Универсальное и идиоэтническое в культуре

Даниленко, Лариса Владимировна

автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Универсальное и идиоэтническое в культуре

Год: 2003
Автор научной работы: Даниленко, Лариса Владимировна
Ученая cтепень: кандидата исторических наук
Место защиты диссертации: Улан-Удэ
Код cпециальности ВАК: 24.00.01

Диссертация по культурологии на тему 'Универсальное и идиоэтническое в культуре'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Универсальное и идиоэтническое в культуре"

На правах рукописи

ДАНИЛЕНКО ЛАРИСА ВЛАДИМИРОВНА

УНИВЕРСАЛЬНОЕ И ИДИОЭТНИЧЕСКОЕ В КУЛЬТУРЕ (на примере языковой картины мира в сравнении с научной)

Специальность 24.00.01 - теория и история культуры

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

УЛАН-УДЭ-2003

Диссертация выполнена в Институте монголоведения, буддологии и

тибетологии Сибирского отделения РАН

Научный руководитель: доктор философских наук,

профессор Лепехов Сергей Юрьевич

Официальные оппоненты: доктор исторических наук,

профессор Петрушин Юрий Александрович кандидат филологических наук Бадмаева Любовь Дашинимаевна

Ведущая организация: Иркутский государственный педагогический

университет

Защита состоится 10 декабря 2003 года в 10 часов на заседании Диссертационного совета Д.003.021.01 Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН (670047, Республика Бурятия, г. Улан-Удэ, ул. Сахьяновой, 6)

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Бурятского Научного Центра СО РАН

Автореферат разослан 9 ноября 2003 года

Ученый секретарь

диссертационного совета, )

доктор исторических наук %% , 4 Ц.П.Ванчикова

&оо?- А

Термин «универсальный» (или «всеобщий») с давних пор употребляется в науке в одном ряду с терминами «особый» и/или "индивидуальный". Но в наше время приобрела популярность и другая категориальная дихотомия: универсальное — идиоэтническое. Она используется не столько в философии, сколько в науках культурологического цикла. Особенно широкое распространение эта дихотомия получила в языкознании (в работах Б.А.Серебренникова, И.П.Сусова, О.А.Радченко и мн. др.). Обычно ее употребляют по отношению к языковой картине мира, имея в виду, что в языке отражаются, с одной стороны, всеобщие (универсальные) свойства объективного мира, которые не зависят от точки зрения на них со стороны носителей данного языка, а с другой стороны, в языковой картине мира представлен субъективно-национальный (или идиоэтнический) компонент, который, напротив, указывает на национальное своеобразие мировоззрения, заложенного в том или ином языке, проистекающее из ментальных и культурных особенностей народа (этноса), создавшего данный язык.

Объект и предмет исследования. В качестве объекта исследования в предлагаемой работе выступают научная и языковая картины мира. Предмет работы - дихотомия «универсальное - идиоэтническое» в языковой картине мира в сравнении с научной. Она рассматривается как категориальная диада, вытекающая из природы любой области духовной культуры: в религии, науке, искусстве, нравственности, политике или языке имеются, с одной стороны, черты, которые являются универсальными для любого народа, а с другой, идиоэтнические. Любая религия, например, будь то христианство, буддизм или ислам, содержит универсальный компонент, связанный с особенностями религиозного мировоззрения вообще. Это мировоззрение всегда предполагает господство над миром высших, сверхъестественных, божественных сил, способных творить чудеса. Но этот универсальный компонент, вместе с тем, представлен в конкретных религиях в своеобразной, идиоэтнической форме.

Проблема «универсальное — идиоэтническое» исследуется в работе главным образом на примере одного из компонентов культуры — языка. Но при этом она рассматривается вовсе не как сугубо лингвистическая проблема, а как культурологическая, поскольку язык рассматривается здесь в качестве примера для реализации в нем универсального и идиоэтнического в культуре вообще. Предполагается, что на его месте может оказаться и любой другой продукт духовной культуры - религия, искусство и т.п. Выявление универсального и идиоэтнического компонентов в языковой картине мире при этом осуществляется в сравнении этой картины мира с научной.

ГЕКА С. Петербург у л а оэ шЗ «куГЛ/

культуре, главным образом как результат разрыва с универсалистскими идеалами Нового времени (модерна), которые приблизительно до середины XX века воплощались в культуре того или иного народа по преимуществу в национальной (идиоэтнической) форме. Глобализация в таком случае выглядит как аннулирование («деконструкция») идеалов эпохи Просвещения и их замена на новые, однако в очищенном от идиоэтнической формы виде, поскольку национальных (государственных) границ она не признает. В этих условиях чрезвычайно актуальным оказывается вопрос о гармоничном соотношении в любой культуре универсального и идиоэтнического компонентов. Глобализация не может отдать последний на откуп первому.

Цель, задачи и методы исследования. Цель исследования - поиск путей к духовному единению людей, принадлежащих к разным народам и культурам, к установлению между ними подлинно человеческого общения на основе универсальных представлений о научной картине мира, как она отражается в идеографических словарях терминологического типа. Указанная цель определила и её основные задачи, состоящие, во-первых, в выявлении путей, по которым шла европейская наука, к универсалистскому взгляду на мир, во-вторых, в историографическом анализе универсального и идиоэтнического в языковой картине мира в сравнении с научной и, в-третьих, в рассмотрении перспективы построения идеографического словаря научного типа. При выполнении этих задач в работе использовались различные методы исследования - синхронический (описательный) и диахронический (исторический), метод историографического моделирования и метод компонентного анализа языковых значений и др., однако основным методом исследования был характерологический. Этот метод предполагает выявление наиболее характерных особенностей того или иного объекта исследования в сравнении с другим. В настоящей работе такие особенности выявлялись у языковой картины мира в сравнении с научной картиной мира вообще и с общенаучной (философской) в частности. В качестве же общеметодологической основы исследования в ней принят эволюционизм.

Материал исследования. В качестве основного материала исследования по моделированию общенаучной картины мира в работе использовались труды Аристотеля, Фомы Аквинского, Роджера Бэкона, Фрэнсиса Бэкона, Жульена де Ламетри, Огюста Конта, НЛ.Грота, В.Вундта, Пьера Тейяра де Шардена, Б.М.Кедрова, А.И.Опарина. В качестве основного материала исследования по моделированию языковой картины мира и её фиксации в идеографических словарях в свою очередь использовались работы В.Гумбольдта, Э.Сепира, Б.Уорфа, Л.Вайсгербера, Л.Витгенштейна, МШлика, Ш.Балли, Р.Халлига, В.Вартбурга, Х.Касареса, М.Молинер, Ф.Дорнзайфа.

В.З.Панфилова, Ю.Н.Караулова и др.). Настало время для нового шага в осмыслении самой сущности этого понятия. Это невозможно сделать, на наш взгляд, в отрыве языковой картины мира от других типов картин мира и в первую очередь - от научного типа. Понятие языковой картины мира должно выйти за пределы философии языка на простор культурологических исследований. Культурологическая перспектива в его исследовании позволяет увидеть языковую картину мира на фоне других на уровне представленности в ней её основных компонентов — универсального и идиоэтнического. Научная новизна настоящей работы состоит в попытке наметить именно такую перспективу на примере изучения языковых картин мира в сравнении с общенаучными.

На защиту выносятся следующие положения диссертации:

1) сквозь призму научных классификаций европейская наука шла по пути поиска универсалистского и эволюционного взгляда на структуру мира;

2) как в научной, так и в языковой картинах мира представлен универсальный компонент, однако в первой он стремится к полному аннулированию своей противоположности - идиоэтнизма, а во второй он в принципе не может существовать без этнической составляющей;

3) неогумбольдтианцы делали упор на идиоэтнической стороне языковой картины мира, оставляя на втором плане её универсальную сторону;

4) в имеющихся идеографических словарях преобладает ориентация на фиксацию в них языковых картин мира, отображающих обыденное сознание его национальных носителей;

5) идиоэтнические черты языковых картин мира не могут восприниматься как непреодолимое препятствие для сближения обыденного сознания (языковых картин мира) с научным (с научными картинами мира);

6) установлению подлинно человеческого общения в межэтнической коммуникации могут способствовать идеографические словари научно-терминологического типа;

7) идеографические словари терминологического типа помогут установить гармонию универсального и идиоэтнического в мировой культуре.

Теоретическая и практическая значимость диссертации. В теоретическом плане результаты данного диссертационного исследования могут служить в качестве одного из путей к общекультурологическому взгляду на соотношение универсального и идиоэтнического - к взгляду, который предполагает, что в любом типе картины мира - религивзном, научном, художественном, нравственном, политическом и языковом — в разных пропорциях и в разном качестве присутствуют два компонента - универсальный и идиоэт-нический. Этот взгляд позволяет, с одной стороны, видеть основу для подлинного сближения людей, принадлежащих к разным этносам и культурам, а с другой стороны, он предполагает бесперспективность глобалистского постмодерна в его стремлении к унификации национальных различий в мировоззрении людей, принадлежащих к разным народам. В практическом плане результаты' исследования могут быть использованы при чтении курсов по теории и истории культуры, по истории науки вообще и истории культуроло-

гии в частности, при написании дипломных и курсовых работ, при составлении учебных пособий и методических рекомендаций по культурологии и т.д.

Апробация работы. С основными положениями диссертации её автор имел возможность ознакомить участников научных конференций, проводимых в Санкт-Петербургском и Иркутском государственных университетах, а также в Иркутском государственном техническом университете и Институте монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения РАН. Результаты исследования отражены в нескольких публикациях автора.

