автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Традиционная культура

Полный текст автореферата диссертации по теме "Традиционная культура"

На правах рукописи ТИМОЩУК Алексей Станиславов

ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА: СУЩНОСТЬ И СУЩЕСТВОВАНИЕ

Специальность 24.00.01 - теория и история культуры

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

Нижний Новгород 2007

003052400

Работа выполнена на кафедре гуманитарных дисциплин Федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Владимирский юридический институт Федеральной службы исполнения наказаний».

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор Багровников Николай Андрианович; доктор философских наук Любимова Татьяна Борисовна; доктор философских наук, профессор Шапинская Екатерина Николаевна

Ведущая организация - Федеральное государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Высшее театральное училище (институт) имени М. С. Щепкина»

Защита состоится «28» марта 2007 г. в «14.00» на заседании диссертационного совета Д 212.162.01 при Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Нижегородский государственный архитектурно-строительный университет» по адресу. 603950, г. Нижний Новгород, ул. Ильинская, 65, корп. 5, ауд. 202.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Нижегородский государственный архитектурно-строительный университет».

Автореферат разослан «26» февраля 2007 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат философских наук, профессор

Е. В. Федотов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертационного исследования. На протяжении нескольких веков страны «догоняющей» модернизации неуклонно стремятся превратиться в общество западного типа с характерными для него экономическими, идеологическими и политическими чертами. Постмодернизм провозгласил деконструкцию бытия, а вместе с ним - и остатков традиционной культуры. В связи с этим возникла настоятельная потребность в экспертизе последствий такого отрицания.

В конце XX в. стали быстро развиваться процессы интеграции мировых культур. С одной стороны, происходит вымирание традиционных культур под влиянием глобализации, культурного униформизма, а с другой - наблюдается коммуникация носителей разных культур, их культурная полифония, что, наоборот, способствует принятию инокультурных ценностей. Возник, в частности, целый комплекс проблем межкультурного взаимодействия: транскультурность, культурный плюрализм, трансляция языков культур, столкновение цивилизаций. Современное мировое сообщество стремится к поликультурности, для которой необходима выработка правильного отношения к другому, что требует понимания иных культурных моделей.

Прогнозирование бытия социума становится все более затруднительным вследствие перехода от биполярной системы к системе многополярной, где определяющими факторами выступают разнообразные традиционные культуры. Традиционные общества из объекта наблюдения все чаще выдвигаются на роль парадигмальных двигателей и творцов истории, хотя различия между культурными мирами до сих пор представляются неустранимыми. Не ясно, как эти параллельные и пересекающиеся культурные миры могут сосуществовать в новом глобальном порядке. Решение этой проблемы продиктовано всеобщими изменениями'в мировоз-

зрении человечества и невозможно без изучения традиционной культуры, выяснения ее сущности и существования, выдвижения типологии традиционных культур.

Сегодня мир колеблется между процветанием и нищетой, НТП и экологическим коллапсом, личностью и цифрой, бесконечным и частным. Налицо «усталая» генерация ироничных смыслов, самозамкнутость, нескончаемое ожидание «туристической» свободы, поиски подлинного, потерянного и сокровенного в киберпространстве. Поэтому в контрасте с процессами дегуманизации и глобализации, активно действующими в потребительском обществе, в последнее время все чаще происходят обращение к моделям архаических, традиционных культур, возврат к собственным корням. Традиционным культурам сегодня принадлежит важнейшая роль в межкультурном полилоге, ибо их сфера бытия оказывает воздействие на мировую культуру. Таким образом, изложенные обстоятельства придают особую актуальность исследованию сущности и существования традиционной культуры.

Степень научной разработанности проблемы. Изучением традиционной культуры ученые занимаются на протяжении достаточно длительного периода времени, на разных уровнях, в различных аспектах. Вместе с тем этот процесс неоднороден и противоречив. В общественном сознании конкурируют две концепции традиционной культуры, традиционного общества, традиции1 - линейная и дискретная. Линейная парадигма характеризует развитие общества как прогресс от варварства к цивилизации (Вольтер, Л. Г. Морган, А. Р. Тюрго), развивает идею исторического прогрессивизма (Г. В. Ф. Гегель, К. Маркс).

1 Традиция, традиционная культура и традиционное общество существуют во взаимосвязи, подобно тому как существуют во взаимосвязи электрон, электромагнитное поле и электропроводная среда.

Дискретная парадигма рассматривает традиционные культуры как автономные, разрозненные образования. Этому направлению свойственны преодоление оценочных и этнографических характеристик традиционной культуры (Р. Арон, И. Гердер, К. Леви-Строс, К. Мангейм), апология предания, пред-рассудка (Х.-Г. Гадамер), актуализация ценностного мышления (В. Виндельбанд), метафизическая оценка традиции (Р. Генон, Т. Б. Любимова).

Дискретная и линейная парадигмы нашли свое отражение и в отечественной науке. Можно утверждать, что они до сих пор сохраняют свою конкуренцию в толковании традиционной культуры, особенно в контексте концепции модернизации общества.

По дисциплинарной степени разработанности традиционной культуры как понятия и ее отдельных аспектов лидируют социологи (М. Вебер, Л. Г. Ионин, Дж. Мид, А. Моль, У. Ростоу, А. Тоффлер, Ф. Фукуяма, С. Хантингтон, Е. Шацкий, Э. Шилз). Традиционное общество в контексте его модернизации стало темой исследований С. А. Ляушевой, И. Н. Полонской, М. М. Федоровой, В. Г. Федотовой, Е. Н. Шапинской, В. Н. Шевелева, Ш. Эйзенштадт.

Среди культурологов изучением социально-организованных стереотипов занимались В. М. Каиров, Э. С. Маркарян, К. В. Чистов. Б. С. Ерасов ввел понятие «самобытность», признавая ее жизненным ядром традиционной культуры, динамическим принципом, соединяющим личность и народ с ценностями своей цивилизации.

В философии традиционная культура не была предметом собственного анализа. Ее проблемы затрагивались в основном косвенно: традиционная культура как предрассудки (Ф. Бэкон, О. Конт), как научная традиция (Э. Гуссерль, К. Поппер). Характеристику традиционного общества в связи с динамикой культур, развитием техногенной цивилизации дал В. С. Степин. Онтологическое понимание традиции развил В. А. Кутырев.

Эпистемологические аспекты традиционной культуры затрагивали С. С. Аверинцев, В. П. Кожевников. Российский методолог М. А. Розов занимался проблемой механизма социальных эстафет.

Историки раскрыли своеобразие типов культур (А. Тойнби), значение менталитета в культуре (М. Блок, Ф. Бродель, Ж. Ле Гофф, Л. Февр). В политологии «традиционная культура» не является плодотворной категорией, за исключением работ идеолога «арктического» традиционализма А. Г. Дугина. Символикой и морфологией традиции занимался М. Элиаде. Логико-семиотический анализ сакральных текстов традиционных культур проведен в трудах Г. В. Гриненко.

Среди отечественных востоковедов следует отметить В. С. Семен-цова, который рассмотрел процесс трансляции традиционной культуры на примере судьбы Бхагавад-гиты; Т. П. Григорьеву, раскрывшую роль невербально-эстетических средств в традиционной культуре.

Представители современной этнографической школы традиционной культуры (А. С. Каргин, А. Н. Соловьева, Н. А. Хренов) осмыслили модификацию традиционной земледельческой культуры в среде культурного потребительства.

Таким образом, историографический анализ традиционной культуры показывает, что она не осталась без внимания ученых, однако ее изучение значительно отстает от разработки посттрадиционной проблематики. В отечественной культурологии, этнографии традиционная культура связывалась преимущественно с народным бытом, фольклорным самовыражением. Но это слишком узкий подход. Огромный потенциал архетипиче-ской памяти традиционной культуры становится все явственнее, что наиболее очевидно и остро проявляется в цивилизационных конфликтах, усилении традиционализма в целом.

Изучены только отдельные аспекты традиционной культуры: ее наследование, модернизация, символические связи. Кроме того, традиционная культура до настоящего времени исследуется инструментально, в связи с другими проблемами, особенно с модернизацией. До сих пор не разработаны онтология, метафизика, гносеология, антропология, аксиология традиционной культуры. Фактически только поставлена проблема, но не дана характеристика рациональности традиционной культуры. Такие темы, как топология традиционных культур, изоморфизм традиционных нарративов, социальная память традиционного общества, концепция повседневности традиционной культуры, еще ждут своих исследований. Таким образом, традиционная культура нуждается в комплексном анализе.

Объектом диссертационного исследования является традиционная культура как специфический способ организации жизнедеятельности, основанный на наследовании коллективных смыслов, ценностей, норм.

Предмет исследования - сущностные основания традиционной культуры, ее ценностно-смысловые параметры, особенности познания в ней, динамика ее бытия.

С целью изучения основополагающих принципов и форм бытия традиционной культуры была сформулирована следующая гипотеза.

Традиционная культура - это такой способ бытия общества, в котором трансляция ценностно-смысловых структур преобладает над передачей культурных технологий. Культурные смыслы - это категория цели действия, а технология - способа действия. Внешними признаками традиционной культуры являются опора на сакральные тексты и жесткая социальная стратификация. Исторически такой тип культуры соотносился с древними цивилизационными очагами и до настоящего времени сохраняет локальное присутствие в мире. Наиболее полно признаки традиционной

культуры раскрываются на примере ведийской культуры как целостного образования, сохранившего многовековую преемственность.

Отдельные элементы традиционной культуры на уровне структур мышления, уклада жизни, а также фрагментов картины мира обнаруживают сходство в разных культурных очагах. Географические и временные различия не меняют, сущностных стремлений человека (быть, знать, любить). В силу единства природы человека едина и культура его потребностей. Традиционная и посттрадиционная культуры выступают правилами игры по реализации этих потребностей.

Изменение статуса традиционной культуры повлияло на ее историческую оценку. Отход от стереотипа отсталости при ее рассмотрении позволил утвердиться следующей гипотезе: традиционная и постградицион-

ная культуры - это две фазы культурной динамики, которая носит волно-

/

вой характер. Традиционная культура может менять свой ареал распространения, она не имеет жестких географических рамок. Везде, где наследование жизненных смыслов преобладает над технологией, существует традиционная культура. Она имеет не только свою географическую, но и ценностно-смысловую динамику. Иными словами, изменение географической среды влечет за собой изменение ареала распространения традиционной культуры, воздействует на ее ценностно-смысловые параметры. В такие периоды традиционная культура расслаивается, выделяется ее архаичное ядро, сохраняющее средства трансляции. От архаичного ядра отделяется реформаторская периферия, которая со временем трансформирует жизненные смыслы традиционной культуры и средства трансляции. Как следствие, изменение жизненных смыслов приводит к модификации социальной стратификации культуры, сакральных текстов, картины мира, носителей культуры.

Ядро традиционной культуры имеет аксиологический характер. Ценности формируют социальные установки, мотивационную сферу, отношение к миру, когнитивные эталоны, стереотипы сознания, национальный характер. Поэтому интегративная характеристика традиционной культуры может быть получена через изучение ценностно-смысловых параметров и их понимание во времени. Те культуры, которые наследуют сущностные элементы архаичного ядра, сохраняют традиционный характер. Преобладание центробежных процессов в периферии означает усиление посттрадиционного вектора в развитии.

Цель исследования заключается в создании фундамента аналитической теории традиционной культуры на основе изучения ее сущностных аспектов и параметров ее существования.

Для реализации вышеупомянутой цели в исследовании ставятся следующие задачи:

- выявить сущностные основания традиционной культуры;

- определить траекторию аксиологической модальности традиционной культуры;

- установить роль нарративов и стратификаций в наследовании ценностно-смысловых структур;

- раскрыть специфику социальной памяти традиционной культуры;

- обозначить векторы культурной динамики традиционной культуры;

-определить формы модификации традиционной культуры и выявить оптимальную модель ее наследования;

- обозначить статус традиционной культуры в современном мире.

Методологическая основа исследования. Культурология является

синтетической, «пограничной», наукой. В диссертации использованы основные общенаучные методы постижения объекта: анализ, синтез, обобщение, абстрагирование, индукция, дедукция, аналогия, классификация.

Для комплексного исследования культурологических объектов в исследовании применяются методы комплексного познания гуманитарных наук: генетический, типологический, диахронический, синхронический, сравнительно-исторический, структурно-функциональный, системно-структурный, синергетический, сопоставительный, каузальный, моделирующий, история ментальностей. Из общефилософских методов предпочтение оказывается в основном диалектическому. Кроме того, для решения поставленных задач автор обращается к частнонаучным методам: филологическому, географическому, этнографическому, социологическому.

Диссертант использует также частнофилософские методы: герменевтический, феноменологический. Герменевтический анализ основан на выделении Ф. Шлейермахером в тексте предметно-содержательного и индивидуально-личностного аспектов и их системной связи (герменевтический круг). Человек через призму этого метода берется в пространстве культуры, его личных ценностей и индивидуальных смыслов. Особенно продуктивным герменевтический метод стал при изучении сакральных наррати-вов, являющихся основой традиционной культуры.

С помощью феноменологического метода Э. Гуссерля автор смог последовательно «очищать» предмет как от установок обыденного сознания, так и от общепринятых догм. При анализе традиционной культуры этот «постигающий» метод позволил раскрыть внутренние смыслы того или иного элемента традиционной культуры.

В методологическом плане благодаря культурно-герменевтическому подходу диссертант получил возможность опираться на самопознание традиционной культуры без навязывания собственной оценочной шкалы, исходить из презумпции ее «разумности», отойти от устоявшихся дихотомий «религиозное - мирское», «духовное - телесное». Традиционная культура в диссертации анализируется с нескольких позиций: 1) сущностной (атри-

буты и модусы традиционной культуры, ее природа); 2) функциональной (что она дает для общества); 3) генетической (динамика и статика).

Теоретический слой оснований диссертации базируется на принципах историзма, конкретности, объективности, последовательности, системности, рациональности.

Теоретическую основу исследования составляют труды, посвященные изучению архитектоники традиционной культуры, Б. С. Ерасова, В. М. Каирова, Э. С. Маркарян, М. А, Розова, В. Г. Федотовой, К. В. Чистова, Е. Шацкого, Э. Шилз, Ш. Эйзенштадт. В типологии рефлективности традиционных культур автору помогли исследования С. С. Аверинцева, И. Е. Козновой.

Продуктивными для исследования стали разработки Р. Генона, Т. Б. Любимовой: выделение эзотерического ядра духовной традиции, определение ниспадающего типа развития традиционной культуры и ее метафизических архетипов. Автор вслед за В. А. Кутыревым обратил внимание на онтологические аспекты традиционной культуры. Темпоральные аспекты традиционной культуры разработаны с опорой на идеи М: Элиаде. Установить динамику аксиологической модальности традиционной культуры диссертанту позволили теоретические положения доклада Д. Равиндра Сварупы, сделанного им на Первом Международном конгрессе «Наука и религия» (Бомбей, 1989).

Идея нарратива философии постмодерна (Р. Барт, Ж. Деррида, Ф. Джеймисон, Ж.-Ф. Лиотар и др.) помогла диссертанту рассмотреть сакральный текст как процесс. Центрирующее значение эстетического отношения к бытию (бхакти) в эволюции ведийских нарративов было заимствовано у А. Ч. Бхактиведанта Свами. Феноменологическая концепция онтопоэзиса А.-Т. Тименецки и Г. Бэкхауса способствовала анализу эстетических средств самоконституирования традиционной культуры. Среди

отечественных востоковедов следует отметить В. С. Семенцова, чьи работы позволили рассматривать процесс трансляции традиционной культуры как длительную ассимиляцию, духовный мимесис, осуществляемый в ученичестве на основе сакральных текстов.

Опыт описания локальности А. А. Сыродеевой послужил эвристическим ядром анализа потоков социальной памяти традиционного общества. Концепция индолога М. Витцел мифологии Лавразии и мифологии Гон-дваны позволила провести структурное сравнение традиционных культур на предмет их единства. Существенным вкладом в диссертационное исследование стали концептуальные предложения А. В. Дахина, Л. А. Зеле-нова, В. П. Кожевникова, В. П. Петрова.

Эмпирическую основу исследования традиционной культуры составляют культурологические факты-события, факты-знания и факты-источники1. К фактам-событиям можно отнести результаты включенного наблюдения, проведенного автором во время поездок в Западную Бенга-лию и Ориссу в 2003, 2004 гг. Фактами-знаниями стали новости российских и зарубежных СМИ, позволяющие отслеживать динамику традиционных культур. Кроме того, эмпирической базой исследования послужили древние тексты: Авеста, Веды, Коран, Тора. Эти источники документируют модальность менталитета традиционной культуры, ее смысловую архитектонику. Ведийские нарративы отражают наиболее архаичный пласт мышления рефлективной традиционной культуры. Они имеют ярко выраженную утилитарную, теоретическую и эстетическую модальность, что позволяет анализировать вертикальные и горизонтальные структуры общественного сознания в традиционной культуре.

' См.: Кожевников В.П. Методологические основы культурологии. М, 1999. С. 27-28.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

- обобщена эссенциалистская парадигма изучения традиционной культуры через призму социально-экономических, эпистемологических, аксиологических параметров, сделан частотный срез определений традиционной культуры; '

- выявлен недостаток отсутствия типологии традиционных культур и предложена их авторская типология по признакам рефлективности, многополярности;

- разработаны сущностные основания традиционной культуры, в частности, выяснено, что традиционная культура детерминирована иерархическим, эталонным, циклическим, эмоциональным, смысловым, многополярным мышлением;

- дана трактовка пространства и времени традиционной культуры, осмыслена ее метафизическая специфика, предложено решение антиномии права и закона на материале традиционной культуры;

- проанализирована аксиологическая модальность традиционной культуры, сделан прогноз ее ценностно-смысловой динамики, разработана роль эстетического отношения к бытию в ценностно-смысловой модальности традиционной культуры, дано толкование идеи трансценденции как ценностно-смыслового полюса в рефлективной многополярной традиционной культуре;

- эпистемологическая эволюция сакральных нарративов объяснена фактом рутинизации первичных откровений и эволюцией онтопоэзиса традиционной культуры;

- определена специфика социальной памяти традиционной культуры, выявлена роль нарративов-преданий и стратификаций традиционного общества в трансмиссии социальной памяти традиционной культуры;

— критически осмыслена роль культурных архетипов в функционировании традиционной культуры, указаны недостатки посттрадиционной инсталляции архетипов традиционной культуры;

— рассмотрены антиномии реформы и модернизации традиционной культуры, охарактеризованы процессы аккультурации в реформаторском традиционализме, предложена оптимальная модель наследования традиционной культуры.

Характер и степень научной новизны проведенного исследования отражают основные положения, выносимые на защиту:

1. Существенным критерием типологии традиционных культур является их деление по признаку рефлективности и многополярности.

2. Мышление есть главная детерминанта традиционной культуры. Рациональность традиционной культуры складывается из иерархического, эталонного, циклического, эмоционального и смыслового мышления.

3. В рефлективной многополярной традиционной культуре не только интеллектуальные, но и физические и эмоциональные потребности индивида получают метафизическое укоренение. В традиционной культуре не столько имя является движущим фактором онтопоэзиса, сколько невербальные эмоционально-эстетические средства.

4. В ценностно-смысловом многообразии рефлективной многополярной традиционной культуры определяющим является эстетический модус.

5. Сакральные нарративы выступают опорными точками духовно-символического пространства традиционной культуры. Различия между откровениями и преданиями связаны с аксиологической динамикой традиционной культуры, зазором между идеалом и практикой.

6. Социальное памятование в традиционной культуре носит корпоративно-иерархический, ассоциативно-кластерный, мембранный характер. Этническая память в многополярной традиционной культуре выражена слабо.

7. Многополярная традиционная культура подразумевает полифонию и диалог смыслов. Однако центром ее аксиологии, ее сущностью выступает идея трансценденции, выхода на эстетические (духовные) потребности человека Она находит свое отражение в нарративах и социальных отнойениях.

8. Бытие традиционной культуры диалектично, динамично и полиморфно. Существование Единой Традиции возможно в универсально-понятийном виде, а не конкретно-индивидуальном.

9. Традирование без реформы, посттрадирование без реформы, контр-традирование без реформы, реформированное традирование - все это разные варианты соотношения традиции и новации. Реформированное традирование является наиболее аутентичным направлением по сохранению традиционной культуры.

Теоретическая и практическая значимость исследования. В теоретическом плане диссертация имеет значение для развития новых аналитических стратегий осмысления традиционной культуры. Если в классическом подходе личность с ее жизненными смыслами жестко зависела от объективной надындивидуальной реальности, то в неклассическом подходе значимым признается «человеческая» повседневность с ее затаенностью внутренних интенций индивида, которые в конечном счете и делают глобальную историю. Это новое синергетическое видение, согласно которому поведение системы зависит от незначительных изменений входящих в нее элементов.

Для социальной политики государства актуален вывод о том, что традиционная культура в большей степени удовлетворяет потребность человека в общении, досуге, так как человек здесь рассматривается целостно как тело-разум-душа, в то время как в посттрадиционной культуре он парциализируется до сферы соматической, интеллектуальной, что способствует деперсонализации и отчуждению индивида. Геополитика может прогнозировать поведение бинарных культурных систем, оценивать по-

следствия культур-рейдерства. В диссертации даются рекомендации по сохранению ценностно-смыслового многообразия в стране, что может способствовать устойчивости социальных институтов.

Материалы диссертационного исследования могут быть использованы при чтении лекционных курсов по философии, культурологии, истории, социологии. Государственные эксперты в области общественных организаций могут опираться на характеристики традиционных групп, посттрадиционных течений.

Апробация результатов исследования. Основные положения, выводы и рекомендации диссертационного исследования обсуждались на кафедре гуманитарных дисциплин Владимирского юридического института Федеральной службы исполнения наказаний. Положения, выносимые на защиту, развивались в курсах философии, культурологии, которые автор читал во Владимирском юридическом институте, докладывались на российских и международных научных семинарах и конференциях:

- межвузовской конференции «Россия, Восток и Запад: традиции, взаимодействие, новации» (Владимир, 1997 г.);

- XIV International Congress of Aesthetics (Любляна, 1998 г.);

- конференции лаборатории виртуалистики «Виртуальные реальности» (Москва, 1998 г.);

- Международной конференции «Между физикой и философией: наука и философия» (Санкт-Петербург, 1998 г.);

- Международной конференции «Проблема человека» (Москва, 1998 г.);

-межрегиональной конференции «Русская мысль в поисках истории» (Ковров, 1998 г.);

- учебно-методических сборах профессорско-преподавательского состава Владимирского юридического института (Владимир, 2000-2006 гг.);

- Всероссийской научной конференции «Бренное и вечное: проблемы функционирования и развития культуры» (Новгород, 2000 г:);'

- Международной конференции «Человек - Культура - Общество. Актуальные проблемы философских, политологических и религиоведческих исследований» (Москва, 2002 г.);

- Ill региональной конференции «Россия и проблемы глобализации» (Нижний Новгород, 2002 г.);

- ICANAS-37 Orientalist Congress (Москва, 2004 г.);

- Международной научно-теоретической конференции «Наука, религия, текст: «Махабхарата» и «Бхагавад-гита», традиция и интерпретация» (Владимир, 2006 г.).

Целям апробации послужило размещение монографии, содержащей основные положения диссертации, на сайте http://philosophy.ru/tim/traditio.html для ознакомления широкой научной общественности с результатами исследования и осуществления обратной связи.

Кроме того, содержание диссертации нашло отражение в опубликованных, в том числе в ведущих рецензируемых научных журналах из перечня ВАК, работах автора. Всего по теме диссертации опубликовано 45 работ общим объемом 35,2 п.л.

