автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Языковые маркеры невербализованных смыслов в лирике

Полный текст автореферата диссертации по теме "Языковые маркеры невербализованных смыслов в лирике"

На правах рукописи

ГЛАДКАЯ Евгения Федоровна

ЯЗЫКОВЫЕ МАРКЕРЫ НЕВЕРБАЛИЗОВАННЫХ СМЫСЛОВ В

ЛИРИКЕ

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

0031В133и

Москва - 2007

003161330

Работа выполнена на кафедре русского языка филологического факультета Московского педагогического государственного университета

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор БАБАЙЦЕВА Вера Васильевна

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор ФЕДОСЮК Михаил Юрьевич

кандидат филологических наук, доцент ФОМИНЫХ Борис Иванович

Ведущая организация:

Московский государственный гуманитарный университет имени М А Шолохова

Защита диссертации состоится « » 2007 г в — &

часов на заседании Диссертационного совета Д1;212 154 07 при Московском педагогическом государственном университете пб адресу 119992, Москва, ул. Малая Пироговская, д 1, ауд №_

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета по адресу 119992, Москва, ул Малая Пироговская, д.1

Автореферат разослан « /У »

года

Ученый секретарь диссертационного совета

САРАПАС М В

Общая характеристика работы

Реферируемая работа посвящена исследованию языковых маркеров невербализованных смыслов в лирике.

Актуальность настоящего исследования обусловлена характерным для современной лингвистики повышенным интер#Ьом к феномену скрытого, подразумеваемого, имплицитного содержания в тексте, к «фактору адресата», а также непреходящим вниманием ученых к лингвистической специфике художественных произведений

Научная новизна работы определяется тем, что языковые маркеры невербализованных смыслов в лирике еще не становились предметом специального, систематического освещения В известных нам работах (Бабайцева 2005, Ковтунова 1986, Кухаренко 1974,1979, Голайденко 2001 и др) анализируются лишь отдельные языковые средства, способные указывать в тексте на наличие неизреченного

Методологическую базу диссертации составили, с одной стороны, исследования по проблеме имплицитного Е В. Падучевой, В X. Багдасаряна, М. Ю Федосюка, Т Сильман, В. А Кухаренко, Л В. Лисоченко, А А Богатырева и др и, с другой стороны, труды по морфологии, синтаксису, интонологии, пунктуации, лингвистике текста, поэтике В. В Виноградова, А М Пешковского, В. В Бабайцевой, Н Д Арутюновой, И. И. Ковтуновой, Н С Валгиной, Н В Черемисиной и др

Работа выполнена в русле структурно-оемантического направления, представляющего собой очередной этап эволюции классического языкознания

Основным методом исследования является структурно-семантический анализ, включающий наблюдение, описание и сопоставление языковых средств с учетом их структурных и семантических особенностей.

Теоретическое значение исследования заключается в разработке одной из актуальных проблем лингвистики текста, связанной с изучением способов представления скрытого содержания в художественной речи

Практическая значимость работы состоит в том, что результаты исследования могут быть использованы в преподавании русского языка (в вузе и школе), в чтении курсов по лингвистическому анализу текста, а также стать частью спецкурса, посвященного проблеме подразумеваемого содержания

Материалом для исследования послужили стихотворения Б Баратынского, А. Пушкина, М Лермонтова, А Фета, Ф. Тютчева, Н Некрасова, А Блока, В Маяковского, И Северянина, А. Белого, К Бальмонта, В Ходасевича, С. Есенина, А Ахматовой, М Цветаевой, Н. Гумилева, Б Пастернака, О Мандельштама, Ф Сологуба, А Таковского, Л Васильевой, А Очировой и др Картотека примеров составляет около 2,5 тыс единиц.

Цель данного исследования состоит в выявлении и систематизации наиболее типичных для лирики языковых маркеров невербализованных

смыслов Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач

- определить понятие языковых маркеров невербализованных смыслов,

- указать факторы активизации языковых маркеров в лирике,

- дать системное описание наиболее типичных для лирики языковых маркеров,

- выявить семантические особенности языковых средств, выступающих в функции маркеров невербализованных смыслов.

Выделенные задачи определили структуру диссертации, которая состоит из введения, двух глав и заключения, содержит список литературы (160 наименований) Общий объем работы -151 стр., основной - 139 стр

Апробация работы была осуществлена ¿а научных конференциях в МПГУ («Система односоставных предложений в современном русском языке», 2004) и МГОПУ им М. А Шолохова («Текст Структура и семантика», 2005)

Содержание работы

Во Введении дается обоснование актуальности и новизны диссертационного исследования, его практической и теоретической значимости, формулируются цель и задачи исследования

В первом параграфе главы «Основные теоретические положения исследования» вводится понятие языковых маркеров невербализованных смыслов, определяется его место в существующем понятийно-терминологическом пространстве.

