автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Текстообразующие и стилеобразующие значения и формы именных темпорем в языке русской литературы 18 века

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Соломыкина, Елена Владиславовна

Введение.

Глава I. текстообразующие и стилеобразующие значения и формы слова ДЕНЬ.

§ 1. Значение «части суток» слова ДЕНЬ в текстовых проекциях.

§ 2. Значение «календарной даты» слова ДЕНЬ в текстовых проекциях.

§ 3. Значение «поры» слова ДЕНЬ в текстовых проекциях.

Выводы по I главе.

Глава II. текстообразующие и стилеобразующие значения и формы слова ВЕК.

§ 1. Значение « жизни» слова ВЕК в текстовых проекциях.

§ 2. Значение «эпохи» слова ВЕК в текстовых проекциях.

§ 3. Значение «поколения» слова ВЕК в текстовых проекциях.

Выводы по II главе.

Глава т. текстообразующие и стилеобразующие значения и формы слова ВРЕМЯ.

§ 1 .Значение «срока» слова ВРЕМЯ в текстовых проекциях.

§ 2.Значение «поры» слова ВРЕМЯ в текстовых проекциях.

§ 3.Значение « эпохи» слова ВРЕМЯ в текстовых проекциях.

Выводы по III главе.

Введение диссертации2002 год, автореферат по филологии, Соломыкина, Елена Владиславовна

18 век, который является изломом Московского периода истории России и Петровской эпохи, бурной эпохой обновления всех форм и областей жизни, переосмысления системы онтологических представлений о человек и мире, выработанных Древней Русью, остается и по настоящее время едва ли не белым пятном в истории изучения литературно- культурного и языкового наследия. Эта особенность касается прежде всего духовного содержания слова, а также тех стилистических и текстовых изменений, которые происходили в 18 веке.

В 18 веке, как показывают наблюдения за художественным словом писателей и поэтов этой эпохи, господствовали две мощные тенденции. Одна из них была обусловлена развитием когнитивно-ментальных функций языка, что можно проследить на примере языковых концептов (в том числе временных) в творчестве Г.Р. Державина. Другая - была связана с теми активными процессами языкового развития, которые были обусловлены движением самой языковой и речевой системы.

Данная диссертация ориентирована на раскрытие и описание второй тенденции. Фигура Н.М. Карамзина в этом отношении особенно колоритна, поскольку он интуитивно улавливал идущие в русском языке процессы.

Актуальность исследования. Творческое наследие Н.М. Карамзина привлекает устойчивое внимание исследователей. Его прозаические и поэтические тексты исследуются с точки зрения языковой программы: ориентации на западноевропейскую языковую ситуацию (опора на разговорную речь), отношения к языковой эволюции и заимствованиям, оценки церковнославянского языка (трактовка славянизмов), социолингвистики (Б.А. Успенский).

Не менее последовательно изучаются прозаические произведения автора со стороны теории «нового слога»: соотношения с этапами развития русского литературного языка, связи со структурными качествами литературного языка, взаимодействия с авторской манерой словоупотребления и построения предложений, совпадения с магистральной линией развития литературного 4 языка как концентрацией его исторически сложившихся ресурсов на национально-демократической основе (А.И. Горшков).

Столь же обстоятельно описываются поэтические тексты Н.М. Карамзина в определенном аспекте: пересмотра в поэзии антитезы высокого и низкого, активизации слов среднего слога, отказа от рифмы и норм и правил классицистического стихосложения, поиска средств выразительности в белом стихе, ухода от значительной тематики, ограничения метафор и других тропов, привлечения простых рифм как знака поэтического, погашения индивидуализированных тропов. Изменения жанрово-стилистической природы произведений лирики (Песнь воина - одическое десятистишие) (Ю.М. Лотман).

Интересны работы и по другим вопросам произведений автора: по зависимости организации «сложного синтаксического целого» от принадлежности к одному из трех «стилевых пластов» - повествовательному, драматическому или субъективно-лирическому (Г.А. Золотова), по «субъективной» манере изложения (Л.П. Бабичева, Л.С. Байкова).

Однако комплексное изучение конкретной лексико-семантической группы слов - темпоральной лексики - текстов Н.М. Карамзина, особенно поэтических, с учетом новых теоретических положений о нерядоположенности слова-лексемы и слова-синтаксемы (Г.А. Золотова), о слове в отношении к тексту (В.В. Колесов), о множественности стилистик текста и о стилеобразовании (В.В. Виноградов), о выделимости лингвистики текста и о текстообразовании (О.И. Москальская), о связи формы стиха с его смыслом (И.П. Смирнов) остается перспективой лингвистики.

Цель и задачи диссертации: выявить и проанализировать тестообразуюгцие и стилеобразуюгцие функции именных темпорем в поэтических произведениях Н.М. Карамзина. 1. Проанализировать текстообразующие и стилеобразующие значения и формы слова ДЕНЬ. 2. Описать текстообразующие и стилеобразующие значения и формы слова ВЕК. 3. Охарактеризовать текстообразующие и стилеобразующие значения и формы слова ВРЕМЯ.

Материал работы. Объектом изучения в диссертации является лексико-семантическая группа слов временной семантики: ДЕНЬ, ВЕК, ВРЕМЯ. Они извлечены из 160 поэтических произведений Н.М. Карамзина. Это исчерпывающее собрание стихотворений поэта. Оно представлено в авторитетном издании, одобренном редколлегией в составе В.Н. Орлова, В.Г. Базанова, В.М. Жирмунского и других и сопровожденное статьей Ю.М. Лотмана: Карамзин Н.М. Полное собрание стихотворений. М.: Л., 1966. - 424 с.

Методы исследования различны: описательный, так как анализу подвергается материал одного синхронного среза - 1784-1802 гг.; функциональный, так как факты описываются «от содержания к форме»; внутрисистемного сопоставления, так как сравниваются адаптации разных синтаксем одного слова в текстах неодинаковых жанров.

Научная новизна и теоретическая значимость исследования заключается в том, что предпринят многопараметрный анализ наиболее частотных, значимых и емких по семантике темпоральных единиц. Каждое существительное времени рассматривается во множественных связях с поэтическим текстом: со стороны лексической семантики, синтаксемных признаков, сочетаемости, образных значений, проекций на тексты определенных метров и жанров. Конкретный текстовый анализ в исследовании показывает, как модифицируются лексические значения вместе с определенными грамматическими признаками. Подобный подход к художественному слову, раскрывающий связь падежной парадигмы с развитием подтекстовых значений, продолжает традиции отечественной лингвистики текста и Пражской лингвистической школы.

Практическая значимость работы заключается в возможности использования материалов и результатов исследования в разработке и преподавании курсов русской словесности в школе и в вузе, в преподавании теоретических курсов по проблемам стихосложения, текстообразования и стилеобразования литературных произведений 18 века и других эпох, в лексикографии при составлении авторских и стилистических словарей.

Апробация результатов исследования осуществлялась на городских и областных научно- практических конференциях, ежегодных конференциях по итогам НИР Липецкого государственного педагогического института (университета), Всероссийских научно-практических конференциях (г. Липецк, г. Воронеж), Международных научных конференциях (г. Воронеж, г. Москва).

К истории и теории вопроса.

Научное изучение прозаических и поэтических текстов Н.М. Карамзина имеет определенную традицию. Суть ее заключается в том, что творческое наследие автора по обыкновению является в целом объектом раздумий филологов. В частности, ученые обращают внимание на языковую программу Н.М. Карамзина и ее западноевропейские истоки.

Как указывает Б.А. Успенский, «деятельность Карамзина и его окружения очевидным образом связана с западноевропейским культурным влиянием. В лингвистическом аспекте это проявляется в стремлении организовать русский литературный язык по подобию литературных языков Западной Европы, т.е. поставить литературный язык в такое же отношение к разговорной речи, какое имеет место в западноевропейских странах. . Отсюда закономерно следует принципиальная установка на разговорную речь, т.е. на естественное употребление (usus Loquendi), а не искусственные книжные нормы (usus scribendi) (Успенский, 1985, с. 16).

