автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Творчество Муссы Батчаева

Полный текст автореферата диссертации по теме "Творчество Муссы Батчаева"

Борлакова Лейла Адеевна

ТВОРЧЕСТВО МУССЫ БАТЧАЕВА (проблема поэтики и стиля)

Специальность 10.01.02. - Литература народов Российской Федерации (Литература народов Северного Кавказа)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Нальчик 2006

-/сгЪ- у^с?

Диссертация выполнена на кафедре журналистики Карачаево-Черкесского государственного университета

Научный руководитель: Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор филологических наук, профессор Тол гуров Зейтун Хамитович

доктор филологических наук, профессор Караева Зухра Баксануковна

кандидат филологических наук Атабиева Асият Даутовна

Северо-Осетинский государственный университет им. К. Хетахурова

Защита диссертации состоится 3 июля 2006 года в 10.00 часов на заседании диссертационного совета Д.212.076.04 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук в Кабардино-Балкарском государственном университете им. Х.М. Бербекова (360004, КБР, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова (360004, КБР, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173).

Автореферат разослан " июня 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

А.Р. Борова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Мусса Батчаев - один из самых ярких представителей карачаевской литературы, автор целого ряда рассказов, новелл, повестей, пьес, лирических произведений. Творческий путь писателя был очень сложным и неоднозначным. Преодолев идейные колебания, порвав путы идеологизированного искусства, он пришел к сложной, неоднозначной эстетике, действительно отвечающей требованиям реальной жизни. Единство национального и общечеловеческого стало для него неисчерпаемым источником вдохновения. На пути непрерывных поэтических исканий он сумел найти правильное применение своего таланта и стать певцом нового национального сознания, духа карачаевского народа, адаптированного к новым условиям существования. Особое место в поэзии карачаевского автора занимают мотивы неразрывного кровного родства со своим народом. В некотором смысле творчество Муссы Батчаева - это обширный рассказ о судьбе карачаевцев, в котором красной нитью проходит мысль о том, что подлинной может быть только литература, тесно связанная с народом, что вполне однозначно продекламировано в его произведениях. Потому творчество М. Батчаева всегда воспринималось новой страницей в истории карачаевской литературы.

Однако, несмотря на значительность его наследия, по сей день о его творчестве нет исследований, которые бы достойно представили многогранность художественного таланта карачаевского писателя, за исключением отдельной главы в монографии А. Караевой «Обретение зрелости» и некоторых статей. Многие же произведения М. Батчаева до сих пор не попали в поле зрения исследователей. Этим объясняется выбор темы предлагаемой диссертационной работы, в которой делается попытка обобщить духовное наследие М. Батчаева, отметить его национальное своеобразие, чем и определяется актуальность данной диссертационной работы.

Показать все это в целостности, а также эволюцию творчества М. Батчаева в контексте карачаевской и балкарской литературы актуально на современном этапе, когда критерии оценки истории литературы того или иного российского народа претерпевают значительные изменения.

Объектом предлагаемого исследования стали произведения карачаевских и балкарских поэтов: И. Семенова, К. Кулиева, К. Отарова, X. Байраму-ковой, Н. Хубиева, И. Бабаева, М. Мокаева и других. В контексте эволюционного и тематического движения их поэзии рассматривается творчество известного карачаевского поэта, драматурга и прозаика М. Батчаева. Особенно обстоятельно анализируются жанровые особенности его драматической поэмы «Побежденная судьба», в своё время вызвавшая споры, дискуссии и ряд негативных отзывов.

Цели и задачи исследования. Цель исследования - показать процесс художественного эстетического обогащения карачаево-балкарской поэзии и роль М.Батчаева в этом процессе.

В соответствии с поставленной целью представляется необходимым решение следующего ряда задач:

- исследовать процесс влияния фольклора на динамику поэтического творчества М. Батчаева;

- выявить стилевые особенности его лирики;

- дать анализ драматической поэмы М. Батчаева в единстве с характеристикой жанра поэмы в карачаевской поэзии; показать её новаторский характер;

- определить значимость творчества М. Батчаева в литературе балкарцев и карачаевцев 1970-1980-х годов.

Научная новизна работы определяется как в методологии анализа исследуемого материала, так и в его результатах. Впервые поэзия М. Батчаева рассматривается в единстве с литературой народов Северного Кавказа. Многие произведения карачаевского поэта также впервые рассматриваются с точки зрения поэтики и тематической направленности. В работе показывается его новаторство в художественном осмыслении даже тех тем, которые давно стали привычными.

Методологической основой диссертации явились исследования в области общей поэтики и работы авторов региона. В настоящее время речь можно вести о том, что образное мышление, его функциональная значимость в современном литературоведении в целом представляется принадлежностью либо некой моделирующей составляющей в области социального человеческого сознания, либо коммуникативного компонента последнего. Оба этих аспекта функционирования образных конструкций достаточно глубоко проработаны в трудах ведущих литературоведов. Целый ряд ученых уделил и уделяет особое внимание изысканиям в области структуры образа. Среди них — С. Васильев, Г. Гачев, Ю.Лотман, М. Храпченко и др.

Относительно поэзии народов Северного Кавказа необходимо отметить, что поэзия региона изучена достаточно глубоко и многосторонне. Практически все заметные исследования поэзии народов Северного Кавказа утверждают и достаточно убедительно аргументируют положение о генетическом родстве фольклорных образных систем с теми или иными уровнями представлений авторской поэзии, часть которых при этом обращается и к глубинным пластам эстетической организации текстов, освещая развитие устойчивых тропических форм в их связке с национальными поэтическими системами. Особенно плодотворным видится подход таких авторов как Л. Бекизова Г. Гамзатов, Н. Джусой-ты, М. Сокуров, 3. Толгуров, К. Шаззо и многих других.

Весьма ценными представляются наблюдения над взаимосвязанностью формальных и смысловых составляющих поэтического текста, данные в работах А. Гусейнаева, А. Мусукаевой, А. Хакуашева, Р. Хашхожевой, С. Хай-буллаева, Т. Чамокова, Т. Эфендиевой и др.

Теоретическая ценность и практическая значимость заключается в том, что данное диссертационное исследование предполагает открытие новых граней в анализе поэтических особенностей как поэзии карачаевцев в целом, так и творчества М. Батчаева. Исследование содержит ряд теоретических положений, позволяющих с новой точки зрения увидеть и понять национальное своеобразие произведений М. Батчаева.

Некоторые положения диссертационного исследования напрямую выходят на проблемы северокавказского плана, затрагивая вопросы гносеологических ресурсов эстетического сознания в целом. Кроме того, доминирование тех или иных типов поэтических структур в эстетическом сознании народа, с нашей точки зрения, может свидетельствовать о вполне определенных показателях национальных стереотипов рефлексии, обуславливающих собственное направление эволюции этносоциального пространства. ■

С другой стороны, предлагаемая диссертационная работа обобщает творческие поиски М.Батчаева, сыгравшие значительную роль в совершенствовании возможностей жанров драматической поэмы, эссе, повести в литературе карачаевцев.

Результаты данного исследования могут быть использованы при чтении спецкурса по карачаевской поэзии, составлении учебных пособий для школ и вузов, при изучении эволюционного развития карачаевской литературы в целом.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы были изложены в докладах и обсуждены на научно-практических конференциях, а также опубликованы в научных статьях.

Диссертация была обсуждена на заседании научного семинара "Актуальные проблемы литератур Северного Кавказа" (март 2006 г.) и на совместном заседании кафедры русской и балкарской литературы Кабардино-Балкарского государственного университета (май 2006 г.).

Структура диссертационной работы обусловлена теми проблемами, которые мы попытались осмыслить. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность исследуемой темы, определяется объект, цели и задачи работы, ее научная новизна, теоретическая и практическая значимость, излагаются методологические принципы исследования.

В первой главе работы «Основы письменной поэтической традиции» говориться о том, что литература карачаевцев и балкарцев в своем развитии прошла несколько стадий. Октябрьский переворот, глобальные изменения в идеологии и формах управления обществом обусловили исчезновение естественно-эволюционных форм эстетического мышления и инициировали развитие его жестких идеологизированных модификаций.

При этом народное творчество оказало большое воздействие на формирование литературы всего Северного Кавказа. Многие поколения безвестных и именитых сказителей и певцов данного региона создавали фольклорные сюжеты и героев, народные приемы их изображения и подачи. Основные черты, свойственные фольклорному типу эстетической рефлексии, способы ее манифестации стали особенностью художественного мышления карачаевцев и балкарцев.

Сказанное касается приемов подачи лирического движения, лирического переживания. Анализ фольклорных текстов позволяет сделать вывод, что характеристики лирического героя авторской поэзии, как правило, дублируют черты, зафиксированные в тех или иных фольклорных произведениях, а описание внешности, если и не берется напрямую из образцов народного творчества, то, во всяком случае, перекликается с ними.

