автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Способы концептуализации оценки в немецком языке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Способы концептуализации оценки в немецком языке"

На правах рукописи

СОЛОДИЛОВА ИРИНА АНАТОЛЬЕВНА

СПОСОБЫ КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИИ ОЦЕНКИ В НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ (на материале немецкоязычной художественной прозы)

10.02.04 - германские языки

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

11 *Л 2014

Уфа-2014

005556680

Диссертация выполнена на кафедре немецкой филологии Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Башкирский государственный университет»

Научный консультант МУРЯСОВ РАХИМ ЗАКИЕВИЧ

доктор филологических наук, профессор

Официальные оппоненты: СТЕРНИН ИОСИФ АБРАМОВИЧ,

доктор филологических наук, профессор ФГБОУ ВПО «Воронежский государственный университет», заведующий кафедрой общего языкознания и стилистики

ДУБИНИН СЕРГЕЙ ИВАНОВИЧ,

доктор филологических наук, профессор ФГБОУ ВПО «Самарский государственный университет», заведующий кафедрой немецкой филологии

НОВИКОВА ОЛЬГА НИКОЛАЕВНА,

доктор филологических наук, доцент ФГБОУ «Башкирский государственный аграрный университет», заведующий кафедрой

иностранных языков

Ведущая организация Федеральное государственное бюджетное

образовательное учреждение высшего

профессионального образования «Российский

государственный педагогический университет им. А.И. Герцена»

Защита состоится « 29 » декабря 2014 года в 10.00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212. 013. 12 по защите диссертации на соискание учёной степени доктора филологических наук при Башкирском государственном университете по адресу: 450076, г. Уфа, ул. Коммунистическая, 19, факультет романо-германской филологии, ауд. 31.

С диссертацией и авторефератом можно ознакомиться в библиотеке ФГБОУ ВПО «Башкирский государственный университет» по адресу: 450074, г. Уфа, ул. Фрунзе, 32 и на официальном сайте Башкирского государственного университета: http://www.bashedu.ru/autoref, а также на сайте Минобрнауки РФ: http ://vak. ed. gov.ru

Автореферат разослан ¿/ОД&PJ}_2014 г.

Учёный секретарь диссертационного совета

Газизов P.A.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

«Язык настолько глубоко отмечен выражением субъективности, что возникает вопрос, мог ли бы он, будучи устроенным иначе, вообще функционировать и называться языком» (Бенвенист, Э. Общая лингвистика. -Москва: Прогресс, 1974, с. 295) - эти слова выдающегося лингвиста ХХ-го века Э. Бенвениста, сделавшего в недрах структурализма решительный шаг к антропоцентрической лингвистике, остаются, несмотря на полувековую давность, актуальными и по сей день, получая, однако, на поставленный в них вопрос далеко не всегда однозначный ответ. «Человек в языке» - название одной из глав «Общей лингвистики» Бенвениста — стало пророческим для новой парадигмы в языкознании, сменившей и ракурс научного интереса, и большую часть арсенала научных методов и подходов. Признание человеческого фактора означало великое возвращение идеи «человечности» смысла, то есть принадлежности человеку, его миру, его ценностям. Неслучайно, что оценка как одна из наиболее очевидных областей реализации человека в языке приобрела огромную научную популярность, превращаясь постепенно в объект отдельного научного направления — лингвоаксиологии. Обладая богатым наследством: начиная от Аристотеля, метаэтиков, логиков и функционалистов, теория оценки вышла на новый уровень рассмотрения в рамках лингвокогнитивного подхода, предлагающего новый взгляд на оценку как, с одной стороны, на сущность ментально-лингвального порядка, а с другой - на комплексную в своей основе систему интерпретативной деятельности человека, находящую свое выражение в языке.

Общий вектор развития науки, направленный на интеграцию существующих подходов, обусловил, на наш взгляд, наличие всех необходимых предпосылок для апробации междисциплинарного подхода (реализующего когнитивные, прагматические и дискурсивные практики анализа) к исследованию оценки, рассматриваемой преимущественно не как статичный продукт, а как процесс формирования смыслового континуума.

Реферируемое диссертационное исследование посвящено изучению концептуальных способов формирования и языковых особенностей реализации оценки с позиций лингвокогнитивного, прагматического и дискурсивного подходов к исследованию языка.

Актуальность исследования определяется несколькими факторами. Во-первых, значимостью антропоцентрических категорий в общем исследовательском пространстве лингвистической науки, за которыми уже утвердился статус категорий, отражающих «личностный стержень бытия» (по А.Ф. Лосеву) и являющихся результатом освоения мира homo verbo agens. Во-вторых, обращение к интегративному подходу в исследовании категориальных сущностей и, в частности, понятийных категорий, каковой является категория оценочности, находится в полном соответствии с общей тенденцией развития науки о языке, проявляющейся в ее повышенном интересе к взаимодействию языковых и ментальных процессов. Ментальные измерения языка, занимающие значительное место в языкознании ХУШ-го - XIX-го веков и забытые структуралистскими теориями 50-ых - 60-ых годов ХХ-го века, вновь оказались в центре внимания, инициируя пересмотр центральных понятий лингвистики. Понимание языка как активного, смыслотворящего посредника, («промежуточного мира» - «Zwischenwelt» в терминологии J1. Вайсгербера) между действительностью и сознанием homo loquens открыло в лингвистике

новые перспективы решения проблем толкования вербализованного человеком мира. Повышенный интерес отечественных и зарубежных ученых к изучению лингвокогнитивной деятельности человека вылился в рождение отдельного направления с самостоятельным объектом исследования - концептом. Геометрическая прогрессия, в которой возрастает число работ, посвященных изучению концептуальных сущностей, позволяет говорить о становлении самостоятельной лингвистической отрасли - концептологии, в основе которой — междисциплинарный подход к пониманию и моделированию сознания, языка, коммуникативной деятельности человека.

Оценка, пользующаяся на протяжении многих десятилетий пристальным вниманием различных дисциплин, приобретает с выходом ее на лингвокогнигивный уровень изучения новый статус - статус концептуальной сущности, входящей в систему когнитивных схем осмысления мира и являющей собой форму осознания и внешнего представления ценности. Существуя в границах «возможного мира», оценка находит прежде всего в языке способ своего актуального существования, получая свою экстериоризацию в слове как оценочное значение и в высказывании - как оценочный смысл.

Актуальное для науки конца ХХ-го - начала XXI-го века утверждение человека мерой всех вещей, устанавливающего взаимосвязь объектов реального мира и, как следствие, признание истинности отраженного мира и истинности субъективной интерпретации отнюдь не имеет целью осуществление субъективизации исследовательских методов, а, напротив, нуждается в методах, позволяющих добиться объективации процедуры интерпретации смыслов, сформировавшихся в процессе вторичного (пропущенного через личностное «Я») осмысления действительности.

Претендуя на этот статус, метод моделирования стал отличительной чертой лингвистики наших дней, использующей модель как конструкт реальности, как инструмент изучения сущности явления в его системных и функциональных взаимосвязях с явлениями выше- и нижестоящего уровней. Обращение к данному методу также определяет актуальность предпринятого исследования.

Очерченные таким образом границы исследовательской деятельности не отвергают проверенной веками идеи единственного способа существования языка в коммуникации, развертывающейся во времени и в пространстве (Л. Витгенштейн, Р. Якобсон, Дж. Остин.), но открывают перспективы изучения и объяснения языкового своеобразия, в том числе и исходя из психической (в широком смысле) и социальной деятельности homo verbo agens, осваивающего мир, генерирующего смыслы, опредмечивающего и распредмечивающего результаты своей - субъективной — деятельности.

Объектом исследования является суперконцепт оценка как ментальная единица высокого уровня обобщения, объединяющая отдельные оценочные концепты - результаты вторичного, интерпретативного осмысления объектов реальной действительности.

Предмет исследования составляют способы концептуализации оценки и их языковая репрезентация как основа формирования оценочных смыслов.

Язык оценок отражает как индивидуальный, так и общенациональный способ осмысления мира и в этом своем многообразии он прежде всего представлен в художественном тексте, отражающем как индивидуально-авторское, так и общенациональное миропонимание. Это объясняет

целесообразность нашего обращения к конкретным речевым реализациям оценки в художественном тексте как к единицам анализа.

Цель диссертационного исследования заключается в комплексном изучении сущности оценочных концептов как структурно и содержательно сложных мыслительных конструктов интегративного характера, вербализованных в немецкоязычных художественных текстах.

Обозначенная цель предполагает решение следующих основных задач:

1. обосновать на базе анализа существующих направлений лингвистического описания феномена оценки и шире - семантики языковых единиц, - выбор исследовательского подхода, наиболее эффективного при изучении явлений, относящихся к результатам интерпретативной деятельности человека;

2. очертить круг вопросов, касающихся сущностных характеристик оценки, определяющих ее бытие в языке;

3. выявить критерии для осуществления типологизации оценочных концептов как ментальных конструктов - результатов системной оценочной деятельности человека;

4. выработать единую стратегию интерпретации оценочных выражений путем построения когнитивной матрицы как системы взаимосвязанных когнитивных областей (по H.H. Болдыреву);

5. исследовать особенности формирования оценочных смыслов исходя из значимости отдельных когнитивных областей, определяющих их своеобразие и выбор языковых средств реализации;

6. установить основные тенденции проявления оценочное™ в тексте на уровне слова, высказывания и сверхфразового единства;

7. представить в интегрированном виде основополагающие для, предпринятого исследования подходы к изучению художественного текста и его основные характеристики, позволяющие определить статус категории оценочности в текстах этого типа;

8. исследовать особенности процесса оценочного смыслообразования на основе иронии как одной из форм проявления авторского критического отношения.

Решение поставленной цели и основных задач определили привлечение следующих методов исследования: общенаучных - анализа и синтеза эмпирического материала, лингвистических - описательного метода как совокупности приемов наблюдения, обобщения и классификации оценочных смыслов, метода семантического анализа, позволяющего выявить типичные элементы семантики на основе словарного значения, метода контекстуального анализа, используемого в целях выявления вариативных в семантике языковой единицы элементов, а также значимых для оценочного смыслообразования когнитивных контекстов, метода дискурсивного анализа - при выявлении необходимого для оценочного смыслообразования дискурсивного знания, интерпретативного метода, позволяющего перевести определяемый в высказывании смысл в языковую форму, метода когнитивного (матричного) моделирования, направленного на вьивление взаимосвязанных аспектов интегративного знания и позволяющего оптимизировать процедуру анализа объекта изучения.

Методологическую основу исследования составили фундаментальные положения науки о языке, выжившие в горниле научных споров и дискуссий и подхваченные и развитые современной лингвистической мыслью, движущейся

в русле гносеологизма неклассики / постнеклассики. Эти положения касаются утверждения, единства психического и физического в человеке, множественности оснований, средств и путей познания, утверждения речемыслительной деятельности человека как причины и механизма семиозиса и, как следствие, - релевантности значимого для понимания знания без его разделения на языковое и энциклопедическое, а также его субъективности (уже по факту своего происхождения).

Теоретическую базу диссертационного исследования составили основополагающие труды отечественных и зарубежных ученых в области теории языка и языкового понимания: В. фон Гумбольдта, Э. Гуссерля, М. Хайдеггера, JI. Витгенштейна, Л.С. Выготского, Г.П. Щедровицкого, А.А. Залевской, У. Матураны; лингвоаксиологии и оценочной семантики-.

A.А. Ивина, Н.Д. Арутюновой, Е.М. Вольф, Ю.Д. Апресяна, В.Н. Телия, Г.В. Колшанского, В.И. Карасика, Т.В. Маркеловой, Ч. Стивенсона (Ch. Stevenson), Р. Хэара (R.Hare), Б.Зандиг (B.Sandig), В.Циллига (W. Zillig); когнитивной семантики: Н.Н. Болдырева, С.Г. Воркачева, В.З. Демьянкова,

B.И. Карасика, Е.С. Кубряковой, З.Д. Поповой, Ю.Е. Прохорова, Е.В. Рахилиной, Ю.С. Степанова, И.А. Стернина, М. Бирвиша (M. Bierwisch), Д. Буссе (D. Busse), M. Джонсона (M. Johnson), К.-П. Конердинга (К-Р. Konerding), Дж. Лакоффа (G. Lakofï), Р. Лэнекера (R. Langacker), M. Тернера (M. Turner), Ж. Фоконье (G. Fauconnier), Ч. Филлмора (Ch. Fillmore), M. Шварц/Шварц-Фризель (M. Schwarz/ Schwarz-Friesel); теории текста-. M.M. Бахтина, Р. Барта (R.Barthes), К. Бринкера (К. Brinker), И.Р. Гальперина, Е.А. Гончаровой, Н.О. Гучинской, Т.А. ван Дейка (Т.А. van Dijk), А.А. Залевской, Б. Зандиг (В. Sandig), Ю.М. Лотмана, В. Фляйшер (W. Fleischer), И.П. Шишкиной и др.

Научная новизна диссертации заключается в разработке 1) базовых методологических установок когнитивно-дискурсивно-прагматического подходов к исследованию оценочной семантики; 2) типологии оценочных концептов, представленной концептом-признаком, концептом-образом и концептом-ситуацией; 3) когнитивно-матричного принципа описания оценочных смыслов, позволяющего осуществить комплексный анализ языковой реализации оценки всех концептуальных типов; 4) в разработке исследовательской процедуры лингвокогнитивного анализа метафорических и метонимических единиц, предполагающей пошаговые этапы декодирования смысла и выявления его оценочного содержания.

В работе впервые представлена методика описания оценочной семантики и объяснен феномен «превращения» системно неоценочной лексики в оценочную исходя из положений фреймового подхода к описанию семантики языковых единиц.

Научная новизна диссертационного исследования определяется также рассмотрением оценки через призму художественной коммуникации как ее онтологической категории, реализующейся, в частности, в иронии, исследование которой в аспекте оценочное™, то есть с точки зрения механизма формирования оценочного смысла, также претендует на определенную новизну в изучении названных категорий.

Теоретическая значимость исследования сводится, во-первых, к развитию и углублению идей, связанных с применением когнитивно-дискурсивно-прагматического подхода к интерпретации концептуальных и языковых особенностей формирования и реализации оценки, во-вторых, к

разработке методики реализации фреймового подхода к описанию языковой и концептуальной семантики в применении к анализу оценочных смыслов, в-третьих, в исследовании доказана продуктивность когнитивно-матричного анализа концептов интегративного характера, представляющих собой многоаспектное знание, каковыми являются оценочные концепты. В работе дано переосмысление некоторых основополагающих установок в области категориальной семантики (вопросы, касающиеся границ оценочности и ее отношения к смежным категориям), лексической семантики (проблема разграничения оценочной и дескриптивной лексики), когнитивной семантики (вопросы, связанные с определением объема значения лексической единицы и противопоставления, с одной стороны, словарного и актуального значений, а с другой - языкового и концептуального, а также проблема определения общего и частного в механизмах метафоризации и метонимизации). Развитие модели блендинга за счет понятия фреймовой структуры и оптимизация процедуры декодирования метафорических смыслов с помощью метода гиперонимической редукции вносят свой вклад в разработку проблем когнитивной семантики и ее моделирования, а предлагаемая типология иронических смыслов и методика их экспликации - в развитие теории имплицитности и шире - теории художественного текста.

Наиболее существенные и методологически значимые результаты диссертационного исследования, определяющие, в том числе, теоретическую значимость работы, обобщены в следующих положениях, выносимых на защиту:

1. Необходимость объединения коммуникативно-прагматического, дискурсивного и когнитивного подходов в современном языкознании обусловлена признанием производности языковой системы от того пространства, в котором функционирует язык, а именно от когнитивной системы человека и условий межличностной коммуникации. Функционирование языка как интегративной системы определяется, таким образом, принципом действия человеческого познания и принципами социальной интеграции.

2. В когнитивном ракурсе рассмотрения оценка представляет собой концепт интегративного характера, многоаспектное знание, связанное с различными концептуальными областями, служащими источниками его содержания, что объясняет необходимость разработки и использования когнитивной матрицы как системы взаимосвязанных концептуальных областей.

