автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.04
диссертация на тему: Стилевые особенности иконописи Карелии второй половины XUII - середины XUIII веков

Полный текст автореферата диссертации по теме "Стилевые особенности иконописи Карелии второй половины XUII - середины XUIII веков"

На правах рукописи УДК 75

НИКУЛИНА Елена Евгеньевна

СТИЛЕВЫЕ ОСОБЕННОСТИ ИКОНОПИСИ КАРЕЛИИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVII - СЕРЕДИНЫ XVIII ВЕКОВ. ПО МАТЕРИАЛАМ КОЛЛЕКЦИИ МУЗЕЯ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫХ ИСКУССТВ РЕСПУБЛИКИ КАРЕЛИЯ

Специальность: 17.00.04 - изобразительное и декоративно-прикладное искусство и архитектура

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

Санкт-Петербург

2015

4 дек щ

005556489

005556489

Диссертация выполнена на кафедре русского искусства Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Санкт-Петербургский государственный академический институт живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е. Репина» Российской академии художеств (Институт имени И.Е. Репина)

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

Бобров Юрий Григорьевич

доктор искусствоведения, профессор, заведующий кафедрой реставрации живописи Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Санкт-Петербургский государственный академический институт живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е. Репина» Российской академии художеств (Институт имени И.Е. Репина)

Рыбаков Александр Александрович

доктор искусствоведения, профессор, профессор кафедры туризма и дизайна Негосударственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Вологодский институт бизнеса»

Исаева Ольга Анатольевна

кандидат искусствоведения, старший преподаватель кафедры искусствоведения факультета мировой культуры Федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Санкт-Петербургский государственный университет культуры и искусств»

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Череповецкий государственный университет»

Защита состоится 14 января 2015 года в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 212.199.11 по защите докторских и кандидатских диссертаций Российского государственного педагогического университета имени А.И. Герцена по адресу: 191186 г. Санкт-Петербург, наб. р. Мойки, д. 48, корп. 6, ауд. 49

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке Российского государственного педагогического университета имени А.И. Герцена по адресу: 191186, г. Санкт-Петербург, наб. р. Мойки, д. 48, корп. 5 и на сайте университета: html http://disser.herzen.spb.ru/Preview/Karta/karta_000000087.html

Автореферат разослан <</^>-поября 2014 г.

Ученый секретарь диссертационного сов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Иконопись окраинных земель Руси представляет большой научный интерес. Он вызван тем, что ежегодно коллекции региональных музеев пополняются отреставрированными памятниками, изучение которых расширяет исследовательское поле и нередко открывает новые страницы в истории изобразительного искусства. Так, о культовой живописи Карелии до недавнего времени было известно немногое, прежде всего то, что она формировалась под сильным влиянием Новгорода. Однако в настоящий момент, накопленный эмпирический материал позволяет раскрыть не менее значимые для искусствоведческой науки аспекты, связанные с разнообразием стилевых форм и спецификой их сложения в иконописи края второй половины XVII - середины XVIII вв. Данное диссертационное исследование посвящено изучению именно этого аспекта, а также целого ряда вопросов с ним связанных.

Актуальность исследования определяется тем, что в течение последнего десятилетия коллекция икон Музея изобразительных искусств Республики Карелия (далее МИИРК) пополнялась отреставрированными памятниками XVII - XVIII вв., которые на сегодняшний день необходимо ввести в научный оборот. Их изучение позволит не только углубить представление об иконописи Карелии позднего периода, но и даст возможность рассмотреть памятники в контексте обновленных концепций, касающихся искусства Нового времени.

В 1990-е гг. иконописное наследие Руси XVII — XVIII вв. стало важным предметом исследования. В нем историки искусства увидели тенденции, не характерные для традиционной русской практики иконописания. Но отсутствие достаточно широкого круга эмпирического материала не позволило авторам концепций сделать исчерпывающие выводы. Таким образом, многие памятники окраинных земель Руси оказались за границами интересов ученых. В связи с этим анализ большой группы икон из МИИРК на данном этапе стал актуальным. Появилась возможность существенно дополнить имеющийся теоретический опыт и обновить исследовательские позиции прошлого.

Степень научной разработанности темы. Изучение иконописи Карелии имеет длительную историю. Первые публикации, открывшие широкой научной общественности целый пласт уникальных памятников, появились в начале XX в. и принадлежали С. Дурылину, И.В. Евдокимову, В. Копяткевичу, Д. Островскому. В дальнейшем М.В. Алпатов, Н.Э. Грабарь, В.Н. Лазарев рассматривали иконы северного края в контексте художественных процессов, проходивших в отечественном искусстве в XV - XVI вв., поэтому сообщения ученых носили характер коротких обзоров. Однако в них была четко определена позиция, при которой карельские иконы попадали в разряд примитивных. Позднее эта точка зрения не получила своего развития, равно как и не была подвергнута критике. В 1960-1980-е гг. в свет вышли труды В.Г. Брюсовой, М.В. Реформатской, Э.С. Смирновой, C.B. Ямщикова. В работах

з

исследователей обсуждался широкий круг тем, но главенствующими оставались вопросы, связанные с влиянием Новгорода. Большая роль в деле изучения культового искусства Карелии принадлежит В.Г. Платонову. Именно в его научных разработках появился целый спектр вопросов, ранее не затрагивавшихся, - это стилевые особенности отдельных памятников, целых групп произведений, специфика иконописи ареалов Карелии, иконостасные комплексы, их реконструкция и т.д.

При этом, несмотря на большой корпус литературы, многие аспекты и сегодня актуальны, в частности исследование влияния других стилей на иконопись Карелии позднего периода, в том числе народного искусства, не решенной остается проблема, связанная с развитием примитивных форм.

Учитывая то обстоятельство, что иконопись Карелии XVII - XVIII вв. органично вписалась в художественные процессы искусства Нового времени и вобрала в себя ряд черт, идущих из крупных художественных центров, появилась необходимость проанализировать существующие исследовательские позиции относительно культуры и искусства этого периода в отдельной главе (см. гл. I).

Объект исследования: иконы второй половины XVII - середины XVIII вв., ведущие свое происхождение из церквей и часовен Карелии.

Предмет исследования: стилистические особенности икон Карелии второй половины XVII — середины XVIII вв., истоки местных черт в северной иконописи конца XIV - первой половины XVI вв., их дальнейшее развитие в памятниках позднего периода, формы существования мотивов народного искусства и приемов стиля барокко в поздней иконописи Карелии.

Цель исследования. Исследовать специфические особенности иконописи Карелии второй половины XVII — середины XVIII вв.: рассмотреть стиль, представляющий как традиционные, так и новые черты, выделить в отдельные области исследования иконы, созданные под влиянием народного искусства и стиля барокко, проанализировать происходящие изменения на примере сюжетов, мотивов, образов.

