автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Социальная структура осетинского общества во второй половине XIX - начале XX веков

Полный текст автореферата диссертации по теме "Социальная структура осетинского общества во второй половине XIX - начале XX веков"

СЕВЕРО-ОСЕТИНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМ. К.Л. ХЕТАГУ^^ д д

- 9 ЯНВ 2001^

На правах рукописи

Таказов Магомет Владимирович

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА ОСЕТИНСКОГО ОБЩЕСТВА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX - НАЧАЛЕ XX ВЕКОВ

Специальность 07. 00. 02. «Отечественная история»

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Владикавказ 2000

Диссертация выполнена на кафедре истории Северо-Осетинского государственного университета им. К.Л. Хетагурова

Научный руководитель - доктор исторических наук, профессор

Хоруев Ю.В.

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Гутнов Ф.Х.

кандидат исторических наук, профессор Плахтий С.Я.

Ведущая организация - Горский государственный аграрный университет.

Защита состоится « » декабря 2000 г. в

Ж.

часов на заседании диссертационного совета Д 064.37.01. при Северо-Осетинском государственном университете им. К.Л. Хетагурова по адресу: 362025, Республика Северная Осетия-Алания, г. Владикавказ, ул. Ватутина 46.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Северо-Осетинского государственного университета им. К.Л. Хетагурова.

Автореферат разослан « ^ » ноября 2000 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат исторических наук, доцент

Хозяев А.Б.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проблемы. Период второй половины XIX и начала XX веков является важной вехой в истории осетинского народа: в сельском хозяйстве, промышленности и торговле Осетии зарождаются и развиваются новые капиталистические отношения, меняется социальная структура общества, происходит формирование и становление рабочего класса, буржуазии и интеллигенции.

Большинство указанных проблем нашло освещение в кавказоведческой науке, вместе с тем, проблемы социальной структуры осетинского общества долгое время не привлекали столь пристального внимания ученых и, как правило, рассматривались частично и локально, что ставит перед исследователями задачу их комплексного изучения.

Социальные процессы, происходившие в Осетии в исследуемый период, находились в тесной связи с основными тенденциями развития края в целом. Это обстоятельство также определяет актуальность исследуемой проблемы.

Цель. Опираясь на имеющуюся литературу и архивные источники, проследить за развитием социальной структуры осетинского общества, показать ее эволюцию и качественные изменения, происходившие в ней в рассматриваемое время и на этой основе дать наиболее полную картину накануне Октябрьской революции 1917 г.

Задачи, поставленные в диссертации, подчинены обозначенной цели:

1. Определить роль аграрно-крестьянских реформ и развития капиталистических отношений в эволюции социальной структуры осетинского общества.

2. Выявить особенности социального развития осетинского общества в горах и на равнине в пореформенный период.

3. Показать, как изменения, происходившие в формах и видах земельной собственности способствовали формированию новых общественных групп, сословий и целой системы социальных отношений между ними во второй половине XIX - начале XX веков.

4. Рассмотреть социально-имущественное расслоение в осетинской деревне, сложившееся в результате проникновения капитализма в хозяйственный уклад осетин.

5. Проследить зарождение и развитие рабочего класса в исследуемый период.

Методологическая основа. При написании данной диссертации применялись основные принципы историзма и объективности, а также статистические структурно-количественные методы.

Исходя из принципа историзма, при исследовании поставленной в диссертации проблемы, были изучены исторические факты и события в причинно-следственной связи, последовательном развитии и взаимозависимости.

Принцип объективности предполагает глубокий анализ источников и существующей исторической литературы, и на этой основе - фактическое обоснование выводов, а также всестороннее изучение проблемы.

Статистические, структурно-количественные методы, приемы систематизации широко применялись при составлении таблиц, которые отражают степень земельной обеспеченности осетинского крестьянства, развития частного землевладения, арендных отношений в деревне, процессы образования рабочего класса и динамику его численности в разные годы.

Хронологические рамки диссертации. В основу .хронологии развития социальной структуры осетинского общества поставлены значительные факты истории, послужившие толчком для социально-экономических перемен в Северной Осетии, в частности, деятельность сословно-поземельных комиссий, которые провели межевание земли на равнине. Одним из важных моментов работы комиссий было поселение отдельными селами фарсаглагов от алдаров. Межевание земель на равнине по этому принципу было проведено в 1853-1856 гг. Комитетом по разбору личных и поземельных прав жителей Владикавказского округа под председательством генерал-майора И.А.Вревского. Этим определен исходный этап нашего исследования.

Социально-экономические процессы в анализируемый период (освобождение зависимых сословий, развитие промышленности, торговли и сельского хозяйства, проникновение капиталистических отношений, земельная и сословная политика царской власти) определили характер и особенности социальной структуры осетинского общества. В целом во второй половине XIX - начале XX вв. (до 1917 г.) происходит образование новых социальных групп и категорий населения Осетии: промышленной, торговой и сельской буржуазии, кулаков, рабочего класса, отходников, светской и военной интеллигенции. Это и определило хронологию диссертации.

Научная новизна исследования. В работе впервые в историографии Осетии предпринята попытка комплексного подхода к исследованию социальных процессов, происходивших в осетинском обществе во второй половине XIX- начале XX вв. В диссертации рассмотрены основные направления и специфика новых условий общественного развития, которые наиболее ярко проявились в изменении социального строя осетинского народа, характеризуются различные социальные категории и группы населения, тогда как в историографии (преимущественно советского периода) преобладает анализ экономической сферы аграрного и промышленного развития и классовых отношений.

Территориальные рамки настоящего исследования ограничиваются Северной Осетией. Сословная и земельная политика царского правительства, развитие промышленности, торговли и сельского хозяйства в исследуемый период имели свои специфические черты и придавали социальному развитию осетинского общества особый характер.

Степень изученности проблемы. Существующую литературу по поставленной в данной диссертации проблеме можно разделить на два ряда. К первому относятся исследования дореволюционных авторов, базировавшиеся, как правило, на описательно-фактологическом методе, который не являлся столь упрощенным, как нередко его оценивала советская историография. Показателем историографии во второй половине XIX - начале XX веков является ее теоретический рост, связанный в первую очередь с накоплением большого фактического материала. Авторами этих работ являлись С. Л. Авалиа-ни, Н.Д. Гаибов, Б.М. Городецкий, М.З. Кипиани, М.М. Ковалевский, Д.Я.Лавров, Ф.И. Леонтович, Е.Д. Максимов, Н.П. Тульчинский и др.1 К разряду важных сведений о социально-экономическом развитии осетинского общества в исследуемый период относятся статьи и материалы, опубликованные в «Сборнике сведений о Кавказе», «Сборнике сведений о кавказских горцах» и «Терском сборнике».

Особенностью литературы этого периода является появление в числе ее авторов представителей осетинской интеллигенции: А.Г. Ардасенова, Г.В.Ба-ева, М.К. Гарданова, A.A. Гассиева, А.Б. Есиева, И.Д. Канукова, К.Л. Хета-гурова, Г.М. Цаголова и др.2

1 Авалиани С.Л. Зависимые сословия на Северном Кавказе. - Одесса, 1914; Гаибов Н.Д. О поземельном устройстве горских племен Терской области. - Тифлис, 1905; Городецкий Б.М. Осетины нагорной полосы Терской области. (Экономико-статистические материалы). - Екатеринодар, 1908; Кипиани М.З. От Казбека до Эльбруса. - Владикавказ, 1884; Ковалевский М.М. Поземельные и сословные отношения у горцев северного Кавказа// Русская мысль, 1882. - Кн. 12. - С. 230-262; Лавров Д.Я. Заметки об Осетии и осетинах// В кн.: Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа (СМОПК). - Тифлис, 1883. - Вып. 3. - С. 1 - 314; Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Северного Кавказа. В 2-х т. -Одесса, 1882-1883; Максимов Е. Осетины. Историко-статистический очерк//Терский сборник. - Владикавказ, 1892. - Вып. 2 - С. 3-70; Тульчинский II.П. 1) К сословному вопросу туземцев Северного Кавказа// Терские ведомости, 1901. - №36; 2) К поземельному вопросу нагорной полосы Терской области// Терские ведомости, 1901. -№41-43, 46.

2 В.-Н.-Л. (Псевдоним А.Г. Ардасенова). Переходное состояние горцев Северного Кавказа. - Тифлис, 1896; Баев Г. К поземельному устройству нагорной Осетии. Разбор трудов землеустроительной комиссии д.с.с. Абрамова. - Владикавказ, 1911; Гарданов М.К. Социально-экономические очерки. (Современная Северная Осетия). -Владикавказ, 1908; Гассиев A.A. Земельно-экономическое положение туземцев и казаков на Северном Кавказе. По поводу обсуждения вопроса в Государственной думе. -Владикавказ, 1909; Есиев А. Обычное земельное право и право землевладения горцев Терской области. - Владикавказ, 1901; Кануков И. Горцы переселенцы// Сборник материалов о кавказских горцах. Вып. 9. - Тифлис, 1876; Хетагуров K.J1. Собрание сочинений. В 5 т. - М., 1961; Цаголов Г.М. Край беспросветной нужды. (Заметки о нагорной полосе Терской области). - Владикавказ, 1912.

В своих работах они не ограничивались простым приведением статистических данных, показом социально-экономического, политического и земельного положения осетин. Ими, в той или иной мере, исследованы вопросы, связанные с развитием аграрных отношений в пореформенный период и проникновением капитализма, с процессом социального расслоения и образования новых категорий крестьянства в Осетии. Публицистами были отмечены процессы разложения осетинской общины, развития аренды земли на денежной основе, установления тесной неразрывной связи между хозяйственным бытом осетин и рынком через деньги, появления кулачества, отходников и т.п.

Дореволюционная историография достигла определенных результатов в исследовании социально-экономического развития осетинского общества во второй половине XIX - начале XX вв., но не смогла дать его полного анализа и освещения. В целом разработка проблемы оставалась на низком уровне. Не были подняты и рассмотрены вопросы, касающиеся социальной структуры осетинского общества и социального статуса каждого класса и сословия в рассматриваемый период, отсутствовал дифференцированный анализ проблемы.

Работы исследователей второго ряда относятся в основном к советскому периоду, который хронологически условно можно разделить на два этапа. Первый охватывает 20-е - начало 50-х годов. В этот период вышли работы В.С.Гальцева, А.К.Джанаева, К.Х.Дзокаева, Г.А.Кокиева, С.Д.Кулова, Г.К.Мар-тиросиана, Б.В. Скитского и др.3 Это были первые исследования, посвященные конкретному анализу социально-экономического развития Северной Осетии и ставшие серьезным вкладом в изучении поставленной в работе проблемы. Эти труды базировались, главным образом, на материалах, собранных в предшествующий период, для которого характерны малочисленность работ, бедность источниковедческой базы и отсутствие глубокого анализа фактов и социальных явлений, широких обобщений.

3 Гальцев В.С. К вопросу об освобождении зависимых сословий в Северной Осетии в 1867 г:// Известия СОГПИ. - Т. 2. Вып. 1. - Дзауджикау, 1940. - С. 47-52; Джанаев А.К. 1) Феодальное землепользование в Стыр-Дигории// Известия СОНИИ. - Дзауджикау, 1948. - Т. 15.; 2) Северная Осетия в период столыпинской реакции// Ученые записки СОГПИ. - Дзауджикау, 1949.-Т. 18. - С. 36-47; Дзокаев К.Х. Экономическое развитие осетинского крестьянства от пореформенного периода до 1925г. // Известия СОНИИ. - Дзауджикау, 1947. - Т. XI. Вып. 1; Кокиев Г.А. Крестьянская реформа в Северной Осетии. - Орджоникидзе, 1940; Кулов С.Д. Северная Осетия накануне и в период первой мировой империалистической войны// Ученые записки Северо-Осетинского государственного педагогического института (СОГПИ). - Дзауджикау, 1949. - Т. 18. - С. 47-69; Мартиросиан Г.К. Фабрично-заводская промышленность на Тереке. - Владикавказ, 1924; Скитский Б.В. 1) К вопросу о феодализме в Дигории// Известия СОНИИ. - Орджоникидзе, 1933. - Т. 5; 2) Сословный вопрос в Северной Осетии во второй половине XIX начале XX в.// Известия СОНИИ. - Орджоникидзе, 1954.-Т. 16. - С. 69-101.

Второй этап изучения поставленной проблемы охватывает хронологически 50-е - начало 90-х годов, когда происходит количественный и качественный рост литературы за счет того, что значительно расширилась источ-никовая база исследований. Эти работы представлены такими учеными, как: М.М. Блиев, Б.П. Берозов, P.C. Бзаров, Г.Т. Дзагурова, Б.Х. Ортабаев, Б.В. Скитский, А.Т. Тамаев, A.A. Тедтоев, М.С. Тотоев, Ю.В. Хоруев и др.4

Важное значение имеют обобщающие работы по истории всего Северного Кавказа B.C. Гальцева, Т.Х. Кумыкова, В.Н. Ратушняка, Ф.П. Тройно, A.B. Фадеева.5

Анализ литературы показал, что в ней больше внимания уделялось вопросам общего земельного обеспечения, обезземеливания крестьян, зарож-

4 Блиев М.М. 1) Осетия в первой трети XIX века. - Орджоникидзе, 1964; 2) К проблеме общественного строя горских («вольных») обществ Северо-восточного и Северо-западного Кавказа XVIII - первой половине XIX века// История СССР, 1989.-№4. - С. 151-168; Берозов Б.П. 1) Земельная реформа и отмена крепостного права в Северной Осетии. - Орджоникидзе, 1979; 2) Аграрный вопрос и крестьянское движение в пореформенной Северной Осетии. — Орджоникидзе, 1980; Бзаров P.C. Три осетинских общества в середине XIX века. - Орджоникидзе, 1988; Дзагурова Г.Т. Осетины в войнах России. -Владикавказ, 1995; Ортабаев Б.X. Социально-экономический строй горских пародов Терека накануне Великого Октября. - Владикавказ, 1992; Скитский Б.В. Очерки истории горских народов. Избранное. - Орджоникидзе, 1972; Тамаев А.Т. Крестьянство Северной Осетии накануне и в период подготовки Великого Октября (1914-1917).-Орджоникидзе, 1988; Тедтоев А. Временнопроживающие крестьяне в Северной Осетии во второй половине XIX и начале XX века. - Дзауджикау, 1952; Тотоев М.С. 1) Очерки истории культуры и общественной мысли в Северной Осетии в пореформенный период. - Орджоникидзе, 1957; 2) Очерки истории культуры и общественной мысли в Северной Осетии в начале XX века (1903-1917). - Орджоникидзе, 1967; Хоруев Ю.В. 1) Классовая борьба крестьян Терской области на рубеже XIX-XX в. - Орджоникидзе, 1978; 2) Аграрный вопрос и крестьянское движение в Северной Осетии в эпоху империализма. - Орджоникидзе, 1983.

