автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Языковые формы репрезентации реальности и вымысла в английской волшебной литературной сказке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Языковые формы репрезентации реальности и вымысла в английской волшебной литературной сказке"

На правах рукописи УДК 811.111.26

Клейменова Виктория Юрьевна

ЯЗЫКОВЫЕ ФОРМЫ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ РЕАЛЬНОСТИ И ВЫМЫСЛА В АНГЛИЙСКОЙ ВОЛШЕБНОЙ ЛИТЕРАТУРНОЙ

СКАЗКЕ

Специальность: 10.02.04 — германские языки

15 АпР 2015

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических

наук

005567404

Санкт-Петербург 2015 г.

005567404

Работа выполнена на кафедре английской филологии Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена».

Научный консультант:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

Щирова Ирина Александровна

доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой английской филологии Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена» Казакова Тамара Анатольевна

доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры английской филологии и перевода, руководитель лаборатории экспериментального переводоведения кафедры английской филологии и перевода Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Санкт-Петербургский государственный университет» Бочегова Наталья Николаевна

доктор филологических наук, профессор, декан филологического факультета Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Курганский государственный университет» Нюбияа Лариса Михайловна

доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой немецкого языка Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Смоленский государственный университет» Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Волгоградский государственный университет»

Защита состоится «24» июня 2015 г. в 11 ч. 30 м. на заседании диссертационного совета Д.212.199.05 по защите кандидатских и докторских диссертаций Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена» по адресу: 191186, Санкт-Петербург, наб. р. Мойки, д. 48, корп. 14, ауд. 314.

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена» по адресу: 191186, Санкт-Петербург, наб. р. Мойки, д. 48, корп. 5 и на сайте университета: ККр:/М1ззег.Ьеггеп.5рЬ.ш/Ргеу1еу.'/КаггаЛсаПа_000000075.html.

Автореферат разослан «24» марта 2015 года

Ученый секретарь диссертационного совета Алла Георгиевна Гурочкина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемая диссертация посвящена проблеме взаимосвязи реальности, вымысла и языковых форм их репрезентации в процессе литературной коммуникации, осуществляемой посредством текста английской волшебной литературной сказки.

В работе выдвигается гипотеза о синкретичном характере сказочного вымысла как речемыслительной деятельности автора, познающего окружающий мир и конструирующего на его основе онтологически гетерогенные ментальные конструкты, которые объективированы в художественном тексте. Синкретичность авторского вымысла может быть охарактеризована как сочетание и взаимодействие в процессе текстопорождения актов жизнеподобного и нежизнеподобного вымысла, а онтологическая гетерогенность ментальных конструктов - как разноудаленность от реальности содержательных элементов фикционального мира, отражающих широкий спектр ее элементов и характеризующихся разной степенью структурной сложности. В процессе создания любых сказочных ментальных конструктов доминирует жизнеподобный вымысел, что предопределяет возникновение в сознании реципиента иллюзии правдоподобия мира сказки, его изоморфизма и изофункциональности внетекстовой реальности. Авторский выбор текстовых репрезентантов сказочных ментальных конструктов определяется степенью их подобия внетекстовой реальности: миметические содержательные элементы репрезентируются узуальными лексическими единицами и свободными словосочетаниями, соответствующими традиционным нормам комбинаторики, а экзистенционально нереализуемые - индивидуально-авторскими номинативными единицами и свободными словосочетаниями, нарушающими нормы комбинаторики.

Актуальность исследования обусловлена рядом факторов:

1) востребованностью современной волшебной литературной сказки у читательской аудитории и, как следствие, целесообразностью дальнейшего теоретического осмысления структурно-содержательной, образной и функциональной специфики сказочного текста в современном антропомерном научном контексте;

2) вниманием современной парадигмы научного знания к лингвистическим аспектам когнитивной деятельности человека, в частности, к речемыслительной деятельности креативного субъекта, конструирующего фикциональный сказочный мир;

3) актуальностью моделирования как метода научного познания и необходимостью изучения текста волшебной литературной сказки в качестве модели внеязыковой реальности, созданной творческим сознанием;

4) интересом современной лингвистики к анализу лингвокреативной деятельности автора, направленной на создание номинативных единиц, обозначающих ирреальные ментальные конструкты и функционирующих в процессе литературной коммуникации;

5) необходимостью рассматривать текст волшебной литературной сказки как эффективное средство сохранения и репрезентации традиционных ценностных установок социума.

Степень научной разработанности темы исследования. Современной гуманитаристикой накоплен значительный опыт в области исследования филологических, в том числе лингвокультурологических и лингвистических, аспектов литературной сказки. В классических и современных трудах, посвященных сказочным текстам, рассматривался генезис сказки и определялись ее жанровые особенности (Анатольева 1998, Тройская 2012, Еремеев 2007, Куприянова 2007, Лихачев 1979, Лотман 1988, Мелетинский 1986, Плахова 2013, Пропп 1998), языковые характеристики и типология художественной условности (Белоглазова 2010, Зворыгина 2009, Ковтун 2008, Тананыхина 2007). В теории интегрированных ментальных пространств изучались лингвокогнитивные механизмы создания ментальных конструктов, опирающиеся на фоновые знания и соотносящиеся с различными областями реального или вымышленного мира (Архипов

2008, Ирисханова 2001, Coulson 2000, Fauconnier 1996, Turner 2007). Эвристическая основа комплексного изучения языковых форм, обеспечивающих сохранение и передачу информации об объективной реальности в тексте английской волшебной литературной сказки, сформирована достижениями научного осмысления вымысла с позиций философии (Баксанский, Кучер 2001,Золотухина-Аболина 2010, Руднев 2000, Шилков 2002), психологии (Брушлинский 1996, Круглое 2008, Маклаков 2001) и лингвистики (Апресян 2008, Ильинова 2008, Лахманн

2009, Липовецкий 1997, Неелов 2013, Щирова 2009).

Использование методологических принципов современной лингвистики текста и научных достижений смежных гуманитарных дисциплин позволяет решить фундаментальную научную проблему и установить, что выбор языковых средств объективации фикционального мира сказки обусловлен вариативностью авторского вымысла, основанного на объективной реальности и определяющего образную специфику разноудаленных от нее ментальных конструктов. Основу решения указанной научной проблемы в диссертации формирует междисциплинарное описание речемыслительной деятельности автора сказки, направленной на конструирование художественной модели реальности, инкорпорирующей миметические и ирреальные образы.

Объектом исследования является синкретичный сказочный вымысел - речемыслительная деятельность автора, направленная на

художественное осмысление объективной реальности и репрезентацию его результатов в литературном тексте в форме онтологически гетерогенных ментальных конструктов различной степени структурной сложности.

Предметом исследования являются языковые формы объективации сказочных ментальных конструктов в тексте современной английской волшебной литературной сказки.

Цель исследования состоит в разработке концепции синкретичного сказочного вымысла как разновидности речемыслительной деятельности автора, направленной на создание репрезентированной в тексте индивидуально-авторской ментальной модели внетекстовой реальности.

В соответствии с указанной целью в диссертации решаются следующие задачи:

• проанализировать теоретические подходы к изучению языковой и образной специфики вербального текста как языковой модели объективной реальности, сформулированные в современных гуманитарных исследованиях, в том числе в исследованиях, посвященных проблемам порождения и интерпретации текста, вымысла и фикциональности, интертекстуальности и интердискурсивности;

• описать сложный характер взаимодействия реальности, вымысла и форм их языковой репрезентации в тексте английской волшебной литературной сказки; разработать и наполнить лингвистическим содержанием понятия, ключевые для осмысления онтологических и образных характеристик литературной сказки: «синкретичный сказочный вымысел» и «сказочная фикция»;

• исследовать языковые элементы текста английской волшебной литературной сказки, объективирующие миметические и ирреальные сказочные ментальные конструкты; проанализировать взаимодействие лексических, грамматических и образных средств репрезентации реальности и вымысла, объективирующих целостный фикциональный мир;

• описать литературную коммуникацию, осуществляемую посредством текста английской волшебной литературной сказки, как игровую деятельность, сочетающую элементы организованной и неорганизованной игры в процессе текстопорождения и в процессе текстовосприятия; определить цели создания сказочной модели реальности и ее конститутивные признаки; рассмотреть лингвокреативную деятельность автора сказки как вид языковой игры;

• выявить продуктивные словообразовательные модели, используемые для номинации сказочных фикций, и описать семантико-прагматические модификации узуальных лексических единиц в тексте английской волшебной литературной сказки; изучить семантические макро- и

микросистемы сказочного лексического континуума, объединяющего диахронически гетерогенные номинативные единицы;

• выявить участие компонента художественного образа - художественной детали в реализации принципов единораздельной цельности и достоверности, на которых основывается конструирование фикционального мира сказки как модели внетекстовой реальности; исследовать языковые средства формирования художественной детали в тексте английской волшебной литературной сказки;

• вычленить порождения вторичного (изображенного) вымысла, обеспечивающие миметический характер приписываемой персонажам когнитивной деятельности в процессе изображенной (фиктивной) коммуникации и проанализировать языковые формы их репрезентации; выделить типы фиктивных сказочных интекстов, обладающих разной дискурсивной принадлежностью и целеориентированных автором на создание правдоподобия изображенной коммуникации.

Методологическую основу исследования составляют труды зарубежных и отечественных ученых в области

• теории и лингвистики текста (И.Р. Гальперин, Е.А. Гончарова, А. Компаньон, В.А. Кухаренко, H.H. Михайлов, А.Ф. Папина, Дж. Серль, З.Я. Тураева, O.E. Филимонова, И.А. Щирова, L.A. Neithardt и др.), включая исследования, в которых рассматривались проблемы вымысла и фикциональности (В.А. Андреева, Э. Ауэрбах, В.А. Дмитриев, Ж. Женнет, В. Изер, Е.Ю. Ильинова, Г.-Н. Кастанеда, E.H. Ковтун, JI. Линский, У. Эко, Т.Е. Apter, G. Currie, M. Fluderink, R. Howell, T.M. Leitch, D. Lewis, M. Riffaterre и др.), вымышленных миров (H. Гудмен, Д.С. Лихачев, И.А. Щирова, P. Berger, F. Bohumil, M. Cervenka, T. Dalibor, L. Dolezel, L.Y. Downing, U. Eco, V. Evans, P. Hunt, M.F. Rogers, R. Ronen, M-L. Ryan, E. Semino, O. Sladek, J.R. Taylor и др.), интертекстуальности и интердискурсивности (И.В. Арнольд, М.М. Бахтин, Ю. Кристева, H.A. Кузьмина, Н.В. Петрова, Е.В. Стырина, H.A. Фатеева, В.Е. Чернявская, G. Allen, J. Hall и др.);

• поэтики и генезиса сказки (В.П. Аникин, В.А. Бахтина, Л.Ю. Брауде, Н.В. Будур, О.Н. Тройская, А.Г. Гурочкина, Н.М. Демурова, Т.А. Казакова, Т.Г. Леонова, М.Н. Липовецкий, Е.М. Мелетинский, И.Г. Минералова, Е.М. Неелов, O.A. Плахова, В.Я. Пропп, Дж.Р.Р. Толкин, А.Е. Altman, М.Н. Arbuthnot, Sh. Black, M. Daniel, M. Detelic, L.M. Fiander, S.E. Gibbons, D.A. Godwin, D. Gooderham, R. Gooding, S.L. Jones, L.F. Kready, J. Zipes и др.);

• лингвокультурологии и гносеологии (Аристотель, O.E. Баксанский, А. Вежбицкая, Л. Витгенштейн, Х.-Г. Гадамер, В. Гумбольдт, В.И. Карасик, Дж. Пассмор, П. Рикер, В.П. Руднев, Г.Г. Слышкин, А.Я. Флиер, Ю.М. Шилков, В. Шмид и др.);

