автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Творчество В. Набокова "русского" периода в англоязычном литературоведении конца 1990-х - 2000-х годов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Творчество В. Набокова "русского" периода в англоязычном литературоведении конца 1990-х - 2000-х годов"

На правах рукописи

Михайлова Юлия Люсиевиа

Творчество В.Набокова «русского» периода в англоязычном литературоведении конца 1990-х -2000-х годов.

Специальность 10.01.01 - русская литература

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Воронеж-2009

003478406

Работа выполнена на кафедре русской литературы ХХ-ХХ1 веков и истории зарубежной литературы ГОУ ВПО «Орловский государственный университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Михеичева Екатерина Абдул-Маджидовна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Никонова Тамара Александровна

кандидат филологических наук, доцент Слинько Марина Анатольевна

Ведущая организация: Московский педагогический

государственный университет

Защита диссертации состоится «28» октября 2009 г. в 15 часов на заседании диссертационного совета Д 212.038.14 в Воронежском государственном университете по адресу 394006, г. Воронеж, пл. Ленина, 10, ауд.№18.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Воронежского государственного университета.

Автореферат разослан « // » сентября 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент

О.А. Бердникова

Общая характеристика работы

Владимир Владимирович Набоков (1899-1977) - один из самых ярких представителей молодого поколения первой «волны» русской эмиграции. Вынужденный эмигрировать в юношеском возрасте вместе с родителями из России, Набоков сформировался и впервые выступил как литератор в Берлине в 20-е годы. Переехав в начале 40-х годов в Америку достаточно известным в эмигрантских литературных кругах русскоязычным писателем, имея за плечами опыт работы в разных жанрах поэзии, прозы, драматургии, публицистики, Набоков круто меняет свою творческую судьбу, начав писать по-английски. «Я американский писатель, родившийся в России и получивший образование в Англии, где я изучал французскую литературу, прежде чем провести 15 лет в Германии»1, - так объясняет Набоков причины собственной «всемирной отзывчивости» в одном из интервью. В то же время он отмечает, что никогда не порывал духовных связей с родиной: «Я действительно чувствую себя русским, и думаю, что мои русские произведения, те романы, стихи и рассказы, которые я написал за эти годы, - это своего рода дань России. Я мог бы определить их как волны и зыбь на воде, вызванные потрясением от исчезновения России моего детства»2.

Значимость в жизни и творчестве Набокова России и темы России отмечали его современники. Так, В.Вейдле считал Набокова «щедро одаренным русским писателем своего поколения и самым выдающимся эмигрантским автором из тех, что не успели прославиться в России». По мнению критика, Набоков из русской литературы «не мог выйти, и останется он в ней. Никогда он Россию не забывал. Просвечивает она во всех его английских книгах»3.

Актуальность данного исследования обусловлена возросшим в последние десятилетия интересом к творчеству В.В.Набокова, наличием в англоязычном литературоведении неоднозначных, иногда противоречащих отечественной науке оценок его творчества «русского» периода. Необходимость выявления основных направлений англоязычного набоковедения последних десятилетий (конца 1990-х - 2000-х годов), осмысления и анализа опыта современных литературоведов подтверждает актуальность данного исследования.

В современном англоязычном литературоведении можно выделить следующие направления и течения: «новая критика», деконструктивизм, нарратология.

«Новая критика» - одно из наиболее влиятельных течений в англоамериканском литературоведении конца XX-XXI века. Основным положением «неокритической теории искусства является "тщательное прочтение",

1 Набоков В. Два интервью из сборника «Strong Opinions» //Набоков В.В.: pro et contra. Антология.-Т.1.-СПб.: РХГИ, 1999.-С.152,141

2 Вейдле. В. Исчезновение Набокова // Новый журнал. Нью-Йорк, 1977. Кн. 29. С. 272

3 Там же. С. 271

замкнутое исследование текста художественного произведения»4. Читателю-критику предлагается исследовать структуру произведения, которая может существовать как особая организация образов и символов и являться независимой от автора произведения. В списке современных представителей «Новой критики» имена таких известных набоковедов, как Д.Б.Джонсон, И.Папперно, Г.Шапиро.

Смысл деконструктивизма заключается в выявлении внутренних противоречий в тексте, обнаружении в нем скрытых, незамеченных читателем, а порой и самим автором, «остаточных смыслов», закрепленных в языке в виде стереотипов и клише. Представители данного направления отрицают возможность единственно правильной интерпретации литературного текста, подчеркивая, напротив, «иллюзорный» характер любого высказывания. Читатель для деконструктивистов - это активный интерпретатор художественного произведения, открывающий в нем все новый и новый смысл. Представителями деконструктивизма среди англоязычных набоковедов являются М.Шраер, А.Долинин.

Нарратология - особое литературоведческое направление, возникшее в результате переосмысления структуралистской доктрины с позиций коммуникативных представлений о природе искусства. Нарратология не отрицает наличия структуры в любом художественном произведении, однако подчеркивает, что выявление глубинной структуры возможно лишь в ходе активного взаимодействия писателя и читателя. Таким образом, основным положением этого направления является коммуникативное понимание природы искусства. Углубленным исследованием повествовательной техники В.Набокова занимаются П.Тамми, Б.Ричардсон, Дж.Коннолли и др.

Таким образом, интересы современных англоязычных набоковедов находятся в русле существующих направлений и школ. Данной градации мы будем придерживаться, анализируя точки зрения исследователей.

Научная новизна работы состоит в том, что в диссертации впервые предпринято выявление и осмысление основных тенденций англоязычного набоковедения 1990-х - 2000-х годов и дан сопоставительный анализ точек зрения на творчество Набокова российских и англоязычных литературоведов. Рассматриваемый период зарубежной набоковианы находится в начальной стадии осмысления российскими исследователями. Автор диссертации осуществил перевод ряда работ современных англоязычных набоковедов на русский язык.

Цель исследования - наиболее полно охарактеризовать существующие направления и подходы англоязычного литературоведения конца 1990-х -2000-х годов к творчеству Набокова русского периода.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

4 Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины. Энциклопедический справочник. -М.: Интрада- ИНИОН, 1999. С.81

1. Проследить историю развития «набоковианы», дать обзор существующих на сегодняшний момент концепций русскоязычного творчества Набокова;

2. Классифицировать и типологизировать рассмотренные точки зрения согласно их тематической, жанровой, стилевой направленности; выяснить суть дискуссий литературоведов и критиков о творчестве Набокова;

3. Рассмотреть основные подходы англоязычных исследователей к воплощению традиций русской классики в романах Набокова «Соглядатай», «Отчаяние», «Дар»;

4. Выявить сходство и отличие англоязычного набоковедения в диалоге с отечественной наукой о Набокове.

Объектом и материалом исследования являются монографии, статьи, рецензии, диссертации современных англоязычных и отечественных литературоведов (второй половины 1900-х - 2000-х годов), в которых рассматривается русскоязычная проза Владимира Набокова, прежде всего его романы - «Соглядатай», «Отчаяние», «Дар» и др., рассказы. Рассмотрение разных точек зрения, их сопоставление с оценками творчества Набокова отечественными литературоведами представляется достаточно репрезентативным в плане избранной темы. В диссертации проводится анализ ряда новых книг и статей англоязычных набоковедов, не переведенных до настоящего времени на русский язык. Это книги «Nabokov at the Limits: Redrawing Critical Boundaries» под ред. Л.Зуншин (1999), Ст.Блэкуелла "Zina's Paradox" (2000) и Д.Бартона Джонсона "Nabokov at Cornell" (2003).

Предметом изучения является творчество Набокова «русского» периода в англоязычном литературоведении конца 1990-х - 2000-х годов.

Теоретической и методологической основой данного исследования послужили теоретико- и историко-литературные, культурологические, философские труды отечественных и зарубежных исследователей в следующих областях: философия творчества (С.Булгаков, Дж.Б.Фостер, С.Семенова), тип повествования, структурная организация повествования (Д.Б.Джонсон, П.Тамми, Б.Корман, Ю.Лотман), взаимоотношения между автором, нарратором, читателем (Дж. Карджес, К.Джонсон, В.Вейдле, Л.Гинзбург), «зеркальность» как принцип создания образа (Б.Ричардсон, Ю.Левин), роль игрового начала в организации текста (М.Бахтин, Дж. Коннолли, А.Злочевская, А.Люксембург), методология сравнительного анализа (М.Шраер, Г.Шапиро, Б.Бойд, А.Веселовский, В.Тюпа, Н.Позднякова) и др. В диссертации использован комплексно-аналитический подход, который позволяет сочетать анализ художественного и научно-критического материала.

На защиту выносятся следующие положения:

1. За время своего существования англоязычное набоковедение превратилось в отдельную отрасль филологии, внутри которой сложились свои научные подходы, приоритеты, стиль, методика. В последние десятилетия наблюдается переход от экстенсивного типа исследований отдельных тем и проблем - к проблемному, системному изучению творчества Набокова.

2. Предметом исследований англоязычных набоковедов являются особенности структуры, стиля, типа повествования в романах Набокова (поэзии, драматургии, «малой» прозе внимания уделяется меньше). Ряд трудов посвящен рассмотрению морально-этических проблем, «диалогичности» творчества Набокова, метафизическим, этическим основам его творчества. Типологизация англоязычной набоковианы проведена с учетом основных научных интересов исследователей.

3. Одно из направлений развития набоковианы - выявление влияния на формирование Набокова - художника «страстей», которым он был подвержен в течение всей жизни: лепидоптерии, искусства, шахмат; все они являются лейтмотивами в творчестве писателя. Англоязычные набоковеды приходят к выводу, что использование в произведениях бабочек способствует раскрытию характера человека, увлеченного страстью; музыкальный «след» - решению важной для Набокова проблемы гения и обыденности; ассоциация музыки и шахмат помогает Лужину («Защита Лужина») и другим героям ощутить свою принадлежность к особому «музыкально-математически-поэтическому типу», что также выделяет их из «массы».

4. Проблема взаимоотношений между автором, нарратором и читателем в произведении является предметом исследования как зарубежных, так и российских ученых. Об отходе от традиционного нарратива (который предполагает стабильную локализацию автора в структуре текста) у Набокова свидетельствуют как отнесение его произведений к жанру «метаромана», так и различные понятия, которыми оперируют исследователи: «ненадежный повествователь», «креативная рамка», «творящий повествователь», «металитература» и др., а также традиционная для Набокова конструкция «текст в тексте».

5. Особое внимание критики уделяют месту и роли «чужого текста» в произведениях Набокова. Принцип набоковской «цитации» - пародирование классики: проблем, героев, стиля Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Достоевского, Андреева. Интертекстуальные приемы и стратегии, скрытая полемика, искусная игра с несколькими подтекстами позволяют Набокову широко использовать не только литературный, но и фактический материал (например, в романе «Отчаяние»), насыщая их новым философским содержанием.

6. Роман «Дар» рассматривается исследователями как завершающий этап разработки всех тем и проблем, волновавших Набокова в русскоязычный период творчества: духовное одиночество художника, потерянный рай детства, настоящее и прошлое русской культуры, поиск собственного пути в творчестве. В «Даре» особенно ярко проявилась свойственная Набокову независимость мышления, нетрадиционный подход к традиционным явлениям и личностям. Именно это произведение Набокова рассматривается критиками как классическое явление «метаромана».

Теоретическая значимость диссертации состоит в выявлении своеобразия трактовки применительно к творчеству Набокова таких основополагающих литературоведческих понятий, как жанр (конкретно - жанр метаромана),

традиция и формы ее усвоение (пародирование), тип повествования, особенности повествователя, приемы и стратегии стиля.

Практические значимость диссертации заключается в том, что ее результаты способствуют более глубокому осмыслению русскоязычного творчества Набокова в контексте отечественного и англоязычного литературоведения и могут быть использованы как для дальнейшей научной разработки данной проблемы, так и в практике школьного и вузовского изучения литературы: при разработке лекционных курсов и спецкурсов по русской литературе XX века, литературе «Русского зарубежья», русско- и англоязычным литературным связям.

Апробация работы. Диссертация обсуждалась на кафедре русской литературы ХХ-ХХ1 веков и истории зарубежной литературы Орловского государственного университета. Её основные положения изложены в докладах на Международной научной конференции «Творчество Л.Н.Андреева: современный взгляд» (Орел, 2006), на Международной научной конференции Российской ассоциации преподавателей английской литературы (Орел, 2007г.), на Всероссийских «Славянских чтениях» (Орел, 2007), а также в 5 статьях, одна из которых опубликована в журнале, включенном в список ВАК.

Структура и объем работы. Работа состоит из Введения, двух глав, Заключения, Списка литературы и Приложения, в котором даются сведения о ведущих набоковедах зарубежья. Объем диссертации — 189 страниц, список литературы включает 258 наименований.

Основное содержание работы

Во введении характеризуется научное состояние изучаемой проблемы, обосновывается актуальность темы диссертации, ее научная новизна, теоретическая и практическая значимость, определяется основная цель, задачи и методы исследования, формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе диссертации - «Основные проблемы набоковианы конца 1990-х - 2000-х годов» - впервые дается обзор и анализ современного англоязычного литературоведения. За 80 лет своего существования набоковедение превратилось в одну из отраслей филологической науки. В нем четко обозначились две «ветви»: англоязычная, берущая начало с конца 30-х годов, и русскоязычная, в силу объективных исторических условий заявившая о себе лишь во второй половине 80-х годов XX века. Соединение этих двух «ветвей» выявило сходство и отличия в подходах к творчеству писателя-билингвиста исследователей, принадлежавших к разным языковым культурам.

В первом параграфе - «Современные подходы к творчеству Набокова в англоязычном литературоведении» - представлена классификация литературоведческих работ о В.Набокове по предмету исследования: монографии, статьи, посвященные биографии и жизненному пути писателя, анализу отдельных его романов - русско- или англоязычных, особенностям «малой» прозы, публицистики, поэзии, нелитературному творчеству, в частности, его естественнонаучным исследованиям; стилевому своеобразию

его произведений. В последние десятилетия исследователей все больше интересуют своеобразие набоковской этики, эстетики, метафизики; от проблемного изучения творчества они переходят к комплексному осмыслению его как единого целого. Такой подход имеет место в фундаментальных трудах американских исследователей: В.Александрова, Б.Бойда (B.Boyd), Д.Б.Джонсона (D.B.Johnson), А.Долинина (A.Dolinin), Дж.Коннолли (J.W.Connolly), М.Шраера (M.Shrayer) и др.

Как пишет американский исследователь Ю.Исхайя в статье «Набоков и набоковиана: девяностые годы» («Империя N: Набоков и наследники»), в настоящее время наблюдается рост интереса к русскоязычному творчеству Набокова, смещение фокуса с металитературного подхода при анализе набоковских текстов - к метафизическим аспектам его сочинений, изучение творчества писателя в контексте русской литературы, в частности литературы русского зарубежья, выявление специфики усвоения им традиций русской классики, особенностей поэтики.

