автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Современная советская литературная утопия: герой и жанр

Полный текст автореферата диссертации по теме "Современная советская литературная утопия: герой и жанр"

МИНИСТЕРСТВО НАРОДНОГО ОБРАЗОВАНИЯ КАЗАХСКОЙ ССР КАЗАХСКИЙ ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАДЕНИ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ .ЧЛЕНИ С.а.КИРОВА

На празах рукописи

БЕГАЛИЕВ АСУ ТУРАНОВИЧ

УДК 8(47)(09)—313.2

СОВРЕМЕННАЯ СОВЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРНАЯ УТОПИЯ: ГЕРОЙ И ЖАНР

Специальность 10.СТ.02. -"Литература народоз СССР (созбгокого периода)"

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на. соискание учёной степени кандидата филологических наук

АЛМА-АТА 1991

Работа выполнена в Казахском ордека Трудового Красного Знамени педагогическом университете имени Абая

Научный руководитель - доктор филологических наук,

профессор АКИЕАЕВ К.А.

Официальные оппоненты - доктор Филологических нате, цросоеосор

СКОРОбпВДОВА и.Б.

кандидат биологических наук, доцент

стон Н.Р.

Ведущее учреждение - Донецкий государственный университет

/кафедра теории литературы/

Защита состоим яй / " [Л? _1991 год.

в / ^_час. на заседании специализированного Совета

058.01.07. по защгте диссергаджл на соискание ученой степени доктора филологических наук при Казахском государственн ном университете им.С.М.Кирова. /430121 Алма-Ата, 121,ул. Тимирязева,46/

С диссертацией ыойно ознакомиться в библиотеке Казахского ордена Трудового Красного Знамени государственного университета.

Автореферат разослан " ^ " Х991 г.

Ученый секретарь

спвциалнзиоованного совета ( ¿Н Утазаев П.М.

доктоо билологяческих наук, /7/

профессор '/

Актуальность исследования. Исследуя современный литературный процесс, литературоведение неизбежно обращается сегодня к проблеме жанра утопии. История развития утопии и ее специфика предполагали ранее два аспекта исследования: худокеств энный и вис художественный. Их взашодейотвие было целесообразным и продуктивным, однако преобладал внехудо-жественный анализ утопии как филосовского учения, как системы этических ценностей, как типа сознания. Утопия как литературный гканр в советском литературоведении не исследовалась. Поэтому, представляется необходимым решить следующие вопросы:

- определить язнровуы структуру утопии;

- установить диалектическую связь меяду утопически?/! и анткутопическкл началами в жанре;

- дифференцировать утопию и утопизм.

В настоящее время решение этих волрсоов.обостряется публикацией так называемых "возвращенных" произгедэний, при анализе которых допускаются неточности к произвольность. Кроме того, теоретическая непроясненность жанровой структуры утопии меняла соотношение мевду нею (утопией) и научной фантастикой как родовым и видовым явлениями.

Степень изученности вопроса. В литературоведения анализировались отдельные аспекты ганра: во-первых, история классической утошш, во-вторых, национальные формы и персоналии, в-третьих, соотнесенность утопии с традиционной жанровой системой. Работы, в основном, былл посвящены истории традиционной западноевропейской утопии, причем зачастую исследования носили скорее философский, чем литературоведческий характер. Среди них выделяется книга А.Свентоховокого "История утопии" /'Л,, 1910/, в которой сделана первая попытка систематизировать жанр. Автор выделяет английскую, французскую, немецкую'утопии, отрицая существование ее в русской литоратурэ. Исследование же русской утопии носило эпизодический характер. Русская литературная утопия впервые исследуется в книге В. Святловского "Русский утопический роман" /Пг., 1922/, тде впервые анализируются произведения В.Одоевского, О.Сеняовского, Н.Чернышевского как. литературные утопии.

Систематическое изучение истории и теории ханра русской утопии, начатое в 1960-е года, представлено в следующих работах: Г.Тамарченко "Романы Н.Г.Чернышевского" /Саратов, 1954/, А Бритиков "Русский советский научно-фантастический роман" /1Э70/, Н.Черная "3 мире мире мечты и предвидения" /Киев, 1972/, Ю.Кагарлвдкий "Что такое фантастика?" /1974/, Л.Лотман "Реализм русской литературы 60-х гг. XIX в" /1974/, В.Шестаков "Эволюция русской литературной утопии" /в кн.; Русская литературная утопия. - М.:МГУ, 1976/, С.Калмыков "В поисках "зеленой палочки" /в кн.: Вечное солнце. -М.: Молодая гвардия, 1979/, Т.Чернышева "Природа фантастики" /Иркутск, 1934/, Н.Кашина "Человек в творчестве Ф.М.Достоевского" Д1., 19:16/. В этих исследованиях определены связи утопии с другими жанрами художественной литературы (в частности, с философским и интеллектуальным романом), обобщен опыт развития жанра в мировой литература, анализировалась жанровая структура русской классической уто щи ХУШ - начала XX веков.

