автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Стилистические функции частиц в романе Ф.М. Достоевского "Идиот"

Полный текст автореферата диссертации по теме "Стилистические функции частиц в романе Ф.М. Достоевского "Идиот""

003480Э37

На правах рукописи

Муминов Владимир Исмаилович

СТИЛИСТИЧЕСКИЕ ФУНКЦИИ ЧАСТИЦ В РОМАНЕ Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО «ИДИОТ»

Специальность 10 02 01 - Русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 2 ОПТ ?ппд

Владивосток-2009

003480937

Работа выполнена на кафедре современного русского языка Института русского языка и литературы ГОУ ВПО «Дальневосточный государственный университет»

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор Стародумова Елена Алексеевна, ГОУ ВПО «Дальневосточный государственный университет»

Официальные оппоненты доктор филологических наук, доцент

Шунейко Александр Альфредович, ГОУ ВПО «Комсомольский-на-Амуре государственный технический университет»,

кандидат филологических наук Бирюкова Оксана Анатольевна, филиал ГОУ ВПО «Дальневосточный государственный университет» в г Уссурийске

Ведущая организация ГОУ ВПО «Дальневосточный государственный гуманитарный университет»

Защита состоится 20 ноября 2009 г в 11 30 на заседании диссертационного совета ДМ 212 056 04 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата филологических наук в Дальневосточном государственном университете по адресу 690600, г Владивосток, ул Алеутская, 56, ауд 422

С диссертацией можно ознакомиться в Институте научной информации -фундаментальной библиотеке Дальневосточного государственного университета по адресу г Владивосток, ул Алеутская, 63 б

Автореферат разослан «/■? » октября 2009 г

Ученый секретарь диссертационного совета

Е А Первушина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемая диссертационная работа посвящена исследованию стилистических функций частиц в романе Ф М Достоевского «Идиот»

Объектом исследования являются частицы, наиболее частотные на страницах романа Ф М Достоевского «Идиот»

Предмет исследования составляют стилистические функции частиц Актуальность работы обусловлена тем, что, во-первых, частицы как лек-сико-грамматический разряд слов являются достаточно сложными в семантическом и функциональном отношениях языковыми единицами, поэтому вполне объясним тот факт, что, несмотря на давность традиции их изучения, многие вопросы продолжают вызывать значительный интерес со стороны отечественных и зарубежных лингвистов, обнаруживающих все новые и новые неизученные аспекты у этого объекта В научной литературе существуют серьезные разногласия в определении границ частиц, недостаточно разработана теория классификации, почти не изучены их стилистические функции Открытость отдельных вопросов, касающихся области исследования частиц современного русского литературного языка, сказывается и на изучении этой категории слов в языке художественной литературы Во-вторых, несмотря на широкое употребление, понятие «стилистическая функция» не имеет общепринятого определения В-третьих, проблема стилистических функций выходит за рамки лингвистических исследований, вторгаясь в область психологии речи В-четвертых, обладая способностью к соотнесению смысла конкретного художественного текста (или его фрагмента) с константами индивидуально-авторского восприятия картин мира, частицы участвуют в реализации стилистических функций (дополнительной стилистической информации, стилистического впечатления и т п), что позволяет считать их важным средством создания индивидуального стиля писателя

Цель исследования-выявить стилистические функции наиболее употребительных частиц, определяющие сложную динамику их стилистико-прагма-тического функционирования в романе Ф М Достоевского «Идиот»

Осуществление поставленной цели предполагало решение следующих задач:

1 Установить особенности языковой и стилистической манеры Ф М Достоевского

2 Определить принципы отбора языковых и стилистических средств, участвующих в построении отдельного фрагмента языковой картины мира, и тем самым выразить особенности самого писателя, воспринимающего и организующего свой художественный мир, определяющий своеобразие его идиостиля

3 Произвести наблюдения над употреблением частиц в тексте произведения и выбрать из них наиболее частотные

4 Выделить и описать стилистические функции и их основные составляющие

5 Выявить стилистические функции частиц, отражающие индивидуальные особенности стиля Ф М Достоевского

Методы исследования:

- описательный (непосредственное наблюдение над употреблением частиц в различных фрагментах текста),

- метод функционально-стилистического анализа (определение стилистических функций речевых средств, приемов создания стилистических эффектов, особенностей авторского стиля),

- интроспективно-индуктивный (от наблюдений над фактами к выведению закономерностей),

- сопоставительный (сопоставление различных употреблений одной или нескольких единиц, обобщение результатов наблюдения и сопоставления)

Научная новизна работы заключается в том, что

1 Дополнительно к существующим выведено новое определение стилистической функции, которая представлена как разнообразные стилистические возможности выражения определенного стилистического задания особым образом организованных средств языка, обладающих стилистическим значением, конкретное содержание которого и определяет характер стилистической функции (акцентирующей, экспрессивной, аксиологической и др), благодаря чему формируется, сохраняется и развивается стилистическая система как целое Выявление частиц, участвующих в реализации стилистической функции, позволило представить последнюю не только как структуру, но и как часть стилистической системы

2 Выделены и описаны стилистические функции частиц (акцентирующая, экспрессивная, аксиологическая, эмотивная, ретардационная, суггестивная)

3 Дано описание частиц разных функциональных типов в различных контекстах и установлено, что одна и та же частица может участвовать в реализации разных стилистических функций, что позволяет считать их важным средством создания индивидуального стиля писателя

Теоретическая значимость работы заключается в следующем

- уточнено понятие «стилистическая функция», обоснование которой основано на теоретическом анализе различных концепций, и введено новое определение,

-разработан стилистический аспект изучения частиц, состоящий в выявлении стилистических функций частиц в художественном тексте и их роли в создании индивидуального стиля писателя

Результаты исследования могут быть использованы при разработке как общих, так и частных проблем, находящихся в рамках изучения стилистических функций (категории интенсивности, экспрессивности частиц, категории неопределенности и др ), и способствовать углублению представления о их системной организации Описание стилистических функций и средств их реализации дает возможность дополнить представление о частицах в лингвокультурологическом аспекте, поскольку оно связано со стрем-

лением писателя-стилиста отразить национальную языковую картину мира русского народа Типология средств реализации стилистических функций применима в сопоставительном аспекте при анализе произведений (творческой манеры) других авторов

Практическая значимость результатов работы определяется возможностью их применения в лекционных и практических курсах по анализу художественного текста, в практике преподавания стилистики современного русского языка Ряд наблюдений, сформулированных автором, может быть полезен при изучении творчества Ф М Достоевского на уроках литературы в школе и в вузовских спецкурсах и спецсеминарах, в научно-исследовательской работе по изучению языка художественного произведения, идиостиля того или иного писателя (в процессе изучения вырабатывается осознание художественного текста как индивидуально-авторского феномена) Полученные данные вносят вклад и в многопараметровое лексикографическое описание частиц, поэтому могут использоваться при составлении словаря служебных слов

Положения, выносимые на защиту:

1 Язык и стиль романа Ф М Достоевского «Идиот» характеризуется широким привлечением различных «стилистических маркеров», которые в художественном произведении являются ярким языковым и стилистическим средством, поскольку придают ему образность, выразительность, эстетическую ценность, национальную самобытность, обогащают стилистическую палитру произведения, усиливая эмоциональную тональность и насыщая лиризмом и динамизмом, становятся орудием создания идиостиля писателя, художественных образов, колоритной авторской речи и речи персонажей, портретных зарисовок и т п , дают возможность «почувствовать« слово во всем его многообразии, обнаружить скрытые смыслы, «фразы-тени», повысить стилистический эффект, стилистическое впечатление, участвуют в реализации стилистических функций и т д

2 В этом ряду одно из первых мест занимают частицы, служащие для выражения сильных эмоций, скрытых, субъективных, и явных, объективных, смыслов, усиления их качества, воздействующего эффекта, координации «сближения миров» говорящего и слушающего, нюансировки отношений на основе сближения морфологического статуса с другими частями речи и т п , активизации определенного свойства, значения данного речевого средства, реализующейся в определенном отрезке художественного текста с целью достижения определенного стилистического результата, создания определенной целенаправленности языковых средств для достижения различного в каждом отдельном случае стилистического эффекта, формирования дополнительной к предметно-логическому содержанию высказывания стилистической информации, конкретное содержание которой и определяет характер стилистической функции, обеспечения выразительного потенциала взаимодействия языковых средств в тексте, «высвечивающего» наряду с предметно-логическим содержанием текста также заложенной в нем экспрессивной, эмоциональной, оценочной, эстетической, суггестивной и другой информации и т п

3 Употребление широкого круга частиц, привлекаемых Ф М Достоевским для решения стилистических задач (создания определенного стилистического эффекта, впечатления, демонстрации возможности соотнесения смысла конкретного художественного теста (или его фрагмента) с константами индивидуально-авторского мировидения и т п), позволяет считать их специфическими языковыми средствами, участвующими в реализации стилистических функций, создании индивидуального стиля писателя, дает возможность дополнить представление о частицах и в лингвокультурологическом аспекте, поскольку оно связано со стремлением писателя-стилиста осветить и сохранить национальную языковую картину мира русского народа

Апробация. Основные положения работы были отражены в докладах на ежегодных конференциях преподавателей Сахалинского государственного университета в 2005-2009 гг по проблемам русистики «Русский язык Лингвистический анализ текста», СахГУ (Южно-Сахалинск), апрель 2005 г, ежегодная научно-практическая конференция преподавателей, аспирантов и сотрудников СахГУ (Южно-Сахалинск), апрель 2006 г, ежегодная научно-практическая конференция «Актуальные проблемы усвоения речи на современном этапе», СахГУ (Южно-Сахалинск), апрель 2007 г, ежегодная научно-практическая конференция «Актуальные проблемы современного языкознания и методики обучения языкам в вузе и в школе», СахГУ (Южно-Сахалинск), апрель 2009 г Диссертация обсуждалась на заседании кафедры современного русского языка ДВГУ (Владивосток), июнь 2009 г

Материалом для исследования послужили частицы разных функциональных типов, наиболее частотные на страницах романа Ф М Достоевского «Идиот», выявленные в результате сплошной и частичной выборки, в том числе и компьютерной (всего более 5 000 употреблений более 100 частиц и около 200 сочетаний)

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трех Глав, Заключения, Библиографического списка

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновываются актуальность избранной темы, научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, определяются объект, предмет, цели, задачи и методы исследования

В Первой главе «Частицы как объект исследования в современной лингвистике» обосновывается проблема изучения и описания частиц, определяются основы исследования

В первом параграфе рассмотрены основные этапы изучения частиц русского языка Знакомство с трудами, в которых в той или иной степени рассматривались эти языковые элементы, позволяет условно выделить четыре этапа в их изучении

1 До второй половины XIX века частицы рассматривались в составе других частей речи, относились к различным лексико-грамматическим категориям и в качестве самостоятельной части речи не выделялись

2 Выход работы А А Добиаша «Опыт семасиологии частей речи и их форм на почве греческого языка» (1877) ознаменовал собой начало нового этапа в исследовании частиц А А Добиаш, отделив частицу от наречия, признал ее равноправным словом в системе частей речи, самостоятельной единицей речи А А Шахматов предложил первую в русском языкознании классификацию частиц А М Пешковский рассматривал частицы как категорию сугубо синтаксическую, относя их, наряду с предлогами и союзами, к служебным, или «частичным», словам, не имеющим формы

Достижением второго этапа является то, что частицы, круг которых пока еще ограничен, уже рассматриваются в системе служебных слов, предпринимаются попытки определить значение частиц и дать их классификацию

3 Особенно интенсивно и плодотворно развертывается научная разработка частиц как части речи в третий период (прежде всего, в работах В В Виноградова), когда частицы не только определяются как особые служебные слова, но и раскрывается ьх специфика, выделяются отдельные группы частиц по значению, функциям и особенностям употребления Такого рода описания содержатся в работах Л М Чистяковой, Н А Каламовой, И П Распо-пова, Ю Г Скиба, Н А Широковой, Д С Светлышева, Н Ю Шведовой, Ю И Леденева, В И Колодезнева и др

4 Современное языкознание углубляет и расширяет учение В В Виноградова о частицах Появилось большое количество разноаспектных работ, освещающих проблемы частиц и «частицеподобных» единиц в зависимости от научных целей и задач, стоящих перед исследователями (А В Знаменская, Т К Иванова, А Е Булатникова, Н А Андрамонова, А Вежбицкая, В И Поро-шина,Т М Николаева, А Н Баранов, М И Кобозева, И В Лютц,Ю Л Воротников, Е А Стародумова, О В Куныгина, И Н Токарчук, О А Бирюкова и др )

Несмотря на прогрессивную тенденцию в развитии учения о частицах, перед учеными стоит еще много нерешенных вопросов как в общетеоретическом плане, так и в плане выполнения частных задач, одной из которых является изучение стилистических функций частиц в художественном тексте как отражение индивидуальных особенностей (творческой манеры) писателя и др

Во втором параграфе говорится о составе и классификации частиц в современном русском языке, точное количество которых назвать невозможно, поскольку они «представляют собой открытый список» (Стародумова) До сих пор еще не до конца решена проблема их классификации, в основе которой лежат разные подходы семантический и функциональный Наиболее известные из них - это классификация В В Виноградова, основанная на семантике частиц и типах их связи с другими словами, и функциональная классификация, представленная в Русской грамматике 1980

Существуют и другие классификации частиц, в которых одни исследователи рассматривают частицы в целом (Д С Светлышев, А Мирович, Л В Копышева, И А Киселев, К Е Майтинская, М Г Щур и др), другие изучают и описывают семантические и функциональные разряды (Л И Сте-

пенкова, А Т Кривоносов, В Н Борисова, В И Порошина, Т М Николаева, С И Буглак,И А Нагорный, А Ю Чернышева, Е А Стародумова, К Э Штайн, А А Ховалкина, Т И Муковозова и др), третьи занимаются пословным описанием отдельных единиц, попутно анализируя материально и (или) функционально близкие лексемы (Т К Иванова, О В Знаменская, Г Е Крейдлин, Т П Вязовик, А Е Орлов, П Б Паршин, А Н Баранов, И М Богуславский, И Б Левонтина, Н П Баранов, Н В Чернова, Н В Ветрова, Н Д Арутюнова, А Горбачик, С В Ляпина, Л А Синько, В Е Гольдин, Н В Гатинская, О В Семенова, Е В Алтабаева, С М Колесникова, Ю А Южакова и др)

В третьем параграфе говорится о разных аспектах изучения частиц (семантическом, прагматическом, коммуникативном, текстовом и др), которые трудно разделить и противопоставить друг другу

В четвертом параграфе рассматривается стилистический аспект изучения и описания частиц Отмечено, что в стилистическом плане частицы исследованы недостаточно Можно сказать, что изучение стилистических свойств частиц, их роли в создании идиостиля писателя в отечественном языкознании только начинается, находится на начальной ступени развития

В некоторых работах так или иначе затрагиваются вопросы стилистики частиц (В В Виноградов, Н Ю Шведова, Т Г Винокур, Е А Иванчикова, Н А Прокуровская, И Н Токарчук, О А Бирюкова и др), исследуются сти-леобразующие свойства служебных слов, описываются отдельные стилистические функции частиц (О А Лаптева, О Б Сиротинина, Н В Неверова, О А Нечаева, В И Порошина, Н Д Арутюнова, Т В Кортова и др), однако системное исследование стилистических функций частиц в художественном тексте никем не представлено

Глава вторая - «Особенности языковой и стилистической манеры Ф М Достоевского» - включает два параграфа

В первом параграфе представлен обзор работ, большая часть которых литературоведческого характера, посвященных изучению многогранного творчества писателя, проанализирована оценка литературной деятельности Ф М Достоевского в критике и литературоведении, отраженная в монографических исследованиях Л П Гроссмана, Н М Чиркова, А В Чичерина, М М Бахтина, В Я Кирпотина, статьи И И Замотина, А С Долинина, С Г Бочарова и др

Важное место в изучении языка и стиля Достоевского занимают исследования В В Виноградова, выполненные в двух направлениях лингвостили-стическом, осуществленном в русле общих проблем поэтики, стилистики и языка художественной литературы (Виноградов В В К истории лексики русского литературного языка - М, 1927, Эволюция русского натурализма Гоголь и Достоевский - Л, 1929, О языке художественной литературы - М , 1959, О теории художественной речи - М , 1971), и текстологическом, позволившим раскрыть стилевые и языковые тайны редакторской деятельности писателя (Виноградов В В Проблема авторства и теория стилей -М,1961, И С ГенслериФ М Достоевский - редактор «Гаванских сцен» -М,1964)

Среди работ лингвистического характера выделяются исследования Г Я Симиной - о средствах выражения усиления в романе Ф М Достоевского «Преступление и наказание», О И Меншутиной - о текстообразующей и идейно-художественной роли повторов в тексте романа «Преступление и наказание», Н А Николиной - о роли словообразовательных средств в словотворчестве Достоевского, приемах их использования, А А Илюшина - о словообразовательных синонимах, А М Иорданского - об индивидуально-авторском употреблении в произведениях Достоевского сочетаний качественных наречий с именами прилагательными, Л И Савченко - о повторе как стилистической категории в художественной прозе Ф М Достоевского и др

Особое место в изучении языка и стиля Ф М Достоевского занимают исследования Е А Иванчиковой (Иванчикова Е А Синтаксис художественной прозы Достоевского - М , 1979, Двусубъектное повествование в романе «Идиот» и формы его синтаксического изображения -М , 1990, Рассказчик в повествовательной структуре произведений Достоевского - М, 1995, О «двуголосых» синтаксических конструкциях в текстах Достоевского - М , 1996, Автор и герой в повествовательной структуре «Преступления и наказания» -СПб, 2001 идр), Н Д Арутюновой (Арутюнова Н Д Стиль Достоевского в рамках русской картины мира - М , 1996, Модальные и семан-тичские операторы - М, 1997 идр), Ю Н Караулова (Караулов Ю Н Русская речь, русская идея и идиостиль Достоевского - М , 1996, Предикация и неопределенность - М , 1996, Язык и мысль Достоевского в словарном отображении - М , 2001) и др

В трудах Е А Иванчиковой рассматриваются особенности индивидуального синтаксиса Ф М Достоевского на уровне компонентов художественного текста и на уровне фразы, характерные для индивидуального почерка писателя устойчиво повторяющиеся в его художественных и публицистических текстах синтаксические построения, смысловую основу которых составляет «дву-голосие» - выражение двух субъективных позиций, проводятся наблюдения над художественно-изобразительной направленностью произведений исповедального типа и произведений мемуарного типа, определяются различия в их повествовательных формах и возможностях авторского «стилевого присутствия» в тексте произведения, анализируется повествовательная структура произведения, включающая языковые сигналы, указывающие на присутствие в повествовании имплицитного автора

В исследованиях Н Д Арутюновой обращается внимание на «слова, словечки и стилистические ходы, несущие особую функциональную нагрузку» (Арутюнова), анализируются функции (неопределенности (признаковой и модальной), неагентивности действия, кажимости) и сущность модальных и семантических операторов в произведениях Ф М Достоевского

В работах Ю Н Караулова описываются особенности идиостиля Достоевского, средства выражения эффекта неопределенности, «единицы индивидуального авторского лексикона», «константы идиостиля», «идиоглоссы» (Караулов), ключевые слова

Во втором параграфе второй главы рассматриваются особенности языка и стиля романа Ф М Достоевского «Идиот», проводятся наблюдения над авторскими предпочтениями в выборе определенных средств выражения максимальной экспрессии в зависимости от коммуникативного намерения писателя, его индивидуальной манеры

Вырабатывая свой стиль, свой художественный метод, Достоевский открыл в языке художественной прозы новые источники экспрессии, наполнив их новым содержанием (интенсивным использованием слов предельного значения, синонимов, антонимов, оксюморонных построений и т п ), разрушил, по словам В В Виноградова, и канон сентиментализма, и канон натурализма, столкнув декламационно-патетические формы, основанные на сложных приемах тавтологических повторений, и слова и выражения разговорного «диалекта» и канцелярской фразеологии официального характера (Виноградов В В Поэтика русской литературы - М , 1976), объединил «формы драматизации и патетику взволнованного монолога» (Виноградов В В О языке художественной прозы -М, 1980)

Стиль Достоевского характеризуется «динамизмом и тенденцией к компрессии, высокой степенью повторяемости единиц разных уровней и разных стилистических пластов, их концентрацией, предельной свободой в объединении речевых средств, обнажением связей между ними, выделении ключевых слов - доминант текста» (Николина)

Для этих целей Достоевский выбирает и использует

- знаменательные слова (существительные, прилагательные, глаголы, наречия), выражающие максимальную экспрессию, предельное проявление признака - Едем' - заревел Рогожин, чуть не в исступлении от радости

< > [с 197], - Э, черт < > все это дело вздор, одна только пьяная история

< > Но вам надо язвить и шпионить, потому что вы вы < > дрянь < > манкированный самоубийца,разлившаяся желчь на двух ногах [с 500], Это такая злобная, ничтожная, самодовольная посредственность < > такая хитрая тварь! [с 495], Мне кажется, если, например, неминуемая гибель, дам на вас валится, то тут вдруг ужасно захочется сесть и закрыть глаза и ждать - будь что будет1 Напротив, голова ужасно живет и работает, должно быть, сильно, сильно, как машина в ходу [с 92],

- местоимения и незнаментальную лексику, которые часто взаимодействуют друг с другом, создавая экспрессивные выражения и конструкции со значением градации - Надули Фердыщенка' Вот так надули' Нет, вот это уж так надули < [с 181], Вот каков этот человек - ни себе, ни другим' [с 220], - Так вы такую-то красоту цените? -Да ..такую - То есть именно такую 7 - Именно такую [с 107],

- аффиксы, которые выражают значение высокой или предельной степени проявления признака, качества, экспрессии (презрение, уничижение, крайняя степень и др) и которые могут накладываться на другие значения (тщательности, завершенности, полного охвата, чрезмерности и др ) -Ине стыдно < > соки высосал и тем еще недоволен < > [с 159],- Принять?