Задачи исследования:

1. Выявить истоки традиционных стилистических приемов в иконописи Карелии второй половины XVII - середины XVIII вв., проанализировав стиль ранних памятников XIV - XVI вв.;

2. Рассмотреть иконы Карелии второй половины XVII - середины XVIII вв., в которых соединились черты иконописи раннего периода и искусства Нового времени, прежде всего, барокко; выявить своеобразие форм, закономерности в трактовке композиций, сюжетов, мотивов;

3. Рассмотреть особенности старообрядческой иконописи, выделив круг наиболее разработанных сюжетов и образов; показать, с одной стороны, ее обособленность по отношению к основному корпусу икон Карелии, с другой — выявить с ним общие формы;

4. Систематизировать иконы Карелии второй половины XVII - середины XVIII вв., написанные под влиянием народного искусства, вскрыть смысловые и художественные связи сравниваемых произведений, выделить круг наиболее повторяющихся мотивов, определить их типологический ряд;

5. Уточнить необходимые для исследования опорные понятия применительно к иконописи Карелии второй половины XVII - середины XVIII вв., такие как:

— «примитивы в иконописи»;

— «примитивизация форм»;

6. Уточнить необходимые для исследования опорные понятия применительно к иконописи Карелии второй половины XVII — середины XVIII вв., такие как:

— «Живопись Обонежья»;

— «Северные письма».

Хронологические рамки изучаемого периода - вторая половина XVII -середина XVIII вв. определились обстоятельствами обновленного политического и культурного фона региона. Несмотря на существование на севере крестьянской общины, сохранившихся основ древнего бытового уклада и традиций народной культуры, Карелия в XVII в. была вовлечена не только в общерусский, но и в общеевропейский процесс. В середине XVII в. с развитием крупных посадов местное население начало осваивать формы городской культуры. Спустя несколько десятилетий община старообрядцев обогатила местную культуру, в том числе иконопись, интересными идеями, связанными с особой концепцией ревнителей старой веры. Таким образом, в границы исследования попадают памятники, анализ которых дополняет существующий опыт изучения иконописи второй половины XVII - середины XVIII вв.

Гипотеза. Своеобразие иконописи Карелии второй половины XVII -середины XVIII вв. во многом определяется теми влияниями, которые в течение долгого времени проникали в культовое искусство Карелии, — это приемы, идущие из народного искусства и стиля барокко, питательной почвой для появления которых с одной стороны послужила обновленная социально-политическая ситуация, с другой - христианско-языческий синкретизм.

Методология исследования носит междисциплинарный характер и сочетает в себе историко—искусствоведческое описание памятников и структурно-типологический анализ художественных форм и содержания. Подобный подход опирается на исследовательский опыт Б.М. Бернштейна, В.В. Бычкова, И.Л. Бусевой-Давыдовой, Г.К. Вагнера, A.A. Каменского, Д.С. Лихачева, A.M. Панченко, Ю.М. Лотмана, В.Н. Прокофьева, Б.Н. Путилова, Л.А. Черной, А.К. Якимович, H.A. Яковлевой.

Методика научно—исследовательского подхода объединяет в себе общенаучные и специальные методы:

1. Источниковедческий, позволяющий выявить имеющиеся данные по теме диссертации и дополнить их новыми материалами;

2. Историко-описательный, способствующий объективному пониманию процессов, проходивших в социально—экономической и политической жизни древней Карелии;

3. Стилистический, дающий возможность исследовать специфику художественного решения икон Карелии конца XIV — середины XVIII вв.;

4. Сравнительно—аналитический и типологический, позволяющий сравнить иконопись с предметами народного искусства, выявить общие закономерности в трактовке тех или иных форм, систематизировать их по принципу наиболее повторяющихся изобразительных приемов и группировать их при помощи обобщенной модели;

5. Иконографический, позволяющий исследовать систему изображений персонажей и сюжетов;

6. Иконологический, позволяющий исследовать символический смысл сюжетов и мотивов;

7. Метод интерпретации, способствующий утверждению обновленного взгляда на северные иконы XVII - XVIII вв. и расширению представлений об иконописном наследии древней Карелии.

Исследование проведено на основе изучения:

1. Изобразительных материалов — икон из коллекций древней живописи МИИРК, музея-заповедника «Кижи»; коллекции предметов декоративно—прикладного искусства МИИРК;

2. Архивных материалов - древних актов, хранящихся в РГАДА (Российском государственном архиве древних актов); богослужебных книг, хранящихся в НАРК (Национальном архиве Республики Карелия); рукописных экспедиционных отчетов сотрудников ГРМ (Государственного Русского музея), ГТГ (Государственной Третьяковской галереи), хранящихся в МИИРК;

3. Литературных источников — исследований, монографий, альбомов, каталогов, публикаций в периодической печати.

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые:

1. Анализируется ряд малоизвестных и неизвестных икон второй половины XVII - середины XVIII вв., которые ранее рассматривались либо в общих обзорах, либо вовсе не включались в исследования;

2. Вводятся научные описания новых отреставрированных икон второй половины XVII — середины XVIII вв.;

3. Расширяется представление об иконах Карелии второй половины XVII -середины XVIII вв., написанных под влиянием народного искусства, за счет выявления наиболее повторяющихся типологических моделей;

4. Уточняются факты, связанные с деятельностью иконописцев, работавших на территории Карелии, вводятся в научный оборот новые подписные иконы;

5. Систематизируются иконы в виде научного каталога;

6. Уточняются понятия «примитив в иконописи», «примитивизация форм»,

«живопись Обонежья» и «северные письма» применительно к иконописи Карелии.

Положения, выносимые на защиту:

1. Традиция изучения иконописного наследия Карелии не прерывалась на протяжении всего XX столетия, но исследований общего характера, охватывающих пятивековую историю развития культового искусства северной провинции, не было;

2. В иконописи Карелии второй половины XVII - середины XVIII вв. обнаруживаются сложные и противоречивые сочетания традиционных черт и новых приемов письма, проявляющихся как в живописно—пластическом языке, так и в образно-смысловом;

3. Наиболее устойчивыми в иконах Карелии второй половины XVII — середины XVIII вв. должны быть признаны модели, заимствованные из народного искусства. Они существуют в широком диапазоне, который позволяет их классифицировать;

4. В иконах с фольклорной семантикой обнаруживается стилистическая и семантическая однородность, регламентированная древними обрядами, аграрно-животноводческими культами и эстетическими воззрениями изографа крестьянского происхождения;

5. В группе памятников, написанных под влиянием барокко, отсутствует стилистическая однородность в силу различных факторов: локальных, профессиональных и т.д.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что предложенный в работе подход, основанный на классификации, может послужить теоретико-методологическим фундаментом исследования древней иконописи. Понятия «примитив» и «примитивизация форм» дают возможность объективно оценить специфику стилистических процессов проходивших в иконописи Карелии.