3. В качестве концептуальных областей утверждаются объект оценки, ценностный признак, шкала оценки, класс-эталон / другой объект, нормы, стереотипы, ценности, составляющие ядро матрицы и предопределяющие типичность оценочной семантики, а также цель, мотив, перспектива оценки и эмоция. Последние относятся к личностной зоне субъекта оценки и определяют при их актуализации значительное своеобразие оценочных смыслов.

4. Суперконцепт ОЦЕНКА представлен на ментальном уровне тремя типами: ОЦЕНКОЙ-ПРИЗНАКОМ, ОЦЕНКОЙ-ОБРАЗОМ и ОЦЕНКОЙ-СИТУАЦИЕИ, возможность выделения которых определяется значимостью отдельных концептуальных областей когнитивной матрицы, влияющих и на особенности языковой репрезентации этих концептов. Концепт ОЦЕНКА-ПРИЗНАК, представляющий признаковую оценочность, формируется в результате осознанного выделения в объекте оценки признака, получающего ценностную значимость на основе соотнесения с классом-эталоном, нормой,

стереотипным представлением, другим объектом, эмоцией; концепт ОЦЕНКА-ОБРАЗ, реализующийся через образную оценочность, формируется на основе стереотипного представления, оценочность которого имеет ассоциативный характер; концепт ОЦЕНКА-СИТУАЦИЯ, получающий репрезентацию в ситуативной оценочности, связан напрямую с целью, мотивами и эмоциями субъекта оценки. В двух последних типах ценностый признак представлен имплицитно.

5. Концепт ОЦЕНКА-ПРИЗНАК реализуется в языке лексическими единицами, фиксирующими в своем значении признак, мыслимый отдельно от объекта. На морфологическом уровне эти лексические единицы представлены прилагательными, причастиями и наречиями. Периферию концепта ОЦЕНКА-ПРИЗНАК составляет глагольная и именная оценочность как результат целостного / синкретичного представления объекта, в котором ценностный признак неотделим от самого объекта. Целостное представление объекта характерно и для концептов типа ОЦЕНКА-ОБРАЗ, оценочный признак определяется в репрезентирующих их языковых единицах как выводное знание. Статус выводного знания (содержащегося в прагматических и логических пресуппозициях) оценочность имеет и в выражениях, реализующих концепты типа ОЦЕНКА-СИТУАЦИЯ.

6. Ценностный признак, выделяемый в объекте оценки (в концептах ОЦЕНКА-ПРИЗНАК), может иметь (согласно модели фрейма) статус типичного элемента семантики соответствующей лексической единицы или вариативного - актуализирующегося контекстом на основе его прагматической значимости для субъекта, что обусловлено перцептивно-когнитивно-аффекгивной природой концепта, предопределяющей связь концептуального знания с той ценностью, которую познаваемый объект приобретает как значимый для «Я»-мира субъекта.

7. Типологизация метафоры и метонимии как частных проявлений ОЦЕНКИ-ОБРАЗА исходя из статуса оценочности возможна на основе комплексной процедуры анализа, базирующейся на модели блендинга, модели фрейма и метода гиперонимической редукции. Специфика процедуры, о которой идет речь, заключается в оптимизации метода воссоздания процесса концептуальной интеграции, возможности выявления его особенностей в зависимости от типа интеграции и, в конечном итоге, — в выявлении основополагающего принципа, лежащего в основе метафоризации и метонимизации. Являясь результатом концептуальной интеграции, образная оценочность может иметь «унаследованный» или эмергентный характер.

8. Реализация в речи концепта ОЦЕНКА-СИТУАЦИЯ осуществляется на уровне иллокутивной семантики под воздействием когнитивных областей, относящихся к субъектной зоне когнитивной матрицы. Имея различную степень выраженности, что стало критерием выделения прямой, сопутствующей и имплицитной формы выражения, оценка достигает низшего порога выраженности в коммуникативных ситуациях упрека, оценочность которых имеет имплицитный статус. Актуализация эмоции как концептуальной области формирования оценки и ее экспликация в семантике лексических единиц (глаголах эмоционального состояния) определяет особенности оценочного смыслообразования в коммуникативных ситуациях эмоционального выбора.

9. Среди выделенных типов концепта ОЦЕНКА, соотносящихся с различными языковыми техниками, объективирующими в языке единицы

концептосферы, а именно с прямым, вторичным и косвенным типом номинации, наиболее частотным является концепт ОЦЕНКА-ПРИЗНАК (70% от общего числа), реализующийся в словных (лексемных) номинациях как служащих наиболее простым способом порождения, развития и хранения оценочных смыслов. В свою очередь признаковая оценочность наиболее широко представлена частнооценочными предикатами и именами-оценками (40% и 20% соответственно) как наиболее информативными в ряду остальных.

10. Оценочность художественного текста утверждается его имманентной категорией на основе общности их природы как продуктов интерпретативного (вторичного) осмысления действительности. Связь с экстралингвистической реальностью определяет дискурсивный статус авторской оценки, особенно ярко проявляющийся в иронии как критически-ироническом отношении автора к описываемой реальности мира. Наиболее оптимальная стратегия декодирования иронических смыслов восходит к пониманию иронии как результату концептуальной интеграции имеющегося знания об объекте речи, характеризующейся некогерентностью, или когнитивным диссонансом текстового или дискурсивного уровней. Оценка в иронии представляет собой концепт синкретичного типа как результат возможного взаимодействия всех трех типов концепта ОЦЕНКА.

В качестве научной гипотезы утверждается положение о возможности использования единого принципа описания оценочной семантики разных языковых уровней на основе когнитивно-матричного анализа и модели фреймовой семантики, позволяющих объяснить все своеобразие языковой репрезентации суперконцепта ОЦЕНКА.

Материал исследования составили оценочные высказывания, определяемые как таковые методом интерпретативного анализа в текстах немецкоязычной художественной литературы. Основным критерием отбора явилось наличие оценочного отношения говорящего (в широком смысле) к объекту речи. Источником фактического материала исследования послужили художественные произведения немецких авторов второй половины ХХ-го начала XXI-го века:

1. Н. Boll „Ansichten eines Clowns"

2. M. Frisch „Homo faber";

3. G. Grass „Die Blechtrommel";

4. G. Grass „Mein Jahrhundert";

5. G. Grass „Die Box";

6. M. Hacker „Der Bademeister";

7. P. Mercier „Der Klavierstimmer";

8. A. Mueller-Stahl „Hannah";

9. U. Timm „Die Entdeckung der Currywurst";

10.M. Werner „Bis bald";

11 .M. Werner „Zündeis Abgang";

12.Ch. Wolf „Leibhaftig".

Эмпирическая база исследования составила, таким образом, 3040 страниц печатного текста, из которых методом сплошной выборки был составлен аналитический корпус из 720 оценочных высказываний как единиц анализа.

Практическая значимость диссертационного исследования связана с возможностью использования его результатов в практике преподавания общего языкознания, философии языка, лексикологии, стилистики, а также в рамках

спецкурсов по лингвоаксиологии, когнитивной лингвистике, интерпретации текста и теории понимания.

Апробация работы. Основное содержание диссертационного исследования отражено в двух монографиях (авторской и коллективной): «Семантика оценочного слова: лингво-когнитивные пути исследования» (Уфа, 2012), «Слово и смысл на пересечении культурных перспектив» (Москва, Оренбург, Мюнхен, Воронеж, 2013). Важнейшие теоретико-практические результаты, полученные в ходе исследования, представлены в 24 статьях, опубликованных в центральной и региональной печати, в том числе в 16, опубликованных в журналах, рецензируемых ВАК. Идеи и результаты исследования были изложены также в 13 выступлениях на международных и всероссийских конференциях, в том числе на международной научной конференции «European Applied Sciences: modern approaches in scientific researches» (Штутгарт, 18-19 февраля 2013 г.) и на Международном конгрессе по когнитивной лингвистике (Челябинск, 22-24 мая 2014 г.). Ключевые положения диссертации прошли обсуждение на кафедре германистики университета Байройт (Германия) и на расширенном заседании кафедры немецкой филологии факультета романо-германской филологии Башкирского государственного университета.

Исследование выполнено при поддержке Немецкой Службы Академических Обменов (DAAD) в рамках программы «Научные стажировки для ученых и преподавателей вузов».

Структура диссертации определяется поставленными в ней целями и задачами, а также спецификой объекта и предмета исследования. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографического списка (из 456 наименований), списка словарей, перечня использованных литературных источников и 18 приложений (1А, 1В, 1С, ID, IE, IF, 1G, 1Н, 2А, 2В, 2С, ЗА, ЗВ, ЗС, 3D, 4А, 4В, 4С).

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, определяются его объект и предмет, формулируются цель и задачи исследования, основные положения, выносимые на защиту, и научная гипотеза, раскрываются научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, описываются материал и методы исследования, приводятся сведения об апробации основных результатов диссертационного исследования. Первая глава «Теоретические основы изучения оценки» посвящена критическому рассмотрению достижений отечественных и зарубежных ученых в области лингвоаксиологии, наиболее значимых для проведенного исследования. Глава содержит обзор основных направлений современных исследований категории оценочности, отражающих развитие существующих подходов к изучению оценки: логико-семантического, коммуникативно-прагматического, когнитивного как в форме четко очерченных рамок того или иного подхода, так и в их взаимодействии. В ряду названных подходов и связанных с ними точек зрения на оценку, представленных наиболее значимым вкладом Н.Д. Арутюновой (оценка есть суждение о ценностях, а оценочные значения характеризуют отношения между действительным миром и его идеализированной моделью), Е.М. Вольф (оценка есть вид модальности,

которая накладывается на дескриптивное содержание языкового выражения), Т.В. Маркеловой, В.Н. Телия (оценка есть семантическая категория, содержащая сведения о ценностном отношении субъекта речи к определенному свойству обозначаемого) и других отечественных и зарубежных ученых, обращается внимание на значимость когнитивного подхода к исследованию оценки как нацеленного на изучение глубинных механизмов функционирования языка, связанных с аксиологическими аспектами речемыслительной деятельности человека.

Исходя из когнитивных предпосылок рассмотрения оценка трактуется как результат процесса познания, когнитивной деятельности субъекта, заключающейся в интерпретации и квалификации объектов окружающего мира. Основываясь на общих законах человеческого мышления и познания, она входит в систему когнитивных схем осмысления мира, и представляет собой мыслительное действие, целью которого является установление соответствия предметов, событий, явлений некоторой идеализированной модели мира, нормативному эталону в рамках собственного стереотипного знания.

Категориальное понимание оценки восходит к пониманию ее как понятийной категории, которая в представлении И.И. Мещанинова является одновременно и категорией сознания и языковой категорией, а в теории А.Б. Бондарко относится к универсальным, или «надьязыковым» константам смысла, получающим различную системно-языковую и речевую интерпретацию в разных языках.

В нашем понимании оценки мы основываемся на предложенной H.H. Болдыревым типологизации, согласно которой оценка в ряду лексической, грамматической и модусной систем языковой категоризации' относится к модусным категориям, обеспечивающим интерпретацию человеком результатов познания в рамках его индивидуальной концептуальной системы. В отличие от лексических категорий, отражающих категории естественных объектов и тем самым онтологию мира, и грамматических, отражающих онтологию языка, модусные категории связаны с онтологией человеческого сознания, его интерпретирующей функцией и отражают интерпретативную модель мира. Оценка как модусный концепт является, таким образом, результатом вторичного, интерпретативного осмысления объектов реального мира, то есть результатом вторичной концептуализации «в рамках другой системы координат: системы мнений, ценностей, стереотипов» (Болдырев, H.H. Когнитивная семантика Введение в когнитивную лингвистику: курс лекций. -Тамбов: ТГУ, 2014, с. 179). Вторичность статуса обуславливает структурную и содержательную зависимость (релятивность) оценочных концептов от первичных, сформированных на предшествующих уровнях когнитивной деятельности, и, как следствие, их инферентность (в терминологии H.H. Болдырева или в терминологии Н.Д. Арутюновой - сильную валентность оценочных предикатов на смысловое развертывание), то есть необходимость в выводном знании для понимания и формирования необходимого смысла.

В языке категория оценки представляет собой объединение языковых единиц на общем концептуальном основании, имеющем функциональный характер, то есть выполняющих итерпретирующую функцию, или функцию оценки, чем объясняется единство категориальной принадлежности языковых единиц различных уровней.

Как результаты интерпретативного (оценочного) осмысления действительности оценочные концепты имеют типичные (прототипичные)

средства языковой реализации (обще- и частнооценочные предикаты), но могут быть представлены и нетипичными - дескриптивными единицами. Противопоставление в языке дескриптивное™ и оценочности восходит к давним спорам представителей мегаэтики и логической семантики (п. 1.2.2 Оценка и познание: оценочность vs. дескриптивность). В данном споре мы склонны принять точку зрения, согласно которой в словах, выполняющих оценочную функцию, дескрипция и оценка часто органично соединены, и речь может идти лишь о преобладании дескриптивных или оценочных смыслов (А.Н. Баранов), что, прежде всего, определяется функциональной заданностью соответствующего речевого высказывания. Определенная условность данного разделения объясняется и тем фактом, что в основе формирования любых ментальных структур, дающих жизнь их языковым коррелятам - значениям, лежит перцептивно-когнитивно-аффективный опыт. На этом основан широкий подход к изучению оценочной семантики, согласно которому значения всех слов языка как индивидуального лексикона человека связаны с ассоциативными, эмоционально-чувственными компонентами.

В лингвистических работах по семантике оценочных предикатов (анализу которых посвящен раздел 1.2.5 «Семантика оценочных предикатов») указывается на такие их отличительные черты, как синкатегорематичность (J. Katz), градуируемость обозначаемого признака (М. Bierwisch, N. Fries) и соответственно на необходимость изучения их семантических особенностей, предопределяющих их употребление в оценочной функции. Однако попытки представить оценку в языке лишь семантической классификацией предикатов и объяснить ее исключительно из их семантических особенностей не завершились успехом, поскольку оценка в языке определяется не только и не столько семантическими причинами, а основывается на наших знаниях о мире, в частности, знанием об объектах оценки.

Вопрос, таким образом, связан с выявлением феноменов, которые должны приниматься во внимание при исследовании концепта оценка и принципов их дифференциации. Любое подобное описание с необходимостью должно учитывать роль когнитивных величин, которые коренятся в системе общих принципов мышления, и, соответственно, базироваться на взаимодействии когнитивных и лингвистических принципов. Когнитивный аспект проблемы обуславливает, таким образом, необходимость учитывать как знание, определяемое языковой системой, так и знание, не определяемое последней, которое хотя и может быть зафиксировано в языке, но не является семантическим знанием о лексемах или знанием о языковых структурах.

Рассмотрение феномена языковой оценки в рамках теории концептуальных репрезентаций позволяет объяснить многообразие оценочных предикатов на (традиционно выделяемом) системно-языковом уровне и их неисчерпаемость в речи. В силу многокомпонентное™ своей структуры в фокусе оценки могут находиться различные ее компоненты, предопределяющие, в свою очередь, особенности семантики оценочного предиката (великолепный, большой, омерзительный, глупец, и т.д.). Одна из важных лингвистических задач, связанных с исследованием феномена оценки, состоит, таким образом, в разработке подхода, позволяющего дифференцировать различные типы оценок и дать их обоснование и на уровне конвенционального употребления в языке, и в прагматическом аспекте.

Во второй главе «Семантика слова: в кругу новых и старых парадигм» на основе обобщения и критического осмысления самых

влиятельных концепций лексической семантики определяются исходные методологические принципы изучения оценочного значения.

Обоснованию необходимости объединения лингвопрагматических и лингвокогнитивных положений при исследовании языковых явлений, ставшему предметом рефлексии многих ученых (Е.С. Кубрякова, В.И. Заботкина, Т.П. Третьякова, Дж. Найгс (1 №уф и др.), посвящен первый пункт второй главы «Когнитивный подход Ув. прагматический подход: единство противоположностей». Признание центральной областью языковых действий коммуникации, представляющей собой взаимодействие говорящего и слушающего с целью понимания, ведет к признанию необходимости рассмотрения отдельного речевого действия не в его изоляции, а с учетом как сопровождающих его других действий, так и комплексной ментальной деятельности, предшествующей речевому действию, сопровождающей его и следующей за ним, а значит, и включения в языковой анализ фактора говорящего и слушающего не только в отношении закрепленного в языке результата их взаимодействия, но и в отношении комплексных лингвопсихологических процессов, происходящих при использовании языковых средств, как у говорящего, так и у слушающего.