Этот параметр языковой программы Н.М. Карамзина - «писать, как говорят» - был сформулирован еще при жизни самим автором: «французский язык весь в книгах, а русский только отчасти: французы пишут как говорят, а русские обо многих предметах должны еще говорить так, как пишет человек с талантом» (Карамзин, 1848, с. 528-529).

Не уходит из поля зрения исследователей отношение языковой программы Н.М. Карамзина к заимствованиям. По мнению того же Б.А. Успенского, заимствования «признаются вообще естественным явлением в языке и вместе с тем одним из основных факторов языковой эволюции.; каждый язык неизбежно подвержен иноземным влияниям, и это доказывается, в частности, воздействием греческого на церковнославянский.; использование иностранного слова может мотивироваться отсутствием соответствующего русского слова для выражения того или иного понятия.; признавая необходимость заимствования из французского языка, карамзинисты могут выступать против распространения французского языка в русском обществе.; здесь нет никакого противоречия: протест против французского языка как такового никак не распространяется на отношение к галлицизмам именно потому, что заимствования признаются естественным фактором языковой эволюции; иначе говоря, отношение к заимствованиям определяется тем, что они рассматриваются именно как явления русской речи» (Успенский, 1985, с. 21-25).

Славянизированный же слог программа Н.М. Карамзина квалифицирует как «жесткий, а также грубый, дикий», ибо славянизмы воспринимались карамзинистами как чужеродные элементы, а церковнославянский язык - как чужой, т.е. весьма упрощенно толковалось взаимодействие церковнославянского и русского языков.

Чрезвычайно важен социолингвистический аспект языковой программы, которая ориентировала литературный язык на разговорную речь определенного социума. Как полагает Б.А. Успенский, разговорная речь Карамзина несла на себе явный отпечаток «щегольского наречия» (дворянской элиты).

Вместе с тем заметим, что достаточно много разногласий в оценке наиболее важной категории творческого наследия писателя и поэта - «нового слога». Исследователь его - И.И. Ковтунова, различая язык и стиль, считает, что языковые нормы, сложившиеся в школе Карамзина, оказались устойчивыми и были приняты Пушкиным безоговорочно». Стиль же Карамзина отошел, по ее мнению, в прошлое в начале 20 годов XIX века (Ковтунова, 1969, с. 185-187).

А.И. Горшков осмысливает связь «нового слога» с понятием «язык» и «употребление», выступая против «отсечения языка от стиля», ибо при изучении вопросов функционирования языка выступает на первый план изучение особенностей их употребления в тексте. «Отсюда, - он считает, - и нормативные показатели «нового слога» должны рассматриваться «не на уровне языковых единиц, а в аспекте нормы на уровнях текста. Выражение «новый слог» появилось не для обозначения некоего нового качества литературного выражения вообще, а было совершенно определенно связано с произведениями Карамзина и его соратников» (Горшков, 1982, с. 181-182).

Далее ученый отмечает в качестве главной проблему разграничения «собственно языковых» новшеств Карамзина и его соратников и новшеств, которые отражены также в творчестве «некарамзинских» направлений. Нельзя отождествлять полностью понятий «новый слог» и «язык Карамзина», который постепенно утратил некоторые черты «нового слога», «обнаружил определенную тенденцию к расширению социальной базы, отчасти утратил салонную ограниченность в отборе выразительных средств» (Горшков, 1982, с. 183).

В.В. Виноградов, давая общую оценку «новому слогу», подчеркивает его западноевропейскую галантность: «Русский язык карамзинской школы риторически схематизирует и логически квалифицирует общие впечатления от действительности и основанные на них абстрактные идеи. Идеалом светского этикета определены словесные средства эмоционального выражения» (Виноградов, 1941, с. 546).

Подытоживая всю сложность изучения вопроса о роли Карамзина в истории русской литературы и русского литературного языка, ученый говорит о необходимости «исследовать во всей полноте, широте и во всех внутренних противоречиях развитие русской литературы, ее направление и ее стили» (Виноградов, 1961, с. 223).

Изучением поэтического творчества Н.М. Карамзина активно и много занимался другой крупнейший ученый - Ю.М. Лотман. Он прежде всего рассматривает вопрос о «высоком», «низком», «среднем» стиле в поэзии Н.М. Карамзина, исследователь пишет о перемещении по шкале ценностей внутри этой оппозиции, кроме того, по наблюдениям Ю.М. Лотмана, система Карамзина отрицала рифму. Белый стих Карамзина не вводил читателя ни в какую из готовых стиховых систем. Тогда как «употребление белого стиха воспринималось читателем тех лет не только как разрушение привычных норм ломоносовского стиха. Соединяясь с каким-либо добавочным признаком, оно сигнализировало о принадлежности произведения к определенной традиции» (Лотман, 1966, с. 28-29).

Достоинство поэта, по мнению ученого, составляла смелость в употреблении плохой рифмы, простота и небрежность, безыскусственность, которые становились синонимами поэтического. Развивая мысль далее. Ю.М. Лотман пишет о том, что Н.М. Карамзин избегал метафор. «На фоне поэзии Державина лирика Карамзина должна была производить впечатление обедненной» (там же, с. 30-31). Кроме того, ученый замечает, что поэт демонстративно отказывался от значительной тематики, а «гражданская поэзия и интимная лирика Карамзина стилистически были однотипными, т.к. изображали внутренний мир человека» (там же, с. 37).

Приведенные критиком наблюдения над поэзией Н.М. Карамзина и оценки его творчества свидетельствуют о пестроте мнений и параметров, по которым оно анализировалась, как современниками поэта, так и последующими учеными вплоть до наших дней. Безусловно, прав В.Г. Белинский, который особо остро чувствовал время и который главное влияние Карамзина на русский язык видел в том, что поэт и писатель совлек его с ходуль латинской конструкции и тяжелой славянщины, приблизив к живой, естественной разговорной русской речи.

В настоящее время поэзия Н.М. Карамзина изучается в контексте поэтического строя русской лирики. Отметим, что определенные традиции анализа русских поэтических текстов уже сложились, в частности, произведений А. Радищева, В. Жуковского, К. Батюшкова, К. Рылеева, А. Пушкина, Д. Веневитинова, Е. Баратынского, М. Лермонтова, А. Кольцова, Ф. Тютчева, Н. Некрасоваа, М. Михайлова, А. Фета, В. Брюсова, А. Блока, Б. Пастернака, А. Ахматовой, В. Маяковского, В. Луговского, Н. Заболоцкого, М. Светлова, А. Твардовского, Н. Тихонова и других.

Тексты указанных авторов изучали такие ученые, как Н. Д. Кочеткова, Р. В. Иезуитова, И. 3. Серман, А. В. Архипова, Г. М. Фридлиндер, Е. А. Маймин, И. А. Альми, Э. Э. Найдич, Н. Н. Скатов, Н. В. Королева,

И. А. Битюкова, Ю. Д. Левин, М. М. Ришман, Д. Е. Максимов, И. П. Смирнов, А. А. Урбсон, В. Е. Холошевников, Т. П. Голованова, Е. Г. Эткинд, А. И. Павловский, М. Ф. Пьяных, В. А. Волошин и другие.

По данным названных исследователей русские поэтические тексты анализировались в следующих параметрах: смыслы текста, их отражение в строфике, метрике и тропах (Поэтический строй русской лирики. 1973, с. 9350).

При этом стихотворные тексты Н.М. Карамзина в этих и других аспектах - в плане адаптации и функционирования в поэтических произведениях имен темпоральности (темпорем)1} - комплексно не изучались.

Как известно, категория времени является одной из самых древних и универсальных категорий мироустройства. Для XX - XXI в.в. характерно возрождение интереса к проблеме времени, что связано не только с развитием физики и др. областей знания, но и одновременно - с глубокой гуманизацией науки и взлетом культурологии.