Цели и задали исследования. Основной целью работы является исследование закономерностей развития жанра утопии в советской литературе, Сочетание диахронического и синхронического планов анализа позволило выделить следующие задачи:

- исследовать результаты трансформации жанра от классических форм к современным;

- систематизировать итоги эволюции в отношениях между героем и автором утопии;

- определить жанровую структуру утопии;

- уточнить значение утопии в советской литературе.

Работа начинается с обобщения исследований долптера-турных форм утопии (легенды, предания), утопий-трактатов (Т.Мора, Т.Кампанелла и др. авторов), затем приводится классификация традиционных утопий; Наблюдается русская классическая утопия ХУ111-Х1Х вв.: "проекты в будущем" в "Путешествии из Петербурга в Москву" Л.Радищева, романтически утопии В.КахелкЗокера, А.Улыбышева, В.Одоевского,

нравственная а.социальная утопан в творчестве Ф.м.Достоэзскс го и Н.Г.Чзрньглзвского, описывается русская утопия рзвэлю-нпопного периода (я.Богданов,А.Толстой,В.Ктин). Как зазер-сающпй этап формирования канра утопии в русской литературе анализируются произведения А.Платонова (прснде всего - ло-

■ ззстп "Котлован" п "Юзеннлъкое море", роман "Чевенгур") i; Е.Замятина (роман "Мы"). Основной объект диссертационного исследования - творчество Л.Леонова ("Дорога на Океан"

стзс мистера /<:ак-Ьл;нлЕ", "Мироздание по Димкозу"), Ч.Айтмато ("И дольке века длится день"), И.Ефремова ("Туманность Андре неды1:, "Сердце Змеи", "Час Быка"), А.и Б. Стругацких ("Стакеры", "Полдень, XXII зек /Возвращение/", "Трудно быть богом", "Хкцныз вещи зека" к др. повести), А.Адамовича ("Последняя пастораль"). В исследовании обращается внимание ка ззаи.чоотноззкия национальных фор:,; утопий (русской, белорусс-

■ кой, тюркской).

иетсдологической базой при написании диссертации послу-яилв работы русских (Н.Еердяез, Н.Фёдоров) к зарубежных (К.Эынс, Дк. Толкиен, Э.Блох, К.Мангзйы; философов о соотношении идеала и действительности, утопия утопизма. При обращении к классическим трудам снимается обыденно негативный смысл термина "утопия".

У&тодичэской основой работы послу-гили исследования по теории жанра и по проблеме автора.

Практическая значимость работы состоит в возможности использования её при исследовании современного литературного процесса, в процессе преподавания литературы в вузе, в качестве вспомогательного материала для учителя литературы в средней школе. Отдельное аспекты исследования могут найти прг ненение в обцестзенкьгх науках.

Апробация паботы. Разделы диссертации обсундались ка на-учно-теорзтической и научно-практической конференциях Даам-булского (октябрь IS37) я Чимкентского (1989) пединститутов. Ряд положений и выводов кашли отражение в опубликованных научных статьях.

Структура работа. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

Основное содержание работы. Во Введении: обосновывается актуальность темы, раскрывается степень изученности жанра утопии, приводится классификация типов утопии, уточняется соотношение меаду утопией и научной фантастикой как родовым и видовым явлениями, обосновывается яанровое единство утопии и антиутопии; определяются принципы отбора материала, дели и задачи работы, ее методологическая и методическая ос-ковы а практическая значимость исследования.

Первая глава - "Формирование яанра утопии" - носит обобщающий характер. Б русской литературе утопия не имела столь прочной традиции, как в западноевропейской. Объясняется это рядом исторических и социально-экономических причин: многовековой традицией феодально-крепостнических отношений, более поздним развитием науки и техники, особенности развития русской литературы. До ХУШ века мокно говорить лишь . о народных представлениях о "праведной землз".и о христианской традиции изображения "царства божьего". Традиции западноевропейской утопии активно усваивались русской литературой, ко русская утопия не "была по своему характеру вторлч-ной.

Русская утопкя скогяа избегать опасагельноеюг, свойственной традиционной западноевропейской, она пз "притворялась" аздоаествашша прокззедзыЕ-зг.1, В русской лптсратурэ утопия по прзщущастзу носят йрагг'.знгаряпй характер, однако авторам их сзоИмзенко рсг.шшоо гдпдлеанэ: руссказ утопии предстезлялк собой или фрагмент из "изокоа'хзшсго" романа ("4338 год" В.Одоевского) юи ге бала еомтешоН чазтьв реалистического повесхвоваяЕя ("ЦутвЕзстзиа из ГЬтетрсЗ.урга в Москву" ¿.Радищева, "Что делать?' Н.Черн?пзгяг::ого). Фрагментарность осмысляется как внутритекстовое сгаойсгво; по словам А,Грачева, "лишь контекст целого делазо? контекст части этого скпм фраиантом. Вне этого уровня ^рашзнтар-ность утра^изаотсл'.'»1

ЦиГш^яэ, 1гёоблз?ла зудоаасгвеннсй цщозъаозгз осшиа Н.Г. Чатакшвското "Поззстк в цопзсти"'® // Шлюсгаосхь гтдо-гжсгазшого проиагедеДйЯ а ироблзщ ого свдшюа в ш'о^ь-"/•ч 1^та<гоеном иатчании .татепатера,-Дояецк, 1377.-С.зо.