Использование когнитивно-дискурсивно-прагматического подхода к исследованию оценки предопределяется и самой природой этого феномена: когнитивной, обусловленной процессом вторичного (интерпретативного) осмысления действительности, осуществляемого в ценностном поле на основе общественных норм и стереотипов; коммуникативной, связанной с фиксацией в языке результатов ценностного осмысления объектов и ее (оценки) регулятивной функцией в поведении коммуникантов; а также субъективно-личностной, коренящейся в личностных интересах, целях, мотивах, эмоциях говорящего.

Целесообразность использования в настоящем исследовании в качестве исходных когнитивных и прагматических установок подтверждается самим ходом развития семантики как науки о значении в его «конфронтации» с такими категориями как концепт и смысл. Экскурс в историю семантических теорий (представленный во втором разделе главы «Значение в лингвистических концепциях прошлого и настоящего») позволил проследить эволюцию во взглядах на феномен значения и определить основы интегративного подхода к описанию оценочной семантики.

В движении между одно- и двусторонней моделью значения слова, между психологизмом (Г. Пауль) и объективизмом (Ф. де Соссюр) исходных позиций в семантике, а также между утверждениями субстанционального и процессуального (Л. Витгенштейн, Л.С. Выготский, Дж. Остин, Дж. Серль) характера значения и шире - языка, - формировалось современное понимание лексического значения как совокупности знаний, связываемых носителями языка с соответствующей языковой номинацией, свойственное когнитивным теориям (вне зависимости от того, идет ли речь об одно-, двух-или трехуровневой концепции значения). В настоящий момент следует отметить тенденцию к стиранию антагонизма между модульным и холистическим (интегральным) подходами к пониманию концептуального и языкового знания. Это обусловлено развитием двухуровневой модели семантики в многоуровневую (М. Шварц, И. Дёллинг), которая уже не утверждает категоричного разделения между семантическим и концептуальным уровнем репрезентации знания, а, напротив, учитывает репрезентационалъную

взаимосвязь и процессуальное взаимодействие обеих систем знания -языкового и энциклопедического. Иными словами, речь идет о семантическом знании как модульно-специфичном подразделе концептуального знания, с помощью которого лексикализуются специфические части концептуальной информации. Это с необходимостью означает, что семантические и концептуальные единицы имеют единую природу, единый статус, что в свою очередь ставит под сомнение возможность описания словарных значений как содержательных множеств, разложимых на необходимые и достаточные признаки.

Холистические / интегративные модели (Р. Лэнекер, Дж. Лакофф, Ч. Филлмор) значимы утверждением единства ментального и телесного в человеке при формировании концептуальной семантики, возможностью перевода чувственного опыта в абстрактные когнитивные модели с помощью небольшого числа когнитивных процессов.

Программное с нашей точки зрения отрицание картезианского дуализма между духом (ментальностью) и телом, постулируемое холистическим (интегративным) подходом, является ^основополагающим в биосоциальных теориях языка (У. Матурана, И. Златев), подхваченных идеями интеграционизма (A.B. Кравченко, A.A. Залевская, Н. Лав и др.). Отвергая как объективистские, так и субъективистские семиотические построения, приверженцы данного подхода утверждают деятельностную, интерсубъективную природу значения, определяемую закономерностями существования и адаптивной деятельности человека как социального существа в универсуме интерсубъективного дискурса как части материального мира (по A.B. Кравченко), что приводит к закономерному выводу о многофакторности значения как когнитивного феномена, его открытости и нестабильности и, в сущности, к невозможности его полного, законченного описания.

Критический анализ существующих теорий семантики позволил обоснованно подойти к выбору теории и модели описания семантики в качестве методологической основы исследования. Ее позиции изложены в разделе «Фрейм как лингвокогнитивная модель и инструмент лингвистического анализа». Основополагающей предпосылкой обращения к теории фреймовой семантики и модели фрейма является принципиально важное для нас положение современных теорий когнитивной семантики, согласно которому языковые выражения, высказанные устно или письменно с коммуникативной целью, могут оперировать всей совокупностью личных знаний. Есть одна совокупная область значимого для понимания знания (совпадающая с энциклопедическим знанием, или знанием о мире) и взаимодействие языковых выражений с этим знанием. Языковые выражения постоянно оперируют совокупностью этого знания, из которого они - в зависимости от связей и контекста употребления - каждый раз актуализируют определенный отрезок (отсылают к нему). Следовательно, исключительно интралингвистическое описание семантики большей части словарного состава языка при использовании строгих критериев разграничения практически не возможно. Исходной позицией в нашем исследовании является также утверждение тесной взаимосвязи языка и когниции, отношения между которыми могут быть описаны с помощью принципа структурного сопряжения (У. Матурана, S.J. Schmidt), то есть как отношения между системами, характеризующимися «структурной конгруэнцией», что в итоге предполагает единый принцип описания их единиц (активно поддерживаемый в

современных исследованиях А.Н. Барановым, Д.О. Добровольским, Д. Буссе, К. Фраас, А. Цимом и др.).

В нашем понимании концептуальных сущностей (представленном в разделе «Когиитивизм: языковой концептуальный уровни») мы вслед за представителями активно развивающейся идеологии интеграционизма исходим из необходимости рассматривать когницию в системе координат «тело (мозг) -сознание - окружающая среда». В этой перспективе утверждается, что концепт, являясь сущностью высшей когнитивной организации, непосредственно образуется из образов, эмоций, чувств, то есть низших психических компонентов, которые и составляют его психофизиологическую основу -«некий чувственный образ, к которому «прикреплены» знания о мире, составляющие содержание концепта» (Попова, ЗД., Сгернин, ИЛ. Очерки по когнитивной лингвистике. - Воронеж: Истоки, 2003, с. 57). Попадая в сферу деятельности человека, осмысляясь на фоне определенных чувств-переживаний, объект приобретает ценностную значимость, которая составляет основу концептуализации.

В триаде «значение - концепт - смысл» последний определяется нами как результат установления связей между образами, актуализируемыми в сознании воспринимающего субъекта высказыванием и, соответственно, знаниями, стоящими за ними. Отнесенность смысла к уровню мышления позволяет подчеркнуть его статус идеальной сущности, интеллегибильного, то есть умопостигаемого феномена; рассмотрение его в мыследеятельностном аспекте погружает смысл в сферу человеческой активности, т.е. в сферу мотивов, намерений, целей понимающего субъекта, указывая на его (смысла) дискурсивность и связь с аффективно-эмоциональным опытом субъекта.

Изложенное нами понимание концепта, значения и смысла полностью согласуется с положениями теории фреймовой семантики, которая как теория понимания и интерпретации предлагает, на наш взгляд, модель значения, способную объяснить любые формы языкового употребления, преодолевая тем самым ограничения лингвистической и логической семантики слова и предложения.

Экскурс в историю становления и развития теории фреймовой семантики (представленный в разделе «Идея фреймовой семантики в лингвокогнитивных исследованиях») позволил выявить основные трактовки понятия фрейм в современных научных исследованиях, а также определить общее и частное в смежных теориях когнитивной семантики.

Существующие понимания фрейма сводятся к определению его, во-первых, как структуры знания (части когнитивной системы человека, фрагмента знания о какой-либо сущности как суммарное представление о ее бытовании), а во-вторых, как структуры представления знания, то есть средства представления когнитивной структуры, ее модели. Данные трактовки обусловлены обращением к языку, в первом случае как феномену, а во втором как к конструкту. В дискуссионном вопросе соотношения понятий концепт и фрейм мы склонны принять точку зрения, согласно которой оба представляют собой видовые понятия, объединенные одним родовым - понятием концептуальной структуры.

Вошедший в лингвистику вместе с работами Ч. Филлмора (изначально в значении «падежная рамка») для описания семантической валентности глагола термин фрейм претерпел серьезные изменения уже в работах самого Филлмора и получил свое развитие в работах нового поколения лингвистов-когнитологов

(И.А. Стернин, H.H. Болдырев, З.А. Харитончик, Д. Буссе, К. Фраас, А. Цим и др.). В основе - предложенное Ч. Филлмором понимание фрейма как стандартизованного образования элементов знания, частично вариативных и изменяющихся, а частично постоянных, типичных. Связь модели фрейма с ментальными пространствми Ж. Факонье, положенными в основу общей теории концептуальной интеграции, определяется тем, что фреймы являются их структурирующими принципами, ментальные пространства являются при этом частными структурами, образующимися в процессах мышления и коммуникации. Поскольку фреймы структурируют знания, входящие в ментальные пространства, оба подхода могут рассматриваться как дополняющие друг друга (что взято за основу в настоящем исследовании при описании образной оценочное™).

Детальное рассмотрение структуры фрейма в п. 2.4.5 обусловлено ее значимостью как содержания модели, положенной в основу описания оценочной семантики исследуемых языковых единиц. В основе данного описания лежит понимание фрейма как комплексной стандартизованной структуры, состоящей из слотов - вакантных позиций, заполняемых элементами знания, среди которых определенная часть представляет собой устойчивые, типичные величины, активизируемые «по умолчанию», а другая - меняющиеся, определяемые конкретным текстом элементы знания. Модель фрейма отражает основные характеристики значения и концепта, среди которых динамичность, нестабильность, интерсубъективность, ядерность, и позволяет объяснить процессуальность смысла / смыслопорождения. Функциональная адекватность фреймовой методики описания заключается, с одной стороны, в эпистемологической адекватности интерпретативной семантики внешней функции языка, а с другой - соответствием тем когнитивным процессам, которые обеспечивают языковое понимание.

В третьей главе реферируемого исследования «Концептуальные и языковые особенности формирования оценочных смыслов» предпринята попытка систематизации оценочных концептов и описания оценочных смыслов в рамках отдельных высказываний, принадлежащих текстам немецкоязычной художественной прозы и моделирующих реальную речевую коммуникацию.

Среди наиболее значимых с точки зрения интерпретации основных результатов познания мира и его общего устройства нами выделяются следующие характеристики концепта ОЦЕНКА, лежащие в его основе:

- наличие / отсутствие (значимое для субъекта оценки) ценностного признака — признака со знаком + / — : вредный - безвредный / gesund -ungesund;

соотнесенность с эталоном: хороший, плохой / gut, schlecht стереотипным представлением: молодец, кретин / Idiot, Prachtkerl, нормой: уместный, правильный, порядочный / angemessen, richtig, anständig или с другим объектом: лучше, быстрее / besser, schneller;

- наличие положительных или отрицательных ассоциативных (стереотипных) связей: Баба Яга, стреляный воробей / alte Hexe, listige Schlange;

- тесная связь со стереотипным знанием об объекте оценки, определяющим ее знак: холодный, теплый, короткий / kalt, warm, kurz (холодныйручей — холодная погода/ kurzer Weg— kurzes Leben);

- наличие /отсутствие эмоционального отношения к объекту оценки: Это - плохо. - Дрянь! /Es ist nicht gut. - Mist!;

- обусловленность целями, мотивами коммуникативной деятельности субъекта оценки, получающими / не получающими экспликацию в языке: Хвалю! - Не делай этого! - Зачем ты это сделал? / Ich lobe dich. - Mach das nicht!. - Wozu hast du es gemacht?

Представляя собой концепт интегративного характера, многоаспектное знание, с трудом поддающееся иерархизации, оценка должна рассматриваться исходя из тех факторов, которые влияют на ее формирование. Эти факторы суть концешуатьные области, или когнитивные контексты (по H.H. Болдыреву), обуславливающие своими взаимосвязями многоаспектность оценочных смыслов. Решение проблемы описания оценочных смыслов видится в использовании когнитивно-матричного анализа при исследовании оценки как суперконцепта, если под матрицей понимать некую систему взаимосвязанных когнитивных контекстов, или концептуальных областей как связанных структур знания (H.H. Болдырев).

В качестве когнитивной матрицы для описания оценки как суперконцепта нами предлагается следующая схема, основанная на данных, представленных в работе Н. Фрис (Fries, N. Bewertung. Linguistische und konzeptuelle Aspekte des Phänomens // Markki Moilanen; Liisa Tiittula (Hrsg.): Überredung in der Presse. Texte. Strategien. Analysen. - Berlin; N.Y.: de Gruyter, 1994, S. 29 - 31), но переосмысленных и дополненных нами исходя из результатов предпринятого исследования:

Схема 1: Когнитивная матрица оценки

Среди концептуальных областей, влияющих на формирование оценочного знания, нами выделяются, таким образом, объект оценки, ценностный признак, который приписывается объекту (вычленяется в объекте) на основе соотношения его с другими объектами, классом-эталоном, нормами и стереотипами, отражающими в итоге ценностные установки общества, и определяющими место объекта на оценочной шкале.

Составляя ядро матрицы, данные концептуальные области формируют наиболее частотные и типичные в своей основе оценочные концепты в их языковой реализации.

Концептуальная зона субъекта оценки, включающая такие области, как цель оценки, перспектива оценки, мотив оценочной деятельности и эмоция, проявляясь в высказывании эксплицитно, определяют наличие оценочных концептов периферийного статуса, оценка в которых отличается различной степенью скрытосги / имплицитности в результате выдвижения на передний план области субъекта.

Наложение матрицы на речевую оценочную ситуацию позволяет выявить значимость той или иной когнитивной области или их совокупности и объяснить в итоге как специфику оценочного значения используемых языковых единиц, так и формируемого в результате их использования оценочного смысла. Исследование оценки как когнитивной структуры подтверждает наличие основных характеристик, свойственных модусным концептам, а именно структурную и содержательную зависимость от определяемых ими концептов (оцениваемых концептуальных структур) и, соответственно, их инферентность, то есть потребность в выводном знании для формирования смысла.

Проведенное нами исследование дало возможность дать следующее определение оценочного концепта. Оценочный концепт есть социально-индивидуально обусловленное интегративное в смысловом отношении образование модусного типа (большей частью вербализованное), базирующееся на ценностных характеристиках объекта как рационально-понятийной основе, которая может осложняться образным представлением и дополняться эмоциональным содержанием.

Анализ оценочных смыслов и способов их репрезентации на материале немецкоязычной художественной прозы позволил выделить три основных (наиболее типичных) способа представления оценки на ментальном уровне: оценка может быть заключена в признаке (концепт ОЦЕНКА-ПРИЗНАК), в образе (концепт ОЦЕНКА-ОБРАЗ) или реализовываться в рамках некоторой оценочной ситуации (концепт ОЦЕНКА-СИТУАЦИЯ).

Рассмотрению особенностей реализации в языке концепта ОЦЕНКА-ПРИЗНАК посвящен одноименный раздел третьей главы. Формирование оценочных концептов этого типа основывается на выделении в объекте оценки, или приписывании ему ценностного признака (который мыслится отдельно от субъекта и фиксируется в языке самостоятельной лексической единицей) и определении его (объекта) места на оценочной шкале. Данный способ оценочного смыслообразования представлен наиболее многочисленной группой высказываний, что объясняется естественным характером процесса характеризации вещи / явления по выделяемому в них признаку. Неоднородность выделяемых в объекте оценки признаков, с одной стороны, а с другой, влияние на смыслообразование других концептуальных областей обуславливает в свою очередь гетерогенный характер этой группы.