Структура диссертации определяется целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, 6 глав, заключения, библиографического списка из 380 наименований, в том числе 38 - на иностранном языке, и приложений. Общий объем диссертации составляет 400 страниц компьютерного текста. '; ■ •

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во введении обосновывается актуальность исследования в теоретическом, практическом и цивилизационном аспектах, определяются степень научной разработанности проблемы, объект и предмет, цель и задачи исследования, методологическая, теоретическая и эмпирическая основы работы, научная новизна, формулируются основные положения, выносимые на защиту, раскрывается теоретическая и практическая значимость работы, приводятся сведения об апробации результатов исследования.

В первой главе «Сущностные основания традиционной культуры» автором проводится поиск известных и неизвестных оснований традиционной культуры, ее сущностных параметров.

С этой целью анализируется эссенциалистская парадигма исследования традиционной культуры, обобщаются известные ее социально-экономические параметры, эпистемологические, аксиологические антропологические, правовые и политические дефиниции. Дано определение традиционной культуры как специфического способа организации жизнедеятельности общества, основанного на онтологизации культурных практик, сакрализации их рекуррентности.

По мнению автора, при рассмотрении традиционной культуры не принимается во внимание ее типология, что снижает познавательную ценность эссенциапистских определений. В связи с этим предложена типология традиционных культур по признакам рефлективности и многополярности. Любая культура есть ответ на потребность самосохранения, целостности, определенности бытия человека. Эталонность мышления свойственна любым традиционным культурам, однако в одних культурах сохранение обычаев происходит на основе здравого смысла: иди там, где уже прошли многие, - другие же передают не только сам конвейер наследова-

ния, но и объяснение его отправной точки и пути следования, цели и механизма передачи.

Традиционное общество со слабой рефлективностью самосохраняется путем табуирования иных веток развития и неосознанной трансляцией культурных норм. Традиция здесь выступает как автоматизм наследования. Такие традиционные культуры могут инкорпорироваться в традиционные культуры высокой рефлективности, когда они достигают лимита устойчивости, так как нуждаются в рефлективном обосновании устойчивости прошлого автоматизма. Рефлективное традиционное общество самосохраняется через консолидацию вокруг магистрального смысла, подчиняя ему все сферы культуры. Рефлективное инновационное общество самосохраняется через ультрарационализацию всех сфер жизнедеятельности. :

По результатам типологизации традиционных культур автором был сделан акцент на исследовании сущности и существования рефлективной многополярной традиционной культуры как наиболее конкурентоспособной в современных условиях глобализации. Анализ рациональности традиционной культуры на основе сравнения средневековой культуры Европы, древнего китайского общества, индоевропейских традиционных культур позволил выделить следующие характеристики ее мышления:

— иерархическое (вертикальное) мышление - признание порядка более высокого уровня и готовность действовать сообразно его воле;

— эталонное (каноническое, императивное) мышление - конкретизация человеческой индивидуальности осуществляется через призму наследуемых смыслов, ценностей;

— циклическое мышление - это темпоральная характеристика мышления, особое восприятие времени как замкнутой континуальности или спирали;

— эмоциональное мышление - особый тип рациональности, опосредованный чувствами, настроениями, вкусами;

—, ценностно-смысловое мышление — акцентуация аксиологической значимости, заданность целеполаганием в мышлении;

- многополярное мышление - признание одновременного единства и плюралистичное™ в теоретических моделях, социальной реальности, религиозных практиках, управлении.

Далее автором анализируется специфика пространства и времени традиционной культуры. Традиционная культура рефлектирует абсолютный и относительный хронотопы, но связывает свое исходное существование с абсолютным хронотопом, который проецирует традиционную культуру в относительный хронотоп для эволюции индивидуальности. Вершина эволюции по ячейкам хронотопа - выход на личностные, ценностные ярусы бытия.; Время и пространство традиционной культуры раскрываются как способ жизни в священном и уход от имманентного времени и пространства.

Особое отношение к феномену времени в традиционной культуре позволило автору рассматривать его как активное преобразующее начало, как силу изменения, явленную в актах сознания. Сущность времени в таком понимании раскрывается не в длительности, а в разотождествлении и модификации. Само время в этом случае производит селекцию наиболее живых и сильных ростков традиционной культуры. Оно вызывает волновые изменения в смысловом и ценностном поле традиционной культуры, переход от утилитарно-теоретического отношения к эстетическому и обратно. На новом витке к эстетическому идеалу происходит конвергенция жизненных сил социума, сосредоточение на генеральном смысле, а на «ниспадающей» волне - дивергенция и диверсификация культурных смыслов. Подобный «волевой» образ времени являет его как инструмент ме-

тафизического настроя и самоорганизации культуры. Это время-субстанция, «осевое» время (К. Ясперс), рождающее напряжение между мирскими и трансцендентными порядками и приводящее к кардинальной перестройке общества.

Для достижения целей исследования автору представляется целесообразным проанализировать всеобщие основания традиционной культуры через сличение области метафизики традиции и посттрадиции. Метафизика - это сфера поисков изначального смысла, ни к чему не сводимого и ничем не обусловленного. Метафизический образ традиции проступает сквозь особенности стиля и категорий философского дискурса, статуса субъекта, свободы, знака. В традиционной культуре нет разрыва между, метафизической теорией и метафизической практикой: Бог познается там прямо и косвенно, интегрально. С. Радхакришнан отмечает, что «в Индии была решена трудная задача - вызвать у народа интерес к метафизике»1. Такая связь с метафизикой не является обязательно религиозной. Разделение сознания на религиозное и нерелигиозное есть результат оторванности от корней метафизики. В традиционной культуре метафизическое условие индивидуальной свободы - это тотальность бытия.

Результатом метафизического изыскания стало открытие того, что в развитой традиционной культуре не только интеллектуальные, но и физические и эмоциональные потребности индивида имеют метафизическое укоренение. В европейской философии редукция метафизического к трансцендентальной апперцепции приводит к насилию над полнотой бытия. Если потребности быть и испытывать счастье не эксплицируются в качестве метафизических, это означает, что в пренебрежении остаются 2/3 реальности. Особенность традиционной культуры Индии заключается в

1 Радхакришнан С. Индийская философия: В 2 т. М., 1956. Т. 1. С. 15.

том, что не только потребность «знать», но и потребность «быть» и «чувствовать» получают метафизическую опору.

На примере традиционных культур Древнего Китая, Индии, средневековой Европы диссертант обосновывает, что в традиционной культуре не столько имя опосредует связь между веществом и сознанием, сколько невербально-эстетические средства. Внелингвистические средства контек-стуализируют коммуникацию, вносят элемент коррективное™ культурного взаимодействия.

Итоги анализа сущностных оснований традиционной культуры позволили отойти от исследования ее «вообще» и сосредоточиться на изучении характеристик самой, по мнению автора, перспективной формы традиционной культуры - многополярной и рефлективной. Принято решение в качестве наиболее репрезентативного примера многополярной рефлективной традиционной культуры в диссертации рассматривать ведийскую культуру и ее индоевропейские полиморфы.

Вторая глава «Ценностная характеристика традиционной культуры» развивает понимание ценностно-смыслового параметра как определяющей характеристики традиционной культуры.

По мнению диссертанта, этические ценности в традиционной культуре носят императивный, безусловный характер. Ценностные ожидания в ней строятся вокруг качественной определенности, предсказуемых сословных ожиданий.

В работе выявлены функции ценностно-смыслового ядра традиционной культуры. Они заключаются в поддержании определенности в особом круге жизненных проблем, касающихся жизни, смерти, веры, заработка, выражения эмоций и т. д.

Автор анализирует ценностно-смысловое содержание традиционной культуры посредством модели многослойности, которая применяется,

главным образом, к индоевропейским традиционным культурам. Аналогично тому, как человек представляет единство «этажей» сознания, традиционная культура есть ансамбль ценностно-смысловых ярусов, являющихся одновременно и модусами, отношениями к бытию. Три модуса кодификации и восприятия опыта: эстетический, утилитарный и теоретический -обеспечивают взаимодействие между различными уровнями сознания. В актах коммуникации происходит запрос-эвапюация интенций индивида на содержание той или иной модальности.

Утилитарное отношение к бытию характеризуется стремлением получить пользу, и его разделяют большинство участников культурной коммуникации. Утилитарный код мироотношения оформлен в традиционной культуре в систему ритуалов. Так, например, в ведийской культуре 90 % огромного корпуса священных текстов содержит регламентацию «карма-канды», т. е. полезной деятельности человека. В Ведах разработана подробная классификация результатов деятельности в рамках утилитарного модуса'. В ведийских текстах представлена также красочная реклама райских удовольствий для тех, кто следует путем благочестивой кармы: небесные девы, изысканный напиток сома-раса, вечная молодость, бесконечный праздник2.

Теоретическое отношение, которое заключается в познании объективных свойств вещи, в традиционной культуре не выделяется в автономный модус организации жизни. Для того, чтобы теория действительно позволила достигнуть результатов, она должна быть как можно более общей, абстрагированной от конкретных событий и работать с математической природой вещей. Однако такая установка на теоретическую кодификацию информации делает взаимообмен с реальностью неценностным и обезличенным, что конфликтует с такими детерминантами традиционной культуры, как эмоциональное, смысловое, эталонное, иерархическое мышле-

1 См.: Законы Ману. 2.1-249.

2 См.: Ригведа. 9.78-И4

ние. Теория в современном понимании - это форма, лишенная отношений, десубъективированное «оно». Подобная гиперрационализация далека от традиционной культуры, но выступает объединяющей силой глобальной посттрадиционной культуры.

Теоретический модус имеет прикладное значение в традиционной культуре, и лишь в Древней Греции он получает автономный статус. В отдельных традиционных культурах теоретический код развивается в особый способ созерцательной практики (гьяна в Индии, дзен в Китае). Последователи этой практики создают свои тексты, разоблачающие психологию утилитарного модуса к миру, и призывают к недифференцированному, бесстрастному созерцанию.

Эстетическая модальность - это особый код накопления и получения информации. Она есть снятая форма утилитарного и теоретического. Эстетическое отношение — это форма непрагматического взаимодействия с реальностью на основе чувства любования, гармонии. Эстетическая кодификация информации означает преобладание личного отношения и вкуса. Объективно эстетическое выражение и восприятие основаны на самодовлеющей ценности вещи. Субъективно эстетическое взаимодействие связано с чувством глубокого эмоционального удовлетворения. Удовлетворение от утилитарного и теоретического взаимодействия поверхностно и кратковременно, так как оно основано на контроле. Через утилитарное взаимодействие субъект стремится контролировать мир вещей, а через теоретическое - мир идеализированных конструкций. Попытка контроля и в том и в другом случае ограничена временем, пространством, а также наличием иных субъектов. Поэтому утилитарное и теоретическое взаимодействие часто приводит к разочарованию. Эстетическое взаимодействие имеет принципиально иной источник удовлетворения, оно основано на созерцании и ценностном служении и поэтому носит целостный характер.

Традиционная культура означает доминанту эстетического отношения и кодификации. Именно так следует рассматривать мифы традиционной культуры. Если попытаться приблизиться к мифу с точки зрения теоретического модуса, то там можно найти лишь опровержение всем формальным законам логики. Утилитарный код также не позволяет взаимодействовать с телом мифами вместе с тем известно, что миф играл роль, сравнимую с ролью науки в жизни человека, даже гораздо большую, так как наука не может быть настолько глубоко личностной, как миф. Плодотворный анализ мифа можно провести, лишь учитывая его эстетическую кодификацию. Миф предполагал соответственно и эстетическую декоди-ровку. Поэтому сейчас при обращении к мифу с теоретическим кодом приходится характеризовать его как нечто примитивное (а с точки зрения практического действия миф вообще лишен здравого смысла). Все эти положения позволяют по-иному взглянуть на репрезентативность и истинность произведений с доминирующей эстетической кодификацией. Автор приходит к выводу, что эстетическое отношение к бытию детерминирует ценностно-смысловую модальность традиционной культуры.

Далее в работе анализируются особенности динамики аксиологической модальности традиционной культуры (утилитарное - теоретическое -эстетическое отношение к бытию). Установлено, что она носит волнообразный, колебательный характер, что отражается на проблеме ее идентификации. Существует и структурный уровень ее изменений, когда ценностно-смысловое ядро наследуется, а периферия - форматируется. На примере ведийской культуры диссертант выделяет ценностно-смысловое ядро и рассматривает факторы энтропии аксиологической модальности традиционной культуры: увеличение зазора между традицией и «утопией», цефализация субъекта культуры, повышение социальной мобильности, профессионализма; космополитизм, наличие внешней угрозы. Автор сравнивает два сцена-

рия аксиологической модальности и выясняет, что изоморфизм аксиологической модальности традиционной культуры в разных индоевропейских культурах заключается в противостоянии утилитарного и теоретического модусов. Предлагается решение снятия конфликта утилитарного и теоретического модуса через акцентуацию эстетической модальности.

Адекватным средством дескрипции ценностно-смыслового самокон-ституирования ведийской традиционной культуры диссертант считает феноменологическое понятие «онтопоэзис». В нем смыкаются природность традиционной культуры и ее эстетическая актуализация. Динамика онто-поэзиса обслуживает потребность в индивидуации субъектов культуры. Это осуществляется путем умножения, пролиферации смыслов и особенно быстро происходит сейчас, когда бытие традиционных культур протекает в мировом контексте. Онтичность традиционной культуры поддерживается запросами самоидентичности субъектов культуры, их самоотнесением с первичной территорией смыслов.

Существенным, по мнению диссертанта, является рассмотрение специфики права в традиционной культуре, так как право - это экстракт всей этической общественной ценности. На основе сравнения иудейского, индусского, мусульманского права сущность последнего в традиционном обществе определяется как устойчивость символической детерминации, а главным символическим детерминантом права выступают сакральные тексты как высказывания деонтической модальности. Делается вывод, что традиционное общество в юридических вопросах опирается на принцип множества уровней сознания. Эти уровни могут быть объединены в базисные страты, каждая из которых наделяется собственным статусом, обязанностями и ответственностью. Поэтому правовая система в традиционном обществе индивидуализирована и соразмерна уровню сознания человека: чем больше ответственности может нести человек, тем большими правами

он обладает. Индивидуализация права порождает внешнее неравенство, но формирует устойчивое общественное сознание через концентрацию индивидуального сознания в своей локальности.

Таким образом, в главе была определена ценностно-смысловая организация многополярной рефлективной традиционной культуры. Любая культура обеспечивает коммуникативное поле для обмена смыслами, ценностями, знаниями, технологиями на основе утилитарного, теоретического и эстетического модуса. Усиление той или иной аксиологической модальности приводит к разному культурному результату. Рефлективную многополярную традиционную культуру отличает особое бережное отношение к трансляции неутилитарных смыслов.

В третьей главе «Эпистемология традиционной культуры» рассматривается специфика сверхчувственного познания традиционной культуры, которое осуществляется через аудирование сакральных нарративов, передатчиков ценностно-смыслового ядра традиционной культуры.

На примере диалектики взаимодействия мифологического и научного типов познания в традиционной культуре автор демонстрирует, как ее иерархическая устремленность делает ненужным горизонтальную разработку эмпирических пластов информации. Традиционная культура прошлого - это продукт общества добровольного информационного самоограничения. В нем не происходит умножения идеальных миров, а информационная оболочка отвечает требованиям интерпретационной адаптации к разнообразному бытию. Античная Греция выделилась тем, что там появилась установка на теоретическое отношение к действительности, которое исторически оформилось в Европе как определенный когнитивный тип культуры. Именно в античной Элладе утвердилась установка на знание как на определяющий принцип, позволяющий решить его глубинные проблемы. Достижения теоретического и технического мышления Древ-

ней Греции стали особенно плодотворны на почве европейской письменной культуры, которая сменяет аудирование традиционных нарративов.

Посттрадиционная культура, однако, не способна удовлетворить потребность человека в абсолютных мифах, она предлагает вереницу кочующих относительных мифов (Властелин колец, Гарри Поттер, Шрэк, Ночной дозор и т.п.). Несмотря на то, что относительные мифы основаны на традиционных архетипах (судьба, добро, зло), они слабо концептуализированы, не имеют длительного фонового существования в культуре, и в силу этого их эффект блокбастера непродолжителен. Традиционная культура отличается от посттрадиционной доступом к абсолютной мифологии. Отмечаются характерные черты смыслового расслоения мифологии традиционных культур: они втягиваются в новый посттрадиционный контекст, ангажирующий абсолютные мифологии как коммерческий продукт; традиционогенные участки локализуются, пытаются породить адекватных харизматиков для посттрадиционной адаптации своей экзистенции.

Диссертант раскрывает значение нарративов в сверхчувственном познании в традиционной культуре. Сакральные тексты выступают смысло-организующим началом в традиционной культуре, они несут генеральный смысл, объединяющий вокруг себя все частные смыслы. Традиционная культура — это тип организации жизнедеятельности, основанный на сакральной символической системе. Нарратив в традиционной культуре -главный концентратор символических комплексов, задающих смысловые коды культуре. Из повествований соткана смысловая ткань традиционной культуры. Авеста, Библия, Кодзики и Нихонги, Коран, Пополь-Вух, Тора, Трипитаки служат опорными точками духовно-символического пространства традиционной культуры. Сакральные тексты представляют собой замкнутую семиосферу со множеством неосязаемых, сверхчувственных объектов, способных влиять на повседневность человека. Реальность объ-

ектов сакральных текстов проверяется не эмпирически, а через погружение в смысловое и ценностное поля культуры.

На примере ведийских нарративов было установлено, что сакральные тексты разделяются по типу кодификации уровней смыслов: одни транслируют утилитарные смыслы, другие - познавательные, третьи сообщают эстетические смыслы. Нарративы-откровения (Веды-самхиты) служили жертвенными формулами соединения обыденного и сакрального миров, поэтому мантры и формы их использования тщательно передавались без изменений. Автор развивает идею В. С. Семенцова: истолкование ведийского корпуса литературы тесно связано с функциональными особенностями произведений. В диссертации выражена онтопоэтическая специфика древних ведийских нарраций, они охарактеризованы как многослойное произведение, сочетающее и мифопоэтику, и эстетику природы, и технологически-экономическую часть культуры. Отмечено значение музыкальной памяти в трансляции смыслов (Самаведа).

Диссертант приходит к выводу, что причина утери значения ритуальных нарративов заключается в следующем: смыслы текста постепенно рутинизировались, «затирались» и нарративы теряли значение как носители утилитарных смыслов. Изучение сакральных текстов в контексте традиционной культуры позволило установить их неоднозначность и много-слойность. Сакральный текст - это Закон, но периодически происходящее в теле культуры «брожение» приводит к реформации текста, дополняющего и восполняющего данный Закон.

В работе обосновывается положение о том, что при падении активности утилитарных смыслов в качестве смыслообразующего начала выступают философские нарративы (упанишады), источники теоретических смыслов. Магистральные теоретические смыслы философских нарративов концентрируются вокруг темы бытия и небытия, единого и множественно-

го, субстанции и категорий, иерархии уровней сознания. Связующим звеном познавательной модальности упанишад является идея трансцендиро-вания как выхода за рамки наличных смыслов и реализации потенциальных смыслов. Далее раскрывается, что философские тексты имеют свой предел - священную пустоту, для преодоления которой требуется обращение к эстетической модальности.

При всем пафосе обращения к человеку с призывом отказа от желаний, последние вместе с эмоциями остаются мощным источником жизненных сил человека. Чувственность человека в полной мере охватывается и направляется нарративами-преданиями, которые несут эстетические смыслы. Эпические повествования (пураны, Махабхарата, Рамаяна) выводят индивида на высший уровень трансценденции - эстетический, лишенный прагматизма и поиска знания. На этом уровне в личности человека раскрываются его потенциальные смыслы, и он утверждается в конкретности и целостности своего индивидуального бытия.

Онтопоэзис традиционной культуры своеобразно отразился в традиционных наррациях разной модальности. Стержнем в трансляции ценностно-ориентированных участков традиционной культуры является идея трансценденции, стремление к метафизической опоре, однако пространственно-временные средства трансцендирования различаются. Действие -знание - вкус - такова триадическая система средств преодоления телесно-психического «я». Каждое из средств может включать все другие, речь идет о доминанте. Вкус - наиболее сильная мотивация трансценденции, ибо это категория эстетическая. Но истинная красота, величие вкуса не могут проявиться без этической основы. Ведийские наставления в дхарме (ненасилие, нестяжательство, непрелюбодеяние, чистота тела и души) суть не просто какие-то банальные нравственные наставления, трюизмы - это некие концепты оптимального мироустроения, со-бытия с космосом, упо-

рядочивания и гармонизации жизни. Как в философии санкхья идет последовательная манифестация одного элемента из другого, начиная с эфира, так и в ведийских текстах последовательно проявляются некие концепты, от самого элементарного - к самому прикровенному, начиная с этических установок и заканчивая изложением уровня высшего просветления и эстетической трансценденции.

Обычно трансценденция в культуре осуществляется через самоутверждение в первой оппозиции: Бог - дьявол, дух - материя, свет - тьма, уран - хтонос, добро - зло, рита (ав. а8~а) - друх (ав. ёпу). Особенность трансценденции в ведийской культуре заключается в снятии этой дуальности, причем достигается оно не путем десубъективации, а через принятие качеств совершенного объекта. Трансценденция - это не абстрактная идея. Она обусловлена природой непреодолимого вкуса к совершенному и прекрасному. Через эстетическое взаимодействие с прекрасным человек самоактуализируется как индивидуальное прекрасное.

В главе подчеркивается неоднозначность сверхчувственного познания через сакральные тексты, предлагается способ разрешения смысловых конфликтов. Антиномичность нарративов заключается в том, что они воздействуют на культуру и сами подвергаются влиянию с ее стороны, ибо культура, в свою очередь, не может не транслировать свой опыт через интерпретацию текстов.

Таким образом, в расшифровке традиционной культуры следует применять эстетический код, а не теоретический или утилитарный. Традиционные тексты - это, главным образом, эстетические способы получения смысла, а традиционная культура - это знаковая система, организованная по принципу доминанты эстетического кода.

В четвертой главе «Социальная память традиционной культуры» разрабатывается мнемотехника хранения, воспроизведения ценностей, смыслов, норм в традиционном обществе.

На примере древних культур Хараппы и Мохенджо-Даро автор стремится разрешить проблему значения этносоциальной памяти в сохранении идентичности традиционной культуры. По его мнению, в бинарных традиционных культурах идентичность социальной группы связывается с относительными десигнатами, например, этносом. Многополярные традиционные культуры соединяют идентичность с ценностными и смысловыми десигнатами, которые формируются сакральными нарративами.

Далее автор раскрывает значение стратификации общества в функционировании потоков социальной памяти на примере древнеиндийского общества. В традиционном обществе последняя реализуется через локальность. Касты, страты представляют собой малые социальные скрепы, осуществляющие традирование микропотоков социальной памяти. Наследование ценностно-смысловых стратегий поведения в традиционном обществе происходит в малых группах. Традиционная культура сохраняется через актуализацию малого. Опыт исследования традиционной культуры учит, что устойчивая интеграция возможна не через принудительную масс-медийную унификацию, а через свободную ценностно-смысловую фрагментарность социума. Социальные ячейки обладают способностью самоконституирования социальной памяти.

Историческая роль традиционного общества - в раскрытии особого типа коллективистской индивидуальности. Традиционная культура образуется в обществе высокой плотности отношений, где не остается пространства для автономного существования. Если посттрадиционная культура подходит к раскрытию свободы индивидуальности через обновление смыслов, ситуативную аксиологию, то свобода и индивидуальность в тра-

диционной культуре воплощаются через призму наследуемых смыслов, ценностей. Известно, что ценностно-смысловые корреляты индоарийского социума концентрировались вокруг должного действия (дхарма), накопления (артха), потребления (кама) и спасения (мокша). Многозадачность социальных целей объясняется онтологией природных качеств субъекта. Автор отдельно рассматривает важнейшие смыслообразующие элементы социальной памяти: смысловое мышление женщин, отношение к родителям, категория дара, социальная определенность традиционного общества.

