автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Социальная свобода и ответственность в современном демократическом обществе

Полный текст автореферата диссертации по теме "Социальная свобода и ответственность в современном демократическом обществе"

Министерство образования и науки Российской Федерации Чувашский государственный университет им. И.Н.Ульянова Диссертационный совет по философским наукам (Д. 212.301.04)

КУПЦОВ Владимир Александрович

СОЦИАЛЬНАЯ СВОБОДА И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ В СОВРЕМЕННОМ ДЕМОКРАТИЧЕСКОМ ОБЩЕСТВЕ

Специальность 09.00.11 — социальная философия

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени кандидата философских наук

Чебоксары - 2006

Работа выполнена на кафедре философии и методологии науки ФГОУ ВПО «Чувашский государственный университет им. И.Н.Ульянова».

Научный руководитель: Официальные оппоненты:

доктор философских наук, и.о. профессора В.А. Федотов

доктор философских наук, профессор H.A. Исмуков кандидат философских наук, доцент P.E. Соколов

Ведущая организация: Чебоксарский институт экономики и

менеджмента (филиал) Санкт-Петербургского государственного политехнического университета

Защита состоится «30» июня 2006 г.в 12 часов на заседании диссертационного совета Д. 212.301.04 по философским наукам при ФГОУ ВПО «Чувашский государственный университет им. И.Н.Ульянова» по адресу: 428015, г. Чебоксары, ул. Университетская, 38а, корп.Ш, зал ученого совета.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале научной библиотеки Чувашского государственного университета им. И.Н.Ульянова.

Автореферат разослан «30» мая 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор философских наук,

доцент ^¿^^¿^ Ю.П. Кульков

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Постановка проблемы и её актуальность. Проблема свободы и ответственности, без сомнения, может быть названа одной из самых важных философских проблем, ибо связана с экзистенциальной сущностью человека. Эта проблема имеет давнюю философскую историю и исследовалась многими виднейшими философами. Тем не менее нельзя сказать, что данная проблема уже получила какое-то окончательное решение. Это связано, в частности, с тем, что стремительные изменения, происходящие в современном мире, вызывают к жизни всё новые и новые аспекты этой проблемы. Изменение условий социальной жизни, новые разновидности отношений власти, раскрываемые в работах современных социологов и философов, резко возросшее могущество человека и его власть над природой, наконец, опыт построения демократии в нашей стране заставляют нас вновь обратиться к данной проблеме, взглянув на неё уже с точки зрения современного человека, расставшегося со многими наивными метафизическими представлениями прежних эпох и готового взглянуть на эту проблему под углом зрения современных гуманитарных наук и философии, для которых проблема свободы и ответственности есть прежде всего проблема конкретной жизни в конкретных социально-исторических условиях.

Думается, что проблема социальной свободы и ответственности особенно остро стоит именно в нашей стране, где в последние годы в политической и социальной сфере явно превалирует дух безответственности и полного нежелания думать о последствиях своих шагов. К сожалению, наш народ и наше правительство пока ещё плохо осознают связь двух этих понятий. Отсюда проистекают очень многие беды и неудачи молодой российской демократии. На Западе эта связь осознаётся гораздо лучше, и правительства, которые не справились со своими прямыми обязанностями, обычно уходят в отставку. У нас, к сожалению, степень политической ответственности за совершённые ошибки, повлекшие за собой громадные потери для государства, оставляет желать лучшего. Всё это говорит о необходимости постепенного осознания всех этих проблем в обществе и извлечения уроков из недавнего прошлого. Россия с её громадным природным, техническим, научным и военным потенциалом является на сегодняшний день той страной, которая, как никакая другая, нуждается в том, чтобы её граждане чувствовали свою ответственность за всё происходящее здесь. Поскольку, если этого не произойдёт, последствия могут оказаться поистине катастрофическими.

Однако проблема ответственности сегодня весьма остро стоит и перед западным миром. Одним из наиболее важных аспектов здесь является экологический. Дело в том, что природных ресурсов, потребляемых современным миром (прежде всего развитыми демократическими странами) может просто не хватить для будущих поколений. Если бы все государства имели тот же уровень потребления природных ресурсов, что и современная Европа, то природа Земли просто не выдержала бы на себе такой нагрузки. Возросшее могущество человека, его способность уничтожить Землю, требуют от него нового, более высокого уровня сознания и ответственности за то, что он делает. Всё это свидетельствует о той важности, которую имеет данная проблема не только для современной философии, но и для всего человечества. Только проявив подлинную ответственность в

отношении себе подобных и окружающего мира, человек сможет снять возникшие в XX веке у многих мыслителей серьёзные сомнения в его разумной природе.

Степень научной разработанности проблемы. Проблема социальной свободы и ответственности имеет давнюю историю. Впервые этот вопрос был поставлен античными мыслителями. Он встречается в произведениях Платона и Аристотеля, посвященных социальным проблемам. В «Государстве» Платон проводит параллель между особенностями личности, её моральными качествами, и типом общества (государственным строем), к которому эта личность принадлежит. Наиболее совершенный тип личности служит основой для существования наиболее совершенного типа правления. Идеальное государство может управляться только философами, поскольку, будучи наделены от природы мудростью, они способны воплотить в себе идеал абсолютно бескорыстного и ответственного правителя. В «Апологии Сократа» речь также идёт об ответственности философа (наиболее свободного жителя полиса) перед своими согражданами. Сократ видит свою миссию в том, чтобы «не давать уснуть» народу Афин, возвращая его, с помощью своих бесед, от состояния пребывания в иллюзиях к подлинной реальности. Тема свободы и ответственности особенно сильно звучит в «Мифе о Гиге», рассказанном во II книге «Государства», а также в завершающем этот диалог «Мифе Эра». В обоих этих фрагментах речь идёт о том, как люди распоряжаются той свободой, которой наделили их боги, и какие последствия имеет для них их нравственный выбор. Демократия, как одно из худших, с точки зрения Платона, государственных устройств имеет тенденцию скатываться к наихудшему устройству, тирании, именно в силу того, что люди неправильно распоряжаются предоставленной им свободой. Тиран — это человек, наделивший себя безграничной свободой и не чувствующий ответственности за свои действия. У Аристотеля в «Никомаховой этике» проводится важное различие между двумя типами людей: раба и свободного человека. Свободным по своей природе является тот, кто призван управлять, поскольку его тело подчинено велениям рассудка. Наоборот, раб есть тот, кто сам не способен управлять своим телом и, следовательно, должен слушаться указаний своего господина. Если абстрагироваться от политического смысла этой концепции, оправдывающей рабовладельческие отношения, и посмотреть на неё с чисто этической точки зрения, то можно открыть в ней определённое рациональное зерно. Не каждый человек способен вынести свою свободу, и не каждый её заслуживает.

В Средние века и в Новое время на важное место выходит проблема свободной воли, имеющая религиозное происхождение, поскольку с помощью этой идеи осуществляется теодицея и вся вина за зло, присутствующее в мире, возлагается на человека. О свободе воли высказывались и спорили Августин и Фома Аквинский, Бернард Клервосский и Пётр Абеляр. В Новое время спор по этому вопросу, носящий имя спора о «божественной благодати» вёлся между иезуитами и представителями Пор-Ройяля. Одним из сторонников идеи свободной воли был Декарт, для которого именно благодаря обладанию свободной волей человек, с чисто формальной точки зрения, равен самому Богу. Иначе говоря, он волен желать чего угодно. Более сдержанной позиции по этому вопросу придерживался Лейбниц. Спиноза, будучи представителем крайнего каузализма, вообще отрицал какую-либо свободную волю и впервые ввёл в философию понимание свободы как «познанной необходимости». С его точки зрения, мы обладаем свободой лишь в той мере, в какой мы знаем причины тех или иных явлений и можем действовать в соответствии

с нашим знанием. Кант полагал, что свобода существует и может быть только абсолютной. Действуя согласно категорическому императиву, человек оказывается причастным миру свободы, ноуменальному миру, само его действие, однако, осуществляется в мире феноменов. Наиболее полную разработку методологии философии свободы осуществил Гегель. В «Философии права» он рассматривает все основные философские концепции свободы в качестве моментов своей собственной концепции, которую он считал окончательной и завершающей. Важно то, что для Гегеля все предшествующие понимания свободы носят более или менее абстрактный характер; подлинная свобода возможна лишь как социальная свобода, как конкретное воплощение идеи свободы в реальности современного буржуазного общества.

Несмотря на серьёзную и глубокую разработанность проблемы свободы в классической философии, существует ряд вопросов, на которые она не смогла дать удовлетворительного ответа. Эти проблемы отражены в работах некоторых современных авторов, которые дали основное направление поисков диссертанту, заметно обогатив и углубив его собственные размышления. Одной из таких проблем является философское обоснование ответственности отдельного человека за свои действия. Обычно эта ответственность выводилась из предполагаемого наличия у человека свободы воли. Однако противоположный тезис тотального детерминизма фактически так и не был сколько-нибудь убедительно опровергнут. Поэтому перед современной философией встала проблема найти новый способ обоснования человеческой ответственности. Одним из вариантов её решения стала концепция Габриэля Тарда, во многом перекликающаяся с концепцией современного философа и психоаналитика Жака Лакана. Оба эти мыслителя утверждают, что основанием ответственности должно служить не признание свободы отдельного индивида, а принцип идентичности. Именно наличие у нас постоянного Я делает нас ответственными за всё, что мы делаем и помышляем.

Другое, не менее важное направление в разработке проблемы свободы и ответственности в современной философии представлено в работе Ганса Йонаса «Принцип ответственности». Этот немецко-американский философ эксплицирует экологический аспект данной проблемы, полагая, что современный человек должен перестать быть расточительным ребёнком, транжирящим природные ресурсы, и стать, наконец, взрослым, чувствующим ответственность не только перед своими современниками, но и перед будущими поколениями за всё происходящее на земле. Современная экологическая ситуация требует пересмотра классических этических концепций.

И, наконец, ещё одна линия, по которой продвигается рефлексия данной диссертации, — это рассмотрение тех условий, без которых невозможна реализация завоеванных в течение продолжительного исторического периода социальных и политических свобод, а также рассмотрение самой социальной свободы как некого исторического феномена. Речь идёт о таких аспектах данной проблемы, как соотношение внутренней и внешней свободы, невозможности человека вынести бремя свободы, соотношения негативной и позитивной свободы, конфликта между различными видами свободы (например, между правами человека и свободой религии) и др. В своей попытке ответить на эти вопросы диссертант опирался на работы Ханы Арендт, Г. Руджеро, М.Мамардашвили, Э.Фромма, З.Баумана и некоторых др.

Объект исследования: свобода и ответственность как характеристики человеческого бытия.

Предмет исследования: свобода и ответственность как социальные феномены в условиях современного демократического общества.

Цель: выявить основные особенности социальной свободы и ответственности на современном этапе развития демократического общества.

Задачи:

1. Эксплицировать социальную свободу как один из важных аспектов «свободы» как философской категории;

2. Показать историчность и относительность современного представления о социальной свободе;

3. Выявить условия реального существования социальной свободы в демократическом обществе;

4. Раскрыть диалектику социальной свободы и ответственности в условиях современного общества.

Методологическая и теоретическая основа исследования. При исследовании проблемы свободы и ответственности в современном демократическом обществе диссертант исходил из конкретных фактов современной жизни этого общества, производя их философско-рефлексивный анализ и опираясь в своих теоретических выводах на концепции современной социологической и гуманитарной мысли. Экспликация и исторический анализ идеи свободы, произведённые в первой главе, потребовали обращения к герменевтическому и диалектическому методам исследования.

Основными принципами разработки выбранной темы явились: объективность, историзм, системность. В ходе анализа различных аспектов проблемы свободы и ответственности автором использовались также методы и теоретические построения современного психоаналитического и феноменологического направлений.

Весьма важными для выработки диссертантом своего собственного видения исследуемой здесь проблемы явились концепции современных философов и социологов: X. Арендт, Р.Арона, 3. Баумана, Г. Йонаса, М. Мамардашвили, Х.Ортеги-и-Гассета, Э.Фромма, Ф.А. фон Хайека и некоторых др.

Научная новизна исследования связана с рассмотрением проблемы социальной свободы и ответственности в контексте реалий современного мира. Диссертант обращается ко многим значимым социальным фактам нашего времени, пытаясь на основании их анализа прийти к собственному пониманию сущности свободы и ответственности как важнейших характеристик бытия современного человека. Диссертантом 1) осуществлена экспликация социальной свободы как важнейшего аспекта категории «свобода»; 2) выявлены основные факторы, оказывающие влияние на индивидуальное представление о свободе и её внутреннее переживание; 3) выявлена взаимосвязь внутренней и внешней свободы в условиях современного демократического общества; 4) эксплицированы трудности и проблемы, встающие перед современными демократиями в плане осуществления ими идеи свободы на современном этапе.

Положения, выносимые на защиту:

1. Социальная свобода является необходимым и обязательным компонентом человеческой свободы в целом. Без её осуществления свобода может иметь только абстрактный характер.

2. Современное представление о социальной свободе существенно отличается от соответствующих представлений иных эпох и имеет в своей основе ряд метафизических и религиозных допущений; представление о свободе и её внутреннее переживание также зависит от класса, к которому принадлежит субъект, его индивидуальных особенностей и рода занятий; столкновение современной европейской цивилизации с культурами восточного типа может привести к изменению содержания относительно устоявшегося сегодня представления о социальной свободе и правах человека.

3. Реальное осуществление социальной свободы при демократии невозможно без наличия внутренней свободы и самостоятельности у значительной части граждан.

4. Возросшие практические возможности современного человека в условиях «глобализирующегося» мира требуют существенного преобразования традиционной этики и включения в её основу принципа ответственности.

Теоретическая и практическая значимость работы. В данной работе показывается, какие трансформации претерпевает традиционное понимание свободы и ответственности в современном демократическом обществе, какие аспекты этой проблемы выходят на передний план, как понимают социальную свободу и ответственность современные мыслители. В работе проводится анализ классической и современной интерпретации проблемы свободы и ответственности, выявляются новые, более утончённые и скрытые формы порабощения, возникающие в условиях современного капиталистического общества, показывается парадоксальность и противоречивость феномена социальной свободы, его неразрывная связь с конкретными формами политической власти. Практическая значимость работы связана с возможностью использования её положений для совершенствования правовых норм и в ходе решения вопросов, связанных с правами человека, а также другими проблемами, с которыми сталкивается современное демократическое общество..

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих пять параграфов, заключения и библиографического списка использованной литературы. Объем диссертации 132 страницы машинописного текста, библиографический список изложен на 10 страницах машинописного текста и включает в себя 150 наименований.

Апробация диссертации. Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедры философии и методологии науки Чувашского государственного университета им. И.Н.Ульянова, кафедры философии и политологии Чебоксарского филиала Нижегородской академии МВД России. Основные положения диссертационного исследования нашли отражение в научных статьях автора, его учебно-методических рекомендациях и выступлениях на Всероссийской и межвузовских научно-практических конференциях.

2. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, определены степень научной разработанности проблемы, цель и задачи работы, объект, предмет, методология исследования, его научная новизна, изложены положения, выносимые на защиту, установлена теоретическая и практическая значимость работы, апробация диссертации и публикации, объём и структура работы.