Поиск места объекта на оценочной шкале определяется соотношением ценностного признака с имеющимися в обществе нормами, эталонами, стереотипными представлениями и шире - ценностными установками. Так, соотношение выделяемого признака с классом-эталоном определяет формирование оценочного значения в предикатах общей оценки (Ich bin Klavierstimmer, dachte ich, ein guter Klavierstimmer, manche sagen: ein

ausgezeichneter Klavierstimmer." (Р. Mercier, Der Klavierstimmer, S.421)), с нормой - в предикатах этических („ Warum fällt mir jetzt Konrad ein? Der war anständig, sage ich, der konnte nichts gegen seine Überzeugung tun. Nicht mal etwas gegen seine Uberzeugung sagen." (Ch. Wolf, Leibhaftig, S. 34)) и нормативных оценок {„Und die Bläser! Mein Gott, die Bläser sind so verkehrt, <...>." (A. Mueller-Stahl, Hannah, S.90)); соотношение со стереотипным представлением о красоте - в предикатах эстетических оценок („Ich fand sie schön, aber nicht aufreizend. Nur schön." (M. Frisch, Homo faber, S. 87)), а о глупом и умном - в лексических единицах, дающих оценку интеллектуальных способностей человека („Aber du, Laura, hast nur deinen doofen Heintje gehört: „Mamatschi, schenk mir ein Pferdchen."" (G. Grass, Die Box, S. 68)); сравнение с другим объектом („Ich habe nie viel gesprochen, aber in allem, was das Schwimmbad angeht, kenne ich mich besser aus als jeder andere." (M. Hacker, Der Bademeister, S. 7)) или нормой количества признака („Er war scheißfreundlich." (Р. Mercier, Der Klavierstimmer, S. 46)) обуславливает градацию признака в объекте, выражающуюся в языке в первом случае сравнительной и превосходной степенью прилагательных, а во втором -использованием усилительных частиц. Оценочные смыслы, основанные на градации признака, отличаются тем, что ценностный признак, выделяемый в объекте, получает не абсолютную, а относительную значимость на оценочной шкале в зависимости от его интенсивности. Оценочный смысл может рождаться и на основе отрицания ценностного признака („ Und als wir uns nach Jahren wieder begegneten, spieltest du mir eine Herzlichkeit vor, die nicht echt war, nicht echt sein konnte." (A. Mueller-Stahl, Hannah, S. 101)), противоположного тому, который мыслится, то есть не прямо, а опосредованно. Опосредованный характер данной ментальной операции влечет снижение интенсивности выделяемого признака, что в стилистическом отношении часто связано с эффектом эвфемизации.

Актуализация субъектной зоны, а именно психофизиологического восприятия объекта оценки и оказываемого им (объектом) действия на субъект (фиксируемое в языковом знаке как соответствующий признак объекта) характеризует оценочные предикаты аффективного значения („Ich sah überall abstoßende Hinterköpfe auf dürren Hälsen oder auf verspeckten Hälsen, überall sah ich die schauderhaftesten Ohren, <...>." (M. Werner, Bis bald, S. 8)). Особенность выделяемого признака заключается в том, что он фиксирует эмоциональную реакцию говорящего на предмет речи как мотив оценки, что и находит непосредственное выражение в семантике лексической единицы: schauderhaft (Schauder - ужас, отвращение), grauenvoll, grauenhaft (Grauen - ужас, страх, отвращение), ekelhaft (Ekel - отвращение, омерзение) и др. Таким образом, несмотря на характерную для всех оценочных концептов субъективность (в широком смысле: оценка принадлежит субъекту) язык позволяет представить одни оценки как объективные (квазиобъективные), выделяя в объекте качество ему присущее, как в предикатах этической, эстетической, нормативной оценки, и оценки, смысловое пространство которых определяется областью субъекта (его реакцией), меняя направленность, или перспективу оценки с объекта на субъект. Важность концептуальной области субъекта оценки определяется прагматически значимым влиянием объекта оценки на субъект, что и объясняет особенности формирования оценочного смысла на основе предикатов этого типа.

Приписываемый объекту оценки признак может не соотноситься ни с одной из когнитивных областей, а быть напрямую связан с субъектом оценки, лишаясь какого бы то ни было основания. Эта особенность характеризует сенсорно-вкусовые оценки („Deine Nähe war es, dein Blick und der feine, kaum merkliche Geruch aus Seife und Parfüm." (P. Mercier, Der Klavierstimmer, S.13')) и некоторые из психологических оценок.

Анализ оценочных предикатов, реализующих в языке концепт ОЦЕНКА-ПРИЗНАК, строился нами по признаку преобладания —убывания и типичности - вариативности в семантике слова оценочного элемента исходя из модели фреймовой семантики. Таким образом, в начале списка оказались общеоценочные предикаты, оценочный элемент которых является единственным в их фреймовой структуре. Им следуют частнооценочные, для которых характерно «сосуществование» оценочного и дескриптивного(ых) элемента(ов), при этом оценочный элемент имеет статус типичного, стандартного элемента семантики.

Семантика частнооценочных предикатов включает, таким образом, в большем или меньшем объеме дескриптивные элементы семантики, указывающие на то или иное свойство объекта, которое в ходе развития общества получило определенную оценку и неразрывно с ней связано. Анализ показал, что ближе всего к общеоценочным предикатам в этом отношении находятся предикаты эстетической оценки, в силу неопределенности и сильной зависимости стереотипного представления о красоте от индивидуального мира оценивающего субъекта. В немецком языке это обстоятельство подтверждается, в частности, употреблением некоторых предикатов этой группы {schön, herrlich, wunderschön) в функции общей оценки („Muß aber trotzdem irgendwie schön mit ihm gewesen sein in dem großen Haus, das er extra für uns gekauft hatte <...>." (G. Grass, Die Box, S. 99)), а также в необходимости эксплицировать смысл оценки, конкретизировать ее дескриптивными характеристиками („Und dadurch ist ihr Mund besonders ausgesetzt gewesen, ein schöner, ein bildschöner Mund, schwermütig, rein, ich kann ihn nicht beschreiben, ich habe geschaut und geschaut." (M. Werner, Bis bald, S. 223)).

Различное соотношение дескриптивности и оценочности в семантике частнооценочных предикатов обуславливает значительную неоднородность этой группы (ср.: hässlich — schlaksig, verlottert; anständig, gemein — ruppig, frech: лексические единицы в правой части отличаются значительной долей дескриптивности их семантики, что является причиной разногласий при отнесении этого типа лексических единиц к оценочным). Усилением дескриптивной доли характеризуется также семантика лексических единиц, обозначающих черты характера человека (zänkisch, verlässlich, egoistisch, stur). Однако маркировка обозначаемого признака в сознании человека как нежелательного, отрицательного, предопределяет, на наш взгляд, и наличие соответствующего оценочного компонента в их семантике, имеющего статус типичного и отличающегося лишь большей или меньшей степенью интенсивности („Einmal, sagte sie zu mir: Mit Arnold kann ich über alles reden, mit dir nicht, du bist so stur. " (A. Mueller-Stahl, Hannah, S. 60)).

Обще- и частнооценочным предикатам противостоят контекстуально-оценочные, дескриптивные вне контекста, но также способные выполнять в речи оценочную функцию и служить средством формирования оценочных смыслов. Условием такой функционально-прагматической трансформации

является актуализация оценочного элемента, который относится не к типичным, а к вариативным элементам семантики. Данная актуализация обусловлена в свою очередь переходом обозначаемого признака в статус прагматически значимых (входящих в сферу интересов субъекта). Контекстуальность явления не означает, таким образом, что оценочный характер привносится в содержание языковой единицы исключительно контекстом, как прибавочная стоимость товару. Лексические единицы обозначают в данном случае некий признак, который вне связи с объектом, мыслимый, так сказать, «в чистом виде», не связан со знаком «+» или «-». Но как нет вещи без признака, так и нет признака без вещи. Выделение последнего в конкретном объекте может менять нейтральность семантики, и в зависимости от объекта она может получать положительную или отрицательную оценку: теплая погода - теплая водка. Объяснение этому явлению - в особенностях процесса формирования представлений об объектах, явлениях окружающей действительности как процесса субъективной концептуализации, сопровождающегося эмоционально-оценочным переживанием того опыта или знания, на основе которого формируется данное концептуальное содержание. Эксплицированность эмоционально-оценочного переживания в семантике соответствующей лексической единицы может быть различной: элементы этого знания могут быть постоянными (типичными), вызываемыми в сознании человека при каждом упоминании соответствующего слова, то есть актуализируемыми по умолчанию (что обозначается в модели фрейма как default values), или вариативными, актуализируемыми лишь определенным контекстом. Анализ высказываний выявил оценочное употребление таких лексических единиц как stark, lang, weich, leicht, finster, dunkel, schnell, warm, wach, naiv и др. („Die Arie ist vollständig verunglückt, das höre ich sogar. Juliette hat recht: eine naive Melodie ohne formale Gestaltung." (Der Klavierstimmer, S. 174)), относящихся к категории качественных прилагательных, а также fleischig, wässerig, fett, kindlich, deutsch и т.п., являющихся относительными по своей природе прилагательными, которым традиционно отказывалось в оценочной функции („ Was mich aufregt, sind keineswegs seine blöden Witze über die Ingenieure, sondern seine Flirterei mit dem jungen Mädchen, das nicht seinetwegen an unseren Tisch gekommen ist, seine Hand, die er auf ihren Arm legt, dann auf ihre Schulter, dann wieder auf ihren Arm, seine fleischige Hand. Wozufasst er das Mädchen immer an! "(M. Frisch, Homo faber, S. 77)).

Исследование оценочных смыслов, формируемых на основе лексических единиц данной группы, позволило выделить процессы смыслообразования двух типов. В первом случае оценочный смысл рождается в результате приписывания признака объекту, когда признак приобретает определенную ценностную значимость в результате соединения именно с данным объектом, вследствие чего для экспликации оценочного смысла достаточно контекста одного словосочетания, хотя общий контекст ситуации, безусловно, усиливает оценочное содержание высказывания. Речь идет о таких словосочетаниях как ein starker Wille, das weiche Fleisch (в значении «тело»), naive Melodie, die fleischige Hand, dürre Hälse, verspeckte Habe, vierundzwanzig lange Stunden, ein wässriger Kaffee и т.п. Определения в данных словосочетаниях нельзя вне контекста словосочетания однозначно отнести к оценочным, хотя ассоциативный комплекс, связываемый нашим сознанием с тем или иным признаком, не позволяет говорить и об абсолютной нейтральности семантики этих лексических единиц. Объясняется это обстоятельство тем, что признак

никак не мыслится нами отдельно от вещи, вследствие чего наше знание о том или ином признаке включает совокупность всех наших представлений о предметах, с которыми данный признак связывается. Многие из них могут связываться в сознании человека и с положительными, и с отрицательными оценками. Если говорить о типе признаков, обозначаемых лексическими единицами такого рода, то их скорее следует отнести к свойствам вещи, что и обуславливает высокую долю дескриптивности в семантике этих слов. Но вхождение данного признака в круг интересов говорящего, осмысление его в ценностной плоскости влечет за собой оценочное отношение субъекта к объекту речи, в результате чего свойство вещи становится его качеством. Второй тип оценочных смыслов рождается в результате актуализации в семантике лексической единицы ценностного аспекта выделяемого признака под воздействием широкого контекста. Понимание оценочного смысла предполагает в данном случае знание всей ситуации, в том числе дискурсивного плана: в приведенном примере это знание о противопоставлении говорящим себя, своего мира, миру другому, в данном случае немецкому („Jaspers Frau, die sich als Förderin gegenwärtiger Malerei, zudem als bekennende Mexikanerin gibt, war gerade noch bemüht, beide Söhne zu Bett zu bringen. Jetzt hat sie etwas Scharfes auf den Tisch gestellt: Hackfleisch mit Chilli und schwarzen Bohnen gekocht. Betont ernst und bemüht, nur andeutungsweise Frida Kahlo zu gleichen, überblickt sie die aus ihrer Sicht „sehr deutsche" Tischgesellschaft und sagt: „ "Haftet nicht Gericht über euren Vater. Seid froh, dass ihn noch gibt. " (G. Grass, Die Box, S. 121 - 122))

Периферийную зону реализации в языке концепта ОЦЕНКА-ПРИЗНАК составляют глаголы и существительные. Синкретичность человеческого сознания, с одной стороны, и принцип языковой экономии, с другой, обуславливают наличие в языке лексических единиц, называющих одновременно и вещь, и ее признак или и действие, и его признак. Это обстоятельство объясняет наличие оценочного признака и в семантике существительных, и в семантике глаголов, вследствие чего мы считаем необходимым выделять глагольную и номинативную оценочность в общей группе оценочных концептов признакового типа.

Оценочные смыслы формируются в данном случае также в результате выделения в объекте оценки некоторого ценностного признака (достаточно четко определяемого с помощью словарной дефиниции: blödeln - sich blöd geben (Duden. Bedeutungswörterbuch, 1985, S. 152), Rüpel - jmd., der sich frech und ungesittet benimmt (ebd., S. 533)), который в отличие от представленных выше типов признаковой оценочности не мыслится отдельно от целостного представления, что соответственно фиксируется единой лексической единицей.

В глагольной оценочности этот признак действия является или доминирующим в семантике слова (blödeln, albern, spinnen, Getue: „Hör auf zu blödeln, Taddel!" - „latsch nicht auf deine Schnürsenkel; Taddell" (G. Grass, Die Box, S.7)), что сближает этот тип с предикатами общей оценки, или «сосуществующим» с дескриптивными элементами (faseln, schwafeln, büffeln, umspringen: „ Um nicht mit einer Klasse klappern zu müssen, hielt ich mich an die Trommel und wuchs seit meinem dritten Geburtstag keinen Fingerbreit mehr, blieb der Dreijährige, <...>, der den Erwachsenen so überlegen sein sollte, <...>, der innerlich und äußerlich vollkommen fertig war, während jene noch bis ins Greisealter von Entwicklung faseln mußten <...>." (G. Grass, Die Blechtrommel, S. 44)).

И в том, и в другом случае оценочный элемент имеет статус типичного знания, актуализируемого по умолчанию. Характерной чертой глагольной оценочное™ является то обстоятельство, что ценностный признак как оценка действия переносится (согласно принципу восприятия оценки Transfer ad Actor) с действия на объект действия.

Имена-оценки являются результатом установления соотношения объекта оценки со стереотипным представлением о некоем классе объектов, объединенных на основе общности некоторого ценностного признака (неотделимого от целостного представления объекта), и их первичная функция заключается в характеризации объекта речи и через нее - в выражении оценочного отношения говорящего. Стереотипы определяются в работе как «социально маркированные единицы ментально-лингвального комплекса представителя определенной этнокультуры, реализуемые в речевом общении в виде нормативной локальной ассоциации к стандартному для данной культуры положению вещей» (Прохоров, Ю.Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль в обучении русскому языку иностранцев. - Москва: Едиториал УРСС, 2003, с. 98). Стереотапные представления близки в нашем понимании «лингвокультурным типажам», выделяемым В.И. Карасиком, таким как чудак, шпион, интеллигент, шпана и др. Речь идет о стереотипах, выполняющих предикативную функцию (в концепции В.В. Красных), или о стереотипах представления, включающих стереотипы-ситуации и стереотипы-образы (в терминологии C.B. Ивановой и C.B. Чанышевой).

Среди имен-оценок выделяется довольно многочисленная группа существительных, оценочный элемент семантики которых является постоянным во фреймовой структуре слова, актуализируемым по умолчанию, определение которого возможно на основе словарных дефиниций. Наиболее частотным объектом оценки является здесь человек в отношении его интеллектуальных способностей, моральных качеств, этики его поведения и т.п.: Idiot, Rüpel, Egoist, Barbar, Fatzke, Besserwisser, Schwätzer, Trottel, Lümmel, Lump, Stümper и др. {„Dann macht er nochmals Licht und steigt aus dem Bett. Die Wohnungstür vergaß ich abzuschließen, ich Trottel, ich seniler." (M. Werner, Zündeis Abgang, S. 35)). Данной группе имен-оценок противостоят существительные, оценочный элемент которых имеет потенциальный характер, актуализируемый в речи речевой ситуацией. К таковым относятся такие существительные, как Meister, Dilettant, Experte, Fachmann, Plebs, Kommunist, Opportunist, Person и т. п. („ Gott sei Dank bin ich in Sachen Geduld ein Meister geworden. " (A. Mueller-Stahl, Hannah, S. 29)).

Среди концептуальных областей, формирующих своеобразие оценочной семантики проанализированных нами групп лексических единиц, реализующих в языке концепт ОЦЕНКА-ПРИЗНАК, частотаой является также эмоция. Для одних (предикатов аффективной оценки, оценки интеллектуальных способностей человека и этической, находящихся в отрицательной зоне шкалы) она является постоянно активной концептуальной областью, для других - вариативной, ее актуализация зависит от степени затронутое™ субъекта оценю! предметом речи. Как когнитивный контекст высказывания эмоция эксплицируется на лексическом уровне экспрессивными языковыми единицами.