• психологии воображения (JI.C. Выготский, Р. Джонсон, Л.С. Коршунова, А.Г. Маклаков, У. Найссер, P.C. Немов, В.В. Никавдров, А.А. Реан, Ж.Ф. Ришар, И.М. Розет, Д.Н. Узнадзе, И.П. Фарман, 3. Фрейд, К.Г. Юнг, S.A. Cairns, L. Freeman, J. John, A. Morton, Sh. Nichols, T. Schrœder и др.);

• лингвосемиотики и моделирования действительности (Р. Барт, Л.Н. Беляева, X. Вайнрих, Ю.И. Левин, А.Ф. Лосев, Ю.М. Лотман, И.И. Ревзин, Ю.С. Степанов, Цв. Тодоров, M. Black, A. Garnham, J. Glasgow, A. Glenberg, В. Каир, К. Kessler, G. A. Miller, J. Park, A. Paivio, S. Pribbenow, W. Teubert и др.); в том числе теории интегрированных ментальных пространств (И.К. Архипов, O.K. Ирисханова, P.A. Brandt, S. Coulson, G. Fauconnier, R.W. Gibbs, P. Harder, E. Hutchins, M. Turner, C. Sinha и др.) и теории игры (Е.М. Александрова, Т.А. Апинян, Т.А. Гридина, Е.А. Земская, И.А. Каргаполова, Ю.О. Коновалова, Б.Ю. Норман, X. Ортега-И-Гассет, В.З. Санников, З.М. Тимофеева, Е. Финк, Й. Хейзинга, М.Ф. Шацкая, Ф. Шиллер, М.Н. Эпштейн, G.A. Bateson, D. Crystal и др.);

• лингвистической семантики и лингвокреативной деятельности (Н.Д. Арутюнова, Н.Г. Бабенко, В.З. Демьянков, В.И. Заботкина, Е.С. Кубрякова, М.В. Никитин, Е.В. Падучева, Ф. Соссюр, З.А. Харитончик, I. Arnold, L. Bauer, M. Black, P. Bloom, R. Botha, V. Evans, D. Gooderham, G. Kaufinann, L. Lipka, G.A. Miller, J. Munat, I. Plag, A. Renouff, A. Rey и ДР-)-

Выбор методов исследования определяется многоаспектностью рассматриваемой проблематики и междисциплинарным подходом к изучению текста английской волшебной литературной сказки. Исследование проводилось с использованием гипотетико-дедуктивного метода и метода непосредственного наблюдения над художественным текстом с последующим обобщением полученных результатов, а также методов лингвистического анализа фактического текстового материала, обеспечивающих изучение специфики функционирования и трансформации лексических единиц в рамках текста и цикла текстов: метода оппозиций, дистрибутивного анализа, контекстологического и компонентного анализа.

Кроме того, были использованы принципы и приемы стилистики декодирования, интертекстуальный метод, позволяющий установить внешние связи литературной сказки с другими фрагментами текстового континуума.

Исследование выполнено на материале англоязычных текстов сказочных циклов Ф. Джонса, К.С. Льюиса, Дж. Мерфи, Ф. Пулмана и Дж.К. Ролинг (вторая половина XX - начало XXI вв.). В качестве дополнительного материала при рассмотрении пространственно-временной специфики литературной сказки были использованы тексты народных сказок,

представленные в сборниках "English Fairy Tales collected by Joseph Jacobs"

и "Folk-tales of the British Isles".

На защиту выносятся следующие положения:

1. Синкретичность вымысла, репрезентированного в тексте английской волшебной литературной сказки, определяется сочетанием и взаимодействием типов речемыслительной деятельности, противопоставленных по степени удаленности вымышленных образов от обыденной реальности и условно названных жизнеподобным и нежизнеподобным вымыслом. В процессе конструирования фикционального мира английской волшебной литературной сказки доминирует жизнеподобный вымысел.

2. На основании разграничения реальной и изображенной литературной коммуникации целесообразно различать первичный вымысел, актуализируемый в коммуникативной системе «автор - читатель», и вторичный (изображенный) вымысел, актуализируемый в коммуникативной системе «персонаж - персонаж». Включение в текст продуктов вторичного вымысла обеспечивает возникновение в читательском сознании иллюзии подобия между речемыслительной деятельностью персонажей и речемыслительной деятельностью участников реальной коммуникации, увеличивая тем самым правдоподобие, изоморфизм и изофункциональность сказочного мира и внетекстовой реальности.

3. Синкретичный характер сказочного вымысла определяет онтологическую гетерогенность фикционального мира сказки, в котором сочетаются воспроизводимые и конструируемые художественные образы, характеризующиеся разнородными отношениями с внетекстовой реальностью. К воспроизводимым сказочным образам относятся миметические образы и общекультурные фикции, а к конструируемым - индивидуально-авторские сказочные фикции и комбинированные сущности, созданные в результате трансформации общекультурных фикций. В тексте волшебной литературной сказки воспроизводимые образы репрезентируются узуальными лексическими единицами, а конструируемые образы -индивидуально-авторскими номинативными единицами.

4. Индивидуально-авторские сказочные фикции (предметы-фикции и ситуации-фикции) создаются в процессе концептуальной интеграции на основе сочетания актов жизнеподобного и нежизнеподобного вымысла и представляют собой интегрированные ментальные пространства различной степени структурной сложности. Выбор приписываемых фикциям признаков и предикатов, как и выбор средств вербализации, определяется их логичностью, продуктивностью и непротиворечивостью в пределах фикционального мира.

5. Лингвокреативная деятельность автора направлена на репрезентацию фикционального мира сказки и реализуется посредством 1) создания индивидуально-авторских номинативных единиц по продуктивным моделям словообразования вне зависимости от удаленности сигнификата этих единиц от внетекстовой реальности; 2) трансформации семантической структуры узуальных лексических единиц. Контекстуальные приращения смысла номинативных единиц обусловлены изменениями традиционно называемых сигнификатов, которые наделяются, в соответствии с авторской интенцией, новыми признаками, противоречащими «энциклопедии реального мира», но соответствующими «энциклопедии фикционального мира». Свободные словосочетания, формируемые в тексте сказки, нарушают нормы комбинаторики, но отражают предметно-содержательные связи фикционального мира. Возникающая система парадигматических связей сказочного лексикона изоморфна лексикону общеупотребительного языка.

6. Целостный фикциональный мир английской волшебной литературной сказки как модель внетекстовой реальности создается автором в соответствии с основополагающими принципами формирования языковых моделей: принципом единораздельной цельности и принципом достоверности. Реализация этих принципов в процессе текстопорождения предопределяет правдоподобие, достоверность и бикомпонентность содержательно асимметричной структуры фикционального сказочного мира, который включает в себя экзистенционально реализуемый и экзистенционально нереализуемый субмиры и репрезентируется диахронически гетерогенными языковыми средствами.

7. Иллюзия изоморфизма и изофункциональности фикционального мира и внетекстовой реальности возникает благодаря использованию автором миметических художественных деталей, которые реализуют темпоральную и пространственную специфику фикционального мира, а также обеспечивают его внутреннюю непротиворечивость. Формируя разноудаленные от реальности вымышленные образы, в том числе и экзистенционально нереализуемые, миметические детали репрезентируют установленные автором отношения подобия между фикциональным миром и внетекстовой реальностью. Экспликантами миметических деталей и маркерами жизнеподобного вымысла являются узуальные лексические единицы, использованные в словарном значении.

8. Эффект коммуникативного правдоподобия, способствующий реализации изоморфизма и изофункциональности сказочного мира и внетекстовой реальности, обеспечивается ментальными конструктами,

создание которых автор приписывает персонажам. К порождениям вторичного вымысла могут быть отнесены 1) структура фикционального социума, в которую инкорпорированы ирреальные живые существа; 2) материальные объекты, создание которых приписывается персонажам; 3) фиктивные сказочные интексты, которые актуализируются в изображенной коммуникации. Актуализация жизнеподобного вымысла в процессе текстопорождения подтверждается 1) отношениями подобия, устанавливаемыми автором между фикциональными и реальными моделями социальной стратификации; 2) изоморфизмом и изофункциональностью фиктивных интекстов текстам реальной коммуникации. Актуализация нежизнеподобного вымысла доказывается наличием сказочных фикций. Языковые средства текстовой репрезентации вторичного вымысла тождественны средствам репрезентации первичного вымысла.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что в нем впервые выдвигаются 1) тезис о синкретичности сказочного вымысла, проявляющейся в сочетании и взаимодействии жизнеподобного и нежизнеподобного вымысла в речемыслительном акте и определяющей авторский выбор средств вербализации фикционального мира, и 2) тезис о доминировании жизнеподобного вымысла в процессе создания ментальных сказочных конструктов. В научный обиход вводится понятие сказочной фикции, которая трактуется как ментальный конструкт, порождаемый синкретичным авторским вымыслом, представляющий собой экзисгенционально нереализуемую комбинацию миметических элементов и репрезентированный в тексте диахронически гетерогенными номинативными единицами, в том числе индивидуально-авторскими лексическими новообразованиями. В диссертации предлагаются типологии сказочных фикций и их наименований, позволяющие описать различные типы фикций (общекультурные, комбинированные, индивидуально-авторские), и различные типы лексических новообразований (собственно новообразования, семантические инновации и трансноминации). Впервые теория концептуальной интеграции рассматривается как универсальный механизм создания не только ментальных конструктов, характеризующихся разной степенью удаленности от реальности (миметических и экзистенционально нереализуемых), но и разной степенью сложности структуры (предметов-фикций и ситуаций-фикций). Впервые научное описание фикционального мира волшебной литературной сказки проводится с учетом основополагающих принципов формирования языковых моделей, сформулированных А. Ф. Лосевым, - принципа единораздельной цельности и принципа достоверности. Художественная деталь впервые рассматривается не только как эстетически значимый компонент художественного образа, но и как средство формирования правдоподобия

экзистенционально нереализуемых элементов сказочной реальности. На основании идеи о примате жизнеподобного вымысла в процессе моделирования реальности в фикциональном мире английской волшебной литературной сказки и с учетом разграничения понятий правдоподобие и достоверность впервые вычленяются языковые маркеры правдоподобия и предлагается их типология.

В работе исследуется ранее не описывавшаяся в науке дихотомия «первичный вымысел - вторичный (изображенный) вымысел», основанная на разграничении типов литературной коммуникации (реальная коммуникация и изображенная коммуникация, соответственно). Разнообразные продукты речемыслительной деятельности, приписываемой квазисубъектам-персонажам (прогностические сценарии, специальные факты, фиктивные сказочные интексты), впервые рассматриваются как порождения вторичного вымысла и анализируются с точки зрения их функциональной направленности не только на дистанцирование фикционального мира от внетекстовой реальности, но и на обеспечение его правдоподобия.

Теоретическая значимость диссертации определяется разработкой и введением в научный оборот идеи сказочного вымысла как синкретичного образования, описанием сложного характера взаимодействия реальности, вымысла и форм их языковой репрезентации в тексте волшебной литературной сказки. Теоретически значимым является вклад автора диссертации в изучение общелингвистической проблемы выбора и создания языковых средств репрезентации индивидуально-авторской модели реальности в границах, определенных жанровым инвариантом сказки. Особое теоретическое значение для систематизации представлений о связи литературной коммуникации, речемыслительной и когнитивной деятельности человека в сфере описания его экзистенционально нереализуемого творческого опыта имеет предложенная в диссертации типология сказочного вымысла. Результаты исследования способствуют решению проблем вербализации социально-значимой эпистемической и аксиологической информации.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что ее результаты могут использоваться для дифференциации «промежуточных» текстов, сочетающих в себе черты разных жанров. Разработанные в диссертации модели формирования экзистенционально нереализуемых ментальных конструктов, а также выделенные и описанные приемы лингвокреативной деятельности, ориентированной на создание индивидуально-авторских номинативных единиц, могут найти применение в процессе обучения практике устной и письменной англоязычной речи в качестве эффективных приемов текстопорождения. Формулируемый принцип сочетания элементов организованных и неорганизованных игр,

которому автор и читатель сказки следуют в процессе текстопорождения и текстовосприятия, может оказаться основополагающим для создания игровых сценариев различной практической направленности.