В процессе выявления основных подходов к творчеству Набокова в англоязычном литературоведении нами определены две группы исследований: представители первой группы «не предлагают никаких новомодных концепций, а лишь продолжают филологическое и историко-литературное изучение», давно начатое многими исследователями (А.Долинин). К ученым такого рода относятся авторы биографических книг о Набокове - Б.Бойд («Владимир Набоков: американские годы: биография» и «Владимир Набоков: русские годы: биография»), Э.Филд (A.Field) (Nabokov: His Life in Art -Набоков: его жизнь в искусстве, Nabokov: His Life in Part -Набоков: немного о его жизни и VN: The Life and Art of Vladimir Nabokov -BH: Жизнь и искусство Владимира Набокова) и другие литературоведы, разрабатывающие традиционные темы.

Такие исследователи как А.Долинин и Н.Букс (N.Buhks) рассматривают всевозможные параллели, аллюзии, инверсии, которые существуют в набоковском тексте, устанавливают интертекстуальные связи между набоковским текстом и русской классикой. «Синкретическая аллюзивность», по их мнению, - основная особенность набоковской прозы, несмотря на то, что сам Набоков отрицал влияние на себя кого-либо из предшественников. В «Приглашении на казнь» (1936) А.Долинин находит огромный пласт пушкинских аллюзий. Установлению «пушкинского фона» посвящена статья А.Рогачевского «Король, дама, валет» (1928), в которой исследователь доказывает наличие параллелей между романом Набокова и «Пиковой дамой» Пушкина. Повествование Набокова - «соположение многих текстов», в каждом из которых присутствует «система текстов-адресатов», - считает Н.Букс.

Определение основных тем творчества - еще одно из традиционных направлений в исследовании произведений Набокова. Г.Барабтарло («Троичное начало у Набокова») определяет широкий круг тем, являющихся «сквозными» в произведениях Набокова: одиночество и самосознание, пошлость, подлость и противостоящее им благородство, несчастливый брак, плотская страсть, смерть и полупризрачный загробный мир... Признавая, что эти темы популярны в

творчестве многих писателей, автор обращает внимание на «особую трактовку» их у Набокова, «косвенно соответствующую» обстоятельствам жизни самого писателя и изменяющуюся с течением времени. Особое место среди подобных тем занимает рассмотрение сложных отношений между «собой» и «другим», также имеющее корни в русской классике, в творчестве Ф.М.Достоевского в первую очередь.

Художественные особенности набоковских произведений также являются предметом исследования многих англоязычных литературоведов. В сборнике «А Small Alpine Form: Studies in Nabokov's Short Fiction»5 (Маленькая альпийская форма: изучение рассказов Набокова) под редакцией Ch.Nicol (Ч.Никола) и G.Barabtarlo (Г.Барабтарло) осуществлена попытка объединить существующие исследования. Авторами статей, вошедших в сборник, является целый ряд известных англоязычных набоковедов: Д.Б.Джонсон, Дж.Коннолли, Л.Токер и другие. Эта проблема также является традиционной как для русско-, так и для англоязычного литературоведения.

Американские литературоведы К.Джонсон (K.Johnson) и С.Коутс (S.Coates)6 занимаются установлением связей Набокова не только с русской, но и с американской литературой и культурой. В ряде статей сборника «Владимир Набоков: pro et contra», посвященным «русским» и «американским» романам Набокова, два этапа его творчества рассматриваются в неразрывной связи и единстве.

Ко второй группе принадлежат ученые, склонные к эксперименту, к поиску неординарных методов исследования творчества Набокова. Для данных исследователей характерны попытки вычленить систему, выстроить модель. Так, М.Шраер, исследуя «малую прозу» Набокова, видит в ней один из этапов «трехступенчатой метаморфозы»: «исторически правдоподобная информация», представленная в письмах, преображение ее в художественную прозу (рассказы), и вновь обретение «фактологической значимости» в мемуарах.

Переход от металитературных традиций в рассмотрении творчества Набокова к осмыслению этики, эстетики, философии его творчества наблюдается в трудах таких исследователей, как В.Александров, Г.Шапиро (G.Shapiro) и др. Первый доказывает, что основу набоковского творчества составляет эстетическая система, вырастающая из интуитивных прозрений. Г.Шапиро новаторство Набокова видит во введении им особых форм авторского присутствия в тексте, подтверждением чему служит псевдоним -Сирин («сова», «райская птица», «греческое божество»). Анаграммам как способу авторского присутствия в тексте уделяет внимание А.Долинин, другие исследователи.

5 A Small Alpine Form: Studies in Nabokov's Short Fiction / Ed. By C.Nicol and G.Barabtarlo. N.Y.: Garland, 1993

6 Johnson K., Coates S.L. Nabokov's Blues: the Scientific Odyssey of a Literary Genius. Zoland Books, Inc. Cambridge, Massachussetts, 1999

В англоязычном сборнике «Nabokov at the Limits: Redrawing Critical Boundaries», который был издан в 1999 году под редакцией Л.Зуншин7 (L.Zunshine), собраны статьи, объединенные одной общей темой - связь литературных произведений Владимира Набокова с произведениями других видов искусства. В этом случае также осуществлена попытка преодолеть границы прежних подходов к творчеству Набокова, обратившись к ранее неисследованным темам, в частности, к увлечению Набокова визуальными видами искусства. Авторы сборника заостряют свое внимание на музыкальных «паролях», имеющих место в произведениях Набокова, то есть на оперных и песенных аллюзиях, на параллелях между литературными и музыкальными стилями и формами. По мнению исследователей, Набоков ведет «интертекстуальный диалог с композиторами»: роман «Дар» (1938) - опера М. Мусоргского «Борис Годунов», роман «Приглашение на казнь» (1936) - опера И.Стравинского «Петрушка». Музыкальную линию у Набокова Дж.Коннолли связывает с психическим состоянием его героев.

Новые подходы характерны и для отечественного литературоведения. В частности, в сборнике статей о Набокове «Империя N. Набоков и наследники» один из авторов (Б.Маслов) выводит популярность Набокова из его «элитизма» - из отказа от социальной и исторической обусловленности в пользу «сияющей реальности искусства».

Подводя итог представленным точкам зрения исследователей, мы делаем вывод о том, что проблематика и методика исследований о Набокове в последние десятилетия значительно расширились, концептуализировались, но ряд концепций явно рассчитан на сверхоригинальность, эпатаж и выходит за рамки научных исследований.

Во втором параграфе - «Страсти» Набокова: искусство, лепидоитерия, шахматы — и их отражение в его произведениях» — в центре внимания мотивная структура набоковских произведений. Научные интересы породили энтомологический след в произведениях Набокова. По мнению Б.Бойда, научный интерес к бабочкам помог писателю понять, что мир «намного сложнее и таинственнее, чем кажется»; собственные - набоковские -миры он создает по тем же принципам. Лепидоптерия укрепила интерес Набокова к единичному, полное равнодушие ко всему коллективному. Бабочка стала символом творчества Набокова и одновременно литературным приемом, с помощью которого автор раскрывает душевную драму своего героя. В этом качестве мотив бабочки присутствует в поэзии, в романах «Дар», «Защита Лужина» (1930), «Приглашение на казнь», в рассказах «Пильграм», «Рождество», в автобиографической книге «Память, говори» (1967). Например, в романе «Дар» под маской увлечения лепидоптерией скрывается одержимость старшего Годунова-Чердынцева «страстью», ради которой он оставил жену и

7 Nabokov at the limits Redrawing Critical Boundaries. Ed. Liza Zunshine Garland Publishin Inc. New York & London, 1999

сына на долгое время. Одержимость уничтожила Годунова-Чердынцева: о его судьбе в последней экспедиции семья так и не .узнала.

Научный мотив с его внутренней усложненностью можно рассматривать как часть более обширной задачи в произведениях Набокова: выявление мотивов поведения человека, охваченного той или иной страстью, а также смысла взаимоотношений между мужем и женой, родителями и детьми.

Другие исследователи, например Дж.Карджес (J. Karges), полагают, что символ бабочки в произведениях Набокова более конкретен: в романе «Дар» увлечение бабочками имеет сексуальный подтекст и связано с наличием у Годунова-Чердынцева второй семьи. Литературовед отмечает, что каждый троп «определенно целенаправлен» в тексте. Так, белянки являются вечным символом внутренней сущности, психической составляющей души, тогда как голубянки представляют «разные стороны неземного счастья».

Широкое значение символического образа бабочки подтверждает анализ рассказа «Рождество». Исследователи Д.Бетея (D.Bethea) и В.Александров раскрывают, как при помощи мимикрии - способности одного существа воспроизводить очертания и цвета другого - происходит возвращение к жизни главного героя, Слепцова: внезапно ожившая в тепле бабочка символично воскрешает умершего сына, дает надежду на спасение, определяя смерть не как конец всего, а как временное расставание.

Не менее значимую роль играют в произведениях Набокова музыкальные подтексты, аллюзии, выполняющие роль «путеводной нити» в раскрытии смысла его рассказов - «Возвращение Чорба», «Музыка», «Бахман», романов -«Защита Лужина», «Отчаяние». Отечественные литературоведы отводят значительное место музыкальной теме в творчестве Набокова (например, Л.Бугаева). Соотнесение литературных героев с реально существовавшими людьми - гениальными композиторами И.С.Бахом, В.Моцартом, Р.Шуманом, А.Глюком, Р.Вагнером и др. - подтверждает самостоятельность, значимость этого мотива. Американские литературоведы (Дж.Коннолли) рассматривают мотив творческого вдохновения в неразрывной связи с мотивами страсти и сумасшествия. Такой симбиоз, по мнению исследователя, вытекает из русской романтической традиции, соотносящей гений с сумасшествием, что и подтверждается анализом произведений В.Одоевского («Себастиан Бах», «Последний квартет Бетховена»), Н.Гоголя («Невский проспект», «Портрет»).

Примерами соотнесения мотивов музыки, страсти и безумия могут служить рассказ «Музыка», роман «Защита Лужина». В последнем музыкальная тема усиливает мотив шахматной гениальности героя романа, истоки которой - в наследственном влиянии деда, музыканта и композитора. Шахматам посвящены три сонета Набокова, в которых поэт приравнивает решение шахматной задачи к созданию произведения искусства; в них также сочетаются «гениальность замысла, отточенность форм, парадоксальность решения». По мнению В.Александрова, Набоков в этом романе усиливает ряд ассоциаций: художественный гений - запретная страсть - безумие.

Разработка основных мотивов в творчестве Набокова напрямую связана с организацией повествования. Анализу повествовательных форм и проблеме

автора у Набокова посвящен третий параграф первой главы - «Анализ повествовательной техники Набокова в современных исследованиях».

Проблема повествования в романах и рассказах писателя и связанная с ней проблема автора являются объектом исследования многих отечественных и зарубежных набоковедов. При существующей разнице в подходах к анализу повествовательной техники писателя, всех исследователей объединяет признание оригинальности и уникальности набоковской манеры повествования. Дж.Наринс замечает, что «с середины 1980 годов исследователи стали рассматривать нарратологию Набокова с особым вниманием, признавая (возможно уникальную) важность ее для замысла большей части романов»8.

Внимание современных литературоведов обращено к организации нарратива, к фигуре нарратора и его взаимоотношениям с категорией автора. Предметом исследования B.Richardson (Б.Ричардсона), автора монографии «Unnatural Voices: Extreme Narration in Modern and Contemporary Fiction»9 («Необычные голоса: особенное повествование в современной и ультрасовременной художественной литературе»), являются особенности повествования писателей-романистов, в том числе взаимоотношения автора и нарратора в их произведениях. Автор книги отмечает, что четкое разделение между автором и повествователем в произведении было свойственно еще литературе раннего модернизма, утверждавшего, что рассказчик не всегда выражает мнение автора.

Одним из наиболее глубоких исследований повествовательной техники Владимира Набокова считается работа P.Tammi (П.Тамми) «A Narratological Analysis»10 («Нарратологический анализ»). П.Тамми рассматривает повествовательный текст как иерархическую систему, в которой допускаются различные отношения между автором и героем, автором и текстом и автором и читателем. П.Тамми выделяет несколько типов повествования, характерных для произведений Набокова: «внешнего» нарратора, который существует вне сюжета исключительно как субъект повествования, и «внутреннего» нарратора - рассказчика. Также исследователь подразделяет типы повествования на «автобиографический», если повествование ведется от лица главного героя, и «биографический», если сюжетная линия самого повествователя второстепенна. При этом П.Тамми подчеркивает, что подобные типы повествовательной техники не являются для Набокова единственными, часто он отходит от них, выбирая своего рода «полупозицию».

Другими критериями, по которым классифицируются нарраторы в работе П.Тамми, являются: наличие рефлексии и самооценок, а также самоосознаность. «Открытый рефлексирующий повествователь» эксплицитно подчеркивает в тексте свой статус, тогда как скрытые ссылки к повествователю можно с трудом обнаружить в тексте посредством таких слов, как «кстати»,

8 Наринс Дж. «Лолита», нарративная структура и предисловие Джона Рея // В.В. Набоков: pro et contra / Сост. Б. Аверина. СПб.: РХГИ, 2001. Т.2. С. 910

9 Richardson B.Unnatural Voices: Extreme Narration in Modern and Contemporary Fiction. The Ohio State University Press/Columbus, 2006

10 Tammi P. Problems of Nabokovs Poetics. A Narratological Analysis. Helsinki, 1985

«между прочим» и т.д. Давая характеристику различным типам повествователей, исследователь подчеркивает, что они существуют не изолированно друг от друга: в одном повествователе могут сочетаться различные характеристики.

Проблема взаимоотношений между автором, нарратором и читателем в произведении является предметом исследования не только зарубежных, но и отечественных набоковедов. Важной категорией при определении типа организации нарратива, по мнению М.Дымарского, является «дейктический модус текста»11. Исследователь определяет понятия «традиционного» и «нетрадиционного нарратива». В традиционном нарративе «дейктический паритет» между автором и читателем «обеспечен проецированием на виртуальный мир текста логики мира действительного, что и является дейктическим модусом определенности»12. В нетрадиционном нарративе «дейктический паритет» отсутствует, дейктический модус текста принимает значение неопределенности и происходит его «расшатывание».

Другим важным критерием при определении традиционного и нетрадиционного нарратива является аспект локализации автора в тексте. М.Дымарский утверждает, что «от характера локализации автора в тексте - ее стабильности или нестабильности - прямо зависит возможность или невозможность для читателя построить непротиворечивую и достаточно определенную модель изображаемого мира»13.

Характерными для набоковских текстов являются понятия, которыми оперируют различные исследователи при анализе его повествования: «ненадежный повествователь», «креативная рамка», «творящий повествователь», «металитература» и другие. Описывая особенности композиции произведений Набокова, критики часто используют термин «текст в тексте». Категория «метапроза» обозначает «род авто / само / рефлексивного повествования, исследующего природу словесного искусства в том ракурсе, в каком оно бросает свет на творчество, воображающее себя творящим»14.

