автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Социально-политические проблемы Англии второй четверти XIX столетия в трудах Томаса Карлейля

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Зотов, Сергей Александрович

ВВЕДЕНИЕ. Источники и историография.

ГЛАВА I. Т. Карлейль о политической системе Англии.

§ 1. «Французская революция. История»: определение политического кредо автора.

§ 2. Анализ Т. Карлейлем политической борьбы в Англии начала 30-х - конца 40-х гг. XIX в.

§ 3. Т. Карлейль о британской парламентской демократии

ГЛАВА II. Отношения труда и капитала в произведениях Т.

Карлейля.

§ 1. Промышленный переворот и его социальные последствия

§ 2. Организация труда и «гуманный» капитализм.

ГЛАВА III. Т. Карлейль о колониальном вопросе.

Введение диссертации2002 год, автореферат по истории, Зотов, Сергей Александрович

В нашей стране декларируется приверженность демократии, становление правового государства, стремление к общественной стабильности, признание ценности каждой личности. Однако российская действительность свидетельствует, что пока не найдены механизмы реализации этих общепризнанных в мире социально-политических приоритетов. Одна из основных причин этого, на наш взгляд, состоит в том, что граждане России переживают мировоззренческий кризис, заключающийся, в частности, в том, что не сформирована пока идеологии «согласия» и «взаимных уступок», сохраняется ориентированность на идеологию конфликта. Неоценимую помощь в преобразовании общественного сознания может принести изучение творчества выдающегося английского мыслителя XIX столетия Томаса Карлейля (1795-1881 гг.). Современная ему Англия столкнулась, по большому счету, с теми же проблемами, которые встречаются России наших дней: падение жизненного уровня большинства граждан, резкое имущественное расслоение, открытое противостояние богатых и бедных, отсутствие стабилизирующего среднего класса, низкая эффективность государственной власти, необходимость демократизации политического режима, крушение традиционных моральных норм и воцарение развращающего людей культа денег. Осмысление британским ученым названных проблем обуславливает актуальность темы диссертационного исследования.

Объектом исследования являются труды Т. Карлейля, в меньшей степени, его современников по основным вопросам социального и политического развития Англии второй четверти XIX века.

Предметно и системно рассматривается идейная эволюция Т. Карлейля в связи с осмыслением опыта Великой Французской революции, чартистского движения, дискуссий по колониальному вопросу в правящих кругах страны того времени. Наиболее важным предметом изучения стал так называемый нравственный (религиозный) подход Карлейля к окружавшим его реалиям социальной жизни Англии второй четверти XIX века; попытка мыслителя создать свою модель благополучного общества на базисе взаимного компромисса различных социальных слоев и групп Британии.

Хронологические рамки основной части диссертации ограничиваются второй четвертью XIX века. Именно на этот период, с одной стороны, пришелся расцвет творчества Карлейля: вышли в свет лучшие и самые известные его исторические и публицистические произведения. С другой стороны, этот временной отрезок (точнее, 18301840-е гг.) стал периодом завершения глубоких сдвигов в экономике и социальной жизни Великобритании, которые в литературе получили название «промышленная революция». Именно Англия, по словам Ф. Энгельса, являлась «классической страной» этого процесса, имевшего «всемирно-историческое значение»1.

Рассматриваемый период новой истории Великобритании интересен для современных ученых рядом исторических процессов и явлений, важнейшим из которых являлось завершение промышленного переворота и появление индустриального типа общества. Все они достаточно изучены исторической наукой. Среди британских исследователей второй половины XX века следует отметить А. Мортона, Ч. Поулсена, Дж. Тревельяна, А. Вуда; а среди отечественных - H.A. Ерофеева, JI.E. Кертмана, М.П. Айзенштат, Т.Н. Геллу.

В Англии промышленный переворот, начавшийся еще в 60-х гг. XVIII столетия, вступил в завершающую стадию раньше, чем в других странах, что и сделало это государство наиболее передовым в мире к середине XIX века. Последний этап промышленной революции хронологически определяется 1815-1850 гг., но особо выделяют 18301840-е гг. Последние характеризовались небывалым экономическим ростом в ряде ведущих отраслей британской промышленности: в три раза увеличилось количество хлопка, переработанного на английских фабриках; удвоилось производство изделий из шерсти. Отличительной особенностью рассматриваемого периода являлось стремительное развитие тяжелой промышленности: за 1829-1850 гг. в более чем три раза выросло производство железа. Такие же темпы наблюдались и в добыче угля. Стимулирующее воздействие на развитие тяжелой индустрии оказало бурное железнодорожное строительство. В 18301840-х гг. Великобритания пережила настоящий железнодорожный бум: если к 1835 г. протяженность железнодорожных путей в стране2 составляла 540 км, то к 1849 г. эта цифра достигла уже 9, 5 тыс. км. Железные дороги не только стали «мотором» для индустрии, но и связали воедино различные районы страны, приблизили промышленность к портам и к местам происхождения сырья (каменного угля и железной руды). Революция в транспорте была дополнена стремительным развитием пароходного сообщения . Уже к 1838 г. были установлены регулярные пароходные рейсы между всеми значительными портами страны, а к 1840 г. - рейсы через Атлантику. Интенсивное развитие транспортных средств привело к перемещению экономических районов Британии. Ведущую роль стали играть новые центры: Ланкашир (хлопчатобумажное производство), Западный Йоркшир (шерстяное производство), Южный Уэльс, Средняя Шотландия и Западный Мидленд (тяжелая промышленность)4.

Важнейшим процессом, свидетельствующим о завершении промышленного переворота в Англии к середине XIX столетия, являлась перестройка экономики страны на базе машинной техники и фабричного производства. Машина и фабрика окончательно одержали победу над ремеслом и ручным производством. Особенно массовый характер этот процесс имел место в ведущих отраслях — в тяжелой промышленности, текстильном производстве и горном деле. О лидерстве фабричной организации свидетельствовали два факта: крупные предприятия давали пятьдесят и более процентов общей продукции основных отраслей, и именно в них была занята основная масса рабочих5.

Сельское хозяйство также переживало в эти годы процесс глубоких перемен. С одной стороны, оно быстро развивалось: индустриализация и рост городов повышали, стимулировали потребление продуктов английской деревни. Значительные успехи были достигнуты в деле повышения агрокультуры посредством применения машин, удобрений, многопольного севооборота. С другой стороны, шел процесс концентрации земельной собственности в руках лендлордов в результате огораживаний общинных пустошей и запашки. Вытеснению мелких производителей способствовало и то обстоятельство, что ведение хозяйства с использованием новейших технологий требовало значительных капиталовложений. В целом сельское хозяйство утеряло свою прежнюю, ведущую роль в экономике. По подсчетам исследователей две трети англичан были заняты в промышленности и торговле и утеряли всякую связь с землей. Из аграрной Великобритания превратилась в страну промышленную6.

Центр тяжести экономической жизни передвинулся в города -Ливерпуль, Глазго, Манчестер, Бирмингем. В них сосредоточились огромные массы людей. Впервые в мировой истории и именно в Англии городское население сравнялось с сельским: в 1851 г. из 27 миллионов ее жителей половина проживала в городах, причем почти каждый десятый был столичным жителем. Лондон с более чем 2,5-миллионным населением превратился в финансовую, торговую и промышленную столицу мира7.

Промышленное превосходство Великобритании над всеми другими странами в середине XIX века не вызывало ни у кого сомнений. К 1850 г. этой стране принадлежало первое место в промышленном производстве планеты: она добывала 60 % всего каменного угля, плавила 51 % чугуна, ее фабрики перерабатывали 46 % всего выращиваемого хлопка в мире. Английская промышленность благодаря завершению промышленного переворота являлась самой передовой в техническом оснащении. Поэтому по дешевизне и высокому качеству товаров, произведенных машинами, Англия не имела себе равных на мировых рынках. Вывоз из страны с 1830 по 1849 г. вырос в более, чем в два раза и выражался в сумме 70 млн. ф. ст. Особенность внешней торговли страны заключалась в том, что ее вывоз складывался в основном из фабричных товаров (ткани, металл, машины), а ввоз состоял из сырья и продовольствия. Великобритания превратилась в промышленную «мастерскую мира». Ее торгово-промышленная монополия в мире поддерживалась крупнейшим морским флотом: в середине XIX в. под флагом Англии и флагами ее колоний плавало около 60 % всех судов на планете8.

Яркой иллюстрацией удивительных технологических достижений Англии и очередным свидетельством ее абсолютного превосходства в мире стало проведение в 1851 г. международной промышленной выставки в Лондоне. Многих современников (в том числе и Т. Карлейля9) поразил «Хрустальный дворец» - главный выставочный павильон, построенный из железа и стекла по проекту инженера Д. Пакстона. В этом огромном здании, расположившимся в Гайд Парке, были представлены экспонаты от 14 тысяч участников. Британские экспонаты, занимавшие половину выставки, получили две из пяти тысяч присужденных наград. С мая по октябрь 1851 г. лондонскую выставку посетило более шести миллионов человек, что свидетельствовало о ее огромном успехе10.

Переворот в промышленности означал настоящую революцию в английском обществе. Концентрация собственности и богатства в руках одной части общества привела к резкому размежеванию классов, к возникновению наряду с промышленной буржуазией огромной армии промышленных рабочих, лишенных всякой собственности и занятых наемным трудом. Эти классы стали основными, вокруг них группировались все другие составные части нации.

Именно на вторую четверть XIX в. пришелся период активного роста численности промышленных рабочих. В литературе называется несколько основных источников пополнения наемной армии для промышленности. Ремесло и в городе, и в деревне не выдержало конкуренции со стороны крупного производства (в первую очередь в экспортных отраслях), а внедрение машин привело к вытеснению ручного труда. Ряды пролетариев увеличивались за счет оттока сельского населения в города вследствие огораживания общинных земель и разорения мелкого крестьянства. Однако далеко не все люди, вытесненные из ремесла и деревни, имели возможность получить работу на фабриках. Даже быстро растущая промышленность не успевала поглощать свободные рабочие руки. В результате возникла огромная резервная армия труда, которая возрастала вследствие систематически повторявшихся экономических кризисов и депрессий (первый глубокий кризис потряс Англию в 1825-1827 гг.). Даже в периоды экономического подъема количество лишних рабочих в промышленности, по данным Н.А. Ерофеева, составляло около 16 процентов трудоспособного населения11.

Наличие массовой безработицы позволяло предпринимателям усиливать эксплуатацию рабочих и снижать заработную плату. В 20-40-х гг. XIX в. длительность рабочего дня на английских фабриках составляла 12-14 (и более) часов. При этом заработок был нерегулярным и зависел от колебаний рыночной конъюнктуры. Работодатели прибегали к различным приемам снижения заработной платы для увеличения своих прибылей. Широкое распространение получили trucksystem, cottage-system. Они подробно были описаны в ряде работ, в частности, в известной книге Ф. Энгельса «Положение рабочего класса в Англии» (1845 г.). Также часто практиковались вычеты путем штрафов за малейшие нарушения трудовой дисциплины. Статистика тех лет свидетельствовала о том, что большинство рабочих не получало средств, равных прожиточному минимуму. Для того, чтобы как-то прожить, на работу приходилось идти всем членам семьи. Этим объясняется широкое распространение в Британии в эти десятилетия женского и детского труда. Тем не менее жизненный уровень трудящихся продолжал снижаться всю вторую четверть XIX в. Многие современники и даже представители власти отмечали тяжелые условия труда и отсутствие техники безопасности на производстве, постоянное недоедание в рабочих семьях, антисанитарное состояние условий быта, распространение болезней и высокую смертность среди рабочих12.

Социальные процессы нашли отражение в политической жизни британского общества.

По мере того как промышленная буржуазия усиливалась и богатела, увеличивался ее политический вес. Однако политический строй сохранял всю полноту власти в руках земельной аристократии, проводившей государственный курс в собственных интересах. Во второй половине 20-х гг. и особенно после Июльской революции 1830 г. во Франции, в стране усилилось движение за парламентскую реформу. Назвать британский политический режим того периода народно-представительным, демократическим, едва ли бы кто осмелился. Отечественный исследователь Л.Е. Кертман назвал систему распределения избирательных округов «анекдотически» не соответствующей новой классовой структуре и сосредоточению населения в новых промышленных районах13. Промышленные центры не имели вовсе (или почти не имели) своих представителей в парламенте, в то время как полузаброшенные городки, называемые в литературе «гнилыми местечками», посылали в палату общин до трех четвертых ее состава. Английский историк Ч. Поулсен приводит из ряда вон выходящие факты: состоявшее из шести домов и одного выборщика селение Срэттон считалось избирательным округом; сельскохозяйственное графство Ратлэнд избирало больше депутатов, чем Йоркшир, крупнейшее и одно из наиболее индустриализированных графств страны14. Не было секретом, что зачастую депутатские мандаты в таких «карманных местечках» покупались или вручались по указке местного лендлорда.