Рекомендации по использованию результатов исследования. Теоретические и практические результаты исследования могут найти применение в реализации образовательных программ высшего профессионального образования по направлениям «Лингвистика», «Филология» и «Педагогическое образование», в частности в процессе преподавания таких дисциплин, как «Практический курс иностранного языка (английского)», «Стилистика», «Лингвистика текста» и «Лексикология» (бакалавриат и магистратура); при подготовке учебных и учебно-методических пособий по вышеназванным дисциплинам, а также при выполнении курсовых и выпускных квалификационных работ.

Степень достоверности результатов проведенного исследования. Высокая степень достоверности разработанных теоретических положений и обоснованности полученных научных результатов обеспечена логикой и внутренне непротиворечивой оригинальной авторской концепцией исследования, основанной на обширной междисциплинарной теоретической базе; библиографический список работы включает 584 источника. Комплексное изучение репрезентации реальности и вымысла в анализируемых текстах основывается на использовании знаний из разных научных областей и дисциплин: теории и лингвистики текста, стилистики и поэтики, лингвокультурологии и гносеологии, психологии воображения, лингвосемиотики, лудологии, лингвистической семантики и пр. Ключевые положения концепции были разработаны с помощью современных методов лингвистических исследований и верифицированы на большом объеме эмпирического материала (более 10 тыс. стр.).

Апробация результатов исследования. Концептуальные положения диссертации прошли апробацию в виде проблемных докладов на заседаниях кафедры английской филологии РГПУ им. А. И. Герцена (Санкт-Петербург, 2010-2013). Теоретические положения диссертации были апробированы на конференциях разного уровня и формата: международных научных и научно-практических конференциях (Челябинск, 2008, 2010; Москва, 2009; Чебоксары, 2009, 2010; Благовещенск, 2010; Смоленск, 2010; Чита, 2010; Изборск, 2011; Санкт-Петербург, 2011); межвузовских научно-практических конференциях (Воронеж, 2009; Дербент, 2010; Тюмень, 2010; Санкт-Петербург, 2010); межвузовской научной конференции «Герценовские чтения. Иностранные языки» (Санкт-Петербург, 2009 -2014); в региональных научных и научно-практических конференциях с международным участием (ПсковГУ, ПФ РМАТ, 2008-2014).

Основные положения диссертации представлены в публикациях общим объемом 37,3 пл., включая монографию «В гостях у Гарри Потгера: фикциональный мир английской литературной сказки» (11,13 п.л.), 16 статей, опубликованных в рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК, 38 статей, опубликованных в различных регионах РФ.

Структура и объем диссертации. Диссертация объемом 424 страницы состоит из введения, четырех глав, сопровождаемых выводами, заключения, списка литературы, списков лексикографических и интернет-источников, источников иллюстративного материала и их условных обозначений. Текст работы содержит 4 таблицы. В приложении приводится список диссертационных исследований, посвященных литературной сказке (2000-2013 гг.).

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертации, определяются цели и задачи исследования, формулируются его основные положения, выносимые на защиту, а также дается характеристика объекта и предмета исследования, описывается его теоретико-методологическая база.

В первой главе «Текст английской волшебной литературной сказки как порождение синкретичного вымысла» излагаются основные теоретические предпосылки, формирующие научно-теоретическую базу междисциплинарного исследования: освещаются важные аспекты изучения генезиса и функций литературной сказки; дается характеристика сказочного текста как репрезентанта универсальных категорий осмысления реальности; описывается целостная система, формируемая онтологически взаимосвязанными понятиями «вымысел», «воображение» и «фантазия», лежащими в основе конструирования сказочной модели реальности; выявляется специфика вербализаци результатов процесса концептуальной интеграции в тексте английской волшебной литературной сказки (ВЛС).

Текст ВЛС порождается индивидуальным творческим сознанием и является результатом диалогического взаимодействия художественных систем претекстов: мифа, фольклорной сказки, романа воспитания, рыцарского романа и британского пансионного романа. Отношения аксиологического, социального и предметно-функционального подобия между аутентичным бикомпонентным вымышленным миром и внетекстовой реальностью, устанавливаемые автором ВЛС, обеспечивают сохранение и передачу эпистемической информации об устройстве объективного мира и стандартах социального бытия, а также аксиологической информации о системе ценностей языкового сообщества.

В ВЛС репрезентируются такие инвариантные параметры художественного текста, как вымышленность, реализованная в форме объективированного языковыми средствами ментального мира, связь с

современной автору реальностью и игровое начало. Семантико-структурные особенности языковой экспликации перечисленных параметров в современных английских сказочных циклах определяются синкретичным характером авторского вымысла. Вымышленность BJIC подразумевает наличие в структуре повествования содержательных элементов двух типов: 1) художественно переосмысленных элементов обыденной реальности и 2) элементов, противоречащих экзистенциональному опыту человека. Художественно переосмысленные образы элементов внетекстовой действительности, формирующие не только вещественное окружение персонажей, но и аксиологию вымышленного мира, обеспечивают связь сказки с современной автору реальностью. Обязательным содержательным параметром ВЛС является присутствие экзистенционально нереализуемых элементов, которые актуализируются в понятиях «волшебство» и «чудо», связанных между собой причинно-следственными отношениями. Чудо, или сверхъестественное происшествие оправданно трактовать как порождение волшебства - приписываемой персонажам способности совершать действия, каузирующие появление неправдоподобных элементов вымышленного мира. Создание автором вымышленной ситуации, которая, несмотря на наличие в ней ирреальных элементов, может быть спроецирована на внетекстовый мир, обусловливает иллюзию правдоподобия сказки.

Экстраполяция универсальных категорий осмысления реальности «человек», «пространство», «время» на сказочный мир, позволяет описать его как пространственно-временной континуум, в котором локализуются вымышленные субъекты - персонажи, способные, согласно авторской интенции, к когнитивной деятельности. Вымышленная реальность сказочного мира представляет собой целостное бикомпонентное ментальное образование, «двоемирие», состоящее из экзистенционально реализуемого и экзистенционально нереализуемого субмиров.

Вымысел считается в гуманитаристике размытым понятием, несмотря на то, что интердисциплинарному описанию его феноменологических характеристик посвящены многочисленные отечественные и зарубежные исследования (Ср.: Асмус, Барт, Зшотухина-Аболина, Ковтун, Компаньон, Серль, Шилков, Щирова, Castañeda, Eco и др.). В соответствии с широким определением этого понятия, вымысел (fiction) следует трактовать как нечто, созданное человеческим сознанием. Выделяются 3 типа вымысла: 1) нечто придуманное, включая ложь; 2) нечто никогда не существовавшее, включая содержание художественного произведения как часть реальности; 3) так называемые, специальные факты: административно-законодательные понятия, темпоральные (например, дни недели), географические (например, экватор) фикции и иные социально-культурные конструкты (The Oxford Companion to the English Language, 1992).

В литературно-художественном творчестве вымысел заключается в том, что писатель создает новые, художественные факты, переосмысляя объективную реальность. На соотношении реальности и художественного текста основана трактовка вымысла как интенционапьного акта; «приращения к реальному миру», содержащегося в литературном произведении (Изер, 2001). Являясь средством познания окружающего мира, вымысел характеризуется целенаправленностью и представляет собой устойчивую форму репрезентации информации, соответствующей авторским интенциям. Создавая вымышленную реальность, автор не просто копирует окружающий мир, а выбирает и перераспределяет его элементы как «точки отсчета» изображаемого; результаты творческой деятельности автора обретают материальную форму в слове: «перенятые» текстом элементы не фиктивны сами по себе, в то же время их выбор является вымыслом, переступанием границы (Щирова, Тураева, 2005).

Фикциональные события и ситуации могут влиять на реальность, меняя ее «сюжетные ходы» и отношения между людьми (Гончарова, 2007). Следовательно, отношения реальности и вымысла, объективированного в художественном тексте, и в частности в тексте ВЛС, характеризуются альтернацией (от лат. акегпайо - чередование): вымысел создается на основании рецепции и переосмысления реальности и в нее же возвращается, внося изменения в ее организацию. Такие сложные двунаправленные отношения свидетельствуют о том, что сходство с объективной действительностью является обязательным условием создания всех сказочных образов, - как образов, содержащих экзистенционально нереализуемые элементы, так и образов, которые их не содержат. Отношения подобия между сказочными образами и фрагментами внетекстовой реальности обеспечивают возможность использования результатов ментальной деятельности автора сказки в повседневной коммуникативной практике.

Как вид речемыслительной деятельности вымысел, актуализируемый в тексте ВЛС, основывается на психических процессах «фантазия» и «воображение». Его синкретичный характер обусловлен сочетанием и взаимодействием различных ментальных актов, которые, исходя из степени подобия создаваемых творческим сознанием конструктов внетекстовой реальности, могут бьггь условно названы жизнеподобным вымыслом и нежизнеподобньш вымыслом. Жизнеподобный вымысел и нежизнеподобный вымысел образуют качественную противоположность, а границы между ними носят нежесткий характер. Синкретичность вымысла определяет наличие в сказочных образах экзистенционально реализуемых и нереализуемых признаков. В процессе порождения объектов и событий, изображенных в тексте ВЛС, доминирует жизнеподобный вымысел, использование которого носит облигаторный характер.

Продуктами сказочного вымысла являются разноудаленные от реальности ментальные конструкты: 1) миметические образы, имеющие непосредственные корреляты во внетекстовой реальности и 2) сказочные фикции, нарушающие законы внетекстовой реальности и представляющие собой результат комбинации актов жизнеподобного и нежизнеподобного вымысла. В границах фикционапьного мира сказочная фикция непротиворечива, логична и продуктивна; автор создает производные фикции на основании базовой. В зависимости от степени новизны (оригинальности) сказочные фикции условно разделяются в работе на общекультурные, индивидуально-авторские и комбинированные.

Общекул ьтурн ые фикции - это ирреальные вымышленные сущности: вымышленные существа (fairy, witch, banshee и т.д.) или вымышленные предметы (wand, sorcery book, broomstick), свойственные данной лингвокультуре и входящие в тезаурус личности, которая себя с ней идентифицирует; воспроизводимые фрагменты вымышленной реальности, пережитые в совместном опыте представителями данной культуры. В тексте английской BJIC общекультурные фикции репрезентируются узуальными именами существительными. Индивидуально-авторские фикции не воспроизводятся, а создаются творческим сознанием; это вымышленные существа (Grey Knight, house-elf, Monopod, daemon и т.д.) или предметы (horcrux, alithmometer, Amber Prison, Isenmort); которые репрезентируются авторскими номинативными единицами.

Процесс вербализации сказочной фикции свидетельствует о синкретичном характере вымысла, поскольку подчиняется не только языковым нормам, но и семантическим ограничениям, которые можно разделить на две группы: объективные ограничения, основанные на современных автору знаниях о законах существования реальности, и субъективные ограничения, установленные автором для фикционапьного мира данного текста.

Например, в сказке "The Magician's Nephew" (К. С. Льюис) индивидуально-авторская фикция «волшебные кольца» позволяет персонажам перемещаться между экзистенционально реализуемым и экзистенционально нереализуемым субмирами. Объективное ограничение функциональных характеристик волшебных колец экстраполируется автором из внетекстовой реальности, в которой магнит способен притягивать металлические предметы. Сравнение индивидуально-авторской фикции с реальным предметом (work like a magnet), репрезентирующее жизнеподобный вымысел, обеспечивает правдоподобие «научной гипотезы», излагаемой персонажем: при перемещении между субмирами кольцо притягивает к себе персонажей, как магнит притягивает металл. Субъективные ограничения функциональных характеристик волшебных колец - направление передвижения персонажа между субмирами (к

экзистенционально реализуемому или к экзистенционально нереализуемому субмиру) определяются цветом кольца и устанавливаются автором в соответствии с принципами организации изображенного мира, то есть трактуются как порождения нежизнеподобного вымысла.