Вторым типом концепта ОЦЕНКА в исследовании выделяется ОЦЕНКА-ОБРАЗ (его рассмотрению посвящен одноименный раздел третьей главы),

который определяется как результат концептуальной интеграции, или слияния двух представлений в одно. Определяющей для оценочного смыслообразования концептуальной областью является стереотипное представление, обладающее в большинстве случаев устойчивой оценочной семантикой. Отличительной особенностью оценочных концептов этого типа от именной оценочносги является представление одного объекта через другой, то есть своего рода синтетическим гештальтом.

Образ рассматривается в работе как когнитивный и семиотический феномен, когнитивный механизм которого заключается в сопряжении смыслов явлений разной природы, а семиотичность - в его использовании в знаковой функции. В нашем ответе на вопрос, что есть образ и как в процессе функционирования он может служить средством выражения авторской оценки, мы опирались на богатое наследство теории образа, представленное в частности работами А.Ф. Лосева, М.Б. Храпченко, Б.М. Гаспарова, Н. Гудманна, О.Р. Шольца и др. Традиционное выделение в образе «органического» сходства как в знаке иконического типа (в смысле Ч. Пирса) недостаточно для объяснения природы образа и должно быть дополнено понятием различия, или несоответствия, которое есть несоответствие между материальной формой и идеальным смыслом, что в конечном итоге предполагает интенциональность образного смысла. Образное представление объекта как процесс включения в систему свойств другого объекта предполагает ценностный характер выделяемых свойств, или признаков, и, соответственно, ценностную значимость объекта для субъекта. Семантика образа рассматривается в работе как явление эмергентного типа, то есть как не выводимое в полном объеме из свойств низшего уровня (низших уровней) и не сводимое к сумме их компонентов.

Основными способами, или механизмами создания образных значений и образных представлений являются процессы метафоризации и метонимизации. Раскрытию сущности этих процессов как ведущих к формированию оценочных смыслов посвящены отдельные разделы работы, в частности, п. 3.1.3.4 «Оценочная семантика метафорических единиц» и п. 3.1.3.7 «Оценочность семантики метонимических единиц».

Данные разделы предваряются обобщением и критическим осмыслением самых влиятельных концепций метафоры и метонимии, позволившими автору определиться с исходными методологическими принципами описания метафорической и метонимической семантики и выработать адекватную поставленной цели процедуру анализа.

Наше обращение к метафоре обусловлено значительным «вкладом» этой когнитивно-семантической модели в формирование оценочных значений и оценочных смыслов.

Следует признать, что именно когнитивная лингвистика стала наиболее благодатным полем для интенсивного развития теории метафоры, давшим науке целый ряд когнитивно-ориентированных теорий, образующих сегодня сложный научный прототип когнитивного подхода к изучению метафоры, среди которых теория концептуальных метафор (Дж. Лакофф, М. Джонсон), теория блендинга (М. Тернер, Ж. Фоконье), когерентная модель метафоры (В. Spellman и др.) теория первичных метафор (J.Grady, S. Taub, S. Morgan), коннективная теория метафорической интерпретации (D. Ritchi), теория метафорического моделирования (А.П. Чудинов), дескриптивная теория

метафоры (А.Н. Баранов, 2003). Наибольшую популярность среди перечисленных имеют, безусловно, первые две.

В своей основе когнитивные теории, признавая за метафорой статус когнитивно-семантического феномена, основанного на приобретенном в процессе познания окружающего мира опыте / знании, отличаются статичностью или динамичностью его представления: метафора описывается или как когнитивно-семантическое образование или как когнитивная процедура. Именно в этом отношении теория блендинга выигрывает и часто считается развитием теории концептуальных метафор, поскольку в ней признается динамичный характер отношений между концептами, объясняющий, в частности, и все виды обучения, и языковое творчество. Основная процедура блендинга заключается в смешении компонентов двух ментальных пространств с целью создания третьего, не являющегося, однако, суммой первых двух, а представляющего собой самостоятельную эмергентную структуру. Концептуальная интеграция понимается, соответственно, как вид динамического создания сети знаний. Теория блендинга представляется ее авторами и признается многими последователями, к которым мы относим и себя, как общая теория человеческого мышления, а блендинг - как процедура концептуальной интеграции, отвечающая за результаты человеческой деятельности и в языке, и в искусстве, и в науке, и за повседневное мышление.

Признавая ошибочность античной трактовки сходства как объективно существующего между объектами, мы придерживаемся позиции, согласно которой метафора должна рассматриваться как эпистемологически значимый поиск (а не простая замена) необходимой области-источника для объяснения некоей области-цели на основе имеющегося перцептивного, сенсорно-моторного и пространственного опыта языковой личности. При этом основу метафоризации составляет ассоциативное сходство как доминантное отношение между концептами, а не объектами. Объясняется это тем, что комплексное восприятие действительности, лишенное (в отличие от понятийного) иерархических связей признаков (Л.С. Выготский), предполагает соотношение предметов и явлений друг с другом на основании их ассоциативных связей, в том числе ассоциативном сходстве, а не по сущностным признакам. Метафора как феномен, формирующийся по законам комплексного мышления, должна, таким образом, пониматься как процесс, с помощью которого такое сходство сознается, воспринимается и лексикализируется. По мысли К. Байснер (К. ВеШпег), метафоры являются выражением сходства между концептами не в смысле «что-то видится как что-то», а в смысле «что-то должно видеться, как что-то» - принцип, значимый для нас в своей модальности: «что-то должно видеться, как что-то». В этом понимании метафора есть выделение того, что в ходе процессов языковой референции является значимым как некоторое знание, обладающее как содержание лексической единицы определенным интенционалъным дискурсивным потенциалом. Интенциональность является, таким образом, важным категориальным свойством метафоры, определяющим ее дискурсивный потенциал.

Определение общего пространства в модели блендинга, дающего основу метафорическому значению (а в приложении к модели фрейма - определение общих слотов взаимодействующих концептов), может составлять в случае с авторскими (инновативными) метафорами значительную сложность (и, следовательно, быть причиной субъективности интерпретации). Решение

проблемы видится нами в использовании процедуры гиперонимической редукции („Нйрегопут1урепгес1иШоп"), разработанной К.-П. Конердингом с целью объективизации процесса определения вакантных позиций (слотов) фрейма. Эта процедура базируется на идее перевода фрейма в пропозициональную структуру (Ю.Н. Караулов, В. Ьоппекег), согласно которой актуализированный в сознании фрейм (в совокупности его слотов) соответствует референциальному содержанию пропозиции, а то, что составляет содержание предикации, структурно совпадает с величинами, обозначенными в модели как типичные. Использование названной процедуры обусловлено тем, что отношение гипонимов к гиперонимам определяется как отношение составляющих к схеме. Тот факт, что составляющая (гипоним) с конкретизирующими ее деталями семантически абсолютно совместима со схемой (гиперонимом), означает, что гипонимы и гиперонимы принципиально связаны с одними и те же референциями (= слотами), предикации при этом могут варьироваться в зависимости от информативной плотности. Обращение к гиперониму, который рассматривается как матричный фрейм (схема), позволяет (исходя из обобщенного характера его семантики) объективировать процесс определения вакантных позиций анализируемого фрейма. Процесс редукции происходит путем определения гипонима через его гипероним на основе словарной дефиниции, который в свою очередь определяется как гипоним к выше стоящему гиперониму. В метафоре вступающие во взаимодействие концепты редуцируются до общего матричного фрейма (гиперонима), исходя из структуры которого и определяются общие вакантные позиции взаимодействующих концептуальных структур.

В разделе «Оценочная семантика метафорических единиц» представлена методика экспликации метафорических смыслов в ее непосредственном практическом приложении к эмпирическому материалу. Процедура описания метафорического смыслообразования строится на основе положений теории блендинга, понятия эмергентности и фреймового подхода к описанию семантики.

Понятие эмергентности играет в теории блендинга важную роль, объясняя природу нового, возникающего в результате взаимодействия двух концептов знания. При этом свойство эмергентности может характеризовать различные феномены: новые концептуальные отношения, возникающие между элементами, спроецированными из области-источника и области-цели в бленд; дополнительно активируемое концептуальное знание, принадлежащее чаще всего выше стоящим структурам знания, элементы которых из входных областей были спроецированы в бленд, и новые концептуальные элементы, возникшие на основе имеющегося расширенного знания как результат развития бленда.

Теория блендинга используется нами как описывающая процедуру образования метафорического значения, а фреймовый подход как позволяющий смоделировать его семантику.

Предлагаемая методика экспликации метафорических смыслов включает следующие шаги:

1. Определение взаимодействующих в метафоре концептов.

2. Установление с помощью метода гиперонимической редукции общего для обоих концептов фрейма суперординатного уровня, или матричного фрейма, с целью выявления общих для обоих концептов вакантных позиций, составляющих основу метафоризации.

3. Определение с помощью словарных дефиниций типичных / стандартных и с помощью контекста вариативных элементов, занимающих выявленные позиции и образующих общее пространство (generic space) в процессе метафоризации.

4. Определение на основе контекстного употребления метафорической единицы возможных трансформаций и новообразований семантической структуры бленда.

Проведенный анализ позволил выявить, что оценочность метафорических смыслов может быть как «унаследованной» от семантики вступающих во взаимодействие концептов, так и эмергентным образованием. Проиллюстрируем это положение на ряде примеров.

„Sie müssen immer etwas „wittern", „in der Nase haben", und es gibt den weitverbreiteten hämischen Typ des Journalisten, der nie drüber kommt, dass er selbst kein Künstler ist und nicht einmal Zeug zu einem künstlerischen Menschen hat. Da versagt dann natürlich die Witterung, und es wird geschwafelt, möglichst in Gegenwart hübscher junger Mädchen, die noch naiv genug sind, jeder Schmierfink anzuhimmeln, nur weil er in einer Zeitung sein „Forum" hat und „Einfluss"." (H. Boll, Ansichten eines Clowns, S. 241)

Метафорическое значение лексемы Schmierfink развилось в немецком языке достаточно давно (этимологический словарь под редакцией В. Пфайфера указывает на XVI-ый век) и зафиксировано сегодня в словаре как бранное слово в нескольких значениях, среди которых интересующее нас jemand, der in einer abstoßenden, niveaulosen Art und Weise schreibt, publiziert' (www.duden.de/Schmierfliik). Несмотря на это метафору нельзя отнести к стершимся в силу все еще достаточно яркого образа - источника оценочного значения и смыслообразования. Гиперонимическая редукция взаимодействующих концептов SCHMIERFINK и JOURNALIST позволяет выявить в качестве общего дня них, или матричного, фрейм LEBEWESEN: Schmierfink - Vogel - Tier - Lebewesen (www.duden.de/Schmierfmk); Journalist -Person - Individuelles Wesen - Lebewesen (www.duden.de/Journalist) . Любое живое существо (Lebewesen) определяется через качества / свойства и типичный вид деятельности / занятости. Если для первого концепта (SCHMIERFINK) характерны обе вакантные позиции (все птицы характеризуются определенными свойствами и осуществляют определенную деятельность), то для второго (JOURNALIST) лишь последняя (все журналисты определяются как таковые через соответствующий вид деятельности). Таким образом, общей для исследуемых концептов является вакантная позиция ОСНОВНОЙ ВИД ЗАНЯТОСТИ / ДЕЯТЕЛЬНОСТИ. Занимающие ее типичные элементы и будут составлять общее пространство взаимодействующих фреймов. В немецком национальном сознании птичка, обозначаемая лексемой Fink, в отношении своих деятельностных признаков связана с такими ассоциациями (= предикациями), как клюющий, ищущий пищу в лошадином помете и потому грязный: „da der Fink auch im Pferdekot pickt, galt er als schmutzig" (Duden. Bedeutungswörterbuch, 1985, S. 218), „Da Finken vielfach ihre Nahrung im Straßenunrat suchen, oü im Komposita wie Mistfink (ahd. Mistfinko, Hs. 13.Jh), Kotfink (16. Jh.), Dreckfink (18. Jh.)" (Pfeifer W. Etymologisches Wörterbuch, 2000, S. 344). Именно эта семантика и будет являться типичной для вакантной позиции ОСНОВНОЙ ВИД ЗАНЯТОСТИ/ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ во фрейме-источнике. Типичный элемент той же позиции фрейма JOURNALIST определяется как 'осуществляющий публицистическую деятельность'

(„männliche bzw. weibliche Person, die Artikel für Zeitungen schreibt" (Duden. Bedeutungswörterbuch, 1985, S. 362). Названные семантические элементы, взаимодействуя между собой, занимают вакантные позиции в новом фрейме -бленде, что в итоге ведет к образованию нового значения - 'журналист, осуществляющий свою публицистическую деятельность грязными способами, копающийся в грязном'. Определительный компонент schmier- отсылает к концепту SCHMIEREN, а метафорический контекст четко актуализирует в нем элемент 'грязно пишущий' („undeutlich, unsauber schreiben" (Duden. Bedeutungswörterbuch, 1985,, S. 561). Истины ради следует признать, что семантический элемент 'грязный' получает в новом фрейме дальнейшее развитие, преобразуясь в 'основанный на использовании предосудительных приемов, средств и т.п.', что позволяет говорить об эмергетном статусе не только установившейся в новом фрейме конфигурации элементов, но и самих отдельных элементов. Отрицательная оценка, присущая анализируемой метафоре, является своего рода наследством, получаемым от концепта-источника, хотя и связана она в новом фрейме с иным семантическим элементом. Именно в этом смысле утверждается эмергентный характер отношений между элементами нового фрейма, хотя сама оценка эмергентным характером в данном случае не обладает.

Образ, рождаемый метафорой Schmierfink, изначально был призван вызывать сильную эмоциональную реакцию, а именно отвращение, презрение. Постепенное превращение в конвенциональную метафору способствовало ее переходу к бранной лексике, что сохранило ее экспрессивность и эмотивность несмотря на стирание образа.

Следующий текстовый фрагмент иллюстрирует второй тип оценочное™, возникающей в результате метафоризации как новое знание.

„Hofrat Thieme hatte wohl meinen Spott herausgehört: „Jedenfalls wird genau hundert Jahre nach der Völkersschlacht unserer Patriotisches Gedenken feierlichst eingeweiht werden."

Ich mischte einigen Zweifel in seine vaterländische Suppe — „Paar nummer kleiner hätten es auch gebracht" — und begann dann zu fachsimpeln, indem ich noch einmal das Fundament ausschachtete <...>. " (G. Grass, Mein Jahrhundert, S. 49 -50)

Интерпретация метафоры vaterländische Suppe непроста и неоднозначна в силу того, что концепты REDE и SUPPE имеют мало общего, это доказывает и анализ их фреймовых структур. Наличие их общих вакантных позиций определяется матричным фреймом. Таковым является фрейм OBJEKT (в широком смысле): Rede - Vortrag - Darlegung / Darbietung - etwas Aufgeführtes, Vorgetragenes (www.duden.de/Rede) ; Suppe - Speise - Gericht -Nahrung - etwas Essbares, Trinkbares (www.duden.de/Suppe). Значимой для данного фрейма вакантной позицией является позиция ХАРАКТЕРИСТИКИ. Во фрейме REDE данная позиция не занята постоянными величинами, речь может характеризоваться с самых разных сторон. Что касается фрейма SUPPE, то в нем данная позиция представлена как типичными, так и вариативными значениями. Среди первых - то, что отличает суп от других видов блюд: 'жидкий' (flüssig) как характеристика любой жидкости („Suppe - flüssige Speise" ((Duden. Bedeutungswörterbuch, 1985, S. 627), 'негустой консистенции'. В свою очередь качество 'flüssig' определяется как не имеющий четкой формы: „flüssig - die Eigenschaft besitzend, fließen zu können, ohne feste Form" (www.duden.de/flüssig). Соединение в общем пространстве (generic space)

означенных позиций обоих фреймов обуславливает заполнение имеющихся «пустот» позиции фрейма REDE наличествующими элементами фрейма SUPPE, что в результате ведет к возникновению нового концепта REDESUPPE. В новом фрейме названные выше признаки подвергаются трансформации: 'негустой консистенции' — 'незначительный, незначимый по содержанию'; 'не имеющий четкой формы' — 'бесформенный', 'лишенный четкости', приобретая в результате этого оценочные показатели, вследствие чего метафора vaterländische Suppe становится источником оценочного смыслообразования и средством выражения отрицательного отношения говорящего к предмету речи: патриотические слова советника Тима оцениваются рассказчиком как болтовня, лишенная содержания и формы. Прилагательное vaterländisch по отношению к концепту REDE интерпретируется как патриотический и находится в комичной взаимосвязи с концептом SUPPE, что усложняет отрицательный смысл, заключенный в концепте REDE-SUPPE, авторской иронией. Несмотря на инновативность и яркость образа метафора vaterländische Suppe не отличается высокой степенью эмотивности в силу того, что образ, лежащий в ее основе, не вызывает каких-либо особых эмоциональных переживаний, а относится скорее к нейтральным, получающим свою оценку в метафоре в результате взаимодействия с другим концептом.