Практическая значимость исследования определяется тем, что предложенные материалы, отражающие искусствоведческий,

культурологический и историко-краеведческий аспекты, могут быть использованы в педагогической и музейной практике, а также при подготовке методических материалов, программ, лекционных и практических курсов по истории отечественного и регионального искусства. Большой объем иллюстративного материала может быть положен в основу монографии и альбома, которые были бы полезны не только специалистам, но и широкому кругу читателей.

Достоверность научных результатов обусловлена широким кругом исследуемого визуального материала, максимальным использованием источниковедческих и архивных данных, точностью примененных в исследовании методов. Научно-методический аппарат отвечает предмету, цели и задачам работы.

Апробация результатов исследования

Положения диссертации были отражены в докладах:

1. «О влиянии декоративно—прикладного и народного искусства на иконопись конца XVII - начала XVIII вв. (на примере икон из коллекции Музея изобразительных искусств г. Петрозаводска)» (конференция - «Свое» и «чужое» в культуре народов европейского Севера», ПетрГУ, 22-23 марта, 2007 г.);

2. «О некоторых особенностях северных икон XVIII - XIX вв.» (конференция, посвященная 78 - летию крещения карел, Карельский научный центр РАН, 16-17 октября, 2007 г.);

3. «Северная икона XVII - XVIII вв. как один из источников сохранения этнокультурного наследия края» (конгресс этнографов и антропологов России, Карельский научный центр РАН, 4-8 июля, 2011 г.);

4. «Северная икона XVII — XVIII вв.: архетипы и параметры их идентификации» (конференция по изучению и актуализации культурного наследия Русского Севера, Карельский научный центр РАН, 12-17 сентября, 2011 г.);

а также в статьях, вышедших в 2011-2014 гг. (в т.ч. в изданиях из «Перечня ведущих российских рецензируемых научных журналов...»). Список научных публикаций по теме исследования составляет 8 работ.

Структура и объем исследования. Диссертация включает основной текст объемом 179 страниц, состоящий из введения, четырех глав, заключения и примечаний. В отдельный том выведены два приложения (каталог икон с описанием более 100 произведений, каталог предметов декоративно-прикладного искусства с описанием более 20 произведений), список литературы, список иллюстраций, альбом иллюстраций (всего: 80 изображений), список сокращений.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы, анализируется степень ее разработанности в искусствоведении, определяется объект, предмет, цель, задачи, методология исследования, формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Историография» проводится анализ искусствоведческой, исторической, философской литературы по проблеме исследования и доказывается важность обращения к ней.

Анализ трудов показал, что изучение вопросов, связанных с общей проблематикой культуры XVII — XVIII вв., намного опередило разработку более узких аспектов. Общеметодологические труды И.Л. Бусевой-Давыдовой, Г.К. Вагнера, Б.И. Краснобаева, Ю.М. Лотмана, A.M. Панченко, Б.А. Успенского, Л.А. Черной явились основополагающими в раскрытии особенностей культуры Нового времени. Между тем в ряде исследований итоговые результаты с точки зрения историко-культурной целостности не

были столь полными. В частности, в трудах Ю.А. Лотмана, Б.А. Успенского -представителей семиотического направления роль личности как решающего фактора в развитии общества практически не затрагивалась. Напротив, в трудах Б.И. Краснобаева, A.M. Панченко представителей антропологического направления в формировании новой системы духовных ценностей признавалась лидирующая роль личности.

В 1990е гг. большим прорывом в науке явились теории И.Л. Бусевой-Давыдовой и Л.А. Черной. Опираясь на широкий историко-культурный материал, учеными были предложены принципиально новые концепции. Л.А. Черная разработала теорию смены антропологических кодов, благодаря которым раскрывалась не только природа поведения человека разных эпох, но и глубинный смысл тех или иных изменений в русском обществе. В частности, по мнению исследовательницы, одним из важных положений, утвердившихся на линии перехода от Средневековья к Новому времени, стало признание разума как сущности человеческой натуры. И.Л. Бусева-Давыдова пересмотрела концепцию «обмирщения» русской культуры XVII в., получившую развитие в трудах исследователей рубежа XIX—XX вв. и советского периода, и выдвинула идею, связанную с «воцерковлением жизни и человека».

В работах A.C. Архангельского, Ф.И. Буслаева, Д.С. Лихачева во всей полноте раскрылись особенности отечественной литературы Нового времени. Архитектурному материалу посвятили свои труды И.Э. Грабарь, Л.В. Даль, М.В. Красовский, Е.В. Михайловский, П.П. Муратов, A.M. Павлинов, Б.И. Пуришев, И.М. Снегирев, Н.В. Султанов; иконописи - М.В. Алпатов, В.Г. Брюсова, И.Л. Бусева-Давыдова, Г.И. Вздорнов, И.Э. Грабарь, В.А. Лазарев, Н.Е. Мнева, П.П. Муратов, Э.С. Смирнова, C.B. Ямщиков.

Разработка проблемы стиля в искусстве XVII в. неизбежно привела ученых к формулировке еще одного вопроса, связанного с исследованием механизмов адаптации европейских стилей. В советское и постсоветское время разные аспекты этой темы получили развитие в работах В.Г. Брюсовой, И.Л. Бусевой-Давыдовой, A.B. Гамлицкого, В.П. Голикова, Т.Е. Казакевич, Н.И. Комашко, С.И. Масленицына, Ю.А. Неволина, Т.Л. Никитиной, Е.С. Овчинниковой, A.A. Павленко, Л.Н. Савиной, А.Г. Сакович, O.P. Хромова, Е.Л. Шумилиной. Изучение фресок и икон церквей Костромы, Ярославля, Ростова, Новгорода XVII в. позволило авторам говорить о существенном обогащении церковного искусства новыми сюжетами, композиционными схемами, в том числе взятыми из немецких и голландских гравированных библий. Однако в иконописи окраинных земель усвоение новшеств имело свою специфику, заключавшуюся в упрощении заимствованных форм. Суммарное впечатление от икон «первого ряда» создавало у провинциальных иконописцев благоприятную почву для развития примитивных форм.

В период с 1960 по 1990-е гг. появилось много публикаций,

посвященных примитиву. Искусствоведы рассматривали его как одно из ярких явлений в культуре и искусстве Нового времени. Широкий диапазон мнений относительно культурных смыслов феномена раскрылся в публикациях К. Г. Богемской, И.Л. Бусевой—Давыдовой, A.B. Лебедева, В. В. Метальниковой, Г. С. Островского. В работах И.Л. Бусевой-Давыдовой, Е.В. Гладышевой Т. М. Кольцовой, Н. И. Комашко тема, связанная с примитивными формами в иконописи, впервые получила серьезное научное обоснование.

