автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Трансформация жанра романа в творчестве Роберта Вальзера

Полный текст автореферата диссертации по теме "Трансформация жанра романа в творчестве Роберта Вальзера"

На правах рукописи

НЕМЦЕВА Яна Станиславовна

Трансформация жанра романа в творчестве Роберта Вальзера

Специальность 10 01 03 - Литература народов стран

зарубежья (литература Швейцарии)

Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

Москва 2009

003469234

Работа выполнена в отделе литератур Европы и Америки новейшего времени Института мировой литературы им А М. Горького РАН.

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор

Владимир Денисович Седельник

Официальные оппоненты доктор филологических наук, профессор

Галина Викторовна Якушева

кандидат филологических наук Юрий Иванович Архипов

Ведущая организация Нижегородский государственный

лингвистический университет им Н А Добролюбова

Защита состоится «26» мая 2009 г в 15 ч на заседании Диссертационного совета Д 002 209 01 при Институте мировой литературы им. А М Горького РАН по адресу 121069, г Москва, ул. Поварская, д. 25а

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института мировой литературы РАН

Автореферат разослан « вз » апреля 2009 г

Ученый секретарь диссертационно1 о совета, доктор филологических наук

Т В Кудрявцева

Общая характеристика работы

Объект и предмет исследования. Объектом исследования явтяются четыре романа швейцарского писателя Роберта Вальзера (1878-1956) - «Семейство Таннер» (Geschwister Tanner, 1907), «Помощник» (Der Gehulfe, 1908), «Якоб фон Гунтен» (Jakob von Gimten, 1909), «Разбойник» (Der Rauber, 1925) Предмет исследования -динамика жанровых изменений, которые проявили себя в способах и принципах романного построения, устойчивость структурных особенностей, своеобразие авторского стиля, повествовательные подходы в изучении человека в определенном социуме, попытки автора использовать разные установки для анализа действительности в цечом

Актуальность исследования. Актуальность данного исследования обусловлена тем, что романы Роберта Вальзера в свете обозначенной проблематики на современном этапе мало изучены При этом выделенная проблема представляет собой важный аспект в понимании поэтики повествовательного искусства швейцарского писателя

Цели и задачи исследования. Цель исследования состоит в том, чтобы на примере четырех романов Роберта Вальзера рассмотреть их жанровую специфику, исходя из содержательных и формальных признаков, проанализировать способы построения текста, понять процессы их взаимоотношений с литературной традицией и изложить эволюцию жанрового развития романов от неоромантизма к постмодернизму Реализация поставленной цели конкретизировалась в решении следующих задач исследования-

1) изучение теоретической проблемы, связанной с определением и категорией романного жанра,

2) анализ художественного языка и смысловой стороны поэтического искусства в вышеназванных романах (создание и функционирование поэтических образов, выбор темы и ее использование как сюжета),

3) рассмотрение закономерностей развития поэтической структуры в четырех романах и определение диапазона жанровых изменений,

4) выяснение, какими способами внешние и с точки зрения изменяющейся структуры, случайные влияния выполняют роль импульсов движения,

5) выявление признаков, указывающих на трансформацию романного жанра

Степень изученности темы. Данное диссертационное исследование является первым в России Ни в русском, ни в немецкоязычном литературоведении не существует отдельных монографий, посвященных изучению романного творчества Вальзера в полном объеме В течение многих пет предметом исследования ученых была либо «малая проза», либо «берлинская трилогия», включающая в себя три первых романа писателя «Разбойник», как правило, оставался за пределами совокупных исследований Утверждать же, что автор предвосхитил литературные направления второй половины прошлого века, можно только в свете анализа последнего романа Вальзера Кроме того, говорить о трансформации романного жанра, ограничивая исследование только тремя первыми вальзеровскими романами, нецелесообразно

Среди исследователей, обращавшихся в той или иной мере к изучению эволюции романного жанра в творчестве Вальзера, можно назвать Герхарда Пиньеля (Pimel G Robert Walsers „ Geschwister Tanner" Zurich, 1968), Дагмар Гренц (Grenz D Die Romane Robert Walsers München, 1974), Ханса Циммерманна (Zimmermann H Der babylonische Dolmetscher Frankfurt a M, 1985), Аннетту Фукс {Fuchs А Dramaturgie des Narrentums München, 1993), Даниелу Mop (Mohr D. Das nomadische Subjekt Ich-Entgrenzung in der Prosa Robert Walsers Frankfurt a M., 1994), Кила Хонга (Hong К Selbstreflexion von Modernität in Robert Walsers Romanen Wurzburg, 2002), Иорга Галлуса (Gallus J Labyrinthe dei Prosa Munster, 2004) и некоторых других

Методологические основы исследования. Методологической основой для решения центральной задачи исследования - анализа жанровой трансформации в романах Вальзера - послужили разработки ученых разных школ и направлений последней трети XX в в области теории романного жанра (А В Михайлов, H Т. Рымарь и др ) Кроме того, работа опирается на концепцию жанра, созданную в рамках русской формальной школы (Ю H Тынянов и др ), а также на традицию изучения жанра в литературоведческом структурализме и постструктурализме (Р Барт, Ю Кристева, Ж Деррида) В методике учитываются также достижения таких исследователей романного жанра как Г К. Kochkos и А Я Эсалнек Это определи по структуру диссертации, в частности, объединение теоретического и практического подходов к изучению романного жанра в творчестве Вальзера В вопросах жанровой специфики романа, его происхождения, универсальности и вариативности мы опираемся, прежде всего, на труды M M Бахтина, В В Кожинова, H Д Тамарченко

Основные положения, выдвигаемые па защиту.

1 Каждый из четырех романов Роберта Вальзера представляет собой уникальное, не повторяющееся с точки зрения композиционного построения и поэтической техники произведение, что свидетельствует о трансформации романного творчества писателя от произведения к произведению.

2 В своих романах Вальзер в одинаковой степени мастерски пользуется художественными приемами нескольких литературных стилей Роман «Семейство Таннер» представляет собой синтез жанровых примет неоромантизма, импрессионизма и модернизма Реалистическая основа «Помощника» отражае! замысел автора о создании произведения согласно классическим принципам построения романной структуры и традиционным способам художественного повествования Анализ жанровых признаков романа «Якоб фон Гунтен» позволяет отнести это произведение целиком к модернистскому стишо А в романе «Разбойник» четко выделяются признаки авангардизма и экспериментального романа

3 Роман «Разбойник» является новаторским произведением Вальзера, поскольку предвосхищает такие направления как авангардизм и постмодернизм Отчуждение писателя от популярных литературных норм и канонов означало его свободу как художника и помогло ему ь создании новой повествовательной формы, что отразилось в художественном синтаксисе и семантике произведения

4 Художественные средства Вальзера, проявляющиеся в простоте и некоторой «детскости» повествовательного стиля, отражают самобытность писателя, сумевшего, несмотря на кажущуюся безыскусность своих романов, создать продуманную <лрук1уру каждою произведения

Научная повнзна исследования. Новаторство диссертации определяется широтой охвата материала, глубиной его аналитического освоения и новизной трактовки сложного историко-литературного явления В пределах данной работы изучены и обобщены новейшие исследовательские достижения по теме жанровых особенностей романов Вальзера Столь подробный, проводимый на конкретных примерах анализ поэтических особенностей романов Вальзера впервые позволяет увидеть и показать своеобразие их жанровых трансформаций

Научно-практическая значимость и апробация работы. Результаты данного диссертационного исследования могут найти применение при подготовке общих и специальных курсов по современной западноевропейской литературе в высших учебных заведениях Основные положения и выводы работы нашли отражения в

докладах на научных конференциях («Тертеряновские чтения», Москва, ИМЛИ, 2005, 2006) и в сообщении на заседании кафедры иностранных языков Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного Университета (2006). Работа обсуждена в Отделе литератур Европы и Америки новейшего времени ИМЛИ РАН По материалам диссертации опубликовано четыре статьи

Структура и объем исследования. Структура диссертации определена целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и приложения Объем работы составляет 206 страниц Библиография насчитывает 240 наименований

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во ВВЕДЕНИИ обосновывается актуальность темы и выбор предмета исследования, формулируются задачи и излагаются методологические основы работы, представлен обзор основных тенденций исследования романов Роберта Вальзера В этой же части проанализирована степень изученности романного творчества писателя в отечественном и зарубежном литературоведении

ПЕРВАЯ ГЛАВА носит название «Начало романного творчества Роберта Вальзера. Роман „Семейство Таннер"».

Первый раздел посвящается берлинскому периоду (1905-1912) в жизни Вальзера и значению в становлении и развитии его писательской манеры, поскольку впечатления и опыт, собранные автором за это время, отразились на всем его дальнейшем творчестве Этот период, или первая вальзеровская «семилетка» (а всего их было три), заложил фундамент для развития своенравной творческой индивидуальности Опыт общения со столичной богемой, знакомство с кругом высокой культуры вскрыли и закрепили основное качество вальзеровской прозы

- утверждение гуманистического начала в литературе Гуманизм писателя вырастал из глубокого сочувствия к «низшим слоям»1. В результате писатель бежит от высшего литературного общества, чтобы в своих произведениях рассказать о далеком и неинтересном для этих «изысканных собраний» маленьком швейцяпце, бесправном труженике о котором до Вальзера писать было не принято. Таким образом, в берлинский период определяется ведущая тема вальзеровских романов

- испытание общества одинокой, духовно неукротимой личностью и, как следствие, расшатывание и разрушение привычной стройной картины швейцарской идиллии

' Цит по История швейцарской литературы в 3 т М ИМЛИ РАН, 2005 T III С 74

6

Несмотря на значительное влияние Келлера, Бюхнера, Клейста, Ленца, Ленау и Брентано на становление и формирование поэтического языка Вальзера, творчество писателя не явилось простым подражанием этим образцам Оно выходило за привычные рамки романного повествования, вбирая и концентрируя в себе лучшее от Гельдерлина и Жан Поля, Стендаля и Достоевско1 о. Выбор языка, техники, тематики и настроения в романах писателя никогда не бывают случайными Мастерство, которое Вальзер шлифует и оттачивает во время своею пребывания в Берлине, со всей полнотой реализуется как в его первых романах, так и в совершенно новаторском для того времени «Разбойнике»

Во втором разделе главы анализируется структура первою берлинского романа «Семейство Таннер» (Geschwister Tanner, 1907), выделяются и формулируются предпосылки для дальнейшей эволюции романного жанра в творчестве Вальзера

Роман представляет собой собрание воспоминаний, писем и сочинений главного героя Симона Таннера Через него Вальзер рассказывает о своих ранних годах странствований, об опытах детства и об особенно близких братьях и сестрах Симон Таннер, недовольный служащий и еще неуверенный поэт, мечтатель, беспрестанно старающийся отучить себя от необузданных фантазий и беепчодных мечтаний, воспитать в себе «сухость» и следовать «наставлениям» - все это Роберт Вальзер сам На первый взгляд «Семейство Таннер» состоит из сцен-зарисоЕок, сюжет которых предельно прост Незамысловатая фабула и отсутствие богатой событийности позволяют писателю остановить внимание и подробно разобрать внутренний мир героя При несложном строении романа эксцентричность текста достигается посредством последовательного, вплоть до последней главы знакомства читателя с героями, членами семьи Симона Таннера - братьями Каспаром, Клаусом, Эмилем, сестрой Хедвигой, родителями Все они описаны очень ярко и не могут быть спутаны друг с другом Кроме вышеназванных персонажей бремя сюжетной традиции несут на себе второстепенные действующие лица- Клара Агапайя, Роза, Эрвин, Себастиан, госпожа Вайс, безымянная заведующая курзалом, многочисленные работодатели, которые являются для Симона своего рода катализаторами внутренней работы души и помогают ему на пути самопознания Таким образом, психологическое состояние героя получает развертывание в сопутствующих персонажах, в миры которых от главы к главе происходит вторжение героя

В своей фрагментарной структуре «Семейство Таинер» соответствует, с одной стороны, устаревшей модели приключенческого

романа, а с другой - напоминает плутовской роман конечно, назвать приключениями происходящие с героем события нельзя, но бытовая картина швейцарской жизни начала XX в представлена довольно ярко Беспокойный искатель смысла жизни Симон Таннер странствует по миру, с каждой новой встречей набирается опыта, но сам в существе своем совершенно не меняется

Роману можно было бы дать подзаголовок «Сентиментальная прогулка» В «Семействе Таннер» более двадцати раз описываются самые разные прогулки - преимущественно пешие по Цюриху -главному месту событий, а также двух- и трехдневные походы молодого человека по близлежащим городам и деревням По замыслу писателя восхождения Симона на холмы и его спуски в низины - метафорическая параллель его жизненных взлетов и падений Его прогулки являются своего рода соединительными звеньями в цепи незамысловатых событий. Внутренняя красота героя раскрывается перед читателем именно во время его одиноких путешествий Наедине с природой Симон дает волю своим настоящим чувствам и мыслям, а на людях желает казаться волевым и независимым человеком Прогулки и ситуации «испытания» можно множить без конца, поэтому Вальзер просто обрывает повествование, давая понять, что его герой не в состоянии преодолеть трагический разрыв между общественными установлениями и потребностями неординарной личности

Структурная организация романа «Семейство Таннер» довольно проста для изложения истории о Симоне автор использует традиционный линейный принцип построения произведения Временные константы определяются четырьмя временами года повествование начинается весной и заканчивается на Рождество Наступление нового сезона как бы подводит итог очередному этапу в жизни героев Однако подобная упорядоченность служит лишь для определения внешних границ романа Внутри же повествования (в пределах весны, лета, осени или зимы) события можно переставлять местами, что отражает новаторский для того времени принцип монтажности Достигается это посредством ослабления роли фабулы и редуцирования событийного ряда

Ведущим началом художественного мира романа с 1 ¿понятен не сюжет, а смысловая нагрузка Читатель, относящийся, по предположению автора, к обществу, которому герой произносит свои обвинительные монологи, как и Симон, должен пройти испытание дочитать малособытийный, но идейно значимый роман до конца, а затем примкнуть либо к бездушному миру деловых людей, либо встать

на позиции свободолюбивого героя, вынужденного «руками и жлами отстаивать свое право» быть человеком.

К новаторским признакам романа относятся кроме принципов монтажности и дефабулизации трансформация модели приключенческого и плутовского романов, а также романа-испытания, именуемого отныне «испытание наоборот», поскольку экзамену подвергается не герой, а общество, в котором он живет. Таким образом, в «Семействе Таннер» наблюдается гармоничный синтез нескольких литературных жанров - романа-приключения, романа-странствия, романа-испытания, романа-автобиографии и романа-мировоззрения

В третьем разделе главы роман «Семейство Таннер» анализируется с точки зрения преломления и взаимодействия в рамках одного произведения нескольких литературных течений рубежа XIX-XX вв «Семейство Таннер» - роман Вальзера, в котором писателю на реалистический прототип удалось наложить импрессионистические зарисовки и органично вплести в романную канву неоромантические и модернистские черты

В романе автор остро касается вопроса о нравственном противостоянии героя общественному злу - обезличиванию и обездушиванию Будучи самым непутевым из многочисленного семейства Ганнеров, двадцатилетний Симон исполнен наивной веры в то, что сумеет «остаться человеком»2 при любых условиях. Молодой человек пытается бороться с обыденностью существования, горячо и страстно отрицая в своих монологах все прозаическое и застоявшееся Таким образом, писатель наделяет Симона основными чертами неоромантического героя - конфронтационными отношениями с обществом, одиночен 1вом и духовной неукротимостью Рассказывая о себе слушателям в различных жизненных ситуациях, Таннер познает себя, открывает в себе новые черты и качества Его способ самоутверждения - в противопоставлении себя окружению, в подчеркивании своеобразия своей личности Романтически страстные диалоги Симона - это обвинительные акты обществу, в котором нет места для бескорыстного служения людям.

Наряду с характерными признаками неоромантизма в романе обнаруживаются мастерски выполненные импрессионистические зарисовки Вальзер использует импрессионистическую технику для передачи переменчивых состояний героев и для описания тончайших нюансов их характеров. Кроме того, в романе налицо основные признаки живописного импрессионизма, которые выражены в точной и красочной фиксации «переходных» состояний природы Стремлением к

2 WalserR GeschwisterTanner Frankfurts M, 1986 S 257

9

достижению эффекта пленэрности обусловлен интерес Вальзера к пейзажу изображаемые им жанровые сцены происходят, как правило, на открытом воздухе, что превращает прогулки Симона в пестрые и наглядные картины Литературному импрессионизму в романе свойственны фрагментарность и отрывочность повествования Порой при чтении пассажей, где первое лицо - действительно сам автор, возникает ощущение логического пробела, и объясняется оно в этом случае не отсутствием контекста, а особенностью стиля Вальзера, когда последовательность фраз определяется у него не всегда понятным смыслом каждой отдельной мысли, а часто единством импульса, их родившего

И, наконец, уже применительно к первому роману Вальзера можно говорить о наличии в нем типичных черт модернистского письма В первую очередь это отражено в стремлении главного героя смоделировать близкую ему реальность, создать собственный мир, во-вторых, это проявляется в сюжетных скачках и прерывании прямолинейного повествования; в-третьих, наблюдаются тенденции к преобразованию синтаксических конструкций

«Семейство Таннер» - результат художественного поиска, в котором Вальзер находился в начале своего творческого пути Ощущавшаяся автором потребность в новом способе повествования повлекла за собой его уход из литературной богемы, и, как следствие, необходимое на тот момент удаление от привычных художественных образцов, разрыв устоявшегося творческого круга Отличительной особенностью романа является нетрадиционность повествовательною стиля Писатель не придерживается строго жанрового канона, он использует различные романные типы и литературные направления, что, однако, не нарушает целостность произведения, позволяя воспринять его как совершенно оформившийся и законченный текст Кроме того, в «Семействе Таннер», созданном, напомним, в самом начале XX в, находит свое воплощение модернистский культурный и духовный контекст, который потребует нового типа художественного восприятия действительности только к середине 1950-х гг

ВТОРАЯ ГЛАВА называется «Жанровые модификации в романе „Помощник"».