Некоторые представители правящего класса («либеральные виги», тори-«пилиты») осознавали необходимость политических реформ. В 1832 г. либеральное правительство лорда Грея провело «Акт о реформе». Согласно этому акту права посылать своих представителей в парламент были лишены 56 наименее населенных городков и местечек, в 32 городках число представителей было уменьшено наполовину. В итоге освободилось 146 мест, большинство из которых было передано промышленным городам и в крупные сельские округа графств. Ирландии и Шотландии было передано 30 мест. Парламентская реформа 1832 г. вводила также имущественный ценз, оставивший без права голоса подавляющее большинство англичан. По данным A.C. Вуда, избирательный корпус увеличился вдвое (с 409 тысяч в 1831 г. до 814 тысяч человек). Но это число составляло лиШь три процента от общего 24-миллионного населения Великобритании15. Главным в реформе было не привлечение как можно большего числа избирателей, а замена корпоративного принципа голосования индивидуальным (основа современного избирательного права). Этой же цели служил закон 1835 г. о реформе муниципальных управлений. Их членов стали избирать плательщики прямых налогов. Значение парламентской реформы 1832 г. заключалось (по оценкам как современников, так и нынешних исследователей) в том, что промышленная буржуазия наравне с земельной аристократией получила доступ к политической власти Англии16. Используя это обстоятельство, промышленные круги повели под лозунгом "free trade" борьбу за ликвидацию всех экономических ограничений с предпринимательской деятельности. В итоге к концу 40-х гг. XIX в. Англия отказалась от ставшего уже убыточным протекционизма и стала страной свободной торговли. Наиболее острая борьба развернулась вокруг «хлебных законов» (существовавших с XV в. и отмененных в 1846 г.) и «навигационных актов» (введенных в XIV в. и ликвидированных в 1849 г.).

Рабочее движение начало набирать силу и организованность с конца 20-х гг. XIX ст. Период, когда рабочие видели главную причину своих несчастий в машине, остался позади. В 1830 г. рабочий-прядильщик Д. Догерти инициировал создание «Национальной ассоциации для защиты труда» - единственной профессиональной организации в национальном масштабе. Трудящиеся, поддержав проведение «Акта о реформе» 1832 г, очень скоро разочаровались в «реформированном» парламенте. В 1834 г. прошел судебный процесс над «толпаддлскими мучениками». В том же году британский парламент принял «закон о бедных», отменявший прежнюю («спинхамлендскую»)

1 7 систему материального вспомоществования наиболее нуждавшимся .

Наиболее яркой страницей борьбы рядовых англичан за свои права стал чартизм. Это движение выражало стремление населения преобразовать политическую систему страны на основе «Народной хартии». Ее текст был опубликован 8 мая 1838 г. и состоял из шести пунктов: «равное представительство» (по избирательным округам), всеобщее избирательное право» (для взрослого мужского населения), годовые парламенты», «отмена имущественного ценза», «подача голосов путем закрытой баллотировки», «сессии и вознаграждение 1 $2 депутатов» . В истории чартизма было несколько подъемов (в 18381839, 1841-1842 и 1848 гг.), которые сопровождались ростом стачечного движения, созданием рабочих организаций и подачей петиций в парламент. Английские трудящиеся верили, что их мирное движение, их обращения-петиции к власть предержащим со многими сотнями тысяч корявых подписей, а также митинговые речи заставят истеблишмент страны пойти на важные уступки. Но в рассматриваемый период, эти надежды не оправдались. Единственным успехом чартистского движения в исторической литературе19 называется выход в 40-е гг. серии законов по охране труда. Важнейшим из них был закон 1847 г. о введении в текстильной промышленности десятичасового рабочего дня для женщин и подростков.

Внешнеполитический курс Великобритании во второй четверти XIX в. неразрывно был связан со стремительным экономическим ростом и был прежде всего направлен на укрепление и расширение колониальной империи. Как отметил Ерофеев, экономическая и колониальная экспансия шли «рука об руку»20: колонии служили обогащению Англии и ускоряли ее экономическое развитие (поставляли сырье и продовольствие, являлись рынками сбыта), которое в свою очередь толкало к новым колониальным захватам. Международная обстановка облегчала проведение активной внешней политики. Соперничество между ведущими державами за обладание колониальной периферией носило спокойный характер: мир еще не был поделен, конфликтные ситуации разрешались переговорами. К тому же Великобритания старалась не вмешиваться в европейские пр9блемы, придерживаясь тактики «свободных рук».

Британская колониальная политика развивалась в двух направлениях: захват новых территорий и освоение имевшихся владений. Важнейшими колониальными приобретениями второй четверти XIX ст. стали: острова Новой Зеландии (1840 г.), бурская республика Наталь в Южной Африке (1843 г.), ряд опорных пунктов в стратегически важных районах планеты (порт Аден (1839 г.), остров

Гонконг ( после первой «опиумной» войны с Китаем в 1839-1842 гг.), северная часть острова Борнео (1842 г.)); а после подчинения княжеств

Кашмир (1846 г.) и Пенджаб (1849 г.) вся Индия оказалась в руках англичан. В итоге Великобритания превратилась к середине XIX в. в крупнейшую колониальную державу: площадь ее владений составляла более 20 млн кв км, а население - около 100 млн чел, 95 из которых приходилось на Индию ( в то время когда площадь метрополии (вместе с

01

Ирландией) равнялась 314 тыс кв км, а ее население - 21 млн чел) . Метрополия вела особенно интенсивное освоение Британской Северной

Америки (Канады) и Нового Южного Уэльса (Австралии). Этот процесс был связан не только с причинами экономического, но и социально-политического характера. В 30-40-х гг. XIX ст. наблюдался постепенный рост эмиграции из Великобритании, достигший к 1849 г. цифры в 300 тыс чел . В условиях массовой безработицы и политической активности масс переселение в колонии рассматривалось правящими кругами как средство социально-политической разрядки, а трудящимися - как средство улучшения своего благосостояния.

Однако в рассматриваемый период прежний колониальный курс, основанный на грубых методах эксплуатации (прямом грабеже, рабовладении, беззастенчивой спекуляции), уже устаревал. Об этом свидетельствовали, в частности, антиколониалистские выступления, произошедшие в Вест-Индии (в 1830-х гг.) и Канаде (в 1837-1838 гг.). Определение дальнейших перспектив развития Британской империи и поиск путей решения ее текущих проблем занимал многие умы. Эти интеллектуальные усилия отразились в программах всех партий и течений. Как подметили современные исследовательницы Айзенштат и Гелла, английских ученых и политиков волновали в тот период два аспекта колониального вопроса: экономический - какую выгоду могла иметь Англия от обладания колониями, и политический - в какую государственно-политическую форму должны были облекаться отношения метрополии с ее заокеанскими владениями23.

Целью диссертационного исследования является анализ концептуальных подходов Томаса Карлейля, одного из виднейших мыслителей эпохи на развитие социально-политических процессов в Великобритании во второй четверти XIX столетия.

Для достижения поставленной цели в работе ставились и решались следующие задачи:

- изучить основные черты политического мировоззрения Карлейля, выраженные им накануне и в период революционного подъема в Европе 30-40-х гг. XIX века;

- выявить отношение мыслителя к британской представительной демократии;

- определить оценку ученым промышленного переворота и его последствий (прежде всего социальных);

- исследовать позицию английского публициста по одному из центральных социальных вопросов того времени -проблеме взаимоотношений труда и капитала;

- выяснить мнение исследователя на перспективы развития Британской колониальной империи.

Методологической основой диссертации явились положения об общих законах познания истории, сложившихся в современной исторической науке. Особое внимание при изложении материала было уделено дедукции, при выявлении ключевых положений и выводов -индукции. В исследовании применялся также метод логического анализа исторических событий. Элементы текстологического анализа использовались в изучении источников диссертационной работы. Автор опирался на плодотворный опыт как зарубежных, так и отечественных карлейлеведов, учитывал их концепции в подходах к изучению предмета данного исследования.

В диссертационном исследовании используется довольно обширный и разнообразный круг источников.

Основными источниками являются наиболее значительные сочинения Томаса Карлейля, вышедшие в свет в 1829-1850 гг. (за исключением двухтомного труда «Письма и речи Оливера Кромвеля с толкованием» (1845 г.)). Самые известные произведения мыслителя были изданы (некоторые неоднократно) на русском языке в конце XIX -начале XX веков, часть из них переиздана в России за последнее десятилетие. Но значительное количество источников этой группы не публиковались в нашей стране (некоторые вообще не рассматривались в отечественном карлейлеведении), поэтому ряд работ Карлейля представлен как по оригинальным изданиям, так и по различным сборникам и собраниям сочинений. Самым авторитетным изданием среди последних в западной историографии признано собрание сочинений английского ученого, изданное в 1896-1901 гг. в тридцати томах в честь его столетнего юбилея24. Анализ произведений, вошедших в основную группу источников, представлен в главах данной диссертации согласно очередности их опубликования во второй четверти XIX столетия.

Карлейль оставил исследователям огромный объем эпистолярного наследия. К 1981 году в США и Великобритании было издано более десяти томов его частной переписки с супругой, родственниками и видными представителями той эпохи25. Изучение этих материалов, по убеждению западных исследователей, дает представление о развитии всех интеллектуальных течений на протяжении всего XIX века26. К сожалению, значительная часть этого вида источников в оригинале оказалась недоступной диссертанту, и поэтому ссылки на частные письма британского ученого в основном приводятся по карлейлеведческим статьям и монографиям.

В последнюю группу источников входят рецензии и очерки современников Карлейля, вышедших непосредственно в годы близкие к моменту опубликования его основных работ. В число критиков входили: Д.С. Милль, У. Теккерей, Д. Стерлинг, Ф. Энегельс, К. Маркс. Эти источники свидетельствуют об остроте полемики, развернувшейся по наиболее актуальным проблемам того времени. Большинство из этих критических работ второй четверти XIX века опубликовано американским исследователем из университета штата Род Айленд Д.П. Сейгелем (8е1£е1) под названием «Томас Карлейль. Критическое наследие» (1971 г.). Автор этого сборника, в который вошли более сорока источников (к сожалению, без их оригинальных названий), в частности, отметил, что к 40-м гг. XIX в. критические отзывы о творчестве Карлейля появились в самых известных периодических изданиях того времени и не сходили с их страниц всю оставшуюся его жизнь. В силу того, что рецензенты придерживались разных идейно-политических воззрений, «спектр отзывов был велик, от восхваления до осуждения»27.

В диссертации для полноты воспроизведения исторических реалий Англии того времени автор также использовал чартистскую программу «Народная хартия» 1838 года и книгу Ф. Энгельса «Положение рабочего класса в Англии. По достоверным источникам и собственным наблюдениям» (1845 г.), имеющую публицистический характер.

Первыми сочинениями Карлейля, затрагивавшими социально-политическую проблематику, стали два очерка - «Знамения времени» (Signs of the Times) и «Характерные черты» (Characteristics). Обе статьи вышли в журнале "Edinburg Review" соответственно в июне 1829 г. и декабре 1831 г. Молодой эссеист представил в них собственный анализ изменений в различных сферах общества, вызванных промышленным переворотом, приходом «Механического Века». В частности, автор обращал внимание современников на резкое имущественное расслоение общества, на отсутствие духовного единства людей, на пагубность установления культа денег и на подъем политической активности масс.

Видимо, для соотечественников эти эссе анонимного автора остались не замеченными. Сейгель в своем сборнике не привел каких-либо значимых рецензий на них. Однако Карлейль к тому времени уже попал в поле зрения Гёте. Известнейший поэт завязал переписку с неизвестным на родине провинциальным исследователем, который до выхода «Знамений» занимался переводами и пропагандой видных немецких писателей (в том числе и Гёте) того времени. Немецкий мыслитель «проницательно», как пишет Р.К. Медведева, отметил главную направленность творчества молодого англичанина «нравственное измерение рассматриваемых им проблем» . Еще в 1827 г. Гёте написал: «Больше всего меня удивляет и восхищает в Карлейле то, что. он во главу угла неизменно ставит наиболее важное -нравственное зерно». Далее прозвучала пророческая фраза: «Перед ним открывается большое будущее, и сейчас даже трудно предвидеть, что он

ЛЛ совершит и каково будет его воздействие в дальнейшем» . (Добавим, что Карлейль очень высоко ценил Гёте и всю свою жизнь считал его своим учителем).

В современной западной (имеется в виду только англоязычная наука) историографии, в частности Ф. Розенбергом (Rosenberg), признается, что «Знамения времени» и «Характерные черты» стали переходными произведениями в творчестве Карлейля: « .от критики континентальной литературы он перешел к изучению истории и критике тл собственного общества» . А.Д. ЛаВелли (LaValley) подметил еще одно важное обстоятельство. Обе работы выявили особую исследовательскую манеру автора, который предстал не как «исключительно философ», а как «писатель, который подвигает читателей к новым знаниям. путем эстетического подхода к материалу.»31. В отечественном карлейлеведении последних двадцати лет практически никто не занимался глубоким анализом двух ранних очерков английского ученого, присутствуют лишь несколько упоминаний о них32.

