автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Языковая игра в неформальной интернет-коммуникации

Полный текст автореферата диссертации по теме "Языковая игра в неформальной интернет-коммуникации"

На правах рукописи £

Каллнстратидис Евгения Владимировна

ЯЗЫКОВАЯ ИГРА В НЕФОРМАЛЬНОЙ ИНТЕРНЕТ-КОММУНИКАЦИИ (на материале русского языка начала XXI века)

Специальность 10.02.01 — русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Ростов-на-Дону - 2013

005545367

Работа выполнена в ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Ильясова Светлана Васильевна

Официальные оппоненты: Колокольцева Татьяна Николаевна,

доктор филологических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Волгоградский государственный социально-педагогический университет», заведующий кафедрой русского языка и методики его преподавания

Беданокова Зулейхан Кимовна,

кандидат филологических наук, доцент, ФГБОУ ВПО «Адыгейский государственный университет», заведующий кафедрой русского языка

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Нижегородский

государственный университет им. Н.И. Лобачевского»

Защита состоится «29» ноября 2013 г. в [О.00 на заседании диссертационного совета Д 212.208.09 по филологическим наукам при Южном федеральном университете по адресу: 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 150, факультет филологии и журналистики ЮФУ, ауд. 22.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Южного федерального университета (344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 148).

Автореферат разослан «ZZ » октября 2013 г.

Ученый секретарь ---

диссертационного совета / Самигулина Фанира Габдулловна

Конец XX - начало XXI вв. - это эпоха инновационных технологий, не только облегчающих процессы хранения, накопления и передачи информации, но и создающих новые сферы бытования языка. Глобальная сеть Интернет способствует оформлению специфической среды неформального общения, доступ к которой открыт практически всем русскоговорящим пользователям.

Интернет-коммуникация (далее - ИК) становится новой речевой формацией, которая феноменологически сопоставима с такими явлениями, как язык СМИ и язык рекламы, но принципиально отличается от них своим текстовым объемом, а также тем, что является результатом коммуникативного действия так называемых «рядовых» носителей языка, а не профессиональных коммуникаторов. Неофициальность, необязательность и бесконтрольность интернет-общения влияют радикальным образом на его лингвостили-стическое оформление. Гипертрофированное употребление аномальных с точки зрения носителя литературного языка единиц является характерной чертой неформального общения в Рунете. Интернет-тексты изобилуют разного рода неправильностями и примерами нарушения языковых и этических норм, однако нередко такие отклонения от стандарта объясняются не низкой речевой культурой «жителей Интернета», а усилением их метаязыковой и ме-такоммуникативной рефлексии. Свобода сетевого общения, отсутствие цензуры, разнообразные технические и программные средства дают пользователям возможность преобразовывать свои речевые произведения до бесконечности. Невозможность непосредственного аудиовизуального контакта, гипертрофированное стремление к самопрезентации, а также отношение к тексту как к источнику эмоционального и эстетического наслаждения заставляют пользователей искать нетривиальный, творческий подход к языку, ставить с ним эксперименты и выбирать самые нестандартные, наиболее парадоксальные элементы для осуществления своих речевых действий. Именно поэтому в неформальной интернет-опосредованной коммуникации оказываются широко представленными факты языковой игры. Повсеместное использование людически маркированных единиц в интернет-текстах неоднократно привле-

кало внимание лингвистов (Мечковская 2006; Рыжков 2009; Шаповалова 2008; Шарифуллин 2012; Gottlieb 2010; Thurlow 2001, 2007), однако специфика реализации ЯИ в ИК требует дальнейшего изучения, что обусловлено стремительным развитием коммуникативного пространства Рунета, появлением новых интернет-жанров и распространением в Сети ранее не зафиксированных игровых инноваций.

Актуальность исследования определяется оформлением и усложнением коммуникативного и лингвокультурного пространства русскоязычного сегмента Глобальной Сети; постоянным расширением интернет-контента, стремительным увеличением общего количества интернет-текстов и усложнением их жанрового разнообразия; необходимостью изучения лингвостили-стического оформления интернет-общения и, в частности, способов проявления творческого начала носителей языка, пользующихся Интернетом; высокой степенью представленности людически маркированных высказываний в интернет-текстах, закреплением игровых трансформ в узусе интернет-общения и их проникновением в невиртуальные коммуникативные практики; активным ростом «наивного» теоретического интереса русскоговорящих пользователей к формальным параметрам собственного речевого поведения, значительно опережающим научные разработки проблематики языкового функционирования в коммуникативном интернет-пространстве.

Объект исследования — языковая игра как коммуникативный феномен и как способ экспликации лингвокреативного потенциала русскоязычных интернет-пользователей.

Предмет исследования - механизмы реализации языковой игры, а также ее функции в текстах, манифестирующих неформальную интернет-коммуникацию на русском языке.

Цель исследования - многоаспектный анализ реализации языковой игры как процесса и игровых трансформ как его результата в текстах русскоязычной интернет-коммуникации.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1) определить социолингвистический статус неформальной интернет-коммуникации;

2) определить исходную теоретическую базу исследования языкового существования в Интернете и изучения языковой игры;

3) выявить основные и наиболее частотные виды языковой игры, обусловленные спецификой интернет-опосредованного общения;

4) выявить игровые трансформы, вошедшие в узус неформальной ИК, охарактеризовать механизмы их образования и определить их семантику;

5) выявить и охарактеризовать функции языковой игры и отдельных людически маркированных высказываний в интернет-специфичных текстах и различных ситуациях ИК.

Источниками исследования послужили тексты как диалогического, так и монологического характера, опубликованные на разнообразных русскоязычных интернет-ресурсах: дневниковых платформах и социальных сервисах, новостных порталах, сайтах юмористической тематики, специфических тематических ресурсах, сайтах, обеспечивающих общение в синхронных и асинхронных интернет-конференциях, на сайтах-словарях и сайтах-энциклопедиях, являющихся образцами наивной киберлексикографии. Предпочтение отдавалось образцам неприватной коммуникации, потенциально доступным неограниченному числу реципиентов. Отбор материала проводился методами сплошной и целенаправленной выборки с мая 2010 г. по май 2013 г., большая часть отобранных контекстов датируется 2011 - 2012 гг. Собранный материал вошел в авторскую картотеку, насчитывающую около 15 тыс. контекстов.

Теоретическую базу работы составляют труды отечественных и зарубежных исследователей в области виртуалистики (Нестеров 2004, Неклюдов 2006, Масленников 2010, Barlow 1990, Escobar 1994, Rushkoff 1994, Danet 2001, Lévy 2001, Bergs 2006), лингвистики Интернета (Сидорова 2006, Меч-

ковская 2006, Дедова 2008, Резанова 2008, Трофимова 2009, Щипицина 2010, Колокольцева 2011, Горошко 2012, Thurlow 2001, Crystal 2004, Gottlieb 2010), теории языковой игры и лингвокреативиости (Гридииа 1996, Норман 1997, Санников 1999, Ильясова 2002, Сковородников 2004, Шаховский 2004, Carter 2004, Bell 2005, Jones 2010, Forman 2011).

