автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Уровни и способы языкового представления эмотивных смыслов и лингвокультурная специфика эмотивного поля

Полный текст автореферата диссертации по теме "Уровни и способы языкового представления эмотивных смыслов и лингвокультурная специфика эмотивного поля"

МЕДОЯН Сусанна Багратовна

УРОВНИ И СПОСОБЫ ЯЗЫКОВОГО ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ЭМОТИВНЫХ СМЫСЛОВ И ЛИНГВОКУЛЬТУРНАЯ СПЕЦИФИКА ЭМОТИВНОГО ПОЛЯ (на материале французского языка)

Специальность 10.02.19 —теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

9 СЕН 2015

005562080

Майкоп -2015 г.

005562080

МЕДОЯН Сусанна Багратовна

УРОВНИ И СПОСОБЫ ЯЗЫКОВОГО ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ЭМОТИВНЫХ СМЫСЛОВ И ЛИНГВОКУЛЬТУРНАЯ СПЕЦИФИКА

ЭМОТИВНОГО ПОЛЯ (на материале французского языка)

Специальность 10.02.19 — теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Майкоп-2015 г.

Работа выполнена на кафедре ФГБОУ ВПО «Сочинский государственный университет»

Научный руководитель: Борботько Владимир Григорьевич,

доктор филологических наук, профессор

Официальные оппопенты: Скоробогатова Таисия Ивановна,

доктор филологических наук, доцент, ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет» / кафедра романской филологии Института филологии, журналистики и межкультурной коммуникации, доцент.

Воркачев Сергей Григорьевич,

доктор филологических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Кубанский государственный технологический университет» / кафедра научно-технического перевода, профессор кафедры.

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Волгоградский государственный

социально-педагогический университет».

Защита состоится «_» октября 2015 года в 10.00 часов на заседании

диссертационного совета Д 212.001.09 по филологическим наукам при ФГБО ВПО «Адыгейский государственный университет» по адресу: 385000, Республика Адыгея, г. Майкоп, ул. Первомайская, 208, конференц-зал.

С текстом диссертации можно ознакомиться в научной библиотеке им. Д.А. Ашхамафа ФГБОУ ВПО «Адыгейский государственный университет» по адресу: 385000, Республика Адыгея, г. Майкоп, ул. Пионерская, 260 и на сайте университета: http://www.adygnet.ru.

Автореферат разослан «_» августа 2015 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук,

Доцент А. Ю. Баранова

ВВЕДЕНИЕ

Реферируемая диссертация посвящена рассмотрению уровней и способов представления эмотивных смыслов в эмотивном поле французского языка, обладающем лингвокультурной спецификой.

Проблематикой представления эмоций и эмоционально-экспрессивных смыслов в языке занимались в последние годы многие лингвисты и психолингвисты: В.Ю.Апресян «Опыт кластерного анализа: русские и английские эмоциональные концепты» (2011), В.И.Шаховский «Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка» (2009), Н.А.Красавский «Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах». (2001), В.Г.Гак «Беседы о французском слове: Из сравнительной лексикологии французского и русского языков» (2012), С.М.Кравцов «Картина мира в русской и французской фразеологии» (на примере концепта «поведение человека») (2008), И.А.Волостных «Эмоциональные концепты «страх» и «печаль» в русской и французской языковых картинах мира» (лингвокультурный аспект) (2007), Е.В.Димитрова «Трансляция эмотивных смыслов русского концепта «тоска» во французскую лингвокультуру» (2001), Т.А.Новицкая «Фразеологические средства вербализации эмоционального концепта 'СТРАХ' во французском языке» (2008), И. Е. Городецкая «Фразеологизмы-соматизмы в русском и французском языках» (2007) и др.

Однако в лингвистике до настоящего времени нет единой концепции эмотивности в языке, не существует и самого термина «эмотивное поле». Недостаточно изучена роль эмотивного компонента в определении специфики языковой картины мира. Актуальность данного исследования обусловлена тем, что на материале французского языка исследовались главным образом способы представления отдельных эмотивных концептов, относящихся только к базовым эмоциям: страх, печаль, радость, гнев. То же характерно и для работ на материале других языков. Практически выпадают из поля зрения исследователей междометия как выразители эмоций, а также способы дискурсивного представления эмоциональных состояний.

Гипотеза: В языке эмоции образуют эмотивное поле с несколькими уровнями представления: выражение эмотивных смыслов посредством междометий, их обозначение посредством лексики и фразеологических единиц, их косвенное представление через описание в высказываниях дискурса, в которых эмоции, как правило, не называются, но описываются эмоциональные состояния субъекта. Предполагается, что на всех этих уровнях представление эмоций обладает своей лингвокультурной спецификой, причем в разных языках одни и те же эмотивные смыслы могут быть представлены не только разными единицами одного уровня, но и единицами различных уровней.

Объект проводимого исследования: уровни эмотивного поля французского языка.

Предметом исследования являются эмотивные компоненты французского языка, представляющие эмотивные смыслы на различных уровнях языковой системы.

Цель исследования: выявить уровни и способы представления эмотивных смыслов во французском языке и их лингвокультурную специфику.

Исследовательские задачи данной работы включают:

1) анализ трактовок эмоций и их языкового представления, реализованный в научной литературе по лингвистике, психолингвистике, лингвокультурологии;

2) исследование представления эмоций посредством междометий французского языка;

3) систематизация способов представления эмоций во французском языке на лексическом уровне: путем обозначения (лексической номинации) и фразеологической концептуализации;

4) исследование описательных способов представления эмоциональных состояний на уровне дискурса — посредством дискурсивных дескрипций;

5) выявление лингвокультурной специфики представления эмотивных смыслов во французском языке единицами различных уровней языковой системы.

Методы исследования: При выявлении и обобщении средств представления эмоций используются: дескриптивный метод и метод кластерного анализа, лексикографический метод, дающий уточненное толкование слов, этимологичекий анализ, концептуальный анализ, компонентный анализ, метод системных оппозиций, контекстный анализ, учитывающий семантическую модификацию слов в контексте; при выявлении лингвокультурной специфики привлекаются методы сопоставительного анализа.

Материалами исследования послужили лексикографические источники, главным образом данные французских толковых словарей «Robert» и «Larousse», словари французских идиом и компаративных фразеологизмов, художественные произведения французских авторов (Ги де Мопассан, Роже Мартен дю Гар, Бернар Клавель, Франсуа Мориак) в оригинале и в переводе.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Аффективная сфера человека включает его мотивационные состояния, чувства и эмоции. Эмоции составляют лишь часть аффективной сферы, представляя собой выход мотивационной энергии через голосовые реакции, физиологическую симптоматику и поведение, включающее телесные движения (кинесику). В отличие от чувства, эмоция - это кратковременное аффективное состояние, которое разрушительно действует на деятельность человека, в том числе и на речевую деятельность, что достаточно определенно показал Шарль Балли, стержневой оппозицией в стилистике которого была оппозиция между логическим и аффективным (а не логическим и эмоциональным, как это принято считать).

2. Эмотивное поле языка включает представление эмоций на разных уровнях языковой системы - от междометий, знаменательных слов и фразеологизмов до дискурсивных дескрипций эмоциональных состояний человека. При этом междометия непосредственно выражают эмотивные

смыслы, лексика и фразеология их концептуализирует, а в дискурсе эмотивные смыслы могут быть представлены косвенно, дескриптивно.

3. На уровне лексики выделяются два рода сущностей: имена концептов и номинации ассоциированных с ними состояний, представленные глаголами, прилагательными, наречиями и названиями тех действий, которые субъект склонен совершать, или воздействий, которым он может подвергаться в данном состоянии, например: страх — бояться — пугать, что дает ситуативные синонимы базового концепта: боязнь, испуг. На фразеологическом уровне следует говорить не о фразеологической дескрипции эмоциональных состояний, а об их фразеологической концептуализации, которая реализуется наиболее отчетливо в трех типах фразеологизмов: номинативный тип, состоящий из прямой, необразной номинации (побледнеть от гнева), компаративный тип (чувствовать себя как рыба в воде), фигуративный тип (метать громы и молнии).

4. В дискурсивных дескрипциях наблюдается два основных типа представления эмоциональных состояний: а) через внешний вид и поведение самого субъекта эмоции; это — симптоматическая и кинетическая дескрипции; б) через описание окружения субъекта, которое гармонически соответствует его внутреннему состоянию (настроению), резонирует с ним, будучи его проекций; это — резонансная дескрипция, клишированным примером которой может служить французский фразеологизм voir la vie en rose - видеть жизнь в розовом свете.

