автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Сложное предложение в устной публичной речи

Полный текст автореферата диссертации по теме "Сложное предложение в устной публичной речи"

На правах рукописи

Шульсквс Светлана Альгимантасовна

СЛОЖНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ В УСТНОЙ ПУБЛИЧНОЙ РЕЧИ

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Москва 2006

Работа выполнена на кафедре общего и русского языкознания Государственного института русского языка им. A.C. Пушкина.

Научный консультант: доктор филологических наук,

профессор Лаптева O.A.

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор Красильникова Е.В.

доктор филологических наук, профессор Скорикова Т.П.

доктор филологических наук Снгал К.Я.

Ведущая организация: Московский государственный

университет им. М.В. Ломодосова

Защита состоится cstfMfifftG- 2006 г. в «{Оъ часов в зале

Ученого совета на заседании диссертационного совета Д 212.047.01 Государственного института русского языка имени A.C. Пушкина по адресу: 117485, Москва, ул. Академика Волгина, 6.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Государственного института русского языка им. A.C. Пушкина.

Автореферат разослан « 2006]

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор педагогических наук, профессор /И&1 Молчановский В.В.

¿А-

Общая характеристика работы

Диссертационное исследование посвящается проблеме организации и функционирования сложного предложения (СП) в устном типе публичной коммуникации. Предлагается синхроническое описание структурно-семантического устройства системы сложных синтаксических конструкций, используемых в устной публичной речи (УПР).

Устный тип речи (ее подтип - разговорная речь) начинает изучаться в отечественной русистике с середины 60-х годов. И сложное предложение сразу становится объектом внимания исследователей. Однако исследования обращены лишь к отдельным элементам его системы: определенным типам сложносочиненного, сложноподчиненного, бессоюзного сложного предложения (ССП, СПП, БСП). При этом рассматриваются, как правило, бйпреди-кативные конструкции. Многокомпонентные ССП и СПП, а также полипредикативные сложные предложения (ПСП) устной речи, образованные на основе двух или трех типов связи, вообще не попадают в поле зрения лингвистов, так как считается, что в условиях устно-речевого потока большой объем и наличие слабых синтаксических связей на основном уровне членения не обеспечивают полипредикативной конструкции необходимый скрепляющий потенциал, иозволяющий ей функционировать в качестве целостной синтаксической единицы (то есть при устной реализации ПСП распадается на отдельные фразы).

В работах ЕЛ. Ширяева представлено системное описание бессоюзного сложного предложения, функционирующего как в письменной, так и в устной литературной речи. На обширном языковом материале автор показал, что книжно-письменные асиндетичные конструкции и конструкции устно-разговорные имеют существенные различия, обусловленные формой реализации речи. Думается, что следующей ступенью анализа должно стать изучение и интегрирование общих принципов построения сложного предложе-

ния в устно-речевом потоке, которому свойственна сегментация. Как выяснилось, именно она порождает различные свойства отношений между сегментами, которые часто являются общими для союзного и бессоюзного предложения. Поэтому отчетливо выявилась необходимость изучения системы сложного предложения в целом с учетом особенностей устной формы реализации.

В отечественном языкознании пока нет системного описания русского сложного предложения, функционирующего в устном типе публичной коммуникации. Мало изучены или не изучены совсем многие принципиальные вопросы. Можно назвать такие: каковы облигаторные признаки устного сложного предложения; каковы основные тенденции развития в системе сложного предложения УПР; как соотносится система сложного предложения УПР с аналогичными системами других речевых разновидностей современного русского литературного языка; каковы принципы разграничения паратактических, гипотактических и асиндетичных конструкций; какова специфика многокомпонентных и полипредикативных устных конструкций; каковы ограничения, накладываемые спонтанным характером речевого процесса, релевантные для синтаксиса сложного предложения; каковы словопоряд-ковые и линейно-структурные особенности организации устного сложного предложения; чем обусловлена полифункциональность показателей связи в устном предложении; какие компоненты в системе сложного предложения эволюционируют в первую очередь, а какие ее звенья более стабильны. Описание системы сложного предложения УПР, исследование особенностей его структурирования позволяет занять определенную позицию по этим вопросам.

Для описания широкого круга малоизученных устно-речевых явлений важна точка зрения исследователя и по ряду общетеоретических проблем: иерархия синтаксических единиц; строение и семантика языковых

единиц; типология сложного предложения; вариативность в речи; устная публичная речь как разновидность устного типа современного русского литературного языка.

Эти проблемы неизбежно возникают при анализе УПР. Они обусловливают актуальность темы диссертационного исследования.

Исследование сложного предложения в диссертации осуществляется на материале радиоречи. Это расшифровки аудиозаписей монологических выступлений на социально значимые темы. Радиоречь, обладая необходимыми свойствами, значимыми для организации устного сложного предложения, и характерологическими признаками устной публично адресованной речи, способна адекватно представлять ее особенности. В дальнейшем под аббревиатурой УПР будет иметься в виду именно она.

Проблематика работы определяется основной исследовательской задачей, которая заключается в анализе этиологии образования конструктивно -синтаксических единиц УПР, механизмов их образования, конечной формы речевого продукта В большинстве синтаксических работ, посвященных устно-речевому синтаксису, основное внимание уделяется, как правило, третьему компоненту. Свою задачу автор прежде всего видит в изучении двух первых составляющих вопроса: почему и как возникают те или иные типы синтаксических единиц УПР, конечная форма которых является следствием этиологии и механизмов их порождения.

Объектом исследования являются би- и полипредикативные разновидности сложных синтаксических структур, функционирующие в УПР.

Неоднородность и разнообразие синтаксических конструкций УПР побуждают рассматривать в работе и конструкции аструктурированного типа (не имеющие аналогов в книжно-письменном синтаксисе), которые состоят го сегментов с формально выраженным показателем предикативности, то есть элементом, несущим предикативное значение. Такое решение определя-

егся природой сложного предложения. Непредикативные сегменты в поле нашего зрения не попадают и объектом исследования не являются.

Предметом исследования являются 1) принципы и способы структурирования высказывания по типу сложного предложения, 2) семантико-синтаксические отношения между соседними сегментами, возникающие в устно-речевом потоке.

Разнообразие синтаксических явлений, отраженных в строе сложного предложения, обусловило выбор способа описания языкового материала. Необходимость учитывать как формальные, так и содержательные характеристики сложных синтаксических конструкций побудила обратиться к структурно-семантическим критериям, которые положены в основу описания.

Гипотеза диссертационного исследования заключается в следующем утверждении: если основываться на представленных в литературе результатах изучения особенностей УПР, можно предположить, что система сложного предложения УПР не тождественна аналогичной системе кодифицированного литературного языка. В ней представлены не только устно-речевые трансформации кодифицированного предложения, но и такие типы конструкций, которые не имеют аналогов в КЛЯ.

На защиту выносятся следующие основные положения:

Синтаксические структуры УПР, включающие две и более предикативные части, соответствующие определенным структурно-семантическим схемам (типовым моделям сложного предложения литературно-письменной речи) или специфическим устно-речевым образцам и обладающие структурно-смысловой целостностью, следует считать сложными предложениями.

Система сложного предложения УПР не может рассматриваться в ракурсе строгой противопоставленности двух типов связей: сочинения и

подчинения. Она представляет собой структуру, в которой гипотаксис и паратаксис, каждый обладая центром и периферией, связаны друг с другом и с последовательностью самостоятельных предложений зонами синкретизма и диффузности.

Синтаксические образования, статус которых неоднозначен, должны включаться в систему сложного предложения как специфические устно-речевые конструкции, существование которых обусловлено принципом посегментной организации устной речи.

Полипредикативные структуры, образованные на основе двух или трех типов связи, должны включаться в систему сложного предложения устной публичной речи, поскольку они, обладая собственной спецификой, имеют все его важнейшие признаки и функционируют в УПР наряду с бипредикативными и многокомпонентными сложными предложениями.

Спонтанная монологическая речь насыщена многокомпонентными и полипредикативными конструкциями, развертывающимися в речевом потоке последовательно и прогрессивно, однако при этом наблюдается тенденция к ограничению глубины и объема структуры, что находит отражение в формально-грамматических особенностях названных конструкций.

Синтаксический уровень сложного предложения УПР обладает элементами устно-разговорной и книжно-письменной организации, однако центральную часть системы сложного предложения составляют нейтральные построения. Это свидетельствует о системном характере языка: УПР является не автономной языковой системой, а определенной разновидностью современного русского литературного языка.

Словопорядковые особенности оформления сложного предложения в устной монологической речи демонстрируют тенденцию к определен-

ной "прагматизации" синтаксиса. Особенности взаиморасположения частей устного сложного предложения обусловлены соответствующими коммуникативно-прагматическими интенциями говорящего и приспособлены к обстановке живого спонтанного продуцирования речи. Порядок слов и взаиморасположения частей в предложении предопределяется их коммуникативным весом в сообщении.

Когда формально-семантическая организация сложного предложения не соответствует канонам грамматического оформления гипотаксиса, паратаксиса и асиндетона, принятым в литературно-письменной речи, это не должно рассматриваться как свидетельство распада структуры сложного предложения. Особенности грамматической организации сложного предложения в УПР необходимо интерпретировать как регулярные явления устно-речевого синтаксиса. Основная цель диссертационного исследования состоит в выявлении и интерпретации закономерностей построения сложных синтаксических конструкций в устной монологической интеллектуализированной речи и в построении концепции сложного предложения, отражающей системный характер анализируемого синтаксического уровня, взаимосвязанность и взаимопроникновение ее членов и ведущие тенденции формирования структурно-системных отношений.

В связи с этим выдвигаются следующие задачи:

- Найти тип описания, адекватный объекту изучения.

- Выявить универсальные принципы и способы организации сложного предложения в устной монологической речи, присущие всем его разновидностям и типам.

- Выявить устно-речевую специфику организации конструкций в каждом из выделенных типов с учетом соответствий в книжно-письменной, устной разговорной и устной научной речи.

- Установить предпосылки и закономерности в реализации синтаксических схем и их комбинаций.

- Разработать возможную типологию сложного предложения в устной интеллекту ализированной речи.

Поставленные цели и задачи определяют методологию исследования. Автор применяет метод лингвистического описания в его компонентах: наблюдение, обобщение, сопоставление, систематизация и интерпретация. Использовались также элементы дистрибутивного анализа, метод трансформации, субституция и перефразирование.

Научная новизна предпринятого исследования заключается в том, что в нем на материале живой спонтанной речи осуществлен системный анализ структур сложного предложения, функционирующих в условиях устного ин-теллектуализированного монолога с учетом как нейтральных (соответствующих нормам общелитературного синтаксиса), так и специфических устно-речевых конструкций биномного и полиномного характера

Новым в отечественном языкознании являются: исследование конструкций, существование которых обусловлено сегментной организацией устного текста и описывается посредством понятия "паратаксисное соположение"; выявление специфического способа подчинения в многокомпонентных сложноподчиненных предложениях; описание конструкций аструктуриро-ванного типа; описание системы средств связи в сложном предложении в свете формирования новых субъюнкторов и расширения семантического потенциала (не узаконенного кодифицированной нормой) традиционно выделяемых для литературно-письменного синтаксиса средств связи.

Теоретическая значимость работы заключается в решении поставленных задач:

В диссертации комплексно описывается система сложного предложения УПР с учетом как имманентных свойств речи, так и экстр алии-

гвистических факторов, влияющих на организацию сложного предложения в ней.

Выявляются и описываются универсальные принципы и способы организации устного высказывания, действующие безотносительно к уровню строевой организации синтаксических единиц УПР, проявляющиеся и в строе сложного предложения, а также закономерности синтаксического устройства, действующие в сфере отдельных разновидностей сложного предложения.

Выявляется устно-речевая специфика организации конструкций УПР с учетом соответствий в книжно-письменной, устной разговорной и устной научной речи.

Устанавливаются закономерности в реализации синтаксических схем и их комбинаций.

Разрабатывается типология сложного предложения, функционирующего в устном интеллектуалгоированном типе коммуникации.

Практическая пенносгь работы заключается в следующем.

В современном языкознании все больший интерес вызывает концепция биоадекватной лингвистики, согласно которой описание языковых фактов должно ориентироваться на исследование языковых механизмов, которые определяются онтологическими свойствами объекта изучения. Исходя из этого, ставится задача создания методологии биоадекватного преподавания учебных дисциплин (теория ноосферного образования предложена академиком РАЕН Н.В.Масловой). Применительно, в частности, к преподаванию русского языка как иностранного это означает прежде всего создание учебников и учебных пособий, дидактический материал которых соответствовал бы естественным коммуникативхшм потребностям человека.

В нашей работе анализируется живая (не стилизованная) спонтанная речь, синтаксическая организация которой подчинена принципу коммуникатив-

ной целесообразности. Анализ материала определяется имманентными свойствами объекта, а следовательно, является адекватным его онтологическим характеристикам. Материал с такими свойствами, включенный в учебники и пособия для иностранных учащихся, изучающих русский язык, будет способствовать прояснению трудностей понимания устной речи и позволит осознанно подойти к ее изучению.

Результаты и выводы, представленные в диссертации, могут быть использованы в дальнейших исследованиях, посвященных проблемам синтаксиса сложного предложения. Материалы диссертации могут послужить основой содержания спецкурсов и семинаров по синтаксису сложного предложения, функционирующего в устной современной русской речи.

Корпус исследуемого материала сформирован из примеров личной картотеки автора, составленной из аудиозаписей (и их расшифровок) радиовыступлений по общественной тематике (полигика, экономика, наука, искусство, образование и др.). Общий объем звучания - около 40 часов. Для наших наблюдений привлечен жанр интеллектуальной беседы. Во всем материале речь спонтанна.

Приводимые в качестве иллюстраций примеры далеко не исчерпывают их количества в корпусе исследованного материала. В работе приводятся либо наиболее показательные случаи, либо по одному-двум примерам для каждой из выделенных подгрупп.

Структура работы определяется поставленными в ней задачами. Диссертация состоит из введения, пяти глав и заключения. К работе прилагаются библиографический список и список проанализированных источников.

Апробация работы : материалы и положения диссертации докладывались и обсуждались на Международной научной конференции по проблемам преподавания РКИ в Московском государственном университете им. М.В. Ломоносова (2001г.), на ежегодных Пушкинских чтениях в Государственном

институте русского языка им. A.C. Пушкина (Москва, 2003г., 2005г.), на Международной конференции по проблемам гуманитаризации образования в Российском университете дружбы народов (Москва, 2001г.), на Международном семинаре по проблемам преподавания иностранных языков в Тегеранском педагогическом университете (Тегеран, 2004г.), на Международной научно-практической конференции по проблемам комплексной адаптации иностранных студентов к новой образовательной, социальной и культурной среде в Одесском национальном политехническом университете (Одесса, 2005 г.). Результаты исследования отражены в публикациях, список которых прилагается.

Основное содержание работы

В первой главе "Устная публичная речь как предмет лингвистического анализа" освещается теоретическая концепция исследования, характеризуется речевая разновидность, положенная в основу исследования (§1), рассматривается комплекс теоретических проблем, связанных с организацией и функционированием сложного предложения применительно к письменной и устной форме воплощения (§2).

На основе анализа лингвистических и экстралингвистических параметров, в условиях которых осуществляется УПР (радиоречь), выявляются факторы, определяющие репертуар языковых средств, используемых в данном речевом типе. Основными факторами являются устная форма реализации, монологический вид и интеллекту ал из ированный характер речи. Дается обзор существующих в лингвистике точек зрения относительно интерпретации как самих факторов, так и их роли в отборе языковых средств.

В оценке значимости фактора устности для организации той или иной речевой разновидности исследователи единодушны: признается его регламентирующая роль в выборе языковых средств. Применительно к фактору монологичности различия в точках зрения связаны с отнесением радиовыступле-

ний либо к сфере монолога [Смирнов 1984], либо к сфере публичного диалога [Голанова 2000]. Решение этого вопроса невозможно без обращения к проблеме жанрового деления радиоречи. Ведущим критерием дифференциации радиожанров является функциональное назначение публичного выступления, в соответствии с которым выделяются информационные жанры, аналитические и документально-художественные [Смирнов 2002]. В аналитических жанрах монологическая речь доминирует. Хотя элементы диалогизации в них неизбежно присутствуют, однако они не позволяют говорить о наличии собственно диалога (попеременной смене реплик). Именно поэтому беседа, традиционно рассматриваемая как жанр, принадлежащий сфере диалога [Л.П. Якубинский], в условиях современного радиовещания строится по принципу развернутого монолога. Причем чем выше степень аналитизма, а следовательно интеллектуализации текста, тем меньше беседа содержит диалогических элементов. Поскольку материалом исследования являются тексты выступлений, относящиеся к жанру аналитической беседы, анализ синтаксических единиц осуществляется, исходя го особенностей сегментной организации устного монолога.

Описание устройства и функционирования сложного предложения в УПР предполагает анализ как общетеоретических проблем СП, так и проблем, связанных непосредственно с устной формой воплощения. Проблемы теории синтаксиса, релевантные для исследования устной монологической речи, следующие: грамматическая природа СП; специфический статус отдельных линейных показателей связи в СП; принципы классификации СП; типы описания СП.

Традиционная интерпретация сложного предложения как полипредикативной единицы в последние годы в отечественном языкознании подвергается корректированию с позиции различных представлений о характере предикативности. Исследователи выделяют различные типы предикативности: логи-

ческая / лингвистическая [Панфилов 1982], ремная / сказуемная предикативность (Крылова 2000], имплицитная / эксплицитная [Золотова 2001], формальная / формально-семантическая [Лаптева 2000]. Исходя из этого, даются различные дефиниции сложного предложения. Многообразие точек зрения относительно характера предикативности не затрагивает, однако, квантитативного противопоставления, согласно которому выделяются moho-, би- и полипредикативные предложения. Сложным считается предложение, в синтаксической форме которого осуществляется некоторыми синтаксическими средствами (план выражения) смысловая (непосредственная или ассоциативная) связь предикативных конструкций (план содержания). Предикативная конструкция - это конструкция, в которой тем или иным способом выражены категории времени и модальности. Наличие нескольких предикативных конструкций позволяет говорить о раздельной представленности предикативных линий в сложном предложении, формирующей собственно тип предложения.

Традиционно все сложные предложения разделяются на два типа: союзные и бессоюзные. При этом современная лингвистика не располагает терминологически однозначным определением союза. Реальное использование в позиции союза на стыке двух предикативных единиц частиц, модальных слов, дейктических элементов и др. приводит к тому, что один и тот же материал интерпретируется по-разному. Трудности определения корпуса союзных средств, а также живые, сложные процессы формирования новых средств все чаще побуждают синтаксистов в исследованиях, проводимых в русле синхронического описания языка, использовать терминологию, которая позволяет с определенной степенью унифицированности отразить статус и функционирование связочного средства в сложном предложении. Так, например, А.М Поликарпов использует термины

конъюнкторьг (любые сочинительные скрепы) и субъюнкторы (любые подчинительные скрепы), идя тем самым не от показателя связи к типу предложения, а, напротив, от предложения к его компонентам [Поликарпов 2001]. Такой подход представляется целесообразным. Опыт различных синтаксических исследований показывает, что адекватное описание сложного предложения требует комплексного подхода к классификации его типов по формальным средствам связи в сочетании с семантической принадлежностью конструкции. Особенно необходимым этот подход оказывается для устно-речевого синтаксиса, где одним из принципов построения высказывания является принцип алогичного употребления союза [Гл. II, § 5], согласно которому использование ияоза в предложении может противоречить его лексико-семантическому наполнению, и только опора на субстанциональное [по H.H. Холодову] значение конструкции позволяет охарактеризовать ее как тот или иной структурно-семантический тип.

Для анализа материала УПР удобны термины "конъюнктор" и "субыонк-тор" (наряду с традиционными — сочинительный / подчинительный союз), латинские морфемы которых изначально содержат указание на тип отношений между частями предложения (лат. conjugätio "соединение" и лат. sub... "под..." (подчинение)) и цри этом не требуют морфолого-лексического комментария относительно принадлежности связочных средств к той или иной части речи, что релевантно для нашего анализа

Вопрос о принципах классификации предложений УПР в данной работе решается в пользу структурно-семантического направления - "одного из самых авторитетных по мнению E.H. Ширяева [Ширяев 2000: 33]. Поясним почему. Во-первых, структурно-семантическая классификация потенциально остается открытой для выделения новых типов предложения. Явления аналитизма и синкретизма, характеризующие сферу сложного предложения и представляющие собой базу для выделения новых типов, касаются прежде

всего (по наблюдениям исследователей [Покусаенко 1983, Бабайцева 2000]) формально-семантической организации сложного предложения, что изначально предполагает возможность уточнения, расширения, дополнения классификации. Потенциальная открытость структурно-семантической классификации отвечает свойствам УГТР, поскольку в ней представлены типы предложений, не имеющие книжно-письменных аналогов.

Во-вторых, структурирование высказывания в устном монологическом потоке находится под воздействием двух основных и при этом разнонаправленных тенденций: превалирования смысла над формой и доминирования формы над содержанием [В.Барнет]. Материал УПР, с одной стороны, изобилует конструкциями, структура которых отличается высокой степенью лабильности, и часто только семантический критерий позволяет установить границы предложения и охарактеризовать предикативные части, входящие в него. С другой стороны, в УПР распространены конструкции, формальная организация которых соответствует предаоженческой структуре, а семантическая характеризуется высокой степенью диффузности смысла, выводящей конструкцию за рамки предложенческих структур. Для исследования такого материала формально-семантические принципы анализа представляются адекватными: они позволяют акцентировать внимание на форме или содержании конструкции, не выходя при этом за рамки направления анализа в целом.