Комбинированные сущности занимают промежуточное положение между общекультурными фикциями и индивидуально-авторскими фикциями и представляют собой общекультурные фикции, в систему традиционных характеристик которых автор добавляет отдельные элементы, способствующие раскрытию его замысла и обеспечивающие реализацию его интенций. Например, в сказках Дж.К. Ролинг гоблины сохраняют традиционный злобный нрав и стремление конфликтовать с персонажами-людьми, в то же время автор приписывает им нетрадиционные характеристики - занятие банковской деятельностью. При описании гоблинов-банкиров используются лексические единицы, относящиеся к тематической группе «финансовые операции» (bank, counter, ledger, coin, precious stone), которые актуализируют свои словарные значения и создают иллюзию правдоподобия вымышленной ситуации «банковское обслуживание». Ирреальность ситуации репрезентирована существительным goblin, которое входит в тематическую группу «сказочные существа» и, маркируя нежизнеподобный вымысел, стимулирует интерпретационную деятельность читателя.

Универсальным механизмом создания ментального конструкта вне зависимости от его «удаленности от реальности» является концептуальная интеграция; и индивидуально-авторские сказочные фикции, и комбинированные сущности, и миметические образы представляют собой интегрированные ментальные пространства (бленды). Сказочные фикции являются семантическими аномалиями, то есть принципиально невозможными в реальности сочетаниями элементов триады «предмет -приписываемый предикат - приписываемый признак».

В текстах современных английских BJ1C представлены семантические аномалии двух структурных типов: предметы-фикции и ситуш(ии-фикции.

Примером предмета-фикции может служить общекультурная фикция «метла - волшебное средство передвижения» (broom, broomstick). Первое исходное пространство бленда представляет собой информационный инвариант, лежащий в основе индивидуально-авторских фикций, создаваемых в процессе продуктивного творческого мышления, и структурировано фреймом, хранящимся в долговременной памяти автора и читателя, - «перемещение ирреального существа в пространстве с помощью бытового предмета».

Второе исходное пространство, которое может быть спроецировано в интегрированное пространство и трансформировано в соответствии с

нормами построения вымышленного мира, является результатом выбора креативной личности из многообразия вариантов, предлагаемых внетекстовой реальностью. Так, в цикле Дж.К. Ролинг выбор второго исходного пространства «спортивное транспортное средство» приводит к созданию бленда «метла - спортивный мотоцикл», в то время как в цикле Дж. Мерфи создается бленд «метла - верховая лошадь». Семантические структуры существительного broomstick в циклах разных авторов, таким образом, не совпадают, что проявляется в различных контекстуальных нормах комбинаторики данной лексической единицы.

В предметах-фикциях оба исходных ментальных пространства соответствуют модели реальности, традиционной для рассматриваемой культуры, а в ситуациях-фикциях одно из исходных ментальных пространств противоречит модели реальности. Например, в сказке Дж. К. Ролинг описывается ситуация-фикция «экзамен по волшебству», сформированная двумя типами исходных пространств: реальной ситуацией «школьный экзамен» и фикцией «волшебство - область знаний». Индивидуально-авторская ситуация-фикция включает как миметические содержательные элементы, репрезентированные узуальными лексическими единицами (test, question, cheating, point), так и ирреальные элементы, которые спроецированы из исходного пространства сказочного цикла, противоречащего реальности, и репрезентированы авторскими номинативными единицами (OWL, Auto-Answer Quill, Rememberall, Self-Correcting Ink).

Bo второй главе «Лингвокреативиая деятельность автора по репрезентации синкретичного вымысла в английской волшебной литературной сказке» описываются языковая игра как метод структурирования сказочного ментального конструкта и лингвокреативиая деятельность автора сказки как разновидность языковой игры.

В соответствии с широким холистическим толкованием, языковой игрой могут быть названы различные виды деятельности, основанные на соединении речи и действия. Ими могут быть не только сочинение и чтение рассказов, но и решение задач, разгадывание загадок, изготовление объектов по описанию, изобретение имени для чего-либо (Витгенштейн, 1994). Текст ВЛС, в котором объективируются ментальные конструкты, порожденные синкретичным вымыслом и объединенные авторской интенцией в целостное образование, представляет собой материальное воплощение игровой деятельности.

С учетом основных нефикциональных антропоцентров текста -автора и читателя, в работе выделяются два типа игры: авторская игра, осуществляемая в процессе текстопорождения и читательская игра осуществляемая в процессе текстовосприятия. Авторская игра сочетает спонтанность (игру-импровизацию paidia) и организованность

(упорядоченную игру ludus), так как автор, с одной стороны, творит перцептуально невоспринимаемый вымышленный мир, содержащий экзистенционально нереализуемые элементы, а с другой, переосмысляя реальность, разрабатывает систему правил, организующих и регулирующих реальность вымышленного мира. Читательская игра осуществляется в рамках игровой конвенции «на временную отмену недоверия», основанной на сходстве реального и игрового (вымышленного) мира, которое порождается жизнеподобным вымыслом даже при наличии в вымышленном мире сущностей, противоречащих экзистенциональному опыту.

Объективированный в тексте вымышленный мир представляет собой особое игровое пространство и формирует основу успешного диалога автора и читателя. В пределах этого вымышленного мира, с одной стороны, возникает возможность отступления от языковой нормы, а с другой - сохраняется базовая модель реальности и модели словообразования, которые создают когнитивную основу адекватного восприятия новой номинативной единицы и успешного декодирования заложенной в ней информации. Результатом лингвокреативной деятельности становятся индивидуально-авторские лексические новообразования, то есть номинативные единицы (новые слова, новые значения и новые устойчивые словосочетания нефразеологического характера), не зафиксированные словарями узуальных лексических единиц, в том числе словарями неологизмов. Индивидуально-авторские лексические новообразования объективируют анафорические и катафорические межтекстовые связи, являются лексическими средствами обеспечения когезии сказочного цикла и обладают следующими признаками: индивидуальной принадлежностью, мотивированностью морфологической структуры, контекстуальной семантической зависимостью, воспроизводимостью. Создание нового слова по существующим словообразовательным моделям базируется на жизнеподобном вымысле и является проявлением продуктивности в ходе моделирующей (организованной) игры. Создание нового звукокомплекса или перенос значения с использованием нежизнеподобного вымысла -проявлением креативности в ходе немоделирующей (неорганизованной) игры.

Открытость семантической структуры лексического новообразования и его способность к диахроническому развитию позволяют автору создавать группы однокоренных слов и таким образом удовлетворять номинативные потребности, возникающие в ходе творческого процесса. Дериваты лексических новообразований, созданные по продуктивным моделям словообразования, обладают вторичной мотивированностью по отношению к своим основам. Так, в цикле "The Chronicles of Narnia" (K.C. Льюис) используется морфологически мотивированный глагол to uglify

(изуродовать кого-либо при помощи волшебства), образованный от узуальной основы ugly- по продуктивной модели словообразования «Adj.+ify = V. предикат, обозначающий приобретение указанного признака»: (pure/simple - purify/ simplify). Морфологическая мотивированность дериватов глагола to uglify (uglifying, uglified, uglification) вторична. Идентичность продуктивных моделей словообразования, используемых для создания узуальных и индивидуально-авторских лексических единиц, свидетельствует о независимости ментальных процессов словопорождения от удаленности сигнификата от внетекстовой реальности и о первичности жизнеподобного вымысла по отношению к нежизнеподобному вымыслу. На основании признака «соотношение между новизной формы и степенью удаленности сигнификата от реальности» индивидуально-авторские лексические новообразования могут быть разделены на три группы: собственно новообразования, трансноминации и семантические инновации.

Собственно новообразования создаются автором для наименования индивидуальных сказочных фикций и представляют собой новые языковые формы (звукокомплексы и/или их графические репрезентации). В зависимости от типа морфологической структуры их можно разделить на четыре группы: простые, производные, сложные и сложно-сокращенные собственно новообразования. Основа простых новообразований состоит из одной корневой морфемы и не содержит деривационных аффиксов, например, Inferí (инферналы - тела умерших, оживленные с помощью заклинания), Аигог (мракоборец). Основа производных лексических единиц создается по одной из продуктивных моделей словообразования и состоит из корневой морфемы и деривационного аффикса, например to snail-ize (превратить в улитку), to de-gnome (очистить сад от гномов). Графическая экспликация словообразовательных процессов - использование дефиса - может рассматриваться как средство актуализации жизнеподобного вымысла. Сложные собственно новообразования создаются методом сложения основ, например Extendable Ears (подслуши, предмет, используемый для подслушивания). Сложносокращенные собственно новообразования образуются сложением начальных букв элементов в составе устойчивых словосочетаний, называющих авторские фикции, например, SPEW (the Society for the Promotion of Elfish Welfare - общество по защите прав эльфов).

Трансноминации представляют собой новые языковые формы, обозначающие общекультурные фикции, за которыми закреплены узуальные наименования. Например, Tree-Women (Dryads, дриады), Well-Women (Naiads, наяды).

Семантические инновации - это наименования индивидуальных сказочных фикций, которые представляют собой новые значения традиционных языковых форм и функционируют в изображенной коммуникации отдельно взятого цикла или в посвященной ему реальной коммуникации. Семантические инновации обеспечивают репрезентацию устанавливаемых автором отношений подобия между вымышленным миром сказки и реальностью на основе семантической деривации, то есть на основе трансформации семантической структуры узуальной лексической единицы без вытеснения традиционного значения слова. Например, существительное crocodile (long line of schoolchildren walking in pairs) в сказочном цикле "The Worst Witch" (Дж. Мерфи) обозначает построение учениц парами во время тренировочных полетов на метле. Поскольку в процессе словообразования автор сказки создает ирреальные комбинации жизнеподобных элементов, любое авторское лексическое новообразование может трактоваться как порождение синкретичного вымысла.

Доказательством примата жизнеподобного вымысла в процессе текстопорождения может служить и тот факт, что система семантических связей сказочного лексического континуума, в рамках которой возможно установление парадигматических отношений между авторскими лексическими новообразованиями и узуальными лексическими единицами, подобна системе связей лексикона общеупотребительного языка. Подобие лексических систем, репрезентирующих реальный и сказочный миры, обусловлено тем, что в качестве «точки отсчета» при конструировании вымышленных миров выступает реальный мир.

Предлагаемое в работе описание многообразных парадигматических связей лексических единиц, формирующих сложную семантическую систему сказочного лексического континуума, основано на делении словаря на семантические макро- и микросистемы, которое разработано М.В. Никитиным (Никитин, 2007). Родо-видовые (гипонимические) отношения отражают иерархические связи «общее-частное» и представляют многомерность единого вымышленного мира, таким образом репрезентируя его структурное подобие внетекстовой реальности.

Например, в цикле Ф. Джонса "The Faerie Path" диахронически гетерогенные номинативные единицы, обозначающие группы персонажей сказочного социума, образуют иерархическую структуру, которая включает гиперонимы и гипонимы. Так, семантическая инновация Mortals и собственно новообразование People of Faerie называют резидентов экзистенционально реализуемого и экзистенционально нереализуемого субмиров, соответственно, и являются гипонимами лексической единицы human being. People of Faerie, в свою очередь, представляет собой гипероним по отношению к названиям отдельных племен (Mynwy Clun, House of Weir,

House of Àurealis), которые являются по отношению друг к другу эквонимами, то есть номинативными единицами одного уровня обобщения при общем гиперониме. Поскольку каждое племя состоит из нескольких групп единомышленников, объединенных родственными или духовными связями, имя существительное family, называющее персонажей-резидентов экзистенционально нереализуемого субмира, является гипонимом по отношению к названию племени. Иерархические отношения, устанавливаемые между номинативными единицами сказочного лексического континуума, не отличаются от типичных отношений словарной системы языка и создают эффект изоморфизма между вымышленным и реальным.

Партитивные отношения отражают взаимосвязь и взаимодействие частей в структуре целого, зависимости вещей, представляют целостность мира в его членимости. Так, созданная Ф. Пулманом система названий символов, изображенных на шкале волшебного прибора Alethiometer, представлена как изофункциональная шкале реальных измерительных приборов. Названия отдельных символов (camel - Камчатка, татары, cornucopia - золотые копи, ant - цель, намерение) связаны между собой партитивными отношениями.

