автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.04
диссертация на тему: Стилистические тенденции "шинуазри" в русском искусстве второй половины XVIII века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Стилистические тенденции "шинуазри" в русском искусстве второй половины XVIII века"

на правах рукописи

РГБ ОД

1 3 ДЕК Ш •

ВУ Ю-ФАНГ

СТИЛИСТИЧЕСКИЕ ТЕНДЕНЦИИ "ШИНУАЗРИ" В РУССКОМ ИСКУССТВЕ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ ХУШ ВЕКА

Специальность 17. 00. 04 изобразительное и декоративно-прикладное искусство и архитектура

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

Санкт-Петербург 2000

Работа выполнена на кафедре истории русского искусства Санкт-Петербургского государственного академического института живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е.Репина Российской академии художеств

Научный руководитель: Е.Б.МОЗГОВАЯ,

кандидат искусствоведения

Официальные оппоненты: С. Т.МАХЛИНА, доктор философских наук, профессор ЕЛ.КУРАПОВА, кандидат искусствоведения.

Ведущая организация: Санкт-Петербургский филиал Института востоковедения Российской академии наук

Защита состоится " АУ " й^^^Р^ 2000 г. ¿Г /

на заседании диссертационного совета Д.019.01.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Санкт-Петербургском государственном академическом институте живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е.Решша Российской академии художеств (адрес: 199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная, 17).

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Российской академии художеств

Автореферат разослан * / ^ " ¡^Р^&У^ 2СОО года

Ученый секретарь диссертационного совета Б.Н.КОХНО

Данная работа является попыткой обобщения и анализа изобразительных материалов и литературных источников, относящихся к истории и стилистическим тенденциям "шинуазри" в России второй половины XVIII века.

Европа познакомилась с китайскими художественными изделиями еще в начале XVII века. Особенно изумила европейцев изящная роспись фарфора. Мотивы росписей нашли отображение во многих видах декоративно-прикладного искусства. Их стали использовать при оформлении комнат в "китайском стиле", а также в живописи и графике.

Увлечение Китаем в Европе определяется рядом причин. На первом этапе оно было тесно связано с торговой деятельностью европейцев (в первую очередь - голландской Ост-Индской компании). Вторая причина определяется переводческой деятельностью миссионеров-иезуитов, благодаря которой появился ряд изданий, излагающих учение Конфуция, а также различные книги, рассказы и легенды о Китае. Особенно значимым для Европы стало китайское конфуцианство, которым восхищались и Вольтер, и Екатерина Вторая. Третья причина - совпадение уже возникшего интереса ко всему китайскому с утверждением в Европе стиля рококо. Китайские мотивы широко использовались художниками в период формирования этого стиля. Европейские декораторы черпали вдохновение в китайском искусстве, изысканность и утонченность которого отвечали характеру стиля рококо. Они использовали ориентальные мотивы для создания ансамблей интерьеров, включающих монументально-декоративные росписи, орнаменты, предметы декоративно-прикладного искусства. В результате переплетения элементов стиля рококо и китайского искусства и сформировался смешанный стиль, который получил название "шинуазри". Однако суть "шинуазри" не исчерпывалась лишь изяществом и утонченностью: едва ли оно так широко распространилось бы по Европе, если бы не несло в себе новый компонент - экзотику и необычность. Все эти этапы прошел в

своем развитии и русский вариант "шииуазри", заслуживающий самостоятельного изучения.

НОВИЗНА ИССЛЕДОВАНИЯ. Предпринятый во Введении обзор литературы показывает, что статьи и сообщения русских исследователей, имеющие непосредственное отношение к данной работе, сравнительно немногочисленны. Большинство публикаций содержит лишь отдельную информацию по интересующим нас вопросам.

В работах, посвященных стилю "шинуазри", его особенности обычно рассматриваются отдельно для каждого типа изучаемых предметов: лака, шелка, фарфора, при этом традиционно большое внимание исследователи уделяют фарфоровым изделиям. Описание каждого из европейских интерьеров в стиле "шинуазри" обычно носит самодостаточный характер, а их сравнение между собой отсутствует. При исследовании "шинуазри" до сих пор в тени оставались важнейшие мировоззренческие проблемы, способные объяснить столь широкое внимание к этому стилю. Попытка их постановки и изучения придает данному исследованию научную новизну, тем более, что до настоящего времени в китайской литературе эти вопросы не рассматривались. Их затрагивали лишь европейские исследователи, не включая в круг своих интересов Россию.

АКТУАЛЬНОСТЬ РАБОТЫ. Особый интерес к поставленной проблеме в наши дни представляется закономерным. Ряд научных трудов и фундаментальных выставок последней трети XX века, таких как "Россия - Франция", "Россия - Швеция", "Италия глазами русских" и т.д. во многом способствовали более ясному пониманию особенностей художественного взаимовлияния. Отсутствие в этом ряду проблемы "Россия - Китай" делает данную диссертацию достаточно актуальной, что подтверждается прошедшей в 1995 году выставкой "Дальневосточный фарфор в России". При этом необходимо подчеркнуть, что в диссертации предпринята попытка решения целого комплекса проблем: "Ки-

там - Европа", "Китам - Россия", "Европа - Россия", что позволяет представить историю развития стилистических тенденций "шипуазри" более широко.

ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ. Учитывая недостаточную разработанность проблем, касающихся формирования "шипуазри", задачи диссертации можно сформулировать следующим образом.

Прежде всего представляется необходимым уделить особое внимание историческому аспекту культурных контактов между Китаем, Европой и Россией. Именно поэтому в тексте диссертации использованы фрагменты текстов ХУН-ХУШ веков информационного характера, способствующие, как кажется, более глубокому пониманию путей формирования "китайского стиля" — "шипуазри".

Далее предпринята попытка анализа различных областей прикладного искусства, связанных с "шипуазри", а также элементов, использовавшихся в качестве источников при создании стиля. Особое внимание в процессе поиска таких источников обращено на китайские фарфоровые, лаковые и шелковые изделия.

В-третьих, проведено сравнение художественных решений в создании убранства в китайском вкусе, используя для этого европейские, и российские источники.

И, наконец, анализируя европейское "шипуазри" и некоторые моменты истории взаимоотношений Востока и Запада, необходимо подробнее рассмотреть "китайские кабинеты" в дворцовых интерьерах России.

ХРОНОЛОГИЧЕСКИЕ РАМКИ исследования охватывают в основном вторую половину XVIII века - период особенно яркого проявления стилистических тенденций "шипуазри" в русском искусстве, однако, с целью выявления истоков формирования стиля, в работе рассматриваются материалы, связанные с историей русско-китайских и европейско-китайских контактов более раннего времени.

ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЯ. В качестве предмета исследования рассматриваются интерьеры, оформленные в "китайском вкусе", и произведения, выполненные в "китайском стиле", а также "европеизированные" китайские изделия из собраний российских, европейских, китайских и тайваньских музеев.

В XVII веке в Европе появились специальные кабинеты для хранения произведений "китайского" искусства. Оформленные в "китайском вкусе", они оказалась необходимой принадлежностью дворцов и загородных резиденций. В России особый интерес с точки зрения рассматриваемой темы представляют интерьеры Екатерининского дворца в Царском Селе, Дворца Петра III в Ораниенбауме, Большого дворца в Петергофе, созданные во второй половине XVIII века, в которых имеются Китайские кабинеты или комнаты, оформленные в китайском стиле. В качестве аналогового материала привлекаются дворцовые интерьеры Дании, Голландии, Швеции, Италии, Австрии.

МЕТОД ИССЛЕДОВАНИЯ обусловлен необходимостью решения основных задач диссертации. В данном контексте изучение как интерьеров в целом, так и отдельных произведений декоративно-прикладного искусства предполагается путем сопоставления элементов трех художественных систем: китайской, европейской и русской.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ. Результаты исследования стилистических тенденций "шинуазри" в европейском и русском искусстве XVII-XVIII веков могут быть использованы в атрибуционной работе, учитывая содержащуюся в диссертации информацию об исконно китайских сюжетах и принципах их трактовки. Материалы диссертации могут оказать помощь в разработке лекционных курсов по истории русской культуры и искусства XVIII века, в экскурсионной работе. Кроме того, они важны как источник сведений о русском "шинуазри" для китайских специалистов.

АПРОБАЦИЯ. Основные положения и выводы диссертации доложены и обсуждены на трех научных конференциях и опубликованы в сборниках научных трудов Института живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е.Репина, Санкт-Петербургского Центра истории идей, Института Русской литературы (Пушкинский дом) и Санкт-Петербургского Государственного Университета культуры и искусства.