В основе реферируемой работы лежит мысль о том, что в речевом произведении могут присутствовать различные сигналы наличия в сознании говорящего невербализованных смыслов (компонентов плана содержания, не имеющих своего специального языкового выраж&ния)

Для обозначения скрытого, подразумеваемого содержания в науке активно используется термин имплицитный (~ая, -ое, -ые) Проблеме имплицитного в настоящий момент посвящена обширнейшая литература Характерной чертой последней является необычайный разнобой в терминологии, обусловленный как сложностью, многогранностью самого изучаемого явления, так и множеством аспектов его исследования, среди которых можно выделить логический, герменевтический, психолингвистический, стилистический, прагматический, грамматический и т д

В рамках проблемы имплицитного исследуется целый ряд самых разнообразных явлений (от скрытых грамматических категорий до подтекста и художественной идеи) Имплицитность выражения усматривается учеными на уровне семантики слова, словосочетания, предложения (высказывания), диалогического единства, текста Термин имплицитный исследователи употребляют как по отношению к узуальным (см, например, синтаксические

модели с имплицитным компонентом (В Л Медынская, Т А Колосова, М И Черемисина, Н А Некрасова, Т. Н. Коверина и др.); конвенциональные косвенные речевые акты (П. Грайс, Дж Серль, Л. В Фролкина и др )), так и окказиональным явлениям. В последнем случае речь идет о так называемом «выводном знании» Так, М. Ю. Федосюк определяет имплицитное содержание как "такое содержание, которое, не имея непосредственного выражения, выводится из эксплицитного содержания языковых единиц в результате его взаимодействия со знаниями получателя текста, в том числе с информацией, черпаемой этим получателем из контекста и ситуации общения" (Федосюк 1988,12).

Как о «выводном знании» пишет об имплицитном и Л В Лисоченко "Восприятие и понимание имплицитной, предназначенной для сообщения информации происходит вследствие установления импликативных отношений (т е логической связи, отражаемой в языке союзом "если... то ") между эксплицитным смыслом и актуальными в данном коммуникативном акте пресуппозициями" (Лисоченко 1992, 14) 1

В реферируемом диссертационном исследовании используется более широкий по отношению к термину имплицитный термин невербстизованный, т.к. статусом подразумеваемого может обладать не только содержание, которое однозначно выводится из текста, но и содержание, которое не может быть выведено из текста или в силу информативной недостаточности последнего для реципиента, или в силу принципиально «невыводного» характера этого содержания, которое зачастую имеет наглядно-чувственную природу В последнем случае читателю предоставляется большая свобода в восстановлении невербализованного содержания на основе собственного воображения.

Для исследователей имплицитного краеугольным является вопрос о том, каким образом реципиент воспринимает содержание, не имеющее в высказывании своего специального выражения. Как справедливо отмечает В X Багдасарян, «чтобы работать в языке и тем самым поддаваться анализу, имплицитное должно выражаться при помощи какого-нибудь эксплицитного средства, эксплицитной нити, должно каким-нибудь образом объективироваться <...> В противном случае имплицитное напомнит сокровище, о существовании которого нет абсолютно никакого сведения» (Багдасарян 1983,111-112)

Проблеме «объективации» скрытого содержания посвящены многие работы В основном это исследования различных средств и способов передачи имплицитного содержания (Федосюк 1988, Багдасарян 1983, Падучева 1985, 1996, Лисоченко 1992, Кухаренко 1974, 1979, Николаева 1985, Торопова 1980, Кобозева 1988, Кудряшов 1998 и др.) В качестве «эксплицитных нитей», связанных с невидимыми «сокровищами», можно

' Понятие пресуппозиции (презумпции) неоднозначно трактуется учеными Историю этого понятии см Падучева 1985, 1996, Торопова 1980, Николаева 1985 В цитируемом высказывании Л М Лисоченко под пресуппозицией имеется в виду "фонд общих знаний", прошлый опыт участников коммуникации, "молчаливая предпосылка" речевого акта (там же, 14)

рассматривать и такие средства, которые только указывают на наличие подразумеваемого содержания, но не передают его Такого рода сигналы и определяются в реферируемой работе как маркеры невербал изовакн ых смыслов Воспринимая эти "следы" невысказанного реципиент узнает о существовании в сознании субъекта речи еще какого-то содержания, помимо вербально выраженного