Первый раздел второй главы представляет краткую, но необходимую историю замысла произведения, которое также относится к берлинскому периоду вальзеровского творчества. Поводом к написанию нового крупного произведения стал конкурс, объявленный столичным издательством „August Scherl Verlag" в 1907 г, в результате

чего Вальзер за шесть летне-осенних недель создаст свои второй роман под названием «Помощник» {Der Gehulfe, 1908) Произведение получило благосклонные отзывы именитых критиков, и следствием этого стал второй, и даже третий тираж романа, на коюрые решился основной издатель и почитатель Вальзера Бруно Кассирер

Материалом к написанию произведения стало пребывание Вальзера в местечке Веденсвиль, где он с июля 1903 по январь 1904 гг был ассистентом инженера в расположенной на живописном холме неподалеку от Цюрихского озера вилле «Под вечерней звездой» и где его работодателем был изобретатель Карл Дублер Таким образом, как и предыдущий роман, «Помощник» имеет в своем основании полное автобиографическое происхождение Об этом свидетельствую! имена главных героев, а также связанные с содержанием романа топографические названия

Приняв приглашение участвовать в конкурсе, Вальзер непроизвольно ставит перед собой задачу создать на этот раз произведение, которое, наконец, принесло бы ему долгожданный успех Он прекрасно разбирался в современных литературных вкусах, и понимал, что массовый читатель еще не готов к «произведениям будущего века», поэтому он был вынужден ограничить себя в своем творческом поиске и писать гак, «чтобы народу нравилось»3 Подобный самонастрой лишь свидетельствует о высоком классе мастерства писателя и показывает степень его владения пером Вальзер вводит в роман мотивы любви, печали, серьезности и благородной романтики В результате этого возникает произведение, имевшее бочьший успех у читателей, нежели первый роман, однако, с точки зрения развития Вальзера как писателя его «Помощник» является своего рода регрессивным текстом характерные авторские особенности и писательская самобытность, отмеченные в «Семействе Ганнер» и получившие еще большее развитие в «Якобе фон Гунтене» и «Разбойнике», не отражены в полной мере во втором романе Тем не менее, в «Помощнике» Вальзер использовал иные новаторские приемы, сложную повествовательную перспективу и разновидности романа социального типа, которые также заслужили внимания в работе

Во втором разделе главы анализируются принципы художественного повествования в романе «Помощник», структура которого сложнее и целостнее структуры первого романа По сравнению с «Семейством Таннер», где однозначно просматривается своеобразие вальзеровского письма, в «Помощнике» наблюдается

3 Зеелиг К Прогулки с Робертом Вальзером Фрагменты кчиги Пер В Седельника M «Иностранная литература»,2007 №7 С 221

своего рода возвращение к классическому принципу романного изложения Писатель делает «шаг назад» и обращается к привычной форме изложения сюжета в первую очередь это связано с тем, что в центре повествования главный герой - Иозеф Марти - отныне находится не один, а в тесном окружении целого ряда второстепенных героев, без которых развитие сюжета просто невозможно - супруги Тоблер, их дети, служанка Паулина, господин Вирзих, его мать и т д Во-вторых, в отличие от «Семейства Таннер», где Симон представлен в веренице сменяющихся событий, Марти показан только в одном постоянном качестве - как секретарь «технического бюро» инженера-изобретателя Тоблера Описываемые события происходят в территориально ограниченном пространстве Цюрих - Беренсвиль -вилла, сюжет подробно повествует о крахе деловых надежд инженера-неудачника и приобретении помощником нового жизненного опыта

«Помощник» представляет собой роман социального типа в двух его разновидностях- бытовой и семейный Для подобного повествования характерно наличие соответствующего фона «Помощник» как фрагмент повседневной швейцарской жизни является также и «моментальным снимком» социально-экономического положения Швейцарии, каким был в свое время «Мартин Заландер» Готфрида Келлера Но при этом в сравнении видна и разница эпох1 то, что у Келлера выглядело как непререкаемость и солидность, у Вальзера охвачено судорогой предвоенного кризиса

Ведущая тема романа - банкротство и упадок бюргерской семьи -уже не нова Подобный сюжет был к тому времени известен и вполне традиционен Однако новаторством Вальзера стало придание этой теме нового поворота и выдвижение в центр романного повествования не буржуа Тоблера, а его бедного наемного служащего Иозефа Марти, который предстает перед читателем в излюбленном вальзеровском образе - Commis - помощника людям Глазами бесправного Иозефа читатель смотрит на кажущуюся поначалу солидность хозяина особняка, на его неразумно организованное коммерческое дело и, как резучьтат, на печальный закат семейства инженера-неудачника

Таким образом, взяв довольно распространенный сюжет, Вальзер благодаря необычному повествовательному ракурсу затронул существенные проблемы наемного труда, которые до него швейцарская литература обходила стороной Деловые отношения, представленные в романе, являются по замыслу автора отражением времени и проблем общества, которые возвели для Йозефа блестящий фасад, спрятав за ним хрупкую и шаткую реальность Помощнику со временем удается обнаружить всю лишь видимую стабильность существования дома

Тоблеров и от этого он искренне страдает Сюжетное напряжение возникает из несоответствия между надеждами служащего и реальным положением дел фирмы В отличие от Симона Татшера, тоже одержимого идеей послужить людям, Йозеф не занимает изначально позицию аутсайдера, он по-настоящему верит и надеется, что сможет обрести на вилле постоянную работу и даже семью Лишь в самом конце, после подтверждения всей зыбкости тоблеровского благополучия, он оставляет свою должность и уходит

«Помощник», созданный согласно классическим канонам построения романной структуры и традиционным способам художественного повествования, явился, тем не менее, новаторским произведением во-первых, Вальзер обновил главного героч (отныне им мог быть простой слуга), во-вторых, для объективизации повествования усложнил повествовательную перспективу (события излагаются с трех точек зрения- Иозефа, рассказчика и жителей деревни), и, в-третьих, вскрыл актуальные социальные проблемы, о которых ранее не принято было писать (неустойчивость швейцарского мира, повсеместная безработица, нравственный, материальный и духовный кризис общества, распад привычного бюргерского уклада жизни)

В третьем разделе второй главы на примере того же романа речь идет об особенностях индивидуального вальзеровского стиля, который проявляется, во-первых, в содержательной стороне его романов аначизируя действительность, изучая общество, в котором он жил, Вальзер пытается привить своим героям надежду и веру в то, что их существование не бессмысленно и имеет своей целью служение ближним Йозеф, к примеру, наблюдая за ложно значительной деятельное 1ью инженера, тяготится такой жизнью, однако не торопится расставаться с иллюзиями Он словно надеется на чудо, которое сделает бессмысленный труд полезным и тем самым вернет надежду на осмысленное существование И все же ни один из героев писателя не выдерживает испытания, они просто бегут от действительности, потому что это не борцы, а мечтатели, совсем как их создатель И Симон Таннер, и Йозеф Марти, и Якоб фон Гунтен - герой третьего романа, -одно и то же лицо Надежда на чудо и разочарование, попытка борьбы и отступление - вот содержательные средства, которые помогали Вальзеру чутко реагировать на внутренние толчки тогдашнего общественного бытия

Лексическая сторона индивидуального вальзеровского стиля заключается в богатейшем словоупотреблении писателя Красоту вальзеровского языка отмечали даже его ранние критики Если в синтаксическом плане Вальзер предпочитает в «Помощнике» простые

предложения, объединенные по преимуществу сочинительной связью, то в словарном плане его язык выходит далеко за рамки простого словоупотребления Однако, несмотря на это, язык писателя вполне гармоничен и отличается абсолютной слитностью с содержанием.

Другое яркое художественное средство, относящееся к индивидуальному вальзеровскому стилю, - использование в «Помощнике» спонтанного контекстного перемещения, которое позволяет автору менять расположение духа читателя Такое «забавное перескакивание в совершенно другое настроение» А. Цоллингер называет «основным средством внутреннего движения в книгах Вальзера»'1 Постоянное колебание от одного смыслового плана к другому, от веселости к растроганности, от важного к незначительному, от большого к малому, и наоборот, акцентировано самим автором

Следующая особенность вальзеровского стиля - принцип предметного одушевления Наделение сил природы чертами, свойственными людям, не является чем-то новым, однако, в «Помощнике» это несет важную стилистическую и смысловую нагрузку попытки Марти обрести друзей на новом месте службы остаются безуспешными, он вынужден пребывать в этом оказавшимся недобрым к нему мире в одиночестве. Но являясь существом социальным, Иозеф начинает искать общества у природы. Контакт этот, конечно, односторонний, но он все же есть, а для конкретизации своих собеседников помощник наделяет их человеческими чертами внешности и характера

В результате анализа романов «Помощник» и «Семейство Таннер», в котором наблюдались определенные тенденции к обновлению как языка, так и всей романной формы в целом, можно утверждать, что «Помощник» отразил в себе существенные жанровые изменения В первую очередь это связано с самим принципом романного изложения, который мы однозначно определяем как традиционный Во-вторых, в отличие от «Семейства Таннер», основа художественного повествования «Помощника» - реалистическая Третья особенность жанровой модификации - это объективизация повествования благодаря нескольким повествовательным перспективам, чего не было в «Семействе Таннер» и что, как мы увидим, не встретится в последующих произведениях Таким образом, перечисленные особенности позволяют воспринять и охарактеризовать роман «Помощник» как жанровую модификацию традиционного реалистического романа

4 Zollinger A Robert Walsers Roman „Der Gehulfe" ProHelvetia Dossier Literatur im Zyttloge Verlag S 37

14

В рамках ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЫ - «Вариативность и жанровое своеобразие романа „Якоб фон Гунтен"» - внимание сосредоточено на признаках движения романного жанра в творчестве Вальзера

В первом разделе третьей главы речь идет о жанре литературного дневника на примере романа «Якоб фон Гунтен» {Jakob von Gimten, 1909) - последнего из берлинской трилогии В основу этого произведения, известного также под названием «Институт Бенъямента» {Institut Benjamenta), лег период обучения Вальзера в берлинской школе слуг летом 1905 г.

Якоб, главный герой произведения, делает вывод из негативного опыта своих предшественников - Таннера и Марти - и отказывается от личностных притязаний Он становится учащимся небольшой школы по подготовке домашней прислуги, чтобы в атмосфере пансиона отрешиться от собственной воли и стать «совершенным слугой»

Роман имеет подзаголовок «Дневник» {Em Tagebuch) и повествуется от первого лица. В произведении налицо субъективный характер и отрывочность, мимолетность, фрагментарность изложения того, о чем идет речь В тексте нет обращения к читателю Рассказчик разговаривает только сам с собой, и поэтому не обращает особого внимания на стиль, тематику или последовательность описываемых событий Записи Якоба не датированы - его школа вырвана из потока времени. Роман представляет собой не журнал для периодической записи событий, а литературный дневник, в котором художественное обобщение важнее правды факта

В своем дневнике герой, с одной стороны, пытается отвести душу, выговориться, пусть даже перед случайным собеседником Но поскольку соученики Якоба сплошные «недотепы», то он изливает свои мысли на бумаге Дневник могли бы заменить письма, но отправлять их некому- «опасаясь быть раздавленным авторитетом отца»5, мальчик бежал из дома С другой стороны, дневник Якоба выполняет, исповедальную функцию, о которой свидетельствуют покаянные высказывания юноши. Раскаяние героя в некоторых своих поступках переходит в самоосуждение, становясь организующим и оформляющим внутреннюю жизнь началом, принципом ценностного видения себя

Деловой характер дневника выражен автором в отчетах о проделках героя и его однокашников - Генриха, Крауса, Шахта, Жилинского, Фукса и длинного Петера, а также о событиях, происходивших в Институте на протяжении нескольких месяцев. Поначалу фон Гунтен, юный отпрыск некогда знатного и богатого рода,

5 Вальзер Р Помощник, Якоб фон Гунтен Романы, Миниатюры Пер с нем Н Федоровой, Ю Архипова / Вступ ст Ю И Архипова - М, 1987 С 208

испытывает в заведении, где учат аскетизму и послушанию, чувство истинного удовлетворения Он готов затеряться в обществе других соучеников - «нулей без палочки, круглых как мяч»6 Но внутренняя свобода - «врожденное свойство» его натуры - не позволяет Якобу оказаться в полном подчинении у владельца школы - господина Беньямента и его сестры-учительницы - Лизы Беньямента, что отражается в его поступках, нарушавших строжайшую регламентацию Института

Роман оканчивается описанием закрытия пансиона После неожиданной емьрти фройляйн Лизы, ученики расходятся по «раздобытым господином директором местам»7, а недоучившийся Якоб вместе с теперь уже бывшим владельцем Института решают отправиться на поиски приключений в Африку Герои вновь не находят для себя другой альтернативы, кроме неоромантического бегства

Таким образом, роман «Якоб фон Гунтен» является еще одной разновидностью вальзеровского романного творчества Имея сходные сюжетные мотивы и тяготение к дневниковой форме, в целом роман совершенно не похож на предыдущие произведения Писателю удается создать обновленную форму литературного дневника - вневременную, и, как следствие, непоследовательную Такой дневник служит отображением внутреннего, порой хаотичного, мира героя, и не имеет целью показать развитие человека в связи с последовательно описываемыми в дневнике событиями Он помогает излить и переосмыслить накопившиеся чувства, облегчает пребывание в пансионе и существование в столичном городе вообще

Во втором разделе третьей главы рассматривается поэтическая структура романа «Якоб фон Гунтен», который отличается очень сложным - при всей ясности, даже прозрачности формы - содержанием В произведении много символов, аллегорий, парабол, метафор, оно необычно и трудно для истолкования Фантазии, сны, видения придают ему объемность и I лубину Кроме названий «роман-дневник» и «роман становления» ему можно дать подзаголовок «роман-мистерия» Писатель словно хочет высказать какую-то открывшуюся ему тайну, но по каким-то «загадочным причинам» не может этого сделать и лишь намекает на ее существование

С точки зрения поэтической структуры текста наиболее интересной для рассмотрения является проблема хронотопа В основе «Якоба фон Гунтена» хронотоп следующий - путь становления человека, ищущего истинное познание мира и своего места в нем Путь

6 Там же, с 232

7 Там же, с 295

этот проходит через разные по длительности, большей частью «размытые» временные этапы События и связанные с ними переживания, описываемые Якобом в дневнике, не все1да поддаются фиксации с помощью точной датировки, движение внутренней жизни не укчадывается в рамки жесткой хронологии, а часто идег зигзагами и скачками Подобная невнимательность к временному пространству естественна для литературного дневника Здесь возможны и забегания вперед, и неожиданные, ассоциативные экскурсы в прошлое, и проекции в возможное будущее, и поэтические счияния мыслей о настоящем и ушедшем времени.

Пространственные пределы романа ограничиваются стенами учебного заведения, которое практически не имеет связи с внешним миром (читателю ничего не известно о том, выходит ли в город воспитательница Лиза Беньямента, а также покидает ли свою канцелярию директор) Действие (если речь не идет о фантазиях Якоба) разворачивается преимущественно в классной аудитории и ученических комнатах, иные из которых похожи на «крысиные норы или собачью конуру»8

Записи Якоба полны тончайшей иронии, которая является самым подходящим стилистическим приемом, помогающим воспринимать это трагическое произведение через призму юношеского восторженного и легкого отношения к жизни Маски пересмешника и шута, которые время от времени надевает Якоб, имеют для романа важное значение -аллегорическое разоблачение всяческой конвенциональности в человеческих отношениях

Выполняя одну из основных задач поэтики, можно констатировать, что третий вальзеровский роман имеет четкую структуру при невероятно сложном содержательном наполнении Произведение строится на взаимосвязи действительных и фантастических событий, что является специальным авторским приемом, с помощью которого достигается эффект полноты, а порой и красоты того убогого мира, в котором представлен герой Словесная игра и ирония героя служат для иносказательного выражения сомнения в узости устоявшихся человеческих мнений и нерушимости внешне столь прочного общественного порядка Автор пародирует самоуверенную важность Швейцарии и через изображенную в романе ситуацию заката предсказывает падение Европы

Третий раздел третьей главы посвящен рассмотрению модернистских черт в романе «Якоб фон Гунтен» На основании сравнительного анализа жанровой структуры романа можно

8 Там же, с 211

утверждать, что структура последнего - модернистская Этот вывод базируется на следующих наблюдениях во-первых, в произведении использован совершенно новый вид повествования, подтверждающий разрыв с историческим опытом художественного творчества, результатом которого становится обновление художественной формы и появление так называемого «вневременного литературного дневника» Кроме этого, в романе доведены до совершенства приметы ретроспекции - фрагментарность целого, смещение временных уровней, вопрошающая интонация, открытость авторской позиции, искусство гротеска и подтекста Во-вторых, к обновленной форме повествования необходимо отнести обогащение словоупотребления героев, а также усложнение синтаксических конструкций В-трегьих, герой-повествователь создает свою реальность, перемежающуюся снами, грезами и мистическими фантазиями, в которых появляются окружающие его люди в том образе, в каком бы ему их хотелось видеть на самом деле Для Якоба существует одна реальность - его ощущения - «я так ощущаю» Эгому ощущению он стремиться придать достоверность истины, из чего следует, что первичным для героя является его собственное сознание В результате перед читателем возникает образ загадочного учреждения, отгороженного от реальной жизни и своими гранями, словно соприкасающегося с четвертым измерением

«Якоб фон Гунтен» стал последним романом вальзеровского берлинского периода Похоже, что эстетика модернизма стала наиболее близка Вальзеру не только в творчестве, но и в жизни, поскольку отныне моделью существования для писателя стало обнаружение всякого рода отчуждений и границ, критические высказывания, эпатажное поведение. Весной 1913 I Вальзер возвращается в родную Швейцарию

Созданный лишь через два года после «Семейства Таннер» и через год после «Помощника» роман «Якоб фон Гунтен» предстал перед критиками и читателями как произведение нового типа С первым романом его объединял преимущественно принцип изложения сюжета в виде небольших по объему записей, размышлений, зарисовок, которые в «Семействе Таннер», однако, совсем не выглядят как дневниковые заметки Со вторым романом «Якоба фон Гунтена» объединяет

сюжет В обоих произведениях герой наблюдает за распадом предприятий, однако, если в «Помощнике» Йозеф Марти пытается оттянуть этот момент краха и искренне переживает за дело патрона, то Якоб, наоборот, своими действиями расшатывает хрупкое основание Института и тем самым способствует ускорению процесса закрытия

«Мужской школы Беньяменга» В целом же третий вальзеровский роман представляет собой совершенно новую жанровую модификацию Обладая привычной для современного читателя модернистской структурой, в конце XX в он признан шедевром швейцарского писателя

Заключительная ЧЕТВЕРТАЯ ГЛАВА - «Эволюция романного жанра в позднем творчестве Роберта Вальзера» - посвящена самому сложному с точки зрения литературного анализа роману «Разбойник» {Der Raiiber, 1925)

В первом разделе четвертой главы рассматривается бернский период (1921-1928) и его значение для творчества писателя Это связано с тем, что стиль и даже внешнее оформление произведения отражают обстоятельства биографии Вальзера

