автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Вокализм и консонантизм туба-диалекта алтайского языка

Введение диссертации2002 год, автореферат по филологии, Сарбашева, Сурна Борисовна

Туба-кижи и их язык. Современный алтайский язык представлен шестью диалектами: тремя южными - диалекты алтай-кижи, телеутов, телекитов, и тремя северными - диалекты куманды чалканду, туба. Носителями туба-диалекта являются представители этнической группы, населяющей Турочакский, Чойский, Майминский районы Республики Алтай. Согласно «Справке о местах компактного проживания коренных малочисленных народов Республики Алтай», составленной по заданию Правительства Республики Алтай и Ассоциации северных этносов Алтая, на 1 января 1997 года всего в пределах Республики Алтай проживает 2749 тубинцев*. Общим самоназванием носители туба-диалекта имеют этноним ]ыш / йыш-кижи, что означает 'человек тайги, черни'. Отсюда в литературе их называют черневыми татарами, современные тубинцы называют себя тубаларами, реже тадарами. Этноним туба, распространившийся в начале XX века, дали соседи-алтайцы [Ядринцев 1881; 1882; Потапов 1935]. Тубалары были включены в состав Русского государства в середине XVII в., что нашло отражение в официальных документах 1643 г. [Ядринцев 1882: 52]. Места проживания тубаларов числятся ясачными волостями, записи в ясачных книгах о поступлении с них ясака начинаются с 1629 г. В смешанном происхождении северных алтайцев, обобщенно называемых тубаларами, по ряду признаков отчетливо выступают этнические элементы, связанные с кочевым скотоводческим бытом.

H.A. Баскаков предполагает, что современное расселение тубаларов связано с передвижением тюркских племен в IX в. после разгрома восточного тюркского каганата уйгурами. Группы больших племенных объединений Tönöcöe, Тиргешей и Тогус-огузов были оттеснены на территорию Алтая и смешались с местными аборигенами - ненецкими (самоедскими) племенами, получив от них общее этническое название [Баскаков 1965: 8]. Предки современных алтайцев были тесно связаны с восточными племенными союзами, о чем говорят не только данные языка, но и родоплемен-ной состав алтайцев. Из сохранившихся названий родов южных и северных алтайцев многие совпадают с названиями, упомянутыми в енисейско-орхонских памятниках: толос, кыргыс, тиргеш, möpmac, что, безусловно, свидетельствует не только о тесных генетических связях современных алтайцев с древнетюркскими племенами, но и о том, что основным этниче *

Термин «тубинцы» введен исследователями туба-диалекта Г.А Петькиным, М.Ч. Чу-макаевой [1989: 26]. обиходе говорящего не возникает. Он владеет определенной языковой системой, называя его языком и отличая ее от языка другой местности или народа [Эдельман 1980: 128]. Термин «язык» в данной работе использован в значении 'язык общения'.

Актуальность исследования. В соответствии с общемировыми тенденциями, а также под влиянием русской культуры и просвещения изменяются и исчезают специфические особенности языков малочисленных народов, в том числе и народов Алтая, идет процесс их ассимиляции и сокращения сферы функционирования родных языков. Вслед за принятием в 1992 году Советом Европы Европейской Хартии, призывающей соблюдать языковые права национальных меньшинств, в 1993 году были разработаны Основы законодательства Российской Федерации о правовом статусе коренных малочисленных народов [Основы законодательства: 1993; см. также: Закон РСФСР 1991], в Перечень которых вошли 63 этнические единицы, в том числе и северные алтайцы - тубалары, кумандинцы, чалканцы. В принятых документах отмечается, что языки малочисленных этносов, в том числе и тубаларов, находятся в зоне этнического бедствия и должны стать объектом этнолингвоэкологии как приоритетного и неотложного направления государственной, научной и общественной деятельности [Красная книга 1994].

Для выяснения языковой ситуации в северных районах Республики Алтай было проведено анкетирование населения, считающего себя туба. Как показало социолого-лингвистическое обследование, проведенное Кафедрой алтайского языка и литературы Горно-Алтайского государственного университета во время экспедиции 1999 г., а также Сектором языков народов Сибири Института филологии СО РАН во время экспедиций 2000 и 2001 гг. в Турочакский, Чойский районы Республики Алтай, где проживают представители туба-диалекта, большинство взрослых тубинцев являются тубинско-русскими билингвами, а фактически - тубинско-русско-алтайскими трилингвами. Почти во всех сферах проявления языка тубин-цы употребляют русский язык. Безусловное предпочтение тубинскому языку в семейно-бытовой сфере отдают лишь люди пенсионного возраста. Но, несмотря на утрату языком туба большинства своих социальных функций, - по существу он выполняет лишь функцию общения в семье со взрослыми и общения в бытовых условиях с людьми своей национальности, - тубинцы высказываются за сохранение родного языка и передачу его следующим поколениям.

Однако пожелания носителей вступают в острое противоречие с реальной жизненной действительностью. Дети фактически не владеют туба-диалектом или используют его лишь в пассивной форме - понимают речь взрослых, но не говорят даже в семье, т.к. взрослые из соображений престижа, упрощения процесса адаптации ребенка в иноэтническом коллективе, возможности получения им качественного образования и дальнейшего трудоустройства, и в семье общаются с детьми лишь на русском языке -на языке межнационального общения и приобщения к ценностям российской и мировой культуры. Такая ситуация указывает на утрату одного из северных диалектов алтайского языка - тубинского.

Перед лингвистами стоит неотложная задача планомерной и последовательной фиксации всех языковых особенностей одного из исчезающих северных диалектов Алтая. Живые диалекты являются ценным источником истории языка и этноса, так как в них могут сохраниться архаические черты, свидетельствующие о древнейших этнических и лингвистических контактах. Диалектизмы - фонетические, грамматические, лексические - помогут выяснить изменения, произошедшие на том или ином уровне языка в определенные периоды его развития; особенно ценным ис-торико-лингвистическим источником являются периферийные говоры языка, не оставившие древних памятников письменности [Тыбыко'ва 1993].

Наиболее актуальной и безотлагательной является задача изучения звукового строя языка инструментальными методами, так как изучение особенностей артикуляционно-акустической базы этноса возможно только при наличии носителей языка, хорошо им владеющих.

Фонетика алтайского языка и его диалектов исследовалась объективными инструментальными методами с конца шестидесятых годов. М.Ч. Чумакаева, впервые изучив собранный ею экспериментально-фонетический материал, выявила систему согласных звуков алтайского литературного языка. Результаты работы изложены в ее монографии [1978] и в ряде статей [1969; 1976; 1981].

Кроме алтайского литературного языка, активно исследуются объективными экспериментальными методами различные аспекты звукового строя двух северных диалектов - кумандинского [Селютина 1983; 1998; 2000], чалканского [Мандрова 1979; 1980; 1981; 1982; 1983; 1984; 1986; Кирсанова 1999; 2001; Кокорин 1980а; 19806; 1981а; 19816; 1981 в; 1984; 1986; 1988], а также южных диалектов - теленгитского [Машталир 1983; 1984; 1985; Герцог 1984; 1985; 1986; 1987; 1988; 1989; 1991], бачатскотелеутского [Меркурьев 1970; 1971; 1974; Гаврилин 1984; 1985; 1986; 1988; Фисакова 1978; 1979; 1984; 1986].

Звуковой строй туба-диалекта не был предметом специального исследования. Монография H.A. Баскакова «Диалект черневых татар / туба-кижи /.» представляет собой свод текстов и их переводов [1965]; в работе «Диалект черневых татар / туба-кижи /. Грамматический очерк и словарь» дано лишь краткое описание фонетики, грамматики и лексики диалекта [1966]. Единственной работой, посвященной инструментальному изучению тубинских гласных, является статья М.Ч. Чумакаевой и Г.А. Петькина «Количественные характеристики гласных тубинского диалекта алтайского языка в моносиллабах» [Петькин, Чумакаева 1989: 26-45]. Отдельные замечания, касающиеся фонетических соответствий в тубинском и двух других северных алтайских диалектах, содержатся в работах В.Н. Тады-кина [1981:19-24] и А.Т. Тыбыковой, М.Ч. Чумакаевой [1981: 60-86].

Актуальность и безотлагательность исследования обусловлена вполне реальной перспективой исчезновения диалекта вследствие расселения тубинцев и утраты ими мест компактного проживания. Сложность языковой ситуации, осознание тубинцами необходимости сохранения и развития родного языка на фоне полной его неизученности также свидетельствуют об актуальности данного исследования, предполагающего выявление звуковой системы языка и определение особенностей артикуляционно-акустической базы тубинцев.

Представляется чрезвычайно важным получить точные знания об особенностях фонетики тубинского языка, о специфике тубинского произношения для разработки орфоэпических и орфографических норм; данные о звуковой системе тубинского диалекта необходимы для восстановления истории туба-диалекта, понимания его современного состояния и прогнозирования путей его дальнейшего развития.

Цель настоящей работы - дать объективное синхронное описание подсистем гласных и согласных фонем туба-диалекта алтайского языка.

Задачи: 1) выявить состав гласных и согласных фонем на имеющемся лексическом и текстовом материале, собранном автором, и определить возможности их позиционно-комбинаторного распределения; 2) в соответствии с применяемыми в работе экспериментально-фонетическими методами составить специальные исследовательские программы; 3) расшифровать, проанализировать, обработать метрически, табулярно-статистически и графически полученный экспериментально-фонетический материал; 4) на основе анализа экспериментальных данных дать артикуляторно-акустическое описание текстовых реализаций гласных и согласных фонем; 5) определить качественно-количественные характеристики гласных и согласных фонем; 6) выявить конститутивно-дифференциальные признаки фонем, определив и описав, таким образом, фонологическую систему туба-диалекта; 7) определить специфику вокализма и консонантизма языка тубинцев на фоне алтайского литературного языка и фонологических систем других северных диалектов.

Методика исследования. В работе применен комплекс методов, включающий: 1) субъективные методы - аудио-визуальных наблюдений автора и показаний информантов; 2) собственно лингвистические методы - метод дистрибутивного анализа с использованием правил выделения фонем Н.С. Трубецкого, критериев дополнительной и контрастирующей дистрибуции и свободного варьирования, метод минимальных пар (квазиомонимический анализ), метод остаточной выделимости, морфологический метод; 3) экспериментально-фонетические методы - соматические методы статического рентгенографирования и дентопалатографирования, методы компьютерной обработки звуков речи с использованием программ CoolEdit, Winacon, WinCecil.

Объектом исследования является вокализм и консонантизм туба-диалекта алтайского языка (турочакский говор).

