Социокультурные функции исторической науки

Кузнецов, Дмитрий Михайлович

автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Социокультурные функции исторической науки

Год: 2011
Автор научной работы: Кузнецов, Дмитрий Михайлович
Ученая cтепень: кандидата философских наук
Место защиты диссертации: Самара
Код cпециальности ВАК: 09.00.11

Диссертация по философии на тему 'Социокультурные функции исторической науки'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Социокультурные функции исторической науки"

Кузнецов Дмитрий Михайлович

СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ФУНКЦИИ ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКИ

09.00.11 - социальная философия

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

- 8 ДЕК 2011

Самара-2011

005005576

Работа выполнена в ГОУ ВПО "Самарский государственный университет".

Научный руководитель Заслуженный деятель науки РФ, доктор философских наук, профессор Конев Владимир Александрович

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Лишаев Сергей Александрович

Защита состоится 22 декабря 2011 года в 14 часов 30 минут на заседании диссертационного совета ДМ 212.218.05 при Самарском государственном университете по адресу: 443011, г. Самара, ул. Академика Павлова, 1, зал заседаний.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Самарского государственного университета

Автореферат разослан «Д2. » ШЛА-т» _2011 г.

доктор исторических наук, доцент Леонтьева Ольга Борисовна

Ведущая организация: Тольяттинский государственный университет

Ученый секретарь диссертационного совета

Соловьева С.В.

Общая характеристика работы

■ Актуальность темы исследования обусловлена как практическими, так и теоретическими мотивами. Возрастающая скорость изменений в современном мире, быстро обесценивающая предыдущий опыт как отдельного человека, так и социальных общностей проблематизируют положение исторической науки. Можно констатировать, что она в значительной степени утратила свои традиционные социокультурные основания, что выражается как в методологической и философской "неуверенности" самих историков, так и в падении популярности их продукции. С другой стороны, растет интерес к проблемам исторической памяти и идентичности, которую человек или социальная группа пытаются сохранить от разрушения в потоке перемен. Стремление к истинности, характеризующее историческую науку, заменяется стремлением к сохранению и воспроизводству традиции, истинность которой находится внутри нее самой. Интерес к прошлому в массовой кулыуре также смещается к неакадемическим и ненаучным формам выражения. В этой ситуации актуален философский анализ культурных оснований существования исторической науки, который должен дополнить эпистемологический анализ ее познавательных возможностей, бывший центром внимания философии и методологии до настоящего момента.

В недостаточном развитии этой стороны философии и методологии истории заключается научная актуальность исследуемой нами проблемы. Философия истории второй половины XX века подводит к необходимости заново рассмотреть вопрос о социокультурных функциях историографии. После нарративного поворота, изменившего базовое понимание историографии, представление о ее взаимосвязи с другими культурными практиками и о тех функциях, которые она может выполнять в их отношении, требует пересмотра. Большинство работ по историографии, методологии истории и социальной философии, анализируют ее реальное бытование в конкретном социуме. При этом практически отсутствуют работы собственно социально-философского плана, которые бы рассматривали социокультурные функции исторической науки исхода из ее структурных особенностей и философско-методологических оснований, а не случайных социальных обстоятельств.

Степень разработанности проблемы исследования. Проблема диссертационного исследования как специальная проблема философии и методологии истории была поставлена во второй половине ХХ-ого века. Однако вопрос "для чего люди изучают прошлое?" или "почему люди интересуются прошлым?", не становясь предметом специального рассмотрения, затрагивался очень часто в работах как историков, так и философов, начиная с момента самого возникновения историографии.

большинстве своем, используя, разумеется, иное культурное обоснование, воспроизводили положения своих античных предшественников. В раннее Новое время и частично в эпоху Просвещения историография как культурная практика находилась в тени "вневременного" рационализма, в связи с чем само познание истории стало представлять большую трудность. Но именно в Новое время было предпринято и первое относительно серьезное размышление о социокультурных функциях историографии - мы имеем в виду относительно малоизвестную в отечественной науке работу лорда Болингброка "Письма об изучении и пользе истории". Проблема социокультурных функций историографии затрагивалась и в работах представителей немецкой классической философии -И. Канта, И.Г. Фихте, Ф.В. Шеллинга, Г.В.Ф. Гегеля, которые рассматривали их в зависимости от идеи принципиальной постижимости прошлого, обоснованной общим характером их философии.

Становление национальных государств выдвинуло понимание историографии как средства гражданского воспитании (III. Сеньобос, И.Г. Дройзен). С обоснованной критикой "пользы истории для жизни" выступил Ф. Ницше. В период "кризиса историзма" в первой четверти XX века проблема затрагивается в исследовании Э. Трельча "Историзм и его проблемы", в котором историография рассматривается как способ творческого переосмысления прошлого культуры с целью творчества новых культурных ценностей. Большой интерес представляют методологический работы крупных историков первой половины XX века-М. Блока, JI. Февра, Р.Дж. Коллингвуда, К. Беккера.

Обсуждение данной проблемы в XX веке велось в рамках четырех больших философско-методологических направлений. Первое было связанно с герменевтическим проектом (В. Дильтей, М. Хайдеггер, П. Рикер, Г.Г. Гадамер). Особенный интерес представляет анализ историчности у МХайдеггера, трактовавшего функции историографии как способность увидеть возможности Присутствия экзистировать и проследить связь его онтологических характеристик с онтическими.

Второе направление опирается на коммуникативную социальную теорию (К.О. Апель, Ю. Хабермас, Н. Луман, Р. Рорти) и ее оппонентов (М. Фуко). Вопрос о социокультурных функциях историографии рассматривался здесь в контексте проблемы исчерпания, сжатия "традиции" и замены ее универсальной рациональностью в обществе модерна.

Третье направление связано с философией диалога (М.М. Бахтин, B.C. Библер, JI.M. Баткин, С.С. Неретина, Э.Ю. Соловьев), ставшей методологической базой для исследований А.Я. Гуревича. В рамках данной концепции историография рассматривается как средство диалога культур.

утраты или ностальгии. Другой важной темой стало взаимоотношения историографии, исторической памяти и исторической политики (опирающиеся на М. Хальбвакса работы П. Нора, Г. Люббе, Й. Рюзена, А. Меггила), в рамках которой социокультурные функции историографии рассматриваются в связи с проблемой формирования исторической идентичности.

В новейшей отечественной историографии данная тема представлена работами И.М. Савельевой и A.B. Полетаева и работами Н.Е. Колосова. И.М. Савельева и A.B. Полетаев систематизируют все артикулированные в историко-философской традиции подходы к проблеме социокультурных функций историографии. Н.Е. Колосов, напротив, отказывается от традиционной трактовки историографии, рассматривая ее социально-культурную функциональность в контексте гуманитарного образования и его необходимости для человека современной эпохи. Концепция автора данной работы также нашла определенный отклик в российском историко-философском сообществе. В статье С.И. Мало-виченко "Историческая наука и историческая память: социальные функции и формы конституирования прошлого" важное место занимает критический анализ статьи автора данного исследования "Историческая наука и философия диалога культур". Маловиченко оценивает ее положительно, но отмечает, что сама по себе философия диалога культур не способна дать ответ на вопрос о социокультурных функциях исторической науки. Указанный им недостаток мы постарались исправить в рамках данного исследования.

Объект исследования. Объектом исследования выступает историография как практика создания исторических нарративов (историческая наука).

Предмет исследования. Предметом данного исследования являются возможные функции историографии в системе культуры, вытекающие из ее структурной особенности использовать истинные и только истинные факты о прошлом.

Цель и задачи исследования. Целью исследования является выявление возможных социокультурных функций историографии как культурной практики в зависимости от типа культуры и их философско-критический анализ. Реализация данной цели обеспечивается постановкой и решением следующих задач:

Уточнения понятия историографии и ее социокультурных функций;

Выявление представлений о социокультурных функциях историографии в историко-философской традиции и степени их актуальности в современной социокультурной реальности;

Построение обобщенной модели социокультурного функционирования историографии;

Анализ соотношения историографии с другими культурными практика, традиционно отмечаемыми как близкие ей (художественная литература, социальные науки, политика, философия).

Методология исследования.

Методологической базой исследования является системный подход, появившийся в рамках структурного функционализма (Т. Парсонс, Р. Мертон), и

наиболее ярко представленного Н. Луманом. В отечественной литературе данный подход используется в работах К.Х. Момджяна. В рамках данного подхода появляется возможность рассмотреть историографию как определенную культурную практику, обладающую подобной функциональностью.

Важную роль в данной работе играет структуралистский подход, выработавший методы исследования отношения структурных особенностей текста или типа текстов к функционированию этого текста или типа текстов по отношению к другим текстам. Данные методы позволяют ставить вопрос, соответствуют ли те функции историографии, которые выделяются в философско-методологической традиции и при анализе реальной роли историографии в каком-либо конкретном социуме ее структурным особенностям как определенной культурной практики.

При анализе историко-философской и методологической традиции использовался метод философской критики, подразумевающий выявления культурных и теоретических оснований выделения тех или иных социокультурных функций в историко-философской традиции.

Научная новизна исследования состоит в следующем:

1) Инновационным является рассмотрение проблемы социокультурных функций историографии в связи с типом культуры, в которой эта историография существует, и в частности, в связи с отношением данной культуры ко времени.

2) Предложен способ классификации историографических и философ-ско-методологических направлений в зависимости от их отношения к оппозиции прошлое-настоящее, выделены парадигмы тождества, различия и нарративная парадигма.