«Разбойник» возник после шестнадцатилетнего перерыва в романном творчестве Вальзера Написан он был автором для себя, без надежды на публикацию Создавая его, писатель использовал специальный необычный шрифт - так называемое «микрограммное письмо» или «микрограммы» (чрезвычайно мелкие и довольно схематично написанные прописные буквы), на кропотливую расшифровку и обработку которых потребовался двадцатилетний труд нескольких ученых-филологов Карандашные микрограммы на обратной стороне уже использованной бумаги, на обрывках листов, на полях газет, на календарных страницах - не симптом психоза, а своеобразный вальзеровский стиль, позволявший ему творить

«Разбойник» вновь во многом автобиографичен Наряду с воспоминаниями о поездке в Мюнхен в 1901 г, о пребывании в Берлине (1905-1912), о работе слугой в замке в Верхней Силезии, в основу романа легли события 1921-1925 гг Место действия романа, которое легко определяется по топографическим деталям, - Берн В произведении также легко узнаваемы владелицы комнат, у которых писатель снимал угол за годы жизни в Берне, а их было немало

Поводом к возникновению героя романа послужил акварельный портрет шестнадцатилетнего Роберта в костюме разбойника, выполненный его братом Карлом Этот рэзбойник, тяк и не получивший имени, становится одним из главных персонажей Однако, «разбойник» - это лишь прозвище, которым заклеймило его окружение за то, что он «беднейший из беднейших»9 и не стремится разбогатеть любой ценой По мнению общества, «каждому хочется устроиться удобно»10,

9 ВачьзерР Разбойник / Пер с нем и вступ ст А Глазовой -Тверь Митин Журнал, 2005 С 40

10 Там же, с 57

поведение же разбойника, наоборот, ставит под сомнение общепринятые жизненные установки и вносит диссонанс в, казалось бы, гармоничную общественную модель. Его начинают «преследовать, чтобы научить жизни V В вину ему вменялось то, что «он ни к кому не примыкает» Однако оружием против этих «преследований» для Вальзера является «веселость», которой он одаривает своего героя Таким образом, идейным наполнением своих романов писатель остается верен себе до конца: его герой должен «остаться человеком» при любых условиях - как в «Семействе Таннер», в «Помощнике» и в «Якобе фон Гунтене», в «Разбойник» главный персонаж вынужден завоевывать для себя жизненное пространство Неоромантический мотив противостояния героя обществу и, как следствие, его испытание в сложившихся условиях, и, наоборот, испытание героем своего окружения, прослеживается и в последнем вальзеровском романе

В бернский период Вальзер продолжает линию расшатывания веры в несокрушимость швейцарского миропорядка, пользуясь при этом своей неповторимой иронией, которая теперь, однако, приобретает «горький привкус» Никогда не принадлежа ни к одной школе или литературному движению и редко объясняя свои эстетические принципы, Вальзер и в последнем романе пытается воплотить новые формы, которые могли бы адекватно отображать его радикально изменившееся восприятие мира Отчаявшись и замкнувшись в себе, он создает роман, в котором, с одной стороны, ярко отразились процессы и перемены, произошедшие в его творчестве и усугубившие его изоляцию, а с другой стороны - произведение, позволившее спустя несколько десятилетий после его создания назвать автора «Разбойника» мастером швейцарского авангардизма и постмодернизма

Во втором разделе четвертой главы проводится анализ жанрового своеобразия романа «Разбойник» с выявлением в тексте авангардистских тенденций, а также признаков сюрреализма, постмодернизма и экспериментального романа В завершении главы подводятся итоги эволюции романного жанра в творчестве Вальзера

В «Разбойнике» романная форма претерпевает существенные изменения В первую очередь это связано с формированием нового принципа построения фабулы, сюжета и всего романного повествования в целом Вальзер и в предыдущих романах переворачивает традиционные представления о романной композиции, а при анализе «Разбойника» мы приходим к мнению о необходимости отнести этого писателя к прямым предшественникам школы «нового романа» (Н. Саррот, А Роб-Грийе, М. Бютор и др.), провозгласившей полный отказ

11 Там же, с 44

от классической концепции литературного героя и, как следствие, от связанных с этой концепцией способов сюжетно-композиционной организации произведения

Основной особенностью жанровой структуры «Разбойника» является «тотальная дефабулизация», т е. полная редукция фабулы Сюжетная линия прерывистая и ломаная, действие развивается непоследовательно, скачкообразно Основная разрабатываемая автором тема - взаимоотношения между личностью и теми, с кем эта личность сталкивается Встреч этих очень много, второстепенных персонажей, порой упоминаемых всего один единственный раз. - невероятное количество Текст изобилует указаниями и уверениями, что речь о том или ином предмете или герое пойдет позже, но держать в памяти все обещанные сюжеты невозможно В результате роман оказывается состоящим из обрывков, связанных между собой только стремлением автора соединить их вместе За это Вальзера называют «мастером модернизма»12 Однако, несмотря на фрагментарность повествования, прослеживается целое, не дающее роману распасться на куски, - тема любви разбойника к прекрасной Эдит, но и эта тема порой преображается до неузнаваемости

В художественной организации романа существенную роль играет принцип «разъединения элементов», в соответствии с которым повествовательное развертывание художественного мира становится лишенным органической плавности переходов, обнажает «швы» и «конструкцию», - «сделанность» целого Возникает уже знакомый «роман-монтаж», целое которого открыто смонтировано из разнородных фрагментов и организовано по принципу «симультанности», но в котором в то же время обнаруживает себя определенная логика движения авторской мысли, нигде прямо не формулируемая, а предстающая как внутренняя логика «синтаксических связей» элементов романного мира - «сцеплений» самого материала, движения слов-лейтмотивов Смысл романа открывается при его рассмотрении не во временной последовательности событий от начала к концу, а в пространстве композиции, где различные элементы повествования вступают в многообразные, своего рода игровые отношения между собой, портж'тая все новые и новые смыслы, никак не связанные с фабулой Следовательно, оказывается понят и романный герой - как некоторое пространство многих «я» юноша-разбойник часто объединяется со вторым главным героем - рассказчиком,

12 В своей статье о Роберте Вальзере немецкий исследователь Ханс Хельмс называет писателя даже более возвышенно - «отец модернизма» См Helms Н Röbel Walser Klassenkämpfer oder Reaktionär' Oder doch „nur" ein Poet'' In Greven J Robert Walser - ein Außenseiter wird zum Klassiker Abenteuer einer Wiederentdeckung Libelle, 2003 S 166-169

человеком средних лет, кроме того он вмещает в себя ипостаси слуги у мальчишки, скромного постояльца, мошенника, заботящегося о своей репутации обывателя и др

Формальная структура романа - это «поток сознания», бурное течение идей и мыслей Я-рассказчика Однако граница между «я» и «он» в тексте часто не соблюдается, как бы сглаживается, и «я» внезапно, без каких-либо комментариев, встает на место «он». Контуры, отделяющие центральный персонаж о г «я» повествователя, порой настолько размыты, что повествование от третьего лица читается как исповедь, дневник или лирическое письмо автора близкому другу В этом смысле Вальзер вновь остается верен себе в последнем романе он также пользуется своей излюбленной дневниковой формой повествования Целью его прозы не является целенаправленное, заранее рассчитанное движение от завязки к развязке, а лишь передача движений души героя (автора), прочувствованных и зафиксированных с необыкновенной точностью и строгостью.

Творя в начале XX в, Вальзер самостоятельно приходил к многому из того, что воплощалось в современном ему радикальном авангардизме Смысл авангардистской позиции - в активном и агрессивном воздействии на публику Произведение должно производить шок, скандал, эпатаж Авангардист не может работать «для себя» ради достижения идеальной «чистой формы» Реакция должна быть немедленной, мгновенной, исключающей долгое и сосредоточенное восприятие эстетической формы и содержания И Вальзеру это полностью удается Его роман шокирует, вызывая поначалу самые противоречивые оценки После первого прочтения «без подготовки» он кажется ничем иным, как «Записками психопата)/ Однако такое непонимание, полное или частичное, органически входит в замысел Вальзера как писателя-авангардиста Романная логика предстает апеллятивной структурой - читатель должен сам понять и объяснить предлагаемый ему материал, а также «выстроить» связи между его фрагментами

В романе можно также выделить некоторые признаки литературного сюрреализма. Не подлежит сомнению то, что отдельные фрагменты «Разбойника» создавались на уровне психического автоматизма, имея своей целью выразить реальное функционирование авторской мысли, т е мысли, которая не контролируется со стороны разума Приближаясь к «автоматическому письму» сюрреалистов, Вальзеру удается воссоздать такое состояние души, которое, - по выражению лидера французского сюрреализма Андре Бретона, -

«может соперничать по своей напряженности с истинным безумием»13 Предложения Вальзера-сюрреалиста отличает автоматизм сцепления свободных ассоциаций, которые напоминают скорее сновидения, воспроизводящие отдельные случайные элементы действительности, возникающие во время сна в результате неполного отключения отдельных мозговых центров

Кроме этого искусству швейцарца присущи многие черты, ставшие характерной приметой постмодернистской литературы второй половины XX в - саморефлексия, отказ от «больших повествований», размышления о языке как средстве и предмете литературы, игра с языком и сювом, а также отчасти «интертекстуалыюсть» Разрыв с художественной традицией неизбежно требовал от Вальзера-постмодерниста тщательной работы над формальными элементами текста Понятие академического творческого направления, метода и стичя теряли для него смысл В результате это приводило к тому, что писатель использовал в своем творчестве комбинаторику и техницизм

Вальзер быт одним из самых ярких и самых изощренных писателей своего времени Его язык причудлив в силу своей нелитературности и необыкновенной, непривычной для того времени интенсивности Текст «Разбойника» структурируется омофонами и навязчивыми рифмами То, что кажется глуповатым и бессмысленным на перзый взгляд, фактически оказывается стратегией, которая дает возможность Вальзеру критиковать условности речевых шабчонов Используемая автором ирония - уже известный прием, позволяющий писатечю выразить свою социальную критику

Безусловно, «Разбойнику» далеко до настоящих постмодернистских романов конца XX столетия, но признаки постмодернистского стиля - шоковое воздействие, табуированные темы (например, любовные отношения разбойника с несколькими девушками одновременно), техника ассоциативных сцеплений в ущерб развитию сюжета, критика культурной индустрии и буржуазного интеллектуального потребительства - в романе налицо Следовательно, Вальзеру удалось раньше многих своих коллег-современников прочувствовать глубинные сдвиги в миропонимании и ответить на них новаторскими изменениями в структуре повествования

Таким образом, «Разбойник» является ярким примером эволюции романного жанра и результатом художественного поиска, в котором находился автор в течение всего своего творческого пути Финал романа остается открытым, что, в принципе, не ново Вальзер оставляет

13 Брстон А Манифест Сюрреализма 1924 г [Electronic resource] Mode of access hup Hdahworld narod rwtext/breton htm

возможность читателю поразмышлять над поставленными в произведении вопросами и затронутыми, но так и не решенными в ходе повествования проблемами.

Позднее романное творчество Вальзера не являет собой примера распада авторского сознания, что подразумевает под собой создание бессмысленных произведений Подобные определения были свойственны его швейцарским современникам, которые в начале прошлого века не сумели предвосхитить изменений в повествовательном искусстве, произошедших в последней трети XX столетия Вальзеру же это удалось Определив для себя дальнейшее направление в развитии литературных стилей, писатель стал своего рода первооткрывателем таких направлений как постмодернизм и дадаизм Однако однозначно новаторскими для европейской литературы произведения Вальзера назвать нельзя, поскольку некоторые приемы, использованные им в романах, а также синтез нескольких литературных стилей были свойственны и другим его писателям-современникам Можно сказать, что произведения Вальзера были созвучны предстоящей эпохе

В ЗАКЛЮЧЕНИИ делаются общие выводы и подводятся итоги исследования

Своеобразие романного наследия Роберта Вальзера, его разнородность и несхожесть, объясняются изменявшимся с течением времени авторским восприятием окружающего мира Желание адекватно отобразить свое мироощущение и миропонимание стало тем самым импульсом для писателя, который заставлял его от романа к роману искагь и находить новые формы своего творческого самовыражения

Для Вальзера были узки диктовавшие форму литературные каноны и устоявшиеся стандартные, классические романные типы Он стремился к преобразованию этого жанра и сделал многое для этого

Основные положения диссертационной работы изложены в

следующих публикациях:

1 Жанровое своеобразие романа Роберта Вальзера «Разбойник» // Вопросы филологии Вып 12 СПб , 2006 - С 138-145

2 Неоромантические мотивы в романе Роберта Вальзера «Семейство Таннер» (К проблеме соотношения неоромантизма и модернизма) // Проблемы истории литературы Вып 19 Москва-Новополоцк, 2006 -С 121-127

3. Мировое признание полвека спустя личность и творчество Роберта Вальзера (к 50-летию со дня смерти писателя) // Вестник Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного Университета Серия «Филология» Вып 2 (8), Москва, 2007. - С 115-128. 4 «Якоб фон Гунтен» Роберта Вальзера как пример модернистского романа // Вестник Челябинского Государственного Университета Серия «Филология Искусствоведение» Вып 17, № 22 (100), Челябинск, 2007 -С 91-101.

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Подписано в печать 20 04 2009 т Формат 60x90, 1/16 Объем 1.75 п л Тираж 100 экз Заказ №642

Отпечатано в ООО "Фирма Блок" 107140, г Москва, ул Краснопрудная, вл 13 т (499) 264-30-73

www firmablok ru Изготовление брошюр, авторефератов, печать и переплет диссертаций

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Немцева, Яна Станиславовна

Введение.

Глава 1. Начало романного творчества Роберта Вальзера. Роман «Семейство Таннер».

1.1. Берлинский период и его значение для последующего творчества писателя.

1.2. Структура романа «Семейство Таннер» и предпосылки жанровой эволюции.

1.3. Взаимодействие литературных течений рубежа Х1Х-ХХ вв. в романе^ «Семейство Таннер».

Глава 2. Жанровые модификации в романе «Помощник». '

2.1. Творческая история романа «Помощник».76'

2.2. Традиционные принципы художественного повествования в романе «Помощник».

2.3. Черты индивидуального стиля Роберта Вальзера на примере романа «Помощник».

Глава 3. Вариативность и жанровое своеобразие романа «Якоб фон Гунтен».

3.1. «Якоб фон Гунтен» и жанр литературного дневника.

3.2. Поэтика романа «Якоб фон Гунтен».

3.3. Модернистские черты в романе «Якоб фон Гунтен».

Глава 4. Эволюция романного жанра в позднем творчестве Роберта Вальзера.

4.1. Бернский период в творчестве Роберта Вальзера. Роман «Разбойник»

4.2. Авангардистские тенденции в жанровой структуре романа «Разбойник».

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Немцева, Яна Станиславовна

I. Актуальность исследования

Проблема переосмысления и признания творчества Роберта Вальзера, швейцарского писателя-аутсайдера первой половины XX в. (1878—1956), привлекает внимание многих современных литературоведов. Об этом свидетельствует проведение соответствующих международных научных конференций и коллоквиумов1, выход в свет монографий и сборников статей, посвящённых анализу его поэзии и прозы2. Многочисленные выставки, чтения, театральные постановки и демонстрации фильмов свидетельствуют о том, что «вальзеровский бум», начавшийся в 1970-х гг., ещё не закончился, а лишь набирает обороты. Произведения Вальзера восхищали не только Роберта Музиля, Курта Тухольского, Франца Кафку и Германа Гессе, они оказали большое влияние на немецких писателей XX-XXI вв., таких, как Петер Биксель, Мартин Вальзер, Петер Хандке, в т. ч. на лауреата Нобелевской премии по литературе (2004) Эльфриду Елинек, посвятившую швейцарцу театральную пьесу3.

Актуальность произведений Вальзера порождает сегодня интерес не только швейцарских читателей. Пятидесятая годовщина со дня его смерти (2006) отмечалась также в Германии, Франции, Италии, Чехии, Дании и Исландии4.

Роберт Вальзер считается одним из самых выдающихся мастеров «малой прозы», смелым реформатором жанра новеллы, короткого рассказа,

1 См., например, Würmende Fremde. Robert Walser und seine Übersetzer im Gespräch. Akten des Kolloquiums an der Universität Lausanne, Februar 1994. Frankfurt а. M., 1994.

2 См., например, Nable, С. Arthur M. Gedankenspaziergänge mit Robert Walser. Bern u.a.: Lang, 2002;

Greven J. Robert Walser - ein Außenseiter wird zum Klassiker. Abenteuer einer Wiederentdeckung. Konstanz: Libelle, 2003;

Groddeck W., Sorg R. Robert Walsers „Ferne Nähe". Neue Beiträge zur Forschung. München: Wilhelm Fink Verlag, 2007.

3 Речь идёт о пьесе „Er nicht als er (zu, mit Robert Walser)" - «Он как не он / посвящается Роберту Вальзеру, вместе с Робертом Вальзером», премьера которой состоялась в 1998 г. на Зальцбургском фестивале искусств при совместной постановке с „Deutsches Schauspielhaus" (Гамбург).

4 Подробнее см.: [Electronic resource] Mode of access: http://www.swissinfo.ch/ger/index.html 4 лирической миниатюры. «Малая проза» занимает более двух третей литературного наследия писателя. Прозаические этюды, жанр которых трудно определить, и сегодня не перестают интересовать историков и теоретиков литературы. На фоне этого романы Вальзера реже являются объектами научных исследований, особенно с точки зрения эволюции романного жанра.

5 6 7

В России о Вальзере писали В. Седельник , Б. Дубин , Ю. Архипов , А. Глазова8, С. Ромашко9, Т. Баскакова10. Среди журнальных публикаций наиболее объёмная - «Литературный гид „Роберт Вальзер"», Иностранная литература № 7 за 2007 г. Однако, несмотря на отмеченные в этих статьях особенности романного творчества швейцарского писателя, в российском литературоведении на сегодняшний день не существует ни одной монографии, в которой бы рассматривалось всё романное наследие Вальзера будь то с точки зрения их композиционного построения или с позиции трансформации романного жанра. Вышеназванные исследователи отмечают существенные черты вальзеровской поэтики и особенности его повествования в «малой прозе», но анализа романов не проводят, поскольку подобное рассмотрение не являлось их задачей. Однако именно такой подход к исследованию творчества Вальзера позволяет обнаружить его новаторский вклад в развитие повествовательного искусства.

Актуальность данного исследования обусловлена тем, что романы Роберта Вальзера в свете обозначенной проблематики на современном этапе мало изучены. При этом выделенная нами проблема представляет собой

5 См.: Павлова Н., Седельник В. Швейцарские варианты. М., 1990; Седельник В. Д. Вальзер. История всемирной литературы, т. 8. М.: Наука, 1994; Роберт Вальзер. История швейцарской литературы в 3 т. М.: ИМЛИ РАН, 2005. Т. III. С. 45-77 и др.

