автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Заводовладельцы Замосковного горного округа в конце XVIII - первой половине XIX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Заводовладельцы Замосковного горного округа в конце XVIII - первой половине XIX века"

На правах рукописи

Дубодел Анатолий Михайлович

ЗАВОДОВЛАДЕЛЬЦЫ ЗАМОСКОВНОГО ГОРНОГО ОКРУГА В КОНЦЕ XVIII -ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА: СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ И ТЕХНОГЕННАЯ СРЕДА ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Специальность 07.00.02 - отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Саранск2004

Работа выполнена на кафедре экономической истории и информационных технологий Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Мордовский государственный университет имени Н.П. Огарева»

Научный консультант: доктор исторических наук профессор Арсентьев Николай Михайлович

Официальные оппоненты: доктор исторических наук профессор Бородкин Леонид Иосифович

доктор исторических наук профессор Корелин Авенир Павлович

доктор исторических наук профессор Заварюхин Николай Васильевич

Ведущая организация: Санкт-Петербургский государственный

университет

Защита состоится 23 декабря 2004 г. в 14— часов на заседании диссертационного совета Д 212.117.04 при Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Мордовский государственный университет имени Н.П. Огарева» по адресу: 430000, Республика Мордовия, г. Саранск, ул. Пролетарская, 63 (учебный корпус № 20), конференц-зал (ауд. 408).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Мордовского государственного университета имени Н.П. Огарева по адресу: Республика Мордовия, г. Саранск, ул. Большевистская, 68.

Автореферат разослан 22 ноября 2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат исторических наук

Э.Д. Богатырев

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Несмотря на довольно богатые историографические традиции изучения отечественной промышленности и наблюдаемую в последнее время активизацию исследований в этом направлении, предпринимательству как субъективному фактору развития индустриальных процессов в системе такого рода воззрений отводится весьма скромная роль. Традиционно оно рассматривалось преимущественно с позиции участия в глобальном процессе общественного производства, значения в производственно-экономической системе. На современном этапе развития отечественной историко-экономической науки исследователи отходят от столь упрощенного взгляда на предпринимательскую деятельность.

В связи с наличием сложных и тесных взаимоотношений внутрисистемного характера особый интерес представляет выявление состояния и степени влияния на предпринимательскую деятельность техногенной и социокультурной среды. Как для экономистов, так и для историков при изучении данной темы важными остаются, во-первых, оценка темпов индустриализации и ее влияния на динамику экономического развития и, во-вторых, характеристика участников производственного процесса с учетом их социального статуса как людей с желаниями и надеждами, нуждами и огорчениями, с экономически значимым и потенциально статистически измеряемым реагированием на свое институциональное положение и перспективы его изменения1.

Объектом исследования являются заводовладельцы Замосковного горного округа.

В качестве предмета исследования в работе выступают важнейшие содержательные характеристики предпринимательства, формирующиеся в процессе экономического творчества отдельных его представителей и тесно включенные в структуру производственно-экономической организации, а также техногенной и социокультурной среды.

Предприниматель рассматривается как элемент производственной системы определенной модели индустриализации. С одной стороны, следует иметь в виду, что именно в этих рамках и формируются тот или иной тип предпринимательской деятельности и стиль предпринимательского поведения. С другой стороны, говоря о моделях промышленного развития, необходимо брать во внимание не только производственно-технические и институциональные характеристики, но и весь спектр социально-поведенческих, ментальных, конфессиональных и этико-психологических факторов, реализуемых и воспроизводимых в той или иной модели предпринимательского поведения. Именно такого рода взаимодействие определяло реальное содержание и результативность индустриальных процессов.

Анализ социокультурных параметров предпринимательской деятельности производился на основе рассмотрения биографий, так называемой жизненной истории, предпринимателей-горнозаводчиков. Кроме того, в работе исследованию подверглась одна из составляющих техногенной среды, связанная с комплексом изменений природы, происходящих вследствие промышленной деятельности человека.

Применение понятия «техногенная среда», и даже вынесение его в качестве одного из лейтмотивов работы, вполне оправданно. Тем не менее следует учесть то обстоятельство, что оно появилось сравнительно недавно, для характеристики современного состояния цивилизационного развития. Поэтому экстраполяция данного понятия на XIX в. должна производиться с учетом того, что далеко не все его параметры в то время были достаточно выражены.

Еще одной, не менее важной, составляющей техногенной среды является уровень развития научно-технической и инженерно-конструкторской мысли, определявший технико-технологическое состояние производства. Сюда же можно отнести информационное обеспечение и институциональную организацию технико-технологического развития общества, а также позицию и конкретную деятельность властей.

Хронологические рамки работы. Рассмотрение вышеозначенной темы производится во временных границах конца XVIII - первой половины XIX в., что обусловлено некоторыми вполне конкретными обстоятельствами. Этот период можно назвать временем самоидентификации предпринимательства, достижения определенной точки зрелости, венчающей этап его становления. Будучи интегрированным в социально-экономическую структуру российской крепостнической системы, предпринимательство, с одной стороны, было сковано ее рамками, а с другой - раздвигало их, определяя направления своего дальнейшего развития и способствуя реализации все более ярко проявлявшихся рыночных устремлений хозяйственно-экономической системы в целом. В это время происходило своего рода «накопление сил» перед наступлением фазы капиталистического ускорения.

Еще одним обстоятельством, повлиявшим на выбор указанных хронологических рамок, является то, что в первой половине XIX в. функционировала такая институционально-управленческая структура как Московское горное правление, непосредственно под началом которой и находились предприниматели Замосковного горного округа. Начав свою деятельность в 1806 г. (в этом же году был опубликован проект Горного положения), правление просуществовало до 1865 г., после чего было упразднено.

Территориальные рамки работы определены пространственными масштабами деятельности рассматриваемых в исследовании предпринимателей, простиравшейся в рамках Замосковного горного округа: Владимирской, Нижегородской, Пензенской, Тамбовской, Рязанской, Калужской, Орловской, Тульской, Костромской Находясь в самом центре Российской импе-

1 ' 1 I

I ».5

рии, округ представлял собой один из самых динамично развивающихся промышленных районов. В среднем в конце XVIII - первой половине ХЕХ в. на данной территории действовало около 40 металлургических предприятий.

В то же время для выявления всего спектра предпринимательской деятельности горнозаводчиков привлекались материалы и по принадлежавшим им промышленным предприятиям, местоположение или отраслевая принадлежность которых исключала их из ведения Московского горного правления. Кроме того, выход за географические рамки Замосковного горного округа производился и в тех случаях, когда характеристике подвергались и другие, непромышленные, области предпринимательской деятельности: торговля, участие в организации и деятельности акционерных компаний, пароходных обществ и др.

В исследовании поднимались также проблемы, связанные с выявлением особенностей отдельных аспектов промышленного развития Замосковного горного округа, далеко выходящих за его территориальные рамки и имеющих общероссийский характер. В некоторых случаях территориальные границы За-московного горного округа делались прозрачными с целью максимально объективно и полно охарактеризовать горнозаводчиков с позиции выявления специфики их жизнедеятельности, реализации предпринимательской функции, практического применения предпринимательских способностей в самых разных областях коммерческой деятельности на фоне происходивших в масштабах России социально-экономических процессов.

Степень научной изученности темы. Обращаясь к характеристике историографической ситуации в изучении поставленной проблемы и вступая в права наследства на то, чем располагает историко-экономическая наука в этой исследовательской области, необходимо еще раз отметить новизну тематики исследования. В силу этого выявление литературы, где бы в чистом виде вырисовывалась данная проблематика, представляет собой трудную задачу.