Особое внимание в диссертации уделяется функционированию социальной памяти в структуре традиционной повседневности, которая раскрывается на основе дихотомии сакральное-профанное. Сакральные смыслы -это область глубинных, экзистенциальных состояний сознания. Она объединяет всех ищущих высокие витальные ценности и смыслы. Трансляция сакральных смыслов образуется на границе эстетического и теоретического кодов. Сакральному и высоким смыслам противостоят профанные смыслы как область конвенциональных, устойчивых, общих значений.

Автор выявляет особенность социальной памяти в традиционной повседневности, которая заключается во вплетении «малых праздников» в обыденность. Традиционная культура постоянно испытывает трансформацию повседневности, ее перетекание в складки иного времени и пространства за счет передатчиков сакрального смысла. Время и бытие традиционной культуры сохраняют свой сакральный статус даже в повседневности.

В диссертации традиционный социум признается не закрытым, а обществом-мембраной, где энергия, информация и социальная память фильтруются через эстетический ярус памяти. Иными словами, традиционному социуму присуще добровольное информационное самоограничение, где мембранный потенциал выступает мощной формой запасания энергии в системе. Вместе с тем для поддержания устойчивости в тради-

ционном обществе осуществляется колоссальный обмен энергией и информацией по иерархическим структурам.

Первоначальная структура традиционного социума представляет собой уникальную в истории систему социального развития, основанную на диалектическом тождестве и различии жизненных смыслов. Со временем социальный организм традиционного общества претерпевает мутации, в результате которых предписанные роли начинают доминировать над приобретенными. Вместо кластерной, ассоциативной социальной памяти доминирует структурная память. Структурная память - это «память» физических объектов, которые жестко «помнят» свои свойства. Для функционирования традиционного общества необходима гибкая, кластерная, ассоциативная социальная память.

В пятой главе «Диалектика единства и многообразия традиционных культур» внимание автора сосредоточено на амбивалентности традиционного культурогенеза.

По мнению диссертанта, есть такие символико-мифологические предпосылки, которые позволяют обнаружить универсальную статику традиционной культуры Автор сравнивает символико-мифологические архетипы древних греков, египтян, касситов, кельтов, индусов, иранцев, миттанийцев, римлян, славян, хеттов, пгумерцев и приходит к выводу о том, что традиционные общества в древности имели единую протокульту-ру, существовавшую в виде ценностно-смыслового ядра, архетипов. Вместе с тем каждой традиционной культуре присущ свой конкретный облик, неповторимая специфика.

Динамика традиционного общества подчиняется физическим законам энтропии, что является сходным моментом всех традиционных культур. Со временем жизненные смыслы социума подвергаются дивергенции, принимают утилитарный характер. Сакральные символы традиционной культуры

профанируются. Общество становится неустойчивым, нечетким, «озабоченным собой» (Фуко). Диссертант не ограничивается констатацией универсалий развития, он показывает специфику, индивидуальность развития традиционных культур. На примерах развития ряда локальных традиционных культур (Ближний Восток, Европа) характеризуется индоевропейская ойкумена, которая сейчас рассматривается как ядро евразийской культурной семьи, имеющей сходную архитектонику социальной памяти.

Одна из задач диссертационного исследования - обозначить векторы динамики традиционной культуры. В работе это делается на примере славян в индоевропейской традиционной культуре. Автор критически анализирует гипотезу происхождения ариев от славян и гипотезу славян как аутентичных наследников арийских ценностей и смыслов. Приведенные результаты сравнения традиционной культуры индоариев и славян позволяют говорить о символической общности ариев и славян. В лингвистике найдены сходные архаичные языковые структуры. Фольклористика позволила увидеть множество мифологических соответствий. Однако с точки зрения ценностно-смыслового ядра славяне не являются наследниками ариев. Анализ возможных славяно-арийских текстов, семиотических параллелей позволяет сделать вывод либо о заимствовании славянами некоторых второстепенных ведийских идей и мифов, либо о постепенной утрате ценностно-смыслового ядра ведийской культуры. Соответствия между двумя культурами приводят к выводу о возможном варианте культурогенеза по сценарию отпочкования одной из периферийных групп. Поиск индоарийских корней русской культуры через неоязычество, попытки реконструкций не только ее обычаев, дохристианских памятников, но даже и социальных форм (создание общин, реконструирующих языческий образ жизни) представляет разновидность исторических игр (в рыцарей, пиратов), так как ментальность таких обраще-

ний и общий фон реконструкции все равно сохраняет постградиционный характер (трансцендирование без трансценденции).

Таким образом, в результате анализа единства и многообразия традиционной культуры автор приходит к выводу, что ее бытие заключает в себе потенциальное ее небытие, диверсификацию и дивергенцию традиционных ценностей и смыслов. И, наоборот, небытие традиционной культуры таит в себе ее бытие. Традиционная культура тождественна вселенской возможности по реконфигурации бытия.

Шестая глава «Статус традиционной культуры в современном мире» посвящена изучению взаимодействия традиции и новации традиционной культуры, ее места и роли в настоящее время. Традиционная культура обладает запасом устойчивости, самосохранения и самоорганизации. Она является способом ценностно-смыслового самоконституирова-ния человека и обеспечивает его устойчивость в дискретном мире. В диссертации выявлена оптимальная модель наследования традиционной культуры, ценностно-смысловой преемственности.

Автор рассматривает гипотезу изоморфизма постмодернизма и неотрадиционных явлений. Последние образуют сложный калейдоскоп религиозных, политических, идеологических и околонаучных воззрений. К ним, в частности, можно отести движение New Age, провозглашающее вступление в эру Водолея и начало новой традиции, неоязыческие организации, альтернативные оздоровительные, психологические направления. Некоторые еще не имеют четких границ, находятся на стадии формирования. В качестве примера неотрадиционного движения рассматривается неоиндуизм, который существует уже больше двух веков.

Признается, что сам факт модернизации не является, однако, еще достаточным, чтобы называть какое-либо течение с приставкой «нео», особенно, если обновление непротиворечиво той традиции, в которой оно

функционирует. Иначе учения Шанкары, Мадхавы, Рамануджи, Чайтаньи также следовало бы отнести к неоиндуизму, сославшись на их новации. Во всяком учении присутствует некоторая новизна. Диссертант полагает, что модернизация культуры представляется регрессом, если результатом ее является форматирование ценностно-смыслового ядра.

Однако открытость традиции для модернизации не всегда означает, что может быть изменено ее ценностно-смысловое ядро. В ведийской культуре таковым являются: 1) вера в закон моральной причинности (карма); 2) признание перевоплощения души, цикличного космического миропорядка; 3) принятие духовных авторитетов; 4) вера в «шабда прамана» -откровение Вед как средства познания; 5) признание форм социально-духовной стратификации общества (деление на Варны и ашрамы); 6) спасение как цель религиозной практики. Отрицание данных положений, усиление мистицизма, постградиционалистские тенденции помещают новое религиозное движение в категорию неоиндуизма. С индуизмом такое течение связывает лишь происхождение основателя и обращение к элементам индийской философии.

В современном коэволюционном «котле» культуры «варятся» как традиционные анклавы в индустриальном обществе, так и модернизированные анклавы в традиционном обществе. Диссертант установил, что ситуация иос/и-культуры (по В. В. Бычкову1) сближает пространство Востока и Запада. Постмодернизм и неотрадиционная анимация имеют'ряд общих черт: смешение стилей, эклектизм; отказ от построения системы, логико-категорической организации мысли и принятие внерациональной словесной текучести; отход от дихотомии духовное-телесное, священное-

1 Термин «пост-культура» введен В. В. Бычковым и означает специфический переходный период к какому-то иному этапу в истории цивилизации (см.: Бычков В. В. ПОСТ// КорневиЩе ОБ. Книга неклассической эстетики, М., 1998. С. 214; Он же. Феномен неклассического эстетического сознания // Вопросы философии. 2003. № 10. С. 62).

мирское, этическое-аморальное, истинное-ложное; антисистематизм; адогматизм; самоутверждение личности в свободе творчества.

Распространение профанной эзотерики есть пример псевдотрадиции и квалифицируется как явление западное по сути. Имитация полноценной традиции, использование ее в качестве коммерческой декорации - это то, что делает посткультурное пространство мира универсальным. Объяснение феномену унификации культурных тенденций можно найти в становлении единого информационного и смыслового поля с прозрачными границами. Образование единой семиосферы обнажило базисный утилитарный интерес к миру, что обусловило повышенный интерес к технике как к способу обретения счастья. Делается вывод, что «туристический» неотрадиционализм представляет собой трансмутацию традиционной культуры, наследование без сохранения ценностно-смыслового содержания.

Анализируя варианты наследования традиционной культуры с сохранением ценностно-смыслового содержания, автор называет следующие альтернативы: I) традирование без реформы, 2) посттрадирование без реформы, 3) контртрадирование без реформы, 4) реформированное традирование. Диссертант рассматривает проблемы соотношения традиции, посттрадиции и контр-традиции на примере ведийской культуры. Было получено несколько возможных сценариев инновационной динамики традиционной культуры. Делается вывод, что ведийская культура подверглась трансформации, частично растворилась в аморфном неоиндуизме. При этом она сохранила свою самобытность в традиционалистских учениях, сосуществуя с формами неоиндуизма.

В диссертации определяется статус традиционной культуры как органики бытия, живого канона, позволяющего человеку удовлетворять свои антропологические и экзистенциальные потребности. Она имеет устойчивую тенденцию сохранения старого содержания в новых формах, вечного

- в непостоянном, универсального - в индивидуальном, абсолютного - в относительном. Ценностно-смысловое ядро традиционной культуры можно сравнить со стволовыми клетками организма культуры, которое хранит изначальный здоровый ее генофонд, позволяет сопротивляться культурным мутациям. Традиционная культура не чужда организму культуры, напротив, она способна усиливать его самоорганизацию, обеспечивать жизнеспособность. Возможно, наличие остатков традиционной культуры и сохраняет мир в глобальном масштабе, не позволяет ему превратится в однообразный технопарк.

Традиционная культура гармонизирует практическую и познавательную деятельность, соотнося ее с эстетическим идеалом. Благодаря этому повседневная деятельность становится осмысленной и вдохновляющей, что имеет практическую значимость для современного мира, где очень остро стоит проблема сохранения эмоционального, чувственного сознания. Традиционная культура учит иерархии познавательной деятельности, телеологии познания, что очень актуально для ситуации современной культуры, отягощенной непрерывным увеличением массива информации и проблемой ее первичной обработки.

Автором подчеркивается уникальный вклад традиционной культуры, который заключается в развитии понимания личностной природы реальности. Культура - это всегда присутствие плюс потенциальная возможность чего-то большего; катализатор изменения, посредник, благодаря которому развивается нечто иное, не исчисляемое суммой входящих в нее элементов. На разных социально-исторических этапах традиционная культура катализирует актуальную трансценденцию, которая отличается от посттрадиционной трансгрессии актуализацией ценностно-смысловой локальности.

Заключение соотносит поставленные задачи с полученными выводами. Автор идентифицировал традиционную культуру как способ реф-

лективного, индивидуального градирования ценностно-смысловых параметров личности.

В диссертации исследован субстрат традиционной культуры и то, как с течением времени он дает новые формы культуры. Утвердилась точка зрения, что традиционные представления неизбежно постепенно меняются. В работе изложена модель сохранения ценностно-смыслового ядра традиционной культуры, рассматривается значение ячеек социальной памяти. Традиционная культура продолжает свое видоизмененное существование в современных формах, наследующих ее традицию. В новых условиях прежний субстрат становится строительным материалом для нового здания, а старые тексты получают новое истолкование. Роль традиционной культуры заключается в устойчивом смысловом конституировании индивидуации человека, в отличие от номадической виртуальной индивидуации посттрадиционной культуры. Поэтому традиционная культура существует всегда в динамике. В каждом темпорально-пространственном локусе она изменяется в деталях трансценденции, но сохраняет при этом свою сущность.

Анализ источников (Веды, пураны, Махабхарата) позволил выявить динамические процессы в традиционной культуре: дифференциацию, диффузию, взаимодействие, деградацию, застой, кризис, инклузивизм, аккультурацию. Диссертант делает вывод об особом участии эстетического в архитектонике наследования культуры, преемственности социальной памяти, наследования ценностно-смыслового ядра.

Традиционная культура предполагает существование многомерного человека, полионтичную свободу, многообразие форм познания. Анализ показал, что концепция ведийского иерархического общества допускала свободу внутреннюю, разнообразие смыслов, религиозный плюрализм, то есть множественность путей духовного развития. При этом существовала некая глубокая, превосходная идея, которая упорядочивает ведийскую мо-

дель и объясняет ее недостатки. Это идея трансценденции, выхода на вневременное пространство. Она приносит в ведийский субстрат элемент иерархии и телеологии, а затем его превосходит и восполняет.

Изучение традиционной культуры позволило автору прийти к выводу о том, что традиционность - это универсальная характеристика бытия. Бытие есть единство и борьба устойчивости (повторение, обычай) и процесса (преемственность, эстафета, традирование, наследование). Устойчивость воспроизводит контуры бытия, а передача транслирует эти контуры во времени'. Диалектический подход в решении поставленной проблемы позволил создать наиболее рельефный образ традиционной культуры, предложить ее универсальное философское определение как совокупности социальных практик по осуществлению устойчивости и преемственности.

Основное содержание и результаты исследования отражены в следующих публикациях автора:

Монографии

1. Тимощук, А. С. Ведийская культура: сущность и метаморфозы / А. С. Тимощук ; Владим. юрид. ин-т. - Владимир, 2002. - 8,6 п.л.

2. Тимощук, А. С. Античная философия и вайшнавская сиддханта / А. С. Тимощук, С. В. Дворянов, И. В. Шавкунов. - М„ 2003. - 11/3 п.л.

3. Тимощук, A.C. Эстетика ведийской культуры / А. С. Тимощук. - Владимир, 2003. - 7 п.л.

Публикации в журналах, рекомендованных ВАК

4. Тимощук, А. С. Мировоззренческие основания традиционной культуры / А. С. Тимощук // Социально-гуманитарные знания. - № 3. -2004.-0,7 п.л.

5. Тимощук, А. С. Традиция и управление / А. С. Тимощук, С. В. Дворянов // Науч. веста. МГТУ ГА. - 2005. - № 95 (13). - 0,4/0,2 п.л.

6. Тгшощук, А. С. Диалектика права и закона в традиционной культуре. На примере индусского права / А. С. Тимощук // Закон и право. — 2006. - № 10. — ОД п.л.

7. Тгшощук, А. С. Особенности правовой системы традиционного общества (на примере классического индусского права) / А. С. Тимощук // Lex Russica : науч. тр. МГЮА. - 2006. - Т. 45, № 5. - 0,2 п.л.

8. Тгшощук, А. С. Типология традиционных культур / А. С. Тимощук // Вестн. Помор, гос. ун-та. Сер. Гум. и соц. науки. - 2006. - № 8. - 0,4 п.л.

Публикации в сборниках научных статей Института философии РАН

9. Тгшощук, А. С. Постмодернизм и неоиндуизм как единое пространство пост-культуры / А. С. Тимощук // Ориентиры... : сб. науч. ст. / Ин-т философии РАН. - М., 2000. - Вып. 1. - 0,5 п.л.

10. Тимощук, А. С. Эстетические принципы организации пураниче-ских текстов / А. С. Тимощук // Ориентиры... : сб. науч. ст. / Ин-т философии РАН. - М., 2003. - Вып. 2. - 0,8 п.л.

11. Тгшощук, А. С. Онтология и аксиология традиционной культуры / А. С. Тимощук // Ориентиры... : сб. науч. ст. / Ин-т философии РАН. -М., 2006. - Вып. 3.-1,9 п.л.

Иные публикации

12. Тимощук, А. С. Запад и Восток: взаимодействие культур в системе эстетического воспитания Р. Щтейнера / А. С. Тимощук // Россия, Восток и Запад: традиции, взаимодействие, новации : тез. докл. Междунар. конф. / Владим. гос. пед. ун-т. - Владимир, 1997. - 0,1 п.л.

13. Тгшощук, А. С. Гуманистическая эволюция бхагаватизма / А. С. Тимощук // Материалы Первого рос. филос. конгресса. - СПб., 1997. -0,1 п.л.

14. Тгшощук, А. С. Семиотические модели культуры / А. С. Тимощук // Великие преобразователи естествознания : материалы XIV Междунар. чтений. - Минск, 1998. - 0,1 п.л.

15. Timoschuk, A. S. Aesthetic experience in the bhakti bhajan of West Bengal / A. S. Timoschuk // Abstracts from the XIV International Congress of Aesthetics. - Ljubljana, 1998. - ОД п.л.

16. Тимощук, А. С. Виртуальность со-бытия (на примере ведийских текстов) / А. С. Тимощук // Виртуальные реальности : тр. лаборатории виртуалистики. - М., 1998. - Вып. 4. — 0,2 п.л.

17. Тимощук, А. С. Древнеиндийская физика и метафизика / А. С. Тимощук // Между физикой и философией: наука и философия : тез. докл. Междунар. конф. / С.-Петерб. гос. ун-т. - СПб., 1998. - 0,1 п.л.

18. Тгшощук, А. С. Проблема исключительности человеческой жизни в философской школе веданта-даршаны / А. С. Тимощук // Проблема человека : материалы науч. конф. - М., 1998. - 0,3 п.л.

19. Тимощук, А. С. «Русский ТАНАТОС»: размышления о жизни, смерти и бессмертии / А. С. Тимощук // Русская мысль в поисках истории : материалы конф. / Ковров, гос. акад. - Ковров, 1998. - 0,1 п.л.

20. Тгшощук, А. С. Проблема воспитания эстетической культуры молодежи на современном этапе / А. С. Тимощук // Актуальные проблемы педагогики : сб. науч. тр. - Владимир, 1998. - Вып. 2. - 0,5 п.л.

21. Тимощук, А. С. Соединение неразделимого / А. С. Тимощук // Проблемы провинциальной художественной культуры : материалы Все-рос. науч.-практ. конф. - Курск, 1998. - 0,1 п.л.

22. Тимогцук, А. С. Здравый смысл и новая государственная мифология / А. С. Тимощук, В. Н. Константинов // Здравый смысл. - 1998. - № 8.

- 0,5/0,2 п.л.

23. Тимощук, А. С. Ненасильственное управление конфликтом / А. С. Тимощук // Конфликтология в трансформирующемся российском обществе: теория и практика : тез. и материалы Всерос. конф. - М., 1998.

- 0,1 п. л.

24. Тимощук, А. С. Особенности понимания знания в Бхагавад-гите / А. С. Тимощук // Что значит знать : материалы науч. симпозиума. - М., 1998,- 0,2 п.л.

25. Тимощук, А. С. О состоянии теоретической разработанности проблемы «эстетическая культура» / А. С. Тимощук // Эстетический опыт XX века: горизонты и измерения : сб. науч. тр. - М., 1998. — 0,5 п.л.

26. Тимощук, А. С. Философская позиция Шри Чайтаньи / А. С. Тимощук // Второй российский философский конгресс : тез. докл. Междунар. конф. - Екатеринбург, 1999. -0,1 п.л.

27. Тимогцук, А. С. Принципы организации эстетического опыта / А. С. Тимощук // Поволж. журн. по философии и соц. наукам. - 1999. -№8.-0,1 п.л.

28. Тимощук, А. С. Постмодернизм и неоиндуизм как единое пространство пост-культуры / А. С. Тимощук // Молодая мысль : сб. науч. тр. / Урал. гос. ун-т. - Екатеринбург, 2000. - 0,1 п.л.

29. Тимощук, А. С. Мифы и реальность славяно-арийского родства / А. С. Тимощук, Е. А. Ларина, В. А. Пискарев // Духовная культура русского этноса: сб. науч. докл. / Владим. гос. пед. ун-т. - Владимир, 2000. - 0,8/0,4 п.л.

30. Тимощук, А. С. Когнитивные типы культуры / А. С. Тимощук, С. А. Зубков // Материалы VII учеб.-метод, сборов профессор.-преподават.

состава Владим. юрид. ин-та / Владим. юрид. ин-т. - Владимир, 2000. -0,1/0,05 п.л.

31. Тимощук, А. С. Метафизика любви В. С. Соловьева и эстетическая веданта / А. С. Тимощук // Владимир Соловьев и философско-культурологическая мысль XX века : материалы Междунар. науч. конф.

- Иваново, 2000. - 0,2 п.л.

32. Тимощук, А. С. Ведическая культура как традиционная культура /

A. С. Тимощук // Бренное и вечное: проблемы функционирования и развития культуры : тез. и докл. Всерос. науч. конф. / Новгор. гос. ун-т. - Новгород, 2000. - 0,2 п.л.

33. Тимощук, А. С. Теория мифотворчества / А. С. Тимощук,

B. Н. Константинов // Наука, антинаука и паранормальные верования : тез. Междунар. симпозиума. - М., 2001. - 0,2/0,1 п.л.

34. Тимощук, А. С. Эволюция представлений о спасении души в вишнуизме / А. С. Тимощук // Бренное и вечное: экология человека в современном мире : тез. и докл. Всерос. науч. конф. / Новгор. гос. ун-т.

- Новгород, 2001. — 0,1 п.л.

35. Тимощук, А. С. Идея творческого воображения в литературе преданий Индии / А. С. Тимощук II Воображение как познавательная возможность: как возможно творческое воображение? : сб. науч. тр. - М., 2001.

- 0,4 п.л.

36. Тимощук, А. С. Исторические типы философствования: шесть классических систем Древней Индии / А. С. Тимощук. - Владимир, 2001. -1,2 п.л.

37. Тимощук, А. С. Умозаключение ньяя / А. С. Тимощук // Человек -Культура - Общество. Актуальные проблемы философских, политологических и религиоведческих исследований : материалы Междунар. конф. / Моск. гос. ун-т. - М., 2002. - Т. 2. - 0,1 пл.

38. Тимощук, А. С. Индоарии и мировая культура / А. С. Тимощук // Россия и проблемы глобализации : материалы III регион, конф. - Н. Новгород, 2002. - 0,2 п.л.

39. Тимощук, А. С. Введение в религиоведение / А. С. Тимощук, И. В. Шавкунов. - Владимир, 2002. - 5,23/5 п.л.

40. Тимощук, А. С. Героический эпос Махабхараты / А. С. Тимощук // Уваровские чтения : материалы межвуз. науч. конф. - Муром, 2003. -0,1 п.л.

41. Тимощук, А. С. Пенитенциарные аналогии ведической метафизики / А. С. Тимощук // Пенитенциарная преступность: история и современность : материалы Всерос. науч.-практ. конф. - Владимир, 2003. - 0,1 п.л.

42. Timoschuk, А. S. Unity and diversity principle in Orissa culture / A. S. Timoschuk II ICANAS-37 Orientalist Congress proceedings, Moscow, 18 Aug., 2004. - M., 2004. - 0,1 п.л.

43. Тимощук, А. С. Общество-мембрана как альтернатива «закрытому» и «открытому» обществу / А. С. Тимощук // Вестн. Владим. юрид. ин-та.-2006.-№ 1.-0,2 п.л.

44. Тимощук, А. С. Эстетическая модальность ведийских нарративов / А. С. Тимощук // Наука, религия, текст: «Махабхарата» и «Бхагавад-гита», традиция и интерпретация : материалы Междунар. науч.-теорет. конф. - Владимир, 2006. - 0,2 п.л.

45. Тимощук, А. С. Взаимодействие бинарных и многополярных культур // Общая теория неоднородности и синергетика об организации систем. - Казань, 2006. - 0,3 п.л.

Общий объем опубликованных работ составляет 35,2 п.л.

ТИМОЩУК Алексей Станиславович

ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА: СУЩНОСТЬ И СУЩЕСТВОВАНИЕ

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

Подписано в печать 22.02.2007. Формат 60x84/16. Усл. печ. л. 2,79. Тираж 100 экз.