ОБЪЕМ И СТРУКТУРА РАБОТЫ. Диссертация состоит из Введения, трех глав и заключения. Основной текст диссертации -150 страниц, общий объем - 181 страница. Диссертация снабжена справочным аппаратом, представляющим собой список литературы на русском, английском, французском, итальянском и китайском языках и список иллюстраций. Текст сопровождается альбомом, включающим 67 иллюстраций.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении определены цель и задачи исследования, степень актуальности, научной новизны и практическое значение диссертации; исследуемый материал, его специфика, а также дается подробный обзор литературы по теме.

Автором привлечен широкий круг литературы, в том числе, один из первых источников информации о Китае - "Описание Китайского государства" (1675) Спафария, где неоднократно упоминается о конфуцианстве и китайской культуре, и много рассказывается о пейзаже и архитектуре Китая. Особая ценность состоит в том, что в этом описании подробно рассказывается о знаменитой "Фарфоровой башне", которая стала одним из символов "шинуазри". Ее изображение, впервые представленное в книге Яна Нойхоффа "Посольство Ост-Индской компании Соединенных провинций к китайскому императору" (1665-1667), воспроизводилось в разных видах декоративного искусства в

"китайском стиле". С искусствоведческой точки зрения эта башня не была еще рассмотрена ни одним из авторов.

Не менее важны "Записки о русском посольстве в Китай. 1692-1695" И.Идеса и А.Бранда. Их авторы, будучи шведами по происхождению, входили в состав русской дипломатической миссии в Пекине. Эти "Записки" заслуживают большого внимания с точки зрения исследования знакомства с китайским искусством в России, поскольку сопровождаются богатым иллюстративным материалом.

Впервые в диссертации приведены иллюстрации из трехтомного альбома "Географическое, историческое, хронологическое, политическое и физическое описание Китайской империи и Татарии китайския" (1736), который посвящен различным областям жизни Китая и дает представление о том, как европейцы воспринимали Китай в первой половине XVIII века.

Анализируя произведения, выполненные в стиле "шинуазри", автор настоящего исследования пытался найти их иконографические источники в подлинном искусстве Китая.

Для данной диссертации был собран материал, включающий исторические описания и иллюстрации, опубликованные в XVII и XVIII веках. В результате анализа иллюстративного ряда были выявлены часто встречающиеся в европейском искусстве мотивы, не характерные для традиционных китайских изображений, но часто использовавшиеся в произведениях "шинуазри" в Европе и России XVIII века.

Обращение к искусствоведческой литературе Х1Х-ХХ веков свидетельствует о том, что упоминания о стиле "шинуазри" чаще всего встречаются в многочисленных справочниках и путеводителях по дворцам Европы и России. Значительный вклад в изучение "китайских" интерьеров принадлежит А.Н.Бенуа, посвятившему свои статьи Царскому Селу и Ораниенбауму. Сам термин "шинуазри" был введен в искусствоведение именно им. Изучение творчества А.Ринальди обусловило интерес Г.Г.Гримма и

Д.А.Кючарианц к проблемам "китайщины" в его интерьерах. Особая роль в изучении "шинуазри" через призму оригинального китайского искусства принадлежит Т.Б.Араповой, разрабатывавшей вопросы типологии "китайских кабинетов".

При написании данной диссертации были широко использованы исследования китайских ученых, занимавшихся проблемами национального искусства, а также его влияния на искусство Европы (Чжу Пэй Чу, Се Мин Лян и другие), что позволило, опираясь на их убедительные научные атрибуции, уточнить датировки отдельных рассматриваемых в тексте диссертации памятников.

В диссертации широко привлечены и исследования европейских ученых второй половины XX века, посвященные влиянию китайского декоративно-прикладного искусства на развитие "шинуазри" в Европе, а также роли "китайщины" в произведениях Дельфтской и Мейсенской мануфактур. В первую очередь, это труды Н.Honour, O.J.Impey, J.А Jorg, P. Wilson.

Введение завершается обоснованием структуры работы и принципов членения ее на главы в соответствии со спецификой постановки темы.

В первой главе, которая называется "Сведения о Китае в Европе. "Шинуазри" в европейском искусстве XVII-XVIII века" рассказывается об особенностях китайской культуры и истории взаимоотношений Китая и Европы. В ней подробно рассматривается история открытия Востока и торговой деятельности европейцев с Китаем, дается характеристика особенностей китайского экспортного декоративно-прикладного искусства конца XVI -начала XVIII века, а также его стилевых направлений, главенствовавших в этот период. Наибольшее внимание уделено различным типам фарфоровых росписей, их влиянию на сложение европейского стиля украшения фарфоровых изделий. Они дали европейцам новые, невиданные ранее мотивы и узоры, которые те использовали в различных видах искусства. В тексте главы ана-

лизируются два наиболее распространенных типа фарфора — Kraak Porcelain и, так называемый, фарфор "Переходного периода между династиями Мин (1368-1644) и Цин (1644-1911)". Кроме того, затрагивается сфера лакового производства, искусство и принципы оформления китайского интерьера. Анализируются национальное мировосприятие и отношение к природе, их связь со своеобразным парковым искусством. Но основное внимание в первой главе диссертации уделено развитию "шииуазри" в европейском искусстве XVII-XVIII века. В качестве примеров приводятся памятники, выполненные в "китайском стиле", предпринимается попытка сравнения оригинальных китайских изделий с имитациями в различных видах творческой деятельности европейцев. "Китайский" стиль проявил себя в литературе, графике, живописи, декоративно-прикладном искусстве, устройстве садов, оформлении интерьеров. Однако, наиболее полное и последовательное выражение "шииуазри" получил в декоративно-прикладном искусстве и искусстве оформления интерьеров. Увлечение восточными фарфорами привело к тому, что с XVII века во многих европейских странах начали заниматься изготовлением художественных изделий из фаянса и фарфора с декоративной "китайской" росписью. Отдельно говорится и о причинах появления "китайского кабинета" и его оформления в европейских интерьерах. В главе анализируются европейские интерьеры, выполненные в китайском вкусе, исследуются способы их оформления, их художественное решение.

Вторая глава диссертации озаглавлена: Китай и Россия: "шинуазри" в России и его восприятие в русской культуре XVII-XVIII века.

В ней рассказывается об истории взаимоотношений Китая и России, дается характеристика русского варианта "шинуазри".

Глава состоит из двух основных разделов. В первом разделе, посвященном русско-китайским контактам, прошедшим сложный путь от обычных торговых отношений до интенсивных

культурных связей. Контакты между Россией и Китаем фактически установились уже в ХУ-ХУ1 веках. Официальная же торговля с Китаем началась после того, как был заключен Нерчинский договор. В этой части главы рассматриваются записки Спафария, Избрандта Идеса и Адама Бранда, являвшиеся своего рода путеводителями, вводятся в научный оборот не только некоторые сведения фактического характера, но и изобразительные материалы, ранее не привлекавшие внимание историков искусства.

Во втором разделе главы, где говорилось о распространении в России тенденции "шинуазри" и ее восприятия в русской культуре ХУП-ХУШ веков, впервые были суммированы сведения из области философии, литературы, изобразительного и прикладного искусства, придворной и дворянской культуры, позволяющие создать более целостное представление о "китайщине" как значительном явлении, которое составило важный этап в истории культуры России. Интерес к экзотике, подражание Востоку чувствовался в прикладном искусстве, оформлении интерьера, в развлечениях, театрализованных праздниках и маскарадах. Был предпринят анализ различных проявлений "шинуазри" в архитектурных памятниках, освещается в главе и история появления "китайских" мотивов в производстве изразцов.

В этой главе предпринята попытка на основе конкретных памятников проследить эволюцию "шинуазри" в русском интерьере, сравнить русский вариант "шинуазри" с европейским, описать их различия и особенности, а также сравнить общеевропейский вариант "китайского кабинета" с оригинальным.

В третьей главе - "Китайские мотивы в оформлении дворцовых интерьеров второй половины XVIII века" исследуется использование мотивов "шинуазри" п оформлении русского интерьера этого времени и в соответствии с характером применяемых материалов определяются четыре основных типа убранства помещений.

Первый тип, относящийся ко времени царствования Алексея Михаиловича и первым годам правления Петра I, представлял собой следующее: стены комнаты сплошь обивались китайским шелком, на фоне которого экспонировались подлинные восточные предметы (мебель, фарфоровые, лаковые изделия).

