автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Вариативность русских репродуцированных текстов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Вариативность русских репродуцированных текстов"

На правах рукописи

КИРКИНСКАЯ ТАТЬЯНА ИВАНОВНА

)

ВАРИАТИВНОСТЬ РУССКИХ РЕПРОДУЦИРОВАННЫХ ТЕКСТОВ (СИСТЕМНО-ФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ И ЛИНГВОПЕРСОНОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ)

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Барнаул - 2004

2005-к

24№

На правах рукописи

КИРКИНСКАЯ ТАТЬЯНА ИВАНОВНА

ВАРИАТИВНОСТЬ РУССКИХ РЕПРОДУЦИРОВАННЫХ ТЕКСТОВ (СИСТЕМНО-ФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ И ЛИНГВОПЕРСОНОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ)

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Барнаул-2004

Р21Ъ04>

Работа выполнена на кафедре общего и исторического языкознания ГОУ ВПО «Алтайский государственный университет».

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Голев Николай Данилович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Демешкина Татьяна Алексеевна

кандидат филологических наук, доцент Максимова Наталья Викторовна

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Бийский педагогический

государственный университет им. В.М. Шукшина»

Защита диссертации состоится 7 декабря 2004 г. в 15 часов на заседании диссертационного совета Д 212.005.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук в ГОУ ВПО «Алтайский государственный университет» (656049, г. Барнаул, ул. Димитрова, 66).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Алтайский государственный университет».

Автореферат разослан « » ноября 2004 г.

Учёный секретарь д иссертационного совета кандидат филологических наук, доцент

Н. В. Панченко

Обшая характеристика работы

Данная работа посвящена изучению вариативности текста, возникающей в процессе репродуцирования текста человеком. Под репродуцированием понимается создание вторичного текста на базе некоторого исходного в результате его переложения. На один и тот же исходный текст разными людьми создаётся множество различных по объёму и качеству вариантов текстов. Отношения между «исходным» и «производным» (репродуцированным) текстами являются деривационными. Возникает проблема лингвистической квалификации этих отношений, проблема их параметризации, количественного и качественного описания наблюдаемых текстодеривационных изменений.

Актуальность темы определяется её включённостью в антрополингви-стическое направление, представленное в современной теории текста. В связи с развитием лингвистической антропологии (персонологии) намечается тенденция к осмыслению факта деривационной вариативности текстов в аспекте лин-гвоперсонологического функционирования языка. Актуализируется в этой связи поиск параметров описания текста как результата речевой деятельности языковой личности. Термин «лингвоперсонологическое функционирование языка» введён профессором Н.Д. Голевым при работе над гипотезой об антропологическом измерении системообразующих признаков языка

Данное диссертационное исследование находится на стыке научных парадигм, возникающем при изучении феномена вариативности текстов: 1) дери-ватологической парадигмы соотношения исходного и производного языкового материала; 2) онтологической вариативности языковых единиц всех уровней; 3) лингвоперсонологической парадигмы, связанной с вариативной природой языковой личности как носителя языковой способности определённого качества; 4) эстетической парадигмы, выраженной в специфике художественного текста и обнаруживаемой через разнообразие персональных интерпретаций.

Термин «вариативность» в исследовании используется в двух смыслах. Во-первых, как номинация свойства исходного текста, которое позволяет ему быть прообразом для некоторых новых текстов. Это потенциальная вариативность. Во-вторых, рассматривается вариативность репродуцированных текстов (РТ), являющаяся результатом деривационных трансформаций исходного текста (ИТ). Эта реализованная, совершённая вариативность может стать основанием для реконструкции лингвоперсонологических особенностей авторов репродуцированных текстов. Исследователь, наблюдающий текстовую деривацию, фактически наблюдает «диалог» между исходным и производным текстом - диалог, разворачивающийся на фоне лингвоперсонологического функционирования языка, самого «события жизни текста» (М.М. Бахтин), и актуализирующий в тексте «прежде скрытые аспекты своей кодирующей системы» (Ю.М. Лотман).

Итак, изучение вариативности репродуцированных текстов обусловлено двумя важнейшими источниками вариативности - лингво-типологическими особенностями исходного текста и особенностями языковой способности авто-

ров РТ. Взаимодействие этих факторов (как причин вариативности текстов) изучено недостаточно, отсутствуют подходы к комплексному исследованию деривационной вариативности текстов.

Вполне закономерная в современной лингвистике тенденция к объективации индивидуального в языке связана, на наш взгляд, с выходом на новую дисциплину «лингвистическая персонология», обозначенную в работах В.П. Нерознака и Н.Д. Голева. Базовыми здесь являются понятия «тип языковой личности» («языковый тип»), «тип языковой способности», «языковая деятельность», «языковое чувство», заложенные в трудах классиков филологии М.М. Бахтина, Ф.И. Буслаева, В.В. Виноградова, В. Гумбольдта, АЛ. Потебни и разрабатываемые представителями современных направлений языкознания Г.И. Богиным, О.Л. Бутаковой, А.Е. Васильевой, М.К. Кабардовым, Ю.Н. Карауло-вым и другими.

Речь идет о языковом пространстве, образуемом разнообразными типами языковых личностей. В этой парадигме «текст предстаёт как проявление свойств языковой личности», т.е. как атропотекст. В структуре языковой способности деривационный компонент демонстрирует комплексную способность индивида к восприятию, пониманию и преобразованию текстов.

Объектом исследования являются деривационные трансформации текстов как результат тексторепродуктивной деятельности человека. Предмет исследования - вариативность текстов, возникающая в процессе текстовой деривации, способы её наблюдения (измерения) и описания.

Цель работы состоит в теоретическом осмыслении и поиске системных факторов явления деривационной вариативности текстов с учётом взаимодействия системно-функциональных и лингвоперсонологических текстовых параметров в паре «исходный текст - репродуцированный текст». Для реализации данной цели были поставлены следующие задачи:

1) проведение ряда экспериментов по разным способам репродуцирования текстов, эмпирическая систематизация полученного массива текстов;

2) разработка теоретического аппарата для описания вариативного тек-стопорождения;

3) построение карт деривационных областей репродуцированных текстов;

4) разработка методов квалиметрического анализа репродуцированных текстов, позволяющих определять параметры РТ; применение этих методов к материалам эксперимента;

5) описание типов деривационных преобразований в цепочке «ИТ - РТ», а также их причин и стимулов;

6) комплексное описание РТ с целью языкового портретирования их авторов.

Материалом для основной части исследования послужили тексты-репродукции художественного текста, выполненные учащимися 6-11 классов из 5 барнаульских школ в режиме спонтанной письменной вербализации (изложение после самостоятельного прочтения письменного ИТ испытуемыми). Выбор художественного текста в качестве исходного был сделан по нескольким

причинам, среди которых важной является его эстетическая природа, пробуждающая в читающих их собственный эстетический языковой потенциал. В работах многих исследователей отмечается, что при обращении к художественной литературе происходит не пассивная передача информации, а возникает диалоговая система отношений, при которой, по выражению Ю.М. Лотмана, «разнообразие текстов и разнообразие личностей обеспечивают информационную емкость культуры как интеллектуального текстопорождающего устройства».

Выбор именно данной формы репродукции (изложение) объясняется её относительной доступностью получения для исследователя и привычностью исполнения для репродуциента, а главное - тем, что данный языковой материал позволяет «ухватить» саму динамику механизмов текстообразования. Изложение как «письменный документ» часто не удовлетворяет определённым текстовым нормам. Соотношение речи и текста - исконно связанных категорий - является здесь актуальным и позволяет «наблюдать процесс становления текстовых категорий и форм на их речевой основе» (МЛ. Дымарский).

Всего в ходе исследования было получено 336 производных текстов, из них - 223 изложения по одному исходному тексту и ИЗ работ по четырём разным текстам (из них - 20 репродукций-схем, 67 вариантов текстов заголовков к одному тексту, 26 клоуз-тестов по восстановлению пропущенных частей текста). Фрагментному анализу подвергнуто 120 текстов (этим РТ в тексте диссертации присвоены номера, от 1 до 120), маркерному анализу - 20 репродуцированных текстов из основного массива РТ. Созданная картотека деривационных областей фрагментов репродуцированных текстов содержит 960 единиц. В центральную часть исследования, связанную с разработкой способов измерения деривационной вариативности текстов, вошли изложения. Анализ остальных типов заданий (озаглавливание и клоуз-тестирование) носит иллюстративно-расширяющий характер, позволяющий видеть возможный набор текстовых трансформаций рефлексивно-деятельностного типа.

Фактор естественной образовательной среды способствовал чистоте эксперимента и возможности наблюдать внутреннюю динамику процесса тексто-образования. Образовательный и возрастной статус испытуемых позволяет рассматривать полученный языковой материал с точки зрения становления языковой способности человека.

Методы исследования соответствуют его цели и задачам. В работе применяются следующие методы: наблюдение, структурно-семантический анализ, деривационный текстологический анализ, приёмы квантитативного анализа.

Научная новизна. В исследовании впервые представлено лингвоперсо-нологическое описание деривационной вариативности текстов применительно к репродуцированным текстам. Разработаны теоретическое обоснование и алгоритмы двух новых методов анализа деривационной вариативности текстов. Определены типы деривационных преобразований и соответствующие им типы репродуцированных текстов. Реконструкция языкового типа человека основана на учёте характера различий исходного и производного текстов.

Теоретическая значимость. Результаты диссертации имеют значение для исследования проблем текстовой деривации. Введённые теоретические понятия «элемент деривации», «деривационная область», «креативное поле деривационной области» и другие вносят вклад в научное описание лингвоперсоно-логического аспекта функционирования русского языка, позволяют применять методы квантитативного анализа для изучения деривационной вариативности русских текстов. Предложенный подход к изучению языковой способности авторов РТ и построению типологии языковых личностей может быть применен при развитии теоретической базы лингводидактики.

Практическая значимость. Результаты работы могут быть использованы при диагностике языковой способности человека. Учет фактора вариативности языковой способности позволяет разработать новые критерии оценки школьных письменных работ. Знание психо-языковых параметров языковой личности создает реальную возможность индивидуализации обучения. Детские антропотексты являются потенциальным диагностическим средством, инструментом развивающего обучения. Разработанные в диссертации подходы к сравнительному анализу текстов могут быть использованы в ситуациях, требующих лингвистической экспертизы.

Положения, выносимые на защиту:

1. Вариативность репродуцированных текстов определяется взаимодействием двух факторов: с одной стороны, внутриязыкового фактора, отражающего такие особенности текста или его фрагмента, которые можно рассматривать в качестве своеобразного источника потенциальной вариативности," с другой стороны - лингвоперсонологического фактора, вытекающего из разнообразия качеств языковой способности носителей языка.

2. Наибольшим количеством вариантов обладают компоненты ИТ, имеющие определенные типологические и лингвистические характеристики (сюжетно-композиционные и языковые импликации; пассивные глагольные конструкции, осложненные причастными и деепричастными оборотами предложения и др.).

3. Репродукционная модель текста зависит от типа языковой деятельности репродуцирующего и определяется, в частности, его актуализированным вниманием к различным составляющим текста (например, художественным или логическим), а также способом языковой репродукции (копи-альным либо креативным).

4. Вариативность репродуцированных текстов может быть измерена с помощью определенных аналитико-статистических процедур (маркерного и фрагментного анализа), в основу которых положены понятия: «деривационная область фрагмента репродуцированного текста», «элемент деривации текста», «текстовый маркёр».

5. Изучая вариативность репродуцированных текстов, можно реконструировать потенциальную деривационную вариативность исходного текста, установить ее связь с типологическими характеристиками данного текста

и его элементов.

6. В репродуцированном тексте отражаются особенности языковой личности автора. Предложенные методики маркерного и фрагментного анализа позволяют осуществлять лингвоперсонологическую типологию антропо-текстов.

Апробация результатов. Основные результаты диссертации опубликованы в 10 научных статьях. Материалы исследования докладывались на научных семинарах ГОУ ВПО «Алтайский государственный университет», ГОУ ВПО «Барнаульский государственный педагогический университет», ГОУ ВПО «Бийский педагогический государственный университет», а также на конференциях: Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы развития речи и лингвистического образования детей» (Орёл, 2002); Международной научной конференции «Языковая ситуация в России начала XXI века» (Кемерово, 2002); Всероссийской научно-практической конференции «Естественная письменная русская речь: исследовательский и образовательный аспекты» (Барнаул, 2003); научно-практической конференции «Коммуникативная педагогика: от «школы знания» к «школе понимания» (Новосибирск, 2004); II Международной научно-практической конференции «Языковая картина мира: лингвистический и культурологический аспекты» (Бийск, 2004).

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трёх глав, заключения, списка литературы и приложения. В текст диссертации включены таблицы, схемы и рисунки, наглядно иллюстрирующие материал исследования.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность работы, определяются её цели и задачи, формулируются основные положения, выносимые на защиту. Рассматриваются подходы исследователей к изучению явления вариативности языкового материала, обсуждаются основные понятия в рамках намеченной парадигмы исследования.

Первая глава «Изучение вариативности репродуцированных текстов с помощью метода маркёров» посвящена разработке одного из методов изучения РТ, а также описанию экспериментальной части работы. Комментируются условия проведения эксперимента, приводится исходный текст и его лин-гвоэстетический анализ. Обширный эмпирический материал используется для построения теоретической базы исследования, а также для практической проверки разрабатываемых методов.

