автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.04
диссертация на тему: Тема города в графике петербургских художников XX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Тема города в графике петербургских художников XX века"

На правах рукописи

Мушарапова-Шварц Валерии Александровна

ТЕМА ГОРОДА В ГРАФИКЕ ПЕТЕРБУРГСКИХ ХУДОЖНИКОВ XX ВЕКА

Специальность 17.00.04. Изобразительное и декоративно-прикладное искусство и архитектура

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени кандидата искусствоведения

Санкт-Петербург 2006

Диссертация выполнена на кафедре искусствоведения и культурологии Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной Академии

Научный руководитель: доктор философских наук,

профессор Т. В. Горбунова

Официальные оппоненты:

доктор искусствоведения, профессор А. В. Корнилова

кандидат филологических наук С. М. Балуев

Ведущая организация: Санкт-Петербургский Гуманитарный

университет профсоюзов

Защита состоится 5 декабря 2006 г. в 13 часов на заседании Диссертационного совета К 212.221.01 по защите диссертации на соискание учёной степени кандидата наук в Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной Академии по адресу: 191028, Санкт-Петербург, Соляной переулок, д. 13.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной Академии.

Автореферат разослан 30 октября 2006 г.

Учёный секретарь Диссертационного совета, кандидат искусствоведения, профессор

Актуальность темы исследования. В условиях противоречивого многообразия культурных процессов начала XXI века искусствоведческая мысль стремится открыть новые грани прошлой истории, увидеть на этой основе существо развивающихся художественных явлений, оценить возможности исторической перспективы. Несомненный интерес, с этой точки зрения, представляет художественная практика графической школы Петербурга XX века, истоки которой мы находим ещё в гравюрах XVIII -XIX веков.

В городе, который пережил в ушедшем столетии величайшие испытания, сложилась своя система отношений «город-человек», инициировавшая появление особого художественного видения городского пространства. Эта духовная основа во многом сформировала творческие устремления и художественные принципы петербургской школы графики - будь то «литературная рефлексия» мирискусников или «живописный реализм» круговцев, «индустриальный пейзаж» представителей «сурового стиля» 50 - 60-х гг. или «ассоциативно-метафорическая» графика 70 - 80-х гг.

Исследование творчества петербургских графиков XX века через ракурс темы города позволяет предложить систематизацию художественной эволюции этой практики, объяснить причины сложения новых формообразующих приёмов, предложенных графической школой Петербурга, увидеть связь современности с рубежом предыдущих столетий. В целом же изучение графической «летописи», посвящённой Петербургу, заключает в себе возможность исследовательских находок, обладающих несомненной актуальностью для современности.

Изученность проблемы. Различные аспекты темы диссертационного исследования затрагиваются широким кругом научной литературы. В рамках изучения проблематики города существует значительное количество работ — краеведческих, культурологических, собственно посвященных творчеству петербургских художников.

Вопросы, посвященные петербургской культуре (в том краеведческом контексте, который как особая форма самосознания сформировался к началу XX в.), активно обсуждались на страницах многих периодических изданий - журналов «Мир искусства», «Аполлон», «Золотое руно»; в конце XX столетия аналогичное обсуждение было организовано ежегодным сборником «Петербургские чтения».

Общее направление, осуществляющее анализ традиции изображения городского пространства в искусстве, объединяет работы, которые лежат в русле либо иконографического, либо пейзажного исследования. Следует отметить труды А. А. Фёдорова-Давыдова, заложившего в начале XX в. основы изучения городского пейзажа в России, исследования М. А. Алексеевой, посвященные ранней петербургской видописи XVIII и XIX вв., монографию Н. А. Калитиной «Французская пейзажная живопись 1870 — 1970 гг.». Попытки структурировать развитие городской темы в изобразительном искусстве осуществлялись и в западном искусствознании. Основополагающей может быть названа статья 1977 г. Дэвида Мэлора и Яна Джефри «От порядка к апокалипсису: город в британском искусстве 1890-1940-х», опубликованная в каталоге передвижной выставки.

Отдельный блок исследований, освещающих творчество петербургских графиков, составляют как монографии, так и работы по истории различных художественных объединений Санкт-Петербурга. О выдающихся петербургских гравёрах XVII - XIX вв. писали Г.Н. Комелова, Ю. М Лебедянский., М. А. Алексеева, о мирискусниках - М. А. Эткинд, Д. В. Сарабьянов, А. П. Гусарова, О. И. Подобедова, о лениградских графиках второй половины XX в. - А. А. Сидоров, В. Н. Петров, А. Д. Чегодаев, А. Д. Боровский. Авторы монографических трудов в той или иной степени касаются проблематики решения городской темы петербургскими мастерами.

В 1970-е гг. на страницах таких периодических изданий, как «Советская графика», «Творчество», «Искусство», «Советское

искусствознание», публикуются статьи достаточно локальной направленности. В них рассматриваются особенности ленинградской литографии, ксилографии, рисунка. Начиная с 70-х гг., критики Г. Г. Поспелов, Ю. Я. Герчук, Б. Д. Сурис, Л. В. Мочалов, В. С. Матафонов реализуют тот сплав познавательных начал, которые позволили осмыслить движение российской графики всесторонне, проанализировать её традиции и перспективы с практически недостижимой ранее глубиной.

Следует отметить и очерки, представляющие собой жанр выставочных обзоров: от общих выставок эстампа, рисунка и акварели, книжной иллюстрации до тематических экспозиций, как правило, носящих название «Петербург-Петроград-Ленинград глазами художников». Огромную ценность имеет и литература мемуарного характера.

Исследований, представляющих собой опыт анализа непосредственно петербургской темы в искусстве графики, практически нет. Поэтому особенно ценными для нашего исследования стала статья А. А. Фёдорова-Давыдова 1944 г. «Петербург. Образ города в изобразительном искусстве» и монография Г. 3. Каганова 2004 г. «Санкт-Петербург: Образы пространства».

Авторы привлекают обширнейший живописный, графический, литературный материал, выстраивая методологическую схему, соответственно которой воссоздаётся развивающийся во времени (н. XVIII -сер. XX вв.) и (XX в.) и меняющийся в искусстве образ городского пространства. Федоров-Давыдов по сути дела одним из первых обозначает и различает две графические школы - «московскую» и «ленинградскую» (отдельно о московской школе в это же время писал и А. А. Сидоров). Однако специфические особенности петербургской графической речи (заложенные ещё мирискуснической традицией) не проецируются на художественную практику современных мастеров в области городского сюжета.

Важное значение имели также общие историко-этнографические и культурологические труды о Петербурге М. И. Пыляева, Н. П. Анциферова,

И. Э. Грабаря. Этот раздел историографии включает и сборник статей Ю. М. Лотмана «Символика Петербурга и проблема семиотики города», работы М. С. Кагана «Град Петров в истории русской культуры». Авторы выявляют определяющие аспекты в иконографии Петербурга - такие как структурированность, рациональность, панорамность, а также аспект, связанный с «театральностью петербургской пространственности».

Объект исследования: художественная практика мастеров петербургской графической школы XX в.

Предмет исследования: тема города в графике петербургских художников XX в.

Цель работы: исследовать особенности графической школы Петербурга XX в. через обращение к эволюции образа города в различных видах графических искусств.

Задачи исследования:

1. Проанализировать особое значение искусства графики для Петербурга.

2. Выявить в границах исследуемой темы черты стиля петербургского графического центра.

3. Исследовать сложившуюся иконографическую систему городских мотивов и сюжетов, классифицировать её жанры.

4. Представить картину развития петербургской-ленинградской графической школы на основе анализа конкретного графического материала XX столетия.

Методология и методика исследования. В диссертации применены традиционные для искусствоведческого и культурологического подходов методы сравнительно-исторического анализа; изучены литературные и музейно-архивные источники (графические материалы музейных и частных коллекций).

Методологическую основу исследования составили как историко-культурологические труды, посвященные Петербургу (М. С. Каган, Н. П. Анциферов, И. Э. Грабарь), так и исследования, касающиеся общих вопросов графики (А. А. Сидоров, А. Д. Чегодаев, А. А. Фёдоров-Давыдов). Важное значение для исследуемой темы имели периодические издания конца XIX — начала XX вв., второй половины XX в.

Научная новизна исследования:

- впервые художественно-стилистические особенности петербургской графической школы XX века анализируются с позиций «образа города»;

впервые представлена систематизация процесса развития петербургской-ленинградской графической школы на основе анализа конкретного графического материала XX столетия, рассмотренного через дихотомию «город-человек»;

- в научный оборот вводится обширный круг источников по истории искусства графики: архивные материалы, фотографии произведений графики второй половины XX в. из частных коллекций.

Практическая значимость работы. Материалы диссертационной работы могут быть использованы в вузовской практике преподавания дисциплин искусствоведческого цикла, а также при подготовке учебных пособий по истории русской графики. Отдельные положения диссертации могут быть применимы в качестве концептуальной базы для дальнейшего анализа истории и теории графического искусства.

Апробация и внедрение материалов работы. Основные положения диссертационного исследования «Образ города в графике петербургских художников XX в.» обсуждались на научно-практических конференциях «Месмахеровские чтения» (2006 г.); РАЕН, секция «Философия культуры» (2005 г.); а также нашли отражение в ряде публикаций, посвященных искусству графики.

Диссертация прошла обсуждение на заседании кафедры «Искусствоведение и культурология» Санкт-Петербургской государственной художественно промышленной академии.

Материалы исследования используются автором при чтении курса по истории русской графики на отделении искусствоведения Санкт-Петербургской государственной художественно промышленной академии.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Проникновение жанрово-бытовой тематики в городской сюжет (имеется в виду, прежде всего, видовая литография XIX в.) явилось прологом к пониманию города, через личностное восприятие.

2. Концепция новой интерпретации городского пространства и архитектурного пейзажа формируется на рубеже XIX - XX вв. в среде художников, сгруппировавшихся вокруг творческого объединения «Мир искусства» и стоящих у истоков зарождения самостоятельного петербургского графического центра.

3. Сложившаяся в 20 — 30-е гг. живописно-пространственная система пейзажа круговцев оказала значительное влияние на сложение особой петербургской графической речи в области городского сюжета.

4. Петербург в работах графиков второй половины XX в. предстаёт в контексте новых культурных установок, превращаясь в «метагород», город-знак и т. д.; при этом сохраняются художественные принципы петербургского стиля, сформированные двадцатым столетием.

Структура данного исследования определена поставленными задачами. Работа состоит из введения, четырёх глав, заключения, библиографического списка, списка иллюстраций, иллюстративного приложения.