5. Сопоставительный анализ эмотивных компонентов совместно с их семантическим анализом обнаруживает этнокультурную идиоспецифику французских эмотивов по сравнению с их русскими аналогами и на уровне лексики и фразеологии, где наблюдаются межкультурные лакуны, и на уровне дискурса, где симптоматические и кинематические характеристики эмоционального состояния не имеют тождественного языкового отображения, что обусловлено различием в системных свойствах французской и русской лексики, и это становится особенно очевидным на примерах дискурсивных дескрипций, где многие французские компоненты представлены в параллельном русском тексте посредством перифраз.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые введено понятие эмотивного поля языка и кластерный анализ впервые применен в исследовании эмотивной составляющей языка по отношению к разным уровням языковой системы (междометия, лексика, фразеология, дискурс). В противоположность традиционным подходам, где все эмоции делились на положительные и отрицательные, так как главной их характеристикой считалась оценка, в нашем подходе выделяется не две, а три категории эмоциональных состояний, соответствующие разбиению явлений мира на приемлемые, неприемлемые и дубитативные (вызывающие сомнение), которым присвоены имена эвпатии, дисфории и апории. В работе подверглись подробному рассмотрению невербальные проявления эмоциональных состояний субъекта: симптоматика и кинесика эмоций на уровне дискурсивных

дескрипций, а также впервые проанализированы дискурсивные фрагменты, содержащие резонансные дескрипции аффективных состояний человека.

Методологической основой исследования стали базовые положения представителей зарубежной лингвистики (Ш.Балли, С.О.Карцевский, Э.Сепир, Ж.Вандриес, Л.Теньер, А.Вежбицкая, Ж.Клайбер), отечественной лингвистики (В.Г.Гак, Ю.Д.Апресян, В.Ю.Апресян, А.Г.Назарян, В.И.Шаховский, Н.А.Красавский и др.), психолингвистики (Л.С.Выготский, В.В.Красных, В.И.Шаховский, В.Г.Борботько) и лингвокультурологии (Ю.С.Степанов, В.И.Карасик, С.Г.Воркачев, С.Г.Тер-Минасова).

Теоретическая значимость работы состоит в том, что в данной работе выделено понятие «эмотивное поле языка» как самостоятельная метаязыковая категория и реализован комплексный подход к анализу языковых фактов, предполагающий обязательное рассмотрение любого отдельного явления в тесной взаимосвязи с другими элементами. Используемый в работе кластерный анализ позволяет провести единообразное описание эмотивных смыслов на разных уровнях системы. Важным результатом работы явилась классификация эмотивных концептов, которая не является заданной окончательно, а представляет собой основу для дальнейшей разработки и детализации. Предложенная в работе методика анализа эмотивного поля может быть применена не только к фактам французского, но и любого другого языка. Выявленное в работе единство в многообразии представления эмотивных смыслов имеет важное значение для теории языка и лингвокультурологии.

Практическая значимость исследования заключается в возможности использования полученных данных при подготовке лекционных курсов и практических занятий по теории языка, французскому языку, лексикологии и стилистике французского языка, по языкознанию, и лингвокультурологии. Результаты работы могут быть также использованы в лексикографической работе, в частности, при составлении словаря эмотивных концептов французского языка, а также при создании двуязычных словарей с контрастивным описанием синонимических рядов для эмотивных концептов.

Апробация результатов исследования. Результаты исследования обсуждались на заседаниях и научных семинарах кафедры социально-гуманитарных и философских дисциплин ФГБОУ ВПО «СГУ», были представлены в докладах на всероссийских научно-практических конференциях по проблемам филологии и методики преподавания иностранных языков «Лингвофевраль-2011» (Сочи, 2011), «Лингвофевраль-2014» (Сочи, 2014), «Лингвофевраль-2015» (Сочи, 2015), на международной заочной научно-практической конференции «Актуальные проблемы искусствоведения филологии и культурологии» (Новосибирск, 2012). Основные положения диссертации нашли свое отражение в 11 печатных работах, в том числе 3 публикациях в изданиях из списка, рекомендованного ВАК.

Структура работы: диссертация включает введение, три главы, заключение, список использованной литературы, насчитывающий 175

источников, и приложения, содержащие схему кластерного анализа эмотивного поля и примеры систематизации эмотивных единиц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Глава 1 — «Эмотивпое поле в языке и аффективные явления в речевой деятельности» — посвящена аналитическому обзору работ, трактующих понятия, связанные с эмоциональностью и эффективностью как психологическими характеристиками речевой деятельности, а также обоснованию методологии исследования.

Согласно традиционной лингвистической науке главным предметом исследований является логико-когнитивный аспект языка, подразумевающий описание структуры и семантики языковых единиц, служащих для упорядочения воспринимаемого мира. Имеющиеся в языке элементы с эмоциональным содержанием долгое время не подвергались специальным рассмотрениям, считаясь атрибутами не языка, а речи. Фердинанд де Соссюр, разграничивший язык как систему знаков и речь как ее реализацию в общении, не проявлял интереса к формам выражения эмотивных смыслов. Он считал, что для изучения речи нужна специальная дисциплина — лингвистика речи. Эта мысль Соссюра была реализована его учеником Шарлем Балли в его знаменитом трактате по французской стилистике, вышедшем в 1909 г.

III. Бал ли, опираясь на материал различных стилей французского языка, пришел к выводу, что они неравнозначны в плане выражения логического содержания, которое доминирует главным образом в книжной, письменной речи. Что касается разговорного языка, то в нем оказываются господствующими не интеллектуальные, а аффективные смыслы, включающие в себя и эмотивные компоненты. Стилистика изучает "les faits d'expression du langage organise au point de vue de leur contenu affectif', т. е. она изучает экспрессивные факты речевой деятельности, организованной в соответствии с их аффективным содержанием. Однако в переводе на русский язык, изданном в 1961 г., понятие эффективности было замещено понятием эмоциональности, которое и стало доминирующим в переводной версии «Стилистики» Ш.Балли. В итоге la valeur affective единиц экспрессивных стилей, выдвинутая автором в противовес la valeur logique (intellectuelle), принадлежащей нейтральному стилю, превратилась в "эмоциональную экспрессию". Далее термин "эмоциональная экспрессивность" закрепился в отечественном языкознании и продолжает употребляться до сих пор, хотя и вносит некоторое искажение в суть экспрессивности языковых единиц, которая не во всех случаях является именно эмоциональной.

Видный теоретик «лингвистики эмоций» В.И.Шаховской совершенно справедливо противопоставил эмоциональности как манере общения категорию языковой эмотивности, подчеркивая ее функционально-семантический статус. Им были установлены два типа эмотивных слов: «аффективы», к которым он относит междометия, лексику обзывания и ласкания, сленг, вульгаризмы и т. д., и «коннотативы» — слова с логико-

предметным значением, в семантике которых имеется эмотивная сема (эмосема); таковы дериваты с суффиксами эмоциональной оценки, зоолексика и мифолексика со сдвигом значений, архаизмы, поэтизмы и т.д. Однако аффективными являются не только «аффективы» В.И.Шаховского, но и так называемые «коннотативы». В определенных контекстах нейтральные слова могут «коннотировать», приобретать аффективную окраску. Термин «коннотация» закрепился в языкознании благодаря психолингвистическим исследованиям как раз аффективной стороны слов, их ассоциативно-образного содержания (В.Н.Телия).

Изучение эмотивного компонента языка требует комплексного подхода, учитывающего данные психологии. Реализует этот подход психолингвистика, нацеленная на исследования отражения психической жизни человека в речевой деятельности. В психологии эмоции изучаются в связи с такими понятиями, как мотивация, установка, переживание, чувства, аффекты. В противоположность эмоциям, которые ситуативны и преходящи, чувства отличаются независимостью по отношению к складывающимся ситуациям и состояний организма. Они имеют стабильную мотивационную значимость для личности и связаны с определенным важным для человека объектом. Одно и то же чувство может сопровождаться различными эмоциями в зависимости от той ситуации, в какой оказывается субъект.