6 См.: Дубин Б. «Дух мелочей»: воздушные изваяния Роберта Вальзера. «Иностранная литература», 2007. № 7. С. 186-189.

7 См.: Архипов Ю. Роберт Вальзер, или Жизнь поэта, писавшего прозой. Вступит, статья к роману «Помощник». М.: Художественная литература, 1987. С. 5-24.

8 См.: Глазова А. Разбойник в служанках. [Electronic resource] Mode of acccss: http://commentmag.ru/'archive/24/5.htm; См. также вступит, статью к роману «Разбойник». Тверь: Митин журнал, 2005. С. 5-13.

9 См.: Ромашко С. Маленькие танцовщицы, пляшущие до изнеможения. М.: Текст, 2004. С. 180-186.

10 См.: Баскакова Т. «Я просто хотел быть учтивым.»: о Роберте Вальзере и его почитателях. [Electronic resource] Mode of access: http://mvw.prostory.net.ua/ua/translate/7-2008-02-18 важный аспект в понимании поэтики повествовательного искусства швейцарского писателя.

И. Объект и предмет исследования

Объектом исследования являются четыре романа Роберта Вальзера — «Семейство Таннер» (<Geschwister Tanner, 1907), «Помощник» {Der Gehülfe, 1908), «Якоб фон Гунтен» {Jakob von Gunten, 1909), и «Разбойник» {Der Räuber, 1925).

Предмет исследования — динамика жанровых изменений в романах, которые проявили себя в способах и принципах их построения, устойчивость структурных особенностей, своеобразие авторского стиля, повествовательные подходы в изучении человека в определённом социуме, попытки автора использовать разные установки для анализа действительности в целом.

Первый роман «Семейство Таннер» {Geschwister Tanner, 1907) вышел в свет в Берлине в издательстве Бруно Кассирера. К этому времени в Берне уже состоялось первое издание стихотворений Вальзера, а также в «Инзель Ферлаг» книги «Сочинения Фрица Кохера» {Fritz Kochers Aufsätze, Frankfurt a. M., 1904). Творчество швейцарца привлекло внимание видного литератора Франца Блея (1871-1942). Он стал в некотором роде литературным наставником Вальзера и помог молодому поэту установить первые профессиональные контакты в Мюнхене, главным образом, с писателями, связанными с влиятельным журналом „Die Insel" («Остров»). И с этого времени произведения Вальзера — стихи, рассказы, лирические этюды, эссе и маленькие драмы — регулярно печатались в периодической прессе и выходили отдельными изданиями11.

11 В 1914 г. Роберт Вальзер получает литературную премию „Preis des Frauenbundes zur Ehrung rheinländischer Dichter".

В 1905 г. Вальзер переезжает в Берлин, где успешно обосновался его брат Карл, став уже к тому времени известным книжным иллюстратором и театральным художником в труппе Макса Райнхардта. Карл Вальзер вращался в кругах высокой культуры и благодаря его помощи, Роберт встречается с Самуэлем Фишером, Максимилианом Харденом, Франком Ведекиндом, Бруно и Паулем Кассирерами и другими.

На творческом подъёме Вальзер один за другим в течение трёх лет

1 о пишет романы «Семейство Таннер» , «Помощник», «Якоб фон Гунтен» и все три публикуются Бруно Кассирером. Писательский дар молодого автора сразу проявился в стилистике его романов, что было незамедлительно отмечено видными литераторами и современниками Вальзера.

Роман «Разбойник» стоит особняком в ряду романов Вальзера. Он был создан в последний, бернский, период его творчества и при жизни писателя издан не был, хотя «если бы «Разбойник» был опубликован в 1926 г.», — то, по мнению Джона Кутзее, «он повлиял бы на развитие современной немецкой литературы, открыв и даже возведя в закон то, что приключения^ писательского «я» и влияющая нить, оставляемая на бумаге пером или карандашом, сами становятся темой повествования»13. В этом определении; отражено новаторство писателя не только в сравнении с прежними романами, но и в сравнении с богатой смелыми открытиями немецкоязычной литературой 1920-х годов.

Ш. Цели и задачи исследования

Цель исследования состоит в том, чтобы на примере четырёх романов Роберта Вальзера рассмотреть их жанровую специфику, исходя из содержательных и формальных признаков, проанализировать способы построения текста, понять процессы их взаимоотношений с литературной

12 Иначе роман «Семейство Таннер» в российском литературоведении именуется «Братья и сестры Таннер», а также «Семья Таннер».

13 Цит. по: Вальзер Р. Разбойник. Пер. с нем. А. Глазовой. Тверь: Митин Журнал, 2005. С. 218. традицией и изложить эволюцию жанрового развития романов от неоромантизма к постмодернизму.

Реализация поставленной общей цели конкретизировалась в решении следующих задач исследования:

1) изучение теоретической проблемы, связанной с определением и категорией романного жанра;

2) анализ художественного языка и смысловой стороны поэтического искусства в вышеназванных романах (выбора слов, создания и функционирования поэтических образов, выбора темы и её использования как сюжета);

3) рассмотрение закономерностей развития поэтической структуры четырёх романов и определение диапазона жанровых изменений;

4) выяснение, какими способами внешние и с точки зрения изменяющейся структуры, случайные влияния выполняют роль импульсов движения;

5) выявление признаков, указывающих на трансформацию романного ) жанра.

IV. Обзор литературы по теме исследования

Ни в русском, ни в немецкоязычном литературоведении не существует отдельных монографий, посвященных изучению всех четырёх романов Р. Вальзера в совокупности. В течение многих лет предметом исследования учёных была либо «малая проза», либо «берлинская трилогия», включающая в себя три первых романа писателя. Такое невнимание к «Разбойнику» кажется недальновидным. Утверждать, что автор предвосхитил литературные направления второй половины прошлого века, можно только в свете анализа последнего романа Вальзера. Кроме того, говорить о трансформации романного жанра, ограничивая исследование только тремя первыми вальзеровскими романами, нецелесообразно.

В мировом литературоведении нет монографий, посвященных изучению эволюции романного жанра в творчестве Р. Вальзера на примере всех его четырёх романов, хотя ряд исследователей обращался в той или иной мере к этой теме. Среди них можно назвать Герхарда Пиньеля {Piniel G. Robert Walsers „Geschwister Tanner". Zürich, 1968), Дагмар Гренц {Grenz D. Die Romane Robert Walsers. München, 1974), Ханса Циммерманна (Zimmermann H. Der babylonische Dolmetscher. Frankfurt а. M., 1985), Аннетту Фукс {Fuchs A. Dramaturgie des Narrentums. München, 1993), Даниелу Mop {Mohr D. Das nomadische Subjekt. Ich-Entgrenzung in der Prosa Robert Walsers. Frankfurt а. M., 1994), Кила Хонга {Hong К. Selbstreflexion von Modernität in Robert Walsers Romanen. Würzburg, 2002), Иорга Галлуса {Gallus J. Labyrinthe der Prosa. Münster, 2004) и некоторых других.

В России диссертационных исследований о Вальзере не проводилось.

Первая диссертация по произведениям швейцарского автора была защищена Иоханом Гревеном на немецком языке в 1960 г. В результате этого творческое наследие писателя стало делом его жизни и самоотверженного труда. С 1966 по 1973 гг. он собрал и в 1978 г. издал полное собрание сочинений Роберта Вальзера. В 1997 г. в Цюрихе им было организовано Общество имени Роберта Вальзера {Robert Walser-Gesellschaft), где он оставался президентом до 2001 г.

Ценный вклад в изучение романов «Семейство Таннер» и «Якоб фон Гунтен» внесли Бернд Хюпауф (Hüppauf В. Zu Robert Walsers frühen Romanen. Stuttgart, 1971) и Карл Филиппи {Philippi К. Robert Walser. Jakob von Gunten. Stuttgart, 1971)14, однако Филиппи ограничивает романное наследие Вальзера только тремя произведениями, однозначно называя «Якоб фон Гунтен» «последним» (с. 51), что является неверным. Расшифровка и издание «Разбойника» действительно состоялось лишь в 1972 г., однако факт о двух утерянных в издательствах романах «Тобольд» {Tobold, 1918) и

14 Подробнее см.: Provokation und Idylle. Über Robert Walsers Prosa. Beitrüge von J. Greven, F. Hackert, B. Hüppauf, KL-P. Philippi, D. Rodewald. Stuttgart, 1971.

Теодор» (Theodor, 1922) широко известен и делает утверждение Филиппи неправомерным.

Швейцарская исследовательница Сюзанна Капелер проводит анализ героев романов Вальзера, однако делает это также на примере лишь трёх берлинских романов {Kappeler S. Die Problematik des Helden in Robert Walsers Romanen. Zürich, 1978). Она выделяет интересный «новый человеческий тип» героя (с. 16), черты характера которого сложились в связи с изменившимися условиями и вызовами окружающей среды.

В магистерской работе Петры Kay с (Кагф Р. Robert Walsers Berliner Romane „Der Gehülfe", „Geschwister Tanner", Jakob von Gunten"15. Frankfurt а. M., 1982) проводится важное, но не глубокое рассмотрение повествовательной и временной структуры романов, а также особенностей вальзеровского языка с точки зрения монологических и диалогических взаимоотношений героев. Большая же часть исследования посвящена разбору содержания романов, анализу конфликтов и мотивации поступков героев.

За последнее двадцатилетие появилось немало трудов, посвящённых роману «Разбойник». Они выходят на разных языках16 и доказывают

1 7 актуальность и интерес к творчеству Вальзера на рубеже XX-XXI веков . Из наиболее значимых исследований хотелось бы выделить работу Петера Фильвока ( Vielwock Р. Räuber Walser. Beschreibung eines Grundmodells. Würzburg, 1993), в которой подробно рассматриваются художественное построение, использованные автором композиционные приёмы, проводятся

15 Такой порядок перечисления романов представлен на титульном листе диссертации.

16 См. напр. Host M. Le brigand de Robert Walser ou l'incontitude du roman. Atelier du roman, Paris, 1999; сборник статей SUD. Revue littéraire trimestrielle. Robert Walser. Marseille, 1992.

17 Подробнее см.: Gasser E. Robert Walsers Roman „Der Räuber" als Verwirrspiel. Neuenburg, 1983; Beck M. Die Rolle des Außenseiters in Robert Walsers Romanen. Berlin, 1988;

Nicklas P. Robert Walser „Riiuber"-Roman: Herrschafts- und Gewaltkritik. Frankfurt a. M., 1990;

Mair F. Gesellschaftskritische Aspekte in den Romanen „Der Gehillfe" und „Der Räuber" von Robert Walser.

Padova, 1993;

Grimm C. Schwarze Idyllen im Rüuber-Roman von Robert Walser. Presses universitaires de Strasbourg, 2002; Bertschinger M. Wahnsinnsphysiognomien. Des Rüubers Anmache. Zürich, 2005;

Mettler M. Die Wortsüße des Augenblicks. Nachwort zu Robert Wlasers Roman „Der Riiuber". Frankfurt a. M., 2006. параллели с шиллеровскими «Разбойниками» и развенчиваются связанные с Вальзером стереотипы.

Данный трактат, как указывает сам автор, базируется на более раннем исследовании Росвиты Оберман (Obermann R. „ .ein besonnenes Buch., aus dem absolut nichts gelernt werden kann ". Aspekte künstlerischer Selbstentfaltung im „ Tagebuch "-Fragment und im „Räuber "-Roman von Robert Walser. Frankfurt а. M., 1987), где рассматривается «взаимозависимость искусства и жизни главного героя и рассказчика» (с. 46). В целом же работа представляет скорее философский анализ18 романа и для исследователя-филолога особого интереса не представляет.

В работе о «Разбойнике» Астрид Штарк {Stark А. Robert Walsers Roman „Der Räuber". Bern, 2002) расширяет и обогащает новыми наблюдениями те концепции, которые до неё были изложены немецкоязычными учёными: проводится более подробный анализ повествовательной перспективы, художественные образы романа рассматриваются в их системе и внутренних связях (Das Dreieckverhältnis, с. 240), затрагивается проблема выявления в романе тенденций сюрреализма, однако систематизация итогов изучения данной проблемы не приводится.

Работы вышеназванных авторов внесли ценный вклад в изучение романного наследия Роберта Вальзера. Было сделано много важных обобщений и отмечена такая важная авторская особенность, как детское простодушие и непосредственность повествователя19. Однако, эта наивность оценивается по-разному. Одни считают, что Вальзер только прикидывается простаком, другие на самом деле считают его милым простачком, полагая при этом, что сила писателя не в глубине мысли, а в наивно-незамутнённом взгляде на мир, которому он, как ребёнок, не перестаёт удивляться.

Эту концепцию развил ещё в 1950-е гг. Кристофер Миддлтон, заявив, что творчество Вальзера лишено какой бы то ни было философской

18 Диссертация написана в целях соискания степени доктора философских наук.

19 См.: Rang В. Mühelos aber hat er nicht gearbeitet. Exkurs über Robert Walser. In: Deutsche Literatur im 20. Jh. Hrsg. von Friedmann/Mann, S. 99. определённости и что преимущество художника - в естественности взгляда на мир и врождённой непредубеждённости20.

На самом деле, непредвзятость, ребячливость и непосредственность — не поза, а свойство натуры, характерная примета творческой индивидуальности писателя, которого Томас Манн не зря называл «большим наивным ребёнком». И всё же «наивность» Вальзера, - по мнению В. Д. Седельника, — сильно преувеличена. За мнимой безыскусностью его романов и новелл открывается глубоко продуманная структура, новаторская по своему характеру, отражающая новые пласты действительности и новые аспекты её художественного освоения»21.

Таким образом, научная литература по теме диссертации состоит из двух проблемно-тематических блоков: в первую очередь, это научные монографии и статьи, обеспечивающие методологическую и теоретическую базу исследования, во-вторых, работы, посвящённые изучению романного творчества писателя.

Существенное отличие данного исследования от работ вышеназванных учёных состоит в том, что рассматривается всё романное наследие Вальзера в его совокупности и взаимосвязях. В центре исследования — малоизученная-проблема анализа поэтического своеобразия романов. Особое внимание обращено на взаимоотношения между отдельными элементами и на их непрерывные сдвиги в процессе развития.

Основываясь на новейших европейских исследованиях в данной области, мы имеем возможность обобщить и привести наиболее полное на сегодняшний день рассмотрение жанровых изменений в романах Роберта Вальзера на русском языке. I

V. Методологические основы исследования

20 См.: Middleton Ch. The picture of Nobody. Some remarks on Robert Walser with a note on Walser and Kafka // Revue des langues vivantes. Bruxelles, 1958. № 5. P. 404-428.

21 Подробнее см.: История швейцарской литературы в 3 т. М.: ИМЛИ РАН, 2005. T. III. С. 54.

Центральной задачей данного исследования является решение проблемы жанровой трансформации в романах Роберта Вальзера. Методологической основой для этого послужили разработки учёных разных школ и направлений последней трети XX в. в области теории романного жанра (А. В. Михайлов, Н. Т. Рымарь и др.). Кроме того, работа опирается на концепцию жанра, созданную в рамках русской формальной школы (Ю. Н. Тынянов и др.), а также на традицию изучения жанра в литературоведческом структурализме и постструктурализме (Р. Барт, Ю. Кристева, Ж. Деррида). В методике учитываются также достижения таких исследователей романного жанра как Г. К. Косиков и А. Я. Эсалнек. Это и определило логическую структуру диссертации, в частности, объединение теоретического и практического подходов к изучению романного жанра в творчестве Вальзера.

В вопросах жанровой специфики романа, его происхождения, универсальности и вариативности мы опираемся, прежде всего, на труды М. М. Бахтина, В. В. Кожинова, Н. Д. Тамарченко.

Вопрос определения жанра и жанровой принадлежности - один из к. наиболее трудных для литературной критики. В XX в. возникло несколько трактовок понятия жанра. В социологической поэтике жанр считался понятием, аналогичным виду в естествознании. Обратившись к Литературной энциклопедии терминов и понятий, читаем, что жанр - это «тип словесно-художественного произведения, а именно: 1) реально существующая в истории национальной литературы или ряда литератур и обозначенная тем или иным традиционным термином разновидность произведений; 2) «идеальный» тип или логически сконструированная модель конкретного литературного произведения, которые могут быть рассмотрены в качестве его инварианта»22.

Более ёмкое определение жанру даётся в Литературном энциклопедическом словаре В. В. Кожиновым: «Литературный жанр -исторически складывающийся тип литературного произведения; в

22 Тамарченко Н. Д. Жанр //Литературная энциклопедия терминов и понятий. М., 2003. Стлб. 263.

13 теоретическом понятии о жанре обобщаются черты, свойственные более или менее обширной группе произведений какой-либо эпохи, данной нации или мировой литературы вообще» .

В свою очередь, Н. Т. Рымарь говорит о жанрах как об «устойчивых формах художественной деятельности, устойчивых структурах художественного мышления, родившихся из многовекового опыта решения опредёленного рода проблем, каждый раз встающих по-новому и получающих индивидуально мотивированную разработку. Жанр возрождается и обновляется на каждом новом этапе развития литературы и в каждом индивидуальном произведении данного жанра»24.

Таким образом, под «жанром» понимается определённый тип художественных произведений в определённый временной отрезок и в определённом пространстве, т. е. состав жанровых единиц подвержен обновлению и изменению. Этой же точки зрения придерживаются исследователи Института мировой литературы им. Горького, считая, что нынешнее состояние теории жанра весьма подвижно и находится в постоянном развитии и изменении25.

Достаточно много внимания уделялось проблеме жанра в трудах: формальной школы. Б. В. Томашевский связывал появление жанров с дифференциацией произведений в зависимости от применяющихся в них приёмов. Эти приёмы сочетаются в некоторые системы, живущие одновременно, но применяемые в разных произведениях. Так образуются

О/л особые классы или жанры произведений . Приёмы, которые организуют композицию произведения (признаки жанра) являются доминирующими. Совокупность этих доминирующих приёмов как раз и является определяющим моментом в образовании жанра.

23 Кожинов В. В. Жанр литературный 11 Литературный энциклопедический словарь. Под ред. Кожевникова В.М. и Николаева П. А. М., 1987. С.106

24 Рымарь Н. Т. Введение в теорию романа. Воронеж, 1989. С. 17

25 Большакова А. Ю, Современные теории жанра в англо-американском литературоведении // Теория литературы. Т.З. Роды и жанры. М., 2003. С. 128

26 Томашевский Б. В. Теория литературы. Поэтика: Учебное пособие. М., 1996. С. 206.

В. М. Жирмунский понимает под жанром тип поэтического произведения, но основное внимание он уделяет не определению понятия жанр, а конкретным жанрам — эпическим, лирическим, драматическим — и их исторической эволюции27.

