автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Сопоставительный анализ варьирования пословиц и поговорок в лезгинском и немецком языках

Полный текст автореферата диссертации по теме "Сопоставительный анализ варьирования пословиц и поговорок в лезгинском и немецком языках"

На правах рукописи

Залова Индира Мирземагомедовна

СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ВАРЬИРОВАНИЯ ПОСЛОВИЦ И ПОГОВОРОК В ЛЕЗГИНСКОМ И НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКАХ

Специальность: 10.02.20 - Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

003462042

Махачкала 2009

003462042

Диссертация выполнена на кафедре общего и сравнительного языкознания Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Дагестанский государственный университет».

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор

Гюльмагомедов Ахмедула Гюльмагомедович

Официальные оппоненты - доктор филологических наук, профессор

Эфендиев Исрафил Исманловнч кандидат филологических наук, доцент Штанчаев Шамиль Магомедович

Ведущая организация - Институт языка, литературы и

искусства им. Гамзата Цадасы ДНЦ РАН

Защита состоится марта 2009 г., в 14 часов, на заседании диссертационного совета Д 212.051.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Дагестанском государственном педагогическом университете по адресу: 367003, Республика Дагестан, г. Махачкала, ул. М. Ярагского, 57, ауд. № 140.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Дагестанского государственного педагогического университета.

Автореферат разослан и размещен на сайте Даггоспедуниверситета www.dgpu.ru «.5 » февраля 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат филологических наук, доцент

(7^

М.О. Таирова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность предлагаемого исследования объясняется, в первую очередь, тем, что вариантность - не только структурно, но и коммуникативно существенное свойство языковой системы. Оно позволяет говорящему/пишущему (осознанно или интуитивно) выбирать из имеющихся в языке или возможных в речи вариантных рядов такие средства, которые в каждом конкретном коммуникативном акте в наибольшей степени соответствовали бы его коммуникативному намерению. Возможность выбора обеспечивает функциональную гибкость и пластичность языковой коммуникации.

В то же время сопоставление конкретных языковых единиц в отдельных языковых парах даёт важный материал для более широких типологических обобщений, которые, в свою очередь, позволяют выделить самые глубинные сходства и различия между языками, проявляющиеся, в частности, и в конкретных соответствиях. Необходимость такого сопоставительного исследования может диктоваться не только теоретическими интересами лингвистики, но и практическими целями преподавания немецкого языка в иноязычной среде.

Объектом изучеши реферируемой диссертационной работы являются пословично-поговорочные выражения (ПП) лезгинского и немецкого языков. В качестве параллельного термина для ПП в нашем исследовании используется также термин «паремия». Термину «паремия» отводится роль родового наименования по сравнению с видовыми терминами «пословица», «поговорка».

Предметом исследования становятся языковые (узуальные, традиционные) варианты паремий сопоставляемых языков, а также типы речевых (окказиональных, авторских) изменений названных единиц, сопровождающих их функционирование в живой речи.

Гипотеза исследования сводится к следующему: предполагаем, что характер вариативности пословично-поговорочных единиц, типы вариантов и закономерности их реализации предопределяются структурной организацией данных единиц. Паремии лезгинского и немецкого языков могут иметь общие моменты в способах варьирования, а также отличительные черты, связанные с различной типологической принадлежностью и разносистемностью сопоставляемых языков.

Цель исследования - представить сопоставительный анализ всего комплекса вариаций и изменений в структуре паремий лезгинского и немецкого языков, определить возможные схождения и расхождения в способах варьирования пословично-поговорочных выражений в лезгинском

немедком языках, а также окказиональных изменений в грамматическом и лексическом составе паремий. Поставленная цель и гипотеза исследования предопределила решение следующих задач:

а) выявить инвентарь варьирующихся в языке и изменяющихся в речи пословиц и поговорок названных языков;

б) дать сопоставительное описание основной формы паремий, а также характеристику внутренней формы пословиц и поговорок;

в) описать и сопоставить выявленные способы варьирования и изменения паремий;

г) обнаружить и описать общее и специфическое в узуальном варьировании и окказиональном изменении паремий сопоставляемых языков.

Новизна предлагаемого нами исследования заключается в том, что впервые сопоставительному анализу подвергаются традиционные вариантные формы паремий таких генетически различных и социолингвистически неоднотипных языков, как лезгинский и немецкий, а также устанавливаются виды авторских изменений пословиц и поговорок в текстах художественной литературы.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что оно представляет собой первую попытку сопоставительного исследования в области устойчивых единиц лезгинского и немецкого языков. Проведённое исследование позволило выявить национальную языковую специфику варьирования и изменяемости ПП сопоставляемых языков. Фактический материал представляет интерес для дальнейших сопоставительных исследований дагестанских и романо-германских языков в области устойчивых фраз, дает возможность глубже проникнуть в системы сопоставляемых языков в отдельности, обогащает общее языкознание новыми данными.

Практическая значимость исследования заключается в результатах данного исследования, которые могут быть применены: 1) в практике преподавания немецкого языка лезгинской аудитории; 2) в практике преподавания лезгинского языка; 3) при чтении спецкурсов и спецсеминаров по сопоставительной фразеологии в вузе; 4) в практике создания двуязычных фразеологических справочников.

Методологической базой нашей работы служат общепринятые положения современной лингвистики: 1) язык - общественное явление, неразрывно связанное с историей народа-носителя языка; 2) язык - это эволюционирующая система, состоящая из подсистем; 3) паремиология, т.е совокупность пословиц и поговорок, - микросистема, элементы которой находятся в определенных отношениях с единицами других уровней языка; 4) синхронное описание языковых систем теснейшим образом связано

с обращением к фактам диахронии.

Цель и задачи, сформулированные выше, определили выбор методов исследования. В исследовании использованы такие общенаучные методы как наблюдение, анализ, синтез, индукция и дедукция, а также известные лингвистические методы - описательный, сопоставительный и метод сплошной выборки.

На защиту выносятся положены, согласно которым различия в типологической принадлежности лезгинского и немецкого языков и традиционно-культурной ориентации народов-носителей этих языков отражаются на видах варьирования и изменения пословично-поговорочных выражений. Вариантность ПП в сопоставляемых языках тесно связана со структурными и семантическими особенностями исследуемых единиц. Установленные варианты, изменения не произвольны, а являются отражением тех лексико-грамматических изменений, которые могут иметь место в сопоставляемых языках.

Материалом исследования послужили три основные группы источников, возможные при сопоставительном анализе — теоретические, лексикографические и текстовые.

Отбор материала производился по лексикографическим источникам: лезгинско-русскому словарю [Талибов и др. 1966]; немецко-русскому фразеологическому словарю [Бинович 1956]; Большому немецко-русскому словарю в трех томах [Москальская и др. 2004]. В целях анализа кодификации вариантов паремий в современной лексикографии были использованы также сборники пословиц и поговорок лезгинского и немецкого языков разных лет издания [Акимов 1991; Вагабов 1961; Гюльмаго-медов 1974; Шалагина 1962; Байер и др. 1989; Graf 1960; Müller-Hegemann 1972 и др.]. Материалом исследования также послужили произведения лезгинской и немецкой художественной литературы. Определенный материал извлекался и из теоретической литературы по общему языкознанию, общей и частной фразеологии, работ отечественных авторов, где содержатся наиболее показательные примеры реализаций пословично-поговорочных выражений [Гюльмагомедов 1975, 1990, 2005; Райхштейн 2004, Козырева 1983 и др.].

Апробация и публикации. Основные положения диссертации были апробированы на заседаниях кафедры общего и сравнительного языкознания Даггосуниверситета, на ежегодных научно-практических конференциях профессорско-преподавательского состава ДГУ. По материалу и результатам исследования опубликовано 8 научных статей, в том числе в реферируемом журнале [Санкт-Петербург 2008].

Объем и структура диссертации. Диссертация объемом 164 стра-

ницы компьютерного набора состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованной литературы, списка использованных словарей и сборников, списка источников на лезгинском и немецком языках.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении даются квалификационные характеристики исследования: обосновывается выбор и актуальность темы диссертационного исследования, указываются объект и предмет исследования, формулируются цели, гипотеза и задачи работы, определяются её научная новизна, теоретическая и практическая значимость, описываются методы и приёмы исследования, а также основные положения, выдвигаемые на защиту.

Глава 1 «Пословицы и поговорки как объект фразеологии» состоит из трех разделов, где рассматриваются различные подходы исследователей к изучению пословично-поговорочных выражений, что связано с разноплановой природой паремий, рассматриваются критерии отграничения паремий, прослежена история разработки исследуемого вопроса в дагестанском и немецком языкознании, а также анализируются принципы и приёмы сопоставительного исследования фразеологических единиц.

В первом разделе констатируется разнообразие подходов к определению места пословично-поговорочных единиц в филологической науке. Одни исследователи относят ПП к фольклору, а другие называют их устойчивыми фразами и считают объектом фразеологии. Лингвокультуро-логический подход характеризует паремии как семиотическое явление, как знаки особого рода, сочетающие в себе качества единицы языковой системы и минитекста, существование которого обусловлено выработкой в этническом сознании носителей языка определённых ценностных установок.

В данной работе мы придерживаемся точки зрения учёных, согласно которой пословицы и поговорки входят во фразеологический фонд языка [Райхштейн А.Д., Ройзензон Л.И., Чернышёва И.И., Лазарева Е.И. и др.].

Пословицы и поговорки представляют собой как в структурном отношении, так и в семантическом оформлении различные категории в системе фразеологии любого языка. Разграничение понятий, выражаемых терминами пословица и поговорка, проводится во втором разделе. В лезгинском языке ПП не разграничиваются даже терминологически, а функционируют под общим названием «мисалар». В немецком языке пословицы функционируют под термином «Sprichwort», а поговорка как «sprichwörtliche Redensart». В целом можно выделить три критерия отграничения пословиц от поговорок: 1) структурный; 2) семантический; 3) структурно-

семантический. Пословица и поговорка имеют структуру предложения; значение пословиц и поговорок возникает путём семантического преобразования на уровне языка или речи. Категория «образность» распределяется, как показывает исследуемый материал, далеко не на все пословично-поговорочные выражения.

В третьем разделе рассматривается уровень исследования посло-вично-поговорочных единиц в лезгинском и немецком языках.

Четвертый раздел посвящается описанию принципов и приёмов сопоставительного исследования фразеологических единиц. При этом рассматриваются также типы изменений ПП в сопоставляемых языках, возникающие при их речевом функционировании. Базой двустороннего описания служат основные понятия лингвистической и, в частности, фразеологической теории.

Вторая глава «Варьирование пословиц и поговорок лезгинского и немецкого языков на языковом уровне» состоит из трех разделов, где даётся общая характеристика пословично-поговорочных выражений лезгинского и немецкого языков с анализом структурной и внутренней организации сопоставляемых единиц, а также рассмотрены паремии лезгинского и немецкого языков на предмет наличия их вариантов в существующих словарях и сборниках паремий. В работу вводится материал по обоим языкам, выявлены варианты на фонетическом, лексическом, морфологическом и синтаксическом уровнях, устанавливаются сходства и различия в видах узуального варьирования ПП сопоставляемых языков.

Так как стабильность и вариантность формы ПП связана с их структурными особенностями, мы сочли необходимым охарактеризовать в первом разделе типы синтаксических единиц, образующих паремии в сопоставляемых языках, а также внутреннее построение пословично-поговорочных выражений.

Анализ синтаксической структуры пословиц лезгинского и немецкого языков показывает, что они существуют в виде разнообразных предложений: простых и сложных. Простые предложения делятся в свою очередь на повествовательные и побудительные. Повествовательные предложения могут иметь как утвердительную, так и отрицательную семантику в обоих языках, например, ср. нем. Der volle Bauch studiert nicht gern 'полный живот учит не-охотно' «Сытое брюхо глухо к учению»; лезг. Щийи саф хкунихъ жеда 'новое сито на крючке бывает' «Все новое держат с заботой».

Предложение в сопоставляемых языках распадается на две группы составляющих его элементов: группу подлежащего и группу сказуемого. Однако лезгинское предложение отличается в ряде случаев от предложе-

ния в немецком языке способом его грамматического оформления и выражением синтаксических отношений между членами предложения. Это отличие обусловливается самой структурой лезгинского языка: наличием особых конструкций предложения, находящихся в полной зависимости от значения глагола.