Изучение обозначений времени и их функционирования в тексте особенно важно, поскольку темпоральная именная лексика составляет онтологический класс имен, который в текстах до XVIII века играл особую роль, ибо время носило по сути мироорганизующий характер и в поэзии очень часто представлено именно так.

Наши наблюдения над поэтическими текстами Н.М. Карамзина показывают, что самыми активными из ведущих временных обозначений (ВРЕМЯ - ПОРА - ВЕК - ГОД - ЛЕТО - ГОДИНА - ДЕНЬ - ЧАС - ДОБА) были слова ДЕНЬ, ВЕК, ВРЕМЯ. При этом, различаясь по семантике, они составляли сложную, хотя и единую во взаимосвязях временную систему. Лексема ВРЕМЯ (свыше 30 словоупотреблений в лирике Н.М. Карамзина) выступала в русском языке как архиордината, главный временной гипероним русской темпоральной лексической системы; лексема (слово) ДЕНЬ (свыше 80 словоупотреблений) -самая частотная и значимая для обозначения реального времени (жизнь Используем термин вслед за Г.В.Звездовой. См. «Русская именная темпоральность в историческом и функциональном аспектах. Именная темпорема = имя (слово), обозначающее время. православного человека издревле измерялась прежде всего днями), лексема (слово) ВЕК(свыше 50 словоупотреблений) - самая емкая по философскому содержанию, ибо она заключает в себе множество характеристик не только реального, но и сакрального времени.

Принципиально важным для нашего исследования является новейшее толкование слова как величины, направленной и на язык, и на речь: «в известном смысле и в определенных контекстах «слово» оказывается эквивалентным понятию «язык», и тогда становится ясным, что слово, понятое как сущность, действительно эквивалентно другой сущности /язык/, и само предстает перед исследователем как нечто иное, нежели обычная лексема или /соответственно/ речь» (Колесов В.В. Философия русского слова. СПб., 2002, с. 9-10).

Не менее важным для нашей работы выступает также достаточно новое положение в лингвистике о необходимости при анализе слова не извлекать его только из словаря и словарных контекстов, оставляя последние фоном, источником материала, а рассматривать «жизнь» слова в конкретных новых текстах, превращая и их тем самым в объект описания: «вопрос заключается в том, что сегодня работа над словом, извлеченным не из контекста, а из готового словаря, определенным образом препарировавшего семантическую структуру слова, кажется бесперспективной» (Колесов В.В. Семантический синкретизм как категория языка. // Вестник ЛГУ. Сер. 2: Языкознание. 1991. Вып. 2. № 9. С. 44).

В понимании языка и речи мы исходим из классического толкования этих терминов - языковое это инвариантное (надтекстовое), речевое - вариативное /собственно текстовое/: «речевая деятельность в целом имеет характер разнородный, язык . есть явление по своей сути однородное» (Ф. Де Соссюр. Труды по языкознанию. - М., 1977, с.53).

Речевое рассматривается нами как противопоставленное языковому не абсолютно, а относительно: «язык есть речь, взятая со стороны общего и постоянного. Речь есть язык, взятый со стороны единичного и переменного. Всякая лингвистическая единица одной стороной обращена к языку, а другой к

12 речи. Каждая лингвистическая единица должна рассматриваться и со стороны языка, и со стороны речи» (Ломтев Т.П. Общее и русское языкознание. - М., 1976. С. 59).

В понимании лексической семантики слова исходим из устоявшегося взгляда на этот термин: «Лексическое значение. То же, что значение вещественное. Значение вещественное /значение реальное, значение материальное, значение лексическое, значение основное, значение словарное/. Значение основной /вещественной/ части слова в отличие от значений его формальной, или грамматической части = русск. дом - в домах, домами, бел - в белый и т.п./» (Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. - М., 1969. С.216,).

Далее: «Лексическое значение слова - содержание слова, отражающее в сознании и закрепляющее в нем представление о предмете, свойстве, процессе, явлении и т.д. Лексическое значение слова - продукт мыслительной деятельности человека, оно связано с редукцией информации в человеческом сознании, с такими видами мыслительных процессов, как сравнение, классификация, обобщение, лексическое значение слова носит обобщающий и обобщенный характер» (Гак В.Г. Лексическое значение слова //Лингвистический энциклопедический словарь. - М., 1990. С. 261-263).

Наконец: «В лексическом значении слова отражается диалектическое соотношение общего и особенного, устойчивого и подвижного. Подвижность лексического значения слова позволяет использовать слово для наименования новых объектов и является одним из факторов художественного словесного творчества» (Гак В.Г. Лексическое значение слова //Лингвистический энциклопедический словарь. - М., 1990. С. 262).

Известно мнение Д.Н. Шмелева, что слово выступает в том или другом значении, определяется особенностями сочетания данного слова с другими словами, иногда - более широким контекстом или ситуацией. Каждое из выделенных ЛЗ слова регулярно реализуется в определенных словосочетаниях. Если возникает (или становится) нетипичное словосочетание, то появляется новое значение (индивидуальное). Если оно будет регулярно повторяться во множестве текстов, оно закрепляется в языке.

В этой связи в свете новых тенденций в лингвистике считаем необходимым вслед за Г.А. Золотовой разграничивать слово-лексему и слово-синтаксему: «средством именования компонентов предложения, звеньями синтаксической цепи, которыми становятся единицы только вступая в отношения с другими звеньями, оказывается не слово-лексема, а слово-синтаксема» (Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М„ 1982. С. 48).

Затем: «Синтаксемой называется минимальная, далее неделимая семантико-синтаксическая единица русского языка, выступающая одновременно как носитель элементарного смысла и как конструктивный компонент более сложных синтаксических построений (шире - текста: Е.С.)» (Золотова Г.А. Синтаксический словарь: репертуар элементарных единиц русского синтаксиса. М., 1988. С.4).

Наконец: к различительным признакам синтаксемы относятся «категориально-семантическое значение слова, от которого она образована, соответствующая морфологическая форма, способность синтаксически реализоваться в определенных позициях ( шире - текстах: Е.С.)» (Золотова Г.А. Синтаксический словарь: репертуар элементарных единиц русского синтаксиса. М., 1988. С.4).

На основе изученного материала к текстообразующим языковым относятся прямые словарные значения слов: «Значение словарное - значение слова, взятого не в контексте конкретной речевой ситуации, а «как таковое», т.е. в отвлечении от всего множества мыслимых речевых ситуаций его употребления» (Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1969. С. 164).

На базе описанного материала в число стилеобразующих речевых входят переносные, не регулярно и не полно отражаемые словарем, значения слова. Значение переносное - «значение, приобретаемое словом в результате сознательного употребления его в речи (в контексте - Е.С.) для обозначения предмета, не являющегося его обычным, или естественным референтом» (Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1969. С. 163).

Комплексное изучение темпоральной лексики поэтических произведений, учитывающее не только положение о нерядоположенности слова-лексемы и слова-синтаксемы, но и о слове в отношении к тексту, о стилеобразовании, о связи формы стиха с его смыслом, делает для нас лексикологический (лексикографический) план характеристики стилеобразующих значений и форм (разграничение всех возможных коннотативных значений (экспрессивно-оценочные, эмоциональные и т.д.) также, как и определение собственно стилистической прикрепленности или функционально-стилистической, значимости лексической единицы второстепенными.

Соответственно мы не рассматриваем специально также вопрос о месте коннотативных элементов в семантической структуре. Главное внимание уделено раскрытию художественной образности, выраженной в СЛОВЕ. Теоретической базой при этом нам послужили работы А.Ф.Лосева, в творчестве которого получили развитие лучшие традиции отечественной словесности.

