автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Уйгурская раннесредневековая культура в системе мировой буддийской цивилизации

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Бартаханова, Мария Анатольевна

Введение

Глава I. Буддизм в системе уйгурской государственности. Внешнеполитическая и внутренняя роль буддизма в уйгурских государствах.

§1. Соотношение понятий «цивилизация», «культура», общество» и «государство» в рамках цивилизационно-сетевого подхода.

§2. Культурная среда Сериндии и восприятие уйгурами буддизма.

§3. Деятельность буддийских монастырей и их статус в Уйгурских государствах.

§4. Положение буддизма среди других религий в уйгурских государствах.

Проблема взаимоотношений и взаимовлияния.

Глава П. Роль уйгуров в распространении буддизма среди народов

Центральной Азии.

§ 1. Переводческая деятельность уйгуров.

§2. Произведения уйгурской буддийской литературы.

§3. Развитие буддийского искусства и архитектуры в Уйгурии.

§4. Влияние уйгурской культуры на становление буддийской цивилизации.

Введение диссертации2002 год, автореферат по философии, Бартаханова, Мария Анатольевна

Актуальность исследования.

За несколько веков существования уйгурских государств в Восточном Туркестане уйгуры создали своеобразную и многогранную культуру, корни которой лежат в тесных связях с буддизмом. В Уйгурии буддизм был одним из сильнейших консолидирующих факторов, примиряя уйгуров с коренным населением оазисов, способствуя интенсивному культурному обмену с соседними народами. Благодаря ему уйгуры познакомились с древней культурой Индии, Китая и городов-оазисов Восточного Туркестана, а позднее сами стали проводниками высокоразвитой буддийской культуры в иноземной среде.

До сих пор роли уйгурского буддизма в истории мировой буддийской цивилизации не уделялось достаточного внимания. К настоящему моменту назрела настоятельная необходимость исследования уйгурского буддизма с точки зрения анализа социальных, экономических, политических и прочих причин, позволившим культуре сравнительного небольшого и недолго просуществовавшего государства оказать такое беспрецедентное влияние на формирование целой цивилизации. Мы полагаем, что исследование именно уйгурского буддизма способно пролить свет на неисследованные до сих пор механизмы цивилизационного развития.

Понятие буддийской цивилизации появилось сравнительно недавно и до сих пор не является общепринятым в науке. О. Шпенглер рассматривает буддизм именно как цивилизацию, считая его одной из двух величайших цивилизаций всех времен [Шпенглер, 1993, с. 469 и далее]. А. Тойнби, напротив, не выделяет буддийскую цивилизацию как целостное явление, а подразделяет буддизм на территориальные типы, например, корейский, китайский, японский и пр. [Тойнби, 1991, с. 724-725]. Однако Тойнби совершенно верно отметил связь таких цивилизаций местного значения с ведийской религией. Могли ли цивилизации, развившиеся из одного источника, потом стать абсолютно непохожими друг на друга только в силу разных географических очагов образования? СЮ. Лепехов в своей монографии «Философия мадхьямиков и генезис буддийской цивилизации» обосновал справедливость употребления по отношению ко всем этим странам термина «буддийская цивилизация». Объяснить существование весьма схожих явлений культуры в различных регионах Востока возможно лишь в том случае, если мы примем тезис о существовании универсальной цивилизации, зиждущейся на буддийской философии. В данной работе, говоря о буддийской цивилизации, мы исходим из определения, данного С. Ю. Лепеховым: «социально-историческое явление большой длительности, хронологические рамки которого определяются на временном промежутке: от эпохи Ашоки до наших дней; характеризующейся особой культурой, хозяйственным укладом и формой политической организации общества и гетерохронно существовавшей на евразийском пространстве от Калмыкии на западе до Японии на востоке, от Бурятии на севере до Индонезии на юге; обшей и и и 1 с» идейной основой которого явилось учение, зафиксированное в буддийском каноне и комментариях, а социально-исторической памятью - собственная единая историография» [Лепехов, 1999, с. 10\

Имеем ли мы право включить в рамки буддийской цивилизации, понимаемой таким образом, раннесредневековую уйгурскую культуру? Соответствует ли уйгурская культура указанного периода этим критериям? Если брать во внимание территориальный признак, то она, безусловно, входит в сферу влияния буддийской цивилизации. То же самое можно утверждать в отношении идейной основы богатой культуры и хозяйственной жизни в уйгурских государствах. Положение буддизма в Уйгурии было настолько прочным, что в той или иной форме он проник во все сферы жизни уйгурского общества. Будучи первоначально рецептивной по сути, уйгурская культура поднялась до самостоятельного переосмысления и творчества, внеся существенный вклад в сокровищницу мировой буддийской культуры.

Уйгурскую культуру ни в коем случае нельзя считать подражательной, лишенной самостоятельности или же застывшей, узко традиционалистской. Уйгурская литература представляет несомненный интерес не только для литературоведов, но и для философов и культурологов, поскольку многие идеи уйгурские писатели трактовали по-своему, и их сочинения самостоятельны и оригинальны.

Следует отметить, что до сих пор не было предпринято специального исследования, где уйгурская литература и искусство подробно исследовались бы в связи с буддизмом. Также пока невыяснена роль и и и с» т~ч буддизма в хозяйственной жизни уйгуров в раннесредневековый период. В данной работе эти стороны жизни уйгурского общества исследуются под углом их отношения к буддийским традициям Восточного Туркестана. Временные рамки ограничены ранним средневековьем, потому что именно тогда буддийская культура достигла максимальной точки своего развития в уйгурских государствах. Позднее всепоглощающая волна исламизации свела на нет все культурные проявления буддийского характера и полностью изменила облик уйгурских городов.

Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена потребностью рассмотрения явлений уйгурской культуры в связи с тем, что она органически входила в состав буддийской цивилизации, откуда черпала вдохновение и импульсы для своего развития, поражающего своей быстротой и своеобразием.

Для понимания роли буддизма в Центральной Азии и Восточном Туркестане в средние века необходимо исследование состояния буддийского учения у отдельно взятого народа. На примере уйгуров можно до определенной степени проследить ход распространения и развития буддийской религии в регионе, выявить специфические особенности восточно-туркестанского буддизма и определить основные этапы его местной истории. Для социального философа исследование и и и и и уйгурского общества, уйгурской государственности и уйгурской культуры представляет интерес как модель весьма своеобразного цивилизационного развития в поликультурной и многонациональной среде. Напомним, что именно такие культурные субстраты и привлекали сильнее всего внимание классиков цивилизационного подхода. Степень изученности темы.

Уйгурская культура изначально привлекала самое пристальное внимание исследователей. История изучения уйгурских древностей началась еще во второй половине XIX в. Первым ученым, получившим достоверные сведения о древних буддийских пещерных монастырях в Восточном Туркестане, был выдающийся казахский ученый Ч.Ч. Валиханов (1835-1865), организовавший экспедицию в Кашгарию Валиханов, 1962]. Значительна роль российских ученых и путешественников в деле изучения Восточного Туркестана, его истории и культурного наследия. Великий путешественник Н.М.Пржевальский в 1870-1885 гг. осуществил четыре центрально-азиатские экспедиции, в ходе которых сделал ряд интересных археологических наблюдений относительно древних городов-оазисов. [Пржевальский, 1947]. Многое сделал и М.В. Певцов, обнаруживший развалины древних городов, и другие русские путешественники [Певцов, 1895]. Но особенно активное изучение древностей Восточного Туркестана, в том числе и наследия древних уйгуров, началось после экспедиций Д. А. Клеменца в 1898 г. и С. Ф. Ольденбурга в 1909-1910 гг. [Клеменц, 1898, Ольденбург, 1914.

На XII Международном конгрессе ориенталистов в 1899 г. в Риме В. В. Радлов сделал сообщение, посвященное научным открытиям в Центральной Азии индийско-буддийских и уйгурско-буддийских древностей и уйгурским рукописным памятникам, обнаруженным Д.А.