Г. Маркевич считал, что жанровые понятия только тогда насыщены богатым познавательным содержанием, когда их трактуют как динамические структуры в границах литературного направления28.

Н. JI. Лейдерман и Н. В. Барковская определяют жанр как тип устойчивой структуры произведения, организующий все его элементы в целостную образную реальность, являющуюся носителем определённой эстетической концепции действительности. Исследователи выделяют три плана жанра: 1) жанровое содержание, 2) жанровую форму и 3) жанровое восприятие, каждый из которых имеет свой генезис и свою эстетическую судьбу29.

В прошлом столетии появилось множество различных альтернативных теорий жанра, принципов жанровых разделений. Так, Р. Уэллек и А. Уоррен выдвигают концепцию эволюционной модели как интертекстуальной, основанной на законе постоянного взаимодействия жанров и их обновления. Согласно интертекстуальной модели, «великие писатели редко изобретают новые жанры, они свободно пользуются уже достигнутым»30.

Особо следует остановиться на концепции М. М. Бахтина. Он определяет жанр как типическое целое художественного высказывания, причём существенное целое, целое завершённое и разрешённое. При этом исследователь придаёт категории жанра большое значение, полагая, что исходить поэтика должна именно из жанра. Реально произведение лишь в форме определённого жанра. Конструктивное значение каждого элемента

27 Жирмунский В. М. Введение в литературоведение: Курс лекций. СПб., 1996. С. 369-403.

28 См.: Маркевич Г. Основные проблемы науки о литературе. М., 1980.

29 Лейдерман Н. Л., Барковская Н. В. Введение п литературоведение. Екатеринбург, 1991. С. 42-43. См. также: Лейдерман Н. Л., Липовецкий М. Н., Барковская Н. В., Ложкова Т. А. Практикум по жанровому анализу литературного произведения. Екатеринбург, 1996; Лейдерман Н. Л. Движение времени и законы жанра. Свердловск, 1982.

30 WellekR., Warren A. Theory of Literature. London, 1985. P. 235.

15 может быть понято лишь в связи с жанром . Такое понимание жанра представляется наиболее продуктивным, и именно на нём будет основываться данное исследование32.

Несмотря на исключительную распространённость романного жанра, при его определении также проявляются большие трудности, которые, возможно, возникают именно из-за огромного разнообразия произведений. Ничего удивительного, что В. Днепров, например, счёл роман четвертым синтетическим родом литературы, включившим в себя и эпос, и лирику, и драму33.

Первое определение романа было сделано уже в XVII в. архиепископом Юэ в его отзыве на «Принцессу Клевскую» госпожи де Лафайет. «Роман, -пишет он, — это написанные прозой выдумки о приключениях, которые служат для развлечения и поучения читателя,- и где любовь должна быть главным сюжетом»34. Как заметил Б. А. Грифцов, это определение, несмотря на его простоту, послужило основой для многих последующих концепций, поскольку здесь отмечены три момента, ставшие в дальнейшем основными характеристиками- жанра романа: 1) прозаическое повествование; 2) повествование о вымышленных событиях; 3) повествование о частных событиях и внутренней жизни человека.

31 Медведев П. Н. (Бахтин М. М.). Формальный метод в литературоведении // Бахтин под маской. М., 1993. Вып. 2, С. 144.

32 Разумеется; существуют и другие теории жанра. См., напр.: Васильковский А. Г. Жанровый анализ литературного произведения // Проблемы литературных жанров. Томск, 1975;

Введение в литературоведение / Под ред. Г. Н. Поспелова. М., 1976;

ГачевГ. Д. Содержательность художественных форм. Эпос, лирика, театр. М., 1969;

Хализев В. Е. Теория литературы. М., 1999.

См. также разборы отечественных и зарубежных жанровых теорий: Евлахов А. Введение в философию художественного творчества. Ростов-на-Дону, 1917. Т.З (об эволюционной теории жанра); Захаров В. Н. К спорам о жанре // Жанр и композиция художественного произведения. Петрозаводск, 1984; Кузьмичёв И. К. Введение в теорию классификации литературных жанров // Учйные записки Горьковского гос. ун-та. Т. 79. Горький, 1968;

Лейдерман Н. Л. Современное зарубежное литературоведение об истории жанровой проблематики // Проблемы жанра в зарубежной литературе. Вып. 3. Свердловск, 1979;

Субботин А. С. О категории жанра и её отношениях с родами и видами // Проблемы литературных жанров. Томск, 1975;

Чернец Л. В. Литературные жанры: проблемы типологии и поэтики. М., 1982.

33 Днепров В. Роман - новый род поэзии // Днепров В. Проблемы реализма. Л., 1961.

34 Цит. по: Грифцов Б. А. Теория романа. М., 1927. С. 23.

Однозначно утверждать то, что роман — исключительно прозаическое произведение, неправомерно (вспомним «Евгения Онегина» А. С. Пушкина, «Дон Жуана» Дж. Г. Байрона). Две же другие части определения и по сей день являются основными характеристиками романного жанра.

JI. Гроссман, например, строит своё определение романа именно на принципе повествования о вымышленных событиях: «роман — одна из самых свободных литературных форм, предполагающая громадное количество видоизменений и обнимающая несколько главных ответвлений повествовательного жанра. В новой европейской литературе под этим термином понимается обычно какая-либо воображаемая история, возбуждающая интерес в читателе изображением страстей, живописью нравов или же увлекательностью приключений, развернутых всегда4 в широкую и цельную картину. Этим вполне определяется отличие романа от

•з С повести, сказки или песни» . Подобной точки зрения придерживаются и авторы статей о романе в западных словарях (напр., в словаре JI. Армантьера36).

Идею о том, что роман является повествованием о частных событиях и внутренней жизни человека, впервые развил И. В. Гёте. В романе, считал он,, преимущественно должны изображаться умонастроения и события. Роман должен двигаться медленно, и умонастроения главного героя должны задерживать стремление целого к развитию. Герой романа должен быть пассивным или, во всяком случае, не слишком активным37. Эта пассивность требуется для того, чтобы вокруг героя можно было развернуть картину мира, который его окружает. Эту мысль продолжил Шопенгауэр, считавший, что тем более высокое и благородное искусство будет являть собою роман, чем больше он изображает внутреннюю и чем меньше внешнюю жизнь (нельзя не отметить, что он предугадал развитие романа в XX в.). Бальзак также считал, что романист должен быть историком частной жизни.

35 Гроссман Л. Роман // Словарь литературных терминов в двух томах. Т. 2. М.-Л., 1925. Стлб. 724-727.

36 «С XVI в. слово «роман» означало прозаическое вымышленное произведение». Dictionnaire de la théorie et de lhistoire littéraires du XIX siecle à nos jours / Sous la direction de L. Armantier. Paris, 1986. P. 310.

37 Цит. по: Грифцов Б. А. Указ. соч. С. 34.

В теории романа существует ещё одна активно используемая составляющая — определение романа как современного эпоса. В начале этой теории стоит Г. Филдинг, считавший роман, в соответствии со своей собственной художественной практикой, комическим эпосом. В том же XVIII в. О. Бланкенбург в своем «Опыте о романе» называл роман новым, реально-универсальным эпосом. Главным в нём он считал описание характеров и их взаимодействия, а также разворачивание характера героя от колыбели до созревания. Но наиболее известна концепция Гегеля (Эстетика), называвшего роман «буржуазной эпопеей» и рассматривавшего его как тот литературный жанр, который в буржуазный период соответствует эпосу. Роман обладает, стало быть, с одной стороны, общими эстетическими признаками большой эпической поэзии, а с другой, он претерпевает все те изменения, которые приносит с собой столь своеобразная по своему характеру буржуазная эпоха. Именно из противоположности античной эпохи и нового времени Гегель выводит специфический характер и специфическую проблематику романа. Роман, как буржуазная эпопея, должен, по взгляду Гегеля, примирить требования поэзии с правами прозы и найти нечто среднее между ними.

В XX в. наиболее активным сторонником этой точки зрения был Г. Лукач. По его мнению, «роман, будучи большой эпической формой, является самым типичным жанром литературы буржуазного общества, приобретая в форме выражения этого общества свои характерные признаки, а специфические противоречия этого общества находят своё наиболее адекватное выражение именно в романе»39.

С эпосом роман соотносит и В. В. Кожинов, называя его «эпосом частной жизни». «Если в классическом эпосе центральную роль играли образы представителей народа, общества, государства (вождей, полководцев, жрецов) или же образы героев, открыто воплощавших в себе силу и мудрость

38 А. В. Михайлов предложил другой перевод «буржуазной эпопеи» - «эпопея гражданской жизни».

39 Лукач Г. Роман // Литературная энциклопедия. Т. 9. М., 1935. Более подробно концепция Г. Лукача изложена в книге: Lukads G. The Theory of the Novel. Cambridge, 1994. (Впервые книга была опубликована на немецком языке в 1920 г.). целого человеческого коллектива, то в романе на первый план выходят образы людей обыкновенных, людей, в действиях которых непосредственно выражается только их индивидуальная судьба и их личные устремления»40.

В. Ф. Переверзев, напротив, полагал, что «роман надо соотносить со многими жанрами, тем более, что роман есть чисто синкретическая литературная форма, следовательно, рассматривать эту форму только по отношению к эпосу — дело совершенно безнадёжное»41.

М. М. Бахтин, анализируя предшествующие определения романа, заметил, что никому не удаётся дать сколько-нибудь охватывающей формулы для романа как жанра. Более того, исследователям не удается указать ни одного определённого и твёрдого признака романа без такой оговорки, которая признак этот, как жанровый, не аннулировала бы полностью. В отличие от своих предшественников, Бахтин не пытается выстроить систему устойчивых жанровых признаков романа. «Я пытаюсь нащупать, - пишет он, — основные структурные особенности, определяющие направление его собственной изменчивости и направление его влияния и воздействия на остальную литературу. Я нахожу три таких основных особенности, принципиально отличающие роман от всех остальных жанров: 1) стилистическую трёхмерность романа, связанную с многоязычным сознанием, реализующимся в нём; 2) коренное изменение временных координат литературного образа; и 3) новую зону построения литературного образа, а именно зону максимального контакта с настоящим (современностью) в его незавершённости». Эти особенности, по мнению Бахтина, определяют направление собственной изменчивости жанра42.

По мнению Н. Д. Тамарченко, чья концепция продолжает теорию Бахтина, «роман занимает в литературе уникальное положение, поскольку

40 Кожинов В. В. Роман // Словарь литературоведческих терминов. М., 1974. С. 328-331. См. также: Кожинов В. В. Роман - эпос нового времени // Теория литературы: Основные проблемы в историческом освещении. М., 1962-65.

41 См.: Литературный критик, 1935. № 2.

42 Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. С. 452, 454-455. Подробнее о теории романа в трудах М. М. Бахтина см.: Тамарченко Н, Д. Роман // Бахтинский тезаурус. Материалы и исследования. М., 1997. С. 175-181. он, во-первых, в Новое время является ведущим жанром, во-вторых, представляет собой единственный неканонический жанр, т. е. не имеет канона системы признаков, представленной образцовыми произведениями и постоянно воспроизводимой в истории литературы»43. Взамен канона, исследователь вводит особое понятие внутренней меры специфического для романа способа сочетать изменчивость с устойчивостью44. Именно концепции двух последних авторов представляются наиболее продуктивными как точка отсчёта при изучении поэтики романа45.

Итак, данное исследование отталкивается от классической теории жанров, изложенной Бахтиным. Согласно ей, жанры делятся на канонические, структуры которых восходят к определённым «вечным» образам, и неканонические, т. е. не строящиеся как воспроизведение готовых, уже существующих типов художественного целого. Главным неканоническим жанром, как было сказано выше, считается роман. Два эти вида жанровых структур сосуществуют в течение многих веков, но до XVIII в. доминируют в литературе именно канонические жанры, то есть эпопея, поэма, трагедия и комедия. Поскольку декларации об отказе от «правил» поэтики характерны для эпохи романтизма, то именно с неё обычно начинают отсчёт времени, когда жанр как устойчивая, постоянно воспроизводимая система признаков произведения как будто перестаёт существовать. Таким образом, литературоведение оказывается перед необходимостью либо вообще не считать структуры, впервые формирующиеся и выходящие на авансцену литературы после XVIII в., жанрами, либо найти иные адекватные им научные понятия и методы их исследования. Отсюда методологический парадокс, сформулированный Г. Мюллером: «Дилемма каждой истории литературного жанра основана на

43 Тамарченко Н.Д. Роман // Литературоведческие термины (материалы к словарю). Коломна, 1997. С. 33-34.

44 См.: Тамарченко Н. Д. Русский классический роман XIX века: Проблемы поэтики и типологии жанра. М.,

1997.

45

Разумеется, существуют и др. концепции жанра романа, не рассмотренные в данной работе. Напр.: Лейтес Н. С. Роман как художественная система. Пермь, 1986; Михайлов А. В. Роман и стиль // Теория литературных стилей: Современные аспекты изучения. М., 1982. С. 137-203; Рымарь Н. Т. Поэтика романа. Куйбышев, 1990. том, что мы не можем решить, какие произведения к нему относятся, не зная, что является жанровой сущностью, а одновременно не можем также знать, что составляет эту сущность, не зная, относится ли то или иное произведение к данному жанру»46.

Являясь основным неканоническим жанром, именно роман, однако, может помочь в определении устойчивых признаков неканонических жанровых структур. Следовательно, логический круг, образованный Мюллером, можно разорвать, во-первых, благодаря существованию жанрового канона, а во-вторых — благодаря соотнесению постоянных признаков неканонических жанров с ведущей структурной особенностью романа - принципиальным для него несовпадением героя как субъекта изображения с его ролью.

Изучение жанра романа сопряжено с определёнными трудностями, в этом нельзя не согласиться с Бахтиным, который уподобляет это занятие изучению живых иностранных языков, причём молодых47. Сложность этой задачи он объясняет своеобразием самого объекта, поскольку роман -единственный ещё неготовый жанр, а лишь становящийся среди давно сложившихся и частично уже мёртвых жанров, таких, например, как эпопея или трагедия. Его жанровый канон, или «костяк», ещё не затвердел и невозможно предугадать все его пластические возможности. «Роман, -продолжает Бахтин в своей статье «Эпос и роман», — не имеет такого канона, как другие жанры, и исторически действенны только отдельные образцы романа, но не жанровый канон как таковой».

Однако, несмотря на всю переменчивость романного жанра, его многовековая история, заключающая в себе немало превращений и полная «самокритики», обладает рядом констант. По мнению А. В. Михайлова, «роман всякий раз рождается и как бы заново производится на свет как жанр

46 Цит. по: Маркевич Г. Литературные роды и жанры // Он же. Основные проблемы науки о литературе. М., 1980. С. 188.

47 См.: Бахтин M. М. Эпос и роман. СПб: Азбука, 2000. С. 195. в поле действия этих констант»48. Сам жанр романа по своему строению, при всём своём невероятном многообразии воплощает в себе итог взаимодействия таких констант, которые, впрочем, допустимо называть константами лишь условно, поскольку в течение истории и в развитии самого жанра сами они приобретают всё новый вид.

Одной из основных романных определяющих В. В. Кожинов называет «крупную форму, имеющую многолинейный сюжет и характеризующуюся полифонией, а также определённую тематику, сосредоточенно повествующую о судьбе отдельной личности в её отношении к окружающему миру, о становлении, развитии её характера и самосознания»49.

По сравнению с жанрами средневековой литературы в романе происходит разрушение эпической дистанции. Сюжеты о недосягаемых народных героях-победителях сменяются теперь повествованием о простых обывателях, судьбы целых народов — индивидуальными судьбами. В романе общее заменяется частным, общая история разбивается на частные, жизнь героя и общества предстают как относительно самостоятельные, но «частная», внутренняя жизнь индивида раскрывается в нём «эпопейно», то есть с выявлением её общезначимого и общественного смысла. Таким образом, осуществляется «переход образа человека из далевого плана в зону контакта с незавершённым событием настоящего (а, следовательно, и будущего), что приводит к коренной перестройке образа человека в романе»50.

Итак, роман — это эпос нового времени; поскольку роман развивается в новое время, где характер взаимоотношений человека и общества постоянно меняется, постольку его форма по существу является «открытой»: основная ситуация всякий раз наполняется конкретно-историческим содержанием и находит воплощение в различных жанровых модификациях.

43 Подробнее см.: Теория литературы. Роды и жанры (основные проблемы в историческом освещении). М.: > ИМЛИ РАН, 2003. Т. III, С. 284.

49 Кожинов В. В. Роман // Литературная энциклопедия терминов и понятий. М., 2003. Стлб. 889.

50 Бахтин М. М. Указ. соч. С. 208.

Что касается писателей, то «для многих из них соблюдение жанровых канонов вообще не является приоритетной задачей, а подчас они совсем не считаются с какой-либо классификацией жанров», - пишет в своей диссертации А. Р. Лейман51. Причина этого заключается, во-первых, в том, что формы современного повествования с трудом поддаются классификации; а во-вторых, никакая классификация не должна сдерживать живое чувство повествования, его качества и свойства.

На протяжении, по крайней мере, трёх веков жанр романа (в целом, вообще) получает противоположные оценки, притом очень высокие и очень низкие. Первые возвеличивают роман, как, например, немецкий философ Фридрих Act, писавший, что «в романе гений человека становится, благодаря Поэзии, гением Универсума» . Он назвал роман «универсальным жанром», причём даже таким, в котором не только литература (словесность), но и всё общее искусство, описав свой исторический круг, приходит к себе. «Роман, - по мнению Аста, - это самосознание искусства. Индивидуальное расширяется в нём до всеобщего; все жанры и формы искусства достигают в нём абсолютности. Роман - это тотальность, это «всё» поэзии». К. Зольгер в рецензии на «Избирательное сродство» И. Гёте, восторгаясь универсальными возможностями художественной формы романа, оказывается очень близок Асту: «Всё современное искусство основывается на романе, даже драма» .

Но есть и такие авторы, которые не находят в этом жанре ничего высокого, и своими высказываниями просто уничтожают его: «Не забудем, что роман — это низшая сфера искусства», — писал в прошлом веке австрийский писатель-мыслитель (романист!) Герман Брох54.

Причины таких оценок можно искать в мировоззрении тех, кто их выносит.

51 Лейман А. Р. Интертекстуальность и взаимодействие жанров в романах Адольфа Мушга // Диссертация. М.: ИМЛИ, 2007. С. 15.

52 Ast F. System der Kunstlehre // Romantheorie. Köln, hrsg. von E. Lämmert, 1971. §214, S. 228.

33 Зольгер К. В. Ф. Рецензия опубликована посмертно в 1826 г. Цит. из: Михайлов А. В. Роман и стиль / Теория литературы. Роды и жанры. М.: ИМЛИ, 2003. Т. 3. С. 286.