Во введении обосновывается выэор темы, её актуальность, обозначаются предмет и объект исследования, цели и задачи диссертации; анализируется историография вопроса.

Первая глава «От видописи к жанру: Петербург в графических сериях н. XVIII - пер. пол. XIX вв.» состоит из четырёх параграфов. В первом параграфе «Первые гравюры: архитектурные виды А. Зубова» главное внимание уделяется изучению гравюр известного видописца Петербурга Алексея Зубова. Отмечается, что, несмотря на свойственное этому мастеру глубокое проникновение в особенности офорта, его «Панорама Петербурга», построенная в виде развёрнутой ленты с сочетанием приёмов перспективы и аксонометрии, носит ещё условно-топографический характер. Эти первые гравюры свидетельствуют, с одной стороны, о зарождении самостоятельного «грыдоровального» дела в России, центром которого становится юная северная столица, а с другой (при всём наличии некоторых умышленных фактических неточностей), они являются, прежде всего, документом, фиксирующим архитектурный облик города в первые годы его существования.

Второй параграф «Первые архитектурные пейзажи: работы "ландкартного мастера,,» посвящён перЕЫМ в России архитектурным пейзажам, выполненным «ландкартным мастером» М. Махаевым. «Ведутные» рисунки, объединённые общим названием «Двенадцать знатнейших проспектов Петербурга», — уже не просто архитектурные виды, а именно пейзажи, в которых сохраняется ф|ронтальное видение, присущее зубовским сюитам. Главная роль всё ещё принадлежит архитектурным объектам, но они вводятся теперь в целостную картину города; большое значение приобретает стаффаж.

Если искусство А. Зубова отразило период становления Петербурга, то махаевские «проспекты» запечатлели пору его расцвета. От изображений города петровского времени эти «проспекты» отличаются большей реалистичностью изображения, но в то же время большей

декоративностью, умением отобразить характерные черты сооружений (от общей структуры до деталей) с помощью более точной передачи.

Вплоть до начала XIX века виды Петербурга, гравированные по рисунках Махаева, повторяются в различных европейских странах, хотя следует признать, что махаевские виды Москвы оказали на художников большее влияние, чем его петербургские серии.

В третьем параграфе «Петербург в графических композициях иностранных мастеров» отмечается важная роль иностранных авторов, изображавших северную столицу, стоявших у истоков зарождения гравировального искусства в России.

Во второй половине XVIII века многих иностранных художников привлекает тема растущего Петербурга, почти не представленная в работах отечественных гравёров. Тем ценнее произведения Штелина, Шенберга, Хирна, достаточно скромные в художественном смысле, не безупречные в отношении перспективы, но дающие новые интересные решения в петербургской иконографии. Так, сравниваются работы Христофора Марселиуса и Зубова (в гравюрах первого наличествует попытка передать совместно оба берега Невы), Скородумова и Шенберга (гравюра Скородумова показывает только что установленный памятник Петру работы Фальконе крупным планом, а эстамп Шенберга на ту же тему рассказывает о местоположении монумента и о его роли в формировании одной из центральных площадей Петербурга последней конца XVIII столетия).

Несмотря на некоторую фактографическую суховатость петербургских сюит, исполненных иностранцами, в их графику проникают романтизирующие тенденции.

Далее рассматриваются гравюры Кваренги и Тома-де-Томона, лиричные акварели Патерсена. В их документальной зарисовке или романтической ведуте звучит интерес не только к парадной стороне Петербурга, но и фиксируется меняющийся архитектурный облик города,

всё отчётливее звучит в них интерес к жанрово-бытовой тематике (пусть пока в виде редкого стаффажа: человеческие фигурки, участвующие в повседневной городской жизни). Постепенно жанр всё более проникает в городской сюжет, о чём свидетельствует видововая литография XIX столетия.

В четвёртом параграфе «Жанрово-бытовые сцены в видовой литографии XIX века» рассматриваются графические серии, посвящённые Петербургу, выполненные теперь в новой технике — литографии, относительно дешёвой, быстрой, простой в техническом отношении, позволяющей создавать большое количество оттисков. Распространению подобных литографированных сюит в большой степени способствовало возникшее в первой трети XIX в. Общество поощрения художеств. В работе анализируются главным образом наиболее известные серии, исполненные по рисункам В. Садовникова («Панорама Невского проспекта» и «Chris de Petersbourg» («Выкрики разносчиков Петербурга»)) .

В целом для видовых литографированных изображений города характерно стремление к передаче жанрово-бытовых сцен; внимание всё более сосредоточено на облике петербуржцев различных социальных слоев.

Новое видение Петербурга, который мыслится теперь не только романтическим архитектурным ландшафтом (благодаря достижениям живописцев в области городского пейзажа), но и пространством социальных коллизий, обнаруживается уже в графических сериях рубежа XVIII - XIX столетий. Именно видовую литографию первой трети XIX в. следует признать той областью, в которую исепроникающе входит жанр. А его уже можно рассматривать как пролог к пониманию города через личностное восприятие. Город пока ещё «не пропущен» через человека, который остаётся сторонним наблюдателем, как бы искусственно размещённым в городской среде.

Во второй главе «"Город и человек,, в графике конца XIX -начала XX вв.» показаны изменившиеся на рубеже предыдущих столетий отношения «город-человек» согласно уже упомянутой методологической схеме, которые находят отражение сначала в литературе XIX века, а уже затем в изобразительном искусстве.

В первом параграфе «Новое восприятие образа города» отмечается, что во второй половине XIX века, когда Петербург видится как воплощённая реализация антиутопии, происходит осознание власти города как органического целого над его обитателем. «Психология города», его Беекг^евсЫс^е («история души») первоначально постигается через вербальный язык. В диссертации рассмотрены наиболее известные литературные образы Петербурга. Подчёркивается, что именно в литературе через антропоморфизацию дома, улицы, природы рождается миф о Петербурге, городе трагической красоты с его фантасмагорией превращений, каким он предстаёт у Пушкина, Гоголя, Достоевского, Белого, Гиппиус, Мережковского. Впоследствии подобный образ города, инициированный сплавом литературно-исторических ассоциаций, появится в петербургской графике начала XX столетия, но здесь он ещё «отстранён» от человека, город уже рядом, но не вместе со своим обитателем.

Во втором параграфе «Петербург в художественной практике мирискусников» речь идёт о новой интерпретации городской темы художниками, сгруппировавшимися вокруг художественного объединения «Мир искусства». Мирискусники переживают Петербург прежде всего как город эпохи классицизма, увиденный глазами неоромантика начала XX века. Сама «пейзажность» Санкт-Петербурга приобретает у них идейно-философское истолкование, воспринимается как некое внешнее, символическое выражение духовного облика, характера и истории города, а непосредственность восприятия всегда граничит с литературной рефлексией. В изобразительном искусстве появляется образ Петербурга,

рождённый слиянием вербального и визуального начал; мирискусники впервые начинают использовать такие художественные приёмы (сложные метафоры, параллели и диалоги с историей и литературой), которые превращают обычный казалось бы городской пейзаж в источник философского размышления.

«Петербургофильство» художников «Мира искусства», впервые возникающее у них как законченное мировоззрение, носит, по сути, антиномический характер - в восхищении городом сквозной интонацией звучит тема апокалипсическая, связанная с проблемой «Петербург и маленький человек», «Петербург и свободный человек»; тема, которая неизменно переплетается с мифологемами. Мирискусникам свойственно настойчивое внимание к фантастичности современного им быта. Это особенно характерно для творчества Добужинского, чей город — это, скорее, театр городских вещей со внеположенной человеку архитектурой. Апофеозом подобного урбанистического сюжета стала серия 1909 - 1918 гг. «Городские сны».

В диссертации подчёркивается, что исследование городской тематики в графическом искусстве Петербурга диктует необходимость как анализа характерных черт той школы, которая сформировалась в первые десятилетия XX века, так и объяснение смысла понятия «графика» для города. Совершегаю очевидно, что позиционирование петербургской графической школы как самостоятельного центра предполагает наличие собственной специфики в петербургском стиле. В мирискуснической концепции заново прозвучали такие принципы графики, как планиметричность, чёрно-белость, линейность. Они позволяли органично примирить плоскость бумаги с нанесённым на неё изображением, а в целом — с линейным алгоритмом, «заложенным» в природе северной столицы.

«Графичностъ» как главный формообразующий принцип, слияние визуального и вербального начал отличают как станковые произведения, так и образцы книжной графики, посвящённые Петербургу.

В третьем параграфе «Графические сюиты военного времени (1918-1922)» речь идёт о петербургских графических сериях эпохи Гражданской войны. Эстетика экспрессионизма (то есть, по сути, эстетика скрытой деформации и анаморфизма) по-своему преломляется в классической интерпретации Петрограда, который становится в это время трагическим историко-смысловым фоном. В диссертации проводятся параллели с созданными в этот же период (Первая Мировая война) работами западных экспрессионистов. В своей графике Альфред Кубин, Вальтер Граматте, Отто Дике, Георг Гросс тоже часто обращаются к городскому сюжету. Их город, чаще всего город «вообще», — сосредоточие урбанистического ужаса, где не должно быть места человеку.

Ситуация войны оказала влияние и на характер петербургской графической речи. «Виньеточность» мирискусников сменилась уверенным осязательным рисунком, почти «царапающей» линейностью. Композиционная конструктивность — чёткая до резкости, цвет — как будто сублимирован в приглушённой серебристо-свинцовой паутине штрихов и продиктован пластикой и колоритом городской среды. Импульсом становится сама реальность, хотя лирически-окрашенный пассеизм, свойственным мирискусникам, всё ещё сохраняется. Так появляются заново трактованные урбанистические сюжеты в сериях М. В. Добужинского, П. А. Шиллинговского, А. П. Остроумовой (судоподъёмные краны, голые брандмауэры, полузатонувшие судёнышки на фоне классического петербургского пейзажа) — как следствие нового соприкосновения с жизнью времени. Это соприкосновение — пролог к восприятию города как «органичной составляющей» жизни горожанина.

Третья глава «Поиск "стиля эпохи,, (1920-е - 1950-е гт. )» включает три параграфа.

В первом параграфе «Город в бытовых зарисовках 1920-х — и. 1930-х гт.» рассматриваются причины, обусловившие расцвет графики 20-х гг., когда она впервые достигла полной самостоятельности, выйдя из

состояния подсобного, прикладного искусства. Изменившаяся реальность давала новый импульс наблюдательности художника, что нашло выражение в бурной вспышке интереса к бытовому, сюжетно-тематическому, рисунку. Рисунки подчёркнуто бытового плана появляются в эти годы в творчестве самых разных художников, порой противоположных по творческому складу и масштабу: В. В. Лебедева и В. И. Курдова, младших мирискусников В. М. Конашевича и Д. И. Митрохина. При живописной раскованности одних и «старомодно»-изысканной манере других - всех этих художников можно отнести к одной петербургской-ленинградской школе, характерной особенностью которой является строгая композиционная конструктивность, как бы заданная реалиями самой действительности.