Как показывает анализ, ни концепт REDE, ни концепт SUPPE не имеют в составе семантики каких бы то ни было оценочных элементов. Оценка в данном случае не является результатом прямой проекции элементов фрейма-источника на фрейм-цель, а результатом комплексного процесса концептуальной интеграции, в котором перерабатывается семантика обоих исходных концептов, что предопределяет в итоге эмергентный характер оценки.

Наше обращение к метонимии (раздел «Метонимия: границы феномена») обусловлено в исследовании, с одной стороны, ее статусом также служить источником оценочного смыслообразования (хотя и менее частотным, чем метафора), а с другой - желанием определить ускользающие от научной рефлексии сущностно-процессуальные характеристики, отличающие метонимию от метафоры.

В отказе от классического, или риторического подхода к изучению метонимии, описывающего ее сущность с помощью метода субституции (X используется вместо У) теории лингвокогнитивного толка все же далеко не всегда могут дать удовлетворяющий эмпирическим наблюдениям альтернативный вариант. Часто, описывая метонимию, современные дефиниции оказываются вполне приложимыми и к метафоре. Удачной, как нам кажется, является позиция Г.-Г. Дрёссигера, выделяющего в качестве наиболее значимого для процесса метонимизации свойство прототипичности. Основываясь на этой идее, позволим себе изложить наше понимание сущностных характеристик метонимии, определяющих в итоге и особенности всей процедуры метонимического смыслообразования.

В отличие от метафоры, связанной с (произвольным) перенесением лишь части признаков области-источника на область-цель, в метонимии происходит целостное наложение области-источника на область-цель так, что первая «подминает» под себя вторую, перенимая на себя ее функцию референции и обеспечивая тем самым референциальный сдвиг. Парадигматический характер связи концептов в метафоре сменяется соположенностью, смежностью взаимодействующих в метонимии концептуальных единиц, что обуславливает

языковую линейность, или синтагматичность метонимии. Эта смежность реальная, а не гипотетическая: наличествующее свойство области-цели выделяется за счет эксплицитно представленной области-источника.

Условием целостного наложения семантической структуры фрейма-источника на структуру фрейма-цели является прототипичность концепта-источника по отношению к одной из вакантных позиций фрейма-цели. Это обуславливает редукцию фрейма-цели до фрейма-источника, вследствие чего целью анализа должно стать определение направления этой редукции, являющейся причиной рождения новой семантики. Ее оценочность, прежде всего, в метонимических выражениях типа «ЧАСТЬ - ЦЕЛОЕ» (в широком смысле) определяется, как правило, именно механизмом редукции как аналоговым процессам уменьшения и сокращения и, соответственно, характеризуется отрицательным знаком.

Концептуальное своеобразие метонимии предопределило, соответственно, отличия в методике описания рождаемых на ее основе смыслов. В то же время единство концептуальной природы метафоры и метонимии обеспечивает и единство исходных позиций в исследовании их семантики, а именно теории блендинга, понятия эмергентности и фреймового подхода.

Методика описания оценочного смыслообразования на основе метонимии (предпринятого в разделе «Оценочность семантики метонимических единиц») включает следующие этапы:

1. Определение взаимодействующих в метонимии концептов.

2. Определение вакантной позиции в структуре фрейма-цели, оправдывающей возможность референциального сдвига.

3. Определение семантического содержания данной вакантной позиции.

4. Определение направления редукции семантики фрейма-цели, обуславливающей оценочность рождаемого смысла.

Представим процедуру экспликации оценочного смысла, рождаемого на основе метонимической единицы, на конкретном примере:

„Bis ichßinfzehn Jahre alt war, trug ich zu kurze Hosen, sie hingen über den Knöcheln, die Socken wurden jede Woche kontrolliert, ob sie auch keine Löcher hatten, ich musste selbst die Löcher stopfen, mit Socken und mit Hosen geizte Vater, da kommt die Hochwasserhose, riefen die anderen, wenn sie mich sahen, umringen mich, trampelten mir über die Schuhe, die immer neu waren..." (M. Hacker, Der Bademeister, S. 110)

Метонимическая единица die Hochwasserhose используется для обозначения мальчика, носящего слишком короткие брюки. Во взаимодействие, таким образом, вступают концепты HOCHWASSERHOSE и JUNGE. Контекст ситуации актуализирует знание об объекте номинации, заключающееся в том, что мальчики, как и вообще люди, носят одежду. Именно эта позиция (слот) -ОДЕЖДА, входящая в структуру фрейма JUNGE, коррелирует с прототипическим по отношению к ней концептом-источником HOSE. В результате этого взаимодействия семантическая структура фрейма-цели JUNGE редуцируется до позиции ОДЕЖДА, которая в качестве конкретного элемента семантики получает такой элемент, как 'Hochwasserhose'. Редукция семантики в данном случае осуществляется от целого - человека до его конкретной части - предмета одежды, что и определяет в итоге семантику пренебрежения и связанное с ней оценочное отношение говорящего. Этот семантический элемент усиливается за счет уточнения типа брюк - короткие

брюки, которые носят, когда много воды. В результате возникает совмещенный комичный образ мальчика-брюк, поскольку объектом референции имени Hochwasserhose, актуализирующего в сознании соответствующий образ, является мальчик. Оценочность и эмотивность используемой языковой единицы не может объясняться объемом семантики исходных единиц. Ни их лексическая, ни их концептуальная семантика не связаны ни с оценочностью, ни с эмотивностью, что позволяет нам утверждать эмергентный характер и оценчности, и эмотивности.

Описанные нами типы концептуального представления оценки: оценка-признак и оценка-образ, противопоставляясь по принципу выделения в объекте оценки некоторого ценностного признака: в первом случае - прямо, а во втором опосредованно, имеют в то же время и нечто общее: и в том, и в другом случае оценка реализуется в речи на уровне отдельного слова или словосочетания (даже если для ее правильного понимания необходим более широкий контекст), что на ментальном уровне соответствует более или менее статичной «картинке» - представлении объекта оценки.

Концепт ОЦЕНКА-СИТУАЦИЯ (представленный в разделе «Ситуативная оценочность») характеризуется оценочностью на уровне иллокутивной семантики и, как следствие, фукционально-ситуативным способом оценочного выражения. Выделение оценки-ситуации в отдельную категорию обусловлено, на наш взгляд, возможностью концептуального представления типичных ситуаций, поскольку человеку как представителю определенного лингвокультурного сообщества свойственно опираться на общекультурные сценарии оценочной деятельности. Концептуальная сущность оценки данного типа связана с представлением о типичной оценочной ситуации и определяется (по К.А. Шишипгау) как способ репрезентации некоторого фрагмента внеязыковой действительности, имеющий обобщенно-абстрагированный характер и определяемый наивными представлениями носителей языка. В оценочности этого типа нами выделяются явная, сопутствующая и имплицитная оценка.

К коммуникативным ситуациям явной, или прямой оценки нами относятся высказывания, содержащие перформативный глагол, иллокутивная функция которого напрямую связана с оценочной деятельностью говорящего (loben, preisen, tadeln, verurteilen). Оценочное отношение выводится в данном случае из пропозиционального содержания высказывания. Наложение оценочной матрицы на высказывания, используемые в коммуникативных ситуациях рассматриваемого типа, позволяет констатировать актуализацию такой когнитивной области, как цель высказывания, которая как когнитивный контекст эксплицитно выражена и однозначно определяется при интерпретации. Как правило, коммуникативные ситуации этого типа предполагают рациональную позицию субъекта речи и не связаны с выражением его эмоционального отношения или состояния („<...> ihr weißes Gelächter im Staub, und wie sie über das Pflastert rutscht, die grüne Jalousie, hinaus zum Meer, das Himbeer-Licht im Staub über der weißen Stadt in der Nacht, die Hitze, die Fahne von Cuba — ich schaukele und singe, nichts weiter, das Schaukeln der leeren Sessel neben mir, das flöhtende Gusseisen, die Wirbel von Blüten. Ich preise das Leben." (M. Frisch, Homo faber, S. 181)).

Анализ немецкоязычной художественной литературы позволяет констатировать достаточно редкое, можно сказать, единичное использование перформативных глаголов похвалы в оценочных коммуникативных ситуациях,

что связано, как нам представляется, с выполняемой ими функцией обозначения, а не выражения оценочного отношения говорящего.

Специфика коммуникативных ситуаций порицания, неодобрения заключается в невозможности выражения коммуникативного намерения перформативным глаголом (tadeln, missbilligen) в условиях непосредственной коммуникации. В этих коммуникативных ситуациях возможны лишь модальные и отрицательные модификации перформативных высказываний: Ich kann es leider nicht billigen. Причина этого кроется в специфике реализации иллокутивных сил и необходимости подчинять речевое поведение универсальным правилам коммуникации. Связанные с выражением отрицательной оценки эти коммуникативные ситуации характеризуются конфронтацией с максимой вежливости и, как следствие, не приемлют «самого прямого» выражения иллокутивного намерения. Замечательно, что более высокая интенсивность оценки позволяет говорящему нарушить эту максиму. Так, глагол verurteilen, предицирующий отрицательную этическую оценку высокой степени (то, что осуждается, оценивается как «очень плохо»), может использоваться как перформативный глагол. Это объясняется сменой типа взаимодействия: от кооперативного речевого взаимодействия к некооперативному, характеризующему дискурсивные особенности употребления этого глагола. Этим же объясняется, по-видимому, отсутствие такого рода ситуаций в исследуемых нами художественных текстах, предметом изображения которых являются, как правило, ситуации повседневного общения между людьми, в то время как их достаточно много в газетно-публицистических текстах, в текстах, представленных на домашних страницах политических и общественных деятелей

(http://www.handelsblatt.comy'politik/intemational/mehr-als-600-tote-bei-miruhen-wir-verurteilen-die-gewalt-gegen-zivilisten/8646206-2.htmJ).

В отличие от коммуникативных ситуаций прямой оценки коммуникативные ситуации с сопутствующей оценкой характеризуются наличием ее не в пропозиции, а в форме логических и прагматических пресуппозиций. К таковым относятся ситуации разрешения, запрета, совета, рекомендации, извинения.

В коммуникативных ситуациях разрешения и запрета мы имеем дело, с одной стороны, с дезидеративной оценкой (желанием) адресата речи: разрешать или запрещать уместно лишь то, что адресат речи желает совершить, а с другой, с деонтической модальностью: обязательностью или разрешенностью действий адресата с точки зрения адресанта. Языковая реализация коммуникативного намерения разрешения или запрета с помощью перформативной формулы ограничена ситуацией «окончательного» решения и оправдана некооперативным характером действий субъектов коммуникации (Ich verbiete / erlaube es dir). В противном случае преимущественное употребление имеют модальные глаголы („ Was schreibst du da? — Ich schreibe Tagebuch, sagte ich, noch immer zornig. - Ich hoffe, nicht über den Krieg.-Doch! — Was wir hier erleben, ist doch viel interessanter als Krieg. - Ich finde es unerhört, dass ... -Ach, Bärchen, du darfst dich nicht aufregen, es ist so schön hier!" (A. Mueller-Stahl, Hannan, S. 61 -62)).

Коммуникативные ситуации совета и рекомендации связаны с ситуацией выбора, который всегда предполагает оценку. В них в пропозициональной структуре высказывания содержится рекомендация / совет, что определяет его иллокутивную функцию, оценка эксплицируется как основание

предварительного выбора, обуславливающего рекомендацию, то есть имеет пресуппозициональный характер. В реальной коммуникации рекомендация и совет часто представлены неперформативными высказываниями (например, императивными конструкциями („Mach deine Augen auf, damit du nicht eines Tages vor den Trümmern Deiner Ehe stehst." (A. Mueller-Stahl, Hannah, S. 113) или конструкциями с глаголом sollen).

В ряду коммуникативных ситуаций сопутствующей оценки нами выделяются коммуникативные ситуации эмоционального выбора. В высказываниях этих коммуникативных ситуаций пропозициональный статус имеет эмоция, оценка же — сопутствующий статус как результат логического вывода. Семантическое ядро высказываний составляют эмоциональные глаголы и глагольные конструкции, называющие симпатию или антипатию (gefallen, mögen, gut / nicht leiden / vertragen / ertragen / ausstehen können, hassen, verehren, stolz sein,). Эмоция, таким образом, является основополагающей концептуальной областью формирования оценки, которая в зависимости от типа воздействия: преобладания чувственного или рационального начала, - может иметь исключительно личностные основания (при употреблении глаголов gefallen, mögen, gut /nicht leiden / vertragen / ertragen / ausstehen können, hassen) или определяться, в том числе, и существующими социокультурными ценностями (verehren, stolz sein). Названные лексические единицы имплицирует оценку через отсыпку ко вкусу, к чувству радости, удовлетворения, испытываемого им от предмета речи, что предопределяет двойственную обусловленность оценочного содержания: с одной стороны признаками объекта, его «хорошестью», а с другой -предпочтениями оценивающего субъекта, его представлениями о «хорошести». Признак «хорошести», выделяемый в воспринимаемом объекте, эксплицитно опосредуется когнитивной областью субъекта и воспринимается как субъективный, то есть преломленный через призму ценностных предпочтений субъекта („Das Parfüm, das ich beim Betreten meines Zimmers roch, war deins, das mir immer so gefallen hat!" (P. Mercier, Der Klavierstimmer, S. 199)). Особенностью данных коммуникативных ситуаций является тот факт, что цель, определяющая перлокутивный эффект в этих ситуациях, состоит не в оценивании объекта, а в передаче своего состояния коммуникативному партнеру. Оценка лишь сопутствует здесь основной цели.

Коммуникативным ситуациям с прямой и сопутствующей оценкой противопоставляются ситуации имплицитной оценочности (их описанию посвящен раздел «Имплицитная ситуативная оценочность»), для которых характерно присутствие оценки в глубинной структуре высказывания. Имплицитная ситуативная оценочность представляет собой эмергентную категорию на уровне семантики высказывания по отношению к семантике его частей. Особенности оценочного смыслообразования в коммуникативных ситуациях имплицитной оценки рассматриваются в работе на примере ситуации упрека как наиболее частотной среди выделенных в данном типе.

Возможность представления оценочной коммуникативной ситуации как обобщенно-типичного, общекультурного сценария оценочной деятельности позволило нам использовать для описания коммуникативных ситуаций упрека метод моделирования на основе фрейма. Наше понимание коммуникативной ситуации как ситуации вербального и невербального общения, которая характеризуется определенной ролью коммуникантов, обуславливающей характер их взаимоотношений, определенной тематикой содержания,

заключенного в речевом высказывании, намерением достичь определенной цели и вызванна к жизни определенными мотивами, предопределило набор вакантных позиций, исходя из которых описываются составляющие их элементы, типичные и вариативные.

Упрек как конфликтная коммуникативная ситуация, связанная с выражением отрицательного оценочного отношения (неодобрения) говорящего может иметь прямую (слушающий есть упрекаемый) и косвенную {упрекаемый - третье лицо) направленность: „Einmal sagte sie <Hannah> zu mir: Mit Arnold kann ich über alles reden, mit dir nicht. " (A. Mueller-Stahl, Hannah, S. 60). - „ Viele <Badegäste> waren es nicht, doch einige <...> zweifelten die Qualität des Wassers an, behaupteten, ihre Gesundheit sei gefährdet, im Westen würde man keinem zumuten, ein solches Schwimmbad zu benutzen, aber mit ihnen könnte man ja alles machen, und früher wäre so was nicht vorgekommen. " (M. Hacker, Der Bademeister, S. 75).