Похожий принцип оформления был характерным и для второго типа убранства. Однако наряду с китайскими тканями -иногда даже вышитыми или расписанными китайскими мотивами - здесь широко использовались китайские экспортные обои, поэтому убранство такого типа выглядело необычайно экзотическим. Кроме того, здесь применялся принципиально другой способ наложения обоев: они прикреплялись к переносным деревянным панелям, что пе только допускало разнообразное размещение этих панелей на стенах комнат, но и создавало свободу в организации пространства интерьеров.

Третий тип, характерный именно для китайских кабинетов, отличался тем, что вместо тканых материалов стены были убраны створками китайских лаковых ширм, расписанных золотом и серебром по черному фону с изображением китайских мотивов. Убранство кабинетов такого типа достаточно оригинально, но и они не имеют ничего общего с тем, как оформлялись интерьеры в самом Китае. Кроме того, иногда лаковые панно были лишь имитацией китайских и выполнялись европейскими и русскими мастерами. Эти своеобразные изделия, безусловно, имеют определенную художественную ценность, и их нельзя оценивать просто как имитацию. Для создания особой, экзотической атмосферы в убранстве подобных помещений использовались элементы ширм, предметы мебели или восточные узоры. Кроме того, широко применялись изобразительные мотивы, вызывавшие ассоциации с Китаем, такие, как фигурки драконов или символизирующие долголетие буддийские знаки "вань". Важно отметить, что интерьеры выдерживались в традиционной для Китая цветовой гамме - сочетании темно-красного с желтоватым.

Четвертый тип: деревянная обшивка стен расписывалась с использованием китайских мотивов. Этот оригинальный способ оформления стен можно увидеть только в России: несмотря на то что в Европе во время моды на "шинуазри" были созданы достаточно разнообразные образцы оформления в китайском духе, такой способ росписей там не применялся.

Таким образом, мы видим, что для украшения китайских кабинетов применялись различные материалы. Но в этих кабинетах есть и много общего, и прежде всего это сочетание ценных экзотических предметов, фарфоровых изделий, шкафов с европеизированным оформлением в китайским вкусе. Постоянно используется также на деревянных деталях интерьера традиционный для Китая геометрический орнамент. На "китайские" темы часто расписываются плафоны. "Китайские" сюжеты представлены даже на таких традиционно европейских видах искусства как картины, панно, шпалеры. Декор мебели часто выполнялся в технике маркетри в подражание композициям китайских лаков. Например, голландцы, а за ними французы и англичане, стали монтировать китайские лаковые панно в европейских обрамлениях.

Подводя итоги предпринятого исследования мы приходим к выводу, что многие использованные европейцами орнаменты аналогичны тем, которые были широко распространены на востоке в прикладных лаковых изделиях и фарфоре. Такие узоры использовались чаще всего для росписи по краю тарелок, ваз, или кувшинов. Обычно это были изображения "Жу-И" (означающего "Блаженство"), и "Лотоса", сплетенных в сетевые орнаменты. Они заполняли собой пространства падуг, потолков, околодверных частей стен, а также переходили на периметр печей. В данной диссертации китайские орнаменты были подробно рассмотрены как важный элемент декора в оформлении "китайского кабинета". Кроме того, в результате анализа произведений русского "шинуазри" выявлены мотивы, часто встречавшие и в европейском искусстве. В традиционных китайских композициях вместо

банановых листов и бамбука изображалась кокосовая пальма; вместо любимых на востоке цветов - пиона, хризантемы и лотоса - роза; вместо характерных для Китая мандаринских и диких уток - белые лебеди. Все эти, казалось бы, небольшие изменения придавали подобным композициям особый оттенок, равно экзотический и для европейцев, и для китайцев.

Итак, предпринятая в данной диссертации попытка анализа влияния подлинного китайского искусства и тех форм, которое оно приобретало в европейских странах на русское "шинуазри" второй половины XVIII века дает основания утверждать, что русский вариант "шинуазри" представляет собой явление хронологически вторичное, находящееся в несомненной зависимости от европейских образцов. Однако, европейское влияние осуществлялось достаточно успешно и воспринималось вполне органически благодаря существованию многовековых связей русской культуры с китайской.

Архитектура, декоративно-прикладное и изобразительное искусство в России второй половины XVIII века находились на стадиально близком европейскому уровне эволюции. Именно поэтому в "китайских" интерьерах императорских дворцов проявляются отдельные элементы, позволяющие говорить о национальном своеобразии проявления этой стилистический тенденции. Примерами могут служить росписи широких падуг в Ораниенбаумском дворце, применение китайских орнаментов в обрамлении окон, трактовка фигур и пейзажей в росписях русских мастеров, колористическое решение, наконец, общий приицип программности ансамбля, которому подчинено использование ориентальных мотивов.

По теме диссертации автором были опубликованы следующие работы:

1. К вопросу о китайском влиянии фарфоровых изделий на развитие дельфтского фаянса второй половины ХУШ в. // Проблемы развития зарубежного искусства. СПб.: Ин-т им. Репина, 1999. С. 18-20.

2. Китайский кабинет. // Философский век. Философия как судьба. Российский философ как социокультурный тип. СПб.: Санкт-Петербургский Центр истории идей, 1999. С. 159-167.

3. Китайские изделия и китайские кабинеты в России ХУШ века в европейском контексте. // Карамзинский сборник. Национальные традиции и европеизм в русской культуре. Ульяновск: УГЛУ, 1999. С. 155-163.

4. Китайская тема в русском придворном развлечении ХУШ века. // Россия в контексте мировой культуры. СПб.: СПБГУКИ, 2000. С. 134-145.

Лицензия ПД № 2-69-562 от 29.09.2000 г. Подл, в печать 20.10.2000. Зак. 104. Тнр. 100 Формат 60x84 1/16. Гаршпура Times. Объел 1,0 п. л.

Отпечатано на ротапринте Института им.И.Е.Репша 199034, Санкт-Петербург, Унигераггетсхад наб., 17

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата искусствоведения Ву Ю-Фанг

1. Введение.

2. Глава I. Сведения о Китае в Европе. «Шинуазри» в европейском искусстве XVII - XVIII века.

3. Глава II. Китай и Россия: «шинуазри» в России и его восприятие в русской культуре второй половины XVIII века.

4. Глава III. Китайские мотивы в оформлении дворцовых интерьеров второй половины XVIII века.

Введение диссертации2000 год, автореферат по искусствоведению, Ву Ю-Фанг

Данная работа является попыткой обобщения и анализа изобразительных материалов и литературных источников, относящихся к истории и стилистическим тенденциям "шинуазри" в России второй половины XVIII века.

В этом контексте решение основной задачи диссертации предполагается путем сопоставления элементов трех художественных систем: китайской, европейской и русской. В качестве предмета исследования рассматриваются интерьеры, оформленные в "китайском вкусе", и произведения, выполненные в "китайском стиле" из собраний тайваньских, российских, китайских и европейских музеев.

Появление "китайского кабинета" в придворной культуре первой половины 18 века тесно связано с модой того времени — увлечением китайским искусством. Еще в начале XVII века Европа познакомилась с китайскими художественными изделиями. Особенно изумила европейцев изящная роспись фарфора. Мотивы росписей нашли отображение во многих видах европейского декоративно-прикладного искусства. Их стали использовать при оформлении комнат в "китайском стиле", а также в живописи и графике. В результате переплетения элементов стиля рококо и китайского искусства сформировался смешанный стиль, который получил название "шинуазри". В XVII веке в Европе появились специальные комнаты - кабинеты для хранения произведений "китайского" искусства. Оформленные в "китайском вкусе", они оказались необходимой принадлежностью европейских дворцов и домов.

В России безусловный интерес с точки зрения рассматриваемой темы представляют интерьеры Екатерининского дворца в Царском Селе, Дворца Петра III в Ораниенбауме, Большого дворца в Петергофе, в которых имеются Китайские кабинеты или комнаты, оформленные в китайском стиле. В качестве аналогового материала привлекаются ансамбли европейских резиденций в Дании, Голландии, Швеции, Италии и Австрии.

Обзор литературы по теме данной диссертации представляет собой попытку обобщения сохранившихся описаний дворцовых интерьеров в китайском стиле в России XVIII века, и анализа их особенностей в контексте европейского "шинуазри" и подлинных произведений китайского искусства. Теоретической базой послужила научная литература, посвященная культурным контактам между Китаем, Европой и Россией.