5 Гальцев B.C. 1) Социально-экономическое и культурное развитие Северного Кавказа в 70-90-х гг. XIX в.// Вопросы истории, 1954. - №10. - С. 116-125: 2) Из истории колонизации Северного Кавказа// Известия СОНИИ. - Орджоникидзе, 1957. - Т. 19. - С. 101-115; 3) К истории пореформенного развития Северного Кавказа// Известия СОНИИ. - Орджоникидзе, 1966. - Т. 25.-С. 92-107; Кумыков Т.Х. Вовлечение Северного Кавказа во Всероссийский рынок в XIX в. - Нальчик, 1962; Ратушняк В.Н. 1) Некоторые вопросы капиталистического заселения Северного Кавказа в конце XIX - начале XX вв// Проблемы аграрной истории народов Северного Кавказа в дореволюционный период. - Ставрополь, 1981. - С. 3-18; 2) Аграрные отношения на Северном Кавказе в конце XIX - начале XX в. - Краснодар, 1982; Тройно Ф.П. Арендные отношения у горцев Северного Кавказа. - Ростов-н/Д, 1984; Фадеев A.B. Вовлечение Северного Кавказа в экономическую систему пореформенной России. (К проблеме развития капитализма вширь)// История СССР, 1959. - №6. - С. 40-63.

дения рабочего класса, появления кулачества и влияния капитализма на эти процессы в Северной Осетии. Недостаточно глубоко исследована история помещичьего землевладения. Царское правительство, как известно, насаждало на всем Северном Кавказе частное, в том числе помещичье землевладение. Но какова была его роль и как оно трансформировалось в зависимости от общих социально-экономических условий развития в период второй половины XIX - начала XX веков - эти вопросы еще стоят на повестке дня. Не получили достаточного освещения формы общинного землевладения в Северной Осетии и такая гибкая и подвижная форма землепользования, как аренда, игравшая в рассматриваемый период в качестве перераспределения земли не меньшую, если не большую роль. Исследование этого периода требует более дифференцированного анализа землевладения и земельных отношений на основе статистического материала по социальным группам населения.

Источниковой базой диссертационного исследования являются архивные материалы Центрального государственного архива Республики Северная Осетия-Алания, отдела рукописных фондов Северо-Осетинского института гуманитарных и социологических наук и Центрального государственного архива Кабардино-Балкарской Республики, где выявлено множество источников всех групп - актовых, статистических и описательных, а также документов личного происхождения (прошения, объяснения, жалобы и т.д.)

Для исследования пореформенного периода в работе широко использованы материалы сословно-поземельных комиссий, которые изучали социальные и поземельные отношения осетин по заданию кавказской администрации.

Основная масса документов была извлечена из Центрального государственного архива Республики Северная Осетия-Алания в Фондах «Терского областного правления»6 и «Канцелярии начальника Терской области».7 В этих фондах хранятся документы, многочисленные циркуляры, доклады, рапорты, переписка между начальниками округов и Терской области, в которых содержатся сведения как о социально-экономическом, так и политическом положении населения во Владикавказском округе.

Решающее значение для исследования темы диссертации имели статистические материалы, которые содержатся в «Терском» и «Кавказском» календарях, в «Терском сборнике» и «Отчетах начальника Терской области», в «Статистических таблицах населенных мест Терской области», в «Первой всеобщей переписи населения Российской империи в 1897 г.», в «Трудах» комиссии под председательством Абрамова и в других подобных сборниках, книгах и периодических изданиях.

Апробация работы. Диссертация обсуждена и одобрена на заседании кафедры Российской истории и кавказоведения Северо-Осетинского госу-

6 Центральный государственный архив Республики Северная Осетия-Алания (далее ЦГА РСО-А). Ф. 11.

7 Там же. Ф. 12.

дарственного университета им. К.Л. Хетагурова. Основные положения исследования отражены в трех научных публикациях.

Практическая значимость работы заключается в следующем: основные положения диссертации и методическая система могут быть использованы при подготовке научных трудов по истории Осетии во второй половине XIX - начале XX вв.; результаты исследования в форме методических разработок могут быть использованы в подготовке учебных курсов в высших учебных заведениях.

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, примечаний, списка источников и библиографии. Основой структурного построения работы является проблемный аспект диссертации, который излагается в хронологической последовательности.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность работы, обозначены хронологические рамки, цели и задачи исследования, дается краткий обзор научной литературы по теме диссертации.

Первая глава «Социальная структура осетинского общества в пореформенный период» посвящена анализу социальных процессов в Северной Осетии, происходивших под непосредственным влиянием земельной и сословной политики царского правительства.

В первом параграфе «Социальная структура осетинского общества накануне реформ» дана характеристика социальных категорий четырех осетинских обществ: Тагаурского, Дигорского, Алагирского и Куртатинского.

В Тагаурском обществе к высшему сословию относились алдары из одиннадцати фамилий; Алдатовы, Джантиевы, Дударовы, Есеновы, Кануко-вы, Кундуховы, Мамсуровы, Тугановы, Тулатовы, Тхостовы и Шанаевы.

Отличительными особенностями социального статуса алдаров от других сословий Тагаурского общества были: покровительственная роль над народом в прошлом; уважение, оказываемое им фарсаглагами и личная зависимость от них кавдасардов и кусагов; брачные союзы, заключаемые с высшими сословиями соседних обществ. Размер хозяйств и число зависимых крестьян у алдаров не были одинаковыми. Среди них была и обедневшая часть, которая относилась к малоземельному населению Осетии.

В Дигории высшее сословие составляли баделята, царгасата и гагуата. К баделятам относились семь фамилий из Тапан-Дигории: Тугановы, Куба-тиевы, Каражаевы, Абисаловы, Кабановы, Чегемовы и Битуевы. Три фамилии царгасат в Стур-Дигории составляли: Кантемировы, Карабугаевы и Тай-мазовы. Пять гагуатских фамилий были жителями Донифарса: Кобековы, Кануковы, Кобановы, Хаевы и Бериевы. Высшие сословия Дигорского общества, как и Тагаурские алдары, различались по своему имущественному положению и земельному обеспечению.

В Алагирском и Куртатинском обществах, высшее сословие именовалось старшинами или «уазданьлагами». В Алагирском обществе к ним относились Агузовы, Кусагоновы и Сидамоновы. В Куртатинском: Арисхановы, Боговы, Борсиевы, Габисовы, Гайтовы, Гумецовы, Гусовы, Гуриевы, Гутие-вы, Елоевы, Есиевы, Каргиевы, Сокаевы, Таучеловы, Тезиевы, Худзиевы, Томаевы, Цаликовы, Цопановы.

Осетинское крестьянство делилось на несколько категорий, различавшихся по имущественному и правовому положению, степени зависимости от феодалов.

Основную массу крестьян в осетинских обществах составляли фарсаг-лаги и адамихаты, которые не были социально однородной категорией и разделялись на две группы. Первую образовывали крестьяне-общинники, обладавшие значительными земельными угодьями и большими стадами.

Ко второй группе относились фарсаглаги и адамихаты, которые находились от феодалов в поземельной зависимости. Повинности, которые несли фарсаглаги и адамихаты, были платой за пользование землей алдаров и баделят.

Уже к 60-м годам XIX в. в среде фарсаглагов сложилась социальная дифференциация. Среди этой категории крестьян выделяются фамилии, которые самостоятельно владели земельными угодьями, что давало им возможность пользоваться рентой.

Особый род зависимых крестьян представляли собой кавдасарды и кумаяги, которые происходили от браков алдаров и их неполноправных жен («номылус» или «кумаячек» - именных жен). Мать кавдасарда происходила из социальных низов: фарсаглагов, кавдасардов и отпущенных на волю холопов. После смерти отца кавдасарды и кумаяги имели право выделиться и получить небольшой надел земли. Таким образом появлялись «вольные» кавдасарды и кумаяги, которые могли сохранить экономическую независимость от алдаров и баделят.8

На самой низкой ступени социальной лестницы в осетинских обществах стояли кусаги, бывшие в полной зависимости от своих хозяев. Кусага-ми становились: 1) дети, рожденные от холопов, 2) пленники, привезенные из набегов, 3) купленные невольники.

Во втором параграфе «Земельная реформа и освобождение зависимых сословий в Северной Осетии» рассматривается период земельной реформы в 50-60 гг. XIX в. и освобождение зависимых сословий по реформе 1867 г.

Земельная реформа, начатая в Осетии еще в начале 50-х годов XIX в. положила начало ломке традиционных земельных и сословных отношений. Результатом деятельности комиссий генерал-майора П.П. Нестерова и гене-

8 ЦГА РСО-А. Ф. 12. Оп. 1. Д. 1. Л. 102.

рал-майора И.А. Вревского в начале 50-х годов XIX в. стало отдельное поселение фарсаглагских дворов, из аулов алдаров Дударовых, Тулатовых и Кун-духовых, в селениях Эльхотово, Батакоюрт и Дарг-Кох.

По проекту комитета И.А. Вревского в 1853-1856 гг. алдары должны были получить по 225 дес. земли, а крестьяне по 36 дес. на двор.9 Всего для этого требовалось 713 84 дес. Из них алдарам необходимо было выделить 25875 дес., а фарсаглагам не менее 45509 дес. В действительности земельный фонд в Осетинском округе насчитывал 49131 дес., что составляло всего 69% от требуемого количества.10 Поэтому, из-за недостатка земель, наделение алдаров землей осталось незавершенным.

Новый «Комитет по разбору личных и поземельных прав туземцев Военно-Осетинского округа» (1859-1860 гг.), под председательством полковника (с августа 1860 г. - генерал-майора) М.А. Кундухова, ввиду недостатка земли, внес предложение о сокращении алдарского надела до 40 дес."

Созданный в 1863 году новый комитет по разбору сословных и поземельных прав горцев Терской области, под председательством князя Д.С. Кодзокова, наделил всех осетин, живущих на равнине, землей «на общинных началах», где подворный надел составлял по 39 дес., в том числе и у алдаров. Однако, последние, «как высшее сословие» освобождались от подводной повинности. Кроме того, алдарам была дана возможность получить больше земли в Кубанской области в количестве 300 дес. на двор."

В Дигории в 1853 г. из 13654 дес. земли на равнине 5020 дес. получили баделятские фамилии. Остальные 8634 дес. оставались на общинных началах адамихатам. На дигорской равнине было образовано два села адамихатов для христиан и мусульман - Вольно-христиановское и Вольно-магометановс-кое. В августе 1852 г. Вольно-Христиановскому (263 двора) было выделено 4870 дес., Волыю-Магометановскому (109 дворов) - 3764 дес. Позже, в 1865 г., земельное межевание было заново произведено с целью выявления «излишков» баделятских земель, которые составили 3 тыс. дес., и были прирезаны к вышеназванным равнинным дигорским селам. Кроме того, был образован аул Новый Урух, где поселились 126 дворов безземельных лезгорцев.12 Тогда же были отменены личные повинности баделятам адамихатов, кумаягов и хехесов.

В Алагирском и Куртатинском обществах земельная реформа проводилась в 1864 г. В этих обществах, как в Дигории и Тагаурии, земля распределялась по принципу общинного землепользования.

9 ЦГА РСО-А. Ф. 254. Оп. 1. Д. 2. Л. 38.

10 Скитский Б.В. Очерки истории горских народов. - Орджоникидзе, 1972. -С. 366, 367.

" ЦГА РСО-А. Ф. 11. Оп. 12. Д. 69. Л. 47.

12 Центральный государственный архив Кабардино-Балкарской Республики (ЦГА КБР). Ф. 2. Оп. 1. Д. 39. Л. 1-46.

На момент реформы алагирское население на равнине проживало в двух аулах - Ар доне (242 двора) и Салугардане (160 дворов). Итогом земельной реформы в Алагирском обществе стало окончательное межевание в 1866 г жителям Ардонской общины - 7176 дес., а жителям Салугардана - 4480 дес. В среднем в обоих аулах на двор приходилось по 28-29 дес.13

Проект земельной реформы для Куртатинского общества, разработанный в 1864 г., предусматривал раздел земли между аулами Суадаг, Верхний и Нижний Фиаг соразмерно количеству в них дворов (всего 293 двора). Позже, в 1866 г., Куртатинская земля площадью 16971 дес. была разделена на два участка для селений Кадгарон и Ногкау. В первом ауле жили христиане, во втором -магометане. Кадгаронской сельской общине (289 дворов) отводилось 12603 дес., а Ногкауской (104 двора) -4368 дес.

Таким образом, земельная реформа, проводимая в Осетии в 50-60 годы XIX в. создала категорию свободных крестьян-общинников на равнине, которые получили надельные земли. Это привело к освобождению экономически зависимых крестьян: фарсаглагов, адамихатов, кумаягов, кавдасардов и хехе-сов. Земельная реформа стала первым этапом освобождения зависимых сословий в Осетии. Второй этап - это 1867 г., когда были освобождены лично зависимые сословия.

Для этого в 1866 г. в Тифлисе был учрежден особый комитет по освобождению зависимых сословий в горских племенах Кавказа во главе с генерал-адъютантом Карповым, который предложил представителям всех сословий в Осетии составить свои проекты по этому вопросу. После изучения этих проектов 18 ноября 1867 г. было объявлено «Положение» об освобождении зависимых сословий в Осетии, по которому было освобождено 1449 человек. Из них кавдасардов - 822, кусагов - 627 человек.

В третьем параграфе «Изменения в социальной структуре осетинского общества в пореформенный период» анализируются сложные социальные процессы, происходившие в осетинском обществе в 60-80 годы XIX в. Основное внимание уделяется степени дифференциации в среде осетинского крестьянства и его экономическому положению.

Наиболее тяжелым земельное положение оставалось у освободившихся из зависимости крестьян по реформе 1867 г. Это стало следствием того, что по условиям земельной реформы они не вошли в число аульных общинников и, следовательно, не были наделены землей.

Сельские общины равнинных аулов, как правило, отказывали другим в праве подселяться к их селам. По земельной реформе земли этим обществам давались согласно количеству в них дворов. Так как новые поселенцы должны были быть наделены участком их аульной земли, то это значительно уменьшало и без этого малый размер подворного надела в ауле. Сельские

13 ЦГА РСО-А. Ф. 256. Оп. 1. Д. 72. Л. 90-91.

общества пользовались правом отказа новым поселенцам, данное им самой властью. В разработанном «Положении» после земельной реформы указывалось, что отведенные в надел аульных обществ земли составляют их собственность, поэтому «всякое лицо, желающее приписаться» к ним на жительство, должно было получить согласие не менее 3/4 аульного общества. Это условие преступить не имела права даже местная администрация.

Следствием земельной политики царского правительства в Осетии стало появление новых частных земельных собственников на равнине. С конца 60-х годов XIX в. начинается массовая раздача земельных участков осетинам «за службу и выслугу перед правительством». Только в 1869-1870 годах осетины-офицеры, служившие в российской армии, получили 3755 дес. земли. За период второй половины 70-х - начала 90-х годов XIX в. в Осетии было награждено землей 82 человека, площадь которых, вместе с частными землевладениями в 90-е годы, составило 31250 десятин.14

В пореформенный период в Осетии сложилось неравномерное распределение крестьянской надельной земли между казаками и осетинами, между отдельными селами и категориями крестьян. Осетинские крестьяне на равнине имели надельной земли в среднем на мужскую душу 5 дес., а у казаков он составлял 24,3 дес., то есть в 4,8 раза больше.15 Наконец, различия во владении и пользовании надельной землей существовали между коренными жителями равнинных сел и временнопроживающими крестьянами.