В частности, один из важнейших рассматриваемых в работе аспектов, связанный с исследованием социокультурных параметров предпринимательской деятельности (трудовой мотивации, хозяйственной этики, экономического менталитета и др.), в отечественной историографии долгое время не выступал в качестве самостоятельной проблемы исследования.

Большое влияние на формирование образа предпринимателя в общественном сознании сыграли дворянские историки (М.М. Щербатов, В.Н. Татищев), во взглядах которых прослеживалось пренебрежительное отношение к купцам, их предпринимательской деятельности и ценностной ориентации. Эта позиция будет доминировать в дворянской историографии и дворянской среде на протяжении всего XIX в. Стремление реабилитировать нарождающуюся российскую буржуазию и обосновать необходимость занятия ею более достойного места в обществе прослеживалось в творчестве представителей либерально-буржуазных кругов, и прежде всего идеолога купечества НА. Полевого.

На исходе XIX столетия осуществляются попытки определить самобытные черты российского предпринимательства, связав их с типичными особенностями характера русского народа. Наиболее ярко это проявилось в работах академика В.П. Безобразова2. В то же время в общественно-научных кругах начинают активно дискутироваться вопросы о собственности и труде, что было вызвано необходимостью выбора пути развития страны и развернувшимся в среде интеллигенции спором о судьбах России. Тон здесь задавали философы -Н.А. Бердяев, ИА. Ильин, С.Л. Франк, С.Н. Булгаков и др. Позитивным моментом их творчества стало обоснование духовно-религиозного понимания собственности и труда, что расширило в целом представление о сущности хозяйственной деятельности и предпринимательства. Представители русской православной философии своими идеями показали неприятие западной индустриализации и связанного с ней своеобразного человеческого типа - «хомо экономи-кус», возвеличенного М. Вебером.

К сожалению, в дореволюционный период размышлениями такого рода мало утруждали себя представители собственно историко-экономической науки и поэтому данная проблематика редко выходила за рамки философской традиции. В самом начале XX в. интерес к подобным вопросам ознаменовался всего лишь русским переводом небольшого фрагмента сочинения одного из основателей немецкой социологии Г. Зиммеля под названием «Философия труда». Правда, немного позже, в 1920-е гг., в отечественной науке делались попытки создать историю труда, связанные главным образом с успехом в дореволюционной и «ранней» послереволюционной России работ В. Зомбарта и К. Бюхера и деятельностью Ученой комиссии по исследованию истории труда в России. Но эти попытки не пошли дальше традиционных очерков по социально-экономической истории, и не добавили конкретных фактов в рассмотрение аспектов предпринимательства и предпринимательской деятельности. Так, например, работы С.Г. Лозинского, НА. Рожко-ва и др., посвященные истории труда, являются, по существу, популярными краткими очерками традиционной историко-экономической направленности, и не более того3.

В числе собственно историко-экономических исследований, где отражены некоторые аспекты рассматриваемой нами проблемы, следует назвать несколько работ, вышедших в конце XIX - начале XX в. и посвященных изучению отдельных промышленно-хозяйственных комплексов. В частности, в это время появились работы по истории мальцовских заводов и предпринимательской деятельности их владельцев .

2 См.: Безобразов В.П. Народное хозяйство России: В 2 т. СПб., 1882.

3 См.: Лозинский С.Г. История труда. Очерки по экономической теории. 3-е изд, доп. М, 1923; Рожков Н.А. Очерк истории труда в России. М.; Л., 1924.

4 См.: Субботин А.П. Мальцовский заводской район. История и настоящее экономическое положение. СПб., 1892; М.Н. СИ. Мальцов и мальцовские заводы. Одесса, 1903.

История отдельных горнозаводских хозяйств привлекала внимание исследователей и в последующие годы. Однако если вышедшие в первой половине 1920-х гг. работы И.П. Богатова о заводах Баташевых5 и Б.Н. Гвоздева о наследниках Миляковых6 излагали историю развития горнозаводских хозяйств и оценивали социально-экономическое положение рабочих с позиций известного труда М.И. Туган-Барановского «Русская фабрика в прошлом и настоящем», не абсолютизируя непримиримость классовых противоречий рабочих и заводо-владельцев, то в более поздних работах наблюдалась ярко выраженная идеологизация исследований. Например, Г.Ф. Серебряков (1928) с марксистских позиций переписал историю развития мальцовских заводов, поделив всех участников производства на эксплуататоров и эксплуатируемых, связав общественный прогресс только с классовой борьбой пролетариата против буржуазии'. В этом же ключе излагал историю волнений рабочих на баташевских заводах Н. Ша-ханов (1931), на горнозаводских мануфактурах Костромской губернии - Е. Дюбюк (1926), Пензенской и Тамбовской - К. Котков (1940), Н. Руткевич (1947), В. Бочкарев (1958), Нижегородской - С. Архангельский (1950)8.

Исследование проявления «внеэкономических» факторов в деятельности российского предпринимателя и его социально-экономическом облике практически отсутствовало в традиционной советской историографии. Написанные с позиций догматического материализма работы не допускали даже возможности проявления духовности в облике предпринимателя, следуя в русле жестокой и несправедливой оценки К. Маркса, не сумевшего увидеть в нем ничего иного, как только участника производственно-экономических отношений и эксплуататора трудящихся.

Хотя некоторые ученые вплотную подошли к данной проблематике, какая-то невидимая, но «могущественная сила» уводила их в другое русло. В ча-

5См.: Богатое И.П. Металлургическая промышленность Владимирской губернии. Материалы по истории металлургии Приокского края. Владимир, 1922.

6 См.: Гвоздев Б.Н. Некоторые сведения о промышленности Пензенского края в XIX веке. Пенза, 1925.

7 См.: Серебряков Г.Ф. Развитие промышленности Мальцовского округа: Исторический 8очерк. М., 1928.

8 См.: Шаханов Н. Волнения рабочих на Баташевских заводах в 30-х годах прошлого столетия // Каторга и ссылка. М., 1931. Кн. 7; Дюбюк Е. Очерки по истории рабочего движения в Костромской губернии. Кострома, 1926; Котков КА. Движение рабочих Авгурского завода 1858 года // Зап. Мордов. научн.-исслед. ин-та языка, литературы и истории. Саранск, 1940. № 1. С. 70 - 82; Руткевич Н.П. Черная металлургия на территории Мордовии в XVIII - XIX вв. // Зап. МНИИЛИЯЭ. Саранск, 1947. № 9. С. 106 - 136; Он же. Положение промышленных рабочих на территории Мордовии в XVIII - первой половине XIX в. // Там же. Саранск, 1951. № 13. С. 97 - 125; Бочкарев В.Н. Заметки о металлургической промышленности в России и на территории Мордовии в конце XVIII в. // Там же. Саранск, 1958. № 19. С. 142 - 150; Архангельский СИ. Крупная промышленность и происхождение пролетариата в Нижегородском крае // Нижегородский краеведческий сборник. 1925. Т. 1.; Он же. Очерки по истории промышленного пролетариата Нижнего Новгорода и Нижегородской области XVII - XIX вв. Горький. 1950.

стности, в вышедших в 30 - начале 50-х гг. работах авторитетных исследователей социально-экономической истории России П. Любомирова (1937, 1947), Н. Павленко (1953), С. Струмилина (1935,1954) была сделана попытка воссоздать историю отечественной металлургической промышленности в XVIII - XIX вв.9 В этих трудах были проанализированы история возникновения металлургических заводов, роль государства в этом процессе, влияние природно-географических условий на размещение предприятий, показана преемственность в формировании промышленных районов, выявлены технико-технологический уровень промышленного производства и его эволюция и др.

