автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Т. Кибиров: творческая индивидуальность и проблема интертекстуальности

Полный текст автореферата диссертации по теме "Т. Кибиров: творческая индивидуальность и проблема интертекстуальности"

На пра&едс Ьшоггиси

Багрецов Дмитрий Николаевич

Т. Кибиров: творческая индивидуальность и проблема интертекстуальности

Специальность 10.01.01 - русская литература

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Екатеринбург - 2005

Диссертация выполнена в государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Уральский государственный университет им. А. М. Горького» на кафедре русской литературы XX века

Научный руководитель Официальные оппоненты

Ведущая организация

доктор филологических наук, доцент И. Е. Васильев

доктор филологических наук, профессор Н. В. Барковская кандидат филологических наук, доцент Н. А. Рогачева

Тверской университет

государственный

Защита диссертации состоится октября 2005 г. в ЦГчасов на заседании диссертационного совета Д 212.286.03 по присуждению ученой степени доктора филологических наук при Уральском государственном университете им. А. М. Горького по адресу: 620083, г. Екатеринбург, пр. Ленина, д. 51, комн. 248.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Уральского государственного университета им. А. М. Горького

Автореферат разослан « .» (^нТ-^^Л 2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор М. А. Литовская

mis

Общая характеристика работы

Т.Кибиров - поэт с устойчиво высокой литературной репутацией. Многочисленные публикации произведений Т. Кибирова (семь сборников стихов и около 100 публикаций в периодике и в коллективных сборниках), вызывают неизменный устойчивый интерес у читающей публики и у критиков, однако изучение творчества поэта до сих пор не вышло за рамки литературной критики. До сегодняшнего дня не издано ни одной литературоведческой монографии, посвященной поэту. Сегодня, через 20 лет после первой публикации Т. Кибирова, когда значимость и оригинальность этого поэта уже не вызывает сомнений, его творчество нуждается и в литературоведческой интерпретации. Необходимым и вполне возможным представляется выделить в творчестве Т. Кибирова наиболее значимые идеи и концепции и проследить специфику их разработки, а также исследовать особенности творческой индивидуальности поэта. До сих пор попыток подобного исследования не предпринималось.

Н.Л. Лейдерман', выделяя важнейшие стороны творческой индивидуальности, говорит о биографическом опыте, о характеризующем автора типе мышления (лирическом, эпическом и драматическом: для Т. Кибирова характерен именно лиризм), о системе ценностных ориентиров и о культурно-эстетическом фоне, в который включает круг чтения, культурный кругозор, литературные влияния. В своей работе мы рассматриваем все эти аспекты. Такой подход позволяет нам рассмотреть творчество поэта в надлежащем объеме и выделить его наиболее значимые особенности и закономерности и, с другой стороны, получить представление о личности поэта как субъекта творческой деятельности.

Поскольку для Т. Кибирова важнейшим стилеобразующим фактором является, по нашему мнению, интертекстуальность, мы рассмотрим творчество поэта в свете его интертекстуальности.

1 Лейдерман Н J1 Творческая индивидуальность писателя как объект изучения // Изучение творческой индивидуальности писателя в системе филологического образования. Екатеринбург, 2005. С. 6-7.

Интертекстуальность - понятие постмодернистской текстологии, артикулирующее феномен взаимодействия текста с семиотической культурной средой в качестве интериоризации внешнего1. Однако этот термин употребляется не только как средство анализа литературного текста или как средство описания специфики существования литературы (хотя именно в этой области он впервые появился), но и для определения того миро- и самоощущения, современного человека, которое получило название постмодернистской чувствительности2.

Интертекстуальность занимает большое место в творческой практике современных поэтов и, в частности, Т. Кибирова.

Мы намерены рассматривать творчество Т. Кибирова с двух сторон: нас интересует становление и специфика творческой индивидуальности поэта и характерные для

него особенности работы с интертекстом. Этими двумя факторами определяется актуальность работы.

Степень изученности вопроса и новизна научного исследования. Творчество Т. Кибирова со времени первых публикаций поэта привлекает внимание критиков. Отзывы о стихах поэта носят в целом доброжелательный характер. Свет на биографию Т. Кибирова проливают интервью в периодической печати3 и на радио4. Многочисленные публикации стихов Т. Кибирова в Интернете также содержат, как правило, биографическую справку и информацию об основных книгах поэта.

Критиков интересуют вопросы, связанные с поэтическим языком и обсценной лексикой в творчестве Т. Кибирова (А. Зорин, А. Солнцева А. Архангельский), они размышляют о художественном смысле интертекстов Т. Кибирова и приема цитации, характерного для поэта (М. Золотоносов, Д. Бавильский, М. Айзенберг, О. Лекманов), об отношении Т. Кибирова к советской культуре и концептуализму (М. Айзенберг, Л. Зубова, А.

'Постмодернизм Энциклопедия. М., 2001. С 333.

1 Там же С 334.

3 Мартовицкая А Тимур Кибиров' «Писать хорошими рифмами - слишком легко» //

Культура 2005. № 6. С. 6; Шабурова М Тимур Кибиров «Hei вечных культурных ценностей» // Книжное обозрение 2005 14 февр С. 3

4 Тимур Кибиров «Маяк» //<http7/www.radiomayak.ru/schedules/104/5980.html>

Алешковский, М. Кулакова, А. Панов и др.); затрагивается также историческая и социальная проблематика (В. Курицын, Д. Бавильский, А. Немзер). Разумеется, литературная критика не стремится ответить на все вопросы, возникающие при чтении произведений поэта: первоочередная задача критики -проанализировать не сами произведения, а читательские впечатления от них. Существуют немногочисленные литературоведческие работы, в которых, в числе прочего, анализу подвергаются те или иные аспекты творчества Т. Кибирова. Среди них можно выделить работы М.П. Абашевой1, И. Скоропановой2 и О. Богдановой3. В этих работах творчеству Т. Кибирова посвящены отдельные главы.

Однако монографических исследований, посвященных целиком и исключительно творчеству Т. Кибирова, на сегодняшний день нет. Хотелось бы надеяться, что наша попытка комплексного анализа творчества Т. Кибирова в свете творческой индивидуальности поэта и проблемы интертекстуальности поможет открыть в творчестве Т. Кибирова новые стороны, не замеченные предыдущими исследователями, и создать почву для необходимых обобщений.

Новизна нашего исследования состоит, во-первых, в попытке систематического литературоведческого анализа творчества Т. Кибирова с его условной периодизацией и выделением важнейших тенденций того или иного этапа. Во-вторых, новизна исследования состоит в попытке рассмотреть поэзию Т. Кибирова в свете развития и становления творческой индивидуальности автора. Исследование различных аспектов индивидуальности Т. Кибирова в их совокупности также является новым, потому что попыток подобного анализа до сих пор не предпринималось. В-третьих, достаточно новым нам представляется взгляд на интертекстуальность в творчестве Т. Кибирова не только как на

' Абашева М П Литература в поисках лица (русская проза в конце XX века' становление авторской идентичности) Пермь, 2001; Абашева М.П. Русская проза в конце XX века: становление авторской идентичности Диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук Пермь, 2001.

2 Скоропанова И С Русская постмодернистская литература. Учеб. пособие М., 1997

3 Богданова О.В Постмодернизм в контексте современной русской литературы (60-е - 90-е годы XX века - начало XXI века). СПб, 2004.

общий и основополагающий принцип любого словесного творчества (интертекстуальный анализ, предпринятый с подобных позиций, не способен раскрыть творческой индивидуальности поэта, ограничиваясь лишь выявлением максимально возможного числа претекстов), но и как на важнейшую особенность художественного мышления автора. Не пытаясь внести что-то новое в понимание проблемы интертекстуальности, мы считаем возможным рассматривать эту проблему применительно к творчеству одного конкретного поэта с точки зрения его поэтики. Интертекстуальность, изучаемая в качестве художественного приема, пусть важнейшего, позволяет нам показать стратегию и принципы работы автора с чужим словом, не упуская при этом из вида, уникальность мировосприятия и оригинальность поэтического мира.

Объектом исследования является творчество Т. Кибирова, рассмотренное в диахроническом аспекте, то есть на всем его протяжении. Предметом исследования является творческая индивидуальность поэта, а также место и роль интертекстуальности в его художественной системе. Прежде всего, здесь нас интересуют причины обращения поэта к «чужому слову» и намерения, с которыми он прибегает к цитации. Также большой интерес представляют индивидуальные особенности авторской работы с интертекстемами. Все эти факторы со временем претерпевают значительные изменения, что также является предметом нашего исследования.

Материалы исследования. В работе используются поэтические тексты всех основных сборников стихов Т. Кибирова, а также некоторых коллективных сборников и антологий с его участием, материалы критических статей и интервью с поэтом. В качестве источников кибировских интертекстем рассматриваются произведения русских классических поэтов: A.C. Пушкина, A.A. Блока, М.Ю. Лермонтова и др. С целью лучшего уяснения специфики интертекстуальности Т. Кибирова привлекаются также тексты некоторых современных поэтов-постмодернистов, таких как Д.А. Пригов и В. Емелин.

Цели и задачи исследования. В своем исследовании мы

6

стремились проследить формирование творческой стремились проследить формирование творческой индивидуальности Т. Кибирова, то есть формирование его мировоззренческих и творческих идеалов и ценностей и воплощение их в художественной практике. Особое внимание мы уделяем отношению поэта к используемым им литературным претекстам, так как отношение к классическому наследию характеризует, с одной стороны, авторскую позицию, а с другой - отношение Т. Кибирова к литературной традиции и специфические особенности взаимодействия поэта с традицией, что помогает определить его место в литературном процессе. Целью нашего исследования является также уяснение принципов работы автора с «чужим словом» и причин обращения к нему.

Задача исследования состоит в том, чтобы проанализировать наиболее значимые интертекстемы, к которым обращается Т. Кибиров в своем творчестве, проследить специфику авторской интерпретации этих интертекстем, а также соотнести ее с эволюцией авторского мировоззрения и творческой индивидуальности поэта. В число наших задач также входит анализ индивидуальной стратегии самоопределения Т. Кибирова и определение культурных и этических доминант в сознании этого автора. На формальном уровне задачей нашего исследования будет вычленение текстуальных (и прежде всего -интертекстуальных) «следов» писательского самосознания в творчестве Т. Кибирова. Все это поможет нам полнее охарактеризовать творческую индивидуальность поэта.

Теоретическую и методологическую основу диссертации составляют работы отечественных и зарубежных исследователей проблемы творческой индивидуальности (М.ГТ. Абашевой, М.В. Заковоротной, Н.П. Крыщука, Ж. Лакана, Н.Л. Лейдермана, Ж.-Ф. Лиотара, и др.), и проблемы интертекстуальности (Н. Кузьминой, И. Смирнова и др.), а также работы по семиотике М.Ю. Лотмана, труды М.М. Бахтина, Ю.Н. Тынянова, и современные исследования в области идентичности, интертекстуальности, философии, психологии и литературоведения, а также труды зарубежных философов-постмодернистов (Р. Барта, М. Фуко, Ю. Кристевой и др.). Нами применялись современные методы

7

литературоведческого изучения художественного произведения (методика сопоставительного анализа, историко-культурный подход), а также общефилософские методы анализа и синтеза, индукции и дедукции.

На данном этапе изучения творчества Т. Кибирова мы считаем необходимым обратиться, прежде всего, к рассмотрению его творческой индивидуальности. Такой подход дает нам возможность, во-первых, рассмотреть творчество поэта с мировоззренческих позиций, во-вторых, проследить его эволюцию в формальном и содержательном аспектах и, в-третьих, позволяет выйти на новый этап литературоведческого осмысления творчества поэта. Исследуя творческую индивидуальность поэта, мы движемся от частных, бытовых и социальных проблем (Главы 1 и 2) к более общим, философским (Глава 3), то есть используем метод индукции. Дедуктивный метод мы используем при анализе интертекстуальности Т. Кибирова, применяя общие, абстрактные идеи к конкретному случаю из творческой практики поэта.

Активно привлекаются работы современных отечественных исследователей, посвященные изучению русского постмодернизма и проблеме интертекстуальности (И. Ильин1, II. Кузьмина2, М. Липовецкий3, И. Смирнов4), а также соответствующие работы по литературоведению, лингвистике, семиотике, эстетике, философии, религии, истории и психологии. Поскольку, как отмечалось выше, творчеством Т. Кибирова активно занимается критика, особенно важным для работы было обращение к статьям А. Немзера, единственного из критиков, рассматривающего творчество Т. Кибирова с точки зрения его эволюции, к работам М. Айзенберга, М. Золотоносова, М. Кулаковой, В. Курицына, А. Панова, а также к статьям А. Илюшина, А. Зорина, В. Куллэ и др.

' Ильин И П Постмодернизм Словарь терминов. М, 2001

2 Кузьмина Н А Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка. Екатеринбург-Омск, 1999.

3 Липовецкий М Н Русский поегмодернизм. Очерки исторической поэтики Екатеринбург, 1997.

4 Смирнов И П Порождение интертекста (элементы интертекстуалыюго анализа с примерами из творчества Б Л Пастернака) СПб, 1995.

Теоретическую значимость диссертации составляет попытка параллельного анализа творческой индивидуальности поэта и интертекстуальности как основополагающего принципа его творчества. Подобное единство творческой практики и мировоззрения, формы и содержания достигается путем трактовки интертекстуальности не как общего принципа словесного творчества, но как особенности мировоззрения автора, как проекции оригинальных авторских идей на текст мировой литературы. С другой стороны, понимание творческой индивидуальности поэта позволяет нам установить авторское отношение к той или иной интертекстеме, а также авторские интенции, что в сумме формирует, как было нами показано, интертекстуальную стратегию данного автора. Не пытаясь экстраполировать наши выводы на другой материал, мы, тем не менее, отмечаем, что в творчестве Т. Кибирова интертекстуальную стратегию определяет именно творческая индивидуальность поэта. Это дает нам возможность представить творчество Т. Кт чрова сразу с нескольких сторон, говоря о том или ином конкретном произведении, а также предложить периодизацию творчества Т. Кибирова, основанную на художественной и идейной эволюции его творчества в связи с изменениями социополитической ситуации в стране, во многом определившей направления творческого поиска поэта.

Обращение к традиционным приемам литературоведческого анализа (данным в работах М. Гаспарова, Г. Гачева, Л. Гинзбург, В. Жирмунского) и к современным постмодернистским методикам (например, дискурсивный подход Ж. Дерриды) позволяет нам проследить кибировскую интерпретацию идей и концепций постмодернизма с точки зрения литературной традиции. Необходимость подобного подхода обусловлена спецификой творчества Т. Кибирова, стремящегося соотнести новейшие философские и филологические идеи с литературной традицией ХУШ и XIX века и испытывающего, таким образом, равное влияние обеих разнонаправленных тенденций.