Выбор методов исследования обусловлен его основной целью и частными задачами. В частности, нами были использованы дескриптивный метод, включающий приемы наблюдения, обобщения, типологизации и описания рассматриваемого языкового материала; метод компонентного анализа, направленный на выявление лексической семантики отдельных игровых трансформ и установление путей ее формирования; метод словообразовательного анализа, нацеленный на установление механизмов образования единиц и выявление их словообразовательной структуры; метод контекстуального анализа, позволяющий выявить особенности семантики игровых трансформ и определить их функции в конкретных ситуациях речевого употребления; элементы количественного анализа.

Научная новизна реферируемой работы состоит в том, что в ней впервые предпринята попытка монографического исследования феномена ЯИ в неформальном интернет-опосредованном общении. Впервые проводится комплексное изучение не только единичных людически маркированных окказионализмов, но и игровых трансформ, регулярно используемых в речи пользователей и значимых для процесса формирования и освоения интернет-пространства; кроме того, рассматриваются функции различных видов ЯИ не только в образцах спонтанного речевого поведения пользователей, но и в подготовленных речевых произведениях монологического характера, относящихся к интернет-специфичным коммуникативным жанрам, в том числе и к креолизованным.

Положения, выносимые на защиту:

1. Интернет как уникальный канал связи способствует формированию относительно самостоятельного пространства неформальной коммуникации,

не связанной с деятельностью официальных социальных и государственных институтов. Неформальная интернет-коммуникация в силу своей интерактивности, мультимедийное™, анонимности и добровольности становится распространенным способом свободного времяпрепровождения и развлечения и, как следствие, приобретает несерьезный, игровой характер, что проявляется в лингвостилистических особенностях ее вербального оформления.

2. Тексты неформальной интернет-коммуникации изобилуют нестандартными формами выражения, которые нарушают нормы литературного русского языка, но не противоречат или даже соответствуют складывающимся тенденциям к формированию этических и речевых норм коммуникативного киберпространства или отдельных его сегментов. Сознательное и целенаправленное нарушение стереотипа речепорождения носит игровой характер.

3. Преимущественно письменный характер интернет-общения способствует широкому распространению в текстах ИК разнообразных механизмов реализации графической и орфографической игры, в то время как манипулирование фонетическим обликом слова ограничивается возможностью передачи особенностей звучащей речи на письме. В качестве объекта игровых манипуляций с визуально воспринимаемым обликом высказывания последовательно выступают как цельные интернет-тексты, так и их отдельные элементы.

4. Появление искусственных сетевых субъязыков, изначально предназначенных для оформления игровой ИК, становится возможным благодаря последовательному и целенаправленному нарушению норм языкового употребления (орфографических и морфологических), а также нарочитому пренебрежению этическими нормами общения. Подобные игровые социолекты одновременно являются результатом языковой игры и метаязыковой рефлексии.

5. В неформальной интернет-коммуникации проявляются аттрактивная, экспрессивная, эмотивная и оценочная функции языковой игры. Кроме того, широко представленными оказываются ее языкотворческая и эвристическая

функции, реализация которых состоит в том, что людические манипуляции с языковой материей регулярно используются для создания устойчивых наименований реалий, специфических для интернет-пространства: обозначений пользователей, интернет-текстов и интернет-специфичных жанров.

Теоретическая значимость настоящего диссертационного исследования состоит в том, что оно расширяет имеющиеся представления о характере речетворческой и метаязыковой деятельности русскоязычных интернет-пользователей, а также вносит вклад в разработку проблематики, связанной с вопросами лингвокреативности, экспликации обыденного (мета)языкового сознания, жанровой стратификации интернет-текстов, лингвистики текста, политической лингвистики, обыденной речи и низовой словесности, функционирования русского городского и сетевого фольклора.

Практическая ценность диссертации заключается в том, что ее промежуточные результаты, выявленные и описанные в ходе работы феномены (отдельные интернет-тексты, интернет-специфичные жанры, лексические единицы, искусственные языки и речевые практики субкультур) могут быть использованы в дальнейших собственно лингвистических и междисциплинарных исследованиях антропологии русского Интернета, девиантного (речевого) поведения, семиотики, прагматики и эстетики «наивного» творчества. Выявленный и проанализированный языковой материал может быть задействован при составлении материалов к словарям, фиксирующим языковое существование в Рунете и отражающим ключевые понятия некоторых субкультур. Рассмотренные единицы и контексты их употребления могут быть использованы в качестве иллюстративного материала к спецкурсам по русскому словообразованию, языковой игре, социолингвистике, экспрессивной стилистике, а также по дискурсу СМИ и лингвистике Интернета.

Апробация работы. Основное содержание и результаты исследования нашли отражение в докладах на международных научно-практических конференциях «Коммуникативная парадигма в гуманитарных науках» (Ростов-на-Дону, 2010), «Цивилизация четвертого поколения и проблемы глобальной

трансформации мира» (Ишим, 2012), «Язык и культура современного города» (Пенза, 2012); на международных научных конференциях «Язык как система и деятельность - 2» (Ростов-на-Дону, 2010) и «Язык как система и деятельность - 3» (Ростов-на-Дону, 2012); на VIII Международной научной конференции «Проблемы общей и региональной ономастики» (Майкоп, 2012); IV Международном научном семинаре «Развитие словообразовательной и лексической системы русского языка» (Саратов, 2010).

По теме диссертационного исследования опубликовано 11 работ, в том числе три в изданиях, включенных в перечень ведущих научных журналов, утвержденных ВАК РФ.

Постановка задач и специфика материала обусловили следующую структуру диссертации: введение, три главы, заключение, список сокращений, библиография, список использованных источников, приложение 1 и приложение 2.

Во Введении обосновывается актуальность темы, определяются цель и задачи исследования, объект, материал и методы его анализа, раскрывается научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность работы, формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Теоретические основы исследования» определяются исходные положения, необходимые для изучения феномена ЯИ в неформальной ИК на русском языке.

В разделе 1.1. Русский язык в Интернете как объект лингвистического исследования приводятся и обобщаются наиболее распространенные подходы к исследованию нового канала связи и языкового кода, обслуживающего опосредованную им коммуникацию.

В подразделе 1.1.1. Интернет как коммуникативное пространство. Интернет-коммуникация. Неформальная интернет-коммуникация показано, что и носители языка, и исследователи воспринимают Интернет не только как канал связи, но и как специфическое коммуникативное пространство, способствующее появлению новых и модификации уже существующих

форм социокультурного взаимодействия. ИК свойственны такие конститутивные признаки, как опосредованность, нелинейность (многомерность), мультимедийность, интерактивность и анонимность. В том случае, когда использование Интернета не связано с функционированием официальных социальных и государственных институтов, Глобальная Сеть становится пространством неформального общения. Коммуникативное действие, опосредованное Интернетом, может быть актом межличностной, групповой или массовой коммуникации, любой текст, размещенный за рамками зоны приватного общения, потенциально доступен неограниченному числу реципиентов.