Так, на наличие невербализованного смысла указывает «осознаваемое адресатом несоответствие между содержанием высказывания и ситуацией общения, ролью адресанта» (Долинин 1983) В основе восприятия такого рода сигнала лежат экстралингвистические знания реципиента о коммуникативной ситуации В качестве маркеров невербализованных смыслов, думается, можно рассматривать нарушения выделенных Г П Грайсом коммуникативных постулатов (постулата информативности, истинности, релевантности, ясности выражения), вытекающих из общего принципа кооперации. Суть этого принципа состоит в том, что участники речевой коммуникации в нормальных условиях имеют общей целью достижение взаимопонимания (см Грайс 1975) Например, в тавтологических фразах типа Закон есть закон нарушается постулат информативности. Используя прием каламбура, говорящий нарушает постулат ясности, прибегая к иронии, метафоре, литоте, гиперболе -постулат истинности и тд Подобные нарушения побуждают реципиента искать в высказываниях, не отвечающих коммуникативным постулатам, некий скрытый смысл.

Сигнализировать о наличии скрытого содержания может и факт отсутствия в тексте необходимых структурных связей Очевидное нарушение принципа связности в качестве сигнала намеренных смысловых пропусков (НСП) выделяет Т Г Миролюбова (1986) Осознание этого нарушения стимулирует реципиента к поиску логической и событийной основы сообщения, к восполнению недостающих содержательных звеньев Об «импликации факта, логической связи между высказываниями и сообщаемыми фактами» как «импульсе для поиска подтекста» пишет и К А Долинин (1983) А А Богатырев рассматривает в качестве сигнала неявного (эзотеричного) смыслопостроения в тексте «очевидное выпадение текстового отрезка из окружающего контекста» (Богатырев 2002, 84) Такого рода маркеры невысказанного побуждают читателя или к восстановлению опущенного структурного звена, или к поиску другой, внутренней, глубинной, взаимосвязи фрагментов текста.

Предметом исследования в реферируемой1 работе являются языковые маркеры невербализованных смыслов, т. е. отдельные средства разных уровней языка, которые благодаря своему языковому значению способны указывать на наличие в сознании субъекта речи подразумеваемого содержания

Текстовую ситуацию, связанную с функционированием языковых средств в качестве маркеров невысказанного, очень точно характеризует

терминологическое сочетание «неопределенная определенность» (было предложено Т В Цивьян (1979) в отношении местоименного дейксиса в лирике А Ахматовой). Первый термин в этом сочетании отражает точку зрения читателя, второй - субъекта речи Для читателя то содержание, на существование которого указывают языковые маркеры, является неопределенным, неизвестным в силу отсутствия в высказывании его специального языкового выражения Но это же содержание является определенным для субъекта речи (об этом свидетельствуют используемые им языковые средства). Причем степень этой ойределенности может быть различной от понятийной до чувственной, интуитивной

В описанной ситуации читатель сталкивается в тексте со смысловыми лакунами, которые возникают в результате несовпадения его собственного «знания», почерпнутого из текста, со «знанием» субъекта речи, в соответствии с которым используются в тексте языковые средства, которые и воспринимаются читателем как маркеры невербализованных смыслов Такого рода смысловые лакуны не возникают в тексте в том случае, если некое содержание является или определенным, или неопределенным как для читателя, так и для субъекта речи

Сравним два примера из творчества Е Баратынского 1

// Взгляни на звезды между них

Милее всех одна' За что же9 Ранее встает, Ярчей горит она?

Нет! Утешает свет ее Расставшихся друзей Их взоры, в синей вышине, Встречаются на ней

2

// Нет, не бывать тому, что было прежде' Что в счастье мне ? Мертва душа моя1 В первом тексте слово-предложение Нет не выполняет функцию маркера, т к исходное содержание (вопрос-предположение), на существование которого указывает отрицательная частица, вербализовано в препозиции, следовательно, известно не только субъекту речи, но и читателю Второе стихотворение начинается с отрицания, исходное суждение, ответом, реакцией на которое выступает слово Нет, не имеет вербального выражения. Таким образом, в тексте создается ситуация «неопределенной определенности», в которой инициальное Нет воспринимается читателем как маркер невысказанного

В поэтическом высказывании Мысль изреченная есть ложь (Ф Тютчев) слово мысль не является маркером, т. к. имеет обобщенное

значение А в следующей строфе из стихотворения А Пушкина слово мысли выступает маркером, указывая на наличие в сознании субъекта речи определенного, конкретного содержания, которое не вербализуется в тексте. Когда за городом, задумчив, я брожу И на публичное кладбище захожу Такие смутные мне мысли все наводит, Что злое на меня уныние находит Хоть плюнуть да бежать (А Пушкин) Во втором параграфе первой главы анализируются факторы активизации языковых маркеров в лирике. Для этого рода литературы ситуация «неопределенной определенности» характерна в высшей степени, что и обусловливает высокую концентрацию в нем языковых маркеров невербализованных смыслов.