Обязательным условием существования немецкого предложения является его двучленность. Эта специфика структуры немецкого предложения объясняет двусоставность немецких пословиц. Немецкие пословицы характеризуются, прежде всего, двусоставностью своих смысловых компонентов. Каждая немецкая пословица состоит из двух семантических компонентов, первый из которых выражает (называет) действие (предмет) или условие, при котором происходит данное действие, а второй указывает либо на результат этого действия, либо на носителя его или же предостерегает от данного действия. В пословице Morgen, morgen, nur nicht heute, sagen alle faulen Leute 'завтра, завтра, только не сегодня - говорят все ленивые люди' второй компонент не только указывает на носителя действия вообще, но и определяет его качественные свойства - alle faulen Leute 'все ленивые люди'.

Подлежащее в лезгинских и немецких паремиях выражается в основном именем существительным, которое является названием конкретного предмета, какого-либо явления или отвлеченного понятия, а также местоимениями, например-: ср. лезг. Зун пине туш хьи, к1ан хъайша, эх-лягъдай, к!ан хъайша, аклуддай 'я же не латка, когда захочешь, прикладывать, когда захочешь, убирать'; нем. Mit Speck fängt man Mäuse 'салом ловят (неопр.-личн. м ее то гш.) мышей' «На приманку рыбка ловится».

Если в немецком языке подлежащее стоит только в именительном падеже, например, ср. нем. Aller Anfang ist schwer 'всякое начало трудно', то в лезгинском языке падежом подлежащего, в зависимости от семантики глагола, могут быть именительный (абсолютов), эргативный и дательный падежи, например, ср. лезг. Дишегьли итимдшай амалдар жеда 'женщина (им. п.) чем мужчина хитрее бывает'; Зегьметди гъурмет къазан-мишда 'труд (эрг. п.) уважение зарабатывает'; Киц1из вичин иеси къад йисалайни чир хъжеда 'собака (дат. п.) своего хозяина и через двадцать лет узнает'.

Расхождения в оформлении подлежащего в сопоставляемых языках объясняются различным синтаксическим типом данных языков. Немецкий язык относится к языкам номинативного строя, в то время как лезгинское предложение считается предложением эргативной конструкции.

Сказуемое в лезгинском и в немецком языках может быть глагольным или именным со связкой. В качестве глагольного сказуемого в лез-

гинских паремиях выступают простые, производные и сложные глаголы, например: Душманди чинеба кьада 'враг исподтишка поймает''', Швале хайи к1вач къецел сагъ хьижедач 'в доме сломанная нога на улице здоровой не станет'', Дустуниз садраии тапарармир 'другу никогда не ври\

Общим моментом для обоих языков является также то, что глагольная связка наличествует и в настоящем времени. В роли связок в лезгинских паремиях выступают я «есть» и хьун «быть, становиться», в немецких ГШ глагол sein «быть». Немецкие паремии — это в основном простые повествовательные предложения.

В диссертации охарактеризованы глагольные компоненты сопоставляемых единиц различных типов предложений.

Корпус немецких и лезгинских пословиц, имеющих структуру сложного предложения, включает как сложносочинённые конструкции, так и сложноподчинённые. В сложном предложении связь между простыми предложениями может быть выражена как морфологически или лексически, так и при помощи интонации.

Выделяются две основные функционально смысловые группы немецких поговорок: 1) характеризующие (повествовательные, вопросительные, побудительные); 2) эмоционально-модальные. Каждая из этих групп имеет свои особенности, они изложены в диссертации.

Во втором разделе рассматривается образная структура пословиц и поговорок в лезгинском и немецком языках. Не являясь их обязательным атрибутом, образность всё же присуща большинству лезгинских и немецких паремий. Паремии сопоставляемых языков включают как полностью образные, частично образные, так и необразные выражения.

Характерное для лезгинского языка присутствие в структуре паремий уже сложившихся фразеологических единиц объясняется тем, что лезгинскому языку присуще фразеологическое оформление понятий, которые не имеют лексических средств, адекватно передающих эти понятия, например, рик1елай алатун 'с сердца сойти' «забыть».

Образный перенос в. обоих языках носит как метонимический, так и метафорический характер, в том числе опирается на обозначение абстрактных понятий, людей и человеческих отношений наименованиями неодушевлённых предметов или животных и соответствующих им действий, а также на персонификацию предметов и абстрактных понятий. Компонентами образных ПП часто выступают наименования предметов, растений и животных из народного быта или фольклора, ср. лезг. лам 'осел', сж1 'лиса', кац 'кошка', киц1 'собака', къиф 'мышь', хипер 'овцы' и т. д; нем. Sperling (Spatz) 'воробей', Bock 'козел, баран', Esel 'осел', Krug 'кувшин, кружка', Saat 'посев', Scheune 'амбар, сарай', Korn, (Getreide) 'зер-

но', Hund 'собака' и т.д.

Яркость, выразительность и экспрессивность формы ПП, а также устойчивость лексического и грамматического состава усиливается наличием у многих из них фонетических и семантических особенностей, а также специальными речевыми средствами организации их структуры. Тяготение к конечной рифме является отличительной особенностью немецких пословичных выражений. Следует отметить, что рифмующиеся компоненты представляют собой смысловые центры пословиц.

В третьем разделе рассматривается понятие вариативности как фундаментального свойства языковой системы и функционирования всех единиц языка, в том числе и пословиц и поговорок. Понятие варианта, как известно, опирается на философские категории общего и отдельного, сущности и явления. Вариант - то отдельное, которое, кроме общего, инвариантного, содержит свойственное только ему и отличающее его от других вариантов единичное [Абрамов 2003: 197].

Широкие исследования на материале разных языков доказали, что паремии могут иметь варианты. «Для пословиц, пословичных выражений, афоризмов и т.п., - пишет, например, Е.Н.Саввина, - как ни для каких других единиц, характерна вариативность» [Саввина 1984: 200]. Анализ нашего материала подтверждает справедливость этой точки зрения.

Под языковыми (узуальными) вариантами подразумеваются закрепленные нормой видоизменения материального состава единиц. Релевантным признаком языковых вариантов является наличие семантического тождества с исходной формой. Отсутствие этого признака приводит к образованию речевого (окказионального) варианта. Речевые варианты представляют собой нерегулярные структурно-семантические преобразования, затрагивающие семантику исходной единицы. Речевые варианты относят не к традиционным вариантам, принадлежащим системе языка, а к авторским преобразованиям.

Языковая вариантность пословично-поговорочных выражений в сопоставляемых языках проявляется на лексическом, фонетическом, морфологическом, структурно-синтаксическом уровнях, включает варьирование по линейной протяжённости паремий, а также комбинированное варьирование.

Лексическое варьирование состава пословично-поговорочных выражений констатируется многими исследователями на материале разных языков. В работах Л.И. Андреевой, В.Т. Бондаренко, Л.Ф. Бондаренко, А.Г. Гюльмагомедова, Е.И. Дибровой, В.П. Жукова, С.Е. Исабекова, Г.И. Краморенко, В.М. Мокиенко, Л.И. Селяниной и др. приводятся многочисленные доказательства закономерного образования лексических вариан-

тов паремиологических единиц.

Анализ варьирующихся компонентов ПП в сопоставляемых языках показывает, что варьирующиеся единицы имеют различные отношения с компонентами основной формы: 1) синонимические отношения; 2) отношения одного семантического поля; 3) отношения семной общности; 4) варьирование компонентов - контекстуальных синонимов.

Варианты с указанными отношениями компонентов ПП сопоставляемых языков имеют общие и отличительные особенности, обусловленные языковыми системами. В диссертации сделана попытка представить эти особенности в явной форме.

Фонетическое варьирование не столь распространённое явление среди паремий литературного языка. Предполагают, что это объясняется самой природой литературного языка, с его тенденцией сохранить чистоту своей фонетической системы от всяких «посягательств» со стороны других диалектов [Гюльмагомедов 1990: 49].

Варьирование фонетического облика глагольных компонентов в отдельных паремиях объясняется некоторыми фонетическими процессами, происходящими в лезгинском языке, где, как известно, гласные звуки, как в предударной, так и в послеударной части слова, подвергаются редукции, что ведёт к их ослаблению или выпадению. Лезгинская орфография может сохранить ослабленный гласный элемент, а может и зафиксировать выпадение гласного элемента в безударной позиции, например: Рац1ам дуьзериз к1ан хьайила, вил акъатна/Рц1ам туък1уънайрал вил акъатна 'брови исправляя, глаз выколол' «Хотел сделать добро, а оказал медвежью услугу».

Фонетические варианты в немецких паремиях также немногочисленны. Они образуются с помощью таких фонетических явлений как опущение звуков. Опущению подвергаются как гласные, так и согласные, а также слоги, например: Wo man das Gut(e) hegt, da wächst es 'где добро оберегаешь, там растет оно'; Friede(n) ernährt, Unfriede(h) verzehrt'мир питает, раздор съедает'; Der Schreck(en) ist oft größer, als die Gefahr 1 страх часто больше, чем опасность'.

Вариантность подобного рода присуща лишь небольшой группе имён существительных, образующих в немецком языке особый тип склонения, так называемую переходную группу. В более ранние периоды существительные этого типа склонялись по слабому склонению. Затем под влиянием сильного склонения они получили -s в родительном падеже, а в именительном падеже появилось окончание -п по аналогии с косвенными падежами.

Морфологические варианты пословиц и поговорок создаются теми

компонентами, которые имеют морфологическую парадигму изменения в сопоставляемых языках. Варьирование грамматических форм может иметь один или несколько компонентов паремий.

Имя существительное в лезгинском языке в оппозициях своих форм выражает категории числа и падежа, тогда как существительное немецкого языка имеет формы числа, падежа, рода, определённости и неопределённости.

Грамматические категории, существующие в обоих языках, совпадая в наиболее общих чертах, также могут расходиться в некоторых свойствах. Расхождения связаны, прежде всего, с тем, что одна и та же категория может быть реализована в сопоставляемых языках неодинаковым числом категориальных форм. Так, например, в лезгинском и немецком языках выделяется различное число падежей, глагольных времён и т.д.

В лезгинском языке варьирующим компонентом выступают, как правило, имя существительное и глагол. В немецком языке таким свойством обладают именные компоненты. Все самостоятельные части речи в немецком языке обладают определёнными грамматическими категориями и подвергаются словоизменению (кроме большинства наречий). Отсюда и предположения: паремии немецкого языка обладают большей потенциальной возможностью варьироваться.

Вариантность пословиц и поговорок в лезгинском языке с различными падежными формами объясняется разными причинами. С одной стороны, варьирование субстантивных компонентов, находящихся в разных падежах, вызвано лексическим варьированием глагольных компонентов различной семантики, которые управляют различной падежной формой субъекта действия, например: Кьуру цпа сувагъ къадач 'сухая стена штукатурку не схватит', Къуру цлак кьал акатдач 'под сухую стену стебель (солома) не попадёт'. Здесь вариантность создаётся компонентами цла/цпак и выражается употреблением вместо эргатива местного III падежа, образованного от эргатива при помощи аффикса -к. С другой стороны, отмечается варьирование компонентов в основных падежах, например: Ирид к1вализ муъжуъд кавха 'семи домам восемь старшин', Ирид Klean - мужуъд кавха 'семь домов - восемь старшин'. Варьирующиеся компоненты к1вапш-к1вап находятся в оппозиции дательный - именительный падеж. Наблюдается также замена компонентов, находящихся в основных падежах, компонентами в местных падежах, а также варьирование именных компонентов в местных падежах, например, в дательном падеже и местном втором падеже с формантом -хъ: Гъарда са ч1ар eaüumla, ква-садизни чуру жеда/ Гъарда са ч!ар zaüumla, квасадихъни чуру жеда 'если каждый один волос даст, и у клоуна (безбородого) борода будет'.

Среди паремий немецкого языка также встречаются единицы, варьирующиеся в падежных формах, например, замена именительного падежа одним из косвенных падежей, ср.: Der Jungen Tat, der Alten Rat 'молодых поступок, стариков совет' Die Jungen zur Tat, die Alten zum Rat 'молодые для поступка, старики для совета'. Вариантность выражается вариацией предложной и беспредложной конструкций. Основная роль в выражении падежей имени существительного в немецком языке принадлежит артиклю, в то время как в лезгинском языке изменяются окончания существительных.

