автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Трансформация универсально-исторической размерности сознания в эпоху глобализации

Полный текст автореферата диссертации по теме "Трансформация универсально-исторической размерности сознания в эпоху глобализации"

Поночевный Максим Анатольевич

ТРАНСФОРМАЦИЯ УНИВЕРСАЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКОЙ РАЗМЕРНОСТИ СОЗНАНИЯ В ЭПОХУ ГЛОБАЛИЗАЦИИ

09.00.11 - социальная философия

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

3 О ИЮН 2011

Краснодар - 2011

4851132

Работа выполнена в Технологическом институте ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет» в г. Таганроге

Научный руководитель:

доктор философских наук, доцент Богданов Владимир Владимирович

Официальные оппоненты:

доктор философских наук Самойлов Сергей Федорович

кандидат философских наук Харчекко Владимир Петрович

Ведущая организация:

ГОУ ВПО «Южно-Российский государственный технический университет (НПИ)»

Защита состоится «»?-/» 06 2011 г. в /У .00 на заседании диссертационного совета ДМ.203.017.01 по философским и социологическим наукам при Краснодарском университете МВД России (350005, г. Краснодар, ул. Ярославская, 128, зал заседаний диссертационного совета).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Краснодарского университета МВД России (350005, г. Краснодар, ул. Ярославская, 128).

Автореферат разослан » Об 2011 г,

Ученый секретарь диссертационного совета Л// С.Г. Черников

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. Впервые за все время своего существования человечество способно четко видеть универсальность своего сосуществования в глобальном масштабе, единство и связь во всех сферах жизнедеятельности. Именно в этот момент особенно дискуссионным становится распространенное убеждение в бесперспективности построения универсальных теоретических конструкций исторического процесса, а неприятие любой попытки интерпретации универсальной исторической онтологии нередко остается в профессиональной среде историков «признаком хорошего тона и даже ритуальным жестом».

Однако последнее десятилетие вновь отмечено неуклонно растущим интересом к универсальной истории как в европейских и американских научных дискуссиях, так и в отечественных исследованиях1. Это выражается в создании новых научных школ и направлений, выходе публикаций в специализированных журналах, подготовке новых учебных курсов и тематических семинаров, которые приобретают всё более междисциплинарный характер. В качестве основного фактора, непосредственно влияющего на этот процесс, традиционно отмечается сложный и неоднозначный характер глобализационных процессов -интеграция, идущая рука об руку с отчетливой локализацией. Комплексное изучение сложных и неоднозначных процессов глобализации ставит вопрос о формате осмысления данного феномена в рамках доминирующей модели интерпретации истории.

Предшествующее современной полемике доминирование постмодернистской интерпретации истории и идеи о «смерти истории» фактически ей противоречили, а единственным возможным средством для создания единой исторической перспективы всемирной истории выступал критикуемый сегодня европоцентризм. Как и почему в общественном сознании вновь возобладал интерес к универсально-исторической интерпретация истории, какие метаморфозы он претерпел и какие изменения в мировоззрении современного трансформирующегося общества он способен объяснить - вопросы, определяющие проблемное поле предпринятого исследования в рамках социальной философии. Представляется актуальным выявление эвристической ценности теоретического конструкта «универсально-историческая размерность сознания», его возможности способствовать социально-философскому осмыслению истории.

' Назаретян А.П. Цившшзационные кризисы в контексте универсальной истории: синергетика, психология и футурология. - М.: ПЕР-СЭ, 2001. Мегилл'А. «Великий нарратив» и историческая дисциплина // MONSTERA: (Философские проблемы социально-гуманитарного знания): Сб. науч. ст. Вып. 4. - М.: МГТУ-«МАМЙ», 2004. Олабарри И. "Новая" новая история: структура большой длительности // Ойкумена. Альманах сравнительных исследований политических институтов, социально-экономических систем и цивилизаций. Вып. 2. - Харьков: Константа, 2004. Соколов Б. Г. Гипертекст истории. - Спб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001,,Christainp. The return of universal history // History and Theory, special issue on 'History and Theory: The Next 50 Years1.'- 2010. - Vol. 49. Issue 4. и др.

Проблемным делает этот конструкт и традиция его многозначного употребления. Наиболее часто универсально-историческая размерность сознания рассматривается исследователями в двух смыслах. Первый способ преимущественно онтологической интерпретации продолжает оставаться в традициях классического субстанциализма и утверждает, что за всякой неповторимостью и уникальностью становления человеческого общества, за локальными зигзагами истории лежит всеобщая генеральная логика, закономерность эволюции, как правило, связанная с представлением об общем поступательно-прогрессивном векторе становления. Другой мотив связан с гносеологической задачей рассмотрения всех социальных явлений в контексте всеобщей изменчивости, универсальной погруженности в определенные временные 1раницы с господствующими социокультурными доминантами, всеобщей исторической обусловленности. Два подхода, как правило, никогда не выступают в чистом антагонизме, и проблемой является лишь степень признания теми или иными исследователями элементов устойчивости и неизменности в отношении к пределам изменчивости и инновационности. На языке диалектических отношений речь должна идти о субстанциональности самой историчности человеческого общества или об историчности сущности человеческой природы. В вопросе об универсально-исторической размерности сознания существенное значение имеет то, с каким понятием и как согласовано понятие «универсальное». Речь может идти как об универсальности самого исторического подхода, утверждающего приоритет изменчивости, в противоположность вневременному, так и об универсальности внутри, в самом историческом подходе: то есть признание во всеобщей изменчивости устойчивых форм, законов, векторов изменения, трансформации, присущих историческим объектам.

Таким образом, актуальность диссертационного исследования обусловлена несовпадением процессов, протекающих в рамках глобализации, и противоречивым способом отражения происходящей трансформации социальной реальности в социально-философских исследованиях, постулируемым в современных исследованиях «отделением проблематики смысла от проблематики бытия», необходимостью преодолеть смешение онтологических и гносеологических смыслов, вкладываемых в содержание термина «универсальная историчность» с соответствующим им набором необходимых предикатов, а также необходимостью выявить эвристическую перспективу социально-философского исследования универсально-исторической размерности, оправданность её выделения и вытекающие из неё следствия для отрасли научного знания.

Степень научной разработанности проблемы. Круг основных проблем, которые разрабатываются в данном исследовании, может быть условно структурирован на три основные сферы: теория исторического сознания и историописания, философия истории и историческая мысль в контексте истории культуры Европы, проблемы глобализации.

Наиболее важные и содержательные работы, составляющие классику исследований исторического сознания, включают в себя работы И. Канта, В.

Дильтея, М. Барга, А. Бергсона, И. Гобозова, М. Кисселя, Ю. Левады, Дж. Маркуса, М. Хайдеггера. Фундаментальные работы И.Канта о природе категорий времени и пространства, их культурной обусловленности и связи с сознанием, позволил проанализировать модели исторической интерпретации в неразрывной связи с их культурной средой. В.Дильтей отчетливо показал неразрывную взаимосвязь жизни человека, сферы истории и процесса ее постижения. Его обоснование специфичности «наук о духе» и критика универсальной истории внесли большой вклад в процесс осмысления эпистемологического кризиса универсальной истории в рамках данной работы. Работы А.Бергсона и М.Хайдеггера заложили основы понимания категорий времени, истории, сознания в их философской взаимосвязи и позволили сформировать представление о специфике и об основных функциях исторического сознания.

Необходимо особо отметить современных зарубежных исследователей, работы которых в сфере изучения теоретических аспектов историописания, исторического нарратива и функций исторического сознания имели большое значение для формирования теоретической базы работы и современного взгляда на проблему: П. Берк, Г. Иггерс, И. Олабарри, II Рикер, Й. Рузен, Ч. Мегидл. Им принадлежит детальная разработка вопросов, касающихся нарративной структуры исторического повествования, механизмов функционирования исторического сознания, самостоятельный анализ универсальной истории как доминирующего «великого нарратива», что позволило сформировать представление о современном состоянии проблемы универсальной истории. Однако недостаточное внимание большинства названных исследователей к проблеме состояния универсальной истории в наши дни и ее связи с процессами глобализации, требуют самостоятельного рассмотрения данной темы.

Авторы, чьи работы служат примером глубоких и содержательных исследований по проблемам интерпретационных моделей истории разных эпох и традиций: Ф. Анкерсмит, Ф. Артог, II. Гречко, Дж Коллингвуд, Э. Трельч, X. Уайт, О. Шпенглер, К. Ясперс. Анализ концепций названных исследователей позволяет уяснить специфику наиболее важных вопросов генезиса и основных этапов развития универсально-исторической перспективы в европейской культуре. В сфере осмысления места универсально-исторической размерности сознания в европейской культуре особое место занимают груды современного отечественного исследователя Б. Г. Соколова, который ввел в отечественный научный оборот само понятие «универсально-историческая размерность сознания». В его работах также дается глубокий анализ причин кризиса новоевропейской универсально-исторической модели в контексте изменений кулыурно-исторического типа сознания.

Глобализация как одна из наиболее сложных и многосторонних проблем, изучаемых современной наукой, подвергается наиболее глубокому анализу в работах У. Андерсона, У. Бека, Э. Гидденса, И. Валлерстайна, Р.-Робертсона. Обзорная статья М. Гейера и Ч. Брайта «Всемирная история в

глобальную эпоху» представляет собой одно из наиболее успешных и глубоких исследований в сфере изучения перспектив интерпретации всемирной истории в контексте глобализационных процессов. Однако даже в рамках этой достаточно известной и концептуальной статьи не предпринимается философского анализа современного состояния универсально-исторической перспективы и путей ее трансформации.

Несмотря на многочисленные примеры обращения разных авторов к проблемам универсальной истории, ее генезиса и дальнейшего развития, вопрос о трансформации универсально-исторической размерности сознания в условиях глобализации остается малоисследованным. Фактически данная проблема не рассматривалась как самостоятельная, хотя косвенно ей уделялось внимание в рамках исследований о современном состоянии исторического сознания или о его месте в европейской культуре. Необходимость показать условия, предоставляемые глобализацией, в неразрывной связи с предшествующим развитием универсально-исторического способа интерпретации истории и перспективами его трансформации, со степенью его укорененности в культуре и ролью подобной модели осмысления истории в функционировании исторического сознания, в этом отношении становится очевидной.

Объект исследования - универсально-историческая размерность сознания, т.е. обусловленный культурной средой способ интерпретации исторического процесса, основанный на единстве, целостности и смысле.

Предмет исследования — трансформация универсально-исторической размерности сознания в условиях глобализации.

Цель исследования - определение возможностей, границ и содержательного наполнения универсально-исторической размерности сознания в условиях глобализации на основе сравнительного анализа его социокультурных оснований. Цель исследования вытекает из анализа состояния разработанности темы и раскрывается постановкой и решением следующих исследовательских задач:

исследовать генезис и эволюцию универсально-исторической размерности сознания в её связи с господствующей фундаментальной метафизической установкой;

- определить объём, содержательное наполнение и необходимые предикаты универсально-исторической размерности сознания, её эвристическую функцию в системе социокультурно обусловленных доминант и детерминант;

- выявить причины и сущность кризисного состояния универсально-исторической размерности сознания на рубеже тысячелетий и основания её сохранения в современной постклассической парадигме;

рассмотреть условия трансформации универсально-исторической размерности сознания, предоставляемые глобализацией, и изучить основные иути возможной ее трансформации;

- исследовать сценарии, опирающиеся на признание возможности конструирования универсальной исторической перспективы;

- провести компаративный анализ сценариев, основанных на отвержении возможности построения универсальной исторической перспективы, и их оснований.

Теоретико-методологические основы исследования. Анализ генезиса и эволюции универсально-исторической размерности сознания с необходимостью предполагает диалектическое единство исторического и логического подходов. Однако это не только не исключает, но и предполагает использование синергийного эффекта междисциплинарных импликаций, сравнительных конкретно-исторических, культурологических методов и подходов. Отсутствие в становлении универсально-исторической перспективы устойчивых исследовательских конвенций и сколько-нибудь очевидного поступательно-прогрессивного развития не позволяет выявить диалектического снятия исследователями предшествующих интерпретаций, что позволяет применять преимущественно компаративистский анализ в соответствии с предметным полем рассмотрения. Исследование позволяет фиксировать синхронные соответствия и диахронные последовательности интерпретаций универсально-исторической размерности сознания, в значительной степени допускающих экстраполяцию проблемных дискуссий на современность.

Методологические рамки работы определяются комплексным предметом исследования. При изучении содержания, структуры, функций исторического сознания и моделей интерпретации истории используется инструментарий феноменологического и структурно-генетического анализа. Культурологический анализ применяется при характеристике современной культурной ситуации, рассмотрении современных перспектив и путей трансформации ' универсально-исторической размерности сознания. Историко-генетический и историко-философский анализ также играют важную роль при изучении процесса становления и деградации традиционной универсально-исторической размерности сознания.

В целом в исследовании применяется комплексный, междисциплинарный, системно-методологический, проблемно-понятийный подходы в полном соответствии с общенаучными и логическими методами.

