автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: В.И. Даль как литератор

Полный текст автореферата диссертации по теме "В.И. Даль как литератор"

На правах рукописи

Путилина Светлана Владимировна

В. И. Даль как литератор

Специальность 10 01.01 -русская литература

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва-2008

003449227

Работа выполнена на кафедре истории русской литературы филологического факультета Московского государственного университета им М В Ломоносова

Научный руководитель

Официальные оппоненты

доктор филологических наук, профессор Анна Ивановна Журавлева

доктор филологических наук, профессор Юрий Борисович Орлицкий Российский государственный гуманитарный университет,

кандидат филологических наук, ведущий научный сотрудник Наталья Анатольевна Табакова Государственный музей А С Пушкина

Ведущая организация

Петрозаводский государственный университет

Защита состоится 2008 г в/Я^^ часов на заседании

диссертационного совета Д 50 Г001 26 при Московском государственном университете им М В Ломоносова

Адрес 119991, ГСП-1, Москва, Ленинские горы, МГУ, им М В Ломоносова, 1-й корпус гуманитарных факультетов, филологический факультет

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного университета им. М В Ломоносова

Автореферат разослан «/у» 2008 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент

А Б Криницын

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Место В И Даля в русской культуре представляется, несмотря на очевидную его значимость, недостаточно изученным Мифологизированный образ «мудрого старца», не имеющего специального образования, но влюбленного в русскую речь и озабоченного идеями просвещения простого народа, влияет и на новейшие научные исследования о Дале Подобное восприятие писателя и ученого - большая редкость, в русской литературе, пожалуй, лишь Крылов в этом смысле схож с Далем Вокруг других авторов известных словарей (скажем, столь популярного словаря С И. Ожегова) не структурируются мифы Следовательно, в самом феномене Даля есть какая-то загадка

Творчество Даля не вполне вписывается в традиционно понимаемый литературный контекст, и его трудно соотнести с эстетическими приоритетами русской художественной литературы XIX века Нам представляется, что феномен Даля может быть более адекватно понят, если сместить акценты исследования В классической парадигме «романтизм - натуральная школа (физиология) - эпоха реализма», где в центр поставлены отношения «герой -общество», творчество Даля всегда будет казаться либо ущербным, либо маргинальным, в этой парадигме не находится места словарю Даля, потому что с этой точки зрения словарь - «внутреннее» дело писателя, к которому у общества, за исключением узких специалистов-филологов, нет интереса.

Но если взглянуть на литературную эволюцию как на процесс языкотворчества, поставив в центр исследования процесс саморазвертывания языка, то творчество Даля окажется в центре литературного процесса, а его словарь станет естественным и в то же время грандиозным итогом не только жизни Даля, но и всех языковых процессов, питавших литературу эпохи В таком изменении точки зрения на Даля мы и видим научную новизну предлагаемой работы

Известно, что представления Даля о языке как о важнейшем инструменте самопознания нации восходят к В Гумбольдту, однако почти не обсуждается то, как в самом творчестве Даля проявились уже сложившиеся в европейской (прежде всего немецкой) мысли представления о слове как об особом эстетическом объекте В России времен Даля такие представления о слове обнаруживались лишь в единичных случаях (К С Аксаков, А А Потебня, слава которого, как известно, по неслучайным причинам - дело более поздней эпохи) И современники Даля, и позднейшие исследователи признавали языковую доминанту его произведений. Но если для современной филологии идея самодостаточности языка кажется вполне привычной, то в XIX в за языком все же закреплялась роль вспомогательного средства Многие парадоксы и недоразумения порождены тем, что Даль воплотил в себе тип художественного мышления, более понятный и привычный современному читателю, чем читателю XIX в. Сверхзадачей всего своего творчества он видел не создание оригинального авторского мира, а художественное самовыявление русского слова как гаранта национальной и нравственной стабильности Именно поэтому Даль оказывался во всех смыслах фигурой маргинальной и одновременно - чрезвычайно актуальной для русской культуры Разумеется, мы не претендуем на то, чтобы пересматривать логику развития русской литературы середины XIX века Речь идет лишь о том, что литературный процесс -явление очень сложное, и рассматривать его можно в разных измерениях

Мы отдаем себе отчет в том, что на наше восприятие Словаря как художественного произведения особого рода наверняка действует новый, «по-стдалевский» эстетический опыт и позднейшие лингвофилософские конструкции Однако мы надеемся, что при этом возможно избежать искажающей модернизации Даля, и считаем, что в современном отношении к словарям и вообще небеллетристической прозе как к искусству максимально развернулись тенденции, заложенные в европейской мысли уже двести лет назад Кроме того, мы полагаем принципиально возможным учитывать новый эсте-

тический опыт при осмыслении словесности прошлого, и в этом отношении для нас очень важна концепция М М Бахтина Актуальность предлагаемой работы, как мы надеемся, должна быть связана с нашими попытками увидеть в творчестве Даля нечто важное, но ставшее вполне очевидным только для человека с современным культурным опытом

Поскольку мы считаем главным в творчестве Даля эстетическое, духовное переживание слова, то методологической основой работы стали культурологические концепции лингвистов - от В Гумбольдта до В В Виноградова и Н Хомского, и литературоведов, уделяющих слову огромную роль в художественном мире, - прежде всего М. М. Бахтина и Б А Успенского

Практическая значимость диссертации состоит в том, что ее положения могут быть использованы в общих курсах по истории русской литературы, эстетики, истории языкознания, при комментировании изданий произведений Даля, а также для дальнейшего изучения проблем творчества Даля

Апробация работы. Основные положения диссертации изложены в опубликованных работах (список приводится ниже)

Структура. Поскольку в работе делаются попытки изменить традиционный угол зрения на творчество В И Даля, общепринятое построение введения (история вопроса и постановка собственных исследовательских задач) оказалось неудобным и введение превратилось в первую, теоретическую главу работы Вторая глава - «Даль и натуральная школа», третья - «Толковый словарь живого великорусского языка1 проблема беллетризации».