Материалом исследования являются: 1) отдельные словоформы (около 3000 единиц) и связные разговорные тексты (6 аудиокассет и 1 видеокассета), записанные автором во время экспедиций 1999-2001 г. в места проживания туба-кижи в Турочакском районе Республики Алтай, а также тубинские словоформы, выписанные из словаря, составленного H.A. Баскаковым [1966] и проверенные с информантами в полевых и лабораторных условиях; 2) рентгенограммы и рентгеносхемы гласных и согласных звуков, полученные от двух дикторов-тубинцев (20 рентгенограмм); 3) дентопалатограммы реализаций гласных и согласных фонем от трёх дикторов (290 оттисков-дентопалатограмм); 4) звуковые файлы, записанные на компьютер с помощью акустической программы CoolEdit в формате wav., конвертированные при помощи программы Winacon в формат utt. и обработанные в программе WinCecil по показателям осциллограмм, спектрограмм, огибающих кривых основного тона и интенсивности (около 70 файлов).

Научная новизна. Данная работа является первым систематическим научным исследованием вокализма и консонантизма исчезающего туба-диалекта алтайского языка с использованием объективных экспериментально-фонетических методов. Выявлены инвентари гласных и согласных фонем, их позиционно-комбинаторные характеристики, определены оппозиции, на которых строятся системы гласных и согласных фонем, определены структурные типы вокализма и консонантизма, выявлены характеристики артикуляторно-акустической базы туба-кижи в области вокализма и консонантизма и сопоставлены с имеющимися данными по фонетике алтайского литературного языка и североалтайских диалектов - кумандин-ского и чалканского.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Основные положения работы и выводы могут быть использованы в сопоставительно-типологических исследованиях тюркских языков и диалектов, при разработке проблем фонетики и фонологии алтайских диалектов, при написании фонетических разделов в учебниках и учебных пособиях по алтайскому, русскому и иностранному языкам для учебных заведений с уча-щимися-тубинцами. Результаты, полученные в диссертационной работе, будут учтены в теории и типологии артикуляционно-акустических баз языков народов Сибири, разрабатываемой в Лаборатории экспериментально-фонетических исследований им. В.М. Наделяева Института филологии СО РАН. Материалы могут быть использованы при составлении диалектологического атласа тюркских языков народов Сибири. '

Положения, выносимые на защиту:

1. Инвентарь гласных фонем в туба-диалекте насчитывает 19 гласных фонем - 16 монофтонгов - а [А^], аа [л^:], э [х3], ээ [Хд:], ы [ш3], ыы [и£:], и [1/ъа], ии [£/ъа":], о [о^/о], оо [б^/о^:], б [б3об [6^:], у [0 ], уу [и;], у [0^], уу [0а/:] и 3 дифтонга - ао [ло], ау [ли], оу [ор].

2. Вокальная подсистема структурируется оппозициями по ряду (комбинированные переднерядно-/центральнозаднерядные, центрально-заднерядные сверхсильновыдвинутые, центральнозаднерядные, комбинированные центральнозаднерядно-/заднерядные), подъему (широкие / среднего подъема / узкие), лабиализации (огубленные / неогубленные), длительности (краткие / долгие / долготнонеопределенные), нефарингализо-ванности / фарингализованности, монофтонгоидности / дифтонгоидности.

3. Инвентарь согласных фонем в исследуемом говоре туба-диалекта включает 18 единиц: 11 шумных - [р «р», «Ь», «Ь», «{3», «V/»], [р:], [1 «1», а»], [и], [б «б», «г»], [Г «Г», «з'»]> и1 «/'»> «з1»], Ц11 «Р», «3"»]> [к к», «д», «у», «ц», «х», «ф>, «ч»], [к:], и 7 малошумных: [ш], [1], [г], [п], [)], у], М

4. Подсистема консонантов туба-диалекта алтайского языка базируется на противопоставлении по шумности / малошумности; ртовости / на-зальности; артикуляторному ряду (губные / переднеязычные / передне-среднеязычные / межуточноязычно-заднеязычно-язычковые); способу образования шумообразующей преграды (простые - щелинные / нещелинные; сложные - смычно-щелинные); краткости / долготе / долготнонеопре-деленности; шумные долготнонеопределенные - по форме щели (круглая / плоская); шумные плоскощелевые - по степени палатализации (слабая / умеренная / сильная); малошумные ртовые переднеязычные - по локализации щели (латеральная / медиальная).

5. Специфика вокальной системы туба-диалекта заключается в наличии дифтонгов; в преобладании в системе центральнозаднерядных гласных различной степени выдвинутости; в низкой продуктивности передне-рядных артикуляций; в факультативном использовании центральнозаднерядных сверхсильновыдвинутых и переднерядных реализаций мягкоряд-ных фонем; в фактическом вытеснении из системы переднерядных настроек центральнозаднерядными; в релевантности отсутствия / наличия признака фарингализации, сопутствующего конститутивно-дифференциальным параметрам краткости / долготы; в фонологизации позиционной долготы гласных.

6. Специфика тубинского консонантизма определяется высокой вариативностью реализаций фонем, обусловленной ослаблением мускульной напряженности речевого аппарата и, как следствие, перестройкой системы, структурируемой по степени напряженности, к системе, определяемой признаками длительности. Специфически тубинской чертой является переход в твердорядных словоформах малошумного язычкового 01, соответствующего древнетюркскому у, в губно-губной круглощелевой ш с последующим выпадением его и стяжением вокального комплекса или слиянием в дифтонг по огубленному варианту.

Структура и объем работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и приложения.

Апробация работы

Основные положения диссертации были изложены во время выступлений с докладами на региональных, всероссийских и международных конференциях: 1) «Двуязычие у тубинцев» - Вторая зимняя международная типологическая школа-семинар молодых ученых по лингвистической типологии и антропологии. Москва, 31 января-6 февраля 2000 г.; 2) «Дистрибуция тубинских среднеязычных согласных» - Международная конференция «Письменность: Становление и развитие науки в Туве». Кызыл,

2000; 3) «Дистрибуция носовых сонорных согласных (на материале тубин-ского диалекта алтайского языка)» - XXXVIII Международная научная студенческая конференция «Студент и научно-технический прогресс». Новосибирск, 2000; 4) «Инвентарь межуточноязычных согласных в туба-диалекте алтайского языка» - XXXIX Международная научная студенческая конференция «Студент и научно-технический прогресс». Новосибирск, 2001; 5) «Социолого-лингвистическое обследование тубинцев» -Конференция молодых ученых Института филологии СО РАН. Новосибирск, 1999; 6) «Заднеязычно-язычковые согласные в туба-диалекте алтайского языка» - Конференция «Языки народов Сибири и сопредельных регионов». Новосибирск, Институт филологии СО РАН, 2000; 7) «К проблеме разработки письменности для тубинцев» - Аспирантский семинар Сектора языков народов Сибири Института филологии СО РАН, 2001.

Публикации

1. Двуязычие у тубинцев // Вторая зимняя типологическая школа. Материалы международной школы-семинара молодых ученых по лингвистической типологии и антропологии. Москва, 31 января - 6 февраля 2000 г. - М., 2000. - С. 169-171.

2. Социолого-лингвистическое обследование тубинцев // XII Дуль-зоновские чтения. Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур. - Томск, 2000. - С. 228-234.

3. Дистрибуция шумных переднеязычных согласных (на материале тубинского диалекта алтайского языка) // Чтения памяти Э.Ф. Чиспиякова. Часть И. - Новокузнецк, 2000. - С. 23-26.

4. Дистрибуция тубинских среднеязычных согласных // Материалы международной конференции «Письменность: Становление и развитие науки в Туве». Ч. I. - Кызыл, 2000. - С. 45-46.

5. Дистрибуция носовых сонорных согласных (на материале тубинского диалекта алтайского языка) // Материалы XXXVIII Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Филология. - Новосибирск, 2000. - С. 50-51.

6. Современная языковая ситуация у тубинцев // Социальные процессы в современной Западной Сибири: философские, политологические, культурологические аспекты. - Горно-Алтайск, 2000. - С. 166-173.

7. Социолингвистическая ситуация у тубинцев // Алтайская филология. - Горно-Алтайск, 2000. - С. 157-166.

8. Инвентарь межуточноязычных согласных в туба-диалекте алтайского языка // Материалы XXXIX Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Языкознание. -Новосибирск, 2001.-С. 118-120.

9. Инвентарь тубинских мягкорядных гласных фонем // Вестник Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова. Вып. 2. Серия языкознание. - Абакан, 2001. - С. 13-17.

10. Дистрибуция тубинских губных согласных // Гуманитарные науки в Сибири. Серия: филология и лингвистика. - Новосибирск, 2001. № 4. -С. 68-72.

11. Проблема создания письменности у тубинцев // Язык и общество на пороге нового тысячелетия: итоги и перспективы. Тезисы докладов конференции (23-26 октября 2001 г. М., Институт языкознания РАН). -Москва, 2001. - С. 252-254.

12. Артикуляторные характеристики шумных переднеязычных согласных туба-диалекта алтайского языка // Языки коренных народов Сибири. Вып. 9. Фонологические системы. - Новосибирск, 2001. - С. 35-61.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Вокализм и консонантизм туба-диалекта алтайского языка"

3.4. Выводы

3.4.1. Система согласных фонем туба-диалекта. Исследование квалитативно-квантитативных параметров согласных звуков туба-диалекта алтайского языка объективными экспериментально-фонетическими методами позволило выявить конститутивно-дифференциальные признаки, определяющие консонантизм; ниже приводятся полные фонематические определения единиц системы.

Фонема [р «р», «Ь», «Ь», <ф», «чу»] - шумная ртовая губно-губная смычная (факультативно или позиционно-комбинаторно обусловленно -слабосмычная, плоскощелевая или круглощелевая) краткая, реализующаяся в глухих, озвонченных и звонких оттенках.

Фонема [р:] - шумная ртовая губно-губная смычная долгая глухая.

Фонема [ш] - малошумная носовая губно-губная смычная долгот-нонеопределенная, реализуется в звонких, оглушенных и глухих оттенках.

Фонема ^ «Ь>, «¿1»] - шумная ртовая переднеязычная умёреннодор-сальная (факультативно или позиционно-комбинаторно обусловленно -слабо- или сильнодорсальная) дентально-альвеолярная (факультативно или позиционно-комбинаторно обусловленно - альвеолярная или денталь-но-переднетвердонебная) смычная краткая, реализующаяся в глухих, озвонченных и звонких оттенках.

Фонема [1:] - шумная ртовая переднеязычная сильнодорсальная дентально-альвеолярная (факультативно - дентально-твердонёбная) смычная долгая глухая.

Фонема [в «в», «х»] - шумная ртовая переднеязычная от апикальной до слабодорсальной альвеолярно-постальвеолярная (позиционно - дентально-альвеолярная) круглощелевая долготнонеопределенная, реализующаяся в глухих, озвонченных и звонких оттенках.