Формальное варьирование может создаваться не только падежной формой существительных, но и формой числа существительного. Наблюдается употребление множественного числа вместо единственного, например: Дувулар галачир тар ярх жеда 'корни не имеющее дерево повалится', Дувул галачир тар ярх жеда 'корень не имеющее дерево повалится'; нем. Eine Krähe hackt der anderen kein Auge/Augen aus 'одна ворона не выклюет другой глаз/ глаза' «Ворон ворону глаз не выклюет».

В сопоставляемых языках категория числа имеет различную сферу функционирования. В отличие от немецкого глагола лезгинский глагол нейтрален в отношении выражения категории лица, грамматическая категория числа морфологически выражается только в имени, тогда как в немецком языке - в имени и в глаголе. Таким образом, в результате вариации единственного и множественного числа компонентов-существительных в немецком языке (Ding-Dinge) претерпевают изменения и другие компоненты в парадигматическом плане (hat-haben, sein-ihre).

В лезгинском языке множественное число образуется только способом агглютинации, в то время как в немецком языке синтетическим путём (при помощи суффиксов, умлаута) и аналитическим путём (при помощи артикля). Очень часто все средства образования множественного числа в немецком языке выступают вместе.

Морфологическое варьирование имени существительного в немецком языке в сопоставлении с лезгинским языком более разнообразно вследствие большего набора грамматических категорий у имени существительного. Имена существительные немецкого языка, как уже отмечалось, допускают также изменения по категории рода (грамматический род не свойственен лишь существительным, которые употребляются во множественном числе) и определённости - неопределённости, которые в немецком языке выражаются артиклем. Артикль, в отличие от других неизменяемых служебных слов в немецком языке имеет развитую систему словоизменения. Таким образом, среди варьирующихся паремий немец-

кого языка выделяются такие случаи, как вариация конструкций с определённым, неопределённым артиклем и без артикля, вариация рода имени существительного, конструкций с отрицанием и без отрицания, отрицаний nicht и kein.

Варьирование морфологических форм имени существительного в немецком языке включает в себя также субституцию существительного и его уменьшительной формы, образованной с помощью суффиксов -chen/-lein, что несвойственно для лезгинского языка.

Вариантность ПП в сопоставляемых языках создаётся и различными формами глагола. Глагол в лезгинском языке характеризуется грамматическими категориями времени, наклонения, каузатива и повторяемости действия. Соответственно морфологические варианты ПП сопоставляемых языков включают изменения глагольных словоформ только по указанным категориям.

Вариантность глаголов, вызванная изменением времени, основана на широко разветвлённой системе временных форм в лезгинском языке. Варьироваться могут основные формы глагола, основные с производными от них формами, простые и сложные глаголы, образованные от именных и глагольных основ с помощью вспомогательных глаголов авун 'делать' и хьун 'быть, становиться', а также производные от аналитической и синтетической формы глагола авун категории причастия и деепричастия.

Варьирование на морфологическом уровне включает в себя также субституцию словоформ по категории наклонения, например, варьирование глагольных компонентов в изъявительном и повелительном наклонениях в разных формах лиц: Ca гъше къве къарпуз къаз жедач I къамир 'в одной руке два арбуза держать не получится/не держи' «За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь». В немецких паремиях варьируются глагольные компоненты, выражающие повеление в форме 2-го лица и в форме инфинитива: Erst wäge(n), dann wage(n) 'сначала взвешивай/взвешивать, затем рискуй/рисковать'' «Семь раз отмерь, один раз отрежь».

Среди морфологических вариантов, создаваемых глагольными компонентами в лезгинских паремиях, выделяются: 1) единицы, функционирующие с суффиксом каузативной формы -ар и без него; 2) глаголы, находящиеся в оппозиции простые глаголы - производные глаголы, выражающие повторяемость действия при помощи префикса х(хъ)-, например: Дана къаткай чкадшай яц кьарагъарда/кьарагъда 'с места, где теленок лежал, быка поднимут!встанет1 \ Жанавурдин шарагдикайни жанавур хъижеда/жеда 'и из волка детеныша волк получится/будет' «Какой волк, такой и детеныш».

Морфологические чередования глагольных компонентов в немецком языке включают вариацию активной и пассивной формы глагола, например: Wo gehobelt wird, da fallen Spane 'где строгают, там летят щепки', Wo man haut, fallen Späne 'где рубят, летят щепки * «Лес рубят - щепки летят». Категория залога в том понимании, в каком она представлена в языках номинативного строя, в частности, в немецком, отсутствует в лезгинском как представителе языков эргативного строя, где, как известно, глагол в залоговом отношении большинством исследователей проблемы эргативности признаётся нейтральным.

В лезгинском языке известны также вторичные функции наклонений, например, употребление наклонений глагола в целях выражения модальных значений. Модальные глаголы обычно заменяются изъявительным наклонением, например: Аял кьеп1инамаз, дана епинамаз вердишар-да/вердишарна к1апда 'ребенок пока в люльке, теленок пока в веревке приучать нужно/ приучают'. Глагольный компонент первой пословицы также как компонент второй пословицы употребляется в изъявительном наклонении, но во второй пословице он содержит модальное значение.

Определённое место в варьировании глагольных форм немецкого языка занимают чередования с модальным глаголом и без, а также чередования самих модальных глаголов, например: Der Glaube kann Berge versetzen 'вера может горы передвигать', Der Glaube versetzt Berge 'вера передвигает горы/; Wer die Musik bestellt hat, muss (soll) sie auch bezahlen 'кто музыку заказывает, должен/обязан её также оплачивать'.

С категорией лица глагола в немецком языке тесно связана категория числа, которые выражаются слитно при помощи личных окончаний глагола. Изменение глаголов по лицам и числам в немецком языке тесно связано с изменениями существительных и местоимений по данным категориям.

Варьирование на морфологическом уровне в немецком языке более разнообразно вследствие различия набора категорий имён в сопоставляемых языках. В немецком языке благодаря более развитой морфологии части речи имеют более выраженную специфику.

Особенности варьирования паремий на структурно-синтаксическом уровне связаны с особенностями синтаксических связей в лезгинском и немецком предложениях. Структурно-синтаксические варианты в лезгинских паремиях создаются изменением порядка следования как главных, так и второстепенных членов предложения. Предложения в сопоставляемых языках различаются между собой способом его грамматического оформления и выражением синтаксических отношений между членами предложения.

Порядок слов в простом предложении лезгинского языка обычно является свободным, однако, он строго соблюдается в следующих словосочетаниях: а) определение ставится перед определяемым словом; б) послелог ставится после управляемого слова. В остальном лезгинский язык допускает значительную свободу в расположении членов предложения. Структурно-синтаксические варианты в лезгинских паремиях создаются изменением порядка следования как главных членов предложения, например, сказуемого при однородных членах предложения: Дуст чиниз, душман квачергв килигда 'друг в лицо, враг в ноги смотрит'/Дуст чинш килигда, душман - квачериз 'друг в лицо смотрит, враг - в ноги', «Друг в глаза смотрит, а враг взор потупляет»; так и второстепенных членов предложения, например: Дачу низ килигна иви къачуда 'на вены посмотрев, кровь берут' Иви дамуниз килигна къачуда/кровь, на вены посмотрев, берут' «Надо действовать по обстоятельствам».

Порядок слов в немецком языке - одно из основных средств синтаксической связи между членами предложения - играет большую роль при построении предложения. Порядок слов в немецком языке более связанный, чем в лезгинском. Изменение порядка слов в варьирующихся немецких паремиях в большинстве случаев связано с введением коррелята es с предвосхищающей функцией, называемого иногда тематическим или предвосхищающим предложение [Абрамов 2003: 211]. В отличие от спокойной речи в восклицательных предложениях место спрягаемой части сказуемого может колебаться, например: Du hast eine Ahnung! 'ты имеешь представление' Hast du eine Ahnung 'имеешь ты представление' «Подумайте только».

Синтаксические чередования в сопоставляемых языках могут быть связаны с изменением коммуникативного типа предложения. Обычно это вариации простого - сложного (сложносочиненного или сложноподчинённого предложения). Связь между главным и придаточным предложением в лезгинском языке выражается как морфологическими, так и лексическими средствами, например: лезг. Туьнт сиркедикай къапуниз зарар жеда 'от крепкого уксуса посуда страдает' /Сирке туьнт хьайила, къапуниз зарар жеда 'когда уксус бывает крепким, посуда страдает' «Вспыльчивый характер самому во вред»; нем. Kein Rauch ohne Feuer 'нет дыма без огня' /Wo Rauch ist, da ist auch Feuer 'где дым есть, там есть и огонь'.

Хотя пословицы являются устойчивыми замкнутыми фразами, в немецких паремиях отмечаются также варианты, незамкнутые на месте главного либо придаточного предложения. Пословицы, незамкнутые на месте придаточного предложения, имеют при одинаковом главном предложении варианты придаточных предложений, которые могут даже при

различном лексическом наполнении передавать одну и ту же мысль, например; Es hat läuten hören, weiß aber nicht, in welchem Dorf 'слышно было, звонят, не знаешь однако, в каком селе', Es hat läuten hören, weiß aber nicht, wo die Glocken hängen 'слышно было, звонят, не знаешь однако, где колокола висят' «Слышишь звон, да не знаешь, откуда он». В данном случае варьируются придаточные предложения in welchem Dorf - wo die Glocken hören, которые по существу передают одну и ту же мысль «не известно, где звонят колокола».

В немецких пословицах, незамкнутых на месте главного предложения (которое, как правило, занимает постпозицию), возможны вариации главных предложений при одинаковых придаточных. Например: 1) Wer es Glück hat, dem legt der Hahn Eier 'кто имеет счастье, тому несёт петух яйца\ Wer es Glück hat, dem geben seine Hühner Milch 'кто имеет счастье, тому дают его куры молоко'. Такие пословицы идентичны в семантическом плане, так как передают одно значение «кому везёт, тому всё удаётся», хотя и с помощью различных образов «петух несёт яйца, куры дают молоко».

Наряду с лексическими и грамматическими видоизменениями в ПП сопоставляемых языков широко представлено варьирование количественно-компонентной характеристики ПП, выделяемое рядом учёных в самостоятельный тип фразеологического варьирования [Н.М. Шанский, A.B. Кунин, В.Н. Телия и др.]. Различают два вида варьирования - сокращение лексического состава в результате эллиптического сжатия и расширение его за счёт восполнения эллиптированных компонентов, например: лезг. Чубанди кьунакай ниси хкудда 'пастух из козла сыр извлечет' /Чубандиз к!ан хъайит1а, кьунакай ниси хкудда 'пастух если захочет, из козла сыр извлечет'; нем. Ich danke für Obst 'я благодарю за фрукты' / Ich danke für Obst und Südfrüchte 'я благодарю за фрукты и южные фрукты' «Нет уж, спасибо».

В вариантах с количественными чередованиями бывает трудно определить, какое именно явление имеет место: сокращение или увеличение количества компонентов.

В ряде паремий сопоставляемых языков могут также иметь место сразу несколько видов варьирования. Например, лексическое варьирование может сочетаться с морфологическим либо с варьированием по линейной протяжённости и др.

Наряду с вариантами пословиц и поговорок, существующими в языке и зарегистрированными словарями, большой интерес представляют единицы, подвергшиеся авторской переработке. Выявлению и сопоставительному анализу трансформировавшихся в авторской переработке по-

словиц и поговорок посвящена третья глава «Варьирование пословиц и поговорок лезгинского и немецкого языков на речевом уровне».

Индивидуально-авторские варианты по сравнению с узуальными вариантами являются вторичными, создаваемыми с разнообразными стилистическими целями. Жёстких границ между узуальными и окказиональными вариантами нет.

Опыт проведения учеными исследований речевых изменений паремий на материале различных языков позволил выделить основные способы обновления, варьирования традиционных ПП в процессе их реализации в речи. Эти способы можно свести к следующим: замена компонентов, вклинивание переменных компонентов, эллиптированное употребление, аллюзия компонентов, преобразование на грамматическом уровне, двойная актуализация, конвергенция. Тип и характер целевого изменения паремий определялся путём сопоставления характеристик вариантов с основными (исходными, начальными) формами фраз, взятыми в качестве точки отсчёта при анализе. Трудность состояла в том, что тексты одной и той же единицы в разных словарях не всегда совпадают.

