автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Торговые связи племен Прикубанья с античным миром в конце VII - первой половине I в. до н.э.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Торговые связи племен Прикубанья с античным миром в конце VII - первой половине I в. до н.э."

На правах рукописи

Улитин Владислав Всеволодович

Торговые связи племен Прикубанья с античным миром в конце VII — первой половине I в. до н.э. (по данным амфорной тары)

07.00.06 — археология

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Санкт-Петербург 2006

Работа выполнена в Кубанском государственном университете

Научный руководитель — кандидат исторических наук, доцент Марченко Иван Иванович

Официальные оппоненты:

Доктор исторических наук, профессор Монахов Сергей Юрьевич Кандидат исторических наук Терещенко Андрей Евгеньевич

Ведущая организация: Государственный Эрмитаж

Защита состоится «2/7» «угха^З » 2006 г. в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 002.052.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Институте истории материальной культуры РАН по адресу С.-Петербург, Дворцовая набережная, 18.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института истории материальной культуры РАН

Автореферат разослан «/¿_» ¿М/^ЪФ 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, канд. ист. наук

П.Б. Нехорошее

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность исследования.

История античного Боспора и племен Прикубанья является неотъемлемой частью истории России и играет важную роль в определении ее места и значения в истории мировой цивилизации и культуре. Древняя история Прикубанья занимает особое место в мировой и античной истории. Соседствуя с территорией Боспорского государства, находясь в орбите его экономического влияния и частично входя в него политически, население Прикубанья активно участвовало в торговых отношениях со многими античными полисами Восточного Средиземноморья и Причерноморья.

Изучение этих взаимоотношений расширяет наши знания по истории ряда античных государств и древнего населения Прикубанья. Спрос на одни виды товаров и возможность производства в значительном количестве других служили основой для активного развития греко-варварской торговли. Торговля, с одной стороны, имела первостепенное значение дня экономики античных полисов, а, с другой — способствовала ускорению социально-экономического и культурного развития областей варварского мира, в частности, древнего Прикубанья.

Объектом исследования являются древне греческие амфоры, найденные на территории Прикубанья, предметом — торговые связи племен Прикубанья с античным миром

Хронологические рамки исследования - конец VII - первая половина I в. до н.э. С одной стороны, они определяются самим амфорным материалом, представленным на протяжении всего этого периода, с другой -особенностями исторического развития племен Прикубанья, государств античного мира в целом и Боспорского государства в частности. Выбранный период позволяет проследить зарождение, расцвет и упадок греко-меотских торговых связей. Начало выбранного периода совпадает с первыми поставками товаров в керамической таре » Прнкубанье и началом освоения греками Северо-Восточного Причерноморья. В качестве верхней границы условно взят 63 г. до н.э.: время распада Причерноморской державы Митридата Евпатора и начала утверждения римского влияния в Северном Причерноморье. В то же время до минимума сократились поставки товаров в в амфорах в Прикубанье.

Географические рамки - территория меотских памятников Прикубанья, т.е. памятников, относящихся к меотской археологической культуре. При этом вслед за рядом авторов, считая наименование «меоты» собирательным, мы понимаем под ними разноэпгачное население Прикубанья, различное по своему происхождению, но включаемое по ряду признаков в единую археологическую культуру. Амфорный импорт с территории Синдики остается за рамками исследования. Это особая этнокультурная область, рано подвергшаяся греческому влиянию и ставшая неотъемлемым компонентом территории Боспорского государства.

Степень изученности проблемы.

• Период с 80-х гг XIX по середину 20-х гг. XX в. может быть охарактеризован как время начала накопления амфорного материала с памятников Прикубанья. Амфоры в это время были найдены при раскопках курганов или случайно. Сама греческая керамическая тара с рассматриваемой территории исследователей еще не интересовала и для изучения торговых связей не привлекалась. Амфоры были найдены в курганах Карагодеуашх (раскопки 1888 г. Е.Д. Фелицына), Курджипском (раскопки В.М.Сысоева 1895-1896 гг.), Марьевском и Елизаветинских (раскотси Н.И. Веселовского 1912-1915 и 1917 гг.).

С конца 20-х гг. XX в. начинается исследование памятников рядового населения Прикубанья - городищ и грунтовых могильников. Это сразу во много раз увеличило амфорный материал, В 30-х гг. амфорные клейма из Прикубанья были использованы Б Л. Граковым в его докторской диссертации, посвященной керамической таре^эпохи эллинизма, в качестве источника для изучения торговых связей (Граков, 1939).

Большое значение для изучения керамической тары из меотских памятников Прикубанья и боспоро-меотской торговли имели работы 50-х-60-х гг. ИЗ. Зеест и Н.В. Анфимова (Зеест, 1951; Зеест, 1960; Апфимов, 1951). Впервые внимание было обращено на иеклейменые амфоры и амфорные фрагменты из Прикубанья. Были опубликованы и использованы при создании типологических классификаций амфоры из ряда могильников Прикубанья; опубликована значительная часть синопских клейм (правда, в основном из подъемного материала); рассмотрены вопросы, связанные с развитием торговых связей боспорских городов с меотами Прикубанья. Кроме того, амфорный материал был опубликован в ряде статей, посвященных общей характеристике меотских памятников (Шилов, 1952; Анфимов, 1951,1952; Смирнов, 1958).

Керамическая тара из ряда памятников Прикубанья рассматривалась в статье И.Б. Браишнекого, посвященной амфорным комплексам из курганов скифской знати, где были проанализированы и датированы амфорные комплексы Южного кургана у станицы Елизаветинской и Марьянского кургана (Брашинский, 1965) и в его обобщающих работах по изучению торговли античных государств Северного Причерноморья (Брашинский, 1984а; 19846). Этот исследователь впервые подробно изложил методику количественной оценки торговли. В 80-е гг. находки амфор с территории Прикубанья и вопросы развития греко-меотской торговли рассматривались в работах А.З. Аптекарева (Аптекарев, 1982), И.С. Каменецкого (Каменецкий, 1984; 1989), И.И. Марченко (Марченко, 1986).

В 90-х гг. XX - начале XXI в выборка амфор из Прикубанья количественно и качественно значительно расширилась за счет амфор, найденных при раскопках меотских памятников. Большое количество амфор из Прикубанья опубликовали Н.Ю. Лимберие и И.И. Марченко (Лимберис, Марченко, 1997; 1998; 2005; Бочковой, Лимберис, Марченко, 2005). Ряд

выводов о развитии торговых связей племен Прихубанья с античным миром на основе изучения керамической тары был сделан в работах К. Зегебарта (Зегебарт, 1990), В.П.Копылова (Копылов, 2001, 2003), И.И.Марченко (Марченко, 1996), А.А.Малышева (Малышев, 1994; 1996а; 19966; 2000). Первым обобщающим и наиболее полным исследованием по античному импорту VI-I вв. до н.э. на Северном Кавказе стала кандидатская диссертация A.A. Малышева (Малышев, 1994). В ней была дана общая картина поступления всех известных по археологическим раскопкам категорий античного импорта на Северный Кавказ, выделены периоды в развитии греко-меотских торговых связей, а также районы Северного Кавказа, различающиеся по особенностям распространения' античного импорта. В статье 2000 г. A.A. Малышев предложил свою оценку динамики греко-меотской торговли на основе учета количества предметов импорта, в т. ч. амфор, найденных в Прикубанье (Малышев, 2000). Очень важное значение для изучения амфорного импорта с территории Прикубанья имеют работы С.Ю. Монахова. Большое количество амфор из Прикубанья было не только опубликовано, но и активно использовано им для создания классификаций амфор основных экспортеров товаров в керамической таре (Монахов, 1989, 1992,1996, 1999а, 1999б, 1999в, 2001; 2003; Monacbov, 1993). Определенным итогом изучения амфор из Северного Причерноморья стали две монографии С JO. Монахова. Одна из лих посвящена анализу амфорных комплексов этого региона и их датировке (Монахов, 1999а). В том числе, в этой своей работе С.Ю. Монахов проанализировал и ввел в научный оборот известные ему амфорные комплексы из меотских курганов и грунтовых могильников Прикубанья. Другая его монография (Монахов, 2003) представляет типологические и хронологические классификации амфор основных центров-экспортеров, В ней впервые опубликованы амфоры из ряда могильников Прикубанья. Неопубликованному и неизученному амфорному материалу из раскопок ряда меотских памятников уделил внимание автор диссертации (Улитин, 2000, 2001а, 20016, 2002а, 20026, 2003, 2004, 2005а. 20056, 2006а, 20066). Основные результаты изучения динамики развития греко-меотской торговли по материалам греческой амфорной тары были отражены в одной из наших статей (Улитин, 200бв).

Таким образом, к настоящему моменту достигнуты значительные успехи в изучении греческой керамической тары из Прикубанья и использовании ее как источника для изучения греко-меотских торговых связей. Вместе с тем небходимо отметить, что новые классификации амфор и амфорных клейм были использованы исследователями для определения лишь небольшой части накопленного материала. Для изучения греко-меотской торговли практически не привлекались значения стандартных емкостей амфор. Поэтому, в частности, до сих пор отсутствует обоснованная сравнительная количественная оценка состава и динамики импорта. Исследователями еще не был привлечен для характеристики торговли наиболее представительный, в первую очередь узкодатируемый амфорный материал из раскопок 90-х гг. XX - начала XXI в., в том числе и амфорные

комплексы. Только выполнение этих условий даст возможность охарактеризовать греко-меотские торговые связи на качественно более высоком уровне.

Цель исследования - охарактеризовать по материалам керамической тары торговые связи населения Прикубанья с античным миром. Достижению намеченной цели служит решение ряда задач:

1. сбор сведений об амфорном импорте конца VII — первой половины I в. до н.э. с памятников Прикубанья,

2. графическая фиксация (это касается материала, изученного непосредственно автором),

3. определение и датировка амфорного материала,

4. систематизация амфорного материала по центрам и периодам развития торговли, а также более узким временным промежуткам,

5. статистическая обработка с учетом количества амфор и их стандартных или фактических объемов,

6. выявление динамики объемов торговли,

7. картографирование находок амфор,

8. выделение из известных локальных групп {Каменецкий, 1989) тех, которые были наиболее активно вовлечены в торговлю в каждый из рассмотренных трех периодов

Методы исследования амфорного материала, использованные в работе, разработаны и успешно опробованы для изучения торговли в Причерноморье Б.Н. Граковым, И.Б. Зеест, И.Б. Брашинским, С.Ю. Монаховым и другими исследователями. Количественная оценка торговых связей Северного Причерноморья с античным миром на основе изучения греческой керамической тары до сих пор проводилась исследователями в основном на амфорном материале из Северо-Западного Причерноморья, боспорских городов, Елизаветовского городища. Необходимая для объективной и более детальной характеристики торговли подобная оценка (с необходимым учетом стандартных мер емкости амфор) для Прикубанья отсутствует.

В частности, для амфорного материала IV—II вв. до н.э. применены методы количественной оценки торговли с учетом стандартных объемов амфор центров-экспортеров. Основа этих . методов была заложена И.Б. Брашинским (Брашинский, 1984). Для определения амфор и учета стандартных объемов в основном использованы типологические и хронологические классификации, разработанные С.Ю. Монаховым (Монахов, 1989,1999,2003; МопасЬоу, 1992).

На наш взгляд, для сравнительного анализа состава импорта 1У-П вв. до н.э. в Прикубанье вполне применимы и наиболее оптимальны периоды протяженностью в четверть века. Современные классификации амфор и амфорных клейм позволяют датировать целые или археологически целые сосуды большинства крупных центров-экспортеров в рамках таких временных промежутков. Для типов, вариантов, серий амфор этих центров к настоящему времени выяснены стандартные объемы. При выяснении же динамики торговли такие узкие и равные по количеству лет периоды

позволяют лучше зафиксировать, датировать и объяснить существенные изменения в объеме поставлявшихся товаров. Важную роль играют амфорные комплексы (для Прикубанья они исключительно погребальные), которые позволяют достоверно увидеть, продукция каких центров поступала синхронно и уточнить датировку амфор широко датируемых типов.

Сравнительная количественная оценка объемов импорта может быть проведена на основе изучения амфор уже локализованных центров, либо тех групп керамической тары, которые уже достаточно хорошо изучены. Однако некоторые типы амфор неизвестных центров, которые четко выделены, достаточно узко датированы и представлены целыми экземплярами, у которых известна фактическая емкость, могут быть учтены при подобной оценке. В частности, это касается такого широко представленного па памятниках Прикубанья типа амфор как 1-А-1, которые С.Ю. Монахов ранее считал одной из ранних серий херсонесской тары (Монахов, 1989), а в последнее время относит к продукции неизвестного средиземноморского центра. Подсчет показал, что учет продукции таких групп керамической тары при количественной оценке себя оправдывает. Доля объемов продукции неизвестного средиземноморского центра, производившего амфоры типа 1-А-1, в торговом обороте во второй — третьей четвертях IV в. до н.э. оказалась высокой. Поскольку характеристика торговых связей IV—П вв до н.э. проводилась в основном по материалам меотских могильников, по морфологии целых или археологически целых амфор удавалось установить достаточно точно принадлежность к типам, вариантам и сериям. Это позволило использовать соответствующие данные о стандартных объемах.

Специфика имеющейся выборки из Прикубанья заключается в том, что амфорный материал с меотских поселений из-за их слабой археологической изученности не является представительным и не может служить для объективной количественной оценки поступления продукции в керамической таре. Поэтому при сравнительной количественной оценке мы опирались на изучение керамической тары из могильников с привлечением имеющегося материала из раскопок городищ. К сожалению, пока не представляется возможным выделить в рамках Прикубанья локальные различия в торговле на основе сравнительной количественной оценки состава импорта. Имеющаяся выборка достаточно представительна, если оценивать торговые связи племен Прикубанья в целом. При распределении же этого материала по локальным группам выборки для разных районов и памятников будут сильно различаться по количеству амфор. Поэтому наше внимание было сосредоточено на общей оценке динамики торговли и сравнительной оценке состава импорта в рамках всей территории меотских памятников Прикубанья.

В работе были использованы типологический метод, метод датирования по аналогии, картографический и статистический методы. Статистический анализ применен только к периоду IV—II вв. до. н.э., поскольку он отличается достаточной представительностью и возможностью узкой датировки материала. Благодаря количественной оценке была

прослежена общая динамика развития торговли на протяжении IV-П вв. до н.э. и динамика объемов ввезенной продукции по отдельным центрам. Сравнительная количественная состава импорта проводилась в рамках каждой из четвертей IV в. до н.э. и первой четверти 111 в. до н.э. Для оценки достоверности различий между четвертями IV и первой четверти Ш в. до н.э. при изучении динамики импорта использовался метод непараметрической статистики «бутстреп» (Эфрон, 1988) (программа Data Pilot). Выводы сделаны на принятом в археологии уровне вероятности 0,95 и выше.

Источннковая база. Нарративные источники (произведения античных авторов) не содержат прямой информации о торговых связях меотов и греков. Однако без учета их свидетельств нельзя представить условия развития греко-меотской торговли. По той же причине нельзя недооценивать значение эпиграфических источников: ряда боспорских и средиземноморских лапидарных надписей.

Археологические источники в отличи^ от письменных постоянно пополняются и являются наиболее перспективными для изучения греко-меотских торговых связей.

Наибольшее значение среди них имеет керамическая тара, Именно выявление динамики поступления товаров в керамической таре является основой для характеристики развития греко-меотской торговли.

Для исследования определен и датирован амфорный материал из 36 меотских памятников, в том числе использован материал 103 амфорных комплексов, Всего определено, датировано и учтено по публикациям 726 амфор, из них целых или археологически целых - 602. Непосредственно автором диссертации изучены амфоры (большей частью ранее не публиковавшиеся) из наиболее многочисленных музейных коллекций из старых раскопок Прикубаиья 20-х - 70-х гг. XX в. (из могильников Почтового, Усть-Лабинского Ха 2, Пашкове кого № 6, Елизаветинского № 2, Воронежского Кг 3). Материал раскопок начала 80-х гг. был .частично изучен автором диссертации непосредственно, частично определен или учтен им по публикациям или отчетам. Это материалы городища №2 у хутора имени Ленина, могильника городища М2 у хутора имени Ленина, могильника городища № 3 у хутора имени Ленина, погребений могильника Уляп I. Был использован материал недавних наиболее значительных раскопок конца 80-х - первой половины 2000-х гг. В числе этих коллекций наиболее представительный по количеству амфор, почти еще не публиковавшийся материал из раскопок 1998-2001 гг. Прику бане кого могильника; опубликованные амфоры из могильника Старокорсунского городища № 2 и могильника городища Спорное, амфорные фрагменты Тенгинского городища №2.

Амфорный материал, использованный в диссертации, по особенностям условий находок на археологических памятниках, может быть разделен на ря^ц групп, различающихся по своей информативности и количественному составу.

Первая группа представлена амфорами из меотских грунтовых могильников. Именно амфорный материал из могильников явился для нас основой для сравнительной количественной оценки состава импорта для каждой из четвертей IV в. до н.э. и первой четверги П1 в. до н.э. и обшей динамики импорта в IV—II вв. до н.э.

Вторую группу составляют амфорные фрагменты из раскопок городищ. Они имеют исключительно важную роль для характеристики торговли в конце VII - V в. до н.э. при редкости находок амфор в погребениях для этого периода. Из-за недостаточной изученности меотских бытовых памятников амфорные фрагменты из раскопок меотских городищ не могут быть в отличие от венчиков и ножек из раскопок античных поселений использованы в качестве основного материала для количественной оценки торговли. Поэтому их материалы использовались для качественной характеристики торговли.

Третья группа - амфоры из курганных погребений, которые сами по себе, строго говоря, отражают лишь поступление товаров в керамической таре к меотской знати. Четвертая группа — подъемный материал и случайные находки. Две последние группы имеют в основном значение для качественной характеристики торговли, уточнения хронологических рамок ввоза товаров отдельных центров-экспортеров в Прикубанье.

Повиэна.

1. Впервые при характеристике греко-меотских торговых связей была осуществлена количественная оценка торговли на основе использования данных о стандартных емкостях амфор или фактических объемах при отсутствии реконструированных стандартов. Была прослежена общая и по отдельным центрам динамика поступления товаров в керамической таре в IV — II вв. до н.э. и проведена сравнительная количественная оценка состава импорта в рамках четвертей IV в. до н.э. и первой четверти П1 в. до н.э.

2. Определен и датирован амфорный материал из наиболее многочисленных музейных коллекций из раскопок 20-х - 80-х гг. XX в.

3. Определен и датирован неопубликованный и учтен опубликованный амфорный материал из наиболее представительных коллекций из раскопок меотских памятников 90-х гг. XX в. — качала XXI в.

4. При определении и датировке амфор были использованы новейшие типологические и хронологические классификации амфор и амфорных клейм отечественных и зарубежных авторов, созданные в 90-х гг. XX в. и начале XXI в.

5. Для некоторых центров-экспортеров было значительно уточнено время поступления их продукции в Прикубанье

6. Зафиксированы и датированы новые типы амфор неизвестных центров производства

7. Уточнено время наивысшего подъема торговли и время начала резкого сокращения ее объемов

Положения, выносимые на защиту:

1. Греко-меотская торговля в своем развитии прошла три периода, выявленные на основе изучения динамики импорта товаров в керамической таре в Прикубанье. Это период возникновения и постепенного роста торговли (конец VII - V вв. до н.э.), период расцвета (IV в. до н.э.) и период упадка (III - первая половина I в. до н.э.),

2. Первый период (конец VII — V вв. до н.э.) характеризуется постепенным ростом объемов торговли. В этот период в Прикубанье поступает продукция Клазомен (конец VII - V вв. до н.э.), Хиоса (с конца VI в. до н.э.), Лесбоса (конец VI — середина V в. до н.э.), Фасоеа (с первой половины V в. до н.э.), Менды (со второй четверти V в. до н.э.), центров производства протофасосских амфор (полисы Северной Эгеиды, конец VI -первая половина V в. до н.э.) и неизвестных средиземноморских центров.

3. Расцвет торговли IV в. до н.э. связан с созданием территориальной державы Спартокидов и расширением ее границ и влияния на Азиатской части Боспора, особой заинтересованностью Афин в боспорском хлебе, а Боспора — в меотском. Благоприятная для южнопонтийских центров торговая конъюнктура приводит к активному включению в торговлю причерноморских центров-производителей товаров в керамической таре: Синопы и Гераклеи. Ассортимент импорта товаров в керамической таре достигает в этот период наибольшего разнообразия,

В первой четверти IV в. до н.э. наиболее крупными экспортерами товаров в керамической таре были (в порядке убывания объемов поставок) Менда, Гераклея, Фасос, Синопа.