Научная новизна исследования состоит в целостном осмыслении историко-культурной трансформации универсально-исторической размерности сознания и выражается в следующих результатах:

- показан генезис и эволюция универсально-исторической размерности сознания в её связи с господствующей новоевропейской фундаментальной метафизической установкой;

- определён объём, содержательное наполнение и необходимые предикаты универсально-исторической размерности сознания как исторически сформировавшегося в новоевропейской культуре способа легитимации «великого нарратива», её эвристическая функция в системе социокультурно обусловленных доминант и детерминант;

- выявлены причины и сущность кризисного состояния универсально-исторической размерности сознания на рубеже тысячелетий, и основания её сохранения в современной постклассической парадигме;

- дана характеристика условий трансформации универсально-исторической размерности сознания, предоставляемых глобализацией, значение которых заключается в создании действенных предпосылок для преодоления традиционной европоцентристской исторической перспективы, а также выявлены основные пути возможной ее трансформации, из которых наиболее перспективным является формирование новой модификации универсально-исторической размерности сознания;

- обозначены сценарии, опирающиеся на признание возможности конструирования универсальной исторической перспективы, в рамках которых новая модификация универсально-исторической размерности сознания должна конвенциально конструироваться с учетом изменений социально-исторической реальности;

- на основе анализа сценариев, основанных на непризнании возможности построения универсальной исторической перспективы, доказано, что современная ситуация в сфере осмысления истории не дает весомых оснований отказаться от универсально-исторической размерности сознания.

Положения, выносимые на защиту:

1 .Универсально-историческая размерность сознания возникла как необходимый результат трансформации классической субстанциальной метафизической установки нового времени в эпоху Просвещения и выступила в качестве соединительного звена к неклассическому типу философствования. Исследовательская традиция «Анналов...» даёт основание утверждать, что именно в исторической науке, при всём её «индивидуализирующем пафосе», едва ли не больше, чем в социальной философии 20в. классическая метафизическая субстанциальная установка нашла свой последний бастион перед напором функционализма и сохранила принципы универсально-исторической размерности сознания. 2. Взаимополагание историчности и сознания, онтологическая перспектива удержания единства сознания, акцент на имманентных источниках идентичности и стратегия смыслополагания выступили атрибутами исторического сознания, обеспечивающими наличие универсально-исторической размерности в общественном сознании. В качестве рефлективной способности универсально-историческая размерность сознания конституирует объект в соответствии с продуцируемым смыслом, однонаправленностью, целевыми и ценностными установками вне зависимости от того, доступны ли эти смыслы познавательной способности. Любая надежда на построение исторической теории, свободной от предикатов универсально-исторической размерности, без риска перестать быть собственно историей лишена оснований в силу того, что сам факт осознания опосредованности даже «строго» научного исторического

дискурса, очевидная востребованность легитимации исторического нарратива является ничем иным, как метанарративом.

3. Универсально-историческая размерность никогда полностью не уходила из философских и из исторических исследований, но лишь трансформировалась и уже не исчерпывалась традиционным набором предикатов, а скорее приобрела гносеологическую направленность на междисциплинарный смысловой дискурс, конституитивная функция (в кантовской терминологии) была окончательно вытеснена регулятивным рассмотрением, ориентированным на целое для объяснения своих «органических» элементов.

4. Необходимость адекватного отражения протекающих глобализационных процессов во всей их сложности средствами исторического сознания делает рефлексию по поводу универсальной истории востребованной, как никогда раньше. Влияние современной картины глобализации на универсально-историческую размерность сознания заключается в создании предпосылок для преодоления традиционной европоцентристской универсальной перспективы и формирования новой модификации универсально-исторической размерности сознания.

5. Проекция универсальной историчности в принципе не сможет быть преодолена на тех предпосылках, которые содержатся в новоевропейской универсальной метафизической установке. Они лишь трансформировались в условиях глобализации в конвенциально, профетически ориентированные притязания субстанциального субъекта выстраивать мир и историю в соответствии с собственным содержанием, который не нуждается в том, чтобы универсальную установку «извлекать» из внешнего ему содержания.

6. Формой новой универсально-исторической проекции для субъекта становятся не апелляции к «историческим закономерностям» или «предустановленным целям и ценностям», якобы открываемым европоцентризмом, и их навязывание в качестве универсальных. Эта модификация универсально-исторической размерности даже не должна быть открыта в будущем. Она в соответствии с господствующими доминантами и субстанциальными притязаниями общественного сознания может только конвенциально конструироваться и трансформироваться на основе диалога и консенсуса как реакция на изменения в социально-исторической реальности, по аналогии с кантовским категорическим императивом, отказывающимся от диктата содержания и ограничивающимся формой общеобязательности.

Научно-практическая значимость исследования. Выводы, полученные в ходе проведенного исследования, могут найти применение при изучении дисциплин социально-гуманитарного блока: социальной философии, культурологи, политологии, социологии, философской антропологии, чтении специализированных курсов по философии сознания и в прояснении доминант историографических исследований.

Положения работы могут быть использованы для анализа учебных курсов истории на предмет целесообразности введения курса универсальной

истории в вузах по примеру современных зарубежных и некоторых отечественных вузов.

Апробация работы. Результаты диссертационного исследования докладывались и обсуждались на региональных научных конференциях, на Международной конференции, на 56-ой и 57-ой конференции аспирантов и студентов ТТИ ЮФУ, на кафедрах философии, социологии, истории и политологии Технологического института Южного федерального университета в г.Таганроге, кафедре философии Таганрогского государственного педагогического института, в диссертационном совете при Краснодарском университете МВД России. Результаты и основные положения диссертационного исследования были апробированы на ряде научных и научно-практических конференций, в том числе: «Российский философский конгресс» (Новосибирск, 2009), «Молодежь XXI века -будущее российской науки» (Ростов-на-Дону, 2009), «Актуальные проблемы социальной истории и социальной работы. Десятые всероссийские чтения» (Новочеркасск, 2009), «Судьбы национальных культур в условиях глобализации» (Челябинск, 2010).

Основные положения и выводы диссертационного исследования нашли отражение в 12 публикациях автора (3 из них в журналах, рекомендованных ВАК Минобрнауки РФ) общим объемом 4,4 п.л.

Структура диссертации включает введение, две главы, состоящие из шести параграфов, заключение и список использованной литературы. Данная структура обусловлена логикой решения поставленных задач и полученными результатами.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, анализируется степень научной разработанности проблемы, определяются объект и предмет исследования, формулируются его цель и основные задачи, теоретико-методологическая основа, указываются элементы научной новизны и научно-практическая значимость работы, а также излагаются основные положения, выносимые на защиту, освещается апробация автором концептуальных положений диссертации.

В 1-й главе «Традиционная модель универсально-исторической размерности сознания и её теоретико-методологические основания»

исследованы генезис и эволюция универсально-исторической размерности сознания в её связи с господствующей фундаментальной метафизической установкой; определены объём, содержательное наполнение и необходимые предикаты универсально-исторической размерности сознания, её эвристическая функция в системе социокультурно обусловленных доминант и детерминант; выявлены причины и сущность кризисного состояния универсально-исторической размерности сознания на рубеже тысячелетий и основания её сохранения в современной постклассической парадигме.

В параграфе 1.1. «Эволюция традиционной модели универсально-исторической размерности сознания» на основе анализа социокультурных и метафизических оснований универсально-исторической размерности сознания обоснован вывод об укорененности этой традиции в следующих основаниях. Хотя направленность на всеобщее и потребность в универсализации свойственна природе человеческого сознания, однако реализация этой интенции в рамках общественного сознания не стала значительной теоретической проблемой ни в мышлении античного космоцентризма, не выходившего за рамки микроистории, задействовавшей лишь ближайшее экзистенциально значимое прошлое для рассказчика истории, ни в общественном сознании средневековья. Однако предпосылки для универсально-исторической проекции сознания в средневековой христианской парадигме уже были заложены в идее общей судьбы человечества, футуроцентричности и конца истории. Традиция мыслить историю по аналогии с биографией человека, с присущей ей началом и концом, связь с будущим временем, придающим смысл настоящему, задавала потребность мыслить направленность истории уже с Августина.

Историческая изменчивость ещё плохо согласовывалась и с вневременными неизменными сущностями традиционного новоевропейского субстанциализма. Историческое здесь в принципе играло утилитарную роль «извлечения уроков» или как доказательство торжества истинной природы во все времена. Однако уже начиная с 17 века происходит активное использование предпосылок универсальной историчности. Уже в начале 18 века присущий универсальной истории телеологизм, представление о существовании смысла и цели истории человечества стало необходимым инструментом обоснования единства исторического становления человечества как основной характеристики универсально-исторической размерности сознания. Поиском этой логики исторического прогресса и озадачилась философия истории, а исторический процесс получил привычное представление в природной органической модели роста, созревания организма и потому нередко назывался «естественно-историческим». Дальнейшая историческая рефлексия обнаружила, что значительная часть исторических трансформаций происходила не по рациональной схеме, намеченной или рассчитанной субъектами, а в значительной степени вопреки ей или даже бессознательно, что обусловило обращение мыслителей от Дж.Вико до К.Маркса к универсальным, но неконтролируемым сознанием человека, доминантам истории, поиск универсальных регулярностей (социологических закономерностей). Исследование этих традиций позволило обосновать вывод о том, что одностороннему «объективизму» не хватало завершенности исторического процесса, а «субъективизму» - общезначимости.

Более того, как показано в диссертационном исследовании, трансформация субстанциализма в сторону историзма оказалась более масштабной, чем могли предположить её авторы, и завершилась переходом к новому неклассическому типу философствования, в рамках которого

историчность бытия трактовалась как полная противоположность универсальности - как исторически уникальное и преходящее, а универсальность стала относиться разве что к самой неповторимости и конечности. Направленность нового понимания историчности уже почти не коренилась в прошлом и была ориентирована на открытую вариативность будущего. Соответственно, и философия истории сосредоточила внимание на современности и возможности прогнозирования будущего. Однако это вовсе не означало отход от новоевропейской парадигмы, т.к. смысл исчез не из истории, (если её не понимать в широком смысле как историю климата, планет и т.д.), а из прагматического ожидания результатов эклектичной рефлексии над этим объектом. Справедливым выражением этой ситуации можно обосновано считать «отделение проблематики смысла от проблематики бытия».

Таким образом, исследование эволюции универсалистской исторической установки позволило обосновать вывод о том, что универсальность позиции достигается не за счёт «универсализации» одной из теорий или гегелевского снятия односторонности противоборствующих теорий и приведения их к единству, а за счёт определения границ применения каждой из теорий, выявления области определения и значения в отношении к специфике общественно-исторической реальности.

В параграфе 1.2. «Теоретико-методологические основания универсально-исторической размерности сознания» определены основные смыслы, в которых используется понятие универсально-исторической размерности сознания, набор необходимых предикатов и эвристическая перспектива использования этих смыслов в социальной философии. Обосновано, что в зависимости от того используется ли это понятие в онтологическом контексте, нацеленном на поиск объективной логики и закономерностей, или в гносеологической интерпретации, связанной требованием рассмотрения всех социальных явлений в контексте всеобщей изменчивости, универсальной погруженности в определенные временные границы, с господствующими социокультурными доминантами, всеобщей исторической обусловленности, по-разному усматривалась и перспектива использования понятия универсально-исторической размерности сознания в современных исследованиях. Столь же разные перспективы обнаружились в вопросе об универсально-исторической размерности сознания в зависимости от того, с каким понятием и как согласовано понятие «универсальное», т.е. идёт ли речь об универсальности самого исторического подхода, утверждающего приоритет изменчивости, в противоположность вневременному, так и об универсальности внутри, в самом историческом подходе: то есть признание во всеобщей изменчивости устойчивых форм, законов, векторов изменения, трансформации, присущих историческим объектам.

В исследовании доказано, что универсально-историческая размерность в социально-философских исследованиях не потеряла актуальность в контексте универсальных, но исторически укоренённых ценностей, методов

и практик; показано, что историческое сознание совершенно не обязательно связано с радикальным аксиологическим релятивизмом.

Осмысление функций и специфики исторического сознания, коренящейся в особом способе организации темпорального измерения, позволило определить его как особую размерность, объединяющую в себе одновременно прошлое, настоящее и будущее, и понять его важнейшую онтологическую функцию, которая заключается в обеспечении единства сознания в темпоральном плане. Установление универсальной связи между прошлым и настоящим стало важнейшим моментом для полагания универсальных целей и ценностей людей, стало обязательной предпосылкой для ориентации в выборе линии поведения в настоящем, используя одну и ту же мыслительную процедуру и культурную практику. Смысл в принципе не мог быть исключен из истории, без потери самой исторической перспективы.

В качестве основных атрибутов универсально-исторической размерности сознания обосновано взаимополагание историчности и сознания, онтологическая перспектива удержания единства сознания, акцент на имманентных источниках идентичности и стратегия смыслополагания. Традиционный исследовательский вопрос о том, является ли историческое сознание особой, автономной формой общественного сознания или «неотъемлемой частью всех форм общественного сознания» решается в пользу последнего, хотя и с существенной оговоркой: начиная с периода трансформации новоевропейской метафизической установки. Этот вывод уже предполагает историчность презёнтирования самой историчности. Речь может идти о сознании не переживающем, а мыслящим' историю. В кантовской архитектонике способностей это соответствует рефлективной способности, которая «накладывает» на реальность искусственно созданные, но необходимые схемы. Собственно понятие универсально-исторической размерности сознания и используется для передачи той тесной связи, которая существует между моделью исторического описания, интерпретации истории и культурно-историческим типом сознания.

