автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Социальная ментальность

Полный текст автореферата диссертации по теме "Социальная ментальность"

На правах рукописи

ХЛЫСТОВА АЛЕНА ГЕННАДЬЕВНА

СОЦИАЛЬНАЯ МЕНТАЛЬНОСТЬ: СУЩНОСТЬ, ПРИРОДА, ДЕТЕРМИНИРОВАННОСТЬ

09.00.11 - социальная философия

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Ставрополь 2005

Работа выполнена в ГОУ ВПО Майкопский государственный технологический университет

Научный руководитель: доктор педагогических наук, профессор

Гогиберидзе Георгий Меджидович

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Бокачев Иван Афанасьевич

кандидат философских наук, доцент Орлянский Сергей Александрович

Ведущая организация: Кубанский государственный

университет

Защита состоится 16 января 2006 года в 13.00 на заседании диссертационного совета Д 212.245.04 при Северо-Кавказском государственном техническом университете по адресу: 355029, г. Ставрополь, пр. Кулакова, 2, ауд. 433.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Северо-Кавказского государственного технического университета.

Автореферат разослан 15 декабря 2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор философских наук, профессор

Ю.Н. Соколов

аоо<г(\

э

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Современные процессы интеграции и глобализации затрагивают все сферы жизнедеятельности общества. Человечество вступает в качественно новое состояние со сложными многообразными противоречиями, связанными с интенсивным развитием экономических, политических, духовных взаимодействий и отношений. Особенно остро эти противоречия проявляются в сфере духовной жизни адаптирующихся друг к другу государств и наций. Происходит сложный процесс адаптации различных форм общественного сознания, развития национального и этнического самосознания, перерождающихся из общностных национальных рамок в глобальные общечеловеческие рамки. В этих условиях особое значение приобретает знание и понимание образа мышления, общей духовной настроенности наций, этносов, т.е. всего того, что называют менталитетом.

Как показывает опыт социального развития последних лет, проблема ментапьности в науке, культуре и особенно в государственной и общественно-политической практике приобретает особое значение. Учет специфики национальной ментапьности в межкультурных связях и отношениях является также важным условием успеха в адаптационных усилиях социумов и этносов.

Социальные сдвиги в способе существования, включая способ поведения и действия общностей, в разных регионах России имеют в частности и национальную особенность. Эта особенность в значительной мере определяются своеобразием мен-талитетов. Адекватное понимание менталитета конкретной общности возможно с учетом всей совокупности биосоциальных, естественно-природных, социокультурных условий ее развития, потому что то, что манифестируется на вербальном уровне в форме социально-политических, идеологических призывов, и, на первый взгляд, представляется мимолетным, ситуативным, и, соответственно, малозначащим, на поверку имеет более глубинные основания.

Сегодня знание природы социальной ментапьности, умение учитывать ее в процессе прогнозирования социально-эконо-

2 РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ )

БИБЛИОТЕКА

мического развития общества, умение нейтрализовать негативные моменты в этнонациональных отношениях, обусловленные ментальными различиями, - насущная потребность и условие успеха в адаптационных усилиях общества. История «работает» в пользу малочисленных социумов и этносов, вырабатывая все больше покровительственных правовых и моральных барьеров, защищающих их от произвола больших народов. В этой связи умение практически оперировать менталитетом - важное условие демократической позитивной аккультурации, диалога различных культур.

Возникает социальная потребность в теоретических обобщениях. Проблема социальной ментальности стала привлекать к себе все большее внимание исследователей различных областей науки: психологов, политологов, социологов, культурологов.

Вместе с тем эта проблема начинает попадать и в поле зрения социальной философии. Потребность в социально-философском осмыслении проблемы социальной ментальности и связанных с ней социокультурных процессов уже назрела, необходим глубокий социально-философский анализ этого феномена.

Степень разработанности проблемы. Ментальность вообще и социальная ментальность в частности - это наиболее слабо разработанная проблема отечественной философии, социологии, этнологии и культурологии, которая получила развитие у нас лишь в последние годы. В связи с этим уместно привести слова известного отечественного этнолога С.В.Лурье по отношению «к вошедшему в последние годы в широкое употребление слову менталитет. Оно звучит в русской речи как иностранный термин, и большинство исследователей было вполне чистосердечно уверено, что это просто иностранное заимствование... Однако в зарубежной науке слово менталитет вообще не употребляется, а английское слово mentality не выступает в качестве термина и не имеет закрепленного за ним определения... Изредка в качестве термина употребляется французское слово mentalite, однако и оно не имеет устоявшегося значения». Как утверждает С.В. Лурье, только в 1994 году российскими исследователями были сделаны первые попытки дать новому термину... адекватное наполнение.

Между тем, о важности этнического менталитета упоминает уже Перикл - правитель Афинского государства V века до н.э. В своей речи по поводу захоронения павших афинских воинов в Пелопонесской войне он подчеркивает определяющую роль мен-тальности афинян в борьбе с внешним врагом - Спартой и ее союзниками.

В нашей отечественной обществоведческой литературе ментальность понимается в основном как психологический феномен: социально-психологические установки, способы восприятия, манера чувствовать и думать; своеобразный склад различных психических свойств и качеств, особенностей их проявлений, стиль мышления; совокупность устойчивых, общераспространенных... представлений; совокупность мыслей, верований, навыков духа; мировосприятие или система ценностей; установка сознания, его нацеленность во вне; представления о приоритетах, нормах и моделях поведения в конкретных обстоятельствах.

Выдающаяся роль в разработке проблемы менталитета принадлежит глубинной психологии К.Г.Юнга, психоанализу З.Фрейда, Э.Фромма, а также М.Веберу, Т.Парсонсу и др. Об особенностях русского национального характера и их причинах упоминалось в трудах русских мыслителей - М.А.Бакунина, Н.А.Бердяева, А.А.Богданова, С.Н.Булгакова, Н.Я.Данилевского, В.В.Зеньковского, И.В.Киреевского, В.О.Ключевского, П.А.Кропоткина, Н.О.Лосского, П.А.Флоренского, С.Л.Франка, П.Я.Чаадаева, А.С.Хомякова и др. Идеи «евразийства» о самобытности русского народа и его духовной организации развиты Л.Н.Гумилевым. Проблема менталитета с позиций социально-экономической детерминации представлена в трудах Г.В.Плеханова, Б.В.Поршнева, А.Н.Леонова и многих других исследователей. Питирим Сорокин рассматривал ментальность как внутренний аспект каждой культуры, определяющий ее характер.

Начало современным российским исследованиям проблемы ментальности положила серия реферативных сборников под редакцией А.Я.Ястребицкого, Ю.Я.Бессмертного, А.Я.Гуревича и др. Сборники послужили стимулом к обращению отечественных ученых к традициям западной исследовательской практики и привнесения ее в опыт российского менталиеведения.

Р.Г.Абдулатипов рассматривал образ мышления, общую духовную направленность наций, природу и парадоксы национального «Я» в рамках исследования национальных отношений. В.А.Авксентьев, В.А.Шаповалов касались вопросов адаптации самосознания и культуры этносов в рамках социально-философского анализа. Взаимосвязь ментальностей просматривается в «Диалоге культур» В.С.Библера Историю и теорию ментальности рассматривал в своих трудах Б.В. Марков. Представление о ментальности развивали Р.П.Мильруд, И.В.Мостовая, А П.Скорик. Определенные идеи о менталитете как архетипной основе самобытности этнонационального самосознания развивал В.П.Тоидис.

В современной литературе даются разрозненные представления о социальной ментальности, и чаще всего, в связи с рассмотрением национальных, этнических отношений. Естественно, возникает потребность в теоретическом обобщении и комплексном исследовании данной проблемы в рамках социальной философии. На решение связанных с этим задач направлено настоящее диссертационное исследование.

Методологические и теоретические основы исследования. В работе учитывались фундаментальные положения, выработанные мировой и отечественной философской мыслью применительно к исследованиям социальных процессов. Сложность и многоаспектность предмета исследования потребовали обращения к отдельным положениям из смежных гуманитарных дисциплин: были использованы теоретико-исторические разработки этнологического, филологического, кавказоведческого и фольклорного характера. К исследованию были привлечены архивные источники, эмпирический материал.

Диссертационная работа опирается также на труды известных ученых философов, психологов, этнологов, социологов, антропологов: Платона, А.Августина, Дж. Вико, И.Канта, В.Вунд-та, В.Гумбольдта, Р.Лебона, Ф.Энгельса, Л. Леви-Брюля, К.Леви-Стросса, А.Шопенгауэра, Ф.Ницше, К.Ясперса, З.Фрейда, К.Юнга, Э.Дюркгейма и др.

Значительное теоретико-методологическое влияние на разработку проблемы оказали труды отечественных ученых - В.С.Барулина. И.А.Бокачева, Л.П.Буевой, Ю В.Бромлея, Л.С.Выготс-

кого, Г.Д.Гачева, Ф.Гваттари, А.Я.Гуревича, П.С.Гуревича, Ж.Де-леза, Д.И.Дубровского, В.В.Иванова, А.Н.Леонтьева, Д.АЛеон-тьева, А.С.Панарина, Б.Ф.Поршнева, Ю.М.Резника, В.Н.Торопова, М.Элиаде и др.

Исследование осуществлялось на основе принципов объективности, историзма, системности, единства исторического и логического, исторической и социокультурной обусловленности социальной ментальности, всесторонности и исторической конкретности социально-философского анализа. Все это позволило рассматривать предмет исследования как социальное явление и, вместе с тем, как явление социоприродное, сочетающее в себе дву-единство сознательного и бессознательного и единство структурно-функционального.

Объектом исследования является социальная менталь-ность в современном обществе.

Предмет исследования - природа и сущность социальной ментальности, социокультурная обусловленность ее формирования и развития.

Целью диссертационной работы является выявление и описание социокультурных факторов, определяющих сущность, формирование и развитие менталитета.

Для достижения указанной цели считаем необходимым решить следующие задачи:

1) определить теоретические основы и методы исследования менталитета, его сущности и детерминированности;

2) раскрыть эволюцию терминов «менталитет» и «мен-тальность» в истории европейской культуры;

3) выявить объективную природу формирования менталитета и его зависимость от социокультурной среды существования общества;

4) выявить структуру социальной ментальности, ее уровни, своеобразие процесса ее формирования.

Научная новизна исследования заключается в том, что:

- проведен анализ различных концепций ментальности в науке; на основе этого анализа и социально-философских положений о менталитете установлено, что социальная ментальность

основана на особенностях мировосприятия и миропонимания, включает интеллектуальные, волевые и духовные качества;

- в процессе исследования феномена социальной менталь-ности были применены уровневый и структурно-функциональный методы, использован метод диахронической перспективы для изучения природы социальной ментальности;

- расширен тезаурус, уточнено определение терминов «менталитет», «ментапьность»;

- выявлена природа формирования социальной ментальности, которая предшествует социальному самоопределению общности;

- установлено, что социально-трудовая и экономическая деятельность социума влияет на его ментальные интенции;

- выработано представление о том, что социальная ментапьность является социально-психологическим стержнем духовной жизни народа, социокультурным инвариантом, обогащаемым в процессе накопления и трансляции культуры;

- расширено представление о феномене социальной ментальности, подтверждено, что этот феномен выступает в качестве дискурсивно-поведенческого показателя системы архетипно-спонтанных состояний социума.

Теоретическая и практическая значимость. Результаты, основные положения и выводы диссертации могут быть использованы в дальнейших исследованиях широкого спектра проблем в области философии, социологии, этнологии, истории менталь-ностей, этнопсихологии и этнопедагогики. Кроме того, отдельные положения могут применяться в практике преподавания курса философии и социологии, а также учитываться в процессе выработки решений и постановлений властных структур в сфере этнонациональных отношений.

Положения, выносимые на защиту:

1. К объективным предпосылкам формирования социальной ментальности относится природная данность человека, его социальная и природная организация. Социальная и биологическая самоорганизация общности, имеющей цель выработать защитный механизм, содержит в себе зачатки социальной ментальности. Защитный механизм содержит в себе компаративный

и идентификационный моменты. «Отличие-уподобление» носит архетипический системный характер и продолжает сохраняться в современных обществах.