Клеменцем в Турфане [Actes, 1901-1902]. Изучение средневековой уйгурской культуры было признано мировым востоковедным сообществом первостепенной задачей. Русские ученые явились инициаторами создания Международной ассоциации по изучению Центральной и Восточной Азии в историческом, археологическом, лингвистическом и этнографическом отношениях. Таким образом, 1898-1899 годы являются отправной точкой для глубокого, детального и разностороннего изучения уйгурской истории и культуры.

Среди ученых, занимавшихся конкретно историей и культурой древних уйгуров, необходимо назвать следующие имена. Иакинф Бичурин занимался историей Восточного Туркестана [Бичурин, 1829], также как и В.В. Бартольд [Бартольд, 1963] и Д.М. Позднеев. Перу последнего принадлежит обстоятельный очерк «История уйгуров» [Позднеев, 1899]. В.В. Радлов и его ученик СЕ. Малов вместе осилили колоссальный труд по переводу знаменитой «Сутры золотого блеска» и других древнеуйгурских рукописей и юридических документов [Radioff, Malov, 1913-1917]. Кроме того, они составили словарь древнетюркских и уйгурских слов и выражений на основе переведенных памятников, который и по сей день является одним из лучших.

Д. И. Тихонов исследовал хозяйство и общественный строй уйгурского государства в X-XIV вв., а также дал анализ политической и экономической обстановки в VIII-IX вв. [Тихонов, 1966]. А. Г. Малявкин ввел в научный оборот новые материалы по истории уйгуров в IX-XII вв., переведя многие китайские источники, в частности, официальные династийные хроники и так называемые «бяньнань» - анналы [Малявкин, 1974].

Л. Ю. Тугушева занимается уйгурской литературой и официальными

1—1 U U U 1—1 1 документами. Ей принадлежит перевод уйгурской версии Биографии Сюань-цзана, многих образцов уйгурской поэзии, а кроме того, она занимается филологическими изысканиями в области особенностей литературного языка древних уйгуров и их письменной культуры [Тугушева, 1991].

С.Г.Кляшторный опубликовал ряд статей, посвященных древнетюркским и древнеуйгурским письменным памятникам, в том числе подробно проанализировал рунические надписи.

Из зарубежных ученых прежде всего выделяется немецкая исследовательница А. фон Габен, которая занимается различными сторонами жизни древних уйгуров: письменной культурой, иконографией, u и т-\ т-1 u и архитектурой, одеждой и т. д. В 1 ермании проблемы древнеуйгурской литературы исследуют также В. Банг [Bang, Gabain, 1929], П. Циме [Zieme, 1974, 1975, 1976], Г. Хацаи [Hazai, 1970].

Из турецких ученых следует назвать Р. Арата, который издал древнеуйгурские стихи и рассказы под названием «Eski Türk siiri» [Arat, 1965], и Ш. Текина [Tekin, 1966, 1968, 1976, 1980].

В настоящее время активно работают японские специалисты: К. Кудара переводит буддийские сочинения и производит их анализ [Kudara, 1981], Н. Ямада изучает хозяйственные средневековые документы уйгуров Tamada, 1963.

Однако следует сказать, что никто из исследователей не посвятил специального исследования уйгурскому буддизму. Многие буддийские уйгурские источники, кроме самых известных, как «Алтун ярук» или «Биография Сюань-цзана», остаются вне поля зрения ученых. До сих пор не была предпринята попытка рассмотреть уйгурский буддизм как целостное и оригинальное явление, проследить пути его развития и характерные черты. В целом истории буддизма среди уйгуров уделяется меньше внимания, чем манихейству или исламу, хотя, судя по всему, буддизм играл очень важную роль в уйгурских государствах раннесредневекового периода.

Методологическими и теоретическими аспектами изучения духовной культуры Востока, в особенности буддийской культуры занимается ряд ученых Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН и вузов г. Улан-Удэ: K.M. Герасимова [Герасимова, 1999], Л.Е. Янгутов [Янгутов, 1995], Т.Д. Скрынникова [Скрынникова, 1997], СП. Нестеркин Нестеркин, 1995], P.E. Пубаев [Пубаев, 1981] и другие.

СЮ. Лепехов детально рассмотрел зарождение буддийской цивилизации, её специфические черты и особенности, а также исследовал её тесные связи с философией мадхьямиков [Лепехов, 1999].

Источниковой базой исследования послужили средневековые источники на древнеуйгурском и китайском языках. К ним относятся произведения буддийской литературы уйгуров, образцы уйгурской буддийской поэзии, переводные произведения (сутры, шастры, аваданы и джатаки), хозяйственные и юридические документы, относящиеся к деятельности буддийских монастырей, указы идикутов и императоров, исторические хроники, анналы и династийные китайские хроники и т. д. Цель и задачи исследования.

Основной целью данного диссертационного исследования является определение роли и места раннесредневековой уйгурской культуры в системе мировой буддийской цивилизации. В соответствии с общей целью в работе ставятся следующие задачи: рассмотреть буддизм как часть системы уйгурской государственности, определить его внешнеполитическую и внутреннюю роль; проследить ход процесса восприятия уйгурами буддизма, опираясь на исторические документы; рассмотреть деятельность буддийских монастырей и определить их статус в уйгурском обществе; определить положение буддизма в отношениях с другими религиями, исповедуемыми в государстве. Выяснить степень влияния других верований на уйгурский буддизм и проследить ход процесса воздействия буддизма на доктринальные положения и обрядность манихейства и несторианства; осветить роль уйгуров в распространении идей буддизма в центрально-азиатском регионе. Дать характеристику переводческой деятельности и литературного творчества уйгурских буддистов; определить особенности развития буддийского искусства и архитектуры у уйгуров; и и 1 и и определить роль уйгурской культуры в формировании буддийской цивилизации.

Методологическая и теоретическая основа исследования.

Методологической основой данного диссертационного исследования послужили принципы междисциплинарного исследования (включающего методы социальной философии, истории философии, философии религии, источниковедения, сравнительно-исторический метод, и др.), применение которых позволило создать целостную картину уйгурской раннесредневековой культуры, развивавшейся в русле мировой буддийской цивилизации.

При решении поставленных задач использовались достижения философской, социальной, исторической и искусствоведческой наук. В изучении данной проблемы мы исходили из принципа историзма и использования цивилизационного подхода.

В ходе исследования применялась совокупность методов, в числе которых основными были: принцип междисциплинарного исследования; исторический метод, который позволяет рассматривать изучаемые явления в развитии, в сравнении; системный метод, при котором можно представить объект как единое целое, выявить общую картину

1 и и и и с» формирования уйгурской буддийской культуры в рамках мировой буддийской цивилизации. В исследовании конкретного текстологического и исторического материала также применялись общенаучные методы познания, в особенности принципы системности, структурности и целостности.

Научная новизна исследования.

Предлагаемая диссертационная работа представляет собой первое в социально-философской литературе систематическое исследование раннесредневековой уйгурской культуры в контексте развития мировой буддийской цивилизации. На основе источников буддийского содержания на уйгурском языке и исторических летописей были выявлены специфические черты и характеристики уйгурского буддизма и определена роль уйгуров в распространении буддизма среди народов Центральной Азии.

В итоге разработки темы исследования диссертантом получены следующие результаты:

- подробно охарактеризована уйгурская буддийская культура раннего средневековья, обоснована её связь с общебуддийской цивилизацией;

- определено место буддизма в системе уйгурской государственности;

- восстановлены основные этапы распространения буддизма среди уйгуров, такие как знакомство уйгуров с буддизмом, развитие, придание ему статуса государственной религии и расцвет;

- прослежены пути адаптации буддизма к местной почве, содержащей и и и и с» широкий спектр добуддийских верований уйгуров и прочих религий;

- освещена роль уйгуров в распространении буддизма в Монголии и в Центральной Азии в целом. Дана характеристика жизни и деятельности выдающихся религиозных деятелей уйгурского происхождения -переводчиков, поэтов, проповедников;

- определено значение уйгурской культуры для формирования буддийской цивилизации.