Специфической чертой лирики является ¿очетание в ней двух типов отражения "речи для себя" и "речи для другого" Как «речь для себя» лирика имеет явное сходство с внутренней речью, которое проявляется в «приоритете точки зрения говорящего, известности говорящему предмета речи (отсюда и отсутствие необходимости его наименования), присутствии в сознании говорящего в момент речи всей экстралингвистической ситуации, особой позиции говорящего по отношению к адресатам речи, в результате чего в лирике отсутствует презумпция известности читателю предмета речи» (Ковтунова 1986,180).

В сжатом, емком лирическом высказывании многое, что присутствует в сознании субъекта речи, не получает своего специального вербального выражения Но в тексте остаются следы этого подразумеваемого содержания, которое говорящий не раскрывает, но имеет в виду

Например, в поэтическом высказывании Опять бурлит страна моя, Опять внутри народа битвы (Ю Кузнецов) (с этой строки начинается стихотворение) в центре лирического изображения - «настоящее» Но наречие повтора опять указывает на то, что в сознании субъекта речи присутствует и не вербализованное в тексте «прошлое», представляющее собой «невысказанный жизненный контекст» (М М Бахтин)

Возникновение смысловых лакун в лирике также очень часто связано с невозможностью выразить словами переживаемое (Как беден наш язык' -Хочу и не могу, - Не передать того ни другу, ни врагу, Что буйствует в груди прозрачною волною (А Фет)). В основе провозглашаемой поэтами невыразимости, думается, лежит острое переживание конфликта между субъективностью, неповторимостью внутреннего, психического содержания и обобщенностью, объективностью языка, между полнотой, целостностью внутреннего знания и конечностью языковых средств выражения Для лирики это переживание особенно характерно, т к. предметом изображения в ней всегда является субъективное, личностное

Отсутствие в лирике вербального выражения того или иного смысла может быть результатом и сознательного, преднамеренного умолчания (Я

сама не из mama, Кто чужим подвластен чарам, Я сама Но, впрочем, даром Тайн не выдаю своих (А Ахматова))

С вопросом о факторах, обусловливающих возникновение смысловых лакун в лирике, тесно связан и вопрос о возможностях их заполнения читателем. Восприятие маркера - это только начало, отправная точка процесса раздумий над невербализованными смыслами, в котором читатель выходит за рамки конкретного высказывания - "микроконтекста", обращаясь и к "макроконтексту" (речевому окружению данного высказывания), и к "метаконтексту" (отражаемой в произведении внетекстовой ситуации) (Багдасарян 1983,9)

Нужно отметить, что уже усмотренная в тексте смысловая лакуна не всегда может и должна быть однозначно заполнена читателем Зачастую невербализованные смыслы творчески домысливаются им на основе субъективного опыта, воображения В некоторых случаях невысказанное содержание воспринимается читателем как данность, как некое лирическое обобщение, не требующее конкретизации

Наибольший интерес представляют, конечно, те языковые маркеры, которые, сигнализируя о неизреченном, побуждают читателя к раздумьям, приглашают к сотворчеству, активизируют воображение

Во второй главе работы («Средства разных уровней языка в функции маркеров невербализованных смыслов») рассматриваются конкретные языковые маркеры На невербализованное содержание в высказывании могут указывать средства разных уровней языка На этом основании выделяются лексические, лексико-морфологические, лексико-синтаксические, синтаксические и интонационные маркеры

К лексическим маркерам (первый параграф), которые способны указывать на невербализованные смыслы благодаря своему лексическому значению, относятся

- слова и выражения со значением невыразимости, несказанный ("Желаньем томясь несказанным " (К. Бальмонт)), недосказанность ("Пусть недосказанность останется " (А Очирова)), неназванный ("внезапная тоска неназванных желаний" (А. Ахматова)), невыразимый (« .В моих мечтаньях воскреся Невыразимые томленья» (А Белый)), неизъяснимый (« И мне переполняет душу неизъяснимая печаль» (О Мандельштам)), «Я для сравнения слов не найду - Так твои губы нежны (А Ахматова), «То мгновенье в словах не опишешь » (Л Васильева) и т д ,

- слова и выражения со значением тайны, умолчания («С тихой тайной для кого-то Затаил я в сердце мысли» (С Есенин), «Хотите знать мою богиню Нет, никому не назову'» (А Пушкин)),

- слова с семантикой речи, мысли, чувства, представления (часто -воспоминания), если конкретное психическое содержание, на существование которого в силу своего значения они указывают, не раскрывается в тексте («Неотступная дума все жарче Обнимает, прильнула ко мне » (А Блок), «Непоправимое мое Припоминается былое » (А