Структура работы. Основная часть работы состоит из трех глав. В первой из них предпринята попытка проследить, как европейская философия шла к универсалистскому взгляду на мир как к объекту научного познания. По мнению автора, это легче всего сделать сквозь призму научных классификаций, которые предлагали те или иные ученые, поскольку наука в целом покрывает собою весь мир и ее представители стремятся быть свободными от каких-либо субъективно-национальных ограничений. На конкретном ис-торико-научном материале здесь показывается ведущая черта научной картины мира - ее тенденция к абсолютной универсальности и, следовательно, к полному освобождению от идиоэтнизма. Во второй главе речь идет о выявлении универсального и идиоэтнического в языковой картине мира в сравнении с научной. Основная задача этой главы состояла в том, чтобы показать, что неогумбольдтианцы, а именно они ввели в науку само понятие языковой картины мира, делали акцент на обособленности языковой картины мира от научной, тем самым оставляя в тени их общую основу - универсальное. В третьей главе, наконец, анализируются имеющие идеографические словари, которые расцениваются автором работы, с одной стороны, как средство вербальной фиксации языковых картин мира, а с другой, как средство терминологического моделирования научной картины мира. В работе подчеркивается огромная роль идеографических словарей научного (терминологического) типа в установлении подлинно человеческого мышления, преодолевающего рамки, препятствующие духовному единению людей, принадлежащих к разным народам и культурам.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Введение. До появления глобалистской идеологии (в лице ее наиболее известных представителей - К.Поппера, Ж.Аттали,И.Валлерстайна, Ф.Фукуямы, З.Бжезинского) и постмодернистской философии, которая сформировалась главным образом во Франции (Ж.-Ф.Лиотар, Ж.Деррида, Ж.Бодрийяр и др.) даже и в голову никому не приходило усомниться в универсальности научного знания. В интерпретации категорий истины, красоты, добра, справедливости и т.п. хотя и допускался момент относительности, проистекающий из их зависимости от их субъективно-национального истолкования в конкретных общественно-исторических условиях, в конечном счёте побеждала уверенность в их универсальности. На ее поиск и направляли свои усилия лучшие научные умы. Они были убеждены, что идеоэтнические коннотации, наслаивающиеся на истинное и ложное, прекрасное и безобразное, доброе и злое и т.п. не могут служить основанием, выражаясь языком

Ж.Деррида, для «деконструкции» их универсальной сущности, для стирания границ между ними или, что еще хуже, для замены положительных идеалов на отрицательные.

Постмодернистский «метод деконструкции» приобрел во второй половине XX века форму разрушения научных (шире - культурных) универсалий, на поиск которых была направлена вся предшествующая наука. В конечном же счете она была направлена на построение универсальной научной картины мира, свободной от каких-либо идеоэтнических ракурсов. Уже античные ученые сознавали необходимость в общей (философской) картине мира, исходя из которой можно продвигаться к её частнонаучной конкретизации.

Западная наука шла по пути все большей и большей дифференциации научных знаний. В результате, как красноречиво писал в своей книге «Интеграция науки» М.Г.Чепиков, приобрела в XX веке «угрожающие формы», поскольку в новых научных отраслях, вырабатываются своя терминология, свои методы и приёмы обработки исследовательского материала, что приводит зачастую к явному непониманию исследователей, работающих в смежных областях науки.

Ответом на подобную ситуацию в науке может служить построение единой научной картины мира, которая не может быть западной или восточной, американской или китайской и т.д., но может быть только универсальной. В качестве же стартовой площадки для такой картины мира может служить общее представление о мире, отправляясь от которого мы может углубляться во все более и более конкретное представление о нем. Речь идёт, таким образом, о движении научного знания от абстрактного к конкретному, от общей (философской, интегрированной) картины мира к частнонаучной (дифференцированной). Вот почему в настоящей работе главное внимание уделено общенаучной (философской) картине мира, тогда как частнонаучные его картины остаются в ней на втором плане.

1-я глава. Поиск универсального в истории науки. Ускользающие универсалии бытия были предметом науки с самого начала её появления. В этом, собственно, и состоит её главная отличительная черта в сравнении с религией, искусством, нравственностью, политикой и языком. В отличие от последних в науке преобладает универсализм. Идиоэтнические проявления универсальных культурных ценностей, очевидно, в максимальной степени представлены в языке и политике, а промежуточное положение между наукой, с одной стороны, и языком и политикой, с другой, занимают религия, искусство и нравственность. При этом существенный прогресс в развитии человечества напрямую связан с его способностью подвести под политику подлинно универсальную основу - научную картину мира. В современной геополитике, в частности, господствует не истина, а национальные интересы стран так называемого «золотого миллиарда», жаждущих превратить другие страны в неоколониальную периферию.

Идеологи однополярного мира понимают под глобализацией распространение на всю Землю своей, западной (и в первую очередь - американской) культуры. Но это означает, что вместе с нею они навязывают незапад-

ному миру и идиоэтнический компонент своей культуры, что неизбежно влечет за собой «деконструкцию» национальных особенностей незападных культур. Между тем возможно и другое - универсалистское - понимание глобализации, исходящее из дальнейшей интеграции человечества, но не на основе подавления одной культурой других культур, а на основе, с одной стороны, научной картины мира, в которой универсальное господствует над идиоэтническим, как в никакой иной картине мира, а с другой сторны, также и на основе тех универсалий, которые присутствуют и в других картинах мира (в том числе и в языке) и которые являются общечеловеческими, Универсальное — вот подлинная основа для единения людей, принадлежащих к разным культурам и разным этносам.

Явное господство универсального над идиоэтническим ставит научную картину мира на особое положение по отношению к другим. В сравнительном анализе всех шести типов картин мира она выступает как точка отсчета для проверки универсального в религиозных, художественных, нравственных, политических и языковых картинах мира. Иначе и не может быть, поскольку без обнаружения универсальной сущности тех или иных категорий, являющихся абстрактными извлечениями из мира объективной действительности, невозможно обнаружить степень присутствия в них субъективно-национальных наслоений. Вот почему прежде, чем решать вопросы, связанные с соотношением универсального и идиоэтнического в культуре вообще и в той или иной ее сфере в частности (например, в языке) необходимо обратиться к истории науки, чтобы увидеть в ней, каким путем она шла к поиску универсального. Этому и посвящена настоящая глава.

Научные классификации, которые имеются в работах Аристотеля, Ибн-Сины, Роджера Бэкона, Френсиса Бэкона, Ж. де Ламетри, Г.Гегеля, О.Конта, В.Лаэра, С.Г.Струмилина, Б.М.Кедрова и др., бесспорно, заслуживают внимания и сами по себе, поскольку они свидетельствуют об историческом упорядочении научных представлений о мире, но для настоящей работы они важны в первую очередь в качестве средства, с помощью которого мы можем обнаружить путь, по которому шла наука в обнаружении, с одной стороны, общенаучных категорий — качества и количества, времени и пространства и т.п., а с другой, - частнонаучных — физических, биологических, психологических и культурологических. По подобным классификациям мы можем проследить, каким образом складывалась научная картина мира.

Научная картина мира - то представление о мире, которое фиксируется в сознании ученых. Это представление может быть общим, абстрагированным от частнонаучных наблюдений (со стороны физиков, биологов и других представителей частных наук) и конкретным. В первом случае мы имеем дело с общенаучной картиной мира, а во втором - с научной картиной мира в целом. Первая входит во вторую как общее в отдельное, как абстрактное в конкретное, как часть в целое. Научная картина мира, таким образом, имеет два уровня - общенаучный и частнонаучный.

Независимо от того, о каком типе научной картины мира идет речь -общенаучном или частнонаучном, подлинные ученые стремятся к универса-

листскому взгляду на мир, т.е. направляют свои усилия на его объективное исследование - в абстракции от их национальных и индивидуально-личностных качеств. Мы можем это увидеть на примере европейской науки, которая начиная с античности и кончая современностью искала пути к такому, универсалистскому, взгляду на мир. Увидеть универсальное в мире для её представителей значило прежде всего быть объективным, что указывает, в частности, на игнорирование ими своей национальной принадлежности. Национальной точке зрения на мир настоящие ученые не придают самодовлеющего значения, имея в виду интернациональную природу научного знания. Их убеждение состоит в том, что научная истина для всех одна. Вот почему они стремятся к извлечению из научных исследований субъективизма, в какой бы форме - субъективно-личностной или субъективно-национальной -он в них ни присутствовал. Этот взгляд был характерен для европейской науки с античных времен. Мы можем это увидеть, в частности, в стремлении её выдающихся представителей к построению общенаучных картин мира сквозь призму научных классификаций.

2-я глава. Универсальное и идиоэтническое в языковых картинах мира. Понятие языковой картины мира обязано своим существованием в науке в первую очередь Вильгельму фон Гумбольдту, жившему на рубеже XVIII-XIX вв., и его последователям в XX в. - неогумбольдтианцам (Э.Сепиру, Б.Уорфу, Л.Вайсгерберу и др.). Это отражает целостное представление о мире, как оно существует в сознании рядовых носителей языка, а стало быть, базируется не на научном познании, а обыденном. Вот почему в языковой картине мира представлены не только универсальные (объективные) знания о мире, но и идиоэтнические. Именно на последние делали упор философы языка, разработавшие понятие языковой картины мира.

Так, Вильгельм фон Гумбольдт (1767-1835) своим понятием внутренней формы языка предвосхитил неогумбольдтианское понятие языковой картины мира. Под внутренней формой языка немецкий учёный имел в виду содержательное своеобразие того или иного языка. Это своеобразие и составляет его идиоэтническую специфику. В.Гумбольдт с помощью этого понятия развенчал универсализм в науке о языке.

Своё яркое воплощение универсализм в языкознании нашел в так называемых философских (или универсальных) грамматиках XVIII века -Э.Кондильяка, Ц.Дюмарсэ, Н.Бозэ, Д.Хэрриса, И.Майнера, И.Аделунга и др. Главной вдохновительницей их авторов была грамматика Пор-Рояля (1660). Универсалисты распространяли категорию формы лишь на звуковую сторону языка, тогда как его содержательную сторону считали универсальной, т.е. одинаковой у всех языков. Универсалистский взгляд на язык стал достоянием обыденного сознания. В соответствии с ним различные языки отличаются друг от друга только звуками. Один и тот же предмет (например, стол), размышляет универсалист, в разных языках обозначается по-разному (table, Tisch, table, mesa и т.д.). Выходит, делает он отсюда вывод, разные языки -это разная одежда для одних и тех же представлений. Они отличаются друг

от друга не по содержанию (как бы по-разному ни звучали слова, обозначающие стол, их значение везде одно и то же), а лишь по звучанию.