В исследовании обосновано, что хотя универсальная история надстраивается над микроисториями, группируя и увязывая их в единство, но не это делает её универсальной размерностью, а полагание смысла существования человечества вообще, вынесенного за пределы происходящих событий. Главным способом объективации функционирования исторического сознания выступило понятие нарратива, объединяющее происходящие или произошедшие изменения едиными рамками повествования и единой цепью смысла и важнейшая роль которого осуществляется в поддержании идентичности посредством освоения темпорального измерения. Текст по определению является связным целым, поэтому, когда речь идет об историческом нарративе, средства текстуальной связи обеспечивают необходимую связность своему предмету — истории. Однако исторический нарратив требует легитимации, помещения в дополнительный контекст, как смысловой, так и временной. Уже сам факт осознания опосредованности даже «строго» научного исторического

дискурса, очевидная востребованность легитимации исторического нарратива является ничем иным, как метанарративом. В таком контексте новоевропейская универсально-историческая размерность сознания может пониматься как исторически сформировавшийся в новоевропейской культуре способ легитимации «великого нарратива», основанный на секуляризованной традиции философии истории.

В данном разделе исследования делается вывод о том, что базовыми атрибутами универсально-исторической размерности сознания выступает взаимополагание историчности и сознания, онтологическая перспектива удержания единства сознания, акцент на имманентных источниках идентичности и стратегия смыслополагания. Универсальная история является одновременно и наиболее развитой интерпретационной моделью реализации исторического сознания, и авторитетным механизмом е секуляризованной легитимации. Любая надежда на построение исторической теории, свободной от предикатов универсально-исторической размерности, без риска перестать быть собственно историей лишена оснований.

В параграфе 1.3. «Предпосылки трансформации универсально-исторической размерности сознания» исследованы два основных подхода, отразившие неприятие универсальной истории как модели исторической интерпретации сначала со стороны истории как специальной науки, затем со стороны философии. Одна из этих традиций в значительной мере основывается на несоответствии принятого дисциплинарного формата конкретной исторической науки и универсально-исторической модели интерпретации, другая же, очевидно, настаивала на противоречии метаисторической основы универсально-исторической размерности сознания новому уровню философского постижения действительности. В исследовании установлено, что процесс утраты универсально-исторической моделью сознания своего интерпретационного потенциала начался не с осознания ее несоответствия реальным условиям развития общества или ее критики с общефилософских позиций, а с утраты универсальной историей своего дисциплинарного оформления, прежде всего, в поле исторической науки. Это определило дальнейшее исчезновение продуктивного механизма традирования универсально-исторической размерности сознания. Взгляд, который был обусловлен сугубо дисциплинарными условиями развития истории как науки, положил начало подходу, в рамках которого нередко и сегодня рассуждают о кризисе универсальной истории как таковом. В качестве обуславливающих оснований этого процесса в исследовании установлено оформление дисциплинарных контуров современной науки и упрочение позиций нации-государства.

Традиция .«Анналов..» в лице М.Блока и его первых коллег противопоставила этому подходу интенцию на «понимающую историю». Лидеры этой традиции видели предметом всеобщую, «глобальную историю» не в смысле всеохватывающего синтеза, а в смысле удержания системного единства и связанности, в которой история не распадается на религиозную, экономическую, политическую и удерживается неизменной традицией,

сохраняемой социальной памятью, коллективным менталитетом. К концу 20 века стало окончательно ясно, что попытки исторической науки уйти от универсально-исторической размерности в большинстве случаен заканчивались возвращением авторов к констатации неосуществимости этого замысла. В исследовании доказано, что большинство философов и историков не отвергали в принципе возможность видения истории в универсальном смысле, но склонялись к выводу о том, что универсально-историческая размерность сознания может претендовать, в понятийной традиции И.Канта, только на «регулятивную достоверность», а не конституировать познание, и не соответствует критериям доказательности, верифицируемое™, необходимости и общезначимости.

Другой подход тематизировал кризис универсально-исторической размерности сознания не с позиций ее дисциплинарного неприятия, а в контексте общефилософской неприемлемости мегаисторической основы универсально-исторической размерности сознания новому уровню философского постижения действительности.

Кризис новоевропейской модификации универсально-исторической размерности сознания позволяет сделать следующие выводы. Во-первых, исторически существовавшая вариация универсально-исторической размерности сознания в традиционной форме исчерпала себя и это говорит о глубинных сдвигах в основаниях породившей ее культурно-исторической традиции. Во-вторых, та беспрецедентная способность универсальной истории выполнять свою роль как метанарратива, создающего тотальность воспоминаний, надежд и устремлений в предельно широком освоении временного и смыслового горизонта, проецируемого на человечество как единое целое, которую показала уходящая в прошлое размерность сознания, оказала неоспоримое влияние не только на европейскую цивилизацию, но и на все человечество. Эта «старая» универсально-историческая размерность сознания дала понять миру потенциал исторического сознания, который в полной мере способна раскрыть лишь универсальная история.

Таким образом, потребность в универсальной исторической проекции продолжала воспроизводиться и в социальной философии, и в исторической науке даже самыми авторитетными её критиками. Это позволяет сделать вывод, что происходит не «отмирание» универсально-исторической размерности сознания, а трансформация на новых основаниях.

В итоге решения исследовательских задач первой главы автор приходит к выводам о том, что универсально-историческая размерность сознания как укорененный в европейской культуре способ видения истории и способ легитимации «великого нарратива», формировалась под влиянием классической субстанциальной метафизической установки и отразила в себе все ее трансформации на пути к неклассическому типу философствования. В результате анализа двух основных подходов к критике универсальной истории, получивших распространение в истории и социальной философии, можно говорить о выразившейся в социально-гуманитарных науках существенной трансформации универсально-исторической размерности

сознания: от конституирования познания истории к его регулятивному поддержанию. Это, в свою очередь, не позволяет говорить о полном угасании универсально-исторической размерности сознания, тем более, принимая в учет показанные в работе аспекты ее влияния на европейскую цивилизацию и нити неразрывной связи со структурами исторического сознания вообще.

В главе II «Трансформация универсально-исторической размерности сознания в эпоху глобализации и её эвристическая перспектива» исследованы основания сохранения универсально-исторической размерности сознания в современной постклассической парадигме; обоснованы условия трансформации универсально-исторической размерности сознания, предоставляемые глобализацией; исследованы основные предпосылки и пути возможной ее трансформации; проведён компаративный анализ сценариев, опирающихся как на признание возможности конструирования универсальной исторической перспективы, так и отвергающих такую возможность.

В параграфе 2.1 «Универсальная история и глобализация» проанализирована связь универсально-исторической размерности сознания с принципиально не знающей предела имперской интенцией сознания, направленной на расширение жизненного горизонта. Это постоянное, подчас неосознанное, стремление к расширению границ империй, опоре на универсальную нормативность должного свидетельствовало об универсалистских претензиях, вовлекающих все новые народы в орбиту общей судьбы. В исследовании показано, что имперская модель служила своеобразным образцом, поддерживающим традиционный универсалистский взгляд на историю на начальном этапе глобализации. Сакральные цели и предназначения традиционных континентальных империй, поддерживающие универсально-историческую модель, сменялись цивилизаторскими миссиями империй колониальных, с деятельностью которых связывается первый этап глобализации.

Среди различных подходов к содержательному наполнению понятия «глобализация» в исследовании обоснована необходимость использования такого понимания глобализации, которое позволяет локализовать ее начало в эпохе нового времени, когда европейский капитализм охватил мир сетями производства, обмена и разделения труда, тем самым положив экономическое и технологическое начало глобализации. В отличие от распространённого определения, делающего акцент на «свободном перемещении товаров и услуг», такое определение указывает не на внешнюю связь, а на имманентное, объективное взаимополагание и даже «принуждение» к единству.

В исследовании доказано, что понимание сущности глобализации исключительно как вестернизации, то есть как распространения западных паттернов и традиций на весь остальной мир, и объяснение глобализационных процессов схемами, построенными по принципу «Запад против остальных» до сих пор остается той инертной силой, которая

препятствует всестороннему пониманию глобализации во всей ее сложности. Именно западная модель универсально-исторической интерпретации истории и вызвала наибольшие нарекания. Соответствие картины глобализации на первом этапе традиционной универсально-исторической размерности сознания усиливало претензии данного формата осмысления всемирной истории.

Влияние современного этапа глобализации на универсальную историю в принципе не было деструктивным, оно лишь вовлекло в поле исторического рассмотрения новое содержание и создало эмпирические условия для трансформации универсально-исторической размерности на новых основаниях. Новая глобализационная волна предоставила, пусть и на короткий срок, целый калейдоскоп специфичных идентичностей, историй, нарративов. Осознание неодномерной и неоднозначной картины глобализации привело к очевидному отвержению не самой универсально-исторической размерности сознания, но ее традиционной новоевропейской модификации, продолжившей традиции имперской идеологии европоцентристскими схемами осмысления глобализации. В то же время, необходимость адекватного отражения протекающих глобализационных процессов во всей их сложности средствами исторического сознания делает рефлексию по поводу универсальной истории востребованной, как никогда раньше.

В данном разделе диссертации показано, что новоевропейская идея универсальной истории, отложенная в силу разных причин на задний план в течение века, хотя и с новыми предикатами, снова оказалась востребованной к началу нового тысячелетия. Однако причиной возрождения универсалистской идеи стали не собственно интеграционные процессы, свойственные глобализации, которые зачастую очень избирательно презентируются исследователями в ущерб столь же мощным процессам дезинтеграции, а сохранение и трансформация новоевропейской метафизической парадигмы. Условия глобализации, в свою очередь, предоставляют эмпирические и ценностные предпосылки для создания принципиально новой модели универсально-исторической размерности сознания.

В параграфе 2.2. «Новый проект универсальной истории: предпосылки и сценарии» исследованы известные попытки современного переосмысления универсально-исторической размерности сознания на новых основаниях и сценарии и предпосылки для их потенциальной реализации. В диссертации выявлено, что все предпринятые попытки построения такого проекта были сконцентрированы вокруг нескольких отправных точек. Во-первых, новая универсально-историческая модель должна исключать недостатки, которые дискредитировали прежнюю модель в условиях глобализации и показали несостоятельность ее претензий. Во-вторых, намечаемые сценарии развития этой модели как основы для новой исторической размерности сознания не должны быть произвольными, беспочвенно-футуристическими и спекулятивными построениями, а,

напротив, должны строиться с учетом современных новаций, тенденций и конвенций. В-третьих, даже при наиболее оптимистичной оценке современного состояния универсально-исторической размерности сознания можно говорить лишь об определенной ее устремленности, направленности в сторону коренной перестройки на новых основаниях.

В работе показана существующая сегодня дихотомия модификаций универсально-исторической перспективы, позволяющая характеризовать современность как этап ее коренной трансформации. Это проявляется в воспроизведении схем традиционной универсально-исторической размерности сознания наряду с появлением образцов нового воплощения данной размерности. Проведенный в исследовании подробный компаративный анализ современных концепций «универсальной применимости европейских ценностей» Х-П. Седера и «Большой» Универсальной истории Д. Кристиана показывает специфику переходного этапа в процессе трансформации универсально-исторической размерности сознания. Концепция Д. Кристиана представлена в качестве одного из современных примеров воплощения новых контуров универсально-исторической размерности сознания, поскольку она соответствует основным требованиям к потенциальной модели универсально-исторической размерности сознания в условиях глобализации и характеризуется междисциплинарным характером, общеприменимостью, потенциалом задействования проблем глобальной этики, тем самым отвечает критике предшествующих моделей. В качестве слабых сторон данной модели отмечено определенное несоответствие ее современному этапу трансформации субстанциальной метафизической установки. Упрочение позиций и претензий субстанциального субъекта, все чаще представляемого человечеством в целом, мало согласуется со стремлением основолотюжников «Большой» Универсальной истории вынести «трансцендентальное означаемое» истории за пределы человеческой истории в сферу истории «космической». Более перспективным представляется использование ее формата для конвенциального конструирования новых оснований универсально-исторической размерности сознания.