Начало главы содержит обсуждение процесса репродуцирования текста. Качественные характеристики двух составляющих этого процесса (текстовос-приятие и текстопорождение) можно наблюдать, соответственно, по двум косвенным признакам: по тому, что выделяет репродуциент в ИТ (например, доминирование логических либо художественных его элементов в РТ) и как он строит свой текст (преобладание копиальных либо креативных способов тек-

стопорождения). Логические элементы относятся к событийно-смысловому аспекту текста, художественные - к образно-описательному аспекту. Эти же термины характеризуют типы восприятия, ориентированные на преобладающее внимание к соответствующим элементам текста. При копиалъном способе репродуцирования автор РТ концентрирует внимание на формально-поверхностных составляющих текста и не склонен расширять арсенал языковых средств при его воспроизведении. Креативное репродуцирование характеризуется вниманием автора к содержанию и свободным выбором языковых средств.

Наблюдение в таком ключе за массивом репродуцированных текстов-изложений позволило обосновать теоретически и выделить практически в ИТ типы маркёров, соответствующие названным типам языкового «реагирования» репродуциентов на ИТ. Понятие «маркер» в парадигме нашего исследования является более широким, чем принятое в лингвистической практике понятие «ключевое слово». Маркёрами, отражающими тсксто-деривационную вариативность, могут быть не только слова и словосочетания, но и сюжетно-композиционные, семантико-синтаксические и другие особенности текста. Маркируемость, «отмеченность» этих особенностей, во-первых, задается целями исследования, во-вторых возникает из базовой основы диктумно-модусных составляющих текста и, в-третьих, является следствием динамического принципа взаимосвязи кодирования и декодирования текста. Наблюдение за трансформациями маркёров позволяет классифицировать производные тексты по заданным параметрам

В исходном тексте (фрагменте из рассказа А.СГрина «Остров Рено», имеющем сюжетно-композиционную автономность) предложен вариант выделения 12 логических и 12 художественных маркёров. Логические маркёры отражают факты и логику событий. Художественные маркёры отражают логику представления событий, художественную логику членения текста в целом, его модальность, «мотивы», импликации и др.

Ниже приводится исходный текст, содержащий 18 предложений. Логические маркёры выделены жирным шрифтом, художественные - подчёркнуты.

(1) На берегу, почтиу воды, в тени огромного варингинового дерева, стоит крепкая дубовая бочка, плотнозакрытая просмоленным брезентом (2) Она незапирается, это международная почтовая станция. (3) Сюда смимо идущихкораблей бросаются письма, попадающие во все концы света (4) Корабль, плывущий в Австралию,забирает австралийскуюкорреспонденцию; плывущий в Европу - европейскую *

(5)Клипер приготовлялся к отплытию. (6) Медленно, упорно трещал брашпиль, тяжело ворочаясь в железном гнезде. (7) Канат полз из воды, та-щазасобоюякорь, сплошь облепленный водорослями, тиной ираковинами. (8) Матросы, раскисшие от жары, вяло бродилипонакалённой смолепалубы, закрепляя фалы,или сидели нареях, распуская ссохшиеся паруса. (9) Вэто время кберегу причалила шлюпка с шестью гребцами, имладшийлейтенант кли-

пера, выскочив на песок,подошёл кбочке. (10) Откинув брезент, он вынул из неёнесколько пакетов и бросил, в свою очередь, пачкуписем.

(И)Потом всеуехали и скоро превратились в маленькое, черное пятно, машущее крошечными вёслами (12) Клипер преображался. (13) Отреи до реи, скрывая стволымачт, вздулись громоздкие паруса. (14) Корабль стал похожим на птицу с замершими в воздухе крыльями, весь - напряжение и полёт, нетерпение и сдержанноеусилие.

(15) Бушприт клипера медленно чертил полукруг с запада на юго-восток. (16) Судно тяжело поворачивалось, вспениваярулём полдневную, бледную от жары синевурейда. (17) Теперь оно походило на человека, повернувшегося спиной к случайному, покидаемому ночлегу. (18) Пенистая,ровнаялиния тянулась за кормой-клипер взялход...

Выбираемые маркёры имеют неодинаковую значимость для всего текста как целостного образования. Поэтому каждому маркёру назначается вес - число, отражающее важность (значимость) маркёра для всего текста. Вес маркёра устанавливается эмпирически. Для удобства подсчета можно исходить из общей суммы маркерных весов 100, распределяя её среди всех назначенных маркёров данного типа с учетом композиционно-смысловой организации исходного текста и степени вариативного присутствия маркёра в РТ.

Далее в процедуре маркерного анализа проводится двухэтапная экспертиза - оценка сохранения каждого маркёра и оценка его изменения на внешнем (формальном) и на внутреннем (содержательном) планах текста. Для логических маркеров внешний план текста есть отражение диктума событийного (фактология, предметная область текста), а внутренний план - диктума логического (внутренняя логика текста, часто имплицированная в художественных текстах, имеющая языковую форму выражения через связки, актантные структуры глаголов и т. п.) Для художественных маркёров, в системно-функциональном аспекте, изменения на внешнем и внутреннем планах есть отражение модусной организации текста. В лингвоперсонологическом аспекте данный параметр отражает формальное либо неформальное реагирование ре-продуциентов на присутствие в тексте художественно-эстетических элементов.

Сохранение маркёра оценивается числом от 0 (маркёр полностью утрачен) до 1 (маркбр сохранён). Оценка изменения маркёра - число от минус единицы до единицы, в зависимости от степени и качества возникших изменений диктумно-модусных параметров исходного текста. Значимость каждой оценки определяется путём умножения оценки на априорный вес маркёра. Результаты экспертизы оформляются в виде таблицы.

Таблица 1

Таблица трансформации маркёров

Логические / Художественные

№

маркёра Вес

парке* __Р?_

Оценка Значимость

Оценка сохранена»

Оцек- Значи- Оцек Значила__мость ка__моста

Внешний план Внутренний план

Оценка изменений

В первой главе приводится подробный анализ трансформаций маркёров одного из РТ, с опорой на лингвоэстетический анализ исходного текста и детальными лингвистическими комментариями. В третьей главе в рамках комплексного анализа РТ приводятся таблицы трансформаций маркёров ещё для 10 текстов.

Суммируя параметры изменений по всем маркёрам, можно получить численные характеристики трансформаций художественных и логических маркёров для каждого РТ. Сравнение полученных характеристик позволяет выделить три группы РТ: копирующие исходный текст,развивающие и деформирующие исходный текст, а также сделать выводы о типах языковых личностей авторов РТ. Оказывается возможным выявить и более тонкие различия текстов внутри этих групп, а затем рассматривать их на лингвистическом уровне.

Развитие и уточнение предлагаемой методики должно быть связано с нивелированием субъективизма в оценке веса маркёров в ИТ, в оценках их трансформаций в РТ; возможно, потребуется привлечение методов математической лингвистики, компьютерной обработки данных. Однако задачи, ставящиеся в пределах данного исследования, находятся в несколько иной плоскости и связаны прежде всего с разработкой самих оснований и принципов использования метода маркеров в изучении текстовой вариативности.

Во второй главе «Деривационная вариативность репродуцированных текстов на уровне фрагментов» разрабатывается ещё один подход к изучению вариативности - метод фрагментного анализа.

Применяемый в данном исследовании подход к репродуцированным текстам как к антропотекстам определяет взгляд на фрагмент как на лингвоперсо-нологическую категорию. Фрагмент воспроизведённого текста отражает фокус актуализации внимания читающего (пишущего) в процессе восприятия и се-мантизации исходного текста. Важным при этом является не только синтаксическое и семантическое единство (как сложное синтаксическое целое), но и присутствие точки внимания автора. В подразделе 2.5.2 диссертации в процессе анализа основных причин и стимулов деривационных изменений текста установлено, что в их основе чаще всего оказывается несовпадение позиций внимания авторов ИТ и РТ. Это приводит к следующей формулировке: фрагмент есть часть текста (как антропотекста), обладающая семантическим и синтаксическим единством и представляющая собой единицу актуализации сознания воспринимающего и автора.

В главе показано, что с помощью фрагментов можно исследовать деривационные изменения связности, изменения синтаксической структуры, другие атрибуты, присущие тексту как целому, которые нельзя наблюдать, изучая лишь преобразования единичных маркёров. Таким образом, метод фрагментов дополняет метод маркёров.

Алгоритм метода фрагментного анализа содержит несколько основных блоков. На схеме приведены важнейшие шаги алгоритма и порядок их выполнения.

Рис. 1. Основные этапы фрагментного анализа

Цифрами на схеме обозначены:

1 - блок предварительной обработки результатов эксперимента;

2 - блок вычисления количественных характеристик вариативности фрагментов исходного текста;

3 - блок вычисления количественных характеристик вариативности репродуцированных текстов;

4 - блок качественного анализа деривационных преобразований.

Обратная стрелка в блоке предварительной обработки результатов эксперимента означает возможную корректировку намеченных в исходном тексте фрагментов и составляющих их единиц деривации. Корректировка проводится после предварительного анализа массива репродуцированных текстов.

В процедуру исследования вариативности на уровне фрагментов вводятся основные теоретические понятия: элемент деривации и деривационная об-

ласть фрагмента репродуцированного текста, левое и правое деривационные поля. Цель - представление текста, со всеми его типологическими особенностями, в виде объединения наиболее простых элементов, которые могут варьироваться в процессе репродукции текста. Элемент деривации текста служит для фиксации всех происходящих изменений.

Выделяются три типа элементов деривации в тексте: 1) слово вместе с позицией, в которой оно используется, 2) импликационные лингвистические и лингвоэстетические факты (например, стилистическая фигура «амплификация» в первом фрагменте текста или «симметричная синтаксическая конструкция» -во втором фрагменте и т.п.); 3) парные элементы, включающие в себя незначительное изменение элементов деривации, когда прослеживается прямая лекси-ко-семантическая связь между элементами исходного и репродуцированного фрагментов. Следует считать эту пару одним элементом деривационной области (при определении объёма левого и правого деривационных полей этот элемент делится между ними поровну). Описание ряда возможных текстовых элементов деривации в перспективе будет обогащаться при работе с разными типами текстов в режиме репродуцирования. Это приведет к возможности более глубокого теоретического осмысления понятия «элемент деривации».

Введённое понятие «элемент деривации» даёт возможность рассмотреть понятие «фрагмент» ещё с одной точки зрения. Элемент деривации есть языковая реализация фокуса внимания автора. Следовательно, фрагмент является совокупностью элементов (потенциальной) деривации.

В нашем исследовании понятие «элемент деривации» используется для определения ключевого понятия «деривационная область» фрагмента. Деривационная область (ДО) - это совокупность тех элементов деривации фрагмента исходного текста и элементов деривации репродуцированного фрагмента, которые не являются для них общими.

Ниже приводится поясняющая диаграмма, на которой деривационная область заштрихована:

Элементы деривации (слова, вместе с их позициями, имликационные элементы), входящие в рассматриваемый фрагмент ИТ и утраченные в соответствующем репродуцированном фрагменте, образуют левое деривационное поле. Элементы деривации (новые слова, синтаксические конструкции и пр.), имеющиеся в репродуцированном фрагменте и отсутствующие в ИТ, составля-

Репродуцированный фрагмент (заштриховано правое деривационное попе)

Исходный фрагмент (заштриховано левое деривационное поле)

Рис.2. Деривационная область фрагмента

ют правое (креативное) деривационное поле. Вместе правое и левое деривационные поля образуют деривационную область фрагмента РТ. Незаштрихо-ванная область на рисунке - общая часть исходного и репродуцированного фрагментов, это область «копиадьной» (нулевой) деривации.

Простейшей количественной характеристикой текстовой деривации может служить объём деривационной области - количество элементов деривации, из которых эта область состоит. Наиболее развёрнутой характеристикой является полный список элементов деривации в деривационной области. Разработанная в диссертации методика составления таких списков (карт деривационных областей фрагментов) требует проверки и усовершенствования на других типах вторичных текстов, что в конечном итоге приведёт к созданию деривационной типологии антропотекстов.

Таким образом, на первом этапе возможен арифметический подход к изучению деривации: большая деривационная область - высокий уровень деривации, маленькая деривационная область - низкий уровень деривация. На этом этапе проводится подсчёт числа элементов деривации в левом и правом (креативном) поле деривационной области и дается квантитативная характеристика фрагмента текста. Чаще всего в процессе деривации происходит утрата элементов деривации исходного фрагмента и создание новых. Вновь созданные элементы деривации также могут быть как экспликационными, так и импликационными. Квалиметрический этап анализа фрагментов завершается созданием сводной таблицы «Общая и креативная деривация фрагментов РТ», включающей данные по 120 воспроизведённым учащимися текстам. Анализ столбцов таблицы дает информацию о потенциале вариативности фрагментов ИТ, позволяет сравнивать их между собой. В строках таблицы представлены характеристики реализованной вариативности каждого РТ - объём ДО и объём креативного деривационного поля. По этим данным наглядно видны наиболее (и наименее) креативные и наиболее (и наименее) копиальные тексты.

Второй этап фрагментного анализа предполагает качественные характеристики высокого, низкого и промежуточных уровней деривации. В процессе работы выяснилось, что все наблюдаемые деривационные преобразования исходного текста можно свести к 5 основным типам:

1. Упрощающие преобразования: потеря эпизода, потеря эпитетов и других выразительных лексических средств, упрощение синтаксической конструкции. Упрощение может касаться как логических (смысловых) элементов, так и художественных элементов.

К упрощающим изменениям может быть отнесено изменение залога: пассивный залог (свойственный книжно-письменной речи) в РТ очень часто заменяется на активный (более распространённый в устно-обиходной речи). Например: «Корабли складывают туда письма» вместо «Сюда с мимо идущих кораблей бросаются письма».