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ В главе «Введение. Постановка проблемы» прежде всего, описывается история восприятия и изучения Даля Отношение к литературному наследию Даля всегда колебалось в очень широком диапазоне, причем иногда даже в пределах высказываний одного и того же человека (М Горький) Художественное творчество Даля неоднократно признавалось «умершим» для читателя, потом вновь воскресало из небытия и становилось предметом изучения

То, что Даль в советское время был исследован недостаточно, вполне осознается в нашей науке, но нередко объясняется преимущественно политическими причинами- это представляется нам упрощением проблемы и недостаточно доказанным Заметим, что Даля не переставали издавать, хотя неприятие в иные эпохи действительно было, но скорее эстетическое

Пытаясь понять причины очень неровного отношения к прозе Даля, предлагали самые разные ответы от особого демократизма и православных интенций далевской прозы до промежуточного положения, которое занимает проза Даля в логике движения «стиховая эпоха - прозаическая эпоха» Подобные решения скорее фиксируют проблему, чем снимают ее

Может показаться, что беспристрастному анализу прозы Даля мешает то, что авторитет Даля связан с его лексикографической деятельностью Но и Словарь с позиций строгой науки воспринимается неоднозначно Здесь мы сталкиваемся с парадоксом, на который редко обращают внимание- ссылки на словарь Даля в любом филологическом исследовании признаются авторитетными, в то время как научная корректность самого словаря часто ставится под сомнение

В последние годы о Дале пишут больше, чем раньше, возникли даже центры его изучения и издания (прежде всего Петрозаводский университет) В некоторых новейших работах намечен подход1, представляющийся нам очень плодотворным- творчество Даля, и беллетристика, и публицистика, и лексикографические труды понимаются как нечто целое, в центре которого находится Словарь Заметна тенденция воспринимать словарь Даля скорее как литературный памятник, чем как научный труд. Анализируются литературные связи, особенности композиции и даже - образ автора2, что вообще немыслимо в современной лексикографии Становится все более очевидным, что между словарем Даля и его беллетристикой нет строгих границ, причем

1 Фархутдинова Ф Ф Лингвокультурологическая дилогия В И Даля в парадигме идей и направлений современной русистики Дис доктора филол наук Иваново, 2001

2ПоповаН В Авторские отступления в Словаре В И Даля И Русская речь 1986 №6 С 12

не в дискурсе этнографии, как это казалось еще А Н Пыпину, а именно в литературном контексте, во всяком случае - в аспекте художественного слова

Важнейшая для нас тема «Введения» - эволюция представлений о языке, происходящая в европейской культуре во времена Даля, и влияние этой эволюции на литературу

Граница XVIII - XIX вв стала тем рубежом, когда язык начали осознавать как самостоятельную ценность бытия Если прежде язык воспринимался либо как вспомогательное средство познания, либо как выразитель сакральных смыслов (Слово Бога), то сейчас он начинает восприниматься как самостоятельный участник исторической драмы Этот глубинный сдвиг в языковом сознании оказался достаточно радикальным, чтобы поставить под сомнение каноны риторического слова3, однако не был еще столь значительным, чтобы допустить языковую направленность литературы писатель писал новым языком, но не во имя языка Отчетливо языковая телеология литературы проявится спустя несколько десятилетий, начиная, условно говоря, с Малларме, в России еще позднее Однако это не означало, что языковая телеология литературы не существовала несколько десятилетий она развивалась латентно, находясь в тени иных приоритетов

Именно с этими латентными тенденциями и связано творчество Даля Выявление этих тенденций и описание моментов притяжения-отталкивания прозы Даля с «генеральной линией» развития русской литературы в этом аспекте - важнейшая задача нашего исследования.

Одна из самых очевидных сложностей в истолковании Даля определена тем, что его творчество традиционно связывается с представлением о натуральной школе, причем если некоторые авторы считают Даля едва ли не типичнейшим представителем этого направления, то другие (например, Ю В Манн) понимают его как фигуру для натуральной школы маргиналь-

1 См Михайлов А В Поэтика барокко завершение риторической эпохи//Михайлов А В Языки культ) ры М, 1997

ную, а иные и вовсе склонны выводить прозу Даля за рамки натуральной школы Между тем неясно не только место Даля в натуральной школе границы самой натуральной школы также, как известно, - спорный вопрос Мы сочли нужным не просто собрать суждения исследователей о Дале и натуральной школе, но и предложить краткий комментированный очерк истории существенно менявшихся в нашей науке представлений о том, что такое сама натуральная школа

Думается, что при всем разнообразии и плодотворности существующие способы описания натуральной школы не вполне подходят в случае Даля Традиционно проблема «Даль и натуральная школа», как и вообще проблема натуральной школы, предполагает, прежде всего, анализ жанрового своеобразия и сюжетно-тематического уровня При этом столь важный для Даля уровень художественного текста - язык - занимает внимание исследователей в последнюю очередь. Даже исследование выдающегося лингвиста В В Виноградова в большей степени характеризует конкретные стилевые приметы жанра, чем языковые процессы как таковые. А ведь, скажем, столь часто обсуждавшаяся в связи с натуральной школой «деромантизация» касается не просто характеров героев, она требовала от литературы другого языка и другого отношения к языку

Нам важно понять, в каких контекстах органичнее всего воспринимается слово Даля, с какой стилевой традицией оно полемизирует, какие перспективы открывает Как мы постараемся показать, оно не только подчиняется общей для натуральной школы тенденции деромантизации, но и в значительной степени полемично по отношению ко многим стилевым интенциям самой натуральной школы

Доказательству этого посвящена вторая глава работы - «В. И. Даль и натуральная школа».