Все основные элементы новоевропейского субстанциализма вполне очевидно присутствуют и в современном общественном сознании. Осознанно или нет, но все современные формы общественного сознания воспроизводят новоевропейскую проблематику субъект-объектного мышления, принимая как достоверное только то содержание, которое прошло проверку субъективной рефлексией. Из того, что новоевропейский субъект теперь всё чаще представлен всем человечеством, его мышление по-прежнему рассматривается как субстанциальное, не терпящее никаких ограничений свободе определять всё, включая свою судьбу и историю. Трансформированное субстанциальное мышление нашло свое наиболее полное отражение в том, что субъект не стремится более выявлять подлинную природу истории, а сам определяет ее содержание, «выступает полномочным представителем бытия..., определяя место и функцию в бытии

всего сущего»1. Такое мышление едва ли откажется от универсализации его притязаний. Тем не менее, подобное монологичное устремление в условиях глобальных проблем современности значительно ослабляет возможности человечества найти адекватные ответы на возникающие вызовы. Необходимость поиска оптимальной линии поведения в будущем делает востребованным плюрализм вариантов освоения опыта прошлого в его отношении к настоящему. Осмысление опыта человечества средствами исторического сознания в полной мере затронуто этой тенденцией. Это, ■•) свою очередь, вынуждает субъекта обратиться к конвенциальному конструированию вообще, в том числе и конструированию универсально-исторической перспективы как формата общечеловеческой истории. 11сотому едва ли можно довольствоваться периодически тиражируемыми объяснениями неуклонно возобновляющегося интереса к универсально-исторической размерности -сознания только «пережитками», «инерционностью» мышления её авторов, вместо того, чтобы увидеть за этим интересом фундаментальность новоевропейского антропоцентризма, который лишь модифицировал свои формы.

Основание исторического универсализма новоевропейское сознание стало всё более удалять от поиска внешних самому сознанию детерминант (бога, природы, объективных исторических законов) и всё более относить их к имманентой субъекту локализации. Универсализм исторического уже н значительной степени не усматривается, а конструируется на перспективу как наиболее предсказуемый и верифицируемый, опирающийся на реальные основания, равно как и поиск оснований в нормативном планировании будущего не отказывается от универсализма. Как дока зано в исследовании, у этого способа универсализации исторической перспективы есть одно существенное преимущество - оно больше не навязывает другим культурам универсальные ориентиры, которые бы «существовали извечно» и лишь европейцами (или кем-то другим) были якобы открыты.

В данном разделе работы показано, что новая модификация универсально-исторической размерности в соответствии с господствующими доминантами общественного сознания может только конвенциально формироваться и трансформироваться на основе соглашений как реакция на изменения в социально-исторической реальности. В этой ситуации необходимость выживания вынудит её обратиться к всеобщим конвенциям, диалогу, конформизму. Универсально-историческая размерность окажется сходной с кантовским категорическим императивом, отказывающимся от диктата содержания и ограничивающимся формой общеобязательности. Других перспектив при наличествующих модификациях метафизических доминант новоевропейской парадигмы ожидать нет пока никаких оснований.

В параграфе 2.3 «Историческая перспектива без универсальной истории: носгсовременное видение» проанализированы модификации

1 Ьогданоь В.В. Понятие субстанции и классической еиропейской фи.-юсофии.-. 'I ¿напро!: 1Ь/1-'Ю Т1'! У. 2002. СМ.

различных версий постмодернистской критики метанарративов, историографические программы поздних «Анналов» и глобальный проект «мест памяти», инициированный П.Нора, а также другие теории, предполагающие видение истории вне универсальной проекции.

В результате исследования этих версий и их следствий доказывается вывод о том, что многое в культурной ситуации наших дней делает осмысление общей истории и общей судьбы человечества не только, и даже не столько невозможным, сколько нежеланным, сдерживаемым традицией. Смысловые переплетения нарративов и пространственные взаимодействия общностей утверждаются в качестве основных элементов исторического взгляда, временной горизонт перестает играть главную роль. Изменение действительно становится более постоянным, чем само постоянство, и вытесняет его. Однако такая диспропорция во взаимодействии бытия и становления, постоянства и изменения столь же губительная для исторического сознания, как и изначальная сосредоточенность на постоянстве.

По мнению автора, не вызывает сомнения тот факт, что историческое сознание в микронарративной модели может действовать и в таких условиях, тем более, что это отвечает вызову современности и востребовано в эпоху, в которой все большее значение приобретает появление новых и новых общностей, ищущих свою идентичность. Однако процесс постоянного усложнения этой картины, эскалацию которого обеспечивает современная картина глобализации, формирует взгляд на мировую историю как на хаотическую картину постоянных бифуркаций, описание которой средствами исторического сознания не представляется возможным. Это фактически сводит историческое сознание к функционированию в рамках близлежащего и делает его инструментом разобщения человечества. Именно в рамках дискурса об истории самих историков становится очевидной вся эпистемологическая неурегулированность исследователских проектов, в той или иной степени стремящихся дистанцироваться от универсалистских притязаний. Анализ методологии исторического исследования на предмет её соответствия парадигмам науки и рациональности говорит в пользу того, что историография вполне последовательно приближалась к современному постнеклассическому этически и экзистенциально нагруженному инструментарию. Базирующаяся на индуктивных вероятностных выводах исследовательская программа М.Блока вполне сочетается с ориентацией на метафизику ценностей.

Таким образом, доказывается вывод о том, что анализ основных версий постмодернизма, исследовательских проектов от поздних «Анналов...» до «истории ментальностей» и «.мест памяти» не даёт перспектив отказаться вообще от универсально-исторической размерности сознания. В этом отношении современный «тупик универсальной истории» видится не как новый проект истории, а лишь как временное затруднение, которое позволит утвердиться новому формату всемирно-исторического взгляда и включит в свою картину глобализацию во всей ее сложности и беспрецедентности.

Таким образом, давно укорененная в западном культурно-историческом типе сознания универсально-историческая размерность будет выступать как ранняя, но недостаточно зрелая модель воплощения исторического сознания во всемирном масштабе.

Подводя итоги второй главы, можно кратко осветить главные положения, к которым приходит автор. Глобализация как явление качественно новой взаимосвязанности и взаимозависимости компонентов человечества изначально осмыслялась в рамках доминирующей европоцентристской перспективы всемирной истории, продолжая имперскую модель взаимосвязи концептуального государственного устройства и интерпретации истории. Современное осмысление глобализации как неодномерного процесса, признание ее сложного характера, отказ от исключительного внимания к интеграционной ее составляющей, делают уход от европоцентристских всемирных «историй» одним из главных требований к новой модификации универсально-исторической размерности сознания. Несмотря на достаточно распространенные идеи об исчерпанности универсальной модели интерпретации истории, не представляется возможным в современных условиях свести историческое сознание к его изначальной форме несвязанного «калейдоскопа нарративов», лишенного черт универсальной истории. Универсально-историческая размерность востребована современной культурной ситуацией, ее новый формат должен конструироваться на основе диалога и конвенций.

В заключении подведены итоги диссертации, . сформулированы основные выводы, намечены перспективы дальнейшей разработки темы. Основное содержание диссертационного исследования отражено в следующих публикациях автора:

В изданиях перечня ВАК Минобрнауки РФ:

1. Поночевный М.А. Универсально-историческая перспектива и наследие империи // Вестник орловского государственного университета. Серия: Новые гуманитарные исследования. - 2011. - № 1. - 0,5 пл.

2. Поночевный М.А. Универсальная история и влияние глобализации: контуры новой модели // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - 2011. - № 2. Часть III. - 0,6 п.л.

3. Поночевный М.А. Универсальная история и концептуальные модели государственного устройства // Власть. - 2011.- № 5. - 0,5 п.л.

В других изданиях:

4. Поночевный М.А. Универсально-историческая размерность сознания: от средневекового христианства к эпохе глобализации II Актуальные проблемы социальной истории и социальной работы. Десятые всероссийские научные чтения. Тезисы докладов и сообщений, г. Новочеркасск, 23-24 апреля 2009 г. - Новочеркасск, Ростов-на-Дону: Издательство НМЦ Логос, 2009. - 0,1 пл.

5. Поночевный М.А. Универсально-историческая размерность сознания й эпоха глобализации // Наука. Философия. Общество. Материалы V Российского философского конгресса. Том III. - Новосибирск: Параллель, 2009. - 0,2 пл.

6. Поночевный М.А. Consciousness of history: Transformation of its universal model in a modern age // Актуальные проблемы философии, социологии, политологии и психологии: материалы XIII Международной студ;-асп. науч. конф. (15-16 октября 2009 г.). Вып. 12. - Пермь: Издательство Пермского государственного университета, 2009. - 0,2 п.л.

7. Поночевный М.А. Национальные культуры и модели исторического сознания в условиях глобализации // Судьбы национальных культур в условиях глобализации: сборник материалов международной научной конференции (Челябинск, 18-19 марта 2010 г.) в 2 т. Т. 1. / под ред. М.Г. Смирнова. - Челябинск: ООО "Энциклопедия", 2010. - 0,3 п.л.

8. Поночевный М.А. Взаимодействие культур в глобализирующемся мире и трансформация исторического сознания // Диалог культур и диалог в поликультурном пространстве. Материалы всероссийской конференции. -Махачкала: ДГУ, 2010. - 0,4 п.л.

9. Поночевный М.А. Представление о «Конце истории» в контексте универсально-исторической перспективы // Известия ЮФУ. Технические науки. Тематический выпуск «Информационные и гуманитарные технологии в управлении экономическими и социальными системами». -Таганрог: Изд-во ТТИ ЮФУ, 2010, № 4 (105). - 0,4 п.л.

Ю.Поночевный М.А. Проблема универсально-исторической размерности сознания: современное состояние //Сборник материалов 7-й Всероссийской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Молодежь XXI века - будущее российской науки». -Ростов-на-Дону: ЮФУ, 2011. - 0,2 п.л.

11 .Поночевный М.А. Историческое сознание, историописание и мёжкультурная перспектива: дискуссионные аспекты статьи британского историка Питера Берка // Британские исследования: Сб. науч. ст. Вып. 3. Ростов н/Д. 2011. - 0,6 п.л.

12 .Поночевный М.А. Трансформация универсально-исторической размерности сознания в эпоху глобализации: социально-философский анализ // Вопросы гуманитарных наук. -2011 .-№ 3. - 0,4 п.л.

Тираж 100экз. Заказ f$8

' Издательство Технологического института Южного Федерального университета, Типография Технологического института Южного Федерального университета,

- - ГСП 17-А, Таганрог, 28, Энгельса, 1

Усл. печ. л. 1,5.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Поночевный, Максим Анатольевич

ВВЕДЕНИЕ.

Глава I. Традиционная модель универсально-исторической размерности сознания и её теоретико-методологические основания.

1.1 Эволюция традиционной модели универсально-исторической размерности сознания.

1.2 Теоретико-методологические основания универсально-исторической размерности сознания.

1.3 Предпосылки трансформации универсально-исторической размерности сознания.

Глава II. Трансформация универсально-исторической размерности сознания в эпоху глобализации и её эвристическая перспектива.

2.1 Универсальная история и глобализация.

2.2 Новый проект универсальной истории: предпосылки и сценарии.

2.3 Историческая перспектива без универсальной истории: постсовременное видение.

Введение диссертации2011 год, автореферат по философии, Поночевный, Максим Анатольевич

Актуальность темы исследования: Впервые за все время своего существования человечество способно четко видеть универсальность своего сосуществования в глобальном масштабе, единство и связь во всех сферах жизнедеятельности. Именно в этот момент особенно дискуссионным становится распространенное убеждение в бесперспективности построения универсальных теоретических конструкций исторического процесса, а неприятие любой попытки интерпретации универсальной исторической онтологии нередко остается в профессиональной среде историков «признаком хорошего тона и даже ритуальным жестом».

Однако последнее десятилетие за долгие годы вновь отмечено неуклонно растущим интересом к универсальной истории как в европейских и американских научных дискуссиях, так и в. отечественных исследованиях. Это выражается в создании новых научных школ и направлений,, выходе публикаций в специализированных журналах, подготовке новых учебных курсов и тематических семинаров, которые приобретают всё более междисциплинарный характер. В качестве основного фактора, непосредственно влияющего на этот процесс, традиционно отмечается сложный и неоднозначный, характер глобализационных процессов — интеграция, идущая рука об руку с отчетливой локализацией. Комплексное изучение сложных и неоднозначных процессов глобализации ставит вопрос о формате осмысления данного феномена в рамках доминирующей модели интерпретации истории-.

Предшествующее современной полемике доминирование постмодернистской интерпретации истории и идеи о «смерти истории» фактически ей противоречили, а единственным возможным средством для создания единой исторической перспективы всемирной истории выступал критикуемый сегодня европоцентризм. Как и почему в общественном сознании вновь возобладал интерес к универсально-исторической интерпретация истории, какие метаморфозы он претерпел и какие изменениям мировоззрении современного- трансформирующегося общества он способен объяснить -вопросы, определяющие проблемное поле предпринятого исследования в рамках социальной философии. Представляется актуальным выявление эвристической ценности* теоретического конструкта «универсально-историческая размерность сознания», его возможности способствовать социально-философскому осмыслению истории.