В лексическом континууме циклов современных ВЛС новые номинативные единицы могут образовывать синонимические ряды, элементы которых обозначают фикции, наиболее значимые для вымышленного социума. Эта авторская стратегия репрезентации вымысла убеждает в справедливости тезиса А. Вежбицкой о том, что язык обладает богатым словарным запасом для описания культурно-значимых объектов, а разработанность словаря и частотность употребления являются показателями важности называемых денотатов для определенной культуры (Вежбицкая, 2001). Например, для именования волшебства авторы сказок не только используют узуальное существительное magic, но и создают лексические инновации на основе лексических единиц, не имеющих в своей семантической структуре данного элемента: wisdom, power (К.С. Льюис), Mystic Arts (Ф. Джонс), Dark Arts (Дж. К. Ролинг). Вторичные номинативные единицы принадлежат различным авторам, а потому могут быть названы «жанровыми синонимами».

Оппозитивность семантически контрастных пар слов одной части речи представлена в современных сказочных циклах контрадикторными (взаимоисключающими) и контрарными (градуальными) отношениями между противоположными признаками. Примерами номинативных единиц, связанных контрадикторными отношениями, являются перифразы К.С. Льюиса, - в качестве дистинктивного признака в них используется тендерная принадлежность персонажей: мальчиков называют Son of Adam, а девочек -Daughter of Eve. Примером лексических единиц, связанных контрарными

отношениями и отражающими вероятностный характер действительности, являются авторские наименования персонажей в сказочном цикле Дж.К. Ролинг. Их общим основанием является принадлежность к классу "human being", а дифференциальным признаком - принадлежность родителей к классу "wizard": Muggle :: half-blood :: pure-blood.

Отдельную семантическую группу формируют так называемые «функциональные оппозитивы», то есть лексические единицы, обозначающие экзистенционально нереализуемые действия с взаимоисключающими результатами. Примерами являются речевые формулы Prior Incantato - Deletrius, обозначающие в произведениях Дж.К. Ролинг волшебные действия, каузирующие противоположные события -появление и исчезновение изображения черепа.

Совпадение базовых принципов организации словаря, используемого автором для наименования реальности и вымысла, объясняется тем, что структурирование мысли «обусловлено структурой мира и деятельности», «это структурирование не идет в разрез с зависимостью мысли от действительности и деятельности» (Никитин, 2007). Общность принципов формирования семантической структуры словарей, именующих волшебный мир и мир реальный, является доказательством примата жизнеподобного вымысла в процессе создания ментального конструкта «сказочный мир».

Сказочные фикции формируют функционально-тематическое пространство, отношения между элементами которого могут служить доказательством подобия вымысла и объективной реальности. Ядро функционально-тематического пространства образуется базовой фикцией, которая определяет инвариантные признаки образа, а периферия -производными фикциями, детализирующими его. Отношения семантического подобия между ядерной и периферийными фикциями могут быть репрезентированы морфологической структурой новых номинативных единиц или миметическим описанием ситуации-фикции.

Примером функционально-тематического пространства, эксплицированного морфологически мотивированными лексическими новообразованиями, является пространство «жизнь русалок и тритонов» в сказке Дж. К. Ролинг "Наггу Potter and the Goblet of Fire". Семиаффикс mer-(русалочий), который вычленяется из морфологической структуры узуальных лексических единиц mermaid и тегтап, используется для создания новых слов: Merpeople, mer-song, mer-version, merperson, Mermish, mer-chieftainess, mer-idiots. Значение собственно новообразования может быть выведено из суммы значений морфем, первая из которых (mer-) уточняет денотативное значение, передаваемое второй. Сочетание в образе подводного царства информации об общекультурной фикции (русалки завлекают людей своими песнями) и информации из энциклопедии

фикционального мира (русалки и тритоны формируют один подводный народ, говорящий на собственном языке) свидетельствует о синкретичности вымысла, породившего авторскую ситуацию-фикцию.

Примером функционально-тематического пространства, экспликация которого осуществляется без использования морфологически мотивированных авторских лексических новообразований, является миметическое описание ситуации-фикции «охота жителей подводного царства» в сказке "The Voyage of the Dawn Treaded (K.C. Льюис). Репрезентантом нежизнеподобного вымысла в этом описании является авторская номинативная единица the Sea People, обозначающая ядерную фикцию, которой приписывается признак - "ability to live under water", нетрадиционный для класса "human being". Ситуация-фикция «охота жителей подводного царства» представляет собой бленд, сформированный исходным миметическим пространством hunting party и ирреальным пространством ядерной фикции the Sea People. Лексическим маркером процесса интеграции является сравнение "hunting party like a hawking party". Из миметического исходного пространства автор проецирует функционально-тематические фрагменты, обеспечивающие «узнавание» вымышленной ситуации читателем: действия охотников, использование специально натренированных животных, добыча. Из ирреального пространства в бленд проецируется локализация события (sea-bed) и несоответствие признака персонажей (living under water) данным о внетекстовой реальности.

В третьей главе «Фикциональный мир английской волшебной литературной сказки как авторская модель реальности» определяются цели создания и принципы конструирования сказочной художественной модели реальности; устанавливаются характеристики, отличающие эту модель от объекта моделирования; выявляются лингвостилистические средства ее вербализации в текстах ВЛС.

Фикциональный мир сказочного цикла - это целостная, бикомпонентная, содержательно асимметричная художественная модель реальности, которая является авторской интерпретацией инварианта, соответствующего жанровым канонам литературной сказки, и сочетает в себе разноудаленные от реальности ментальные конструкты: миметические образы, общекультурные и индивидуально-авторские фикции, а также комбинированные сущности. Сказочная модель реальности характеризуется антропоцентричностью, обобщенностью и экзистенциональной нереализуемостью отдельных элементов, которая не препятствует успешному замещению объекта моделью в процессе познания.

Возможность создания индивидуально-авторских сказочных моделей реальности определяется антропоцентричностью художественного текста, в котором реализуется возможность обозначения предмета или

предиката через иное, а стратегия выбора средств её (модели) репрезентации определяется авторской интенцией.

Примером могут служить описания персонажей, представляющих типичный элемент детского социума в сказочных циклах К.С. Льюиса и Дж. Мерфи. Ученики, которые задирают и дразнят остальных школьников, обозначаются в этих тестах одной и тон же узуальной лексической единицей bully, однако, с опорой на разные индивидуально-авторские стратегии. Различия в авторском описании определяются статусом, приписываемым персонажам в системе фикциональных антропоцентров и индивидуально-авторским содержанием понятия "bully".

Так, описание Этель Хэллоу, персонажа сказок Дж. Мерфи, детализированно и включает лексические единицы с отрицательным оценочным компонентом, который содержится в интенсионале (bossy, nasty, unpleasantly) или в жестком импликационале семантической структуры (sneer, a shriek of laughter, jeered). Аксиологическая составляющая описания усиливается эмоционально-образной формой высказываний, приписываемых персонажу. Смысловой доминантой индивидуального содержания понятия "bully" становится оскорбительная манера поведения, в том числе и речевого.

Представители класса "bully" в сказках К.С. Льюиса изображаются схематически и названы повторяющимся личным местоимением they. Смысловой доминантой индивидуального содержания понятия "bully" становится обобщенность моделируемой ситуации, достигаемая с помощью словосочетаний, в которых присутствуют лексические единицы широкой семантики (all sorts of things, ordinary school, to say any-thing). Нулевая текстовая репрезентация поступков отрицательных персонажей (could do anything) пробуждает когнитивную активность читателя, в сознании которого формируются представления о многообразии экзистенциональных реализаций изображенной ситуации. Новая семантика лексической единицы обусловливает ее потенциальную вариативность в процессе текстовосприятия. Индивидуальные интерпретации текстового смысла лексической единицы неизбежно будут варьироваться в зависимости от экзистенционального опыта реального читателя, наличия у него фактуальной информации о способах унижения одних учеников другими.

Модель внетекстовой реальности, репрезентированная в тексте английской ВЛС, создается автором в соответствии с основополагающими принципами формирования языковых моделей, предложенными А.Ф. Лосевым: принципом единораздельной цельности и принципом достоверности (Лосев, 2004).

Принцип единораздельной цельности, в соответствии с которым модель должна обязательно допускать деление на подмножества, каждое из них, в свою очередь, является цельной сущностью, воплощается в

двоемирии. Двухчастная сказочная модель реальности, состоящая из экзистенционально реализуемого и экзистенционально нереализуемого субмиров, содержательно асимметрична: детализированность репрезентации субмиров вариативна и определяется авторской стратегией описания вымышленного конструкта.

Принцип достоверности определяет возможность установления отношений сходства (подобия) между фикциональным миром сказки и внетекстовой реальностью. В связи с тем, что в создании фикционального мира ВЛС важную роль играет нежизнеподобный вымысел, понятия «достоверность» и «правдоподобие» оправданно разграничить на основании следующих дифференциальных признаков: тип литературной коммуникации и соответствие содержания сообщения энциклопедии реального мира или фикциональной энциклопедии, которые определяются как запасы знаний о реальном мире и о возможных мирах, репрезентированных в фикциональных текстах (Dolezel, 1995). Согласно разрабатываемой в диссертации концепции синкретичного вымысла, в процессе реальной коммуникации читатель устанавливает правдоподобие фикционального мира (его соответствие реальности), кроме того, он оценивает достоверность описанных событий и содержания высказываний персонажей, то есть их соответствие энциклопедии фикционального мира.

Фикциональный и реальный миры apriori похожи друг на друга, так как первый из этих миров основан на объективной реальности и может быть осмыслен человеческим сознанием только в силу подобия внетекстовой действительности (Витгенштейн, Ильинова, Лахманн, Льюиз, Никитин, Серль, Тураева, Щирова, Dolezel, Riffaterre, Rogers, Tomas и др.). Вымышленный мир представляет собой модификацию реальности, возможный вариант бытия; сочетание традиционного и нарушений заданного предполагает разнообразие форм текстовой экспликации содержания. Вымышленный мир правдоподобен, если в нем инкорпорированы элементы, характеризующиеся отношениями сходства с реальностью, и если он не противоречит ожиданиям адресата. Однозначная характеристика элементов фикционального мира сказки в рамках бинарной оппозиции правдоподобный :: неправдоподобный представляется неправомерной, поскольку в каждом из субмиров присутствуют и миметические, и ирреальные индивидуально-авторские элементы, не имеющие прямых соответствий в объективной реальности; разнится лишь степень их присутствия.

Исходя из соответствия контекстуального сигнификата номинативной единицы ее узуальному сигнификату, можно выделить три типа языковых маркеров правдоподобия фикционального мира: маркеры полного правдоподобия, маркеры частичного правдоподобия и маркеры псевдоправдоподобия.

Маркеры полного правдоподобия представляют собой использованные автором узуальные лексические единицы, называющие те фрагменты фикционального мира, которые имеют прямые соответствия во внетекстовой действительности и не противоречат экзистенциональному опыту читателя: streets, houses, dinners, salad bowls. Семантическая структура номинативных единиц, обозначающих миметические порождения жизнеподобного вымысла, не подвергается модификации, благодаря чему у читателя возникает иллюзия полного правдоподобия фикционального мира. Правдоподобие, создаваемое маркерами данного типа, может быть визутьным (совпадение внешнего облика реального и вымышленного объектов), биологическим (совпадение физических характеристик персонажей и реальных людей), аксиологическим (совпадение систем ценностей вымышленного и реального миров).