Во второй - третьей четверти IV в. до н.э. объемы импорта достигли максимума.

Во второй четверти IV в. до н.э. наиболее заметные поставки товаров в керамической таре осуществляли (в порядке убывания объемов) Менда, Фасос, неизвестный средиземноморский центр, выпускавший амфоры типа I-А-1, Синопа, Гераклея, Книд.

В третьей четверти IV в. до н.э. выделяются следующие центры-экспортеры, осуществлявшие крупные или заметные поставки (в порядке убывания объемов): центр, поставлявший амфоры типа I-A-1, Менда, Кос, Самос, Книд, Гераклея, Фасос, Синопа.

В последней четверти IV в. до н.э. наблюдается заметное снижение объемов торговли, преобладает ввоз косского и книдского вина, крупным экспортером вина и масла также является Синопа.

4. Резкое сокращение объемов торговли происходит в первой четверти III в. до из. В первую очередь оно может быть связано с утверждением с конца IV в. до н.э. в степях Правобережья Кубани сираков и связанными с этим изменениями всей политической и экономической ситуации в Прикубанье.

Со второй четверти III по первую половину I в. до н.э. торговля идет в небольших объемах с некоторыми колебаниями

В первой половине I в. до н.э. объемы торговли снижаются до минимума, что можно связывать с экономической нестабильностью в Причерноморье в период Митрндатовых войн.

Теоретическая и практическая значимость исследования.

Диссертация позволяет более обоснованно и четко оценить роль Прикубанья в экономике античного мира.

Выводы могут быть использованы при рассмотрении проблем греко-варварских взаимоотношений, создании исследований по античной и греко-варварской торговле, истории меотских и сарматских племен Прикубанья, античного Боспора, а также исследований по торговым связям тех средиземноморских и причерноморских центров-экспортеров, амфоры которых обнаружены в Прикубанье.

Диссертация позволяет уточнить хронологию основного массива памятников Прикубанья, содержащих амфорную тару. Ее материалы могут быть использованы для создания дробной хронологии меотских памятников, а также при хронологической атрибуции музейных коллекций, составлении каталогов.

Апробация диссертация. Основные положения диссертации отражены в 12 статьях и обсуждались на 13-й всероссийской межвузовской конференции «Археология, этнография и краеведение Кубани (Армавир, 2005), IV Кубанской археологической конференции (Адлер, 2005), II Межвузовской конференции студентов и аспирантов Юга России (Ростов, 2006), курсах повышения квалификации «Актуальные проблемы изучения античной истории и археологии» (Москва, 2006), XXIV Крупновских чтениях по археологии Северного Кавказа (Нальчик, 2006).

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка, списка иллюстраций, списка сокращений и трех приложений. В приложении 1 приведен каталог амфор из Прикубанья, в приложении 2 даны иллюстрации амфор, в приложении 3 -трафики и карты.

П. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснована актуальность темы, определены объект и предмет изучения, географические и хронологические рамки, цель и задачи, методологические принципы, охарактеризованы степень изученности проблемы и источниковая база исследования, научная новизна, теоретическая и практическая значимость, апробация результатов исследования.

В первой главе «Амфорныи импорт конца VII — V вв. до н.э.»

охарактеризован амфорный материал и торговые связи меотских племен Прикубанья с античным миром этого периода.

В первом параграфе «Типы амфор конца VII — V вв. до н.э.» характеризуются типы амфор, представленные в Прикубанье в период возникновения и постепенного роста торговых связей. Первые образцы амфор из этого региона, как и из Северного Причерноморья в целом датируются концом VII - началом VI в. до н.э. (продукция Клазомен). Только

с этого времени мы можем реально зафиксировать импорт товаров в керамической таре в Прикубанье.

В Прикубанье для этого времени зафиксированы амфоры следующих центров и типов: клазоменская тара вариантов 1 (конец VII - начало VI в. до н.э.) и 5 (начало V в. до н.э.); фрагменты лесбосских красногляиняных амфор (Лесбос-К по С.Ю. Монахову) вариантов I-B и I-C конца VI — первой половины V в, до н.э.; протофасосские амфоры (или амфоры на сложнопро филированной ножке) неизвестных центров Северной Эгеиды третьей (конец VI - начало V в. до н.э.), четвертой (первая треть V в. до н.э.) и пятой серий (первая половина V в. до н.э.); хиосские конца VI - первой половины V в. до н.э. раннепухлогорлого III-A и развитого варианта пухлогорлого типа, позднепухлогоряого варианта Ш-С третьей четверти V в. до н.э.; керамическая тара Фасоса, представленная клеймами «протофасосской серии» (по И. Гарлану) первой половины V в. до н.э., амфорами или амфорными фрагментами патрейской серии I-B-1 первой половины V в. до н.э., серий II-C-1 второй половины V в. до н.э., I-A-4 третьей четверти V в. до н.э., II-A-3 рубежа третьей и четвертой четвертей V в. до н.э. мепдейские амфоры знаменской серии I-A-2 второй четверти V в. до н.э., шаровидного варианта Í-B третьей четверти Vb. до н.э.; амфоры неустановленных средиземноморских центров (находка начала XX в. у ст-цы. Воронежской, последняя четверть - конец V в. до н.э.).

Второй параграф - «Торговые связи племен Прикубанья с античным миром в конце VII - V вв. до н .э.» посвящен характеристике греко-меотской торговли этого периода по материалам керамической тары.

Этот период характеризуется постепенным ростом объемов греко-меотской торговли. Начало поставок товаров в керамической таре относится к концу VII - началу VI в. до н.э. Следует согласиться с мнением В.П. Копылова о том, что наиболее ранний импорт товаров в керамической таре (клазоменская продукция конца VII - начала VI в. до н.э.), шел, по-видимому, в Прикубанье через Таганрогское поселение (Копылов, 2003). Первоначально вино, возможно, получали только кочевники. Массовое поступление вина и оливкового масла к рядовым общинникам меотских поселений пока фиксируется только с конца VI в. до н.э. (Улитнн, 200бв). Предпосылками регулярной, крупномасштабной торговли было основание греками поселений на Таманском полуострове и освоение местами плодородных земель правобережной Кубани, До конца V в, до н.э., когда формируется территориальная держава Спартокидов, торговлю с меотами должны были, прежде всего, осуществлять независимые греческие полисы азиатского Боспора, в первую очередь, вероятно, Фанагория, Гермонасса, и поселение на месте Анапы (Синдская гавань или Синдик) (Улитин, 200бв).

Товары в керамической таре проникают по рекам Кубани и Лабе достаточно далеко в Прикубанье (Усть-Лабинская группа, Тенгинское городище И), Однако в торговлю включено еще относительно небольшое количество меотских поселений.

Амфорный материал этого времени позволяет говорить о поступлении вина и оливкового масла к кочевникам степей правобережья Кубани (могильник Лебеди V) и Закубаыья (могильник Циплиевский кут в пределах Абинской локальной группы (Копылов, 2003; Монахов, 2003; Пьянков, 2006)), в меотские поселения Краснодарской группы (городище № 2 у хутора имени Ленина (Улитин, 2006а), Пашко&ское городище № б, грунтовый могильник Черный Лес), Усть-Лабинской группы (Воронежский могильник Ла 3, могильник Уляп II (Улитин, 2005а, 20056; Лесков и др., 2005)), на Тенгннское городище II (предположительно относящееся к отдельной локальной группе) (Малышев, 1996) и даже в наиболее отдаленные от Боспора восточные локальные группы (Кавказское городище 6, поселение Венцы I) (Беглова, 1991).

Торговля в этот период ведется с небольшим количеством центров-экспортеров, причем исключительно средиземноморских. В этот период в Прикубанье поступает продукция Клазомен (конец VII - V вв. до н.э.), Хиоса (с конца VI в. до н.э.), Лесбоса (конец VÍ - середина V в. до н.э.), Фасоса (с первой половины V в. до н.э.), Менды (со второй четверти V в. до н.э.), центров производства протофасосских амфор (полисов Северной Эгеиды) (конец VI - первая половина V в. до н.э.) и неизвестных средиземноморских центров. Продукция, поставлявшаяся в этот период в Прикубанье в амфорах, отличается в целом меньшим разнообразием, чем в боспорских городах.

В Ve. до н.э., как можно предполагать, идет постепенный подъем греко-меотсхой торговли. Однако в могильниках амфоры в это время редки. Вторая половина V в. до н.э. характеризуется сокращением круга центров из-за ухода с рынка в начале V в. до н.э. Клазомен и в середине того же века Лесбоса. Вторая — четвертая четверти V в. до н.э. связаны с усилением в Причерноморье экономического и политического влияния Афин. Ряд центров, поставлявших вино в Прикубанье (Хиос, Лесбос, Фасос, Менда), входили в Афинскую архэ. Во второй половине V в. до н.э. свое вино продолжают поставлять Менда, Фасос и Хиос — те центры, которые будут участвовать в греко-меотской торговле и в дальнейшем.

Во второй главе — «Амфорный импорт IV в. до н.э.» охарактеризованы типы амфор из Прикубанья этого времени и показана динамика развития торговли на основе количественной оценки объемов товаров, ввезенных в керамической таре.

Первый параграф - «Типы амфор из Прикубанья IV в. до н.э.».

Амфорная тара этого времени представлена в Прикубанье продукцией наибольшего числа средиземноморских и причерноморских центров-экспортеров, как известных, так и неустановленных, и очень большим разнообразием типов. В данном параграфе главы рассмотрены и те типы, которые имеют широкую датировку в пределах последней трети IV - начала III в. до н.э., конца IV — начала III в. до н.э.

Продукция полисов Северной Эгеиды представлена амфорами Фасоса ранней (первая четверть IV в. до н.э.), развитой (70-е - середина 30-х гг. IV в. до н.э.) и поздней (первая половина 30-х - конец 20-х гг. IV в. до н.э.) серий

биконического варианта, порфмийской серии первой половины IV в. до н.э, серии П-С-2 (топраисара) первой половины - середины IV в. до н.э., последней четверга IV в. до н.э. поздиеконкческой серии П-С-3; керамической тарой круга Фасоса типа «смуригиоль» первой половины IV в. до н.э. и других типов (первых трех четвертей IV в, до н.э, и второй -третьей четвертей IV в. до н.э.); амфорами Аканфа 80-х-конца 30-х гг. IV в. до из.; Самофракии конца IV — начала III в, до н.э.; керамической тарой Менды вариантов II-A рубежа V — IV в. до н.э. — первых годов IV в, до н.э., поргичелло II-B (90-х — 60-х гг. IV в. до н.э.) и мелитопольского II-C 70-х -20-х гг. IV в. до н.э.; пепаретскими первой половины - середины IV в. до н.э. и чертомлыкского варианта I-B третьей четверти IV в. до н.э.

К ионийскому импорту относятся хиосские амфоры варианта V-B первой - третьей четвертей IV в. до н.э.; амфоры неизвестного средиземноморского центра, относящегося к кругу Хиоса (?) (того же типа, что и в Чертомлыке) середипы — третьей четверти IV в. до н.э.; самосские рыжановского варианта III—А. середины - третьей четверти IV в. до н.э.; милетская амфора варианта И-С второй четверти IV в. до н.э.

Амфоры центров Дориды представлен керамической тарой Книда вариантов елизаветовского I-A второй четверти IV в. до н.э., геленджикского I-B середины - третьей четверти, херсонесского I-C третьей четверти IV в. до н.э., чередникового I-D, ранней серии II-B-1 пифоидного варианта последней трети IV — начала П1 в. до н.э. воротничкового варианта П-С конца IV — начала III в. до н.э.; косскими амфорами второй - третьей и четвертой четвертей IV в. до н.э.; амфорами круга Коса IV в. до н.э., второй — третьей четверти IV в. до н.э., середины — третьей четверти IV в. до н.э., второй половины IV в. до н.э. Представлена также продукция еще одного дорийского центра-экспортера — керамическая тара Коринфа IV в. до н.э. и конца IV - начала III в. до н.э. типа А* и второй четверти IV в. до н.э типа В (по К. Келер).

Среди амфор неизвестных средиземноморских центров есть относящиеся к типам Солоха IIV в. до н. э., первой половины IV в. до н.э., первой трети IV в. до н.э., второй четверти IV в. до н.э., второй — третьей четвертей IV в. до н.э., второй четверти — середины IV в. до н.э., середины -третьей четверги IV в. до н.э., 40-х - 30-х гг. IV в. до н.э. конца IV - начала Щ в. до н.э.; I-A-1 второй - третьей четверти IV в. до н.э. Амфоры остальных неизвестных средиземноморских центров представлены разными типами, датирующимися IV в. до н.э., первой четвертью IV в. до н.э., второй четверттыо IV в. до н.э, второй — третьей четвертями IV в. до н.э., середины — третьей четверти IV в. до н.э., второй половины IV в. до н.э., последней трети IV в. до н.э., конца IV-начала III в. до н.э.

Продукция причерноморских центров экспортеров представлена гераклейскими амфорами вариантов 1-4 первой четверти IV в. до н.э., I-A-1, I-A-2, I-A-3, I-A-4, II-1, II-2 1П-1 Ш-2; синопской керамической тарой варианта I-A первой трети IV в.до н.э., середины IV в. до н.э. варианта I-C, варианта I-D третьей четверти IV в. до н.э., серий II-A-1 второй четверги -

середины IV в. до н.э. и II-A-2 второй четверти IV в. до н.э., вариантов П-С конца IV в. до н.э., II-D второй половины IV в. до н.э., серии II-Е-1 второй четверти - середины IV в. до н.э., П-Е-2 последней трети IV в. до н.э.; амастрийской амфорой конца IV в. до н.э.; фрагментами коричневоглиняных, т.н. «колхидских» (трапезупдских?) амфор середины -второй половины IV в. до н.э. (вариант Кх IA по новой типологии С.Ю. Внукова) амфорами Херсонеса Таврического третьей четверги IV в. до н.э. варианта I-A-2 и изолированными (по С.Ю. Монахову), варианта 1-Б конца IV - первой трети III в. до н.э.

Во втором параграфе *Торговые связи племен Прикубанья с античным миром в IV в. до н.э.» дана характеристика торговли на основе количественной оценки состава импорта и динамики его объемов.

Оценка динамики общего объема товаров, ввезенных в амфорах, позволяет характеризовать IV в. до н.э. как период расцвета греко-меотской торговли. Он выделен не только по наивысшему объему импорта товаров в керамической таре, но также по двум другим важным признакам: ассортименту и ареалу распространения импорта, достигшим к этому времени максимума. Общая динамика развития торговли выглядит следующим образом: в первой четверти IV в. до н.э. было ввезено 1091,14 л условного объема продукции, во второй четверти того же века - 2107,92 л, а в третьей четверти - 2235,12 л. В четвертой четверти IV в. до н.э. условный объем импорта составил 1796,1 л. Для сравнения укажем, что в следующей, первой четверти Ш в. до н.э., условный объем импорта снизился до 693,03 л.

Таким образом, наибольшие темпы развития торговли приходятся на вторую четверть IV в. до н.э., а возможный пик поступления товаров в керамической таре в Прикубанье приходится на третью четверть того же столетия. Однако утверждать последнее мы не можем, поскольку разница в объемах продукции, поставленной во второй и в третьей четверги не столь значительна. Более правильным будет говорить о второй — третьей четверги IV в. до н.э. как о времени наивысшего подъема торговли. Существенное снижение объема импорта наблюдается в последней четверти IV в, до н.э. Но и в это время он превосходит уровень, достигнутый в первой четверти IV в. до н.э. (Улитин, 2006в), Это позволяет включать и последнюю четверть указанного столетия также в период расцвета греко-меотской торговли в отличие от первой четверти III в. до н.э.

В начале IV в. до н.э. происходит резкое увеличение поставок вина и оливкового масла. Это было результатом создания территориальной державы Спзртокидов, начала их экономической и политической экспансии в Синдике и активизации торговых связей Боспора с Афинами. Наиболее вероятные причины этого подъема заключались, прежде всего, в особой значимости для Боспора в этот период меотского зерна для экспорта последнего в Афины (Улитин, 2006в). В первые три четверти IV в, до н.э. развитие греко-меотской торговли во многом определялось тесными торговыми контактами Боспора и Афин.

На протяжении всего IV в. до н.э. торговля была интенсивной: в обмен на обильный греческий импорт, основную часть которого составляли вино, а также в некоторой степени оливковое масло, меоты поставляли в большом количестве продукты сельского хозяйства. В торговые связи было вовлечено большинство меотскнх поселений Прикубанъя.

Ареал распространения импорта товаров в керамической таре в IV в. до н.э. охватывает наибольшее количество памятников и наибольшую территорию распространения (рис. 1). Это памятники Приазовской локальной группы (территория обитания дандариев; могильники Зеленский и Лебеди III, поселения Старонижестебл невское и Красноармейское), предполагаемой территории обитания фатеев (Лимберис, Марченко, 2001) (Прикубанский могильник и курганы у нос. Водного), Краснодарской группы (Марьянский и Елизаветинские курганы, курганы Начерзий, могильники Елизаветинского городища 2, Краснодарский могильник на Почтовой улице, Краснодарское городище КРЭС, Пашковский могильник 3, Пашковское городище б, Пашковский могильник б, городище Ла 2 у хутора имени Ленина, могильник городища № 2 у хутора имени Ленина, могильник Старокорсунского городища № 2 (Лимберис, Марченко, 2005; Монахов, 1999, 2003; Улитин, 2003, 2006а, 20066 2006в)), Абинской (поселение Виноградный 1 и курган Карагодеуашх), Усть-Лабинской группы (Усть-Лабинский могильник 2, Воронежский могильник 3, могильник городища Спорное, могильник Уляп I (Улитин, 2005а, 20056; Лесков и др., 2005)), Тенгинское городище II (Малышев, 1996), Курджипский курган. По такому показателю, как доля погребений с амфорами от общего количества погребений в могильнике, можно говорить о наибольшей вовлеченности в торговлю м сотских поселений Приазовской локальной труппы (Гей, Каменецкий, 1986), предполагаемой территории обитания фатеев, а также Краснодарской группы (Улитин, 2003, 2004). Торговые связи поселений Усть-Лабинской группы с Боспором были уже заметно слабее (Улитин, 2005а, 20056).

Появление в Прикубанье гераклейского вина, синопского вина и оливкового масла, впервые за все время греко-меотской торговли составляет характерную черту этого периода. Ассортимент, продукции, поступавшей в IV в. до н.э. отличается очень большим разнообразием. Помимо известных нам по имени центров-экспортеров в торговле участвует большое количество неизвестных, главным образом, средиземноморских центров.

На протяжении IV в. до н.э. объемы и ассортимент поставлявшейся продукции претерпели существенные изменения.

Первое увеличение объемов торговли относится к первой четверти IV в. до н.э. Лидирующие позиции среди экспортеров в это время занимала Медда (32,5%). За ней следуют еще три крупных экспортера: Гераклея (24,82%), Фасос (21,61%) и Синопа (20,06%). В очень небольших объемах поступала продукция средиземноморского центра, относившегося к кругу Фасоса и выпускавшего амфоры типа «муригиоль» (1%) (рис. 3).

Во второй четверти IV в. до н.э. Менда не только сохранила свое лидерство (теперь уже 37,34%), но и резко увеличила свои поставки, становясь недосягаемой по объемам поставляемого вина для крупных экспортеров (рис.3). Среди них можно назвать: Фасос (18,21%), Синопу (12,46%) и Геракпею (8,2%). Фасос к Синопа увеличивают объемы своих поставок в Прикубанье, но доля их в торговом обороте снижается. В поступлении гераклевекого вина с этого времени наблюдается явный резкий спад. К числу 1фупных экспортеров продукции в Прикубанье присоединяется и неизвестный средиземноморский центр, выпускавший амфоры типа 1-А-1. Доля его продукции составляла 13,7%. В то же время продукция становится более разнообразной с появлением в Прикубанье в небольших объемах косской (1,8%), книдской (6,23%), коринфской (1,11%), милетской продукции, возможно уже в это время и аканфского импорта, а также товаров в керамической таре ряда неизвестных (помимо центра производства амфор типа 1-А-1) средиземноморских центров. Продолжает поступать хиосское вино (0,93%). В отличие от боспорских городов Хиос на протяжении IV в. до н.э. не был в числе лидеров по поставкам продукции в керамической таре, объемы его поставок были очень скромными.