Резко меняющийся портрет Петербурга (и изменяющееся его восприятие) появляется уже в графических сериях эпохи Гражданской войны. Но какими бы современными не были литографии М. В. Добужинского или ксилографии П. А. Шиллинговского, в них сохраняется ещё мирискусническая историко-стилистическая ассоциативность.

Теперь живые жанрово-бытовые зарисовки оттеснили прежнюю отвлечённую декоративность петербургских видов. Именно в жанровых зарисовках Петрограда, в причудливом единстве человека и городского пейзажа обнаруживается органическое слияние города и его жителя. Интересно сравнить петербургский «торговый люд» первой трети XIX века на рисунках В. С. Садовникова и петроградских латочников столетие спустя на литографиях В. И. Курдова. Сам облик городской архитектуры, когда-то служившей нейтральным фоном для облагороженных и чинных торговцев, превратился в набор почти кубистических знаков «под стать» новому лицу горожанина.

Во втором параграфе « "Живописный реализм,, "Круга художников,,» отмечается, прежде всего, важная роль

экспериментальной литографской мастерской — как в развитии живописно-

пространственной системы изображения города, разработанной мастерами «Круга художников», так и собственно в развитии лучших качеств ленинградского эстампа. Импрессионизм круговцев и их живописный опыт, привнесённый в литографию, открывает совсем другой Петербург -спонтанный и иррациональный.

«Через картину к "стилю эпохи,,» - эта главная заповедь «Круга» реализуется в петербургском пейзаже. Именно через пейзаж, основанный на непосредственном «вживании» в натуру, а не сочинительский жанр, осуществляется переход к "живописному реализму,, ; в пейзажных литографиях круговцев соединяются живописная цветопластика и рационально-архитектурная конструктивность; в них как бы аккумулируется свойственное ленинградской школе ритмически-музыкальное, утончённое начало, но в то же время дисциплинирующее и структурное, выраженное в живописно-линейной формуле Петербурга с его чёткой планировкой и широкими цвето-тональными планами.

В пейзаже, где скромный мотив (сама водная поверхность, туманы, набережные Невы), подчёркнуто обыденное состояние города поэтизируются внутренним переживанием, появляется незримо присутствующий лирический герой, что позволяет говорить о новом единении города и человека.

В третьем параграфе «Блокадная летопись ленинградских графиков» рассматривается преимущественно серийная графика, рассказывающая о городе блокадного времени — это офорты Ю. М. Непринцева и А. И. Харшака, литографии А. Л. Каплана, ксилографии П. А. Шиллинговского, линогравюры С. Б. Юдовина. Блокадные листы в зависимости от наличия материалов создавались в самых различных техниках. Так, Юдэвин был одним из первых, кто участвовал в процессе возрождения искусства линогравюры.

На рубеже 30-х — 40-х гт. утрачивается интерес к проблемам материала, к вопросам художественной специфики, приостанавливается

развитие не только линогравюры (которую почти не встретишь на выставках 40-50-х), но и многих других видов эстампа. Блокадная серия Юдовина (а также самаркандский цикл В. А. Фаворского) - значительное якпеиие в судьбе отечественной графики.

Графическая летопись блокады строится на основе сюжетно-хронологического сценария; каждый сюжет, наиболее характерный и выразительный в данном отрезке времени (художник в мастерской; люди, тянущие санки с вёдрами воды или нехитрым скарбом; горожане, слушающие сводки Информбюро на стрелке Васильевского острова; аэростаты в небе) тщательно отрабатывается. Центр почти каждого листа -образ человека. А место действия - узнаваемые петербургские уголки, отмеченные приметами войны. В блокадных линогравюрах, ксилографиях, офортах, рисунках карандашом при сходстве формальных приёмов с графическими сериями эпохи гражданской войны (резкие столкновения чёрно-белых плоскостей, отсутствие воздушной перспективы, штрих, применяемый как моделировка) уже нет вневременности, город стал неотъемлемой частью жизни своего обитателя.

В четвёртой главе — «Образ города в графике второй половины XX века» сквозь призму «образа города», который меняется вместе с мировосприятием человека второй половины XX столетия, раскрываются новые грани графической школы Петербурга.

Первый параграф «Индустриальный пейзаж "сурового стиля,, (2-я пол. 50 - и. 60-х гг. XX в.)» посвящён, главным образом, эпохе линогравюрного бума в графике, ставшего частным случаем общего явления в искусстве тех лет. С «лёгкой руки» искусствоведа А. Каменского, во второй половине 50-х гг. оно получило название «суровый стиль». Эпоха первого послевоенного десятилетия - время роста Ленинграда.

Не случайно энергичность и брутальность «сурового стиля» выдвинула на первое место в эстампе линогравюру с резким контрастом

чёрного и белого, с большими «рублеными» плоскостями формы. В эстампах А. А. Ушина, JI. А. Айзенштадт, О, А. Почтенного утверждается динамика современного города, оптимистического и светлого, живущего деловой и размеренной жизнью. Самый подход к действительности — коллективно-эпический — исключает всякую археологичность и ретроспективность. На время исчезает из петербургской тематики неизменная эсхатологическая составляющая, нет уже мирискуснического неприятия современного растущего города. Ленинград впервые мыслится как город-дом, объединяющий людей. Приметами нового времени становятся всевозможные атрибуты индустриального пейзажа, например, опора высоковольтной передачи (серия Ушина «Провода»). Эта эпоха утверждения вторгающихся урбанистических ритмов, зачастую несоизмеримых с человеком (ощущение города обретает космические масштабы), сменяется эпохой ассоциативно-лирической.

Во втором параграфе «"Ассоциативно-метафорическая,, графика H.70-80-X гг.» характеризуется ситуация в графической жизни города в 70-80-е гг.

70-е годы можно назвать рисовальным бумом, которому положило начало увлечение рисунком ещё в середине 60-х гг. Но именно в начале следующего десятилетия происходит истинный расцвет рисунка - в чёрной или цветной акварели, в карандаше, туши и литографии. Ленинградская графика развивалась теперь под знаком экспансии лирического начала в разных его формах и проявлениях, которое закрепилось и терминологически: Г. Г. Поспелов, например, писал о «мировосприятии лирического рисунка»1, Ю. Я. Герчук - о «лирической экспрессии»2 и т.д.

1 Поспелов Г. Г. Русский рисунок 1960 —1970-х гг. // Советская гряфика'77. - М.: Советский художник, 1979.-С. 138.

1 Герчук Ю. Я. Тиха» графика // Творчество. - 1971. -№1. - С. 15.

Плакатный пафос разговора издали, разговора «со всеми» сменяется негромким голосом, обращенным к каждому в отдельности. Уменьшаются размеры листа и то расстояние, на котором он держит от себя зрителя. Его шёпотные интонации звучат в возрождающемся свободном рисунке: непосредственном, импровизационном, натурном, освобождённом от композиционной заданности, а не только переведённом в какую-либо эстампную технику.

Итак, при всём изобилии художественных индивидуальностей, можно говорить о двух основных графических направлениях начала 70-х гг. Это так называемая «панорамная» или «тематическая» графика и иная линия -графика «лирическая». Данная дифференциация является очень условной, так как в рамках и первого, и второго направления существовали течения, друга на друга не похожие. В то же время направления эти представляют собой два полюса, относительно которых развивалось всё графическое искусство рассматриваемого периода.

Для первого характерна повествовательность, интерес к повседневному обиходу города, живущего деловой и размеренной жизнью. Для второго - тот же, на первый взгляд, интерес к повседневности, который наполняется лирико-поэтическим пафосом: само обращение к городу, его пейзажу, бьггу становится, прежде всего, поводом для метафорического осмысления личного переживания художником пространства города.

Ещё во второй половине 60-х гг. в изобразительном искусстве (в том числе и в графике) наметилась тенденция, проявившаяся в насыщении произведений разнообразной символикой и переносами понятий, к 70-м достигшая апогея. Всё более увлекает художников ассоциативный метод, появляется «ассоциативно-метафорическая» иллюстрация, которая главным образом отталкивается от литературного источника, не соблюдая при этом ни внутреннего действия, ни стилистического плана, ни сюжетных линий произведения.

В третьем параграфе «Метафизическое пространство города в творчестве петербургских графиков 70 — 80-х гг.» рассматривается творчество таких художников, как В. С. Вильнер, В. А. Мишин, Ю. К. Люкшин, Р. М. Яхнин, В. Ф. Алексеев, Д. А. Бекарян, Л. В. Пакулина, Л. Н. Кульшаров, В. И. Сердюков, Б. В. Власов, В. Н. Блинов. Они работают в разных техниках: литографии, акварели, офорте, резцовой гравюре, ксилографии, меццо-тинто, монотипии, линогравюре, используют обычный графитный или цветной карандаш, порой собственную авторскую технику. Почти все — мастера, пришедшие в искусство на рубеже 60-х — 70-х гг. Не все они занимаются исключительно городской тематикой. Но тем интереснее их видение Петербурга.

Одна из главных тем, привлекающих художников 70-х гг. — это тема фантасмагории, карнавальности человеческого бытия. Ситуация «двойного бытия», «ассоциативно-метафорическая» хорошо иллюстрируется известной «карнавальной» концепцией Михаила Бахтина, получившей огромную популярность на рубеже 1960 -1970-х гг. Её можно трактовать как теоретическое обоснование прелюдии к постмодернистской «игре сознательных и бессознательных заимствований».

В 70-80-х годах графики сравнительно мало используют сюжеты и мотивы, прямо взятые из современной окружающей жизни. Городской пейзаж превращается в изображение, способное вместить в себя масштаб исторического явления. Изначально выбирается мотив, вызывающий литературные или историко-культурные реминисценции: это может быть лубочная картинка, напоминающая о петровском времени, перегруженная урбанистическая фантастика или классическая ведута.

В работах графиков 70 — 80-х гг. каждая из бесконечных граней Петрополя находит своё отражение. Только теперь он, скорее, предстаёт как город «вообще»; ленинградские художники всё чаще используют узнаваемые «формы» Петербурга. Вымышленная реальность создаётся через метафору, символ, аллегорию, историю, миф. Но теперь они звучат

по-новому. Однако театрализация или инициированность литературной фабулой (столь любимая мирискусниками) здесь иная, и проявляется она в более активном насыщении произведений различной символикой и переносом понятий. В результате рождается собирательный образ «города-знака», в пространстве которого «априори» присутствует Человек.