Оба эссе пока не изданы на русском языке. В диссертации очерк «Знамения времени» представлен по сборнику работ Карлейля, изданному в Лондоне в 1893 г. - "Scottish and Other Miscellanies". A статья «Характерные черты» - по сборнику "Critical and Miscellaneous Essays", вышедшему в Нью-Йорке в 1873 г.

Следующим произведением Карлейля, используемом в диссертации, стал философский роман «Sartor Resartus (буквально «Заштопанный портной»). Жизнь и мысли господина Тейфельсдрека (буквально «Чертов навоз»)». Эта книга была закончена автором в 1831 г. и представляет собой повествование вымышленной биографии Тейфельсдрека, профессора всеобщих вещей в университете Не-пойми-откуда, автора книги по «Философии Одежды», изданной Молчи-ни-звука и компанией. Карлейлю удалось опубликовать роман в 1833-1834 гг. в Frazer's Magazine.

Сартор» состоит из трех частей: в первой рассказывается о карьере Тейфельсдрека и пути, каким его рукопись попала в руки редактора; вторая часть повествует о детстве и юности главного героя; в последней излагается «Философия Одежды». Диссертант использовал лишь те отрывки, которые касаются темы исследования. Внимание уделялось, в частности, размышлениям Карлейля о корпорациях «Денди» и «Бедняков», на которые разделилось английское общество в результате промышленного переворота, а также небольшим его отступлениям о техническом прогрессе, политическом устройстве, общественных идеалах. Роман примечателен еще тем, что впервые на его страницах автор в полную силу продемонстрировал свой своеобразный стиль, единственный в английской прозе того времени. По общему признанию исследователей его отличительными признаками являются простота и разговорность, обилие изощренных метафор и выразительность, сочетание неологизмов с необычными выражениями и бьющий через край юмор34. Карлейль прибегал к такому приему как использование прописных букв там, где это не требуется правилами грамматики. Сам мыслитель дал характеристику своей писательской манере в «Сарторе» так: «Местами. мы встречаем полную силу, истинное вдохновение; его жгучие мысли летят вперед, облеченные в соответственные жгучие слова. ; богатый, образный язык, живописные намеки, пылкое поэтическое вдохновение, или ловкие, находчивые обороты; все красоты и весь ужас дикого Воображения, соединенное самым светлым Умом, следуют друг за другом в великолепном чередовании»35.

Журнальный вариант необычного романа (книжный вышел в Англии в 1838 г.) был встречен английскими читателями, как сообщил Карлейлю издатель Фрейзер, «бешеной бранью»; журнал потерял многих подписчиков, а сам редактор, как и другие издатели, зарекся печатать этого автора36. Но были и другие, позитивные отзывы. Сейгель в своем сборнике поместил некоторые из них. Следует отметить письмо молодого радикала и идеалиста Д. Стерлинга (Sterling) к автору «Сартора», датированное 1835 г. и считающееся одной из первых критических работ на это произведение. Стерлинг отметил «странный новый стиль» и обратил внимание на те моменты, которые в дальнейшем оказались в центре обсуждения Карлейля современниками. Он подчеркнул его неортодоксальную веру (трансцендентализм) и исходящий из нее «культ героев»37. Положительный отзыв прозвучал также в рецензии, помещенной в радикальном Tait's Edinburg Magazine в

->о

1838 г. .В North American Review за год до появления американского издания «Сартора» (1836 г.) появилась статья редактора этого журнала и либерала А. Эверетта (Everett). Тон отзыва на роман вторил отрицательным оценкам его английских коллег39.

В приведенных в качестве примера трех отзывах на «Сартор» явно прослеживается направленность критики, которая раздавалась в адрес этого и последующих сочинений Карлейля. А именно: ее зависимость от политической позиции рецензента. В условиях духовного кризиса в период становления индустриального общества обращение Карлейля к этическим и религиозным (мировоззренческим) вопросам затрагивало, как отметил Сейгель, интересы представителей практически всех интеллектуальных направлений XIX в., придерживавшихся той или иной политической ориентации40. Крайние, полярные точки зрения современников на творчество Карлейля были выявлены еще в 1836 г. американским теологом Н. Фротингемом (Frothingham) в его рецензии на все тот же «Сартор». Первая позиция заключалась в опорочивании его иррационалистических произведений, признании бесплодности за предложенными в них перспективами социального развития; а вторая -в восхищении его экстравагантностью, поиске скрытой мудрости в авторском подходе к наиболее острым проблемам времени41.

В современном западном карлейлеведении роман «Сартор Резартус» остается в поле зрения исследователей. Практически всеми признается автобиографичность этого сочинения. ЛаВелли высоко оценил его, назвав «замечательной творческой работой». Он также отметил, что в отличии от ранних очерков автор «Сартора» выступил как еще более глубокий мыслитель, окончательно определившийся с приоритетами своего исследования, связанные с историей и социальными вопросами42. Профессор Дьюкского университета (США) Д. Клабб (Clubbe) пришел к выводу, что работа Карлейля над этим произведением не закончилась после его выхода в свет: в последующие годы автор неоднократно возвращался к «Философии Одежды» в других сочинениях, а также составлял комментарии к роману в своих дневниках43. В отечественной историографии, как и в отношении ранних очерков, серьезных исследований «Сартора» предпринято не было.

Этот роман неоднократно издавался на русском языке в начале XX века. Нам известно о трех изданиях (1902, 1904 и 1912 гг.), перевод которых во всех случаях был подготовлен Н. Горбовым. В диссертации «Сартор Резартус» цитируется по первому переводу, имевшему более 300 страниц текста.

Следующим источником данной работы стала книга британского ученого о Великой Французской революции. Это историческое сочинение, потребовавшее от автора трех лет упорного труда, впервые было опубликовано в июне 1837 г. в Англии отдельной книгой под названием «Французская революция. История» ("The French Revolution. A History"). Книга состоит из трех томов - «Бастилия», «Конституция» и «Гильотина». Внимание читателей сфокусировано на основных событиях во Франции, произошедших в период с 1774 г. (смерть короля Людовика XV) по 1795 г. (назначение Бонапарта генералом республики). Историческое повествование часто перемежается с различными авторскими размышлениями относительно британской и европейской действительности, современной Карлейлю. Данный прием сравнения прошлого и настоящего широко использовался во многих его сочинениях. При проведении исторических параллелей во «Французской революции» ученый преследовал определенную цель - предостеречь предпринимательские и аристократические круги Великобритании от повторения судьбы Жирондистов и французской знати. (Уже через год появился чартизм).

Именно «Французская революция», первая книга с именем Карлейля на титульном листе, принесла ему известность среди читающей публики, которой он пользовался всю свою оставшуюся жизнь. Всемирная слава во многом была предопределена восторженными отзывами в прессе об этом историческом сочинении. В первую очередь следует отметить теплую рецензию известного английского драматурга У. Теккерея (Thackeray), которая появилась в респектабельной Times 3 августа 1837 г. Он дал высокую оценку оригинального стиля Карлейля, не имевшегося ни у какого другого историка, и подчеркнул актуальность для английского общества поднятых в книге социально-политических проблем44. Отзыв Теккерея интересен еще тем, что он появился в столичной газете незадолго до того, как о Карлейле начали писать все основные британские периодические издания того времени: вигский Edinburgh Quarterly, торийское Quarterly Review и радикальное Westminster Review. Наиболее известной рецензией на «Французскую революцию» считается отзыв Д.С. Милля (Mill), опубликованный в London and Westminster Review в июле 1837 г. Свою статью английский радикал начал с запоминающихся слов: «Это скорее не история, а эпическая поэма. ; и в целом не было сочинения более великого гения, исторического или поэтического, написано в этой стране в течение многих лет». Он восхвалял книгу за ее оригинальность, искренность, конструктивность, а ее автора за тщательное исследование исторических фактов и умение преподносить факты из прошлого в качестве современной реальности45. В прессе появились и негативные рецензии на «Французскую революцию», исходившие из либеральных позиций. Среди таковых была статья оксфордского профессора Г. Меривейла (Merivale). Хотя этот критик не принимал антилиберальных выпадов Карлейля, он все же признавал его необычайную известность среди современников. Она основывалась на личных достоинствах и упорном труде мыслителя, который не принимал во внимание игнорирование его творчества со стороны критиков в течение ряда лет46. Последнее замечание профессора следует признать справедливым: в условиях резко возросшего интереса публики к Карлейлю после 1837 г. в ряде ведущих журналов стали появляться обзоры его творчества. Сейгель поместил в своем сборнике несколько таких обзоров: юриста и либерала Т. Анстея (Anstey), ранее упоминавшегося поэта Д. Стерлинга и теолога В. Сьюэлла (Sewell), которые были представлены читателям соответственно в 1838, 1839 и 1840 гг47. Наибольшее признание со стороны самого Карлейля получила вторая рецензия. В своем письме-ответе Стерлингу (29 сентября 1839 г.) он написал, имея в виду собственную персону: «. нет человека на этих Островах, о котором так бы писали в наше время; это самый великодушный панегирик, который я когда-либо знал. ,»48.

Западные карлейлеведы рассматривают книгу о Французской революции как объект для изучения философии истории ее автора. Среди исследователей общепризнанным является мнение о том, что «Французская революция» стала в то время и предупреждением британским правящим кругам, и «недвусмысленным утверждением конструктивной силы революции»49. Д. Розенберг (Rosenberg) посвятил анализу этой книги почти всю свою монографию, вышедшую в 1985 г. в Кембридже. Он считал ее лучшим из всех исторических трудов Карлейля50. Отечественная историография также не обошла вниманием эту книгу. Среди работ следует выделить последнюю — статью профессора В.Г. Сироткина. Ее автор наряду с своеобразием стиля и художественностью отметил попытку Карлейля объективно разобраться в сложнейшем историческом материале51. Статья Сироткина помещена в качестве послесловия к третьему русскому (первое вышло в 1866 г. (только первый том «Бастилия»), второе (полное) - в 1907 г.) изданию «Французской революции», вышедшему в 1991 г. Заметим: эта книга стала первой из переизданных в России сочинений Карлейля за последние 80 (!) лет52. Именно на это издание приводятся ссылки в диссертационном исследовании.

Другим источником работы стал памфлет Карлейля «Чартизм» ("Chartism"), первое достаточно объемное сочинение, написанное в качестве отклика мыслителя на появление чартистского движения в Великобритании. Памфлет был написан за несколько недель зимой 1839 г. когда первый подъем чартизма (1838-1839 гг.) был ослаблен правительственными репрессиями. В декабре того же года это публицистическое произведение было напечатано отдельной книгой и появилось в столичных магазинах в начале следующего года (поэтому на титуле первого издания стоит 1840 г.). Первый тираж «Чартизма» в тысячу экземпляров разошелся за считанные дни. Автор был уже широко известен в стране. Другой причиной успеха книги стала незаурядность авторского анализа наиболее актуальных проблем времени. Карлейль, в частности, отметил, что чартизм был вызван комплексом причин, имел глубокие корни в английском обществе. Поэтому никакие силовые акции правительства, направленные на подавление недовольства трудящихся, не в силах восстановить политическую стабильность.

Сам факт коммерческого успеха памфлета «Чартизм» свидетельствует о признании современников этого сочинения. Сейгель включил в свой сборник критики лишь одну рецензию, вышедшую в радикальном Tait's Edinburgh Magazine в 1840 г. В отзыве особо подчеркивалось, что это «во многих отношениях замечательное эссе» заставляло соотечественников серьезно задуматься над положением своей страны, как сформулировал Карлейль, над "Condition-of-England Question"53.

Как в западной, так и в отечественной историографии памфлет «Чартизм» получил исключительно положительную оценку. Ф. Розенберг отметил радикальную политическую направленность эссе, не имевшего аналогов в публицистике того времени. По его мнению, представленная в «Чартизме» программа была направлена на восстановление в Англии «социополитического здоровья»54. Отечественные карлейлеведы второй половины XX века также делали акцент на политическую направленность памфлета: его автор «глубже других идеологов буржуазии сумел отразить условия, породившие чартизм» (И.Н. Неманов); подчеркнул низкий жизненный уровень «людей труда» в капиталистическом обществе (И.Н. Осиновский); раскрыл «пороки и бедствия, которые вытекали из господства буржуазии в политической и хозяйственной жизни страны» (И.В. Костикова); но критика капитализма в эссе «диктовалась страхом перед революцией» (Е.В. Гутнова)55.

Книга Карлейля о чартизме не издавалась на русском языке. Перевод диссертанта приводится в данной работе по оригинальному первому изданию «Чартизма».