Фольклорные герои могут быть разными, главное, что всегда присутствует в их характере - стремление к борьбе со злым началом, защита своих аулов от врагов, т.е. говоря современным языком, деятельность положительных героев произведений и народного творчества конструктивна. Типизация героя происходит в соответствии с этим главным постулатом фольклорной этики, а внешняя и внутренняя обрисовка их определяется именно целесообразностью, соответствием возможностей выполнения этой глобальной и общей для всех задачи. Удачно определяет это качество У.Б. Далгат: «... Символом качества эпической идеализации нартских героев являются не только сила, мужество и богатырское могущество. В это понятие входят и критерии исторического содержания, так как идеальный героизм нартских персонажей имеет общественную направленность». [У.Б. Далгат. Специфика фольклорных жанров. М., 1973, с. 153].

Можно утверждать, что актуализированность фольклорных представлений, их, так сказать, тотальность в смысле полного соответствия оценок и описания, оказались как нельзя более, кстати, в условиях жесткой классовой борьбы и идеологического противостояния. Эмоциональная определенность фольклорного типа переживания героев произведений естественным образом трансформировалась в однозначность и предсказуемость художественных решений агитационных идеологически значимых произведений балкарских и карачаевских авторов первых лет советской власти.

Особо значимым для нас представляется то, что на определенной стадии становления молодых литератур основы фольклорного типа эстетической репрезентации для национальных авторов явились той базой, которая полностью определяла и национальное своеобразие их произведений. В частности, 20-30-е годы XX века — это тот период, когда значимость литературного произведения и сами принципы отбора жизненных фактов предполагали сугубо идеологическую и классовую утилитарность как следствие унифицированности художественного отображения. Чтобы убедиться в сказанном, достаточно обратиться к произведениям Д. Байкулова, А. Уртенова, А. Будаева, X. Теммоева, Б. Пачева, Б. Гуртуева и многих других.

Большое количество произведений различной тематики одними п теми же словами, одними и теми же образами говорили о классовой ненависти к бывшим хозяевам жизни, проклинали прошлое. Эстетический повтор и вто-ричность стали символами и неотъемлемыми чертами всей литературной системы того периода. Лишь фольклор, пусть даже и в самой примитивной форме адаптации к новой идеологической доктрине, гарантировал этническую своеобразность словесного искусства. Иными словами, использование фольклорных формул в литературе карачаевцев и балкарцев стало на фоне стандартных выражений эпохи классово обозначенной и «идеологически выверенной» единственной возможностью реализации специфики художественного национального мышления.

Различные формы из арсенала устной поэзии, изобразительные средства, стереотипно-традиционные образы свидетельствуют об отсутствии художественного своеобразия поэзии. Стандартизация мышления как в поэзии, так и в прозе — характерная особенность литератур народов Северного Кавказа. Тем не менее, можно найти то общее, что значимо для лучших представителей литератур народов Северного Кавказа. Фольклор входит в них как внутренняя сущность, как частица духовного богатства, т.е., по сути дела, представляется одним из носителей того, что определяется как «национальный поэтический стиль».

В связи с изложенным можно отметить, что вторая половина 30-х годов XX века — это особый этап в развитии новописьменных литератур народов Северного Кавказа. Он ознаменован подъемом общего уровня самосознания личности, «сосредоточенностью на индивидуальной, внутренней жизни» (Гегель) лирического «я», движением к художественной конкретизации явлений действительности, к многогранному изображению советского человека эпохи 30-х годов XX века, значительным расширением тематических границ. Такой поворотный, знаменательный процесс особенно заметен в творчестве М. Мамакаева, А. Мамакаева, А. Биджиева, С. Семенова, А. Ур-тенова, О. Хубиева, А. Кешокова, Али Шогенцукова, К. Отарова, Дж. Яндие-ва, К. Кулиева и других.

Эволюция в изображении героя, тенденция к обогащению художественных приемов, к углублению осмысления жизни, стилевых доминант положительно сказывается и на художественной фактуре жанра поэмы и повести. Утверждение революционных идеалов человека — борца за эти идеалы и созидателя новых духовных, моральных ценностей составляет, например, сюжетную основу поэм М. Мамакаева «Разговор с матерью», А. Уртенова «Сафият», в которых авторы сумели выразить свое отношение к прошлому, к таким категориям, как братство, свобода. Жизненная же судьба чеченского мальчика-сироты, которому комиссар протянул руку брата, отца и помог стать счастливым членом общества, осознать себя сыном Отечества.

В разделе первой главы диссертации «Эстетические основы первого этапа развития карачаевской и балкарской поэзии XX века» мы отмечаем, что современное литературоведение выделяет несколько этапов в развитии системы «фольклор - авторская поэзия». В упрощенном представлении эволюция самой модели использования фольклорных архетипов в поэзии имеет двухстадиальный вид; первоначально речь идет об использовании их в рамках необходимых требований идеологического порядка.

Не случайно один из основоположников балкарской прозы С. Хочуев в предисловии к сборнику «Песни Красной » (1933) писал: «Возможно, наша небольшая книга песен в художественном отношении еще очень слаба. Возможно, в ней много песен, стихотворений, частушек, которые декларативно отрицают прошлое и восхваляют настоящее. Но мы уверены в том, что они грамотны в политическом отношении. И цель нашей книги - пресечь путь контрреволюционным песням, бытующим в селах, помочь подрастающему поколению разобраться в политических вопросах» [С. Хочуев. Предисловие к сборнику «Песни Красной Балкарии». Нальчик, 1933].

Второе - это использование авторами тех или иных устойчивых выразительных формул, становящихся со временем как бы знаковой чертой национального стиля в его неразвитой, первичной форме.

Первые этапы развития северокавказского национального эстетического мышления неизбежно обозначены полным соответствием утилитарного и эстетического. Любой объект включается в ряд поэтического переживания лишь исходя из его принадлежности идеологически необходимому, так же как в фольклорных произведениях это может произойти с любой полезной вещью.

Второй этап развития эстетических представлений в советское время для новописьменных народов был обозначен попытками художественной интерпретации тех явлений и понятий, которые распределяются по шкале «прекрасное — уродливое» опять-таки исходя из принципов бинарной оппозиции. Понятно, что большинство поэтических произведений подобного рода также несли, в основном, идеологическую нагрузку и в обществе играли роль скорее просветительскую, скорее образовательную, нежели эстетического, что отмечается практически всеми исследователями новописьменных литератур.

Здесь же автор работы пишет о том, что Великая Отечественная война и депортация карачаевцев и балкарцев в Среднюю Азию становятся переломными в их литературах. Эстетическое и гражданское кредо И. Семенова, О. Хубиева, X. Байрамуковой, К. Кулиева, К. Отарова, И. Маммеева выражено во множестве произведений, посвященных как Большой, так и Малой Родине — в публицистических стихах, балладах и поэмах, в очерках и сатирических произведениях писателей балкарцев и карачаевцев углубилось изображение связи человека с Родиной, с ее прошлой и настоящей историей. Наравне с выдающимися русскими поэтами (А. Твардовским, Н. Тихоновым, А. Сурковым, М. Исаковским, К. Симоновым) они шли к темам, охватывающим все категории переживаний, тем самым обретая новую художественную

силу. Для стихов вышеназванных поэтов первых двух годов Великой Отечественной войны характерны и прямые авторские интонации, и произведения, в которых картины войны максимально приближены к глазам читателя. Это придавало стихам карачаевских и балкарских (К. Кулиев, К. Отаров, И. Мам-меев) остро публицистический агитационный характер, как и произведениям К. Симонова, А. Суркова, А, Твардовского, Д. Кедрина и другим. В трагические дни битвы за Отечество поэзия северокавказцев издавала такой же глубокий звон, как и русская. Творчество карачаевцев и балкарцев было обращено не только к мотивам мужества и стойкости народов страны, их лирика была пейзажной и любовной, она была посвящена трогательной красоте российских просторов и родного края.

Ощущение единства народов большой Родины, ее прошлого и настоящего, обострившееся в годы Великой Отечественной войны, у многих северокавказских поэтов обрело художественную полнозвучность, личное прочувствованное ощущение своей причастности к судьбе всей страны. Однако жизнь в изгнании и условия тоталитарного режима прервали интенсивное развитие литературы карачаевцев и балкарцев, лишили их письменности и печати.

В следующем разделе первой главы исследования «Литература карачаевцев и балкарцев в условиях тоталитарного режима» подчеркивается, что в самое трудное время карачаевские и балкарские авторы оставались верными идеалам интернационализма. Теме дружбы были посвящены многие их произведения. В таких стихотворениях тех лет, как «В казахском доме» (1955) К. Кулиева, «Детям-друзьям», «Киргизским писателям» (1955) К. Отарова, «На берегу Иртыша» (1944) С. Шахмурзаева, «Яблоня» (1953), «Мы, братья» (1955) Ж. Залиханова, «Городу Фрунзе» (1955) И. Боташева и других, балкарцы прославляли партию, благодарили народы советской Азии за братский прием и помощь, оказанную им. В стихотворении «Жизнь в пещерах» С. Шахмурзаев говорил о том, какую роль сыграл русский народ в судьбе горцев.