При комплексном подходе к слову в поэтическом тексте высвечивается важность положения о системности переносных стилеобразующих речевых значений, их системный характер проявляется в иерархической организации по линии интенсивности образа, о чем подробно и обстоятельно пишет А.Ф. Лосев: «Уже первый непосредственный подход к живописной образности поэзии заставляет распределить ее по разным степеням интенсивности, ее насыщенности и самостоятельности . невозможно говорить просто и вообще о живописной образности в поэзии. Обязательно нужно говорить о разных степенях живописной образности в поэзии, и эти степени мы будем распределять в прогрессирующем порядке», т.е. индикаторная образность —> аллегорическая —олицетворение —> метафорическая —> символическая —► мифологическая (Лосев А.Ф. Проблема вариативного функционирования поэтического языка // Знак, символ, миф. М., 1982. С. 409-410).

Системность переносных стилеобразующих речевых значений обнаруживается и в явлении взаимоперехода тропов.

Методика анализа изучаемых слов акцентирует их лексическую семантику, синтаксемные признаки и контекстные значения. Эти параметры анализа проясняют языковые (надтекстовые) аспекты изучаемых темпорем (лексическая семантика, синтаксемные признаки) и ее речевые (собственно текстовые) особенности (образные значения, их корреляции с метром и жанром произведения).

В описании синтаксемных признаков за основу была принята падежная форма, потому и в названии исследования в качестве главных выступают не ФУНКЦИЯ и не СЛОВО в его двуплановом единстве, а «значения и формы» темпорем, что подчеркивает мысль о нерядоположенности СЛОВА и СИНТАКСЕМЫ. При этом падежные значения СЛОВА и их взаимодействие занимают значительное место в анализе материала, в чем можно видеть развитие идей Пражской лингвистической школы.

Языковое значение темпорем отражают словари, которые приводят семантическую структуру лексемы (СДР, ДРС, Словарь XVIII века).

Текстообразующее и стилеобразующее значение устанавливается нами путем сверки текстовых значений со словарными, представленными в лексикографических источниках. Из исторических словарей особенно значим Словарь XVIII века, из современных словарей современного русского литературного языка предпочтение отдавалось словарю Д.Н. Ушакова. В трудных случаях автор прибегал к данным иных исторических и современных словарей.

Безусловно, языковое выявляется проще, оно широко представлено в словарях, соответствующие же словари дают единичные примеры словосочетаний, которые могут рассматриваться как исходные в плане развития образа темпоремы в тексте. И это понятно, ибо множество словосочетаний, особенно аллегорического и метафорического характера, мы находим только в текстах Н.М. Карамзина. Они составляют материал индивидуально-авторского, стилевого в поэтическом творчестве писателя, которое определенным образом укладывается в метр и жанр стиха. Конкретные примеры анализа текстовой ткани подтверждают это. Они приведены в работе.

16

В терминологии и способе подачи образного материала мы следовали за А.Ф. Лосевым (см. Примечания)

В связи с трудностью подачи анализа самого материала (множество конкретных фактов, которые постоянно повторяются; множество аспектов описания, которые взаимосвязаны, и т.д.) он представлен в значительной степени имплицитно, отражая самые главные этапы и способы развития языковых (они в основном стабильны) и стилевых значений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Текстообразующие и стилеобразующие значения и формы именных темпорем в языке русской литературы 18 века"

ВЫВОДЫ ПО III ГЛАВЕ

Синтаксемы неодинаковых чисел и падежей слова ВРЕМЯ в данных произведениях Н.М.Карамзина отличаются различными текстообразующими и стилеобразующими потенциями.

Весомыми стилеобразующими возможностями вместе с некоторыми текстообразующими характеризуются словоформы единственного числа слова ВРЕМЯ

У форм винительного падежа «срока» к текстообразующим относится именно семантика срока (на время усыплен - на срок усыплен).

Текстообразующий статус этого значения подтверждается его индифферентностью к метру текста, его стопности и убывающему числу безударных стоп (на время забудь: четырехстопный ямб с 5 пиррихиями, на время усыплен: четырехстопный ямб с 3 безударными стопами, на время вянет: разностопный дактиль), но избирательностью к роду текста (лирика) и его жанру (послание).

У номинаций именительного падежа «срока» в круг неярких стилеобразующих включается индикаторная метафорическая семантика (время горевать прошло человек прошел).

Стилеобразующий ранг данного значения подкрепляется его индифферентностью к метру текста, его стопности, но избирательностью к прогрессирующему числу безударных стоп (время дружбе придет: разностопный ямб с 4 безударными пиррихиями, время горевать прошло: четырехстопный ямб с 4 безударными стопами, время есть всему. разностопный амфибрахий), роду текста (лирика) и его жанру (письмо, послание).

У синтаксем именительного падежа «поры» к неярким стилеобразующим относится индикаторная метафорическая семантика (время любить пришло человек пришел).

Стилеобразующий статус подобного значения проясняется его индифферентностью к метру текста, его стопности, но избирательностью к прогрессирующему числу пиррихиев (время ей пришло любить: разностопный хорей с 2 пиррихиями, время их пролетит: разностопный ямб с 3 пиррихиями, время мне было мечтать: шестистопный ямб с 4 безударными стопами), роду текста (лирика) и его жанру (песня, послание, письмо).

У словоформ именительного падежа «поры» к более ярким стилеобразующим относится проясненная метафорическая семантика (время разлучится притечет вода притечет).

Стилеобразующий ранг такого значения высвечивается его индифферентностью к метру текста, его стопности и убывающему количеству безударных стоп (время нам разлучиться притечет: разностопный хорей с 3

144 пиррихиями, время мне вкусить покой: четырехстопный ямб с 3 безударными стопами), но избирательностью к роду текста (лирика) и его жанру (письмо).

У форм винительного и творительного падежа «поры» в число стилеобразующих входит проясненная метафорическая семантика (временем, правленъя умел пленить).

Стилеобразующий статус этого значения подтверждается его избирательностью к метру текста, его стопности и числу пиррихиев (время приятнейшее вспомнишь: шестистопный ямб с 5 безударными стопами, временем правления умел пленить: четырехстопный ямб с 2 пиррихиями), роду текста (лирика) и его жанру (ода).

Максимальные текстообразующие потенции вместе с некоторыми стилеобразующими наблюдаются у номинаций множественного числа слова ВРЕМЯ

У форм родительного падежа «эпохи» к текстообразующим относится именно семантика эпохи (раскроем летопись времен — раскроем летопись эпох).

Текстообразующий ранг данного значения подкрепляется его индифферентностью к метру текста, его стопности к числу пиррихиев (светила будут для времен: текст без метра, раскроем летопись времен: четырехстопный ямб с 3 пиррихиями, воспевал бога всех времен: шестистопный ямб с 4 безударными стопами, возгласил приятности времен: шестистопный ямб с 6 пиррихиями) роду текста (лирика, драма) и его жанру (гимн, драма).

У синтаксем винительного и именительного падежа в круг текстообразующих включается также семантика именно эпохи (в наши времена = в нашу эпоху).

Текстообразующий статус такого значения проясняется его избирательностью к метру текста. Но индифферентностью к его стопности, количеству пиррихиев (струилась в наши впемена: четырехстопный ямб с 4 пиррихиями, время пременилось: трехстопный ямб с 3 безударными стопами), избирательностью к роду текста (лирика) и его жанру (письмо).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Как показывают поэтические тексты Н.М.Карамзина, синтаксемы разных форм (чисел, родов, падежей) и значений слов ДЕНЬ, ВЕК, ВРЕМЯ характеризуются неодинаковыми текстообразующими и стилеобразущими возможностями.

У слова ДЕНЬ единственного числа в ряд текстообразуюгцих входят: винительный падеж «части суток» (роза цветет в жаркий день)', винительный падеж со специализированной семантикой «постоянно» (всякий день готовы); родительный падеж со специализированным значением «признак» (светилом дня); винительный падеж «даты» (в тот день ты родился).