Возможно, самой известной у Карлейля является его книга о «героях». Выход в свет «Французской революции» принес известность автору, но не сразу сказался на его материальном положении. Карлейль договорился прочесть в Лондоне курс публичных лекций о немецкой литературе (1837 г.). Хотя любое выступление на публике стоило ему огромных мук, в 1838-1840 гг. он прочел еще три курса лекций, имевших оглушительный успех и принесших несколько сотен фунтов дохода. Последний курс ("On Heroes and Hero-Worship", май 1840 г.) был записан автором и издан в 1841 г. в Лондоне и Нью-Йорке под названием «О героях, почитании героев и героическом в истории» ("On Heroes, Hero-Worship and the Heroic in History"). Книга представляет собой проникнутый общей идеей сборник из шести очерков («бесед») об отдельных великих людях («героях»), выступавших в качестве «божества», «пророка», «пастыря», «поэта», «писателя» и «вождя». Характеристики «героев» переплетаются с различными авторскими отступлениями. В диссертации используются лишь те размышления Карлейля, которые касаются социально-политической проблематики.

Эта книга, содержащая концепцию «героев», вызвала живые отклики у современников, особенно со стороны теологов. Сейгель привел в сборнике две рецензии, которые вышли в религиозном Christian Remembrancer. Высокопоставленный церковный иерарх В. Томсон (Thomson) в своей статье, опубликованной в журнале в 1843 г., выразил свое одобрительное отношение к творчеству Карлейля и подчеркнул его влияние и важность в «этот век потерянности и поверхностного мышления». Однако критик не считал его истинным христианином, а к классификации «героев» предъявил свои претензии, выступил против включения в их число Магомета, Лютера и Бернса56. Ответом на эту рецензию стала статья теолога и идеолога «христианского социализма» Ф. Мориса (Maurice), вышедшая в том же году. Морис поддержал Карлейля в обосновании его концепции, а также соглашался с ним в критике догматизма официальной церкви. Но он, как и Томсон, не принимал религиозной позиции Карлейля, вступавшей в противоречие с христианским символом веры57.

Книга о «героях и героическом» рассматривается современными западными исследователями в связи с изучением философии истории Карлейля. Идеи этой концепции, как справедливо замечено, со формировались у Карлейля в ряде предшествовавших работ . В лекциях и их опубликовании его теория приобрела завершенный, целостный характер59. Отрицательным моментом сочинения называлось чрезмерное увлечение автором пророческим пафосом и неудержимое восхищение героями прошлого, что отрывало Карлейля от проблем настоящего60. Отечественные критики 40-50-х гг. XX в. заклеймили теорию английского мыслителя как «оправдание классового господства буржуазии» (Гутнова), выражение «крайнего субъективизма», имевшего «реакционную», «фашистскую» направленность (Неманов)61. Карлейлеведы 80-90-х гг. прошлого века (Костикова, Смоленков) сняли эти обвинения с теории Карлейля, хотя и видели определенную ее связь

62 и тоталитарными идеологиями .

В диссертации используется четвертое русское издание (первые вышли в 1891, 1898 и 1908 гг., все в переводе В.И. Яковенко) книги «Герои, почитание герое и героическое в истории». Текст помещен в сборник «Теперь и прежде» (1994 г.). Его составительница, Р.К. Медведева включила все пропущенные фрагменты, которые по цензурным соображениям не вошли в первые три русских издания.

Следующим источником диссертационного исследования является книга Карлейля «Прошлое и настоящее» ("Past and Present"), впервые изданная в апреле 1843 г. Новое сочинение, состоящее из четырех глав и включавшее несколько сотен страниц (в первом русском переводе более 400), автор написал за довольно короткий срок - за четыре-пять месяцев - к марту 1843 г. Причин его создания было несколько: новый подъем чартизма в Англии в1842 г., впечатления от посещения работного дома в Сент-Иве, осмотр руин монастыря св. Эдмунда после прочтения «Хроники» о событиях в нем в XII в. Само название книги свидетельствует о замысле автора - выявить социально-политические язвы Англии 40-х гг. XIX в. в свете их преодоления в феодальном обществе средневекового времени. Необычайно эмоциональное произведение построено на контрастах между давно прошедшим временем и современной Карлейлю эпохой, названной в литературе «голодными сороковыми». Как и в предыдущих сочинениях автор использовал критерий нравственной оценки в трактовке острейших проблем, в частности, массовой пауперизации населения, господства культа денег, некомпетентности власти.

Актуальность «Прошлого и настоящего» оказалась настолько высокой, что книга вызвала бурю откликов, опубликованных в год ее издания в более чем дюжине периодических изданий. Публицист В. Смит (Smith) в своей статье, вышедшей в радикальном Blackwood's Magazine, признал Карлейля «жестоким критиком своего века», отрицающим «его механический способ мышления». Но программа общественного переустройства, выдвинутая в «Прошлом и настоящем», не имела ничего нового по сравнению с предшествовавшими работами Карлейля и отличалась непрактичностью. Этот рецензент выступил противником проведения исторических параллелей между XII и XIX веками63. В поддержку книги выступил теолог П. Ренуф (Renouf) со своей рецензией, помещенной в католическом Dublin Review. Он соглашался с нелицеприятными выпадами Карлейля против английского общества, члены которого отвернулись от религиозных ценностей в сторону культа материального64. Высокую оценку новому сочинению Карлейля дал издатель его работ в Америке и трансценденталист Р. Эмерсон (Emerson). Он отметил в своей рецензии в Dial, что «Прошлое и настоящее» являлась книгой «могучего и состоявшегося мыслителя», предупреждавшего соотечественников о «страшных политических предзнаменованиях»65. Положительный отзыв прозвучал со стороны молодого Ф. Энгельса, написавшего рецензию на «Прошлое и настоящее», которая была издана в 1844 г. в немецком Deutsch-Franösische Jahrbücher. Он соглашался с английским мыслителем в критике капиталистического общества, считал его «единственным из всего «респектабельного» класса», кто «правильно» понял современность. В то же время Энгельс осуждал автора «Прошлого и настоящего» за критику атеизма и приверженность институту частной собственности66. О влиянии этой книги на Энгельса свидетельствует и еще один немаловажный факт. В 1845 г. вышла известнейшая книга немецкого ученого «Положение рабочего класса в Англии». В качестве «достоверного источника» автор широко использовал (цитировал большими отрывками) книгу «Прошлое и настоящее» (наряду с

67 памфлетом Карлейля «Чартизм») . Более того Энгельс почти буквально приводил в качестве собственных выводов некоторые фразы из названных сочинений Карлейля. Плагиат подтверждают изыскания Е.А.

Косминского, специально исследовавшего историю написания книги Энгельса68.

В западном карлейлеведении «Прошлое и настоящее» остается предметом исследований. Упоминавшийся ранее ЛаВелли рассматривал эту книгу как продолжение Карлейлем линии своих рассуждений, намеченной в «Сарторе» и «Французской революции», где доминировал пророческий тон, предупреждавший Англию о возможности повторения широкомасштабного социального взрыва. Обращение к средневековью свидетельствовало о попытки мыслителя объединить два исторических периода в единое целое, которое было бы «и религиозным, и индустриальным»69. Американский исследователь Р. Элтик (Altick) высоко оценил значение «Прошлого и настоящего»: в ней был дан анализ всех значительных событий того времени. А ее особенность, по мнению критика, состоит в том, что в ней «голос пророка сливается с голосом острого журналиста»70. Американский карлейлевед Г. Стенж (Stange) назвал «Прошлое и настоящее» «главным трудом» Карлейля, после которого его творчество пошло на спад. Он также пришел к заключению, что выводы этой книги использовали как правые (Р. Эмерсон), так и левые (Ф. Энгельс). О последнем Стенж заметил: молодой Энгельс «видел индустриальную Англию. глазами Карлейля», и более глубокого понимания этой книги, чем у немецкого исследователя, не было в 40-х гг. XIX столетия даже в самой Англии71. В отечественной историографии второй половины XX века «Прошлое и настоящее» комментировалось также широко, но только со знаком минус. Обращение ее автора было расценено практически всеми исследователями одинаково: как «апология средневековья» (Гутнова), как призыв вернуться к «феодальной организации труда» (Костикова) и как «идеализация традиционного хозяйственного уклада»

ПО средневекового общества (Смоленков) .

Диссертант использовал второе (первое вышло в 1906 г.) издание «Прошлого и настоящего» на русском языке, включенное в сборник

Медведевой «Теперь и прежде» (1994 г.). В этом варианте текст книги Карлейля значительно сокращен, но представлен всеми четырьмя главами.

Следующей работой Карлейля, идущей в хронологическом порядке, является памфлет «Случайная речь о негритянском вопросе» ("Occasional Discourse on the Negro Question"). Это сочинение, изданное впервые в декабрьском номере Frazer's Magazine за 1849 г. на десяти страницах, является единственным в творчестве британского ученого произведением, которое полностью посвящено колониальным вопросам. В «Случайной речи» повествование ведется от имени журналиста, выступавшего перед неким общественным собранием по поводу кризисного состояния английских владений в Карибском море. Карлейль представил в этом сочинении свое видение причин кризисов в колониальной сфере, а также путей их преодоления.

В поддержку памфлета выступил лишь американский журнал рабовладельцев Юга DeBow's Review. В помещенной в нем рецензии от 1850 г. заявлялось, как и у Карлейля, о праве «цивилизованных» белых быть хозяевами «нецивилизованных» негров73. Реакция со стороны современников на «Случайную речь» слилась с общей негативной оценкой «Памфлетов последнего дня», которые стали выходить спустя два месяца (с февраля 1850 г.).

Западные исследователи анализируют «Случайную речь» также как и современники - в общем контексте с «Памфлетами» в силу близости резких высказываний их автора. В целом это сочинение считают выражением поддержки со стороны Карлейля колониализма и империализма74. Но сам Карлейль, как заметил Сейгель, эссе «Случайная речь» в своих прижизненных собраниях сочинений (the Library Edition, the People's Edition) не включал в состав книги «Памфлеты последнего дня» . В отечественной историографии памфлет 1849 г. лишь упоминался, но не рассматривался.

В диссертационной работе ссылки на «Случайную речь» приведены по оригинальному (журнальному) изданию.

Последней работой Карлейля, которая завершает рассматриваемый период творчества, является серия из восьми эссе, вошедшие в книгу «Памфлеты последнего дня» ("Latter-Day Pamphlets") и изданные первоначально в порядке очередности в феврале-августе 1850 г. Книжный вариант вышел в том же году: дважды в Англии и один раз в Америке. Увидевшая свет серия памфлетов выглядела так: «Наше время» ("The Present Time", 1st May), «Образцовые тюрьмы» ("Model Prisons", 1st March), «О правительстве» ("Downing Street", 1st April), «Новое правительство» ("The New Downing Street", 15th April), «Краснобай» ("Stump Orator", 1st May), «Парламенты» ("Parliaments", 1st June), «Статуя Гудзона» ("Hudson's Statue", 1st July), «Иезуитизм» ("Jesuitism", 1st August)76. Новое обращение мыслителя к социально-политической тематике было вызвано новым подъемом чартизма в Великобритании в 1848 г., революциями в странах континентальной Европы 1848-1849 гг., а также путешествием летом 1849 г. по Ирландии, пережившей «великий голод» 1844-1848 гг. Внешней отличительной чертой «Памфлетов» является исключительно резкий тон критики Карлейля в адрес современного себе общества. Это выражалось, в частности, в широком применении названий животных («ослы», «свиньи», «собаки» и т.п.) в авторской характеристике политических и общественных деятелей того времени.

Памфлеты последнего дня» имели самый широкий отклик у современников, чем какая-либо из работ Карлейля. Но эта книга, за исключением рабовладельческой американской периодики и идеолога

ПП рабовладельцев Г. Фицхага (Fitzhugh) , получила самые негативные оценки. Признанный лучшим биографом Карлейля Д. Вильсон (Wilson) охарактеризовал тон критики как «вой негодования» ("howl of execration") . Журнал Punch, наиболее дружелюбно настроенный по отношению к Карлейлю из всех столичных изданий, привлек его к суду за подрыв своей репутации, а в двух рецензиях, вышедших в 1850 г., констатировалось, что «первоклассная репутация» мыслителя в течение

79 нескольких месяцев «быстро» тонула . Близкий друг Карлейля Д.

Мессон (МаББоп) был вынужден признать, что «Памфлеты» сделали автора «непопулярным по крайней мере у половины королевства»80. Вся английская пресса сходилась в одном: Карлейль ничего нового не предложил, он потерял практичность, а его стиль стал отвратительным81.

Рецензия Маркса и Энгельса, написанная на первые два (заметим: не самых лучших) памфлета, не стала исключением из правила. Немецкие мыслители настаивали на «падении литературного таланта» Карлейля, на «невежестве» в обобщениях, даже на его превращении «в самого низкого из мерзавцев». Пересмотрев прежнее восторженное отношение к британскому мыслителю, они по-иному расставили акценты при анализе его творчества. Во всех произведениях Карлейля, с их новой крайне левой точки зрения, критика современности была «тесно связана с на редкость антиисторическим апофеозом средневековья.», за всеми нападками на капиталистические отношения скрывался «апофеоз буржуа как личности», а «культ героев» предлагался «как единственное спасение от чреватого (революцией. - С.З.) безнадежного настоящего»,

82 как «новая религия» .