34 Broch Н. Das Weltbild des Romans (1933) II Broch H. Kommentierte Werkausgabe. Frankfurt а. M., 1975. Bd. 9/2. S. 96.

В современном литературоведении среди работ, представляющих концепции романного жанра, выделяется ряд исследований, для которых характерен подход к роману как многоаспектной и целостной структуре, устойчивой (и в то же время развивающейся) на протяжении всей литературной истории жанра. Представления подобного рода в 1920-е годы предваряла теория романа Б. А. Грифцова55, но основные контуры этого подхода были заложены в трудах М. М. Бахтина. В настоящее время представления о романе как целостной и «самонастраивающейся» структуре развивают исследования Д. В. Затонского56, Н. Д. Тамарченко57. Данному направлению следует и настоящая работа.

Одним из основных структурообразующих начал романного жанра является собственно предмет изображения (иначе — внутренняя тема58). Как полагает ряд исследователей, существо предмета романа сводится к определённому романообразующему характеру - изображению героя как частного человека и его жизненного пути как личной судьбы. Об этом пишут современные исследователи истории и поэтики романа — В. В. Кожинов, Г. Н. Поспелов, В. А. Богданов, А. В. Михайлов, П. А. Гринцер, Т. В. Попова, Е. М. Мелетинский, А. Д. Алексидзе, А. Я. Эсалнек, Н. Т. Рымарь.

В понятие личной судьбы в данном случае вкладывается совершенно определённое содержание. Это не персонализированное выражение коллективных судеб народа, общества, какова судьба героя эпопеи59. Это и не индивидуальная, но строго определённая, заданная мифом и ритуалом судьба героя волшебной сказки. Это и не предопределённая судьба героя средневековой христианской литературы, отвечающая представлениям о Божественном провидении. Это собственно личная, т. е. частным, необязательным образом сложившаяся судьба частного, предоставленного

55 Грифцов Б. А. Теория романа. М.: ГАХН, 1927.

56 ЗатонскийД. Искусство романа и XX век. Москва, 1973. С. 21.

57 Тамарченко Н. Д. Реалистический тип романа. Кемерово, 1985. С. 12-16, 43.

58 «Внешняя тема - это круг объектов, изображённых в произведении (характеризуемых с любой степенью подробности). Внутренняя тема - это те стороны, которыми повёрнуты объекты, которые выдвинуты в них на первый план». Виноградов И. Вопросы марксистской поэтики. Л., 1936. С. 323.

59 См.: Бахтин М. М. Автор и герой в эстетической деятельности // Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. См. также: Бахтин М. Эпос и роман. СПб.: «Азбука», 2000.

24 самому себе и в этом смысле свободного человека. Судьба именно такого человека рассматривается во всех романах Вальзера.

Раскрытие предмета изображения и развитие центральной темы в любом повествовательном произведении происходит через развёртывание сюжета. В понимании сюжетной стороны произведения автор примыкает к традиции, идущей от отечественного литературоведения 1920-х годов и различающей два взаимосвязанных аспекта художественного повествования - фабулу как последовательность событий, данных в естественном порядке, и сюжет, как изложение и художественное преобразование фабулы: В. Б. Шкловский60, А. А. Реформатский61, Б. В. Томашевский62, Ю. Н. Тынянов63, П. Н. Медведев64.

Один из начальных, основополагающих моментов художественного преобразования фабулы в литературный сюжет заключается в выявлении между моментами фабулы содержательных противоречий, или коллизий. Коллизия как содержательное противоречие, как проблемное начало сюжета высвечивает в определённом ракурсе и смысле внешнюю тему и фабулу произведения - и тем самым формирует существенные контуры внутренней темы произведения, т.е. самого предмета изображения. Сюжет как; «движущаяся коллизия» раскрывает предмет изображения в его полноте и целостности.

Центральной задачей данного исследования является выявление и описание жанровых изменений с точки зрения внутренних взаимосвязей. Следовательно, можно сказать, что данная работа остаётся в рамках

60 Шкловский В. О теории прозы. М.-Л., 1925. С. 161.

61 Реформатский А. А. Структура сюжета у Л. Толстого // А. А. Реформатский. Лингвистика и поэтика. М., 1987. С. 180.

62 Томашевский Б. Теория литературы. М.-Л., 1928. С. 134-136.

63 Тынянов Ю. Н. О сюжете и фабуле в кино // Ю. Н.Тынянов. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. С.317, 324-325. Ср.: Егоров Б. Ф., Зарецкий В. А., Гуишнская Е. М., Таборисская Е. М., Штейнгольд А. М. Сюжет и фабула // Вопросы сюжетосложения. Рига, 1978. В. 5. С. 19; Левитан Л. С., Цилевич Л. М. Сюжет в художественной системе литературного произведения. Рига, 1990. С. 106.

64 Медведев П. Н. Формальный метод в литературоведении. Л., 1928. С. 187-188. функциональной поэтики, которая, по мнению Г. К. Косикова, представляет собой основной подход в современной теории литературы65.

В качестве теоретической базы для анализа поэтической структуры романов исследуемого автора использовались труды Ю. М. Лотмана66, Р. О. Якобсона67, В. Б. Шкловского68, Я. Мукаржовского69, Б. М. Эйхенбаума70.

Согласно требованиям поэтики71, романное наследие Вальзера было подвергнуто художественному анализу с точки зрения законов построения произведений, системы использованных в них эстетических средств и как результат описанию изменяющейся поэтической структуры каждого отдельного романа.

Внимание к развитию и изменению поэтической техники писателей тесно связано с констатацией изменения философского восприятия жизни и всего мировоззрения в целом. В книге немецкого учёного Оскара Вальцеля «Немецкая литература после смерти Гёте», к примеру, изменение поэтической техники в течение всего XIX в. изображается как постепенное утончение в осуществлении реалистической задачи точного воспроизведения действительности („Тге££кипБ1") в реализме, натурализме, импрессионизме, против которых выступает, как реакция, новейшее направление -экспрессионизм, выдвигающий понимание искусства как свободного творчества72.

Таким образом, основным методом данного исследования является последовательный анализ и сопоставление приёмов поэтической техники Вальзера в каждом из его романов. Технику сопоставления французский

65 Функциональная поэтика выявляет и описывает внутренние взаимосвязи в отдельном произведении. См. Косиков Г. К. «Структура» и/или «текст» (стратегии современной симеотики) // Французская симеотика: От структурализма к постструктурализму / пер. с фр. и вступит, статья Г. К. Косикова. М.: «Прогресс», 2000. С. 35.

66 Лотман Ю. М. Структура художественного текста. М.: Искусство, 1970.

61 Якобсон Р. О. Работы по поэтике. Сост. и общ. ред. М. А. Гаспарова. М.: «Прогресс», 1987.

68 Шкловский В. Б. Художественная проза: размышления и разборы. М., 1961.

69 Мукаржовский Я. Структуральная поэтика: Сборник, пер. с чеш. Вступ. ст. Ю. М. Лотмана. М.: «Языки русской культуры», Кошелев, 1996.

0 Эйхенбаум Б. М. О прозе: Сборник статей. Л.: Художественная литература, 1969.

71 По определению Вяч. Вс. Иванова поэтика - наука о строении литературных произведений и системе эстетических средств, в них используемых. См.: Иванов В. В. Поэтика // Краткая литературная энциклопедия (КЛЭ). М., Т. 5. С. 936-943.

72 Подробнее см.: Walzel О. Die deutsche Dichtung seit Goethes Tod. Berlin, 1920. учёный Антуан Компаньон считает главным приёмом при изучении и исследовании литературы: «Понимание и толкование текста всегда неизбежно представляет собой превращение тождеств в различия, того же

73 самого — в иное; на фоне повторений мы выделяем отличия» .

В рамках данного исследования также отражено стремление определить природу и причины развития писательской манеры Роберта Вальзера, т. е. внутренние импульсы, толкавшие автора раз от разу к созданию совершенно отличных друг от друга по стилю и жанру романных произведений.

VI. Структура диссертации

Четыре исследуемых романа обусловливают деление данной работы на четыре главы, соответственно структура диссертации выглядит следующим образом:

Первый раздел первой главы посвящается берлинскому периоду в жизни Роберта Вальзера и его значению в становлении и развитии писательской манеры писателя. Впечатления и опыт, собранные им за это время, отразились на всём романном творчестве писателя. В этот период были написаны три романа, поэтому во втором разделе главы мы переходим к непосредственному рассмотрению первого берлинского романа «Семейство Таннер», где помимо анализа его структуры выделяем и формулируем предпосылки для дальнейшей эволюции романного жанра. В третьем разделе главы на примере «Семейства Таннер» показано взаимодействие нескольких литературных течений рубежа Х1Х-ХХ вв. (реализма, импрессионизма, неоромантизма и модернизма) в рамках одного романа и приводится систематизация указывающих на это признаков.

73 Компаньон А. Демон теории. Литература и здравый смысл. Пер. с фр. С. Зенкина. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2001. С. 80.

Вторая глава посвящена роману «Помощник». В первом разделе даётся краткая, но необходимая история замысла произведения. Во втором разделе проводится структурно-типологический анализ романа, и определяются основные принципы художественного повествования, использованные автором в этом произведении. В третьем разделе второй главы на примере этого же романа идёт речь об особенностях авторского стиля.

В рамках третьей главы внимание сосредоточено на признаках движения романного жанра в творчестве Вальзера. В результате рассмотрения романа «Якоб фон Гунтен» во всех трёх разделах мы приходим к выводу о том, что это произведение обладает многими признаками модернистского романа.

Заключительная глава исследования посвящена самому сложному с точки зрения литературного анализа роману «Разбойник». В первом разделе рассмотрен бернский период и его значение для творчества писателя. В первую очередь это связано с тем, что стиль и даже внешнее оформление произведения отражают обстоятельства биографии Вальзера. В следующем разделе речь идёт о жанровом своеобразии произведения, что связывается преимущественно с описываемыми авангардистскими тенденциями. В завершении главы в «Разбойнике» выделяются признаки сюрреализма, постмодернизма и экспериментального романа и подводятся итоги эволюции романного жанра в творчестве Вальзера.

VII. Основные положения, выдвигаемые на защиту

1. Каждый из четырёх романов Роберта Вальзера представляет собой уникальное, не повторяющееся с точки зрения композиционного построения и поэтической техники произведение, что свидетельствует о трансформации романного творчества писателя от произведения к произведению.

2. В своих романах Вальзер в одинаковой степени мастерски пользуется художественными приёмами нескольких литературных стилей.

Роман «Семейство Таннер» представляет собой синтез жанровых примет неоромантизма, импрессионизма и модернизма. Реалистическая основа «Помощника» отражает замысел автора о создании произведения согласно классическим принципам построения романной структуры и традиционным способам художественного повествования. Анализ жанровых признаков романа «Якоб фон Гунтен» позволяет отнести это произведение целиком к модернистскому стилю. А в романе «Разбойник» чётко выделяются признаки сюрреализма и экспериментального романа.

3. Роман «Разбойник» является новаторским произведением Вальзера, поскольку предвосхищает такие направления как авангардизм и постмодернизм. Отчуждение Вальзера от литературных канонов означало его свободу как художника и помогло ему в создании новой повествовательной формы, что отразилось в сфере художественного синтаксиса и семантики произведения.

4. Тематические константы художественного мира романов Вальзера — мотивы детства, служения людям и испытания героя и общества - кажутся на первый взгляд довольно распространёнными, однако Вальзер преображает их до неузнаваемости. Если речь идёт о детстве, то чаще всего как о несчастливом и полном горьких разочарований. Тема служения людям порой редуцируется до «мотива нуля», т. е. до самоумаления и самоуничижения. Рассказ об испытании героя превращается в «испытание наоборот» — Вальзер подвергает испытанию не протагониста, а, наоборот, через него - общество. Основная сюжетная база - автобиографические сведения. Главное изобразительное средство иносказания — тонкая ирония.

5. Изобразительно-выразительные средства Вальзера, проявляющиеся в простоте и некоторой «детскости» повествовательного стиля, отражают самобытность писателя, сумевшего, несмотря на кажущуюся безыскусность своих романов, создать продуманную структуру каждого произведения на основе изложения новых аспектов художественного освоения действительности.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Трансформация жанра романа в творчестве Роберта Вальзера"

Заключение

Целью настоящего исследования являлось изучение трансформации жанра романа в творчестве Роберта Вальзера.

В результате работы были решены все поставленные задачи: мы рассмотрели романы швейцарского писателя с точки зрения их многожанровой специфики, проанализировали способы построения текстов, изучили процессы их взаимоотношений с литературной традицией, выявили особенности авторского письма и проследили эволюцию жанрового развития романов Вальзера от неоромантизма к постмодернизму, определив её диапазон и закономерности.

Таким образом, проанализировав четыре вальзеровских романа, можно сделать следующие выводы:

С одной стороны, Вальзер практически не изменяет тематику своих произведений. Как мы определили, в них всегда присутствует неоромантический конфликт героя с наличным бытием, основанный на желании автора заявить об актуальных социальных проблемах, связанных будь то с существенными проблемами наёмного труда, нравственными, проблемами в обществе или с проблемой преобладания в обществе материального над духовным.

Тематическими константами романов являются также навеянные Стендалем и развитые до лейтмотивов идеи скромного слуги, нарочитого самоуничижения и страдающего влюблённого. Кроме того, во всех четырёх романах писатель обязательно касается темы несчастливого детства или несложившейся семьи, что, безусловно, свидетельствует о ярко выраженном автобиографическом начале в творчестве Вальзера. Он и сам как-то раз заметил, что все его произведения - это некий неоконченный роман, «я-книга, разрезанная на бесчисленные мелкие фрагменты». Таким образом, все четыре романа писателя имеют в своей основе события из личной жизни их создателя, однако этот автобиографический материал выходит далеко за пределы воссоздания индивидуальной авторской судьбы.

С другой стороны, структура и поэтика вальзеровских романов претерпевает определённую трансформацию: ни один из них невозможно отнести к какому-либо одному литературному стилю, все они являются синтезом нескольких художественных направлений.

Как показал анализ, «Семейство Таннер» обладает жанровыми и типологическими приметами неоромантизма, реализма, импрессионизма и модернизма. «Помощник», являясь преимущественно образцом реалистического романа, обладает признаками модернизма и импрессионизма. «Якоб фон Гунтен» мы определили как классический модернистский роман с элементами постмодернизма, а «Разбойник» синтезирует в себе черты авангардизма, постмодернизма и экспериментального романа.

Что касается внутрижанровой специфики текстов, то здесь мастерство' писателя проявилось в умении органически объединить в пределах-каждого: из произведений различные романные типы: от устаревшей модели приключенческого романа или романа странствий до романа-испытания; и романа-мировоззрения в «Семействе Таннер». «Помощник» представляет собой две разновидности романа социального типа - бытовой и семейный -вкупе с ярко выраженными чертами «персонального» романа. «Якоб фон Гунтен» является своеобразным вариантом романа воспитания или романа-становления, обладая при этом всеми признаками романа дневникового типа, а также романа-мистерии. В вальзеровском «Разбойнике» в преображённом виде сплавлены воедино черты автобиографического романа, романа-монтажа и романа-ассоциаций.

Поэтический язык Вальзера, сформировавшийся под влиянием мировых классиков, сохраняет, однако, характерные особенности и черты писательской самобытности: свойственную автору стилистику, выбор языка, музыкальность речи, словесную игру, синтаксические скачки, чередование настроений, колебания от одного смыслового плана к другому и смену ракурсов изображения. Одним из излюбленных авторских приёмов является построение произведений на взаимосвязи действительных и фантастических событий («Якоб фон Гунтен», «Разбойник»), благодаря чему достигается эффект полноты и красоты окружающего героя мира.

Своенравная творческая индивидуальность, впервые проявившаяся в берлинский период его творчества, навсегда закрепила за Вальзером прозвище провинциального «чудака». Чудачеством1 столичная, богема, считала не только его необычное-поведение в литературных салонах, но и затрагиваемые им, как в устных беседах, так и в романах, темы: внимание к неимущему, а значит честному трудовому люду, в-частности, к маленькому, но духовно сильному и свободолюбивому швейцарцу, желание самому превратиться в. едва" заметный молчаливый нуль, жажда простого и-вежливого служения людям. На насмешливые выпады в свош адрес Вальзер отвечал тонкой иронией в репликах своих героев. В монологах главных персонажей всех четырёх романов ирония становится для - писателя I средством порой иносказательного, а иногда и прямого выражения,сомнения-, в (узости устоявшихся общественных мнений.

Другой художественный приём, с помощью которого- Вальзер подвергал сомнению незыблемость внешне столь прочного многовекового швейцарского строя, — кажущаяся наивность, «детскость» и простота повествовательного стиля (особенно в «Разбойнике»). Это художественное средство имеет важное значение: за ребячливой непосредственностью и простодушной манерой изложения открывается чётко продуманная смысловая нагрузка - заявление о проблемах современного автору общества.

Таким незамысловатым образом романное напряжение выходит далеко - за

1 рамки вальзеровских произведений. Оно, как звук, тронутой струны, продолжает резонировать в мыслях читателя.

Ещё одно прозвище, данное писателю его окружением, — «прогуливающийся чудак» - отражает страсть швейцарца к пешим походам.

Свобода и движение означают у Вальзера то же самое, что и красота. Он мечтает «беспрепятственно бежать», и чтобы весь мир «мчался» вместе с

328 ним, потому что для него «это прекрасно. Только так!» Эту страсть Вальзер передаёт и своим героям. Все они беспрестанно путешествуют, кто, словно Geselle, т. е. странствующий подмастерье, бродит из города в город о

Симон), кто прогуливается в пределах одной местности (Иозеф) или города (Якоб, разбойник). Эти прогулки, по замыслу автора, играют важную повествовательную роль: в одном случае они являются прообразами жизненных взлётов и падений героев (Симон, Себастиан), в другом — служат такими необходимыми моментами для размышлений о происшедших событиях (Йозеф, Якоб) или просто напросто помогают автору выразить свой талант художника-импрессиониста, получающего эстетическое наслаждение4 от созерцания природы.

Роман «Разбойник» стоит особняком от «берлинской трилогии», от которой отличается и структурой, и своим художественным миром в целом. Он относится к другому, последнему, периоду творчества. Вальзера, и,, соответственно, отражает перемены, произошедшие в его жизни и в-писательском подходе к повествованию. Бернские годы можно назвать временем «чистого вальзерства», т. е. периодом, когда швейцарец творил так, как мечтал об этом, может быть, всю жизнь - без оглядки на' литературные школы и не обращая внимания на устоявшиеся каноны.