Фонема [р «X*»» «3*»] шумная ртовая переднеязычная слабо дорсальная (факультативно - переднеязычно-среднеязычная) альвеолярная (факультативно - переднетвердонёбная) плоскощелевая слабопалатализованная долготнонеопределенная, реализующаяся в глухих, озвонченных и звонких оттенках.

Фонема [[' «/'», «з'»] - шумная ртовая переднеязычная умеренно-дорсальная (факультативно - переднеязычно-среднеязычная) альвеолярная (факультативно - переднетвердонёбная) плоскощелевая умереннопалата-лизованная долготнонеопределенная, реализующаяся в глухих, озвонченных и звонких оттенках.

Фонема [р «["», «з"»] - шумная ртовая переднеязычная умеренно-или сильнодорсальная (факультативно - переднеязычно-среднеязычная) альвеолярно-переднетвердонёбная плоскощелевая сильнопалатализованная долготнонеопределенная, реализующаяся в глухих, озвонченных и звонких оттенках.

Фонема [п] - малошумная носовая переднеязычная умереннодор-сальная (факультативно или позиционно-комбинаторно обусловленно -слабо- или сильнодорсальная) дентально-постальвеолярная (факультативно или позиционно-комбинаторно обусловленно - преальвеолярно-постальвеолярная) смычная долготнонеопределенная, реализуется в звонких, оглушенных и глухих оттенках.

Фонема [1] - малошумная ртовая переднеязычная слабодорсальная (факультативно или позиционно-комбинаторно обусловленно - умеренно-дорсальная) дентально-постальвеолярная (факультативно или позиционно-комбинаторно обусловленно - дентально-преальвеолярная ~ дентально-альвеолярная ~ альвеолярная) смычная по медиальному участку настройки праволатерально-щелевая (факультативно или позиционно-комбинаторно обусловленно - билатерально-щелевая) долготнонеопределенная, реализуется в звонких, оглушенных и глухих оттенках.

Фонема [г] - малошумная ртовая переднеязычная какуминальная постальвеолярная (факультативно или позиционно-комбинаторно обусловленно - преальвеолярная ~ преальвеолярно-альвеолярная ~ преальве-олярно-постальвеолярная ~ альвеолярно-постальвеолярная) щелинноудар-ная долготнонеопределенная, реализуется в звонких, оглушенных и глухих оттенках.

Фонема - шумная ртовая передне-среднеязычная альвеолярно-пост-альвеолярная (факультативно или позиционно-комбинаторно обусловленно - постальвеолярная или постальвеолярно-переднетвердонёбная) смычно-щелевая долгая глухая.

Фонема у «Ь», <ф>, <<р»] - реализуется в оттенках трех основных типов: 1) в инициально-превокальной позиции - в шумном ртовом переднеязычно-среднеязычном альвеолярно-переднетвердонебном смычном кратком глухом «Ь»; 2) в инициально-превокальной позиции - в малошумном носовом среднеязычном альвеолярно-переднетвёрдонёбном (факультативно или позиционно-комбинаторно обусловленно - альвеолярно-посталь-веолярном или постальвеолярно-переднетвёрдонёбном или постальвео-лярно-заднетвердонёбном) смычном долготнонеопределенном звонком, факультативно оглушенном или глухом <<д»; 3) в остальных позициях - в малошумном ртовом среднеязычном серединнотвердонебном (факультативно - переднетвёрдонёбном) щелевом долготнонеопределенном звонком (факультативно оглушенном или глухом) <ф>.

Фонема [к «к», «д», «у», «я», «х», «ф>> «ор, «ф>] - шумная ртовая (факультативно сильноназализованная) краткая, (факультативно или пози-ционно-комбинаторно обусловленно - глухая, озвонченная или звонкая), в зависимости от сингармонической рядности реализуется в оттенках трёх настроечных типов: 1) в твёрдорядных словоформах - в мягконёбно-языч-ковых заднеязычно-корнеязычных смычных (факультативно или позици-онно-комбинаторно обусловленно - щелевых); 2) в мягкорядных словоформах не в препозиции к гласным переднего ряда - в межуточноязычно-заднеязычных (факультативно или позиционно-комбинаторно обусловленно - заднеязычных) заднетвёрдонёбно-(мягконёбных) слабопалатализованных смычных; 3) в мягкорядных словоформах в препозиции к гласным переднего ряда - в межуточноязычных заднетвердонебных смычных.

Фонема [к: «к:», «ц:», «х-*»] - шумная ртовая долгая глухая 1) в твёрдорядных словоформах - мягконёбно-язычковая заднеязычно-корне-язычная смычная; 2) в мягкорядных словоформах не в препозиции к гласным переднего ряда - заднеязычная заднетвёрдонёбно-(мягконёбная) слабопалатализованная смычная; 3) в мягкорядных словоформах в препозиции к гласным переднего ряда - межуточноязычная (факультативно - ме-жуточноязычно-заднеязычная) заднетвердонебная (факультативно - сере-диннотвёрдонёбно-заднетвёрдонёбная) смычная.

Фонема [у «у», «сц»] - малошумная ртовая щелевая долготнонеоп-ределенная (факультативно или позиционно-комбинаторно обусловленно

- звонкая, оглушенная или глухая), реализуется в оттенках двух настроечных типов: 1) в твёрдорядных словоформах - в увулярных корнеязычных щелевых двухканальных ртово-носовых (назализованных); 2) в мягкорядных словоформах - в заднеязычно-межуточноязычных заднетвёрдонёбно-мягконёбных щелевых.

Фонема [д «д», «ц»] - малошумная носовая смычная долготнонеоп-ределенная (факультативно или позиционно-комбинаторно обусловленно

- звонкая, оглушенная или глухая), реализуется в оттенках двух настроечных типов: 1) в твёрдорядных словоформах - в язычковых заднеязычно-(корнеязычных) смычных; 2) в мягкорядных словоформах не в препозиции к гласным переднего ряда - в заднеязычных заднетвердонёбно-мягконёбных слабопалатализованных смычных; 3) в мягкорядных словоформах в препозиции к гласным переднего ряда - в межуточноязычно-заднеязычных заднетвёрдонёбно-мягконёбных палатализованных смычных.

3.4.2. Сопоставительный анализ ААБ тубинцев в области консонантизма с ААБ алтайцев, кумандинцев и чалканцев позволил выявить общее и специфическое в произносительных нормах рассматриваемых языков и диалектов.

Сопоставление артикуляторных настроек оттенков шумных переднеязычных фонем [I] и [1:] в туба-диалекте с аналогичными настройками в алтайском литературном языке, а также в чалканском и кумандинском диалектах, свидетельствует о том, что каждый из позиционных оттенков фонем [1;] и [1:] реализуется в туба-диалекте с наименьшей степенью напряженности по сравнению с другими диалектами. По косвенным данным дентопалатографирования наиболее напряженными являются алтайские шумные смычные переднеязычные согласные; несколько меньшей степенью напряженности характеризуются чалканские и кумандинские звуки; наименее напряженные - тубинские согласные.

Тем не менее, несмотря на общую слабую мускульную напряженность артикуляторного аппарата, в туба-диалекте, как и в чалканском, можно констатировать противопоставление интервокальных оттенков фонем [1] и [1:] по степени напряженности, в отличие от кумандинского диалекта, где контактные площади интервокальных оттенков фонем И и [1:] различаются незначительно, поэтому нет оснований считать степень мускульной напряженности релевантным признаком оппозиции этих фонем.

Как особенность артикуляторно-акустической базы тубинцев следует отметить также: 1) более переднюю локализацию реализаций оттенков фонем И и [1:] в тубинском диалекте по сравнению с алтайским литературным языком, кумандинским и чалканским диалектами; 2) меньшую выраженность палатализации мягкорядных настроек в тубинском по сравнению с кумандинским, но большую - по сравнению с чалканским; 3) как и в кумандинском, в туба-диалекте констатируется зависимость степени арти-куляторной напряженности (на фоническом уровне) от позиции репрезентанта: наиболее напряженными являются анлаутные аллофоны, самыми слабыми - интервокальные оттенки; 4) артикуляторные настройки переднеязычных смычных, как правило, асимметричны: большая площадь касания на левой стороне нёбного свода, свидетельствующая о большей степени напряженности левого бока языка по сравнению с правым, последовательно фиксируется на дентопалатограммах д. 1 и д. 3; у д. 2 левонапря-женность артикуляций выражена слабее; 5) факультативно на дентопалатограммах всех трех дикторов отмечается латеральная, чаще - праволате-ральная, щель на уровне премоляров или моляров.

Сопоставление оттенков тубинской шумной переднеязычной круг-лощелевой фонемы [б] с аналогичными реализациями в алтайском литературном языке, в кумандинском и чалканском диалектах свидетельствует о том, что тубинские круглощелевые являются более напряженными и более задними по сравнению с алтайскими, кумандинскими и чалканскими, то есть, для круглощелевых фиксируется закономерность, прямо противоположная той, что выявлена для смычных переднеязычных согласных - наименее напряженных и наиболее передних в языке туба-кижи по сравнению с другими диалектами. Совокупность фактов свидетельствует о большей устойчивости в тубинском диалекте оппозиции согласных этого типа по силе / слабости, следы которой проявляются в факультативных более напряженных артикуляциях интервокальных оттенков фонемы [б]. Нестабильность ширины и формы щели реализаций также свидетельствует о распаде системы, организованной по силе / слабости.

Что касается степени палатализации мягкорядных оттенков фонемы [б], то она более последовательно выражена в кумандинском сравнительно с тубинским, что проявляется в большей площади боковых контактов при артикулировании мягкорядных настроек в кумандинском; в чалканском же диалекте, как уже отмечалось, корреляции степени палатализации консонантов с вокальной рядностью словоформы выявить не удалось, поскольку дентопалатограммы глухих и озвонченных интервокальных реализаций существенно не различаются.

Следует отметить, что в тубинском диалекте шумообразующее сближение активного и пассивного органов артикуляции оставляет в передней части ртового резонатора участок, незатронутый касанием - как правило, это резцы и дентальный склон альвеол; постановка языка по преимуществу апикальная. В кумандинском и чалканском на резцах зафиксировано касание, щель более вытянутая, постановка языка дорсальная. Таким образом, в тубинском, в отличие от кумандинского и чалканского, в передней части ртовой полости перед шумообразующим фокусом создается дополнительный резонатор, влияющий на тембральную окраску звука.