Практическая значимость работы связана с возможностью использования ее материалов и выводов в школьном и вузовском преподавании, в литературной критике и в дальнейших научных

9

исследованиях.

Апробация работы. Основные положения и отдельные вопросы диссертации отражены в выступлениях с докладами на всероссийских конференциях "Дергачевские чтения" (Екатеринбург, 2002, 2004), "Автор и текст", "Формы выражения авторского сознания", "Литература в современном культурном пространстве" и "Актуальные проблемы анализа художественного произведения" (Курган, 2002, 2003, 2004, 2005), на международных конференциях "Детство как культурный перекресток: на пути к самотождественности" (Екатеринбург, 2003), "Творчество А.Ахматовой и Н.Гумилева в контексте современной поэзии" (Тверь, 2004), "История языкознания, литературоведения и журналистики как основа современного филологического знания" (Ростов-на-Дону, 2003), "Литература в контексте современности" (Челябинск, 2005).

Общий объем публикаций по теме - 1,7 п.л.

Структура работы: Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения и библиографии, включающей списки художественной литературы, научных источников и Интернет-ресурсов.

Основное содержание работы

Во введении содержится обоснование актуальности работы, определяется степень научной разработанности темы, дается обзор наиболее значимых трудов и научных идей, определивших концепцию исследования и его методологию. Определяются также научная новизна, цель, задачи исследования и его структура, а также практическая значимость и апробация полученных результатов.

В первой главе «Творчество Т. Кибирова раннего периода» исследуется раннее творчество Т. Кибирова середины 1980-х - начала 90-х гг. Эта глава посвящена изучению произведений Т. Кибирова, объединенных в наиболее репрезентативный и итоговый на тот момент сборник Т. Кибирова «Сантименты». Поэтический дебют Т. Кибирова был

10

связан с литературным андеграундом. Во многом благодаря этому для раннего периода творчества поэта актуальна социальная проблематика и антитоталитарный пафос: таковы были требования группы и времени. Однако Т. Кибиров не ограничивается характерной для концептуализма и соц-арта игрой с языками советской культуры. У Т. Кибирова этой игре сопутствует ностальгический лиризм, который не благоприятствует созданию «авторской маски» (как у Д.А. Пригова). Т. Кибиров четко разделяет советскую идеологию, которую до сих пор оценивает негативно, и советский быт, личные воспоминания той эпохи, которые и связаны у поэта с чувством ностальгии. Проблематичным представляется нам рассмотренное в параграфе 1.1 «Поэтический дебют. Т. Кибиров, соц-арт и концептуализм» отнесение Т. Кибирова к концептуализму: многие критики (А. Солнцева, А. Илюшин, А. Зорин) рассматривают его как концептуалиста на основе формального сходства, но сам Т. Кибиров не согласен с этой оценкой. Другие критики (А. Алешковский, М. Айзенберг, И. Габриэлян, М. Кулакова, А. Панов) склонны противопоставлять Т. Кибирова концептуалистам в содержательном аспекте (как «истинного лирика»), что, по мнению этих критиков, не характерно для концептуализма.

Существует и третья, компромиссная точка зрения. И.Е. Васильев называет Т. Кибирова «поэтом, близким концептуализму», но проводит достаточно четкую границу между автором и направлением1. Эту же цитату приводит, соглашаясь с ней, и О.В. Богданова2. М. Эпштейн, в 1980-х годах причислявший Т. Кибирова к концептуалистам, впоследствии отнес его к «постконцептуалистам» на основе «ностальгической установки». Данная точка зрения представляется нам наиболее правомерной, так как учитывает и формальную, и содержательную сторону творчества Т. Кибирова и, следовательно, характеризует его наиболее полно.

В параграфе 1.2 «К вопросу о периодизации. Раннее творчество и социальная проблематика» предлагается

1 Васильев И Е Русский поэтический авангард XX века Екатеринбург, 2000. С. 251- 252

2 Богданова О.В Указ. соч. С 504 - 505

периодизация творчества Т. Кибирова. Нам представляется логичным разделить творчество Т. Кибирова на периоды не только по хронологии событий личной биографии поэта, но и в соответствии с этапами развития социополитичсской ситуации в России. Таких периодов, учитывая то обстоятельство, что поэт на данный момент жив и продолжает свои творческие искания, предварительно можно выделить три: первый относится к эпохе Перестройки и включает в себя восемь книг стихов, опубликованных в сборнике «Сантименты» (1994 г.). Это период с 1986 по 1991 годы. Второй период мы условно называем постперестроечным, относя его начало к 1992 году. Он включает в себя одну книгу стихов «Парафразис» (1992-1996 гг.), которая иллюстрирует творческий отрезок длиной в пять лет и является переходной в формальном и содержательном отношении. Наконец, третий период, современный, включает в себя шесть книг стихов - от книги «Интимная лирика» (1997-1998 гг.) до книги «Шалтай-Болтай» (2002 г.), опубликованных в итоговом на сегодняшний день сборнике поэта «Стихотворения» (2005 г.).

Эта периодизация учитывает не только творческий аспект, но и социально-политическую конъюнктуру, оказавшую несомненное влияние на творчество поэта. Рассматривая ранний период таким образом, мы получаем представление и о творческих принципах поэта, и о становлении его мировоззрения, и о его гражданской позиции; иначе говоря, такой подход дает нам возможность представить Т. Кибирова одновременно как личность, как гражданина и как поэта. Среди его творческих принципов мы выделяем опору на классическую традицию, в области мировоззрения преобладает ценностная база христианства, в социальной же тематике, помимо антитоталитарного пафоса, следует отметить стремление поэта видеть за материальными проблемами духовную нищету советского общества в качестве их главной причины. В главе прослеживается постепенное углубление авторского взгляда на социальные и исторические проблемы, включая проблему тоталитаризма и тему Родины, чем продиктован последующий отход поэта от публицистической интерпретации всех этих вопросов и его возвращение к сугубо поэтическому их осмыслению.

Одним из важнейших аспектов мировоззрения и самоидентификации поэта является его национальная самоидентификация, рассмотренная нами в параграфе 1..3 «Формирование мировоззрения поэта. Русь, Россия, РФ: путь к национальной самоидентификации». Национальная самоидентификация Т. Кибирова формируется под воздействием двух противоположных интенций: это ироническое отрицание советского образа жизни и быта и, с другой стороны, любовь поэта к Родине. Это позволяет А. Левину говорить о том, что «Кибиров смеется и плачет одновременно»1, осуждая родину и сочувствуя ей. Еще одним аспектом национальной идентичности Т. Кибирова является осознание им отсутствия кровного родства с Россией («а мне пятый пункт не позволит / и сыном назваться твоим»), что возмещается родством духовным. Таким образом, как было нами установлено в результате анализа произведений Т. Кибирова, поэт осознает себя русским не по крови, но по духу.

В этом же параграфе, в подпункте «Апология мещанства: поэт у», поэтическая традиция» мы анализируем вызвавшую много споров в критике идею отрицания романтизма и апологии мещанства, представленную в нескольких рассмотренных нами стихотворениях поэта. Мещанство в трактовке Т. Кибирова выступает как едва ли не единственная подлинная ценность, а само слово лишается негативной коннотации. Защищая мещанство, Т. Кибиров сознательно противопоставляет себя многовековой традиции мировой литературы. Критики, как, например, А. Немзер, пытаются не придавать значения этому конфликту поэта с поэтической традицией, списывая его на авторскую игру. Однако сам Т. Кибиров продолжает вопреки традиции отстаивать простые человеческие и совершенно непоэтичные ценности. В данной главе мы рассматриваем также формирование эстетического кредо поэта и его этические принципы, эволюцию кибировской концепции любви и категорию детскости в поэтике и мироощущении Т. Кибирова. Исследуя следы соц-арта в поэтике Т. Кибирова, мы обращаемся к интертекстуальному отражению в его творчестве советской

1 Левин А О влиянии солнечной активности на современную русскую поэзию // <1и(р//1еу1п. rinet.ru/TEXTS/kibirov Ыт>

кулыуры. Помимо иронического, пародийного осмысления этих интертекстем, мы видим, что Т. Кибиров сочувствует своим персонажам - как советским людям, так и героям знаковых текстов советской культуры (Корчагин, Мересьев и др.). Мы отмечаем, вслед за В. Левиным и С. Гандлевским, ностальгическую модальность поэта по отношению к советским временам. Важно заметить, что цитаты из советских песен и произведений писателей-соцреалистов, составлявшие большой массив в раннем творчестве Т. Кибирова, впоследствие сменились ссылками на писателей-постмодернистов и тексты современной массовой культуры, из чего можно заключить, что Т. Кибиров склонен к пародийной интерпретации не только советской, но и любой доминирующей культурной парадигмы.

Во второй главе «Русская классика в творчестве Т. Кибирова: авторитеты, оппоненты и предшественники» рассматриваются наиболее авторитетные источники претекстов Т. Кибирова - творчество русских классических поэтов XIX века (A.C. Пушкина) и поэтов XX века: символистов и акмеистов. Рассмотрение творчества Т. Кибирова в его соотношении с тремя важнейшими направлениями русской поэзии сделало возможным обобщение его разнородных интенций и модальностей с целью выделения и формулировки творческих и жизненных приоритетов и ценностей поэта.

В параграфе 2.1 «Авторитеты. Т. Кибиров и A.C. Пушкин» мы обращаемся ко многочисленным пушкинским интертекстемам в творчестве Т. Кибирова. Эти интертекстуальные параллели присутствуют в творчестве Т. Кибирова на лексическом и синтаксическом уровне, в образной системе, на уровне жанра. H.A. Кузьмина разделяет отношение к Пушкину современных русских поэтов «классического направления» (Д. Самойлова, Б. Ахмадулиной, А. Тарковского и др.) и, с другой стороны, поэтов русского авангарда (концептуализма). Типичной для концептуализма является позиция Д.А. Пригова, для которого «имя Пушкина воспринимается как знак, жестко маркирующий «высокое», принципиально неприемлемое для поэта»1. Это «высокое», взятое в упрощенном, «мещанском» понимании, и

1 Кузьмина Н.А Указ соч. С. 85.

становится объектом пародии у Д.А. Пригова. Следует отметить, что поэт-концептуалист Т. Кибиров в работе с пушкинским интертекстом ближе к поэтам классического направления, привносящим, по H.A. Кузьминой, свой духовный опыт в чужие строки. A.C. Пушкин является для Кибирова высшими поэтическим авторитетом, воплощением литературной традиции, абсолютным образцом для подражания. Т. Кибиров использует пушкинские интертекстемы исключительно для позитивного, конструктивного переосмысления. Переосмысление это связано со стремлением поэта «оживить» хрестоматийные цитаты, зачастую утратившие самостоятельное, отдельное от литературоведческих толкований значение. Помещая такие цитаты в современный бытовой контекст, соединяя их с собственными стихами таким образом, что не всегда можно найти границы цитат, Т. Кибиров создает живой образ Пушкина, имманентно и вечно существующий в жизни русских писателей и читателей. Т. Кибиров придерживается пушкинского понимания роли и миссии поэта и поэзии: вопреки постмодернистским мифам, он видит задачу поэта в том, чтобы «чувства добрые лирой пробуждать», нести в массы некие позитивные и гуманистические идеи.

В параграфе 2.2 «Оппоненты. Т. Кибиров и А. Блок» нами был предпринят анализ блоковских интертекстов Т. Кибирова. Из всех поэтов-символистов начала XX века наиболее ярко в творчестве Т. Кибирова интертекстуально представлен именно А. Блок. Это вполне закономерно: во многих интервью Т. Кибиров признается, что А. Блок был его юношеским увлечением. Об этом же читаем в стихах Т. Кибирова, например, поэме «Солнцедар». Более того, в интервью Виктору Куллэ Т. Кибиров говорит, что именно Блок впервые «дал ему представление о том, что такое поэзия». Для поэта - очень важное признание. Однако, в отличие от A.C. Пушкина, А. Блок не является для Т. Кибирова этическим и эстетическим авторитетом. Напротив, Т. Кибиров часто осмысляет блоковские интертексты иронически, пародийно или полемически. Таким образом, налицо некоторая двойственность в отношении Т. Кибирова к А. Блоку.

Блоковские интертексты у Т. Кибирова составляют довольно

15

большой массив, который мы анализируем по нескольким тематическим направлениям.

Кибировский образ Прекрасной Дамы рассматривается в дискурсе подростковой сексуальности, что не просто снижает его, но изменяет его характер. По существу, этот образ является цитатой, и не может не быть переосмыслен. Переосмысление неизбежно еще и потому, что А.Блок, Т. Кибиров и автопсихологический герой поэмы воспринимают этот образ по-разному. Это расхождение дает Т. Кибирову возможность оценить и сам образ, и слишком восторженное восприятие его. С высоты своего жизненного и творческого опыта Т. Кибиров оценивает Прекрасную Даму, которая представлена в поэме как заблуждение юности, по преимуществу иронически. Следует отметить, что ирония относится в той же мере и к попытке создать свою Прекрасную Даму не в стихах, а в реальности, из одноклассницы. Таким образом, авторская самоирония в данном случае неотделима от иронии в адрес А. Блока, осмыслявшего факты своей биографии и окружающих людей (в частности, Л.Д. Менделееву) в мистическом и философском ключе. Попытка рассматривать живую женщину как философскую категорию («Вечную Женственность»), с точки зрения Т. Кибирова, смехотворна.

Блоковский образ «Русь - жена» осмысляется Т. Кибировым иронически: Т. Кибиров предлагает утрированную, бытовую трактовку блоковской метафоры, тем самым снижая и пародируя ее. Следует, однако, отметить, что ирония Т. Кибирова направлена в данном случае не столько на А. Блока, сколько на выросший из этой метафоры образ взаимоотношений поэта с Россией, основанный на распространенной метафоре родства, которую и пародирует Т. Кибиров.