Как показывают наши наблюдения, речевая замена компонента или компонентов в ПП в большей степени обнаружена в материале лезгинского языка. Это, возможно, объяснимо структурными особенностями паремий сопоставляемых языков, описанными нами в главе 2.

Наиболее распространёнными для преобразованных ПП являются случаи с вклиниванием наречий, местоимений. При этом в исходный вариант паремии вводится одна или несколько дополнительных лексем прямого значения, которые связаны по смыслу с содержанием текста. Могут быть также включены вводные предложения, разрывающие структуру пословичной фразы на два отрезка, а также частицы, союзы, модальные слова.

Расширение лексического состава лезгинских паремий может быть вызвано и синтаксическим фактором. Так, появление в структуре фразы «дополнительного» компонента (компонентов) может быть связано с её модально-временной актуализацией в тексте, например: Ам хаталу кас я, вучиз лагьайт1а, адан pwde сад ава, мецел масад ana. Заз ам буба кьейи душман къван дак!ан хьана [М. Шихвердиев. Встреча.]. 'Он опасный человек, потому что, в его сердце одно есть, на языке другое есть. Мне он, как отца убивший враг, ненавистен стал'.

Вклинивания в структуру паремий лексических компонентов в немецком языке, как правило, связаны с изменением временной формы. При этом вклинивающиеся лексические компоненты уточняют время протекания действия, например: "In dieser Nacht war wieder einmal der Teufel los

[Kellermann. Das Blaue Band.]. 'Этой ночью снова пошла кутерьма'.

Вклинивание в структуру паремий как лезгинского, так и немецкого языков, обращения - явление довольно распространённое. Место обращения в структуре не является определённым.

Изменения инверсионного характера встречаются в обоих сопоставляемых языках и относятся к квантитативным изменениям, не отражающимся на семантике паремий.

Одним из приёмов преобразования пословичных выражений, применяемых в языке художественных произведений, является эллипсис, заключающийся в опущении, невоспроизведении семантически значимых компонентов паремий при сохранении их плана содержания. В качестве синонимичных (параллельных) обозначений в литературе упоминаются и такие термины, как редукция, сжатие, сокращение, усечение и др. Эллиптированию подвергается любой компонент паремии в любой позиции: Малдарри хъуып1уьн гьазурвал гатуз авуна к1анда. Яйлахда фер-мадап алай дояркайринни нехирбанрин куъмекдалди чна хейлин векьер яна [М. Шихвердиев. Встреча.]. 'Животноводам надо готовиться к зиме летом. С помощью находящихся на яйлаге на ферме доярок и чабанов мы скосили очень много травы'.

В немецком языке эллипсис как окказиональное варьирование ГШ встречается чаще в других контекстах, а именно в жанрах прессы и публицистики. Причем усеченные паремии функционируют здесь, в основном, в функции заголовков, например, заголовок «Wer die Wahl hat...» [Komma, 1/2004] 'Кто имеет выбор...'.

Под аллюзией понимается включение в контекст художественных произведений одного или нескольких компонентов пословичного фразеологизма [Авалиани 1972: 169]. При аллюзии может быть использован любой компонент выражения, независимо от его места в синтаксической структуре пословичного выражения, В работе содержатся показательные примеры аллюзии в сопоставляемых языках, наглядно демонстрирующие использование в речи «осколков» пословичных выражений.

Как показывают эти примеры, в основе образовавшихся посредством аллюзии единиц номинации, лежат два способа: 1) синтаксическое словообразование; 2) обособление части компонентов фразы. Общим для них является то, что они возникли в результате переразложения синтак-сическиой структуры. В обоих случаях ощущается опора на исходную фразу, что свидетельствует о том, что новая единица номинации остается в рамках фразеологии. В случае обособления одного компонента фразы происходит распад не только всей фразы, но и вообще фразеологической единицы.

Большое место при грамматической окказиональной изменяемости принадлежит глагольным чередованиям. Глагол, входящий в состав пословицы, изменяется по всем глагольным парадигмам в авторском использовании. К грамматическим чередованиям относятся и такие чередования, которые вызывают изменения в структуре предложения.

Среди паремий сопоставляемых языков имеются выражения с формой фиксации во всех трёх наклонениях: в изъявительном, повелительном и условном наклонении. Если форма фиксации ПП - условное наклонение, то она в сопоставляемых языках стабильна и не обнаруживает каких-либо изменений. Встречающиеся в лезгинской литературе изменения формы фиксации императива в паремиях в немецком языке не представлены. Форма фиксации в повелительном наклонении в немецком языке так же стабильна, как и в условном наклонении.

Анализ паремий с точки зрения возможности их изменения глагольным компонентом своей временной формы базируется на сравнении форм фиксации и форм реализации. Форма фиксации - это способ подачи ПП в словарях и справочниках с точки зрения выражения грамматической категории времени, а форма реализации - это выражение той же категории при актуализации паремий. Речевые изменения временных форм ПП многообразны, хотя в них наблюдаются те же по типу изменения, что и в традиционных вариантах.

Среди синтаксических чередований в литературе сопоставляемых языков наблюдаются трансформации коммуникативных типов предложения. В данном случае имеются в виду случаи преобразования отрицательной формы ПП в утвердительную и наоборот, с одной стороны, а также трансформация устойчивой фразы по цели высказывания, с другой стороны. На структурно-синтаксическом уровне изменяемость для поговорок немецкого языка не характерна.

Преобразования в области грамматики могут быть в сопоставляемых языках и незначительными. В паремиях возможно чередование лица и числа имён существительных.

Следует различать, когда ПП по своей природе не допускают никаких изменений временных форм глагольного компонента, хотя финитный глагол имеется, и когда устойчивая фраза в определённых условиях употребления не допускает изменений. В первом случае речь идёт о поговорках междометного характера. Во втором случае понимается такой способ введения ПП в контекст, когда имеется указание на то, что перед нами пословичное выражение, какой именно её разряд [Козырева 1983: 79]. В контексте содержится слово, квалифицирующее ПП, например: пословица, изречение, формула и т.д. Чаще указание стоит до или после 20

пословицы. В качестве указателей выступают слова или предложения, например: лезг. лугьузва лезгийрин (халкъдин) мисалда 'говорится в лезгинской (народной) пословице', лугьуда бубайри 'говорят отцы', бубайрин мисап ава 'отцовская пословица есть', бубайрихъ акъуллу мисал ава 'у отцов умная пословица есть', лугьда папари 'говорят женщины'; нем. ein Sprichwort 'пословица', sprichwörtlich sagt 'пословично говорит', mit dem Spruch 'изречением' и т.д.

Явление двойной актуализации отмечено давно и рассматривается во многих работах [Тер-Минасова 1968; Шадрин 1976; Болдырева 1967; Кунин 1974; Дубинский 1983; Безрукова 1989 и др.]. Двойная актуализация представляет собой «полифункциональный стилистико-семантический приём», основанный на обыгрывании фразеологического и буквального значений данного сочетания, следствием чего является одновременное их восприятие. Сказанное проиллюстрировано примерами в сопоставляемых языках.

Конвергенция заключается в сочетании нескольких приёмов трансформации пословичных выражений. A.B. Кунин определяет это явление следующим образом: «использование двух или более элементарных стилистических приёмов преобразования фразеологизмов в микротексте, при котором невозможно выделить ведущий приём» [Кунин 1986: 93].

Выбор приёмов может быть самым различным. Замена компонента пословичного фразеологизма может сочетаться с одновременной заменой единственного числа компонента существительного, например у исходной пословицы Фитнеди ккал чук/урда 'сплетня дом разрушает':

-Фитнг я! Фитне.' Фитне! - лагъана за, к1вевиз гъарйана. Фитнеди vJeajiep ч/урда, фитнеди инсанрин кьилел балаяр гьида [М. Шихвердиев. Встреча.]. "Сплетня! Сплетня! Сплетня! - громко крикнул я. Сплетня дома портит, сплетня людям на голову беды приносит'. Существенные изменения в составе немецкой поговорки Ich fresse einen Besen, wenn... «Даю голову на отсечение, что...» происходят при её трансформации из положительной формы в отрицательную, и сопровождаются также изменением лица и времени: "Einen Besen fraß er allerdings deswegen doch noch nicht - er gab die Hoffnungen so leicht nicht auf [H. Fallada Wolf unter Wölfen.]. 'Голову на отсечение он не дал, во всяком случае, из-за этого он не отказался так легко от надежд'.

В заключении обобщаются результаты исследования, приводятся выводы.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях автора:

1. К вопросу о вариантности фразеологических единиц // Языкознание в Дагестане. Лингвистический ежегодник: Сб. статей. № 4-5. -Махачкала: ИЩ, ДГУ, 2001. - С. 60-64.

2. Виды варьирования немецких пословиц на морфологическом уровне // Языки народов мира и РФ: Мат. научн. конф. Вып. VI. - Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2006. - С. 45-48.

3. О природе пословично-поговорочных выражений и их месте в языковой системе // Языкознание в Дагестане. Лингвистический ежегодник: Сб. статей. № 9. - Махачкала: ДГУ, 2006. - С. 68-81.

4. Внутренняя структура пословично-поговорочных выражений в лезгинском и немецком языках // Языки народов мира и РФ: Мат. научн. конф. Вып. VII. - Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2007. - С. 58-60.

5. Эллиптическое варьирование пословиц и поговорок в лезгинском языке // Языкознание в Дагестане. Лингвистический ежегодник: Сб статей. № 10. -Махачкала: ДГУ, 2007. - С. 64-68.

6. Языковое варьирование пословиц и поговорок на структурно-синтаксическом уровне в лезгинском и немецком языках // Языки народов мира и РФ: Мат. научн. конф. - Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2008. - С. 44-46.

7. Языковое варьирование пословиц и поговорок лезгинского языка на морфологическом уровне // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. № 30 (67): Аспирантские тетради. - СПб., 2008. - С. 104-109 (входит в «Перечень. ..» рецензируемых журналов ВАК РФ).

8. Конвергенция пословиц и поговорок в лезгинском и немецком языках // Языки народов мира и РФ: Мат. регион, научн.-практ. конф. -Махачкала: ИПЦ, ДГУ, 2008. - С. 65-67.

Подписано в печать 10.01.09. Бумага офсетная. Печать офсетная. Формат 60*84 1/16. Усл. леч.л- 1,5 Заказ № 045. Тираж 100 экз.

Отпечатано в типографии "Радуга-1" г. Махачкала, ул. Коркмасова 11а

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Залова, Индира Мирземагомедовна

ВВЕДЕНИЕ. КВАЛИФИКАЦИОННЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ИССЛЕ- 4 ДОВАНИЯ

ГЛАВА 1. ПОСЛОВИЦЫ И ПОГОВОРКИ КАК ОБЪЕКТ ФРАЗЕОЛОГИИ ' 13 1Л. О природе пословично-поговорочных выражений и их месте в языковой системе

1.2. О разграничении пословиц и поговорок

1.3. Состояние исследования пословиц и поговорок в лезгинском и немецком языках

1.4. Принципы и приёмы сопоставительного исследования фразеологических единиц

ГЛАВА 2. ВАРЬИРОВАНИЕ ПОСЛОВИЦ И ПОГОВОРОК ЛЕЗГИНСКОГО И НЕМЕЦКОГО ЯЗЫКОВ НА ЯЗЫКОВОМ УРОВНЕ

2.1. Характеристика основной формы пословиц и поговорок в лезгинском и немецком языках

2.2. Образная структура пословиц и поговорок в лезгинском и немецком языках

2.3. Варьирование пословиц и поговорок

2.3.1. Лексическое варьирование

2.3.2. Фонетическое варьирование

2.3.3. Варьирование на морфологическом уровне

2.3.4. Структурно-синтаксическое варьирование

2.3.5. Варьирование по линейной протяженности

2.3.6. Комбинированное варьирование

ГЛАВА 3. ВАРЬИРОВАНИЕ ПОСЛОВИЦ И ПОГОВОРОК ЛЕЗГИНСКОГО И НЕМЕЦКОГО ЯЗЫКОВ НА РЕЧЕВОМ УРОВНЕ

3.1. Замена компонента или компонентов

3.2. Вклинивание переменных компонентов

3.3. Инверсия

3.4. Эллиптированное употребление

3.5. Аллюзия компонентов

3.6. Преобразование на грамматическом уровне

3.7. Двойная актуализация

3.8. Конвергенция

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Залова, Индира Мирземагомедовна

Квалификационные характеристики исследования

В последние годы интерес к фразеологии возрос, о чём свидетельствует большое количество новых публикаций, рассматривающих самые различные вопросы исследования фразеологии.