Что касается зависимости ширины щели и, следовательно, степени напряженности (на фоническом уровне) от позиции репрезентанта фонемы, то по данным диктора 3 самая широкая щель, указывающая на наиболее слабую артикуляцию, фиксируется в анлауте, в финальной позиции она уже, и в интервокальной - ещё уже (при артикулировании предне-язычных смычных самой сильной является анлаутная реализация). Однако в материалах дикторов 1 и 2 отмечается высокая вариативность ширины щели во всех позициях, что не позволяет выявить какую-то устойчивую закономерность.

Как и при произнесении смычных согласных, при настройке круг-лощелевых в туба-диалекте констатируется, как правило, левонаправлен-ная асимметрия в напряженности тела языка. Боковые касания, постепенно расширяющиеся к концу твердого нёба, могут свидетельствовать о веляризованном произношении. Факультативно отмечаются правомонолате-ральные щели.

Плоскощелевая фонема Ц1] реализуется в туба-диалекте в двух основных настройках: переднеязычной слабодорсальной альвеолярной и переднеязычной постальвеолярно-переднетвёрдонёбной факультативно передне-среднеязычной переднетвердонебной. Такой разброс настроек является отражением происходящего в диалекте процесса унификации, совпадения двух плоскощелевых фонем - переднеязычной и передне-среднеязычной, развившейся из древнетюркской среднеязычной аффрикаты [Ь£].

Сопоставление дентопалатограмм позиционно-комбинаторных аллофонов фонемы свидетельствует о том, что, как и при артикулировании переднеязычных смычных согласных типа «I», наиболее сильной напряженностью артикуляции переднеязычные консонанты характеризуются в анлауте, менее сильной - в ауслауте, наименьшей - в интервокале. Это наблюдение подтверждается данными рентгенографирования: звук «з"» в интервокале продуцируется при очень широкой щели.

В туба-диалекте, как и в кумандинском, мягкорядные оттенки фонемы Ц] отличаются от твердорядных большей шириной щели, а также увеличением площади касания против вторых моляров, свидетельствующим о более высоком подъеме спинки языка в этих зонах, т. е. о более сильной палатализации. В чалканском диалекте фонемы []]) и Ц]2 реализуются независимо от вокальной оси словоформ в твердых /-образных и мягких типа / оттенках. Разница в акустическом эффекте обоих оттенков обусловлена двумя типичными настройками: веляризованной и сильнопалатализованной. В двойной артикуляторной группировке оттенков фонем [Ц! и Шг выражаются в диалекте чалканцев говорные особенности. Таким образом, тубинские плоскощелевые настройки близки к чалканским [Мандрова 1979: 114-118], но отличаются от кумандинских.

Соматические данные косвенно свидетельствуют о большей степени напряженности реализаций шумной долгой фонемы [t:] по сравнению с краткой фонемой [t] и - особенно - по сравнению с малошумной [п]. Характеризуясь по активному артикулирующему органу как переднеязычные дорсальные, фонемы [t], [t:] и [п] различаются по степени дорсальности: если оттенки фонемы [п] в основном умереннодорсальные с тенденцией к слабой дорсальности, то аллофоны фонемы [t] преимущественно умереннодорсальные с тенденцией к сильной дорсальности (кроме интервокальных реализаций), а манифестации фонемы [t:] - сильнодорсальные. Высокая вариативность площадей контакта артикулирующих органов при продуцировании аллофонов тубинской сверхслабой малошумной фонемы [п] не позволяет выделить чёткую закономерность в распределении алтайских диалектов по степени напряженности репрезентантов этой фонемы; тем не менее, можно отметить, что наиболее напряженными являются, как правило, алтайские или кумандинские аллофоны, наименее сильными - чалкан-ские; тубинские же занимают промежуточное положение. Тубинские настройки аллофонов фонемы [п] несколько сдвинуты вперёд по отношению к кумандинским и чалканским - та же закономерность, что и для шумных переднеязычных смычных согласных. Спецификой тубинских артикуляций аллофонов фонемы [п] является факультативное произношение их как медиально-смычных моно- или билатерально-щелевых с различной степенью выраженности этих щелей. Такая особенность произношения свидетельствует о слабости (в данном случае - сверхслабости) артикуляторного напряжения. Аналогичные артикуляции зафиксированы в чалканском диалекте алтайского языка.

Данные дентопалатографирования косвенно свидетельствуют о ещё меньшей степени напряженности репрезентаций фонемы [1], чем это отмечалось для малошумной фонемы [п].

Тубинские щелинноударные настройки фонемы [г] типологически сходны с чалканскими и алтайскими, но отличаются от кумандинских -смычноударных, имеющих более переднюю (дентально-альвеолярную) локализацию. Щелинноударная вибрантность при продуцировании репрезентантов фонемы [г] свидетельствует о большей её слабости по сравнению с кумандинской фонемой.

Твердорядная артикуляция звука [Ь] в туба-диалекте имеет два существенных отличия от аналогичных настроек в сопоставляемых языках и диалектах: 1) тубинские настройки продуцируются при значительно меньшей площади контакта артикулирующих органов; 2) в туба-диалекте передняя граница смычки значительно отодвинута назад по сравнению с алтайским, кумандинским и чалканским - в тубинском лингвальная поверхность зубов и дентальный склон альвеол не входят в контактную зону, т. е., в передней части ртовой полости перед шумообразующим фокусом имеется небольшой по величине дополнительный резонатор - как и при произнесении тубинских переднеязычных щелевых.

Как было установлено В.М. Наделяевым и Я.А. Глухим при исследовании согласных энецкого языка, большая площадь зоны контакта активного и пассивного органов при артикулировании среднеязычных согласных, в отличие от переднеязычных, свидетельствует о меньшей степени мускульной напряженности речевого аппарата [Селютина 1983: 9).

Исходя из этого положения, можно заключить, что звук «Ь» с наибольшей степенью напряженности артикулируется в туба-диалекте, с меньшей - в кумандинском и чалканском диалектах и в алтайском литературном языке. В этом отношении смычный оттенок «Ь» фонемы <ф> обнаруживает сходство со щелевыми переднеязычными согласными, наиболее напряженными в тубинском диалекте по сравнению с другими рассматриваемыми диалектами. Кроме того, сходство тубинского звука «Ь» со щелевыми переднеязычными проявляется и в большей отодвинутости назад передней границы тубинской артикуляции по сравнению с кумандинскими, чалканскими и алтайскими настройками. В то же время, тубинский звук «Ь» отличается от тубинских смычных переднеязычных, менее напряженных и более передних по локализации преграды сравнительно с алтайскими, кумандинскими и чалканскими.

Основные особенности продуцирования тубинских звуков типа «1\£», отличающие их от кумандинских и от алтайских артикуляций, следующие: 1) в то время, как кумандинские и алтайские звуки типа «Ь£» произносятся при очень широкой смычке передне-средней части спинки языка с зубами, альвеолами и прилегающим участком твёрдого нёба, тубинские согласные артикулируются при очень узкой смычке, локализующейся, как правило, на гребне и на лингвальном склоне альвеол или только на незначительном участке лингвального склона альвеол; смычка обнаруживает явную тенденцию к переходу в щелевую настройку; 2) в отличие от кумандинского, при артикулировании тубинских звуков «Ь£» перед шумообразующим фокусом обязательно образуется небольшой дополнительный резонатор, границей которого является дентальный склон альвеол и верхние резцы; в этом тубинский обнаруживает определенное сходство с алтайским.

Кумандинские и алтайские звуки «1т£» имеют большую площадь контакта, чем тубинские, что может свидетельствовать о более сильном артикулировании тубинских среднеязычных по сравнению с кумандин-скими и алтайскими. Тем не менее, в тубинском диалекте констатируется экспериментально процесс дезаффрикатизации, переход смычно-щелевого «Ь£» в щелевой сильнопалатализованный «/"» с последующим развитием «/"» по пути ослабления палатализации «/», о чём свидетельствуют многочисленные случаи факультативного использования звуков «/"» и «/■». Этот процесс дезаффрикатизации получил своё логическое завершение в чал-канском диалекте, где фонема «Ь£» полностью вытеснена из системы щелевыми фонемами - сильнопалатализованной <<["» и веляризованной «/■».

Оттиски на дентопалатограммах финального твёрдорядного <ф> в туба-диалекте во многом совпадают с алтайскими, кумандинскими и чалкан-скими, что говорит о типичности артикуляционных настроек, но если в чалканском они несколько выдвинуты вперед, в алтайском локализуются на середине твёрдого нёба, в кумандинском смещены назад,' то в туба-диалекте локализация щели вариативна, приближаясь то к чалканской, то к алтайской. Тубинские звуки типа «р» - инициальные факультативные оттенки фонемы 0] - также отличаются от алтайских, чалканских и куман-динских большей вариативностью артикуляции по степени смычности и отодвинутостью настроек назад.

Артикуляции звука «я» в туба-диалекте обнаруживают как сходство с другими диалектами Алтая, так и существенные различия: 1) если в тубинском и в чалканском (в произношении д. 5) диалектах кончик языка находится у основания нижних зубов, то в алтайском литературном языке он слегка отодвинут от них, в кумандинском диалекте - сильно отодвинут, проецируясь на пограничную линию альвеол и твёрдого нёба; ещё сильнее отодвинут кончик языка в чалканском диалекте (в произношении д. 4) -проекция приходится почти на середину твёрдого нёба; 2) если в тубинском конфигурация языка - уплощённая по медиали, но с высоко поднятыми боками на средней и межуточной частях спинки, то в остальных диалектах тело языка более сжато и вытянуто по вертикали; 3) если в тубинском диалекте, в алтайском литературном языке и в чалканском диалекте (по данным д. 5) звук квалифицируется как однофокусный язычковый корнеязычный в туба, заднемягконёбно-язычковый заднеязыч-но-корнеязычный в алтайском, то в кумандинском и чалканском (по данным д. 4) - двухфокусный: межуточноязычно-переднемягконёбный по первому фокусу, язычковый корнеязычный - по второму; 4) тот факт, что тубинские щелевые язычковые согласные на дентопалатограммах зафиксированы как смычные, свидетельствует о неустойчивости щелевых увулярных артикуляций, а отсутствие в системе межуточноязычных и заднеязычных щелевых согласных указывает на то, что подсистема щелевых гуттуральных согласных находится в стадии становления.

Сопоставление оттисков мягкорядных интервокальных оттенков фонемы [к], достаточно вариативных по площади касания, и аллофонов фонемы [к:], стабильных по форме и по площади смычки, указывает на значительное превышение площади касания при артикулировании фонемы [к:] по сравнению с фонемой [к], что, в свою очередь, может быть косвенным свидетельством более сильной напряженности фонемы [к:]. В кумандинском отсутствует противопоставление фонем [к] и [к:] по степени мускульной напряженности, на что косвенно указывают данные дентопалато-графирования: контактные площади интервокальных оттенков этих фонем различаются незначительно.