Определить русскую утопию как самостоятельное явление позволяет противоречие между структурной фрагментарностью и содержательной всеохватностью, это противоречие вносит в русскую утопию внутреннее движение, придает" ей пластичность. Утопии русских авторов, взаимодействуя, вэаимо-дополняют друг друга. Авторы русских утопий раньше, чем западноевропейские утописта, приходят к идее многообразия путей достижения социального идеала. Благодаря атому поиск шел сразу по нескольким направлениям, полемика разных авторов на самом деле оборачивалась их консолидацией в критике существующего строя. В известной полемике Ф.М.Достоевского и Н.Г.Чернышевского были вскрыты сущностные для русской утопии оппозиции "коллектив - личность", "государство - человек", "политизированная утопия - утопия нравственная".

Процесс развития русской утопки приводит к формированию структурной основы, определившей предпосылки неизбежной - в условиях нового общественного строя - трансформации жанра в советской литературе.

Одна из значимых примет общественного сознания в нашей стране в 20 -в годы - попытка пересмотра системы отношений между человеком и миром, человеком и природой, человеком и его социальной средой. Основой пересмотра была распространенная в обяденном сознании и в философии иллюзия обязательности следования за социальной революцией революций технических, научных, нравственных и даже физиологических. В литературе революция задумывалась как эксперимент отрыва от традиций русской классики, как "по новому о новом". Однако в литературной действительности 20-х годов утопические произведения А.Платонова, Е.Замятина неизбежно (по логике "жанровой памяти") возвращались к традициям русс!'.;й утопии, к книгам Н.Г.Чернышевского и Ф.М. Достоевского, а социальный опыт современности стимулировал развитие антиутопии. Соотношением идеального и сатирического, утопического и антиутопического начал в жанре определяется исследование с!Лысла и структуры утопии в творчестве А.Платонова и Е.Замятина. Главными итогами эволюции русской утопии быта:, движение героя от "единогласия"

с автором к позиции его единомышленника, отдаленна героя от автора, изменение повествовательной структуры утопии (обновление "слорешшх" жанров утопии - сои, дневник, записки, пис{»ма).

ЁторШ1_глава ~ "Герой и авторская позиция в современной доветской утопии", Исследование форм выражения авторской позиции является принвдичиальннм для утопии, так как путь развития жанра - ато движение от философской идеи к художественному образу, от декларируемой концепции совершенного мира к его художественной модели.

Б советской литературной утопли авторская позиция и формы ее выражения имеют особый характер; однозначность авторской идеи снимается вариативностью оценок, свдотных решений, тягов героя, Усложнение форм выражения авторской позиции приводит :<, циклизации утопических произведений.

Начиная Р I,Леонова, в советской утопии возобновляется традиция ввода в композицию реалистического произведения утопических фрагментов ("Дорога на Океан" - 1935 г.К Пафос утопических фрагментов в "Дорога на Океан" связивел-ся исследователями с оптимистической социальной гипотезой. Однако оптимистический характер фрагментов не противоречил возможности негативных периодов в будущей истории человечества. Перепад от "топик к антиутопии,.заложенный в романа, получает сюжетное развитие в антиутопии "Бегство мистера Мак-Кинли", В последнем, еще не завершенном романа "Мироздание по Димкову", идей и образы да у;; предизст-Вуыцих произведений используются автором как первичный материал для нового варианта мирозданья, - "нового разговора о крови и пламенах неминуемых несчастий, расположенных в узловых пересечениях истории". Из общего дня всех атих произведений представления о войне как об отвратительном непотребстве роадаатся общий идейный пафос утопического никла "прорывов в б удаче а" Л.Леонова.

И.Ефремов, в отличие от .Ч.Леонова, ориентировался на традиции заподноевропейокой утопии, считая себя "чистим представителем утопизма, последователем Герберта Уэллса". Роман "Туманность Андромеды" сблиггает с западноевропейской утопией- описательноств. По-видимому, описательность

была следствием одного из содержательных условий жанра (всеохватности) и типа мышления автора-ученого, его клас-сификаторского стремления договорить все до конца, дать мир через все зримые детали.