В подразделе 1.1.2. Язык в Интернете: подходы к изучению обсуждается вопрос о терминологическом обозначении обслуживающего ИК языкового кода. Имеет смысл говорить не столько о «языке Интернета» как об отдельной самостоятельной подсистеме общего языка, сколько о «языке в Интернете», т.е. о разнообразных и неоднородных речевых практиках пользователей. Неоднородность ИК не препятствует выделению некоторых черт, общих для вербального оформления большинства ее ситуаций. Исследователи указывают на тенденции к экспрессивизации, инвективизации и усилению разговорности общения, а также на его ярко выраженное личностное начало и стилистическую контрастность. Рунет становится идеальной средой для апробирования языковых (речевых) девиаций разного рода. Здесь же указываются основные особенности манифестирующих ИК текстов: интертекстуальность, динамичность, метатекстовость. Отмечается тенденция к их поли-кодовости. На данном этапе жанровая стратификация интернет-текстов не может быть исчерпывающей и должна определяться целью и задачами конкретного исследования. В реферируемой работе предлагается различать жанры собственно коммуникативные, рассчитанные на диалогическое (в широком смысле) общение, и риторические (заранее подготовленные, не предполагающие включения реакции реципиентов в состав основного текста), сводимые к эстетическим.

В разделе 1.2. Игра и языковая игра обсуждаются наиболее значимые общие и собственно лингвистические подходы к явлению игры. Коммуникативный феномен ЯИ рассматривается в контексте общей теории игры, т.е. как одно из проявлений игровой деятельности человека (в том числе и взрослого). В диссертации представлено широкое понимание этого явления, при котором ЯИ мыслится как экспликация творческого начала языковой личности, состоящая в экспериментальном манипулировании формальными элементами, относящимися к разным языковым уровням. ЯИ, как проявление лингвокреативности, основанное на привлечении внимания к формальной составляющей сообщения, напрямую связана с реализацией таких языковых функций, как поэтическая и метаязыковая.

Во второй главе «Игровое осмысление норм русского языка в речевых практиках Рунета» рассмотрены виды ЯИ, реализация которых в той или иной мере обусловлена специфическими параметрами ИК. Это игровые эксперименты на так называемых «элементарных» уровнях языка (фонетическом, графическом, орфографическом и примыкающем к ним морфологическом).

В разделе 2.1. Фонетическая игра рассматриваются примеры реализации ЯИ на фонетическом уровне. В ИК фонетическая игра возможна благодаря логическому парадоксу, состоящему в том, что зафиксированными оказываются особенности речи, не являющиеся фактами графики, т.е. невозможными в письменной речи. Она состоит в стилизации:

— под речь иностранца (отражение на письме утрированных особенностей произношения или фиксация иноязычия в его «чуждом» фонетическом варианте): 21-й век на дворе, а эти все - «ЗАРЭЖУ»; Продажные госслужащие спешно уезжают в Лапдоиы;

- под неграмотную речь (фиксация просторечного/диалектного произношения узуальных лексических единиц): Даёшь великий сермяжный пат-риотизьм!', Какой, какой вагон? Это где такие вагоны ходЮт?',

- под детскую речь (отражение фонематических дефектов речи): да, молода я, молода:)),год и 9мес мне, а туфли уже лублуууу:)); Детская Луб-лика ВотЬ.

В разделе 2.2. Графическая игра анализируются примеры ЯИ на графическом уровне. Выделяются следующие виды графической игры:

- капитализация отдельных элементов слова, подчеркивающая основанную на псевдомотивации каламбурную игру: АНАЛогию, думаю, приводить излишне; Отправьте ему Лерку СтародВОРскую;

- капитализация ключевых слов в высказывании: Это даже не поколение ПЕПСИ, это поколение НЕДОУМКОВ;

- использование различных графических элементов в несвойственной им функции: [Он] редкостная пр$$титутка; американские зольдатен <...> являются ведь <...>носителями высших ценностей, таких как Свобода"1", Демократия""' и Биг-Мак""'-,

- использование кириллического и латинского алфавитов при написании одного высказывания или даже слова: и где эти 3ashitnu4Kit из хумаи райтс были?', англш/кнй знаю на уровне «майи нейм из vasya ...л/ бьютифул билдинг»',

- зачеркивание слова или части высказывания, обозначенное Г.Ч. Гусейновым как литуратив: Вступайте в партию в нашу группу Вконтакте!; От одного заголовка уже пахнет эюарсным позитивом!

В разделе 2.3. Орфографическая игра рассматриваются случаи игрового переосмысления правил русской орфографии, основанного на сознательном и нарочитом отступлении от основных ее принципов, регулирующих:

- написание гласных в корне (при этом искажения нередко сопровождаются капитализацией, подчеркивающей осознанный характер изменений): По большому счету весь НЕ Ымпорт ИМХО - аЦтой\

- слитное и раздельное написание: все провода распутать из состояния «ахтыжтвоюмать» в состояние «иичёпокатит»; Двух слов без бу-

мажки связать не мог...причём с постоянно красной пьяной рожей (хосспа-дипрасти, царствиепебеспое)...

- написание имен собственных со строчной буквы: Этикетки ему те-малебедев нарисует.

Нарочито неверные орфографические написания встречаются не только на месте так называемых орфограмм, а практически везде: чем парадоксальнее и необычнее орфографический облик единицы, тем больше вероятность, что автор сможет привлечь внимание реципиента и донести до него свою интенцию.

В разделе 2.4. Морфологическая игра исследуются контексты люди-ческого переосмысления морфологических категорий рода, числа, падежа и степени сравнения имени прилагательного и имени существительного.

Игровое переосмысление категории рода состоит в целенаправленном шутливом изменении родовой принадлежности узуальных единиц: а у меня упало телефонко <...> упало в лужко; Сестричко задумалось. Самым известным примером этого явления становится высказывание «Йа криведко!» («Йа криветко!», «Я криведко» и другие варианты), ставшее образцом для шутливого искажения других существительных ж.р. на -к(а) (йа кредитко, йа кретинко, йа - иСтерНко, йа розетко, йа книжке). Возможна и другая тенденция, состоящая в том, что существительные м. и ср.р получают морфологические показатели ж.р.: Хочется <...> просто подпрыгнуть на стуле и завизжать как маленькАЯ ЩЕНЁНКА)))))); Эту милую животную завели моя сестра с мужем. Употребление этих заполняющих лакуны словообразовательной системы единиц можно рассматривать как попытку говорящих зафиксировать на собственно вербальном уровне свое отношение к домашним питомцам как к существам, наделенным разумом, душой. Вероятно, выбор именно женского рода, как наиболее парадоксального, эффективнее всего разрушающего речевой стереотип, лучше всего подходит для этих целей.