Социокультурная интерпретация естественно-биологических оснований человека осуществляется ситуативно, как правиле сообразно актуальным требованиям современности.

2. Социальная ментальность основана на особенности мировосприятия и миропонимания, на интеллектуальных, волевых и духовных качествах общности и представляет собой комплексную социально-психологическую парадигму или некий социокультурный инвариант, обогащаемый в процессе накопления и трансляции культуры.

3. При быстрой смене традиционного для общности способа жизнедеятельности, при быстрой утрате специфического для этноса рода производственной деятельности социальная ментальность выстраивает защитный механизм, что является природным свойством менталитета как социального явления.

4. Социальной ментальности присуща двухуровневая формальная структура, состоящая из собственно содержания, непосредственного выражения менталитета, и из вещно-предметного, знаково-символического и других форм выражения менталитета. Формальные инварианты являются интенцией, готовностью, предрасположенностью менталитета к самовыражению. На основе формальных инвариантов формируются конкретные составляющие менталитета.

5. Социальная ментальность может рассматриваться в качестве дискурсивно-поведенческого показателя системы архе-типно-спонтанных состояний социума.

Апробация исследования. По содержанию исследования автор подготовил доклады и научные сообщения, представленные на международных, всероссийских, региональных и внутри-вузовских научно-практических конференциях и семинарах: Всероссийской конференции молодых ученых «Перспектива -2005» (Нальчик, 2005): Всероссийской научно-практической конференции «Проблемы становления гражданского общества на Юге России» (Армавир, 2005); Всероссийской научно-практической конференции «Стратегия социального развития

России в условиях глобализации» (Сочи,2005); Международной конференции «Этнопсихологические и социокультурные процессы в современном обществе» (Балашов, 2005); Всероссийской конференции «Межнациональные отношения в Краснодаре на современном этапе: перспективы устойчивого развития (подходы к решению общероссийской проблемы)» (Краснодар,2005).

Объем и структура диссертационной работы. Диссертационное исследование состоит из ведения, двух глав, содержащих в общей сложности 9 параграфов, заключения, списка литературы, включающего 278 наименований, 12 из которых - иностранные источники. Общий объем работы - 150 страниц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, раскрывается степень ее научной разработанности, определяется объект и предмет исследования, формулируются цели и задачи, рассматриваются методологические и теоретические основы работы, определяется ее научная новизна, излагаются положения, выносимые на защиту, освещается теоретическая и практическая значимость работы, характеризуется ее апробация.

Первая глава - «Теоретико-методологические подходы к исследованию феномена «ментальность», состоящая из четырех параграфов, посвящена изучению представлейий о менталитете и ментапьности и исследованию различных аспектов этого феномена.

В первом параграфе - «Формирование представлений о менталитете и ментальности как научных категориях» предлагается аналитический обзор социально-философских и социально-психологических представлений, складывающихся в процессе изучения менталитета и ментальности как феномена, определяющего специфику социума.

Понятия ментальности и менталитета часто используются при анализе общественно-исторических и политических проблем, вопросов развития мировой цивилизации; при рассмотрении национального своеобразия определенной культуры и этни-

ческих особенностей ее носителей; при изучении внутреннего, духовного мира человека, его склада ума, мировосприятия и мироощущения.

В научный оборот термин «ментальность» был впервые введен в кружке Дюркгейма, который использовал его в поисках основ человеческой солидарности, а затем в журнале «Анналы» появилась рубрика «Групповая ментальность». Представители школы «Анналов» считали, что ментальность находится глубже таких форм человеческого сознания и поведения, как мышление, нормы поведения, сфера чувств, это - некая предрасположенность.

Несмотря на то, что в настоящее время ряд исследователей разграничивают понятия «менталитет» и «ментальность» (Л.Н.Пуш-карев, Е.А.Ануфриев, О.В.Рисина, А.С.Брычков, Н.В.Якушкина и др.), мы вслед за такими авторами как И.Г. Дубов, Н.М. Лейберо-ва, И.К. Панин, Ю.Б. Смирнов, склонны рассматривать оба эти понятия в качестве синонимической пары. Термины «менталитет» и «ментальность» по сути, выражают одно и тоже понятие. Слово «ментальность» является языковым вариантом слова «менталитет». В современных толковых словарях «ментальность» определяется как производное от прилагательного «ментальный», образованного от существительного «менталитет».

Если философы рассматривают этот феномен прежде всего как явление аксиологическое, оценочное, то психологи придают ментальности когнитивный, познавательный смысл, что подтверждается наличием в определениях и трактовках таких терминов как «восприятие», «поведение», «память» и т.д. Что же касается социологов и политологов, которые также придают большое значение ментальности в своих исследованиях, то они используют как философское, так и психологическое определения.

Таким образом, опираясь на философские, социологические и психологические трактовки, следует признать, что менталитет социален и культурообусловлен. Он основан на особенностях мировосприятия и миропонимания и включает в себя интеллектуальные, волевые и духовные качества социума.

Во втором параграфе - «Менталитет как социокультурное явление» говорится о необходимости признания наличия некоего общего ментального фонда для социума в целом и мен-

тальностей. присущих различным группам в зависимости от их социально-классовой структуры, от уровня образования, от конфессиональных и региональных различий в частности.

Экспликация содержания менталитета возможна на путях обращения к его трансцендентным формам, коими являются фольклор, мифы, религиозные мотивы и сюжеты, ценностные нормы, стереотипы, обычаи и традиции. Отсутствие предметного значения ментальных интенций, порожденных верой, компенсируется опорой на архетипы, на материальные формы представленности прошлого, т.е. на те же мифы, легенды, художественную традицию. Архетипы - могущественное духовное наследие, отражающее развитие человечества. Их необходимо различать, прежде всего, как представленные широко в культурах, в объективированных формах, например, в текстах - мифологемах, сказках, картинах мира, особенно в религии и т.п. На этом уровне архетипы суть социокультурные инварианты, универсалии. Именно в этом варианте архетипы обнаруживают свое сущностное - быть функциональным и атрибутивным.

Менталитет не строит обобщения на основе логической иерархии от конкретного к абстрактному и от причин к следствиям. а оперирует конкретным и персональным, так что вместо иерархии причин и следствий он дает иерархию сил и мнимых существ. Менталитет классифицирует не на основе противопоставления внутренних принципов, а по вторичным чувственным качествам, нерефлектируемым, неотделимым от самих объектов и вызываемых последними эмоций Сходство или иной вид отношения в менталитете представлены как тождества, а вместо расщепления на признаки он предполагает разделение на части. С этим связаны устойчивость, воспроизводимость социальных мифологем в регулярно повторяющихся ритуалах, направленных на приспособление человека к природному окружению и социуму. Менталитет общности не утруждает себя попытками объяснить необъяснимые события, неразрешимые коллизии. Он предпочитает следовать общепринятому поведению и действу.

Это явление, характерное для социальной ментальности, можно назвать ментальным парадоксом. Ибо социальная мен-

тальность, будучи беспредметной, беспочвенной, иллюзорной, тем не менее, укоренена в прошлом.

Третий параграф «Ментальность как продукт внешней оценки» посвящен осмыслению социальной ментальное™ на понятийном уровне.

Трудность осмысления этнического менталитета на понятийном уровне заключается в том, что определяемое определяется через неопределяемое (и полагается неопределимым), а именно через нерефлектируемое. Менталитет сводится к дорефлек-сивному и, стало быть, к бессознательному. Попытки дать определение на метауровне пока не приводят к успеху. Однако есть «пункт согласия», в котором сходятся ученые. Это признание наличия относительной константности элементов менталитета, его нерефлектируемых моментов, некой всеобщей установки, или коллективном образе мысли, обладающем постоянством. Менталитет, как правило, не выражается непосредственно в текстах. До него надо докапываться, дойти до потаенного пласта сознания, до «потаенной логики». Он не рефлектируется, не формулируется своим носителем, в этом смысле он есть нечто, демонстрирующее себя другому, иному. Он представлен не субъекту (носителю) менталитета, а иному, представлен в качестве свойства другого как нечто нетождественное представлениям иного о другом. Он не тождественен высказываемым мыслям субъекта о себе. Менталитет себя «не выдает».

Данная категория при условии признания ее нерефлекти-руемости является продуктом внешней оценки. Идентификация менталитета как социокультурного феномена начинается с межсубъектных отношений некоторого множества общностей.

Структурные компоненты социальной ментальное™ можно классифицировать по степени их выражения, а именно, с позиции:

• субъект-объектного отношения;

• интерсубъектного отношения;

• самопознания или самовыражения.

Субъект-объектное отношение способно зафиксировать

явные формы выражения (самоосуществления) менталитета -вербальную, мускульно-двигательную, эмоциональную и т.п.

Онтологически план содержания менталитета субстанционально самозамкнут на субъекте как собственном носителе. В этом смысле менталитет непроницаем для внешнего наблюдения. И здесь субъект-объектная познавательная схема малоэффективна. С позиции всякой познавательной схемы план выражения менталитета трансцендирует в явных формах. Явные формы самоосуществления менталитета, иными словами очевидные, фиксируемые формы выражения, присутствуют в познавательном исследовательском опыте. Эти формы есть актуализация, самовыражение, самоосуществление менталитета. Вероятно, надо допустить, что процесс трансформации неявного в явное, имманентного в трансцендентное, потенциального в актуальное, содержания в выражение, есть процесс неисчерпаемый. В этом смысле неочевидное, невыраженное этнического менталитета, надо полагать подавленным, несамовыразившимся, не-самоосуществившимся, имманентным, относящимся к плану содержания, и поэтому потенциально осуществимым. Способы опосредованного выражения нерефлектируемой части менталитета многообразны, к примеру, творчество художественное, эмоции, сновидения и т.д. Таким образом, с позиции субъект-объектного рассмотрения, наблюдаемые и фиксируемые явные проявления менталитета есть результат механизма трансформации потенциального в актуальное, имманентного в трансцендентное, содержания в выражение. Поскольку субъекту подвластно восприятие внеположенной ему реальности - плана выражения, трансцендируемого. Однако, содержание (план имманен-ции) всегда будет оставаться в какой-то мере terra incognita как для внешнего наблюдения - познающего субъекта, так и для субъекта - носителя менталитета, потому что самим субъектом он часто не рефлектируется.

Менталитет манифестирует и на уровне интерсубъектном, субъект-субъектном отношении. Менталитет обнаруживается только извне, другим человеком, другим «Я», которое классифицирует «не - Я» как нечто отличное от «Я», как нечто другое. Таким образом, он обнаруживается к контексте оппозиционного отношения «Я» - «не - Я». При этом «не - Я», будучи отличным от «Я», полагается последним как нечто находящееся в созна-

нии, но не во вне. Таким образом, «Я» полагает «не - Я». «Не -Я» вычлененное «Я» есть часть субъективной реальности «Я», и не более того. «Не - Я» есть все то, что осталось вне поля самоидентификации «Я». Однако, классификация и процесс вычленения «не - Я» осуществляется через призму опыта «Я», посредством психической совокупности, принадлежащей «Я». И возникает вопрос: насколько идентично «Я» (осознанное) «Я» объективному (неосознанному)? В случае их нетождественности - утрачивается смысл и значение то, что определено как «не - Я». Таким образом, и на межсубъектном уровне, менталитет субстанционально не может быть определен.

С позиции самосознания, самовыражения возможно обнаружение на уровне самоощущений неявных, неочевидных для внешнего наблюдателя проявлений менталитета.