После трудов В.В. Виноградова [Виноградов 1946, 1977] фразеологические изыскания получили широкое распространение не только в русистике [Ахманова 1957; Архангельский 1964; Шанский 1969; Молотков 1977; Жуков 1986 и др.], но и в отечественной германист ике [Амосова 1963; Чернышева 1970; Райхштейн 1980; Кунин 1972, 1986] и романистике [Будагов 1954; Гак 1966; Назарян 1976; Солодухо 1984 и др.].

Позже фразеология, как и вся лингвистика, от описательного этапа развития перешла в разряд объяснительных теорий и концепций [Добровольский 1991: 95].

Вместе с тем, в области фразеологии многие вопросы остаются нерешёнными. Одним из таких вопросов становится и вопрос о фразеологичности «пословиц и поговорок» (в дальнейшем ПП). В настоящей диссертации пословицы и поговорки являются предметом лингвистического исследования, т.е. рассматриваются как составная часть фразеологии.

В качестве параллельного термина для пословиц и поговорок в нашем исследовании считаем возможным использование также термина «паремия», которому отводится роль родового наименования по сравнению с видовыми терминами «пословица», «поговорка».

Термин «паремия» не имеет в отечественной филологической традиции однозначной дефиниции. В лингвистической литературе термин «паремия» определяется как «устойчивое в языке и воспроизводимое в речи анонимное изречение, пригодное для употребления в дидактических целях» [Савенкова 2002].

В науке существует и еще более широкое понимание термина «паремия», когда он используется в том же значении, что и составной термин устойчивая фраза». Например, Г.С. Воркачев в качестве видов паремии называет не только пословицу и поговорку, но и загадку, присловье, афоризм [Воркачев 1996: 17].

Анализ наиболее известных современных литературоведческих и лингвистических справочников указывает на отсутствие в них данного термина «паремия».

Из «Словаря лингвистических терминов» О.С. Ахмановой представление о «паремии» можно извлечь только из статьи «Словарь», где составной термин «Словарь паремиологический» толкуется как «Словарь пословиц и поговорок» [Ахманова 1966: 421]. Таким образом, отсюда можно заключить, что термин «паремия» возможно трактовать как родовое понятие, а «пословицы и поговорки» рассматриваются как видовые понятия. Прямое подтверждение такому понятию термина можно найти и в монографии В.Н. Телия, где вслед за термином «паремии» следует пояснение в скобках: «пословицы и поговорки» [Телия 1996: 58].

Актуальность предлагаемой темы объясняется, в первую очередь, тем, что вариантность - не только структурно, но и коммуникативно существенное свойство языковой системы. Оно позволяет говорящему/пишущему (осознанно или интуитивно) выбирать из имеющихся в языке или возможных в речи вариантных рядов такие средства, которые в каждом конкретном коммуникативном акте в наибольшей степени соответствовали бы его коммуникативному намерению. Возможность выбора обеспечивает функциональную гибкость и пластичность языковой коммуникации.

Сопоставительный анализ способов варьирования и изменения в таких генетически и типологически различных языках, как лезгииский и немецкий, даёт возможность определить общие и отличительные черты в видах варьирования паремий в сопоставляемых языках.

Как известно, «в результате межъязыкового сопоставления отдельных языковых явлений не может быть выявлена их системная значимость, а также осуществлена их группировка в определённые реализуемые в коммуникации парадигматические общности. Зато обобщение системы используемых языковых средств, а также набора семантических категорий, получающих регулярное выражение в различных, в том числе неро/],ственных языках, позволяет дать типологическую характеристику их строя, т.е. показать наиболее важные явления всех языков (универсалии), а на их фоне -специфические для больших языковых групп черты, объединяющие языки в различные типы» [Райхштейи 1980: 7].

В то же время сопоставление конкретных языковых единиц в отдельных языковых парах даёт важный мат ериал для более широких типологических обобщений, которые, в свою очередь, позволяют выделить самые глубинные сходства и различия между языками, проявляющиеся, в частности, и в конкретных соответствиях. Необходимость такого сопоставительного исследования может диктоваться не только теоретическими интересами лингвистики, но и практическими целями преподавания немецкого языка в иноязычной среде. Общеизвестно, что усвоение иностранного языка происходит через структуру родного языка, и это неизбежно ведёт к явлениям языковой интерференции, избежать которых можно путем разработки соответствующей методики преподавания на основе сопоставительного исследования структур родного и иностранного языков.

Объектом изучения диссертационной работы являются пословично-поговорочные выражения лезгинского и немецкого языков. Внимание к особенностям функционирования паремий в языке и речи объясняется тем, что пословицы и поговорки являются важнейшим пластом языка, где сосредоточен результат многовековых наблюдений человека за явлениями природы.

Предметом нашего исследования становятся языковые (узуальные, традиционные) варианты пословиц и поговорок лезгинского и немецкого языков, а также типы речевых (окказиональных, авторских) изменений в грамматическом и лексическом составе паремий, сопровождающих их функционирование в живой речи.

Гипотеза исследования сводится к следующему: предполагаем, что характер вариантности лословично-поговорочных единиц сопоставляемых языков, типы вариантов и закономерности их реализации предопределяются структурной организацией данных единиц. Паремии лезгинского и немецкого языков могут иметь общие моменты в способах варьирования, а также отличительные черты, связанные с различной типологической принадлежностью и разносистемностью сопоставляемых языков.

Цель исследования - представить сопоставительный анализ всего комплекса вариаций и изменений в структуре паремий лезгинского и немецкого языков, определить возможные схождения и расхождения в способах варьирования пословично-поговорочных выражений в лезгинском и немецком языках, а также окказиональных изменений в грамматическом и лексическом составе паремий. Следует особо подчеркнуть направленность настоящей работы на исследование паремий прежде всего лезгинского языка как не имеющего столь длительной традиции изучения паремий. Поставленная цель и гипотеза исследования предопределила решение следующих задач: а) выявить инвентарь варьирующихся в языке и изменяющихся в речи пословиц и поговорок в лезгинском и немецком языках; б) дать сопоставительное описание основной формы паремий, а также характеристику внутренней формы пословиц и поговорок в лезгинском и немецком языках и на их основе выявить общие и отличительные черты; в) описать и сопоставить выявленные способы варьирования и изменения паремий; г) обнаружить и описать общее и специфическое в языковом (узуальном, традиционном) варьировании и речевом (окказиональном, авторском) изменении паремий сопоставляемых языков.

Научная новизна предлагаемого нами исследования состоит в том, что впервые сопоставительному анализу подвергаются языковые вариантные формы паремий генетически различных и социолингвистически неоднотипных языков, а также устанавливаются виды речевых изменений пословиц и поговорок в текстах художественной литературы. На большом фактическом материале выявляются общие и отличительные особенности варьирования и изменения ПГТ в сопоставляемых языках. Вопрос о вариантности пословиц и поговорок, т.е. вопрос о вариантности паремий, закрепленных традицией, в лезгинском языке исследовались также мало, как и вопрос об изменении пословиц и поговорок при их функционировании в речи. Выбор немецкого языка для сопоставления объясняется богатой традицией германистики с детальной проработкой многих вопросов, по существу даже не ставившихся в кавказоведении. Анализ пословично-поговорочных выражений немецкого языка в значительной степени выполняет в данной работе функцию своеобразной точки отсчета.

Теоретическая значимость диссертации определяется тем, что данная работа представляет собой первую попытку сопоставительного исследования в области устойчивых единиц лезгинского и немецкого языков, а именно способов варьирования и изменяемости пословично-поговорочных единиц. Проведённый анализ позволил выявить национальную языковую специфику варьирования и изменяемости ПП сопоставляемых языков. Фактический материал представляет интерес для дальнейших сопоставительных исследований дагестанских и романо-германских языков в области устойчивых фраз. Сопоставительное изучение в теоретических целях дает возможность глубже проникнуть в системы сопоставляемых языков в отдельности, обогащает общее языкознание новыми данными.

Практическая значимость исследования заключается в результатах анализа, которые могут найти применение: 1) в практике преподавания немецкого языка лезгинской аудитории; 2) в практике преподавания лезгинского языка; 3) при чтении спецкурсов и спецсеминаров по сопоставительной фразеологии в вузе; 4) в практике создания двуязычных фразеологических справочников.

Методологической базой нашей работы служат общепринятые положения современной лингвистики:

1) язык - общественное явление, наразрывио связанное с историей народа-носителя языка;

2) язык - это эволюционирующая система, состоящая нз подсистем;

3) паремиология, т.е. совокупность пословиц и поговорок, — микросистема, элементы которой находятся в определенных отношениях с единицами других уровней языка;

4) синхронное описание языковых систем теснейшим образом связано с обращением к фактам диахронии.

Цель и задачи, сформулированные выше, определили выбор методов исследования. Метод в языкознании «представляет собой подход к изучаемому явлению, определённый комплекс положений, научных и чисто технических приёмов, применение которых даёт возможность изучить данное явление» [Общее языкознание 1973: 58]. Для решения поставленных задач в диссертации использован комплекс методов и приёмов сопоставительного анализа фактического материала разноструктурных языков. В исследовании применялись метод сплошной выборки, описательный и сопоставительный методы. Под описательным методом подразумевается вербальное описание способов варьирования в лезгинском и немецком языках средствами метаязыка, которым для нас является русский язык. Применение сопоставительного метода позволило сопоставить анализируемый материал и извлечь информацию об общих и отличительных признаках варьирования и изменения паремий. Эти лингвистические методы реализуются в рамках общенаучных методов - наблюдения, анализа и синтеза, дедукции и индукции, присутствующих во всякой научной работе.

В диссертации на защит}7 выносятся положения, согласно которым различия в типологической принадлежности лезгинского и немецкого языков и традиционно-культурной ориентации народов-носителей этих языков, отражаются на видах варьирования и изменения пословично-поговорочиых выражений. Вариантность ПП в сопоставляемых языках тесно связана со структурными и семантическими особенностями исследуемых единиц. Установленные варианты, изменения не произвольны, а являются отражением тех лексико-грамматнческих изменений, которые могут иметь место в сопоставляемых языках. С точки зрения как структуры, так и семантики, паремии лезгинского и немецкого языков обнаруживают черты как сходства, так и различия.

Материалом исследования послужили три основные группы источников, возможные при сопоставительном анализе — теоретические, лексикографические и текстовые.

Отбор материала производился по лексикографическим источникам: лезгииско-русскому словарю [Талибов и др. 1966]; немецко-русскому фразеологическому словарю [Бинович 1956]; Большому немецко-русскому словарю в трех томах [Москальская и др. 2004]. В целях анализа кодификации вариантов паремий в современной лексикографии были использованы также сборники пословиц и поговорок лезгинского и немецкого языков разных лет издания [Акимов 1991; Вагабов 1961; Гюльмагомедов 1974; Шалагина 1962; Байер и др. 1989; Graf 1960; Müller-Iiegemann 1972 и др.]. Материалом исследования также послужили произведения лезгинской и немецкой художественной литературы. Определенный материал извлекался и из теоретической литературы по общему языкознанию, общей и частной фразеологии, работ отечественных авторов, где содержатся наиболее показательные примеры реализаций пословично-поговорочных выражений [Гюльмагомедов 1975, 1990, 2005; Райхштейн 2004, Козырева 1983 и др.].

Апробация и публикации. Основные положения диссертации были апробированы на заседаниях кафедры общего и сравнительного языкознания Даггосуниверситета, на ежегодных научно-практических конференциях профессорско-преподавательского состава ДГУ. По материалу и результатам исследования опубликовано 8 научных статей, в том числе в реферируемом журнале [Санкт-Петербург 2008].

Объем и структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованной литературы, списка использованных словарей и сборников, списка источников на лезгинском и немецком языках.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Сопоставительный анализ варьирования пословиц и поговорок в лезгинском и немецком языках"

Заключение

В соответствие с целью диссертационной работы проведенный сопоставительный анализ языка пословиц и поговорок лезгинского и немецкого языков позволяет сделать следующие основные и краткие выводы: В настоящий момент существует несколько подходов к определению статуса пословично-поговорочных выражений. Нефразеологически ориентированный подход исключает пословицы и поговорки из фразеологической системы языка по причине их структурно-семантического разнообразия. Фразеологически ориентированный подход выделяет пословичные изречения в качестве составляющей фразеологической системы языка. Последний подход преобладает в лингвистике. К фразеологическому фонду относятся все пословицы и поговорки, как образные, так и необразные.