В современной западной историографии «Памфлеты последнего дня» остаются в центре внимания карлейлеведов. Лучшей признана критическая работа ЛаВелли. Он отметил, что эта книга Карлейля продолжила развивать «тему пророчества о будущем обществе», проявившуюся в «Прошлом и настоящем» и «тему общества прошлого», выраженную в «Героях».Он признал также, что из все сочинений Карлейля «Памфлеты» являются «наиболее затруднительными для современного читателя». Хотя впервые в этой книге у автора прозвучали ноты «разочарования и надорванной силы», проявилась «отчужденность» от общества, смысл «атак» расценивался как «верный»: власть денег аморальна, парламент неэффективен в условиях социального хаоса . М. Голдберг (Goldberg), проанализировав негативные отклики современников (особенно либералов) на «Памфлеты», пришел к выводу, что все прозвучавшие в историографии обвинения в адрес Карлейля в приверженности расизму, милитаризму, фашизму берут свое начало именно от отзывов 1850-х гг., зачастую без учета работ самого мыслителя. Этот исследователь считал «Памфлеты» «вершиной» творчества британского ученого84. Упоминавшийся неоднократно Сейгель также посвятил «Памфлетам» специальное исследование. Он сделал анализ основных тем книги и пришел к выводу о ее тесной взаимосвязи с предшествовавшими сочинениями Карлейля. Резкость авторского тона он объяснил его предчувствием надвигавшейся ос революции в Англии и Ирландии .

В отечественном карлейлеведении «Памфлетам» придается большое значение. Идя вслед за Марксом и Энгельсом, практически все советские исследователи считали эту книгу рубежом в творчестве, после которого Карлейль от «мелкобуржуазной критики капитализма» перешел на «консервативные», «реакционные» позиции, устрашившись европейских революций 1848-1849 гг.86. Современный исследователь Смоленков также поддержал эту позицию87.

В данном исследовании сноски на «Памфлеты» приведены по единственному русскому изданию, вышедшему в переводе Н. Горбова в 1906 г. В него не вошел второй памфлет - «Образцовые тюрьмы»; он цитируется по лондонскому собранию сочинений Карлейля, изданному в 1896-1901 гг.

Диссертант использует также «Этику жизни». Этот источник представляет собой сборник отрывков из самых различных сочинений Карлейля, дающий общее представление о его взглядах на труд и призвание человека, на выдающихся личностей и антигероев, на ложные и истинные в его представлении ценности. Наиболее часто в сборнике афоризмов мыслителя использованы «Прошлое и настоящее», «Сартор Резартус», «Французская революция». Авторами «Этики» являются почитатели Карлейля в Германии, где книга вышла в конце XIX в. несколькими изданиями под названием «Трудиться и не унывать» ("Arbeiten und nicht verzweifeln"). Диссертант ссылается на второе русское (первое вышло в 1906 г.) издание, включенное в сборник «Теперь и прежде» (1994 г.).

В завершении обзора источников следует отметить один из самых последних памфлетов Карлейля «Решившись на отчаянный шаг: а потом?» ("Shooting Niagara: and After?"). Это сочинение впервые было опубликовано в августовском номере Macmillan's Magazine за 1867 г. Памфлет не рассматривался отечественными исследователями и не переводился на русский язык. Цитаты из него приведены по сборнику "Scottish and Other Miscellanies" (1893 г.) и приведены в примечаниях к главам для сравнения взглядов Карлейля позднего и более раннего периода творчества.

Итак, представленные сочинения Т Карлейля, относящиеся ко второй четверти XIX в., свидетельствуют о серьезной разработке их автора социально-политической тематики, о его громадных систематических интеллектуальных усилиях, направленных на поиск решения острейших общественных проблем. О широком признании идей Карлейля, или по крайней мере о пристальном внимании к ним со стороны современников говорят многочисленные отзывы и рецензии на его сочинения, которые выходили из-под пера представителей разнообразных политических течений. Не будет преувеличением утверждать, что все книги и памфлеты мыслителя, особенно те из них, которые были опубликованы за десятилетие с 1840 по 1850 гг., становились сразу же событием, как минимум, общенационального масштаба. Споры современников по поводу оценки его произведений вылились в дискуссии современных карлейлеведов.

Обращаясь к обзору историографии, следует отметить, что литература о Карлейле в буквальном смысле слова необъятна: существует несметное количество статей и монографий о нем на всех европейских языках. По подсчетам американского исследователя Р. Тарра (Тагг) только лишь англоязычная литература к 1974 г. включала 3037 (!) работ, материалы о Карлейле были помещены в более чем 300 периодических изданиях88. На сегодняшний день эти цифры следует увеличить: интерес англоязычных ученых к творчеству Карлейля не ослабевает. Исходя из этого, диссертант анализировал исследования, которые вышли во второй половине XX в.

Несколько нарушая хронологический порядок, хотелось бы особо выделить 1976 год. В этом году вышел в свет библиографический сборник Тарра. Приведенные выше цифры свидетельствуют о том громадном объеме работы, который осуществил автор сборника. В предисловии он отметил, что библиографический сборник Исаака Дайэра (Dyer) "A Bibliography of Thomas Carlyle's Writings and Ana", опубликованный в 1928 г. и переизданный в 1968 г., устарел, был неполным и неточным. Tapp кроме ряда уточнений дополнил библиографический список еще более чем 1200 работами, вышедшими после 1928 г.89.

В том же 1976 г. вышло сразу два (!) карлейлеведческих сборника, по имеющимся у диссертанта сведениям, остающихся единственными в историографии - "Carlyle Past and Present. A Collection of New Essays", изданный в Лондоне под редакцией К. Филдинга (Fielding) и Р. Тарра, и "Carlyle and His Contemporaries. Essays in Honour of Charles Richard Sanders", опубликованный в американском Дареме (штат Северная Каролина) под редакцией Д. Клабба. (Ссылки на многие статьи обоих сборников приведены при анализе источников диссертации). Участниками обоих сборников являются английские и американские исследователи из ведущих университетов своих стран. Судя по наибольшему представительству, центром карлейлеведения в США в 70-х гг. прошлого века был Дьюкский университет, а в Великобритании -Эдинбургский. В введении к лондонскому сборнику, вместившему 11 эссе, было заявлено, в частности, что «изучать Карлейля означает подвергать тщательному разбору XIX век.»; а его целью объявлялось исследование работ английского мыслителя в тесной связи с исторической действительностью его эпохи, а также обновление оценок творчества Карлейля с позиций современной науки90. В предисловии к даремскому сборнику, состоящему из 16 статей, целью заявлялось освещение важнейших аспектов работ британского мыслителя и оценка его влияния на видных современников. Все очерки подчеркивали роль Карлейля «как интеллектуальной силы в английском обществе XIX в.»91.

Содержание статей обоих сборников позволяет выделить два основных направления современного западного карлейлеведения: первое заключается в изучении интеллектуального взаимодействия Карлейля со своими современниками, а второе - в исследовании творческого наследия британского мыслителя. Представители первого течения в свою очередь делятся еще на две группы. Самая многочисленная занимается воздействием Карлейля на общественных деятелей и литераторов своего времени: Д.С. Милля (статья Е. Спиви), Г. Каваньяка (статья Ф. Хилса), Ч. Диккенса (статья Г. Форда), Рёскина (статья Г. Кейта)92. Другая группа исследователей занимается идейным влиянием современников на Карлейля, особенно раннего периода творчества: родителей-пуритан (статья Я. Кемпбелла), Гёте (статья К. по

Мурэ), сен-симонистов (статья К. Филдинга) .

Диссертант большее внимание уделяет второму направлению западной историографии, занимающемуся непосредственно анализом сочинений Карлейля.

Рассмотрение этого течения необходимо начать со статьи американского профессора из Калифорнийского университета Г. Теннисона (Теппузоп), помещенной в лондонском сборнике. Ее автор, систематизировав огромный объем литературы, представил периодизацию карлейлеведческих исследований. Он выделил три периода в историографии, рубежами между которыми стал год смерти Карлейля (1881 г.) и 1930-е гг. Общее у всех трех периодов —признание

Т. Карлейля как выдающегося представителя викторианской эпохи, как пророка, как мыслителя, оказавшего огромное влияние на своих современников94.

Наивысший подъем славы Карлейля пришелся на первый период (конец 1820-х-1881 гг.), названный «популярным» (popular). Мыслителя называли «Учителем» (Teacher) и относились к нему с почтением и глубоким уважением. Временный спад прижизненной популярности наблюдался лишь в 1850-начале 1860-х гг. в период, последовавший после опубликования «Памфлетов последнего дня» и продолжавшийся до выхода в свет многотомной «Истории Фридриха Великого»95.

Второй период - «реакционный» (reactionary) - начался в связи с опубликованием Джеймсом Фроудом (Froude) «Воспоминаний» Карлейля (1881 г.) и четырех томов его биографии (1882 и 1884 гг.)96. Эти книги запятнали высокую репутацию Карлейля (особенно из-за неудачной семейной жизни) которого стали называть «Предрекателем» (Denouncer). Характерной чертой этого периода Теннисон выделил освещение в литературе отрицательных моментов жизни и творчества британского ученого. Но лагерь критиков был неоднороден Выделялись «лоялисты», те, кто лично знал и восхищался Карлейлем. В их числе был его племянник, Александр Карлейль (который возглавил организационную работу при открытии дома-музея Т. Карлейля в 1895 г.)97. К «лоялистам» примыкали немецкие исследователи, которые высоко ценили Карлейля за его исследования немецкой мысли и истории. Во второй лагерь входили «ревизионисты» - англичане, которые принимали книги Фроуда за образцовые и которые критиковали Карлейля за его нападки на демократию и приверженность «культу героев». Теннисон отметил, что подход «ревизионистов» сохранился в

QQ современной историографии (назовем X. Тревор-Роупера ). Второй период карлейлеведения завершился изданием библиографического сборника И. Дайэра в 1928 г. и выходом в 1923-1934 гг. подробнейшей, шести томной биографии Карлейля, написанной Д. Вильсоном.

Последнюю книгу современные исследователи расценивают как лучшую биографию, среди написанных об английском мыслителе. Наибольшим успехом исследователей этого периода Теннисон считал издание в 1896-1901 гг. тридцати томного собрания сочинений Карлейля (в честь столетнего юбилея) под редакцией X. Трейлла (Traill)99. Именно на это собрание сочинений делают ссылки все западные исследователи.

Третий, длящийся и по настоящее время, этап -«исследовательско-критический» (scholarly-critical) - характеризуется Теннисоном скромным восхвалением Карлейля, которого оценивают как мыслителя, оказавшего воздействие на современников. Представители этого периода продолжили традицию, основанную Дауэром и Вильсоном. В числе первых среди них были в 1930-х гг. Э. Нефф (Neff), X. Шайн (Shine), К. Харрольд (Harrold), а после второй мировой войны -Д. Холловей (Holloway) и А. ЛаВелли. Новизна этого этапа историографии заключалась в применении литературного и эстетического подхода в исследованиях. Большинство его представителей признавали Карлейля «самым выдающимся из викторианцев». Наибольшим достижением современной науки Теннисон считал начало публикования в 1970 г. писем обоих Карлейлей под редакцией Ч. Сандерса (Sanders)100. Огромное эпистолярное наследие этой супружеской четы не только рассказывает об отношениях двух замечательных людей, но проливают свет на весь викторианский мир, на идеи эпохи, на тех, кто разделял и формировал их101.

Среди работ, вышедших в современной западной историографии и близких к теме диссертационного исследования, следует отметить еще две монографии.

Книга неоднократно цитировавшегося ЛаВелли "Carlyle and the Idea of the Modern" вышла в свет в 1968 г. и получила всеобщее признание у современных карлейлеведов. Американский автор акцентировал свое внимание на философских аспектах творчества Карлейля. Он пришел к выводу, что английский мыслитель «особенно современен» в силу своей «двойственности». Его сочинения, с одной стороны, показывают, что быстро меняющийся мир открывает «новые возможности личности», которая осознает «новые сложности внутри себя и общества». С другой стороны, британский мыслитель испытывал «острое чувство страха и отрешенности» перед обществом, лишенных традиций и устоев. ЛаВелли применил проблемные метод и выделил четыре основных философских направлений в творчестве Карлейля: тема бессознательного, изучение отчуждения в человеке и обществе, осознание множественности и желание соединить эти темы через мифотворчество. Общая направленность всех тем состояла, с точки зрения критика, в стремлении Карлейля «определить общий тип личности и нового общества»102. Делая обзор его основных сочинений, исследователь пришел к ряду обоснованных и немаловажных выводов. «Социальное пророчество» Карлейля сочетало коммунистические, фашистские и социалистические элементы, хотя главная цель его книг -восстановление духовности и освобождение человека от рабства какой-либо из политический систем. Сравнивая критику капитализма, прозвучавшую у Маркса и Карлейля, американский ученый нашел много общего. Но первый пропускал «психологический момент», который доминировал у второго и который «олицетворяет более точный анализ общества». Среди наиболее несостоятельных идей обоих современников ЛаВелли считал отрицание демократии, которую они рассматривали распространением социального хаоса, пауперизации населения, бумажной теорией и усилением атомизма человека, его социальной изоляции. ЛаВелли, подводя итог творчеству Карлейля, сделал вывод о

1Л близости его идей милитаризму и фашизму .