Проблемным делает этот конструкт и традиция его многозначного употребления. Наиболее часто универсально-историческая размерность сознания рассматривается исследователями в двух смыслах. Первый способ преимущественно онтологической интерпретации продолжает оставаться в традициях классического субстанциализма и утверждает, что за всякой неповторимостью и уникальностью становления человеческого общества, за локальными зигзагами истории лежит всеобщая генеральная логика, закономерность эволюции, как правило, связанная с представлением об общем, поступательно-прогрессивном векторе становления. Другой мотив связан с гносеологической задачей рассмотрения всех социальных явлений в контексте всеобщей изменчивости, универсальной погруженности в определенные временные границы, с господствующими социокультурными доминантами, всеобщей исторической обусловленности. Два1 подхода, как правило, никогда не выступают в чистом антагонизме, и проблемой? является лишь степень признания теми или иными исследователями элементов устойчивости и неизменности в отношении к пределам изменчивости и инновационности. На языке диалектических отношений речь должна идти о субстанциональности самой историчности человеческого общества или об историчности сущности человеческой природы. В вопросе об универсально-исторической размерности сознания существенное значение имеет то, с каким понятием и как согласовано понятие «универсальное». Речь может идти как об универсальности самого исторического подхода, утверждающего приоритет изменчивости, в противоположность вневременному, так и об универсальности внутри, в самом историческом подходе: то есть признание во всеобщей изменчивости устойчивых форм, законов, векторов изменения, трансформации, присущих историческим объектам.

Таким образом, актуальность диссертационного исследования обусловлена несовпадением процессов, происходящих в рамках глобализации, и противоречивым способом отражения происходящей трансформации социальной реальности в социально-философских исследованиях, постулируемым в современных исследованиях «отделением проблематики смысла от проблематики бытия», необходимостью преодолеть смешение онтологических и гносеологических смыслов, вкладываемых в содержание термина «универсальная историчность» с соответствующим им набором необходимых предикатов; необходимостью выявить эвристическую перспективу социально-философского исследования универсально-исторической размерности, оправданность её выделения и вытекающие из неё следствия для отрасли научного знания.

Степень научной разработанности проблемы. Круг основных проблем, которые разрабатываются в данном исследовании, может быть, условно структурирован на три основные сферы: теория исторического сознания и историописания, философия истории/ и историческая мысль в контексте истории культуры Европы и осмысление глобализации в контексте всемирной, истории.

Наиболее важные и содержательные работы, составляющие классику исследований исторического сознания, включают в себя работы И. Канта1, В. Дильтея2, М. Барга3, А. Бергсона4, И. Гобозова5, М. Кисселя6, Ю. Левады7, Дж.

1 Кант И. Критика способности суждения / Кант И. Сочинения в 6т. Т.5. - М., 1966. Кант И. Критика чистого разума. - М.: Мысль, 1994. 591 с.

2 Дильтей В. Введение в науки о духе / Дильтей В. Собрание сочинений в 6 тт. Т. 1: Введение в науки о духе / Пер. с нем. под ред. B.C. Малахова. - М.: Дом интеллектуальной книги, 2000. 730 с.

3 Барг М.А. Эпохи и идеи: Становление историзма. - М.: Мысль, 1987. 348с. Барг М. А. Историческое время: методологический аспект // Новая и новейшая история, - 1990. - № I.e. 63-73.

4 Бергсон А. Творческая эволюция. - М.: Канон - пресс, Кучково поле, 1998. 384 с.

5 Гобозов И.А. Введение в философию истории. - М.: Теис, 1999.363 с.

6 Киссель М.А. Историческое сознание и нравственность. - М.: Знание, 1990. 64 с.

7 Левада Ю.А Историческое сознание и научный метод // Философские проблемы исторической науки. М., 1969. С. 168-220.

1 ^

Маркуса, М. Хайдеггера". Фундаментальные работы И. Канта о природе категорий времени и пространства, их культурной обусловленности и связи с сознанием, позволил проанализировать модели исторической интерпретации в неразрывной связи с их культурной средой. В. Дильтей отчетливо показал неразрывную взаимосвязь жизни человека, сферы истории- и процесса ее постижения. Его обоснование специфичности «наук о духе» и критика универсальной истории внесли большой вклад в процесс осмысления эпистемологического кризиса универсальной истории в рамках данной работы. Работы А. Бергсона и М. Хайдеггера заложили основы понимания категорий времени, истории, сознания в их философской взаимосвязи и позволили сформировать представление о специфике и об основных функциях исторического сознания.

Необходимо особо отметить современных зарубежных исследователей, наработки которых в сфере изучения теоретических аспектов историописания, исторического нарратива и функций исторического сознания имели большое значение для формирования теоретической базы работы и современного взгляда на проблему: П. Берк3, Г. Иггерс4, П. Рикер5, Й. Рузен6, Ч. Мегилл7. Им принадлежит детальная разработка вопросов, касающихся нарративной структуры исторического повествования, механизмов функционирования-исторического сознания, самостоятельный анализ универсальной, истории* как доминирующего «великого нарратива», что позволило сформировать представление о природе и сущности универсальной истории как

1 Marcus J.T. The consciousness of history. // Ethics. - 1962. - Vol. 73, № 1. pp. 28-41.

2 Хайдеггер M. Время и бытие. - M.: Республика, 1993. 447 с.

3 Burke P. Western Historical Thinking in a Global perspective - 10 Theses // Western Historical Thinking. An Intellectual Debate. Jorn Rusen ed. - N.Y., Oxford: Berghan books, 2002. p. 15-30.

4 Georg G. Iggers. What is uniquely Western about the historiography of the West in contrast to that of China? // Western Historical Thinking. An Intellectual Debate. Jorn Rusen ed. - N.Y., Oxford: Berghan books, 2002.

5 Рикёр П. История и истина. - Спб.: Алетейя, 2002. - 400 с.

6 Rusen J. Historical consciousness: narrative structure, moral function and ontogenetic development. И Theorizing Historical Consciousness. - Toronto: University of Toronto Press, 2004. Rusen J. History: narration - interpretation -orientation. - New York: Berghan Books, 2005. Rusen J. Making sense of time. Toward a universal typology of conceptual foundations of historical consciousness // Time and history: the variety of cultures. - New York, Oxford : Berghan Books, 2007.

7 Мегилл А. «Великий нарратив» и историческая дисциплина // MONSTERA: (Философские, проблемы социально-гуманитарного знания): Сб. науч. ст. Вып. 4. - М.: МГТУ-«МАМИ», 2004. С. 22-55. интерпретационной модели и историческом нарративе. Однако, недостаточное внимание большинства названных исследователей к проблеме состояния универсальной истории в наши дни и ее связи с процессами глобализации, требуют самостоятельного рассмотрения данной темы.

Авторы, чьи работы, служат примером глубоких и содержательных исследований по проблемам интерпретационных моделей истории разных эпох и традиций: Ф. Анкерсмит1, Ф. Артог2, П. Гречко3, Дж Коллингвуд4, Э. Трельч5, X. Уайт6, О. Шпенглер7, К. Ясперс8. Анализ концепций названных исследователей позволяет уяснить специфику наиболее важных вопросов генезиса и основных этапов развития универсально-исторической перспективы в европейской культуре. В сфере осмысления места универсально-исторической размерности сознания в европейской культуре особое место занимают труды современного отечественного исследователя Б. Г. Соколова9, который ввел в отечественный научный оборот само понятие «универсально-историческая размерность сознания». В его работах также дается глубокий анализ причин кризиса новоевропейской универсально-исторической модели в контексте изменений культурно-исторического типа сознания.

Глобализация» как одна из наиболее сложных и многосторонних проблем, изучаемых современной наукой, подвергается? наиболее глубокому анализу в работах У. Андерсона10, У. Бека11, Э. Гидденса12, И. Валлерстайна13. Обзорная

1 Анкерсмит Ф.Р. Возвышенный исторический опыт. — М.: Издательство«Европа», 2007. 612 с. Анкерсмит Ф. Историзм и постмодернизм // Анкерсмит Ф. История и тропология: взлет и падение метафоры. / пер. с англ. М. Кукарцева, Е. Коломоец, В. Катаев — М.: Прогресс-Традиция, 2003.496 с.

2 Артог Ф. Времена мира, история, историческое письмо // Новое лит. обозрение. - 2007. - № 1. с. 8-19.

3 Гречко П. К Концептуальные модели истории. - М.: Логос, 1995. 141 с.

4 Коллингвуд Р.Дж. Идея истории. Автобиография. - М., 1980. 485 с.

5 Трельч Э. Историзм и его проблемы. - М., 1994. 719 с.

6 Уайт X. Метаистория. Историческое воображение в Европе XIX в.- Екатеринбург. Изд-во Уральского университета, 2002. 528 с.

Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. Т.1. Образ и действительность,- М.: Айрис-пресс, 2006.

8 Ясперс К. Истоки истории и ее цель /Ясперс К. Смысл и назначение истории. - М.: Республика, 1994. с. 113140.

9 Соколов Б.Г. Генезис исторического сознания в новоевропейской культуре, дис. . на соискание уч. ст. докт. философ, наук. - Спб., 2004. Соколов Б.Г. Гипертекст истории. - Спб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001. 193 с.

10 Андерсон, У. Т. Жизнь в глобальной цивилизации Запада — М.: Знание, 2008. - 556 с

11 Бек У. Что такое глобализация? Ошибки глобализма - ответы на глобализацию / Пер. с нем. А. Григорьева, В. Седельника; - М.: Прогресс-Традиция, 2001. - 304 с.

12 Гидденс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь. — М.: Весь мир, 2004 - 120 с. статья М. Гейера и Ч. Брайта «Всемирная история в глобальную эпоху» представляет собой одно из наиболее успешных и глубоких исследований в сфере изучения перспектив интерпретации всемирной истории в контексте глобализационных процессов1. Однако* даже в рамках этой достаточно известной и концептуальной статьи не предпринимается обстоятельного анализа современного состояния универсально-исторической перспективы и путей ее трансформации.

Несмотря на многочисленные примеры обращения разных авторов к проблемам универсальной истории, ее генезиса и дальнейшего развития, вопрос о трансформации универсально-исторической размерности сознания в условиях глобализации остается малоисследованным. Фактически данная проблема не рассматривалась,как самостоятельная, хотя косвенно ей уделялось внимание в рамках исследований о современном состоянии исторического сознания или о его месте в европейской культуре. Необходимость показать условия, предоставляемые глобализацией, в неразрывной связи с предшествующим развитием универсально-исторического способа интерпретации истории и перспективами его трансформации, со степенью его укорененности в культуре и онтологической функцией подобной модели осмысления истории, в этом отношении становится очевидной.

Объект, исследования — универсально-историческая размерность сознания, т.е. обусловленный культурной средой способ интерпретации исторического процесса, основанный на признании его единства, целостности и смысла.

Предмет исследования — трансформация универсально-исторической размерности сознания в условиях глобализации.

Цель исследования — определение возможностей, границ и содержательного наполнения универсально-исторической размерности сознания в условиях глобализации на основе сравнительного анализа его

13 Валлерстайн И. После либерализма,- М.: УРСС, 2003.256 с. Валлерстайн И. Миросистемный анализ. Введение. - М.: Территория будущего, 2006. - 248 с.

1 Geyer М., Bright С. World history in a Global Age // The American Historical Review. - 1995. - Vol 100, No. 4. Pp. 1034-1060. социокультурных оснований. Цель исследования вытекает из анализа состояния разработанности темы и раскрывается постановкой и решением следующих исследовательских задач:

- исследовать генезис и эволюцию универсально-исторической размерности сознания в её связи с господствующей фундаментальной' метафизической установкой;

- определить объём, содержательное наполнение и необходимые предикаты универсально-исторической размерности сознания, её эвристическую функцию в системе социокультурно обусловленных доминант и детерминант;

- выявить причины и сущность кризисного состояния универсально-исторической размерности сознания на рубеже тысячелетий и основания её сохранения в современной постклассической парадигме; рассмотреть условия трансформации универсально-исторической размерности сознания, предоставляемые глобализацией, и изучить основные пути возможной ее трансформации;

- исследовать сценарии, опирающиеся на признание возможности конструирования универсальной исторической перспективы; провести компаративный анализ сценариев, основанных на отвержении возможности? построения универсальной исторической перспективы, и их оснований.

Теоретико-методологические основы исследования.

Анализ генезиса и эволюции универсально-исторической размерности сознания с необходимостью предполагает диалектическое единство исторического и логического подходов. Однако это не только не исключает, но и предполагает использование синергийного эффекта междисциплинарных импликаций, сравнительных конкретно-исторических, культурологических методов^ и подходов. Отсутствие в становлении универсально-исторической перспективы устойчивых исследовательских конвенций и сколько-нибудь очевидного поступательно-прогрессивного развития не позволяет выявить диалектического снятия исследователями предшествующих интерпретаций, что позволяет применять преимущественно компаративистский анализ в соответствии, с предметным полем рассмотрения. Исследование- позволяет фиксировать, синхронные соответствия и диахронные последовательности^ интерпретаций универсально-исторической размерности сознания, в значительной степени допускающих экстраполяцию проблемных дискуссий на современность.

Методологические рамки работы определяются комплексным предметом исследования. При изучении содержания, структуры, функций исторического сознания и моделей интерпретации истории используется инструментарий феноменологического и структурно-генетического анализа.

Культурологический анализ применяется при характеристике современной культурной ситуации, рассмотрении современных перспектива и путей трансформации универсально-исторической размерности сознания. Историко-генетический и историко-философский анализ также играют важную роль при изучении процесса становления и деградации универсально-исторической размерности сознания.