Первая глава «Исторический и концептуальный аспекты свободы и ответственности» посвящена раскрытию истории свободы и ответственности как философских концептов и их связи с конкретной исторической реальностью, в которой они находили своё воплощение. В этой главе также раскрывается та роль, которую имела идея свободы для формирования основных принципов демократического государства.

В первом параграфе «Идея свободы и её реальное воплощение» содержится философский анализ того, как связаны между собой идея свободы и её конкретное историческое воплощение. Автор подчёркивает противоречивый характер этой связи. Идея свободы, провозглашаемая каждый раз в кризисные моменты истории и имеющая смысл некой непреходящей ценности, и её реальное осуществление часто не имели между собой ничего общего. Любая революция происходит под лозунгом свободы, но нередко заканчивается гильотинами или ГУЛАГом. Современные демократические государства, также провозглашая эту идею и рассматривая свободу как нечто, уже реализованное на практике и достигнутое, нередко применяют для её «защиты» поистине варварские средства, совершенно не вяжущиеся с самим смыслом этой идеи. Достаточно вспомнить в этой связи применение напалма и других средств массового истребления армией США во Вьетнаме. Поэтому возникает вопрос: не свидетельствуют ли все эти примеры о некоем внутреннем противоречии в самом понятии свободы? О том, что кажущийся на первый взгляд очевидным смысл этого понятия в действительности далеко не так очевиден? Является ли свобода чем-то вообще осуществимым и, если да, то каков модус этой осуществимости? Возможна ли какая-то абсолютная свобода и всегда ли социальная свобода предполагает равенство? Существует ли какое-то универсальное определение свободы или же она может обладать только историческим и относительным наполнением? Всегда ли свобода может иметь только негативный смысл, будучи свободой от чего-то, или же у неё имеется также позитивное содержание? Чтобы ответить на эти вопросы, диссертант обращается к истории понятия свобода, к тому, как происходило его формирование и эволюция, с одной стороны, и как воплощалась идея свободы в реальную жизнь, с другой.

Рассматривая понятие свободы под историческим углом зрения, он начинает с его культурного истока, который в случае нашей, иудео-христианской, культуры будет, безусловно, религиозным, а затем переходит к его философскому осмыслению. Диссертант подчёркивает, что выраженный ещё в Библии антропологический смысл свободы и тесно связанная с ним история грехопадения указывают на особую важность категории свободы для конституции человека. Именно свобода служит здесь средством денатурализации человека, отделения его от остальных «природных тварей», ни одна из которых не обладает свободой. В самом деле, по самому своему смыслу свобода является чем-то сверхприродным.

Поэтому признавать за человеком какую-то присущую ему изначально свободу в истории европейской мысли будут те учения, которые так или иначе противопоставляют человека окружающей природной реальности. И, наоборот, те мировоззрения, которые склонны «натурализировать» человека, рассматривая его как какую-то органическую часть космоса, существующую наряду с другими его частями и не противопоставленную им, будут полностью подчинять его законам природы, лишая при этом свободы. Итак, в одном случае человек — это существо, трансцендирующее природный порядок, во втором - существо, детерминированное этим порядком.

Религиозные корни идеи свободы во многом обусловили идеалистическое преломление этой проблемы в истории европейской мысли. Но они же определили корреляцию свободы и ответственности, неразрывную связь этих категорий в контексте антропологической экспликации проблемы свободы. Следует, однако, признать, что подобная интерпретация идеи свободы была совершенно чужда античности. Принцип свободы не содержал для греков ничего метафизического или трансцендентного. Это связано прежде всего с тем, как древнегреческая философия (и культура) рассматривала проблему души. Если для христианской мысли душа - главный источник свободы, поскольку она включает в себя волю -есть исключительная принадлежность человеческого существа, то, с точки зрения греков, душа есть космическое явление и имеется не только у человека, но и у других живых существ. Как отмечает Хана Арендт, реализация человеческой Свободы в античном обществе происходила совершенно иначе, чем в современном. Если для нас свобода имеет отношение прежде всего к частной сфере (мы ощущаем себя прежде всего свободными от чего-то, например, от государства, от политики и т.д.), то для греков было характерно прямо обратное понимание свободы. Свобода реализовывалась именно в сфере политики (полиса), в то время как частная сфера (патриархальные семейные отношения, отношения с личными рабами и др.) воспринималась как сфера неравноправия и несвободы. Другая отличительная черта античного понимания свободы состоит в том, что свобода здесь не противоположна порядку и необходимости, царящим в природе, наоборот, именно благодаря ей происходит подлинная и совершенная реализация сущности человека. Иначе говоря, здесь практически отсутствует противоречие между свободой и природой. Это противоречие возникает вместе с христианством, противопоставившим природному миру трансцендентного Бога, обладающего абсолютным всемогуществом и креативным потенциалом.

Важное место проблема свободы занимает в творчестве стоиков. Она тесно связана здесь с темой Фатума, т.е. изначальной необходимости, и моральной ответственности. Однако в целом стоицизм следует тому же пути, которым шла вся предшествующая античная философия. Он ещё не противопоставляет свободную волю человека и детерминирующую его причину. Скорее речь идёт о противопоставлении внешней и внутренней причин, т.е. причины материальной и психологической. Индивиды здесь все равно оказываются детерминированными, а не свободными. Их действия и реакции определяются не их свободной волей, а их психическим складом. Тем не менее в позднем (римском) стоицизме уже можно обнаружить некоторые признаки зарождающегося учения о свободе воли. Это выразилось, в частности, в таком принципиальном концептуальном моменте стоицизма, как идея разделения всех вещей на те, что от нас не зависят, и те, что от

нас зависят. Подлинный переворот в понимании свободы происходит с приходом христианства. Именно здесь человек начинает пониматься как наделённый свободной волей. Причём сама эта проблема возникает именно вследствие того, что воля становится самостоятельным началом, обретает независимость от разума.

Свобода существует потому, что она реализуется в истории. Тем не менее, у нас может возникнуть вопрос: действительно ли существует свобода? Отвечая на него, диссертант подчёркивает, что имеющаяся у нас свобода настолько неуловима, что мы часто не замечаем её присутствия. Однако мы сразу же вспоминаем о ней, когда у нас её отбирают. Свобода, таким образом, необходима нам как воздух, однако мы не всегда отдаём себе в этом отчёт. Наиболее ясно понимают это те, кому довелось жить при диктатурах. Достаточно вспомнить в этой связи о Солженицыне, который, как мало кто другой, понял и выразил в своих произведениях смысл понятия свободы. С другой стороны, те люди, которые не имеют опыта свободы, могут не замечать и её отсутствия. Кроме того, существуют различные понимания подлинной свободы. Для одних это возможность посещать другие места и страны, для других это прежде всего интеллектуальная свобода. Люди, занятые в основном практической деятельностью, воспринимают свободу иначе, нежели занятая умственным трудом творческая интеллигенция. Всё это говорит о том, что существует значительное расхождение между внутренним переживанием свободы и наличием или отсутствием определённых политических свобод.

Проводя философский анализ содержания понятия свободы, диссертант подчёркивает, что свобода — это не только возможность заниматься, чем хочешь. Это также возможность ощущать себя творцом своей жизни. Человек тем более свободен, чем более глубоко и ясно он осознаёт своё существование и, следовательно, воздействует на него. Свобода, таким образом, связана с сознанием. Именно сознание предполагается любым жизненно важным выбором. Ведя привычное и будничное существование, человек в какой-то мере уподобляется некому автомату, функционирующему по законам каузальности. Наоборот, нарушение привычных связей может дать человеку переживание свободы и собственной вовлечённости в исторический процесс. Очевидно, в человеке заложены два противоположных и в то же время взаимозависимых стремления: консервативное стремление к порядку и анархическое, индивидуалистское стремление к хаосу. Им соответствуют два совершенно различных понимания свободы. В первом случае речь идёт о либеральной концепции свободы как возможности пользоваться своими правами, живя в гражданском обществе; во втором — о неуправляемой свободе анархистов. Очевидно, первый вид свободы предполагает ответственность, второй же её отрицает.

Общий вывод из рассуждений, изложенных в этом параграфе, состоит в том, что, несмотря на свою универсальную значимость и применимость, понятие свободы существенно изменяло своё содержание в различные исторические эпохи. По существу, оно трансформировалось вместе с самой общественной идеологией и общемировоззренческими представлениями людей. В период античности свобода понималась совершенно иначе, чем в наши дни: свободой наделяется не только человек, но и любой психофизический элемент. При этом сама свобода не противопоставляется космическому закону, а наоборот, служит его проявлением. Свобода есть там, где есть самопроизвольность, спонтанность, однако последняя не означает чего-то хаотического. Напротив, она-то и выражает космический закон

и порядок. Поэтому у древних греков, по сути, не было разработано противопоставление свободного и детерминированного. Скорее здесь присутствовала другая, не вполне совпадающая с первой, оппозиция свободного (добродетельного, незаинтересованного, созерцательного) и несвободного (вредного, низкого, практического). Современное представление о свободе зародилось благодаря перевЬроту, осуществлённому в идеологической сфере христианством. Благодаря Августину и некоторым другим отцам церкви, человеческая воля приобретает самостоятельное значение, перестаёт подчиняться разуму. Именно благодаря свободной воле, совершается первородный грех, именно благодаря ей, человек отделяется от Бога и обнаруживает своё индивидуальное бытие.

Во втором параграфе «Степени свободы и ответственности» диссертант пытается дать ответ на вопрос, как соотносится понятие свободы с множественным разнообразием феноменов, этим понятием охватываемых. Вопрос о чистом смысле свободы напрямую связан с вопросом о возможности абсолютной свободы, поскольку именно в последней свобода предстаёт во всей своей чистоте и полноте. Абсолютная свобода — это некий чистый экстракт свободы, свобода как таковая, свобода без примесей какой-либо несвободы. Присуща ли такая свобода человеку (или какому-нибудь иному существу), и, если да, то, что следует понимать под абсолютной свободой? Руководствуясь диалектическим методом, диссертант выстраивает своё рассуждение как анализ основных философских концепций, признающих или, напротив, не признающих существование абсолютной свободы. К числу последних относятся, в частности, концепции Лейбница и Аристотеля.

Диссертант подчёркивает, что свою концепцию свободы Аристотель создаёт как ответ на те вопросы, которые поставила перед философией сократовская теория свободы. Речь идёт о концепции так называемого знания-добродетели. Сократ утверждал, что добродетели человека можно (и нужно) научить, так же как его учат арифметике или грамматике. Зная, что такое добро и зло, человек никогда не совершит зла, потому что невозможно сознательно творить зло. Такой вывод делается на том основании, что человеческая воля может стремиться лишь к благу, подлинное же благо для Сократа это именно объективное Благо, которое можно и нужно познать, зная его, мы никогда не сможем совершить зла. Следовательно, зло выступает здесь не как грех или вина, а именно как своего рода метафизическая ошибка. Хотя правоту своей концепции знания-добродетели Сократ, можно сказать, доказал самой своей жизнью, Аристотель находит эту его концепцию несправедливой в отношении большинства и даже пагубной, поскольку она якобы снимает с нас ответственность за наши пороки. Поэтому в «Никомаховой этике» он пытается создать более дифференцированную шкалу человеческой свободы. Чтобы показать, что, в действительности, мы виновны за свои пороки, Аристотель учреждает что-то вроде «лестницы степеней свободы». Сам он, правда, не использует термина «свобода», а говорит о «произвольном» и «непроизвольном» в человеческом поведении. В этом пункте своей концепции Аристотель совпадает с Лейбницем. У последнего степени свободы строго соответствуют степеням бытия. Так, согласно лейбницевской теории монад, как она резюмирована в «Принципах природы и благодати», следует, что в природе всё является свободным, но на различных уровнях, ибо существующие существа (монады) обладают различными модусами бытия, выстраиваясь на лестнице, идущей от менее совершенных видов

монады (речь идёт о монадах в состоянии сна, являющихся элементами, аналогичными душам, всех вещей) к самой совершенной, которая есть (полностью спиритуальный) Бог. Если нижние монады считаются свободными, то потому, что, как и у Аристотеля, они действуют «спонтанно». И, если спиритуальные монады снабжаются более совершенной свободой, то потому, что они способны к рефлексии и, следовательно, как и у Аристотеля, рациональному обдумыванию, а также, потому что они суть индивиды, наделённые памятью и обладающие правами, а следовательно, способные нести ответственность за свои действия. Определённой степени свободы должна соответствовать определённая степень ответственности, поэтому не за все свои поступки мы должны отвечать в равной мере.

Диссертант отмечает, что проблема степеней свободы затрагивается также в «Размышлениях о первой философии» Декарта (IV Размышление), в котором он проводит различие между свободой Бога и свободой человека. Божественная свобода в корне отличается от человеческой, она не антропоморфна. Суть этого различия состоит в том, что у Бога отсутствует разделение между рассудком, велением и осуществлением. Все эти три акта существуют у него в единстве, поэтому, в отличие от человека, Бог никогда не осуществляет выбор между различными возможностями. Возможности творятся одновременно и вместе с их осуществлениями. Поэтому на вопрос может ли Бог создать иной мир? Декарт отвечает: теперь не может. Важным понятием в картезианском учении о свободе является «свобода безразличия». Применительно к человеку оно означает «низшую степень свободы». По мнению Декарта, именно в своей воле человек подобен Богу, поскольку, как и божественная, человеческая воля абсолютно безгранична, т.е. человек неограничен в своих желаниях и волениях. Желать или не желать чего-то означает для человека (но не для Бога) производить выбор между различными возможностями. В этом процессе, следовательно, принимает участие и рассудок (который, в отличие от воли, у человека ограничен). Следует заметить, что рассудок (entendement) у Декарта есть способность созерцания, восприятия умопостигаемых сущностей, а не способность дискурсивно мыслить (как у Канта, например). Рассуждение (в кантовском смысле) предполагает у Декарта взаимодействие двух способностей: рассудка (способности созерцать интеллигибельное, идеи) и воли (способности утверждать или отрицать). Поэтому рассуждение здесь тоже является манифестацией свободы, точнее, свободы выбора. Эта свобода имеет степени. Чем более ясно и отчётливо рассудок «видит» те или иные «идеи», тем в большей степени он определяет наш выбор. Поскольку человеческий рассудок дан нам Богом и, следовательно, сам по себе (вне взаимодействия с волей) является благим и непогрешимым, он направляет волю в верное русло: способствует правильному выбору. Этот выбор тем определённее, чем более ясно и отчётливо созерцает имеющиеся возможности рассудок, следовательно, с точки зрения Декарта, степень нашей свободы тем выше, чем в большей мере наш выбор детерминирован рассудком. Наоборот, там, где видение рассудка смутно и неотчётливо, наш выбор не может быть им детерминирован и, следовательно, речь идёт о низшей степени свободы — «свободе безразличия».