Другой вид упрощения связан с синтаксисом фрагмента. В подавляющем большинстве наблюдается замена достаточно сложных для воспроизведения конструкций с причастными и деепричастными оборотами на более простые,

близкие к разговорным конструкции. Например: «с мимо идущих кораблей...» заменяется на «корабли, которые проплывали по реке»; «корабль, плывущий в Австралию, забирает австралийскую корреспонденцию» заменяется: «Если корабль плывёт в Австралию, то берет австралийскую корреспонденцию»; «скрывая стволы мачт» - «мачты начали скрываться» и т.п.

2. Разворачивающие преобразования чаще всего связаны с процессом внутреннего перевода: автор РТ получил некоторые впечатления, ассоциации от чтения ИТ и пытается их передать более убедительно.

На этом пути появляются новые подробности как логического, так и художественного плана. Приведём примеры: «И скоро от клипера осталась вдалеке только чёрная точка и белые паруса»; «Когда они отплывали от берега, они были похожи на насекомое, только с вёслами, которые отгребали всё дальше и дальше»; «И когда начинается остановка почтового корабля, все матросы бездельничают»; «Вкаждой стране своя бочка».

Имплицированный в ИХ эпизод со шлюпкой стал причиной разворачивающих преобразований во многих РТ. Разворачивание его происходит во множестве вариантов: «Шлюпка начала отплывать»; «Шлюпка пришвартовалась к кораблю»; «Шлюпку подняли на корабль»; «На горизонте виднелась только точка от шлюпки»; «Лодка была похожа на маленькое черное пятно»; «Они поплыли обратно» и т. д.

3. Заместительные преобразования: замены слов (синонимичные абсолютные и относительные), словосочетаний, синтаксических конструкций. Подробно этот тип преобразований анализируется в данной главе с помощью карт вариативных замен.

4. Контаминация: происходит смешение, «слипание» элементов и эпизодов текста, выраженное либо переносом признака одного предмета (или явления) на другой (так, например, просмоленной в некоторых РТ становится бочка, а не брезент; в маленькое чёрное пятно превратился корабль, а не шлюпка и т. п.), либо образованием новых словосочетаний (паруса-крылья и др.), либо объединением разных семантических частей текста. Так, во многих РТ трёхча-стное описание клипера становится двучастным. Провоцирующим текстовым фактором в этом плане оказался частично имплицированный и «вкрапленный» в первое и второе описание корабля фрагмент со шлюпкой. Эта сюжетная часть текста, с одной стороны, своей динамичностью привлекла внимание авторов РТ, а с другой стороны, своим необычным расположением и диктумным им-пликативом побудила к контаминирующей репродукции.

5. Перестановки связаны с изменением пространственно-временных составляющих диктумной семантики текста. Осуществляются эти преобразования как на уровне слов и словосочетаний, так и на уровне целых фрагментов. Метаморфозы эпизода со шлюпкой присутствуют и здесь. В некоторых РТ данный эпизод, привлекая своей динамичностью, и, возможно, приобретая при этом более высокий (по сравнению со статичным описанием клипера) диктумно-модусный статус, выносится на первое место: «Корабль остановился. Матрос, приплывший сюда на лодке с шестью гребцами, спрыгнул на берег, приоткрыл

брезент, бросил пачкуписем и, в свою очередь, забрал другойпакет с письмами. Клипер собирался, тащил канат, поросшиймелкимиракушкамитиной, водорослями. Матросымаялись от жары... ».Другой пример иллюстрирует«пе-рестановку», изменение позиции наблюдателя (по отношению к ИТ), актуализацию и языковую экспликацию ей автором РТ: «Накораблеуже не было видно этойлодки, только видно чёрноепятно».

Выделенные пять типов преобразований текста характеризуют качество деривационных отношений между ИТ и РТ. Природа их, как видно из рассмотренных примеров, имеет двойственный характер. С одной стороны, они «продиктованы» лингво-типологическими особенностями ИТ. С другой стороны, «несут отпечатки» интеллектуальной и языковой способностей авторов РТ.

Причины, стимулирующие деривационные преобразования, также имеют двойственную природу. Описание их в работе опирается на лингвоэстетический анализ ИТ и на общий обзор РТ, показавший наиболее распространённые языковые реакции репродуциентов. Выделены системно-текстовые и антропоцентрические причины. Наиболее актуальными оказались следующие системно-текстовые стимулы-обстоятельства.

1. Специфические особенности сюжетно-композиционной организации ИТ - контраст между статической и динамической частями текста, пространственные разрывы в пределах одного абзаца - затрудняют восприятие текста. Побуждают к поиску вариантов языковой экспликации для замеченного смыслового импликационала текста, вызывают стремление репродуциентов достроить текст до логического завершения (эпизод со шлюпкой), сделать перестановку эпизодов.

2. Динамика текста связана не только с незначительной по объёму сюжетной частью, но и с трёхчастным описанием корабля, имеющим свою динамику развития художественного образа. Для репродуциентов, не склонных к актуализации художественных элементов текста, данное обстоятельство становится языковым препятствием и порождает упрощающие и контаминирующие варианты преобразований текста.

3. Специфика лексико-семантического уровня текста характеризуется наличием большой группы специальной и тематической лексики, связанной с корабельным делом и с морем, а также маркированной лексики в ключе стилистически приподнятой тональности. Проявлением экстремальности ситуации воспроизведения подобной лексики стала зачёркнутая метаязыковая реплика девочки: «Яне помню, я не знаю это слово». Другой пример - репродуцированные тексты, в_которых клипер - это человек, и весь текст строится исходя из данной интерпретации незнакомого слова.

4. Адекватный сюжетно-композиционной структуре синтаксический уровень текста наполнен усложняющими и «отяжеляющими» конструкциями, далёкими от привычных речевых оборотов. Естественные в этой связи реакции репродуциентов связаны с упрощением конструкций (вплоть до механических сокращений), с разворачиванием собственных конструкций ассоциативно-смыслового плана, а также с контаминацией разнообъектных описаний.

5. Одной из глубинных причин деривации является внутренняя форма ИТ. Доминирование в ней мотива тяжести, уныния, усталости побуждает некоторых репродуциентов усиливать эти мотивы дополнительными диктумно-модусными средствами и прибегать к разного рода преобразованиям ИТ. «С трудом рассекал руль воду...» (сравни в исходном тексте: «Судно тяжело поворачивалось, вспенивая рулем полдневную, бледную от жары синеву рейда») или: «Матросы скучали породным и близким».

Список антропоцентрических (антропотекстовых) причин открыт в связи с недостаточной изученностью разнообразия комбинаций психоязыковых и языко-психологических реакций репродуциентов на исходный текст. Впервые выделение языко-психологических и психо-языковых параметров лингвоперсонологических различий, релевантных для типологии языковой способности, предпринято профессором Н.Д.Голевым. Конкретно-исследовательская часть нашей работы позволяет наполнить названные параметры фактическим языковым материалом и начать движение к индивидуально-типологическому описанию репродуцированных текстов.

1. Первой из антропоцентрических причин является наиболее сложная (для автора РТ) ситуация - необходимость соединения отдельных фактологических и эстетических впечатлений и созданных фрагментов в единое целое. Даже неосознанное стремление к целостности часто приводит к значительным деривационным изменениям. Например, автор одного из РТ даёт персонифицированную связку между последним и предпоследним фрагментами: «Постепенно вид клипера менялся». Это предложение является формально-семантическим вариантом предложения-связки между двумя предыдущими фрагментами: «Клипер преображался». Однако там, в начале 7-го фрагмента, эта связка не понадобилась автору данного РТ, и он перенёс её в измененном виде в другой фрагмент своего текста. Добавил при этом наречие «постепенно», уточняющее временно-пространственную характеристику процесса, и заменил книжное «преображался» на более разговорное «менялся».

Автор другого РТ своё эстетическое впечатление об общем пространстве действия во 2 и 3 фрагментах оформил коротким нераспространённым предложением: «Стояла жара».

2. Следующая причина преобразований ИТ связана с попыткой синтагматического распространения исходного слова, в результате чего в РТ появляются новые слова, новые связи между частями текста. Так, например, в одном РТ в первом же предложении, при описании места расположения бочки-почты, появляется слово «остров» (в словосочетании «на берегу острова»), которого нет в ИТ. В лингвоперсонологическом аспекте данный факт можно интерпретировать также как привычную актуализацию имплицированного элемента семантического поля слова (берег чего? чей берег!). Не случайно на этом же месте в других РТ возникают варианты словосочетаний: «на берегу моря», «на берегу реки».

Другой пример, иллюстрирующий эту причину, связан со зрительной ассоциацией-образом «белые ссохшиеся паруса». В исходном тексте на этом мес-

те нет цветовой дефиниции, но она присутствует ниже по тексту, причём в ан-тонимичной форме прилагательного («черное пятно»). Кульминацией языковой реакции на данный факт текста можно считать РТ, в котором соединены в одном предложении антонимичные цветовые дефиниции при описании удаляющегося корабля: « Черная точка и белые паруса». В некоторых РТ в связи с указанной причиной появляется эмотивный компонент высказывания: «Матросы чувствовали себя плохо из-за жары»; «Моряки от жары неохотноработают». Сравни в исходномтексте: «Матросы, раскисшие от жары, вяло бродили...по палубе». Уместно заметить преобразование в некоторых РТ наречия вяло в прилагательное вялые и в глагол вяли, что иллюстрирует тенденцию перехода от менее частотной в разговорной практике репродуциентов части речи к более частотным.

3. Неполное понимание смысла текста, как в логическом, так и в художественном плане является ещё одной реальной причиной изменений ИТ. Оставшаяся в восприятии репродуциента невербальная информация (в виде ассоциаций, ощущений, впечатлений) может дезориентировать человека в общем пространстве текста, «перетянуть» на себя его внимание при восстановлении текста. Так возникают фактические ошибки Ошибки пространственного ориентирования представлены многообразно в РТ - в частях, описывающих передвижение корабля и шлюпки, их расположение относительно друг друга и относительно берега: «Клипер подошёл к берегу»; «Корабль поплыл, таща за собой якорь» ит.п.

4. Неточное отражение в памяти прочитанного ИТ, когда какая-то часть текста неясно, «смутно» припоминается на фоне целого текста. Во время прочтения эта часть не была ясно понята (особенно в связи с другими частями), не осознана её роль в целом тексте. И тогда этот кусок текста совсем опускается, и репродуциентом не осознаётся возникшая смысловая, логическая, даже просто формальная, ритмическая текстовая лакуна. В случае же осознания (или ощущения) такой лакуны возникают попытки «залатать» её, заполнить своим субъективно значимым и связанным с целым текстом фрагментом. На этом фоне возникают домысливания,, «примысливания» основного текста: «Потом он вернулся влодку, иониуплылик кораблю...»

Список стимулов деривационной вариативности РТ текстоцентрической и антропоцентрической природы может быть продолжен.

В третьей главе «Лингвоперсонологический аспект вариативности репродуцированных текстов и «проблема портретирования языковой личности по тексту» (опыт реконструкции)» исследовательские результаты 1-2 глав проецируются непосредственно в лингвоперсонологическую плоскость. Приведено комплексное описание 10 репродуцированных текстов с использованием методик маркерного и фрагментного анализов, а также с привлечением антропотекстовых параметров. Опыт применения этих методик при комплексном дерматологическом описании текстов показал возможность объективного выделения типовых вариантов языковой способности и дальнейшего движения

к лингвоперсонологической типологии антропотекстов.

Наиболее актуальными параметрами описания, в контексте нашего исследования, являются модус / диктум, форма / содержание (семасиологическая и ономасиологическая модели текстовоспроизводства), эксплицитность / им-плицитность, производимость / воспроизводимость.

Эти параметры (их список принципиально открыт и требует дальнейшей разработки на материале разнотипных антропотекстов), вслед за профессором Н.Д.Голевым, считаем психо-языковыми категориями, пронизывающими весь язык и любой текст. Например, оппозиция производимость / воспроизводимость отражает способность авторов РТ к языковой деятельности, опирающейся на разные типы языковой памяти и эстетического внимания. Память «образа» сопровождается процедурой смыслового свёртывания текста и свободной языковой позицией человека при его воспроизводимом развёртывании. Автор РТ в этой позиции ориентируется на своё эстетическое впечатление от текста и доверяет ему, проявляя при этом «выводящие» и ассоциативные качества своей языковой способности. Доминирование «памяти факта» связано с развитой (воспитанной) у носителя языка способностью к «сканирующему» способу восприятия текста. Это проявляется в стремлении к мнемоническому копированию текста, часто прерываемому из-за потери слова, связки и т. п. Такой способ репродуцирования приводит к тому, что собственное эстетическое впечатление оказывается невостребованным, ассоциативные и прогностические языковые качества остаются свёрнутыми.

В главе также описываются результаты дополнительного эксперимента, проведённого в разных режимах репродуцирования (с использованием разных исходных текстов): озаглавливание текста, клоуз-тестирование. При анализе текстов заголовков и клоуз-тестов опорой послужили основные оппозиции «художественный - логический» (в плане текстовосприятия), «креативный - копи-альный» (в плане текстопорождения). Так, были выделены типы заголовков, соединяющие системно-текстовые и антропо-текстовые характеристики: 1) по статусу источника озаглавливания - доминантные (ядерные), недоминантные (периферийные); 2) по характеру источника озаглавливания - креативные, ци-тационные; 3) по преобладанию рациональности / эмоциональности в тексте заголовка - нейтральный, эмоциональный, рациональный. Типы заголовков отражают типы восприятия текста, и, следовательно, могут характеризовать языковую способность автора.

При изучении деривационного компонента языковой способности установлена корреляция креативного потенциала языковой личности и языковой реакции на имплицированные фрагменты текста.

В заключении подводятся итоги, обобщаются результаты проведённого исследования, намечаются перспективы дальнейшего изучения деривационной вариативности текстов.