Маркеры частичного правдоподобия представляют собой номинативные единицы, создаваемые автором для обозначения индивидуальных фикций, частично сохранивших признаки фрагментов реальной действительности. Маркеры частичного правдоподобия являются средством описания экзистенционально нереализуемого субмира и материализуют представление о его удаленности от реальности. Например, Ф. Джонс создает номинативную единицу Amber Prison, которая обозначает капсулу для тюремного заключения - индивидуально-авторскую фикцию. В обыденном сознании янтарь ассоциируется с вечностью, сохранением живых организмов, защитой от злых духов, таким образом, выбор материала для «изготовления» места вечного заключения злодеев представляется правдоподобным. Узуальные лексические элементы, формирующие авторскую номинативную единицу Amber Prison, сохраняют в тексте не только свой интенсионап, но и импликационал. Неполнота правдоподобия фикции определяется ее экзистенционально нереализуемыми характеристиками, порожденными нежизнеподобным вымыслом: размер куска янтаря достаточен для размещения в нем взрослого мужчины; внутри камня формируется среда, в которой человек остается живым. Изменение семантической структуры узуальных лексических единиц позволяет автору устанавливать новые нормы комбинаторики и использовать семантические инновации в минимальном контексте, который отражает отношения между объектами, противоречащие энциклопедии реального мира, но допустимые с точки зрения фикциональной энциклопедии. Контекстуальные приращения смысла ограничивают сферу функционирования маркеров неполного правдоподобия рамками отдельно взятого сказочного цикла или посвященной ему реальной коммуникации.

Маркеры псевдоправдоподобия представляют собой названия традиционных инфернальных источников информации (предсказаний, вещих снов, священных книг) реального языкового сообщества, а также

названия вымышленных источников информации, например, книг. В изображенной коммуникации ВЛС персонажи используют информацию, являющуюся порождением вторичного эвристического вымысла -волшебства, то есть псевдонаучного знания, вербализация которого требует активной лингвокреативной деятельности творческого сознания. Авторская стратегия конструирования правдоподобного образа экзистенционально нереализуемого субмира реализуется посредством образования номинативных единиц, сохраняющих структурно-содержательное подобие своим аналогам в реальном мире. Например, в сказках Дж.К. Ролинг семантическая инновация prophecy вербализует индивидуально-авторскую фикцию - материализованное предсказание судьбы персонажа и частично сохраняет свою семантическую структуру, новые элементы которой обусловлены специфическими характеристиками ментального конструкта. Интегрированное ментальное пространство, обозначенное существительным prophecy, состоит из двух исходных пространств: «предсказание» и «медицинский рецепт». Из первого пространства в бленд проецируются экзистенционально нереализуемые дистинкгивные характеристики (а statement about future, an addressee, a magic foreteller), из второго - структура организации информации (ingredients, doctor, patient, special storage conditions). Маркеры нежизнеподобного вымысла, используемые автором при описании фикции (Department of Mysteries, Seer), актуализируют знания читателя об энциклопедии фикционального мира и разрушают иллюзию полного правдоподобия.

Читатель оценивает достоверность приписываемых персонажам высказываний о фикциональном мире, то есть их содержательное соответствие энциклопедии данного мира. Высказывания персонажа признаются читателем достоверными, если они не противоречат информации, полученной им в процессе познания фикционального мира, то есть если их истинность может быть верифицирована в пределах текста (цикла). Вне зависимости от того, какими языковыми средствами (лексическими, грамматическими, стилистическими) выражается оценка достоверности высказывания персонажей, она становится мощным средством формирования смысловой цельности текста (цикла) и актуализации доминирующих текстовых смыслов. Достоверность высказываний персонажей в изображенной коммуникации является действенным способом повышения правдоподобия изображенного мира. Оценка соответствия этих высказываний энциклопедии фикционального мира осуществляется на основании интерпретации языковых средств, использованных в изображенной коммуникации.

Единораздельная цельность и достоверность фикционального мира ВЛС репрезентируются в тексте художественными деталями, которые создают иллюзию изоморфизма и изофункциональности фикционального

мира и внетекстовой реальности. Средствами объективации порождений авторского синкретичного вымысла в тексте английской ВЛС являются языковые формы текстовой репрезентации детали.

Важная роль детали в реализации принципа единораздельной цельности в тексте современной сказки определяется двумя факторами. С одной стороны, целостный образ фикционального мира не может быть представлен в одном фрагменте текста, а должен быть «восстановлен читателем как совокупность отдельных частных элементов». С другой стороны, «понимание истинного смысла детали» приходит к читателю ретроспективно, после восприятия этого целостного образа (Щирова, 2003). Цельность сказочного мира отдельно взятого цикла обеспечивается индивидуально-авторской системой фикций, каждая из которых репрезентируется в тексте в виде языкового образа. Визуализация и «узнаваемость» вымышленного образа обеспечивается художественными деталями, которые формируют внутреннюю непротиворечивость фикционального мира: новые детали не разрушают его цельность, а смысл каждой детали обогащается во взаимодействии с другими деталями.

Правдоподобие фикционального мира основывается на миметических художественных деталях, актуализирующих его пространственную и временную организацию. Детализация вымышленного пространства обеспечивается наименованиями локусов, единиц измерения расстояния, единиц членения пространства и пространственной организации, объектов природной среды, предметов, вызывающих устойчивые пространственные ассоциации, изменений положения в пространстве. Вне зависимости от степени удаленности субмиров от внетекстовой реальности художественное пространство сказочного цикла основано на порождениях жизнеподобного вымысла.

Иллюзия точности временной локализации событий фикционального мира создается языковыми узуальными и контекстуальными маркерами сказочного времени. Узуальные маркеры идентичны для обоих субмиров и являются языковыми сигналами жизнеподобного вымысла, они приближают фикциональный мир сказки к реальности и обеспечивают цельность бикомпонентной модели. Контекстуальные маркеры представляют собой несвободные, зависимые номинации, называющие окружающие персонажа предметы материальной культуры следующих тематических групп: «технические средства и орудия труда», «транспорт», «ведение военных действий», «одежда и аксессуары», «интерьер». Сочетание узуальных и контекстуальных маркеров изображенного времени обеспечивает цельность фикционального мира и усиливает его правдоподобие, маркируя использование жизнеподобного вымысла для создания двоемирня сказки.

Фикциональный мир сказки характеризуется подвижностью временных планов. Особый интерес для изучения сказочного времени представляет такой способ актуализации его обратимости и целостности, как путешествия по памяти, в ходе которых персонажи перемещаются в изображенное прошлое и обратно. Ментальный конструкт «путешествие по памяти» - это результат синкретичного вымысла, репрезентирующий индивидуально-авторский пространственно-временной континуум. Используя нежизнеподобный вымысел, автор формирует четырехмерную вымышленную действительность, в которой перемещается персонаж. Изменения локализации персонажей в этом континууме расширяют информационное пространство сказки, так как «увиденное» персонажами заполняет лакуны в развитии сюжета. Вместе с тем, в соответствии с ограничениями, налагаемыми на деятельность творческого сознания необходимостью следовать принципу достоверности, сказочное время сохраняет такие характеристики реального времени, как необратимость, стабильность и неизменность, в результате чего действующие лица лишаются возможности «корректировать» вымышленное прошлое.

Выбор языковых средств репрезентации ментального конструкта «путешествие по памяти» определяется традиционным для англоязычной картины мира фреймом «память - хранилище фактов о прошлом», индивидуально-авторское переосмысление которого представлено в сказках Дж.К. Ролинг: для получения недостающей информации о событиях, предшествующих описываемым, персонажи перемещаются в фикционапьное прошлое, погружаясь в чужие воспоминания. Авторская ситуация-фикция «путешествие по памяти» представляет собой ментальный конструкт, состоящий из предметов-фикций (память - вещество, информационно-пространственная среда; персонаж - субъект, передвигающийся в указанной среде; чаша и флакон - сосуды для хранения указанного вещества), и отношений между ними. Все предметы-фикции являются порождениями синкретичного вымысла - индивидуально-авторскими комбинациями признаков и предикатов, спроецированных из внетекстовой реальности, но несовместимых друг с другом за пределами сказочного цикла. Текстовыми репрезентантами предметов-фикций являются авторские номинативные единицы (семантические инновации или собственно новообразования) и детализированные описания, в которых используются узуальные лексические единицы, актуализирующие свои словарные значения и называющие признаки и предикаты фикций.

Например, семантическая инновация memories называет индивидуально-авторский бленд «информационный пространственно-временной континуум», исходными пространствами которого являются «секреторное выделение человеческого организма» и «информация о прошлом», несовместимые в объективной реальности. Из первого исходного

пространства в общее родовое пространство проецируются такие характеристики, как «физическое состояние», «цвет», «отделимость от человеческого организма», из второго - «сведения», «субъективность восприятия и оценки событий», «неизменность». Развитие интегрированного пространства предполагает совмещение несовместимых признаков/ предикатов, то есть использования нежизнеподобного вымысла, который репрезентируется в тексте в соответствии с нормами словоупотребления.

Примером собственно новообразования, репрезентирующего ментальный конструкт «путешествие по памяти», является существительное Pensieve - прямая номинация индивидуально-авторской фикции «омут памяти». Элементы морфологической структуры сложного слова (реп- и -sieve) называют исходные пространства, порождаемые жизнеподобным вымыслом и формирующие бленд. Из первого исходного пространства в бленд проецируется признак «пространственная ограниченность предмета, в котором размещено некоторое содержимое», из второго - «орудийный характер предмета», «неоднородность содержимого», «разделение его на фракции». Общее родовое пространство создается на основе жизнеподобного вымысла и структурируется фреймом «приспособление для разделения вещества на фракции», то есть емкость для погружения в воспоминания, релевантные изображенной ситуации.

Узуальные лексические единицы, эксплицирующие признаки и предикаты индивидуально-авторской фикции, актуализируют свои кодифицированные значения, в соответствии с нормами комбинаторики, тем самым обеспечивая ее правдоподобие и непротиворечивость. Использование автором фонетических, лексических и стилистических средств для репрезентации ситуации-фикции «путешествие по памяти» приводит к возникновению новых смыслов языковых форм; новые ассоциативные связи обеспечивают сюжетную, эстетическую и образную цельность текста.

Миметическая художественная деталь, обеспечивающая правдоподобие фикционального мира, является одним из наиболее эффективных средств реализации принципа достоверности авторской сказочной модели.

В четвертой главе «Вторичный (изображенный) вымысел и языковые формы его репрезентации в тексте английской волшебной литературной сказки» рассматриваются ментальные конструкты, обеспечивающие достижение эффекта коммуникативного правдоподобия фикционального мира сказки и языковые формы их репрезентации. В соответствии с авторской интенцией, персонаж ВЛС наделяется способностью к креативной речемыслительной деятельности, то есть к совершению актов вторичного вымысла в процессе изображенной коммуникации. Вторичный вымысел любого типа (эвристический,

художественный, манипулятивный) носит имитативный характер и создает в тексте иллюзию подобия между речемыслительной деятельностью персонажей и реальной речемыслительной деятельностью.

Вторичный эвристический вымысел представляет собой метод познания и моделирования квазиреальности, приписываемый автором персонажам. Читателю предлагается система причинно-следственных связей, в рамках которой экзистенционально нереализуемые элементы воспринимаются как возможные, таким образом степень правдоподобия фикционального мира повышается. Результатами вторичного эвристического вымысла являются: 1) прогностические сценарии развития событий, разработанные персонажами, 2) специальные факты фикционального мира, формирующие структуру и организующие деятельность вымышленного социума, и 3) материальные объекты, «создаваемые» персонажами.

Принадлежность вышеперечисленных порождений синкретичного вымысла к сфере изображенной коммуникации маркируется интродукцией или грамматической организацией высказываний персонажей. Лексическими репрезентантами вторичного вымысла являются номинативные единицы, которые, согласно авторской интенции, в изображенной коммуникации объективируют результаты ментальной деятельности персонажей по решению интеллектуальных задач. В сказочном контексте интенсионал слов сохраняется, а жесткий импликационал трансформируется. Стабильность ядра семантической структуры свидетельствует об основополагающей роли жизнеподобного вымысла в процессе текстопорождения, а новый элемент "magical" - об использовании автором нежизнеподобного вымысла.