Из всего разнообразия эмоциональных проявлений психологи выделяют несколько пар эмоций, которые квалифицируются как базовые. Так, у автора информационной теории эмоций П.В.Симонова четыре пары базовых эмоций: удовольствие - отвращение, радость - горе, уверенность - страх, торжество - ярость. В образовании эмоций участвуют два фактора: потребность и вероятность их удовлетворения, которая оценивается мозгом. Собственно эмоция возникает после того, как мозгом уже произведена оценка ситуации, например, на основании сравнения ситуации и желаемого результата действия. Непосредственная причина эмоции, как это уточняет Ю.Д.Апресян, - это обычно интеллектуальная оценка положения вещей как вероятного или неожиданного, желательного или нежелательного для субъекта.

Для нас особенно важным является соотношение понятий эмоции и аффекта. В традициях западной психологии «аффект» - это общее понятие, которое включает все мотивационные состояния и процессы, в том числе и эмоции, и их комплексы (К.Изард). Эмоция входит в аффективную сферу психики как один из ее компонентов. Кроме эмоций в эту сферу входят чувства, страсти и другие переживания, не являющиеся эмоциями.

Использование понятия «аффект» в науке имеет достаточно давнюю традицию. Рассуждения об аффектах (pathos) как о разных видах удовольствия и страдания души есть у Платона, Аристотеля, а позднее в трудах Б.Спинозы, который различал несколько десятков аффектов и высказал идею о том, что у аффекта столько же видов, сколько причиняющих объектов.

Взаимосвязь когнитивных и аффективных процессов была констатирована Л.С.Выготским в работе «Мышление и речь»: «во всякой идее содержится в переработанном виде аффективное отношение человека к

действительности, представленной в этой идее». Л.С.Выготский говорит об аффективной заряженности предметов воспринимаемой ситуации, следуя рассуждениям психолога Курта Левина: от каждого предмета исходит как бы аффект, притягательный или отталкивающий, побуждающая мотивация. Лестница манит ребенка, чтобы он пошел по ней, дверь, чтобы он ее закрыл и открыл, круглый шарик, чтобы он его покатил и т. д. Каждая вещь заряжена, имеет аффективную валентность, которая порождает у субъекта соответствующую мотивацию. Мотивация либо реализуется в действии, либо принимает вид внутреннего стремления, влечения, которое может найти свое проявление в виде так называемых эмоций — выхода энергии в голосовых, мимических, жестовых и вегетативных физиологических реакциях.

Значения слов «эмоция» и «аффект» не совпадают и по своему происхождению. Термин «эмоция» (фр. émotion) восходит к латинскому глаголу exmovere (emovere), первичное значение которого 'выдвигать, выталкивать, вытеснять, выводить наружу, выражать'. Этим значениям сопутствуют и другие, унаследованные от базового глагола movere — 'двигать, толкать, шевелить, колебать, возбуждать, волновать'. То есть эмоция представляет собой "ex-motio" — выход энергии той мотивации, которой заряжен субъект. Термин «аффект» происходит от латинского слова affectus, производного от глагола afïïcere, существенные смыслы которого - 'влиять, воздействовать, производить впечатление', 'волновать'. В современном французском языке широко употребляется глагол affecter ('воздействовать, притворяться, стремиться, страстно желать'). Аффект — это импульс, исходящий от объекта и оказывающий влияние на развертывание мотивации, которая может реализоваться в виде эмоции.

Аффект может непосредственно вызывать действия, в которых энергия мотивации находит свою разрядку. При этом успех приходит тогда, когда субъект сосредоточен именно на действиях, элиминируя свою эмоциональность, так как эмоции действуют разрушительно на результативность производимой деятельности. В речи эмоция разрушает структуру фразы, компоненты которой подаются импульсивно и беспорядочно. Ш.Балпи, говоря об аффективном синтаксисе, выделяет в нем такие способы построения фраз, как выделительные конструкции, восклицания, эллипсис, фразовая дислокация — беспорядочная подача членов предложения под влиянием эмоции.

Ш.Балли говорит также об «импрессивности» речевых фактов: самые обычные слова, такие как жара, холод, бежать и т. д., эвоцируют (вызывают) в нас прежде всего чувства; в зависимости от человека и от обстоятельств, фраза «il pleut» в первую очередь подействует импрессивно: произведет приятное или неприятное впечатление, прежде чем помыслить идею дождя. Импрессивность слов нашего языка состоит в том, что они действуют как источники аффектов, вызывая в нашем сознании то же чувство, что и реальные предметы, попадающие в поле восприятия.

В традициях «лингвистики эмоций» выделяется понятие «лексико-семантического поля эмотивов», под которым подразумевается корпус

лексических средств языка, имеющих в своей семантике эмотивные компоненты (В.И.Шаховский). Но эмотивный компонент находит свое представление не только в лексике. Эмоции не только выражаются, но также называются, обозначаются и описываются языковыми средствами. Они представлены в языке на разных уровнях — от междометий до понятийных лексем и далее на уровне фразеологизмов и дискурсивных описаний. Поэтому вполне уместно говорить об эмотивном поле языка, которое не совпадает с лексико-семантическим полем эмотивов и, как надо ожидать, в каждом языке имеет свои специфические особенности.

Межъязыковые параллели, совпадающие по когнитивному компоненту, во многих случаях расходятся по эмотивному. Анна Вежбицкая считает, что эмоции не могут быть идентифицированы без помощи слов, а слова всегда принадлежат к конкретной культуре и приносят с собой культурноспецифичную точку зрения. При переводе с одного языка на другой обнаруживаются несоответствия в структурном, компонентном, и семантическом плане. Они являются свидетельством лингвокультурных особенностей каждого языка, по-своему представляющего картину мира: фиксируя те или иные явления действительности: «один язык замечает и лингвистически оформляет те стороны этой действительности, которые другой язык предпочитает не выражать» (В.Л.Муравьев).

Отсутствие соответствия в одном из языков является лингвокулмурной лакуной. В процессе межкультурной коммуникации выделяются абсолютные лакуны - элементы, которые существуют в одном языке и полностью отсутствуют в другом. К относительным лакунам относятся случаи отсутствия точного эквивалента при возможном наличии лишь приблизительного лексико-семантического варианта — аналога.

Лакуны в области эмотивных единиц представляют серьезную проблему для перевода. При переводе, как правило, может быть передан общий тип эмоциональности — положительной или отрицательной, но более сложно передать какой-нибудь конкретный вид эмоции, например, пренебрежительность, сожаление, нежность и т. п. (В.Н.Комиссаров). Эмотивная лакунарность английского языка по отношению к русскому описывалась, в частности, в работах А.Вежбицкой и В.И.Шаховского.

Результаты психолингвистических исследований указывают на то, что первичное разбиение мира человеком носит не предметно-логичекий, а ценностный характер. Логико-когнитивному членению мира сопутствует его первичная аксиологическая категоризация — разбиение на приемлемое и неприемлемое для человека (В.Г.Борботько, 2014). В языке это разбиение находит свое примитивное соответствие в корпусе эмотивных междометий как выразителей позитивных и негативных мотивационных состояний человека, а также дубитативных состояний (сомнение, недоумение). В итоге получаются три оппозиционных категориала, дифференцирующих три типа мотивационных состояний индивида:

1. Эвпатин (греч. еираЛЫа), представляющая собой позитивное переживание ситуации (удовольствие, удовлетворение и т. п.); вариантами

эвпатии являются эйфория (веселое настроение, восторг) и симпатия (позитивное отношение к объектам).

2. Дисфория как негативное переживание ситуации (от греч. ёуврЬогоз 'тягостный, неприятный'); состояние дисфории имеет варианты: антипатия — отрицательное отношение к другому человеку, предмету (недовольство, возмущение, гнев); диспатия (греч. (^рай^а, 'страдание') - негативное переживание, связанное с некоторой утратой (огорчение, печаль, скорбь).

3. Апория (греч. аропа — 'недоумение', 'колебание', 'затруднение') — состояние сомнения, которое переживает субъект при столкновении с неожиданной ситуацией. Видом апории является амфипатия, смыслом которой является аффективная двойственность в восприятии мира (сомнение, недоумение, удивление); другой вид апории - фобия, подразумевает такие состояния, как тревога, опасение, страх. Указание на родство дубитативных концептов можно найти у Э.Сепира, который считал состояния нерешительности или сомнения формами ослабленного страха.