Осмысливая процессы, проходившие в культовом искусстве Севера, невозможно обойтись без анализа литературы, посвященной этой части наследия. Большим открытием в конце 1960-х гг. явились работы Э.С. Смирновой и М.В. Реформатской. Авторы, исследуя тему «северных писем», использовали широкий спектр архивных документов и источников, которые помогли создать объективную картину развития культового искусства северных ареалов. В дальнейшем интерес к иконописи Севера получил развитие в трудах В.Г. Брюсовой, Г.И. Вздорнова, С.Н. Галуновой, Т. М. Кольцовой, В.Н. Лазарева, М.И. Мильчика, В.Г. Платонова, В.Г. Пуцко, А. А. Рыбакова, И.Д. Соловьевой и др. Одни эксперты подводили итоги многолетнему изучению иконописи Севера, другие продолжали открывать новые грани культового искусства окраинных земель Руси.

Интерес к иконописи Севера неминуемо привел ученых к исследованию более узких объектов, каковыми явились старообрядческие иконы. Первые серьезные работы В.Г. Дружинина (1926) и Д.А. Ровинского (1903) вышли в свет в начале XX в., в них авторы выделили старообрядческое искусство в отдельную область исследования. В дальнейшем получила развитие тема, связанная со старообрядческим искусством отдельных областей, в частности Поволжьем. Большая заслуга в том принадлежала A.B. Бакушинскому и В.М. Василенко, занимавшихся анализом стиля икон Мстеры и Палеха. Следующим значительным этапом в изучении иконописи староверов явилась фундаментальная работа Г.И Вздорнова (1986), в которой ученый представил большой историографический материал. В 1998 г. в свет вышли книги Г.В. Маркелова с прорисями и переводами с икон из собрания Пушкинского дома и изображениями древнерусских подвижников. Большое число публикаций было посвящено деятельности Выго-Лексинского общежительства. В данном случае важно выделить работы И.Л. Бусевой-Давыдовой (2010), Э.П. Винокуровой (1988, 1994), В.Г. Платонова (1994, 2003), В.Г. Пуцко (2002), Е.М. Юхименко (1994, 2007). В них авторы рассматривали вопросы, связанные со спецификой художественных процессов, получивших реализацию в иконах Выга, новыми неисследованными областями в культурной деятельности обители, осмыслением старообрядческого творчества в историческом контексте.

Значительный раздел литературы посвящен иконописи Карелии. Уже в начале XX в. появились работы С. Дурылина (1913), И. Евдокимова (1921), В. Копяткевича (1914), в которых авторами рассматривались художественные

процессы, проходившие в культовом искусстве края. В 1960-1980-е гг. большую роль в деле изучения иконописи Карелии и ее пропаганды сыграли Э.С. Смирнова и C.B. Ямщиков, во многих своих работах отмечавшие оригинальность северных памятников, основанную на творческой переработке приемов, заимствованных из привозных образцов, и местном колорите. Тем не менее, в большинстве публикаций прошлого мысль о значительном влиянии Новгорода сохраняла свои лидирующие позиции, что неоправданно снижало самостоятельность творческого мышления северных изографов. Период 1990-2000-х гг. стал наиболее плодотворным в деле изучения иконописи Карелии. Связывался такой интерес с пополнением запасников МИИРК, появлением отреставрированных памятников. Научные разработки этого времени принципиальным образом отличались от публикаций прошлого, прежде всего, интересом к иконописи XVII — XVIII вв. Наиболее ценными по охвату материала, выявлению различных объектов исследования стали труды В.Г. Платонова. В своей диссертации автор анализировал художественные процессы, происходившие в иконописи Обонежья XVII — XVIII вв., рассматривал развитие иконостасных комплексов в этот период (1987). В дальнейшем, исследуя стилевые особенности карельских икон, ученый более детально подошел к вопросу влияния декоративно-прикладного искусства на северную икону и увидел весьма перспективную область исследований.

Таким образом, анализ столь многообразного корпуса литературы позволил автору диссертации очертить круг наиболее разработанных в отечественном искусствознании тем, связанных с искусством XVII - XVIII вв., — это влияние западноевропейского искусства и пути его проникновения в русскую иконопись, проблемы стиля в искусстве переходного периода и вопросы, касающиеся сложения примитивных форм.

Принимая во внимание тот факт, что искусство XVII - XVIII вв. - это явление неоднозначное, вбирающее в себя множество различных аспектов, в том числе творчество старообрядцев, иконопись северных окраин Руси, диссертант счел важным включить в анализ литературы исследования, посвященные и этим темам, максимальный охват которых позволил выявить наиболее разработанные научные положения и менее изученные вопросы.

К малоизученным, на взгляд диссертанта, следует отнести вопросы, связанные со спецификой стилевых влияний, особенностями соединения старых и новых приемов письма, принципами формирования примитивных форм в провинциальной иконописи. Разработка этих и других более частных аспектов на материале коллекции древнерусской живописи МИИРК существенно расширит исследовательское поле. Значительный охват эмпирического материала, его систематизация и анализ, привлечение историко-краеведческих документов и архивных источников поможет максимально объективно оценить те процессы, которые происходили в культовом искусстве Карелии XVII - XVIII вв.

il

Во второй главе «Древняя Карелия: история и культура»

рассматриваются вопросы, связанные с экономическими и политическими особенностями древней Карелии; уточняются понятия «иконопись Обонежья», «северные письма» относительно иконописи Карелии; анализируются стилистические особенности икон новгородского периода; определяется социальный статус карельского иконописца.

В разделе 2.1 «Обоиежская пятииа и иконопись ее земель: терминологические разграничения» рассматриваются и уточняются понятия: «иконопись Обонежья» и «северные письма».

В начале XV в. часть территории современной Карелии т.н. Обонежская пятина принадлежала Великому Новгороду. Именно в этих землях в период 1930 - 1970-е гт. исследователями древнерусского искусства были обнаружены уникальные памятники XV — XIX вв. Не случайно в работах, посвященных иконописи древней Карелии, авторами вполне обоснованно использовалось такое понятие как «живопись Обонежья». Однако анализ основных трудов Э.С. Смирновой, М.В. Реформатской, В.Г. Платонова показал, что ученые употребляли его с определенной долей условности, поскольку строили свои выводы на изучении памятников, ведущих свое происхождение не только с территории Обонежья, но и из сопредельных с ним областей. Исходя из этого, следует признать, что на сегодняшний день данное понятие является неточным, поскольку не в полной мере определяет истинные границы развития иконописания в Карелии. Поэтому в интересах данного исследования в качестве рабочего используется понятие «иконопись Карелии».

«Северные письма» - еще одно понятие, которое требует уточнения. К 2000-м гг. оно не было подвергнуто пересмотру, хотя в научных кругах к этому времени сложились все предпосылки для его переосмысления. Сегодня данное определение объединяет памятники из различных северных областей с разным уровнем исполнения. В диссертации его использование продиктовано не более чем необходимостью четкого разделения ранней иконописи Карелии (XIV — XVI вв.) и икон позднего периода (XVII — XVIII вв.). Такой подход обусловлен тем, что ранние иконы XIV — XVI вв. создавались в период становления местного иконописания, в то время как понятие «северные письма» изначально определяет иконы более зрелого периода. Поэтому в отношении ранней иконописи Карелии (XIV — XVI вв.) в качестве рабочего используется такое понятие как «предыстория «северных писем».