В четвертом параграфе - «Ментальность как фактор общественного сознания» подчеркивается, что при изучении менталитета важно вскрыть причины тех или иных особенностей сознания, мировосприятия и поведения людей применительно к данной общности, а не только исследовать уже состоявшееся интегральное массовое сознание или мировоззрение само по себе. Ведь ментальность - это способ видения мира, но она не идентична идеологии, имеющей дело с продуманными системами мысли. Феномен социальной ментальности представляет собой отнюдь не философские, научные или эстетические системы, а отражает уровень общественного сознания, на котором мысль не отделена от эмоций, от латентных привычек и приемов сознания. Тем не менее, обращение к философским, психолого-педагогическим, социологическим, культурологическим категориям, близким к категориям «менталитет», представляется вполне оправданным, прежде всего с позиции междисциплинарного подхода, ибо социальная ментальность исключительно емкое и многоаспектное понятие. Его характеризуют глубинные, критериальные основы личностных и общественных отношений к различным сторонам жизни. Но важно не столько знание менталитета личности или человеческой общности того или иного вида или масштаба само по себе. Важна возможность исторически ретроспективного объяснения и прогностически аргументиро-

ванного, вероятностного предсказания поведения, поступков индивидуального или коллективного субъекта в определенных видах деятельности и жизненных ситуациях. Все это придает изучению феномена социальной ментальности особую сложность и объективно ориентирует на использование уровневого, структурно-функционального методов исследования, а также метода диахронической перспективы.

Во второй главе - «Социально-деятельностная составляющая в формировании менталитета», состоящей их пяти параграфов, социальная ментальность рассматривается в качестве дискурсивно-поведенческого показателя системы архетипно-спонтанных состояний социума; выделяются специфические черты ментальности: установочный характер, высокая степень устойчивости и консерватизма; вербально-актуализированный характер проявления, ситуативность проявления, неидеологич-ность, локализованность в пределах одной культуры, детерминированность, универсальность, спонтанность проявления, интонирован ность и символичность.

В первом параграфе - «Место деятельностной парадигмы в исследовании менталитета» - рассматривается отношение: «род деятельности» - «менталитет» в рамках деятельно-стного подхода. Способ бытия индивида, общности есть универсум человеческой деятельности, и если основанием деятельности является сознательно формируемая цель, то основание самой цели лежит вне вещно-предметной деятельности.

Необходимо рассматривать ментальные интенции и мотивы деятельности не только как осознаваемые, отрефлектирован-ные субъектом, но и, что весьма важно, необходимо признать недостаточной исследовательскую традицию двоичного (дихо-томичного) рассмотрения данной проблемы. Отношение «ментальное (духовное) - деятельность» дихотомично и однонаправ-лено, а именно, имея простую форму «цель - действие», оно выражает в конечном итоге объективацию конкретной идеи (мысли) в конкретном действии. При этом результат этого действа, в соответствии с традицией деятельностного подхода имеет, как правило, вещно-предметную, материальную форму. Будучи однонаправленным, данное отношение не выражает обратной свя-

зи, а именно - влияния деятельности на формирование духовного, ментального.

В контексте нашей проблемы - о влиянии основного вида деятельности (основной социально-экономической жизнедеятельности) на формирование менталитета - необходимо ввести третью составляющую в отношении «цель - действие». Необходимо добавить и получить отношение «ментальное (духовное) - деятельность (предметно-практическая) - ментальное (духовное)».

Необходимо подчеркнуть, что в отношении «деятельность -менталитет» их прямую зависимость обнаружить трудно или даже невозможно. Однако, зависимость эта, безусловно, есть. И представлена она неявно и опосредованно. При изучении общественных, особенно духовных, явлений получить объект познания в чистом виде не представляется возможным, поэтому в интерпретационной величине сфера «свободы допустимости» постоянно будет стремиться к бесконечности.

Во втором параграфе - «Влияние социокультурных процессов на ментальный уровень общности» рассматриваются отдельные аспекты опосредованного влияния социокультурных процессов на формирование ментальных интенций. Такая опосредованность часто выражается и в форме морально-нравственных принципов организации бытия той или иной общности, которые являются довольно устойчивыми. При относительно быстром изменении традиционного для общности способа жизнедеятельности, при утрате или смене основного рода производственной деятельности социум выстраивает свой защитно-адаптивный механизм. В этой связи диахронический срез показывает не только сохранение древнейших ментальных интенций, но и, в ряде случаев, их упрочение, между тем как соответствующие им формы трудовой деятельности утратили свое значение, а многие из них исчезли вовсе.

Исторические метаморфозы, безусловно, отражаются на ментальном уровне общности. Здесь они являются органичными, атрибутивными образу мыслей и чувств общности. Большей частью они нерефлектируемые, представлены в виде стереотипии, автоматизмов, в форме моральных норм и т.п., природа которых, как правило, мифологизируется либо вовсе не объясняется. На

уровне обыденно-бытовом, они выражаются в форме ценностных ориентации, в некоторых нравственно-запретительных табу, в особенностях религиозных верований и во многих других ментальных проявлениях. Ментальные интенции во множестве своем связаны с исторической судьбой данной общности и являются феноменами социокультурными. Они сформировались в результате мощных коллективных переживаний общности, переживаний по поводу крутых изломов судьбы. При этом изломы судьбы могут быть как благостными для общности, так и неблагостными. Главное в них то, что они сопряжены с мощными коллективными переживаниями общности.

В данном параграфе мы ограничились исследованием структурных компонентов рассматриваемого объекта и сосредоточились на онтологическом статусе синхронических элементов. Собственно диахронический же метод, как известно, предполагает изучение явлений, которые изменили объект исследования. Иными словами, здесь вступает в свои права структурно-функциональный метод исследования, который позволил понять механизм взаимосвязи совокупности социокультурных факторов и ментальных интенций общности. Это соотношение определяет характер духовно-практической адаптации и самоорганизации социума, обеспечивая первичные регулянты его единства.

Третий параграф «Экоприродный фактор формирования ментальности» посвящен изучению пространственно-временных связей человека, которые органично объективируются в многочисленные формы его бытия.

Человек на любом уровне развития учитывает пространственные, временные отношения: без этого невозможна даже самая примитивная форма практики. Человек онтологически подлежит пространственно-временным связям, которые органично объективируются в многочисленные формы его бытия конкретной природной, физической реальности. Первые трудовые навыки, «техническое» овладение пространством, процесс оперирования орудиями труда уже содержат в неявной форме пространственные, временные, причинные и др. отношения. Это так называемая «предкатегориальная» форма бытия социально-культурного процесса.

Последовательность пространственной и временной ориентации, характерная для онтогенеза, справедлива и на уровне филогенеза. На раннем этапе становления родоплеменных отношений определяющим предстает пространство физическое, географическое, выступающее необходимым условием последующего формирования социального пространства. Наблюдаемые сезонные, цикличные изменения, а также изменчивость флоры и фауны побудили человека по особенному воспринимать пространство, а именно - тщательно структурировать, сакрапизиро-вать и мистифицировать экоприродный фактор. Реальная картина филогенеза человеческих сообществ такова, что территория выступает в роли интегрального фактора жизнедеятельности исторически первых человеческих сообществ и продолжает сохраняться в измененной форме как остаточное явление на ментальном уровне. Опираясь на концепции известных антропологов Л. Леви-Брюлля и К.Леви-Стросса, можно сделать вывод о том, что через природный фактор, территорию определялся тотем, фетиш, а затем и принадлежность человека к тому или иному социальному пространству. Таким образом, физически реальное пространство опосредованно влияет на формирование социальной мептальности, ибо именно в конкретных экоприродных условиях протекает процесс этногенеза и эволюции общности.

К.Г. Юнг обосновал тезис о том, что именно пространственные представления легли в основу создания мифологии, носящей надличностный характер. Сходную с нашей мыслью высказывали и такие представители психической антропологии как Дж.Берри, Г.Конклин, М.Коул, С.Скрибнер, исследовавшие сенсорные восприятия и перцептивные категории как результат опосредованного влияния природных условий, в том числе территориальной протяженности, на органику человека.

Таким образом, к числу важнейших факторов, формирующих менталитет, относится социальное пространство, в котором протекает жизнедеятельность данной общности. При этом роль культуры как общего адаптивного механизма человеческого общества остается безусловной и общепризнанной. В онтологической структуре бытия всякой культуры, всякой общности на первый план выступает отношение данной общности не только к

социальному пространству, но и к внешней физической реальности. Способ бытия в конкретной природно-климатической среде продуцируется ментальными установками социума и имеет своей целью, прежде всего, приспособление к физическим условиям существования и достижение на этой основе душевно-физиологического баланса и гармонии с этой средой. С другой стороны, сами ментальные интенции и установки формулируются под воздействием природно-климатических условий существования. К природной среде, как экоприродным основаниям формирования менталитета, относятся ареал расселения данной общности, его величина и местоположение, климат, почва, рельеф местности, флора и фауна, полезные ископаемые, плотность населения, а также фактор геополитический - географическое соседство с другими общностями и государствами.

В четвертом параграфе - «Ментальность в структуре ценностей и целей образования и воспитания» рассматривается менталитет как продукт системного взаимодействия всех институтов, функционирующих в социокультурном пространстве. Причем, профессиональный характер и сферная специализация институциональной культуры, если они проявляются, интегрировано в данном социокультурном пространстве, не только не являются помехой для формирования соответствующего менталитета, но просто необходимы. Профессионализм институтов социальной культуры и особенно система образования способствует складыванию идентичности на основе научных достижений и рекомендаций всего геокультурного пространства, всей современной цивилизации. Что касается сферной специализации, то здесь институциональная культура опирается на специфику данной сферы культуры, добиваясь, таким образом, адекватности и адресной точности профессионального воздействия на сознание и самосознание личности. Оптимальным условием полноценного социокультурного развития личности в соответствии с парадигмами геокультурного пространства является система обучения и воспитания.

Этой системе менталитет придает первостепенное значение, особенно на этапах социокультурного возрождения и самоопределения с понятной целью завершения исторического процесса обозначения четких границ социокультурного пространства.

Великий русский педагог К.Д. Ушинский высоко ценил педагогический опыт народа в этнокультурном становлении личности. Ему принадлежит приоритет введения в педагогику понятия «народная педагогика». Одно из выдающихся преимуществ этнопедагогики К.Д. Ушинский видел в целостности этнолингвистического пространства семьи.

Этнопедагогика для современной семьи - своеобразная корневая система формирования менталитета. Эмпирический опыт этнокультурного воспитания человека, его моральных, эстетических, гражданских, семейно-бытовых, трудо-производственных, коммуникативных и других свойств и качеств на основе родного языка в прошлом был едва ли не единственным средством семейного воспитания. Этот опыт остается и сегодня надежной основой формирования в семье понятий национальной чести, достоинства, долга, гордости, ответственности, совести, ориентирующих национальный менталитет и самосознание человека, его этикетно-эстетические представления и предпочтения.

Процесс этнокультурной трансформации опирается на все виды, формы и жанры этнонациональной культуры, предполагает наличие развитой этнопедагогической инфраструктуры и школьно-образовательной системы. Без них этнокультурное пространство обречено на рост «швов» и «зазоров», которые способны обернуться этнокультурными кризисами, мобилизацией националистической интенции национального менталитета и межэтническими конфликтами.

Как нам представляется, наиболее адекватные соображения о сущности школы в российском полиэтническом пространстве высказывает проф. В.К. Шаповалов. По его мнению, национальная школа должна быть основана на следующих принципах:

• принцип включения воспитанников в родную этнокультурную традицию;

• принцип реализации конституционного права воспитания и обучения учащихся на родном языке;

• принцип перехода от приобщения к национальной культуре, к познанию и уважению культур народов совместного проживания в многонациональном государстве и принятию мировых культурных ценностей;

• принцип диалога культур как основа взаимного обогащения и саморазвития культур;

• принцип диалективного единства трех начал в деятельности национальной школы: национального, общероссийского и общемирового;

• принцип вариативного построения национальной школы.

Идея такой школы и ее всеобщее признание - показатель

реальной гуманизации национального менталитета государственно-образовательных институтов, степени отхода от идеи унитарной школы.

В пятом параграфе - «Ментальность и духовное развитие общности» - подчеркивается, что наряду с социальной памятью, общественной волей, социальная ментальность выступает не только показателем адаптированости людей к условиям социокультурного и природно-ландшафтного пространства, но и как фактор, способствующий духовному развитию общности.