Вы говорите его принять, теперь, сейчас? - и генеральша изо всех сил выкатила свои глаза на суетившегося пред ней Ивана Федоровича [с 77], -С тех пор я ужасно любчю осюв < > это преполезнейшее животное < > [с 81], А Тощий < > лет достиг настоящих < > и жениться на первейшей раскрасавице во всем Петербурге хочет [с 37], - А ты у меня не усмехайся, пачкун' [с 311] и др ,

- фразеологические единицы, обеспечивающие большую экспрессию, чем соотносимые с ними лексемы и свободные сочетания, поскольку по своей природе обладают мощным коннотативным потенциалом, включающим эмоциональность, оценочность, экспрессивность и др -А' Так вот как' < > В бараний рог сверну!., [с 113], С другой стороны < > он имеет теперь дел о с существам совершенно из ряду вон [с 6В], Она заметила < > слишком забежали вперед и из мухи сочинили слона... [с 529],

- стилистические прпемы, способные еще больше повысить степень выражаемого ими признака или качества, довести его до предела (тавтология, синонимические ряды с градационным значением, нагромождение частиц, обрывы речи и др) Девка своевольная, девка фантастическая, девка сумасшедшая! Девка злая, злая, злая! [с 307], А какое симпатичное, какое милое лицо < > какое невинное, какое почти детское выражение и какой почти детский смех! [с 253], А ведь главная, самая сильная боль, может, не в ранах, а вот, что вот знаешь наверно, что вот через час, потам через десять минут < > вот сейчас < > Вот какгопову кладешь под самый нож < > вот эти-то четверть секунды всего и страшнее [с 225],-Ну да нет половину свечки огарок целую свечку, — все равно, отстаньте' [с 416]

Отмеченные особенности языка и стиля писателя проявляются и в широком использовании частиц, которые могут рассматриваться не только как фактор его связности или источник художественной экспрессии, но и как важный фактор описания особенностей индивидуального стиля («почерка») писателя, поскольку «несут особую функциональную нагрузку» (Арутюнова), «максимально отвечают за удачу общения» (Николаева) и «употребляются субъектом речи для приспособления объективной информации к условиям речевого акта» (Стародумова)

В нагнетании этих средств, которые образуют в романе то особенное (сти-леобразующее), что отличает Достоевского от других великих художников слова, и состоит одна их характерных особенностей его индивидуальной манеры

В Третьей главе исследуются стилистические функции частиц в романе Ф М Достоевского «Идиот»

Начальным этапом исследования стало сопоставление различных концепций понятия «стилистическая функция», установление основных составляющих стилистической функции

Несмотря на широкое употребление, понятие «стилистическая функция» не имеет общепринятого определения Исследователи понимают ее то как усиление (актуализацию) каких-либо языковых средств (Матвиевская), то как их целенаправленность, роль, назначение (Азнаурова), то как воздействие этих

языковых средств на воспринимающего текст, порождающее индивидуальные ассоциации (Арнольд) и т д

Рассмотрев наиболее значимые, на наш взгляд, трактовки стилистической функции, мы увидели, что ее следует рассматривать исходя из трех взаимосвязанных между собой факторов

1 Стилистическая функция - это психическое явление, представляющее собой стилистические возможности выражения определенного задания, формирующиеся и локализующиеся в психике индивида

2 Стилистическая функция - это социальное явление, конкретное содержание которого и определяет характер стилистической функции, поскольку создается и формируется в расчете на восприятие человека, реакцию получателя информации на использование в речи особым образом организованных средств

3 Стилистическая функция - это системное явление, представляющее собой стилистические возможности проявления единого целого, взаимосвязь структурных составляющих из возможных реализаций стилистической функции той или иной языковой единицы

Таким образом, мы можем сделать вывод, что стилистическая функция -это разнообразные стилистические возможности выражения определенного стилистического задания особым образом организованных средств языка, обладающих стилистическим значением, конкретное содержание которого и определяет характер стилистической функции (акцентирующей, экспресссивной, аксиологической и др), благодаря чему формируется, сохраняется и развивается стилистическая система как целое

Представленное определение стилистической функции явилось отправной точкой для дальнейшего исследования

Во втором параграфе третьей главы рассматривается акцентирующая функция частиц, в основе которой лежит словарное значение усилительности, выделительности, ограничительное™, оценочности и др , корректируемое контекстом и намерением говорящего выразить те или иные смыслы, оттенки, отношения и т п Частицы являются самыми частотными акцентуаторами, состав которых в тексте романа достаточно широк

В первую очередь обращают на себя внимание так называемые «межстилевые» (даже, именно, же, только и др), а также разговорные (почти что, чуть ли не, какой-то и др) частицы, органично включенные в ткань художественного произведения (диалоги, диалоги, приближенные к монологической речи, внутреннюю речь, речь автора и персонажей и др )

Элементы окружения частицы даже в стилистически неокрашенной речи, как правило, располагаются справа от нее В тексте романа частые случаи расположения лексемы даже в такой позиции отмечаются как в речи персонажей, так и в авторской речи Причем практически во всех случаях элементы, входящие в зону «обслуживания» частицы даже (и даже; даже и; но даже; но даже и; хотя бы даже; даже хоть; что-то даже; даже если и др), выступают «стилистически нагруженными» Например - Князь Мышкин7 Лев Николаевич9

Не знаю-с Так что даже и не слыхивал-с < > да и князей Мышкнных уж что-то нигде не встречается, даже и счух затнх-с [с 33],-Ну как я об вас об такай дочожу? < > Да вы что же, у нас жить, что ли, намерены ? < > — Нет, не думаю Даже если б и пригласили, так не останусь [с 44]

Частотны разнообразные повторы слова даже в разных частях предложения, которые сигнализируют о нарастании качества действия В последнем отношении с ним приключилось даже несколько забавных анекдотов, но генерал никогда не унывал, даже и при самых забавных анекдотах, к тому же и везло ему, даже в карты, а он играл по чрезвычайно бочьшой и даже < > не хоте7 скрывать эту свою маленькую будто бы слабость к картишкам < > [с Детям решительно запретили даже встречаться со мной, аШнейдер обязался даже смотреть за этим [с 101], Выходя, он забыл даже сказать «прощайте», даже гочовой не кивнуч < > [с 228]

Градационные ряды, сформированные по принципу свободных формирований, часто становятся причиной «ненормального» построения высказывания, поскольку слово, к которому относится акцентуатор даже, занимает на градационной шкале место ниже, чем предыдущее < > она всю жизнь любила и даже влюблена была в своего Ивана Федоровича [с 353], < > стало заметно < > она [генеральша] как-то особенно возбуждена, даже взволнована [с 207]

Наблюдения над особенностями функционирования частицы именно в романе Ф М Достоевского «Идиот» показывают ее семантическую сущность, заключающуюся в способности давать оценку пропозициональному содержанию как истинному (подлинному, несомненному, категоричному и др), важному (акцентирую ваше внимание на этом), безальтернативному (единственно истинному, единственно правильному, единственно верному, единственно возможному и др), известному (об этом уже упоминалось, или это становится известным), альтернативному (есть и другие, которые следует учитывать или можно допустить), которое преподносится как безальтернативное

Акцентирующая функция позволяет реализовать в высказываниях типы отношений, устанавливаемые с помощью частицы именно, которые можно рассматривать как отношения а) «частного - общего», б) противопоставления (сопоставления), в) уступки, г) причинно-следственные, д) отождествления, е) выражения особой важности конкретизации, ж) пояснения и подтверждения, з) целевые

Частица именно является ярким рематическим показателем, поскольку она дополнительно акцентирует рему, выделяет наиболее важный компонент Дополнительная прагматическая сема - предупреждение о конкретизации - наиболее ярко проявляется в вопросительных высказываниях, на основе которых строятся диалоги -Едваузнала его Он очень изменился и гораздо к лучшему < >- Что именно тебе кажется лучшего"? [с 272], или в косвенном вопросе -Да, ведь он писал письма с предчожениями о мире — робко поддакну ч князь - Собственно нам неизвестно, с какими именно предложениями он писал, но писал каждый день, каждый час, и письмо за письмом'[с 520]

Частицы, выражающие неполное проявление признака (чуть не, чуть ли не, чуть было не, почти, почти что и др ), обладают семантической функцией неисчерпанности, неполноты признака, поэтому в реализации акцентирующей функции сохраняют свое базовое значение - указание на недостижение чего-либо Для частиц данной группы характерны а) употребления в рядах со значением градации или уточнения - < > Совершенный ребенок, и дао/се такой жалкий, припадки у него какие-то болезненные, он сейчас из Швейцарии, только что из вагона, одет странно, как-то по-немецкому, и вдобавок ни копейки, буквально, чутьне плачет [с 77], Он был как-то рассеян, что-то очень рассеян, чуть ли не встревожен < > [с 33], Гаия так обрадовался, что почти примирительно, почти нежно смотрел намать [с 126], б) экспликация разного рода логико-смысловых отношений (сопоставления, противопоставления, отрицания, ограничения и др) -Да-с, памятна мне и княгиня> Молодость' Из-за нее мы с князем, друзья с детства, чуть не стали взаимными убийцами [с 122] (воспринимается как аномалия), Аглая Ивановна почти так же хороша, как Настасья Филипповна [с 114] (сопоставление), — Гм>Хе> В Петербурге-то прежде живали? <> В Петербурге9 Совсем почти нет [с 46] (отрицание), в) выражение различных отношений, выходящих за пределы акцентируемого слова и распространяющихся на целую ситуацию или ее часть Мать, первая приняла ее со злобой < > первая ее и выдала на позор когда в деревне услышали, что Мари воротилась, то все побежали смотреть на Мари, и чуть не вся деревня сбежалась в избу к старухе < > [с 96] (акцентирующая функция частицы чуть не «вскрывает» нарушение состояния жителей деревни, связанное с нестандартностью, нетипичностью произошедшего с Мари применительно к общепринятым нормам нарушение определенных норм, правил приводит к негативной реакции - Все кругом смотрели на нее, как на гадину, старики осуждали и бранили, молодые даже смеялись, женщины бранили ее, осуждали, смотрели с презрением ) и др

В реализации акцентирующей функции участвуют и другие частицы а) вот, ведь, же, -то и др, которые служат для выделения тех или иных элементов речи, словесных единств, особо значимых в данном контексте, б) классификаторы неопределенности как-то, что-то, какой-то, какой-нибудь, эдакий, исключительно широко привлекаемые Достоевским для смыслового выделения

Участвуя в реализации акцентирующей функции, частицы выполняют в романе конкретные («тактические») задачи (уточнить, активизировать, выделить, ограничить и др) и вместе с тем реализуют глобальную («стратегическую») интенцию автора - выразительно представить разнообразные стилистические возможности выражения определенного стилистического задания и тем самым достичь взаимопонимания с читателем (слушателем), а значит, коммуникативного успеха

В третьем параграфе исследуется экспрессивная функция частиц, определяются теоретические основы исследования, рассматривается проблема соотношения экспрессивного и эмоционального и связанные с ними вопросы аффективного фактора в языке

Самым существенным в различении эмоционального и экспрессивного представляется, с одной стороны, непроизвольность, непреднамеренность эмоции, так как она связана с чувствами, и, с другой стороны, заданность экспрессии как средства воздействия, когда говорящий (пишущий) осознает преднамеренность использования определенных средств (что предполагает наличие этих средств в языке в готовом виде) Отсюда следует, что понятие экспрессивного шире понятия эмоционального

Текст романа богато и многообразно акцентируется, оказывается экспрессивно насыщенным благодаря обилию в нем различных по формам повторов и градационных сочетаний, включающих в себя повторяющиеся частицы Например — Но позвочыпе < > я читаю точно такую же историю' Но решительно точно такую же' < > точно так же была вырвана сигара, точно так же была выкинута в окно бочонка, наконец, точно так же и кончаюсь < > [с 138], - Ведь так, Ганька, подчец' Ведь уж взяч бы три тысячи'Вот они, вот'[с 141]

В качестве экспрессивно смыслового выделения определенных речевых отрезков в рассказе героя, в его умозаключениях используется интонационная сегментация фразы (или ее части), а также ретардация, вследствие чего возникает «кажимость» звучания живого голоса с его осмысленным и гибким интонационным рисунком < > ничего не было для него в это время тяжелее, как беспрерывная мысль «Что, ест бы не умирать' Что, если бы воротить жизнь, - какая бесконечность» [с 88], < > коли «подчичать, так уж подличать до конца, лишь бы вы играть», и - почти никогда не подличал < > [с 487] В психологических фрагментах текста с помощью частиц передаются самые разнообразные психические движения и состояния, создаются «интонационные каскады» Такие экспрессивные фразы, обладающие разнообразным звучанием, порой занимают в тексте произведения целые абзацы, в которых вступают во взаимодействие с другими фразами, включающими ряды перечислений, повторов, обособление, нагромождение частиц, формируя новые ритмико-интонационные рисунки

В портретных зарисовках романа частицы несут «особую функциональную нагрузку» (Арутюнова) участвуют в создании стилистического эффекта (комического, иронического, юмористического, обманутого (напряженного, подтвержденного) ожидания, сопереживания и др), актуализируют определенные свойства, качества, значения и т п , создают резонанс постепенного насыщения, нагнетания стилистического впечатления, оживляют портрет, наполняя его различными характеристиками (таинственными, неопределенными, непостижимыми и др)

В контекстах рассуждающего типа с помощью частиц передается дополнительная экспрессивность, меняется темп речи (прерывистый, стремительно-быстрый, «с каскадными выхлопами»), отражается перемена настроения (экспрессивные повторы, оговорки, вставки, самоперебивы и т п), подчеркивается исключительность данного факта (явления, действия), выражается нюансировка смысловых оттенков и др

В реализации экспрессивной функции в романе Ф М Достоевского «Идиот» активно участвуют частицы, входящие в «пласт экспрессивных языковых единиц, широко употребляемых в разговорной речи, - коммуникем» (Мели-кян) Еще бы! Вот еще! Куда там! и др Например - Вопрос труднейший и сложнейший' < > - Еще бы' [с 468], - Ты не могла узнать7 - трепетал как в истерике Ганя - Да где уж тут1 [с 432]

Употребление частиц в различных фрагментах текста романа свидетельствует о том, что Достоевский свободно вводит разговорную экспрессию с ее богатыми возможностями интонационных и смысловых усилений Так, частицей вот, вводящей «определенную» часть высказывания и выполняющей роль коррелята, выделяется рема Не знаешь ты ее характера, она от первейшего жениха отвернется, а к студенту какому-нибудь умирать с голоду, на чердак, с удовольствием бы побежала, - вот ее мечта' [с 493]

Примечательны по своей форме относящиеся также к экспрессивно окрашенному разговорному синтаксису построения, включающие частицы, «с актуализацией ремы - соотносимых с диалогическим вопросно-ответным единством» (Иванчикова) Например А между тем все-таки тут наглупил явились, например, кредиторы покойного купца, по документам спорным, ничтожным, а иные, пронюхав о князе, так и вовсе без документов, - и что же7 Князь почти всех удовлетворил < > [с 209]

Частицы очень часто используются в риторическом вопросе и в риторическом восклицании Насыщенные частицами контексты отличаются «особой ударностью, динамизмом, тенденцией к компрессии, развернутой системой акцентуации» (Николина) Например - < > разве это не простодушный, не вдохновенный юмор, разве это не истинное добродушие7 Разве такие слова могут выходить из уст человека мертвого < >? Разве мертвецы могли бы обойтись со мной, как вы обошлись 7 Разве это не материал для будущего, для надежд7 Разве такие люди могут не понять и отстать7 [с 573], - И вообразите, как меня допекает ваш Ганечка < > Каково' Он думает, что это мне утешение, ха-ха' < > Каково' Нет, каков эгоизм с его-то стороны' Какова утонченность < > Какова в то же время воловья грубость их эгоизма, которую они все-таки никак не могут заметить в себе' [с 543]

Повторяемость частиц, организующих различные участки рассуждающей речи, придает им композиционную цельность, которая проявляется в настойчивом «проталкивании» на протяжении всего высказывания в сознание слушателя (читателя) определенной мысли, того или иного положения Ведь если господин Бурдовский окажется теперь не «сын Павлищева», то ведь в таком случае требование господина Бурдовского выходит прямое мошенническое < > но ведь в том-то и дело, что его обманули, потому-то я и настаиваю, чтоб его оправдать, потому-то я и говорю, что он достоин сожаления < > иначе ведь он тоже выйдет мошенникам Да ведьяуже сам убежден, что он ничего не понимает'< > [с 301]

В контекстах рассуждающего типа часто встречаются частица единственно, которая включается в разные по форме построения с причинным,

целевым, условным значениями, подчеркивая исключительность данного факта, явления, действия, внося в них «экспрессивный заряд» -Вот что < > все это известие единственно одно вдохновение его превосходительства < > он и лжет единственно потому, что не может сдержать умиления [с 475], распространенные в разговорной речи акцентированные частицы ведь, даже, именно,-то, же, хоть и др < > давеча я шел сюда и думал «< > С какого слова надо начать, чтоб они хоть что-нибудь поняли?» Как я боялся < > мог ли я бояться, не стыдно ли было бояться? Что в том, что на одного передового такая бездна отсталых и недобрых9 В там-то и радость моя < > что вовсе не бездна, а живой материал» Нечего смущаться и тем, что мы смешны, не правда ли9 Ведь это действительно так, мы смешны, легкомысленны < > мы ведь все таковы < > Ведь вы вот не оскорбляетесь же, тем, что я в глаза говорю вам, что вы смешны ? А кот так, то разве вы не материал? Знаете, по-моему, быть смешным даже иногда хорошо, да и чуч-ше скорее простить можно друг другу, скорее и смириться, не все же понимать сразу, не прямо же начинать с совершенства [с 571]

Пристрастие Достоевского к широкому использованию частиц, экспрессивных по форме построений - характерная черта идиостиля писателя, апеллирующего к слушателю, приглашая его к «независимому расследованию» (Арутюнова), сопереживанию, «аффективному выхлопу»

В четвертом параграфе третьей главы рассматривается эмотивная функция частиц Эмотивная функция призвана отразить в речи эмоции, чувства, настроить на определенный лад, «завести» читателя, «донести» определенное настроение, будь то настроение автора или персонажа, поэтому в художественном произведении каждый из героев имеет свой собственный голос И в этой реализации одно из первых мест занимают частицы, достаточно свободно функционирующие в эмоциональных конструкциях, поскольку многие конструкции обязаны своей эмоциональностью и экспрессивностью именно частицам (Ср жизнь - Вот жизнь' (восхищение) - Вот жизнь' (огорчение) и т п) Общее эмоциональное значение высказываний (восхищение, радость, огорчение, отвращение и т д) выражается не только с помощью восклицательной интонации, но и помощью частиц, которые вносят добавочные значения, участвуя тем самым в реализации стилистического эффекта, коммуникативной целеус-тановки, заполнении «пустот» конкретного продукта речевой деятельности (эмотивной функции) Без соответствующих частиц эти добавочные значения исчезают

Одна и та же частица может выражать (или усиливать) как положительные, так и отрицательные эмоции Чаще всего в реализации эмотивной функции участвуют частицы вот, ведь, какой, эк, что за, ну и, же, -то, ни, просто, разве, еще и др Например - Вот так девушка' [с 143],-Да < > он деньги берет, вот беда' [с 146], - Ого' < > да ведь это пропись1 [с 58], О, что за день'[с 257], Какой язык' Какой слог' [с 190] и т п

Участвуя в реализации эмотивной функции, частицы контактируют со многими словами глаголами (для подчеркнутого побуждения, привлечения

внимания, угрозы и др Смотри же' Заруби же' Вот еще нашелся1), существительными (для подчеркивания слова, усиления смысла и эмоционального эффекта Пентюх же ты , Какой слог'), прилагательными, наречиями, местоименными словами (для выражения сильных эмоций Вот это так королева' Но ведь это уж невыносимо1 и др), способствуют «сближению эмоционального мира» говорящего и слушающего, отражению всех нюансов отношений, актуализируют разные эмоциональные значения, важнейшими из которых являются а) осуждение, граничащее с досадой, разочарованием, негодованием и др , б) удивление действием (поступками, мыслями, желаниями, оценкой и т п) объекта, граничащее с недоумением, в) сомнение в названном признаке, граничащее с изумлением, удивлением, утверждением противоположного, г) осуществленное ожидание, снимающее эмоциональное напряжение, д) неприятие, граничащее с негодованием, злостью, яростью, уничижением, насмешкой, отвращением, е) сожаление, граничащее с возрастанием эмоционального напряжения, ж) одобрение, граничащее с восхищением, восторгом, радостью, умилением

Чутко реагируя на самые разнообразные эмоциональные нюансы, «изображаемые миры», влияя совместно с другими средствами (лексическими, синтаксическими, просодическими) на содержательную сторону высказывания скрытыми смыслами огорчения, сожаления, радости, восхищения и т д, эмоциональными всплесками, частицы повышают эмоциогенность той или иной речевой ситуации

Пятый параграф третьей главы посвящен описанию аксиологической функции частиц Широкий спектр частиц, привлекаемых Ф М Достоевским для реализации аксиологической функции (оценочное значение высказывания создается в первую очередь знаменательными словами, частицы же с усилительным, вопросительным, указательным и другими значениями лишь включаются в создание оценочности, оказываясь при этом в зоне вечно «воюющих» за свое лидерство категорий экспрессивности, эмоциональности и оценочности, которым в современных лингвистических исследованиях придается не только традиционный стилистический, но и языковой статус), обусловлен их спецификой, свойствами, которые проявляются в этой зоне - их «гибридно-полуграмматический, полулексический тип» и «промежуточное положение между наречиями и модальными словами, с одной стороны, и союзами - с другой стороны» (Виноградов)

Среди высказываний с оценочным значением выделяются два типа 1) коммуникативной целью является именно оценка (оценочность затушевывает другие значения) и 2) оценка только окрашивает основное содержание (эмоциональности, бытийности, отрицательности и др) Частицы достаточно свободно включаются в эти высказывания, усиливая стилистический эффект Из данного круга оценочных конструкций можно выделить частицы, чаще всего включающиеся в создание оценочности вот, ведь, же, -то, ни, только, неужели, какой (-то, -нибудь), что за, эдакий, уж, просто, еще и др Одна и та же частица может включаться в выражение как положительных, так и отрицательных оценок

Особое место среди частиц, включающихся в реализацию аксиологической функции, занимают частицы местоименного происхождения какой (-то, -ннбудь), что за, как-то, что-то, эдакий, каков, которые способствуют выражению как положительной, так и отрицательной оценок ([+], одобрение, похвала- [-], неодобрение, порицание), усилению их качества и др Например -Нуда, не нравится мне этот ваш Фердыщенко сапный шут какой-то [с 93] ([-], презрение, отвращение), - < > Что за милый он человек, Аглая1 [с 367] ([+], восхищение, умиление ), - Что за вздор' [с 90] ([-], злость, раздражение), - Ну, дурак какой-нибудь и он, и его подвиги1 [с 275] ([-], пренебрежение, уничижение), - Экая бестоючь' [с 345] ([-], негодование, пренебрежение), - Экая красавица' [с 617] ([+], восхищение)

В шестом параграфе третьей главы рассмотрена ретардационная функция частиц Ретардацию в романе создают различного рода повторы многократные повторы эпизодов, монологов, диалогов, синтаксических конструкций, слов, как знаменательных, так и служебных Больше, чем слова других частей речи, в реализации ретардационной функции участвуют частицы, которые создают «интонационную атмосферу эмоционального нагнетания, усиления, подъема» (Лежнева) Очень часто в «убеждающей», «внушающей», «утверждающей» речи повторяются частицы ведь (ведь...же), вот, даже, именно, -то и др Контексты, насыщенные этими частицами, отличаются особой «ударностью их звучания» (Иванчикова)

Ретардирующие анафорические частицы способствуют непрерывности повествования, обеспечивают плавность речи, выделяют и ограничивают каждую синтаксическую единицу Например -Хочешь, я прогоню Рогожина7 < > Господи! Да для чего же я себя такунизила пред ними7 Да не ты ли же, князь, меня сам уверял, что пойдешь за мною, что бы ни случилось со мной, и никогда меня не покинешь, что ты меня чюбишь и все ты мне прощаешь, и меня у ва Да, ты и это говорил'< > Да будь же ты проклят после того за то, чтоявтебяодногоповерила[с 594],-И что же7 < > Я слышал, как давеча рассказывал князь N Разве это не простодушный, не вдохновенный юмор, Разве это не истинное добродушие7 Разве такие слова могут выходить из уст человека мертвого < > 7 Разве мертвецы могли бы обойтись со мной, как вы обоишись 7 Разве это не материал для будущего, дчя надежд7 Разве такие люди могут не понять и отстать7 [с 573] Ретардирующие начальные частицы (а, ан и, хоть, и, ведь, как, именно, какая и др) выступают в роли акцентуаторов, поскольку имеют «усилительный оттенок» (Порошина) Ретардацию создают частицы, повторяющиеся не только в начале связанного контекста, но и внутри его, замедляя повествование, заполняя паузы в разговоре, повышая воздействующий эффект Например -Ая бы вам я бы вам если бы захотели, я бы вам кое-что весьма интересное, высокопоч-тимый князь, мог бы сообщить, к тому предмету относящееся < > [с 227], Встречаются даже страшные случаи < > иной честный человек готов решиться даже на низкое дело, бывает даже и так, что иной из этих несчастных не только честен, но даже и добр < > питает своими трудами