Изучение техногенной среды, в той ее части, которая формируется вследствие хозяйственно-экономической, и прежде всего промышленной, деятельности человека, хотя и не выступало в качестве отдельного предмета исследования, тем не менее по некоторым параметрам производилось и в советской историографии. При этом наиболее мощным направлением индустриальной истории советской эпохи можно считать исследование техногенной среды посредством изучения истории промышленных предприятий, осуществлявшегося в

рамках организованного в рамках «Издательства по истории фабрик и заводов»

10

проекта .

Как видим, в рамках советской индустриальной истории проблема изучения техногенной среды не была поставлена, однако в той или иной мере оно осуществлялось в рамках других исследовательских направлений. В частности, во второй половине XX в. одним из них стала разработка проблемы промышленного переворота". При этом возникла острая дискуссия по вопросу опреде-

9 См.: Любомиров П.Г. Очерки по истории металлургической и металлообрабатывающей промышленности в России. М., 1937; Он же. Очерки по истории русской промышленности. XVIII - XIX века. Л., 1947; Струмилин С.Г. Черная металлургия в России и в СССР. Технический прогресс за 300 лет. М., 1935; Он же. История черной металлургии в СССР. Т. 1. Феодальный период (1500 - 1860). М., 1954; Павленко Н.И. Развитие металлургической промышленности России в первой половине XVIII в. Промышленная политика и управление. М., 1953.

10 Обширная библиография работ по истории фабрик и заводов России представлена в исследовании Г.Р. Наумовой. См.: Наумова Г.Р. Русская фабрика (проблемы источниковедения). М., 1998. С. 157-159.

11 См.: Струмилин С.Г. Промышленный переворот в России. М., 1944; Он же. Очерки экономической истории России. М., 1960; Дружинин Н.М. Конфликт между производительными силами и производственными отношениями накануне реформы 1861 г. // Вопросы истории. 1954. № 7. С. 56 - 76; Злотников М.Ф. От мануфактуры к фабрике // Там же. 1946. № 11 - 12. С. 31 - 48; Пажитнов К.А. К вопросу о промышленном перевороте в России // Там же. 1952. № 5. С. 68 - 76; Яцунский В.К. Промышленный переворот в России: (К проблеме взаимодействия производительных сил и производственных отношений) // Там же. № 12. С. 48 - 70; Цыпин Б.Л. Некоторые особенности промышленного переворота в России. Свердловск, 1968; Нифонтов А.С. Задачи изучения «промышленного переворота» в России // Из истории экономической и общественной жизни России. М., 1976. С. 140 - 152; Рынд-зюнекий П.Г. Вопросы истории русской промышленности в XIX в. // История СССР. 1972. № 5. С. 40 - 58; Он же. Утверждение капитализма в России. 1850 - 1880 гг. М., 1978. и др.

ления его хронологических рамок, в которую включились многие известные

12

историки-экономисты того времени .

Исследуя техногенную среду деятельности отечественных предпринимателей XIX в. необходимо опираться не только на опыт, накопленный историками-экономистами, но и на достижения в других областях исторического знания. Большое значение в плане определения ориентиров и направления решения поднимаемых в работе проблем имеют исследования, выполненные в жанрах истории науки, техники, естествознания и архитектуры, а первые исследования в этой области появляются в 1920 - 1940-х гг.13 Особенно активно работа в данном направлении проводилась в рамках деятельности советского национального объединения историков естествознания и техники, созданного в 1956 г. решением Президиума Академии наук СССР. В этом же году на VIII конгрессе по истории науки (Флоренция) оно было принято в Международный союз по истории и философии науки. В июне 1957 г. состоялась первая конференция объединения, на которой его деятельность была разделена на 12 секций, в том числе 3 секции касались истории машиностроения и транспорта: истории авиации, истории машиностроения, истории транспорта14. Регулярно публиковалось периодическое издание - Труды института истории естествознания и техники, -на страницах которого можно было познакомиться с результатами деятельности этого объединения (сообщества) историков15.

Из работ, непосредственно затрагивавших предметную область данного диссертационного исследования, можно назвать монографию Н.Н. Рубцова по истории литейного производства в СССР16. В 1970 - 1980-х гг. издаются обобщающие работы по истории науки и техники, подытожившие достигнутые к этому времени результаты17. В 1990-х - начале 2000-х гг. по истории техники появляется серия учебных работ, свидетельствующих о повышении интереса к

12 Подробнее историографические традиции изучения промышленного переворота см.: Промышленный переворот и его социально-экономические последствия: «Круглый стол» // Новая и новейшая история. 1984. № 2; Соловьева A.M. Промышленная революция в России в XIX веке. М., 1990.

13 См.: Измайловская Е.И. Русское сельскохозяйственное машиностроение. М, 1920; Металлургические заводы на территории СССР до 1917 года. М., 1937; Данилевский В.В. Русская техника. 2-е изд., испр. и доп. Л., 1949. и др.

14 См.: Труды института истории естествознания и техники. Т. 38. История машиностроения. М., 1961. С. 321.

15 См.: История техники: Библиографический указатель / РАН; Институт истории естествознания и техники и др. М, 1996.

16 См.: Рубцов Н.Н. История литейного производства в СССР: В 2 ч. М., 1962.

17 См.: Очерки истории техники в России. М., 1978; Виргинский B.C. Очерки истории науки и техники XVI - XlX веков (до 70-х гг. XIX в.). М., 1984; Техника в ее историческом развитии: от появления ручных орудий труда до становления техники машинно-фабричного производства. М., 1979. и др.

этому научному направлению в системе вузовской подготовки специалистов производственно-экономического и технического профиля.

В советское время обнаружилось и другое направление исследования закономерностей развития техногенной среды, связанное со стремлением ретроспективно взглянуть на развитие промышленного зодчества, проследить этапы эволюции, а также выявить его специфические особенности. История промышленной архитектуры становится предметом исследования отечественной науки на рубеже 1920 - 1930-х гг., что было связано с выходом в свет исследований И.С. Николаева и Р.П. Подольского18. В дальнейшем вопросы истории промышленного зодчества различных регионов России разрабатывались в трудах Н.С. Алферова, Л.П. Холодовой, А.Я. Ковалева, Н.С. Гераскина, Т.П. Кудрявцевой, А. Мардера и др.19

В 1990-е гг. данное направление получило новое звучание, хотя существенного увеличения количества исследований и не наблюдалось. К тому же по-прежнему эта область оставалась прерогативой специалистов в области истории архитектуры и практически не попадала в поле зрения историков-экономистов. В числе работ, вышедших в это время, можно назвать монографии санкт-петербургского исследователя М.С. Штиглиц20.

Однако практически во всех работах анализу подвергались преимущественно сохранившиеся до наших дней промышленные предприятия, возведенные на рубеже XIX - XX вв. Малоисследованными до сих пор являются более ранние периоды промышленно-архитектурного строительства, и прежде всего XVIII -первая половина XIX в. Вне поля зрения остаются промышленные комплексы тех районов, которые к XX в. утратили свое производственное значение, а располагавшиеся в их рамках промышленные предприятия прекратили существование. К их числу можно отнести Замосковный горный округ, который практически не подвергался историко-архитектурному анализу. Подавляющее большинство объектов существовавших в его рамках заводских хозяйств не сохранилось

18 См.: Николаев И.С. Промышленная архитектура // Современная архитектура. 1929. № 1 -6. С. 35 - 40; Подольский Р.П. Материалы к истории архитектуры старых промышленных зданий России XVII - XVIII веков // Проблемы архитектуры. 1936. Т. 1, кн. 2.