Категория формы для универсалиста есть категория исключительно внешняя, применяемая только к звуковой стороне языка. Язык для него лишь механизм для озвучивания одного и того же, универсального для всех людей содержания. Другой важной особенностью универсализма в языкознании является признание односторонней связи между языком и мышлением: универсалист признает лишь влияние мышления на язык, но отрицает обратное влияние. Это и понятно, поскольку для него различия между языками имеют исключительно внешний, случайный, поверхностный характер, а стало быть, они не могут оказывать какое-либо влияние на мышление людей, говорящих на разных языках.

Заслуга В.Гумбольдта заключается в том, что он был первым в науке, кто начал мощную атаку на развенчание предубеждения, о котором идет речь. Язык, по его мнению, бесспорно, «одевает» мысль, но он, вместе с тем, не является лишь пассивным органом, служащим для материализации мысли. В свою очередь он оказывает обратное воздействие на процесс мышления. В нем заложено некое активное, энергетическое начало по отношению к мыслительной деятельности того или иного народа, а следовательно, и по отношению к его видению мира. Язык, локализующийся в сознании того или иного его носителя, в своей смысловой структуре («внутренний форме» - в терминологии В.Гумбольдта) содержит особую точку зрения на мир; используя данный язык, говорящий не может не приобщаться к этой точке зрения - той точке зрения, с которой смотрел на мир создавший этот язык народ.

Все исследователи творческого наследия В.Гумбольдта (В.З.Панфилов, В.А.Звегинцев, Г.В.Рамишивили и др.) сходятся на том, что сущность гум-больдтовской философии языка связана с учением её автора о «внутренней форме языка», представляющей собой прообраз языковой картины мира.

Имея в виду звуковую и смысловую стороны языка, В.Гумбольдт различал два типа «техники языка» - звуковую и интеллектуальную. Под последней ученый имел в виду совокупность «понятий», выражаемых в языке. Гумбольдтовское «понятие» - это синтез мысли и значения. Вот почему процесс выражения мыслей в речевой деятельности он понимал как соединение понятий со звуками. Изучая «фонетическую технику» языка (т.е. систему звуковых средств этого языка), которая использовалась говорящими при создании языковых единиц, мы можем обнаружить «внешнюю форму языка», а изучая его «интеллектуальную технику», мы можем понять его «внутреннюю форму».

Для обнаружения внутренней формы у той или иной единицы определенного языка, необходимо восстановить понятия, которыми пользовались говорящие при создании этой единицы. Так, при создании санскритских слов со значением «слон», указывал В.Гумбольдт, говорящие оперировали то понятиями «дважды» и «пьющий», то понятиями «два» и «зубы». В процессе создания данных слов говорящие объединяли соответственные простые по-

нятия в сложные (дважды пьющий, беззубый). Эти сложные понятия и составляют внутреннюю форму анализируемых слов, обозначающих в санскрите слона.

Во внутренней форме того или иного языка (т.е. в системе внутренних форм его единиц) В.Гумбольдт видел более тонкое проявление национального характера этого языка, чем в его внешней форме, поскольку звуковые различия между языками лежат на поверхности, а «интеллектуальные» могут быть обнаружены с трудом. Это связано с тем, что структурно-семантические различия между языками выявляются с помощью реконструкции той стадии речетворческих актов, когда говорящие имеют дело с понятиями, которые они собираются выразить с помощью определенных языковых средств. Состав таких понятий, с точки зрения В.Гумбольдта, зависит не только от природы обозначения вещей, но и от точки зрения говорящих на эти вещи. В системе таких точек зрения немецкий ученый видел основной источник различий между языками. Исходя из этого, он и считал, что внутренняя форма того или иного языка заключает в себе особое, идиоэтниче-ское, мировоззрение, особое, идиоэтническое, видение мира у того народа, который и создал этот язык. На подчеркивание идиоэтнической стороны языка и была направлена в XX в. деятельность неогумбольдтианцев, среди которых ведущая роль признаётся за Э.Сепиром, Б.Уорфом и Л.Вайсгербером.

Эдвард Сепир (1884-1939) и Бенджамен Ли Уорф (1897-1941) - создатели гипотезы лингвистической относительности. Её сущность состоит в утверждении, что каждый язык направляет познавательную деятельность его носителей по определённому руслу, выйти за пределы котороого не дано ни одному человеку. Тем самым авторы этой гипотезы выдвинули на первый план субъективный («мировоззренческий», национальный, идиоэтнический) фактор в формировании языковой картины мира. Что же касается, объективного (наднационального, универсального) фактора в её создании, то он остался у неогумбольдиацев в тени. Вот почему они стали придавать преувеличенное значение так называемой вербализации (ословливанию) мира, которая осуществляется в разных языках асимметрично (например, французский, немецкий и английский, в отличие от русского, вербализуют руку не целиком, а деля ее на две части: main-bras; Hand-Arm; hand-arm). Между тем, как мы понимаем, французы, немцы и англичане, несмотря на то, что в их языках нет слов, обозначающих руку в целом, в состоянии преодолеть тиранию слов, чтобы иметь представление о верхних конечностях человека в целом. Они преодолевают в подобных случаях руководящую роль языка в познании за счёт объективного фактора в познании.

Логика гипотезы Сепира-Уорфа приводит нас к мысли о том, что люди, говорящие на разных языках, являются носителями «параллельных» мировоззрений. Более того, они живут в разных мирах. Они не способны преодолеть тиранию своих языков над их представлениями о мире. Эта логика не может быть принята безоговорочно даже и в отношении к обыденной карти-

не мира, отображаемой в структуре того или иного языка. Тем более она должна быть отвергнута в отношении к научной картине мира.

Еще в большей мере, чем обыденная, научная картина мира должна строится на объективной основе, т.е. в абстракции от языка. Формы ее выражения в языке ищутся лишь после того, как научная картина мира уже смоделирована в сознании ученого в ее мыслительной форме. Отсюда не следует, что «тирания языка» над человеком - чистая выдумка. Картины мира, заключенные в разных языках, на самом деле не могут быть одинаковыми, как не может быть одинаковой культурная история их носителей. Более того, представители науки не могут не находиться под влиянием той картины мира, которая заключена в их языке, поскольку они являются носителями не только научного, но и обыденного сознания, где и локализуется языковая картина мира. Задача ученого, моделирующего научную картину мира, вместе с тем, состоит в преодолении на него влияния языковой картины мира, даже если она, как считал Э.Сепир, находится в подсознании.

Между тем авторы гипотезы лингвистической относительности были убеждены в том, что власть языковой картины мира над научной является непреодолимой. Вот почему в своих исследованиях они сосредоточивали внимание на расхождениях, имеющихся в языковых картинах мира. Б.Уорф, в частности, приводил примеры таких расхождений главным образом из области философской и натуралистической лексики (сам Б.Уорф был химиком по базовому образованию). Так, отправляясь от категорий времени, пространства, количества и т.п. он делал тонкий анализ, связанный с семантическими расхождениями в средствах их выражения в английском языке и языке хопи. С другой стороны, в языках индейцев часто отсутствуют лексические обозначения, связанные с понятиями холода, льда, снега и т.п. Например, у ацтеков, как и эскимосов, есть слова, обозначающие падающий снег, снег на земле, снег, плотно слежавшийся, как лед, талый снег, снег, несомый ветром и т.д., но нет слова для снега вообще. Европейские и индейские, как и все остальные, языки по-разному членят с помощью слов (т.е. вербализуют или ос-ловливают) окружающий мир. Так, в хопи имеются слова, с помощью которых все летающие предметы делятся на два класса: птицы - не птицы (т.е. насекомые, самолеты и т.п.). Такая лексическая классификация в европейских языках отсутствует. Она отсутствует также и в науке.

В процессе анализа подобных примеров, Б.Уорф пришел к весьма важным выводам, связанным с разграничением языковой и научной картин мира. Та и другая представляют собою «систему анализа окружающего мира». Но в языковой картине мира эта система в течение многих тысячелетий создается рядовыми носителями языка, а в научной картине мира она представляет собою результат усилий ученых-энциклопедистов. Первая локализуется в языке, другая - в науке. Тем не менее в том и другом случаях мы имеет дело с «делением окружающего мира на элементы».

Заслуга Б.Уорфа заключается в том, что понятия языковой и научной картин мира он вывел с достаточной отчетливостью. Но какие выводы он сделал из сравнения этих картин между собою? Вот они:

1) языковые картины мира намного старше и богаче содержанием научных;

2) языковые картины мира - главный источник научной картины мира;

3) наука стремится к построению единой картины мира, а в языках заключено множество картин мира (иначе говоря, язык плюралистичен, а наука монистична).

В языковых картинах мира Б.Уорф видел кладезь высшей премудрости. «Подлинная наука», с его точки зрения, должна опираться на языковой опыт, заключенный во всех языках, а не только индоевропейских. Иными словами, Б.Уорф призывал к научному монизму через языковой плюрализм. Только тогда возможно построение единой научной картины мира, по его логике, когда ученые будут исходить из всего многообразия языковых картин мира.

Б.Уорф, бесспорно, внес большой вклад в изучение проблем, связанных с отношением научной картины мира к языковой. Он много сделал для выявления конкретного своеобразия языковых картин мира. Но мы не можем согласиться с его интерпретацией роли языка для научного познания. Он явно преувеличивал эту роль, по существу игнорируя объективный фактор познания.

Нельзя изучать объективный мир лишь по его отражению в тех или иных языках. Неужели для того, чтобы познать предмет, необходимо исследовать значение слова, с помощью которого он обозначается в том или ином языке? Точно так же, как объективный мир первичен по отношению к языковой картине мира, объективный фактор познания не может не быть первичным по отношению к субъективному при моделировании научной картины мира. Языковые картины мира при этом могут играть лишь вспомогательную роль, но они не могут заменить собою подлинный предмет науки - мир как таковой. Именно он объединяет языковые и научные картины мира. Именно он лежит в основе как тех, так и других. Разница между ними состоит в том, что творцом первых является тот или иной народ в целом, а творцом других - ученые. Первые отражают обыденное сознание, другие - научное. Свой путь в исследовании проблем, связанных с языковыми картинами мира, прошел выдающийся немецкий философ языка Йоханн Лео Вайсгербер (18991985).