/1 Место Даля в натуральной школе и проблема эволюции Даля С одной стороны, именно с Далем ассоциируются понятия «физиологии» и «физиоло-

гического очерка» С другой стороны, Даль на фоне иных авторов, связанных с натуральной школой, смотрится фигурой обособленной

Усилия современных исследователей сосредоточены, как правило, на прояснении границ понятия «натуральная школа» и на попытках выявить моменты эволюции авторов, начинавших в ее русле, на перерастании тем или иным писателем ее рамок. Об эволюции же Даля можно говорить только со значительными оговорками Она имела скорее количественный, чем качественный характер

В связи с этим вернее, на наш взгляд, сосредоточить внимание на опорных концептах художественного мира Даля, а не пытаться искать логику их изменения Близость натуральной школе не была для Даля отправной точкой, как, скажем, для Ф М Достоевского, А Н Островского или Н А Некрасова Здесь правильнее говорить об историческом совпадении, о моменте скрещения эстетических концепций Мы пытаемся осмыслить творчество Даля в логике самореализации языка и в этом ракурсе осветить проблему совпадения-несовпадения стиля Даля с доминирующими тенденциями натуральной школы

§2 Рассуждения Даля о языке Как известно, свои писательские задачи, а, кроме того, и задачи современных ему литераторов Даль видел в первую очередь в «обрусении», а значит, в освоении подлинного русского языка («Полтора слова о нынешнем русском языке») Однако в языковой позиции Даля не всё так просто По Далю, не русский менталитет порождает русский язык, а, скорее, наоборот, овладение языком пробуждает и отчасти порождает русский взгляд на мир (заметим «гумбольдтианское» звучание этого тезиса) Путь к языку есть одновременно и путь к глубинам национального самосознания. Этого подтекста ранних произведений Даля в полном смысле слова не почувствовали ни современные ему критики и писатели, ни позднейшие исследователи В частности, для О И Сенковского, А А Бестужева-Марлинского и других сторонников изысканной русской речи ранние расска-

зы Даля явили собой образец «харчевных выражений», не украшенных ни глубиной мысли, ни сюжетной занимательностью Для писателей, сочувствующих Далю (например, для И С Тургенева), заслуга Даля видится, прежде всего, в верности зарисовок с натуры4.

Важно объяснить, почему Тургенев так низко оценивает способности Даля как повествователя Дело, конечно, в том, что Тургенев и Даль совершенно по-разному изображают человека Несмотря на разнообразие героев, в крестьянской среде Тургенев рисует целый ряд положительных типов, при этом Тургенев всегда, в том числе и в очерках, склонен к индивидуализирующему изображению человека Даль как автор наукообразен, тип у него классифицирован, как материал в учебнике Он разделяет людей по профессиям (дворник, денщик), этнографическому и географическому принципам (цыганка, уральский казак)

Характерно, что языковые интенции Даля Тургеневым не отмечаются На язык как на основное достоинство раннего Даля указал лишь С П Шевырев, однако он увидел у Даля только то, что хотел увидеть - тенденцию к изначальному и глубинному русскому слову, слову простонародному В то же время нет и намека на то, что изначально составляло сердцевину писательской манеры Даля, — через переживание и освоение языка обрести высший духовно-нравственный идеал нации

У Даля речь, как нам кажется, не идет о создании некоей идеальной модели национального языка, которого еще нет, но который должно создать совместными усилиями5 Это внешнее проявление далевской сверхзадачи, но не ее глубинная установка, позиция Даля гораздо более сложна и даже противоречива Если в статье «Полтора слова о нынешнем русском языке», на которую в основном и опирается В В Виноградов, действительно высказано много подобных суждений, то в других работах Даля мы видим иное «Как

4 Тургенев И С Рецензия на «Повести, сказки и рассказы Казака Луганского» II «Отечественные записки» 1847 №1 С 279

5 См Виноградов В В Язык Пушкина М, 1935

язык не может родиться без высших духовных способностей, дарованных исключительно только человеку, так и разум наш и даже самые чувства не могут достигнуть высшего развития без выражения, то есть без языка Все высшие способности наши спят, бездействуют во тьме, в ожидании слова, призывающего свет» («Словесная речь человека») Язык для Даля изначально не столько предмет деятельности, сколько далекая и труднодостижимая цель

£ 3 Понимание народности у Даля В то время как практически для всех современников Даля прискорбная социальная расчлененность была очень важной чертой русского мира, для Даля общенациональный язык скреплял народ так сильно, что социальная составляющая в его произведениях оказывалась не такой существенной, особенно по сравнению с писателями натуральной школы

£ 4 Композиционные принципы прозы Даля Народность, понятая как приобщение к языковой культуре (которая, в свою очередь, понималась как культура русской глубинки, культура простонародная, мало связанная с устоявшейся литературной традицией), диктовала Далю особый стиль изложения и неповторимый выбор сюжетов Восприятие Даля преимущественно как этнографа, физиолога-очеркиста во многом обусловлено литературоведческим стереотипом анализа натуральной школы При этом гораздо меньше обращают внимания на то, что значительную часть творческого наследия Даля тех лет составляют вовсе не очерки Например, почти не упоминается цикл «Зверинец» (1844), представляющий собой несколько полустатей-полурассказов, посвященных различным видам животных (интересно, что хронологически цикл создавался практически одновременно с физиологическими сборниками) В «Зверинце» есть зачатки того, что с таким блеском проявится в Словаре, — тщательного энциклопедического описания Животные описываются исходя из метафорических определений, произведение подтверждает, разъясняет и уточняет смысл той или иной языковой формулы

«Притча о дубовой бочке» представляет собой сюжетное подтверждение изначально заявленных пословиц «Дружно не грузно, а врознь хоть брось, две головни и в чистом поле дымятся, а одна и на шестке гаснет»6. Мы сталкиваемся с чисто далевским приемом разрастания словесной формулы в развернутый сюжет. Эта притча, как и многие другие произведения Даля подобного жанра, начинается не с одной, а сразу с нескольких пословиц Здесь на уровне художественного решения уже есть то, что потом проявится у Даля в сборнике пословиц, построенном по принципу синонимии Подобный прием мы видим и в притче (или в очерке с сильным притчевым началом) «Неправедно нажитое», представляющей собой два подтверждения пословиц «Потовая копейка человека до веку бережет, а неправедно нажитое впрок нейдет как что пришло, так и ушло»7