Феномен вариативности, наблюдаемый в живой динамике порождения русских репродуцированных текстов, позволил актуализировать проблему теоретического понятия «антропотекст». Наблюдение вариантов, возникающих

при изложении, при озаглавливании одного текста разными людьми, а также вариантов заполнения клоуз-тестов показало, что текст предстаёт как антропо-текст в разных видах репродукционных отношений человека с исходным текстом. И, представляясь таковым, текст репрезентирует поливариативное пространство, содержащее в себе одновременно и причину, и следствие своей вариативности.

Сравнительный анализ репродуцированных текстов по намеченным в работе локальным и интегральным текстовым показателям явился достаточно наглядным способом лингвистической идентификации вариативного разнообразия текстов. Однако постоянно ощущалась объективная трудность, связанная с недостаточностью терминологического аппарата, позволяющего однозначно описывать текстологические разночтения (например, в случае разного заполнения авторами репродуцированных текстов языкового импликационала исходного текста). Поэтому само описание становится «языком», представляющим новую парадигму лингвистического наблюдения текста. По указанным причинам данная работа представляет собой вариант начального этапа на пути к теоретическому осмыслению понятия «антропотекст».

Исследование показало, что репродуцирование текста человеком является лингвистически содержательным и практико-ориентированным «языковым полигоном» для изучения языковой способности человека, в частности, языковой памяти и деривационной способности к сворачиванию и разворачиванию письменно-речевых произведений.

Работы автора по теме диссертации:

1. Волокитина Л.Н., Киркинская Т.И. К типологии языковой личности школьника // Естественная письменная русская речь: исследовательский и образовательный аспекты. Часть I: Проблемы письменной речи и развития языкового чувства: Материалы конференции / Под ред. НД. Голева- Барнаул: Изд-воАлтГУ, 2002.-С. 89-94.

2. Голев Н.Д., Киркинская Т.И., Бринёв К.И. Опыт лингвоперсоноло-гического описания производных текстов (к типологии антропотекстов) // Естественная письменная русская речь: исследовательский и образовательный аспекты. Часть III: Письменная речь в психолингвистическом, лингводидактиче-ском и орфографическом аспектах: Материалы конферейции / Под ред. Н.Д. Голева. - Барнаул: Изд-во АлтГУ, 2004. - С. 58-63.

3. Киркинская Т.И. Озаглавливание текста как приём типологизашш языковой личности школьника // Вестник Алтайской науки. - Вып.1. - Барнаул: Изд-во БГПУ, 2001. - С.171-176.

4. Киркинская Т.И. О влиянии языковой нормы на индивидуальное развитие языковой личности // Естественная письменная русская речь: исследовательский и образовательный аспекты. Часть I: Проблемы письменной речи и развития языкового чувства: Материалы конференции / Под ред. Н.Д. Голева. -Барнаул: Изд-во АлтГУ, 2002. - С. 94-101.

5 Киркинская Т.И. Деривационный компонент языковой способности (к типологии антропотекстов) / / Языковая ситуация в России начала XXI века: Материалы Международной научной конференции Т.1. - Кемерово: Изд-во КемГУ, 2002.-С. 264-271.

6 Киркинская Т.И. Язык, языковое чувство и языковая личность (к проблеме типологизации индивидуального развития языковых способностей детей // Актуальные проблемы развития речи и лингвистического образования детей: Сб. науч. статей. - Орёл: Изд-во Орлов.гос.ун-та, 2002. - С. 65-67.

7 Киркинская Т.И. Категория креативности в изучении и развитии языковой способности человека // Текст: структура и функционирование: Сб ст. Вып.7 / Под ред. СМ. Козловой, Н.В. Халиной. - Барнаул: Изд-во АлтГУ, 2003. - С . 4-9.

8 Киркинская Т.И. Определение уровня интериоризации языковой личности школьника (в процессе восприятия, понимания и воспроизведения текста) // Коммуникативная педагогика: от «школы знания» к «школе понимания»: Материалы научно-практической конференции. - Новосибирск: Изд-во НИПКиПРО, 2004. - С. 206-212.

9 Киркинская Т.И. Изучение вариативности текстов с помощью маркёров // Филология: XXI век (теория и методика преподавания): Материалы Всероссийской конференции, посвященной 70-летию БГПУ, 10-11 декабря, 2003 г. / Под ред Н.Б Лебедевой, Е.А.Косых. - Барнаул: Изд-во БГПУ, 2004.-С. 44-49.

10 Киркинская Т. И. Фрагментный анализ как способ изучения деривационной вариативности текста // Языковая картина мира: лингвистический и культурологический аспекты. 'Материалы II Меэкдународной научно-практической конференции (22-24 сентября 2004 г.). В 2-х томах. - Бийск: НИЦ БПГУ им В.М. Шукшина, 2004. Т.1. - С. 159-166.

Подписано в печать*4! 10.2004. Формат 60x84/16 Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. Л. 1,0. Тираж 100 экз. Заказ 218

Типография Алтайского государственного университета: 656049, Барнаул, ул. Димитрова, 66

13 21 7 28

РНБ Русский фонд

2005-4 21139

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Киркинская, Татьяна Ивановна

Введение.

Глава 1. Изучение вариативности репродуцированных текстов с помощью метода маркёров

1.1 Предварительные замечания.

1.2 Содержание эксперимента, отражающего процесс репродукции художественного текста.

1.3 Функционально-типологические особенности исходного текста

1.3.1 Сюжетно-композиционная организация

1.3.2 Лексико-семантические и синтаксические текстообразующие языковые средства.

1.4 Понятие «маркёр», его роль в изучении вариативности.

1.5 Квантитативные характеристики репродуцированных текстов

1.5.1 Логические маркёры

1.5.2 Художественные маркёры.

1.5.3 Репродуцированные тексты в свете трансформаций маркёров.

1.6 Выводы по первой главе.

Глава 2. Деривационная вариативность репродуцированных текстов на уровне фрагментов

2.1 Фрагментный анализ как способ изучения деривационной вариативности текста.

2.2 Деривационные области и элементы деривации.

2.3 Описание массива репродуцированных текстов с помощью методики фрагментного анализа (на материале эксперимента)

2.3.1 Фрагменты исходного текста.

2.3.2 Карты деривационных областей фрагментов.

2.3.3 Численные характеристики репродуцированных фрагментов.

2.4 Потенциал вариативности фрагментов исходного текста

2.4.1 Распределение вариантов фрагментов по основным параметрам деривации.

2.4.2 Общий и креативный деривационные потенциалы фрагментов исходного текста.

2.5 Качественный анализ деривационных преобразований

2.5.1 Основные типы деривационных преобразований.

2.5.2 Системно-текстовые и антропо-текстовые стимулы деривационных преобразований.

2.5.3 Опыт построения и анализа карт вариативных замен.

2.6 От деривационного варьирования фрагментов к деривационному варьированию текста.

2.7 Выводы по второй главе.

Глава 3. Лингвоперсонологический аспект вариативности репродуцированных текстов и проблема «портретирования языковой личности по тексту» (опыт реконструкции)

3.1 Параметры лингвоперсонологических различий антропотекстов и варианты языковой способности.

3.2 Комплексное описание репродуцированных текстов.

3.3 Классификация антропотекстов при других способах репродуцирования.

3.3.1 Озаглавливание текста как вариант его сжатия.

3.3.2 Варианты репродуцированных текстов при клоуз-тестировании.

3.4 Выводы по третьей главе.

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Киркинская, Татьяна Ивановна

Данная работа посвящена проблеме вариативности текста, возникающей в процессе репродуцирования текста человеком. Под репродуцированием понимается создание вторичного текста на базе некоторого исходного в результате его переложения в той или иной форме. Сюда относятся обзоры, рефераты, записи устных сообщений, адаптированные тексты, изложения, вторичные инструкции и толкования законов и др. На один и тот же исходный текст разными

9 людьми создаётся множество различных по объёму и качеству вариантов текстов. Отношения между «исходным» и «производным» (вторичным) текстами являются деривационными (понятие деривации рассмотрено в работах: [Го-лев, 1994, 1995а, 1998а; Мурзин, 1974, 1982, 1984, 1998; Сахарный, 1982; Трубникова, 1997; Чувакин, 1998 и др.]).

Для описания процесса перехода от исходного текста (ИТ) к репродуцированному (РТ) в работе используется понятие вариативности, наблюдения за которой становятся основанием для реконструкции лингвоперсонологических особенностей авторов репродуцированных текстов.

В исследовании термин «вариативность» используется в двух смыслах. Во-первых, как номинация свойства исходного текста, которое позволяет ему быть прообразом для некоторых новых текстов. Это потенциальная вариативность (системно-функциональный аспект исследования; ср.: структурно-семантический и структурно-функциональный планы в разграничении единиц русского языка [Пастушенков, 1995]). Во-вторых, рассматривается вариатив

• ность репродуцированных текстов, являющаяся результатом деривационных трансформаций исходного текста. Это реализованная, совершённая вариативность (её изучению посвящены главы 1, 2 диссертации). Исследователь, наблюдающий текстовую деривацию, фактически наблюдает «диалог» между исходным и производным текстом - диалог, разворачивающийся на фоне лингвопер-сонологического функционирования языка, самого «события жизни текста» и [Бахтин, 1997: 229], и актуализирующий в тексте «прежде скрытые аспекты своей кодирующей системы» [Лотман, 2002: 161].

Термин «лингвоперсонологическое функционирование языка» введён профессором Н.Д. Голевым при работе над гипотезой об антропологическом измерении системообразующих признаков языка: «Данная гипотеза предполагает для её развития введение таких понятий, как лингвоперсонологическое функционирование языка и в связи с этим - его лингвоперсонологическое варьирование (имеется в виду функционирование языка в пространстве качественного разнообразия языковых способностей и вариативность результатов такого функционирования) и антропотекст как речевое произведение, рассматриваемое в антропологическом аспекте» [Голев, 2004а: 4].

Двумя важнейшими источниками вариативности — лингво-типологическими особенностями исходного текста и особенностями языковой способности автора РТ - обусловлено изучение вариативности, опирающееся как на результаты, полученные в рамках текстоцентрического направления, так и на успехи антропоцентрического направления в лингвистике текста. Взаимодействие этих факторов (как причин вариативности текстов) изучено недостаточно. Обоснованность такой постановки проблемы вариативности вытекает из природы текста как феномена культуры [Лосев, 1982; Лотман, 2002], а также из идеи о «регулярной соотносимости системно- и антропоцентристского описания текста и языка» [Голев, 20046: 16]. Анализируя условия текстообразования, профессор Л. Н. Мурзин отмечает базовую роль системных качеств текста: «. язык на высшем уровне - в тексте - открывает перед говорящим огромные возможности выбора. . При этом ограничения, накладываемые системой языка, .служат некоторой устойчивой базой, на которую носитель языка опирается, производя и воспроизводя тексты» [Мурзин, Штерн, 1991: 39-40].

Среди различных пониманий явления «текст» его собственно лингвистическая трактовка связана с пониманием текста как особой, развёрнутой формы осуществления речемыслительного произведения. При таком подходе наиболее значимо то, что текст понимается как форма, что разрабатывается понятие норма текстовости» и выявляется «существование иерархии определённых текстовых норм, на которые данная форма ориентирована» [Дымарский, 1999]. Понятие текста входит в понятийную триаду «язык - речь - текст». При этом важна «как противопоставленность речи и текста, возникшая в результате первоначально нерасчленённого представления о речетекстовом единстве, так и непосредственная их взаимосвязанность: порождение речью текста, вырастание текста на речевой основе» [Дымарский, 1993].

Многие исследователи подчёркивают многофакторность феномена текста: «В тексте реализуется антиномия системность / индивидуальность. В нём совмещаются типолого-генетические и индивидуальные черты» [Тураева, 1994: 106]. Текст рассматривается «как комплекс языковых, речевых и интеллектуальных факторов» [Новиков, 1983: 4]. Текст, как продукт письменно-речевой деятельности, соединяет обе стороны жизни языка - знаковую, структурно-организованную, и смысловую, отражающую эстетическую реальность индивида и социума. Другими словами, «текст как целостная система существует в единстве двух форм: объективной, внешней, языковой и субъективной, внутренней, смысловой» [Губарева, 1997: 22]. В продолжение традиций мировой и отечественной лингвокультуры текст, как продукт словесного творчества, стал предметом теории словесности [Нерознак, 1997; Тюпа, 2002, 2003; Тюпа, Фук-сон, Дарвин, 1997 и др.]. В нашей работе данное направление изучения феномена текста является значимым для исследования лингвоэстетической стороны текста.

Вариативность языковых единиц (как феноменологический аспект существования языка) была исследована на фонематическом, лексическом, морфологическом, синтаксическом уровнях [Немченко, 1990; Солнцев, 1984; Тимофеев, 1986; Шведова, 1984 и др.]. Важнейшие достижения в изучении вариативности получены в дериватологическом направлении лингвистики, развивающемся в последовательном движении от деривационной вариативности слова, словосочетания к более крупным единицам языка и речи [Голев, 1994, 1995, 1998;

Мурзин, 1974, 1984, 1994,1998; Трубникова, 1997 и др.]. Предметом деривато-логии становится и текст [Доронина, 2003; Мурзин, 1982; Сайкова, 2002 и др.], появляется термин «текстовая дериватология» или «деривационная текстология» [Чувакин, 1998, 2004; Чувакин, Бровкина, Волкова, Никонова, 2000]. Вариативность рассматривается как проявление деривационного механизма в языке. Можно говорить о том, что деривационный подход является универсальным способом лингвистической интерпретации в тех случаях, когда есть исходные и производные языковые явления с проявленными вариативными свойствами (ср: случаи, когда деривационная вариативность ослаблена; это возможно на разных уровнях языка, например, на лексическом уровне - в акцентологической паре творог / творог, или на текстовом уровне - в репродуцированных текстах с минимальной деривационной областью - см. главу 2). Однако текстовый уровень изучения деривационной вариативности пока не обеспечен в полной мере необходимым научно-понятийным аппаратом и конкретными исследованиям, и первые результаты здесь получены Н.Д. Голевым и его учениками [ Голев, 1998, 2004а; Голев, Сайкова, 2001; Голев, Чернышева, 2002].