Наряду с фольклористским, литературоведческим, собственно-. лингвистическим подходами к пословицам и поговоркам, сформировался ещё один, лингвокультурологическпй. Изучение пословиц в лингвокультурологическом аспекте идёт активнейшим образом с последней четверти XX века. Пословицы и поговорки оказались интересны исследователям в аспекте отражения в них, как устойчивых фразах, народной психологии и философии [см., например, Телия 1996; Гвоздарёв 1998; Савенкова 2002; Бондаренко 1995].

Лингвокультурный подход к ПП понимается как «учёт отражения в них взгляда на ценности, выработанные человеческим обществом в целом и отдельным народом в частности» [Савенкова 2002: 115]. Пословицы и поговорки представляют собой систему ориентиров, которыми может руководствоваться любой человек при выборе рациональной линиии поведения и участии в контактах с окружающим миром.

2. В немецкой лингвистической литературе попятия «пословица» и «поговорка» трактуются различными авторами по-разному, что приводит к некоторому разнобою и путанице. Обычно оба термина употребляются вместе и часто, бывает трудно разграничить их.

В лезгинском языке ПП не разграничиваются даже терминологически, а функционируют под общим названием «мисалар». Между пословицей и поговоркой в лезгинском языке, естественно, есть какое-то различие. Но, тем не менее, грани, отделяющие пословицы от поговорок, условны, поэтому, в лезгинском языке до сих пор нет соответствующего определения пословицы и поговорки, не произведено их размежжевание. В немецком языке пословица функционирует под термином «Sprichwort», а поговорка как «sprichwörtliche Redensart».

Пословица выражает завершенную мысль, всегда имеющую дидактическую цель. Пословица в обобщенном виде констатирует свойства людей и явлений, дает им оценку или предписывет образ действий. Поговорка — это краткое народное изречение, всегда имеющее локальное изречение. В поговорке нет полного суждения, законченной мысли, не говорится о случившемся. В поговорке отсутствуют назидание, поучение, повеление-и т.д. Поговорка, как и пословица, дает оценку происходящему. Вместе с тем, в отличие от пословицы, поговорка не содержит морали. В речи поговорка всегда конкретна, всегда используется говорящим для оценочной характеристики единичной, конкретной ситуации (с его собственной субъективной точки зрения).

3. Пословица и поговорка в сопоставляемых языках обладают одинаковыми структурными (обе имеют структуру предложения) и семантическими признаками (значение пословиц и поговорок возникает путём семантического преобразования на уровне языка или речи). Категория «образность» распределяется, как показывает исследуемый материал, далеко не на все пословичные изречения. Паремии сопоставляемых языков включают как полностью образные, частично образные, так и необразные выражения. Характерное для лезгинского языка присутствие в структуре пословичных выражений уже сложившихся фразеологических единиц объясняется тем, что лезгинскому языку присуще фразеологическое оформление понятий, которые не имеют лексических средств, адекватно передающих эти понятия, например, рик1елай статуя /с сердца сойти/.

Образный перенос в обоих языках носит как метанимический, так метафорический характер. Яркость, выразительность и экспрессивность формы ПП, а также устойчивость лексического и грамматического состава усиливается наличием у многих из них фонетических и семантических особенностей, а также специальными речевыми средствами организации их структуры. Тяготение к конечной рифме является отличительной особенностью немецких пословичных выражений. Следует отметить, что рифмующиеся компоненты представляют собой смысловые центры пословиц.

4. ПП в сопоставляемых языках могут иметь структуру простого и сложного предложения. Простые предложения имеют форму повествовательного и побудительного предложения. Повествовательные предложения могут иметь как утвердительную, так и отрицательную семантику в обоих языках. В отличие от лезгинского языка немецкие побудительные поговорки включают как глагольные, так и безглагольные конструкции.

Подлежащее в лезгинских и немецких ПП выражается именем существительным и местоимением, а лезгинском языке оформляется в зависимости от семантики глагола именительным (абсолютным), эргативным и дательным падежами. В немецком языке в 1111 подлежащеее оформляется только в именительном падеже. Расхождения в оформлении подлежащего в сопоставляемых языках объясняются различным синтаксическим типом данных языков. Немецкий язык относится к языкам номинативного строя, в то время как лезгинское предложение считается предложением эргативной конструкции, когда от переходности и непереходности глагола зависит форма падежа подлежащего в предложении.

Сказуемое в паремиях сопоставляемых языков может быть глагольным и именным со связкой. В лезгинском языке, также как и в немецком языке, глагольная связка наличествует и в форме настоящего времени. Однако в обоих языках сохранилась конструкция предложения с выражением именного сказуемого без участия служебного элемента.

5. Паремии со структурой сложных предложений в сопоставляемых языках можно членить на сложносочинённые и сложноподчинённые предложения, которые соединяются между собой с помощью лексических средств и интонации, а в лезгинском языке дополняются и морфологическими средствами, что для немецкого языка нехарактерно.

6. Особую актуальность во фразеологии приобретает вариативность, которая рассматривается в связи с вопросом устойчивости паремий как фразеологических единиц.

Категория вариантности дает представление о том, что какая- либо языковая сущность может модифицироваться, иметь разновидности, разные способы выражения или отклоняться от некоторой нормы. Согласно существующему определению, под вариантами понимаются разные проявления одной и той же сущности, например, видоизменения одной и той же единицы, которая при всех изменениях остается самой собой [ЛЭС 1990: 80].

Узуальная (языковая) вариантность пословично-поговорочных выражений в сопоставляемых языках проявляется на лексическом, фонетическом, морфологическом, структурно-синтаксическом уровнях, а также по линейной протяжённости фразы.

7. Анализ варьирующихся компонентов в сопоставляемых языках показывает, что варьирующиеся единицы имеют различные отношения с компонентами основной формы: синонимические отношения, отношения одного семантического поля, отношения семной общности, варьирование компонентов - контекстуальных синонимов.

8. Как известно, лезгинский и немецкий языки различаются по своему грамматическому строю. Морфологические варианты в сопоставляемых языках создаются теми компонентами, которые имеют морфологическую парадигму изменения. В лезгинском языке такими компонентами являются имя существительное и глагол. В немецком языке — имя существительное, глагол, прилагательное, наречие.

Морфологическое варьирование имени существительного и глагола представлено в лезгинском языке большим разнообразием вариантов, так как морфологическая система лезгинского языка характеризуется богатством как-именных, так и глагольных форм. Лезгинский язык обладает большими, по сравнению с немецким языком, возможностями выражения глагольного определения в ПП с точки зрения категории времени.

9. На структурно-синтаксическом уровне вариантность Г1П в сопоставляемых языках связана с варьированием порядка следования компонентов, варьированием всей синтаксической структуры или определённых её звеньев.

Синтаксические чередования в сопоставляемых языках могут быть связаны и с изменением коммуникативного типа предложения. Обычно это вариации простого предложения - сложного (чаще сложноподчинённого) предложения.

10. Наряду с лексическими и грамматическими видоизменениями в ПП сопоставляемых языков широко представлено варьирование количественно-компонентной характеристики ПП. Этот вид варьирования имеет синтагматический характер и заключается в том, что в пословично-поговорочное выражение вводится или, наоборот, выводится из него слово или словосочетание, в результате чего, однако, не меняется значение выражения.

11. В ряде ПП сопоставляемых языков может иметь место сразу-несколько видов варьирования. Например, лексическое варьирование может сочетаться с морфологическим либо с варьированием по линейной протяжённости и др.

12. Наряду с вариантами 1111, существующими в языке и зарегистрированными словарями, большой интерес представляют ПП, подвергшиеся авторской переработке. Индивидуально-авторские варианты по сравнению с узуальными вариантами являются вторичными, создаваемыми с разнообразными стилистическими целями.

Опыт проведения учеными исследований речевых изменений фразеологизмов на материале различных языков позволил выделить основные способы обновления, варьирования традиционных пословично-поговорочных единиц в процессе их реализации в речи. Эти способы можно свести к следующим: замена компонента или компонентов, вклинивание в состав 1111 переменных компонентов, эллиптированное употребление, инверсия, аллюзия, преобразование на грамматическом уровне, двойная актуализация, использование нескольких приёмов обновления паремий.

Исследуемый материал в сопоставляемых языках показывает, что при любом речевом употреблении паремий происходит, в той или иной степени, изменение смыслового содержания единицы, однако неоспоримым является тот факт, что константа значения, свойственная на уровне языка, сохраняется и в реализованном пословичном фразеологизме.

13. Для вариантов ПП, основанных на замене компонентов, в речевом употреблении характерны те же отношения между собой, что и для узуальных лексических вариантов пословичных выражений. Структура ПП как лезгинского, так и немецкого языка, может расширяться за счёт компонентов, принадлежащих как к знаменательным частям речи, так и к незнаменательным, например, таких как частицы, союзы, неопределённые местоимения, модальные слова.

14. Одним из приёмов преобразования пословичных выражений, применяемых в языке художественных произведений, является эллипсис, заключающийся в опущении, невоспроизведении семантически значимых компонентов ПП при сохранении их плана содержания. Эллиптированию подвергается любой компонент пословицы в любой позиции.

15. Для паремий лезгинского и немецкого языков характерно и явление аллюзии. Под аллюзией понимается включение в контекст художественных произведений одного или нескольких компонентов пословичного фразеологизма. При аллюзии может быть использован любой компонент выражения, независимо от его места в синтаксической структуре пословичного выражения.

16. Большими трансформационными возможностями обладают лезгинские паремии со структурой односоставных предложений с глагольным компонентом в форме повелительного наклонения, причисляемые к рангу обобщённо-личных предложений, имеющие значения долженствования, зафиксированного в словарях ПП.

17. Лезгинский язык характеризуется развитой спецификацией морфологически выраженных глагольных временных форм, что позволяет авторам в речевых вариантах ПП лезгинского языка наиболее точно описать ситуацию с помощью пословичных выражений. Употребление той или иной временной формы в ГШ зависит от потребностей высказывания.

18. Среди синтаксических чередований в литературе сопоставляемых языков наблюдаются трансформации коммуникативных типов предложения. Как отмечает Л.Ф. Козырева, хотя трансформация описываемого типа и возможна, но ее нельзя признать общераспространенной в немецком языке. Очень часто она используется как яркий стилистический прием и сопровождается переключением переносного плана выражения в прямой план.

19. Преобразования в области грамматики могут быть в сопоставляемых языках и незначительными, например, чередование форм единственного и множественного числа имён.

20. На морфологическом уровне изменяемость ПП немецкого языка гак же, как и в лезгинском языке затрагивает категории времени, наклонения, лица и числа.

В формах реализации ПП немецкого языка при актуализации их в речи встречаются все временные формы современного немецкого языка. В свободном синтаксисе современного немецкого языка существенную роль играет так назывемое относительное употребление временных форм. Оно служит для выражения временного соотношения между двумя действиями. Оно происходит всегда в связи с абсолютным употреблением временных форм, служащим для выражения отношения момента действия к моменту речи.

Все рассмотренные вопросы об изменении временной формы глагола-сказуемого в речевых реализациях ПП немецкого языка были связаны с изъявительным наклонением.

21. Для ПП в речи характерны и такие явления, как двойная актуализация и конвергенция. Двойная актуализация основана на обыгрывании фразеологического и буквального значений данного сочетания, следствием чего является одновременное их восприятие. Это приём используется в сопоставляемых языках для достижения сатиры и юмора.

Конвергенция представляет собой один из наиболее характерных приёмов преобразования ПП в языке художественных произведений, сочетание нескольких приёмов трансформации пословичных единиц.

В заключении следует отметить, что как языковые, так и речевые изменения в структуре пословиц и поговорок лезгинского и немецкого языков вполне естественны и обусловлены самой сущностной природой их как языковых единиц языка и речи.

Мы далеки от мысли, что нами охвачены все возможные приёмы изменеия структуры пословиц и поговорок в таких неодинаковых по типологии и развитию языков, какими являются немецкий и лезгинский языки. Считаем, что тема не исчерпана нашим исследованием. Она может и должна быть объектом более углубленных и конкретных исследований на материале произведений классиков и современных писателей и поэтов, пишущих на немецком, лезгинском и других языках.