Наибольшую остроту полемика Т. Кибирова по отношению к А. Блоку приобретает, когда речь заходит о революции 1917 г. Антитоталитарная тематика в творчестве Т. Кибирова характеризует отношение поэта к тоталитаризму как однозначно негативное, отношение же поэта к проблеме мещанства и романтизма показывает, что романтические идеи в литературе представляются Т. Кибирову (и не ему одному - тот же вывод,

16

например, делает и современный финский исследователь Т. Вихавайнен) одной из предпосылок тоталитарных режимов. С этой точки зрения именно А. Блок, символист, воспевший революцию, идеологически наиболее чужд Т. Кибирову. При этом нельзя не учитывать, что юношеское увлечение поэта творчеством А. Блока делает это противостояние менее однозначным; с другой стороны, как мы наблюдали, противоречие по этой причине еще более обостряется, становясь причиной не только иронии, но и самоиронии. Таким образом, поэт на частных примерах изображает общую картину: призывы к абстрактному благу часто приводят к конкретному злу, и, следовательно, зло - уже сама попытка их воплощения. Сами же высокие идеи превращаются таким образом в оправдание зла. Идеи, против которых выступает Т. Кибиров, настолько одиозны для него, а идеи, им отстаиваемые, напротив, настолько важны, что этика в данном случае отходит для него на второй план. Характеризуя эти идеи, вряд ли стоит говорить о каком-либо «новаторстве» или некоем специфическом «гуманизме» Т. Кибирова: это нормальная общечеловеческая позиция неприятия насилия в любых формах и для любых целей.

Таким образом, мы наблюдаем три основных направления, по которым распределяются в творчестве Т. Кибирова блоковские цитаты. Одно из них связано с образом Прекрасной Дамы и с концепцией Вечной Женственности, другое с революционной тематикой и третье - с образом Родины, осмысляемой А.Блоком в качестве жены, что в какой-то мере продолжает идею о Вечной Женственности. Все эти направления являются полемическими. Однако отношение Т. Кибирова к А. Блоку не сводится к одной лишь полемике. Существует не связанный с какой-либо конкретной темой или с несколькими конкретными стихотворениями массив блоковских цитат, отношение к которым Т. Кибирова можно определить как нейтральное. О такой цитате, наряду с цитатами полемическими и ироническими, говорит и А. Немзер1. Полемическая модальность в данном случае отсутствует, так как А. Блок выступает здесь не как автор

1 «Сколько от Блока не открещивайся, как не гп шучивайся, а куда без него9» [Немзер A.C.

Замечательное десятилетие русской литературы. С. 299].

к символистской концепции Прекрасной Дамы, воспевающий Революцию, но как великий русский поэт, чьим наследием пренебречь нет возможности и смысла. Не признавая Блока -ддеолога, Т. Кибиров с несомненным уважением относится к Блоку -поэту. Однако в качестве идеолога А. Блок выступает лишь в работах некоторых советских литературоведов и в школьных учебниках советской поры, следовательно, Т. Кибиров полемизирует не с А. Блоком, а с идеологизированным толкованием его творчества.

В параграфе 2.3 «Предшественники. Т. Кибиров и акмеисты» мы рассматриваем влияние акмеизма на поэзию Т. Кибирова. Следы акмеистического влияния проявляются в творчестве Т. Кибирова на разных уровнях. Прежде всего позицию Кибирова можно назвать сходной с акмеистической на уровне самоидентификации поэта, определения им места и значения поэта и поэзии.

Важно отметить, что между акмеизмом и концептуализмом, с которым так или иначе соприкасался Т.Кибиров, есть кое-что общее:

1 оба они возникли на руинах мощных культурных течений (символизма и соцреализма, - последний некоторые критики понимают как крайнюю степень развития модернизма);

2 оба пытаются создать свой поэтический мир, привлекая материалы отдаленных культурных эпох (экзотизмы, образы Рима и Греции у акмеистов - и цитатная манера концептуалистов);

3 и акмеизм, и концептуализм обращаются к живой народной речи за новыми словами с более устойчивым содержанием;

4 Н. Гумилев говорит о "светлой иронии" акмеизма, противопоставляя ее "безнадежной <...> серьезности" символистов. Для концептуализма тоже характерна ирония и даже "пародийный модус повествования". «Светлой» можно считать иронию, не несущую разрушительного пафоса: по крайней мере, ирония Кибирова именно такова;

5 чрезмерная риторичность и фантастичность в поэзии прошлого заставляет оба новых течения уделять большое внимание конкретным жизненным деталям, а также предметному миру. Н. Гумилев говорил, что удельный вес ничтожнейшего

18

явления больше отсутствия веса, небытия1.

Как и акмеисты, Т. Кибиров не боится изображать подчеркнуто бытовые сцены в сочетании с лирикой, уделяет много внимания предметной среде. В вопросах поэтической техники Т. Кибиров, как никто другой из поэтов-концептуалистов, тяготеет к высоким требованиям акмеистов к стихотворной форме. Акмеизм является для Т. Кибирова парадигмой, удачно сочетающей уважение к классической традиции и модернистские новаторские тенденции, снова ставшие актуальными в современной литературе.

Соположение трех представленных в творчестве Т. Кибирова наиболее влиятельных претекстов - классической литературы, символизма и акмеизма, - дает нам своего рода трехмерную модель литературного интертекстуального контекста, в который помещает свое творчество сам автор. Это напоминает применяемую в математике для исследования трехмерных тел топологическую модель, когда объект проецируется на три оси -Х,У и Ъ. При этом важно отношение поэта к своим претекстам. Классическая литература, как было сказано, является для Кибирова абсолютным авторитетом и воспринимается позитивно, символизм зачастую является объектом полемики и пародийного переосмысления. Акмеизм же, являясь, с одной стороны, модернистским течением и наследником символизма, с другой стороны примыкает к классической литературе и опирается на ее авторитет (в частности, авторитет Пушкина очень важен для акмеистов). По этой причине акмеизм воспринимается Кибировым как наиболее родственная поэтическая школа: классика симпатична не менее, но гораздо более удалена, призма времени искажает классические претексты.

Несмотря на большое влияние этих претекстов на творчество поэта, нельзя не заметить, что все они представляют историю литературы, а не актуальную литературную ситуацию, с позиций которой они осмысляются Т. Кибировым.

В третьей главе «Современное творчество Т. Кибирова» анализируются некоторые новые тенденции, появившиеся в творчестве поэта в последние годы (в частности, обращение поэта

' Гумилев Н.С Жизнь стиха//Гумилев Н.С В огненном столпе М , 1991. С 302-303

19

философской проблематике). Анализ материала показал, что Т. Кибиров, рассматривая в своем творчестве философские вопросы, не претендует на философское осмысление реальности. Все его высказывания на эту тему являются творческим переосмыслением философии, то есть тех же идей, но уже подвергшихся профессиональному изучению. Таким образом, можно заключить, что перед нами - философская лирика нового уровня: поэт имеет дело не с собственными отвлеченными идеями о мироустройстве, а с готовыми философскими концепциями. Основной принцип, которым руководствуется Т. Кибиров при анализе таких концепций - это соотнесение их с окружающей реальностью. Единственная философская проблема, которую Т. Кибиров затрагивает в своих произведениях напрямую - это имеющая общечеловеческую значимость проблема смерти. Т. Кибиров отказывается от создания в своей поэзии какого-либо «образа смерти» и критикует поэтов, создававших в своем творчестве подобный образ и осмыслявших его романтически. Стихотворения Т. Кибирова, посвященные проблеме смерти, могут быть оценены как оптимистические и жизнеутверждающие. Т. Кибиров оценивает существующие философские идеи, концепции и течения с точки зрения тех ценностей, которыми он руководствуется в своей творческой практике. В общих чертах эти ценности можно охарактеризовать как гуманистические. Поэтому Т. Кибиров негативно и иронически оценивает идеи ницшеанства, пародируя образы и идеи этого философского течения. Основной прием, которым пользуется Т. Кибиров, пародируя философские идеи, это прием буквальною осмысления их с последующим доведением до логического абсурда. Этот прием мы наблюдаем в разных вариантах на множестве примеров. Т. Кибиров рассматривает таким образом два взаимосвязанных философских течения: ницшеанство и постмодернизм. Если ницшеанство вызывает у поэта полное неприятие, то при осмыслении постмодернизма он не столь категоричен: отрицая и высмеивая философские идеи постмодернизма, Т. Кибиров при этом осознает себя постмодернистом, по крайней мере, формально. Однако, рассматривая идеи постмодернизма с точки зрения поэтической

20

практики, Т. Кибиров убеждается в их надуманности и бесплодности. Говоря о философии, Т. Кибиров остается прежде всего поэтом.

В главе рассматривается также новое осмысление Т. Кибировым ранее затронутых в его творчестве проблем, таких как место и роль поэта и поэзии в современном мире и антитоталитарная тематика. Рассматриваются здесь и некоторые индивидуальные особенности интертекста Т. Кибирова, такие как интертекстуальный образ возлюбленной поэта в книге стихов «AMOUR, EXIL...» и интертекстуальные стратегии, отличающие Т. Кибирова от других поэтов, использующих в своем творчестве интертекст, что показано нами путем сравнения Т. Кибирова с В. Емелиным. Мы предлагаем различать «конструктивную» и «деструктивную» стратегии интертекстуальности. Если автор просто помещает интертекстему в несвойственный ей контекст, не выражая своего к ней отношения и не пытаясь с помощью цитаты донести до читателя какую-то собственную идею, отличную от идеи претекста, то можно, на наш взгляд, говорить о деструктивной стратегии, которая близка к творческой неоригинальное™, так как является, по сути, повтором и контаминацией чужих слов и мыслей. Разумеется, значение цитаты, помещенной в другой контекст, неизбежно изменится1. Более того, как мы неоднократно наблюдали и у Т. Кибирова, и у В. Емелина, это помещение цитаты в другой контекст само по себе создает эффект комического. И, если автор не высказывает своего отношения к интертекстеме и не выходит в ее переосмыслении за рамки иронии, можно считать, что авторская роль в создании этой иронии минимальна. Такой интертекст мы называем деструктивным, потому что роль автора в переосмыслении интертекстемы сводится в этом случае к разрушению старого контекста и механической замене его на новый. Выбор нового контекста ничем не мотивирован2, следовательно, такую замену контекста можно назвать механической.

' Эта мысль принадлежит Ю М Лотману (Лотман Ю.М. Семиотика культуры и понятие текста // Лотман Ю М Статьи по семиотике искусства. СПб., 2002. С. 64-89)

2 Мотивацией могло бы служить авторское отношение к самой цитате или ее контексту, а также некая позитивная авторская идея.

Конструктивной стратегией осмысления интертекста мы назовем, напротив, целенаправленное переосмысление интертекстемы с ярко выраженной авторской интенцией и модальностью. Интенция и модальность служат признаками авторского желания управлять смыслопорождением,

возникающим при помещении цитаты в новый контекст. Авторская модальность указывает нам, что именно автор хотел бы изменить в претексте, авторская интенция указывает направление желательного автору изменения. В комплексе эти два фактора становятся механизмом управления смыслопорождением внутри текста. Такую стратегию работы с интертекстом мы назовем конструктивной.

Авторская интенция при работе с интертекстом и авторское отношение к отдельным интертекстемам напрямую зависят от особенностей творческой индивидуальности писателя. Индивидуальность В. Емелина характеризуется, прежде всего, маргинальностью - в социальном, поэтическом, мировоззренческом аспекте. Поэтому у него нет никаких позитивных идей и интенций, жизненная и гражданская позиция данного поэта строится на ироническом отрицании окружающего мира.

Творческая индивидуальность Т. Кибирова, напротив, строится на религиозной мировоззренческой платформе: именно к духовным ценностям христианства обращается поэт в сложных ситуациях - для самоопределения в условиях отмеченного М.П. Абашевой «кризиса авторской идентичности»1 конца 1980-х -начала 1990-х, при осмыслении постмодернизма и проблемы смерти в стихах современного периода и т.д. Творческая индивидуальность Т. Кибирова в ценностном плане опирается на культурные традиции, связь с которыми устанавливается за счет соотнесения себя с литературой прошлого и на гуманистических идеалах поэта. Таким образом, несмотря на сходство биографий поэтов и использование ими некоторых общих приемов, интертекстуальные стратегии Т. Кибирова и В. Емелина противоположны вследствие различий, лежащих в области их творческой индивидуальности.

' Абашева М.П. Указ. соч. С. 7

В заключении мы подводим итог нашего исследования, формулируя наиболее значимые выводы, и намечаем возможные пути дальнейшего изучения творчества Т. Кибирова.

По теме диссертации подготовлены следующие публикации:

1. Интертекстуальность авторского сознания в творчестве Т. Кибирова // Формы выражения авторского сознания. Курган, 2003. С. 3-7.

2. Либидо в культурном контексте (по материалам книги стихов Т. Кибирова «AMOUR, EXIL...») // История языкознания, литературоведения и журналистики как основа современного филологического знания. Выпуск 4: Актуальные проблемы литературоведения. Ростов-на-Дону, 2003. С. 56-58.

3. Акмеистические «следы» в творчестве Тимура Кибирова // Творчество А. Ахматовой и Н. Гумилева в контексте поэзии XX века. Ахматовские чтения - 2004. Тверь, 2004. С. 349-355.

4. Два «послания» Тимура Кибирова // Русская литература XX - XXI веков: Направления и течения. Вып. VII. Екатеринбург, 2004. С. 194 -204.

5. Роль интертекста в творчестве Тимура Кибирова последнего десятилетия // Дергачевские чтения-2002. Русская литература: национальное развитие и региональные особенности. Екатеринбург, 2004. С. 205-208.

6. Мир детства в творчестве Тимура Кибирова // Мальчики и девочки: реалии социализации. Екатеринбург, 2004. С. 349-353 (в соавторстве с Васильевым И.Е.).

Подписано в печать CS. Формат 60x84 Vi6. Печать офсетная. Бумага типографская. Заказ^ . Усл. печ. 1 л. Тираж 100 экз.

Уральский государственный университет. 620083, г. Екатеринбург, К-83, пр. Ленина, 51. Типолаборатория УрГУ.

РНБ Русский фонд

2006-4 13318

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Багрецов, Дмитрий Николаевич

Введение.

Глава 1. Творчество Т.Кибирова раннего периода.

1.1 Поэтический дебют. Т.Кнбиров, соц-арт и концептуализм.

1.2 К вопросу о периодизации. Раннее творчество и социальная . проблематика.

1.3 Формирование мировоззрения поэта. Русь, Россия, РФ: путь к национальной самондентификации.

• 1.4 Советские интертексты Т.Кибирова.

1.5 Апология мещанства: поэт vs. поэтическая традиция.

1.6 Любовь к женщине — любовь к жене — любовь к дочери: эволюция концепции любви и рост авторского самосознания.

1.7 «Детскость» в поэтике и в мироощущении; описание процесса становления авторской индивидуальности в поэзии Т.Кибирова.

Глава 2. Русская классика в творчестве Т.Кибирова: авторитеты,

• оппоненты и предшественники.

2.1. Авторитеты. Т.Кибиров и А.С.Пушкин.

2.1.1 Пушкинские интертексты в творчестве Т.Кибирова последних лет.

2.2. Оппоненты. Т.Кибиров и А.Блок.

2.2.1. Прекрасная Дама Т.Кибирова.

2.2.2. Спор о Революции.