Тубинская фонема [у], как и кумандинская, реализуется в оттенках двух настроечных типов: 1) в твёрдорядных словоформах - в увулярных корнеязычных щелевых двухканальных ртово-носовых (назализованных); 2) в мягкорядных словоформах - в заднеязычно-межуточноязычных зад-нетвёрдонёбно-мягконёбных щелевых. В языке чалканцев эта фонема имеет одну настройку как для мягкорядных, так и для твёрдорядных словоформ: межуточноязычную / переднемягконебную по одновременным активным и пассивным характеристикам.

Тубинский звук «I]» в принципе совпадает по основной артикуля-торной характеристике с алтайским, кумандинским и чалканским «гр>, но чалканский «I]» отличается от остальных положением языка в ртовой полости: кончик языка не оттянут от нижних зубов как в остальных сопоставляемых языках (в тубинском очень сильно при очень широком растворе рта, в алтайском и кумандинском незначительно при среднем растворе рта), а находится у основания нижних зубов.

Спецификой артикуляционно-акустической базы тубинцев является назализованное произношение щелевых согласных, особенно частотное -у язычкового «ф>; причем эта назализация не мотивирована наличием в словоформе носовых согласных. Двухканальное ртово-носовое произношение согласного влечет за собой назализацию всей словоформы: ургащ [ища/"] 'сак рыболовный', салгын [бо^ъп] 'ветер'.

Назализованную окраску речи тубинцев придает также часто встречающийся фаукальный взрыв при произнесении ртовых согласных. Фау-кальность - это взрывное размыкание мягкого нёба, сомкнутого с задней стенкой носоглотки, при сохранении смычной преграды в полости рта; выход струи воздуха осуществляется при этом через полость носа [Наделяев 1960: 28]. Фаукальные согласные в туба-диалекте не ограничены позиционно или комбинаторно, они могут появляться в любом положении в словоформе, чаще всего - в составе медиальных биконсонантных сочетаний. Но если в русском языке фаукальное произношение неносовых смычно-взрывных согласных отмечается лишь в препозиции к гоморган-ным носовым согласным [Ахманова 1966: 492], например: обман, одна, ротный, то в тубинском такой закономерности не наблюдается.

Высокая частотность фаукальных согласных, наряду с факультативным двухканальным ртово-носовым произношением гласных и щелевых согласных, создают впечатление назализованности речи тубинцев, произношения «в нос». Это, по-видимому, послужило основанием для представителей соседних этнических групп Алтая характеризовать произношение тубинцев как носовое, и сами тубинцы в фольклоре иронически характеризуют себя как «туба с закупоренными носами» [Баскаков 1965: 22].

Подводя итог анализа особенностей артикуляционно-акустической базы тубинцев, следует отметить, что при общей большей слабости арти-куляторной напряженности в туба-диалекте по сравнению с другими диалектами Алтая*, тем не менее, в тубинском в большей мере, чем в других диалектах, сохраняетя противопоставление согласных по степени мускульной напряженности, о чем свидетельствуют результаты аудио-визуальных наблюдений, а также косвенные данные дентопалатографирова-ния. Можно предположить, что слабость, как артикуляционно-базовый признак языка-субстрата, обусловила перестройку тюркской суперстрат-ной консонантной системы, построенной на оппозиции по степени напряженности, и формирование более приемлемой для этноса системы, базирующейся на противопоставлении по квантитативным признакам. В языке современных тубинцев фиксируются различные этапы этого процесса. Как отмечает диктор Золотарева О.В., «.при произношении этих согласных нужно нос подключить».

По замечанию диктора Золотаревой О.В., являющейся тубинско-русско-алтайским трилингвом, хорошо владеющей также английским языком, «.произношение у тубинцев очень ленивое».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование звукового строя туба-диалекта алтайского языка комплексом собственно лингвистических и экспериментально-фонетических методов позволило выявить инвентари гласных и согласных фонем, определить квалитативно-квантитативные характеристики реализаций фонем и проверить их на лингвистическую релевантность, установить систему оппозиций, структурирующих вокализм и консонантизм, построить классификационные таблицы гласных и согласных, определить специфику арти-куляционно-акустической базы тубинцев.

Вокализм. В результате анализа дистрибуции и функционирования гласных звуков туба-диалекта выявлены 19 гласных фонем - 16 монофтонгов - а [А,], аа [А^:],э [уд], ээ [Хд:],ы [ui3], ыы [nía:], и [i/b3], ни [1:/ъ=Г:], о [ó /о], оо [oj/o":], б [ó3 J, об [ó3\-], у [и], уу [0Т|, у [0Э J, уу [оа/:] и 3 дифтонга - ао [Ао], ау [АО], оу [бу]. Наличие гласных фонем-дифтонгов определяет специфику тубинского вокализма на фоне других южносибирских тюркских языков, сближая его с одним из северосибирских тюркских языков - якутским.

Основными конститутивно-дифференциальными признаками (КДП), определяющими систему гласных туба-диалекта алтайского языка, являются монофтонгоидность / дифтонгоидность; для монофтонгов - ряд, подъем, огубление, долгота / краткость, фарингализованность / нефарин-гализованность; для компонентов дифтонгов - ряд, подъем, огубление.

Монофтонгоидность/дифтонгоидность. Тубинские дифтонги удовлетворяют правилам определения однофонемности сочетаний звуков: составные части сочетания гласных не распределяются по двум слогам; группа звуков реализуется единой артикуляцией; длительность сочетания не превышает длительности других гласных фонем языка; группа гласных звуков встречается в таких положениях, где по правилам тубинского языка, как и большинства других тюркских языков, недопустимы сочетания гласных звуков. Всё это позволяет квалифицировать дифтонги ао, ау, оу как самостоятельные фонемы сложного образования [Ао], [АО], [оу], отличные от фонем-монофтонгов по своим артикуляторно-акустическим характеристикам и выполняющие, наряду с фонемами-монофтонгами, функцию смыслоразличения.

Тубинские дифтонги развиваются в результате свойственного кып-чакско-тюркским языкам процесса перехода слабо артикулируемого язычкового звука «q» в финальной и в медиальной позициях в губно-губной круглощелевой консонант «v/» с последующим выпадением согласного и стяжением вокального комплекса или слиянием в дифтонг по огубленному варианту; в диалекте зафиксированы различные стадии этого процесса.

В туба-диалекте функционируют лишь твердорядные дифтонги ао [Ао], ау [Ау], оу [оу]. Все дифтонги - сужающиеся, второй компонент уже первого. Первый компонент дифтонга может быть как огубленным, так и неогубленным, в качестве второго компонента дифтонга могут выступать только огубленные гласные, что свидетельствует о непродуктивности в языке губной гармонии гласных.

Учитывая незавершенность процесса формирования подсистемы дифтонгов в туба-диалекте, факультативность использования их наряду с трёхфонемными комплексами УСУ- в анлауте или -УСУ- в инлауте и би-фонемными сочетаниями -УС в ауслауте, их следует отнести к периферии системы.

Артикуляторная рядность гласных. В туба-диалекте фонологически релевантными являются четыре ряда вокальных настроек: комбинированный передне-/центральнозадний сверхсильновыдвинутый, централь-нозадний сверхсильновыдвинутый, центральнозадний и комбинированный центральнозадне-/задний. Гласные, твердорядные с точки зрения сингармонизма, реализуются как центральнозаднерядные с различной (слабой, сильной, сверхсильной) степенью выдеинутости (фонемы у [о], уу [и;], а [А*], аа [А=Г:], ы [шд], ыы [Ша:]) и комбинированные центральнозаднеряд-но-/заднерядные (фонемы о [о/о], оо [о ^:/о":]); гласные, мягкорядные с точки зрения сингармонизма, реализуются как центральнозаднерядные сверхсильновыдвинутые (фонемы э [уа], ээ [Уд.-], б [оэ т], об [б3 /:], у [0Э УУ [03 Л1) и комбинированные переднерядно-/централънозаднерядньге (фонемы и [1/ъд], ни [к/Ъд":]).

Характерной особенностью тубинского вокализма является отсутствие основных переднерядных и заднерядных артикуляций, все настройки как бы сдвинуты к центру резонаторной полости, нет контрастности в дифференциации гласных по ряду, отмечаемой в тюркских языках огуз-ского типа. Наиболее продуктивными являются центральнозаднерядные настройки - основные и различной степени выдвинутости. Отсутствие четких различий по артикуляторной рядности наряду с высокой вариативностью настроек манифестаций гласных фонем в потоке речи обусловливают так называемые «нарушения» в реализации палатальной гармонии гласных.

Тем не менее, коррелирующие гласные фонемы туба-диалекта разведены между собой по ряду и подъему в степени, достаточной для того, чтобы осуществлять свою основную лингвистическую функцию - смыс-л©различительную: а [лч] - э [ха]; ы [ш3] - и [1/ъд]; о [о/о] - б [бау [о ] -У [ба

Подъем гласных. По степени отстояния языка от нёбного свода, то есть по длине вектора, направленного из точки максимального превышения (МП) контура спинки языка к нёбному локусу (НЛ), гласные туба-диалекта делятся на широкие 4-й-б-й ступеней отстояния или полуширокие З-й-5-й ступеней (фонемы а [л=,], аа [А=Г:], э [уа], ээ [х3:]), средние 3-й-4-й ступеней (фонемы о [о /о], оо [о":/оГ:], б [б3г], об [6=^:]) пузкие 1-й—2-й ступеней (фонемы ы [ш3],ыы [ша:], у [и ],уу [и:], и [1/ъ3],ии [к/ъ3":], у [и3 УУ [бз/:])- Наиболее продуктивны для языка тубинцев узкие вокальные настройки; широкие гласные реализации 6-й ступени зафиксированы в потоке речи лишь для гласных фонем а [А=,] и аа [л=Г:].

Огубление. Гласные туба-диалекта делятся на неогубленные - фонемы а [Аз], аа [А^:], э [х3], ээ [Уд:], ы [шэ], ыы [ш3:], и [1/ъэ], ии [к/ъ/:], и огубленные - фонемы о [б^/о], оо [б б [б3 т], об [б3 ":], у [о ], уу [и;],

У [бзА> УУ [03/:]. Для артикуляционно-акустической базы тубинцев характерна слабовыраженная плоскощелевая лабиализация. Эта особенность, по-видимому, детерминирует слабую выраженность губной гармонии гласных - фактически, в языке функционирует сингармоническая модель, близкая к стяженной, представленной лишь палатальной гармонией гласных.