В круг стилеобразующих включаются: винительный падеж «части суток» с индикаторной аллегорической семантикой (не умолкал в самый страшный день = судный день); винительный падеж «части суток» с индикаторным метафорическим значением (день потерянным считает); именительный падеж «части суток» с индикаторной аллегорической семантикой (первый день настал = день творенья), индикаторной метафорической (день проходит) и проясненной метафорической семантикой (день несносен); винительный падеж «даты» с индикаторным аллегорическим значением (на день прекрасный = день рожденья); именительный падеж «даты» с проясненной аллегорической семантикой (Духов день - праздник).

У слова ДЕНЬ множественного числа в круг стилеобразующих входят: родительный падеж «поры» с индикаторным аллегорическим значением (не кончил дней = не умер), проясненной аллегорической семантикой (лаисы наших дней = женщины поры молодости) и аллегорической образностью, усложненной метафорическими оттенками (цветущих, юных дней); винительный падеж «поры» с индикаторным аллегорическим значением (дни проводит = живет) и проясненной аллегорической семантикой (дни победами считает = живет памятью о победах); предложный падеж «поры» с аллегорическим значением, усложненным символическим оттенком (в летних днях —> свет —> совершенство); именительный падеж «поры» с проясненной

146 аллегорической' семантикой (сумрачны дни мои были - пора болезни) и аллегорическим значением, усложненным метафорическим оттенком (дни мои текли).

У слова ВЕК единственного числа в ряд текстообразуюгцих включаются: винительный падеж «жизни» (век проживешь)', винительный падеж специализированной семантики «недолго» (не век жить), «долго» (век спать), «вечно» (во век веков)', родительный падеж специализированного значения «вечно» (от века живущий), «постоянно» (из века в век гремит).

В круг стилеобразующих входят: винительный падеж «жизни» с семантикой сравнения (век, как день весенний) и значением метафоры (век прожил с душей)', именительный падеж «жизни» с аллегорическим значением (век юный = пора молодости) и семантикой сравнения (век покажется минутой = век, как минута); винительный падеж «эпохи» или с аллегорическим значением (в Екатеринин век = в эпоху счастья), или с аллегорической семантикой, совмещенной с метафорической (холодный век = в эпоху неверных в любви холодный ветер); именительный падеж «эпохи» с метафорическим значением, обогащенным аллегорической и сравнительной семантикой (течет Астреин век = эпоха покойного труда; век ума гражданский век = век ума подобен гражданскому веку); предложный падеж «эпохи» с индикаторным аллегорическим значением (о веке золотом = об эпохе расцвета искусства и науки).

У слова ВЕК множественного числа в ряд стилеобразующих включаются: дательный падеж «поколения» с метафорической семантикой (созидать векам на диво = на удивленье людям); родительный падеж «поколения» с метафорическим значением (лампада осветит ряд веков) и семантикой сравнения (глас веков есть звук моих слов); именительный, предложный и творительный падеж «поколения» с метафорическим значением (веки не престанут величать; жить в веках позднейших; оно устроилось веками).

В круг текстообразующих входят: дательный, родительный и винительный падеж «поколения» со специализированной семантикой долголетие» (семи векам), «вечно» (в век - в веки - веков), «когда» (каких веков).

У слова ВРЕМЯ единственного числа в ряд текстообразующих включаются: винительный падеж «срока» (на время усыплен = на срок усыплен). В круг стилеобразующих входят: именительный падеж «срока» с индикаторным метафорическим значением (время горевать прошло человек прошел); именительный падеж «поры» с индикаторной метафорической семантикой (время любить пришло человек пришел); именительный падеж «поры» с проясненным метафорическим значением (время разлучиться притечет <— вода притечет); творительный падеж «поры» с проясненной метафорической семантикой (временем правленья умел пленить).

У слова ВРЕМЯ множественного числа в круг текстообразующих включаются: родительный падеж «эпохи» (раскроем летопись времен = раскроем летопись эпох); винительный падеж «эпохи» (в наши времена = в нашу эпоху).

Сообщенное показывает, что из парадигмы рода «мужско-женский-средний» стилеобразование контролируется формами м.р. ДЕНЬ, ВЕК, а текстообразование - ср.р. ВРЕМЯ; из парадигмы числа «единственное-множественное» стилеобразование у слов м.р. регулируется формами множественного числа, текстообразование - единственного, а у слов ср.р. стилеобразование обеспечивается формами единственного числа, а текстообразование - множественного; из парадигмы падежа стилеобразование обслуживается именительным, стиле- и текстообразование - винительным, а текстообразование - родительным, дательным, творительным и предложным падежом. Выявленное функциональное распределение синтаксем слов ДЕНЬ, ВЕК и ВРЕМЯ отражает исторически неодновременное возникновение падежных и предложно-падежных форм: винительный - именительный - формы косвенности специализированной семантики.

Комплексный анализ наиболее значимых и частотных именных темпорем, представляющих онтологический класс лексики, обозначающей время (время является универсальной философской категорией) и

148 функционирующей в произведениях Н. М. Карамзина, показывает, что разграничение надтекстового и собственно текстового в семантике, синтаксемных приметах и употреблении субстантивов времени высвечивает нерядоположенность его текстообразующих языковых и стилеобразующих речевых значений и форм. Последнее очерчивает области единения общенародного и поэтического языка в текстах 18 века и зоны их расхождения в индивидуально-авторском стиле Н.М. Карамзина.

Анализ образности поэзии Н.М. Карамзина, которого, опираясь на внешние ориентации, считают ортодоксальным западником, свидетельствует, что язык его поэтических произведений достаточно богат аллегориями, метафорами, сравнениями, а творчество поэта отражает важнейшие типичные процессы, происходящие в русском языке и речи в 18 веке.

Сам же 18 век в лице прежде всего Г.Р. Державина (развитие духовного содержания языковых концептов в его творчестве) и Н.М. Карамзина (процессы текстообразования и стилеобразования в его творчестве) подготовил творчество A.C. Пушкина, ибо многое индивидуально-авторское впоследствии становится принадлежностью самого языка, обогащая и развивая его.

149

Список научной литературыСоломыкина, Елена Владиславовна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Аарелайд A.M. О социальном и биологическом в детерминации отражения человеком времени: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Л., 1977. -19с.

2. Авоян Р.Г. Значение в языке. М., 1985.- 103 с.

3. Аврорин В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка. Л., 1975. - 276 с.

4. Амелин Г. Метафора как темпоральная структура. // Логос. 1994. - №5. -С. 267 -268.

5. Андреев Ю.В. Поэзия мифа и проза истории. Л., 1990.- 223 с.

6. Анисимова Р.В. Отражение категории времени научных трудов МГПИИЯ им. М. Тореза М., 1989. - С. 66 - 71.

7. Ардентов Б.П. Выражение времени в русском языке. Кишинев, 1955. -30 с.

8. Арутюнова Н.Д. Слово и его смысловое логико-семантические проблемы. -М., 1976.

9. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт,- М., 1988,- 338 с.

10. Аскарова А.К. Специфика строения лексико-семантического поля времени (на материале рус. и анг. яз.). // Актуальные проблемы лексикологии и стилистики. Саратов, 1993. - С. 4 - 10.

11. Аскин Я.Ф. Проблема времени. М., 1966. - 200с.

12. Аскольдов А.С. Концепт и слово // Рус. речь: Новая серия. Л., 1928.

13. Ахманова О.С., Гюббенет И.В. «Вертикальный контекст» как филологическая проблема. // Вопр. языкознания. 1977. - №3. - С. 47 - 54.

14. Ахундов М.Д. Генезис представлений о пространстве и времени. // Филос. науки,- 1976.- №4.

15. Бабичева JI.П. Синтаксические новшества Н. М. Карамзина.(Некоторые типы бессоюзных сложных предложений и их отражение в совр. рус. языке): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Куйбышев, 1966. - 21 с.

16. Бабкин А.М. Слово в контексте и словаре. // Современная русская лексикография. 1976. Л., 1977. - С.З - 35.