Научно-практическая значимость работы.

Выводы, содержащиеся в работе, могут иметь значение при изучении религиозно-культурных явлений и общественно-политических процессов в ареале распространения буддийской цивилизации, исследовании социально-политических особенностей стран Восточного Туркестана и Центральной Азии. Содержание и выводы диссертационного исследования могут быть использованы при разработке общетеоретических и специальных курсов по философии, религиоведению, истории и культурологии, в частности, материалы, полученные при исследовании, могут войти в состав спецкурсов по истории Восточного Туркестана и истории буддизма. Апробация работы.

Результаты исследования отражены в статьях и тезисах к докладам на научных конференциях:

1. Некоторые проблемы изучения раннего уйгурского буддизма.// Гуманитарные исследования молодых ученых Бурятии. - Улан-Удэ, 1999.-Вып. 2.-С. 81-84.

2. Переводческая деятельность уйгуров в УП-Х! вв. // Шестая буддологическая конференция. - СПб., 1999. - С. 15-18.

3. Буддизм и средневековая культура уйгуров // Проблемы истории и культуры кочевых цивилизаций Центральной Азии. Т. 2. История. Философия. Социология. Культурология и искусство. Материалы международной научной конференции. - Улан-Удэ, 2000. - С. 257-260.

Диссертация обсуждена и одобрена на заседании Отдела философии и религиоведения Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Уйгурская раннесредневековая культура в системе мировой буддийской цивилизации"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Раннесредневековая уйгурская культура неотрывна от буддизма, и развивалась в русле мировой буддийской цивилизации, к тому времени распространившейся на территории всей Азии, в том числе и Восточного Туркестана.

На основании данных различных источников, как-то: произведений и и и и и и и буддийской литературы уйгуров, образцов уйгурской буддийской поэзии, переводных произведений, хозяйственных и юридических документов, относящихся к деятельности буддийских монастырей, указов каганов и идикутов, исторических хроник, анналов и династийных китайских хроник приходим к выводу, что влияние буддизма в Уйгурии прослеживалось во всех сферах жизни раннесредневекового уйгурского общества.

Сакрализированная культура и светская культура уйгурских государств находились в тесной связи, дополняя и взаимообогащая друг друга. Границы между этими двумя сферами в рассмариваемый период можно провести лишь условно. Буддийская доктрина была важным источником формирования остальных сфер общественного сознания: морали, философии, права, эстетики. Буддизм напрямую участвовал в формировании облика уйгурского искусства и литературы - как по содержанию, так и по стилевым особенностям.

Будучи первоначально рецептивной по сути, уйгурская культура поднялась до самостоятельного переосмысления и творчества, внеся существенный вклад в сокровищницу мировой буддийской культуры.

Для понимания истории уйгурских государств в средние века, особенно внешней политики уйгуров, важно знать, что буддизм был одним из интегрирующих факторов в уйгурских государствах, примиряя уйгуров с соседями и с завоеванными ими народами, населявшими территории плодородных оазисов. Причем буддийская церковь взяла на себя задачу поддержания единства не только в четко обозначенных государственных границах, но и в случае ослабления или крушения власти, что неодно1фатно слзлалось на протяжении истории уйгурского народа. Мы полагаем, что именно вхождение в буддийскую цивилизацию поддержало преемственность в существовании уйгурского общества на протяжении нескольких веков и при разных вариантах динамики.

Поэтому мы стремились подробно охарактеризовать уйгурскую буддийскую культуру раннесредневекового периода и обосновать её связь и и и и с глобальной буддийской цивилизацией.

Буддизм способствовал интенсивному культурному обмену между уйгурами и их соседями. Приняв эту мировую религию, уйгуры познакомились с древней культурой Индии, Китая и городов-оазисов Восточного Туркестана, а позднее сами стали проводниками культурных влияний между Средней Азией, Китаем и Центральной Азией. "Этнокультурная и историческая общность со Средней Азией была доминирующей константой истории Восточного Туркестана с древнейших времен до нового времени. В древности и в средние века сформировался и существовал среднеазиатско-восточнотуркестанский этнокультурный регион [Литвинский, 1984, с. 23].

Восстановив основные этапы распространения буддизма среди уйгуров, такие как первоначальное знакомство уйгуров с буддизмом, развитие буддизма на уйгурской почве, придание ему статуса и и 1 с» и государственной религии и подлинный расцвет во всех сферах буддийской культуры в уйгурских государствах, приходим к выводу о непрерывности и поступательности развития уйгурской буддийской культуры, о её жизнестойкости и гибкости.

Уйгуры сыграли важную роль в распространении буддизма в Монголии и в Центральной Азии в целом. Из уйгзфской среды вышли многие выдающиеся религиозные деятели уйгзфского происхождения -переводчики, поэты, проповедники. В частности, большого внимания заслуживает деятельность Шынгко Шели ТутзЛнга, знаменитого переводчика многих буддийских сутр на уйгурский язык, а также лирика уйгзфского поэта Ки-Ки.

На основе письменных источников, сохранившихся образцов художественной и материальной культуры и свидетельств очевидцев была воссоздана общая религиозно-социальная картина в уйгурском обществе. Изучив условия сосуществования разных конфессий, мы пришли к заключению, что в уйгурских государствах ни одна религия не подвергалась гонениям. В частности манихеи, беженцы от репрессий в Иране, нашли среди уйгуров убежище и благодатную почву для проповедования своей религии. Достоверно известно, что позднее уйгуры сыграли решающую роль в обращении в манихейство хакасов [Кызласов, 1999, с. 15-16]. В самом же уйгурском государстве были созданы идеальные условия для сзчцествования самых различных религиозно-культурных традиций и их сохранения.

Уйгурский буддизм характеризуется наличием центрально-азиатского колорита, в нем весьма заметны следы влияния добуддийских верований и прочих религий, как-то: христианства несторианского толка, зороастрийства и особенно манихейства.

Тем не менее, положение буддизма среди прочих религий в уйгурских государствах во все времена было главенствующим. Буддийские монастыри обладали огромной экономической мощью, их влияние проникало во все сферы жизни уйгурского общества. Все население активно участвовало в религиозных службах, праздниках и обрядах. Жители окрестностей зачастую были связаны со своим монастырем различными связями, в том числе и торгово-ростовщического характера. Правящие круги во главе с каганом, а позднее идикутом, оказывали всестороннюю поддержку буддийской церкви. Многое было сделано буддийскими монахами для повсеместного распространения грамотности и знаний, причем не только религиозного характера. Литература, театр, музыка и искусство развивались прежде всего в монастырях. Следует отметить, что достижения монахов не оставались за монастырскими стенами, напротив, духовенство стремилось познакомить как самые широкие круги населения с произведениями литературы и искусства.

Уйгурская литература развивалась в основном в русле буддийской письменной традиции. Все жанры буддийской литературы были хорошо известны уйгурам начиная с раннего времени (У1-У11 вв.). Особенной популярностью у населения пользовались аваданы и джатаки, повести о предыдущих рождениях Будды. Писались они в соответствии с индийскими образцами, однако уйгурские сочинители были свободны в построении сюжета и выборе развязки. Широкое хождение имели также тексты различных сутр, например, «Сутра Золотого блеска», «Нирванасутра». Они многократно переписывались и изучались с целью пополнения религиозных заслуг. Интересно, что авторы часто вплетали в сюжет образы купцов, торговцев, ремесленников и крестьян и в своих произведениях описывали реалии уйгурского средневекового общества. Поэтому буддийские сочинения древних уйгуров представляют большой интерес не только для исследователей буддизма, но и представляют несомненную ценность для историков, этнографов и культурологов. Практически все произведения буддийского содержания, созданные в уйгурской среде, пронизаны местным колоритом [ОаЪат, 1964, с 224]. Язык очень образен, меток и точен, используются разнообразные эпитеты и речевые обороты, призванные служить украшению строгой сюжетной нити. Без сомнения, буддийские сочинения на уйгурском языке можно отнести к лучшим достижениям буддийской литературы того времени.