Подобное творчество, вызывавшее в первой трети прошлого века читательский шок и непонимание, способствовало причислению швейцарца к шизофреникам. Однако, отдавая долг Вальзеру, следует заметить, что в своих неудачах писатель никогда не винил ограниченность публики. Он говорил, что, «так нежно и ласково», как он сам, «очень возможно <. .> больше ни один автор не думал о читателе»229. Напротив, автор полагал, что не выполняет своё предназначение, не соответствует поставленной жизнью

328 Walser R. Gesamtes Werk (GW). Hrsg. von J. Greven. Zürich und Frankfurt а. M., 1978. Bd. IV, S. 255.

329 Walser R. Там же, Bd. III, S. 262. задаче, и поскольку он не может удовлетворить окружающую его среду, то и жизнь не воздаёт ему должного.

Таким образом, на трансформацию романного жанра в последний период творчества Вальзера повлияли отчаяние и замкнутость автора. В истории искусства подобное одиночество выдерживали только гении, опередившие своё время, но их спасало творческое самовыражение, любовь к людям и вера в Бога.

Своеобразие романного наследия Роберта Вальзера, его разнородность и несхожесть, объясняются, на наш взгляд, изменявшимся с течением времени авторским восприятием окружающего мира. Желание адекватно отобразить своё мироощущение и миропонимание стало тем самым импульсом для писателя, который заставлял его от романа к роману искать и находить новые формы своего творческого самовыражения.

Для Вальзера были узки диктовавшие форму литературные каноны и устоявшиеся стандартные, классические романные типы. Он стремился к преобразованию этого жанра и сделал многое для этого.

I. Источники

Список научной литературыНемцева, Яна Станиславовна, диссертация по теме "Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)"

1. Вальзер Р. Помощник; Якоб фон Гунтен: Романы; Миниатюры: Пер. сIнем. Н. Фёдоровой, Ю. Архипова / Вступ. ст. Ю. Архипова. М., 1987. -464 с:

2. Вальзер Р. Разбойник / Пер. с нем. и вступ. ст. А. Глазовой. Тверь: Митин Журнал, 2005. - 209 с.

3. Вальзер Р. Чтение на несколько минут. Пер. с нем. и вступление С. Апта. «Иностранная литература», 1998. № 9.

4. Кафка Ф." Америка. Процесс. Из дневников. / Авт. предисл. Д. Затонский. -М.: Политиздат, 1991. 606 с.

5. Ремизов А. М. Избранное / Сост., подг. текста, вст. ст. и коммент. Ю. А. Андреева. М.: Худ. лит-ра, 1978. - 512 с.

6. Walser R. Geschwister Tanner. Frankfurt а. M., 1986. 382 S.

7. Walser R. Der Gehülfe. Frankfurt а. M., 1962. 185 S.

8. Walser R. Jakob von Gunten. Zürich, 1978.- 164 S.

9. Walser R. Der Räuber, Frankfurt а. M., 1986. 230 S.

10. Walser R. Aus dem Bleistiftsgebiet. Mikrogramme 1924-25. Frankfurt а. M., 1985-2001. Bd. 1,2.

11. Walser R. Briefe / Hrsg. von Jörg Schäfer unter Mitarbeit von Robert Mächler, Suhrkamp Taschenbuch, 1979. 450 S.

12. Walser R. Das Gesamtwerk (GW). Frankfurt а. M., 1986. Bd. I-XII.

13. Walser R. Das Dorf Bärenswil // Wädenswil um 1900. Zürich, 2003. 15 S.1.. Справочные и информационные издания

14. Аникст А. А., Мотылева Т. Л. Реализм // Литературный энциклопедический словарь. Под ред. Кожевникова В. М. и Николаева П. А. М., 1987.-752 с.

15. Власов В. Г. Большой энциклопедический словарь изобразительного искусства в 8 т. СПб.: ЛИТА, 2000. Т. 1. 864 с.

16. Гроссман JI. Роман // Словарь литературных терминов в двух томах. М.-Л., 1925. Т. 2.-290 с.

17. Иванов В. В. Поэтика // Краткая литературная энциклопедия (КЛЭ). М.,1968. Т. 5.-974 с.

18. Кожинов В. В. Жанр литературный // Литературный энциклопедическийIсловарь. Под ред. Кожевникова В. М. и Николаева 77. А. М., 1987. 752 с.

19. Кожинов В. Роман // Словарь литературоведческих терминов. М., 1974. -510 с.

20. Лукач Г, Роман // Литературная энциклопедия. М., 1935. Т. 9. — 832 с.

21. Руднев В. П. Словарь культуры XX века. M.: Аграф, 1999. 384 с.

22. Рымарь Н. Т. Роман XX века // Литературоведческие термины (материалы к словарю). Коломна: Коломенский пединститут, 1999. — С. 6366.

23. Тамарченко Н. Д. Роман // Литературоведческие термины (материалы кIсловарю). Коломна: Коломенский пединститут, 1997. — с. 33-36.

24. Тамарченко Н. Д. Жанр // Литературная энциклопедия терминов и понятий. М., 2003. 1597 с.

25. Большая Советская Энциклопедия в 30 т. М., 1978.

26. Западное литературоведение XX века. Энциклопедия. Под ред. Цургановой Е. А. М.: ИНИОН РАН, 2004. 560 с.

27. Энциклопедия «Основы правильной духовной жизни» по творениям святителя Игнатия (Брянчанинова). С.-Петербург: Сатис, 2006. — 600 с.

28. Dictionnaire de la théorie et de l'histoire littéraires du XIX siecle à nos jours /

29. Sous la direction de L. Armantier. Paris, 1986. 232 p.

30. Langenscheidts Großwörterbuch Deutsch als Fremdsprache. 4. Auflage. München, 1995.

31. I. Литература по общим вопросам

32. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1994. — 616 с.

33. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского // Бахтин М. М. Проблемы творчества Достоевского. 5-е изд., доп. Киев: NEXT, 1994. — 508 с.

34. Бахтин М. М. Эпос и роман. СПб: Азбука, 2000. 301 с.

35. Бахтин М. М. Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэтике // Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Худ. лит-ра, 1975. 504 с.

36. Бахтин М. М. Функции плута, шута, дурака в романе. Очерки поiисторической поэтике // Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Худ. лит-ра, 1975. 504 с.

37. Большакова А. Ю. Современные теории жанра в англо-американском литературоведении // Теория литературы (основные проблемы в историческом освещении). М.: ИМЛИ РАН, 2003. Т. III. С. 99-130.

38. Васильковский А. Г. Жанровый анализ литературного произведения7// Проблемы литературных жанров. Томск, 1975. — С. 5-7.

39. Гачев Г. Д. Содержательность художественных форм. Эпос, лирика,театр. М., 1969.-303 с.i

40. Гессе Г. Письма по кругу // Сост., авт. предисл. и коммент. В. Д. Седельник. М.: Прогресс, 1987.-400 с.

41. Грифцов Б. А. Теория романа. М.: ГАХН, 1927. 197 с.

42. Днепров В. Роман — новый род поэзии // Днепров В. Проблемы реализма. Л., 1961.-371 с.

43. Егоров Б. Ф., Зарецкий В. А., Гушанская Е. М., Таборисская Е. М., Штейнгольд А. М. Сюжет и фабула // Вопросы сюжетосложения. Рига, 1978. -С. 11-21.

44. Евлахов А. Введение в философию художественного творчества. Ростовiна-Дону, 1917. Т. 3 (об эволюционной теории жанра).

45. Жирмунский В. М. Введение в литературоведение: Курс лекций* СПб; 1996.-438 с. ■■■

46. Затонский Д. В. Австрийская литература в XX столетии. М., 1985. — 444с. .

47. Затонский Д. В. В наше время: М., 1979. 431 с.

48. Захаров В. Н. К спорам о жанре // Жанр* и композиция художественного произведения. Петрозаводск, 1984.— С. 3-19.

49. Изер В. Апеллятивная структура текста. М., 1970.I49: Кожинов В. В. Роман — эпос нового времени // Теория литературы: Основные проблемы в историческом освещении. М1, 1962-65. Т. 1-3.

50. Компаньон А. Демон теории. Литература и здравый смысл. Пер. с фр. С.

51. Зенкина. М.:Изд-во им. Сабашниковых, 2001. — 336 с.• . .

52. Косиков Г. К. О принципах повествования в романе // Литературныенаправления и стили. Сборник, М.: Изд-во МГУ, 1976. С. 65-76.

53. Косиков Г. К. О генезисе и основных особенностях жанрового: содержания ! романа // «Научные доклады высшей: школы», сер. Филологические науки, 1972, № 4.

54. Косиков Г. К. «Структура» и/или «текст» (стратегии современной семиотики) // Французская семиотика: От структурализма к постструктурализму / пер. с фр. и вступит, статья Г. К. Косикова. М.: Прогресс, 2000. 536 с.

55. Кристева Ю. Избранные труды: Разрушение поэтики. М.: РОССПЭН, 2004. 652 с.

56. Кузьмичёв И. К. Введение в теорию классификации литературных жанров // Учёные записки Горьковского гос. ун-та. Т. 79. Горький, 1968.

57. Левитан Л. С., Цилевич Л. М. Сюжет в художественной системе* литературного произведения. Рига, 1990. — 512 с.

58. Лейдерман Н; Л., Барковская Н. В: Введение в литературоведение. Екатеринбург: Свердлов, гос. пед. ин-т., 1991. 58 с.

59. Лейдерман Н. Л. Движение времени и законы жанра. Свердловск, 1982. — 256 с.

60. Лейдерман Н. Л., Липовецкий М. Н., Барковская Н. В., Ложкова Т. А. Практикум по жанровому анализу литературного произведения. Екатеринбург: УрПГУ, 1996. 40 с.

61. Лейман А. Р. Интертекстуальность и взаимодействие жанров в романах Адольфа Мушга // Диссертация. М.: ИМЛИ, 2007. 182 с.

62. Лейтес Й. С. Роман как художественная система. Пермь, 1985.

63. Лосев А. Ф. Проблема художественного стиля. Киев: Киевская Академия Евробизнеса, 1994. 288 с.

64. Лотман Ю. М. Анализ поэтического текста. СПб, 1996. 848 с.

65. Лотман Ю. М. Структура художественного текста. М.: Искусство, 1970. -384 с.

66. Маркевич Г. Литературные роды и жанры // Основные проблемы науки о литературе. М., 1980. 376 с.

67. Медведев П. Н. Формальный метод в литературоведении (Бахтин под маской). М.:'Лабиринт, 1993. Вып. 2. 207 с.

68. Минералов Ю. И. Теория художественной словесности. М.: Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС, 1999. — 360 с.

69. Михайлов А. В. Роман и стиль // Теория литературных стилей: Современные аспекты изучения. М., 1982. 440 с.

70. Михеев М. Дневники в России Х1Х-ХХ века. Эго-текст или Пред-текст. М., 2006.-264 с.

71. Мукаржовский Я. Структуральная поэтика: Сборник, пер. с чеш. Вступ. ст. Ю. М. Лотмана. М.: Языки русской культуры, Кошелев, 1996. 479 с.

72. Николаев П. А. Реализм как творческий метод (историко-теоретические очерки). М., 1975. 280 с.

73. Павлова Н. С. Типология немецкого романа. 1900-1945. М.: Наука, 1982. 279 с.

74. Павлова Н. С., Юрьева Л. М. Неоромантизм и неоклассицизм: нем. литра на рубеже XIX и XX вв. // История всемирной литературы в 9 т. / АН СССР; ИМЛИ им. А.М. Горького. М.: Наука, 1983. Т. 8.

75. Потебня А. А. Теоретическая поэтика. А. Б. Муратов. Теоретическая поэтика А. А. Потебни. М.: Высшая школа, 1990. С. 7-22.

76. Пучкова Г. А. История зарубежной литературы XIX века. Романтизм. Арзамас: АГПИ, 2003. 335 с.

77. Ревалд Дж. История импрессионизма / Пер. с англ.; Вступ. ст. и общ. ред. М. А. Бессоновой. М., 2002. 416 с.

78. Реформатский А. А. Структура сюжета у Л. Толстого // А. А. Реформатский. Лингвистика и поэтика. М., 1987. — С. 180-182.

79. Руднев В. П. Модернистская и авангардная личность как культурно-психологический феномен // Русский авангард в кругу западноевропейской культуры. М., 1993.

80. Рымарь Н. Т. Введение в теорию романа. Воронеж: Издательство Воронежского университета, 1989. -268 с.

81. Рымарь Н. Т. Современный западный роман. Л., 1978.

82. Рымарь Н. Т. Поэтика романа. Куйбышев: Изд-во Сарат. ун-та, Куйбыш. филиал, 1990.-254 с.82. Субботин А. С. Окатегории жанра и ее отношениях с «родами» и «видами» // Проблемы литературных жанров. Томск, 1975. — С. 34-41.

83. Тамарченко Н. Д. Реалистический тип романа. Кемерово: КГУ, 1985. — 89 с.

84. Тамарченко Н. Д. Роман // Бахтинский тезаурус. Материалы и исследования: Сборник статей. М., 1997. 175-181.

85. Тамарченко Н. Д. Русский классический роман XIX века: Проблемы поэтики и типологии жанра. М., 1997. — 203 с.

86. Тамарченко Е. Д. Факт бытия в реализме Пушкина // Контекст-1991. М.: Наука, 1991.'-С. 135-166.

87. Томашевский Б. В. Теория литературы. Поэтика: Учебное пособие. М.: Аспект-пресс, 1996. 334 с.

88. Тынянов Ю. Н. О сюжете и фабуле в кино // Ю. Н.Тынянов. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. — С. 324-325.

89. Хализев'В. Е. Теория литературы. М.: Высш. школа, 1999. 400 с.

90. Чернец JI. В. Литературные жанры: проблемы типологии и поэтики. М., 1982.- 192 с.

91. Шкловский В. Б. О теории прозы. M.-JL, 1925. 189 с.

92. Шкловский В. Б. Художественная проза: размышления и разборы. М.: Советский писатель, 1961. — 667 с.

93. Щедрина Г. К. О художественной культуре модернизма: в развитие одной идеи. В диапазоне гуманитарного знания. Сборник к 80-летию профессора М. С. Кагана. Серия «Мыслители», вып. 4. СПб: Санкт-Петербургское философское общество, 2001.

94. Ховардсхолм Э. Модернизм: Исследование понятия в историко-философском плане // Называть вещи своими именами: Программные выступления мастеров западноевропейской литературы XX века. М., 1986.

95. Хюльзенбек Р. Дадаистский манифест 1918 г. // Называть вещи своими именами. М.: Прогресс, 1986. 318-320 с.

96. Эйхенбаум Б. М. О прозе: Сборник статей. JL: Худ. лит-ра, 1969. — 501 с.

97. Эсалнек А. Я. Основы литературоведения. Анализ романного текста: Учеб. пособие. -М.: Флинта: Наука, 2004. 184 с.

98. Якобсон Р. О. Работы по поэтике. Сост. и общ. ред. М. А. Гаспарова. М.: Прогресс, 1987.-464 с.

99. Введение в литературоведение / Под ред. Г. Н. Поспелова. М.: Высш. школа, 1976. — 422 с.

100. Литература на рубеже XIX-XX веков (1890-1918) // История швейцарской литературы в 3 т. М.: ИМЛИ им. А. М. Горького, 2005. T. III.

101. Литература Швейцарии. Очерки. М., 1969. -432 с.

102. Теория литературы. Роды и жанры (основные проблемы в историческом освещении). М.: ИМЛИ РАН, 2003. Т. III. 589 с.

103. Ast F. System der Kunstlehre // Romantheorie / Hrsg. von E. Lämmert, Köln, 1971.

104. Benjamin W. Aufsätze und Reflexionen über deutschsprachige Literatur. Frankfurt а. M., 2007. 483 S.

105. Broch H. Das Weltbild des Romans (1933) // Broch H. Kommentierte Werkausgabe. Frankfurt а. M., 1975. Bd. 9/2.

106. Fahrni D. Schweizer Geschichte. Zürich, 1982. 144 S.

107. Huysmans J.-K. Une esthétique de la décadence. Genève, 1987.

108. Lukacs G. La théorie du roman. Paris: Gonthier, 1963.

109. Martini F. Wandlungen und Formen des gegenwärtigen Romans. DU, Jg. 3, H. 3, 1951.

110. Moser J. Le roman contemporaine en Suisse allemande : de Carl Spitteler à Jakob Schaffner. Avec une bibliographie du roman de 1900 à 1933. Lausanne, 1934.-290 S.

111. Romberg B. Studies in the Narrative Technique of the First-Person Novel. Stockholm, 1962.-379 S.

112. Wagner K. Herr und Knecht. Robert Walsers Roman „Der Gehülfe", Wien, 1980. 219 S.

113. Walzel Ö. Die deutsche Dichtung seit Goethes Tod. Berlin, 1920. 527 S.

114. Wellek R., Warren A. Theory of Literature. London, 1985. 374 p.

115. Weisheiten für Bücherfreunde: Ausgewählte Kostbarkeiten / Zsgest. von Reiner Kaune. Lahr (Schwarzwald), 1998. 64 S.1.. Работы о творчестве Роберта Вальзера

116. Архипов Ю. Роберт Вальзер, или Жизнь поэта, писавшего прозой // Вступит, статья к роману «Помощник». М.: Худ. лит-ра, 1987. - с. 5-24.

117. Глазова А. Писчая судорога Роберта Вальзера // Вступит, ст. к роману «Разбойнику. — Тверь: Митин Журнал, 2005. — с. 5-13.

118. Дубин Б. «Дух мелочей»: воздушные изваяния Роберта Вальзера. «Иностранная литература», 2007. № 7. — с. 186-188.

119. Егоршев А. Из книги «Роза». «Иностранная литература», 2007. № 7.

120. Зеелиг'К. Прогулки с Робертом Вальзером. Фрагменты книги. Пер. В.i

121. Седельника. М.: «Иностранная литература», 2007. № 7. — с. 212-228.

122. Моргенштерн К. О романе «Помощник». Цит. из: Робер М. Прощание с романом. Пер с фр. Б. Дубина. М.: «Иностранная литература», 2007, № 7.

123. Павлова Н., Седельник В. Швейцарские варианты. М., 1990. 320 с.

124. Ромащко С. Маленькие танцовщицы, пляшущие до изнеможения. Вступит, статья. М.: Текст, 2004. 192 с.

125. Седельник В. Д. Вальзер. История всемирной литературы в 9 т. М.: Наука, 1994. Т. 8.

126. Седельник В. Д. Роберт Вальзер. История швейцарской литературы в 3 т. М.: ИМЛИ РАН, 2005. Т. III. с. 45-77.126. 100 писателей XX века. Пер. с нем. А. Верникова. Челябинск, 1999. — 346 с.