Материал устной речи может анализироваться с двух позиций: с позиции синтаксиса сегмента ис позиции синтаксиса высказывания. Адекватность результатов исследования обеспечивается в том случае, если синтаксис сегмента анализируется исходя из имманентных свойств устной речи, а синтаксис высказывания исследуется с привлечением сравнительно-сопоставительного метода, который выводит анализ за рамки имманентных свойств устного предложения и направляет его в сторону общих свойств предложения. Описание системы сложного предложения УПР осуществляет-

ся с учетом того и другого. Принцип сегментной организации монолога делает неизбежным обращение к внутриструктурной организации сегмента, а ин-теллектуалгоированный характер УПР побуждает исследователя для выявления специфики синтаксиса сложного предложения данного типа речи обратиться к аналогичным системам других речевых разновидностей современного русского литературного языка: кодифицированной письменной речи, устной разговорной речи, устной научной речи.

К числу наиболее важных проблем изучения сложного предложения, обусловленных устной формой реализации, относятся принципы и способы делимитации границ СП в устно-речевом потоке и диффузность семантико-синтаксических отношений в предложении. Анализ структурных, семантических, интонационных и темпоральных признаков устно-речевых конструкций показал, что в УПР существуют 1) предложения, выделяемые на основании совокупности этих признаков, 2) предложения, выделяемые на основании структурно-семантических признаков, 3) специфические синтаксические конструкции, обязанные своим существованием посегментной организации устного монолога и выделяемые на основании присутствия хотя бы одного признака, указывающего на отношения между смежными предикативными единицами. В первом случае предложение строится в соответствии со структурно-семантической схемой определенного типа сложного предложения. Семантико-сингаксические отношения в таких конструкциях, как правило, четко дифференцируются по формально-структурным показателям. Например: Соединенные Штаты его раньше ратифицировали /а мы очень долго не ратифицировали // - сложносочиненное предложение с сопоставительными отношениями; Правда надо сказать /что во Франции /президент не имеет таких больших полномочий //— сложноподчиненное предложение с придаточным изъяснительным.

Во втором случае набор признаков проявляется и действует менее отчетливо. Есть формально-структурные показатели, указывающие на отношения между сегментами, но идентификация отношений затруднена из-за разрыва синтаксической связи (вмешивается формальный компонент, нарушающий семантико-синтаксическую перспективу высказывания). Однако на основании присутствующих в высказывании формально выраженных элементов возможна реконструкция изначального типа семантико-синтаксических отношений. Возникает диффузность семантики и структуры. Предложение не соответствует структурно-семантической схеме кодифицированного предложения. Например: Вот я этой проблемой занимаюсь с 87-го года //когда с профессором Осиповой /Надеждой Анатольевной /мы /исходно анестезиологи-реаниматологи /она как бы вот побудила нас открыть /первый кабинет противоболевой терапии в России //. Ср.: Я этой проблемой занимаюсь с 87-го года, когда мы с профессором H.A. Осиповой ... открыли первый кабинет противоболевой терапии в России //.

Предложения третьей группы при формальном следовании структурно-семантической схеме СП не соответствуют кодифицированным типам СП, традиционно выделяемым.-в современном книжно-письменном синтаксисе. Диффузность семантико-синтаксических отношений, представленная в них, не позволяет квалифицировать их в рамках традиционных классификаций сложного предложения. В устно-речевом потоке выделяется некая многочастная конструкция. Интонирование и внутрипаузное оформление указывают на то, что это единая структура, а не последовательность простых предложений. В формальном отношении подобные конструкции представляют собой сложносочиненное предложение. С точки зрения семантических отношений частей на фоне общего контекста они также соответствуют статусу ССП. Обе части, как правило, объединены (согласно традиционной терминологии) об-

щей "идеей"[Поспелов 1950], "сюжетной линией"{Т1опова 1950], "общей картиной" [Холодов 1975], однако при соположении конкретных сегментов она не просматривается (носит латентный характер). Поэтому не всегда представляется возможным говорить о перечислении (или следовании) событий в рамках одной ситуации, что характерно для ССП открытой структуры. И в то же время нет структурно-семантических признаков, позволяющих говорить о каком-либо типе ССП закрытой структуры. Такие конструкции названы нами предложениями с паратаксисным соположением предикативных единиц. Например: Я часто бываю э-э в судах /общественным защитником/и ребята /у меня вызывают восхищение / Отсутствие полного набора признаков наличия отношений между предикативными частями допускает неоднозначную интерпретацию подобных конструкций. Возможность различных интерпретаций — это принципиальное свойство такого материала.

Синтаксический анализ сложного предложения УПР невозможен без обращения к явлениям устно-речевого синтаксиса, поскольку именно фактор устности во многом обусловливает организацию сложного предложения в УПР. Следует различать два типа явлений. Устно-речевой синтаксис представляет собой систему определенных взаимодействующих закономерностей построения единиц общения. Они, с одной стороны, регулируют образование отдельных единиц: простого предложения, минимального сложного предложения, полипр едикатив ного предложения. С другой стороны, существуют универсальные закономерности, определяющие построение высказывания безотносительно к уровню его строевой организации. Для адекватного описания языкового материала представляется необходимым проанализировать 1) принципы и закономерности организации высказывания, релевантные для сферы СП в целом и 2) принципы и закономерности, действующие в

сфере отдельных видов предложений (например, в изъяснительных предложениях, в определительных предложениях и т.д.).

Анализу первого типа явлений посвящена вторая глава диссертации "Принципы и способы организации высказывания в устной речи", задачей которой является определение устно — речевой базы, регулирующей механизмы того или иного типа трансформации сложного предложения в УПР. Было выделено семь устно-речевых явлений, релевантных для формирования сложного предложения в устной речи: экономия сегментных средств; избыточность сегментных средств; использование компонента с фа-тической функцией; использование инклюзивного компонента; алогичное употребление союза; прерывание синтаксической перспективы высказывания; явление присоединения.

Экономия сегментных средств (опущение некоторых участков устно-речевой цепи) реализуется следующим образом: на основе синтагматического ряда - упрощение, на основе парадигматического ряда - упрощение и включение [Инфантова 1994]. Опущение может присутствовать в любой части предикативной единицы (в начале, середине и конце). В УПР представлены конструкции, в которых опущение одновременно реализуется в середине и конце предикативной единицы. В этом случае предложение претерпевает значительную трансформацию. Например: Вот поэтому /сегодня / к сожалению /э-э мы переходим к тому э-э состоянию /которое действительно было и /в 70-е годы /ив 80-е годы /и поэтому э-э _ ожидать действительно какого-то массового такого всплеска _ //Ср.: ... и поэтому, действительно, не приходится ожидать какого-то массового всплеска социальной активности. Анализ способов компрессии текста, представленный во второй главе диссертации, позволяет более точно квалифицировать типы

сложного предложения, а также определять семантико-синтаксические отношения между частями предложения.

В устной речи предложение, как известно, оказывается под влиянием различных устно-речевых тенденций. Одни из них "работают" на скрепление формальной структуры предложения, другие — на ее расшатывание. Тенденция к лексической избыточности, проявляющаяся в повторении слов, дублировании членов предложения, часто обеспечивает устойчивость сложному предложению, не позволяя ему распадаться на отдельные фразы при устном продуцировании. Так, в устной речи весьма распространено дублирование подлежащего сложноподчиненного предложения в пределах одной предикативной единицы, что нарушает нормы письменной речи, но необходимо с точки зрения устной организации предложения. Например: Те/ которые создавали идеологию /новую идеологию /в девяносто /девяносто втором году /они были пропитаны глубинной антикоммунистической идеологией //Ср.: Те, кто создавал новую идеологию в девяносто втором году, были пропитаны глубинной антикоммунистической идеологией. Подлежащее и сказуемое в главной части предложения в обоих вариантах дистанцированы друг от друга придаточной частью. В этом случае при устном продуцировании возникают как минимум две возможности для трансформации предложения. Во-первых, существует опасность неправильного соотнесения грамматических форм главных членов предложения. Проговорив начало, говорящий иногда по ходу речи забывает, в какой грамматической форме было употреблено подлежащее, и неправильно выбирает форму сказуемого, что приводит к ошибкам типа Наша партия /все что от нее зависело /все / что могло помочь этим людям / все что могли сделать /сделали //Ср.: Наша партия сделала все, что от нее зависело ... Во-вторых, нередко, забыв начало предложения (способ синтаксической организации), говорящий отка-

зывается от его продолжения и переходит к новой конструкции: Жалобы граждан /права которых я защищаю /когда вот вижу /что нарушения носят массовый характер /э-э /Поэтому я часто бываю в Чечне /и на Северном Кавказе /и на Чукотке /и где угодно //.

В подобных случаях процесс формирования предложения в устной речи облегчается дублированием подлежащего, благодаря которому устраняется дистанция между субъектом и предикатом, в силу чего четко соблюдаются грамматические нормы соотнесенности членов предложения, а также обеспечивается необходимый скрепляющий потенциал, который не позволяет говорящему оставлять предложение незаконченным и переходить к следующей единице. Проявление тенденции к избыточности порождает образование специфических устно-речевых конструкций, инвентаризация которых невозможна без анализа особенностей проявления избыточности в устной речи.

Установка любой устной речи на контакт со слушателем проявляется с помощью определенной системы языковых средств, выполняющих фатическую функцию. Ее реализация в тексте может происходить различными способами, влияющими на организацию предложения. Если фэтический компонент попадает в контактное расположение со связочным средством, квалификация типа предложения затрудняется. В диссертации анализируются конструкции, использование фатического компонента в которых либо трансформирует структуру сложного предложения, либо затрудняет квалификацию его типа. Например: Вот понимаете/ что всегда /повышает уровень доверия к банкам / Здесь союзное слово что является подлежащим. Оно произносится с выделительной интонацией и последующей конкретизацией в контексте. Конкретизирующая информация предстает в виде субстантивированного подлежащего. Ср.: Что всегда повышает уровень

доверия к банку: подотчетность финансовой деятельности. В таких случаях фатический компонет — это вставочная конструкция.

Для УПР является типичным использование парентетических (инклюзивных) конструкций. Основная их функция состоит в оформлении включения в высказывание краткой информации, содержащей различного рода добавочные замечания. При устной реализации речи наличие инклюзий в предложении может привести к такой его трансформации, в ходе которой обнаруживается существенное отличие от кодифицированной схемы построения. В случае же, если вставка вводится союзом или оформляется по модели сложного предложения, возникают затруднения при квалификации типа предложения в целом. Например: Отдельная группа у нас /э-э /сформирована /это по подготовке /пакета законов /используя так сказать /все наработки которые есть в правозащитном сообществе /э-э /проектов законов /естественно /которые будут касаться /э-э /защиты прав человека //. В работе дается анализ конституирующих признаков вставочных конструкций, предваряющий описание видов сложных предложений, функционирующих в УПР.

Одним из средств, дифференцирующих семантико-сингаксические отношения в предложении, являются союзы. В ходе спонтанного продуцирования речи семантика союза часто вступает в противоречие с лексико-семантическим наполнением предикативных частей предложения. Образуются конструкции с алогичным употреблением союзов, в которых неточно в формально-смысловом плане соотносится информация, представленная в различных частях предложения. Например: Мне кажется /вот /состояние с социальным неравенством /с отношением общества к социальному неравенству /что крайне важно /это действительно большая проблема/по тому что мы можем выделить три аспекта/наверное/в

отношениях неравенства //. Поскольку подобное явление распространено и в письменной речи [Андрамонова 2000], представляется интересным проанализировать причины появления и способы организации конструкций с алогичным употреблением союза в устной речи в отличие от аналогичных построений письменной речи. В диссертации рассматривается этот вопрос в связи с проблемой классификации таких конструкций.

В УПР распространены структуры с нарушением синтаксических связей внутри предложения, вызванным прерыванием синтаксической перспективы высказывания. Они появляются в речи, когда говорящий, пытаясь выразить мысль, отказывается от продолжения начатой фразы, перестраивая ее по ходу речи. В этом случае образуются конструкции с формальными признаками сложного предложения, но со смысловым несоответствием между предикативными частями, в силу чего невозможно соотнести их с каким-либо видом кодифицированного сложного предложения. Это конструкции аструктурированного типа. Например: И ФБР /уже /было выяс /выяснили /что полиция / а полиция в Америке не имела централизованной структуры //. Аналю причины и механизма их образования позволяет объяснить регулярность их появления в устной речи, а также выявить способы их структурирования.

В устной интеллектуализированной речи представлены конструктивно-синтаксические единицы, организованные по типу присоединения. Основной способ их образования — лексический подхват определенной единицы предшествующего предложения и добавление к ней дополнительной информации, на основе которой возникает следующее предложение. Формально образуется сложноподчиненное предложение, однако, поскольку существует сильная семантико-синтаксическая его зависимость от предыдущего высказывания, рассматривать подобное предложение как самостоя-

тельное, соответствующее кодифицированному типу, не представляется возможным. Это тип конструкций, существование которых обусловлено устной формой реализации речи. Например: [Мы видим /когда коренные интересы / жителей Приморья /были просто за... растоптаны /так люди выходят на улицу//] Те люди / пра... чьи права ущемляются //.

Анализу закономерностей, регулирующих образование конкретных типов сложного предложения (сложносочиненного, сложноподчиненного, полипредикативного предложения, образованного на основе двух или трех типов связи), посвящены третья, четвертая и пятая главы диссертации. Системное описание формально-семантического устройства сложного предложения, представленное в них, призвано способствовать прояснению некоторых вопросов дискуссионного характера относительно устройства и функционирования синтаксической системы устной спонтанной речи.

В центре сивдетической сферы паратаксиса УПР находятся общелитературные построения. В них формальная организация предложения находится в строгом соответствии с содержанием передаваемого сообщения. При этом следует отметить, что в том случае, когда выражение смысловых отношений опирается на обязательное присутствие в предложении определенных лексем, С СП в меньшей степени поддается устно-речевой трансформации. Таковы, например, сопоставительные предложения. Для реализации сопоставления необходимы элементы высказывания, обозначающие разные ситуации (объекты, события, факты), сопоставляемые в каком-либо отношении. Именно опора на них создает конструкцию сопоставления, которая чаще всего соответствует книжно-письменному представлению данного типа предложения. Это же касается и противительных конструкций. Механизм их образования аналогичен. Обязательное наличие в конструкции противопос-

тавляемых объектов действительности не позволяет расшатывать структуру, удерживая ее в рамках структурно-семантической схемы.

В том случае, если формирование предложения не требует опоры на обязательные лексические элементы, возникает широкое поле для внутристук-турных трансформаций и проявлений семантической диффузности (синкретизма). Таковы, например, конструкции, обозначенные нами как "структуры двойственной природы".

Формирование предложения в устной речи нередко происходит при отсутствии четкого замысла говорящего относительно хода и окончания передаваемого сообщения. Ассоциативный принцип создания высказывания позволяет говорящему отвлекаться от изначально задуманного и немотивированно переходить от одного сегмента информации к другому, не связанному с предыдущим. При этом точность грамматического оформления при спонтанном продуцировании, как правило, снижается. В результате, задумывая, например, сопоставительную конструкцию (которая содержит сопоставляемые компоненты), говорящий использует не сопоставительный союз, а соединительный, так как по ходу речи сопоставительный аспект может ослабляться, и соответственно усиливается аспект одновременного существования излагаемых событий. При этом образуются конструкции с признаками открытых и закрытых структур, с синкретичной семантикой, однозначная квалификация которых с точки зрения системы кодифицированных синтаксических норм затруднена или совсем невозможна Например: В Страсбурге /э-э Совет Европы /рассматривает вопрос о нарушении свободы слова в России /и здесь в России / чиновники препятствуют поездке / с уполномоченным / журналистов /в женскую колонию //.

Здесь важно понимание этиологии возникновения подобных конструкций.

Образование предложения можно представить так:

Замысел

Грамматическое оформление замысла

Речевой продукт (предложение /высказывание)

Если грамматическое оформление четко соответствует замыслу, предложение соответствует кодифицированной норме. Если же на стадии грамматического оформления при устном продуцировании происходит сбой, связанный либо с изменением хода мысли, либо с неадекватностью грамматического оформления задуманного, образуется конструктивно-синтаксическая единица, не имеющая аналогов в КЛЯ. Так, при образовании единиц, названных нами "конструкциями с паратаксисным соположением предикативных частей", процесс грамматической и семантической дифференциации ослабляется. Предикативные части таких конструкций находятся в ассоциативной смысловой связи и не обладают формально выраженными компонентами, указывающими на тип отношений. Союз, с помощью которого объединяются предикативные единицы, имеет максимально абстрактный характер и сниженную степень семантизации, в силу чего он не может служить показателем типа отношений в предложении. В конструкции отсутствует единообразие структурного выражения: используются различные структурные схемы, по которым строятся предикативные части. Образование таких конструкций как бы расщепляет (сегментирует) построение предложения в устной речи:

Замысел | Точное грамматическое | Речевой сегмент + оформление

Ассоциативный | Точное грамматическое | Речевой сегмент замысел оформление

Речевой продукт

(предложение/ высказывание)

Например: Я знаком с этим краем /и у них нет желания никуда уезжать //.

В сознании говорящего нет готового замысла высказывания в целом. Денотативное пространство как бы разделено на отдельные сегменты. В лингво-философской терминологии это обозначается через понятие "квантование действительности". Высказывание строится по принципу точного грамматического оформления отдельных квантов (фрагментов действительности, отраженных сознанием), а предложение возникает в результате объединения двух (трех) таких фрагментов.

Хотя это текстовый принцип формирования, есть обстоятельства, позволяющие рассматривать такие единицы устной речи как соответствующие статусу предложения. Конструкции с паратаксисным соположением предикативных единиц, как правило, состоят только из двух частей, объединенных сочинительным союзом. Они регулярно воспроизводимы в речи разных говорящих. При этом в них реализуется основной принцип структурирования сложного высказывания, сформулиров аный М.Я. Блохом. Анализируя устный монологический тип речи, исследователь отмечает, что в спонтанном монологе говорящий может строить предложения значительной семантико-синтаксической сложности, причем сложно-структурированные конструкции производятся и воспринимаются достаточно легко. Объясняется это существованием "бинарного принципа" соединения предикативных единиц, который стоит "за внешним, линейным представлением сложноструктурированных высказываний" и часто применяется многократно [цитируется по работе: Поликарпов 2001: 11].

Бинарный принцип соединения предполагает наличие определенных показателей в высказывании, скрепляющих две смежные предикативные единицы. В конструкциях с паратаксисным соположением таковыми являются союз, интонация завершенности после второй предикативной единицы, пауза

непродолжительной длительности между предикативными единицами, отсутствие усиленного акцентного выделения начала второй предикативной единицы, которое в расшифровках устной речи фиксируется прописной буквой. Все это обеспечивает единство конструкции и ее функционирование в качестве сложного предложения. Существование таких конструкций обусловлено особенностями устного продуцирования речи.

Важную роль в образовании устно-речевых построений играют сочинительные союзы. В диссертации проанализированы семанти-ко-синтаксические тенденции, определяющие особенности функционирования союза в ССП. Как известно, сочинительные союзы способны оформлять конструкции с самыми разнообразными отношениями между предикативными частями. Например, полифункционален союз и. В устно-речевых конструкциях он оформляет даже такие отношения, для которых в литературно-письменном синтаксисе существуют специализированные средства связи (сопоставительные, противительные, пояснительные отношения и др.). Чем обусловлена его чрезвычайная активность в устной речи?

Намерение говорящего передать определенный тип информации в устно-речевом потоке может меняться по ходу речи от момента начала формирования высказывания до его завершения. В этом случае, чтобы соотнести информационные пласты, представленные в предикативных частях, требуется связочное средство с максимально абстрагированным значением, функция которого не придет в противоречие с лексико-семантическим наполнением предикативных единиц. Этому назначению в русском языке идеально соответствует союз и.

Известно, что в древнерусском языке союз и выполнял не столько соединительную функцию, сколько функцию маркера начала очередной предикативной единицы [Преображенская 1993,2000]. Он использовался как начинательный союз при автосемангичных предикативных единицах. Ряд таких

единиц всегда оставался открытым и допускал последующее присоединение неограниченного количества предикативных единиц.

В современной устной речи союз и исторически соединил в себе две функции: он выступает и как объединитель предикативных единиц, и как маркер каждой отдельной единицы. В зависимости от намерения говорящего и, соответственно, интонационных показателей выражаемая мысль может быть оформлена как сложное предложение, в котором и объединяет предикативные части, но может оформляться и как цепочка простых предложений, каждое из которых начинается союзом (древняя маркирующая функция). Именно поэтому, даже если лексико-семантическое наполнение указывает на определенный тип отношений, характерный для закрытых структур, использование союза и потенциально делает предложение открытым. Поэтому оно интонационно может представляться двумя способами (как простое или сложносочиненное предложение).

Еще более наглядно роль союзов при формировании устных ССП проявляется в реализации коммуникативной интенции говорящего в предложениях, предикативные единицы которых построены так: первая часть повествовательная, вторая вопросительная.

Е.В. Падучева, рассматривая предложения типа Оставь в покое кошку, и почему ты до сих пор не спишь?, где союз и соединяет части разного синтаксического типа, считает, что в них не нарушается грамматическая правильность благодаря тому, что вторая часть, выраженная вопросительным предложением, на самом деле имеет иллокутивную функцию побуждения, которая тождественна иллокутивной функции первого компонента [Падучева 1985: 47]. В наших материалах анализируются подобные конструкции, в которых и первая (повествовательная), и вторая (вопросительная) части имеют типичную для этого синтаксического вида репрезентативную иллокутивную функцию. При формировании конструкций типа Они /конечно утвердили /

там у себя в на комиссии /а мы? //, когда ситуация уже известна, потенциально закладываются отношения сопоставления (Ср.: Они утвердили, а мы нет). Однако говорящий не эксплицирует эти отношения полностью, предпочитая форму риторического вопроса, благодаря которой усиливается контрастность сопоставляемых фактов. Семантика союза в данном случае не накладывает ограничений на сочетаемость предикативных частей.

В монологическом тексте союз а, подобно союзу и, способен сочетать в себе две функции: формально-семантическую (объединяет предикативные части по типу сопоставления) и ассертивную (усиливает сопоставление). Ср. диалогический вариант: - Они отдыхают. А вы? - Мы тоже отдыхаем. А вы? - собственно вопросительная конструкция, в которой союз выполняет только семантическую функцию - указывает на сопоставление субъектов.