В послевоенное время эстетическая ориентация всех советских писателей в основном определялась официальной идеологической доктриной советского государства.

Карачаевская и балкарская поэзия, находившаяся в сфере влияния этой доктрины, главным образом, воспевала коммунистическую партию, советскую власть, идеи ленинизма. Отечественная война, защита освобожденной Родины от притязаний империализма, любовь к советскому народу, восстановление социалистического хозяйства страны также привлекали поэтов, но освещались они строго с позиции идеологии. Это были стихи, воспринимаемые как продолжение традиций поэзии 20-х - 30-х годов XX века.

Вторая глава диссертационного исследования "Национальное своеобразие творчества М, Батчаева" посвящена особенностям лирики М. Бат-чаева. В ней сказано, что в самом начале 1960-х годов в литературу двух братских народов пришли представители молодого поколения: Т. Зумакуло-ва, И. Бабаев, М. Мокаев, А. Созаев, Н. Кагиева, М. Шаманова, X. Джаубаев,

С. Байчоров, А. Акбаев, К. Салпагарова, Ф. Байрамукова и многие другие. Каждый из них отличается поисками своего пути, хотя здесь не обошлось без издержек и крайностей. Но накопленное предшествующими поколениями и углубившаяся связь с культурными достижениями других народов стали для них благодатной почвой роста: они быстро обрели зрелость и также быстро получили читательское признание.

В этом отношения особо примечательно творчество М. Батчаева как поэта, прозаика и драматурга.

Даже для ранней его поэзии характерен своеобразный, жизнедеятельный лирический герой. Он во многих случаях также стремился к набору всех официально признанных добродетелей, как того требовала эстетическая доктрина и как это происходило у других авторов. Но истинный дух Батчаева-поэта торжествовал все-таки в стихах с четко проявленным индивидуальным и национальным началом. Его лирический герой - живой, реальный, со своими волнениями и раздумьями—раздумьями о времени, молодости и старости.

Лирические миниатюры и стихотворения М. Батчаева звучат современно, актуально и проникновенно! Это еще один пример того, как поэзия карачаевцев перестает быть версификаторством и превращается в средство для выражения глубоких мыслей и переживаний.

Карачаевская поэзия, в частности лирика, за короткий путь своего развития создала заметную традицию. В основе этой традиции лежит идея о неразделимой общности личных и общественных настроений, единства индивидуального и общего. Даже в сугубо личных переживаниях М. Батчаев подчеркнуто обобщает то, что типично народному сознанию. Там, где нет связи с общественным, писателем, как правило, усматривалось нарушение цельности характера «советского человека», там, согласно воззрениям, господствовавшим на протяжении 70-ти лет, лирика утрачивала свою окрыляющую силу, дробилась и мельчала.

Тем не менее, в поэзии карачаевцев и балкарцев даже советского периода большинство стихотворений выходит за рамки идейных позиций официальной лирики. Собственно говоря, именно подобные произведения и создали русскую национальную поэтические системы, именно в них воплотилось в полной мере национальное начало, а в лучших случаях - начало индивидуальное. Несмотря на жесточайшую цензуру со стороны официальных структур такие стихи, преимущественно молодых авторов, все же прорывались на страницы печати.

По стихам М. Батчаева можно восстановить многие моменты современной ему действительности, ощутить не только ритм самой эпохи, но и узнать духовные интересы человека. В стихах Батчаева имеются картины с ярко выраженной идеологической, даже классовой направленностью, можно прочесть также и о мрачных днях реакции, о вызванной ею депрессии в душах людей. Все это отражалось Батчаевым в произведениях со все возрастающим присутствием национального подхода к раскрытию и оценке окружающего.

Можно без преувеличения сказать, что у высокой поэзии М. Батчаева было достаточно приверженцев и ценителей даже среди масс читателей, воспитанных на эстетике социалистического реализма в самых его крайних формах. Лирическое дарование Батчаева находило путь к сердцам советских людей, а с точки зрения государства выполняло вполне утилитарные функции -способствовало их духовному росту в «необходимом» направлении. В сущности, концептуальные пласты поэтического мышления Батчаева зиждились на нескольких положениях, которые, будучи вполне приемлемыми в рамках советской идеологии, одновременно отражали общечеловеческие позиции этического плана — тем более, что в целом база нравственных и эстетических императивов поэзии Батчаева оставалась в высшей степени национальной, соответствующей требованиям этики Северного Кавказа в целом: мысли и чувства человека открыты и публично манифестированы, человек должен трудиться, должен бороться, любить или ненавидеть, веселиться или страдать.

Четкая форма стихов, большое внутреннее их содержание сделали М.Батчаева популярным поэтом Карачая, установили неразрывную связь между ним и его читателем. Высоким качеством лирической поэзии наделены лучшие его стихи — и те, которые написаны на основе социальных мотивов, и те, которые отражают пафос труда и созидания человека, и песни любви, которые так понятны читателю. Ответ на собственные мысли и чувства многие находят в стихах Мусы Батчаева. Именно это действенное вторжение лирического героя в нашу общественную жизнь сближает нас с лирикой талантливейшего и наиболее значимого карачаевского поэта, придает его стихам особую эстетическую значимость.

В разделе второй главы диссертации «Побежденная судьба» как драматическая поэма» мы склонны утверждать, что поэтические установки Муссы Батчаева 1970-х годов в полной мере раскрыты им во многих стихотворениях, каждое из которых отражало восхождение на новый этап творческой зрелости, знаменовало открытие очередного периода в становлении не только его индивидуального поэтического мышления, но и было знаковым в истории развития поэзии двух братских народов.

В некоторых из них, в наиболее концентрированном виде воплотилось стремление поэта к совмещению лирического и общественного начал в сознании поэта. Песня, стихотворение становятся носителями именно общественного, народной памяти и опыта и доносят до человека знание предков, их чувства и настроения, их патриотизм, мужество и извечное стремление к независимости и содружеству с другими народами.

Сказанное особо полновесно материализовалось в жанре поэмы, утвердившейся на позиции выросшего доверия к истории, на почве осознания необходимости осмыслить то, что лежит в основе современности, понять себя в прошлом, настоящем и будущем. Формирование принципа историзма как нового качества художественного мышления обеспечило целостное, кон-

цептуальное осмысление связи личности и обстоятельств, мира и человечества, человека и истории.

Ведь дар сопряжения быта и истории, прошлого и настоящего, постижение истины, понимаемой «как постижение» связей между явлениями, формируется не сразу. Путь преодоления антиисторизма — общего недостатка молодых литератур — был долог.

Деятели литературы и искусства в 30-50 годах XX века не могли себе представить, насколько они обедняют жизнь, историю соотечественников, призывая забыть своих предшественников. Ведь это призыв к тому, чтобы разрушить единство, целостность человеческой личности, ее память. Опрокидывая прошлое в яму забвения, они опрокидывали эстетические, нравственные ценности. Прошлое было не только суммой пороков, причинивших горцам боль, страдание. Господствовали нищета, власть сильного над слабым, но тем не менее народ углублял мировоззрение, слагал песни, легенды, оттачивал свои представления о категории добра, справедливости, честности и зла.

Добро, человечность, соседопочитание, честность, душевная щедрость — эти актуальные, не стареющие общечеловеческие ценности приобретены горцами на протяжении долгого исторического опыта. Между тем каждый период общественной действительности открывает мир новых взаимоотношений человека и общества, человека и природы.

Однако, слабо разбираясь в закономерностях социально-общественного развития, в характере духовного общения прошлого и настоящего, горские писатели были ограничены в выборе аспектов изображения, робкими в выражении своего отношения к прошлому народа.

В конце XX века, когда появилась возможность осмыслить литературу с высоты сегодняшних дней, ничуть не умоляя ее заслуг, мы обязаны сказать, что литература, лишенная историзма, мало чем может способствовать воспитанию памяти сердца, памяти культуры. Об этом Станислав Лесневский писал, что есть национальные святыни, национальные ценности, общечеловеческие достояния. Если каким-то образом получается, что целое поколение не знает, не помнит многих важных страниц истории и культуры своего народа или человечества, то в убытке оказывается весь народ.

Память — залог национального достоинства. Поколению, не знающему и не понимающему эпоху прадедов, дедов и которому нет дела до их печалей, и радостей, борьбы за высокий тип жизнеотношения, всего один шаг до всеобщего цинизма, отрицания. Небрежное отношение к прошлому не может не сказаться на отношении к современности.

«Ощущение шагов истории» (Я. Смеляков), стремление глубже осмыслить эти шаги и показать их как истоки современности, наступательный ход жизни, раскрыть значение наступившей ломки в социально-общественной, культурной жизни по сравнению с пройденным этапом - это не простая форма антитезы, а важный аспект северокавказской литературы 70-х годов XX века.

Конечно, сказанное в большей мере относится к поэзии, в частности к поэмам таких карачаевских и балкарских поэтов, как Н. Хубиев, Б. Лайпанов, Ф. Байрамукова, С. Гуртуев, И. Бабаев, М. Мокаев, А. Созаев и других. В свете сказанного особо примечательна драматическая поэма М. Батчаева «Побежденная судьба».