Языковая картина мира, по Л.Вайсгерберу, вытесняет собою мыслительную (концептуальную) или, по крайней мере, выступает как преграда, «промежуточный мир» между человеком и окружающим миром. Тем самым язык приобретает власть над человеком, над его познавательным кругозором и мировоззрением, над его практической деятельностью. Речь здесь идёт не о языке вообще, а о родном языке конкретного человека, принадлежащего к конкретному сообществу. Для подтверждения своей излюбленной идеи о «власти языка в жизни народа» Л.Вайсгербер чаще всего прибегал к лексическим группировкам («полям»), связанным в языке с обозначением цветового спектра или круга родственников. Разные языки могут по-разному членить указанные области объективной действительности, что связано с тем, что их

создатели могли иметь на них особые точки зрения. Так, в одном языке может быть десять названий цветов, а в другом - двадцать. Совокупность такого расхождений, имеющихся между разными языками, выступали для Л.Вайсгербера в качестве материала для конструирования картин мира, заключённых в них.

Л.Вайсгербер обращал внимание на пять существенных признаков языковой картины мира - её многоуровневость, системность, своеобразие («характер», как сказал бы В.Гумбольдт), изменчивость и действенность.

Понятие языковой картины мира не является единым даже в отношении к одному и тому же языку определенного периода его исторического развития. Это связано не только с изменением языка, но и с тем, что он состоит из нескольких уровней, каждый из который заключает в себе особую картину мира. Л.Вайсгербер выделял четыре уровня языка - лексический, словообразовательный, морфологический и синтаксический.

Так, в области словообразования он моделировал поле орнативности (снабженности). Он отмечал, что категория орнативности в немецком языке выражается как приставками (vergolden «позолотить»), так и суффиксами (uniformieren «обмундировать»),

В области морфологии ученый обращал внимание на своеобразие падежных полей в разных языках. Этим объясняется тот факт, что сфера применения падежных форм, имеющихся в индоевропейских языках в целом, соотносится только с четырьмя падежами в немецком и греческом языках и с пятью падежами в латыни. Распределение некоторых падежных функций в этих языках при этом оказалось не совсем одинаковым. Так, немецкий датив передает отношения, которые в других языках обозначаются формами не только дательного, но также творительного и предложного падежей.

Своеобразие синтаксических полей, имеющихся в том или ином языке, Л.Вайсгербер видел в том, что для выражения однотипного содержания говорящие могут использовать синтаксические конструкции, специфические для данного языка. Он обращал внимание на особые схемы предложений, употребляющихся в немецкой языке для выражения волеизлияний и желаний.

В центре внимания Л.Вайсгербера находились примеры, связанные с лексическими (словесными, вербальными) картинами мира. Так, при сравнении французского языка с немецким, в частности, обнаруживалось, что во французском - в отличие от немецкого - нет отдельных слов для обозначения братьев и сестер (Geschwister) и родителей родителей (Großeltern). С другой стороны, в немецком языке - в отличие от сербохорватского - нет специальных слов для обозначения тестя и свекра. В литовском языке, указывал ученый, в сфере нашего grau "серый" мы обнаруживаем пять конкретных слов: особое слово для серого цвета лошади, другое - для крупного рогатого скота, третье — для шерсти и гусей, четвертое - для серого цвета волос и пр.

Теоретически Л.Вайсгербер осознавал обязательность второго признака языковой картины мира — ее системности. Однако на практике он даже не

делал попыток представить языковую картину немецкого языка в системе. Это не случайно: в основе такой системы лежит структура объективного мира, но Л.Вайсгербер видел свою задачу вовсе не в том, чтобы исходить из этой структуры. Напротив, он видел её лишь в том, чтобы показать, что в языке отражаются не объективные реалии, а только точки зрения на них. •

Игнорирование объективного критерия познания было характерно для всех неогумбольдтианцев. Все они выдвигали на первый план точку зрения на предмет, оставляя в тени, а то и полностью игнорируя, сам предмет. А между тем никак нельзя восстановить картину мира того или иного языка, не обращаясь к структуре объективного мира, которая в ней - хотя и с особой точки зрения - не может не отражаться.

Третий признак языковой картины мира - её историческая изменчивость. ЛВайсгербер приводил в связи с ним следующий пример: верхненемецкий язык - в отличие от современного немецкого - членил мир животного царства с помощью специальных наименований на пять областей: домашние животные, бегающие дикие, летающие, плавающие, ползающие. Таким образом, картина животного мира в верхненемецком языке должна была пройти через долгие столетия ее переработки в языковом сознании немецкого народа, чтобы превратиться в современную. Мы вправе в связи с этим поставить такой вопрос: нельзя ли философии языка и, в особенности, идеографии способствовать историческому движению картины мира от обыденной к научной? Мы даём положительный ответ на этот вопрос.

Четвертый признак языковой картины мира - её идиоэтническое своеобразие. Иначе говоря, в любом языке заключено особое, национальное ми-ровидение. Этому признаку, как и последнему, Л.Вайсгеребер придавал решающее значение. Именно на расхождениях между языками (в первую очередь - в области лексики) он строил свой главный вывод - о том, что любой язык передает своим носителям определенный способ мировидения.

Пятый признак языковой картины мира - её действенность (сила, энергия) — вытекает у Л.Вайсгербера из предшествующего: из своеобразия языковой картины мира вытекают особые образы мышления и поведения у её носителей.

Л.Вайсгербер оспаривал общепринятое положение о том, что все люди мыслят одинаково, используя одну и ту же логику, одни и те же ее законы — общие для всех людей. С его точки зрения, родной язык задаёт свою логику, свой образ мышления его носителям. Подобные суждения вызвали бурю критики со стороны его коллег. С этой критикой нельзя не согласиться: национальные (идиоэтнические) особенности языкового мышления у людей, использующих разные языки, очевидно, не могут перечеркнуть общечеловеческие, универсальные законы логики, которые не зависят от этих особенностей.

3-я глава. Фиксация универсального и идиоэтнического в идеографических словарях. Большинство терминологических словарей в настоящее время являются алфавитными. Термины в них располагаются по случайному при-

знаку - совпадению и алфавитной близости их начальных букв. Идеографические (или идеологические) словари призваны классифицировать слова в соответствии с той или иной картиной мира. В современной идеографии различают две тенденции - научную и ненаучную (обыденную). Представители первой из них настаивают на том, что идеографические словари должны отображать научную картину мира, а представители другой - на том, что дело , идеографии - классифицировать лексику в соответствии с языковой картиной мира. В первом случае мы имеем дело с идеографической картиной мира научного типа. Именно этот тип идеографической картины мира, с нашей точки зрения, и должен лежать в основе терминологических идеографиче- I ских словарей. Создание такого рода словарей - дело будущего, поскольку в настоящее время мы располагаем лишь идеографическими словарями, отражающими не научные, а обыденно-языковые картины мира. В настоящей главе проанализированы словари этого типа, созданные П.Роже, Ш.Балли, , Ф.Дорнзайфом, Х.Касаресом, Р.Халлигом и В.Вартбургом.

Более близким к научному оказался среди них словарь Франца Дорн-зайфа. В его основе лежит следующая идеографическая схема:

1. Неорганический мир. Вещества

2. Растительный мир. Животный мир. Человек как физическая сущность. |

3. Пространство. Положение в пространстве. Форма.

4. Величина. Масса. Число. Степень.

5. Существование. Отношение. Причинность.

6. Время.'

7. Свет. Цвет. Звук. Температура. Вес. Состояние. Обоняние.

8. Движение.

9. Желания и поступки.

10. Ощущения.

11. Чувства. Аффекты. Черты характера. I

12. Мышление. |

13. Знаки. Сообщение. Язык. |

14. Письменность. Знание (наука). '

15. Искусство.

16. Общество и общественные отношения.

17. Инструменты. Техника.

18. Хозяйство.

19. Право. Этика.

20. Религия. Сверхъестественное.

Идеографическая терминосистема, на наш взгляд, должна опираться на , системно-эволюционную точку зрения на мир. Ее основные компоненты могут быть представлены следующим образом:

Всеобщее:

1. Бытие-небытие

2. Предмет (сущее) - свойство

3. Часть-целое

4. Общее - индивидуальное

5. Сущность -явление

6. Внутреннее -внешнее

7. Качество -количество

8. Причина -следствие

9. Необходимость - случайность

10. Возможность - действительность

11. Противоречие — развитие

12. Единство -многообразие

13. Элемент -множество

14. Время - пространство

15. Структура -система

Мертвая природа:

1. Физический микромир:

а) химические элементы;

б) химические соединения.

2. Физический макромир:

а) небесные тела;

б) атмосфера;

в) погода и климат;

г) литосфера, ее недра;

д)гидросфера

Живая природа:

1. Растительный мир

2. Животный мир

3. Человек как продукт живой природы

Психика-

1. Психика животных

2. Психика человека

Культура:

1. Материальная:

а) техника;

б) питание;

в) одежда;

г) жилшце

2. Духовная:

а) язык и другие системы знаков;

б) религия,

в) искусство;

г) наука;

д) нравственность;

е) политика

В основе данной идеографической схемы лежит структура научной картины мира, которая включает в себя, с одной стороны, общенаучные категории (бытие - небытие, предмет - свойство и т.д.), а с другой стороны, част-нонаучные категории, связанные с четырьмя частями мира (мёртвой природой, живой природой, психикой и культурой). Как общенаучные, так и част-нонаучные категории имеют универсальную (общечеловеческую) природу. Вот почему наука в целом стремится освободиться от национальных, идио-этнических напластований, примешивающихся к ним в силу тех или иных обстоятельств. Преодолению этих обстоятельств, на наш взгляд, может способствовать формирование единого мировоззрения, в качестве которого, с нашей точки зрения, может выступать лишь «универсальный эволюционизм» (термин Н.Н.Моисеева).