2.2.3. Родина или жена. Судьба одной метафоры.

2.3. Предшественники. Т.Кнбиров и акмеисты.

• Глава 3. Современное творчество Т.Кибирова.

3.1 Поэзия в современном мире. Два «послания» Т.Кибирова.

3.2. Индивидуальность в масштабе мироздания: философское осмысление мира в творчестве Т.Кибирова.

3.2.1. К вопросу о философской лирике Т.Кибирова.

3.2.2. Поэтическое осмысление философии. а) Т.Кибиров и ницшеанство. b) Проблема смерти в творчестве Т.Кибирова. c) осмысление идеи постмодернизма в творчестве Т.Кибирова. d) Проблема интертекстуалыюсти и творческая практика.

3.3. Индивидуальность в культурном контексте и «дважды литературный» герой (по материалам книги стихов Т.Кибирова «AMOUR, EXIL.»).

3.4. Конструктивная и деструктивная интертекстуальная стратегия на примере творчества Т.Кибирова и В.Емелина). a) Двойник Т.Кибирова. b) Антипод Т.Кибирова.17S c) Интертекст в произведениях В.Емелина и Т.Кибирова. Творческая индивидуальность и интертекстуалыюсть.1S

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Багрецов, Дмитрий Николаевич

1. Тимур Кибиров - один из наиболее известных русских поэтов-постмодернистов. Тимур Юрьевич Кибиров (псевдоним, настоящая фамилия -Запоев) родился 5.02.1955 в Хмельницкой обл. на Украине. Служил в армии в войсках ПВО. Окончил Московский областной пединститут им. Н. К. Крупской. Работал в Институте искусствоведения младшим научным сотрудником. Обладатель Пушкинской премии фонда Альфреда Тепфера (1993). В 1997 г. получил премию "Антибукер". Автор книг стихотворений «Общие места» (1990), «Календарь» (1991), «Стихи о любви» (1993), «Сантименты» (1994), «Когда был Ленин маленьким. Стихи 1984 - 1985.» (1995), «Парафразис» (1997), «Кто куда -а я в Россию.» (2001), «Стихи» (2005). Живет в Москве.

Несмотря на многочисленные публикации его произведений, вызывающих неизменный устойчивый интерес у читающей публики и у критиков (семь сборников стихов и около 100 публикаций в периодике и в коллективных сборниках), изучение творчества поэта до сих пор не вышло за рамки литературной критики. До сегодняшнего дня не издано ни одной литературоведческой монографии, посвященной поэту. Сегодня, через 20 лет после первой публикации Т.Кибирова, когда значимость и оригинальность этого поэта уже не вызывает сомнений, его творчество нуждается и в литературоведческой интерпретации. Необходимым и вполне возможным представляется выделить в творчестве Т.Кибирова наиболее значимые идеи и концепции и проследить специфику их разработки, а также исследовать особенности творческой индивидуальности поэта.

Ученые, перечисляя факторы, которые обусловливают индивидуальность художника, говорят о биографическом опыте, в который входит социальная среда, воспитание, исторические обстоятельства и жизненные испытания'.

1 Лейдсрман H.JI. Творческая индивидуальность писателя как объект изучения // Изучение творческой индивидуальности писателя в системе филологического образования: Мат. XI Всерос. научно-практич. конф. «Изучение творческой индивидуальности писателя в системе

Применительно к Т.Кибирову первый пункт (социальная среда и воспитание) мы рассматриваем при изучении темы детства и «детскости» в поэзии Т.Кибирова; второй пункт (исторические обстоятельства) находит отражение в перестроечном периоде творчества поэта и в антитоталитарном пафосе его ранних стихов; третий же пункт (жизненные испытания) связан для Т.Кибирова в основном с его службой в армии, воспоминания о которой актуальны для поэта по сей день, а также с размышлениями Т.Кибирова о социальной роли поэта и его месте в обществе, нашедшими отражение в его посланиях «Сереже Гандлевскому. О нынешней социокультурной ситуации»' и «Игорю Померанцеву. Летние размышления о судьбах изящной словесности» . Биографический опыт Т. Кибирова содержит не так много жизненных испытаний, однако М.Б. Храпченко, опровергая тезис о том, что большой писатель - обязательно человек большой биографии, приводит в пример Гоголя, Островского, Чехова, чьи биографии «не отличались обилием внешних событий»3.

Помимо биографического опыта, при изучении творческой индивидуальности важно учитывать характерный для автора тип мышления (лирический, эпический и драматический: для Т.Кибирова характерен именно лиризм), а также систему ценностных ориентиров и о культурно-эстетический фон, в который входит круг чтения, культурный кругозор, литературные влияния. Интертекстуальность Т.Кибирова позволяет нам подробно изучить прежде всего этот аспект его творческой индивидуальности.

Поскольку для Т.Кибирова важнейшим стилеобразующим фактором является, по нашему мнению, интертекстуальность, мы рассмотрим творчество поэта в свете его интертекстуальности. филологического образования наука - вуз - школа». Екатеринбург, 2005. С. 6 - 7; Храпченко М.Б. Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы. М., 1975. С. 76.

1 КибировТ. Сантименты. Восемь книг. Белгород, 1994. С. 297.

2 Кибиров Т. «Кто куда, а я - в Россию.» М., 2001. С. 216.

3 Храпченко М.Б. Указ. соч. С. 78.

Интертекстуальность - понятие постмодернистской текстологии, артикулирующее феномен взаимодействия текста с семиотической культурной средой в качестве интериоризации внешнего1. Термин «интертекстуальность» был введен в 1967 г. теоретиком постструктурализма Юлией Кристевой и стал одним из основных для характеристики художественных произведений постмодернизма. Однако этот термин употребляется не только как средство анализа литературного текста или как средство описания специфики существования литературы (хотя именно в этой области он впервые появился), но и для определения того миро- и самоощущения современного человека, которое получило название постмодернистской чувствительности2.

С точки зрения лингвистики интертекстуальность определяют А. де Богранд и В.У.Дресслер в книге «Введение в лингвистику текста» определяют интертекстуальность как зависимость между порождением или воспроизведением одного данного текста и знанием участником коммуникации других текстов. Они считают, что текст и интертекст взаимно обусловливают друг друга, так что понятие «текст» в столь расширительной трактовке теряет субъективность и автономность.

Однако некоторые исследователи (в частности, представители нарратологии) считают, что слишком буквальное следование принципу интертекстуальности в ее философском измерении делает бессмысленной всякую коммуникацию. Так, Л.Дэлленбах3 и П.Ван ден Хевель4 трактуют интертекстуальность более сужено и конкретно, понимая ее как взаимодействие различных видов внутритекстовых дискурсов — дискурс повествователя о дискурсе персонажа, дискурс одного персонажа о дискурсе другого; иначе говоря, их интересует та же проблема, что и М.Бахтина: взаимодействие «своего» и «чужого» слова (в противовес

1 Постмодернизм. Энциклопедия. М., 2001. С. 333.

2 Там же. С. 334.

3 Dallenbach L. Intertexte et autotexte. — Poetique, 1976. N 27. p. 282 - 296. Цитируется по: Постмодернизм. Энциклопедия // Украденный объект. С. 853 - 864.

4 Van den Heuvel P. Parole, mot, silence: Pour une poetique de renonclation. P., 1986. - 319 p. Цитируется по: Украденный объект//Постмодернизм. Энциклопедия. С. 853 - 864. постмодернистской трактовке интертекстуальности, стремящейся устранить эту оппозицию).

Каноническую формулировку понятиям «интертекстуальность» и интертекст» дал Р.Барт: «Каждый текст является интертекстом; другие тексты присутствуют в нём на различных уровнях в более или менее узнаваемых формах: тексты предшествующей культуры и тексты окружающей культуры.

Каждый текст представляет собой новую ткань, сотканную из старых цитат.

Обрывки культурных кодов, формул, ритмических структур, фрагменты социальных идиом и т.д. - все они поглощены текстом и перемешаны в нём, поскольку всегда до текста и вокруг него существует язык. Как необходимое предварительное условие для любого текста интертекстуальность не может быть сведена к проблеме источников и влияний; она представляет собой общее поле анонимных формул, происхождение которых редко можно обнаружить, бессознательных или автоматических цитат, даваемых без кавычек»1.

Более широкое определение интертекстуальности дает И.П.Смирнов:

Интертекстуальность - это слагаемое широкого родового понятия, так сказать, ИНТЕР <.> АЛЬНОСТИ, имеющего в виду, что смысл художественного произведения полностью или частично формируется посредством ссылки на иной текст, который отыскивается в творчестве того же автора, в смежном искусстве, в смежном дискурсе или в предшествующей литературе. <.> В отличие от теории заимствований и влияний, новый метод учитывает и ставит во главу угла семантические трансформации, совершающиеся при переходе от текста к тексту и сообща подчинённые некоему единому 2 смысловому заданию» .

Учитывая эти классические определения, мы будем опираться и на более функциональные современные трактовки, например: «Интертекст - основной вид и способ построения художественного текста в искусстве модернизма и

1 Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М., 1994. С. 380 - 389.

2 Смирнов И.П. Порождение интертекста (элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б.Л.Пастернака). СПб., 1995. С.11. постмодернизма, состоящий в том, что текст строится из цитат и реминисценций к другим текстам»1.

Нам представляется важным также рассмотрение взаимодействия различных текстов в русле бахтинского диалога. М.М.Бахтин говорит, что объектом авторских интенций Ф.М.Достоевского является «проведение темы по многим и разным голосам»2. В таком ключе можно рассматривать и интертекстуальность Т.Кибирова, однако «расстановка голосов и их взаимодействие», важность которой для Ф.М.Достоевского подчеркивает М.М.Бахтин, для Т.Кибирова принципиального значения не имеют: претексты Т.Кибирова существуют самостоятельно, встречаясь только внутри его произведения, и поэтому влиять друг на друга не могут; диалог поэта со своими претекстами также невозможен, потому что само понятие «диалог» подразумевает ответную реплику, тогда как текст цитаты, заведомо написанный ранее текста стихотворения, не может выступать в таком качестве, хотя взаимовлияние текста на претекст и претекстов друг на друга в восприятии Т.Кибирова, несомненно, присутствует. В.Н.Волошинов говорит об этом так: «Перед нами явление реагирования слова на слово, однако резко и существенно отличное от диалога. В диалоге реплики грамматически разобщены и не инкорпорированы в единый текст. <.> Если же диалог дан в объемлющем его авторском контексте, то перед нами случай прямой речи»3. Применительно к Т.Кибирову следует отметить, что контекст в его стихотворениях составляют в большинстве случаев именно цитаты, превосходя по объему авторскую речь. Возможно, по этой причине Т.Кибиров не выделяет цитаты при помощи кавычек: он стремится к максимальному освоению чужой речи, к преодолению отмеченного В.Волошиновым осмысления чужой речи «как высказывания

1 Руднев В. Словарь культуры XX века: ключевые понятия и тексты. М., 1999.

2 Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 185.

3 Волошинов В.Н. Марксизм и философия языка // М.М.Бахтин (под маской). Фрейдизм. Формальный метод в литературоведении. Марксизм и философия языка. Статьи. М., 2000. С. 446. другого субъекта, совершенно самостоятельного, конструктивно законченного и лежащего вне данного контекста»1. Однако речь не может идти о плагиате, который предполагает сокрытие источника претекста: Т.Кибиров использует цитатцию с установкой на узнавание, при этом вживляя чужой текст в свой так, что не всегда возможно найти четкую границу. В.Волошинов называет такое взаимодействие текстов «живописным стилем» передачи чужой речи. В этом случае «авторский контекст стремится к разложению компактности и замкнутости чужой речи, к ее рассасыванию, к стиранию ее границ»2, что мы и наблюдаем у Т.Кибирова.

Вопрос о каком-либо взаимодействии текстов предполагает наличие нескольких типов взаимодействия, а также классификацию этих типов. Такую классификацию предложил в 1982 году французский исследователь Ж.Женетт в своей книге «Палимпсесты. Литература во второй степени»:

1) интертекстуальность как соприсутствие в одном тексте двух или более текстов (цитата, аллюзия, реминисценция, плагиат и т.д.);

2) паратекстуальность как отношение текста к своему заглавию, эпиграфу, послесловию и т.д., то есть взаимодействие текста с рамочными компонентами;

3) метатекстуальность как комментирующая и часто критическая ссылка на свой предтекст;

4) гипертекстуальность как осмеяние или пародирование одним текстом другого;

5) архитекстуальность, понимаемая как жанровая связь текстов3.

Все эти явления можно наблюдать в творчестве Т.Кибирова, и все они представляют определенный интерес для нас. Однако мы не ставим перед собой задачи анализировать собственно интертекст Т.Кибирова, поэтому не будем пользоваться данной классификацией, хотя будем иметь ее в виду.

1 Волошинов В.Н. Указ. соч. С. 444.

2 Волошинов В.Н. Указ. соч. С. 450.

3 Genette G. Palimpsestes: La littcratute au sccond degre. Paris, 1982. - 467 p. Цитируется no: Ильин И.П. Интертекстуальность // Постструктурализм, деконструктивизм, постмодернизм. М., 1992. С. 100- 105.

Для нашего исследования более важны формы интертекстуальности, которые перечисляет И.И.Ильин: «.конкретные формы литературной интертекстуальности - заимствование, переработка тем и сюжетов, явная и скрытая цитация, перевод, плагиат, аллюзия, парафраза, подражание, пародия, экранизация, использование эпиграфов и т.д.»1.

Объектом нашего внимания является интертекстуальность творчества Т.Кибирова, но для более глубокого понимания художественного и мировоззренческого смысла интертекстов поэта нам важно рассмотреть интертекстуальность в связи с творческой индивидуальностью поэта, которая укажет нам цель обращения поэта к интертексту и поможет определить его модальность в отношении каждой конкретной интертекстемы.

Для более ясного представления о творческой индивидуальности Т.Кибирова мы будем использовать также термин «идентичность». Этот термин (от лат. "Idenificare" - «отождествляю») с конца 1960-х годов стал одним из центральных понятий большинства культурных дискурсов. Сложилось три дисциплинарно различных и автономных, хотя и соотносимых друг с другом понимания идентичности: в логике, в философии, и в социогуманитарном знании (социология, психология). В работах Ж.Делеза («Различие и повторение»), Ж.Дерриды («Письмо и различие») и П.Рикера («Время и нарратив». тт. 1-3) термин «идентичность» обретает филологическое значение.