Таким образом, мысль о том, что синтаксис сложного предложения в УПР подчинен коммуникативной целесообразности, подтверждается, в частности, функционированием в нем сочинительных союзов. Союз как бы "подстраивается". под коммуникативные потребности говорящего: он мобилизует все формально-семантические потенции для того, чтобы передать определенное намерение говорящего.

Важное место в сфере паратаксиса УПР занимают многокомпонентные сложносочиненные предложения. Интеллектуальный монолог создает благоприятные условия для последовательного выстраивания сегментов в высказывании. Говорящие часто стремятся представить сложную мысль по возможности расчлененно. Разложение информационного целого на отдельные фрагменты, отражающие постепенность развертывания мысли, подробность в изложении отдельных действий или состояний, приводит к тому, что задача декодирования высказывания для слушающего облегчается. Многокомпонентные паратактические конструкции удобны также и для говорящего. Их продуцирование в речи значительно облегчено по сравнению с гипотактиче-

скими структурами, поскольку оно не требует затрат времени на поиск союза, наиболее точно дифференцирующего отношения в предложении (в ССП эта проблема часто решается лексико-семантическим наполнением конструкции), не требует жесткой грамматической соотнесенности компонентов предложения, которая свойственна общелитературным СПП. Такие предложения близки к последовательности отдельных простых предложений, но отличаются от них объединяющим движением тона и отсутствием продолжительных пауз на границе предикативных частей.

В условиях спонтанного продуцирования речи время для оформления высказывания лимитировано. Возникают ограничения объема многокомпонентных паратактических предложений, вызванные спонтанным характером речевого процесса Типичный объем конструкции - 3-4 ГШ. Это оптимальный объем, обеспечивающий предложению необходимый скрепляющий потенциал. При большем объеме точность грамматического оформления паратактических отношений снижается настолько, что конструкция перестает быть одним предложением и распадается на несколько отдельных простых предложений.

В области структурирования гипотактических конструкций отмечаются некоторые тенденции, аналогичные действующим в сфере паратаксиса Так, конструкции с жесткой закрепленностью взаиморасположения компонентов в УПР соответствуют кодифицированной норме построения. Таковы, например, предложения взаимного соответствия, компаративные предложения и др. При этом степень закрепленности компонентов в разных типах различна Так, например, конструкции взаимного соответствия строятся по схеме чем компаратив + тем компаратив (И чем больше /вот этой самой ДНК /не связанной с геном /тем /эта работа труднее //). Наличие четырех обязательных компонентов не позволяет расшатывать структуру при устном продуцировании.

В изъяснительных же предложениях иная картина. В кодифицированном синтаксисе изъяснительные предложения имеют фиксированную структуру: придаточное всегда следует за главным предложением. Это обусловлено се-мантико-синтаксической природой данного типа конструкций: изъясняемое слово поясняется по правому краю распространения. Однако в устной речи это не единственно возможный вариант. В УПР распространен обратный порядок следования предикативных частей при интеррогативном подчинении, который вызван желанием говорящего актуализировать зависимую часть. При таком порядке следования частей конструкции приобретают коллокви-альную окрашенность. Ср.: Что ыз этих организационных структур /более эффективно /сложно сказать //

То же самое происходит в СПП со значением причины. В литературно-письменном синтаксисе такое предложение не может начинаться с союза потому что. В УПР такие конструкции представлены. Ср.: Потому что флот / великолепный совершенно /не мог сражаться с паровыми судами /мы оказались бессильны //.

В предложениях же гибкой структуры действие деструктурирующих тенденций усиливается. Так, среди предложений с временной семантикой, в которых придаточная часть может занимать любую позицию (пре-, пост-, интер-) по отношению к главной, распространены конструкции, построенные по принципу нарушения семантико-сингаксической перспективы высказывания.

Таким образом, можно констатировать, что в устной речи степень закрепленности порядка следования частей предложения не является абсолютной. Сегментированный характер речепроизводства создает благоприятные условия для "разрыхления" структуры сложного предложения. Свободное местоположение прида-

точной части относительно главной (для предложений фиксированной структуры) не воспринимается адресатом как деформация, вызывающая дискомфорт восприятия, так как информация получается и осмысливается по сегментам.

В диссертации проанализирован вопрос о том, как объем и степень синтаксической сложности предложения, а также тип предложения влияют на его структурирование в УПР. Среди гипотактических конструкций УПР были выделены аструктурированныс предложения (предложения с нарушенной внутриструктурной организацией), которые не были отмечены среди паратактических конструкций. Дело в том, что паратактическая форма позволяет говорящему сегментировать общее содержание высказывания на отрезки, обладающие относительной автономностью. Они, как правило, небольшие по объему, не содержат в себе элементов, синтаксически осложняющих структуру (причастных, деепричастных оборотов, протяженных рядов однородных членов и др.). Предикативные единицы ССП, как правило, строятся по типу двусоставного минимально распространенного простого предложения. В этом случае проявление деструктурирующих тенденций минимизировано: небольшой объем и семантическая определенность, представленная в предикативных единицах ССП, обеспечивают предложению формально-структурную устойчивость.

Другое дело сложноподчиненное предложение. Предикативные части СПП лишены автономности, они находятся в отношениях взаимной обусловленности. Усложнение семантической организации обычно ведет к усложнению компонентного состава предложения, что, в свою очередь, создает благоприятные условия для внутриструктурных перестановок, которые и приводят к образованию аструктурированных предложений.

При этом следует отметить, что степень синтаксической сложности конструкции не находится в прямой зависимости от типа предложения. Подобно

тому, как ПЕ сложносочиненного предложения часто строятся по типу простого нераспространенного предложения, части СПП могут не содержать в своем составе распространяющих или осложняющих ПЕ элементов. Однако механизм такого построения частей предложения в случае паратактических и гипотактических структур различен.

Грамматическая природа открытых сложносочиненных предложений предполагает цепочечный принцип образования структуры. Паратактическая форма изначально закладывает возможность членения выражаемой мысли на относительно автономные отрезки. ПЕ поэтапно, последовательно соединяются, образуя предложение. При этом фактор устности обусловливает относительную простоту устройства ПЕ, так как в устной речи сегменты несложного строения быстрее и легче оформляются грамматически, что облегчает речевые усилия говорящего.

В случае сложноподчиненного предложения действует иной механизм образования ПЕ неосложненного синтаксического устройства. Он связан с различными способами экономии сегментного состава высказывания. С одной стороны, взаимная зависимость ПЕ гипотактических структур требует наличия в предложении определенных соотносимых элементов, ее создающих: это двойные связочные средства, анафорические и катафорические элементы, повторы, различного рода актуализаторы. Все это обусловливает распространение ПЕ внутри сложноподчиненного предложения. С другой стороны, фактор устности предполагает такое построение СПП, при котором грамматическая правильность (соотнесенность в идо-временного и модального планов, правильный выбор местоименных коррелятов, соотнесенность грамматических форм субъекта и предиката) достигается при условии простоты и краткости ПЕ. Поэтому говорящий часто прибегает к компрессии текста: необходимая информация, которая уже звучала в предыдущем контексте, не вводится во вновь образуемое предложение. В результате возни-

кают конструкции, одна из предикативных частей которых состоит либо только из главных членов, либо из одной самостоятельной лексемы (любого члена предложения). Ср.: [Конечно эти проблемы нужно хорошо изучить //] Знать /чтобы выработать оптимальные подходы в их решении //.

Таким образом, паратактическая форма по своей природе приспособленадля продуцирования в устной речи ПЕ неосложненного устройства, а гипотактическая часто подвергается трансформации.

Однако в целом тенденции к синтаксическому упрощению и синтаксическому усложнению присущи как ССП, так и СПП, функционирующим в устной публичной речи, и совмещаются в них. Это обусловлено взаимодействием разнонаправленных факторов устности и интеллекту авизированного характера речи. Устная реализация подчинена действию законов оперативной памяти (как продуцента, так и реципиента речи), согласно которым неослож-ненные предложения легче продуцируются и легче воспринимаются. Интеллекту ализировашплй характер речи, напротив, предполагает такое структурирование предложений, которое отразило бы мысль во всей ее полноте и сложности.

При этом интересно отметить следующее. Механизмы устного продуцирования речи подчинены задаче облегчить усилия говорящего. Однако этот процесс не всегда направлен в сторону синтаксического упрощения конструкции. Иногда происходит обратное. В УПР отмечен тип конструкций, структурированный по модели формального усложнения, не соответствующий аналогам литературно-письменного синтаксиса. Это определительные конструкции с союзом чтобы типа Конечно понятно /желание больного /чтобы он излечился //. В литературно-письменном синтаксисе подобный тип отношений передается с помощью инфинитива, выступающего

в определительной функции в простом предложении. Ср.: Понятно желание больного излечиться. Интересно, что такие предложения (с инфинитивом) в УПР практически не представлены. Они для нее не типичны. Причем настолько, что говорящий готов использовать более громоздкую и ненормативную конструкцию, лишь бы избежать этой структуры.

По типу формального усложнения структурируются также и многокомпонентные гипотактические структуры. В УПР представлены конструкции с особым типом подчинения предикативных частей внутри предложения, не отмеченным для литературно-письменного синтаксиса. Механизм их образования аналогичен описанному: один член предложения заменяется целой предикативной единицей. В многокомпонентных СПП таким членом является приглагольный распространитель. Например: Конечно /мы проверяем / чтобы все точно /доставлялось /потому что /конечно /здесь много злоупотреблений //. Ср.: Мы проверяем точность доставки ...

Здесь отчетливо проявляется тенденция к усилению глагольности, отмечаемая для синтаксических конструкций устной речи. Стремление сегмента к структурной и семантической самостоятельности побуждает его захватывать глагол. Результатом этого процесса являются разнообразные конструкции, структурированные по типу простых, сложных, а также интеральных (промежуточных между простым и сложным предложением) предложений [см. Лаптева 20006, Поликарпов 2001]. Приведенные конструкции представляют собой полноценное сложное предложение, однако аналогов такому типу подчинения в литературно-письменном синтаксисе нет.

Таким образом, устный синтаксис не только отбирает, но и формирует собственные языковые средства (синтаксические конструкции), исходя из принципа соответствия устной форме.

Структурная организация гипотактических конструкций обусловливает особенности семантических процессов, протекающих в сфере устного СПП. Отметим действующие здесь тенденции. В УПР распространены конструкции, образованные по типу избыточного использования сегментных средств. Избыточное употребление отдельных компонентов предложения может привести к смещению смысловых акцентов в семантических отношениях. Предложение изначально строится для передачи определенного типа отношений, однако по ходу речи вводится избыточный компонент, который вносит иной семантический оттенок. Одновременное использование структурных показателей, например, пояснения и изъяснения приводит к образованию устно-речевых конструкций, не соответствующих письменно-литературной норме. При этом необходимо подчеркнуть следующее. В письменно-литературном синтаксисе распространены конструкции, синкретично совмещающие различные типы отношений. Однако в их структуре не присутствуют формально выраженные компоненты, находящиеся в отношениях альтернативного употребления. В УПР, напротив, конструкция строится с одновременным использованием показателей двух типов отношений, тогда как письменно-литературная норма требует только одного из них (того или другого). Например: Я думаю иначе /что государственная комиссия /должна объединить людей /разных ведомств /и общественных организаций //. Ср.: Я думаю иначе: государственная комиссия ... (пояснительные отношения) или Я думаю, что государственная комиссия ... (изъяснительные отношения).

На характер семантических отношений в СПП оказывает большое влияние местоположение компонентов в высказывании. Это касается как отдельных лексем СПП, так и целых предикативных единиц. Так, например, в литературно-письменном синтаксисе в СПП с отношениями условия между ПЕ придаточная часть занимает пре- или постпозицию по отношению к главной. В УПР распространены конструкции с интерпозитивной придаточной ча-

стыо, вследствие чего ослабляется условное значение: информация, заключенная в ней, приобретает характер дополнительного сообщения. Например: Мы бы э-э /если принять во внимание это /это замечание / улучшили бы несомненно /этот проект //.

Ненормативное местоположение в предложении отдельных лексем может изменить их семангико-сингаксический статус и нарушить семантические связи меду компонентами предложения. Однозначная интерпретация семантических отношений в этом случае невозможна. Например: А сейчас /что получается /нынешнее России /выводят из ее далекого прошлого //. В этом примере изменение местоположения слова что привело к тому, что оно выступает в предложении не как союз, что было бы логичнее (ср.: Получается, что нынешнее России выводят из ее далекого прошлого), а как вопросительное слово в составе главной части, что затрудняет дифференциацию семан-тико-синтаксических отношений в предложении.

Таким образом, в синтаксисе УПР отчетливо представлены три тенденции, действующие в сфере семантической организации СПП: 1) тенденция к семантической конкретизации, 2) тенденция к семантическому синкретизму, 3) тенденция к семантическому алогиз му.

Семантическая конкретизация характерна, как правило, для предложений фиксированной структуры и небольшого объема Различная степень лабильности структуры изначально закладывается типом предложения. Так, например, предложения следствия в УПР построены, как правило, в соответствии с общелитературной нормой. Придаточная часть таких предложений всегда следует за главной. Такой порядок диктуется логикой излагаемых событий. Степень лабильности структуры минимальная. Тип семантических отношений представлен четко.

Синтаксическая неосложненность предложения способствует проявлению семантической конкретности. В целом в УПР много семантически однозначных предложений, находящихся в ядре типов: собственно условных, собственно временных и т.д.

Проявлению тенденции к семантической конкретизации способствует также ограниченное использование субъюнкгоров в УПР. Даже в том случае, если предложение не имеет фиксированной структуры в литературно-письменном синтаксисе, но в нем используются семантически однозначные, актуализированные скрепы, тип отношений также характеризуется однозначностью. Например, в предложениях со значением цели в УПР в основном употребляется союз для того чтобы, акцентирующий целевое значение. В случае употребления союза чтобы возможны семантические сдвиги в организации предложения (возникают конструкции с измененным целевым значением).

Тенденции к семантической конкретности противопоставлена тенденция к синкретизму. Действие этой тенденции распространяется и на сферу конструкций, характеризующихся устно-речевой спецификой. Различные принципы и способы построения высказывания в устной речи, описанные во второй главе диссертации, создают благоприятные условия для совмещения семантических значений, представленных в предложении.

Семантический алогизм, по нашим наблюдениям, в равной степени присущ как общелитературным предложениям, так и предложениям, обладающим устно-речевой спецификой; Неточный выбор в УПР связочного средства, в результате которого содержание придаточных частей не соответствует друг другу по смыслу, обусловлен спонтанным характером и посег-менгаой организацией устной речи. В условиях неподготовленности и поэтапного развертывания высказывания говорящему не всегда удается соотнести финальную предикативную часть с началом предложения посредством

субъюнктора, точно выражающего отношения между предикативными частями.

Интересно, что в современной лингвистике одной из причин возникновения семантически алогичных конструкций в литературно-письменном синтаксисе считается смещение аксиологических аспектов. Так, H.A. Андрамо-нова, анализируя конструкции типа Так как наше производство не работает, одеты мы приятно (М. Жванецкий), констатирует, что такие предложения, где причинная связь не передает обусловленность следствиями (близка к уступительной), становятся достаточно частотными. Их возникновение обусловлено сдвигами в прагматико-аксиологических представлениях "Удивительное, странное, вызывающее недоумение в силу своей частотности приобретает характер неудивительного, не потрясающего, не вызывающего желания осмысления, как бы уже привычного — уступительное противопоставление с непредсказуемым следствием смыкается с нормативным, закономерным, ожидаемым" [Андрамонова 2000:116].

Действительно, подобные конструкции в настоящее время весьма распространены, в частности, в языке газеты. Однако нетрудно заметить, что здесь они являются плодом продуманной авторской работы. Сознательно созданный алогизм преследует определенные цели: либо создать эффект комического, либо акцентировать внимание читателя на чем-либо за счет эффекта неожиданности, противоречия.

В случае же устного монолога это спонтанное продуцирование подобных конструкций. Их появление обусловлено особенностями самого процесса речепроизводства. При этом важно отметить: синтаксическая система русского языка, принадлежностью которой является структурно-семантическая схема сложного предложения, не накладывает ограничений на продуцирование конструкций с семантическим алогизмом. В силу этого явление семантического алогизма приобретает

общелитературный характер, однако этиология возникновения устно-литературных и письменно-литературных предложений, построенных по принципу алогичного соотнесения предикативных частей, различна.

Следует отметить также, что семантический алогизм проявляется (судя по нашим наблюдениям) только на уровне бипредикативных предложений. Казалось бы, парадоксальная ситуация. Чем больше предикативных частей, тем, казалось бы, труднее при спонтанном продуцировании соотнести их грамматически и семантически точно. Однако обнаруживается обратная тенденция: среди многокомпонентных СПП не выявлено конструкций с алогично соотнесенными предикативными единицами. Представляется, что дело здесь в следующем. Семантический потенциал многокомпонентных СПП увеличивается за счет наличия нескольких ПЕ, определенным образом соотнесенных друг с другом по смыслу. Эта соотнесенность является важным условием существования многокомпонентной структуры. В случае, если она нарушается, конструкция распадается на отдельные сегменты, чему может способствовать интонационное и темпоральное оформление высказывания. Говорящий оформляет протяженную конструкцию (каковыми являются многокомпонентные предложения) суперсегментными средствами как единую в том случае, если части четко соотносятся по смыслу.

Так, например, при однородном подчинении все предикативные единицы относятся к одному слову в главном предложении или ко всему главному предложению; используется одно связочное средство, присутствует семантическая одноплановость, поддерживаемая суперсегментными средствами. Если внутри такой конструкции между смежными единицами возникает алогизм, последующее присоединение ПЕ невозможно. Оно утрачивает всякий смысл, и конструкция распадается на отдельные сегменты.

Это же касается и многокомпонентных предложений неоднородного подчинения. Две смежные ПЕ, между которыми возникает семантический алогизм, представляют собой дефектное звено конструкции, которое нарушает принцип правостороннего развертывания высказывания.

В элементарном СПП выражаемая мысль представлена в виде двух соотнесенных ситуаций, отраженных в ПЕ. Если в этом соотношении нарушается семантическая связь, это никак не влияет на формирование последующих сегментов, так как замысел уже реализован, хотя и не точно. Далее следует иная мысль и, соответственно, иной тип предложения.

Таким образом, принцип посегментной организации обусловливает формирование определенных типов структур в УПР. Поэтапное нанизывание сегментов не допускает алогизма на уровне смежных ПЕ в многокомпонентной структуре. И наоборот: возникновение алогизма происходит в бипреди-кативных построениях.

В диссертации подробно анализируется вопрос о способах создания устно-речевой специфики гипотактических структур УПР. Здесь следует разграничивать два явления. С одной стороны, устная форма реализации неизбежно порождает ряд синтаксических особенностей организации сложного предложения, обусловленных самим характером речепроизводства (они описаны во второй главе диссертации). При этом конструкции не содержат в себе признаков стилевой закрепленности. С другой стороны, устно-речевая специфика может приобретать ярко выраженную коллоквиальную окрашенность. Она создается различными синтаксическими средствами: это изменение словопорядковых особенностей предложения; дублирование подлежащего по типу устно-разговорных конструкций именительного темы; введение вопросительных слов в обе части гипотактической структуры; контаминиро-ванное объединение структурных компонентов разных типов СПП; исполь-

зование формы прямого вопроса в СПП. Все это создает устно-разговорную специфику гипотактических предложений УПР.

Увеличение количества предикативных единиц и типов синтаксических связей, участвующих в организации конструкции, приводит к образованию полипредикативных сложных предложений. В устном монологе уже само возникновение полипредикативных структур часто обусловлено принципом посегменгной организации. Так, в УПР распространены единицы, в которых парентеза, введенная в предложение, обусловливает структурирование конструкции по типу полипредикативного предложения, образованного на основе различных типов синтаксической связи, хотя изначально замысел говорящего требовал организации СПП. Например: Они подсчитали /что у нас э-э /расходуется меньше средств / рабочая сила-то дешевле /а она определяет трудоемкость процесса //. Ср.: Они подсчитали, что у нас расходуется меньше средств, которые определяют трудоемкость процесса. Информация, представленная в паренгезе, подхватывается и развивается следующим сегментом. В результате образованное ПСП приобретает устно-речевую специфику.

Сравнительно свободное местоположение предикативных единиц относительно друг друга в ПСП приводит к тому, что в устном монологе степень сложности формантов (строевых элементов предложения, представляющих собой либо часть, либо компонент, либо блок*) не зависит от их размещения в предложении — в отличие от письменной речи, где действует принцип усложнения строения постпозитивных формантов, согласно которо-

"Часть - это совокупность сегментов, построенных по типу простого предложения. Компонент -это структурно-формальное объединение, аналогичное схеме сложноподчиненного предложения. Блок — это структурно-смысловое единство предикативных частей, оформленное бессоюзной или / и сочинительной связью.

му при правостороннем развертывании конструкции каждый последующий формант сложнее предыдущего [Уханов 1985]. В устной речи форманты ПСП структурируются свободно: начальный формант часто имеет более сложное синтаксическое строение, чем последующий.

Объединение формантов в устном предложении определяется закономерностями организации устного текста. Так, в устном тексте почти не встречаются некоторые типы ПСП. Например, практически отсутствуют ПСП с сочинительной связью, объединяющей блоки. Это связано с тем, что каждый формант подобных предложений обладает высокой степенью автономности, так как не содержит конструктивных элементов, формирующих сильные синтаксические связи. В силу этого в устной речи подобные конструкции распадаются на отдельные простые предложения.

По этой же причине среди полипредикативных сложных бессоюзных предложений в УПР отсутствуют предложения, объединяющие в своем составе блок и часть, блок и блок. Такие конструкции обладают минимальным скрепляющим потенциалом, что приводит к распаду сложного высказывания в устной речи на отдельные предложения. И напротив, в УПР распространены ПСП с бессоюзной связью между частью и компонентом, блоком и компонентом. Компонент образуется, как правило, на основе сильной синтаксической связи, что обеспечивает высокий скрепляющий потенциал предложению в целом. Таким образом, устная форма речи не только видоизменяет предложение, но и вводит жесткие ограничения на саму представленность определенных типов сложного предложения в устном тексте.