Таким образом, с полным правом можно утверждать, что уйгурская раннесредневековая культура входила в сферу буддийской цивилизации.

1—г и и и и

Причем важно подчеркнуть, что характер уйгурской буддийской культуры не был пассивно-рецептивным. Исходя из образцов индийской и китайской литературы, и в строгих рамках жанров буддийской литературы, уйгурские писатели и поэты создавали свои неповторимые произведения. Стиль уйгурских художников трудно спутать с каким-либо другим. Каноны буддийской иконографии не позволяли отступать от четких правил изображения Будды и святых, но уйгурские живописцы разнообразили свои произведения яркими красками, необычными сочетаниями цветов и мастерским выписыванием одежд и прочих деталей. По сохранившимся иконам можно судить об облике жителей региона, и эти данные используются исследователями в реконструкции национальных типов. Часто правители соседних государств приглашали уйгурских мастеров настенной храмовой росписи, строителей и скульпторов для отделки буддийских храмов в своих городах. Также приглашали и артистов, музыкантов и актеров. Театральное искусство уйгуров и их богатое музыкальное творчество весьма ценилось современниками. Уйгурские актеры много сделали для создания той формы религиозного представления, которая сохранилась и по сей день в Монголии и в странах Восточной Азии.

Как показало исследование связей уйгуров с соседними странами, вклад уйгуров в распространение идей буддизма в Центральной Азии и становление буддийской цивилизации весьма существенен.

Уйгуры послужили проводниками буддийского Учения в тюркской, тангутской и монгольской среде, многое сделав для пропаганды и популяризации буддизма.

Переводы, сделанные уйгурскими книжниками, признавались лучшими и имели широкое хождение в соседних странах, наряду с оригинальными произведениями уйгурской буддийской литературы. Наглядность и оригинальность храмовых представлений привлекала зрителей из разных городов Восточного Туркестана. Искусные мастера

138 иконописцы и строители приглашались для постройки и оформления буддийских храмов в разных местностях.

Итак, мы видим, что )гйгурское общество в средние века развивалось в рамках буддийской цивилизации, которая царила во всем регионе, и 1 и и с» обуславливая собой специфику всех явлений культурной и социальной жизни, включая также политику и экономику страны. Уйгурская культура развивалась поступательно, принимая лучшие стороны соседних культур, также буддийских по генезису, творчески перерабатывая их и создавая свои шедевры литературы и искусства.

Уйгурская раннесредневековая культура стала тем необходимым элементом, без которого буддийская цивилизация не приобрела бы своего универсального характера. Без её участия не сформировался бы северный, наиболее важный, сектор буддийской цивилизации.

Список научной литературыБартаханова, Мария Анатольевна, диссертация по теме "Социальная философия"

1. Банзаров, 1891. Бапзаров Д. Черная вера или шаманство у монголов // «Черная вера или шаманство у монголов» и другие статьи Доржи Банзарова. - СПб., 1891. - с. 1-46.

2. Бартольд, 1963 а. Бартолъд В. В. Туркестан в эпоху монгольского нашествия /IБартолъд В. В. Сочинения. - М., 1963. - Т. 1.

3. Бартольд, 19636. Бартолъд В. В. История культурной жизни Туркестана // Бартолъд В. В. Сочинения. - М., 1963. - Т. 2. Ч. 1.

4. Бартольд, 1964. Бартолъд В. В. О христианстве в Туркестане в домонгольский период // Бартолъд В. В. Сочинения. - М., 1964. - Т. 2. Ч. 2.

5. Бартольд, 1968а. Бартолъд В. В. Древнетюркские надписи и арабские источники IIБартолъд В. В. Сочинения. - М., 1968. - Т. 5.

6. Бартольд, 19686. Бартолъд В. В. Тюрки (историко-этнографический обзор) // Бартолъд В. В. Сочинения. - М., 1968. - Т. 5.

7. Беленицкий, 1973. Беленицкий А. М. Монументальное искусство Пенджикента (живопись, скульптура). - М., 1973.

8. Бира, 1978. Бира Ш. Монгольская историография (ХШ-ХУП вв.), -М., 1978.

9. Бернштам, 1951. -БернштамА. Н. Очерк истории гуннов. Л., 1951.

10. Бернштам, 1939. Бернштам А. Н. Руническая надпись в уйгурской рукописи // Записки Императорской академии наук. - СПб., 1939. - Вып. 7.

11. Бичурин, 1829. Бичурин И. Описание Джунгарии и Восточного Туркестана в древнем и нынешнем его состоянии. - СПб., 1829.

12. Валиханов, 1962. Валиханое Ч. Ч. Материалы и исследования о Кашгарии II Валиханов Ч. Ч. Собрание сочинений. - Алма-Ата, 1962. - Т. 2.

13. Васильев, 1977. Васильев Д. Д. К вопросу о культурно-письменных центрах Тюркского Каганата // И. Я. Бичурин и его вклад в русскоевостоковедение (К 200-летию со дня рождения). Материалы конференции. -М., 1977. 4.2.

14. Васильев, 1978. Васильев Д. Д. Памятники тюркской рунической письменности азиатского ареала // Советская тюркология. - М., 1978. - № 5.

15. Васильев, 1998. Васильев Л. С. История религий Востока. - М., 1998. Вебер, 1985. - Вебер М. Социология религии // Работы М. Вебера по социологии религии и идеологии: К XVI Международному конгрессу исторических наук (Штутгарт, ФРГ, 1985). - М., 1985.

16. Григорьев, 1869. Григорьев В.В. Землеведение К. Риттера. География стран Азии, находящихся в непосредственных сношениях с Россией. Восточный или Китайский Туркестан. Пер., прим. и доп. В. В. Григорьева. -СПб., 1869.

17. Гумилев, 1970. Гумилев Л. Н. В поисках вымышленного царства. М.,1970.

18. Дмитриева, 1959. Дмитриева Л. В. Древнеуйгурские материалы в Институте востоковедения АН СССР // Страны и народы Востока. - М., 1959. - Вып. 8.

19. Дмитриева, 1963. Дмитриева Л. В. Хуастуанифт (введение, текст, перевод) // Тюркологические исследования. - Л., 1963.

20. Древнетюркский словарь. Л., 1969.

21. Дудин, 1916. Дудин СМ. Архитектурные памятники Китайского Туркестана (из путевых заметок). - Пг., 1916.

22. Дудин, 1917. Дудин СМ. Техника стенописи и скульптуры в древних буддийских пещерах и храмах Западного Китая // Сборник Музея антропологии и этнографии при Российской Академии Наук. - Пг., 1917. -Т. 5.

23. Дьяконова, 1958. Дьяконова Н. В. Культзфное наследие национальных меньшинств Синьцзяна // Труды Государственного Эрмитажа. - Л., 1958. - Т. 2.

24. Дьяконова, 1960а. Дьяконова Н. В. Материалы по культовой иконографии Хотана// Сообщения Государственного Эрмитажа. - Л., 1960. -Вып. 17.

25. Дьяконова, 19606. Дьяконова Н. В. Буддийская иконка из собрания Петровского // Сообщения Государственного Эрмитажа. - Л., 1960. - Вып. 19.

26. Дьяконова, 1961. Дьяконова Н. В. Материалы по культовой иконографии Центральной Азии домусульманского периода // Труды Государственного Эрмитажа. - Л., 1961. - Т. 6.

27. Дьяконова, 1995. Дьяконова КВ. Шикшин. Материалы Первой Русской Туркестанской экспедиции 1909-1910 гг. - М., 1995.

28. Дьяконова, Сорокин, 1960. Дьяконова Н. В., Сорокин С О. Хотанские древности. - Л., 1960.

29. Ерасов, 1990. Ерасов В. С. Культура, религия и цивилизация на Востоке (очерки общей теории). - М., 1990.