Игровое переосмысление категории числа сводится к следующим типам:

— образование ненормативных форм мн.ч. им. сущ. при наличии узуальных широкоупотребительных и общеизвестных форм (утенки, гусенка, поросении т т.п.): Ребёнки.ру, А в ДушЕ Ми ЕсЧо РеБенКи; Маленькие гусён-ки конечно вообще прелесть', Щенёнки ищут хозяев;

— образование форм мн.ч. от аббревиатур инициального типа с изменением семантики исходного слова или без него (ООны, Совбезы, ЕСы, МЧСы, ГИБДДы): ДОКОЛЕ?<...> Где Совбезы, ООНы и др.; никакие НАТы или ЕСы тут не помогут', Менты и МЧСы понятно, но чтоб пожарные...

— образование форм ед.ч. от им.сущ. рЬгаНа 1ап1ит (ножницо, брюко, деньго, пасатижо) и форм мн.ч. от им.сущ. 5ш§и1апа (апШт (Интерне-ты/интернеты, интернетика). Форма мн.ч. двух последних единиц указывает на внеязыковой факт — объективную неоднородность Интернета как «сети сетей».

Людическое осмысление категории падежа сводится к аномальному изменению иноязычных по происхождению существительных нулевого склонения (на таксях, от метры, в пальте). Подобные элементы восходят к просторечию-1 и используются для стилизации специфического типа речевого поведения (сознательность их употребления может подчеркиваться с помощью капитализации). Они создают ощущение обыденности, повседневности описываемой ситуации, а также неофициальности общения: [Надо] поменьше на таксях разъезжать', Ехала я тут в своем пальте в Московском метре... Сознательное использование подобных единиц в интернет-текстах аналогично их употреблению в разговорной речи.

Категория степени сравнения становится объектом ЯИ при образовании синтетических форм компаратива употребляемых в качественном значении относительных прилагательных (настоящий Версаль показался мне и теснее и скучнее и деревяннее версаля моих детских фантазий) и существительных (быстрее, выше, котееГ). В последнем случае игровая лексема часто помещается в один контекст с узуальным словом (Если найдете дурака дура-чее, чем я, то дайте знать', Тот ослее всех ослов, кто ослам служит!) или

входит в состав людически переосмысленного прецедентного высказывания {Мышь. Мышее всех мыишх; А наш Черт и сейчас чертее всех чертых). Это явление сходно с аналогичным, описываемым на материале языка СМИ, художественной литературы и разговорной речи.

Примеры фонетической, графической и морфологической ЯИ в ИК отчасти сходны с аналогичными явлениями в речевых произведениях, функционирующих в других сферах употребления языка, однако в ИК значительно чаще аттрактивная функция игровых трансформ совмещается с их ориентацией на адресанта сообщения, его внутренний мир, эмоции и отношение к окружающей действительности, они связаны с повседневностью обычного человека, со сферами личного, частного и даже интимного. Ярко выраженная оценочность таких единиц нередко граничит с вербальной агрессией и является следствием нарушения этических норм и моральных запретов. Очень часто подобные игровые единицы передают сильные эмоции, но далеко не всегда способствуют возникновению комического эффекта.

В разделе 2.5. Обыгрывание языковых норм и сетевые «субъязыки» показано, что последовательное нарушение языковых и речевых норм может использоваться в процессе выработки искусственных социолектов, причем конкретный характер и тип искажения может ассоциироваться у коммуникантов с определенным подъязыком (использование дореволюционной орфографии, написание «фф» вместо «в», написание «я», «ё», «ю» как «йа», «Но», «йу» и т.д. - с языком «каи/енитов»; демонстративное нарушение всех возможных правил русской орфографии - с жаргоном «падонкафф»; использование унциального письма, унификация падежных окончаний, а также окончаний глаголов в форме 3-го лица ед.ч. н.в. — с языком «Упячкп»), но при этом манипуляции с русской фонетикой, графикой, орфографией и морфологией могут сочетаться с другими механизмами языковой игры. Такая попытка придания искусственной семиотической системе статуса языка носит одновременно и метаязыковой, и игровой характер.

Вторая глава «Языковая игра в действии: игровые трансформы и их функции в различных ситуациях интернет-общения» посвящена функциональном аспекту реализации ЯИ в неформальной ИК.

В разделе 3.1. Языковая игра и наименования интернет-реалий

анализируются людически маркированные единицы, значимые для формирования и освоения коммуникативного интернет-пространства: устойчивые наименования интернет-пользователей, виртуальные псевдонимы и лексические инновации с общим значением 'интернет-текст'.

Лексемы с общими семами «человек» и «пользователь Интернета» отчасти удовлетворяют потребность личности в осознании своего места в нестандартных коммуникативных условиях и различении своего виртуального и невиртуального «Я», кроме того, подобные номинации помогают говорящему обозначать себя и себе подобных в зависимости от конкретной ситуации общения и особенностей поведения. В текстах неформальной ИК нейтральное обозначение интернет-пользователь практически не употребляется, вместо него вырабатывается и заимствуется (но при заимствовании переосмысляется) целый ряд лексических единиц: тролль, %username%, Анонимус (анонимус) и др. Так, единица тролль, используемая для указания на автора заведомо провокационных сообщений, стремящегося к возникновению конфликтной ситуации в коммуникации, заимствуется из речевых практик англоязычных пользователей. Вероятно, в английском языке она является результатом игры на омонимах (troll как инвентарь для рыбной ловли и troll как злобное существо и персонаж скандинавской мифологии), приводящей к ложной этимологизации единицы trolling (троллинг), также заимствованной, в которой за счет игрового смещения лексико-семантических вариантов одного слова совмещаются два значения: это ловля «на живца», которую производит злобное существо. Единица может помещаться в игровой контекст (ср. устойчивое выражение троллей не кормить, восходящее к прецедентному высказыванию животных не кормить), кроме того, она активно осваивается словообразовательной системой языка-рецептора, причем сами

образованные с помощью оценочных суффиксов дериваты могут трактоваться как факты ЯИ: тролльчепок, тролльчишко, троллина, троллъчище, трол-лище, троллятина. Единица анотшус (часто с большой буквы - Анотшус) представляет собой кириллическую транскриптивную запись иноязычного Anonymous (от anonymous user - 'безымянный пользователь'), и появляется как результат игрового переосмысления его словообразовательной структуры: носитель языка-рецептора способен интуитивно соотнести неузуальное анотшус с литературным аноним и выделить латинский агентивный суффикс мужского рода -us вместо английского адъективного суффикса -ous. Игровая «латинизация» единицы как будто делает объект номинации неизвестным и загадочным: реципиенту может показаться, что Анотшус — это не просто аноним, а некое неведомое существо, одновременно существующее и в прошлом, и в настоящем. От нее с помощью усечения основы образуется единица анон, а от нее - целый ряд суффиксальных существительных: аноша, аногика, анонушка, анончик (анончег), анонтце, анонег/, анонъё.

