Текстовые функции иносказания в аспекте смыслопорождения

Барыгина, Ольга Владимировна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Текстовые функции иносказания в аспекте смыслопорождения

Год: 2006
Автор научной работы: Барыгина, Ольга Владимировна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Челябинск
Код cпециальности ВАК: 10.02.19

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Текстовые функции иносказания в аспекте смыслопорождения'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Текстовые функции иносказания в аспекте смыслопорождения"

На правах рукописи

БАРЫГИНА Ольга Владимировна

ТЕКСТОВЫЕ ФУНКЦИИ ИНОСКАЗАНИЯ В АСПЕКТЕ СМЫСЛОПОРОЖДЕНИЯ

Специальность 10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени

^ кандидата филологических наук

ХООбй

■1761

На правах рукописи

БАРЫГИНА Ольга Владимировна

ТЕКСТОВЫЕ ФУНКЦИИ ИНОСКАЗАНИЯ В АСПЕКТЕ СМЫСЛОПОРОЖДЕНИЯ

Специальность 10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Челябинский государственный университет» на кафедре теории языка.

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Шкатова Людмила Александровна

Ведущая организация:

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Харченко Елена Владимировна кандидат филологических наук, доцент Олизько Наталья Сергеевна Магнитогорский государственный университет

Защита состоится 20 февраля 2006 года в 11 часов на заседании диссертационного совета Д 212.296.05 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Челябинском государственном университете по адресу: 454021, г. Челябинск, ул. Братьев Кашириных, 129, конференц-зал

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Челябинского государственного университета.

Автореферат разослан 19 января 2006 года.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор филологических наук, профессор

РОС. НАЦИОНАЛЬНА* | БИБЛИОТЕКА 1

Реферируемое диссертационное исследование посвящено рассмотрению роли иносказания в создании особой формально-смысловой целостности текста.

Рассмотрение любого языкового явления в аспекте его текстового функционирования не только дает возможность более глубокого осмысления функциональной сущности языковых единиц, но и позволяет прояснить некоторые важные вопросы лингвистики текста. Такой подход наиболее значим, когда в центре исследовательского ингереса оказывается языковое явление, неразрывно связанное с порождением и восприятием конкретного текста. Изначальная, генетическая взаимообусловленность иносказания и текста указывает на необходимость изучения именно текстовых функций иносказательных единиц: иносказание, реализуя речемыслительный прием нетривиальнЪго переноса значений, содержит в себе акт индивидуального творчества, преодоление стереотипа, выход за пределы общепринятого в сферу непознанного и неназванного в связи с порождением определенного текстового смысла. На созидание этого особого смысла и направлено текстовое функционирование иносказания.

Показателен тот факт, что изучение иносказания, начавшееся еще в античный период, исконно проходило в рамках тех отраслей филологического знания, которые были ориентированы на осмысление целостных речевых произведений - текстов. Уже со времен Аристотеля и Теофраста в риторике ясно выделяется целый ряд особых речевых явлений, обозначенных терминами «фигуры» и «тропы», гиперонимом которых выступает слово «уклонение», выражая противопоставленность фигурированной речи некой нейтральной. Так, например, александрийский грамматист 1 века до н. э. Трифон определяет троп как один из видов речи, противопоставленный «кириологии» - использованию слов в прямом значении.

Хотя основное внимание в античных теориях уделялось описанию внешней формы явлений, которые мыслились преимущественно как «украшения речи», то есть как нечто необязательное и искусственное, тем не менее уже в этот период были намечены задачи, связанные с исследованием функционирования фигур и тропов в речевых произведениях (связь фигур с качествами речи, воздействие на слушателя, участие в порождении новых смыслов). Однако решение этих задач оставалось непосильным для античной мысли.

Новый взгляд на иносказание начал складываться в связи с идеями Вильгельма фон Гумбольдта о языке как энергейе и впервые широкомасштабно был заявлен в трудах основателя психологического направления в отечественном языкознании A.A. Потебни и его последователей, которые рассматривали иносказание в связи с проблемами мышления и понимания.

Именно эти аспекты изучения иносказания переместились в центр научного интереса с развитием антропоцентрических идей в языкознании в середине XX века. Новая научная парадигма, акцентируя внимание на всем многообразии форм проявления человеческого бытия, позволила перейти от моделирования абстрактной языковой системы к исследованию языка в его функционировании. Этим был обусловлен взрыв исследовательского интереса к иносказанию как «вездесущему принципу языка» (по выражению А. Ричардса), «законному» способу преодоления заданных языком семантических границ и переосмысления мира. Явление переноса значений изучается в ряде направлений современного языковедения: в лексикологии и стилистике (И В. Арнольд, И.Р. Гальперин, М.Н. Кожина, Д.Н. Шмелев и др.), прагматике (А.Г. Баранов, Дж. Серль, Дж. Остин и др), когнитивной лингвистике (Н.Д. Арутюнова, М. Блэк, А. Вежбицкая, Е.С. Кубрякова, Дж. Лакофф, А. Ричарде, P.O. Якобсон и др.), лингвокультурологии (В.А. Маслова, В.И. Постовалова, В.Н. Телия и др.), лингвосемиотике (В.П. Григорьев, Ю.М. Лотман, П. Шофер и Д. Райе и др.), в философии языка и филологической герменевтике (Г.И. Богин, Д. Дэвидсон, Э. Кассирер, А.Ф. Лосев, X. Ортега-и-Гассет, П. Рикер и др.).

Несмотря на то, что в сферу изучения иносказания на протяжении почти всей истории так или иначе вовлекались вопросы, связанные с речемыслительной деятельностью и целостным текстом, разработанность проблемы текстового функционирования иносказания нельзя признать исчерпывающей. Такое положение дел обусловлено прежде всего сравнительно недавним признанием текста самостоятельным объектом лингвистического исследования: лишь во второй половине прошлого века началось его осмысление как целостного явления, обладающего специфическими категориями. При этом сложность и многогранность текста, обилие и значительность функций, выполняемых им в разных сферах человеческого бытия, обусловили возникновение множества путей познания природы и сущности этого феномена. Развитие лингвистики текста можно представить в виде перехода от линейного моделирования текста как последовательности предложений, объединенных коммуникативной задачей и связанных между собой лингвистическими отношениями, к нелинейному его описанию как пространства высказывания, в пределах которого формируется стратегия речи. В зависимости от выбранного подхода один и тот же вопрос, в частности вопрос о текстовых функциях лингвистического явления, получает разное решение, поэтому в целях более полного и адекватного его осмысления рассматривается в свете разных научных концепций текстовой деятельности.

Разнообразие аспектов изучения текста делает необходимым определить реализуемый в настоящей работе научный подход к описанию текста и текстовых функций иносказания. Текст по своей природе коммуникативен: его порождение обусловлено необходимостью создать и

выразить некоторый смысл, то есть сделать этот смысл открытым для сознания Другого. Изучение формально-смысловой организации текста в коммуникативном аспекте направлено на прояснение закономерностей и принципов согласованного взаимодействия двух сознаний, которое называется человеческим общением и опосредовано текстами, а исследование функций языкового явления означает рассмотрение его способности устанавливать диалогическое взаимодействие автора и адресата.

Таким образом, актуальность настоящего исследования определяется, с одной стороны, потребностями современной науки в глубоком осмыслении функциональной сущности языка, а с другой необходимостью заполнения лакун в представлениях о закономерностях текстового функционирования иносказания в аспекте смыслопорождения. Решение этих проблем имеет существенную социальную значимость, поскольку нацелено на более полное понимание принципов речевой коммуникации и поиски возможностей гармонизации человеческого общения.

Объектом исследования является формально-смысловая организация текста, предметом - функционирование иносказания в тексте.

Цель исследования заключается в выявлении коммуникативной сущности иносказания и описании характера его участия в создании и выражении целостного смысла текста.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

1. Определить содержание и границы понятия «смысл текста» с позиций диалогического подхода через соотношение «авторский замысел» -«смысл текста» - «интерпретация».

2. Рассмотреть связь смысловой организации текста с закономерностями осмысления актуальной ситуации.

3. Выявить основные принципы лингвистического механизма диалогического взаимодействия автора и адресата текста.

4. Обосновать использование термина «иносказание» для обозначения приема нетривиального переноса значений.

5. Дать характеристику основным признакам иносказания и описать их участие в создании диалогического текстового смысла.

6 Показать оправданность и целесообразность использования понятия «сокровенный смысл текста» для обозначения особого уровня текстового смысла, формирующегося посредством иносказания.

7. Проанализировать использование приема иносказания в тексте «Жития» протопопа Аввакума: дать характеристику используемым в «Житии» формам текстовой иносказательности и на основе их анализа интерпретировать сокровенный смысл анализируемого произведения.

Материалом для анализа послужили тексты «Жития» и челобитных протопопа Аввакума, которые представляют собой яркий пример

использования иносказания. Челобитные рассматриваются в работе в связи с выявлением иносказательного смысла «Жития»: эти тексты находятся в едином смысловом пространстве, на что указывают содержащиеся в «Житии» авторские отсылки к челобитным.

Помимо общенаучных методов исследования (наблюдение, описание, анализ, синтез) и общефилологического метода интерпретации текста в процессе работы использовались специальные лингвистические методы и приемы: контекстуальный семантический анализ, интент-анализ, дискурс-анализ.

Новизна работы состоит в том, что в ней впервые выявлены и обоснованы текстовые функции иносказания как способа осмысления мира и создания текстового смысла в процессе диалогического взаимодействия автора и адресата и предложено новое понятие «сокровенный смысл текста», отражающее особый характер иносказательного осмысления мира.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Понятие «смысл текста» не совпадает по объему и содержанию с понятиями «авторский замысел» и «восприятие (интерпретация) текста», но определенным образом соотносится с ними, имея собственное наполнение и границы.

2. Смысл текста (текстовая картина мира) является результатом диалогического взаимодействия сознаний автора и адресата, которое направлено на о-смысление (наделение смыслом) бытия посредством языковой организации текста. Смысловая целостность текста имеет коммуникативную природу и реализуется в виде вопросно-ответного единства; основанием для выделения уровней и типов смысла являются текстовые способы осмысления ключевого вопроса.

3. В тексте присутствует определенный языковой механизм указания на направление созидающего смысл диалога (на те области бытия, которые требуют осмысления) и способ осмысления мира. Этот механизм представлен в виде системы интенционально маркированных единиц и формирует текстовый прием смыслопорождения.

4. Правомерным является выделение особого уровня текстовой картины мира - сокровенного смысла, являющегося результатом поиска (точнее -текстового созидания) скрытой сути представленного в тексте фрагмента бытия.

5. Текстовое функционирование иносказания заключается в установлении контакта автора и адресата, в ходе которого происходит созидание сокровенного смысла текста.

6. Выявление иносказательного сокровенного смысла способствует целостному и адекватному восприятию текста, под которым понимается осознание того вопроса, ответом на который и явился текст, и его осмысление посредством языковой организации текста и заложенных в ней текстовых приемов смыслопорождения.

Теоретическая значимость работы определяется ее вкладом в формирующуюся с 70-х гг. XX века научную область - теорию текста: разработкой нового понятия «сокровенный смысл текста» и описанием формально-смысловой организации текста в коммуникативном (диалогическом) аспекте.

Практическая ценность исследования связана с возможностью использования его результатов в процессе университетского преподавания при чтении историко-лингвистических и историко-литературных курсов, дисциплин «Общее языкознание», «Риторика», «Основы стилистики и культуры речи», «Теория текста».

Работа прошла апробацию на международных научных конференциях: «Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе» (Магнитогорск, 2003), «Социальные варианты языка» (Нижний Новгород, 2004), «Литературный процесс в зеркале рубежного сознания: философский, лингвистический, эстетический, культурологический аспекты» (Магнитогорск, 2004), «Языки профессиональной коммуникации» (Челябинск, 2005); на всероссийской научной конференции «Русский язык как государственный. Динамика и перспективы» (Челябинск, 2002), на заседаниях кафедры теории языка Челябинского государственного университета и Вузовской академической лаборатории межкультурных коммуникаций.

Структура диссертации определяется ее целями и задачами: она состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении определяются цель и задачи исследования, рассматривается краткая история вопроса и указывается новизна реализуемого подхода, формулируются положения, выносимые на защиту, обозначается теоретическая и практическая значимость исследования.

Глава I «Формально-смысловая организация текста в аспекте диалога» посвящена рассмотрению проблемы определения понятия «текстовый смысл» и обоснованию целесообразности диалогического подхода к ее решению.

Анализ философских, литературоведческих и лингвистических работ, посвященных теоретическому осмыслению текста, показывает, что главную роль при определении понятия «текстовый смысл» играют представления о целях речевого общения и сущности понимания. Когда цель общения определяется как понимание мысли Другого, смысл текста отождествляется с замыслом автора; если в качестве цели выдвигается создание своего текста в связи с восприятием чужого, то текстовый смысл

совпадает с интерпретацией адресата; если же процесс понимания сводится к декодированию языковых знаков, то смысл текста истолковывается как некий инвариант, отвлеченный от создателя текста и его адресата.

Признание коммуникативной сущности текста означает признание его диалогического характера-, текстовый смысл не замыкается ни на сознании автора, ни на сознании адресата, а направлен на установление некоего контакта между участниками диалога. Диалогическая концепция М.М. Бахтина, опирающаяся на огромный пласт философской мысли от Сократа до феноменологии, дает возможность уйти от трактовки текстового смысла как некой абстрактной сущности, отвлеченной от автора текста и от его адресата, и в то же время, утверждая присутствие двух творящих сознаний, определить границы смысла текста, отделив его, с одной стороны, от недоступного для исследования намерения автора, а с другой, от произвола многочисленных читательских интерпретаций.