30. Ерасов, 1998. Ерасов Б. С. Цивилизация: слово - термин - теория. // Сравнительное изучение цивилизаций. М., 1998.

31. Кара, 1981. Кара Д. Уйгуро-монгольские литературные связи // Литературные связи Монголии. - М., 1981.

32. Клеменц, 1898. Клеменц Д. А. Описание древних городов и пещер в Турфанской земле, сделанные во время путешествия 1898 г. - АВ ЛО ИВАН,ф.28,оп. 1,д. 137.

33. Кляшторный, 1973. Кляшторный С. Г. Монета с рунической надписью из Монголии // Тюркологический сборник. - Л., 1973.

34. Кляшторный, 1970. Кляшторный С. Г. Об изучении древнеуйгурских памятников в СССР // Исследования по уйгурскому языку. - Алма-Ата, 1970. - Вып. 2.

35. Кляшторный, 1961. Кляшторный С. Г. Согдийцы в Центральной Азии (по руническим надписям) // Эпиграфика Востока. - М., 1961. - Т. 14.

36. Кляшторный, Лившиц, 1971. Кляшторный С. Г., Лившиц В. А. Согдийская надпись из Бугута // Страны и народы Востока. - М., 1971. - Т. 10.

37. Кляшторный, Лубо-Лесниченко, 1974. Кляшторный С. Г., Лубо-Лесниченко Е. И. Бронзовое зеркало из Восточного Туркестана с рунической надписью // Сообщения Государственного Эрмитажа. - Л., 1974.-Т. 30.

38. Кондратьев, 1981. Кондратьев В. Г. Грамматический строй языка памятников древнетюркской письменности УШ-Х1 вв. - Л., 1981.

39. Кононов, 1980. Кононов А. Н. Грамматика языка тюркских рунических памятников У11-Х1 вв. - Л., 1980.

40. Корнев, 1983. Корпев В.И. Буддизм и его роль в общественной жизни стран Азии. - М., 1983.

41. Кызласов, 1960. Кызласов Л. Р. Тува в составе Уйгурского каганата. (У111-1Х вв.) // Ученые записки Тувинского научно-исследовательского института языка, литературы и истории. - Кызыл, 1960. - Вып. 8.

42. Кызласов, 1999. Кызласов Л. Р. Северное манихейство и его роль в культурном развитии народов Сибири и Центральной Азии // Открытие государственной религии древних хакасов. - Москва-Абакан, 1999.

43. Кычанов, 1964. Кычанов Е. И. Государство Си Ся (982-1227). - М., 1964.

44. Кычанов, 1978. Кычанов Е. И. Сирийское несторианство в Китае и Центральной Азии // Палестинский сборник. - М.-Л., 1978. - Вып. 26(89).

45. Лепехов, 1990. Лепехов С. Ю. Буддизм: философия освобождения или освобождение от философии? // Проблемы новейшей историографии философии зарубежного Востока. - М., 1990. - С. 73-101.

46. Лепехов, 1997а. Лепехов С. Ю. Буддийская культура и буддийская цивилизация // Методологические и теоретические аспекты изучения духовоной культуры Востока. - Улан-Удэ, 1997. - С. 142-160.

47. Лепехов, 1998. Лепехов С. Ю. Буддийская философия как идейная основа буддийской цивилизации // Проблемы новейшей историографии философии зарубежного Востока. - М., 1998. - С. 20-45.

48. Лепехов, 1999. Лепехов С. Ю. Философия мадхьямиков и генезис буддийской цивилизации. - Улан-Удэ, 1999.

49. Литвинский, 1984. Литвинский Б. А. Исторические судьбы Восточного Туркестана и Средней Азии (проблемы этнокультурной общности) // Восточный Туркестан и Средняя Азия. История. Культура. Связи. - М., 1984.

50. Литвинский, Пичикян, 1986. Литвинский Б. А., Пичикяп И.Р. Пещерная культовая архитектура Восточного Туркестана // Восточный

51. Туркестан и Средняя Азия в системе культур древнего и средневекового Востока.-М., 1986.

52. Малов, 1932. Молов С. Е. Уйгурские рукописные документы экспедиции С. Ф. Ольденбурга // Записки Института востоковедения Академии наук СССР. - Л., 1932. - Вып. 1.

53. Малов, 1951. Малое С. Е. Памятники древнетюркской письменности. Тексты и исследования. - М.-Л., 1951.

54. Малявкин, 1972. Малявкт А. Г. Китай и уйгуры в 840-848 гг. // Сибирь, Центральная и Восточная Азия в средние века. - Новосибирск, 1972.

55. Малявкин, 1974. Малявкин А. Г. Материалы по истории уйгуров в 1Х-Х11 вв. - Новосибирск, 1974.

56. Малявкин, 1983. Малявкин А. Г. Уйгурские государства в 1Х-Х11 вв. -Новосибирск, 1983.

57. Мартынов, 1982. Мартынов А. С. Буддизм и общество в странах Центральной и Восточной Азии в средние века (Предисловие) // Буддизм, государство и общество в странах Центральной и Восточной Азии в средние века. - М., 1982.

58. Насилов, 1970. Насилов Д. М. Изучение памятников древнеуйгурского языка в отечественном востоковедении // Тюркологический сборник. - Л., 1970.

59. Нестеркин, 1995. Нестеркин С. П. „Абхисамаяламкара» в Индии и Тибете // Тибетский буддизм: теория и практика. - Новосибирск, 1995.

60. Никонов, 1973. Никонов В. А. Стих и язык (Полемические заметки). -Проблемы восточного стихосложения. - М., 1973.

61. Никитин, 1984. Никитин А. Б. Христианство в Центральной Азии (древность и средневековье) // Восточный Туркестан и Средняя Азия. История, культура и связи. - М., 1984.

62. Ольденбург, 1962. Ольденбург С. Ф. Буддийские легенды и буддизм // Избранные труды русских индологов-филологов. - М., 1962.

63. Ольденбург, 1903. Ольденбург С. Ф. Материалы по буддийской иконографии // Материалы по этнографии. - СПб., 1903. - Т. 1. Вып. 4.

64. Ольденбург, 1909. Ольденбург С. Ф. О научном значении коллекции Н. Ф. Петровского // Записки Восточного отделения (ими.) Русского археологического общества. - Спб., 1909. - Т. 19. Вып. 4.

65. Ольденбург, 1914а. Ольденбург С. Ф. Русская Туркестанская экспедиция 1909-1910 гг. - СПб., 1914.

66. Певцов, 1895. Певцов М. В. Путешествие по Восточному Туркестану, Кунь-Луню, северной окраине Тибетского нагорья и Чжунгарии в 18891890 гг.-Спб., 1895.

67. Пигулевская, 1940. Пигулееская И. В. Сирийские и сиро-тюркские фрагменты из Хара-Хото и Турфана // Советское востоковедение. - М., 1940.-Т 1. "

68. Пржевальский, 1947. Пржевальский И. М. От Кульджи за Тянь-Шань и на Лоб-Нор. - М., 1947.

69. Позднеев, 1899. ПозднеееД. М. Исторический очерк уйгуров. - СПб.,1899.

70. Пубаев, 1981. Пубаев Р. Е. «Пагсам-чжонсан» - памятник тибетской историографии XVIII в. - Новосибирск, 1981.

71. Радлов, 1893. Радлов В. В. К вопросу об уйгурах // Записки Императорской академии наук. - Спб., 1893. - Т. 22, № 2. Прил.

72. Семенов, 1978. Семенов A.A. Очерк культурной роли уйгуров в монгольских государствах // Материалы по истории и культуре уйгурского народа. - Алма-Ата, 1978.

73. Скрыннйкова, 1997. Скрынникова Т. Д. Харизма и власть в эпоху Чингис-хана. -М., 1997.

74. Сорокин, 1992. Сорокин П. А. Социальная и культурная мобильность // Сорокин П. А. Человек. Цивилизация. Общество / Общ. ред. А. Ю. Согомонов.-М., 1992.