Феномен вариативности отражает динамическую природу самой языко-речевой материи и сопровождает функционально-динамический аспект изучения языка. Вариативность имеет различные формы проявления в языке и рассматривается в современной лингвистике не только в русле варьирования основных единиц и их объединений на всех уровнях структуры языка, но и как составляющая психолингвистического, социолингвистического, этнолингвистического и других антропологических аспектов изучения языка. Ставится, например, вопрос о наличии вариативных, индивидуальных признаков текста, обусловленных субъективным характером текстовой деятельности [Губарева, 1997].

В данном исследовании на первый план выдвигается деривационная и лингвоперсонологическая вариативность языка, обусловленные его антропологическим функционированием в плоскости психо-коммуникативного разнообразия языковых личностей (см., например, [Кабардов, 1985]). Подобный же параметр варьирования «представлен в тендерной лингвистике, которая выявляет и описывает качественное разнообразие мужского и женского варианта языковой способности (через разнообразие речевого поведения и речевых произведений мужчин и женщин). Несомненно, что «гендер» - отличный полигон для проверки гипотезы о лингвоперсонологической дифференциации языка» [Го-лев, 2004а]. Однако лингвоперсонологическое варьирование языка не исчерпывается тендерным аспектом. В диссертации предлагаются подходы к изучению текстовой деривации как одного из важнейших «полигонов» для проверки указанной гипотезы о лингвоперсонологической дифференциации языка.

Такой подход к вариативности в цепочке ИТ - РТ позволяет объективно сравнивать между собой различные производные тексты, а также оценивать то, в какой степени конкретный РТ отличается от исходного текста. Подобная задача ставилась и решалась в исследованиях формально-структурным способом [Новиков, 1983; Новиков, Ярославцева, 1990]. Была разработана система формальных правил нахождения номинативных групп и их ядер для определения степени семантической близости текстов. Однако без внимания авторов остались причины вариативного разнообразия текстов и способы описания этого разнообразия.

Превалирование отношений системности в традиционной лингвистике затрудняет осмысление и объективацию индивидуального в языке. Требуется выход на новую дисциплину «лингвистическая персонология», обозначенную в работах [Нерознак, 1996, 1997; Голев, 2004а]. Базовыми здесь являются понятия «тип языковой личности» («языковый тип»), «тип языковой способности», «языковая деятельность», «языковое чувство», заложенные в трудах классиков филологии [Бахтин, 1994; Буслаев, 1992; Виноградов, 1930; Гумбольдт, 1984; Потебня, 1993] и разрабатываемые представителями современных направлений языкознания [Богин, 1984, 1989, 1999; Бутакова, 2004; Васильева,

1994; Гамалей, 2001; Голев, 1998а, 2001, 2004, 2004а; Кабардов, 1985; Караулов, 1987, 1994 и др.]. В аспекте нашего исследования интерес представляет линия реконструкции языковой личности как носителя языковой способности и языкового чувства, которые проявляются в разных видах языковой деятельности и сопровождаются явлением вариативности языкового материала (см., например, [Максимова, 1995,2003].

Речь идёт о языковом пространстве, образуемом разнообразными типами языковых личностей. Языковую личность, вслед за профессором Н.Д. Голевым, мы трактуем как «носителя языковой способности определенного типового качества, данного ей изначально». В этой парадигме «текст предстаёт как проявление свойств языковой личности», это понятие обозначается термином «ан-тропотекст» [ Голев, 2004а: 15]. Важное место в структуре языковой способности занимает деривационный компонент, демонстрирующий комплексную способность индивида к восприятию, пониманию и преобразованию текстов.

Для нашего исследования принципиален тезис об онтологически тройственной природе языкового самостояния (способности) человека. Языковая личность имеет как минимум две ипостаси: носитель языка и пользователь языка. Носитель языка — онтологическая категория, указывающая на «родовую способность человека быть языковой личностью» (Г. И. Богин). Позиция языко-пользователя развивается в образовательно-коммуникативной сфере жизнедеятельности. Есть ещё одно проявление языковой личности, которое каждый раз рождается в процессе взаимодействия с текстами как образцами культуры. Эта третья ипостась - возможность для языковой личности раскрытия своих внутренних культурных смыслов. Такое разноплановое (троякое) существование языковой личности базируется на природосообразных основаниях. Так называемое «языковое чутьё носителей языка» (А. А. Потебня), «чувство языка» (В. Гумбольдт), «дар слова» (К. Д. Ушинский) присутствуют в человеке в качестве активного исходного начала языка как деятельности. Имеющиеся у каждого здорового индивида «потенциальные языковые представления»

Л.В.Щерба) участвуют в формировании языковой способности человека. Все три указанные природные составляющие языковой способности человека были обнаружены в ходе проведённого исследования.

Таким образом, лингвоперсонологический аспект исследования возникает из собственно лингвистической и внелингвистической детерминант. Последняя связана с различными реалиями индивидуального существования человека (социальными, психологическими, тендерными, возрастными, профессиональными и т.п.), содержание которых в идеале может быть «расшифровано» через призму языкового портретирования.

Вариативность текстов в лингвоперсонологическом аспекте создаётся естественными внешними особенностями «того пространства, в котором языковая личность осуществляет себя как таковая» [Снитко, 1995] - национальными, социально-гендерными, узусно-территориальными, а также собственными внутренними особенностями - психологическими (темперамент, память, внимание, психокоммуникация) и физиологическими (доминирование одного из полушарий головного мозга, скорость протекания процессов возбуждения и торможения и т.п.). Неизбежно возникающая при данных обстоятельствах вариативность типов языковых личностей становится объектом интегральных лингвистических исследований на стыке с другими сферами знаний о человеке - философией [Гадамер, 1991; Гаспаров, 1996 и др.], психологией [Горелов, 2003; Жинкин,1998; Карташёва, 1997; Клычникова, 1975; Лейтес, 1997; Пи-щальникова, 2001; Трипольская, 2002; Тугушев, 1998 и др.], социологией [Кры-син, 2003; Шахнарович, Лендел, 1999], соционикой [Комиссарова, 2002 и др.]. Языковая личность с точки зрения ее способности обучаться языку (языкам) рассматривается в лингводидактическом направлении её исследования [Афанасьев, 1930; Богин, 1999; Волокитина, Киркинская, 2002; Голев, 1998а; Заика, 2004; Киркинская, 2001, 2002, 2003 и др.]. Проблема влияния типов языковых личностей на форму и содержание создаваемых ими текстов представлена в работах [Белянин, 2000; Голев, 1998в, 20046; Комиссарова, 2002; Сайкова, 2002; Чернышева, 1998, 2002], а также авторов, изучающих

Чернышова, 1998, 2002], а также авторов, изучающих идиостили [Болотнова, 1994, 2004; Пищальникова, 19926 и др.]. Активно формируется концепция тендерной языковой личности [Горошко, 1996; Кирилина, 1999; Нерознак, 1999; Фомин, 2003 и др.]. Однако, несмотря на широкий спектр внимания лингвистов к интегральной природе текста, к проблемам взаимодействия человека, языка, текста и текстовой культуры в целом, пока отсутствует системный анализ деривационной вариативности текстов. Данным обстоятельством обеспечивается актуальность предъявляемого исследования и сфера его научного вклада.

Таким образом, данное диссертационное исследование находится на возникающем при изучении феномена вариативности текстов стыке научных парадигм: 1) дериватологической парадигмы соотношения исходного и производного языкового материала, в частности её текстодериватологического варианта; 2) онтологической вариативности языковых единиц всех уровней; 3) лингво-персонологической парадигмы, связанной с вариативной природой языковой личности как носителя языковой способности определённого качества; 4) эстетической парадигмы, выраженной в специфике художественного текста и обнаруживаемой через разнообразие персональных интерпретаций.

Объектом исследования являются деривационные трансформации текстов как результат тексто-репродуктивной деятельности человека. Предмет исследования - вариативность текстов, возникающая в процессе текстовой деривации, способы её наблюдения (измерения) и описания.

Цель работы состоит в теоретическом осмыслении и поиске системных факторов явления деривационной вариативности текстов с учётом взаимодействия системно-функциональных и лингвоперсонологических текстовых параметров в паре «исходный текст - репродуцированный текст». В соответствии с данной целью задачами исследования являются:

1) проведение ряда экспериментов по разным способам репродуцирования текстов, эмпирическая систематизация полученного массива текстов;

2) разработка теоретического аппарата для описания вариативного тек-стопорождения;

3) построение карт деривационных областей репродуцированных текстов;

4) разработка методов квалиметрического анализа репродуцированных текстов, позволяющих определять параметры РТ; применение этих методов к материалам эксперимента;

5) описание типов деривационных преобразований в цепочке «ИТ - РТ», а также их причин и стимулов;

6) комплексное описание РТ с целью языкового портретирования их авторов.

Материалом основной части исследования послужили тексты-репродукции художественного текста, выполненные учащимися 6-11 классов из 5 барнаульских школ в режиме спонтанной письменной вербализации (изложение после самостоятельного прочтения ИТ испытуемыми). Выбор художественного текста в качестве исходного был сделан по нескольким причинам, среди которых важной является его эстетическая природа, пробуждающая в читающих их собственный эстетический языковой потенциал: «художественный текст создаёт вокруг себя поле возможных интерпретаций, порой очень широкое» [Лотман, 2002]. В работах многих исследователей отмечается, что при обращении к художественной литературе читатель выступает не только как носитель знания, но и как личность со своей структурой ценностей и динамических смысловых систем. Происходит не пассивная передача информации, а возникает диалоговая система отношений, при которой «разнообразие текстов и разнообразие личностей обеспечивают информационную ёмкость культуры как интеллектуального текстопорождающего устройства» [Лотман, 2002: 168].

Выбор именно данной формы репродукции (изложение) объясняется её относительной доступностью для исследователя и привычностью исполнения для репродуциента, а главное - тем, что данный языковой материал позволяет «ухватить» саму динамику механизмов текстообразования. Изложение как письменный документ» часто не удовлетворяет определённым текстовым нормам. Соотношение речи и текста - исконно связанных категорий - является здесь актуальным и позволяет наблюдать процесс становления текстовых категорий и форм на их «речевой» основе [Дымарский, 1999].

Всего в ходе исследования было получено 336 производных текстов, из них - 223 изложения по одному исходному тексту и 113 работ по четырём разным текстам (из них - 20 репродукций-схем, 67 вариантов текстов заголовков к одному тексту, 26 клоуз-тестов по восстановлению пропущенных частей текста). Фрагментному анализу подвергнуто 120 текстов (этим РТ в тексте диссертации присвоены номера, от 1 до 120), маркерному анализу - 20 репродуцированных текстов из основного массива. Созданная картотека деривационных областей фрагментов РТ содержит 960 единиц. Разнообразие материала связано с поиском наиболее содержательных и разносторонних аспектов проявления вариативного потенциала текстов, с подбором заданий, позволяющих максимально естественным образом проявиться спектру лингвоперсонологических различий носителей русского языка. Показательными в этом отношении оказались РТ изложений по одному ИТ. Они и вошли в центральную часть исследования, связанную с разработкой способов измерения деривационной вариативности текстов. Анализ остальных типов заданий (озаглавливание и клоуз-тестирование) носит иллюстративно-расширяющий характер, позволяющий видеть возможный набор текстовых трансформаций рефлексивно-деятельностного типа. В любом случае, направленный эксперимент необходим и полезен в русле заданной темы.

Образовательный и возрастной статус испытуемых позволяет рассматривать полученный языковой материал с точки зрения становления языковой способности человека. Фактор естественной среды способствовал чистоте эксперимента и возможности наблюдать внутреннюю динамику процесса текстооб-разования.

В данном исследовании любой РТ рассматривается как результат восприятия и последующего воспроизведения (декодирования и вторичного кодирования) исходного текста. Следовательно, с антропоцентрической точки зрения, все РТ, рассматриваемые в диссертации, выступают в качестве деривационных трансформаций исходного текста.

Методы исследования соответствуют его цели и задачам: наблюдение, структурно-семантический анализ, деривационный текстологический анализ, приёмы квантитативного анализа.

Положения, выносимые на защиту:

1. Вариативность РТ определяется взаимодействием двух факторов: с одной стороны, внутриязыкового фактора, отражающего такие особенности текста или его фрагмента, которые можно рассматривать в качестве своеобразного источника потенциальной вариативности, с другой стороны -лингвоперсонологического фактора, вытекающего из разнообразия качеств языковой способности носителей языка.

2. Наибольшим количеством вариантов обладают компоненты ИТ, имеющие определённые типологические и лингвистические характеристики (сюжетно-композиционные и языковые импликации; пассивные глагольные конструкции, осложненные причастными и деепричастными оборотами предложения и др.).

3. Репродукционная модель текста зависит от типа языковой деятельности репродуцирующего и определяется, в частности, его актуализированным вниманием к различным составляющим текста (например, художественным или логическим), а также способом языковой репродукции (копи-альным либо креативным).

4. Вариативность репродуцированных текстов может быть измерена с помощью определенных аналитико-статистических процедур, в основу которых положены понятия «деривационная область репродуцированного текста», «элемент деривации текста», «текстовый маркёр».