Если у Лейбница и Аристотеля категория свободы тесно связана с категорией возможного, то у Канта она непосредственно корреспондирует с понятием долженствования. В отличие от этих двух авторов, Кант не признаёт никаких степеней свободы, потому что, по его мнению, свобода не относится к числу тех

вещей, которые предполагает какие-либо степени. Свобода у Канта (см., например, третью антиномию Трансцендентальной диалектики) не может располагаться на уровне феноменов. В силу второй аналогии опыта, эмпирическое познание возможно только благодаря тому, что мы подчиняем последовательность явлений, стало быть, всякое изменение, закону причинности; таким образом, сами явления как предметы опыта возможны только согласно этому же закону. Следовательно, каждое эмпирическое явление (феномен) должно иметь какую-то (феноменальную же) причину, и свобода на этом уровне невозможна. Свобода, таким образом, возможна только по ту сторону феноменов, и она может быть лишь абсолютной. При этом, хотя сам действующий должен быть причастен ноуменальному измерению, в котором он может быть ничем не детерминированным, он должен __обладать способностью производить свои действия в мире феноменов.

Возникает, однако, вопрос: действительно ли кантовская свобода является некой максимальной и абсолютной свободой? Гегель в «Философии права» даёт на него отрицательный ответ. По его мнению, свобода не есть нечто непосредственное, чтобы обрести своё бытие, она должна проделать определённую эволюцию. Эта эволюция происходит одновременно на историческом и на логическом уровне. Поэтому кантовское понимание свободы является всего лишь одним из её этапов, притом этапом не завершающим и не высшим. Гегель, таким образом, заменяет лестницу степеней свободы Лейбница и Аристотеля динамическим процессом развёртывания идеи свободы, причём каждая последующая стадия этого исторически-логического развёртывания характеризуется большей степенью свободы по сравнению с предыдущей. На последнем этапе этого процесса свобода достигает своей реализации, т.е. обретает единство со своим понятием. Свобода становится тогда истинной свободой. Это не означает, что до этого она была ложной, поскольку все остальные виды (или степени) свободы существуют в качестве моментов развёртывания этой абсолютной свободы. Само это движение порождается, как говорит Гегель, «недостатком», присутствующим в том или ином виде свободы.

Таким образом, данный параграф показал, что у свободы имеются степени. Чем больше мы восходим от частного к универсальному, тем больше мы освобождаемся. Следовательно, основным критерием свободы является возможность реально пользоваться своими правами в общественной жизни. Несмотря на то, что, по мнению диссертанта, концепция свободы Гегеля не является абсолютно верной и должна быть дополнена кантовским истолкованием свободы, необходимо отметить, что эксплицированная нами гегельянская парадигма наиболее применима при исследовании проблемы социальной свободы. Поэтому при дальнейшем исследовании диссертант исходит из примата социальной свободы над остальными видами свободы. С другой стороны, нельзя забывать о том, что сама социальная свобода не существует как что-то изолированное и связана, например, с внутренней свободой каждого отдельного члена общества. Поэтому демократическое гражданское общество невозможно без наличия свободы сразу в двух планах: внешнем и внутреннем. Наличие или отсутствие определённых социальных свобод, а также умение и желание ими пользоваться, становится критерием того, насколько человек свободен в подлинном смысле. Поэтому социальная свобода есть мера свободы вообще. Социальная свобода, однако, не имеет ничего общего с так называемой абсолютной свободой. Она является скорее

относительной автономией индивида в его действиях и отношениях с социальным окружением.

В третьем параграфе «Социальная свобода как высшая ценность демократии» показывается, что социальная свобода имеет несколько модусов своего существования, тесно связанных между собой и, в то же время, способных иногда вступать в противоречия друг с другом.

Диссертант подчёркивает, что свобода является важнейшей ценностью, приоритетность которой отделяет демократию от других форм правления: теократии, монархии, аристократии и т.п. В современном мире именно отношение к этой ценности является конститутивным для двух противоположных и противостоящих типов культур: Запада и Востока. Приоритетный характер свободы в западном обществе, таким образом, тесно связан с уважением к правам отдельной личности (с сопутствующим ему индивидуализмом) и, наоборот, в целом, враждебен восточному коллективизму и традиционализму. Будучи вписанной в целый ансамбль западных ценностей (к числу которых относятся, например, равенство, солидарность, гуманизм и др.), свобода, безусловно, является важнейшей из них, поскольку служит необходимым условием самой возможности социального прогресса и человеческой истории, не детерминированной божественным провидением. Человеческая история выступает, таким образом, как история освобождения человека, но вместе с тем подразумевает, что он с самого начала является её творцом, т.е. свободным субъектом. Наоборот, в традиционных культурах идея свободы не имеет такого большого веса именно в силу того, что человек, во-первых, не превращается здесь в самостоятельную ценность, а во-вторых, не наделяется подлинно историческим бытием.

Диссертант показывает, что оборотной стороной этого процесса «освобождения» человека в западном (нетрадиционном) обществе становится налагаемая на него ответственность. Становясь субъектом свободы, человек перестаёт рассматривать себя как всего лишь часть космоса, подчинённую целому, и, следовательно, делается ответственным за все свои поступки и действия. Именно в условиях демократического правления свобода становится неким конститутивом человеческого бытия, с другой стороны, без активного стремления граждан пользоваться предоставляемыми им правами и свободами никакая реальная демократия невозможна. Участие в политике, таким образом, становится необходимым условием существования демократии. Следовательно, свобода должна пониматься здесь не как свобода от чего-то, а напротив, как свобода в чём-то и неизбежно предполагает ответственность. В отличие от традиционного, демократическое общество постоянно пребывает в динамическом состоянии, состояние стагнации, таким образом, несовместимо с самой его природой. Оно постоянно переходит от одного кризиса к другому, от решения одной проблемы к появлению другой. Диссертантом подчёркивается, что демократию можно понимать двояко: с одной стороны, она не существует в чистом виде, речь идёт всего лишь о • неком недостижимом идеальном общественном устройстве, в котором достигнуты и реализованы все декларируемые ныне ценности; с другой стороны, демократия есть именно процесс, развивающийся динамически и постоянно (в большей или меньшей степени) рискующий скатиться к каким-то «менее свободным» формам правления. Это ещё раз доказывает, что существование демократического общества держится на воле (какой-то значительной части) его граждан жить по

демократическим законам и принципам. Одним из важных моментов здесь является уважение к закону, к правам других, что опять же предполагает определённую меру ответственности и согласие с «коллективной волей». Поэтому свобода при демократии вовсе не означает произвола, она заключается в подчинении духу и букве закона. Там, где этого нет (в качестве примера можно взять нашу страну), не может быть и подлинно демократических отношений.

Отсюда можно проследить связь между отвлечёнными метафизическими принципами и конкретной политической практикой. Диссертант показывает, что, если бы не существовало философского полагания свободы как свойства человеческой природы, невозможно было бы обосновать универсальность демократических принципов, которые, в свою очередь, непосредственно связаны с принципами классической морали, выраженной, к примеру, в кантовском категорическом императиве. Устанавливая возможность свободы, этот последний сохраняет также ответственность и ценность человека. Отсюда видно одно из противоречий человеческой свободы. Она предполагает, что я могу действовать по собственному усмотрению и произволу, однако то же самое можно сказать о любом другом индивиде. Следовательно, сфера действия моей свободы оказывается ограниченной свободой другого. Другой, в силу одного лишь своего присутствия, ограничивает мою свободу, демонстрируя мне одновременно ограниченность моего актуального представления о реальности. Возможно, именно поэтому человек может обрести абсолютную свободу только в одиночестве, устранив предварительно из своего сознания саму фигуру Другого. Отсюда возникает также следующая проблема: действительно ли человек обретает подлинную свободу именно в обществе (как полагал, например, Гегель), не был ли он подлинно свободен в, так называемом, естественном состоянии? В XVIII веке Монтескье разработал концепцию доброго дикаря, согласно которой общество надевает на человека некий «железный ошейник», пытаясь сделать из него домашнее животное. Подобной же точки зрения (на природу общества, но не человека) придерживался Зигмунд Фрейд, о чём свидетельствует, в частности, его эссе «Болезнь цивилизации» и «Будущее одной иллюзии». Диссертант придерживается скорее противоположной точки зрения, согласно которой подчинение правовым нормам не исключает, а напротив, служит необходимым условием и гарантией подлинной свободы. Политическая самостоятельность воплощается посредством фигуры гражданина, отказывающегося от своей естественной независимости ради добровольного подчинения законам, которые являются, по крайней мере, в идеале, одними и теми же для всех (Гоббс, Руссо). Именно при этом условии люди могут быть свободными вместе.

Кроме того, в условиях современной демократии западного типа свобода как особая ценность не всегда согласуется с реализацией других важных демократических ценностей. В качестве примера можно обратиться к противоречию между свободой и равенством. Следует заметить, что обе они декларируются в Правах Человека и, по сути, резюмируют все остальные- демократические ценности. Как правило, правые партии (ультралибералы) отстаивают идею максимального расширения свобод граждан, в то время как левые партии говорят о необходимости отстаивания максимально возможного равенства между членами общества. Противоречие, таким образом, проявляется в том, что увеличение свободы неизбежно влечёт за собой уменьшение равенства, и наоборот. Реальное функционирование демократии возможно только в таком обществе, где сложились определённые традиции борьбы

за свои права. Последнее же невозможно без принятия на себя ответственности самими гражданами. Приученное к социальному индифферентизму и инфантилизму в советский период, большая часть населения нашей страны так и не обрела внутренней свободы и достаточной смелости для того, чтобы открыто заявлять о своих правах. Этот пример показывает, насколько реализация политической и социальной свободы зависит от наличия у граждан внутренней свободы, а также умения организовываться и брать на себя ответственность. Реализация социальной свободы, таким образом, напрямую детерминирована моральным состоянием общества.

Многочисленные рефлексии над проблемой свободы, предпринимаемые в рамках философии и социологии нового времени, раскрыли многие аспекты этой сложной проблемы, связанные с современным социальным устройством. Одним из таких аспектов является проблема так называемой формальной и реальной свободы. Именно в решении этого вопроса сталкиваются две социально-философские парадигмы современной западной мысли: либерализм и социализм (в данном случае, в лице марксизма). Обращение к анализу двух противоположных точек зрения по этому вопросу (именно Маркса и Токвиля), осуществлённому Р.Ароном, позволяет нам сделать вывод о том, что базовыми для демократического устройства на современном его этапе являются именно «формальные», а не «реальные» свободы. В то же время очень важно учитывать тот факт, что реализация этих формальных самими гражданами невозможна без определённых усилий с их стороны. Поэтому, по мнению диссертанта, концептуальный анализ Р.Арона следует дополнить мыслью о том, что существование реальной демократии невозможно без активных действий граждан, направленных на завоевание и отстаивание своих прав.

Сложность и многоаспектность проявлений социальной свободы заставляет вводить множество дефиниций, дифференцирующих содержание этого понятия. Современный социологический словарь оперирует следующими определениями «типов» социальных свобод: естественная свобода, гражданская свобода, индивидуальная свобода, свобода религии, свобода выражения, экономическая свобода, свобода мышления. Наряду с индивидуальными, следует назвать также коллективные свободы: свобода прессы, свобода объединений, свобода профсоюзов; свобода нравов. После этого перечисления естественно можно задать вопрос: не возникают ли определённые трудности при необходимости одновременной реализации различных видов свободы? Не входит ли реализация одной из свобод в противоречие с реализацией другой? Диссертант подчёркивает, что современный западный мир предоставляет множество примеров таких противоречий. Чтобы правильно разрешить подобного рода противоречия и столкновения идеологий, требуется признать необходимость установления и поддержания определённого социального порядка, который необходим именно для сохранения и поддержания индивидуальных прав и свобод. Социальный порядок, таким образом, не является сам по себе врагом свободы. Демократическое государство должно уметь отстаивать свои завоевания, даже если при этом оно вынуждено вступать в конфронтацию с таким, например, отделённым от государства институтом, как Церковь. Если сохранения социального порядка идёт вразрез с поддержанием прав человека в обществе, то такой порядок нельзя назвать демократическим и, следовательно, он заслуживает того, чтобы быть разрушенным.

Диссертант подчёркивает, что столкновения и конфликты между социальным демократическим порядком и религиозными или моральными порядками являются, в определённом смысле, столкновением универсального с частным, особенным. Эти столкновения не обязательно несут в себе негативный смысл. Как уже было сказано, демократия не .может находиться в стагнации, поскольку не является окончательно реализованным проектом, предполагая всегда поиск и открытия новых возможностей разрешения конфликтов и противоречий. Поэтому сама возможность движения вперёд по пути прогресса предполагает такие столкновения и конфликты. Они заставляют по-новому и более глубоко взглянуть на установившиеся ценности и тем самым способствуют выявлению их универсального смысла и отказу от всего случайного и неистинного в них. Одним из важных факторов, способствующих универсализации ценностей, является столкновение с другими культурами, моралями, религиями. Только в ходе диалога с ними можно прийти к какому-то удовлетворительному решению.

Итак, в третьем параграфе показано, что разрешение всех этих противоречий не может носить окончательного характера (как не может окончательно сформироваться сама демократия) и должно происходить путвм обсуждения. Поскольку демократия пытается найти компромиссные решения, помогающие снять противостояние между различными группами и классами общества, она предполагает постоянные дебаты, ведущиеся между представителями этих групп и классов. Именно в силу того, что нельзя окончательно устранить все эти противоречия и конфликты, демократия не может быть завершена. В этом её принципиальное отличие от любых других форм правления. Конечный образ демократического устройства может быть определён только по своей форме, а не по содержанию. Иначе говоря, нельзя сказать, к какому именно компромиссу придут враждебные друг другу группы населения с присущими одним им определёнными интересами. Можно лишь сказать, что найденные ими решения (если, конечно, будущее развитие демократии не приведёт к её коллапсу) будут соответствовать тем представлениям о справедливости, равенстве и свободе, которые будут господствовать в соответствующем общественном сознании.

Таким образом, в первой главе диссертант эксплицировал социальную свободу как важный аспект «свободы» как философской категории, рассмотрел логическую и историческую стороны идеи свободы и ответственности, показал историчность и относительность современного представления о социальной свободе, дал характеристику некоторых социально-политических проблем, связанных с этой категорией.

Во второй главе «Свобода и ответственность в контексте социальных проблем современности» делается попытка осмысления тех аспектов проблемы свободы и ответственности, которые являются наиболее актуальными для современного мира. Диссертант ставит здесь проблему свободы и ответственности в контекст таких важных вопросов современности, как проблема взаимоотношений общества и индивида и проблема отношений общества и природы.

Первый параграф, «Свобода и ответственность как этические корреляты», посвящён проблеме философского обоснования ответственности человека, а также обоснованию диалектической связи свободы и ответственности как парных категорий. Диссертант подчёркивает, что свобода выбора, которой, по

мнению многих философов, обладает человек, предполагает, что его решения являются осмысленными и должны соответствовать принципам добра и истины. Из этого следует, что человек ответствен за свои поступки. Существование свободного выбора, однако, ставят под сомнение сторонники детерминизма, с точки зрения которых, человек, в действительности, не обладает свободой воли и такая свобода есть не более чем иллюзия нашего ума, не ведающего о подлинных причинах тех или иных совершаемых нами действий. Подобную позицию занимал, в частности, Спиноза, полагавший, что у человека отсутствует особая способность желания, которая сама способна осуществлять выбор между различными мотивациями. То, что человек считает своим волевым актом, есть не что иное, как действие определённых внешних или внутренних причин. Необходимо заметить, что доводы детерминизма, в принципе, не могут быть рационально опровергнуты. Отсюда возникает проблема философского обоснования принципа ответственности человека за свои действия.