Белый)),

- слова с сильными семантическими валентностями, если последние не закрываются в тексте («Язабыл Я бежал Я на воле» (А Белый)),

- слова, в семантике которых есть указание на хронологическую

последовательность («Мы с тобой в Адажио Вивальди Встретимся опять»

(А Ахматова), «И снова голос нежный, И снова тишина, И гладь равнины

снежной За стеклами окна» (В Ходасевич), «Что ты, родина, вновь затаила

в сокровенных сыпучих снегах?» (Л Васильева), «Теперь любовь моя не та»

(С Есенин) и т д. Эти слова выступают в роли маркеров только при условии

отсутствия в тексте выражения одного из временных планов (чаще всего -

прошлого), на существование которого они указывают

В отдельную группу лексико-морфологических маркеров (второй параграф) выделяются местоимения, частицы и союзы-частицы, способность которых функционировать в качестве маркеров невербализованных смыслов обусловлена их индивидуальным и категориальным (общим и частным) значением

Так, потенциальная способность местоимений выступать в роли маркеров связана с дейктическим характером их значения. Для того чтобы то или иное местоимение воспринималось читателем как маркер невысказанного, оно должно представлять в тексте ситуацию «неопределенной определенности». То есть о функции маркеров можно говорить только в том случае, если референт, к которому отсылает местоимение, известен говорящему, но неизвестен (исходя из текста) читателю В роли маркеров могут выступать в тексте личные, указательные, некоторые определительные, а также неопределенные местоимения в определенном значении

// Он, умирая, сомневался,

Зловещей думою томим

Но бог недаром в нем сказался —

Бог верен избранным своим (Ф Тютчев)

// И увидел месяц лукавый, притаившийся у ворот, Как свою посмертную славу Я меняла на вечер тот (А Ахматова )

Было то в темных Карпатах, Было в Богемии дальней (А Блок)

Веют ветры холодной весною

Стынет мертвое слово в груди

За шершавой кирпичной стеною

Кто-то ходит И хочет войти (Л Васильева)

Пусть так Но вот в полуистоме

Ты над страничкою поник

Ты вспомнишь все... Ты сдержишь крик

- Пусть я лишь стих в твоем альбоме> (М Цветаева )

Едет он, томим печалью, На могучий пир войны, Но иной, не бранной сталью Мысли юноши полны (М Лермонтов ) Маркерами невербализованных смыслов могут также служить в лирическом тексте частицы, ориентированные на подразумеваемый контекст (или конситуацию) (Николаева 1985). Так, в следующих примерах в роли маркеров выступают логические частицы, предполагающие наличие фона выделения, так называемых «противочленов» (Торопова 1980), которые не вербализуются в тексте.

Хороша она (зима-Е Г) испугом, Как начало грозных дел, -Перед всем безлесным кругом Даже ворон оробел (О Мандельштам)

Жизнь вед о тоже только миг,

Только растворенье

Нас самих во всех других

Как бы им в даренье (Б Пастернак)

// А когда - когда-нибудь - как в воду И тебя потянет - в вечный путь, Оправдай змеиную породу

Дом - меня - мои стихи - забудь < > (М Цветаева ) Яркими маркерами неизреченного выступают в тексте инициальные союзы-частицы и, а, но, которые "осуществляют связь присоединяемого компонента с предыдущим (функция союза) и усиливают семантическую значимость присоединяемого компонента, вносят в высказывание дополнительные смысловые оттенки (функция частицы)" (Бабайцева 2000, 335) В основе функционирования этих синкретичных элементов в качестве маркеров лежит их союзная функция - служить средствами связи Своим появлением в абсолютном начале текста союзы-частицы информируют о синтаксической неполноте высказывания, указывают на наличие предтекста //И час настал Свой плащ скрутило время, И меч блеснул, и стены разошлись

И я пошел с толпой -туда, за всеми,

В туманную и злую высь (А Блок)

НА я росла в узорной тишине, В прохладной детской молодого века И не был мил мне голос человека, А голос ветра был понятен мне < > (А Ахматова)

//Но тесна вдвоем Даже радость утр (М Цветаева ) В этих примерах вербализован только второй - присоединяемый -элемент смысловой цепи, а первый, присутствующий в сознании субъекта речи, остается невыраженным. Думается, что в подобных случаях невозможно однозначное восстановление конкретного смысла, служащего отправной точкой для поэтического высказывания, начинающегося союзом-частицей, читательские раздумья над невысказанным здесь имеют очень свободный, творческий характер В данной текстовой ситуации прежде всего важен сам факт существования определенного смыслового предшествования К лексико-синтаксическим маркерам (третий параграф) относятся инициально употребленные (без препозитивного суждения, вопроса) слова-предложения Нет, Да•

// Нет, не черкешенка она, Но в долы Грузии от века Такая дева не сошла

С высот угрюмого Казбека (А Пушкин )

// Нет, нет, не должен я, не смею, не могу Волнениям любви безумно предаваться, Спокойствие мое я строго берегу

И сердуу не даю пылать и забываться< > (А Пушкин.)