Книга Ф. Роэ (Roe) "The social philosophy of Carlyle and Ruskin", впервые опубликованная в 1921 г., была переиздана в 1970 г. Американский исследователь рассматривал творчество Карлейля в тесной взаимосвязи с идейными течениями времени, представленные сен-симонистами, оуэнистами, сторонниками классической политической экономии и мальтузианства. Он отметил, что Карлейль был «противником демократии». Она означала для него не только «метод восстания, установление неуправляемости», но и «отчаяние найти каких-либо лидеров для управления людьми». Всеобщее право являлось «политическим злом», т.к. политически равноправными становились негр и лорд, Иуда и Христос104. Карлейль на протяжении всего своего творческого пути выступал за утверждение «внутренней свободы человека, за веру, пробуждение души». Но предлагаемые им решения (проведение нравственной реформы и поиск «героя») «слишком просты». Единственное рациональное зерно - предложение о введении государственного регулирования. «Краеугольным камнем» социальной философии Карлейля Роэ считал ее призыв к самореализации человека через труд105.

После 1976 года западное карлейлеведение продолжает свое развитие. Доказательством тому служит дальнейшее публикование книг и статей. Во второй половине 80-х гг. XX в. вышло несколько монографий: Д. Розенберга о философии истории Карлейля, М. Тимко (Timko) о влиянии мыслителя на современных ему литераторов, Р. ЭпРобертс (ApRoberts) о его религиозных воззрениях, С. Хелмлинга (Helmling) о литературном аспекте его произведений. Остался неизменным интерес к жизни Карлейля: в 1993 г. вышла его подробная биография, написанная Ф. Капланом (Kaplan)106.

По сравнению с западной историографией отечественная литература о Карлейле представлена более чем скромно. Тем не менее карлейлеведческие исследования в нашей стране можно разделить на три этапа: рубеж XIX-XX вв., советский период и современный. Первый период характеризуется массовым изданием сочинений Карлейля на русском языке и появлением ряда критических работ русских авторов о его творчестве. В советский период в работах немногочисленных исследователе преобладали политизированные и негативные оценки, сформулированные К. Марксом и Ф. Энгельсом, представленные ими после 1850 г. (опубликования «Памфлетов последнего дня»). Современный этап, начавшийся с переизданием «Французской революции» Карлейля, отличает критический подход к творческому наследию английского мыслителя и отказ от идеологических штампов предыдущих карлейлеведов.

Первыми сочинениями Карлейля, представленными российской публике на родном языке, стали: «Герои, почитание героев и героическое в истории» (краткое изложение в «Современнике» за 1856 г.), «Песнь о Нибелунгах» ( в «Библиотеке для чтения» за 1857 г.). В 1866 г. была осуществлена попытка опубликования «Французской истории», но издательская работа по цензурным соображениям была остановлена, а вышедший первый том был изъят из продажи. В 1878 г. вышло первое отдельное издание Карлейля на русском языке - его «Исторические и критические опыты»107. В год смерти мыслителя вышли очерки, знакомившие отечественного читателя с фактами его биографии, в нескольких периодических изданиях: в газетах «Русь» и «Русский курьер», в журналах «Исторический вестник» и «Вестник Европы»108. В последнее десятилетие XIX в. и первое XX в. на русском языке были изданы многие основные труда Карлейля, а также несколько книг западных исследователей: француза И. Тэна, англичанина М. Уорда, немца П. Гензеля109. Творчеством английского мыслителя заинтересовались JI.H. Толстой, Г. В. Плеханов, К.П. Победоносцев, а А.И. Герцен и И.С. Тургенев были лично с ним знакомы110.

В начале 90-х гг. XIX в. зародилось отечественное кар лей л введение. Основанием этого направления русской критики по праву считается В.И. Яковенко. В 1891 г. в серии «Жизнь замечательных людей» Ф. Павленкова вышла его книга «Т Карлейль, его жизнь и литературная деятельность. Биографический очерк». В ней была подмечена нравственная направленность творчества английского мыслителя: «Все значение Карлейля, как политического писателя, не в мерах, которые он проектировал, а в чувствах и стремлениях, возбуждаемых им в читателе»; «ко всему сущему» он подходил «с моральной точки зрения». Одним из лучших его сочинений Яковенко считал книгу о «героях». Она, с его точки зрения, приподнимала «общий уровень нравственных чувств читателя», высвобождала «из тисков холопской философии.»111.

Книга Яковенко вызвала отклик со стороны Н.К. Михайловского, который поместил в декабрьском номере журнала «Русская мысль» в 1891 г. свою статью о творчестве Карлейля. Русский мыслитель подчеркнул, что этот ученый поставил «великих людей на такой пьедестал, какого никто, ни до, ни после Карлейля, им не воздвигал», а «культ героев» не заключал в себе «ничего раболепного». Он был согласен с Яковенко, что книги английского автора оказывают нравственное воздействие, указывают истинную цель деятельности человека. Михайловский подчеркнул также, что о существовании какой-либо у него «политической программы трудно даже говорить»112.

В 1893 г. вышла книга профессора Императорского Варшавского университета А.С. Окольского «Фома Карлейль и английское общество в XIX столетии». Это единственная монография, вышедшая в России на рубеже XIX-XX веков. Автор проанализировал социально-политические воззрения Карлейля по его основным публицистическим работам (за исключением "Occasional Discourse" и "Shooting Niagara") в связи с исторической обстановкой и идеями, которые господствовали в Великобритании в конце XVIII-первой половине XIX вв. Он причислил английского ученого к общественным реформаторам «идеалистической направленности», которые выступали за верховенство «внутренних,

11-5 нравственных достоинств» над «внешними условиями» . Подводя итог его творчеству, Окольский объявил Карлейля «самым влиятельным» и «самым прогрессивным, передовым человеком эпохи», поскольку он прозорливо «угадал будущее направление человечества и указал ему путь дальнейшего развития» через утверждение христианских ценностей, мирное разрешение социальных конфликтов, введение государственного регулирования отношений труда и капитала114.

В число отечественных исследователей творчества Карлейля вошли в начале прошлого века такие известные русские мыслители и историки, как С.Н. Булгаков, Е.В. Тарле, Н.И. Кареев и А.Г. Дауге.

В 1904 г. в журнале «Новый путь» за 1904 г. вышла статья С. Булгакова «Карлейль и Толстой». Автор отметил схожие черты творчества писателей, прежде всего в религиозных вопросах и в утверждении общечеловеческих ценностей. Главным направлением творчества Карлейля русский теолог считал «возрождение веры, веры в добро, в идеал, в добрые, героические стороны человеческой натуры»115. Философ снова обратился к творчеству английского мыслителя в своей книге «Два града. Исследования о природе общественных идеалов», изданной в 1911 г. Автор посвятил Карлейлю отдельную главу книги. Он определил его позицию как «социальный морализм». Булгаков подчеркнул обличительную, критическую направленность его сочинений и близость к социализму, но в них отсутствовала «практическая программа». «Великой заслугой» английского мыслителя, с точки зрения критика, являлось его формулировка «социального вопроса как этического.»: «.за окружающее социальное зло несет ответственность породившее его общество, оно есть его социальный грех»116.

Е.В. Тарле посвятил Карлейлю небольшой очерк, изданный в сборнике «К свету» в 1904 г. Он отметил «совершенную самостоятельность ума», «свежесть» оценок английского мыслителя, который «не принадлежал к определенной политической партии», перечислил высокие идеалы, которые утверждал в своем творчестве Карлейль: «свобода в умственной жизни, справедливость в людских отношениях, огромность цены человеческой жизни, руководящая. сила индивидуальных героев. .»117.

Н.И. Кареев обратился к работам Карлейля в связи с рассмотрением вопроса о роли личности в истории. Он, как и Булгаков, сравнивал Карлейля с Толстым, но уже как выразителей двух крайних взглядов по этой проблеме философии истории. Русский историк отметил, что учение английского мыслителя о «культе героев» нельзя расценивать в качестве научной теории из-за «полной недоказанности основных пунктов», отсутствия обоснованной классификации «героев». Тем не менее Кареев соглашался с Яковенко и также считал Карлейля «великим человеком XIX века», обладавшим «великими духовными силами»118.

Близкие Булгакову взгляды выразил А.Г. Дауге. В его книге «Томас Карлейль», изданной в 1916 г., также утверждалась религиозная направленность сочинений английского автора. В условиях первой мировой войны исследователь подчеркнул актуальность творчества Карлейля: утверждение «идеи братства всех народов», осознание «общечеловеческой солидарности» и выражение «несокрушимого оптимизма» в «торжество высшей справедливости и добра»119.

Последней работой, относящейся к первому периоду отечественного карлейлеведения, стала книга Н.И. Кареева «Томас Карлейль. Его жизнь, его личность, его произведения, его идеи», изданная в Петрограде в 1923 г. Он объяснил свое новое обращение к творчеству английского мыслителя в следующих словах: «Томас Карлейль высказывал только то, что думал на самом деле, а думал он очень часто не то, что думали другие.; . ему приходилось говорить многое, что было для общества неприемлемо». Кратко изложив содержание основных работ, автор книги пришел к выводу, что Карлейль не предлагал какой-либо конкретной политической программы: «Он был проповедником не нового общественного строя, а обновления человеческих душ на основе совести, долга, альтруизма, т.е. проповедником морали, притом чисто в религиозной оболочке». Он громко» и «прямо» кричал «о безобразиях жизни». Именно в этом, по

120

Карееву, его заслуга перед соотечественниками .

В 20-30-х гг. прошлого века творчество Карлейля было предано забвению, его имя не упоминалось даже в энциклопедиях того времени. Как известно диссертанту, впервые он был упомянут в историографическом сборнике о Французской революции, вышедшем в 1941 г. под редакцией В.П. Волгина и Е.В. Тарле121.

Первыми работами, открывшими советский период карлейлеведения, стали статьи Е.В. Гутновой и И.Н. Неманова в журнале «Вопросы истории» соответственно за 1945 и 1956 гг. В обеих работах были повторены резко негативные оценки Маркса и Энгельса английского мыслителя : «реакционер», «идеолог буржуазии», представитель «феодального социализма», «апологет средневековья». Следует отметить, что в этих статьях доминировала мысль о тесной

1 "УУ связи его идей с фашизмом . Эти оценки были перенесены и в общие историографические работы О.В. Трахтенберга, С.Б. Кана, К.Б. Виноградова, А.И. Володина, изданные в 50-70-х гг. XX в.123.

В 80-е гг. интерес к творчеству Карлейля возрос. В 1981 г. в серии «Жизнь замечательных людей» в переводе с английского вышла биография Карлейля, написанная Дж. Саймонсом (впервые издана в Лондоне в 1952 г.). Святослав Бэлза в предисловии к книге сделал краткий обзор ряда работ английского мыслителя и его оценок со стороны Маркса и Энгельса. Он подчеркнул актуальность изучения творчества Карлейля: «Мы пользуемся подчас понятиями, взятыми из его словаря, следом за ним ставим вопрос о диалектике прошлого и настоящего, о различии между культурой и цивилизацией, о подлинных и мнимых ценностях». К тому же британский автор напрямую связан, с точки зрения критика, с серией «ЖЗЛ». Бэлза назвал книгу Саймонса «образцовой биографией в английском духе», описывающая детально личность и жизнь, а деятельность - лишь в общих чертах124.

Монография И.В. Костиковой «Философско-социологические взгляды Томаса Карлейля», изданная в 1983 г., стала единственной за весь советский период. (Ей предшествовала статья Костиковой, вышедшая в 1975 г. в «Вестнике Московского университета») . Исследовательница из Московского университета отметила, что различные, иногда полярные оценки творчества Карлейля основываются на «внутренней противоречивости и сложности мировоззрения» мыслителя. Она повторила мнение о приверженности Карлейля «феодальной организации труда» и «оправданию эксплуататорскому строю», определила его классовую позицию как «выразителя взглядов крупных землевладельцев»126. Тем не менее Костикова пришла к ряду выводов, которые разделяет диссертант. Первый состоит в том, что Карлейль в течение всего творчества остался верен одной доктрине -нравственному измерению социально-политических проблем. И другое ее замечание: «. некоторые идеи Карлейля, нередко вырванные из контекста (курсив мой. - С.З.), дают основание для того, чтобы применить их» для оправдания тоталитаризма, империализма или

1 л*? фашизма .