При истолковании понятия «текстовый смысл» необходимо прежде всего отграничить его от понятий «авторский замысел» и «интерпретация». Философские основания вопроса об отношении текстового смысла к сознанию автора/адресата разработаны в герменевтике, традиционно занимающейся проблемой понимания, идеи которой в настоящее время активно развиваются (в основном вокруг концепции Х.-Г. Гадамера) и используются в качестве методологии в филологических исследованиях (работы Г.И. Богина, A.A. Брудного, Т.М. Николаевой, В.Н. Топорова и др). С другой стороны, явления, связанные с замыслом текста и его интерпретацией, подробно рассматриваются в психологии и психолингвистике в связи с изучением процессов речемыслительной деятельности (исследования JI.C. Выготского, П.Я. Гальперина, Т.М. Дридзе, Н.И. Жинкина, И.А. Зимней, A.A. Леонтьева, C.JI. Рубинштейна и др.). Анализ основных положений наиболее значительных психолингвистических работ, посвященных проблеме содержания и границ текстового смысла, обнаруживает (при всем различии подходов и методов) их глубинную солидарность с идеями герменевтики и диалогической концепцией М.М. Бахтина, что, вероятно, может свидетельствовать о действительном положении дел относительно рассматриваемых вопросов.

И в герменевтике, и в психолингвистике осознано несовпадение проблем авторского замысла и текстового смысла. Во-первых, замысел относится к той сфере, которую принято называть сферой души, внутренним миром, человеческим сознанием и которая является недоступной для непосредственного восприятия. Во-вторых, авторский замысел относится к начальному этапу порождения текста, предшествует его созданию, являясь «несовершившейся» мыслью. Очевидно, что смысл текста, будучи реализованным замыслом, отнюдь не тождествен до-текстовому информационному образованию. Наконец, смысл текста рождается в процессе его восприятия, следовательно, всегда включает в себя

деятельность воспринимающего сознания, даже если интерпретатор ставит перед собой цель постичь замысел автора: представление об этом замысле формируется в сознании интерпретатора, и нет никаких строгих оснований утверждать, что это представление соответствует тому, что хотел выразить автор Цель интерпретации усматривается не в «воспроизведении», а в «произведении» смысла, при этом подчеркивается, что в процессе восприятия речевого сообщения происходит его трансформация, связанная с переводом субъектом воспринимаемого текста на свой внутренний язык. Таким образом утверждается активное участие воспринимающего сознания в процессе смыслопорождения.

Диалогичность смысла, предполагающая сотворчество автора и адресата, означает открытость смысла, обращенность к новым и новым вопросам, его принципиальную незавершенность. В герменевтике признание открытости смысла привело к утверждению позитивности понятия герменевтического круга, выражающего ограничение идеала логической завершенности, в филологии - к признанию правомерности существования множества интерпретаций (особенно в отношении художественного текста). Однако рассмотрение проблемы текстового смысла в коммуникативном аспекте обусловливает необходимость поставки вопроса об адекватной интерпретации, в результате которой появляется возможность согласованности действий участников коммуникации.

Смысл текста опосредован знаками языка. Языковая ткань текста, позволяя вовлекать в текст всю совокупность смыслов, выступает в качестве той основы понимания, которая обеспечивает взаимодействие двух сознаний, поскольку общность языка объединяет автора и адресата. Автор вступает в контакт с читателем, определенным образом организуя языковую плоть текста и предлагая тем самым способ осмысления того фрагмента бытия, который обусловил порождение текста. Приняв этот способ и следуя за этим принципом организации текста, читатель сможет прийти к разделенному с автором смыслу, оказаться со-причастным к нему. Таким образом, среди множества интерпретаций можно выделить наиболее адекватную текстовому смыслу - ту, которая оказывается максимально восприимчивой к языку текста.

Отграничение смысла текста от замысла говорящего смещает фокус проблематики формально-смысловой организации текста с личности говорящего на предмет речи - на ту затекстовую сущность, по поводу которой эта личность размышляла. Вопрос об отношении мира-в-тексте и мира-вне-текста требует рассмотреть закономерности и специфику текстового осмысления мира. В работах философов (Л. Витгенштейна, Х.-Г Гадамера, А.Ф. Лосева, М. Мамардашвили, М. Хайдеггера и др.) и теоретиков языка (М.М. Бахтина, В. фон Гумбольдта, Э. Сепира, В.Н Топорова, Б Уорфа и др.) текст осознан как один из способов формирования знаний о мире' его способность являть собою мир, позволять

миру «сказываться» образует основу всякого понимания, которое состоит в усмотрении, вы-явлении бытия. При этом текст не столько отражает некую объективную внешнюю данность, сколько творит новую, создает иное бытие. Текстовая картина мира - это преображенная и упорядоченная специфическими текстовыми средствами действительность, о-своенный (организованный и приспособленный для человеческого бытия) мир В отличие от языковой, текстовая картина мира характеризуется индивидуальностью и субъективностью, проявляющейся в особой категоризации мира посредством специфического использования языка.

В то же время коммуникативная направленность текста обусловливает такую организацию текстовой картины мира, которая ориентирована на сознание адресата и предполагает его участие в созидании образа мира. В диалогическом рассмотрении именно взаимодействие участников коммуникации обусловливает и формирует смысловую целостность текста - его основной конститутивный признак. Признание активной роли в созидании текстовой картины мира двух сознаний: авторского и читательского - означает, что объединяющим моментом в тексте является тот ключевой вопрос, осмысление которого определяет деятельность и автора, и адресата. Отнесенность к этому вопросу всех элементов текста обеспечивает целостность диалогического смысла текста.

В диалогическом понимании смысловая целостность текста представляет собой вопросно-ответное единство, воплощенное в целостности создаваемой автором и адресатом текстовой картины мира, все элементы которой объединены отнесенностью к ключевому вопросу. Целостность и упорядоченность текстового мира обусловлена стремлением участников диалога посредством текста осмыслить мир как взаимосвязанное единство, обнаружить/создать в нем закономерности, необходимые для человеческого бытия.

Понятие «целостность» предполагает сосуществование в пределах текста объединяемых частей, определенным образом организованных и связанных какими-либо отношениями Исходя из этого, исследователи стремятся выделить смысловые составляющие текста, а проблема смысловой целостности оказывается напрямую связанной с проблемой типологии, классификации смыслов, возможностью выделения уровней, типов, ноэм смысла. Основной трудностью в решении этой проблемы является выбор законных оснований для выделения компонентов целостного смысла. Слабым местом большинства классификаций является то, что принципы дифференциации смыслов в них выражены имплицитно и зачастую оказываются противоречивыми (например, выделение смысловых слагаемых В.Г. Адмони, И.Р. Гальпериным, H.A. Купиной и др.).

вопроса. Обобщение и систематизация работ многих ученых приводит Л.Г. Бабенко к выделению смысловой оппозиции «фактуальный/концептуальный смысл». Эта дихотомия, соотносясь с философскими категориями сущности и явления, отражает специфику человеческого мировосприятия, которое предполагает не только восприятие эмпирически явленной стороны актуальной ситуации, но и рациональное о-познавание этой ситуации в ряду других ситуаций по принципу подобия или различия, выявление ее внутренней сущности, в частности, через соотнесение с миром Ценностей, с нравственными категориями Добра, Истины, Справедливости, Красоты, Вечности, Веры.

Однако представляется неправомерным сведение всех способов познания лишь к эмпирической и рациональной деятельности, в то время как гносеология давно уже признала значительную роль интуиции в процессе освоения мира. В системе (¡(фактуальный/концептуальный смысл» не находится места для той текстовой стихии, которую И.Р. Гальперин назвал «врывающимся бессознательным». К тому же осмысление актуальной ситуации в тексте происходит посредством специфических приемов смыслопорождения, которые имеют лингвистическую сущность. Именно языковая ткань текста дает возможность совершить акт упорядочения, наделения смыслом бытия, установления связей и взаимообусловленности вещей. Текстуализация языковых знаков означает их переход в текстовые единицы, функции которых - осуществлять диалог автора и адресата, направленный на осмысление мира. Специфика языковой организации текста напрямую связана с процессом осмысления фрагмента бытия и указывает на характер этого процесса, поэтому именно способ текстового осмысления мира, выраженный средствами языка, может служить критерием для типологии текстовых смыслов.

В современной лингвистике наблюдается активное стремление исследовать способность языковой ткани текста устанавливать взаимодействие автора и адресата, обнаружить заложенные в тексте принципы и механизмы, позволяющие участникам коммуникации приходить к разделенному смыслу (например, работы Н.С. Болотновой, Г.И. Богина, О П. Воробьевой, Т. ван Дейка, Ф. Уилрайта и др.). В русле таких исследований сформировалось представление о присутствии в тексте определенных маркированных элементов, складывающихся в системное свойство текста. Обобщая данные многочисленных работ, посвященных проблеме понимания текста, мы можем выделить следующие условия установления контакта автора и адресата: 1) наличие рецептивной трудности, в основе которой лежит неполнота и/или неоднозначность текста и которую читателю необходимо преодолеть для реконструкции единого с автором смысла; 2) присутствие некоторой программы восприятия, задаваемой средствами текстовой глобальной (парадигматической) и локальной (синтагматической) связности; 3) существование в тексте

определенных «подсказок», указаний на возможный путь преодоления трудностей восприятия.

В нашем исследовании языковой механизм смыслопорождения рассматривается как система интенциональных маркеров, обозначающих направление и характер диалога автора и читателя, результатом которого является текстовая картина мира.

Глава II «Иносказание как способ формально-смысловой организации текста» посвящена рассмотрению функций иносказания в свете диалогической концепции текста.

Под иносказанием в работе понимается прием речемыслительной деятельности, состоящий в нетривиальном (индивидуально-авторском) переносном употреблении семантических единиц разного объема и реализующийся в виде ряда форм: метафоры (включая олицетворение, метафору-символ и метафорический эпитет), метонимии, оксюморона, иронии, аллегории, риторического вопроса, умолчания, определенных форм интертекстуальных вкраплений и др.

Термин «иносказание» мы используем вслед за A.A. Потебней, опираясь на ряд высказанных им идей относительно рассматриваемого явления, к изучению которого он подходил не с формальной, а с функциональной стороны, исследуя гносеологический и коммуникативный потенциал иносказания. Потебня одним из первых увидел возможность рассматривать иносказание как речемыслительный прием, реализующийся не только на уровне слова или фразы, но и на уровне целого текста.

Другой причиной, по которой нам представляется удобным и целесообразным использование в настоящем исследовании термина «иносказание», является соответствие его семантики, сформировавшейся в естественном языке, тому значению, которое вкладываем в него мы в своей работе. Значения единичности/одинокости и инаковости/незаурядности, выраженные морфемой ин(о)-, отражают главные особенности форм иносказательности: отклонение от общеязыкового стереотипа, окказиональный, индивидуально-авторский характер; второй этимологический корень слова «иносказание» -сказ- имеет глагольную, процессуальную семантику, что соответствует вкладываемому значению, связанному с рассмотрением приема текстовой деятельности

Использование вместо термина «иносказание» близких понятий «метафора», «троп» и «фигура», с нашей точки зрения, неоправданно, во-первых, в силу отмечаемого многими исследователями терминологического разнобоя, обусловленного, вероятно, явлением обратимости тропов (см работы Н.Д. Арутюновой, Ж. Дюбуа, E.H. Зарецкой, М.Н. Кожиной, A.A. Потебни, В.Н. Топорова, Г.Г. Хазагерова и др), а во-вторых, в связи с особым содержанием термина «иносказание», под которым мы понимаем текстовый прием смыслопорождения. При этом мы опираемся ча исследования отдельных видов иносказательности, в особенности на работ

по теории метафоры и теории тропа (исследования Н.Д. Арутюновой, М. Блэка, Ж Дюбуа, П Рикера, П Шофера и Д. Райса и др.).

Прежде всего следует отметить закономерность перемещения анализа форм иносказательности из сферы слова в сферу текста, поскольку иносказательное значение может быть адекватно интерпретировано только на основе текстовой картины мира: в пространстве языковой картины мира значение индивидуально-авторской иносказательной формы становится абсурдным, так как не может быть истолковано на основе узуальных значений слов. Таким образом, иносказание возникает в рамках текстовой картины мира и интерпретируется сквозь семантическое пространство целого текста, образуя синтагматические и парадигматические отношения, в связи с чем следует говорить об иносказании как особом способе формально-смысловой организации текста.

Формы иносказания являются интепционалъно маркированными единицами текста, т.е. обладают свойствами, позволяющими ему, устанавливая диалогическое взаимодействие между автором и адресатом, направлять процесс диалогического смыслопорждения. Этими свойствами определяются гносеологические и коммуникативные потенции иносказания, способность создавать смысл и делать его открытым для сознаний участников диалога.

Иносказание создает необходимые для процесса понимания рецептивные трудности («помехи» понимания) в связи с окказиональностью своей формы (под окказиональностью мы понимаем отклонение от языкового стереотипа, закрепленного в качестве нормы). Заметим, что преодоление узуального употребления языковой единицы в случае иносказания является намеренным и связано с осмыслением непознанного фрагмента бытия: появление новых языковых форм и модусов обусловлено недостаточностью имеющихся средств для обозначения явлений бытия. Нетривиальность, непривычность формы имеет существенное значение для организации интерпретационной деятельности: как известно, понимание начинается с непонимания, поэтому неожиданная форма иносказания выступает в качестве средства актуализации смысла, указывая на ту область бытия, которая находится в центре осмысления, на тот ключевой вопрос, поиски ответа на который обусловили порождение текста.

Способность иносказания быть средством актуализации смысла связана и с семантической неоднозначностью иносказательной единицы, то есть сосуществованием в ней различных коннотативных элементов и возможностью прокладывания разнообразных интерпретационных путей при создании смысла, а также с экспрессивностью форм нетривиального переноса значений, под которой мы понимаем способность единицы текста вовлекать в процесс диалогического смыслопорождения не только мышление, но и эмоционально-волевую сферу сознания автора/адресата, что

обусловлено преодолением узуального употребления языковых единиц и, соответственно, границ языковой картины мира.

В то же время иносказательная организация текста содержит направляющие процесс смыслопорождения «подсказки», к которым относятся образность, возникающая в результате переноса значений, и контекстуальность форм иносказания.