75. Сравнительное изучение, 1998. Сравнительное изучение цивилизаций. - М., 1998.

76. Ставиский, 1965. Ставиский Б. Я. Некоторые вопросы истории буддизма в Средней Азии // Доклады по этнографии. - Л., 1965.

77. Ставиский, 1998. Ставиский Б. Я. Судьбы буддизма в Средней Азии. -М., 1998.

78. Стеблева, 1972. Стеблева И.В. К реконструкции древнетюркской религиозно-мифологической системы // Тюркологический сборник. - Л., 1972.

79. Стеблева, 1971. Стеблева И. В. Развитие тюркских поэтических формвХ1в.-М., 1971.

80. Тихонов, 1966. Тихонов Д.И. Хозяйство и общественный строй уйгурского государства в IX-XII вв. - М.-Л., 1966.

81. Тойнби, 1991. -ТойнбиА. Постижение истории. М., 1991.

82. Тугушева, 1970. Тугушева Л.Ю. Древние уйгурские стихи (рукопись из собрания Ленинградского отделения Института востоковедения АН СССР) // Советская тюркология. М., 1970. - № 2.

83. Тугушева, 1973. Тугушева Л.Ю. Поэтические памятники древних уйгуров // Тюркологический сборник. - Л., 1973.

84. Тугушева, 1988. Тугушева Л.Ю. Раннесредневековая уйгурская рукописная книга // Рукописная книга в культуре народов Востока. - М., 1988.-Книга2.

85. Тугушева, 1991. Тугушева Л.Ю. Уйгурская версия биографии Сюань-цзана. - М., 1991.

86. Фрагменты, 1980. Фрагменты уйгурской версии биографии Сюань-цзана. - М., 1980.

87. Центральная Азия, 1987. Центральная Азия: Новые памятники письменности и искусства. - М., 1987.

88. Центральная Азия, 1990. Центральная Азия и соседние территории в средние века. - Новосибирск, 1990.

89. Чугуевский, 1981. Чугуевский Л. И. Мирские объединения шэ при буддийских монастырях в Дуньхуане // Буддизм, государство и обш;ество в странах Центральной и Восточной Азии в средние века. - М., 1981.

90. Чугуевский, 1971. Чугуевский Л. И. Новые материалы к истории согдийской колонии в районе Дуньхуана // Страны и народы Востока. Средняя и Центральная Азия. География, этнография, история. - М., 1971. -Вып. 10.

91. Чугуевский, 1973. Чугуевский Л. И. Материалы к характеристике непосредственных производителей, работавших в монастырских хозяйствах в Дуньхуане // Письменные памятники и проблемы истории культуры народов Востока. - М., 1973. - Вып. 9.

92. Чугуевский, 1975. Чугуевский Л. И. Обпхинные объединения мирян при буддийских монастырях в Дуньхуане // Шестая научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы и доклады. - М., 1975. - Ч. 1.

93. Чугуевский, 1983. Чугуевский Л. И. Китайские документы из Дуньхуана. Вып. 1 // Памятники письменности Востока. - М., 1983. - Т. 57. 4.1.

94. Шпенглер, 1993. Шпенглер О. Закат Европы. - Новосибирск, 1993.

95. Щербак, 1961. Щербак А. М. Грамматический очерк языка тюркских текстов Х-ХШ вв. из Восточного Туркестана. - М.- Л., 1961.

96. Щербак, 1975. Щербак А. М. С. Е. Малов - исследователь древнетюркских и древнеуйгурских памятников // Советская тюркология. -М., 1975.-.№5.

97. Эйзенштадт, 1999. Эйзенштадт Ш. Революция и преобразование обществ. Сравнительное изучение цивилизаций. -М., 1999.

98. Якубовский, 1947. Якубовский А. Ю. Арабские и персидские источники об уйгурско-турфанском княжестве в IX-X вв. // Труды Отдела истории культуры и искусства Востока Государственного Эрмитажа. - Л., 1947.-Вып. IV.

99. Янгутов, 1995. Япгутов Л. Е. Единство, тождество и гармония в философии китайского буддизма. - Новосибирск, 1995.1. На иностранных языках:

100. Actes, 1901-1902. Actes du XII Congrès international des orientalists. -Florence, 1901-1902.-T. 1-3.

101. Arat, 1965 .-Arat R. Eski Turk Siiri. Ankara, 1965.

102. Asmussen, 1965. Asmussen J. Xuastuanift. Studies in Manichaeism // Acta Theologica Dánica. - Copenhagen, 1965.

103. Asmussen, 1975. Asmussen J. Der Manichaismus. -Gôttingen, 1975.

104. Asmussen, 1982. Asmussen J. The Sogdian and Uighur-Turkish Christian literature in Central Asia before the rise of Islam. - Canberra, 1982.

105. Asmussen, 1988. Asmussen J. Manichaen literature. - N. Y., 1988.

106. Bagby, 1963. Bagby Ph. Culture and History: Prolegomena to the Comparative Study of Civilizations. - Berkeley & Los Angeles, 1963.

107. Bagchi, 1965. Bagchi P. India and Central Asia. - Calcutta, 1965.

108. Bailey, 1950. Bailey H. The Tumshuq Karmavacana // Bulletin of the School of Oriental (and African) Studies. - L., 1950. - Vol. 13.

109. Bang, Gabain, 1929. Bang W., Gabain A. Türkische Turfantexte // Sitzungsberichte der Königliche Preussischen Akademie der Wissenschaften. Philologisch-historische Klasse. - B., 1929.

110. Barthold, 1928. W. Barthold. Turkestan down to the Mongol invasion. -London, 1928.

111. Bazin, 1950. Bazin L. Recherches sur les parlers To-pa // T'oung Pao. -Paris-Leydes, 1950.

112. Bazin, 1974. Bazin L. Les calendriers turcs anciens et medieveaux. -Lilies, 1974.

113. Bombaci, 1964. BombaciA. The Turkic literatures // Philologiae Turcicae fiindamenta. - Wiesbaden, 1964.

114. Bombaci, 1968. BombaciA. Histoire de la littérature turque. - P., 1968.

115. Burrow, 1940. Burrow T. A translation of the Kharosthi documents from Chinese Turkestan. - L., 1940.

116. Clauson, 1962. Clauson G. Turkic and Mongolian studies. - L., 1962.

117. Clauson, 1970. Clauson G. The origin of the Turkish runic alphabet // Acta Orientalia. - Leiden, 1970.

118. Doerfer, 1964. Doerfer G. Die Literatur der Türken Südsibiriens // Philologiae Turcicae fundamenta II. - Wiesbaden, 1964.

119. Eisenstadt, 1973. EisenstadtS. Tradition, Change and Modernity. - N.Y., 1973.

120. Ecsedy, 1964. Ecsedy H. Uigurs and Tibetans in P'ei-Ting // Acta Orientaliae Academiae scientiarum Hungaricae. - Budapest, 1964.

121. Emmerick, 1970. EmmerickR. The Sutra of Golden Light. - L., 1970.

122. Emmerick, 1974. EmmerickR. Some Khotanese donors. - Louvain, 1974.

123. Emmerick, 1979. Emmerick R. A guide to the literature of Khotan // The Reyukai library. Studia philologica Buddhica. - Tokyo, 1979. - Ser. 3.

124. Emmerick, 1983. Emmerick R. Buddhism among Iranian peoples. -Cambr., 1983.

125. Emmerick, 1984. EmmerickR. A new Khotanese document from China. -P., 1984.

126. Gabain, 1952a. Gabain A. Die Frühgeschichte der Uiguren. - Hamburg, 1952.

127. Gabain, 1952b. GabainA. Zur Frühgeschichte der Uiguren // Nachrichten der Gesellschaft fur Natur- und FöUcerkunde Ostasiens. - Hamburg, 1952.