Существующую литературу по исследуемому вопросу можно условно разделить на несколько групп по языковому принципу. Первая — труды на китайском языке. Вторая — произведения европейских исследователей, в основном на английском языке. И, наконец, третья группа — наиболее важная в данной работе. Она включает издания на русском языке, которые характеризуются многоплановостью проблем, касающихся "китайщины" в России XVIII века.

Первая группа — произведения китайских авторов, в которых рассматриваются памятники китайского искусства второй половины XVII - конца XVIII века, когда европейцы интенсивно вывозили китайские декоративные изделия в Европу. В этих изданиях использовано и немало материалов, освещающих культурные контакты Китая этого периода с другими странами. Несмотря на то, что эти исследования не имеют прямого отношения к изучению стиля "шинуазри" в целом, они необходимы, чтобы правильнее понять соотношение европейского "китайского" стиля и оригинального китайского искусства. Круг этих работ достаточно обширен.

Наибольшую значимость в данном разделе литературы представляют работы, посвященные китайскому фарфору, т. к. сюжеты его росписей раннего периода "шинуазри" являлись для европейцев одним из самых важных источников информации о Китае. Помимо описания различных типов фарфоровых изделий и периодов развития искусства фарфора в Китае, в них содержатся рекомендации по тому, как отличать оригинальные работы от имитаций и подделок. Книга Лу Мин-хуа "Характеристика фарфоровых изделий с росписью кобальтом периода династии Цин", вышедшая в 1996 году, является в этом плане одним из самых серьезных исследований (213). Большой интерес также представляют выпущенные на китайском языке книги и многочисленные статьи, посвященные проблематике многообразия стилей китайских экспортных фарфоровых изделий и формированию европейской традиции их имитации. Прежде всего здесь следует упомянуть исследования Фэн Сянь-мин (214) и Сюй Вэнь-цин (212, с.80-101).

Интерес к вопросу взаимоотношения мировой культуры и китайского декоративного искусства заметно возрос в 1980-х годах. В первую очередь это коснулось влияния китайских экспортных изделий на развитие европейского декоративного искусства XVI-XVIII веков. В статье Чжу Пей-чу "Фарфоровые изделия династий Мин и Цин и мировая культура" подробно рассматривается история экспорта китайского фарфора в XVI-XVIII веках. Автор приводит материалы об отношении к китайским изделиям в разных странах и их влиянии на развитие искусства фарфора. К сожалению, информации о России очень мало — автор статьи ограничился самым общим обзором имеющихся сведений (207).

Весьма важной для выяснения китайского влияния на европейское декоративно-прикладное искусство является богато иллюстрированная работа голландского автора Бао Лэ-ши и китайского специалиста Чэн Го-ту "Начало исследований и знакомства с Китаем первых голландских послов", написанная по проблемам культурных отношений между Китаем и Голландией (204). Благодаря этим авторам, которые с разных точек зрения рассматривают взаимоотношение культур, книга получилась особенно интересной. Она дает общее представление о жизни в Китае XVII-XVIII веков и показывает его глазами голландцев. Поскольку голландские типографии широко распространяли свою продукцию по Европе, сведения из этой работы были хорошо известны и способствовали формированию "шинуазри" XVIII века.

Исторический фон сложившейся моды на Китай и китайское искусство тесно связаны с деятельностью Голландской Ост-Индской компании. Ее роль в китайском экспорте рассматривается в статье Се Мин-лян "Китайский экспортный фарфор в Европе в XVII-XVIII вв." (217, с. 20-35). Особый интерес представляет таблица, дающая типологию и количественные характеристики изделий, вывозимых из Китая.

Следующим по значимости источником сведений о взаимных влияниях Китая и европейских народов в области прикладного искусства на китайском языке служит монография тайваньского ученого Чжоу Гун-синь "Ранняя весна во дворце династии Хань" (210). Автор книги рассматривает коромандельские ширмы, на которых изображено развлечение служанок во дворце династии Хан. Ширмы в качестве экспортных товаров были вывезены из Китая в Европу в ХУП-ХУШ вв. В отдельной части автор упоминает о явлении "шинуазри" в Европе и моде использования лаковых ширм для украшения комнат того времени. Несмотря на то, что информация о коромандельских ширмах ограничена, в исследовании содержится важный материал, касающийся истории китайских экспортных предметов и их влияния на сложение "шинуазри" в Европе.

Истории взаимоотношений между Россией и Китаем посвящены статьи Яо Хай "Русский культурный путь" (211), Ван Си -лун "Культурный обмен между Россией и Китаем в династии Цин" (203), Чжао Ши-го "Отношения между Китаем и Россией во время царствования Канси" (216). Авторы этих достаточно' серьезных исследований рассматривали вопросы с точки зрения истории культуры, но о явлении "китайщины" в искусстве того времени не было никаких упоминаний.

Вторая группа — труды европейских ученых, которые дают достаточное представление о проявлениях традиций "шинуазри" в разных областях европейского искусства: архитектуре, оформлении интерьеров, фарфоровых и лаковых изделий. Отдельные из них были переведены на русский язык еще в начале XX века. В 1902 году вышел перевод с немецкого языка статьи А. Брюнинга, в котором подробно рассказывалось о появлении восточного искусства в Европе. И здесь вместо термина "шинуазри" автор использовал формулировку "псевдо-китайский вкус", либо "комната, убранная в китайском вкусе" (28).

Интерес к развитию "шинуазри" в европейской искусствоведческой литературе нашел воплощение в изданной в 1965 году небольшой книге H. Honour и S.-N. Hoyt "Chinoiserie" (182). В ней авторы коротко рассказывают о появлении "шинуазри" и его влиянии на европейское прикладное искусство. Этот небольшой альбом-каталог дает достаточно полное представление о проявлениях "шинуазри" в различных видах искусства.

В семидесятые и восьмидесятые годы XX века интерес к "шинуазри" заметно возрос. В числе исследований этих лет нельзя не отметить "The Chinese Pavilion Drottningholm" (192), в котором подробно рассказывается о развитии шведского "шинуазри", и о том, как оформлялся интерьер, по мнению шведских художников и архитекторов, в китайском вкусе. Нельзя не обратить внимание на то, что дата оформления шведских интерьеров приблизительно совпадает по времени с созданием двух Китайских кабинетов в Екатерининском дворце (1766-1769, Ж.-Б. Валлен-Деламот), кроме того, имеет место очевидное сходство между этими комнатами как в художественных замыслах, так и в использовании материалов (лаковых панелей). Европейскими учеными был опубликован ряд трудов, являющихся плодом серьезного исследования. Здесь следует упомянуть переведенную с французского языка на английский книгу Madeleine Jarry "Chinoiserie Chinese Influence in European Décorative Art 17th and 18th Centuries" (185). Она посвящается всему пространству декоративных форм — гобеленам, тканям, разрисованным обоям, керамике, производившихся европейскими художниками и ремесленниками в XVII и XVIII веках. Однако, автор не касается вопроса об оформлении комнаты и архитектуры в китайском стиле в целом.

Тема росписей китайского фарфора неоднократно привлекала внимание специалистов различных стран. Среди них J. А. Jörg, (186, 187), Philip Wilson (196) и другие. В своих работах J. А. Jörg проводит анализ и сравнение дельфтских фарфоровых изделий с оригинальными китайскими. Автор тщательно изучил элементы росписи дельфтского фарфора, указал источники "китайских" имитаций. Выводы J.A. Jörg имеют большое значение для данного исследования. На их основе проводилось сравнение подлинных китайских изделий и их имитаций в русском искусстве "шинуазри". Кроме того, в трудах J. А. Jörg содержится информация о том, какие товары покупала Ост-Индская компания в Китае, об их количестве, о том, где, когда и как заключались торговые сделки.

Что касается оформления китайского кабинета или комнаты в китайском вкусе, то эта проблема чаще затрагивается в публикациях последнего десятилетия.

Важным вкладом в изучение вопроса является книга О. Impey, J. Ayers и других авторов "Porcelain for palaces: The fashion for Japan in Europe" (183). В ней приводятся рисунки, изображающие "фарфоровые" интерьеры в Европе во время моды на "шннуазри". Эти ценные графические работы дают нам возможность увидеть варианты оформления убранства и особенности отделки интерьеров. Авторы книги пытаются проследить процесс развития китайских фарфоровых кабинетов в Европе, и найти отличительные особенности художественного решения. Трудно согласиться с тем, что авторы придают столь большое значение японским фарфоровым изделиям как господствующим элементам оформления интерьера. Ведь помещения, представленные в виде иллюстраций, украшены в основном китайским фарфором, скорее всего это были фарфоры "ваньли" и "Переходного периода". Японский фарфор преобладал на европейском рынке в период с 60-х годов семнадцатого столетия до начала XVIII века. Тем не менее, в не сохранившемся Китайском зале Екатерининского дворца, который был построен по проекту Б. Растрелли (1765), согласно описи, нарду с японскими и мейсенскими хранилось огромное количество китайских фарфоровых изделий (169, с. 205). Хорошо известно, что мода на украшение интерьера фарфорами продолжалась в России еще более двадцати лет.