Организационно-научный и редакционно-издательский отдел Федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Владимирский юридический институт Федеральной службы исполнения наказаний». 600020, г. Владимир, ул. Б. Нижегородская, 67е.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Тимощук, Алексей Станиславович

Введение.

Глава I. Сущностные основания традиционной культуры.

§ 1. Традиционная культура как объект и предмет исследования.

§ 2. Основания и детерминанты традиционной культуры.

§ 3. Пространство и время традиционной культуры.

§ 4. Метафизическая специфика традиционной культуры.

Глава II. Ценностная характеристика традиционной культуры.

§ 1. Аскиологическая модальность традиционной культуры.

§ 2. Динамика аксиологической модальности традиционной культуры.

§ 3. Правовые отношения традиционного общества.

Глава III. Эпистемология традиционной культуры.

§ 1. Нарратив как опыт сверхчувственного в традиционной культуре.

§ 2. Ритуальные нарративы как трансляторы утилитарных смыслов.

§ 3. Философские нарративы как трансляторы познавательных смыслов.

§ 4. Эстетические нарративы как трансляторы неутилитарных смыслов.

§ 5. Разрешение смысловых конфликтов.

Глава IV. Социальная память традиционной культуры.

§ 1. Этносоциальная память и идентичность традиционной культуры.

§ 2. Стратификация как способ функционирования социальной памяти.

§ 3. Ценностно-смысловые корреляты социальной памяти.

§ 3. Сакральное и профанное в социальной памяти.

§ 4. Традиционная культура как общество-мембрана.

Глава V. Диалектика единства и многообразия традиционных культур.

§ 1. Антиномии индоевропейской традиционной культуры.

§ 2. Место славян в индоевропейской традиционной культуре.

Глава VI. Статус традиционной культуры в современном мире.

§ 1. Постмодернизм и неотрадиционализм как пост-традиция.

§ 2. Традиционная культура и новации.

Введение диссертации2007 год, автореферат по культурологии, Тимощук, Алексей Станиславович

Актуальность темы диссертационного исследования. На протяжении нескольких веков страны «догоняющей» модернизации неуклонно стремятся превратиться в общество западного типа с характерными для него экономическими, идеологическими и политическими чертами. Постмодернизм провозгласил деконструкцию бытия, а вместе с ним и остатков традиционной культуры. В связи с этим возникла настоятельная потребность в экспертизе последствий такого отрицания.

В конце XX в. стали быстро развиваться процессы интеграции мировых культур. С одной стороны, происходит вымирание традиционных культур под влиянием глобализации, культурного униформизма, а с другой - наблюдается коммуникация носителей разных культур, их культурная полифония, что, наоборот, способствует принятию инокультурных ценностей. Возник, в частности, целый комплекс проблем межкультурного взаимодействия: транскультурность, культурный плюрализм, трансляция языков культур, столкновение цивилизаций. Современное мировое сообщество стремится к поликультурности, для которой необходима выработка правильного отношения к другому, что требует понимания иных культурных моделей.

Прогнозирование бытия социума становится все более затруднительным вследствие перехода от биполярной системы к системе многополярной, где определяющими факторами выступают разнообразные традиционные культуры. Традиционные общества из объекта наблюдения все чаще выдвигаются на роль парадигмальных двигателей и творцов истории, хотя различия между культурными мирами до сих пор представляются неустранимыми. Не ясно, как эти параллельные и пересекающиеся культурные миры могут сосуществовать в новом глобальном порядке. Решение этой проблемы продиктовано всеобщими изменениями в мировоззрении человечества и невозможно без изучения традиционной культуры, выяснения ее сущности и существования, выдвижения типологии традиционных культур.

Сегодня мир колеблется между процветанием и нищетой, НТП и экологическим коллапсом, личностью и цифрой, бесконечным и частным. Налицо «усталая» генерация ироничных смыслов, самозамкнутость, нескончаемое ожидание «туристической» свободы, поиски подлинного, потерянного и сокровенного в киберпространстве. Поэтому в контрасте с процессами дегуманизации и глобализации, активно действующими в потребительском обществе, в последнее время все чаще происходят обращение к моделям архаических, традиционных культур, возврат к собственным корням. Традиционным культурам сегодня принадлежит важнейшая роль в межкультурном полилоге, ибо их сфера бытия оказывает воздействие на мировую культуру. Таким образом, изложенные обстоятельства придают особую актуальность исследованию сущности и существования традиционной культуры.

Степень научной разработанности проблемы. Изучением традиционной культуры ученые занимаются на протяжении достаточно длительного периода времени, на разных уровнях, в различных аспектах. Вместе с тем этот процесс неоднороден и противоречив. В общественном сознании конкурируют две концепции традиционной культуры, традиционного общества, традиции1 -линейная и дискретная. Линейная парадигма характеризует развитие общества как прогресс от варварства к цивилизации (Вольтер, А. Р. Тюрго, J1. Г. Морган), развивает идею исторического прогрессивизма (Г. В. Ф. Гегель, К. Маркс).

Дискретная парадигма рассматривает традиционные культуры как автономные, разрозненные образования. Этому направлению свойственны преодоление оценочных и этнографических характеристик традиционной культуры (И. Гердер, К. Мангейм, Р. Арон, К. Леви-Строс), апология предания, предрассудка (Х.-Г. Гадамер), актуализация ценностного мышления (В. Виндель-банд), метафизическая оценка традиции (Р. Генон, Т. Б. Любимова).

Дискретная и линейная парадигмы нашли свое отражение и в отечественной науке. Можно утверждать, что они до сих пор сохраняют свою конкуренцию в толковании традиционной культуры, особенно в контексте концепции модернизации общества.

1 Традиция, традиционная культура и традиционное общество существуют во взаимосвязи подобно тому, как существуют во взаимосвязи электрон, электромагнитное поле и электропроводная среда.

Первым критическим исследователем традиционной культуры является социолог Э. Шилз1. Он раскрыл сущность традиции как преемственности представлений и веры в легитимность авторитета, принимаемого в качестве передатчика. Шилз указал на недостаток в объяснении традиции как повторяемости структур поведения и характера верований в течение длительного времени, а традиционного общества - как «прецедентного» и подверженного медленным переменам. Э. Шилз предположил, что поверхностные объяснения в социологии есть результат зацикленности на коротких исторических фазах развития, когда механизм легитимации прошлого работает дорефлективно, лишь на основании того, что это прошлое. Изучение истории отличается от изучения традиции тем, что в первом случае мы имеем дело с прошлым, а во втором - с тем, как люди относятся к прошлому. В основу работы положена мысль, что традиционная культура - это, прежде всего, наше отношение к прошлому, а не просто исторический артефакт.

Американский социолог плодотворно развил идею центр/периферия в объяснении традиционной культуры как общества централизованной харизмы; в современном обществе харизматическая активность носит распределенный характер2, она рассеяна между социальными институтами, малыми группами, телеведущими, рок-звездами и т.п.

Другим интересным вкладом Э. Шилза в теорию традиции является анализ прошлого как объекта привязанности. При функционировании преемственности традиционной культуры неосознанно принимается мнение, что прошлое лучше настоящего. Э. Шилз объясняет этот психологический аспект представлениями о первоначальном контакте со священным началом, а также реминисценциями «золотого века». Эти идеи, на наш взгляд, являются плодотворными при разработке традиционной культуры, ориентированной на прошлое и видящей во времени активное преобразующее начало, а не просто атрибут материи.

1 См.: Shils Е. Tradition and Liberty: Antinomy and Interdependence // Ethics. 1955. № 3. ShilsE. Tradition. Chicago, 1981.

2 См.: Shils E. Centre and Periphery I I The Logic of Personal Knowledge: Essays. Polany M. (ed.) London, 1961.

Американский социолог, однако, считал, что традиционные представления неизбежно постепенно меняются. В нашей работе будет предложена модель сохранения аксиологического ядра традиции при изменении норм и знаний.

Э. С. Маркарян смело для отечественной науки того времени защитил традиционные культуры как выраженный в социально-организованных стереотипах групповой опыт, который путем пространственно-временных трансмиссий актуализируется и воспроизводится в различных человеческих коллективах. Традиция у Э. С. Маркаряна рассматривается как механизм социальной стереотипизации опыта1.

Другой крупный советский исследователь традиционной культуры К. В. Чистов продемонстрировал, что традиционная культура выступает как способом трансмиссии, так и системой стереотипов, символов, представлений. Любое общество внешне является традиционным в силу наличия механизма трансмиссии культуры. Различия заключаются в особом содержании традиций. Если в обществе закладываются стереотипы ускоренного темпа развития, это приводит к понижению роли старшего поколения, семьи в трансляции содержания культуры2.

Российский методолог М. А. Розов обозначил традиционную культуру как способ аккумуляции, передачи, актуализации связи прошлого и настоящего, способ сберегающего обустройства жизненного пространства человека, программу трансляции, механизм социальных эстафет, волнообразную преемственность3.

Разработку структуры и генезиса традиционной культуры провел поль

1 См.: Маркарян Э. С. Культурная традиция и задача дифференциации ее общих и локальных проявлений // Методологические проблемы этнических культур: Мат. симпозиума. - Ереван: Изд-во АН АССР, 1978. Маркарян Э. С. Узловые проблемы теории культурной традиции // Советская этнография. 1981. № 2.

2 Чистов К. В. Традиция, «традиционное общество» и проблема варьирования // Советская этнография. 1981. № 2. Чистов К. В. Народные традиции и фольклор: Очерки теории. Д., 1986.

3 См.: Розов М. А. Знание и механизмы социальной памяти // На пути к теории научного знания. М., 1984. ский социолог Е. Шацкий1. В своем труде он высветил следующие проблемы бытия традиционной культуры: влияние письменности на традиционное мышление, антагонизм традиции и рациональности. Е. Шацкий провел демаркацию традиционализма от иных явлений, связанных с темпоральностью: консерватизм, архаизм, реставрационизм, реакционизм, патриархальность, ретроспекция. Внимание польского исследователя привлекли онтологические особенности расслоения традиционной культуры: традиция существует как действие, результат и отношение.

Е. Шацкий пришел к выводу, что понятие «традиционализм» не применимо к традиционному обществу, т.к. тот, кто живет по традиции, не нуждается в идеологии ее оправдания. Полагаем, что нет необходимости жестко разделять «традицию» и «традиционализм», т.к. последний есть движение, объединяющее приверженцев традиции в «посттрадиционных» условиях. Появление традиционализма - сигнал не разрушения традиционной культуры, а к ее реструктуризации в новых условиях. Е. Шацкий составил обширную историографию по проблеме традиции и традиционализма, однако мало внимания уделил влиянию статуса традиции на наследуемые ею нормы, ценности, знания, смыслы.

Выяснению специфики традиционной культуры посвящены труды Б. С. Ерасова2 Отечественный ученый проследил переосмысление понятия «традиция» в ходе возвышения культурных факторов самоопределения. Содержание этого понятия постепенно перераспределилось между идеологически нейтральными «самобытность», «идентичность», «специфика», «культурное наследие».

Б.С. Ерасов вводит понятие «самобытность» для анализа традиционной культуры, признает ее жизненным ядром традиционной культуры, динамическим принципом, соединяющим личность и народ с ценностями своей цивили

1 См.: Шацкий Е. Утопия и традиция. М, 1990.

2 Ерасов Б. С. Статус традиционности в науке о Востоке: освобождение от перегрузки категорий // Проблемы философии истории: традиция и новация в социокультурном процессе. Реферативный сборник. М., 1989. С. 48-54. Ерасов Б. С. Концепции самобытности как методологическая предпосылка цивилизационной компаративистики // Сравнительное изучение цивилизаций: Хрестоматия: Учеб. пособие для студентов вузов / Сост., ред. и вступ. ст. Б. С. Ерасов. М., 1998. С. 280-286. зации. «Самобытность», однако, является более аморфным понятием, в отличие от «традиции», которая имеет свои уровни, структуру. «Самобытность» также лишена преемственности, наследования, что очень важно при коммуникативной характеристике традиционной культуры.

В. М. Каиров раскрыл традиционную культуру как коллективную память, результат передачи устойчивых обычаев, порядков, правил поведения, жизненного опыта поколений1. С. С.Аверинцев определил суть традиционного типа рациональности, впервые предложил характеристику дорефлективность - рефлективность по отношению к традиционным культурам2.

Т. Б. Любимова продемонстрировала реверсию смысла в традиционной культуре и ее посттрадиционном «попурри». Толкуя дошедшие до нас вкрапления традиционной культуры как остатки разбитого стекла, Т. Б. Любимова продолжает в своих работах идеи Р. Генона в отношении традиционной культуры3. Феноменологический анализ традиционной культуры провел Б. Г. Соколов. Традиционная культура у него выступает составляющей общего процесса кон-ституирования бытийного пространства человеческого существования. Тради-рование есть ориентация на прошлое, процесс его воссоздания в настоящем4.

Нижегородский философ В. А. Кутырев истолковывает традиционную культуру как собственно бытие культуры и смысл бытия: мир традиционен, ибо он есть настоящее, присутствующее как в прошлом, так и будущем. Традиция (бытие, мир) - это действительность, но не потенция. Традиция - это онтологическая константа, путешествующая во времени без растворения в нем. В. А. Кутырев обобщил три разновидности понимания традиционной культуры, сло

1 См.: Каиров В. М. Традиции и исторический процесс. М., 1994.

2 См.: Аверищев С. С. Судьбы европейской культурной традиции в эпоху перехода от античности к средневековью // Из истории культуры Средних веков и Возрождения. М., 1976. Аверищев С. С. Западно-восточные размышления, или о несходстве сходного // Восток-Запад. М., 1988. Аверинцев С. С. Две исторические формы европейского рационализма // Вопросы философии. - 1990. - № 2. Аверищев С. С. Риторика и истоки европейской литературной традиции. М., 1996.

3 См.: Любимова Т. Б. Рене Генон об изначальном духовном принципе, традиции и контртрадиции // Эстетика на переломе культурных традиций. М., 2002. Сборники «Ориентиры» под ред. Т. Б. Любимовой.

4 Соколов Б. Г. Культура и традиция // Метафизические исследования. Выпуск 4: Культура. СПбГУ, 1997. жившейся к новому тысячелетию1. Традиция I представляет собой классическую трактовку дописьменного, доиндустриального общества. Традиция II -это модернистская интерпретация закрытого общества. В обоих случаях, традиция рассматривается как отрицательное, непрогрессивное явление. Традиция Ш понимается как пристанище экзистенциальных смыслов, иммунная система общества. Культуру общества высоких технологий В. А. Кутырев предлагает переименовать в «тектуру» - культуру человека, потерявшего связь с природой, окруженного искусственной реальностью извне и наполненного ей изнутри.

Внимание к традиционной культуре стало возрастать в связи с процессами модернизации в обществе. Ш. Эйзенштадт выступил критиком понимания традиции как «обычая», «бесконечного повторения» и проводил различия между ценностно-смысловыми (символическими) и институциональными сферами взаимодействия традиции. Он не соглашался с тем, что постоянное развитие и модернизация в различных институциональных сферах зависят от разрушения всех традиционных элементов. Успешная модернизация, напротив, может быть проведена при опоре на элементы традиционной регуляции (семья, община, институт). Ш. Эйзенштадт также утверждал, что традиция свойственна всякой социальной организации в целом2.

В. Г. Федотова изучает образ традиционного общества в связи с параметрами его модернизации. В качестве главных признаков традиционного общества она выделяет: доминирование традиции над инновацией, наличие религиозного или мифологического оправдания традиции, невыделенность индивидуальности и коллективистский характер общества, подчинение инструментальных ценностей мировоззренческим3.

М. М. Федорова проанализировала социальные различия традиционного и посттрадиционного общества и пришла к выводу, что традиционализм в сфере политики противопоставляет себя либеральному индивидуализму и утверждает концепцию, согласно которой подлинный разум носит внешний по от

1 См.: Кутырев В. А. Культура и технология: борьба миров. М., 2001. 217 с.

2 См.: Eisenstadt S. N. Tradition, Change, Modernity. N.Y., 1973.

3 Федотова В. Г, Рациональность как предпосылка и содержание модернизации общества // Исторические типы рациональности / В. А. Лекторский. М., 1995. Федотова В. Г. Модернизация «другой» Европы. М., 1997. Модернизация и глобализация: образы России в XXI веке / Под ред. В. Г. Федотовой. М., 2002. ношению к индивиду характер, он воплощен в истории и традиции1.

Центр системных региональных исследований и прогнозирования объединил исследователей вокруг проблемы модернизации традиционной культуры Кавказа. Статьи С. А. Ляушевой, И. Н. Полонской, В. Н. Шевелева содержат анализ универсалий традиционной культуры народов Северного Кавказа в условиях социальной нестабильности2.

Важными для понимания генезиса традиционной культуры, ее природы являются этнографические исследования. Представители современной этнографической школы традиционной культуры - А. С. Каргин, Н. А. Хренов, А. Соловьева, - осмыслили модификацию традиционной земледельческой культуры в среде культурного потребительства (массовой культуры)3. Традиционная культура подвергается унификации с эффектом «культурного шока». «Культурный шок» традиционной культуры - это конфликт старых и новых культурных норм и ориентаций на уровне индивидуального сознания. Для адаптации смягчения шока сознание человека независимо от него (подсознательно) вырабатывает различные компенсаторные средства, саботируя происходящее и оставаясь в пределах архаических образцов (парадигм). Как результат, возникает «антимодернизация», сопротивление предлагаемому развитию по универсальному пути. Этнографы и фольклористы считают необходимым вписывать традиционную культуру в современный контекст.

По дисциплинарной степени разработанности традиционной культуры как понятия и ее отдельных аспектов лидируют социологи (М. Вебер, Дж. Мид, У. Ростоу, А. Моль, А. Тоффлер, С. Хантингтон, Ф. Фукуяма, JI. Г. Ионин, Е. Шацкий, Э. Шилз). Традиционное общество в контексте его модернизации стало темой исследований С. А. Ляушевой, И. Н. Полонской, М. М. Федоровой, В.

1 См.: Федорова М. М. Модернизм и антимодернизм во французской политической мысли XIX века. М., 1997. Гл. 2: Традиционализм как антимодернизм.

2 См.: Южнороссийское обозрение. Традиционализм и модернизация на Северном Кавказе: возможность и границы совместимости. 2004. № 23.

3 См.: Каргин А. С., Хренов Н. А. Традиционная культура на рубеже XX-XXI веков // Традиционная культура. - 2000. - № 1. Каргин А. С., Соловьева А. Н. Традиционная культура в контексте цивилизационных процессов XX века (к постановке проблемы) // Традиционная культура. 2002. № 4.

Г. Федотовой, Е. Н. Шапинской, В. Н. Шевелева, Ш. Эйзенпггадт.

Среди культурологов изучением социально-организованных стереотипов занимались В. М. Каиров, Э. С. Маркарян, К. В. Чистов. Б. С. Ерасов ввел понятие «самобытность» для анализа традиционной культуры, признавая ее жизненным ядром традиционной культуры, динамическим принципом, соединяющим личность и народ с ценностями своей цивилизации.

В философии традиционная культура не была предметом собственного анализа. Ее проблемы затрагивались в основном косвенно: традиционная культура как предрассудки (Ф. Бэкон, О. Конт), как научная традиция (Э. Гуссерль, К. Поппер). Характеристику традиционного общества в связи с динамикой культур, развитием техногенной цивилизации дал В. С. Степин. Онтологическое понимание традиции развил В. А. Кутырев. Эпистемологические аспекты традиционной культуры затрагивали С. С. Аверинцев, В. П. Кожевников. Российский методолог М. А. Розов занимался проблемой механизма социальных эстафет.

Историки раскрыли своеобразие типов культур (А. Тойнби), значение менталитета в культуре (М. Блок, Ж. Ле Гофф, Ф. Бродель, Л. Февр). В политологии «традиционная культура» не является плодотворной категорией, за исключением работ идеолога «арктического» традиционализма А. Г. Дугина. Символикой и морфологией традиции занимался М. Элиаде. Логико-семиотический анализ сакральных текстов традиционных культур проведен в работах Г. В. Гриненко.

Среди отечественных востоковедов следует отметить В. С. Семенцова, который рассмотрел процесс трансляции традиционной культуры на примере судьбы Бхагавад-гиты; Т. П. Григорьеву, раскрывшей роль невербально-эстетических средств в традиционной культуре.

Представители современной этнографической школы традиционной культуры (А. С. Каргин, Н. А. Хренов, А. Н. Соловьева) осмыслили модификацию традиционной земледельческой культуры в среде культурного потребительства.

Таким образом, историографический анализ традиционной культуры показывает, что она не осталась без внимания ученых, однако ее изучение значительно отстает от разработки посттрадиционной проблематики. В отечественной культурологии, этнографии традиционная культура связывалась преимущественно с народным бытом, фольклорным самовыражением. Но это слишком узкий подход. Огромный потенциал архетипической памяти традиционной культуры становится все явственнее, что наиболее очевидно и остро проявляется в цивилизационных конфликтах, усилении традиционализма в целом.

Изучены только отдельные аспекты традиционной культуры: ее наследование, модернизация, символические связи. Кроме того, традиционная культура до настоящего времени исследуется инструментально, в связи с другими проблемами, особенно с модернизацией. До сих пор не разработаны онтология, метафизика, гносеология, антропология, аксиология традиционной культуры. Фактически только поставлена проблема, но не дана характеристика рациональности традиционной культуры. Такие темы, как типология традиционных культур, изоморфизм традиционных нарративов, социальная память традиционного общества, концепция повседневности традиционной культуры, еще ждут своих исследований. Таким образом, традиционная культура еще не стала предметом комплексного анализа.

Объектом диссертационного исследования является традиционная культура как специфический способ организации жизнедеятельности, основанный на наследовании коллективных смыслов, ценностей, норм.

Предмет исследования - сущностные основания традиционной культуры, ее ценностно-смысловые параметры, особенности познания в традиционной культуре, динамика ее бытия.

С целью изучения основополагающих принципов и форм бытия традиционной культуры была сформулирована следующая гипотеза.

Традиционная культура - это такой способ бытия общества, в котором трансляция ценностно-смысловых структур преобладает над передачей культурных технологий. Культурные смыслы - это категория цели действия, а технология - способа действия. Внешними признаками традиционной культуры являются опора на сакральные тексты и жесткая социальная стратификация. Исторически такой тип культуры соотносился с древними цивилизационными очагами, и до настоящего времени сохраняет локальное присутствие в мире. Наиболее полно признаки традиционной культуры раскрываются на примере ведийской культуры как целостного образования, сохранившего многовековую преемственность.

Отдельные элементы традиционной культуры на уровне структур мышления, уклада жизни, а также фрагментов картины мира обнаруживают сходство в разных культурных очагах. Географические и временные различия не меняют сущностных стремлений человека (быть, знать, любить). В силу единства природы человека едина и культура его потребностей. Традиционная и посттрадиционная культуры выступают правилами игры по реализации этих потребностей.

Изменение статуса традиционной культуры повлияло на ее историческую оценку. Отход от стереотипа отсталости при ее рассмотрении позволил утвердиться следующей гипотезе: традиционная и посттрадиционная культуры - это две фазы культурной динамики, которая носит волновой характер. Традиционная культура может менять свой ареал распространения, она не имеет жестких географических рамок. Везде, где наследование жизненных смыслов преобладает над технологией, существует традиционная культура. Она имеет не только свою географическую, но и ценностно-смысловую динамику. Иными словами, изменение географической среды влечет за собой изменение ареала распространения традиционной культуры, воздействует на ее ценностно-смысловые параметры. В такие периоды традиционная культура расслаивается, выделяется ее архаичное ядро, сохраняющее средства трансляции. От архаичного ядра отделяется реформаторская периферия, которая со временем трансформирует жизненные смыслы традиционной культуры и средства трансляции. Как следствие, изменение жизненных смыслов приводит к модификации социальной стратификации культуры, сакральных текстов, картины мира, носителей культуры.