127. Ackermann К. Robert Walser. Der Gehülfe. Roman. Ein Lektürvorschlag für die Oberstufe im Fach Deutsch. Neukirchen, 1982. 98 S.

128. Beck M. Die Rolle des Außenseiters in Robert Walsers Romanen. Unter besonderer Berücksichtigung der beiden Romane: „Der Räuber" und „Jakob von Gunten. Berlin, Magisterarbeit, 1988. 170 S.

129. Benjamin W. Robert Walser // Über Robert Walser / Hrsg. von K. Kerr. Bd. 1-2. Frankfurt а. M., 1978.

130. Bernardi E. Robert Walser und Jean Paul. In: „Immer dicht vor dem Sturze." Zum Werk Robert Walsers / Hrsg. von P. Chiarini und H. Dieter Zimmermann. Frankfurt а. M.: Athenäum, 1987. 347 S.

131. Bertschinger M. Wahnsinnsphysiognomien. Des Räubers Anmache. Zürich, 2005.-230 S.

132. Biechsel P. Geschwister Tanner lesen // Robert Walser / Pro Helvetia. Zürich: Zyttloge Verlag. Bern, 1984. S. 79-88.

133. Blei F. Robert Walser // Über Robert Walser / Hrsg. v. K. Ken*. Bd. 1-2. Frankfurt a. M., 1978. Bd. I. S. 63-64.

134. Burger H. Über Robert Walsers „Jakob von Gunten" // FAZ, 26. Sept. 1980.

135. Cadot M. Robert Walser liest Stendhal. In: „Immer dicht vor dem Sturze." Zum Werk Robert Walsers / Hrsg. von P. Chiarini und H. Dieter Zimmermann. Frankfurt a. M.: Athenäum, 1987. 199-209 S.

136. Cadot M. Walsers Lektüre von Dostojewskij. In: „Immer dicht vor dem Sturze." Zum Werk Robert Walsers / Hrsg. von P. Chiarini und H. Dieter Zimmermann. Frankfurt a. M.: Athenäum, 1987. 222-236 S.

137. Calgari G. Storia delle quatro letterature della Svizzera. Milano, 1958.

138. Degenhardt C. Selbsterfahrung und*Realitätsbezug in Robert Walsers Roman „Geschwister; Tanner". Berlin, 1980. 145 S.

139. Dück HI U. Strukturuntersuchung von Robert Walsers Roman „Der Gehülfe". München, 1968. 163 S.

140. Echte B. Die Brüder Karl und Robert Walser: Maler und Dichter. Eine biographische Reportage. Stäfa: Rotenhäuser Verlag, 1990. -215 S.

141. Fuchs A. Dramaturgie des Narrentums: Das Komische in der Prosa Robert Walsers. München: Wilhelm Fink Verlag, 1993. 191 S.

142. Gallus J. Labyrinthe der Prosa. Frankfurt a. M. Peter Lang Europäischer Verlag der Wissenschaften, 2006. 271 S.

143. Gasser JE. Robert Walsers Roman „Der Räuber" als Verwirrspiel. Neuenburg, 1983.-58 S.

144. Gees M. Schauspiel auf Papier: Gebärde und Maskierung in der Prosa Robert Walsers. Berlin: Erich'Schmidt Verlag, 2001.- 192 S.

145. Grenz D. Die Romane Robert Walsers. Weltbezug und Wirklichkeitsdarstellung. München, 1974'. 232 S.

146. Greven J. Robert Walser ein Außenseiter wird zum Klassiker. Abenteuer einer Wiederentdeckung. Konstanz: Libelle, 2003. - 291 S.

147. Grimm С. Schwarze Idyllen im Räuber-Roman vom Robert Walser // Presses universitaires de Strasbourg, 2002. — S. 177-187.'

148. Groddedk W., Sorg R. Robert Walsers „Ferne Nähe": Neue Beiträge zur Forschung. München: Wilhelm Fink Verlag, 2007. — 331 S.

149. Ilaldimann C. Zum Traum im Werk von Robert Walser: Die Bedeutung der Träume und:dès Träumers im Roman „Jakob von Gunten". Bern, 1988. 165 S.

150. Helms H; Robert Walser: Klassenkämpfer oder Reaktionär? Oder doch „nur" ein Poet? // :Greven J. Robert Walser ein Außenseiter wird zum Klassiker. Abenteuer einer Wiederentdeckung. Libelle, 2003. — S. 166-169.

151. Hesse H. Sonntagsblatt der „Basler Nachrichten^', Nr. 36, 5. 9. 1909. , .

152. IlolÜeregger II. Robert Walser. Eine Persönlichkeitsanalyse anhand seiner .drei^ërliner'Rbmahe^èrlm^ 1-9731- 7 Г S; . .

153. Hong P.-K. Geschichte der Wiederholung: „Der Gehülfe" // Selbstreflexion von Modernität in Robert Walsers Romanen „Geschwister Tanner", „Der Gèhûlfe"und „Jakob von Gunten". Würzburg, 2002: 212'S:.

154. Host M; Le brigand de Robert Walser ou l'incontitude du-roman: Atelier duroman, Paris, 1999; сборник статей SUD // Revue littéraire trimestrielle. Roberti

155. Walser. Marseille, 1992. -p. 17-23.

156. Hüppauf B. Zu Robert Walsers frühen Romanen. In: Provokation und Idylle. Über Robert Walsers Prosa. Stuttgart, 1974. S. 28-50.

157. Jakob Gh. Robert Walsers Hermeneutik des Lebens. Aachen, 1998. Diss. 166 S. •

158. Jelinek E. Er nicht als er (zu, mit Robert Walser). Ein Stück. Frankfurt a. M., 1998. 75 S.'

159. Kappeler S. Die Problematik des Helden in Robert Walsers Romanen. Zürich, 1978. 100 S.

160. Kauß P. Robert Walsers Berliner Romane „Der, Gehülfe", „Geschwister Tanner", „Jakob von Gunten". Frankfurt a; Mi, 1982: -150 S;

161. Kellenberg I. Der Jugendstil und Robert Walser. Bern, 1981. 143 S.

162. Keller M. Robert Walsers Roman „Der Gehülfe". Schaffhausen, 1975. 203 S.

163. Kempf H.-P. Die Darstellung von psychischen und sozialen Konflikten in Robert Walsers Romanen „Der Gehülfe" und*„Jakob von Gunten". Berlin, 1980. -200 S.

164. Keutel .W. Röbu, Robertchen, das Walser. Zweiter Tod und literarische Wiedergeburt von Robert Walser. Tübingen: Stauffenburg-Verl., 1989. 208 S.

165. Lenärts N. Autobiographie und Romanwelt bei Robert Walser. Eine vergleichende Untersuchung seiner Romane. Katholische Universität Leuven, 1972.- 103 S.

166. Lohri P. Untersuchungen zur Textkohärenz in Robert Walsers Roman „Deri

167. Gehülfe". Freiburg (Schweiz), 1984. 156'S.

168. Lüssi W. Robert Walser: Experiment ohne Wahrheit. Berlin: Erich Schmidt Verlag, 1977.- 114 S.

169. Mair F. Gesellschaftskritische Aspekte in den Romanen „Der Gehülfe" und „Der Räuber" von Robert Walser. Padova, 1993. 146 S.

170. Maier K. Annullierte Subjektivität: Die Form des Tagebuchs und das Problem der Subjektivität in Robert Walsers „Jakob von Gunten". Köln, 1998. — 105 S.

171. Mächler R. Das Leben Robert Walsers. Eine dokumentarische Biographie. Genf- Hamburg, 1966. 292 S.

172. Mettler M. Die Wortsüße des Augenblicks // Nachwort zu Robert Walsers Roman „Der Räuber". Frankfurt a. M., 2006. S. 201-217.

173. Middleton Ch. The picture of Nobody. Some remarks on Robert Walser with a note on Walser and Kafka // Revue des langues vivantes. Bruxelles, 1958. № 5.

174. Mohr D. Das nomadische Subjekt: Ich-Entgrenzung in der Prosa Robert Walsers. Frankfurt a. M., Berlin, Bern, New York, Paris, Wien: Lang, 1994 (Europäische Hochschulschriften: Reihe 1, Deutsche Sprache und Literatur, Bd. 1462).-308 S.

175. Morlang W. „Ich begnüge mich, innerhalb der Grenzen unserer Stadt zu nomadisieren.Robert Walser in Bern. Wien:-Haupt, 1995. — 149 S.

176. Naguibi N. Robert Walser. Entwurf einer Bewusstseinsstruktur. München, 1970.-214 S.

177. Neher A. Das Herr-Diener-Motiv in Robert Walsers Roman „Jakob von

178. Gunten". Berlin, 2005.- 110 S.

179. Ncukom M. Robert Walsers Mikrogramm „Beiden klopfte das Herz". Eine psychoanalytisch orientierte Erzähltextanalyse. Gießen» 2003. — 274 S. ;

180. Nicklas. P. Robert Walser „Räuber"-Roman: Herrschafts- und? Gewaltkritik. Frankfurt a. M., 1990. 153 S.

181. Pascal N. Robert Walsers „Räuber"-Roman: Herrschafts- und Gewaltkritik., Frankfurt a. M., 1990. 153 S.

182. Pestalozzi K Robert Walsers Verhältnis zu Gottfried Keller // „Immer dicht vor dem Sturze.": zum Werk Robert Walsers / hrsg. Von Paolo Chiarini u. Hans Dieter Zimmermann. Frankfurt a. M.: Athenäum, 1987. — S. 175-186.

183. Philippi K. Robert Walsers „Jakob von Gunten". Stuttgart, 1971. S. 51-70.

184. Piniel G. Robert Walsers „Geschwister Tanner". Zürich, 1968. 103 S. '

185. Rang B. Mühelos aber hat er nicht gearbeitet. Exkurs über Robert Walser // Deutsche Literatur im 20. Jh. / Hrsg. von Friedmann/Mann.

186. Riedle G. Das Rätsel; um die kugelrunde Null: Robert Walsers „Jakob von Gunten" auf der Spur. Berlin, 1985. 80 S.

187. Rietra'M. Rezeption und Interpretation von Robert Walsers Roman „Der Gehülfe" // Zur Literatur der deutschsprachigen Schweiz. Amsterdamer Beiträgezur neueren Germanistik / Hrsg. von M. Burkhard und G. Labroisse. Amsterdam, 1979. -S. 136-160.

188. Robert M. L'Institut Benjamenta (Jakob von Gunten) // Préface et traductonide Marthe Robert. Paris, Bernard Grasset Editeur, 1960. p. 7-30.

189. Roser D. Fingierte Mündlichkeit und reine Schrift: zur Sprachproblematik in Robert Walsers späten Texten. Würzburg: Königshausen und Neumann, 1994. — 178 S.

190. Seelig C. Wanderungen mit Robert Walser. Frankfurt a. M., 1977. 149 S.

191. Scherrer A. Belle Epoque und Industrie // Wädenswil um 1900. Zürich, 2003.- 15 S.

192. Schneider S. Machtverhältnisse in Robert Walsers „Jakob von Gunten". Basel, 2005. 85 S.

193. Schweiger S. Die ästhetische Verwertung des Frauenkörpers. Robert Walsers Mikrogramme. Wien: WUV-Univ.-Verl., 1996. 125 S.

194. Sethe S. Robert Walsers „Jakob von Gunten" als religiöse Dichtung. Köln, 1976.-102 S.

195. Stark A. Robert Walsers Roman „Der Räuber". Bern, 2002. 245 S.

196. Stefani G. Der Spaziergänger. Untersuchungen zu R. Walser. Zürich, 1985. — 188 S.

197. Stender V. Robert Walser und sein Roman „Jakob von Gunten" Prozeß einer Annäherung. Frankfurt a. M., 2000. - 120 S.

198. Vielwock P. Räuber Walser. Beschreibung eines Grundmodells. Würzburg, 1993.- 195 S.

199. Walser M. Alleinstehender Dichter. Über Robert Walser. Text und Kritik, 12. o. Jg. (1966), 1-4. Zit.

200. Zimmermann H. D. Der babylonische Dolmetscher: Zu Franz Kafka und

201. Robert Walser. Frankfurt a. M.: Suhrkamp, 1985. 331 S.i1

202. Zollinger A. Robert Walsers Roman „Der Gehülfe". Pro Helvetia. Dossier Literatur. Im Zyttloge Verlag. Bern, 1984. S. 35-38.

203. Aus meiner Hand dies Buch. Zum Phänomen der Widmung. Wien: Turia und Kant, 2006. (Sichtungen. Archiv, Bibliothek, Literaturwissenschaft. 2005 / 2006, 8. / 9. Jahrgang).s

204. Köpfe des XX. Jahrhunderts. Robert Walser. Berlin: Colloquium-Verlag, 1989: Bd. 1121

205. Der Kreis der „Individualität". W. Storrer ims Briefwechsel mit Oskar

206. Schlemmer, Herman Hesse, Robert Walser und anderen. Bern, 2003. 280 S.i

207. Provokation und Idylle. Uber Robert Walsers Prosa. Beiträge von J. Greven, F. Hackert, B. Hüppauf, K.-P. Philippi, D. Rodewald. Stuttgart, 1971.208. „Robert Walser" — der ideale Spaziergänger" // Weltstimmen, Heft 5, Stuttgart, 195.4.v

208. Robert Walsers „Ferne Nähe" // Neue Beiträge zur Forschung / Hrsg. von W. Groddeck, R. Sorg, P. Utz, K. Wagner. München: Wilhelm Fink Verlag, 2007. -331 s.

209. Der Roman, woran ich weiter und weiter schreibe. Ich-Buch der Berner Jahre // Hrsg. von J. Greven. Frankfurt a. M., 1994. 347 S.

210. Schönschreibkunst eines „Idioten". Text + Kritik, Heft 12/12a, 2004.212. Über Robert Walser und seinen Roman „Der Gehülfe" // Nachrichten der Schweizer Bücherfreunde (St. Gallen). Juni 1936, Nr. 2, S. 19.

211. Walser, Robert. Leben und Werk in Daten und Bildern. Frankfurt a. M., 1980.-317 S.

212. Walser Robert. Dichteten diese Dichter richtig? Eine poetische Literaturgeschichte / Hrsg. von B. Echte. Frankfurt a. M. und Leipzig: Insel, 2002. -372 S.

213. Wärmende Fremde. Robert Walser und seine Ubersetzer im Gespräch. Akten des Kolloquiums an der Universität Lausanne, Februar 1994. Frankfurt a. M., 1994.-231 S.

214. Zu Robert Walsers Romanen // Walser R. Romane. Jakob von Gunten. Der Räuber. Nachwort von A. Gabrisch. Berlin: Verlag Volk und Welt, 1997. S. 329350.i1. V. Электронный ресурс

215. Баскакова Т. «Я просто хотел быть учтивым.»: о Роберте Вальзере и его почитателях. http://www.prostory. net. iia/ua/translate/7-2008-02-18

216. Бахтин M. M. Автор и герой в эстетической деятельности. Смысловое целое героя, http://mnseum.philosophy.pu.ru/books/

217. Бретон А. Манифест Сюрреализма 1924 г.http://dal hvorld. harod. ru/text/breton. htm

218. Вальзер Роберт Otto. Биобиблиографическая справка словаря «Писатели мира, 1980-1985», под ред. Винеты Колби. Пер. М. Немцов.http://w>ww.spintogues.msk.ru//Walserylbnut3.htm

219. Вальзер Р. Госпожа В ильке. Пер. А. Глазовой.http://spintongues. msk ru/walser4. htm

220. Глазова А. Разбойник В служанках. http://commentmag.rit/archive/24/5.htm

221. Дёготь- Е. Модернисты на пути модернизации. // Великая Утопия. Каталог выставки. Борис Гройс. О новом. // Борис Гройс. Утопия и обмен. М., 1993.http: //visaginart. пт. ru/POST/modernism. htm \

222. Доценко С. П. Дневники: М. Ю. Лермонтов. Герой нашего времени. Журнал Печорина. http://rus.lseptember.ru/2001/37/1415.htm

223. Золя Э. О романе. Чувство реального.http://www.philoi insu. ru/~forlit/Pases/Biblioteka -Zola Realite, htm

224. Ильин И. П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм, м.: Интрада, 1996. http://lib.ru/CULTURE/ILIN/poststrukt.txt with-hiz-pictures.htmlM74

225. Косиков Г. К. О принципах повествования романе.http: //www, libfl. rii/mimesis/txt/principles. html

226. Коллекция афоризмов. http://www.modnava.ru/library/003/209.htm

227. Миддлтон К. Предисловие к роману Р. Вальзера «Якоб- фон Гунтен»Iиздание-1969 Г.). Пер. С англ. М. Немцов, http.V/spintongues. ms к. ru/WalserÄbout4. htm

228. Мороуз Э. Наложение снов на Роберта Вальзера. Пер. М. Немцова.http://spintongues.msk.ru/WalserAbout.htm

229. Паулс А. Меньше нуля. Эссе о Роберте Вальзере. Пер. Б. Дубнина.http://textonly.ru/anthors/? author=AjiaH%20TIavnc&issue—15 >

230. Роман. Элементы романа, http://www.krugosvet. ru/articles/55/1005561/1005561a2.html

231. Сахарова'Г. Память о модернизме. Журнал «Поэзия 21 век». Произведения в системе «Литсовет».http://litsovet.ru/index.php/material.read? material id=l 14827

232. Седельник В. Д. Роберт Вальзер. Фундаментальная электронная библиотека (ФЭБ). http://feb-web.ru/feb/ivl/vl8/vl8-3652.html

233. Das Robert Walser-Archiv. Aktuelle Publikationen und neue Bibliographie (1997-2008) ZU Robert Walser, http://www.walser-archiv.ch/D/main.php?kat id=1 &kat idl =2

234. Walser M. Martin über Robert Walser. Der doppelte Walser — Ein namensverwandter Schriftsteller und ein leidenschaftlicher Kritiker zum 125. Geburtstag von Robert Walser. Интернет-портал. www.DasErste.de

235. Walser Robert. Wikipedia. Die freie Enzyklopädie.http://de. wikipedia. org/wiki/Robert Walser

236. Witte L. Robert Walser. http://wMny.xlibris.de/Autoren/Walser/Werke

237. Der Roman " Zum Frühstück gab es Brötchen, Hierzu trank man Kaffee; Die Katze und ihr Pfotchen Noch heut' ich vor mir seh.1.h schuf um jene Zeiten Auf hübsch geblümtem Tuch, Erfolg mir zu erstreiten, Ein umfangreiches Buch.

238. Durch Tage, Nächte, Wochen, In schweigendem Gelass, Schrieb ich ununterbrochen. Was für ein Fleiß war das!

239. Der Katze leises Raunen Trieb mich zum Dichten an. Aus einer Schar von Launen Erstand mir der Roman,1. Robert Walser