5. Изучая вариативность репродуцированных текстов, можно реконструировать потенциальную деривационную вариативность исходного текста, установить ее связь с типологическими характеристиками данного текста и его элементов.

6. В репродуцированном тексте отражаются особенности языковой личности автора, текст выступает как антропотекст. Предложенные методики маркерного и фрагментного анализа позволяют осуществлять лингвопер-сонологическую типологию антропотекстов. Представим логику диссертационного исследования по главам. Первая глава посвящена разработке метода изучения РТ с помощью маркёров. Маркёр есть ключевая единица исходного текста (знаковая или незнаковая), наблюдение за трансформациями которой позволяет классифицировать производные тексты. Маркёрами могут быть не только слова или словосочетания, но и сюжетно-композиционные, семантико-синтаксические и другие особенности текста.

В исходном тексте (фрагмент из рассказа А.С.Грина «Остров Рено») выделены маркёры двух типов — художественные и логические, что соответствует природе художественного текста и задаче изучения репродукционных моделей текста.

Выбираемые маркёры, как правило, имеют неодинаковую значимость для всего текста как целостного образования. Поэтому каждому маркёру назначается вес. Вес - это число, отражающее важность (значимость) маркёра для всего текста. Вес маркёра устанавливается эмпирически, необходимые пояснения имеются в разделе 1.5. Далее проводится двухэтапная экспертиза - оценка сохранения маркёра и оценка его изменения. Суммируя параметры изменений, можно получить численные характеристики трансформаций художественных и логических маркёров.

Сравнение параметров различных РТ позволяет выделить группы текстов, копирующих ИТ, развивающих и деформирующих ИТ, сделать выводы о типах языковых личностей авторов РТ. Оказалось возможным также выявить и более тонкие различия текстов внутри этих групп и рассматривать их на лингвистическом уровне.

Анализируя массив полученных результатов для всех РТ, можно сделать выводы о потенциале вариативности каждого маркёра в исходном тексте. Интерес представляют лингвистические причины, обеспечивающие наибольший потенциал вариативности.

Во второй главе разрабатывается ещё один подход к изучению вариативности - метод фрагментного анализа. Уточнение понятия «фрагмент» проведено с точки зрения деривационной структуры антропотекста. Показано, что с помощью фрагментов можно исследовать деривационные изменения связности, изменения синтаксической структуры, другие атрибуты, присущие тексту как целому. Таким образом, метод фрагментов дополняет метод маркёров.

В процедуру исследования вариативности на уровне фрагментов вводятся основные теоретические понятия: «элемент деривации» и «деривационная область» (фрагмента) репродуцированного текста. Даётся схема алгоритма, позволяющего построить деривационную область фрагмента. Проводится количественный анализ деривационной области каждого фрагмента каждого РТ. На основе наблюдаемых количественных и качественных изменений репродуцированных фрагментов реконструируется деривационный потенциал исходного текста.

Все шаги описанного алгоритма были выполнены для РТ, полученных в ходе эксперимента и подвергнутых ранее анализу методом маркёров. Это дало возможность сравнить результаты двух подходов. Большое количество РТ (120 текстов) позволило для обработки данных применить статистические методы.

Значительное внимание в рассматриваемой главе уделяется качественному, лингвистическому анализу деривационных преобразований. Определены и описаны типы преобразований. Реконструированы стимулы (причины) преобразований. С целью наглядного представления поля вариативности для каждого фрагмента ИТ построена карта замен. В завершение главы осуществлён переход от изучения вариативности фрагментов к изучению вариативности целого текста.

Третья глава содержит подходы к описанию психо-языковых категорий лингвистики антропотекстов. С опорой на эти категории и результаты первых глав диссертации сделан комплексный анализ вариативности ряда репродуцированных текстов.

Описываются результаты эксперимента, проведённого в разных режимах репродуцирования (озаглавливание текста и клоуз-тестирование). При анализе текстов заголовков и клоуз-тестов опорой послужили основные оппозиции «художественный - логический» (в плане текстовосприятия), «креативный - копи-альный» (в плане текстопорождения). На базе этих оппозиций разработана детальная типологизация текстов заголовков, описаны языковые типы авторов производных текстов.

При изучении деривационного компонента языковой способности установлена корреляция креативного потенциала языковой личности и языковой реакции на имплицированные фрагменты текста.

Научная новизна. В исследовании впервые представлено лингвоперсонологическое описание деривационной вариативности текстов применительно к репродуцированным текстам. Для этого введены теоретические понятия: «элемент деривации», «деривационная область», «креативное поле деривационной области» и другие. Описан алгоритм двух методов анализа вариативности текстов. Определены типы деривационных преобразований и соответствующие им типы репродуцированных текстов.

Теоретическая значимость. Результаты диссертации имеют значение для исследования проблем текстовой деривации, вносят вклад в научное описание лингвоперсонологического функционирования русского языка. Предложенный подход к изучению языковой способности авторов РТ и построению типологии языковых личностей может быть применён при развитии теоретической базы лингводидактики.

Практическая значимость. Результаты работы могут быть использованы при диагностике языковой способности человека. Учёт фактора вариативности языковой способности позволяет разработать новые критерии оценки школьных письменных работ. Знание психо-языковых параметров языковой личности создаёт реальную возможность индивидуализации обучения. Детские антропотексты являются потенциальным диагностическим средством, инструментом развивающего обучения. Разработанные в диссертации подходы к сравнительному анализу текстов могут быть использованы в ситуациях, требующих лингвистической экспертизы.

Апробация результатов. Основные результаты диссертации опубликованы в 10 научных статьях. Материалы исследования докладывались на научных семинарах ГОУ ВПО «Алтайский государственный университет», ГОУ ВПО «Барнаульский государственный педагогический университет», ГОУ ВПО «Бийский педагогический государственный университет», а также на конференциях: Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы развития речи и лингвистического образования детей» (Орёл, 2002); Международной научной конференции «Языковая ситуация в России начала XXI века» (Кемерово, 2002); Всероссийской научно-практической конференции «Естественная письменная русская речь: исследовательский и образовательный аспекты» (Барнаул, 2003); научно-практической конференции «Коммуникативная педагогика: от «школы знания» к «школе понимания» (Новосибирск, 2004); II Международной научно-практической конференции «Языковая картина мира: лингвистический и культурологический аспекты» (Бийск, 2004).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Вариативность русских репродуцированных текстов"

3.4 Выводы по третьей главе

Анализ результатов дополнительно проведённых экспериментов позволяет сделать утверждение о том, что существующее взаимодействие внутриязыковых (внутритекстовых) и лингвоперсонологических факторов вариативности проявляется во всех видах репродуцирования текстов. Потенциальная (онтологическая) языковая и смысловая вариативность языковых единиц и фрагментов текста становится объективной базой для развёртывания лингвоперсонологиче-ской составляющей вариативности текста, которая, в свою очередь, обладает собственным набором описательных характеристик и параметров.

Так, в результате анализа вариантов заголовков к одному тексту на материале эксперимента по озаглавливанию, были выделены типы заголовков, соединяющие системно-текстовые и антропо-текстовые характеристики: 1) по статусу источника озаглавливания - доминантные (ядерные), недоминантные (периферийные); 2) по характеру источника озаглавливания - креативные, ци-тационные; 3) по преобладанию рациональности / эмоциональности в тексте заголовка - нейтральный, эмоциональный, рациональный. Типы заголовков отражают типы восприятия текста, и, следовательно, могут характеризовать языковую способность автора.

Сравнительный текстодеривационный анализ, проведённый на разных видах РТ, позволил последовательно выделить ведущие типы языковой деятельности по отношению к исходному тексту в процессе его репродукции: копиальный / креативный, художественный / логический. Эти типы являются также базовыми характеристиками РТ, которые могут быть использованы при реконструкции портрета языковой личности. Данный фрагмент исследования является ещё одной, дополнительной иллюстрацией третьего положения, выносимого на защиту: репродукционная модель текста зависит от типа языковой деятельности репродуцирующего и определяется, в частности, актуализацией его внимания к определённым составляющим текста, а также - доминирующим способом языковой репродукции. В совокупности с результатами эксперимента по клоуз-тестированию и другими видами работы с текстом это является достаточным обоснованием положения о зависимости репродукционной модели текста от типа языковой деятельности репродуцирующего.

Комплексное решение основных задач диссертационного исследования продемонстрировано при анализе, составлении «деривационных портретов» десяти репродуцированных текстов. Опыт применения методик маркёрного и фрагментного анализа РТ наглядно-статистически показал возможность объективного выделения типовых вариантов языковой способности и дальнейшего движения к лингвоперсонологической типологии антропотекстов. Таким образом, конкретно-исследовательское обоснование и подтверждение получило шестое положение, выносимое на защиту.

Перспектива развития «проблемы портретирования языковой личности по тексту» в ключе нашего исследования репродуктивно-вариативных моделей текстов связана с продолжением серии направленных экспериментов по преобразованию разностилевых текстов. Накопление массива индивидуально-типологических вариантов РТ позволяет создавать фундаментальную конкретно-исследовательскую базу лингвоперсонологических параметров описания антропотекстов.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Диссертационное исследование включает две составляющие: 1) теоретическую, направленную на осмысление факта деривационной вариативности в аспекте лингвоперсонологического функционирования языка и 2) конкретно-исследовательскую, воплощающую теоретические и методические аспекты разработки темы.

Феномен вариативности, наблюдаемый в живой динамике порождения русских репродуцированных текстов, позволил актуализировать проблему теоретического понятия «антропотекст». Наблюдение вариантов, возникающих при изложении, при озаглавливании одного текста разными людьми, а также вариантов заполнения клоуз-тестов показало, что текст предстаёт как антропотекст в разных видах репродукционных отношений человека с исходным текстом. И, представляясь таковым, текст репрезентирует поливариативное пространство, содержащее в себе одновременно и причину, и следствие своей вариативности.

Исследование показало, что репродуцирование текста человеком является лингвистически содержательным и практико-ориентированным «языковым полигоном» для изучения двух основных составляющих (по Н.Д.Голеву) языковой способности человека: языковой памяти и деривационной способности к сворачиванию и разворачиванию речевых произведений. Лингвистические параметры различных типов репродуцированных текстов позволяют реконструировать индивидуальные и типологические особенности носителя и пользователя языка. Следует отметить, однако, что наше исследование является лишь начальным фрагментом лингвоперсонологического направления изучения текстов в русле обозначенного профессором Н.Д.Голевым лингвоперсонологического аспекта функционирования русского языка.

Сравнительный анализ репродуцированных текстов по намеченным в работе локальным и интегральным текстовым показателям явился достаточно наглядным способом лингвистической идентификации вариативного разнообразия текстов. Однако постоянно ощущалась объективная трудность, связанная с недостаточностью терминологического аппарата, позволяющего однозначно описывать текстологические разночтения (например, в случае разного заполнения авторами репродуцированных текстов языкового импликационала исходного текста). Поэтому, в нашем случае, само описание становится «языком», представляющим новую парадигму лингвистического наблюдения текста. По указанным причинам данная работа представляет собой вариант начального этапа на пути к теоретическому осмыслению понятия «антропотекст».

В теоретической части исследования сделаны следующие шаги:

- проведено уточнение актуальных для данной работы аспектов понятий «фрагмент текста», «текстовый маркёр», введены новые понятия: «элемент деривации», «деривационная область фрагмента», «креативное деривационное поле фрагмента»;

- разработаны алгоритмы двух методов изучения деривационной вариативности репродуцированных текстов: метод маркёров и метод фрагментов. Каждый из подходов позволяет получать численные, квантитативные характеристики репродуцированных текстов; методика маркёров и методика фрагментов позволяют исследовать проблему деривационной вариативности текстов соответственно со структурно-функциональной и структурно-семантической точек зрения, взаимно дополняя друг друга.

- введено понятие «потенциал вариативности текста», определяемое через возможность этого текста быть исходным в процессе репродуцирования. Разработан подход к квалиметрическому анализу потенциала вариативности;

- описаны типы деривационных преобразований, их причины и стимулы. Определены подходы к типологизации текстов;

- намечены подходы к описанию параметров языковой способности, проявляемой в процессе репродуцирования текстов.

Все теоретические положения проиллюстрированы на экспериментальных материалах, а метод фрагментов применён ко всему массиву текстов. Теоретические результаты связаны с получением нового знания о русском языке, прежде всего - с освещением механизма деривационной вариативности текстов в двух взаимообусловливающих аспектах (системно- функциональном и лин-гвоперсонологическом).

В рамках экспериментальной части работы проведён эксперимент по репродуцированию фрагмента художественного текста в режиме спонтанной письменной вербализации (изложения). Масштабы эксперимента (получено более 220 репродуцированных текстов) позволили при обработке результатов использовать статистические методы. Кроме того, проведены дополнительные эксперименты по озаглавливанию текстов, клоуз-тестированию и некоторым другим видам работы с текстом.

Изучение текстов, полученных в результате эксперимента и на протяжении всей работы рассматриваемых как антропотексты, позволило:

- установить наличие двух типов факторов, влияющих на репродукционную модель текста: внутритекстовых и лингвоперсонологических;

- получить, вначале эмпирическое, представление о причинах и стимулах вариативности, о возможных подходах к её описанию;

- обобщить эмпирические наблюдения и создать теоретический аппарат для изучения деривационной вариативности репродуцированных текстов;

- проиллюстрировать новые теоретические понятия и методы на конкретном языковом материале.