Игровое действие с языковой материей последовательно встречается при образовании виртуальных псевдонимов - единиц самонаречения, способствующих самопрезентации пользователя и помогающих ему лучше понять себя как виртуальную личность и эффектнее представиться другим коммуникантам. Для их создания могут использоваться различные механизмы ЯИ: фонетическая игра (ПуФыстый КвОлик; Каришка-Мышка), орфографическая игра (Энтелегент в первом поколении', ФошЫздЪ), морфологическая игра (.Машинко-затупилко; Погрямушко), словообразовательная игра (.Безобраз; Разможжевельник), графическая игра: А\-\@ст@сия\ yxojffop; ¿\Тё!$Т; *St[)SL6k*, каламбурная игра с прецедентными феноменами {Летучий Хох-ляндетс, Бронетёмкин По носе if, Князь Подмышкгш). Потребность в самономинации удовлетворяется с помощью игровой адаптации норм употребления и образования антропонимов в том виде, в котором их интуитивно представляет себе рядовой носитель языка: двухчастное имя (имя и фамилия), имеющее определенные словообразовательные форманты и морфологические па-

раметры (МАРШАЛ ГАДОВ; Интернет Бродилкин; Никто Никакой; Никто Никтоев; Анотш Аноннмович Анонимов; Неизвестная Неизвестнова). В таких людически маркированных интернет-псевдонимах отражается попытка человека понять свое виртуальное «Я» через традиционные речевые формы, сопоставить и, по возможности, соединить два мира: обычный и виртуальный.

Игровые механизмы (орфографическая игра, основанная на пароними-ческой аттракции каламбурная игра, словообразовательная игра и в том числе контаминация) участвуют в образовании инноваций со значением 'интернет-текст' и 'жанр интернет-текста', указывающих на реалии, манифестирующие киберкультуру: открытка, демотиватор, (де)мотчватор, фотожаба, стишки-пирожки, стишки-порошки, тегзд, быдлотегзд, быдлопаста. Многие такие номинации связаны с функционированием такого неоднозначного явления, как интерпретативная субкультура fan fiction. Некоторые из них приходят из англоязычных речевых интернет-практик (шериарти, джонлок, хотсон), не теряя при заимствовании свой игровой посыл, другие появляются уже в Рунете (джиммолость, дамбигад, снейпоблэк). Все эти наименования являются результатом метаязыковой деятельности пользователей, направленной не только на осмысление объектов коммуникации, существующих именно в новой среде общения, но и на их формирование, ведь выделение объекта из ряда подобных и его осмысление как уникального возможно только при присвоении ему его собственного наименования.

Многие из рассматриваемых лексических инноваций со значениями 'интернет-пользователь' и 'интернет-текст' не могут быть названы собственно окказионализмами, т.е. элементами, использованными единично для выполнения конкретного речевого задания, они употребляются последовательно и регулярно, оказываясь знакомыми многим пользователям. Именно они способствуют реализации таких функций ЯИ, как эвристическая, связанная с процессами познания и одновременного формирования лингвокультурного пространства ИК, и языкотворческая, суть которой состоит в том, что с по-

мощью собственно игровых механизмов происходит пополнение лексического состава ИК.

Раздел 3.2. Языковая игра в текстах малых эстетических жанров интернет-коммуннкации посвящен рассмотрению игровых механизмов в подготовленных речевых произведениях малого объема (как прозаических, так и поэтических). Эти тексты, по способу бытования тяготеющие к фольклорности, ориентированы на свободное времяпрепровождение и развлечение коммуникантов.

В прозаических подготовленных текстах (постах, публикуемых на страницах сообществ в социальных сетях и на ресурсах юмористической тематики) основная функция языковой игры состоит в создании комического эффекта. Чаще всего он реализуется за счет создания неоднозначности в высказывании при актуализации нескольких значений одной лексемы или наложении семантики омонимичных или омофоничных единиц (Если у вас нет отца, то гцелкните правой кнопкой мыши на рабочем столе, и выберите «Создать папку»; Улыбайся чаще, и чаща улыбнется тебе). Такие реплики могут содержать переосмысление прецедентных высказываний: текстов популярных песен (Она хотела бы жить на Манхэттене, но не бросать же торговлю котлетами), цитат из художественных или публицистических произведений (Все, что не убивает нас, делает нас сильнее. Особенно сильными нас делают бабочки-капустнш/ы, макраме и тамбовская городская детская библиотека), идиоматических выражений (довел до слез. ДАЛЬШЕ НЕ ПРОВОЖАЛ), рекламных текстов (Ваша киска купила бы виски!), политических слоганов (хотите демократических выборов? ХВАТИТ ЭТО ХОТЕТЬ). Подобные речевые произведения призваны развлекать и смешить своих читателей, а также удовлетворять их потребность в элементарных интеллектуальных упражнениях, состоящих в декодировании игрового сообщения и определении источников прецедентности.

Языковая игра широко представлена и в «пирожковой поэзии», или «стишках-пирожках», - специфическом для Рунета малом поэтическом жан-

ре, тексты которого функционируют повсеместно в различных коммуникативных интернет-ситуациях и воспринимаются многими пользователями как анонимные. Они пишутся по заданному канону и составляют специфическое сверхтекстовое единство, не имеющее начала и конца и способное расширяться почти до бесконечности. В составе этих текстов часто используются игровые механизмы, зачастую направленные на усложнение смысла высказывания: фонетическая игра (и босх живописует голод / вот на стену кладётся тень / какой то девочки плечистой / введут котолую во хлам, автор -Siberian huskie), словообразовательная игра (василий обожает дайвинг / геннадий рафтинга фанат / а мы поклонники ночного / скамейкинга и водкита, автор — оман), игровое переосмысление внутренней формы слова (глеб переехал в Подмосковье / не то которое вокруг / а в настоящее под землю / и скоро тоже стал землей, автор — :ooh), столкновение омонимов или лекси-ко-семантических вариантов одного слова {царь бросил декабристам ссылку / на википедии тобольск/ отмерили по гуглкарте / бестужев уронил лорнет, автор — the аху), игра с прецедентным текстом (октябрь достать крота и вымыть / стряхнуть украсить расчесать / а после этак ненароком / прекрасной даме поднести, автор - supposedly-me). Игровое искажение языковой материи в данном случае не столько разъясняет заранее продуманный фантазийный мир, сколько формирует его. Конкретный механизм ЯИ не подбирается для описания или вербализации фиктивной реальности, но, напротив, является первичным, а изображенная ситуация становится результатом такого якобы случайного сбоя языковой системы. Отправным пунктом является сам игровой механизм, а фрагмент абсурдного бытия - это искусственно созданный референт игровой трансформы. В данном случае языковая игра выполняет жанропорождающую функцию, поскольку уже сам жанровый канон, четко прописанный и неизменно соблюдаемый, представляет собой результат обыгрывания представлений говорящих о том, какой должна быть «нормальная» поэзия, а также способствует формированию абсурдной реальности, выходом в которую является каждый отдельный «пирожок».