Автор сказки создает прогностические сценарии развития событий на основании комбинирования моделей, соответствующих различным типам экзистенционального опыта: опыту реальных коммуникантов и опыту, приписываемому персонажу. Создание новых сигнификатов, то есть понятий и представлений, называемых лексической единицей, свидетельствует об активной лингвокреативной деятельности автора.

Примером вторичного специального факта является онтологически гетерогенный образ фикционального социума, который представляет собой проекцию внетекстовой реальности. Система организации общественной жизни персонажей инкорпорирует два типа образов персонажей: персонажа-ирреального существа (общекультурная фикция или индивидуально-авторская фикция) и персонажа-человека, а поэтому может быть определена как результат сочетания актов жизнеподобного и нежизнеподобного вымысла. Правдоподобие реальных общественных отношений, воспроизводимых в модели фикционального социума, обеспечивается использованием непереосмысленных узуальных лексических единиц и

сохранением их норм комбинаторики. Экзистенциональная нереализуемостъ фикционального мира репрезентируется диахронически гетерогенными номинативными единицами: общекультурные фикции обозначаются узуальными лексическими единицами (centaur, faun, goblin, unicorn), a индивидуально-авторские фикции - авторскими номинативными единицами, как лексическими новообразованиями (house-elf, bowtruckle, Auror), так и устойчивыми словосочетаниями нефразеологического характера (Gray Knight, wizarding family, The Ministry of Magic).

Фикциональный мир английской BJ1C характеризуется вещественной заполненностью бытового пространства обыденной жизни персонажей. Образы фикциональных материальных объектов разноудалены от внетекстовой реальности и наличие/отсутствие эмпирических соответствий позволяет условно разделить их на три класса: предметы-аналоги, предметы-трансформеры и предметы-фикции.

Предметы-аналоги - это миметические порождения первичного жизнеподобного вымысла, имеющие изоморфные и изофункциональные соответствия в объективном мире и выраженные непереосмысленными кодифицированными наименованиями (bed, dress, door, boat). Предметы-трансформеры и предметы-фикции являются порождениями вторичного эвристического вымысла. Предметы-трансформеры - это фикциональные объекты, частично сохраняющие сходство со своими реальными соответствиями и обозначенные переосмысленными узуальными лексическими единицами. Примером может служить представленная в сказке "Harry Potter and the Deathly Hollows" (Дж.К. Ролинг) дамская сумочка (beaded handbag), вместительность которой многократно увеличена благодаря волшебным заклинаниям. Предметы-фикции - фикциональные объекты, не имеющие соответствий во внетекстовой реальности и обозначенные авторскими лексическими новообразованиями, крестраж (Horcrux) - хранилище души волшебника в цикле Дж.К. Ролинг.

Автор включает в BJIC фиктивные сказочные интексты, привнесенность которых маркируется их языковым оформлением и структурной организацией основного текста. Эти якобы чуждые фрагменты рассматриваются в диссертации как языковая форма репрезентации вторичного художественного вымысла.

Классификация фиктивных сказочных интекстов осуществляется на основании различных дифференциальных признаков, в том числе на основании прагматических интенций, приписываемых персонажу как отправителю сообщения, и включенности интекста в повторяющиеся ситуации изображенной коммуникации. Результаты вторичного художественного вымысла актуализируются в тексте BJ1C в фиктивных интекстах: личных дневниках, личных письмах, фольклорных текстах, поэтических текстах, эпитафиях. Результаты вторичного манипулятивного

вымысла - в текстах официальных писем, дидактических текстах и тексте, размещенном на интернет-сайте.

Фиктивные сказочные интексты являются эффективным средством достижения эффекта коммуникативного правдоподобия, поскольку они изоморфны и изофункциональны текстам реальной коммуникации и создают иллюзию ретроспективности фикционального мира. Языковые маркеры принадлежности интекстов к сфере изображенной коммуникации (текстовая интродукция, соблюдение норм оформления прямой речи, имена персонажей) и включение в интексты маркеров нежизнеподобного вымысла (Ср. наименования сказочных фикций и словосочетания, актуализирующие контекстуальные нормы комбинаторики лексических единиц) свидетельствуют об удаленности изображенной коммуникативной ситуации от внетекстовой реальности.

В Заключении подведены итоги и определены перспективы дальнейшего исследования. Основным результатом работы является разработка и наполнение лингвистическим содержанием понятий «синкретичный вымысел» и «сказочная фикция», которые позволили обосновать трактовку речемыслительной деятельности автора сказки как синкретичного вымысла. На основании результатов междисциплинарного анализа фактического текстового материала удалось:

1) разработать концепцию синкретичного сказочного вымысла как сочетания и взаимодействия двух видов речемыслительной деятельности, которые, в зависимости от степени удаленности вымышленных образов от обыденной реальности, могут быть признаны жизнеподобным и нежизнеподобным вымыслом;

2) на основании изучения языковых форм репрезентации сказочных образов обосновать доминирующий характер жизнеподобного вымысла в процессе конструирования фикционального мира английской ВЛС;

3) описать целостный фикциональный мир сказки как вербализованный результат переосмысления универсальных категорий «человек», «пространство», «время» в процессе фантазийно-игрового мышления, направленного на создание ментальных конструктов, сочетающих в себе миметические и экзистенционально нереализуемые элементы;

4) установить, что универсальным механизмом создания сказочного образа, вне зависимости от степени его удаленности от реальности, является концептуальная интеграция, в процессе которой формируется бленд; одно из исходных ментальных пространств бленда порождается авторским жизнеподобным вымыслом, второе - нежизнеподобным;

5) определить сказочные фикции, представляющие собой принципиально невозможные во внетекстовой реальности сочетания элементов триады «предмет - приписываемый предикат - приписываемый признак», как семантические аномалии;

6) рассмотреть лингвокреативную деятельность автора как разновидность языковой игры, направленной на создание номинативных единиц, которые обозначают экзистенционально нереализуемые элементы онтологически гетерогенного фикционального мира сказки и характеризуются индивидуальной принадлежностью, мотивированностью морфологической структуры, контекстуальной семантической зависимостью и воспроизводимостью;

7) доказать, что вымысел, лежащий в основе создания авторских лексических новообразований, характеризуется синкретичностью, поскольку они, с одной стороны, характеризуются морфологическим и семантическим подобием узуальным лексическим единицам, а, с другой стороны, называют ирреальные ментальные конструкты;

8) представить научное описание фикционального мира ВЛС как онтологически гетерогенной индивидуально-авторской модели реальности, элементами которой являются разноудаленные от реальности ментальные конструкты (миметические образы, общекультурные и индивидуально-авторские фикции, комбинированные сущности), и которая создается автором в соответствии с основополагающими принципами формирования языковых моделей: принципом единораздельной цельности и принципом достоверности;

9) разграничить понятия «достоверность» и «правдоподобие» на основании двух дифференциальных признаков: типа литературной коммуникации и соответствия содержания сообщения энциклопедии реального мира или фикциональной энциклопедии;

10) обосновать правомерность рассмотрения художественной детали как эффективного средства реализации в тексте принципов единораздельной цельности и достоверности фикционального мира ВЛС, которое не только создает иллюзию изоморфизма и изофункциональности фикционального мира и внетекстовой реальности, но и формирует внутреннюю непротиворечивость вымышленной реальности;

11) установить, что эффект коммуникативного правдоподобия фикционального мира сказки обеспечивается -порождениями вторичного вымысла, то есть ментальными конструктами, создание которых автор приписывает персонажам: 1) прогностическими сценариями развития событий; 2) специальными фактами фикционального мира, формирующими структуру и организующими деятельность вымышленного социума; 3) экзистенционально нереализуемыми материальными объектами;

12) описать фиктивные сказочные интексты в качестве репрезентантов вторичного художественного и вторичного манипулятивного вымысла, представляющих собой средства реализации приписываемых персонажу как отправителю сообщения коммуникативных интенций и имитирующих текстовое «многоголосие» объективной реальности.

Перспективы исследования заключаются 1) в сопоставительном изучении языковых форм репрезентации синкретичного вымысла в литературной сказке и в текстах иных жанров, объективирующих онтологически гетерогенные модели внетекстовой реальности; 2) в выявлении специфики актуализации принципов создания языковых моделей реальности в иных лингвокультурах; 3) в определении предметно-тематической организации игровых сценариев различной практической направленности, создаваемых на основе сформулированного в работе принципа сочетания элементов организованных и неорганизованных игр в процессе текстопорождения и текстовосприятия.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях автора: Монография:

1. Клейменова, В.Ю. В гостях у Гарри Потгера: фикциональный мир английской литературной сказки. - Псков, 2014. - 178 с. (11,13 п. л.).

Статьи в изданиях, включенных в «Перечень российских рецензируемых научных журналов и изданий, в которых должны быть опубликованы научные результаты диссертаций на соискание ученой степени доктора и кандидата наук»:

2. Клейменова, В.Ю. Фикциональность и вымысел в тексте // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. -2011. - № 143. - С. 94-102 (0,6 п. л.).

3. Клейменова, В.Ю. Волшебная литературная сказка как средство формирования этнокультурной идентичности // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Вып.9. - 2011. - №6 (101).-С. 133-140(0,7 п. л.).

4. Клейменова, В.Ю. Лжет ли художественный текст? // Известия Уральского федерального университета. - 2012. - №1 (99). - С. 254-261(0,6 п. л.).

5. Клейменова, В.Ю. Референциальное пространство волшебной литературной сказки// Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. - 2012.- № 146 - С 7786 (0,75 п. л.)

6. Клейменова, В.Ю. Типология вымысла волшебной литературной сказки // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. - 2012. - №6(70).- С.99-102 (0,4 п. л.).

7. Клейменова, В.Ю. Роль фиктивных интекстов в фикционального мира волшебной литературной сказки // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Лингвистика». -2012. - №4. - С.13-18 (0,5 п. л.).

8. Клейменова, В.Ю. Терминологический статус вымышленного мира английской литературной сказки // Научное мнение: научный журнал / Санкт-Петербургский университетский консорциум. - СПб. - 2012.- №5. -С. 41-46(0,5 п.л.).

9. Клейменова, В.Ю. Достоверность фикционального мира современной литературной английской сказки // Вестник Кемеровского государственного университета. - 2012. - № 4 (52). - С. 206-211 (0,7 п. л.).

10. Клейменова, В.Ю. Фикции волшебной литературной сказки // ФИЛОШСОБ. - Выпуск 14 (3). - Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2012. - С. 21-27 (0,6 п. л.).

11. Клейменова, В.Ю. Темпоральная семантика английской литературной сказки // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Лингвистика». - 2012. - №6. - С.113-117 (0,5 п. л.).

12. Клейменова В.Ю. Фикционапьный мир волшебной литературной сказки как возможный мир // Ученые записки Комсомольского-на-Амуре государственного технического университета. — 2012. — Т.2. - №12. - С. 56-60 (0,5 п. л.).

13. Клейменова, В.Ю. Единораздельная цельность фикционального мира волшебной литературной сказки // Вестник Санкт-Петербургского университета. -Серия 9. - Вып.4 -2012. - С. 21-27 (0,6 п. л.).

14. Клейменова, В.Ю. Языковые средства формирования пространственной семантики английской литературной сказки // Вестник Иркутского государственного лингвистического университета. Серия «Филология». - 2013. - №1 (22). - С. 165-173 (0,9 п. л.).

15. Клейменова, В.Ю. Маркеры времени в современном английском сказочном цикле II Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. - 2013. - № 159. - С. 84-93 (0,7 п. л.).

16. Клейменова, В.Ю. Английская литературная сказка как модель действительности // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. Серия «Филологические науки». - 2013. -№ 6 (81). - С. 104-108 (0,4 п. л.).

17. Клейменова, В.Ю. Авторские лексические новообразования и языковая игра в английской литературной сказке // Научное мнение: научный журнал / Санкт-Петербургский университетский консорциум. - СПб. -2015.-№1.Т.1-С. 136-141 (0,6 п. л.).