128. Gabain, 1954. Gabain A. Buddhistische Turkenmission // Asiática. -Leipzig, 1954.

129. Gabain, 1961. Gabain A. Der Buddhismus in Zentralasien // Handbuch der Orientalistik. - Leiden-Köln, 1961.

130. Gabain, 1963. Gabain A. Vorislamische altturkische Literatur // Handbuch der Orientalistik. - Leiden-Köln, 1963.

131. Gabain, 1964a. Gabain A. Altturkische Sreibkultur und Drukerei // Philologiae Turcicae fimdamenta. Wiesbaden, 1964. - T. 2.

132. Gabain, 1964b. Gabain A. Die Altturkische Literatur // Philologiae Turcicae fimdamenta. - Wiesbaden, 1964. - T.2.

133. Gabain, 1967. Gabain A. Die Drucke der Turfan-Sammlung // Sitzungsberichte der deutschen Akademie der Wissenschaften zu Berlin. Klasse ftir Sprachen, Littérature und Kunst. - B., 1967. - № 1.

134. Gabain, 1974. GabainA. Altturkische Grammatik. - Wiesbaden, 1974.

135. Gemet, 1956. Gemet J. Les aspects économique du Bouddhism dans la société chinoise du V-ème au X-ème siècle // BEFEO. - P., 1956. - Vol. 39.

136. Hamilton, 1984. Hamilton J. Les tifres sah et tutung en ouigour // Journal Asiatique. - P., 1984. - T. 272, 3-4. - C. 425-437.

137. Härtel, 1956. Härtel H. Karmavacana // DAWBIO. 1956. - № 30.

138. Hazai, 1970. Hazai G. Ein Buddhistische Gedicht aus der Berliner Turfan-Sammiung // Acta Orientaba. - Leiden, 1970. - T. 23.

139. Huntington, 1945. Huntington E. Mainsprings of Civilization. - N.Y., 1945.

140. Kara, Zieme, 1977. Kara G., Zieme P. Die uigurischen Uebersetzungen des guuyogas «Tiefer Weg» // Berliner Turfantexte. - B., 1977. - Vol. 8.

141. Kudara, 1981. Kudara K. A fragment of an Uygur version of the Abhidharmakosasakara // Journal Asiatique. - P., 1981. - T. 269.

142. Kumagay, 1957. Kumagay. Central Asian painting. - Tokyo, 1957.

143. Coq, 1912. Le Coq A. Ein manichäisches Buch-Fragment aus Chotscho // Festschrift für V. Thomsen. - Lpz., 1912.

144. Coq, 1913. Le Coq A. Chotscho. Facsimile Wiedergaben der wichtigeren Funde der ersten königlich Preussischen Expedition nach Turfan. -B.,1913.

145. Coq, 1919a. Le Coq A. Kurze Einfährung in die uigurische Schriftkunde. // MSOS W(0). Bd. 22. 1919.

146. Coq, 1919b. Le Coq A. Türkische Manichäika aus Chotscho. 2 // Abhandlungen der Königliche Preussischen Akademie der Wissenschaften. Philologisch-historische klasse. - B . , № 3. 1919.

147. Coq, 1919-1922. Le CoqA. Türkische Manichäika aus Chotscho. T. 13 // Abhandlungen der Königliche Preussischen Akademie der Wissenschaften. Philologisch-historische klasse. - B., 1919-1922.

148. Coq, 1922. Le Coq A. Türkische Manichäika aus Chotscho. 3 // APAW. № 2. 1922.

149. Coq, 1926. Le CoqA. AufHellas Spuren in Ostturkestan. - Lpz., 1926.

150. Coq, 1928. Le CoqA. Von Land und Leuten in Ost-Turkestan. - Lpz., 1928.

151. Mackerras, 1968. Mackerras C. The Uigur Empire (744-840) // The Australian National University. Centre of Oriental studies. Occasional paper. -Canberra, 1968.-8.

152. Maitrisimit. Maitrisimit. Faksimile der altturkischen Version eines Werkes der buddhistischen Vaibhäsika-Schule. - Faksimile hrsgb. Von A. von Gabain. - Wiesbaden, 1957-1961. - Bd. 1-2.

153. Manuscript remains, 1916. Manuscript remains of Buddhist literature found in Eastern Turkestan. - Oxf, 1916. - Vol. 1. Pt. 1-2.

154. Maspéro, 1953. Maspéro H. Les document chinois de la troisième expédition Sir Aurel Stein en Asie Centrale. - L., 1953.

155. Maue, Röhrborn, 1985. Mme D., Röhrbom R. Ein «buddhistischer Katechismus» in alttrükischen Sprache und tibetischer Schrift // Zeitschrift der Deutschen Morgenländischen Gesellschaft. - Leipzig-Wiesbaden, 1985. - Bd. 135.

156. Moerloose, 1979. Moerloose E. The way of vision (daruanamârga) in the Tocharian and Old-Turkish versions of the Maytruyasamitinâtaka // Central Asiatic Journal. - The Hague - Wiesbaden, 1979. - Vol. 23, № 3-4.

157. Monumenta Serindica, 1961. Monumenta Serindica. Buddhist manuscripts and secular documents of the ancient languages in Central Asia // The Research society of Central Asian culture. - Kyoto, 1961. - Vol. 4.

158. Moriyasu, 1981. -Moriyasu Takao. Qui des Ouigoures ou des Tibétains ont gagné en 789-792 Bes-Baliq? // Journal Asiatique. P., 1981. - T. 269.

159. Müller, 1905. Müller F.-W.-K. Über die Kultur- und sprachgeschiche Bedeutung eines Teils der Turfan-Handschriften // Zeutschrift für Ethnologie. -Berlin - Braunschweig, 1905. - Bd. 37.

160. Müller, 1908. Müller F.-W.-K. Uigurica. 1. // Abhandlungen der Königliche Preussischen Akademie der Wissenschaften. Philologischhistorische klasse. -B., 1908. - № 2.

161. Müller, 1911. Müller F.-W.-K. Uigurica. 2. // Abhandlungen der Königliche Preussischen Akademie der Wissenschaften. Philologischhistorische klasse. - B., 1911.

162. Müller, 1920. Müller F.-W.-K. Uigurica. 3. // Abhandlungen der Königliche Preussischen Akademie der Wissenschaften. Philologischhistorische klässe. - В., 1920.

163. Orkun, 1939. Orkun H. Eski turk yazitlan. - Istanbul, 1939. Pelliot, 1913. - Pelliot P. Un traité manichéen rétrouvé en Chine // Journal Asiatique.-P., 1913.

164. Pelliot, 1920. Pelliot P. Les grottes de Touen-houang. Peintures et sculptures bouddhiques des époques des Wei, des T'ang et des Song. - P., 1920. -T. 1.

165. Pelliot, 1921. Pelliot P. Sur la légende d'Oughouz-Khan en écriture ouïgoure // T'oung Pao. - Paris - Leydes, 1921. - Sr. 2. Vol. 20.

166. Pelliot, Haueda, 1926. Pelliot P., Haueda Тоги. Manuscripts de Touen-houang. - Kyoto, 1926.

167. Pritsak, 1963. Pritsak O. Das Alttürkische // Handbuch der Orientalistik. -Leiden-Köln, 1963. - Bd. 5. Absch. 1.

168. PuUeyblahk, 1952. Pulleyblank E. Sogdian colony in Inner Mongolia // T'oung Pao. - Paris - Leydes, 1952. - Vol. 41.

169. Rachmati, 1972. Rachmati G. Türkische Turfan-Texte 7 // SETF. Bd. 2. 1972.

170. Radioff, 1899. Radioff W. Altuigurische Sprachproben aus Turfan // Nachrichten über die der Kaiserlichen Akademie der Wissenschaften zu St. Petersburg in Jahre 1898 ausgerüstete Expedition nach Turfan. - St.-Pbg., 1899. -H. 1.

171. Radioff, Stael-Holstein, 1910. Radioff W., Stael-Holstein A. Tisastoustik. Ein in türkischer Sprache bearbeitetes bouddhistisches Sutra. - St.-Pbg., 1910.