В третьей четверти IV в. до н.э. поставки вина и масла оставались, по крайней мере, на том же уровне или могли незначительно превышать объемы импорта второй четверти того же столетия (рис. 2). Это хорошо согласуется с материалами боспорских поселений, где наибольшие объемы ввоза продукции в амфорах приходятся на вторую - третью четверти IV в. до н.э. Рост объемов поставок вина и оливкового масла меотам Прикубанья хорошо согласуется с предположением об увеличении объемов экспорта меотского зерна. Особенностью ассортимента этого времени является лидерство центра, поставлявшего амфоры типа 1-А-1 (26,79%). Для боспорских городов подобная роль этого центра в торговле исследователями не отмечена. К группе крупных экспортеров того же времени относятся производившие вино Менда (20,53%) и Кос (14,09%), а к экспортерам оливкового масла - Самос (12,26%) (рис.3). В отличие от Боспора амфоры Самоса в Прикубанье поступают в короткий промежуток времени (середина - третья четверть IV в. до н.э.), когда на острове существовало афинское поселение. Более ранние и более поздние амфоры Самоса в Прикубанье неизвестны. Как прежняя роль, так и объемы поставок мендейского вина падают. Заметное по объему количество продуктов в керамической таре ввозят Фасос (5,47%), Книд (7,00%), Синопа (4,36%) и Гераклея (5,76%). Кроме того, разнообразие ввозимой продукции еще более увеличивается с появлением на рынке в небольших объемах пепаретской (0,68%), «колхидской» в коричнево глиняных амфорах (скорее всего, неизвестного южнопонтнйского центра) (0,82%), херсонесской (1,31%) продукции. Одной из особенностей ассортимента ввозившейся в Прикубанье в IV в. до н.э. продукции является очень маленький по своему объему импорт Пепарета, бывшего крупным экспортером вина на Боспор. В тех же скромных объемах поступает хиосское вино (0,91%). Изменения третьей четверти IV в, до н.э., вероятно, могут быть

как-то связаны с постепенной, утратой Афинами своего положения в Средиземноморье.

Наконец, последняя четверть IV в. до н.э. хорошо отражает новые реалии эпохи эллинизма с изменением после македонских завоеваний экономической конъюнктуры в Средиземноморье. Преобладает ввоз косского (43,1%) и книдского (39,09%) вина, вновь увеличиваются поставки синопского вина и оливкового масла (14,41%), но почти не ввозится гераклейское вино (0,48%). В небольших объемах поступает херсонесское вино (1,98%) (рис. 3). Отметим также кратковременное появление продукции Самофракин и Амастрия. Импорт тех центров, чья продукция ввозилась через афинское посредничество, прекращается (Менда, Самос) или почти прекращается (Фасос, 0,93%). Это уже, вероятно, было определенным показателем ослабления боспоро-афинских торговых связей. В целом в последней четверти IV в. до н.э. объемы поступления вина и оливкового масла снижаются, хотя остаются еще достаточно высокими, превосходя уровень первой четверти IV в. до н.э. (Улитин, 2006в)

В третьей главе «Амфорный импорт Ш — первой половины I в. до н.э.» рассмотрены типы амфор этого времени из Прнкубанья и охарактеризовано развитие греко-меотской торговли в этот период.

Первый параграф — «Типы амфор из Прикубанъя III — первой половины /ее. до н.э.».

Основную информацию о торговле в этот период по-прежнему дают амфоры из могильников. Однако наблюдается явное сокращение амфорного импорта по их материалам. Это подтверждают и данные с меотских городищ. При этом сам ассортимент товаров, ввозившихся в керамической таре, становится более однородным.

В этот период в Прикубанье поступала продукция следующих центров и типов: синопские амфоры вариантов Д-С (первая — третья четверть III в. до н.э.), II-D (начало Ш в. до н.э.), серии П-Е-3 (начало ГО в. до н.э.), варианта НТ В второй половины III в. до н.э., варианта HI-D конца П - начала I в. до н.э., конца П в. до н.э. серии Ш-Е-1; херсонесские варианта I-Б конца IV -первой трети 1П в. до н.э.; родосская керамическая тара варианта корони I-B второй четверги Ш в. до н.э., ранней серии I-E-1 варианта «вилланова» (середина - вторая половина III в. до н.э.), поздней серии варианта «вилланова» (конец 1П - конец П в. до н.э.), второй половины II — начала I в. до н.э. александрийского варианта П-F; косские амфоры первой четверти III в. до н.э. (яблоновский тип по И.Б. Зеест), середины Ш в. до н.э. (тот же тип, что из комплекса ямы в Пиетрою), второй половины II - I в. до hj.; KiiudcRue ранней серии II-B-1 пифоидного варианта последней трети IV -начала III в. до н.э., поздней серии II-B-2 80-х гг. П1 в. до н.э., варианта II-F середины III в. до н.э.; коринфская амфора середины 1П в. до н.э. типа А* по К. Келер; амфора неустановленного южнопонтийского центра первой трети III в. до н.э. (того же типа, что и амфора из помещения 52 эмпория Елизаветовского городища); амфоры неизвестного ионийского центра (круг Хиоса?) (тот же тип, что и в погребения 237 некрополя Танаиса и у

И.Б. Зеест под Jfs 57) второй - последней четверти II в. до н.э.; амфоры неустановленных средиземноморских центров первой четверти III в. до н.э., первой половины I в. до н.э. (восточносредиземиоморская, псеедокосская).

Во втором параграфе «Торговые связи племен Прихубанъя с античным миром в Ш - первой половине 1 в. до н.э.» на основе количественной оценки общей динамики поступления товаров в керамической таре дана характеристика торговых связей меотских племен Прикубанья с античным миром в этот период.

Третий период (1П - первая половина I в. до н.э.) характеризуется резким сокращением объемов торговли в связи с комплексом политических и экономических причин. Изучение динамики поступления товаров в керамической таре позволило установить, что начало этого процесса приходится на первую четверть III в. до н.э. (рис. 2) (Улитин, 2006в). В первую очередь снижение объемов торговли может быть связано с утверждением с конца IV в. до н.э. в степях Правобережья Кубани сира ков. Эти события изменили всю политическую и экономическую ситуацию в Прикубанье (Ждановский, 1990; Марченко, 1996).

В торговые связи включено еще относительно большое число меотских поселений. Амфорный импорт известен для памятников Кирпильской группы (Новоджерелиевское 3 городище), .Краснодарской труппы (Марьянский курган. Елизаветинское городище № 1, Елизаветинский могильник 1, могильник Елизаветинского городища 2, Краснодарское городище КРЭС, Пашковское городище б, Пашковский могильник б, городище 2 у хутора имени Ленина, могильник городища 2 у хутора имени Ленина, могильник городища 3 у хутора имени Леиипа, Старокорсупское городище 2, могильник Старокорсунского городища 2, Нововочепшийский могильник (Лимберис, Марченко, 20О5; Улитин, 2004, 2006а, 2006в)), Усть-Лабинской группы (Усть-Лабинский могильник 2, Воронежский могильник 3, могильник городища Спорное (Бочковой, Лимберис, Марченко, 2005; Улитин, 2005а, 20056)), Новолабинского городища 2.

В первой четверти Ш в. до н.э. объемы поставок еще достаточно весомы. Наиболее активным экспортером был Книд (71%). Второе место по объемам поставок занимала Синопа (21,48%). Свою продукцию экспортируют также Херсонес Таврический (5,05%) и неизвестный южвопонтийскнй центр (2,47%).

Во второй четверти UI в. до н.э. наблюдается дальнейшее снижение объемов поставок вина и оливкового масла. Небольшой подъем торговли возможен для третьей четверти III и второй половины II в. до н.э. Возможный рост поставок в третьей четверти III в. до н.э. связан с появлением первых крупных партий родосского вина, а во второй половине II в. до н.э. - с увеличением ввоза не только родосской продукции, но и продукции неизвестного ионийского центра и, возможно, Синопы.

Наиболее активным контрагентом в Прикубанье в третий период был Родос, поставлявший вино во второй четверти III - начале I в. до н.э. Свою продукцию в этот ввозили также Синопа, Кос, Книд, Коринф, неизвестные

южнопонтийские и восточносредиземноморские центры. Родосское вино начинает поступать в Прикубанье позднее, чем в боспорские города: только со второй четверти П1 в. до н.э., а массово — лишь с середины П1 в. до н.э.

Уникальной для Северного Причерноморья является ситуация с импортом второй - четвертой четверти П в. до н.э. неизвестного ионийского (?) центра. Есть все основания предполагать особенно тесные торговые связи этого экспортера с Прикубаньем, так как лишь одна амфора этого центра найдена за пределами этого района (Улитин, 2006в). В первой половине I в. до н.э. объемы торговли снижаются до минимума, что можно связывать с экономической нестабильностью в Причерноморье в период Митридатовых войн.

В Заключении сделаны основные выводы.

Изучение динамики импорта товаров в керамической таре в конце VII — первой половине I в. до н.э. позволило выделить три периода в развитии торговли меотских племен Прикубанья с античным миром. Основные тенденции поступления вина и оливкового масла в Прикубанье близки к тем, которые наблюдаются в Северном Причерноморье и в городах Боспора, в частности.

Первый период (конец VII — V вв. до н.э.) характеризуется постепенным ростом объемов торговли с ионийскими (Клазомены, Хиос), эолийскими (Лесбос) центрами и центрами Северной Эгеиды (экспортеры протофасосских амфор, Менда, Фасос). Эпизодические торговые контакты существовали уже с конца VII — начала VI в. до н.э., а массовое поступление вина и оливкового масла к рядовым общинникам пока фиксируется только с конца VI в. до н.э. Оно стало возможным после основания греками поселений на Таманском полуострове и начала освоения меотами плодородных земель правобережной Кубани. Свидетельства о наиболее активной для этого периода торговле мы имеем для Краснодарской локальной группы и Тенгинского городища 2.

Второй период (IV в. до н.э.) - время расцвета греко-меотской торговли. Расцвет связан с созданием в конце V в. до н.э. и последующим расширением границ на Азиатской части Боспора территориальной державы Спартоквдов и одновременной активизацией -взаимовыгодной торговли Боспора с меотскими племенами, особой заинтересованностью Афин в боспорском хлебе, а Боспора - в меотском. Благоприятная для южнопонтийских центров торговая конъюнктура приводит к активному включению в торговлю причерноморских центров: Синопы и Гераклеи. В первой и второй четверти IV в. до н.э. лидирующие позиции среди экспортеров занимала Менда, в третьей четверти — неизвестный средиземноморский центр, производивший амфоры типа 1-А-1, в последней четверти - Кос и Книд. Во второй - третьей четверти IV в. до н.э. объем, ассортимент ввозившейся продукции и ареал ее распространения достигает своего апогея. Наиболее активно в торговлю с греками в этот период были вовлечены меотские поселения Приазовской (дандарии) локальной группы, предполагаемой области обитания фатеев и Краснодарской локальной

группы. Рост объемов поставок вина и оливкового масла мсотам Прикубанья хорошо согласуется с предположением об увеличении объемов экспорта меотского зерна. В последней четверти IV в. до н.э. объемы поступления вина и оливкового масла снижаются, хотя остаются еще достаточно высокими, превосходя уровень первой четверти IV в. до н.э.

В третий период (III — первая половина I в. до из.) происходит резкое сокращение объемов торговли в связи с комплексом политических и экономических причин. Начало этого процесса приходится на первую четверть П1 в. до н.э. В первую очередь оно может быть связано с утверждением С конца TV в. до н.э. в степях Правобережья Кубани сираков и связанными с ним коренными изменениями политической и экономической ситуации в Прикубанье. Во второй четверти III в. до н.э. наблюдается дальнейшее снижение объемов поставок вина и оливкового масла. При сокращении количества поселений, активно участвовавших в торговом обмене, наиболее тесные торговые связи с античным миром поддерживали поселения Краснодарской группы. Небольшой подъем торговли наблюдается в третьей четверти III и второй половине П в. до н.э. Наиболее активными контрагентами в Прикубанье в этот период были, прежде всего. Родос и Синопа, а во второй - четвертой четвертях II в. до н.э. — неизвестный ионийский (?) центр. В первой половине I в. до н.э., в период Митридатовых войн объемы торговли снижаются до минимума.

Таким образом, с конца VII по первую половину I в. до н.э. Прикубанье было включено в орбиту греко-варварской торговли и осуществляло в заметных объемах поставки сельскохозяйственной продукции для ряда причерноморских и восточносредиземноморских полисов. Наибольший рост объема, ассортимента я ареала поставок товаров в керамической таре в IV в. до н.э. ярко показывает значение - Прикубанья . как одного из важных сельскохозяйственных районов того времени в античном мире.

Основное содержание диссертации изложено в работах:

1. Улитин В.В. Уточнение датировки некоторых меотских погребений / В.В, Улитин // Археология, этнография и краеведение Кубани. Материалы VIII краевой межвузовской аспирантско-студепческой конференции / Под ред. В.Б. Виноградова и И.И. Марченко. - Армавир; Краснодар: Армавирский государственный педагогический институт, 2000. — С. 9-10. (0,1 п.л.)

2. Улитин В.В. К вопросу об амфорах из Елизаветинского могильника №2/ В.В. Улитин И Грани. Материалы I научной сессии ФИСМО (22 - 28 апреля 2000 г.) / Отв. ред. P.M. Ачагу, — Краснодар: Кубанский государственный университет, 2001. - С. 201-207. (0,4 п.л.)

3. Улитин В.В. Ранние синопские амфоры из Елизаветинского могильника № 2 / В.В. Улитин // Археология, этнография и краеведение Кубани. Материалы IX межвузовской аспирантско-студен ческой конференции / Под ред. В.Б. Виноградова и И.И. Марченко. — Армавир;

Краснодар: Армавирский государственный педагогический институт, 2001. -С. 7-9 (0,1 пл.)

4. Улитин В.В. Амфорная тара Елизаветинского могильника Ns 11 В.В. Улитин // Археология, этнография и краеведение Кубани. Материалы 10-Й краевой межвузовской аспирантско-студенческой конференции / Под ред. В.Б. Виноградова и И.И. Марченко. — Армавир; Краснодар: Армавирский государственный педагогический институт, 200(2. — С. 7—10 (0,1 пл.)

5. Улитин В.В. Амфоры из Елизаветинского могильника №2 / В.В. Улитин // Грани. Материалы II научной сессии ФИСМО (24-27 апреля 2001 г.) / Отв. ред. P.M. Ачагу. — Краснодар: Кубанский государственный университет, 2002. - С. 55-57. (0,1 пл.)

6. Улитин В.В. Основные итоги изучения амфорного материала из меотских могильников — Елизаветинского № 2 и Пашковского № б/ В.В. Улитин // Археология, этнография и краеведение Кубани. Материалы 11-й всеросссийской межвузовской аспирантско-студенческой конференции / Под ред. И.И. Марченко, Е.И. Нарожного - Краснодар: Кубанский государственный университет, 2003. - С. 8-11. (0,1 пл.)

7. Улитин В.В. Амфоры Пашковского могильника № 6 / В.В. Улитин // Материалы и исследования по археологии Кубани. Выпуск 4, Краснодар,

2004. - С. 146-185. (4,7 п.л.)

8. Улитин В.В. Амфорпый импорт в Усть-Лабинской меотской группе памятников (по материалам грунтовых могильников правобережья Кубани / В.В, Улитин // Четвертая Кубанская археологическая конференция: Тезисы и доклады / Отв. ред. И.И. Марченко. - Краснодар; Символика, 2005.— С. 275278. (0,4 п.л.)

9. Улитин В.В. К вопросу об амфорном импорте V-I вв. до н.э. из Воронежского могильника № 3 / В,В. Улитин // Археология, этнография и краеведение Кубани. Материалы 13-й всеросскийсхой межвузовской конференции i Под ред. С.Н. Ктиторова, И.И. Марченко. - Армавир; Краснодар: Армавирский государственный педагогический университет,

2005.-С. 8-11.(0,2 п.л.)

10. Улитин В.В. Амфорный импорт городища № 2 у хутора имени Ленина / В.В. Улитин // Н-я межвузовская археологическая конференция студентов и аспирантов юга России / Отв. ред. В.Е. Максименко. — Ростов н/Д.: Ростовский государственный университет, 2006. — С. 23—25. (0,1 п.л.)

11. Улитин В.В. Амфоры из раскопок 1929 г. Краснодарского могильника на улице Почтовой. / В.В. Улитин // XXIV Крупновские чтения по археологии Северного Кавказа /Отв. ред. И.М. Чеченов. - Нальчик: Кролорит, 2006. - С. 179-181.(0,1 пл.)

12. Улитин В.В. Торговые связи меотских племен Прикубанья с античным миром в конце VII - первой половине I в. до н.э. (по материалам керамической тары) / В.В. Улитин // Человек. Сообщество. Управление. Приложение 2006: Актуальные проблемы исторической науки / Под ред. А.Г. Иванова и др. - Краснодар: Кубанский государственный университет, 2006. - С. 116-120. (0,6 пл.).

Рис. 1. Распространение амфорного импорта в Прикубанье в IV в. до н.э. а — поселение; б — грунтовый могильник; в - курган

1 - Могильник Лебеди 3; 2 - Курганы на Понуро-Калининской ОС; 3 -Могильник Елизаветинского городища 2; Елизаветинские курганы, Елизаветинское городище 1 и его могильник; 4 — Краснодарский могильник на Почтовой улице; 5 - Краснодарское городище КРЭС; 6 - Пашковский могильник 3; 7 — Пашковское городище б и его могильник; 8 — Городище 2 у хут. имени Ленина и его могильник; 9 — Старокорсунское городище 2 и его могильник; 10 - Усть-Лабинский могильник 2; 11 - Воронежский могильник 3; 12 - Тенгтщское городище 2; 13 Могильник Уляп I; 14 - Курджипский курган; 15 - Могильник Начерзий; 16 - Курган Карагодеуашх; 17 -Поселение Виноградный 1; 18 — Краснобатарейное городище; 19 — Прикубанский могильник; 20 - Зеленский могильник; 21 — Красноармейское поселение; 22 — Староннжестеблиевское поселение; 23 — Могильник городища Спорное; 24 — Марьянский кургап; 25 — Курганы у и ос. Водного

* 2500

2 2000 ю

о 1500

3 1000

§ 500 с;

£ 0

'■"Г1*:-ц ч I I ц ... ■ ;м ■■!■ ■-■!■.■ ^ 1 * УГ^-V" ' !' Ч, ' ' • " 11 ""-.."чТ "'

ж^г.А;'.::.;;:;,'' ■Чада

. '-■-: , ■ "= У'''1*/," - "г1- ■ ' "■■"■■■ ■■■■■' : •. '•• ■■ .-■;■-■■ лгт- ; ■ -

-1-'^"Г.......-Г~---- ■ Т"........г-—--------»■■■■1-!—'-Г^-

1 Ч, 4 2 ч. 4 3 Ч. 4 4 ч. 4 1 ч. 3 2 ч. 3 3 Ч. 3 4 ч, 3 1 ч. 2 2 ч, 2 3 Ч. 2 4 ч, 2

Время

Рис. 2. Общая динамика поступления товаров в керамической таре в IV—II вв. до н.э.

400

350

2 300

* 250

>1 200

X п 1Ь0

100

50

Менда Синопа Гера клея Фасос Первая четверть IV в.

Круг Фасоса

тоо . 600 500 400 300 200 1С0

о

-■-''/.:'■'------- '

-пП'-П-П" - ■—■

* а I

Третья четверть IV в.

I 5 *

Вторая четверть IV в.

Четвертая четверть IV а.

Рис. 3. Распределение условных объемов продукции, ввезенной центрами-экспортерами товаров в керамической таре в IV в. до н. э.

Подписано в печать 10.11.2006 Формат 60x84 1/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 1.5. Тираж 120 экз. Заказ №393.

Отпечатано в ООО «Издательство "JIEMA"»

199004, Россия, Санкт-Петербург, В.О., Средний пр., д.24, тел./факс: 323-67-74 e-mail: izd_lema@mail.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Улитин, Владислав Всеволодович

Введение.

Глава 1. Амфорный импорт конца VII -V вв. до н.э.

1.1 Типы амфор конца VII - V вв. до н.э.

1.2. Торговые связи племен Прикубанья с античным миром в конце

VII - V вв. до н.э.

Глава 2. Амфорный импорт IV в. до н.э.

2.1. Типы амфор из Прикубанья IV в. до н.э.

2.2.Торговые связи племен Прикубанья с античным миром в IV в. до н.э.