Наиболее малоземельными являлись жители горских приходов Осетии, где на одну душу мужского пола приходилось 0,79 дес., тогда как на равнине этот показатель в осетинских селениях был в 6,5 раз больше, и составлял 5,1 дес.16

По данным за 1889 г. в горах Северной Осетии было 4154 двора, где проживало 34522 души обоего пола.17 Земельное обеспечение в каждом из четырех горских обществ было неодинаковым.

Горные районы Тагаурского общества включали в себя Санибанский и Даргавский приходы, где насчитывалось 657 дворов и проживало 6576 душ обоего пола.18 В среднем в Тагаурском обществе на душу мужского пола приходилось 0,6 дес. земли, а количество безземельных составило 881 человек или около 13,3% от общего числа населения.

14 ЦГЛ РСО-А. Оп. 52. Д. 762. Л. 46-64.

" Дзокаев К.Х. Указ. соч. - С 7.

16 Статистические таблицы населенных мест Терской области: Владикавказский округ. - Владикавказ, 1890. - Т. 2. Вып. IV; Максимов Е. «Осетины»// Терский сборник, 1892.-С. 25.

17 Там же.

18 Статистические таблицы населенных мест Терской области. - Владикавказ, 1890. - Т. 2. - С. 30, 42.

В Куртатинском обществе было два горских прихода - Даллагкауский и Хидикусский, в которых находилось 521 двор и 4672 души обоего пола, где более 50% крестьянских хозяйств имели удобной земли от 0,5 дес. до 1 дес. В Даллагкауском обществе безземельных насчитывалось 6 семей.19

В Алагирском обществе, более многолюдном, находилось 9 приходов, в которых насчитывалось 2061 двор и проживало 14562 души обоего пола. В среднем в этих приходах каждая семья имела от 0,5 до 1 дес. Безземельных в этих приходах было всего 45 семей (340 душ обоего пола), что составило 2,3% от всего населения Алагирского общества.

В Дигорском обществе на четыре прихода (Галиатский, Стур-Дигорс-кий, Донифарский и Махчесский) приходилось 915 дворов и 8712 душ обоего пола, где около половины семей имели земли менее 1 дес. Во всех этих приходах общее количество безземельных составило 30 семей (230 душ обоего пола), то есть 2,6 % от всего населения горной Дигории.20

Самыми малоземельными в горских обществах Осетии были Дигорс-кие общества, Мизурский и Дагомский приходы Алагирского ущелья. Общее количество безземельных в Осетии в конце 80-х годов XIX в. составляло 1451 душа обоего пола или 4,2% от общего числа жителей горских приходов.

Развитие горнорудной промышленности в Осетии в пореформенный период привело к образованию немногочисленного слоя осетинских рабочих. Осетины в массовом порядке стали привлекаться на Садонский рудник и Ала-гирский серебросвинцовый завод в начале 60-х годов XIX в. Они исполняли главным образом сдельные, низкооплачиваемые работы: заготовку и рубку дров, выжиг угля, вывозку пустой породы и т.п.

В конце 60-х - начале 70-х годов XIX в. в количественном и национальном составе рабочих в горной промышленности Осетии происходят значительные изменения. Так, общая численность рабочих с 1868 по 1875 г. увеличилась более чем на 41% (с 221 до 380 человек).21 Этот рост в указанное время происходит за счет осетинских крестьян, число которых за этот же период увеличилось со 130 до 340 человек. Количество русских рабочих в этот период уменьшилось на 63,6%, на что указывают данные о бывших мастеровых, численность которых с 1868 по 1875 гг. уменьшилось со 110 до 40 человек.22

В четвертом параграфе «Социальный протест осетинской знати против сословной политики царской администрации. Сословный вопрос в Северной Осетии» речь идет о причинах переселения части осетинской знати в Турцию. Эти вопросы являются звеном в цепи социальных процессов, происходивших в Осетии в исследуемый период.

" Там же. - С. 25.

20 Там же. - С. 31.

21 Кавказский календарь на 1869 и 1875 годы.

22 Там же.

Одной из причин, побудивших недовольство части осетинской знати и переселенческое движение в Турцию были произошедшие изменения в воен-но-адмшшстративной политике царской власти на Северном Кавказе в начале 60-х годов XIX в. Само отношение правительства к вопросу о сословных привилегиях алдаров и баделят в Осетии было двойственным и противоречивым. До конца 50-х годов XIX в., когда еще шли боевые действия против Шамиля, правительство не подвергало сомнению наличие в осетинском обществе высших сословий. Но, после окончания боевых действий на Кавказе и введения податной системы в Терской области в 60-е годы, встал вопрос о правах высших сословий в Осетии. Окончательное определение сословных прав горцев было важно и при назначении их на гражданскую и военную службу, что обуславливалось социальным положением соискателей должности, и при награждении землями. Каждодневно перед администрацией вставал вопрос о привилегированности и при обложении населения государственными повинностями.

Необходимо отметить, что переселение горцев Кавказа в Турцию не вызвало у царской власти особого беспокойства. Например, Лорис-Меликов в 1865 г. сообщая в штаб армии о том, что стоявший во главе переселенческого движения в Турцию Мусса Кундухов обещал возглавить переселение 3-5 тыс. семейств горцев, писал: «Предложение генерала Кундухова, по личному моему мнению, имеет для нас особую важность, и если ему удастся привести его в исполнение, то он бесспорно окажет нам огромную услугу... При настоящем недостатке земель в области и тех заботах, которые вызываются положением туземного населения в крае, выход, всяких ста семей, к какому бы племени они не принадлежали... будет уже для нас облегчением».23

В пореформенный период одной из социальных проблем, наряду с переселенческим движением в Турцию, был сословный вопрос. Он возник в результате споров в Осетии вокруг сословных притязаний алдаров и баделят, которые требовали от правительства дворянского титула. Они обосновывали это право своим привилегированным положением, которое они занимали в осетинском обществе в дореформенный период.

Во второй половине XIX в. появляются новые социальные элементы, в том числе и из среды бывших когда-то в зависимости сословий, которые достигли высокого социального положения в обществе, составив слой интеллигенции и буржуазии. Используя свое возросшее общественное положение, они на страницах местных и центральных газет, в специальных статьях, а также в областных и центральных правительственных учреждениях выступали за отрицание в прошлом Осетии социального неравенства и наличия привилегированных сословий.

23 Дзагуров Г.А. Переселение горцев в Турцию// Материалы по истории горских народов. - Ростов н/Д, 1925. - С. 83.

Глава II «Эволюция социальной структуры осетинского общества в период капитализма (1890-1917 годы)». В первом параграфе данной главы «Промышленный подъем. Формирование рабочего класса, осетинской буржуазии и интеллигенции» на основе найденных нами многочисленных архивных данных и вводимых в научный оборот впервые, обстоятельно исследуются социальные процессы происходившие в осетинском обществе в конце XIX - начале XX вв.

Основное внимание уделяется становлению новых социальных элементов, появившихся в результате развития промышленности и торговли. Наряду с действовавшими в этот период Садонским рудником и Алагирским се-ребросвинцовым заводом, активно разрабатывались другие горнорудные месторождения.

Особенностью этого процесса было то, что кроме русских горнопромышленников рудные разработки в Северной Осетии вели и некоторые представители крупных осетинских землевладельцев.

Рабочие большинства рудников Владикавказского округа были исключительно крестьяне-осетины тех населенных пунктов, в районе расположения которых производились горнорудные разработки.

Например, все шахтеры и возчики горно-химического общества «Ала-гир» были выходцами из населенных пунктов первого и второго участков осетинских селений Владикавказского округа: Ардона, Алагира, Христиановс-кого, а также Садонского, Мизурского, Архонского, Нузальского и Галиатско-го приходов. Данные о количестве рабочих наМизурской фабрике и Садонс-ком руднике за 1910 г. говорят о том, что осетины составляли в них основную массу рабочих. На Мизурской фабрике-71,7% (89 из 124), аСадонском руднике - 62,6% (183 из 292).24

Что касается общего количества рабочих легкой и обрабатывающей промышленности Осетии, то в сельской местности с 1890 по 1909 г. оно составляло абсолютное большинство. Например, в 1890 г. из 2463 рабочих на предприятиях города Владикавказа было занято всего 900 (36,5%) человек, а остальные 1563 (63,5%) работали в сельской местности. С 1910 по 1914 годы происходит увеличение количества рабочих на предприятиях города Владикавказа. Например, в 1914 г. из 1940 рабочих - 1244 (64%) было занято на промышленных предприятиях города и 696 (36%) - в сельской местности. Это объясняется тем, что промышленные предприятия Владикавказа были более крупными и экономически устойчивыми.

В начале XX в. абсолютное большинство предприятий Владикавказского округа, которые в основном находились в сельской местности, принадлежало осетинам. Особенностью сельских предприятий было то, что в них работало не более 3-10 человек.

24 ЦГА РСО-А. Ф. 24. Оп. 1. Д. 292. Л. 9-16 об.

В конце XIX - начале XX вв. рабочие-осетины были заняты не только на промышленных предприятиях Владикавказского округа. Материальная нужда, постоянная нехватка средств на существование толкали осетинское крестьянство к отходничеству. В поисках сколько-нибудь достойного заработка отходники отправлялись за тысячи верст и даже в другие страны. Освоив Кавказ, нефтепромыслы Грозного и Баку, они добрались до Центральной России, Украины, Урала, и даже - до Америки. О массовости отходничества говорят данные о выехавших на заработки в Америку с 1910 по 1914 гг., количество которых составило 5000 человек.25

В конце XIX - начале XX вв. во Владикавказском округе и городе Владикавказе более широкие масштабы приобретает развитие торговли, свидетельством чему служит увеличение торгового оборота за 20 лет (с 1889 по 1909 гг.) с 4 млн. до 20 млн. руб.26

С развитием торговли в осетинском обществе заметную роль стали играть купцы, лавочники и скупщики. Например, только в 1912-1913 гг. Владикавказской управой было выдано 265 купеческих свидетельств 1 и 2 гильдии, торговых 1 -4 разрядов - 2945.

Наряду с развитием рабочего класса и буржуазии в Северной Осетии в рассматриваемый период, особый интерес вызывает процесс становления осетинской интеллигенции, которая в плане своей профессиональной деятельности была довольно разноплановой: военные, юристы, врачи, учителя, журналисты и т.д. В начале ее становления, в первой половине XIX в. осетинскую интеллигенцию составляли в основном духовные лица и военные, которые сыграли прогрессивную роль в истории осетинского народа.

Достойное внимание в диссертации уделено общественной деятельности осетинской интеллигенции, которая была связана прежде всего, с публицистикой, историей и педагогикой, где видное место занимают публицисты: K.JI. Хетагуров, Г.М. Цаголов, A.A. Гассиев, Х.А. Уруймагов, М.Ю. Гадиев, М.К. Гарданов, Г.И. Дзасохов, А.Г. Датиев и др. Их статьи печатались на страницах таких газет, как «Терские ведомости», «Терек», «Ирон газет» и т.д.

Г.В. Баев, говоря о решающем значении осетинской интеллигенции, в первую очередь учителей, отметил, что им принадлежит «пальма первенства в великом деле приобщения своего племени к культурному движению».27

Сама царская власть придавала важное социальное значение осетинской интеллигенции. Свидетельством этому служит письмо председателя комиссии по землеустройству временнопроживающих Г.А. Вертепова в редакцию газеты «Терек» в 1906 г., где он призывал осетинскую интеллигенцию «оказать комиссии свое просвещенное содействие в интересах народа», так

23 Отдел рукописных фондов Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований (далее ОРФ СОИГСИ). Ф. 1. Оп. 1. Д. 253. Л. 1-2.

26 Терский календарь на 1890 и 1910 гг.

27 ЦГА РСО-А. Ф. 224. Оп. 1. Д. 8. Л. 3 об.

как она более «близко знакома с положением осетинского народа вообще и безземельных соотечественников, в частности».28

Во втором параграфе «Социальная структура осетинской деревни на рубеже XIX - XX веков» на базе найденных нами новых, не опубликованных ранее архивных материалов, характеризуется распределение земли между крестьянами, отслеживаются особенности развития товарно-денежных отношений в сельском хозяйстве, изменения в характере землевладения в указанный период.

В конце XIX - начале XX вв. в Северной Осетии существенно меняется хозяйственный уклад и усиливается социальная дифференциация в осетинской деревне. Для осетинских крестьян главной целью стало производство сельскохозяйственной продукции, предназначенной для рынка.

Развитие товарно-денежных отношений в Осетии привело к усилению движения земельной собственности и превращения земли в объект купли-продажи, в результате чего к концу XIX века, значительная часть помещичьих и общинных земель оказалась в руках сельской буржуазии и кулаков. Они создавали на купленных землях хозяйства на основе применения совершенных орудий и машин, широкого найма рабочей силы. Безземельные крестьяне горной полосы и равнинных селений находили сезонную или постоянную работу в их хозяйствах, которые являлись основными производителями товарного хлеба и «потребителями» наемной рабочей силы.

Структурно весь земельный фонд, находящийся во владении осетинского народа к концу XIX века в количестве 161598 дес., распределялся на две группы. Первая группа - это частные владения (в том числе подворные владения горцев) 75598 дес. Вторая группа - крестьянские надельные земли 86000 дес. Из этого числа земельной площади в частной собственности крестьян и помещиков находилось 46,7%. Крестьянская и надельная земля составляла 53,3% всей площади.29

В 90-е годы XIX века роль мелкоземельной собственности в частном землевладении была незначительной, где 98% землевладельцев (3644 из 3707, имевших от 1 до 50 дес.) владели всего 13% всей частной земельной собственности (4657 дес. из 35211 дес.).

Значительным количеством земли (86,7% (30554 дес. из 35211 дес.)) владели 1,7% из всех землевладельцев (63 двора из 3707). Девять наиболее крупных землевладельцев (или 0,24%) от общего числа землевладельцев имели 21431 дес., или 60,8% всей частновладельческой земли.30

С 1900 по 1910г. происходит увеличение числа хозяйств частных землевладельцев на 12,5%, с 30020 дес. до 34323 дес. Из этого количества част-

28 Вертепов Г.А. По землеустройству Осетии. (Письмо в редакцию)// Терек, 1906.-№55.

29 Дзокаев К.Х. Указ. соч. - С.5.

30 Там же.

ных земель в 1910 г. - 31252 дес. (91%) находились во владении осетин. Однако, основная масса земли 28648 дес. (83%) была сосредоточена у крупных землевладельцев, имевших от 100 дес. и более.31

В начале XX в. средний надел земли в равнинных осетинских селах на душу мужского пола составлял немногим более 2 дес. К 1910г. происходит уменьшение и этого показателя, которое во всех селениях различно и колеблется от 0,15 до 1,30 десятин.