19 См.: Алферов Н.С. Прогрессивные тенденции в уральской промышленной архитектуре конца XIX века / Н.С. Алферов, Л.П. Холодова. М., 1975; Ковалев А.Я. Проблема сохранения памятников промышленного зодчества // Архитектура СССР. 1971. № 11. С. 41 - 44; Ге-раскин Н.С. Архитектура русской текстильной фабрики XIX и начала XX веков. Автореф. дис. ... д-ра архитектуры. М., 1972; Волчок Ю.П. Конструкции и архитектурная форма в русском зодчестве XIX - начала XX веков / Ю.П. Волчок, Е.И. Кириченко, М. А. Козловская, Н.А. Смурова. М., 1977; Кудрявцева Т.П. Проблема промышленного строительства в России конца XVIII - начала XIX веков // Архитектурное наследство. 1972. № 21. С. 83 - 88; Мардер А. Особенности периодизации истории промышленной архитектуры // Архитектура СССР. 1969. № 11. С. 45 - 48. и др.

20 См.: Штииглиц М.С. Промышленная архитектура Петербурга. СПб., 1996; Она же. Промышленная архитектура Петербурга в сфере «индустриальной археологии». СПб., 2003.

до наших дней, и поэтому основным источником для их изучения являются описания, изображения внешних видов, а также планы и чертежи, составленные современниками.

Данное исследовательское направление очень тесно граничит с так называемой «промышленной археологией», в рамках которой основное внимание уделяется истории производственных зданий и сооружений, технических устройств, промышленной продукции. Интерес к истории техники и технологий соответствует традициям английской исторической школы, серьезно занятой проблемами промышленной археологии. В этой связи следует признать, что в отношении нашего индустриального наследия со стороны технологической и конструкторской зарубежные коллеги до сих пор нас опережают. Отечественные опыты встраивания в эту проблематику носят пока подражательный, ком-21

пилятивный характер .

В числе немногих удачных опытов, проведенных в указанном русле, можно назвать серию статей, изданных в Трудах института истории естествознания и техники22, а также в трудах Уральского политехнического института им. СМ. Кирова23. Они посвящены, в частности, проблемам развития чертежного дела и особенностям составления рабочих чертежей в русской промышленности, творчеству русских архитекторов, энергетике металлургических заводов XVIII - первой половины XIX в., и написаны исключительно на примере горных заводов Урала и Сибири. Вместе с тем аналогичные материалы, касающиеся металлургических предприятий Замосковного горного округа, до сих пор не были востребованы.

Большое внимание в работах исследователей истории русской фабрики уделяется изучению производственно-экономических и трудовых отношений XVIII - первой половины XIX века, как в масштабах всей страны, отрасли, так и на примере отдельных горнозаводских хозяйств. К таковым можно отнести широко известные фундаментальные труды Н.М.Дружинина, И.Д. Ковальченко, ВА. Федорова, Л.В. Милова, Б.Н. Миронова,

21 См.: Наумова Г.Р. Русская фабрика (проблемы источниковедения). М., 1998. С. 155. 11 См.: Уварова Л.И. Первые отечественные атласы машиностроительных чертежей // Труды института истории естествознания и техники. Т. 38. История машиностроения. М., 1961. С. 3 - 10; Она же. К вопросу о конструировании машин в XVIII веке // Там же. Т. 45. История машиностроения. М, 1962. С. 19 - 27; Кузин А.А. Чертежное дело в России в XVIII и первой половине XIX века // Там же. Т. 9. История геолого-географических наук, горной и металлургической науки и техники. М., 1957. С. 235 - 282; Левитская Н.А. Особенности составления рабочих чертежей в русской промышленности XIX века // Там же. Т. 45. С. 244 - 255. 23 См.: Алферов Н.С. Творчество русских архитекторов на уральских заводах (XVIII - первая половина XIX века) // Труды Уральского политехнического института им. СМ. Кирова. Сб. 40. Из истории черной металлургии Урала. Свердловск, 1957. С. 171 -197; Александров А.И. Энергетика металлургических заводов Урала и Сибири в период 1700 - 1840 гг. // С. 144-170; Он же. Инженерная графика металлургических заводов Урала и Сибири 1700 -1950 гг.//Там же. С. 107-143.

Заказ № 64S4

В.К. Яцунского, П.Г. Рындзюнского, A.M. Панкратовой, ИА. Федосова и ряда других историков, в которых показано все многообразие хозяйственно-экономических процессов в дореформенном российском обществе. Среди авторов, непосредственно затрагивавших проблему промышленного предпринимательства, следует назвать Л.Б. Кафенгауза24, Н.И. Павленко25.

В 1990-е гг. начинается новый этап изучения социальных аспектов развития промышленности первой половины XIX в. Прежде всего это было связано с разносторонним изучением личности отечественного предпринимателя, а также особенностей реализации им промышленной предпринимательской функции. В частности, направление возрождения индустриальной истории и активизации исследований в данной области выразилось в создании научно-исследовательских коллективов по изучению различных аспектов истории российского бизнеса. В их числе можно выделить созданный на Урале «Международный Демидовский фонд» и организованный на его основе Демидовский институт. Конкретно-исторические исследования объединенных рамками института ученых ведутся в русле широкомасштабной программы «История российского предпринимательства»26; на сегодняшний день уже реализовано несколько интересных проектов2'. В 1990-х - начале 2000-х гг. появилась целая серия работ по истории отечественного предпринимательства, характеризующаяся широким кругом рассматриваемых проблем с учетом их хронологического и территориального своеобразия28.

24 См.: Кафснгауз Л.Б. История хозяйства Демидовых в XVIII - XIX вв. М.; Л., 1949.

25 См.: Павленко Н.И. Одворянивание русской буржуазии в XVIII веке // История СССР. 1961. № 2. С. 71 - 87; Он же. История металлургии в России XVIII века. Заводы и заводовла-дельцы. М., 1962.

26 См.: Черкасова А. С. История российского предпринимательства. Программа / А.С. Черкасова, А.Г. Мосин, Н.Г. Павловский. Екатеринбург, 1992.

27 Демидовский временник: Исторический альманах. Екатеринбург, 1994. Кн. 1; Купечество Руси. IX - XVII века. Екатеринбург, 1997; 1000 лет русского предпринимательства М., 1995. и др.

21 См.: Сметании СИ. История промышленного предпринимательства в России. Предпринимательство в период кризиса феодально-крепостнической системы. М., 1995; Куприянова Л.В. Таможенно-промышленный протекционизм и российские предприниматели (40 -80-е годы XIX века). М., 1995; Предпринимательство на Урале: история и современность. Екатеринбург, 1995; Шендаков Г.Н. История предпринимательства и коммерции в России. Волгоград, 1996; Предпринимательство и предприниматели России. От истоков до начала XX века. М., 1997; Разгон В.Н. Сибирское купечество в XVIII - первой половине XIX в.: Региональный аспект предпринимательства традиционного типа. Барнаул, 1999; Козлова Н.В. Российский абсолютизм и купечество в XVIII в.: 20-е - начало 60-х годов. М, 1999; Никитина И.В. Индивидуальное предпринимательство: историко-правовой очерк. Красноярск, 2000; История предпринимательства в России. Книга первая. От средневековья до середины XIX века. М, 2000; Шубников Ю.Б. Предпринимательство в дореволюционной России: становление правового обеспечения. СПб., 2001; Арсентьев Н.М. Хрустальные короли России: Промышленное хозяйство и предпринимательская деятельность Мальцовых в XVIII -XIX веках / Н.М. Арсентьев, А.А. Макушев. М, 2002. и др.

В начале 2000-х гг. делаются первые попытки обобщить опыт изучения истории отечественного предпринимательства, проследить становление этого

29

исследовательского направления как научной дисциплины .

Позитивным моментом в изучении истории отечественного предпринимательства можно считать активизацию деятельности ученых в направлении исследования трудовых отношений, трудовой мотивации, хозяйственной этики, экономической ментальности, социокультурных основ хозяйства и других аспектов, которые все больше объединяют представителей различных наук30.

По истории отечественного предпринимательства в последнее время состоялся ряд конференций, определивших состояние и перспективы развития

31

этого направления экономической истории .