Длительность. Туба-диалект относится к числу тюркских языков, в которых вторичная долгота гласных фонологизовалась и стала дифференциальным признаком, структурирующим систему вокализма. Все гласные делятся на краткие - фонемы а [А=*], э [хд], ы [ша], и [1/ъ3], о [о/о], б [б3 т], У [Ц-], У [б3и долгие аа [А^:], ээ [у3:], ыы [ш3:], ии [к/ъэ":], оо [б":/б":], бо [бО], УУ [0;], уу [03/:]. В целом средняя относительная длительность краткого гласного составляет 128,6% средней длительности звука, а средняя относительная длительность долгого гласного составляет 174,9% СДЗ. Средняя относительная длительность долгого гласного превосходит относительную длительность краткого гласного в 1,4 раза. Такие показатели подтверждают релевантность признаков краткость/ (полу) долгота в системе тубинского вокализма.

Кроме стяженной долготы, в туба-диалекте, как и в ряде других кыпчакских или сильно кыпчакизированных тюркских языках реализуется так называемая позиционная долгота гласных: широкие гласные открытого слога перед слогом с узким гласным удлиняются до длительности стя-женных долгих гласных, в ряде случаев даже превосходя её; в тубинском в бисиллабах со слоговой структурой типа СУ-СУС широкий гласный превосходит по длительности узкий в среднем в 4,8 раза. В соответствии с системным подходом к интерпретации результатов исследования, гласные, маркируемые позиционной долготой, трактуются в работе как долгие и, следовательно, констатируется фонологизация позиционной длительности гласных, а также чередование кратких и долгих гласных в составе морфемы. Аналогичные явления отмечаются на объективном экспериментальном материале в кумандинском диалекте алтайского языка и в хакасском языке.

Наряду со стяженной и позиционной долготой, в туба-диалекте отмечаются долготы, традиционно квалифицируемые как рефлексы пра-тюркской первичной долготы гласных. Для решения вопроса о причинах реализации долготы в зафиксированных примерах необходимо применение методов исторической фонетики, но в любом случае нельзя не принимать во внимание фонетический контекст: ингерентную длительность гласных, комбинаторные и позиционные условия их функционирования.

Фарингализация. Долгие гласные артикулируются с дополнительной работой стенок фаринкса и характеризуются как фарингализованные -фонемы аа [А^:], ээ [у^], ыы [ш3:], ии [11/ъ3:], оо [б":/сГ:], об [б3/.], уу [О":], УУ Фа краткие гласные характеризуются как нефарингализованные -фонемы а [А*], э [уа], ы [шэ], и [1/ъ3], о [б^/о], б [бэ т], у [и], у [и3 ж]. Эти гласные произносятся с большей напряженностью стенок резонаторной полости и с нисходяще-восходящим (резконисходяще-плавнонисходяще-резковосходящим) движением основного тона, о чем свидетельствуют данные спектрографирования и огибающая кривая частоты основного тона.

Следовательно, тубинские долгие гласные вступают в оппозицию с краткими гласными не только по количественным показателям, но и по качественным параметрам: краткие нефарингализованные / долгие фарингализованные. Поскольку долгота не является единственным маркером гласных, квалифицируемых как долгие, противопоставление тубинских гласных по длительности не столь контрастно выражено, как в близкородственных тюркских языках и диалектах, очень часто гласные, квалифицируемые как долгие, реализуются как полудолгие.

Назализация. Все гласные фонемы определяются как неназализованные; назализованные реализации являются позиционными или комбинаторными оттенками фонем. Высокая частотность назализованных вокальных артикуляций свидетельствует о слабости мускульной напряженности как артикуляционно-базовом признаке.

В обобщенном виде основные типы кратких нефарингализрванных гласных-моносиллабов представлены в таблице 13; аналогичная таблица может быть построена для долгих фарингализованных гласных-моносиллабов. В схематическом виде отношения между единицами вокальной системы отражены на схеме-дереве 1.

Консонантизм туба-диалекта включает 18 единиц инвентаря фонем: р], [р:], [ш], М, [*], И, [Л, [Л, [Л, [1], М. К 019:], 0], М, [к:], [у], №

Основными конститутивно-дифференциальными признаками, организующими систему согласных туба-диалекта алтайского языка, являются шумность / малошумность, ртовость / назальность, артикуляторный ряд, способ образования шумообразующей преграды, краткость / долгота / дол-готнонеопределенность, для шумных долготнонеопределенных - круглая или плоская щелинность, для шумных плоскощелевых - степень палатализации, для малошумных ртовых переднеязычных - латеральность или ме-диальность щели.

Список научной литературыСарбашева, Сурна Борисовна, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. Аврорин В.А. Опыт изучения функционального взаимодействия языков у народов Сибири // Вопросы языкознания. - 1970. № 4.

2. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966.

3. Баскаков H.A. Очерк грамматики ойротского языка. М., 1947.

4. Баскаков H.A. Алтайский язык (Введение в изучение алтайского языка и его диалектов). М., 1958.

5. Баскаков H.A. Диалект черневых татар /туба-кижи/. Тексты и переводы. -М., 1965.

6. Баскаков H.A. Диалект черневых татар /туба-кижи/. Грамматический очерк и словарь. М., 1966.

7. Баскаков H.A. Введение в изучение тюркских языков. М., 1969.

8. Баскаков H.A. Диалекты алтайского языка // Вопросы алтайского языкознания. Горно-Алтайск, 1988а.

9. Баскаков H.A. Историко-типологическая фонология тюркских языков. -М., 19886.

10. Биишев А. «Первичные» долгие гласные в тюркских языках. Уфа, 1963.

11. Бирюкович P.M. О первичных долгих гласных в чулымско-тюркском языке // Советская тюркология, 1975, № 6. С. 55-67.

12. Бичелдей К.А. Фарингализация в тувинском языке. М., 2001а.

13. Бичелдей К.А. Звуковой строй диалектов тувинского языка. М., 20016.

14. Богородицкий В.А. Введение в тюркско-татарское языкознание. Ч. I (общая). О природе языка; физиология и психология речи; типы языков. -Казань, 1922.

15. Богородицкий В.А. Этюды по татарскому и тюркскому языкознанию. -Казань, 1933.

16. Болд Л. Уйгар-урианхай хэлний эгшиг авиа // Хэл зохиал судлал, XI боть, 1-24 дэвтэр. -Улаанбаатар, 1975.-С. 142-143.

17. Бондарко Л.В. Фонетическое описание языка и фонологическое описание речи. Л., 1981.

18. Боргояков М.И. Об образовании и развитии некоторых долгих гласных в хакасском языке // Ученые записки Хакасского НИИЯЛИ. Абакан, 1966. Вып. XII.-С. 81-98.

19. Вербицкий В.И. Словарь алтайского и аладагского наречий тюркского языка. Казань, 1884.

20. Гаврилин Н.В. Реестр гласных фонем в языке бачатских телеутов // Фонетика языков Сибири. Новосибирск, 1984.- С. 67-73.

21. Гаврилин Н.В. Рентгенограммы гласных в бачатско-телеутском языке // Фонетика сибирских языков. Новосибирск, 1985. - С. 59-68.

22. Гаврилин Н.В. Длительность гласных языка бачатских телеутов в моно-силлабах-квазиомонимах // Фонетические структуры в сибирских языках. Новосибирск, 1986. - С. 47-55.

23. Гаврилин Н.В. Дистрибуция гласных в языке бачатских телеутов // Вопросы алтайского языкознания. Горно-Алтайск, 1988. - С. 53-62.

24. Герцог О.Ф. Ритмомелодика побудительных предложений теленгит-ского диалекта алтайского языка. Простые нераспространенные побудительные предложения // Фонетика языков Сибири. Новосибирск, 1984. -С. 144-156.

25. Герцог О.Ф. Ритмомелодика вопросительных предложений теленгитско-го диалекта алтайского языка // Фонетика сибирских языков. Новосибирск, 1985. С. 130-142.

26. Герцог О.Ф. Ритмомелодика собственно-повествовательных предложений теленгитского диалекта алтайского языка // Фонетические структуры в сибирских языках. Новосибирск, 1986. - С. 125-143.

27. Герцог О.Ф. -Ритмомелодика побудительных предложений .с коммуникативной установкой приказа и совета в теленгитском диалекте алтайского языка // Языки Сибири и Монголии. Новосибирск, 1987. -С.168-178.

28. Герцог О. Ф. Ритмомелодика ответа-утверждения и ответа-отрицания втеленгитском диалекте алтайского языка // Вопросы алтайского языкознания. Горно-Алтайск, 1988. - С. 45-52.

29. Герцог О.Ф. Ритмомелодика некоторых коммуникативных видов вопросов в теленгитском диалекте алтайского языка // Звуковые системы сибирских языков. Новосибирск, 1989. С. 98-108.

30. Герцог О.Ф. Дифференциальные признаки интонации вопросительных фраз теленгитского диалекта алтайского языка (в сопоставлении с другими тюркскими языками) // Фонетические структуры в сибирских языках. Новосибирск, 1991. - С. 102-116.

31. Грамматика алтайского языка, составленная членами Алтайской духовной миссии. Казань, 1869.

32. Грамматика современного якутского литературного языка. Фонетика и морфология. М., 1982.

33. Гулимова Г.В. Настройки гласных полигусовского говора эвенкийского языка (по данным рентгенографирования) // Экспериментальная фонетика сибирских языков. Новосибирск, 1982. - С. 96-132.

34. Дамбыра ИД. Вокализм Каа-Хемского говора тувинского языка // Гуманитарные науки в Сибири. Серия: филология и лингвистика. Новосибирск, 2001. № 4. - С. 82-87.

35. ЪЪ.Дмитриев Н.К Долгие гласные в туркменском языке // Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. Ч. I. Фонетика. M., 1955.-С. 182-191.

36. Древнетюркский словарь. — Л., 1969.

37. Дулъзон А.П. Лично-временные формы чулымско-тюркского глагола // Ученые записки Хакасского НИИ языка, литературы и истории. Вып. VIII.-Абакан, 1960.-С. 101-145.

38. Дыренкова Н.П. Грамматика ойротского языка. М.-Л., 1940.

39. Дыренкова Н.П. Грамматика шорского языка. М.-Л., 1941.

40. Дьячковский Н.Д. Звуковой строй якутского языка. Ч. I. Вокализм. -Якутск, 1971.

41. Закон РСФСР «О языках народов РСФСР» // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР, 1991, № 50.

42. Закиев М.З. Татарский язык // Языки мира. Тюркские языки. Бишкек, 1997.-С. 357-372.

43. Зиндер JI.P. Общая фонетика. Л., 1960.

44. Зиндер JI.P. Общая фонетика. 2-е изд. М., 1979.

45. Зиндер JI.P., Касевич В.Б. Фонема и её место в системе языка и речевой деятельности // Вопросы языкознания, 1989, № 6.

46. Исхаков Ф.Г., Палъмбах A.A. Грамматика тувинского языка. Фонетика и морфология. -М., 1961.