Отличительной чертой «метаповествования» Набокова А.М.Люксембург считает конструкцию типа «текст в тексте». Под этим понятием он понимает «различные текстовые конструкции, авторство которых приписывается персонажам данного текста»15. Роман «Отчаяние» содержит одноименную повесть героя-рассказчика Германа. Роман «Дар» имеет более сложную

11 Дымарский M. Deux ex texto, или Вторичная дискурсивность набоковской модели нарратива / М.Дымарский // В.В. Набоков: pro et contra / Сост. Б. Аверина. СПб.: РХГИ, 2001. Т.2. С. 240

12 Жданова А.В. Организация повествования в романе В.Набокова «Лолита» // Вестник СамГУ, 2006. № 10/2 (50). С.25

11 Дымарский M. Deux ex texto, или Вторичная дискурсивность набоковской модели нарратива / М.Дымарский // В.В. Набоков: pro et contra/ Сост. Б. Аверина. СПб.: РХГИ , 2001. Т.2. С. 240

14 Рягузова Л.Н. Концептуализированная сфера «творчество» в художественной системе В.В.Набокова. Краснодар, 2000. С.113

15 Люксембург A.M. Структурная организация набоковского метатекста в свете теории игровой поэтики // Текст.Культура.Интретекст.М.,2001.С.319-330

повествовательную структуру. Повествование в произведении организовано таким образом, что автор выступает как герой, который «в финале дозревает психологически до идеи написания романа, причем читатель осознает, что дочитываемый текст и есть продукт реализации данного замысла»16.

Анализу повествовательной структуры в русскоязычном романе Набокова посвящена работа Дж.Коннолли «Загадка рассказчика в "Приглашении на казнь"». Автор статьи обращает внимание на неопределенность субъекта повествования в данном романе, на его отношения с главными героями. Литературовед выделяет три способа повествования в романе: 1) «нейтральное, овнешненное описание событий»; 2) передача «внутренних переживаний героев ... с помощью разнообразных средств, в том числе свободной прямой и свободной непрямой речи»; 3) обращения и восклицания, адресованные герою романа. Полагая, что в романе присутствует мотив двойничества, сочетающийся с желанием Цинцината определить собственное эмоциональное состояние как некое «ты», Дж.Коннолли делает вывод, что в подобных фрагментах «не повествователь обращается к Цинцинату, а Цинцинат к самому себе»17.

В своей монографии «The World of Nabokov's Stories»18 («Набоков: темы и вариации») М.Д. Шраер уделяет большое внимание особенностям повествовательной техники писателя. Он предлагает определенную классификацию памяти в рассказах Набокова, выделяя «текстовую память» и «память читателя». Под «текстовой памятью» он подразумевает всю полноту информации, которая зашифрована в тексте, включая сюжет и структуру повествования. В качестве противопоставления саморефлексивной, всепоглощающей «текстовой памяти», исследователь вводит понятие «памяти читателя». Критик отмечает, что под «памятью читателя» он подразумевает «выборки из «текстовой памяти», сохраненные в памяти отдельно взятого читателя и ставшие ее частью»19.

Анализируя особенности повествовательной техники в рассказах В.Набокова, исследователь уделят большое внимание завершению повествования. Он отмечает, что форма окончания литературного произведения являлась для писателя ключевым аспектом его «малой прозы». В современной литературной критике, по мнению Шраера, понятие «открытой/закрытой концовки» произведения точно не определено. Большинство современных набоковедов говорят об «открытой» форме повествования в рассказах Набокова. Как справедливо отмечает М.Шраер, «открытая концовка» позволяет читателю представить несколько вариантов развития событий, вызывая, таким образом, чувство неопределенности, поскольку читателю приходится

16 Там же. С.322

17 Коннолли Дж. Загадка рассказчика в «Приглашении на казнь» В. Набокова // Русская литература XX века: Исследования американских ученых. Спб.: Петро-РИФ, 1993. С.146-150

18 Shrayer M.D. «The World of Nabokov's Stories». Austin: University of Texas Press, 1999,416 P. " Table of Contents and Expert, Shrayer, The World of Nabokov's Stories [Электронный ресурс].

URL: http://www.utexas.edu/utpress/excerpts/exshrwor.html. (дата обращения: 21.3.2008)

размышлять над тем, то должно произойти далее. «Закрытая концовка» рассказа, напротив, не предоставляет читателю такой возможности.

Во второй главе диссертации - «Роль «чужого текста» в произведениях В.Набокова: взгляд русской и зарубежной критики» - на примере русскоязычных романов раскрывается специфика усвоения и литературной обработки Набоковым «чужого текста». Литературные пародии, игра с несколькими подтекстами - излюбленный метод репрезентации Набоковым русской классики. Мастерство писателя как пародиста отмечали его современники (Г.Струве), исследователи более позднего времени (Б.Бойд, Д.Рэмптон (В.ЯатрЬп), Н.Анастасьев, А.Мулярчик). Пародия (в определении которой мы пользуемся трактовкой М.Бахтина - «намеренный диалогизированный гибрид») служит для Набокова «средством выражения ценностных ориентиров» (А.Млечко), а организация игровых приемов способствует созданию художественной целостности романа. В большинстве романов Набокова пародирование является одним из структурообразующих элементов произведения. Доказательством своеобразия «интертекстуальной политики», которую вел Набоков, является анализ романа «Соглядатай» (1930), предпринятый разными исследователями.

В первом параграфе - «Пародирование как способ набоковской «цитации» - в процессе анализа набоковских текстов выявлены следующие моменты:

В отношении главного объекта своей «литературной злости» Ф.М.Достоевского - Набоков со временем меняет позиции. В ранний период полемика носила мягкий и сдержанный характер, в более поздний период резкость формулировок усилилась, но уже не в адрес Достоевского, а против «достоевщины», суть которой Набоков видел в «ненатуральности» героев, в отсутствии художественной соразмерности. В то же время, как отмечает Дж.Коннолли, Набоков обнаружил в трудах Достоевского то, что было близко ему самому: глубинное исследование человеческого сознания, ряд идей и приемов, которые помогли ему сформировать собственный образ человека с двойственным сознанием.

Примером «цитаций» может служить роман «Соглядатай», который пародирует повесть Достоевского «Двойник», а также другие произведения -«Преступление и наказание», «Записки из подполья», «Братья Карамазовы». По мнению А.Долинина, Набоков перенимает у Достоевского не стиль или способы построения сюжета, а отдельные образы и мотивы, но при этом преломляет их в свете своей поэтической системы.

Роман «Соглядатай» - это расследование несовершенного преступления. Главное в герое романа Смурове то, что он многолик и противоречив, и существует он постольку, поскольку отражается в сознании других людей, которые, как и он, также пребывают в странном зеркальном состоянии. Как пишет М.М.Бахтин, рассказчик в «Записках из подполья» «смотрится в зеркала чужих сознаний, знает все возможные преломления в них своего образа»; в варианте со Смуровым отражение сознаний носит игровой характер, тема двойничества лишается существенной доли трагизма. Если Голядкин

(«Двойник») у Достоевского боится замены себя «другим», то рассказчик у Набокова приветствует факт своего несуществования, получает удовольствие от многочисленных образов Смурова.

Принцип зеркальной симметрии, как справедливо отмечают исследователи (С.Ильин), является основным в романе «Соглядатай», он организует систему образов, композицию, его событийная составляющая становится двигателем сюжета. Образ Смурова пародирует также героев Лермонтова (портрет, манера поведения, отношение к женщинам роднит его с Печориным), Гоголя (способностью существовать вне действительности Смуров близок Пискареву из повести «Невский проспект»). Подобно Керженцеву из рассказа Л.Андреева «Мысль», Смуров обожествляет отделившуюся от тела мысль, жаждет ее идеального воплощения. Смуров, застрелившись, продолжает жить после смерти в отражении тысяч зеркал, причем зеркала отражают не только Смурова, но и друг друга. Набоков использует прием «зеркала в зеркале», чем также пародирует Достоевского. Д.Бартон Джонсон обнаруживает в набоковском тексте три вида зеркал: реальные, символические и лингвистические.

Анализ научных работ, посвященных «Соглядатаю» (А.Филд, В.Роув, Б.Бойд, Д.Бартон Джонсон), позволяет сделать вывод о том, что англоязычных авторов интересует прежде всего тема противостояния воображения и реальности (кто из «двойников» реален, а кто лишь плод воображения), техника повествования у Набокова, одной из особенностей которой является «призрачное присутствие автора в тексте», приемы, «секретные механизмы», которые находит Набоков, чтобы манипулировать своими символическими зеркалами.

Другие аспекты «цитирования» в произведениях Набокова раскрываются во втором параграфе второй главы - «Об истоках набоковского «Отчаяния».

В русскоязычный период творчества для Набокова характерно написание двух видов романов: «русских», в которых на первый план выходит ностальгия по утраченному прошлому - «Машенька», «Защита Лужина», «Соглядатай»; «немецких» - «Король, дама, валет», «Камера обскура», «Отчаяние», которые критика относит к жанру криминального романа, поскольку в их основе лежит преступление, и в то же время видит в них глубокие философские и социально-этические произведения.

Роман «Отчаяние» (1934) демонстрирует способность Набокова действительные факты, документальный материал насыщать философским содержанием. По мнению исследователя Д.Бартона Джонсона, серия публичных судов о мошенничестве и подставных убийствах, происходивших весной 1931 года, заронила зерно в сознание писателя. Суть преступлений Тецнера и Рауса, взахлеб обсуждаемых публикой и прессой, - убийство, в основе которого лежит мошенничество при страховании с подменой тел. Связь между романом Набокова и этими делами становится очевидной при внимательной «сверке» деталей: бродяга в качестве подставной жертвы, покупка еды, напитков преступником для жертв, бегство преступника во

Францию, автомобиль, который становится частью плана, и др. На связь романа с традицией Достоевского указывает его первоначальное название - «Записки мистификатора» («Записки из подполья») - и то, что по первоначальному замыслу роман должен был открывать эпиграф из Достоевского.

Степень влияния Достоевского на этот роман ученые оценивают по-разному. По мнению Дж.Коннолли, в «Отчаянии» Набоков, вслед за Достоевским, выступил как «специалист по душевным лихорадкам и аберрациям человеческого достоинства». Критик А.Долинин, напротив, считает, что ранние версии «Отчаяния» не имеют столь явных и множественных параллелей с Достоевским, тогда как в более поздних переработанных вариантах (1964) писатель предстает гораздо более экспрессивным, вводит в оборот детально разработанную систему подтекстов и пародийных аллюзий.

Роман «Отчаяние», по мнению критиков (А.Долинина, Э.Пайфер), можно рассматривать как сатирический памфлет на две волны «достоевщины» (1900-е и 1930-е годы). Сама идея Германа о совершении идеального преступления имитирует философию символистов о «жизнетворчестве» и концепцию, в которой художник, как «сверхчеловек» Ницше, находясь вне границ добра и зала, воплощает свои мечты в реальность. У истоков русской идеи о «сверхчеловеке» стоял Ф.М.Достоевский, поддержанный позже писателями Серебряного века. Э.Пайфер подчеркивает разницу нравственных итогов героев Достоевского и Набокова. Она связывает Германа с Раскольниковым, но, в отличие от «Преступления и наказания», «Отчаяние» с его нераскаявшимся героем не повышает духовность человека, а также не указывает человечеству правильный выход из нравственного тупика.

Отечественные литературоведы на первый план выводят в романе нравственную подоплеку, видят в Набокове наследника «экзистенциально-философской ориентации творчества» Достоевского, всего комплекса его мотивов, образов, сюжетных моделей (А.Злочевская), подчеркивая в то же время, что Набоков «трансформирует творческое наследие русского классика посредством таких литературных приемов, как пародия, выделение близких собственной манере деталей, а также установление реминисценций Достоевского из других авторов» (А.Шепелев). Как и в случае с романом «Соглядатай», «претекстом сиринского «Отчаяния», помимо Достоевского, считают «Пиковую даму», «Медного всадника» Пушкина. В романе Набоков утверждает эстетический принцип Пушкина о том, что гений и злодейство несовместны.

Опираясь на оригинальный текст «Отчаяния», можно найти завуалированные пародийные аллюзии на произведения русского модернизма, мало заметные в переводе: стирание грани между иллюзией и реальностью критики видят в рассказах В.Брюсова («Теперь, - когда я проснулся (Записки психопата)», «Последние страницы из дневника женщины»). «Удивительные параллели» обнаруживают исследователи с рассказом Л.Андреева «Мысль»: общность тем и мотивов, повествовательной структуры (разговор с самим собой), игра контрастов между непосредственным написанием мемуаров и

прошлым, пересказанным в них. Керженцев профессионально готовит, а Герман профессионально расследует свое преступление, налицо текстовые переклички, языковые совпадения.

Много внимания англоязычные исследователи уделяют приемам, с помощью которых Набоков достигает столь высокого уровня пародирования: «герметизация одного текста внутри другого», игра между «внутренним» и «внешним» текстом, прием «матрешки», суть которого состоит в двух слоях текста: один принадлежит герою, другой - автору, первая половина рассказа относится к Герману, вторая _ - «невидимый отпечаток набоковской руки в рукописи Германа» (8.0ауус1оу), «Отчаяние» - название романа Германа и романа Набокова. Важный конфликт в романе - конфликт между соперничающими художниками, писателями, Германом и автором, в результате победу одерживает автор. В определенном смысле, роман «Отчаяние» - это произведение о превосходстве авторского сознания.

В третьем параграфе второй главы - «Роман «Дар» - «вершина русскоязычного творчества В.Набокова» (Б.Бойд) - подробно

анализируются последний русскоязычный роман Набокова и его интерпретации в англоязычном литературоведении.

Проследив историю создания и публикации романа «Дар» (1938), можно придти к выводу, что, хотя отклики на него не были столь многочисленными, как, например, на «Приглашение на казнь» или на «Лолиту», но именно «Дар» вызвал наибольшие дискуссии среди литературоведов и критиков. И это закономерно, так как именно в «Даре» сошлись и переплелись все мотивы и темы, волновавшие Набокова: эмиграция, духовное одиночество художника, любовь, потерянный рай детства, настоящее и прошлое русской культуры...

Дискуссии возникли вокруг следующих проблем романа:

В центре романа «Дар» стоит вопрос о соотношении литературы и реальности. Критика назвала «Дар» диалогическим романом (8.0ауус1оу), так как в основе его полемика между автором книги о Н.Г.Чернышевском Федором Годуновым-Чердынцевым и самим Чернышевским, автором теории «эстетического отношения искусства к действительности», главный постулат которой заключается в признании превосходства жизни над искусством. Герой романа опровергает этот догмат. Роман «Дар» - опровержение позитивистского, рационалистического эстетического видения. Критики находят в концепции искусства Годунова-Чердынцева (И.Паперно) идеи русского модернизма, согласно которому искусство не отражение, а «деформация материала».