Глава 3. Амфорный импорт III - первой половины I вв. до н.э.

3.1. Типы амфор из Прикубанья III - первой половины I вв. до н.э.

3.2. Торговые связи племен Прикубанья с античным миром в III — первой половине I в. до н.э.

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Улитин, Владислав Всеволодович

Актуальность исследования. История античного Боспора и племен Прикубанья является неотъемлемой частью истории России и играет важную роль в определении ее места и значения в истории мировой цивилизации и культуре. Древняя история Прикубанья занимает особое место в мировой и античной истории. Соседствуя с территорией Боспорского государства, находясь в орбите его экономического влияния и частично входя в него политически, население Прикубанья активно участвовало в торговых отношениях со многими античными полисами Восточного Средиземноморья и Причерноморья.

Изучение этих взаимоотношений расширяет наши знания по истории ряда античных государств и древнего населения Прикубанья. Спрос на одни виды товаров и возможность производства в значительном количестве других служили основой для активного развития греко-варварской торговли. Торговля, с одной стороны, имела первостепенное значение для экономики античных полисов, а, с другой - способствовала ускорению социально-экономического и культурного развития областей варварского мира, в частности, древнего Прикубанья.

Исследование позволит конретизировать развитие греко-меотских торговых связей и проследить их динамику с конца VII по первую половину I в. до н.э.

Количественная оценка торговых связей Северного Причерноморья с античным миром до сих пор проводилась исследователями в основном на амфорном материале из Северо-Западного Причерноморья, боспорских городов, Елизаветовского городища на Дону и отражена в ряде статей и монографий. Подобная оценка с необходимым учетом стандартных мер емкости для Прикубанья, как и монографии, посвященные греко-меотской торговле, отсутствуют.

Научная новизна.

1. Впервые при характеристике греко-меотских торговых связей была осуществлена количественная оценка торговли на основе использования данных о стандартных емкостях амфор или фактических объемах при отсутствии реконструированных стандартов. Была прослежена как общая, так и по отдельным центрам, динамика поступления товаров в керамической таре в IV - II вв. до н.э. и дана сравнительная количественная оценка состава импорта в рамках четвертей IV в. до н.э. и первой четверти III в. до н.э.

2. Определен и датирован неопубликованный и учтен опубликованный амфорный материал из наиболее представительных коллекций из раскопок меотских памятников 90-х гг. XX в. - начала XXI в.

3. Определен и датирован амфорный материал из наиболее многочисленных коллекций из старых раскопок памятников Прикубанья. В процессе подготовки диссертации результаты определений и датировки по ряду памятников, раскопанных в 20-е - 70-е гг. XX в., нашли отражение в ряде наших статей, а амфоры из Пашковского могильника № 6 были введены в научный оборот.

4. При определении и датировке амфор были использованы новейшие классификации амфор и амфорных клейм отечественных и зарубежных авторов, созданные в 90-х гг. XX в. и начале XXI в.

5. Для некоторых центров было значительно уточнено время поступления их продукции в Прикубанье.

6. Зафиксированы и датированы новые типы амфор неизвестных центров производства.

7. Уточнено время наивысшего подъема торговли и время начала резкого сокращения ее объемов.

Теоретическая и практическая ценность работы.

Диссертация позволяет более обоснованно и четко оценить роль Прикубанья в экономике античного мира.

Выводы могут быть использованы при рассмотрении проблем греко-варварских взаимоотношений, проведении исследований по античной и греко-варварской торговле, изучении истории меотских и сарматских племен Прикубанья, античного Боспора и торговых связей тех средиземноморских и причерноморских центров-экспортеров, амфоры которых обнаружены в Прикубанье.

Диссертация позволяет уточнить хронологию основного массива памятников Прикубанья, содержащих амфорную тару. Ее материалы могут быть использованы для создания дробной хронологии меотских памятников, а также при хронологической атрибуции музейных коллекций, составлении каталогов.

Апробация. Основные положения диссертации отражены в 12 научных статьях и обсуждались на 13-й всероссийской межвузовской конференции «Археология, этнография и краеведение Кубани» (Армавир, 2005), IV Кубанской археологической конференции (Адлер, 2005), II Межвузовской конференции студентов и аспирантов Юга России (Ростов, 2006), курсах повышения квалификации «Актуальные проблемы изучения античной истории и археологии» (Москва, 2006), XXIV Крупновских чтениях по археологии Северного Кавказа (Нальчик, 2006).

Предметом исследования являются торговые связи племен Прикубанья с античным миром в конце VII - первой половине I в. до н.э., объектом - древнегреческие амфоры, найденные на территории Прикубанья.

Хронологические рамки (конец VII - первая половина I в. до н.э.) определяются особенностями источниковой базы, амфорного материала, представленного на протяжении всего этого периода, а также особенностями исторического развития племен Прикубанья, государств античного мира в целом и Боспорского государства, в частности. Выбранный период позволяет хорошо проследить зарождение, расцвет и упадок греко-меотских торговых связей. Начало выбранного периода совпадает с появлением первых амфор на территории Прикубанья и началом освоения греками Северо-Восточного Причерноморья. В качестве верхней границы условно взят 63 г. до н.э. (распад Причерноморской державы Митридата Евпатора и начало утверждения римского влияния в Северном Причерноморье). Со второй половины I в. до н.э. сложились уже новые условия для развития торговли, связанные с воздействием Рима на экономическую и политическую ситуацию в Причерноморье. В то же время конец периода объясняется и самим археологическим материалом. В это время сократилось до минимума количество амфорного материала на памятниках Прикубанья, что было связано с нестабильной обстановкой того времени.

Географические рамки - территория меотских памятников Прикубанья, т.е. памятников, относящихся к меотской археологической культуре. При этом вслед за рядом авторов, считая наименование «меоты» собирательным, мы понимаем под ними разноэтничное население Прикубанья, различное по своему происхождению, но включаемое по ряду признаков в единую археологическую культуру. Амфорный импорт с территории Синдики остается за рамками исследования по ряду причин. Это особая этнокультурная область, рано подвергшаяся греческому влиянию и ставшая неотъемлемым компонентом территории Боспорского государства.

Цель исследования - охарактеризовать по материалам керамической тары торговые связи населения Прикубанья с античным миром. Достижению намеченной цели служит решение ряда задач:

1. сбор сведений об амфорном импорте конца VII- первой половины I в. до н.э. с памятников Прикубанья,

2. графическая фиксация (это касается материала, изученного непосредственно автором),

3. определение и датировка амфорного материала,

4. систематизация амфорного материала по центрам и периодам развития торговли, а также более узким временным промежуткам,

5. статистическая обработка с учетом количества амфор и их стандартных или фактических объемов,

6. выявление динамики объемов торговли,

7. картографирование находок амфор,

8. выделение из известных локальных групп (Каменецкий, 1989) тех, которые были наиболее активно вовлечены в торговлю в каждый из рассмотренных трех периодов

Методологическая основа. Методы исследования амфорного материала, использованные в работе, разработаны и успешно опробованы для изучения торговли в Причерноморье Б.Н. Граковым, И.Б. Зеест, И.Б. Брашинским, С.Ю. Монаховым и другими исследователями.

В частности, для амфорного материала IV - II вв. до н.э. применены методы количественной оценки торговли с учетом стандартных объемов амфор центров-экспортеров. Основа этих методов была заложена И.Б. Брашинским [Брашинский, 1984а]. Его работа по методам исследования торговли товарами в керамической таре остается классической В основе методики количественной оценки, разработанной им, лежат два простых, но очень важных, принципиальных обстоятельства. Первое из них: амфоры разных центров производства существенно различались по своим стандартным объемам. Второе: сравнительная оценка экспорта - импорта объемов продукции, ввозившейся различными центрами, возможна только для экспортеров, товары которых поступали синхронно. Поэтому для количественной оценки торговли исследователи обычно учитывают различия в стандартных объемах и сравнивают поступление продукции только тех центров, которые поставляли ее одновременно. Это заставляет исследователей искать возможности использования как можно более узких периодов для сравнительного анализа экспорта - импорта товаров в керамической таре. Наибольшие успехи в этом отношении были достигнуты благодаря использованию для количественной оценки торговли амфорных клейм, дающих наиболее точные хронологические определения. Вместе с тем за пределами такого рода исследования неизбежно оказываются центры, не осуществлявшие постоянного клеймения. К тому же необходима представительная выборка клейм с поселений.

Проводить сравнительный анализ объемов ввезенной продукции для выяснения доли каждого центра в торговом обороте можно лишь в рамках достаточно узких периодов. Это объясняется несколькими причинами. Во-первых, есть центры, поставлявшие свою продукцию в рамках всего столетия и те, которые поставляли ее только в рамках 50-25 лет данного столетия. Сопоставляя такие данные в рамках одного большого периода в 100 лет, мы тем самым фактически признаем, что они поставляли свою продукцию на протяжении всего периода и одновременно, хотя на самом деле это не так. Во-вторых, при таком подсчете доля продукции центра, который поставлял ее только на протяжении части выбранного периода, будет заведомо меньше, чем она была на самом деле, в то время, когда центр действительно осуществлял поставки. В-третьих, неизбежно возникает проблема интерпретации. При большом по протяженности периоде не удается связать полученные результаты с известными событиями. Все это показывает, что периоды должны быть выбраны достаточно узкие, насколько это позволяет разработанность типологии и хронологии керамической тары основных известных центров производства.

На наш взгляд, для сравнительного анализа импорта продукции большинства крупных центров-экспортеров IV - II вв. до н.э. вполне применимы и наиболее оптимальны периоды протяженностью в четверть века. При выяснении же динамики торговли такие узкие и равные по количеству лет периоды позволяют лучше зафиксировать, датировать и объяснить существенные изменения в объеме поставлявшихся товаров. Для большинства крупных центров к настоящему времени выяснены стандартные объемы типов, вариантов, серий амфор.

Для сопоставления типов амфор, заметно различающихся по широте датировки, могут быть использованы данные амфорных комплексов из Прикубанья, позволяющих уточнить время поступления данных типов амфор. Именно амфорные комплексы послужили для С.Ю. Монахова основой для создания типологических классификаций амфор ведущих центров-экспортеров и для оценки изменения общего состояния торговли Северного Причерноморья с Южным и со Средиземноморьем [Монахов, 1999а]. Для Прикубанья мы располагаем в основном амфорными комплексами Прикубанского могильника, где в одном погребении могло находиться две, три и четыре амфоры. Известны также амфорные комплексы для Пашковского могильника № 6 и могильника городища № 2 у хутора имени Ленина. Затем на основании изучения типов амфор, узко датированных по комплексам, можно датировать найденные вне них. Комплексы играют очень важную роль, позволяя достоверно увидеть, продукция каких центров поступала синхронно. Вместе с тем во многих меотских погребениях находилось всего по одной амфоре. В таких погребениях, в частности, есть амфоры тех типов, которые ни разу не встречены в амфорных комплексах. Особенностью используемых амфорных комплексов из Прикубанья является то, что они представляют собой практически целиком погребальные комплексы (грунтовые погребения, курганы). Мы не располагаем для Прикубанья комплексами керамической тары с поселений.

Возможности сравнительной количественной оценки импорта ограничены. В основном она может быть проведена на основе изучения амфор уже локализованных центров, либо тех групп керамической тары, которые достаточно хорошо изучены. В настоящее время локализована тара наиболее крупных центров-экспортеров, вместе с тем заметную долю амфорного материала на памятниках Северного Причерноморья продолжают составлять амфоры неустановленных центров производства. С другой стороны, есть ряд центров виноделия, известных по письменным источникам, амфоры которых нам пока неизвестны. Фактически полноценно мы можем использовать при таком анализе амфоры уже известных нам центров. Только некоторые типы амфор неизвестных центров, которые четко выделены, достаточно узко датированы и представлены целыми экземплярами, у которых известна фактическая емкость, могут быть привлечены к сравнительному количественному анализу объемов ввезенной продукции. В частности, это касается такого широко представленного на памятниках Прикубанья типа амфор как тип 1-А-1 неизвестного средиземноморского центра. Стандартная емкость амфор этого центра (26,26 л) была реконструирована С.Ю. Монаховым в то время, когда он еще выделял такие амфоры в отдельную серию амфор Херсонеса Таврического [Монахов, 19891. Поэтому его амфоры учитывались при количественной оценке поступления вина и оливкового масла в Прикубанье. Подсчет показал, что такой подход себя оправдывает, поскольку доля объемов продукции этого неизвестного средиземноморского центра в торговом балансе второй - третьей четвертей IV в. до н.э. оказалась очень высокой.

В настоящее время для большинства основных центров-экспортеров реконструированы стандартные меры емкости. Если мы имеем дело с целыми или археологически целыми амфорами, определить принадлежность амфоры к одному из стандартов не так сложно. Однако встречаются также фрагментированные либо нереставрированные амфоры, фрагментами представлены амфоры из раскопок городищ. В этом случае практически невозможно, за редкими случаями, по профильным частям определить принадлежность к тому или иному стандарту. Ни для одного центра до сих пор неизвестно точное соотношение между выпускавшимся или экспортировавшимся количеством сосудов различных стандартов и фракций. Выходом является выяснение коэффициента стандартизации, т.е. базового стандарта в данном центре для определенного времени. Такая работа была проделана С.Ю. Монаховым по синопским и херсонесским амфорам. По тем и другим была накоплена представительная выборка, что позволило С.Ю. Монахову выявить коэффициенты стандартизации для тары Синопы и Херсонеса. При датировке фрагментированных амфор, которые могли относиться к разным фракциям, сериям, вариантам какого-то промежутка времени, мы опирались на те вероятные коэффициенты стандартизации, которые можно выделить для керамической тары этих центров в это время.

Однако в подавляющем большинстве случаев, поскольку амфоры из нашей выборки происходят в основном из могильников, по их морфологии удавалось установить достаточно точно принадлежность к типам, вариантам и сериям. Это позволило использовать соответствующие данные о стандартных объемах.

Вместе с тем даже для тары некоторых известных крупных экспортеров (например, для косских амфор IV в. до н.э) еще не реконструированы стандартые меры. В таких случаях не остается иного выхода, как учитывать минимальные и максимальные фактические значения емкости, известные для амфор данного периода, высчитывая в конечном итоге среднее значение. Так, при сравнительной оценке экспорта-импорта в третьей четверти IV в. до н.э. пришлось использовать данные о фактической емкости косской амфоры конца IV в. до н.э. из Горгиппии [Монахов, 1999а. С. 626]. Это объясняется тем, что для косских амфор еще не создано типологии и их стандартные меры не реконструированы. Не учитывать же долю такого крупного экспортера третьей и особенно четвертой четверти IV в. до н.э., как Кос, при сравнительном анализе импорта мы не могли.

Выборка амфор, которой мы располагаем для Прикубанья, имеет определенную специфику. Не для каждого раскопанного городища имеется исследованный могильник, и наоборот. Городища в сравнении с античными поселениями исследованы мало, а выборки профильных частей с них очень небольшие по количеству.

И.Б. Брашинский при изучении комплекса керамической тары из Елизаветовского городища и Елизаветовского курганного могильника отметил различное соотношение амфор групп амфор разных центров-экспортеров в могильнике и на городище [Брашинский, 1980. С. 8, 34). С.Ю. Монахов и Е.Я. Рогов отметили различие в ассортименте акмфор для поселения Панское I и его некрополя [Монахов, Рогов, 1990. С. 145; Монахов, 1999а. С. 16]. Могильник может отличать специфический ассортимент тары. С другой стороны, есть типы амфор или даже центры, представленные только в могильнике и только на городищах, поэтому для качественной характеристики в любом случае необходимо учитывать материалы памятников обоих видов. Идеальным вариантом подсчета был бы параллельный подсчет соотношений, выявленный по материалам городищ и относящихся к ним могильников.

Однако специфика амфорного материала из Прикубанья заключается в том, что амфорные фрагменты с городищ в отличие от амфорного материала из боспорских городов, Елизаветовского поселения на Дону не могут быть использованы в качестве полноценного источника для количественной оценки импорта.

Проведенный подсчет ввезенных объемов продукции, произведенный по амфорным фрагментам IV - первой половины III в. до н.э. (50 венчиков и 10 ножек) одного из наиболее исследованных меотских городищ - городища № 2 у хутора имени Ленина - показал, что сделать четкие выводы по такому подсчету не получается [Улитин, 2006а]. Во-первых, выборка имеющихся профильных частей, очень невелика, особенно в сравнении с имеющимися выборками для античных поселений. Во-вторых, результаты подсчета по ножкам и по венчикам сильно отличаются, хотя количества условного продукта, вычисленные на основе подсчета венчиков, на мой взгляд, стоят ближе к истине. В-третьих, сложность анализа торговли по материалам меотских городищ при оценке импорта на основе венчиков дополняется при малочисленных выборках близостью формы профильных частей, в основном венчиков, для разных типов у амфор одного и того же центра: консервативностью формы венчиков гераклейских амфор на протяжении большей части IV в. до н.э., широкими датами для венчиков синопских амфор. Поэтому приходилось брать для сравнительной оценки импорта на городище № 2 у хутора Ленина широкий период в 150 лет. В течение этого времени неоднократно менялась экономическая ситуация, одни центры прекращали поставлять свою продукцию, другие начинали. В этой ситуации для Прикубанья амфорный материал с поселений не является представительным и не может служить для объективной количественной оценки поступления продукции в керамической таре. То же касается и клейм, находки которых на городищах обычно единичны или немногочисленны. Поэтому при сравнительной количественной оценке мы опирались на изучение керамической тары из могильников с привлечением имеющегося материала из раскопок городищ. Вместе с тем, на наш взгляд, поскольку мы осуществляли подсчет в рамках всего Прикубанья, а не отдельных памятников, соотношения, которые были выявлены на основе изучения амфорного материала из меотских могильников, достаточно объективно отражают существовавшие торговые связи.

К сожалению, пока не представляется возможным выделить в рамках Прикубанья локальные различия в торговле на основе количественной оценки объемов импорта. Имеющаяся в нашем распоряжении выборка достаточно представительна, если по ней оценивать торговые связи племен Прикубанья в целом. При распределении же этого материала по локальным группам выборки для разных районов будут сильно различаться по своему количеству. Так, для правобережья Усть-Лабинской локальной группы на весь период V - I вв. до н.э. приходится всего 42 амфоры из могильников.

Такие различия не всегда объясняются большей или меньшей удаленностью памятников от Боспора, но во многом также разной степенью их исследованности. К тому же сопоставлять данные возможно только для синхронных памятников и в рамках достаточно узких периодов. Это заставляет отказаться от логичного на первый взляд районирования на основе количественной оценки по данным с разных памятников. Поэтому внимание было сосредоточено на общей оценке динамики торговли и сравнительной оценке импорта в рамках всей территории меотских памятников Прикубанья.

Стоимостная оценка торговли и оценка абсолютных объемов ввоза, как отмечал еще И.Б. Брашинский, остаются практически недоступными для нас, по крайней мере, если мы говорим не об одном памятнике, а о целой локальной группе или территории всего Прикубанья.

Невозможность стоимостной оценки торговли связана с источниковой базой по этому вопросу. Поскольку сами амфоры не дают сведений об их цене, информация подобного рода содержится в письменных и эпиграфических источниках. Информация эта отрывочна и касается лишь средиземноморского вина отдельных центров производства и в отдельные периоды. Нам неизвестно, например, как менялась эта цена в зависимости от конъюнктуры рынка. К тому же это цены на продукцию в Средиземноморье, а какими они были в Причерноморье, источники умалчивают. Поэтому можно лишь отмечать, какие из ввозившихся вин считались в Средиземноморье дорогими, а какие дешевыми, если об этом, конечно, сохранились сведения в античной литературе или эпиграфике. Но даже такая оценка имеет свое значение. Отметим, что ввозимое в амфорах в Прикубанье в IV в. до н.э. вино почти всех наиболее крупных средиземноморских экспортеров, по литературным источникам отличалось не только высоким качеством, но и дорого стоило даже в греческих полисах. Это вино Менды, Фасоса, Книда. Это является одним из показателей высокого уровня развития греко-меотской торговли.