Статья научного сотрудника ИВИАН СССР, профессора И.Н.

Осиновского «Томас Карлейль и утопический социализм (к постановке проблемы)», изданная в 1984 г., также выходит из рамок прежних советских оценок мыслителя. Историк, рассмотрев главные его работы, пришел к выводу, что неверно отожествлять Карлейля со сторонниками феодального социализма». Осиновский усомнился и в определении его классовой позиции, как «тори». Он считает, что Карлейля нужно рассматривать как представителя «мелкой буржуазии» (т.е. среднего класса. - С.З.), а его политические взгляды более верно определять как

10Й мелкобуржуазный социализм» .

Завершая обзор второго периода отечественного карлейлеведения, следует отметить, что исследования по сравнению с предыдущим периодом приобрели более широкий характер. Как и в западной историографии рассматривались: литературоведческий аспект творчества Карлейля (в книгах В.В Ивашевой, Е.Г. Комаровой, Б.В. Аверина, H.A. Дождиковой), идейное взаимодействие с современниками (в книге А.К. Исламовой). Среди последних работ этого периода следует отметить статью исследовательницы из Томска Г.А. Синельниковой о философии истории Карлейля раннего периода творчества129.

Современный период отечественного карлейлеведения характеризуется установлением объективного подхода к творческому наследию английского мыслителя. Представителями периода являются В.Г. Сироткин, В.Е. Смоленков, Р.К. Медведева, JI.A. Пименова, Ю.В. Дубровин, Е.А. Мельникова . Единственным и немаловажным недостатком современной историографии является немногочисленность статей и отсутствие монографий исследователей.

Итак, в историографии накоплен значительный материал для изучения творчества Карлейля. Приоритет принадлежит американским и английским исследователям, всегда рассматривавшим мыслителя в качестве крупнейшего представителя интеллектуального пространства всего XIX в. Современные отечественные ученые совсем недавно начали переходить к объективному, свободному от шаблонных оценок исследованию творчества Т. Карлейля.

Новизна исследования состоит в том, что впервые в отечественной историографии осуществлена попытка систематического анализа трудов Карлейля по ключевым политическим и социальным проблемам Великобритании второй четверти XIX в.

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы, приложений. Последние включают: портрет Карлейля с автографом; фотография дома в Лондоне, где жили Карлейли с 1834 г. и где в 1895 г. был открыт музей; основные даты жизни и творчества Карлейля; его философские взгляды раннего периода творчества в интерпретации Д. Стерлинга; речь Карлейля 1866 г. при

Заключение научной работыдиссертация на тему "Социально-политические проблемы Англии второй четверти XIX столетия в трудах Томаса Карлейля"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Расцвет творчества Томаса Карлейля пришелся на вторую четверть XIX столетия. В это время вышли его самые известные и замечательные сочинения: «Французская революция. История» (1837 г.), «Чартизм» (1839 г.), «Герои, почитание героев и героическое в истории» (1841 г.), «Прошлое и настоящее» (1843 г.), «Памфлеты последнего дня» (1850 г.). Все эти произведения написаны ярким, эмоциональным и выразительным языком. В центре их внимания стоят наиболее острые социальные проблемы времени. Главным предметом последовательного и систематического авторского анализа выступает нравственное состояние современников, их психология. На наш взгляд, Карлейль не ориентировался на какую-либо из политических доктрин. В этом особенность его концептуального подхода, непреходящее значение это книг.

Промышленный переворот, вступивший в рассматриваемый период в свою заключительную стадию, рассматривался английским ученым как революционный процесс, изменивший образ жизни всего общества и каждого человека, взятого в отдельности. Он гордился успехами своей страны в этом стремительном экономическом развитии. Но исследователю была очевидна проблемная, социальная сторона технической революции. Ее завершение повлекло за собой крушение прежних общественных норм и устоев, обострило отношения труда и капитала. Последняя проблема заключалась в явном несоответствии между возросшим национальным богатством страны и крайне низким уровнем жизни подавляющего большинства ее граждан. Власть предержащие преследовали собственные корыстные цели и перестали выполнять свой долг - поддерживать достойный уровень существования рядовых англичан.

Социальная несправедливость рождала конфликтную ситуацию, привела к росту напряженности и дестабилизировала политическую обстановку. Поднявшаяся революционная волна расценивалась Карлейлем как выступление доведенного до отчаянного положения населения против некомпетентной и неэффективной власти. Но он подчеркивал, что революция всегда сопровождается разгулом беззакония, насилием и часто гибелью значительного числа людей. Ее альтернативой выступало у мыслителя мирное классовое взаимодействие, поиск гуманных средств для разрешения конфликтной ситуации. Основой этого могло быть восстановление системы взаимных социальных гарантий, соблюдения терпимости в людских отношениях и признания за каждым права на достойные условия жизни и права на труд. Карлейль призывал учредить «гуманный» капитализм.

Построение такой общественной системы ученый видел возможным с опорой на власть, на путь «сверху». Британское государство должно было активно регулировать отношения труда и капитала, было обязано, опираясь на свои громадные экономические ресурсы, осуществить для своих граждан проведение образовательных, просветительских программ. Другой путь - предоставить возможность выезда за океан всем желающим.

Подбор кадров для власти, ответственной перед народом за свои действия, появление «героев» в правительстве ставилось Карлейлем в прямую зависимость от духовности общества. Парламентская демократия открывала доступ во власть исключительно получившим дешевую популярность политикам или крупным магнатам. Причиной появления у руля государства этих недостойных людей называлось исследователем приверженность выборщиков культу материального. Таким народным избранникам Карлейль отказывал в понимании глубинных сущностей и способности верно руководить народом. Он расценивал демократический режим как временное и недолговечное

167 явление. В то же время ученый не отрицал принципа подбора необходимых людей из всей массы населения.

Обладание колониями рассматривалось как средство снятия социальной напряженности и как предопределенное свыше право англичан. Все они считались неотъемлемой территорией государства, поэтому предоставление метрополией некоторым из них частичного самоуправления было равносильно, как считал Карлейль, предательству национальных интересов. Заокеанские владения должны были максимально эксплуатироваться для пользы всему английскому обществу. Это было возможным только после установления взаимовыгодных и гуманных отношений с колониальным населением.

Проведенный диссертантом комплексный анализ сочинений Карлейля привел к выводу о полной неправомерности и необоснованности обвинений в его адрес в приверженности расизму и тоталитаризму.

Список научной литературыЗотов, Сергей Александрович, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. Carlyle Th. Characteristics Carlyle Th. Critical and Miscellaneous Essays. N.Y., 1873. P. 296-310.

2. Carlyle Th. Chartism. L., 1840.

3. Carlyle Th. Latter-Day Pamphlets // The Works of Thomas Carlyle in Thirty Volumes. Centenary Edition / Ed. by H.D. Traill. L., 1896-1901. Vol. XX.

4. Carlyle Th. Occasional Discourse on the Nigro Question // Fraser's Magazine. L., 1849. December. (Vol. 40). P. 670-679.

5. Carlyle Th. Reminiscences / Ed. by J.A. Froude. L., 1881. 2 vols.

6. Carlyle Th. Shooting Niagara: and After? Carlyle Th. Scottish and Other Miscellanies. L., 189-. P. 299-339.

7. Carlyle Th. Signs of the Times Carlyle Th. Scottish. P. 223-245.

8. Carlyle Th. The French Revolution. A History // The Woks.Vols. II-IV.

9. История Французской революции Карлейля / Пер. под ред. Н.Ляпидевского. Т. 1. Бастилия. - М., 1866.

10. Карлейль Т. Герои, почитание героев и героическое в истории / Пер. с англ. В.И. Яковенко. СПб., 1908 (третье издание).

11. Карлейль Т. Герои, почитание героев и героическое в истории -Карлейль Т. Теперь и прежде / Сост., подгот. текста и примеч. Р.К.Медведевой. М., 1994. С. 5-198 (четвертое издание).

12. Карлейль Т. Исторические и критические опыты. М., 1878.

13. Карлейль Т. Памфлеты последнего дня / Пер. с англ. А.М.Белова. СПб., 1907.

14. Карлейль Т. Прошлое и настоящее Карлейль Т. Теперь и прежде. С. 199-294 (второе издание).

15. Карлейль Т. Речь, произнесенная при вступлении в должность лорда ректора Эдинбургского университета 2 апреля 1866 г. / Пер. с англ. Н. Горбова. -М., 1902.

16. Карлейль Т. Сартор Резартус. Жизнь и мысли герр Тейфельсдрека / Пер. с англ. Н. Горбова. М., 1902.

17. Карлейль Т. Теперь и прежде / Пер. с англ. Н. Горбова. М., 1906 (первое издание).

18. Карлейль Т. Французская революция. История / Пер. с англ. Ю.В. Дубровина и Е.А. Мельниковой. М., 1991.

19. Карлейль Т. Этика жизни. Трудиться и не унывать! -Карлейль Т. Теперь и прежде. С. 295-368 (второе издание).

20. Anstey Т. С. Review in Dublin Review, 1838 Thomas Carlyle. The critical Heritage / Ed. by J. Seigel. - L., 1971. P. 88-100.

21. Aytoun J. Review in Blackwood's Edinburgh Magazine, 1850 -Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 321-333.

22. Emerson R. Review in Dial, 1843 Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 219-224.

23. Everette A. Review in North Anerican Review, 1835 Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 34-38.

24. Fitzhugh G. Cannibals All: or Slaves Without Masters, 1857 -Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 369-374.

25. Frothingham N. Review in Christian Examiner, 1836 Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 39-43.

26. Masson D. Review in North British Review, 1850 Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 334-366.

27. Maurice D. Reply to W. Thomson in Christian Remembrancer, 1843 Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 193-207.

28. Merivale H. Review in Edinburgh Review, 1840 Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 76-87.

29. Mill J.S. Review in London and Westminster Review, 1837 -Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 52-68.

30. Morgan S. Review in Athenaeum, 1837 Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 46-51.

31. Notice in DeBow's Review, 1850 Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 310.

32. Notice in Tait's Edinburgh Review, 1838 Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 44-45.

33. Renouf P. Review in Dublin Review, 1843 Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 226-235.

34. Review in Southern Quarterly Review, 1850 Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 367-368.

35. Review in Tait's Edinburgh Magazine, 1840 Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 164-170.

36. Sewell W. Review in Quarterly Review, 1840 Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 141 -163.

37. Smith W. Review in Blackwood's Edinburgh Magazine, 1843 -Thomas Carlyle. The critical Heritage. P.208-218.

38. Sterling J. Letter to Carlyle, 1835 Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 26-33.

39. Sterling J. Review in London and Westminster Review, 1839 -Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 101-139.

40. Thackeray W. Review in The Times, 1837 Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 69-75.

41. Thomson W. Review in Christian Remembrancer, 1843 Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 171 -193.

42. Two Parodies of Carlyle in Punch, 1850 Thomas Carlyle. The critical Heritage. P. 318-320.

43. Герцен А.И. Из письма К. Фогту Герцен А.И. Собрание сочинений в 30-ти томах. Т. 24. М., 1961. С. 339.

44. Герцен А.И. Письмо к Томасу Карлейлю Литературное наследство М., 1953. Т. 61. С. 229-232.

45. Маркс К., Энгельс Ф. Томас Карлейль. «Современные памфлеты. №1. Современная эпоха. № 2. Образцовые тюрьмы». Лондон, 1850 Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения. М., 1962 (второе издание). Т. 7. С. 268-279.

46. Письмо Томаса Карлейля к Герцену Герцен А.И. Собрание сочинений. Т. 11. М., 1957. С. 537-538.

47. Шесть пунктов «Народной хартии» // Сборник документов по истории нового времени стран Европы и Америки (1640-1870) / Сост. Е.Е. Юровская. -М., 1990. С. 195-198.

48. Энгельс Ф. Положение Англии. Томас Карлейль. «Прошлое и настоящее». Лондон, 1843 Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 1. С. 572-597.

49. Энгельс Ф. Положение рабочего класса в Англии. По достоверным источникам и собственным наблюдениям Там же. Т. 2. С. 231-517.2. Литература о Карлейле

50. Adrian A.A. and V.H. Frederich the Great: "That Unutterable Horror of a Prussian Book // Carlyle Past and Present. A Collection of New Essays / Ed. by K.J. Fielding and R.L. Tarr. -L., 1976. P. 177-197.

51. Altick R.D. Past and Present: Topicality as Technique // Carlyle and His Contemporaries. Essays in Honour of Charles Richard Sanders / Ed. by J. Clubbe. Durham (North Carolina), 1976. P. 112-128.