//Да, я знаю, я вам не пара, Я пришел из иной страны, И мне нравится не гитара, А дикарский напев зурны (Н Гумилев)

Да! Теперь решено Без возврата Я покинул родные поля Уж не будут листвою крылатой Надо мною звенеть тополя (С Есенин ) Выражая утверждение или отрицание, выделенные нечленимые предложения указывают на наличие в сознании говорящего подразумеваемого содержания, которое может представлять собой как

и

"чужое слово" (суждения, вопросы воображаемых собеседников* друзей, недругов, критиков и т д), откликом, ответом на которое выступает лирическое высказывание, так и "слово'' самого автора, его неизреченные мысли, прежнюю точку зрения и т д

В группе синтаксических маркеров (четвертый параграф) рассматриваются некоторые разновидности односоставных и неполных предложений, а также так называемые переспросы.

Переспросы - это вопросительные высказывания, подвергающие сомнению некую точку зрения Если в препозиции отсутствует экспликация последней, высказывание-переспрос выступает в роли маркера невербализованного содержания:

// Тебе покорной? Ты сошел сума'

Покорна я одной Господней воле

Я не хочу ни трепета, ни боли,

Мне муж - палач, а дом его - тюрьма

Но видишь ли! Ведь я пришла сама (А Ахматова)

//Я в ночь ушла? Вообще не приходила Тебе приснился декадентский сон Я прямотой любовь укоротила, как ножницами, с четырех стррон (Л Васильева) Способность односоставных предложений служить синтаксическими маркерами невербализованных смыслов обусловлена характером выражаемой в них мысли В большей части односоставных предложений реализуется логико-психологическое суждение, в котором "один компонент суждения (предикат) является вербализованным понятием, т е логической категорией, а второй - наглядно-чувственными образами (психологическими категориями), которые не могут быть выражены словом, но могут быть структурными элементами суждений, отражающих связь чувственной ступени познания действительности с логической" (Бабайцева 2004) В том случае, если невербализованный компонент логико-психологического суждения является определенным для субъекта речи, но неопределенным для читателя, можно говорить о выполнении односоставным предложением функции маркера

Так, яркими маркерами невысказанного в тексте выступают именительный и инфинитив представления, коммуникативное назначение которых заключается в том, чтобы "сообщить о наличии представления о предмете речи/мысли в сознании говорящего и вызвать аналогичное представление в сознании слушающего/читающего" (Бабайцева 2004, 138). Таким образом, эти синтаксические конструкции призваны указать на стоящее за словом-понятием представление - обобщенный наглядно-чувственный образ

//Млечный путь...

Невозможно понять огневого его назначенья, ослепительной тайны лученья человечеству не перенять (Л Васильева)

Любить... но кого же? на время -

Не стоит труда А вечно любить невозможно (М Лермонтов) В тексте могут быть вербализованы отдельные наиболее яркие детали авторского образа, что, безусловно, направляет читательское воображение в определенное русло

Великий жрец...Страннее и суровей Едва ль была людская красота, Спокойный взгляд, сомкнутые уста, И на кудрях повязка цвета крови (Н Гумилев ) Но даже в том случае, если именительный или инфинитив представления сопровождается в тексте описанием, вербализуется далеко не все, что присутствует в сознании субъекта речи- "не все подвластно выраженью"; ускользают от словесного, понятийного одеяния самые тонкие и неуловимые оттенки образа, смутные и не до конца осознанные ощущения, чувства, мысли

Неопределенно-личные предложения рассматриваются в качестве маркеров подразумеваемого содержания, если невербализованный субъект действия известен говорящему В этом случае неопределенно-личные предложения указывает на неназванного деятеля, входящего в семантическую структуру односоставного предложения в качестве конкретного наглядно-чувственного образа

Уводили тебя на рассвете, За тобой, как на выносе, шла <> (А Ахматова) В выделенном высказывании, на наш взгляд, присутствуют два смысловых центра вербализованное действие и его невербализованный производитель Люди "без лица", навсегда "уводящие" близких - это страшная примета времени, о котором пишет А Ахматова

Маркерами невербализованных смыслов могут служить и некоторые безличные предложения. Так, в следующих примерах невербализованный компонент выражаемого выделенными предложениями суждения представлен конкретным наглядно-чувственным образом субъекта действия. Думается, что такие предложения образуют переходную зону между безличными и неполными предложениями, тк семантика глагола в них предполагает конкретного деятеля.