Список научной литературыЗалова, Индира Мирземагомедовна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Абрамов Б.А. Избранные работы по немецкой грамматике и общим проблемам языкознания. М., 2003.

2. Амосова H.H. Основы английской фразеологии. JL, 1963.

3. Андреева Р.Ф. Семантика и прагматика французских пословиц и поговорок. Кемерово: Кемеровский гос. уи-т., 1991.

4. Арутюнова Н.Д. О значимых единицах языка // Единицы разных уровней грамматического строя языка и их взаимодейс твие. М., 1967. С. 76-78.

5. Архангельский В Л. Устойчивые фразы в современном русском языке. Основы теории устойчивых фраз и проблемы общей фразеологии. -Ростов-на-Дону: Изд-во Рост, ун-та, 1964.

6. Афанасьев А.И. Древо жизни. — М., 1983.

7. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии. М., 1957.

8. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966.

9. Ахунзянов Э. М. Общее языкознание. Казань, 1981.

10. Ю.Бабкин A.M. Лексикографическая разработка русской фразеологии. -М.- Л.: Наука, 1964.

11. Баркова Л.А. Грамматический аспект использования фразеологизмов в рекламных текстах (англ. язык): Дисс. канд. филол. наук. -М., 1983.

12. Безрукова Л.Г. Семантическая двуплановость и ее передача при переводе (на примере двойной актуализации) // Труды МГПИИЯ им. М. Тореза. Вып. 331. -М., 1989. С. 89-91.

13. Балли III. Французская стилистика. -М.„ 1961.

14. Березин Ф.М., Головин Б.Н. Общее языкознание. М., 1979.

15. Болдырева Л.М. Стилистические особенности функционирования фразеологизмов: Автореф. дисс.канд. филол. наук. -М., 1967.

16. Бондаренко В.П. Варьирование устойчивых фраз в русской речи: Учебное пособие по спецкурсу.- Тула: Тульский гос. пед. ун. им. Л.Н. Толстого, 1995.

17. Бондаренко Л.Ф. О видах варьирования в немецких пословицах. // ИЯШ. №3. 1977.-С. 80-83.

18. Бондаренко Л.Ф. Структурно семантические особенности пословиц как специфического разряда устойчивых фраз современного немецкого языка: Автореф. дис. канд. филол. наук. - Киев, 1977а.

19. Будагов P.A. О связи семантических изменений с процессами словообразования и формирования словосочетаний. /На материале французского языка. // ИЯШ, 1954. №5. С. 68-77.

20. Буслаев Ф.И. Русский быт и пословицы. В кн.: Исторические очерки русской народной словесности и искусства.Т. 1. - Спб., 1861.

21. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура: Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. — М.: Русский язык, 1990.

22. Виноградов В.В. Основные понятия русской фразеологии как лингвистической дисциплины // Труды юбилейной сессии ЛГУ. — Л., 1946.

23. Виноградов В.В. Об основных типах фразеологических единиц в русском языке// Виноградов В.В. Лексикология и лексикография. Избр. труды. -М.: Наука, 1977.

24. Волосевич С.П. Замена компонентов фразеологических единиц в аспекте номинации и коммуникации: Дисс.канд. филол. наук. — М.,1989.

25. Воркачев С.Г. Этносемантика паремии: сопоставительный анализ метафоризированных показателей безразличия в русском и испанском языках // Языковая личность: культурные концепты: Сб. наун. Тр. -Волгоград, 1996.-С. 16-25.

26. Гаврин С.Г. К вопросу об отличии пословицы от поговорки в современном русском литературном языке. // Уч. зап. Пермского гос. пед. ин-та. Вып. 17. Пермь, 1958.

27. Гаджиев М.М. Синтаксис лезгинского языка. Ч. 1. Простое предложение. - Махачкала, 1954.

28. Гаджиева С.Г. Сопоставительный анализ компаративных фразеологических единиц (КФЕ) дагестанских pi немецкого языков // Исследования и материалы: Межвузовский научно-тематический сборник. Махачкала, 1990. - С. 31-33.

29. Гайдаров Р.И., Алипулатов М.А. Лезгинский язык. Учебник для педучилищ. — Махачкала, 1965. (на лезгинском языке).

30. Гайдаров Р.И. Лексика лезгинского языка. (Основные пути развития и обогащения). Спецкурс. Махачкала, 1966.

31. Гак В.Г. Беседы о французском слове. /Из сравнительной лексикологии французского и русского языков/. М., 1966.

32. Гак В.Г. Семантическая структура слова как компонент семантической структуры высказывания // Семантическая структура слова. М.: Наука, 1971.

33. Гак В.Г. Фразеологические единицы в свете ассиметрии языкового знака // Вопросы фразеологии, VII. Вып. 277. Самарканд: Труды Самарканд. Ун-та. Новая серия, 1976.

34. Гасанов М. М. Дагестанские народные ПП, загадки. Махачкала: Дагучпедгиз, 1971.

35. Гасанова С. Н. Сравнительный анализ фразеологических единиц с компонентом «голова» в восточнолезгинских языках. // Исследования по общей и дагестанской фразеологии. Махачкала, 1989. - С. 113-119.

36. Гасанова С. Н. Материалы к сравнительному словарю ФЕ лезгинских языков. // Общая и дагестанская фразеология. Межвузовский научно тематический сборник. Махачкала, 1990. — С. 91-100.

37. Гасанова Ф.Д. Синтаксис азербайджанских и лезгинских паремий // Вестник молодых ученых Дагестана: сб.ст. Махачкала: ДНЦ РАН, 2004. № 12.

38. Гасанова Ф.Д. Изобразительно-выразительные средства лезгинских и азербайджанских паремий // Вестник молодых ученых Дагестана: сб.ст. Махачкала: ДНЦ РАН, 2005. № 13.

39. Гасанова Ф.Д. Пословицы и поговорки лезгин в сравнении с паремиями азербайджанцев. Автореф. дис.канд. филол. наук. - Махачкала, 2006.

40. Гвоздарев Ю.А. Проблема взаимоотношения языка, нации и культуры народа // Гуманитарные науки на границе тысячелетий. Краснодар, 1988. Ч. З.-С. 63-70.

41. Городникова М.Д. К вопросу об устойчивых словосочетаниях в современном немецком языке. Дис. канд. филол. наук. — М., 1952.

42. Гюльмагомедов А. Г. Основы фразеологии лезгинского языка. -Махачкала, 1978.

43. Гюльмагомедов А.Г. Некоторые итоги и очередные задачи исследования фразеологии языков Дагестана. // Вопросы общей и дагестанской фразеологии. Махачкала, 1984. - С. 88-97.

44. Гюльмагомедов А.Г. Сравнительно-типологический анализ грамматической структуры соматических фразеологических единиц дагестанских языков // Проблемы отраслевой лесики дагестанских языков: соматические термины: Сб. статей. Махачкала, 1986. - С. 136140.

45. Гюльмагомедов А.Г. Фразеология лезгинского языка. Махачкала: Дагучпедгиз, 1990.

46. Гюльмагомедов А.Г. Основные методы исследования языков. Материалы лекций по общему языкознанию для студентов филологических факультетов. Махачкала, 1997.

47. Гюльмагомедов А.Г. Сопоставительное языкознание. Хрестоматийное учебное пособие. Махачкала, 2004.

48. Даль В.И. Пословицы русского народа. М.: Гослитиздат, 1957.

49. Даль В.И. Пословицы русского народа: Сборник в 2-х т. Т. 1 М., 1984.

50. Джамалов К.Э. Случаи фразеологической интерференции в русской речи рутульцев. // Общая и дагестанская фразеология. Исследования и материалы. Межвузовский иаучно-тематический сборник. Махачкала, 1990.-С. 43-47.

51. Добровольский Д.О. К проблеме фразеологический универсалий. //Филолог. Науки. № 2. 1991. С. 95-103.

52. Долгополов Ю.А. Сопоставительный анализ соматической фразеологии (на материале русского, английского и немецкого языков). Автореф. дис.канд. филол. наук. Казань, 1973.

53. Дубинский Е.М. Двойная актуализация и контекст // Тр. МГПИИЯ им. М. Тореза, вып. 211.-М., 1983.-С. 51-62.

54. Ершова-Белицкая Л.Ф. Пословицы и поговорки в их отношении к фразеологии русского языка // Вопросы изучения русского языка. Сборник статей. Краснодар: Издательство Краснодарского пединститута, 1968.-С. 175-184.

55. Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок. Изд. 3-е. М.: Советская энциклопедия, 1967.

56. Жуков В.П. Русская фразеология. М., 1986.

57. Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок. М., 2005.

58. Загирова JI.3. Семантика и структура фразеологических единиц табасаранского языка: Автореф. дис.канд. филол. наук. Махачкала, 2004.

59. Зиндер Л.Р., Строева T.B. Современный немецкий язык. -М., 1957.

60. Исабеков С.Е. Немецкие идиоматические устойчивые фразы непословичного и нецитатного характера (поговорки): Автореф. дис.канд. филол. наук. М., 1973.

61. Исаев М.-Ш.А. Структурная организация и семантика фразеологических единиц даргинского языка. — Махачкала, 1995.

62. Исаев Н.Г. Сопоставительный анализ семантики соматизмов в русском и цахурском языках. // Семантика языковых единиц разных уровней. Выпуск 1. Материалы межвузовской научной конференции, посвящённой 65- легию ДГУ. Махачкала, 1996. - С. 24.

63. Караев А. Г. Идиоматические выражения в цахурском языке. (По данным с. Калял): Автореф. дис. на соискание учёной степени канд. филолог, наук. Баку, 1969.

64. Киселёва Л.А. Вопросы теории речевого воздействия. — Л: Издательство Ленинградского университета, 1978.

65. Кодухов В.И. Общее языкознание. М., 1974.

66. Козырева Л.Ф. Некоторые виды устойчивых фраз в современном немецком языке: Дис. канд. филол. наук. -М., 1968.

67. Козырева Л.Ф. Устойчивые фразы и контекст. Ростов на / Д: Издательство Ростовского университета 1983.

68. Кузнецова Е.П. ФЕ со структурой предложения в русском и немецком языках: Дис. канд. филол. наук. Майкоп, 2002.

69. Кунин A.B. Основные понятия английской фразеологии как лингвистической дисциплины и создание англо-русского словаря: Автореф. дис.докт. филол. наук.-М., 1964.

70. Кунин A.B. Английская фразеология: Теоретический курс. М.: Высшая школа, 1970.

71. Кунин A.B. Фразеология современного английского языка. Опыт систематизированного описания. М.: Международные отношения, 1972.

72. Кунин A.B. Двойная актуализация как понятие фразеологической стилистики // Иностранные языки в школе. №6. 1974. С. 13-17.

73. Кунин A.B. Курс фразеологии современного английского языка. М.: Высшая школа, 1986.

74. Лазарева Е.И. Немецкие пословицы как объект фразеологии и лексикографии (коммуникативно-когнитивный аспект): Дис. канд. филол. наук. М., 1994.

75. Левковская К.А. Лексикология немецкого языка. М., 1956.

76. Лингвистический энциклопедический словарь/ Гл.ред. В.И. Ярцева. -М.: Сов. энциклопедия, 1990.

77. Магомедова П.Т. Сравнительный анализ соматической фразеологии в андийских языках. // Языкознание в Дагестане. Лингвистический ежегодник. № 2. Махачкала, 1998. - С.88-97.

78. Магомедханов М.М. Очерки по фразеологии аварского языка. -Махачкала, 1972.

79. Макаев Э.А. Понятие давления системы и иерархия языковых единиц. // Вопросы языкознания. №5, 1962. С.47-52.

80. Мейланова У. А. Морфологическая и синтаксическая характеристика падежей лезгинского языка. Махачкала, 1960.

81. Мокиенко В.М. Славянская фразеология. М.: Высшая школа, 1989.

82. Молотков А.И. Основы фразеологии русского языка. Л.: Наука, 1977.

83. Морозова A.A. Пословицы и поговорки (к вопросу об определении и разграничении) // Вестник Московского университета. № 2. Филология, серия 10, 1972.-С. 57-65.

84. Москальская О.И. Грамматика немецкого языка (теоретический курс). Морфология. М.: Издательство литературы на иностранных языках, 1956.