Системно-эволюционная точка зрения на мир предполагает, что мир, как он существует сейчас, представляет собою более или менее устойчивую систему четырех видов объектов - физических, биологических, психологических и культурологических. Но эта система — результат долгой эволюции нашего мира, которая осуществлялась в направлении от неорганической ма-

терии к живой природе, от органической материи к психике и от нее к культуре. Перечисленные глобальные компоненты мира - органическая материя, живая природа, психика и культура - в историческом плане составляют его эволюционные звенья.

Эволюционная точка зрения на мир, взятый на этапе его физического развития, предполагает бытие только этого, мертвого, мира и небытие будущих «миров» - органического, психического и культурного. Следовательно, на первое место в системе философских категорий могут быть поставлены категории бытия и небытия. Следующее место в этой системе могут занять категории предмета (сущего) и признака (свойства), поскольку они представляют бытие в его более конкретном виде: говорить о бытии значит говорить о бытии какого-либо предмета и его признаках.

На третьем месте в системе, о которой идет речь, могли бы оказаться категории части и целого. Без этих категорий невозможно объяснить эволюционное движение глобальных компонентов мира. В самом деле, жизнь зародилась в недрах неорганического мира как часть в целом, подобно тому, как психика обязана своим зарождением живой материи, а культура появилась благодаря достаточно высокому уровню психического развития наших животных предков. Во всех этих случаях мы наблюдаем отношения части и целого, если иметь в виду момент зарождения одного эволюционного звена в недрах другого.

Появление нового звена (например, жизни) в эволюционном развитии мира свидетельствует о переходе части в целое. Но новое целое сохраняет нечто общее са старым целым (неорганической материей): живое существо сохраняет в себе физическую материю, хотя оно и представляет собою уже новую, органическую, форму ее существования, т.е. обладает индивидуальностью. После категорий «часть-целое», таким образом, мы могли бы поставить категории общего и индивидуального. Далее могли бы следовать категории сущности и явления, поскольку эволюционная теория не может объяснить природу того или иного явления без определения его сущности (например, сущности жизни в ее конкретных проявлениях).

Переход одного эволюционного звена в другое нельзя объяснить без категорий внутреннего и внешнего, качества и количества, поскольку этот переход предполагает накопление в предшествующем эволюционном звене значительного количества новых качеств, благодаря которому новое эволюционное звено выходит из внутреннего состояния во внешнее. В таком случае категории внутреннего и внешнего, качества и количества близки к категориям причины и следствия: накопление значительного количества новых качеств внутри предшествующего эволюционного звена может расцениваться как причина появления последующего эволюционного звена. Подобным образом мы можем систематизировать и другие общенаучные категории -необходимость и случайность, возможность и действительность и т.д.

Системно-эволюционистское представление о мире, с нашей точки зрения, дает возможность связать философские категории в подлинную систему, которая - при предварительном текстуальном комментарии - может

войти в идеографическую картину мира. В подобном комментарии нуждается и терминологическое моделирование других рубрик лингвистической картины мира - «Мертвая природа», «Живая природа» и т.д.

Идеографические словари научно-идеографического типа могли бы сыграть значительно большую роль в организации подлинно человеческого общения, предполагающее взаимопонимание, чем они её играют сейчас. Но это станет возможным, когда сами эти словари будут опираться на достаточно ясную научную картину мира. Как бы ни была трудна великая цель, связанная с этим, никакой постмодерн не может заставить людей отказаться от приближения к ней. Проблема идеографического словаря научного типа, таким образом, связана с научным упорядочиванием наших представлений о мире. Универсальное может войти в эти словари в системном виде лишь то-I гда, когда научная картина мира сумеет приобрести подлинно системный

вид. Отсюда вытекает основополагающая роль эволюционной картины мира для словарей идеографического типа. Построенные на эволюционной основе, они могут способствовать распространению эволюционного мировоззрения, а оно - лучшее средство для установления между людьми взаимного понимания в общении. Общение, приводящее к взаимопониманию, и есть подлинно человеческое общение.

В заключении диссертации делаются следующие выводы: 1. История науки шла по пути поиска универсального. С универсалистских позиций к классификации наук подходили Аристотель, Роджер Бэкон, Фрэнсис Бэкон, Георг Гегель, Опост Конт, НЛ.Грот, Б.М.Кедров и мн. др. Обобщая их опыт, классификация базовых наук, с нашей точки зрения, может быть представлена в пятичленном виде: философия, физика, биология, психология, культурология. Первая из них в конечном счете создает общенаучную картину мира, вторая изображает физиосферу, третья - биосферу, третья - психику и четвертая - культуру. В своей совокупности эти пять наук создают научную картину мира, г 2. Особое положение научной картины мира среди других (религиозной, ху-

дожественной, нравственной, политической и языковой) объясняется ее универсальностью. Ее авторы стремятся к полному абстрагированию от •» своих личностных и национальных особенностей, представляя в ней мир

как таковой. Другие картины мира также содержат универсальное, однако в них в достаточно высокой степени представлено и идиоэтническое. Универсальное в них реализуется в субъективно-национальной форме. Особенно яркой эта форма является в языке. Но отсюда не следует, что универсальное представлено в содержательной стороне языка в меньшей мере, чем идиоэтническое. 3. В истории лингвистики, с нашей точки зрения, может быть выделено два направления - универсалистское, идущее от грамматики Пор-Рояля, и идиоэтническое, идущее от В.Гумбольдта. Представители первого сводили различия между языками лишь к их звуковым формам, тогда представители другого усматривали их также и в содержательной структуре языка. Благодаря учению В.Гумбольдта о внутренней форме языка в XX в.

возникло неогумбольдтианство (Э.Сепир, Б.Уорф, Л.Вайсгербер и др.). Они выработали понятие языковой картины мира, имея под ним в виду, что в каждом языке заключено особое мировидение. Однако в их интерпретации языковая картина мира выглядит чрезмерно идиоэтнично. Универсальное у ней находится в тени идиоэтнического. Вот почему они делали выводы о неспособности людей, говорящих на разных языках, понимать друг друга. Универсальное в языковой картине мира, с нашей же точки зрения, господствует над идиоэтническим.

4. Сравнение языковой картины мира с научной указывает, по крайней мере, на две отличительные черты этих картин мира: первая из них в большей мере, чем вторая, идиоэтнична и плюралистична, во второй же - господствует универсализм и монизм. Сравнение же универсального с идиоэтническим внутри одной языковой картины мира, с другой стороны, показывает преобладание в ней первого над вторым. Универсального в языковых картинах мира, несмотря на все их идиоэтническое многообразие, все равно значительно больше, чем идиоэтнического. Вот почему люди, говорящие на разных языках, имеют вполне весомые основания для взаимопонимания. Их объединяет то общее, что имеется во всех языковых картинах мира.

5. Подлинная интеграция человечества может осуществиться только на основе универсального в мировой культуре. Отсюда не следует, что национальные формы его выражения у разных народов должны подвергаться «деконструкции». Задача состоит в том, чтобы в этих формах обнаруживать универсальное, общечеловеческое, что позволит людям, принадлежащим к разным культурам и этносам находить общий язык.

6. Духовному единению людей могут способствовать идеографические словари научно-терминологического типа. Имеющиеся в настоящее время идеографические словари сориентированы главным образом на вербальное моделирование в них языковых картин мира. Не отвергая ценность словарей этого типа для специалистов-языковедов, мы исходим из той точки зрения, что большей «массовой» ценностью обладают идеографические словари, призванные своими средствами фиксировать научную картину мира, т.е. словари терминологического типа.

7. Универсальное и идиоэтническое имеется не только в языковой, но и художественной, нравственной и политической картинах мира. Всё дело состоит в том, чтобы и здесь за оболочкой идеоэтнического суметь распознать универсальные сущности общечеловеческих ценностей - красоты, добра, справедливости и т.д. Только так мы можем противопоставить постмодернизму и глобализму вечные идеалы человечества.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях автора:

1. Место культуры в структурной картине мира и её строение // теория культуры, история культуры и проблемы гуманитарного образования.-Пермь, 1994. -С.32-37.

2. К проблеме определения традиции и новаторства в русской литературе XX века // Материалы научно-практической конференции. - Иркутск, 1994.-С.21-22.

3. Когда люди приходят к правде? // Лингвистика. Литературоведение. Журналистика. - Иркутск, 1994. - С.61-63.

4. Когнитивные аспекты языковой картины мира в сравнении с научной // Когнитивные аспекты значения / Под ред. А.В.Кравченко. - Иркутск, 1997. — С.28-39.

5. Положение культурологии в системно-эволюционном познании мира // Повышение познавательной деятельности обучающихся. Материалы второй международной конференции. - Иркутск, 1999. - С. 43-47.

6. Основы духовной культуры в картинах мира (в соавторстве). - Иркутск, 1999.-540 с.

7. Роль идеографической картины мира в организации подлинно человеческого общения // Материалы региональной конференции «Социогенез северной Азии: прошлое, настоящее, будущее». - Иркутск: ИрГТУ, 2003. -С. 43-48.

Формат 60x84 1/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 4£ Уч.-издл. </0 Тираж -Í00 экз. Зак.