даже чужих, не только своих, и что же9 - всю-то жизнь не может успокоиться1 [с 486]

Частицы выражают и затруднение говорящего при выборе слов, что является отражением внутреннего состояния персонажа, характеристикой «усиленного психологизма» (Симина), поскольку герои Достоевского, испытывая сильные, «потрясающие» чувства, как правило, мечутся, не находят нужных слов Эмоции их захлестывают, бьют через край, не успевая облечься в словесную форму Например - О, я ведь не потому сказал, чтоб я сомневался и, наконец, в этом разве можно сомневаться (хе-хе') хоть сколько-нибудь 9 То есть даже хоть сколько-нибудь11 (Хе-хе') [с 562],-Да как же ты ..Как же ты' - вскричал князь и не докончил [с 240]

Чаще всего повествование замедляют постпозитивные частицы (в том числе и несамостоятельные, входящие в устойчивые сочетания) - Ну же, ну' -продолжал гримасничать Фердыщенко, — да ну же' О, господи, каких бы я вещей на такой вопрос насказал' Дану же Пентюх же ты, князь, послеэтого' [с 132], - Но, позвольте, как же это9 < > я читала < > точно такую же историю I Но решительно точно такую же' < > точно так же была вырвана сигара, точно так же была выкинута в окно болонка, наконец, точно так же и кончилось, каку вас [с 138],-Да что ты орешь-то1 < > Яне взяла еще с тебя денег-то < > Это в этой-то пачке сто тысяч 9 < > Да что ты пла-чешь-то9 < > Этак-то лучше < > Да и как глупо-то < > [с 198]

В высказываниях с ретардацией частица же участвует в формировании скрытых смыслов, важнейшими из которых являются а) побуждение собеседника к ответу, разъяснению чего-нибудь - < > Ну, какой там игумен9 - Игумен Паф-нутий < > - Пафнутий9 <> Ну, что же он9 < > Игумен Пафнутийруку приложил< >-Где же эта подпись9-Осталась, кажется в кабинете < > [с 79], б) размышление по поводу сказанного при несогласии -Вы кончили9

< > Что9 Кончил < >- Да для чего же вы про это рассказали9 - Так мне припомнилось я к разговору < > - Вы очень обрывисты < > однако псе,

как же этот приятель, который вам такие страсти рассказывал < > ведь ему переменили лее наказание < > подарили же ему эту «бесконечную жизнь» [с 88], в) вопрос-рассуждение на предшествующее замечание -Да, я, Рогожин, Парфен -Парфен9 Да уж это не тех ли самых Рогожиных< > Да как же это9 < > это того самого Семена Парфеновича Рогожина, потомственного почетного гражданина < > [с 34], г) упрек, осуждение и оценка - А как выузнали, чтоэтоя9 < > Что во мне такого остолбеняющего9 — Ну же, ну1

< > да ну же1 < > Да ну же Пентюх же ты, князь, после этого'[с 132] Близкими к же чертами обладает и частица -то

Ретардационная роль частиц проявляется не только в эпизодах с интенсивным развитием действия, в высказываниях оценочного характера, но также и в статических описаниях при обрисовке природы, среды, обстановки, настроении героев и др Состав и частотность употребления ретардирующих частиц зависят от целеустановок автора, которые он решает в своем произведении

Замедляя повествование, частицы вместе с другими средствами способствуют усилению восприятия, повышению интереса слушателей к содержанию, обеспечивают плавность, мелодичность, экспрессию, эмоциональность речи

Участвуя в выражении скрытых смыслов, частицы вступают во взаимодействие с другими элементами текста, заставляя читателя (слушателя) постоянно возвращаться к ним мыслями, - отсюда и замедление

В седьмом параграфе этой главы описывается суггестивная функция частиц Суггестивный текст отличает а) многообразное повторение одного и того же сочетания звуков в составе различных слов, б) наличие лексических повторов, использование общеязыковых и окказиональных синонимов, в) преимущественное использование частиц, существительных и глаголов, г) насыщенность текста окказионализмами разного характера (окказиональными метафорами, сравнениями, а также другими способами образного представления реалий действительности, д) реализация синтаксического параллелизма, выполняющего архитектоническую функцию и др В понимании именно художественного, поэтического текста реализуется суггестивная функция Для ее выполнения необходимо направить внимание читателя на содержание произведения, поступки героев, совершаемые во временно-пространственном настоящем, то есть в рамках эмпирического пространства и времени (то, о чем «рассказывается» в художественном произведении, должно восприниматься как явление, происходящее в момент воспроизведения) Этой задаче способствует и языковая организация описания отсутствие косвенной речи, своеобразное использование видовременных категорий глагола, наличие наречий и местоимений, указывающих на время и место действия В этот ряд можно поставить и соотносительно указательные частицы местоименно-наречного происхождения (вот, тут, как, что), которые помогают читателю представить события, отраженные в произведении, происходящие в данный момент, сейчас, внушить мысль о реальности их бытия Например - И представьте, эта низость почти всем им понравилась, но тут вышла особенная история, тут вступились дети < > Это вот как вышло [с 97], Как решилась она ей писать < > как могла она об этом писать и как могла такая безумная мечта зародиться в ее голове1 [с 477]

Роль частиц в тексте романа многопланова Так, частица как способна выступать как начальный элемент повествования, приобретать «усилительный оттенок значения с эмоциональной окраской» (Порошина), указывать на неожиданность совершения действия, поступка и др - Как вы здесь очутились 9 [с 480], Как могла такая грязная мысль зародиться в вашем чистом, невинном сердце? [с 456], - Ну, как я рад> [с 469],-Ах, Лебедев, как это скучно' < > к делу, чего вы тянете' [с 469]

Для частицы вот характерен указательный оттенок значения, который помогает оживить повествование, сделать его реальным, представить в настоящем Анафорическое употребление частицы способствует подчеркиванию активного характера совершаемых действий Вот кто была причиной смерти

этой почтенной женщины < > Вот она стоит пред вами и не смеет взглянуть < > Вот она босая и в лохмотьях, - пример тем, кто теряют добродетель' [с 97] Внутри контекста указательный оттенок подвергается нивелировке, и частица вот начинает функционировать с «ослабленной усилительной семантикой» (Порошина) - Это, господа, сто тысяч < > вот в этой грязной пачке Давеча вот он закричал как сумасшедший, что привезет мне сто тысяч < > начал с восемнадцати тысяч, потам вдруг скакнул на сорок, а потом вот и эти сто [с 188]

К словам, участвующим в реализации суггестивной функции, можно отнести и частицы что, какой, как бы, как будто и др < > ничего не было для него в это время тяжелее, как беспрерывная мысль «Что, если бы не умирать' Что, если бы воротить жизнь, - какая беспечность' И все это было бы мое' [с 88], - Что же ты, Рогожин? Собирайся, едем' [с 197], А, впрочем, какой иногда тут, во всем этом, хаос, какой сумбур, какое безобразие' И какой же, однако, гадкий и вседовольный прыщик этот давешний племянник Лебедева' А какое симпатичное, какое милое лицо у старшей дочери Лебедева < > какое невинное, какое почти детское выражение и какой почти детский смех' [с 253], Он вынул игранную, завернутую в бумажку, колоду и протянул к князю Тот взял, но как бы с недоумением Новое грустное и безотрадное чувство сдавило ему сердце <> Он встал и всплеснул руками Рогожин лежал неподвижно и как бы не слыхал и не видал его движения < > вдруг Рогожин громко и отрывисто закричал и захохотал, как бы забыв, что надо говорить шепотам < > [с 633]

Как языковой элемент, способный представить событие в рамках эмпирического пространства и времени, в романе функционирует очень продуктивная частица тут Тут вдруг Аглая начала ужасно приставать к Коле, чтоб он ей сейчас же продал ежа < > но тут вдруг оказалось, что он вовсе не их, а принадлежал какаму-то третьему мальчику [с 531]

Частицы, участвующие в реализации суггестивной функции (вот, тут, что, как, как бы, как будто и др), используются Достоевским для «оживления» картин прошлого, «передачи смутных, прихотливых душевных состояний» (Литературный энциклопедический словарь), чтобы «нарисованные» художником слова картины давно прошедшего времени воспринимались как явления настоящего

Свойство суггестии проявляется в недосказанности, которую выразить прямой номинацией невозможно Суггестивный текст опирается не столько на логически оформленные связи, сколько на ассоциации, на дополнительные смысловые (и интонационные) оттенки, в формировании которых частицы вот, тут, как, как бы, как будто и др просто необходимы

В Заключении обобщаются результаты, полученные в ходе исследования, формируются выводы, намечаются дальнейшие перспективы изучения специфического класса частиц и их стилистических функций

Исследование показало, что стилистическая функция частиц - сложная система, которая включает в себя дополнительную к предметно-логическому

В Заключении обобщаются результаты, полученные в ходе исследования, формируются выводы, намечаются дальнейшие перспективы изучения специфического класса частиц и их стилистических функций

Исследование показало, что стилистическая функция частиц - сложная система, которая включает в себя дополнительную к предметно-логическому содержанию высказывания стилистическую информацию и может быть представлена в виде разнообразных стилистических возможностей выражения определенного стилистического задания особым образом организованных средств языка (в данном случае - частиц), обладающих стилистическим значением, конкретное содержание которого и определяет характер стилистической функции (акцентирующей, экспрессивной, аксиологической, эмо-тивной и др)

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ РАБОТЫ ОТРАЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ:

1 Языковые средства выражения максимальной экспрессии в романе Ф М Достоевского «Идиот»//Вестник Поморского университета -Вып 7 -Сер «Гуманитарные и социальные науки» - Архангельск, 2008 - С 78-83. [0,52 п л ]

2 Семантика и функционирование частиц «было» и «бывало» в романе Ф М Достоевского «Идиот» // Материалы XXXVII научно-практической конференции преподавателей, аспирантов и сотрудников СахГУ сборник научных статей / сост А Е Меняшев, под ред Е А Лисициной - Южно-Сахалинск СахГУ, 2006 -С 209-219 [0,56 п л]

3 Средства выражения усиления в романе Ф М Достоевского «Идиот» // Филологический журнал межвузовский сборник научных статей / сост Г Д Ушакова, под ред Л И Рублевой - Вып XIV - Южно-Сахалинск СахГУ, 2006 - С 45-56 [0,52 п л]

4 Семантика и употребление частиц со значением неполного проявления признака в романе Ф М Достоевского «Идиот»//Поиск сборник материалов студенческих научных чтений «Актуальные проблемы естественных и гуманитарных наук» / Сост и отв ред А А Ипатьева - Вып 3 - Южно-Сахалинск СахГУ, 2007 -С 106-111 [0,32 п л]

Муминов Владимир Исмаилович

СТИЛИСТИЧЕСКИЕ ФУНКЦИИ ЧАСТИЦ В РОМАНЕ Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО «ИДИОТ»

Специальность 10 02 01 - Русский язык

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Подписано в печать 01 10 2009 Формат 60x90/16 Уел печ л 1,5 Тираж 100 экз Заказ № 59

Издательство Сахалинского государственного университета 693008, г Южно-Сахалинск, ул Ленина, 290

Отпечатано в редакционно-издательской группе Сахалинского научно-исследовательского института рыбного хозяйства и океанографии 693023, г Южно-Сахалинск, ул Комсомольская, 196

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Муминов, Владимир Исмаилович

ВВЕДЕНИЕ

Глава 1. Частицы как объект исследования в современной лингвистике

1.1. Основные этапы изучения частиц русского языка

1.2. Состав и классификация частиц в современном русском языке

1.3. Многоаспектность изучения частиц

1 АСтилистический аспект изучения и описания частиц

Выводы

Глава 2. Особенности языковой и стилистической манеры

Ф.М. Достоевского

2.1. Изучение языка и стиля Ф.М. Достоевского в отечественной филологии

2.2. Особенности языка и стиля романа Ф.М. Достоевского «Идиот»

2.2.1. Языковые и стилистические средства выражения максимальной экспрессии

2.2.2. Языковые и стилистические средства акцентуации признака неопределенного содержания

2.2.3. Языковые и стилистические средства максимального проявления признака неуправляемости

Выводы

Глава 3. Стилистические функции частиц в романе Ф.М. Достоевского «Идиот» как отражение индивидуальной манеры писателя

3.1. Основные составляющие стилистических функций

3.2. Акцентирующая функция частиц

3.3. Экспрессивная функция частиц

3.3.1. Соотношение экспрессивного и эмоционального

3.3.2. Экспрессивность частиц

3.4. Эмотивная (эмоциональная) функция частиц

3.5. Аксиологическая (оценочная) функция частиц

3.6. Ретардационная функция частиц

3.7. Суггестивная функция частиц

Выводы

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Муминов, Владимир Исмаилович

Объегстом исследования являются частицы, наиболее частотные на страницах романа Ф.М. Достоевского «Идиот».

Предмет исследования составляют стилистические функции частиц.

Актуальность исследования. Ф. М. Достоевский [1821-1881 гг.] велик тем, что ему удалось создать «вечные» шедевры - памятники жизни русской, униженной и оскорбленной социальной несправедливостью, одинокой и беспомощной. Одним из таких памятников является роман «Идиот». «Усиленный психологизм» [Симина 1957:106] художественного творчества Ф.М. Достоевского, предельная углубленность психоанализа, познание «души человеческой в ее изломе» [Бахтин 1963:13], непостижимое «искусство проникновения в вечную драму «промежуточного» сознания человека воплотились в неповторимом языковом строе <.>» [Сердюченко 1999:180], в котором господствует ни на что не похожий, но безошибочно узнаваемый «элемент Достоевского», который легче почувствовать, нежели определить.

Создавая свое произведение, Достоевский использовал самые разнообразные языковые элементы. Включенные в ткань художественного произведения, они являются ярким стилистическим средством, поскольку: а) придают ему образность, выразительность, эстетическую ценность, национальную самобытность; б) обогащают стилистическую палитру произведения, усиливая эмоциональную тональность и насыщая лиризмом и динамизмом; в) становятся орудием создания идиостиля писателя, художественных образов, колоритной авторской речи и речи героев, портретных зарисовок и т.д.; г) дают возможность «почувствовать» слово во всем его многообразии, обнаружить скрытые смыслы, «фразы-тени» и т.п.

К их числу относятся частицы, которые «максимально отвечают за удачу общения» [Николаева 1985:14], «употребляются субъектом речи для того, чтобы приспособить объективную информацию к условиям речевого акта» [Стародумо-ва 2002:260], «являются активным выразителем скрытых, субъективных, и явных, объективных, смыслов эмоциональных оценок и усиления их качества, участвуя тем самым в реализации коммуникативных намерений говорящего» [Маркелова 1995:94].

Способность одновременно информировать адресата, устанавливать контакт с собеседником, связывать данное высказывание с предыдущим, сравнивая и/или оценивая его, выражать конкретные чувства или их комплекс, оказывая тем самым воздействие на собеседника, определяет сложную динамику стилистических функций частиц, увидеть которую можно только в конкретном продукте речевой деятельности - высказывании, отражающем взаимоотношения говорящего и слушающего, контекста и речевой ситуации, поскольку «только контакт языкового значения с конкретной реальностью, только контакт языка с действительностью, который происходит в высказывании, порождает искру экспрессии» [Бахтин 1963:266], обусловливает употребление как особых языковых и речевых форм, так и особые стилистические функции.

Вместе с тем вопрос о стилистических функциях частиц в разных стилях и типах речи, о выборе частиц в решении «стилистического впечатления» [Скреб-нев 1975:21], конкретного стилистического задания специально не ставился. Можно сказать, что изучение стилистических свойств частиц, их роли в создании идиостиля писателя в отечественном языкознании только начинается, находится на начальной ступени развития.

Существует небольшое число работ, посвященных исследованию стилеоб-разующих свойств служебных слов, описанию отдельных стилистических функций языковых единиц [см.: Симина 1957; Лаптева 1968, 1975, 1976; Сиротинина 1968; Болдырева 1968; Неверова 1973; Нечаева 1974; Матвиевская 1978; Винокур 1980; Ярнатовская 1982; Порошина 1984; Арутюнова 1988, 1996, 1997; Колоколь-цева 1997; Кортава 2003; Бирюкова 2007 и др.] Однако системное исследование стилистических функций частиц в художественном тексте никем не представлено.

Трудность исследования и определения стилистических функций частиц состоит в том, что, во-первых, несмотря на широкое употребление, понятие «стилистическая функция» не имеет общепринятого определения; во-вторых, проблема стилистических функций выходит за рамки лингвистических исследований, вторгаясь в область психологии речи; в-третьих, стилистическая функция, локализующаяся в психике индивида, по-своему уникальна и специфична, поскольку представляет собой порождение индивидуальных ассоциаций, индивидуальной языковой компетенции и др., «идейное воздействие на целостную личность читателя, а не только на его логическое мышление» [Арнольд 1970:11].

В связи с расширением сферы изучения языка в динамике, особенностей разговорной речи, языка, «обработанного мастерами» (М. Горький), спецификой идиостиля того или иного автора, лингвистикой, психолингвистикой и стилистикой текста и т.п. проблема стилистических функций вызывает особый интерес со стороны исследователей, перед которыми стоят задачи установления средств системы и языка, служащих преимущественно для выражения той или иной функции, комплексного изучения способов выражения стилистических функций, выдвигающего на первый план взаимосвязь языка, содержания произведения и особенностей идиостиля писателя.

Частицы как лексико-грамматический разряд слов являются достаточно сложными в семантическом и функциональном отношениях языковыми единицами, поэтому вполне объясним тот факт, что, несмотря на давность традиции их изучения, многие вопросы продолжают вызывать значительный интерес со стороны отечественных и зарубежных исследователей, обнаруживающих все новые и новые неизученные стороны у этого объекта. Открытость отдельных вопросов, касающихся области исследования частиц, сказывается и на изучении этой категории слов в языке художественной литературы (в частности, их стилистических функций).

В данном исследовании мы представляем отдельные стилистические функции частиц разных функциональных типов, руководствуясь следующими принципами:

1. Отбираем частицы, наиболее распространенные в тексте романа Ф.М. Достоевского «Идиот», ярко и непосредственно проявляющие свойства, характерные для определенной стилистической функции, индивидуального «почерка» данного писателя (обладая способностью к соотнесению смысла конкретного художественного текста (или его фрагмента) с константами индивидуально-авторского восприятия картин мира, частицы участвуют в реализации стилистических функций (дополнительной стилистической информации, стилистического задания, стилистического впечатления и т.п.), что позволяет считать их важным средством, участвующим в создании индивидуального стиля писателя), стремящегося осветить и сохранить национальную языковую картину мира русского народа.

2. Показываем такие единицы, стилистическая функция которых кажется либо менее, либо более очевидной и которая определяется как разнообразные стилистические возможности выражения определенного стилистического задания особым образом организованных средств языка, обладающих стилистическим значением, конкретное содержание которого и определяет характер стилистической функции (акцентирующей, экспрессивной, аксиологической и др.), благода ря чему формируется, сохраняется и развивается стилистическая система как целое.

Цель исследования — выявить стилистические функции наиболее употребительных частиц, определяющие сложную динамику их стилистико-прагматического функционирования в романе Ф.М. Достоевского «Идиот».

Осуществление поставленной цели предполагало решение следующих задач:

- установить особенности языковой и стилистической манеры Ф.М. Достоевского;

- определить принципы отбора языковых и стилистических средств, участвующих в построении отдельного фрагмента языковой картины мира, и тем са мым выразить особенности самого писателя, воспринимающего и организующего свой художественный мир, определяющий своеобразие его идиостиля;

- произвести наблюдения над употреблением частиц в тексте произведения и выбрать из них наиболее частотные;

- выделить и описать стилистические функции и их основные составляющие;

- на основе проведенного описания определить роль частиц в реализации той или иной стилистической функции;

- выявить стилистические функции частиц, отражающие индивидуальные особенности стиля Ф.М. Достоевского.

Методы исследования:

- описательный (непосредственное наблюдение над употреблением частиц в различных фрагментах текста);

- метод функционально-стилистического анализа (определение стилистических функций речевых средств, приемов создания стилистических эффектов, особенностей авторского стиля);

- интроспективно-индуктивный (от наблюдений над фактами к выведению закономерностей);

- сопоставительный (сопоставление различных употреблений одной или нескольких единиц, обобщение результатов наблюдения и сопоставления).

Материалом для исследования послужили частицы разных функциональных типов, наиболее частотные на страницах романа Ф.М. Достоевского «Идиот», выявленные в результате сплошной и частичной выборки, в том числе и компьютерной (всего более 5000 фактов различных употреблений частиц: более 100 частиц, около 200 сочетаний), ярко и непосредственно проявляющие свойства, характерные для определенной стилистической функции, идиостиля писателя.

Научная новизна работы заключается в том, что:

1. Определены принципы отбора языковых и стилистических средств, участвующих в построении отдельного фрагмента языковой картины мира, и тем самым отражены особенности языковой и стилистической манеры Ф.М. Достоевского, воспринимающего и организующего свой художественный мир, определяющий своеобразие его идиостиля.

2. Уточнено понятие «стилистическая функция», обоснование которой основано на теоретическом анализе различных концепций, и введено новое определение: стилистическая функцня — это разнообразные стилистические возможности выражения определенного стилистического задания особым образом организованных средств языка, обладающих стилистическим значением, конкретное содержание которого и определяет характер стилистической функции (акцентирующей, экспрессивной, аксиологической и др.)? благодаря чему формируется, сохраняется и развивается стилистическая система как целое. Выявление частиц, участвующих в реализации стилистической функции, позволило представить последнюю не только как структуру, но и как часть стилистической системы.

3. Выделены и описаны стилистические функции частиц (акцентирующая, экспрессивная, эмотивная, аксиологическая, ретардационная, суггестивная). Представлены частицы разных функциональных типов, участвующие в реализации (или только включающиеся в реализацию) стилистической функции.

4. Дано описание представителей разных функциональных типов в различных контекстах и установлено, что одна и та же частица может участвовать в реализации разных стилистических функций.

5. Выявлена роль частиц в художественном тексте, в которой отражены ее стилистико-прагматические важные свойства, качества, черты, типовые характеристики и т.п., то есть стилистические возможности, входящие в структуру стилистической функции.

Теоретическая значимость работы заключается в следующем:

- разработан стилистический аспект изучения частиц, проблемы стилистических функций служебных единиц современного русского языка, состоящей в выявлении стилистических функций частиц в художественном тексте и их роли в создании индивидуального стиля писателя;

- выявлены конкретные реализации стилистических функций частиц разных функциональных типов в связи с художественно-эстетическими задачами и воззрением автора, обозначен характер доминирующих предпочтений и определено творческое своеобразие «почерка» писателя;

- уточнено понятие «стилистическая функция», обоснование которой основано на теоретическом анализе различных концепций, и введено новое определение.