Интересным исследованием о развитии "шинуазри" является "Chinoiserie" Dawn Jacobson (184). В отличие от вышеупомянутых публикаций, посвященных по большей части декоративному искусству, например, росписи фарфоровых изделий, изготовлению лаковых предметов и украшениям в стиле "шинуазри", пятый и шестой разделы книги "Chinoiserie" посвящаются принципам оформления комнат и парковому искусству в китайском вкусе. Здесь же дается подробная характеристика подобных комнат и ясное представление об их художественном решении, прослеживается эволюция "шинуазри" в европейских интерьерах. Следует обратить внимание на то, что в произведениях искусства, которые выбраны Dawn Jacobson в качестве примеров, мы находим как европейские, так и созданные в России. Это еще одна особенность, отличающая данное издание от других исследований по "шинуазри", в которых игнорируется русский вариант этого стиля. Dawn Jacobson пишет в основном об архитектуре (Китайская деревня в Царском Селе), что же касается интерьера, Dawn Jacobson представляет только общее убранство Китайского дворца в Ораниенбауме, явно пропуская многие важные моменты, интересные для развития "шинуазри" в России. Из-за недостаточной информации о "русском шинуазри", его характеристика имеет несколько поверхностный характер. Например, в примечаниях к книге Царское Село названо Ораниенбаумом (184, с.232). Все это говорит о недостаточно полном представлении о "русском шинуазри", в европейской литературе. Однако, названные издания имеют для данной работы большое значение и благодаря своей самостоятельной научной ценности, и в качестве аналогового материала.

В диссертации широко использованы иллюстрации из альбомов фотографий, на которых представлены виды европейских интерьеров в стиле "шинуазри". Это издания, посвященные королевским резиденциям в Сан-Суси (180), Розенборге (190) и др. Кроме них следует упомянуть представляющие большой интерес изображения из таких изданий как "Great Palaces of Europe" (177); "Authentic decor: The domestic interior" (194); "Art dictionary" (174).

Russian and European Furniture in the age of Catherine II Catherine the Great and Gustav III Heilsingborg" (191) - одна из последних публикаций содержащих материалы по интересующей нас проблеме. В ней находятся многие ценные иллюстрации, в частности, варианты постройки Китайской деревни и проект Дж. Камерона Китайского зала в Екатерининском дворце в Царском Селе.

На основе упомянутых выше литературных и изобразительных источников можно сделать вывод о степени влияния китайских мотивов на восприятие европейскими художниками восточного искусства. Кроме того, эта информация помогает при изучении русского "шинуазри". С ее помощью, мы можем представить себе более яркую картину того, насколько различны между собой европейский и русский "шинуазри". При этом, естественно, учитывается то обстоятельство, что появлению русского "шинуазри" в русских интерьерах предшествовало распространение этого стиля в Европе, и что первый этап развития "шинуазри" в России тесно связан с европейским принципом оформления.

Обзор вышеупомянутых европейских изданий дает возможность сделать следующие выводы: во-первых, книги, посвященные общему развитию "шинуазри", в основном заостряют внимание на примерах западного искусства и не дают сколько-нибудь полного представления о "шинуазри" в России. Во-вторых, в них нельзя найти сравнения европейского "шинуазри" с русским. В-третьих, в большинстве случаев внимание западных специалистов направленно на прикладное искусство, в особенности на росписи по фарфору. Что же касается оформления китайского кабинета или комнаты в китайском вкусе, то этот вопрос изучен в значительно меньшей степени, что и является, как указывалось выше, одной из задач данной диссертации.

Третью, и, как уже говорилось, наиболее важную группу научных трудов составляют издания на русском языке, касающиеся восприятия китайского искусства в России во второй половине XVIII века. Это труды, затрагивающие проблемы взаимоотношений между Россией и Китаем, дипломатические, торговые и культурные контакты; анализ творчества художников, отдавших дань "китайскому стилю", описание их произведений. Закономерно, что большая часть исследований посвящена декоративно-прикладному искусству и архитектуре, в которых стиль "шинуазри" нашел свое наиболее яркое воплощение. В самостоятельный раздел можно выделить литературу, рассматривающую трехсторонние китайско-западноевропейско-русские связи в области культуры. И, наконец, для понимания сущности процесса влияния восточного искусства на европейское и русское, большое значение имеют труды по восточной и европейской философии.

Интерес к изучению "шинуазри" возник в России в начале XX столетия. Впервые слово "Chinoiseries" упоминается в русской искусствоведческой литературе в статье А.Н. Бенуа "Монплезир", напечатанной в журнале "Мир искусства" в 1901 году (17). Но само явление возникло гораздо раньше. Еще во дворце царя Алексея Михайловича в селе Коломенском (середина XVII века), были "Росписи на китайское дело". На рубеже XVII - XVIII веков китайский стиль впервые был широко использован в оформлении комнат Лефортовского дворца.

В XVIII веке предметы, выполненные в восточном духе, обычно определялись термином "на китайское дело", или "китайской работой". Интерьер, оформленный в подражание китайскому, обычно определялся как комната в китайском вкусе. В 1794 году появилось "Описание столичного города Санкт-Петербурга" И. Г. Георги, в котором об интерьере дворца в Ораниенбауме говорилось следующее: "в главном этаже были комнаты со вкусом, в одной было множество всякого рода драгоценного фарфора, другая была в китайском вкусе черно с золотом лакирована, и пр." (34, с. 725). В 1829 году в книге Ильи Яковкина "История села царского", было написано: "Средняя старая зала убрана на вкус Китайский" (170, с. 48). В книге Н. Чаева "Описание дворца царя А. Михайловича селе Коломенском", встречается фраза: "столы на Китайское дело" (157, с. 120). Из этого можно сделать вывод, что "китайщина" как явление существовала России уже давно, а сам термин использовался лишь для описания интерьера.

Интерес к понятию "китайщина" появился только в начале XX века. Впервые свое внимание к "шинуазри" как художественному явлению, как уже упоминалось, обратил А. Н. Бенуа. В "Художественных сокровищах России" в 1901 году вышли две статьи "Китайский дворец в Ораниебауме" А.И.Успенского и А. Н. Бенуа (149; 16). Почти одновременно, в "Новом журнале", издававшемся в Петербурге, была опубликована статья "Излюбленные растения в декоративном искусстве", в которой автор особо подчеркнул влияние восточных растительных узоров на развитие европейского декоративного искусства (70). В следующем номере того же журнала была опубликована статья "О влиянии Китая и Японии на европейское искусство", в которой давалась общая характеристика сложения и развития "шинуазри" в европейском искусстве XVIII века. Основное внимание автор уделил фарфоровым изделиями и их влиянию на оформление в европейских изделий декоративно-прикладного искусства. Интересно отметить, что в статье не используется термин "шинуазри" (114).

В 1910-е годы труды А.Н. Бенуа имели большое значение для изучения "шинуазри" в России. В статье "Царское Село в царствование императрицы Елизаветы Петровны" (18), архивных материалов А.Н. Бенуа подробно описывает Китайский зал дворца. В 1913 году вышли два тома книги "Императорские дворцы". Эти весьма важные издания - не просто большие альбомы с богатыми иллюстрациями: главное их достоинство в том, что они являются ценными историческими справочниками. Широко используя архивные документы, А.И. Успенский позволяет создать целостное представление о Китайском дворце в Ораниембауме.

Вышеперечисленные работы имеют большое значение для данного исследования. Благодаря архивной информации, которую ввели в научный оборот А.Н. Бенуа и А. И. Успенский, мы получили возможность более детально изучить интересующие нас памятники, в особенности, два не сохранившихся Китайских зала в Екатерининском дворце Царского Села и дошедший до наших дней Китайский дворец в Ораниенбауме.

Определение "китаизация" и выражение "Елизаветинская "китайщина" появились в опубликованной в 1922 году небольшой статье "Экзотическое искусство" (169, с.213) и в вышедшей в свет в 1923 году книге "Фонтанный дом Шереметевых" (145, с. 17-18).