В отечественном литературоведении термин «идентичность» получил в последние годы широкое распространение. И.Д. Шевеленко рассматривает идентичность как сумму творческого поведения, идеологии автора и его литературной репутации как результата взаимодействия с теми или иными идеологическими, политическими и культурными дискурсами. Исследовательницу, как и нас, интересует самоопределение автора в культурном контексте. Метод ее исследования состоит в соотнесении личности автора с доминирующими дискурсами эпохи. Здесь неизбежно возникает вопрос о различении термина «поведение» и термина «идеология». Н.П.Крыщук, цитируя

1 Ильин И.И. Постмодернизм. Словарь терминов. М., 2001. С. 208. автора термина «творческое поведение» М.М.Пришвина и соглашаясь с ним, говорит: «поведение наше <.>- это то, что лежит за душой и находит выход в творчестве»1. В таком случае нам представляется очевидным, что в понимании данного исследователя «творческое поведение» складывается из идеологии («то, что лежит за душой») и творческой практики. При этом Н.П.Крыщук сосредоточивается в своем исследовании в основном на психологическом аспекте биографии писателей, склоняясь тем самым к идеологической составляющей творческого поведения.

М.П.Абашева понимает автора как «сумму приемов» и, вследствие этого, категория персональной идентичности, примененная в филологическом исследовании, позволяет, по мнению исследовательницы, «адекватно вписать л литературоведческую проблематику в актуальный, обнимающий ее контекст» , в контекст культуры и общества. Проецируя психологическую категорию персональной идентичности на литературный материал, М.П.Абашева подчеркивает, что «персональная идентичность, проявленная в художественно-дискурсивных практиках, формируется теми же процессами, что и любая иная идентичность, но претворенными в специфически художественном сознании, законы которого эксплицируются в текстах, знаках, символах, подлежащих интерпретации именно как повествовательные, нарративные»3. Нам представляется, что авторская идентичность не совпадает с персональной: она формируется с участием многих факторов, в том числе и специфически художественных, эстетических и культурных. Осознавая все многообразие факторов, влияющих на авторскую идентичность, мы сосредоточимся на некоторых ее аспектах. Нас интересует в первую очередь самоидентификация автора по отношению к литературным течениям, его национальная (концепция

1 Крыщук Н.П. Искусство как поведение. Книга о поэтах. JL, 1988. С. 3.

2 Абашева М.П. Русская проза в конце XX века: становление авторской идентичности. Диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук. Пермь, 2001. С. 5.

3 Абашева М.П. Указ. соч. С. 6.

Родины) и религиозная самоидентификация (конфессиональная принадлежность), а также культурная идентичность Т.Кибирова.

Вслед за М.П.Абашевой, мы определим идентичность как «заостренно-отрефлектированные, символически маркированные моменты авторского самосознания в поисках самотождественности»', как «соответствие, мыслимое в совершенстве», как «соотнесенность чего-либо с самим собой в связности и л непрерывности собственной изменчивости» . Из этих трех определений можно видеть, что идентичность - это творческая индивидуальность автора, рассматриваемая не статично, а как процесс движения к идеалу. Термин подразумевает эволюцию представлений об этом идеале, а также представлений поэта о самом себе. Поэтому мы рассмотрим творческую индивидуальность Т.Кибирова в развитии и в различных аспектах.

Итак, мы намерены рассматривать творчество Т.Кибирова с двух сторон: нас интересует становление и специфика творческой индивидуальности поэта и характерные для данного поэта особенности работы с интертекстом. Сейчас, на начальном этапе литературоведческого изучения творчества Т.Кибирова, такой подход видится наиболее адекватным, так как он позволяет рассмотреть творчество поэта в надлежащем объеме и выделить его наиболее значимые особенности и закономерности и, с другой стороны, получить представление о личности поэта как субъекта творческой деятельности.

Интертекстуальность, занимающая столь значительное место как в поэтике Т.Кибирова, так и во всей современной литературе, несомненно требует отдельного рассмотрения. На данный момент существуют все предпосылки, чтобы рассмотреть творчество Т.Кибирова, во-первых, с точки зрения его творческой индивидуальности и, во-вторых, в связи с индивидуальными особенностями его интертекстуальности. Этими двумя факторами определяется актуальность работы.

1 Абашева М.П. Указ. соч. С. 5.

2 Постмодернизм. Энциклопедия. С. 297.

2. Степень изученности вопроса и новизна научного исследования.

Творчество Т.Кибирова со времени первых публикаций поэта привлекает внимание критиков. Отзывы о стихах поэта носят в целом доброжелательный характер. Свет на биографию Т.Кибирова проливают интервью в периодической печати (назовем несколько последних: Мартовицкая А. Тимур Кибиров: «Писать хорошими рифмами - слишком легко»1, Шабурова М. Тимур Кибиров: «Нет

2 3 вечных культурных ценностей» ) и на радио (например, «Маяк», Тимур Кибиров //<http://www.radiomayak.ru/schedules/104/5980.html>). Многочисленные публикации стихов Т.Кибирова в Интернете также содержат, как правило, биографическую справку и информацию об основных публикациях поэта. Критиков интересуют вопросы, связанные с поэтическим языком и обсценной лексикой в творчестве Т.Кибирова (А.Зорин4, А.Солнцева5 А.Архангельский6), они размышляют о художественном смысле интертекстов Т.Кибирова и приема

7 8 9 цитации, характерного для поэта (М. Золотоносов , Д.Бавильский , М.Айзенберг , О.Лекманов10), об отношении Т.Кибирова к концептуализму (М.Айзенберг1,

1 Мартовицкая А. Тимур Кибиров: «Писать хорошими рифмами - слишком легко» // Культура. 2005. № 6. С. 6.

2 Шабурова М. Тимур Кибиров: «Нет вечных культурных ценностей» // Книжное обозрение. 2005. №6. 14 февр. С. 3.

3 Тимур Кибиров. «Маяк» //<http://www.radiomayak.ru/schedules/104/5980.html>.

4 Зорин А. Музыка языка и семеро поэтов. Заметки о группе «Альманах» // Дружба народов. 1990. № 4. С.240 - 249; Зорин А. «Альманах» - взгляд из зала // Личное дело №. 1991. С. 259 -263.

5 Солнцева А. «Мы не увидели неба в алмазах» // Театр. 1989. № 6. С. 140.

6 Архангельский А. «.Был всесилен вот этот язык!»: почти все Тимура Кибирова // Лит. газета. 1993. №27. С. 4.

7 Золотоносов М. Логомахия: Знакомство с Тимуром Кибировым. Маленькая диссертация // Юность. 1991. №5. С. 78-81. А

Бавильский Д. Заземление // Литературное обозрение. 1998. № 1. С. 20 - 23.

9 Айзенберг М. Вместо предисловия //Личное дело №. 1991. С. 6.

10 Лекманов О. Саша vs. Маша. 20 сонетов Тимура Кибирова и Иосифа Бродского //Литературное обозрение. 1998. № 1. С. 35 - 36.

Л.Зубова2, А.Алешковский3, М.Кулакова4, А.Панов5 и др.); затрагивается также

6 7 8 историческая и социальная проблематика (В.Курицын , Д.Бавильский , А.Немзер и др.). В.Новиков доказывает, что творчество Т.Кибирова не выдерживает литературоведческого анализа и может быть осмыслено, в силу своего формального несовершенства, только критикой9. К этой точке зрения примыкает позиция А.Панова, отмечающего в своих статьях, что поэзию Т.Кибирова анализировать «мы не в силах, потому что по всем привычным понятиям это ю пошлость и чепуха» .

Разумеется, литературная критика не стремится ответить на все вопросы, возникающие при чтении произведений поэта: первоочередная задача критики -проанализировать не сами произведения, а читательские впечатления от них. Существуют немногочисленные литературоведческие работы, в которых, в числе прочего, анализу подвергаются те или иные аспекты творчества Т.Кибирова.

1 Айзенберг М. Указ. соч. С. 6.

2 Зубова J1. Прошлое, настоящее и будущее в поэтике Тимура Кибирова. // Литературное обозрение. 1998. №1. С. 24-28.

3 Алешковский А. В сторону здравого смысла // Литературное обозрение. 1998. №1. С. 31,33.

4 Кулакова М. «И замысел мой дик - играть ноктюрн на пионерском горне» // Новый мир. 1994. №9. С. 232-238.

5 Панов А. Постмодернизм с человеческим лицом // Независимая газета. 1993. 12 дек. С.7; Панов А. Книжечка с человеческим лицом // Независимая газета. 1994. 12 февр. С.7; Панов А. Антология мужества и здравого смысла // Независимая газета. 1994. 17 сент. С.7.

6 Курицын В. Три дебюта Тимура Кибирова в 1997 году // Литературное обозрение. 1998. № 1. С. 37-39.

7 Бавильский Д. Указ. соч. С. 21 -23.

8 Немзер А.С. Тимур из пушкинской команды // Немзер А.С. Замечательное десятилетие русской литературы. М., 2003. С. 287 - 302; Немзер А.С. Три предисловия: Тимур Кибиров. Интимная лирика; Лев Лосев. Послесловие; Владимир Салимон. Брильянтовый и золотой // Там же. С. 266 - 268; Немзер А.С. Горечь, и жалость, и гнев. Тимур Кибиров. Шалтай-Болтай И Там же. С. 591 -593.

9 Пути современной поэзии (круглый стол) // Вопросы литературы. 1994. Выл.1. С. 19-20.

10 Панов А. Постмодернизм с человеческим лицом.

Среди них можно выделить работу М.П.Абашевой «Литература в поисках лица (русская проза в конце XX века: становление авторской идентичности)»1 и ее диссертацию «Русская проза в конце XX века: становление авторской идентичности»2, книги И.Скоропановой «Русская постмодернистская литература»3, О. Богдановой Постмодернизм в контексте современной русской литературы (60-е - 90-е годы XX века - начало XXI века)4 и Н.Богомолова «От Пушкина до Кибирова. Статьи о русской литературе, преимущественно поэзии»5. В этих работах творчеству Т.Кибирова посвящены отдельные главы. Однако монографических исследований, посвященных целиком и исключительно творчеству Т.Кибирова, на сегодняшний день нет. Хотелось бы надеяться, что наша попытка комплексного анализа творчества Т.Кибирова в свете авторской индивидуальности и проблемы интертекстуальности поможет открыть в творчестве Т.Кибирова . новые стороны, не замеченные предыдущими исследователями и создать почву для необходимых обобщений.

Новизна нашего исследования состоит, во-первых, в попытке систематического литературоведческого анализа творчества Т.Кибирова с его условной периодизацией и выделением важнейших тенденций того или иного этапа. Во-вторых, новизна исследования состоит в попытке рассмотреть творчество Т.Кибирова в свете развития и становления творческой индивидуальности поэта. Исследование различных аспектов идентичности Т.Кибирова - социальной, национальной, поэтической (культурной) и мировоззренческой - также является новым, потому что попыток подобного анализа до сих пор не предпринималось. В-третьих, достаточно новым нам

1 Абашева М.П. Литература в поисках лица (русская проза в конце XX века: становление авторской идентичности). Пермь, 2001.

2 Абашева М.П. Русская проза в конце XX века: становление авторской идентичности.

3 Скоропанова И.С. Русская постмодернистская литература: Учеб. пособие. М., 1997.

4 Богданова О.В. Постмодернизм в контексте современной русской литературы (60-е - 90-е годы XX века - начало XXI века). СПб., 2004.

5 Богомолов Н.А. От Пушкина до Кибирова. Статьи о русской литературе, преимущественно поэзии. М., 2004. представляется взгляд на интертекстуальность в творчестве Т.Кибирова не только как на общий и основополагающий принцип любого словесного творчества (интертекстуальный анализ, предпринятый с подобных позиций, не способен раскрыть творческой индивидуальности поэта, ограничиваясь лишь выявлением максимально возможного числа претекстов). Не пытаясь внести что-то новое в понимание интертекстуальности (этот философский вопрос достаточно глубоко исследован теоретиками постмодернизма, такими как Мишель Фуко, Жак Деррида, Ж.-Ф. Лиотар, Ю.Кристева и др.), мы считаем возможным понимать ее применительно к творчеству одного конкретного поэта с точки зрения его поэтики. Интертекстуальность, рассмотренная нами в качестве художественного приема, пусть важнейшего, позволяет нам показать стратегию и принципы работы автора с чужим словом, не упуская при этом из вида особенности его поэтики, уникальность мировосприятия и оригинальность его поэтического мира. 3. Материалы исследования.

В работе используются поэтические тексты всех основных сборников стихов Т.Кибирова, а также некоторых коллективных сборников и антологий с его участием, материалы критических статей и интервью с поэтом. Активно привлекаются работы современных отечественных исследователей, посвященные изучению русского постмодернизма и проблеме интертекстуальности (И.Ильин1,

О 1 А

МЛиповецкий , Н.Кузьмина , И.Смирнов ), а также соответствующие работы по литературоведению, лингвистике, семиотике, эстетике, философии, религии, истории и психологии.

1 Ильин И.П. Постмодернизм. Словарь терминов. М., 2001.

2 Липовецкий М.Н. Русский постмодернизм. Очерки исторической поэтики. Екатеринбург, 1997.

3 Кузьмина Н.А. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка. Екатеринбург-Омск, 1999.

4 Смирнов И.П. Порождение интертекста (элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б.Л.Пастернака). СПб., 1995.

В качестве источников кибировских интертекстем рассматриваются произведения русских классических поэтов: А.С.Пушкина, А.А.Блока, М.Ю.Лермонтова и др.

С целью лучшего уяснения специфики интертекстуальности Т.Кибирова привлекаются также тексты некоторых современных поэтов-постмодернистов, таких как Д.А.Пригов и В.Емелин.

Поскольку, как отмечалось выше, творчеством Т.Кибирова активно занимается критика, особенно важным для работы было обращение к статьям А.Немзера1, единственного из критиков, рассматривающего творчество Т.Кибирова с точки ч ч л зрения его эволюции, а также В.Курицына , М.Айзенберга , М.Золотоносова , А.Панова5, М.Кулаковой6, А.Илюшина7, А.Зорина8, В.Куллэ9 и др. 4. Объектом исследования является творчество Т.Кибирова, рассмотренное в диахроническом аспекте, то есть на всем его протяжении. Мы предлагаем его условную периодизацию с целью выявить и зафиксировать творческую эволюцию Т.Кибирова в свете исторических и социально-политических перемен. Предметом исследования является творческая индивидуальность поэта, а также место и роль интертекстуальности в его художественной системе. Прежде всего, здесь нас интересуют причины обращения поэта к «чужому слову» и намерения, с которыми он прибегает к цитации. Также большой интерес представляют индивидуальные особенности авторской работы с интертекстемами. Все эти

1 Немзер А.С. Указ. сочинения.

2 Курицын В. Указ. соч.

3 Айзенберг М. Указ. соч.

4 Золотоносов М. Указ. соч.

5 Панов А. Указ. сочинения.

6 Кулакова М. Указ. соч.