17. Бакина М.А., Некрасова Е.А. Эволюция поэтической речи XIX XX вв. -М.: Наука, 1986. - 191 с.

18. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М., 1955. -416 с.

19. Бахтин М.М. Формы времени и хронотоп в романе. // Вопр. лит. и эстетики. М., 1978.- 502 с.

20. Бахтин М.Н. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. - 504 с.

21. Белинский В.Г. Сочинения Александра Пушкина. // Белинский В.Г. Сочинения. М., 1847.

22. Белянин В.П. Психолингвистические аспекты художественного текста. -М., 1988. 121 с.

23. Берке У. Пространство время, геометрия, космология. - М., 1985. - 416 с.

24. Бицилли П. Элементы средневековой культуры. Одесса, 1919.- 167 с.

25. Болотнова Н.С. Лексическая структура художественного текста в ассоциативном аспекте. Томск, 1994. - 210 с.

26. Брутян Г.А. Язык и картина мира. // Филологические науки. 1973.- №1.-С. 18-39.

27. Бунге М. Пространство и время в современной науке. // Вопросы философии. 1970. - №7. - С. 81 - 93.

28. Буслаев Ф.И. Преподавание отечественного языка. М., 1992. - 512 с.

29. Вайкова Л.С. Структура и стилистическая направленность бессоюзных предложений в языке Н.М. Карамзина. Таллин: Валгус, 1967.- 184 с.

30. Васильева Л.М. Современная лингвистическая семантика. М., 1990.

31. Вахрос И.С. Ненавидел ли Тютчев день? // 50 стихотворений Тютчева с комментариями: Хрестоматия для словесника. Брянск, 19956. - С. 123 -126.154

32. Вернадский В.И. Время. // Вопросы философии. 1966. - №12. — С. 101 -112.

33. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. Классика литературной науки. -М.: Высш. шк., 1989. 406с.

34. Виноградов В.В. Значение Н.М. Карамзина в истории русского литературного языка. // Очерки по истории русского литературного языка ХУП-Х1Х веков. М.: Высш. шк., 1982,- 529 с.

35. Виноградов В.В. Основные проблемы изучения образования и развития древнерусского литературного языка. М., 1958.- 138 с.

36. Виноградов В.В. Основные типы лексического значения слова. // Виноградов В.В. Лексикология и лексикография. Избранные труды. М., 1977. - С. 162- 189.

37. Виноградов В.В. Поэтика русской литературы. Избр. тр.- М., 1976.- 511 с.

38. Виноградов В.В. Проблема авторства и теория стилей. М., 1961.- 614 с.

39. Виноградов В.В. Проблемы русской стилистики. М.: Высш. шк., 1981.320 с.

40. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М., 1963. - 256 с.

41. Виноградова Л.Н. Зимняя календарная поэзия западных и восточных славян. М., 1982,- 256 с.

42. Вовк Н.В. Языковая метафора в художественной речи. (Природа вторичной номинации). Киев: Наукова думка, 1986. - 144 с.

43. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М., 1985.- 228 с.

44. Восприятие пространства и времени. Л., 1969,- 135 с.

45. Всеволодова М.В. Категория именной темпоральности и закономерности ее реализации: Автореф. дис. . докт. филол. наук. М., 1982. - 40 с.

46. Всеволодова М.В. Способы выражения временных отношений в современном русском языке. М., 1975,- 283 с.

47. Выготский Л.С. Психология искусства. М.: Искусство, 1986.- 572 с.155

48. Вялкина JI.B. Обозначение времен года в древнерусском языке. // Исследование по словообразованию и лексикологии древнерусского языка. М., 1969- 352 с.

49. Габричевский А.Г. Пространство и время. // Вопр. языкознания. 1994. -№3. - С. 30-48.

50. Гавлова Е. Славянские термины «возраст» и «век» на фоне семантического развития этих названий в индоевропейских языках. // Этимология. 1967. М., 1969. - С. 36 - 39.

51. Гак В.Г. К проблеме соотношения языка и действительности. // Вопр. языкознания. 1972. - №5,- С. 12 - 23.

52. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., 1981. - 139 с.

53. Гаспаров М.Л. Лингвистика стиха. // Известия РАН. Сер. лит. и яз. -Вып.6. Т.53. 1994.-С. 28 - 35.

54. Гачев Г.Д. Европейские образы пространства и времени. // Культура, человек, картина мира. М., 1987.- 349 с.

55. Гехтляр С.Я. Пространство и время. Двойное бытие? // 50 стихотворений Ф. Тютчева с комментариями. Хрестоматия для словесника. Брянск, 1995. - С. 107 - 110.

56. Глушак Г.С., Семенова К.С. К проблеме обоснования статуса функционально-семантических категорий в языке. // Вопр. языкознания. -1980. №2.-С. 73 - 80.

57. Горшков А.И. О значении «нового слога» Н.М. Карамзина и его школы в истории русского литературного языка. // Теория и история русского литературного языка. М.: Высш. шк., 1984,- 319 с.

58. Горшков А.И. Период формирования национального русского литературного языка (Середина XVIII века.). // Теоретические основы истории русского литературного языка. М.: Наука, 1983.- 160 с.

59. Григорьев В.П. Поэтика слова: на материале русской советской поэзии. -М., 1979,- 343 с.

60. Грудева E.B. Хронологически отмеченная лексика в современном русском языке и ее лексикографическая интерпретация: Автореф. дис. . канд. филол. наук. С.-Петербург, 1996. - 23с.

61. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М., 1984.- 397 с.

62. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М., 1972,- 318 с.

63. Демериева Т.И. Лингвистический аспект категории времени в его отношении к физическому и философскому аспектам. // Вопросы языкознания. 1975. - №2,- С. 26 - 42.

64. Ефимов А.И. Карамзинские приемы языкового новаторства. // История русского лит. языка. 3-е изд. - М.: Высш. шк., 1971.- 295 с.

65. Жак ле Гофф Цивилизация средневекового запада. М., 1992.

66. Завельский Ф.С. Время и его измерения. М., 1987.- 253 с.

67. Звездова Г.В. Об отражении особенностей средневековых временных представлений древнерусскими темпоральными прилагательными разряда "длительность". III Opolskit Spotkania Jezykoznawcze 10-11. 10. -1989,- 129 c.

68. Звездова Г.В. Русская именная темпоральность в историческом и функциональном аспектах. Воронеж, 1986. - 144с.

69. Зельдович Г.М. Семантика времени: к уточнению метаязыка. // Филологические науки. 1995. - №2,- С. 80 - 90.

70. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М.: Наука, 1982.- 368 с.

71. Золотова Г.А. Синтаксический словарь. // Репертуар элементарных единиц русского синтаксиса. ML: Наука, 1988.- 493 с.

72. Золотова Г.А. структура сложного синтаксического целого в карамзинской повести. // Тр. / Ин-т языкознания АН СССР. М., 1954. -т.З.

73. Историческое словообразование русского языка. Казань, 1984.- 168 с.

74. Ищук Д.Г. Лексико-семантические поля как выражение концептуальной модели времени в языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. 21с. - С-Петербург, 1995.157

75. Ищук Д.Г. Структура лексико-семантического поля времени и ее семантическое наполнение (на материале русского языка) // Вестник С.-Петерб. ун-та. История, языкознание, литературоведение. -Сер. 2. Вып. 2, - С-Петербург, 1994.

76. Капленко В.Н. Функции пространственной и временной лексики в организации художественного мира стихотворения. // Функциональная семантика слова. Свердловск, 1992,- 111 с.

77. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление Л., 1972,- 216 с.

78. Клековкин Н.М. Сущность пространства и времени. Киров, 1994.

79. Ключевский В.О. Неопубликованные произведения. М. 1983.- 416 с.

80. Ковалевская Е.Г. Роль Н.М. Карамзина в истории русского литературного языка. // История русск. лит. языка. М.: Просвещение, 1992.- 303 с.