Понятие поэма «драматическая» обозначает, что такое произведение предназначено для сценического исполнения. Об этом писал ещё Гегель, признавая за таким произведением возможность поэтического удовлетворения от чтения, но оно должно быть выверено законами сцены, оно должно отвечать требованиям сценического исполнения. Таковы «Фауст» Гете, «Дон Карлос» Шиллера. Дж. Байрон называл «Манфреда» драматической поэмой.

В литературе карачаевцев и балкарцев основоположником драматической поэмы является К. Мечиев, создавший такие широко популярные произведения, как «Бузжигит» и «Тахир и Зухра», хотя корни её уходят в фольклор двух братских народов. Они достаточно хорошо просматриваются в эпических произведениях «Сарыбий и Карабий», «Жанхотов Азнауур», «Каншаубий и Гошаях» и в целом ряде лирических и исторических песен, традиции которых так или иначе были продолжены в поэзии 1930 годов. Речь идет о том, что в молодой литературе карачаевцев и балкарцев этого периода развивается такое средство персонификации как диалог. В начале это стихи, построенные по принципу амобейной композиции. В основе таких стихотворений — поочередное самовыражение противоположных сторон. Учитывая эту особенность, их можно сравнить с казахским айтысу, они близки и частушкам.

Эта форма давала некоторые возможности преодолеть абстрактность мысли, выразить чувства антипатии, симпатии. В ней сказалась тяга поэтов отойти от ограниченности субъективной публицистичности и логизированных представлений к объективизации проводимой автором мысли, т.е. идеи, которая определялась публицистическим высказыванием самого субъекта, теперь решается столкновением мнений, высказываний двух сторон. Но едва ли мы можем придерживаться мысли,'что возможности этой формы были использованы полностью, и поэты достигали намеченной цели. Дело в том, что высказывающиеся поочередно противоположные стороны не выходят за пределы своих личных чувств, которые они питают по отношению друг к другу, речь их лишена примет индивидуализации: персонажи или злоупотребляют пословицам и поговорками (например, «Шуточные песни» С.Огарева или «Песня влюбленных» Б. Гуртуева), или говорят безличными фразами. Чисто дидактический, моральный подход поэтов к решаемому вопросу приводит к тому, что их персонажи мыслят робко, стереотипно, а сами стихи лишены пространственных, временных примет.

Тем не менее в 30-х годах XX века активизируется формирование жанра драматической поэмы. Наиболее значительными стали «Бай и батрак» И. Каракотова, «Эфенди и смерть», «Сафият», «Кулак и батрак» А. Уртенова, «Шамай прежде и теперь» Д. Байкулова, «В прошлом» А. Будаева и многие

другие, проникнутые батраческими и антирелигиозными мотивами. Для всех них характерна тенденциозная установка выразить своё отношение к феодальным порядкам, к классу имущих и преподнести нравственный урок тем, кто ещё в плену старых предрассудков. К примеру, в своей драматической поэме «Бай и батрак» И. Каракотов не жалеет средств изображения и выражения, чтобы вызвать чувство ненависти к «кулаку-зверю», драматизировать судьбу бедняка. Поэма А. Уртенова «Письмо Сулемен к Сурат» построена на противопоставлении образов двух девушек-горянок. Как обличительная речь, проклятие старому миру звучат" целые главы поэм А. Уртенова «Сафият», И. Каракотова «Кулак и батрак», А. Будаева «В прошлом».

Подобную характерную особенность драматической поэмы не только двух братских народов, но и всего Северного Кавказа легко понять, если учесть, что взгляд на литературу как на средство приобщения массы к передовым идеям и, главным образом, ориентация на народ выдвигают на одно из первых мест жанр драмы, форму конфронтационного диалога представителей оппозиционных сил. В драматических поэмах «Рабочий и крестьянин» абазинца Т. Табулова, карачаевцев И. Каракотова «Спор комсомольца с муллой», И. Акбаева «Молот и серп», Д. Байкулова «Хамит и Таукан» и многих других главными для авторов являются не человеческие судьбы, не духовные ценности исторического прошлого, а изобличение невежества людей, споры, дискуссии на этические, религиозные и политические темы.

Политическое как эстетическое, социально-классовый подход к осмыслению противоречий времени оставались определяющими доминантами в драматической поэме и в 50-60-х годах XX века, если не иметь в виду драматическую поэму К.Кулиева «Голубые ели».

Определенный перелом в дальнейшем развитии жанра драматической поэмы в поэзии карачаевцев связан с появлением произведения М. Батчаева «Побежденная судьба».

Драматическая поэма карачаевского писателя была написана в середине 1970-х годов и через недолгое время получила сценическое воплощение. В её сюжетной основе борьба карачаевцев против крымского Хана, вторгшегося на их территорию. Объединили народ вокруг себя и возглавили защиту Родины от иноземцев князь Шаухал и его сын Науруз.

Обращение М. Батчаева к историческому содержанию и оценка его с новой позиции придали сюжету поэмы объективную основу. Острота же противостояния защитников Отечества и чужеземцев позволила автору показать характеры патриотов во всей их полноте. Сквозными героями поэмы являются Таубий Шаухал, его сын и супруга Наураз, и Мёлек, военноначальник Бо-тай, невеста Наураза Лейла, предводитель войска из Балкарии Батырбек и другие. В историческом событии М. Батчаеву важна была не столько достоверность отдельных фактов, сколько возможность исследования человеческой души в ответственный для народа период и отношение народа к героям битвы за независимость родной земли.

Отталкиваясь от этой высокохудожественной цели, писатель вводит в структуру произведения как оценивающее начало хор женщин, девушек и воинов. Подобный прием произведения читателем воспринимается как остро полемический диалог разных сторон. Местами оно строится не только как монолог главного действующего лица, но и как чередование монологов хористов.

И всё же следует отметить, что одним из главных приемов драматической поэмы М. Батчаева является художественная условность, олицетворенная и персонифицированная в Судьбе. Она наделена разумом, речью, всевидящим взором, умением сопереживать и сострадать. Прием персонифицированной судьбы позволяет автору шире раскрыть внутренний мир своих героев, работу их мысли, поиски ответов на нравственно-этические вопросы, дух свободолюбия защитников Отечества, с разных сторон увидеть и оценить развернувшуюся борьбу, силу. Прием олицетворенной Судьбы расширяет и сценические возможности драматической поэмы. Она воспринимается как-действующее лицо, сквозной герой произведения, а если выразиться точнее — она выступает в роли двойника каждого действующего лица произведения, комментирует его поступки, вступает с ним в диалог, соглашается и отрицает. Судьба - это всевидящий глаз автора.

Поэма М. Батчаева не замыкается историческим прошлым, своей проблематикой она открыта нашей современности и имеет одну характерную особенность: она соотнесена с внутренним миром поэта, вобравшего в себе философию эпохи XX века, духовные ценности своей нации. Обратившись к далекому историческому материалу, М. Батчаев подчиняет его своему замыслу, чтобы выразить свое отношение к дружбе двух братских народов, к их обычаям и традициям. Конфликтная ситуация в поэме достигает предельной напряженности не только из-за борьбы с внешним врагом, но и из-за концентрации таких событий, которые наступают после окончания войны и определяются думами, размышлениями главного героя о том, как жить, чтобы не нарушать дружеские узы с соседними народами. Отсюда высокий эмоционально-интонационный строй речи действующих лиц, её особая образность.

В третьей главе диссертационной работы «Развитие творческой индивидуальности М.Батчаева в контексте карачаевской и балкарской поэзии» особое внимание акцентировано на том, что одной из основных черт карачаевской и балкарской лирики 70-80-х годов XX века является ее открытость широкой эмпирии. Правда, индуктивное начало присуще поэзии народов Северного Кавказа издавна (К. Мечиев, И.Семенов и др.). Ныне же речь идет о разных уровнях преодоления единичности и о разном характере движения поэтической мысли от созерцаемого к общему, закономерному. Индуктивное начало оказало плодотворное влияние даже для тех представителей старшего поколения, которые считались приверженцами чистой дедукции, общих поэтических заданных формул. Так, для многих северокавказцев и надгробный камень, и горная тропа, воздушный лайнер и плотина — творения рук всех народов и времен - служат предметом вдохновенья и глубоких

размышлений о времени, жизни и смерти. Основой для уподоблений, для ассоциативного фонда и метафор становятся не просто предметы, явления, близкие или сходные, а их эмоциональная, функциональная близость. Поэты, привлекая предметное богатство мира в качестве единичной ситуации, ищут и находят широкие возможности для выражения своего отношения к миру, к всеобщему. Так строят свою позицию балкарцы И. Бабаев, А. Созаев, кабардинцы 3. Тхагазитов, Б. Кагермазов, А. Бицуев, X. Бештоков, карачаевцы С. Байчоров, Б. Лайпанов, А. Суюнчев и другие.