Результаты исследования могут быть использованы при разработке как общих, так и частных проблем, находящихся в рамках изучения стилистических функций (категории интенсивности, экспрессивности частиц, категории неопределенности и др.), и способствовать углублению представления о их системной организации. Представленное описание стилистических функций и средств их реализации дает возможность дополнить представление о частицах в лингвокуль-турологическом аспекте, поскольку оно связано со стремлением писателя-стилиста осветить и сохранить национальную языковую картину мира русского народа. Типология средств реализации стилистических функций применима в сопоставительном аспекте при анализе произведений (творческой манеры) других авторов.

Практическая значимость результатов работы определяется возможностью их применения в лекционных и практических курсах по анализу художественного текста, в практике преподавания стилистики современного русского языка. Ряд наблюдений, сформулированных автором, может быть полезен при изучении творчества Ф.М. Достоевского на уроках литературы в школе и в вузовских спецкурсах и спецсеминарах, в научно-исследовательской работе по изучению языка художественного произведения, идиостиля того или иного писателя (в процессе изучения вырабатывается осознание художественного текста как индивидуально-авторского феномена). Полученные данные вносят вклад и в многопара-метровое лексикографическое описание частиц, поэтому могут использоваться при составлении словаря служебных слов.

Апробация. Основные положения работы были отражены в докладах на ежегодных конференциях преподавателей Сахалинского государственного университета в 2005-2009 гг.: по проблемам русистики «Русский язык. Лингвистический анализ текста», СахГУ (г. Южно-Сахалинск), апрель 2005 г.; Ежегодная на-учно-прак-тическая конференция преподавателей, аспирантов и сотрудников СахГУ (г. Южно-Сахалинск), апрель 2006 г.; Ежегодная научно-практическая конференция «Актуальные проблемы усвоения речи на современном этапе», СахГУ (г. Южно-Сахалинск), апрель 2007 г.; Ежегодная научно-практическая конференция «Актуальные проблемы современного языкознания и методики обучения языкам в вузе и школе», СахГУ (г. Южно-Сахалинск), апрель 2009 г.; Диссертация обсуждалась на заседании кафедры современного русского языка ДВГУ (г. Владивосток), июнь 2009 г.

Положения, выносимые на защиту:

1. Язык и стиль романа Ф.М. Достоевского «Идиот» характеризуется широким привлечением различных «стилистических маркеров», которые в художественном произведении являются ярким языковым и стилистическим средством, поскольку:

- придают ему образность, выразительность, эстетическую ценность, национальную самобытность;

- обогащают стилистическую палитру произведения, усиливая эмоциональную тональность и насыщая лиризмом и динамизмом;

- становятся орудием создания идиостиля писателя, художественных образов, колоритной авторской речи и речи персонажей, портретных зарисовок и т.п.;

- дают возможность «почувствовать» слово во всем его многообразии, обнаружить скрытые смыслы, «фразы-тени», повысить стилистический эффект, стилистическое впечатление;

- участвуют в реализации стилистических функций и т.д.

2. В этом ряду одно из первых мест занимают частицы, служащие для:

- выражения сильных эмоций, скрытых, субъективных, и явных, объективных, смыслов, усиления их качества, воздействующего эффекта, координации «сближения миров» говорящего и слушающего, нюансировки отношений на основе сближения морфологического статуса с другими частями речи и т.п.;

- активизации определенного свойства, значения данного речевого средства, реализующейся в определенном отрезке художественного текста с целью достижения определенного стилистического результата;

- создания определенной целенаправленности языковых средств для достижения различного в каждом отдельном случае стилистического эффекта;

- формирования дополнительной к предметно-логическому содержанию высказывания стилистической информации, конкретное содержание которой и определяет характер стилистической функции;

- обеспечения выразительного потенциала взаимодействия языковых средств в тексте, «высвечивающего» наряду с предметно-логическим содержанием текста также заложенной в нем экспрессивной, эмоциональной, оценочной, эстетической, суггестивной и другой информации и т.п.

3. Употребление широкого круга частиц, привлекаемых Ф.М. Достоевским для решения стилистических задач (создания определенного стилистического эффекта, впечатления; демонстрации возможности соотнесения смысла конкретного художественного теста (или его фрагмента) с константами индивидуально-авторского мировидения и т.п.), позволяет считать их специфическими языковыми средствами, участвующими в реализации стилистических функций, создании индивидуального стиля писателя, дает возможность дополнить представление о частицах и в лингвокультурологическом аспекте, поскольку оно связано со стремлением писателя-стилиста осветить и сохранить национальную языковую картину мира русского народа.

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, Трех глав, Заключения и Библиографического списка.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Стилистические функции частиц в романе Ф.М. Достоевского "Идиот""

Выводы:

1. Стилистическая функция — это сложная система, которая включает в себя различные стилистические возможности выражения определенного стилистиче ского задания. Эти стилистические возможности транслируются в виде дополнительной к предметно-логическому содержанию высказывания стилистической информации, через создание у получателя речи определенной реакции (различного в каждом конкретном случае эффекта акта коммуникации) на использование в речи особым образом организованных средств языка.

2. Вопрос о стилистических функциях частиц в художественном тексте достаточно сложен, зыбок и многогранен, поскольку художественная речь представляет собой систему разнородных языковых явлений, она лишена какой бы то ни было стилистической замкнутости и отличается разнообразием индивидуально-авторских предпочтений. Выбор определенных языковых средств и механизмов их стилистической компоновки (обработки) в литературном произведении во i многом определяется образным (добавочным) представлением изображаемого, способностью единиц к «перевоплощению», вызывать сопереживания, ассоциации, намекать читателю на его опыт решения аналогичных проблем, участвовать в создании разного рода стилистической информации.

3. Частицы играют важную роль в идиостиле Ф.М. Достоевского, в умелых руках которого они стали одним из наиболее действенных языковых средств, участвующих в реализации различных стилистических функций (акцентирующей, экспрессивной, эмотивной, аксиологической и др.). Стилистические функции частиц обусловлены самой природой этого класса слов, их категориальными признаками, а также спецификой художественной речи (диалогичностью, полифонией и др.), в которой проявляются субъективные модально-экспрессивные реакции партнеров по общению.

4. У частиц существует определенная семантическая, интонационная и синтаксическая связь с предшествующими и с последующими элементами в потоке речи, поскольку они обслуживают различные семантические потребности слов, членов предложения или целых предложений. При этом они не только повышают информативные возможности этих единиц, но и делают их более точиыми и выразительными, эмоционально и экспрессивно насыщенными.

5. В потоке речи персонажей частицы выделяются особенно четко, с максимальной степенью проявления. Нередко сопровождаясь восклицательной интонацией, частицы присущи, как правило, аффективным реакциям и являются стержневыми, обобщенно-концентрированными сигналами. В речи автора использование частиц выражает стремление говорящего к индивидуально-речевой оригинальности, эмоционально-речевой раскованности, т.е. к общей разговорной окраске повествования, где что-то уточняется, выделяется, отрицается, оценивается, «восстанавливается», выражается сомнение и т.п.

6. Наблюдения над стилистическими функциями частиц в романе Ф.М. Достоевского «Идиот» позволяют говорить не только о широких возможностях этих единиц, их своеобразном использовании, но и об индивидуальной манере писателя. Стилистические функции частиц отражают, с одной стороны, активные процессы взаимодействия языковых средств в тексте, направленные на обеспечение стилистической информацией, и выявляют неограниченные возможности русской языковой системы, с другой стороны, позволяют выделить особенности индивидуального мировосприятия, характерные особенности идиостиля Достоевского (интенсивное использование различных средств выражения коннотаций, обусловливающих субъективность, личностную ориентированность картины мира писателя; обращение к сложным художественным образам и т.п.).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

1. Весьма чуткий к нюансам, создатель тонкого психологического стиля, Ф.М. Достоевский внес неоценимый вклад в развитие родного языка, отечественной и мировой литературы. Его художественный мир, наполненный трагическими контрастами и напряженным поиском идеала, предельно эмоционален, динамичен и внутренне антиномичен, что не могло не отразиться на языке его произведений.

Обладая великим искусством находить в языке такие стилистические ходы, «маркеры» и нюансы, которые повышают информативные возможности единиц, делают их более точными и выразительными, эмоционально и экспрессивно насыщенными, предельно обнажая психологическую сущность и противоречивость душевного мира людей, вскрывая внутренние мотивы их действий и поступков, Ф.М. Достоевский выбирает и использует: а) знаменательные слова (существительные, прилагательные, глаголы, наречия), выражающие максимальную экспрессию, предельное проявление признака; б) местоимения и незнаменательную лексику, которые часто взаимодействуют друг с другом, создавая экспрессивные выражения и конструкции со значением градации; в) частицы, которые в умелых руках мастера-стилиста становятся одним из наиболее действенных средств, организованных соответствующим образом в целях достижения различного в каждом конкретном случае стилистического задания; г) аффиксы, которые выражают значение высокой или предельной степени проявления признака, качества, экспрессии (увеличение, презрение, уничижение, крайняя степень и др.) и которые могут накладываться на другие значения (действия), сопровождать их, выступать в различных вариантах проявления (тщательности, завершенности, полного охвата, чрезмерности, предельности и др.); д) фразеологические единицы, обеспечивающие большую экспрессию, чем соотносимые с ними лексемы и свободные сочетания, поскольку по своей природе обладают мощным коннота-тнвным потенциалом, включающим эмоциональность, оценочность, экспрессивность и др.; е) стилистические приемы, способные еще больше усилить степень выражаемого ими признака или качества, довести его до предела (тавтология, синонимические ряды с градационным значением, нагромождением частиц, приемы умолчания и недосказанности и др.).

Отбор и творческое применение языковых и стилистических средств, как правило, связаны с отражением весьма разнообразных авторских намерений и служат для того чтобы: а) выразить одну и ту же мысль разными способами и при этом передать самые различные оттенки, эмоциональные всплески, повороты душевных движений и настроений и т.д.; б) воздействовать на читателя, заставив его «неравнодушно» отозваться на изображаемый мир и др.

Вырабатывая свой художественный метод, Достоевский открыл в языке художественной прозы новые источники экспрессии, наполнив их новым содержанием (интенсивным использованием слов предельного значения, синонимов, антонимов, оксюморонных построений и др.), раздвинул традиционные рамки писательской манеры, создав свой неповторимый индивидуальный стиль, который характеризуется динамизмом и тенденцией к компрессии, высокой степенью повторяемости единиц разных уровней и разных стилистических пластов, их концентрацией, предельной свободой в объединении речевых средств, обнажением связей между ними, развернутой системой акцентуации, выделением ключевых слов — доминант текста (или его фрагмента), стилистической игрой словом и др. В нагнетании этих средств, которые и образуют в романе то особенное (стилеобразующее), что отличает Достоевского от других великих художников слова, и состоит одна из характерных особенностей его индивидуальной манеры.

2. Несмотря на широкое употребление, понятие «стилистическая функция» не имеет общепринятого определения. В одних исследованиях под стилистической функцией понимается усиление (актуализация) каких-либо языковых средств, в других она представлена как их целенаправленность, роль, назначение или рассматривается как воздействие этих языковых средств на воспринимающего текст. Все эти (и другие) «характеристики», как показало исследование, представляют собой разнообразные стилистические возможности единого целого, некоторые «структурные» составляющие из возможных реализаций стилистической функции той или иной языковой единицы, отбор и организация которой обусловлены стилистическим заданием.

Таким образом, стилистическая функция — это разнообразные стилистические возможности выражения определенного стилистического задания особым образом организованных средств языка, обладающих стилистическим значением, конкретное содержание которого и определяет характер стилистической функции (акцентирующей, экспрессивной, аксиологической и др.), благодаря чему формируется, сохраняется и развивается стилистическая система как целое.

3. Вопрос о стилистических функциях частиц в художественном тексте достаточно сложен, зыбок и многогранен, поскольку художественная речь представляет собой систему разнородных языковых явлений, она лишена какой бы то ни было стилистической замкнутости и отличается разнообразием индивидуально-авторских предпочтений.

Выбор определенных языковых средств и механизмов их стилистической компоновки (обработки) в литературном произведении во многом определяется образным (добавочным) представлением изображаемого, способностью данных единиц к «перевоплощению», вызывать сопереживания, ассоциации, намекать читателю на его опыт решения аналогичных проблем, участвовать в создании разного рода стилистической информации (стилистического задания, стилистического эффекта, стилистического впечатления), вызывать и усиливать те или иные реакции получателя информации на использование в речи с определенным стилистическим заданием языковых арсеналов, порождающих индивидуальные ассоциации и др. В этом ряду одно из первых мест занимают частицы, являющиеся активным выразителем скрытых (субъективных) и явных (объективных) смыслов, усиления их качества, воздействующего эффекта, координатором «сближения миров» говорящего и слушающего, «нюансировки» отношений, выражения сильных эмоций, акцентирования внимания читателя (слушателя) на значимых местах, обеспечения стилистической оформленности, экспрессивной тональности, формирования определенного ритмико-интонационного рисунка и т.п.

Активное использование Ф.М. Достоевским на страницах своих произведений частиц привело к тому, что данные языковые единицы стали своеобразными маркерами при описании идиостиля писателя. В умелых руках художника слова частицы оказываются одним из действенных языковых средств, ярко проявляющих себя в реализации акцентирующей, экспрессивной, эмотивной, аксиологической, ретардационной, суггестивной функций.

4. В основе акцентирующей функции частиц, поддерживаемой ударением и интонацией, лежит словарное значение указательности, усилительности, выделительности, ограничительности, оценочности и др., корректируемое контекстом и намерением говорящего выразить те или иные смыслы, отношения, оттенки, интенции. Особенно активно в реализации акцентирующей функции участвуют частицы даже, именно, чуть не (чуть ли не, чуть было не), почти (почти что), как-то, что-то, какой-то, какой-нибудь, эдакий, вот, ведь, же, -то и др., служащие для: а) акцентирования актуальных логико-смысловых отношений (уточнения) — градации, сопоставления, противопоставления, отрицания, ограничения и др.; б) привнесения дополнительных оттенков смысла, подчеркивания значимых элементов речи (усиления, интенсивности, максимальной экспрессии); в) передачи важных для автора оценок изложенных фактов и их интерпретации; г) выражения категоричности/некатегоричности изложения; д) облегчения коммуникативно-прагматической ориентации адресата в тексте, создания благоприятных условий для целенаправленного восприятия информации, усиления речевого воздействия на читателя, обеспечения согласованности между коммуникантами (активизация).

Особое место среди языковых единиц, участвующих в реализации экспрессивной функции, принадлежит частицам, обеспечивающим воздействующий резонанс высказываний, подчеркивающим аргументирующие моменты определенного фрагмента текста, расширяющим диапазон экспрессивных импульсов и т.п. Круг частиц, участвующих в реализации экспрессивной функции, практически не ограничен. Так, текст романа богато и многообразно акцентируется, оказывается экспрессивно насыщенным благодаря обилию в нем различных по формам повторов и градационных сочетаний, включающих в себя повторяющиеся частицы: только, лишь, единственно, даже, хоть, именно, -то, вот, ведь, же, почти, чуть не, как-то, какой-то, что-то, какой, разве, неужели, как, все-таки, как бы, как будто и др.

Выявленные приемы аффективного синтаксиса - восклицания, возгласы, повторы, градационные усиления, интонационное расчленение фразы, а также разнообразные комбинации этих приемов, в которых так или иначе задействованы частицы как конструирующий материал формирования экспрессии — как бы наслаиваются на разговорную основу, формируя экспрессивно-монолитный фундамент.

В психологических фрагментах текста, насыщенных частицами нежели, как бы, точно, лишь только, почти, как, хоть, этакий, все-таки, даже, чуть не, еще и др., передаются самые разнообразные психические движения и состояния, охватывающие героя под влиянием происходящего вокруг него или под воздействием своих собственных воспоминаний, мыслей, воображения: страха, боязни, испуга, ужаса и т.п. С помощью частиц создаются «интонационные каскады» (спады и подъемы) - средства реализации экспрессивной функции. Эти разнообразно звучащие экспрессивные фразы порой занимают в тексте произведения целые абзацы, вступают в ритмико-интонационное взаимодействие с другими фразами, включающими ряды перечислений, повторы, нагромождение единиц и т.д. Портретным зарисовкам романа присущ такой выразительный потенциал взаимодействия языковых средств в тексте, который обеспечивает передачу (наряду с предметно-логическим содержанием) экспрессивной информации (специальное подчеркивание, выделение индивидуальных особенностей, детализация обрисовки каких-либо моментов, нюансировка каких-то свойств, качеств и др.), где частицы участвуют в создании стилистического эффекта (комического, иронического, юмористического; обманутого (напряженного, подтверждающего) ожидания; сопереживания и др.), актуализируют определенные свойства, значения, оживляют портрет, наполняя его различными характеристиками: таинственными, неопределенными, непостижимыми (как бы, как будто, что-то, как-то, почти, какой-то и др.). В контекстах рассуждающего типа часто встречается частица единственно, органично включенная в разнообразные по форме структуры с причинным, целевым, условным значениями, подчеркивая исключительность данного факта, явления, действия и т.д., внося в них оттенок выделительности, экспрессии. Для экспрессивного выделения слов или словесных единств, особо значимых в определенном фрагменте рассуждения, используются: распространенные в разговорной речи акцентирующие частицы ведь, даже, именно, -то, же, хоть и др., к употреблению которых Достоевский обращался довольно часто, экспрессивные по своей форме конструкции с включением синтаксического сигнала, представляющего собой сочетание частицы все-таки, хоть, ведь, даже, только и др.) с союзом потому что не только в основном для него (причинном), но и во «вторичном» (разъяснительном) значении, экспрессивно-разговорная формула с участием частицы -то (то-то, то-то и, то-то же, то-то же и оно, то-то и есть и др.), демонстрирующая негативное отношение к предшествующему утверждению (или предположению), «подчеркнутое возражение, несогласие» (Иванчикова), распространяя экспрессию на весь участок рассуждения и др.

В реализации экспрессивной функции активно участвуют частицы, входящие в пласт экспрессивных «комплексов» — «коммуникем» (Меликян), широко употребляемых в разговорной речи: Еще бы! Ишь ты! Вот еще! А как же! Как бы не так! Что за дичь! Куды! Точно так-с! Какое тут! Да где уж тут! и др., которые функционируют в диалоге, в ответных репликах диалогической речи, в монологической речи при подтверждении уже высказанного или самовыражении, неся на себе весь максимум нагрузки текста и участвуя в выражении следующих значений: 1. Значения, относящиеся к категории объективной модальности: а) определяемые по характеру коммуникативной целеустановки - утверждение (в противоположность вопросительному и побудительному); б) определяемые по признаку утвердительное/отрицательное; 2. Значения, относящиеся к категории субъективной модальности: а) определяемые по разной степени уверенности говорящего в достоверности формирующейся у него мысли о действительности; б) определяемые по характеру отношения говорящего к предмету и ответу речи.

Как показывают наблюдения, роль «экепреесем», то есть экспрессивных элементов, выполняют самые различные частицы, являющиеся органичным элементом структуры целого текста или какой-то значительной его части.

Общее эмоциональное значение высказываний (радость, восторг, восхищение, сожаление, отвращение, огорчение и др.) выражается не только с помощью восклицательной интонации, но и с помощью частиц, которые, внося добавочные значения, участвуют в реализации эмотивной функции. Особенно активны частицы вот, ведь, же, -то, что за, какой, куда, ни и др. Одна и та же частица может выражать (или усиливать) как положительные, так и отрицательные эмоции. Участвуя в реализации эмотивной функции, частицы выполняют важные семантико-прагматические цели, формирующие скрытые смыслы, обеспечивающие экспрессию и воздействующий эффект эмоционально-экспрессивных высказываний. При этом они: 1) контактируют со многими словами: глаголами (для подчеркнутого побуждения, привлечения внимания, угрозы и др.), существительными (для подчеркивания слова, усиления смысла и эмоционального эффекта), прилагательными, наречиями, местоименными словами (для выражения сильных эмоций), 2) актуализируют разные эмоциональные значения, важнейшими из которых являются: а) значение осуждения, граничащее с досадой, разочарованием; б) значение неприятия, граничащее с негодованием, яростью, уничижением, насмешкой; в) значение неприятия, граничащее с отвращением; г) значение неуверенности, граничащее с удивлением, изумлением, недоумением; д) значение сожаления, граничащее с возрастанием эмоционального напряжения; е) значение удивления (действием, поступками, желаниями и др.), граничащее с недоумением, иронией, нервным напряжением; ж) значение одобрения, граничащее с восхищением, восторгом, радостью, умилением; з) значение осуществленного ожидания, граничащее со снятием эмоционального напряжения, 3) помогают чутко уловить в различных фрагментах текста самые разнообразные эмоциональные импульсы, оттенки и повороты душевных движений и настроений героев в момент «говорения» и «неравнодушно» отозваться на изображение мира.

Для одних частиц (какой, каков, что за, как, ну и) актуализация различных эмоциональных значений определенных фрагментов текста является основной, а следовательно, постоянной, у других частиц актуализация эмоциональной выразительности проявляется в определенных синтаксических условиях.

Среди высказываний с оценочным значением, в которых достаточно свободно функционируют частицы, выделяются два типа: 1) коммуникативной целью является именно оценка (оценка затушевывает все другие значения) и 2) оценка только окрашивает основное содержание (наслаивается на эмоциональность, отрицательность и др.). При этом оценочное значение высказывания (аксиологическая функция) создается в первую очередь знаменательными словами, частицы же с усилительным, вопросительным, указательным и другими значениями лишь включаются в создание оценочности, оказываясь при этом в зоне вечно «воюющих» за свое лидерство категорий экспрессивности, эмоциональности и оценочности. Чаще всего в создание оценочности включаются частицы вот, ведь, же, -то, только, неужели, даже, какой, что за, каков, какой-то, какой-нибудь, эдакий, почти, чуть не, как-то, что-то.

Частица вот в оценочных конструкциях может употребляться не только самостоятельно, но и в сочетании с другими частицами, сохраняя при этом практически всегда свое базовое значение указательности, свидетельствующее об отношении элементов текста друг к другу. Вместе с тем наличие частицы вот свидетельствует об оценочном отношении говорящего к ситуации в целом или к объекту ситуации. Усиление качества оценочного признака реализуется в высказываниях-штампах, стандартных выражениях (Вот беда! Вот прекрасно! и др.). Включаясь в реализацию аксиологической функции, частица вот выполняет важные стилистические задачи, формирующие скрытые смыслы, порождающие индивидуальные ассоциации, «усиливающие указательность на оценочный признак конкретного объекта оценки» (Маркелова) и др. Включение частицы же в оценочное высказывание создает условия для выражения скрытых смыслов осуждения либо похвалы в зависимости от контекста и речевой ситуации. Контактируя с местоименными словами, лексема же как будто «оттеняет» их определительно-оценочное значение. Близкими к частице же чертами обладает частица —то. Выполняемые ею функции подчеркивания, выделения содержания того слова, к которому частица относится, как бы накладываются на основное содержание (оценочное, эмоциональное), актуализируя: а) оценочное содержание с помощью восклицательной интонации, позитивным или негативным оценочным значением слов; б) создаваемое контекстом значение неодобрения; в) значение удивления оценкой, граничащее с недоумением; г) сомнение в названном признаке, утверждение противоположного значения. Частица ведь используется для подчеркивания категоричности в оценке, утверждения оценки, усиления смысла сказанного. При этом она нередко сопровождается «фразами-тенями», скрытыми смыслами одобрения/неодобрения, похвалы/порицания. Особое место в реализации аксиологической функции занимают частицы местоименного происхождения какой, что за, каков, которые способствуют усилению качества оценки (признака), возводя его в высокую степень. Основное значение частиц как-то, что-то, какой-то, какой-нибудь, эдакий — обозначение неопределенности: субъект оценки как бы затрудняется в характеристике, поэтому уклоняется от точного определения. Включаясь в создание оценочности, данные лексемы передают «впечатление некоего постороннего зрителя — впечатление загадочности» (Иванчикова).