Социальная ментальность, являясь архетипной основой поведения представителей той или иной общности, представляет собой мощный фактор социальной адаптации. Наряду с социальной памятью, общественной волей, ментальность выступает показателем адаптированости людей к условиям социокультурного и природно-ландшафтного пространства.

Однако чтобы адекватно пользоваться факторами жизнеобеспечения среды обитания, необходим определенный уровень закрепления произвольных форм активности - подходов, приемов, стилей умения, навыков, привычек, стереотипов, символов, парадигм и других социальных символов и свойств, обеспечивающих оптимальный уровень реализации материальных и духовных потребностей, потребностей в покровительстве, комфортности, безопасности, идентичности, свободе оперирования культурно-семиотическими феноменами среды, симметричности поведенческих актов и реакций и даже в социо- и этнокультурном камуфляже.

Социальная ментальность как сложная, комплексная форма индивидуального и социального сознания выступает в роли духовного фундамента определенной общности людей. Это образ, индикатор и локатор этнонационального самосознания од-

новременно. Не случайно Питирим Сорокин утверждал, что характер каждой культуры определяется внутренним аспектом - ее ментальностью.

Как духовно-практическая основа социального самосознания ментальность имеет непосредственный выход в духовную жизнь, в поведение, в образ жизни, в способ освоения действительности. Образ жизни есть ничто иное, как превращенная форма менталитета, его инобытие в материально-деятельном континууме. Континуальная трансформируемость социальной ментальности - источник устойчивости этнокультурной парадигмы в условиях аннигиляции социальной самобытности под влиянием современного научно-технического прогресса, индустриализации и компьютеризации жизни людей.

Ментальная парадигма - продукт адаптационной деятельности социума с целью самоорганизации, самосохранения, самоутверждения и самоопределения. Поэтому она спонтанно складывается в сознании и самосознании этноса сообразно адаптационному эффекту.

В процессе формирования социальной ментальности участвуют природные и культурные детерминанты, взаимодействие и взаимообогащение которых повышается по мере закрепления в нем соответствующих ценностей.

Политическая и социокультурная атмосфера обусловливает тип социальной ментальности, усиливая или ослабляя в ней прогрессивные или консервативные, демократические или авторитарные, добродетельные или порочные, созидательные или разрушительные, толерантные или экспансивные, новаторские или традиционные, националистические или интернациональные, экстремистские или миролюбивые ориентации.

В заключении предлагается вариант определения менталитета, подводятся итоги исследования, предлагаются перспективные направления дальнейшей разработки рассмотренной в диссертации проблематики, даются некоторые практические рекомендации.

Менталитет - это динамично-функциональная, исторически и социокультурно обусловленная качественная определенность организации той или иной общности. Познание содержа-

ния менталитета возможно, главным образом через исследование неявных, опосредованных, объективированных, до конца неосознаваемых форм выражения. К факторам, формирующим менталитет общности, относятся ее исторический и социокультурный опыт. Опыт, который наряду с социальными, природно-климатическими и биосоциальными предпосылками, служит онтологическим основанием формирования менталитета общности. К числу важных причин формирования менталитета относится собственно социальная, природная, физическая среда проживания общности.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1. Хлыстова А.Г. Теоретические предпосылки исследования феномена этнического менталитета: Научное издание. -Ставрополь, 2003. - 2,4 п.л.

2. Хлыстова А.Г. Социально-деятельностная составляющая в этническом менталеообразовании: Методические рекомендации. - Ставрополь, 2004. - 3,2 п.л.

3. Хлыстова А.Г. К вопросу об исследованиях ментапьно-сти российского социума: Материалы всероссийской конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Перспектива-2005». - Нальчик, 2005. - Т.Ш. - 0,3 пл.

4. Хлыстова А.Г. К вопросу о ментальных характеристиках российского социума'// Вестник Армавирского института социального образования (филиал) РГСУ. - Армавир, 2005. - 0,3 п.л.

5. Хлыстова А.Г. К вопросу о формировании гражданского общества в России: Материалы всероссийской научно-практической конференции «Проблемы становления гражданского общества на Юге России». - Армавир, 2005. - 0,3 п.л.

6. Хлыстова А.Г. Взаимодействие социумов и менталеоб-разующая функция образования: Материалы Шестой Российской научно-практической конференции «Стратегия социального развития России в условиях глобализации». - Сочи, 2005. - 0,3 п.л.

7. Хлыстова А.Г. Этноцентризм, национализм и интернационализм как проявление этнонационального самосознания: Материалы Второй международной конференции «Этнопсихологические и социокультурные процессы в современном обществе». - Балошово, 2005. - 0,5 пл.

8. Хлыстова А.Г. Философия: Учебно-методическое пособие для студентов. - Армавир, 2005. - 5,5 п.л.

9. Хлыстова А.Г. Сфера образования как основа формирования навыков межэтнического взаимодействия: Материалы Всероссийской конференции «Межнациональные отношения на современном этапе: перспективы устойчивого развития (подходы к решению общероссийской проблемы)». - Краснодар, 2005. -0,3 п.л.

ООО «Базис», г. Ставрополь, ул. Ленина, 480/1.

Подписано в печать: 15.12.2005 г. Формат 127x127/16. Гарнитура Times. Бумага офсетная. Тираж 100 экз. Печать трафаретная цифровая. Усл.печ л. 1,6. Уч.издл. 1,8.

% 00g А 9

S3 •

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Хлыстова, Алена Геннадьевна

Введение

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава I. Теоретико-методологические подходы к исследованию феномена «ментальность»

1.1. Формирование представлений о менталитете ц и ментальности как научных категориях.

1.2 Ментальность как социокультурное явление

1.3. Ментальность как продукт внешней оценки.^.

1.4. Ментальность как фактор общественного сознания.

Глава II. Социально-деятельностная составляющая в формировании менталитета

2.1. Место деятельностной парадигмы в исследовании менталитета

2.2. Влияние социокультурных процессов на ментальный уровень .общности

2.3. Экоприродный фактор формирования ментальности.

2.4. Ментальность в структуре ценностей и целей образования.

2.5. Ментальность и духовное развитие общности.

Введение диссертации2005 год, автореферат по философии, Хлыстова, Алена Геннадьевна

Актуальность темы исследования. Современные процессы интеграции и глобализации затрагивают все сферы жизнедеятельности общества. Человечество вступает в качественно новое состояние со сложными многообразными противоречиями, связанными с интенсивным развитием экономических, политических, духовных взаимодействий и отношений. Особенно остро эти противоречия проявляются в сфере духовной жизни адаптирующихся друг к другу государств и наций. Происходит сложный процесс развития и адаптации различных форм общественного сознания, национального и этнического самосознания, перерождающихся из общностных национальных рамок в глобальные общечеловеческие рамки. В этих условиях особое значение приобретает знание и понимание образа мышления, общей духовной настроенности наций, этносов, т.е. всего того, что называют менталитетом.

Как показывает опыт социального развития последних лет, проблема ментальности в науке, культуре и особенно в государственной и общественно-политической практике приобретает важное значение в плане самоорганизации полиэтнических общностей.

Учет специфики национальной ментальности в межкультурных связях и отношениях является также важным условием успеха в адаптационных усилиях социумов и этносов.

Социальные сдвиги в способе существования, включая способ поведения и действия общностей, в разных регионах России имеют в частности и этническую, национальную особенность. Эта особенность в значительной мере определяются своеобразием менталитетов общностей. Адекватное понимание менталитета конкретной общности возможно с учетом всей совокупности биосоциальных, естественно-природных, социокультурных условий ее развития потому что то, что манифестируется на вербальном уровне в форме социально-политических, идеологических призывов, и, на первый взгляд, представляется мимолетным, ситуативным, и, соответственно, малозначащим, на поверку имеет более глубинные основания. Сегодня знание природы социальной ментальности, умение ее учитывать в процессе прогнозирования социально-экономического развития общества, умение нейтрализовать негативные моменты в этнонациональных отношениях, обусловленные ментальными различиями- насущная потребность и условие успеха в адаптационных усилиях общества. История «работает» в пользу малочисленных социумов и этносов, вырабатывая все больше покровительственных правовых и моральных барьеров, защищающих их от произвола больших народов. В этой связи умение практически оперировать менталитетом - важное условие демократической позитивной аккультурации, диалога различных культур.

Возникает социальная потребность в теоретических обобщениях. Проблема социальной ментальности стала привлекать к себе все большее внимание исследователей различных областей науки: психологов, политологов, социологов, культурологов.

Вместе с тем эта проблема начинает попадать и в поле зрения социальной философии. Потребность в социально-философском осмыслении проблемы социальной ментальности и связанных с ней социокультурных процессов уже назрела, необходим глубокий социально-философский анализ этого феномена.

Степень разработанности проблемы. Ментальность вообще и социальная ментальность в частности - это наиболее слабо разработанная проблема отечественной философии, социологии, этнологии и культурологии, которая получила развитие у нас лишь в последние годы. С.В.Лурье по отношению «к вошедшему в последние годы в широкое употребление слову менталитет. Оно звучит в русской речи как иностранный термин, и большинство исследователей было вполне чистосердечно уверено, что это просто иностранное заимствование. Однако в зарубежной науке слово менталитет вообще не употребляется, а английское слово mentality не выступает в качестве термина и не имеет закрепленного за ним определения. Изредка в качестве термина употребляется французское слово mentalite, однако и оно не имеет устоявшегося значения». Как утверждает С.В. Лурье, «только в 1994 году российскими исследователями были сделаны первые попытки дать новому термину. адекватное наполнение»(136; С. 43).

Между тем, о важности этнического менталитета упоминает уже Перикл -правитель Афинского государства V века до н.э. В своей речи по поводу захоронения павших афинских воинов в Пелопонесской войне он подчеркивает определяющую роль ментальности афинян в борьбе с внешним врагом -Спартой и ее союзниками.

В нашей отечественной обществоведческой литературе ментальность понимается в основном как психологический феномен: социально-психологические установки, способы восприятия, манера чувствовать и думать (6; С. 506); своеобразный склад различных психических свойств и качеств, особенностей их проявлений (73; С.71), стиль мышления (173; С. 174); совокупность устойчивых, общераспространенных. представлений (141; С. 103); совокупность мыслей, верований, навыков духа (156; С. 73); мировосприятие или система ценностей (74; С. 241); установка сознания, его нацеленность во вне (160; С. 196); представления о приоритетах, нормах и моделях поведения в конкретных обстоятельствах (109; С. 90).

Выдающаяся роль в разработке проблемы менталитета принадлежит глубинной психологии К.Г.Юнга, психоанализу З.Фрейда, Э.Фромма, а также М.Веберу, Т.Парсонсу и др. Об особенностях русского национального характера и их причинах упоминалось в трудах русских мыслителей - М.А.Бакунина, Н.А.Бердяева, А.А.Богданова, С.Н.Булгакова, Н.Я.Данилевского, В.В.Зеньковского, И.В.Киреевского, В.О.Ключевского, П.А.Кропоткина, Н.О.Лосского, С.М.Соловьева, П.А.Флоренского, С.Л.Франка, П.Я.Чаадаева, А.С.Хомякова и др. Идеи «евразийства» о самобытности русского народа и его духовной организации развиты Л.Н.Гумилевым. Проблема менталитета с позиций социально-экономической детерминации представлена в трудах Г.В.Плеханова, Б.В.Поршнева, А.Н.Леонова и многих других исследователей. Питирим Сорокин рассматривал ментальность как внутренний аспект каждой культуры, определяющий ее характер.

Начало современным российским исследованиям проблемы ментально-сти положила серия реферативных сборников под редакцией А.Я.Ястре-бицкого, Ю.Я.Бессмертного, А.Я.Гуревича и др. Сборники послужили стимулом к обращению отечественных ученых к традициям западной исследовательской практики и привнесения ее в опыт российского менталневедения.