С точки зрения семантической организации ПСП интересные процессы протекают в сфере полипредикативных бессоюзных предложений. Здесь отмечается такое явление, как п е р е г р у пц ировка типов семантических отношений. В бипредикативном предложении

бессоюзная связь оформляет самые разнообразные семантические отношения. В полипредикативном бессоюзном предложении УПР число типов семантических отношений значительно сокращается. Это происходит оттого, что в ПСП дифференциация семантических отношений осуществляется за счет формантов, построенных по типу компонента, который содержит семантический союз, непосредственно указывающий на характер отношений, что важно с точки зрения точности выражаемого смысла В этом случае число типов семантико-сшггаксических отношений, выражаемых бессоюзной связью, уменьшается. В диссертации анализируются возможные семантические сдвиги в области ПСП.

В заключении обобщаются результаты исследования, подводятся общие итоги и делаются выводы, в том числе и методического характера. Отмечается, что синтаксический анализ, представленный в данной работе, помогает расширить представления об организации и функционировании сложного предложения в условиях спонтанной коммуникации. Закономерности, установленные в результате инвентаризации устно-речевых явлений, действующих в сфере сложного предложения, позволяют видеть в особенностях грамматической организации сложного предложения не отклонение от нормы или проявление слабооформленности, а характеристики, во-первых, соответствующие коммуникативно-прагматическим замыслам говорящего, и во-вторых, способствующие приспособлению синтаксической формы сложного предложения к условиям живого спонтанного речепроизводства

Особенности структурирования сложного предложения в устном монологе можно рассматривать как способы обогащения синтаксических средств, имеющихся в распоряжении коммуникантов, для адекватной передачи событий (фактов, ситуаций) в их взаимосвязи и взаимообусловленности.

Рассмотренный в диссертационном исследовании круг идей, сложившихся в русле русской лингвистической традиции изучения устной спонтанной ре-

чи, а также сделанные в ходе анализа наблюдения и выводы позволяют включить в научный оборот до сих пор не изученные явления синтаксиса УПР.

Основные публикации по теме научного исследования

Монографии

1. Сложное предложение в синтаксисе устной публичной речи: Монография. Пенза, 2004. 302 с.

Научные статьи, тезисы выступлений и докладов

2. Алогичное употребление союза в сложном предложении // Вестник РУДН. 2003. № I (4)'. - С. 45-49.

3. Сохраняется ли сложное предложение при устной форме его порождения ? // Филологические науки. 2005. № 4. - С. 50-59.

4. Прерванные конструкции устной речи в аспекте порождения и восприятия речи // Язык. Сознание. Коммуникация: Сб. статей ! Отв. ред. В.В. Красных, А.И. Изотов. М., 2004. Вып. 28. - С.151-156.

5. Интеллекту авизированная речь: проблемы изучения и обучения Н Учебный процесс как основа комплексной адаптации иностранных студентов к новой образовательной социальной и культурной среде: Материалы международной научно-практической конференции, Одесса, 2005. — С. 54-57.

6. Лексическая избыточность в аспекте структурно-семантической организации сложного предложения // Современные гуманитарные исследования. 2005. №3(4). - С. 101-104.

7. Осторожно! Устная речь! О новой синтаксической тенденции формирования предложения в современной устной речи // Русская словесность. 2005. №7.-С. 72-75.

8. Грамматическая природа устного сложносочиненного предложения // Вопросы филологических наук. 2005. № 4(14) - С. 60-64.

9. Средства связи частей сложноподчиненного предложения в устной ин-теллектуализированной речи // Пушкинские чтения 2002: Материалы конференции. М., 2003. - С. 254-255.

10. Членение устного монолога на синтаксические единицы//Проблемы гуманитаризации и роль исторической науки в процессе подготовки студентов: Материалы международной конференции. Статьи. Ч. 2. М., 2001. С. -194-199.

11. Специфика организации и функционирования сложноподчиненного предложения в устном шггеллекгуализированном монологе // Русский язык как иностранный: специфика описания, теория и практика преподавания в России и за рубежом: Тезисы докладов Международной научной конференции. М„ 2001. ~ С. 356-357.

12. Компонент с фатической функцией в структуре устно-речевых конструкций //Вопросы гуманитарных наук. 2005. Ш 3 (18). - С. 164-167.

13. Явление присоединения как способ организации синтаксических единиц устной спонтанной речи // Актуальные проблемы современной науки 2005. №3(24).-С. 67-70.

14. Полипредикативное предложение в типологии конструктивно-синтаксических единиц устной речи // Вопросы гуманитарных наук. 2005. №3(18).-С. 167-172.

15. Экономия сегментных средств как принцип формирования сложного предложения в устной речи 11 Современные гуманитарные исследования. 2005. Ns 2(3). - С. 132-136.

16. Паренгетические конструкции в спонтанной русской речи // .о» (2004) ¡Jb* ' h fiJjfj

17. Диффузность семантики и структуры в сложном предложении при устной форме его реализации // Язык. Сознание. Коммуникация: Сб. статей / Отв. ред. В.В. Красных, А.И. Изотов. М., 2004. Вып. 29. - С. 77-90.

18. О новой стратегии подчинения в сложном предложении устной спонтанной речи // Актуальные проблемы современной науки. 2005. № 4(25). - С. 56-59.

19. Новые тенденции в сфере функционирования связочных средств в сложном предложении // Вопросы филологических наук. 2005. № 4(14). — С. 65-68.

20. О формально-структурной дезинтеграции сложного предложения в устно-речевом потоке // Язык. Сознание. Коммуникация: Сб. статей / Отв. ред. В.В. Красных, А.И. Изотов. М, 2005. Вып. 31. - С. 95-103.

21. Особенности строения и оформления инклюзивных фраз в сложном предложении устной речи И Вопросы гуманитарных наук. 2005. №6(21). - С. 142-145.

22. О системе сложного предложения в современной устной публичной речи //Вопросы филологических наук. 2005. № 6(17). - С. 50-54.

23. Синтаксический потенциал бессоюзной связи при формировании поли-предикагивного предложения в устной речи// Язык. Сознание. Коммуникация: Сб. статей / Отв. ред. В.В. Красных, А.И. Изотов. М, 2005. Вып. 31. - С. 104-109.

ГосИГЯП 3aK.Mjtf¿mup._/0i2_2oOj£Z

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Шульскис, Светлана Альгимантасовна

Введение. 6

Глава I. Устная публично адресованная речь как предмет лингвистического анализа. 23

§ 1. Принципы определения понятия "устная публичная речь" в свете вопроса о членении современного русского литературного языка

1.1. Тема речи, характер речи, отношения адресант-адресат как характерологические параметры выбора и организации языковых средств в УПР.

1.2. Форма речи, ее виды и жанры и их роль в речевом статусе

§ 2. О теоретических проблемах сложного предложения в связи с вопросом об особенностях формы речи.

2.1. Общие проблемы сложного предложения.

2.1.1. Грамматическая природа сложного предложения.

2.1.2. Линейные показатели связи в сложном предложении.

2.1.3. Принципы классификации сложных предложений.

2.1.4. Типы описания сложного предложения.

2.2. Проблемы устно-речевой организации сложного предложения

2.2.1. Делимитация границ предложения в устно-речевом потоке

2.2.2. Диффузность семантико-синтаксических отношений в сложном предложении. Предмет исследования и терминологический аппарат.

Выводы. 72

Глава II. Принципы и способы организации высказывания в устной речи. 77

§ 1. Принцип экономии сегментных средств.

§ 2. Принцип избыточности сегментных средств.

§ 3. Использование и оформление компонента с фатической функцией.

§ 4. Использование и оформление инклюзивного компонента.

§ 5. Алогичное употребление союза.

§ 6. Прерывание синтаксической перспективы высказывания.

§ 7. Явление присоединения.

Выводы.118

Глава III. Сложносочиненное предложение в устной публичной речи.121

§ 1. Бипредикативные сложносочиненные предложения открытой структуры.

1.1. Соединительно-перечислительные предложения.

1.1.1. Предложения одновременности.

1.1.2. Предложения следования.

§ 2. Бипредикативные сложносочиненные предложения закрытой структуры.

2.1. Присоединительно-распространительные предложения.

2.2. Следственные предложения.

2.3. Сопоставительные предложения.

2.3.1. Собственно сопоставительные предложения.

2.3.2. Сопоставительно-распространительные предложения

2.4. Противительные предложения.

2.4.1. Противительно-ограничительные предложения.

2.4.2. Противительно-уступительные предложения.

2.4.3. Противительно-распространительные предложения.

§ 3. Бипредикативные сложносочиненные предложения двойственной природы.

3.1. Предложения с синкретичной семантикой.

3.2. Предложения с паратаксисым соположением предикативных частей и диффузной семантикой.

§ 4. Многокомпонентные сложносочиненные предложения.

Выводы.168

Глава IV. Сложноподчиненное предложение в устной публичной речи.174

§ 1. Бипредикативные сложноподчиненные предложения нерасчлененной структуры.

1.1. Предложения с придаточным изъяснительным.

1.2. Предложения с придаточным определительным.

1.3. Компаративные предложения.

1.4. Предложения зависимого соответствия.

§ 2. Бипредикативные сложноподчиненные предложения расчлененной структуры.

2.1. Предложения с придаточным условия.

2.2. Предложения с придаточным причины.

2.3. Предложения с придаточным следствия.

2.4. Предложения с придаточным времени.

2.5. Предложения с придаточным уступки.

2.6. Предложения с придаточным цели.

§ 3. Многокомпонентные сложноподчиненные предложения.

3.1. Предложения с однотипным подчинением, содержащие в своем составе две придаточные части.

3.2. Предложения с однотипным или разнотипным подчинением, содержащие в своем составе три и более придаточных частей.

3.3 Предложения с особым типом подчинения.

3.4. Аструктурированные сложноподчиненные предложения.

Выводы.292

Глава V. Полипредикативное сложное предложение в устной публичной речи.303

§ 1. Полипредикативные сложносочиненные предложения.

1.1. Предложения с сочинительной связью между частью и компонентом.

1.2. Предложения с сочинительной связью между компонентами.

1.3. Предложения с сочинительной связью между частью и блоком.

1.4. Предложения с сочинительной связью между компонентом и блоком.

§ 2. Полипредикативные бессоюзные сложные предложения.

§ 3. Аструктурированные полипредикативные сложные предложения.

Выводы.353

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Шульскис, Светлана Альгимантасовна

Диссертационное исследование посвящается проблеме организации и функционирования сложного предложения в устном типе публичной коммуникации. Предлагается синхроническое описание структурно-семантического устройства системы сложных синтаксических конструкций, используемых в устной публичной речи (УПР).

Традиционно вопросам теории и описания сложного предложения в отечественной лингвистике уделяется большое внимание. По справедливому замечанию И.П. Распопова, ".синтаксис целиком "вращается" вокруг предложения". Несмотря на обилие литературы, связанной с проблематикой сложного предложения, объектом внимания в нашей работе вновь оказалась эта синтаксическая единица. С чем это связано? Ответ на этот вопрос предполагает прежде всего обращение к особенностям типа речи, который исследуется в работе. Чем интересна устная публичная речь как сфера функционирования сложного предложения?

Устный тип речи (а именно, ее подтип - разговорная речь) начинает изучаться в отечественной русистике с середины 60-х годов. И сложное предложение сразу становится объектом внимания лингвистов. Однако исследования обращены лишь к отдельным элементам его системы: определенным типам сложносочиненного, сложноподчиненного, бессоюзного сложного предложения (ССП, СПП, БСП). При этом рассматриваются, как правило, бипредикативные конструкции. Многокомпонентные же ССП и СПП, а также полипредикативные сложные предложения (ПСП) устной речи, образованные на основе двух или трех типов связи, вообще не попадают в поле зрения лингвистов, так как считается что в условиях устно-речевого потока большой объем и наличие слабых синтаксических связей на основном уровне членения не обеспечивают полипредикативной конструкции необходимый скрепляющий потенциал, позволяющий ей функционировать в качестве целостной синтаксической единицы (при устной реализации ПСП распадается на отдельные фразы).

В работах Е.Н. Ширяева представлено системное описание бессоюзного сложного предложения, функционирующего как в письменной, так и в устной литературной речи. На обширном языковом материале автор показал, что книжно-письменные асиндетичные конструкции и конструкции устно-разговорные имеют существенные различия, обусловленные формой реализации речи. Думается, что следующей ступенью анализа должно стать изучение и интегрирование общих принципов построения сложного предложения в устно-речевом потоке, которому свойственна сегментация. Как выяснилось, именно она порождает различные свойства отношений между сегментами, которые часто являются общими для союзного и бессоюзного предложения. Поэтому отчетливо выявилась необходимость изучения системы сложного предложения в целом с учетом особенностей устной формы реализации.

Для решения этой задачи необходимо определить конкретный подтип устной речи, на базе которого будет проводиться исследование. Мы обращаемся к устной публичной речи в ее разновидности - радиоречи. Современная публично адресованная устная речь с точки зрения способа представления выступает в двух основных видах: радиоречь и телеречь. Здесь можно назвать и интернет-речь, которая, не являясь устной в собственном значении термина, обнаруживает в некоторых своих жанрах особенности устно-речевой организации.

Отсутствие непосредственного контакта с аудиторией обусловливает по преимуществу монологический характер радиоречи сравнительно, например, с телеречью. Фактор монологичности является релевантным для анализа устного сложного предложения, поскольку сегментация, как основной способ организации устно-речевого потока, наиболее полно проявляется именно в монологе. Диалогическая речь состоит из коротких ситуативно закрепленных реплик. В них, как правило, во-первых, четко представлены границы предложения, а во-вторых, более четкая внутриструктурная организация. Чем короче предложение, тем меньше возможностей для проявления деструктурирующих тенденций, тем более строгими являются формальные признаки моделей. Разговорный диалог содержит синтаксические конструкции, отличающиеся определенной устойчивой, воспроизводимой формой (типизированные конструкции, по О.А. Лаптевой).

Иное дело устный монолог. Принцип сегментации, реализуемый в монологе, позволяет говорящему в пределах одной конструкции соединять сегменты самого разнообразного устройства. Это создает широкое поле для синтаксических трансформаций: предложение может совпадать с кодифицированной моделью, может обладать устно-речевой спецификой при общем следовании структурно-семантической схеме кодифицированного предложения, может не иметь аналогов в КЛЯ как при формальном соблюдении структурно-семантической схемы предложения, так и при несоответствии ей. Таким образом, монологическая речь позволяет максимально полно реализовать синтаксические потенции сложного предложения.

Для анализа устного предложения, помимо монологической организации, релевантным является фактор спонтанного продуцирования речи. Спонтанность, как имманентная обусловленность речи, как свойство, формирующееся в момент сообщения, отличает радиоречь, например, от интернет-речи, где (при формально спонтанном продуцировании) всегда остается возможность вернуться к созданному на экране тексту и скорректировать его в случае необходимости. В речи же телевизионной из-за изобразительной поддержки смысла, а также широкой представленности репродуцируемой речи могут оказаться не все типы трансформаций.

Помимо спонтанности и монологичности для анализа сложного предложения, реализованного в устной форме, важен такой фактор, как интеллектуализированный характер речи. Содержательность речи обеспечивает разнообразие семантико-синтаксических отношений, выраженных в предложении. Чем серьезнее и сложнее мысль, тем, соответственно, сложнее и разнообразнее тип синтаксических конструкций, ее выражающих. Как отмечают телекритики (в частности, И. Петровская), современное телевидение все больше превращается в средство скорее развлечения, чем информирования. А телевизионные аналитические программы, как правило, используют репродуцируемый способ представления речи (Ср.: авторские программы А. Пушкова "Постскриптум", А. Караулова "Момент истины", А. Пиманова "Человек и закон" и др.) В этом случае языковой материал не обладает свойствами, релевантными для организации сложного предложения, реализованного в устной форме.

Таким образом, мы обращаемся к радиоречи, причем представленной на определенной радиостанции ("Эхо Москвы"), которая позиционируется как информационное радио, где широко представлены аналитические, культурно-просветительские, образовательные программы, идущие в прямом эфире. В качестве источника материала использовалась также авторская радиопрограмма В. Познера "Давайте это обсудим" (радиостанция "Радио-7 на семи холмах"), которая имеет ярко выраженную аналитическую направленность.

Радиоречь, обладая необходимыми свойствами, значимыми для организации устного сложного предложения, и характерологическими признаками устной публично адресованной речи, способна адекватно представлять ее особенности. В дальнейшем под аббревиатурой УПР будет иметься в виду именно она.

В отечественном языкознании пока нет системного описания русского сложного предложения, функционирующего в устном типе коммуникации. Мало изучены или не изучены совсем многие принципиальные вопросы. Можно назвать такие: каковы облигаторные признаки устного сложного предложения; каковы основные тенденции развития в системе сложного предложения УПР; как соотносится система сложного предложения УПР с аналогичными системами других речевых разновидностей современного русского литературного языка; каковы принципы разграничения паратактических, гипотактических и асиндетичных конструкций; какова специфика многокомпонентных и полипредикативных устных конструкций; каковы ограничения, накладываемые спонтанным характером речевого процесса, релевантные для синтаксиса сложного предложения; каковы словопорядковые и линейно-структурные особенности организации устного сложного предложения; чем обусловлена полифункциональность показателей связи в устном предложении; какие компоненты в системе сложного предложения эволюционируют в первую очередь, а какие ее звенья более стабильны. Описание системы сложного предложения УПР, исследование особенностей его структурирования позволяет занять определенную позицию по этим вопросам.

Для описания широкого круга малоизученных устно-речевых явлений важна позиция исследователя и по ряду общетеоретических проблем: иерархия синтаксических единиц; строение и семантика языковых единиц; типология сложного предложения; вариативность в речи; устная публичная речь как разновидность устного типа современного русского литературного языка.

Эти проблемы неизбежно возникают при анализе нашего материала. Они обусловливают актуальность темы диссертационного исследования.

Кроме того, актуальность выбранной темы обусловлена еще одним важным обстоятельством. В современной лингвистике отмечается тот факт, что появление и развитие в последние десятилетия глобальных и региональных компьютерных сетей привело к возникновения сферы коммуникации, обладающей качественно новыми свойствами. В научный обиход уже введен термин "интернет-речь". Исследование этого типа речи только начинается, но уже сейчас отмечается его уникальность, которая проявляется в соединении и своеобразном преломлении признаков письменного и устного типов речи. Предположительно можно считать, что сетевая коммуникация использует новую фактуру речи (материал речи, обработанный орудиями речи, для создания знаков) с новыми свойствами дальности и быстроты коммуникации [Рождественский 1999, Трофимова 2004].

При этом представляет интерес следующее. Достаточно большую часть интернет-информации составляет интеллектуализированный тип речи. Сегодня любую устную беседу на социально значимую тему, данную в прямом радио-или телеэфире, затем можно прочитать в интернет-варианте. Интересны способы трансформации устного текста в письменный. Специфически устные моменты, связанные с организацией высказывания, устраняются. Например, приводятся в четкое соответствие грамматические формы членов предложения, заполняются вербальным материалом лакуны, устраняются функционально не нагруженные повторы и т.д. Все это делает текст удобным, привычным для визуального восприятия.

Однако совсем избавиться от специфики устно-речевого построения не удается, так как при трансформации устного текста в письменный существует опасность устранения когерентно значимых компонентов. Так, в интерне, т-варианте обычно сохраняются конструкции, построенные по принципу прерывания синтаксической перспективы высказывания (прерывание передается многоточием), и конструкции с нарушением синтаксической перспективы. Такие структуры содержат какой-либо компонент, который затем получает развитие в последующих предложениях, поэтому устранить их, без ущерба для понимания смысла невозможно. Однако наличие подобных конструкций в письменном тексте вызывает эффект визуального неприятия, визуальный дискомфорт. Пользователь Интернета видит конструкцию, отличающуюся от привычной схемы предложений, которые он встречает каждодневно в любом другом типе письменного текста.

Все это побуждает вновь обратиться к комплексу теоретических проблем, с которыми уже сталкивалась практика лингвистических исследований устной речи. Необходимо выявить наиболее существенные характеристики устной интеллектуализированной речи, ее связи и отношения в сфере разновидностей современного русского литературного языка, а также ее признаковые отличия, обусловленные техническим способом представления. Это, в свою очередь, ведет к проблемам формы осуществления интеллектуализированной речи, видов речи, ее жанрового своеобразия и языковых средств, используемых в ней.

Рассмотрение названных проблем позволяет уточнить структуру литературного языка и его разновидностей, выяснить отношение корпуса синтаксических средств в УПР к корпусу общелитературных, книжно-письменных и устно-литературных синтаксических средств. Исследование теоретических проблем устного предложения позволяет, с одной стороны, объяснить появление в книжно-письменной речи конструкций, которые становятся продуктивными и активизируются в современной языковой действительности как результат влияния устного типа речи на книжно-письменный, как следствие "демократизации кодифицированного синтаксиса" [Покусаенко 1983]. С другой стороны, оно позволит установить закономерности синтаксической организации речи в новых сферах коммуникации, в частности интернет-речи (компьютерной форме речи, по В.М. Лейчику), механизмы устройства и синтаксис которой определенно станут предметом всестороннего изучения в ближайшем будущем. Наше исследование (в рамках обозначенной темы) призвано этому способствовать. Оно должно осветить теоретические подходы к новому материалу.

В целом проблематика работы определяется основной исследовательской задачей, которая заключается в анализе этиологии образования конструктивно-синтаксических единиц УПР, механизмов их образования, конечной формы речевого продукта. В большинстве синтаксических работ, посвященных устно-речевому синтаксису, основное внимание уделяется, как правило, третьему компоненту. Свою задачу автор прежде всего видит в изучении двух первых составляющих вопроса: почему и как возникают те или иные типы синтаксических единиц УПР, конечная форма которых является следствием этиологии и механизмов их порождения.