Ядро традиционной культуры имеет аксиологический характер. Ценности формируют социальные установки, мотивационную сферу, отношение к миру, когнитивные эталоны, стереотипы сознания, национальный характер. Поэтому интегративная характеристика традиционной культуры может быть получена через изучение ценностно-смысловых параметров и их понимание во времени. Те культуры, которые наследуют сущностные элементы архаичного ядра, сохраняют традиционный характер. Преобладание центробежных процессов в периферии означает усиление постградиционного вектора в развитии.

Цель исследования заключается в создании фундамента аналитической теории традиционной культуры на основе изучения ее сущностных аспектов и параметров ее существования.

Для реализации вышеупомянутой цели в исследовании ставятся следующие задачи:

- выявить сущностные основания традиционной культуры;

- определить траекторию аксиологической модальности традиционной культуры;

- установить роль нарративов и ^ратификаций в наследовании ценностно-смысловых структур;

- раскрыть специфику социальной памяти традиционной культуры;

- обозначить векторы культурной динамики традиционной культуры;

- определить формы модификации традиционной культуры и выявить оптимальную модель наследования традиционной культуры;

- прийти к пониманию статуса традиционной культуры в современном мире.

Методологическая основа исследования. Культурология является синтетической, «пограничной» наукой. В диссертации задействованы основные общенаучные методы постижения объекта: анализ, синтез, обобщение, абстрагирование, индукция, дедукция, аналогия, классификация. Для комплексного исследования культурологических объектов в исследовании применяются методы комплексного познания гуманитарных наук: генетический, типологический, диахронический, синхронический, сравнительно-исторический, структурно-функциональный, системно-структурный, синергетический, сопоставительный, каузальный, моделирующий, история ментальностей. Из общефилософских методов предпочтение оказывается в основном диалектическому. Кроме того, для решения поставленных задач автор обращается к частнонаучным методам: филологическому, географическому, этнографическому, социологическому.

Диссертант использует также частнофилософские методы: герменевтический, феноменологический. Герменевтический анализ основан на выделении Ф. Шлейермахером в тексте предметно-содержательного и индивидуально-личностного аспектов и их системной связи (герменевтический круг). Человек через призму этого метода берется в пространстве культуры, его личных ценностях и индивидуальных смыслах. Особенно продуктивным герменевтический метод стал при изучении сакральных нарративов, являющихся основой традиционной культуры.

С помощью феноменологического метода Э. Гуссерля автор смог последовательно «очищать» предмет как от установок обыденного сознания, так и от общепринятых догм. При анализе традиционной культуры этот «постигающий» метод позволил раскрыть внутренние смыслы того или иного элемента традиционной культуры.

В методологическом плане благодаря культурно-герменевтическому подходу автор получил возможность опираться на самопознание традиционной культуры без навязывания собственной оценочной шкалы, исходить из презумпции ее «разумности», отойти от устоявшихся дихотомий «религиозное -мирское», «духовное - телесное». Традиционная культура в диссертации анализируется с нескольких позиций: 1) сущностной (атрибуты и модусы традиционной культуры, ее природа); 2) функциональной (что она дает для общества); 3) генетической (динамика и статика).

Теоретический слой оснований диссертации базируется на принципах историзма, конкретности, объективности, последовательности, системности, рациональности.

Теоретическую основу исследования составляют труды, посвященные изучению архитектоники традиционной культуры, Б. С. Ерасова, В. М. Каиро-ва, Э. С. Маркарян, М. А. Розова, В. Г. Федотовой, К. В. Чистова, Е. Шацкого, Э. Шилз, Ш. Эйзенштадт. В типологии рефлективности традиционных культур автору помогли исследования С. С. Аверинцева, И. Е. Козновой.

Продуктивными для исследования стали разработки Р. Генона, Т. Б. Любимовой: выделение эзотерического ядра духовной традиции, определение ниспадающего типа развития традиционной культуры и метафизических архетипов традиционной культуры. Автор вслед за В. А. Кутыревым обратил внимание на онтологические аспекты традиционной культуры. Темпоральные аспекты традиционной культуры разработаны с опорой на идеи М. Элиаде. Установить динамику аксиологической модальности традиционной культуры автору позволили теоретические положения доклада Равиндра Сварупы Д., сделанного им на Первом Международном конгрессе «Наука и религия» (Бомбей, 1989).

Идея нарратива философии постмодерна (Р. Барт, Ж. Деррида, Ф. Джей-мисон, Ж.-Ф. Лиотар и др.) помогла диссертанту рассмотреть сакральный текст как процесс. Центрирующее значение эстетического отношения к бытию (бхак-ти) в эволюции ведийских нарративов было заимствовано у А. Ч. Бхактиведан-та Свами. Феноменологическая концепция онтопоэзиса А.-Т. Тименецки и Г. Бэкхауса способствовала анализу эстетических средств самоконституирования традиционной культуры. Среди отечественных востоковедов следует отметить В. С. Семенцова, чьи работы помогли рассматривать процесс трансляции традиционной культуры как длительную ассимиляцию, духовный мимесис, осуществляемый в ученичестве на основе сакральных текстов.

Опыт описания локальности А. А. Сыродеевой послужил эвристическим ядром анализа потоков социальной памяти традиционного общества. Концепция индолога М. Витцел мифологии Лавразии и мифологии Гондваны позволила провести структурное сравнение традиционных культур на предмет их единства. Существенным вкладом в диссертационное исследование стали концептуальные предложения А. В. Дахина, JI. А. Зеленова, В. П. Кожевникова, В. П. Петрова.

Эмпирическую основу исследования традиционной культуры составляют культурологические факты-события, факты-знания и факты-источники1. К фактам-событиям можно отнести результаты включенного наблюдения, проведенного автором во время поездок в Западную Бенгалию и Ориссу в 2003, 2004 гг. Фактами-знаниями стали новости российских и зарубежных СМИ, позволяющие отслеживать динамику традиционных культур. Кроме того, эмпирической базой исследования послужили древние тексты: Авеста, Веды, Коран, Тора. Эти источники документируют модальность менталитета традиционной культуры, ее смысловую архитектонику. Ведийские нарративы отражают наиболее архаичный пласт мышления рефлективной традиционной культуры. Они имеют ярко выраженную утилитарную, теоретическую и эстетическую модальность, что позволяет анализировать вертикальные и горизонтальные структуры общественного сознания в традиционной культуре.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

- в диссертации обобщена эссенциалистская парадигма изучения традиционной культуры через призму социально-экономических, эпистемологических, аксиологических параметров, сделан частотный срез определений традиционной культуры;

- выявлены недостатки типологии традиционных культур, предложена типология традиционных культур по признакам рефлективности, многополярности;

- разработаны сущностные основания традиционной культуры, в частности, выяснено, что традиционная культура детерминирована иерархическим, эталонным, циклическим, эмоциональным, смысловым, многополярным мышлением;

- дана трактовка пространства и времени традиционной культуры, осмыслена ее метафизическая специфика, предложено решение антиномии права и закона на материале традиционной культуры;

- проанализирована аксиологическая модальность традиционной культуры, сделан прогноз ее ценностно-смысловой динамики, разработана роль эстетического отношения к бытию в ценностно-смысловой модальности традиционной культуры, дано толкование идеи трансценденции как ценностно-смыслового полюса в рефлективной многополярной традиционной культуре;

- эпистемологическая эволюция сакральных нарративов объяснена фактом ру-тинизации первичных откровений и эволюцией онтопоэзиса традиционной культуры;

- определена специфика социальной памяти традиционной культуры, выявлена роль нарративов-преданий и стратификаций традиционного общества в трансмиссии социальной памяти традиционной культуры;

- критически осмыслена роль культурных архетипов в функционировании традиционной культуры, указаны недостатки посттрадиционной инсталляции архетипов традиционной культуры;

- рассмотрены антиномии реформы и модернизации традиционной культуры, охарактеризованы процессы аккультурации в реформаторском традиционализме, предложена оптимальная модель наследования традиционной культуры.

Характер и степень научной новизны проведенного исследования отражают основные положения, выносимые на защиту:

1. Существенным критерием типологии традиционных культур является их деление по признаку рефлективности и многополярности.

2. Мышление есть главная детерминанта традиционной культуры. Рациональность традиционной культуры складывается из иерархического, эталонного, циклического, эмоционального и смыслового мышления.

3. В рефлективной многополярной традиционной культуре не только интеллектуальные, но и физические и эмоциональные потребности индивида получают метафизическое укоренение. В традиционной культуре не столько имя является движущим фактором онтопоэзиса, сколько невербальные эмоционально-эстетические средства.

4. В ценностно-смысловом многообразии рефлективной многополярной традиционной культуры определяющим является эстетический модус.

5. Сакральные нарративы выступают опорными точками духовно

1 См.: Кожевников В. П. Методологические основы культурологии. М., 1999. С. 27-28. символического пространства традиционной культуры. Различия между откровениями и преданиями связаны с аксиологической динамикой традиционной культуры, зазором между идеалом и практикой.

6. Социальное памятование в традиционной культуре носит корпоративно-иерархический, ассоциативно-кластерный, мембранный характер. Этническая память в многополярной традиционной культуре выражена слабо.

7. Многополярная традиционная культура подразумевает полифонию и диалог смыслов. Однако центром ее аксиологии, ее сущностью выступает идея трансценденции, выхода на эстетические (духовные) потребности человека. Она находит свое отражение в нарративах и социальных отношениях.

8. Бытие традиционной культуры диалектично, динамично и полиморфно. Существование Единой Традиции возможно в универсально-понятийном виде, а не конкретно-индивидуальном.

9. Традирование без реформы, посттрадирование без реформы, контр-традирование без реформы, реформированное традирование - все это разные варианты соотношения традиции и новации. Реформированное традирование является наиболее аутентичным направлением по сохранению традиционной культуры.

Теоретическое и практическое значение работы. В теоретическом плане диссертация имеет значимость для развития новых аналитических стратегий осмысления традиционной культуры. Если в классическом подходе личность с ее жизненными смыслами жестко зависела от объективной надындивидуальной реальности, то в неклассическом подходе значимым признается «человеческая» повседневность с ее затаенностью внутренних интенций индивида, которые в конечном счете и делают глобальную историю. Это новое синергетическое видение, согласно которому поведение системы зависит от незначительных изменений входящих в нее элементов.

Материалы диссертационного исследования могут быть использованы при чтении лекционных курсов по философии, культурологии, истории, социологии. Государственные эксперты в области общественных организаций могут опираться на характеристики традиционных групп, постградиционных течений.

Для социальной политики государства актуален вывод о том, что традиционная культура в большей степени удовлетворяет потребность человека в общении, досуге, так как человек здесь рассматривается целостно как тело-разум-душа, в то время как в посттрадиционной культуре он парциализируется до сферы соматической, интеллектуальной, что способствует деперсонализации и отчуждению индивида. Геополитика может прогнозировать поведение бинарных культурных систем, оценивать последствия культур-рейдерства. В диссертации даются рекомендации по сохранению ценностно-смыслового многообразия в стране, что может способствовать устойчивости социальных институтов.

Апробация результатов исследования. Основные положения, выводы и рекомендации диссертационного исследования обсуждались на кафедре гуманитарных дисциплин Владимирского юридического института Федеральной службы исполнения наказаний. Положения, выносимые на защиту, развивались в курсах философии, культурологии, которые автор читал во Владимирском юридическом институте, докладывались на российских и международных научных семинарах и конференциях:

- межвузовской конференции «Россия, Восток и Запад: традиции, взаимодействие, новации» (Владимир, 1997 г.);

-XIV International Congress of Aesthetics (Любляна, 1998 г.);

- конференции лаборатории виртуалистики «Виртуальные реальности» (Москва, 1998 г.);

- Международной конференции «Между физикой и философией: наука и философия» (Санкт-Петербург, 1998 г.);

-Международной конференции «Проблемачеловека» (Москва, 1998 г.);

- межвузовской межрегиональной конференции «Русская мысль в поисках истории» (Ковров, 1998 г.);

- учебно-методических сборах профессорско-преподавательского состава Владимирского юридического института (Владимир, 2000, 2001, 2002, 2003, 2004, 2005, 2006 гг.);

- Всероссийской научной конференции «Бренное и вечное: проблемы функционирования и развития культуры» (Новгород, 2000 г.);

- Международной конференции «Человек - Культура - Общество. Актуальные проблемы философских, политологических и религиоведческих исследований» (Москва, 2002 г.);

- Ш-й региональной конференции «Россия и проблемы глобализации» (Нижний Новгород, 2002 г.);

- ICANAS-37 Orientalist Congress (Москва, 2004 г.);

- Международной научно-теоретической конференции «Наука, религия, текст: «Махабхарата» и «Бхагавад-гита», традиция и интерпретация» (Владимир, 2006 г.).

Целям апробации послужило размещение монографии, содержащей основные положения диссертации, на сайте http://philosophy.ru/tim/traditio.htnil для ознакомления широкой научной общественности с результатами исследования и осуществления обратной связи.

Кроме того, содержание диссертации нашло отражение в опубликованных, в том числе в ведущих рецензируемых научных журналах из перечня ВАК, работах автора. Всего по теме диссертации опубликовано 45 работы общим объемом 35,2 п.л.

Структура диссертации определяется целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, 6 глав, заключения, библиографического списка из 380 наименований, в том числе 38 на иностранном языке, и приложений. Общий объем диссертации составляет 400 страниц машинописного текста.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Традиционная культура"

Заключение

Культура» обычно понимается как определенная совокупность социально приобретенных и транслируемых из поколения в поколение значимых идей, ценностей, обычаев, верований, традиций, норм и правил поведения, посредством которых люди организуют свою жизнедеятельность. Традиционная модель культуры обладает теми же составляющими. Ее принципиальное отличие качественное - особый способ наследования смыслов. Эмерджентные свойства социально-культурных объектов в ТК связываются не с технологическими характеристиками, а с ценностно-смысловыми.

Для изучения основополагающих принципов и форм бытия ТК выявлена ее типология, основания и детерминанты ТК; определено ценностно-смысловое ядро ТК; раскрыто значение нарративов в наследования ценностно-смысловых структур; исследованы социально-практические аспекты ТК; обозначены векторы культурной динамики ТК; выявлен оптимальный способ ее наследования.

При рассмотрении сущности, признаков, типологии ТК, было установлено, что определяющей причиной ТК является особый стиль мышления, который имеет иерархический, эталонный, циклический, эмоциональный и смысловой характер, для чего были найдены отличия в рефлективности традиционных культур. Показано, что любая культура есть ответ на потребность самосохранения, целостности, определенности бытия человека. Общество с невысокой рефлективностью самосохраняется путем табуирования иных веток развития и конвейерной трансляцией культурных норм. Традиция здесь выступает как автоматизм наследования. ДТК могут инкорпорироваться в РТК, когда достигают лимита устойчивости, так как они нуждаются в рефлективном обосновании устойчивости прошлого автоматизма. Признано, что рефлексивное традиционное общество самосохраняется через консолидацию вокруг магистрального смысла, подчиняя ему все сферы культуры. Рефлективное инновационное общество самосохраняется через ультрарационализацию всех сфер жизнедеятельности.

Рефлексивные культуры делятся на бинарные и многополярные. БРТК построены на исключающем принципе «или/или», МРТК - на дополняющем принципе «и - и». БРТК являются источником цивилизационных разломов и конфронтации. Поэтому за основу в работе была взята модель МРТК.

Выявлены метафизические особенности ТК. Для этого мы прибегли к сверке области метафизики традиции и пост-традиции. Метафизика - это сфера изначального смысла, ни к чему не сводимого и не обусловленного. Метафизический образ традиции проступает сквозь особенности стиля и категорий философского дискурса, статуса субъекта, свободы, знака. Исключительно важным результатом метафизического изыскания оказалось открытие того, что в МРТК не только интеллектуальные, но и физические, эмоциональные потребности индивида имеют метафизическое укоренение. В информационном обществе редукция метафизического к трансцендентальной апперцепции приводит к насилию над полнотой бытия. Потребности быть и испытывать счастье не эксплицируются в качестве метафизических, это означает, что в пренебрежении остаются 2/3 реальности. В МРТК не только потребность «знать», но и потребность «быть» и «чувствовать» получают метафизическую опору. На примере традиционных культур Древнего Китая, Индии, средневековой Европы обосновано, что в ТК не столько имя опосредует связь между веществом и сознанием, сколько невербально-эстетические средства. Внелингвистические средства кон-текстуализируют коммуникацию, вносят элемент коррективности культурного взаимодействия.

Было выдвинуто положение о том, что ценностно-смысловое единство и отличие культуры связано с единством и отличием человека. Человек един горизонтально, базисно, субстратно. Феномен индивидуального сознания позволяет ему существовать на разных этажах одного и того же здания-тела - «человек». Как же происходит коммуникативное схождение людей с их разными мирами? Это обеспечивают три модуса кодификации и восприятия опыта - эстетический, утилитарный и теоретический. Режимы восприятия универсальны, так как если бы их не было, иная культура была бы совсем непроницаемой для нас. Благодаря этим режимам мы выхватываем из реальности соответствующий нашему коду опыт. Сказанное не означает, что модусы восприятия равноценны.

Лишь эстетическое восприятие по праву может называться целостным, другие же парциализируют личность. Из этого следует, что эстетическое познание доминирует в ТК.

При изобилии материальных благ, в обществе существует сильный дефицит смыслов. Смыслообразующие институты, такие как семья, религия, трудовые династии, суды чести находятся в упадке. Смысловое поведение, такое как долг, честь, совесть, ответственность, преданность, любовь стало раритетом. Представители власти взывают к религиозным деятелям с просьбой о помощи в воспитании молодежи, хотя деятельность самих властных институтов продиктована меркантильным интересом и направлена порой против сущности человека. Взрослое поколение лелеет старые смыслы в меняющемся обществе или прибегает к сеансам смыслотерапии (природа, винтажное кино, путешествия). Новое поколение рождается с врожденным смыслодефицитом и не замечает фатальных изменений в культуре. Социологические опросы выявляют замещение традиционных для России черт, коллективизма, бескорыстия, духовности ценностями индивидуализма, материальной обеспеченности, независимости1.

Человек - единственное существо, готовое привыкнуть к искусственной среде обитания, лишенной эмоций и смыслов. Но, поскольку для него потребность в смысле является стержневой, то при ее потере, он лишается ориентации в предметном мире и не может жить как безличный предмет. Невозможность существования без смысла подтверждается увеличением процента самоубийств. Самоубийство означает нетерпимый протест против потери смыслов.

В условиях советского общества существовала ярко выраженная смысловая компонента, пусть не во всем состоятельная. В постсоветском обществе смысловые структуры рухнули, и сейчас мы безуспешно переделываемся в функциональных роботов. Деньги, как многие ошибочно считают, не могут являться смыслом, они выступают лишь средством его достижения. Деньги, наряду с наркотиками, алкоголем, азартными играми и сексом создают также си

1 См.: Лебедева И. М. Базовые ценности русских на рубеже XXI века // Психологический журнал. 2000. № 3. Т. 24. Май-июнь. туацию иллюзорного контроля над реальностью. Безуспешность жизни в смысловом вакууме хорошо продемонстрирована в футуристическом романе А. А. Зиновьева «Глобальный человейник».

Существенным вкладом исследования является определение стабильных параметров ТК, таких как ценностно-смысловая доминанта и эстетическая опора бытия. В традиционном обществе смысл позволяет претерпевать страдание. Когда человек остается один на один с болью, лишенный смысла, он не может больше терпеть (феномен эвтаназии). Постиндустриальное общество развивает программу функционального существования: человек рассматривается как потребитель материальных благ. Альтернативой этому выступает традиционный человек, обогащенный смыслами, он не теряет душевного равновесия, сталкиваясь с телесными, психологическими страданиями, так как в нем сильны индивидуальные смысловые структуры.

В работе исследовано значение мифологического, религиозного, философского и научного типа познания в ТК. В посттрадиционной культуре преобладают мифологический и научний типы познания, так как через них лучше всего транслируется утилитарное и теоретическое отношение, которые нацелены на постоянное обновление смыслов или даже их замену на технологии или процедуры. В ТК отмечается имманетное присутствие религиозного типа познания во всех иных формах мировоззрения. Религия в своем чистом виде транслирует эстетическое отношение, и она консервативна по отношению к ценностям, смыслам, способам трансляции ценностно-смыслового ядра.

На основе анализа правовых отношений ТК были сформулированы принципы права традиционного общества: нормативный характер, метафизический источник, идеализация правовых структур, синкретизм правоотношений, универсализация и индивидуализация права. Наиболее существенным для исследования оказалось то, что в традиционном обществе сакральное право распространяется на все сферы человеческой деятельности - частную и общественную. В традиционном обществе признается множественность и иерархичность уровней сознания, поэтому правоотношения носят локально-контекстный характер. Это порождает внешнее неравенство, но формирует устойчивое общественное сознание через маршрутизацию индивидуального сознания в локальные контексты.

Установлено значение нарративов в трансляции ценностно-смыслового ядра ТК. ТК - это тип организации жизнедеятельности, основанный на сакральной символической системе. Сакральные нарративы представляют собой замкнутую семиосферу со множеством неосязаемых, сверхсчувственных объектов, способных влиять на повседевность человека. Реальность объектов сакральных текстов проверяется не эмпирически, а через погружение в смысловое и ценностное поле культуры. Сакральные тексты документируют модальность менталитета ТК, ее смысловую архитектонику. Эмпирической базой исследования послужили Веды. Было установлено, что ведийские нарративы разделяются по типу кодификации уровней смыслов: некоторые транслируют утилитарные, другие - познавательные, третьи - эстетические смыслы.

Рг, Сама, Яджур, Атхарва самхиты - наиболее архаичный пласт ведийских нарративов с доминантным утилитарным и функциональным содержанием. Теоретические и эстетические смыслы выражены имплицитно, находятся в потенции. Со временем нарративы-откровения утрачивают сакральные смыслы, технологизируются. Динамика утилитарных смыслов ослабевает, и тогда смыс-лообразующим началом выступают философские нарративы (упанишады), которые генерируют теоретические смыслы.

Упанишады - нарративы теоретической модальности. Они символизируют переход к новой, нефункциональной рациональности, содержат критику утилитарных смыслов. Магистральные теоретические смыслы философских нарративов концентрируются вокруг темы бытия и небытия, единого и множественного, субстанции и категорий, иерархии уровней сознания. Существенной характеристикой упанишад является их рефлексия многоуровневости сознания и трансцендирования - как выхода за рамки наличных смыслов, а также реализация потенциальных смыслов.

Философские нарративы имеют свой предел - священную пустоту. При всем пафосе обращения к человеку с призывом отказа от желаний, последние вместе с эмоциями остаются мощным источником его жизненных сил. Чувственность человека в полной мере охватывается и направляется нарративами-преданиями, которые несут эстетические смыслы. Эпические повествования (пураны, Махабхарата, Рамаяна) выводят индивида на высший уровень трансценденции - эстетический, лишенный прагматизма и поиска знания. На этом уровне в личности человека раскрываются его потенциальные смыслы, и он утверждается в конкретности и целостности своего индивидуального бытия. Главная задача эстетических нарративов - удовлетворять потребность субъективного вкуса, излагать смысл истории, как воплощения метафизической игры. Делается вывод, что смыслообразование ТК имеет четкую векторную динамику и колеблется в зазоре праксис - логос - поэзис.

Нарративы воздействуют на культуру и сами подвергаются влиянию с ее стороны, ибо, в свою очередь, культура не может не транслировать свой опыт через интерпретацию текстов. Сущность человека обнаруживается в присвоении значений его знаковой системе, нахождении смыслов. Знаковые системы могут выступать репрессивной системой, если утилитарные и теоретические смыслы являются доминантными в культуре.