Р.Г.Абдулатипов рассматривал образ мышления, общую духовную направленность наций, природу и парадоксы национального «Я» в рамках исследования национальных отношений. В.А.Авксентьев, В.А.Шаповалов касались вопросов адаптации самосознания и культуры этносов в рамках социально-философского анализа. Взаимосвязь ментальностей просматривается в «Диалоге культур» В.С.Библера. Историю и теорию ментальности рассматривал в своих трудах Б.В.Марков. Представление о ментальности развивали Р.П.Мильруд, И.В.Мостовая, А.П.Скорик. Определенные идеи о менталитете как архетипной основе самобытности этнонационального самосознания развивал В.П.Тоидис.

В современной литературе даются разрозненные представления о социальной ментальности, и чаще всего, в связи с рассмотрением национальных, этнических отношений. Естественно, возникает потребность в теоретическом обобщении и комплексном исследовании данной проблемы в рамках социальной философии. На решение связанных с этим задач направлено настоящее диссертационное исследование.

Объектом исследования является социальная ментальность в современном обществе.

Предмет исследования - природа и сущность социальной ментально-сти, социокультурная обусловленность ее формирования и развития.

Целью диссертационной работы является выявление и описание социокультурных факторов, влияющих на процесс формирования и развития менталитета.

Для достижения указанной цели считаем необходимым решить следующие задачи:

1) определить теоретические основы и методы исследования менталитета, его сущности и детерминированности;

2) раскрыть эволюцию терминов «менталитет» и «ментальность» в истории европейской культуры;

3) выявить объективную природу формирования менталитета и его зависимость от социокультурной среды существования общества;

4) выявить структуру социальной ментальности, ее уровни, своеобразие процесса ее формирования.

Научная новизна исследования заключается в том, что:

- проведен анализ различных концепций ментальности в науке; на основе этого анализа и социально-философских положений о менталитете установлено, что социальная ментальность основана на особенностях мировосприятия и миропонимания, включает интеллектуальные, волевые и духовные качества;

- в процессе исследования феномена социальной ментальности были применены уровневый и структурно-функциональный методы, использован метод диахронической перспективы для изучения природы социальной ментальности;

- расширен тезаурус, уточнено определение терминов «менталитет», «ментальность»;

- выявлена природа формирования социальной ментальности, которая предшествует социальному самоопределению общности;

- установлено, что социально-трудовая и экономическая деятельность социума влияет на его ментальные интенции;

- выработано представление о том, что социальная ментальность является социально-психологическим стержнем духовной жизни народа, социокультурным инвариантом, обогащаемым в процессе накопления и трансляции культуры;

- расширено представление о феномене социальной ментальности, подтверждено, что этот феномен выступает в качестве дискурсивно-поведен-ческого показателя системы архетипно-спонтанных состояний социума.

Положения, выносимые на защиту:

1. К объективным предпосылкам формирования социальной ментальности относится природная данность человека, его социальная и природная организация. Социальная и биологическая самоорганизация общности, имеющей цель выработать защитный механизм, содержит в себе зачатки социальной ментальности. Защитный механизм содержит в себе компаративный и идентификационный моменты. «Отличие-уподобление» носит архетипический системный характер и продолжает сохраняться в современных обществах.

Социокультурная интерпретация естественно-биологических оснований человека осуществляется ситуативно, как правило, сообразно актуальным требованиям современности.

2. Социальная ментальность основана на особенности мировосприятия и миропонимания, на интеллектуальных, волевых и духовных качествах общности и представляет собой комплексную социально-психологическую парадигму или некий социокультурный инвариант, обогащаемый в процессе накопления и трансляции культуры.

3. При быстрой смене традиционного для общности способа жизнедеятельности, при быстрой утрате специфического для этноса рода производственной деятельности, социальная ментальность выстраивает защитный механизм, что является природным свойством менталитета как социального явления.

4. Социальной ментальности присуща двухуровневая формальная структура, состоящая из собственно содержания, непосредственного выражения менталитета, и из вещно-предметного, знаково-символического и других форм выражения менталитета. Формальные инварианты являются интенцией, готовностью, предрасположенностью менталитета к самовыражению. На основе формальных инвариантов формируются конкретные составляющие менталитета.

5. Социальная ментальность может рассматриваться в качестве дискур-сивно-поведенческого показателя системы архетипно-спонтанных состояний социума.

Методологические и теоретические основы исследования. В работе учитывались фундаментальные положения, выработанные мировой и отечественной философской мыслью применительно к исследованиям социальных процессов. Сложность и многоаспектность предмета исследования потребовали обращения к отдельным положениям из смежных гуманитарных дисциплин: были использованы теоретико-исторические разработки этнологического, филологического, кавказоведческого и фольклорного характера. К исследованию были также привлечены архивные источники, эмпирический материал.

Диссертационная работа опирается на труды, известных ученых философов, психологов, этнологов, социологов, антропологов: Платона, А.Августина, Дж. Вико, И.Канта, В.Вундта, В.Гумбольдта; Р.Лебона, Ф.Энгельса, Л.Ле-ви-Брюля, К.Леви-Стросса, А.Шопенгауэра, Ф.Ницше, К.Ясперса, З.Фрейда, К.Юнга, Э. Дюркгейма и др.

Значительное теоретико-методологическое влияние на разработку проблемы оказали труды отечественных ученых - В.С.Барулина, И.А.Бокачева, Л.П.Буевой, Ю.В.Бромлея, Л.С.Выготского, Г.Д.Гачева, Ф.Гваттари, А.Я.Гу-ревича, П.С.Гуревича, Ж.Делеза, Д.И.Дубровского, В.В.Иванова, А.Н.Леонтьева, Д.А.Леонтьева, А.С.Панарина, Б.Ф.Поршнева, Ю.М.Резника, В.Н.Торо-пова, М.Элиаде и др.

Исследование осуществлялось на основе принципов объективности, историзма, системности, единства исторического и логического, исторической и социокультурной обусловленности социальной ментальности, всесторонности и исторической конкретности социально-философского анализа. Все это позволило рассматривать предмет исследования как социальное явление и, вместе с тем, как явление социоприродное, сочетающее в себе двуединство сознательного и бессознательного и единство структурно-функционального.

Теоретическая и практическая значимость. Результаты, основные положения и выводы диссертации могут быть использованы в дальнейших исследованиях широкого спектра проблем в области философии, социологии, этнологии, истории ментальностей, этнопсихологии и этнопедагогики. Кроме того, отдельные положения могут применяться в практике преподавания курса философии и социологии, а также учитываться в процессе выработки решений и постановлений властных структур в сфере этнонациональных отношений.

Апробация исследования. По содержанию исследования автор подготовил доклады и'научные сообщения, представленные на международных, всероссийских, региональных и внутривузовских научно-практических конференциях и семинарах: Всероссийской конференции молодых ученых «Перспектива - 2005» (Нальчик, 2005); Всероссийской научно-практической конференции «Проблемы становления гражданского общества на Юге России» (Армавир, 2005); Всероссийской научно-практической конференции «Стратегия социального развития России в условиях глобализации» (Сочи, 2005); Международной конференции «Этнопсихологические и социокультурные процессы в современном обществе» (Балашово, 2005); Всероссийской научно-практической конференции «Межнациональные отношения в Краснодаре на современном этапе: перспективы устойчивого развития (подходы к решению общероссийской проблемы)» (Краснодар,2005).

Объем и структура диссертационной работы. Диссертационное исследование состоит из ведения, двух глав, содержащих в общей сложности 9 параграфов, заключения, списка литературы, включающего 278 наименований, 12 из которых - иностранные источники. Общий объем работы - 150 страниц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Социальная ментальность"

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ II

Социальная ментальность - это социально-психологический стержень духовной жизни народа, культурный инвариант, обогащаемый в процессе накопления и трансляции культуры. Она выступает в качестве дискурсивно-поведенческого показателя системы архетипно-спонтанных состояний социума. В ней можно выделить следующие черты специфичности:

•установочный характер, как писал Д.Н. Узнадзе, «установка не может быть определенным аспектом сознания субъекта, она лишь модус его состояния как целого, поэтому совершенно естественно считать, что если что у нас и протекает действительно бессознательно, так это в первую очередь, конечно, наша установка» (223; С. 178);

•высокая степень устойчивости и консерватизма;

• вербально-актуализированный характер проявления; •ситуативность проявления (контакт, коммуникация, интеракция); •неидеологичность, она существует «от бога», но в определенных ситуациях может выполнять функции методологического паллиатива;

•культурно локализована, в пределах определенного социокультурного пространства;

•цивилизованно детерминирована, т.е. поддается контролю в той мере, в которой развита родовая и социальная культура людей, их критическая интроспекция;

•универсальна, обусловливает самосознание всей массы социофоров, имеет массовидный характер;

•спонтанна, проявляется непроизвольно, «здесь и сейчас»; •интонирована, иначе говоря, обладает определенной акцентуацией, различимой акустически и визуально, и характеризуется контрастностью, что, в свою очередь, позволяет реально выполнять функции индикатора реальной этничности, хотя не везде и не всегда;

• символична, выступает в качестве символа социальной идентичности1. Социальная ментальность отражает природно-экологические, социовитальные, социокультурные и этносемиотические константы и существует во времени и пространстве до тех пор, пока существуют породившие ее детерминанты. Совокупность данных констант определяет характер духовно-практической адаптации и самоорганизации социума, откладываясь в его коллективно-бессознательной сфере психики, обеспечивая первичные регу-лянты его единства.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На основании изучения исследовательских изысканий отечественных и зарубежных ученых о духовном феномене - менталитете, мы предложили наш вариант определения этого феномена. Мы предлагаем под менталитетом полагать динамично - функциональную, исторически и социокультурно обусловленную качественную определенность организации той или иной общности.

Выделенное нами в данном определении мы хотим прокомментировать следующим образом. Почти по общепринятому мнению исследователей менталитет есть явление двуединое в своей основе. Это и сознательное - т.е. любая форма внутреннего переживания (К. Ясперс) и бессознательное.

Резюмируя изложенное в диссертации, наше конструктивно-критическое отношение к деятельностному подходу, хотим здесь отметить следующее. Необходимо рассматривать ментальные интенции и мотивы деятельности не только как осознаваемые, отрефлектированные субъектом, это, во-первых. Во-вторых, необходимо признать недостаточной исследовательскую традицию двоичного (дихотомичного) рассмотрения означенной нами проблемы. Отношение «ментальное (духовное) - деятельность» дихотомично и однонаправлено, а именно, имея простую форму «цель - действие», оно выражает в конечном итоге объективацию конкретной идеи (мысли) в конкретном действии.