Раздел 3.3. Языковая игра в креолизованных интернет-текстах посвящен рассмотрению игровых механизмов в креолизованных жанрах неформальной ИК (в демотиваторах, «открытках», интернет-комиксах, интер-нет-мемах), а также в креолизованных текстах, не дифференцированных по жанровому признаку. Игровой и лингвокреативный характер носит и сам факт соединения речевого произведения и изображения с целью создания новой речевой формы, при этом игровые трансформы в составе вербального компонента могут быть самостоятельными, а могут осознаваться как игровые только в сочетании с иконической составляющей. В этом случае текст и визуальный образ вступают в синсемантические отношения, результатом чего становится одновременная актуализация разных потенциальных значений текста.

В Заключении подводятся итоги работы и намечаются перспективы дальнейшего исследования.

В Списке сокращений представлены расшифровки использованных в тексте диссертации аббревиатур. Библиография включает 315 единиц (около трети - на английском языке). В Список использованных источников входит примерно 150 наименований интернет-сайтов, послуживших источниками анализируемого материала. Приложение 1 содержит около 350 контекстов языковой игры, анализируемых в работе. Приложение 2 включает в себя 39 креолизованных текстов.

Основные положения и результаты диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

1. Каллистратидис Е.В. Игровые трансформации узуального слова в интернет-тексте // Известия ЮФУ. Филологические науки. - 2012. - № 4. - С. 120-127. - 0,45 п.л. (Перечень ВАК).

2. Каллистратидис Е.В. Лексические инновации с общим значением текст в речевых практиках русскоязычной интернет-субкультуры fan fiction // Филологические науки. Вопросы теории и практики,-2013г№ 10 (28)гС. 8184. -0,45 п.л. (Перечень ВАК).

3. Каллистратидис Е.В. Языковая игра в интернет-текстах малой формы // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. -2013. - № 1. - С. 91-96. - 0,45 п.л. (Перечень ВАК).

4. Ильясова C.B., Каллистратидис Е.В. Языковая игра в «сетевых языках» // Интернет-коммуникация как новая речевая формация: колл. монография / науч. ред. Т.Н. Колокольцева, О.В. Лутовинова. - М.: ФЛИНТА: Наука, 2012. - 328 с. - С. 220-237. - 0,9 пл.

5. Каллистратидис Е.В. Антропонимы в сетевом жаргоне: особенности словообразования и функционирования // Предложение и Слово. Книга 2: Материалы IV Международного семинара «Развитие словообразовательной и лексической системы русского языка», Саратов, 14-16 октября 2010 г. / Отв. Ред. О.И. Дмитриевой. - Саратов: Изд-во «Научная книга», 2010. - 328 с. - С. 111-117.-0,3 пл.

6. Каллистратидис Е.В. Жаргон «падонкафф» как феномен языковой игры в интернет-коммуникации // Язык как система и деятельность - 2. Материалы международной научной конференции. - Ростов н/Д: Изд-во НМЦ «ЛОГОС», 2010. - 282 с. - С. 213-215. - 0,25 п.л.

7. Каллистратидис Е.В. Игровая топонимия в русскоязычной интернет-коммуникации // Проблемы общей и региональной ономастики: Материалы VII Международной конференции. - Майкоп: Изд-во АГУ, 2012. - 286 с. - С. 131-134.-0,25 пл.

8. Каллистратидис Е.В. Рекламный текст как объект языковой игры в дискурсивном пространстве русскоязычного Интернета // Цивилизация четвертого поколения и проблемы глобальной трансформации мира: материалы Международной научно-практической конференции. 21 марта 2012 г. -Ишим: филиал ТюмГУ в г. Ишиме, 2012. - 198 с. - С. 71-75. - 0,3 п.л.

9. Каллистратидис Е.В. Социальное просторечие в неформальной интернет-коммуникации // Язык и культура современного города: Материалы Международной научно-практической конференции (Пенза, 25 - 27 октября

2012 г.). - Пенза: ПГПУ им. В.Г. Белинского, 2012. - 312 с. - С. 177-180. -0,25 пл.

10. Каллистратидис Е.В. Языковая игра в текстах малых комических жанров (интернет-коммуникации (на материале сетевых статусов) // Язык как система и деятельность - 3. Материалы международной научной конференции. - Ростов н/Д: Изд-во НМЦ «ЛОГОС», 2012. - 352 с. - С. 275-277. - 0,25 п.л.

11. Каллистратидис Е.В. Языковая неправильность как источник комического в интернет-коммуникации // Коммуникативная парадигма в гуманитарных науках. - Ростов н/Д: Изд-во РИНЯЗ, 2010. - 348 с. - С. 118-126. -0,25 п.л.

Печать цифровая. Бумага офсетная. Гарнитура «Тайме». Формат 60x84/16. Объем 1.0 уч.-изд.-л. Заказ № 3169. Тираж 100 экз. Отпечатано в КМЦ «КОПИЦЕНТР» 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Суворова, 19, тел. 247-34-88

Текст диссертации на тему "Языковая игра в неформальной интернет-коммуникации"

МИНОБРНАУКИ РОССИИ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ

ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ «ЮЖНЫЙ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

На правах рукописи

Каллистратидис Евгения Владимировна

ЯЗЫКОВАЯ ИГРА В НЕФОРМАЛЬНОЙ ИНТЕРНЕТ-КОММУНИКАЦИИ (на материале русского языка начала XXI века)

Специальность 10.02.01 - русский язык

Диссертация На соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель: доктор филологических наук,

профессор Ильясова C.B. g

о

CD

LO СО СО

со

о см

CNJ

со см

Ростов-на-Дону -2013

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ..................................................................................5

ГЛАВА I. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ...............13

1.1. Русский язык в Интернете как объект лингвистического исследования..........................................................................................................................13

1.1.1. Интернет как коммуникативное пространство. Интернет-коммуникация. Неформальная интернет-коммуникация.................................13

1.1.2. Язык в Интернете: подходы к изучению.......................................30

1.1.2.1. «Язык Интернета» или «язык в Интернете». Основные особенности вербального оформления интернет-коммуникации.................................30

1.1.2.2. Интернет-текст: особенности вербального оформления и жанровая стратификация........................................................................................35

1.2.Игра и Языковая игра................................................................44

1.2.1. Общая теория игры. Роль игры в жизни человека и функционировании общества.........................................................................................44

1.2.2. Языковая игра как коммуникативный феномен. Языковая игра и лин-гвокреативность................................................................................................52

ГЛАВА И. ИГРОВОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ НОРМ РУССКОГО ЯЗЫКА В РЕЧЕВЫХ ПРАКТИКАХ РУНЕТА.................................................69

2.1. Фонетическая игра...................................................................69