Диссертантом подчёркивается связь между проблемой ответственности и проблемой самосознания. Очевидно, ответственность присутствует только там, где субъект оценивает самого себя, свои поступки и свои желания с точки зрения какой-то социальной нормы и своей идентичности, которая должна соответствовать этой норме. Всякая ответственность предполагает осознание последствий тех или иных совершаемых нами действий. Однако она вовсе не сводится к этому осознанию. Ответственность предполагает также оценку этих последствий с точки зрения какого-то объективного наблюдателя, который может, таким образом, оценить степень необходимости совершения нами этих действий, сравнивая между собой их положительный и отрицательный эффекты. Он может быть переведён во внутренний план, выступая в качестве моей совести или моего Сверх-Я и т.д. С другой стороны, этот наблюдатель всё же сохраняет в себе черты другого, поскольку в определённом смысле дистанцирован от меня самого как совершающего то или иное действие. Но такое же разделение предполагается и классическим пониманием свободы. Дело в том, что философское понимание свободы, отрицающее обыденное представление о ней как способности делать, что нам хочется и нравится, опирается на понимание свободного выбора как возможности выбирать между различными борющимися в нас мотивами. В этом, в конечном счёте, сходятся даже такие философские антиподы, как Спиноза и Кант. И для того, и для другого человек свободен лишь тогда, когда он руководствуется собственным разумом, а не чувствами, т.е. предпочитает один род мотивации другому. Из этого следует, что свободным является именно тот, кто ориентирован не на потребности своего низшего, чувственного Я, а строго руководствуется велением своего интеллигибельного Я, разума. Однако первое представляет собой некое разнообразие (различных чувственных элементов: желаний, ощущений, стремлений, чувств, эмоций, страстей и т.д.), в то время как второе выступает в качестве некой тотальной тождественности, являющейся основанием любого опыта. Таким образом, человек свободен лишь тогда, когда его интеллигибельное начало (разум, высшее Я и т.д.) берёт в нём верх над низшими элементами его психики (страстями, чувствами и т.п.). Этот интеллектуалистский взгляд предполагает, что свобода и ответственность не просто коррелятивны, но и (практически) тождественны друг другу.

Моральная свобода предполагает рефлексию: мы свободны лишь в том случае, если наши действия согласованы с требованием разума. Следовательно, свобода не имеет ничего общего с простой спонтанностью и произволом. Также она отрицается страстью или инстинктом. Животные никогда не свободны. Только человек, осознавая последствия своих действий, может рассчитывать на звание свободного существа. Таким образом, свобода и разумность суть синонимы. Именно поэтому свободу нельзя путать со вседозволенностью. Многие неудачи российской демократии можно объяснить тем, что никто не позаботился о выработке механизмов разумной свободы, под которыми мы понимаем правила и способы согласования частных инициатив (например, экономических) и соблюдения общих для всех законов. Проблема разумного использования своих социальных прав и свобод стоит у нас особенно остро именно ввиду того, что наша страна не имеет необходимого исторического опыта свободы и, именно в силу этого, нуждается в дополнительном образовании и просвещении в плане политической культуры. Только наличие определённой культуры пользования своей свободой, предполагающей соответствующую её связь с ответственностью, может в определённой мере гарантировать, что эта свобода не выродится в какую-то новую форму рабства, как это можно наблюдать на примере нашей страны, а также некоторых близлежащих к нам стран бывшего СССР. Парадоксально, но чем меньше уважают закон в том или ином государстве, тем меньше в нём реальной и формальной свободы. Свобода от закона в социальном плане всегда, в конечном счёте, оборачивается несвободой. Но ещё более склонны к ней те страны, в которых принято публично не обсуждать важные социальные проблемы и замалчивать о них. Отсутствие информации об этих проблемах полностью снимает с людей ответственность за них и способствует углублению кризиса, что происходит в условиях любых диктатур и тоталитарных режимов. Отсутствие свободы информации, в конечном счёте, порождает кризис во всей социальной инфраструктуре. Отсутствие формальных свобод приводит к краху экономики.

Диссертант подчёркивает, что процесс принятия важного решения предполагает внутреннюю борьбу между низшим и высшим Я и между представляющими каждое из них мотивациями. Совершение подлинно свободного акта требует от нас поэтому определённого усилия. Свобода - то, что порождает саму себя. У нее нет причин. Человек свободен только в том случае, если он сам преодолевает какое-то внутреннее сопротивление, совершая волевой акт. Это сопротивление объясняется определёнными обстоятельствами, в которых он находится и которые диктуют ему определённую манеру поведения, которая может не согласовываться с его собственными моральными принципами. Следовательно, поступать свободно - значит ставить эти принципы выше тех обстоятельств, в которых мы в данный момент находимся, действовать не в соответствии с минутными интересами и выгодами, а в соответствии с собственными моральными максимами. Отсюда понятно желание отказаться от бремени свободы и связанной с ней ответственности, появляющееся у многих современных людей в процессе их жизни. Выдержать это бремя удаётся далеко не каждому, чтобы обрести внутреннюю свободу, человек должен высоко подняться в своём развитии, а это, в общем-то, удел немногих. Отсюда всевозможные провалы в тоталитаризм и диктатуру, происходивший на протяжении последнего времени. Чтобы снять

ответственности с себя самого, нужно возложить его на кого-то другого. Этим другим может стать какая-нибудь идеологическая фигура типа Большого Брата Оруэлла или Великого Инквизитора Достоевского; эти писатели смогли создать благодаря своему художественному или даже пророческому видению прообразы реальных исторических антигероев. Важно отметить, что Большой Другой — это не просто некоторая фигура Власти, но и экстериоризованное Сверх-Я субъекта, доверяя ему всю полноту ответственности, субъект, таким образом, отказывается не только от собственной свободы, но и теряет (переносит во вне) важную часть себя самого. Он больше не владеет собой, а передоверяет себя какой-то внешней инстанции. Поэтому можно сказать, что он добровольно принимает рабство, становясь похожим на гегелевского Раба, который не существует в качестве Я и полностью растворён в своём Господине. Отказываясь от свободы, сопряжённой для него с ответственностью, человек утрачивает и своё человеческое существование. Всякая ответственность предполагает самостоятельность, и наоборот. Только самостоятельно мыслящий и действующий человек может чувствовать ответственность. Раб всегда безответствен. Ответственность чувствует тот, кто обладает личностными качествами. Ответственность - это прежде всего ответственность перед самим собой, а уже потом перед другими. Поэтому она тесно связана с самосознанием (феномен совести). Однако человек ответствен и перед другими. Мера ответственности отдельного индивида перед другими людьми заметно возросла за последнее время. Одной из важных причин этого является так называемая «смерть Бога», которую переживала западная цивилизация на протяжении Х1Х-ХХ веков. Речь идёт об утрате западным человеком веры в вечные ценности, которые традиционно имели религиозное обоснование. Эта утрата повлекла за собой тот духовный кризис, из которого западная культура не смогла выйти до сих пор.

Итак, данный параграф показал, что человек нуждается в свободе именно как в способе самореализации.- Дело не в том, что без свободы человек не сможет совершать тех или иных действий, необходимых для его существования и развития, а в том, что для него важно само ощущение того, что он проживает свою жизнь самостоятельно, поступает не согласно каким-то не зависящим от него обстоятельствам и требованиям ближайшего окружения, а согласно собственному пониманию того, что хорошо, а что плохо. Без соблюдения этого условия с ним происходит процесс постепенного обесчеловечивания, того, что Эрих Фромм в своей книге «Душа человека» назвал «ожесточением сердца». Свобода не есть некая изначальная данность, она не является какой-то наличной вещью, свобода — это процесс освобождения человека. Это процесс его становления в качестве самостоятельной личности, способной принимать важные, порой расходящиеся с мнением окружающих, решения и в полной мере нести за них ответственность. Чтобы реализоваться как личность, человеку важно научиться нести на себе ответственность, не перенося её на тех, кто может им руководить и направлять в нужное для него русло. Если человек постоянно убегает от ответственности, предпочитая конформное и удобное для него поведение, он, в конце концов, утрачивает как изначально данное ему состояние свободы (возможность выбора между различными альтернативами), так и чувство подлинного самоуважения. Такой человек не может быть надежен ни в каких делах, он полностью детерминирован обстоятельствами и не способен на самостоятельные поступки.

Будучи полностью зависим от других людей, он, по сути, лишён какой-либо человечности. Подлинно демократическое общество, как никакое другое, нуждается в том, чтобы его граждане сознавали свою ответственность за совершаемые ими дела. Когда в обществе отсутствует определенная прослойка таких людей, оно не может быть демократическим, поскольку без этого оно не может поддерживать реальное функционирование всех своих институтов. Даже если эти институты сохраняют свою форму, они могут быть полностью лишены содержания. Переворачивание традиционных ценностей, произошедшее в нашей стране за последние годы, когда официальной идеологией практически стало достижение наживы любой ценой, не заботясь о последствиях, может привести в недалёком будущем к настоящей катастрофе: как социальной, так и экологической. Однако сегодня мир уже не может допустить такого безответственного отношения. Вот почему принцип ответственности выдвигается современной философией в качестве конститутивного элемента новой этики. По мнению одного из её создателей Ганса Йонаса, в отличие от более ранних эпох, современный человек должен чувствовать ответственность не только за своё настоящее, но и за своё будущее. Потребляя в огромном количестве природные ресурсы, современные западные страны, по существу, воруют их у будущих поколений. И это, безусловно, может и должно навести на некоторые этические размышления. Новые реалии, таким образом, порождают и новые этические вопросы, требующие пересмотра традиционных принципов и императивов, в которых не присутствует этот временной элемент. Ганс Йонас предлагает, в частности, перейти от классической кантовской формулировки категорического императива: «действуй так, чтобы ты был в состоянии желать, чтобы твоя максима сделалась всеобщим законом» — к новым формулировкам. «Действуй так, чтобы последствия твоей деятельности были совместимы с поддержанием подлинно человеческой жизни на Земле». Таким образом, подлинно демократическим может быть только общество внутренне свободных людей, полностью осознающих всю меру своей ответственности перед другими людьми и перед самими собой. По мере увеличения свободы и могущества человека возрастает и мера его ответственности.

Второй параграф, «Независимость и автономия как модусы свободы», посвящён раскрытию условий возможности подлинной социальной свободы при демократии. Речь идёт об экспликации двух аспектов социальной свободы (внешнем и внутреннем) и их взаимосвязи. Социальная свобода возможна лишь там, где имеются как её объективные, так и субъективные условия. В этом отношении, независимость есть тот аспект свободы, который дан извне, он связан с определённой системой законодательства, закрепляющей права и свободы, которые государство предоставляет своим гражданам. Поэтому независимость есть то, что предоставляется. Наоборот, автономия не может быть предоставлена, она должна быть завоёвана. Она требует определённых усилий со стороны самого индивида и, следовательно, не может иметь характер какого-либо предписания. Важным принципом и условием демократического устройства является то, что граждане должны сами активно пользоваться своими конституционными правами (например, активно участвовать в выборах), то общество, в котором это условие не соблюдается, рискует утратить свой демократический характер. Отсюда видно, как тесно связаны между собой внешняя и внутренняя свобода, независимость и автономия. Один из вопросов, возникающих в связи с корреляцией независимости

и автономии, заключается в том, насколько они совместимы друг с другом. Иными словами, не выступают ли правовые нормы, закрепляющие личные свободы храждан того или иного общества, препятствием для реализации своей автономии каждым из этих граждан. Встаёт ли закон в качестве барьера на пути свободы или он является её условием? Речь, таким образом, идёт о диалектике свободы и закона. Впервые эта проблема была поставлена Ж.-Ж.Руссо, который в своей концепции «общественного договора» выдвинул тезис о том, что свобода есть добровольное следование закону. При этом французский просветитель разделяет понятия естественной и гражданской свободы. Под естественной свободой следует понимать те возможности, которые предоставляет человеку, или какому-то иному существу, сама природа. Эта свобода, следовательно, ограничивается естественным законом, который есть не что иное, как закон физического детерминизма. Гражданская свобода, напротив, ограничивается конвенциональными законами, принятыми самими людьми. Этот закон является правилами, предписанными для всех равных и свободных членов общества, и призван воспрепятствовать проявлению насилия людей по отношению друг к другу, а также утвердить социальную справедливость. Чтобы правильно ответить на вопрос, мешает конвенциональный закон свободе или является её условием, необходимо прежде всего разобраться в том, о какой свободе мы здесь говорим. Существуют разные виды свободы: естественная свобода, заключающаяся в том, чтобы делать, что хочешь; гражданская или политическая свобода, существующая в качестве автономии, повинующейся тому закону, в разработке которого мы принимаем участие; метафизическая свобода, творение я самого себя, она предполагает длительность и беспрестанное самопреодоление, поскольку будущее отличается от прошлого; экономическая свобода, подразумевающая, например, способность оплатить свой проезд. Понятно, что означенный закон будет совершенно по-разному соотноситься с каждым из этих видов свободы. Если для естественной свободы он, например, выступит в качестве препятствия, поскольку ограничивает возможности реализации человеческих желаний, (если они, скажем, имеют антиобщественный характер), то для реализации политической свободы он просто необходим.

Будучи метафизическим по своей природе, вопрос о соотношении свободы и закона должен быть рассмотрен прежде всего в двух плоскостях: в природной и социальной. К этому подводит нас двойственность самого термина «закон». Проблема состоит в следующем: имеем ли мы право называть одним и тем же словом два совершенно разные феномена: природный и правовой. Имеется ли между ними вообще что-либо общее? Гораздо легче указать на их различие, чем выявить эту общность, поскольку природный закон связан с детерминизмом, а человеческий — с правилом. Такую попытку, однако, предпринял в своём педагогическом сочинении «Эмиль, или о воспитании» (IV книга) Руссо. По его мнению, общее между природным и социальным законом выражается термином «порядок». Однако противоречие существует не только между порядком и хаосом, но и между природным порядком и порядком социальным. То, что упорядоченно с точки зрения природы, может не являться таковым с точки зрения установленных людьми законов. Диссертант подчёркивает, что главная причина существенного отличия человеческого порядка от порядка природного состоит в том, что человек есть существо развивающееся и становящееся. Сохранение порядка в мире людей

означает не просто сохранение states quo, а процесс самореализации и постепенной эволюции человеческих индивидов. Причём это развитие должно происходить не по законам детерминизма, а выступать в качестве некого творческого, креативного процесса. Только создавая самого себя, индивид может по праву носить имя человека. Только активно реализуя свои проекты, преобразующие его собственную природу, он может претендовать на самоосуществление. Человеком невозможно стать, им можно только становиться. Человек становится человеком в той мере, в какой он выходит за собственные пределы, положенные ему природой. Человек есть поэтому вечное становление и вечный поиск самого себя. Прекращение этого поиска есть прекращение самого человека в качестве человека. Именно поэтому человеческий порядок (в отличие от природного) не отрицает свободу, а наоборот, подразумевает её. Однако, с другой стороны, наличие порядка ещё не означает существования свободы в данном обществе. Порядок - это только условие социальной свободы, но не сама эта свобода. Ощущение, что моей жизни не угрожает опасность и что можно быть уверенным в завтрашнем дне, хотя и содействуют моему свободному творчеству и профессиональной деятельности, однако ещё не служат гарантией того, что я действительно буду ими заниматься. Без внутренней интенции самого индивида никакая реальная позитивная свобода невозможна.