При всём разнообразии творческих индивидуальностей ясно просматривается традиционно петербургский пиетет к традиции и принадлежность к одной школе, развитие которой обретает завидную стабильность, заметную на фоне бурной жизни иных графических коллективов. Стилистические мутации коснулись Ленинграда лишь опосредованно, хотя школа и не была изолирована, будучи частью одной «кровеносной системы». Художническое мышление петербургского стиля, графичность сохраняется: с одной стороны, - планиметричность и линеарность мирискунической графической системы с её новым пониманием архитектурного пейзажа, с другой - живописно-пространственная система пейзажа круговцев с её единством объективного и субъективного, а также с её цветовыми экспериментами в литографии при сохранении чёткого, внутренне дисциплинированного рисования, жёсткого архитектурно-конструктивного начала и художественного такта.

В Заключении намечаются преспективы дальнейшего развития темы и делаются основные выводы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Образ и мотивы города в графике петербургских художников XX в. // Вопросы искусствознания и культурологии. - Вып. 2. - СПб: СПбГХПА, 2004, С. 113-126;

2. Графическая школа Петербурга: к вопросу о специфике петербургского стиля // Вестник Российской Академии Естественных наук. - М.: РАЕН, 2006, С. 113 - 127;

3. Ленинградская акварель: Алексей Талащук // Конференция РАЕН «60 лет Победы», секция «Философия культуры». Сборник научных статей. -СПб, 2005, С. 24-27;

4. Вступ. статья и сост. каталога выставки «Семья художников Пакулиных». - СПб, 2005, С. 44 - 45. (в соавт.);

5. Образ Петербурга в графике: "Мир искусства" и "Круг художников" в судьбе ленинградской графической школы // Месмахеровские чтения-2006. Сборник научных трудов. - СПбГХПА. (0, 37 п.л.; в печати).

Отпечатано с готового оригинал-макета в ЦНИТ «АСТЕРИОН» Заказ № 307. Подписано в печать 26.10.2006. Бумага офсетная. Формат 60x84'/i6. Объем 1,5 п. л. Тираж 100 экз. Санкт-Петербург, 191015, а/я 83, тел. /факс (812) 275-73-00,275-53-92, тел. 970-35-70 www.asterion.ru E-mail: asterion@ asterion.ru

Введение диссертации2006 год, автореферат по искусствоведению, Мушарапова-Шварц, Валерия Александровна

Тема города в изобразительном искусстве достаточно хорошо изучена как в западном, так и в отечественном искусствознании. Возможности подхода к этой проблеме вариативны, но, как правило, избирается локальная система координат. Работы, рассматривающие городской образ в графике или живописи, лежат в русле либо иконографического, либо чисто пейзажного исследования. Между тем, понятие города вбирает различные, далеко не автономные составляющие - это и архитектурное пространство, и социальный мегаполис, и многослойный культурный сплав. Поэтому в рамках изучения такого феномена как петербургский регионализм существует огромное количество исследований, освещающих те или иные аспекты городскойктуры: краеведческих, культурологических, собственно посвящённых творчеству петербургских художников.

Петербургское краеведение как особая форма общественного самосознания возникает лишь к началу XX века. Разумеется, работы по истории города (от Феофана Прокоповича до Георги) были и раньше, но они, оставаясь по форме своей скорее путеводителями, не являлись краеведческими по духу.

Ценными для нашего исследования явились общие историко-этнографические и культурологические труды о Петербурге М. И. Пыляева, Н.П. Анциферова, И. Э. Грабаря. Этот раздел включает и сборник статей Ю. М. Лотмана «Символика Петербурга и проблема семиотики города», работы М. С. Кагана «Град Петров в истории русской культуры». Авторами выявляются определяющие аспекты в иконографии Петербурга, такие как, структурированность, рациональность, панорамность, в связи с «театральностью петербургской пространственности». Вопросы, посвящённые петербургской культуре в том краеведческом контексте, который как особая форма самосознания формируется к началу XX в., обсуждаются на страницах многих периодических изданий - журналы

Мир искусства», «Аполлон», «Золотое руно», в конце XX столетия издаётся ежегодный сборник «Петербургские чтения».

Следует отметить труды А. А. Фёдорова-Давыдова, заложившего в начале XX в. основы изучения городского пейзажа в России, исследования М. А. Алексеевой, посвящённые ранней петербургской видописи XVIII и XIX вв., монографию H. Н. Калитиной «Французская пейзажная живопись 1870 - 1970 гг.». Попытки структурировать развитие городской темы в изобразительном искусстве осуществлялись и в западном искусствознании. Основополагающей может быть названа статья 1977 г. Дэвида Мэлора и Яна Джефри «От порядка к апокалипсису: город в британском искусстве 1890-1940-х», опубликованная в каталоге передвижной выставки. Авторы выделяют три основные стадии формирования городского сюжета (обращаясь к традиции изображения городского пространства на рубеже XIX и XX вв.): «Условно историю изображения города можно разделить на три основных периода. Это создание упорядоченного образа города, изображение современного индустриального города и город-идиллия».1

Несколько иную, но также трёхчастную систему, возможно избрать в качестве основной методологической схемы развития пластических образов Петербурга в графике: на начальном этапе есть только город -объект, не «пропущенный» ещё через человека, через его субъективное восприятие, далее есть уже город и человек, но город этот пока ещё рядом, а не вместе со своим обитателем, такое соотношение города и человека предоопределяет ту органическую взаимопроникающую целостность, которая возникает первой трети двадцатого столетия

Отдельный блок исследований, освещающих творчество петербургских графиков, составляют как монографии, так и работы по истории различных художественных объединений Санкт-Петербурга. О выдающихся

1 Mellor David, Jeffrey Ian. From Order to Apocalypse - The City in British art 1890 -1940 // Cityscape 19101939: Urban themes in American, German and British art. A catalogue of a touring exhibition. - London, 1977. -P. 15-22. петербургских гравёрах ХУШ-Х1Х вв. писали Г. Н. Комелова, Ю. М. Лебедянский, М. А. Алексеева, о мирискусниках - М. А. Эткинд Д. В. Сарабьянов, А. П. Гусарова, О. И. Подобедова., о лениградских графиках второй половины XX в. - А. А. Сидоров, В. Н. Петров, А. Д. Чегодаев, А. Д. Боровский.

Авторы монографических трудов в той или иной степени касаются проблематики решения городской темы петербургскими мастерами.

Исследований, представляющих собой опыт анализа петербургской темы в искусстве графики практически нет. Ценными для нашего исследования стали статья А. А. Фёдорова-Давыдова 1944 г. «Петербург. Образ города в изобразительном искусстве» и монография Г. 3. Каганова 2004 г. «Санкт-Петербург: Образы пространства». Но и они, будучи вне системы ведутно-топографических координат, не проецируют специфические особенности петербургской графической речи (заложенные ещё мирискуснической традицией) на художественную практику современных мастеров в области городского сюжета. Авторы привлекают обширнейший живописный, графический, литературный материал, выстраивая методологическую схему, соответственно которой воссоздаётся развивающийся во времени (н. XVIII - сер. XX вв.) и (XX в.) и меняющийся в искусстве образ городского пространства. Федоров-Давыдов также одним из первых обозначает и различает две графические школы - «московскую» и «ленинградскую». О московской школе в это же время писал и А. А. Сидоров.

Отдельную категорию исследований, освещающих творчество петербургских графиков, составляют как монографии, так и работы по истории различных художественных объединений Санкт-Петербурга. В основном это статьи достаточно узкой направленности, изучающие особенности ленинградской литографии, ксилографии, рисунка. В 70-е годы такие критики, как: Г. Г. Поспелов, Ю. Я. Герчук, Б. Д. Сурис, Л. В. Мочалов, В. С. Матафонов реализуют тот сплав познавательных начал, которые позволили осмыслить движение российской графики всесторонне, проанализировать её традиции и перспективы с практически недостижимой ранее глубиной. На основе современного материала разрабатывается методологическая схема развития графических искусств, необходимая для дальнейших исследований.2

Следует отметить и очерки, представляющие собой жанр выставочных обзоров: от общих выставок эстампа, рисунка и акварели, книжной иллюстрации3 до тематических экспозиций.4 В работе использовалась так же литература мемуарного характера.

Несмотря на обилие литературы, посвящённой изучению петербургской-ленинградской графической школы, особенности графической речи города не рассматривались в срезе практики, явившейся результатом переживания такого большого объекта как Петербург.

Тема «Образ города» позволяет увидеть творчество петербургских художников через новый ракурс, соответственно, наметить и исследовать связи современной практики с рубежом предыдущих столетий, проследить развитие творческих устремлений и принципов в художественной практике петербургской школы графики.

Главной целью работы стало исследование эволюциии образа Петербурга в различных видах графических искусств двадцатого столетия. Цель работы определила и основной круг задач: 2

Поспелов Г. Г. Поворот к рисунку // Советская графика' 74. - М.: Советский художник. -1976. - С. 152 -162.

Сурис Б. Д. Тырса Н. А. // Советская графика'7. - М.: Советский художник. -1983. - С. 248 -265. (из истории экспериментальной графической мастерской ЛОСХа). Матафонов В. С. Рисунок. Акварель. Всероссийская выставка.2-я, 1978. - Л.: Художник РСФСР. -1981.

3 Поспелов Г. Г. Поворот к рисунку // Советская графика '74, - М.: Советский художник. - 1976. - С.152 -162.

Сурис Б. Д. Тырса Н. А. // Советская графика'7. - М.: Советский художник. -1983. - С. 248 -265. (из истории экспериментальной графической мастерской ЛОСХа). Матафонов В. С. Рисунок. Акварель. Всероссийская выставка.2-я. 1978. - Л.: Художник РСФСР. -1981.

4 Петербург - Петроград - Ленинград в произведениях художников. Л. 1958.

Blood and tears" - an exhibition Of Russian art, inspired by the siege of Leningrad 1941-1945». -Portsmouth. -1994.

- исследовать особое значение искусства графики для Петербурга;

- выявить в границах исследуемой темы черты стиля петербургского графического центра;

- исследовать сложившуюся иконографическую систему городских мотивов и сюжетов, классифицировать её жанры; представить картину развития петербургской-ленинградской графической школы на основе анализа конкретного графического материала XX столетия.

Объектом исследования является художественная практика мастеров петербургской графической школы XX в.