81. Ковалевская Е.Г. Славянизмы и русская архаическая лексика в произведениях Н.М. Карамзина. // Уч. зап. / ЛГПИ им. А.И. Герцена. Т. 173. - Л., 1958.

82. Ковтунова И.И. Порядок слов в русском литературном языке языка XVIII первой трети XIX в. - М.: Наука, 1969. - 185с.

83. Кожевникова H.A. Метафора в языке и тексте. М., 1988,- 174 с.

84. Кожевникова H.A. Словоупотребление в рус. поэзии начала XX века. М., 1986,- 251 с.

85. Кожин А.Н. О функциональном аспекте русской лексикологии. // Теория слова и функционирование словарных единиц. Саратов, 1981.- 328 с.

86. Колесов В.В. Мир человека в слове Древней Руси. Л., 1986.- 311 с.

87. Колесов В.В. Семантика стилистических форм в истории литературного языка. // Древнерусский литературный язык.-Л.: Изд-во ЛГУ, 1989.- 294 с.

88. Колесов В.В. Семантический синкретизм как категория языка. // Вестник ЛГУ. История, языкознание, литературоведение. Вып. 2. Л., 1991.

89. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М.: Наука, 1980. - 152 с.

90. Колшанский Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке. -М., 1975.-231 с.

91. Кондратов H.A. Место народной этимологии в семантических изменениях глагольной и именной лексики. // Развитие и функционирование русского глагола. Волгоград, 1981.- 256 с.

92. Кортава Т.В. Семантика категории времени. // Семантика языковых единиц: Доклады V Междунар. конф.: В 2 т. М., 1996.

93. Косидовский 3. Библейские сказания. М., 1987.- 462 с.

94. Костомаров Н.И. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа. М., 1983.

95. Кочеткова Н.Д. Русская лирика XVIII века. // Русская литература. Век XVIII-М.: Худ. лит., 1990.

96. Крылова М.В. О выражении в языке понятия диалектического единства пространства и времени. // Научн. труды Ташкент, гос. ун-та. Филол науки. -Ташкент, 1964. Вып. 268. - Кн. 26. - С. 32 - 37.

97. Крылова М.В. Семантико-грамматическая природа существительных и словосочетаний с ними, выражающее временные значения в русском языке. // Научн. тр. / Ташкент, ун-т. Филол. науки. Ташкент, 1964. - Вып. 263.-Кн. 26.-С. 23-31.

98. Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка. М., 1989.- 216 с.

99. Кузнецова Э.В. Русская лексика как система. Свердловск, 1980. - 89 с.

100. Левин Ю.И. Русская метафора: синтез, семантика, трансформация. // Уч. зап. / Тартуский гос. ун-т. 1969.

101. Леонтьев A.A. Общие сведения об ассоциативных нормах. // Словарь ассоциативных норм русского языка. Под ред. A.A. Леонтьева. М., 1977. -С. 5 - 16.

102. Леонтьев A.A. Слово в речевой деятельности. Некоторые проблемы общей теории речевой деятельности. М.: Наука, 1965. -245 с.

103. Лисицина Т.А. Формирование системы временных обозначений в русском литературном языке 18 века. Л., 1979.

104. Лисицина Т.А. Лексика с временным значением в современном русском языке (существительные, прилагательные, наречия). // Исследования по семантике. Уфа, 1976. - Вып. 2. - С. 12 - 26.

105. Лихачев Д.С. Время в произведениях русского фольклора.// Рус. лит. -1962. №4,- С. 32 -48.

106. Лосев А.Ф. Проблемы вариативного функционирования поэтического языка. // Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф. Труды по языкознанию. М.: Изд-во МГУ, 1982.-478 с.

107. Лосев А.Ф. Философия, мифология, культура. М., 1991. - 524 с.

108. Лотман Ю.М. Карамзин. // Русские писатели 1800 1917: Биографический словарь: В 2 т. Т. 2. - М.: Бол. рос. энцикл., 1992.- 621 с.

109. Лотман Ю.М. Поэзия Карамзина. // Карамзин Н.М. Полное собрание стихотворений. М. - Л., 1966. - 47с.

110. Львов A.C. Очерки по лексике памятников старославянской письменности. М., 1966.- 320 с.

111. Маковский М.М. Понятие лингвистического времени. // Иностранный язык в школе. 1976. - №6. - С. 3 - 13.

112. Маковский М.М. Удивительный мир слов и значений. Иллюзии и парадоксы в лексике и семантике. М., 1989. - 200 с.

113. Маковский М.М. Язык миф - культура. Символы жизни и жизнь символов. - М., 1996. - 330 с.

114. Мальцева И.М., Молотков А.И., Петрова З.М. Лексические новообразования в русском языке XVIII века. Л., 1975.- 371 с.

115. Марков В.М. Функциональный подход и современная наука. // Вопр. философии. 1981. - №8,- С. 148 - 157.

116. Мейе А. Общеславянский язык. М., 1951.

117. Меновщиков Г.А. Выражение категории пространства и времени в эскимосско-алеутских языках. // Вопр. языкознания. 1986. - №2. - С. 117127.

118. Мещерский H.A. Значение древнеславянских переводов для восстановления их архитипов: на материале древнерусского перевода «Истории Иудейской войны Иосифа Флавия». М., 1958.

119. Мещерский H.A. Пути развития русского литературного языка последней трети XVIII в. // История рус. лит. языка. Л.: Изд-во ЛГУ, 1981.160

120. Миронов В.А. 12 месяцев года. М., 1991,- 174 с.

121. Мифы народов мира. Т.2.-М., 1988,- 719 с.

122. Морковкин В.В. Идеографическое описание лексики (анализ слов со значением времени в русском языке): Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 1973. -24 с.

123. Морковкин В.В. Опыт идеографического описания лексики (анализ слов со значением времени в русском языке) М., 1977. - 168 с.

124. Мосенцев В.В. Временные операторы в семантической структуре высказывания и текста.: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Харьков, 1990.-24 с.

125. Москальская О.И. Грамматика текста. М.: Высш. шк., 1981.- 183 с.

126. Мостепаненко A.M. Проблема универсальности основных свойств пространства и времени. М., 1969.- 229 с.

127. Мостепаненко A.M. Пространство время и физическое познание. - М., 1975,-216 с.

128. Мухин A.M. Синтаксемный анализ и проблема уровней языка. JL: Наука, 1980.-303 с.

129. Обнорский С.П. Очерки по истории русского литературного языка старшего периода. М., - JL, 1946.- 199 с.

130. Овсяннико-Куликовский Д.Н. Психология мысли и чувства: С.Петербург, 1914. Т. 6. - 152 с.

131. Ожегов С.И. О трех типах толковых словарей современного русского языка. // Ожегов С.И. Лексикология. Лексикография. Культура речи. М.: Высш. шк., 1974. - С. 158 - 182.

132. Панков Ф.И. Система значений и особенности функционирования наречий времени в русском языке. // Вестник Ленингр. Ун-та. История, языкознание, литературоведение. 1991. - Сер. 2. - Вып. 4.

133. Пауль П. Принципы истории языка. М., I960.- 500 с.

134. Петров М.К. Язык, знак, культура. М., 1991.- 328 с.

135. Поликарпов B.C. Время и культура. Харьков, 1987. - 160 с.161

136. Потаенко H.A. Категория времени и ее выражение в лексико-семантической системе языка: Автореф. дис. . канд. филол. наук. ML, 1981.- 25 с.

137. Потаенко H.A. Категория времени и ее выражение в лексико-семантической системе зыка.: Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1981. - 25с.

138. Потебня A.A. Из записок по русской теории словесности. Харьков., 1905,- 534 с.

139. Потебня A.A. Слово и миф. М., 1989.- 622 с.

140. Потебня A.A. Эстетика и поэтика. М.: Искусство, 1976. - 614 с.

141. Поэтический строй русской лирики. Д.: Наука, 1973.- 351 с.