47. Канаев (Тощаков) М.С. Грамматика ойротского языка. Улала, 1929.

48. Касевич В.Б. Очерки по общему языкознанию. М., 1977.

49. Касаткин Л.Л. Современная русская диалектная и литературная фонетика как источник для истории русского языка. М., 1999.

50. Катаное Н.Ф. Письма из Сибири и Восточного Туркестана. Санкт-Петербург, 1893.

51. Катаное Н.Ф. Опыт исследования урянхайского языка с указанием главнейших родственных отношений его к другим языкам тюркского корня. Казань, 1903.

52. Кечил-оол C.B. Дистрибуция тувинских шумных щелевых согласных (Сут-Хельский говор центрального диалекта) // Материалы XXXVII

53. Международной научной студенческой конференции "Студент и научно-технический прогресс". Филология. Новосибирск, 1999. - С. 92-94.

54. Кирсанова Н.А. Чалканские звонкие и глухие шумные в инлауте // Языки коренных народов Сибири. Вып. 5. Новосибирск, 1999. С. 233-235.

55. Кирсанова Н.А. Изучение чалканского консонантизма // Языки коренных народов Сибири. Вып. 9. Фонологические системы. Новосибирск, 2001.-С. 22-35.

56. Кокорин В.Н. Артикуляторные настройки гласных твердого ряда в языке чалканцев (по данным статического рентгенографирования) // Информация и языковой знак. Тюмень, 1979а. - С. 53-56.

57. Кокорин В.Н. Дистрибуция гласных в чалканском диалекте алтайского языка // Исследования звуковых систем сибирских языков. Новосибирск, 19796.-С. 14-28.

58. Кокорин В.Н. Квантитативные характеристики фонем типа а в языке чалканцев // Сибирский диалектологический сборник. Новосибирск, 1980а.-С. 86-114.

59. Кокорин В.Н. Спектральные характеристики чалканских широких гласных // Фонетические исследования по сибирским языкам. Новосибирск, 19806.-С. 92-97.

60. Кокорин В.Н. Фонематическая отнесенность чалканских звуков типа 1 Н Вопросы изучения алтайского языка. Горно-Алтайск, 1981а. - С. 35-42.

61. Кокорин В.Н. Формантные характеристики узких чалканских гласных // Теоретические вопросы фонетики и грамматики языков народов СССР.-Новосибирск, 19816.-С. 146-151.

62. Кокорин В.Н. Состав гласных фонем в чалканском диалекте // Вопросы изучения алтайского языка. Горно-Алтайск, 1981 в. - С. 25-34.

63. Кокорин В.Н. Вокализм в языке чалканцев (по экспериментальным данным): Автореф. дис. канд. филол. наук. Алма-Ата, 1982.

64. Кокорин В.Н. Артикуляционные настройки гласных мягкого ряда в языке чалканцев (по данным статического рентгенографирования) // Исследование звуковых систем языков Сибири. Новосибирск, 1984. -С. 27-30.

65. Кокорин В.Н. Акцентуация и сингармонизм в чалканском диалекте алтайского языка // Фонетические структуры в сибирских языках. Новосибирск, 1986.-С. 112-115.

66. Кокорин В.Н. Качественная неоднородность чалканских гласных // Фонетика и грамматика языков Сибири. Новосибирск, 1988. - С. 42-50.

67. Корьи Ф.Е. Классификация турецких племен по языкам // Этнографическое обозрение. М., 1910. № 1-2. - С. 114-127.

68. Красная книга языков народов России. Энциклопедический словарь-справочник. М., 1994.

69. Кумандин С. Словарь алтайско-русского языка. Улала, 1923.

70. Куркина Г.Г. Вокализм хантыйского языка (Экспериментальное исследование). Новосибирск, 2000.

71. Кыштымова Г.В. Корреляция длительности хакасских гласных с качеством вокальной оси // Фонетика и грамматика языков Сибири. Новосибирск, 1988а. - С. 64-84.

72. Кыштымова Г.В. Ингерентная длительность гласных качинского диалекта хакасского языка // Грамматические исследования по тюркским языкам. Новосибирск, 19886. - С. 25-33.

73. Кыштымова Г.В. Артикуляционные характеристики гласных сагайско-го диалекта хакасского языка // Звуковые системы сибирских языков. -Новосибирск, 1989а. С. 46-67.

74. Кыштымова Г.В. Квалитативные характеристики гласных качинского диалекта по данным рентгенографирования // Фонетические особенности тюркских диалектов Сибири. Новосибирск, 19896. - С. 60-83.

75. Кыштымова Г.В. Вокализм хакасских диалектов в фонетическом и фонологическом аспектах // Фонетические структуры в сибирских языках. Новосибирск, 1991. - С. 27-48.

76. Кыштымова Г.В. Состав и системы гласных фонем сагайского и качинского диалектов хакасского языка. Экспериментально-фонетическое исследование. Новосибирск, 2001.

77. Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.

78. Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1998.

79. Малое С.Е. Памятники древнетюркской письменности: Тексты и исследования. М.-Л, 1951.

80. Мандрова Н.А. Переднеязычные согласные в языке чалканцев // Исследования звуковых систем сибирских языков. Новосибирск, 1979. - С. 110-124.

81. Мандрова H.A. Артикуляторные характеристики переднеязычных чал-канских согласных по данным дентопалатографирования // Сибирский диалектологический сборник. Новосибирск, 1980а. - С. 115-127.

82. Мандрова H.A. Фонемы j., [ti] и [р] в языке чалканцев (по данным рентгенографирования и дентопалатографирования) // Фонетические исследования по сибирским языкам. Новосибирск, 19806. - С. 123-138.

83. Мандрова H.A. Реестр согласных фонем в языке чалканцев (предварительные выводы) // Вопросы изучения алтайского языка. -Горно-Алтайск, 1981а. С. 43-53.

84. Мандрова H.A. Фонемы р. и [ß] в языке чалканцев (по данным пнев-моосциллографирбвания) // Экспериментально-фонетические исследования сибирских языков. Новосибирск, 19816. - С. 93-99.

85. Мандрова H.A. Фонемы t. и [d] в языке чалканцев (по данным пневмо-осциллографирования) // Экспериментальная фонетика сибирских языков.-Новосибирск, 1982.-С. 136-142. >

86. Мандрова H.A. Консонантизм языка чалканцев (по экспериментальным данным) // Сибирский фонетический сборник. Новосибирск, 1983. -С. 3-6.

87. Мандрова H.A. Характеристики чалканских согласных фонем (по материалам пневмоосциллографирования) // Фонетика языков Сибири. Новосибирск, 1984а. С. 99-105.

88. Мандрова H.A. Согласные четвертой-шестой артикуляций в языке чалканцев (по данным рентгенографирования) // Исследования звуковых систем языков Сибири. Новосибирск, 19846. - С. 99-106.

89. Мандрова H.A. Консонантизм языка чалканцев (по экспериментальным данным) // Фонетика языков Сибири и сопредельных регионов. Новосибирск, 1986.-С. 72-74.

90. Матусевич М.И. Введение в общую фонетику. Москва, 1959.

91. Машталир С.И. Артикуляционные настройки гласных теленгитского диалекта алтайского языка по данным статического рентгенографирования // Сибирский фонетический сборник. Новосибирск, 1983. -С.121-127.

92. Машталир С.И. Состав гласных фонем в теленгитском диалекте алтайского языка // Фонетика языков Сибири. Новосибирск, 1984. - С. 74-78.

93. Машталир С.И. Инвентарь согласных фонем языка теленгитов // Фонетика сибирских языков. Новосибирск, 1985. - С. 69-79.

94. Меркурьев K.B. Сонорные консонанты языка бачатских телеутов (предварительные материалы) // Ученые записки Кемеровского гос. пединститута. Вып. 24. Кемерово, 1970. - С. 38-41.

95. Меркурьев КВ. Шумные консонанты в языке бачатских телеутов (характеристика консонантов) // Ученые записки Кемеровского гос. пединститута. Вып. 25. Кемерово, 1971. - С. 42-46.

96. Меркурьев КВ. Инвентарь согласных фонем и их дистрибуция в языке бачатских телеутов // Вопросы языка и литературы народов Сибири. -Новосибирск, 1974. С. 49-64.

97. Моисеев В.Г. Происхождение уралоязычных народов по данным краниологии. СПб., 1999.

98. Мусаев K.M. Алфавиты языков народов СССР. М., 1965.

99. Наделяев В.М. Проект универсальной унифицированной фонетической транскрипции (УУФТ). М.-Л., 1960.

100. Наделяев В.М. Выступление на координационном совещании «Методы изучения тюркских языков» // Вопросы методов изучения тюркских языков. Ашхабад, 1961.-С. 193-197.

101. Наделяев В.М. Особенности звуковой системы языка тофов // Материалы конференции «Этногенез народов Северной Азии». Выпуск I. -Новосибирск, 1969. С. 235-236.

102. Наделяев В.М. Артикуляционная классификация гласных // Фонетические исследования по сибирским языкам. Новосибирск, 1980. - С. 3-91.

103. Наделяев В.М. Графика и орфография долганского языка // Экспериментальная фонетика сибирских языков. Новосибирск, 1982. - С. 3-50.

104. Наделяев В.М. Палатографирование. Методические заметки // Фонетика языков Сибири. Новосибирск, 1984. - С. 3-38.

105. Наделяев В.М. К типологии артикуляционно-акустических баз // Фонетические структуры в сибирских языках. Новосибирск, 1986а. -С. 3-15.

106. Наделяев В.М. Циркумбайкальский языковой союз // Исследования по фонетике языков и диалектов Сибири. Новосибирск, 19866. - С. 3-4.

107. Основы законодательства Российской Федерации о правовом статусе коренных малочисленных народов. Проект // «Абориген», приложение к газете «Федерация», 22 июня 1993.

108. Пальмбах A.A. Долгие и полудолгие гласные тувинского языка // Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. 4.1. М., 1955.-С. 175-181.

109. Петькин Г.А., Чумакаева М.Ч. Количественные характеристики гласных тубинского диалекта алтайского языка в моносиллабах // Звуковые системы сибирских языков. Новосибирск, 1989. - С. 26-45.

110. Покровская Л.П. Грамматика гагаузского языка. Фонетика и морфология. -М., 1964.

111. Потапов Л.П. Разложение родового строя у племен Северного Алтая. -М.-Л., 1935.-С. 11-12.

112. Радлов В.В. Образцы народной литературы племен, живущих в южной Сибири и Дзунгарской степи. Ч. I. Поднаречия Алтая: алтайцев, те-леутов, черневых и лебединских татар, шорцев и саянцев. СПб., 1866.

113. Радченко Г.Л. К проблеме дифтонгов в нанайском языке // Язык как исторический источник. Новосибирск, 1983. - С. 22-29.