Предметом исследования определён образ города в графике петербургских художников XX в.

Основные положения, выносимые на защиту:

- проникновение жанрово-бытовой тематики в городской сюжет (имеется в виду, прежде всего, видовая литография XIX в.) явилось прологом к пониманию города через личностное восприятие;

- концепция новой интерпретации городского пространства и архитектурного пейзажа формируется на рубеже XIX - XX вв. в среде художников, сгруппировавшихся вокруг творческого объединения «Мир искусства» и стоящих у истоков зарождения самостоятельного петербургского графического центра;

- сложившаяся в 20 - 30-е гг. живописно-пространственная система пейзажа круговцев оказала значительное влияние на сложение особой петербургской графической речи в области городского сюжета;

- Петербург в работах графиков второй половины XX в. предстаёт в различных вариантах, превращаясь в «метагород», город-знак и т. д.; множественность постмодернисткой практики предвещает новые пути развития художественной культуры XXI в.

В ходе работы над темой Петербурга был изучен и систематизирован обширный иконографический материал, собранный благодаря помощи Виктора Вильнера, Юрия и Марии Люкшиных, Владимира Алексеева, Любови Пакулиной, Дзовинар Бекарян, Андрея и Лидии Яковлевых, Леонида Кулынарова, Валерия Мишина, Николая Сердюкова. Стенографировались беседы с художниками. Материал анализировался также на основе городских выставок 2002 - 2006 гг. Ряд работ, не представленных в каталогах и на выставках, был обнаружен в коллекциях самих авторов и частных владельцев, фондах Государственного Русского музея, музея Анны Ахматовой, музея истории Санкт-Петербурга.

Диссертация состоит из введения, четырёх глав, заключения, библиографического списка, списка иллюстраций и иллюстративного приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Тема города в графике петербургских художников XX века"

Заключение

В данной работе был предпринят опыт анализа городской темы, её генезиса и эволюционирования в художественной практике петербургских-ленинградских графиков на протяжении XX столетия, а наряду с этим и специфических черт той традиции, которую принято называть ленинградской графической школой.

В качестве основной методологической схемы развития пластических образов Петербурга в графике была избрана следующая трёхчастная система: на начальном этапе есть только город - объект, не «пропущенный» ещё через человека, через его субъективное восприятие, далее есть уже город и человек, но город этот пока ещё рядом, а не вместе со своим обитателем, такое соотношение города и человека предоопределяет ту органическую взаимопроникающую целостность, которая возникает в первой трети двадцатого столетия.

Прологом к субъективному восприятию города становится жанрово-бытовой сюжет в видовой литографии XIX века. В изобразительно-аллегоричном Петербурге, чей облик предельно значим и выглядит не просто картинно, но и концептуально, тема «маленького»-«свободного» человека, сосуществующего с этим городом, оказывается особенно привлекательной для литераторов XIX столетия. Концепция нового понимания города, которая формируется на рубеже веков в среде художников-мирискусников, рождается из синкретизма вербального и визуального начал, непосредственность восприятия неизменно граничит у них с литературной рефлексией. Они переживают Петербург прежде всего как архитектурный пейзаж - город эпохи барокко или классицизма, увиденный глазами неоромантика начала XX века, но в их графической интерпретации петербургского пространства превалирует литературно-стилистическая ассоциативность, органического единства города и его обитателя, «отождествления объективного и субъективного» ещё нет. Одновременно со сложением новой концепции восприятия города, формируется и специфически петербургский графический язык. Плаииметричность, чёрно-белость, линейность - заново прозвучавшие чётко сформулированннные категории графики, позволяли органичнее всего примирить плоскость бумаги с нанесённым на неё изображением, а в целом - с линейным алгоритмом, заложенным в природе Петербурга.

Водоворот социально-исторических потрясений изменил как облик северной столицы, так и отношение к ней её жителя. Неслучайно, в 20-е гг. петербургская графика, а точнее станковый рисунок, переживает свой истинный расцвет. «Человек и город» - вот тема, которая становится в этот период основополагающей в творчестве различных по художественному складу и масштабу дарования графиков. И вновь тема эта проходит путь через жанр, сочинительский в своей основе, к чистому казалось бы пейзажу. Новая живописно-пространственная система ленинградского пейзажа, в котором незримо присутствует лирический герой, разрабатывается живописцами «Круга художников». Их живописный опыт, перенесённый в литографию (важную роль здесь сыграла экспериментальная литографская мастерская ЛОСХа), открывает совсем другой Петербург, спонтанный и нерациональный, в котором обнаруживается взаимпроникающее органическое единство города и человека. При всей видимой эскизности и живописной раскованности «графичность», которая подразумевает в данном случае жёсткую архитектоническую конструктивность (а при вех цветовых экспериментах и тнальных решениях в литографии всегда опору на рисунок), остаётся главным формообразующим принципом и чертой принадлежности к петербургской графической школе.

После линогравюрного бума 50-60-х гг., когда утверждается новая динамика города, обращённая к масштабам и ритмам его площадей и улиц, намечается новая тенденция, проявившаяся в насыщении произведений графики разнообразной символикой и переносами понятий. Коллективно-эпическое мировосприятие города сменяется философско-лирическим, а

Ill брутальная чёрно-белая линогравюра - лирико-аналитическим рисованием. Несмотря на то что ленинградская школа не была изолирована, будучи частью одной кровеносной системы, стилистические мутации коснулись её лишь опосредованно. Так у ленинградцев сохраняется их традиционная «несколько отстранённая созерцательность»1, возвышенно-эстетизирующий взгляд на явления обычной жизни, стремление к обобщению (при культе натурной зарисовки), к тому, чтобы рисунок был воспринят с первого взгляда, тогда как рисунок московских художников повествователен, его надо рассматривать, «вживаться» в него, постепенное повествовательное движение изобразительной мысли и действия, непосредственность жанризма связывает их с традицией русской живописи конца XIX века.

Ленинградские графики-семидесятники-восьмидесятники смогли развить потенции движения казалось бы устоявшейся, ставшей инертной, системы, опираясь на лучшие её традиции.

В своём видении Петербурга одни художников привлекает метафорическая броскость, что к концу 80-х более ощутимо. Другие видят город таким же, каким они видели его и 10 и 20 лет назад. И в этом есть проявление того пассеизма, который вообще свойствен литературному Петербургу. Оправданными становятся урбанистические мифемы и архитектурные фантазии, когда здания переставляются, формируя несуществующие ансамбли, или заново воссоздаются на листе. В этой связи определение понятия «петербургский стиль» является первостепенным. Бинарная природа его, подразумевающая «классичность» и эклектичность (с начала XVIII столетия воспевается имперский центр, изображаются окраины города), графическую линеарность и живописность, была заложена ещё в петровское время. Мирискусники и круговцы, следуя самой пластической культуре города, это двойственное восприятие отразили в своём творчестве. Отсюда, с одной стороны - театрализация и

1 Мочалов Л. В. Борис Власов: графика. - М.: Советский художник, 1985. - С.6, антипленэризм», с другой - живописно-пространственное видение и любование одномоментным состоянием. В целом, художники всё чаще используют «формы» Петербурга, превращая его в некий «метагород», город-знак. Таким образом демонстрируется та множественность постмодернистской практики, которая предвещает новые находки и обретения в развитии художественной культуры XXI века.

Главная цель работы - анализ особенностей графической школы города на основе художественной практики, явившейся результатом переживания такого большого объекта как Петербург - потребовала достаточно условной классификации обширного графического материала, но оказалась вполне оправданной. Она позволила автору соприкоснуться с не освящёгаюй областью творчества ряда крупных ленинградских-петербургских мастеров в контексте иконологического анализа. Хотя не возможно было в полной мере охватить все работы даже представленных художников. Многие из них раскрывают новые грани своего творчества, черпая истоки в самой природе графического искусства, развивая при этом петербургскую тематику (появляются такие пространственно-композиционные решения, как оформление интерьера или декоративная пластика). Данная же работа может стать неким импульсом для начала монографических исследований, а также она открывает дополнительные возможности для изучения развития русского графического искусства в целом.

Список научной литературыМушарапова-Шварц, Валерия Александровна, диссертация по теме "Изобразительное и декоративно-прикладное искусство и архитектура"

1. Общая и специальная литература1.. Выставочные обзоры

2. I. Статьи и заметки в журналах и газетах, посвященные персоналиям I.

3. Ю. П. Анненков. Дневник моих встреч: цикл трагедий. JL: Искусство, 1991.-Т. 1 -343 с. - Т. 2 - 303 с.

4. Н. П. Анциферов. «Непостижимый город.». -JI.: Лениздат, 1991. 335 с.

5. М. Я. Басина. Петербургская повесть. Л.: Дет. литература, 1974. - 237 с.

6. M. М. Бахтин. Проблемы поэтики Достоевского. M.: Худ. литература, 1972.-470 с.

7. А. Д. Боровский. Силуэты современных художников. СПб.: Изд-во И. Лимбаха, 2003. - 375 с.

8. И. С. Бродский. Графика. Ленинградские художники. Л.: Искусство, 1947.-115 с.

9. Ю. Я. Герчук. Советская книжная графика. M.: Знание, 1986. -126 с.

10. Н. В. Гоголь. Повести. Т. 3. - M.: Изд-во АН СССР, 1959. - 502 с.

11. Город глазами художников. Петербург-Петроград-Ленинградв произведениях живописи и графики. -Л.: Художник РСФСР, 1978. 394 с.

12. М. В. Добужинский. Воспоминания. -М.: Наука, 1987. 477 с.

13. К. Г. Исупов. Москва и Петербург: pro et contra. Диалог культур в истории национального самосознания. СПб.: Русский Христианский Гуманитарный Институт, 2000. -198 с.

14. М. С. Каган. Град Петров в истории русской культуры. СПб: Паритет, 2006.-487 с.

15. Г. 3. Каганов. Санкт-Петербург: Образы пространства. СПб.: Изд-во И. Лимбаха, 2004.-231 с.

16. Н. Н. Калитина. Французская пейзажная живопись 1870-1970. Л.: Искусство, 1972. - 262 с.

17. Ленинградские гравёры. 12 сюжетов (альбом репродукций). Л.: Художник РСФСР, 1965. - 12 л. ил.

18. Г. Н. Комелова. Виды Санкт-Петербурга и его окрестностей 1820-х гг. -Л.: ГЭ, 1960.-59 с.

19. Г. Н. Комелова. Петербург и в произведениях Патерсена. М.: Изоискусство, 1978. -142 с.

20. Г. Н. Комелова. Адриан Шхонебек и Алексей Зубов. М.: Искусство, 1997.-123 с.