Стоит обратить внимание и на то, что структура таких произведений, где несколькими сюжетами подтверждается правота народных выражений, перекликается с принципами построения словарных статей, где значение слова подтверждается разными примерами словоупотребления Таким образом, у Даля уже в 30 - 40-е годы ясно ощущается лингвоцентризм мышления, при котором действительность выполняет функцию иллюстративного материала Это одновременно и сближает и различает Даля с другими представителями натуральной школы

§ 5 Идеи социального детерминизма в натуральной школе и у Даля Язык автора и язык героя Характерны и структурные основания, объединяющие различные произведения В эпоху Даля одной из примечательных тенденций стала тенденция «вертикального среза города», подчиненная логике «низы -середина - верхи» (см, напр, известный замысел «Тройчатки, или Альманаха в 3 этажа» или «Петербургские вершины» Я П. Буткова) Идея социального детерминизма, вообще характерная для натуральной школы, была доведе-

6 Электр изд Поли собр соч Петрозаводский университет Кафедра русской литературы

http //www.philolog ru/dahl. ' Там же

на Бутковым практически до абсолюта А у Даля идея социального детерминизма мало актуализирована или даже почти совсем не актуальна Писатель не чуждается «горизонтальной локализации», то есть может прибегать к обобщению по социальному признаку, однако собственно социальные составляющие при этом отходят на второй план по сравнению с языковыми задачами Если сравнить «Петербургского дворника» Даля с «Петербургскими шарманщиками» Д В. Григоровича или с «Петербургскими фельетонистами» И И Панаева, то эта разница бросается в глаза Григорович стремился создать обобщенный социальный портрет, синтезированный слепок с натуры Позиция Григоровича - это позиция человека, стремящегося проникнуть в чужую ему социальную среду Героем «Петербургских шарманщиков» является не отдельный человек, а социальная группа Для Даля петербургские дворники - это тоже носители особого уклада, особого языка и особого мировоззрения Однако разница между изображающим и изображаемым сглаживается общностью языковой стихии, в равной степени доступной и рассказчику, и персонажу Между тем Д В Григорович, Е П. Гребенка, И И Панаев, Я П Бутков, даже Н А Некрасов (хотя и с известными оговорками) проводят четкие стилевые границы между речью автора и речью персонажей Нам представляется, что различение позиции автора и персонажа в рамках «классических» произведений натуральной школы касалось, прежде всего плана идеологии, в то время как у Даля уровень языковой явно очень важен Достаточно сравнить начала «Петербургского дворника» с «Петербургскими шарманщиками», чтобы почувствовать эту разницу В речь повествователя у Даля врезаются и элементы еще одного стиля - барышников, в результате чего возникает стилевое многоголосие, причем один голос то выделяется, то плавно перетекает в другой Этого совершенно не наблюдается у других авторов натуральной школы (за исключением Ф. М Достоевского, однако его стиль изначально строится на других основаниях) Хоровое начало у Даля создает особую форму иронии она менее бросается в глаза, чем

ирония Панаева, Некрасова или Буткова У Некрасова, например, тотальная ирония «Петербургских углов» подчеркивается уже нарочито безграмотным эпихрафом, резко контрастирующим с правильностью речи повествователя В очерке Панаева «Петербургский фельетонист» тот же прием (эпиграф из письма Хлестакова к Тряпичкину) Подобного рода приемов у Даля мы практически не находим. В «Петербургском дворнике» автор не просто иронизирует по поводу бытовой обстановки, окружающей героя, но и описывает ее с интересом и тщательностью этнографа, вся эта обстановка при внешней невзрачности пронизана «романтикой русского уклада» (яичко, вербочки, расшитый «утиральник»)

Появление у Даля стилизаций в духе Казака Луганского вполне оправдано Здесь дистанция между точкой зрения рассказчика-персонажа и, выражаясь словами Б А Успенского, более общей точкой зрения (с некоторой условностью ее можно назвать авторской позицией) еще менее заметна

Таким образом, пересечение эстетики Даля с общими тенденциями стилистики натуральной школы имело характер объективный, но вовсе не абсолютный Интерес Даля к «физиологии», к жизни простых людей был вполне закономерным, но мотивировался иными причинами, чем у Белинского или других представителей натуральной школы

В целом можно сказать, что социоисторическая проблематика волновала Даля лишь в той степени, в какой она соприкасалась с этико-эстетической, которая, в свою очередь, прямо связывалась с проблемами языка В этом значительное отличие Даля, например, от Островского, у которого мы наблюдаем обратную ситуацию Цель Островского - описание типов и быта Замоскворечья - казалось бы, перекликается с целью, которой задавался Даль при сочинении своих очерков из народной жизни В выборе приемов описания, в выборе «типического», в историях жителей Петербурга и Москвы принципиальных различий тоже нет Как в повести Даля «Павел Алексеевич Игривый», так и в очерке Островского о Замоскворечье сознание людей, их жизнь

и перемены в ней тесно связаны с бытом Но если у Островского все подчинено проблеме социального и этического несовершенства, и язык - средство художественного решения этих проблем, то для Даля язык, национальное и этическое становятся понятиями почта совпадающими Многие проблемы современности Даль объяснял именно через язык- «На беду с равнодушием к родному языку поселилось и небрежение ко всему родному забвение общественных обязанностей своих и безучастность к судьбе родины» («Словесная речь»)