ИД №06506 от 26.12.2001 Иркутский государственный технический университет 664074, Иркутск, ул. Лермонтова, 83

• 184 6 4

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Даниленко, Лариса Владимировна

0. Введение

1. ПОИСК УНИВЕРСАЛЬНОГО В ИСТОРИИ НАУКИ

2. УНИВЕРСАЛЬНОЕ И ИДИОТНИЧЕСКОЕ

В ЯЗЫКОВЫХ КАРТИНАХ МИРА

2.1. Языковая картина мира (В.Гумбольдт)

2.2. Зарождение понятия языковой картины мира

2.3. Неогумбольдтианство (Э.Сепир, Б.Уорф, Л.Вайсгербер)

2.4. Представленность проблемы языковой картины мира в лингвистической философии (М.Шлик, Л.Витгенштейн)

3. ФИКСАЦИЯ УНИВЕРСАЛЬНОГО И ИДИОЭТНИЧЕСКОГО

В ИДЕОГРАФИЧЕСКИХ СЛОВАРЯХ

3.1 Место языковой и лингвистической картин мира среди других картин мира $

3.2. Первые идеографические словари

3.3. Идеографические словари с точки зрения представленности в них эволюционной картины мира (П.Роже, Ш.Балли, Ф.Дорнзайф, Х.Касарес, Р.Халлиг, В.Вартбург)

3.4. Роль идеографических словарей терминологического типа в организации подлинно человеческого общения и проблема упорядочивания наших знаний о мире

Введение диссертации2003 год, автореферат по культурологии, Даниленко, Лариса Владимировна

Термин «универсальный» (или «всеобщий») с давних пор употребляется в философии в одном ряду с терминами «особый» и/или "индивидуальный". Но в наше время приобрела популярность и другая категориальная дихотомия: универсальное - идиоэтническое. Она используется не столько в философии, сколько в науках культурологического цикла. Особенно широкое распространение эта дихотомия получила в языкознании (в работах Б.А.Серебренникова, И.П.Сусова, О.А.Радченко и мн. др.). Обычно ее употребляют по отношению к языковой картине мира, имея в виду, что в языке отражаются, с одной стороны, всеобщие (универсальные) свойства объективного мира, которые не зависят от точки зрения на них со стороны носителей данного языка, а с другой стороны, в языковой картине мира представлен субъективно-национальный (или идиоэт-нический) компонент, который, напротив, указывает на национальное своеобразие мировоззрения, заложенного в том или ином языке, проистекающее из ментальных и культурных особенностей народа (этноса), создавшего данный язык.

Объект и предмет исследования. В качестве объекта исследования в предлагаемой работе выступают научная и языковая картины мира. Предмет работы - дихотомия «универсальное - идиоэтническое» в языковой картине мира в сравнении с научной. Она рассматривается как категориальная диада, вытекающая из природы любой области духовной культуры: в религии, науке, искусстве, нравственности, политике или языке имеются, с одной стороны, черты, которые являются универсальными для любого народа, а с другой, идиоэт-нические. Любая религия, например, будь то христианство, буддизм или ислам, содержит универсальный компонент, связанный с особенностями религиозного мировоззрения вообще. Это мировоззрение всегда предполагает господство над миром высших, сверхъестественых, божественных сил, способных творить чудеса. Но этот универсальный компонент, вместе с тем, представлен в конкретных религиях в своеобразной, идиоэтнической форме.

Проблема «универсальное - идиоэтническое» исследуется в работе главным образом на примере одного из компонентов культуры - языка. Но при этом она рассматривается вовсе не как сугубо лингвистическая проблема, а как культурологическая, поскольку язык рассматривается здесь в качестве примера для реализации в нем универсального и идиоэтнического в культуре вообще. Предполагается, что на его месте может оказаться и любой другой продукт духовной культуры - религия, искусство и т.п. Выявление универсального и идиоэтнического компонентов в языковой картине мире при этом осуществляется в сравнении этой картины мира в сравнении с научной.

Актуальность проблемы. Нашу эпоху часто называют либо эпохой глобализации, либо, вслед за Ж.-Ф.Лиотаром, эпохой постмодерна. Философия постмодерна стала в значительной мере философским обоснованием глобализации. Если под современной глобализацией обычно понимают активное распространение культурного влияния на весь мир (всю планету), исходящего со стороны Западных стран во главе с США, то философы-постмодернисты (Ж.-Ф.Лиотар, Ж.Деррида, Ж.Бодрийяр, Ж.Делез и др.) стали объяснять глобализа-ционные процессы, происходящие в современной культуре, главным образом как результат разрыва с универсалистскими идеалами Нового времени (модерна), которые приблизительно до середины XX века воплощались в культуре того или иного народа по преимуществу в национальной (идиоэтнической) форме. Глобализация в таком случае выглядит как аннулирование («деконструкция») идеалов эпохи Просвещения и их заменой на новые, однако в очищенном от идиоэтнической формы виде, поскольку национальных (государственных) границ она не признает. В этих условиях чрезвычайно актуальным оказывается вопрос о гармоничном соотношении в любой культуре универсального и идиоэтнического компонентов. Глобализация не может отдать последний на откуп первому.

Материал исследования. В качестве основного материала исследования по моделированию общенаучной картины мира в работе использовались труды Аристотеля, Фомы Аквинского, Роджера Бэкона, Фрэнсиса Бэкона, Жульена де Ламетри, Огюста Конта, Н.Я.Грота, В.Вундта, Пьера Тейяра де Шардена, Б.М.Кедрова, А.И.Опарина. В качестве основного материала исследования по моделированию языковой картины мира и ее фиксации в идеографических словарях в свою очередь использовались работы В.Гумбольдта,Э.Сепира, Б.Уорфа, Л.Вайсгербера, Л.Витгенштейна, М.Шлика, Ш.Балли, Р.Халлига, В.Вартбурга, Х.Касареса, М.Молинер, Ф.Дорнзайфа.

Научная новизна диссертации. В многочисленных публикациях, посвященных понятию языковой картины мира, как оно представлено в работах В.Гумбольдта, Э.Сепира, Б.Уорфа, Л.Вайсгербера и других неогумбольдтианцев, главное внимание уделялось методологическим огрехам неогумбольдтиан-ства (см. работы О.С.Ахмановой, В.А.Звегинцева, П.В.Чеснокова, В.З.Панфилова, Ю.Н.Караулова и др.). Настало время для нового шага в осмыслении самой сущности этого понятия. Это невозможно сделать, на наш взгляд, в отрыве языковой картины мира от других типов картин мира и в первую очередь - от картин научного типа. Понятие языковой картины мира должно выйти за пределы философии языка на простор культурологических исследований. Культурологическая перспектива в его исследовании позволяет увидеть языковую картину мира на фоне других на уровне представленности в ней ее основных компонентов - универсального и идиоэтнического. Научная новизна настоящей работы состоит в попытке наметить именно такую перспективу на примере изучения языковых картин мира в сравнении с научными. Кроме того, в работе предложена авторская модель общенаучной картины мира, исходя из которой, с одной стороны, в ней переосмысливается история научных классификаций, а с другой, предлагается пятичленная идеографическая схема, которая может служить основанием для новых словарей научно-идеографического типа.

На защиту выносятся следующие положения диссертации:

1) сквозь призму научных классификаций европейская наука шла по пути поиска универсалистского взгляда на структуру мира;

Теоретическая и практическая значимость диссертации. В теоретическом плане результаты данного диссертационного исследования могут служить в качестве одного из путей к общекультурологическому взгляду на соотношение универсального и идиоэтнического - к взгляду, который предполагает, что в любом типе картины мира - религиозном, научном, художественном, нравственном, политическом и языковом - в разных пропорциях и в разном качестве присутствуют два компонента - универсальный и идиоэтнический. Этот взгляд позволяет, с одной стороны, видеть основу для подлинного сближения людей, принадлежащих к разным этносам и культурам, а с другой стороны, он предполагает бесперспективность глобалистского постмодерна в его стремлении к унификации национальных различий в мировоззрении людей, принадлежащих к разным народам. В практическом плане результаты исследования могут быть использованы при чтении курсов по теории и истории культуры, по истории науки вообще и истории культурологии в частности, при написании дипломных и курсовых работ, при составлении учебных пособий и методических рекомендаций по культурологии и т.д.

Апробация работы. С основными положениями диссертации ее автор имел возможность ознакомить участников научных конференций, проводимых в Санкт-Петербургском и Иркутском государственных университетах, а также в Иркутском государственном техническом университете. Результаты исследования отражены в нескольких публикациях автора.

Структура работы. Основная часть работы состоит из трех глав. В первой из них предпринята попытка проследить, как европейская философия шла к универсалистскому взгляду на мир как к объекту научного познания. По мнению автора, это легче всего сделать сквозь призму научных классификаций, которые предлагали те или иные ученые, поскольку наука в целом покрывает собою весь мир и ее представители стремятся быть свободными от каких-либо субъективно-национальных ограничений. На конкретном историко-научном материале здесь показывается ведущая черта научной картины мира - ее тенденция к абсолютной универсальности и, следовательно, к полному освобождению от идиоэтнизма. Во второй главе речь идет о выявлении универсального и идиоэтнического в языковой картине мира в сравнении с научной. Основная задача этой главы состояла в том, чтобы показать, что неогумбольдтианцы, а именно они ввели в науку само понятие языковой картины мира, делали акцент на обособленности языковой картины мира от научной, тем самым оставляя в тени их общую основу - универсальное. В третьей главе, наконец, анализируются имеющие идеографические словари, которые расцениваются автором работы, с одной стороны, как средство вербальной фиксации языковых картин мира, а с другой, как средство терминологического моделирования научной картины мира. В работе подчеркивается огромная роль идеографических словарей научного (терминологического) типа в установлении подлинно человеческого мышления, преодолевающего рамки, препятствующие духовному единению людей, принадлежащих к разным народам и культурам.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Универсальное и идиоэтническое в культуре"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проделанное исследование позволяет сделать следующие выводы:

1. История науки шла по пути поиска универсального. С универсалис тских позиций к классификации наук подходили Аристотель, Роджер Бэкон, Фрэнсис Бэкон, Георг Гегель, Б.М.Кедров и мн. др. Обобщая их опыт, классификация базовых наук, с нашей точки зрения, может быть представлена в пятичленном виде: философия, физика, биология, психология, культурология. Первая из них в конечном счете создает общенаучную картину мира, вторая изображает физиосферу, вторая - биосферу, третья - психику и четвертая - культуру. В своей совокупности эти пять наук создают научную картину мира.

2. Особое положение научной картины мира среди других (религиозной, художественной, нравственной, политической и языковой) объясняется ее универсальностью. Ее авторы стремятся к полному абстрагированию от своих личностных и национальных особенностей, представляя в ней мир как таковой. Другие картины мира также содержат универсальное, однако в них в достаточно высокой степени представлено и идиоэтническое. Универсальное в них реализуется в субъективно-национальной форме. Особенно яркой эта форма является в языке. Но отсюда не следует, что универсальное представлено в содержательной стороне языка в меньшей мере, чем идиоэтническое.