Перспективы исследования связаны с развитием парадигмы описания текста как антропотекста и, прежде всего, - с теоретической разработкой понятия "антропотекст". Намеченный подход к тексту нуждается в достаточно масштабной реализации, с привлечением дополнительных аспектов текстодерива-тологического анализа, накоплением и описанием разновидностей элементов текстовой деривации, с расширением типов репродуцированных текстов и вариантов направленного эксперимента. Это позволит получить устойчивые значения основных деривационных показателей (объём деривационной области, объём креативного поля деривационной области) для текстов разного типа, и тогда числовое значение показателей для любого очередного текста сразу будет -нести в себе определённую информацию. В данной работе эти показатели деривации текстов пока узко информативны, они используются лишь для сравнения потенциала вариативности отдельных фрагментов исходного текста, а также для сравнения вариативности репродуцированных текстов. Требует расширения и намеченная в работе линия изучения системно- и антропотекстовых причин, стимулирующих деривационные преобразования текста.

Обозначенные в диссертации лишь контурно лингводидактические возможности исследования также составляют перспективу развития разрабатываемого лингвоперсонологического подхода к процессу вторичного текстопро-изводства, в аспекте его диагностического и обучающего потенциала.

Список научной литературыКиркинская, Татьяна Ивановна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // Вопросы языкознания . - 1995. - № 1. - С. 37-67.

2. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Школа «Языки русской культуры», 1999. - XV, 895 с.

3. Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. Под ред. проф. В.Ф.Нерознака. М.: Academia, 1997. - С. 267-279.

4. Афанасьев П.О. Краткая методика родного языка. M.-JI., 1930.

5. Бабенко Л.Г., Васильев И.Е., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста.- Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2000.- 534 с.

6. Баранов А.Г. Когнитивность текста (к проблеме уровней абстракции текстовой деятельности) // Жанры речи. Саратов: Изд-во ГосУНЦ "Колледж", 1997. С. 4-12.

7. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества.- М.: Искусство, 1979.-424 с.

8. Бахтин М.М. Вопросы стилистики на уроках русского языка в средней школе // Русская словесность. 1994. - №2. - С. 47-56.

9. Бахтин М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках. Опыт философского анализа // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. Под ред. проф. В.Ф. Нерознака. М.: Academia, 1997. - С. 227-244.

10. Белянин В.П. Психологические аспекты художественного текста. -М.: Изд-во МГУ, 1988. 120 с.

11. Белянин В.П. Основы психолингвистической диагностики: (Модели мира в литературе). М.: Тривола, 2000. - 248 с.

12. Блох М.Я. Диктема в уровневой структуре языка // Коммуникативно-парадигматические аспекты исследования языковых единиц. Барнаул: БГПУ, 2004.-С. 10-31.

13. Блохина Н.Г. Взаимосвязь русского языка и художественной литературы // Русский язык: исторические судьбы и современность: II Международный конгресс исследователей русского языка: Труды и материалы. М.: Изд-во МГУ, 2004. - С. 583-584.

14. Богин Г.И. Модель языковой личности в её отношении к разновидностям текстов: Дисс. док. филол. наук. Л., 1984. 310 с.

15. Богин Г.И. Схемы действий читателя при понимании текста: Учебное пособие Калинин: Изд-во КГУ, 1989. - 70 с.

16. Богин Г.И. Начальные уровни развития языковой личности школьника как формат для определения успешности его филологической подготовки: Пособие для методиста и учителя. Тверь: Изд-во Твер. ун-та, 1999. - 62 с.

17. Богуславская В.В. Особенности многофакторного анализа текста // Русский язык: исторические судьбы и современность: II Международный конгресс исследователей русского языка: Труды и материалы. М.: Изд-во МГУ, 2004.-С. 383.

18. Болотнова Н.С. Лексическая структура художественного текста в ассоциативном аспекте. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1994. - 212 с.

19. Борботько В.Г. Внутренняя организация текста в плане восприятия // Смысловое восприятие речевого сообщения в условиях массовой коммуникации. М.: Наука, 1976. - С. 83-87.

20. Буслаев Ф.И. Преподавание отечественного языка: Учебное пособие. М.: Просвещение, 1992. - 512 с.

21. Бутакова O.J1. Языковая способность речевая компетенция -языковое сознание индивида // Русский язык: исторические судьбы и современность: II Международный конгресс исследователей русского языка: Труды и материалы. - М.: Изд-во МГУ, 2004. - С. 13-14.

22. Васильева А.Е. Восприятие и продуцирование текстов юмористического характера как способ речевого развития учащихся пятых классов. Автореф. диссерт. к. ф. н. СПб., 1994.

23. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. М.: Высшая школа, 1989.404с.

24. Винарская Е.Н. Выразительные средства текста. М.: Высшая школа, 1989.-134 с.

25. Виноградов В.В. Избранные труды. О языке художественной прозы. -М.: Наука, 1980.-360 с.

26. Вопросы стилистики: Антропоцентрические исследования. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1999. - Вып. 28. - 296 с.

27. Воронова Н.Г. Использование деятельностного подхода при интерпретации художественного текста // Текст: варианты интерпретации: Материалы межвузовской научно-практической конференции. Бийск: НИЦ БПГУ, 2001. - Вып. 6. - С. 68-70.

28. Выготский Л.С. Мышление и речь. М.: Лабиринт , 1964. - 414 с.

29. Гавенко А.С. Вторичный текст как факт художественной коммуникации // Человек коммуникация - текст. Вып. 4. - Барнаул: Изд-во АлтГУ, 2000. - С. 227- 239.

30. Гадамер Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. - 366 с.

31. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. -М.: Наука, 1981.-139 с.

32. Гамалей Н.С. К проблеме непонимания // Текст: варианты интерпретации: Материалы межвузовской научно-практической конференции. Бийск: НИЦ БПГУ, 2001. - С. 78-80.

33. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. М.: Новое литературное обозрение, 1996. - 352 с.

34. Голев Н.Д. Динамический аспект лексической мотивации. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1989. - 252 с.

35. Голев Н.Д. Варьирование деривативных контекстов как способ выявления и изучения потенциала деривационного функционирования слова // Явление вариативности в языке. Кемерово: Изд-во КемГУ, 1994. - С. 83-85.

36. Голев Н.Д. Лексико-деривационное пространство русского текста: структура, семантика, прагматика // Фатическое поле языка (памяти профессора Л.Н. Мурзина). Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 19986. - С. 24-33.

37. Голев Н.Д. О содержании школьного курса «Русский язык» и тестовом способе его представления на экзаменах // Известия АлтГУ. Сер. История, педагогика, философия, филология. - № 3(8). - 1998в. - С. 96-101.

38. Голев Н.Д. Суггестивное функционирование внутренней формы слова в аспекте ее взаимодействия с языковым сознанием // Языковые единицы в семантическом и лексикографическом аспектах. Вып. 2. — Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1998г. С. 9-20.

39. Голев Н.Д. Языковая личность, антропотекст и лингвоперсонологическая гипотеза языка // Филология: XXI век (теория и методика преподавания): Материалы Всероссийской конференции / Под ред. Н.Б.Лебедевой, Е.А.Косых. Барнаул: БГПУ, 2004а. - С. 4-9.

40. Голев Н.Д. Тексты рассказов В. М. Шукшина как воплощение энергии конфликта (опыт типологии антропотекстов и языковых личностей) // Сибирский филологический журнал. Новосибирск, 2004в (в печати).

41. Гольдман А.В. Нереальность как семантическая составляющая текста // Проблемы межкультурной коммуникации в теории языка и лингводидактике: Материалы междунар. научн.-практ. конф. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2003. - С. 57-63.

42. Горелов И.Н. Авербальные следы в тексте // Горелов И.Н. Избранные труды по психолингвистике. М.: Лабиринт, 2003. - С. 123-145.

43. Горошко Е.И. Особенности мужских и женских ассоциаций // Пол и его маркировка в речевой деятельности. Кривой Рог, 1996. - С.65-103.

44. Губарева Т.Ю. Психолингвистический анализ понимания письменного текста. АКД. - М., 1997. - 24 с.

45. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию М.: «Прогресс», 1984.-400 с.

46. Дейкина А.Д., Новожилова Ф.А. Тексты-миниатюры на уроках русского языка: пособие для учителя М.: Наука, 1998. - 144 с.

47. Демешкина Т.А. Теория диалектного высказывания. Аспекты семантики. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 2000. - 190 с.

48. Демьянков В.Э. Понимание как интерпретирующая деятельность // Вопросы языкознания. 1983. - № 6. - С. 58-67.

49. Доблаев Л.П. Анализ и понимание текста. Саратов: Изд-во Сарат.ун-та, 1987.-72 с.

50. Доронина Н.И. Условия реализации деривационного потенциала слов русского языка (на материале деривационно-ассоциативного эксперимента). Дисс. . канд. филол. наук. Барнаул, 1999. - 247 с.

51. Доронина Н.И. Системные свойства вторичного текста-деривата (на материале изложений) // Вторая международная конференция «Язык и культура»: Тезисы докладов. М., 2003. - С. 189-190.

52. Доронина Н.И. Текст как функциональная система // Языковая картина мира: лингвистический и культурологический аспекты: Материалы II Международной научно-практической конференции. В 2 томах. Бийск: НИЦ БПГУ им. В.М. Шукшина, 2004. Т.2. - С. 220-223.

53. Доснон О. Развитие креативности: креативность и обучение // Когнитивное обучение: современное состояние и перспективы. М.: Изд-во инта психологии РАН, 1997. - С. 65-81.

54. Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации. М.: Наука, 1984. - 268 с.

55. Дымарский М.Я. О лингвистическом статусе сложного синтаксического целого // Текстовый аспект в изучении синтаксических единиц. Л., 1991. - С. 70-86.

56. Дымарский М.Я. Грамматика текста и норма текстовости // APT: Альманах исследований по искусству. Вып.1. - Саратов: Изд-во СГПИ им. К.А. Федина, 1993. - С. 32-42.

57. Дымарский М.Я. Проблемы текстообразования и художественный текст (на материале русской прозы XIX-XX веков). СПб.: Изд-во С-Петербургского ун-та, 1999. - 284 с.

58. Ерчак Н.Т. Особенности понимания художественного текста взрослыми и детьми // Вопросы психологии. 1994. - № 3. - С. 82-87.

59. Жинкин Н.И. Язык. Речь. Творчество. Исследования по семиотике, психолингвистике, поэтике. М.: Лабиринт, 1998. - 368 с.

60. Залевская А.А. Введение в психолингвистику. М.: Изд-во РГГУ, 2000.-382 с.

61. Земская Ю.Н. О признаках современного художественного текста дискурсивного типа // Языковая ситуация в России начала XXI века: Материалы Международной научной конференции. Т.1. Кемерово: Изд-во КемГУ, 2002.-С. 215-221.

62. Золотова Г.А. Текст как главный объект лингвистики и обучения языку // Русское слово в мировой культуре: Материалы X конгресса МАПРЯЛ. Пленарные заседания: сборник докладов. В 2-х т. Т. 1. СПб., 2003. - С. 101109.

63. Золотова Г.А. Композиция и грамматика // Язык как творчество: Сб. статей к 70-летию В. П. Григорьева. М.: Наука, 1996. - С. 284-296.

64. Ильенко С.Г. Синтаксические единицы в тексте. JL: ЛГПИ, 1989.82 с.

65. Кабардов М.К. О диагностике языковых способностей // Психологические и психофизиологические исследования речи /Под ред. Т.Н.Ушаковой. -М.: Наука, 1985. С. 176-202.

66. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. -261 с.

67. Караулов Ю.Н. Русская языковая личность и задачи её изучения // Язык и личность. М.: Наука, 1989. - С. 3-8.

68. Караулов Ю.Н. Словарь Пушкина и эволюция русской языковой способности. М.: Наука, 1992. - 168 с.

69. Карташёва JI.A. Определение индивидуального стиля обучаемого по содержательно-когнитивным компонентам деятельности // Когнитивное обучение: Современное состояние и перспективы. М.: Изд-во ин-та психологии РАН, 1997. - С. 267-277.

70. Кинцель А.В. Психолингвистическое исследование эмоционально-смысловой доминанты как текстообразующего фактора. Барнаул: Изд-во АлтГУ, 2000.- 152 с.

71. Кирилина А.В. Тендер: лингвистические аспекты. М., 1999.

72. Киркинская Т.И. Озаглавливание текста как приём типологизации языковой личности школьника // Вестник Алтайской науки. Вып.1. - Барнаул: Изд-во БГПУ, 2001. - С. 171-176.

73. Киркинская Т.И. Деривационный компонент языковой способности (к типологии антропотекстов) // Языковая ситуация в России начала XXI века: Материалы Международной научной конференции. Т.1. Кемерово: Изд-во КемГУ, 2002.-С. 264-271.

74. Киркинская Т.И. Категория креативности в изучении и развитии языковой способности человека // Текст: структура и функционирование: Сб.ст. Вып.7 / Под ред. С.М. Козловой, Н.В. Халиной. Барнаул: Изд-во АлтГУ, 2003. - С. 4-9.

75. Киркинская Т.И. Изучение вариативности текстов с помощью маркёров // Филология: XXI век (теория и методика преподавания): Материалы Всероссийской конференции / Под ред. Н.Б.Лебедевой, Е.А.Косых. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2004. - С. 44-49.

76. Комиссарова Л.М. Лингвосоционическая методология изучения языковой личности в русском языке (на материале произведений М. Цветаевой,

77. О. Мандельштама, А. Ахматовой, Н. Гумилёва, Б. Пастернака): Дис. канд. филол. наук. Барнаул, 2002. - 188 с.

78. Красиков Ю.В. Теория речевых ошибок (на материале ошибок наборщика). М.: Наука, 1980. - 124 с.

79. Красиков Ю.В. Алгоритмы порождения речи. Орджоникидзе: Ир, 1990.-239 с.