Иносказание является предикативным центром высказывания, открывая ту самую сущность, ту истину, достигнутую в результате переосмысления бытия, ради которой и затевался разговор-текст.

Поскольку иносказание представляет собой прием текстовой деятельности, который реализуется в особой организации языковой ткани целого текста, то следует признать, что посредством иносказания формируется специфический текстовый смысл - результат иносказательного осмысления актуальной ситуации. Иносказание указывает на определенный способ взаимодействия человека и мира и позволяет создать такой смысл, который не может быть выражен иными способами.

Являясь актом индивидуального творчества, связанным с преодолением границ языковой картины мира, иносказание позволяет по-новому взглянуть на действительность. При этом семантика иносказания как переносного употребления основана на категориальном сдвиге, сближении разнородных понятий, а потому иносказание не просто дает новое обозначение предметам, а обнаруживает и выражает смысл о явленном нам единении, устанавливает универсальные, единые законы мироустройства; это не сравнение, а установление единства, связанного всеобщим законом. Особенность иносказательного осмысления мира заключается в том, что смысл, рождающийся посредством иносказания, представляет собой высокую степень обобщения, устанавливает некую непознанную до сих пор общность явлений, их внутреннюю сущность (П. Рикер, Дж. Миллер и др.). Такой смысл достигается в результате интуитивного познания, основанного на постижении истины путем прямого ее усмотрения без логического обоснования и заключающегося во взаимодействии чувственных образов и абстрактных понятий, что ведет к созданию принципиально новых образов и понятий.

Результатом иносказательного переосмысления мира является сокровенный смысл текста Заметим, что слово «сокровенный» имеет в своем значении два семантических компонента: во-первых, «скрытый, тайный, потайной» и, во-вторых, «важный, значимый, свято хранимый» -что, на наш взгляд, вполне отражает своеобразие смысла текста, созидаемого посредством иносказания, а именно отнесенность этого смысла к сфере представлений о скрытой, но непременной и значимой сущности бытия, постижение которой требует преодоления общепринятых категорий и происходит в акте индивидуального творчества, интуитивного озарения. Скрытый смысл может существовать только на фоне смысла явного, причем

образуя с ним неразрывное единство' сокровенное оказывается утаенным в очевидном Таким образом, можно конкретизировать оппозицию «фактуапьный/концептуальный» смысл для иносказательных текстов оппозицией «явный/сокровенный».

Глава III «Выражение сокровенного смысла в сочинениях протопопа Аввакума» иллюстрирует высказанные и обоснованные в предыдущих главах положения в ходе интерпретации иносказательного сокровенного смысла текстов «Жития» и челобитных протопопа Аввакума.

Целесообразность любого теоретического исследования в области формально-смысловой организации текста состоит в выявлении новых возможностей для более полного и адекватного истолкования смысла конкретного произведения. В то же самое время пристальное внимание к языковой ткани того или иного произведения позволяет уточнить и скорректировать теоретические представления о закономерностях организации текста.

Обращение к «Житию» протопопа Аввакума обусловлено, с одной стороны, осознанием необходимости более глубокого и адекватного понимания данного произведения, что возможно посредством рассмотрения формально-смысловой целостности текста в аспекте диалога и изучения смыслопорождающих потенций форм иносказательности. С другой стороны, весьма существенным фактором, обусловившим выбор текста для анализа, явился тот богатый материал, который дает текст «Жития» для исследования текстовых функций иносказания: Аввакум преодолевает привычные для его времени речевые формы на разных уровнях текста - жанровом, стилистическом, семантическом. Он не создает абсолютно новых форм, а по-иному использует существующие, нарушая правила стереотипного употребления, тем самым создавая иносказание и выражая осмысленное сокровенное.

Исследование состояло в выявлении, классификации, контекстуальном анализе текстовых единиц, основанных на языковом механизме нетривиального переноса значений, и интерпретации сокровенного смысла текста «Жития». В главе представлено описание иносказания на уровне рамочных компонентов текста (заглавие-приступ) и на уровне внутритекстовых семантических единиц разного объема.

Рамочные компоненты (имя автора, заглавие, подзаголовок, эпиграф, посвящение, предисловие) относятся ко всему тексту, придают ему характер завершенности и внутреннего единства. Особая важность рамки обусловлена диалогической природой текста, его двунаправленностью. Начало и конец текста выполняют регулятивную функцию, организуют диалог автора и адресата, устанавливая контакт между ними, указывая направление и характер осмысления. Начало создает у читателя определенную установку восприятия произведения, так называемый «горизонт ожидания»,

формирующий предпонимание текста, и становится первым сигналом к интерпретации текста.

Аввакум организует понимание своего сочинения, указывая на жанровую характеристику и отсылая тем самым читателя к определенному типу текстов - к корпусу житийной литературы. Таким образом автор расширяет смысловое пространство своего текста, вступая в диалогические отношения с другими житийными произведениями. Указание на жанр вовлекает в текст обобщенную семантику агиографической литературы, создавая основу понимания.

В рамках житийной литературы, которая создавалась по строгим канонам, сформировался целый ряд устойчивых смыслов, основу которых составляли важнейшие идеи христианства: любовь к Богу, любовь к ближнему, всепрощение, аскетизм, кротость, смирение, жертвенность Эти смыслы переходили из одного произведения в другое, становясь обязательной характеристикой любого жития, и имели строго определенные формы выражения.

Однако житие Аввакума не столько соответствует заявленной жанровой характеристике, сколько противоречит ей (и в плане формы, и в плане содержания), а его диалог с житийной литературой скорее диалог-полемика, нежели согласие Аввакум создает собственное житие, делая главным героем самого себя и описывая свою жизнь, а не земной путь святого, канонизированного христианской церковью (как в традиционных житиях святых). В обращении к ученикам Аввакум, оправдывая свою дерзость, ссылается на автобиографическое житие писателя VI - нач.VII века Дорофея: «Авва Дорофей описал же свое житие ученикам своим, понуждая их на таяжде <...>; и я такожде, убеждая вашу любовь о Христе Исусе, господе нашем, сказываю вам деемая мною, непотребным рабом божиим < .>» (с. 19)'. Однако для читателей XVII века, к которым и обращается Аввакум, между автобиографическими житиями Дорофея и Аввакума существует очевидная и принципиальная разница: первый - почитаемый писатель-праведник древности, второй - их современник. Указание на факт написания собственного жития актуализирует в сознании любого читателя, знакомого с житийной литературой, два взаимоисключающих смысла: о великой греховности автора, заключающейся в его гордыне, и о его действительной праведности, святости, божественной избранности, оправдывающей написание собственного жития Так возникает ключевой

1 Здесь и далее цитаты даются по. Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его сочинения [Текст] / Подготовка текс! а и комментарий Н.К Гудзия, В Е. Гусева, Н С. Демковой, А.С Елеонской, А И Мазунина - Иркутск. Восточно-Сибирское книжн изд-во. 1979. В скобках указаны соответствующие страницы

вопрос, поиск ответа на который и обусловливает дальнейший диалог автора и адресата. Это означает, что «Житие» протопопа Аввакума уже не выполняет исключительно религиозно-дидактическую функцию (как каноническое житие), когда читателю предлагались не идеи, требующие осмысления, а нормы поведения. Читатель должен сам решить, святым или грешником является главный герой, а уж потом принимать или отвергать его наставления. Это означает, что посредством текста здесь происходит переосмысление самих понятий греха и праведности: чтобы найти ответ на вопрос о праведности/греховности автора-героя, необходимо разобраться и понять, что на самом деле есть «святость» и «греховность», осознать сущность этих феноменов. Таким образом, уже на уровне рамочных компонентов в «Житии» формируется программа диалогического смыслопорождения: поставлен ключевой вопрос и предложен иносказательный способ его осмысления.

Внутритекстовые формы иносказательности в «Житии» Аввакума представлены разнообразными формами метафоры (в том числе метафорой-символом, метафорическими эпитетами и олицетворениями), иронией, интертекстуальными вкраплениями, умолчаниями. Одной из наиболее характерных для Аввакума форм иносказания является использование цитат из значимых для православной культуры текстов. Инородность является характерным свойством цитаты и выполняет важную функцию - создает «помехи» понимания, взывая к интеллектуальному усилию адресата: ведь для осознания смысла заимствованного фрагмента в новом тексте необходимо проделать целый ряд метаязыковых процедур. Кроме того, инородность обнаруживает связь с «материнским» текстом и отсылает к нему адресата, тем самым направляя понимание. Преодолевая свою «чуждость», цитата становится органичной частью нового текста за счет приобретения нового значения: фрагмент источника, даже будучи точно воспроизведенным, получает значение, отличное от первоначального и рожденное в результате творческого переосмысления цитируемого текста в связи со смыслами вновь создаваемого. Это новое значение возникает на основе первоначального и мотивировано им, так как преодоление инородности никогда не бывает полным и окончательным, иначе цитата перестанет быть цитатой. Таким образом, автор, обращаясь к прецедентному тексту, осуществляет перенос значения, создавая новую единицу с новым -иносказательным - значением.

В уста своего мучителя, енисейского воеводы Афанасия Пашкова, сделав его персонажем «Жития», Аввакум вкладывает слова Иуды, предавшего Христа и раскаявшегося: «Сел Пашков на стул, шпагою подперся, задумався и плакать стал, а сам говорит «согрешил, окаянный, пролил кровь неповинну, напрасно протопопа бил < >» (с. 42). Сравнение Пашкова с библейским предателем актуализирует в сознании православного человека ряд смыслов: о предательстве, раскаянии, трагизме судьбы. Однако

иносказание не требует выбора одного смысла из ряда возможных, поскольку утверждает полную аналогию ситуаций (библейской и современной) и выявляет сокровенный закон человеческого бытия - связь между содеянным злом и мрачным, драматическим, бесславным концом.

Ключом к разгадке вопроса о праведности/греховности, поставленном в самом начале текста, становится тема страданий, высший смысл которых также познается и высказывается автором при помощи иносказания. Рассказывая о начале реформ патриарха Никона, Аввакум пишет в «Житии»: «< . >видим, яко зима хощет быти, сердце озябло, и ноги задрожали» (с. 27). Осмысление метафоры начинается с преодоления тех рецептивных трудностей, которые возникают в результате нарушения норм семантической сочетаемости. Преодоление этого семантического сдвига направляется образностью и контекстом: подобно лютой зиме, приносящей душевные и физические страдания, реформы Никона заставили правоверных христиан терпеть лишения и муки, оставаясь преданными Богу, потому что и реформы, и страдания преходящи, как временна самая суровая и долгая зима, бренна земная жизнь, но Бог вечен и бессрочна та небесная жизнь, дарованная им за земные страдания.

Осмысление страданий, наполнявших жизнь Аввакума, осознание их значения - ключ к тому вопросу, который, реализуясь на всех уровнях, делает текст «Жития» гармоничным единством. Аввакум посредством метафор, символов, интертекстуальных вкраплений, умолчаний выражает мысль о божественной предопределенности земного пути. Свое произведение автор опять-таки иносказательно называет книгой живота вечного (с. 18), указывая тем самым на смысл всего происходящего с ним в земной жизни. Смысл земных страданий - вечная жизнь, полученная в награду за них, и неограниченная власть - за владение собой: «Видишь ли самодержавие? Ты владеешь на свободе одною русскою землею; ты от здешняго своего царства в вечный свой дом пошедше, только возьмешь гроб и саван, аз же, присуждением вашим, не сподоблюся савана и гроба, но наги кости мои псами и птицами небесными растерзаны будут и по земле влачимы, так добро и любезно мне на земле лежати и светом одеяпну и небом прикрыту быти, небо мое, земля моя, свет мой и вся тварь ~ бог мне дал, якож выше того рекох» (с. 144), - обращается протопоп Аввакум в своей челобитной к царю Алексею Михайловичу. В иносказательных оппозициях, заимствованных из христианской символики и по-новому переосмысленных, выражен сокровенный смысл человеческого бытия, мысль о бессмертии.

Формы иносказательности в «Житии» находятся в едином тематическом пространстве, вступая в парадигматические отношения синонимии и антонимии На протяжении всего текста актуализируются вопросы о праведности и греховности, причем читателю предлагается выйти за пределы общепринятого их содержания и осознать их сокровенный смысл.

Таким образом, иносказание является приемом текстового смыслопорождения, функции единиц иносказательности заключаются в установлении согласованного взаимодействия автора и адресата, направленного на созидание сокровенного смысла текста.

Дальнейшее развитие темы может проходить в разных направлениях: психолингвистическом, лингвокультурологическом, прагмалингвистическом, когнитивном. Наиболее перспективным нам представляется полипарадигмальный подход к разработке понятия «сокровенный смысл текста».

Основное содержание диссертации нашло отражение в следующих публикациях:

1. Барыгина, О.В. Языковая личность священнослужителя. Метафора как способ осмысления действительности [Текст] / О.В. Барыгина // Житниковские чтения (VI; 2002): Русский язык как государственный. Динамика и перспективы: Материалы Всерос. науч. конф. - Челябинск: Изд-во ЧелГУ, 2002. - С. 87 - 91.

2. Бырыгина, О. В. Выражение сокровенного протопопом Аввакумом [Текст] / О.В. Барыгина// Русская речь-2003 -№ 5. - С. 89- 91.

3. Барыгина, О.В. Прецедентный текст: «чужое» слово для выражения сокровенного смысла (на материале «Жития» протопопа Аввакума) [Текст] / О.В. Барыгина // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докл. междунар. науч. конф. -Магнитогорск: Изд-во МаГУ, 2003. - С. 600 - 604.

4. Барыгина, О.В. «Мы» и «они» в прецедентном тексте (на материале «Жития протопопа Аввакума») [Текст] / О.В. Барыгина // Социальные варианты языка - III: Материалы междунар. науч. конф. - Н. Новгород: Изд-во НГЛУ, 2004. - С. 80 - 84.