В разделе 2.2 «Карелия XV - XVIII веков» рассматриваются политические и экономические факторы, определившие развитие территории на долгие годы.

Среди них наиболее важными должны быть признаны: пограничное положение Карелии; соседство со шведами и архангельскими поморами; влияние Новгорода (XIV — конец XV вв.) и Москвы (с конца XV в.); отсутствие каждодневной контролирующей роли столичного чиновничества на местах;

социальный состав — крестьянство; этнические группы — карелы, русские; основная административная единица — погост; территориальное деление -четыре района различные по экономическому развитию, этническому составу; вероисповедание на исследуемой территории — этническая версия христианско—языческого синкретизма; носители православной веры — монастыри-миссионеры. Также немаловажную роль в формировании особенностей культового искусства края сыграли: реформы, проводимые Петром I и Екатериной И; войны - Ливонская (1558-1583), польско-литовская интервенция (1612-1615), Северная (1700-1721); религиозные движения -старообрядческое (вторая половина XVII в.).

В разделе 2.3 «Иконопись Карелии конца XIV — второй половины XVI веков» анализируется иконопись Карелии новгородского периода (конец XIV - первая половина XVI вв.), являющаяся предысторией «северных писем».

Исследование карельских икон конца XIV - второй половины XVI вв. доказывает, что процесс формирования местной иконописи на раннем этапе ее развития осуществлялся под воздействием Новгорода и Москвы. Однако удельный вес новгородского влияния намного превышал московское. Последнее обстоятельство обуславливалось тем, что политика Москвы в конце XV начале и середине XVI вв. в отношении края осуществлялась через Новгород. Поэтому церковная жизнь края столетиями контролировалась Новгородским софийским домом. Кроме того, усиление московским правительством границ на севере Карелии в начале XVI в. способствовало экономическому приросту территории и укреплению культурных связей с соседними областями (Вологда, Архангельск и т.д.), благодаря которым в иконописи Карелии получили развитие новые черты, идущие из мастерских крупных северных центров.

Тем не менее, во всех произведениях вне зависимости от уровня их исполнения и стилевого влияния выявились общие признаки, которые в последующем определили узнаваемость карельских икон. К ним относятся:

1. Цвет: прозрачный, тускловатый, неплотный, основу которого составляли местные пигменты. Наиболее используемыми были красный, желто-коричневый или красно-коричневый, синий, зеленый цвета;

2. Композиция: в построении сюжета (образа) «новгородская» эпическая величавость уступала место измельченным формам, скорописной манере, что в целом не способствовало развитию в произведении монументального начала;

3. Персонажи: непропорциональные большеголовые фигуры с утрированно напряженными ликами с сокращенной системой наложения плавей, «вошли» в северную икону в XIV в., и сохранили за собою эти качества вплоть до XVIII столетия;

4. Одеяния: способы разделки одеяний (складки, пробела) нередко напоминали имитацию приемов резьбы по дереву.

К началу XVI в. определился круг наиболее почитаемых святых, в сюжетных композициях получила развитие повествовательность, создание житийных циклов явилось одним из приоритетных направлений церковного «заказа». Существенное влияние на формирование особенностей иконописания в Карелии оказали мастерские Тихвинского посада, Соловецкого, Муромского монастырей. В памятниках Олонецкого района получили развитие такие приемы как изысканный холодный колорит, тщательность письма, интерес к детали, в иконах Поморья — стилистические и технологические новации, идущие из мастерских Каргополя и Москвы. По художественным результатам иконы Медвежьегорского района выделились наибольшим стилистическим разнообразием, вобравшим в себя как опыт столичных мастерских, так и приемы местного письма. Плодотворным периодом в развитии иконописи данного района стала вторая половина XVI в., когда на территории начали работать небольшие мастерские с изографами, вышедшими из крестьянской среды.

В разделе 2.4 «Северный иконописец и его социальный статус»

исследуется роль северного иконописца и его социальный статус.

Разобраться в этом вопросе помогли труды историков-путешественников К.А. Неволина, П.И. Челищева, историков Е.В. Барсова, К.Н. Сербиной, В.И. Срезневского. Опираясь на личные впечатления, исторические и архивные документы, авторы работ подтвердили крестьянское происхождение карельских иконописцев. Писцовые книги Обонежской пятины Юрия Сабурова (1495 - 1496), Андрея Лихачева (1563 — 1564 гг.), Андрея Плещеева и подьячего Семейки Кузьмина (1582 - 1583 гг.), Петра Воейкова и дьяка Ивана Льговского (1616 - 1617 гг.), Никиты Панина и Ивана Долгорукого (1628 -1629 гг.), Ивана Писемского (1646 - 1647 гг.); духовные, жалованные, тарханные грамоты XVI в.; подписи изографов, оставленные на полях икон, также явились важными свидетельствами в пользу того, что местные изографы были выходцами из крестьянской среды. Это обстоятельство дало право говорить о том, что новые стилистические приемы, которые стали проникать в местную живопись уже в конце XVI в., получили адекватное народному миропониманию выражение.

Третья глава: «Новые стилистические приемы в северной иконописи второй половины XVII - середины XVIII веков». В данной главе уточняются понятия «примитив в иконописи», «примитивизация форм»; анализируются иконы XVII - XVIII вв. с точки зрения влияния на них других стилей, прежде всего, барокко.

Раздел 3.1 «Новые стилистические приемы в иконописи Карелии второй половины XVII — середины XVIII веков».

Во второй половине XVII — середине XVIII вв. развитие местного культового искусства необычайно усложнилось за счет новшеств, идущих из крупных мастерских Москвы, Каргополя, Тихвина, Соловецкого монастыря.

Широкое распространение в северной иконописи этого периода получили барочные приемы - это причудливый асимметричный рисунок, линейная и цветовая перенасыщенность форм, сочетание золотого, белого, голубого, красного цветов. Примечательно, что, вбирая в себя новые стилистические приемы, местная иконопись только теперь обретала собственные черты. В немалой степени этому способствовали такие факторы, как размытые границы между профессиональным и народным искусством, слабая дифференцированность творческого процесса, анонимность мастеров, артельная организация труда. В таком контексте «снижение» художественного уровня было неизбежным.