£ б Вечные сюжеты у Даля Проблема адресата Уверенность в том, что между народом и миром находится язык, во многом формирующий национальный взгляд на мир, наглядно проявляется в далевских обработках «вечных» сюжетов мирового фольклора, напр, сказки о Золушке Конечно, понятно, что «перестраивание» на русский лад сюжетов европейских сказок ко времени Даля имело уже достаточно мощную традицию Но для Даля переработка классических сюжетов - дело особенно естественное Сюжет Золушки, в целом сохранивший мотивную структуру, в «Сказке о строевой дочери и коровушке буренушке» до такой степени «одевается» в языковую и культурно-эстетическую ткань русского фольклора, что становится почта неузнаваемым Исчезают все мотивы, содержащие хоть какой-то намек на западноевропейскую традицию, исчезает фея, исчезает знаменитый бал, серебряные туфельки заменяются сарафаном А самое главное - вся история снабжается подробнейшим комментарием, включающим разъяснение имен, смысла дат по православному календарю, текст наполняется цитатами из народных песен и т д Даль использует свой излюбленный прием, начиная повествование с нескольких пословиц, по отношению к которым сюжет Золушки выполняет функцию иллюстрации «Все мы под Богом ходим, кто карает, то и милует, из тучи дождь, а за тучей изготовлено красное солнышко, туча дождем рассыпалась, солнце проглянуло и обсушило». Сказка Даля приобретает характер относительно самостоятельного произведения

Если и можно согласиться со многими в том, что Даль не был слишком оригинален в создании сюжетных схем (со времен И С Тургенева и Н. В Гоголя эта мысль никем всерьез не оспаривалась), то стоит задуматься о причинах такой сюжетной безыскусности Для Даля, человека колоссальной филологической культуры, одаренного богатой фантазией, видимо, не составило бы особого труда построить сложные и запуганные сюжетные схемы, основанные на перипетиях и метаморфозах Однако писатель сознательно избегает этого Более того, большинство произведений Даля тяготеет к прозрачным сюжетам, как правило, с благополучным концом

Даже в тех случаях, когда рассказ или очерк Даля заканчивается трагически, например, очерк «Уральский казак», ощущения неправедности и несправедливости судьбы не возникает Тяготение Даля к благополучным развязкам даже в тех сюжетах, которые, кажется, логично предполагают иной финал («Бедовик», «Хмель, сон и явь» и др ) разительно отличает поэтику Даля от традиции натуральной школы и последующей демократической литературы, в которых, как правило, использовались либо открытые, либо трагические финалы.

За этой внешней простотой скрывается, на наш взгляд, важнейшая изначальная установка Даля на художественное воссоздание всеми средствами «русского лада» - уклада жизни, в котором в идеале нет и не может быть трагических гримас В этом сказывается своеобразный романтизм мировоззрения Даля, изображавшего скорее должное, чем действительное «Путь к языку», по Далю, - это путь к ладу, а не к разладу, поэтому, стремясь эстетически обосновать этот путь, писатель, разумеется, подчеркивал элементы гармонии, а не дисгармонии

На этом пути Даль не мог избежать некоторых художественных потерь Современному читателю некоторые его произведения могут показаться наивными, подчас надуманными, лишенными психологичности. Действительно, некоторые сюжеты Даля напоминают лубок, настолько они психологиче-

ски нейтральны Но за всем этим, как нам представляется, стоит не отсутствие мастерства, а позиция художника Различие принципов сюжетосложения Даля и других писателей, начинавших в русле натуральной школы, например, Тургенева, будет особенно заметно, если мы сравним произведения со схожими коллизиями

Например, в основании рассказа Даля «Братец и сестрица» и многих произведений русской литературы середины XIX в («Дворянское гнездо» Тургенева, «Обрыв» Гончарова и др) лежит схожая ситуация неожиданная любовь взрослого мужчины и юной девушки, принадлежащих - в том или ином смысле - к одной семье, то есть коллизия любовная осложняется внутрисемейными отношениями Герои Тургенева и Гончарова всегда встречаются с непреодолимыми препятствиями, связанными с моралью, религией, безответностью чувства и т д У Даля же все препятствия легко преодолеваются, да, фактически говоря, их в полном смысле и нет Герои быстро находят единственное верное и мудрое решение, позволяющее соединиться узами законного брака История напоминает лубочный рассказ, и в психологическом плане произведение Даля заметно проигрывает шедеврам Тургенева и Гончарова. Однако писателю важно было показать, что для семьи, живущей по законам русского лада, любые преграды оказываются легко преодолимыми

Еще одной интересной филологической проблемой, связанной с особенностями далевской концепции литературы, является проблема потенциального адресата8 его произведений. Эта проблема обнаруживает себя уже в жанровой эволюции Даль как оригинальный художник начался со стилизованных сказок Казака Луганского, а затем, пройдя довольно сложный путь жанровых исканий (повести, очерки, в частности, циклы «Солдатские досуги», «Матросские досуги» и др, притчи, рассказы, статьи и т д ) пришел к просветительским статьям, произведениям для детей и православным нравоучительным притчам Возникает вполне закономерный вопрос кого Даль считал

' См об этом МавринаЛ В Натуральная школа и образ читателя Дис канд филол наук СПб, 1996

потенциальным адресатом своих произведений, на кого стилистически ориентировался и какие внеэстетические задачи преследовал

Какого читателя Даль призывал прислушиваться к простонародному языку и этому ли же адресату писал «Солдатские досуги»1? Вопрос очень сложный, поскольку читатель, способный воспринять сказки Казака Луганского, «Бедовика» или «Петербургского дворника», едва ли удовлетворился бы, например, следующим пассажем из «Солдатских досугов» «Например, кто постарше из вас, сам помнит восемьсот двенадцатый год, а кто помоложе, чай, слышал об нем от старших В те поры император Французский подчинил себе всех королей, собрал рать несметную, не только из своей Французской земли < > Отстаивай, ребята, родину свою, отчизну' Это зыбка твоя, колыбель и могила твоя; это дом и домовина, хлеб насущный, вода животворная, Русская земля тебе отец и мать, она же тебе церковь православная, она и престол царский .»'