3) Предложена модель социокультурных функций историографии, опирающаяся на соединение нарративной философии истории и семиотики, в рамках данной модели историография понимается как "вторичная моделирующая система" по отношению к нарративам повседневного обыденного знания;

4) Предложена методика рассмотрения нарративных практик в культуре в их сравнении с историографией, предусматривающая сравнение типов наррати-вов, используемых в данных практиках, а также выявление особого вида донар-ративного опыта, лежащего в основе каждой нарративной практики;

Основные положения, выносимые на защиту:

1) Можно выделить три парадигмы рассмотрения социокультурных функций историографии в историко-философской традиции - парадигму тождества, парадигму различия и нарративную парадигму. Парадигма тождества предполагает, что сходство между прошлым и настоящим позволяет применять знания о прошлых событиях к анализу будущих событий или состояний. В рамках парадигмы различия несходство между прошлым и настоящим делают историю способной дать нам знания о самих себе, определив себя перед лицом Другого. В нарративной парадигме внимание переносится с отношения между прошлым и настоящим на сам процесс конструирования этой оппозиции в историческом нарративе.

2) В рамках парадигмы тождества можно выделить три основные социокультурные функции историографии: функцию знания-предвиденья (знать прошлое, чтобы быть способным лучше поступать в настоящему и будущем), функцию воспитания историей (знание о поступках людей в прошлом помогает нам воспитать в себе нужные качества на их примере) и функция построения идентичности, которая связывает прошлое и настоящее в единое целое нашей памяти, делая нас теми, кто мы есть.

3) В рамках парадигмы различия социокультурная функция историографии понимается как возможность быть средством диалога культур. В рамках парадигмы различия возможны две трактовки диалога по отношению к тому, существуют ли его участники до начала диалога, или порождаются вместе с ним. Философский анализ показывает, что второе понимание является более адекватным, следовательно, историографию можно рассматривать не только как способ диалога культур, но и как практику, впервые порождающую эти культуры.

4) В рамках нарративной парадигмы историографию можно рассматривать как "вторичную моделирующую систему" по отношению к нашей возможности строить нарративные субстанции и в этом заключается ее социокультурная функция.

5) Исследования взаимоотношения историографии с другими нарративными практиками в культуре показывают структурно-функциональную идентичность историографии и социологии, важность историографии для овладения компетенциями политика, а также высокую степень сходства историографии и философии, рассматриваемой как нарративная практика, различие между которыми следует на уровне донарративного опыта.

Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования.

Полученные в ходе исследования результаты расширяют представления социальной философии о социокультурных функциях историографии, и возможных способах ее философско-методологического обоснования в различных культурах. Результаты исследования помогают глубже понять современный кризис "исторического сознания" и место исторической науки в современном быстро меняющемся мире.

Материалы диссертации могут быть использованы при подготовке учебных курсов, и проведении семинарских занятий по социальной философии, истории философии, философии и методологии истории, историографии, в разработке специальных курсов по проблемам исторического сознания и исторической науки как культурного феномена.

тодологии и источниковедения в историческом исследовании" (Самара, 2010), а также изложена в ряде публикаций. Основные положения и результаты, которые содержаться в диссертации, докладывались на заседаниях кафедры философии гуманитарных факультетов СамГУ, на теоретических семинарах кафедры в 2009-2011 гг. Материалы диссертационного исследования представлялись на ежегодных конференциях преподавателей и молодых специалистов Самарского государственного университета (2002-2009 гг.), а также в опубликованных статьях Вестника Самарского государственного университета (2009 г.) и Вестника СНЦ РАН (2011 г.).

Структура диссертации. Структура работы соответствует логике решения поставленных исследованием задач и служит последовательному их рассмотрению. Работа состоит из введения, трех глав и заключения. Первая и вторая глава состоят из трех параграфов, третья - из двух.

Общий объем диссертации- 208 с.

Основное содержание работы

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертации, ставится проблема, формулируется объект и предмет исследования, определяются цель, задачи и методологические основания работы. Также рассматривается степень разработанности проблемы, приводятся основные положения, выносимые на защиту, определяется научная новизна исследования, его общая логика, теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования, описана апробация работы.

В первой главе работы "Проблема социокультурных функций историографии в философской и историографической традиции. Парадигма тождества" вводится понятие о трех парадигмах в философско-методологической традиции рассмотрения проблемы, анализируется комплекс идей в рамках парадигмы тождества.

В историко-философской традиции диссертация выделяет три парадигмы рассмотрения социокультурных функций историографии - парадигму тождества, парадигму различия и нарративную парадигму. Парадигма тождества предполагает, что сходство между прошлым и настоящим позволяет применять знания о прошлых событиях к анализу будущих событий или состояний. В рамках парадигмы различия несходство между прошлым и настоящим делают историю способной дать нам знания о самих себе, определив себя перед лицом Другого. В нарративной парадигме внимание переносится с отношения между прошлым и настоящим на сам процесс конструирования этой оппозиции в историческом нарративе;

Основой выделения парадигм является отношение к оппозиции прошлое - настоящее. Подобная классификация может опереться на структуру восприятия времени отдельным человеком, разработанную Э. Гуссерлем в его "Феноменологии внутреннего сознания времени" а также на типы восприятия времени в культуре, разработанные М. Элиаде, К. Леви-Строссом и многими другими

авторами. Гуссерль, как известно, различал первичную память (ретенцию) и вторичную память, которые могут быть сопоставлены с выделенными нами парадигмами тождества и различия. Нарративная парадигма как "метатеория", обращающая внимание на конструирование прошлого, может бьггь уподоблена самой гуссерлевской феноменологии восприятия времени. Данное разделение на парадигмы также соотносятся с типами конструирования времени в различных культурах. Циклическое время архаических культур и античности соответствует парадигме тождества (влияние которой, конечно распространяется за пределы этой культуры), время постоянных и необратимых изменений модерна соответствует парадигме различия. Парадигме нарративносги соответствует ситуация постмодерна, культуры, которая обращает внимание на сам способ конструирования времени.

В первом параграфе первой главы "Проблема социокультурных функций историографии от античности до начала Нового Времени" рассматривается парадигма тождества, господствующая в культуре от античности до эпохи Ренессанса. В диссертации показано, что зарождение данной парадигмы в античности отвечало интуиции циклического характера времени в античной культуры. Первым ее выразителем в историографии явился Фукидид, полагавший, что события прошлого в том или ином виде повторятся в будущем. Полибий утверждал, что знание прошлого способно примирить нас с неизбежной судьбой. Проект сравнительных жизнеописаний Плутарха раскрывает другую грань социокультурных функций исторической науки, возможных в рамках парадигмы тождества - воспитание историей. "История" Геродота дает начало третьей социокультурной функции - формирование идентичности (мы помним события, и эта память делает нас теми, кто мы есть). Таким образом, в античности были сформулированы три основные социокультурные функции, возможные в рамках парадигмы тождества: функции знания-предвиденья (1) (знать прошлое, чтобы быть способным лучше поступать в настоящему и будущем), функция воспитания историей (2) (прошлое формирует наш дух) и функция построения идентичности, связывающая прошлое и настоящее в единое целое нашей памяти (3). В исследовании показано, что в рамках парадигмы тождества эти функции будут воспроизводиться, каждый раз получая соответствующее текущей культурной ситуации обоснование.

В средневековой культуре тождество между прошлым и настоящим обеспечивала идея Божественного Провидения, творящего историю как единую событийную линию. Функция (1) понималась как возможность знания Бога, являющего себя в своих действиях в истории. Функция (2) осуществлялась как религиозное воспитание историей (работы Бл. Августина, Павла Орозия, Евсе-вия Памфила и Отгона Фрезенгийского). Функция (3) получила развития в начальный период формирования национальных государств. В историографии эпохи Возрождения функция (1) основывалась на античных представлениях о круговороте, понимаемом как смена конкретных политических форм. Функция (2) понималась, главным образом, как воспитание политика. Большую важность приобрела и функция (3), ибо сама специфика эпохи Возрождения подразуме-

вал обретение идентичности через уподобление прошлому.

Во втором параграфе первой главы "Проблема социокультурных функций историографии в новое время (XVII- до начала XX века)" речь идет о парадигме тождества в эпоху Нового времени. В начале констатируются трудности в объяснении функций историофафии с точки зрения рационализма. За историографией оставалась только занимательность (Д. Юм) и идеологическая функция (Вольтер), понимаемая как синтез функции (2) и (3) - то есть построение идентичности (в данном случае негативной - через отказ от истории) и моральное поучение для тех кто, должен воспринять эту идентичность. Проблема необъяснимости истории с точки зрения вневременного разума привела новоевропейскую философию к необходимости его историзации, которая была проведена в рамках немецкой классической философии и в рамках классического позитивизма (Н. Кондорсе, А. Сен-Симон, О. Конт). К. Маркс объединил обе линии. В рамках обоих проектов изучение истории трактовалось как необходимое для понимания развития либо разума, либо общества.

Основанием функции (1) в XIX веке выступало убеждение в закономерности исторического процесса XIX век как эпоха становления национальных государств внес большой вклад также в развитие функции (3). Ш.Сеньобос посвятил специальную работу проблеме изучения истории в системе образования, в которой объединил функции (2) и (3) в идее истории как гражданского воспитания, отчасти подобной ее идеологическому использованию Вольтером. Изучая историю, человек становится гражданином - одновременно вырабатывает способность реагировать на текущие события определенным образом (функция (2) - моральное воспитание историей), так и начинает ощущать себя частью сообщества, этой историей объединенного (функция (3) - построение идентичности). XIX принадлежит также критика функции (2), осуществленная Ф. Ницше, который считал исторические примеры подавляющими творческую активность.

В третьем параграфе первой главы "Проблема социокультурных функций историографии в философии и методологии истории XX века" обсуждается аргументы, выдвинутые против парадигмы тождества в XX веке. Ее методологическая критика утверждает невозможность открытия закономерностей общественного развития: не зная, какие технические открытия мо1ут быть сделаны, мы не можем проследить их воздействие на общество (аргумент К. Поппера); социальная наука влияет на социальную практику, изменяя ее так, что ее выводы устаревают (аргумент Э. Гидденса).