5. Барыгина, О.В. Сокровенный смысл текста и самосозидание человека (на материале романа В. Набокова «Соглядатай») [Текст] / О.В. Барыгина // VII Ручьевские чтения. Литературный процесс в зеркале рубежного сознания: Сб. материалов междунар. науч. конф. - Магнитогорск: Изд-во МаГУ, 2004. - С. 239 - 242.

6. Барыгина, О.В. Роль иносказательности в организации формально-смысловой целостности текста [Текст] / О.В. Барыгина // Проблемы развития пограничных территорий: Сб. трудов преподавателей Троицкого филиала Челяб. гос. ун-та. - Челябинск: Фрегат, 2004. - С. 77 - 80.

7. Харенко, Е., Барыгина, О.В. Абсурдность мира в поэме Н.В. Гоголя «Мертвые души» (опыт анализа форм поэтической иносказательности) [Текст] / Е. Харенко, О.В. Барыгина // Направленность на саморазвитие и самосовершенствование' Сб. науч. статей. - Челябинск: Фрегат, 2005. - С. 99 - 104.

8. Барыгина, О.В. Личность лидера сквозь текст [Текст] / О.В. Барыгина // Языки профессиональной коммуникации: Сб. материалов междунар. науч. конф. - Челябинск: Изд-во ЧелГУ, 2005. - С. 3 - 8.

Подписано в печать 17.01.06 Формат 60 х 84/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 1,0. Уч.-изд. л. 1,0 Тираж 100 экз. Заказ № 235 Бесплатно

Типография им. Сыромолотова, г. Троицк

]

i i

i ! ! I

I !

£QOG

178 ï

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Барыгина, Ольга Владимировна

Введение.

Глава 1. Формально-смысловая организация текста в диалогическом рассмотрении.

1.1. Участие автора и адресата в процессе смыслопорождения.

1.1.1. Проблема разграничения понятий «замысел автора» -«смысл текста» - «интерпретация».

1.1.2. Диалогический подход к проблеме текстового смысла.

1.1.3. Вопрос об адекватной интерпретации.

1.2. Текст как способ осмысления мира.

1.2.1. Понятие текстовой картины мира.

1.2.2. Смысловая целостность текста и основания для выделения смысловых уровней.

1.2.3. Лингвистический механизм диалогического смыслопорождения.

Выводы.

Глава 2. Иносказание как способ т формально-смысловой организации текста.

2.1. Интенциональная маркированность форм иносказания.

2.1.1. Обоснование термина.

2.1.2. Семиотический механизм и контекстные отношения единиц иносказания.

2.1.3. Иносказание как средство пробуждения рефлексии.

2.2. Специфика иносказательного смысла.

2.2.1. Гносеологические потенции иносказательных единиц.

2.2.2. Понятие о сокровенном смысле текста.

Выводы.

Глава 3. Выражение сокровенного смысла в «Житии» протопопа Аввакума.

3.1. Виды иносказательности в «Житии» и челобитных протопопа Аввакума.

3.1.1. Обоснование выбора текстов для анализа.

3.1.2. Иносказательность рамочных компонентов текста «Жития».

3.1.3. Внутритекстовые формы иносказательности в «Житии» и челобитных протопопа Аввакума.

3.2. Земные страдания протопопа Аввакума и их сокровенный смысл.

3.2.1. Тематические группы форм иносказательности в «Житии» протопопа Аввакума.

3.2.2. Осмысление земного пути в «Житии» протопопа Аввакума.

Выводы.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Барыгина, Ольга Владимировна

Настоящее диссертационное исследование посвящено рассмотрению роли иносказания в создании особой формально-смысловой организации текста.

Рассмотрение любого языкового явления в аспекте его текстового функционирования не только дает возможность более глубокого осмысления функциональной сущности языковых единиц, но и позволяет прояснить некоторые важные вопросы лингвистики текста. Такой подход наиболее значим, когда в центре исследовательского интереса оказывается языковое явление, неразрывно связанное с порождением и восприятием конкретного текста. Изначальная, генетическая взаимообусловленность иносказания и текста указывает на необходимость изучения именно текстовых функций иносказательных единиц: иносказание, реализуя речемыслительный прием нетривиального переноса значений, содержит в себе акт индивидуального творчества, преодоление стереотипа, выход за пределы общепринятого в сферу непознанного и неназванного в связи с порождением определенного текстового смысла. На созидание этого особого смысла и направлено текстовое функционирование иносказания.

Показателен тот факт, что изучение иносказания, начавшееся еще в античный период, исконно проходило в рамках тех отраслей филологического знания, которые были ориентированы на осмысление целостных речевых произведений - текстов. Уже со времен Аристотеля и Теофраста в риторике ясно выделяется целый ряд особых речевых явлений, обозначенных терминами «фигуры» и «тропы», гиперонимом которых выступает слово «уклонение», выражая противопоставленность фигурированной речи некой нейтральной. Так, например, александрийский грамматист I века до н. э. Трифон определяет троп как один из видов речи, противопоставленный «кириологии» -использованию слов в прямом значении.

Хотя основное внимание в античных теориях уделялось описанию внешней формы явлений, которые мыслились преимущественно как «украшения речи», то есть как нечто необязательное и искусственное, тем не менее уже в этот период были намечены задачи, связанные с функционированием фигур и тропов в произведениях речи (связь фигур с качествами речи, воздействие на слушателя, участие в порождении новых смыслов). Однако решение этих задач оставалось непосильным для античной мысли.

Новый взгляд на иносказание начал складываться в связи с идеями Вильгельма фон Гумбольдта о языке как энергейе и впервые широкомасштабно был заявлен в трудах основателя психологического направления в отечественном языкознании А.А. Потебни и его последователей, которые рассматривали иносказание в связи с проблемами мышления и понимания.

Именно эти аспекты изучения иносказания переместились в центр научного интереса с развитием антропоцентрических идей в языкознании в середине XX века. Новая научная парадигма, акцентируя внимание на всем многообразии форм проявления человеческого бытия, позволила перейти от моделирования абстрактной языковой системы к исследованию языка в его функционировании. Этим был обусловлен взрыв исследовательского интереса к иносказанию как «вездесущему принципу языка» (по выражению А. Ричардса), «законному» способу преодоления заданных языком семантических границ и переосмысления мира. Феномен иносказания стал осознаваться как точка пересечения разных наук: философии, логики, герменевтики, психологии, когнитивной науки, разных школ языкознания. Такой взгляд на проблему иносказания был во многом подготовлен подробным изучением языкового механизма переноса значений в рамках системно-структурной лингвистики, исследованием стилистических функций тропов и фигур, рассмотрением тропа с позиций семиотики. Таким образом, явление переноса значений изучается в ряде направлений современного языковедения: в лексикологии и стилистике (И.В. Арнольд, И.Р. Гальперин, М.Н. Кожина, Д.Н. Шмелев и др.), прагматике (А.Г. Баранов, Дж. Серль, Дж. Остин и др.), когнитивной лингвистике (Н.Д. Арутюнова, М. Блэк, А. Вежбицкая, Е.С. Кубрякова, Дж. Лакофф,

A. Ричарде, P.O. Якобсон и др.), лингвокультурологии (В.А. Маслова,

B.И. Постовалова, В.Н. Телия и др.), лингвосемиотике (В.П. Григорьев, Ю.М. Лотман, П. Шофер и Д. Райе и др.), в философии языка и филологической герменевтике (Г.И. Богин, Д. Дэвидсон, Э. Кассирер, А.Ф. Лосев, X. Ортега-и-Гассет, П. Рикер и др.).

Несмотря на то, что в сферу изучения иносказания на протяжении почти всей истории так или иначе вовлекались вопросы, связанные с речемыслительной деятельностью и целостным текстом, разработанность проблемы текстового функционирования иносказания нельзя признать исчерпывающей. Такое положение дел обусловлено прежде всего сравнительно недавним признанием текста самостоятельным объектом лингвистического исследования: лишь во второй половине прошлого века началось его осмысление как целостного явления, обладающего специфическими категориями. При этом сложность и многогранность текста, обилие и значительность функций, выполняемых им в разных сферах человеческого бытия, обусловили возникновение множества путей познания природы и сущности этого феномена. Развитие лингвистики текста можно представить в виде перехода от линейного моделирования текста как последовательности предложений, объединенных коммуникативной задачей и связанных между собой лингвистическими отношениями, к нелинейному его описанию как пространства высказывания, в пределах которого формируется стратегия речи. В зависимости от выбранного подхода один и тот же вопрос, в частности вопрос о текстовых функциях лингвистического явления, получает разное решение, поэтому в целях более полного и адекватного его изучения требует рассмотрения в свете разных научных концепций текстовой деятельности.

Таким образом, актуальность настоящего исследования определяется, с одной стороны, потребностями современной науки в глубоком осмыслении функциональной сущности языка, а с другой, необходимостью заполнения лакун в представлениях о закономерностях текстового функционирования иносказания в аспекте смыслопорождения. Решение этих проблем имеет существенную социальную значимость, поскольку нацелено на более полное понимание принципов речевой коммуникации и поиски возможностей гармонизации человеческого общения.

Разнообразие аспектов исследования текста делает необходимым обозначить реализуемый в данной работе научный подход к описанию текста и текстовых функций иносказания. Текст по своей природе коммуникативен: его порождение обусловлено необходимостью создать и выразить некоторый смысл, то есть сделать этот смысл открытым для сознания Другого. Изучение формально-смысловой организации текста в коммуникативном аспекте направлено на прояснение закономерностей и принципов согласованного взаимодействия двух сознаний, которое называется человеческим общением и опосредовано текстами, а исследование функций языковых средств и приемов предполагает выявление их способности устанавливать диалогическое взаимодействие автора и адресата, направленное на порождение общих смыслов. При этом взаимодействие понимается нами не как простой обмен сообщениями, а как процесс, создающий единство взаимозависимых и дополняющих друг друга субъектов, как возможность совместного осмысления мира.

Сложность проблематики формально-смысловой организации текста отражает многогранность самого феномена «текстовый смысл», который, с одной стороны, неразрывно связан с процессами мышления и понимания, а с другой, с функционированием языковых знаков. Осознание фундаментальности понятия «смысл текста», его онтологического статуса и значимости в системе всего гуманитарного знания обусловило не только анализ и обобщение результатов исследований целого ряда лингвистических школ и направлений по проблемам текстовой деятельности (стилистики, семиотики, психолингвистики, прагматики), но и сделало необходимым обращение для описания основных закономерностей формально-смысловой организации текста к произведениям философской мысли (М.М. Бахтина, М. Бубера, JI. Витгенштейна, Х.-Г. Гадамера, В. фон Гумбольдта, Э. Гуссерля, А.Ф. Лосева, М.К. Мамардашвили, М. Хайдеггера и др.). Теоретической базой исследования послужили также труды по семиотике, теории тропа и теории метафоры (Н.Д. Арутюновой, М. Блэка, Т. Добжинской, Д. Дэвидсона, Ж. Дюбуа, П. Рикера, П. Шофера и Д. Райса, P.O. Якобсона и др.), анализ которых потребовался при рассмотрении семиотического механизма, семантики и функционирования иносказательных единиц.

Материалом для анализа послужили тексты «Жития» и челобитных протопопа Аввакума, которые представляют собой яркий пример использования иносказания. Челобитные рассматриваются в работе в связи с выявлением иносказательного смысла «Жития»: эти тексты находятся в едином смысловом пространстве, на что указывают содержащиеся в «Житии» авторские отсылки к челобитным.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

1. Определить содержание и границы понятия «смысл текста» с позиций диалогического подхода через соотношение «авторский замысел» — «смысл текста» - «интерпретация».

2. Рассмотреть связь смысловой организации текста с закономерностями осмысления актуальной ситуации.

4. Обосновать использование термина «иносказание» для обозначения приема нетривиального переноса значений.

5. Дать характеристику основным признакам единиц иносказания и описать их участие в создании диалогического текстового смысла.

6. Показать оправданность и целесообразность использования понятия «сокровенный смысл текста» для обозначения особого уровня текстового смысла, формирующегося посредством иносказания.

Новизна работы состоит в том, что в ней впервые выявлены и обоснованы текстовые функции иносказания как способа создания смысла в процессе диалогического взаимодействия автора и адресата и предложено новое понятие «сокровенный смысл текста», отражающее особый характер иносказательного осмысления мира.

На защиту выносятся следующие положения:

4. Правомерным является выделение особого уровня текстовой картины мира - сокровенного смысла, являющегося результатом поиска (точнее - текстового созидания) скрытой сути представленного в тексте фрагмента бытия.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Текстовые функции иносказания в аспекте смыслопорождения"

Выводы

В данной главе были рассмотрены формы иносказания и их смыслопорождающие потенции на примере «Жития» и челобитных протопопа Аввакума.

Иносказание в «Житии» является доминирующим принципом формально-смысловой организации текста, проявляясь на уровне жанровой характеристики, организации рамочных компонентов текста и в виде разнообразных внутритекстовых единиц.

Жанр «Жития», преодолевая устойчивый житийный канон, представляет собой семантическую транспозицию и открывает возможности для созидания сокровенного смысла, связанного с переосмыслением понятия праведной земной жизни - центральной темы житийной литературы.

В «Житии» и челобитных наблюдается обилие иносказательных единиц, представленных в виде разнообразных форм: метафоры, интертекстуальных вкраплений, риторического вопроса, умолчания, оксюморона, иронии. Анализ внутритекстовых иносказательных единиц показывает, что все они группируются вокруг нескольких взаимосвязанных тем: о божественной предопределенности земного пути и избранности героя, о праведности староверов, о греховности их гонителей.

Таким образом, интенционально маркированные формы иносказательности указывают на ключевой вопрос текста. В центре иносказательного осмысления оказываются вопросы о праведности/греховности как определяющем условии вечной жизни или вечного тления. В результате иносказательного осмысления происходит преодоление их общепринятого содержания. Переосмысление этих понятий происходит в связи с осознанием высшей сокровенной сущности страданий, наполнявших земной путь Аввакума и образующих основу явного смысла. О своих страданиях протопоп Аввакум рассказывает открыто и прямо. Весь жизненный путь героя ^ состоит из гонений, борьбы, физической и душевной боли. Страдания в

Житии» осознаны как основное содержание понятия «праведность».