Эмоциональное состояние, относящееся к каждой из указанных категорий, находит свое выражение в единицах различных уровней языковой системы. Это и эмотивные междометия, и аффективная лексика, и словесно-концептуальные обозначения, и фразеологизмы с эмотивными смыслами, кроме того, на дискурсивном уровне, например, в художественной литературе, мы наблюдаем развернутые описания эмоциональных состояний человека. В структурном отношении эти уровни разнородны, но, вместе с тем, они обладают семантической близостью, выражая смыслы одного порядка, хотя и принципиально разными способами. Поэтому вполне уместно говорить о каждой группировке эмотивных выражений как об особом кластере в составе эмотивного поля. В каждом из таких кластеров, как это показано в работах В.Ю.Апресян (2011), объединяется ряд прототипически близких эмоций, выраженных языковыми средствами, например, в кластер «грусть» попадают и грусть, и печаль, и горе, а также такие слова, как грустно, расстраиваться, огорчаться, включая все синонимы и аналоги данной эмоции, в том числе и описание физиологических и поведенческих реакций (побелеть, побагроветь, похолодеть; убежать в ужасе).

Таким образом, согласно трем типам аффективных состояний субъекта, в составе эмотивного поля языка различаются три оппозиционных кластера: эвпатия (позитивные переживания), дисфория (негативные переживания) и апория (дубитативные переживания). Каждое из этих состояний находит свое представление в разнообразных языковых средствах.

В главе 2 «Способы вербализации эмотивных смыслов во французском языке» рассматриваются основные способы вербализация эмотивных смыслов: их выражение посредством междометий и концептуализация посредством эмотивных слов и фразеологизмов.

Междометия являются единицами, наиболее непосредственно выражающими эмоции. Ф. де Соссюр не считал междометия органическими элементами языка (знаками), так как они лишены концептуального означающего. Шарль Балли, судя по всему, разделял взгляды своего учителя и

игнорировал междометия как факты языка, называя их «восклицаниями», которые не имеют никакого интеллектуального содержания, но только аффективное. С.О.Карцевский в статье (изданной в 1941 г.) отмечал, что общим для всех междометий является отсутствие у них концептуальной значимости. Говоря об экспрессивности междометий, которая проявляется в их тональной окраске, Карцевский указывал также на случаи междометного употребления утвердительной и отрицательной частиц Да и Нет.

Производя классификацию слов-предложений (mots-phrases) во французском языке, Люсьен Теньер характеризовал все междометия как аффективные фразоиды (phrasillons affectifs). Среди них выделяются эмотивные (импульсивные) фразоиды, противостоящие как «имитативным» (звукоподражательным), так и «императивным» (регулятивным).

В корпусе французских междометий, зарегистрированных в словаре «Большой Робер» (Le Grand Robert), содержатся два класса междометий: регулятивные, направленные на поведение адресата (Allons! Chut! Dites donc! Eh bien! Hein? Hop! Ouste! Pardon! Tiens! Voyons! и др.), и эмотивные, выражающие эмоции. Некоторые из этих междометий амбивалентны, способны использоваться в функциях и эмотива, и регулятива, например: Allons! (команда и недоумение), Bien! и Bon! (побуждение и приятие), Dis donc! (побуждение и удивление), Hein? (переспрос и удивление), Hourra! (побуждение и радость), Tiens! (команда и удивление), Voyons! (команда и неодобрение). В ходе кластерной систематизации междометий их значения приведены согласно данным толкового словаря Petit Robert.

В кластер Эвпатия попадают все междометия позитивной семантики, которые распределяются по его подкластерам, или зонам.

Зона Симпатия включает междометия, выражающие следующие смыслы: приятие (Bien, Bon, Certes, Ma foi! Si! Soit. Ça va! Oui!); удовольствие (Ah! Bien! Chic! Chouette!); удовлетворение (Bon); сопереживание (Pécaïre!); облегчение (Ouf! Grâce à Dieu!).

Зона Эйфория включает: беззаботность (Bah...), радость (Ah! Ciel! Gué! Hip! Hourra! Ouah! Vivat!); восхищение (Ben! Bigre! Bon Dieu! Bougre! Bravo! Fichtre! Hon! Ô! Oh! Ouah! Putain!).

В зоны кластера Дисфория попадают междометия негативной семантики.

Зона Антипатия: гнев (Ah! Bougre! Bran! Chiche! Foutre! Hon! Merde! Tonnerre! Zut!); неприятие (Ah! Aïe, Allons. Chiotte. Non. Oh là là); недовольство (Ah ça! Hon! Dame! Ouille-ouille-ouille! Non!); отвергание (Clous! Foin de... Non! Zest!); раздраженность (Ah. Ah là là); пренебрежение (Baste! Bah! Bof... Fi. Foin de... Peuh); презрение (Beuh! Bof! Fi! Foin de...! Merde! Peuh! Pouah!); отвращение (Beuh. Berk. Beurk. Bof! Foin. Pouah!); нетерпение (Bon Dieu! Dame! Flûte! Ma foi! Merde! Parbleu! Pardi); досада (Crotte! Merde! Zut!); возмущение (Allons! Crénom! Bordel! Diantre! Fichtre! Foutre! Mâtin!);

Зона Диспатия: боль (Ah! Aïe! Ha! Ouille-ouille-ouille!); печаль, скорбь (Ah... Mon Dieu! Seigneur!); сожаление (Hélas! Bon Dieu!); разочарование (Bigre, Flûte, Hélas! Oh!).

В кластер Апория попадают междометия с дубитативной семантикой.

Зона Амфипатия: колебание (Eh bien... Euh... Heu...); сомнение (Bah... Euh... Hein... Hum. Allons); недоумение (Euh. Hum. Fichtre); недоверчивость (Allons! Chiche! Clous! Hein. Oeil. Ouiche. Exemple); скептицизм (Chiche! Eh Bien? Ouais. Ouiche. Tiens! Pécaïre); неопределенность (Bof... Peuh. Bah. Baste); удивление (Ah! Bon! Bon Dieu! Ciel! Ha! Hein? Oh! Tiens! Ouais! Quoi?); неприятное удивление (Bah! Ben! Bigre! Bougre! Boufre! Diantre! Euh! Exemple! Fichtre! Mince! Mâtin! Mazette! Putain!); интерес (Tiens! Qu'est que c'est !);

Зона Фобия: опасение (Bigre... Ciel...); страх (Aïe!).

Кластерная систематизация обнаруживает факты градуальной организации эмотивных смыслов. Беззаботность, восхищение и радость -разные степени Эйфории, грусть, печаль и скорбь - разные степени Диспатии. Аналогично, гнев предстает как высшая степень неприятия, а недовольство, отвергание, раздраженность, пренебрежение, презрение, досада, возмущение — как ослабленные степени гнева, входящие в подкластер Антипатия.

Кластерная систематизация свидетельствует о действительном преобладании негативных междометий над позитивными и о полисемантизме, характерном для многих эмотивных междометий французского языка. Наиболее вариативно представлены самые интенсивные эмоции кластера Дисфории, такие как возмущение, гнев и неприятное удивление, а в кластере Эвпатии — восхищение. К однозначной семантике тяготеют междометия Aïe! (боль, страх) и Hélas! (сожаление, разочарование), Peuh (презрение, пренебрежение), Hourra! (радость), Berk! (отвращение).

Специфическое французское междометие сниженного стиля Merde! выражает эмоции кластера дисфории: презрение, нетерпение, досада, возмущение, гнев. Будучи не вполне пристойным, грубым словом, оно обычно переводится на русский язык междометиями Черт! или Черт возьми! (Черт побери!). Интересно, что точно так же (Черт возьми!) переводится в литературе не только слово Diable, но и целая серия других грубых французских междометий — инвектив и проклятий: Bordel, Chiotte, Crénom, Crotte, Diable, Diantre, Fichtre, Flûte, Foutre, Malepeste, Mâtin, Mazette, Mince, Morbleu, Nom de Dieu, Parbleu, Pardi, Pardieu, Peste, Putain, Saperlotte, Sapristi, Zut. Этот пример свидетельствует о том, что французский язык в плане выражения негативной семантики посредством междометий иногда оказывается более дифференцированным, чем русский.

Наблюдения за разговорной речью, как и сведения французских словарей, показывают, что в междометном употреблении широко используются частицы утверждения-отрицания Oui, Non, усиливающие значение других эмотивов, а также в значении удивления Oui?, сомнения Non?; употребляется и претерпевшее междометную конверсию местоимение Quoi (удивление и возмущение), как и вопросительный оборот Qu'est-ce que c'est?, который, очевидно, может выражать не только интерес, но и также удивление и возмущение: Qu'est-ce que c'est!