С учетом «нерефлектируемости» или, главным образом, «нерефлекти-руемости» менталитета, возникает необходимость определить его онтологический статус, в частности, и через актуализацию гносеологического аспекта проблемы менталитета. Менталитет в своей «нерефлективности» есть нечто демонстрирующее себя другому, иному. Он представлен не субъекту (носителю) менталитета, но иному, и представлен ему в качестве свойства другого (как правило, представления Иного о субъекте не тождественны свойствам субъекта). В онтологическом смысле «нерефлектируемый» менталитет есть инаковость. Он «пребывает» вне субъекта. В этом смысле «нерефлектируе-мая» часть менталитета - есть отчужденная форма нейропсихической организации индивида. Субстанционально (в онтологическом плане) принадлежа субъекту, менталитет, тем не менее, как бы, отчужден от него. И в когнитивном плане он «присваивается» иным, потому что для иного он очевиден (возможно, и в искаженном виде). В этом проявляется некая раздвоенность, дихотомичность, парадоксальность менталитета. Нам представляется, что менталитет, условно можно представить как два плана: 1) содержания и

2) выражения (собственного содержания). Формы и выражения ментального можно рассматривать с позиций: 1) субъект-объектного; 2) межсубъектного;

3) самовыражения (самосознания). Онтологически план содержания менталитета субстанционально самозамкнут на собственном субъекте. Здесь субъект-объектная и мжсубъектная познавательная схемы малоэффективны. План выражения менталитета, по определению, манифестирует в явных формах и с позиций всякой познавательной схемы. Среди явных форм выражения выделяется, прежде всего, рефлектируемое, сознательное. Процесс трансформации, преобразования неявного в явное, имманентного в трансцендируемое, потенциального в актуальное, содержания в выражение, бесконечен. Он бесконечен в онтологическом смысле. Да и в гносеологическом, пожалуй, бесконечен. Процессуально самоосуществление (в значении становления) и самовыражение (трансцендирование) менталитетом оснований собственной сущности протекает в единстве интериоризации и экстериоризации. Однако, односущность их возможна лишь в идеале. Происходит это потому, что в процессе мышления «Я» выстраивает субъективное отношение к предмету, органичное смысловым структурам собственного бытия. Тем самым «Я», отделяя сущности от данности (в значении переживаемого наличного бытия предмета содержания в сознании) субъективирует первую. Таким образом, установка на вычленение самосознания в чистом виде посредством самого сознания упирается в порочный круг, а именно, план трансцендируемого не адекватен плану имманентного. Иными словами, менталитет не может выразить в явной форме собственного содержания. Лишь невыраженное, внутренне имманентное по-прежнему продолжает сохранять тождественность самому себе. В конечном итоге познание содержания менталитета, стремящееся к собственной полноте, возможно, главным образом, через исследование неявных, опосредованных, объективированных, до конца неосознаваемых форм выражения. •

Сформулированная еще К.Г. Юнгом концепция относительной историчности формирования различных ментальных уровней, получила, как известно, усилиями ученых, свое дальнейшее развитие. Допустив априори, что под структурой необходимо полагать совокупность устойчивых связей объекта, которые обеспечивают его целостность и тождественность самому себе, а именно сохранение основных свойств при различных внешних и внутренних изменениях, мы пришли к признанию, что структура - это нечто устойчивое, относительно неизменное при различных преобразованиях системы.

Одним из проявлений этого процесса.является фольклор.

Фольклорные жанры, к примеру, эпические мотивы и сюжеты охватывают довольно глубинные слои и уровни человеческой истории и, соответственно, глубинные слои социальной ментальности. По мнению того же А. Бюргера, именно фольклор выражает потребность общества маскироваться, чтобы существовать. Все это позволяет сделать вывод о социальной ин-версированности и парадоксальности менталитета общности.

К структурным составляющим менталитета также относятся: биологическое свойство; древний слой архетипического свойства; эмоции; стереотипы и т.д. Социальных стереотипов, как известно, множество.

Продолжительный по времени социообразующий процесс одномоментно есть процесс менталеобразующий. Последующее рассмотрение социальной ментальности в диахронической перспективе позволило выявить инварианты наиболее устойчивые составляющие менталитета общности. К факторам, формирующим менталитет общности, относятся ее исторический и социокультурный опыт. Опыт, который наряду с социальными, природно-климатическими и биосоциальными предпосылками, служит онтологическим основанием формирования менталитета общности. К числу важных причин формирования менталитета относится собственно социальная, природная, физическая среда проживания общности. Реальная картина филогенеза человеческих сообществ такова, что территория, физическое пространство выступали важным фактором (169; С. 8), а в ряде случаев и интегральным фактором жизнедеятельности первых человеческих сообществ и продолжает сохраняться в измененной форме как остаточное явление и в современных цивилизациях. Пространственная протяженность среды обитания непосредственно, в ряде случаев опосредованно, неявно, отражается в менталитете общности. Это проявляется, в частности, в форме мифопоэтического творчества народа, в его пространственно-временной парадигме, в картине мира и т.д. Особенно пространственная протяженность отражается в форме религиозной веры. В результате анализа ряда ментальных интенций мы предположили об обратно пропорциональной зависимости наличия ментальных представлений о хтоническом пространстве и количестве территории, занимаемой носителями данной ментальное™. Процесс освоения ареала проживания общности одновременно является и способом социально-экономической жизнедеятельности, которая, безусловно, формирует менталитет, его интенции.

Список научной литературыХлыстова, Алена Геннадьевна, диссертация по теме "Социальная философия"

1. Алиев И. «Умом Россию не понять .». Черкесск, 1995.

2. Андреева Г.М. Социальная психология. М.: Аспект-Пресс, 1996.

3. Аносов И.П., Дубровский Д.И., Кулешов C.B. Человек в антропологическом измерении. М.: Скрипторий, 2002.

4. Античная литература. Греция. М.: Высшая школа, 1989. - Ч. I.

5. Ануфриев Е.А., Лесная Л.В. Российский менталитет как социально-политический и духовный феномен // Социально-политический журнал -1997 -№3-6.

6. Арефьева Г.С. Общество как объект социально-философского анализа: Учебное пособие. М.: МИРЭА, 1995.

7. Арефьева Г.С. Общество, познание, практика. М.: Мысль, 1988.

8. Архетип. Культурологический альманах. Шадринск: Изд-во Шадр. пед. ин-та, 1995.-№1, 1996. №1, 3, 4; 1995.-№3,4.

9. Архетипические образы в мировой культуре / Ред. кол: Г.В. Винин-бихов, A.B. Камчатова. СПб.: Эрмитаж, 1998.

10. Аскин Я.Ф. Проблема времени. Ее философское истолкование. М.: Мысль, 1981.

11. Баков Х.И. Национальное своеобразие и творческая индивидуальность в адыгейской поэзии. Майкоп, 1994.

12. Барулин B.C. Основы социально-философской антропологии. М.: Академкнига, 2002.

13. Барулин B.C. Российский человек в XX веке. Потери и обретения себя. СПб.: Алетейя, 2000.

14. Барулин B.C. Социальная философия: В 2 ч. М.: Изд-во МГУ,1993.

15. Барулин B.C. Социально-философская антропология. М.: Онега,1994.

16. Велик A.A. Психологическая антропология. История и теория. М.,1993.

17. Белкин А., Литвинов А. К истории психоанализа в советской России // Российский психоаналитический вестник. М., 1992. - №2.

18. Белоус В.Г. Русский менталитет: Словарь / Под ред. А. Лазари // Вопросы философии. 1996. - №5. - С. 189.

19. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974.

20. Бергсон А. Творческая эволюция: Материя и память / Пер. с франц. -Минск: Харвест, 1999.

21. Бердяев Н. Истоки и смысл русского коммунизма. М.: Наука, 1996.

22. Бердяев Н. Судьба России. М.: Изд-во МГУ, 1990.

23. Берк П. Сила и слабости ментальностей // История ментальностей и историческая антропология: Зарубежные исследования в обзорах и рефератах. М.: Институт всеобщей истории РАН; Росс, госуд. гуманитарный ун-т, 1996. - С. 56-60.

24. Бессознательное: природа, функции, методы исследования. Тбилиси, 1978. - 1983. - Т. I-IV.

25. Бестужев-Лада И.В. Педагогический потенциал культуры: контуры будущего // Народное образование. 1996. - №9.

26. Бехтерев В.М. Роль внушения в общественной жизни // Природа -1990. №7.-С. 78-88.

27. Блок М. Антропология истории. М.: Наука, 1973.

28. Бойс М. Зороастрийцы. Верования и обычаи / Пер. с англ. Е.М. Лысенко. СПб.: Центр «Ин-т востоковедения», .1994.

29. Бороноев А.О., Паленко В.Н. Этническая психология СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 1994.

30. Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. Л.: Наука, 1983.

31. Бромлей Ю.В. Современные проблемы этнографии М.: Наука, 1982.

32. Буева Л.П. Человек, культура, образование в кризисном социуме // Философия образования. М.: Новое тысячелетие, 1996.

33. Бусыгина И.М. О состоянии немецкой нации. Территориальный фактор в национальном самосознании немцев // Политические исследования. -1999.-№1,-С. 40-49.

34. Бутенко А.П., Колесниченко Ю.В. Менталитет россиян и евразийство: их сущность и общественно-политический смысл // Социологические исследования. 1996. - №5. - С. 92-102.

35. Васильев Б. Тяжесть ожидания // Россия на новом рубеже / Под ред. Н. Н. Моисеева, В.Б. Иорданского. М.: Апрель, 1995.

36. Васильева К.К. Менталитет: онто-этнологическое измерение (на примере бурятского этноса). М.: Русский мир, 2002.

37. Васильева К.К. Стадиальность социокультурных кодов // Вестник МГУ. Серия «Философия». 2002. - №5. - С. 82-92.

38. Васильева К.К. Языческие социокультурные универсалии в диа-хронно-синхронном измерении // Сборник научных трудов молодых ученых Российской Федерации и Зарубежья. М.: Спутник+, 2000.

39. Введение в этническую психологию / Под ред. Платонова Ю.П. СПб.: Изд-во СПб ун-та, 1995.

40. Вернадский В.И. Размышления натуралиста. Пространство и время в неживой и живой природе / Ред. кол. Б.М. Кедров. М.: Наука, 1975.

41. Вико Джамбаттиста Основания Новой науки об общей природе нации. Л.: Худож. лит-ра, 1940.

42. Вилков A.A. Менталитет крестьянства и российский политический процесс. Саратов: Изд-во ун-та, 1997.

43. Вундт Вильгельм Проблема психологии народов / Пер. с нем. Н.Сам-сонова. М.: Книгоизд-во Космос, 1912.

44. Выготский JI.C. Психология искусства. М., 1968.

45. Вышеславцев Б.П. Русский национальный характер. Предисловие к публикации Н.К. Гавришина // Вопросы философии. 1995. - №6. - С. 111-121.

46. Габидулин Р. Ядовитые ростки национализма // Народное образование. 1997. -№1.- С. 76.

47. Гараджа В.И. Религиоведение. М.: Аспект-пресс, 1995.

48. Гаранина О.Д. Homo totus. 4.4. Духовная сущность человека. М.: Рос. филос. об-во, 1999.

49. Гарольд Бейли Потерянный язык символов / Пер. с англ. М.: Асс. Дух. Единства, 1996.

50. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. Америка в сравнении с Россией и славянством. М.: Раритет, 1997.

51. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. Евразия: Космос кочевника, земледельца и горца. М.: Ин-т Ди-Дин, 1999.

52. Гегель Г.В. Сочинения. М, 1958. - Кн. 3. - Т. XIV.

53. Гершунский Б.С. Менталитет и образование М.: Инт-т практической психологии,1996.

54. Гирусов Э.В. Основы социальной экологии: Учебное пособие. М.: Изд-во Рос. ун-та др. народов, 1998.

55. Гирусов Э.В.,. Ширкова И.Ю. Экология и культура. М.: Знание, 1989.

56. Гогиберидзе Г.М. Национальная ментальность как фактор социальной адаптации этноса // Международная конференция «Циклы». Ставрополь, 2004.

57. Гогиберидзе Г.М. Диалог культур в системе литературного образования. М.: Наука, 2003.

58. Голан Ариэль Миф и символ. М.: Русслит, 1994.

59. Горошко Е.И. Русский ассоциативный словарь путь к ментальности россиян? // Русистика сегодня. - 1998. - № 3-4. - С. 159-171.6 . Горяинов Д.А. Проблема свободы в русской культуре // Философские науки. 1997. - № 3, 4.

60. Граус Ф. Ментальности в средневековье // История ментальностей и историческая антропология: Зарубежные исследования в обзорах и рефератах. М: Институт всеобщей истории РАН, Росс, госуд. гуманитарный ун-т, 1996.-С. 79-82.

61. Гречко П.К. Практика человека: Опыт философско-методологичес-кого анализа. М.: Изд-во Ун-та дружбы народов, 1998.

62. Гроф С. Области человеческого бессознательного. Данные исследований ЛСД. М.: Изд-во Трансперсонального ин-та, 1994.

63. Губин В.Д. Онтология. Проблема бытия в современной европейской философии. М.: РГГУ, 1998.

64. Гуманистические проблемы психологической теории / Отв. ред. К.А. Альбуханова-Славская, А.Н. Брушлинский. М.: Наука, 1995.

65. Гумилев Л.Н. Древние тюрки. М., 1993.

66. Гумилев Л.Н. От Руси до России: очерки этнической истории. -СПб.: Юг, 1992.

67. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли: Сочинения / Сост. А.И. Куркчи. М.: Ди-Дин, 1997.