114. Рассадин В.И. Фонетика и лексика тофаларского языка. Улан-Удэ, 1971.

115. Рясянен М. Материалы по исторической фонетике тюркских языков. -М., 1955.

116. Салимое Х.Х. Спектральный анализ татарских гласных: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Казань, 1975.

117. Самойлович А.Н. Некоторые дополнения к классификации турецких языков.-Пг., 1922.

118. Cam Ш.Ч. Тувинский язык // Языки мира. Тюркские языки. М., 1997.-С. 384-393.

119. Саттаров Г.Ф. Сопоставительный анализ звукового состава татарского литературного языка и диалектов // Вопросы татарского языкознания. Казань, 1965. - С. 120-146.

120. Севортян Э.В. Материалы к сравнительной фонетике турецкого, азербайджанского и узбекского литературных языков // Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. М., 1955.

121. Севортян Э.В. Этимологический словарь тюркских языков. М., 1974.

122. Селютина И.Я. Дентопалатограммы кумандинских согласных // Исследования по фонетике сибирских языков. Новосибирск, 1976. -С. 26-62.

123. Селютина И.Я. Кумандинский консонантизм. Экспериментально-фонетическое исследование. Новосибирск, 1983.

124. Селютина И.Я. Кумандинский вокализм. Экспериментально-фонетическое исследование. Новосибирск, 1998.

125. Селютина И. Я. Фонетика языка кумандинцев как историко-лингвистический источник (экспериментально-фонетическое исследование). Якутск, 2000.

126. Словарь алтайского и аладагского наречий тюркского языка / Сост. Вербицкий В. Казань: 1884. IX.

127. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Фонетика.-М., 1984.

128. Субракова В.В. Дистрибуция хакасских малошумных согласных (говор села Нижняя Тёя) // Материалы XXXVII Международной научной студенческой конференции "Студент и научно-технический прогресс". Филология. Новосибирск, 1999. - С. 95-97.

129. Сусеков В.А. О дифтонгах в энецком языке // Языки и топонимия. Выпуск 5. Томск, 1977. - С. 37-40.

130. Тадыкин В.Н. О некоторых фонетических особенностях чалканского диалекта (Материал к исследованию диалектов алтайского языка) // Вопросы изучения алтайского языка. Горно-Алтайск, 1981. - С. 19-24.

131. Тамбовцев Ю.А. Гласные мансийского языка по данным рентгеногра-фирования (на материале среднесосьвинского говора) // Исследования звуковых систем сибирских языков. Новосибирск, 1980. - С. 78-89.

132. Татарская грамматика. Том I. Казань, 1993.

133. Тенишев Э.Р. Саларский язык. -М., 1963.

134. Тенишев Э.Р. Смычные согласные в языке тюркских рунических памятников // Советская тюркология, 1973, № 2. С. 40-45.

135. Тощакова Т.М. Грамматика ойротского языка. Новосибирск, 1938.

136. Трубецкой Н.С. Основы фонологии. — М., 1960.

137. Тумашева Д.Г. Язык сибирских татар. Казань, 1968.

138. Ъ%.Тумашева Д.Г. Формирование вокализма западносибирских татарскихдиалектов // Исследования звуковых систем языков Сибири. Новосибирск, 1984.-С. 11-17.

139. Тумашева Д.Г. Словарь диалектов сибирских татар. Казань, 1992.

140. Тыбыкова А. Т., Чумакаева М. Ч. О диалектах алтайского языка // Вопросы изучения алтайского языка. Горно-Алтайск, 1981. - С. 60-86.

141. Тыбыкова А. Т. Происхождение алтайской письменности и современный этнокультурный процесс // Язык и культура алтайцев. Горно-Алтайск, 1993.-С. 14-22.

142. Убрятова Е.И. Следы древних тюркского, уйгурского и киргизского языков в современных тюркских языках Сибири // Языки народов Сибири. Кемерово, 1980. - С. 16-30.

143. Убрятова Е.И. Долгота гласных в якутском языке // Исследования звуковых систем языков Сибири. Новосибирск, 1984. - С. 4-11.

144. Убрятова Е.И. Историческая грамматика якутского языка. Якутск, 1985.

145. Уртегешев Н.С. Шорские согласные типал по соматическим данным (на материале мрасского диалекта). Абакан, 2001. - С. 17-23.

146. Фшоненко В.И. Грамматика балкарского языка. Нальчик, 1940.

147. Фисакова Г.Г. Согласные фонемы бачатско-телеутского языка // Языки народов Сибири. Кемерово, 1978. - С. 160-169.

148. Фисакова Г.Г. Фонетические закономерности бачатско-телеутского вокализма // Фонетика сибирских языков. Новосибирск, 1979. - С. 94—97.

149. Харитонов JI.H. Современный якутский язык. Фонетика и морфология. Якутск, 1947.

150. Чернова A.A., Чумакаева М.Ч. Алтайский язык (учебное пособие для > русскоязычных). Горно-Алтайск, 1992.

151. Чистяков Э.Ф. Графика и орфография шорского языка. Кемерово, 1992.

152. Чиспиякова Ф.Г. Долгие гласные в шорском языке // Тюркская фоне-тика-90. Алма-Ата, 1990.

153. Чиспиякова Ф.Г., Шавлова Н.В. Учебное пособие по фонетике шорского языка. Новокузнецк, 1992.

154. Чумакаева М. Ч. Консонантизм в алтайском языке // Материалы конференции «Этногенез народов Северной Азии». Новосибирск, 1969. -С. 237-239.

155. Чумакаева М. Ч. Шумные согласные в алтайском языке // Языки и литература народов Сибири. Новосибирск, 1970. - С. 52-87.

156. Чумакаева М.Ч. Малошумные согласные алтайского языка // Фонетика и морфология языков народов Сибири. Новосибирск, 1972.-С. 3-39.

157. Чумакаева М.Ч. Фонемный состав алтайского литературного языка // Вопросы алтайского языкознания. Горно-Алтайск, 1976. - С. 61-70.

158. Чумакаева М.Ч. Согласные алтайского языка. Горно-Алтайск, 1978.

159. Чумакаева М.Ч. Классификация и характеристика гласных и согласных фонем алтайского языка // Вопросы изучения алтайского языка. -Горно-Алтайск, 1981. С. 3-18.

160. Чумакаева М.Ч. Артикуляторные настройки гласных твердого ряда в алтайском языке (по данным статического рентгенографирования // Исследования звуковых систем языков Сибири. Новосибирск, 1984а. С. 22-27.

161. Чумакаева М. Ч. Реализация алтайской долгой фонемы а:. // Алтайский язык на современном этапе его развития. Горно-Алтайск, 19846. -С. 162-167.

162. Чумакаева М.Ч. Артикуляторные настройки мягкорядных гласных алтайского языка (по данным статического рентгенографирования) // Вопросы алтайского языкознания. Горно-Алтайск, 1988. - С. 29-35.

163. Чумакаева М.Ч. Губная гармония алтайского языка // Материалы к научно-практической конференции «240 лет добровольного вхождения алтайского народа в состав Российского государства и современность». -Горно-Алтайск, 1996.-С. 12-13.

164. Шавлова Н.В. Словесное ударение в нижнемрасском говоре шорского языка: Автореф. дис. канд. филол. наук. Алма-Ата, 1983.

165. Широбокова H.H. О соответствии огубленных и неогубленных гласных в тюркских языках Сибири // Языки народов СССР. Новосибирск, 1988.-С. 129-134.

166. Широбокова H.H. Отношение якутского языка к тюркским языкам Сибири: Автореф. дис. д. филол. наук. Якутск, 2000.

167. Широбокова H.H. Историческое развитие якутского консонантизма. -Новосибирск, 2001.

168. Щерба JI.B. Русские гласные в качественном и количественном отношении. СПб., 1912.

169. Щерба JI.B. Фонетика французского языка. М., 1955.

170. Щербак A.M. Сравнительная фонетика тюркских языков. М., 1970.

171. Щербак A.M. Введение в сравнительное изучение тюркских языков -СПб., 1994.

172. Эдельман Д.И. К проблеме "язык или диалект" в условиях отсутствия письменности // Теоретические основы классификации языков мира. -Москва, 1980. С. 127-145.

173. Ядринцев Н.М. Об алтайских и черневых татарах // Известия Российского географического общества. Том XVII. 1881. - С. 228-254.

174. Ядринцев Н.М. Отчет о поездке . в Горный Алтай к Телецкому озеру и в вершины Катуни в 1880 году //Записки Западно-Сибирского отделения РГО. Книга 4.- 1882.

175. Языки мира. Тюркские языки // Под ред. В.Н. Ярцевой, В.М. Солнцева.-М., 1997.

176. Böhtlingk О. Über die Sprache der Jakuten. Grammatik, Text und Wörterbuch. SPb., 1851.

177. BudenzJ. Khivai tatarsag. NyK, IV, 1865.

178. Castren M.Ä. Versuch einer koibalischen und karagassischen Sprachlehre. -SPb., 1857.

179. Dwyer A. Consonantalization and Obfuscation // Turcologica 46. Studies on Turkish and Turkic Languages. Wiesbaden, 2000. - P. 423-432.

180. Foy K: 1900 Türkische Vokalstudien, besonders des Köktürkische und Osmanische betreffend, MSOS, Jrg. III, Abt. II. Berlin, 1900.

181. Gabain A. Alttürkische Grammatik. Leipzig, 1941.

182. Gabain A. Alttürkische Grammatik. Wiesbaden, 1974.

183. Gombocz Z. Die bulgarisch-türkischen Lehnwöhter in der ungarischen Sprache, MSFOu, 30, 1912.

184. Grönbech V. Forstudier til tyrkisk lydhistorie. Köbenhavn, 1902.

185. KruegerJ.R. Tuvan Manual. Diana University, UAS, 1977, voc. 126.

186. LigetiL. Türk?ede uzun vokaller, Türkiyat mecmuasi. С. VII-VIII, cüz I. -Istambul, 1942.

187. Menges K.H. Classification of the Turkic Languages. Wiesbaden, 1959.

188. Menges K.H. The Turkic Languages and Peoples. An Introduction to Turkic Studies I I Ural-Altaische Bibliothek. Wiesbaden, 1968, XV.

189. Nemeth J. Die lange Vokale in Jakutischen // KSz, XV, 1914.

190. Pedersen H. Türkische Lautgesetze, ZDMG, В., 57, HFT. III. Leipzig, 1903.

191. Pritsak O. Zum Parallelismus in Altturkischen. Helsinki, 1964.

192. RadloffW. Phonetik der Nördlichen Türksprachen. Leipzig, 1882.

193. Räsänen M. Über die langen Vokale der türkischen Lehnwörter im Ungarischen, FUF, 24, 1937.