Объектом исследования являются би- и полипредикативные разновидности сложных синтаксических структур, функционирующие в УПР. Исключение составляют двухкомпонентные и многокомпонентные бессоюзные предложения. Их анализ представлен в работе "Явление бессоюзия в устной научной речи" [Шульскис 2000]. Поскольку устная научная речь (УНР) является разновидностью УПР и обладает сущностными характеристиками этого типа речи, системных отличий в организации бессоюзных предложений УНР и УПР обнаружено не было, и следовательно, нет необходимости приводить здесь исследовательские данные, аналогичные ранее полученным.

Предметом исследования являются 1) принципы и способы структурирования высказывания по типу сложного предложения, 2) семантико-синтаксические отношения между соседними сегментами, возникающие в устно-речевом потоке.

Неоднородность и разнообразие синтаксических конструкций УПР побуждают ввести ограничения на объект исследования. В работе рассматриваются конструкции, которые состоят из сегментов с формально выраженным показателем предикативности, то есть элементом, несущим предикативное значение. Такое ограничение определяется природой сложного предложения. Любые другие сегменты в поле нашего зрения не попадают и объектом исследования не являются.

Разнообразие синтаксических явлений, отраженных в строе сложного предложения, обусловило выбор способа описания языкового материала. Необходимость учитывать как формальные, так и содержательные характеристики сложных синтаксических конструкций побудила обратиться к структурно-семантическим критериям, которые положены в основу описания.

Гипотеза диссертационного исследования заключается в следующем утверждении: если основываться на представленных в литературе результатах изучения особенностей УПР, можно предположить, что система сложного предложения УПР не тождественна аналогичной системе кодифицированного литературного языка (КЛЯ). В ней представлены не только устно-речевые трансформации кодифицированного предложения, но и такие типы конструкций, которые не имеют аналогов в КЛЯ. защиту выносятся следующие основные положения:

Синтаксические структуры УПР, включающие две и более предикативные части, соответствующие определенным структурно-семантическим схемам (типовым моделям сложного предложения литературно-письменной речи) или специфическим устно-речевым образцам и обладающие структурно-смысловой целостностью, следует считать сложными предложениями.

Система сложного предложения УПР не может рассматриваться в ракурсе строгой противопоставленности двух типов связей: сочинения и подчинения. Она представляет собой структуру, в которой гипотаксис и паратаксис, каждый обладая центром и периферией, связаны друг с другом и с последовательностью самостоятельных предложений зонами синкретизма и диффузности.

Синтаксические образования, статус которых неоднозначен, должны включаться в систему сложного предложения как специфические устно-речевые конструкции, существование которых обусловлено принципом посегментной организации устной речи.

Полипредикативные структуры, образованные на основе двух или трех типов связи, должны включаться в систему сложного предложения устной публичной речи, поскольку они, обладая собственной спецификой, имеют все его важнейшие признаки и функционируют в УПР наряду с бипредикативными и многокомпонентными сложными предложениями.

Спонтанная монологическая речь насыщена многокомпонентными и полипредикативными конструкциями, развертывающимися в речевом потоке последовательно и прогрессивно, однако при этом наблюдается тенденция к ограничению глубины и объема структуры, что находит отражение в формально грамматических особенностях названных конструкций.

Синтаксический уровень сложного предложения УПР обладает элементами устно-разговорной и книжно-письменной организации, однако центральную часть системы сложного предложения составляют нейтральные построения. Это свидетельствует о системном характере языка: УПР является не автономной языковой системой, а определенной разновидностью современного русского литературного языка.

Словопорядковые особенности оформления сложного предложения в устной монологической речи демонстрируют тенденцию к определенной "прагматизации" синтаксиса. Особенности взаиморасположения частей устного сложного предложения обусловлены соответствующими коммуникативно-прагматическими интенциями говорящего и приспособлены к обстановке живого спонтанного продуцирования речи. Порядок слов и взаиморасположения частей в предложении предопределяется их коммуникативным весом в сообщении.

Формально-семантическая организация сложного предложения чаще всего не соответствует канонам грамматического оформления гипотаксиса, паратаксиса и асиндетона, принятым в литературно-письменной речи, однако это не свидетельствует о распаде структуры сложного предложения. Особенности грамматической организации сложного предложения в УПР необходимо рассматривать как регулярные явления устно-речевого синтаксиса. Основная цель диссертационного исследования состоит в выявлении и интерпретации закономерностей построения сложных синтаксических конструкций в устной монологической интеллектуализированной речи и в построении концепции сложного предложения, согласно которой структуры анализируемого синтаксического уровня образуют систему, предполагающую взаимосвязанность и взаимопроникновение ее членов и ведущих тенденций, на базе которых они образуются.

В связи с этим выдвигаются следующие задачи: - Найти тип описания, адекватный объекту изучения.

- Выявить универсальные принципы и способы организации сложного предложения в устной монологической речи, присущие всем его разновидностям и типам.

- Выявить устно-речевую специфику организации конструкций в каждом из выделенных типов с учетом соответствий в книжно-письменной, устной разговорной и устной научной речи.

- Установить предпосылки и закономерности в реализации синтаксических схем и их комбинаций.

- Разработать возможную типологию сложного предложения в устной интеллектуализированной речи.

Поставленные цели и задачи определяют методологию исследования. Автор применяет метод лингвистического описания в его компонентах: наблюдение, обобщение, сопоставление, систематизация и интерпретация.

Использовались также элементы дистрибутивного анализа, метод трансформации, субституция и перефразирование.

Научная новизна предпринятого исследования заключается в том, что в нем на материале живой спонтанной речи впервые осуществлен системный анализ структур сложного предложения, функционирующих в условиях устного интеллектуализированного монолога с учетом как нейтральных (соответствующих нормам общелитературного синтаксиса), так и специфических устно-речевых конструкций биномного и полиномного характера.

Новым в отечественном языкознании являются: исследование конструкций, существование которых обусловлено сегментной организацией текста и описывается посредством понятия "паратаксисное соположение"; выявление специфического способа подчинения в многокомпонентных сложноподчиненных предложениях; описание конструкций аструктурированного типа; описание системы средств связи в сложном предложении в свете формирования новых субъюнкторов и расширения семантического потенциала (противоречащего кодифицированной норме) традиционно выделяемых для литературно-письменного синтаксиса средств связи.

Теоретическая значимость работы заключается в решении поставленных задач:

Впервые комплексно описывается система сложного предложения УПР с учетом как имманентных свойств речи, так и экстралингвистических факторов, влияющих на организацию сложного предложения в ней.

Выявляются и описываются универсальные принципы и способы организации устного высказывания, действующие безотносительно к уровню строевой организации синтаксических единиц УПР, проявляющиеся и в строе сложного предложения, а также закономерности синтаксического устройства, действующие в сфере отдельных разновидностей сложного предложения.

Выявляется устно-речевая специфика организации конструкций УПР с учетом соответствий в книжно-письменной, устной разговорной и устной научной речи.

- Устанавливаются закономерности в реализации синтаксических схем и их комбинаций.

- Разрабатывается типология сложного предложения, функционирующего в устном интеллектуализированном типе коммуникации.

Практическая ценность работы заключается в следующем.

В современном языкознании все больший интерес вызывает концепция биоадекватной лингвистики, согласно которой описание языковых фактов должно ориентироваться на исследование языковых механизмов, которые определяются онтологическими свойствами объекта изучения. Исходя из этого, ставится задача создания методологии биоадекватного преподавания учебных дисциплин (теория ноосферного образования предложена академиком РАЕН Масловой Н.В.). Применительно, в частности, к преподаванию русского языка как иностранного это означает прежде всего создание учебников и учебных пособий, дидактический материал которых соответствовал бы естественным коммуникативным потребностям человека.

В нашей работе анализируется живая (не стилизованная) спонтанная речь, синтаксическая организация которой подчинена принципу коммуникативной целесообразности. Анализ материала определяется имманентными свойствами объекта, а следовательно, является адекватным его онтологическим характеристикам. Материал с такими свойствами, включенный в учебники и пособия для иностранных учащихся, изучающих русский язык, будет способствовать прояснению трудностей понимания устной речи и позволит осознанно подойти к ее изучению.

Результаты и выводы, представленные в диссертации, могут быть использованы в дальнейших исследованиях, посвященных проблемам синтаксиса сложного предложения. Материалы диссертации могут послужить основой содержания спецкурсов и семинаров по синтаксису сложного предложения, функционирующего в устной современной русской речи.

Корпус исследуемого материала сформирован из примеров личной картотеки автора, составленной из аудиозаписей (и их расшифровок) радиовыступлений по общественной тематике (политика, экономика, наука, искусство, образование и др.). Общий объем звучания - около 40 часов. Для наших наблюдений привлечен жанр интеллектуальной беседы. Во всем материале речь спонтанна.

Приводимые в качестве иллюстраций примеры далеко не исчерпывают их количества в корпусе исследованного материала. В работе приводятся либо наиболее показательные случаи, либо по одному-двум примерам для каждой из выделенных подгрупп.

В диссертации приняты способы передачи звучащего монологического текста, предложенные в книге "Современная русская устная научная речь", t.IV, М.,1999. Использованы следующие условные обозначения: / - членение речевого потока посредством малой темпоральной паузы; - членение речевого потока посредством темпоральной паузы повышенной длительности.

Заполненные паузы хезитационного типа обозначаются соответствующими звуками: э (э-э), м (м-м), а (а-а).

Кроме этих обязательных знаков употребляются и факультативные.

Знаком / ( Ц ) обозначается граница между исследуемыми сегментами.

Подчеркиванием выделяются анализируемые элементы высказывания. В квадратные скобки - [ ] - включается контекстное окружение анализируемого предложения, которое приводится в случае необходимости прояснения смысла. \ Они же используются в схемах сложноподчиненного предложения для обозначения главного предложения. Придаточное предложение обозначается круглыми скобками - ( ). Надстрочные цифровые индексы в конце предикативных единиц обозначают тип интонационной конструкции (ИК) [см. Гл. I]. Они же, употребленные в начале предикативных единиц, обозначают порядковый номер следования предикативной единицы [см. Гл. V].

В отдельных случаях приводится транскрипция для указания на отступление от нормативного произношения (например, скока, тока и др.). Случаи неточного или ошибочного использования грамматических форм не корректируются. Например:

Дело в том / что / вот / такое положение дел оставило (ср. ставило -С.Ш.) крестьян в / э-э / зависимость от помещиков // (1); Судьбу Афганистана будут играть (ср. решать - С.Ш.) прежде всего те афганцы / которые живут на родине // (29); Не было всего того / что (ср. о чем -С.Ш.) мы говорили / вот эти два дня // (14); Потом Министерство обороны / давало деньги другим войскам / которым (ср. которые - С.Ш.) э-э им не возвращались // (24).

В работе представлена точная паспортизация примеров. Материал демонстрирует состав говорящих, социальные, образовательные, профессиональные характеристики адресанта. Основная задача работы охарактеризовать тенденции и закономерности, действующие в сфере организации устного предложения. Исходя из этого, важно, например, показать, что устная речь говорящих, имеющих лингвистическое образование (а следовательно, владеющих литературной нормой), строится в соответствии с устными синтаксическими закономерностями построения высказывания и в этом смысле не отличается от речи людей, не имеющих лингвистического образования. Это подтверждает объективный характер описываемых в работе закономерностей организации устно-речевых явлений.

При паспортизации материала вынужденно не был выдержан принцип единообразия в представлении говорящих. Это связано с объективной обстановкой протекания радиобеседы: в некоторых случаях журналист, представляя собеседника, дает перечень характеристик (научная степень, научное звание, занимаемая должность (см. Список источников - 13), а в некоторых - называется только должность (18 и др.) или профессия (1 и др.). Это же касается и представления говорящих по имени. В современном русском языке все активнее проявляется западноевропейская (и американская) тенденция именовать человека без указания отчества (называется только имя и фамилия). В наших источниках по большей части отражена эта тенденция, хотя присутствует и традиционно русский вариант именования (см. 15, 23 и др.). В формулировке темы беседы мы также строго следовали авторским предложениям. Например, в беседе с Юлией Сафоновой (9) о речевом поведении отечественных парламентариев ею была высказана мысль о том, что культура парламентской речи является частью общей парламентской культуры. А поскольку поведение некоторых отечественных парламентариев выходит за рамки понятия "культура", сегодня в России нельзя говорить и о культуре парламентской речи как таковой, а только о культуре речи отдельных парламентариев. Исходя из этого, тема беседы получила довольно громоздкое оформление: Конституционный статус русского языка: вопросы культуры речи носителей русского языка, являющихся депутатами Госдумы РФ.

Структура работы определяется поставленными в ней задачами. Диссертация состоит из введения, пяти глав и заключения. К работе прилагаются библиографический список и список проанализированных источников.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Сложное предложение в устной публичной речи"

выводы

1. В организации полипредикативного сложного предложения участвуют одновременно два или три типа синтаксической связи (сочинение, подчинение, бессоюзие). Образование ПСП подчинено принципу иерархичности, согласно которому одна связь является доминирующей, а другая (другие) второстепенной (второстепенными). Доминирующая связь формирует основной уровень грамматического членения в предложении. Тип ПСП определяется по виду синтаксической связи, выявляемой на основном уровне членения. Она является наиболее семантически абстрактной и оформляется преимущественно синтаксически.

В УПР функционируют два типа ПСП: предложения с сочинительной связью между формантами и предложения с бессоюзной связью. В качестве формантов ПСП выступают часть, компонент, блок. На основании их неоднозначного сочетания выявляются структурно-семантические разновидности ПСП.

2. Среди полипредикативных сложносочиненных предложений выделяются четыре типа структур: предложения с сочинительной связью между частью и компонентом; предложения с сочинительной связью между компонентами; предложения с сочинительной связью между частью и блоком; предложения с сочинительной частью между блоком и компонентом.

Типичный объем ПССП - 3-4 предикативных единицы. Большой объем не характерен для УПР, так как устная реализация текста накладывает определенные ограничения на правостороннее развертывание предложения. Внутриформантная организация ПССП строится путем комбинаций части и компонента, части и блока, блока и компонента, которые могут располагаться в пре- и постпозиции относительно друг друга. Строение компонента допускает пре-, пост- и интерпозицию придаточной части относительно главной. Компонент может включать две и более придаточных частей, характер следования которых также разнообразен.

3. На основном уровне членения предложения в УПР функционируют только многозначные союзы - и, а, но. Это отличает ПССП устного синтаксиса от предложений книжно-письменного синтаксиса, где исследователи отмечают присутствие всех сочинительных союзов. Основные смысловые отношения, оформляемые этими союзами, - соединительные, присоединительные, сопоставительные, противительные, следственные. При этом имеет место последующая дифференциация каждого из этих типов отношений.

4. Структурное своеобразие ПССП связано с действием устно-речевых тенденций. Так, в УПР распространены предложения с избыточным использованием связочных средств, вводящих дополнительную предикативную единицу, которая либо приводит к совмещению признаков различных типов ПСП и тем самым затрудняет квалификацию семантико-синтаксической принадлежности конструкции, либо вообще не является синтаксически необходимой.

Нарушения в структурировании ПССП могут быть вызваны неточным использованием связочных средств, что допустимо при спонтанной организации речи.

Некоторые особенности организации ПССП связаны с присутствием в предложении различного рода инклюзий, которые могут образовывать ПССП там, где согласно изначально заданной схеме построения требовалось бипредикативное предложение.

5. При анализе ПССП с сочинительной связью между частью и блоком был выявлен особый тип блокирования предикативных частей. Традиционно под блоком понимается структурно-смысловое объединение предикативных частей с помощью сочинительной или бессоюзной связи. В УПР распространены конструкции, в которых тесное структурно-смысловое единство образуют предикативные части, построенные по схемам простого и сложноподчиненного предложения. Это связано с тем, что в устной речи часто опускаются средства связи в конструкциях, имеющих изъяснительное значение, в силу чего возникает бессоюзная связь там, где в книжно-письменном синтаксисе была бы представлена подчинительная связь и, как следствие, возник бы усложненный компонент (с двумя придаточными), а не блок.

6. Помимо ПССП, в УПР функционируют полипредикативные бессоюзные сложные предложения. ПБСП могу иметь в своем составе как две синтаксические связи (сочинение / бессоюзие, бессоюзие / подчинение), так и три связи (сочинение, подчинение, бессоюзие). В УПР представлены в основном предложения, содержащие бессоюзие и подчинение, так как именно такое сочетание обеспечивает конструкции наибольший скрепляющий потенциал.

7. Полипредикативные бессоюзные сложные предложения УПР демонстрируют определенную ограниченность в плане представленности семантико-синтаксических отношений, оформляемых бессоюзной связью. Это связано с фактором структурной организации ПБСП. Семантическая дифференциация в них осуществляется за счет формантов конструкции, построенных по схемам сложноподчиненного предложения. Они четче различают смысловые отношения, так как содержат семантические союзы, поэтому в целом число отношений, приходящихся на бессоюзную связь, снижается.

8. С точки зрения внутриформантной организации ПБСП в УПР выделяются только два типа конструкций: предложения с бессоюзной связью между частью и компонентом и предложения с бессоюзной связью между компонентом и блоком. Они обладают наибольшей степенью скрепляющей потенции. Соединение же части и блока или двух компонентов в условиях устной реализации речи не обладает необходимым для организации ПБСП скрепляющим потенциалом. Поэтому структура чаще всего распадается на отдельные простые или минимальные сложные предложения.

9. В УПР был выявлен тип аструктурированных полипредикативных предложений. Основной причиной, вызывающей образование подобных конструкций, является возможность изменения по ходу речи заданной схемы предложения. При этом образуются конструктивно-синтаксические единицы с набором формальных признаков, характерных для полипредикативных сложных предложений, но с нарушением внутриструктурной организации и, соответственно, семантико-синтаксической соотнесенности предикативных частей предложения.

10. В целом систему полипредикативных сложных предложений УПР схематически можно представить так:

Полипредикативное сложное предложение в УПР

Полипредикативные сложносочиненные предложения с формантным объединением: части и компонента компонента и компонента части и блока блока и компонента

Полипредикативные бессоюзные предложения с формантным объединением: части и компонента блока и компонента

Аструктурированные полипредикативные сложные предложения

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

За годы изучения устной разновидности современного русского литературного языка (начиная с середины 60-х годов XX столетия) в отечественной лингвистике накопилось немало дискуссионных вопросов относительно устройства и функционирования различных подсистем устной речи. В данной работе мы обратились к анализу устной публичной речи, а именно ее синтаксической организации на уровне сложного предложения. Системное описание формально-семантического устройства сложного предложения, механизмов и способов образования единиц этого типа, тенденций и закономерностей, действующих в сфере устного предложения, возможно, будет способствовать прояснению некоторых вопросов дискуссионного характера. Решению этой задачи призваны помочь выводы и наблюдения, сделанные в результате проведенного синтаксического исследования. Подведем итоги.

Сущность сложного предложения как синтаксической единицы характеризуют три основных аспекта: форма, содержание, функция. Реализация сложного предложения в устной речи связана с целым рядом особенностей оформления, которые объяснимы стремлением говорящего привести структуру в соответствие с задаваемой функцией, соотнести форму с содержанием. Рассмотрим и обобщим, как это проявляется на уровне элементов системы сложного предложения: сложносочиненного, сложноподчиненного, полипредикативного сложного предложения.

В центре синдетической сферы паратаксиса находятся общелитературные построения. В них формальная организация предложения находится в строгом соответствии с содержанием передаваемого сообщения. При этом следует отметить, что в том случае, когда выражение смысловых отношений опирается на обязательное присутствие в предложении определенных лексем, ССП в меньшей степени поддается устно-речевой трансформации. Таковы, например, сопоставительные предложения. Для реализации сопоставления необходимы элементы высказывания, обозначающие разные ситуации (объекты, события, факты), сопоставляемые в каком-либо отношении. Именно опора на них создает конструкцию сопоставления, которая чаще всего соответствует книжно-письменному представлению данного типа предложения.

Это же касается и противительных конструкций. Механизм их образования аналогичен. Обязательное наличие в конструкции противопоставляемых объектов действительности не позволяет расшатывать структуру, удерживая ее в рамках структурно-семантической схемы.

В том случае, если формирование предложения не требует опоры на обязательные лексические элементы, возникает широкое поле для внутристуктурных трансформаций и проявлений семантической диффузности (синкретизма). Таковы, например, конструкции, обозначенные нами как "структуры двойственной природы".

Однако даже в том случае, когда предложение содержит обязательные конструктивно-лексические компоненты, оно может подвергаться трансформации. Отчего это происходит? Формирование предложения в устной речи нередко происходит при отсутствии четкого замысла говорящего относительно хода и окончания передаваемого сообщения. Ассоциативный принцип создания высказывания позволяет говорящему отвлекаться от изначально задуманного и немотивированно переходить от одного сегмента информации к другому, не связанному с предыдущим, и точность грамматического оформления при спонтанном продуцировании, как правило, снижается. В результате, задумывая, например, сопоставительную конструкцию (которая содержит сопоставляемые компоненты), говорящий использует не противительный союз, а соединительный, так как по ходу речи сопоставительный аспект может ослабляться, и соответственно усиливается аспект одновременного существования излагаемых событий. При этом образуются конструкции с признаками открытых и закрытых структур, с синкретичной семантикой, однозначная квалификация которых с точки зрения системы кодифицированных синтаксических норм затруднена или совсем невозможна.