Следствием всех перечисленных процессов выступают более интенсивная интеграция истории предпринимательства в систему высшего образования, ее совершенствование как учебной дисциплины. В результате в 1900-х — начале 2000-х гг. появляется довольно большое количество учебников и учебных пособий, где в ретроспективе показаны основные этапы, закономерности и особенности становления и развития отечественного предпринимательства. Теоретико-методологическая база этих исследований характеризуется отходом от идеологизированных и упрощенных подходов и схем, в рамки которых долгое время загонялись своеобразие и самобытность отечественного предпринимательства и предпринимателей.

29 См.: Поткина И.В. История предпринимательства в XX веке: становление научной дисциплины // Отечественная история. 2002. № 2. С. 124 - 134.

30См.: Русский путь в развитии экономики: Сб. статей. М., 1993; Организация труда и трудовая этика: Древность. Средние века. Современность: Сб. статей. М., 1993; Менталитет и культура предпринимателей России XVII - XIX вв.: Сб. научных статей. М., 1996; Этика и организация труда в странах Европы и Америки. Древность, средние века, современность: Сб. статей. М., 1997; Зарубина Н.Н. Социально-культурные основы хозяйства и предпринимательства. М, 1998; Вьюнов Ю.А. Российское предпринимательство и менталитет, традиции народа. М., 1999; Брянцев М.В. Религиозно-этические основы предпринимательства в России (XIX в.). М., 2000. и др.

31 См.: Российское купечество от средних веков к новому времени: по материалам одноименной конференции. Москва. 1994 год // Вестник РАН. 1994. Т. 64, № 7. С. 658 - 660; Буржуазия и рабочие России во второй половине XIX - начале XX века: Материалы XIX зональной межвузовской конференции Центрального промышленного района России. Иваново. 8-10 июня 1993 г. Иваново, 1994; Торговля и предпринимательство в феодальной России: К юбилею профессора русской истории Н.Б. Голиковой / Под ред. Л.А. Тимошиной. М., 1994; Традиции и опыт российского предпринимательства: история и современность: Материалы научной конференции «Предпринимательство в России: прошлое и настоящее», проходившей в два этапа: в Москве 1 и 2 ноября 1996 г. и в Волгограде 15-17 ноября 1996 г. Волгоград, 1997; Российское предпринимательство: истоки, традиции и современность: Третья московская конференция «Российское предпринимательство: истоки, традиции и современность» (1998). М., 1998. и др.

Цель и задачи исследования определены на основании историографических традиций в изучении различных аспектов поставленной проблемы и выявленного источникового материала. Целью диссертационной работы является исследование наименее изученных вопросов «жизненно истории» предпринимателей-горнозаводчиков Центральной России конца XVIII - первой половины XIX в., рассматриваемой в макро- и микроэкономическом контексте, а также анализ социокультурной и техногенной среды предпринимательской деятельности.

Достижение поставленной цели производилось путем решения следующих задач:

• проанализировать среду предпринимательской деятельности путем выявления особенностей Замосковного горного округа как территориально-производственной и социально-экономической структуры и выявить специфические черты реализации предпринимательской функции в его границах;

• определить направления и характер эволюции металлургического производства к середине XIX в., как в масштабах всей России, так и в границах За-московного горного округа;

• выявить и изучить модели промышленного развития и предпринимательского поведения, в рамках которых осуществлялась деятельность горнозаводчиков;

• проследить развитие техники, технологии, энергетики отечественной металлургии, а также определить механизм и эффективность реализации технико-технологических инноваций в контексте промышленного хозяйствования предпринимателей Замосковного горного округа;

• воссоздать производственно-экономическую организацию горнозаводских хозяйств;

• проанализировать уровни, институты, субъекты, механизм функционирования системы управления металлургическими заводами Замосковного горного округа;

• охарактеризовать предпринимателей-горнозаводчиков с позиции жизненной истории и с использованием биографического метода;

• выявить основные социокультурные параметры облика предпринимателей-горнозаводчиков: профессиональные традиции, систему ценностей, этические и правовые нормы, ментальность, трудовую мотивацию, хозяйственную этику и др.;

• проанализировать социокультурную среду горнозаводских хозяйств: социальную инфраструктуру, усадебную и бытовую культуру и др.

Источниковая база исследования. Проблематика исследования, ориентированная на изучение как технико-технологического уровня и экономической организации производства, так и биографических, социально-психологических

и социокультурных аспектов жизнедеятельности предпринимателей в рамках заводских хозяйств Замосковного горного округа, вызвала необходимость введения в научный оборот целого комплекса источников, включающего как опубликованные, так и архивные данные. Комплексное изучение предпринимательской деятельности предусматривает наличие нескольких источниковедческих направлений научного поиска, каждому из которых свойственно свое информационное поле. В данном случае используемый для рассмотрения обозначенной темы исследования документальный комплекс необходимо проанализировать с позиции как видового, так и проблемного подхода.

Основу исследования составили документы архивохранилищ Москвы (ЦИАМ), Санкт-Петербурга (РГИА), Нижнего Новгорода (ГАНО), Владимира (ГАВО), Саранска (ЦГА РМ), Тамбова (ГАТО), Пензы (ГАПО).

Богатейшее собрание источников по теме содержат фонды Московского горного правления (ЦИАМ, ф. 2199), горного департамента (РГИА, ф. 37), горных инженеров (РГИА, ф. 44), комиссии по оценке состояния железного производства в России (РГИА, ф. 46). Хранящиеся в них материалы, касающиеся вопросов управления заводами и контроля над ними со стороны правительственных органов, затрагивают производственно-экономические, технико-технологические и финансовые стороны деятельности заводских хозяйств, а также отражают личностно-психологические и социокультурные аспекты деятельности предпринимателей.

Изучение предпринимательской деятельности заводовладельцев Замос-ковного округа через призму организации их промышленных хозяйств и функционирования металлургической промышленности в целом производилось на основе не только традиционного комплекса делопроизводственных документов, но и практически не применявшихся в изучении крепостной промышленности источников изобразительного характера. Это прежде всего планы и чертежи заводских хозяйств в целом, а также промышленных зданий, сооружений, жилых домов, плотин, церквей, лесных дач, рудных месторождений, заводских машин, устройств, механизмов и др. Они открывают новые возможности для образного и более детального представления как технико-технологического уровня, производственной организации промышленности, архитектурного строения заводских хозяйств, так и социокультурного облика заводовладельцев и горнозаводского населения, организации жизнедеятельности и быта организаторов и участников производства. Такого рода материал отложился в ЦИАМ (ф. 2199), но более полная коллекция планов и чертежей в РГИА (ф. 37).

Значительный пласт разнообразного материала по изучаемой теме содержится в опубликованных источниках. Юридический статус заводов, правовое положение различных категорий заводского населения и предпринимателей, направление промышленной политики государства изучались по материалам

Полного собрания законов Российской империи, указам различных ведомств, по документам делопроизводства правоохранительных органов и т. д.

Данные о заводах и заводских хозяйствах российских предпринимателей приводятся в широко известных трудах М.Д. Чулкова, И.И. Лепехина, П.С. Палласа, написанных в конце XVIII в.32 Много полезного и интересного материала извлечено из родословных таблиц и статистико-экономических описаний конца XXVIII - первой половины XIX в.33 В этом ряду следует так же выделить биографические словари и экономические обозрения второй половины XIX в., где получили отражение некоторые страницы жизнедеятельности предпринимателей-горнозаводчиков, а также истории металлургического производства первой половины XIX в.34

К одному из наиболее информативных источников, отражающих самые разнообразные аспекты обозначенной проблемы, можно отнести периодическую печать XXIX в. Публикации современников содержат описания заводских хозяйств, информацию о состоянии металлургического производства, обширные биографические сведения о заводовладельцах35.