Совпадение конфигурации элементов говорящий - слушающий и упрекающий - упрекаемый является наиболее типичной. Значимыми для формирования оценочного смысла высказываний в ситуациях упрека являются концептуальные области, входящие в зону субъекта оценки — эмоция, мотив и цель. Основным эмоциональным посылом упрека является испытываемое говорящим чувство обиды, представленное при меньшей затронутости субъекта оценки досадой, при большей - возмущением.

Экспликация оценки в ситуациях упрека осуществляется на основе знания норм, как правило, этической природы, в нарушении которых и обвиняется объект упрека, вследствие чего упрек есть в большинстве случаев ситуация выражения этической оценки поведения другого или себя.

В главе четвертой реферируемого исследования «Оценка как синкретичный концепт: особенности литературно-художественного воплощения» внимание автора обращено на особые способы выражения оценочного отношения, предопределяемые своеобразием художественного типа коммуникации. Значимость в данном случае имеет прежде всего авторская оценка, представляющая собой в высокохудожественных текстах большей частью категорию имплицитного плана.

Объяснению взаимосвязей категорий оценочности, имплицитности и художественного текста посвящен первый раздел четвертой главы «Имплицитность — оценочность — текст: основные подходы к исследованию». Исходя из аспекта рассмотрения художественный текст представляет собой сложный языковой знак, получающий свое знаковое содержание в процессе означивания его человеческим сознанием (семиотаческий аспект); результат освоения мира и средство выражения к нему ценностного отношения (гносеологический аспект); информацию, встраиваемую в процессе понимания в уже существующую систему знаний, обеспечивающих в результате активации восполнение смысловых лакун (когнитивный аспект); продукт интерпретагавно-оценочного осмысления действительности, включающий индивидуальность субъекта познания, и как таковой содержащий оценку (в смысле ингерпретативного представления познанного мира) как свою имманентную категорию.

Оценка в художественном тексте может иметь статус как эксплицитной, так и имплицитаой информации. В качестве последней она актуализируется в сознании реципиента под воздействием соответствующего знания, в котором нами выделяются три вида: лингвостилистическое, коммуникативно-

ситуативное и дискурсивное знание. Лингвостилистическое знание есть знание семантики слов и выражений и их стилистической маркированности. Под коммуникативно-ситуативным знанием мы понимаем знание коммуникативно-прагматических условий протекания речевой ситуации, описанной в тексте. Это знание формируется на основе коммуникативно-прагматического контекста высказывания, оно не выходит за рамки семантики текста. Дискурсивное знание относится к внетекстовой реальности, это знание о мире, знание того дискурса, в котором высказывание / текст получает статус речевого действия. И если под дискурсом (не вдаваясь в сложные переплетения терминологической полисемии этого понятия) понимать коммуникативное явление, включающее всю совокупность знаний, связанных с процессом текстопорождения, то к элементам дискурсивного знания, как нам представляется, должны относиться знания о мире, в том числе о фактах, непосредственно связанных с моментом коммуникации, об участниках коммуникации, их мнениях, установках, целях, знания об условиях порождения и восприятия сообщения.

Оценочный смысл, формируемый под воздействием дискурсивного знания, представляет собой результат сложного процесса выявления и понимания совокупности имеющихся связей и отношений между элементами текста и внетекстовой реальности. Оценочносгь этого вида - всегда эмергентное образование, рассматриваемое на уровне семантики текста по отношению к его содержательной основе. Оно есть новое качество текста, которое не может быть объяснено исходя из отношений составляющих текст элементов, а только исходя из особой динамики смыслообразующих процессов.

Среди имплицитных способов выражения оценки в художественном тексте нами рассматривается ирония (раздел «Ирония и оценка»), обращение к которой обусловлено следующими факторами. Во-первых, это доминантный характер критической, критически-иронической позиции современных немецкоязычных авторов к описываемой реальности мира (что позволило определить наше знакомство с современной немецкой литературой). Во-вторых, это статус иронии в высокохудожественных текстах, которая может рассматриваться как общее концептуальное, стратегическое направление в повествовании (на уровне порождения текста) и как надтектстовая, дискурсивная категория оценочного плана (на уровне понимания). Когнитивно-дискурсивный аспект рассмотрения предполагает понимание иронии как результата концептуальной интеграции (в широком смысле) имеющегося знания как в рамках семантики текста, так и шире, как результата интеграции текстовой семантики и дискурсивного знания. С точки зрения типологии оценочных концептов ирония представляет собой оценку синкретичного плана, реализуясь и в признаке, и в образе, и в иллокутивной семантике одновременно.

Объектом рассмотрения в данной главе явились иронические высказывания непрототипического характера как связанные в отличие от прототипических (образованных по принципу «от противного») с имплицитной оценочностью.

Основополагающим свойством иронии признается ее алогичность / некогерентность, или когнитивный диссонанс между двумя типами знания -того, которое выражено в прямых значениях слов и выражений, и того, к которому отсылает контекст высказывания. При этом буквальный смысл иронического высказывания может вступать в конфликт с семантической, прагматической или дискурсивной когерентностью текста. Его преодоление

ведет к формированию иронического смысла и пониманию эмоционально-оценочного отношения говорящего. Исходя из основы иронического смыслообразования в исследовании выделяются два типа: иронические высказывания на основе текстовой некогерентности и иронические высказывания на основе дискурсивной некогерентности. Первый тип некогерентности ограничен знанием, представленным в тексте, второй есть столкновение текстовой семантики и дискурсивного знания.

Исследование позволило выявить отдельные способы реализации текстовой некогерентности (описанные в разделе «Текстовая некогерентность иронических высказываний»), а именно: противоречивость представлений, относящихся к одному и тому же референту („Marcel hat recht: ihre <der Amerikaner> falsche Gesundheit, ihre Weiber, die nicht zugeben können, daß sie älter werden, <...>, ihr Präsident, der auf jeder Titelseite lachen muß wie ein rosiges Baby, sonst wählen sie ihn nicht wieder, <...>. " (M. Frisch, Homo faber, S. 177)), противоречие между семантикой лексических единиц и знанием универсального характера о существующем положении дел („ Wenn der Koljaiczek nicht hier war, musste Koljaiczek in Bissau sein. Feldgendarmen kennen immer nur zwei Möglichkeiten." (G. Grass, Die Blechtrommel, S. 15)) или знанием о возможных отношениях между вещами („Manchmal ging er <Musiker aus Boston> mir auf die Nerven wie alle Künstler, die sich für höhere oder tiefere Wesen halten, bloß weil sie nicht wissen, was Elektrizität ist." (M. Frisch, Homo faber, S. 39)), а также противоречие между утверждаемой ценностью вещи и существующей системой ценностей и норм („An dieser Stelle habe ich das Büchlein <...> schon zugeklappt und mich gefragt, wie die Geschichte weitergehen könnte. So sonnig wird und darf es, hab ich mir gesagt nicht bleiben, es widerspräche nicht nur der Erfahrung, es widerspräche auch der sadomasochistischen, das heißt der jüdisch-christlichen Tradition, in der sich immer dort, wo Erdenglück sich breitmacht, Gottes Faust hebt. " (M. Werner, Bis bald, S. 96)). Иронические высказывания данного типа отсылают к знаниям типичного, или универсального характера, представленным (прямо или опосредованно) в семантике текста.

При дискурсивной некогерентности (раздел Дискурсивная некогерентность иронических высказываний») диссонанс текстовой семантики отсылает к знаниям дискурсивного плана: знаниям о фактах, деталях, связанных с порождением высказывания, об адресанте, его ценностных установках, - к знаниям того мира, в котором был порожден текст. Это знание не является типичным или универсальным, а есть знание частного характера, которое реципиент может иметь или не иметь, чем и определяется сложность понимания и интерпретации иронического смысла этого типа высказываний или, иными словами, вектор повышенной экспланаторности в понимании смысла. Представим в качестве примера интерпретацию одного из проанализированных нами иронических высказываний, принадлежащих роману Г. Грасса «Мое столетие»:

„<...> wir begegneten einander anlässlich der Buchmesse in Leipzig, zu deren Rahmenprogramm ein übrigens vom Arbeiter-und Bauern-Staat geduldetes Fachgespräch der Dudengesellschaft gehörte, <...>. Und da wir mit Duden-Ost einigermaßen störungsfrei zusammenarbeiten, kam es zu dieser Begegnung, denn auch Inge gehört als ausgewiesene Linguistin zur gesamtdeutschen Sprachverschlimmbesserergemeinde, in der Österreicher und Deutschschweizer ein Wörtchen mitreden dürfen. Doch will ich Dich nicht mit unsereren Querelen in

Sachen Rechtschreibreform langweilen; dieser Berg kreißt schon lange und wird eines Tages das sprichwörtliche Mäuslein gebären" (G. Grass, Mein Jahrhundert, S. 175)

Предметом иронии в данном отрывке является реформа немецкого правописания и созданная в 1980 году с ее целью рабочая группа из представителей ФРГ, ГДР, Австрии и Швейцарии. Последняя не названа в тексте прямо, а обозначается перифразой-оксюмороном Sprachverschlimmbesserergemeinde (общество исправляющих язык в худшую сторону: Verschlimmbesserer — verschlimmbessern — исправлять в худшую сторону, ухудшить вместо того, чтобы исправить). Иронический смысл рождается в результате несовместимости данного выражения и его референциальной области (определить которую помогает дискурсивное знание), поскольку речь идет о профессионалах в лингвистической сфере, на что, в частности, указывает и словосочетание ausgewiesene Linguistin (зд.: дипломированный, подтвержденный документами). Ирония, граничащая здесь с сарказмом, достигает своей высшей точки в последнем предложении, представляющем собой модифицированную форму восходящей к Горацию пословице Es kreißen die Berge und gebären eine Maus (Гора родила мышь). Ирония в данном случае есть результат дискурсивной несовместимости, а именно используемого выражения и обозначаемого им объекта действительности - значимого для всей немецкоговорящей территории процесса подготовки реформы и ожидаемого результата. Собственно, в данном случае можно говорить о контрасте оценочных перспектив: официальной и авторской. Результатом иронического смыслообразования становится понимание той оценки, которую рассказчик дает описываемым событиям, как чрезмерно раздутым и многообещающим, но в итоге бессмысленным и не оправдавшим надежды1. Отрицательное отношение говорящего сопровождается легким презрением и раздражением, на что указывает выбор лексических средств, а комичность иронического смысла усиливается за счет использования иносказательной формы, отличающейся яркой метафорической образностью. В этом случае пословицу можно рассматривать как прецедентный текст и говорить об интертекстуальности как средстве создания иронии.

Связь иронии и оценки определяется тем, что в основе иронического восприятия и изображения действительности всегда лежит их ценностно-нормативная интерпретация: знание об объекте иронии является по своей сути оценочным.

Коммуникативное воздействие иронических высказываний связано не только с критическим отношением говорящего, но определяется, в том числе, и их эмотивностью - способностью передавать переживаемую говорящим эмоцию. Эмоциональное отношение определяется как снисхождение и легкое пренебрежение (ирония близка насмешке), а также как презрение (ирония близка сарказму), что соотносится с тремя видами иронической интенциональности - смешить, высмеивать, критиковать.

Анализ иронических высказываний позволил в итоге выявить, что оценочность иронического смысла определяется такими когнитивными областями, как ценностно-нормативные и стереотипные установки

1 Эта интерпретация подтверждается реальными публичными выступлениями Г. Грасса, подвергавшего резкой критике реформу немецкого правописания (см. http://www.ф-online-defpanoгшna/wissen/bild^^ng/ ^газэ-^ег-шескпаЬте-дег-гесЬ^сЬгеГЬгеРэгт-а!^ 1.1620594).

говорящего, на основе которых объекту иронии имплицитно приписывается более или менее четкий признак, находящийся в отрицательной зоне оценочной шкалы, а также эмоция говорящего, вызываемая объектом оценки и мотив речевого действия.

В заключении подводятся итоги проведенного исследования, а также намечаются перспективы дальнейшего изучения оценки.

Многообразие языковых единиц, способных выполнять в речи оценочную функцию, поставило в центр внимания проблему объяснения этого многообразия и его описания на основе единого принципа вне зависимости от уровня реализации оценки. Решение данной проблемы виделось изначально на пути соотношения языкового и концептуального уровней представленности оценочного знания, что предопределило использование в качестве исходного лингвокогнитивного подхода к исследованию семантики, направленного на выявление особенностей внутренней (ментальной) организации языка, обеспечивающей возможность выполнения в речи оценочной функции. Обусловленность функционирования языка в оценочной функции во внешнем контексте целым рядом экстралингвистических факторов прагматической направленности (мотивы, цели, намерения, эмоции) актуализирует обращение к коммуникативно-прагматическому пониманию сути языка, а производность оценки от того мира, в котором живет homo loquens, от его ценностей, норм, эталонов - к дискурсивному.

Совокупность представленных подходов к исследованию оценочных концептов позволила определить их сущностные характеристики, объединить в отдельные типы и найти единую модель описания, а также выявить значимость тех или иных факторов, определяющих своеобразие их языковой реализации и особенности оценочного смыслообразования.

К факторам, влияющим на формирование оценки и получившим в работе статус концептуальных областей, относятся традиционно выделяемые в лингвоаксиологии объект оценки, ее шкала, ценностный признак, класс-эталон или другой объект, а также нормы, стереотипы, ценностные установки говорящего и социума, перспектива оценки, ее мотив, цель и эмоция, образующие в совокупности когнитивную матрицу. Своеобразие оценочных концептов объясняется в своей основе актуализацией той или иной концептуальной области или их совокупности, что позволило выделить три обобщенно-типологизированных вида концепта ОЦЕНКА: ОЦЕНКУ-ПРИЗНАК, ОЦЕНКУ-ОБРАЗ и ОЦЕНКУ-СИТУАЦИЮ.

Оценочные концепты, относящиеся к типу ОЦЕНКА-ПРИЗНАК, строятся на осознанном выделении в объекте оценки ценностного признака, актуализируемого в сознании говорящего как вычленяемого в объекте. Их своеобразие определяется в свою очередь соактуализацией когнитивных контекстов ядерного характера, что приводит к существованию общих (соотнесение с классом-эталоном), нормативных (соотнесение с нормами корректности), этических (соотнесение с нормами морали), эстетических (соотнесение со стереотипным представлением о красоте), аффективных (при актуализации эмоции и соотнесении с общеценностной категорией добра и зла), сенсорно-вкусовых (при отсутствии всякого соотношения, а наличии прямой связи с «Я» субъекта, его личными ощущениями) оценок. Отрицание ценностного признака в объекте оценки или его сравнение с другим объектом также становятся причиной своеобразия оценочной семантики.

Оценочные концепты типа ОЦЕНКА-ОБРАЗ строятся, в отличие от таковых первого типа, на основе соотнесения объекта оценки с целостным стереотипным представлением о некоем классе объектов, характеризующимся развитой сетью оценочных ассоциаций, вызываемых у носителей языка соответствующим именем. При этом ценностный признак, оправдывающий подобное соотнесение, имплицируется используемым образным представлением.

Ценностный признак как вычленяемый в объекте может не осознаваться и оставаться неэксплицируемым, его место как актуализатора смысла в схеме оценочного действия занимают мотив оценки, часто сопряженный с эмоцией, и цель оценки. Такая конфигурация концептуальных областей характерна для концептов, относящихся к типу ОЦЕНКА-СИТУАЦИЯ, характеризующихся функционально-ситуативной оценочностью.

Выделенные нами типы оценочных концептов в определенной степени соотносятся с различными языковыми техниками, объективирующими в языке единицы концептосферы, а именно с прямым, вторичным и косвенным типом номинации. Анализ языковых средств реализации оценки дает основание утверждать наибольшую распространенность словной (лексемной) и сверхсловной (в словосочетаниях) оценочных номинаций как, с одной стороны, наиболее информативных, а с другой — служащих наиболее простым способом порождения, развития и хранения оценочных смыслов. Данные виды номинации объективируют прежде всего ОЦЕНКУ-ПРИЗНАК и ОЦЕНКУ-ОБРАЗ.