Социальная критика парадигмы тождества связана с анализом роли знаний о прошлом в социальной системе. Как показывает Н. Луман, историография, необходимая для обеспечения селективности общественной системы на раннем этапе, по мере усложнения системы уступает место иным механизмам редукции комплексности, основанным на универсальных принципах. В пределе данная мысль приводи к идее "конца истории", подразумевающего нахождение идеальной формы общественного устройства (линия Г.В.Ф. Гегель - А. Кожева - Ф. Фукуямы), нечувствительной к истории своего возникновения. Приближается к такому пониманию и теория постмодерна (работы Р. Козеллека, Ю. Ха-

бермаса, Ф. Лиотара, Ж. Бодрийяра, 3. Баумана). Несмотря на подобную критику, парадигма тождество продолжала существовать и в XX веке. Обоснованием функции (1) выступали либо единство культуры (культура прошлого составляет актуальную часть нашей культуры - позиция М. Блока), либо человек как универсальный субъект истории (Р.Дж. Коллингвуд), либо исторические закономерности развития локальных культур (О. Шпенглер, А. Тойнби), либо закономерности, открытые социальными науками (культурология Л.Уайта, системная теория Ч. Тили, Т. Скочпоп, Ш. Айзенштадг, И. Валлерстайна).

В современных работах, посвященных месту историографии в культуре, доминирует рассмотрение ее как способа работы с исторической идентичностью (функция (3)). Так, И.М. Савельева н А.Ф. Полетаев в обобщающей работе "Функции истории" выделяют пять аспектов социальной функции истории: поддержание образцов, легитимация, идентификация, эскапизм, историческая память, которые все так или иначе связаны с функцией (3). Сходные функции выделяет и американский истории Д. Лоуэнталь. Д. Тош и А. Металл рассматривают научную историографию как инструмент критики основанных на рассказах о прошлом идентичностей. Однако, как показано в работе, идеология не нуждается в подлинной истории для своего обоснования.

Вторая глава "Проблема социокультурных функций историографии в философской и историографической традиции. Парадигма различия" посвящена исследованию различных вариантов парадигмы различия в историко-философской традиции. Первый параграф данной главы "Социокультурные функции историографии в классическом историзме и герменевтике'' посвящен зарождению парадигмы различия в рамках классического историзма и герменевтики. Как показано в работе, истоки парадигмы различия обнаруживаются в работе лорда Болингброка "Письма об изучении и пользе истории", в которой он сформулировал ее основную интуицию: сущность человека по-разному раскрывается в разные исторические эпохи, поэтому историография расширяет наше знание человеческой природы. Сходным образом рассматривал историографию и предшественник классического историзма И.Г. Гердер.

Исследовательская программа классического историзма, наиболее полно выраженная в работе Г. Дройзена "Историка", углубила понимание этой проблемы. Дройзен считал, что мы можем найти в истории только своего рода банк идей, представлений, мышления, который собирает историография. Он пополняется в результате изменения "угла зрения" на прошлое по мере изменения нашей собственной культуры. Историография, исходя; из первоначального представления о прошлом, через исследование реального прошлого приходит к расширению представлений общества о возможном. Поскольку "предварительный набросок" все время меняется, историографии каждый раз приходится возвращаться к "тому же самому". Именно такой подход к работе историка характерен для всей парадигмы различия в целом. Э. Трельч добавляет к этой концепции необходимость подобного расширения представлений о возможном для синтеза новых культурных ценностей в настоящем.

Как показано в диссертации, в рамках парадигмы различия можно рас-

сматривать и герменевтику (Ф. Шпейрмахер, гр. Йорк, В. Дильтей), анализировавшую историографию в связи с историчностью человеческого существования. Наиболее полное выражение данный подход получил в онтологической герменевтике М. Хайдеггера. Предметом историографии для Хайдеггера выступает "экзистентно бывшая возможность" Присутствия экзистировать в какой-то ситуации прошлого. Всеобщее (Присутствие всегда так или иначе экзи-стирует) соединяется с особенным, показывающим конкретные проявления экзистенции. Рассмотрение этой единичности показывает, что какова бы ни была ситуация мы должны поступать, выбирая собственные или несобственные способы экзистирования. По мнению Г.-Г. Гадамера, исследование истории дает нам ощущение конечности наших планов и нас самих. Однако, как показано в диссертации, герменевтика не рассматривает связей историчности с культурными практиками, и, прежде всего, не объясняет, каким образом "историчность" субъекта связана с желанием узнавать и систематизировать новые истинные факты далекого прошлого, которое раньше никак не могло находиться в поле его сознательного или бессознательного.

Второй параграф второй главы "Коммуникативный подход к социокультурным функциям историографии в социальной философии XX века и в философии диалога культур" посвящен рассмотрению коммуникативно-ориентированной социальной философии и философии диалога культур. В первом подпараграфе рассматриваются представители коммуникативно-ориентированной социальной философии К.О. Апель, Ю. Хабермас и Р.Рорти (а также их критик М. Фуко), проблематика работ которых тесно связана с проблемой модерна, в том числе и с проблемой его соотношения с собственным прошлым. Как показано в диссертации, Апель, Хабермас и Рорги показали, что прошлое для общества модерна предстает как Другое, порождающее ощущение того, что «все может быть иначе». Конкретные пути исследования исторического Другого показал в своих работах М. Фуко.

Во втором подпараграфе данного параграфа рассматривается философия диалога культур как философская база для парадигмы различия в работах М.М. Бахтина, B.C. Библера и Ю.М. Лотмана. В диссертации показано, что философия диалога культур применительно к анализу социокультурных функций историографии может быть сведена к трем основным положениям:

1) прошлое - это Другой по отношению к настоящему, иная культура по отношению к нашей собственной;

2) тем не менее, прошлое не является абсолютно Чужим (в смысле Валь-денфельса), мы можем понять его действия и ценности благодаря тому, что другая культура имеет с нашей определенную структурную общность;

3) общие категории и формы культуры могут быть наполнены различным содержанием. Но вместе с тем, мы до конца не можем "уложить" чужую культуру в собственную. Такая "неполная переводимость" (Лотман), способствует видоизменению содержания нашей собственной культуры.

В диссертации показано, что в рамках данного подхода должна быть решена проблема опосредующего звена между двумя участниками диалога, кото-

рое делает диалог возможным. Как показано в исследовании, можно выделить две позиции по поводу "третьего". М.М. Бахтин, считал третьего, "стороннего" наблюдателя конституирующим диалог как таковой. Он должен предполагаться каждым участником диалога, ибо его отсутствие делает диалог бессмысленным. Напротив, ЮМ. Лотман постулирует реальную зону пересечения между вступившими в диалог идентичностями.

Третий параграф второй главы "Критика концепции диалога культур как методологической основы исторического познания и проблема социокультурных функций историографии" посвящен критике философии диалога культур как методологической основы для понимания социокультурных функций исторической науки.

Как было показано в предыдущем параграфе диссертации, понятие диалога подразумевает некое общее его участникам пространство, которое можно понимать в двух смыслах. Если мы рассматриваем участников диалога как независимо друг от друга существующих субъектов, они должны быть изоморфны медиуму, который делает диалог возможным. Историки и философы, декларировавшие свою приверженность философии диалога культур (АЛ. Гуревич, Л.М. Баткин, Э.Ю. Соловьев) оперировали понятием "культура". В пределе это возвращает нас к парадигме тождества, примером чего является русская социальная философия, основанная на концепции всеединства. В диссертации показано ее сходство с философии диалога культур, в которой место понятия "всеединство" занимает понятие "культура".

Во втором случае участники диалога понимаются как порождаемые самим актом коммуникации. В частности, в рамках лумановского представления об обществе как аутопоэтической системы, все представления о "внешнем" окружении формируются на основе "внутренних" состояний, в том числе, если под внешним понимать другую культуру. В респонзивной феноменологии Б. Вальденфельса "Собственное" и "Чужое" также определяется только в самом событии ответа. В отечественной философской традиции подобную точку зрения разделял М.К. Мамардашвили.

Как показано в исследовании, подобная трактовка диалога требует иного понимания историографии, которая из средства диалога между двумя независимыми субъектами (двумя культурами), становится порождающим их актом коммуникации. В рамках данного подхода само различие культур не является априорным, а конституируется актом написания истории. Поэтому для того, чтобы эксплицировать социокультурные функции историографии, необходимо обратиться к ее внутреннему строению, к тому, как она фактически порождает Другого, т.е. к историописанию.

Третья глава "Проблема социокультурных функций историографии в философской и историографической традиции. Нарративная парадигма" посвящена исследованию нарративной философии истории и построению на ее основе теоретической модели понимания социокультурных функций исторической науки, а также исследованию различий исторической науки и других нарративных практик с точки зрения нарративной философии истории.

Первый параграф третьей главы "Проблема социокультурных функций историографии в свете нарративной философии истории" посвящен изложению основных положений нарративной философии истории, сопоставлению нарративной философии истории с семиотической концепцией художественного текста и построению модели социокультурного функционирования историографии как одной из нарративных практик. Основное положение нарративной философии истории, выдвинутое сначала Х.Уайтом, а затем Ф.Р. Анкерсмитом, утверждает опосредованность реконструкции прошлого нарративными структурами. На уровне логического анализа исторического текста Анкерсмит выделяет единичные фактические утверждения о прошлом и "нарративные субстанции". Единичные фактические суждения о прошлом поддаются проверке на истинность или ложность, нарративные же субстанции являются "точками зрения" на прошлое, способами его концептуализации и в этой связи имеют много общего с текстами художественной литературы и искусства вообще как практики репрезентации.

В диссертации выделяется три возможные способы рассмотрения взаимоотношения историографии и искусства. Первый способ связан с утверждением эстетической значимости самого исторического процесса. Второй подход связан с эстетическим качеством исторического текста, который рассматривается как изложение результатов исследования, имеющее некие художественные достоинства. В обоих случаях эстетический компонент предстает как "внешний" для непосредственной понимающей работы историка, ибо историография сообщает факты независимо от их "эстетичности", а хороший язык исторического сочинения не является сам по себе необходимым. Третий подход обращает внимание на внутреннее сходство исторического и литературного наррати-вов и связан с именами Аристотеля и Б. Кроче. В рамках данного подхода подлинность описываемых в историческом нарративе событий рассматривается как придающая моральному поучению большую весомость по сравнению с художественной литературой.