Ретардацию в романе создают различного рода повторы: многократные повторы эпизодов, монологов, диалогов, синтаксических конструкций, слов как знаменательных, так и служебных. Больше, чем слова других частей речи, в реализации ретардационной функции участвуют частицы. Чаще всего замедление повествования создают десемантизированные частицы и частицы со слабой семантической наполняемостью (да, как, ан, и, ведь, хоть и др.), местоположение которых может быть различно. Ретардирующие начальные частицы (именно, какая, да, ведь, и, разве, как, хоть, вот и др.) выступают в роли акцентуаторов, поскольку «имеют усилительный оттенок» (Порошина). Находясь внутри высказывания, частицы замедляют повествование, заполняют паузы в разговоре, повышают стилистический эффект, выражают затруднение говорящего при выборе слов и т.п. Чаще всего повествование замедляют постпозитивные частицы (в том числе и несамостоятельные, входящие в устойчивые сочетания) «же», «-то», точно такую же», «точно так же», «вот тут-то», «то-то и есть» и др. Ретарда-ционная роль частиц проявляется не только в эпизодах с интенсивным развитием действия, в высказываниях оценочного характера, но также и в статических описаниях. Состав и частотность употребления ретардирующих частиц целиком зависят от целеустановок автора (говорящего), которые он решает в данный момент. Замедляя повествование, частицы вместе с другими средствами способствуют улучшению восприятия, повышению интереса к содержанию, обеспечивают плавность, мелодичность (или импульсивность, неровность) и др.

Участвуя в выражении скрытых смыслов, важнейшими из которых являются: а) побуждение собеседника к ответу, разъяснению; б) размышление по поводу сказанного при несогласии; в) вопрос-рассуждение; г) совпадение с тем, о чем уже упоминалось, согласие, готовность примириться; д) порицание, осуждение; е) упрек, осуждение и оценка; ж) согласие/несогласие; з) отрицание/утверждение; и) удивление фактом несоответствия и др., частицы вступают во взаимодействие с другими элементами текста, заставляя читателя (слушателя) постоянно возвращаться к ним мыслями, — отсюда и замедление.

Выделяя главное и привлекая внимание к содержанию текста, подчеркивая активный характер совершаемых действий и локализуя его место, оживляя повествование и делая его реальным и т.п., частицы активно участвуют в реализации суггестивной функции, имеющей целью направить внимание читателя на содержание произведения, поступки героя, совершаемые во временно-пространственном настоящем. В кругу частиц, участвующих в реализации суггестивной функции, выделяются соотносительно-указательные местоименно-наречного происхождения (как, вот, тут, что).

Суггестивный текст отличает: а) многократное повторение одного и того же сочетания звуков в составе различных слов; б) наличие лексических повторов, использование общеязыковых pi окказиональных синонимов; в) преимущественное использование частиц, существительных и глаголов; г) насыщенность текста окказионализмами разного характера (окказиональными метафорами, сравнениями), а также другими способами образного представления реалий действительности; д) реализация синтаксического параллелизма, выполняющего архитектоническую функцию и др. '

Роль частицы в тексте романа многопланова. Так, частица как способна выступать как начальный элемент повествования, приобретать «усилительный оттенок значения с эмоциональной окраской» (Порошина), указывать на неожиданность совершения действия, поступка. Для частицы вот характерен указательный оттенок значения, который помогает оживить повествование, сделать его реальным, представить в настоящем. Анафорическое употребление частицы способствует подчеркиванию активного характера совершаемых действий. Как языковой элемент, способный представить событие в рамках эмпирического пространства и времени, в романе функционирует очень продуктивная частица тут. Все частицы, способные выполнять суггестивную функцию, сохраняют некотоs рую семантическую связь с теми словами, которым они обязаны своим происхождением.

Частицы, участвующие в реализации суггестивной функции, используются Достоевским для оживления картин прошлого, «передачи смутных, прихотливых душевных состояний» (Литературный энциклопедический словарь), чтобы «нарисованные» художником слова картины давнопрошедшего времени воспринимались как явления настоящего.

Свойство суггестии проявляется в недосказанности, которую выразить прямой номинацией невозможно. Поэтому суггестивный текст опирается не столько на логически оформленные связи, сколько на ассоциации, на дополнительные смысловые (и интонационные) оттенки, в формировании которых частицы вот, тут, как, как бы, как будто и др. просто необходимы. \

В каждом отдельном случае употребления частица способна участвовать в реализации не одной, а нескольких функций.

Наблюдения над стилистическими функциями частиц в романе Ф.М. Достоевского «Идиот» позволяют говорить не только о широких возможностях этих единиц, их своеобразном использовании, но и об индивидуальном «почерке» писателя, воплотившемся в выработке новых приемов использования языковых средств, которые определили их строгий отбор и определенное структурно-семантическое и стилистическое равновесие в тексте, показали языковую компетенцию автора в выражении дополнительной к предметно-логическому содержанию высказывания стилистической информации, конкретное содержание которой и определяет характер стилистической функции.

5. Перспектива изучения частиц в стилистическом аспекте, на наш взгляд, находится в области прагматической стилистики, качественно соединившей разнонаправленные стилевые установки, включающие: а) изучение универсальных приемов языкового построения произведений литературы; б) индивидуальных особенностей использования говорящим средств языка в разных ситуациях; в) принципов организации собственного повествования (авторской речи); г) способов выражения речи персонажей; д) языковых единиц, которым отдает предпочтение автор в плане установления его индивидуального «почерка», и др. Эти направления, по нашему мнению, открывают новые горизонты исследований.

Список научной литературыМуминов, Владимир Исмаилович, диссертация по теме "Русский язык"

1. Аванесов, Р.И. Достоевский в работе над «Двойником». Творческая история. Исследования по русской литературе. Редакция Н.К. Пиксанова / Р.И. Аванесов. -М.: Никитинские субботники, 1927. — 179 с.

2. Авилова, Н.С. Вид глагола и семантика глагольного слова / Н.С. Авилова. — М.: Наука, 1976.- 163 с.

3. Азнаурова, Э.С. К вопросу о природе стилистических функций языка / Э.С. Азнаурова // Сб. научн. тр. Вып. 73 /МГПИИЯ им. М. Тореза. - М., 1973. -С. 7-13.

4. Акимова, Г.Н. Новые явления в синтаксическом строе современного русского языка: Учебное пособие. — Глава «Конструкции экспрессивного синтаксиса» / Г.Н. Акимова. Л.: Просвещение, 1982. - С. 64-86.

5. Акимова, Г.Н. Новые явления в синтаксическом строе современного русского языка / Г.Н. Акимова. М.: Наука, 1990. - 168 с.

6. Акуленко, В.В. Лексические средства выражения интенсивности качественного признака в современном русском языке (на материале имен прилагательных) / В.В. Акуленко/Автореф. . дис. канд. филолог, наук. Киев, 1987. — 21 с.

7. Алтабаева, Е.В. К вопросу о функциональной специализации частицы «было» в грамматической системе русского /Е.В. Алтабаева // Средства номинации и предикации в русском языке: Межвуз. сборник научных трудов. М.: МПУ, 2001. -С. 83-85.

8. Алтабаева, Е.В. О парадигматике и синтагматике частицы «бы» в современном русском языке / Е.В. Алтабаева // Тенденции в системе номинации и предикации русского языка: Межвуз. сборник научных трудов. — М.: МПУ, 2002. -С. 67-70.

9. Альми, И.Л. О сюжетно-композиционном строе романа «Идиот» / >И.Л. Альми // Роман Ф.М. Достоевского «Идиот»: современное состояние изучения. -М.: Наследие, 2001. С. 435^46.

10. Альтман, М.С. Использование многозначности слов и выражений в произведениях Достоевского / М.С. Альтман // Ученые записки Тульского государственного педагогического ин-та им. JI.H. Толстого. Тула, 1959. — Т. XI. -С. 87-96.

11. Андрамонова, Н.А. К вопросу о союзности частиц / Н.А. Андрамонова // Вопросы теории и методики изучения русского языка. Сборник 11. Казань, 1976.-С. 57-70.

12. Анненский, И.Ф. Вторая книга отражений / И.Ф. Анненский. СПб.: Изд-во Башмаковых, 1909. - 149 с.

13. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка / Ю.Д. Апресян. М.: Наука, 1974. - 367 с.

14. Апресян, Ю.Д. Прагматика и лексикография: прагматическая информация для толкового словаря / Ю.Д. Апресян // Пропозиционные установки в логическом и лингвистических аспектах: Тезисы рабочего совещания. М.: Наука, 1987. -С. 3-12.

15. Апресян, Ю.Д. Избранные труды. Т. II. Интегральное описание языка и системная лексикография / Ю.Д. Апресян. М.: Языки русской культуры, 1995. - 767 с.

16. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика: Синонимические средства языка / Ю.Д. Апресян // Избранные труды: в 20 т. М., 1995. - Т. 1. - 432 с.

17. Арнольд, И.В. О стилистической функции / И.В. Арнольд // Вопросы теории английского и русского языков / Ученые записки Ленингр. пед. ин-та им. А.И. Герцена. Т. 471. -Вологда, 1970. - С. 3-12.

18. Арнольд, И.В. Стилистика английского языка (Стилистика декодирования / И.В. Арнольд. Л.: Высшая школа, 1981. —295 с.

19. Арутюнова, Н.Д. Некоторые типы диалогических реакций и «почему»-реплики в русском языке / Н.Д. Арутюнова // Филологически науки. 1970. -№ 3. - С. 35-42.

20. Арутюнова, Н.Д. Аксиология в механизмах жизни и языка / Н.Д. Арутюнова // Проблемы структурной лингвистики, 1982. — М., 1984. С. 12-47.

21. Арутюнова, Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. / Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1988. - 338 с.

22. Арутюнова, Н.Д. Стиль Достоевского в рамках русской картины мира / Н.Д. Арутюнова // Поэтика. Стилистика. Язык и культура: Сборник статей, посвященный памяти Т.Г. Винокур. М., 1996. - С. 846-873.

23. Арутюнова, Н.Д. Модальные и семантические операторы / Н.Д. Арутюнова // Облик слова. М., 1997. - С. 22-43.

24. Арутюнова, Н.Д. Функции языка / Н.Д. Арутюнова // Русский язык. Энциклопедия. 2-е изд. / Гл. ред. Ю.Н. Караулов. - М.: Советская энциклопедия, 1998.- 669 с.

25. Арутюнова, Н.Д. Модальная неопределенность «как бы» / Н.Д. Арутюнова //Язык и мир человека. -М., 1999. С. 851-862.

26. Арутюнова, Н.Д Показатели чужой речи де, дескать, мол: К проблеме интеграции речеповеденческих актов / Н.Д. Арутюнова // Язык о языке. М., 2000.- С. 437-448.

27. Баженова, Е.А. Категория оценки / Е.А. Баженова // Стилистический энциклопедический словарь русского языка. М.: Флинта; Наука, 2003. - С. 139-146.

28. Балли, Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / Ш. Балли. -М.: Просвещение, 1955 229 с.

29. Баранов, А.Н. «Выделительное» и «событийное» значения частицы «да»: Материалы к изучению семантики и прагматики диалога / А.Н. Баранов // Модели диалога в системах искусственного интеллекта. Тарту, 1987. - С. 93-115.

30. Баранов, А.Н. Модальные частицы в ответах на вопрос / А.Н. Баранов, И.М. Кобозева // Прагматика и проблемы интенсиональности. М., 1988. - С. 45-61.

31. Баранов, А.Н. Процедурный метаязык в лингвистической семантике / А.Н. Баранов, П.В. Паршин // Известия АН СССР. Современный литературный язык. -М., 1990.-Т. 49.-№ 1.-С. 16-30.

32. Баранов, Н.П. Заметки о «дескать» и «мол» / Н.П. Баранов // Вопросы языкознания. 1994. -№. 1. - С. 114-124.

33. Барлас, Л.Г. Русский язык. Стилистика. Пособие для учителей / Л.Г. Барлас. -М.: Просвещение, 1978. 256 с.

34. Бахтин, М.М. Проблемы поэтики Достоевского / М.М. Бахтин. М.: Советский писатель, 1963. - 361 с.

35. Бахтин, М.М. Вопросы литературы и эстетики / М.М. Бахтин. М.: Художественная литература, 1975. — 502 с.

36. Бахтин, М.М. Проблема текста. Опыт философского анализа / М.М. Бахтин // Вопросы литературы. 1976. - № 10. - С. 138-146.

37. Бацевич, Ф.С. Семантика обманутого ожидания: Слово Даже у Ф.М. Достоевского / Ф.М. Бацевич // Studia rusystuczne Academii swientokrzyskiey/ Т. 12. — Kielce, 2003.-С. 239-247.

38. Белецкий, А.И. Достоевский и натуральная школа в 1846 году / А.И. Белецкий // Наука на Украине. 1922. - № 4. - С. 322-342.

39. Белинский, В.Г. Петербургский сборник, изданный Н. Некрасовым /'В.Г. Белинский. Отечественные записки. 1846. - № 3. Цит. по: Ф.М. Достоевский в русской критике. - М.: Гослитиздат, 1956. - С. 3-34.

40. Белов, С.В. Роман Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание»: Комментарий: Книга для учителя / С.В. Белов. — М.: Просвещение, 1985. 240 с.

41. Беловольская, Л.А. Категория недискретного количества и ее грамматический статус: на материале современного русского языка / Л.А. Беловольская / Дис. . док-pa филолог, наук. Таганрог, 1999. — 209 с.

42. Бельская, Е.В. Интенсивность как категория лексикологии (на материале говоров среднего Прибоя / Е.В. Бельская / Дис. . канд. филолог, наук. — Томск, 2001.- 194 с.I

43. Бенвенист, Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист. — М.: Прогресс, 1974. —447 с.

44. Бирюкова, О.А. Семантико-прагматические функции и стилистические возможности частиц в художественном тексте (на материале прозы С. Довлатова) / О.А. Бирюкова / Дис. . канд. филол. наук. Владивосток, 2007. - 206 с.

45. Богатырев, П.Г. Вопросы теории народного искусства / П.Г. Богатырев. — М.: Искусство, 1971. 544 с.

46. Богуславский, И.М. Исследования по синтаксической семантике / И.М. Богуславский. -М.: Наука, 1985. 176 с.

47. Богуславский, И.М. О некоторых типах семантического взаимодействия между словами со значением «достаточно» и частицами / И.М. Богуславский // Логический анализ языка: Проблема интенсиональных и прагматических контекстов. -М.: Наука, 1989. С. 54-69.

48. Бодуэн де Куртенэ, И.А. Количественность в языковом мышлении / И.А. Бодуэн де Куртенэ // Избранные труды по общему языкознанию. М.: АН СССР, 1963.-С. 311-325.

49. Болдырева, Л.М. К вопросу функционально-стилистической характеристики фразеологических единиц / Л.М. Болдырева // Ученые записки МГПИИЯ им. М. Тореза. Т. 42. - М., 1968. - С. 428-455.

50. Бондарко, А.В. Вид и время русского глагола (Значение и употребление) /

51. A.В. Бондарко. -М.: Просвещение, 1971. -238 с.

52. Бондарко, А.В. Функциональная грамматика / А.В. Бондарко. Л.: Просвещение, 1984.-367 с.

53. Бондарко, А.В. Семантика предела /А.В. Бондарко // Вопросы языкознания.- 1986. -№ 1.-С. 46-59.

54. Борисова, В.В. Об одном фольклорном источнике в романах Достоевского /

55. B.В. Борисова // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 13. - СПб., 1996.1. C. 65-73.

56. Борисова, Е.Г. Семантический анализ усилительных частиц русского языка / Е.Г. Борисова / Автореф. дис. . канд. филол. наук. — М., 1982. 23 с.

57. Борисова, Е.Г. Отражение коммуникативной организации высказывания в лексическом значении / Е.Г. Борисова // Вопросы языкознания. — 1990. — №. 2. — С. 12-17.

58. Борисова, Е.Г. Принципы описания служебных слов / Е.Г. Борисова // Вестник Московского ун-та. Серия 9. Филология. М., 1999. - № 2. - С. 70-86.

59. Бочаров, С.Г. Переход от Гоголя к Достоевскому / С.Г Бочаров // Смена литературных стилей. М.: Наука, 1974. - С. 386-399.

60. Брызгунова, Е.А. Полифункциональные слова как проблема русских и русско-иноязычных слов / Е.А. Брызгунова // Жизнь языка: Сб. ст. к 80-летию М.В. Панова. М.: Языки славянской культуры. - 2001. - С. 35-41.

61. Буглак, С.И. Модальные слова и частицы как средство выражения подтверждения или опровержения достоверности сообщаемого / С.И. Буглак // Русский язык в школе. 1990. - №. 2. - С. 21-34.

62. Булатникова, А.Е. Семантика и функции частиц «даже», «же», «то», «таки» /А.Е. Булатникова/ Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 1973.-24 с.

63. Булыгина, Т.В. О границах и содержании прагматики / Т.В. Булыгина // Известия АН СССР. Современный литературный язык. 1981. - № 4. - С. 69-78.

64. Буслаев, Ф.И. Историческая грамматика русского языка / Ф.И. Буслаев. — М.: Учпедгиз, 1959.-623 с.

65. Бюлер, К. Теория языка (извлечение) / К. Бюлер // В кн.: Звягинцев В.И. История языкознания XIX-XX веков в очерках и извлечениях, ч. 2. М.: Просвещение, 1965.-357 с.

66. Валентинова, О.И. Семантическая структура полифонического слова и текста / О.И. Валентинова/Автореф. дис. . докт. филолог, наук. -М., 2006. 38 с.

67. Ванников, Ю.В. Синтаксис речи и синтаксические особенности русской речи /Ю.В. Ванников. М.: Наука, 1979. - 194 с.

68. Васильев, А.Т. Лингвистические аспекты понимания / А.Т. Васильев / Дис. . канд. филолог, наук. Калуга, 1990.-207 с.

69. Васильев, Л.А. Язык «Беломорских былин» / Л.А. Васильев. Спб.: Изв. отд. рус. яз. и словесности Имп. АН, 1902, т. 7, кн. 2. - С. 1-42.

70. Васильева, А.Н. Стилистический анализ художественного произведения /

71. A.Н. Васильева. М.: Наука, 1966. - 211 с.

72. Васильева, А.Н. Курс лекций по стилистике русского языка. Общие понятия. Разговорно-обиходный стиль речи / А.Н. Васильева. — М.: Высшая школа, 2006.-215 с.

73. Вежбицкая, А. Метатекс в тексте / А. Вежбицкая // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. Лингвистика текста. — М.: Прогресс, 1978. — 462 с.

74. Ветловская, В.Е. Символика чисел в «Братьях Карамазовых» / В.Е. Ветлов-ская // Древнерусская литература и русская культура XVII-XX вв. Труды отдела древнерусской литературы. — Вып. XXVI. — Л.: Наука, 1971. — С. 140—156.

75. Ветловская, В.Е. Приемы идеологической полемики в «Преступлении и наказании» Достоевского / В.Е. Ветловская // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 12. - СПб., 1996. - С. 78-98.

76. Ветловская, В.Е. Анализ эпического произведения. Логика положений («Тот свет» в «Преступлении и наказании») / В.Е. Ветловская // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 14. - СПб., 1997. - С. 117-129.

77. Ветловская, В.Е. «Хождение души по мытарствам в «Преступлении и наказании» Достоевского / В.Е. Ветловская // Достоевский. Материалы и исследования.-Т. 16.-СПб., 2001.-С. 97-117.

78. Ветрова, Н.В. Конструкции со словами «еще» и «уже» в современном русском языке / Н.В. Ветрова / Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Ставрополь, 1995.-21 с.

79. Ветрова, Н.В. Функциональные антонимы «еще» и «уже» в системе переходных явлений в языке / Н.В. Ветрова // Неполнозначные слова. Синтаксические связи и синтаксические отношения: Межвуз. сб. науч. тр. Ставрополь: Изд-во СПГУ, 1997.-С. 42-48.

80. Виноградов, В.В. К истории лексики русского литературного языка /В.В. Виноградов. М., 1927. - 212 с.

81. Виноградов, В.В. Эволюция русского натурализма. Гоголь и Достоевский /

82. B.В. Виноградов. — Л.: Академия, 1929.

83. Виноградов, В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове /В.В. Виноградов. М., Л.:Учпедгиз, 1947. - 784 с.

84. Виноградов, В.В. О языке художественной литературы / В.В. Виноградов. — М.: Художественная литература, 1959. 489 с.

85. Виноградов, В.В. Проблема авторства и теория стилей / В.В. Виноградов. -М.: Наука, 1961.-496 с.

86. Виноградов, В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика /В.В. Виноградов. М.: Изд-во АН СССР, 1963. - 255 с.

87. Виноградов, В.В. И.С. Генслер и Ф. М. Достоевский — редактор «Гаванских сцен» / В.В. Виноградов // Русская литература. 1964. - № 2. - С. 71-91.

88. Виноградов, В.В. О теории художественной речи / В.В. Виноградов. М.: Высшая школа, 1971. - 240 с.

89. Виноградов, В.В. Поэтика русской литературы: Избранные труды / В.В. Виноградов. М.: Наука, 1976. - 508 с.

90. Виноградов В.В. О языке художественной прозы / В.В. Виноградов. — М.: Наука, 1980.-426 с.

91. Винокур, Г.О. Избранные работы по русскому языку / Г.О. Винокур. М.: Учпедгиз, 1959.-217 с.

92. Винокур, Т.Г. Стилистическое развитие современной русской разговорной речи / Т.Г. Винокур // Развитие функциональных стилей современного русского языка. М., 1968. - С. 4-36.

93. Винокур, Т.Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц / Т.Г. Винокур. М.: Наука, 1980. - 240 с.

94. Владимирцев, В.П. Народные плачи в творчестве Ф.М. Достоевского /В.П. Владимирцев// Русская литература, 1987. Т. 3. - С. 179-190.

95. Владимирцев, В.П. «Зальюсь слезьми горючими» / В.П. Владимирцев // Русская речь, 1988.-Т. I.-C. 119-123.

96. Вольф, Е.М. Функциональная семантика оценки / Е.М. Вольф. — М.: Наука, 1985.- 192 с.

97. Воротников, Ю.Л. Употребление частиц куда, куда как, куда уж со сравнительной степенью / Ю.Л. Воротников // Русский язык в школе. 1998. — № 6. — С. 74-78.

98. Воротников, Ю.Л. Категория меры признака в смысловом строе языка / Ю.Л. Воротников / Дис. . д-ра филолог, наук. М., 1999. - 215 с.

99. Востоков, А.Х. Русская грамматика / А.Х. Востоков. СПб.: Изд-во Имп. А.Н., 1831.-307 с.

100. Востоков, В.В. Об экспрессивных, эмоциональных и субъективно-модальных значениях в предложении / В.В. Востоков // Проблемы лексикологии и семасиологии русского языка. Лингвистический сборник. Вып. 9. - М., 1977. — С. 64-76.