Рационалвное, а не образное мышление определило принципы создания героя-идаи в романе "Туманность Андромеды". Иллюстративность героя задана тем, что И.Ефремов создает не характеры, а типы. Однолинейность, портретность персонажей возникают в. результате их "беспомощности" перед автором, зависимости от авторской схемы.

В рассказе "Сердце Змеи" и романе "Час Быка", образовавших с "Туманностью Андромеды" утопический цикл, прослеживается эволюция героя-идеи. Развитие героя связано прежде всего о развитием проблематики жанра. В "Туманности Андромеды" поставлены не проблемы мира будущего, а проблемы автора: вместо традиционного поиска совершенной социальной структуры здесь дана попытка художественной типизации человека коммунистического общества. Основной проблемой "Часа Быка" становится противоречив между логикой исторического развития и отступлениями от него. Можно определить "Час Быка" кал антиутопию. Отсутствие конфликта, в "Туманности Андромеды" задает итоговый, суммарный характер картины мира. Борьба противоположностей в "Часе Быка" (пусть даже в механической форма): несовершенного и идеального миров, являющихся разными этапами земной истории, гармонии и дисгармоноо, демонического и человеческого в человеке, - рождает конфликт как основу внутреннего развития героя.

Ефремовский замысел сделать структурным центром романа "Туманность Андромеды" человека будущего в определенной мере не был реализован. Б теоретической формулеровке романа главное место отводилось чоловеку, а фантастике -функция "фона", в реальности романа оппозиция перевернулась, человек стал фоном. Тип повествования с одноголосым "авторски,!" словом не дал возможности осуществить задуманное И.Ефремовым - построить роман "Туманность Андромеды" через "взгляд не извне, а изнутри",

Неосуществленность жанровых условий утопии в рамках

романа стала причиной обращения писателя к циклу. Попытка И.Ефремова преодолеть определенную умозрительность, абстрактность утопии реализуется в "Исторических отступлениях". В "Туманности Андромеды" эти отступления носили механический, вынужденный характер, однако прием был найден. В "Сердце Змеи" исторический акскус вынесен в пределы чужого литературного сюжета (''Первый контакт" М.Лейнстера). В "Часе Быка" историческое и утопическое начала равны, но исторические отступления имеют всеобщее значение, а утопический мир предстает как фрагмент романа. Детали совершенного мира остаются ва рамками "Чаоа Быка", но в траницах цикла.

В романе "Час Быка" сближается ефремовский принцип "взгляда изнутри" с традиционным для русской классической утопии обзором неидеального мира глазами идеального героя. Невествоеаталь "растворяется в текста", объективируя тем самым героя. Авторская позиция выражается через столкновение идей. Можно сказать, что эволюция героя в утопическом цикле И.Ефремова обнаружила несоответствие теоретических высказываний автора о пр; ;-цнпах создания образа человека будущего с художественной практикой писателя.

Понимание недостаточности героя-идеи в современной советской утопии определяет движение характеров от умозрительной абстракции к современности. То, к. чему пришел И. Ефремов в итога творчества, стало первоосновой авторской позиции А. к Б.Стругацких.

В произведениях А.и Б. Стругацких ценностным центром авторской позиции является осуществление "целого героя" /Л.Лотман/, стремление к многомерности ого изображения. Герой изображается в различных планах: его внутренняя самооценка, те рой с точки зрения других персонажей, "надличностная" оценка повествователя. Б этом ошеле мы глотом говорить о "перекрестке", взаимном "переходе" голосов в повествовательной структуре произведений А. ч Б.Стругацких. Однако многомерность изображения героя сочетается в пределах ранних произведений с его (героя) ста^йностью,.которая преодолевается развитием характера в контексте цикла.

Условно в работе выделены несколько циклов в творчество Л. и. Б. Стругацких, соответствующих разным этапам

в истории будущего: "с т а * е р с к и Р" - "Страна багровых туч", "Путь на Аглатпю", "птажоры", "Хгпцкыо вощи века" (эти произведения объединяются темой статерства "на службе у будущего");

"к о м м у н а р о к а й" - "Возвращение /Полдень, ХХП век/", "Пспутка к бегству", "Далекая радуга" (дана история коммунистической Земли в ХХП веке);

"п р о г р в с с о р с к и й" - "Трудно быть богом", "Обитаемый остров", "Парень из преисподней", "Жук в муравейнике", "Волны гасят ветер" (прогрессорн - "специалисты по ускорению развития отсталых цивилизаций").

Одним из циклообразующих моментов в творчестве Л. и Б. Стругацких становятся сквозные герои, эта элементарная циклообразующая связь дополняется развитпем героя в цикле от типа и характеристики к характеру. Одним из условий объединения произведений в цикл является общность сюжетных мотивов (с альтернативными развязками). Кроме того, все три цикла суть эле-мзнть' единого сшота утопического повествования. "Всзвращенке /Полдень, ХХП век/" - одна из ключевых книг в утопическом повествовании А. и Б, Стругацких, раскрывающая логику развития героя, проблематику и жанровые возможности цикла.