68. Гумилев Л.Н. Этносфера: История людей и история природы. М., 1993.

69. Гуревич А .Я. Исторический синтез и школа «Анналов» М.: Инд-рик, 1993.

70. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры М.: Искусство, 1984.

71. Гуревич А.Я. От истории ментальностей к историческому синтезу. // Споры о главном: Дискуссии о настоящем и будущем исторической наукивокруг французской школы «Анналов» / Под ред. Ю.Л.Бессмертного. М.: Наука, 1993.

72. Гуревнч А .Я. Смерть как проблема исторической антропологии. -М.: Институт практической психологии, 1996.

73. Гуревич А.Я. Философская антропология. М.: Вестник, 1997.

74. Гуревич П.С. Культурология. М.: Знание, 1996.

75. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М.: Книга, 1991.

76. Делез Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? СПб.: Алетейя, 1998.

77. Демин М.В. Проблемы теории личности. (Социально-философский аспект). М.: Изд-во МГУ, 1977.

78. Динцельбахер П. Истории ментальностей в Европе // История мен-тальностей и историческая антропология: Зарубежные исследования в обзорах и рефератах. М.: Институт всеобщей истории РАН, Росс, госуд. гуманитарный ун-т, 1996. - С. 98-108.

79. Дробижева Л.М. Традиции в современном обществе: Исследования этнокультурных процессов. М.: Наука, 1990.

80. Дубровский Д.И. Информационный подход к проблеме бессознательного // Бессознательное: природа, функции, методы исследования. Тбилиси, 1979. -Т.З.

81. Дюби Ж. Развитие исторических исследований во Франции после 1950 г. // Одиссей Odysseus. Человек в Истории. - М.: Наука, 1991. - С. 50-65.

82. Дюркгейм Э. Самоубийство. Социологический этюд / Пер. с фр. Ильинского А.Н. СПб.: Союз, 1998.

83. Здравомыслов А.Г. Этнополитические процессы и динамика национального самосознания россиян // Социологические исследования. 1996. -№12. - С. 23-32.

84. Зиммель Г. Религия. Социально-психологический этюд / Под ред. Котляровского В.А. М.: Сабашниковы, 1999.

85. Зубков Е.О., Куприянов Л.И. Ментальное измерение истории: поиски метода // Вопросы философии. 1995. - №7. - С. 153-160.

86. Зубкова Е.Ю., Куприянов А.И. Ментальное исследование истории: Поиски метода // Вопросы истории. 1995. - №8. - С. 133-150.

87. Идентичность и конфликт в постсоветских государствах / Под ред. Олкотт М.В., Тишкова В.И, М., 1997.

88. Идея смерти в российском менталитете / Отв. ред. Хен Ю.В. СПб.: Изд-во Рус. христ. гуманитар, ин-та, 1999.

89. Ильин В.В. Новый миллениум для России: путь в будущее. М.: МГУ, 2001.

90. Ильин В.В., Панарин A.C. Политическая антропология / Под ред. В.В.Ильина. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1995.

91. Ильин Илья. Постмодернизм: Словарь терминов. М.: Интрада, 2001.

92. История ментальностей и историческая антропология: Зарубежные исследования в обзорах и рефератах / Подготовлено Гуревичем А.Я. М.: Изд-во РГГУ, 1996.- 254 с.

93. История ментальности: традиционная культура в контексте музея. -СПб.: МАЗ, 1998.- 59 с.

94. История первобытного общества / Под ред. Бромлея Ю.В. М.: Наука, 1986.

95. Итс Р.Ф. Шепот земли и молчание неба: Этнографические этюды о традиционных народных верованиях. М.: Политиздат, 1990.

96. Каменев Н. Урочище Адыхеко // Кубанские областные ведомости. -1866. -№ 43.

97. Канке В.А. Философия. Исторический й систематический курс. М.: ЛОГОС, 1998.

98. ЮО.Капто A.C. Диалог путь к человеку // Социально-политические науки. - 1990. - №7. - С.5.101 .Кармин A.C. Основы культурологии. Морфология культуры. СПб.: Лань, 1997.

99. Касьянова К. О русском национальном характере. М.: Ин-т нац. модели экономики, 1994.

100. Каутский К. Национализм и интернационализм. СПб., 1918.

101. Кессиди Ф.Х. Философские и этнические проблемы генетики человека. М., 1994.

102. Ю5.Кимелев Ю.А. Современная западная философия религии. М.: Мысль, 1989.

103. Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций в трех книгах. М.: Мысль, 1993. - Кн. 1.

104. Ю7.Комлев Н.Г. Менталитет (ментальность): Словарь новых иностранных слов. М.: МГУ, 1995. - С. 73.

105. Кондаков И.В. Архитектоника русской культуры // Общественные науки и современность. 1999. - №1. - С. 159-172.

106. Копелев Л.З. Чужие // Одиссей. Человек в истории. Образ «другого» в культуре. М., 1994.

107. Ю.Коршунов А.М., Мантатов В.В. Теория отражения и эвристическая роль знаков. М.: МГУ, 1974.111 .Коул М., Скрибнер Р. Культура и мышление / Под ред. А.Р. Лурия -М.: Прогресс, 1977.

108. Коул М. Культурно-историческая психология: наука будущего / Пер. с англ. М.: Когито-Центр, 1997.

109. З.Кох Р. Книга символов. М.: Ассоц. Дух. Единства, 1998. - Кн.1.

110. Краткий психологический словарь / Под общ. ред. A.B. Петровского, М.Г. Ярошевского. Ростов-на-Дону, 1999.

111. Краткий словарь когнитивных терминов / Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянов, Ю.Г. Панкрац, Л.Г.Лузина / Под общ. ред. Е.С. Кубриковой. М.: Философ. фак. МГУ, 1996. - 254 с.1 16.Кулиев К. Поэт всегда с людьми. М.: Советский писатель, 1986.

112. Культурология: Учебное пособие для вузов. Ростов-на-Дону: Феникс, 1997.

113. Купер Дж. Энциклопедия символов. М.: Золотой век, 1995.

114. Ле Гофф Ж. Ментальность: двусмысленная история // История мен-тальностей и историческая антропология: Зарубежные исследования в образах и рефератах. М.: Институт всеобщей истории РАН, Росс, госуд. гуманитарный ун-т, 1996. - С. 40-43.

115. Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. М.: Пресс-Академия, 1992.

116. Лебедева Н.М. Введение в этническую и кросс-культурную психологию. М.: Старый Сад, 1998.

117. Лебедева Н.М. Психологические аспекты этнической экологии // Этническая экология. Теория и практика. М.: Наука, 1991. - С. 100-124.

118. Лебон Густав Психология народов и масс / Пер. с франц. СПб.: Павленковъ, 1896.

119. Левада Ю.А. Социальная природа религии. М.: Наука, 1965.

120. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М.: Атеист, 1930.

121. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. Л.: Педагогика-Пресс, 1994.

122. Леви-Стросс К. Первобытное мышление / Пер. с фр. А.Б. Островского М.: Республика, 1994.

123. Леви-Стросс К. Структурная антропология. М.: Наука, 1985.

124. Лейберова Н. Ментальность в диалоге культур // Русистика и современность. Rzeszow. Изд-во WSP, 1999. - С. 63-69.

125. ПО.Лейбин В.М. Психоанализ и философия Фрейдизма. М.: Политиздат, 1977.131 .Лейбин В.М. Русскость Фрейда. М., 1994.

126. Леонтьев Д.А. Психология смысла. М.: Смысл, 1999.

127. Лурье C.B. Восприятие народом осваиваемой территории // Общественные науки и современность. 1998 - №5. - С. 61-74.

128. Лурье C.B. Историческая этнология. М.: Аспект, 1997.

129. Лурье C.B. Историческая этнология: Учебное пособие. М.: Аспект-Пресс, 1997.

130. Лурье C.B. Метаморфозы традиционного сознания. Опыт разработки теоретических основ этнопсихологии и их применения к анализу исторического и этнографического материала. СПб.: Тип. им. Котлякова, 1994. -287 с.

131. Маркарян Э.С. К экологической характеристике развития этнических культур // Общество и природа. Исторические этапы и формы взаимодействия М.: Наука, 1981 - С. 96-109.

132. Марков Б.В. Разум и сердце. СПб.: Изд-во СПб ун-та, 1993. ,

133. Материалы Всероссийской научно-практической конференции по экзистенциональной психологии. М., 2000.

134. МО.Махлаев A.B. О русском национальном характере // Социально-политический журнал. 1996. - №4. - С. 244-251

135. Межуев В.М. Проблемы философии культуры: Опыт историко-ма-териалистического анализа. М., 1984.

136. Менталитет и аграрное развитие России (XIX-XX): Материалы международной конференции. М.: РОССПЭН, 1996.

137. Менталитет и культура предпринимателей России XVII-XIX вв. Сборник статей РАН / Под ред. П.Н. Пушкарева. М., 1996.

138. Менталитет и политическое развитие России: Тезисы д-дов научной конференции (г. Москва, октябрь 1991 г.) / Отв. ред. A.A. Горский. М.: ИРИ, 1996. - 149 с.

139. Менталитет: широкий и узкий план рассмотрения: Сборник научных трудов / Отв. ред. A.A. Разин. Ижевск: Изд-во Удмурдского ун-та, 1994.

140. Ментальность россиян (специфика сознания больших групп населения России) / Под общ. ред. И.Г. Дубова. РАО. Психологический институт. «Имидж-контакт». М., 1997.

141. Ментальные симптомы: Справочник по материалам К. Беннингаузе-на. М.: Моск. гомеопатии, центр, 1997.

142. Мететинский Е.М. Аналитическая психология и проблема происхождения архетипических сюжетов // Вопросы философии. 1991. - №10 -С. 41-47.

143. Мид М. Культура и мир детства. М.: Наука, 1977.

144. Мильдон В.И. природа и культура (опыт философии безнадежности) // Вопросы философии. 1996. - №12. - С. 62-74.

145. Минюшев В.И. Институциональная культура. М.: Знание, 1993.

146. Момджаян К.Х. Социум. Общество. История. М.: Наука, 1994.

147. Мостовая И.В., Скорик А.П. Архетипы и ориентиры Российской ментальности // Полис. 1995. - №4.

148. Мостовая И.В., Скорик А.П. Архетипы и ориентиры российской ментальности // Полис. 1996. - №5.

149. Мотрошилова Н.В. Рождение и развитие философских идей. М.: Политиздат, 1991.

150. Мэнли П. Холл Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии / Пер. с англ. Целищева В.В. Новосибирск: Наука, 1992.

151. Нейродарвинизм //В мире науки. 1988. - №3. - С. 93-94.

152. Никольский С.А. Земледелие и крестьянство как природно-истори-ческие явления // Вопросы философии. 1991. - №2. - С. 13-24.

153. Оболенская С.В Образ немцев в русской народной культуре XVIII-XIX вв. // Одиссей. Человек в истории. М.: Наука, 1991 - С. 160-185.

154. Общепонятные психологические этюды Виктора Кандинского. М.,1881.

155. Огурцов А.П. Биология в познании человека. М., 1989. :

156. Олейников Ю. В. Природный фактор российской ментальности // Философские исследования. 1999. - №3. - С. 124-139.

157. Олейников Ю. Природный фактор исторического бытия России // Свободная мысль. 1999. - №2. - С. 82-90.166.0ртега-и-Гассет X. Восстание масс // Эстетика, философия культуры. -М.: Искусство, 1991. С. 309-350.

158. Осипов А.И. пространство и время как категории мировоззрения и регуляторы практической деятельности. Минск: Наука и техника, 1989.

159. Основы политологии. Краткий словарь терминов. М.: Знание, 1993. 169.Основы социального психоанализа / Под общ. ред. В.Д. Попкова.1. М.: РАГС, 1996.

160. Отечественная история. 1996. - №1.

161. Павлов И.П. Полное собрание сочинений. М.; JL, 1951. - Т.З. - Кн. 1.