Здесь важно понимание этиологии возникновения подобных конструкций. Образование предложения в устной речи можно представить так:

Замысел

Грамматическое оформление замысла

Речевой продукт (предложение /высказывание)

Если грамматическое оформление четко соответствует замыслу, предложение соответствует кодифицированной норме. Если же на стадии грамматического оформления при устном продуцировании происходит сбой, связанный либо с изменением хода мысли, либо с неадекватностью грамматического оформления задуманного, образуется конструктивно-синтаксическая единица, не имеющая аналогов в КЛЯ. Так, при образовании единиц, названных нами "конструкциями с паратаксисным соположением предикативных частей" процесс грамматической и семантической дифференциации ослабляется. Предикативные части таких конструкций находятся в ассоциативной смысловой связи и не обладают формально выраженными компонентами, указывающими на тип отношений. Союз, с помощью которого объединяются предикативные единицы, имеет максимально абстрактный характер, в силу чего не может служить показателем типа отношений в предложении. В конструкции отсутствует единообразие структурного выражения: используются различные структурные схемы, по которым строятся предикативные части. Образование таких конструкций как бы расщепляет (сегментирует) построение предложения в устной речи.

Получается:

Точное грамматическое оформление

Замысел

Ассоциативный замысел

Точное грамматическое оформление

Речевой сегмент + Л

Речевой сегмент

Речевой продукт предложение/ высказывание)

В сознании говорящего нет готового замысла высказывания в целом. Денотативное пространство как бы разделено на отдельные сегменты. В лингво-философской терминологии это обозначается через понятие "квантование действительности". Высказывание строится по принципу точного грамматического оформления отдельных квантов (фрагментов действительности, отраженных сознанием), а предложение возникает в результате объединения двух (трех) таких фрагментов.

Хотя это текстовый принцип формирования, есть обстоятельства, позволяющие рассматривать такие единицы устной речи как соответствующие статусу предложения. Конструкции с паратаксисным соположением предикативных единиц, как правило, состоят только из двух частей, объединенных сочинительным союзом. Они регулярно воспроизводимы в речи разных говорящих. При этом в них реализуется основной принцип структурирования сложного высказывания, сформулированый М.Я. Блохом. Анализируя устный монологический тип речи, исследователь отмечает, что в спонтанном монологе говорящий может строить предложения значительной семантико-синтаксической сложности, причем сложно-структурированные конструкции производятся и воспринимаются достаточно легко. Объясняется это существованием "бинарного принципа" соединения предикативных единиц, который стоит "за внешним, линейным представлением сложноструктурированных высказываний" и часто применяется многократно [цитируется по работе: Поликарпов 2001: 11].

Бинарный принцип соединения предполагает наличие определенных показателей в высказывании, скрепляющих две смежные предикативные единицы. В конструкциях с паратаксисным соположением таковыми являются союз, интонация завершенности после второй предикативной единицы, пауза непродолжительной длительности между предикативными единицами, отсутствие усиленного акцентного выделения начала второй предикативной единицы, которое в расшифровках устной речи фиксируется прописной буквой. Все это обеспечивает единство конструкции и ее функционирование в качестве сложного предложения. Существование таких конструкций обусловлено особенностями устного продуцирования речи.

Важную роль в образовании устно-речевых построений играют сочинительные союзы. В диссертации были проанализированы семантико-синтаксические тенденции, определяющие особенности функционирования союза в ССП.

Как известно, сочинительные союзы способны оформлять конструкции с самыми разнообразными отношениями между предикативными частями. Например, полифункционален союз и. В устно-речевых конструкциях он оформляет даже такие отношения, для которых в литературно-письменном синтаксисе существуют специализированные средства связи (сопоставительные, противительные, пояснительные отношения и др.). Чем обусловлена его чрезвычайная активность в устной речи?

Намерение говорящего передать определенный тип информации в устно-речевом потоке может меняться по ходу речи от момента начала формирования высказывания до его завершения. В этом случае, чтобы соотнести информационные пласты, представленные в предикативных частях, требуется связочное средство с максимально абстрактным значением, функция которого не придет в противоречие с лексико-семантическим наполнением предикативных единиц. Этому назначению в русском языке идеально соответствует союз и.

Известно, что в древнерусском языке союз и выполнял не столько соединительную функцию, сколько функцию маркера начала очередной предикативной единицы [Преображенская 1993, 2000]. Он использовался как начинательный союз при автосемантичных предикативных единицах. Ряд таких единиц всегда оставался открытым и допускал последующее присоединение неограниченного количества предикативных единиц.

В современной устной речи союз и исторически соединил в себе две функции: ън выступает и как объединитель предикативных единиц, и как маркер каждой отдельной единицы. В зависимости от намерения говорящего и, соответственно, интонационных показателей выражаемая мысль может быть оформлена как сложное предложение, в котором и объединяет предикативные части, но может оформляться и как цепочка простых предложений, каждое из которых начинается союзом (древняя маркирующая функция). Именно поэтому, даже если лексико-семантическое наполнение указывает на определенный тип отношений, характерный для закрытых структур, использование союза и потенциально делает предложение открытым. И только от намерения говорящего зависит, какой тип конструкции будет образован (простое или сложносочиненное предложение).

Еще более наглядно роль союзов при формировании устных ССП проявляется в реализации коммуникативной интенции говорящего в предложениях, предикативные единицы которых построены как повествовательная и вопросительная части.

Е.В. Падучева, рассматривая предложения типа Оставь в покое кошку, и почему ты до сих пор не спишь?, где союз и соединяет части разного синтаксического типа, считает, что в них не нарушается грамматическая правильность благодаря тому, что вторая часть, выраженная вопросительным предложением, на самом деле имеет иллокутивную функцию побуждения, которая тождественна иллокутивной функции первого компонента [Падучева 1985: 47]. В наших материалах анализируются подобные конструкции, в которых и первая (повествовательная), и вторая (вопросительная) части имеют типичную для этого синтаксического вида репрезентативную иллокутивную функцию. При формировании конструкций типа Они / конечно утвердили / там у себя в на комиссии / а мы? // в них потенциально закладываются отношения сопоставления, так как ситуация уже известна (Ср.: Они утвердили, а мы нет). Однако говорящий не эксплицирует эти отношения полностью, предпочитая форму риторического вопроса, благодаря которой усиливается контрастность сопоставляемых фактов. Семантика союза в данном случае не накладывает ограничений на сочетаемость предикативных частей.

Союз а, подобно союзу и, сочетает в себе две функции: формально-семантическую (объединяет предикативные части по типу сопоставления) и ассертивную (усиливает сопоставление). Ср. диалогический вариант: - Они отдыхают. А вы? - Мы тоже отдыхаем. А вы? - собственно вопросительная конструкция, в которой союз выполняет семантическую функцию - указывает на сопоставление субъектов.

Таким образом, мысль о том, что синтаксис сложного предложения в УПР подчинен коммуникативной целесообразности, подтверждается, в частности, функционированием сочинительных союзов. Союз как бы "подстраивается" под коммуникативные потребности говорящего: он мобилизует все формально-семантические потенции для того, чтобы передать определенное намерение говорящего.

Важное место в сфере паратаксиса УПР занимают многокомпонентные сложносочиненные предложения. Интеллектуальный монолог создает благоприятные условия для последовательного выстраивания сегментов в высказывании. Говорящие часто стремятся представить сложную мысль по возможности расчлененно. Разложение информационного целого на отдельные фрагменты, отражающие постепенность развертывания мысли, подробность в изложении отдельных действий или состояний, приводит к тому, что задача декодирования высказывания для слушающего облегчается. Многокомпонентные паратактические конструкции удобны также и для говорящего. Их продуцирование в речи значительно облегчено сравнительно с гипотактическими структурами, поскольку оно не требует затрат времени на поиск союза, наиболее точно дифференцирующего отношения в предложении (в ССП эта проблема часто решается лексико-семантическим наполнением конструкции), не требует жесткой грамматической соотнесенности компонентов предложения, которая свойственна общелитературным СПП.

В условиях спонтанного продуцирования речи время для оформления высказывания лимитировано. Возникают ограничения объема паратактических предложений, вызванные спонтанным характером речевого процесса. Типичный объем конструкции - 3-4 ПЕ. Это оптимальный объем, обеспечивающий предложению необходимый скрепляющий потенциал. При большем объеме точность грамматического оформления паратактических отношений снижается настолько, что конструкция перестает быть одним предложением и распадается на несколько отдельных простых предложений.

Соотношение паратактических конструкций в разных типах литературной речи можно представить в виде таблицы:

Список научной литературыШульскис, Светлана Альгимантасовна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Беседа с историком (Андрей Левандовский; 20. 10. 2000, «Эхо Москвы», п-ча «Не так», тема беседы: Отмена крепостного права: политическая и экономическая ситуация во второй половине XIX века в России).

2. Беседа с литературоведом (Мариэтта Чудакова; 21.10.2000, «Эхо Москвы», п-ча «Булгаковщина», тема беседы: М.А. Булгаков: жизнь и творчество).

3. Беседа с социологами (Александр Крыштановский, Владимир Шепенток; 24.10.2000, «Эхо Москвы», п-ча «Дискуссия», тема беседы: Проблема социального неравенства: истоки, существование, пути сбалансирования).

4. Беседа с ихтиологом (Алексей Цесарский; 28.10.2000, «Эхо Москвы», п-ча «Большая географическая игра», тема беседы: История наименований искусственных водоемов Петербурга).

5. Беседа с социологом (Борис Дубинин; 3.11.2000, «Эхо Москвы», п-ча «Не так», тема беседы: Социальные процессы последней четверти XX века в России).

6. Беседа с заместителем министра по атомной энергии Российской Федерации (Булат Нигматуллин; 6.11.2000, «Эхо Москвы», п-ча «В прямом эфире», тема беседы: Государственная политика в области энергообеспечения).

7. Беседа с директором Центра образовательной политики государственного университета высшей школы экономики (Татьяна Крючкова; 12.12.2000, «Эхо Москвы», п-ча «В прямом эфире», тема беседы: Реформа системы образования в общероссийском масштабе).

8. Беседа с заместителем председателя комитета Государственной думы РФ по делам национальностей (Кадыр Чалдеев; 19. 12. 2000, «Эхо Москвы», п-ча «В прямом эфире», тема беседы: Государственная политика в области регулирования языковых процессов).

9. Беседа с правозащитником (Валерия Новодворская, лидер партии «Демократический союз»; 20.12.2000, «Эхо Москвы», п-ча «Персонально ваш», тема беседы: Прошлое и настоящее России в социополитическом аспекте).

10. Беседа с депутатом Государственной думы РФ (Михаил Задорнов; 28.12.2000, «Эхо Москвы», п-ча «В прямом эфире», тема беседы: Международная финансовая политика России).

11. Беседа с лингвистом (Владимир Владимирович Лопатин, доктор филологических наук, профессор; 2.01.2001, «Эхо Москвы», п-ча «Персонально ваш», тема беседы: Новые правила русской орфографии).

12. Беседа с журналистом, писателем (Юлия Латынина, кандидат филологических наук; 8.01.2001, «Эхо Москвы», п-ча «Не так», тема беседы: Взаимовлияние социополитики и экономики).

13. Беседа с экспертом по вооружению ГРИНПИС России (Максим Шингаркин; 11.01.2001, «Эхо Москвы», п-ча «В прямом эфире», тема беседы: Использование современного атомного оружия: применение, побочные эффекты, экологический кризис).

14. Беседа с координатором ядерных программ при Государственной думе РФ (Игорь Фарафонов; 11.01.2001, «Эхо Москвы», п-ча «В прямом эфире», тема беседы: Новые типы боеприпасов с обедненным ураном 238).

15. Беседа с директором и заместителем директора Центра анализа стратегии и технологии (Руслан Пухов, Константин Мокиенко; 17.01.2001, «Эхо Москвы», п-ча «В прямом эфире», тема беседы: Торговля оружием: страны-потребители, стратегия развития, перспективы).

16. Беседа с директором Московского института кибернетической медицины (Александр Авшалумов; 25.01.2001, «Эхо Москвы», п-ча «Персонально ваш», тема беседы: Новое направление в медицине кибернетическая медицина).

17. Беседа с директором Московского института развития московских образовательных систем (Александр Абрамов; 25.01.2001, «Эхо Москвы», п-ча «Ищем выход», тема беседы: Реформа российской системы образования: стратегия развития и перспективы).

18. Беседа с лингвистом (Виталий Григорьевич Костомаров, доктор филологических наук, профессор; 9.10.2001, «Эхо Москвы», п-ча «В прямом эфире», тема беседы: Русский язык сегодня).

19. Беседа с биологом (Александр Владимирович Зеленин, профессор, заместитель руководителя российской программы «Геном человека»; 3.12.2001, «Эхо Москвы», п-ча «В прямом эфире», тема беседы: Современные возможности генной инженерии).

20. Беседа с экономистом (Василий Солодков, доктор экономических наук, директор Банковского института высшей школы экономики; 6.12.2001, «Эхо Москвы», п-ча «В прямом эфире», тема беседы: Банковское дело в РоссииГ современное состояние и перспективы).

21. Беседа с руководителем Комплекса по имущественно-земельным отношениям правительства Москвы (Олег Толкачев; 4.01.2002, «Эхо Москвы», п-ча «В прямом эфире», тема беседы: Правила землепользования в Москве).

22. Беседа с Президентом ФИДЕ (Кирсан Илюмжинов; 8.01.2002, «Эхо Москвы», п-ча «В прямом эфире», тема беседы: Шахматный мир сегодня).

23. Беседа с директором Института стран СНГ (Константин Затулин; 14.01.2002, «Радио-7 на семи холмах», авторская программа Владимира Познера «Давайте это обсудим», тема беседы: Национальная политика России).

24. Беседа с историком и директором Госархива (Андрей Левандовский, Сергей Мироненко; 6.04.2002, «Эхо Москвы», п-ча «Не так», тема беседы: Восстание декабристов: политическая ситуация в России в первой половине XIX века).1. Библиографический список

25. Аврории В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка. JI.: Наука,1975. 216 с.

26. Адамец П. Порядок слов в современном русском языке. Praha, Academia. 1966. 96 с.

27. Акимова Г.Н. Новое в синтаксисе современного русского языка. М.: Высш. шк., 1990. 166 с.

28. Акимова Г.Н. Размер предложения как фактор стилистики и грамматики (на материале литературного языка XVIII века) // Вопросы языкознания. 1973. № 2. С. 67-79.

29. Акимова О.Б. К вопросу о термине "квазисложные предложения" // Проблемы современного синтаксиса: теория и практика. Межвуз. сб. науч. тр. М.: МАНПО, 2002. С. 83-85.

30. Акимова О.Б. Квазисложные предложения, отражающие ситуацию неизвестности // Семантика языковых единиц. Т.2. М.: Спортакадем. Пресс, 1998. С. 51-53.

31. Актуализация предложения. Т.1. Категории и механизмы. СПб.: С-Петерб. гос. ун-т, 1997. 235 с.

32. Алгазина Т.С. Вводно-союзные компоненты со значением обобщения, заключения // Структура, семантика и функционирование в тексте языковых единиц. Межвуз. сб. науч. тр. М.: МПУ, 1995. С. 71-77.

33. Андрамонова Н.А. Гипотаксис на службе модуса: система и функционирование // Сложное предложение: традиционные вопросы теории и описания и новые аспекты его изучения. Вып. 1. Материалы научной конференции. М.: Русский учебный центр, 2000. С. 114-118.

34. Андреева С.В. Структурно-семантическая трансформация языковых единиц в речевом потоке // Семантика языковых единиц. Т 2. М.: Спортакадем. Пресс, 1998. С. 199-202.

35. Андреева С.В. Типология конструктивно-синтаксических единиц в русской речи // Вопросы языкознания. 2004. № 5. С. 32-45.

36. Андроников И. Слово написанное и слово сказанное // Андроников И. Собрание сочинений. В 3-х т. М.: Худож. лит., 1980. Т.2.1981. 432 с. Аникина М.Н. Русский язык. Синтаксис сложноподчиненного предложения. М.: Рус. яз., 2000. 176 с.

37. Апресян Ю.Д. Интегральное описание и толковый словарь // Вопросы языкознания. 1986. №2. С. 57-70.

38. Бабайцева В.В. Явления переходности в грамматике русского языка: Моногр. М.: Дрофа, 2000. 640 с.

39. Бабалова Л.Л. Об употреблении союзов И, А, Но в сложном предложении // Русский язык за рубежом. 1980. № 4. С. 57-62.

40. Баженова Е.А. Специфика смысловой структуры научного текста и его композиции // Очерки истории научного стиля русского литературного языка XVIII-XX вв. Т. И. Ч. 1. Пермь, 1996. С. 158-235.

41. Барышева М.В. К вопросу об отношениях между вводными предложениями и основным составом высказывания // Грамматические категории и единицы. Синтагматический аспект. Материалы междунар. Конф. Владимир: ВГПУ, 2001. С. 28-30.

42. Бгажноков Б.Х. Особенности радиоречи // Психолингвистические проблемы массовой коммуникации. М.: Наука, 1974. С. 66-80.

43. Беднарская Л.Д. Основные закономерности в развитии сложного предложения в языке художественной прозы XIX-XX столетий. Дисс. . д-ра филолог, наук. Орел, 1995. 392 с.

44. Белая Е.И. Сложноподчиненные предложения с собственно-вопросительной связью частей как компонент текста. Автореф. дисс. . канд. филолог, наук. Елец, 2001. 25 с.

45. Беликов В.И., Крысин Л.П. Социолингвистика. М., 2001. 437 с. Белоусов Н.И. Трансформация как средство идентификации синтаксических конструкций // Синтаксис русского предложения. Межвуз. сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1985. С. 105-109.

46. Бисималиева М.К. Соотношение формально-грамматической и коммуникативно-динамической разновидностей предикативной связи и соответствующих им синтаксических диерем. Автореф. дисс. . канд. филолог, наук. М., 1987. 18 с.

47. Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики: Из университетских чтений. М.-Л.: Соцэкгиз. Изд-ие 5-е, 1935. 354 с.

48. Богуславская О.Ю., Левонтина И.Б. Смыслы "причина" и "цель" в естественном языке // Вопросы языкознания. 2004. №2. С. 68-88.

49. Болдырева А.Н. Актуальное членение как средство организации устного и письменного научного монологического текста. Автореф. дис. . канд. филолог, наук. М., 1991. 19 с.

50. Большой толковый словарь русского языка / Гл. ред. С.А. Кузнецов. СПб.: "Норинт", 2002. 1536 с.

51. Большой энциклопедический словарь. Языкознание / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. 685 с.

52. Бондаренко А.Г. О некоторых функциях неполных предложений в тексте // Актуальные проблемы филологии и методики преподавания. Межвуз. сб. 4.1. Ростов-на / Д.: РГПУ, 2001. С. 59-63.

53. Борисова Е.Г. Выражение причинно-следственных отношений при помощи частиц // Каузальность и структуры рассуждений в русском языке. Межвуз. сб. науч. тр. М.: РГГУ, 1993. С. 54-63.

54. Борисова И.Н, Русский разговорный диалог: проблема интегративности. Дисс. . д-ра филолог, наук. Екатеринбург, 2001. 430 с.

55. Брызгунова Е.А. Смысловое взаимодействие предложений // Синтаксис текста. М.: Наука, 1979. С. 178-191.

56. Будагов Р.А. Язык и речь в кругозоре человека. М.: Добросвет-2000, 2000. 303 с.

57. Булаховский JI.A. Курс русского литературного языка. Киев: Радяньска школа, 1952. Tl. 447с., Т.2. 436 с.

58. Булохов В.Я. Неоправданный пропуск слова в процессе построения предложения // Проблемы семантики предложения: выраженный и невыраженный смысл. Тезисы краевой научной конференции. Красноярск: КГПИ, 1986. С. 151-153.

59. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Пространственно-временная локализация действия как суперкатегория предложения // Вопросы языкознания. 1989. № 3. С. 51-61.

60. Бурак Л.И. Присоединение в современном белорусском литературном языке. Дисс. . д-ра филолог, наук. Минск, 1979. 496 с.396

61. Быков В.Б. Предложения с подчинением и сочинением в русском языке: критерии их выделения. М., 1982. 13 с. Рукопись деп. в ИНИОН АН СССР. Вавилова Е.Н. Жанровая квалификация дискурса телеконференций Фидонет. Дисс. канд. филолог, наук. Томск, 2001. 168 с.

62. Валимова Г.В. О синтагматических отношениях предложения (на материале сложносочиненных предложений) // Синтагматика и парадигматика грамматических единиц в русском языке. Межвуз. сб. науч. тр. Ростов-на / Д.: Изд-воРПИ, 1981. С.3-12.

63. Ванников Ю.В. Синтаксис речи и синтаксические особенности речи. М.: Рус. яз., 1979. 296 с.

64. Васильев В.И. Модель семантики высказывания. М.: РАН. Ин-т язык-я, 1993. 87 с.

65. Васильев JI.M. Современная лингвистическая семантика. М.: Высш. шк., 1990. 176 с.

66. Ваяхина А.В. Незаконченные предложения в речевой деятельности. Автореф. дисс. . канд. филолог, наук. Минск, 1983. 23 с.

67. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание: Пер. с англ. М.: Русские словари, 1997. 416 с.

68. Верницкая С.Г. Предложения с предикативными единицами, выполняющими функции членов предложения. Автореф. дисс. . канд. филолог, наук. М., 1969. 18 с.

69. Виноградов В.В. Основные принципы синтаксиса в "Грамматике русского языка АН СССР" // Известия АН СССР. ОЛЯ. Т. 13. Вып. 6. М.: Изд-во АН СССР, 1954. 497-505 с.

70. Винокур Т.Г. Стилистическое развитие современной разговорной речи // Развитие функциональных стилей современного русского языка. М.: Наука, 1968. С. 12-100.

71. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. М.: Наука, 1993. 172 с.

72. Володина Г.И. Особенности выражения некоторых смыслов в разговорной речи. М.: МАКС Пресс, 2001. 152 с.

73. Вопросы стилистики. Устная и письменная формы речи. Межвуз. сб. науч. тр. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1989. 184 с.

74. Вопросы стимулирования иноязычной устной речи в вузе. Межвуз. сб. науч. тр. Ульяновск: УГЛИ, 1985. 107 с.

75. Всеволодова М.В. Теория функционально-коммуникативного синтаксиса: фрагмент прикл. (пед.) модели языка. М., 2000. 502 с.