Наблюдения над употреблением оценочных номинаций в художественном тексте привели к твердому убеждению в отсутствии четкой закрепленности категории оценки за конкретным классом (классами) языковых единиц. Понимание оценки и вообще лексического значения как знания, постулируемое теориями когнитивной семантики и, в частности, теорией фрейма, позволяет объяснить многочисленные метаморфозы семантики и смысловые трансформации.

Перцептивно-когнитивно-аффективная природа концепта и обусловленность его формирования познавательной деятельностью человека предопределяют связанность концептуального знания с той ценностью, которую познаваемый объект приобретает, осмысляясь как значимый (для его Я-мира) и категоризуясь на основе уже имеющихся культурноспецифических ценностей и норм. Это знание может иметь типичный характер, актуализируясь каждый раз соответствующей единицей номинации, или же относится к вариативному типу, актуализируемому лишь определенной ситуацией или контекстом. Данную особенность отражает модель фреймовой семантики, представляя собой совокупность слотов (блоков знания), заполняемых типичными, актуализируемыми по умолчанию, и вариативными семантическими элементами. Наличие оценочных элементов как типичных в семантике слова предопределяет его отнесенность к системно-оценочной лексике (обще- и частнооценочным предикатам), их вариативность - к контекстуально-оценочной.

Конспггуирующим свойством оценочной семантики образного типа является интенциональность как направленность на объект, представляющий для образного сознания ценностную значимость. Метафорический и метонимический тип образности задают исходя из особенностей концептуализации как между самими типами, так и внутри них различия в

способах формирования оценочного смысла. Являясь результатом концептуальной интеграции, образная семантика может наследовать оценочные элементы взаимодействующих концептов или генерировать их как эмергентные по своей природе. Анализ метафорических и метонимических номинаций позволяет в итоге выявить скрытые связи между различными феноменами мира, дешифровать не только знание говорящего об окружающей действительности, но и его (говорящего) внутренний мир, а также уточнить лингвокогнитивный механизм деятельности человеческого сознания в процессах номинации подобного рода.

Выделение оценочное™ ситуативного типа основано на преимущественном ее выражении на уровне иллокутивной семантики, представляющей собой такой вид информации, который указывает на мотивы, цели, коммуникативно-социальные последствия соответствующих иллокутивных действий. Иллокутивная семантика оценки реализуется через языковую сущность речевого действия прямо, косвенно (сопутствующе) или имплицитно. Фреймовая модель типовой оценочной коммуникативной ситуации позволяет выявить механизм оценочного смыслообразования и в ситуациях имплицитной оценочное™, каковой является, в частности, ситуация упрека.

Несмотря на возможность достаточно четкого разведения языковых средств реализации оценки по типам реализуемых ими оценочных концептов все же едва ли возможно говорить об абсолютном характере предлагаемой типологизации. Впрочем, любая классификационная деятельность человека в языке ограничена самим объектом исследования, его динамичным характером и изначальной зависимостью от бесконечной в своей основе концептуальной системы человека как результата бесконечности процесса познания.

Примером подобных не поддающихся типологизации (исходя из концептуальной представленное™) оценочных смыслов являются иронические смыслы, бытующие на уровне сознания как совокупность представлений разного типа: признакового, образного, ситуативного в их совокупности и различной конфигурации. Являясь атрибутом художественной коммуникации, рассматриваемые нами иронические высказывания непрототипического характера реализуют оценочные смыслы, имманентные смыслу художественного текста и как таковые характеризуются имплицитностью как особой эстетической характеристикой данного рода текстов, генерирующей смысловое пространство особой напряженности, которая снимается рефлексивной деятельностью сознания.

Дешифровка иронических смыслов возможна на основе идеи концептуальной интеграции (в широком смысле) двух типов знания: представленного в тексте и подразумеваемого. Их соотношение определяется как когнитивный диссонанс, или некогерентность, снимаемая тем оценочным по своей природе знанием, к которому отсылает ироническое высказывание. В отличие от лингвостилистического и коммуникативно-ситуативного знания, обуславливающих понимание оценочных смыслов во всех представленных выше типах оценки, понимание иронических смыслов часто требует обращения к дискурсивному знанию. Это обстоятельство дало основание выделить среди иронической некогерентности текстовую и дискурсивную (хотя и их противопоставление достаточно относительно). Оценка является при этом онтологической характеристикой иронических смыслов и обусловлена

комичностью или абсурдностью описываемой ситуации - продукта критического сознания иронизирующего субъекта.

Всепредставленность оценки в языке и сознании, ее вездесущность и способность объективироваться в самых разных формах не оставляет, однако, исследователю надежды на ее полное изучение. Существование промежуточных форм среди выделенных нами, какой, например, является метафорический эпитет, мотивирует к продолжению исследования при использовании разработанной методики анализа. Среди особых средств выражения оценочное™, относящихся, прежде всего, к художественной коммуникации, требует своего рассмотрения категория интертекстуальности и частное ее проявление - пародийные тексты, оценочность которых основана на обращении к прецедентным феноменам и их переосмыслении (попытки исследования в данном направлении представлены в статье «Интертектсуальность и авторская оценка в художественном тексте» -см. список статей). В рамках художественного текста необходимо обращение и к исследованию оценочных стратегий, задающих концептуальное, стратегическое направление повествования. Безусловно, "непаханым" полем остается область невербальной коммуникации с ее жестами и мимикой, сопровождающими или берущими исключительно на себя выражение оценочного отношения говорящего.

То осязаемая и понятная, то неуловимая и едва осознаваемая оценка еще долго будет привлекать внимание исследователей, приобретая статус объекта изучения и давая возможность сказать в науке что-то новое.

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК РФ:

1. Солодилова, И.А. Словесные образы как средства актуализации скрытых смыслов в изображении главных героев романов Роберта Музиля «Сметения воспитанника Терлеса» и «Человек без свойств» // И.А. Солодилова // Вестник Оренбургского государственного университета. - 2002. -№ 6. - С. 149 - 157.

2. Солодилова, И.А. Смысл в свете герменевтических учений / И.А. Солодилова // Вестник Оренбургского государственного университета. -2003,-№4.-С. 65-69.

3. Солодилова, И.А. О некоторых проблемах порождения и восприятия текста в аспекте коммуникации / И.А. Солодилова // Вестник Оренбургского государственного университета. — 2005. — № 11. — С. 141 - 144.

4. Солодилова, И.А. К вопросу о соотаошении понятий «эмоция» и «когниция» / И.А. Солодилова // Вестник Башкирского государственного университета.-2009.-№4.-С. 1348- 1351.

5. Солодилова, И.А. Проблемы моделирования эмоциональных концептов / И.А. Солодилова // Вестник Башкирского государственного университета. -2010. -№1.- С. 71-74.

6. Солодилова, И.А. К проблеме описания оценочных речевых актов (на примере немецкого языка) / И.А. Солодилова // Вестник Ленинградского государственного университета им. A.C. Пушкина. — 2010. - № 1. — С. 174 — 183.

7. Солодилова, И.А. Оценка как вид когнитивной деятельное™ и компонент лексического значения / И.А. Солодилова // Вестник Оренбургского государственного университета. — 2010. — № 11. — С. 86 - 89.

8. Солодилова, И.А. Биосоциальный подход к языку: от репрезентативности к миросозиданию / И.А. Солодилова // В мире научных открытий. Красноярск: Научно-инновационный центр. - 2011. - № 11 (Гуманитарные и общественные науки).-С. 1813- 1824.

9. Солодилова, И.А. Интертекстуальность и авторская оценка в художественном тексте / И.А. Солодилова // Вестник Оренбургского государственного университета. - 2012. - № 11. - С. 127 - 133.

10. Солодилова, И.А. Метафора: когнитивные основы оценочности / И.А. Солодилова // Вестник Оренбургского государственного университета. -2013.-№ 11.-С. 125-131.

11. Солодилова, И.А. Концепт оценка: проблемы моделирования / И.А. Солодилова // Вопросы когнитивной лингвистики. - 2013. - № 4. - С. 33 -44.

12. Солодилова, И.А. Глагольная оценочность: когнитивные основы оценочного смыслообразования / И. А. Солодилова // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота. - 2014. - № 3. - С. 173 - 176.

13. Солодилова, И.А. Смысл: от формальной логики к когнитивно-семантическому представлению / И.А. Солодилова // Вестник Оренбургского государственного университета. - 2014. - № 5. - С. 97 - 100.

14. Солодилова, И.А. Оценочный смысл в коммуникативных ситуациях упрека / И.А. Солодилова // European Social Science Journal. — 2014. - № 5. -С. 279-286.

15. Солодилова, И.А. Номинативная оценочность: когнитивные основы смыслообразования / И.А. Солодилова // Научное обозрение: гуманитарные исследования.-2014.-№7.-С. 104-112.

16. Солодилова, И.А. Оценочность метафорической семантики и способы ее описания: пути решения проблемы / И.А. Солодилова // Вопросы когнитивной лингвистики.-2014.-№3,-С. 37-46.

Монографии:

17. Солодилова, И.А. Семантика оценочного слова: лингво-когнитивные пути исследования: монография / И.А. Солодилова. - Уфа : РИД БашГУ, 2012. -194 с.

18. Солодилова, И.А. Слово и смысл на пересечении культурных перспектив : монография под общ. ред. проф. В.В. Шигурова, доц. И.А. Солодиловой / С.А. Бурикова, X. Гюнешли, H.A. Евгеньева и др. -Москва: Наука: информ; Оренбург: ОГУ; Мюнхен; Воронеж: ВГПУ, 2013. -251 с. (коллективная монография)

Статьи в региональных научных журналах, сборниках научных трудов и материалах конференций:

19. Солодилова, И.А. Оценочные речевые акты и их классификации (к истории изучения вопроса) / И.А. Солодилова // Вопросы германской и романской филологии. Ученые записки: сборник научных статей - Вып. 5. Т. XVI. - СПб.: ЛГУ им. A.C. Пушкина, 2009. - С. 34 - 42.

20. Солодилова, И.А. Оценка в слове: от рационального к эмоциональному / И.А. Солодилова // Слово в динамике: сборник научных трудов. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2010. Вып. 6. - С. 229 - 238.

21. Солодилова, И.А. Прагматический или когнитивный: борьба или единство методов / И.А. Солодилова // Сборник материалов международной научной конференции: «Наука и образование: фундаментальные основы, технологии, инновации».- Оренбург: ОГУ, 2010. Часть 3 «Наука и образование: фундаментальные основы, технологии, инновации». - С. 186 - 191.

22. Солодилова, И.А. Художественный дискурс как дискурс оценочный / И.А. Солодилова // Филологические чтения. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. - Оренбург: ОГУ, 2010. - С. 125 - 130.

23. Солодилова, И.А. Коммуникативно-прагматический и когнитивный подходы: единство и борьба противоположностей / И.А. Солодилова // Социально-гуманитарный вестник Юга России. - Вып. № 7/1. - Солодилова И.А. Краснодар: «Пресс-Имидж», 2010. - С. 123 - 135.

24. Солодилова, И.А. К вопросу о статусе оценочных предикатов / И.А. Солодилова // Вопросы германской и романской филологии. Ученые записки: сборник научных статей - Вып. 6. - СПб: ЛГУ им. A.C. Пушкина, 2011- С.92-99.

25. Солодилова, И.А. Значение как знание: границы феномена / И.А. Солодилова // Актуальные проблемы контрастивной лингвистики, типологии языков и лингвокультурологии в полиэтническом пространстве: материалы научной конференции. - Уфа: РИЦ БашГУ, 2011. - С. 243 - 252.

26. Солодилова, И.А. И еще раз о концепте / И.А. Солодилова // I Международная заочная научно-практическая конференция «Филология и лингвистика: современные тренды и перспективы исследования»: сборник материалов конференции. — Краснодар, 2011. - С. 160 - 164.

27. Солодилова, И.А. Когнитивная лингвистика на службе лингводидактики: некоторые размышления об особенностях языка и его преподавания / И.А. Солодилова // Филологические чтения: материалы научно-практической конференции - Оренбург: ФГБОУ ВПО «ОГИМ», 2011. - С. 13 -21.

28. Солодилова, И.А. К вопросу о структуре оценки / И.А. Солодилова // Теоретические и методологические аспекты исследования и функционирования языка. Всероссийская научно-практическая конференция; Оренбург, 17-18 февраля 2011 г.: сб. статей; Мин-во образования и науки РФ, Оренб. гос. пед. ун-т. - Оренбург: Изд-во ОГПУ, 2011. - С. 108 - 110.

29. Солодилова, И.А. От значения к концепту: границы феномена / И.А. Солодилова // Филологические чтения: материалы научно-практической конференции / ФГБОУ ВПО «ОГИМ», - Оренбург: ОГУ, 2012. - С. 101 - 106.

30. Солодилова, И.А. Bewertungskonzepte: inhaltlich-strukturelle Charakteristik / И.А. Солодилова // 2nd International Scientific Conference "European Applied Sciences: modern approaches in scientific researches": Volume 3 Papers of the 2nd International Scientific Conference (Volume 3). February 18-19, 2013, Stuttgart, Germany. (анг.яз.) - Р. 212 - 214.

31. Солодилова, И.А. Фрейм как семантическая модель в лингводидатическом аспекте / И.А. Солодилова // Университетский комплекс как региональный центр образования, науки и культуры. Материалы Всероссийской научно-методической конференции (с международным участием); Оренбургской гос. ун-т. - Оренбург: ООО ИПК «Университет», 2013.-С. 2121-2126.

32. Солодилова, И.А. Предикаты общей оценки: особенности оценочного смыслообразования (на материале немецкого языка) / И.А. Солодилова //

Современные проблемы гуманитарных и естественных наук: материалы XIV международной научно-практической конференции. В 2 т.: т. 1/ Науч.-инф. издат. центр «Интститут стратегических исследований». - М: Изд-во «Спецкнига», 2013. - С. 393 - 398.

33. Солодилова, И.А. Признак как онтологическая основа оценки / И.А. Солодилова // Материали за 9-а международна научна практична конференция, «Найновите научни постижения» (17-25 март 2013 година), -2013. Том 14. Филологични науки. София. «Бял ГРАД-БГ» ООД - С. 33 - 38.

34. Солодилова, И.А. Когнитивные основы изучения метафоры: из прошлого в настоящее / И.А. Солодилова // Проблемы многоязычия в полиэтническом пространстве: материалы Международной научно-практической конференции, посвященной 75-летию факультета романо-германской филологии Башкирского государственного университета. Ч. 1. - Уфа: РИЦ БашГУ, 2013. - С. 315 - 325.

35. Солодилова, И.А. «Признаковая» оценочность: когнитивные основания и особенности смыслообразования / И.А. Солодилова // Иностранные языки в высшей школе. - 2013. - № 3. - С. 65 - 23.

36. Солодилова, И.А. Объективное и субъективное в языке и оценке / И.А. Солодилова // Studia Gernanica et Romanica: Inosemni moBi. Зарубшна лггература. Методика викладання: [науковий журнал / голов, ред. В.Д. Кашущенко]. - Донецьк: ДонНУ, 2013. - Т. 10. № 2 (29). - С. 14 - 24.

37. Солодилова, И.А. Образ как источник оценочного смыслообразования / И.А. Солодилова // Университетский комплекс как региональный центр образования, науки и культуры. Материалы Всероссийской научно-методической конференции; Оренбургской гос. ун-т. - Оренбург: ООО ИПК «Университет», 2014. - С. 2121 - 2126.

38. Солодилова, И.А. Имплицитность — оценочность — текст: основные подходы к исследованию / И.А. Солодилова // Materialy X Mi^dzynarodowej naukowi-praktycznej konferencji «Europejska nauka XXI powiek^ 2014» Volume 20.Filologiczne nauki.: Przemyil. Nauka i studia. - C. 59 - 66.

39. Солодилова, И.А. Оценка-ситуация: особенности семантики / И.А. Солодилова // На пересечении языков и культур. Актуальные вопросы гуманитарного знания: межвузовский сборник статей. Вып. 5. Киров: Изд-во ВятГГУ, 2014. - С. 91 - 98.

Подписано в печать 23.09.2014 г. Формат 60x84Vi6, бумага офсетная, гарнитура «Тайме». Усл. печ. листов 2,0. Тираж 150 экз. Заказ 195.

Участок оперативной полиграфии ОГУ 460018, г. Оренбург, пр-т Победы 13, Оренбургский государственный университет