В творчестве А. и Е, Стругацких развивается леонов-ская концепция утопии как "истории будущего". Не обладая итоговым характером, история будущего предполагает иногооб-разке проблем, сряди которых выделяются идея вмешательства в развитие цивилизации и идея возможности исправления исторических ошибок.

Впервые вопроз о вмешательстве возникает в повести "Полдень" КЗ век". Возможность появления проблемы заключена в сущности человека, в желании исправить прошлое и предугадать будущее. Начало "прогрессорского" цикла, основанного на идее вмешательства, было заложено в повести "Попытка к бегству". Проблема переносится в плоскость этики, определяя появление таких произведений, как "Трудно быть богом", "Г.вдкие вещи века", "Обитаемый остров".

А. и Б. Стругацкие развивают традиции русской классической утопии, где герой-рассказчик кэ только "автор-

ский голос", но и его оппонент: доверие автора к "чужому" слову делает героя способным к саморазвитию. Рассказчик может быть предельно пристрастным и предельно "безличным", объективируя свой рассказ освоением документа, реконструируя факт из памяти. Система герой - оппонент имеет два варианта: в первом случае герою оппонирует персонаж, во втором - сам герой как его внутренний голос, совесть. Заключение художественного материала в дневник и "мемуар" позволяет предположить, что в творчестве Л, и Б. Стругацких манифестирован принцип "человек как мера будущего мира". Личная форма повествования, дневник и мемуары "очеловечивают" события, история сира дана через историю одного человека.

В 70-е года советская утопия обогащается национальными формами мифа и притчи. Это явление развивается в рамках общелитературного процесса "философнзацки прозы".

Ч.Айтматов отмечает близость мифа и фантастического сюжета: "И то и другое ... не самоцель, а лишь метод мышления, один из способов познания у интерпретации действительности". Однако универсальная природа мифа позволяет ему не только объяснять действительность, но и формировать ее. Миф в романе Ч.Айтматова "И дольше века длится день" сюжетно предвосхищает развязку истории "Паритета": притча о манкурте входит в текст, лишь формально разрывая повествовательное единство фантастических сцен. Автор подчеркивает. единство легендарного •: утопического миров композиционной связью, их общность обнаруживается и на уровне системы образов: рабская покорность манкурта возрождается на планетарном уровне, - манкуртом становится Земля, на которую надели ядерный "Обруч"-шири.

Перехода рассказа от безличного повествователя к ' героккрассказчику составляют повествовательные особенности романа. Речь тероя и слово повествователя лексически не однородны, но стилистически близки, /штор высказывания формально не фиксируется, слово "имеет "двуголосую направленность". Из этой закономерности выпадают фрагменты фантастической истории, в которых Едигей, как соавтор повествователя, исчезает. Утопические фрагменты романа подчеркну-

то бесстрастны, однако эмоциональная авторская оценка вынесена за пределы фантастической истории в легенду о ман- ■ куртв. Так, Ч.Айтматов сопрягает судьбу- своего героя с судьбой мира, с его будущим.

Включение утопических фрагментов в реалистическое повествование - традиционный прием русской литературы. Ч.Айтматов, используя этот прием, развивает традицию внесением в утопию нового образного материала, связанного со стилизацией тюркоязычного фольклора.

Идейная концепция "сверхлитературы", выдвинутая А.Адамовичем в 1933 году, реализуется в его "Последней пасторали" /КН2-19Й6/. Задача предостережения от возможных глобальных катастроф, лежащая в основе "сверхлитэратуры", по-видимому, давно решается утопическим романом. Вполне возможно определить "сье^ литературу" и, в частности, один из ее образцов - "Последнюю пастораль" - как антиутопию-. В осмыслении авторской позиции определяющую роль играет композиционное оформление повествования. Автор графически выделяет в произведении «етыре главы, в которых организующим центром является безличный повествователь. В других же главах автор вводит героя-рассказчика пасторали. Таким образом, два типа повествования отражают две реальности, первая - "пастораль" после гибели мира, вторая - условия этой "пасторали".

Писатель оставляет возможность двоякого истолкования произведения. Доказав достоверность "последней пасторали", А.Адамович обращает вшшакие на иллюзорный, воображаемый характер ее. Автор выступает в защиту единого человеческого рода от "Всекаинов" и "Всемедей" независимо от политических, рассовых и религиозных убеждений.

Таким образом, ведущее направление изменений в системе автор - герой - сближение утопического героя о современностью (создание тем самым контрастного достоверного фона видения и убедительной точки зрения). Рассмотренные нами особенности циклообразоваиия позволяют утаерядать, что современная литературная утопия трансформируется-в утопический цикл (цикл "прорыв в будущее" Л.Леонова, трилогия И. Ефремова, "стачирсняй", "коымуяярокий", "прогреесорскяй"

и - предположительно - "сграннэтоский" циклы к. и Б.Стругацких), Естественным следствием тесной, "циклической" связи произведений одного автора является выход на создание единой системы будущего в современной советской утопической литературе.