Оценка абсолютных объемов поставок вина и масла в керамической таре также, к сожалению, не может быть раскрыта, по крайней мере, для всего Прикубанья. Для того, чтобы выяснить абсолютные объемы ввезенного вина и масла, необходимо либо полностью раскопать меотские памятники интересующего нас периода, либо знать, какой процент территории памятника данного периода раскопан, а также плотность находок для городища или же количество и процент погребений, содержащих амфоры. Первое нереально, второе возможно в лучшем случае для нескольких памятников. Примерный подсчет, дающий представление об объемах поставок вина и оливкового масла в Северное Причерноморье, был произведен И.Б. Брашинским для Елизаветовского городища на Дону [Брашинский, 1980]. Однако этот памятник является одним из наиболее изученных в Северном Причерноморье, что и дает подобные возможности. К тому же, если мы попытаемся дать подобную оценку абсолютных объемов импорта, например, по материалам могильника, то необходимо также провести соответствующий подсчет и для относящегося к нему городища. Здесь мы сталкиваемся с проблемой полноты исследованности меотских городищ, а также фиксации результатов этих раскопок.

Поэтому существует возможность оценить только условные объемы ввозимого продукта на основании уже имеющегося раскопанного к настоящему времени материала. Это позволяет проследить как общую динамику поступления товаров в керамической таре, так и динамику поступления продукции каждого центра путем сравнения объемов продукции, поставлявшейся различными экспортерами в одно и то же время. Таким образом, определение центров производства и дат амфор, группировка материала в рамках достаточно узких периодов, затем учет стандартных объемов при подсчете позволяют провести сравнительный анализ импорта товаров в керамической таре. Объективные предпосылки для осуществления этого анализа по отношению к Прикубанью имеются. Накопленный материал достаточно представителен, хотя и значительно уступает в количественном отношении амфорному материалу с античных памятников. Для подсчета использованы реконструированные С.Ю. Монаховым для большинства ведущих центров-экспортеров стандартные емкости амфор и данные из его работ о фактических объемах амфор [Монахов, 1999а; Монахов, 2003].

В работе были использованы типологический метод, метод датирования по аналогии, картографический и статистический методы. Статистический анализ применен только к периоду IV—II вв. до. н.э., поскольку он отличается достаточной представительностью и возможностью узкой датировки материала. Благодаря количественной оценке была прослежена общая динамика развития торговли на протяжении IV—II вв. до н.э. и динамика объемов ввезенной продукции по отдельным центрам. Сравнительная количественная оценка объемов товаров, ввезенных синхронно разными центрами, проводилась в рамках следующих периодов: первая четверть IV в. до н.э., вторая четверть того же века, третья четверть IV в. до н.э., последняя четверть того же столетия, первая четверть III в. до н.э.

Для оценки достоверности различий в поступлении объемов импорта товаров в керамической таре между периодами и центрами использовался метод непараметрической статистики «бутстреп», основанный на методе Монте-Карло [Эфрон, 1988] (программа Data Pilot). В качестве критерия достоверности различий нами выбрано принятое в археологии значение вероятности различий равное или больше 0,95 (т.е. утверждение о достоверности различия справедливо с вероятностью ошибки не более 5%) [Федоров-Давыдов, 1987. С. 22].

Источниковая база. Нарративные источники (произведения античных авторов) не содержат непосредственной информации о торговых связях меотов и греков. Однако они дают названия меотских племен, рассказывают о некоторых чертах их быта и политической истории, свидетельствуют о взаимоотношениях греков Боспора и меотских племен Прикубанья, о торговых связях Средиземноморья с Понтийским регионом, особенно с Боспорским царством, об объемах вывоза зерна правителями Боспора Спартокидами, об их монополии на торговлю зерном Боспора с Афинами и т. д. Без учета этих свидетельств нельзя представить условия, в которых развивались торговые связи меотов с античным миром.

Исследователями неоднократно отмечалось, что античные источники, неравномерно освещают историю населения Прикубанья. Из интересующего нас периода (конец VII - первая половина I в. до н.э.) больше всего этот регион привлекал внимание античных авторов в IV в. до н.э. (в связи с расцветом хлебного экспорта Боспорского государства в Средиземноморье, прежде всего в Афины) и в I в. до н.э. (в связи с войнами Митридата VI Евпатора с Римом, в частности, с последними годами его борьбы с Римом, когда Митридат находился на Боспоре). Соответственно другие периоды античная историческая традиция освещает более скромно. Наиболее раннее свидетельство о местном населении Северо-Западного Кавказа принадлежит Гиппонакту Эфесскому (вторая половина VI в. до н.э.) (упоминание о «Синдской расселине») [Блаватский, 1985]. О меотских племенах и синдах упоминают младший его современник Гекатей Милетский (вторая половина VI - начало V в. до н.э.), Гелланик Митиленский (V в. до н.э.), Геродот (V в. до н.э.), Псевдо-Скилак (IV в. до н.э.), Псевдо-Скимн (II в. до н.э.), Диодор Сицилийский (I в. до н.э.), Страбон (I в. до н.э. - I в. н.э.). Геродот (V в. до н.э.) в IV книге своей истории упоминает синдов, меотов, зимние перекочевки скифов по льду через Боспор Киммерийский в землю синдов (Herod. IV, 28, 123). Речи древнегреческого оратора Демосфена (IV в. до н.э.) показывают первостепенную роль Боспора как поставщика зерна для Афин (по всей вероятности, часть этого зерна выращивалась меотами Прикубанья). Из его же речей известно о тех средиземноморских центрах, вино которых поставлялось в Причерноморье. Диодор Сицилийский (I в. до н.э.) сообщает ряд важнейших сведений по истории Боспора, в частности, дает хронологию правления династии Спартокидов, которая необходима, чтобы проследить процесс вхождения меотских племен в состав Боспорского царства. Но особое значение имеет XX книга его сочинения, давно привлекающая внимание как исследователей истории Боспора, так и тех, кто занимается вопросами истории меотских племен и сарматов. В этой книге содержится подробный рассказ о междоусобной войне сыновей боспорского царя Перисада I, в которую были втянуты и племена Прикубанья (Diod., XX, 2224). Самое обстоятельное описание населения Северного Кавказа мы находим у Страбона. Из его «Географии» наибольшее значение для истории Боспора и племен Приикубанья имеют VII и XI книги. В XI книге он дает описание Восточного Приазовья, Прикубанья, Черноморского побережья Кавказа, перечисляет меотские племена, говорит об их занятиях. Страбон дает представление о сельскохозяйственных ресурсах Крыма и Прикубанья, указывает на посреднические функции в торговле Фанагории, которая «является перевалочным пунктом для товаров, доставляемых из Меотиды и вышележащей варварской страны». Описание торжища в Танаисе дает возможность говорить о том, что служило предметами обмена между греками и кочевниками. Страбон сообщает важные для изучения торговых связей сведения о посылке зерна боспорским царем Левконом в Афины, о племенах ахейцев, зихов и гениохов, занимающихся морским разбоем в Черном море. Ряд римских авторов, живших уже в первые века н.э., сообщают информацию, относящуюся к интересующему нас периоду. В сборнике II в. н.э. «Военные хитрости» Полиена нашла отражение война жены синдского царя Гекатея меотянки Тиргатао против боспорского царя Сатира I, ряд эпизодов из боспорской истории, из которых для нашей темы имеет значение война Гераклеи и Боспора за Феодосию. Плутарх (II в. н.э.) упоминает Боспор, племена Северного Кавказа в биографиях Суллы, Лукулла, Помпея в связи с войнами Рима с Митридатом Евпатором. К этому же столетию относится труд Аппиана «Римская история». Одна из книг его произведения (App., XII), «Митридатовы войны», является главным источником сведений о Причерноморской державе Митридата, существование которой оказывало воздействие на население Северного Кавказа. Из античных письменных источников мы узнаем, какой продукт мог доставляться в амфорах того или иного центра (вино или оливковое масло), о степени популярности этого продукта в античном мире и о его качестве. Большинство фрагментов нарративных источников, упоминающих вино различных средиземноморских центров, собрано и прокомментировано в работах Ф. Сальвья [Salviat F., 1986; 1990]. Из письменных источников мы узнаем также о перевозке амфор на кораблях по морю, деятельности купцов в Средиземноморье и Причерноморье и т. п.

Эпиграфические памятники (боспорские лапидарные надписи) содержат названия племен, вошедших в орбиту политического влияния Боспорского государства, что, естественно, не могло не отражаться на развитии меото-боспорских торговых связей. Названия меотских племен содержатся в титулатуре боспорских правителей в посвятительных надписях (КБН, №6, 6а, 8, 9,10, 11, 25 971, 972, 1015, 1037, 1038, 1039, 1040, 1042), а надпись КБН, № 180 (надгробие) свидетельствует о каких-то военных действиях боспорских войск против меотов в Приазовье в IV в. до н.э. К сожалению, боспорские надписи не содержат информации о самих торговых связях Боспора с меотскими племенами.

Б.Н. Граковым в свое время были собраны и изданы с краткими комментариями надписи из греческих городов Средиземноморья, в которых содержатся сведения, в том числе, о торговых связях Боспора [Граков, 1939]. В связи с торговым обменом между Боспором и меотскими племенами Прикубанья представляют интерес декреты 346 и 288 гг. до н.э. из Афин в честь боспорских правителей. Эти декреты прямо не говорят ничего о меотском хлебном экспорте, что вполне объяснимо: хлеб, экспортировавшийся Боспором, поступал в Афины от имени самих династов. Однако декреты показывают значение для Афин боспорского хлеба и торговли с Боспором. В поставляемом же Боспором хлебе определенную долю должен был составлять хлеб, получаемый от меотов. [см., например, Анфимов, 1967]. Следует также упомянуть декрет из митиленского акрополя, свидетельствующий о зерновых поставках Боспора в Митилену на Лесбосе при Левконе (389-349 гг. до н.э.). Ряд средиземноморских надписей упоминает рабов-меотов [Граков, 1939; Блаватский, 1969].

Археологические источники в отличие от письменных постоянно пополняются и являются наиболее перспективными для изучения греко-меотских торговых связей.

Основным и наиболее информативным источником по выбранной теме являются древнегреческие амфоры. Их информативность объясняется рядом причин.

Во-первых, это их массовость и доступность для статистического анализа торговли как античных городов, так и варварских поселений, включенных в античную торговлю. Амфоры или их фрагменты составляют основную часть импортного материала на меотских памятниках 1У-П вв. до н.э. Узкая датировка большинства типов амфор обеспечивает наилучшие возможности для количественной оценки торговли. Обладающие также узкой датировкой чернолаковые сосуды и монеты встречаются в Прикубанье значительно реже.

Во-вторых, возможность точных хронологических определений, что важно не только для датировки самих амфор, но и погребальных и поселенческих комплексов, как античных, так и варварских. Современный уровень развития изучения керамической тары позволяет датировать целые неклейменые сосуды крупнейших центров-экспортеров с точностью до четверти, реже до трети - половины столетия. Клейменые экземпляры могут быть датированы с точностью до 10-5 лет, а иногда и точнее. Эта особенность амфор как категории археологического материала, а также их встречаемость на большинстве меотских памятников позднеклассической и эллинистической эпохи, дают прекрасную возможность для датировки могильников и поселений древнего населения Прикубанья. Именно керамическая тара служит основой для разработки хронологии меотского инвентаря и всей меотской культуры, а также для датировки исторических событий, происходивших в этом регионе.

В-третьих, амфорный материал идентифицировать легче, чем многие другие категории античного импорта. В большинстве случаев морфология амфор позволяет определить точно место (полис, остров), либо район производства. Поэтому греческая керамическая тара дает возможность проследить и оценить количественно торговые связи с наибольшим количеством центров-экспортеров в широких рамках Причерноморья и Средиземноморья.

В-четвертых, вино и оливковое масло, перевозившиеся в амфорах, были двумя из четырех основных товаров античной торговли. Эти же товары (большей частью, конечно, вино) были главной статьей греческого импорта на варварских территориях, в том числе и в Прикубанье. Важным является то, что продукция в амфорах широко распространялась не только в среде меотской знати, но и у рядовых общинников. Это позволяет оценивать именно постоянную и широкомасштабную торговлю.

В-пятых, в отсутствие прямых сведений в античных письменных источниках о меотском экспорте амфорный материал позволяет оценивать тенденции, объемы и характер этого экспорта.

Для исследования определен и датирован амфорный материал из 36 меотских памятников, в том числе 103 амфорных комплекса. Всего определено, датировано и учтено по публикациям 726 амфор, из них 602 целых или археологически целых.

Автором диссертации непосредственно изучен неопубликованный материал из наиболее многочисленных музейных коллекций неопубликованных материалов из раскопок 20-х - 70-х гг. XX в. памятников Прикубанья (материалы Почтового могильника, 7 амфор; Усть-Лабинского могильника № 2, 7 амфор; Пашковского могильника № 6, 60 амфор, опубликованы автором диссертационной работы; Елизаветинского могильника № 2,45 амфор; Воронежского могильника № 3, 25 амфор).

Автором диссертации изучен непосредственно, либо определен и учтен по публикациям или отчетам материал раскопок начала 80-х гг. (материалы городища № 2 у хутора имени Ленина, 60 фрагментов, не опубликованы ; могильника городища № 2 у хутора имени Ленина, 28 амфор, опубликованы частично С.Ю. Монаховым; могильника городища № 3 у хутора имени Ленина, 11 амфор, опубликованы авторами раскопок; погребений могильника Уляп I, 2 амфоры, опубликованы авторами раскопок).

Изучен материал недавних раскопок конца 80-х- первой половины 2000-х гг. (наиболее представительный по объему на сегодняшний день, почти еще не публиковавшийся материал из раскопок 1998-2001 гг. Прикубанского могильника, 330 амфор; могильника Старокорсунского городища № 2, 47 амфор, опубликованы почти все авторами раскопок; амфорные фрагменты Тенгинского городища № 2, 53 фрагмента профильных частей, не публиковались; могильника городища Спорное (раскопки 2003 г.), 7 амфор, опубликованы авторами раскопок).

В диссертации не был использован амфорный материал одного из наиболее раскопанных меотских памятников — могильника Лебеди III (более 400 погребений) [Каменецкий, 1986]. Это произошло в силу не зависевших от автора диссертации причин: отчет о раскопках этого могильника не был сделан, материал не был сдан в музей, амфоры не реставрировались. Отсутствует также опись находок.

Амфорный материал, использованный в диссертации, по особенностям условий находок на археологических памятниках, может быть разделен на ряд групп, различающихся по своей информативности и количественному составу.

Первая группа представлена амфорами из меотских грунтовых могильников. Именно амфорный материал из могильников явился для нас основой для сравнительной количественной оценки состава импорта для каждой из четвертей IV в. до н.э. и первой четверти III в. до н.э. и общей динамики импорта в IV—II вв. до н.э.

Вторую группу составляют амфорные фрагменты из раскопок городищ. Они имеют исключительно важную роль для характеристики торговли в VI-V вв. до н.э. при редкости для этого периода находок амфор в погребениях. Из-за недостаточной изученности меотских бытовых памятников амфорные фрагменты из раскопок меотских городищ не могут быть в отличие от венчиков и ножек из раскопок античных поселений использованы в качестве основного материала для количественной оценки торговли. Поэтому их материалы использовались для качественной характеристики торговли.

Третья группа - амфоры из курганных погребений, которые сами по себе, строго говоря, отражают лишь поступление товаров в керамической таре к меотской знати. Четвертая группа - подъемный материал и случайные находки. Две последние группы имеют в основном значение для качественной характеристики торговли, уточнения хронологических рамок ввоза товаров отдельных центров-экспортеров в Прикубанье.

Степень изученности проблемы.

Период с 80-х гг. XIX - по середину 20-х гг. XX в. может быть охарактеризован как время начала накопления амфорного материала с памятников Прикубанья. Амфоры, найденные в это время происходят из курганов или представляют собой случайные находки. Это находки из курганов либо случайные находки. Сами амфоры с рассматриваемой территории исследователей еще не интересовали в отличие от других предметов античного импорта, к которым уже в то время существовало повышение внимание.

Древние памятники Кубани стали привлекать внимание исследователей с конца XVIII в., когда Крым и Кубань были присоединены к России. Однако долгое время интерес вызывали в основном античные памятники. Научное изучение памятников местного населения Прикубанья началось позже, чем исследование античных городов Азиатского Боспора. К керамическим клеймам из античных городов Боспора интерес появился уже в 20-х гг. XIX в., что означало фактическое зарождение российской и вообще мировой керамической эпиграфики [Кац, Тункина, 1990. С. 121]. С середины того же столетия керамические клейма издаются в отчетах о проведенных исследованиях, идет работа по их атрибуции и хронологическому определению [Кац, Тункина, 1990. С. 123]. Первые раскопки меотских и скифских памятников Прикубанья были проведены уже в первой половине XIX в. [Каменецкий, 1993. С. 42]., но о фиксации в документах результатов раскопок мы знаем только начиная с 80-х гг. XIX в. В 1888 г. Е.Д. Фелицын частично раскопал курган Карагодеуашх, где среди предметов античного импорта были и амфоры. Последние поступили на хранение в Эрмитаж. В 80-е гг. XIX в. раскопки меотских памятников кроме Е.Д. Фелицына вели В.Л. Беренштам, проведший раскопки городища на Дубинке в Екатеринодаре в 1882 г., [Анфимов И.Н., Анфимов Н.В., 1992. С. 47-49], В.М.Сысоев,, исследовавший Курджипский курган. Наиболее важные раскопки в дореволюционный период изучения скифских, меотских и сарматских курганов Прикубанья провел в 1894-1917 гг. профессор Петербургского университета Н.И. Веселовский. Это раскопки скифских курганов у станиц Костромской и Келермесской, аула Уляпа, погребений меотской знати у станицы Елизаветинской, Марьевский курган, сарматские курганы «Золотого кладбища» у станиц Ярославской, Воздвиженской, Некрасовской, Усть

Лабинской, Ладожской, Тифлисской, Казанской, аула Хатажукаевского, станицы Кубанской. В этих курганах обнаружены предметы античного импорта. В частности, в 1912-1915 и 1917 гг. Н.И. Веселовским производились раскопки пяти Елизаветинских курганов, принадлежавших богатой меотской аристократии, Он же раскопал 1/4 часть укрепленного холма Елизаветинского городища, приняв его за курган. Незадолго до своей смерти в 1918 г. Н.И. Веселовский по полевым дневникам готовил издание научного труда «Раскопки курганов в станице Елизаветинской» (Золотарева, 2003, С. 46], где, вероятно, должно было найтись место и описанию импортных предметов. Большое значение имеют амфорные комплексы курганных погребений из Прикубанья, впервые ставшие известными исследователям в конце XIX - начале XX в. Это комплексы Карагодеуашха (1888 г.), «Южного» кургана у станицы Елизаветинской (1913 г.), Марьевского кургана (1912 г.). Уже спустя десятилетия комплексы этих курганов были проанализированы И.Б. Брашинским [Брашинский, 1965], а затем С.Ю. Монаховым [Монахов, 1999а]. Влоть до начала XX в. исследователи причерноморских памятников считали амфоры (в отличие от клейм) не заслуживающим внимания материалом. Этим, в частности, объясняется отсутствие амфор в материалах из Курджипского кургана: они просто не были взяты на хранение [Галанина, 1980]. Скорее всего, не была взята Н.И. Веселовским на хранение родосская амфора, найденная в раздавленном состоянии в склепе Марьевского кургана [Монахов, 1999а]. Однако часть амфор, раскопанных Е.Д. Фелицыным и Н.И. Веселовским, доступна исследователям для изучения и сейчас. В начале XX в. в Отчетах Археологической Комиссии появляются фотографии амфор из курганов Прикубанья. (OAK за 1913 г.).

Несколько амфор были найдены при работах в карьере Екатеринодарского кирпичного тюремного завода в 1903 г. и были переданы в созданный в 1888 г. Е.Д. Фелицыным Екатеринодарский музей. Еще одна амфора была передана туда же жителем станицы Воронежской.

К дореволюционному периоду изучения предметов античного импорта на территории Прикубанья логически примыкает изданная уже в советское время, но подготовленная автором еще к 1918 г., фундаментальная работа М.И.Ростовцева «Скифия и Боспор» [Ростовцев, 19251, подводящая итоги дореволюционных исследований этих территорий, в том числе и курганных могильников Прикубанья. В ней была дана обобщающая характеристика известных на то время находок из курганов УН-1 вв. до н.э., отмечены пути проникновения предметов импорта в этот район. Вместе с тем амфоры из Прикубанья остались вне зоны его внимания. В монографии М.И. Ростовцева есть лишь указания на то, что в том или ином памятнике были найдены среди прочего инвентаря и амфоры. Ни их описаний, ни иллюстраций, ни датировки он не приводит.