По мнению одних исследователей (Б.Бойд), Набоков, а вслед за ним Годунов-Чердынцев, следуя за фактами биографии Чернышевского, дает им собственную интерпретацию, в свете которой герой романа Годунова-Чердынцева предстает в роли «интеллектуального шута», взгляды которого не заслуживают даже обстоятельного критического разбора. Жизнь сама опровергает его философию, наносит поражение одно за другим.

Другие исследователи (например, Д.Рэмптон) считают, что, создавая образ Чернышевского альтернативным традиции, Набоков искусно

манипулирует источниками и даже фальсифицирует некоторые факты ради достижения собственных полемических целей. Пример Чернышевского должен был показать нежизненность позитивистской концепции искусства в целом.

С.Блэкуелл особенность романа «Дар» видит в том, что роман о писателе можно читать как роман о читателе. Побудителем к чтению является поэма «Евгений Онегин» А.С.Пушкина (как известно, Набоков написал подробнейший комментарий к английскому изданию этого романа), который выступает источником вдохновения в «Даре». Благодаря Пушкину чтение становится творческим и новаторским процессом. Одна из главнейших метафор романа - «жизнь - это книга».

Значимость мотива Пушкина и пушкинского творчества в «Даре» отмечена как отечественными, так и зарубежными исследователями -Н.Анастасьевым, И.Есауловым - А.Долининым, Б.Бойдом, В.Старком и др. Литературоведами рассмотрены разные формы обращения Набокова к Пушкину. Близость к Пушкину англоязычные исследователи находят, прежде всего, в обилии аллюзий и реминисценций, в то время как для отечественных она заключается в родстве душ, в сходстве восприятия мира и образов этого мира. По мнению критиков, «Дар» является «постскриптумом ко всему корпусу русской литературы»: от Пушкина до Серебряного века и эмигрантской словесности.

По мнению Д.Бартона Джонсона и В.Александрова, основная тема романа - тема «дара искусства, который раскрывается в процессе творческой эволюции главного героя - Федора Годунова-Чердынцева. Д.Бартон Джонсон считает определяющим в романе слово «ключ», которое помогает «отомкнуть» талант главного героя, символизирует покинутую Россию. Истоки «дара» героя исследователи находят в потусторонности: настоящий художник ощущает неразрывную связь между «здешним» и «нездешним», и это вновь указывает на связь романа Набокова с модернизмом.

Особо острые дискуссии вызывает проблема «круговой» структуры и повествовательной неопределенности романа «Дар», о которой пишут Л.Токер, Дж.Коннолли и другие исследователи: фрагментарно представлена жизнь героя, сны и воспоминания заслоняют реальность, имеются спиралеобразные тематические «узлы», не определено количество повествователей в романе, их взаимоотношения друг с другом. Критики относят «Дар» к жанру «метаромана», который представляет собой «род саморефлективного повествования, повествующего о самом процессе повествования».

В Заключении диссертации подводятся итоги исследования.

Творчество В.Набокова многомерно, и современные англоязычные исследователи рассматривают его, в том числе и русскоязычный период, в русле трех популярных в английском литературоведении течений: «новая критика», деконструктивизм, нарратология.

В диссертации определены тематические доминанты современного англоязычного набоковедения: биография и творческий путь (B.Boyd), русскоязычные романы (J.Connolly), проблематика и поэтика конкретных произведений (A.Dolinin), параллели, инверсии, интертекстуальные связи, с

русской классикой в первую очередь (N.Buhks), «малая» проза (M.Shrayer), другие увлечения Набокова, например, лепидоптерологией (K.Johnson), комплексное исследование творчества писателя (В.Александров).

Своеобразной отраслью исследования набоковской прозы стало изучение ее мотивной структуры. В работах многих исследователей прослеживается тенденция к фиксации повторяющихся образов и тем. Одним из наиболее часто упоминаемых мотивов, к которым обращаются исследователи, является мотив бабочки и связанная с ним «лепидоптерологическая» образность, мотивы музыки и шахмат. По мнению исследователей (K.Johnson, S.Coates, J.Karges), научная сложность произведений Набокова способствует более глубокому исследованию внутреннего мира героев, делает их характеры психологически достоверными.

Особое внимание англоязычные исследователи уделяют особенностям повествования в произведениях Набокова и связанной с ним проблеме автора. Внимание современных литературоведов обращено к особенностям организации нарратива, к фигуре нарратора и его взаимоотношениям с категорией автора (B.Richardson, P.Tammi). Исследователи рассматривают повествовательный текст как иерархическую систему, в которой допускаются различные отношения между автором и героем, автором и текстом, автором и читателем.

Характерной чертой набоковского творчества исследователи считают использование автором "чужого текста". В своих произведениях Набоков пользуется «точными цитатами текстуального характера», цитатами-аллюзиями, привлекает чужие сюжеты, мотивы, линии действия. Игровой подход к тексту, литературные пародии, игра с несколькими подтекстами -излюбленные приемы Владимира Набокова. Пародия понимается Набоковым в варианте М.М.Бахтина - как «намеренный диалогизированный гибрид», сущность которого заключается не в отрицании, а в переосмыслении литературных традиций.

Значительный пласт отечественный набоковианы, привлекаемый для сравнения с трудами англоязычных исследователей, позволяет сделать вывод, что основное различие в подходе к русскоязычным романам Набокова продиктовано разным уровнем усвоения и учета традиций русской классики. Подобные отличия сам Набоков объяснял «западным культурным контекстом», который он не мог не учитывать.

Список работ автора по теме диссертации:

1. Михайлова Ю.Л. Традиции Ф.М.Достоевского в творчестве Л.Андреева (рассказ «Мысль») и В.Набокова (роман «Соглядатай»)» // Творчество Леонида Андреева: современный взгляд. Материалы международной конференции, посвященной 135-летию со дня рождения писателя. - Орел: ПФ «Картуш», 2006. - С. 158-161

2. Михайлова Ю.Л. К вопросу о синестезии в произведениях Владимира Набокова // Славянский сборник. Материалы международных славянских

чтений «Духовные ценности и нравственный опыт русской цивилизации в контексте третьего тысячелетия». - Орел: Орловский государственный институт искусств и культуры; издатель Воробьев А.В. 2007. - С.117-121

3. Михайлова Ю.Л. Музыкальная тема в произведениях Владимира Набокова // Ученые записки. Том 1. - Литературоведение. - Вып. 2. -Орел: ПФ «Картуш», 2007. - С.54-58

4. Михайлова Ю.Л. Владимир Набоков в англоязычной критике рубежа XX-XXI веков // Литература Великобритании в контексте мирового литературного процесса. Вечные литературные образы. Материалы XVII ежегодной международной научной конференции российской ассоциации преподавателей английской литературы. Орел, 2007. - С.13-14

5. Михайлова Ю.Л. Интертекстуальные связи романа В. Набокова «Отчаяние» с произведениями Ф. Достоевского и А. Пушкина. // Известия Российского государственного педагогического университета имени А. И. Герцена. № 12 (85): Общественные и гуманитарные науки: Научный журнал. - СПб., 2008. - С.300-303

Отпечатано с готового оригинал-макета в ООО ПФ «Картуш» г. Орел, ул. Васильевская, 138. Тел. (4862) 74-11-48, тел./факс (4862) 74-11-52. www.kartush-orel.ru, e-mail: lcartush@orel.ru Лицензия ПД № 8-0023 от 25.09.2000 г.

Подписано в печать 09.09.2009г. Формат 60x80 Vis Бумага офсетная. Усл. печ. л. 1,5. Тираж 100 экз. Заказ № 477.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Михайлова, Юлия Люсиевна

Введение.

Глава I. Основные проблемы набоковианы конца

1990-х - 2000-х годов.

1.1 Современные подходы к творчеству Набокова в англоязычном литературоведении.

1.2 «Страсти» Набокова: искусство, лепидоптерия, шахматы - и их отражение в его произведениях.

1.3 Анализ повествовательной техники Набокова в современных исследованиях.

Глава II. Роль «чужого текста» в произведениях В.Набокова: взгляд русской и зарубежной критики.

2.1 Пародирование как способ набоковской «цитации».

2.2 Об истоках набоковского «Отчаяния».

2.3 Роман «Дар» — «вершина русскоязычного творчества В.Набокова».

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Михайлова, Юлия Люсиевна

Интерес к творчеству Владимира Набокова (1899 - 1977) в отечественном и англоязычном литературоведении можно представить в виде графика, кривая которого то поднимается вверх, то опускается вниз. В литературоведении советского периода творчество Набокова, как и других писателей «русского зарубежья», не рассматривалось. Расцвет зарубежной набоковианы приходится на конец 1950-х годов и связан с выходом в свет романа Набокова «Лолита». Набоков становится одним из самых известных писателей на Западе. В конце 80-х в России начали публиковать стихи, романы, рассказы Набокова. Вторая волна отечественного и зарубежного набоковедения получила распространение в конце 1990-годов. Фонд критической и исследовательской литературы пополнился большим количеством научных сборников, монографий, статей и очерков, опубликованных к 100-летию со дня рождения писателя, отмечавшимся в 1999 году. Информация о предстоящей публикации незаконченного романа Владимира Набокова «Подлинник Лауры» вновь подогрела интерес к творчеству этого писателя, чья принадлежность сразу к двум культурам — русской и американской — выделяла его из круга как русскоязычных, так и англоязычных писателей и делала его творчество предметом особенно острых дискуссий.

Впервые оценка творчества Владимира Набокова в англоязычном литературоведении была дана А.Парри1, который назвал имена трех русских писателей (М.Алданов, Н.Берберова, В.Набоков), произведения которых, по его мнению, заслуживают перевода на английский язык. о

В 1938 году в Нью-Йорке был издан автоперевод романа Набокова «Камера обскура» - «Laughter in the Dark», а спустя три года, в 1941 году, увидел свет первый англоязычный роман писателя «Истинная жизнь

1 Рапу A. Belles Letters Among the Russian Emigres. - American Mercury, 1933, July, Vol.29, P.316-319

Себастьяна Найта» — «The Real life of Sebastian Knight». В критических статьях на эти произведения, в первую очередь, отмечалась самобытность творческой манеры писателя, оригинальность стиля.

Однако следует отметить, что, несмотря на многолетнюю писательскую карьеру, в Америке Набоков более 15 лет (с момента переезда в Америку в 1940 году и до 1955 года), не был известным писателем. Слава к Набокову пришла в 1955 году, после того, как в Париже был опубликован его скандально известный роман «Лолита». С тех пор творчество Владимира Набокова находится под пристальным вниманием англоязычных литературоведов. Как отмечает Т.Кучина", исследование произведений писателя в англоязычном литературоведении велось в двух направлениях — в «перспективе» и «ретроспективе». С одной стороны, критиков интересовали новые англоязычные романы Набокова, а с другой, — их внимание было обращено к ранним произведениям писателя, написанным им на русском языке в 1920-1930-е годы XX века. С конца 1950-х годов издаются переводы русских романов Набокова: «Приглашение на казнь» («Invitation to а Beheading») (1959), «Дар» («The Gift») (1963), «Защита Лужина» («The Defense») (1964). Этот период ознаменует начало полноценных исследований русскоязычного творчества Набокова англоязычными литературоведами. Диссертационное исследование Т.Кучиной на тему «Творчество В.Набокова в зарубежном литературоведении» посвящено анализу зарубежной набоковианы XX века. В работе исследуется история зарубежного набоковедения, этапы его становления и развития до начала 1990-х годов XX века.

В данном исследовании рассматривается русскоязычное творчество Набокова в англоязычном литературоведении второй половины 1990-х -2000-х годов. Внимание диссертанта сосредоточено на англоязычном набоковедении, поскольку оно занимает центральное место в списке

2 Кучина Т.Г. Творчество В.Набокова в зарубежном литературоведении: Дис. . канд.филол. наук. М., 1996. с. 15 критических работ, посвященных особенностям творчества писателя. Основной упор в исследовании делается на литературоведение CUT А, поскольку большинство произведений Набокова зарубежного периода были написаны в Америке, где впоследствии и произошел расцвет англоязычной набоковианы.

Актуальность данного исследования обусловлена возросшим в последние десятилетия интересом к творчеству В.В.Набокова, наличием в англоязычном литературоведении неоднозначных, иногда противоречащих отечественной науке оценок его творчества «русского» периода. Необходимость выявления основных направлений англоязычного набоковедения последних десятилетий (конца 1990-х - 2000-х годов), осмысления и анализа опыта современных литературоведов подтверждают актуальность данного исследования.

Научная новизна работы состоит в том, что в диссертации впервые предпринято выявление и осмысление основных тенденций англоязычного набоковедения 1990-х — 2000-х годов и дан сопоставительный анализ точек зрения на творчество Набокова российских и англоязычных литературоведов. Рассматриваемый период зарубежной набоковианы находится в начальной стадии осмысления российскими исследователями. Автор диссертации осуществил перевод ряда работ современных англоязычных набоковедов на русский язык.

Цель исследования — наиболее полно охарактеризовать существующие подходы и направления англоязычного литературоведения конца 1990-х -2000-х годов к творчеству Набокова русского периода, провести сравнительный анализ позиций зарубежных набоковедов и современных тенденций в исследовании творчества писателя в отечественном литературоведении.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1. Проследить историю развития набоковианы, дать обзор существующих на сегодняшний момент концепций русскоязычного творчества Набокова;

2. Классифицировать и типологизировать рассмотренные точки зрения согласно их тематической, жанровой, стилевой направленности; выяснить суть дискуссий литературоведов и критиков о творчестве Набокова;

3. Рассмотреть основные подходы англоязычных исследователей к воплощению традиций русской классики в романах Набокова «Соглядатай», «Отчаяние», «Дар»;

4. Выявить сходство и отличие англоязычного набоковедения в диалоге с отечественной наукой о Набокове.

Объектом и материалом исследования являются монографии, статьи, рецензии современных англоязычных и отечественных литературоведов (второй половины 1900 — 2000 годов), в которых рассматривается русскоязычная проза Владимира Набокова, прежде всего его романы — «Соглядатай», «Отчаяние», «Дар», «Приглашение на казнь» и другие. Написанные в разные годы, они вызвали неоднозначные оценки в работах западных литературоведов, и рассмотрение разных точек зрения, их сопоставление с подходами отечественных литературоведов представляются достаточно репрезентативными в плане избранной темы. В диссертации проводится анализ ряда новых книг и статей англоязычных набоковедов, не переведенных до настоящего времени на русский язык. Это прежде всего книги «Nabokov at the Limits: Redrawing Critical Boundaries» (Набоков на рубеже веков: перечерчивая границы критики) под ред. Л.Зуншин (1999), Ст.Блэкуелла "Zina's Paradox" (Парадокс Зины) (2000) и Д.Бартона Джонсона "Nabokov at Cornell" (Набоков в Корнеле) (2003).