Статьи и материалы конференций:

18. Клейменова, В.Ю. Сказочный мир Дж. К. Роулинг: миф или реальность // Сборник научных статей преподавателей Псковского Вольного института. - Псков: ПОИПКРО, 2004. - С. 19-23 (0,6 п. л.).

19. Клейменова, В.Ю. Репрезентация концепта «желание» в современной волшебной сказке // Материалы межрегиональной научно-пракгической конференции IV Кирилло-мефодиевские чтения «Проблемы науки и практики - 2007» Т. 1. - Луга, Ленинградской области: КГУ им. Кирилла и Мефодия, 2007. - С. 191-196 (0,35 п. л.).

20. Клейменова, В.Ю. Реализация концепта «память» в романе Дж. Роулинг «Гарри Потгер и принц-полукровка» // Сборник научных статей преподавателей Псковского Вольного института. - Псков: ПОИПКРО

2008. - С. 8-14 (0,7 п. л.).

21. Клейменова, В.Ю. «Зеркало желаний»: новая жизнь древнего концепта // Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах: сб. ст. участников IV междунар. Науч. Конф. 25-26 апр. 2008 г., Челябинск, Т.2 - Челябинск: ООО «Издательство РЕКПОЛ», 2008. - С. 152-155 (0,2 п. л.).

22. Клейменова, В.Ю. Сказки о Гарри Потгере - единство традиций и новаторство // Проблемы филологии и методики преподавания иностранных языков на рубеже веков. Межвуз. сб. научно-методических статей. Вып.9. - Псков: ПГПУ, 2009. - С.102-109 (0,5 п. л.).

23. Клейменова, В.Ю. Мифологические животные как средство актуализации концепта «Волшебная страна» в современной литературной сказке // Изменяющаяся Россия и славянский мир: новое в концептуальных исследованиях: сборник статей. - Севастополь: Рибэст

2009.-С.706-711 (0,4 п. л.).

24. Клейменова, В.Ю. Биспациарность художественного мира в текстах Дж. К. Роулинг // Зарубежная филология: восприятие, анализ и интерпретация художественного текста: Сб. научных статей по материалам международной научной конференции XI Виноградовские чтения «Текст и контекст: лингвистический, литературоведческий и методический аспекты», посвященной 200-летию со дня рождения Н.В. Гоголя (12-14 ноября 2009 г.). - М.: МГПУ, 2009. - С. 172-176 (0 25 п л.).

25. Клейменова, В.Ю. Что помнят сказки Дж. К. Роулинг (к вопросу о памяти жанра) // Память литературы и память культуры: механизмы, функции, репрезентации: мат-лы Всероссийской научной конференции (Воронеж, 16-17 апреля 2009 г.) - Воронеж: Изд-во Воронежского государственного университета, 2009. - С. 91-100 (0,5 п.л.).

26. Клейменова, В.Ю. Концептуальное смешение как способ создания образности в английской литературной сказке // Герценовские чтения. Иностранные языки: Мат-лы конференции, 21-22 мая 2009 г. - СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2009. - С. 72-74 (0,25 п. л.).

27. Клейменова, В.Ю. О статусе сказочного мира Дж. К. Роулинг // Языковая система и социокультурный контекст: сб. науч. ст. по

материалам V международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы языковой динамики и межкультурной коммуникации» - Чебоксары: Чуваш, гос. пед. ун-т, 2009. - С. 191-198 (0,5 п. л.).

28. Клейменова, В.Ю. Сказка ложь? // Современная лингвистическая ситуация в международном пространстве: Материалы научно-практической конференции. 11-12 марта 2010 г. - Том 1. - Тюмень: РИА «Омега-принт», 2010. - С. 193-197 (0,5 п. л.)

29. Клейменова, В.Ю. Развитие традиций волшебной сказки в произведениях Дж. К. Роулинг // Язык и межкультурная коммуникация: материалы VII межвузовской научно-практической конференции, 22-23 апреля 2010 года. - СПб.: СПбГУП, 2010,- С. 248-252 (0,25 п. л.).

30. Клейменова, В.Ю. Гарри Потгер и фэнтези к вопросу определения жанра // Иностранные языки: лингвистические и методические аспекты. Материалы международной научно-практической конференции, посвященной 50-летию факультета иностранных языков (Благовещенск, 26 февраля 2010г.) - Благовещенск: Изд-во ГОУ ВПО «Благовещенский государственный университет», 2010. - С. 209-215 (0,6 п. л.).

31. Клейменова, В.Ю. Категоризация детского социума // Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах: сб. ст. участников V междунар. Науч. Конф. 26-27 апр. 2010 г., Челябинск, Т.1. - Челябинск: Энциклопедия, 2010.-С. 66-69(0,5 п.л.).

32. Клейменова, В.Ю. Вторичный мир Роулинг - развитие и разрушение фэнтези // Актуальные вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков: статьи и материалы второй международной научно-практической конференции: Электронная книга. - СПб., 2010. -С. 1044-1051 (0,6 п. л.).

33. Клейменова, В.Ю. Межкультурное взаимодействие как основа целостности фикционального мира // Многоязычие и диалог культур: Материалы II Всероссийской научно-практической конференции с международным участием, (г. Дербент, 30 апреля 2010 г.) - Махачкала: АКВАРЕЛЬ, 2010. - С. 219-222 (0,35 п. л.).

34. Клейменова, В.Ю. Референция вымышленного мира художественного текста: логико-философские и лингвистические аспекты проблемы // Проблемы филологии и методики преподавания иностранных языков на рубеже веков: Межвузовский сборник научно-методических статей. Вып. 10. - Псков: ПГПИ, 2010.- С.84-93 (0,6 пл.).

35. Клейменова, В.Ю. Проблема определения референтного пространства в фикциональном мире сказки // Проблемы филологии и методики преподавания иностранных языков на рубеже веков: Межвузовский

сборник научно-методических статей. Выпуск 10. - Псков: ПГПИ, 2010. - С.77-84 (0,5 п.л.).

36. Клейменова, В.Ю. Текстотипологические характеристики волшебной литературной сказки // Текст как объект лингвистического и литературоведческого анализа: сб. науч. ст. по материалам VII международной научно-практической конференции «Языковая система и социокультурный контекст в аспекте когнитивной лингвистики» -Чебоксары: Чуваш, гос. пед. ун-т, 2010. - С. 94-100 (0,6 п. л.).

37. Клейменова, В.Ю. Мир сказки как ментальный конструкт // Актуальные проблемы германистики и романистики: сборник статей по материалам международной научной конференции (Смоленск, 24-25 июня 2010). Часть II: Язык в тексте. Смоленск: Изд-во СмолГУ, 2010. - Bbin.XIV - С. 230-234 (0,3 п. л.).

38. Клейменова, В.Ю. Особенности волшебной литературной сказки как текстотипа // Лингвистика и межкультурная публикация в современном мире. Материалы IV международной научно-практической конференции, 23 ноября 2010 г. Чита, 2010,- С. 49-54 (0,3 п. л.).

39. Клейменова В.Ю. Динамичность английской волшебной литературной сказки // Иностранный язык и культура в контексте образования для устойчивого развития: Межвузовский сборник научно-методических статей. Выпуск 1. - Псков: ПГПИ, 2011. - С.83-97 (0,7 п. л.).

40. Клейменова, В.Ю. Категория текста: дефиниция, номенклатура, иерархия // Иностранный язык и культура в контексте образования для устойчивого развития: Межвузовский сборник научно-методических статей. Выпуск 1. Псков: ПГПИ, 2011. - С.97-110 (0,65 п. л.).

41. Клейменова, В.Ю. Актуализация модусов вымысла в тексте волшебной литературной сказки // Герценовские чтения. Иностранные языки. Материалы межвузовской научной конференции 19-20 мая 2011 года. -СПб, Изд-во РГПУ им. Герцена, 2011. - С. 37-39 (0,1 п. л.).

42. Клейменова, В.Ю. Статус волшебной литературной сказки в текстовом континууме // STUDIA LINGÜISTICA XX. Язык в логике времени: наследие, традиции, перспективы. Сборник научных трудов. - СПб.: Политехника-сервис, 2011. - С. 149-157 (0,3 п. л.).

43. Клейменова, В.Ю. Мир вымышленный vs мир реальный // Иностранный язык и культура в контексте образования для устойчивого развития. Межвузовский сборник научно-методических статей. Вып.2. - Псков, 2012.-С. 58-67 (0,5 п. л.).

44. Клейменова, В.Ю. Онтологический статус фикционального мира // Актуальные вопросы современной гуманитарной парадигмы: сборник материалов научно-практической конференции с международным участием 15 марта 2012-Псков: ПОИПКРО, 2012. - С.51-57 (0,4 п. л.).

45. Клейменова, В.Ю. Принципы конструирования фикционапьного мира волшебной сказки как возможного мира // Studia Lingüistica. Вып. XXI. Антропоцентрическая лингвистика: проблемы и решения. Сб. научных трудов. - СПб.: Псшитехника-сервис, 2012. — С. 195-201 (0,3 п. л.).

46. Клейменова, В.Ю. Вымышленный персонаж как фактор повышения привлекательности туристического объекта // Изборск и его округа: материалы международной научно-практической конференции 20102011 - Изборск, 2011. - С. 58-63 (0,6 п. л.).

47. Клейменова, В.Ю. Фикциональность и фантастичность как характеристики текста // 16 Царскосельские чтения «Человек -гражданин - гражданское общество-правовое государство». Материалы международной научной конференции. 24-25 апреля 2012. Т.З. — СПб, 2012.-С. 279-283(0,3 п. л.).

48. Клейменова, В.Ю. Достоверность и правдоподобие фикционального мира сказки // Проблемы когнитивной лингвистики и межкультурной коммуникации. Материалы второй международной научно-практической конференции. - Псков: ПсковГУ, 2012. - С.61-66 (0,3 п. л.).

49. Клейменова, В.Ю. Эпистемологический аспект рассмотрения фикционального мира английской литературной сказки // Иностранный язык и культура в контексте образования для устойчивого развития: Межвузовский сборник научно-методических статей. Выпуск 3. - Псков: «ЛОГОС Плюс», 2013. - С. 64-73 (0,5 п. л.).

50. Клейменова В.Ю. Мир английской литературной сказки как игровая действительность II Studia Lingüistica. Вып. XXII. Язык. Текст. Дискурс: современные аспекты исследования. - СПб.: Политехника-сервис, 2013. - С. 200-209 (0,65 п. л.).

51. Клейменова, В.Ю. Отражение специфики Псковской области в создании игрового экскурсионного пространства II Псковский регионологический журнал. № 16. - Псков: ПсковГУ, 2013. - С.151-157(0,5 п. л.).

52. Клейменова, В.Ю. Текстовая мотивированность авторских лексических новообразований литературной сказки // Герценовские чтения. Иностранные языки: материалы межвузовской научной конференции. - СПб: Изд-во РГПУ им. Герцена, 2013. - С.69-72 (0,2 п. л.).

53. Клейменова, В.Ю. Вторичный вымысел в тексте волшебной литературной сказки // Герценовские чтения. Иностранные языки: материалы всероссийской межвузовской научной конференции, 1516 мая 2014 года. - СПб: Изд-во РГПУ им. Герцена, 2014. - С.33-34 (0,1 п. л.).

54. Клейменова, В.Ю. Фиктивные официальные интексты английской литературной сказки // Иностранные языки: Лингвистические и методические аспекты: Сборник научных трудов. Вып. 22. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2013. - С. 192-200 (0,5 п.л.).

55. Клейменова, В.Ю. Художественный вымысел и его типологии // Иностранный язык и культура в контексте образования для устойчивого развития. Межвузовский сборник научно-методических статей. Псков, Вып.4, Псков, 2014. - С. 12-23 (0,7 п. л.).

Подписано в печать: 17.03.2015. Формат 60x90/16. Гарнитура Times New Roman. Усл. п. л. 2,75. Тираж 100 экз. Заказ № 5066.

Адрес издательства Россия, 180000, г. Псков, ул. JI. Толстого, 4\ корп. За. Издательство Псковского государственного университета