Эти размышления подводят нас к следующей проблеме: дана нам свобода изначально, или она завоёвывается? Ещё Паскаль высказал мысль о том, что мы так связаны, что вынуждены делать выбор. По словам Сартра, человек приговорён к свободе, притом речь идёт о свободе (так же, как и ответственности) абсолютной. С одной стороны, человек обладает возможностью выбирать, с другой, он не может отказаться от этой возможности, поскольку отказ выбирать тоже является выбором. Человек не выбирает до своего рождения, жить ему или нет, этот главный выбор совершают за него другие, однако, будучи заброшен в гераклитовский поток, он уже вынужден постоянно выбирать.

Но является ли вообще свобода возможностью что-либо выбирать? Нельзя ли, наоборот, ограничивать человеческую свободу путём предоставления возможности выбора7 Чтобы ответить на эти вопросы, следует обратиться к практике современного рыночного общества, называемого также обществом потребления. В одном важном для нас отношении это общество принципиально отличается от предшествующих ему во времени обществ. Для последних, как отмечает З.Бауман, характерно противоречие, состоящее в том, что социальной свободой могли располагать далеко не все граждане, а лишь те, кто обладал правом на монопольную власть, которая могла манифестироваться в разных формах (например, в форме феодальных отношений слуги и суверена или в форме обладания значительным частным капиталом при капитализме). Свобода в традиционном обществе была привилегией меньшинства, выигравшего «битву за признание» и получившего определённым образом закреплённый социальный статус. Если говорить о периоде зарождения капитализма в Европе, то речь тогда шла именно о более или менее справедливой в своей основе «конкурентной борьбе» между различными гражданами, так что победителями в ней оказывались те, кто проявлял больше риска и предприимчивости. Если не брать в расчёт явное мошенничество или даже разбой, которые тоже имели место при накоплении начального капитала, и представить этот период несколько абстрактно, не учитывая

всех частностей, то можно сказать, что успеха добились именно те граждане, которые смогли воспользоваться предоставленными им свободами и проявили присущую им автономию, т.е. самостоятельность и личную инициативу.

В этом смысле, сам принцип капиталистической конкуренции, по существу, является справедливым и освобождающим, хотя и заключает в себе важное противоречие: те, кто победили в конкурентной борьбе, фактически монополизировали своё право на свободу, сделав всех остальных зависимыми от их воли и целенаправленных действий. Главным результатом капиталистического перераспределения власти, таким образом, становится новый дисбаланс социальной свободы, при котором имеются те, кто ей обладают в полной мере, и те, для кого она недостижима, причём последних оказывается большинство. В современных условиях, однако, это противоречие для большинства членов западного общества является прёодолённым, что вовсе не означает подлинного решения проблемы социальной свободы. Речь в данном случае идёт лишь о возникновении новой формы этой проблемы, связанной с более утончёнными и скрытыми механизмами современной власти. Вопрос о личном освобождении в условиях современного западного общества оказался перенесённым из сферы личного самоутверждения в сферу потребления. Теперь человек узнаёт о своей свободе, приобретая и потребляя множество предоставляемых и более или менее скрыто навязываемых ему товаров и услуг. Речь при этом идёт, в основном, о символическом потреблении, поскольку товар или услуга помимо своей непосредственной, материальной функции, отсылают к определённым социальным позициям и выступают, таким образом, в качестве неких социальных знаков. В современном обществе, таким образом, битва за признание смещается в сторону символической конкуренции и становится тем самым битвой за престижность, под которой понимается определённое качество жизни, выраженной с помощью определённых социальных символов. Типичным показателем этого смещения становится то, что борьба идёт уже не за саму социальную или социетальную позицию, а лишь за её признак, который занимает место своего оригинала. Это характерное для постиндустриального общества переворачивание отношений копии и оригинала открывает широкие возможности для манипуляции человеческими желаниями и направления их в нужное русло, с одной стороны, и для своеобразного примирения антагонистических интересов в борьбе за власть — с другой. Диссертант подчёркивает, что этот переход из сферы жёсткой конкуренции в сферу потребления, казалось бы, делающий свободу (или хотя бы её фантом) доступной для большинства, заключает в себе свои опасности и подвохи. Прежде всего он предоставляет широкое пространство для манипуляции человеческим сознанием, поскольку позволяет формировать у большинства общие стереотипные представления о том, чего ему следует желать. Типичный пример этого даёт современная реклама, во многом представляющая форму новой, буржуазной мифологии, с точки зрения которой, человек и его потребности легко редуцируются к потреблению тех товаров, которые нам рекламируют. Поэтому для такого «одномерного» рекламного человека, чтобы быть счастливым, достаточно приобрести определенный вид стирального порошка и начать им активно пользоваться. Самое печальное состоит в том, что, сужая космос человека и его потребности до таких ничтожных размеров, современная реклама и массовая культура в целом, действительно, способствует формированию такого недочеловека,

которого Ницше называл «последним человеком». Освободив человека в одном отношении (экономическом), буржуазная цивилизация в то же время подорвала его веру в себя как свободного индивидуального существа, имеющего право на отличие от определённого социального стандарта или нормы. Социальная стандартизация, выступающая в качестве важного условия буржуазного общества, необходимая для поддержания характерной для него «диктатуры закона», в то же время создала свои трудноразрешимые (во всяком случае, на современном этапе) проблемы, главным образом, социально-психологического характера. В той мере, в какой наша страна входит в число стран с капиталистическим типом правления, эти проблемы становятся острыми и для неё. Диссертант подчёркивает, что социальный конформизм, являющийся, по существу, противоположностью автономии и широко распространённый в нашем обществе, не обошёл и западные страны, в которых для его распространения имеются свои предпосылки. Одной из причин этого конформизма, как это ни парадоксально, является именно достижение тех социальных свобод, которые характеризуют современный западный мир. Социальная свобода, в определенном смысле, ложится тяжким бременем на плечи отдельного человека, поскольку она неизбежно несёт с собой дух индивидуализма и разобщённости. С приходом нового капиталистического общества с человека снимаются многие сословные ограничения, однако при этом он утрачивает ту тесную связь с социумом, которая поддерживала его духовно на протяжении предшествующих эпох. Как отмечает Эрих Фромм, человек капитализма — это одинокий человек среди других одиноких людей, а не часть некого единого социального корпуса, органично вписанная в его структуру, как это было, скажем, на протяжении всех Средних веков, когда люди намного сильнее ощущали свою принадлежность к христианской религии, делающей их всех «братьями во Христе». В противоположность этому* в эпоху капитализма между человеком и социумом возникает, таким образом, некое отчуждение. К конформизму людей склоняет само современное воспитание, призванное привить индивиду буржуазные нормы поведения.

Итак, второй параграф показал, что тенденция к всеобщей унификации и стандартизации, характеризующая современный западный мир, пагубно отражается на отдельном индивиде и лишает его подлинно свободного существования. Следует, однако, заметить, что не на всех людей она действует одинаково. Проявление этой тенденции можно наблюдать прежде всего в образе жизни людей внутренне незрелых, не умеющих самостоятельно мыслить, легко соглашающихся с чужим мнением, не имея своего, неглубоких, плохо разбирающихся в современных реалиях и не знающих историю, в общем людях недостаточно духовно развитых, которых Герберт Маркузе назвал «одномерными людьми». Именно на таких людей хорошо воздействует реклама, и они подвержены влиянию моды. Всё происходящее они склонны принимать некритично, поэтому ими легко манипулировать. Подлинно демократическое общество, к сожалению, не может существовать, когда такие люди составляют абсолютное большинство его населения. Наоборот, чем более духовно развит человек, тем труднее им манипулировать. Такой человек не будет придерживаться общего мнения, принимая его на веру, поскольку имеет своё собственное, выработанное в ходе жизненного опыта и путём внутренних размышлений. Он также гораздо более самостоятельно определяет свои вкусы и потребности, не следуя тем, что навязывают ему извне. Из этого следует, что только

духовно развитый человек, имеющий хорошее образование, может называться в условиях современной демократии подлинно свободным и автономным человеком.

Таким образом, во второй главе диссертант выявляет основные условия реального существования социальной свободы в современном демократическом обществе и эксплицирует диалектическую связь социальной свободы и ответственности. При этом он приходит к выводу, что социальная свобода невозможна без определённой степени образованности граждан, правовой и политической культуры, а также показывает, что свобода не может быть окончательной. Свобода-это путь к свободе, перманентное освобождение, процесс, проходящий через свои взлёты и падения. Свобода предполагает усилие и ответственность. В этом процессе внешняя свобода должна быть подкреплена внутренней, независимость—автономией, если этого не происходит, то существование любого демократического государства оказывается под вопросом.

В заключении обобщаются основные результаты исследования, показываются перспективы изучения проблемы.

Содержание работы отражено в следующих публикациях автора:

1. Купцов В.А. Правовое сознание как объект социально-философского исследования. - Чебоксары, 2004. - 92 с.

2. Купцов В.А. Единство идеологических, социально-психологических аспектов в системе правового сознания и проблемы регулирования поведения личности. - Чебоксары, 2005. — 104 с.

3. Купцов В.А. Право как инструмент социального управления // Всероссийская научно-практическая конференция. 22-24 апреля 2005 г. — Чебоксары, 2005. — С.236-239.

4. Купцов В.А. Свобода и ответственность как этические корреляты. -Чебоксары, 2006. - 28 с.

5. Купцов В.А. Независимость и автономия как модусы свободы. - Чебоксары, 2006.-28 с.

Подписано в печать 18.04.2006 г. Формат 60x84 1/16 Объем 1 п.л. Тираж 100 экз.

Отпечатано в типографии Чувашского государственного университета им. И.Н. Ульянова 428015, г. Чебоксары, Московский просп., 15

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Купцов, Владимир Александрович

Введение.

I. Исторический и концептуальный аспекты свободы и ответственности

1.1. Идея свободы и её реальное воплощение.

1.2. Степени свободы и ответственности.

1.3. Социальная свобода как высшая ценность демократии.5'.

Выводы по первой главе.6!

II. Свобода и ответственность в контексте социальных проблем современности

2.1. Свобода и ответственность как этические корреляты.7.

2.2. Независимость и автономия как модусы свободы.9'.

Выводы по второй главе.

Введение диссертации2006 год, автореферат по философии, Купцов, Владимир Александрович

Постановка проблемы и её актуальность. Проблема свободы и ответственности, без сомнения, может быть названа одной из самых важных философских проблем, она затрагивает наиболее значимые аспекты человеческого существования и его отличия от существования других существ. Поэтому эта проблема имеет давнюю философскую историю и исследовалась многими виднейшими философами. Тем не менее нельзя сказать, что данная проблема уже получила какое-то окончательное решение. Это связано, в частности, с тем, что стремительные изменения, происходящие в современном мире, вызывают к жизни всё новые и новые аспекты этой проблемы. Изменение условий социальной жизни, новые разновидности отношений власти, раскрываемые в работах современных социологов и философов, резко возросшее могущество человека и его власть над природой, наконец, попытка построения демократии в нашей стране заставляют нас вновь обратиться к данной проблеме, взглянув на неё уже с точки зрения современного человека, расставшегося со многими наивными метафизическими представлениями прежних эпох и готового взглянуть на эту проблему под углом зрения современных гуманитарных наук и философии, для которых проблема свободы и ответственности есть прежде всего проблема конкретной жизни в конкретных социально-исторических условиях.

Думается, что проблема социальной свободы и ответственности особенно остро стоит именно в нашей стране, где в последние годы в политической и социальной сфере явно превалирует дух безответственности и полного нежелания думать о последствиях своих шагов. К сожалению, наш народ и наше правительство пока ещё плохо осознают связь двух этих понятий. Отсюда проистекают очень многие беды и неудачи молодой российской демократии. На Западе эта связь осознаётся гораздо лучше, и правительства, которые не справились со своими прямыми обязанностями, обычно уходят в отставку. У нас, к сожалению, степень политической ответственности за совершённые ошибки и даже прямые преступления, повлёкшие за собой громадные потери для государства, оставляет желать лучшего. Всё это говорит о необходимости постепенного осознания всех этих проблем в обществе и извлечения уроков из недавнего прошлого. Россия с её громадным природным, техническим, научным и военным потенциалом является на сегодняшний день той страной, которая, как никакая другая, нуждается в том, чтобы её граждане чувствовали свою ответственность за всё происходящее здесь. Поскольку, если этого не произойдёт, последствия могут оказаться поистине катастрофическими.

Однако проблема ответственности сегодня весьма остро стоит и перед западным миром. Одним из наиболее важных аспектов здесь является экологический. Дело в том, что природных ресурсов, потребляемых современным миром (прежде всего развитыми демократическими странами) может просто не хватить для будущих поколений. Если бы все государства имели тот же уровень потребления природных ресурсов, что и современная Европа, то природа Земли просто не выдержала бы на себе такой нагрузки. Возросшее могущество человека, его способность уничтожить Землю, требуют от него нового, более высокого уровня сознания и ответственности за то, что он делает. Всё это свидетельствует о той важности, которую имеет данная проблема не только для современной философии, но и для всего человечества. Только проявив подлинную ответственность в отношении себе подобных и окружающего мира, человек сможет снять возникшие в XX веке у многих мыслителей серьёзные сомнения в его разумной природе.

Степень научной разработанности проблемы.

Проблема социальной свободы и ответственности имеет давнюю историю. Впервые этот вопрос был поставлен античными мыслителями.

Он встречается в произведениях Платона и Аристотеля, посвященных социальным проблемам. В «Государстве» Платон проводит параллель между особенностями личности, её моральными качествами, и типом общества (государственным строем), к которому эта личность принадлежит. Наиболее совершенный тип личности служит основой для существования наиболее совершенного типа правления. Идеальное государство может управляться только философами, поскольку, будучи наделены от природы мудростью, они способны воплотить в себе идеал абсолютно бескорыстного и ответственного правителя. В «Апологии Сократа» речь также идёт об ответственности философа (наиболее свободного жителя полиса) перед своими согражданами. Сократ видит свою миссию в том, чтобы «не давать уснуть» народу Афин, возвращая его, с помощью своих бесед, от состояния пребывания в иллюзиях к подлинной реальности. Тема свободы и ответственности особенно сильно звучит в «Мифе о Гиге», рассказанном во II книге «Государства», а также в завершающем этот диалог «Мифе Эра». В обоих этих фрагментах речь идёт о том, как люди распоряжаются той свободой, которой наделили их боги, и какие последствия имеет для них их нравственный выбор. Демократия, как одно из худших, с точки зрения Платона, государственных устройств имеет тенденцию скатываться к наихудшему устройству, тирании, именно в силу того, что люди неправильно распоряжаются предоставленной им свободой. Тиран - это человек, наделивший себя безграничной свободой и не чувствующий ответственности за свои действия. У Аристотеля в «Никомаховой этике» проводится важное различие между двумя типами людей: раба и свободного человека. Свободным по своей природе является тот, кто призван управлять, поскольку его тело подчинено велениям рассудка. Наоборот, раб есть тот, кто сам не способен управлять своим телом и, следовательно, должен слушаться указаний своего господина. Если абстрагироваться от политического смысла этой концепции, оправдывающей рабовладельческие отношения, и посмотреть на неё с чисто этической точки зрения, то можно открыть в ней определённое рациональное зерно. Не каждый человек способен вынести свою свободу, и не каждый её заслуживает.