Иконописные примитивы — определение, которое нередко использовали исследователи прошлого в отношении памятников Карелии. Однако, анализируя истоки появления данного понятия, выяснилось, что в научной литературе практически не сложилось дискуссии по этому поводу. А потому диссертантом была предпринята попытка уточнения его с целью создания максимально объективных заключительных выводов. Таким образом, в процессе исследования эмпирического материала выделились:

1. «Примитив I» — явление, носящее самопроизвольный характер, постепенно складывающееся в иконописи русской провинции в итоге ее длительных связей с народным искусством, основанным на этнической памяти с привычными ассоциативными построениями, предпочтениями в области цвета, ритмической организацией изображений;

2. «Примитив II» - явление, получившее развитие в рамках новых общекультурных задач в XVII в. в результате проникновения элементов западного искусства и различных светских жанров в иконопись русской провинции;

3. «Примитив III» — явление, характерное для иконописи русской провинции XVII — XVIII вв., вобравшее в себя как формы народного искусства, так и формы, идущие от западноевропейских стилей, в частности, барокко.

Стилистический анализ икон показал, что в памятниках экономически-развитых районов Карелии: Кемском, Олонецком, а также Спасо-Кижском погосте, новые тенденции, связанные со стилем барокко, были реализованы с большим профессионализмом. В иконах данных ареалов обнаружились следующие приемы: усложненные ракурсы персонажей, «разорванность» силуэтов фигур и попытка «выхода» героя за пределы плоскости. В изображении архитектуры появились такие детали как полуциркульные окна с галантными изгибами, мотивы, напоминающие раковины и волюты, сердцевидные балясины. Не последнюю роль в формировании стиля данной группы памятников играли приемы, заимствованные из книжного искусства с мелким дробным рисунком, интересом к детали, использованием необычных для северного искусства цветов и красителей, обладающих максимальной плотностью. В памятниках Медвежьегорского, Беломорского, Пудожского

районов Карелии также выявилось разнообразие барочных приемов. В иконах наметились изменения в визуальной структуре изображения, касающиеся нового понимания времени, сменился субъект повествования: пейзаж стал своеобразным носителем информации. Горки-лещади заменил вычурный рельеф гор или холмистая местность с «живой» растительностью, огненные круги - реальные облака эллипсовидной формы. Земной жизни святого отводилось ровно столько же пространства, сколько и его небесным деяниям. Но идея нового изменчивого мира и человека, познающего жизнь как творение Бога, получила свое развитие без активного участия героя. Подобное смещение акцентов вполне увязывалось с той картиной мира, которая была присуща крестьянскому миропониманию. В народном сознании природа воспринималась как живой организм, способный изменить весь мир, в том числе и жизнь человека. Не случайно в трактовке персонажей доминировал «матричный подход» (определение И.Л. Бусевой-Давыдовой). Как правило, фигуры святых были коренастыми и большеголовыми. Сокращенная система наложения плавей в личном письме с простейшими белильными оживками в виде точек и черточек придавали образам состояние наивности. Своеобразным маркером барокко в этой группе икон стала Б-образная модель, при помощи которой декорировались средники житийных циклов, архитектура, лики и одеяния святых. Вторым по значимости элементом, определяющим условную объемность и пластику изображений, стала «скручивающаяся» линия по краям одеяний. Контрастные цвета подбирались с таким расчетом, чтобы дополнительно придать динамику формам. Однако отсутствие стилистического единства в структуре произведения не давало мастерам выйти за пределы простого декорирования.

Старообрядческие иконы в этом круге произведений стоят особняком. Для них был характерен узкий круг сюжетов, в основном связанный с основателями монастырей и мотивами, взятыми из поучительных литературных трактатов. Тесная связь выговских миссионеров с творчеством мастеров Москвы, Соловецкого монастыря, Каргополя способствовала формированию стиля икон. Искусный рисунок, миниатюрность письма, активное использование золота, орнаментация текстов — все это выдавало в местных произведениях тенденции, идущие из столичных мастерских. Но поскольку старообрядческое иконописное ремесло в Карелии долгое время развивалась в рамках нелегального искусства, изографы нередко обращались к традиционным для северной иконописи наработкам: использованию светло-коричневых охр, упрощенной трактовке пейзажа, близкой к наброску, приемам письма, заимствованным из народного искусства. Таким образом, культурная изоляция жителей пустыни создавала прочные связи ревнителей старой веры с прошлым художественным опытом края.

Общие выводы:

1. В разных районах Карелии в зависимости от экономической ситуации,

которая чаще всего определялась наличием крупных монастырских вотчин и посадов, развитие иконописи, как и процесс освоения новых стилей, проходил по-разному;

2. При этом в местном культовом искусстве при опосредованном освоении приемов барокко, книжной миниатюры апробация нового происходила не на структурном, а на декоративном уровне, что приводило к частичному упрощению форм;

3. Интерес к простому декорированию связывался с особым художественным восприятием северного изографа, которое базировалось на знании особенностей народного искусства с плоскостной передачей форм, традиционными цветовыми сочетаниями, повторением одних и тех же моделей;

4. Идеологическая составляющая барокко - тема нового человека, познающего мир как творение Бога, осталась за границами понимания иконописцев крестьянского происхождения;

5. Старообрядческие иконы представили самостоятельную линию развития иконописания Карелии. В них обнаружились художественные идеи, тесным образом связанные с искусством Москвы, творчеством изографов Соловецкого монастыря и Каргополя и приемами местного письма.

В четвертой главе «Иконопись и народное искусство» рассматриваются вопросы взаимодействия иконописи и народного искусства; проблема примитива в народном искусстве; вопросы, связанные с классификацией икон, созданных под влиянием различных стилей, в т.ч. народного искусства.

В разделе 4.1 «Взаимодействие иконописи и народного искусства» исследуется проблема примитивных форм в народном искусстве и вопросы взаимодействия иконописи и народного искусства.

Народное искусство охватывает широкий круг явлений - от ранних изображений, выполненных крестьянами, до произведений современных художников, работающих в старых традициях народного искусства. Для автора диссертации главными являются аспекты, связанные с крестьянским творчеством, рожденным в условиях деревни и отвечающим бытовым и эстетическим потребностям деревенского уклада.

Крестьянское искусство обладает устойчивой способностью сохранять традиционные элементы, восходящие к временам исторического прошлого народа. Простейшие модели круга, ромба, креста заключали в себе сложную символику древних верований первобытного человека. Такая двойственность в понимании произведений народного искусства рождала в среде искусствоведов проблему, суть которой заключалась в формировании правильного толкования условных изображений, созданных безымянными деревенскими мастерами.