7 Илюшин А. «Ярость праведных.» // Русская альтернативная поэтика. М., 1990. С. 95.

8 Зорин А. «Альманах» - взгляд из зала. С. 259 - 263; Зорин А. Ворованный воздух // Московские новости. 1992. № 3. 19 янв. С. 3.

9 «Я не вещаю - я болтаю.» Беседа Виктора Куллэ с Тимуром Кибировым // Литературное обозрение. 1998. №1. С. 10 - 16. факторы со временем претерпевают значительные изменения, что также является предметом нашего исследования.

5. Цели и задачи исследования. В своем исследовании мы стремились проследить формирование творческой индивидуальности Т.Кибирова, то есть формирование его мировоззренческих и творческих идеалов и ценностей и воплощение их в художественной практике. Особое внимание мы уделяем отношению поэта к используемым им литературным претекстам, так как отношение к классическому наследию характеризует, с одной стороны, авторскую позицию, а с другой - отношение Т.Кибирова к литературной традиции и специфические особенности взаимодействия поэта с традицией, что помогает определить его место в литературном процессе. Целью нашего исследования является также и уяснение принципов работы автора с «чужим словом», причин и целей обращения к нему.

Задача исследования состоит в том, чтобы проанализировать наиболее значимые интертекстемы, к которым обращается Т.Кибиров в своем творчестве, проследить специфику авторской интерпретации этих интертекстем, а также соотнести ее с эволюцией авторского мировоззрения и творческой индивидуальности поэта. В число наших задач также входят анализ индивидуальной стратегии самоопределения Т.Кибирова и выявление культурных и этических доминант в сознании этого автора. На формальном уровне задачей нашего исследования будет вычленение текстуальных (и прежде всего - интертекстуальных) «следов» писательского самосознания в творчестве Т.Кибирова и установление стратегии авторской работы с ними. Все это поможет нам полнее охарактеризовать творческую индивидуальность поэта.

6. Принципы и методы исследования.

Теоретическую и методологическую основу диссертации составляют работы отечественных и зарубежных исследователей проблемы идентичности (М.П.Абашевой1, М.В.Заковоротной1, Н.П.Крыщука2 и др., Ж.Лакана3,

1 Абашева М.П. Указ. сочинения.

Ж.-Ф.Лиотара4 и др.) и проблемы интертекстуальности (Н.Кузьминой5, И.Смирнова6 и др.), а также работы по семиотике М.Ю.Лотмана7, работы М.Бахтина8, Ю.Тынянова9, О.Проскурина10 и современные исследования в области идентичности, интертекстуальности, философии, психологии и литературоведения, а также труды зарубежных философов-постмодернистов (Р.Барта11, М.Фуко12, Ю.Кристевой13 и др.). Нами применялись современные методы литературоведческого изучения художественного произведения (методика сопоставительного анализа, историко-культурный подход), а также общефилософские методы анализа и синтеза, индукции и дедукции.

На данном этапе изучения творчества Т.Кибирова мы считаем необходимым обратиться, прежде всего, к рассмотрению его творческой индивидуальности. Такой подход дает нам возможность, во-первых, рассмотреть творчество поэта с мировоззренческих позиций, во-вторых, проследить его

1 Заковоротная М.В. Идентичность человека. Социально - философские аспекты. Ростов - на-Дону, 1999.

2 Крыщук Н.П. Указ. соч.

3 Лакан Ж. Инстанция буквы в бессознательном. М., 1997.

4 Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. СПб., 1998.

5 Кузьмина Н.А. Указ. соч.

6 Смирнов И.П. Указ. соч.

7 Лотман Ю.М. К проблеме типологии текстов // Лотман Ю.М. Статьи по семиотике культуры и искусства. СПб., 2002, С. 102 - 124; Лотман Ю.М. Семиотика культуры и понятие текста // Там же. С. 64 - 89; Лотман Ю.М. Пушкин: биография писателя; Статьи и заметки. 1960 - 1990: «Евгений Онегин». Комментарий. СПб., 1995. С. 35 - 37, 62,70 - 78. Q

Бахтин М.М. Указ. сочинения.

9 Тынянов Ю.Н. Достоевский и Гоголь. (К теории пародии) // Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. С. 132-216.

10 Проскурин О. Поэзия Пушкина, или подвижный палимпсест. М., 1999.

11 Барт Р. Указ. соч.

12 Фуко М. Что такое автор? // Лабиринт-эксцентр. 1991. № 3. С. 27 - 64.

13 Кристева Ю. Избранные труды: Разрушение поэтики. М., 2004. эволюцию в формальном и содержательном аспектах, и в-третьих, позволяет выйти на новый этап литературоведческого осмысления творчества поэта. Исследуя творческую индивидуальность поэта, мы движемся от частных, бытовых и социальных проблем (Главы 1 и 2) к более общим, философским (Глава 3), то есть используем метод индукции. Дедуктивный метод мы используем при анализе интертекстуалности Т.Кибирова, применяя общие, абстрактные идеи к конкретному случаю из творческой практики поэта.

Теоретическую значимость диссертации составляет попытка параллельного анализа творческой индивидуальности поэта и интертекстуальности как основополагающего принципа его творчества. Подобное единство творческой практики и мировоззрения, формы и содержания достигается путем трактовки интертекстуальности не как общего принципа словесного творчества, но как особенности мировоззрения автора, как проекции оригинальных авторских идей на текст мировой литературы. С другой стороны, понимание идентичности поэта позволяет нам установить авторскую модальность по отношению к той или иной интертекстеме, а также авторские интенции, что в сумме формирует, как будет нами показано в Главе 3, интертекстуальную стратегию данного автора. Не пытаясь экстраполировать наши выводы на другой материал, мы, тем не менее, отмечаем, что в творчестве Т.Кибирова интертекстуальную стратегию определяет именно творческая индивидуальность автора. Это дает нам возможность представить творчество поэта сразу с нескольких сторон, говоря о том или ином конкретном произведении, а также предложить периодизацию творчества Т.Кибирова, основанную на формальной и идейной эволюции его творчества в связи с изменениями социополитической ситуации в стране, во многом определившей творческую индивидуальность поэта.

Обращение к традиционным приемам литературоведческого анализа (данных в работах М.Гаспарова', В.Жирмунского2, П.Гачева3, Л.Гинзбург' и др.)

1 Гаспаров M.JI. О русской поэзии: анализы, интерпретации, характеристики. СПб., 2001.

2 Жирмунский В.М. Поэтика русской поэзии. СПб., 2001.

3 Гачев Г.Д. Содержательность художественных форм: Эпос Лирика. Театр. М., 1968. и к современным постмодернистским методикам (например, дискурсивный подход Ж.Дерриды) позволяют нам проследить кибировскую интерпретацию идей и концепций постмодернизма с точки зрения литературной традиции. Необходимость подобного подхода обусловлена спецификой творчества Т.Кибирова, стремящегося соотнести новейшие философские и филологические идеи с литературной традицией XVIII и XIX века и испытывающего, таким образом, равное влияние обеих разнонаправленных тенденций.

7. Практическая значимость работы связана с возможностью использования ее материалов и выводов в школьном и вузовском преподавании, в литературной критике и в дальнейших научных исследованиях.

8. Апробация работы. Многие положения исследования, как и материалы отдельных глав, нашли отражение в статьях, тезисах докладов и выступлений на вузовских, всероссийских и международных конференциях, организованных вузами Екатеринбурга, Кургана, Твери, Челябинска и Ростова-на-Дону. Общий объем публикаций по теме - 1,7 п.л.

9. Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трех глав и Заключения. Первая глава, «Творчество Т.Кибирова раннего периода», посвящена изучению материалов наиболее репрезентативного на тот момент сборника Т.Кибирова «Сантименты» и углубленному анализу социальной проблематики, игравшей в творчестве поэта очень значительную роль. В главе прослеживается постепенное углубление авторского взгляда на социальные и исторические проблемы. Здесь анализируется антитоталитарный пафос поэта, апология мещанства и национальная самоидентификация Т.Кибирова, прослеживается отход поэта от публицистической интерпретации всех этих вопросов и его возвращение к сугубо поэтическому их осмыслению. В Главе 2, «Русская классика в творчестве Т.Кибирова», рассматриваются наиболее авторитетные источники интертекстов Т.Кибирова - русские классические поэты XIX века и поэты XX века: символисты и акмеисты. Рассмотрение творчества Т.Кибирова в его соотношении с тремя важнейшими направлениями русской

Заключение научной работыдиссертация на тему "Т. Кибиров: творческая индивидуальность и проблема интертекстуальности"

Заключение

Предпринятый нами анализ творческой индивидуальности Т.Кибирова, рассмотренной в интертекстуальном аспекте, позволяет сделать некоторые выводы как относительно своеобразия поэтики автора, так и относительно его мировоззрения, а также выделить ряд проблем в изучении творческого наследия поэта.

Т.Кибирова традиционно причисляют к концептуалистам, хотя сам поэт неоднократно отрицал свою принадлежность к данному поэтическому течению. По нашему мнению, Т.Кибиров на раннем этапе своего творчества формально принадлежал к концептуалистам и до сих пор использует некоторые характерные для этого направления приемы. Однако в содержательном плане его творчество содержит ряд принципиальных отличий, не позволяющих отнести поэта к концептуалистам. Отличия эти относятся к содержательному уровню поэзии Т.Кибирова и состоят, главным образом, в ностальгической модальности, личном лиризме и конструктивном диалоге с претекстами. Дополнительным фактором, не позволяющим отнести Т.Кибирова к концептуалистам, служит его ироничное, преимущественно негативное отношение к постмодернизму, одним из направлений которого является и концептуализм.

Наша гипотеза о том, что интертекстуальность служит средством выражения творческой индивидуальности Т.Кибирова, оказалась плодотворной. Хотя Т.Кибиров часто использует интертекст для концептуалистской игры с языками культуры, эта игра у него всегда служит средством выражения авторской модальности по отношению к претексту и всегда связана с определенной авторской интенцией, как правило, позитивной, то есть с желанием поэта донести до читателя какую-либо позитивную идею.

Интер?екстуальность помогает Т.Кибирову найти свое место в литературе путем установления отношений с претекстом, то есть с теми идеями и ценностями, которые выражает тот или иной претекст или его автор. Мы выделяем три основных источника кибировских интертекстов: это русская классическая литература XIX века, русский модернизм начала XX века и акмеизм. Мы рассматриваем также многие другие кибировские претексты, но не выделяем их как отдельные направления, так как Т.Кибиров не доходит при их переосмыслении до концептуального уровня, зачастую ограничиваясь иронией без идейного конфликта, или цитацией с нейтральной модальностью, так что выделить устойчивую авторскую модальность по отношению к данным претекстам не представляется возможным. На содержательном уровне интертекстуальность авторского сознания отражается в том, что, как было нами установлено, Т.Кибиров в большинстве случаев не пытается напрямую осмыслять те или иные явления культуры или объективной реальности, а предпочитает осмыслять уже существующие точки зрения на них различных авторов. Это вызвано, по нашему мнению, не отсутствием у Т.Кибирова способности к самостоятельному суждению, а нежеланием поэта игнорировать опыт предшественников. Так интертекстуальность придает суждениям поэта дополнительную глубину.

Говоря об интертекстуальной стратегии Т.Кибирова, мы называем ее конструктивной, так как поэт в большинстве случаев стремится к концептуальному переосмыслению своих претекстов, что состоит в авторском стремлении управлять смыслопорождением, возникающим при использовании интертекста.

Лиризм, с которым у Т.Кибирова связано осмысление окружающего мира и который мы выделяем в качестве основного отличия Т.Кибирова от писателей -постмодернистов, связан со стремлением поэта воспринимать любое явление прежде всего в индивидуально - личностном масштабе. Т.Кибиров избегает социологических и историософских обобщений, которые служат одной из причин его идейного конфликта с А.Блоком. Поэт осознает важность частной жизни и конкретной личности, которую он защищает в образе мещанства. С другой стороны, поэт стремится видеть в сиюминутном вечное, то есть рассматривать явления окружающего мира в соотнесении с ценностями культуры, литературы и религии. Это определяет его отношение к культурной традиции XIX века и неприятие модернизма (в частности, символизма и футуризма). Обобщения символистов представляются Т.Кибирову во многом надуманными и слишком отвлеченными, что служит причиной его иронической интерпретации произведений и образов В.Брюсова, А.Блока и др. Акмеисты, опиравшиеся на классические традиции и уделявшие большое внимание конкретным объектам предметного мира и обыденной жизни, близки Т.Кибирову и во многом повлияли на его эстетические представления и на индивидуальность поэта.

Па стилистическом уровне поэзия Т.Кибирова характеризуется сочетанием разговорной лексики и синтаксиса (влияние концептуализма) с литературными оборотами и возвышенной поэтической лексикой (влияние акмеизма). Во многом по причине «разговорности» стиля Т.Кибирова, и особенно благодаря использованию поэтом ненормативной лексики существует мнение, что творчество Т.Кибирова находится «вне литературы». При этом, как отмечали многие исследователи, Т.Кибиров прочно укоренен в литературе благодаря интертекстуальности, которая, по общему мнению, является главной чертой стиля Т.Кибирова. Очевидно, разговорная лексика служит средством, позволяющим поэту выйти за рамки эстетики и стиля своих претекстов.

Сочетание стилистически разнородных интертекстем создает стилистическую эклектику и фрагментарность, в целом характерные для постмодернизма. Однако все разнообразные цитаты и аллюзии служат для выражения какой-либо авторской мысли, что уводит читателя от стилистического конфликта, который, не получая поддержки на содержательном уровне, практически сходит на нет. Стилистический, словесный эклектизм, таким образом, не разрушает, а обогащает индивидуальный стиль поэта. Цитатная манера обогащает видение Т.Кибирова за счет приобщения к чужому поэтическому опыту, а сочетание поэтической и просторечной лексики, помимо прочего, дает поэту возможность не уходить в постмодернистскую абстракцию внутритекстовой игры.

Строфика Т.Кибирова характеризуется сочетанием классических и модернистских форм. Он часто употребляет катрен, обращается к сонету и сонетной форме, к октаве и терцине, однако многие критики отмечали, что на раннем этапе своего творчества поэт писал «группами строф». Стихотворения «Художнику Семену Файбисовичу», «Песня о Ленине», «Песнь о сервелате», «Игорю Померанцеву. Летние размышления о судьбах изящной словесности» написаны строфоидом (термин М.Гаспарова), поэма «Жизнь К.У.Черненко» не имеет строфического деления. Для современного творчества Т.Кибирова характерно тяготение к свободной строфе. Октавы, терцины, строфоиды и «группы строф» были связаны, очевидно, с желанием поэта структурировать большие поэтические тексты, появление которых у раннего Т.Кибирова было обусловлено обилием интертекстуальных ссылок. В дальнейшем, с ростом поэтического мастерства автора и уменьшением объема его произведений, потребность в больших строфах и четкой строфической организации текста отпала, и Т.Кибиров все чаще стал обращаться к белому стиху, не связанному четкой строфикой.