101. Высоцкая, И.В. Семантика слова «ничего» / И.В. Высоцкая // Многоаспект-ность синтаксических единиц: Межвуз. сб. науч. тр. М.: МПГУ им. В.И. Ленина, 1993.-С. 63-76.

102. Вязовик, Т.П. Конструкции с местоимениями, включающими частицу «вот» в современном русском языке / Т.П. Вязовик / Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Л., 1981.-37 с.

103. Галкина-Федору к, Е.М. Об экспрессивности и эмоциональности в языке / Е.М. Галкина-Федорук // Сборник статей по языкознанию. -М.: Наука, 1958. -374 с.

104. Гальперин, И.Р. Очерки по стилистике английского языка / И.Р. Гальперин. М.: Просвещение, 1958. - 269 с.

105. Гальперин, И.Р. Является ли стилистика уровнем языка? / И.Р. Гальперин // Проблемы языкознания. — М., 1967.-С. 196-212.

106. Гастилене, Н.А. Экспрессивность как одна из языковых функций / Н.А. Гас-тинеле // Сб. научных трудов МГПИИЯ им. М. Тореза, 1972. Вып. 65. -С. 26-37.

107. Гвоздев, А.Н. Очерки по стилистике русского языка / А.Н. Гвоздев. М.: Высшая школа, 1955. — 267 с.

108. Гольдин, В.Е. Заметки о частице «вот» / В.Е. Гольдин // Лики языка (к 45-летию научной деятельности Е.А. Земской). М.: Наука, 1998. - С. 40-47.

109. Горбачик, А. О понятии предела как средстве дифференциации лексических единиц «еще» и «уже» / А. Горбачик // Синтаксис: изучение и преподавание: Сб. работ учеников В. А. Бел ошапковой.-М.: Диалог.— МГУ, 1997.-С. 167-171.

110. Грамматика русского языка. Т. 1. Фонетика и морфология / сост. В.В. Виноградов. -М.: Изд-во АН СССР, 1960. 570 с.

111. Греч, Н.И. Прагматическая русская грамматика / Н. И. Греч. СПб.: Изд-во Имп. АН., 1827.- 237 с.

112. Гриднева, Т.В. Фразеологические средства выражения категории интенсивности / Т.В. Гриднева / Автореф. дис. . канд. филолог, наук. Волгоград, 1997. -22 с.

113. Гринкова, Н.П. Постпозитивный член в молотовском говоре Кировской области / Н.П. Гринкова // Памяти академика Л.В. Щербы: Сб. ст. Л., 1951. -С. 126-135.

114. Гроссман, Л.П. Семинарий по Достоевскому / Л.П. Гроссман. М.: Пг: Гиз, 1922.- 164 с.

115. Гроссман, Л.П. Поэтика Достоевского / Л.П. Гроссман. М.: Гос. акад. ху-дож. наук, 1925. - 196 с.

116. Гроссман, Л.П. Достоевский-художник / Л.П. Гроссман // Творчество Достоевского. -М.: Изд-во АН СССР, 1959. С. 330-417.

117. Гроссман, Л.П. Достоевский / Л.П. Гроссман. М.: Молодая гвардия, 1965. - 608 с.

118. Девкин, В.Д. Псевдоэкспрессия / В.Д. Девкин // Общие и частные проблемы функциональных стилей. М., 1986. - С. 31-40.

119. Десницкая, А.В. Наддиалектные формы устной речи и их роль в истории языка / А.В. Десницкая. Д.: Наука, 1970. — 99 с.

120. Дискурсивные слова русского языка. Опыт конкретно-семантического описания / сост. К. Киселева, Д. Пайар. М: Метатекст, 1998. - 447 с.

121. Дискурсивные слова русского языка: контекстное варьирование и семантическое единство / сост. К. Киселева, Д. Пайар. — М.: Азбуковник, 2003. — 207 с.

122. Добиаш, А.А. Опыт семасиологии частей речи и их форм на почве греческого языка / А.А. Добиаш. Прага: Изд-во Грегеря, 1897. - 544 с.

123. Добролюбов, Н.А. Забитые люди. / Н.А. Добролюбов // Современник. -1861. № 9. Цит. по: Ф.М. Достоевский в русской критике — М.: Гослитиздат, 1956.-С. 39-96.

124. Долинин, А.С. Достоевский и другие: Статьи и исследования о русской классической литературе / А.С. Долинин. Д.: Художественная литература, 1989.- 478 с.

125. Доля, Т.Г. Употребление частиц в говорах Заонежья / Т.Г. Доля // Ученые записки Петрозаводского ун-та, 1963. Т. 10. - Вып.З. - С. 111-122.

126. Достоевский, Ф.М. Идиот/ Ф.М. Достоевский. -М.: Правда, 1981. 638 с.

127. Евгеньева, А.П. Очерки по языку русской устной поэзии в записях XV1I-XX вв. /А.П. Евгеньева. М.; Д.: Изд-во АН СССР, 1963. - 348 с.

128. Евнин, Ф.И. Роман «Бесы» / Ф.И. Евнин // Творчество Ф.М. Достоевского.- М.: Изд-во АН СССР, 1959. 546 с.

129. Ермакова, О.П. Местоимение какой-то /О.П. Ермакова //Филологические науки. 1986.-№ 1.-С. 44-56.

130. Ермилов, В.В. Ф.М. Достоевский / В.В. Ермилов. М.: ГИХЛ, 1956. - 512 с.

131. Ермилова, Г.Г. Трагедия «русского Христа», или о «неожиданности окончания» «Идиота» / Г.Г. Ермилова // Роман Ф.М. Достоевского «Идиот»: современное состояние изучения. М.: Наследие, 2001. - С. 7-28.

132. Забурдяева, В.И. О ритме русской прозаической речи / В.И. Забурдяева // Вопросы русского и общего языкознания. Ташкент, 1979. - С. 37-46.

133. Зайцев, Р.Б. Стихия игры в творчестве Ф.М. Достоевского / Р.Б. Зайцев / Автореф. дис. . канд. филол. наук. Иваново, 2006. - 16 с.

134. Зализняк, А.А. Введение в русскую аспектологию / А.А. Зализняк, Д.Н. Шмелев. М.: Языки русской культуры, 2000. - 221 с.

135. Замотин, И.И. Достоевский в русской критике. Ч. 1 / И.И. Замотин. Изд-во Варшавского ун-та, 1913. - С. 7-9.

136. Звегинцев, В.А. Экспрессивно-эмоциональные элементы и значение слова / В.А. Звегинцев //Вестник МГУ. 1955. - № 1. - С. 67-73.

137. Звегинцев, В.А. Функция и цель в лингвистической теории / В.А. Звегинцев // Проблемы теоретической и экспериментальной лингвистики. М.: Наука, 1977.- 342 с.

138. Зизаний, JI. Грамматика словенска / JI. Зизаний. Вильна, 1596 (факсимильное издание осуществлено в Киеве в 1980 г.). — 315 с.

139. Знаменская, А.В. Частица «ну и» в современном русском языке / А.В. Знаменская // Ученые записки Смоленского ГПИ. Вып. 24. - Смоленск, 1970. - С. 67-79.

140. Знаменская, О.В. Семантико-функциональная характеристика частицы «ведь» в современном русском языке / О.В. Знаменская / Автореф. дис. . канд. филолог, наук. -М., 1985. 18 с.

141. Зунделович, Я.О. Романы Достоевского. Статьи. Ташкент: Средняя и высшая школа: Уз. СССР, 1963. - С. 17-24.

142. Зунделович, Я.С. Памяти Достоевского. Статьи / Я.С. Зунделович. Ташкент, 1963.-С. 103-112.

143. Иванов, В.И. Достоевский и роман-трагедия / В.И. Иванов // Русская мысль.- 1911. -Кн. V.-С. 59-69.

144. Иванова, Т.Б. Категория акцентности (функциональная семантико-стилистическая) / Т.Б. Иванова // Стилистический энциклопедический словарь русского языка. М.: Флинта; Наука, 2006. - С. 120-126.

145. Иванова, Т.К. Функции частиц «вот» и «только» в современном русском языке / Т.К. Иванова / Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Благовещенск, 1970. -22 с.

146. Иванчикова, Е.А. О развитии синтаксиса русского языка в советскую эпоху / Е.А. Иванчикова // Развитие синтаксиса современного русского языка. — М., 1966.-С. 4-19.

147. Иванчикова, Е.А. Морфология и синтаксис русского литературного языка / Е.А. Иванчикова. -М.: Наука, 1968. 167 с.

148. Иванчикова, Е.А. Писатель и норма (из наблюдений над синтаксисом частицы «даже») / Е.А. Иванчикова // Синтаксис и норма. М.: Наука, 1974. - 182 с.

149. Иванчикова, Е.А. Синтаксис художественной прозы Достоевского / Е.А. Иванчикова. М.: Наука, 1979. - 288 с.

150. Иванчикова, Е.А. Частица дескать в контексте чужой речи / Е.А. Иванчикова // Зборник Матице српске за филологацу и лингвистику. Нови Сад, 1984-1985.-С. 61-79.

151. Иванчикова, Е.А. Двусубъектное повествование в романе «Идиот» и формы его синтаксического изображения / Е.А. Иванчикова // Филологические науки. -1990.-№2.-С. 16-22.

152. Иванчикова, Е.А. Рассказчик в повествовательной структуре произведений Достоевского / Е.А. Иванчикова // Филологический сборник. К 100-летию со дня рождения академика В.В. Виноградова. М., 1995. - С. 3-43.

153. Иванчикова, Е.А. «Подросток»: повествование с лирическим рассказчиком / Е.А. Иванчикова // Вопросы языкознания. 1995. - № 3. - С. 12-19.

154. Иванчикова, Е.А. О «двухголосых» синтаксических конструкциях в текстах Достоевского / Е.А. Иванчикова // Слово. Грамматика. Текст: Сборник статей /РАН. Отделение литературы и языка. М.: Институт русского языка им. В.В. Виноградова, 1996. - С. 377-386.

155. Иванчикова, Е.А. Автор в повествовательной структуре исповеди и мемуаров (на материале произведений Ф.М. Достоевского) / Е.А. Иванчикова // Поэтика слова в поэзии и прозе. М., 1997. — С. 250-255.

156. Иванчикова, Е.А. Автор и герой в повествовательной структуре «Преступления и наказания» / Е.А. Иванчикова // Достоевский. Материалы и исследования. -СПб., 2001.-С. 118-125.

157. Илюшин, А.А. О глаголах «жеста» у Достоевского / А.А. Илюшин // Русская речь. 1969. - № 6. - С. 20-25.

158. Илюшин, А.А. Словообразовательные синонимы (у Достоевского) / А.А. Илюшин // Русская речь. 1971. - № 5. - С. 18-25.

159. Иорданский, A.M. Об индивидуально-авторском употреблении в произведениях Достоевского сочетаний качественных наречий с именами прилагательными / A.M. Иорданский // Русский язык. М., 1975. - С. 23-34.

160. Казари, Р. Купеческий дом: историческая действительность и символ у Достоевского и Лескова / Р. Казари // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 8. -Л., 1988.-С. 87-92.

161. Каламова, Н.А. Переход наречий в служебные части речи: предлоги, союзы, частицы / Н.А. Каламова / Автореф. дис. . канд. филол. наук. Львов, 1954. - 16 с.

162. Капралова, С.Г. Об употреблении в романе Ф.М. Достоевского «Игрок» разных форм сочетаний существительного с двумя определениями / С.Г. Капралова, И.А. Кудрявцева // Русский язык. М., 1975. — С. 47-59.

163. Карасев, Л.В. О символах Достоевского / Л.В. Карасев // Вопросы философии. 1994. - № 10. - С. 14-28.

164. Карасев, Л.В. Онтологический взгляд на русскую литературу / Л.В. Карасев // Российский государственный университет. Институт высших гуманитарных исследований. — М., 1995. 102 с.

165. Караулов, Ю.Н. Русская речь, русская идея и идиостиль Достоевского / Ю.Н. Караулов // Язык как творчество. Сборник статей к 70-летию В.П. Григорьева, 1996.-С. 3-31.

166. Караулов, Ю.Н. Предикация и неопределенность / Ю.Н. Караулов // Слово. Грамматика. Текст: Сборник статей / РАН. Отделение литературы и языка. М.: Институт русского языка им. В.В. Виноградова, 1996. - С. 987-395.

167. Караулов, Ю.Н. Русский язык и языковая личность / Ю.Н. Караулов. — М.: Наука, 1997.-261 с.

168. Караулов, Ю.Н. Язык и мысль Достоевского в словарном отображении / Ю.Н. Караулов // Словарь языка Достоевского. Лексический строй идиолекта. -Вып. 1. РАН. Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова. - М.: Азбуковник, 2001. -С. 35-38.

169. Карповская, М.В. Категория интенсивности атрибутивного признака в испанском языке / М.В. Карповская / Дис. . канд. филолог, наук. Воронеж, 1998. - 182 с.

170. Карякин, Ю.Ф. Достоевский: Очерки / Ю.Ф. Карякин. М.: Правда, 1983. -48 с.

171. Касаткина, Т.А. Характерология Достоевского. Типология эмоционально-ценностных ориентаций / Т.А. Касаткина. — М.: Наследие, 1996. 336 с.

172. Кирай, Д. Достоевский и некоторые вопросы эстетики романа / Д. Кирай // Достоевский. Материалы и исследования, кн. 1. — Л.: Наука, 1974- С. 86-94.

173. Кирпотин, В.Я. Мир Достоевского / В.Я Кирпотин. Советский писатель, 1980.-376 с.

174. Киселев, И.А. Частицы в современных восточнославянских языках / И.А. Киселев. — Минск: Изд-во БГУ, 1976. — 160 с.

175. Киселева, Л.А. Некоторые проблемы изучения эмоционально-оценочной лексики современного русского языка / Л.А. Киселева // Проблемы русского языкознания. Уч. зап. ЛГПИ им. А.И. Герцена, 1968. 432 с.

176. Клейман, М.С. Живая классика / М.С. Клейман. М.: Газета «Труд», 1997. Клейман, Р.Я. Лейтмотивная вариативность времени-пространства в поэтике Достоевского /Р.Я. Клейман // Достоевский. Материалы и исследования. - Т. 14.-СПб., 1997.-С. 71-76.

177. Клейман, Р.Я Художественные константы Достоевского в контексте исторической поэтики / Р.Я. Клейман / Автореф. дис. . канд. филол. наук. СПб, 1999.-21 с.

178. Клейман, Р.Я. Спящая / мертвая невеста и подменный жених в поэтике Достоевского / Р.Я. Клейман // Достоевский и мировая культура. Вып. 13. -СПб., 1999.-С. 79-92.

179. Клочкова, Э.А. О влиянии формы разговорной речи на распределение классов слов / Э.А. Клочкова // Русская разговорная речь. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1970.-С. 135-153.

180. Кобозева, М.И. Прагмасемантическая аномальность высказывания и семантика модальных частиц / М.И. Кобозева // Логический анализ языка: Противоречивость и аномальность текста. М.: Наука, 1990. - С. 79-93.

181. Кобозева, М.И. Проблемы описания частиц в исследованиях 80-х годов / И.М. Кобозева // Прагматика и семантика. Сборник научно-аналитических обзоров.-М., 1991.-С. 147-175.

182. Ковалева, Г.Е. Слово «лишь» как частица и как союз / Г.Е. Ковалева // Разноуровневые характеристики лексических единиц: Сб. науч. ст. по материалам докладов и сообщений. Часть 3. Морфология и синтаксис. — Смоленск: СПГУ, 1999.-С. 29-31.

183. Ковсан, М. Как создавались «Братья Карамазовы» Ф.М. Достоевского / М. Ковсан // Литературная учеба. 1988. - № 4.

184. Ковсан, М.Л. «Преступление и наказание»: «все» и «он» /М.Л. Ковсан // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 8. - Л., 1988. - С. 72-86.

185. Ковтунова, И.И. Поэтический синтаксис / И.И. Ковтунова. М.: Наука, 1986.-216 с.

186. Ковтунова, И.И. Принцип неполной определенности и формы его грамматического выражения в поэтическом языке XX в. / И.И. Ковтунова // Очерки истории языка русской поэзии XX в.: Грамматические категории. Синтаксис. Текст. -М., 1993.-С. 36-64.

187. Кодухов, В.И. К вопросу о «постпозитивном члене» в русском языке / В.И. Кодухов // Ученые записки Ленинградского пед. ин-та, 1954. Т. 92.

188. Кожевникова, Н.А. «Чужая речь» в изображении Ф.М. Достоевского / Н.А. Кожевникова // Вестник МГУ. Серия 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2002. - № 1.-С. 120-130.

189. Кожин, А.Н. Функциональные типы русской речи: Учеб. пособие для филол. специальностей ун-тов / А.Н. Кожин, О.А. Крылова, В.В. Одинцов. — М.: Высшая школа, 1982. — 223 с.

190. Кожина, М.Н. Стилистика русского языка / М.Н. Кожина. М.: Просвещение, 1977.-224 с.

191. Кожина, М.Н. О функциональных семантико-стилистических категориях / М.Н. Кожина // Филологические науки. 1987. - № 2. - С. 40-49.

192. Кожинов, В.В. «Преступление и наказание» Ф.М. Достоевского / В.В. Ко-жинов // Три шедевра русской классики. М: Художественная литература, 1971. -С. 114-136.

193. Козельцова, Н.А. Незнаменательная лексика разговорной речи / Н.А. Ко-зельцова, О.В. Гусева // Русская разговорная речь. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1970.-С. 114-119.

194. Колесникова, С.М. Семантика градуальности и способы ее выражения в современном русском языке / С.М. Колесникова. М.: МПГУ, 1998. - 164 с.

195. Колесникова, С.М. Категория градуальности в современном русском языке / С.М. Колесникова / Дис. . док-pa филолог, наук. М., 1999. - 204 с.

196. Колесникова, С.М. Частица далее / С.М. Колесникова // Тенденции в системе номинации и предикации русского языка: Межвуз. сб. науч. тр. М.: МПУ, 2002. - С. 70-74.

197. Колесникова, Т.А. Поэтические компоненты структуры образа главного героя в романе Ф.М. Достоевского» Идиот» / Т.А. Колесникова / Дис. . канд. филол. наук. М., 2003. - 226 с.

198. Колодезнев, В.И. О некоторых семантических особенностях частиц и их изучении в современном русском языке / В.И. Колодезнев // Ученые записки Калининского пед. ун-та, 1969. Т. 66, ч.1. - С. 223-237.

199. Копыленко, И.М. О коммуникативных функциях частиц / И.М. Копыленко / Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Алма-Ата, 1981. — 22 с.

200. Копыленко, И.М. О своеобразии семантики частиц / И.М. Копыленко // Семантика языковых единиц: Материалы третьей межвуз. Научно-практической конференции. Ч. 11. М.: Альфа, 1993. - С. 137-140.

201. Копышева, Л.В. К вопросу о функциональной классификации частиц в современном русском языке / Л. В. Копышева // Вопросы прикладной лингвистики. Днепропетровск, 1974. - Вып. 8. - С. 138-142.

202. Кортава, Т.В. Экспрессивные функции частиц в посланиях и челобитных протопопа Аввакума / Т.В. Кортава // Вестник Московского ун-та. Серия 9. Филология. 2003. - № 6. - С. 138-145.

203. Краг, Э. Несколько замечаний по поводу стиля Достоевского / Э. Краг // Scando-Slavica. Copenhagen, 1963. - Т. IX.

204. Крейдлин, Г.Е. Лексема «даже» / Г.Е. Крейдлин // Семиотика и информатика. -Вып. 6. М.: Наука, 1975. - С. 102-114.

205. Крейдлин, Г.Е. Синтаксическое употребление местоимения «какой» / Г.Е. Крейдлин, Е.В. Рахилина // Системный анализ значимых единиц русского языка. Синтаксические структуры: Межвуз. сб. Красноярск: Изд-во Красноярского унта, 1984.-С. 76-83.

206. Крейдлин, Г.Е. О лексикографическом описании служебных слов / Г.Е. Крейдлин, А.Н. Поливанова // Вопросы языкознания. — 1987. № 1. - С. 52—58.

207. Крейдлин, Г.Е. Лексема ДАЖЕ / Г.Е. Крейдлин // Семиотика и информатика. Opera selekta-M., 1997. Вып. 35. - С. 107-117.

208. Кржижкова, Е. Количественная детерминация прилагательных в русском языке (лексико-синтаксический анализ) / Е. Кржижкова // Синтаксис и норма. -М.: Наука, 1974. С. 37—49.

209. Кривоносов, А.Т. О семантической природе модальных частиц / А.Т. Кри-воносов // Филологические науки. 1982. — № 5. — С. 33—47.

210. Кривоносов, А.Т. Система «взаимопроницаемости» неизменяемых классов слов / А.Т. Кривоносов // Филологические науки. 1982. - № 5. - С. 48-57.

211. Кручинина, И.Н. Структура и функции сочинительной связи / И.Н. Кручи-нина. М.: Наука, 1988. - 172 с.

212. Кузьмина, И.Б. К вопросу о постпозитивных частицах в русских говорах / И.Б. Кузьмина, Е.В. Немченко // Материалы к исследованиям по русской диалектологии М., 1962. - Т. 3. - С. 32-43.

213. Куныгина, О.В. Структурные и семантические свойства и отношения классафразеологизмов-частиц / О.В. Куныгина / Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Волгоград, 2000. 24 с.

214. Куныгина, О.В. Классовая омонимия фразеологизмов-частиц и фразеологизмов-союзов / О.В. Куныгина // Исследования по семантике: Межвуз. сб. в честь д.ф.н., проф. JI.M. Васильева. Вып. 21. - Уфа: Изд-во Башкирского ун-та, 2001. -С. 241-246.

215. Курганов, Н.Г. Российская универсальная грамматика / Н.Г. Курганов. -СПб., 1769.

216. Лаптева, О.А. Внутристилевая эволюция современной русской научной прозы / О.А. Лаптева // Развитие функциональных стилей современного русского языка. М.: Наука, 1968. - С. 135-138.

217. Лаптева, О.А. Устно-разговорная разновидность современного литературного языка и другие его компоненты / О.А. Лаптева // Вопросы стилистики. — Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1975. — Вып. 9. С. 93—106. :

218. Лаптева, О.А. Русский разговорный синтаксис / О.А. Лаптева. М.: Наука, 1976.-390 с.

219. Левашова, В.А. Лингвистическая природа и функционирование стилистического приема перечисления (на материале английского языка) / В.А. Левашова / Дис. . канд. филолог, наук. -М., 1976. 191 с.

220. Левин, Ю.И. Об одной группе союзов русского языка / Ю.И. Левин // Машинный перевод и прикладная лингвистика. Вып. 13. - М.: Наука, 1970. -С. 64-86.

221. Левин, Ю.И. Поэтика. Семиотика / Ю.И. Левин. М.: Языки русской культуры, 1998.-824 с.

222. Левонтина, И.Б. Словарная статья частицы -ка / И.Б. Левонтина // Семиотика и информатика. Вып. 32. -М., 1991. - С. 48-53.

223. Леденев, Ю.И. О грамматической роли слов «только» и «лишь» в современном русском литературном языке / Ю.И. Леденев // Русский язык в школе. 1961. -№1. - С. 14-17.