3. В истории лингвистики, с нашей точки зрения, может быть выделено два направления - универсалистское, идущее от грамматики Пор-Рояля, и идиоэтническое, идущее от В.Гумбольдта. Представители первого сводили различия между языками лишь к их звуковым формам, тогда представители другого усматривали их также и в содержательной структуре языка. Благодаря учению В.Гумбольдта о внутренней форме языка в XX века возникло неогумбольдтианство (Э.Сепир, Б.Уорф, Л.Вайсгербер и др.). Они выработали понятие языковой картины мира, имея под ним в виду, что в каждом языке заключено особое мировидение. Однако в их интерпретации языковая картина мира выглядит чрезмерно идиоэтнично. Универсальное у ней находится в тени идиоэтнического. Вот почему они делали выводы о неспособности людей, говорящих на разных языках, понимать друг друга. Универсальное в языковой картине мира, с нашей же точки зрения, господствует над идиоэт-ническим.

4. Сравнение языковой картины мира с научной указывает, по крайней мере, на две отличительные черты этих картин мира: первая из них в большей мере, чем вторая, идиоэтнична и плюралистична, во второй же — господствует универсализм и монизм. Сравнение же универсального с идио-этническим внутри одной языковой картины мира, с другой стороны, показывает преобладание в ней первого над вторым. Универсального в языковых картинах мира, несмотря на все их идиоэтническое многообразие, все равно значительно больше, чем идиоэтнического. Вот почему люди, говорящие на разных языках, имеют вполне весомые основания для взаимопонимания. Их объединяет то общее, что имеется во всех языковых картинах мира.

7. Универсальное и идиоэтническое имеется не только в языковой, но и художественной, нравственной и политической картинах мира. Все дело состоит в том, чтобы и здесь за оболочкой идеоэнического суметь распознать универсальные сущности общечеловеческих ценностей - красоты, добра, справедливости и т.д. Только так мы можем противопоставить постмодернизму и глобализму вечные идеалы человечества.

Список научной литературыДаниленко, Лариса Владимировна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Алексеев П.В., Панин A.B. Философия.- М.: ТЕИС, 1996.- 504 с.

2. Амирова Т.А., Ольховиков Б.А., Рождественский Ю.В. Очерки по истории лингвистики. М.: Наука, 1975. - 560 с.

3. Аналитическая философия / Сост. А.Ф.Грязнов. — М.: МГУ, 1993. 183 с.

4. Антология мировой философии в 4-х томах. М.: Мысль, 1969-1972.

5. Аристотель. Сочинения в 4-х томах. М.: Мысль, 1976-1981.

6. Аристотель и античная литература / Под ред. М.Л.Гаспарова. М. :Наука,1978.-232 с.

7. Арно А., Лансло К. Всеобщая рациональная грамматика. Л.: ЛГУ, 1991. - 128 с.

8. Асмус В.Ф. Античная философия. М.: Высшая школа, 1976. - 543 с.

9. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии. М.: Уч.-пед. Изд-во, 1957.-296 с.

10. Ю.Ахундов М.Д. Концепции пространства и времени: истоки, эволюция, перспективы. М.: Наука, 1982. - 223 с.

11. Балли Ш. Французская стилистика. М.: Иностранная литература, 1961. — 394 с.

12. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Советская Россия,1979.-320 с.

13. Бахтин М.М. Вопросы литератуты и эстетики. — М.: Художественная литература, 1975. 504 с.

14. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. -424 с.

15. Бахтинология / Под ред. К.Г.Исупова. С.-П.: Алетейя, 1995. - 370с.

16. Безлепкин Н.И. Философия языка в России С.-П.: Алетейя, 2001.-340 с.

17. Беркли Д. Сочинения. М.: Мысль, 1976. - 556 с.

18. Богомолов A.C. Диалектический логос. Становление античной диалектики. -М.: Мысль, 1982.-263 с.

19. Бодрийяр Ж. В тени молчаливого болыиинства.Екатеринбург: Изд-во УГУ, 2000.-313 с.

20. Бодрийяр Ж. Прозрачность зла. М.: Добросвет, 2000.- 354 с.

21. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет, 2000. - 387 с.

22. Борисковский П.И. Древнейшее прошлое человечества. Л.: Наука, 1979. -240 с.

23. Брутян Г.А. Гипотеза Сепира-Уорфа. Ереван: Наука, 1968. - 176 с.

24. Будагов P.A. Человек и его язык. М.: МГУ, 1979. - 263 с.

25. Будагов P.A. Язык реальность - язык. - М.: Наука, 1983. - 263 с.

26. Будагов P.A. Что такое развитие и совершенствование языка? М.: Наука, 1977.-264 с.

27. Буржуазная философия кануна и начала империализма / Под ред.

28. A.С.Богомолова. М.: Высшая школа, 1975. - 424 с.

29. Бэкон Ф. Сочинения в 2-х томах. Мысль, 1971.

30. Вайсгербер Л. Родной язык и формирование духа. М.: МГУ, 1993. - 224 с.

31. Василенко И.А. Политическая глобалистика. М.: Логос, 2000. - 360 с.

32. Васильев С.А. Философский анализ гипотезы лингвистической относительности. -Киев: Наука, 1974. 221 с.

33. Введение в культурологию. Уч. пос. в 3-х частях / Под ред.

34. B.А.Сапрыкина. М.: МГИЭН, 1995.

35. Вернадский В.И. Философские мысли натуралиста М.: Наука, 1988.- 520 с.

36. Вернадский В.И. Труды по всеобщей истории науки. М.: Наука, 1988. -336 с.

37. Вернадский В.И. Живое вещество и биосфера. М.: Наука, 1994.

38. Витгенштейн Л. Философские работы. Ч. 1. М.: Гнозис, 1994. - 520 с.

39. Волошинов В. Философия и социология гуманитарных наук. С.-П.: Аста-пресс, 1995.-388 с.

40. В поисках теории развития науки / Под ред. С.Р.Микулинского, В.С.Черняка. М.: Наука, 1982. - 296 с.

41. Гайденко П. П, Эволюция понятия науки (XVII--XVIII вв.): Формирование научных программ нового времени. М.: Наука, 1987. 447 с.

42. Гуревич А. Я, Категория средневековой культуры.- М.: Искусство, 1972. -318 с.

43. Гегель Г. Сочинения. М.: Мысль, 1959.

44. Гегель Г. Энциклопедия философских наук. В 3-х томах. М.: Мысль, 1977.

45. Григорьян Философская антропология. М.: Мысль, 1982. - 188 с.

46. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию-М.: Прогресс, 1984.-398 с.

47. Гумбольдт В. Язык и философия культуры. М.: Прогресс, 1985.- 452 с.

48. Гусев С.С., Тульчинский Г.Л. Проблема понимания в философии. М.: Политиздат, 1985. - 192 с.

49. Гусейнов A.A., Иррлиц Г. Краткая история этики М.: Мысль, 1987. - 592 с.

50. Дарвин Ч. Происхождение видов путем естественного отбора. С.-П.: Наука, 1991.-539 с.

51. Да скроется тьма! Французские материалисты XVIII века об атеизме, религии, церкви / Сост. В.Н.Кузнецов. М.: Политиздат, 1976. - 303 с.

52. Денисов П.Н. Лексика русского языка и принципы ее описания. М.: Русский язык, 1980. - 254 с.

53. Делез Ж. Логика смысла. М.: Раритет, 1998. - 480 с.

54. Делез Ж., Гваттари Ф. Что такое философия ? М.: Алетейя, 1998. - 148 с.

55. Деррида Ж. О грамматологии. М.: Открытое общество, 2000. - 508 с.

56. Деррида Ж. Эссе об имени. С.-П.: Алетейя, 1998. - 156 с.

57. Дубинин Н.П. Что такое человек? М.: Изд-во пол. Лит., 1989. - 448 с.

58. Ефимов Г.М. Возникновение нового М.: Мысль, 1983.-188 с.

59. Еремеева И.И. Астрономическая картина мира и ее творцы. М.: Наука, 1984.-224 с.

60. Ильин И.А. Собрание сочинений в 10 томах. М.: Русская книга, 1993.

61. Исследование речевого мышления в психолингвистике / Под ред. Е.Ф.Тарасова. М.: Наука, 1985. - 239 с.

62. История диалектики ХУ1-ХУШ веков / Под ред. Т.И.Ойзермана. М.: Мысль, 1974.-359 с.

63. История диалектики. Немецкая классическая философия / Под ред. А.С.Богомолова. М.: Мысль, 1978. - 363 с.

64. История политических и правовых учений / Под ред. Н.С.Нерсесянца. М.: Юридическая литература, 1983. - 720 с.

65. История философии в кратком изложении / Пер. с чешского И.И.Богута. -М.: Мысль, 1991.-590 с.

66. Каган М.С. Мир общения. М.: Изд-во полит, лит., 1988. - 318 с.

67. Камшилов М.М. Эволюция биосферы-М.: Наука, 1979.-256 с.

68. Кант И. Сочинения. М.: Наука, 1976.

69. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М.: Наука, 1976. - 356 с.

70. Касарес X. Введение в современную лексикографию. М.: Иностранная литература, 1958. - 273 с.

71. Качановский В.В. История культуры Западной Европы. Минск: Экопер-спектива, 1998. - 190 с.

72. Кедров Б.М. Классификация наук. В 3-х томах. М.: Мысль, 1961.

73. Кедров Б.М. Мировая наука и Менделеев. М.: Наука, 1983. - 254 с.

74. Князева E.H., Курдюмов С.П. Антропный принцип в синергетике// Вопросы философии, 1997, N3, с.62-79.

75. Князева E.H., Курдюмов С.П. Законы эволюции и самоорганизации сложных систем. М.: Наука, 1994. 342 с.

76. Козлова М.С. Философия и язык. М.: Мысль, 1972. - 255 с.

77. Колшанский Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке. М.: Наука, 1975. - 232 с.

78. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. — М.: Наука, 1990.- 108 с.

79. Косовский Б.И. Общее языкознание-Минск: Высейшая школа, 1974.-271 с.

80. Краткая философская энциклопедия / Сост. Е.Ф.Губский. М.: Прогресс, 1994.-576 с.

81. Кудрявцев П.С. Курс истории физики. М.: Просвещение, 1982. - 448 с.

82. Кузнецов Б.Г. Эволюция картины мира. М.: АН СССР, 1961. - 252 с.

83. Кузнецов В.Н. Французский материализм XVIII века. М.: Мысль, 1981. -303 с.

84. Кузнецова Н.И. Наука в ее истории. М.: Наука, 1982. - 128 с.

85. Кун Т. Структура научных революций. М.: Прогресс, 1975. - 288 с.

86. Культурология. XX век. Антология М.: Юрист, 1993. - 703 с.

87. Культурология / Под ред. Г.В.Драча.-Ростов-на-Дону: Феникс, 1995- 576 с.

88. Ламетри Ж. Сочинения. М.: Наука, 1983. - 509 с.

89. Леонтьев А.Н. Проблемы развития псизики. М.: МГУ, 1981. - 584 с.

90. Лешкевич Т.Г. Философия науки: традиции и новации. М.: ПРИОР, 2001. - 428 с.

91. Лиотар Ф.-Ж. Состояние постмодерна. С.-П.: Алетейя, 1998. - 160 с.

92. Локк Д. Избранные философские произведения в 2-х томах. М.: Мысль, 1960.

93. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Аристотель и поздняя классика. -М.: Искусство, 1975. 776 с.

94. Лосский Н.С. История русской философии. М.: Высшая школа, 1991. — 559 с.

95. Лукьянов И.Ф. Сущность категории «свойство». М.: Мысль, 1982. - 143 с.

96. Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии. М.: Мысль, 1979.-431 с.

97. Макаров М.Г. Категория «цель» в марксистской философии. Л.: наука, 1977.- 188 с.

98. Михайлов В.А. Смысл и значение в системе речемыслительной деятельности. С.-П.: СпбУ. 1992.- 198 с.

99. Моисеев H.H. Расставание с простотой. М.: Аграф, 1998. - 480 с.

100. Моисеев H.H. Судьба цивилизации. Путь Разума. М.: Изд-во МНЭПУ,1998.-228 с.

101. Морковкин В.В. Идеографические словари. М.: Наука, 1970. - 230 с.

102. Мотрошилова Н.В. Путь Гегеля к «Науке логики». М.: Наука, 1984. -352 с.

103. Найдыш В.М. Концепции современного естествознания. М.: Гардарики,1999.-476 с.

104. Нарский И.С. Западноевропейская философия XVII века. М.: Высшая школа, 1974.-379 с.

105. Нартов H.A. Геополитика. М.: ЮНИТИ, 2000. - 359 с.

106. Научная картина мира / Под ред. О.А.Сафьянова. Свердловск: Уральский рабочий, 1985. - 142 с.

107. Новое в лингвистике. Вып. 1. М.: Иностранная литература, 1960. - 464 с.

108. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII М.: Прогресс, 1986 - 424 с.

109. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVIII.-M.: Прогресс, 1986.-392 с.

110. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXXIII. М.: Прогресс, 1988. -320 с.

111. Новое в синергетике. Загадки мира неравновесных структур. М.: Наука, 1996.-420 с.

112. Общая психология / Под ред. А.В.Пиотровского. М.: Просвещение, 1976.-480 с.

113. Опарин А.И. Жизнь, ее природа, происхождение и развитие. М.: Наука, 1968.- 172 с.

114. Опарин А.И. Материя жизнь - интеллект. - М.: Наука, 1977. — 205 с.

115. Панарин A.C. Искушение глобализмом.-М.: ЭКСМО-Пресс, 2002 — 416 с.

116. Панфилов В.З. Язык, мышление, культура // Вопросы языкознания, 1975, № 1.

117. Панфилов В.З. Гносеологические аспекты философских проблем языкознания. М.: Наука, 1982. - 358 с.

118. Планк М. Единство физической картины мира. М.: Иностранная литература, 1966. - 243 с.

119. Попов П.С., Стяжкин Н.И. Развитие логических идей от античности до эпохи Возрождения. М.: МГУ, 1974. - 222 с.

120. Постовалова В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира / Под ред Б.А.Серебренникова. М.: Наука, 1988. - С.8-69.

121. Радченко O.A. Язык как созидание. Лингвофилософская концепция не-огумбольдтианства. В 2-х томах М.: Метатекст, 1997.

122. Рассел Б. История западной философии. В 2-х томах. Новосибирск: НГУ, 1994.

123. Розин В.М. Культурология. М.: ФОРУМ-ИНФРА-М, 1998. - 344 с.

124. Роль человеческого фактора в языке Под ред. Б.А.Серебренникова. М.: Наука, 1988-216 с.

125. Сагатовский В.Н. Основы систематизации всеобщих категоий. — Томск: ТГУ, 1973.-234 с.

126. Сартр Ж.-П. Проблемы метода. М.: Прогресс, 1994.- 240 с.

127. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, 1993.- 656 с.

128. Сергеев Б.Ф. Ступени эволюции интеллекта. Д.: Наука, 1986. - 192 с.

129. Серебренников Б.А. О материалистическом подходе к явлениям языка. -М.: Наука, 1983.-320 с.

130. Силичев Д.А. Культурология. М.: ПРИОР, 1998. - 352 с.

131. Ситковский Е.П. Принципы научной систематизации категорий диалектического материализма. М.: Наука, 1964. - 145 с.V

132. Слобин Д., Грин Д. Психолингвистика. М.: Прогресс, 1976. - 351 с.

133. Смирнов И.Н. Эволюция живой природы как диалектический процесс. -М.: Мысль, 1975.- 165 с.

134. Современная буржуазная философия / Под ред. А.С.Богомолова. М.: Высшая школа, 1978. - 582 с.

135. Современная философия / Под ред. В.П.Кохановского. Ростов-на-Дону: Феникс, 1995.-511 с.

136. Современная философия науки / Сост. А.А.Печенкин. М.: Логос, 1996. -400 с.

137. Соколов В.В. Средневековая философия. М.: Высшая школа, 1979. -448 с.

138. Соколов В.В. Европейская философия XV-XVII веков. М.: Высшая школа, 1984. - 448 с.

139. Спенсер Г. Опыты научные, политические и философские. Минск: Современный литератор, 1998. - 1408 с.

140. Степин B.C., Кузнецова Л.Ф. Научная картина мира в культуре техногенной цивилизации. М.: Мысль, 1994. - 274 с.

141. Сусов И.П. История языкознания. Тверь: ТГУ, 1999. - 258 с.

142. Тейяр де Шарден П. Феномен человека. М.: Наука, 1987. - 240 с.

143. Токарев С.А. Религия в истории народов мира. М.: Изд-во полит, лит., * 1964.-560 с.

144. Токарев С.А. История зарубежной этнографии. М.: высшая школа, 1978. -311с.

145. Толстой JI.H. Собрание сочинений. Т.20. М.: Художественная литература, 1965.-671 с.

146. Толстой Л.Н. Путь жизни. М.: Республика, 1993. - 426 с.

147. Тугаринов В.П. Соотношение категорий диалектического материализма. -Л.: Наука, 1966.-235 с.

148. Умное слово / Сост. А.И.Соболев.-М.: Московский рабочий, 1966 400 с.

149. Уорф Б.Л. Отношение норм поведения и мышления к языку. Наука и языкознание. Лингвистика и логика // Новое в лингвистике. Вып. 1. — М.: Иностранная литература, 1960. -С.135-198.

150. Утопический социализм. Хрестоматия / Под ред. А.И.Володина. М.: Изд-во полит, лит., 1982. - 512 с.

151. Философия / Под ред В.П.Кохановского. Ростов-на -Дону: Феникс, 1995.-576 с.

152. Философия в «Энциклопедии» Дидро и Даламбера / Под ред. Т.И.Ойзермана. М.: Наука, 1994. - 720 с.

153. Философия культуры / Под ред. М.С.Кагана. С.-П.: СПбУ, 1995. - 310 с.

154. Философские основы зарубежных направлений в языкознании / Под ред. В.З.Панфилова. М.: Наука, 1977. - 295 с.

155. Хайдеггер М. Время и бытие. М.: Республика, 1993. - 447 с.

156. Хюбшер А. Мыслители нашего времени. М.: ЦТР МГП ВОС, 1994. -312 с.

157. Шпенглер О. Закат Европы. М.: Мысль, 1993. - 663 с.

158. Чанышев А.Н. Курс лекций по древней философии. М.: Высшая школа, 1981.-374 с.

159. Чепиков М.Г. Интеграция науки. М.: Мысль, 1981. - 276 с.

160. Чесноков П.В. Неогумбольдтианство // Философские основы зарубежных направлений в языкознании / Под ред. В.З.Панфилова. М.: Наука, 1977. -С.7-63.

161. Эйнштейн А. Собрание научных рудов. М.: Наука, 1967.

162. Энгельс Ф. Диалектика природы. М.: Изд-во полит, лит., 1964.

163. Энгельс Ф. Анти-Дюринг. М.: Изд-во полит, лит., 1973. - 483 с.

164. Ярошевский М.Г. История психологии. М.: Мысль, 1976.- 463 с.

165. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Республика, 1994. - 527 с.

166. Dornseiff F. Der deutsche Wortschats nach Sachgruppen. Berlin, 1933.

167. Casares J. Diccionario ideologoco de la lengua espanola.- Barselona, 1959.

168. Hallig R., Wartburg W. Begriffssystem als Grundlage für Lexigraphie. Berlin, 1963.

169. Roget P.M. Thesaurus of English Words and Phrases. New York: Signet, 1978.-572 p.

170. Weisgerber L. Grundzüge einer inhaltbezogenen Grammatik. Düsseldorf: Swann, 1962.-322 S.

171. Wilkins J. An Assay towards a Real Character and Philosophical Language. -London: J.Martin, 1668. 454 p.