В этом отношении особого внимания заслуживает лирика М. Батчаева. Он избегает мажорных тонов, предпочитая чувства выражать сдержанно, с естественной простотой, часто зашифровывая внутреннюю направленность лирического героя и мысль, которая его волнует:

Родившийся на свет не бывает бессмертным:

Всех хоронят глубоко.

Но потом у одного над могилой растут колючки,

У другого могила покрывается цветами.

(подстрочный перевод)

Лирика М. Батчаева обогащает наше представление о лирическом герое как о горце тонкой душевной организации, в чьем сердце отражаются нюансы внешних впечатлений, и именно внешние впечатления от увиденного рождаются в нем раздумья о динамичном нашем времени, о добре и зле. Для карачаевского поэта характерно именно то, что в обычных явлениях, в малом и частном он умеет увидеть большое и значительное. Например, стихотворение «Печально было Черное море» состоит из двух строф. В первой из них поэт показывает, как набегают волны на песчаный берег, стирая следы человеческих ног, детские рисунки, имена, написанные кем-то.

В целом ряде стихов М. Батчаева лирический герой остается как бы в тени; в фокусе внимания поэта находятся детали эмпирии, объекты быта, природы. В отношении к ним, в лирической окрашенности изображаемого в отдельных словах, штрихах вырисовывается его характер, его нравственно-этический кодекс.

Показательны в этом плане, например, стихотворения «Аробщик» («Арбачы»), «Медвежонок» («Ахо мамурач») и им подобные. В последнем из них поэт со всей обстоятельностью рассказывает о судьбе медвежонка, о том, как он не сумел извлечь урок из горького опыта своих родителей, убитых охотниками, и сам оказался в «плену» взрослых и детей, и о том, как он стал предметом их насмешек и издевательств. Однако, несмотря на объективный характер повествования, автор вводит в текст такие слова, детали, которые говорят о том, что стихотворение гораздо больше, чем жанровая картина, что оно дает читателю пищу для раздумий, значительную поэтическую мысль о долге каждого человека беречь окружающую среду и о необходимости бороться с жестокостью.

М. Батчаев умел писать, сочетая будничное, прозаическое с возвышенным. Возвышенное он видел в простом и обыденном, но всегда, отталкиваясь от простого, он поднимался до обобщений, не нарушая художественной целостности произведения:

Твой дом на низине. В тихом месте.

Мой же дом открыт ветрам и холоду.

Но не жалею об этом:

Он ближе к звездам

( подстрочный перевод)

Говоря обо всем этом, не следует забывать, что М. Батчаев пришел в литературу тогда, когда такие поэты, как И.Семенов, К. Мечиев, К.Кулиев, были открыты заново и по-новому, став широко популярными по всей стране и за её пределами. Их поэтические традиции, наряду с русской поэзией, оказывали определяющее влияние на формирование молодого поколения художников карачаевского и балкарского народов.:М. Батчаев был одним из любимцев великого Кайсына, да и сам Батчаев неоднократно говорил и гордился тем, что привержен традициям Кулиева в поэзии, к формообразующей основе его лирики. Ведь балкарскому поэту было особо свойственно многомерное художественное зрение, движение мысли от видимых процессов к внутренне-сущностному, от единично конкретного к целому и всеобщему. Даже в небольшом по объему стихотворении поэт умел соединять явления, факты, казалось бы несовместимые, которые, сталкиваясь, приоткрывают скрытую философскую сущность вещей, диалектику жизни.

Под воздействием сложившихся традиций в национальном мыслительном материале происходили изменения в и индивидуально-стилевых образах произведений М. Батчаева.

Он был одним из тех, icio заинтересовался как национальной атрибутикой, выраженной в образах, берущих свое начало в фольклоре, а так же характером национального фольклорного мышления. Иными словами в его произведениях читатель сталкивается с акцентированным интересом и к фольклорному образу-объекту, и к основам карачаевского национального мышления.

В самом деле, говоря об особенностях стиля Муссы Батчаева, не следует обходить то, что собственно фольклорная атрибутика занимает большое место в его зрелых произведениях, но незначителен в его поздних стихах тот набор объектов, который принято считать «кавказским» или «карачаевским» - кинжалы, бурки, скакуны и т.д. Более того, для Батчаева периода 70-х XX века такие образы если и были приметой его поэзии, во многих произведениях обыгрывались «приземленные» обыденные предметы окружающего мира, на первый взгляд ничего символического в себе не имеющие.

В сущности, даже наиболее известные символы карачаево-балкарской поэтики - камень и дерево, - ставшие своеобразным олицетворением всего творчества как карачаевского, так и балкарского народов, истоками своими

имеют прежде всего карачаево-балкарское национальное мышление. Это, в первую очередь, квинтэссенция этнической идеологии, превыше всего ставящей именно стойкость и стабильность, воплощением которых и можно считать камень и дерево. И хотя карачаево-балкарский фольклор по всей видимости не знает отдельных произведений, посвященных камню, либо дереву, тем не менее, в эстетическом мире двух родственных народов камень и дерево как объекты наблюдения и рефлексии, как субъекты действия занимают большое место.

Камень и скала повсеместно сопровождают карачаевца, деревья — сосны — окружают его с рождения, из них строился родовой «уллу юй», именно они являются единственно привычным фоном, средой, продуцирующей решения и поступки, достойные горца.

М. Батчаев всегда был занят поисками той особой выразительности, которая более всего отвечала строго его мысли, особенностям его мировосприятия. Не в блеске метафор, причудливых ассоциаций, а в недрах самого языка, в метком слове искал он возможности обогащения своей поэзии средствами выразительности. Поэт вторгался в стихию разговорной речи так глубоко, что эта стихия, сегменты, близкие к фольклоризмам, всегда становились поводом для размышлений, конкретизации той или иной народной мудрости.

В своем стремлении обогатить стиль своих произведений М. Батчаев закономерно обратился к созданшо образов, обогащенных чувственной составляющей — так называемых «пластических» или «фактурных». Они стали своеобразным фирменным знаком его индивидуального стиля. В текстах поэта они представлены весьма обильно и чаще всего выступают в виде конкретных - зримых деталей, но несущих большую смысловую нагрузку.

Подобные типы образности Батчаева интересны прежде всего тем, что они напрямую восходят к конкретике национального пространства и объектов карачаево-балкарского мышления, фольклорной образности и, в определенном смысле слова, всецело лежат в русле традиционного художественного мышления карачаевского народа.

М. Батчаев, как отмечено выше, иногда напрямую цитирует их, строя на них все свое стихотворение. В то же время нельзя не отметить, что они лишь приоткрывают читателю характерную черту эстетического мышления Батчаева-поэта. Образы животных, выступающие как маркерные детали самого процесса лирического перевоплощения, характерны как для карачаево-балкарского фольклора, так и для авторской поэзии. Например, образ человека, пытающегося есть груши с медведем, традиционен и постоянен в творчестве К. Кулиева, К. Отарова, X. Байрамуковой, И. Семенова, О. Хубиева и др.

Этим же приемом часто пользуется и М. Батчаев. Здесь же следует отметить, что для его творчества характерны противопоставление цветов, отрицательные и положительные параллелизмы, системы сложных сравнений, часто встречающиеся в его стихотворениях и иногда становящиеся образным стержнем, визуально несущей основой всего произведения. Нелишним будет

вспомнить, что подобные приемы также широко распространены как в карачаево-балкарском фольклоре, так н в авторской поэзии — как, например, в хрестоматийном «Черный конь умирает на белом снегу». Контрастные цвета, система сравнений, метафор, образ глубины, конфликтность ситуаций - явления, присутствующие в поэзии М. Батчаева, придают ей особую стержневую основу, К примеру, в тексте стихотворения «Журнала» («Журавли») поэт использует такие цвета, как «потемневшее небо», «золотые листья», «мрачные горы», «желтеющие как осенние листья», «солнцем освещенные поля».

Использование контрастных, иногда подчеркнуто дисгармонирующих цветов может считаться следствием естественного человеческого восприятия различных оттенков, их очевидного воздействия на сознание. Однако, примеры из стихов М. Батчаева показывают, что значимость символического плана цвета имеет культурные корни. И действительно, обращение к карачаево-балкарскому фольклору позволяет выявить традиционные истоки оппозиции цветов.

Начало расцвета таланта Муссы Батчаева хронологически может быть увязано с 1970-ми годами, с пришедшим к нему ясным осознанием всеобщей связи реалий и явлений объективного мира, с ощущением течения времени, что, в сущности, было главной ценностью его поэзии и раньше, но теперь приобрело доминирующий характер в гносеологической потенции образной системы, несшей к этому времени окончательно сформировавшийся мощный и устойчивый заряд эмоционально-оценочного характера.

Мастерство поэта в передаче извечного противостояния вечного и сиюминутного достигло такого уровня, что можно говорить о реализации различных онтологических позиций, когда чувственная значимость исчезающих мгновений, зафиксированных М. Батчаевым, противопоставляется значимости обобществленного и понятого поколениями вечности борьбы различных оппозиций.

Именно эти принципы развития мысли постепенно становятся главными в стихах Батчаева, так или иначе всегда обращавшегося к вечной теме противостояния Человека и Времени, для него, по всей видимости, равнозначной теме Добра и Зла.