Культурная идентификация личности, этноса может быть произведена на основании знания его ценностей, которые прослеживаются в социальной организации. Автор стремился разрешить проблему значения этносоциальной памяти в сохранении идентичности ТК. Рассмотрен пример древних культур Харап-пы и Мохенджо-Даро, приведены основания, позволяющие считать индскую цивилизацию со-конститутивной в ИЕ культурогенезе. При определении сущностных оснований принадлежности к традиционному сообществу, следует исходить из совокупности смыслообразующих и семиотических факторов. Исследование показывает, что интегративность трансляции ТК обеспечивается порой даже не принадлежностью к единой языковой системе или одному этносу, а резонансом ценностно-смысловых ритмов культуры.

Раскрывается роль стратификации в функционировании социальной памяти ТК, которая носит корпоративный характер: здесь нет централизованной, публичной, официальной социальной памяти. В рамках корпорации социальная память передается от отца к сыну или от соседа к соседу, она воспроизводится в рамках узкого сообщества коммуникаторов. Поэтому в ТК невозможно привести социальную память к стандартизации. Опыт исследования ТК учит, что устойчивая интеграция возможна не через принудительную масс-медийную унификацию, а через свободную ценностно-смысловую фрагментарность социума. Социальные ячейки обладают способностью самоконституирования социальной памяти.

У ТК можно учиться тому, как вплетать множество индивидуаций в единый социальный контекст. Посттрадиционная культура построена на принципе эксфолиации индивидуаций, их расслоении, дроблении и может предложить в качестве объединяющего принципа масс-медийную унификацию и формальное юридическое равенство. Однако, масс-медийная унификация опять же построена на принципе эксфолиации, где каждая индивидуация отчуждается в свой телевизор. Масс-медийная унификация не всегда может обеспечить смыслообра-зование. Для стабильного существования общества необходимы участки повышенной смысловой активности, смыслопередающие институты. Они помогают снимать отчуждение, транслируют ценностно-смысловые структуры.

Нами рассмотрена роль коллективных ритуальных действий в социальной памяти. Совместные художественные ритуальные действия (зикр, киртан, литургия) лучше всего способствуют трансляции ценностно-смысловых структур, снятию отрицательного бессознательного в виде отчуждения, страха, агрессии, депрессии, неврозов.

При анализе пространственно-временной динамики культурогенеза были найдены символико-мифологические предпосылки, которые позволяют говорить о том, что традиционные общества в древности имели единую протокуль-туру. Сходна и динамика традиционного общества - оно подчиняется физическим законам энтропии. Со временем жизненные смыслы социума подвергаются дивергенции, принимают утилитарный характер. Сакральные символы профанируются. Общество становится открытым, нечетким, неопределенным, индивидуалистическим. Мы не ограничиваемся констатацией универсалий развития, но и показываем специфику, индивидуальность развития традиционных культур на примере ИЕ ойкумены, которая считается ядром евразийской культурной семьи.

Культура зарождается, распространяется, разрушается, сохраняется ее ядро, с ней происходит множество всевозможных метаморфоз. Особое внимание обращено на взаимодействие традиции и новации в наши дни. На примере ВК была выявлена оптимальная модель сохранения ТК. Автор раскрывает, как в ситуации пост-культуры осуществляется имитация традиции, использование ее в качестве коммерческой декорации - это то, что сближает глобальное посткультурное пространство. Рассмотрен неоиндуизм как феномен стилизации под традицию. ВК подверглась трансформации, частично растворилась в аморфном неоиндуизме. При этом она сохранила свою самобытность в традиционалистских учениях, сосуществуя с формами неоиндуизма. Обстоятельно рассматриваются проблемы соотношения традиции, посттрадиции и контртрадиции на примере ВК. Для этого предложены два принципа рассмотрения - отношение к Ведам и к идее трансцендирования (мокша), формирующей ценностно-смысловое ядро ведийской системы. Направления, принимающие Веды, названы традиционными, а те, что не ставят индивида в зависимость от его условного статуса (касты) в достижении духовного совершенства - реформированными. Анализ этих принципов дал несколько возможных вариантов разворачивания ТК в новой ситуации - (1) традирование без реформы, (2) посттрадирова-ние без реформы, (3) контртрадирование без реформы, (4) реформированное традирование

Особенности мирового развития, суть которого заключается во взаимном культурном проникновении и открытости систем, выдвигают новые требования к взаимодействию с культурным наследием других народов. Последнее невозможно без аналитического материала, посвященного основам ТК. Мы находимся в период становления многополярного, коэволюционного мира, в котором наряду с процессом глобализации идут поиски разными народами своей идентичности. Это мир, где будут жить следующие поколения, а, поскольку, поляризация означает противопоставление ценностей и интересов, выживание его зависит от диалога культур. Последнее особенно важно для философии культуры, которая развивающейся в настоящее время как универсальная основа миро-отношения. «Сейчас и Запад внимательно вглядывается в восточные философские традиции, находит там такие вещи, которые вдруг обретают новый смысл в современной жизни, хотя раньше считались малозначащими и зачастую -мистикой или просто ненаучными рассуждениями. Современная мировоззренческая ситуация, как она складывается в мире, на повестку дня выдвигает проблему диалога культур. А диалог культур означает, что вы не просто навязываете какие-то жизненные смыслы своей культуры другой культуре, а вступаете с ней именно в диалог и находите нечто общее, то, что вас должно объединить. При сохранении каждой культурой своей идентичности»1.

Исследование позволило идентифицировать РТК как способ организации жизнедеятельности, основанный на сакральных источниках, наиболее консервативных трансляторах ценностно-смыслового ядра культуры. Показано, что такое субстрат ТК и как с течением времени он дает новые формы культуры.

Ранее считалось, что традиционные представления неизбежно постепенно меняются. В работе предложена модель сохранения аксиологического ядра ТК при изменении норм и знаний. ТК не есть исключительно артефакт прошлого. Она продолжает свое видоизмененное существование в современных формах, наследующих ее традицию. В новых условиях прежний субстрат становится строительным материалом для современного здания, а старые тексты получают иное истолкование.

Поэтому ТК существует всегда в динамике. В каждом темпорально-пространственном локусе она изменяется в деталях трансценденции, но сохраняет свою сущность.

В исследовании были показаны черты модификации реформаторского традиционализма на почве других культур. Эти процессы проявились как инк

1 Степин В. С., Гусейнов А. А. Интернет еще не стал философией // НГ-Наука. 2001. № 6 (42). 20 июня. лузивизм, аккультурация. Рассмотренный материал представляет интерес для анализа динамических процессов в культуре: дифференциации, диффузии, взаимодействия, деградации, застоя, кризиса.

ТК связана с памятью народа, наследованием его жизненных смыслов. «Культура» и «традиция» - очень близкие понятия. Оба они указывают на аспект коммуникации, передачи. Только «культура» - это понятие, связанное с содержанием деятельности (культивирование, взращивание, отбор, сортировка), а «традиция» - понятие, связанное с формой деятельности (трансляция, наследование, передача).

ТК вкупе - это плодородный пласт, конгломерат, аксиологическая мозаика. Она располагает к существованию многомерного человека, предполагая свободу и плюрализм, которые на Западе сейчас понимаются достаточно внешне и являются аксиологически бедными. Концепция ведийского иерархического общества предполагала свободу внутреннюю, разнообразие смыслов и плюрализм религиозный, то есть множественность путей духовного развития. При этом существовала некая глубокая, превосходная идея, которая упорядочивает ведийскую модель и объясняет ее недостатки. Это идея трансценденции, выхода на вневременное пространство, снятия двоичной онтологии. Она приносит в ведийский субстрат элемент иерархии и телеологии, а затем его превосходит и восполняет.

Сакральные тексты написаны многослойным языком, этот язык метафор привлекает тех, кто любит скользить по поверхностям. Но за всеми так называемыми «повседневными ценностями» стоят более высокие идеи в скрытом состоянии, в потенции. Сакральный текст - это Закон, но периодически в теле культуры происходит брожение, и из напряжения осевого времени выходят реформаторские тексты, призывающие благодать, превосходящую Закон, дополняющую и восполняющую его. Вся полнота бытия не открывается в Законе, его аромат, эстетика бескорыстной заботы восполняется нарративами Любви. Новые заветы Любви устанавливают доминанту доверия, милосердия, сострадания и со-действия.

В эстетизации ВК центральную роль играет образ и учение Кришны. Истончение ведийского субстрата, его эстетизация отмечены такими вехами, как Бхагавад гита, Бхагавата пурана, Шикшаштака. БГ - закваска для ведийского субстрата. Там Кришна подвергает сомнению утилитарный и теоретический подход как метафизическую опору для личности и утверждает высшее положение эстетического взаимодействия. БП - это уже брожение умов, там усиливается стремление к идеалу любви и красоты - Кришне. ШШ - зрелый плод эстетического отношения к миру. В этом радикальном тексте отразилось переживание тоски по метафизической Родине, сторонение обжитого пространства мира и полная открытость для бескорыстного само-заброса. Эстетизация ВК способствует ее внутренней консолидации, отбрасыванию всего стороннего и эфемерного.

Эти наблюдения обогащают теорию культуры еще одним фактом культурного строительства. Время не только вызывает волновые изменения в смысловом и ценностном поле культуры, переход от утилитарно-теоретического отношения к эстетическому и обратно. На новом витке к эстетическому идеалу происходит конвергенция жизненных сил социума, сосредоточение на генеральном смысле, а на «ниспадающей» волне - дивергенция и диверсификация культурных смыслов.

ТК дает нам особое прочтение феномена времени. Она рассматривает время как активное преобразующее начало, а не просто атрибут материи. По этой модели время предстает как сила изменения в актах сознания. Сущность этого времени оказывается не в длительности, а в разотождествлении и модификации. Само время производит селекцию наиболее живых и сильных ростков ТК. Подобный «волевой» образ времени являет его с новой стороны - как инструмент метафизического настроя и само-завода культуры. Это понимание времени как субстанции. К. Ясперс называл это время «осевым», рождающим напряжение между мирскими и трансцендентыми порядками и приводящим затем к кардинальной перестройке общества.

Если понимать эстетическое в аутентичном смысле, как незаинтересованное действие, то не эпоха Возрождения1 будет временем расцвета эстетического отношения в Европе, а Реформация. В исторических топосах индоевропейцев наблюдаются параллели в циклических культурных изменениях. Реформация в начале XIV в. характеризуется поиском подлинности, доверия, духовного возвышения как в Европе, так и в Индии.

Исходя из достигнутых результатов мы, можем рекомендовать обратить внимание на эстетику - как средство ценностно-смысловой индивидуации. Эстетика - это не только дизайн, эргономика, эпиляция и силиконовые органы. Уникальность эстетического отношения в раскрытии цели бытия, «цветов» сада бытия.

Теория культуры может обогатиться рассмотрением ценностно-смысловых параметров в культуре, ибо они дают энергию действия, служат мощными конституирующими опорами социо-культурных объектов. В истории культуры можно посоветовать больше внимания уделять рассмотрению ТК, особенно динамике развития многополярной рефлективной ТК.

ТК - это сложный, неоднородный объект. Мы постарались обозначить ее силовые линии, пользуясь сеткой классических понятий европейской науки. За рамками исследования остались те ресурсы ТК, которые могут быть открыты другими частнонаучными методами. Остались вне внимания исследователя феномен традиции как таковой и традиции локального характера: научные, религиозные, философские, политические, экономические, национальные и т. д. В ходе исследования возникли новые проблемы: сохранение идентичности малых культурных традиций, взаимодействие неоднородных традиционных культур, прогнозирование локальности, специфика рефлективности в традиционных культурах, соотношение менталитета, сознания и социальной памяти традици-оннй культуры. Предстоит еще дать ответы на эти вопросы философии культуры.

1 Характерно то, что традиционная Индия, как и Южная Азия не испытали культурных сдвигов, сравнимых с итальянским Возрождением.

Список научной литературыТимощук, Алексей Станиславович, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Х.Абрамян, Э. Г. Культурология и проблемы выживания / Э. Г. Абрамян // Филос. науки. 2000. - № 4. - С. 53-57.

2. Аверьянов, В. В. Традиция и традиционализм в научной и общественной мысли России (60-90-е годы XX века) / В. В. Аверьянов // Обществ, науки и современность. 2000. - № 1,-С. 68-77.

3. Авеста в русских переводах (1861-1996) / сост., общ. ред., примеч., справ, разд. И. В. Рака. Изд. 2-е, испр. - СПб.: Нева - РХГИ, 1998. - 480 с.

4. Авеста: Избранные гимны ; Из Видевдата / пер. с авест., предисл., примеч. и слов. И. Стеблин-Каменского. М. : Дружба народов : КРАМДС - Ахмед Ясови, 1992. -207 с.

5. Автономова, Н. С. Возвращаясь к азам / Н. С. Автономова // Вопр. философии. -1993. -№3.~ С. 17-22.

6. Алаев, Л. Б. Социальная структура индийской деревни / JI. Б. Алаев. М. : Вост. лит., 2000. - 584 с.

7. Алендер, И. 3. Музыкальные инструменты Индии / И. 3. Алеидер. М. : Музыка, 1979.-47 с.

8. Алиханова, Ю. М. К истокам древнеиндийского понятия «раса» / Ю. М. Алиханова // Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятниках : сб. ст. -М.: Вост. лит., 1988.- С. 161-183.

9. Альбедиль, М. Ф. Забытая цивилизация в долине Инда / М. Ф. Альбедиль. СПб. : Наука, 1991.-116 с.

10. Альбедиль, М.Ф. Протоиндийская цивилизация. Очерки культуры / М. Ф. Альбедиль. М. : Наука, 1994. - 274 с.

11. Американский характер. Очерки культуры США: традиция в культуре / отв. ред. О. Э. Туганова. М.: Наука, 1998. - 439 с.

12. Анандавардхана. Дхваиьялока / пер. с санскр., введ. и коммент. 10. М. Алиханова. М.: Наука, 1974. - 304 с.

13. Андреев, А. П. Русская традиция / А. П. Андреев, А. И. Селиванов. М. : Алгоритм, 2004. - 247 с.

14. Античность как тип культуры : сб. ст. М.: Наука, 1988. - 335 с.

15. Антонов, В. В. Учение Кришны путь слияния с богом / В. В. Антонов. - М. : Саттва, 1993.- 160 с.

16. Антонова, К. А. История Индии : крат, очерк / К. А. Антонова, Г. М. Бонгард-Левин, Г. Г. Котовский. М. : Мысль, 1979. - 608 с.

17. Анурии, В. Ф. Постмодернизм: в поисках материального фундамента / В. Ф. Анурин // Обществ, науки и современность. 2001. - № 3. -С. 110-120.

18. Анчел, Е. Этнос и история / Анчел Е. М.: Мысль, 1988. - 322 с.

19. Арриан. Поход Александра / Арриан. СПб.: Алетейя, 1993. - 366 с.

20. Артхашастра, или Наука политики : пер. с санскр. / изд. подгот. В. И. Кальянов. М.: Наука : Ладомир, 1993. - 796 с.

21. Арутюнов, С. А. Обычай, ритуал, традиция / С. А. Арутюнов // Сов. этнография. -1981.-№2.-С. 43-51.

22. Атхарваведа. Избранное / Атхарваведа ; пер., коммент. и вступ. ст. Т. Я. Елизаренковой. М.: Наука, 1976. - 406 с.

23. Ашхамахова, А. А. Традиционный менталитет: соц.-филос. анализ / А. А. Ашхамахова. Краснодар : Изд-во Куб. гос. аграр. ун-т, 2006. - 272 с.

24. Балакшин, А. С. Общие представления об обыденной культуре / А. С. Балакшин // Наука и повседневность: коммуникация, междисциплирность, ме-талингвистика. Н.Новгород : Изд-во Нижегор. гос. ун-та, 2003. - С. 19-31.

25. Барроу, Т. Санскрит / Т. Барроу. М.: Прогресс, 1976. - 415 с.

26. Бархударов, А.С. Развитие индоарийских языков и древнеиндийская культурная традиция / А. С. Бархударов. М.: Наука, 1988. - 216 с.

27. Беляева, Л. А. Кризисный социум. Наше общество в трех измерениях / Л. А. Беляева, Н. И. Лапин. М.: ИФРАН, 1994. - 245 с.

28. Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов : в 2 т. : пер. с фр. / под ред. 10. С. Степанова. М.: Прогресс-Универс, 1999. - 425 с.

29. Бергсон, А. Два источника морали и религии / А. Бергсон ; пер. с фр., послесл., примеч. А. Б. Гофмана. М.: Канон, 1994. - 384 с.

30. Бергсон, А. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 1 / А. Бергсон. М. : Прогресс-Традиция, 1992. - 672 с.

31. Бернштейн, Б. М. Традиция и социокультурные структуры / Б. М. Бернштейн // Сов. этнография. 1981. -№ 2. - С. 25-33.

32. Библер, В. С. От наукоучения к логике культуры / В. С. Библер. - М. : Политиздат, 1991.-413 с.

33. Биофилософия. М.: ИФРАН, 1997. - 264 с.

34. Бируни. Индия : пер. с араб. / Бируни. М.: Ладомир, 1995. - 727 с.

35. Блюменкранц, М. Мир после смерти вещей (культура непримиримой толерантности) / М. Блюменкранц // Вопр. философии. 2003. - № 2. - С. 182-185.

36. Боги, брахманы, люди. Четыре тысячи лет индуизма. М.: Наука, 1969. - 416 с.

37. Бог-человек-общество в традиционных культурах Востока. М.: Наука, 1993.

38. Бодрийар, Ж. Символический обмен и смерть / Ж. Бодрийар. М. : Добросвет, 2000. - 267 с.

39. Бойс, М. Зороастрийцы. Верования и обычаи / М. Бойс ; пер. с англ. и примеч. И. М. Стеблина-Каменского. СПб.: Петерб. востоковедение, 1994. - 288 с.

40. Бонгард-Левин, Г. М. Индия в древности / Г. М. Бонгард-Левин, Г. М. Ильин. М.: Наука, 1985. - 758 с.

41. Бонгард-Левин, Г. М. Мудрецы и философы древней Индии / Г. М. Бонгард-Левин, А. В. Герасимов. М.: Наука, 1975. - 342 с.

42. Бонгард-Левин, Г. М. От Скифии до Индии. Древние арии: мифы и история / Г. М. Бонгард-Левин, Э. А. Грантовский. 2-е изд., доп. и испр. - М. : Мысль, 1983. -206 с.

43. Бонгард-Левин, Г. М. Чанана: Рабство в древней Индии / Г. М. Бонгард-Левин // Вопросы истории. 1962. - № 7. - С.177-179.

44. Бонгард-Левин, Г.М. Древнеиидийская цивилизация / Г. М. Бонгард-Левин. 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Наука, 1993. - 317 с.

45. Бонгард-Левин, Г.М. Индия эпохи Маурьев / Г. М. Бонгард-Левин. М. : Наука, 1973.-407 с.

46. Бродов, В. В. Истоки философской мысли Индии / В. В. Бродов. М. : Изд-во Моск. гос.ун-та, 1990.-221 с.

47. Бхагавад-гита / пер. с санскр., исслед., примеч. В. С. Семенцова. 2-е изд., испр., доп. - М.: Вост. лит., 1999. - 255 с.

48. Бхагавад-гита. Философские тексты Махабхараты. В 7 кн. Кн.1 / пер. с санскр., предисл., примеч. и толк. слов. Б. Л. Смирнова. Ашхабад : Ылым, 1978. - 336 с.

49. Бхактиведанта Свами Прабхупада, А. Ч. Источник вечного наслаждения: краткое изложение песни десятой Шримад-Бхагаватам. Л. : Бхактиведанта Бук траст, 1990.-864 с.

50. Бхактиведанта Свами Прабхупада, А. Ч. Учение Шри Чаитаньи: трактат о подлинной духовной жизни / А. Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада. Л.: Бхактиведанта Бук Траст : Реверс, 1991 - 383 с.

51. Бхактиведанта Свами Прабхупада, А. Ч. Бхагавад-гита как она есть : поли, изд. с подлип, санскр. текстами, рус. транслитерацией, доел, и лит. пер. и коммент. -3-е изд., испр. и доп. Л.: Бхактиведанта Бук траст, 2001. - 1049 с.

52. Бхактиведанта Свами Прабхупада, А. Ч. Шримад Бхагаватам. Третья песнь «Статус кво» (гл. 1-12). J1. : Бхактиведанта Бук Траст, 1992. - 632 с.

53. Бхактиведанта Свами Прабхупада, А. Ч. Шримад Бхагаватам. Третья песнь «Статус кво» (гл. 13-24) / А. Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада. JI.: Бхактиведанта Бук Траст, 1993. - 575 с.

54. Бхактиведанта Свами Прабхупада, А. Ч. Шримад Бхагаватам. Четвертая песнь (гл. 1-12) / А. Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада. JI. : Бхактиведанта Бук Траст,1994.-703 с.

55. Бхактиведанта Свами Прабхупада, А. Ч. Шримад Бхагаватам. Четвертая песнь (гл. 13-23) / А. Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада. JI. : Бхактиведанта Бук Траст,1995.-619 с.

56. Бхактиведанта Свами Прабхупада, А. Ч. Шримад Бхагаватам. Четвертая песнь (гл. 24-31) / А. Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада. JI. : Бхактиведанта Бук Траст,1996.-732 с.

57. Бхактиведанта Свами Прабхупада, А. Ч. Шри Ишопанишад. Знание, которое приближает человека к Кришне, Верховной Личности Бога / А. Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада. Л.: Бхактиведанта Бук Траст, 1990. - 176 с.

58. Быховская, KM. Homo somatikos: аксиология человеческого тела / И. М. Быховская. М.: Едиториал УРСС, 2000. - 208 с.

59. Быченкова, И. А. Традиции как объект социогуманитарного познания / И. А Бы-ченкова, Л. С. Сычева//Науковедение. -2001. -№ 2. С. 158-17.

60. Бэшем А. Чудо, которым была Индия : пер. с англ. / А. Бэшем. -2-е изд. М. : Вост. лит., 2000.-614 с.

61. Валлерстайн, И. Конец знакомого мира. Социология XXI века / И. Валлерстайн. -М.: Логос, 2003.-368 с.

62. Ванина, Е. Ю. Идеи и общество в Индии XVI-XVIII вв. / Е. Ю. Ванина. -М.: Наука, 1993. 231 с.

63. Веданта Сутра (Брахма Сутры): пер., транслитерация санскр. текста, поел, пер., коммент.. СПб.: Изд-во ОВК, 1995. - 208 с.

64. Великовский, С.И. Культура как полагание смысла / С. И. Великовский // Одиссей. Человек в истории. М., 1989. - С. 109-121.

65. Вертоградова, В. В. Индийская эпиграфика из Кара-тепе в Старом Термезе / В. В. Вертоградова. М.: Вост. лит., 1995. - 160 с.

66. Взаимодействие культур Востока и Запада : сб. ст. М.: Наука, 1987. - 200 с.

67. Вивекананда, С. Всемирный парламент религий / С. Вивекананда. СПб.: Об-во Рамакришны, 1993. - 24 с.

68. Вивекананда, С. Миссия Будды; Миру; Буддизм как завершение индуизма; О Будде / С. Вивекананда. СПб.: Об-во Рамакришны, 1992. - 21 с.

69. Вивекананда, С. Миссия Христа. Душа, Бог и религия / С. Вивекананда. СПб. : Об-во Рамакришны, 1992.-26 с.

70. Вигасин, А. А. Артхашастра: проблемы социальной структуры и права / А. А. Ви-гасин, А. М. Самозванцев. М.: Наука, 1984. - 255 с.

71. Вигасин, А. А. Общество и государство древней Индии / А. А. Вигасин // Вестн. древ, истории. 1981,-№ 1.-С. 40-41.