В Средние века и в Новое время на важное место выходит проблема свободной воли, имеющая религиозное происхождение, поскольку с помощью этой идеи осуществляется теодицея и вся вина за зло, присутствующее в мире, возлагается на человека. О свободе воли высказывались и спорили Августин и Фома Аквинский, Бернард Клервосский и Пётр Абеляр. В Новое время спор по этому вопросу, носящий имя спора о «божественной благодати» вёлся между иезуитами и представителями Пор-Ройяля. Одним из сторонников идеи свободной воли был Декарт, для которого именно благодаря обладанию свободной волей человек, с чисто формальной точки зрения, равен самому Богу. Иначе говоря, он волен желать чего угодно. Более сдержанной позиции по этому вопросу придерживался Лейбниц. Спиноза, будучи представителем крайнего каузализма, вообще отрицал какую-либо свободную волю и впервые ввёл в философию понимание свободы как «познанной необходимости». С его точки зрения, мы обладаем свободой лишь в той мере, в какой мы знаем причины тех или иных явлений и можем действовать в соответствии с нашим знанием. Кант полагал, что свобода существует и может быть только абсолютной. Действуя согласно категорическому императиву, человек оказывается причастным миру свободы, ноуменальному миру, само его действие, однако, осуществляется в мире феноменов. Наиболее полную разработку методологии философии свободы осуществил Гегель. В «Философии права» он рассматривает все основные философские концепции свободы в качестве моментов своей собственной концепции, которую он считал окончательной и завершающей. Важно то, что для Гегеля все предшествующие понимания свободы носят более или менее абстрактный характер; подлинная свобода возможна лишь как социальная свободы, как конкретное воплощение идеи свободы в реальности современного буржуазного общества.

Несмотря на серьёзную и глубокую разработанность проблемы свободы в классической философии, существует ряд вопросов, на которые она не смогла дать удовлетворительного ответа. Эти проблемы отражены в работах некоторых современных авторов, которые дали основное направление поисков диссертанта, заметно обогатив и углубив его собственные размышления. Одной из таких проблем является философское обоснование ответственности отдельного человека за свои действия. Обычно эта ответственность выводилась из предполагаемого наличия у человека свободы воли. Однако противоположный тезис тотального детерминизма фактически так и не был сколько-нибудь убедительно опровергнут. Поэтому перед современной философией встала проблема найти новый способ обоснования человеческой ответственности. Одним из вариантов её решения стала концепция Габриэля Тарда, во многом перекликающаяся с концепцией современного философа и психоаналитика Жака Лакана. Оба эти мыслителя утверждают, что основанием ответственности должно служить не признание свободы отдельного индивида, а принцип идентичности. Именно наличие у нас постоянного Я делает нас ответственными за всё, что мы делаем и помышляем.

Другое, не менее важное направление в разработке проблемы свободы и ответственности в современной философии представлено в работе Ганса Йонаса «Принцип ответственности». Этот немецко-американский философ разрабатывает экологический аспект данной проблемы, полагая, что современный человек должен перестать быть расточительным ребёнком, транжирящим природные ресурсы, и стать, наконец, взрослым, чувствующим ответственность не только перед своими современниками, но и перед будущими поколениями за все свои действия, оказывающие влияние на окружающую природу. Современная экологическая ситуация требует пересмотра классических этических концепций.

И, наконец, ещё одна линия, по которой продвигается рефлексия данной диссертации, - это рассмотрение тех условий, без которых невозможна реализация завоеванных в течение продолжительного исторического периода социальных и политических свобод, а также рассмотрение самой социальной свободы как некого исторического феномена. Речь идёт о таких аспектах данной проблемы, как соотношение внутренней и внешней свободы, невозможности человека вынести бремя свободы, соотношения негативной и позитивной свободы, конфликта между различными видами свободы (например, между правами человека и свободой религии) и др. В своей попытке ответить на эти вопросы диссертант опирался на работы Ханы Арендт, Г. Де Руджеро, М.Мамардашвили, Э.Фромма, З.Баумана и некоторых др.

Объект исследования: свобода и ответственность как характеристики человеческого бытия.

Предмет исследования: свобода и ответственность как социальные феномены в условиях современного демократического общества.

Цель: выявить основные особенности социальной свободы и ответственности на современном этапе развития демократического общества.

Задачи:

1. Эксплицировать социальную свободу как один из важных аспектов «свободы» как философской категории;

2. Показать историчность и относительность современного представления о социальной свободе;

3. Выявить условия реального существования социальной свободы в демократическом обществе;

4. Выявить диалектическую связь социальной свободы и ответственности в условиях современного общества.

Методологическая и теоретическая основа исследования.

При исследовании проблемы свободы и ответственности в современном демократическом обществе диссертант исходил из конкретных фактов современной жизни этого общества, производя их философско-рефлексивный анализ и опираясь в своих теоретических выводах на концепции современной социологической и гуманитарной мысли. Экспликация и исторический анализ идеи свободы, произведённые в первой главе, потребовали обращения к герменевтическому и диалектическому методам исследования.

Основными принципами разработки выбранной темы явились: объективность, историзм, системность. В ходе анализа различных аспектов проблемы свободы и ответственности нами использовались также методы и теоретические построения современного психоаналитического и феноменологического направлений.

Весьма важными для выработки диссертантом своего собственного видения исследуемой здесь проблемы явились концепции современных философов и социологов: X. Арендт, Р.Арона, 3. Баумана, Г. Йонаса, М. Мамардашвили, Х.Ортеги-и-Гассета, Э.Фромма, Ф.А. фон Хайека и некоторых др.

Научная новизна исследования связана с рассмотрением проблемы социальной свободы и ответственности в контексте реалий современного мира. Диссертант обращается ко многим значимым социальным фактам нашего времени, пытаясь на основании их анализа прийти к собственному пониманию сущности свободы и ответственности как важнейших характеристик внутреннего и внешнего бытия современного человека. Диссертантом: 1) осуществлена экспликация социальной свободы как важнейшего аспекта категории «свобода»; 2) выявлены основные факторы, 9 оказывающие влияние на индивидуальное представление о свободе и её внутреннее переживание; 3) выявлена взаимосвязь внутренней и внешней свободы в условиях современного демократического общества; 4) эксплицированы трудности и проблемы, встающие перед современными демократиями в плане осуществления ими идеи свободы на современном этапе.

Положения, выносимые на защиту:

1. Социальная свобода является необходимым и обязательным компонентом человеческой свободы в целом. Без её осуществления свобода может иметь только абстрактный характер;

2. Современное представление о социальной свободе существенно отличается от соответствующих представлений иных эпох и имеет в своей основе ряд метафизических и религиозных допущений; представление о свободе и её внутреннее переживание также зависит от класса, к которому принадлежит субъект, его индивидуальных особенностей и рода занятий; столкновение современной европейской цивилизации с культурами восточного типа может привести к изменению содержания относительно устоявшегося сегодня представления о социальной свободе и правах человека.

3. Реальное осуществление социальной свободы при демократии невозможно без наличия внутренней свободы и самостоятельности у значительной части граждан;

4. Возросшие практические возможности современного человека в условиях «глобализирующегося» мира требуют существенного преобразования традиционной (кантианской) этики и включения в её основу принципа ответственности.

Теоретическая и практическая значимость работы:

В данной работе показывается, какие изменения и трансформации претерпевает традиционное понимание свободы и ответственности в современном демократическом обществе, какие аспекты этой проблемы выходят на передний план, как понимают социальную свободу и ответственность современные мыслители. В работе проводится анализ классической (кантианской) и современной интерпретации проблемы свободы и ответственности, выявляются новые, более утончённые и скрытые формы порабощения, возникающие в условиях современного капиталистического общества, показывается парадоксальность и противоречивость феномена социальной свободы, его неразрывная связь с конкретными формами политической власти. Практическая значимость работы связана с возможностью использования её положений для совершенствования правовых норм и в ходе решения вопросов, связанных с правами человека, а также другими проблемами, с которыми сталкивается современное демократическое общество.

Структура и объем диссертации

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка использованной литературы. Объем диссертации: 132 страницы машинописного текста, библиографический список изложен на 10 страницах машинописного текста и включает в себя 150 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Социальная свобода и ответственность в современном демократическом обществе"

Выводы по II главе

Проделанный во второй главе философский анализ показывает, что проблема свободы и ответственности в своём социальном аспекте тесно связана с проблемой социального порядка и проблемой самосознания. Современная философия постепенно отказывается от традиционной концепции свободной воли, носившей преимущественно метафизический характер, и переходит к более эмпирическому и позитивному обоснованию ответственности как принципиальной характеристики человеческого бытия. Конститутивной особенностью человеческой экзистенции является способность проектировать свои действия в соответствии с определёнными целями и интенциями. Человек пробрасывает себя в будущее, создаёт проект самого себя или, как пишет Ж.-П. Сартр, «ничтожествует» своё бытие. Именно в силу этой способности к проекции в будущее человек отвечает за все свои действия и принимаемые им решения. Проблема свободы и ответственности, таким образом, принадлежит не плоскости «свободной воли», а структурам самого человеческого существования, характеризующегося своим проективным потенциалом. «Времененье» человеческой экзистенции, однако, невозможно без сохранения самого Я во всех его проекциях, т.е. без единства субъекта. Поэтому в основе свободы лежит не свободная воля, а сама идентичность сознания, остающегося тождественным в любых своих модификациях и преображениях. Человек является ответственным за свои действия в той мере, в какой он сохраняет свою идентичность. При этом он должен также оценивать свои действия с точки зрения определённых культурных, религиозных или этических ценностей, которые выступают в интериоризированной форме в его Сверх-Я, совести и т.д. Осознание своей ответственности, сопровождающее всякий осознанный и свободный акт, ложится определённым бременем на плечи отдельного индивида. Отсюда понятно стремление снять с себя ответственность (и, следовательно, убежать от свободы), переложив его на кого-то другого. Неважно, будет ли этот другой каким-то религиозным вождём или главой государства, главное, что он берёт на себя функцию Сверх-Я и, стало быть, с его помощью, человек лишается его автономии и, в конечном счёте, подлинно человеческого бытия, предполагающего эту автономию. Возможность перехода к тоталитаризму и отказ от демократических завоеваний, таким образом, имеют экзистенциальную основу. Жить свободно дано далеко не каждому человеку, и такой образ жизни требует от него приложения определённых усилий и постоянного самовоспитания и самосовершенствования.

Существование свободы невозможно без поддержания и сохранения определённых форм человеческих отношений, под которыми следует понимать различные культурные традиции и обычаи (от обрядов погребения до правил этикета). Эти формы можно понимать как некие каноны, которых следует придерживаться, чтобы не превращать свободу в произвол и чтобы свобода носила не разрушительный, а творческий и позитивный характер. Канон как таковой не является препятствием для творчества и свободы, чтобы убедиться в этом достаточно обратиться к истории музыки или поэзии. Напротив, канон обеспечивает пространство для свободы, позволяя каждому проявить свою индивидуальность. Канон или культурная форма, таким образом, вносит порядок в хаос человеческих чувств и отношений; поэтому соблюдение этих форм обладает некой самоценностью. С другой стороны, формы и каноны могут претерпевать изменения, однако в этом случае на их смену должны приходить какие-то новые социокультурные формы.

Сохранение определённых культурных форм для поддержания «социального порядка» тем более важно, что современная европейская цивилизация, пережившая на рубеже XIX-XX веков «смерть Бога», ощущает серьёзный недостаток в метафизических и религиозных оправданиях любого принципа, нормирующего социальное поведение. Угроза распространения социального имморализма, в определённой степени нависшая над западным миром и, в особенности, над Россией и вызванная переживаемыми этими странами процессом освобождения, стирания всех моральных ограничений, может быть снята только двумя способами: путём повышения индивидуального самосознания и путём сохранения позитивного содержания национальных и культурных традиций и обычаев. Только ощущая свою связь с культурой и историей человечества, человек может обрести правильные ориентиры в современном быстро меняющемся и релятивизирующем все ценности и идеалы мире и оставаться подлинно свободным от навязываемых ему средствами массовой информации сомнительных ценностей и представлений. Одна из важнейших проблем современного человека - это проблема независимости и автономии от этого угрожающего его подлинной самореализации влияния. Именно в противостоянии этому влиянию и выработке собственных ценностей и идеалов происходит формирование подлинно свободного и ответственного гражданина современного демократического общества.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Общий вывод из рассуждений, изложенных в этой диссертации, состоит в том, что, несмотря на свою универсальную значимость, понятие свободы обнаруживает свою историчность, меняя своё содержание от одной эпохи к другой. По существу, оно трансформировалось вместе с самой общественной идеологией и общемировоззренческими представлениями людей. Несомненно, для древнего грека свобода была чем-то иным, нежели для нас, об этом говорит, например, то, что свободой он наделяет не только человека, но и любой психофизический элемент. При этом сама свобода не противопоставляется космическому закону, а наоборот, служит его проявлением. Свобода есть там, где есть самопроизвольность, спонтанность, однако последняя не означает чего-то хаотического. Именно греки выдвинули важную и для нас идею, что свободное есть прежде всего разумное. Кроме того, для них образцом свободы была именно социальная свобода, а место пребывания свободы -сфера политики.

Современное представление о свободе зародилось благодаря перевороту, осуществлённому в идеологической сфере христианством. Августин впервые сделал волю самостоятельным, не подконтрольным разуму иррациональным началом. Именно это новое понимание свободы стало причиной важной дилеммы: действительно ли свобода является синонимом понятий произвол и анархия, или же свобода, напротив, предполагает какой-то порядок и разумность? От решения этого вопроса во многом зависит вся система ценностей, которую человечество изберёт для себя при проектировании будущего мира.

Выработка адекватного подхода к проблеме социальной свободы и ответственности потребовала выяснения другого вопроса: существуют ли степени свободы? Отвечая на него положительно, диссертант встаёт на позицию отрицания абсолютной свободы человека и утверждения, что, в действительности, мы обладаем лишь относительной автономией от других людей, будучи включёнными в процесс интерсубъективных взаимодействий. В ходе дальнейших размышлений диссертант приходит к идее примата социальной свободы над другими видами свободы (например, свободы воли или моральной свободы Канта), поскольку все эти виды свободы оказываются по ту сторону нашего повседневного опыта и могут получить исключительно метафизическое истолкование. С другой стороны, нельзя забывать о том, что сама социальная свобода не существует как что-то изолированное и связана, например, с внутренней свободой каждого отдельного члена общества. Поэтому демократическое гражданское общество невозможно без наличия свободы сразу в двух планах: внешнем и внутреннем. Наличие или отсутствие определённых социальных свобод, а также умения и желания ими пользоваться, становится, таким образом, критерием того, насколько человек свободен в подлинном смысле слова. Поэтому социальная свобода есть мера свободы вообще.