В понятие праведности у Аввакума не входит всепрощение и смирение: он признает только божью волю и покоряется ей; действия же земных властей (и царской, и церковной) в «Житии» не рассматриваются как изъявление бога. Земные напасти осмысливаются ^ как ухищрения дьявола, которые необходимо преодолевать. В представления о греховности входит: жестокость, вероломство, коварство, предательство, отступничество, сытость, властолюбие.

Таким образом, выявление иносказательного сокровенного смысла открывает новые возможности для более полного и адекватного истолкования смысла конкретного произведения. Анализ форм иносказания в «Житии» и челобитных протопопа Аввакума показал правомерность осознания текстовых функций иносказания как его потенциальной способности быть средством установления I диалогического взаимодействия автора и адресата, направленного на созидание смыслов о скрытой и значимой сущности бытия. V

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование показало, что проблема текстового функционирования иносказания может быть продуктивно рассмотрена с позиций диалогической концепции в контексте изучения закономерностей и принципов человеческого взаимодействия. Диалогический подход к тексту позволил интегрировать в работе идеи разных направлений современной лингвистики и философии, связанные с разработкой проблем понимания и общения, что представляется важным для наиболее полного и глубокого осмысления центральных понятий теории текста.

Поставленная в диссертации цель - исследовать текстовые функции иносказания - обусловила необходимость прояснить основные вопросы формально-смысловой организации текста. Прежде всего в описании нуждалось базовое для всех гуманитарных наук понятие текстового смысла, из которого конституируется и понятие текста.

Анализ философских, литературоведческих и лингвистических работ, посвященных теоретическому осмыслению текста, позволил определить, что истолкование понятия «текстовый смысл» напрямую связано с представлениями о целях речевого общения и о сущности понимания. Диалогический взгляд на сущность общения заключается в признании определяющей роли диалога в познании и самопознании: в диалоге происходит не обмен готовыми, ранее сложившимися внутренними смыслами, а вовлечение в процесс совместного созидания нового общего смысла, который позволяет придать связность и целостность собственному опыту. В таком понимании текст предстает как формально-смысловое пространство, в котором открывается возможность для совместного осмысления бытия.

Диалогическая концепция в решении вопроса позволила уйти от трактовки текстового смысла как некой абстрактной сущности, отвлеченной от автора и адресата, и в то же время определить границы смысла текста, отделив его и от недоступного для исследования намерения автора, и от произвола многочисленных читательских интерпретаций. Автор присутствует в тексте, ставя вопрос, осмыслением которого явился текст, и предлагая свой способ осмысления этого вопроса - в виде языковой организации текста. Смысл текста включает в себя и читательский взгляд на мир, поскольку рождается в результате восприятия текста Другим сознанием, в результате обращения читателя к тексту как способу осмысления мира, затекстовой ситуации, которая обусловила порождение текста.

В работе разграничены понятия «текстовый смысл», «авторский замысел» и «интерпретация» на основе сопоставления герменевтической и психолингвистической концепций. И в герменевтике, и в психолингвистике осознано несовпадение авторского замысла и текстового смысла. Во-первых, замысел относится к той сфере, которую принято называть сферой души, внутренним миром, человеческим сознанием и которая является недоступной для непосредственного восприятия. Во-вторых, авторский замысел представляет собой начальный этап порождения текста, в то время как смысл текста, будучи реализованным замыслом, отнюдь не тождествен дотекстовому информационному образованию. Наконец, смысл текста рождается в процессе его восприятия, следовательно, всегда включает в себя деятельность воспринимающего сознания, в процессе которой происходит трансформация речевого сообщения, связанная с переводом субъектом воспринимаемого текста на свой внутренний язык.

Хотя воспринимающее сознание и играет в процессе смыслопорождения активную роль, нельзя все же отождествлять понятия «смысл текста» и «интерпретация». Диалогичность смысла, предполагающая сотворчество автора и адресата, означает открытость смысла, обращенность к новым и новым вопросам, его принципиальную незавершенность, что требует признать правомерность существования множества интерпретаций (особенно в отношении художественного текста). Рассмотрение проблемы текстового смысла в коммуникативном аспекте обусловило постановку и решение вопроса об адекватной интерпретации, в результате которой появляется возможность согласованности действий участников коммуникации. Поскольку согласованный диалог возможен только в силу общности языка говорящих, то среди множества интерпретаций можно выделить наиболее адекватную текстовому смыслу - ту, которая оказывается максимально восприимчивой к языковой составляющей текста. При этом интерпретатор должен отдавать себе отчет, что текст создан Другим, и стремиться понять язык Другого посредством освоения его текстовой среды. Следует признать, что адекватная интерпретация представляет собой коммуникативный идеал, однако именно стремление к этому идеалу позволяет людям договариваться, приходить к взаимопониманию.

Таким образом, процесс диалогического смыслопорождения представляет собой процесс совместного осмысления бытия участниками коммуникации в связи с ключевым вопросом текста. Результатом рассмотрения закономерностей текстового осмысления бытия стало определение специфики текстовой картины мира. Текстовая картина мира понимается в работе как преображенная и упорядоченная специфическими текстовыми средствами действительность, освоенный автором/читателем, организованный и приспособленный для человеческого бытия мир; индивидуальное и субъективное мировидение.

Коммуникативная направленность текста обусловливает такую структуру текстовой картины мира, которая ориентирована на сознание адресата и предполагает его участие в созидании образа мира. В диалогическом рассмотрении именно взаимодействие участников коммуникации обусловливает и формирует смысловую целостность текста - его основной конститутивный признак. Признание активной роли в созидании текстовой картины мира двух сознаний: авторского и читательского - означает, что объединяющим моментом в тексте является тот ключевой вопрос, осмысление которого определяет деятельность и автора, и адресата. Отнесенность к этому вопросу всех элементов текста обеспечивает целостность диалогического смысла текста. В диалогическом понимании смысловая целостность текста представляет собой вопросно-ответное единство, воплощенное в целостности создаваемой автором и адресатом текстовой картины мира, все элементы которой объединены отнесенностью к ключевому вопросу. Целостность и упорядоченность текстового мира обусловлена стремлением участников диалога посредством текста осмыслить мир как взаимосвязанное единство, обнаружить/создать в нем закономерности, необходимые для человеческого бытия.

Поскольку понятие «целостность» предполагает сосуществование в пределах текста объединяемых частей, определенным образом организованных и связанных какими-то отношениями, проблема смысловой целостности оказывается напрямую связанной с проблемой типологии, классификации смыслов, возможностью выделения уровней, видов, ноэм смысла.

Если рассматривать целостность смысла как результат совместного осмысления актуальной ситуации, ключевого вопроса, то основанием для выделения смысловых уровней должен являться характер осмысления этого вопроса. Обобщение и систематизация работ многих ученых приводит к выделению смысловой оппозиции «фактуальный/концептуальный смысл». Эта дихотомия, соотносясь с философскими понятиями сущности и явления, отражает устойчивую специфику человеческого мировосприятия, которая связана с процессом осмысления эмпирически воспринимаемого мира. В целом соглашаясь с этой концепцией, мы считаем, что выделение фактуального и концептуального смысловых уровней текстовой картины мира не в полной мере выражает возможности текстового осмысления бытия, поскольку языковая организация текста позволяет совершать не только эмпирические и рациональные акты познания, но и содержит в себе потенции для интуитивного постижения истины, когда сущность вещей открывается без посредства логического обоснования.

В связи с выявленными закономерностями формально-смысловой организации текста текстовое функционирование языковых единиц осознано в работе как основное условие, позволяющее автору и адресату участвовать в совместном осмыслении ключевого вопроса текста. В тексте присутствует определенный языковой механизм указания на направление созидающего смысл диалога (на те области бытия, которые требуют осмысления) и способ осмысления мира. Основу этого механизма составляют интенционально маркированные единицы, создающие коммуникативную напряженность, разрешение которой направляет рефлексию на тот ключевой вопрос, который должен быть осмыслен посредством текста. В нашем исследовании описание интенциональной маркированности иносказания дополняется рассмотрением его гносеологических потенций, которые позволяют иносказанию быть способом созидания особого текстового смысла.

Под иносказанием в работе понимается прием речемыслительной деятельности, состоящий в нетривиальном (индивидуально-авторском) переносе значений семантических единиц разного объема и реализующийся на текстовом уровне в виде ряда форм: метафоры (включая олицетворение, метафору-символ и метафорический эпитет), метонимии, оксюморона, иронии, аллегории, риторического вопроса, умолчания, определенных формы интертекстуальных вкраплений и др.

Иносказание создает необходимые для процесса понимания рецептивные трудности («помехи» понимания) в связи с окказиональностью своей формы и вариативностью истолкования. В то же время иносказательная организация текста содержит «подсказки», направляющие процесс смыслопорождения, к которым относятся образность, возникающая в результате переноса значений, экспрессивность и контекстуальность форм иносказания.

Поскольку иносказание представляет собой особую организацию языковой ткани целого текста, то следует признать, что посредством иносказания формируется специфический текстовый смысл - результат иносказательного осмысления актуальной ситуации. Иносказание указывает на определенный способ взаимодействия человека и мира и позволяет создать такой смысл, который не может быть выражен иными способами. Иносказание, являясь актом индивидуального творчества и тем самым преодолевая границы языковой картины мира, дает возможность по-новому взглянуть на действительность. При этом иносказание не просто дает новое обозначение предметам, а посредством переноса значений обнаруживает и выражает смысл о явленном нам единении, устанавливает универсальные, единые законы мироустройства; это не сравнение, а установление единства, связанного всеобщим законом. Смысл, рождающийся посредством иносказания, представляет собой высокую степень обобщения - установление некой непознанной до сих пор общности явлений, их внутренней сущности.

Таким образом, в диссертации иносказание рассмотрено как прием смыслопорождения, включающий систему интенционально маркированных единиц и выражающий особый тип текстового смысла, для обозначения которого мы ввели новое понятие «сокровенный смысл текста». Сокровенный смысл текста, созидаемый посредством иносказания, относится к сфере представлений о скрытой, но непременной и значимой сущности бытия, постижение которой требует преодоления общепринятых категорий и происходит в акте индивидуального творчества, интуитивного озарения. Оппозиция явный/сокровенный смысл конкретизирует противопоставление факту альный/концептуальный, отражающее двойственность мировосприятия.

Выявление иносказательного сокровенного смысла открывает новые возможности для более полного и адекватного истолкования смысла конкретного произведения. В то же самое время пристальное внимание к языковой ткани того или иного произведения позволяет уточнить и скорректировать теоретические представления о закономерностях организации текста. В связи с этим в своем диссертационном исследовании мы прибегли к интерпретации иносказательного сокровенного смысла текстов «Жития» и челобитных протопопа Аввакума.

Обращение к «Житию» протопопа Аввакума обусловлено осознанием необходимости более глубокого понимания данного произведения, что возможно посредством рассмотрения формально-смысловой целостности текста в аспекте диалога и изучения смыслопорождающих потенций форм иносказательности. Весьма существенным фактором, обусловившим выбор текста для анализа, явился тот богатый материал, который дает текст «Жития» для исследования текстовых функций иносказания: Аввакум преодолевает привычные для его времени речевые формы на разных уровнях текста: жанровом, стилистическом, семантическом. Он не создает абсолютно новых форм, а по-иному использует существующие, нарушая правила стереотипного употребления, тем самым создавая иносказание и выражая осмысленное сокровенное.

В диссертации описано иносказание на уровне рамочных компонентов текста (заглавие-приступ) и на уровне внутритекстовых семантических единиц разного объема. Внутритекстовые формы иносказательности в «Житии» Аввакума представлены разнообразными формами метафоры, иронией, интертекстуальными вкраплениями, умолчаниями.

Формы иносказательности в «Житии» находятся в едином тематическом пространстве, вступая в парадигматические отношения синонимии и антонимии. На протяжении всего текста актуализируются вопросы о праведности и греховности, причем читателю предлагается выйти за пределы общепринятого их содержания и осознать их сокровенный смысл.

Иносказательно переосмысливаются представления о грехе и праведности - центральные концепты православной картины мира. В тексте благодаря иносказательной организации сохраняется напряженность между «прямым», общепринятым значением греха/праведности и вновь создаваемыми смыслами. Общепринятое представление о праведности укладывается в рамки христианских заповедей (любовь к богу, любовь к ближнему, всепрощение, смирение, аскетизм, кротость). О своей греховности с позиций общепринятой христианской морали Аввакум говорит открыто и прямо. Однако иносказательное осмысление ключевого вопроса о праведности и вечной жизни привносит в текст иные смыслы. Иносказательно в тексте утверждается праведность Аввакума и его единомышленников, которые не покорились земным властям и, принимая лишения и муки, остались верны своим убеждениям, своей вере. Таким образом, в понятие праведности у Аввакума не входит всепрощение и смирение: он признает только божью волю и покоряется ей; действия же земных властей (и царской, и церковной) в «Житии» не рассматриваются как изъявление бога. Земные напасти осмысливаются как ухищрения дьявола, которые необходимо преодолевать, а в представления о греховности входят смыслы «жестокость», «вероломство», «коварство», «предательство», «отступничество», «сытость», «властолюбие».

Таким образом, иносказание является приемом текстового смыслопорождения, функции форм иносказательности заключаются в установлении согласованного взаимодействия автора и адресата, в результате которого возможно созидание «разделенного» смысла о скрытых и значимых сущностях. Рассмотрение иносказания в аспекте его текстового функционирования позволило расширить представления о формально-смысловой организации текста, в частности, за счет понятия о сокровенном смысле текста.

Список научной литературыБарыгина, Ольга Владимировна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его сочинения Текст. / Подгот. текста и коммент. Н.К. Гудзия, В.Е. Гусева, Н.С. Демковой, А.С. Елеонской, А.И. Мазунина. — Иркутск: Вост.-Сиб. книжн. изд-во, 1979. 368 с.