162. Панарин A.C. Введение в политологию; М., 1994. ПЗ.Панарин A.C. Глобальное политическое прогнозирование в условиях стратегической нестабильности / Росс. Акад. наук.; Ин-т философии. - М.: Эудиториал УРСС, 1999.

163. Панарин A.C. Философия истории. М.: Гардарики, 1999. ;

164. Панарин A.C. Философия политики. М.: Новая школа, 1996.

165. Пантин И.К. Проблема самоопределения России: историческое измерение. // Вопросы философии. 1999. - №10. - С. 3-17.

166. Петровский A.B. Введение в психологию. М: Академия, 1995.

167. Платон. Сочинения: В 3 т. М.: Мысль, 1968. - Т.1.

168. Платонов Г.В., Косичев А.Д. Духовность и наша жизнь. М., 1999.

169. Платонов Ю.П. Этническая психология. СПб.: Речь, 2001.

170. Плеханов Г.В. Избранные философские произведения: В 5 т. М.: Полит, литература, 1996. - Т.1.

171. Подводный Авессалом Высшие архетипы: психологического исследования. Новосибирск: Изд-во ун-та, 1999.

172. Поликарпов B.C., Поликарпова В.А. Феномен человека вчера и завтра. - Ростов-на-Дону, 1996.

173. Политология: Энциклопедический словарь. М.: Моск. коммерческий ун-т, 1993. - 560 с.

174. Поршнев Б.Ф., Социальная психология и история. М.: Наука, 1979.

175. Потемкин В.К., Симанов A.J1. Пространство в структуре мира. -Новосибирск: Наука, 1966.

176. Похлебкин В.В. Международная символика и эмблематика. М.,1989.

177. Проблема человека в современной философии. М., 1969.

178. Пропп В.Я. Русские аграрные праздники (Опыт историко-этногра-фические исследования). Л.: Изд-во ЛГУ, 1963.

179. Пространство и время / Отв. ред. Парнюк М.А. Киев: Наукова думка, 1984.

180. Пружинина С.А., Пружинин В.И. Из истории отечественного психоанализа. Историко-методологический очерк // Вопросы философии. 1991. -№7. - С. 87-108.

181. Психология и психоанализ характера: Хрестоматия по психологии и типологии характеров / Под ред. Д.Я. Райгородского. Самара, Изд. дом «Бахрах», 1997.

182. Пушкарев JI.H. Что такое менталитет? (Историографические заметки) // Отечественная история. 1995. - №3. - С. 158-166.

183. Пушкарев С.Г. Обзор русской истории. Ставрополь: Кавказский край, 1993. - С.8.

184. Резник Ю.М. Введение в социальную теорию. Социальная онтология. М.: Ин-т востоковедения РАН, 1999.'

185. Рикер П. Герменевтика и психоанализ. Религия и вера. М.: Искусство, 1996.

186. Рисина О.В. Басня как поэтическая трансформация события // Язык и этнический менталитет. Петрозаводск: ПГУ, 1995. - С. 148-154.

187. Ритм, пространство и время в литературе и искусстве / Ред. кол. Б.Ф. Егоров. J1.: Наука, 1974.

188. Рогов А. Душа кипит. Москва, 1974. - №8.

189. Российская ментальность: Материалы «Круглого стола» // Вопросы философии. 1994. - №1. - С. 25-53.

190. Российская цивилизация: Этнокультурные и духовные аспекты: сборник статей: к 70-летию М.П. Мчедлова / Ред. кол. М.К. Горшков. М.: РНИСИНП, 1998.

191. Российский менталитет. Психология личности, сознания, социальные представления / Под ред. К.А. Альбульхановой-Славской, А.Н. Бруш-линского. М.: Ин-т псих. РАН, 1996.

192. Российский менталитет: вопросы психологической теории и практики / Под ред. К. А. Альбульхановой-Славской, А.Н. Бру шли некого. М.: Изд-во ин-та псих. РАН, 1997.

193. Российский менталитет: история и современность / Отв. ред. A.A. Резник. СПб.: Ин-т экон. академии, 1993.

194. Русская ментальность как социально-философская проблема на рубеже XX-XXI вв.: Материалы междунар. научно-теорет. конференции / Ред. колл. A.M. Старостенко. Орел: ГТУ, 1998.

195. Саракуев Э.А., Крысько B.C. Введение в этнопсихологию. М.: Институт практич психологии, 1996. ф 207. Седова H.H. Человек этнический. - Волгоград, 1994.

196. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, Ун-т, 1993.

197. Симокатта Ф. История. М.:. Наука, 1957.

198. Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. М.: Смысл, 1998.

199. Соловьев С.М. Сочинения. В 18 кн. М.: Голос, 1993. - Кн. 1. - Т. 1-2.I

200. Социально-психологические проблемы ментальности. Материалы научной конференции / Ред. кол. В.А. Соснин, Г.Г. Сильницкий. Смоленск, 1993.

201. Спиркин А.Г. Новый человек и школа будущего. М., 1989.

202. Стасов Владимир Происхождение русских былин // Вестник Европы. 1868. - Т. 2,3. - Кн. 3.

203. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. М.: Ин-т псих. РАН, 1999.

204. Стрелецкий В.Н. Этнотерриториальные конфликты: сущность, генезис, типы // Идентичность и конфликт в постсоветских государствах / Под ред. Олкотт М.Б., Тишкова В.А. М.: Центр Карнеги, 1997. - С. 2258-249. :

205. Текеев K.M. Карачаевцы и балкарцы. Традиционная система • жизнеобеспечения. М.: Наука, 1989.

206. Тихонов Е.Г. Русская идея, русская душа, национальный характер // Культура и мир: Восток-Запад, Нижн. Новг.: НГЛУ, 1996

207. Тишков В.А. Очерки теории и политики этничности в России. М.: Ин-т этнологии и антропологии РАН, 1997.

208. Токвиль А. Де. О демократии в Америке. М. «Книжное дело», 1879. -620 с.221 .Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. М.: Прогресс, 1995. ф 222. Узнадзе Д.Н. Психологические исследования. - М.: Наука, 1966.

209. Узнадзе Д.Н. Экспериментальные основы установки. Тбилиси, 1961.

210. Уильям Уилборфорс Колвилл Универсальный спиритуализм. Н.-Й., 1906.

211. Ушинский К.Д. Педагогические сочинения: В 2 т. М., 1998. - Т. 2.

212. Февр JI. Бои за историю. М., 1991.

213. Фещенко Е.В. Менталитет человека, его эволюция и особенности в Западной Европе и в России: Тексты лекций. Новосибирск: 1999.

214. Филд Д. История менталитета в зарубежной исторической литературе // Менталитет и аграрное развитие России (XIX-XX вв.): Материалы международной конференции. М.: РОССПЭН, 1996. - С. 363-438.

215. Философия это самосознание культуры: Интервью с В.А. Лекторским // Вестник МГУ. Серия «Философия». - 2002. - №5. - С. 3-2.

216. Философский теизм: типология современных форм. М., 1993.

217. Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1983.

218. Фрейд 3. Психология бессознательного: Сборник произведений; -М.: Просвещение, 1989.

219. Фрейд 3. Психология. Религия. Культура. М, 1991.

220. Фрейд 3. Психопатология обыденной жизни. М., 1991.

221. Фрейд 3. Тотем и табу // Я и Оно. Труды разных лет. Тбилиси. -Кн.1.

222. Фролов С.С. Социология: Учебник для вузов. М.: Наука, 1994. -С. 43.

223. Фромм Э. Бегство от свободы. М.: Прогресс, 1990. - 271 с.

224. Хилман Джеймс Архетипическая психология / Пер. с англ. СПб.: Б.С.К., 1996.

225. Христианство. Энциклопедический словарь: В 3 т. Гл. ред. / С.С. Аве-ринцев. М., 1995.

226. Человек и этнос: философия, социология, этнология / Под ред. В.А. Семенова. Сыктывкар: СГУ, 1998.

227. Чомаев К. Наказанный народ. Черкесск, 1993.

228. Шанин Т. Идея прогресса // Вопросы философии. 1998. - № 8. -С. 33-37.

229. Шаповалов В.К. Методологические и теоретические проблемы развития национального образования в России: Материалы научной конференции. Ставрополь: СГУ, 1998.

230. Шкуратов B.JI. Историческая психология. Ростов-на-Дону: Изд-во «Город N», 1994.

231. Шпет Г.Г. Психология социального бытия. М., 1996.

232. Штейнер Рю Антропофилософский календарь души / Пер. с англ. -М., 1992.

233. Шульга E.H. Идея смерти в миропонимании русского народа // Идея смерти в российском менталитете. СПб.: Ин-т Философии РАН, 1999. -С. 217-238.

234. Элиаде Мирча Аспекты мифа / Пер. с франц. М.: Инвест-ППП, 1995.

235. Элиаде Мирча Космос и история / Пер. с франц. и англ. / Общ. ред. И.Р. Григулевича. М.: Прогресс, 1987.

236. Элиаде Мирча Мефистофель и андрогин / Пер. с франц. СПб.: Але-тейя: Унив.кн., 1998.I

237. Элиаде Мирча Миф о вечном возвращении: Архетип и повторяемость / Пер. с франц. СПб.: Алетейя: Унив. кн., 1998.

238. Элиаде Мирча Священное и мирское / Пер. с франц. М.: Изд-во МГУ, 1994.

239. Эпистемы. Альманах: Материалы межвузовского семинара / Сост. и общ. ред. Н.В. Брянин. Екатеринбург, 1998.

240. Этническая психология и общество / Под ред. Н.М. Лебедевой. М.: Старый сад, 1997.

241. Этническая экология. Теория и практика / Отв. ред. Козлов В.И. -М.: Наука, 1991.

242. Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб.: Наука, 1991.

243. Этнографическое обозрение / Под ред. Миллера В.Ф. М., 1910. -Кн. 83.

244. Этнологическая наука за рубежом: проблемы, поиски, решения / Отв. ред. Козлов С.Я., Пучков П.И. М.: Наука, 1991.

245. Этноязыковые функции культуры / Отв. ред. Бромлей Ю.В. М.: Наука, 1991.

246. Юм Д. Трактат о человеческой природе. М.: Канон, 1995.

247. Юнг К .Г. Архетип и символ / Перевод В.В. Зеленского. М: Renaissance, 1991.

248. Юнг К.Г. Психологические типы / Под общ. ред. В. Зеленского. -М.: Университетская книга, 1997.

249. Юнг К.Г. Психология бессознательного. М.: Канон, 1994.

250. Юнг К.Г. Тэвистокские лекции. Аналитическая психология: ее теория и практика. Киев, СИНТО, 1995. i

251. Юнг К.Г. Человек и его символы. М.: Серебряные нити, 1997.

252. Ясперс К. Общая психопатология. М.: Практика, 1997.267. «Revue de syntnes» 1983 № 111/112 (A propos des differences scientifiques de Bloc et Le Fevr).

253. Alan Boureau Propositions pour une histore restreihte des mentalités // Annfles E.S.C. 1989. - №6.

254. Aries Ph. L' histoire des mentalités // La nouvelle direction de J/ Le Goff, R. Chartier. -P., 1987.

255. Burtier A. L ' antropologie d' historienne // La nouvelle histoire/. P., 1978.271 .Dupron F/ Hroblemes et methods d ' un histoire de la psychologie collective // Annfles E.S.C., 1961.

256. Faire 11 histoire. Nouveaux objets. Vol. P., 1974.

257. G. Duby Histoire des mentalités // Histoire et ses methodes. Sous la direction de Ch. Samaran. P., 1961.

258. G. Duby L' histoire continue. Edition odile Jacob. P., 1991.

259. G. Duby, R. Mandroy L' histoire de civilization française. Moyen Age XVI e siecle. Armand Cjlin. P., 1958.

260. Jacgues Le Goff Les mtntalites': une histoire ambiguee" // Faire de I ' histoire. Vol.3 Sous la direction de Le Goff et Pierr Nora. Edition Gallimard.

261. Les mentalités : Une histoire ambijue. Par L.Goff // Faire I' histoire. Vol.3.

262. Ricoeur P. Temps et récit. Vol 2. Paris, 1984.