Как показано в диссертации, для понимания структурной особенностей историографии продуктивно обратиться к семиотической точке зрения на природу художественного текста, согласно которой он является "вторичной моделирующей системой" по отношению к естественному языку. Это означает, что историография моделирует и совершенствует речевую деятельность, а не отражает внеязыковую реальность. Как показано в диссертации, исторический нар-ратив можно , рассматривать как "вторичную моделирующую систему" по отношению к нашей способности строить нарративные субстанции (нарративной способности). Основной сферой бытования нарративных субстанций является сфера "обыденного мышления", и прежде всего конструирование нашего Я в виде нарративной субстанции, которая составляет необходимое условие для нашей способности распознавать другие нарративы. Разница же между нарративным субстанциями в обыденном мышлении и в историографии заключается в большей сложности последних, вследствие связывания в них намного большего числа разнородных фактических утверждений. Использование истинных

фактов о прошлом побуждают наши нарративные субстанции изменяться и усложняться. Эти нарративные субстанции становятся своеобразным "резервом" для нашей способности осмыслять реальность. В диссертации выделяются два критерия качества нарративов: 1) "максимизации области нарратива", то есть возможность понять с помощью данной нарративной субстанции как можно большее число фактов (критерий Анкерсмита); 2) возрастания структурной сложности нарратива (критерий Лотмана).

Второй параграф третьей главы "Историография в системе нарративных практик. Нарративная историография и вненарративный исторический опыт" посвящен отношению историографии как нарративной практики с социальными науками и философией, понятыми как нарративные практики, политикой как практикой репрезентации, а также рассмотрению соотношению историографии и особого типа вненарративного опыта, названного Анкерсми-том "историческим опытом".

В диссертации показано, что "теории среднего уровня" в социологии также могут рассматриваться как нарративные структуры. Различие между историографией и социологией является тематическим (ближайшее или далекое прошлое) и стилистическим (историография предлагает нарративы, "богатые" фактами, а социология нарративы с большим обобщающим потенциалом, но "бедные" фактическими суждениями). В диссертации также показано сходство между деятельностью политика и историографа как репрезентативными практиками. Подобно тому, как политик репрезентирует частные интересы в идее общего блага, историк репрезентирует прошлое, поэтому можно говорить, что опыт, полученный при построении нарративных субстанций в историографии, служит своего рода тренировкой репрезентативной способности политика.

В диссертации показано, что "нарративная субстанция" в понимании Ф. Анкерсмита и концепт как продукт философской деятельности в понимании Ж. Делеза и Ф. Гваггари практически идентичны, что ставит вопрос о различии философии и историографии, понятых как нарративные практики. Для того, чтобы ответить на него, необходимо выйти за пределы нарративного анализа к анализу донарративного опыта. В диссертации рассмотрен особый вид исторического опыта, инициирующий историографию как нарративную практику, который Ф. Анкерсмит связывает с феноменом ностальгии, как воспоминанием о нашем забвении. Соотношение между историческим опытом и его нарративи-зацией строится у Анкерсмита по принципу своего рода триады: первоначальная идентичность - исторический опыт - новая идентичность. Исторический опыт существует только на фоне идентичности, активизируя ее изменения.

В Заключении подводятся основные итоги исследования, излагаются его выводы и результаты, намечаются дальнейшие перспективы исследования социокультурных функций историографии.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

I. Статьи в периодических научных рецензируемых изданиях:

1. Кузнецов Д.М. Проблема социокультурных функций научной истории в социальной философии второй половины XX века// Вестник Самарского Государственного Университета. Гуманитарная серия. - 2009. - №7 (73). С.245-249.

2. Кузнецов Д.М. Проблема социокультурных функций исторической науки: нарративный подход'/ Известия Самарского научного цента Российской Академии Наук. Том 13 №3(41), 2011. С.163-167.

II. Статьи, опубликованные в периодических научных журналах и сборниках научных трудов:

1. Кузнецов Д.М. Историческая наука и философия диалога культур // Вестник Самарской Гуманитарной академии. Серия "Философия. Филология."-2008.-№1 (3) С.167 -174.

2. Кузнецов Д.М. Историческая наука как форма диалога культур // Межкультурная дистанция и межкультурный диалог в истории и современности. Материалы открытого регионального научного форума. // Под ред. Репинецко-го А.И., Леонтьевой О.Б., Репинецкого С.А. - Самара, 2008. С.218 - 225.

3. Кузнецов Д.М. Историчность человеческого бьггия как возможное основание историографии в пространстве культуры// Наука и современность 2010: сборник материалов II Международной научно-практической конференции. В 3-х частях. Часть 3 / Под общ. ред. С.С. Чернова. - Новосибирск: издательство "СИБПРИНТ", 2010. С.190 -194.

4. Кузнецов Д.М. Проблема социокультурных функций исторической науки в философии XX века // Личность и общество: проблемы философии, психологии и социологии: сборник статей Международной научно-практической конференции. - Пенза: Приволжский Дом знаний, 2010. С.208-211.

5. Кузнецов Д.М. Нарративная философия истории и проблема социокультурных функций исторической науки// Герменевтика сообщества: материалы конференции/ отв. Ред. С.И. Голенков. - Самара: Изд-во "Самарский университет", 2011. С.280 - 289.

6. Кузнецов Д.М. Проблема социокультурной функции историографии в философии и методологии истории// Проблемы методологии и источниковедения в историческом исследовании: сб. матер. Ежегодн. Науч. Семинара Самарского регионального отделения Российского общества интеллектуальной истории / ред. СБ. Занин, О.Б. Леонтьева. - Самара: Самар. Гуманит. Акад., 2011. С.139—144.

Подписано в печать 10 ноября 2011 г. Формат 60*84/16. Бумага офсетная. Печать оперативная. Объем 1 п.л. Тираж 100 экз. Заказ № 137 443011 г. Самара, ул. Сов. Армии, 217. Отпечатано Типография ООО Инеомо-Пресс.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Кузнецов, Дмитрий Михайлович

Введение.

Глава 1. Проблема социокультурных функций историографии в философской и историографической традиции. Парадигма тояедества.

§1. Проблема социокультурных функций историографии от античности до начала Нового Времени.

§2. Проблема социокультурных функций историографии в новое время (XVII- до начала XX века).

§3. Проблема социокультурных функций историографии в философии и методологии истории XX века.

Глава 2. Проблема социокультурных функций историографии в философской и историографической традиции. Парадигма различия.

§ 1. Социокультурные функции историографии в классическом историзме и герменевтике.

§2. Коммуникативный подход к социокультурным функциям историографии в социальной философии

XX века и в философии диалога культур.

77.2.7. Проблема социокультурных функций историографии в социальной философии XX века.

П.2.2. Проблема социокультурных функций историографии в философии диалога культур.

§3. Критика концепции диалога культур как методологической основы исторического познания и проблема социокультурных функций историографии

Глава 3. Проблема социокультурных функций историографии в философской и историографической традиции. Нарративная парадигма.

§ 1. Проблема социокультурных функций историографии в свете нарративной философии истории.

§2. Историография в системе нарративных практик.

Нарративная историография и вненарративный исторический опыт.

Введение диссертации2011 год, автореферат по философии, Кузнецов, Дмитрий Михайлович

Актуальность темы исследования обусловлена как практическими, так и теоретическими мотивами. Возрастающая скорость изменений в современном мире, быстро обесценивающая предыдущий опыт как отдельного человека, так и социальных общностей проблематизируют положение исторической науки. Можно констатировать, что она в значительной степени утратила свои традиционные социокультурные основания, что выражается как в методологической и философской "неуверенности" самих историков, так и в падении популярности их продукции. С другой стороны, растет интерес к проблемам исторической памяти и идентичности, которую человек или социальная группа пытаются сохранить от разрушения в потоке перемен. Стремление к истинности, характеризующее историческую науку, заменяется стремлением к сохранению и воспроизводству традиции, истинность которой находится внутри нее самой. Интерес к прошлому в массовой культуре также смещается к неакадемическим и ненаучным формам выражения. В этой ситуации актуален философский анализ культурных оснований существования исторической науки, который должен дополнить эпистемологический анализ ее познавательных возможностей, бывший центром внимания философии и методологии вплоть до настоящего момента.

В недостаточном развитии этой стороны философии и методологии истории заключается научная актуальность исследуемой нами проблемы. Философия истории второй половины XX века подводит к необходимости заново рассмотреть вопрос о социокультурных функциях историографии. После нарративного поворота, изменившего базовое понимание историографии, представление о ее взаимосвязи с другими культурными практиками и о тех функциях, которые она может выполнять в их отношении, требует пересмотра. Большинство работ по историографии, методологии истории и социальной философии, анализируют ее реальное бытование в конкретном социуме. При этом практически отсутствуют работы собственно социально-философского плана, которые бы рассматривали социокультурные функции исторической науки исходя из ее структурных особенностей и философско-методологических оснований, а не случайных социальных обстоятельств.

В античной традиции наиболее важные мысли о культурном смысле историографии можно найти у Геродота, Фукидида, Полибия, Плутарха, а также Аристотеля, высказавшего ряд глубоких идей о сходстве и различии историографии и поэзии. Средневековые хронисты и историки эпохи Возрождения в большинстве своем, используя, разумеется, иное культурное обоснование, воспроизводили положения своих античных предшественников. В раннее Новое время и частично в эпоху Просвещения историография как культурная практика находилась в тени "вневременного" рационализма, в связи с чем само познание истории стало представлять большую трудность. Но именно в Новое время было предпринято и первое относительно серьезное размышление о социокультурных функциях историографии - мы имеем в виду относительно малоизвестную в отечественной науке работу лорда Бо-лингброка "Письма об изучении и пользе истории". Проблема социокультурных функций историографии затрагивалась и в работах представителей немецкой классической философии — И. Канта, И.Г. Фихте, Ф.В. Шеллинга, Г.В.Ф. Гегеля, которые рассматривали их в зависимости от идеи принципиальной постижимости прошлого, обоснованной общим характером их философии.