Подлинная свобода связана не столько с неким спонтанным актом, сколько со способностью действовать со знанием причин. Человек свободен тогда, когда у него имеется максимально широкое пространство для манёвра и когда он точно знает, что и ради чего он делает. Свобода, таким образом, не противоположна детерминизму, наоборот, только будучи детерминирована разумом, воля может считаться свободной. Поэтому свобода и произвол есть два совершенно разных понятия, по крайней мере, в применении к человеческому существу. Другим важным показателем наличия или отсутствия подлинной свободы является отношение между совершаемым действием и внутренним желанием или позывом к его совершению. Поскольку совершаемое по принуждению действие нельзя назвать свободным, то степень ответственности за него также не может быть высокой. Таким образом, подлинно свободный акт должен включать в себя два конститутивных момента:

1) он должен совершаться с определённым намерением, предполагать какую-то цель, и в этом смысле быть разумным;

2) должен совершаться добровольно, а не по принуждению.

Свобода и ответственность, следовательно, возможны в основном там, где мы можем руководствоваться разумом и где наши действия являются результатом наших внутренних побуждений, а не навязываются нам извне.

Хотя социальная свобода по самой своей сути неразрывно связана с другими демократическими ценностями, между ними могут возникать определённые противоречия. Таково, например, противоречие между свободой и равенством при капитализме. Разрешение таких противоречий может происходить только при участии различных социальных групп, вовлеченных в эти противоречия, и в условиях современной демократии происходит путём публичных дебатов. Эти дебаты проводятся, однако, не просто между конкретными людьми с присущими им интересами, но прежде всего отражают столкновение различных (возможно, взаимоисключающих) принципов, поэтому нахождение компромиссного решения означает здесь также нахождение способа примирения этих принципов. Именно благодаря этим столкновениям интересов и идеологий происходит формирование подлинно демократического общества, которое, следовательно, не может быть завершённой системой.

Одним из ключевых условий существования демократического государства является поддержание различных видов коллективных свобод, к которым относятся, в частности, свобода прессы, свобода объединений и некоторые другие. Столь же значимыми является и соблюдение всех формальных политических процедур: регулярные выборы президента и парламента, обсуждение в обществе принятия тех или иных судьбоносных законов и решений и т.д. Хотя всего этого, в действительности, ещё недостаточно для построения и существования подлинно демократического государства, следует отметить, что именно формальные свободы (и их реальное соблюдение) служат необходимым базисом такого государства. Без них оно оказывается совершенно невозможным. Другой важнейший момент состоит в том, чтобы сами граждане смогли правильно и эффективно воспользоваться всеми этими свободами, проявив, в свою очередь, такие качества, как самостоятельность и ответственность. К сожалению, как показывает современный политический опыт нашей страны (а также опыт тоталитарных диктатур XX столетия), имеется огромная дистанция между формальными возможностями демократии и её реальным построением. Более того, даже уже сравнительно устоявшаяся демократическая политическая система может скатиться к тоталитаризму под напором выплеснувшегося наружу и не сдерживаемого уже никакими общественными нормами человеческого бессознательного: животного национализма, взаимной ненависти между различными группами и классами и т.д.

В качестве характеристик социального бытия свобода и ответственность неразрывно связаны между собой. Свобода является для человека не только важной привилегией, отличающей его от других существ, но и бременем, поскольку требует от него исполнения многих обязанностей как по отношению к другим, так и по отношению к самому себе. Важнейшей обязанностью человека является необходимость его самореализации, становления в качестве человеческого существа. Быть самим самой не означает просто пребывать в каком-то неизменном состоянии, но, наоборот, - развиваться, преодолевать внутреннее и внешнее сопротивление, вырабатывать в себе определённые человеческие качества, которые не присущи человеку от рождения. Далеко не каждый человек может соответствовать этим высоким требованиям, многие поэтому склонны так или иначе отказываться от своей свободы, убегая от ответственности и перелагая её на кого-то другого. Ответственным, в силу этого, может быть только человек, наделённый значительной степенью самосознания, способный самостоятельно оценивать свои поступки и принимать важные решения. При демократической форме правления ответственность, ложащаяся на плечи каждого отдельного человека, особенно возрастает, поскольку такой человек является участником процесса управления государством. Формальные свободы, которыми наделён народ при данной форме правления, предполагают его вовлечённость в активную политическую жизнь и, следовательно, требуют от него совершенно иного, гораздо более серьёзного, отношения к происходящим вокруг социальным и политическим событиям. Народ при демократии гораздо в большей степени отвечает за действия избираемого им правительства, чем это имеет место, скажем, при монархии или теократии. Современный мир, однако, далеко не соответствует этим возлагаемым на него требованиям. Совсем напротив, если обозреть недавнюю историю, создаётся впечатление, что человечество (прежде всего европейское) сознательно ведёт себя к пропасти. Действительно, вряд ли преувеличивают те, кто называет современный мир безумным. Это выражается не только в сфере, скажем, современной массовой культуры, но и в массовых преступлениях, совершённых на протяжении XX века и продолжающихся совершаться в наши дни. В связи со всеми этими фактами возникает проблема коллективной ответственности целых народов за эти преступления, а также меры осознания ими этой ответственности.

Всё это свидетельствует о том, что человечество вступило в новую фазу своей истории, когда проблема ответственности приобретает особую остроту. Это связано прежде всего с теми возможностями, которые появились у человека за последние несколько десятилетий. Однако резкий рост человеческих возможностей повлёк за собой угрозу полного уничтожения установившегося на Земле природного порядка. Реалии современной цивилизации заставляют нас пересмотреть основные этические принципы, сформировавшиеся в эпоху Просвещения и оказывающие заметное влияние на отношения между человеком и природой. Весьма проблематичной на сегодняшний день выглядит, в частности, идея прогресса, ради которой человек подвергал опасности окружающий мир и самого себя. Теперь нам следует более осторожно и бережно обращаться с природным миром, ибо необдуманное и безответственное вмешательство в его порядок может обернуться непредсказуемыми последствиями. Не должны ли существовать этические пределы человеческого познания и вмешательства в природу? Возможно, сама идея бесконечного прогресса и овладения природными ресурсами является изначально порочной и требует радикального пересмотра. Насколько человек вправе изменять природный мир, если сам он также является порождением Природы? Все эти вопросы становятся тем более актуальными, чем больше возрастают возможности современной науки и технологии. Поэтому современная эпоха нуждается в создании новой (в чём-то отличной от классической) этической концепции, в основе которой должен лежать принцип, согласно которому увеличение свободы означает увеличение ответственности.

Другим важным вопросом является проблема соотношения свободы и закона, свободы и порядка. Является ли свобода, как думали анархисты и как полагает Т. Адорно, синонимом хаоса или же она, в действительности, сама нуждается в каком-то порядке. По мнению автора данной работы, подлинная свобода не дана человеку естественным образом, она становится возможной лишь в условиях общественной жизни. Связь с другими людьми является не препятствием, а необходимым условием человеческой свободы, только благодаря этой связи человек обретает свободу. И, поскольку сохранение подлинно человеческих отношений предполагает следование субъектами этих отношений определённым нормам и правилам, принятым ими совместно, то свобода не является противоречием закону, а наоборот, предполагает его в качестве своего условия. Те общества, в которых не соблюдаются правовые и этические нормы, не могут считаться свободными, поскольку нарушение этих норм одними членами общества влечёт за собой ущемление прав и свобод других. Однако соблюдение этих норм поведения само по себе ещё не означает действительного присутствия свободы в данном обществе. Только при умении и желании большинства членов общества ^ реализовывать свои политические и социальные права можно говорить о какой-то подлинной реализации идеи свободы. Сама эта реализация означает осуществление каждым членом общества своего жизненного проекта, который прямо или косвенно должен способствовать развитию и улучшению жизни всех членов данного общества.

Самореализация каждого субъекта является высшей ценностью и главной целью для любого демократического общества. Эта самореализация предполагает прежде всего духовный рост отдельного индивида, становление его человеческих качеств, а уже затем его чисто # материальное преуспевание и благоденствие. В условиях современного мира очень важно дать возможность каждому индивиду самому правильно выбрать жизненные ориентиры и ценности, отвечающие его внутренней природе и способствующие духовному становлению и развитию, а не навязывать какие-то ложные ценности. Современное общество потребления предлагает человеку множество различных «приманок», уводя его от подлинного понимания реальности и заменяя истинные ценности их суррогатом. Живя в эпоху массового тиражирования и нивелировки прежних идеалов, мы оказываемся перед опасностью вообще ф отринуть реальность и истину и опуститься до уровня какого-то одномерного сознания, полностью лишённого каких-либо возвышенных духовных целей. Чтобы преодолеть эту тенденцию, необходимо учиться отличать мнимое от истинного, суррогатное от подлинного, нужно осознать, что действительное освобождение предполагает прежде всего определённое духовное становление.

Список научной литературыКупцов, Владимир Александрович, диссертация по теме "Социальная философия"

1. Августин, А. О граде Божием / Аврелий Августин. Минск : ХАРВЕСТ, 2000. - 1294 с.

2. Адорно, Т. В. Негативная диалектика / Теодор В. Адорно. М. : Научный мир, 2003. - 374 с.

3. Адорно, Т. В. Проблемы философии морали / Теодор В. Адорно ; пер. с нем. М. JI. Хорькова. М. : Республика, 2000. - 239 с.

4. Арендт, X. Vita activa, или О деятельной жизни / X. Арендт. СПб : Алетейя, 2000. - 437 с.

5. Арендт, X. О насилии. В 3 ч. Ч. 2 // Мораль в политике. Хрестоматия.- М.: КДУ : изд-во МГУ, 2004. С. 312-377.

6. Аристотель. Сочинения. В 4 т. Т. 3 / Аристотель. М. : Мысль, 1981. -613с.

7. Аристотель. Сочинения. В 4 т. Т. 4 / Аристотель. М. : Мысль, 1983.- 830с.

8. Арон, Р. Эссе о свободах / Раймон Арон М.: Праксис, 2005. - 196 с.

9. Бакунин, М. А. Анархия и порядок : Сочинения / М. А. Бакунин. М. : ЭКСМО-Пресс, 2000. - 704 с.

10. Ю.Бауман, 3. Свобода/3. Бауман. М.: Новое издательство, 2006. - 132 с.

11. П.Бергсон, А. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 1. Опыт о непосредственных данных сознания; Материя и память : пер. с фр. / Анри Бергсон. М.: Московский клуб, 1992. - 327 с.

12. Бергсон, А. Два источника морали и религии / Анри Бергсон ; пер. с фр., примеч. А. Б. Гофмана. М.: Канон, 1994. - 382 с.

13. Бердяев, Н. А. Философия свободы / Н. А. Бердяев. М.: ACT,2005. -333с.

14. Н.Берлин, И. Философия свободы. Европа : пер с англ. / Исайя

15. Берлин. М.: Новое литературное обозрение, 2001. - 448 с. 15.Бовуар, С. де. Второй пол. Т. 1-2 : Факты и мифы ; Жизнь женщины : пер. с фр. / Симона де Бовуар. - М. : Прогресс ; СПб. : Алетейя, 1997.-832с.

16. Виндельбанд, В. Избранное : Дух и история : пер. с нем. / Вильгельм Виндельбанд. М.: Юрист, 1995. - 687 с.

17. Витгенштейн, Л. Избранные работы / Л. Витгенштейн. М. : Издательский дом «Территория будущего», 2005. - 440 с.

18. Гегель, Г. В. Феноменология духа / Георг Вильгельм Фридрих Гегель ; пер. с нем. Г. Шпета. СПб.: Наука, 1994. - 444 с.

19. Гегель, Г. В. Ф. Философия права : пер. с нем. / Георг Вильгельм Фридрих Гегель. М. : Мысль, 1990. - 524 с.

20. Глюксман, А. Философия ненависти / Андре Глюксман. М. : ACT : Транзиткнига. - 2006. - 284 с.

21. Глюксман, А. Новейшие похождения двуногого без перьев / А. Глюксман // Вопрсы философии. 1990. - N 4. - С. 23-30.

22. Гоббс, Т. Избранные произведения. В 2 т. Т. 2 : пер. с латин. и англ. / Томас Гоббс. М.: Мысль, 1965. - 748 с.

23. Гольбах, П. А. Избранные произведения. В 2 т. Т.1 : пер с фр. / Поль Анри Гольбах. М : Соцэкгиз, 1963. - 715 с.

24. Гуссерль, Э. Картезианские размышления / Э. Гуссерль. СПб. : Наука : Ювента, 1998. - 316 с.

25. Гуссерль, Э. Философия как строгая наука / Э. Гуссерль. -Новочеркасск : Агентство Сагуна, 1994. 357 с.

26. Декарт, Р. Сочинения. В 2 т. Т.2 / Рене Декарт М. : Мысль, 1994. -640 с.

27. Делёз, Ж. Логика смысла / Ж. Делез. М. : Издат. центр "Академия", 1995.-299 с.

28. Джованни, Д. Введение в философию / Дженитле Джованни : пер. с итал., вступ. статья, коммент., указатель А. Л. Зорина. СПб. : Алетейя, 2000 г. - 470 с.

29. Достоевский, Ф. М. Братья Карамазовы / Федор Михайлович Достоевский. М.: ЭСМО, 2005. - 781 с.

30. Йонас, Г. Принцип ответственности / Г. Йонас. М. : Айрис-Пресс, 2004. - 480 с.

31. Камю, А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство : пер. с фр. / А. Каю. М.: Политиздат, 1990. - 415 с.

32. Кант, И. Сочинения. В 6 т. Т. 3 / Иммануил Кант. М. : Мысль, 1964. -798, 1. с.

33. Кант, И. Сочинения. В 6 т. Т. 6 / Иммануил Кант. М. : Мысль, 1966.- 742, 1. с.

34. Кант, И. Сочинения. В 6 т. Т. 4, ч. 1 / Иммануил Кант. М. : Мысль, 1965.-543, 1. с.

35. Кант, И. Лекции по этике : пер с нем. / Иммануил Кант ; сост. А. А. Гусейнова. М.: Республика, 2000. - 431 с.

36. Кассирер, Э. Жизнь и учение Канта / Э. Кассирер. СПб. : Университетская книга, 1997. - 447 с.

37. Кьеркегор, С. Страх и трепет : Этические трактаты. / Серен Кьеркегор М.: Республика, 1993. - 383 с.

38. Коган, Л. А. Триединство свободы / Л. А. Коган // Вопросы философии. 1997. - №5. - С. 31-43.

39. Кожев, А. Введение в чтение Гегеля : лекции по феноменологии духа, читавшиеся с 1933 по 1939 г. в Высшей практической школе / Александр Кожев ; пер с фр. А. Г. Погоняйло ; подборка и публ. Р. Кено. СПб.: Наука, 2003. - 792 с.

40. Лакан, Ж. Семинары : Работы Фрейда по технике психоанализа (1953/54) / Ж. Лакан. М.: Гнозис : Логос, 1998. - 432 с.

41. Лаку-Лабарт, Ф. Поэтика и политика / Ф. Лаку-Лабарт // Альманах Российско-французского центра социологических исследований Института социологии Российской Академии наук. М. : Институт экспериментальной социологии, 1996. - С. 7-42.

42. Левинас, Э. Избранное : трудная свобода / Эммануэль Левинас. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2004. - 752 с.