В 30-х гг. XX в. амфорные клейма из Прикубанья были впервые привлечены как источник для изучения торговых связей (в неопубликованной докторской диссертации Б.Н. Гракова). С 20-х гг., а особенно, в 30-е гг. начинается исследование памятников рядового населения Прикубанья - городищ и грунтовых могильников, что сразу во много раз увеличило амфорный материал. Вместе с тем ни амфоры, ни амфорные клейма еще почти не публикуются. Фотография целой амфоры из Усть-Лабинского могильника № 2 была опубликована М.В. Покровским. [Покровский, 1937. Рис. 26].

В 20-е - 30-е гг. усилилось внимание к археологическим памятникам станицы Елизаветинской, которые дали большое количество находок греческого импорта, в том числе, амфор. С 1928 по 1934 год Елизаветинское городище № 1 и его могильник исследовалиссь М.В. Покровским [Покровский, 1937]. Этот исследователь отметил, что Елизаветинское городище выделяется по количеству находок предметов импорта, очень кратко охарактеризовал состав амфорного материала с этого поселения. В 1934-1936 гг. раскопки Елизаветинского городища и его могильника проводил В.А. Городцов. Некоторые амфоры из погребений могильника были опубликованы уже позднее И.Б. Зеест.

20-е и 30-е гг. XX в. были временем, когда фактически закладывались основы методики изучения керамической тары. Важнейшую роль в этом процессе играли работы советского исследователя Б.Н. Гракова и американской исследовательницы В. Грэйс.

Их внимание было сосредоточено не только на амфорных клеймах, но и в неменьшей степени - на изучении самих амфор. Именно эти исследователи обратили внимание на амфорный материал в качестве важнейшего источника для изучения ремесла и торговли. Им мы обязаны локализацией отдельных групп клейм, целых сосудов, разработкой классификаций амфорной тары основных производственных центров, методики анализа распределения керамических клейм для получения данных о динамике торговых связей. В своей монографии «Древнегреческие керамические клейма с именами астиномов» Б.Н. Граков касался, в том числе, и вопроса проникновения синопского импорта на варварские территории. На карте, опубликованной в этой работе, Б.Н. Граков отметил места находок синопских клейм, в том числе и в Прикубанье. Итогом его исследования греческих амфор стала докторская диссертация «Клейменая тара эпохи эллинизма как источник для истории производства и торговли», защищенная им в 1939 г. и, к сожалению, оставшаяся неопубликованной. В ней Б.Н. Граков на основе статистического анализа находок клейм в античных городах Северного Причерноморья и на прилегающих варварских территориях скифских племен, синдов, меотов показал, как развивалась торговля этих городов с другими областями античного мира и с племенами Северного Причерноморья.

С конца 40-х гг. XX в. активизируется внимание к греко-меотским торговым связям, появляются работы - публикации амфорных клейм, целых амфор и амфорных фрагментов. В фундаментальном исследовании В.Ф. Гайдукевича по истории Боспорского царства специальная глава была посвящена торговым связям Боспора в период Спартокидов. В этой монографии были учтены археологические материалы, свидетельствующие о торговых связях меотов с Боспором.

Большое значение для изучения керамической тары из меотских памятников Прикубанья и боспоро-меотской торговли имели работы 50 - 60-х гг. И.Б. Зеест и Н.В. Анфимова. И.Б. Зеест на основе изучения амфор из Елизаветинского и Семибратнего городищ дала «общую картину проникновения» продукции в амфорах и выяснила особенности участия двух городищ в торговле. Она выявила центры производства найденных амфор, датировала их, указала место групп амфор по их количеству. Это позволило ей выявить тенденции в развитии торговли с Боспором этих двух городищ [Зеест, 1951]. Результаты, достигнутые к началу 60-х гг. отечественными исследователями амфорной тары, были отражены в исследовании И.Б. Зеест, посвященном типам амфор, найденных на территории Боспорского государства и окружающих его варварских территориях [Зеест, 1960]. Исследовательница на основе имевшихся в то время материалов представила типологические и хронологические классификации античных амфор. Отдельные главы в ее работе были посвящены торговым взаимоотношениям боспорских городов с другими античными центрами Средиземноморья и Причерноморья и экономическим связям греков Боспора с варварскими племенами. В частности, без ее внимания не остались вопросы развития греко-меотской торговли. И.Б. Зеест опубликовала рисунки амфор с ряда памятников Прикубанья и дала описание последних.

Вопросы развития торговли племен Прикубанья с античным миром получили отражение в трех работах 50-х- 60-х гг. XX в. Н.В. Анфимова

Одна из них представляла рецензию на работу И.Б. Зеест [Анфимов, 1952а]. Вторая была посвящена находкам синопских амфор в Прикубанье и характеристике торговых связей населения этого региона с Синопой [Анфимов, 1951 в.]. В ней были опубликованы синопские клейма (в основном из подъемного материала), а также фотографии целых или археологически целых амфор, найденных в разных местах Прикубанья. Н.В. Анфимов отметил важную роль Елизаветинского городища № 1 в торговле меотов с Боспором. Он обратил внимание на преобладание среди клейм, найденных на городище, родосских и синопских, и на особенности этнического состава населения Елизаветинского городища, сделал вывод об одном из первых мест Синопы в торговле с Прикубаньем в эллинистическое время. Изучение монетных находок с Елизаветинского городища позволило Н.В. Анфимову сделать важные выводы о времени существования боспорского эмпория, об упадке греко-меотской торговли в конце II - начале I в. до н.э. [Анфимов, 1966]. Греко-меотским торговым связям было уделено внимание и в общих работах Н.В. Анфимова по меотской культуре Прикубанья [Анфимов, 1953; 1958.]. Материал из раскопок Елизаветинского городища, в том числе амфорные фрагменты, был опубликован В.П. Шиловым [Шилов, 1955]. В 50-е гг. XX в. были подведены итоги исследований Усть-Лабинского могильника № 2 и Пашковского могильника № 3. Они стали эталонными памятниками меотской культуры и позволили исследователям проследить основные этапы ее развития. Наиболее яркие материалы из них были опубликованы, в том числе часть амфор [Анфимов, 1951а; Смирнов, 1958].

В статье 1968 г. об античном импорте в Среднем Прикубанье Т.Н. Анфимовой-Ильенко основное внимание уделено не амфорам (названы только их центры производства), а античным предметам, найденным в погребениях знати [Анфимова-Ильенко, 1968].

60-е и особенно 70-е гг. XX в. отмечены значительными успехами в изучении греческой керамической тары. Они связаны, прежде всего, с исследовательской деятельностью И.Б. Брашинского, одного из исследователей, внесших наибольший вклад в изучение греческой керамической тары. Первые его работы, связанные с изучением античной торговли и амфор, появились еще в 60-е гг. В частности, он привлек археологический материал для изучения интенсивности торговых связей между Афинами и античными государствами Северного Причерноморья в своей монографии «Афины и Северное Причерноморье в У1-Н вв. до н.э.» [Брашинский, 1963а]. В 1965 г. выходит статья И.Б. Брашинского, посвященная анализу амфорных комплексов из курганов скифской знати. В этой статье он, в том числе, проанализировал и датировал амфорные комплексы «Южного» кургана у станицы Елизаветинской и Марьянского кургана [Брашинский, 1965]. Очень успешной была его деятельность по локализации центров производства амфор, например, амфор Менды [Брашинский, 1976], и разработке их хронологии. Особое внимание он уделял методике изучения амфорного материала, которая была направлена на количественную оценку торговли. Разработки в области методики оценки объемов торговли и конкретные выводы, сделанные при ее применении к амфорному материалу из Северного Причерноморья, нашли отражение в его последней монографии «Методы исследования античной торговли» [Брашинский, 1984а]. Специальная глава его работы была посвящена новому направлению, связанному с выяснением стандартных емкостей амфор, без учета которых, как признают сейчас все исследователи, невозможна объективная реконструкция торговых связей. В этой же работе приведены метрические характеристики некоторых амфор из Прикубанья. Выводы относительно развития торговли античных государств Северного Причерноморья за весь период их существования на основании комплексного изучения источников И.Б. Брашинский подвел в разделе

Торговля» тома «Античные государства Северного Причерноморья». Торговлю он рассматривал по трем компонентам. Это внешняя торговля с античными государствами Средиземноморья и Причерноморья, греко-варварский торговый обмен в Северном Причерноморье и внутригородская и внутригосударственная торговля [Брашинский, 19846]. Статья И.С. Каменецкого 1984 г. была посвящена датировке Пашковского городища № 6 [Каменецкий, 1984]. В ней были опубликованы и амфорные фрагменты. Статья И.И.Марченко, вышедшая в 1986г., была посвящена родосским амфорам из раскопок могильника у хутора имени Ленина. В этой работе была затронута проблема сокращения амфорного импорта в III в. до н.э. в Прикубанье [Марченко, 1986]. Монография Ф.В. Шелова-Коведяева [Шелов-Коведяев, 1985].была посвящена в основном политической и социальной истории Боспора. В ней он, тем не менее, не обходит стороной проблему экономическую основу власти Спартокидов, тесно связанную с взаимоотношениями Боспора и варваров Вопросов экономических связей меотов с греками неоднократно касался и И.С. Каменецкий в своей обобщающей статье, посвященной меотским племенам Северного Кавказа [Каменецкий, 1989].

С начала 90-х гг. XX в. амфоры из Прикубанья активно используются для создания типологии и выяснения хронологии типов, в том числе амфор неизвестных центров производства. В 90-е гг. выходит ряд важных работ по типологии и хронологии амфор, а также монографии и статьи, содержание которых было свзяано с вопросами развития боспоро-меотских торговых связей. Можно сказать, что в 90-е гг. XX и начале XXI века в отечественной науке наблюдается активизация интереса к проблемам межэтнических взаимоотношений в древности и проблемам греко-варварских контактов. К решению этих вопросов все активнее привлекается археологический материал. Важное место в изучении проблем греко-варварских контактов в отечественных исследованиях сейчас занимает аспект торговых связей.

Статья К. Зегебарта была посвящена торговым связям Гераклеи Понтийской с населением Прикубанья по данным амфорных клейм [Зегебарт, 1990]. Этот исследователь на основании статистических подсчетов гераклейских клейм реконструирует торговые связи меотских племен и Семибратнего городища с Гераклеей. Большое количество амфор из Прикубанья опубликовано Н.Ю. Лимберис и И.И.Марченко [Лимберис, Марченко, 1997; 1998; 2005; Бочковой, Лимберис, Марченко, 2005]. В статье, посвященной гераклейским амфорам Старокорсунского городища № 2, Н.Ю. Лимберис и И.И. Марченко затрагивают в связи с находками этих амфор проблемы, связанные с поступлением гераклейской продукции к меотам Прикубанья [Лимберис, Марченко, 1997]. Те же исследователи опубликовали статью об античной и местной керамике из меотского могильника у хутора Прикубанского, памятника с многочисленным античным импортом, в первую очередь амфорами, открытого в 1998 г. [Лимберис, Марченко, 2001]. Внимание В.П. Копылова было обращено на ранний греческий импорт на Северном Кавказе [Копылов В.П., 2001, 2003]. Особо в изучении греко-меотской торговли следует выделить работы A.A. Малышева, главным образом, его кандидатскую диссертацию, защищенную им в 1994 г. В ней и в автореферате этой диссертации [Малышев, 1994а; 19946] была дана общая картина поступления всех известных по археологическим раскопкам категорий античного импорта на Северный Кавказ, выделены периоды в развитии греко-меотских торговых связей и районы Северного Кавказа, различающиеся по особенностям распространения античного импорта. Таким образом, диссертация A.A. Малышева представляет собой первое обобщающее исследование, целиком посвященное античному импорту на территории Северного Кавказа VI-I вв. до н.э. Он же посвятил одну из своих более поздних работ амфорному импорту с Тенгинского II городища [Малышев, 1996а], который важен для изучения раннего периода греко-меотских торговых связей. В другой статье он рассмотрел особенности распространения античного импорта по различным выделенным им регионам Прикубанья [Малышев, 19966]. В итоговой статье 2000г. А.А.Малышев предложил свою оценку динамики греко-меотской торговли на основе учета количества предметов импорта, в том числе амфор, найденных в Прикубанье [Малышев, 2000]. Работы В.В. Улитина были посвящены неопубликованному и неизученному амфорному материалу из раскопок Елизаветинского могильника № 2, Пашковского могильника № 6, Воронежского могильника № 3, меотских могильников Усть-Лабинской группы, Краснодарского могильника на улице Почтовой, городища № 2 у хутора имени Ленина [Улитин, 2000, 2001а, 20016, 2002а, 20026, 2003, 2004, 2005а, 20056, 2006а, 20066]. При этом амфорный материал Пашковского могильника № 6 был введен в научный оборот [Улитин, 2004]. В статье, посвященной амфорному импорту из городища № 2 у хутора имени Ленина [Улитин, 2006а], впервые предпринята попытка дать количественную оценку с учетом стандартных объемов поступления вина и масла на меотское городище. В отдельной нашей статье отражены основные выводы о динамике и составе импорта, полученные в результате изучения керамической тары с меотских памятников Прикубанья. Для IV—II вв. до н.э. они сделаны в основном по проведенной сравнительной количественной оценке объемов импорта [Улитин, 2006в]. В коллективной монографии по Уляпским могильникам ее авторы опубликовали амфоры из погребений [Меоты Закубанья., 2005]. Краткая характеристика амфорного материала с поселения Виноградный-1 в Закубанье была дана при рассмотрении материалов этого памятника Н.Ф. Шевченко [Шевченко, 2004]. Факторы, повлиявшие на развитие греко-меотской торговли, рассматривались в работах, посвященных истории меотских племен Прикубанья, A.M. Ждановского и И.И. Марченко [Ждановский, Марченко, 1990; Ждановский, Марченко, 1998], И.С. Каменецкого [Каменецкий, 1999]. В вышедшей в 1996 г. монографии И.И. Марченко показано влияние политических факторов (победа в междоусобной войне на Боспоре Евмела и его союзников сираков и образование сирако-меотского союза) на развитие торговых связей меотов с Боспором [Марченко, 1996].

Значительные успехи были достигнуты в области изучения амфор. Международный сборник «Греческие амфоры», изданный в Саратове в 1992 г., отразил основные достижения советской и западной науки в этой области. С конца 80-х гг. выходят работы С.Ю. Монахова по типологии и хронологии амфор Херсонеса [Монахов, 1989], Синопы [Монахов, 1992; МопасЬоу, 19931, Клазомен [Монахов, 1996] Книда [Монахов, 1999в], амфор полисов Северной Эгеиды [Монахов, 19996], Менды [Монахов, 2001], редких форм фасосских амфор [Монахов, 20026], позднегераклейских амфор [Монахов, 2002а]. Определенным итогом изучения амфор из Северного Причерноморья стала монография С.Ю. Монахова, посвященная анализу амфорных комплексов этого региона и их датировке [Монахов, 1999а]. В этой работе был введен в научный оборот значительный по количеству амфорный материал, кратко охарактеризованы общие тенденции поступления товаров в керамической таре в Северное Причерноморье. В этой своей работе С.Ю. Монахов проанализировал и ряд амфорных комплексов из меотских курганов и грунтовых могильников Прикубанья. В другой его монографии отражены созданные им типологические и хронологические классификации амфор основных центров-поставщиков вина и оливкового масла в Северное Причерноморье [Монахов, 2003]. Для создания типологии С.Ю. Монахов использовал как материалы комплексов, так и отдельные находки амфор, в том числе, и известные по публикациям сосуды из Средиземноморья, и депаспартизованный материал из музеев России и Украины. Впервые в этой монографии опубликованы амфоры из ряда могильников Прикубанья.

Таким образом, к настоящему моменту достигнуты значительные успехи в изучении греческой керамической тары из Прикубанья и использования ее как источника для изучения греко-меотских торговых связей. Вместе с тем небходимо отметить, что новые классификации амфор и амфорных клейм были использованы исследователями для определения лишь небольшой части накопленного материала. Для изучения греко-меотской торговли практически не привлекались значения стандартных емкостей амфор. Поэтому, в частности, до сих пор отсутствует обоснованная сравнительная количественная оценка состава и динамики импорта. Исследователями еще не был привлечен для характеристики торговли наиболее представительный, в первую очередь узкодатируемый амфорный материал из раскопок 90-х гг. XX и начала XXI в., в том числе и амфорные комплексы. Только выполнение этих условий даст возможность охарактеризовать греко-меотские торговые связи на качественно более высоком уровне.

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка, списка иллюстраций, списка сокращений и трех приложений. Главы выделены по хронологическому принципу. Главы разделены на параграфы согласно реализуемым задачам. В одном из параграфов характеризуются типы амфор, известные в Прикубанье для данного периода. Следующий за ним параграф посвящен уже характеристике торговых связей в данный период. В первой главе дана характеристика амфорного материала конца VII - V вв. до н.э. и первого периода в развитии греко-меотской торговли (возникновение и постепенный рост объемов). Во второй главе рассмотрены находки амфор в Прикубанье IV в. до н.э. и сделаны выводы о греко-меотских торговых связях в это время (период расцвета греко-меотской торговли). Третья глава посвящена типам амфор III - первой половины I в. до н.э. и характеристике торговли меотских племен Прикубанья с античным миром в период сокращения торговых связей, вызванного политической ситуацией в Прикубанье. В заключении сделаны выводы об общей динамике развития греко-меотской торговли и особенностях ее развития в каждый из выделенных периодов. Приложение 1 представляет собой каталог греческих амфор из Прикубанья, использованных в работе. В Приложении 2 даны иллюстрации амфор, в Приложении 3 - графики и карты.

Автор считает своим долгом выразить благодарность всем оказавшим ему помощь при работе над диссертацией.

Прежде всего, автор благодарен своему научному руководителю, Ивану Ивановичу Марченко за выбор темы, соответствующей многолетним интересам самого автора, за возможность как проявления инициативы в работе, так и за создание необходимых условий для ее выполнения, касающихся научной и технической сторон решения поставленных в диссертации задач.

Автор благодарит авторов, неопубликованные материалы раскопок которых были использованы в диссертации: А.З. Аптекарева, Е.А. Беглову, В.В. Бочкового, A.M. Ждановского, И.И. Марченко, H.A. Кладько, В.Ю. Кононова, И.В. Ксенофонтову, Н.Ю. Лимберис, Л.М. Носкову, P.C. Якимову, В.Р. Эрлиха.

Очень большую помощь в работе с музейными коллекциями Краснодарского государственного историко-археологического заповедника оказали A.B. Баранюк, Ю.В. Зеленский, Л.А. Хачатурова; с коллекциями Государственного музея искусств народов Востока - Е.А. Беглова и И.В. Ксенофонтова.

Автор благодарен сотрудникам научного архива и библиотеки Краснодарского государственного историко-археологического музея заповедника, архива и библиотеки Института археологии РАН.

Автор благодарен за консультации, ценные замечания и советы, помощь в освоении литературы по теме А.З. Аптекареву, Е.А. Бегловой, Н.Е. Берлизову, В.Б. Виноградову, С.Ю. Внукову, A.M. Ждановскому,

A.A. Завойкину, В.И. Кацу, Н.Ю. Лимберис, A.A. Малышеву, A.B. Пьянкову, И.Е. Сурикову, Л.А. Хачатуровой.

Также автор выражает благодарность всему сотрудникам Краснодарской археологической экспедиции и НИИ археологии и этнологии КубГУ, преподавателям и сотрудникам кафедры археологии, этнологии, древней и средневековой истории КубГУ, преподавателям исторического факультета Армавирского государственного педагогического университета, сотрудникам Института археологии РАН, Института всеобщей истории РАН за поддержку в написании диссертации.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Торговые связи племен Прикубанья с античным миром в конце VII - первой половине I в. до н.э."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучение динамики импорта товаров в керамической таре в конце VII -первой половине I в. до н.э. позволяет выделить три периода в развитии торговли меотских племен Прикубанья с античным миром. Основные тенденции поступления вина и оливкового масла в Прикубанье близки к тем, которые наблюдаются в Северном Причерноморье и в городах Боспора, в частности.

Первый период (конец VII - V вв. до н.э.) характеризуется постепенным ростом объемов торговли. Необходимо согласиться с тем мнением, что наиболее ранний импорт товаров в керамической таре (клазоменская продукция конца VII - начала VI в. до н.э.), шел в Прикубанье, по-видимому, через Таганрогское поселение. Массовое поступление вина и оливкового масла к рядовым меотским общинникам пока фиксируется только с конца VI в. до н.э. Предпосылками регулярной и крупномасштабной торговли было основание греками поселений на Таманском полуострове и освоение меотами плодородных земель правобережной Кубани. Свидетельства о наиболее активной для этого периода торговле мы имеем для Краснодарской локальной группы и Тенгинского городища 2.