76. Гаврилова Г.Ф. Функционирование сложносочиненных предложений в тексте // Сложное предложение в тексте. Межвуз. сб. науч. тр. Калинин: КГУ, 1988. С. 4-16.

77. Гаврилова Г.Ф. Предложение-высказывание и когнитивные модели знания // Актуальные проблемы филологии и методики преподавания. Межвуз. сб. 4.1. Ростов-на / Д.: РГПУ, 2001. С. 63-66.

78. Гаврилова Г.Ф. Усложненное сложное предложение в русском языке. Ростов-на / Д.: Изд.-во Ростов, ун-та, 1979. 176 с.

79. Гаврилова Г.Ф. Предложение-высказывание в когнитивном аспекте // Филологические науки. 2001. №6. С. 72-78.

80. Гаврилова Г.Ф. Предложение-высказывание и когнитивные модели знания // Актуальные проблемы филологии и методики преподавания. Межвуз сб. 4.1. Ростов-на / Д.: Изд-во РПГУ, 2001. С. 63-66.

81. Гаврилова Е.Н. Универсальное высказывание как особая коммуникативная единица (на примере публицистики) Автореф. дисс. . канд. филолог, наук. М., 1983. 23 с.

82. Гальперин И.Р. Относительно употребления терминов "значение", "смысл", "содержание" в лингвистических работах // Филологические науки. 1982. № 5. С. 34-43.

83. Герасименко Н.А. Тавтологические предложения в тексте: к вопросу о коммуникативных регистрах речи // Текст: узоры ковра. 4.1. Общие проблемы исследования текста. СПб, Ставрополь, 1999. С. 41-44.

84. Глебская Т.Ф. Переходные явления между пояснительными и уточнительными конструкциями // Многоаспектность синтаксических единиц. Межвуз. сб. науч. тр. М.: Прометей, 1993. С. 77-83.

85. Глушакова С.О. К вопросу о функционировании вводных и вставочных конструкций в русских научных текстах XVIII XX вв. // Проблемы функционирования языка и специфика речевых разновидностей. Пермь: ПГУ, 1985. С. 154-162.

86. Глушак Т.С., Самолетова Р.С. Роль парентезы в макроструктурной организации функциональных стилей // Научная литература. Язык, стиль, жанры. М.: Наука, 1985. С.290-301.

87. Глущенко Т.А. Стилевая дифференциация сложноподчиненных предложений условного типа в современном русском языке. Автореф. дисс. . канд. филолог, наук. Воронеж, 1986. 24 с.

88. Гойхман О .Я., Надеина Т.М. Речевая коммуникация. М.: ИНФРА-М, 2001. 271с.

89. Голанова Е. И. Устный публичный диалог: жанр интервью // Русский язык конца XX столетия (1985-1995). 2-ое изд. М.: "Языки русской культуры", 2000. С. 427-452.

90. Голанова Е.И. Устная публичная речь Жанр публичной лекции // Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект. М.: Наука, 1993. С. 137-157.

91. Головачева А.В. Стереотипные ментальные структуры и лингвистика текста. М., 2000. 153 с.

92. Головин Б.Н. Основы теории синтаксиса современного русского языка. Нижи. Новгород: Изд-во Нижегород. ун-та, 1994. 172 с.

93. Горелов И.Н. Разговор с компьютером: психолингвистический аспект проблемы. М.: Наука, 1987. 256 с.

94. Горшкова К.В., Хабургаев Г.А. Историческая грамматика русского языка. М.: Высш. шк., 1981. 359 с.

95. Грамматика современного русского литературного языка. М.: Наука, 1970. 767 с.

96. Гудименко Н.П. Сложносочиненные предложения с соединительно-отождествительными отношениями // Вопросы структуры и функционирования русского языка. Томск, 1984. Вып. 5. С. 116-126.

97. Гулыга Е.В. Место сложноподчиненного предложения в системе синтаксиса // Филологические науки. 1961. №3. С. 16-25.

98. Гусман Р. Выражение хронологических отношений между действиями в сложноподчиненном предложении в русском языке. М.: Просвещение, 1993. 128 с.

99. Гусман Тирадо Р. Генеративные сложноподчиненные предложения в русском языке. Воронеж, 1998. 135 с.

100. Дементьев В.В. Фатические речевые жанры // Вопросы языкознания. 1999. № 1. С. 37-56.

101. Дмитриева Т.П., Оболенец А.Б. Семантическая структура предложения (денотативный аспект): Учебное пособие. Ставрополь: Изд-во Ставр. гос. унта, 1998. 105 с.

102. Долинин К.А. Имплицитное содержание высказывания // Вопросы языкознания. 1983. №6. С. 37-47.

103. Долинин К.А. Некоторые особенности синтаксиса спонтанной речи // Теория языка и инженерная лингвистика. JI.: ЛГПИ им. А.И. Герцена, 1973. С. 35-48. Дурново Н.Н. Грамматический словарь М.-Пг., 1924.

104. Евтюхин В.Б. Категория обусловленности в совремешюм русском языке и вопросы теории синтаксических категорий. СПб.: Изд.-во С.-Петерб. ун-та, 1997. 197 с.

105. Жанры речи 2. Саратов : Изд-во Гос. учеб.-науч. центра "Колледж", 1999. 286 с.

106. Жанры речи. Саратов: Изд-во Гос. учеб.-науч. центра "Колледж", 1997. 212 с. Жаров Б.С. Замещение как языковое явление. JL: Изд-во ЛГУ им. А.А. Жданова. 1984. 116с.

107. Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. М.: Наука, 1982. 157 с. Завгородняя Е.В. Условные отношения на разных уровнях синтаксиса русского языка // Филологические науки. Материалы конференции. Ставрополь: Изд-во Ставр. гос. ун-та, 1999. С. 122-124.

108. Звегшщев В.А. Предложение и его отношение к языку и речи. М.: Эдиториал УРСС, 2001.312 с.

109. Земская Е.А., Ширяев Е.Н. Устная публичная речь: разговорная или кодифицированная?//Вопросыязыкознания. 1980. №2. С. 61-72. Золотова Г.А. Синтаксический словарь: Репертуар элементарных единиц русского синтаксиса. М.: Наука, 1988. 439 с.

110. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М.: Эдиториал УРСС, 2003. 368 с.

111. Золотова Г.А. Монопредикативность и полипредикативность в русском синтаксисе // Вопросы языкознания. 1995. № 2. С. 99-109. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М.: Наука, 1973. 352 с.

112. Золотова Г.А. Развитие некоторых типов именных двусоставных предложений в современном русском языке // Развитие грамматики и лексики современного русского языка. М.: Наука, 1964. С. 275-302.

113. Зубов А.В. Вероятностно-алгоритмическая модель порождения текста: семантико-синтаксический аспект. Автореф. дисс. . д-ра филолог, наук. М., 1985. 45с.

114. Иванова В.И. План содержания предложения-высказывания. Автореф. дисс. . д-ра филолог, наук. СПб., 1998. 22 с.

115. Иванова Е.И. Структурно-семантическая организация сложноподчиненного предложения с изъяснительным значением // Актуальные проблемы русистики. Межвуз. сб. науч. тр. Барнаул, 2002. С. 16-22.

116. Изаренков Д. И. Бессоюзное сложное предложение в теоретическом и практическом курсах русского языка на филологических факультетах вузов союзных республик (лингвистический и методический аспекты описания). Дисс. д-ра педагог, наук. М., 1987. 452 с.

117. Изаренков Д.И. Русский синтаксис в педагогическом измерении // Русский язык и литература в общении народов мира: Проблемы функционирования и преподавания. Доклады советской делегации. М.: Русский язык, 1990. С. 104116.

118. Ильенко С.Г. Бессоюзные предложения в русском языке. Лекция по курсу "Современный русский литературный язык". Л.: Изд-во ЛГПИ им. А.С. Герцена, 1961. 28 с.

119. Ильенко С.Г. Синтаксическая концепция "Русской грамматики" 1980 г. и место в ней сложного предложения // Сложное предложение в системе других синтаксических категорий. Л., 1984. С.4-16.

120. Калашникова Г.Ф. Многокомпонентное сложное предложение с союзной связью в современном русском языке. Автореф. дисс. . д-ра филолог, наук. Днепропетровск, 1981. 56 с.

121. Каменская О.Л. Текст и коммуникация. М.: Высш. шк., 1990. 151 с. Кантор Ю.З. Диалогический текст интервью в коммуникативном аспекте: На материале совремеш1ых российских газет. Дисс. канд. филолог, наук. СПб., 2001. 191 с.

122. Капралова Л.К. Семантическая структура сложносочиненного предложения // Филологические науки. 1986. №2. С. 47-54.

123. Карасик В.И. Структура институционального дискурса // Проблемы речевой коммуникации: Межвузовский сб. науч. тр. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2000. С. 25-33.

124. Караулова Т.К. Членимость научного текста и особешюсти актуализации устойчивых словесных комплексов. М., 1982. 50 с. Рукопись деп. в ИНИОН АН СССР.

125. Карпов А.Н. Поликомпонентные единства русской эмфатической речи. Тула: Тул. гос. пед. ин-т им. JI.H. Толстого, 1981. 88 с.

126. Карашулакова М.Ж. Вопросительные предложения монологической речи в современном русском литературном языке. Автореф. дисс. . канд. филолог, наук. Ростов-на/Д., 1986. 24 с.

127. Каримова Р.А. Семантико-коммуникативные принципы организации устного спонтанного и письменного текста. Автореф. дисс. . д-ра филолог, наук. Уфа, 1992. 36 с.

128. Клепикова И.А. Валентность и структура диалогического текста. Автореф. дис. . канд. филолог, наук. М., 1995. 16 с.

129. Кобзев П.В. О сочетаемости предикативных компонентов в сложно-присоединительном предложении // Русский язык. Вып. 4. Минск, 1984. С. 33-48.

130. Ковалева JI.M. Противопоставление предложений с замещенными и незамещенными синтаксическими позициями // Проблемы семантики предложения: выраженный и невыраженный смысл. Тезисы краевой научной конференции. Красноярск: КГПИ, 1986. С. 15-17.

131. Ковалева JI.M., Дюндик Л.Г., Зельберг Ю.Б. Очерки семантики полипредикативного предложения. Иркутск: ИГЭА, 2001. 195 с. Кожевникова Н.А. Типы повествования в русской литературе XIX-XX вв. М., 1994. 335 с.

132. Кожина М.Н. О диаиогичности письменной научной речи. Пермь: Изд-во Перм. гос. ун-та, 1986. 91 с.

133. Козырева Т.Г., Астафьева Н.И. Современный русский язык: Понятие о сложном предложении. Сложносочиненное предложение. Сложноподчинешюе предложение. Минск: Вышейш. шк., 1987. 159 с.

134. Колосова Т.А., Черемисина М.И. О принципах классификации сложных предложений//Вопросы языкознания. 1984. №6. С. 69-80. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. М.: Наука, 1985. 175 с.

135. Кондрусова С.Ф. Утверждение и отрицание в сложносочиненном предложении с сопоставительными и противительными отношениями. Автореф. дисс. . канд. филолог, наук. Ростов-на / Д., 1977. 19 с.

136. Константинова А.Ю. К вопросу о выделении и интерпретации предложения и высказывания в устной научной речи // Лингвостшшстические особенности научного текста. М.: Наука, 1981. С. 148-159.

137. Красильникова Е.В. О монологической и диалогической формах реализации русской разговорной речи // Семантика языковых единиц. Т.2. М.: Спортакадем. Пресс, 1998. С. 290-291.

138. Красильникова Е.В. Некоторые проблемы изучения морфологии русской разговорной речи // Проблемы структурной лингвистики 1981. М.: Наука, 1983. С. 107-120.

139. Краткая русская грамматика / Под ред. Шведовой Н.Ю., Лопатина В.В. М, 2002. 726 с.

140. Кручинина И.Н. Структура и функции сочинительной связи в русском языке XIX-XX веков. М.: Наука, 1988. 212 с.407

141. Кручинина И.Н. Текстообразующие функции сочинительной связи // Русский язык: Функционирование грамматических категорий. Текст и контекст. М., 1984. С. 202-212.

142. Крыга Т.И. Структурно-семантические особенности препозитивных конструкций // Семантика языковых единиц. Т 2. М.: Спортакадем. Пресс, 1998. С. 116-119.

143. Крылова О.А. Сложное предложение в языке и речи // Сложное предложение: традиционные вопросы теории и описания и новые аспекты его изучения. Вып. 1. Материалы научной конференции. М.: Русский учебный центр, 2000. С.5-14.

144. Крылова О.А. Коммуникативный синтаксис русского языка. М.: Изд-во Рос.ун-та дружбы народов, 1992. 172 с.

145. Крысин Л.П. О языке радиопередач. М., 1967. 52 с.

146. Кубрякова Е.С. Парадигмы научного знания в лингвистике и ее современный статус //Изв. РАН. Сер. лит. и яз. Т. 53, № 2. М., 1994.С. 3-15. Кубрякова Е.С. и др. Человеческий фактор в языке: язык и порождение речи. М.: Наука, 1991. 240 с.

147. Кузнецов В.Г. Герменевтика и гуманитарное познание. М.: Изд-во Моск. унта, 1991. 192 с.

148. Кузьмина Е.С. Имплицитная предикативность научного текста. М.: Изд-во Рос. ун-та дружбы народов, 2002. 200 с.

149. Кузьмина Е.С. Синтагматика научного текста. М.: Изд-во Ун-та дружбы народов, 1986. 120 с.

150. Кукушкина О.В. Основные типы речевых неудач в русских письменных текстах. М.: Диалог-МГУ, 1998. 288 с.

151. Кулик А.Д. Некоторые подходы к изучению учебно-научного устного текста // Иностранный язык в системе непрерывного образования: Проблемы преемственности. Межвуз. сб. науч. тр. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 2000. С. 31-34.

152. Лаврентьев В.А. Сложноподчиненное предложение с безличной семантикой. Дисс. канд. филолог, наук. Рязань, 2001. 208 с.

153. Лаптева О.А. Русский разговорный синтаксис. М.: Наука, 1976. 399 с. Лаптева О.А. Теория современного русского литературного языка: Учебник. М.: Высш. шк., 2003. 351 с.

154. Лаптева О.А. Синтаксическая дискретность монологического высказывания в устной научной речи // Функциональные стили. Лингво-методический аспект. М., 1985. С. 118-132.

155. Латышева А.Н. Расчлененность и нерасчленешюсть в причинных конструкциях русского языка (о квазипричинном значении некоторых причинных союзов) // Проблемы семантической и синтаксической типологии. М.: Наука, 1989. С. 52-61.

156. Лебедева Л.Б. К проблеме общереферентных высказываний // Вопросы языкознания. 1986. № 2. С. 81-89.

157. Левина Е.П. Синтаксическая многозначность и ее реализация в актекоммуникации. Автореф. дисс. канд. филолог, наук. М., 1987. 19 с.

158. Левицкий Ю.А. О грамматической форме сложного предложения // Проблемыструктурной лингвистики 1981. М.: Наука, 1983. С. 172-180.

159. Левицкий Ю.А. От высказывания к предложению. От предложения - квысказыванию. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1995. 196 с.

160. Левицкий Ю.А. Проблемы сочинения. Пермь: Перм. гос. ун-т, 1980. 81 с.

161. Левицкий Ю.А. Сложносочиненное предложение. Пермь: Изд- во Том. ун-та. Перм. отд., 1991. 169 с.

162. Левицкий Ю.А. О логических аналогах грамматических сочинения иподчинения//Вопросы языкознания. 1990. №4. С. 25-34.

163. Левченко Е.Б. Некоторые особешюсти сопоставительных и выделительныхпредложений в сравнении с условными // Русский язык для студентовиностранцев: Сб. методических статей. М., 1977. С. 114-123.

164. Леденев Ю.И. К вопросу о соединительных отношениях в сложносочиненныхпредложениях с союзом А в современном русском языке. Автореф. дисс. .канд. филолог, наук. Ростов-на / Д., 1967. 21 с.

165. Леденев Ю.И. Типология синтаксических связей // Филологические науки. Материалы конференции. Ставрополь: Изд-во Ставр. гос. ун-та, 1999. С. 151154.

166. Леденев Ю.Ю. Синтаксический инвариант, его перспектива и ретроспектива // Филологические науки. Материалы конференции. Ставрополь: Изд-во Ставр. гос. ун-та, 1999. С. 154-159.

167. Лекант П.А. Предикативная структура предложения // Средства выражения предикативных значений предложения. Межвуз. сб. научн. тр. М.: МОПИ им. Н.К.Крупской, 1983. С. 3-11.

168. Лекант П.А. Предложение и высказывание // Строение предложения и содержание высказывания. Межвуз. сб. науч. тр. М.: МОПИ им. Н.К. Крупской, 1986. С. 3-8.

169. Лекант П.А. Семантика связок // Семантика лексических и грамматических единиц. Межвуз сб. науч. тр. М.: МПУ, 1995. С. 87-94.

170. Леонтьев А.А. Психолингвистическая проблематика массовой коммуникации // Психолингвистические проблемы массовой коммуникации. М.: Наука, 1974. С. 43-49.

171. Леонтьев А.П. Полипредикативность и другие аспекты сложности предложения // Функциональный анализ синтаксических структур. Сб. науч. тр. Иркутск: Изд-воИрк. ун-та, 1982. С. 50-70.

172. Литвина А.Ф. По поводу тенденции к неопределенности в русском синтаксисе // Сложное предложение: традиционные вопросы теории и описания и новые аспекты его изучения. Вып 1. Материалы научной конференции. М.: Русский учебный центр, 2000. С.151-156.

173. Логический анализ языка. Противоречивость и аномальность текста / Отв. ред. Арутюнова Н.Д. М.: Наука, 1990. 279 с.

174. Лозанович Ф.Т. О типологии присоединительных конструкций // Филологические науки. Материалы конференции. Ставрополь: Изд-во Ставр. гос. ун-та, 1999. С. 110-112.

175. Ломакина Е.Е. Сложносочиненные предложения с союзом и и соотносительные с ними текстовые построения. Дисс. . канд. филолог, наук. Иваново, 2001. 203 с.

176. Ломанович С.В. Роль формальных и смысловых признаков в организации сложноподчиненного предложения местоименно-соотносителыюго типа // Синтаксис: изучение и преподавание. Сб. работ учеников В.А. Белошапковой. М.: Диалог-МГУ, 1997. С. 122-136.

177. Ломов A.M., Гусман Тирадо В. Русское сложноподчиненное предложение и проблема содержательной интерпретации // Вопросы языкознания. 1999. № 6. С. 54-65.

178. Ломов A.M. Типология русского предложения. Воронеж: Изд-во Воронеж, унта, 1994. 277 с.

179. Ломтев Т.П. Очерки по историческому синтаксису русского языка. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1956. 596 с.

180. Ломтев Т.П. Структура предложения в современном русском языке. М.: Изд-во МГУ, 1979. 198 с.

181. Лосева Л.М. Порядок слов как средство организации текстов монологической речи. Одесса, 1969. 131 с.

182. Лурия А.Р. Язык и сознание. М.: Изд-во МГУ, 1979. 319 с.

183. Ляпон М.В. О смысловой структуре релятивов // Русский язык: Вопросы егоистории и современного состояния. М., 1978. С. 154-169.

184. Ляпон М.В. Смысловая структура сложного предложения и текст. К типологиивнутритекстовых отношений. М.: Наука, 1986.199 с.

185. Макаров М.Л. Прагматика, стилистика и риторика: Язык парламента // Языковое общение: Единицы и регулятивы. Межвуз. сб. науч. тр. Калинин: КГУ, 1987. С. 46-51.

186. Матвеева Г.Г. Актуализация прагматического аспекта научного текста. Ростов: Изд-во Рост, ун-та, 1984.131 с.

187. Мельчук И.А. Опыт теории лингвистических моделей "смысл-текст":

188. Семантика, синтаксис. М.: Яз. рус. культуры, 1999. 353 с.

189. Мете Н.А., Митрофанова О.Д., Одинцова Т.Б. Структура научного текста иобучение монологической речи. М.: Русский язык, 1981. 141с.

190. Мецлер А.А. Структурные связи в тексте. Кишинев: Штиинца, 1987. 144с.

191. Мигирин В.Н. Очерки по теории процессов переходности в русском языке.1. Бельцы, 1971. 199 с.

192. Мишланов В.А. Семантика и структура русского сложного предложения в свете динамического синтаксиса. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1996. 267с. Моделирование языковой деятельности в интеллектуальных системах / Под ред. Е. Кибрика. М.: Наука, 1987. 279 с.

193. МонинаТ.С. Проблема тождества предложения. М.: МПУ, 1995. 179 с. Монина Т.С. Проблемы типологии предложения в свете идей В.В. Виноградова // Семантика слова в контексте высказывания. Межвуз. сб. науч. тр. М.: МПУ, 1996. С.34-39.

194. Москальская О.И. Грамматика текста. М.: Высш. шк., 1981. 183 с. Москальская О.И. Проблемы системного описания синтаксиса (на материале немецкого языка). М.: Высш. шк., 1981. 175 с.

195. Мухтарова С.Я. Типология полипредикативности. Автореф. дисс. . д-ра филолог, наук. СПб., 1992. 30 с.

196. Назаров М.М. Массовая коммуникация в современном мире: методология анализа и практика исследований. М., 2000. 239 с.

197. Наумова И.Ю. Сложные предложения промежуточного типа: (Сочинительно-подчинительные конструкции). Автореф дисс. . канд. филолог, наук. Липецк, 1995. 21 с.

198. Некоторые вопросы структуры и семантики предложения в русском языке. Межвуз. сб. ст. Орел: Орл. гос. ун-т, 2000. 75 с.

199. Нестеренко О.В. Функционально-семантическое поле осмысления процесса речи при его эксплицитном выражении в современном русском языке. Дисс. . канд. филолог, наук. Таганрог, 2001. 165 с.

200. Нецветаева Н.В. Структурно-семантические особенности полипредикативной конструкции с "И . И ." и ее функционирование в тексте. Автореф. дисс. . канд. филолог, наук. Томск, 1998. 18 с.