В данном параграфе говорится и о роли Крестьянского поземельного банка, который распространил свое действие на Владикавказский округ в 1907 г. Существенное содействие этому оказал один из видных представителей осетинской интеллигенции Г.В. Баев. Деятельность банка способствовала образованию в округе товариществ по покупке земли, которых к 1914 г. насчитывалось 25. Социальный состав этих товариществ был неоднороден. Основная часть купленной земли приходилась на долю зажиточных крестьян.

В конце XIX - начале XX вв. в Осетии широкое распространение получила аренда земли, которая сделалась постоянной. Арендаторами были почти все жители нагорной полосы и временнопроживающие крестьяне, которые арендовали покос и пахоту, а также значительная часть коренных жителей равнинной части. Общее количество земли, арендуемое горскими приходами к концу первого десятилетия XX в. составило 8896 дес., за которую они уплачивали 135816 руб. в год.32

Одной из особенностей пореформенного периода было становление сельской буржуазии (кулачества), которая по признаку владения землей делилась на две группы. Первая - это владельцы, которые имели земли в частной собственности. К 1913 г. их число составило 437 хозяйств, т.е. 2,2 % от всех хозяйств округа. Вторая категория - это кулаки, имевшие большие посевы на арендованной у сельских обществ и казачьих станиц земле. Их число к 1913 г. составило 1090 дворов или 5% от общего числа крестьянских хозяйств округа.33 Происходившее неравномерное развитие крестьянских хозяйств обозначило социальные полюса. В цифровом выражении социальная дифференциация среди крестьянского населения Осетии к 1917 г. выглядела следующим образом: беспосевных хозяйств было 11,4%, бедняцких - 43,9% (из них 75,7% бесплужных), середняцких - 36,6%, зажиточных и кулацких - 8,1%.34 Сельская буржуазия составляла 20% от всего аграрное населения и имела 50,5% посевной площади и 37,7% всего поголовья скота.35

31 ЦГАРСО-А. Ф. 11. Оп. 7. Л. 71-73; Ф. 24. Оп. 1. Д. 242. Л. 4-12.

32 ОРФ СОИГСИ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 84. Л. 7-10.

33 Дзокаев К.Х. Указ. соч. - С. 35.

34 Статистический справочник Северо-Осетинской АССР/ Ред. кол. Н.С. Антонов, Г.Х. Бесолов и др. - Владикавказ, 1927. - С. 73.

35 Тотоев М.С. Борьба трудящихся Северной Осетии за Советскую власть в 1917-1920 гг.// Известия СОНИИ. Т. XVIII. - Орджоникидзе, 1958. - С. 94.

В третьем параграфе «Временнопроживающие крестьяне в Северной Осетии» рассматриваются проблемы происхождения, социально-правового статуса, земельного и экономического положения этой категории крестьян.

Вопрос о временнопроживающих стал подниматься в 60-70 годы XIX в., когда переселившиеся с гор на равнину крестьяне, оставались еще приписанными к своему прежнему месту проживания, то есть в горах.

В категорию временнопроживающих попадали также переселенцы в Турцию, получившие право обратного возвращения в Россию; и осетины вынужденные на почве кровной вражды оставить свое прежнее место жительства и переселиться на новое.36

Экономическое положение временнопроживающих было различным. В своем докладе начальник Владикавказского округа в феврале 1908 г. писал, что временнопроживающие делятся на четыре категории: 1) имеющие в селениях собственные усадебные места, скот и лошадей; 2) имеющие свой скот и лошадей и арендующие у коренных жителей усадебные места; 3) арендующие у коренных жителей усадебные места и не имеющие ни скота, ни лошадей; 4) проживающие на квартирах, которые ни скота, ни лошадей не имели.37 Постепенно растущий дефицит в земле, начиная с 80-х годов XIX в., становится главной причиной конфликтов между коренными жителями и вре-меннопроживающими. Решение этих конфликтов и проблемы землеустройства временнопроживающих были возложены на комиссии Вертепова, Абрамова и князя Макаева.

Комиссией Вертепова впервые были собраны точные сведения о численности временнопроживающих в равнинных осетинских селениях в 1906 году. По этим данным их насчитывалось 1506 дворов, в которых проживало 10196 душ обоего пола. В том числе мужчин - 5376, женщин - 4820 человек.38 Из них «подлежащих немедленному землеустройству» комиссия признала только 1538 душ мужского пола.

Проблема землеустройства временнопроживающих не была решена вплоть до 1917 г. Это было следствием того, что царская администрация пыталась уйти от ее решения, чтобы не входить в конфликт с местным коренным населением, которое не желало принимать к себе временнопроживающих.

При анализе проблемы временнопроживающих крестьян необходимо выделять два этапа. Первый этап связан с пореформенным периодом 60-80-х годов XIX в., когда шло формирование этой категории крестьян, которая пополнялась в основном за счет переселившихся с гор на равнину безземельных осетин. В этот период временнопроживающие крестьяне находились в одинаковом экономическом положении. Второй этап включает в себя период

36 ЦГА РСО-А. Ф. 11. Оп. 1. Д. 252. Л. 43-44.

37 ОРФ СОИГСИ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 21. Л. 46.

38 ОРФ СОИГСИ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 75. Л. 24.

с конца XIX в. по 1917 год, когда в среде временнопроживающих, в результате хозяйственной деятельности, выделилась небольшая часть, которая относилась к зажиточной категории крестьян. Такого экономического положения они достигли путем активного занятия товарным земледелием и скотоводством.

Однако, большая часть временнопроживающих была безземельной и малоземельной и пополняла ряды крестьян-арендаторов земли, скота и сельскохозяйственной техники. Другая ее часть влилась в ряды рабочих, занятых в промышленности, и отходников, выезжавших на заработки за пределы Осетии.

В заключении диссертации подводятся основные итоги и суммируются общие выводы, полученные в ходе исследования.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Социально-классовый состав осетинской деревни в конце XIX - начале XX вв.// Журналистика, филология, история - эволюция и проблемы: материалы научно-практической конференции сотрудников и студентов осетинской филологии и журналистики. - Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2000. -Вып. 1.-С. 156-159.

2. Социальная структура осетинского общества в период развития капитализма (1890—1917 гг.)//Журналистика, филология, история - эволюция и проблемы: материалы научно-практической конференции сотрудников и студентов осетинской филологии и журналистики. - Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2000. - Вып. 2. - С. 24-30.

3. Социальные процессы в Северной Осетии в пореформенный период (60-80-е годы XIX в.)// Журналистика, филология, история - эволюция и проблемы: материалы научно-практической конференции сотрудников и студентов осетинской филологии и журналистики. - Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2000. - Вып. 3. - С. 22-29.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Таказов, Магомет Владимирович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА ОСЕТИНСКОГО ОБЩЕСТВА В ПОРЕФОРМЕННЫЙ ПЕРИОД.

§1. Социальная структура осетинского общества накануне реформ.

§2. Земельная реформа и освобождение зависимых сословий в

Северной Осетии.

§3. Изменения в социальной структуре осетинского общества в пореформенный период.

§4. Социальный протест осетинской знати против сословной политики царской администрации. Сословный вопрос в

Северной Осетии.

ГЛАВА II. ЭВОЛЮЦИЯ СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЫ ОСЕТИНСКОГО ОБЩЕСТВА В ПЕРИОД КАПИТАЛИЗМА (1890-1917 гг.)

§1. Промышленный подъем. Формирование рабочего класса, осетинской буржуазии и интеллигенции.

§2. Социальная структура осетинской деревни на рубеже

XIX-XX веков.

§3. Временнопроживающие крестьяне в Северной Осетии.

Введение диссертации2000 год, автореферат по истории, Таказов, Магомет Владимирович

Актуальность проблемы. Одним из важных критериев общественного развития народов является социальная структура, которая состоит из разных классов и сословно-профессиональных групп. Проанализировать социальную структуру какого-либо общества - значит выявить классы и сословия, из которых оно состоит, определить их социальный статус и экономическое развитие.

На современном этапе развития исторической науки, при рассмотрении социальной структуры, исследователи выделяют в ней две главные черты. Первая связана с дифференциацией населения в иерархически оформленные группы, то есть высшие и низшие слои (классы и сословия). Вторая заключается в неравном распределении социальных благ и ценностей, «перечень которых весьма широк».1 Объектами социального неравенства выступают следующие факторы: права и привилегии, обязанности и ответственность, социальное богатство и нужда, власть и влияние. В марксистской теории упор сделан на динамику отношений между классами, а точнее на изучение истории борьбы между ними. Вопросы неравенства, при этом, ограничиваются обсуждением экономической сферы, условий труда и быта, либо уровнем заработной платы.

Период второй половины XIX и начала XX веков является важной вехой в истории осетинского народа. В этот период в сельском хозяйстве, промышленности и торговле Осетии зарождаются и развиваются новые капиталистические отношения, меняется социальная структура общества, происходит формирование и становление рабочего класса, буржуазии и интеллигенции.

Большинство указанных проблем нашло освещение в кавказоведческой науке. Отмеченный период представлен многими солидными работами. Однако социальные процессы и структура осетинского общества долгое время не привлекали столь пристального внимания ученых и, как правило, рассматривались частично и локально, что ставит перед исследователями задачу их комплексного изучения.

Актуальность данной проблемы вызвана еще и тем, что глубина социальных процессов, их развитие и классообразование непосредственно влияли на весь ход общественной жизни не только в Осетии, но и в регионе в целом. В связи с этим поставленная нами проблема, на наш взгляд, выходит за рамки Осетии и является частью общекавказской истории.

Цель диссертационного исследования. Опираясь на имеющуюся литературу и архивные источники, проследить за развитием социальной структуры осетинского общества, показать ее эволюцию и качественные изменения, произошедшие в ней в рассматриваемое время и на этой основе дать наиболее полную ее картину накануне Октябрьской революции 1917 г.

Задачи, поставленные в диссертации, подчинены обозначенной цели:

1. Определить роль аграрно-крестьянских реформ и развития капиталистических отношений в эволюции социальной структуры осетинского общества.

2. Выявить особенности социального развития осетинского общества в горах и на равнине в пореформенный период.

3. Показать, как изменения, происходившие в формах и видах земельной собственности способствовали формированию новых общественных групп людей, сословий и целой системы социальных отношений между ними в конце XIX - начале XX веков.

4. Рассмотреть социально-имущественное расслоение в осетинской деревне в результате проникновения капитализма в хозяйственный уклад осетин.

5. Показать возникновение и развитие рабочего класса в исследуемый период.

Методологическая основа. При написании данной диссертации применялись основные принципы историзма и объективности, а также статистические структурно-количественные методы.

Исходя из принципа историзма, при исследовании поставленной в диссертации проблемы, изучались исторические факты и события в причинно-следственной связи, последовательном развитии и взаимозависимости.

Принцип объективности предполагает глубокий анализ источников и существующую историческую литературу, и на этой основе - фактическое обоснование выводов, а также всестороннее изучение проблемы.

Статистические, структурно-количественные методы, приемы систематизации широко применялись при составлении таблиц, которые характеризуют степень земельной обеспеченности осетинского крестьянства, развития частного землевладения, арендных отношений в деревне, процессы образования рабочего класса и динамику его численности в разные годы.

Территориальные рамки настоящего исследования ограничиваются Северной Осетией. Сословная и земельная политика царского правительства, развитие промышленности, торговли и сельского хозяйства в исследуемый период имели свои специфические черты и придавали социальному развитию в этом регионе особый характер.

Хронологические рамки исследования. В основу хронологии развития социальной структуры осетинского общества поставлены значительные факты истории, послужившие толчком для социально-экономических перемен в Северной Осетии. К таким факторам относится деятельность сословно-поземельных комиссий, которые провели межевание земли на равнине. Одним из важных моментов работы комиссий было поселение отдельными селами фарсаглагов от алдаров. Межевание земель на равнине по этому принципу было проведено в 1853-1856 гг. комитетом по разбору личных и поземельных прав жителей Владикавказского округа под председательством генерал-майора И.А. Вревского. Этим определен исходный этап нашего исследования.

Социально-экономические процессы в анализируемый период (освобождение зависимых сословий, развитие промышленности, торговли и сельского хозяйства, проникновение капиталистических отношений, земельная и сословная политика царской власти) определили характер и особенности социальной структуры осетинского общества. В целом во второй половине XIX - начале XX вв. (до 1917 г.) происходит образование новых социальных групп и категорий населения Осетии: промышленной, торговой и сельской буржуазии, кулаков, рабочего класса, отходников, светской и военной интеллигенции. Это и определило хронологию диссертации.

В настоящее время в осетинской историографии нет работы, целиком посвященной проблемам социальной структуры осетинского общества в период второй половины XIX и начала XX веков. Работы и исследования по данному вопросу можно подразделить на две категории. К первой относятся исследования дореволюционного периода, авторами которых являлись А.Г. Ардасенов, Г.В. Баев, М.К. Гарданти, И.Д. Гаибов, A.A. Гассиев, Н.Ф. Дубровин, A.A. Каспари, М.З. Кипиани, М.М. Ковалевский, Д.Я. Лавров, Ф.Н. Леонтович, Е.Д. Максимов, Г.М. Цаголов и др. К разряду важных сведений об общественном быте осетин второй половины XIX в. относятся статьи и материалы, опубликованные в «Сборнике сведений о Кавказе», «Сборнике сведений о кавказских горцах», «Терском» и «Кавказском календарях».

Работы исследователей советского периода (Б.П. Берозов, P.C. Бзаров, М.М. Блиев, А.К. Джанаев, B.C. Гальцев, К.Х. Дзокаев, С.Д. Кулов, Т.Х. Кумыков, Г.А. Кокиев, Б.Х. Ортабаев, Б.В. Скитский, A.A. Тедтоев, М.С. Тотоев, Ф.П. Тройно, Ю.В. Хоруев и др) составляют основу второй категории.

Общественный строй осетин давно привлекал внимание исследователей. Пореформенный период стал новым этапом в истории Осетии и ее историографии. Показателем историографии во второй половине XIX - начале XX веков является ее теоретический рост, связанный в первую очередь с накоплением большого фактического материала. Работы дореволюционных авторов базировались на описательно-фактологическом методе, который также имеет право на существование, хотя советская историография преподносит его довольно упрощенным. Для этих работ характерно изучение всех проблем истории Осетии - социально-экономического быта осетинского общества.

Обширный труд, посвященный социальным отношениям горцев Северного Кавказа, принадлежит Н.Ф. Дубровину.4 Рассматривая социальный строй осетин в дореформенный период, историк не пошел дальше признания различных сословий в их обществах, причем сословную неоднородность он признавал только в Тагаурском и Дигорском обществах.5 Но и там он видел только экономическую зависимость низших сословий от высших. Такую же позицию по социальному строю осетинского общества, занимали Д.Я. Лавров и М.М. Ковалевский.6 Таким образом, они занижали степень социальной дифференциации, существовавшей в дореформенном осетинском обществе.