Становление национальных государств выдвинуло понимание историографии как средства гражданского воспитании (Ш. Сеньобос, И.Г. Дройзен). С обоснованной критикой "пользы истории для жизни" выступил Ф. Ницше. В период "кризиса историзма" в первой четверти XX века проблема затрагивается в исследовании Э. Трельча "Историзм и его проблемы", в котором историография рассматривается как способ творческого переосмысления прошлого культуры с целью творчества новых культурных ценностей. Большой интерес представляют методологический работы крупных историков первой половины XX века - М. Блока, Л. Февра, Р.Дж. Коллингвуда, К. Беккера.

Обсуждение данной проблемы в XX веке велось в рамках четырех больших философско-методологических направлений. Первое было связанно с герменевтическим проектом (В. Дильтей, М. Хайдеггер, П. Рикер, Г.Г. Гадамер). Особенный интерес представляет анализ историчности у М.Хайдеггера, трактовавшего функции историографии как способность увидеть возможности Присутствия экзистировать и проследить связь его онтологических характеристик с онтическими.

Четвертое направление связано с рефлексией на тему сущности историографии, развернувшейся внутри нее под влиянием перехода к постмодернисткой парадигме в социальных науках и критике метанарративов Ж.Ф. Лиотаром. На первый план в анализе природы историографии вышла нарративная философия истории (X. Уайт, Ф. Анкерсмит). Ф. Анкерсмит в работе "Возвышенный исторический опыт" рассматривал историографию как нар-ративизацию опыта утраты или ностальгии. Другой важной темой стало взаимоотношения историографии, исторической памяти и исторической политики (опирающиеся на М. Хальбвакса работы П. Нора, Г. Люббе, Й. Рюзена, А. Меггила), в рамках которой социокультурные функции историографии рассматриваются в связи с проблемой формирования исторической идентичности.

В новейшей отечественной историографии данная тема представлена работами И.М. Савельевой и A.B. Полетаева и работами Н.Е. Колосова. И.М. Савельева и A.B. Полетаев систематизируют все артикулированные в историко-философской традиции подходы к проблеме социокультурных функций историографии. Н.Е. Колосов, напротив, отказывается от традиционной трактовки историографии, рассматривая ее социально-культурную функциональность в контексте гуманитарного образования и его необходимости для человека современной эпохи. Концепция автора данной работы также нашла определенный отклик в российском историко-философском сообществе. В статье С.И. Маловиченко "Историческая наука и историческая память: социальные функции и формы конституирования прошлого" важное место занимает критический анализ статьи автора данного исследования "Историческая наука и философия диалога культур". Маловиченко оценивает ее положительно, но отмечает, что сама по себе философия диалога культур не способна дать ответ на вопрос о социокультурных функциях исторической науки. Указанный им недостаток мы постарались исправить в рамках данного исследования.

Уточнения понятия историографии и ее социокультурных функций;

Построение обобщенной модели социокультурного функционирования историографии;

Методология исследования. Методологической базой исследования является системный подход, появившийся в рамках структурного функционализма (Т. Парсонс, Р. Мертон), и наиболее ярко представленного Н. Луманом. В отечественной литературе данный подход используется в работах К.Х. Момджяна. В рамках данного подхода появляется возможность рассмотреть историографию как определенную культурную практику, обладающую подобной функциональностью.

Важную роль в данной работе играет структуралистский подход, выработавший методы исследования отношения структурных особенностей текста или типа текстов к функционированию этого текста или типа текстов по отношению к другим текстам. Данные методы позволяют ставить вопрос, соответствуют ли те функции историографии, которые выделяются в фило-софско-методологической традиции и при анализе реальной роли историографии в каком-либо конкретном социуме ее структурным особенностям как определенной культурной практики.

Научная новизна исследования:

4) Предложена методика рассмотрения нарративных практик в культуре в их сравнении с историографией, предусматривающая сравнение типов нарративов, используемых в данных практиках, а также выявление особого вида донарративного опыта, лежащего в основе каждой нарративной практики;

Основные положения, выносимые на защиту:

Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования. Полученные в ходе исследования результаты расширяют представления социальной философии о социокультурных функциях историографии, и возможных способах ее философско-методологического обоснования в различных культурах. Результаты исследования помогают глубже понять современный кризис "исторического сознания" и место исторической науки в современном быстро меняющемся мире.

Апробация работы осуществлялась на университетских научных конференциях, на международно-практической конференции "Личность и общество: проблемы философии, психологии и социологии" (Пенза, 2010), международно-практической конференции "Наука и современность 2010" (Новосибирск, 2010), на всероссийской философской конференции "Герменевтика сообщества" (Самара) и на всероссийском методологическом семинаре "Проблемы методологии и источниковедения в историческом исследовании" {Самара, 2010), а также изложена в ряде публикаций. Основные положения и результаты, которые содержаться в диссертации, докладывались на заседаниях кафедры философии гуманитарных факультетов СамГУ, на теоретических семинарах кафедры в 2009-2011 гг. Материалы диссертационного исследования представлялись на ежегодных конференциях преподавателей и молодых специалистов Самарского государственного университета (2002-2009 гг.), а также в опубликованных статьях Вестника Самарского государственного университета (2009 г.) и Вестника СНЦ РАН (2011 г.).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Социокультурные функции исторической науки"

Основные выводы, которые мы можем сделать из материала, изложенного в данном параграфе, можно кратко сформулировать в двух тезисах.

Во-первых, историография как нарративная практика находится в ряду других нарративных (или, более широко, репрезентативных практик), таких как социальные науки, искусство, философия, а также политика, в основе которой, как показывает Анкерсмит, так же лежит феномен репрезентации, и в логическом смысле она не отличается от них. В этом

1 См. подробнее об этом Андерсон Б. Воображаемые сообщества / пер. с англ. В.Николаева М.: Канон-Пресс-Ц, 2001. 320 с; Геллнер Э. Нации и национализм / Пер. с англ. Т.В. Бредниковой, М.К. Тюнысиной; Ред. и послесл. И.И. Крупника. М.: Прогресс, 1991. 320 с; Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780 / Пер. с англ. А. А. Васильева. СПб.: Алетейя, 1998. 306 с. л

Анкерсмит Ф.Р. Возвышенный исторический опыт.С.319.

3 Там же. С.276. смысле нельзя проводить границ между историографией и социологией или историографией и литературой. Отличие историографии от искусства носит видовую природу. Мы не погрешим против истины, если назовем историографию еще одним видом искусства, материалом которого являются нарративные субстанции, точно также как материалом музыки является звук (либо его отсутствие). Отличие историографии от философии носит "жанровую" природу - историография имеет дело только с определенным классом нарративных субстанций, значительно более узким, чем философские концепты. И наконец, отличия историографии от разнообразных социальных наук, построенных по нарративному принципу (прежде всего, социологии) - тематическое (историография преимущественно тематизирует относительно отдаленное прошлое, а социология - относительно близкое) и, по сути, трудноуловимо. Претензии же социологии на то, что бы стать наукой, точно также как и претензии историографии, как мы убедились в первой главе, не могут быть осуществлены.

Во-вторых, вненарративной основой историографии как нарративной практики выступает особый вид опыта, названный Анкерсмитом "историческим опытом", который связан с ощущением утраты, непоправимого различия, места, куда ты не можешь вернуться никогда и вся историографическая нарративная практика может быть своего рода "ответом", попыткой вписать в нарративную идентичность человека или культуры этот опыт утраты.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы обосновали выделение трех парадигм в историко-философской традиции, в рамках которых могут быть осмысленны социокультурные функции историографии. Парадигма тождества утверждает гомогенность прошлого и настоящего, что позволяет проецировать представления и знания о прошлом на будущие события и состояния. Постулируемое парадигмой различия принципиальное несходство между прошлым и настоящим обращает нас к проблеме диалога, позволяющей интерпретировать в контексте исследования историю как средство диалога, способное дать нам знания о самих себе перед лицом Другого. Нарративная парадигма позволяет увидеть историографию как нарративную практику в культуре и определить ее смысл без обращения к прошлому, существующему независимо от его описания. В диссертации показано, что в современном культурном контексте социокультурные функции историографии могут быть обоснованны только в рамках нарративной парадигмы. В данной парадигме историография определяется как "вторичная моделирующая система по отношению" к нарративной способности обыденного мышления. Подобное понимание позволяет связать структурные особенности историографии с функциональными и показать ее место и роль в культуре наряду с другими нарративными практиками. Дальнейшие перспективы исследования данной проблематики могут проводиться в двух направлениях. Первое направление может развиваться как конкретный анализ воздействия историографии на нарративные субстанции повседневного мышления. Здесь особенно продуктивным может быть анализ функционирования историографии как учебной дисциплины в системе образования. Второе направление связано с дальнейшей концептуализацией соотношения историографии с вненарративным историческим опытом.

Список научной литературыКузнецов, Дмитрий Михайлович, диссертация по теме "Социальная философия"

1. Августин Блаженный. О граде божьем / Пер. с лат. Минск.: Харвест, М.: ACT, 2000. 1296 с.

2. Андерсон Б. Воображаемые сообщества / пер. с англ. В.Николаева М.: Канон-Пресс-Ц, 2001. 320 с.

3. Анкерсмит Ф.Р. Возвышенный исторический опыт / пер. с англ. А. А. Олейникова и др. М.: Европа, 2007. 612 с.

4. Анкерсмит Ф.Р. История и тропология: взлет и падение метафоры / Пер. с англ. М. Кукарцевой, Е. Коломоец, В. Кашаева. М., 2004. 571 с.

5. Анкерсмит Ф.Р. Нарративная логика. Семантический анализ языка историков / Пер. с англ. О. Гавришиной, А. Олейникова. М.: Прогресс-Традиция, 2003. 360 с.