Предметом изучения является творчество Набокова «русского» периода в англоязычном литературоведении конца 1990-х — 2000-х годов.

Теоретической и методологической основой данного исследования послужили теоретико- и историко-литературные, культурологические, философские труды отечественных и зарубежных исследователей в следующих областях: философия творчества (С.Булгаков, Дж.Б.Фостер, С.Семенова), тип повествования, структурная организация повествования (Д.Б.Джонсон, П.Тамми, Б.Корман, Ю.Лотман), взаимоотношения между автором, нарратором, читателем (Дж. Карджес, К.Джонсон, В.Вейдле, Л.Гинзбург), «зеркальность» как принцип создания образа (Б.Ричардсон, Ю.Левин), роль игрового начала в организации текста (М.Бахтин, Дж.Коннолли, А.Злочевская, А.Люксембург), методология сравнительного анализа (М.Шраер, Г.Шапиро, Б.Бойд, А.Веселовский, В.Тюпа, Н.Позднякова) и др. В диссертации использован комплексно-аналитический подход, который позволяет сочетать анализ художественного и научно-критического материала.

На защиту выносятся следующие положения:

1. За время своего существования англоязычное набоковедение превратилось в отдельную отрасль филологии, внутри которой сложились свои научные подходы, приоритеты, стиль, методика. В последние десятилетия наблюдается переход от экстенсивного типа исследований отдельных тем и проблем — к проблемному, системному изучению творчества Набокова.

2. Предметом исследований англоязычных набоковедов являются особенности структуры, стиля, тип повествования в романах Набокова (поэзии, драматургии, «малой» прозе внимания уделяется меньше). Ряд трудов посвящен рассмотрению морально-этических проблем, «диалогичности» творчества Набокова, метафизическим, этическим основам его творчества. Типологизация англоязычной набоковианы проведена с учетом основных научных интересов исследователей.

3. Одно из направлений развития набоковианы — выявление влияния на формирование Набокова - художника «страстей», которым он был подвержен в течение всей жизни: лепидоптерии, искусства, шахмат; все они являются лейтмотивами в творчестве писателя. Англоязычные набоковеды приходят к выводу, что использование в произведениях бабочек способствует раскрытию характера человека, увлеченного страстью; музыкальный «след» — решению важной для Набокова проблемы гения и обыденности; ассоциация музыки и шахмат помогает Лужину («Защита Лужина») и другим героям ощутить свою принадлежность к особому «музыкально-математически-поэтическому типу», что также выделяет их из «массы».

4. Проблема взаимоотношений между автором, нарратором и читателем в произведении является предметом исследования как зарубежных, так и российских ученых. Об отходе от традиционного нарратива (который предполагает стабильную локализацию автора в структуре текста) у Набокова свидетельствуют как отнесение его произведений к жанру «метаромана», так и различные понятия, которыми оперируют исследователи: «ненадежный повествователь», «креативная рамка», «творящий повествователь», «металитература» и др., а таюке традиционная для Набокова конструкция «текст в тексте».

5. Особое внимание критики уделяют месту и роли «чужого текста» в произведениях Набокова. Принцип набоковской «цитации» — пародирование классики: проблем, героев, стиля Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Достоевского, Андреева. Интертекстуальные приемы и стратегии, скрытая полемика, искусная игра с несколькими подтекстами позволяют Набокову широко использовать не только литературный, но и фактический материал (например, в романе «Отчаяние»), насыщая их новым философским содержанием.

6. Роман «Дар» рассматривается исследователями как завершающий этап разработки всех тем и проблем, волновавших Набокова в русскоязычный период творчества: духовное одиночество художника, потерянный рай детства, настоящее и прошлое русской культуры, поиск собственного пути в творчестве. В «Даре» особенно ярко проявилась свойственная Набокову независимость мышления, нетрадиционный подход к традиционным явлениям и личностям. Исследователи признают, что личность Чернышевского представлена в романе «довольно своеобразно». Именно это произведение Набокова рассматривается критиками как классическое явление «метаромана».

Теоретическая значимость диссертации состоит в выявлении своеобразия трактовки применительно к творчеству Набокова таких основополагающих литературоведческих понятий, как жанр (конкретно — жанр метаромана), традиция и формы ее усвоения (пародирование), тип повествования, особенности повествователя, приемы и стратегии стиля.

Практические значимость диссертации заключается в том, что ее результаты способствуют более глубокому осмыслению русскоязычного творчества Набокова в контексте отечественного и англоязычного литературоведения и могут быть использованы как для дальнейшей научной разработки данной проблемы, так и в практике школьного и вузовского изучения литературы: при разработке лекционных курсов и спецкурсов по русской литературе XX века, литературе «Русского зарубежья», русско- и англоязычным литературным связям.

Апробация работы. Диссертация обсуждалась на кафедре русской литературы ХХ-ХХ1 веков и истории зарубежной литературы Орловского государственного университета. Её основные положения изложены в докладах на Международной научной конференции «Творчество Л.Н.Андреева: современный взгляд» (Орел, 2006), на Международной научной конференции Российской ассоциации преподавателей английской литературы (Орел, 2007), на Всероссийских «Славянских чтениях» (Орел, 2007), а также в 5 статьях, одна из которых опубликована в журнале, включенном в список ВАК.

Структура диссертации. Работа состоит из Введения, двух глав, Заключения, Списка литературы и Приложения, в котором даются сведения о ведущих Набоковедах зарубежья.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Творчество В. Набокова "русского" периода в англоязычном литературоведении конца 1990-х - 2000-х годов"

Заключение I

1 i

В результате предпринятого исследования можно сделать следующие выводы:

За 80 лет своего существования набоковедение превратилось в одну тт--— отраслей филологической науки. В нем, четко обозначились две «ветви»-англоязычная, берущая начало с конца 30-х годов, и русскоязычная, в силгз-объективных исторических условий заявившая» о себе лишь в конце 80-: годов ХХ века. Соединение этих двух «ветвей» выявило сходства и отличия подходах к творчеству писателя-билингвиста исследователей^-. принадлежавших к разным языковым культурам.

В англоязычном набоковедении можно выделить несколько этапов:* ^ конце 30-х годов появились первые статьи о русских романах писателя, есс интерес к его творчеству еще не был достаточно широким. Выход в 195 zz году «Лолиты», имевшей громадный успех у читателей, представил Набоко] западному литературному миру уже в новом качестве, пробудил интере исследователей к его творчеству. В свете достигнутого успеха гораздо ~> больше внимания стало уделяться и его русскоязычным произведениятч^п многие из которых, переводя на английский язык, он адаптировал интересам и вкусам новых читателей и критиков. Таким образог^п —> русскоязычный период творчества Набокова стал неотъемлемой частью ег~<= > творческой жизни, и интерес к нему исследователей значительно вырос.

В диссертации определены тематические доминанты современного-^.—> англоязычного набоковедения: биография и творческий путь (B.BoydT^»-, русскоязычные романы (J.Connolly), проблематика .и поэтика конкретны произведений (A.Dolinin), параллели, инверсии, интертекстуальные связи, русской классикой в первую очередь (N.Buhks), «малая» проза (M.Shrayer^I^>-другие увлечения Набокова, например, лепидоптерологией (КJohnson^I^»: комплексное исследование творчества писателя (В.Александров). Особ< внимание в исследованиях последнего времени уделяется выявлению места значения «потусторонности» в творчестве Набокова, проблеме авторского присутствия в тексте (G.Shapiro). Сборники статей, особенно популярные в последние годы (например, «Культура русской диаспоры: Владимир Набоков - 100»), также строятся по принципу комплексного исследования творчества писателя, его проблематики и стиля; сложные сочетания и комбинации того и другого и составляют феномен Набокова. Существующие в настоящее время информационные ресурсы предоставляют новые возможности развития и функционирования современной набоковианы.

На творчество Набокова, несомненно, влияло все, что он любил в жизни. Своеобразной отраслью исследования набоковской прозы стало изучение ее мотивной структуры. В работах многих исследователей прослеживается тенденция к фиксации повторяющихся образов и тем. Одним из наиболее часто упоминаемых мотивов, к которым обращаются исследователи, является мотив бабочки и связанная с ним «лепидоптерологическая» образность. Образ бабочки Набоков использовал как своеобразный литературный прием, который был настолько распространен в его прозе, что стал одной из визитных карточек писателя. Наиболее продуктивно этот прием использован Набоковым в автобиографическом произведении «Память, говори», в романах «Дар» и «Ада», в рассказах «Пильграм», «Рождество». Подобные научные приемы придают, по мнению исследователей (K.Johnson, S.Coates, J.Karges и др.), научную сложность его произведениям, способствуют более глубокому пониманию внутреннего мира героев, делают их характеры психологически достоверными. С этих позиций литературоведы рассматривают характеры Годунова-Чердынцева («Дар»), героев рассказов «Пильграм», «Рождество». Научные интересы Набокова выводят исследователей на философский уровень осмысления его произведений. Так, феномен мимикрии, переходящий из мира природы в мир людей, представляется чудом, для осуществления которого необходимо наличие трансцендентного плана.

Такую же роль играют в произведениях Набокова образы музыки («Бахман», «Возвращение Чорба», «Музыка») и шахмат («шахматные» сонеты, «Защита Лужина»). «Оперные призраки» способствуют объединению в произведениях Набокова таких тем, как сумасшествие, страсть и творческое вдохновение. В разработке этой темы, по мнению критиков, открываются романтические традиции, что подтверждает сравнительный анализ произведений Набокова («Бахман») и В.Ф.Одоевского («Себастьян Бах», «Последний квартет Бетховена»), а также Н.В .Гоголя («Портрет»).

Особое внимание англоязычные исследователи уделяют особенностям повествования в произведениях Набокова и связанной с ним проблеме автора. Внимание современных литературоведов обращено к особенностям организации нарратива, к фигуре нарратора и его взаимоотношениям с категорией автора (B.Richardson, P.Tammi). Исследователи рассматривают повествовательный текст как иерархическую систему, в которой допускаются различные отношения между автором и героем, автором и текстом, автором и читателем. Этими отношениями и объясняется, например, подчинение героя повествователю (нарратору), который сам по себе также является вымышленным объектом в произведении. О неоднозначности образа повествователя свидетельствуют варианты его «имен»: «ненадежный повествователь», «креативная рамка», «творящий повествователь», «мистификатор» и другие. Литературоведы отмечают особенности повествования Набокова, его уход от традиционных методов нарративной организации текста, неожиданные повествовательные перспективы и трюки с границами между «жизнью» и «вымыслом». Исследователи выделяют ряд повествовательных форм, встречающихся у Набокова, а также отмечают своеобразие «закрытой/ открытой» концовки его рассказов и романов (А.Люксембург, M.Shrayer).

Характерной чертой набоковского творчества исследователи считают использование автором "чужого текста". В своих произведениях Набоков пользуется «точными цитатами текстуального характера», цитатами-аллюзиями, привлекает чужие сюжеты, мотивы, линии действия. Игровой подход к тексту, литературные пародии, игра с несколькими подтекстами — излюбленные приемы Владимира Набокова. Мастерство писателя как пародиста особенно ярко заявило о себе в «русский период» творчества. В ряде романов пародирование выходит за рамки фрагментарного использования, является одним из структурообразующих элементов произведений. К их числу можно отнести романы «Король, дама, валет» (1928), «Соглядатай» (1930), «Отчаяние» (1934), «Приглашение на казнь» (1936), «Дар» (1938) .

Пародия понимается Набоковым в варианте М.М.Бахтина — как «намеренный диалогизированный гибрид», сущность которого заключается не в отрицании, а в переосмыслении литературных традиций. Диалог и одновременно полемика с Достоевским, по мнению критиков, оказался для Набокова особенно плодотворным. В Достоевском, согласно точке зрения Дж.Коннолли, Набокова привлекает «исследование человеческого сознания», а также насыщенность его произведений «фонетической и ритмической выразительностью». Набоков заимствует отдельные образы и мотивы, но преломляет их в свете своей поэтической системы.

Сомнение, внедренное автором в сознание читателя по поводу действительного или иллюзорного наличия двойника Голядкина («Двойник») нашло прямое отражение в образе Смурова («Соглядатай»). Этот прием, обозначенный термином «зеркальная симметрия», и образы, созданные Набоковым на его основе, широко исследуется как российскими (В.Заманская, Л.Целкова, А.Зверев, К.Басилашвили), так и западными литературоведами (D.Rampton, J.Connolly, A.Dolinin, W.Rowe, D.B.Johnson). Пародируя Достоевского, Набоков раскрывает псевдодвойничество своего героя: многочисленные образы Смурова, созданные при помощи «зеркал» и самостоятельно действующие в романе, вызывают пародийный эффект, в то время как Достоевский углубляется в «философские аллегории о невинности, грехопадении и искуплении». Цель набоковской пародии заключается в том, чтобы сделать тему «двойничества» чисто игровой, лишить ее существенной доли трагизма, свойственной Достоевскому.

Значительный пласт отечественный набоковианы, привлекаемый для сравнения с трудами англоязычных исследователей, позволяет сделать вывод, что основное различие в подходе к русскоязычным романам Набокова продиктовано разным уровнем усвоения и учета традиций русской классики. В большинстве работ западных исследователей «загадка взаимоотношений героя и Смурова» (и других героев), иначе говоря, феномен «двойничества», решается технически, имеет место попытка выяснить, какой из образов истинный, а какой иллюзорный, в то время как традиция Достоевского диктует необходимость философского, психологического подхода к решению данной проблемы.

Анализ документальной основы, существующих редакций, русскоязычной и англоязычной версий романа «Отчаяние» подтверждает пародийный характер диалога Набокова с русской классикой. В этом романе «нападки в сторону Достоевского» (J.Connolly) становятся особенно заметны. Подобные изменения сам Набоков объяснял «западным культурным контекстом 1960 годов», когда был сделан английский перевод романа. В англоязычном литературоведении закрепилась точка зрения, что Набоков в «Отчаянии» нападает не на самого Достоевского, а на «достоевщину», то есть на «затасканные криминальные сюжеты, банальные апокалиптические пророчества, психопатных героев, избитые моральные и психологические парадоксы, заполнившие сознание сумасшедшие идеи». Рассудок героя романа Германа «постоянно оперирует в пределах мрачной достоевщины» (A.Dolinin).