Помимо общего представления о развитии "шинуазри" и его использовании в интерьере, тема, касающаяся китайской архитектуры в стиле "шинуазри" в Европе, была впервые подробно рассмотрена в книге В. В. Згура 1929 года "Китайская архитектура и ее отражение в Западной Европе" (64). В 1931 году вышла книга А. Иконникова "Китайский театр и Китайщина в Детском селе". (71). Это было первое издание, в котором специально изучалось явление китайского мотива в области архитектуры в России. Само название свидетельствует о том, что автор использовал определение "китайщина" как художественный термин, означающий: "в китайском вкусе". А. Иконников считал "китайщину" "необходимой приправой рококо" (71, с.7). Примером более широкого истолкования проблемы "китайщина в России" является статья М.П. Алексеева "Пушкин и Китай". В ней М.П. Алексеев впервые рассматривает проблему с точки зрения литературоведа, кратко излагая историю проникновения в Россию XVIII века литературы Китая и процесса ее изучения. М.П. Алексеев использовал название "русская китайщина", как самостоятельный термин (1, с. 115).

В 1941 году в сборнике трудов Государственного Эрмитажа появилась статья М. Н. Кречетовой "Сюжеты росписи китайского фарфора", в которой автор делала вывод, что "в орнаменте самых разнообразных русских изделий появляются китайские мотивы, которые принято в литературе обобщать словом "китайщина" (86).

Следует обратить внимание на то, что в период с сороковых по восьмидесятые годы XX века, в работах, посвященных конкретному вопросу "шинуазри" в России второй половины XVIII столетия, материал весьма ограничен. В этой связи определенный интерес приобретает посвященная проблеме появлении китайских мотивов в русском декоративно-прикладном искусстве статья М. Н. Кречетовой "Из истории торговых отношений России и Китая в XVII - XVIII веках" (85). В ней содержится обширная информация о торговых связях двух стран, дается представление об эстетическом и художественном восприятии в России китайских изделий. Интерес к этому вопросу не был утрачен и в последующие годы, о чем свидетельствует появление ряда работ, явившихся результатом изучения политических и торговых взаимоотношений между Китаем и Россией, и их влияние на развитие "шинуазри" в России XVIII века.

В пятидесятые годы большой интерес исследователей вызвал вопрос о роли китайских тканей в оформлении русских интерьеров времен Петра I. Примером публикаций такого рода может служить работа Р. Подольского "Петровский дворец на Яузе", написанная в 1951 году (121). Этому вопросу посвящена и статья О.С. Евангуловой "Дворцово-парковые ансамбли Москвы первой половины XVIII века" (49).

Не менее важными трудами по интересующему нас вопросу являются издания, посвященные деятельности шведа Лоренца

Ланга (широко известного в свое время, состоявшего на службе у Петра I). Серьезное исследование его деятельности предприняли Т. К. Шафрановская и К. И. Шафрановский. Ими были написаны работы "Приобретение в начале XVIII в. китайских книг российским резидентом в Китае Лоренцом Лангом" (161), и "Сведения о китайских книгах в Библиотеке Академии наук в XVIII веке" (162).

Среди публикаций 1960-х годов, посвященных европейскому фарфору, в контексте рассматриваемой темы следует упомянуть работы О. Э. Михайловой (104-106). В них исследуются изделия, в которых присутствуют следы китайского влияния. Но автором, не предпринималось попытки более четкой классификации стилистической ориентации на определенные группы произведений китайского искусства и не говорилось об их влиянии на развитие "шинуазри" в целом.

Кроме того, не меньший интерес представляет ряд публикаций, посвященных росписям русских изразцов (31, 98), в которых встречаются изображения в духе "шинуазри". Но авторы этих публикаций не рассматривают интересующую нас тему достаточно подробно".

Основным источником для изучения русского интерьера второй половины XVIII века в "китайском вкусе" послужили сохранившиеся помещения - китайские кабинеты в Петергофе и Ораниембауме (в Китайском дворце и во дворце Петра III). Кроме того, в работе рассматриваются дворцовые интерьеры в "китайском вкусе" не дошедшие до наших дней.

Для уяснения процесса развития интерьера, дополнений и сравнений в диссертации привлечены и достаточно обширные материалы по истории дворцовых зданий. В течение прошлого столетия был опубликован ряд путеводителей с описаниями интересующих нас памятников. Однако, эти описания носят общий характер и не рассматривают конкретные проблемы, связанные с "шинуазри" в России. Тем не менее, информация этих путеводителей представляет определенный интерес. Исследованию Екатерининского дворца в Царском Селе посвящены труды

A. Волкова, H.A. Петрова, Н.В. Семенниковой, Н.И. Фомина (30, 118, 137, 156). Описанию Китайского дворца в Ораниенбауме -труды А. С. Дахновича, С. М. Земцова (42, 65). О Большом дворце в Петергофе писали С. С. Гейченко, И. М. Гуревич и В. В. Знаменов,

B. И. Пилявский, H.H. Федорова, А. П. Чубова и многие другие (33, 41, 120, 154, 158).

С середины 1980-х годов внимание исследователей начинает привлекать тема убранства ориентальных кабинетов в России конца XVII - XVIII веков. Был выпущен ряд научных статей, среди которых необходимо отметить многочисленные публикации Т. Б. Араповой. В статье "Китайские изделия художественного ремесла в русском интерьере XVII - первой четверти XVIII века", явление "шинуазри" впервые оказалось темой специального исследования и было проанализировано наиболее полно. Поскольку упоминаемые автором вещи и китайские предметы не сохранились до нашего времени, Т. Б. Арапова, на основе архивных документов (имущественных описей знатных, списков посольских даров, таможенных книг и т. д.), попыталась выяснить каким образом китайские изделия появились в русском интерьере во времена Петра I и определила типы ориентальных кабинетов (3). Хотя исторические рамки публикации охватывают лишь Петровский период, главная мысль и содержание представляют большую ценность для нашего исследования. Кроме того, немаловажное значение имела неопубликованная рукопись Е.И. Рычаковой "Китайщина в отделке дворцовых интерьеров XVIII века", хранящаяся в научной библиотеке Оранинбаума., которая дает общее представление об истории появления "шинуазри" и его развитии (219). В ней содержится общая характеристика эволюции "шинуазри" в Европе и в России.

Китайскому влиянию в производстве лаковых изделий посвящено несколько работ И.Н. Ухановой, в частности, "Лаковая живопись XVIII века". В них автор дает анализ особенностей декоративных решений и технологических приемов, применяемых при создании лаковых изделий в стиле "шинуазри" (152). Интерес к этому виду искусства позже проявил исследователь В. Г. Клементьев, в своей статье "Художник Федор Власов, и его произведения в Ораниенбауме" (80). В. Г. Клементьев не только подробно рассказывает о деятельности Ф. Власова, но и дает интересный анализ его лаковой живописи в китайской манере в Ораниенбауме. Эти две серьезные научные работы содержат важную для нас информацию о первом русском мастере, который работал по теме Китая, в традиционной технике. Вопросы китайско-европейских взаимоотношений достаточно подробно освещен и в статье "Два зеркала середины XVIIII века из собрания Эрмитажа" Т. Б. Араповой и И. Н. Ухановой (4).

Наиболее подробно оформление в стиле "шинуазри" рассмотрено в отдельной главе книги Н. С. Николаевой "Утопия Востока в Европе и стиль "шинуазри", которая вышла в 1996 году. (113). В книге Н.С.Николаевой подробно изложена история формирования "шинуазри" в Европе и в России. Эти две публикации носят обзорный характер, что и отличает их от данной диссертации, целью которой является, прежде всего, попытка ввести больше конкретных примеров при исследовании явления "шинуазри" и попытаться определить разницу между, использованием стиля "шинуазри" в Европе и в России. Отметим, что, по нашим данным, до сих пор ни русские исследователи, ни специалисты других стран, ни китайские ученые занимались не сравнением, а в основном описанием отдельных интерьеров или произведений в китайском стиле.

Среди публикаций последнего времени более полное представление о проблеме оформления "китайской комнаты" в русских дворянских интерьерах XVIII веках дает статья Т. Б. Араповой: "Китайское и русское "шинуазри" в XVIII веке", опубликованная на английском языке (172). В ней содержится немало материалов по интересующей нас проблеме - эволюции оформления кабинета в китайском вкусе в России XVIII века. В этой статье детально рассмотрены все интерьеры, в которых отделка стен китайскими изделиями (обоями, лаковыми панелями) сочеталась с китайскими предметами прикладного искусства. Исследования Т. Б. Араповой, основанные на тщательном изучении архивных документов и конкретных памятников содержат глубокий анализ не только отдельных произведений, но и общих вопросов типологии. На примере работ Ф. Власова в Ораниенбауме она выявила национальные особенности его творчества, элементы приемов древнерусского письма в исполнении фигур и частей пейзажа.