Важнейшим стилеобразующим фактором в творчестве Т.Кибирова является ирония. Ирония Т.Кибирова в большинстве случаев не преследует целей критики или обличения, она не создает конфликта, поэтому мы соотносим кибировскую иронию со «светлой иронией» акмеистов. Сочетание иронии с глубоким личным лиризмом создает своеобразную модальность, характерную именно для Т.Кибирова, во многом формирующую его идиостиль. Ирония у Т.Кибирова, как и у постмодернистов, вызвана осознанием невозможности в современных условиях сказать «свое» слово, поэтому она практически всегда связана с интертекстом и легко переходит в самоиронию. Однако, в отличие от постмодернистов, Т.Кибиров постоянно ищет способ избавления от иронии, находя его в возвышенных духовных ценностях христианства или в искренних человеческих чувствах, например, в отцовской любви.

Работая с интертекстом, Т.Кибиров постоянно стремится находить в «чужих» словах «свое» содержание, ясно прописывая свои интенции и модальность по отношению к каждой интертекстеме. Следовательно, несмотря на «цитатную манеру письма», его можно считать оригинальным поэтом. На уровне художественной формы нельзя выявить его предпочтение к какому-либо поэту или к какой-либо поэтической школе. Декларируемые им духовные ценности являются глубоко личными, индивидуальными и, вместе с тем, общепоэтическими и не позволяют соотнести его с какой-либо группой. Отношение Т.Кибирова к современным поэтическим течениям также весьма неоднозначно. Следовательно, Т.Кибирова можно считать самостоятельным поэтом. Несмотря на использование поэтом постмодернистских приемов и его формальное сходство с некоторыми поэтами-постмодернистами, Т.Кибиров стремится приспособить постмодернистское письмо для выражения нравственных идеалов и этических ценностей, иронически трактуемых постмодернизмом. Это позволяет нам говорить о нахождении поэтом своего выхода из «постмодернистского тупика». Из сказанного видно, что Т.Кибиров является одним из наиболее интересных современных российских поэтов, а его творчество заслуживает самого серьезного литературоведческого изучения.

Перспективы исследования творчества Т.Кибирова связаны прежде всего с возможностью появления новых стихов поэта. Хотя поэт не публикует новых произведений с 2002 года, в интервью он нередко упоминает стихи, работа над которыми еще не закончена. Публикация этих стихов позволит говорить о направлении дальнейших творческих поисков Т.Кибирова, а трехлетний период молчания, не связанный с какими-либо внешними причинами (проблем с публикацией, как мы знаем, у Т.Кибирова нет), дает основания предполагать, что новые стихи поэта будут радикально отличаться от старых. Если наше предположение верно, то можно будет говорить о новом творческом периоде у Т.Кибирова.

Нам представляется перспективным изучение творчества Т.Кибирова в жанровом аспекте. Интерес представляют процессы, происходящие сегодня в жанровой системе, в том числе и у Т.Кибирова. Отход поэта от больших поэтических форм и сам Т.Кибиров, и критики объясняют причинами психологического характера, установление же литературных причин этого процесса - также задача будущего исследования.

Стиль Т.Кибирова, как мы увидели, достаточно своеобразен и при этом вполне характерен для современной русской поэзии, поэтому он может стать объектом отдельного исследования. В области интертекстуальности, характерной для творчества Т.Кибирова, нами рассмотрены только наиболее авторитетные претексты. Между тем, эта сфера гораздо шире: влияние таких авторов, как М.Ю.Лермонтов, С.А.Есенин, Н.А.Некрасов, В.В.Маяковский, А.А.Фет и Ф.И.Тютчев, безусловно, может составить самостоятельное направление в будущем исследовании. Заслуживает более детального изучения и занимающая большое место в раннем творчестве Т.Кибирова советская литература и культура (в частности, песенная), которая была рассмотрена нами преимущественно при характеристике социальных аспектов, важных для понимания творческой индивидуальности поэта.

Творчество Т.Кибирова представляется нам одной из интереснейших вех в изучении русской литературы конца XX - начала XXI века.

Список научной литературыБагрецов, Дмитрий Николаевич, диссертация по теме "Русская литература"

1. Блок А. Лирика. Театр. М.: Правда, 1982. С. 230 235.

2. Блок А.А. Стихотворения и поэмы, М.: Художественная литература, 1984.

3. Емелин В. Стихотворения. М.: Ультра. Культура, 2003.

4. Запоев Т.Ю. Символический образ Китая в творчестве В.Г.Белинского // Дальний Восток и Центральная Азия. М.: Наука, 1985. С. 148.

5. Кибиров Т. Баллада о солнечном ливне; Баллада о деве белого плеса // Огонек. 1991. № 1.С. 9.

6. Кибиров Т. Буран; Послание художнику Семену Файбисовичу // Граждане ночи. М. СП «Вся Москва», 1990-1991. Т. 2. С. 37 55.

7. Кибиров Т. Возвращение из Шилькова в Коньково (педагогическая поэма) //Дружба народов. 1997. № 1. С. 3 12.

8. Кибиров Т. Воскресенье //Дружба народов. 1991. № 6. С. 56 63.

9. Кибиров Т. Дачный сезон // Дружба народов. 1994. № 4. С. 4 7.

10. Кибиров Т. Двадцать сонетов к Саше Запоевой // Знамя. 1995. С. 3 5.

11. И. Кибиров Т. Диптих; Отпуск, Июль, Август, Сентябрь; «В блаженном столбняке.»; «Наконец мы дождались рассвета.»; Идиллия; Из Андрея Шенье; У дороги чибис // Лит. Осетия. 1988. № 72. С. 51 59.

12. Кибиров Т. Жизнь Константина Устиновича Черненко// Родник. 1990. № 2. С. 18-20.

13. Кибиров Т. «За все, за все, особенно за то, что.»; «Читатель, прочти вот про это.» // Общая газета. 1996. № 50. С. 10.

14. Кибиров Т. «Иди, куда влечет тебя свободный ум.» // Знамя. 1999. № 6. С. 174-175.

15. Кибиров Т. Из книги «Сквозь прощальные слезы» (Лирическая интермедия); Из поэмы «Песни стиляги» (III. Ветер перемен) // Театральная жизнь. 1988. № 18. С. 31 -32.

16. Кибиров Т. Из поэмы «Дитя карнавала»; Из поэмы «Лесная школа»; «Серо-буро-малиновый вечер.»; «Далеко ль до беды?.» // Молодая поэзия 89. Стихи. Статьи. Тексты. М.: Советский писатель, 1989. С. 360 370.

17. Кибиров Т. Из поэмы «Жизнь Константина Устиновича Черненко» // Синтаксис. 1988. № 22. С. 205 207.

18. Кибиров Т. Из цикла «Нотации» // Неприкосновенный запас. 1999. № 4 (6). С. 2 6.

19. Кибиров Т. Из цикла «Прямая речь» // Огонек. 1990. № 8. С. 21 -22.

20. Кибиров Т. Из цикла «Прямая речь» («Попытка осиновый кол пронести в мавзолей.») // Час Пик. 1991. № 4 (49). 28 янв. С. 6.

21. Кибиров Т. Историко-литературный триптих. Стихи // Дружба народов. 1999. №6. С. 5.

22. Кибиров Т. Исторический романс // Арион. Журнал поэзии. 1996. № 2. С. 21-30.

23. Кибиров Т. Календарь. Владикавказ: Ир, 1991.

24. Кибиров Т. Когда был Ленин маленьким // Русская альтернативная поэтика. М.: МГУ, 1990. С. 87-93.

25. Кибиров Т. Когда был Ленин маленьким. Стихи 1984 1985. СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха и Mitkilibris, 1995.

26. Кибиров Т. «Кто куда, а я в Россию.» М.: Время, 2001.

27. Кибиров Т. JI.C. Рубинштейну (отрывки) // Атмода. 1989. 21 августа. С. 5.

28. Кибиров Т. Лесная школа. Поэма // Континент. 1988. № 56. С. 7 15.

29. Кибиров Т. «Мы просто гибнем и живем» // Знамя. 1994. № 10. С. 14-16.

30. Кибиров Т. Нищая нежность. Стихи // Знамя. 2000. № 10. С. 3 6.

31. Кибиров Т. Новые стихи // Знамя. 1999. № 4. С. 3 6.

32. Кибиров Т. Общие места // Задушевная беседа: Лит. сборник. М.: Самиздат, 1986. С. 42-73.

33. Кибиров Т. Парафразис. Книга стихов. СПб.: Пушкинский фонд, 1997.

34. Кибиров Т. Пироскаф. Стихи // Знамя. 2002. № 6. С. 70 74.

35. Кибиров Т. «По первой, не чокаясь.» Стихи // Знамя. № 1. 2002. С. 3 4.

36. Кибиров Т. Послание Л.С. Рубинштейну // Час Пик. 1990. № 34. 17 сент. С. 5.

37. Кибиров Т. Послание Ленке и другие сочинения (Сереже Гандлевскому. О некоторых аспектах нынешней социокультурной ситуации; Усадьба; Послание Ленке; Денису Новикову. Заговор; Литературная секция) // Синтаксис. 1990. № 29. С. 183-207.

38. Кибиров Т. Русская песня // Юность. 1991. № 11. С. 76 77.

39. Кибиров Т. Русская песня. Вступление // Юность. 1988. № 9. С. 71 72.

40. Кибиров Т. Сантименты. Восемь книг. Белгород: Риск, 1994.

41. Кибиров Т. Сереже Гандлевскому. О некоторых аспектах нынешней социокультурной ситуации // Новый мир. 1991. № 6. С. 107 109.

42. Кибиров Т. Сестре Саше; Иллюстрации к роману «Негодный» // Дарьял. 1991. № 1.С. 23.

43. Кибиров Т. Солнцедар // Сегодня. 1994. 1 окт. С. 5.

44. Кибиров Т. Сортиры. Поэма //Литературное обозрение. 1991. № 11. С. 107 -112.

45. Кибиров Т. Стихи. М.: Время, 2005.

46. Кибиров Т. Стихи о любви. Альбом портрет. М.: Цикады, 1993.

47. Кибиров Т. «Хорошо бы сложить стихи.» Стихи // Дружба народов. 1999. №9. С. 63-65.

48. Кибиров Т. «Щекою прижавшись к шинели отца.»; Вокализ // Панорама. Лос-Анджелес, 1995. № 733. С. 33.

49. Кибиров Т. Эклога // Соло. 1990. № 1. С. 60.

50. Кибиров Т. Элеонора // Эрос, сын Афродиты. М.: Московский рабочий, 1991. С. 57-68.

51. Кибиров Т. 1937-й // День поэзии 1988. М.: Советский писатель, 1988. С. 163.

52. Поэты-концептуалисты: избранное. Дмитрий Александрович Пригов, Лев Рубинштейн, Тимур Кибиров. М.: ЗАО МК-Периодика, 2002.

53. Пушкин А.С. Евгений Онегин. М.: Художественная литература, 1984.1..

54. Абашева М.П. Литература в поисках лица (русская проза в конце XX века: становление авторской идентичности). Пермь: Изд-во Пермского университета, 2001.-320 с.

55. Абашева М.П. Русская проза в конце XX века: становление авторской идентичности. Диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук. Пермь, 2001. — 409 с.

56. Айзенберг М. Взгляд на свободного художника. М.: Гендальф, 1997. С. 97 -99.

57. Айзенберг М. Власть тьмы кавычек // Знамя. 1997. № 2. С. 216 217.

58. Аристотель. Поэтика; Риторика. СПб.: Азбука, 2000. 348 с.

59. Архангельский А. «.Был всесилен вот этот язык!»: почти все Тимура Кибирова // Литературная газета. 1993. № 27. С. 4.

60. Бавильский Д. Сентиментальное путешествие, или Тимур Кибиров: стихи только о любви // Контакт. 1996. № 24. 24-30 июня. С. 8 9.

61. Барковская Н.В. Поэзия «серебряного века». Екатеринбург: Урал. гос. пед. ин-т, 1993.- 173 с.

62. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс; Универс, 1994.-616 с.

63. Бахтин М.М. Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве // Бахтин М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Наука, 1975.-502 с.

64. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Советская Россия, 1979. -320 с.

65. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. 424 с.

66. Беньямин В. Московский дневник. (Рец.) // Итоги. 1997. № 45. С.78.

67. Бердяев Н.А. Душа России // Русская идея. Харьков: ACT; Фолио, 1999. -400 с.

68. Блум X. Страх влияния. Карта перечитывания / Пер. с англ. С.А.Никитина. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1998. 352 с.

69. Богданова О.В. Постмодернизм в контексте современной русской литературы (60-е 90-е годы XX века - начало XXI века). СПб.: Филол. ф-т. С,-Петерб. ун-та, 2004. -716 с.

70. Богомолов Н.А. От Пушкина до Кибирова: статьи о русской литературе, преимущественно о поэзии. М.: Новое литературное обозрение, 2004. 624 с.

71. Борхес X.JI. Вавилонская библиотека // Борхес X.JI. Письмена Бога. М.: Республика, 1992. С. 217.

72. Быховская И.М. Аксиология // < http://sigieja.narod.ru/kulturology.html>.

73. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. М.: Высшая школа, 1989. 404 с.

74. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М.: Высшая школа, 1963. 255 с.

75. Вихавайнен Т. Внутренний враг. Борьба с мещанством как моральная миссия русской интеллигенции. СПб.: Наука, 2004. 416 с.

76. Волошинов В.Н. Марксизм и философия языка // М.М.Бахтин (под маской). Фрейдизм. Формальный метод в литературоведении. Марксизм и философия языка. Статьи. М.: Лабиринт, 2000. С. 445 514.

77. Гандлевский С. Сочинения Тимура Кибирова. Сантименты. Белгород: Риск, 1994. С. 5-10.

78. Гаспаров M.J1. О русской поэзии: анализы, интерпретации, характеристики. СПб.: Азбука, 2001.-480 с.

79. Гаспаров M.J1. Пародия // Литературный энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1987. С. 268.

80. Гачев Г.Д. Содержательность художественных форм. Эпос. Лирика. Театр. М.: Просвещение, 1968. 303 с.

81. Геронян А. Опьянение от свободы? // Советская молодежь. 1989. 3 янв. С. 3.

82. Гинзбург Л.Я. О старом и новом: статьи и очерки. Л.: Советский писатель, 1982.-423 с.