Таким образом, междометия не являются односторонними сущностями. У них имеется и план выражения - звуковая форма и план содержания, которому соответствует их эмотивное значение.

Своеобразно классифицирует эмоции в своей работе «Толкование эмоциональных концептов» видный представитель зарубежной семиотики Анна Вежбицкая, которая вводит специальный термин «эмоциональный концепт» для языкового обозначения эмоциональных состояний человека. Все эмоциональные концепты подразделяются на основании их соотнесения с ценностным характером «прототипических» (эмоциогенных) ситуаций на несколько категорий:

(1) Эмоциональные концепты, связанные с «плохими вещами» (sadness 'грусть', unhappiness 'уныние', distress 'огорчение', sorrow 'скорбь').

(2) Эмоциональные концепты, связанные с «хорошими вещами» (joy 'радость', content 'довольство', pleasure 'удовольствие', delight 'наслаждение').

(3) Эмоциональные концепты, связанные с людьми, совершившими плохие поступки (fury 'неистовство', anger 'гнев', rage 'ярость', wrath 'возмущение').

(4) Эмоциональные концепты, связанные с размышлениями о самом себе, самооценкой (remorse 'раскаяние', guilt 'виноватость', shame 'стыд', humiliation 'униженность', embarrassment 'смущение', triumph 'торжество').

(5) Эмоциональные концепты, связанные с отношением к другим людям (love 'любовь', hate 'отвращение', respect 'уважение', pity 'жалость').

Надо полагать, что все концепты такого рода являются компонентами эмотивного поля. Только сам термин «эмоциональный концепт» не совсем точен. Правильнее говорить не об эмоциональных, а об эмотивных концептах, а эмоциональное относить к характеристикам поведения субъекта.

В сфере эмотивной лексики в качестве имени концепта исследователями обычно избирается наиболее нейтральное слово {страх, гнев, печаль, радость), а все другие синонимичные слова считаются лексическими вариантами представления этого же концепта. В работе В.Ю.Апресян (2011) все концепты, относящиеся к представлению одной и той же эмоции, группируются в единый кластер, включающий весь спектр синонимов и аналогов в разных частях речи, например, для кластера «страх» - бояться, пугаться, трусить, страшиться, опасаться, страх, боязнь, ужас и пр.

В нашем описании каждый базовый концепт образует в языке свое концептуальное микрополе, или зону, состоящую из совокупности лексических единиц. Для каждого эмотивного концепта мы приводим его толкование из словаря «Robert», затем базовую лексическую триаду имя - глагол -прилагательное, после чего располагаем и другую лексику, ассоциативно попадающую в микрополе данного концепта: имена существительные, глаголы и прилагательные. Здесь мы ограничимся перечнем основных эмотивных концептов по кластерам с указанием ряда синонимов, ассоциированных с данным концептом. Отметим, что во французском языке не для всех имен концептов существует однокоренной глагол.

1. Кластер Эвпатия (эмотивы позитивной семантики):

а) В подкластер Симпатия попадают эмотивные концепты: Agrément (приятие): agréer — agréable. Acquiescement, consentement, acceptation, accord, adhésion, approbation, assentiment, permission. Contentement (удовлетворение): contenter - content. Satisfaction, assouvissement, aise. Plaisir (удовольствие): plaire — plaisant. Plaisance, jouissance, volupté, délice, bien-être, bonne humeur, délectation. Compassion (сопереживание): compatir — compatissant. Attendrissement, apitoiement, commisération, condoléance, consolation; miséricorde; pitié. Soulagement (облегчение): soulager — soulageant. Adoucissement, aide, allégement, apaisement, détente.

б) Подкластер Эйфория: Insouciance (беззаботность): être insouciant — insouciant. Indifférence, nonchalance, euphorie, détachement, indolence. Joie (радость): joyeux — réjouir. Allégresse, ravissement, bonheur, jubilation, euphorie. Admiration (восхищение): admirer — admirable. Ravissement, éblouissement, émerveillement, enthousiasme, adoration.

2. Кластер Дисфория (эмотивы негативной семантики):

а) Подкластер Антипатия: Désagrément (неприятие): (détester) — désagréable. Contrariété, déplaisir, mécontentement, peine. Mécontentement (недовольство): mécontenter - mécontent. Déplaisir, insatisfaction, malaise, fâchérie. Refus (отвергание): refuser — refusant. Rejet, repoussement. Irritation (раздраженность): irriter — irritant. Agacement, colère, exaspération. Dédain (пренебрежение): dédaigner — dédaigneux. Arrogance, hauteur, mépris. Dégoût (отвращение): dégoûter — dégoûtant.U Aversion, écœurement, exécration, répugnance, répulsion. Dépit (досада):□ dépiter — dépité. Aigreur, amertume, désappointement, vexation. Indignation (возмущение): s'indigner - indigné. Réprobation, protestation, révolte. Colère (гнев): être en colère — coléreux. Courroux, emportement, fureur, ire, rage.

б) Подкластер: Диспатия: Douleur (боль): (avoir mal) — douloureux. Souffrance, peine, □ supplice, martyre, épuisement, accablement. Tristesse (грусть): s'attrister — triste. Chagrin, dépression, ennui, mélancolie; affliction, amertume, malheur, peine, cafard. Regret (сожаление): regretter — regrettable. Remords, repentir, nostalgie, déception. Déception (разочарование): décevoir — déçu. Déconvenue, désappointement, désenchantement, désillusion, mécompte.

3. Кластер Апория (дубитативные концепты):

а) Подкластер Амфипатия включает концепты: Hésitation (колебание): hésiter — hésitant. Doute, embarras, flottement, incertitude, indécision. Doute (сомнение): douter — douteux. Hésitation, incertitude, incrédulité, indécision, irrésolution, réticence, perplexité, trouble. Embarras (озадаченность): embarrasser - embarassant. Confusion, gêne, malaise, perplexité. Incrédulité (недоверчивость): (se méfier) - incrédule. Défiance, méfiance, scepticisme. Indifférence (безразличие, неопределенность): indifférer — indifférent. Apathie, ataraxie, désintéressement, détachement, indolence. Surprise (удивление): surprendre — surpris. Etonnement, ébahissement, stupeur. □ Etonnement négatif (неприятное удивление): étonner — étonnant. Ahurissement, ébahissement, stupéfaction, surprise. Intérêt (интерес): s'intéresser — intéressant. □ Attention, curiosité.

б) Под кластер: Фобия: Crainte (опасение): craindre - craintif. Angoisse, anxiété, appréhension, émoi, frousse, inquiétude, peur, trac. Peur (страх): avoir peur - peureux. Affolement, crainte, effroi, épouvante, frayeur, inquiétude, menace, panique, terreur, trac, horreur; frousse, trouille.

Если сопоставить лексическое представление концепта страх во французском и русском языках, то можно обнаружить значительные несовпадения. Во французском этот концепт представлен серией синонимов: peur, affolement, angoisse, appréhension, crainte, effroi, épouvante, frayeur, inquiétude, panique, terreur, trac, horreur, frousse, trac, trouille. Соответствующие глаголы: craindre, avoir peur; redouter, appréhender, s'effrayer, affoler, alarmer, angoisser, apeurer, effarer, effaroucher, épeurer, épouvanter, intimider, terrifier, angoisser, effrayer, inquiéter. Русская лексика зоны «страх» беднее по своему составу: это существительные страх, боязнь, ужас, опасение, робость, испуг, глаголы бояться, пугать, страшиться. Впрочем, и французские прилагательные affreux, horrible, effrayant, épouvantable, horrible концептуально не дифференцируются в русском языке и передаются одним словом ужасный.

Очевидно, что ряд французских терминов представляет собой лакуны для русского языка. Это связано с тем, что смыслы концептов эмотивного поля не укладываются в четко определенные зоны, выходят за их пределы, оказываясь периферийными компонентами соседних концептов. Характерным примером является также французский концепт неприятное удивление (étonnement négatif), которое может быть сопряжено с неудачей, испугом, страхом. Поэтому на шкале Апории зона этого концепта соседствует с зоной Фобии. В русском языке есть только один общий глагол удивлять, соответствующий французским surprendre и étonner. Этимологически surprendre означает столкновение с неожиданным. Тогда как étonner имеет буквальный смысл 'поразить громом' (tonnere). Этот негативный оттенок сохраняет французский концепт étonnement, характеризуемый как violente émotion.