//Прозвучало над ясной рекою, Прозвенело в померкшем лугу, Прокатилось над рощей немою, Засветилось на том берегу. Фет )

Среди неполных двусоставных предложений в качестве маркеров могут функционировать бесподлежащные предложения, если контекст не дает основания для восполнения незамещенной в них позиции, те если в препозитивном тексте отсутствует конкретная лексическая номинация субъекта

//Может быть, потом ненавидел И жалел, что тогда не убил.

Ты один меня не обидел, Не обидевши — погубил (А Ахматова) Что касается неполных эллиптических предложений, то они не рассматриваются в качестве маркеров, т. к. эти «самостоятельно употребляемые неполные предложения» (Москвитина) самодостаточны Импликация глагольной лексемы в них не нарушает смысла предложения, контекстом здесь является как бы внутренняя семантика высказывания.

Особую разновидность неполных предложений образуют прерванные конструкции (Артюшков 1982, 1991) Благодаря своей структурной и семантической незавершенности эти предложения выступают в тексте яркими маркерами невербализованных смыслов.

Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст, И все - равно, и все - едино Но если по дороге - куст Встает, особенно - рябина. ..(М Цветаева )

У меня сегодня много дела Надо память до конца убить, Надо, чтоб душа окаменела, Надо снова научиться жить

А не то... Горячий шелест лета Словно праздник за моим окном Я давно предчувствовала этот Светлый день и опустелый дс&л (А Ахматова) Перед читателем при восприятии прерванных предложений стоит непростая задача - с опорой на контекст (в том числе и широкий), экстралингвистические знания и интуицию проникнуть в замысел говорящего, почувствовать его логику и попытаться домыслить невербализованное, но важное в тексте содержание, которое субъект речи не раскрывает, но на которое указывает, используя прерванные конструкции. Таким образом, прерванность высказывания воспринимается читателем не только как сигнал неизреченного, но и как приглашение к сотворчеству

Интонационные маркеры невербализованных смыслов в письменном лирическом тексте рассматриваются в реферируемой работе (пятый параграф) на том основании, что письменный текст всегда звучит для автора и озвучивается - реально или мысленно — читателем Верное прочтение и

понимание текста невозможно без вычитывания читателем той интонации, которая заложена в текст сочинителем (Черемисина 1989, Жинкин 1956) На письме показателем интонации, указывающей на наличие невысказанного содержания, является многоточие как условный знак незавершенности мысли, недосказанности (Н С. Валгина, В. В Бабайцева, С А Копылова и др) Высказывания, завершающиеся таким многоточием, могут иметь несколько вариантов интонационного оформления Выбор того или иного варианта зависит и от синтаксической структуры высказывания, и от его смыслового наполнения

Так, интонация незавершенности, характеризующаяся повышением тона к концу фразы, оформляет структурно незавершенные, открытые высказывания Эта интонация характерна для прерванных конструкций (первый пример) и конструкций, содержащих открытый перечислительный ряд, который может быть продолжен в воображении читателя (второй пример)

< > Быть может, лирою счастливой Тебя волшебник искушал, Невольный трепет возникал

В твоей груди самолюбивой, И ты, склонясь к его плечу¿5. Нет, нет, мой друг, мечты ревнивой Питать я пламя не хочу < > (А Пушкин )

< > И сквозь прозрачный, легкий пар Сияют лакомые блюды,

Златых плодов, десерта груды¡^ Зачем удел мой слабый дар> (Е Баратынский ) Высказывания, характеризующиеся смысловой незавершенностью, которая не поддерживается на синтаксическом уровне, оформляются интонацией неполной завершенности Последняя имеет множество различных вариаций, общим для которых является повышение тона к концу синтагмы и фразовая акцентуация ключевых слов

Интонация неполной завершенности может свидетельствовать о неисчерпанности художественного образа, лирического переживания Не ставя «точку» в описании, автор тем самым приглашает читателя к сотворчеству

- Лошадь упала' -• Упала лошадь! -Смеялся Кузнецкий Лишь один я

голос свой не вмешивал в вой ему Подошел и вижу

глаза лошадиные(В Маяковский )

Интонация неполной завершенности может указывать и на наличие какого-то вполне определенного скрытого смысла, который умалчивается, недоговаривается субъектом речи и разгадываете« читателем Не знатной путешественницей в кресле Я выслушала каторжные песни, А способом узнала их иным(А Ахматова) Высказывания с многоточием могут быть прочитаны и с так называемой медитативной интонацией, которая указывает на процесс размышления, воспоминания, созерцания Особенность этой интонации -медленное, как бы растянутое произнесение фразы, завершающееся длительной, глубокой паузой1

Здесь дом был почти что белый, Стеклянное крыльцо Столько раз рукой помертвелой Я держала звонок - кольцо

Столько раз... Играйте, солдаты, А я мой дом отыщу, Узнаю по крыше покатой, По вечному плющу (А Ахматова)

Вселенная... Что это значит? В чьей власти ее высота? Кем путь неразгаданный начщп? Кем будет окончен7 Когда? (Л Васильева ) Важно отметить, что многие высказывания, оформленные на письме многоточием, дают возможность различной их интерпретации, а следовательно, и различного их интонирования.