72. Видьяпати. Испытание человека. Пуруша-Парикша / Видьяпати. М. : Наука, 1999.-255 с.

73. Виндельбанд, В. Философия культуры: избранное / В. Виндельбанд. М.: РАН ИНИОН, 1994.-350 с.

74. Вишну-Пурана. Кн. 1 / пер. с санскр., коммент. Т. К. Посовой. СПб. : Изд-во ОВК, 1995.-256 с.

75. Власова, А. Б. «Хорошее общество». Модернизация и традиция / А. Б. Власова // Филос. науки. 2001. -№ 4. - С. 35-48.

76. Восток-Запад: Исследования. Переводы. Публикации. М. : Наука, 1985. - Вып. 2.-272 с.

77. Восток-Запад: Исследования. Переводы. Публикации М. : Наука, 1989. - Вып. 4.-301 с.

78. Всемирное писание. Сравнительная антология священных текстов. М.: Республика, 1995.-592 с.

79. Гайденко, П. П. Эволюция понятия науки (XVII-XVIII вв.) / П. П. Гайденко. -М.: Наука, 1987. -447 с.

80. Гачев, Г. Образы Индии (опыт экзистенциальной культурологии) / Г. Гачев. М. : Наука, 1993.-389 с.

81. Генон, Р. Восток и Запад / Р. Генон ; пер. с фр. Т. Б. Любимовой. М. : Беловодье, 2005. - 234 с.

82. Генон, Р. Размышления об индуизме / Р. Генон. М.: Олита, 2003. - 116 с.

83. Генон, Р. Традиционные формы и космические циклы ; Кризис современного мира / Р. Генон ; пер. с фр. Т. Б. Любимовой. М.: Беловодье, 2004. - 304 с.

84. Генон, Р. Царство количества и знамения времени ; Очерки об индуизме / Р. Генон ; пер. с фр. Т. Б. Любимовой. М.: Беловодье, 2003. - 480 с.

85. Гофман, А.Б. Традиция / А. Б. Гофман // Культурология. XX век : словарь / гл. ред. А. Я. Левит. СПб.: Унив. кн., 1997. - 487 с.

86. Границы науки / РАН. Ин-т философии ; отв. ред. Л. А. Маркова. М., 2000. -276 с.

87. Гриненко, Г. В. Сакральные тексты и сакральная коммуникация / Г. В. Гриненко. М.: Новый век, 2000. - 448 с.

88. Гриненко, Г. В. Сакральные тексты и современная логика / Г. В. Грипеико // Полигнозис. 1998. - № 1. - С. 117-131.

89. Гринцер, П. А. Древнеиндийская проза (Обрамленная повесть) / П. А. Гринцер. М.: Вост. лит., 1963. - 268 с.

90. Гринцер, П. А. Древнеиндийский эпос. Генезис и типология / П. А. Гринцер. М.: Наука, 1974. - 419 с.

91. Гринцер, П. А. Основные категории классической индийской поэтики / П. А. Гринцер. М.: Наука, 1987. - 311 с.

92. Гуревич, А. Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства / А. Я. Гуревич. М.: Искусство, 1990. - 396 с.

93. Гусева, Н. Р. Индуизм / Н. Р. Гусева // Наука и жизнь.- 1994. № 7. - С. 78-84.

94. Гусева, Н. Р. Индуизм: История формирования. Культовая практика / Н. Р. Гусева. -М. : Наука, 1977.

95. Гусева, Н. Р. Многоликая Индия / Н. Р. Гусева. М. : Мол. гвардия, 1971. - 255 с.

96. Гусева, Н. Религиозная обрядность в жизни индусской семьи / Н. Гусева // Мифология и верования народов Восточной и Южной Азии. М.: Наука, 1973.-С. 50-69.

97. Дате, Ш. А. История Индии от первобытного коммунизма до разложения рабовладельческого строя / Ш. А. Данге. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1975. - 200 с.

98. Дахин, А. В. Феноменология универсальности в культуре / А. В. Дахин. -Н.Новгород : Изд-во Нижегор. гос. ун-та, 1995. -146 с.

99. Дорошенко, Е. А. Зороастрийцы в Иране : ист.-этногр. очерк / Е. А. Дорошенко. М.: Наука, 1982. - 133 с.

100. Древние цивилизации. М.: Мысль, 1989.-479 с.

101. Древность: Арии, Славяне. -М.: Палея, 1996. 178 с.

102. Цубянский, А. Культура Востока глазами человека Запада / А. Дубянский // Азия и Африка сегодня. 1984. - № 6.

103. Дубянский, А. М. Ритуально-мифологические истоки древнетамильской лирики / А. М. Дубянский. М.: Наука, 1989. - 235 с.

104. Дугин, А. Философия традиции / А. Дугин. М.: Арктогея-Центр, 2002. - 331 с.

105. Дхармашастра Нарады / пер. с санскр. и коммент. А. А. Вигасина, А. М. Самозванцева. М.: Вост. лит., 1998. - 256 с.

106. Дюмезиль, Ж. Верховные боги индоевропейцев / Ж. Дюмезиль ; пер. с фр. Т. В. Цивьян. М.: Наука, 1986. - 234 с.

107. Елизаренкова, Т. Я. О ведийской загадке типа брахмодья / Т. Я. Елизаренкова, В. Н. Топоров // Паремиологические исследования. М. : Наука, 1984.-С. 14-46.

108. Елизаренкова, Т. Я. Язык и стиль ведийских риши / Т. Я. Елизаренкова. М. : Наука, 1994.-315 с.

109. Ерасов, Б. С. Культура, религия и цивилизация на Востоке (очерки общей теории) / Б. С. Ерасов. М.: Наука, 1990. - 205 с.

110. Заблоцка, Ю. История Ближнего Востока в древности (от первых поселений до персидского завоевания): пер. с пол. /10. Заблоцка. М.: Наука, 1989 - 415 с.

111. Законы Ману / пер. С. Д. Эльмановича ; пров. и испр. Г. Ф. Ильиным. М. : Наука, 1960.-361 с.

112. Зеленое, Л. А. Постмодернизм идеология мозаичного сознания / Л. А. Зелепов // Духовный мир человека: проблемы и перспективы. - Н.Новгород, 2000. - С. 37-44.

113. Зильберман, Д. Б. Генезис значения в философии индуизма / Д. Б. Зильберман. М.: Эдиториал УРСС, 1998. - 447 с.

114. Зиновьев, А. А. Глобальный человейник / А. А. Зиновьев. М. : Центрполиграф, 2000.-459 с.

115. Зотов, В. А. От коррумпированной культуры к культурной коррупции / В. А. Зотов // Иностр. лит. 1991. -№ 10. - С. 52-59.

116. Иванов, В. В. Избранные труды по семиотике и истории культуры / В. В. Иванов. М.: Яз. рус. культуры, 1999. - 911 с.

117. Иванов, В. В. Исследования в области славянских древностей / В. В. Иванов, В. Н. Топоров. М.: Наука, 1974. - 342 с.

118. Иванов, Д. В. Виртуализация общества. Версия 2.0 / Д. В. Иванов. СПб. : Пе-терб. востоковедение, 2002. - 224 с.

119. Ивашкевич, Я. Культура и традиция / Я. Ивашкевич // Материалы Конгресса польской культуры. Варшава, 1966. - 159 с.

120. Идеальное сознание : сборник / сост., пер. и коммент. А. И. Фалькова. М. : Поток : Обновление, 1993. - 238 с.

121. Индия 1980 : ежегодник. М. : Наука, 1982.-336 с.

122. Индия в древности. М., 1964.

123. Индия в литературных памятниках III—VII веков. М. : Изд-во Моск. гос. ун-та, 1984.- 165 с.

124. Индия: религия в политике и общественном сознании : сб. ст. М.: Наука, 1991. - 207 с.

125. Индуизм. Джайнизм. Сикхизм : словарь / под общ. ред. М. Ф. Альбедиль и А. М. Дубянского. М.: Республика, 1996. - 576 с.

126. Индуизм: традиции и современность : сборник. М.: Наука, 1985. - 281 с.

127. Индусская книга смерти (Гаруда-Пурана Сародхара) : пер. с санскр. / под ред. С. М. Неаполитанского. Л.: ОВК, 1991. - 111 с.

128. Интеллигенция древняя и новая : «круглый стол» // Народы Азии и Африки.1990.-№2,3.

129. Интенционалыюсть и текстуальность. Философская мысль Франции XX века. -Томск : Водолей, 1998. 320 с.

130. Ионии, Л. Г. Социология культуры / Л. Г. Ионин. М.: Логос, 2000. - 431 с.

131. Исаева, Н. В. Шапкара и индийская философия / Н. В. Исаева. М.: Наука,1991.- 199 с.

132. История Древнего мира . 2-е изд. - М.: Наука, 1983. - 384 с.

133. История и культура Древней Индии : тексты / сост. А. А. Вигасин. М. : Изд-во Моск. гос. ун-та, 1990. - 352 с.

134. История и филология Индии. Л.: Изд-во Ленингр. гос. ун-та, 1982. - 150 с.

135. История Индии в средние века. М.,1968. - 392 с.

136. История лингвистических учений. Древний мир. Л.: Наука, 1980.

137. История лингвистических учений. Средневековый Восток. Л.: Наука, 1981.

138. Истрин, В. А. 1100 лет славянской азбуки / В. А. Истрин. М. : Наука, 1988. -192 с.

139. Кабир, X. Индийская культура : пер. с англ. / X. Кабир. М.: Изд-во вост. лит., 1963.- 168 с.

140. Каиров, В. М. Традиции и исторический процесс / В. М. Каиров. М.: Луч, 1994. -276 с.

141. Кантарш, М. В. О своеобразии механизма преемственности традиций / М. В. Кантария. Тбилиси, 1978. - 229 с.

142. Касаткин, В. Ф. Ведическая культура как исторический тип : дис. . канд. фи-лос. наук. Ростов н/Д, 1999. - 139 с.

143. Касты в Индии. -М.: Наука, 1965. 193 с.

144. Кафаров, Т. Э. Традиция как социокультурный феномен / Т. Э. Кафаров // Библиотека в эпоху перемен: Дайджест. 2002. - Вып. 2 (14). - С. 612.

145. Кейпер, Ф. Б. Я. Труды по ведийской мифологии / Ф. Б. Я. Кейпер. М. : Наука, 1986.

146. Классики мирового религиоведения. М.: Канон, 1996.-496 с.

147. Классическая драма древней Индии. JI.: Худож. лит., 1984. - 335 с.

148. Классическая йога («Йога-сутры» Патанджали и «Вьяса Бхашья») / пер. с санскр., введение, коммент. и реконструкция системы Е. П. Островской и В. И. Рудого. М.: Наука, 1992. - 264 с.

149. Кожевников, В. П. Методологические основы культурологи / В. П. Кожевников.- М.: Изд-во Гуманит. ин-та, 1999. 228 с.

150. Кознова, И. Е. XX век в социальной памяти российского крестьянства / И. Е. Кознова. М.: ИФ РАН, 2000. - 207 с.

151. Комментарий Шанкары к «Брахма-сутрам» // Народы Азии и Африки. 1983. -№4.

152. Конрад, Н. И. Запад и Восток / Н. И. Конрад. М. : Глав. ред. вост. лит, 1972. -426 с.

153. Корнев, В. В. Проблемы трансформации ценностных структур в менталитете традиционного общества (на примере культуры европейского средневековья): дис. . канд. филос. наук. Барнаул, 1998. - 148 с.

154. Косамби. Культура и цивилизация Древней Индии. М. : Прогресс, 1968. - 215 с.

155. Костецкий, В. В. Человек в экстазе. Опыт философского познания. Ч. 1 / В. В. Костецкий ; Тюмен. междунар. колледж. Тюмень, 1996. - 250 с.

156. Крашенникова, Н. А. Индуистское право: история и современность / Н. А. Кра-шенникова. М.: Изд-во Моск. у-та, 1982. - 192 с.

157. Кремо М. Деэволюция человека: Ведическая альтернатива теории Дарвина / М. Кремо ; пер. с англ. Н. Кунина, Б. Москвитина, А. Смирнова. М. : Филос. кн., 2006.- 800 с.

158. Криишамурти, Дж. Традиция и революция : пер. с англ. / Дж. Кришнамурти. СПб.: Изд-во Чернышева, 1994. - 320 с.

159. Кудрявцев, М. К. Кастовая система в Индии / М. К. Кудрявцев. М. : Наука, 1992.-264 с.

160. Кудрявцев, М. К. Община и каста в Хиндустане (Из жизни индийской деревни) / М. К. Кудрявцев. М., 1971.-283 с.

161. Кузин, В. В. Сита Рама: Художественно-дидактическая модель матримониальных отношений в «Рамаяне» / В. В. Кузин. М. : Изд-во Рос. ун-та дружбы народов, 1994. -91 с.

162. Кузьмина, Е. Е. Откуда пришли индоарии / Е. Е. Кузьмина. М. : ВИНИТИ РАН, 1994.-464 с.

163. Культура Древней Индии. М.: Наука, 1975. - 429 с.

164. Культура и искусство Индии и стран Дальнего Востока. JI. : Аврора, 1975. -135 с.

165. Культуры в диалоге / отв. ред. А. С. Гагарин. Екатеринбург : Изд-во Урал, унта, 1992.-376 с.

166. Куманецкий, К. История культуры Древней Греции и Рима : пер. с пол. / К. Ку-манецкий. -М.: Высш. шк., 1990. 351с.

167. Кутырев, В. А. Естественное и искусственное: борьба миров / В. А. Кугырев. Н.Новгород, 1994. - 185 с.

168. Кутырев, В. А. Культура и технология: борьба миров / В. А. Кутырев. М. : Прогресс-Традиция, 2001.-217 с.

169. Кутырев, В. А. Пост-пред-гипер-коптр-модернизм: концы и начала / В. А. Кутырев // Вопр. философии. 1998. - № 5.

170. Кутырев, В. А. Разум против человека (Философия выживания в эпоху постмодернизма) / В. А. Кутырев. М : ЧеРо, 1999. - 230 с.

171. Кутырев, В. А. Традиция и ничто / В. А. Кутырев // Философия и общество. -1998.-№ 6.-С. 170-190.

172. Куценков, А. А. Эволюция индийской касты / А. А. Куценков. М.: Наука, 1983. -233 с.

173. Левада, Ю. А. Традиция / Ю. А. Левада // Филос. энцикл. В 5 т. Т. 5. М. : Наука, 1970.-381 с.

174. Леви-Строс, К. Первобытное мышление / К. Леви-Строс ; пер., вступ. ст. и примеч. А. Б. Островского. М. : Республика, 1994. - 384 с.

175. Лейст, О. Э. О сущности права. Проблемы теории и философии права / О. Э. Лейст. -М.: Зерцало, 2002.

176. Ливии, Т. История Рима от основания города : пер. с лат.. В 3 т. Т. 1 / Т. Ливий. -М.: Наука, 1989.-576 с.

177. Лидова, Н. Р. Драма и ритуал в древней Индии / Н. Р. Лидова. М.: Наука, 1982. -149 с.

178. Липовецкий, М. Н. Русский постмодернизм (Очерки исторической поэтики) / М. Н. Липовецкий. Екатеринбург : Изд-во Урал. гос. пед. ун-та, 1997. - 317 с.

179. Литература и культура древней и средневековой Индии. М.: Наука, 1979. - 236 с.

180. Литературы Индии : сб. ст. М.: Вост. лит., 1958.

181. Литман, А. Д. Современная индийская философия / А. Д. Литман. М. : Мысль, 1985.-399 с.

182. Лосев, А. Ф. Философия. Мифология. Культура / А. Ф. Лосев. М.: Политиздат, 1991.-524 с.

183. Лотман, Ю. М. Семиосфера / Ю. М. Лотман. СПб. : Искусство-СПБ, 2000. -704 с.

184. Лотман, Ю. М. Статьи по типологии культур / Ю. М. Лотман. Тарту, 1970. -Вып. 1.-С. 11-32.

185. Лукьянов, А. Е. Становление философии на Востоке (Древний Китай и Индия) / А. Е. Лукьянов. Изд. 2-е, испр. и доп. - М.: ИНСАН : РМФК, 1992. - 208 с.

186. Малахов, В. Герменевтика и традиция / В. Малахов // Логос. 1999. - № 1. - С. 310.

187. Малиновский, Б. Избранное: динамика культуры / Б. Малиновский. М. : РОССПЭН, 2004. - 959 с.

188. Мамардашвили, М. К. Стрела познания: Набросок естественно-исторической гносеологии / М. К. Мамардашвили ; под ред. 10. П. Сенокосова. М. : Яз. рус. культуры, 1996.-303 с.

189. Мамонова, М. А. Запад и Восток: традиции и новации рациональности мышления / М. А. Мамонова. -М.: Изд-во Моск. гос. ун-та, 1991. 120 с.

190. Маркарян, Э. С. Узловые проблемы теории культурной традиции / Э. С. Марка-рян // Сов. этнография. 1981. - № 2.

191. Марченко, М. Н. Источники права / М. Н. Марченко. М.: ТК Велби : Проспект, 2005.-760 с.

192. Матвеев, К. П. Земля Древнего Двуречья: история, мифы / К. П. Матвеев, А. А. Сазонов. М. : Мол. гвардия, 1986. - 160 с.

193. Махабхарата. Две поэмы из 3-й книги / пер. Б. Смирнова. Изд. 3-е. - Ашхабад : Ылым, 1986. - 164с.

194. Махабхарата. Кн. 2. Сабхапарва, или Книга о собрании / пер. с санскр. и коммент. В. И. Кальянова. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1962. - 256 с.

195. Махабхарата. Кн. 3. Лесная (Араньякапарва) / пер. с санскр., предисл. и коммент. Я. В. Василькова и С. Н. Невелевой. М.: Наука, 1987. - 799 с.

196. Махабхарата. Кп. 4. Виратапарва, или Книга о Вирате / пер. с санскр. и коммент. В. И. Кальянова. М.: Ладомир, 1993.-216 с.

197. Махабхарата. Кн. 5. Удьйогапарва, или Книга о старании / пер. с санскр. и коммент. В. И. Кальянова. Л.: Наука, 1976. - 592 с.

198. Махабхарата. Кн. 7. Дронапарва, или Книга о Дроне / пер. с санскр. и коммент. В. И. Кальянова. СПб.: Наука, 1992. - 656 с.

199. Махабхарата. Кп. 8. О Карне (Карнапарва) / пер. с санскр., предисл. и коммент. Я. В. Василькова и С. Л. Невелевой. М.: Наука, 1990. - 326 с.

200. Махабхарата. Лесная / пер. Б. Смирнова. Изд. 2-е. - Ашхабад : Ылым, 1989. -584 с.

201. Махабхарата. Рамаяна. М.: Худож. лит., 1979. - 606 с.

202. Махабхарата. Философские тексты. Вып. 5, кн. 1. Мокшадхарма / пер. Б. Смирнова. Изд. 2-е. - Ашхабад : Ылым, 1983. - 664 с.

203. Махабхарата. Философские тексты. Вып. 5, кн. 2. Мокшадхарма. Нараяния / пер. Б. Смирнова. Изд. 2-е. - Ашхабад : Ылым, 1984. - 328с.

204. Махабхарата. Эпизоды из книг 3, 5 / пер. Б. Смирнова. Изд. 2-е. - Ашхабад : Ылым, 1985.-488 с.

205. Медведев, Е. М. К вопросу о социально-экономическом строе древней Индии / Е. М. Медведев // Народы Азии и Африки. 1966. - № 6. - С. 65-77.

206. Медведев, Е. М. Феодальные отношения в древней и средневековой Индии / Е. М. Медведев // Народы Азии и Африки. 1970. - № 3. - С.71-79.

207. Мезенцева, О. В. Мир ведийских истин. Жизнь и учение Свами Дайянанды / О. В. Мезенцева. М.: ИФРАН, 1994. - 238 с.

208. Мезенцева, О. В. Роль индуизма в идеологической борьбе современной Индии / О. В. Мезенцева. М.: Наука, 1985. - 172 с.

209. Меликов, В. В. Введение в теорию традиционных культур / В. В. Меликов. -М.: Изд-во Рос. гос. гуманит. ин-та, 1997. 160 с.

210. Минаев, И. П. Дневники путешествий в Индию и Бирму 1880 и 1885-1886 / И. П. Минаев. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1955. - 252 с.

211. Миркина, 3. Великие религии мира / 3. Миркина, Г. Померанц. М. : РИПОЛ, 1995.-416 с.

212. Мифы древней Индии. М. : Наука, 1975. - 238 с.

213. Мифы, культы, обряды народов зарубежной Азии. М.: Наука, 1986. - 256 с.

214. Модернизация и глобализация: образы России в XXI веке / под ред. В. Г. Федотовой. М.: ИФРАН, 2002. - 213 с.

215. Моисеев, Н. Н. О единстве естественнонаучного и гуманитарного знания / Н. Н. Моисеев // Человек. 1992. - № 2. - С. 5.

216. Мюллер, М. Шесть систем индийской философии / М. Мюллер. М.: Искусство, 1995.-447 с.

217. Невелева, С. JI. Махабхарата. Изучение древнеиндийского эпоса / С. Л. Невеле-ва.-М.: Наука, 1991.-228 с.

218. Общественная мысль Индии. Прошлое и настоящее. М.: Наука, 1989. - 241 с.

219. Общественная мысль Индии: проблемы человека и общества. М.: Вост. лит., 1992.-287 с.

220. Оганов, А. А., Хангельдиева, И. Г. Теория культуры / Оганов А. А., Хангельдиева И. Г.: учеб. пособие для вузов. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2001. 380 с.

221. Ольденбург, С. Ф. Культура Индии / С. Ф. Ольденбург ; под ред. И. Ю. Серебрякова. М.: Наука, 1991.-277 с.

222. Ориентация поиск. Восток в теориях и гипотезах : сб. ст. - М. : Наука, 1992. -231 с.

223. Осборн, Р. Восточная философия / Р. Осборн, Б. Ван Лоон. -Ростов н/Д : Феникс, 1997.- 173 с.

224. Открытие Индии: Философские и эстетические воззрения в Индии XX века : сборник : пер с англ., бенг. и урду. М.: Худож. лит., 1987. - 610 с.

225. Очерки экономической и социальной истории Индии. М.: Наука, 1973. - 327 с.

226. Ошо. Будда: Пустота сердца / Ошо. М.: Изд-во ЦДК «Единство», 1993. - 158 с.

227. Ошо. Начало начал. Пульс абсолюта / Ошо. М.: Три Л, 1993. - 416 с.

228. Панарин, А. С. Православная цивилизация в глобальном мире / А. С. Панарин // Москва.-2000.-№3.

229. Пандей, Р. Б. Древнеиндийские домашние обряды (обычаи): пер. с англ. / Р. Б. Пандей. 2-е изд. - М.: Высш. шк., 1990. - 317 с.

230. Паниккар, К. М. Очерк истории Индии / К. М. Паниккар. -М. : Соцэкгиз, 1961. -341 с.

231. Панчатантра / пер. с санскр. А. Сыркина. М., 1972. - 368 с.

232. Патанджали. Шримад Йога-Сутра / пер. с санскр. и коммент. Б. И. Загуменова. Минск : Изд-во ОВК и Религ.-филос. акад., 1992. - 60 с.

233. Пигулевская, Н. В. Византия на путях в Индию. Из истории торговли Византии с Востоком в IV-VI вв. / Н. В. Пигулевская. М.; J1.: Изд-во Акад. наук СССР, 1951. -412 с.

234. Пшкингтон, X. Глядя на Запад. Культурная глобализация и российские молодежные культуры / X. Пилкингтон и др.. М.: Алетейя, 2004. - 280 с.

235. Пименов, В. А. Возвращение к дхарме / В. А. Пименов. М. : Наталис, 1998. -415 с.

236. Плохое, В. Д. Традиции и общество: опыт философско-социологического исследования / В. Д. Плахов. М.: Мысль, 1982. - 278 с.