52. ApRoberts R. The Ancient Dialect: Thomas Carlyle and Comparative Religion. Berkeley etc., 1988.

53. Bentley E. A Century of Hero-Worship. Boston, 1957.

54. Brookes G.H. The Rhetorical Form of Carlyle's Sartor Resartus. Berkeley etc., 1972.

55. Campbell I. Carlyle's Religion: The Scottish Background // Carlyle and His Contemporaries. P. 3-20.

56. Cassirer E. The Myth of the State. Garden City, 1955 (reprint of 1946 edition).

57. Clubbe J. Charles Richard Sanders // Carlyle and His Contemporaries. P. xiii-xix.

58. Clubbe J. Grecian Destiny: Froude's Portraits of the Carlyles // Carlyle and His Contemporaries. P. 317-353.

59. Coldberg M. A Universal "howl of execration": Carlyle's Latter-Day Pamphlets and Their critical Reception // Carlyle and His Contemporaries. P. 129-147.

60. Dale P.A. The Victorian Critic and the Idea of History: Carlyle, Arnold, Pater. L., 1977 (reprint of 1943 edition).

61. Fielding K.J. Carlyle and the Saint-Simonians (1830-1832): New Considerations // Carlyle and His Contemporaries. P. 35-59.

62. Fielding K.J. Froude and Carlyle: Some New Considerations // Carlyle Past and Present. P. 239-269.

63. Ford G.H. Stern Hebrews Who Laugh: Further Thoughts on Carlyle and Dickens // Carlyle Past and Present. P. 112-126.

64. Froud J. A. Thomas Carlyle: a History of the First Forty Years of His Life. 1795-1835. 2 vols. L., 1882.

65. Froud J.A. Thomas Carlyle: a History of His Life in London. 18341881. 2 vols. L., 1884.

66. Gascoyne D. Thomas Carlyle. L. etc., 1952.

67. Goldberg M. Carlyle and Dickens. Athens (Georgia), 1972.

68. Harris K.M. Carlyle and Emerson, Their Long Debate. Cambridge (Mass.) etc., 1978.

69. Hilles F.W. The Hero as Revolutionary: Godefroy Cavaignac // Carlyle and His Contemporaries. P. 74-90.

70. Holloway J. The Victorian Sage: Studies in Argument. L., 1953.

71. Holme T. The Carlyles at Home. Oxford etc., 1979.

72. Ikeler A.A. Puritan Temper and Transcendental Faith. Carlyle's Literary Vision. Columbus, Ohio state univ. press, 1972.

73. Kaplan F. Thomas Carlyle: a Biography. Berkeley etc., 1993.

74. Larkin H. Carlyle and the Open Secret of His Life. N.Y., 1970.

75. LaValley A.J. Carlyle and the Idea of the Modern. Studies in Carlyle's Prophetic Literature and its Relation to Blake, Nietzsche, Marx and Others. New Haven etc., 1968.

76. Le Quesne A.L. Carlyle. Oxford etc., 1982.

77. Moore C. Carlyle and Goethe as Scientist // Carlyle and His Contemporaries. P. 21-34.

78. Neff E. Carlyle and Mill. N.Y., 1964.

79. Pankhurst R.K.P. The Saint Simonians, Mill and Carlyle. L., 1957.

80. Peckham M. Frederick the Great // Carlyle Past and Present. P. 198-215.

81. Rally A. Guide to Carlyle. 2 vols. N.Y., 1969.

82. Roe F.W. The Social Philosophy of Carlyle and Ruskin. N.Y., 1970 (reprint of 1921 edition).

83. Rosenberg J.D. Carlyle and the Burden of History. Cambridge , 1985.

84. Rosenberg Ph. The Seventh Hero: Thomas Carlyle and the Theory of Radical Activism. Cambridge (Mass.), 1974.

85. Sanders C.R. Carlyle's Pen Portraits of Queen Victoria and Prince Albert // Carlyle Past and Present. P. 216-238.

86. Seigel J.P. Latter-Day Pamphlets: The Near Failure of Form and Vision // Carlyle Past and Present. P. 155-176.

87. Shine H. Carlyle and the Saint Simonians. The Concept of Historical Periodicity. Baltimore etc., 1941.

88. Spivey E. Carlyle and the Logic-Choppers: J.S. Mill and Diderot // Carlyle and His Contemporaries. P. 60-73.

89. Stange G.R. Refractions of Past and Present // Carlyle Past and Present. P. 96-111.

90. Tennison G.B. Carlyle Today // Carlyle Past and Present. P. 27-50.

91. Timko M. Carlyle and Tennyson. Houndmills etc., 1988.

92. Waring W. Thomas Carlyle. N.Y., 1978.

93. Wilson D.A. The Biography of Carlyle. 6 vols. L., 1923-1934.

94. Аверин Б.В., Дождинова H.A. Блок и Т. Карлейль Александр Блок: исследования и материалы. JL, 1987. С. 89-116.

95. Булгаков С.Н. Карлейль и Толстой // Новый путь. СПб., 1904. № 12. С. 227-260.

96. Булгаков С.Н. О социальном морализме (Т. Карлейль) -Булкагов С.Н. Два града. Исследование о природе общественных идеалов. СПб., 1997 (репринт, издание 1911 г.). С. 71-95.

97. Булгаков Ф.И. Томас Карлейль // Исторический вестник. СПб., 1881. Март. С. 109-154.

98. Виноградов К.Б. Очерки английской историографии нового и новейшего времени Изд-во Ленингр. ун-та, 1975.

99. Волгин В.П. Очерки истории социалистической идеи. Первая половина XIX в. М., 1976.

100. Володин А.И. Утопия и история. Некоторые проблемы изучения домарксистского социализма. М., 1976.

101. Гензель П. Т. Карлейль / Пер. с нем. П. Морозова. СПб., 1903.

102. Гутнова Е.В. Томас Карлейль как историк // Вопросы истории. 1945. №5-6.

103. Гутнова Е.В. Историография истории средних веков. М., 1985.5 5. Дауге А.Г. Томас Карлейль. M., 1916.

104. Ивашева В. Английский реалистический роман XIX в. в его современном звучании. М., 1974.

105. Исламова А.К. Эмерсон и Карлейль. Л., 1985.

106. Кан С.Б. История социалистических идей. М., 1967.5^. Кареев Н.И. Сущность исторического процесса и роль личности в истории. СПб., 1914.

107. Кареев Н.И. Т. Карлейль, его жизнь, его личность, его произведения, его идеи. Петроград, 1923.

108. Комарова Е.Г. Художественное творчество Т. Карлейля (18201830-е гг.). Автореферат на соиск. учен, степ канд. филологич. наук. Л., 1989.

109. Косминский Е.А. Об источниках книги Ф. Энгельса «Положение рабочего класса в Англии» // Чартизм. Сборник статей. М., 1961. С. 6496.

110. Костикова И.В. Философия истории Т. Карлейля и «феодальный социализм» // Вестник Моск. ун-та. Сер VIII. Философия. 1975. № 2.

111. Костикова И.В. Философско-социологические взгляды Томаса Карлейля. Изд-во Моск. ун-та, 1983.

112. Кучеренко Г.С. Исследования по истории общественной мысли Франции и Англии (XVI-первая половина XIX вв.). М., 1981.

113. Лавров П.Л. Этюды о западной литературе. Петроград, 1923. С. 136-152 (переиздание: Лавров П.Л. Томас Карлейль // Русский курьер. 1881. №54 и 68).

114. Милль Д. С. Автобиография. История моей жизни и убеждений. М., 1896.

115. Михайловский Н.К. Литература и жизнь // Русская мысль. М., 1891. Кн. 12. Декабрь. С. 225-242.

116. Неманов И.Н. Субъективистско-идеологическая сущность воззрений Т. Карлейля на историю общества // Вопросы истории. 1956. №4.

117. Несколько слов о Томасе Карлейле // Русь. 1881. № 13. 7 февраля, (без указания автора).

118. Новикова O.A. Вести из Англии: Т. Карлейль. М., 1881.

119. Окольский A.C. Фома Карлейль и английское общество в XIX столетии. Варшава, 1893.

120. Осиновский И.Н. Томас Карлейль и утопический социализм: к постановке проблемы // История социалистических учений. М., 1984. С. 118-141.

121. Письма об английской литературе и журналистике // Современник. СПб., 1856. Т. 5. С. 141-145 (без указания автора).

122. Плеханов Г.В. Избранные философские произведения в пяти томах. М., 1956. Т. 2. С. 333.

123. Русский консерватизм XIX столетия. Идеология и практика / Под. ред. В.Я. Гросула. М., 2000.

124. Саймоне Дж. Карлейль / Пер. с англ. и коммент. Е. Сквайре. -М. 1981.

125. Сивельникова Г.А. Формирование теоретико-методологических взглядов Томаса Карлейля как историка. Томск, 1989.

126. Сироткин В.Г. Томас Карлейль и его труд «Французская революция. История» Карлейль Т. Французская революция. С. 559566.

127. Смоленков В.Е. Т. Карлейль как политический мыслитель. Дис. на соиск. учен. степ. канд. полит, наук. СПб., 1996.

128. Тарле Е.В. О Томасе Карлейле (очерк) //К свету. СПб., 1904. С. 438-447.

129. Томас Карлейль (очерк его жизни и творчества) // Вестник Европы. СПб., 1881. Кн. 5 и 6. С. 256-284 (без указания автора).

130. Тревор-Роупер X. Р. Последние дни Гитлера / Пер. с англ. -СПб., 1995.

131. Тэн И. История английской литературы / Пер. с фр. П. Когана. -М., 1904. Т. 5. С. 172-228.

132. У орд М.О. Три биографии: Томас Карлейль, Джон Рёскин, Лев Толстой / Пер. с англ. И.С. Дурново. М., 1900. С. 9-59.

133. Эккерман И.П. Разговоры с Гёте в последние годы его жизни. М., 1981.

134. Яковенко В.И. Томас Карлейль, его жизнь и литературная деятельность. Биографический очерк. СПб., 1891.

135. Яковенко В.И. Предисловие Карлейль Т. Герои, почитание героев и героическое в истории. СПб., 1908. С. 1-18.

136. Литература по истории Англии

137. Айзенштат М.П. Британский парламент и общество 1815-1849 гг. Дис. на соиск. уч. ст. д.и.н. М., 1999.

138. Айзенштат М.П., Гелла Т.Н. Английские партии и колониальная империя Великобритании в XIX в. М., 1999.

139. Гридасов O.JI. Английский либерализм и новая концепция империи в первой половине XIX в. Дис. на соиск. уч. ст. к.и.н. Саратов, 1997.

140. Ерофеев H.A. Английский колониализм в середине XIX века. Очерки. М., 1977.

141. Ерофеев H.A. Народная эмиграция и классовая борьба в Англии в 1825-1850 гг. М., 1962.

142. Ерофеев H.A. Очерки по истории Англии. 1815-1917 гг. М., 1959.

143. Ерофеев H.A. Промышленная революция в Англии. М., 1963.

144. Ерофеев H.A. Развитие капитализма и формирование резервной армии труда в Англии эпохи чартизма // Чартизм. Сборник статей. М., 1961. С. 97-167.

145. Кертман Л.Е. География, история и культура Англии. М., 1979.

146. Мезенин H.A. Парад всемирных выставок. М., 1990.

147. Метен А. Социализм в Англии. СПб., 1898.

148. Мортон A.JI. История Англии / Пер. с англ. Н.И. Чернявской. -М., 1950.

149. Поулсен Ч. Английские бунтари / Пер. с англ. C.B. Кибирского. -М., 1987.178

150. Согрин В.В. Британский либерализм: этапы развития и течения //Новая и новейшая история. 1996. № 4. С. 28-42.

151. Трахтенберг О.В. Очерки по истории философии и социологии Англии XIX в. М., 1959.

152. Тревельян Дж.М. Социальная история Англии / Пер. с англ. А.АКрушинской, К.Н Татариновой. М., 1959.

153. Энгельс Ф. Английский билль о десятичасовом рабочем дне // Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения. Т. 7. С. 245-256.

154. Wood А.С. Nineteenth Century Britain. 1815-1914. L., 1982.

155. Справочники. Учебная литература

156. Carlyle's House: Illustrated Catalogue, Chronology and Descriptive Notes. L., 1907 (the fifth edition).

157. Dictionary of National Biography / Ed. by L. Stephen. L., 1887. Vol.9.

158. Dyer I.W. A Bibliography of Thomas Carlyle's Writings and Ana. N.Y., 1968 (reprint of 1928 edition).

159. Encyclopaedia Britannica. L. etc., 1946. Vol. 4. P. 880-885.

160. Tarr R.L. Thomas Carlyle: A Bibliography of English-Language Criticism, 1824-1974. Charlottesville, Univ. press of Virginia, 1976.

161. История XIX века / Под. ред. профессоров Лависса и Рамбо, пер. с фр. Е.В. Тарле. М., 1938. Т. 4.

162. Портрет Т. Карлейля с автографом (60-е годы XIX в.).

163. Дом Карлейлей в Лондоне (современный вид). В 1895 г. открыт музей.