43. Лейбниц, Г. В. Сочинения. В 4 т. Т.1 / Готфрид Вильгельм Лейбниц.- М.: Мысль, 1982. 636 с.

44. Лейбниц, Г. В. Сочинения. В 4 т. Т. 2. / Готфрид Вильгельм Лейбниц- М.: Мысль, 1983. 686 с.

45. Лосев, А. Ф. Бытие. Имя. Космос / А. Ф. Лосев ; сост. и ред. А. А. Тахо-Годи. М.: Мысль, 1993.-958 с.

46. Лосев, А. Ф. История античной эстетики : поздний эллинизм / А. Ф. Лосев. М.: Искусство, 1980. - 766 с.

47. JIokk Дж. Сочинения. В 3 т. Т. 3. Два трактата о правлении : пер. с англ. и лат. яз . / Дж. Локк. М. : Мысль, 1988. - 463 с.

48. Лукач, Д. К. Онтологии общественного бытия. Пролегомены / Д. К. Лукач-М.: Прогресс, 1991. 410, 2. с.

49. Макиавелли, Н. Государь. Рассуждения о первой декаде Тита Ливия. О военном искусстве / Никколо Макиавелли ; предисл. Е. И. Темнов. М.: Мысль, 1997. - 639 с.

50. Маковецкий, А. Досократики / А. Маковецкий. Минск. : Харвест, 1999.-784 с.

51. Маркузе, Г. Эрос и цивилизация / Герберт Маркузе. Киев : ИСА, 1995. - 352 с.

52. Мамардашвили, М. К. Картезианские размышления (янв. 1981 г.) / Мераб К. Мамардашвилли ; под ред. Ю. П. Сенокосова. М. : Прогресс : Культура, 1993. - 352 с.

53. Мамардашвили, М. К. Лекции о Прусте (психологическая топология пути) / М. К. Мамардашвили. М.: Ad Marginem, 1995. - 210 с.

54. Мамардашвили, М. К. Лекции по античной философии / Мераб К. Мамардашвили. М.: Аграф, 1997. 320 с.

55. Мамардашвили, М. К. Необходимость себя. Лекции. Статьи. Философские заметки / Мераб К. Мамардашвили ; под общ. ред. Ю. П.Сенокосова. М.: Лабиринт, 1996. - 432 с.

56. Энгельс. М.: Политиздат, 1988. - 574 с. 5 9. Маркузе, Г. Одномерный человек / Г. Маркузе. - М. : REFL-book, 1994.-340 с.бО.Марсель, Г. Опыт конкретной философии / Г. Марсель. М. : Республика, 2004. - 224с.

57. Марсель, Г. Трагическая мудрость философии : избранные труды / Г. Марсель. М.: Изд-во гуманитарной литературы, 1995. - 215 с.

58. Мерло-Понти, М. В защиту философии / М. Мерло-Понти. М. : Изд-во гуманитарной литературы, 1996. - 248 с.

59. Монтескье, Ш. О духе законов / Шарль Луи Монтескье ; сост., пер., коммент. А. В. Матешу. М. : Мысль, 1955. - 799 с.

60. Мунье, Э. Надежда отчаявшихся : Мальро. Камю. Сартр. Бернанос / Э. Мунье ; пер. с фр. И. С. Вдовиной. М. : Искусство, 1995. - 238 с.

61. Новые идеи в философии. Ежегодник Философского общества СССР. Культура и религия. М.: Наука, 1991. - 232 с.

62. Платон. Сочинения. В 3 т. Т. 1 / Платон. М. : Мысль, 1968. - С. 81113.

63. Платон. Сочинения. В 3 т. Т. 3 / Платон. М. : Мысль, 1971. - С. 89455.

64. Поппер, К. Р. Открытое общество и его враги. В 2 т. Т. 1. Чары Платона / Карл Раймунд Поппер ; пер с англ. ; под общ. ред. В. Н. Садовского. М. : Междунар. Фонд «Культурная инициатива», 1992. - 446 с.

65. Приписнов, В. И. О методологических проблемах познания законов общества // Вопросы философии. 1983. - N 6. - С. 127-133.

66. Рикёр, П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике / П. Рикер. М. : Московский философский фонд "Академия-Центр", 1995.-416 с.

67. Риккерт, Г. Науки о природе и науки о культуре : пер. с нем. / Генрих Риккерт. М.: Республика, 1998. - 413 с.

68. Римские стоики : Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий : сборник : перевод В. В. Сапова. М.: Республика, 1995. - 463 с.

69. Рормозер, Г. Кризис либерализма : пер. с нем. / Г. Рормозер.] М. : Мысль, 1996.-298 с.

70. Руссо, Ж. Ж. Об общественном договоре : трактаты : пер. с фр. / Ж. Ж. Руссо. М.: ТЕРРА-Книжный клуб : КАНОН-пресс-Ц, 2000. - 544 с.

71. Руссо, Ж.-Ж. Педагогические сочинения. В 2 т. Т.1 / Жан-Жак Руссо. М.: Педагогика, 1981. - 656 с.

72. Сартр, Ж.-П. Бытие и Ничто : Опыт феноменологической онтологии : пер. с фр. / Жан Поль Сартр. М. : ТЕРРА-Книжный клуб : Республика, 2002. - 640 с.

73. Сартр, Ж.-П. Воображаемое. Феноменологическая психология воображения : пер. с фр. / Жан Поль Сартр. СПб. : Наука, 2002. -319 с.

74. Сартр, Ж.-П. Дневники странной войны : пер. с фр. / Жан Поль Сартр. СПб.: Владимир Даль, 2002. - 812 с.

75. Сартр, Ж.-П. Дороги свободы. Возраст зрелости : пер. с фр. / Жан Поль Сартр. Харьков : Фолио, 1997. - 367 с.

76. Сартр, Ж.-П. Насколько человек свободен? / Жан Поль Сартр // Шварц А. Введение в философию. М.: Астрель, 2005. - С. 114-122.

77. Сартр, Ж. П. Проблемы метода / Жан Поль Сартр М. : Издательская группа «Прогресс», 1993. - 240 с.

78. Солженицын А. И. Избранное / Александр Исаевич Солженицын -М.: Жизнь и мысль, 2004. 496 с.

79. Спиноза, Б. Избранные произведения. В 2 т. Т.1 / Бенедикт Спиноза ; под ред. В. В. Соколова. М.: Государственное изд-во Политической Литературы, 1957. - 631 с.

80. Спиноза, Б. Избранные произведения. В 2 т. Т. 2 / Бенедикт Спиноза. М. : Государственное изд-во Политической Литературы, 1957. - 727 с.

81. Сумерки богов / сост. и общ. ред. А. А. Яковлева. М. : Издательство политической литературы, 1989. - 385 с.

82. Турнье, М. Пятница, или Тихоокеанский лимб / М. Турнье. СПб. : Амфора, 1999. - 303 с.

83. Фихте, И. Факты сознания. Назначение человека. Наукоучение / И. Фихте. Минск.: Харвест, М.: ACT, 2000. - 783 с.

84. Фихте, И. Г. Сочинения. В 2 т. Т. 1 СПб.: Мифрил, 1993. - 687 с.

85. Франк, С. Л. Сочинения / С. Л Франк. М.: Правда, 1990. - 607 с.

86. Фрейд, 3. Психоаналитические этюды. : психоанализ и учение о характерах, психоанализ и неврозы, психоанализ и культура. / Зигмунд Фрейд ; сост. Д. И. Донской, В. Ф. Круглянский. Минск : Попурри, 1997. - 602 с.

87. Фрейд, 3. «Я» и «Оно». Труды разных лет. В 3 кн. Кн. 1 / Зигмунд Фрейд. Тбилиси : Мерани, 1991. - 398 с.

88. Фромм, Э. Душа человека : пер. с англ. / Эрих Фромм ; [вступ. ст. Э. М. Телятниковой]. М.: Транзиткнига, 2004. - 572 с.

89. Фромм, Э. Бегство от свободы ; Человек для самого себя : пер. с нем. / Эрих Фромм. М.: ACT, 2004. - 571 с.

90. Фуко, М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы / М. Фуко. М. : Ad Marginem, 1999. - 479 с.

91. Хайек, Ф. А. фон. Дорога к рабству / Фридриха Августа фон Хайек. М.: Новое издательство, 2005. - 264 с.

92. Хайдеггер, М. Бытие и время / М. Хайдеггер. М. : Ad Marginem, 1997. - 451 с.

93. Хайдеггер, М. Время и бытие : статьи и выступления / М. Хайдеггер. М.: Республика, 1993. - 447 с.

94. Хайдеггер, М. Разговор на просёлочной дороге : сборник / Хайдеггер ; пер. с нем. М.: Высшая школа, 1991. - 192 с.

95. Шелер, М. Избранные произведения : пер. с нем. / М. Шелер. -М. : Гнозис, 1994.-490 с.

96. Шопенгауэр, А. Свобода воли и нравственность : пер. с нем. / А. Шопенгауэр. М.: Республика, 1992. - 447 с.

97. Шопенгауэр, А. Сочинения. В 5 т. Т. 1. Мир как воля и представление / А. Шопенгауэр. М.: Мысль, 1992. - 475с.

98. Штирнер, М. Единственный и его собственность / М. Штирнер. Харьков : Основа, 1994. - 560 с.

99. Элиас, Н. Общество индивидов / Н. Элиас. М. : Праксис, 2001.-336 с.

100. Эко, У. Пять эссе на темы этики / Умберто Эко; пер. с итал. Е. Костюкович. СПб.: Симпозиум, 2003. - 158 с.

101. Юнг, К. Г. Душа и миф : шесть архетипов / К. Г. Юнг. Киев : Государственная библиотека Украины для юношества, 1996. - 384 с.

102. Августин. О свободе воли / Августин // www.lib.km.ru.

103. Бердяев, Н. А. О книге Н. Лосского "Свобода воли" / Н. А. Бердяев И www.vehi.net.

104. Бердяев, Н. А. О рабстве и свободе духа (Опыт персоналистической философии) / Н. А. Бердяев // www.vehi.net.

105. Бугаев, Н. В. О свободе воли : доклад на заседании Московского Психологического Общества / Н. В. Бугаев // www.hpsy.ru.

106. Вышеславцев, Б. П. Проблема свободы и необходимости : глава из книги "Вечное в русской философии" / Б. П. Вышеславцев // www.hpsy.ru.

107. Гайденко, П. П. Парадоксы Свободы в учении Фихте / П. П. Гайденко // www.psylib.ukrweb.net.

108. Гарнцев, М. Проблема абсолютной свободы у Декарта / М. Гарнцев // www.anthropology.rinet.ru.

109. Голикова, Л. В. Свобода как базовая смыслообразующая ценность / Л. В. Голикова // www.magtu.ru.

110. Грицанов, А. А. Свобода воли : Новейший философский словарь. / А. А. Грицанов // www.fil.vslovar.org.ru.

111. Желнов, М. В. "Сущность свободы как истина" и "сущность истины как свобода " : идеи Ф. Шеллинга и М. Хайдеггера в наши дни. / М. В. Желнов // www.vusnet.ru.

112. Кандалинцева, Л. Е. Проблема Свободы в социальной философии Франции А.Камю, Ж.-П.Сартр. / Л. Е. Кандалинцева // www.dissertationl.narod.ru.

113. Коркунова, Н. М. Свобода воли : Лекции по общей теории права. / Н. М. Коркунова // www.allpravo.ru.

114. Красненкова, И. П. Судьба и свобода в сфере самонасилия (или искушение суицидом) / И. П. Красненкова // www.nietzsche.hlO.ru ; www.irinapk.pochtamt.ru; www.krotov.info.

115. Красненкова, И. П. Человек на путях судьбы, свободы и провидения / И. П. Красненкова // www.maryl982.narod.ru.

116. Крыжановская, О. А. Свобода, воля, власть / О. А. Крыжановская // www.vusnet.ru.

117. Левин, Г. Д. Свобода воли. Современный взгляд / Г. Д. Левин // www.vusnet.ru.

118. Майорова, Е. Экзистенциализм, свобода и этика у Сартра / Э. Майорова // www.rusfll.com.

119. Муравьёв, Ю. А. Сартр : культурная реинкарнация (истина, свобода, экзистенция) / Ю. А. Муравьев // www.lib.userline.ru.

120. Невважай, И. Д. Свобода и знание / И. Д. Невважай // www.vusnet.ru.

121. Ненашев, М. И. Петр Чаадаев : учение о свободе воли и смысле истории / М. И. Ненашев // www.nenashev.kirov.ru.131. (УНил Автономия: зависимость и независимость / СГНил // www.vusnet.ru.

122. Павлович, П. А. Антиномизм реальности свободы воли как основание схождения русской и западноевропейской философии / П. А. Павлович // www.anthropology.ru.

123. Прокофьев, А. В. Нравственность и свобода воли (Кант -Шопенгауэр Фейербах) /А. В. Прокофьев // www.ethics.iph.ras.ru. ; www.portalus.ru.

124. Рикёр, П. Свобода и надежда / П. Рикер //www.sfi.ru.

125. Соловьев, В. Различные точки зрения на свободу воли. Эмпирическое исследование вопроса /В. Соловьев // www.ethics.narod.ru.

126. Соловьев, В. Свобода Воли / В. Соловьев //www.hpsy.ru.

127. Субач, Г. В. Проблема свободы в истории философии / Г. В. Субач // www.magtu.ru

128. Франк, С. JI. Грех и свобода : глава из книги "Реальность и человек. Метафизика человеческого бытия". / С. Л. Франк // www.hpsy.ru

129. Шопенгауэр, А. Свобода воли и нравственность / А. Шопенгауэр //www.philos.omsk.edu

130. Шредингер, Э. О детерминизме и свободе воли / Э. О. Шредингер // www.kirsofit.com.ru ; www.sskovalev.narod.ru.

131. Штайнер, Р. Философия свободы. Основные черты одного современного мировоззрения / Р. Штайнер //www.philos.omsk.edu.

132. Якобе, В. Происхождение зла и человеческая свобода (о Шеллинге) / В. Якобе // www.flIosof.historic.ru.

133. Christophe Kantcheff. L'ordre moral contre les libertes//Politis. jeudi 27 novembre 2003. http://www.politis.fr/article771.html

134. Christophe Paillard. DESTIN ET RESPONSABILITE MORALE DANS LE STOICISME. http://perso.orange.fr/fatalisme/fatalisme.htm

135. Jacques Cornet. Democratic et autres systemes politiques lundi ler septembre 2003. www.changement-egalite.be/auteur.php3?idauteur=19 -8k:

136. Jean-Michel Charrue. La liberie comme idee, et comme гёаШё Deux sens necessaires pour la liberte. http://leportique.revues.org/document654.html.

137. La liberte comporte-t-elle des degres? http://www.philocours.com/disse/diss-libertedegre.html

138. L'anneau de Gyges (Traduction (1) et commentaire de Bernard SUZANNE, © 1999) http://plato-dialogues.org/fr/tetra4/republic/gyges.htm

139. Les principes de metaphysique " Le discours de metaphysique " Leibniz http://www.les-bayards.com/nrub/lesprincipesmetaphysiquen.htm

140. Liberte. Un article de wikipedia http://fr.wikipedia.org/wiki/Libert%C3%A9