Огромное значение для изучения истории и особенностей оформления русского интерьера имеет ряд статей О.С.Евангуловой (49-51), книги И.А.Бартенева и В. Н. Батажковой (14), Б. Ф. Борзина (25), Н. В. Калязиной (74-76), на основе которых можно провести анализ интерьера в китайском духе в России.

В последние десятилетия в ряде работ была затронута тема использования китайских изделий в украшении русского интерьера XVIII века. В них содержится в основном анализ памятников архитектуры конца XVII - XVIII веков (в том числе, утраченных), в которых имелись китайские кабинеты или комнаты, оформленные в восточном стиле. Традиционно большое внимание такие исследователи как И. В. Саверкина (134) и И.А.Пронина (124) уделяют роли восточного изделия в формировании интерьеров в России конца XVII - начала XVIII веков. Важным источником для изучения и понимания русского "шинуазри" в области архитектуры, XVIII века являются монография Д. А. Кючарианц (92), и статья Г. Г. Гримма (40), посвященные творческой деятельности А. Ринальди, самого крупного архитектора, работавшего в стиле "шинуазри" в России во второй половине XVIII века. Д. А. Кючарианц собрала полную информацию о деятельности А. Ринальди, но самое главное для нас то, что автор подробно описывает творчество архитектора в сфере оформления интерьеров и зданий в китайском стиле. В статье Г. Г. Гримма, основанной на исторических документах и сохранившихся графических работах, показано каким образом А. Ринальди воспринял и использовал китайские мотивы в своих постройках в "китайском вкусе".

Однако, ни у Д. А. Кючарианц, ни у Г. Г. Гримма не указывается источник художественной идеи и нет сравнения подлинно китайского оформления с европейским вариантом "шинуазри". В данной диссертации это позволяет акцентировать внимание на принципах, которыми руководствовался А. Ринальди при создании архитектурных сооружений и интерьеров, понять, чем отличаются его сооружения от европейского варианта, попытаться определить откуда взяты основные принципы оформления - из Европы, или самого Китая и в конечном счете выяснить как выглядел Китай в XVIII веке с точки зрения иностранцев.

Среди новейших публикаций наиболее значительными являются те, которые посвящены стилю "шинуазри" в прикладном искусстве. В сборнике "Культура и искусство Индии и стран Дальнего Востока" помещена статья М. Н. Кречетовой "Сюжеты росписей китайского фарфора для экспорта в Европу конца XVII -XVIII веков", в которой описываются различные группы сюжетов росписей китайского фарфора: религиозные, портретные изображения, изображения европейцев, пейзажи и др. (86), однако, предметы исследования были ограничены коллекциями Эрмитажа.

В 1985 году вышла интересная статья Т.В.Кудрявцевой "Дальневосточные влияния в изделиях Императорского фарфорового завода" (88). Автор статьи подробно описывает исторический фон, способствовавший сложению стиля "шинуазри" в России, отмечает, что временные рамки китайского влияния ограничиваются в основном XVIII веком, и что в целом его следует признать менее значительным, чем в дельфтском фаянс и мейсенском фарфоре. Конкретные описания отдельных изделий, выполненных в стиле "шинуазри" даны в статье М. Л. Меньшиковой (103), и Л. И. Шатиловой (160).

Л. И. Шатилова в статье "Серебряный "Ораниенбаумский" сервиз в стиле "Шинуазри, описывает два варианта "шинуазри", использовавшегося европейцами при имитации китайского стиля. Первый характеризуется изображением фигур в европейской манере, второй ближе к манере исконно китайской. Отметим, что упомянутые выше научные исследования содержат информацию только о конкретных предметах, не касаясь проблемы развития стиля в целом. Авторы статьи "Китайская чашка с золотой крышкой европейской работы из коллекции особой кладовой" О. Г. Костюк и М. Л. Меньшикова (84) также обращают внимание на конкретные признаки оформления предметов, которые представляют собой характерные черты стиля "шинуазри". Как правило, это подлинное китайское изделие, "доработанное" на европейский манер.

Вопрос о влиянии китайского стиля на оформление парков привлекал внимание многих российских исследователей: О. С. Евангуловой, Д. С. Лихачева, Д. О. Швидковского, Н. С. Николаевой (49, 95, 163, 113). В частности, в сообщении Н.С. Николаевой говорится о влиянии китайских мотивов на русские дворцово-парковые ансамбли XVIII века. Автор обращает особое внимание на историю знакомства русских с китайским садом, отмечает, какие особенности выделялись при оформлении русских садов с сооружениями в китайском стиле (113). Здесь следует отметить некоторое расхождение взглядов российских и европейских авторов на проблемы "шинуазри". Так M. Jarry считает, что ориентальные вкусы в целом не повлияли на архитектуру того времени, если не считать нескольких построек -дорогостоящих причуд а ля шинуаз, возведенных в садах и парках королей и вельмож" (185, с.24). Н. С. Николаева указывает, что "его (стиля "шинуазри" - автор) важным качеством было ансамблевое мышление, стремление связать воедино убранство интерьеров "китайских дворцов" с декором садовой архитектуры и строением самого сада", отмечает влияние "шинуазри" в области архитектуры и в оформлении ландшафтного парка (113, с. 119).

Соглашаясь с выводами Н. С. Николаевой, следует отметить, что, помимо известных строений в стиле "шинуазри", в нашей работе приводятся некоторые менее изученные памятники в' китайском стиле, построенные во второй половине XVIII века. Среди них одним из самых интересных является Нанкинская пагода. О ней в российских исследованиях упоминается только в трудах по истории архитектуры, где речь идет о проекте постройки в Китайской деревне в Царском Селе, так называемой Фарфоровой башни, которая должна была входить в этот ансамбль. Подлинная Нанкинская пагода имела важное значение в период формирования "шинуазри", ее мотивы использовали не только в области архитектуры, но и в разных видах декоративного искусства в китайском стиле. С искусствоведческой точки зрения эта башня не была еще рассмотрена ни одним из авторов, хотя подобный образ -Фарфоровая башня - неоднократно упоминался еще во время поездки русского посла Спафария в 1675 году (143, с.48-49, 95). Русские искусствоведы не придали особого значения этим сведениям; не обратили внимания на этот факт и зарубежные специалисты.

Торговым контактам между Китаем и Россией посвящен широкий круг исследований, затрагивающих различные аспекты взаимоотношений между этими двумя странами. Прежде всего, это труды, в которых приводятся сведения о работе дипломатических миссий, странствиях торговых караванов, заключениях сделок, а также записки путешественников. В подобной литературе преобладают исторические документальные факты. Самыми ранними из обнаруженных автором исследований является статьи "О первых Российских путешествиях и посольствах в Китай" (53), 1755 года и "Продолжение описания о сибирских торгах" (54), 1756 года. Последняя интересна указанием на различия между китайскими товарами, попавшими в Россию из Европы и непосредственно из Китая - различия не только в составе ассортимента, но и стилевых особенностей импортируемых предметов.

Важным историческим источником для изучения знакомства с китайской культурой в России являются дневники русских послов, посетивших Китай на рубеже XVII - XVIII веков, в частности, записки Спафария "Описание Китайского государства" (143), где неоднократно упоминается о конфуцианстве и китайской культуре, много рассказывается о пейзажах и архитектуре Китая. Не менее важны изданные в 1764 году "Записки о русском посольстве в Китай (1692-1695) " И. Идеса и Б.Адама, авторы которых, будучи шведами по происхождению, входили в состав русской дипломатической миссии в Пекине (68). Эти записки заслуживают большого внимания с точки зрения исследования знакомства с китайским искусством в России. Они дают ясное представление об искусстве (архитектуре, оформлении интерьера, садового искусства) конца XVII века. Заслуги записок Спафария и иллюстраций И. Идеса должны быть высоко оценены. К сожалению, исследователи традиционно рассматривают их как исторические источники, но на наш взгляд, они имеют определенное значение при изучении предыстории знакомства с китайским искусством в России.