Проведя анализ основных тем романа Владимира Набокова «Дар», относящегося к позднему периоду его русскоязычного творчества, с позиций русских и зарубежных литературоведов, следует отметить, что темы, интересующие отечественных и зарубежных критиков, различны. Так, зарубежных критиков привлекают такие темы и свойства романа, как совершенствование литературного мастерства писателя, тема изгнания, тогда как пушкинский мотив в большей степени разрабатывается отечественными исследователями, что подтверждает, на наш взгляд, разный уровень усвоения и понимания традиций отечественными и зарубежными литературоведами. Также представляет интерес дальнейшее рассмотрение вопроса об автобиографичности романа, поскольку эта тема проходит не только в романе «Дар», но и в других русскоязычных романах, которые предшествовали ему, а также и в англоязычном творчестве. Отечественные и англоязычные исследователи сходятся во мнении, что писательство Федора Годунова-Чердынцева синтезирует в себе все аспекты мышления героев предыдущих романов Набокова: творчество, любовь, смерть, стремление познать тайну бытия и «надмирность». Особое внимание уделяется эволюции героя и его дара: от сборника стихов о детстве — к созданию биографии отца - до книги о Чернышевском. Герой «Дара» существует в эмигрантской среде, но при этом с новой силой постигает свое внутреннее «я». Федор - истинный художник, который ищет способы преодоления мучительной разлуки с Родиной в творчестве, позволившие бы ему соединить прошлое с настоящим, настоящее с будущим. Тема изгнания и утраченной отчизны рассматривалась преимущественно зарубежными набоковедами, хотя мы предполагаем, что она представляет большой интерес и для отечественной критики, поэтому вопрос о различных подходах к ней и о причинах разной степени разработанности пока остаётся открытым.

Список научной литературыМихайлова, Юлия Люсиевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Андреев JI. Н. Мысль / JI.H. Андреев // Избранное. М.: Современник, 1982. - 463с.

2. Белый А. Соч. в 2 т. / А. Белый. М.: Художественная литература, 1990.

3. Гоголь Н.В. Невский проспект / Н.В. Гоголь // Собр. соч.: В. 9 т. Т. 3. - М.: Русская книга, 1994.

4. Достоевский Ф.М. Двойник / Ф.М. Достоевский // Полн. собр. соч.: В 30 т. — Т.1.-М., 1972.

5. Достоевский Ф.М. Записки из подполья / Ф.М. Достоевский // Полн. собр. соч.: В 30т. Т.2.- Л.: Наука, 1973.

6. Лермонтов М.Ю. Герой нашего времени. / М.Ю. Лермонтов. — М.: Стрекоза, 2001.-254с.

7. Лермонтов М.Ю. Стихотворения. Поэмы. / М.Ю. Лермонтов. Л.: Лениздат, 1976.-224с.

8. Набоков В.В. Бахман / В.В. Набоков // Собр.соч: в 4 т. Т.1. - М.: Правда, 1990.-415с.

9. Набоков В.В. Возвращение Чорба / В.В. Набоков // Собр.соч.: в 4 т. -Т.1. -М.: Правда, 1990.

10. Набоков В.В. Дар. / В.В. Набоков // Собр.соч.: в 4 т. Т.З. -М.: Правда, 1990.

11. Набоков В.В. Защита Лужина / В.В. Набоков // Собр.соч.: в 4 т. Т.2. - М.: Правда, 1990.

12. Набоков В.В. Искусство литературы и здравый смысл / В.В. Набоков // Лекции по зарубежной литературе. — М.: Независимая газета, 2000. С.465-476.

13. Набоков В.В. Король, дама, валет / В.В. Набоков // Собр.соч.: в 4 т. Т.1. -М.: Правда, 1990.

14. Набоков В.В. Лекции по зарубежной литературе. / В.В. Набоков. М.: Независимая газета, 2000. — 512с.

15. Набоков В. Лекции по русской литературе. / В. Набоков. — М.: Независимая газета, 1996.

16. Набоков В.В. Музыка / В.В. Набоков // Собр.соч.: в 4 т. Т.2. - М.: Правда, 1990.

17. Набоков В.В. Отчаяние / В.В. Набоков // Собр.соч.: в 4 т. Т.З. - М.: Правда, 1990.

18. Набоков В.В. Предисловие к английскому переводу рассказа «Круг» ("The Circle") /В.В. Набоков // В. В. Набоков: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1997. С.105-107.

19. Набоков В.В. Предисловие к английскому переводу романа «Дар» ("Gift") /

20. B.В. Набоков // В. В. Набоков: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1997. - С. 49-52.

21. Набоков В.В. Предисловие к английскому переводу романа «Защита Лужина» ("The Defense") / В.В. Набоков // В.В. Набоков: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1997. - С.52-56.

22. Набоков В. В. Предисловие к английскому переводу романа «Король, дама, валет» ("King, Queen, Knave") / В.В. Набоков // В.В. Набоков: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1997. - С. 63-67.

23. Набоков В. В. Предисловие к английскому переводу романа «Машенька» ("Магу") / В.В. Набоков // В. В. Набоков: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1997.1. C. 67-70.

24. Набоков В. В. Предисловие к английскому переводу романа «Отчаяние» ("Despair") / В.В. Набоков // В. В. Набоков: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1997.- С.59-63.

25. Набоков В.В. Предисловие к английскому переводу романа «Соглядатай» ("The Eye") / В.В. Набоков // В. В. Набоков: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1997.- С.56-59.

26. Набокова В. Предисловие к сборнику Набоков В. «Стихи» (1979) / В.В. Набоков // В. В. Набоков: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1997. - С.348-349

27. Набоков В.В. Приглашение на казнь / В.В. Набоков // Собр.соч.: в 4 т. Т.4. — М.: Правда, 1990.

28. Набоков В.В. Рассказы. Приглашение на казнь. Эссе, интервью, рецензии. /1. B.В. Набоков. -М., 1989.

29. Набоков В.В. Рождество /В.В. Набоков // Собр.соч.: в 4 т. — Т. 1. М.: Правда, 1990.

30. Набоков В.В. Собр.соч. амер. пер.: в 5 т. Т.2. / В.В. Набоков / Пер. с анг. / Сост. С.Ильина. А.Кононова. СПб.: Симпозиум, 1997 - 1998.

31. Набоков В.В. Соглядатай / В.В. Набоков // Собр.соч.: в 4 т. — Т.2. — М.: Правда, 1990.

32. Набоков В.В. Bend Sinister: Романы / В.В. Набоков / Пер. с анг. и коммент.

33. C.Ильина. СПб., 1993. - 432с.

34. Пушкин А.С. Евгений Онегин / А.С. Пушкин // Соч. в 3-х т. М.: Худож.лит., 1986. - Т.2 Поэмы; Евгений Онегин; Драматические произведения. — 527с.

35. Пушкин А.С. Капитанская дочка // А.С. Пушкин // Избранная проза. М.: Художественная литература, 1978.

36. Сирин В. Три книги стихов / В. Сирин. Руль. - 1928. - 23 мая.

37. Научная и критическая литература

38. Аверин Б. В. Набоков и набоковиана / Б. Аверин // В. В. Набоков: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1997. - С. 851-868.

39. Аверин Б. В. Поэтика ранних романов Набокова / Б. Аверин // Набоковский вестник. Вып. 1. СПб., 1998. - С. 39-46.

40. Адамович Г. Владимир Набоков: Публ. Ст. из книги «Одиночество и свобода» / Г. Адамович // Октябрь. 1989. № 1. - С. 195-201.

41. Адамович Г. Лит. Заметки / Г. Адамович // ПН. 22 сент. 1939. С. 3.

42. Адамович Г. Перечитывая «Отчаянье» / Г. Адамович // ПН. 5 марта 1936. — С. 2-3.

43. Адамович Г. Рецензия / Г. Адамович // ПН.14 мая 1934. С. 2-3. («Отчаянье»).

44. Адамович Г. Рецензия / Г. Адамович // ПН. 8 ноя. 1934. С. 2-3.1. Отчаянье»).

45. Адамович Г. Сирин / Г. Адамович // ПН. 4 янв. 1934. С. 3.

46. Александров В.Е. Набоков и потусторонность: метафизика, этика, эстетика / В.Е. Александров / Пер. с англ. Н.А. Анастасьева. — СПб.: Алетейя, 1999. — 320 с.

47. Александров Д.А. Набоков — натуралист и энтомолог / Д.А. Александров / Сост. Б.Аверина, М.Маликова, А.Долинина. СПб.: РХГИ , 1999.

48. Анастасьев Н.А. Владимир Набоков. Одинокий король. / Н.А. Анастасьев. -М.: Центрполиграф, 2002. 525 с.

49. Анастасьев Н.А. Феномен Набокова / Н.А. Анастасьев. М.: Советский писатель, 1992.- 316 с.

50. Андреев Н. Сирин / Н. Андреев // В. В. Набоков: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1997.-С. 220-231.

51. Антоничева М.Ю. Границы реальности в прозе В.Набокова: авторские повествовательные стратегии: Дис. . канд.филол. наук. / Антоничева М.Ю. Саратов, 2006.

52. Апресян Ю.Д. Роман «Дар» в космосе Владимира Набокова / Ю.Д. Апресян // Изв. АН Сер. Лит. ин.яз. 1995. - №№ 2, 3.

53. А.С. Пушкин и В.В. Набоков (Сб. док. межд. конф. 15-18 апреля 1999) / Ред.-сост. В.П. Старк. СПб.: Дорн, 1999. -383с.

54. Бабиков А. «Событие» и самое главное в драматической концепции В.

55. B. Набокова / А. Бабиков // В. В. Набоков: pro et contra. Т. 2. — СПб.: РХГИ, 2001. - С.558-587.

56. Барабтарло Г. Троичное начало у Набокова. О движение набоковских тем / Г. Барабтарло // В.В.Набоков: pro et contra. Т.2. - СПб.: РХГИ, 2001.1. C.194-212.

57. Басилашвили К.О. Роман Набокова «Соглядатай» / К.О. Басилашвили // В.В.Набоков: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1997. - С.806-815.

58. Бахтин М. М. Автор и герой в эстетической деятельности / М. М. Бахтин // Автор и герой: К философским основам гуманитарных наук —. СПб.: Азбука,2000. С. 9-227.

59. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики / М.М. Бахтин. М.: Художественная литература, 1975. — 439с.

60. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. 4-е изд. / М.М. Бахтин. М.: Сов. Россия, 1979.-318с.

61. Бахтин М. Проблемы творчества Достоевского / М. Бахтин. — Ленинград, 1929.

62. Берберова Н.Н. Набоков и его «Лолита» / Н.Н. Берберова // В.В.Набоков: pro et contra. Спб.: РХГИ, 1997. - С.284-308.

63. Березина А.Г. Роман В.Набокова «Отчаяние», прочитанный германистом / А.Г. Березина // Вестник С.-Петербургского ун-та, 1994. — Вып.1.

64. Бетея Д. Изгнание как уход в кокон: образ бабочки у Набокова и Бродского / Д. Бетея //Русская литература 1991. — № 3. - С. 147-154

65. Битов А. Ясность бессмертия (Воспоминания непредставленного) / А. Битов // Набоков В.В. Круг. Л., 1990. - С. 13-15

66. Бицилли П.М. Венок на гроб романа / П.М. Бицилли // Трагедия русской культуры: Исследования, статьи, рецензии. — М.: Русский путь,2000. С. 469-476.

67. Бицилли П.М. В. Сирин. «Приглашение на казнь». Его же. «Соглядатай». Париж, 1938 / П.М. Бицилли // В.В. Набоков: pro et contra. -СПб.: РХГИ, 1997. - С. 251-255.

68. Бицилли П.М. Жизнь и литература / П.М. Бицилли // Трагедия русской культуры: Исследования, статьи, рецензии. — М.: Русский путь, 2000. С.476-487.

69. Бицилли П.М. Несколько замечаний о современной зарубежной литературе / П.М. Бицилли // Трагедия русской культуры: Исследования, статьи, рецензии. М.: Русский путь, 2000. - С. 459-464.

70. Блэкуэлл Ст. Границы искусства: чтение как «лазейка для души в «Даре» Набокова / Ст. Блэкуэлл // В. В. Набоков: pro et contra. Т. 2. - СПб.: РХГИ,2001.-С. 824-852.

71. Бло Ж. Набоков / Ж. Бло. СПб., 2000. - 239с.

72. Бойд Б. Владимир Набоков: русские годы: Биография / Б. Бойд. — М.: Независимая газета; СПб.: Симпозиум, 2001. 695 с.

73. Бойд Б. Набоков, Пушкин, Шекспир / Б. Бойд // А.С. Пушкин и В.В.Набоков. СПб.: Дорн, 1999. - С.20-31.

74. Бугаева Л.Д. Набоков и музыка: об одном музыкальном эксперименте писателя / Л.Д. Бугаева // Набоковский вестник. Вып. 5. СПб.: Дорн, 2000. - С.101-111.

75. Букс Н. Оперные признаки в романах В.Набокова / Н. Букс // В.В.Набоков: pro et contra. -Т.2. СПб.: РХГИ, 2001.

76. Букс Н. Эшафот в хрустальном дворце. О русских романах Владимира Набокова / Н.Букс. М.: Новое литературное обозрение, 1998. — 208 с.

77. Булгаков С.Н. Два града. Исследование о природе общественных идеалов / С.Н. Булгаков. Спб.: РХГИ, 1997.

78. Варшавский В. О прозе младших эмигрантских писателей / В. Варшавский // Современные записки. 1936. - № 61. - С. 112.

79. Вейдле В. В. Сирин. «Отчаяние» / В. Вейдле // В. В. Набоков: pro et contra. -СПб.: РХГИ, 1997. С. 242-244.

80. Вейдле В. Русская литература в эмиграции: новая проза / В.Вейдле // Возрождение (Париж) 19 июня 1930. - С. 3.

81. Веселовский А.Н. Историческая поэтика / А.Н. Веселовский. — М.: Высшая школа, 1989.-404с.

82. Газданов Г. О молодой эмигрантской литературе / Г. Газданов // Современные записки. 1936. - LX . - С.404-408.

83. Галинская И.Л. Владимир Набоков: современные прочтения: Сб.науч.тр. / РАН. ИНИОН. Центр гуманит. науч.-информ. исслед. Отд. культурологии; Отв. ред. Скворцов Л.В. / И.Л. Галинская. — М., 2005.

84. Гинзбург Л.Я. О литературном герое / Л.Я. Гинзбург. Л.: Советский писатель, 1979. - 222с.

85. Гинзбург Л.Я. О психологической прозе / Л.Я. Гинзбург. Л.: Советскийписатель, 1971.—464с.

86. Грейсон Дж. Метаморфозы «Дара» / Дж. Грейсон // Набоков В.В. pro et contra. СПб.: РХГИ, 1997. - С.590-636.

87. Грифцов Б.А. Теория романа / Б.А. Грифцов. — М.: Изд. Гос. Академии Худож. Наук, 1927. 151с.

88. Гурболикова О.А. Тайна Владимира Набокова. Процесс осмысления: Библиографические очерки / О.А. Гурболикова. — М., 1995. — 248 с.

89. Давыдов С. Набоков: герой, автор, текст / С. Давыдов // В. В. Набоков: pro et contra. Т. 2. - СПб.: РХГИ, 2001. - С.315-328.

90. Давыдов С. Что делать с «Даром» Набокова? / С. Давыдов // Обществ. Мысль: Исследования и публикации. М., 1993. — Вып. 4. - С.59-75.