Надо сказать, что переводные словари не очень точно дифференцирует значения слов, находящихся в зоне Фобии. Так, angoisse переводится как 'тоска' и 'ужас'. Но, согласно словарю "Robert", angoisse - это состояние психики, которое характеризуется как crainte diffuse - 'смутное опасение', то есть, 'тревожность, тревога', но никак не 'ужас'. «Тоска» является элементом Диспатии, то есть соседствует с грустью и печалью. Словарные переводы этого термина на французский язык - tristesse; angoisse; cafard; spleen (хандра) - лишь приблизительны, так как концепт тоска - это лакуна для французского языка. Ближе всего к нему стоят совсем другие слова: ennui и nostalgie.

В языке, наряду с обозначением (называнием) эмоций посредством концептуально значимой лексики, существует и представление эмотивных смыслов через фразеологические единицы. Фразеологизмы, вообще говоря, являются не описаниями эмоций, а застывшими речевыми формулами, которые выполняют функцию языковых концетпуализаторов, фиксирующих эмотивные смыслы. Поэтому следует говорить не о фразеологической дескрипции, а о фразеологической концептуализации эмотивных смыслов, которая наиболее отчетливо реализуется в трех типах фразеологизмов: номинативный тип

(прямое обозначение симптомов и действий субъекта в эмоциональном состоянии), компаративный тип (сравнительный оборот с союзом comme) и фигуративный тип (метафорическая форма).

Посредством номинативных фразеологизмов представлены эмотивные концепты во всех кластерах. Например, в кластере Эвпатия - состояние радости: se pendre au cou de qn (бросаться кому-либо на шею); accueillir à bras ouverts (принимать с распростертыми объятьями); rire de toutes ses dents (смеяться от души); в кластере Дисфория — состояние гнева: froncer les sourcils (нахмурить брови), rougir de colère (покраснеть от гнева), serrer les poings (сжать кулаки); состояние печали: pleurer à larmes amères (плакать горькими слезами), donner libres cours à ses larmes (давать волю слезам), se tordre les mains (заламывать руки); в кластере Апория — состояние удивления: faire de grands yeux (делать большие глаза), en rester la bouche ouverte (застыть с раскрытым ртом); состояние страха: avoir des sueurs froides (обливаться холодным потом).

Посредством компаративных фразеологизмов представлены: в кластере Эвпатия — состояние удовольствия: vivre comme coq en pâte (как сыр в масле кататься); радости, веселья: gambader comme un cabri (скакать как козленок); в кластере Дисфория — состояние гнева: s'emporter comme une soupe au lait (букв, вскипеть как молочный суп), brûler comme une alumette (вспыхнуть как спичка), hargneux comme un dogue (злой как собака); состояние печали: errer comme un corps sans âme (ходить как в воду опущенный), pleurer comme une fontaine (плакать в три ручья); в кластере Апория - состояние недоумения: être comme un âne de Buridan (быть в положении буриданова осла), regarder comme une brute (смотреть как баран на новые ворота); удивления: rester comme frappé par la foudre (быть точно громом пораженный), rester là comme un ballot (застыть как вкопанный); страха: blanc comme un linge (белый как полотно); trembler comme une feuille (дрожать как осиновый лист); se sauver comme un lapin (убегать как кролик).

Посредством фигуративных фразеологизмов представлены: в кластере Эвпатия — состояние радости: ne plus toucher terre (под собою не чуять ног), être aux anges (быть на седьмом небе); в кластере Дисфория: состояние гнева: sortir de ses gonds (выйти из себя), jeter feu et flamme (метать громы и молнии), monter à l'échelle (букв, 'лезть на лестницу'); состояние печали: avoir le coeur lourd (иметь тяжесть на сердце), tirer les larmes à un seau de charbon (букв, 'лить слезы в ведро из-под угля'), avoir les idées noires (иметь темные мысли); в кластере Апория: состояния озадаченности: avoir la tête à l'envers (голова идет крутом); avoir les deux pieds dans le même sabot (букв, 'находиться двумя ногами в одном башмаке'); состояния страха: avoir une peur bleue (посинеть от страха), prendre ses jambes à son cou (дать тягу, удирать со всех ног), avoir froid dans le dos (мороз по коже пробегает), une histoire à faire dresser les cheveux (история, от которой волосы дыбом).

Эмотивное поле на фразеологическом уровне получает менее разнообразную дискретизацию, чем на лексическом, причем не все эмоциональные состояния имеют фразеологическую концептуализацию. Некоторые французские выражения совпадают в плане образных компонентов

с русскими, например: Trembler comme une feuille -Дрожать как (осиновый) лист (страх); Claquer des dents - Стучать зубами (от страха); Être en travers de la gorge - Быть поперек горла (досада). Courir deux lièvres à la fois - Гнаться за двумя зайцами (апория). Но есть и случаи отсутствия лингвокультурных параллелей. Например, для французского языка лакунарны следующие эмотивные фразеологизмы: Махнуть рукой (отчаяние, désespoir); Души не чаять в ком-либо (симпатия, attendrissement); Душа не лежит к этому (антипатия, désagrément); Дойти до белого каления (гнев, colère); Ждать у моря погоды (апория сомнительности, doute); Душа ушла в пятки (страх, peur). Для русского языка являются фразеологическими лакунами прежде всего метафорические выражения, так как оригинальные французские образы не имеют параллели в русской лингвокультуре: Avoir une peur bleue (букв, 'быть охваченным синим страхом'); Sentir la moutarde monter au nez (букв, 'почувствовать запах горчицы'); Tirer les larmes à un seau de charbon (букв, 'налить слез в ведро из-под угля'); S'emporter comme une soupe au lait (букв, 'выплеснуться как молочный суп'; En rester comme deux ronds de flan (букв, 'быть изумленным как две монетные заготовки в момент их чеканки').

Таким образом, фразеологическая концептуализация эмоциональных состояний человека во французском языке опирается на специфический лингвокультурный опыт и отличается идиоспецификой представления эмотивных смыслов.

В главе 3 «Дескриптивное представление эмоциональных состояний субъекта во французском дискурсе» проводится кластерный анализ дискурсивных дескрипций на примерах, взятых из художественных произведений французских авторов.

Представление эмоциональных стояний в дискурсе может производиться через описание симптоматики этих состояний -непроизвольных физиологических реакций человека, и через описание кинесики, элементами которой являются жесты, мимика, позы и телесные движения. Симптоматика описывается, в частности, такими глаголами, как покраснеть, побледнеть, вспотеть, похолодеть, задрожать, кинесика -такими, как убегать, ударить, отшатнуться, спрятаться, побежать навстречу, обнять, пожать плечами, кивнуть, улыбнуться, поднять брови и т. Д.

Говоря о способах представления эмоций, Ю.Д. Апресян (1995) различает ряд «фаз сценария эмоций»: 1) первопричина эмоции - ее прототипическая ситуация (в смысле А.Вежбицкой); 2) непосредственная причина эмоции (оценка ситуации как желательной или нежелательной); 3) собственно эмоция, положительное или отрицательное эмоциональное состояние; 4) стремление продлить или пресечь существование причины, которая вызывает эмоцию; 5) внешнее проявление эмоции, включающее физиологические реакции тела, а также двигательные и речевые реакции субъекта. Все эти фазы «сценария эмоций» находят в разной степени свое отражение в дискурсе художественного произведения, в сценарии которого персонажи эмоционально взаимодействуют с ситуацией. При этом

дискурсивные дескрипции могут включать и названия эмоций, и вербализацию их проявления в симптоматике и кинесике субъекта.

В.Г.Гак, указывает на то, что русские глаголы кинесики являются в целом более экспрессивными, чем французские, носящие преимущественно абстрактный, нейтральный характер: Elle le prit par le bras. — Она схватила его за руку. При переводе на русский язык здесь учтена прототипическая ситуация: речь идет о матери, которая не любит сына, относится к нему с неприязнью. Во французском оригинале кинема, сопутствующая эмоциональному состоянию, выражена нейтральным глаголом prendre (букв.: 'Она взяла его за руку'), а в переводе для этой же кинемы используется «эмоционально-экспрессивный» русский глагол схватить.