Для того, чтобы понять исторический фон того времени, автор обращается к изучению истории китайско-русских политических контактов. В диссертации был использован ряд официальных исторических документов и исследований, например, труд Н. Бантыша-Каменского "Дипломатическое собрание дел между российским и китайским государствами с 1619 по 1792 год" (13), представившего развитие исторических событий в хронологическом порядке. Необходимо упомянуть также труды Н. Ф. Демидова "Русско-китайские отношения в XVII веке", "Первые русские дипломаты в Китае" (44,45), Б. Г. Курца "Русско-китайские сношения в XVI, XVII и XVIII столетиях" (91), П.Т.Яковлевой "Первый русско-китайский договор 1689 года" (171). Ряд статей В. С. Мясникова посвящен важным историческим событиям в отношениях между двумя странами в ХУП-ХУШ веках: "Империя Цин и русское государство в ХУП веке" (109), "Русскокитайские отношения в XVIII веке" (110), "Традиционная Китайская дипломатия и реализация Цинской в XVII веке" (133).

Описания русского быта XVII - XVIII веков содержат^ сведения о том, как русские люди использовали и воспринимали китайские изделия в оформлении интерьера. Много сведений на эту тему можно обнаружить в книгах И. Забелина "Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях" (60), и в бумагах князя Александра Даниловича Меншикова (69). Интересна публикация "Розыскные дела о Федоре Шакловитом и его сообщниках" посвящена описям и оценкам имущества князя Василия Васильевича Голицына и его сына Алексея (131). В ней обнаружены важная информация и подробное описание использования китайских изделий в оформлении интерьера дворянского дома конца XVII века. Благодаря этой публикации, мы получаем новые сведения о том, что во время Петра I китайские изделия, в особенности тканые, были широко использованы в оформлении интерьера. Эти сведения отличаются от традиционных описаний исследователей, которые обычно опираются на материалы по Лефортовскому дворцу, или по дворцам А. Д. Меншикова, например, работ Т. Б. Араповой и И. В. Саверкиной (4; 135).

В 1995 году была опубликована диссертация И. В. Саверкиной "Вещь в культуре России второй половины XVII - первой четверти XVIII века" (154). В ней представлены материалы, касающиеся различных сторон бытовой культуры в России XVIII века, в том числе, касающиеся восприятия русскими восточной культуры.

Интересные сведения о китайских литературных мотивах и сюжетах постановок русского придворного театра можно почерпнуть из трудов А. Рабиновича "Русская опера до Глинки" (126), К. Гозенпуда "Гильфердинг и Анджволини в России" в сборнике "Истории балетного театра XVIII века" (35,36), а также Л. Золотницкой "Итальянский оперный театр в России в XVIП-XX веках" (66).

Тема возникновения интереса к Китаю, и культурных контактов между Китаем, Россией и Европой в сфере философии XVIII века рассматривалась в трудах таких современных ученых как К. Н. Державин "Китай в философской мысли Вольтера" (48). Если эго статья носит только информационный характер, то в труде Н.С. Николаевой "Дальневосточные художественные идеи в контексте русской культуры" основное внимание уделено китайским мотивам в художественных произведениях (112). Н. С. Николаева пишет также и о взаимном восприятии двух разных культур. Нельзя не согласиться с мнением автора, о том, что идеология не только руководит художественным замыслом, но и играет важную роль в его изменении. Подобной же теме посвящена часть данной работы: автор считает необходимым более углубленное изучение вопроса культурного влияния с точки зрения философии. В формировании главных особенностей китайской культуры большую роль играло конфуцианское общество, которое воспитывало в людях преданность своему небесному императору, и высокую уверенность в себе. Интерес к этому вопросу заметно возрос в последние десятилетия, о чем свидетельствует появление ряда работ, явившихся результатом изучения культурных контактов между Китаем, Россией и Европой в сфере философии XVIII века. Все это рассматривалось в трудах таких современных ученых как М. С. Каган (73), Г. Ревзин (129) и другие.

Важным источником информации о том, как в XVIII веке русские воспринимали китайскую культуру, и о ее влиянии на жизнь русского общества того времени могут служить воспоминания современников, содержащих сведения о придворных развлечениях. Это главным образом труды "Дневник" Ф. Берхгольца, "Путешествия в Московию" К. де Бруина, Дука де Лирия, Я. Штелина "Музыка и балет в России XVIII века" (20, 27, 94, 165). Эти сообщения дают нам живое представление о Китае того времени. В диссертации была использованы книга В. Н. Бочкарева "Московское государство XV-XVH вв. по сказаниям современников-иностранцев" (26), статья "К истории развлечения московичей в половине XVIII столетия" И. С. Беляева (15), статьи "Шубинского сборника" 1871 и 1893 годов (166), а также статья В. Н. Кубачевой "Восточная повесть в русской литературе XVII - начала XIX века" (87). В них содержится много интересных сведений о китайских сюжетах в русских придворных развлечениях во времена Петра I.

Подводя некоторые итоги, необходимо отметить, что статьи и сообщения русских исследователей, имеющие непосредственное отношение к данной работе, сравнительно немногочисленны. Большинство источников содержит лишь отдельную информацию по интересующим нас вопросам. Это обстоятельство придает настоящему исследованию научную новизну и актуальность. Из вышеприведенного обзора литературы можно сделать следующие выводы. Во-первых, в работах, посвященных стилю "шинуазри", его особенности обычно рассматриваются отдельно для каждого типа изучаемых предметов - лака, шелка, фарфора, при этом традиционно большое внимание исследователи уделяют фарфоровым изделиям. Во-вторых, описание каждого из широко разбросанных географически интерьеров в стиле "шинуазри" обычно носит самодостаточный характер, а их сравнение между собой отсутствует. В-третьих, при исследовании европейского "шинуазри" до сих пор оставались в тени важнейшие мировоззренческие проблемы, способные объяснить столь широкое внимание к этому стилю.

Отталкиваясь от проблем, которые, по нашему мнению, недостаточно освещены в вышеупомянутых работах, главные задачи настоящего исследования можно сформулировать следующим образом. Во-первых, мы попытаемся рассмотреть разные области прикладного искусства, связанные с "шинуазри", а также найти элементы, которые использовались как источники при создании мотивов этого стиля. Особое внимание при поиске таких источников предполагается обратить на росписи китайского декоративного искусства (в том числе фарфоровых, лаковых и шелковых изделий, которые, по нашему мнению, могли оказывать значительное влияние на создание мотивов "шинуазри", в особенности при оформлении интерьера. Во-вторых, нами будет предпринята попытка более широкого сравнения художественных решений при оформлении убранства в китайском вкусе. В-третьих, анализируя европейское "шинуазри" и некоторые моменты истории взаимоотношений Востока и Запада по данному вопросу, представляется необходимым уделить внимание вопросу влияния конфуцианства на процесс развития "шинуазри". Особенно интересной в этом смысле является роль в сложении особого помещения в европейском интерьере XVIII века - Китайского кабинета.

Работа состоит из трех глав. Первая глава - "Сведения о

Китае в Европе. "Шинуазри" в европейском искусстве XVII - XVIII века". В ней предполагается краткое изложение истории открытия,

Востока и торговли европейцев с Китаем, характеристика особенностей китайского экспортного декоративно-прикладного искусства конца XVI - начала XVIII века, а также стилевых направлений китайского декоративно-прикладного искусства, главенствовавших в XVI - XVIII веках. Определенное внимание в тексте главы будет уделено принципам оформления китайского интерьера, особенностям национального мировосприятия и отношения к природе, связи со своеобразным парковым искусством. Отдельно будет сказано о причинах появления "китайских кабинетов" и их оформлении в европейских интерьерах.

Вторая глава диссертации озаглавлена "Китай и Россия: "шинуазри" в России и его восприятие в русской культуре второй половины XVIII века". Она посвящена истории взаимоотношений Китая и России, исследованию вопроса о причинах появления и распространения "шинуазри" в России, анализу различных проявлений стиля в архитектурных памятниках, китайских декоративных тканях и лаковых панелях в оформлении интерьера. Освещается в главе и история появления "китайских" мотивов в производстве изразцов. Кроме того, мы попытаемся проследить

33 эволюцию "шинуазри" в русском интерьере и сравнить русский вариант "шинуазри" с европейским, а также общеевропейский вариант "китайского кабинета" с оригинальным.

В третьей главе — "Китайские мотивы в оформлении дворцовых интерьеров второй половины XVIII века" представляется целесообразным исследование вопроса об использовании мотивов "шинуазри" в оформлении русского интерьера этого времени и в соответствии с характером использованных материалов определение четырех основных типа убранства помещений.

Подобная структура диссертации будет способствовать последовательному решению поставленных проблем.