91. Даниэль С. Оптика Набокова / С. Даниэль // Набоковский вестник. — Вып. 4. С.168-172.

92. Дарк О. Загадка Сирина / О. Дарк // Набоков В. Собр. соч.: В 4т. Т.1. - М.: Правда, 1990. - С.403-409.

93. Дарк О. Загадка Сирина: Ранний Набоков в критике «первой волны» русской эмиграции / О.Дарк // Вопросы литературы. 1990. — № 3. — С. 243257.

94. Долинин А. «Двойное время» у Набокова (От «Дара» к «Лолите») / А. Долинин // Пути и миражи русской культуры. СПб.: Северо-запад, 1994. -С.283-322.

95. Долинин А. Истинная жизнь писателя Сирина: Работы о Набокове / А. Долинин. Спб.: Академический проект, 2004. — 400с.

96. Долинин А.А. Загадка ненаписанного романа / А. Долинин // Звезда. 1997. -№12.

97. Долинин А. Набоков, Достоевский и достоевщина / А. Долинин // Литературное обозрение. 1999. № 2. - С. 38-46.

98. Долинин А. О некоторых анаграммах в творчестве Владимира Набокова / А. Долинин // Культура русской диаспоры. Владимир Набоков 100. - Таллинн, 2000. — С.99-106.

99. Долинин А. Три заметки о романе Владимира Набокова «Дар» / А. Долинин // В.В. Набоков: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1997. - С. 697-741

100. Долинин А. Цветная спираль Набокова / А. Долинин // Набоков В. Рассказы. Приглашение на казнь. Роман. Эссе, интервью, рецензии. М.: Книга. 1989.-С. 438-469

101. Дымарский М. Deux ex texto, или вторичная дискурсивность набоковской модели нарратива / М. Дымарский // В.В. Набоков: pro et contra. — Т.2. -СПб.: РХГИ, 2001. С.236-261.

102. Ерофеев В. Русский метароман В. Набокова, или в поисках потерянного рая / В. Ерофеев // Вопросы литературы. 1988. - № 10. - С.125-160.

103. Ерофеев В.В. Русская проза Владимира Набокова / В. Ерофеев // Набоков В.В. Собр. соч. в 4-х т. Т.1. - М.: Правда, 1990. - С.13.

104. Есаулов И.А. Категория соборности в русской литературе / И.А. Есаулов. — Петрозаводск: Издательство ПТУ, 1995. 287 с.

105. Есаулов И. Праздники. Радости. Скорби: Литература русского зарубежья как завершение традиции / И.Есаулов // Новый мир. 1992. - № 10.

106. Жданова А.В. Организация повествования в романе В.Набокова «Лолита» / А.В. Жданова // Вестник СамГУ, 2006. № 10/2 (50).

107. ЮЗ.Женетт Ж. Фигуры. В 2 т. / Ж. Женетт / Пер. под ред. С. Зенкина. М.: Издательство им. Сабашниковых, 1998. - 472с.

108. Заманская В.В. В.Набоков: поэт и его проза в системе двоемирий / В.В. Заманская // Экзистенциальная традиция в русской литературе XX века. М.: Флинта, Наука, 2002. - С. 229-251

109. Зверев А. Набоков / А.Зверев. М.: Молодая гвардия, 2004. - 453с.

110. Злочевская А.В. Достоевский и Набоков / А.В. Злочевская // Достоевский и мировая культура. М., 1996. №7.

111. Злочевская А. В. Парадоксы «игровой» поэтики Владимира Набокова (на материале повести «Отчаяние») / А.В. Злочевская // Филологические науки. 1997. -№5. - С. 3-12.

112. Злочевская А. В. Традиции Ф. М. Достоевского в романе В. Набокова

113. Приглашение на казнь» / А.В. Злочевская // Филологические науки. 1995. - № 2. - С. 3-12.

114. Злочевская А. В. Эстетические новации Владимира Набокова в контексте традиции русской классической литературы / А.В.Злочевская // Вестник Моск. Унта. Сер. 9. Филология. - № 4. - С.9-19.

115. Иванова Н.И. Разнообразие включения гоголевских рецепций в романные тексты В.В.Набокова / Н.И. Иванова // Набоковский вестник. Спб.: Дорн, 1999. - Вып.4. Петербургские чтения. — С.42-46.

116. Ш.Ильин С.А.Система зеркал в повести В.В.Набокова «Соглядатай» / С.А. Ильин // Русская филология. Украинский вестник. 1995. — № 4. — С.23-26.

117. Исахайя Ю. Набоков и набоковедение: девяностые годы / Ю. Исахайя // Империя N. Набоков и наследники. Сборник статей / ред.-сост. Ю.Левинг, Е.Сошкин. М.: Новое литературное обозрение, 2006. - С.181-192.

118. ПЗ.Кацнельсон Л.И.Звездообразны каверзы ферзя / Л.И.Кацнельсон // Набоковский вестник. СПб.: Дорн, 1998. - Вып. 1. - С.217-221.

119. Келдыш В.А. Русский реализм начала XX века. / В.А. Келдыш. М.: Искусство, 1975. - 280 с.

120. Классик без ретуши. Литературный мир о творчестве Владимира Набокова: Критические отзывы, эссе, пародии. / Под общей ред. И.Г. Мельникова. — М.: Новое литературное обозрение, 2000. — 688с.

121. Кнут Д. Вторая книга стихов / Д.Кнут. — Париж, 1927.

122. Коннолли Дж. Загадка рассказчика в «Приглашении на казнь» В.Набокова / Дж. Коннолли // Русская литература 20 века. Исследования американских ученых. СПб., 1993. - С.452-453.

123. Корман Б.О. О целостности литературного произведения / Б.О. Корман // Избранные труды по теории и истории литературы. Ижевск: Изд-во Удмуртского ун-та, 1992.-С. 119-128.

124. Кретинин А.А. «Синие страны» Владимира Набокова: «Защита Лужина», «Дар», «Машенька», «Приглашение на казнь» / А.А. Кретинин // Русская литература XX века. Воронеж: изд-во ВГУ, 1999. - С.477-495.

125. Кучина Т.Г. Творчество В.Набокова в зарубежном литературоведении: Дис. . канд. филол.наук / Т.Г. Кучина. -М., 1996.

126. Левин Ю.И. Биспациальность как инвариант поэтического мира Набокова / Ю.И. Левин // Russian Literature (Amsterdam). 1990. № XXVIII (1). - С.45-124.

127. Левин Ю.И. Вл. Набоков / Ю.И. Левин // Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М.: Языки русской культуры, 1998.

128. Левин Ю. И. Об особенностях повествовательной структуры и образного строя романа Владимира Набокова «Дар» / Ю. И. Левин // Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М., 1998. - С. 287-367.

129. Леденев А.В. Поэтика и стилистика В.В. Набокова в контексте художественных исканий конца XIX-первой половины XX века. Дис. . доктора филологических наук / А.В. Леденев. М., 2005

130. Линецкий В.В. «Анти-Бахтин» лучшая книга о Владимире Набокове / В.В. Линецкий. - СПб., 1994. - 308 с.

131. Липовецкий М. Эпилог русского модернизма (Художественная философия творчества в «Даре» Набокова) / М. Липовецкий // Вопросы литературы. — Вып.З. С.72-95.

132. Лотман. Ю.М. Структура художественного текста // Ю. М. Лотман // Об искусстве. СПб.: Искусство - СПБ, 2000. - С. 14-281.

133. Лотман Ю. Сюжетное пространство русского романа XIX столетия / Ю. Лотман // О русской литературе. Статьи и исследования: история русской прозы, теория литературы. — СПб.: Искусство СПБ, 1997. — С. 712-743.

134. Люксембург A.M. Амбивалентность как свойство набоковской игровой поэтики / A.M. Люксембург // Набоковский вестник. — Вып. 1. — С. 16-25.

135. Люксембург A.M. Структурная организация набоковского метатекста в свете теории игровой поэтики / A.M. Люксембург // Текст. Культура. Интертекст. — М.: Азбуковник, 2001.

136. Люксембург А. М., Рахимкулова Г.Ф. Игровое начало в прозе В.Набокова /

137. A.М.Люксембург, Г.Ф. Рахимкулова / Поиск смысла. Сб. ст. уч. межд. конф. «Русская культура и мир». — Нижний Новгород, 1994. — С. 157-168.

138. Маликова М.Э. В. Набоков. Авто-био-графия / М.Э. Маликова. СПб.: Академический проект, 2002. — 234с.

139. Манн Ю. В. Поэтика Гоголя. Вариации к теме / Ю. В.Манн. М.: Coda, 1996. - 474 с.

140. Маслов Б. Поэт Кончеев: опыт текстологии персонажа / Б. Маслов // Новое литературное обозрение. 2001. - № 47.- С. 172-187.

141. Маслов Б.Традиции литературного дилетантизма и эстетическая идеология романа «Дар» / Б. Маслов // Империя N. Набоков и наследники. Сб. ст. / Ред.-сост. Ю.Левинг, Е.Сошкин. М.: Новое литературное обозрение, 2006. -С.37-73.

142. Мельников Н. Криминальный шедевр Владимира Владимировича и Германа Карловича (о творческой истории романа В.Набокова «Отчаяние» / Н.Мельников //Волшебная гора (Москва), 1994. №2. - С. 150-65

143. Мельников Н. Сеанс с разоблачением, или Портрет художника в старости / Н. Мельников // Набоков о Набокове и прочем. — М.: Независимая газета, 2002. С.43-44

144. МирошниковаН.Н. Концепция «художника» в русских романах В. Набокова-Сирина 20 30-х годов. Дис. . канд.филол. наук / Н.Н. Мирошникова. - М., 2005.

145. Михеичева Е.А.Жанр философского рассказа в русской литературе рубежа XIX-XX веков / Е.А. Михеичева. Орел, 2008. - 184 с.

146. Михеичева Е.А. Традиции русской классики в творчестве В.В. Набокова / Е.А. Михеичева // Литературная Россия от древности до современности. Сб. науч. ст. Орел, 2001. — 250с.

147. Млечко А.В. Игра, метатекст, трикстер: пародия в «русских» романах

148. B.В.Набокова / А.В. Млечко. Волгоград: Издательство Волгоградского государственного университета, 2000. - 188с.

149. Мулярчик А. Набоков и «набоковианцы» / А. Мулярчик // Вопросы литературы. 1994. -Вып.З. - С. 125-169.

150. Мулярчик А. Постигая Набокова / А. Мулярчик // Набоков В. В. Романы. -М.: Современник, 1990.-С. 5-18.

151. Мулярчик А.С. Русская проза Владимира Набокова / А.С. Мулярчик. М.: Изд-во МГУ, 1997

152. Набоков о Набокове и прочем: Интервью, рецензии, эссе. / Сост. И.Г. Мельникова. — М.: Независимая газета, 2002. — 704с.

153. В. В. Набоков: pro et contra / Сост. Б.Аверина, А.Долинина, М.Маликовой. -СПб.: РХГИ, 1997. 974с.

154. Набоковский сборник: Мастерство писателя. — Калининград: Издательство КГУ, 2001.

155. Никонова Т.А. Мифология «Нового мира» и тенденции развития русской литературы первой трети XX века. Дисс. . доктора филологических наук / Т.А. Никонова. Воронеж, 2004

156. Носик Б. Мир и дар В. Набокова: первая русская биография писателя / Б. Носик. М.: Пенаты, 1995. - 549 с.

157. Носкович М.М. Творчество В. Набокова 1920-30х годов и массовая культура Европы и США: образы и влияние: автореферат диссертации / М.М. Носкович. М., 1999.

158. Папперно И. Как сделан «Дар» Набокова / И. Папперно // В. В. Набоков: pro et contra- СПб.: РХГИ, 1999. С.491-514.

159. Платек Я. Есть в одиночестве свобода / Я. Платек // Музыкальная жизнь. — 1992.-№ 5-6.-С.22-29.

160. Поздняков Н.Н Особенности новеллистики Набокова / Н.Н. Поздняков // Крымский научный сборник, 2001. С.203-208.

161. Полищук В. Жизнь приема у Набокова / В. Полшцук // В.В. Набоков: pro et contra. — СПб.: РХГИ, 1997. С. 815-829.

162. Романовская О.Е. Принципы повествования в рассказах Владимира Набокова. Дис. . канд.филол. наук / О.Е. Романовская. Астрахань, 2003.

163. Ронен О. Пути Шкловского в «Путеводителе по Берлину» / О. Ронен // Звезда. 1999. - №4. - С. 164-172.

164. Русанов А. Пушкинский мотив в поэтике романа В. Набокова «Дар» / А. Русанов // «Внимая звуку струн твоих.» Сб. ст. Калининград, 1998. -Вып.4.

165. Рыкунина Ю.А. Специфика жанрово-стилевой системы романов В.Набокова «русского» периода («Машенька», «Король, дама, валет», «Защита Лужина», «Камера обскура», «Приглашение на казнь», «Дар»): Дис. . канд. филол. наук / Ю.А. Рыкунина. М., 2004.

166. Рягузова Л.Н. Концептуализированная сфера «творчество» в художественной системе В.В.Набокова / Л.Н. Рягузова. — Краснодар, 2000. 184 с.

167. Рягузова Л.Н. Система эстетических и теоретико-литературных понятий В.В.Набокова: Понятийно-терминологический словарь / Л.Н. Рягузова. — Краснодар, 2001. 140с.

168. Савельева Г. Кукольные мотивы в творчестве Набокова / Г. Савельева // В. В. Набоков: pro et contra. Т. 2. - СПб.: РХГИ, 2001. - С. 345-355.

169. Семенова Н.В. Цитата в художественной прозе : На материале произведений В. Набокова: Дис. . д-ра филол. наук / Н.В. Семенова. М., 2004.

170. Семенова С. «Продленный призрак бытия» (экзистенциальный мир В.Набокова) / С. Семенова // Русская поэзия и проза 1920-1930-х годов. Поэтика виденье мира — Философия. - М., 2001. — С. 546-569

171. Сендерович С., Шварц Е. Вербная штучка. Набоков и популярная культура: Ст. 1 / С. Сендерович, Е.Шварц // Новое литературное обозрение. — 1997. — № 24.-С. 93-110.

172. Сендерович С., Шварц Е. Вербная штучка. Набоков и популярная культура: Ст. 2 / С. Сендерович, Е.Шварц // Новое литературное обозрение. 1997. - № 26.-С. 201-202.

173. Сергеев Д.В. Классическая традиция русской литературы (А. С. Пушкин и Н. В. Гоголь) в художественном творчестве В. В. Набокова: Дис. . канд. филол. наук / Д.В. Сергеев. Волгоград, 2003.

174. Сконечная О.Ю. Вечный жид в творчестве Набокова: Тема Пушкина и Чернышевского / О.Ю. Сконечная // А. С. Пушкин и В. В. Набоков: Сб. докл. междунар. Конф. СПб., 1999. - С. 179-187.