2. Адмони, В.Г. Грамматика и текст Текст. / В.Г. Адмони // Вопросы языкознания. 1985. - № 1. - С. 63 - 69

3. Алефиренко, Н.Ф. Смысловая структура текста Текст. / Н.Ф. Алефиренко // Текст как объект многоаспектного исследования: Сб. ст. Науч.-метод. семинара "Textus". Вып. 3. Ч. I - СПб - Ставрополь: Изд-во Ставроп. гос. ун.-та, 1998. - С. 35-39

4. Амосова, Н.Н. Слово и контекст Текст. / Н.Н. Амосова // Очерки по лексикологии, фразеологии и стилистике. Ученые записки ЛГУ им. Жданова. Л., 1958. - № 243. - вып. 42. - С. 3 -233

5. Амосова, Н.Н. О синтаксическом контексте Текст. / Н.Н. Амосова // Лексикографический сборник. М.: Госиздат иностр. и нац. словарей, 1962. - Вып. 5. - С. 35 - 45

6. Антипов, Г.А. Текст как явление культуры Текст. / Г.А. Антипов. М.: Высш. шк., 1989 - 196 с.

7. Античные риторики Текст. / Ред. А.А. Тахо-Годи. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1978. - 352с.

8. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка Текст. / Ю.Д. Апресян. М.: Наука, 1974. - 436 с.

9. Апресян, Ю.Д. Прагматическая информация для толкового словаря Текст. / Ю.Д. Апресян // Прагматика и проблемы интенсиональности / Под ред Н.Д. Арутюновой. М., 1988. - 320с.

10. Аристотель. Риторика Текст. // Античные риторики / Ред.

11. А.А. Тахо-Годи. -М.: Изд-во Моск. ун-та, 1978. С. 21 - 148 И. Арнольд, И.В. Стилистика декодирования Текст. / И.В. Арнольд. - JL: ЛГПИ им. А.И.Герцена. 1974. - 76 с.

12. Арнольд, И.В. Коммуникативно-прагматическая функция авторских комментариев Текст. / И.В. Арнольд // Тезисы докладов Всесоюзной научной конференции «Коммуникативные единицы языка». -М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1984. С. 16 - 19.

13. Арутюнова, И.Д. Фактор адресата Текст. / Н.Д. Арутюнова // Изв. АН СССР. Сер. Лит. и яз. 1981. - Т. 40, № 4. - С. 356 - 367.

14. Арутюнова, Н.Д. От редактора Текст. / Н.Д. Арутюнова // Логический анализ языка. Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов: Сб. ст. / Под ред. Н.Д. Арутюновой. -М.: Наука, 1989.-С. 3-6.

15. Арутюнова, Н.Д. Метафора и дискурс Текст. / Н.Д. Арутюнова // Теория метафоры: Сб. / Вступ. ст. и сост. Н.Д.Арутюновой; Общ. ред. Н.Д. Арутюновой и М.А. Журинской. -М.: Прогресс, 1990.- С. 5-32.

16. Арутюнова, Н.Д. Молчание: контексты и употребления Текст. / Н.Д. Арутюнова // Логический анализ языка. Язык речевых действий.-М.: Наука, 1994.-С. 106- 113

17. Ауэрбах, Э. Мимесис. Изображение действительности в западноевропейской литературе Текст. / Э. Ауэрбах. М.: «Прогресс», 1976. - 511с.

18. Бабенко, Л.Г. Лингвистический анализ художественного текста. Теория и практика: Учебник; Практикум Текст. / Л.Г. Бабенко, Ю.В. Казарин. М.: Флинта: Наука, 2004. - 496с.

19. Банфи, А. Философия искусства Текст. / А. Банфи. М.: «Искусство», 1989. - 384 с.

20. Баранов, А.Г. Функционально-прагматическая концепция текста Текст. / А.Г. Баранов. Ростов н/Д: Изд-во Ростовского унта, 1993.-182 с.

21. Барт, Р. От произведения к тексту Текст. / Р. Барт // Барт Р. Избр. раб.: Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1989. - С. 413 -423.

22. Барт, P. S/Z. Текст. / Р. Барт. М.: РЖ «Культура»; Ad Marginem, 1994.-303 с.

23. Бырыгина, О. В. Выражение сокровенного протопопом Аввакумом Текст. / О.В. Барыгина // Русская речь / Росс. Акад. наук.-2003.-№5.-С. 89- 91

24. Барыгина, О.В. «Мы» и «они» в прецедентном тексте (на материале «Жития протопопа Аввакума») Текст. / О.В. Барыгина // Социальные варианты языка III: Материалы междунар. науч. конф. - Н. Новгород: Изд-во НГЛУ, 2004. - С. 80 - 84

25. Бахтин М.М. Библиография / Электронный ресурс. // http://bakhtin.narod.ru/literature.html

26. Бахтин, М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках. Опыт философского анализа Текст. / М.М. Бахтин // Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. -М.: Искусство, 1979. С. 281 - 307.

27. Бахтин, М.М. К философии поступка Текст. / М.М. Бахтин // Философия и социология науки и техники. М.: Наука, 1986. - С. 80- 160.

28. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества Текст. / М.М. Бахтин. М.: Искусство, 1979а. -423с.

29. Бахтин, М.М. Проблемы поэтики Достоевского Текст. / М.М. Бахтин. М.: Советская Россия, 1979 б. - 363 с.

30. Бахтин, М.М. Собрание сочинений в 7 томах. Том 5. М.: Русские словари, 1997. - 465 с.

31. Бикертон, М. Введение в лингвистическую теорию метафоры Текст. / М. Бинкертон // Теория метафоры / Под ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990. - С. 284 -306

32. Бирдсли, М. Метафорическое сплетение Текст. / М. Бирдсли // Теория метафоры / Под ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. -М.: Прогресс, 1990.-С. 201-218

33. Блэк, М. Метафора Текст. / М. Блэк // Теория метафоры / Под ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990.-С. 153 -172

34. Богданов, В.В. Текст и текстовое общение Текст. / В.В. Богданов. СПб.: Изд-во СПб гос. ун-та, 1993. - 68 с.

35. Богин, Г.И. Филологическая герменевтика Текст. / Г.И. Богин. Калинин: Изд-во КГУ, 1982.

36. Богин, Г.И. Субстанциональная сторона понимания текста: Учебное пособие Текст. / Г.И. Богин. Тверь: Изд-во Твер. гос. ун-та, 1993.- 138 с.

37. Богин, Г.И. Интенциональность как средство выведения к смысловым мирам Текст. / Г.И. Богин // Понимание и интерпретация текста: Сб. науч. трудов. Тверь: Изд-во Твер. гос. ун-та, 1994.-С.8- 18.

38. Бондарко, А.В. К интерпретации понятия «смысл» Текст. / А.В. Бондарко // Словарь. Грамматика. Текст: Сб. статей. М.: Наука, 1996.-С.316-321

39. Бондарко, А.В. Основы функциональной грамматики: Языковая интерпретация идеи времени Текст. / А.В. Бондарко. -СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1999. 260 с.

40. Бондарко, А.В. Теория значения в системе функциональной грамматики Текст. / А.В. Бондарко. — М.: Языки славянской культуры, 2002. 736 с.

41. Брандес, М.П. Стилистика текста. Теоретический курс: Учебник Текст. / М.П. Брандес. М.: Прогресс-Традиция, 2004. -416 с.

42. Брудный, А.А. Психологическая герменевтика: Учебное пособие Текст. / А.А. Брудный. М.: Лабиринт, 1998. - 336 с.

43. Болотнова, Н.С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня Текст. / Н. С. Болотнова. Томск: Изд-во Томск, гос. ун-та, 1992. -312 с.

44. Болотнова, Н.С. Гармонизация общения и лексическая структура художественного текста Текст. / Н.С. Болотнова. -СПб., 1992а.-55с.

45. Болотнова и др. Коммуникативная стилистика художественного текста: лексическая структура и идиостиль Текст. / Н.С. Болотнова, И.И. Бабенко, А.А. Васильева 2001; Под ред. проф. Н.С. Болотновой. Томск: Изд-во Томского гос. пед. ун-та, 2001.-331 с.

46. Бубер, М. Я и Ты Текст. / М. Бубер. М.: Высш. шк., 1993. -175 с.

47. Бутакова, JI.O. Авторское сознание как базовая категория текста: когнитивный аспект Текст.: дисс. . д-ра филол. наук 10.02.19 / Л.О. Бутакова. Омск, 2001. - 459 с.

48. Вайсгербер, Л. Родной язык и формирование духа Текст. / Л. Вайсгербер. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 232 с.

49. Вежбицка, А. Метатекст в тексте Текст. / А. Вежбицка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. VIII. Лингвистика текста. -М.: Прогресс, 1978. С. 402 - 421.

50. Вежбицка, А. Язык. Культура. Познание Текст. / А. Вежбицка. М.: Русские словари, 1996. - 416 с.

51. Виноградов, В.В. О задачах стилистики. Наблюдения над стилем «Жития протопопа Аввакума» Текст. /В.В. Виноградов // Русская речь / Под ред. Л.В. Щербы. Пг., 1923. - с. 195 - 293

52. Виноградов, В.В. К изучению стиля протопопа Аввакума, принципов его словоупотребления Текст. / В.В. Виноградов. -ТОДРЛ.- 1958.-т.XIV.-С. 371 -379

53. Виноградов, В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика Текст. / В.В. Виноградов. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1963.-255с.

54. Виноградов, В.В. О теории художественной речи Текст. / В.В. Виноградов. М.: Высш. шк., 1971. - 240 с.

55. Виноградов, В.В. Проблемы русской стилистики Текст. /

56. B.В. Виноградов. -М.: Высш. шк., 1981.-324 с.

57. Винокур, Г.О. О языке художественной литературы Текст.: Учебное пособие для филол. спец. вузов / Г.О. Винокур; Сост. Т.Г. Винокур; Предисл. В.П.Григорьева. М.: Высш.шк., 1991. - 232 с.

58. Винокур, Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения Текст. / Т.Г. Винокур. М.: Наука, 1993. - 172 с.

59. Витгенштейн JI. Философские исследования Текст. / JI. Витгенштейн // Языки как образ мира. М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003. - С. 220 - 546

60. Воробьева, О.П. Текстовые категории и фактор адресата Текст. / О.П. Воробьева. Киев: Вища Школа, 1993. - 189 с.

61. Воробьева, О.П. Лингвистические аспекты адресованности художественного текста Текст.: автореферат дисс. докт. филол. наук / О.П. Воробьева. М., 1994. - 38 с.

62. Выготский, Л. С. Психология искусства. Анализ эстетической реакции Текст. / Л.С. Выготский. М.: Лабиринт, 1997 - 416 с.

63. Выготский, Л.С. Мышление и речь Текст. / Л.С. Выготский // Психология развития человека. М.: Смысл, Эксмо, 2003.1. C.664- 1019

64. Гадамер, Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики Текст. / Х.-Г. Гадамер. М.: Прогресс, 1988.

65. Гадамер, Г.-Г. Актуальность прекрасного Текст. / Г.-Г. Гадамер. М.: Искусство, 1991. - 367 с.

66. Гак, В.Г. Высказывание и ситуация Текст. / В.Г. Гак // Проблемы структурной лингвистики 1972: Сб. науч. трудов. М.: Наука, 1973-С. 349-372

67. Гак, В.Г. О семантической организации повествовательного текста Текст. / В.Г. Гак // Лингвистика текста: М-лы науч. конф. / Тр. МГПИИЯ им. М. Тореза. Вып. 103. М.: Изд-во МГПИИЯ им. М. Тореза, 1976

68. Гак, В.Г. Повторная номинация на уровне предложения Текст. / В.Г. Гак // Синтаксис текста. М.: Наука, 1979. — С. 91 — 102

69. Гальперин, И.Р. Текст как объект лингвистического исследования Текст. / И.Р. Гальперин. М.: Наука, 1981. - 140 с.73. Гаспаров 1995

70. Гегель. Эстетика. В 4 т. М.: Искусство, 1968. Т. 1.

71. Герасимова, Н.М. Символ и метафора в Житии протопопа Аввакума Текст. / Н.М. Герасимова // Древнерусская книжность: Резюме докл. . ИРЛИ АН СССР. Л.: Наука, 1975. - С. 9 - 12

72. Гийом, Г. Принципы теоретической лингвистики Текст. / Г.Гийом. -М.: Эдиториал, 2004. 224 с.

73. Гиндин, С.И. Советская лингвистика текста. Некоторые проблемы и результаты (1948 1975) Текст. / С.И. Гиндин // Изв. АН СССР. Серия литературы и языка. - Т.36. - 1977. - № 4. - С. 348-361

74. Гиндин, С.И. Внутренняя организация текста. Элементы теории и семантический анализ Текст.: Автореферат дисс.канд. филол. наук / С.И. Гиндин. -М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1972.-21 с.

75. Голомидова, М.В. Искусственная номинация в русской ономастике Текст.: Дисс. .д-ра филол. наук / М.В. Голомидова. Екатеринбург, 1998. - 467 с.