Товары в керамической таре проникают по рекам Кубани и Лабе достаточно далеко в Прикубанье (Усть-Лабинская группа, Тенгинское городище II). Однако в торговлю включено еще относительно небольшое количество меотских поселений. Торговля в этот период ведется с небольшим количеством центров-экспортеров, причем исключительно средиземноморских. В этот период в Прикубанье поступает продукция Клазомен (конец VII - начало V в. до н.э.), Хиоса (с конца VI в. до н.э.), Лесбоса (конец VI - середина V в. до н.э.), Фасоса (с первой половины V в. до н.э.), Менды (со второй четверти V в. до н.э.), центров производства протофасосских амфор (полисы Северной Эгеиды) (конец VI - первая половина V в. до н.э.) и неизвестных средиземноморских центров. Продукция, поставлявшаяся в этот период в Прикубанье в амфорах, отличается в целом меньшим разнообразием, чем в боспорских городах.

Второй период (IV в. до н.э.) - время расцвета греко-меотской торговли. В начале IV в. до н.э. происходит резкое увеличение объемов поставок вина и оливкового масла. Это было результатом создания территориального государства Спартокидов, начала их экономической и политической экспансии в Синдике и активизации торговых связей Боспора с Афинами. На протяжении всего IV в. до н.э. торговля была интенсивной: в обмен на обильный греческий импорт, основную часть которого составляли вино и в некоторой степени оливковое масло, меоты поставляли в большом количестве зерно и другие продукты сельского хозяйства. В торговые связи было вовлечено большинство меотских поселений этого региона. В этот период в торговлю впервые и активно включаются причерноморские центры-производители вина и оливкового масла: Синопа и Гераклея.

Свою продукцию в Прикубанье в IV в. до н.э. поставляли следующие центры -экспортеры: в течение всего столетия - Фасос и Гераклея, в первой - третьей четверти - Менда и Хиос, Синопа, в первой половине - центр круга Фасоса, выпускавший амфоры типа муригиоль, во второй четверти - Милет, во второй - четвертой четверти Кос, Книд, Коринф, во второй - третьей четверти центр, выпускавший амфоры типа 1-А-1 и Аканф, в середине -второй половине - южнопонтийский центр - производитель «колхидских амфор» (Трапезунд?), в середине - третьей четверти - Самос и Пепарет, во второй половине - Херсонес, в последней четверти - Самофракия и Амастрий. В отличие от боспорских городов на рынке очень слабо была представлена продукция Хиоса и Пепарета.

В первой и второй четверти IV в. до н.э. лидирующие позиции среди экспортеров занимала Менда, в третьей четверти - неизвестный средиземноморский центр, производивший амфоры типа I-A-1, в последней четверти - Кос и Книд. Во второй - третьей четверти IV в. до н.э. объемы, ассортимент ввозившейся продукции и ареал ее распространения достигают своего апогея. Это хорошо согласуется с материалами боспорских поселений, где наибольшие объемы ввоза продукции в амфорах приходятся на вторую -третью четверти IV в. до н.э. Наиболее активно в торговлю с греками в этот период были вовлечены меотские поселения Приазовской (дандарии) локальной группы, предполагаемой области обитания фатеев и Краснодарской локальной группы. Рост объемов поставок вина и оливкового масла меотам Прикубанья хорошо согласуется с предположением об увеличении объемов экспорта меотского зерна. В последней четверти IV в. до н.э. объемы поступления вина и оливкового масла снижаются, хотя остаются еще достаточно высокими, превосходя уровень первой четверти IV в. до н.э.

В третий период (III - первая половина I в. до н.э.) происходит резкое сокращение объемов торговли в связи с комплексом политических и экономических причин. Начало этого процесса приходится на первую четверть III в. до н.э. В первую очередь оно может быть связано с утверждением с конца IV в. до н.э. в степях Правобережья Кубани сираков и связанными с этим изменениями всей политической и экономической ситуации в Прикубанье.

В торговые связи включено еще относительно большое число меотских поселений. Число центров-экспортеров значительно сокращается. Заметное сокращение объемов торговли, а также ассортимента поступавшей продукции наблюдается с первой четверти III в. до н.э. Во второй четверти III в. до н.э. наблюдается дальнейшее снижение объемов поставок вина и оливкового масла. При сокращении количества поселений, активно участвовавших в торговом обмене, наиболее тесные торговые связи с античным миром в этот период поддерживали поселения Краснодарской группы. Небольшой подъем торговли наблюдается в третьей четверти III и второй половине II в. до н.э. Наиболее активным контрагентом в Прикубанье в этот период был Родос, поставлявший вино во второй четверти III - начале I в. до н.э. Свои товары в керамической таре в этот период экспортировали также Синопа, Кос, Книд, Коринф, неизвестные южнопонтийские и восточносредиземноморские центры. Родосское вино начинает поступать в Прикубанье позднее, чем в боспорские города : только со второй четверти III в. до н.э., а массово - лишь с середины III в. до н.э. Уникальной для Северного Причерноморья является ситуация с импортом второй - четвертой четверти II в. до н.э. неизвестного ионийского (?) центра. Есть все основания предполагать особенно тесные торговые связи этого экспортера с Прикубаньем, так как лишь одна амфора этого центра найдена за пределами этого региона.

В первой половине I в. до н.э. объемы торговли снижаются до минимума, что можно связывать с экономической нестабильностью в Причерноморье в период Митридатовых войн.

Таким образом, с конца VII по первую половину I в. до н.э. Прикубанье было включено в орбиту греко-варварской торговли и осуществляло в заметных объемах поставки сельскохозяйственной продукции для ряда причерноморских и восточносредиземноморских полисов. Наибольший рост объема, ассортимента и ареала поставок товаров в керамической таре в IV в. до н.э. ярко показывает значение Прикубанья как одного из важных сельскохозяйственных районов того времени в античном мире.

Список научной литературыУлитин, Владислав Всеволодович, диссертация по теме "Археология"

1. Абрамов А.П. Новые данные о торговых связях Боспора в VI-V вв. до н.э. // ОАИБ. М., 1992. - С. 247-257.

2. Алексеева Е.М. Античный город Горгиппия. М.: Эдиториал УРСС, 1997.-560 с.

3. Амперер Ж.-И. Гарлан И. Греческие амфорные мастерские // Греческие амфоры. Проблемы развития ремесла и торговли в античном мире. Тематический научный сборник. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1992.-С. 8-32.

4. Андреев В.Н. Аграрные отношения в Аттике в V IV вв. до н.э. // Античная Греция: Проблемы развития полиса. Т. 1. Становление и развитие полиса. - М.: Наука, 1983. - С. 247-326.

5. Анфимов И.Н. Анфимов Н.В. Археологические памятники города Краснодара//Кубанский краевед. Вып. 3. - Краснодар, 1992.

6. Анфимов Н.В. Земляные склепы сарматского времени в грунтовых могильниках Прикубанья // КСИИМК. 1947. Вып.16. - С. 148-157.

7. Анфимов Н.В. Земледелие у меото-сарматских племен Прикубанья // МИА. 1951а.-№23.-С. 144-154.

8. Анфимов Н.В. Меото-сарматский могильник у станицы Усть-Лабинской // МИА. 19516.-№ 23. С. 155-207.

9. Анфимов Н.В. Синопские остродонные амфоры эллинистической эпохи в Прикубанье//ВДИ. — 1951 в. № 1.-С. 110-128.

10. П.Анфимов H.B. К вопросу о внутренней торговле Фанагории с Прикубаньем // ВДИ. 1952а. № 4. С. 84-87.

11. Анфимов Н.В. Новые материалы по меото-сарматской культуре Прикубанья // КСИИМК. 19526. - Вып. XLVI. - С. 72-85.

12. Анфимов Н.В. Древние поселения Прикубанья. — Краснодар: Краснодарское книжное издательство, 1953. 79 с.

13. Анфимов Н.В. Из прошлого Кубани. — Краснодар: Краснодарское книжное издательство, 1958. 90 С.

14. Анфимов Н.В. Денежное обращение на Елизаветинском городище — эмпории Боспора на Средней Кубани // ВДИ 1966. № 2. - С. 157-164.

15. Анфимов Н.В. Меоты и их взаимоотношения с Боспором в эпоху Спартокидов // Античное общество: Труды конференции по изучению проблем античности. М.: Наука, 1967. - С. 127-131.

16. Анфимов Н.В. Отчет за 1972 г. о раскопках Пашковского шестого могильника//Архив ИА РАН. ф. Р-1. № 6219.

17. Анфимов Н.В. К вопросу о восточной границе распространения меотских племен // Вопросы археологии Адыгеи. Майкоп, 1981. - С. 45-48.

18. Анфимова-Ильенко Т.Н. Античный импорт на территории Среднего Прикубанья в VI-IV вв. до н.э. // Сб. докладов на IX и X весоюзных сстуденческих археологических конференциях. М., 1968. С. 38-43.

19. Аптекарев А.З. Отчет по исследованию разрушающейся части грунтового могильника гор. № 2 у хут. имени Ленина // Архив ИА РАН, ф. Р-1, № 8785.

20. Аптекарев А.З. Отчет по раскопкам могильника гор. № 2 хут. имени Ленина // Архив ИА РАН, ф. Р-1, № 8786.

21. Аптекарев А.З. К вопросу о центрах импорта керамической тары на Среднем Прикубанье во 2-й половине IV III вв. до н.э. // XII Крупновские чтения: Тез. докл. - М., 1982. - С. 46-47.

22. Аптекарев А.З. К вопросу о восточной границе Боспорского царства во второй половине IV первой половине III в. до н.э. // Первая Кубанская археологическая конференция: Тез. докл. - Краснодар, 1989. - С. 63-65.

23. Бадальянц Ю.С. Торгово-экономические связи Родоса с Северным Причерноморьем в эпоху эллинизма (по материалам керамичесской эпиграфики) // ВДИ. — 1986. № 1. — С. 87-99.

24. Бадальянц Ю.С. Эллинистический Родос (керамические клейма IOSPE III как исторический источник: Анализ, проблемы, решения. — М., 2000.

25. Беглова Е.А. Погребальный обряд уляпских грунтовых могильников в Красногвардейском районе // Меоты предки адыгов. — Майкоп, 1989 — С. 140-157.

26. Беглова Е.А. Венцы I — поселение эпохи раннего железа Закубанья // Древности Северного Кавказа и Причерноморья. — М., 1991.

27. Беглова Е.А. Эрлих В.Р. Отчет о работах Кавказской археологической экспедиции весной-летом 1994 г. М., 1995 // Фонды ГМИНВ.

28. Беглова Е.А. Эрлих В.Р. Отчет о работах Кавказской археологической экспедиции в 1995 г. М., 1996 // Фонды ГМИНВ.

29. Беглова Е.А. Второй ритуальный комплекс из Тенгинского грунтового могильника // Четвертая кубанская археологическая конференция. Тезисы и доклады / Отв. ред. И.И. Марченко. — Краснодар: Символика, 2005. — С. 912.

30. Беликов А.П. Торговля Родоса с Северным Причерноморьем после 168 г. до н.э. // МОБЧДСВ. — Ростов н/Д: Изд-во Ростовского пед. ун-та, 2003. — С. 36-37.

31. Блаватский В.Д. Земледелие в античных государствах Северного Причерноморья. — М.: Академия наук СССР, 1953. — 208 с.

32. Блаватский В.Д. Античная археология и история. — М.: Наука, 1985. — 280 с.

33. Блаватский В.Д. О рабах-меотах // КСИА. — 1969. — Вып. 116. — С. 68-69.

34. Бочковой В.В., Лимберис Н.Ю., Марченко И.И. Погребения с амфорами из могильника городища Спорное // МИАК. — Вып. 5. — Краснодар, 2005. — С. 172-218.

35. Брашинский И.Б. Афины и Северное Причерноморье в VI II вв. до н. э. — М.: Изд-во АН СССР, 1963а. — 176 с.

36. Брашинский И.Б. Экономические связи Синопы IV II вв. до н.э. // Античный город. — М., 19636.—С. 132-145.

37. Брашинский И.Б. Новые материалы к датировке курганов скифской племенной знати Северного Причерноморья // Eirene. — 1965. —Т. IV. — С. 81-110.

38. Брашинский И.Б. Амфоры Менды // ХКААМ. —М., 1976. —С. 67-74.

39. Брашинский И.Б. Греческий керамический импорт на Нижнем Дону в V-III вв. до н.э. — Л., 1980. — 268 С.

40. Брашинский И.Б. Методы исследования античной торговли. — Л., 1984а, —248 с.

41. Брашинский И.Б. Торговля // Античные государства Северного Причерноморья. — М.: Наука, 19846. — С. 174-186.

42. Бахтина М.Ю, Рогов Е. Я. Греческие центры Северного Причерноморья и кочевники в VII VI вв. до н.э. // МОБЧМДСВ. — Старочеркасская; Ростов н/Д., 1990. С. 6-7.

43. Бахтина М.Ю. Греческое искусство и и искусство Европейской Скифии в VII IV вв. до н.э. // Греки и варвары Северного Причерноморья вскифскую эпоху /Отв. ред. К.К. Марченко. — СПБ.: Алетейя, 2005. — С. 297 -399.

44. Виноградов Ю.А. Мирмекий // ОАИБ. — М, 1992. — С. 99-119.

45. Виноградов Ю.А. Курганы варварской знати V в. до н.э. в районе Боспора Киммерийского (опыт интерпретации) // ВДИ. — 2001. № 4. — С. 77-87.

46. Виноградов Ю.А. Усобицы сыновей боспорского царя Перисада I // МИАК. — Краснодар, 2003. — Вып. 3. — С. 77-92.

47. Виноградов Ю.А. «Там закололося Митридат.»: Военная история Боспора Киммерийского в доримскую эпоху (VI I вв. до н.э.). — СПб: Петербургское востоковедение; М.: Филоматис, 2004. — 208 с.

48. Виноградов Ю.А. Боспор Киммерийский // Греки и варвары Северного Причерноморья в скифскую эпоху /Отв. ред. К.К. Марченко. — СПБ.: Алетейя, 2005. — С. 211-296.

49. Виноградов Ю.Г. Политическая история Ольвийского полиса VII I вв. до н.э.: Историко-эпиграфическое исследование. — М.: Наука, 1989. — 288 с.

50. Виноградов Ю.Г. Левкон, Гекатей, Октамасад и Горгипп: Процесс интеграции Синдики в Боспорскую державу по новелле Полиэна (VIII, 55) и вотивной эпиграмме из Лабриса // ВДИ. — 2002. № 3. — С. 3-22.

51. Винокуров Н.И. Виноделие античного Боспора. — М.: Издательство Московского государственного педагогического университета, 1999. — 192 с.

52. Внуков С.Ю. Псевдокосские амфоры Причерноморья // РА. — 2000. № 4. —С. 54-63.

53. Внуков С.Ю. Причерноморские амфоры I в до н.э. II в. н.э.(морфология). — М.: Институт археологии РАН, 2003. — 235 с.

54. Гайдукевич В.Ф. Боспорское царство. — М; Л.: Изд-во АН СССР, 1949. —622 с.

55. Галанина J1.K. Курджипский курган. Памятник культуры прикубанских племен IV в. до н.э. — Л.: Искусство, 1980. — 128 с.

56. Галанина Л.К. Келермесские курганы. «Царские» погребения раннескифской эпохи. — М.: Институт всеобщей истории РАН, 1997. — 269 с.

57. Гей А.Н. Каменецкий И.С. Северо-Кавказская экспедиция в 1979-1983 гг. // КСИИМК. — Вып. 188. — М., 1986. — С. 36 51.

58. Городцов В.А. Елизаветинское городище и сопровождающие его могильники по раскопкам 1935 г.//—СА.—1936.—Вып. I. — С. 171 186.

59. Граков Б.Н. Энглифические клейма на горлах некоторых эллинистических амфор // Труды ГИМ. — Вып. 1. — 1926. — С. 165-206.

60. Граков Б.Н. Древнегреческие керамические клейма с именами астиномов. — М., 1929. — 223 С.

61. Граков Б.Н. Тара и хранение сельскохозяйственных продуктов в классической Греции VI IV вв. до нашей эры // ИГАИМК. — 1935. — Вып. 108. —С. 147-183.

62. Граков Б.Н. Материалы по истории Скифии в греческих надписях Балканского полуострова и Малой Азии // ВДИ. 1939. № 3.

63. Граков Б.Н. Скифы. — М.: Изд-во МГУ, 1971. — 171 с.

64. Десятчиков Ю.М. Долгоруков B.C., Патрей // Античные государства Северного Причерноморья. — М.: Наука, 1984. — С. 86.

65. Долгоруков B.C. Семибратнее городище, // Античные государства Северного Причерноморья. — М.: Наука, 1984. — С. 87 88.

66. Дьяков В.Н. Греция в первой половине IV в. до н.э. // Древняя Греция / Отв. ред. В.В. Струве, Д.П. Каллистов. — М.: Изд-во АН СССР, 1956. — С. 391 -447.

67. Ефремов Н.В. Родосско-византийская война 220 г. до н.э. // ВДИ. — 2005. № 1. —С. 128-153.

68. Ждановский A.M. Раскопки городища № 2 у хутора Ленина (северный берег Краснодарского водохранилища). Отчет за 1980 г. // Фонды НИИ археологии и этнологии КубГУ. Краснодар, 1986.

69. Ждановский A.M. К истории сиракского союза племен (по материалам курганных погребений Среднего Прикубанья) // Дон и Северный Кавказ в средние века. — Ростов н/Д.: Издательство Ростовского университета, 1990. — С. 35-48.

70. Ждановский A.M. Марченко И.И. К древней истории крестьянства Северо-Западного Кавказа // Из истории Северо-Западного Кавказа. Сб. статей. — Ейск, 1990. — С. 7 35.

71. Ждановский A.M. Марченко И.И. Проблемы периодизации и хронологии раннего железного века Прикубанья // Археология и этнография Северного Кавказа: Сб. научных трудов. — Краснодар, 1998. — С. 11 27.

72. Жебелев С.А. Северное Причерноморье. Исследования и статьи по истории Северного Причерноморья античной эпохи. — М; Л.: Издательство АН СССР, 1953.388 с.

73. Жебелев С.А. Возвышение Македонии и падение независимости Греции Древняя Греция / Отв. ред. В.В. Струве, Д.П. Каллистов. — М.: Изд-во АН СССР, 1956. — С. 454 478.

74. Завойкин A.A. Керамическая тара из Фанагории VI — III вв. до н.э. Автореф. дис.канд. ист. наук. — М., 1993. — 24 с.

75. Завойкин A.A. Фанагория во второй половине V начале IV в. до н.э. (по материалам раскопок «Южного города»). — М., 2004. — 244 с.

76. Зегебарт К. Археологические данные о торговых связях Гераклеи Понтийской с населением Нижнего Прикубанья (IV-III вв. до нэ.) // Древние памятники Кубани: Материалы семинара. — Краснодар, 1990. — С. 45 55.

77. Зеест И.Б. К вопросу о внутренней торговле Кубани с Фанагорией (по материалам остродонных амфор из раскопок Елисаветинского и Семибратнего городищ)//МИА. — 1951. № 19. —С. 106-118.

78. Золотарева H.A. Письма Н.И. Веселовского в коллекции КГИАМЗ // Древности Кубани. Вып. 21. — Краснодар, 2003. — С. 45-51.

79. Каменецкий И.С., 1984. Датировка Пашковского городища 6 на Кубани // Древности Евразии в скифо-сарматское время. — М., 1984. — С. 94-99.

80. Каменецкий И.С. Меоты и другие племена Северо-Западного Кавказа в VII в. до н.э. III в. н.э. // Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время. — М., 1989. — С. 224 - 251.

81. Каменецкий И.С. Начало археологического изучения Кубани // Вторая кубанская археологическая конференция. — Краснодар, 1993.

82. Каменецкий И.С. От редактора // Боспорский сборник. — М., 1994. — Вып. 5. — С. 3.

83. Каменецкий И.С. Греки и меоты // Боспорский феномен: греческая культура на периферии античного мира. Материалы международной научной конференции. Декабрь 1999. — СПб., 1999.С. 234 — 238.

84. Каменецкий И.С. Археологические памятники меотов Кубани. — Краснодар: Кубанский государственный университет, 2000. — 238 с.

85. Каменецкий И.С. У границ азиатского Боспора // Материалы и исследования по археологии Кубани. — Выпуск 1. — Краснодар, 2001. — С. 4-31.