В пореформенный период существенно расширилась источниковая база исследований истории Осетии. Среди вышедших в свет изданий с содержанием различных документов, особое место занимают публикации «Актов» собранных Кавказской археографической комиссией в 12-ти томах. С 1884 по 1885 год редактором издания являлся А.П. Берже. Под его руководством было подготовлено 11 томов, в каждом от 1000 до 1200 страниц. «Акты» содержат материалы по истории Кавказа с XVIII века до конца 50-х годов XIX века.

Несомненно, важным в области публикации источников необходимо i-j считать издание норм обычного права в двух томах Ф.И. Леонтовича. Представленные в сборнике сведения об осетинах были собраны А.Г. Яновским, H.A. Норденстренгом, комиссией для разбора народных дел, Народным собранием осетин, Горским управлением и способствовали распространению и углублению знаний о социальном строе горцев Северного Кавказа.

Интересные сведения о социальном строе осетин содержатся в работах М.З. Кипиани, Е.Д. Максимова, К.Л. Хетагурова, Г.В. Баева, М.К. Гарданова, А.Г. Ардасенова, Г.М. Цаголова, A.A. Гассиева и др.

Особое место в истории социально-экономического устройства осетин занимает работа М.З. Кипиани.8 В ней автор дает подробную характеристику каждого осетинского общества и приводит цифры, которые говорят об общей земельной обеспеченности в горских селениях Осетии в конце 70-х - начале 80-х годов XIX в. Однако, приводимый цифровой материал М.З. Кипиани страдает неточностями, то есть, цифры даются средние и не приводятся дифференцированные данные, что не дает полной и точной картины земельной обеспеченности в горах.

Важным является замечание М.З. Кипиани о появлении наемного труда в Северной Осетии в пореформенный период. «Семействам же, вовсе не имеющие пахотно-сенокосных земель, - пишет исследователь, - приходится жить наемным трудом и отхожими промыслами.».9 К сожалению, Кипиани не приводит данных о количестве наемных рабочих и отходников, что существенно обогатило бы материал, содержащийся в работе. Эти процессы играли важную роль в социальном развитии осетинского общества, что было связано с проникновением новых капиталистических отношений в хозяйственно-экономическую жизнь осетин.

Е. Максимов отмечал, что Осетия и осетины давно привлекают внимание «людей науки и просвещенных туристов». Этот «необычайно интересный край» был предметом исследований в области истории, этнографии обычного права, археологии и лингвистики, почти не рассматривался «со стороны статистическо-экономической стороны».10 Максимов предложил читателям обработанные статистические данные, которые довольно ярко показывали социально-экономическую жизнь осетинского общества.

Автор отмечал, что многие черты экономики Осетии находят объяснения в истории края и его географического положения. Желая показать не только голые факты, но и условия, в которых они возникли, он дал краткое описание важнейших событий в истории Осетии. Эти заметки играли служебную роль, имели, как отмечал сам Максимов, «коллективный характер и, разумеется, не дают новых сведений». Рассматриваемый очерк представляет собой первую попытку выяснить экономическое положение края при помощи анализа массового цифрового материала. Здесь собраны данные о размере земельных владений осетин, аренде и способах ведения хозяйства. Однако, как подчеркивал сам исследователь, для более подробного освещения обозначенных вопросов, необходимо подворное статистическое описание, которое в Осетии не проводилось.11

Специальный раздел в работе Е. Максимова посвящен анализу социальной структуры осетинского общества. Особенно интересна его характеристика общественного землевладения. Он заметил, что после земельных реформ в 50-60-е годы XIX в., поземельная собственность очутилась в большинстве случаев в руках общинников и лишь «относительно немного ее попало в руки частных землевладельцев».12

Сравнивая показатели наделов жителей равнинных и горных осетинских селений в 80-х годах XIX в., Максимов наглядно показал резкую разницу в их земельном обеспечении: осетины, проживавшие на равнине, имели в пять раз больше земли в десятинах на душу мужского пола, чем в горских приходах, то

13 есть на равнине приходилось в среднем по 5,1 дес., а в горах 0,82 дес.

Среди недостатков работы Максимова необходимо отметить, что он приводил средние цифры, которые не дают истинной картины социально-экономического состояния различных социальных групп населения. «Средние» цифры затушевывали неравномерное распределение земельных богатств, создавали видимость экономической стабильности крестьянских хозяйств. Но в целом, несмотря на некоторые ошибочные положения, работа Е. Максимова является серьезным вкладом в освещение социального строя и быта осетин.

На рубеже XIX - XX веков весомый вклад в освещение истории Осетии внесли своими публикациями Б.М. Городецкий, Н.П. Тульчинский и др.14

Особенностью литературы этого периода является появление в числе ее авторов представителей осетинской интеллигенции: K.JL Хетагурова, А.Г. Ардасенова, A.A. Гассиева, Г.М. Цаголова, М.К. Гарданова. И.Д. Канукова, A.B. Есиева, Г.В. Баева и др. Конечно, ведущая роль в научном созидании, несомненно, принадлежит профессиональным исследователям, однако серьезный вклад внесла и литература.15 Осетинские публицисты придавали большое значение правильной постановке научного изучения истории своего народа. К.Л. Хетагуров, в частности, писал, что верное и «всестороннее изучение кавказских туземцев в связи с их прошлым является весьма существенным фактором в деле наиболее успешного развития края».16

Осетинская интеллигенция в своих публикациях поднимала вопросы, касающиеся различных сторон социально-экономической, культурной и общественной жизни осетин. Особое место в их работах занимал вопрос о поземельных правах осетин, который возник едва ли не со времени присоединения Кавказа к России. Царская администрация на Кавказе понимала, что для того, «чтобы прочно устроить управление в крае», необходимо выяснить поземельные отношения «и положительно определить права как

17 целых обществ, так и частных лиц на поземельную собственность».

Хотя имелись веские доказательства существования частного землевладения в Осетии, царские власти нередко отрицали этот факт, обосновывая этим свое право на эксплуатацию земель горцев. Такой взгляд

18 получил распространение в литературе пореформенного периода.

Наиболее категорически наличие частной собственности на землю у горцев Северного Кавказа отрицал И. Булатов. Он обосновал идею о том, что у осетин частная собственность появилась якобы, после присоединения к России, что земельные порядки в Осетии и на Кавказе вообще были установлены царским правительством и оно имело право пересмотреть земельный вопрос на Кавказе.19

С резкой критикой подобных взглядов выступал К.Л. Хетагуров. Отмечая глубокую историю частного землевладения в Осетии, он писал: «надо быть окончательным профаном, чтобы заявлять, что на Кавказе история землевладения берет свое начало лишь с момента занятия Кавказа русскими».20 В начале XX века Г. Баев обвинил местных чиновников, выступавших с отрицанием за коренным населением права собственности на землю, в стремлении обратить их в казенные оброчные статьи, а население этим самым

21

- в государственных оброчных крестьян».

В своих работах K.JI. Хетагуров, A.A. Ардасенов, Г.М. Цаголов, A.A. Гассиев, М.К. Гарданов и др. не ограничивались простым приведением статистических данных, показом социально-экономического, политического и земельного положения осетин. Ими, так или иначе, исследованы все вопросы, связанные с развитием аграрных отношений в пореформенный период и проникновением капиталистических отношений, с процессом классового расслоения и образованием новых категорий крестьянства в Осетии. Ими были отмечены процессы разложения осетинской общины, развития аренды земли на денежной основе, установления тесной неразрывной связи между бытом осетин и рынком через деньги, появления кулачества, отходников и т.п. Например,

A.A. Ардасенов назвал пореформенный период «переходным состоянием

22 горцев». Эта работа действительно написана в переходный период, когда на смену старым феодальным отношениям пришли новые - капиталистические, товарно-денежные. Автор отметил прогрессивное значение этих явлений в социально-экономическом развитии кавказских народов. «При столкновении двух цивилизаций, - писал он, - побеждает более развитая в социально-экономическом отношении. В данном случае победит, конечно, европейская с

23 ее более высшими формами промышленности и торговли». Подчеркивая сильное влияние нового времени, он писал: «Дух индивидуализации проник к горцам и внес разлад в патриархальный строй их жизни».24

A.A. Ардасенов, говоря об экономической обеспеченности горцев Северного Кавказа, отмечал, что они обеднели, так как не были приспособлены к новым хозяйственным отношениям. «Если раньше горец все имел со своего хозяйства, даже при своей бедности, так как был мало зависим от кого бы то ни было, теперь же, - как пишет исследователь, - важнейшие продукты хозяйства исчезают минуя желудки производителей», так как им приходилось продавать полученный сельскохозяйственный продукт, для того, чтобы купить промышленные изделия.25

Причины малоземелья в Осетии Ардасенов видел в земельной политике царского правительства на Кавказе, в ходе которой земля была распределена между казной, чиновниками и казаками, «а горцы были обделены ею».26 С этим были согласны и K.JI. Хетагуров, Г.М. Цаголов, A.A. Гассиев и Г.В. Баев.

Немалый интерес представляет собой работа М.К. Гарданова о

27 социально-экономическом положении Северной Осетии в начале XX в. , которая была издана брошюрой, куда вошли корреспонденции «из горной ее части». Сам автор говорит о ней, что ее цель «познакомить читающую публику с материальным положением» и «экономической обеспеченностью Северной

Осетии, на основании которой можно будет и предсказать о будущих судьбах

28 ее».

К достоинствам данной работы нужно отнести обобщение права на землю каждого члена осетинской общины и его влияние на социальную жизнь общества. Показаны виды землепользования и путь дробления родовой земли, приводятся данные о количестве десятин земли и средний надел на душу мужского пола удобной и неудобной земли, приобретенной либо на правах общинного надела, либо покупкой. В социальном отношении Гарданов делит жителей Осетии на следующие категории: казаков, бессословных горских и равнинных осетин, колонистов и горожан.

В 1911 году вышла работа Г. Баева, в которой он критически рассматривал деятельность Абрамовской комиссии по землеустройству 1906 года. Можно согласиться с автором, что главным недостатком в работе комиссии было «игнорирование разнообразных особенностей жизни горских племен, что делало работу совершенно бесполезной для разрешения серьезного аграрного вопроса и все ее проекты не могут быть осуществимы в силу их несостоятельности». Баев говорил о том, что перед работами Е. Максимова,

31

М. Кипиани, М. Ковалевского и Г. Цаголова «Труды» комиссии - «бледная картина», и ничего нового не дают, так как поземельный вопрос был рассмотрен и изучен до комиссии.

Видное место среди исследователей социально-экономического быта горцев Терской области в начале XX века занимают публикации Георгия Цаголова.32 Им рассмотрены вопросы земельной собственности и арендные отношения. Исследователь делает вывод о том, что в горах, при существующих там природных условиях, возможен только «скотоводственный тип хозяйства». Это, прежде всего, относилось к Владикавказскому округу.

Таким образом, дореволюционная историография достигла определенных результатов в исследовании социально-экономического развития осетинского общества во второй половине XIX - начале XX вв., но она не смогла дать его полного анализа и освещения. В целом разработка проблемы оставалась все еще на низком уровне. Не были подняты и рассмотрены вопросы, касающиеся социальной структуры осетинского общества и социального статуса каждого класса и сословия в рассматриваемый период, отсутствовал дифференцированный анализ проблемы. Эта задача решалась в советской историографии.

Интерес к проблеме социального строя осетин возник с самого начала рождения советской историографии. Однако, исследователи не ставили прямо эту проблему, а затрагивали ее в связи с изучением других вопросов и особенно с проблемой аграрного развития и политикой царской администрации на Кавказе. Как правило, анализ социальной структуры осетинского общества и социальных отношений был поверхностным.

Изучение проблемы социального развития Северной Осетии в отечественной историографии хронологически можно разделить на два этапа. Первый этап охватывает 20-е - начало 50-х годов. В этот период вышли работы Б.В. Скитского, Г.К. Мартиросиана, Г.А. Кокиева, А.К. Джанаева, К.Х. Дзокаева, С.Д. Кулова и др. Это были первые исследования, посвященные конкретному анализу социально-экономического развития Северной Осетии и ставшие серьезным вкладом в изучении поставленной в работе проблемы. В первые годы после революции исследования отечественных историков, в том числе кавказоведов, главным образом базировались на материалах, собранных в предшествующий период. Для этого периода характерны малочисленность работ, бедность источниковедческой базы и отсутствие глубокого анализа фактов и социальных явлений, широких обобщений.

Второй этап изучения поставленной проблемы охватывает хронологически 50-е - начало 90-х годов, когда происходит количественный и качественный рост литературы за счет того, что значительно расширилась источниковая база исследований. Немалое влияние на характер этих работ оказал выход многих фундаментальных работ по общероссийским проблемам A.M. Анфимова, С.М. Дубровского, П.Г. Рындзюнского и др.34

Важное значение имеют обобщающие работы по всему Северному Кавказу A.B. Фадеева, В.Н. Ратушняка, Т.Х. Кумыкова, Ф.П. Тройно, Б.Х. Ортабаева.35

Широкое отражение в советской историографии Северной Осетии нашел пореформенный период, который имел важное значение для социально-экономического развития и общественно-политической жизни осетинского народа. Необходимо отметить, что одни исследователи выделяют в проведении крестьянской реформы в Осетии два этапа: земельное размежевания 1853-1856

36 гг. и освобождение зависимых сословий в Осетии в 1867 г. Первый этап -земельная реформа, которая положила начало отдельному поселению от алдаров и баделят фарсаглагов и адамихатов в так называемые «вольные аулы» и наделению их землей на общинных началах. Второй этап - освобождение зависимых кавдасардов, кумаягов и кусагов из личной зависимости. Другие исследователи считали, что существовал один (второй) этап, рассматривая первый как предпосылку проведения реформы.37

Одним из первых исследователей, выделивший в проведении

•3 о крестьянской реформы два этапа был И.Г. Викторов. В своем кратком историческом очерке, автор на основе документов местного архива, а также опубликованных материалов, пришел к выводу, что в некоторых обществах Осетии (в равнинной Дигории и Тагаурии) реформа началась уже в 1852-1853 гг. Отделение фарсаглагов и адамихатов от алдаров и баделят, привело к отмене поземельных повинностей для части лично свободных крестьян.39 Однако автор не сформулировал прямо вопрос о двух этапах крестьянской реформы в Северной Осетии. Также, нельзя согласиться с И.Г. Викторовым с его определением реформы 1867 г., как отмену крепостничества.

Круг научных интересов Г.А. Кокиева очень широк. Предметом его исследований являлись вопросы социальных отношений, хозяйство горцев, вопросы, связанные с культурой и бытом народов Кавказа. Одной из главных тем его творчества можно считать проблему общественного строя осетин в пореформенный период.

В монографии «Крестьянская реформа в Северной Осетии»40 - одной из первых работ по истории реализации реформы в национальных окраинах41, Автор подробно рассмотрел вопросы социального строя осетин накануне реформы 1864-1867 гг., этапы проведения и ее значение.