6. Анкерсмит Ф.Р. Репрезентативная демократия. Эстетический подход к конфликту и компромиссу// «Логос» 2004, №2 // URL: http://magazines.russ.rU/logos/2004/2/anker2.htm (дата обращения 21.11.2010)

7. Апель К.-О. Трансформация философии / Пер. с нем. В. Куренного, Б. Скуратова. М.: Логос, 2001. 339 с.

8. Арендт X. Vita Activa или о деятельной жизни / Пер. с нем. и англ. В. В. Бибихина; Под ред. Д. М. Носова. СПб.: Алетейя, 2000. 437 с.

9. Аристотель. Политика / Пер. с гр. М.Л. Гаспарова// Аристотель. Сочинения: В 4 т. Т. 4. М.: Мысль, 1983.

10. XIX-XX вв.: Трактаты, статьи, эссе. М.: МГУ, 1987. С.З87-422. // URL: http://www.gumer.info/bibliotekBuks/Literat/bart/index.php (дата обращения 23.10.2010)

11. Барт Р. Дискурс истории // Барт Р. Система моды. Статьи по семиотике культуры / Пер. с фр., вступ. ст. и сост. С.Н. Зенкина. М.: Издательство им. Сабашниковых, 2003. 512 с.

12. З.Барт Р. Нулевая степень письма / пер. с фр. Г. К. Косикова // Семиотика. М.: Радуга, 1983. С.306-349. //

13. URL: http://www.gumer.info/bibliotekBuks/Culture/Bart/NulStepen.php (дата обращения 08.05.2011)

14. Баткин JI.M. Европейский человек наедине с собой. М.: Российский государственный гуманитарный университет, 2000. 1006 с.

15. Бауман 3. Индивидуализированное общество / Пер. с англ. под ред. B.JI. Иноземцева). М.: Логос, 2002. 319 с.

16. Бауман 3. Мыслить социологически: учебное пособие / Пер. с англ. под ред. А.Ф. Филиппова. М.: Аспект-Пресс, 1996. 255 с.

17. Бахтин М.М. К философии поступка// Философия и социология науки и техники. Ежегодник 1984-1985. М., 1986. С.80-160//

18. URL: http://www.philosophy.ru/library/bahtin/post.html (дата обращения 27.09.2009)

19. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Советская Россия, 1979. 320 с.

20. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1986. 455 с. // URL: http://www.i-u.ru/biblio/archive/bahtinestetika/06.aspx (дата обращения 21.04.2010)

21. Бенвенист Э. Отношения времени во французском глаголе // Бенвенист Э. Общая лингвистка / пер. с фр.: Караулова Ю.Н. и др. общ. ред. и вступ. ст.: Степанов Ю.С. М.: УРСС, 2002. 448 с.

22. Бердяев H.A. Философия свободы. Харьков: Фолио М.: ACT, 2002. 732 с.

23. Библер B.C. Диалогика в канун XXI века //

24. URL: http://www.culturedialogue.org/drupal/ru/node/439 (дата обращения 23.05.2010)

25. Библер B.C. М.М. Бахтин и поэтика культуры. М.: Гнозис, 1991. 176 с.

26. Библер B.C. От наукоучения к логике культуры. Два философских введения в XXI век. М.: Прогресс, 1991. 413 с.25 .Блок М. Апология истории / Пер. с фр. Е.М. Лысенко. М.: Наука, 1973. 232 с.

27. Боден Ж. Метод легкого познания истории / Пер. с фр. М. С. Бобковой. М.: Наука, 2000. 412 с. //

28. URL: http://lib.rus.ec/b/180033/read (дата обращения 14.01.2010)

29. Болингброк. Письма об изучении и пользе истории / Пер. с англ. С.М. Берковская, А.Т. Парфенов. М.: Наука, 1978. 360 с.

30. Будон Р. Место беспорядка. Критика теорий социального изменения / Пер. с фр.М.М. Кириченко под ред. М. Ф. Черныша. М.: Аспект-Пресс, 1998. 284 с.

31. Бурдье П. Социология политики / Пер. с фр. сост., общ. ред. и предисл. Н. А. Шматко. M.: Socio-Logos, 1993. 336 с. //

32. URL: http://www.gumer.info/bibliotekBuks/Sociolog/Burd/02.php (дата обращения 12.09.2010).

33. Вальденфельс Б. Мотив чужого / Пер. с нем. Т.В. Щитцовой. Мн.: Пропилеи, 1999. 176 с.

34. Вен П. Как пишут историю: опыт эпистемологии / Пер. с франц. Л. А. Торчинского. М.: Научный мир, 2003. 391 с.

35. Вико Дж. Основания новой науки об общей природе наций / Пер. с итал. A.A. Губера. М.- Киев, 1994. 618 с.//

36. URL: http://lib.rus.ec/b/250889/read (дата 23.04.2010).

37. Виннер H. Кибернетика и общество / Пер. с англ. Е.Г. Панфилова; Общ. ред. и предисловие Э.Я. Кольмана. М.: Издательство иностранной литературы, 1958. 200 с.

38. Вольтер. История// История в Энциклопедии Дидро и Д'Аламбера / Пер. с франц. и прим. Н.В. Ревуненковой; Под общ. ред. А.Д. Люблинской. Л., 1978. С.7-18.

39. Гадамер Г.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики / Пер. с нем.; общ. ред. и вступ. ст. Б. Н. Бессонова. М., 1988. 704 с.

40. Гваттари Ф., Делёз Ж. Что такое философия? = Qu'est- ce que la philosophie? / Пер. с фр. С.Н. Зенкина. М.: Ин-т эксперим. социологии; СПб.: Алетейя, 1998. 288 с.

41. Гегель Г.В.Ф. Лекции по истории философии / Пер. с нем. Кн.1. СПб., 1993.350 с.

42. Гегель Г.В.Ф. Лекции по философия истории / Пер. с нем. А. М. Воден. СПб.: Наука, 2000.480 с.

43. Геллнер Э. Нации и национализм / Пер. с англ. Т.В. Бредниковой, М.К. Тюнькиной; Ред. и послесл. И.И. Крупника. М.: Прогресс, 1991. 320 с.

44. Гене Б. История и историческая культура средневекового запада / Пер. с фр. Е.В. Баевской, Э.М. Береговской. М.: Языки славянской культуры, 2002. 494 с.

45. Геродот. История / Пер. с греч. и комм. Г.А. Стратановского. М.: Старклайт, 2004. 1064 с.

46. Гидценс Э. Устроение общества: очерк теории структурации / Пер. с англ. И. Тюриной. М.: Академический Проект, 2003. 588 с.

47. Гудков Л. Время и история в сознании Россиян //

48. URL: http://www.polit.ru/research/2010/04/07/timehistory.html (дата обращения 21 07.2011)

49. Гулыга A.B. Эстетика истории. М.: Наука, 1974. 127 с.

50. Гуревич А.Я. История историка. М.: РОССПЭН, 2004. 288 с.

51. Гуревич А .Я. Категории средневековой культуры// Гуревич А.Я. Избранные труды. Т.2: Средневековый мир. М.-СПб.: Университетская книга, 1999. 560 с.

52. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология: введение в феноменологическую философию / Пер. с нем. Д.В. Скляднева. СПб.: Владимир Даль, 2004. 399 с.

53. Гуссерль Э. T.I. Феноменология внутреннего сознания времени / Пер. с нем. В.И. Молчанова// Гуссерль Э. Собрание сочинений. T.l. М.: Логос, 1994. 162 с.

54. Декарт Р. Рассуждение о методе//Декарт Р.Сочинения в 2-х тт.ТЛ.М.: Мысль, 1989. 656 с.

55. Делез Ж. Мишель Турнье и мир без Другого// Турнье М. Пятница, или Тихоокеанский лимб: Роман / Пер. с фр. И.Я. Волевич. СПб.: Амфора, 1999.301 с.

56. Дильтей В. Введение в науки о духе. Опыт пологания основ для изучения общества и истории / Пер. с нем. Н.С. Плотникова// Собрание сочинений в 6 т. Под ред. A.B. Михайлова и Н.С. Плотникова. Т.1.: Введение в науки о духе. М., 2000.

57. Дильтей В. Наброски к критике исторического разума// Вопросы философии. -№4. -1988.

58. Дройзен И.Г. Историка / пер с нем. Г.И. Фёдоровой. Спб.: Владимир Даль : Университет, 2004. 582 с.

59. Евсевий Памфил. Церковная история. Без переводчика. М.: Издание Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1993. 448 с. // URL: http://www.vehi.net/istoriya/cerkov/pamfil/cerkovist/history.html (дата обращения 21.06.2011)

60. Жижек С. Добро пожаловать в пустыню Реального / Пер. с англ. А. Смирного. М.: Фонд "Прагматика культуры", 2002. 160 с.

61. Ильенков Э.В. Логическое и историческое// История марксистской диалектики. От возникновения марксизма до ленинского этапа. Под.ред. М.М. Розенталя. М.: Мысль, 1971. 540 с. // URL: http://caute.ru/ilyenkov/texts/loghis.html (дата обращения 9.09.2011).

62. Историческая культура кватроченто / История и память. Историческая культура Европы до начала Нового Времени. Отв. ред. Л.П. Репина. М.: Кругъ, 2006. 768 с.

63. Кант И. Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане // Сочинения. В 6-ти тт. Т. 6. М., "Мысль", 1966. 734 с.

64. Кант И. Критика способности суждения / пер. с нем. М.И. Левиной// Кант И. Сочинения. В 6-ти тт. Т. 5. М.: Мысль, 1966. 564 с.

65. Капица С.П., Курдюмов С.П., Малинецкий Г.Г. Синергетика и прогнозы будущего. М.: ИНЭС, 2003. 288 с. //

66. URL: http://spkurdyumov.narod.ru/siniproblem.htm (дата обращения 29.04.2010).

67. Карамзин Н.М. История государства Российского. В 12 тт. Т. 1. М.: Наука: 1989. 640 с. // URL:http://www.kulichki.com/inkwell/text/special/histoiy/karamzin/kar0100.htm (дата обращения 07.09.2009).