86. Кац В.И. Основные закономерности распределения амфорных клейм Гераклеи Понтийской в Северном Причерноморье // Античная цивилизация иварварский мир: Материалы 6-го археологического семинара. Часть 1. — Краснодар, 1998.— С. 6 11.

87. Кац В.И. Амфоры Колхиды: миф и реальность // МОБЧМДСВ. — Ростов н/Д., 2001.

88. Кац В.И. Современное состояние хронологии синопских керамических клейм // Боспорский феномен. Проблемы хронологии и датировки памятников. Часть II. — СПБ., 2004. — С. 32 — 39.

89. Кац В.И. Где и когда производились амфоры с клеймами AMA2TPI02? // Боспорский феномен: проблема соотношения письменных и археологических источников. Материалы международной научной конференции. — СПб., 2005. — С. 407 414.

90. Кац В.И. Кузнецова Е.В. Монахов С.Ю. Новый керамический комплекс раннеэллинистического времени с Фанталовского полуострова // Четвертая Кубанская археологическая конференция: Тезисы и доклады. — Краснодар, 2005. — С. 107 118.

91. Кац В.И. Тункина И.В. Зарождение керамической эпиграфики в России // AMA. — Вып. 8. — Саратов, 1990. С. 111-122.

92. Келер К. Общая типология и хронология коринфских транспортных амфор // Греческие амфоры. Проблемы развития ремесла и торговли в античном мире. Тематический научный сборник. — Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1992. — С. 265 283.

93. Кондратюк М.В. Архэ и афинская демократия // Античная Греция: Проблемы развития полиса. Т. 1. - М., 1983. - С. 327-365.

94. Копылов В.П. Скифы Нижнего Дона и Северо-Восточного Приазовья (вопросы хронологии и политической истории) // ВДИ. — 2003. № 1.

95. Корпус боспорских надписей / Отв. ред. В.В. Струве. — М; JI.: Наука, 1965. —952 с.

96. Кругликова И.Т. Сельское хозяйство Боспора. — М.: Наука, 1975. —300 с.

97. Кругликова И.Т. Сельское хозяйство и промыслы // Античные государства Северного Причерноморья. — М., 1984. — С. 154-161.

98. Ксенофонтова И.В. Античные импорты Уляпских святилищ // Боспорский феномен. Часть II. — СПб., 2001. С. 119-124.

99. Кузищин В.И. Об изучении социально-экономической истории древнего мира в произведениях В.Д. Блаватского // Проблемы античной культуры / Отв. ред. Г.А. Кошеленко. — М.: Наука, 1986. — С. 36 43.

100. Кузнецов В.Д. Афины и Боспор: хлебная торговля // РА. — 2000а. № 1. —С. 107-120.

101. Кузнецов В.Д. Некоторые проблемы торговли в Северном Причерноморье в архаический период // ВДИ. — 20006. С. 16^Ю.

102. Кутинова Т.М. Керамические клейма VI V вв. до н.э. из раскопок Фанагории // Боспорский феномен: проблема соотношения письменных и археологических источников: Материалы международной научной конференции. — СПб., 2005. — С. 401 - 405.

103. Лебедева Е.Ю. Результаты исследования палеоботанических материалов с меотских памятников Прикубанья // Боспорский сборник. — М., 1994. — Вып. 5. — С. 108 112.

104. Лейпунская H.A. Керамика из затопленной части Ольвии // Античная культура Северного Причерноморья: Сборник научных трудов. -Киев, 1984.

105. Ленцман Я.А. Пелопоннесская война // Древняя Греция / Отв. ред. В.В. Струве, Д.П. Каллистов. — М.: Изд-во АН СССР, 1956. — С. 267 -348.

106. Лимберис Н.Ю. Конские погребения из могильника городища № 3 у хутора Ленина // Проблемы археологии и этнографии Северного Кавказа: Сборник научных трудов: Кубанский государственный университет. — Краснодар, 1988. С. 35-54.

107. Лимберис Н.Ю. Марченко И.И. Погребения VI-V вв. до н.э. из фунтовых могильников меотских городищ Правобережья Кубани // МИАК — Выпуск 1. — Краснодар, 20016. С. 32 — 123.

108. Лимберис Н.Ю. Марченко И.И. Погребения с гераклейскими амфорами из раскопок могильника Старокорсунского городища № 2 // STRATUM+ Петербургский археологический вестник. — СПБ; Кишинев,1997.

109. Лимберис Н.Ю., Марченко И.И. Некоторые итоги исследования оборонительных сооружений Старокорсунского городища № 2 // Археология и этнография Северного Кавказа: Сборник научных трудов. — Краснодар,1998. С. 41-65.

110. Лимберис Н.Ю. Марченко И.И. Импортная и местная керамика из погребений нового меотского могильника из Прикубанья // Боспорский феномен: колонизация региона, формирование полисов, образование государства. СПб., 2001. С. 153-160.

111. Лимберис Н.Ю. Марченко И.И. Стеклянные сосуда позднеэллинистического и римского времени из Прикубанья // МИАК. -Выпуск 3.- Краснодар, 2003. С. 106-183.

112. Лимберис Н.Ю., Марченко И.И. Хронология керамических комплексов с античными импортами из раскопок меотских могильников правобережья Кубани // МИАК. — Вып. 5. — Краснодар, 2005. — С. 219— 324.

113. Ломтадзе Г.А. Античный импорт на Боспоре в IV начале III в. до н.э. (опыт количественного анализа по материалам керамической тары). Дис. канд. ист. наук. М., 2005.

114. Ломтадзе Г.А. Масленников A.A. Поселение «Пустынный берег II» // Древности Боспора. — Т. 6. —М., 2003. — С. 191-216.

115. Максимова М.И. Античные города юго-восточного Причерноморья. —М; Л., 1956. — 473 с.

116. Малышев A.A. Античный импорт на Северном Кавказе (по материалам Прикубанья VI I вв. до н.э.): Автореф. дис. канд. ист. наук. — М., 1994а. —20 с.

117. Малышев A.A. Античный импорт на Северном Кавказе (по материалам Прикубанья VI I вв. до н.э.): Дис. . канд. ист. наук. — М., 19946.

118. Малышев A.A. Античный импорт VI IV вв. до н.э. в Закубанье. По материалам раскопок Тенгинского II городища // Актуальные проблемы археологии Северного Кавказа (XIX Крупновские чтения): Тез. докл. — М., 1996а.

119. Малышев A.A. Особенности распространения античного импорта в Прикубанье (по данным античной керамики IV I вв. до н.э.) // Античная цивилизация и варварский мир. ТД V археологического семинара. — Новочеркасск., 19966.

120. Марченко И.И. Новые находки родоссских амфор в Прикубанье // Древности Кубани: Материалы к семинару. — Краснодар, 1986. — С. 1519.

121. Марченко И.И. Проблемы этнической истории сиракского союза в Прикубанье // Проблемы археологии и этнографии Северного Кавказа. — Краснодар, 1988.

122. Марченко И.И. Сираки Кубани (по материалам курганных погребений Нижней Кубани). — Краснодар: Кубанский государственный университет, 1996. — 338 с.

123. Марченко И.И. Лимберис Н.Ю. О локализации меотского племени фатеев // Третья кубанская археологичесская конференция: Тез. докл. международной конференции. — Краснодар; Анапа. 2001. — С. 91 -99.

124. Марченко И.И. Лимберис Н.Ю. Бочковой В.В. Новый меотский могильник у хутора Прикубанского // Третья кубанская археологичесская конференция: Тез. докл. международной конференции. — Краснодар; Анапа. 2001. —С. 91-99.

125. Масленников A.A. Население Боспорского государства в VI-II вв. до н.э. —М., 1981.

126. Масленников A.A. Зенонов Херсонес городок на Меотиде // ОАИБ. — М. 1992. —С. 120- 173.

127. Масленников A.A. Исследование сельской территории европейского Боспора: Итоги и перспективы к концу века // РА. 1997. № 3.

128. Масленников A.A. Древние земляные погранично-оборонительные сооружения Восточного Крыма. — М: Институт археологии РАН, 2003. — 280 с.

129. Меоты Закубанья в середине VI начале III в. до н.э.: Некрополи у аула Уляп: погребальные комплексы / Лесков A.M. Беглова Е.А. Ксенофонтова И.В. Эрлих В.Р. — М.: Наука, 2005. — 192 с.

130. Молев Е.А. Боспор в период эллинизма. — Н. Новгород, 1994.

131. Молев Е.А. Властитель Понта. — Н. Новгород: Нижегородский государственный университет, 1995. 144 с.

132. Молев Е.А Политическая история Боспора в VI IV вв. до н.э.: Учебное пособие — Н. Новгород: Нижегородский государственный университет, 1997. 118 с.

133. Монахов С.Ю. Амфоры Херсонеса Таврического IV II вв. до н.э. Опыт системного анализа. - Саратов, 1989.

134. Монахов С.Ю. Динамика форм и стандартов синопских амфор // Греческие амфоры. Проблемы развития ремесла и торговли в античном мире. Тематический научный сборник. — Саратов: Саратовский университет, 1992.1. С. 163-204.

135. Монахов С.Ю. Амфоры Клазомен и «круга Клазомен» // МОБЧМДСВ: Тез. докл. Ростов н/Д, 1996.

136. Монахов С.Ю. Греческие амфоры в Причерноморье. Комплексы керамической тары VII II вв. до н.э. — Саратов: Саратовский университет, 1999а. —680 с.

137. Монахов С.Ю. Заметки по локализации керамичческой тары: амфоры и амфорные клейма полисов Северной Эгеиды // AMA. — 19996. — Вып. 10.

138. Монахов С.Ю. К типологии книдских амфор IV II вв. до н.э. // Боспорский феномен: греческая культура на периферии античного мира: . Материалы международной научной конференции: Декабрь 1999. — СПб., 1999в. — С. 161-172.

139. Монахов С.Ю. Мендейский импорт в Причерноморье в V-IV вв. до н.э. // Боспорский феномен: колонизация региона, формирование полисов, образование государства: Материалы научной конференции. 4.1. — СПб., 2001. Часть II —С. 57-65.

140. Монахов С.Ю. «Поздние» серии гераклейских амфор (конца IV -первой трети III в. до н.э.) // AMA. — 2002а. — Вып. 11. — С. 167-177.

141. Монахов С.Ю. Редкие формы фасосских амфор // МОБЧМДСВ.

142. Ростов н/Д: Ростовский педагогический университет, 20026. С. 69-79.

143. Монахов С.Ю. Греческие амфоры в Причерноморье. Типология амфор ведущих центров-экспортеров товаров в керамической таре: Каталог-определитель. — М: Киммерида.; Саратов: Саратовский государственный университет, 2003. — 352 с.

144. Монахов С.Ю., Абросимов Э.Н. Новое о старых материалах из херсонесского некрополя // AMA. — Вып. 9. — Саратов, 1993. — С. 118-159.

145. Монахов С.Ю. Рогов Е.Я. Амфоры некрополя Панское I // AMA. — Вып. 7. — Саратов, 1990.

146. Носкова JI.M. Кожухов С.П. Меотские погребения Ново-Вочепшийского могильника (по материалам раскопа 1985 1986 гг.) // Меоты - предки адыгов. — Майкоп, 1989. — С. 119 - 139.

147. Паромов Я.М. Основные этапы освоения Таманского полуострова в античную эпоху: Автореф. дис. . канд. ист. наук. — СПб, 1994. —25 с.

148. Рогов Е.Я. Греки и варвары в Западном Крыму // Греки и варвары Северного Причерноморья в скифскую эпоху /Отв. ред. К.К. Марченко. — СПБ.: Алетейя, 2005. — С. 137 -210.

149. Ростовцев М.И. Скифия и Боспор: критическое обозрение памятников литературных и археологических. Л.: РАИМК, 1925. - 621 с.

150. Сапрыкин С.Ю. Гераклея Понтийская и Херсонес Таврический: Взаимоотношения метрополии и колонии в VI. — I вв. до н.э. — М.: Наука, 1986.-248 с.

151. Сапрыкин С.Ю. Боспорское царство: от тирании к эллинистической монархии // ВДИ. — 2003. № 1

152. Смирнов К.Ф. Меотский могильник у станицы Пашковской // МИА. 1958. № 64. — С. 272 313.

153. Супренков А.А. Речь Демосфена «Против Лакрита» и современные археологические реалии // Боспорский феномен. Проблема соотношения письменных и археологических источников: Материалы международной научной конференции. — СПб., 2005.

154. Суриков И.Е. Историко-географические проблемы Понтийской экспедиции Перикла // ВДИ. 1999. № 2. — С. 98 114.

155. Толстиков В.П., Пантикапей столица Боспора // ОАИБ. — М., 1992. —С. 45-99.

156. Трофимова М.К. Из истории эллинистической экономики (К вопросу о торговой конкуренции Боспора и Египта) // ВДИ. — 1961. № 2. С. 46 — 68.

157. Туровский Е.Я. Еще раз о причинах и начальной дате денежного кризиса на Боспоре // Боспорский феномен. Проблема соотношения письменных и археологических источников: Материалы международной научной конференции. — СПб, 2005. — С. 378 381.

158. Улитин В.В. К вопросу об амфорах из Елизаветинского могильника № 2 // Грани. Материалы I научной сессии ФИСМО (22 28 апреля 2000 г.) / Отв. ред. P.M. Ачагу. - Краснодар: Кубанский государственный университет, 2001а. - С. 201 - 207.

159. Улитин В.В. Амфоры из Елизаветинского могильника № 2 // Грани. Материалы II научной сессии ФИСМО (24-27 апреля 2001 г.) / Отв. ред. P.M. Ачагу. Краснодар: Кубанский государственный университет, 20026.-С. 55-57.

160. Улитин В.В. Амфоры Пашковского могильника № 6 // Материалы и исследования по археологии Кубани. Выпуск 4. Краснодар, 2004. С. 146- 185.

161. Улитин В.В. Амфорный импорт в Усть-Лабинской меотской группе памятников (по материалам фунтовых могильников правобережья

162. Кубани // Четвертая Кубанская археологическая конференция: Тезисы и доклады / Отв. ред. И.И. Марченко. Краснодар: Символика, 2005а. - С. 275 -278.

163. Улитин В.В. Амфорный импорт городища № 2 у хутора имени Ленина // Н-я межвузовская археологическая конференция студентов и аспирантов юга России / Отв. ред. В.Е. Максименко. Ростов н/Д.: Ростовский государственный университет, 2006а. - С. 23-25.

164. Улитин В.В. Амфоры из раскопок 1929 г. Краснодарского могильника на улице Почтовой // XXIV Крупновские чтения по археологии ( Северного Кавказа /Отв. ред. И.М. Чеченов. Нальчик: Кролорит, 20066. - С .179-181.

165. Усачева О.Н. Сорокина Н.П. Кепы // Античные государства Северного Причерноморья. — М., 1984. — С. 84-86.

166. Федоров-Давыдов Г.А. Статистические методы в археологии. — М.: Высшая школа, 1987. — 216 с.

167. Федосеев Н.Ф. Торговая экспансия Синопы // Международные отношения в бассейне Черного моря в древности и в средние века. Старочеркасская Ростов н/Д., 1990. — С. 15.

168. Хабихт X. Афины: история города в эллинистическую эпоху. -М., 1999.-301 с.

169. Шарафутдинова Э.С. Двуслойное поселение Красногвардейское II памятник эпохи поздней бронзы - начала раннего железа на Кубани // Меоты - предки адыгов. — Майкоп, 1989. — С. 46-73.

170. Шедевры древнего искусства Кубани. Каталог выставки / Под общ. ред. В.А. Набатчикова. — М.: Внешторгиздат, 1987. — 188 с.

171. Шелов Д.Б. Керамические клейма из Танаиса III I вв. до н.э. — М.: Наука, 1975. — 168 С.

172. Хачатурова Е.А. О некоторых вопросах земледелия у населения Прикубанья в I тыс. до н.э. II - III вв. н.э. (материалы к построению экспозиции отдела археологии) // Древности Кубани. — Вып. 9. — Краснодар, 1998. —С. 13-16.

173. Цецхладзе Г.Р. Производство амфорной тары в Колхиде // Греческие амфоры. Проблемы развития ремесла и торговли в античном мире. Тематический научный сборник. — Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1992. — С. 90-110.

174. Шевченко Н.Ф. Краснолаковая и рельефная штампованная керамика из материалов раскопок кирпильских городищ // Четвертая кубанская археологическая конференция. Тезисы и доклады. — Краснодар, 2005.

175. Шелов Д.Б. Торговля и денежное обращение // Античная цивилизация. — М.: Наука, 1973. — С. 47 65.

176. Шелов-Коведяев Ф.В. История Боспора в VI-IV вв. до н.э. // Древнейшие государства на территории СССР. Материалы и исследования. 1984 год. — М.: Наука. 1985. — С. 5-187.

177. Шилов В.П. Новые данные об Елизаветинском городище по раскопкам 1952 г. // CA. 1955. — Вып. 23. — С. 228-249.

178. Штаерман Е.М. Керамические клейма из Тиры // КСИИМК. — Вып. 36. — С. 45^8.

179. Эрлих В.Р. Тенгинское городище II в свете бытовых памятников меотской культуры Закубанья // Актуальные проблемы археологии Северного Кавказа (XIX Крупновские чтения): Тез. докл. — М., 1996. — С. 165-167.

180. Эрлих В.Р. Связи меотских памятников с Западным Закавказьем в VIII IV вв. до н.э. // МОБЧДСВ. — Ростов н/Д: Ростовский государственный педагогический, университет, 2003. — С. 11-12.

181. Эрлих В.Р. Северо-Западный Кавказ в начале железного века (протомеотская группа памятников). Автореф. дис. докт. ист. наук. М., 2005.

182. Эфрон Б. Нетрадиционные методы многомерного статистического анализа. — М.: Финансы и статистика, 1988. — 263 с.

183. Bujor Е. The Amporae Deposit of Islam Geaferka // Dacia. —1962. —Vol. 6. —P. 475-487.

184. Cook R.M. Dupont P. East Greek Pottery London; N.Y., 1998.

185. Dupont P. Amphpres commerciales les archaïques de la Greece de l'Est // La parole del Passato. 1982.

186. Empereur J.-Y., Hesnard A. Les amphores hellenistiques // Ceramiques heelenistiques et romaines. — Vol. II. — Besancon, 1987.

187. Empereur J.-Y., Garlan Y. Bulletin archéologique: amphores et timbres amphoriques (1992-1996). // REG. — 1997. — T. 110.

188. Finkielsztejn G. Chronologie detailee et revisee des eponymes amphorique rhodiens, de 270 a 108 av. J.-C. environ. Premier bilan. — Oxford, 2001.

189. Garlan Y. Vin et amphoras de Thasos. — Athens; Paris, 1988. — 371. P

190. Garlan Y. Les timbres amphoriques de Thasos. — Vol. I. — Timbres Protothasiens et Thasiens anciens. — Paris, 1999.

191. Grace V.Amphoras and the Ancient Wine Trade. — Athens; Princeton (N. J.), 1979. —32 p.

192. Grace V. Some Amphoras from a Hellenistic Wreck // BCH. — 1986.1. Suppl. XIII.-P. 551-565.

193. Grandjean Y. Contribution a l'Etablissement d'une Typologie des Amphores Thasiennes: le Materiel Amphorique du Quatier de la Porte du Silene // BCH. — 1992. — 116 — P. 541-584.

194. Jefremov N. Die Amphorenstempel des hellenistischen Knidos. — Munchen, 1995.

195. Kac V. I. New Chronology for the Ceramic Stamps of Herakleia Pontike // The Cauldron of Ariantas. Studies presented to A. N. Sceglov on the occasion of his 70th birthday. — Aarhus, 2003.

196. Lawall M. Transport amphoras and trademarks: imports to Athens and economic diversity in the Fifth Century B.C. Michigan, 1995.435 p.

197. Monachov S.J. Les amphores de Sinope // Anatolia antiqua. — 1993.1. Vol. II.

198. Rhomiopoulou C. Amphores de la necropole d' Acanthe // BCH. — 1986 —Suppl. XIII. — P. 479 483.

199. Salviat F. Vignes et vins anciens de Maronee a Mende // MNHMH A. AAZAP1AH. 0eacraXovLKT|. 1990. P. 457-476.

200. Tsetskladze G.R., Vnukov S.Ju. Les Amphores colchidiennes // Anatolia Antiqua. 1993. Vol. II.

201. Whitbread I.K. Greek Transport Amphorae. A petrological and archaeological study. — Athens, 1995.453 p.1. СПИСОК ИЛЛЮСТРАЦИЙ