Третья глава - "Герой и пространственно-временная организация современной советской утопии". Идеал авторов утопии - всемирен, поэтому пртздшшальная пространственно-временная символичность1 является первым условием жанра. В то же время действительность, современная, выступает в утопии как объект сатирического отрицания. "Существенность" жизненного материала определила локальность пространственно-временных границ его воплощения. Поэтому "узнаваемость" пространственно-временных примет - это второе условие жанра. В любом произведении герой и мир вступают в отношения, условия которкх регламентируются особенностями метода к женра произведения. Е традиционной реалистической литературе пространство и время реализуют себя как почва и среда. В современной советской литературной утопии развивается диалектика отношений ¡ленду героем и обстоятельствами, герой опережает время и начинает формировать пространство и время вокруг аебя. Воплощение способности героя создать вокруг себя мир - третье условие жанра. Этот принцип обусловлен двумя структурными уровнями в' пространственно-временной организации утопии: идеологическое время-пространство и физическое время-пространство. 5!де о логическое время-пространств о является выражением авторского сознания. Один из отличительных признаков утопии, по сравнению с утопическим трактатом, проектом, состоит в том, что литературная утопия персонифицирует Идеологическое время-проотранство в физическое пространство и время героя. Физическое пространство и время в произведении можно определить как комплекс экономических, политических, эстетических и этических знаков, характерных для мира, который окружает героя.

I Сам термин "утопия" является метафорой пространства,усложненной неоднозначным толкованием этого слова, и в сил . этого ставшей символом. У истоков жанра прямо называются метафора места - "острова блаженных" и мета;.ооа игамени-"золотой век".

Бремя героя и время мира, окружающего его, не совпадают, Герой утопии воплощает в себе настоящее, которое зачастую оборачивается прошлым, и будущее, которое воссоздается из мира действительности. Мир, сформировавший героя, - прошлое, мир, формируемый героем, - будущее.

Идейно-тематическая определенность жанра задает единство пространственно-временной модели утопического мира. Это единство является одним из структурных элементов "жанровой памяти" утопии. Символичность и "узнаваемость" мира, организаторская функция героя - это нормативные, обязательные условия построения пространственно-временной модели утопического мира.

В романа "Дорога на Океан" Я.Леонов впервые находят отражение основополагающие принципы, отличающие советскую литературную утопию с традиционней западноевропейской. В советской литератур« будущее - не мечта, но "осуществление железной необходимости", а настоящее - лишь "подвижная перегородка между прошлым я будущим", один т этапов воплощения мечты. Жанровая память утопии де.^ет настоящее частью мачты "лучших детей Земли".

Восприятие современности как "черновика истории будущей эпохи" становится одной из главных особенностей советской утопии. Второй принцип советской утопии (принцип историзма) бцп сформулирован I.Леоновым так: "Потомок оглядывается на прошлое". При этом потомок для писателя -не абстрактный умозрительный утопиец, а представитель поколения, те "отличного от наших современников".

Для русской классической утопии был важен поиск путей и средств формирования совершенного общества, для традиционной западноевропейской утопии - сам "облик грядущего" (Г.Уэллс), В сспгтоких литературных утопиях воссоздание ксто'-.нн будущего во всех его возможных вариантах становится основной задачей.

Трад'щич западноевропейской утопии, лежащие в основа творчества П.Ефремова, определили иную, по сравнению с Я.Леонозим, пространственно-временную модель будущего мира. И.Ефремов не показывает процесса создания совершенного общества, а сосредотачивает свое внимание на достиг'-

нутом результате.

Герои "Туманности Андромеда" действуют в сформированном автором пространстве и в заданном времени. Простран-ственно-временше признаки мира фиксируют статичное состояние мира и героя. Однако логика жанра требовала не только создания облика грядущего, но и воссоздания одного или нескольких возможных вариантов будущей истории, в том числе возможного, но нежелательного антиутопического варианта. Только с возникновением такой жанровой формы утопии, как антиутопия, появляется возможность определения утопии как истории будущего.

Логика жанра привела И.Ефремова к преодолению пространственно-временной замкнутости утопии через литературные реминисценции. Литературные реминисценции, выполняя функцию пространственно-временного организатора утопии И.Ефремова, формируют прежде всего идеологическое пространство и время.

В "Гуманности Андромеда" воссоздание истории человечества из компонентов романа, в "Часе Быка" - это основная задача, роман полностью построен как один из вариантов будущей истории Земли.