21. В. И. Курдов. Памятные дни и годы. Записки художника. СПб.: Арсис, 1994.-238 с.

22. Б. М. Кустодиев. Письма. Статьи, заметки, интервью. Л.: Художник РСФСР, 1967.-432 с.

23. А. де Кюстин. Николаевская Россия. -М: Политиздат, 1990.-350 с.

24. М. С. Лебедянский. Гравёр петровской эпохи А. Зубов. М.: Искусство, 1973.-49 с.

25. Ленинградская станковая литография. 1933 -1963 гг. Л.: Искусство, 1986.-146 с.

26. Ю. М. Лотман. Символика Петербурга и проблема семиотики города // Труды по знаковым системам. Вып. 18. Семиотика города и городской культуры. Тарту. 1984. - 283 с.

27. Ю. А. Молок. Владимир Михайлович Конашевич. Л.: Советский художник, 1969. -335 с.

28. И. В. Никифоровская. Художники осаждённого города: ленинградские художники в годы Великой Отечественной войны. Л. : Искусство, 1985. -240 с.

29. Л. В. Пакулина. «Мои глаза вода каналов.». - СПб.: СПбГТУ, 2000. -47 с.

30. Петербург. Автолитографии А.П. Остроумовой-Лебедевой. СПб.: Комитет популяризации художественных изданий, 1922. - 12 л.

31. Петербург в 21 году. Литографии М. В. Добужинского. СПб.: Комитет популяризации художественных изданий, 1923. - 12 л.

32. Петербург. Руины и возрождение. Гравюры на дереве П. А. Шиллинговского. СПб.: Полиграфический отдел АХ, 1923. - 10 л.

33. В. Н. Петров. Владимир Васильевич Лебедев. 1891 1967. - Л.: Художник РСФСР, 1972. - 304 с.

34. О. И. Подобедова. Е. Е. Лансере. 1875 1946. -М.: Советский художник, 1961.-419 с.

35. Н. И. Попова. Мастера ленинградской графики. JL: Искусство, 1970. -20 с.34. 3. С. Пышновская. Немецкие художники-антифашисты: культурно-исторический очерк. -М.: Наука, 1976. -136 с.

36. Д. В. Сарабьянов. Русская живопись. Пробуждение памяти. М.: Искусствознание, 1998.-432 с.

37. А. А. Сидоров. Русская графика начала XX века. М.: Искусство, 1969. -250 с.

38. А. А. Сидоров. О мастерах зарубежного, русского и советского искусства. М.: Советский художник, 1985. - 239 с.

39. Современная ленинградская ксилография 1969 1979 гг. - Л.: Художник РСФСР, 1980.-12 с.

40. Современные гравёры Москвы. Гравюры на дереве. Л.: Художник РСФСР, 1979.-10 с.

41. А. А. Ушин. Ленинград в блокаде. Двадцать линогравюр. Л.: Художник РСФСР, 1985.-20 л.

42. А. А. Ушина. Петербург в графике: Династия Ушиных. СПб.: Logos, 2003.-324 с.

43. А. А. Фёдоров-Давыдов. Русский пейзаж XVIII начала XIX вв. - М.: Искусство, 1953. - 363 с.

44. А. А. Фёдоров-Давыдов. Русское и советское искусство. Статьи и очерки. -М.: Искусство, 1975.-739 с.

45. А. Д. Чегодаев. Русская графика. 1928 1940. Рисунок. Эстамп. Книга. -М.: Искусство, 1971. -32 с.

46. А. Д. Чегодаев. Русская графика. 1941 -1960. Рисунок. Эстамп. Книга. -М.: Искусство, 1979.-39 с.

47. А. Д. Чегодаев. Страницы истории советской живописи и советской графики. М.: Советский художник, 1984. - 486 с.

48. М. А. Чегодаева. Пути и итоги: русская книжная иллюстрация. 1953 -1980.-М.: Книга, 1989.-239 с.

49. Г. И. Чугунов. М. В. Добужинский. 1875 1957. - Л.: Художник РСФСР, 1988.-110 с.

50. В. Б. Шкловский. Жили-были. М.: Сов. писатель, 1966. - 551 с.

51. М. Г. Эткинд. Н. Альтман. -М.: Сов. художник, 1971. 130 с.

52. М. Г. Эткинд. А. Н. Бенуа и русская художественная культура конца XIX начала XX века. - Л.: Художник РСФСР, 1989. - 478 с.

53. М. А. Алексеева. Петербург и Москва в видописи XVIII века // Петербургские чтения. Петербург и Россия, Петербург и Россия. СПб: Наука, 1994.-С. 8-9.

54. А. Н. Бенуа. Живописный Петербург // Мир искусства. 1902.1.1. №1 -6., отдел «Хроника». - С. 1-5.

55. К. Безменова. Советская литография 20-х гг. // Советская графика' 6. -М.: Советский художник, 1981. С.278 - 297.

56. А. Д. Боровский. Пятая Всероссийская выставка эстампа // Советская графика' 74. М.: Советский художник, 1976. - С.36 - 39.

57. А. Д. Боровский. Традиционна ли ленинградская графика? // Советская графика' 9. М.: Советский художник, 1985. - С. 194 - 211.

58. А. Д. Боровский. Современная российская графика: тематические аспекты // Советская графика.-JL: ГРМ, 1991.-С. 119-139.

59. Ю. Я. Герчук. Тихая графика // Творчество. 1971. - №1. - С. 15.

60. Ю. Я. Герчук. Эстамп в мастерской, на выставке, в магазине // Советская графика' 73. М.: Советский художник, 1974. - С. 104 - 116.

61. А. А. Каменский «Реальность метафоры» // Творчество. 1968. - №8. - С. 13-15.

62. А. А. Каменский. Самопознание жанра // Советская графика' 6. М.: Советский художник, 1981. С.58 - 79.

63. А. Кантор. Искусство восьмидесятых годов // Советское искусствознание' 24. М.: Советский художник, 1988. - С.5 - 29.

64. Г. Н. Комелова. Первые гравированные изображения памятника Петру IЭ. М. Фальконе в Петербурге // Сообщения ГЭ. Л.: Аврора, 1971. - С. 89 - 95.

65. Э. Кузнецов. «Мир искусства» в судьбе ленинградской книжной графики // Искусство Ленинграда. 1991. - №5. - С. 24 - 30.

66. И. В. Лебедева. Общество живописцев. К истории художественной жизни Ленинграда 1920-х годов //Советское искусствознание'24. М.: Советский художник, 1988. - С. 348 - 361.

67. Л. В. Мочалов. Проблема реализма в советском искусстве // Советское искусствознание'1 -М.: Советский художник, 1987. С. 15 -22.

68. М. Немировская. Группа «Тринадцать». Советская графика' 75-76. - М.: Советский художник, 1977. - С. 182- 193.

69. М. Немировская. О некоторых особенностях советской станковой графики 20 начала 30-х гг. // Советская графика' 77. - М.: Советский художник, 1979. - С.211 - 230.

70. Ю. М. Непринцев. Ленинградцы // Художники Ленинграда. Л., 1963. - С. 13-17.

71. В. М.Полевой. Проблемы реализма в искусстве 70-х гг. // Советское искусствознание' 21. -М.: Советский художник, 1987. С.5 -14.

72. Г. Г. Поспелов. Поворот к рисунку // Советская графика' 74. М.: Советский художник, 1976. - С. 152 -162.

73. Г. Г. Поспелов. Русский рисунок 1960 1970-х гг. // Советская графика' 77.-М.: Советский художник, 1979. - С. 128 - 156.

74. Н. Э. Радлов. Современная графика и рисунок // Аполлон. 1913. - №6. -С. 11-12.

75. А. А. Сидоров. Московская школа графики // Печать и революция. 1925. июль - сентябрь, кн. 5-6.

76. Б. Д. Сурис. Дмитрий Митрохин// Советская графика' 73. -М., 1974. С. 83.

77. Б. Д. Сурис. Н. А. Тырса // Советская графика' 7. М.: Советский художник, 1983. - С. 248 -265.

78. M. A. Чегодаева. Станковая графика и художественная критика (по страницам журналов 1973 года) // Советская графика' 73. М.: Советский художник, 1974.-С. 10-17.

79. О. Н. Шихирева. Две выставки «Круга художников» // Искусство. 1982. - №7. - С. 34-40.

80. О. Н. Шихирева. К истории общества «Круг художников» // Советское искусствознание' 82, вып. 1. -М., 1983. С. 295 - 326.

81. S. Giedion. Space, Time and Architecture: The Growth of a new Tradition. -Cambridge, 1967. 735 p.

82. Graphik // Das Grosse Buch der Kunst. London, 1958. - S. 406 - 408. 83.1. Kranzfelder. Grosz. - Köln.: Taschen, 2005. - 96 s.

83. L. Mumford. The City and the History. London, 1961. -p. 590.1..

84. Выставка рисунка ленинградских художников. JI.: Художник РСФСР, 1971.-41 с.

85. Выставка ленинградского эстампа. Л.: Художник РСФСР, 1973. - 18 с.

86. Выставка книжной графики ленинградских художников. 7-я. Л.: Художник РСФСР, 1974. - 58 с.

87. Выставка эстампа. Отчёт художников экспериментальной мастерской. -Л.: Художник РСФСР, 1980. 25 с.

88. Выставка ленинградской книжной графики. 8-я. Л.: Художник РСФСР,1983.-79 с.

89. Выставка произведений ленинградских ксилографов. 2-я. Л.: Художник РСФСР, 1984.-59 с.

90. Городской смотр творческой молодёжи Ленинграда 1974 года. Л.: Художник РСФСР, 1974. - 34 с.

91. Зональная выставка произведений ленинградских художников 1980 года. Каталог. Л.: Художник РСФСР, 1983. - 48 с.

92. В. С. Матафонов. Рисунок. Акварель. Всероссийская выставка.2-я. 1978. -Л.: Художник РСФСР, 1981. 11 с.

93. Невский проспект в XVIII XX вв. Выставка (СПб, 1996). - СПб, 2000. -35 с.

94. Осенняя выставка произведений ленинградских художников 1973 года. -Л.: Художник РСФСР, 1976. 34 с.

95. Седьмая Всесоюзная выставка акварели. М.: Советский художник.1984.-46 с.

96. Третья Всероссийская выставка. Рисунок и акварель. М.: Советский художник, 1983. - 53 с.

97. Четвёртая Всесоюзная выставка акварели. Каталог. М.: Советский художник, 1975. - 32 с.