Если бы речь шла о стилизации и приемах несобственно авторской речи, как, скажем, в «Бородине», все было бы понятно Однако никаких носителей речи как персонажей Далем не выведено

Даль никогда не говорил, насколько нам известно, о том, что он писал свои произведения для разных читателей Более того, во всех своих статьях, обращенных к русскому читателю, он говорит на одном языке и высказывает схожие идеи, то есть адресат представляется Далю принципиально однородным Но кто он, способный с одинаковой степенью адекватности воспринять столь разные стили?

Нам представляется, что ответ на этот вопрос следует искать не в сфере социологии и эстетики, а в сфере лингвистики. Многие крупнейшие лингвисты (Р О Якобсон, Н Хомский и др) полагают, что полезно ввести понятия идеального говорящего и идеального слушающего, находятся в абсолютно

9 Даль В И Что такое отчизна9 // Электр изд Поли собр соч Петрозаводский университет Кафедра русской литературы htlp.//www.phi1oloy.ru/daill/hlm1/pdffCHT042.pdf

однородной языковой среде В реальности это невозможно, но такая абстракция позволяет лучше описать структуры «языка вообще»

Возможно, что во имя идеи «идеального языка» Даль также допускал отсутствие каких-либо разнородностей в языковых компетенциях говорящего и слушающего Такой «абстрактный», идеальный адресат в реальности едва ли возможен, что и мотивирует неровное восприятие текстов Даля читателями разных времен или полярное восприятие разных его произведений одним и тем же читателем (например, Тургеневым или Горьким) Однако языковая интенция, определявшая, как мы постарались показать, весь вектор художественного творчества Даля, диктовала ему поиск именно такого адресата.

Таким образом, можно прийти к выводу, что изначальные основания художественного мира Даля и большинства представителей натуральной школы имели больше различий, чем общего Общность выражалась, прежде всего в интересе к народному быту, народному языку Однако для Даля все это было связано с основной для него идеей пути к идеальному русскому языку, в то время как для большинства писателей натуральной школы интерес к народу локализовался в области социологии Этим объясняются значительные отличия и сюжетики, и поэтики произведений Даля от произведений авторов, с которыми его традиционно принято сопоставлять

Глава 3. «Толковый словарь живого великорусского языка»: проблема беллетризации. £ 1 Формы беллетризации и проблема эпичности Словаря Закономерно, на наш взгляд, при определении стилевых и жанровых особенностей Словаря как художественного произведения говорить о явлении беллетризации Современная наука рассматривает беллетризацию как сочетание документального материала с элементами художественного повествования. Наиболее яркие признаки беллетризации - проявление авторского начала и просветительский характер, занимательность.

О художественной природе Словаря Даля в последние годы говорят нередко, обсуждая ее в очень разных аспектах Из весьма многих упомянем

здесь только интересную идею проф В Б Катаева, высказанную в устной беседе, о том, что одним из проявлений «художественности» Словаря является структура словарных статей, выполненная по «гнездовому» принципу, неожиданному и даже не вполне «корректному» с традиционной лексикографической точки зрения характерная именно для искусства ассоциативная связь элементов восторжествовала у Даля над рационалистической классификацией Не претендуя здесь на исчерпывающее описание художественных черт Словаря, мы сосредоточимся на одной - его эпичности

Уникальные особенности Словаря позволяют говорить о Дале как о художнике с эпическим взглядом на мир «эпичность сама по себе определяет не жанр, а мировоззрение»10 Эпическое начало в Словаре - это пронизывающая всю его ткань тенденция к преодолению лексикографических жанро-во-стилистических ограничений, значительному расширению языкового материала, особенно иллюстративного. Использование огромных возможностей русского фольклора, внимание к деталям русского традиционного быта, своеобразное поэтизирование повседневности, когда «быт получает смысл эпоса», подчеркивание диалектной составляющей русского языка, дидактически-просветительская направленность многочисленных словарных статей (в отдельных случаях - прямое обращение к читателю) - таковы наиболее яркие «эпические» черты Словаря

А И Журавлева, обнаруживая в драматургии Островского «эпическое начало», пишет «Напряженный интерес к эпосу, поиски национального эпоса в прошлом и попытки создать нечто, способное занять в русской культуре место такого общенационального эпоса, - характернейшая черта литературного сознания XIX века < . > Несмотря на то, что общенационального эпоса в точном смысле слова, эпоса, подобного «Манасу» или исландским сагам, у нас, по-видимому, не было, зато само эпическое начало в письменной лите-

10 Фрейденберг О М Система литературного сюжета // Монтаж Литература, Искусство, Театр, Кино М, 1988 С 216-236

ратуре оказывается очень живым и продуктивным»11 На наш взгляд, Словарь Даля является именно такой попыткой создания масштабного эпического произведения, безусловно, удачным результатом поисков русского эпоса, которые, по мнению А. И Журавлевой, можно объяснить тем, что в XIX веке происходит закономерный разрыв личностной литературы с фольклорно-эпическим началом. Эпический характер Словаря связан с огромным количеством фольклорного иллюстративного материала Словарь Даля наиболее полно представляет русский паремиологический фонд

§2 Авторские обращения и проблема адресата в Словаре Словарь Даля ни в коем случае нельзя назвать безличным справочником, здесь достаточно сильна дидактическая составляющая Чаще всего автор не обращается к адресату напрямую, а говорит со всеми и с каждым исподволь, ненавязчиво посвящая в свои мысли Он не ограничивается словотолкованием, а обращается к знаниям, памяти, опыту, мировоззрению читателя Происходит своеобразный диалог между автором и читателем, и эта внутренняя диалогич-ность - одна из важных «смысловых инстанций» (Бахтин) и главных стиле-образующих черт Словаря Даля. Нам кажется, что с точки зрения внутренней диалогичное™ Словарь есть произведение более художественное, чем очерки Даля, в которых как в произведениях, претендующих на художественность, непосредственно присутствуют стандартные эксплицитные обращения к читателю

В Словаре можно обнаружить несколько видов авторского обращения к читателю

1 Определенным способом организации читательского восприятия можно считать постоянную у Даля манеру приводить максимальное количество словотолкований и иллюстративного материала и тем самым держать читателя в постоянном напряжении на уровне восприятия нового и его сравнения с уже имеющимися знаниями и опытом.