76. Гончаренко, В.В., Шингарева, Е.А. Фреймы для распознавания смысла текста Текст. / В.В. Гончаренко, Е.А. Шингарева. Кишинев, 1984

77. Гончарова, Е.А. Пути лингвостилистического выражения категорий автор персонаж в художественном тексте Текст. / Е.А. Гончарова. - Томск, 1984

78. Гридин, В.Н. Экспрессивность Текст. / В.Н. Гридин // Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Большая Российская энциклопедия, 2000. - С. 591

79. Грицанов, А.А. Сущность и явление Текст. / А.А. Грицанов // Новейший философский словарь / Сост. и главн. науч. ред. А.А. Грицанов. Мн.: Интерпрессервис; Книжный Дом, 2001. - С.1008 -1009

80. Гудзий, Н.К. Протопоп Аввакум как писатель и как культурно-историческое явление Текст. / Н.К. Гудзий // Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его сочинения. М.: Academia, 1994. - С. 7 - 59

81. Гудмен Н. Метафора работа по совместительству // Теория метафоры / Под ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. - М.: Прогресс, 1990.-С. 194-200

82. Гусев, В.Е. Заметки о стиле «Жития» протопопа Аввакума Текст. / В.Е. Гусев. ТОДРЛ. - 1957. - т. XIII - С. 273 -271

83. Гусев, В.Е. К вопросу о жанре Жития протопопа Аввакума Текст. / В.Е. Гусев. ТОДРЛ. - 1958. - т. XIV - С. 192 - 202

84. Гусев, В.Е. Протопоп Аввакум Петров выдающийся русский писатель XVII века Текст. / В.Е. Гусев // Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его сочинения / Под общ. ред. Н.К. Гудзия. - М.: ГИХЛ, 1960. - С. 5ч

85. Гумбольдт, В. фон. Избранные труды по языкознанию Текст. / В. фон Гумбольдт. М.: Прогресс, 1984. - 398 с.92. Гуссерль, Э.

86. Дейк Т.А., ван. Язык. Познание, Коммуникация / Пер. с англ.: Сб. работ/ Сост. В.В.Петров; Под ред. В.И.Герасимова; Вступ ст. Ю.Н. Караулова и В.В. Петрова. М.: Прогресс, 1989. - 310 с.

87. Демкова, Н.С. Изучение художественной структуры Жития Аввакума Текст. / Н.С. Демкова // Пути изучения древнерусской литературы и письменности. Л., 1970. - С. 100-108

88. Добжинская, Т. Метафорическое высказывание в прямой и косвенной речи Текст. / Т. Добжинская// Теория метафоры / Под ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990. -С. 456-475

89. Добжинская, Т. Метафора в сказке Текст. / Т. Добжинская // Теория метафоры / Под ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. -М.: Прогресс, 1990. С. 456 - 475

90. Дридзе, Т.М. Организация и методы лингвопсихосоциологического исследования массовой коммуникации Текст. / Т.М. Дридзе. М.: Высш. шк., 1979. -281с.

91. Дридзе, Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации Текст. / Т.М. Дридзе. М.: Наука, 1984.-268 с.

92. Душечкина, Е. Мировоззрение Аввакума, идеолога и вождя старообрядчества Текст. / Е. Душечкина // Русская филология. Т.2.: Сб. студенческих науч. работ / Ред. З.Г. Минц. -Тарту, 1967.-С. 5-20

93. Душечкина, Е. К вопросу о специфике построения текста Жития протопопа Аввакума Текст. / Е. Душечкина //

94. Материалы XXVII научной студенческой конференции. Тарту, 1972.-С. 21-23

95. Дымарский, М.Я. Проблемы текстообразования и художественный текст (на материале русской прозы XIX XX вв.) Текст. / М.Я. Дымарский. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Эдиториал УРСС, 2001.-328 с.

96. Дэвидсон, Д. Что означают метафоры Текст. / Д. Дэвидсон // Теория метафоры / Под ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990. - С. 173 - 193

97. Дюбуа, Ж. и др. Общая риторика: Пер. с фр. Текст. / Ж. Дюбуа, Ф. Пир, А. Тринон и др.; Общ. ред. и вступ. ст. А.К. Авеличева. М.: Прогресс, 1986. - 392 с.

98. Жинкин, Н.И. Речь как проводник информации Текст. / Н.И. Жинкин. М.: Наука, 1982. - 160 с.

99. Жинкин, Н.И. Вопрос и вопросительное предложение Текст. / Н.И. Жинкин // Жинкин Н.И. Язык речь - творчество. (Избранные труды). - М.: Лабиринт, 1998. - С. 87 - 103

100. Залевская, А.А. Текст и его понимание Текст. / А.А. Залевская. Тверь, 2001

101. Зинченко, П.И. Непроизвольное запоминание Текст. / П.И. Зинченко. М.: Мысль, 1961. - 187 с.

102. Золян, С.Т. Семантические аспекты поэтики адресата Текст. / С.Т. Золян // Res Philological Сб. ст. / Под ред. Д.С. Лихачева. -М.; Л.: Наука, 1990. С. 351 - 356.

103. Золян, С.Т. Семантика и структура поэтического текста Текст. / С.Т. Золян. Ереван, 1991

104. Иванов, Вяч. Вс. Значение идей М.М.Бахтина о знаке, высказывании и диалоге для современной семиотики Текст. / Вяч. Вс. Иванов // Тр. по знаковым системам. Тарту, 1973. - Вып. 6. -С. 5-44.114. Илек Б.

105. Ингарден Р. Исследования по эстетике / Пер. с польск. М.: Изд-во иностр. лит., 1962.116. Иорданская, Мельчук 1980

106. Карасик В.И. Религиозный дискурс // Языковая личность: проблемы лингвокультурологии и функциональной семантики: Сб. науч. тр. Волгоград: Перемена, 1999. С. 5 - 19.

107. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1989.

108. Касевич, В.Б. Язык и знание Текст. / В.Б. Касевич // Язык и структура знания. М.: АН СССР, 1990. - С. 8 - 25

109. Кассирер, Э. Избранное: Опыт о человеке Текст. / Э. Кассирер. М.: Фирма Тардарика", 1998. - 784 с.

110. Кожина, М.Н. О диалогичности письменной научной речи. -Пермь, 1986.

111. Кожина, М.Н. Стилистика текста в аспекте коммуникативной теории языка Текст. / М.Н. Кожина // Стилистика текста в коммуникативном аспекте: Сб. статей. -Пермь, 1987.-С. 4-23

112. Кожинов, В.В. Происхождение романа Текст. / В. Кожинов. М.: Советский писатель, 1963. - 440 с.

113. Комарович, B.JI., Лихачев Д.С. Протопоп Аввакум Текст. / В.Л. Комарович, Д.С. Лихачев // История русской литературы. Т. И, ч.2. - М.-Л., 1948. - С. 302 - 322

114. Колшаиский, Г.В. Контекстная семантика Текст. / Г.В. Колшанский. М.: Наука, 1980. - 150 с.

115. Красных, В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность Текст. / В.В. Красных. -М., 1998

116. Крюкова, Н.Ф. Функции метафоризаций как актов пробуждения рефлексии Текст. / Н.Ф. Крюкова // Общая стилистика и филологическая герменевтика: Сб. науч. трудов / Под ред. Г.И. Богина. Тверь: Изд-во Твер. гос. ун-та, 1991. - С.47 -54.

117. Крюкова, Н.Ф. Природа метафоры в семантическом и рефлективном планах Текст. / Н.Ф. Крюкова // Психолингвистические исследования слова и текста: Сб. науч. трудов / Отв. ред. Григорьева С.В. Тверь: Изд-во Твер. гос. ун-та, 1997.-С. 32-36.

118. Купина, Н.А. Смысл художественного текста и аспекты лингвосмыслового анализа Текст. / Н.А. Купина. Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1983. - 160 с.

119. Кубрякова, Е.С. Введение Текст. / Е.С. Кубрякова // Человеческий фактор в языке. Язык и порождение речи / Отв. ред. Е.С. Кубрякова. М.: Наука, 1991. - С. 4 - 20.

120. Кубрякова, Е.С. Текст и его понимание Текст. / // Русский текст: Российско-американский журнал по русской филологии. -СПб. Lawrence (KS, USA). - С. 18 - 26

121. Кубрякова, Е.С. Когнитивная семантика Текст. / Е.С. Кубрякова // Материалы второй международной школы-семинарапо когнитивной лингвистике 11-14 сентября 2000 года: В 2ч. Тамбов, 2000. Ч. 1. С. 6 - 7.

122. Кузнецов, В.Г. Герменевтика и гуманитарное познание Текст. / В.Г. Кузнецов. М.: Изд-во МГУ, 1991.

123. Кухаренко, В.А. Интерпретация текста Текст. / В.А. Кухаренко. -М.: Просвещение, 1988. 292 с.

124. Ладыгин, Ю.А. Автороцентрический подход к анализу прозаического художественного текста Текст. / Ю.А. Ладыгин. -Иркутск.: Изд-во Иркут. ун-та, 1997. 135 с.

125. Лакофф Д., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем Текст. / // Теория метафоры / Под ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990. - С. 387 - 415

126. Левин, Ю.И. Избранные труды. Поэтика. Семиотика Текст. / Ю.И. Левин. М.: Языки русской культуры, 1998. - 824с.

127. Леонтьев, А.А. Понятие текста в современной лингвистике и психолингвистике Текст. / // Психолингвистическая и лингвистическая природа текста и особенности его восприятия. -Киев: Вища школа, 1979.

128. Леонтьев, А.Н. Деятельность. Сознание. Личность Текст. / А.Н. Леонтьев // Леонтьев, А.Н. Избранные психологические произведения. В 2-х т. Т.2. - М.: Педагогика, 1983

129. Лихачев, Д.С. Человек в литературе Древней Руси Текст. / Д.С. Лихачев. М.; Л., 1958. - 186с.

130. Лихачев, Д.С. Избранные работы в трех томах. Л.: Художественная литература, 1987. Том 3.

131. Лихачев, Д.С. Историческая поэтика русской литературы Текст. / Д.С. Лихачев. СПб.: Алетейя, 1997. - 508с.

132. Лихачев, Д.С. Великое наследие. Сочинения протопопа Аввакума, 1999 Сетевой электронный ресурс. -http://www.}nfolio/likhachov/html

133. Лосев А.Ф. О коммуникативном значении грамматических категорий Текст. / // Имя. Сочинения и переводы. СПб.: Алетейя, 1997.

134. Лосев, А.Ф. Проблема художественного стиля Текст. / А.Ф. Лосев. Киев: Collegium. - 1994.

135. Лотман, Ю.М. Лекции по структуральной поэтике Текст. / Ю.М. Лотман. Уч. Записки Тартуского гос. у-та. - Тарту, 1964.

136. Лотман, Ю.М. Структура художественного текста Текст. / Ю.М. Лотман. М.: Искусство, 1970. - 284 с.

137. Лотман, Ю.М. К проблеме типологии текстов // Лотман Ю.М. Статьи по семиотике культуры и искусства. СПб.: Академический проект, 2002. - С. 17 - 23

138. Лотман, Ю.М. Текст и функция Текст. / // Лотман Ю.М. Статьи по семиотике культуры и искусства. СПб.: Академический проект, 2002а. - С.24 - 37

139. Лотман, Ю.М. Динамическая модель семиотической системы Текст. / Ю.М. Лотман // Лотман Ю.М. Статьи по семиотике культуры и искусства. СПб.: Академический проект, 20026.-С. 38-57

140. Лотман, Ю.М. Текст в тексте Текст. / Ю.М. Лотман // Лотман Ю.М. Статьи по семиотике культуры и искусства. СПб.: Академический проект, 2002. - С. 58 - 78

141. Лотман, Ю.М. К современному понятию текста Текст. / Ю.М. Лотман // Лотман Ю.М. Статьи по семиотике культуры и искусства. СПб.: Академический проект, 2002в. - С. 79 - 83

142. Лотман, Ю.М. Семиотика культуры и понятие текста Текст. / // Лотман Ю.М. Статьи по семиотике культуры и искусства. -СПб.: Академический проект, 2002г. С. 84 - 90

143. Лурия, А.Р. Основные проблемы нейролингвистики Текст. / А.Р. Лурия. М.: Изд-во МГУ, 1975. - 253 с.

144. Лурия, А.Р. Язык и сознание Текст. / А.Р. Лурия. М.: Изд-во МГУ, 1998.-336 с.

145. Макаров, М. Л. Основы теории дискурса Текст. / М.Л. Макаров. М.: ИТДГК «Гнозис», 2003. - 280 с.

146. Макеева, М.Н. Риторическая программа художественного текста как условие использование рациональных герменевтических техник в диалоге «текст читатель» Текст. / М.Н. Макеева. - Тамбов: Изд-во Тамбов, гос. ун-та, 1999. - 134 с.

147. Маслова, В. А. Феномен молчания: коммуникативные аспекты Текст. / В.А. Маслова // Форма, значение и функции единиц языка и речи. Тезисы докладов международной научной конференции. Минск, 16-17 мая 2002 г. Мн., 2002. Часть 1. - С. 47-48.

148. Мамардашвили, М.К. Стрела познания Текст. / М.К. Мамардашвили. М.: Шк. "Яз. рус. культуры", 1996. - 630 с.

149. Мамардашвили, М.К. Введение в философию Текст. / М.К. Мамардашвили // Мамардашвили М.К. Философские чтения. -СПб.: Азбука-классика, 2002. С. 5 - 170

150. Мамардашвили, М.К., Пятигорский, A.M. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке Электронный ресурс. / М.К. Мамардашвили, A.M. Пятигорский. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997 http://extertext.bv.ru/html

151. Матхаузерова, С.И. Две теории текста в русской литературе XVII в. Текст. / С.И. Матхаузерова. ТОДРЛ, 1976. - т. XXXI. -С. 271 -284

152. Мельчук, И.А. Опыт теории лингвистических моделей «Смысл Текст» Текст. / И.А. Мельчук. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1999. - 346 с.

153. Меркулова, М.В. Речевая структура образа автора в Житии протопопа Аввакума Текст. / М.В. Меркулова. ТОДРЛ, 1977. - т XXXII.-С.319-331

154. Мечковская, Н.Б. Коммуникативная деятельность человека. Функции языка и речи Текст. / Н.Б. Мечковская // Социальная лингвистика. М.: Аспект-пресс, 1996. - С.7 - 29.

155. Миллер, Дж. А. Образы и модели, уподобления и метафоры Текст. / Дж. А. Миллер // Теория метафоры / Под ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990. - С. 236 -284.

156. Молчанова, Г.Г. Семантика художественного текста Текст. / Г.Г. Молчанова. Ташкент: Изд-во ФАН УзССР, 1988. - 198 с.

157. Мурзин, Л.Н., Штерн, А.С. Текст и его восприятие Текст. / Л.Н. Мурзин, А.С. Штерн. Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1991. -172 с.