98. М. Заборов. V-я Всесоюзная выставка эстампа // Советская графика'74 -М.: Советский художник, 1976. С.24 -31.

99. JI. В. Мочалов. Заметки о Третьей Всероссийской выставке «Рисунок и акварель» // Советская графика' 75-76. М.: Советский художник, 1986. - С. 182-191.

100. О. Сугробова. VI-я Всесоюзная выставка эстампа // Советская графика'8.- М.: Советский художник, 1984. С. 23 - 32.

101. М. А. Чегодаева. Заметки с 12-ой выставки книжной графики (о теориях по поводу иллюстраций и об иллюстрациях "по поводу") // Советская графика' 77. -М.: Советский художник, 1979. С. 157 - 164.

102. Д. Шмаринов. Первая Всесоюзнаяя выставка книжной иллюстрации // Советская графика' 6. -М.: Советский художник. 1981. С.8 -37.104. "Blood and tears" an exhibition Of Russian art, inspired by the siege of Leningrad 1941-1945. - Portsmouth. - 1994.-31 p.

103. Cityscape 1910-39: Urban themes in American, German and British art. (A catalogue of the exhibition). London. - 1977. - 54 p.1.I.

104. Алексеев Владимир Фёдорович (1944 г.)

105. Б. Семёнов. Гравёр, офортист, иллюстратор Владимир Алексеев // Нева.- 1981. -№9. -С.192-193.

106. Люкшин Юрий Константинович (1949 г.)

107. ВЬЮ. Новиков. Лукавый рунопевец // Искусство Ленинграда. 1991. - №5. -С.79-80.

108. Е. Гиндина. Сюжеты однообразия // Вечный Петербург. 1996. - 26 сент. -СЛ.

109. Л. Емельянова. В корпусе Бенуа скульптура и графика (о выставке работ Н. Могилевского и Ю. Люкшина) // Санкт-Петербургские ведомости.1996.-26 сент.-С. 1.

110. Ю.Люкшин. Дневник паломника. СПб: ГРМ. - 1996.-31 с.135. 3. Арсеньева. И возвращается ветер на круги своя. // Рабочий край. 1997. 15 февр. - С. 5.

111. Ю. Люкшин. Лики России. 1974 2001. Живопись. Графика. - Вологда. -2002.-45 с.

112. Ю. Люкшин. Экслибрисы. Сборник статей. Вологда. - 2002. - 98 с. Кульшаров Леонид Набиевич (1944 г.)

113. А. Муратов. Выставка «Ленинградские пейзажи». Л. - 1987. - 2 с.

114. Л. Кульшаров. Так живём // Санкт-Петербургские ведомости. 1998. -29 июля. - С. 2

115. Мишин Валерий Андреевич (1939 г.)

116. Н. Барова. «. Тень мою любя» // Аврора. 1985. -№6. - С. 82 - 83.

117. Т. Буковская. О творчестве Мишина // Аврора. -1988. №11. - С. 160.

118. В. Шипов. О выставке работ В. Алексеева // Художник. 1985. - №7. -С. 36.

119. JI. Леусская. «И, кажется, вечор бродил я в этих рощах» // Санкт-Петербургские ведомости. -1993. 10 февр. - С.5.

120. Бекарян Дзовинар Аровна (1940 г.)

121. Н. Свистунова. Начало пути // Творчество. 1971. - №9. - С 12 -13

122. И. Мямлин. Дзовинар Бекарян // Аврора. -1973. №3. - С.4.

123. Л. Ивакина. Лирика и эпос в произведениях Дзовинар Бекарян // Искусство. -1986. №6. - С.26 - 30.

124. Романтики Д. Бекарян и С. Якобчук. Весенний каталог. СПб: Экстрапринт, 2002. -15 с.

125. Блинов Валентин Николаевич (1944 г.)

126. Г. Голенький. Разрушенная обыденность // Творчество. 1969. - №11. -С.13 -15.

127. А. Крестинский. Гравёр и город // Аврора. 1975. - №6. - С. 74 - 75.

128. Валентин Блинов: комплект открыток. М.: Советский художник. -1979.

129. Вильнер Виктор Семёнович (1925 г.)

130. Г. Соколов. "Дни нашей жизни" // Художник. 1970. - №7. - С.22 -23.

131. И. Мямлин. "Всё с этим городом навек." // Аврора. 1973. - №12. -С.54.

132. Н. Ватенина. Виктор Вильнер // Творчество. 1974. - №3. - С. 8 - 10.

133. Выставка работ Виктора Вильнера. Л.: Ленкнига, 1979. - 4 с.

134. Виктор Вильнер. Альбом. СПб: Гиперион. - 2002. - 12 с. Власов Борис Васильевич (1936 -1981 гг.)

135. Н. Попова. Борис Власов // Советская графика' 73. М.: Советский художник, 1974. - С.42 - 45.

136. Е. Ясногородская. Преемственность // Детская литература. 1975. - №7. -С. 77-80.

137. Б. Власов. Выставка произведений. Каталог. JL: Художник РСФСР, 1975.-9с.

138. Б. Власов. Выставка произведений. -М.: Советский художник. 1982. -23 с.

139. А. Боровский. Лирика и гротеск. Графика Б. Власова // Нева. 1982. -№6. - С. 175 -176.

140. А. Боровский. Графика Бориса Власова // Творчество. 1983. -№9. -С.13-15.

141. О. Мамонтова. Борис Власов и его книги // Детская литература. 1983. -№5.-С. 64-70.

142. О. Мамонтова. Борис Власов // Советская графика' 8. М.: Советский художник. - 1984. С. 102 - 109.

143. Л. Мочалов. Борис Власов. Графика. -М.: Советский художник. 1985. -48 с.

144. Н. Ковалёв. Борис Власов: Портрет художника // Нева. 2001. -№11.-С. 212-216.

145. Л. Скобкина. Пространство символа // Дружба народов. 1990. - №7. -С.55-56.

146. Яковлева В. Репродукция души // Искусство Ленинграда. 1990. -№7.-С. 55-56.

147. Пакулина Любовь Вячеславовна (1947 г.)

148. А. Дмитренко. «Неотражённым светом» // Аврора. 1996. - №4. - С. 142 -143.

149. Сердюков Владимир Иванович (1924 2003 гг.)

150. Ленинград: 20 гравюр на дереве В. И. и Н. В. Сердюковых. Л.: Художник РСФСР. -1984.

151. Яхнин Рудольф Моисеевич (1938 -1997 гг.)

152. В. Лахно. Стены города и книг // Аврора. 1973. - №5. - С. 80.

153. М. Воскресенская. «Люблю тебя, Петра творенье.». Гравюры Рудольфа Яхнина // Нева. 1985. - № 10. - С. 80 - 81.

154. С. Фингарет. Светом наполненный парус // Литературное обозрение. -1987.-№9.-С. 91-92.

155. О. Тимофеев. О кораблях и людях // Советская культура. 1988. - 23 июля.-С. 12.

156. Е. Попова. Куда плывут корабли?: о графике ленинградского художника Р. Яхнина // Детская литература. 1989. - №8. - С. 67 - 68.

157. Н. Сидорова. Смерть под парусами: памяти художника Рудольфа Яхнина // Вечный Петербург. 1997. 5 сент. - С. 3.1. Список иллюстраций

158. П. Пикарт. Петербургская сторона в 1704 году. Офорт, резец. 1704.

159. А. Зубов. Адмиралтейство. Клеймо «Панорамы Петербурга». Офорт, резец. 1716.

160. Е. Виноградов с рисунка М. Махаева 1749 г. Проспект вверх по реке от Адмиралтейства и Академии наук. Гравюра резцом. 1753.

161. М. Махаев. Вид по реке Мойке от дворца П. И. Шувалова в сторону Синего моста. Тушь, перо, кисть. 1757- 1759. ГРМ

162. X. Марселиус. Адмиралтейство с Невы. Бумага, тушь. 1725. БАН

163. Дж. Кваренги. Адмиралтейство и Зимний дворец. Тушь, перо. 1780-е гг. Венеция, Академия художеств

164. Дж. Кваренги. Памятник Петру I на Сенатской площади. Тушь, перо. 1780-е гг. Венеция, Академия художеств

165. Б. Патерсен. Сенатская набережная с Невы. Акварель. 1801. ГЭ

166. А. П. Брюллов. Вид Сенной площади. Литография. 1822.

167. С. Ф. Галактионов. Вид Старого арсенала. Литография. 1822.

168. П. С. Иванов с рисунка В. Садовникова. Панорама Невского проспекта. Фрагмент. Литография. 1835.

169. П. С. Иванов с рисунка В. С. Садовникова. Разносчик апельсинов. Литография. 1833.

170. П. С. Иванов с рисунка В. С. Садовникова. Цветочник. Литография. 1833.

171. П. С. Иванов с рисунка В. С. Садовникова. Птичник. Литография. 1833.

172. А. Н. Бенуа. Иллюстрации к поэме А. Пушкина. «Медный всадник». 1916.

173. А. Н. Бенуа. Страница из книги «Медный всадник». 1923.

174. М. В. Добужинский. Иллюстрация к повести Ф. Достоевского «Белые ночи». 1922.

175. М. В. Добужинский. Иллюстрация к повести Ф. Достоевского «Белые ночи». 1922.

176. М. В.Добужинский. Иллюстрация к повести Ф. Достоевского «Белые ночи». 1922.

177. М. В. Добужинский. Эскизы заставок к повести Ф. Достоевского «Белые ночи». 1922.

178. М. В. Добужинский. Дьявол. Тушь, перо. 1907. ГРМ

179. Е. Е. Лансере. Никольский рынок. Уголь, гуашь, цветной карандаш. 1901. ГРМ

180. М. В. Добужинский. Пряжка. Карандаш. 1914. ГРМ

181. М. В. Добужинский. Птица. Набросок пейзажа из серии «Городские сны». Тушь, перо. 1913. ГРМ

182. А. П. Остроумова-Лебедева. Петербург. Новая Голландия. Ксилография. 1901.

183. Г. Гросс. Бунт безумных. Тушь, перо. 1915. Берлин, Государственный музей

184. Г. Гросс. Поперечное сечение. Из серии «Сё человек» («Ессе Homo»). Офсетная печать. 1919-1920.

185. М. Бекман. Ночь. Из серии «Путешествие в Берлин». Тушь, перо. 1922. Берлин, Государственный музей

186. Ф. Мазереель. Голгофа. Ксилография. 1923.

187. А. Кубин. Лист из серии иллюстраций к повести Ф. Достоевского «Двойник». Тушь, перо. 1913.

188. В. Граматте. Лист из серии иллюстраций к повести Н. Гоголя «Шинель». Литография. 1919.