В заключении обобщаются результаты и подводятся итоги диссертационного исследования, излагаются основные выводы.

Наша диссертационная работа, посвященная анализу художественного мира М. Батчаева, не претендует на то, чтобы полностью представить многообразие и богатство его творческого наследия. Это не более чем первый шаг к пониманию его места как художника в литературном процессе двух братских народов, попытка определить круг проблем в развитии национальной культуры в 1980-90 годах.

Обстоятельное, полное изучение творчества М. Батчаева - дело будущего. Предстоит большая биографическая и источниковедческая работа, анализ языка и стиля прозаических произведений М. Батчаева, жанровых форм его поэзии.

Ведь в 1970-80-х годах заметно углубилось жанровое разнообразие. Многие поэты пишут сонеты, басни, баллады, поэмы, к примеру, балкарцы С. Гуртуев, М. Мокаев, адыгеец И. Машбаш, кабардинцы 3. Тхагазитов, А. Би-цуев, карачаевцы Н: Кагиева, К. Салпагарова, Н. Хубиев и др. -

С другой стороны, заметно стремление взорвать строгие формы стиха верлибром, введением прозаических текстов, смещением на очень малой поэтической площадке компонентов различных жанровых форм. Можно сослаться на творчество тех же названных поэтов, но эта тенденция наиболее характерна для балкарцев А. Созаева, А. Байзуллаева, М. Беппаева, адыгейцев Нальби, Р.Нехай и др. Конечно, как первая, так и вторая тенденция сыграли и играют свою позитивную роль в расширении жанровых рамок северокавказской поэзии в овладении ею культурой техникой. На Северном Кавказе, пожалуй, нет ни одного поэта, который бы не умел свободно переходить от одного пласта стилистики к другому, адаптировать традиции, систему приемов Лорки, Уитмена, Межелайтиса, Марцинкявичуса, Евтушенко, Вознесенского и других. В этом плане особенно многогранен М. Батчаев. Он вошел в карачаевскую литературу как драматург (пьеса «Звездная женщина»), автор баллад, новелл, рассказов, эссе, повестей, лирических жанровых форм. М. Батчаев хорошо понимал, что растет равнодушие к поэзии со стороны читателей, причина — их недоверие к устоявшимся формам.

М. Батчаев многого достиг в осмыслении важнейших проблем современности, в создании стихов настроения, внутренней энергии, экспрессии. Поэт понимал, что жанровые и стилистические новшества обладают преимуществом перед традиционными, особенно если проникнутся гражданским темпераментом, идейно-художественными концепциями.

Основные положения диссертации отряжены в следующих публикациях:

1. Борлакова Л А. Лирика Муссы Батчаева // Минги тау. - Нальчик, 2006.-№5.-0,5 п.л.

2. Борлакова Л.А. Литература карачаевцев и балкарцев в условиях тоталитарного режима // Литературная Кабардино-Балкария. - Нальчик, 2006. -№ 5. 0,5 пл.

3. Борлакова Л.А. М. Батчаев. Поэма «Побежденная судьба» как драматическое произведение // Вестник Карачаево-Черкесского государственного университета. — Карачаевск, 2006. - № 19. — 0,5 п.л.

В печать 06.06.2006. Тираж 100 экз. Заказ № 4841. Типография КБГУ 360004, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Борлакова, Лейла Адеевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. Основы письменной поэтической традиции.

У 1.1. Эстетические основы первого этапа развития карачаевской и балкарской поэзии XX века.

I.2. Литература карачаевцев и балкарцев в условиях тоталитарного режима.

ГЛАВА II. Национальное своеобразие творчества М.Батчаева.

II.1. Особенности лирики.

• II.2. «Побежденная судьба» как драматическая поэма.

II.3. Лирическое и эпическое в поэме М.Батчаева.

ГЛАВА III. Развитие творческой индивидуальности М.Батчаева в контексте карачаевской и балкарской поэзии.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Борлакова, Лейла Адеевна

Актуальность исследования. Мусса Батчаев - один из самых ярких представителей карачаевской литературы, автор целого ряда рассказов, новелл, повестей, пьес, лирических произведений. Творческий путь писателя был очень сложным и неоднозначным. Преодолев идейные колебания, порвав путы идеологизированного искусства, он пришел к сложной, неоднозначной эстетике, действительно отвечающей требованиям реальной жизни. Единство национального и общечеловеческого стало для него неисчерпаемым источником вдохновения. На пути непрерывных поэтических исканий он сумел найти правильное применение своего таланта и стать певцом нового национального сознания, духа карачаевского народа, адаптированного к новым условиям существования. Особое место в поэзии карачаевского автора занимают мотивы неразрывного кровного родства со своим народом. В некотором смысле творчество Муссы Батчаева — это обширный рассказ о судьбе карачаевцев, в котором красной нитью проходит мысль о том, что подлинной может быть только литература, тесно связанная с народом, что вполне однозначно продекламировано в его произведениях. Потому творчество М. Батчаева всегда воспринималось новой страницей в истории карачаевской литературы.

Однако, несмотря на значительность его наследия, по сей день о его творчестве нет исследований, которые бы достойно представили многогранность художественного таланта карачаевского писателя, за исключением отдельной главы в монографии А. Караевой «Обретение зрелости» и некоторых статей. Многие же произведения М. Батчаева до сих пор не попали в поле зрения исследователей. Этим объясняется выбор темы предлагаемой диссертационной работы, в которой делается попытка обобщить духовное наследие М. Батчаева, отметить его национальное своеобразие, чем и определяется актуальность данной диссертационной работы.

Показать все это в целостности, а также эволюцию творчества М. Батчаева в контексте карачаевской и балкарской литературы актуально на современном этапе, когда критерии оценки истории литературы того или иного российского народа претерпевают значительные изменения.

Объектом предлагаемого исследования стали произведения карачаевских и балкарских поэтов: И.Семенова, К.Кулиева, К.Отарова, Х.Байрамуковой, Н.Хубиева, И.Бабаева, М.Мокаева и других. В контексте эволюционного и тематического движения их поэзии рассматривается творчество известного карачаевского поэта, драматурга и прозаика М.Батчаева. Особенно обстоятельно анализируются жанровые особенности его драматической поэмы «Побежденная судьба», в своё время вызвавшая споры, дискуссии и ряд негативных отзывов.

Цели и задачи исследования. Цель исследования - показать процесс художественного эстетического обогащения карачаево-балкарской поэзии и роль М.Батчаева в этом процессе.

В соответствии с поставленной целью представляется необходимым решение следующего ряда задач: исследовать процесс влияния фольклора на динамику поэтического творчества М. Батчаева; выявить стилевые особенности его лирики; дать анализ драматической поэмы М. Батчаева в единстве с характеристикой жанра поэмы в карачаевской поэзии; показать её новаторский характер; определить значимость творчества М. Батчаева в литературе балкарцев и карачаевцев 1970-1980-х годов.

Научная новизна работы определяется как в методологии анализа исследуемого материала, так и в его результатах. Впервые поэзия М.Батчаева рассматривается в единстве с литературой народов Северного Кавказа. Многие произведения карачаевского поэта также впервые рассматриваются с точки зрения поэтики и тематической направленности. В работе показывается его новаторство в художественном осмыслении даже тех тем, которые давно стали привычными.

Методологической основой диссертации явились исследования в области общей поэтики и работы авторов региона. В настоящее время речь можно вести о том, что образное мышление, его функциональная значимость в современном литературоведении в целом представляется принадлежностью либо некой моделирующей составляющей в области социального человеческого сознания, либо коммуникативного компонента последнего. Оба этих аспекта функционирования образных конструкций достаточно глубоко проработаны в трудах ведущих литературоведов. Целый ряд ученых уделил и уделяет особое внимание изысканиям в области структуры образа. Среди них — С.Васильев, Г.Гачев, ЮЛотман, М.Храпченко и др.

Относительно поэзии народов Северного Кавказа необходимо отметить, что поэзия региона изучена достаточно глубоко и многосторонне. Практически все заметные исследования поэзии народов Северного Кавказа утверждают и достаточно убедительно аргументируют положение о генетическом родстве фольклорных образных систем с теми или иными уровнями представлений авторской поэзии, часть которых при этом обращается и к глубинным пластам эстетической организации текстов, освещая развитие устойчивых тропических форм в их связке с национальными поэтическими системами. Особенно плодотворным видится подход таких авторов как Л.Бекизова Г.Гамзатов, Н.Джусойты, М.Сокуров, З.Толгуров, К.Шаззо и многих других.

Весьма ценными представляются наблюдения над взаимосвязанностью формальных и смысловых составляющих поэтического текста, данные в работах А. Гусейнаева, А. Мусукаевой, А. Хакуашева, Р. Хашхожевой, С. Хайбуллаева, Т. Чамокова, Т. Эфендиевой и др.