224. Леденев, Ю.И. О составе и функциях класса частиц в русском языке / Ю.И. Леденев // Тезисы докладов на научную конференцию Ставропольского пед. инта. Ставрополь, 1964. - Вып. 1. - С. 93-94.

225. Леденева, В.И. Функционирование слов со звуковым и графическим комплексом точно / В.И. Леденева // Явления переходности в грамматическом строе современного русского языка: Межвуз. сб. науч. тр. М.: МПГИ им. В.И. Ленина, 1988.-С. 105-109.

226. Лежнев, А. Проза Пушкина /А. Лежнев. 2-е изд. - М.: Художественная литература, 1966. — 287 с.

227. Лекант, П.И. О грамматическом статусе частиц / П.И. Лекант // Языковая система и ее развитие во времени и пространстве: Сб. науч. ст. к 80-летию К.В. Горшковой. М.: Изд-во Московского ун-та, 2002. - С. 391-393.

228. Лекант, П.А. Современный русский язык / П.А. Лекант, Е.И. Диброва, П.Л. Касаткин. -М.: Дрофа, 2002. 560 с.

229. Литвинова, М.М. Способы выражения интенсивности признака (на материале ранних сатирических произведений Михаила Булгакова) / М.М. Литвинова / Автореф. дис. . канд. филолог, наук. М., 2002. - 24 с.

230. Лихачев, Д.С. Летописное время у Достоевского / Д.С. Лихачев // Поэтика древнерусской литературы. — Л, 1967. 387 с.

231. Лихачев, Д.С. Там, где жил Достоевский / Д.С. Лихачев, С.В. Белов // Литературная газета. 1976. - № 30.

232. Лобов, Л.П. Из наблюдений над словесными приемами Достоевского / Л.П. Лобов //Сборник общ-ва ист., филолог., филос. и соц. наук при Пермском ун-те. -Вып. 2.- 1927.-С. 2-93.

233. Ломоносов, М.В. Российская грамматика / М.В. Ломоносов // Полное собрание сочинений. М - Л.: Изд-во АН СССР, 1952. - Т. 7. - 996 с.

234. Лосева, С.В. Частицы в системе метатекстовых операторов / С.В. Лосева / Дис. . канд. филол. наук. Владивосток, 2004. — 160 с.

235. Лотман, Ю.М. Структура художественного текста / Ю.М. Лотман. М.: Искусство, 1970.-384 с.

236. Лотман, Ю.М. Анализ поэтического текста / Ю.М. Лотман. Л.: Просвещение, 1972.-272 с.

237. Лукьянова, Н.А. О соотношении понятий экспрессивность, эмоциональность, оценочность / Н.А. Лукьянова // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. Вып. V. - Новосибирск, 1976. - С. 24-42.

238. Лукьянова, Н.А. Экспрессивная лексика разговорного употребления / Н.А. Лукьянова. М.: Просвещение, 1986. - 302 с.

239. Лютц, И.В. Составные частицы с компонентом «вот» в современном русском литературном языке / И.В. Лютц / Автореф. дис. . канд. филол. наук. — СПб., 1992.-18 с.

240. Ляпина, С.В. К вопросу о полифункциональности частицы еще / С.В. Ляпи-на // Актуальные проблемы в вузе и школе: Материалы 7-ой Тверской межвузовской конференции ученых-филологов и школьных учителей. Тверь, 1993. -С. 82-83.

241. Ляпина, С.В. Структурно-семантические функции лексем еще и уже в смысловой организации предложения /С.В. Ляпина/ Автореф. дис. . канд. филол. наук.-Елец, 1997.- 18 с.

242. Ляпон, М.В. Смысловая структура сложного предложения и текст / М.В. Ляпон. М.: Наука, 1986. - 274 с.

243. Майтинская, К.Е. Служебные слова в финно-угорских языках / К.Е. Май-тинская. М.: Наука, 1982. - 126 с.

244. Максимов, Л.Ю. Литературный язык и язык художественной литературы / Л.Ю. Максимов // Анализ художественного текста. М., 1975. - С. 34-49.

245. Маркелова, Т.В. Частицы в высказываниях с оценочным значением / Т.В. Маркелова // Русский язык в школе. 1995. - № 2. - С. 87-95.

246. Маслов, Ю.С. Система основных понятий и терминов славянской аспекто-логии / Ю.С. Маслов // Вопросы общего языкознания. Л.: ЛГУ, 1965. -С. 70-79.

247. Матвеева, Т.В. Функциональные стили в аспекте текстовых категорий /Т.В. Матвеева. Свердловск: Наука, 1990. - с. 264.

248. Матвиевская, Л.А. Стилистическое использование антонимов (на материале произведений М.Ю. Лермонтова/ Л.А. Матвиевская/ Дис. . канд. филолог, наук.-М., 1978.- 187 с.

249. Мегаева, К.И. Изображение характера в романах Достоевского 60-х годов / К.И. Мегаева/ Автореф. дис. . канд. филол. наук, 1964.-22 с.

250. Мезенина, М.В. Градуальность в парадигматике лексики немецкого языка / М.В. Мезенина / Дис. . канд. филолог, наук. М., 1991. - 204 с.

251. Мелетинекий, Е.М. Заметки о творчестве Достоевского / Е.М. Мелетинский. -М.: РГГУ, 2001.-187 с.

252. Меликян, В.Ю. Экспрессивные текстообразующие функции коммуникем / В.Ю. Меликян //Филологические науки. 1998. - № 1. — С. 73-82.

253. Мельник, В.И. К теме: Раскольников и Наполеон («Преступление и наказание») / В.И. Мельник // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 6. — Л., 1985.-С. 230-236.

254. Меншутина, О.И. Из наблюдений над языком романа «Преступление и наказание» / О.И. Меншутина // Труды ун-та Дружбы народов им. П. Лумумбы. -1970. Т. 49. Языкознание. - Вып. 7. - С. 121-129.

255. Меншутина, О.И. Идейно-художественное осмысление некоторых повтором в романе Достоевского «Преступление и наказание» / О.И. Меншутина // Русская речь. 1982. - № 3. - С. 47-51

256. Мигирин, В.Н. Очерки по теории процессов переходности в русском языке: Учебное пособие для студентов / В.Н. Мигирин. Бельцы: Высшая школа, 1971. -287 с.

257. Миджиферджян, Т.В. Раскольников Свидригайлов - Порфирий Петрович: поединок сознаний / Т.В. Миджиферджян // Достоевский: Материалы и исследования. - 1987. - Т. 7. - С. 65-80.

258. Миллер, Вс. Очерки русской народной словесности: Былины / В. Миллер. -М., 1897.-Т. 1.-464 с.

259. Милованова, Н.Я. Наблюдения над средствами экспрессивности научной речи / Н.Я. Милованова //Исследования по стилистике. Пермь, 1976. — Вып. 5. -С.137-146.

260. Мирович, А. Основные функции частиц в современном русском языке / А. Мирович // Лексикографический сборник. М., 1962. - Вып. 5. - С. 87-95.

261. Михновец, Н.Г. Художественная структура бытия в метаромане Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» / Н.Г. Михновец/ Автореф. дис. . канд. филол. наук. Иваново, 2007. -21 с.

262. Мишин, И.Т. Проблематика романа Достоевского «Записки из мертвого дома» / И.Т. Мишин // Ученые записки Армавирского гос. пед. ин-та. Т. 2. - Вып. 2.- 1967.-С. 34-47.

263. Морозов, Н.А. Лингвистические спектры / Н.А. Морозов // ИОРЯС. — Т. XX, Кн. 4., 1915.

264. Морсон, Г.С. «Идиот», поступательная (процессуальная) литература и тематика / Г.С. Морсон // Роман Ф.М. Достоевского «Идиот»: современное состояние изучения. М.: Наследие, 2001. - С. 7-28.

265. Московский городской листок. 1847. - № 131. - С. 6-7.

266. Мукаржовский, Я. Преднамеренное и непреднамеренное в искусстве / Я. Мукаржовский // Структурализм: «за» и «против». М., 1975. - С. 13-21.

267. Муковозова, Т.И. Модальные слова и частицы / Т.И. Муковозова // Тенденции в системе номинации и предикации русского языка: Межвуз. сб. науч. тр. -М.: МПУ, 2002. С. 78-81.

268. Мусиенко, В.П. Категория интенсивности в структуре русского языка / В.П. Мусиенко / Дис. . канд. филолог, наук. Киев, 1984. - 200 с.

269. Нагорный, И.А. Роль частиц со значением недостоверности в выражении утверждения-отрицания / И.А. Нагорный // Структура, семантика и функционирование: Межвуз. сборник научных трудов. М.: МПУ, 1995. - С. 31-41.

270. Нагорный, И.А. Выражение темпоральности в предложениях с частицами / И.А. Нагорный // Синтаксические и грамматические аспекты предикации в современном русском языке. М.: МПУ, 1998. - С. 34-37.

271. Нагорный, И.А. К вопросу о диктумной функции модально-персуазивных частиц в высказывании / И.А. Нагорный // Семантика словоформ в высказывании: Межвуз. сб. науч. тр. М.: МПУ, 1999. - С. 78-80.

272. Нагорный, И.А. Экспликационная функция модально-персуазнвных частиц в высказывании / И.А. Нагорный // Средства номинации и предикации в русском языке: Межвуз. сборник научных трудов. М.: МПУ, 2001. - С. 81-83.

273. Назиров, Р.Г. Проблема читателя в творческом сознании Достоевского / Р.Г. Назиров // Творческий процесс и художественное восприятие. — Л., 1983. — С. 217-219.

274. Неверова, Н.В. К вопросу о стилевой дифференциация частиц / Н.В. Неверова // Вестник Белорусского ун-та. Серия IV. 1973. - № 1. — С. 58-59.

275. Нечаева, B.C. Сравнения в ранних повестях Достоевского / B.C. Нечаева // Сб. «Достоевский». Труды ГАХН. М., 1928. - С. 86-99.

276. Нечаева, О.А. Функционально-смысловые типы речи (описание, повествование, рассуждение) / О.А. Нечаева. Улан-Удэ: Бурятское книжное изд-во, 1974. -325 с.

277. Николаева, Е.А. Концессивно-модальные предложения с союзом-частицей пусть/пускай в языке поэзии / Е.А. Николаева / Автореф. дис. . канд. филол. наук. Казань, 2000. - 20 с.

278. Николаева, Т.М. Функции акцентного выделения и семантико-синтаксическая структура высказывания / Т.М. Николаева // Фонология. Фонетика. Интонология: Материалы к IX Международному конгрессу фонетических наук.-М., 1979.-С. 134-152.

279. Николаева, Т.М. Функции частиц в высказывании (на материале славянских языков) / Т.М. Николаева. М.: Наука, 1985. - 168 с.

280. Николина, Н.А. Словообразовательные средства и стиль (На материале произведений Ф.М. Достоевского) / Н.А. Николина // Русский язык в школе. 1991. -№5.-С. 54-65.

281. Николина, Н.А. Семантика и функции слова «авось» в современном русском языке / Н.А. Николина // Многоаспектность синтаксических единиц: Межвуз. сб. науч. тр. -М.: МПГУ им. В.И. Ленина, 1993. С. 157-167.

282. Овчинникова, Р.С. К вопросу о синтаксических функциях постпозитивных частиц в говорах русского языка / Р.С. Овчинникова // Вопросы русского языкознания. Куйбышев, 1976. - Вып. 2. — С. 115-127.

283. Одиноков, В.Г. Типология образов в художественной системе Ф.М. Достоевского / В.Г. Одиноков. Новосибирск: Наука, 1981. - 145 с.

284. Одинцов, В.В. Речевые формы популяризации / В.В. Одинцов М.: Наука, 1982.-254 с.

285. Орлов, А.Е. Значение и функции лексемы «только» / А.Е Орлов // Семантика слова и его функционирование. Кемерово, 1981. — С. 72-84.

286. Осипов, Ю.М. Об уточнении понятия «эмоциональность» как лингвистического термина / Ю.М. Осипов // Проблемы синтаксиса английского языка. Уч. зап. МГПИ им. В.И. Ленина. М., 1970. - № 422. - С. 116-124.

287. Осмоловский, О.Н. Достоевский и русский психологический роман / О.Н. Осмоловский. Кишинев: Штиинца, 1981. - 165 с.

288. Оссовецкий, И.А. Язык фольклора и диалект / И.А. Оссовецкий // Основные проблемы эпоса восточных славян. М., 1958. - С. 172-192.

289. Падучева, Е.В. Семантический анализ отрицательных предложений в русском языке / Е.В. Падучева // Машинный перевод и прикладная лингвистика. -Вып. 12. М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1969. - С. 37-52.

290. Падучева, Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью / Е.В. Падучева. -М.: Наука, 1985 271 с.

291. Падучева, Е.В. Семантические исследования / Е.В. Падучева. — М.: Языки русской культуры, 1996. 464 с.

292. Панфилов, А.К. Лекции по стилистике русского языка / А.К. Панфилов. -М.: Высшая школа, 1968. 167 с.

293. Паршин, П.Б. Сопоставительное выделение как коммуникативная категория: Опыт процедурно-семантического описания / П.Б. Паршин / Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 1988. 26 с.

294. Переверзев, В.Ф. Ф.М. Достоевский / В.Ф. Переверзев. 2-е изд. - М. -Л.: ГИЗ, 1925.- 132 с.

295. Пешковский, A.M. Русский синтаксис в научном освещении / A.M. Пешковский. М.: Учпедгиз, 1968. - 480 с.

296. Погожева, Л.П. Композиция романа «Преступление и наказание» / Л.П. По-гожева // Литературная учеба. 1939. - № 8/9. - С. 112-114.

297. Полищук, Г.Г. Разговорная речь и художественный диалог / Г.Г. Полищук, О.Б. Сиротинина // Лингвистика и поэтика. М., 1979. - С. 12-28.

298. Порошенков, Е.П. О характере и значении фантастического в повести Ф.М. Достоевского «Двойник» / Е. П. Порошенков // Ученые записки Горьковского пед. ин-та. 1970. - Вып. 90. - С. 79-97.

299. Порошина, В.И. Выделительно-ограничительные частицы и их стилистические функции в языке былин / В.И. Порошина / Дис. . канд. филол. наук. — Петрозаводск, 1984.-203 с.

300. Потебня, А.А. Из записок по русской грамматике: В 4-х т. / А.А. Потебня. -М.:Учпедгиз, 1958. Т. 1-2. - 536 с.

301. Прияткина, А.Ф. Об экспрессивности союза /А.Ф. Прияткина //Русский синтаксис в грамматическом аспекте (синтаксические связи и конструкции). Избранные труды. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2007. - С. 302-311.

302. Прокуровская, Н.А. Частицы в устной речи жителей Удмуртии / Н.А. Прокуровская // Вопросы стилистики: Межвуз. научн. сб.— Саратов, 1976. Вып. 2. — С. 37-48.

303. Прокуровская, Н.А. Незнаменательная лексика / Н.А. Прокуровская // Разговорная речь в системе функциональных стилей современного русского литературного языка. Лексика. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1983. — С. 175-187.

304. Пропп, В .Я. Язык былины как средство художественной изобразительности / В.Я. Пропп Уч. зап. ЛГУ, 1954. Вып. 20. -№ 173. - С. 375-403.

305. Пумпянский, Л.В. Классическая традиция: Собрание трудов по истории русской литературы / Л.В. Пумпянский. М.: Языки русской культуры. — Коше-лев, 2000. - 864 с.

306. Путеводитель по дискурсивным словам русского языка / А.Н. Баранов, В.А. Плунгян, Е.В. Рахилина. М.: Помовский и партнеры, 1993. - 207 с.

307. Путеводитель по дискурсивным словам русского языка / Ред. Д. Пайар. — М.: Метатекст, 1993. 257 с.

308. Путилов, Б.Н. Методология сравнительно-исторического изучения фольклора. / Б.Н. Путилов. Л.: Наука, - 1976. - 244 с.

309. Пухачев, С.Б. Поэтика жеста в произведениях Достоевского. На материале романов «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Подросток», «Братья Карамазовы» / С.Б. Пухачев / Дис. . канд. филол. наук. Новгород, 2006. - 196 с.

310. Разинкина, Н.М. О разграничении понятий «эмоциональное значение» и «эмоциональная окраска» / Н.М. Разинкина // Иностранные языки в школе. — 1968.-С. 32-37.

311. Распопов, И.П. К вопросу о частицах в современном русском языке / И.П. Распопов // Русский язык в школе. 1955. — №. 6. - С. 17-19.

312. Рахилина, Е.В. Локативность и вопрос / Е.В. Рахилина // Теория функциональной грамматики. Локативность. Бытийность. Посессивность. Обусловленность. СПб., 1996. - С. 27-52; 118-127.

313. Рахилина, Е.В. Основные идеи когнитивной лингвистики / Е.В. Рахилина // Фундаментальные направления современной лингвистики. — М., 1997. — С. 42—56.

314. Рогова, К.А. Синтаксические средства в стилистике / К.А. Рогова // Вестник ЛГУ. Сер. истории, языка и литературы. 1978. - № 2. - С. 32-46.

315. Розанов, В.В. Из лекции о Достоевском /В.В. Розанов/Юпыты: Литературно-философский ежегодник. — М., 1990. — С. 14-28.

316. Розенталь, Д.Э. Современный русский язык / Д.Э. Розенталь, И.Б. Голуб, М.А. Теленкова. -М.: Рольф, 2001.-448 с.

317. Романов, А.А. Прагматическая функция частиц в иллокутивной структуре диалогического текста / А.А. Романов // Текст: Структура и анализ. — М.: Институт языкознания АН СССР, 1989. С. 47-60.

318. Романова, Н.Н. Стилистика и стили /Н.Н. Романова, А.В. Филиппов. — М.: Флинта: МПСИ, 2006. 416 с.

319. Русская грамматика. Т. 1. Фонетика. Фонология. Ударение. Интонация. Введение в морфемику. Словообразование. Морфология. М.: Наука, 1980. - 784 с.

320. Рыбников, П.Н. Песни, собранные П.Н. Рыбниковым / П.Н. Рыбников. -СПб.: Изд-во Имп. АН, 1909-1910. Т. 1.-512 с.

321. Савельева, Л.В. Поэтические функции отрицательных конструкций в русской былине / Л.В. Савельева // Язык жанров русского фольклора. Петразаводск, 1979.-С. 13-21.

322. Савенкова, Е.С. Система второстепенных персонажей романа Ф.М. Достоевского «Идиот» в контексте литературных традиций /Е.С. Савенкова/ Автореф. дис. . канд. филол. наук. Новгород, 2006. - 21 с.

323. Савченко, Л.И. Повтор как стилистическая категория в художественной прозе Ф.М. Достоевского / Л.И. Савченко / Автореф. дис. . канд. филолог, наук. -Ташкент, 1984.-22 с.

324. Салмина, Л.М. Сложные фразеологизированные конструкции темпорально-модальной семантики /Л.М. Салмина /Автореф. дис. . канд. филолог, наук. — М., 1981.-18 с.

325. Сараскина, Л.И. «Бесы»: роман-предупреждение / Л.И. Сараскина. — М.: Советский писатель, 1990. — 478 с.

326. Светлышев, Д.С. Состав и функции эмоционально-экспрессивных частиц в современном русском литературном языке /Д.С. Светлышев/ Автореф. дис. . канд. филол. наук-М., 1955. — 13 с.

327. Светлышев, Д.С. К вопросу о функциях частиц, выражающих эмоциональные оттенки речи /Д.С. Светлышев // Уч. зап. Ивановского гос. пед. ин-та, 1958. -Т. 17.-Вып. 5.-4.3.-С. 3-27.

328. Светлышев, Д.С. Краткие замечания о своеобразии функций некоторых усилительных частиц / Д.С. Светлышев // Уч. зап. Ивановского гос. пед. ин-та, 1958. Т. 17. - Вып. 5. -Ч. 3. - С. 28-32.

329. Семенова, О.В. Роль частицы вроде в выражении неточного (недостаточного) знания / О.В. Семенова // Исследования языковых единиц в их динамике и взаимодействии: Сб. науч. тр. Москва-Уфа: БГУ, 2000. - С. 58-63.

330. Сергеева, Г.Н Словарная статья служебного слова «без малого» / Г.Н. Сергеева // Словарь служебных слов русского языка. Владивосток, 2001. -С. 319-322.

331. Сердюченко, B.JI. Достоевский и Чернышевский: Единство крайностей / B.JI. Сердюченко. Львов; Москва: Наука, 1999. - 293 с.

332. Силард, Л. Своеобразие мотивной структуры «Бесов» / Л. Силард // Djsto-evsky Studies. V. 4., 1983. - С. 133-164.

333. Силютина, О.Ф. Раннее творчество Ф.М. Достоевского / О.Ф. Силютина / Автореф. дис. . канд. филол. наук. — МГУ, 1968. 19 с.

334. Симина, Г.Я. Из наблюдений над языком и стилем романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» / Г.Я Симина // Изучение языка писателя. — Л.: Учпедгиз, 1957.-С. 105-157.

335. Симонов, В.В. Частицы в кировских говорах / В.В. Симонов // Ученые записки Кировского ин-та, 1967. — Т. 1. Вып. 29. - С. 12-19.

336. Синтаксис и стилистика. М.: Высшая школа, 1976. — 311 с.

337. Синько, Л.А. Конструкции со словом ведь в современном русском литературном языке / Л.А. Синько / Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Ставрополь, 1997.-17 с.

338. Сиротинина, О.Б. Некоторые жанрово-стилистические изменения советской публицистики / О.Б. Сиротинина // Развитие функциональных стилей современного русского языка. М.: Наука, 1968. - С. 43^46.

339. Сиротинина, О.Б. Современная разговорная речь и ее особенности /О.Б. Сиротинина. -М.: Просвещение, 1974. 144 с.

340. Скиба, Ю.Г. К вопросу о развитии служебных слов в русском языке / Ю.Г. Скиба // Научный ежегодник Черновицкого ун-та за 1956 г. — Черновцы, 1957. — Т. 1. — Вып. 1.-С. 301-304.

341. Сковородников, А.П. Экспрессивные синтаксические конструкции современного русского литературного языка. Опыт системного исследования / А.П. Сковородников. Томск: Изд-во Томского госуд. ун-та, 1981. — 249 с.

342. Сковородников, А.П. Градация. Аллюзия / А.П. Сковородников // Теоретические и прикладные аспекты речевого общения: Научно-методический бюллетень / Под ред. Сковородникова. Красноярск, 1998. - С. 110-116.

343. Скребнев, Ю.М. Очерк теории стилистики / Ю.М. Скребнев. Горький: Просвещение, 1975.- 175 с.

344. Слонимский, A.JI. «Вдруг» у Достоевского / A.JI. Слонимский // Книга и революция. 1922. - № 8. - С. 11-29.

345. Слюсарева, Н.А. Методологический аспект понятия функций языка /Н.А. Слюсарева // Изв. АН СССР. Сер. ЛиЯ, 1979. Т. 38. - Вып. 2.

346. Слюсарева, Н.А. Функции языка / Н.А. Слюсарева // Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Советская энциклопедия, 1990.-682 с.

347. Смирницкий, А.И. Лексическое и грамматическое в слове / А. И. Смирниц-кий // Вопросы грамматического строя. М.: Изд-во АН СССР, 1955. - С. 6-34.

348. Смирнов, Ю.Б. Семантико-функциональные особенности неопределенных местоименных прилагательных / Ю.Б. Смирнов // Русский язык в школе. — 1985. — № 4. С. 90-94.