В целом в исследовании применяется комплексный, междисциплинарный системно-методологический, проблемно-понятийный подходы- в полном соответствии с общенаучными и> логическими методами.

Научная новизна исследования состоит в целостном осмыслении историко-культурной трансформации универсально-исторической размерности сознания выражается в следующих результатах:

- показан, генезис и эволюция универсально-исторической размерности сознания* в её связи с господствующей новоевропейской фундаментальной метафизической установкой;

- определён объём, содержательное наполнение и необходимые предикаты универсально-исторической размерности сознания как исторически сформировавшегося в новоевропейской культуре способа легитимации «великого нарратива», её эвристическая функция' в системе социокультурно обусловленных доминант и детерминант;

- выявлены причины и сущность кризисного состояния универсально-исторической размерности сознания на рубеже тысячелетий, и основания- её сохранения в современной постклассической парадигме;

- дана характеристика условий' трансформации универсально-исторической размерности сознания, предоставляемых глобализацией, значение которых заключается в создании необходимых предпосылок для преодоления традиционной европоцентристской исторической перспективы, а также выявлены основные пути возможной ее трансформации, из которых наиболее перспективным является формирование новой модификации универсально-исторической размерности сознания;

- обозначены сценарии; опирающиеся на признание возможности конструирования универсальной исторической перспективы, в рамках которых новая модификация универсально-исторической размерности сознания, должна конвенциально конструироваться с учетом изменений, социально-исторической реальности;

- на основе анализа сценариев, основанных на непризнании возможности построения, универсальной исторической перспективы, доказано, что современная ситуация в сфере осмысления истории не дает весомых оснований отказаться от универсально-исторической размерности сознания.

Положения, выносимые на защиту:

1 .Универсально-историческая размерность сознания возникла- как необходимый результат трансформации, классической субстанциальной метафизической установки нового времени в эпоху Просвещения и выступила в качестве соединительного звена к неклассическому типу философствования. Исследовательская традиция «Анналов.» даёт основание утверждать, что именно в исторической науке, при всём её «индивидуализирующем пафосе», едва ли не больше, чем в социальной философии 20в. классическая метафизическая субстанциальная установка нашла свой последний бастион перед напором функционализма и сохранила принципы универсально-исторической размерности сознания.

2. Взаимополагание историчности и сознания, онтологическая перспектива удержания единства сознания, акцент на имманентных источниках идентичности и стратегия смыслополагания выступили атрибутами исторического сознания, обеспечивающими наличие универсально-исторической размерности в общественном сознании. В качестве рефлективной способности универсально-историческая размерность сознания конституирует объект в соответствии с продуцируемым смыслом, однонаправленностью, целевыми и ценностными установками вне зависимости от того, доступны ли эти смыслы познавательной способности. Любая надежда на построение исторической теории, свободной от предикатов, универсально-исторической размерности, без риска перестать быть собственно историей лишена оснований в силу того, что сам факт осознания опосредованности даже «строго» научного исторического дискурса, очевидная востребованность легитимации исторического нарратива является ничем иным, как метанарративом.

3. Универсально-историческая размерность никогда полностью не уходила из философских и из исторических исследований, но лишь .трансформировалась и уже не исчерпывалась традиционным набором предикатов, а скорее приобрела гносеологическую направленность на междисциплинарный смысловой дискурс, конституитивная функция (в кантовской терминологии) была окончательно вытеснена регулятивным рассмотрением, ориентированным на целое для объяснения своих «органических» элементов.

4. Необходимость адекватного отражения протекающих глобализационных процессов во всей их сложности средствами исторического сознания делает рефлексию по поводу универсальной истории востребованной, как никогда раньше. Влияние современной картины глобализации на универсально-историческую размерность сознания заключается в создании предпосылок для преодоления традиционной европоцентристской универсальной перспективы и формирования новой модификации универсально-исторической размерности сознания.

5. Проекция универсальной историчности в принципе не сможет быть преодолена на тех предпосылках, которые содержатся в новоевропейской универсальной метафизической установке. Они лишь трансформировались в условиях глобализации в конвенциально, профетически ориентированные притязания субстанциального субъекта выстраивать мир в соответствии с собственным содержанием; который не нуждается в том, чтобы универсальную установку «извлекать» из внешнего ему содержания.

6. Формой универсально-исторической проекции для субъекта становятся не апелляции к «историческим закономерностям» или «предустановленным целям и ценностям», якобы открываемым европоцентризмом, и их навязывание в качестве универсальных. Эта модификация универсально-исторической размерности даже не должна быть открыта в будущем. Она в соответствии с господствующими доминантами и субстанциальными притязаниями общественного сознания может только конвенциально конструироваться и трансформироваться на основе диалога и консенсуса как реакция на изменения в социально-исторической реальности, по аналогии с кантовским категорическим императивом, отказывающемся от диктата содержания и ограничивающимся формой общеобязательности.

Научно-практическая значимость исследования. Выводы, полученные в ходе проведенного исследования, могут найти применение при изучении дисциплин социально-гуманитарного блока: социальной философии, культурологи, политологии, социологии, философской антропологии, чтении специализированных курсов по философии сознания и в прояснении доминант историографических исследований.

Положения работы могут быть использованы для анализа учебных курсов истории на предмет целесообразности введения курса универсальной истории в вузах по примеру современных зарубежных и некоторых отечественных вузов.

Апробация работы. Результаты диссертационного исследования докладывались и обсуждались на региональных научных конференциях, на Международной конференции, на 56-ой и 57-ой конференции аспирантов и студентов ТТИ ЮФУ, на кафедрах философии, социологии, истории и политологии Технологического института Южного федерального университета в г.Таганроге, кафедре философии Таганрогского государственного педагогического института, в диссертационном совете при Краснодарском университете МВД России. Результаты и основные положения диссертационного исследования были апробированы на ряде научных и научно-практических конференций, в. том числе: «Российский философский конгресс» (Новосибирск, 2009), «Молодежь XXI века - будущее российской науки» (Ростов-на-Дону, 2009), «Актуальные проблемы социальной истории и социальной работы. Десятые всероссийские чтения» (Новочеркасск, 2009), «Судьбы национальных культур в условиях глобализации» (Челябинск, 2010).

Диссертационное исследование выполнено в рамках и при поддержке Аналитической ведомственной целевой программы «Развитие научного потенциала высшей школы» (2011) Министерства образования и науки Российской Федерации. Проект РНП.2.1.3/9223 «Методологические и логико-семантические основы исследования социального противоречия и переходных периодов развития современного российского общества». Научный руководитель проекта - доктор философских наук, профессор В.В. Попов.

Основные положения и выводы диссертационного исследования нашли отражение в 12 публикациях автора (3 из них в журналах, рекомендованных ВАК Минобрнауки РФ) общим объемом 4,4 п.л.

Структура диссертации включает шести параграфов, заключение и список структура обусловлена логикой решения результатами. введение, две главы, состоящие из использованной литературы. Данная поставленных задач и полученными

Заключение научной работыдиссертация на тему "Трансформация универсально-исторической размерности сознания в эпоху глобализации"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Условия глобализации как новой качественной взаимозависимости компонентов человечества и становления^ мироцелостности создают условия, для того, чтобы человечество могло видеть подлинную универсальность своего сосуществования в глобальном масштабе, единство и связь во всех сферах жизнедеятельности. В то же время весь комплекс социальных дисциплин настоятельно пытается убедить в бесперспективности построения универсальных теоретических конструкций исторического процесса, что находит свою поддержку, прежде всего, в среде профессиональных историков.

Философия истории долгое время, пока господствовала идея прогресса, была общим полем дискуссий для всех философских традиций и обществоведческих дисциплин. Вопрос о смысле и оправданности выделения универсально-исторической размерности сознания в конечном итоге не является-самоцелью. Интерес представляет эвристическая ценность такого теоретического конструкта, его возможность способствовать социально-философскому осмыслению истории. Но и это не вопрос теоретической любознательности, так как и классическое выделение сущностей имело ценностный интерес, понимая1 под существенным главное в объекте познания, от чего можно исходить как от прочного основания- и в познании, и в практической деятельности. А самым прозрачным следствием такого «воцарения» универсальной историчности стала постановка под вопрос объективистской позиции исследователя. Осознание того, что место стороннего наблюдателя стало «незаконной» претензией познающего субъекта, который сам погружен в исторический процесс и не может быть незаинтересованным сторонником истины, сделало проблематичным любую попытку выявить универсальные причины, законы, единый вектор становления в принципе. Возникла очевидная дилемма: либо отказаться от философского постижения истории, либо подвергнуть существенному пересмотру само понятие исторического, т.к. обнаружилось, что само понятие исторического получает свои основания и область определения из философии истории.

Универсально-историческая размерность сознания является способом интерпретации истории, обусловленным новоевропейским культурно-историческим типом сознания. Изначально укорененная- в христианском' способе интерпретации истории, универсально-историческая размерность сознания реализовывала свою функцию посредством секуляризованной философии истории. Она представляет собой традицию предоставлять необходимый способ легитимации и помещения исторического нарратива в широкий смысловой и временной контекст. Это достигается путем вынесения смысла темпоральных изменений за пределы микроисторического повествования- и расширения горизонта времени в отдаленную перспективу будущего и прошлого. Подобная схема функционирования универсально-исторической модели интерпретации истории позволила Европейской1 культуре концептуализировать единую историю человечества, наделенную телеологическим измерением.

Критика универсальной истории была обусловлена как процессом дисциплинарного оформления исторической- науки, так и объективными историческими условиями» постепенного угасания универсально-исторической размерности сознания, достигшими наиболее яркого выражения в постмодернистской интерпретации истории.

Кризис Новоевропейской модификации универсально-исторической размерности сознания стал очевидным в .связи с ее неспособностью осмыслить реальную картину глобализации конца XX- начала XXI веков. Сложность и неоднозначность процессов глобализации стали тем индикатором, который в полной мере показал неспособность новоевропейской универсально-исторической модели осмыслить всемирную историю.

Однако значение кризиса новоевропейской универсально-исторической размерности сознания в контексте глобализации заключается, прежде всего, в создании предпосылок для новой интерпретации истории во всемирном масштабе. На сегодняшний день базой для укоренения нового универсально-исторического видения истории служит разрабатываемая концепция Большой Универсальной истории, которая способна стать новым метанарративом. Большая Универсальная история развивает заложенные в новоевропейской* универсально-исторической перспективе механизмы доопределения нарратива и является ответом на предшествующую критику последней. Это позволяет новой универсально-исторической перспективе впоследствии сформировать новую приемлемую интерпретацию всемирной истории, которая сможет стать основой для осмысления противоречивой картины глобализации в категориях истории единого человечества и задействовать категорию глобальной этики. Тем самым, новая; универсально-историческая перспектива служит диалектическим разрешением противоречия между новоевропейской универсально-исторической размерностью и ее постмодернисткой критикой в контексте глобализации.

При условии реализации существующих предпосылок к оформлению универсально-исторической размерности сознания® на новых принципах, она может иметь большое значение на пути преодоления глобальных проблем современности и служить принципиально? новым форматом функционирования' исторического сознания.

Таким образом; исследован генезис и эволюции универсально-исторической-размерности сознания в её связи с господствующей новоевропейской фундаментальной метафизической» установкой; определён объём, содержательное наполнение и необходимые предикаты универсально-исторической размерности сознания; её эвристическая; функция в системе социокультурно обусловленных доминант и детерминант; выявлены причины и сущность кризисного состояния универсально-исторической размерности сознания на рубеже тысячелетий и основания её сохранения в современной постклассической парадигме; рассмотрены условия трансформации универсально-исторической размерности сознания, предоставляемые глрбализацией, и изучены основные предпосылки и пути возможной ее трансформации; проведён компаративный анализ сценариев, опирающихся как на признание возможности конструирования универсальной исторической перспективы, так и отвергающих такую возможность. В. результате чего доказаны следующие выводы.

Универсально-историческая размерность - сознания возникла как необходимый результат трансформации классической субстанциальной метафизической установки нового времени в эпоху Просвещения и выступила в качестве соединительного звена к неклассическому типу философствования. Взаимополагание историчности и сознания, онтологическая перспектива удержания единства сознания, акцент на имманентных источниках идентичности и стратегия смыслополагания выступили атрибутами исторического сознания, обеспечивающими наличие универсально-исторической размерности в общественном сознании. В качестве рефлективной способности универсально-историческая размерность сознания* конституирует объект в соответствии с продуцируемым смыслом, однонаправленностью, целевыми и ценностными установками вне зависимости от того, доступны ли эти смыслы познавательной способности. Любая надежда на построение исторической теории, свободной от предикатов универсально-исторической размерности, без риска перестать быть собственно историей лишена' оснований, в силу того, что сам факт осознания опосредованности даже «строго» научного исторического дискурса, очевидная востребованность легитимации исторического нарратива является ничем иным, как метанарративом.