142. Поэтический строй русской лирики. / Отв. ред. Г.М. Фридлендер. М.: Наука, 1973.- 351 с .

143. Припадчев A.A. Иерархическая организация синтаксической системы древнерусского книжного языка XI-XVIIbb. (в аспектах отражения категории времени). Воронеж, 1992.

144. Ракитов А.И. Историческое познание. М., 1982,- 303 с.

145. Резник И.В. Функционально-семантическое поле темпоральности: логико-семантическая категория и языковые средства е выражения.: Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1988. - 22 с.

146. Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. М., 1974.- 299 с.

147. Рогожникова Т.М. Ассоциативное окружение слова: контекстное и внеконтекстное. // Слово и текст: Актуальные проблемы психолингвистики. Тверь, 1994. - С. 44 - 54.

148. Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. Д., 1988.212 с.

149. Рудометкина М.И. Слова категории времени (на материале английского языка): Дис. . канд. филол. наук. Киев, 1972.- 25 с.

150. Рыбаков Б.А. Народный календарь. Свердловск, 1980.

151. Сергеева E.B. Семантика слова в лит. языке начала XX века и ее восприятие современной языковой личностью. // Проблемы языкового образования, воспитания языковой личности. С.-Петербург, 1996.

152. Скобликова Е.С. Система падежных и предложно-падежных форм, выражающих момент времени. //Русская филология. Куйбышев, 1969. -С. 133 -171.

153. Скогорев В.А. Временные конструкции в памятниках русской деловой письменности XVII века: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Воронеж, 1970.-22 с.

154. Соколов В.В. Европейская философия XVII-XVIII веков. М., 1984.

155. Соловьев С.М. Чтения и рассуждения по истории России.-М.,1990.- 765 с.

156. Соссюр Ф. Де. Курс общей лингвистики. // Соссюр Ф. Де. Труды по языкознанию. М., 1977. С. 31 - 274.

157. Срезневский И.И. Мысли об истории русского языка. М., 1958,- 135 с.

158. Старцева C.B. Семантика и структура поэтического слова A.A. Вознесенского: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Ташкент, 1991. - 20 с.

159. Сычков В.В. Языково-стилистическое выражение категории времени в творчестве Ш. Бодлера: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Д., 1977. -20 с.160. Сэпир Э. Язык. М., 1934.

160. Тезисы пражского лингвистического кружка.// Пражский лингвистический кружок.- М., 1967.- С. 20 и сл.

161. Телия В.Н. Вторичная номинация и ее виды. // Языковая номинация (виды наименований). М., 1979.

162. Телия В.Н. Вторичная номинация и ее виды. // Языковые номинации: Виды наименований. М.: Наука, 1977. - С. 129 -221.

163. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. -М., 1986. 144 с.

164. Телия В.Н. Метаффизация и ее роль в создании языковой картины мира. // Роль человеческого фактора в языке. М.: Наука, 1988. - С. 173 - 204.

165. Толстой Н.И. Из опытов типологического исследования славянского словарного состава. // Вопр. языкознания 1963. - №1,- С. 29 - 46.

166. Томашевский Б.В. Стих и язык. // Стиховедение. С.-Петербург: Образование, 1996. - С. 41 - 50.

167. Топоров В.Н. Пространство и текст. // Топоров В.Н. Текст: семантика и структура. М, 1983. -302 с.

168. Трубачев О.Н. О семантической теории в этимологическом словаре: Проблемы омонимии подлинной и ложной и семантическая типология. // Теория и практика этимологических исследований. М., 1985.

169. Трубников H.H. Время человеческого бытия. М.: Наука, 1987,- 255 с.

170. Трубников H.H. Проблема времени в свете философского мировоззрения. // Вопросы философии. 1978. -№2. -С. 111 - 122.

171. Тураева З.Я. Категория времени: Время грамматическое и время художественное (на материале англ. яз.). М.: Высш. шк. 1979. - 219 с.

172. Турьянов М.Ф. Время (понятие и слово) // Вопросы языкознания 1978. -№2,- С. 23 - 44.

173. Успенский Б.А. Из истории русского литературного языка XVIII начала XIX века: Языковая программа Карамзина и ее исторические корни. - М.: Изд-воМГУ, 1985.-215 с.

174. Успенский Б.А. Языковая ситуация Киевской Руси и ее значение для истории русского языка. М., 1983,- 338 с.

175. Успенский Т.Д. Новая модель Вселенной. С.-Петербург: Изд. Чернышова, 1993.

176. Уфимцева Н.В. Грамматический аспект ассоциаций. // Словарь ассоциативных норм русского языка / Под ред. A.A. Леонтьева. М., 1977.-С. 33 - 36.

177. Ушакова Т.Н., Павлова Н.Д., Зачесова И.А. Психологическое исследование семантики речи. // Вопросы психологии. 1983. - №5. - С. 30-42.

178. Федоров А.И. A.C. Пушкин преобразователь русского литературного языка. - Новосибирск: Наука, 1993,- 160 с.164

179. Филин Ф.П. Истоки и судьбы русского литературного языка. М., 1981.327 с.

180. Филин Ф.П. Лексика русского литературного языка древнекиевской эпохи. // Уч. зап. / Ленингр. гос. пед. ин-т им. А.И. Герцена. Л., 1949. - Т.

181. Харченко В.К., Стернин И.А. К проблеме развития лексических значений. // Семантические процессы в системе языка. Воронеж, 1984.

182. Цуканова Н.И. Наречие места и времени в русской разговорной речи: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 1981. - 18 с.

183. Человек в истории: исследование по социальной истории и истории культуры. М., 1989.

184. Черепнин Л.В. Русская хронология. М., 1944.

185. Черкасова Е.Т. Опыт лингвистической интерпретации тропов (метафора). // Вопросы языкознания. 1968. - №2.- С. 28 - 39.

186. Чичерин A.B. Образ времени в поэзии Тютчева. // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. 1969. -Т. 28. - Вып. 5. - С. 403 - 407.

187. Шанский Н.М. Лексикология современного русского языка. М., 1972.327 с.

188. Шаповалова Т.Е. Предложно-падежные формы с временным значением как фрагмент темпоральной системы русского языка // Лексическая, словообразовательная и синтаксическая семантика. М., 1990. - С. 159 -166.

189. Шахматов A.A. Очерк современного русского литературного языка. М., 1941.

190. Широкова E.H. Соотношение понятий «синтаксическое время» и «темпоральность» // Термины в языке и речи. Новгород, 1994. - С. 47 -53.

191. Шкловский В.Б. Конвенция времени. // Вопросы литературы. 1969. -№3. - С. 115 -127.

192. Шмелев Д.Н. Русский язык в его функциональных разновидностях. М., 1977.-296 с.

193. Шумилов Н.Ф. Фразеологические обороты со значением времени. //

194. Русский язык в национальной школе. 1985. - №3. - С. 12 - 15.

195. Элиаде М. Священное и мирское. М., 1964.

196. Эстетика Бахтина М.М. и современность. Саранск, 1989.

197. Этническое самосознание славян в 15 столетии. М., 1995.

198. Этнография восточных славян: очерки традиционной культуры. М.,1987.

199. Юрков Е.Е. Лексико-семантические средства выражения художественного времени в цикле «Родина» А. Блока. // Вестник Ленингр. Ун-та. История, языкознание, литературоведение. 1988. - Сер. 2.-Вып. 2.-С. 91 -95.

200. Юрченко В.С. Реальное время и структура языка: Пособие по спецкурсу. Саратов, 1994.

201. Языки в этнокультурном аспекте. М., 1984.

202. Якобсон Г. Цели и методы этимологизации слов, выражающих некоторые абстрактные понятия. (Примером служит понятие «время».) // Этимология. 1967. М.: Наука, 1969. - С. 32 - 35.

203. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины времени. // Вопр. языкознания. 1994. -№5. - С.73-89.

204. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М., 1994. - 343 с.