201. Николаева Т.М. Контекстуалыю-конситуативная обусловленность высказывания и его семантическая цельность. К вопросу о функции русских частиц // Русский язык. Текст как целое и компоненты текста. М., 1982. С. 46-63.

202. Николаева Т.М. Новое направление в изучении спонтанной речи // Вопросы языкознания. 1970. № 3. С. 68-79.

203. Николаева Т.М., Фужерон И. Некоторые наблюдения над семантикой и статусом сложных предложений с уступительными союзами // Вопросы языкознания. 1999. №1. С. 17-36.

204. Николина Н.А. Сложные предложения фразеологизированной структуры с повтором компонентов в первой части // Многоаспектность синтаксических единиц. Межвуз. сб. науч. тр. М.: Прометей, 1993. С. 168-181.

205. Новиков JI.A. Семантика русского языка. М.: Высш. шк., 1982. 53 с. Носенко Э.Л. ЭВМ в обучении иностранным языкам. М.: Высш.шк., 1988. 102 с.

206. Общее языкознание. Т.2. Внутренняя структура языка. М.: Наука, 1972. Одинцов В.В. Структура публичной речи. М.: Знание, 1976. 80 с. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. 4-е изд., доп. М., 1997. 943 с.

207. Ольшанская Н.Л. Структурно-функциональные характеристики коллоквиальных единиц в научном тексте // Теория и практика лингвистического описания разговорной речи. Межвуз. сб. науч. тр. Горький, 1989. С. 78-84.

208. Онипенко Н.К. Сложное предложение на фоне коммуникативной типологии текста // Вопросы языкознания. 1995. №2. С. 91-98.

209. Ордынская С.Н. Метаязыковая основа научного стиля изложения: На материале современного русского языка. Автореф. дисс. . канд. филолог, наук. Краснодар, 1997. 21 с.

210. Орлов Г. А. К проблеме границ обиходно-бытовой и современной литературной речи//Вопросы языкознания. 1981. № 5. С. 119-128.

211. Очерки истории научного стиля русского литературного языка XVIII-XX вв. / Под ред. М.Н. Кожиной. Т.1. 4.2. Синтаксис. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1994. 155 с.

212. Павлов В.М. Противоречия семантической структуры безличных предложений в русском языке. СПб.: Наука, 1998. 223 с.

213. Павловская М.А. Повествовательно-распространительные предложения в системе сложноподчиненных предложений // Сложное предложение в системе других синтаксических категорий. J1., 1984. С.76-83.

214. Падучева Е. В. О связях глубины по Ингве со структурой дерева подчинения // Научно-техническая информация. М., 1966.

215. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. М.: УРСС, 2002. 287 с.

216. Панфилов В.З. Гносеологические аспекты философских проблем языкознания. М: Наука, 1982. 357 с.

217. Плоткин В.Я. Семантика и синтаксис предложения и высказывания // Синтаксическая и лексическая семантика на материале языков разных систем. Новосибирск: Наука, 1986. С. 33-43.

218. Покровская Е.А. Динамика русского синтаксиса в XX веке: лингвокультурологический анализ. Дисс. . д-ра филолог, наук. Ростов-на / Д., 2001. 482 с.

219. Покусаенко В.К. Переходные конструкции в области сложного и простогопредложений. Ростов-на /Д.: Изд-во Ростов, ун-та, 1983. 143 с.

220. Поликарпов A.M. Сложное предложение в синтаксисе немецкой разговорнойречи. Автореф. дисс. д-ра филолог, наук. М., 2001. 34 с.

221. Попова З.Д. Структурная схема простого предложения и позиционная схемавысказывания как разные уровни синтаксического анализа // Словарь.

222. Грамматика. Текст. М., 1996. С. 255-268.

223. Попова И.А, Сложносочиненные предложения в современном русском языке // Вопросы синтаксиса современного русского языка. М.: Учпедгиз, 1950. С. 355-396.

224. Поспелов Н.С. О грамматической природе и принципах классификации бессоюзных сложных предложений // Вопросы синтаксиса современного русского языка. М.: Учпедгиз, 1950. С.338-354.

225. Потапова М.Д. Проблемы логико-синтаксической организации предложения / Под. ред. В. И. Банару. Кишинев: Штиинца, 1982. 136 с. Потебня А. А. Из записок по русской грамматике. М.: Просвещение, 1958. Т. 1-2. 536 с.

226. Почепцов Г.Г. Фатическая метакоммуникация // Семантика и прагматика синтаксических единств. Калинин: КГУ, 1981. С. 52-59. Прагматика метаязыка. Семантика метаязыковых субстанций. М.: Акад. пед. наук; Краснодар: Куб. ун-т, 1999. 739 с.

227. Преображенская М.Н. О структурных дифференциальных признаках сложного предложения в истории русского языка XI-XVII вв. // Исследования по славянскому историческому языкознанию: Памяти профессора Г.А. Хабургаева. М.: Изд-во МГУ, 1993. С. 183-187.

228. Преображенская М.Н. Служебные средства в истории синтаксического строя русского языка XI-XVII вв. (Сложноподчиненное предложение). М., 1991. 299 с.

229. Прияткина А.Ф. Об отличии союза от других связующих слов // Русский язык в школе. 1977. №4. С. 32-40.

230. Прияткина А.Ф. Русский язык. Синтаксис осложненного предложения. М.: Высш. шк., 1990. 176 с.

231. Проблемы семантической и синтаксической типологии / Отв. ред. Подлесская В.И. М.: Наука, 1989. 155 с.

232. Проблемы функциональной грамматики / Ахапкина Я.Э. и др. СПб.: Наука, 2003. 398 с.

233. Рабенко Т.Г. Литературная разговорная речь и ее своеобразие. Кемерово: Изд-во Кемер. ун-та, 1997. 121 с.

234. Разговорная речь в системе функциональных стилей современного русского литературного языка. Грамматика / Под ред. О.Б. Сиротининой. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1992. 311 с.

235. Разновидности городской устной речи. Сб. науч. тр. / Отв. ред. Шмелев Д.Н., Земская Е.А. М.: Наука, 1988. 260 с.

236. Ракитина С.В. Научный текст как лингвистическая проблема // Филологический сборник 2002. Волгоград: Перемена, 2002. С. 116-119. Распопов И. П. Очерки по теории синтаксиса. Воронеж: Изд-во Воронеж, унта, 1973. 220 с.

237. Распопов И.П. Актуальное членение и коммуникативно-синтаксические типы повествовательных предложений в русском языке. Автореф. дисс. . д-ра филолог, наук. М., 1964. 37 с.

238. Распопов И.П. Спорные вопросы синтаксиса. Ростов-на / Д.: Изд-во Ростов, ун-та, 1981. 127 с.

239. Распопов И.П. Несколько замечаний о так называемой семантической структуре предложения // Вопросы языкознания. 1981. № 4. С. 24-34. Реферовская Е.А. Коммуникативная структура текста в лексико-грамматическом аспекте. Л.: Наука, 1989. 166 с.

240. Рогова К.А. Синтаксические особенности публицистической речи. Л.: ЛГУ им. А.А. Жданова, 1975. 71 с.

241. Рогозная Н.Н. Лингвистический атлас нарушений в русской речи иностранцев. Иркутск: Издание ОГУП "Иркут. Областная типография № 1 ", 2001. 332 с. Рождественский Ю.В. Лекции по общему языкознанию. М.: Высш.шк., 1990. 381 с.

242. Русская грамматика. М.: Наука, 1980. Т.2. Синтаксис. 709 с. Русская разговорная речь. М.: Наука, 1973. 485 с.

243. Селянина В.Л. Явный и скрытый смысл предложешы // Проблемы семантики предложения: выраженный и невыраженный смысл. Тезисы краевой научной конференции. Красноярск: КГПИ, 1986. С.73-74.

244. Семешок Н.Н. Формирование литературных норм и типы кодификационных процессов // Языковая норма. Типология нормализационных процессов. М., 1996. С. 23-47.

245. Сенина Н.А. Дифференциальные признаки нормы устной речи // Актуальные проблемы филологии и методики преподавания. Межвуз. сб. 4.II. Ростов-на / Д., 2001. С. 71-77.

246. Сигал К.Я. Проблема иконичности в языке // Вопросы языкознания. 1997. №6. С. 100-120.

247. Синеокова Т.Н. Парадигматический подход к изучению синтаксических особенностей речи в состоянии эмоционального напряжения // Филологические науки. 2003. №5. С. 68-75.

248. Синеокова Т.Н. Парадигматика эмоционального синтаксиса. Н. Новгород: Изд-во Нижегор. гос. ун-та, 2003. 244 с.

249. Синтаксическая семантика конструкций с предикативными актантами: Монография / Отв. ред. Ковалева JI.M. Иркутск: Изд-во ИГЭА, 1998. 286 с. Сиротинина О.Б. Глубина фразы и ее роль в общении // Язык и общество. Вып.2. Саратов, 1970. С. 82-88.

250. Сиротинина О.Б. Соотношение кодифицированных, разговорных и диалектных синтаксических конструкций // Системный анализ значимых единиц русского языка. Синтаксические структуры. Красноярск: Изд-во Красноярск, ун-та, 1984. С. 7-11.

251. Сковородников А.П. О соотношении понятий "парцелляция" и "присоединение" (на материале русского литературного языка) // Вопросы языкознания. 1978. № 1. С. 118-129.

252. Сковородников А.П. Экспрессивные синтаксические конструкции современного русского литературного языка. Опыт системного исследования. Дисс. д-ра филолог, наук. Красноярск, 1982. 362 с.

253. Скорикова Т.П. Интонационное членение устной научной речи как текстообразующий фактор // Современная русская устная научная речь / Под ред. О.А. Лаптевой. Красноярск: Изд-во Краен, ун-та, 1985. Т.1. Общие свойства и фонетические особенности. С. 203-247.

254. Скребнев Ю.М. Введение в коллоквиалистику. Саратов: Изд. Саратов, у-та, 1985. 210 с.

255. Славгородская JI.B. Взаимодействие устной и письменной речи в сфере научного знания (исторический очерк) // Научная литература. Язык, стиль, жанры. М.: Наука, 1985. С. 100-118.

256. Сложное предложение и текст. Межвуз. сб. ст. Орел: Изд-во Орл. гос. ун-та, 2002. 73 с.

257. Современная русская устная научная речь / Под ред. О.А. Лаптевой. Красноярск: Красноярск: Изд-во Краен, ун-та, 1985. Т.1. Общие свойства и фонетические особенности. 336 с.

258. Современная русская устная научная речь / Под ред. О.А. Лаптевой. М.: Эдиториал УРСС, 1999. -Т.4. Тексты. 376 с.

259. Современный русский язык: Учеб. для филол. спец. высших учебных заведений / Под ред. В.А. Белошапковой. М.: Азбуковник, 1999. 928 с. Солганик Г.Я. О синтаксической структуре текста // Русский язык в школе. 1984. №5. С. 80-85.

260. Солнцев В.М. Язык как системно-структурное образование. М.: Наука, 1977. 341 с.

261. Средства номинации и предикации в русском языке. Межвуз. сб. науч. тр. М., 2001. 182 с.

262. Стародубцева З.Г. Синтаксическое поле антиследствия в современном русском языке. Автореф. дисс. канд. филолог, наук. Таганрог, 1997. 23 с. Стеблин-Каменский М.И. Спорное в языкознании. JL: Изд-во ЛГУ им. А.А. Жданова, 1974. 141 с.

263. Степанов Ю.С. Имена, предикаты, предложения (Семиологическая грамматика). М.: Наука, 1981. 360 с.

264. Стеценко А.Н., Холодов Н.Н. Об основных тенденциях и путях развития системы сочинения в русском языке // Вопросы языкознания. 1980. № 2. С. 99110.

265. Стеценко А.Н. Сложносочиненное предложение в древнерусском языке. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1962. 131 с.

266. Структура, семантика и функционирование синтаксических единиц в русском языке. Межвуз. сб. ст. Орел: Изд-во Орл. гос. ун-та, 1999. 131 с. Сулейманова О.А. Проблемы русского синтаксиса: Семантика безличных предложений. М.: Диалог-МГУ, 1999. 222 с.

267. Тарланов З.К. О синтаксических границах сложного предложения в русском языке: к спорам вокруг известного // Вопросы языкознания. 1995. № 2. С. 8390.

268. Тарланов З.К. Становление типологии русского предложения в ее отношении к этнофилософии. Петрозаводск: Изд-во Петроз. гос. ун-та, 1999. 207 с.

269. Тарновская JI.B. Структурные типы сложных пояснительных предложений с неполносоставными частями // Вопросы синтаксиса сложного предложения. Иркутск: Ирк. гос. пед. ин-т, 1981. С. 61-70.

270. Теоретическая лингвистика и преподавание русского языка как иностранного. М.: Диалог МГУ, 1997. 112 с.

271. Типология императивных конструкций / Отв. ред. Храковский B.C. СПб.: Наука, 1992. 301 с.

272. Тихомирова Е.А. О становлении конструкций с коррелятивной связью // Сложное предложение: традиционные вопросы теории и описания и новые аспекты его изучения. Вып.1. Материалы научной конференции. М.: Русский учебный центр, 2000. С. 147-150.

273. Трофимова Г.Н. Языковой вкус интернет-эпохи в России: Функционирование русского языка в Интернете: концептуально-сущностные доминанты. М., 2004. 380 с.

274. Трошева Т.Б. Функционирование бессоюзных сложных предложений в научных текстах XVII-XX вв. // Проблемы функционирования языка и специфики речевых разновидностей. Межвуз. сб. научн. тр. Пермь: ПТУ, 1985. С. 36-45.

275. Урысон Е.В. Русский союз и частица и: структура значения // Вопросы языкознания. 2000. №3. С. 97-120.

276. Урысон Е.В. Союзы а и но и фигура говорящего // Вопросы языкознания. 2004. №6. С. 64-83.

277. Устные формы литературного языка. История и современность. М: Эдиториал УРСС, 1999. 381 с.

278. Уханов Г.П. О конструктивной роли предикативных единиц в сложных предложениях с соподчинением и последовательным подчинением // Структура сложных полипредикативных предложений. Межвуз. тематический сб. Калинин: КГУ, 1980. С. 31-64.

279. Уханов Г.П. Сложные полипредикативные (многокомпонентные) предложения. Калинин: Изд-во Калинин, ун-та, 1981.

280. Федосюк М.Ю. Речевой жанр: тип высказывания или тип текста // Актуальные проблемы русистики. Тезисы. Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 1997. С. 25-27.

281. Федосюк М.Ю. Нерешенные вопросы речевых жанров // Вопросы языкознания. 1997. №5. С. 102-120.

282. Федосюк М.Ю. О критериях разграничения атрибутивных конструкций в русском языке (на материале текстов научно-технических рефератов) // Научный стиль речи. М.: Наука, 1978. С. 232-248.

283. Федосюк М.Ю. Функционирование в УНР структурных схем сложносочиненного предложения // Современная русская устная научная речь / Под ред. О.А. Лаптевой. М.: НТЦ "Консерватория", 1994. Т.Н. Синтаксические особенности. С. 49-104.

284. Фигуровская Г.Д. Системные связи сложных предложений в современном русском языке. Автореф. дисс. . д-ра филолог, наук. М., 1997. 46 с. Фигуровская Г.Д. Системные связи сложных предложений в современном русском языке. М.: Прометей, 1996. 204 с.

285. Фонетика спонтанной речи / Под ред. Н.Д. Светозаровой. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1988. 248 с.

286. Формановская Н.И. Стилистика сложного предложения. М.: Русский язык, 1978. 240 с.

287. Функционально-семантический аспект единиц русского языка. Межвуз. сб. науч. тр. Таганрог: Изд-во ТРТУ, 2001. 168 с.

288. Хашимов Г.М. Типология сложных предложений разносистемных языков. Ташкент: Фан, 1991. 106 с.

289. Холодов Н.Н. За древними тайнами русского слова "и" тайны иных масштабов. Иваново, 1991. 118 с.

290. Холодов Н.Н. Проблема отношений аналогичности и неаналогичности в синтаксисе//Вопросы языкознания. 1985. № 5. С. 94-103.

291. Холодов Н.Н. Проблемы исследования сложносочиненных предложений в современном русском языке. Автореф. дисс. . д-ра филолог, наук. М., 1977. 40 с.

292. Холодов Н.Н. Сложносочиненное предложение в современном русском языке. 4.1. Смоленск: Изд-во СГПИ им. К. Маркса. 163 с.

293. Холодов Н. Об изучении синтаксических отношений в предложении и тексте // Синтаксические отношения в предложении и тексте. Межвуз. сб. научн. тр. Иваново: Иван. гос. ун-т, 1984. С. 3-17.

294. Хорошая речь / Под ред. М.А. Кормилицыной М.А., О.Б. Сиротининой. Саратов: Изд-во Сарат. гос. ун-та, 2001. 317 с.

295. Черемисина М.И., Колосова Т.А. Очерки по теории сложного предложения. Новосибирск: Наука, 1986. 197с.

296. Чесноков П.В. Грамматика русского языка в свете теории семантических форм мышления. Таганрог, 1992. 166 с.

297. Шаймиев В.А. Роль вставных конструкций в реализации текстовых категорий // Текстовые реализации и текстообразующие функции синтаксических единиц. Л.: ЛГПИ им. А.И. Герцена, 1988. С. 117-126.

298. Шахнарович A.M. Психолингвистические аспекты изучения предикативности // Проблемы учебника русского языка как иностранного. Синтаксис М.: Русский язык, 1980. С. 131-138.

299. Шведова Н.Ю. О структурной схеме сложного предложения // Единицы разных уровней грамматического строя языка и их взаимодействие. М., 1969. С. 319-322.

300. Шведова Н.Ю. Об идентификации предложений на основе их стационарных характеристик//Проблемы структурной лингвистики. М., 1981. С. 59-68. Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. М.: Азбуковник, 2003. 377 с.

301. Шелякин М.А. Справочник по русской грамматике. М.: Русский язык, 2000. 355 с.

302. Шелякин М.А. Функциональная грамматика русского языка. М.: Русский язык, 2001. 288 с.

303. Шестопалова В.И. Глагольное удвоение в русской разговорной речи. Дисс. . канд. филолог, наук. М., 1983. 192 с.

304. Ширяев Е.Н. Бессоюзное сложное предложение в совремешюм русском языке. М.: Наука, 1986. 221 с.

305. Ширяев Е.Н. Дифференциация сочинительных и подчинительных союзов на семантико-синтаксической основе // Филологические науки. 1980. № 2. С. 49-54.

306. Ширяев Е.Н. Об основной синтаксической единице разговорного языка // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. Л. Наука, 1975. С. 130-132.

307. Ширяев Е.Н. Связи свободного соединения между предикативными конструкциями в разговорной речи // Русская разговорная речь. Сб. научн. тр. Саратов: Изд-во Саратов, ун-та, 1970. С. 163-169.

308. Шмелев Д.Н. Русский язык в его функциональных разновидностях (к постановке проблемы). М.: Наука, 1977. 168 с.

309. Шмелев Д.Н. Синтаксическая членимость высказывания в современном русском языке. М.: Наука, 1976. 150 с.

310. Шувалова С.А. Смысловые отношения в сложном предложении и способы их выражения. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1990. 159 с.

311. Шульскис С.А. Явление бессоюзия в устной научной речи. Дисс. . канд. филолог, наук. М., 2000. 165 с.

312. Шульскис С.А. Бессоюзные пояснительные конструкции устной научной речи // Лингвистические и методические проблемы преподавания русского языка как иностранного в современных условиях. Пенза: Изд. ПГПУ им. В.Г. Белинского, 1999. С. 51-53.

313. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л.: Наука, 1974. 428 с. Щеулин В.В. Структура сложного предложения. Ростов-на / Д.: Изд-во Рост, ун-та, 1968. 102 с.

314. Щипанская Н. Оценочно-изъяснительные конструкции в современном русском языке // Русский язык в школе. 1980. № 5. С. 82-85.

315. Юдакин А.П. Развитие структуры предложения в связи с развитием структуры мысли. М.: Наука, 1984. 168 с.

316. Юрченко B.C. Предложение и слово: Проблема их соотношения в лингвофилософском плане. Саратов: Изд-во Сарат. пед. ин-та, 1997. 62 с.

317. Юрченко B.C. Философские и лингвистические проблемы семантики. Саратов: Изд-во Сарат. пед. ин-та, 1993. 47 с.

318. Язык: теория, история, типология / Отв. ред. Бабенко Н.С. М.: Эдиториал УРСС, 2000.510 с.

319. Язык и массовая коммуникация. М.: Наука, 1984. 277 с.

320. Языковая норма. Типология нормализационных процессов. М., 1996. 383 с.

321. Якубинский Л.П. О диалогической речи// Русская речь, I. Пг., 1923. С. 18-40.

322. Backer М.С. Incorporation: A theory of grammatical function changing. Chicago, London, 1988.

323. Bertolet R. What is said: A theory of indirect speech reports. Kluwer, 1990. Borkin Ann. Problems in form and function. N.Y., 1984.

324. Chiercyia G., McConnell-Ginet S. Meaning and grammar: An introduction tosemantics. L., 1991.

325. Clark R.L. Thematic theory in syntax and interpretation. L., N.Y., 1990. Discourse confiqurational languages / Ed. by Kiss K.E. N. Y., 1995. Fiengo R., May R. Indices and identity. L., 1994.

326. Harris A.C., Campbell L. Historical syntax in cross-linguistic perspective. Cambridge, 1995.

327. Horn L.R. A natural history of negation. Chicago, 1989.

328. Huck G.J., Goldsmith J.A. Ideology and linguistic theory: Noam Chomsky a. the deep structure debates. L., N.Y., 1995.

329. Прибыток И.И. Сентенсоиды: Структура. Семантика. Прагматика. Сферы функционирования. Автореф. дисс. . д-ра филолог, наук. СПб., 1994. 32 с. Бойкова Н.Г., Коньков В.И., Попова Т.И. Устная речь. JL: Ленингр. гос. ун-т, 1988. 87 с.