Исследовательская традиция «Анналов.» даёт основание утверждать, что именно в исторической науке, при всём её «индивидуализирующем пафосе», едва ли не больше, чем в социальной философии XX в. классическая метафизическая субстанциальная установка нашла свой последний бастион перед напором функционализма и сохранила принципы универсально-исторической размерности сознания. Универсально-историческая размерность никогда полностью не уходила ни из философских, ни из исторических исследований, но лишь трансформировалась и уже не исчерпывалась традиционным набором предикатов, а скорее приобрела гносеологическую направленность на междисциплинарный смысловой дискурс, конституитивная функция (в кантовской терминологии) была окончательно вытеснена регулятивным рассмотрением, ориентированным; на целое для объяснения! своих «органических» элементов.

Проекция универсальной историчности в принципе не сможет быть преодолена на тех предпосылках, которые содержатся в новоевропейской универсальной метафизической установке и которые лишь трансформировались в конвенциально, профетически ориентированные притязания субстанциального субъекта выстраивать, мир в соответствии с собственным содержанием, который не нуждается в том; чтобы универсальную установку «извлекать» из внешнего* ему содержания: Формой универсально-исторической проекции для такого субъекта становятся не аппеляции к «историческим закономерностям» или? . «предустановленным целям и ценностям», якобы открываемым европоцентризмом; и их навязывание в качестве универсальных. Эта модификация универсально-исторической размерности; даже не должна быть открыта в будущем. Она в соответствии; с господствующими-, доминантами и субстанциальными; притязаниями общественного^ сознания» может только- конвенциально» конструироваться и трансформироваться на основе диалога: и консенсуса как реакция на изменения в социально-исторической реальности; по аналогии* с кантовским: категорическим императивом, отказывающемся от диктата содержания' и ограничивающимся формой общеобязательности;

На основании решения исследовательских задач работы, промежуточных и итоговых выводов, можно отметить перспективы и основные направления дальнейшей разработки темы. Представляется, важным проанализировать процессы институционализации международных отношений в новом: тысячелетии, выяснить их влияние на создание эффективных механизмов противодействия глобальным угрозам и место в этом процессе, универсальноисторической перспективы. Также актуальным направлением, которое логически продолжит данное исследование, видится анализ современного состояния и последующих редакций таких научных направлений и проектов, как «Большая» Универсальная история и глобальная история, поскольку их место и роль в современной науке, во многом, будет зависеть от способности. воплотить намеченные цели и принципы, осмыслить противоречивую картину глобализации средствами исторического сознания. Это позволит решить дискуссионный сегодня вопрос о том, удастся ли им стать новой научной парадигмой, либо отмеченные в работе предпосылки не будут реализованы в силу ряда причин. Наконец, важное внимание необходимо уделить проблеме современного состояния методологии научной истории — теме, которая была и остается дискуссионной в течение последних десятилетий. Это объясняется тем, что контуры и формат новой парадигмы исторической науки до сих пор находятся на стадии становления и зависят от целого ряда факторов. В силу сказанного, можно отметить, что проведенное исследование является современным научным анализом актуального проблемного поля и его роль заключается не только в рассмотрении современного состояния избранной темы, но и в представлении дальнейших направлений научного поиска в этой сфере.

Список научной литературыПоночевный, Максим Анатольевич, диссертация по теме "Социальная философия"

1. Августин Аврелий. Исповедь.— М.: Ренессанс, 1991. - 488 с.

2. Адорно Т. Негативная диалектика. — М.: Научный мир, 2003. 374 с.

3. Азроянц Э.А. Глобализация: катастрофа или путь к развитию? Современные тенденции мирового развития и политические амбиции. — М.: Новый век, 2002. -414 с.

4. Алаев Л.Б. Империя: феномен или этап развития? // Вопросы истории.000.-№4/5. с. 148-156.

5. Амин С. Вирус либерализма: перманентная война и либерализация мира М.: Издательство «Европа», 2007.

6. Андерсон, У. Т. Жизнь в глобальной цивилизации Запада М.: Знание, 2008. -556 с

7. Анкерсмит Ф.Р. Возвышенный исторический опыт. — М.: Издательство«Европа», 2007. — 612 с.

8. Анкерсмит Ф. Историзм и постмодернизм // Анкерсмит Ф. История и тропология: взлет и падение метафоры. / пер. с англ. М. Кукарцева, Е. Коломоец, В. Кашаев — М.: Прогресс-Традиция, 2003. 496 с.

9. Арон Р. Избранное: измерения исторического сознания. — М.: РОССПЭН, 2004. 527 с.

10. Артог Ф. Времена мира, история, историческое письмо // Новое лит. обозрение. -2007. -№ 1. с. 8-19.

11. Борг М. А. Историческое время: методологический аспект // Новая и новейшая история. — 1990. — № I.e. 63-73.

12. Барг М.А. Эпохи и идеи: Становление историзма. М.: Мысль, 1987. — 348с.

13. Бек У. Что такое глобализация? Ошибки глобализма ответы на глобализацию / Пер. с нем. А. Григорьева, В. Седельника; - М.: Прогресс-Традиция, 2001.-304 с.

14. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М.: Academia, 2004. — 788 с.

15. Бергсон Аг Творческая эволюция. М.: Канон - пресс, Кучково поле, 1998. -384 с.

16. Бердяев Н.А.Смысл истории. — М.: «Мысль», 1990. — 175 с.

17. Биоэтика: принципы, правила; проблемы. / Под ред. Б.Г. Юдина. — М.: УРСС, 1998.-472 с.

18. Блок. М: Апология истории, или Ремесло историка. — М:: Наука, 1986: — 254 с.

19. Блок М. Короли-чудотворцы: Очерк представлений о сверхъестественном характере королевской власти, распространенных преимущественно во, Франции и в Англии. М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. -712 с.

20. Богданов В В. Понятие субстанции в классической европейской философии Таганрог: Изд-во ТРТУ. 2002. -193 с.

21. Болингброк Г. Письма об изучении и пользе истории. — М.: Наука, 1978. — 360 с.

22. Броделъ Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм XV-XVIII вв. Том 1. Структуры повседневности: возможное и невозможное. — М:: Прогресс, 1986. 623с.

23. Бэкон Ф. Великое восстановление наук. Новый Органон. / Бэкон Ф. Собрание сочиненишвщвух томах^Т.21-М.: Мь1сль, 1971. 590 с.'

24. Бэкон Ф: О достоинстве и приумножении наук / Собр., Соч. в 2-х томах. Т.2. -М.:Мысль, 1971.-590 с.

25. Бурдье П. Социология политики. М., 1993. - 336 с.

26. Валлерстайн И. Миросистемный анализ. Введение. — М.: Территория будущего, 2006. 248 с.

27. Валлерстайн И. После либерализма; -^М.: УРСС, 2003. — 256 с.

28. Вико Дж. Основания новой науки о всеобщей природе наций. — М — К.: ИеП-Ьоок Иса, 1994. -656 с.

29. Вебер А. Антиглобалистские движения — начало великой смуты ХХГ века? // Мировая экономика и международные отношения. — 2001. № 12. С. 50-56:

30. ВеберА\ Избранное: кризис европейской культуры. — Спб: Университетская книга, 1999. 566 с.

31. Винделъбанд В. Избранное. М.: Юрист, 1995. - 687 с.

32. Вулъф Л. Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения. — М., 2003.

33. Гатагова JI.C. Империя: идентификация проблемы // Исторические исследования в России. Тенденции последних лет. М.: АИРО-ХХ, 1996. — 464 с.

34. Гартман Н. проблема духовного бытия.// Культурологи XX век.: Антология. М., 1995.

35. Гегель Г.В.Ф. Философия истории. Спб.: Наука, 1993. — 480 с.

36. Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества М.: Издательство «Наука», 1977. 705 с.

37. Гидденс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь. М.: Весь мир,- 2004 120 с.

38. Гобозов И.AI Введение в философию истории. М.: Теис, 1999.— 363 с.

39. ГорманДж. Грамматика историографии. // Вопросы философии 2011. - № 3. С. 45-53.

40. Гречко П. К Концептуальные модели истории. — М.: Логос, 1995. 141 с.

41. Гройс Б.Философ после конца истории. // Ускользающий контекст. Русская философия в постсоветских условиях. Материалы конференции (Бремен, 25-27 июня 1998 г.). Ad Marginem, 2002.- С. 147-160.

42. Гуревич А.Я. М.Блок и «Апология'истории» // Блок М. Апология истории, или Ремесло историка. — М.: Наука, 1986. — 256с.

43. Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. — М.; Искусство, 1984. — 350 с.

44. Гуревич А.Я'. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства: — М.': Искусство, 1989: — 396 с.

45. Гусейнов А:А. Диалог культур в глобализирующемся мире. — М.: Наука, 2005. 428 с:

46. Гуссерль Э. Кризис европейского человечества и философия // Вопросы философии. 1986. - № 3. с. 101-116.

47. Деррида Ж. Глобализация, мир, космополитизм // Космополис.- 2004. № 2(8). С. 125-140.

48. Деррида Ж. Письмо и различие. М.: Академический проект, 2000. — 495 с.

49. Диаътей В. Введение в науки о духе / Дильтей В. Собрание сочинений в 6> тт. Т. 1: Введение в науки о духе / Пер. с нем. под ред. B.C. Малахова. М.: Дом интеллектуальной книги, 2000. - 730 с.

50. ДроботГ.А. Глобализация: понятие, этапы, противоречия, оценки// Социально-гуманитарные знания. 2008. - № 2. с. 105-127.

51. Дудник С.И. История и историческое сознание. // Я. (А.Слинин) и МЫ: к 70-летию профессора Ярослава Анатольевича Слинина. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2002. (Серия «Мыслители». Выпуск X). с.147-168.

52. Дудник С.И. Солонин Ю.Н. Парадигмы исторического мышления XX века. Очерки по современной! философии культуры. Спб.: СпбФО, 2001. - 200 с.

53. Елъчанинов В.А. История наставница жизни. - М.: Знание, 1981 . — 64 с.

54. Жилъсон Э. Философия в средние века: от истоков патристики до конца XIV века. М.: Республика, 2004. - 678 с.

55. Зарецкий Ю.П: Истории; которые у нас не пишутся // Неприкосновенный запас: Дебаты о политике и культуре. — 2009. — №5*. С. 261-276.

56. Иейтс Ф. Искусство памяти. — СПб.: Университетская книга, 1997.

57. Ильин И. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа. М.: Интрада, 1998. - 256 с.

58. Ильин И Религиозный смысл философии. М.: ACT, 2003. — 694 с.

59. Ионов И.И Историческая глобалистика: предмет и метод // Общественные науки и'современность. — 2001. — № 4. с. 123-137.

60. Ионов ИН. Роль постколониального дискурса во взаимодействии макроистории и микроистории // Вестник Томского государственного университета. 2009. - № 2 (6). с. 54-56.

61. Кант И. Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане // Кант И. Сочинения: в 8-ти т. Т. 8. — М.: Чоро, 1994. С. 12-28.

62. Кант И. Критика способности суждения. Соч. В 6т. Т.5., — М., 1966.

63. Кант И. Критика чистого разума. — М.: Мысль, 1994. 591, с.

64. Каспэ С.И. Империя: генезис, структура, функции // Полис.— 1997.— №5. с. 31-48.

65. Кассирер Э. Философия символических форм. Т. 2. Мифологическое мышление. — М., Спб.: Университетская книга. 2002. — 280 с.

66. Киссель М.А. Историческое сознание и нравственность. — М.: Знание, 1990. 64 с.

67. Кнаббе Г. С. Империя изживает себя, когда окраины догоняют центр (Закат империй. Семинар) // Восток. 1991. - № 3. С. 75-77.

68. Козин Н.Г. Идентификация. История. Человек // Вопросы философии. -2011. -№ 2. С. 37-49.

69. Коллингвуд Р.Дж. Идея истории. Автобиография. — М., 1980. 485 с.

70. Коллонтай В. Эволюция западных концепций глобализации. // Мировая экономика и международные отношения. 2002. - № I.e. 24-30, - № 2. с. 32-38.

71. КондорсеЖ.А. Эскиз исторической картины .прогресса человеческогоразума. М^: Соцэкгкиз, 1936.1

72. Косолапое Н. Глобализация: сущностные и международно-политические аспекты // Мировая экономика и международные отношения. — 2001. — № 3. с.69-73.

73. Кристиан Д. К основанию* "Большой (Универсальной) истории" // Общественные науки и современность. 2001.- № 2. с. 137-146.

74. Кун Т. Структура научных революций: Пер. с англ. М.: 000«Издательство ACT».- 2003.- 605 с.

75. Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ. — М.: Медиум, 1995. 236 с.

76. Ле Гофф Ж. Предисловие //Блок М. Короли-чудотворцы: Очерк представлений о сверхъестественном характере королевской власти, распространенных преимущественно во Франции и в Англии. М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. -712 с.

77. Лосев А.Ф. Диалектика мифа. М.: Правда, 1990. - 655 с.

78. Левада Ю.А. Историческое сознание и научный метод // Философские проблемы исторической науки. М., 1969. С. 168-220.

79. Левашова A.B. Глобализация мира: миф или реальность? // Вестник Московского университета. Серия 18. Социология и политология. — 2001. — №1. с.15-28.