Теоретическая ценность и практическая значимость заключается в том, что данное диссертационное исследование предполагает открытие новых граней в анализе поэтических особенностей как поэзии карачаевцев в целом, так и творчества М. Батчаева. Исследование содержит ряд теоретических положений, позволяющих с новой точки зрения увидеть и понять национальное своеобразие произведений М. Батчаева.

Некоторые положения диссертационного исследования напрямую выходят на проблемы северокавказского плана, затрагивая вопросы гносеологических ресурсов эстетического сознания в целом. Кроме того, доминирование тех или иных типов поэтических структур в эстетическом сознании народа, с нашей точки зрения, может свидетельствовать о вполне определенных показателях национальных стереотипов рефлексии, обуславливающих собственное направление эволюции этносоциального пространства.

С другой стороны, предлагаемая диссертационная работа обобщает творческие поиски М.Батчаева, сыгравшие значительную роль в совершенствовании возможностей жанров драматической поэмы, эссе, повести в литературе карачаевцев.

Результаты данного исследования могут быть использованы при чтении спецкурса по карачаевской поэзии, составлении учебных пособий для школ и вузов, при изучении эволюционного развития карачаевской литературы в целом.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы были изложены в докладах и обсуждены на научно-практических конференциях, а также опубликованы в научных статьях.

Диссертация была обсуждена на заседании научного семинара "Актуальные проблемы литератур Северного Кавказа" (март 2006 г.) и на совместном заседании кафедры русской и балкарской литературы Кабардино-Балкарского государственного университета (май 2006 г.).

Структура диссертационной работы обусловлена теми проблемами, которые мы попытались осмыслить. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Творчество Муссы Батчаева"

Заключение

Предложенная исследовательская работа, посвященная анализу художественного мира М.Батчаева, ни как не претендует на то, чтобы полностью представить многообразие и богатство его творческого наследия. Это не более чем первый шаг к пониманию его места как художника в литературном процессе двух братских народов, попытка определить круг проблем в развитии национальной культуры в 1980-1990 годах.

Обстоятельное, полное изучение творчества М.Батчаева - дело будущего. Предстоит большая биографическая и источниковедческая работа, анализ языка и стиля прозаических произведений М.Батчаева, жанровых форм его поэзии.

Ведь в 1970-1980-х заметно углубилось жанровое чувство. Многие поэты пишут сонеты, басни, баллады, поэмы, к примеру, балкарцы С.Гуртуев, М. Мокаев, адыгеец И.Машбаш, кабардинцы З.Тхагазитов, А.Бицуев, карачаевцы Н.Кагиева, К.Салпагарова, Н.Хубиев и др.

С другой стороны заметно стремление взорвать строгие формы стиха верлибром, введением прозаических текстов, смещением на очень малой поэтической площадке компонентов различных жанровых форм. Можно сослаться на творчество тех же названных поэтов, но эта тенденция наиболее характерна для балкарцев А.Созаева, А.Байзуллаева, М.Беппаева, адыгейцев Нальби, Р.Нехай и др. Конечно, как первая, так и вторая тенденция сыграли и играют свою позитивную роль в расширении жанровых рамок северокавказской поэзии в овладении ею культурой техники. На Северном Кавказе, пожалуй, нет ни одного поэта, который бы не умел свободно переходить из одного пласта стилистики к другому, адаптировать традиции, систему приемов Лорки, Уитмена, Межелайтиса,

Марцинкявичуса, Евтушенко, Вознесенского и других. В этом плане особенно многогранен М.Батчаев. Он вошел в карачаевскую литературу как драматург (пьеса «Звездная женщина»), автор баллад, новелл, рассказов, эссе, повестей, лирических жанровых форм. М.Батчаев хорошо понимал, что растет равнодушие к поэзии со стороны читателей, причина -их недоверие к устоявшимся формам. Потому он стремился к жанровым гибридам, новизне формы и содержания, вызвать к литературе интерес деформацией привычного индекса сравнения лаконичного, ассоциативными структурами предать динамизм эпохи, напряженность времени.

М.Батчаев достиг много в осмыслении важнейших проблем современности, в создании стихов настроения, внутренней энергии, экспрессии. Поэт понимал, что жанровые и стилистические новшества обладают преимуществом перед традиционными, особенно если проникнутся гражданским темпераментом, идейно-художественными концепциями.

Слова великого А.Блока созвучны нашим дням. В эпоху информационного взрыва и бесконечности литературного потока, когда становится все труднее и труднее вести за собой читателя, каждый художник, наверное, обязан творить, думая о том насколько "полезны и необходимы его произведения обществу, об их духовной активности в борьбе за нравственную высоту человека. Надо бы, чтобы поэт, не дожидаясь читательского суда, желал и умел отличать подлинную поэзию от стихотворства и этим руководствовался в создании духовных ценностей" [6:17].

Сказанное характеризует творчество М.Батчаева. Однако, как уже отмечалось, многоаспектность его наследия все еще остается не выявленной. Карачаевский читатель полностью не знает ту значительную роль, которую он сыграл в обновлении национальной литературы. Задача, поставленная нами в исследовании, прежде всего связана с необходимостью обозначить общие границы художественного мира М.Батчаева, с попыткой показать его национальное своеобразие, а также фольклорные мифопоэтические корни творчества писателя. Вместе с тем, нам казалось, что оценить по настоящему поэзию М.Батчаева можно, рассмотрев ее в контексте литератур двух братских народов, к чему мы и стремились, обратившись к наследию талантливого карачаевского художника.

Список научной литературыБорлакова, Лейла Адеевна, диссертация по теме "Литература народов Российской Федерации (с указанием конкретной литературы)"

1. Ахмедова Р. Кумыкская поэма: духовно-нравственные проблемы. Махачкала, 1999.-187 с.

2. Байрамукова Н. Поэзия и условная поэтика. Ставрополь, 1973. 80 с.

3. Балтии П. Из истории карачаевской поэзии. Черкесск, 1961. 236 с.

4. Барабаш Ю. Вопросы эстетики и поэтики. М., 1973. 368 с.

5. Белинский В.Г. Полн.собр.соч.: В 13 т. М., 1953. Т.З. 530 с.

6. Блок А.А. Собр.соч.: В 8 т. М.;Л., 1962. Т.5. 565 с.

7. Бялик Б. Подвиг литературы. М., 1973. 447 с.

8. Веселовский А. Историческая поэтика. М., 1940. 560 с.

9. Вагабова Ф. Формирование лезгинской национальной литературы. Махачкала, 1970. 138 с.

10. Вагидов А. По пути традиций и поиска: О творчестве современных даргинских поэтов. Махачкала, 1976. 224 с.

11. В начале семидесятых// Сборник статей о литературе. Л., 1973. 303 с.

12. Выходцев П. новаторство. Традиции, мастерство. Л., 1973. 244 с.

13. Гамзатов Р.Г. Верность таланту. М., 1970. 168 с.

14. Гачев Г. Ускоренное развитие литературы. М., 1963. 289 с.

15. Гегель Г.В. Эстетика: В 4 т.М., 1968. Т.1. -689 с.

16. Гинзбург Л. О лирике. М., 1974. 476 с.

17. Гринберг И. Три грани лирики. М., 1985. 305 с.

18. Гаджиева 3. Аварская элегическая лирика. Генезис и онтогенез жанровых модификаций в эпоху нового общественного политического строя. Поэтика. XX в. Махачкала, 1999. 456 с.

19. Гаджиева 3. Песни борьбы и побед. Махачкала, 1980. 340 с.

20. Гамзатов Г. Национальная художественная культура в калейдоскопе памяти. М., 1996.-204 с.

21. Гамзатов Г. Верность таланту. М., 1970. 137 с.

22. Гашаров Г. Певцы обновленного края. Махачкала, 1987. 297.

23. Грифцов Б. Психология писателя. М., 1988. 462 с.

24. Далгат У. Специфика фольклорных жанров. М., 1073. 289 с.

25. Джанибекова С. Постижение времени// Сборник литературоведческих статей. Карачаевск, 1998. 184 с.

26. Дилматовский Е. Из жизни поэзии. М., 1957. 260 с.

27. Долгополов Л. Поэмы Блока и русская поэма конца XIX начала XX веков. М.-Л., 1964.-253 с.

28. Жак JI. Жизнь, искусство, личность писателя. М., 1969. 279 с.

29. Караева 3. Художественный мир И.Семенова. М., 1997. 304 с.

30. Кагиева Н. Халимат байрамукова. очерк творчества. Черкесск, 1966. -175 с.

31. Караева А. Становление карачаевской литературы. Черкесск, 1963. -285 с.

32. Караева А. Очерк истории карачаевской литературы. М., 1966. 405 с.

33. Касаева Р. певец мужества. Жизнь и творческий путь Иссы Каракотова. Черкесск, 1974. 118 с.

34. Кравцов Н. Искусство психологического изображения в русском народном поэтическом творчестве// В кн. Фольклор как искусство слова. М., 1969.-340 с.

35. Карпов А. Стих и время. Проблемы стихотворного развития в русской советской поэзии 1920-х годов. М., 1966. 304 с.

36. Лавшинский Л. Сердце взрывная сила. (О лирической поэзии 60-80-х гг.). М., 1972.-313 с.