Все выделенные варианты интонации указывают на существование в сознании субъекта речи невысказанного содержания, которое в одних случаях восстанавливается читателем вполне определенно, в других - очень свободно домысливается на основе воображения, субъективного жизненного опыта Активность читателя проявляется и в самом факте восприятия им субъекта речи как размышляющего, созерцающего, вспоминающего...

Шестой параграф ("Семантические особенности языковых маркеров") имеет обобщающий характер В качестве специфической черты, позволяющей всем рассмотренным в предыдущих параграфах языковым средствам выступать в роли маркеров невысказанного, выделяется их семантическая незавершенность, недостаточность В зависимости от того, чем обусловлена эта незавершенность, все языковые маркеры можно условно разделить на две группы

К первой относятся языковые средства, в семантику которых входит отсылка к контексту - фону функционирования, релевантному для их

понимания. В том случае, если этот необходимый фон не получает вербального воплощения в тексте, читатель воспринимает указанные языковые средства как сигналы подразумеваемого содержания К этой группе маркеров относятся слова со значением временной последовательности, слова с сильными семантическими валентностями, слова с семантикой речи, мысли, чувства, представления, указательные, личные, некоторые определительные местоимения; частицы, ориентированные на контекст/конситуацию; союзы-частицы, слова-предложения Нет, Да; неполные предложения, имеющие синсемантичный характер. Перечисленные средства выполняют функцию маркеров только в определенных условиях, а именно при отсутствии в тексте специального выражения того содержания, на существование которого они указывают.

Другую группу маркеров составляют .разноуровневые языковые средства с семантикой неизреченности, недосказ'анности Функционирование этих средств в качестве маркеров не зависит от контекста Ситуация «неопределенной определенности» заложена в их языковом значении Это слова со значением невыразимости или умолчания, неопределенные местоимения в определенном значении, односоставные предложения, в которых невербализованные компоненты суждений представлены наглядно-чувственными образами, прерванные предложения, интонация незавершенности, неполной завершенности и медитативная интонация

В Заключении обобщенно представлены результаты исследования В диссертации предпринята попытка объединения различных языковых средств на основе выполняемой ими функции маркеров невербализованных смыслов. Самим фактом своего существования в тексте рассматриваемые средства разных уровней языка указывают на наличие в сознании субъекта речи подразумеваемого содержания Благодаря такого рода маркерам невербализованные смыслы вплетаются в ткань художественного произведения невидимыми нитями представлений, ассоциаций, мыслей, переживаний и т д В одних случаях для читателя важен сам факт наличия невербализованных смыслов В других случаях для интерпретации произведения необходимо восстановление читателем невысказанного Таким образом, создавая в тексте ситуацию «неопределенной определенности», языковые маркеры побуждают читателя к сотворчеству, активизируют его воображение Языковые маркеры также являются важным средством создания в лирическом тексте атмосферы загадочности, таинственности, недосказанности.

Намечая пути дальнейшего изучения языковых маркеров, можно выделить два направления анализ языковых маркеров в творчестве отдельных поэтов и изучение языковых маркеров в эпических и драматических произведениях, а также в нехудожественной речи Интересно было бы также соотнести функционирование языковых средств в качестве маркеров с жанровой спецификой речевых произведений

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях

1 Гладкая ЕФ Языковые маркеры невербализованных смыслов в лирике // Преподаватель XXI в, № 2,2007 - с 149-152 - 0,25 п л

2. Гладкая Е Ф Интонация как сигнал невысказанного (на материале лирических текстов) // Русская словесность, № 2,2007 - с 62-66 - 0,5 п.л

3 Гладкая Е.Ф «Прошлое в настоящем» (о функции наречий опять, снова, вновь в поэтической речи) // Текст Структура и семантика Доклады X Юбилейной Международной конференции Т. 2 - М МГОПУ им М. А Шолохова, 2005 - с. 30-36 - 0,4 п.л

4. Гладкая Е.Ф Именительный представления как синтаксический маркер невербализованных смыслов в художественной речи // Проблемы изучения односоставных предложений. - М «Прометей» МПГУ, 2005 - с 172-179-0,4 п.л

Подл к печ. 08 10 2007 Объем 1 п л Заказ № 108 Тир 100 экз Типография МПГУ