80. ЛиотарЖ. -Ф. Состояние постмодерна/ пер, с фр. H.A. Шматко — М.: Институт экспериментальной социологии, Спб.: Алетейя, 1998. — 160 с.

81. Лубский A.B. Альтернативные модели исторического исследования: концептуальная интерпретация (социально-философское исследование). Дис. на соискание уч. ст. докт. философских наук. — Ростов-на-Дону., 2005.

82. МаблиГ. О том, как писать историю. М.: Наука, 1993. 414 с.

83. Мариносян, X. Э. Национальное государство. Проблемы и перспективы в эпоху глобализации // Философские науки. 2008. — № 8. - С. 5-24

84. Мартыненко C.B. Глобализация и культура // Социально-гуманитарные знания. 2008. - № 5. с. 77-86.

85. Мейнеке Ф. Возникновение историзма. М.: РОССПЭН, 2004. - 480 с.

86. Мегилл А. «Великий нарратив» и историческая дисциплина // MONSTERA: (Философские проблемы социально-гуманитарного знания): Сб. науч. ст. Вып. 4.-М.: МГТУ-«МАМИ», 2004. С. 22-55.

87. Мелко М. Миросистемная теория: против и за // Сравнительное изучение цивилизаций: Хрестоматия / Сост., ред. и вступление С.Т. Ерасов. М.: Аспект Пресс, 2009. С. 526-537.

88. Миронов Б Н. Новая апология истории. (Размышления над книгой О. Медушевской). // Общественные науки и современность. 2011. — № 1. С. 139148.

89. Могильницкий Б.Г. О природе исторического познания. Томск, 1978.

90. Моисеев H.H. Быть или не быть человечеству? М.: Ульяновский дом печати, - 1999. 288 с.

91. Моисеев H.H. Универсальный эволюционизм // Вопросы философии. -1999.-№3. С. 3-28.

92. Назаретян А.П. Цивилизационные кризисы в контексте универсальной истории: синергетика, психология и футурология. М.: ПЕР-СЭ, 2001. - 239 с.

93. Назаретян А. П. Универсальная (Большая) история — учебный курс и поле междисциплинарного сотрудничества // Вопросы философии. 2004. - №4. с. 70-80.

94. Нора П. Всемирное торжество памяти // Неприкосновенный запас. — 2005. -№2-3. с. 206-207.

95. Олабарри И. "Новая" новая история: структура большой длительности // Ойкумена. Альманах сравнительных исследований политических институтов, социально-экономических систем и цивилизаций. Вып. 2. Харьков: Константа, 2004. с. 176-196.

96. Пантин В. И. Глобальная политическая история и современность // Общественные науки и современность. 2002. - № 5. С. 156-167.

97. Певтиев В., Черновская В. Развивающийся мир: глобализация или регионализация? // Мировая экономика и международные отношения. 2000. -№7, с.39-47.

98. Петров М.К. Самосознание и научное творчество. — Ростов-на-Дону: Издательство РГУ, 1992.,272 с.

99. Перов Ю.В. Историчность и историческая реальность //Серия «Мыслители» Выпуск 2. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2000. С.5-89.

100. Перов Ю. В. Сергеев К. А. Философия истории Гегеля: от субстанции к историчности. // Гегель Г. В. Ф. Лекции по философии истории. Спб: Наука, 1993. С. 5-54.

101. Поппер К Нищета историцизма // Вопросы философии. — 1992. № 8-10.

102. Поппер К, Открытое общество и его враги. Т. I. — М.: Феникс, Международный фонд «Кугр-урная инициатива». 1992. 448 с.

103. Поппер К. Открытое общество и его враги. Т. II.- М.: Феникс, Международный фонд «К) тыурная инициатива». 1992. С. 528 с.

104. Пригожин И. Стенгерс И. Порядок из хаоса. — М., 1986.

105. Проблемы цивилизации и варварства в свете междисциплинарного диалога философии и биологии // Вопросы философии. 2010. - № 11. С. 46-56.

106. Рашковский Е. Мировые цивилизации и современность : (К методологии анализа) // Мировая экономика и международные отношения. 2002. - № 1.-е. 14-18.

107. Репина Л.П. История исторического знания. М.: Дрофа, 2006. 288 с.

108. Рефуле Ф. Миф и история. // Символ. 1986. - № 15. с. 43-51.

109. Рибер А. Сравнивая континентальные империи // Российская империя в сравнительной перспективе. Сб. статей. М.: Новое издательство, 2005. с. 3339.

110. Рикёр П. История и истина. — Спб.: Алетейя, 2002. — 400 с.

111. Рикёр П. Память, история, забвение. — М.: Издательство гуманитарной -литературы, 2004. -728 с.

112. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. // Культурология XX век. Антология.- М., 1995, с.69-101.

113. Риккерт Г. Философия истории // Риккерт Г. Философия жизни. — Киев: «Ника-Центр», 1997.

114. Романовский Н.В. Историзация закономерность развития социологической теории // Социологические исследования. - 2008. № 10. С. 313.

115. Розов Н.С.Историческая макросоциология: методология и методы: Учеб.пособие. Новосибирск, 2009. - 412с.

116. Рокич Р. Глобальные проблемы и общечеловеческие ценности. — М.: Прогресс, 1990. 395 с.

117. Соломон К.Культурнаяэкспансия и экономическая глобализация /. К.Саломон // Мировая экономика и международные отношения. 2000: - № 1. - С. 105-115.

118. Семенов В. Е. Нисхождение в совершенный мир (Трансцендентальная. редукция в метафизике Платона, Августина, Декарта, Канта) // Вопросы, философии. 2010. - № 11. С. 126-137.

119. Симония Н. Глобализация и неравномерность мирового развития// Мировая экономика и международные отношения. -2001. №3. С 35-45.

120. Следзевский И. Диалог цивилизаций как смысловое поле мировой политики//Общественные науки и современность. 20П. -№ 2. С. 141-156.

121. Соколов Б:Г. Генезис исторического сознания в новоевропейской культуре: дис. . на соискание уч.- ст. докт. философ, наук. — Спб;, 2004.

122. Соколов Б.Г. Гипертекст истории. — Спб.: Санкт-Петербургское философское общество, ;2001. 193 с.

123. Тихонова С.В., Афанасъеев И.А. Общество риска: мифологизация одной парадигмы//Человек.- 2009: № 3: с: 57-63:

124. Тойнби А. Постижение истории. Сборник. М.::Прогресс, 1991L— 736 с.

125. Тоффлер Э. Шок будущего. М.: ACT, 2003. - 557 с.129: ТощенкоЖ.Т. Историческое сознание и историческая память. Анализ современного состояния // Новая и новейшая история. 2000. - № 4. С. 3-14.

126. Трельч Э. Историзм и его проблемы. М., 1994. — 719 с.

127. Тэйлор Э. Первобытная культура. М.: Политиздат, 1989. - 573 с.

128. Уайт Х. Метаистория. Историческое воображение в Европе XIX в.Екатеринбург. Изд-во Уральского университета, 2002: — 528 с.

129. Уваров П. История, историки и историческая память во Франции //Отечественные записки.- 2004.- №5(19). С. 192-211.

130. Уткин А. И. Глобализация: процесс и осмысление. М.: Логос, 2001. —454 с.

131. Федотова В.Г. Теория модернизации и Россия // Гуманитарный ежегодник. Вып. 3. Ростов н/Д, 2004.

132. Федотов Г. Судьба империй// Свободная мысль. 1992. -№5. с. 112-120.

133. Феоктистов Г.Г. Империя как тип структурного деления мира (Опыт классификации) // Общественные науки современность. 2000.- №2. с. 103-110.

134. Фукуяма Ф. Великий разрыв. М.: Изд-во ACT, 2003. - 474 с.

135. Фукуяма Ф. Конец истории. // Вопросы философии. 1990. - №3. с. 134155.

136. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек / пер. с англ. М.Б.Левина. М.: ACT: Хранитель, 2007. - 558 с.

137. Фукуяма Ф. Наше постчеловеческое будущее. М.: Изд-во ACT, 2003. 474 с.

138. Хаас Э. Б. За пределами нации-государства: функционализм и международная организация. // Цыганков П. А. Теория международных отношений : Хрестоматия* / Составление, научая редакция и комментарии П. А. Цыганкова . М.: Гардарики, 2002. - с. 334-347.

139. Хайдеггер М. Время и бытие. — М.: Республика, 1993. 447 с.

140. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М.: ACT, 2003. — 603 с. 145: Хейзинга Й. Задачи истории культуры. // Homo Ludens; Статьи'по истории культуры. - М.: Прогресс-Традиция, 1997. С. 216-273.

141. Чумаков А.Н. Философия глобальных проблем. Ml: Знание, 1994. - 159 с.

142. Шенаев В.Н. Глобализация объективный мировой процесс // Многоликая Европа: пути развития. - М., 2002. С. 123-131.

143. Шишков Ю. Глобализация — враг или союзник развивающихся стран? // Мировая экономика и международные отношения.- 2003.- № 4. — с. 3-14.

144. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. Т.1. Образ и действительность. М.: Айрис-пресс,- 2006.

145. Штомпка П. Социология социальных изменений. — М., 1996. 416 с.

146. Щученко В.А. Историзация культуры как требование кризисной эпохи. // Клио. Журнал для ученых. 2000. -№ 1. — с. 38-42.

147. Элиаде М. Космос и история // Избранные работы. — М.: Прогресс, 1987.312 с.

148. Яковенко И.Г. От империи к национальному государству (попытка концептуализации процесса). // Полис. 1997, - №4. — с. 117-128.

149. Яковец Ю.В. Глобализация и взаимодействие цивилизаций. — М.: Экономика, 2003. 411 с.

150. Янь Я. Государственная власть и изменения в культуре Китая. // Многоликая глобализация / под ред. П. Бергера и С. Хантингтона: пер с англ. В.В. Сапова. — М.: Аспект Пресс, 2004. с. 27-56.

151. Ясперс К. Истоки истории и ее цель / Ясперс К. Смысл и назначение истории. — М.: Республика, 1994. с. 113-140.

152. Яценко М.П. Глобализация как форма организации исторического процесса. Автореферат дис. на соискание уч. ст. докт. филос. наук. Спб., 2010.

153. Яценко М. П. Реконструкция прошлого и силовая интерпретация истории в условиях глобализации // Научная жизнь. — 2010. — №2. С. 30-37.

154. Bal M. Narratology: Introduction to the Theory of Narrative. 2 ed. — Toronto, 1997.

155. Burke P. Western Historical Thinking in a Global perspective 10 Theses // Western Historical Thinking. An Intellectual Debate. Jorn Rusen ed., Berghan books, 2002. pp. 15-30.

156. Christian D. Maps of time: an introduction to "Big history". Berkeley: Calif.: Univ. of California Press, 2003. 642 p.i

157. Christian D. The case for "Big history" // Journal of World History. 1991. -V. 2. № 2. pp. 223-238.

158. Christain D. The return of universal history // History and Theory, special issue on 'History and Theoiy: The Next 50 Years'. 2010. - Vol. 49. Issue 4. pp. 6-27.4

159. Geyer M., Bright C. World history in a Global Age // The American Historical Review. 1995. - Vol. 100, No. 4. Pp. 1034-1060.

160. Huntington S. The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order. -N.Y., 1996.

161. Iggers G. What is uniquely Western about the historiography of the West in contrast to that of China? // Western Historical Thinking. An Intellectual Debate. JornX

162. Rusen ed., Berghan books, 2002.

163. International communication and globalization: a critical introduction. / Ed.: A. Mohammadi. L.: Sage, 1997. - 228 p.

164. KungH. A global ethic for global politics and economics: L.: SCM, 1997. — 315 p.

165. Latourette K.S. The Christian understanding of history // The American Historical Review. 1949. - Vol. 54. No.2. pp. 259-276.

166. Marcus J. T. The consciousness of history. // Ethics. 1962. — Vol. 73, № 1. pp. 28-41.

167. Momigliano A. Two Types of Universal Histories: The Cases ofE. A. Freeman and Max Weber // The Journal of Modern History. 1986. - Vol. 58, No. 1. pp. 235247.

168. Patomäki H. Back to the Kantian "Idea for Universal history"? Overcoming 7 i Eurocentric accounts of the international problematic // Millenium: Journal of If International Studies. 2007. - (35) 3. p. 575 -595.

169. Rusen J. Historical consciousness: narrative structure, moral function and ontogenetic development. // Theorizing Historical Consciousness. Toronto: University of Toronto Press, 2004. pp. 63-85.

170. Rusen J. History: narration interpretation — orientation. — New York, Oxford : Berghan Books, 2005.

171. Rusen J. Making sense of time. Toward a universal typology of conceptual foundations of historical consciousness // Time and history: the variety of cultures. -New York, Oxford : Berghan Books, 2007. p. 5-20.

172. Söder H-P. From universal history to globalism: What are and for what purposes do we study European ideas? // History of European Ideas. — 2007. № 33. pp. 7286.

173. White H. The Westernization of World History // Western Historical Thinking. An Intellectual Debate. New York, Oxford : Berghan books, 2002. pp. 111-119.