В ходе исследования был проанализирован ряд дискурсивных фрагментов из художественных произведений, содержащих дескрипции эмоциональных состояний персонажей. Описание этих состояний в терминах эвпатии, дисфории и апории позволило упорядочить всю совокупность сложного текстового материала, распределив его согласно кластерному разбиению эмотивного поля. Выяснилось, что для большинства фрагментов дискурса характерно дескриптивное представление эмоциональных состояний через их симптомы (эмосимптомы) и кинемы (эмокинемы).

Состояние Эвпатии представлено в следующем примере из романа Роже Мартена дю Гара «Семья Тибо». Прототипическая ситуация здесь — успешный экзамен, сданный Жаком Тибо.

(1) Mais déjà Madame de Fontanin s'avançait au devant d'eux: «Je l'avais deviné!» s'écria-t-elle, dès qu'elle put les reconnaître. Elle accourait à petits pas joyeux, les mains ouvertes, un sourire accueillant sur le visage. « Nous avons été si contentes, ce matin, en ouvrant la dépêche de Daniel! » (R. Martin du Gard. Les Thibault). — Но г-жа de Фонтанен уже спешила им навстречу. «А я догадаюсь, что это вы!» — воскликнула она, как только разглядела их лица. Она была оживленна, ита торопливо, мелкими шажками, еще издали протягивая им руку с приветливой улыбкой. «Как мы обрадовались, когда получили нынче утром телеграмму Даниэля!»

Состояние персонажа представлено здесь кинесикой радостного нетерпения: она спешила им навстречу, 'мелкими радостными шажками', 'с распростертыми руками'. Эмокинема с приветливой улыбкой на лице выражает расположение (симпатию) по отношению к пришедшим. Далее эйфорический смысл предается через номинацию удовольствия — content, которая и далее по тексту повторяется, употребляется в восклицательных высказываниях, усиливающих смысл этого эмотива.

В следующем фрагменте из романа Бернара Клавеля «Тот, кто хотел увидеть море» описывается состояние гнева (подкластер Дисфории):

(2) Le père soupira, demeura un moment à réfléchir, puis frappant la table du poing, il cria: «Bon Dieu de bon Dieu, s'être crevé la peau comme on a fait toute notre vie, arriver à soixante-six ans et se dire qu'on crèvera peut-être dans la misère à cause de cette guerre!»... En parlant, il frappait de la main le petit coffre de fer où la mère avait enfermé titres et billets et qu'elle venait d'apporter sur la table (B.

Clavel. Celui qui voulait voir la mer). - Отец вздохнул, немного подумал, потом ударил кулаком по столу: «Черт знает, что, всю жизнь из кожи вон лезть, как мы это делали, дожить до шестидесяти шести и подохнуть с голоду из-за этой проклятой войны!»... Говоря так, он стучал рукой по стоявшей на столе железной шкатулке, куда мать положила ценные бумаги и деньги.

Данный пример демонстрирует взрыв возмущения, который проявляется в кинесике: ударив кулаком по столу, а также продолжительное проявление эмоции, как непрестанного потока гнева: говоря так, он стучал рукой по стоявшей на столе железной шкатулке. Особенно непосредственно и интенсивно гнев проявляется в прямой речи, где говорящим используются проклятия, комбинирующие междометия для их усиления Bon Dieu de bon Dieu, просторечные аффективные выражения s'être crevé la peau 'лезть из кожи', on crèvera dans la misère'подохнешь с голоду'.

В следующем дискурсивном фрагменте из того же источника представлено одно из состояний апории - тревожность; прототипическая ситуация — мать разлучена с сыном во время войны.

(3) Elle pensait à Julien. Uniquement à lui. Elle le voyait seul sur la route... Seul parmi les gens inconnus, avec le risque des bombes et des accidents. Elle le voyait, et ses poings se crispaient, ses ongles pénétraient la chair de ses mains, ses dents étaient serrées. Quand elle arriva devant le jardin, la sueur coulait sur tout son visage et collait à son dos le tissu trempé de son corsage (B.Clavel. Celui qui voulait voir la mer). — Она думала о Жюльене. Только о нем. Она видела его на дороге одного... Одного среди чужих людей... Мало ли что его ждет -несчастный случай, бомбежки. Она видела его, и у нее сжимались кулаки, ногти впивались в ладонь. Она стиснула зубы. Когда она дошла до дому, струйки пота текли у нее по лицу, промокшая кофточка прилипла к спине.

Мать представляет себе сына совершенно одиноким на дороге, среди незнакомых ему людей, среди взрывающихся бомб, и несчастий. Этот образ одинокого сына, окруженного ужасными опасностями, аффективно воздействует на нее, вызывая в ней глубокую тревогу (angoisse). Переживание матери описывается через кинесику - эмокинемы: у нее сжимались кулаки, ногти впивались в ладонь, она стиснула зубы, а также путем вербализации симптоматики страха, тревоги: струйки пота текли у нее полиг{у...

В некоторых случаях эмоциональные состояния могут быть представлены через описание окружения субъекта, которое гармонически соответствует его внутреннему состоянию, резонирует с ним. Проекция аффективного состояния субъекта на окружение создает явление, которое В.Г.Борботъко (2014) называет аффективным резонансом. В дискурсе ему соответствует резонансная дескрипция, клишированным примером которой может служить французский фразеологизм voir la vie en rose - видеть жизнь в розовом свете.

Резонансная дескрипция, позволяет описать чувства человека через состояние окружающего мира, раскрывая скрытые формы переживания, которые сложно представить прямыми номинациями. При резонансной дескрипции субъект видит в данной ситуации именно тот параметр, который

соответствует его внутреннему состоянию. Характерными для резонансной дескрипции являются выражения с такими глаголами, как представляться, казаться, чудиться, сделаться, огщпцать например: ему казалось, ему представлялось, ему чудилось и т. п.

В следующем примере прототипическая ситуация — возвращение сына, его мать переживает состояние эйфории, которое представлено через резонансную дескрипцию:

(4) La mère se précipita pour le servir. La cuisine paraissait soudain claire, pleine de lumière malgré les volets clos et le store baissé. Tout vivait ou demandait à vivre. La mère avait l'impression qu'un monde fou était entré dans la maison en même temps que Julien (B. Clavel. Celui qui voulait voir la mer). — Мать поспешила в дом, чтобы накормить его. Кухня вдруг стала святой, полной солнца, несмотря на закрытые ставни и опущенную штору. Все ожило или, казалось, вот-вот оживет. У матери было такое ощущение, что вместе с Жюльеном в дом ворвался какой-то сумасшедший мир.

В высказываниях данного фрагмента наблюдаются несколько выражений, характерных для резонансной дескрипции: 'кухня показалась вдруг светлой'; все ожило или, казалось, вот-вот оживет', у матери было такое ощущение...

В произведении Ги де Мопассана «Страх» содержится резонансная дескрипция состояния ночного страха, испытываемого персонажем:

(5) La nuit vint deux heures plus tôt, tant le ciel était sombre. J'avais pour guide un paysan qui marchait à mon côté, par un tout petit chemin, sous une voûte de sapins dont le vent déchaîné tirait des hurlements. Entre les cimes, je voyait courir des nuages éperdus qui semblaient fuir devant une épouvante (G. de Maupassant. La peur). — Ночь наступила двумя часами раньше обычного, так темно было небо. Моим проводником был крестьянин, шедший рядом со мною по узенькой тропинке, под сводом сосен, в которых выл разбуи1евавшийся ветер. В просвете между вершинами деревьев я видел мчавшиеся смятенные, разорванные облака, словно бежавшие от чего-то ужасного.

Состояние страха, образовавшееся у персонажа в предвкушении неприятного путешествия по ночному лесу, проецируется на окружающую природу, и в ее описании акцентируются моменты, резонирующие с состоянием психики субъекта: ему кажется, что ночь наступила на два часа раньше, что связано с впечатлением от необыкновенно темного неба. Страшен разбушевавшийся ветер, от которого страшно шумят деревья (но не «сосны», как в переводе, а пихты). Страшны облака, которые кажутся панически бегущими от чего-то ужасного. Это описание — проекция смятенного состояния самого героя, сама природа, конечно, совершенно бесстрастна по отношению к человеку.