Наиболее информативными в этом ряду являются ведомственные журналы, и в первую очередь ежемесячный «Журнал мануфактур и торговли». В плане исследования поставленной проблемы следует отметить материалы, собранные губернскими механиками. С 1845 г. в журнале появляются выписки из от-

32 См.: Лепехин И.И. Дневные записки путешествия по разным провинциям Российского государства. СПб., 1795. Ч. 1; Паллас П.С. Путешествие по разным провинциям Российской империи. СПб., 1809. Ч. 1; Чулков М.Д. Историческое описание российской коммерции. М., 1786. Т. 4, кн. 2.

33 См.: Общий гербовник дворянских родов Всероссийской империи, начатый в 1797-м году:.

В 10 ч. СПб., 1799 - 1840. Ч. 3, 5, 7; Горный словарь: В 3 ч. М., 1841; Максимович Л.М. Географический словарь Российского государства, сочиненный в настоящем оного вида / Л.М. Максимович, A.M. Щекатов: В 7 ч. М., 1801 - 1809; Крюков П. Очерк мануфактур-но-промышленных сил Европейской России. СПб., 1855. Ч. 1 - 2; Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Т. 9. Калужская губерния / Сост. М. Попроцкий. СПб., 1864. и т. д.

34 См.: Баташевы // Русский биографический словарь. СПб., 1900. Т. 2. С. 566 - 569; Памятная книжка для русских горных людей на 1862 г. СПб., 1862; Бобринский А. Дворянские роды, внесенные в общий гербовник всероссийской империи: В 2 ч. СПб. 1890; Иосса Н. Материалы для изучения горнозаводской промышленности России. СПб., 1890.

25 См.: Письмо о железных заводах г. Баташева // Сын Отечества. 1819. Ч. 52, № 10. С. 145 -160; № 11. С. 193 - 210; Толычова Т. Несколько слов о семействе Баташевых // Русский архив. 1871. С. 2112 - 2118; Ухтомский Л.А. Несколько дней на заводах г. Мальцова // Морской сборник, издаваемый морским ученым комитетом. Т. 32. СПб., 1857. № 12. С. 275-285; Салиас (Евгения Тур). Шепелевы // Русская старина. 1887. № 7. С. 163; Дмоховский. Заметки о роде Шепелевых // Русский архив. 1867. Кн. 1 - 3. С. 475 - 480; Бслоконский И. Андрей Родионович Баташсв // Русские ведомости. 1891. № 300, 305; Гагемейстср Ю. О торговле железом в России // Коммерческая газета. 1856. № 146 - 148; Оливьср. Статистическое описание заводов г. Шепелевых // Горный журнал. 1839. Ч. 1, кн. 5. С. 262 - 299; Па-лицин. Правда о Щепелевских заводах (по поводу статьи Дмоховского) // Вестник промышленности. 1861. Т. 12, №5. С. 46-68. и др.

четов губернских механиков, а в следующем - вводится постоянный раздел «О действиях губернских механиков». В 1840 - 1850-е годы в «Журнале мануфактур и торговли» публиковались обзоры промышленности ряда губерний: Владимирской, Калужской, Рязанской и др. В них значительное внимание уделено металлургическим предприятиям Замосковного горного округа, границы которого охватывали названные губернии.

Особую категорию источников, позволяющих подойти к разрешению вышеназванных проблем с иных позиций, составляют те из них, в которых выражена так называемая социальная память. Они содержат информацию о жизненном опыте, индивидуальном выборе, мотивах поведения и других проявлениях «тонких материй», составляющих живую ткань социальной истории. В рамках этого направления на современном историографическом этапе мы наблюдем усиление внимания исследователей к «отдельным случаям» (case-studies), в основе которых лежит изучение биографий, «историй жизни»36. Биографическое исследование перекликается с несколько иным направлением -«oral history» (устной историей). Интерес к ней связан с изменением представлений об объекте исторического исследования, с включением ментальных структур в предмет изучения. Это позволяет воссоздать социально-психологический и бытовой фон жизнедеятельности, а также показать образ предпринимателя в общественной среде и его восприятие народным сознанием. Подобные сведения дают представление о характере и направленности социального поведения предпринимателей, об их социальных ориентирах и общественных установках, а в конечном счете о том, насколько гармонично вписываются принципы жизнедеятельности предпринимателей в существующую на данном этапе систему общественных отношений.

Необыкновенные богатства, накопленные отдельными горнозаводчиками, привлекали пристальное внимание и были предметом всеобщего обсуждения, благодаря чему складывался типологический образ предпринимателя эпохи и вырабатывалось определенное отношение к нему. Из книг, написанных современниками, прежде всего следует упомянуть работы Е.П. Карновича 37, а также сочинение П. Свиньина .

36 См.: Биографический метод. История, методология и практика. М., 1994; Бургос М. История жизни. Рассказывание и поиск себя // Вопросы социологии. 1992. Т. 1, № 2. С. 123 - 129; Козлова Н.Н. «Слабое место» социальной реальности // Социологические исследования. 1993. № 2. С. 79 - 87; Томпсон П. История жизни и анализ социальных изменений // Вопросы социологии. 1993. № 1/2. С. 129 - 138; Кознова И.Е. Социальная память русского крестьянства в XX веке // Исторические исследования в России. Тенденции последних лет. М., 1996. С. 390.

37 См.: Карнович Е.П. Замечательные богатства частных лиц в России: Экономико-историческое исследование. 2-е изд. СПб., 1874; Он же. Наше купечество в прошлом веке // Переиздано в: Русский архив. 1992. № 2. С. 139 - 144.

38 См.: Свиньин П. Заводы, бывшие И.Р. Баташева, а ныне принадлежавшие генерал-лейтенанту Д.Д. Шепелеву и его детям. СПб., 1826.

Прекрасный материал об образе жизни в заводских хозяйствах, о характере отношений заводовладельцев и рабочих сохранила мемуарная литература. Особенно много сведений имеется о наиболее крупных горнозаводских хозяйствах Баташевых, Шепелевых и Мальцовых. Привлекают к себе внимание воспоминания В.Д. Баркова, которые он назвал «История Василия Дмитриевича Баркова»39. В источниках мемуарного характера сохранились сведения о культурной жизни горнозаводских хозяйств. В частности, театральная деятельность в Выксе представлена в воспоминаниях одного из первых балетмейстеров Москвы А.П. Глушковского, который посещал Выксу в 1839 г. и жил там по приглашению родственников Д.Д. Шепелева два месяца40, а также Н.Я. Афанасьева, приглашенного тем же Д.Д. Шепелевым в качестве капельмейстера41.

Интересный материал о заводах и заводовладельцах округа сохранился в устном народном творчестве. В 1951 г. местный краевед Н.Д. Комовская выпустила в свет книгу преданий и сказов Горьковской области, где отражен также фольклор рабочих42. Подобные работы есть и по другим губерниям43.

Весьма важная информация содержится в фондах фабрично-заводских музеев, материалы которых можно отнести к числу недостаточно разработанных. Их использование, конечно же, ограничивается определенными локально-территориальными рамками, и обращаются к ним в основном местные краеведы, интересующиеся историей отдельных фабрик и заводов, а так же предпринимателей и предпринимательских династий. Привлечение этих документов для воссоздания облика предпринимателей целого промышленного района и выявления общих тенденций развития промышленности и предпринимательства в крепостной дореформенной России придаст им новое звучание, а рассмотрение в аналитической и научно-эвристической плоскости позволит более полно использовать их информационный потенциал.