Единая, - по отношению к творчеству И.Ефремова, концепция художественного изображения будущего развивается в утопии А. и Б.Стругацких. Но в отличие от И.Ефремова, А. и Б.Стругацкие ориентировались на классэтескую русскую утопию, что естественно отразилось в организации пространственно-временного материала. Если для И.Ефремова человек - одна из главных функций утопии, точка фиксации пространства и времени, то в утопии А.и Б.Стругацких человек - не компонент, а цель мира будущего. Вполне закономерно, что герои А и Б. Стругацких - создатели юра будущего, его пространства и времени. Акцент при этом поставлен не на предметной овеществленности мира, не на его социальных институтах, а на взаимоотношениях героев с миром.

Б утопическом цикле А. и Б. Стругацких физическое и идеологическое время-пространство взаимообусловлены. Реальные пространство и время могут сочетаться с их имитацией, что создает иллюзию достоверности утопического мира, а ого

хронология отражает его историю. 3 качестве особого рода временных привязок А и Б. Стругацкими используется имитация мемуаров и дневников.

Как особого рода физические ориентиры выступают в утопки А.к Б. Стругацких литературные и исторические реминисценции (Страна дураков и неокапитализм в "Хищных вещах века" а такие приметы пространства ¿г времени; дон Гумата, дуэнья, серые щтурмозичи в "Трудно быть богом" и др.). Герой дается как пространственно-временной образ /лира, а пространство и время выступают в качества характеристики героя. Сам принцип утопии, данный А. и В.Стругацкими в формуле "Через настоящее в будущей", подразумевает необходимость третьего компонента - прошлого йак начала истории совершенного общества, При этом под началом понимается не только сегодняшний день, но и процесс поиска идеала (пусть даже единичного) мировой литературой,

В утопии А и Б. Стругацкие одним из важных фактсров пространственно-временной организации становится образ Учителя. В система мир человека - мир ребенка учитель является звеном, от которого згвнеит, какого человека получит оощэотво, и, следовательно, кашш оно станет.

В "стажерекой" цикле А, и Б. Стругацкие намечают пространственную модель Земли, ''ярогс .аривании" основных деталей которой затем лосвятцвна "коммунарекат" дилогия? "Полдень, ГД1 век /Возвращенца/", "Далекая радуга","Домом" человечества становится все то пространство, которое освоили люди. Герой А. и Б. Стругацких, подчиняя себэ физическое пространство и время, получает нэ-зазисгадооть в организация идеологического пространства и. временя.

Пространство и время антиутопическах фрагментов романа Ч.Айтматова "И дольше вока длится день" совпадают с хронотспсм реалистического повэствованиЛ, мир космологической историй - составная часть земного мира. В сюжете произведения пространство расширяется: от локализованного мира легенд?; о манкурта через движущийся современный мир к возмойшости беспредельного человеческого пространства (контакт с Енезешой утопической цивилизацией). Однако нереализованная возможность объединения человечества при-

га

водит к глобальной изоляции Земли, она выпадает из пространства мира.

Центром пространства автор делает кладбище Ана-Бойит, которое одновременно является и местом поклонения, и частью космодрома. Пространственное совпадение многозначительно: кладбище-космодром, гед захоронеда мечты и надувды человечества.

Идея пространственной взаимосвязи развивается во времени романа: сюжет не подчинен строгой хронологии. Пестрота, внешняя неорганизованность временных пластов подчинены рационализму авторской мысли. Сталкивая разновременные эпизоды, Ч.Айтматов обнажает единство их внутренней логики.

Пространственно-временная организация "Последней пасторали" А.Адамовича определена жанровыми особенностями утопии и пасторали: замкнутый мир острова с остановевшимся временем. Пространство острова физически ограничено ядерной катастрофой, поэтому к нему переходят свойства всего мира.

Герой-рассказчик избегает пространственно-временных определений мира пасторали, понимая, что послеядерное пространство-категория этическая. Он не ищет каких-либо логических связей в своем мире, являясь его творцом. Автору же пространственно-временная организация "Последней пасторали" позволила построить модель возможной ядерной катастрофы. Модель, не имеющая пространственной привязки, но локализованная во времени, носит всемирный общечеловеческий характер.

Принципы пространственно-временной организации современной советской литературы утопии - символичность, "узнаваемость" мира, организаторская функция героя - несут в себе ханрообразунцее начало и становятся одним из источников циклизации утопии. Вопдощение в цикле утопического мира имеет двуединую направленность: во-первых, мир предстает как становящийся, движущийся, во-вторых, цикл развивается как пространство (жанровое, литературное) мира.

§_3аклвчзгаи содержатся основные вывода.