83. Гудиев Г. Читая Тимура Кибирова // Эхо. 1995. № 3. С. 2.

84. Гумилев Н.С. Жизнь стиха // Н.Гумилев. В огненном столпе. М.: Просвещение, 1991.С. 302-303.

85. Гурджибекова И. Стихи наголо! // Кавказ. 1994. № 2. С. 23.

86. Деррида Ж. О грамматологии. М.: Ad Marginem, 2000. 512 с.

87. Долголакова В. Функции реминисценции в поэзии Т. Кибирова // Актуальные проблемы филологии и ее преподавания. Саратов, 1996. Ч. I. С. 55 -56.

88. Есаулов И.А. Пасхальность русской словесности. М.: Кругъ, 2004. — 560с.

89. Жирмунский В.М. Поэтика русской поэзии. СПб.: Азбука-классика, 2001. -496 с.

90. Золотоносов М. Логомахия: Знакомство с Тимуром Кибировым. Маленькая диссертация // Юность. 1991. № 5. С. 78 81.

91. Зорин А. «Альманах» взгляд из зала // Личное дело №. М.: В/О «Союзтеатр», 1991. С. 259 - 263.

92. Зорин А. Ворованный воздух // Московские новости. 1992. № 3. 19 янв. С. 3.

93. Зорин А. Музыка языка и семеро поэтов. Заметки о группе «Альманах» // Дружба народов. 1990. № 4. С. 240 249.

94. Зубова Л. Прошлое, настоящее и будущее в поэтике Тимура Кибирова // Литературное обозрение. 1998. № 1. С. 24 28.

95. Иванова И. Пейзаж после битвы // Знамя. 1993. № 9. С. 189 192.

96. Ильин И.П. Постмодернизм. Словарь терминов. М.: INTRADA, 2001.- 384 с.

97. Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. М.: INTRADA, 1996.-253 с.

98. Илюшин А.А. Русское стихосложение (уч. для вузов). М.: Высшая школа, 2004. 240 с.

99. Илюшин А.А. «Ярость праведных.» // Русская альтернативная поэтика. М.: МГУ, 1990. С. 95.

100. Карпенко Л. Нежность, какая свирепая нежность // Сев. Осетия. 1994. 29 янв. С. 8.

101. ЮЗ.Квятковский А. П. Словарь поэтических терминов. М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1940. 238 с.

102. Кибиров Т. Заметки о книге Сергея Кабалоти // Лит. Осетия. 1990. № 74. С. 61-65.

103. Кибиров Т. «Я только и делаю, что потакаю своим слабостям» // Сегодня.1995. 14 янв. С. 12.

104. Колобаева Л.А. Русский символизм. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2000. 296 с. Ю7.Коржавин Н. Один вечер с Тимуром Кибировым // Бостонский курьер.1996. № 58. С. 3.

105. Ю8.Кристева 10. Избранные труды: Разрушение поэтики. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2004. 656 с.

106. Кузнецова И. Правила игры // Вопросы литературы. 1996. Вып. 4. С. 214 -225.

107. Кузьмина II.А. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка. Екатеринбург-Омск: Издательство Уральского университета, 1999. 268 с.

108. Кулакова М. «И замысел мой дик играть ноктюрн на пионерском горне» // Новый мир. 1994. № 9. С. 232 - 238.

109. Куллэ В., Натаров Е. Тимур Кибиров. Избранная библиография // Литературное обозрение. 1998. № 1. С. 40 43.

110. Курицын В. Недержание имиджа // Вестник новой литературы. 1994. № 7. С. 205-206.

111. Курицын В. Три дебюта Тимура Кибирова в 1997 году // Литературное обозрение. 1998. № 1. С. 37 39.

112. Курицын В. Чьи тексты чтит всяк сущий здесь славист? // Лит. газета. 1995. № 45. С. 4.

113. Левин А. О влиянии солнечной активности на современную русскую поэзию // <http://levin.rinet.ru/TEXTS/kibirov.htm>.

114. Лейдерман Н.Л. Движение времени и законы жанра: жанровые закономерности развития русской прозы 60 70-х годов. Свердловск: Сред.-Урал. кн. изд-во, 1982. - 255 с.

115. Лекманов О.А. Книга об акмеизме и другие работы. Томск: Водолей, 2000. 704 с.

116. Лекманов О. Послание Тимуру Кибирову из Опалихи в Шильково через Париж // Рус. мысль. 1993. № 4004. С. 14.

117. Лекманов О. Саша vs. Маша. 20 сонетов Тимура Кибирова и Иосифа Бродского// Литературное обозрение. 1998. № 1. С. 35 -36.

118. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. СПб.: Алетейя, 1998. 160 с.

119. Липовецкий М.Н. Русский постмодернизм. Очерки исторической поэтики. Екатеринбург: Урал. гос. пед. ун-т, 1997. 318 с.

120. Лотман Ю.М. Пушкин: биография писателя; Статьи и заметки. I960 1990: «Евгений Онегин». Комментарий. СПб.: Искусство-СПб. 1995. С. 35 - 37, 62, 70 -78.

121. Лотман Ю.М. Статьи по семиотике культуры и искусства. СПб.: Академический проект, 2002. 542 с.

122. Лотман Ю.М. Текст в тексте // Лотман Ю.М. Избранные статьи: В 3-х томах. Т.1. Таллинн: Александра, 1992.-480 с.

123. Львова Н. «Я цитировал песни и описывал нравы казарм» // Комсомольская правда. 1994. 22 сент. С. 6.

124. Малышева Н.Г. Очерки русской поэзии 1980-х годов. М.: Наследие, 1996. С. 145-149.

125. Мальгин А. «А где моя книжечка» // Юность. 1990. № 5. С. 95.

126. Международная кафедра ЮНЕСКО по философии и этике С.-Петерб. научного центра РАН / Под ред. Г.Л. Тульчинского, М.С. Уварова. СПб.: Алетейя, 2001.-411с.

127. Натолока О. «Без фиговых листочков и вне тусовки» // Лит. газета. 1996. № 48. С. 5.

128. Немзер А. Двойной портрет на фоне заката // Знамя. 1993. № 12. С. 183 -193.

129. Немзер А.С. Горечь, и жалость, и гнев. Тимур Кибиров. Шалтай-Болтай И Немзер А.С. Замечательное десятилетие русской литературы. М.: Захаров, 2003. С. 591 -593.

130. Немзер А.С. Тимур из пушкинской команды // Немзер А.С. Замечательное десятилетие русской литературы. М.: Захаров, 2003. С. 287 302.

131. Орлицкий Ю.Б. Стих и проза в русской литературе. М.: РГГУ, 2002. 685 с.

132. Панов А. Третий путь Т. Кибирова // Независимая газета. 1993. 21 дек. С. 7.

133. Пирогов Л. Катулл в Японии. Русский постинтеллектуалист Всеволод Емелин как неведомый изгнанник соц-арта // Независимая газета. 18 апр. 2002. С. 7.

134. Постмодернизм. Энциклопедия. М.: Интерпрессервис; Книжный дом, 2001.- 1340 с.

135. Потебня А.А. Эстетика и поэтика. М.: Искусство, 1976. 614 с.

136. Проскурин О. Поэзия Пушкина, или подвижный палимпсест. М.: Новое литературное обозрение, 1999.-462 с.

137. Пути современной поэзии (круглый стол) // Вопросы литературы. 1994. Вып. 1.С. 19-20.

138. Ранчин A.M. «На пиру Мнемозины»: Интертексты Бродского. М.: Новое литературное обозрение, 2001. -464 с.

139. Руднев В.П. Прочь от реальности: Исследования по философии текста. Вып. II. М.: Аграф, 2000. 432 с.

140. Руднев В.П. Словарь культуры XX века: ключевые понятия и тексты. М.: Аграф, 1999.-382 с.

141. Самое, самое, самое // Лит. газета. 1996. № 52. С. 4.

142. Селиванова Н. «В новой жизни стало не лучше, а правильнее» // Утро Россш. 1995. № 29. 20 26 июля. С.8.

143. Сеславина Е. «.И спокойно заниматься своим делом» // Дружба народов. 1996. №7. С. 167- 174.

144. Скоропанова И.С. Русская постмодернистская литература: Учеб. пособие. М.: Флинта: Наука, 1997. 608 с.

145. Славянский стих VII: Лингвистика и структура стиха / Под ред. М.Л.Гаспарова, Т.В.Скулачевой. М.: Языки славянской культуры, 2004. С. 11 — 137, 281 -319,339-403.

146. Смирнов И.П. Место «мифопоэтического» подхода к литературному произведению среди других толкований текста // Миф фольклор - литература. Л.: Наука, 1978. С. 186- 187.

147. Смирнов И.П. Порождение интертекста (элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б.Л.Пастернака). СПб.: СПбГУ , 1995. 192 с.

148. Созина Е.К. Теория символа и практика художественного анализа: Учеб. пособие по спецкурсу. Екатеринбург: УрГУ, 1998. 128 с.

149. Солнцева А. Предисловие. Кибиров Т. Стихи о любви. Альбом портрет. М.: Цикады, 1993. С. 1-2.

150. Соломенко Е. Мрак да перетак // Правда. 1989. № 245. С. 3.

151. Страшнов С.Л. «Молодеет и лад баллад»: Баллада в истории русской советской поэзии. М.: Современник, 1991. 155 с.

152. Страшнов С.Л. О слагаемых литературного процесса // Творчество писателя и литературный процесс. Иваново: Ивановский университет, 1986. С. 5 28.

153. Строганов М. Пушкин у Тимура Кибирова // Традиции в контексте русской культуры. Сборник статей и материалов. Ч. 2. Череповец: ЧГУ, 1993. С. 112 -117.

154. Субботин А.С. Горизонты поэзии. Свердловск: Сред.-Урал. кн. изд-во, 1984.-256 с.

155. Субботин А.С. Маяковский: сквозь призму жанра. М.: Советский писатель, 1986.-352 с.

156. Теоретическая поэтика: понятия и определения. Хрестоматия для студентов / Авт. и сост. 11.Д. Тамарченко. М.: РГГУ, 2001. 467 с.

157. Теория литературы. Т. IV. Литературный процесс. М.: ИМЛИ РАН, «Наследие», 2001. С. 456 469.

158. Теория литературы: Основные проблемы в историческом освещении. Роды и жанры литературы. М.: Наука, 1964. 487 с.

159. Тименчик Р. Письмо Аминодаву Дикману, переводящему Тимура Кибирова на иврит // Литературное обозрение. 1998. № 1. С. 29 30.

160. Тимофеев Л.И. Основы теории литературы (уч. пособие для пед. ин-тов). 5-е изд. М.: Просвещение, 1971.-448 с.

161. Тодд У.М. Дружеское письмо как литературный жанр в пушкинскую эпоху / Пер. с англ. СПб.: Академический проект, 1994. 207 с.

162. Тоддес Е. «Энтропии вопреки»: Вокруг стихов Тимура Кибирова // Родник. 1990. №4. С. 67-71.

163. Толоконникова С.Ю. «Свое» и «чужое» в «Парафразисе» Т. Кибирова // Творчество А.А.Ахматовой и Н.С.Гумилева в контексте поэзии XX века: Мат-лы межд. науч. конф. Тверь.: Твер. гос. ун-т, 2004. С. 341 -349.

164. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика: Учеб. пособие. М.: Аспект Пресс, 2001.-334 с.

165. Трофимов В.К. Генезис и сущность русского национального менталитета. Ижевск: Шеп, 2000. 286 с.

166. Тучков В. «Мне отвратительна блатная культура» // Культура. 1996. 21 дек. С. 7.

167. Тынянов Ю.Н. Достоевский и Гоголь. (К теории пародии) // Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977. С. 132-216.

168. Тюпа В.И. Модусы художественности // Введение в литературоведение / Под ред. Л. В. Чернец. М.: Высшая школа, 2004. С. 52 68.

169. Тюпа В.И. Произведение и его имя // Литературный текст: Проблемы и методы исследования. Аспекты теоретической поэтики: К 60-летию Натана Давидовича Тамарченко: Сб. науч. трудов. М.; Тверь: Изд-во Твер. гос. ун-та 2000. С. 9-18.

170. У книжного развала// Лит. газета. 1996. №31. С. 6.

171. Ухова Е. «Если поэт стал жить хуже бывшего секретаря обкома, это еще не означает гибели литературы» // Лит. газета. 1996. 13 июля. С. 5.

172. Фаликов И. Глагол Времен // Лит. газета. 1994. № 42. С . 4.

173. Федотов О.И. Основы русского стихосложения. Теория и история русского стиха: В 2-х кн. Кн. 2: Строфика. М.: Флинта: Наука, 2002. 488 с.

174. Фоменко И.В. Лирический цикл: становление жанра, поэтика. Тверь: Твер. гос. ун-т, 1992. 124 с.

175. Фуко М. Что такое автор? // Лабиринт-эксцентр. 1991. № 3. С. 27 64.

176. Храпченко М.Б. Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы. М.: Советский писатель, 1975. -408 с.

177. Храпченко М.Б. Художественное творчество, действительность, человек. М.: Советский писатель, 1982.-416 с.

178. Чебурашка тоже хочет жить (диалоги о ТВ) // Лит. газета. 1994. 8 сент. С. 6.

179. Чередниченко Т. Песни Тимура Кибирова // Арион. Журнал поэзии. 1995. № 1.С. 15-26.

180. Чухонцев О. Имя поэта // Вопросы литературы. 1995. Вып. 6. С. 259 263.

181. Шайтанов И. Но труднее когда можно // Литературное обозрение. 1990. № 1.С. 26-27.

182. Шевеленко И. Литературный путь Цветаевой: Идеология политика -идентичность автора в контексте эпохи. М.: Новое литературное обозрение, 2002. - 464 с.

183. Ширяев А. Плач о поломанных копьях // Простор. 1991. № 4. С. 22.

184. Шохина В. Веселая наука Тимура Кибирова // Независимая газета. 1994. 14 дек. С. 4.

185. Эйхенбаум Б.М. О поэзии. Л.: Советский писатель, 1969. 552 с.

186. Эйхенбаум Б.М. Чем жива литература?. // Современность и литературный процесс. Л.: Советский писатель, 1969. 552 с.

187. Энциклопедический словарь //http://www.jivuchest.ru/CULTURE/ENCYCL/indexEncycl.shtml>.

188. Эпштейн МЛ I. Постмодерн в России. Литература и теория. М.: Издание Р.Элл и н га, 2000.-368 с.198. «Я не вещаю я болтаю.». Беседа Виктора Куллэ с Тимуром Кибировым // Литературное обозрение. 1998. № 1. С. 10-16.

189. Ямпольский М. Память Тиресия // <http://www.dnevkino.ru/library yampolsky-tiresiyogl.html>.