Наиболее ценные суждения по этому вопросу были высказаны A.B. Бакушинским и B.C. Вороновым. A.B. Бакушинский первый употребил термин «примитив» в отношении народного искусства и первым обозначил параметры действия этого явления. Согласно его теории, крестьянское искусство отразило

17

первичность познания пространства и объемов. Эту стадию ученый назвал «примитивным реализмом». Особенность ее заключалась в психологии чувственного познания мира с преобладанием осязательно-двигательных моментов над зрительными (1981). Художественное сознание древнего земледельца позволяло ему воспринимать мир целостно в некоем постоянстве его форм. Поэтому, по мысли B.C. Воронова, изображения в крестьянском искусстве приобретали характер символов и обобщенных схем. В частности, исследователем рассматривалась трехгранно-выемчатая резьба, в рисунке которой воплощались первичные символические картины природы и круг, несущий в себе идею животворящего светила (1977). Авторы концепций считали, что модели в народном искусстве правомерно называть примитивными только тогда, когда они представляют первичную ступень творческого сознания крестьянина - земледельца. При этом важно отметить, что такой «примитив» не понимался учеными как искусство неразвитое, лишенное выразительных средств и эстетической значимости, напротив, его рассматривали как одну из граней народного творчества, требующую специального научного подхода.

Анализ карельских икон XVII - XVIII вв., показал, что многие из них были созданы под сильным воздействием народного искусства, основу которого составили языческие верования народов, проживавших на территории Карелии. Во второй половине XVII - середине XVIII вв. развитие посадской культуры существенно обогатило новыми «городскими» элементами и мотивами древний изобразительный язык обрядовых предметов местного населения. Однако декор вышивок и резных предметов южных, средних карел и вепсов, с течением времени сохранил свои первозданные элементы. Последнее обстоятельство обуславливалось особенностями жизненного уклада данных этнических групп.

На севере предметы утилитарного назначения и иконы нередко создавались одними и теми же мастерами. Поэтому в процессе стилистического анализа в иконах обнаружились традиционные модели изобразительного фольклора. В связи с этим появилась необходимость рассмотрения еще одного вопроса, связанного с точным толкованием семантики традиционных моделей народного искусства в иконе.

Народное искусство и иконописный канон, как результаты коллективного (соборного) мышления, зафиксировали в себе универсальные знания, выраженные в знаках-моделях. В одних знаках воплотился упорядоченный социокультурный опыт, в других конкретно-чувственный аналог трансцендентной идеи. Но главным для двух традиций оставалась незыблемой идея воплощения общей картины мироустройства, образное осмысление структуры мироздания.

Яркими примерами, иллюстрирующими последнее положение, стали темы креста и круга - наиболее устойчивые модели в иконописи и народном

искусстве. Крест был символом огня, поскольку повторял форму древнейшего орудия для добывания огня, одновременно и символом солнца, как земной огонь небесного происхождения. Круг являлся воплощением небесного огня, его форма связывалась с постоянными наблюдениями древних людей за солнечным диском.

С упрочением христианства произошло постепенное переосмысливание языческих идеограмм. Круг стал пониматься как символ небесного совершенства, а первоначальный смысл креста заменился темой воскресения и бессмертия. Такое восприятие образов прочно сохранялось в сознании крестьянского изографа. Другое дело, когда носитель многовекового народного опыта заимствовал модели из изобразительного фольклора, и переносил их в строго регламентированный текст иконы, в этом случае могли наблюдаться как структурные, так и живописно-пластические изменения.

В процессе стилистического анализа иконописи Карелии второй половины XVII — середины XVIII вв. появилась возможность выявить практически весь спектр наиболее повторяющихся типологических моделей. Теоретико-методологической базой обращения к данному аспекту явились труды Б.М. Бернштейна, A.A. Каменского, Ю.М. Лотмана, Б.Н. Путилова, H.A. Яковлевой. Благодаря данному виду классификации появилась возможность усовершенствовать методику анализа произведений, упорядочить образы, заимствованные из народного искусства, выявить их общие закономерности и специфические особенности.

В разделе 4.2 «Вопросы классификации» анализируются две классификации, систематизирующие иконы XVII - XVIII вв., с помощью которых авторы выявляют условия, способствовавшие сложению примитивных форм в иконописи Нового времени.

Данный аспект оказался практически не разработанным в научной литературе, но некоторые точки зрения, хоть и в предварительной форме, позволяют его осветить.

Автор первой классификации - И.Л. Бусева-Давыдова разделила иконы XVII - XVIII вв. на условные группы (русла) и путем исключения вычленила сферы действия примитива (1997). Исследовательница выделила:

1. Академическую живопись на религиозные темы;

2. «Нарышкинский стиль» - иконопись, находящуюся между традиционной иконой и картиной (традиции школы Оружейной палаты);

3. Традиционное иконописание со старыми иконографическими схемами и техникой письма.

Автор второй классификации - Е.В. Гладышева выделила две группы (1995):

1. Иконы, созданные в период раннего средневековья, в которых воплотилось мировоззрение и традиции веками слагавшейся культуры городских посадов и деревень;

2. Иконы, созданные под сильным воздействием западной книжной гравюры.

Автор первой классификации утверждает, что сложение примитивных форм происходило в тех произведениях, где осваивался ренессансный способ изображения — это иконы «нарышкинского стиля» и академического толка. Именно в них, по мнению И.Л. Бусевой-Давыдовой, у изографов появлялась возможность соединять новые приемы письма с отработанными иконографическими схемами. Автор второй классификации ставила задачу более узкую, она определила те русла, в которых уже получили свое развитие примитивные формы. Отсутствие достаточного привлечения эмпирического материала не позволило И. Л. Бусевой-Давыдовой зафиксировать сложение примитивных форм в иконах, входящих в традиционное русло, тогда как Е.В. Гладышева, напротив, в недрах этой общности видела зарождение примитива. Возможно, последнее обстоятельство объясняется тем, что Е.В. Гладышева при анализе памятников включила целый пласт периферийных икон южных и северных областей, которые и позволили ей установить более точные границы зарождения примитивных форм.

В целом, обе классификации отвечают сути дела: они строятся на широком историко — культурном материале, благодаря им очерчиваются границы действия основных направлений в культовом искусстве Нового времени, выявляются условия для формирования примитивных форм.

В разделе 4.3 «Типологические модели: конкретные изображения» исследуется стиль карельских икон второй половины XVII — середины XVIII вв., в которых обнаруживаются модели, заимствованные из народного искусства.

В результате исследования выяснилось, что наиболее повторяющимися моделями в северной иконе явились «розетка» или лепестковый цветок, «точечное соцветие», «колесо», «спираль», «ромб», «ель».