80. Клычникова З.И. Психологические особенности восприятия и понимания письменной речи (Психология чтения). Автореф. диссерт. докт. психол. наук. - М., 1975.

81. Крюкова Н.Ф. Средства метафоризации и понимание текста. Тверь: Изд-во Твер. ун-та, 1999. - 128 с.

82. Крысин Л.П. Социальная маркированность языковых единиц // Современный русский язык: Социальная и функциональная дифференциация / Российская академия наук. Ин-т русского языка имени В.В.Виноградова. М.: Языки славянской культуры, 2003. - С. 79-100.

83. Кубрякова Е.С. Когнитивные аспекты процессов деривации // Фатическое поле языка (памяти профессора Л.Н.Мурзина). Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1998. - С. 45-51.

84. Лакан Ж. Функция и поле речи и языка в психоанализе. М.: Гнозис, 1995.- 192 с.

85. Лебедева Н.Б. Полиситуативность глагольной семантики. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1999. - 262 с.

86. Лейтес Н.С. Возрастная одарённость и индивидуальные различия. — Москва-Воронеж: Изд-во ин-та практич. психологии, 1997. 448 с.

87. Леонтьев А.А. Язык, речь, речевая деятельность. М.: УРСС , 1999.-211 с.

88. Леонтьев А.А. Признаки связности и цельности текста // Смысловое восприятие речевого сообщения (в условиях массовой коммуникации). М.: Наука, 1976. - С. 46-47.

89. Лихачёв Д.С. Концептосфера русского языка // Известия РАН. Серия литературы и языка. Том 52. 1993. - Вып 1. - С. 3-9.

90. Лобок A.M. Диалог с Л.С. Выготским по поводу письменной речи // Вопросы психологии. 1996. -№ 6. - С. 41-52.

91. Лосев А.Ф. Форма. Стиль. Выражение. М.: Мысль, 1982. - 944 с.

92. Лотман Ю.М. О разграничении лингвистического и литературоведческого понятия структуры текста // Вопросы языкознания. -1963.-№3.

93. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста: Структура стиха. Л., 1972.-- 270 с.

94. Лотман Ю.М. Текст как семиотическая проблема//Ю.М.Лотман. История и типология русской культуры. СПб.: Искусство-СПБ, 2002. - 768 с.

95. Лукин В.А. Художественный текст. Основы лингвистической теории и элементы анализа М.: Гнозис, 1999. - 168 с.

96. Лурия А.Р. Язык и сознание. — Ростов-на-Дону: Феникс, 1998.496 с.

97. Ляпон М.В. Языковая личность: поиск доминанты // Язык-система. Язык-текст. Язык-способность: к 60-летию Ю.Н.Караулова. М.: Наука, 1995. -С. 260-276.

98. Майданова Л.М. Речевая интенция и типология вторичных текстов // Человек текст - культура. - Екатеринбург: Институт развития регионального образования, 1994. - С. 81-104.

99. Максимова Н.В. Функционирование чужой речи в письмах-откликах (на архивном материале отдела писем «Учительской газеты» за 19871991гг.). АКД. - СПб., 1995. - 19 с.

100. Маслоу А.Г. Дальние пределы человеческой психики. СПб.: Евразия, 1999.-432 с.

101. Мещеряков В.Н. Жанры школьных сочинений: теория и практика: Учебное пособие для студентов и учителей-словесников. — М.: Флинта, 2001. -255 с.

102. Москальчук Г.Г. К вопросу о форме текста // Текст: варианты интерпретации: Материалы межвузовской научно-практической конференции. Бийск: НИЦ БПГУ, 2001. - Вып 6. - С. 190-193.

103. Мурзин JI.H., Штерн А.С. Текст и его восприятие. Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1991. - 172 с.

104. Мурзин JI.H. Синтаксическая деривация. Анализ произодных предложений русского языка. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1974. - 170 с.

105. Мурзин JI.H. О деривационных механизмах текстообразования // Теоретические аспекты деривации. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1982.

106. Мурзин J1.H. О динамической природе языка // Спорные вопросы русского языкознания. Теория и практика. JL, 1983. - С. 61-68.

107. Мурзин JT.H. Основы дериватологии. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1984.-56 с.

108. Мурзин JI.H. Язык, текст и культура // Человек текст - культура. -Екатеринбург, 1994.-С. 160-169.

109. Мурзин JI.H. Принцип деривации и деривационная грамматика // Очерки по лингвистической детерминологии и дериватологии русского языка. -Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1998. С. 238-248.

110. Мусхелишвили Н.Л., Шрейдер Ю.А. Значение текста как внутренний образ // Вопросы психологии. 1997. - № 3. - С 79-91.

111. Немченко В.Н. Вариативность языковых единиц. Типология вариантов в современном русском языке. Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1990.

112. Нерознак В.П. Лингвистическая персонология: к определению статуса дисциплины // Язык. Поэтика. Перевод: Сборник научных трудов. М.: Изд-во Московского гос. лингвистического ун-та., 1996. - С. 112-116.

113. Нерознак В.П. Теория словесности: старые и новые парадигмы // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. Под ред. проф. В.Ф.Нерознака. М.: Academia, 1997. - С. 5-8.

114. Нерознак В.П. Языковая личность в тендерном измерении // Тендер: язык, культура, коммуникация: Тезисы первой межд.конф. М., 1999. -С. 70-71.

115. Никишаева В.П. Опыт лингво-стилистического анализа художественного текста. Бийск: Изд-во Бийск. гос. пед. ун-та, 1998. - 160 с.

116. Николаева Т.М. Текст // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. - С. 507.

117. Новиков А.И. Семантика текста и её формализация М.: Наука, 1983.-216с.

118. Новиков А.И. Доминантность и транспозиция в процессе осмысления текста // Проблемы прикладной лингвистики. М.: РАН, Ин-т языкознания, 2002. - С. 155-180.

119. Новиков А.И., Ярославцева Е.И. Семантические расстояния в языке и тексте. М.: Наука, 1990. - 136 с.

120. Новиков JI.А. Феномен эстетического в языке. // Новиков Л.А. Избранные труды. Том II. Эстетические аспекты языка. Miscellanea. М.: Изд-во РУДН, 2001.-С. 17-36.

121. Новиков Л.А. Художественный текст и его анализ. М.: УРСС, 2003.-301 с.

122. Общение. Текст. Высказывание. М.: Наука, 1989. - 175 с.

123. Пастушенков Г.А. Два плана членения языка и проблемы структуры русского слова. Тверь: Изд-во Твер. ун-та, 1995. - 212 с.

124. Пахнова Т.М. Текст как основа создания на уроках русского языка развивающей речевой среды // Русский язык в школе. 2000. - № 4. - С. 4-11.

125. Пищальникова В.А. Проблема смысла художественного текста: Психолингвистический аспект. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1992. -132с.

126. Пищальникова В.А. Проблема идиостиля. Психолингвистический аспект: Учебное пособие. Барнаул: Изд-во Алт.гос.ун-та, 1992. - 74 с.

127. Потебня А.А. Мысль и язык Киев: СИНТО, 1993. - 192 с.

128. Рикёр П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. - С. 416-434.

129. Современный русский язык: Социальная и функциональная дифференциация / Российская академия наук. Ин-т русского языка имени В.В.Виноградова. М.: Языки славянской культуры, 2003. - 568 с.

130. Рухленко Н.М. Восстановление деформированного текста // Русский язык. Приложение к газете «Первое сентября». 2001. -№ 7.

131. Сайкова Н.В. Взаимодействие слова и текста в деривационном аспекте (на материале вторичных текстов разных типов): Дис. канд.филол.наук. Барнаул, 2002. - 162 с.

132. Сахарный J1.B. Актуальное членение и компрессия текста (к использованию методов информатики в психолингвистике) // Теоретические аспекты деривации. Пермь: Изд-во Пермского ун-та, 1982.

133. Седов К.Ф. Становление дискурсивного мышления языковой личности. Психо- и социолингвистические аспекты. Саратов: Изд-во Саратов, ун-та, 1999.

134. Седов К.Ф. Портреты языковых личностей в аспекте их становления (принципы классификации и условия формирования) // Вопросы стилистики: Межвуз. сб. науч. тр. Саратов: Изд-во Саратов, ун-та, 1999. -Вып. 28. Антропоцентрические исследования.

135. Севрук А.И., Юнина Е.А. Современная языковая личность: параметры и измерения // Словообразование и номинативная деривация в славянских языках. Гродно: Изд-во ГрГУ, 2000. - С. 370-376.

136. Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке. Язык и мышление. М.: Наука , 1988. 212 с.

137. Снитко Т.Н. Языковая личность как методологическая проблема // Лексика, грамматика, текст в свете антропологической лингвистики: Тез. докл. и сообщ. междунар. науч. конф. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1995. - С. 36-37.

138. Солганик Г.Я. О текстовой модальности как семантической основе текста // Русский язык: Функционирование грамматических категорий. Текст и контекст. М., 1984.

139. Солганик Г.Я. Синтаксическая стилистика. М.: Высшая школа, 1991.- 182 с.

140. Солнцев В.М. Вариативность как общее свойство языковой системы // Вопросы языкознания. 1984. - № 2.

141. Сорокин Ю.А. Текст: цельность, связность, эмотивность // Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. М.: Наука, 1982. - С. 61-74.

142. Сорокин Ю.А. Речевые маркёры этнических и институциональных портретов и автопортретов // Вопросы языкознания. 1995. — № 6. - С. 43-53.

143. Сухих С. А. Черты языковой личности // Коммуникативно-функциональный аспект языковых единиц: сб. науч. трудов. Тверь: Изд-во Твер. ун-та, 1993. - С. 85-90.

144. Текст как объект лингвистического и психолого-педагогического исследования: тез. докл. науч.-теорет.конф. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1982. -98 с.

145. Тимофеев К.А. Вариативность в словообразовании (вариативность корневых морфем) // Вариативные отношения в лексике. Новосибирск: Наука, 1986.-С. 3-13.

146. Трипольская Т.А. Экспликация психологических типов личности в эмоциональной и оценочной интерпретации действительности // Сибирский филологический журнал.-2002.-№ 1.-С 119-126.

147. Трубникова Ю.В. Деривационное функционирование лексических единиц текста (на материале современного русского языка). Автореф. дисс. . канд. филол. наук. - Барнаул, 1997. - 20 с.

148. Тугушев Р.Х. Системная персонология: качественный и количественный анализ. Саратов: Изд-во УНЦ "Колледж", 1998. - 272 с.

149. Тураева З.Я. Лингвистика текста и категория модальности // Вопросы языкознания. 1994. -№ 3. - С 105-114.

150. Тюпа В.И. Художественный дискурс (Введение в теорию литературы). Тверь: Изд-во Твер. ун-та, 2002. - 80 с.

151. Тюпа В.И., Фуксон Л.Ю., Дарвин М.Н. Литературное произведение: проблемы теории и анализа. Вып.1. Кемеровский ун-т, Кемерово: Кузбасс-вузиздат, 1997. 168 с.

152. Фигуровский И. А. Синтаксис целого текста и ученические письменные работы. М.: Учпедгиз, 1961.-171 с.

153. Фоменко Ю.В. Человек, слово и контекст // Концепция человека в современной философской и психологической мысли. Новосибирск, 2001. -С. 164-168.

154. Фомин А.Г. Психолингвистическая концепция моделирования тендерной языковой личности. Кемерово: Кузбасс-вузиздат, 2003. - 236 с.

155. Чернышева Т.В. Понимание текста: внеязыковые (психофизиологические) и собственно языковые (коммуникативные) факторы // Очерки по лингвистической детерминологии и дериватологии русского языка. -Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1998. С. 108-117.

156. Чувакин А.А. Деривационные отношения как тип межтекстовых отношений (к предмету текстодериватологии). Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1998.-С. 23-24.

157. Чувакин А.А. Об условиях функционирования текста // Человек -коммуникация текст: Сб. статей. Вып.5 / Под ред. А.А.Чувакина. - Барнаул: Изд-во АлтГУ, 2002. - С. 6-14.

158. Чувакин А.А. К проблеме сущности текста // Русский язык: исторические судьбы и современность: II Международный конгресс исследователей русского языка: Труды и материалы. М.: Изд-во МГУ, 2004. -С. 421-422.

159. Чувакин А.А., Бровкина Ю.Ю., Волкова Н.А., Никонова Т.Н. К проблематике деривационной текстологии // Человек коммуникация - текст. Вып. 4. - Барнаул: Изд-во АлтГУ, 2000. - С. 5-28.

160. Шахнарович A.M. Языковая личность и языковая способность //Язык система. Язык - текст. Язык - способность. Сб. статей к 60-летию Ю.Н.Караулова. М.: Наука, 1995. - С. 213-223.

161. Шаховский В.И., Сорокин Ю.А., Томашева И.В. Текст и его когнитивно-эмотивные метаморфозы (межкультурное понимание и лингвоэкология). Волгоград: Изд-во Волгогр. пед. ун-та «Перемена», 1998. -148 с.

162. Шведова Н.Ю. Об активных потенциях, заключенных в слове // Слово в грамматике и в словаре. М.: Наука, 1984. - С. 7-15.

163. Шелепова Л.И. О языковой обусловленности лексических замен в Прологе // Детерминационный аспект функционирования значимых единицязыка: языковые и неязыковые факторы. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1993. -С. 107-113.

164. Шмелёва Т.В. Семантический синтаксис. Красноярск: Изд-во Красноярск, ун-та, 1998.

165. Язык и личность: сб. науч. ст. / под ред. Ю.Н. Караулова. М.: Наука, 1989.-216 с.

166. Языковая личность: проблемы обозначения и понимания: тез. докл. науч. конф. Волгоград: Издательство Волгогр. пед. ун-та "Перемена", 1997. -144 с.