В представленной работе довольно активно использовались материалы «устной истории», хранящиеся в фондах Выксунского краеведческого музея: личные архивы горнозаводчиков и их потомков, воспоминания современников, народные предания и пр. Особо интересными в плане разработки темы являются выписки и фрагменты из не дошедшего до наших дней вотчинного архива Баташевых и их наследников, сохранившиеся в рукописном фонде музея. Представленные в них сведения требуют к себе критического лодхода, так как элементы вымысла и художественной интерпретации, а так же прозрачность хронологических рамок сочетаются в них с реальными фактами и событиями, под-

39 См.: Барков В.Д. История Василия Дмитриевича Баркова. СПб., 1902.

40 См.: Глушковский А.П. Воспоминание балетмейстера. М.; Л., 1940.

41 См.: Воспоминания Н.Я. Афанасьева // Исторический вестник. 1890. Т. 41. С. 43.

42 См.: Комовская Н.Д. Предания и сказы Горьковской области. Горький, 1951. № 18.

43 См., например: Гайдуков В. Из народных преданий об Андрее Родионовиче Баташеве // Труды Рязанской ученой архивной комиссии. Рязань, 1909. Т. 22, вып. 2.

тверждаемыми архивными материалами. Хотя устные источники не всегда полностью достоверны с точки зрения реальных фактических событий, подобная «недостоверность» устного рассказа не есть его слабость, скорее, это сила, поскольку она ведет через факты к их значениям44. Несмотря на некоторые уязвимые места, несомненной ценностью такого рода материалов является возможность оживить историю, представить предпринимателей в сложной гамме человеческих и межличностных взаимоотношений эпохи.

Методологическая основа исследования. По словам М.В. Бибикова, «история бизнеса превращается на наших глазах в интердисциплинарную отрасль, сочетающую задачи и методы экономической теории, социологии, социальной психологии, теории организации, международной политологии, математической статистики, демографии»45. Другой важный момент, характеризующий современное состояние методологии, состоит в переходе от жесткого линейного детерминизма в истории к неустойчивым, многолинейным, разнонаправленным связям взаимообусловленности и взаимозависимости, которые характеризуют любое историческое явление или событие.

Важное место в работе занимает макрообъяснительная модель интерпретации истории - цивилизационный подход, согласно которому история распадается на два цикла: история традиционных (аграрных) и современных обществ. Переход от одного общественного состояния к другому составляет сущность процесса модернизации. Теория модернизации возникла в результате коллективного творчества социологов и историков (С. Блэка, Д. Эптера, У. Рос-тоу, С. Эйзенштадта, Р. Бендикса и др.). Быстрое распространение ее в нашей стране обусловлено тем, что она идеологически нейтральна, выступает против разделения «русского» и «западного» путей развития, рассматривает историю России в контексте важнейших тенденций мирового исторического процесса. Характерная черта теории модернизации - признание закономерности и обусловленности исторического процесса, его прогрессивности. Однако, говоря о прогрессе, «модернизаторы» моделируют мировую историю по образцу развитых европейских стран. Удел остальных - лишь повторение опыта западных буржуазных индустриальных государств и подтягивание их до европейского уровня46. В связи с такой особенностью теории модернизации, учитывая в целом высокий уровень российской исторической науки, исследователи в нашей

44 См.: Кознова И.Е. Социальная память русского крестьянства в XX веке // Исторические исследования в России. Тенденции последних лет. М., 1996. С. 391.

45 Бибиков М.В. История экономики и бизнеса в мире сегодня // История экономики и бизнеса: мировой опыт и современные проблемы / Ред. М.В. Бибиков. М., 2001. С. 10.

46 См.: Поткина И.В. Индустриальное развитие дореволюционной России. Концепции, проблемы, дискуссии в американской и английской историографии. М., 1994; Разгон В.Н. Современная американская и английская историография российской буржуазии. Барнаул, 1988; Крупина Т.Д. Теория «модернизации» и некоторые проблемы развития России конца XIX -начала XX вв. // История СССР. 1971. № 1. С. 191 - 205.

Заказ № 6454

стране в то же время воспринимают данную теорию достаточно критично, заимствуя из нее лишь часть тезисов.

Специфика предмета исследования, отсутствие четко очерченных хронологических и территориальных рамок, а также комбинирование масштабности исследования требуют оптимального соотношения микро- и макроподходов. Существенное уменьшение масштаба наблюдения, переход к микроанализу и интенсивному прочтению документов должны сочетаться с описанием сложных и широкомасштабных социальных, экономических, культурных, политических систем, процессов и явлений, проходящих сквозь время и пространство.

Методы квантитативной истории позволили вводить в научный оборот большие массивы статистических источников, содержащие десятки разнообразных количественных показателей. Их анализ возможен на основе применения новых информационных технологий с использованием современной компьютерной техники. В связи с этим исторические исследования стали сопровождаться большим числом таблиц, математических формул и расчетов. Графическая интерпретация составила важную часть современной культуры научного исследования.

К числу нетрадиционных методов, применение которых в контексте рассмотрения темы имеет весьма позитивное значение, можно отнести синергетику. Этот метод основан на теории систем и связан прежде всего с переходными процессами, например порядка в хаос и наоборот. Одной из областей использования синергетического подхода в рамках данной темы является изучение техногенной среды, представляющей собой систему сложного взаимовлияния человека и природы. Синергетический подход позволяет не просто выявить биографические, социокультурные, государственно-управленческие, производственно-экономические, техногенные и другие аспекты предпринимательской деятельности, но и рассмотреть их в комплексе, причем их соединение позволит создать динамично развивающуюся систему, которая развивается не только под влиянием внутренних самоорганизующих сил, но и под воздействием внешних факторов.

Научная новизна. Исследование проведено на большом комплексе документов, главным образом архивных, основная часть которых впервые введена в научный оборот и которые позволяют рассмотреть предпринимателей-горнозаводчиков Замосковного горного округа в широком производственно-техническом и экономическом контексте. Эти аспекты предпринимательской деятельности, считавшиеся довольно хорошо изученными, оказались в исто-рико-экономической интерпретации отечественных исследователей предельно материализованы и догматизированы. Поэтому в работе предпринимается попытка представить эту проблему с других позиций, в соответствии с происходящими изменениями теоретико-методологических основ современной исто-рико-экономической науки, а также в рамках комплексного подхода. Один из новационных моментов состоит в исследовании социокультурных параметров,

позволивших обогатить в нашем представлении восприятие предпринимательства эпохи.

Рассмотрение большого спектра проблем, связанных с выявлением облика предпринимательства, производилось в контексте изучения моделей промышленного развития, что является принципиально новым подходом. Это обусловлено прежде всего тем, что хотя промышленники во многом определяли характер производственных отношений, в конечном счете они сами были вынуждены принимать «правила игры», устанавливаемые «свыше», непосредственно являясь участниками промышленного производства и реализуя ту или иную модель промышленного развития. Под влиянием «внешних», неэкономических, факторов формировались социально-экономическая «среда» и правовое пространство деятельности предпринимателей.

Принципиально новым для историков-экономистов направлением является изучение истории промышленного производства посредством исследования образных источников информации. Их привлечение если и производилось, то только в жанре истории науки, техники и естествознания. Учитывая все эти обстоятельства, данную работу можно считать первой попыткой использования такого рода материала для решения столь широкого спектра исследовательских задач историко-экономического плана.

Научно-практическая значимость работы определяется ее непосредственной связью с общей проблемой изучения истории российского бизнеса, традиции которого привлекают пристальное внимание современных ученых. Она обусловлена необходимостью разработки стратегии развития современного отечественного рыночного хозяйства с позиций субъектов экономики, и прежде всего, предпринимателей, на основе принципов и ценностей, формирующихся в предпринимательской среде, во многом определяющих результативность экономических преобразований. Изучение богатейших хозяйственных традиций приобретает особое значение в контексте выявления закономерностей поведения хозяйствующего субъекта в современной рыночной среде, связанного с осознанным или неосознанным индивидуальным и социальным выбором.