Стилистический анализ произведений показал, что в иконе данные модели выполняли либо эстетическую функцию, либо заключали в себе языческие воззрения древнего человека, либо отражали его повседневные наблюдения за природой. Наиболее явно эстетические взгляды изографа утвердились в отношении «розетки». Ее функционирование в иконе ограничивалось декором отдельных форм, в частности архитектуры, одеяний святых и некоторых предметов интерьера, что в целом не нарушало сюжетно-смысловую основу произведения. Отчасти аналогичную роль выполняли «спираль» и «ромб». Однако в отдельных иконах, несмотря на сохраняющуюся узнаваемость форм моделей, их трактовка могла выходить за рамки простого декорирования. В частности, имитация трехгранно-выемчатой резьбы на нимбах Спасов Нерукотворных, поземов напоминала декор резных предметов, в мотивах которых нередко прослеживалась идея «оплодотворяющей силы» (определение В.К. Цодиковича). Изображение «ели» в композициях «Троица», «Преображение», «Рождество» связывалось с повседневными впечатлениями промысловика или охотника. Пожалуй, только «колесо» в многочисленных «огненных восхождениях», являлось ярким

20

выразителем воззрений изографа крестьянского происхождения. Квадриги с колесами, декорированными «спицами» различной формы, могли быть носителями идеи животворящего светила, что вполне логично увязывалось с общей картиной мира древнего человека, состоявшей из мифов и архетипов.

В разделе 4.4 «Устойчивые схемы формообразования» анализируется стиль карельских икон второй половины XVII — середины XVIII вв., в которых нашли отражение устойчивые схемы формообразования, связанные со специфической трактовкой различных образов и композиций.

В процессе анализа живописно-пластического языка икон автор выявил следующие устойчивые схемы формообразования:

1. Использование красновато-коричневых, желтоватых охр на основных этапах моделировки ликов;

2. Изображение горок-лещадей похожих на ажурный рисунок, «веерные ступени» с перспективно уменьшающимися прямоугольниками, напоминающими текстуру дерева или обозначенные контурной линией без дополнительной проработки деталей;

3. Изображение входов в пещеры в иконах «Пророк Илья в пустыне», края которых напоминали спилы дерева;

4. Изображение растительности: кустики, состоящие из гибких стеблей, деревца с корневыми системами и признаками различных древесных пород, своеобразная трактовка можжевелового куста в сюжете «Пророк Илья в пустыне» и Мамврийского дуба в сюжете «Троица»;

5. Изображение домашних и диких животных, с передачей их анатомических признаков;

6. Композиции с максимальной или минимальной степенью заполненности плоскости доски.

В процессе стилистического анализа икон выделились две группы типологических моделей - это конкретные изображения, заимствованные из народного искусства, и устойчивые схемы формообразования, связанные с особой трактовкой различных образов, имеющих природоподражательный (определение В.П. Орфинского) характер.

Таким образом, в группе памятников, окрашенных фольклорной семантикой, в отличие от икон, написанных под влиянием барокко, наметилась стилистическая и семантическая однородность, определяемая различными древними обрядами и культами, а также традиционной повседневной деятельностью северного человека.

В заключении формулируются общие выводы исследования, анализируются полученные результаты, подтверждающие правомерность выдвинутой темы.

На основании выполненного исследования автором работы были: 1. Выявлены истоки традиционных стилистических приемов в иконописании Карелии второй половины XVII - середины XVIII вв., благодаря анализу

стиля ранних памятников XIV - XVI вв.;

2. Проанализирован корпус икон Карелии второй половины XVII - середины XVIII вв., в которых соединились черты иконописи раннего периода и искусства Нового времени, прежде всего, барокко; выявлено своеобразие форм, закономерности в трактовке сюжетов, композиций, мотивов;

3. Рассмотрены особенности старообрядческой иконописи, выделен круг наиболее разработанных сюжетов и образов; доказана, с одной стороны, ее обособленность по отношению к основному корпусу икон Карелии, с другой - выявлены с ним общие формы;

4. Систематизированы иконы Карелии второй половины XVII - середины XVIII вв., написанные под влиянием народного искусства, вскрыты смысловые и художественные связи сравниваемых произведений, выделен круг наиболее повторяющихся мотивов (круг, квадрат, ромб, спираль и т.д.), определен их типологический ряд; проанализирован смысл и форма моделей;

5. Уточнены необходимые для исследования опорные понятия применительно к иконописи Карелии второй половины XVII — середины XVIII вв., такие как: «примитивы в иконописи» и «примитивизация форм»; выявлен круг иконописных произведений, наглядно демонстрирующих развитие примитивных форм и процессы, связанные с примитивизацией форм;

6. Определена правомерность употребления в отношении иконописи Карелии таких устоявшихся понятий как «живопись Обонежья» и «северные письма».

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ИЗЛОЖЕНО В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ

1. Никулина, Е.Е. Новые стилистические черты в северной иконописи XVII — XVIII вв. На примере коллекции икон МИИРК / Е.Е. Никулина // Вестник Череповецкого государственного университета. — 2011. — №2(30). Т. 2. - С. 136-139. (0,5 п.л.).

2. Никулина, Е.Е. О некоторых особенностях северных икон XVII — XVIII вв. На материале коллекции МИИРК / Е.Е. Никулина // Научные труды (Институт имени И.Е. Репина) - 2012. - Вып. 20. - С. 3-13. (0,6 п.л.).

3. Никулина, Е.Е. Иконы Карелии XVII — XVIII вв. из собрания Петрозаводского художественного музея / Е.Е. Никулина // Научные труды (Институт имени И.Е. Репина) — 2014 (март). - Вып. 28. — С. 11-21. (0,6 н.л.).

4. Никулина, Е.Е. О влиянии декоративно-прикладного и народного искусства на иконопись конца XVII — XVIII вв. / Е.Е. Никулина // «Свое» и «чужое» в культуре народов европейского Севера: материалы VI межвуз. науч. конф. / Под ред. В.М. Пивоева. - Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2007. - С. 41-44. (0,19 пл.).

5. Никулина, Е.Е. О некоторых особенностях северных икон XVIII — XIX вв. / Е.Е. Никулина // Православие в Карелии: материалы III региональной науч. конф. 2007 / под ред. А.В. Пигина. - Петрозаводск: Карельский научный центр РАН, 2008. - С. 220-228. (0,5 пл.).

6. Никулина, Е.Е. Северная икона XVII - XVIII вв.: архетипы и параметры их идентификации / Е.Е. Никулина // Рябининские чтения: материалы VI науч. конф. по изучению и актуализации культурного наследия Русского Севера / под ред. И.В. Мельников. - Петрозаводск: Карельский научный центр РАН, 2011.-С. 132-134.(0,4 п.л.).

7. Никулина, Е.Е. Северная икона XVII - XVIII вв. как один из источников сохранения этнокультурного наследия края / Е.Е. Никулина // Материалы научной конференции. IX конгресс этнографов и антропологов России. — Петрозаводск: Карельский научный центр РАН, 2011. - С. 58. (0,1 п.л.).

8. Nikulina, J. Pyha t Zosima ja Sawati Solovetskilaiset / J. Nikulina // Carelia. -Petroskoi, 2011. - №6. - S. 160; va rival. (0,1 п.л.).

)

Подписано в печать 10.11.2014 Формат 60x84'/16 Цифровая Печ.л. 1.0 Тираж 100 Заказ 06/11 печать

Типография «Фалкон Принт» (197101, г. Санкт-Петербург, ул. Большая Пушкарская, д. 54, офис 2)