68. Кареев Н.И. Теория исторического знания. СПб.: Брокгауз-Ефрон, 1913.302 с.

69. Карсавин Л.П. О личности // Карсавин Л.П. Религиозно-философские сочинения. Т.1. М.: Искусство, 1992. 408 с.

70. Карсавин Л.П. Философия истории. СПб.: АО Комплект, 1993. 325 с.

71. Ключевский В.О. Курс русской истории. В 9 тт. Т.1. 4.1. М.: Мысль, 1987. 431 с. //URL: http://lib.ru/HISTORY/KLYUCHESKIJ/history.txt (дата обращения 12.04.2010).

72. Коллигвуд Р. Дж. Идея истории: автобиография / Пер. с англ. Ю.А. Асеева. М.: Наука, 1980.484 с.

73. Кондорсе Ж.А. Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума. М.Л.: Соцэкгиз, 1936.264 с // URL: http://larevolution.ru/Books/Condorcet-l.html (дата обращения2103.2009)

74. Конев В.А. Критика способности быть (Семинары по "Бытию и времени" Мартина Хайдеггера). Самара: Изд-во "Самарский университет", 2000. 274 с.

75. Конев В.А. Философия культуры и парадигмы философского мышления// Философские науки, 1991. № 6. С. 20-29.

76. Колосов Н.Е. Хватит убивать кошек. Критика социальных наук. М.: Новое литературное обозрение, 2005. 248 с.

77. Косьминский Е.А. Историография истории средних веков. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1963. 430 с.;73 .Кроне Б. Теория и история историографии / Пер. с итал. И.М. Заславской. М.: Языки русской культуры, 1998. 192 с.

78. Кроче Б. Эстетика как наука о выражении и как всеобщая лингвистика. Часть I. Теория / Пер. с итал. В. Яковенко. М.: Издание М. и

79. С. Сабашниковых, 1920. 171 с.

80. Кукарцева М.А. Современная философия истории США. Иваново: Иван. гос. ун-т, 1998. 215 с.

81. Лавров П.Л. Исторические письма// Лавров П.Л. Избранные произведения. В 2-х т. Т.2. М.: Мысль, 1965. 703 с.

82. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем. Пер. с англ / Под.ред. А.Н. Баранова. М.: Едиториал УРСС, 2004. 256 с.

83. Латур Б. Нового времени не было. Эссе по симметричной антропологии / Пер. с фр. Д. Я. Калугина; Науч. ред. О. В. Хархордин. СПб.: Изд-во Европ. ун-та в С. -Петербурге, 2006. 240 с.

84. Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада / Пер. с фр. и общ. ред. Ю.Л. Бессмертного; Послесл. А. Я. Гуревича. М.: Прогресс-Академия, 1992. 376 с.

85. Лейбниц Г. В. Опыт теодицеи о благости Божьей, свободе человека и начале злаИ Лейбниц Г.В. Сочинения в 4-х тт. Т. 4. Ред. тома, авт. вступ. ст. и примеч. В. В. Соколов. М.: Мысль, 1989. 554 с.

86. Лиотар Ж.Ф. Состояние постмодерна / Пер. с франц. H.A. Шматко. М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 1998. 160 с.

87. Лосев А.Ф. Античная философия истории. М.: Наука, 1977. 205 с.

88. Лотман Ю.М. Избранные статьи в трех томах.Т.1. Статьи по семиотике и топологии культуры. Таллин, Александра, 1992

89. Лотман Ю.М. Культура и взрыв// Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб: «Искусство-СПБ», 2000. С. 12-150.

90. Лотман Ю.М. Структура художественного текста // Лотман Ю.М. Об искусстве. СПб.: «Искусство СПБ», 1998. С. 14 - 285.

91. Лоуэнталь Д. Прошлое чужая страна / Пер. с англ. A.B. Говорунова. СПб.: Владимир Даль, Русский Остров, 2004. 624 с.

92. Лукиан Самосский. Как писать историю// Лукиан. Сочинения / Пер.

93. А .Я. Тыжова, Ю.Ф. Шульца. В 2-х тт. Т.2. СПб.: Алетейя, 2001. 479 с. // URL: http://annals.xlegio.ru/antlit/lukian/history.htm (дата обращения 21.02. 2009)

94. Луман Н. Мировое время и история систем // Логос. 2004. № 5.

95. Луман Н. Общество общества. Часть I. Общество как социальная система / Пер. с нем. А. Антоновский. М.: Логос, 2004. 232 с.

96. Люббе Г. В ногу со временем. О сокращении нашего пребывания в настоящем / Г. Люббе // Вопросы философии. 1994. №4. // URL: http://www.ruthenia.ru/logos/personalia/plotnikov/transitions/01zugzeit.ht m (дата обращения 07.06.2010)

97. Люббе Г. Историческая идентичность/ Г. Люббе // Вопросы философии. 1994. №4.//URL:http://www.ruthenia.ru/logos/personalia/plotnikov/transitions/02identitaet.htmдата обращения 12.04.2010).

98. Мабли Г. Об изучении истории. О том, как писать историю / пер. С. Н. Исюоля ; ст. С. Н. Искюля ; коммент. С.Н. Искюля, А.Н. Васильева ; отв. ред. Г.С. Кучеренко. М.: Наука, 1993. 414 с.

99. Макиавелли Н. История Флоренции / Пер. с ит. Н. Я. Рыковой / Макиавелли Н.Государь: Сочинения. М.: ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс; Харьков: Изд-во "Фолио", 2001. 656 с.

100. Макинтайр А. После добродетели: Исследования теории морали / Пер. с англ. В.В. Целищева. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2000. 384 с.

101. Мамардашвили М.К. К проблеме метода в истории философии// Вопросы философии. 1965. №6. // URL:http://www.philosophy.ru/library/mmk/historymethod.htm (дата обращения 14.07.2010)

102. Мамардашвили М.К. Психологическая топология пути. СПБ.: РХГИ, 1997. 576 с//URL: http://yanko.lib.ru/books/philosoph/mamardashvili-topology.htm (дата обращения 24.12.2010)

103. Мамардашвили М.К. Эстетика мышления. М.: Московская школа политических исследований, 2000. 416 с.

104. Маркс К. 18 брюмера Луи Бонапарта // Маркс К, Энгельс Ф. Сочинения. Издание. 2. Т.8 С. 115-217. // URL:http://www.esperanto.mv.ru/Marksismo/18br/18br-01.htm (дата обращения 25.05.2010).

105. Маркс К. 18 брюмера Луи Бонапарта // Печатается по тексту Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса, изд. 2, т. 8, стр. 115-217 // URL: http://www.esperanto.mv.ru/Marksismo/18br/18br-01.htm (дата обращения 21.11.2010)

106. Мегилл А. Историческая эпистемология / Пер. с англ. М. Кукар-цевой, В. Катаева, В. Тимонина. М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2007. 480 с.

107. Мейнеке Ф. Возникновение историзма / Пер. с нем. В.А. Брун-Цехового, Л.Т. Мильской. М.: РОССПЭН, 2004. 479 с.

108. Мелье Ж. Завещание. В 3-х т. / Пер. с франц. Ф.Д. Капелюша и Г.П. Полякова. Под ред. Ф.А. Коган-Бернштейн. Т. 1. М.: Акад. наук СССР, 1954. 439 с.

109. Мертон Р. Социальная теория и социальная структура / Пер. с англ. Е. Н. Егоровой и др. М.: ACT, Хранитель, 2006. 873 с.

110. Миллс Ч.Р. Социологическое воображение / Пер. с англ. и пред. Г.С. Батыгина. М.: Издательский Дом NOTA BENE, 2001. 264 с.

111. Михайлов И.А. Ранний Хайдеггер. М.: Прогресс-Традиция, Дом интеллектуальной книги, 1999. 284 с.

112. Назарчук A.B. Этико-социальные доктрины К.-О. Апеля и

113. Ницше Ф. О пользе и вреде истории для жизни// Ницше Ф. Сочинения в 2 т. Т. 1. Литературные памятники / пер. с нем. Я. Бермана и др. М.: Мысль, 1990. С. 158-230.

114. Павел Орозий. История против язычников / Пер., вступ. ст.,комм, и указ. В.М. Тюленева. В 3 т. Серия: Византийская библиотека. Книги I—III. СПб.: Алетейя. 2001. 384 с. // URL: http://krotov.info/acts/05/l/orozy01.html (дата обращения 26.07.2011)

115. Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории. СПб.: Кристалл, 1998. 838 с.

116. Плеханов Г.В. К вопросу о развитии монистического взгляда на историю. М.: Госполитиздат, 1949. 335 с.

117. Плутарх. Сравнительные жизнеописания. В 2-х тт. Т.1. М.: Наука, 1994. 503 с. //URL: http://krotov.info/libsec/16p/plu/tarhaemiliy.htm (дата обращения 04.11.2009)

118. Полевой H.A. История государства Российского. Сочинение Карамзина// Карамзин: Pro et Contra / Сост., вступ. ст. JI. А. Сапченко. СПб.: РХГА, 2006. 1080 с. // URL:http://az.lib.ni/p/polewojna/text0220.shtml (дата обращения 21.11.2009).

119. Полибий. Всеобщая история / Пер., вступ. ст. и прим. Ф.Г. Мищенко. Т. 1, СПб.: Ювента, 1994.496 с. //

120. URL: http://www.gumer.info/bibliotekBuks/History/Polib/01.php (дата обращения 14.10.2009)

121. Поппер К. Нищета историцизма / Пер. с англ. С.А. Кудриной. М.: Прогресс VIA, 1993. 188 с. //URL: http://lib.rus.ec/b/307380/read#tl (дата обращения 21.12.2009)

122. Про А. Двенадцать уроков по истории / Пер. с фр. Ю.В. Ткачен-ко. М.: РГГУ, 2000. 335 с.

123. Пятигорский A.M. Реакция философии на тоталитаризм // Избранные труды. М.: Языки славянской культуры, 2005. 343 с.