I. Развитие героя, его объективация были основным условием эволюции жанра утопии. Сложившись первоначально

как философская система,.утопия долго сохраняла двойственный характер: она "художественно" оформляла авторский идеологический тезис. Западноевропейская и русская классическая утопии отличались принципиально разным подходом к изображению совершенного общества. Западноевропейские утописты 16-19 веков были заняты поиском идеальных аоцпеиа ннх структур, человек в такой системе был компонентом совершенного общества. Мир и герой совпадали функционально, являясь иллюстративным освещением авторского идеала. Национальная специфика русской утопии определялась развит* героя как принципа совершенного мира и его создателя. Ване вуи память русской классической утопии составляли следующие элементы:

отраженные в повествовательной структуре независимые отношения мезду героем и автором (вариативность оценок, психологическая разработка образа, обновление "словесных" утопических жанров - сон, записки, письма);

диалектика отношений медду героем и миром - совершенным и несовершенным - проявляется з оппозициях: "коллектив - личность", "государство - человек" (будущее как еди-ниЗ, но противоречивый и движущийся мир, вариативность сз::37г.:г; сизуедш!);

соогвзтстанэ калду шрзшзнтарностьз как структурным прязнэяси и зозожвазяостьз) как признаком содэраательным (одзн из псточппкоз трач&Зоржгщн утопгп в цикл);

эдззе^зо социального г зтцтасного, утопического и £пгцугод?гчза:-сого яачан б охрукиурэ ~онра,

2. Связи з С3013И9 азюр-гэрон з современной советской, литературно 2 утошга опоерздулг авкэквнзя з отношения; гзро-лпр и п го зз армия яэяжзтея источником этпх изке-нэнпй:

сблизйнгз учопшзского гэроя з созрэкзнностьп (создание контрастного достоверного фона зкдонпл я убедительной точки зрзиил з павэствозалнл, "зозвргг,енла" к слову героя - кемуйрн, загакаа, дневники, - воплощающему принцип "чзлолал ?.:зра будуг.зго »эра");

оргэлпзз!горс?ал Щупают гэроя, простракотаенно-зрэ-пзш&я завЕСч:.;ость гцра от кзго (з утоазтг - способность

героя развернуть из себя кир, в антаугопии - уничтогять его).

3. Заданное классической традицией соответствие манду фрагментарноетьа и всэояватностью, диалогический характер соврэиешюЁ советской утопии определили' трансформации ганра в цикл как зудокесявенное пространство становящегося мира:

осуществление "целого героя", многомерность его изображения (развитие героя от типа и характеристики ж характеру);

вариативность сагетннг; рзшздий (тесная связь сюжетных мотивов в циклах, "обратимость" сетуацЕй);

цикл как открытая канровал система (включение разннх канров - рассказ, повесть, роман, киносценарий, "шкроцикл" как современный аналог классической вееогазаткости, освобождалиЁ утопив от "инвентаризации" будущего кзра).

4. Естественник следствием процесса диклообразовання был кгход на создание единой снстезл» будущего ь современной советской утопической литературе, чт0 выразилось в единстве пространственно-временной модели (соотнесенность символичности к узнаваемости: как аркнцшов организации пространства и времени, соотнесенность двух уровней, организации пространства к времени - идеолога® мюго и физического, литературные решогисценцин и исторические аналогии: как способ связи утопического и современного миров);

в единстзе проблем в истории общего будущего (празема Еызшатвльства в развитие дизшагввдкЕ, возмояностя исправления исторические ошибок, проблема вировденкя ж гибели мира, проблема лишения человека исторической: памяти как уничтожение будущего).

Проведанное исследование доказывает неотделимость Каира утопии от единого процесса развитей советской много национальной литературы. ЕанровнЕ сглыол утопия не исчер-шгвазтся ее способность® предвосхитить облик грздуцего ш-ра, ее нравственная и сшелозаз емкость концентрирует философские "вечные" проблемы, Современная созетская литературная утопия сопрягает в художественном материале оппозиции мира и человека, идеала и действительности, настоящего к

будущего. "Вечность" проблем - в невозмояности абсолютного, "вечного" ответа. Однако утопия является попыткой дать тш'.ой ответ.

Содержание работы изложено в следующих публикациях:

1. Бегалиев Л.Т. Социальная фантастика как фактор интернационального воспитания // Дружба народов СССР - интернационализм в действии: Тез. докл. науч.-пракг. конф. 15-16 окт. 1937. - Джамбул, 1937. - С. 33-35.

2. Бегалиев А.Т. Нанр утопии в творчестве Л.М.Леонова // ?анровостилевые искания и литературный процесс. - Алма-Ата, 1933. - С. 62-71.

3. Бегалиев А.Т. Реализм и фантастика в романе Ч.Т.Айтматова "И дольше века длится день" // Уч.зап. Кобдоского Гос. пед.ин-та. Улан-Ь^тор, 1988. Т.4. С.П7-12Г.

'Г Подписано в печать Формат бумага 60x84Дб

•бъём п.л. ( условн. ) Тиран Заказ /й/ Баспяатло

. __I л

'отаприкт НПО "Казлегпро;,(" г. Алма-Ата, ул. Фурланова» ЬО