172. Radioff, 1910a. Radioff W. Alttürkische Studien. 3. Ein Fragment in türkische Runenschrift. HAH. St.-Pbg., 1910.

173. Radloff, 1910b. Radioff W. Tisastvustik, ein in türkischer Sprache bearbeitetes buddhistisches Sütra// Biblioteca Buddica. - St.-Pbg., 1910. - T. 12.

174. Radloff, 1911. Radloff W. Kuan-si-im Pusar. Ein türkische Uebersetzung des XXV Kapitels der chinesischen Ausgabe des Saddharmapundarika. - St.-Pbg., 1911.

175. Radloff, 1928. Radloff W. Uigurische Sprachdenkmäler. Materialen nach dem Tode des Verfassers mit Ergänzungen von S. Malov Herausgegeben. - JI., 1928.

176. Radloff, Malov, 1913-1917. Radloff W., Malov S. Suvarnaprabhasa. Das Goldglanz-Sütra//Biblioteca Buddica. - St.-Pbg., 1913-1917. - T. 17.

177. Ramstedt, 1936. Ramstedt G. Zwei uigurische Runenschriften in der uigurischen Uebersetzung des bouddhistischen «Sutra Säkiz yümek» // Sources orientales. - Helsinki, 1936. - Vol. 6, № 1.

178. Raquette, 1940. Raquette G. Collection of manuscripts from Eastern Turkestan. - Mannerheim C.-C. Across Asia from West to East in 1906-1908. -Helsinki, 1940. - Vol. 2.

179. Scerbak, 1986. Scerbak A. De 1'alphabet ouigoure // Acta Orientaliae Academiae scientiarum Hungaricae. - Budapest, 1986. - T. 36.

180. Service, 1975. Service E. The Origins of State and Civilization. - N. Y., 1975.

181. Si-yu-ki, 1967. Si-yu-ki. Buddhist records of the Western World. Translated from the Chinese of Hiuen Tsiang (A. D. 629) by S. Beal. - Dehli, 1967.

182. Spiro, 1971. Spiro M. Buddhism and Society: a Great Tradition and its Burmese Vicissitudes. - L., 1971.

183. Stein, 1903.-Stein A. Sand-buried ruins ofKhotan. L., 1903.

184. Stein, 1907. Stein A. Ancient Khotan. Detailed report of explorations in Chinese Turkestan carried out and described under the orders of H. M. Indian goverment by M. Aurel Stein A. - Oxf, 1907. - Vol. 1-2.

185. Stein, 1921. Stein A. Serindia. Detailed report of explorations in Central Asia and Westernmost China. - Oxf., 1921. - Vol. 1-5.

186. Stein, 1928. Stein A. Innermost Asia. Detailed report of explorations in Central Asia, Kansu and Eastern Iran. - Oxf., 1928. - Vol. 1-4.

187. Tekin, 1965. Tekin S. Uygur edebiyatinin meseleleri // Türk Kültürü Arastirmalari. - Ankara, 1965.

188. Tekin, 1966a. Tekin S. Buyan evirmek (sevabin tevcihi) // Resid Rahmeti Arat icin. - Ankara, 1966.

189. Tekin, 1966b. Tekin S. Uygur bilgini Singku Sell Tutung'un bilinmeyon yeni bir 9evirisi üzerine // TD AY. 1966.

190. Tekin, 1968. Tekin S. A grammar of Orkhon Turkic. - Bloomington, 1968.

191. Tekin, 1976. Tekin S. Die uigurische Weihinschrift eines buddhistischen Klosters aus den Jahren 767-790 in Toyoq // Ural-Altaische Jahrbücher. -Wiesbaden, 1976.-Bd. 48.

192. Tekin, 1980. Tekin S. Maitrisimit nom bitig. Die uigurusche Übersetzung eines Werkes der buddhistischen Vaibhäsika-Schule. Bd. 1-2 // Berliner Turfan-Texte. Bd. 9. - B., 1980.

193. Tezcan, Zieme, 1971. Tezcan S., Zieme P. Uigurische Brief Fragmente // Studia Turcica. - Budapest, 1971.

194. Thomas, 1916. Thomas F. Miscellaneous fragments // Manuscript remains ofBuddhist literature found in Eastern Turkestan. - Oxf, 1916. - Vol. 1. Pt. 1-2.

195. Thomas, 1925. Thomas F. The language of the Ancient Khotan // Asia Major. - L. - Lpz., 1925. - Vol. 2. Fasc. 2.

196. Thomas, 1927. Thomas F. Tibetan documents concerning Chinese Turkestan // Journal of the Royal Asiatic society of Great Britain and Ireland. -L., 1927-1934.-Vol. 1-6.

197. Thomas, 1935. Thomas F. Some notes on the Kharosthi documents from Chinese Turkestan // Acta Orientalia. - Leiden, 1935. - Vol. 13. Pt. 4.

198. Tongerloo, 1982. Tongerloo A. La structure de la communauté manichéenne dans le Turkestan Chinois à la lumière des emprunts moyen-iraniens en ouïgour // Central Asiatic Journal. - The Hague - Wiesbaden, 1982. - Vol. 26, № 3-4.

199. Tsukamoto, 1958. Tsukamoto Zenryu. Historical outlines of Buddhism in Tun-houang//Monumenta Serica. - Kyoto. 1958. - Vol. 1.

200. Waldschmidt, 1928. Waldschmidt E. Religiose Strömungen in Zentralasien. Zur Verbreitung des Christens und Manichäer in Ostturkistan // Deutsche Forschung. 1928. - Bd. 5.

201. Waldschmidt, 1980. Waldschmidt E. Central Asian süfra fragments and their relation to the Chinese ägamas // AKGWG. № 117. 1980.

202. Waley, 1931. Waley A. A catalogue of paintings recovered from Tun-Houang by Sir Aurel Stein. - Dehli-London, 1931.

203. Wilkinson D. The Connectedness, Criterion and Central Civilization // Melco M., Scott L. (eds). The Boundaries of Civilizations in Space and Time. -N. y., 1987.

204. Williams, 1973. Williams J. The iconography of Khotanese painting // East and West. - Roma, 1973. - N. S. Vol. 23, № 1-2.

205. Yamada, 1963. Yamada Nobuo. Forms of contract note in Uigur documents // Monumenta Serica. - Kyoto, 1963. - Vol. 6.

206. Zieme, 1966. Zieme P. Beifrage zur Erforschung des Xuastvanift // Mitteilungen der Institut für Orientforschung. - B., 1966. - Bd. 12.

207. Zieme P. Singqu Sali Tutung, Uberzetzer buddhistischer Schriften ins Uigurische // Tractata Altaica.165

208. Zieme, 1968. Zieme P. Türkce bir mani siii. - TDAY. 1968.

209. Zieme, 1974. Zieme P. Ein uigurisches Fragment der Erzhälung vom guten mid bösen Prinzen // Acta Orientalia Academiae scientiarum Hungaricae. -Budapest, 1974.-Bd. 28.

210. Zieme, 1975a. Zieme P. Ein uigurisches Text über die Wirtschaft manichäischer Klöster im Uigurischen Reich // Researches in Altaic languages. -Budapest, 1975.

211. Zieme, 1975b. Zieme P. Zur buddhistischen Stabreimdichtung der alten Uiguren. - Acta Orientaliae Academiae scientiarum Hungaricae // Budapest, 1975. ~ T. 29,

212. Zieme, 1976. Zieme P. Zum Handel im Uigurischen Reich von Qoco // AltorientaHsche Forschungen. - B., 1976. - Bd. 4.

213. Zieme, 1981. Zieme P. Research on Uigur documents since; 1975 II Journal Asiatique. - P., 1981. - T. 269. Fasc. 1-2.

214. Zieme, Hazai, 1968. Zieme P., Hazai G. Ein uigurisches Blockdrukfragment einer Einleitung zum Vajraccedi'käsütra // Acta Orientaliae Academiae scientiarum Hungaricae. - Budapest, 1968. - T. 32. Fasc. 1.