37. Киселев И. Герой и обстоятельства // Очерки современной украинской эпической поэмы. М., 1962. 307 с.

38. Крамов И. Эффенди Капиев. М., 1964. 146 с.

39. Леонтьев А. Проблемы развития психики. М., 1965. 408 с.

40. Малкондуев X. Песенная культура балкарцев и карачаевцев. Нальчик, 1990.-288 с.

41. Макаров А. Раздумья над поэмой Е.Евтушенко: В кн. поколения и судьбы. М., 1967.-261 с.

42. Мазанаев Ш. Двуязычное художественное творчество в системе национальных литератур. Махачкала, 1997. 235 с.

43. Ортабаева Р. Азрет Уртенов. Жизнь и творчество. Черкесск, 1971. -150 с.

44. Ортабаева Р. Карачаево-балкарские народные песни. Черкесск, 1977.- 114 с.

45. Огнев В. Кайсын Кулиев. М., 1976. 190 с.

46. Огнев В. Расул Гамзатов. Очерк творчества. М., 1964. 202 с.

47. Огнев В. Путешествие в поэзию. Махачкала, 1961. 240 с.

48. Панкин Б. Строгая литература. М., 1980. 287 с.

49. Поспелов Г. Проблемы исторического развития литературы. М., 1972.-298 с.

50. Поспелов Г. Лирика среди литературных родов. М., 1976. 234 с.

51. Поляков М. Цена пророчества и бунта// М., 1975. 565 с.

52. Рассадин С. Кайсын Кулиев. М., 1974. 190 с.

53. Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч. в 20-ти томах. М., 1966, т. 5. -450 с.

54. Соколова В. Русские исторические песни 16 века. М., 1951. 462 с.

55. Султанов К.Д. Певцы разных народов. Махачкала, 1971. 180 с.

56. Султанов К.К. По законам художественности. Махачкала, 1975. -164 с.

57. Султанов К.К. Поэзии неугасимый свет. Махачкала, 1975. 178 с.

58. Тартаковский П. Дмитрий Кедрин. Жизнь и творчество. М., 1963. 245 с.

59. Толгуров 3. Формирование социалистического реализма в балкарской поэзии. Нальчик, 1974. 246 с.

60. Толгуров 3. В контексте духовной общности. Нальчик, 1991. 304 с.

61. Толгуров 3. Движение балкарской поэзии. Нальчик, 1984. 286 с.

62. Толгуров 3. Лирика К.Отарова. Нальчик, 1984. 183 с.

63. Толгуров Т. Пространство и время в поэзии народов Северного Кавказа. Нальчик, 1999. 346 с.

64. Теппеев А. Балкарская проза. Нальчик, 1974. 220 с.

65. Теппеев А. Кязим Мечиев. Нальчик, 1984. 199 с.

66. Тресков И. Фольклорные связи Северного Кавказа. Нальчик, 1963. -180 с.

67. Тугов В. Очерки истории абазинской литературы. Черкесск, 1970. -342 с.

68. Томашевский Б. Стилистика и стихосложение. Л., 1959. 366 с.

69. Тимофеев Л. Основы теории литературы. М., 1971. 427 с.

70. Урусбиева Ф. Путь к жанру. Нальчик, 1974. 248 с.

71. Урусбиева Ф. Карачаево-Балкарский фольклор. Черкесск, 1979. -124 с.

72. Хайбуллаев С. Духовная литература аварцев. Махачкала, 1998. 243 с.

73. Хайбуллаев С. Наследие и открытие. Махачкала, 1983. 199 с.

74. Хайбуллаев С. Поэзия мужества и нежности. Махачкала, 1978. 230

75. Хаммурзаева Н. Ирчи казак и современная кумыкская поэзия. Махачкала, 1997. 184 с.

76. Чудакова М. Эфенди Кагиев. М., 1970. 182 с.

77. Чотчаева М. Документалистика о Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Карачаевск, 2003. 188 с.

78. Чанкаева Т., Ефрюкова Н. Публицистика А.Суюнчева на военную тему. Карачаевск, 2003. 197 с.

79. Эвентов И. Лирика и сатира. Л., 1968. 373 с.

80. Юсупова Ч. О современной аварской лирике. Махачкала, 1974. 164 с.

81. Юсупова Ч. Тридцать лет аварской поэзии. Махачкала, 1999. 336 с.

82. Юсупова Ч. Дагестанская поэма. М., 1988. 168 с.

83. Юсуфов М. Табасаранская национальная литература. Махачкала, 1995.-265 с.

84. Юсуфов Р. Русский романтизм и национальные культуры. М., 1970. 368 с.1.

85. Балтии П., Бекизова Л. Литература народов Карачаево-Черкесии// Труды Карачаево-Черкесского НИИ истории, экономики, языка и литературы. Выпуск 3. Черкесск, 1959.

86. Бекизова Л. Становление и развитие младописьменных литератур в условиях содружества советской нации // Единство, рожденное в труде. М., 1972.

87. Воронова О. Миру быть// Дон, 1963, №1.

88. Гранин Д. В чем секрет оперативного жанра// Нева, 1974, №10.

89. Гринберг И. женщина гор// Дружба народов, 1965, №11.

90. Даниэль Ю. Дороги поэта// Литературная жизнь, 1960,13 июля.

91. Джусойты Н. Личность поэта// Вопросы литературы, 1967, №7.

92. Ершов JI. Молчание понятно говорит// Литературное обозрение, 1973, №5.

93. Иванов Ю. О жанровом своеобразии современной поэмы// Вестник ЛГУ, 1964, №14.

94. Казиева А. Поэмы Кайсына Кулиева. Проблемы жанрового развития// Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Карачаевск, 1998.

95. Кубилюс В. Новые пути поэмы// Вопросы литературы, 1962, №11.

96. Колмановский Е. Естественность поэмы// Литературное обозрение, 1973, №9.

97. Лапшин М. Поэт и солдат// Молодая гвардия 1977, №11.

98. Михайлов А. Умчался век эпических поэм// Литературное обозрение, 1973, №7.

99. Озерова И. Память// Литературная газета, 1972, 15 ноября.

100. Павлов М. Поэзия жизни// Кабардино-Балкарская правда, 1963, 12 мая.

101. Рунин Б. "Законы" и "Кризисы" жанра// Литературная газета, 1965,2 августа.

102. Саморига В. Белая страна// Литературная Россия, 1975,25 апреля.

103. Толгуров 3. Сила обстоятельств: тематические заметки о балкарской прозе// Дон, 1978, №12.

104. Толгуров 3. Побежденная судьба // В кн. Литература и время. Нальчик, 1978.

105. Трегуб С. Открытие талантаII Литература и жизнь, 1961, 30 июля.

106. Федоров В. Черты общности// Литературная Россия, 1960, 5 декабря.

107. Хочуев С. Песни Красной Балкарии// Предисловие к сборнику. Нальчик, 1933.

108. Антология балкарской поэзии. Нальчик, 1959. 336 с.

109. Антология дагестанской поэзии в 3-х т. Махачкала, 1980-1983 гг. Т.1.-365 с.

110. Антология кабардинской поэзии. М., 1957. 299 с.

111. Антология литературы народов Северного Кавказа. Т.1. 4.1. Пятигорск, 2003.-1120 с.

112. Батчаев М. Быть человеком. Повесть, рассказы, новеллы. М., 1987.

113. Батчаев М. Раздумье. Стихотворения. Нальчик, 1968. 86 с.

114. Байрамукова Х.Б. Айран. Сборник повестей и рассказов. М., 1984.- 158 с.

115. Беппаев М.А. Эльбрус белокрылая птица: Стихи. М., 1985. - 48 с.

116. Гамзатов Р. Собрание сочинений. В 5-ти томах. Стихотворения и поэмы. Перевод с аварского. М., 1980. 911 с.

117. Гуртуев Б.И. Навстречу ливню: Стихи и поэмы. Перевод с балкарского. Нальчик, 1972. 125 с.

118. Гуртуев Б.И. Избранное. В 2-х томах. Т.2. Стихи и поэмы на балкарском языке. Нальчик, 1993. 360 с.

119. Зумакулова Т. Избранное. Стихи и поэмы. М., 1983. 367 с.

120. Кулиев К. Собр. соч. в 3-х т. Т. 1. Стихотворения. Поэмы. Перевод с балкарского. М., 1987. 415 с.

121. Кулиев К. Собр. соч. в 3-х т. Т.2. Стихотворения. Поэмы. Перевод с балкарского. М., 1987. 415 с.

122. Кулиев К. Собр. соч. в 3-х т. Т.З. Стихотворения. Поэмы. Перевод с балкарского. М., 1987. 415 с.

123. Мокаев М. Слово, сказанное Родине// Свет жизни. М. 1988. 172

124. Отаров С. Косари // Антология балкарской поэзии. Нальчик, 1996.

125. Поэзия Чечено-Ингушетии. М., 1959. 279 с. Л1 126. Шахмурзаев С. Стихи. Нальчик, 1961. - 53 с.