85. Мурыгина 110. З.М. Несвободные словосочетания с глаголом в немецком языке. (К вопросу об образовании фразеологических единиц): Дис. канд. филол. наук. -М., 1952.

86. Мухин A.M. Лингвистический анализ. Теоретические и методологические проблемы. — Л., 1976.

87. Назаревич А. Отобранное по крупицам. Махачкала: Дагестанское книжное издательство, 1958.

88. Назарян А.Г. Фразеология современного французского языка. М.: Высшая школа, 1976.

89. Неведомская О.М. Компаративные фразеологизмы немецкого языка в сопоставлении с русскими: Автореф. дис.канд. филол. наук. — Л., 1973.

90. Общее языкознание. Методы лингвистических исследований. — М.: Наука, 1973.

91. Ожегов С.И. Лексикология, Лексикография. Культура речи. -М., 1974.

92. Пермяков ГЛ. От поговорки до сказки. (Заметки об общей теории клише). М.: Наука, 1970.

93. Пермяков Г.Л. Основы структурной паремиологии. М., 1988.

94. Потебня A.A. Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица. Поговорка. Харьков, 1930.

95. Потебня A.A. Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица. Поговорка // Потебня A.A. Теретическая поэтика. М., 1990.

96. Прокопьева С.М. Вариативность фразеологичеких единиц как прагматический феномен: Автореф. дисс. канд. филол. наук. М., 1980.

97. Распопов И.П. Методология и методика лингвистических исследований. — Воронеж, 1976.

98. Райхштейн А.Д. Немецкие устойчивые фразы и устойчивые предикативные единицы: Автореф. дисс. докт. филол. наук. -М., 1974.

99. Райхштейн А. Д. Немецкие устойчивые фразы. Пособие по лексикологии немецкого языка. 2-е изд., перераб и доп. — М.: Издательство «Менеджер», 2004.

100. Райхштейн А.Д. Сопоставительный анализ немецкой и русской фразеологии. М., 1980.

101. Рамазанова JI.P. Сопоставительный анализ фразообразования в лезгинском и французском языках /на материале соматических фразеологических единиц: Дне. канд. филол. наук. Махачкала, 2004.

102. Рождественский Ю.В. Лекции по общему языкознанию. М., 1990.

103. Ройзензон Л.И. Лекции по русской и общей фразеологии. Самаканд: Издательство Самаркандского университета, 1973.

104. Ройзензон Л.И. Русская фразеология. Самарканд: Издательство Самаркандского университета, 1977.

105. Рыбникова М.А. Русские пословицы и поговорки. М.6 Изд-во Академии наук СССР, 1961.

106. Саввина E.H. О трансформации клишированных выражений в речи // Паремиологнческие исследования. М.: Наука, 1984. - С. 200-222.

107. Савенкова Л. Б. Русская паремиология: семантический и лингвокультурологический аспекты. Ростов на/Д: Издательство Ростовского университета, 2002.

108. Саидова Г. А. К структурно-семантической характеристике фразеологических единиц годоберинского языка в сравнении с аварским языком. // Языкознание в Дагестане. Лингвистический ежегодник. -Махачкала, 1998.-С. 114-119.

109. Самедов М.Д. Фразеологические единицы, обозначающие эмоциональное и интеллектуальное состояние человека в английском и арчинском языках: Автореф. дис. на соискание учёной степени канд. филолог, наук. Махачкала, 2006.

110. Селянина Л.И. Варианты пословиц английского языка. Лвтореф. дис. канд. филол. наук. М., 1970.

111. Смирницкий А.И. Лексикология английского языка. М.: Издательство литературы на иностранных языках, 1956.

112. Снегирев И.М. Словарь русских пословиц и поговорок. Русские в своих пословицах / Предисл. Е. Глушко, Ю. Медведева. М.: ТЕРРА, 1997.

113. Солодухо Э.М. Результат исследования сближения фразеологии языков славянской, германской и романской групп. // Вопросы общей и дагестанской фразеологии. Межвузовский научно-тематический сборник. -Махачкала, 1984. С. 11-12.

114. Солодухо Э.М. Теория фразеологического сближения (на материале языков славянской, германской и романской групп). — Изд-во Казанского университета, 1989.

115. Степанов ТО.С. Методы и принципы современной лингвистики. М., 2001.

116. Сулейманов Н.Д. Глагольная фразеология агульского языка. Автореф. дис. на соискание учёной степени канд. филол. наук. -Махачкала, 1985.

117. Тагиев М.Т. Глагольная фразеология современного русского языка /Проблемы окружения и распространения фразеологических единиц/: Автореф. дис.докт. филолог, наук. Баку, 1967.

118. Тарланов З.К. Методы и принципы лингвистического анализа. -Петрозаводск, 1995.

119. Тарланов З.К. Русские пословицы: синтаксис и поэтика. -Петрозаводск, 1999.

120. Телия В.Н. Русская фразеология: Семантический, прагматический и лингвокультурологическнй аспекты. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996.

121. Тер-Минасова С.Г. Деформация фразеологических единиц как лингвистическое средство // Вестник МГУ, сер. X, Филолгия, 1968. №5. -С. 28-35.

122. Ткаченко П.В. Вопрос о пословицах как материале фразеологии // Ученые записки Саратовского педагогического института. Вып. 30. 1958. -С. 101-113.

123. Услар П.К. Этнoqэaфия Кавказа. Языкознание. Кюринский язык. Тифлис. 1986.

124. Фелицына В.П. О пословице как объекте лексикографии // Русская историческая лексикография и лексикология. Л.: Наука, 1972.

125. Хангереев М.-Б. Д.-Г. Сравнительный анализ фразеологических единиц с компонентом «голова» в аваро-андийских языках. // Исследования по общей и дагестанской фразеологии. Махачкала, 1989.

126. Чернышева И. И. Фразеологические единицы немецкого языка и проблема их перевода // Некоторые вопросы изучения словарного состава языка. -М., 1954.

127. Чернышева И.И. Фразеология современного немецкого языка. М.: Высшая школа, 1970.

128. Шадрин Н.Л. Реализация семантической двуплановости словосочетания и отражение этого приема в переводе // Экспрессивные средства английского языка. Л., 1976. - С. 126-136.

129. Шанский Н.М. О фразеологизме как языковой единице и предмете фразеологии // Проблемы устойчивости и вариантности фразеологических единиц. Материалы межвузовского симпозиума. Тула, 1968. - С. 7-14.

130. Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка. М.: Высшая школа, 1969.

131. Шахманова Б.Г. Морально-этический концепт «совесть» в кумыкской и русской языковых картинах мира: На материале фразеологических и паремиологических единиц: Автореф дисс.канд. филол. наук. — Махачкала, 2008.

132. Швыдкая Л.И. Пословицы и афоризмы английского языка как единицы постоянного контекста и стрктура их значения // Стиль и контекст. — Л.: ЛГПИ им. Герцена, 1972.

133. Шейхов Э.М. Сопоставительная грамматика лезгинского и русского языков. Морфология. Махачкала, 1993.

134. Шмелев Д.Н. Русский язык в его функциональных разновидностях. — М.: Наука, 1977.

135. Яколцевич М.А. Стилистическое функционирование пословиц в белорусских художественных текстах: Дисс. канд. филол. наук. -Гродно, 1990.

136. Burger Н. Phraseologie: Eine Einführung am Beispiel des Deutschen. -Berlin, 1998.

137. Chernyseva LI. Feste Wortkomplexe des Deutschen in Sprache und Rede. -M., 1980.

138. Häusermann J. Phraseologie. Hauptprobleme der deutschen Phraseologie auf der Basis sowjetischer Forschungsergebnisse. Tübingen, 1977.

139. Iskos A., Lenkowa. Deutsche Lexikologie. Leningrad, 1957.

140. Röhrich L., Mieder W. Sprichwort. Stuttgart, 1977.

141. Ruef H. Sprichwort und Sprache. Am Beispiel des Sprichworts im Schweizerdeutschen. Berlin, New York, 1995.

142. Seiler F. Deutsche Sprichwörterkunde. — München, 1922.

143. Stepanova M.D., Chernyseva LI. Lexikologie der deutschen Gegenwartssprache: (Степанова М.Д., Чернышева И.И. Лексикология современного немецкого языка): М.: Издательский центр «Академия», 2005.

144. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ СЛОВАРЕЙ И СБОРНИКОВ:

145. Акимов К.Х. Лезгинские народные пословицы. Составление. — Махачкала: Дагучпедгиз, 1991. на лезг. яз..

146. Байер X., Байер А. Немецкие пословицы и поговорки: Сборник. М.: Высшая школа, 1989. на нем. яз..

147. Бинович Л.И., Гришин H.H. Немецко-русский фразеологический словарь. М., 1956.

148. Большой немецко-русский словарь в трех томах. Под ред. проф. О.И. Москальской, 8-е издание. М.: Русский язык, 2002.

149. Вагабов PL Лезгинские пословицы и поговорки. Составление. — Махачкала: Дагестанское книжное издательство, 1961. на лезг. яз..

150. Гюльмагомедов А.Г. О наших пословицах (Научная беседа и материалы). Махачкала: Дагучпедгиз, 1974. на лезг. яз..

151. Гюльмагомедов А. Г. Фразеологический словарь лезгинского языка. — Махачкала, 1975. (на лезгинском языке).

152. Гюльмагомедов А. Г. Словарь лезгинского языка. В 2-х т. Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2005. (на лезгинском языке).

153. Петлеванный Г.П., Малик О.С. 400 немецких рифмованных пословиц и поговорок. М., 1961. па нем. яз..

154. Талибов Б.Б., Гаджиев М.М. Лезгинско-русский словарь. М, 1966.

155. Шалагина В.К. Немецкие пословицы и поговорки. М., 1962. на нем. яз..

156. Graf А.Е. 6000 deutsche und russische Sprichwörter. Max Niemeyer Verlag, Halle, 1960.

157. Friederich W. Moderne deutsche Idiomatik. München: Hueber, 1966.

158. Müller-Hegemann A., Otto L. Das kleine Sprichwörterbuch. — Leipzig, 1972.

159. Röhrich L. Das große Lexikon der sprichwörtlichen Redensarten: In zwei Bänden. Freiburg, 1991 -1992.1. СПИСОК ИСТОЧНИКОВ:

160. Агаев А. Лезгины. Махачкала, 1961. на лезг. яз..

161. Меджидов К. Доктор с белой прядью. Махачкала, 1963. на лезг. яз..

162. Меджидов К. Правнучка. Махачкала, 1965. на лезг. яз..

163. Меджидов К. Незабываемые люди. Рассказы. Махачкала, 1967. на лезг. яз..

164. Меджидов К. Глубинные родники. Махачкала, 1971. на лезг. яз..

165. Шихвердиев М. Встреча. Махачкала, 1986. (на лезг. яз.).

166. Эфендиев 3. Следы на мосту. Махачкала, 1964. (на лезг. яз.).

167. Bredel W. Die Söhne. Moskau, 1952.

168. Bredel W. Die Enkel. -Moskau, 1956.10. Die Presse. № 7, 2004.

169. Fallada H. Wolf unter Wölfen. Moskau, 1971.

170. Fallada Fl. Kleiner Mann was nun? - Berlin, 1954.

171. Heine H. Ideen. Das Buch le Grand. Düsseldorf, 1978.

172. Jobst H. Vagabund. Berlin, 1974.

173. Kant FI. Die Aula. Berlin, 1971.

174. Keller G. Der grüne Heinrich. Aufbau-Verlag Berlin und Weimar, 1977.

175. Kellermann B. Das blaue Band. -Berlin, 1978.

176. Nachbar H. Die Hochzeit von Länneken. Berlin, 1982.

177. Kisch E.E. Marktplatz der Sensationen. Berlin, 1977.20. Komma.-№ 1,2004.

178. Noll D. Die Abenteuer des Werner Holt. Berlin und Weimar, 1964.

179. Spielhagen F. Flammer und Amboß. Berlin, 1968.

180. Steinberg W. Einzug der Gladiatoren. Berlin, 1975.

181. Steinberg W. Das Wasser aus trockenen Brunnen. Berlin, 1975.

182. Strittmatter E. Tinko. Moskau, 1982.

183. Weber H. Auch Tote haben einen Schatten. Berlin, 1975.

184. Условные сокращения: 1111 пословицы и поговорки ФЕ - фразеологическая единица лезг. - лезгинский язык нем. - немецкий язык