"Журавлева А И А Н Островский - комедиограф М, 1981 С 210

Толкование в Словаре, как правило, трехчастно определение понятия, синонимы к слову и сведения о предмете, часто весьма подробные. Автор избегает развернутых определений, считая, что они ведут «длинной дорогой» к пониманию значения слова Нередко выстраивается синонимический ряд в каждом из «тождесловов» заложен свой смысловой оттенок, но большое число синонимов позволяет составить наиболее полное представление о предмете Большое количество разговорных, диалектных слов проявляет авторскую позицию по отношению к так называемым «народным» словам, которые Даль стремился ввести в общенациональный речевой обиход

2 Использование в словарной статье в качестве иллюстративного материала пословиц и поговорок, примет, загадок и других фольклорных элементов, апеллирующих к жизненному опыту читателя Вот как поясняет большое количество пословиц и поговорок в Словаре сам Даль «Для простого словаря или словотолковника, их местами нанизано слишком много Но я смотрел на это дело иначе при бедности примеров хорошей русской речи, решено было включить в словарь народного языка все пословицы и поговорки, сколько их можно было добыть и собрать, кому они не любы, тот легко может перескочить через них, так как они напечатаны косым набором, а иной, может быть, вникнув в этот дюжий склад речи, увидит, что тут есть чему поучиться»

Часто как один из вариантов словотолкования автор использует загадки, таким образом, он как бы вступает в особую языковую игру с читателем Главная черта загадок - их форма тропы (эпитет, сравнение, метафора) в их структуре объективируются, используются только этому фольклорному жанру свойственные поэтические формулы

3 Обращение к читателю с помощью местоимений «мы», «наше» и т д Этот способ обращений к читателю очевидным образом воплощает «присутствие» автора в тексте, хотя и встречается не слишком часто Мы имеем в виду употребление слова «мы» в прямом значении множественного числа,

где в свою очередь можно выделить обобщенно-объединяющее значение (мы с вами, читатель), контекстуально-диалогическое (подразумевается внутренний диалог с читателем), «мы» коллективное (позиция единомышленников). Напр «Гекзаметр Русские гекзаметры все отзываются натугой, потому что, у нас в произношении двух долгих слогов подряд не бывает »'2

В примечании к одной из словарных статей («Глубина») Даль отмечает «Список сложных слов этого разряда можно было бы еще растянуть, но они понятны нам и без перевода»

Заметим, что такого рода употребление местоимения «мы» абсолютно не характерно как для жанра словарной статьи в частности, так и для научного стиля в общем, где обычно используется местоимение «мы» в значении «я», придающее стилевой оттенок намеренной нейтральности личностной позиции Частое употребление «мы» в значении «мы с вами» в Словаре носит явно выраженную беллетристическую окраску

4 Обращения к читателю в виде высказываний на мировоззренчески значимые темы такие микротексты выполняют роль иллюстративного материала при словотолковании Напр «Палевый франц соломенного цвета, бледно-желтоватый Бело-желтоватый, изжелта-белый, желто-белесоватый, о лошадях соловый и изабелловый, о собаках половый, о голубях глинистый Карамзин воспевал палевые сливки» Здесь явный намек на противостояние между славянофилами и западниками по вопросу о русском языке, которое во многом соприкасалось с их же полемикой относительно предмета поэзии противопоставление высокой гражданской поэзии «расплодившимся в школе Карамзина и Дмитриева «безделкам»

5 «Напутное слово» как пролог к Словарю, своеобразное мегаобраще-ние к читателю Эта часть Словаря представляет собой не только развернутое разъяснение мировоззрения автора, но и содержит большое количество ин-

" Даль В И Толковый словарь живого великорусского языка, в 4-х тт - М, 1989-1991 прим В П Петущкова Далее - Словарь

формации, относящейся непосредственно к причинам и истории создания Словаря, принципам отбора и расположения материала При этом собственно лингвистические и близкие к ним прикладные параметры Словаря (даже технические, например, выбор шрифта) объясняются автором как определенные его мировоззрением Язык «Напутного слова» совершенно отличен от стандартного варианта предисловия к традиционным лексикографическим изданиям здесь есть полемический пафос, эмоциональность, образность, выражение оценки, отчасти даже императивность Даль видит в читателе единомышленника и друга, вместе с которым он рассуждает, объясняет, излагает, говоря о себе в третьем лице, выражая общие с его читателем взгляды

£ 3 Сравнительный анализ лексико-этнографического материала в очерке «Уральский казак» и «Толковом словаре окивого великорусского языка» В И Даля Если Словарь - труд всей жизни, то очерк «Уральский казак» (1842) - один из самых ранних «физиологических» очерков Даля Однако и в том, и в другом случае используется один и тот же лексико-этнографический материал, собранный в 30-е годы XIX века Закономерно, что отражение, объем, преломление, жанровая специфика использования этого материала имеют различный характер Сравнительный анализ некоторых наиболее значимых слов и выражений необщеупотребительного характера представляется нам способным дать любопытные выводы

Речь пойдет о том, насколько полно использовал Даль в очерке собранный им материал, как употребленные в «Уральском казаке» слова и выражения представлены в Словаре Чтобы составить представление о соотношении и изменении словотолкований в раннем и позднем произведениях Даля, мы распределили материал следующим образом. 1) одинаковые пояснения в Словаре и в очерке (39%), 2) пояснения есть только в очерке (4%), 3) пояснения есть только в Словаре (42%), 4) словотолкование в Словаре значительно более подробное (4%); 5) словотолкование в очерке значительно более подробное (3%), 6) пояснения и в очерке, и в Словаре отсутствуют (8%)

Наряду с большой долей слов и выражений, одинаково полно растолкованных как в очерке, так и в Словаре - 39%, необходимо отметить весьма незначительное количество таких лексических единиц, толкование которых в Словаре менее подробно, чем это было сделано в очерке - только 2% Таким образом, Даль в весьма значительной степени перенес в Словарь те объяснения слов, которые были им сделаны еще в раннем очерке Всего в Толковом словаре можно насчитать более 130 слов и выражений, помеченных как уральско-казачьи.