Характеристика Кокиевым крестьянских категорий страдает некоторыми неточностями. Например, он утверждал, что накануне реформ в Северной Осетии хехесы и фарсаглаги «составляли категорию не высвободившихся, а закрепостившихся местными феодалами крестьян», а адмихатов, кумаягов и кавдасардов «полностью» закрепощенными42 Конечно это преувеличение степени зависимости крестьян, как и то, что социальный строй осетин в дореформенный период был «феодально-крепостническим».43

Г.А. Кокиев рассматривал период с 1851 по 1856 г. как этап формирования предпосылок крестьянской реформы и говорил о том, что «крестьянская реформа среди горцев была проведена на шесть лет позже, чем в царской России».44 На наш взгляд, исследователь недооценивал земельную реформу 1853-1856 годов в Дигории и Тагаурии.

К достоинствам исследования Кокиева следует отнести расширение источниковой базы, введение в научный оборот материалов ряда центральных и местных архивов. Наиболее важные из них впервые опубликованы в приложении к его работе. Необходимо также отметить, что Г.А. Кокиев один из первых исследователей истории Осетии в пореформенный период отметил значение проникновения капитализма в хозяйственные отношения Северной Осетии. Автор отметил, что это привело к классовому расслоению среди осетинского крестьянства «на сельских пролетариев и полупролетариев», и крестьян, которые, отрываясь от земледелия, постепенно вовлекались в промышленность и составили класс рабочих; и численно небольшую часть кулаков, которая сосредоточила в своих руках значительное количество земли.45 Однако, Кокиев в своей работе рассмотрел эти процессы поверхностно и не дал детальную характеристику социальной структуры осетинского общества в пореформенный период.

Весомый вклад в изучение истории Осетии внес Б.В. Скитский. Основным кругом научных интересов ученого являлись проблемы общественного строя осетин, крестьянских движений и политики царского правительства на Северном Кавказе. В разработку этих вопросов Б.В. Скитский внес много нового. Среди работ Скитского, положивших начало научному изучению общественного строя осетин, главное место занимает его труд «К вопросу о феодализме в Дигории», впервые опубликованной в 1933 г.46 В ней он впервые в историографии дал периодизацию феодализма в Осетии. Однако, положение автора о том, что в нагорной полосе Осетии вплоть до 1917 г. «нерушимо существовал феодальный строй», то есть сохранилось феодальное право на землю, является преувеличением.47 Автор недооценивал роль и значение проникновения и развития капитализма в хозяйственных отношениях осетинской деревни.

Рассматривая период реформ в Северной Осетии, Скитский выделял в ней два этапа - 1853-1856 и 1864-1867 гг. По его мнению, земельная реформа 1853 -1864 гг. ликвидировала на равнине «феодальную зависимость основной

48 массы населения фарсаглагов и адамихатов». Остальные категории зависимых крестьян были освобождены в 1867 г.

Скитский был первым исследователем, который обозначил проблему сословного вопроса, возникший во второй половине XIX в. и связанный с притязаниями алдаров и баделят на привилегии, которыми пользовались русские дворяне. Однако, исследователь ограничился лишь рассмотрением споров, развернувшихся в публицистике и литературе во второй половине XIX - начале XX в. вокруг сословного вопроса и выяснением феодальных прав алдаров и баделят в дореформенный период, что тоже важно для установления привилегированности высших сословий в Осетии. Недостатком этой работы является то, что Скитский не затронул проблему переселения в Турцию части алдаров и баделят, которое было социальным протестом против сословной политики царского правительства на Северном Кавказе.

В 1948 г. вышла работа К.Х. Дзокаева, в которой исследуется экономическое положение и развитие осетинского крестьянства с 1870 по 1925 гг.49 В историографии Осетии эта была первая работа, в которой данная проблема рассматривалась хронологически в таком широком диапазоне. Это позволило исследователю более полно проследить развитие экономики крестьянского хозяйства в Северной Осетии и обобщить статистический материал, которым в значительной мере пользуются исследователи истории. Важными являются приводимые Дзокаевым данные о количестве земли, находившихся во владении и пользовании осетинского крестьянства в конце XIX в. Автор отмечал прогрессивную роль российского капитализма для осетинского крестьянства, который способствовал развитию техники сельского хозяйства, системы земледелия и скотоводства.50

Говоря о социальном развитии осетинской деревни, Дзокаев отметил процессы зарождения кулачества, сельской буржуазии и «пролетаризации» крестьянства, а также привел их количественные данные.

Работа К.Х. Дзокаева страдает и рядом недостатков, поэтому требует критического отношения к использованию некоторых его выводов, цифровых данных и материалов. Например, он приводит таблицу о развитии частного землевладения в Северной Осетии с 1866 по 1894 гг., где одной из категорий владельцев выступают дворяне. По определению Дзокаева - это владения алдаров и баделят. Определение это неверно, поскольку алдары и баделята не были причислены правительством к российскому дворянскому сословию.

Поэтому данную категорию землевладения будет правильней характеризовать, как помещичью. Так же, отсутствует дифференцированный анализ помещичьего землевладения. Исследователь утверждает, что «основная масса лучших земель» была сосредоточена в руках алдаров и баделят. Однако, среди них были такие, которые имели не более 1-3 дес. и не лучшего качества. Некоторые землевладельцы, некогда находившиеся в зависимости от алдаров и баделят, имели в десятки раз больше земли, которые они получили от правительства за военную службу.

Видное место в изучении пореформенного периода занимают исследования Б.П. Берозова.51 В них он рассматривает вопросы аграрного развития Северной Осетии в пореформенный период, реализацию крестьянской реформы, деятельность землеустроительных и сословных комиссий, введение государственных повинностей. Берозовым была комплексно исследована проблема переселения осетин с гор на равнину в период с конца XVIII в. до 1925 г. и связанные с этим социально-экономические процессы, происходившие в осетинском обществе. Переселение осетин на равнину играло, несомненно, прогрессивную роль. Это привело к расширению и улучшению хозяйственно-экономической базы осетинского крестьянства.52

Заслугой Берозова является то, что он ввел в обращение значительный архивный материал по землевладению, показывающий общее земельное положение крестьянского класса в Северной Осетии.

Однако, Берозов не дал дифференцированного анализа социальной структуры осетинского общества на основе землевладения. Невыясненными остались размеры и изменения в общинном и помещичьем землевладении, происходившие в пореформенный период.

Следует отметить весомый вклад в исследовании периода реформ в середине XIX века в трех осетинских обществах (Тагаурском, Алагирском и

53

Куртатинском) P.C. Бзарова.

В конце 70-х - начале 90-х годов были опубликованы ряд работ, в которых на основе новых архивных данных была значительно расширена возможность всестороннего анализа социальной структуры осетинского общества в период развития капиталистических отношений. Это исследования Б.Х. Ортабаева,54 Ю.В. Хоруева,55 А.Т. Тамаева.56

Авторы подвергают обстоятельному анализу сложные процессы в землевладении и землепользовании, разрушения сельской общины и социальной дифференциации в осетинской деревне, рост товарного земледелия и скотоводства, арендных отношений, специализации сельского хозяйства, роста и применения наемной рабочей силы, появление и развитие рабочего класса.

Они пришли к единому мнению о том, что в Северной Осетии в конце XIX - начале XX вв. решающее значение в развитии промышленности и сельского хозяйства играл российский капитализм.57

Особенностью этого периода для осетинского крестьянства было усиление классовой дифференциации и возникновение новых социальных категорий: сельской, промышленной и торговой буржуазии, кулаков, отходников и ростовщиков. Например, Ю.В. Хоруев отметил, что «наступление капитализма сопровождалось усиленным разорением мелких крестьянских хозяйств, пролетаризацией деревни».58 Рабочий класс Осетии, как отмечает он, имел два источника образования: промышленные центры страны, прежде всего Баку, Грозный, Ростов на Дону и др., и местные предприятия и формировался «исключительно из числа разорившегося крестьянства и частично городских

59

НИЗОВ».

Серьезным вкладом в изучение социально-экономического развития Северной Осетии в конце XIX - начале XX вв. стали монографии Б.Х. Ортабаева. На богатой источниковой базе он рассматривает развитие капитализма в Северной Осетии в исследуемый период и его влияние на социально-классовую структуру осетинского общества. Некоторые данные по землевладению, промышленности, торговле, численности рабочего класса и категорий крестьянства, которые приводятся Ортабаевым, вводятся в научный оборот впервые. Например, данные о возникновении и деятельности различных товариществ по покупке земли и о социальной дифференциации внутри них.60

Однако, эти данные рассматривались исследователем в отрыве друг от друга, по отдельным годам, что не давало цельной картины социального развития осетинского общества.

Таким образом, анализ литературы говорит о том, что в ней больше внимания уделялось вопросам общего земельного обеспечения, обезземеливания крестьян, зарождения в Осетии рабочего класса, появления кулачества и влияние капитализма на эти процессы. Недостаточно глубоко исследована история помещичьего землевладения. Царское правительство, как известно, насаждало на всем Северном Кавказе частное, в том числе помещичье землевладение. Но какова была его роль и как оно трансформировалось в зависимости от общих социально-экономических условий развития в период второй половины XIX - начала XX веков - эти вопросы еще стоят на повестке дня. Недостаточно исследованы и форма общинного землевладения в Северной Осетии, а также такая гибкая и подвижная форма землепользования, как аренда, игравшая в рассматриваемый период в качестве перераспределения земли не меньшую, если не большую роль. Исследование этого периода требует более дифференцированного анализа аренды на основе статистического материала по сословным и социальным группам населения.

Источниковой базой диссертационного исследования являются различные опубликованные сборники, архивные материалы Центрального государственного архива Республики Северная Осетия-Алания, Центрального государственного архива Кабардино-Балкарской Республики и отдела рукописных фондов Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований (ОРФ СОИГСИ). В этих архивах выявлено множество источников всех групп - актовых, статистических и описательных, а также документов личного происхождения (прошения, объяснения, жалобы и т.д.)

Для исследования пореформенного периода в работе широко использованы материалы сословно-поземельных комиссий, которые изучали социальные и поземельные отношения осетин по заданию кавказской администрации.

Комитет для разбора прав разных сословий Тагаурского общества под председательством генерал-майора Нестерова (март 1847 - ноябрь 1848 г.) рассмотрел поданные в 40-е годы XIX в. кавказскому наместнику прошения тагаурских сословий. Комитет пришел к заключению, что еще преждевременно проводить решительные меры по урегулированию в Тагаурии сословного и поземельного вопросов, и предлагал местной власти пойти на незначительные уступки для успокоения социальной напряженности как в среде высшего сословия так и в крестьянской массе. Для этого предлагалось отдельное поселение феодалов и крестьян на равнине.

Комитет по разбору личных и поземельных прав жителей Владикавказского округа под председательством генерал-майора И.А. Вревского (апрель 1850 - февраль 1852 г.) изучал сословные преимущества осетинской знати и пути решения поземельного вопроса на осетинской равнине. В 1853-1856 гг. комитетом Вревского было проведено межевание в равнинной Тагаурии по принципу раздельного поселения и наделения землей крестьян и феодалов. Это положило начало коренным изменениям в социальной структуре осетинского общества и разрушало основы феодальной зависимости крестьян от алдаров и баделят.

С ноября 1857 по октябрь 1858 г. работал комитет для разбора личных и поземельных прав туземцев Левого крыла кавказской линии под председательством генерал-лейтенанта А.П. Грамотина, который должен был решить эти же задачи и в других округах Левого крыла: Кабардинском, Кумыкском и Чеченском.

В 1859 г. был создан комитет для разбора личных и поземельных прав туземцев Владикавказского округа под председательством полковника М.А. Кундухова (а с августа 1860 г. генерал-майора), который проработал до октября

1860 г. Этот комитет привел в порядок дела грамотинского комитета по Осетии, собрал сведения, необходимые для разъяснения сословных и поземельных прав осетин, и представил проект нового распределения равнинных земель с уменьшением наделов для высшего сословия. Фактически решение комитета осталось нереализованным, хотя и был утвержден князем Барятинским.

В июне 1862 г. для подготовки земельной реформы была образована комиссия по разбору личных и поземельных прав туземцев Владикавказского округа под председательством майора К.И. Красницкого. Комиссия действовала чуть более года и в 1863 г. вместе с комиссией Чеченского округа и комитетом Кабардинского и Кумыкского округов была преобразована в общую комиссию для определения личных и поземельных прав туземного населения Терской области под председательством коллежского советника Д.С.

Кодзокова. Она подготовила в Осетии в 1864-1866 гг. земельную реформу и проект освобождения зависимых сословий в 1867 г. В декабре 1869 г. кодзоковская комиссия была преобразована в комиссию для разбора сословных и поземельных прав горцев Кубанской и Терской областей, которая должна была выяснить, «какие горские сословия могли быть признаны соответствующими разрядами высшего сословия в Империи».61

Основная масса документов была извлечена из Центрального государственного архива Республики Северная Осетия-Алания в «Фонде

62

Терского областного правления» и «Канцелярии начальника Терской г-з области» В этих фондах хранятся документы, многочисленные циркуляры, доклады, рапорты, переписка между начальниками округов и Терской области, в которых содержатся сведения как о социально-экономическом, так и политическом положении населения во Владикавказском округе.

Интересные данные о социальном устройстве осетинского общества были найдены в отделе рукописных фондов Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований. Но среди них имеется большое количество копийных материалов, поэтому использовать их надо после тщательного отбора и проверки.

23

Важное значение для исследования темы диссертации имели статистические материалы, которые содержатся в «Терском» и «Кавказском» календарях, в «Терских сборниках» и «Отчетах начальника Терской области», в «Первой всеобщей переписи населения Российской империи в 1897 г.», в «Трудах» комиссии под председательством Абрамова и в других подобных сборниках, книгах и периодических изданиях.

Необходимо заметить, что содержащиеся в них статистические данные страдают недостаточностью цифровых материалов и тем, что в них даются в основном средние цифры. Более или менее полные и точные данные содержались в земской статистике. Но ее, как и земских учреждений, в Терской области не было, поэтому в исследовании поставленных задач в диссертации, автор встретился с определенными трудностями.

В основу структуры диссертации положен проблемно-хронологический принцип. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, примечаний и списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Социальная структура осетинского общества во второй половине XIX - начале XX веков"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Рассматриваемый период (вторая половина XIX - начало XX века) был для Осетии переломным и характеризовался сменой феодально-патриархальных отношений капиталистическими. На это время приходится целый ряд административно-территориальных реформ, размежевание земель на равнине, освобождение зависимых сословий. Эти обстоятельства ускоряли процесс проникновения и развития капиталистических отношений в осетинское общество и создавали предпосылки для вовлечения Северной Осетии в систему всероссийского рынка. Оживление торгово-экономических отношений, рост рыночных связей, массовое переселение осетин на равнину, возникновение фабрично-заводской промышленности неизбежно вели к ломке традиционного хозяйства, разрушению сельской общины, крупным переменам в социальной структуре. Сельская община не отвечала потребностям капиталистического уклада, ломавшего все местные сословные перегородки и вносившего глубокую экономическую рознь интересов внутри общины.

Крестьяне в Осетии составляли самый многочисленный класс, большая часть которых проживала на равнине. Социальный состав крестьянской массы был неоднороден. Новые экономические отношения, установившиеся в 70-80-х годах XIX в., привели к резкой социальной дифференциации в осетинской деревне. Это было обусловлено неравномерным развитием крестьянских хозяйств.