2.2. Графическая игра......................................................................76

2.3. Орфографическая игра................................................................79

2.4. Морфологическая игра...............................................................88

2.4.1. Общая характеристика............................................................88

2.4.2. Категория рода.........................................................................89

2.4.3. Категория числа......................................................................98

2.4.4. Категория падежа.................................................................101

2.4.5. Категория степени сравнения...................................................102

2.5. Обыгрывание языковых норм и сетевые «субъязыки»......................103

2.5.1. Общая характеристика...........................................................103

2.5.2. «Язык кащенитов»................................................................105

2.5.3. «Жаргон падонкафф».............................................................109

2.5.4. «Язык Упячки».....................................................................115

ГЛАВА III. ЯЗЫКОВАЯ ИГРА В ДЕЙСТВИИ: ИГРОВЫЕ ТРАНСФОРМЫ И ИХ ФУНКЦИИ В РАЗЛИЧНЫХ СИТУАЦИЯХ ИНТЕРНЕТ-ОБЩЕНИЯ........................................................................120

3.1. Языковая игра и наименования интернет-реалий............................120

3.1.1. Вербальные обозначения интернет-реалий и их роль в процессе формирования и освоения коммуникативного киберпространства........................120

3.1.2. Людически маркированные обозначения интернет-пользователей .............................................................................122

3.1.3. Языковая игра в виртуальных псевдонимах.................................135

3.1.4. Игровые наименования интернет-текстов....................................145

3.2. Языковая игра в текстах малых эстетических жанров интернет-коммуникации ..............................................................................161

3.2.1. Малые эстетические жанры интернет-коммуникации как образцы низовой словесности.............................................................................161

3.2.2. Языковая игра в текстах малых прозаических жанров............................................................................................164

3.2.3. Языковая игра в текстах малых поэтических жанров (на примере «пирожковой поэзии»)........................................................................167

3.3. Языковая игра в креолизованных интернет-текстах........................174

3.3.1. Креолизованные тексты в интернет-коммуникации: общая характеристика...............................................................................................174

3.3.2. Языковая игра в креолизоваиных интернет-текстах, не дифференцированных по жанровому признаку..............................................................181

3.3.3. Языковая игра в текстах интернет-комиксов................................185

3.3.4. Языковая игра в текстах «аткрыток»...........................................189

3.3.5. Языковая игра в текстах интернет-мемов....................................193

3.3.6. Языковая игра в текстах демотивационных постеров.............................................................................................................199

ЗАКЛЮЧЕНИЕ............................................................................206

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ.............................................................211

БИБЛИОГРАФИЯ.........................................................................212

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ....................................244

ПРИЛОЖЕНИЕ 1. «Контексты реализации языковой игры»..............258

ПРИЛОЖЕНИЕ 2. «Образцы креолизоваиных текстов»...................290

ВВЕДЕНИЕ

Конец XX - начало XXI вв. - это эпоха инновационных технологий, не только облегчающих процессы хранения, накопления и передачи информации, но и создающих новые сферы бытования языка. Глобальная сеть Интернет способствует оформлению специфической среды неформального общения, доступ к которой открыт практически для всех русскоговорящих пользователей.

Интернет-коммуникация становится новой речевой формацией, которая феноменологически сопоставима с такими явлениями, как язык СМИ и язык рекламы, но принципиально отличается от них своим текстовым объемом, а также тем, что является результатом коммуникативного действия так называемых «рядовых» носителей языка, а не профессиональных коммуникаторов. Неофициальность, необязательность и бесконтрольность интернет-общения влияют радикальным образом на его лингвостилистическое оформление. Гипертрофированное употребление аномальных с точки зрения носителя литературного языка единиц является характерной чертой неформального общения в Рунете. Интернет-тексты изобилуют разного рода неправильностями и примерами нарушения языковых и этических норм, однако нередко такие отклонения от стандарта объясняются не низкой речевой культурой «жителей Интернета», а усилением их метаязыковой и метакоммуникативной рефлексии. Свобода сетевого общения, отсутствие цензуры, разнообразные технические и программные средства дают пользователям возможность преобразовывать свои речевые произведения до бесконечности. Невозможность непосредственного аудиовизуального контакта, гипертрофированное стремление к самопрезентации, а также отношение к тексту как к источнику эмоционального и эстетического наслаждения заставляют пользователей искать нетривиальный, творческий подход к языку, ставить с ним эксперименты и выбирать самые нестандартные, наиболее парадоксальные элементы для осуществления своих речевых действий. Именно поэтому в неформальной

интернет-опосредованной коммуникации оказываются широко представленными факты языковой игры.

Языковая игра (далее - ЯИ) представляет собой сложный и, как следствие, неоднозначно трактуемый феномен вербальной коммуникации, способствующий раскрытию творческих способностей hominis loquentis и позволяющий носителям языка отвлечься от стереотипного порождения и восприятия высказывания, посмотреть со стороны на самое человеческое в человеке - его язык. В научной литературе нередко встречается понимание ЯИ «как сознательного эксперимента, имеющего установку на творчество» [Ильясова, Амири 2009, с. 28]. При таком подходе ЯИ рассматривается как «особая форма лингвокреативного мышления, в основе которого лежат ассоциативные механизмы, позволяющие создавать нечто новое на базе уже познанного» [Гридина 1996, с. 47]. Творческое переосмысление языкового стандарта может восприниматься как отклонение от норм или даже их нарушение, ср.: «Языковая игра - это некоторая языковая неправильность (или необычность) и, что очень важно, неправильность, осознаваемая говорящим (пишущим) и н амеренно допускаемая» [Санников 1999, с. 23], причем принципиально важно, чтобы слушающий смог понять, что подобная девиация носит сознательный характер. Многие исследователи отмечают, что в конце XX - начале XXI вв. ЯИ получает широкое распространение в самых разных сферах и ситуациях языкового употребления: в СМИ [Костомаров 2005; Ильясова 2002], рекламе [Амири 2007, Курганова 2004], современной беллетристике [Гридина 2012; Северская 1988] и даже в учебной аудитории в процессе освоения языка [Bell 2005; Forman 2011; Tin 2011]. Неоднократно привлекало внимание лингвистов и использование людически маркированных единиц в интернет-текстах [Мечковская 2006; Рыжков 2009; Шаповалова 2008; Шарифуллин 2012; Gottlieb 2010; Thurlow 2001, 2007], однако специфика реализации ЯИ в компьютерно-опосредованном общении требует дальнейшего изучения. Это обусловлено стремительным развитием коммуникативного пространства Ру-

нета, появлением новых электронных жанров и распространением в Сети ранее не зафиксированных игровых инноваций.