189. В. Граматте. Лист из серии иллюстраций к повести Н. Гоголя «Шинель». Литография. 1919.

190. В. Граматте. Лист из серии иллюстраций к повести Н. Гоголя «Шинель». Литография. 1919.

191. А. П. Остроумова-Лебедева. Фонтанка. Из альбома «Петербург». Литография. 1922.

192. А. П. Остроумова-Лебедева. Французская набережная. Из альбома «Петербург». Литография. 1922.

193. М. В. Добужинский. Исаакиевская площадь. Из альбома «Петербург в 21 году». Литография. 1922.

194. П. А. Шиллинговский. Литовский замок. Из альбома «Петербург. Руины и возрождение». Ксилография. 1923.

195. П. А. Шиллинговский. Зимний дворец и Адмиралтейство в 1921 г. Из альбома «Руины и возрождение». Ксилография. 1923.

196. М. В. Добужинский. Огород на Обводном канале. Из альбома «Петербург в 21 году». Литография. 1922.

197. М. В. Добужинский. Летний сад зимой. Из альбома «Петербург в 21 году». Литография. 1922.

198. В. В. Лебедев. Кондукторша. Из серии «Панель революции». Тушь, свинцовый карандаш. 1922. ГРМ

199. В. В. Лебедев. Трое. Из серии «НЭП». Ламповая копоть. 1926. ГРМ

200. В. М. Конашевич. На прогулке. Из серии «Павловская шпана». Цветная литография. 1925

201. В. М. Конашевич. На улице. Из серии «Улица». Тушь, перо. 1927. ГРМ

202. В. И. Курдов. Торговец шнурками. Из серии «Уличные торговцы». Литография. 1925

203. В. И. Курдов. Торговка яблоками. Из серии «Уличные торговцы». Литография. 1925.

204. В. Курдов. Торговка пирожками. Из серии «Уличные торговцы». Литография. 1925.

205. В. И. Курдов. Торговец швабрами. Из серии «Уличные торговцы». Литография. 1925.

206. Д. И. Митрохин. У букиниста. Тушь, акварель. 1928. ГРМ

207. Д. И. Митрохин. Фонарь. Из альбома «Шесть литографий». 1928.

208. В. М. Конашевич. Павловск. Храм дружбы. Из серии «Павловская шпана». Литография. 1925.

209. В. М. Конашевич. За столом. Из серии «Мелкие рассказы». Тушь, акварель. 1927.

210. Н. Ф. Лапшин. Переход через Неву. Холст, масло. 1935. ГРМ

211. А. С. Ведерников. Тучков мост. Холст, масло. 1935. ГРМ

212. Н. Гильдебрандт (Арбенина). Белая ночь. Пейзаж с яхтами. Акварель. 1955. Музей Анны Ахматовой

213. А. С. Ведерников. Первый снег на Малой Неве. Литография. 1960.

214. Н. Ф. Лапшин. Патруль. Литография. 1939.

215. Ю. М. Непринцев. Город-крепость. Из серии. «В борьбе за Ленинград». Офорт. 1947.

216. А. А. Ушин. Январь 1942-го. Из серии «Блокада Ленинграда». Линогравюра. 1966.

217. А. А. Ушин. Слушают СОВИНФОРМБЮРО. Из серии «Блокада Ленинграда». Линогравюра. 1972- 1979.

218. А. А. Ушин. Аэростат. Заграждения. Из серии «Блокада Ленинграда». Линогравюра. 1965.

219. С. Б. Юдовин. Исаакиевский собор зимой. Линогравюра. 1942.

220. С. Б. Юдовин. Переезд на новую квартиру. Линогравюра. 1943.

221. А. И. Харшак. Здесь прошёл враг. Из серии «1941 1945». Офорт. 1959 -1966.

222. П. А. Шиллинговский. Лист из серии «Осаждённый город». Ксилография. 1941- 1942.

223. П. А. Шиллинговский. Лист из серии «Осаждённый город». Ксилография. 1941 -1942.

224. А. Л. Каплан. Зимний пейзаж. Литография. 1945.

225. А. А. Ушин. Утро. Из серии «Сюитао проводах.». Линогравюра. 1960.

226. А. А. Ушин. На путях. Из серии «Сюита о проводах.». Линогравюра. 1958.

227. Е. Е. Айзенпггадт. У заводской проходной на Выборгской стороне. Линогравюра. 1975.

228. О. А. Почтенный. Новостройки на Охте. Линогравюра, акварель. 1975.

229. В. С. Вильнер. Река-труженица. Из серии «Дни нашей жизни». Цветная автолитография. 1976.

230. В. С. Вильнер. На заре. Из серии «Белые ночи». Цветная автолитография. 1972.

231. В. С. Вильнер. Девушка и атланты. Из серии «Белые ночи». Цветная автолитография. 1972.

232. В. С. Вильнер. Пролог. Из серии «Петербургские повести». Автолитография. 1984.

233. В. С. Вильнер. Шинель. Из серии «Петербургские повести. Автолитография. 1973.

234. В. С. Вильнер. Наказание. Из серии «По мотивам произведений Ф. Достоевского. Автолитография. 1974.

235. В. А. Мишин. Любопытный. Из серии эпиграмм А. Пушкина. Акватинта. 1983.

236. В. А. Мишин. На Воронцова. Из серии эпиграмм А. Пушкина. Акватинта. 1983.

237. В. А. Мишин. Тень поэта. Меццо-тинто. 1983.

238. В. Ф. Алексеев. Из серии иллюстраций к повести Н. Гоголя «Нос». Свинцовый карандаш. 1971. Собственоость автора

239. В. Ф. Алексеев. Вечерний город. Сухая игла. 1979.

240. В. Ф. Алексеев. ЦПКО. Резцовая гравюра, акварель. 1990.

241. В. Ф. Алексеев. Нева ночью. Резцовая гравюра, акварель. 1999.

242. В. Ф. Алексеев. Раскопки. Сухая игла. 1979.

243. Д. А. Бекарян. Большая Московская. Акварель. 1975. СПб, частное собрание

244. Д. А. Бекарян. Карповка. Акварель. 1975. СПб, частное собрание

245. Д. А. Бекарян. Карповка. Акварель. 1978. СПб, частное собрание

246. Д. А. Бекарян. Львиный мостик. Акварель. 1996. СПб, частное собрание

247. Д. А. Бекарян. Старый дом. Акварель. 1992. Собственность автора

248. Л. В. Пакулина. Конюшенный мостик. Акварель. 1978. СПб, частное собрание

249. Л. В. Пакулина. Преображенский собор. Акварель. 1978. Собственность автора

250. Л. В. Пакулина. Конюшенный мост. Акварель. 1981. СПб, частное собрание

251. Л. Н. Кулыиаров. Лист из серии «Зимний город». Меццо-тинто. 1978.

252. Л. Н. Кулынаров. Лист из серии «Ленинградские ночи». Меццо-тинто. 1981.

253. Л. Н. Кулыиаров. Лист из серии «Ленинградские ночи». Меццо-тинто.1981.

254. Л. Н. Кулыиаров. Лист из серии «Ленинградские ночи». Меццо-тинто.1982.

255. В. И. Сердюков. Аничков мост. Цветная ксилография. 1975.

256. В. И. Сердюков. Арка Главного штаба. Цветная ксилография. 1979.

257. В. И. Сердюков. Над Невой. Цветная ксилография. 1981.

258. Р. М. Яхнин. Прибытие корабля. Меныниковский дворец. Линогравюра. 1984.

259. Р. М. Яхнин. Петровский натюрморт. Линогравюра. 1985.

260. Р. М. Яхнин. Адмиралтейская верфь. Линогравюра. 1985.

261. Р. М. Яхнин. У Петровской Кунсткамеры. Линогравюра. 1985.105. 10. К. Люкшин. Основатель. Из серии «Современный лубок». Офорт, акварель. 1983.106. 10. К. Люкшин. Закладка города. Из серии «Современный лубок». Офорт, акварель. 1982.

262. Ю. К. Люкшин. Пиковая дама. Акварель, коллаж. 1996. Собственность автора

263. Ю. К. Люкшин. Пиковая дама. Акварель, коллаж. 1996. Собственность автора

264. Ю. К. Люкшин. Экслибрис Николая Лескова. Офорт, акварель. 1986.

265. Ю. К. Люкшин. Экслибрис Виктора Вильнера. Офорт. 1978.111. 10. К. Люкшин. Утро. Из серии «Преображенский собор». Акварель. 1999. Собственность автора

266. Б. В. Власов. Дом мод. Манекены. Бумага, графитный карандаш. 1972.

267. Б. В. Власов. В рыцарском зале. Из серии «Эрмитаж». Автолитография. 1975.

268. Б. В. Власов. Вечерняя прогулка. Из серии «В нашем городе». Цветная автолитография. 1978.

269. В. Н. Блинов. Город. Линогравюра. 1978.

270. В. Блинов. Лист из серии «Город трудовой». Линогравюра. 1977.

271. В. Н. Блинов. Утро. Линогравюра. 1974.

272. В. Блинов. Вознесенский проспект. Картон, смешанная техника. 2001. СПб, частное собрание

273. Илл. 1. П. Пикарт. Петербургская сторона в 1704 году. Офорт, резец. 1704.

274. Илл. 2. А. Зубов. Адмиралтейство. Клеймо «Панорамы Петербурга». Офорт, резец. 1716.

275. Илл. 3. Е. Виноградов с рисунка М. Махаева 1749 г. Проспект вверх по реке от Адмиралтейства и Академии наук. Гравюра резцом. 1753.

276. Илл. 4. М. Махаев. Вид по реке Мойке от дворца П. И. Шувалова в сторону Синего моста. Тушь, перо, кисть. 1757 1759.

277. Илл. 5. X. Марселиус. Адмиралтейство с Невы. Бумага, тушь. 1725.

278. Илл. 6. Дж. Кваренги. Адмиралтейство и Зимний дворец. Тушь, перо. 1780-е гг.

279. Илл. 7. Дж. Кваренги. Памятник Петру I на Сенатской площади. Тушь, перо. 1780-е гг.

280. Илл. 8. Б. Патерсен. Сенатская набережная с Невы. Акварель. 1801.

281. Илл. 9. А. Брюллов. Вид Сенной площади. Литография. 1822.

282. Илл. 10. С. Галактионов. Вид Старого арсенала. Литография. 1822.

283. Илл. 11. П. Иванов с рисунка В. Садовникова. Панорама Невского проспекта. Фрагмент. Литография. 1835.1Х1Л ©у »лтЯкчцптсI