175. Сконечная О. Люди лунного света в русской прозе Набокова (К вопросу о набоковском пародировании мотивов Серебряного века) / О.Ю. Сконечная // Звезда. 1996. - №11. - С. 207-214.

176. Сконечная О. «Отчаяние» В. Набокова и «Мелкий бес» Ф. Сологуба. К вопросу о традициях русского символизма в позе В. В. Набокова 1920-х-1930-х гг. / О. Сконечная // В. В. Набоков: pro et contra. Т. 2. — СПб.: РХГИ, 2001.-С.520-532.

177. Сконечная О. Черно-белый калейдоскоп. Андрей Белый в отражениях

178. B.В.Набокова / О. Сконечная // В. В. Набоков: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1997.-С. 667-697.

179. Сливинская С.В. Пушкин, Набоков: «На свете счастья нет, но есть покой и воля.» / С.В. Сливинская // А. С. Пушкин и В. В. Набоков. Сб. докл. межд. научн. конф. СПб., 1999. - С. 57-64.

180. Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины. Энциклопедический справочник / Ред. — сост. И.П.Ильин, Е.А. Цурганова. М.: Интрада - ИНИОН, 1999.

181. Старк В.П. Пушкин в творчестве В.Набокова / В.П. Старк // Набоков В.В.: pro et contra. Спб.: РХГИ, 1997.

182. Стрингер-Хай С. Владимир Набоков и американская массовая культура // Империя N. Набоков и наследники. Сборник статей / С. Стрингер-Хай / Ред.-сост. Ю.Левинг, Е.Сошкин. — М.: Новое литературное обозрение, 2006. —1. C.148-161.

183. Струве Г.П. Русская литература в изгнании / Г.П. Струве Париж: YMCA-Press; М.: Русский путь, 1996. - 448 с.

184. Струве Г. Творчество Сирина // Классик без ретуши. Литературный мир о творчестве Владимира Набокова / Г. Струве. М., 2000. - С. 184-192.

185. Сугимото К. Творящий повествователь. Рассказ «Бахман» в контексте творчества Набокова / К. Сугимото // Культура русской диаспоры. Владимир Набоков 100. - Таллинн, 2000. - С.298-311.

186. Тамарченко Н.Д. Теория литературных родов и жанров. Эпика / Н.Д. Тамарченко. — Тверь: Твер. Гос. Ун-т., 2001. — 72 с. (Литературный текст: проблемы и методы исследования; приложение, Серия «Лекции в Твери»)

187. Толстой Ив. Ходасевич в Кончееве / Ив. Толстой // В. В. Набоков: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1997. - С. 795-806.

188. Трубецкова Е.Г. «Многопланность мышления» в романе В. Набокова «Дар» / Е.Г. Трубецкова // Слово в системе школьного и вузовского образования. -Саратов, 1998. С.154-158.

189. Трубецкова Е. Г. Структура «текст в тексте» в романе В. Набокова «Дар» / Е.Г. Трубецкова // Филологический сборник: Современные проблемы языка и литературы. Саратов, 1996. - С. 145-148.

190. Тюпа В.И. Аналитика художественного (введение в литературоведческий анализ) / В.И. Тюпа. М.: Лабиринт, РГТУ, 2001. - 192 с.

191. Успенский Б.А. Поэтика композиции / Б.А. Успенский // Семиотика искусства. — М: Школа «Языки русской культуры», 1995. — С. 5-310.

192. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра / О.М. Фрейденберг. М.: Лабиринт, 1997.-403 с.

193. Хасин Г. Театр личной тайны. Русские романы В.Набокова / Г.Хасин. М., СПб.: Летний сад, 2001.- 188 с.

194. Ходасевич В. О Сирине / В. Ходасевич // В.В. Набоков: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1997. - С.244-251.

195. Ходасевич В. Рец. на Современные записки. Кн. 63. (о романе «Дар») / В. Ходасевич // Классик без ретуши. Литературный мир о творчестве Владимира Набокова. М.: Новое литературное обозрение, 2000. - С. 153154.

196. Ходасевич В. Рец. на Современные записки. Кн. 56. (о романе «Отчаяние») / В. Ходасевич // Классик без ретуши. Литературный мир о творчестве

197. Владимира Набокова. М.: Новое литературное обозрение, 2000. - С.119-126.

198. Целкова JI.H. В.В.Набоков в жизни и творчестве / Целкова JI.H. 2-е изд. -М.: Русское слово, 2002. - 128с.

199. Червинская О. «Дар» Владимира Набокова как метаморфоза лирического образа «Дали свободного романа» / О. Червинская // Пушкин. Набоков. Ахматова: Метаморфозы русского лирического романа. — Черновцы: Рута, 1999.-С. 105-123.

200. Шадурский В. В. Интертекст русской классики в прозе Владимира Набокова /В.В. Шадурский. Великий Новгород, 2004. - 95 с.

201. Шапиро Г. Поместив в своем тексте мириады собственных лиц. К вопросу об авторском присутствии в произведениях Набокова / Г. Шапиро // Литературное обозрение. 1999. - № 2. - С. 30-38.

202. Шаховская З.А. В поисках Набокова. Отражения / З.А. Шаховская. М.: Книга, 1991.-319с.

203. Шепелев А. Ф. М. Достоевский в художественном мире В.В. Набокова. Тема нимфолепсии как рецепция темы «ставрогинского греха». Дис. . канд. филол. наук / А. Шепелев. Тамбов, 2003.

204. Шкловский В.Б. О теории прозы / В.Б. Шкловский. — Ann arbor: Ardis, 1985. — 501 с.

205. Шраер М.Д. Набоков: Темы и вариации / М.Д. Шраер. СПб.: Академический проект, 2000. — 384с.

206. Литература на иностранных языках.

207. Albright D. Representation and Imagination: Becket, Kafka, Nabokovand Schoenberg. Chicago; London: University of Chicago Press, 1991. - 334. p.

208. Allan N. Madness, Death and Disease in the Fiction of Vladimir Nabokov. -Birmingham: Dept. of Russian Language and Literature, University of Birmingham, 1994. 411 p.

209. Alexandrov V.E. Nabokov's Otherworld. N. Y.: Princeton University Press, 1991.-270 p.

210. Amis M. The Sublime and the Ridiculous // Vladimir Nabokov: His Life. His Work. His World. A tribute. London: Weidenfeld and Nicolson, 1979.

211. Appel A. The Springboard of Parody // Wisconsin Studies in Contemporary Literature. 1967

212. A Small Alpine Form: Studies in Nabokov's Short Fiction / Ed. C.Nicol and G.Barabtarlo. — N.Y.: Garland, 1993

213. Balestrini N.W. Vladimir Nabokov's Invitation to a Beheading and Igor Stravinsky's Petrushka / Nabokov at the limits Redrawing Critical Boundaries. / Ed. Liza Zunshine. Garland Publishing Inc. New York & London, 1999. - P.87-110.

214. Barabtarlo Gennady. Aerial View: Essays on Nabokov's Art and Metaphysics.- Bern; New York: Peter Lang, 1993.

215. Barth J. The Friday Book: Essays and Other Nonfiction. New York: Putnam,1984.

216. Barthes R. The Semiotic Challenge. / Trans. R.Howard. Berkeley-Los Angeles: University of California Press, 1994.

217. Blackwell Stephen H. Zina's paradox: the figured reader in Nabokov's "Gift". -Peter Lang Publishing, Inc., New York, 2000.

218. Boyd B. Vladimir Nabokov: The Russian Years. — N. J.: Princeton University Press, 1990.

219. Boyd B. Vladimir Nabokov: The American Years. N. J.: Princeton University Press, 1991.

220. Carroll William C. "The Cartesian Nightmare of Despair." Nabokov's Fifth Arc: Nabokov and Others on his Life's Work. / Ed. by J.E. Rivers and Ch. Nicol. -Austin: University of Texas Press, 1982. P.82-104.

221. Connolly Julian W., "Dostoevsky and Vladimir Nabokov: The Case of Despair" Dostoevsky and the Human Condition after a Century. / Ed by. A. Ugrinsky and V. Ozolins. New York: Greenwood Press, 1986. - P. 155-62

222. Connolly, Julian W. "Madness and Doubling: from Dostoevsky's The Double to Nabokov's The Eye". Russian Literature Triquarterly 24 (1990). - P. 129-39

223. Connolly J.W. Nabokov's Early Fiction: Patterns of Self and Others. Cambridge: Cambridge University Press, 1992.

224. Connolly J. The Quest for a Natural Melody in the fiction of Vladimir Nabokov / Nabokov at the limits Redrawing Critical Boundaries. / Ed. Liza Zunshine. -Garland Publishing Inc. New York & London, 1999. P.69-85.

225. Davydov S. Despair // The Garland companion to Vladimir Nabokov / Ed. Vladimir E. Alexandrov. Garland Publishing Inc. New York & London, 1995. — P.88-101.

226. Davydov Sergej. 'Teksty-Matreshki' Vladimira Nabokova. Munchen, 1982.

227. Dolinin A. The Gift // The Garland Companion to Vladimir Nabokov. / Ed. V.Alexandrov. -N.Y., 1995. P. 135-169.

228. Field A. Nabokov: His Life in Art: A critical narrative. Boston; Toronto: Little, brown and company, 1967.

229. Field A. Nabokov: His Life in Part. -N.Y.: The Viking Press, 1977.

230. Foster J.B. Jr. Nabokov's Art of Memory and European Modernism. Princeton: Princeton University Press, 1993.

231. Hutcheon L. A Poetics of Postmodernism: History, Theory, Fiction. Cambridge: University Printing House, 1988.

232. Imhof R. Contemporary Metafiction. A Poeto-Logical Study of Metafiction in English since 1939. Heidelberg, 1986.223.1ser W. The Fictive and the Imaginary: Charting Literary Anthropology. -Baltimore: The Johns Hopkins University Press, 1993.

233. Johnson D.Barton The Eye. // The Garland Companion to Vladimir Nabokov. / Ed. by V.Alexandrov. -N.Y., 1995. P.130-135.

234. Johnson D.Barton Sources of Nabokov's Despair // Nabokov at Cornell. / Ed. by Gavriel Shapiro. Cornell University Press, 2003. -P.10-19.

235. Johnson D.B. Worlds in Regression: Some Novels of Vladimir Nabokov. Ann Arbor: Ardis Publishers, 1985.

236. Johnson К., Coates S.L. Nabokov's Blues: the Scientific Odyssey of a Literary Genius. Zoland Books, Inc. Cambridge, Massachusetts, 1999.

237. Karges J. Nabokov's Lepidoptera: Genres and Genera. Ann Arbor: Ardis, 1985.

238. Lectures on Russian Literature. / Ed. Fredson Bowers. New York: Harcourt Brace Jovanovich / Bruccoli Clark, 1981.

239. Levin R. New readings vs. Old Plays. Chicago, 1979.

240. Lilly M. Nabokov: Homo Ludens // Vladimir Nabokov: His Life. His Work. His World. A Tribute. London: Weidenfeld and Nicolson, 1979.

241. Lodge David. The Modes of Modern Writting: Metaphor, Metonymy, and the Typology of Modern Literature. — Ithaca, New York: Cornell UP, 1977.

242. Nabokov V. A Russian Beauty and Other Stories. McGraw-Hill, 1973.

243. Nabokov V. Strong Opinions (a collection of interviews, letters to editors, articles and 5 lepidoptera articles). New York: McGraw-Hill, 1973.

244. Nabokov and his fiction: new perspectives. / Ed. Julian W. Connolly. Cambridge University Press, 1999.

245. Nabokov at the limits Redrawing Critical Boundaries. / Ed. Liza Zunshine. — Garland Publishin Inc. New York & London, 1999.

246. Nabokov V. Poems and problems. NewYork: McGraw-Hill, 1970.

247. Nabokov Vladimir The Eye / Trans. Dmitri Nabokov in collaboration with the author. New York: Vintage International, 1990. -xiv (ch.9).

248. Nicol Ch. Music in the Theater of the Mind: Opera and Vladimir Nabokov / Nabokov at the limits Redrawing Critical Boundaries. / Ed. Liza Zunshine. -Garland Publishing Inc. New York & London, 1999. P.21-42.

249. Pifer El. Nabokov and the Novel. Cambridge, Mass.: Harvard Univ.Press, 1980.

250. Rampton D. Vladimir Nabokov: A critical study of the novels. Cambridge: Cambridge UP, 1984.

251. Richardson B. Unnatural Voices: Extreme Narration in Modern and Contemporary Fiction. The Ohio State University Press/Columbus, 2006.

252. Rose M.A. Parody / Meta-Fiction. London: Croom Helm, 1979.

253. Rowe W.W. Nabokov's Spectral Dimensions. Ann Arbor: Ardis, 1981.

254. Salehar A.M. Nabokov's Gift: An Apprenticeship in Creativity // A Bool Things about Vladimir Nabokov. Ann Arbor: Ardis, 1974.

255. Shapiro G. Setting his myriad faces in his text: Nabokov's authorial pres. * r~Ti.cerevisited / Nabokov and His Fiction: new perspectives. / Edited by Jt-nXian

256. W.Connolly. — Cambridge: Cambridge University Press, 1999. — P. 15-35.

257. Scholes R. Fabulation and Metafiction. Urbana; Chicago; London: UnK==— Qf Illinois Press, 1979.

258. Shrayer M.D. The World of Nabokov's Stories. Austin: University of T"^-"Mac1. Press, 1999.-416 p.

259. Stegner P. Escape into Esthetics: The Art of Vladimir Nabokov. New York: "I 1966.

260. Stuart D. Nabokov: The Dimensions of Parody. — Baton Rouge: Louisiana £-1. UP, 1978.

261. Tammi P. Problems of Nabokov's Poetics: A Narratological analysis. Hels^rzLzmki: Academia Scientiarum Fennica, 1985.

262. The Garland Companion to V. Nabokov / Ed. Vladimir E. Alexandrov. -----Jew1. York; London, 1995.

263. Thorwald J. The Century of the Detective / Trans. R. a. C. -Winston. New 7<zz>rk: Harcourt, Brace and World, 1965.

264. Toker L. Nabokov: The Mystery of Literary Structure. Ithaca and Lort*=z3on: Cornell UP, 1989.-264 p.

265. Torpid Smoke: The.Stories of Vladimir Nabokov. / Ed. Steven G.Kellmarx -^md1.ving Marlin (Studies in Slavic Literature and Poetics. Vol.XXXV^^ —

266. Amsterdam-Atlanta, GA: Rodopi, 2000.256. "Trup v avtomobil'," Rul', no. 2745, -December 5, 1929

267. Waugh P. Metafiction: The Theory and Practice of Self-Conscious Fictioizir^jL. — London & New York: Methuen, 1984.

268. Zimmer D. Nachwort des Herausgebers // Nabokov V. Gesammelte Werke. -an(j III.-Hamburg, 1997.