Актуальность исследования определяется:

- оформлением и усложнением коммуникативного и лингвокультурного пространства русскоязычного сегмента Глобальной Сети;

- постоянным расширением интернет-контента, стремительным увеличением общего количества интернет-текстов и усложнением их жанрового разнообразия;

- необходимостью изучения лингвостилистического оформления интернет-общения и, в частности, способов проявления творческого начала носителей языка, пользующихся Интернетом;

- высокой степенью представленности людически маркированных высказываний в интернет-текстах, закреплением игровых трансформ в узусе интернет-общения и их проникновением в невиртуальные коммуникативные практики;

- активным ростом «наивного» теоретического интереса русскоговорящих пользователей к формальным параметрам собственного речевого поведения, значительно опережающим научные разработки проблематики языкового функционирования в коммуникативном интернет-пространстве.

Объект исследования - языковая игра как коммуникативный феномен и как способ экспликации лингвокреативного потенциала русскоязычных интернет-пользователей.

Предмет исследования - механизмы реализации языковой игры, а также ее функции в текстах, манифестирующих неформальную интернет-коммуникацию на русском языке.

Цель исследования — многоаспектный анализ реализации языковой игры как процесса и игровых трансформ как его результата в текстах русскоязычной интернет-опосредованной коммуникации.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1) определить социолингвистический статус неформальной интернет-коммуникации;

2) определить исходную теоретическую базу исследования языкового существования в Интернете и изучения языковой игры;

3) выявить основные и наиболее частотные виды языковой игры, обусловленные спецификой интернет-опосредованного общения;

4) выявить игровые трансформы, вошедшие в узус неформальной ИК, охарактеризовать механизмы их образования и определить их семантику;

5) выявить и охарактеризовать функции языковой игры и отдельных людически маркированных высказываний в интернет-специфичных текстах и различных ситуациях ИК.

Источниками исследования послужили тексты как диалогического, так и монологического характера, опубликованные на разнообразных русскоязычных интернет-ресурсах: дневниковых платформах и социальных сервисах (www.livejournal.com, www.beon.ru,www.vk.com), новостных порталах (www.rambler.ru, www.mail.ru), сайтах юмористической тематики (www.yaplakal.com, www.allstatus.ru), специфических тематических ресурсах (www.demotivators.ru, www.1001mem.ru), сайтах, обеспечивающих общение в синхронных и асинхронных интернет-конференциях (www.overchan.ru), на сайтах-словарях и сайтах-энциклопедиях, являющихся образцами наивной киберлексикографии (www.lurkmore.to). Предпочтение отдавалось образцам неприватной коммуникации, потенциально доступным неограниченному числу реципиентов. Отбор материала проводился методами сплошной и целенаправленной выборки с мая 2010 г. по май 2013 г., большая часть отобранных контекстов датируется 2011 - 2012 гг. (дата публикации указывается при каждом цитировании). Собранный материал вошел в авторскую картотеку, насчитывающую около 15 тыс. контекстов.

Теоретическую базу работы составляют труды отечественных и зарубежных исследователей в области виртуалистики [Нестеров 2004, Неклюдов 2006, Масленников 2010, Barlow 1990, Escobar 1994, Rushkoff 1994, Danet

2001, Lévy 2001, Bergs 2006], лингвистики Интернета [Сидорова 2006, Меч-ковская 2006, Дедова 2008, Резанова 2008, Трофимова 2009, Щипицина 2010, Колокольцева 2011, Горошко 2012, Thurlow 2001, Crystal 2004, Gottlieb 2010], теории языковой игры и лингвокреативности [Гридина 1996, Норман 1997, Санников 1999, Ильясова 2002, Сковородников 2004, Шаховский 2004, Carter 2004, Bell 2005, Jones 2010, Forman 2011].

Выбор методов исследования обусловлен его основной целью и частными задачами. В частности, были использованы:

- дескриптивный метод, включающий приемы наблюдения, обобщения, типологизации и описания рассматриваемого языкового материала;

- метод компонентного анализа, направленный на выявление лексической семантики отдельных игровых трансформ и установление путей ее формирования;

- метод словообразовательного анализа, нацеленный на установление механизмов образования единиц и выявление их словообразовательной структуры;

- метод контекстуального анализа, позволяющий выявить особенности семантики игровых трансформ и определить их функции в конкретных ситуациях речевого употребления;

- элементы количественного анализа.

Научная новизна реферируемой работы состоит в том, что в ней впервые предпринята попытка монографического исследования феномена ЯИ в неформальном интернет-опосредованном общении. Впервые проводится комплексное изучение не только единичных людически маркированных окказионализмов, но и игровых трансформ, регулярно используемых в речи пользователей и значимых для процесса формирования и освоения интернет-пространства; кроме того, рассматриваются функции различных видов ЯИ не только в образцах спонтанного речевого поведения пользователей, но и в подготовленных речевых произведениях монологического характера, относя-

щихся к интернет-специфичным коммуникативным жанрам, в том числе и к креолизованным.

Положения, выносимые на защиту:

1. Интернет как уникальный канал связи способствует формированию относительно самостоятельного пространства неформальной коммуникации, не связанной с деятельностью официальных социальных и государственных институтов. Неформальная интернет-коммуникация в силу своей интерактивности, мультимедийности, анонимности и добровольности становится распространенным способом свободного времяпрепровождения и развлечения и, как следствие, приобретает несерьезный, игровой характер, что проявляется в лингвостилистических особенностях ее вербального оформления.

2. Тексты неформальной интернет-коммуникации изобилуют нестандартными формами выражения, которые нарушают нормы литературного русского языка, но не противоречат или даже соответствуют складывающимся тенденциям к формированию этических и речевых норм коммуникативного киберпространства или отдельных его сегментов. Сознательное и целенаправленное нарушение стереотипа речепорождения носит игровой характер.

3. Преимущественно письменный характер интернет-общения способствует широкому распространению в текстах ИК разнообразных механизмов реализации графической и орфографической игры, в то время как манипулирование фонетическим обликом слова ограничивается возможностью передачи особенностей звучащей речи на письме. В качестве объекта игровых манипуляций с визуально воспринимаемым обликом высказывания последовательно выступают как цельные интернет-тексты, так и их отдельные элементы.

4. Появление искусственных сетевых субъязыков, изначально предназначенных для оформления игровой ИК, становится возможным благодаря последовательному и целенаправленному нарушению норм языкового употребления (орфографических и морфологических), а также нарочитому пренебрежению этическими нормами общения. Подобные игровые социолекты

одновременно являются результатом языковой игры и метаязыковой рефлексии.

5. В неформальной интернет-коммуникации проявляются аттрактивная, экспрессивная, эмотивная и оценочная функции языковой игры. Кроме того, широко представленными оказываются ее языкотворческая и эвристическая функции, реализация которых состоит в том, что людические манипуляции с языковой материей регулярно используются для создания устойчивых наименований реалий, специфических для интернет-пространства: обозначений пользователей, интернет-текстов и интернет-специфичных жанров.

Теоретическая значимость настоящего диссертационного исследования состоит в том, что оно расширяет имеющиеся представления о характере речетворческой и метаязыковой деятельности русскоязычных интернет-пользователей, а также вносит вклад в ра