В дискурсивном сценарии эмоциональные состояния могут взаимодействовать с ситуацией и между собой, что в итоге дает эпизод, содержащий описание нескольких эмоциональных состояний, которые сменяют друг друга, что наблюдается в следующем примере из новеллы Ги де

Мопассана «Пышка». Прототипическая ситуация здесь — героиня повести осталась без съестных запасов.

(6) Boule de suif, dans la hâte et l'effarement de son lever, n'avait pu songer à rien; et elle regardait exaspérée, suffocant de rage, tous ces gens qui mangeaient placidement. Une colère tumultueuse la crispa d'abord, et elle ouvrit la bouche pour leur crier leur fait avec un flot d'injures qui lui montaient aux lèvres; mais elle ne pouvait pas parler tant l'exaspération l'étranglait... Sa fureur tombant soudain, comme une corde trop tendue qui casse, elle se sentit prête à pleurer. Elle fit des efforts terribles, se raidit, avala ses sanglots comme les enfants-, mais les pleurs montaient, luisaient au bord de ses paupières, et bientôt deux grosses larmes, se détachant des yeux, roulèrent lentement sur ses joues. D'autres les suivirent plus rapides, coulant comme des gouttes d'eau qui filtrent d'une roche et tombant régulièrement sur la courbe de sa poitrine (G.de Maupassant. Boule de suif). - В суете и растерянности утреннего пробуждения Пышка не успела ничем запастись и теперь, задыхаясь от досады и ярости, смотрела на всех этих невозмутимо жующих людей. Сперва ее обуяла бурная злоба, и она открыла было рот, чтобы выложить им все напрямик в потоке брани, подступавшей к ее губам, но возмущение так душило ее, что она не могла говорить... Ее ярость вдруг стихла, как слишком натянутая и лопнувшая струна, и она почувствовала, что готова расплакаться. Она делала невероятные усилия, чтобы сдержаться, глотала слезы, как ребенок, но они подступали к глазам, поблескивали на ресницах, и вскоре две крупные слезинки медленно покатились по щекам. За ними последовали другие, более стремительные; они бежали быстрее, стекали, словно капли воды, сочащейся из утеса, и равномерно падали на крутой выступ ее груди.

В данном фрагменте представлены разные эмоциональные состояния персонажа вместе с их взаимопереходами. Первые два из них непосредственно названы. Сценарий открывается упоминанием состояния апории (effarement — растерянность), обусловившего неподготовленность героини к обидной для нее текущей ситуации. Состояние антипатической дисфории представлено через прямые номинации концептов (в переводе они не всегда совпадают с оригиналом): exaspérée - предельно раздраженная, suffocant de rage -задыхаясь от ярости, colère tumultueuse - 'бурный гнев' (в переводе «злоба»), un flot d'injures - поток брани, l'exaspération l'étranglait - 'негодование ее душило' (в переводе - «возмущение»), sa fureur - 'ее неистовство'' (в переводе - «ярость»). Резкий переход от гнева к диспатии отмечен компаративом как слишком натянутая и лопнувшая струна. Последовавшее состояние диспатии представлено развернутым описанием плача героини с участием и прямого симптоматического описания (слезы подступали к глазам, поблескивали на ресницах, слезинки медленно покатились по щекам) и компаративов: глотала слезы как ребенок, (ее слезы) стекали, словно капли воды, сочащейся из утеса.

В этом эпизоде можно констатировать наличие состояний, относящихся к трем эмотивным кластерам: апория - антипатия - диспатия. Эта

состояния последовательно сменяют друг друга, образуя эмотивный аспект сценария данного повествования.

Таким образом, результаты анализа дискурсивных дескрипций эмотивных состояний показывают, что в текстах художественной литературы эмоциональные состояния даются не изолированно, а в составе сценария, внутри которого одно эмоциональное состояние может, в зависимости от ситуации, сменить или вызвать другое, что в итоге дает ситуационно-эмотивный сценарий. В художественном произведении эмотивные компоненты дискурсивного сценария чередуются с нарративными, а в некоторых эпизодах они оказываются доминантными, когда событийные высказывания уступают место эмотивно-дескриптивным.

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования, результаты которого показывают, что идиоспецифика в представлении эмотивных смыслов наиболее отчетливо проявляется на уровне лексики и фразеологии, где имеют место как относительные, так и абсолютные лакуны. На уровне дискурсивных дескрипций можно говорить только об относительной лакунарности, так как на этом уровне в принципе возможно описательное представление любого смысла посредством разнообразных перифраз, как в виде свободных словосочетаний, так и в виде предикативных единиц — высказываний. Таким образом, несмотря на универсальность человеческих эмоций этнически различные языки членят эмотивное поле по-разному, что свидетельствует о лингвокультурном своеобразии эмотивного поля в составе общей языковой картины мира.

Перспективы исследования: полученная классификация эмотивных концептов открывает перспективу их дальнейшей разработки и детализации на материале не только французского, но и других языков, а также перспективу лингвокультурологической работы в области лексикографии, направленной на создание двуязычных словарей с контрастивным описанием синонимических рядов для эмотивных концептов; результаты анализа дискурсивных дескрипций могут послужить основой для разработки типологии ситуационно-эмотивных сценариев художественного дискурса.

Основные результаты исследования отражены в следующих публикациях:

Публикации в изданиях из списка, рекомендованного ВАК МОиН РФ

1. Медоян С.Б. Фразеологизмы в эмотивном поле французского языка / Медоян Сусанна Багратовна // Известия Сочинского Государственного университета. Научный журнал № 2 (30), 2014. - С.131-136.

2. Медоян С.Б. Дискурсивная дескрипция эмоциональных состояний (на материале французского языка) / Медоян Сусанна Багратовна // Вестник Адыгейского Государственного Университета. Серия «Филология и искусствоведения». - Майкоп: Изд-во АГУ. - Вып. 1 (152), 2015. - С. 56-60.

3. Медоян С.Б. Кластерный анализ эмотивного поля / Медоян Сусанна Багратовна // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. Научный журнал №2. - Пятигорск, 2015. С. 98-102

Публикации в ведущих научных журналах (база данных РИНЦ)

4. Медоян С.Б. Эмоции и язык в лингвокультурном аспекте / Медоян Сусанна Багратовна // «Лингвофевраль 2011»: Материалы 9-й всероссийской научно-практ. конф. по проблемам филологиии и методики преподавания иностранных языков. -Сочи: СГУ, 2011. - С.35-36.

5. Медоян С.Б. Эмоциональный компонент в языковой картине мира / Медоян Сусанна Багратовна // Лингвориторическая парадигма: теоретические и прикладные аспекты. Межвуз. сб. научн. трудов. Вып. 16. - Сочи: СГУ, 2011. — С. 95-103.

6. Медоян С.Б. Поле эмотивных смыслов в языковом представлении / Медоян С. Б. // Лингвориторическая парадигма: теоретические и прикладные аспекты. Межвуз. сб. научн. трудов: Вып. 17.Сочи: СГУ, 2012. - С. 98-107.

7. Медоян С.Б. Представление эмоций средствами французского языка / Медоян Сусанна Багратовна // Актуальные проблемы искусствоведения филологии и культурологии: материалы международной заочной научно-практич. конф. Ч. 1. - Новосибирск: Изд. «ЭКОР-книга», 2012. - С.135-140

8. Медоян С.Б. Фразеологические дескрипторы эмоциональных состояний / Медоян Сусанна Багратовна // Лингвориторическая парадигма: теоретические и прикладные аспекты. Межвуз. сб. научн. трудов. Вып. 18. Сочи: СГУ,2013.-С. 127-130.

9. Медоян С. Б. Эмотивная дескрипция в дискурсе / Медоян Сусанна Багратовна // «Лингвофевраль 2014»: Материалы 12-й всероссийской научно-практич. конф. по проблемам филологии и методики преподавания иностранных языков. - Сочи: СГУ, 2014. - С.24-28.

10. Медоян С.Б. Кластерный анализ эмотивного поля / Медоян Сусанна Багратовна // Лингвофевраль 2015»: Материалы 12-й всероссийской научно-практич. конф. по проблемам филологии и методики преподавания иностранных языков. -Сочи: СГУ, 2015. - С.95-99

11. Медоян С.Б. Дескрипции эмоциональных состояний в дискурсе французского языка / Медоян Сусанна Багратовна // Лингвориторическая парадигма: теоретические и прикладные аспекты: Межвуз. сб. научн. тр. Вып. 19. - Сочи: СГУ, 2014. - С 131-143