158. Николаева, Т.М. Лингвистика текста: Современное состояние и перспективы Текст. / Т.М. Николаева // Новое в зарубеж. лингвистике.-1978.- Вып. 8. С.5-39.

159. Николаева, Т.М. Речевая модель «обывателя» и идеи Н.С. Трубецкого P.O. Якобсона об оппозициях и «валоризации» Текст. / Т.М. Николаева // Поэтика. История литературы. Лингвистика: Сборник к 70-летию Вяч. Вс. Иванова. - М.: ОГИ, 1999. - С.704 - 720.

160. Николаева, Т.М. От звука к тексту Текст. / Т.М. Николаева. -М.: Наука, 2000.-679

161. Новиков, А.И. Семантическое пространство текста и способы его членения Текст. / А.И. Новиков // Категоризация мира: пространство и время. М., 1997.

162. Новиков, А.И. Семантика текста и ее формализация Текст. / А.И. Новиков. М., 1983. - 245 с.

163. Новиков, А.И. Смысл: семь дихотомических признаков, 2000 Сетевой электронный ресурс. -http://teneta.rinet/ru/rus/ne/novikov smvsl-sem.html

164. Олизько, Н.С. Типология интертекстуальных отношений Текст. / Н.С. Олизько // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докл. междунар. науч. конф. (Магнитогорск ,12-14 нояб. 2003 г.). Магнитогорск: Изд-во МаГУ,2003.-С. 59-63

165. Ортега-и-Гассет, X. Человек и люди // Ортега-и-Гассет X. Избранные труды. М.: Издательство «Весь мир», 2000. - С.480 -698

166. Ортега-и-Гассет, X. Две главные метафоры Текст. / X. Ортега-и-Гассет // Ортега-и-Гассет X. Восстание масс. М.: ООО «Издательство ACT», 2002. - С. 463 - 481

167. Падучева, Е.В. К семантике слова время: метафора, метонимия, метафизика Текст. / Е.В. Падучева // Поэтика.

168. История литературы. Лингвистика: Сборник к 70-летию Вяч. Вс. Иванова. М., ОГИ, 1999. - С. 761 - 776.

169. Падучева, Е.В. Прагматический аспект связности диалога Текст. / Е.В. Падучева // Изв. АН СССР, сер. Лит. и яз. 1982. -№4.-С. 305-313.

170. Пиотровский, Р.Г. Лингвистический автомат (в исследовании и непрерывном обучении) Текст. / Р.Г. Пиотровский. СПб., 1999. - 241 с.

171. Петров, В.В. Идеи современной феноменологии и герменевтики в лингвистическом представлении знаний // Вопросы языкознания. 1990. - № 6. - С. 102 - 109.

172. Петрова, Н.Г. Лексические средства регулятивности в поэтических текстах К.Д. Бальмонота Текст.: Дисс. . канд. филол. наук: 10.02. 01. / Н.Г. Петрова. Томск, 2000. - 215 с.

173. Плеханова, Т.Ф. Текст как диалог Текст.: монография / Т.Ф. Плеханова. Мн.: МГЛУ, 2002. - 253 с.

174. Полякова, С.В. «Всякого добра добрейша суть книжное поучение» (об усвоении Аввакумом метафоры съедания слова) Текст. / С.В. Полякова // Культурное наследие Древней Руси. Истоки. Становление. Традиции. М.: Наука, 1976. - С. 188-190

175. Постовалова, В.И. Язык как деятельность: Опыт интерпретации концепции В. Гумбольдта Текст. / В.И. Постовалова. -М.: Наука, 1982.

176. Постовалова, В.И. Мировоззренческое значение понятия «языковая картина мира» Текст. / В.И. Постовалова // Анализ знаковых систем: История логики и методология науки. Тез. докл. -Киев: Наук, думка, 1986. С. 31 - 32.

177. Постовалова, В.И. Начало и конец в православном миросозерцании Текст. / В.И. Постовалова // Логический анализ языка. Семантика начала и конца / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М., 1988.-С. 34-63

178. Потебня, А.А. Теоретическая поэтика Текст. / А.А. Потебня. М.: Высшая школа, 1990. - 344 с.

179. Потебня, А.А. Слово и миф Текст. / А.А. Потебня. М.: Правда, 1989. - 624 с.

180. Рафикова, Н.В. Прогностическая функция слова и ее реализация в тексте Текст. / Н.В. Рафикова. М., 1996. - 178 с.

181. Реферовская, Е.А. Лингвистические исследования структуры текста Текст. / Е.А. Реферовская. Л.: «Наука», 1983.-216 с.

182. Рикер, П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение Текст. / П. Рикер // Теория метафоры: Сб. Общ. ред. Н.Д. Арутюновой и М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990. - С. 416 - 434.

183. Рикер, П. Что меня занимает последние 30 лет Сетевой электронный ресурс. / П. Рикер 2003http://vvww.philosophi.ru/librarY/ricoeur/last.html

184. Ричарде А. 1990 // Теория метафоры: Сб. Общ. ред. Н.Д. Арутюновой и М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990

185. Робинсон, А.Н. Социология и фразеология символа «тесный путь» у Аввакума Текст. / А.Н. Робинсон // Проблемы современной филологии (сб. статей к 70-летию акад. В.В. Виноградова). М.: Наука, 1965. - С. 438 - 443

186. Робинсон, А.Н. К проблеме «богатства» и «бедности» в русской литературе XVII века Текст. / А.Н. Робинсон // Древнерусская литература и ее связи с новым временем. М., 1967.-С. 124-125

187. Робинсон, А. Н. Исповедь-проповедь (о художественности «Жития» Аввакума) Текст. / А.Н. Робинсон // Историко-филологические исследования: Сб. статей к 70-летию акад. Н.И. Конрада. М.: Наука, 1967. - С. 358 - 370

188. Робинсон, А.Н. Аввакум (личность и творчество) Текст. / А.Н. Робинсон // Житие Аввакума и другие его сочинения / Сост., вступ. ст. и коммент. А.Н. Робинсона. — М.: Сов. Россия, 1991. С. 5-26

189. Руднев, В.П. Прочь от реальности: Исследования по философии текста Текст. / В.П. Руднев. М.: «Аграф», 2000. -432 с.

190. Сарафанова, Н.С. Произведения древнерусской письменности в сочинениях Аввакума Текст. / Н.С. Сарафанова. -ТОДРЛ, 1962. т. XVIII. - С. 329 - 340

191. Седов, К.Ф. Становление дискурсивного мышления языковой личности: Психо- и социолингвистический аспекты Текст. / К.Ф. Седов; Под ред. О.Б. Сиротининой. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1999. - 180 с.

192. Сепир, Э. Статус лингвистики как науки Текст. / Э. Сепир // Языки как образ мира. М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003. - С. 127 - 137

193. Серль, Дж. Метафора Текст. / Дж. Серль // Теория метафоры / Под ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990. - С. 307 - 341

194. Скребнев, Ю.М. Очерк теории стилистики Текст. / Ю.М. Скребнев. Горький, 1975. - 368 с.

195. Смирнов, А.А. Проблемы психологии памяти Текст. / А.А. Смирнов. М.: Мысль, 1966. - 219 с.

196. Соколов, А.Н. Теория стиля Текст. / А.Н. Соколов. М.: Искусство, 1968. - 222 с.

197. Сокровенные смыслы: Слово. Текст. Культура Текст.: Сб. статей в честь Н.Д. Арутюновой / Отв. ред. Ю.Д. Апресян. М. : Языки славянской культуры, 2004. - 879 с.

198. Сорокин, Ю.А. Психолингвистические аспекты изучения текста Текст. / Ю.А. Сорокин. М.: Наука, 1986. - 168 с.

199. Степанов, Ю.С. Семантика Текст. / Ю.С. Степанов // Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Большая российская энциклопедия, 2000. - С. 438 -440

200. Телия, В.Н. Метафора как модель смыслопроизводства и ее экспрессивно-оценочная функция Текст. / В.Н. Телия // Метафора в языке и тексте / Отв. ред. В.Н. Телия. М., 1988

201. Топоров, В.Н. Пространство и текст Текст. / В.Н. Топоров // Текст: семантика и структура. М.: Наука, 1983. - С. 227 - 284

202. Топоров, В.Н. Вещь в антропоценрической перспективе Текст. / В.Н. Топоров // Aequinox, М.: Кн. сад, 1993. С. 70-167

203. Топоров, В.Н. Тропы Текст. / В.Н. Топоров // Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Большая Российская энциклопедия, 2000. - С. 520 - 521

204. Торсуева, И.Г. Контекст Текст. / И.Г. Торсуева // Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Большая Российская энциклопедия, 2000. - С. 238 -239

205. Тураева, З.Я. Лингвистика текста: (Текст: структура и семантика) Текст. / З.Я. Тураева. М.: Просвещение, 1986. -127с.

206. Тургенев, И.С. Поли. собр. соч. и писем: В 30 т. Письма: В 18т.-М., 1988.-Т. 5

207. Тэн, И. Философия искусства Текст. / И. Тэн. М.: «Республика», 1996. - 489 с.

208. Уилрайт, Ф. Метафора и реальность Текст. / Ф. Уилрайт // Теория метафоры / Под ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. -М.: Прогресс, 1990. С. 82 - 109

209. Уорф, Б. Отношение норм поведения и мышления к языку Текст. / Б.Уорф // Языки как образ мира. М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003. - С. 157-201

210. Уорф, Б. Наука и языкознание Текст. / Б. Уорф // Языки как образ мира. М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003а. - С. 202 - 219

211. Фатеева, Н.А. Контрапункт интертекстуальности или интертекст в мире текстов Текст. / Н.А. Фатеева. М.: Агар, 2000. -250 с.

212. Филиппович, А.В. Ноумен Текст. / А.В. Филиппович // Новейший философский словарь / Сост. и главн. науч. ред. А.А. Грицанов. Мн.: Интерпрессервис; Книжный Дом, 2001. - С. 703

213. Хазагеров, Г.Г. Фигура: метаязыковой аспект Текст.: Дисс. . д-ра филол. наук 10.02.19, 10.02.01 / Г.Г. Хазагеров. Ростов-н/Д, 1995.-304 с.

214. Хайдеггер, М. Искусство и пространство Текст. / М. Хайдеггер; Перевод В.В. Бибихина; Примечания В.В. Бибихина и Р.А. Гальцевой // Самосознание европейской культуры XX века:

215. Мыслители и писатели Запада о месте культуры в совр. об-ве. / составитель Р.А. Гальцева. -М.: Политиздат, 1991. с.95 - 102

216. Хайдеггер, М. Бытие и время Текст. / М. Хайдеггер; Перевод В.В. Бибихина. М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003. - 443с.

217. Хаит, П. Самооправдание протопопа Аввакума Текст. / П. Хант. ТОДРЛ, 1977. - т. XXXII. - С. 70 - 83

218. Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности Текст. / Ин-т языкознания; В.Н. Телия, Т.А. Графова, A.M. Шахнарович, И.И. Сандомирская, О.В. Латина, Н.А. Лукьянова, В.А. Маслова; Отв. ред. В.Н. Телия. М.: Наука,1991.-214 с.

219. Черных, П.Я. Очерки по истории и диалектологии северно-великорусского наречия. «Житие протопопа Аввакума, им самим написанное» как памятник северно-великорусской речи XVII столетия. I И. Иркутск, 1927

220. Чурилина, Л.Н. Лексическая структура художественного текста: принципы антропоцентрического исследования Текст.: Монография / Л.Н. Чурилина. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2002. - 283 с.

221. Эко, У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию Текст. / У. Эко. СПб.: ТОО ТК "Петрополис", 1998. - 289 с.

222. Эко, У. Заметки на полях «Имени розы» Текст. / У. Эко // Эко, У. Имя розы. М.: Кн. Палата, 1989. - С. 427 - 467.

223. Якобсон, P.O. Речевая коммуникация: Язык в отношении к другим системам коммуникации Текст. / P.O. Якобсон // Избранные работы. М.: Прогресс, 1985. - С. 306 - 330.

224. Якобсон, Р. Работы по поэтике: Переводы Текст. / Р. Якобсон; Сост. и общ. ред. M.JI. Гаспарова. -М.: Прогресс, 1987. -461с.

225. Якобсон, Р. Два аспекта языка и два типа афатических нарушений Текст. / Р. Якобсон // Теория метафоры: Сб./ Вступ. Ст. и сост. Н.Д. Арутюновой; Общ. ред. Н.Д. Арутюновой и М.А. Журинской. -М.: Прогресс, 1990. С. 110 - 132.

226. Bohm, D. Wholeness and implicate Order. London: Routledge and Kedan Paul (New edition 1995), Routledge, 1980. - 219 p.

227. Epstein, M. Transcultural Experiments: Russian and American Models of Creative Communication (Chapter 7). New York: St. Martin's Press (Scholarly and Reference Division), 1999. - P.l 13- 120.

228. Fowler, R. Linguistics and the Novel. L.: Methuen, 1977. -127p.

229. Iser, W. Interaction between Text and Reader // The Reader in the Text (Essays on Audience and Interpretation) / Ed. by S.R.Suleiman and I.Crosman. Princeton, N.J.: Princeton Univ. Press, 1980. - P. 106 -119.

230. Riffaterre, M. Semiotics of Poetry. Bloomington, Indiana University Press, 1973. - 336 p.

231. Schofer, P, Rice, D. Metaphor, metonymy, synecdoche revis(it)ed// Semiotica, 1977. Vol. 21. -p. 121 - 149

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19 диссертация на тему: Текстовые функции иносказания в аспекте смыслопорождения

Полный текст автореферата диссертации по теме "Текстовые функции иносказания в аспекте смыслопорождения"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Барыгина, Ольга Владимировна

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Барыгина, Ольга Владимировна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Текстовые функции иносказания в аспекте смыслопорождения"

Список научной литературыБарыгина, Ольга Владимировна, диссертация по теме "Теория языка"

Похожие темы диссертаций

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Текстовые функции иносказания в аспекте смыслопорождения