В Словаре через толкование диалектизмов казачий мир, как ни странно, описывается намного полнее, чем в очерке Очерк и уральско-казачью составляющую в Словаре можно рассмотреть как этапы развития одной темы, демонстрирующие авторскую эволюцию в ее представлении и раскрытии Слова и выражения из словаря, связанные с темой уральского казачества, являют живописную картину, отражая практически все грани жизни казаков на Урале

Многие словарные статьи становятся своеобразными «физиологическими» очерками о природе, о целых народах или отдельном человеке, являя своеобразный «эпос в эпосе» и подтверждая мысль Бахтина о том, что «каждый текст (как высказывание) является чем-то индивидуальным, единственным и неповторимым, и в этом весь смысл его (его замысел, ради чего он создан) Это - то в нем, что имеет отношение к истине, правде, добру, красоте, истории»13

Заключение.

1 Беллетристика и Словарь Даля могут рассматриваться как единый творческий конгломерат, в основе которого лежит особый лингвоцентриче-ский строй авторских мыслей и чувств Особый лингвистический дар Даля позволяет ему создавать уникальные произведения, специфика которых про" Бахтин М М Эстетика словесного творчества М,1979 С 283

является и в их этнографичности, и в широчайшей палитре лексикона, и в тесной связи с фольклорным началом

2 Именно «лингвистическая» составляющая творчества Даля дает возможность говорить о его самостоятельности по отношению к натуральной литературе Это связано, прежде всего, с тем, что главную задачу писательского труда Даль видел в «русификации» литературы, в освоении и использовании подлинного русского языка, что невозможно сделать без «полного и совершенного знания русского ума и русского сердца»

3 Изначально особо значимым в писательской манере Даля было стремление через постижение языка обрести высший духовно-нравственный идеал нации, поэтому изучать и осмысливать его творчество, в том числе и созданный им Словарь, вне контекста этой сверхзадачи, на наш взгляд, бесперспективно Именно лингвоцентризмом Даля можно объяснить его особое понимание народности, которое он приравнивал к «родимости», языка и духа, максимально сближая народное и простонародное, утверждая, что только простонародный язык способен явить русскую речь в неискаженной чистоте

4 Характерный элемент стиля Даля - отсутствие четкого разделения между речью автора и речью персонажей, в отличие от писателей натуральной школы Эту стилевую черту также можно объяснить особым отношением Даля к языку, обусловившим преобладание в его произведениях фразеологической точки зрения, формирующей специфическую структуру художественного текста посредством особого «хорового» многоголосия

5 Выявлена специфика взаимодействия авторского текста и фольклорных элементов, введенных в его структуру Все произведения, и, прежде всего Сказки Казака Владимира Луганского, многочисленные очерки, цикл «Зверинец» и, конечно, Словарь изобилуют образцами малых фольклорных форм В ряде случаев фольклорные элементы (в первую очередь паремии) становятся основой для построения сюжета, таким образом, проявляется одна

из стилевых констант Даля- сюжетное иллюстрирование языкового материала. В Словаре эти "авторитетные тексты", приведенные в качестве примеров для полноты словотолкования, являются одним из видов имплицитного обращения автора к читателю

6 Вопреки всем лексикографическим канонам образ автора в Словаре является внутреннем стержнем, связывающим все составляющие этого сложного и многогранного произведения Особое значение приобретают различные виды авторского обращения к читателю, которые могут носить как скрытый характер, так и реализовываться в непосредственной форме

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях

1. Авторский голос в «Толковом Словаре Живого Великорусского языка» В И Даля // Вопросы филологических наук, М, 2006 №3 С 37-42

2 Лексико-этнографический материал в очерке «Уральский казак» и Толковом словаре В И Даля // Закон и право», Изд-во «Юнити-Дана», М, 2007 №3 С 98-100

3 Лексико-этнографический материал в очерке «Уральский казак» и Толковом словаре В И Даля [Сравнительный анализ] // Современные гуманитарные исследования, М, 2006 № 6 С 97-107

4 В И. Даль как литератор К постановке проблемы // Вестник МГУ, М, 2008 № 1 С 21-30

Отпечатано в ООО «Компания Спутник+» ПД № 1-00007 от 25.09.2000 г. Подписано в печать 22.09 08. Тираж 70 экз. Уел п.л 1,68 Печать авторефератов (495) 730-47-74,778-45-60

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Путилина, Светлана Владимировна

1. Глава первая. Введение. Постановка проблемы.

2. Глава вторая. В. И. Даль и натуральная школа.

§ 1. Место Даля в натуральной школе и проблема эволюции Даля.

§ 2. Рассуждения Даля о языке.

§ 3. Понимание народности у Даля.

§ 4. Композиционные принципы прозы Даля.

§ 5. Идеи социального детерминизма в натуральной школе и в произведениях Даля. Язык автора и язык героя.

§ 6. Вечные сюжеты в творчестве Даля. Проблема адресата.

3. Глава третья. «Толковый словарь живого великорусского языка»: проблема беллетризации.

§ 1. Формы беллетризации и проблема эпичности «Словаря.».

§ 2. Авторские обращения и проблема адресата в «Словаре.».

§ 3. Сравнительный анализ лексико-этнографического материала в очерке «Уральский казак» и «Толковом словаре живого великорусского языка» В. И. Даля.