349. Смотрицкий, М. Грамматики СлавенскиА правильное суптагма / М. Смот-рицкий. Ева, 1619 (факсимильное издание, осуществленное в Киеве в 1979 гоДУ)

350. Собинникова, В.Н. Постпозитивная частица «-то» в говорах Гремяченского района Воронежской обл. / В.Н. Собинникова // Тр. Воронежского ун-та, 1957. — Т. 47.

351. Современный русский язык: Ч. 1. Лексика и фразеология. Фонетика и орфоэпия. Графика и орфография. Словообразование. Морфология: Учебник для вузов / сост. Д.Э. Розенталь. — М.: Высшая школа, 1979. 317 с.

352. Соловьев, С.М. Колорит произведений Достоевского / С.М. Соловьев // Достоевский и русские писатели. — М.: Советский писатель, 1971. 445 с.

353. Соловьев, С.М. Изобразительные средства в творчестве Ф.М. Достоевского / С.М. Соловьев. — М.: Советский писатель, 1979. —352 с.

354. Сперанский, М.Н. Былинная речь / М.Н. Сперанский. М., 1916. - Т. 1. — С. 425-332.

355. Сретенская, Л.В. Функциональная семантико-стилистическая категория оценки в научных текстах разных жанров / Л.В. Сретенская / Дис. . канд. филолог. наук. Сиб., 1994. - 187 с.

356. Стародумова, Е.А. Значение и функции слова «тоже» / Е. А. Стародумова // Ученые записки Дальневосточного госуд. ун-та. Т. 12. Современный русский язык. - Владивосток, 1971. — С. 53-60.

357. Стародумова, Е.А. Синтаксические функции частицы «даже» / Е.А. Стародумова // Ученые записки Дальневосточного госуд. ун-та. Т. 62. Исследования по современному русскому языку. — Владивосток, 1972. - С. 47—58.

358. Стародумова, Е.А. Функции ограничительного слова «только» в современном русском языке / Е.А. Стародумова // Синтаксические связи в русском языке. — Владивосток, 1974. С. 78-90.

359. Стародумова, Е.А. К вопросу о полифункциональности в русском языке (слово «особенно») / Е.А. Стародумова // Вопросы грамматики русского языка:

360. Функциональный анализ единиц морфологосинтаксического уровня. — Иркутск, 1981.-С. 121-135.

361. Стародумова, Е.А. Текстовые функции ограничительных частиц / Е.А. Стародумова // Служебные слова и синтаксические связи. Владивосток, 1985. - С. 57-70.

362. Стародумова, Е.А. Акцентирующие частицы в русском языке / Е.А. Стародумова. Владивосток: Изд-во ДВГУ, 1988. - 156 с.

363. Стародумова, Е.А. Соотношение функций союзов и частиц в контактном и неконтактном расположении / Е. А. Стародумова // Языковые категории в лексикологии и синтаксисе. Новосибирск: Изд-во Новосибирского ун-та, 1991. -С. 216-230.

364. Стародумова, Е.А. Русские частицы (письменная монологическая речь) / Е.А. Стародумова / Дис. докт. филол. наук М., 1996. - 206 с.

365. Стародумова, Е.А. Русские частицы. Учебное пособие / Е.А. Стародумова. -Владивосток: Изд-во Дальневостого ун-та, 1997. 68 с.

366. Стародумова, Е.А. Частицы русского языка (разноаспектное описание) / Е.А. Стародумова. Владивосток: Изд-во Дальневосточного ун-та, 2002. - 292 с.

367. Степанов, H.J1. Творчество Достоевского / H.JI. Степанов // Литературная учеба. 1931. - № 9. - С. 77-94.

368. Степанов, Н.Л. Творчество Достоевского / Н.Л. Степанов // Литературная учеба. 1931.-№10.-С. 36-98.

369. Степанян, К.А. Реализм в высшем смысле как творческий метод Ф.М. Достоевского / К.А. Степанян / Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2007. - 19 с.

370. Степенкова, Л.И. Субъективно-модальные частицы в современном русском литературном языке / Л.И. Степенкова / Автореф. дис. . канд. филол. наук. Воронеж, 1982.-24 с.

371. Сущинский, И.И. О коммуникативно-прагматической категории «акцентирование» (немецкий язык) / И.И. Сущинский // Иностранные языки в школе. — 1984.-№2.-С. 2-14.

372. Сущинский, И.И. Коммуникативно-прагматическая категория акцентирования и ее роль в вербальной коммуникации (на материале немецкого языка / И.И. Сущинский // Вопросы языкознания. 1987. - № 6. — С. 4-17.

373. Сэпир, Э. Градуирование / Э. Сэпир // Новое в зарубежной лингвистике: Лингвистическая прагматика. М., 1985. — Вып. XVI. - С. 129-144.

374. Тарланов, З.К. Язык русского фольклора как предмет лингвистического изучения / З.К. Тарланов // Язык жанров русского фольклора. Петрозаводск, 1977.-С. 3-31.

375. Тарланов, З.К. Реликтовые функции в коллекциях русских пословиц по записям XVII-XX вв. / З.К. Тарланов // Язык жанров русского фольклора. — Петрозаводск, 1979. С. 60-75.

376. Тарланов, З.К. Сравнительный синтаксис жанров русского фольклора / З.К. Тарланов. Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского гос. ун-та, 1981. — 104 с.

377. Телегина, И. Два Алексея Ивановича («Игрок» Достоевского и «Мы проводили вечер на даче.» Пушкина) / И. Телегина //Достоевский и мировая литература.-Вып. 1.-Ч. 2.-СПб., 1993.-С. 164-175.

378. Телия, В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц / В.Н. Телия. М.: Просвещение, 1986. - 211 с.

379. Тихомиров, Б.Н. К осмыслению глубинной перспективы романа «Преступление и наказание» / Б.Н. Тихомиров // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 7. - СПб., 1986. - С. 232-246.

380. Тоичкина, А.В. Пути решения проблемы идеала в художественном творчестве Достоевского 60-х г. XIX века: от «записок» к роману «Идиот» / А.В. Тоичкина. // Достоевский. Материалы и исследования. — Т. 16. — СПб., 2001. С. 186— 203.

381. Токарчук, И.Н. Частицы в языковом и речевом аспектах (на материале частиц «просто» и «прямо») / И.Н. Токарчук / Дис. . канд. филол. наук. — Владивосток, 2002. 200 с.

382. Токарчук, И.Н. Стилистические возможности частиц / И.Н. Токарчук // Литература. Язык. Культура: Материалы научной конференции. Книга 2. — Владивосток: Изд-во Дальневосточного госуд. ун-та, 2004. С. 193-200.

383. Токарчук, И.Н. Об одном употреблении частицы «как бы» / И.Н. Токарчук // Проблемы славянской культуры и цивилизации: материалы VIII Междунар. науч-но-метод. конф. Уссурийск: Изд-во УГЛИ, 2006. - С. 77-80.

384. Топоров, В.Н. Поэтика Достоевского и архаичные схемы мифологического мышления / В.Н. Топоров // Проблемы поэтики и истории литературы (Сборник статей). — Саранск: Изд-во Мордовского государственного университета им. Н.П. Огарева, 1973.-С. 95-99.

385. Топоров, В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: исследования в области мифо-поэтического. Избранное / В.Н. Топоров. М.: Прогресс. Культура, 1994. - 621 с.

386. Топоров, В.Н. Поэтика Достоевского и архаичные схемы мифологического мышления «Преступление и наказание» / В.Н. Топоров // Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследование в области мифопоэтического. М., 1995. - С. 193-258.

387. Торопова, Н.А. Семантика и функции логических частиц / Н.А. Торопова. -Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1980. 173 с.

388. Трубинский, В.И. Об участии постпозитивной частицы «-то» в построении сложного предложения / В.И. Трубинский // Севернорусские говоры. М.: Изд-во МГУ, 1970.-Вып. 1.-С. 15-24.

389. Туниманов, В.А. Творчество Достоевского (1854-1862) / В.А. Туниманов. -Л.: Наука, 1980.-294 с.

390. Туниманов, В. Роман о прекрасном человеке / В. Туниманов // Ф.М Достоевский. «Идиот». -М: Правда, 1981. С. 5-26.

391. Тынянов, Ю.Н. Достоевский и Гоголь (к теории пародии) / Ю.Н. Тынянов. -П., 1921.

392. Тюхова, Е.В. Тургенев — Достоевский — Чехов: проблемы изучения творческих связей писателей / Е.В. Тюхова. Орел: ОГПИ, 1994. — 257 с.

393. Урысон, Е.В. Русский союз и частица и: структура значения / Е.В. Урысон // Вопросы языкознания. 2000. - № 3. - С. 97-121.

394. Утехина, К.А. Комические повести и рассказы Достоевского / К.А. Утехина // Село Степанчиково и его обитатели: Повести и рассказы 1850-1870. М.: Советская Россия, 1964. - С. 3-32.

395. Филоненко, Т.М. Образное выражение значения количества в лексике и фразеологии современного русского языка / Т.М. Филоненко / Автореф. дис. . канд. филолог, наук. М., 1993. - 20 с.

396. Фортунатов, Ф.Ф. Частичные отдельные слова / Ф.Ф. Фортунатов // Избранные труды. М., 1956.-Т. 1.-С. 169-171.

397. Хайдеггер, М. Разговоры на проселочной дороге / М. Хайдеггер. — М.: Наука, 1991.-237 с.

398. Халанский М.Г. Из заметок по истории русского литературного языка. О присловиях: -стани, -ста, -сте и су (съ) / М.Г. Халанский. СПб.: Изв. отд. рус. яз. и словесности Имп. АН, 1899. - Т. IV. - Кн. 1. - С. 265-276.

399. Хан-Пира, Эр. Окказициональные элементы в современной речи / Хан-Пира Эр // Стилистические исследования. На материале русского языка. -М, 1992.-С. 245-317.

400. Хап-Пира, Эр. Мистицизм звука / Эр. Хан-Пира. М.: Сфера, 1997. - 328 с.

401. Харченко, В.К. Разграничение оценочности, образности, экспрессии и эмоциональности в семантике слова / В.К. Харченко // Русский язык в школе. — 1976.-№ 3. С. 37-44.

402. Хидешели, А.А. Сравнение в романе «Преступление и наказание». Труды Тбилисского гос. ун-та / А.А. Хидешели // Серия филологических наук. 1964. — Т. 98. - С. 235-244.

403. Ховалкина, А.А. Является ли слово «почти» наречием степени? / А.А. Хо-валкина // Русский язык в школе. 1994. - № 2. — С. 90-91.

404. Хованская, З.И. Стилистика французского языка / З.И. Хованская. М.: Просвещение, 1984. - 344 с.

405. Червенкова, И.В. О показателях меры признака (на материале современного русского языка) / И.В. Червенкова. — София, 1975. — 142 с.

406. Черемисина, М.И. Сравнительные конструкции русского языка / М.И. Че-ремисина. Новосибирск: Наука. Сибирское отделение, 1976. - 187 с.

407. Черкасова, Е.Т. О союзном и несоюзном употреблении слов типа «будто», «словно», «точно» и т.п. в сравнительных конструкциях / Е.Т. Черкасова // Памяти Виктора Владимировича Виноградова: Сборник. Минск: Наука, 1971. -С. 23-43.

408. Чернова, Н.В. Высказывания с частицей оно в русском языке / Н.В. Чернова // Семантика лексических и грамматических единиц: Межвуз. сб. науч. тр. М.: МПУ, 1995.-С. 155-157.

409. Чернышева, А.Ю Проблемы функционирования частиц в сложном предложении /А.Ю. Чернышева/ Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 1997. 44 с.

410. Чиркина, И.П. Грамматическая омонимия сравнительных союзов и частиц в современном русском языке / И.П. Чиркина // Вопросы морфологии, синтаксиса русского языка и методики его преподавания. — Пермь, 1965. — С. 21-30.

411. Чирков, Н.М. О стиле Достоевского / Н.М. Чирков. М.: Изд-во АН СССР, 1963.- 300 с.

412. Чистякова, Л.М. Частицы в современном русском литературном языке / Л.М. Чистякова / Автореф. дис. . канд. филол. наук. Л., 1949. - 11 с.

413. Чичерин, А.В. Поэтический строй языка в романах Достоевского / А.В. Чичерин // Творчество Ф.М. Достоевского. М.: Изд-во АН СССР, 1959. - С. 417— 445. :

414. Чичерин, А.В. Идеи и стиль. О природе поэтического слова / А.В. Чичерин. -М.: Наука, 1965.-136 с.

415. Чичерин, А.В. Идеи и стиль / А.В. Чичерин. 2-е изд. - М.: Советский писатель, 1968.-376 с.

416. Чо Хе Кюн. Проблема трагического и комического. На материале романа Ф.М. Достоевского «Идиот» / Чо Хе Кюн / Дис. . канд. филол. наук. М., 2002. - 189 с.

417. Чулков, Г.И. Как работал Достоевский / Г.И. Чулков. — М.: Советский писатель, 1939.-340 с.

418. Шанский, Н.М. Современный русский язык. Словообразование. Морфология / Н.М. Шанский, А.Н. Тихонов. М.: Просвещение, 1987. - 256 с.

419. Шанский, Н.М. Филологический анализ художественного текста: Пособие для студентов филологических факультетов педагогических вузов / Н.М. Шанский, Ш.А. Махмудов. СПб.: Специальная литература, 1999. -,319 с.

420. Шапиро, А.Б. Очерки по синтаксису русских народных / А.Б. Шапиро. — М.: Изд-во АН СССР, 1953. 349 с.

421. Шахматов, А.А. Синтаксис русского языка / А.А. Шахматов. М.: Учпедгиз, 1941.-346 с.

422. Шаховский, В.И. Проблема разграничения экспрессивности и эмотивности как семантической категории лингвостилистики / В.И. Шаховский // Проблемы семасиологии и лингвостилистики. Рязань, 1975. - Вып. 2. - С. 58-69.

423. Шаховский, В.И. Значение и эмотивная валентность единиц языка и речи /В.И. Шаховский //Вопросы языкознания. 1984. - № 6. - С. 32-39.

424. Шведова, Н.Ю. К изучению русской диалогической речи. Реплики-повторы / Н.Ю. Шведова // Вопросы языкознания. — 1956. — №. 2. — С. 27—32.

425. Шведова, Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи / Н.Ю. Шведова. М.: Изд-во АН СССР, 1960. - 377 с.

426. Шведова Н.Ю. Система местоимений как исход смыслового строения языка и его смысловых категорий /Н.Ю. Шведова, А.С. Белоусова. — М.: Институт русского языка РАН, 1995. 297 с.

427. Широкова, Н.А. Сравнительные частицы в современном русском литературном языке / Н.А. Широкова // Ученые записки Казанского ун-та. Т. 117. - Кн. 2. - Казань, 1957. - С. 85-97.

428. Шелякин, М.А. О семантике и употреблении неопределенных местоимений в русском языке / М.А. Шелякин // Ученые зап. Тартус. ун-та. Тарту, 1978. -Вып. 442.-С. 119-129.

429. Шмелев, Д.Н. Синтаксическая членимость высказывания в современном русском языке / Д.Н. Шмелев. М.: Наука, 1976. - 311 с.

430. Штайн, К.Е. О функциях и значениях частиц «чуть было не», «чуть не», «едва не». / К.Е. Штайн // Неполноязычные слова. — Вып. 3. Ставрополь, 1978. -С. 79-102.

431. Штайн, К.Э. Переходность и синкретизм в свете деятельностной концепции языка /Н.Э. Штайн // Языковая деятельность: переходность и синкретизм: Сб. ст. научно-методического семинара TEXTUS: Вып. 71. Ставрополь: Изд-во СПУ, 2001.-С. 11-26.

432. Штокмар, М.П. Исследования в области русского народного стихосложения / М.П. Штокмар. М.: Изд-во АН СССР, 1952. - 423 с.

433. Щерба, JI.B. О частях речи в русском языке /Л.В. Щерба // Избранные работы по русскому языку. — М.: Учпедгиз, 1957. С. 63-84.

434. Щербаков, А.В. Градация как стилистическое явление современного русского литературного языка / А.В. Щербаков. — М.: ПроСофт, 2003. 229 с.

435. Щур, М.Г. Частицы / М.Г. Щур // Русский язык. Энциклопедия. М.: Дрофа, 1997.-С. 621-622.

436. Щур, М.Г. Словарное представление русских частиц, их классификация и функционирование / М.Г. Щур / Дис. . канд. филолог, наук. — М., 1999. — 313 с.

437. Эйхенбаум, Б.М. О прозе. О поэзии / Б.М. Эйхенбаум. Л.: Советский писатель, 1986.-404 с.

438. Этов, В.И. Принципы речевой выразительности у Достоевского / В.И. Этов. -Русский язык в школе. — 1971. — № 4. С. 10-17.

439. Юдин, Ю.И. Критика былинного текста с точки зрения закономерностей синтаксического построения былинной строки / Ю.И. Юдин // Поэтика и стилистика русской литературы. Л.: Наука, 1971. - С. 61-84.

440. Южакова, Ю.А. К вопросу о семантике частицы же / Ю.А. Южакова // Тенденции в системе номинации и предикации русского языка: Межвуз. сб. науч. тр. М.: МПУ, 2002. - С. 74-78.

441. Якобсон, Р. Лингвистика и поэтика / Р. Якобсон // Структурализм: «за» и «против». -М.: Наука, 1975. 286 с.

442. Януш, Е.В. Слово «точно» в толковых словарях русского языка / Е.В. Януш // Многоаспектность синтаксических единиц: Межвуз. сб. науч. тр. — М.: МПГУ им. В.И. Ленина, 1993.-С. 217-221.

443. Ярнатовская, В.Е. Выражение стилистического эффекта в немецкой разговорной речи / В.Е. Ярнатовская // Теория и практика лингвистического описания разговорной речи: Респ. сб. научн. тр. Горький, 1982. - С. 158-164.

444. Ясенский, С.Ю XX век: Библиотека русской классической литературы / С.Ю. Ясенский. СПб.: Северо-Запад, 2000. - 511 с.

445. Morris, C.W. Pragmatics of natural languages. / C.W. Morris. -N. V., 1971.1. СЛОВАРИ И СПРАВОЧНИКИ

446. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов / О.С. Ахманова. М.: Советская энциклопедия, 1966. — 607 с.

447. Большой словарь иностранных слов / сост. А.Ю. Москвин. М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф: ООО «Полюс», 2002. - 816 с.

448. Большой толковый словарь русского языка / Гл. ред. С.А. Кузнецов. СПб.: Норинт, 2001.- 1536 с.

449. Большой толковый словарь русского языка: Около 60000 слов / Под ред. Д.Н. Ушакова. М.: ACT - Астрель, 2004. - 1268 с.

450. Ефремова, Т.Ф. Толковый словарь служебных частей речи русского языка: около 15000 статей. Около 22000 семантических единиц / Т.Ф. Ефремова. 2-е изд., испр. -М.: Астрель: ACT, 2004. - 814 с.

451. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. — М.: Советская энциклопедия, 1990. 685 с.

452. Литературный энциклопедический словарь / Под общ. ред. В.М. Кожевникова, П.А. Николаева. М.: Советская энциклопедия, 1987. - 752 с.

453. Локшина, С.М. Краткий словарь иностранных слов / С.М. Локшина. — 5-е изд. стереотип. — М.: Русский язык, 1976. — 351 с.

454. Лопатин, В.В. Русский толковый словарь / В.В. Лопатин, Л.Е. Лопатина. -М.: Изд-во ЭКСМО, 2005. 928 с.

455. Малинин, A.M. Латинско-русский словарь / A.M. Малинин. — М.: Государственное изд-во иностранных и национальных словарей, 1961. — 764 с.

456. Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений / Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 4-е изд., доп. - М.: Азбуковник, 1999.- 944 с.

457. Ожегов, С.И. Словарь русского языка: Ок. 53000 слов / С.И. Ожегов/ Под общ. ред. проф. Л.И. Скворцова. 24-е изд., испр. - М.: ООО «Изд-во Оникс»: ООО Изд-во «Мир и Образование», 2006. - 1200 с.

458. Рогожникова, Р.П. Словарь сочетаний, эквивалентных слову/ Р.П. Рогожни-кова.-М.: Русский язык, 1983.-251 с.

459. Рогожникова, Р.П. Словарь эквивалентов слова. Наречные, служебные, модальные единства / Р.П. Рогожникова. М.: Русский язык, 1991. - 254 с.

460. Розенталь, Д.Э. Словарь-справочник лингвистических терминов. Пособие для учителей / Д.Э. Розенталь, М.А. Теленкова. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Просвещение, 1976. 543 с.

461. Русский язык. Энциклопедия / Гл. ред. Ю.Н. Караулов. 2-е изд., перер. и доп. - М.: Большая Российская энциклопедия; Дрофа, 1998. - 703 с.

462. Словарь автобиографической трилогии М. Горького: В 6-и выпусках с приложением словаря имен собственных / Основан проф. Б.А. Лариным. — Л.: Изд-во Лен. ун-та, 1977. Вып. 2. - 300 е., 1982. - Вып. 3 - 270 с.

463. Словарь наречий и служебных слов русского языка / сост. В.В. Бурцева. — М.: Рус. яз. Медиа, 2005. - VIII, 750 10. с.

464. Словарь русского языка: В 4-х т. /АН СССР, Ин-т рус. яз. / Под ред. А.П. Евгеньевой. 3-е изд. стереотип. - М.: Русский язык, 1985-1988.

465. Словарь русского языка: Ок. 57000 слов / Под ред. Н.Ю. Шведовой. — 20-е изд., стереотип. — М.: Русский язык, 1989. — 750 с.

466. Словарь служебных слов русского языка / Авторы: А.Ф. Прияткина, Е.А. Стародумова, Г.Н. Сергеева, Г.Д. Зайцева, Е.С. Шереметьева, Т.Н. Окатова, И.Н. Токарчук и др. Владивосток, 2001. - 363 с.

467. Словарь современного русского литературного языка: В 17-ти т. / АН СССР, Институт русского языка. М.- Л.: Изд-во АН СССР, 1954. - Т. 3. - Стлб. С. 537-538.

468. Словарь структурных слов русского языка / В.В. Морковкин, Н.М. Луцкая, Г.Ф. Богачева и др. / Под ред. В.В. Морковкина. М.: Лазурь, 1997. - 422 с.

469. Словарь языка Достоевского: Леке, строй идиолекта / Авт.-сост. Е.Л. Гинзбург / Гл. ред. Ю.Н. Караулов / Рос. Акад. наук, ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова. М.: Азбуковник, 2001.

470. Стилистический энциклопедический словарь русского языка / Под ред. М.Н. Кожиной. М.: Флинта; Наука, 2003. - 696 с.

471. Убин, И.И. Словарь стилистических словосочетаний для русского и английского языков / И.И. Убин. М.: Русский язык, 1974. - 302 с.риной. М.: Русский язык, 1977. - 936 с.

472. Шайкевич, А.Я. Статистический словарь языка Достоевского / А.Я. Шайке-вич, В.М. Андрющенко, Н.А. Ребецкая / Рос. Акад. наук: Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова. М.: Языки славянской культуры, 2003. — 832 с.

473. Шелякин, M.J1. Справочник по русской грамматике/ M.JI. Шелякин. М.: Русский язык, 1999. - 353 с.

474. Шимчук, Э. Словарь русских частиц / Э. Шимчук, М.Г. Щур / Под ред. В. Гладрова. Берлин, 1999. - 147 с.