Часть крестьян смогла приспособиться к новым экономическим реалиям жизни и, впоследствии занимаясь скупкой земли, скота и производством товарной сельскохозяйственной продукции, составила категорию зажиточного крестьянства и кулачества. Они были главными потребителями на рынке земли и наемной рабочей силы.

Значительную роль в происходивших социальных процессах в осетинской деревне сыграла земельная политика царской власти в Осетии, следствием которой явилось формирование на равнине категории частного и общинного (крестьянского) надельного землевладения.

Особую категорию крестьянства составили так называемые «временнопроживающие», в среде которых так же были различия в материальном отношении. Основную массу этой категории составляли малоземельные и безземельные. К концу XIX в. среди временнопроживающих выделилась небольшая часть, имевшая к тому времени зажиточное хозяйство и владевшая достаточным количеством земли и скота. Но они оставались временнопроживающими, так как числились приписанными к своему прежнему месту проживания в горах.

Малоземелье определяло хозяйственные отношения в осетинской деревне. В распределении земли, кроме купли-продажи, важное место занимала аренда. Основными арендаторами были жители горских приходов Осетии. Только в конце первого десятилетия XX в. они арендовывали на равнине 8896 дес., из них 5796 находились под пашней, а 2999 - под покосами. Общее количество суммы, которую платили арендаторы из горных селений, составила 135816руб.1

Важным следствием проникновения капитализма в Осетию, было появление в осетинском обществе новых социальных элементов. Развивавшаяся промышленность в округе привела к образованию осетинского рабочего класса. Если в 60-70-е годы XIX в. основная масса рабочих-осетин была занята на горнорудных разработках, то уже в 90-е годы большая их часть работала в легкой и обрабатывающей промышленности Владикавказского округа. Накануне первой мировой войны общее количество рабочих в округе составляло 3397 человек, из которых 2571 (75,6%) было занято в легкой и обрабатывающей промышленности, а 826 (24,3%) - в горнорудной. Также произошли значительные изменения в кадрах осетинских рабочих. Если во второй половине XIX в. осетины использовались в качестве вспомогательных рабочих, то в начале XX в. они работали и на местах, требующих узкой специализации (токари, слесари и т.п.).

Мы не располагаем данными о количестве рабочих осетин занятых в легкой и обрабатывающей промышленности, так как ни в округе, ни в области не существовало специальной статистики, где учитывались бы подобные сведения. Так как основная масса предприятий находилась не в городе Владикавказе, а в сельской местности, то с определенной точностью можно сказать, что их количество составляло не менее 2/3 от общего числа рабочих в Осетии.

В исследуемый период сформировалась местная буржуазия, занимавшаяся торговлей и владевшая промышленными предприятиями. В 1914 г. в Осетии было 441 владельцев мелких промышленных предприятий, с общей суммой оборота в 4 млн. руб. Владельцев торговых заведений числилось 1839 человек, с общей суммой оборота в 4 млн. руб.

Видное место в социальной структуре осетинского общества к 1917 году занимала осетинская интеллигенция, которая складывалась на протяжении всего XIX и начале XX столетий. Она по роду своей профессиональной деятельности и занятий была разноплановой. Это был большой отряд деятелей культуры, образования, здравоохранения и военной службы, а также представителей духовенства и чиновничества.

Таким образом, установление административно-территориального управления в Российской империи, проведение реформ, освобождение зависимых сословий, постепенное разложение общинного хозяйства, усиление связи крестьянских хозяйств с рынком, массовое переселение на равнину, развитие промышленности и торговли, появление у крестьян новых хозяйственных занятий стали основными факторами трансформации социальной структуры осетинского общества, образования новых классов и групп.

155

Список научной литературыТаказов, Магомет Владимирович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Архивные источники

2. Центральный государственный архив Республики Северная-Осети-Алания.

3. Ф. 11. Терское областное правление.

4. Ф. 12. Канцелярия начальника Терской области.

5. Ф. 24. Управление Владикавкзского военного округа.

6. Ф. 46. Старший фабричный инспектор Терской и Дагестанской областей.

7. Ф. 53. Штаб войск Терской области.

8. Ф. 211. Владикавказская городская управа.

9. Ф. 224. Баев Георгий Васильевич, городской голова г. Владикавказа.

10. Ф. 233. Комиссия для разбора личных и поземельных прав горцев Владикавказского округа.

11. Ф. 254. Комитет, учрежденный для разбора личных и поземельных прав горцев Левого крыла Кавказской линии.

12. Ф. 256. Комиссия по правам личным и поземельным горского населения Терской области.

13. Ф. 262. Комиссия для разбора сословных прав горцев Кубанской и Терской областей.

14. Ф. 279. Терское областное, по раскладке поземельных сборов, присутствие.

15. Ф. 280. Судебный следователь Владикавказского окружного суда.

16. Ф. 291. Комитет для разбора личных и поземельных прав горцев Военно-Осетинского округа.

17. Отдел рукописных фондов Северо-Осетинского института социологических и гуманитарных исследований

18. Ф. 1. История Осетии до 1917 г.

19. Ф. 2. История Северного Кавказа.

20. Ф. 16. Эпоха феодализма в Осетии.

21. Ф. 17. Переселение горцев.19.Ф. 18. Эпоха капитализма.20.Ф. Г. Баева.

22. Центральный государственный архив Кабардино-Балкарской Республики

23. Ф. 6. Управление Нальчикского округа.

24. Ф. 16. Управление Центра Кавказской линии.1. Библиография

25. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. М.: «Наука», 1973. - 448 с.

26. Абрамов Я.В., Ковалевский М.М. О сословно-поземельных отношениях горцев Северного Кавказа// Отечественные записки, 1884. №2.

27. Авалиани С.Л. Зависимые сословия на Северном Кавказе. Одесса, 1914. -36 с.

28. Анфимов A.M. Земельная аренда в России в начале XX в. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1961.-208 с.

29. Анфимов A.M. Российская деревня в годы первой мировой войны. М.: СОЦЭКГИЗ, 1962. - 383 с.

30. Анфимов А. М. Крупное помещичье хозяйство в Европейской России (конец XIX начало XX в.). - М.: Наука, 1969. - 394 с.

31. Анфимов A.M. Крестьянское хозяйство Европейской России. 1881-1904 гг. -М.: Наука, 1980. -239 с.

32. Ардасенов А.Г. Избранные труды. Владикавказ: РИПП им. В.А. Гассиева, 1997.-335 с.

33. Ардасенов Н.М. Революционно-народническое движение на Тереке. -Орджоникидзе: Ир, 1987. 181 с.

34. Баев Г. О введении земского самоуправления в Терской области. -Владикавказ, 1907. 55 с.

35. Баев Г. К поземельному устройству нагорной Осетии. Разбор трудов землеустроительной комиссии д.с.с. Абрамова. Владикавказ, 1911. - 38 с.

36. Баев Г. Статьи по кооперации. Вып. 1. Владикавказ, 1911. - 27 с.

37. Берозов Б.П. Земельный вопрос и аграрное движение на Северном Кавказе в дореформенный период. Орджоникидзе: изд-во СОГУ, 1978. - 80 с.

38. Берозов Б.П. Земельная реформа и отмена крепостного права в Северной Осетии. — Орджоникидзе: изд-во СОГУ, 1979. — 77 с.

39. Берозов Б.П. Аграрный вопрос и крестьянское движение в пореформенной Северной Осетии. Орджоникидзе: СОГУ, 1980. - 126 с.

40. Берозов Б.П. Переселение осетин с гор на плоскость (XVIII XX в.). -Орджоникидзе: Ир, 1980. -240 с.

41. Берозов Б.П. Путь равный столетию: очерк истории аграрного развития Северной Осетии в XIX в. Орджоникидзе: Ир, 1986. - 317 с.

42. Бзаров P.C. Три осетинских общества в середине XIX века. — Орджоникидзе: Ир, 1988.- 152 с.

43. Блиев М.М. Осетия в первой трети XIX в. Орджоникидзе: Сев.-Осет. кн. изд-во, 1964.- 173 с.

44. Блиев М.М. Русско-осетинские отношения. (40-е годы XVIII 30-е гг. XIX в.). - Орджоникидзе:Ир, 1970. - 379 с.

45. Блиев М.М. К проблеме общественного строя горских («вольных») обществ Северо-восточного и Северо-западного Кавказа XVIII первой половине XIX века//История СССР, 1989. - №4. - С. 151-168.

46. Булатов И. Интересы горного дела на Кавказе// Терские ведомости, 1896. -№80

47. B.-H.-JI. (Псевдоним А.Г. Ардасенова). Переходное состояние горцев Северного Кавказа. Тифлис, 1896. - 71 с.

48. Васильева JI.M. Проблемы истории Осетии в русской науке XIX в. (Историографический очерк). Орджоникидзе: Ир, 1975. - 174 с.

49. Вертепов Г.А. По землеустройству Осетии. (Письмо в редакцию)// Терек, 1906.-№55.

50. Викторов И.Г. Северная Осетия. Исторический очерк// В кн.: Северная Осетия. Политико-экономический очерк Северо-Осетинской АССР/ Отв. ред. Д.Н. Баландин. Орджоникидзе, 1939. - С. 1-178.

51. Виноградов В.Б. Генезис феодализма на Центральном Кавказе// Вопросы истории, 1981. -№1.- С. 35-50.

52. Вопросы истории исторической науки Северного Кавказа и Дона. Материалы Всероссийской научной конференции в 1978 г. в г. Грозном/ Гл. ред. A.JI. Нарочницкий. Грозный: Чечено-ингушский институт истории, социологии и философии, 1980. -203 с.

53. Всероссийская сельскохозяйственная перепись 1916 г. Терская область. -Владикавказ, 1919. 110 с.

54. Газданов М. К вопросу о происхождении тагаурских алдар// Терские ведомости, 1891.-№39-41.

55. Газданов М. О сословных притязаниях туземцев// Терские ведомости, 1893. -№14, 17.

56. Гаибов Н.Д. О поземельном устройстве горских племен Терской области. -Тифлис, 1905. 342 с.

57. Галазов А.Х. Народное образование в Северной Осетии// Оттиск статьи из 28 т. «Известий» Северо-Осетинского научно-исследовательского института (СОНИИ). Орджоникидзе, 1971. - 10 с.

58. Гальцев B.C. Северная Осетия во второй половине XIX и в первой четверти XX в.// Известия СОНИИ. Орджоникидзе, 1948. - Т. 13. - С. 52-66.

59. Гальцев B.C. Социально-экономическое и культурное развитие Северного Кавказа в 70-90-х гг. XIX в.// Вопросы истории, 1954. №10. - С.116-125.

60. Гальцев B.C. Перестройка системы колониального режима на Северном Кавказе в 1860-1870 гг.// Известия СОНИИ. Орджоникидзе, 1956. - Т. 18. -С. 127-151.

61. Гальцев B.C. Из истории колонизации Северного Кавказа// Известия СОНИИ. Орджоникидзе, 1957.-Т. 19. - С. 101-115.

62. Гальцев B.C. К истории пореформенного развития Северного Кавказа// Известия СОНИИ. Орджоникидзе, 1966. - Т. 25. - С. 92-107.

63. Гарданов М.К. Социально-экономические очерки. (Современная Северная Осетия). Владикавказ, 1908. - 85 с.

64. Гарданов М.К. Селение Христиановское в фактах жизни. Историко-статистико-экономический очерк// Известия СОНИИ. Вып. 1. Владикавказ, 1925.-С. 151-222.

65. Гассиев A.A. Земельно-экономическое положение туземцев и казаков на Северном Кавказе. По поводу обсуждения вопроса в Государственной думе. -Владикавказ, 1909. 17 с.

66. Гассиев A.A. О пропавшем сельском банке и аульных порядках. -Владикавказ, 1912.-34с.

67. Городецкий Б.М. Осетины нагорной полосы Терской области. -Екатеринодар, 1908. 16 с.

68. Джанаев А.К. Северная Осетия в период столыпинской реакции// Ученые записки Северо-Осетинского Государственного педагогического института (СОГПИ). Дзауджикау, 1948.-Т. 18.-С. 16-35.

69. Джанаев А.К. Феодальное землепользование в Стыр-Дигории// Известия СОНИИ. Дзауджикау, 1948. - Т. 15. Вып. 3. - 100 с.

70. Джанаев А.К. К истории формирования рабочего класса в Северной Осетии// Известия СОНИИ. Орджоникидзе, 1957. - Т. 19. - С. 115-135.

71. Джанаев А.К. Забастовка рабочих Садона 1897 года. (Из истории рабочего движения в Северной Осетии). Орджоникидзе: Ир, 1968. - 94 с.

72. Джанаев А.К. Народы Терека в российской революции 1905-1907 гг. -Орджоникидзе: Ир, 1988. 312 с.

73. Дзагуров Г.А. Переселение горцев в Турцию. Материалы по истории горских народов. Ростов-Дон, 1925. — 202 с.

74. Дзагуров Д.А. Заметки о сельском хозяйстве Северной Осетии во второй половине XIX начале XX вв. - Орджоникидзе: СОНИИ, 1960. - 367 с.

75. Дзагурова Г.Т. Под российскими знаменами: очерки об осетинах генералах дореволюционного периода. - Владикавказ: Ир, 1992. - 144 с.

76. Дзагурова Г.Т. Осетины в войнах России. — Владикавказ: Алания, 1995. -240 с.

77. Дзидзоев М.У. Общественно-политическая и государственно-правовая мысль в Северной Осетии: вторая половина XIX начало XX в. -Орджоникидзе: Ир, 1978. — 246 с.

78. Дружинин Н.М. Русская деревня на переломе. 1861-1880 гг. М.: Наука, 1978.-287 с.

79. Дубровский С.М. Столыпинская земельная реформа. Из истории сельского хозяйства и крестьянства России в начале XX в. — М.: Изд-во Акад. наук, 1963.-599 с.

80. Дубровский С.М. Сельское хозяйство и крестьянство России в эпоху империализма. М.: Наука, 1975. - 398 с.

81. История Северо-Осетинской АССР/ Гл. ред. А.П. Новосельцев. -Орджоникидзе: Ир, 1987. Т. I. - 529 с.

82. История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. 1917 г.)/ Отв. ред. А.Л. Нарочницкий. - М.; Наука, 1988. - 664 с.

83. История города Дигоры. Владикавказа: Ир, 1992. - 200 с.

84. История Чиколы. Владикавказ: Ир, 1993. - 248 с.6 8. Источники и историография аграрной истории Северного Кавказа. Ставрополь, 1983 .-218с.

85. Кавказский календарь. Тифлис, 1891-1917. - Вып. 46-72.

86. Казбеков Г.В. Формирование и развитие рабочего класса в Северной Осетии (1860-1940 гг.). Орджоникидзе: Сев.-Осет. кн. изд-во, 1963. - 138 с.

87. Кайтуков Б.М. Развитие цветной металлургии в Северной Осетии (1839-1940 гг.). Орджоникидзе: Сев.-Осет. кн. из-во, 1950. - 130 с.