237. Плахов, В. Д. Традиции и общество: опыт философско-социологического исследования / В. Д. Плахов. М.: Мысль, 1982. - 220 с.

238. Повести, сказки, притчи Древней Индии : пер. с пали и санскр. / сост., предисл. и примеч. А. Я. Сыркина. М.: Наука, 1964. - 229 с.

239. Познание в социальном контексте / под ред. В. А. Лекторского, И. Т. Касавина. -М. :ИФРАН, 1994.- 173 с.

240. Поппер, К. Открытое общество и его враги : в 2 т. / К. Поппер. М. : Феникс : Культур, инициатива, 1992.

241. Пословицы и поговорки Северной Индии / сост. А. С. Бархударов, В. М. Бескровный, Г. А. Зограф. СПб.: Петерб. востоковедение, 1998. - 384 с.

242. Поспелов, Е. М. Историко-топонимический словарь России. Досоветский период / Е. М. Поспелов. М.: Профиздат, 2000. - 224 с.

243. Праздников, Г. А. Традиция как диалоги культур / Г. А. Праздников // Сов. этнография. 1981. -№ 2. - С. 91-112.

244. Проблемы интерпретации памятников культуры Востока : сб. ст. М. : Наука, 1991.-236 с.

245. Проблемы новейшей историографии философии зарубежного Востока / отв. ред. Г. Б. Шаймухамбетова. -М.: ИФРАН, 1998. 103 с.

246. Проблемы философии истории: традиция и новация в социокультурном процессе. М.: ИНИОН, 1989. - 277 с.

247. Путь к мудрости: Акбар и Бирбал. Минск : Лотацъ, 2000. - 368 с.

248. Путь Шивы : антол. древнеинд. клас. текстов. Киев : Изд-во Об-ва ведич. культуры, 1994.- 176 с.

249. Пятигорский, А. Материалы по истории индийской философии / А. Пятигорский.-М., 1962.-250 с.

250. Рабинович, И. Сорок веков индийской литературы / И. Рабинович. М. : Наука, 1970.-336 с.

251. Раджниш, Б. Ш. Нет воды, нет луны: Беседы о притчах Дзен / Бхагаван Шри Раджниш. -М.: Единство, 1993. 191с.

252. Радхакришнан, С. Индийская философия. В 2 т. / С. Радхакришнан. М.: Изд-во иностр. лит., 1956.

253. Рак, И. В. Мифы Древнего и раннесредневекового Ирана (зороастризм) / И. В. Рак. СПб.; М.: Нева : Летний Сад, 1998. - 560 с.

254. Рационалистическая традиция и современность. Индия. М. : Наука, 1988. - 247 с.

255. Рационалистическая традиция и современность: Ближний и Средний Восток. -М.: Наука, 1990.-280 с.

256. Рачков, В. П. Человек в современном технизированном обществе: проблемы безопасности развития / В. П. Рачков, Г. А. Новичкова, Е. Н. Федина ; отв. ред. П. С. Гуревич ; РАН. Ин-т философии. М., 1998. - 194 с.

257. Реформаторские идеи в социальном развитии России / РАН. Ин-т философии ; под ред. С. А. Никольский. М., 1998. - 255 с.

258. Ригведа. Мандалы 1-4. М.: Наука, 1999. - 767 с.

259. Ригведа. Мандалы 5-8. М.: Наука, 1999. - 743 с.

260. Ригведа. Мандалы 9-10. М.: Наука, 1999. - 559 с.

261. Рой, М. История индийской философии / М. Рой. М. : Изд-во иностр. лит., 1958.-548 с.

262. Роллан, Р. Жизнь Рамакришны. Жизнь Вивекананды: пер. с фр. / Р. Роллан. -М.: Политиздат, 1991. 332 с.

263. Руднев, В. А. По историческим и культовым местам Индии / В. А. Руднев.-Л.: Наука, 1971.-160 с.

264. Рукавишникова, Н. Ф. Колесница Джаганнатха / Н. Ф. Рукавишникова. М. : Наука, 1983.- 160 с.

265. Саидов, А. X. Сравнительное правоведение / А. X. Саидов. М.: Юристь, 2000. -441 с.

266. Сакович, И. С. Эволюция традиции в культуре новационного общества : дис. . канд. филос. наук. Н.Новгород, 2004. - 187 с.

267. Самозванцев А. М. Книга мудрецов Яджнавалкьи / А. М. Самозванцев. М. : Вост. лит., 1994. - 376 с.

268. Самозванцев, А. М. Правовой текст дхармашастры / А. М. Самозванцев. М. : Наука, 1991.-295 с.

269. Самозванцев, А. М. Теория собственности в древней Индии / А. М. Самозванцев. М.: Наука, 1978. - 166 с.

270. Сахаров, П. Д. Мифологическое повествование в санскритских пуранах / П. Д. Сахаров. -М.: Наука, 1991. 135 с.

271. Семенцов, В. С. Бхагавад-гита в традиции и современной научной критике / B.C. Семенцов. М.: Наука, 1985. - 141 с.

272. Семенцов, В. С. Проблема трансляции традиционной культуры на примере судьбы Бхагавад-гиты / В. С. Семенцов // Восток- Запад: исследования, переводы, публикации. Вып. 3. -М.: Наука, 1988.

273. Семенцов, В. С. Проблемы интерпретации брахманической прозы: ритуальный символизм / В. С. Семенцов. -М.: Наука, 1981. 181 с.

274. Сенкевич, А. Н. Общество. Культура. Поэзия (Поэзия хинди периода независимости) / А. Н. Сенкевич. М.: Наука, 1989. - 229 с.

275. Серебренников, Б. А. Финно-волжская языковая общность / Б. А. Серебренников. М.: Наука, 1989.

276. Серебряков, И. Д. Древнеиндийская литература : крат, очерк / И. Д. Серебряков. М.: Наука, 1963. - 165 с.

277. Серебряков, И. Д. Литературы народов Индии / И. Д. Серебряков. М. : Высш. шк., 1985.-302 с.

278. Серебряков, И. Д. Очерки древнеиндийской литературы / И. Д. Серебряков. М. .-Наука, 1971.-390 с.

279. Серебряный, С. Д. Видьяпати / С. Д. Серебряный. М.: Наука, 1980. - 236 с.

280. Серов, Н.В. Цвет культуры: психология, культурология, физиология / Н. В. Серов. СПб.: Речь, 2004. - 672 с.

281. Синха, Н. К. История Индии / Н. К. Синха, К. И. Банерджи. М.: Изд-во иностр. лит., 1954.-440 с.

282. Скрябина-Редиин, К. Истина и мираж / К. Скрябина-Редиин. 4-е изд. на рус. яз., испр. и доп. - М. : Рус. ун-т, 2000. - 272 с.

283. Смирнова, Н. М. От социальной метафизики к феноменологии «естественной установки» (феноменологические, мотивы в современном социальном познании) / Н. М. Смирнова. М.: ИФРАН, 1997. - 222 с.

284. Смолицкая, Г. П. Гидронимия бассейна Оки / Г. П. Смолицкая. М. : Наука, 1976.-403 с.

285. Смолицкая, Г. П. Топонимический словарь Центральной России / Г. П. Смолицкая // Рус. речь. 1996. - № 2.

286. Снесарев, А. Е. Этнографическая Индия / А. Е. Снесарев. М. : Наука, 1981. -275 с.

287. Соболев, Н. А. Мифы и реальность деревянной книжности: идеи А. И. Сулакадзева в современных псевдоизданиях / Н. А. Соболев // Материалы 41-й науч.-техн. конф. проф.-преподават. состава, аспирантов и науч. сотрудников МГУП. -Ч.2.-М., 2001.-С. 82-84.

288. Сожжение змей: Сказание из индийского эпоса Махабхарата / пер. с санскр., предисл. и ред. В. И. Кальянова ; вольное переложение С. Липкина. М. : Худож. лит., 1958. - 148 с.

289. Сокол, В. Б. Онтология сверхчувственного аспекта слушания в европейской и ведической традиции : дис. . канд. филос. наук. Тюмень, 2005. - 172 с.

290. Соколов, Б. Г. Культура и традиция / Б. Г. Соколов // Метафиз. исслед. Вып. 4, Культура. СПб.: Алетейя, 1997. - С. 28^11.

291. Социальная философия и философская антропология : тр. и исслед. М. : ИФРАН, 1995.-242 с.

292. Сравнительное изучение цивилизаций : хрестоматия / сост. Б. С. Ерасов. М.: Аспект пресс, 1999. - 556 с.

293. Степанянц, М. Логос на ладони. Заметки о духовной жизни индийцев / М. Сте-панянц. -М.: Наука, 1971. 142 с.

294. Степин, В. С. Научная картина мира в культуре техногенной цивилизации / В. С. Степин, Л. Ф. Кузнецова. М., 1994. - 274 с.

295. Степин, В. С. Традиция в потоке времени / В. С. Степин. М., 1976. - 265 с.

296. Стефанова, Ю. Рене Генон и философия традиционализма / Ю. Стефанова // Вопр. философии. 1991. - № 4.

297. Столепестковый лотос : аитол. древнеинд. лит. М.: Вост. лит., 1996. - 415 с.

298. Стхапакашраддха : сб. ст. памяти Г. А. Зографа. СПб. : Петерб. востоковедение, 1995.-512 с.

299. Сутры философии санкхьи. Таттва-самаса. Крама-дипика. Санккхья-сутры.

300. Санкхья-сутра-вритги / исслед., пер. с санскр., коммент. В. К. Шохина. М. : Ладомир, 1997. - 363 с.

301. Суханов, И. В. Обычаи, традиции и преемственность поколений / И. В. Суханов. М.: Политиздат, 1976. - 264 с.

302. Сыркин, А. К характеристике индуистского пантеона / А. Сыркин // Тр. Тарт. гос. ун-та.- 1973, II.-С. 148-188.

303. Таитгирийа Упанишад (с комментариями Шанкарачарии) / пер. с англ. Д. М. Ра-гозы. СПб.: ОВК, 1994. - 148 с.

304. Тёмкин, Н. Г. Мифы Древней Индии / Н. Г. Тёмкин, В. Г. Эрман. М. : ACT : Астрель : Рик Русанова, 2000. - 624 с.

305. Тёмкин, Э. Комментарий Патанджали на сутру Панини V, 33, 99 / Э. Темкин // Письменные памятники и проблемы истории культуры народов Востока. М., 1977. -С. 117-121.

306. Тимощук, А. С. Ведийская культура: сущность и метаморфозы / А. С. Тимощук ; Владим. юрид. ип-т. Владимир, 2002. - 147 с.

307. Тимощук, А. С. Эстетика ведийской культуры / А. С. Тимощук. Владимир, 2003.- 112 с.

308. Типология основных элементов традиционной культуры. М., 1984. - 204 с.

309. Ткачева, А. А. «Новые религии» Востока / А. А. Ткачева. М. : Наука, 1991. -216 с.

310. Ткачева, А. А. Детективы духа. Индийский мистицизм: что в нем есть и что в нем ищут / А. А. Ткачева. М.: Знание, 1990. - 64 с.

311. Ткачева, А. А. Индуистские мистические организации и диалог культур / А. А. Ткачева. М.: Наука, 1989. - 137 с.

312. Ткачева, А. А. Кришна Харе! / А. А. Ткачева // Азия и Африка. 1993. -№ 8.

313. Ткачева, А. А. Наставник-гуру в индуизме / А. А. Ткачева // Восток. 1996. - № 4.

314. Толстой, А. К. Князь Серебряный / А. К. Толстой. М. : Эксмо-пресс, 2000. -624 с.

315. Топоров, В. Я. Праславянская культура в зеркале личных имен. Элемент *mir / В. Н. Топоров // История, культура, этнография и фольклор славянских народов. - М. : Наука, 1973.-492 с.

316. Традиция в истории культуры. М.: Наука, 1978. - 329 с.

317. Три великих сказания древней Индии. Сказание о Раме. Сказание о Кришне. Сказание о великой битве потомков Бхараты / лит. изложение Э. Потемкина и В. Эр-мана. М.: Наука, 1978. - 576 с.

318. Трубачев, О. Н. Названия рек правобережной Украины / О. Н. Трубачев. М. : Наука, 1968.-298 с.

319. Тэрнер, В. Символ и ритуал / В. Тэрнер. М.: Наука, 1983. - 277 с.

320. Тюляев, С. И. Искусство Индии. III тыс. до н.э. VII в. н.э. / С. И. Тюляев. -М.: Искусство, 1988.

321. Уваров, П. Б. Дети хаоса: исторический феномен интеллигенции / П. Б. Уваров. -М.: АИРО-ХХ, 2005. 196 с.

322. Узловые проблемы истории Индии. М.: Наука, 1981. - 326 с.

323. Упанишады : в 3 кн. / пер. с санскр., предисл. и коммеит. А. Я. Сыркина. М.: Наука : Ладомир, 1991.

324. Ушков, А. М. Утопическая мысль в странах Востока: традиции и современность / А. М. Ушков. М. : Изд-во Моск. гос. ун-та, 1982. - 184 с.

325. Фаликов, Б. 3. Неоиндуизм и западная культура / Б. 3. Фаликов. М. : Вост. лит., 1994.-224 с.

326. Федорова, М. М. Модернизм и антимодернизм во французской политической мысли XIX века / М. М. Федорова. М.: ИФРАН, 1997. - 185 с.

327. Федотова, В. Г. Модернизация «другой» Европы / В. Г. Федотова. М. : ИФРАН, 1997.-255 с.

328. Федотова, В. Г. Рациональность как предпосылка и содержание модернизации общества / В. Г. Федотова // Исторические типы рациональности : сб. ст. / под ред. В. А. Лекторский. Т. 1.-М.: ИФРАН, 1995.-350 с.

329. Франки, В. Человек в поисках смысла / В. Франкл. М., 1990. - 258 с.

330. Фромм, Э. Человек для себя / Э. Фромм ; пер. с англ. и послесл. Л. А. Чернышевой. Минск : Коллегиум, 1992. - 253 с.

331. Фрумкин, К. Традиционалисты на фоне текстов / К. Фрумкин // Дружба народов. -2002,-№6.-С. 90-104.

332. Харибхадра. Шад-даршана-самуччая // Антол. мировой философии. В 4 т. Т. 1. -С. 138-153.

333. Цветков, Ю. В. Тулсидас /10. В. Цветков. М.: Наука, 1987. - 184 с.

334. Чанана, Д. Р. Рабство в древней Индии по палийским и санскритским источникам / Д. Р. Чанана. М.: Прогресс, 1964. - 240 с.

335. Чаттерджи, Б. Сокровенная религиозная философия Индии / Б. Чаттерджи. -Харьков : Рубикон, 1991. 111 с.

336. Чаттерджи, С. Индийская философия : пер. с англ. / С. Чаттерджи, Д. Дата. -М.: Селена, 1994.-416 с.

337. Чеснов, Я. В. О принципах типологии традиционно-бытовой культуры / Я. В. Чеснов // Проблемы типологии в этнографии. М., 1979. - С. 26-38.

338. Чистов, К. В. Традиция, «традиционные общества» и проблема варьирования / К. В. Чистов// Сов. этнография. 1981. -№ 2. С. 49-63.

339. Шапинская, Е. Н. Проблема Другого в современной культуре и культурологии / Е. Н. Шапинская // Ориентиры. Вып. 3. -М.: ИФРАН, 2006. С. 79-98.

340. Шарма, Р. Ш. Древнеиндийское общество : пер. с англ. / Р. Ш. Шарма ; под ред. Г. М. Бонгард-Левина ; послесл. А. А. Вигасина. М.: Прогресс, 1987.-626 с.

341. Шаумян, Т. JI. Индия и государства Центральной Азии / Т. Л. Шаумян // Восток. -1996. № 5.

342. Шацкий, Е. Утопия и традиция : пер. с пол. / Е. Шацкий. М. : Прогресс, 1990. -456 с.

343. Шейнман-Топштейн, С. Я. Платон и ведийская философия / С. Я. Шейнман-Топштейн. М.: Наука, 1978. - 199 с.

344. Шептунова, И. И. Очерки по истории эстетической мысли Индии в новое и новейшее время / И. И. Шептунова. М.: Наука, 1984. - 187 с.

345. Шеркова, Т. А. Египет и кушанское царство (Торговые и культурные контакты) / Т. А. Шеркова. -М.: Наука, 1990. 193 с.

346. Шестаков, С. А. Традиция. Цивилизация. Консерватизм / С. А. Шестаков // Соц.-гуманит. знания. 2002. - № 5. - С. 269-284.

347. Шофман, А. С. Древний мир в лицах и образах / А. С. Шофман. Казань : Изд-во Казан, ун-та, 1990. - 214 с.

348. Шохин, В. К. Брахманистская философия. Начальный и раннеклассический период / В. К. Шохин. М.: Наука, 1994. - 355 с.

349. Шохин, В. К. Древняя Индия в культуре Руси (XI сер. XV в.) : Источниковедческие проблемы / В. К. Шохин. - М.: Наука, 1988. - 332 с.

350. Шпажников, Г. А. Религии стран Юго-Восточной Азии : справочник / Г. А. Шпажников. М.: Наука, 1980. - 247 с.

351. Эволюция, культура, познание / под. ред. И. П. Меркулова. -М. : ИФРАН, 1996. -167 с.

352. Эрман, В. Г. Очерки истории ведийской литературы / В. Г. Эрман. М. : Наука, 1980.-230 с.

353. Эстетика природы / под ред. К. М. Долгова. М.: ИФРАН, 1994. - 230 с.

354. Bhakti Vikasa Swami. Glimpses of traditional Indian life / Bhakti Vikasa Swami. -New Delhi: Rekha printers, 1998. 204 p.

355. Bhattacharji Sukumari. The Indian Theogony: A Comparative Study of Indian Mythology from Vedas to the Puranas / Bhattacharji Sukumari. Cambridge : University Press, 1970.-411 p.

356. Ancient Rome and India. Commercial and Cultural contacts between the Roman world and India / ed. R.M. Cimino. Delhi: Munshiram Manoharlal, 1994. - 264 p.

357. Deb Achintya Kumar. The Bhakti Movement in Orissa: A Comprehensive History / Deb Achintya Kumar. Calcutta : Punthi Pustak, 1984. - 288 p.

358. Begley, V. Rome and India, the ancient sea trade / V. Begley, R. D. De Puma. Madison : University of Wisconsin, 1991. - 226 p.

359. Elst, K. Indigenous Indians: Agastya to Ambedkar / K. Elst. New Delhi : Voice of India, 1993.-464 p.

360. Elst, K. Update on the Aryan Invasion Debate / K. Elst. New Delhi : Aditya Praka-shan, 1992.-342 p.

361. Farquhar J.N. An Outline of the Religious Literature of India / J. N. Farquhar. Delhi: Motilal Banarsidass. - 451 p

362. Feuerstein, G. In Search of the Cradle of Civilization / G. Feuerstein, S. Как, D. Frawley. Wheaton : Quest Books, 1996. - 341 p.

363. Frawley, D. Gods, Sages and Kings: Vedic Secrets of Ancient Civilization / D. Frawley. Salt Lake City : Passage Press, 1991. - 396 p.

364. Gupta, S. P. The Indus-Saraswati Civilization / S. P. Gupta. Delhi : Pratibha Praka-shan, 1996.-230 p.

365. Hancock, G. Fingerprints of the Gods. A quest for the beginning and the End / G. Hancock. London : Heinemann, 1995. - 578 p.

366. Hawley John Stratton. At Play with Krishna: Pilgrimage Dramas from Brindavan / Hawley John Stratton. Delhi: Motilal Banarsidass, 1992. - 355 p.

367. The Iconography of Vaisnava Images in Orissa / ed. Thomas E. Donaldson. New Delhi: D.K. Printworld, 2001. - 530 p.

368. Jha, N. The Deciphered Indus Script / N. Jha, N. S. Rajaram. New Delhi : Aditya Prakashan, 1996.-269 p.

369. Как, S. The Astronomical Code of the Rgveda / S. Как. Delhi : Munshiram Mano-harlal, 2000.-206 p.

370. Kennedy Melville T. The Chaitanya Movement: A Study of Vaishnavism in Bengal / Melville T. Kennedy. Delhi: Munshiram Manoharlal, 1993. - 280 p.

371. Klostermaier, K. Questioning the Aryan Invasion Theory and Revising Ancient Indian History / K. Klostermaier // ISKCON Communic. Journ. June 1998. - Vol. 6, № 1.

372. Mandukya Upanisad. With the Karika of Gaudapada and the Commentary of Sankara-carya / translated by Swami Gambhirananda. Advaita ashrama, 1979. - 240 p.

373. Gibson McGuire. Hamoukar early city in northeastern Syria / McGuire Gibson // The Oriental Institute News and Notes. - Summer, 2000. -№ 166.

374. Moran, W. L. The Amarna Letters / W. L. Moran. Maryland : Johns Hopkins University Press, 1992. - 309 p.

375. Muller, M. Biographies of Words and the Home of the Aryas / M. Muller. Oxford : University Press, 1987. - 302 p.

376. Prabhupada, A. C. Bhaktivedanta. Sri Caitanya-caritamrta, 17 vols / A. C. Prabhu-pada. Los Angeles : Bhaktivedanta Book Trust, 1973-1975.

377. Puthiadam Ignatius. Vishnu the Ever Free: A Study of the Madhva Concept of God / Ignatius Puthiadam. Dialogue Series, 1985. - 363 p.

378. Rajaram N. S. Vedic Aryans and the Origins of Civilization / N. S. Rajaram, D. Fraw-ley. New Delhi: Voice Of India, 1997. - 328 p.

379. Rajaram, N. S. Aryan Invasion Theory and The Subversion of Scholarship / N. S. Rajaram. -New Delhi: Voice Of India, 1995. 243 p.

380. Rao, S. K. Ramachandra. Rgveda-Darsana, Vol. 5. Vishnu-Suktani (Part one) / S. K. Rao. Bangalore, 1999. - 350 p.

381. Rao, S. R. Dawn and Development of Indus Civilization / S. R. Rao. New Delhi : Aditya Prakashan, 1991. - 392 p.

382. Renfrew, C. Archeology and Language: The Puzzle of Indo-European Origins / C. Renfrew. Cambridge : University Press, 1988. - 346 p.

383. Hemchandra R. Materials for the Study of the Early History of the Vaishnava Sect / R. Hemchandra. New Delhi: Manohar (reprint), 1999. - 226 p.

384. Raschke, M. G. New studies in Roma Commerce with the East / M. G. Raschke // ANRW. 1978. - 2.9.2. - P. 604-1378.

385. Rosen, S. Archaeology and the Vaishnava Tradition: The Pre-Christian Roots of Krishna Worship / S. Rosen. N. Y.: KLM, 1989. - 52 p.

386. Rosen, S. Vedic Archeology / S. Rosen. -N. Y.: Folk Books, 1991. 196 p.

387. Satsvarupa dasa Goswami. Readings in Vedic Literature. The Tradition Speaks for Itself / Goswami dasa Satsvarupa. Los Angeles, 1977. - 145 p.

388. Shrava, S. A Comprehensive History of Vedic Literature: Brahmana and Aranyaka Works / S. Shrava. New Delhi: Pranava Prakash, 1977. - 362 p.

389. Talageri, S. The Rigveda: A Historical Analysis / S. Talageri. New Delhi : Aditya Prakashan, 1992. - 520 p.

390. Thapar, R. Introduction / R. Thapar // Romanis F. De, Tchernia A. Crossing: early Mediterranean contacts with India. Delhi: Manohar, CSH Publication, 1997. - P. 5-36.

391. Thompson, R. Vedic Cosmography and Astronomy / R. Thompson. Los Angeles : Bhaktivedanta Book Trust, 1989. - 242 p.

392. West, M. L. Early Greek Religion and Orient / M. L. West. Oxford : Clarendon Press, 1971.-256 p.