124. Рикёр П. Память, история, забвение / Пер. с франц. И.И. Блауберг и др. М.: Издательство гуманитарной литературы, 2004. 728 с.

125. Рикёр П. История и истина / Пер. с фр. И.С. Вдовина, О.И. Мачульская. СПб.: Алетейя, 2002. 397 с.

126. Розов Н.С. Философия и теория истории. Книга 1. Пролегомены. М.: Логос, 2002. 656 с. // URL: http://www.nsu.ru/filf/rozov/ (дата обращения 21.12.2009).

127. Рорти Р. Демократия и философия // Неприкосновенный запас. 2006. №6. (56). // URL: http://magazines.russ.rU/nz/2007/6/rrl-pr.html (дата обращения 21.04.2010).

128. Рорти Р. Философия и будущее // Вопросы философии, 1994. №6.

129. Рорти Р. Философия и зеркало природы / Пер. с англ.; науч. ред. В. В. Целищев. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1997. 296 с.

130. Руднев В.П. Прочь от реальности: Исследования по философии текста. М.: Аграф, 2000.432 с.

131. Руссо Жан-Жак. Об общественном договоре. Трактаты / Пер. с франц. А. Д. Хаютина и В. С. Алексеева-Попова. М.: "КАНОН-пресс", "Кучково поле", 1998. 416 с.

132. Руткевич A. Pax europeana (К столетию со дня рождения Александра Кожева) // Вестник Европы, 2005. №2. URL: // http://magazines.russ.ni/vestnik/2002/5/rutk.html (дата обращения 11.10.2009).

133. Рюзен Й. Утрачивая последовательность истории (некоторые аспекты исторической науки на перекрестке модернизма, постмодернизма и дискуссии о памяти)// Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. Вып. 7. М., 2001.

134. Савельева И.М., Полетаев A.B. Функции истории. М.: Изд-во ГУ ВШЭ, 2003.40 с.

135. Сайд Э. Ориентализм. Западные концепции востока / Пер. с англ.и комм. A.B. Говорунова с послесл. К.А. Крылова. СПб.: Русский Mipb, 2006. 637 с.

136. Сафрански Р. Хайдеггер: германский мастер и его время / Пер. нем. Т.А. Баскаковой при участии В.А. Брун-Цехового; вступ. Статья В.В. Бибихина. М.: Молодая гвардия, 2005. 614 с.

137. Соловьев С. М. Сочинения : в 18 кн. Кн. 1 : История России с древнейших времен, Т. 1-2. М.: Голос, 1993. 752 с.

138. Соловьев Э.Ю. Прошлое толкует нас: (Очерки по истории философии и культуры). М.: Политиздат, 1991. 432 с.

139. Степин B.C. Эпоха перемен и сценарии будущего// Философия и жизнь. Научно-популярная серия. Знание, М., 1990. № 11.// URL:http://www.philosophy.ru/library/stepin/epoch.html (дата обращения 14.07.2010)

140. Татищев В.Н. История Российская: В 3-х т. Т.1. М.: ACT, 2005. 576 с.

141. Тацит. Анналы // Корнелий Тацит. Сочинения. В 2-х тт. Т1: Анналы. Малые произведения / Пер. А. С. Бобовича. М.: Ладомир, 1993. 372 с. // URL: http://www.gumer.info/bibliotekBuks/History/Tacit/03.php (дата обращения 05.11.2009)

142. Тит Ливий. История Рима от основания города / Пер. с лат. В.М. Смирина. Т.1 М.: Наука, 1989. 576 с. // URL: http://www.gumer.info/bibliotekBuks/History/Livii/05.php (дата обращения 07.11.2009)

143. Тойнби А.Дж. Постижение истории (Сборник) / Пер. с англ. сост. Огурцов А.П.; Вступ. ст. Уколовой В.И.; Закл. ст. Рашковского Е.Б. М.: Прогресс, 1991. 736 с.//URL:http://gumilevica.kulichki.net/Toynbee/Toynbee701 .htm (дата обращения 15.03.2010).

144. Тош Д. Стремление к истине. Как овладеть мастерством историка / Пер. с англ. М.Л. Коробочки. М.: Издательство «Весь Мир», 2000. 296с.

145. Трёльч Э. Историзм и его проблемы / Пер. с нем. М.И. Левина, С.Д. Сказкина. М.: Юрист, 1994. 719 с.

146. Уайт Л. Избранное: Наука о культуре / Пер. с англ. Газизовой O.P., Резвых П.В. М.: РОССПЭН, 2004. 959 с.

147. Уайт X. Метаистория: Историческое воображение в Европе XIX века / под ред. Е.Г. Трубиной и В.В. Харитонова. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2002. -528 с.

148. Фихте И. Основные черты современной эпохи// Фихте И. Факты сознания. Назначение человека. Наукоучение / Пер. с нем. Пер. с нем. М.О. Лосского, О. Давыдовой, В.М. Брадиса и др. Минск М.: Харвест, 2000. 784 с.

149. Фихте И. О назначении учёного // Фихте И. Факты сознания. Назначение человека. Наукоучение / Пер. с нем. Пер. с нем.

150. М.О. Лосского, О. Давыдовой, В.М. Брадиса и др. Минск М.: Харвест, 2000. 784 с.

151. Франк С.Л. Очерк методологии общественных наук. М.: "Берег", 1922. 124 с.

152. Фукидид. История / Пер. и примеч. Г.А. Стратановского. Отв. ред. Я.М. Боровский. (Серия «Литературные памятники»). Л.: Наука, 1981. 543 C.//URL: http://lib.rus.ec/b/188935/read#tl (дата обращения 21.09.2010)

153. Фуко М. Археология знания / Пер. с фр. М.Б. Раковой. СПб.: Гуманитарная академия, 2004.416 с.

154. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек / Пер. с англ. М.Б. Левина. М.: ACT, 2004. 588 с.

155. Фуре В.Н. Социальная философия в непопулярном изложении. Вильнюс: Изд. ЕГУ, 2006.183 с.

156. Фуре В.Н. Философия незавершенного модерна Ю. Хабермаса. Минск: Эконом-пресс, 2000. 222 с.

157. Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне / Пер. с нем. М.М. Беляева и др. М.: Весь мир, 2003. 416 с.

158. Хайдеггер М. Исследовательская работа Вильгельма Дильтея и борьба за историческое мировоззрение в наши дни. Десять докладов, прочитанных в Касселе (1925) / Пер с нем. А. Михайлова// Два текста о Вильгельме Дильтее. М.: Гнозис, 1995. 202 с.

159. Хайдеггер М. Основные понятия метафизики//Вопросы философии. 1989. N9. С. 116-122.//URL:http://www.gumer.info/bogoslovBuks/Philos/Heidegg/OsnMetafiz.php (дата обращения 21.02.2011)

160. Хайдеггер М. Бытие и время / Пер. с нем. В.В. Бибихина. СПб.: Наука, 2002.451 с.

161. Хальбвакс М. Коллективная и историческая памяти/Неприкосновенный запас. 2005. №2-3. С. 10-11. // URL http://magazines.russ.ru/nz/2005/2/ha2.html (дата обращения 3.05.2010)

162. Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780 / Пер. с англ. А. А. Васильева. СПб.: Алетейя, 1998. 306 с.

163. Чаадаев П.Я. Полное собрание сочинений и избранные письма: В 2 т. Т.1. М.: Наука, 1991. 798 с. //URL:http://www.vehi.net/chaadaev/filpisma.html (дата обращения 07.11.2009).

164. Шеллинг Ф.В.Й. Система трансцендентального идеализма / Пер.с нем. М.И. Левиной// Шеллинг Ф.В.Й. Сочинения. В 2-х тт. Т.1. М.: Мысль, 1987. 636 с.

165. Шмид В. Нарратология. М.: Языки славянской культуры, 2003. 312 с.

166. Шпенглер О. Закат Европы / Пер. с нем. И.И. Маханькова. В 2-х тт. Т. 1. М.: Мысль, 1993. 663 с.

167. Шпенглер О. Пессимизм ли это? // Ежегодник философского общества СССР: Новые идеи в философии,- М.: Наука, 1991.- С. 166-182. URL // http://lib.ololo.cc/b/143623/read (дата обращения 2.08.2010).

168. Штомпка П. Социология социальных изменений / Пер. с англ. под ред. В.А. Ядова.-М.: Аспект Пресс, 1996. 416 с.

169. Элиаде М. Миф о вечном возвращении / Пер. с фр. Е. Морозовой, Е. Мурашкинцевой. СПб., Алетейя, 1998. 160 с.

170. Элиаде М. Миф о вечном возвращении / Пер. с фр. Е. Морозовой, Е. Мурашкинцевой. СПб.: Алетейя, 1998. 250 с.// URL: http://www.gumer.info/bibliotekBuks/Culture/Eliade/indexArhetip.php (дата обращения 21.07.2011)

171. Юм Д. Исследование о человеческом разумении / Пер. с англ. С.И.Церетели М.: Прогресс, 1995. 240 с.

172. Юм Д. Об изучении истории/ Пер. с англ. С.И. Церетели // Юм Д.Сочинения в 2-т. Т.2. М.: Мысль, 1996. 927 с.

173. Юрганов А.Л. Категории русской средневековой культуры. М.: МИРОС, 1998.468 с.

174. Ясперс К. Всемирная история философии. Введение / Пер. К.В. Лощевской. СПб.: Наука, 2000. 272 с.

175. Ясперс К. Истоки истории и ее цель// Ясперс К. Смысл и назначение истории / Пер. с нем. и вступ. статья П.П. Гайденко. М., Политиздат, 1991. 540 с.

176. Becker С. Everyman his Own Historian// American Historical Review. Vol. 37. 1932, janv. P.234.

177. Jay M. Song of Expirience. Modern American and european variations on a universal theme. Berkeley Los Angeles - London, University of California press, 2005.

178. Koselleck R. Futures past: on the semantics of historical time. New York. Columbia University Press, 1983.

179. White H. Tropics of discourse: Essays in Cultural Criticism. Baltimore: Johns Hopkins UP, 1978.