88. Калоев Б.А. Земледелие народов Северного Кавказа. М.: Наука, 1981. - 248 с.

89. Кануков A.A. Законодательные акты, касающиеся Северного Кавказа и в частности Терской области. Владикавказ, 1914. - 72 с.

90. Кануков И. Горцы переселенцы// Сборник материалов о кавказских горцах. Вып. 9. Тифлис, 1876.-С. 84-112.

91. Керефов К.Н., Крикунов В.П. Из истории сельского хозяйства Северного Кавказа (огородничество, бахчеводство, разведение табака) в 60-90 гг. XIX в. Нальчик: Эльбрус, 1973. - 71 с.

92. Киняпина Н.С., Блиев М.М., Дегоев В.В. Кавказ и средняя Азия во внешней политике России, вторая половина XVIII-80-e годы XIX века. М.: Изд-во МГУ, 1984.-328 с.

93. Кипиани М.З. От Казбека до Эльбруса. Владикавказ, 1884. - 47 с.

94. Кобегкаев М.А. Сельское хозяйство Осетии во второй половине XIX века// Мах дуг, 1973. -№11.-С. 86-88.

95. Кобегкаев М.А. Социально-экономическое развитие Северной Осетии в пореформенный период// Вопросы истории и политэкономии: сб. ст. научных работников и аспирантов. Дзауджикау: СОГУ, 1974. - С. 97-107.

96. Ковальченко Н.Д. Методы исторического исследования. М.: Наука, 1987. -439 с.

97. Кокиев Г.А. Крестьянская реформа в Северной Осетии. Орджоникидзе: Севосгиз, 1940.-223 с.

98. Кокиев Г.А. Очерки истории Осетии. Ч. 1. Владикавказ: Осетинский научно-исследовательский институт краеведения, 1926. - 155 с.

99. Комаров М.С. Социальная стратификация и социальная структура// Социологические исследования, 1992. №7. - С. 62-72.

100. Крикунов В.П. К истории взаимоотношений и дружбы Кабардинского и осетинского народов// Оттиск из 18 т. известий СОНИИ. Орджоникидзе: СОНИИ, 1956.- 18 с.

101. Кулов С.Д. Северная Осетия накануне и в период первой мировой империалистической войны// Ученые записки СОГПИ. Дзауджикау, 1949. -Т. 18.-С. 47-69.

102. Кулов С.Д. Захват царизмом общественных лесов в Северной Осетии// Извесия СОНИИ. Орджоникидзе, 1966. - Т. 25. - С. 125-134.

103. Кулов С.Д. Социально-экономическое развитие Северной Осетии в конце XIX и в начале XX века. Орджоникидзе: СОНИИ, 1966. - 120 с.

104. Кулов С.Д. Социально-экономическое развитие Северной Осетии в конце XIX начале XX века. - Орджоникидзе: СОНИИ, 1968. - 120 с.

105. Кумыков Т.Х. Вовлечение Северного Кавказа во Всероссийский рынок в XIX в. Нальчик: Каб.-Балк. кн. из-во, 1962. - 200 с.

106. Куприянова JI.B. Города Северного Кавказа во второй половине Х1Хвека. -М.: Наука, 1981.-232 с.

107. Кушева E.H. О некоторых особенностях генезиса феодализма у народов Северного Кавказа// Проблемы возникновения феодализма у народов СССР. М., Наука, 1969. С. 179-189.

108. Лавров Д.Я. Заметки об Осетии и осетинах// В кн.: Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа (СМОПК). Тифлис, 1883. - Вып. 3. -С. 1-314.

109. Ларина В.И. Социально-экономическое развитие города Владикавказа во второй половине XIX в. и его влияние на окружающее горское население/ Оттиск из первого выпуска ивестий СОНИИ. Орджоникидзе: СОНИИ, 1958. - Т. 21. - 21 с.

110. Ларина В.И. Очерк истории городов Осетии (XVIII XIX вв.). -Орджоникидзе: Сев.-Осет. кн. изд-во, 1960. - 218 с.

111. Ленин В.И. Развитие капитализма в России/ Полн. собр. соч. Изд. 5. - Т. 3.-792 с.

112. Леонтович Ф.И. Адаты Кавказских горцев. В. 2-х т. Одесса, 1882-1883. -Т. 2. 1883.-396 с.

113. Магомедов Ш.М. Северный Кавказ в трех революциях. М.: Наука, 1986. -208 с.

114. Магометов А.Х. Культура и быт осетинского крестьянства. Историко-этнографическое исследование. Орджоникидзе: Ир, 1968. - 568 с.

115. Максимов Е.Д. Осетины. Историко-экономический очерк// Терский сборник. Владикавказ, 1892. - Вып. 2. - С. 3-70.

116. Малявкин Г. Очерки общинного землевладения в Кабарде// Терские ведомости, 1891. №86, 94, 96.

117. Мартиросиан Г.К. Фабрично-заводская промышленность на Тереке. -Владикавказ, 1924. 74 с.

118. Материалы по изучению Северной Осетии/ Гл. ред. В.В. Бранловский. -Ростов н/Д., 1929.-53 с.

119. Материалы по истории Осетии. Сборник документов, относящихся к периоду от 1868 до 1904 г./ Сост. Д.А. Дзагуров. Дзауджикау: Гос. издат. СОАССР, 1950.-Т. 3.-350 с.

120. Мерхалев Д. Движение сезонных рабочих на Кавказе в 1915 г. Тифлис, 1916.-71с.

121. Мужев И.Ф. Горцы Северного Кавказа в эпоху империализма. Нальчик: Каб.-Балк. кн. изд-во, 1965. - 92 с.

122. Мужев И.Ф. Развитие капитализма на Северном кавказе в XIX начале XX в.// Сборник статей по истории Кабарды и Балкарии. Вып. 6. Ставрополь, 1957. С. 51-78.

123. Ольшевская М.И. Очерк развития историографии Северной Осетии в конце XIX начале XX столетия: Сборник аспирантских работ СОНИИ. -Орджоникидзе: СОНИИ, 1969. - С. 75-105.

124. Ортабаев Б.Х. Развитие экономики Северной Осетии в конце XIX -начале XX в. Орджоникидзе: Сев. Осет. кн. изд., 1967. - 55 с.

125. Ортабаев Б.Х. Развитие промышленности и торговли в Северной Осетии в конце XIX начале XX веков. - Орджоникидзе: СОГУ, 1978. - 81 с.

126. Ортабаев Б.Х.Земельные отношения и развитие капитализма в сельском хозяйстве Северной Осетии в конце XIX начале XX веков (1890-1917 гг.). - Орджоникидзе: СОГУ, 1979. - 79 с.

127. Ортабаев Б.Х. Социально-экономический строй горских народов Терека накануне Великого Октября. Владикавказ: Ир, 1992. - 244 с.

128. Освобождение зависимых сословий во всех горских округах Терской области// Сборник сведений о кавказских горцах. Тифлис, 1868. - Вып. 1. Гл. 8.-С. 37-47.

129. Отчеты начальника Терской области и Наказного атамана Терского казачьего войска. Владикавказ, 1885-1916.

130. Первая всеобщая перепись населения Российской империи. 1897. Терская область. Спб., 1905. - Т. 68. - 235 с.

131. Периодическая печать Кавказа об Осетии и осетинах/ Сост. J1.A. Цибиров. В 5 т. -Цхинвали: Ирыстон, 1981-1991.

132. Притула А.Ф. Отчет о состоянии горного промысла в Терской области за 1913 и 1914 годы. Владикавказ, 1915. - 184 с.

133. Рабочий класс России от зарождения до начала XX века: история рабочего класса СССР. М.: Наука, 1983. - 575 с.

134. Ратушняк В.Н. Советская историография аграрно-капиталистической эволюции Северного Кавказа// История и историки. Историографический ежегодник, 1979. М. 1982. - С. 84-104.

135. Ратушняк В.Н. Аграрные отношения на Северном Кавказе в конце XIX -начале XX в. Краснодар: 1982. - 182 с.

136. Ратушняк В.Н. Некоторые вопросы капиталистического заселения Северного Кавказа в конце XIX начале XX в.// Проблемы аграрной истории народов Северного Кавказа в дореволюционный период. -Ставрополь, 1981. - С. 3-18.

137. Ратушняк В.Н. Сельско-хозяйственное производство Северного Кавказа в конце XIX начале XX в.(К проблемам аграрного капитализма). Ростов н/Д: 1989.-256 с.

138. Ратушняк В.Н. Исследование аграрных отношений на Северном Кавказе пореформенного периода: вопросы историографии// Известия вузов СевероКавказского региона. Общественные науки, 1995. №2. - С. 15- 20.

139. Рашин А.Г. Формирование рабочего класса в России. Историко-экономические очерки. М.: СОЦЭКГИЗ, 1958.-623 с.

140. Революция 1905-1907 гг. на Тереке. Документы и материалы/ Сост. А.К. Джанаев. В 2 т. Орджоникидзе, 1980.

141. Рклицкий М.В. Главнейшие моменты в истории хозяйственного быта в Северной Осетии и современная экономика области// Известия СОНИИ. -Владикавказ, 1926. Вып. 2. - С. 157-227.

142. Рындзюнский П.Г. Утверждение капитализма в России 1850-1880 гг. -М.: Наука, 1978.-295 с.

143. Садонский свинцово-цинковый комбинат. Очерки истории. -Орджоникидзе: Ир, 1979. 293 с.

144. Сахаров A.M. Некоторые проблемы методологии исторических исследований// В кн.: Методологические проблемы общественных наук. -М.: 1966.-С. 82-98.

145. Сидельников С.М. Аграрная политика самодержавия в период империализма. М.: Изд-во МГУ, 1980. - 288 с.

146. Скачков А. Опыт статистического исследования горного уголка: экономический очерк. — Владикавказ, 1901. 115 с.

147. Скитский Б.В. Хрестоматия по истории Северной Осетии (с древнейших времен до 1917). Ч 1. Дзауджикау: Госиздат СОАССР, 1949. - 396 с.

148. Скитский Б.В. Очерки истории горских народов. Избранное. -Орджоникидзе: Институт истории, экономики, языка и литературы, 1972. -379 с.

149. Социально-экономическая структура населения Дона и Северного Кавказа: Сборник статей/ Гл. ред. А.И. Козлов. Ростов-на-Дону: Изд-во Рост. Ун-та, 1984. - 143 с.

150. Список населенных мест Терской области (по данным на 1 июля 1914 г.). -Владикавказ, 1915. -459 с.

151. Статистические таблицы населенных мест Терской области. Вып. IV. Владикавказский округ. Владикавказ, 1890. - Т. II. - 100 с.

152. Статистический справочник Северо-Осетинской Автономной области/ Ред. кол. Н.С. Антонов, Г.Х. Бесолов и др. Владикавказ, 1927. - 338 с.

153. Таказов В.Д. Журналистика и литературный процесс в Осетии (вторая половина XIX начало XX в.). - Санкт-Петербург: Изд-во С-Петербургского ун-та, 1998.- 184 с.

154. Тамаев А.Т. Кретсьянство Северной Осетии накануне и в период подготовки Великого Октября (1914- октябрь 1917 гг.) Орджоникидзе: Изд-во СОГУД988. - 99 с.

155. Терские календарь. Владикавказ, 1891-1915. -Вып. 1-25.

156. Терский сборник. Владикавказ, 1891-1910. - Вып. 1-7.

157. Толмачев С.И. Селение Алагир. Историко-статистический очерк// Терский сборник. Вып. 5. Владикавказ, 1903. - 108-130.

158. Тотоев М.С. К истории дореформенной Северной Осетии. -Орджоникидзе: Сев.-Осет. кн. изд-во, 1955. 174 с.

159. Тотоев М.С. Очерки истории культуры и общественной мысли в Северной Осетии в пореформенный период. Орджоникидзе: Сев.-Осет. кн. изд-во, 1957.-364 с.

160. Тотоев М.С. Народное образование и педагогическая мысль в дореволюционной Северной Осетии. Орджоникидзе: Сев.-Осет. кн. изд-во, 1962.-171 с.

161. Тотоев М.С. Из истории дружбы осетинского народа с великим русским народом. Орджоникидзе: Сев.-Осет. кн. изд-во, 1963. - 156 с.

162. Тотоев М.С. Очерки истории культуры и общественной мысли в Северной Осетии в начале XX в. (1903-1917). Орджоникидзе: Ир, 1968. -288 с.

163. Трехбратов Б.А. Наемный труд в сельском хозяйстве Юга России в период капитализма. Краснодар, 1980. 172 с.

164. Тройно Ф.П. Царизм и горские народы Северного Кавказа В 60-90-е гг. XIX в.// Известия СОНИИ. Орджоникидзе, 1966. - Т. 25. - С. 107-125.

165. Тройно Ф.П. Вовлечение горских народов Северного Кавказа в систему русского капитализма// Труды Карачаево-Черкесского научно-исследовательского института (КЧНИИ). Ставрополь: 1970. - С. 62-78.

166. Тройно Ф.П. Арендные отношения у горцев Северного Кавказа. Ростов-на Дону, изд-во Ростовского университета, 1984. - 89 с.

167. Труды Комиссии по исследованию современного положения землевладения в Нагорной полосе Терской области. — Владикавказ, 1908. -183 с.

168. Тулатов Б.З. Несколько слов о происхождении Тагаурских аладар и отношение их к другим сословиям// Терские ведомости, 1884. №62, 63, 66, 68, 69.

169. Тульчинский Н.П. К сословному вопросу туземцев Северного Кавказа// Терские ведомости, 1901. №36.

170. Тульчинский Н.П. К земельному вопросу нагорной полосы Терской области// Терские ведомеости, 1901. №41-43, 46.

171. Тульчинский Н.П. Еще о поземельном вопросе нагорной полосы Терской области// Терские ведомости, 1901. №54-56.

172. Тэсич-Вольный. Истоия серебро-свинцово-цинкового завода «Севкавцинк». Орджоникидзе, 1933. - 80 с.

173. Фадеев A.B. Вовлечение Северного Кавказа в экономическую сферу пореформенной России. К проблеме развития капитализма вширь// История СССР, 1959. №6. - С. 40-63.

174. Фадеев A.B. Формирование земледельческого капитализма на Северном Кавказе в пореформенный период// Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. -М., 1961. С. 251-260.

175. Хетагуров K.JI. Собрание сочинений. В 5 т. М: Акад. наук СССР, 19591961.

176. Хоруев Ю.В. Аграрный вопрос и крестьянское движение в Северной Осетии в эпоху империализма. Орджоникидзе: Ир, 1983. - 176 с.

177. Хоруев Ю.В. Классовая борьба крестьян Терской области на рубеже XIX XX веков. - Орджоникизе: СОГУ, 1978. - 80 с.

178. Цаголов Г.М. Край беспросветной нужды. (Заметки о нагорной полосе Терской области). Владикавказ, 1912. - 256 с.

179. Цуциев Б.А. Экономика и культура Северной Осетии. Орджоникидзе: Сев.-Осет. кн. изд-во, 1967. - 279 с.