Следует отметить еще один важный аспект проблемы связанный со стремлением на основе нашего исторического прошлого определить характер, направления и перспективы развития современного предпринимательства, обладающего определенным набором «постоянных величин», передающихся из поколения в поколение. В данном случае особое значение имеет исследование преемственности духовно-нравственных основ и ценностной ориентации в деятельности предпринимателей различных эпох, так как в контексте происходящих в современном бизнесе процессов исторические традиции и духовные основы российского предпринимательства могут вообще не найти себе места в системе европеизированной предпринимательской этики.

Рассмотрение поставленных задач позволяет глубже уяснить такие важные

и сегодня проблемы, как, например, национальная ментальность и ее проявления в отношениях с практикой предпринимательства, общее и специфическое в истории конструкторов экономической структуры государства, особенности трудовой мотивации и хозяйственной этики, национальные традиции в отношениях между трудом и капиталом, а также капиталом и государством, способность российского предпринимательства реагировать на социальные и духовные запросы общества, на политические процессы, происходящие в нем, и др.

Положения, выносимые на защиту.

1. Условия для развития предпринимательской деятельности в Центральной России на протяжении веков были весьма сложны, что объясняется рядом природно-географических, экономических и культурно-исторических факторов. Тем не менее металлургическая промышленность в XVIII - XIX вв., несмотря на все противоречия и сложности являлась довольно динамично развивающейся отраслью.

2. При общем спаде в развитии всей отечественной металлургии, наблюдаемом в первой половине XIX в., следует отметить, что заводы Замосковного горного округа двигались более уверенными шагами по пути индустриализации, чем заводы Урала и Сибири. В целом прогрессивная динамика развития металлургического производства в рамках горнозаводского производства Центральной России наблюдалась не благодаря, а вопреки существующей системе организации производственных и трудовых отношений. Первая половина XIX в. для металлургической промышленности была временем, когда дальнейшее ее развитие приходило во все большее в противоречие с основами существующего строя.

3. Попытки реформирования горнозаводского производства не затронули принципиальных основ его функционирования. В результате сложилась парадоксальная ситуация: в целях развития металлургии правительство всячески продолжало поддерживать ее, тем самым обрекая на отставание.

4. В технико-технологическом плане отрасль находилась в едином неразрывном контексте развития с интенсивно индустриализирующейся Европой. Происходили формирование техногенной среды, выработка эффективного механизма развития металлургической промышленности на основе достигнутого мирового технико-технологического уровня, но с учетом самобытных организационно-производственных форм. Тем не менее следует признать, что на протяжении первой половины XIX в. это развитие происходило довольно противоречиво и по целому ряду параметров наблюдалось отставание.

5. Одним из факторов прогресса металлургии можно считать развитие чертежного дела и промышленной графики, создававшее условия для технического переворота в промышленности. Сохранившиеся планы и чертежи промышленных объектов горнозаводских хозяйств позволяют судить о достаточно высоком уровне их исполнения, что дает возможность в наглядно-образной форме представить

технико-технологический уровень металлургической промышленности России в первой половине XIX в.

6. Исследование «жизненной истории» и предпринимательской деятельности горнозаводчиков показывает, что опыты рационального хозяйствования носили локальный характер и не привели к созданию механизма внутреннего воспроизводства инноваций. Заводовладельцы не смогли выработать новой трудовой мотивации, в основе которой лежали бы стимулы рационального расходования средств и для своего блага, и для пользы Отечества.

7. В системе управления складывалась трехзвенная система: горное начальство (Департамент горных и соляных дел и Московское горное правление) - губернское и уездное правление - владельцы и заводское управление. Повсеместно практиковалась форма управления заводами через поверенных, а также сдача заводов в аренду.

8. Важным элементом социокультурного пространства предпринимательства являлась усадебная культура, которая была порождена личностью заводовла-дельца, стремящегося материализовать свой идеальный мир.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы исследования отражены в опубликованных монографиях, статьях, заслушаны и обсуждены на заседаниях кафедры экономической истории и информационных технологий МГУ им. Н.П. Огарева. Отдельные результаты работы были изложены на научных конференциях в Мордовском государственном университете, посвященных памяти М.Г. Сафаргалиева в 1999 - 2003 гг. (Сафаргалиевские научные чтения). В дальнейшем материалы диссертации могут быть использованы при подготовке обобщающих трудов и учебных пособий по истории отечественного предпринимательства, а также найти применение в преподавании курса отечественной истории в средних школах и высших учебных заведениях.

Структура диссертации. В соответствии с поставленной целью и задачами исследования диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения и библиографического списка.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются объект и предмет исследования, его хронологические и территориальные рамки, анализируется историография проблемы, дается обзор источниковой базы, формулируются цель и задачи, методологические подходы, научная и практическая значимость исследования, основные положения, выносимые на защиту.

В первом разделе «Замосковный горный округ в конце XVIII - первой половине XIX века: динамика развития и модели предпринимательского поведения» анализируется темпы и динамика развития металлургического

производства, а также выявляются основные модели предпринимательского поведения.

Развитие промышленности, прежде всего металлургической, суконной и полотняной, вывело Россию в XVIII в. на передовые для того времени рубежи. Некогда считавшаяся исключительно земледельческой страной, она заняла первое место в мире по выплавке чугуна, т.е. по производству, которое являлось лучшим показателем технического прогресса. Европа была вынуждена миллионами пудов вывозить из России железо и доставлять его по морям и океанам под парусами преимущественно из русского полотна. В конце XVIII в. одна треть экспорта страны приходилась на продукцию промышленного производства, а отпуск за границу железа по ценности равнялся 13 % от всей русско-европейской торговли. Россия вошла в число могущественнейших стран Европы.

В первой половине XIX в. положение меняется. Нельзя сказать, что металлургическая промышленность перестала развиваться: с 1801 по 1861 г. прирост выплавки чугуна составил 72 - 73 %. Однако при сопоставлении темпов развития горнозаводской промышленности в различных странах обнаруживается заметное отставание России, и в первую очередь от Англии - основного потребителя русского металла в XVIII в. Не выдержав конкуренции с быстрораз-вивающимися капиталистическими странами, Россия утратила славу мирового экспортера железа. Отставание в такой области промышленности, от которой непосредственно зависело военное производство, рано или поздно не могло не стать одной из причин трагедии, подобной Крымской войне (1853 - 1856 гг.), приведшей к унизительному для страны Парижскому миру.

Потребляемое в России железо производилось на заводах: 1) уральских, 2) замосковных, 3) финляндских, 4) виленско-волынских и 5) Царства Польского. В среднем с 1801 по 1862 г. доля Замосковного горного округа в производстве чугуна по стране составляла 18 %.

В промышленной политике рубежа веков преобладали петровские идеи. Предприятия по-прежнему основывались на труде крепостного и феодально-зависимого населения. В начале XIX в. была продолжена линия Екатерины II на поддержку дворянского предпринимательства, в том числе в горнозаводском деле. В 1811 г. Министерством финансов были четко установлены права заводчиков и выделены два разряда собственности: к одному отнесены предприятия, основанные по праву дворянства без каких-либо пособий от казны, к другому - основанные по Берг-привилегии 1719 г. и владеющие крепостными согласно указу 1721 г., т.е. получившие посессии в людях, землях, лесах, рудниках.

Важнейшая особенность металлургической промышленности заключалась в том, что группы доменных и передельных заводов были составной частью очень сложных структур - горнозаводских хозяйств. Среди них выделялись по своим размерам владения Шепелевых, Баташевых, Мальцовых, дававшие большую часть металла в Замосковном горном округе. Каждое из завод-

ских хозяйств включало в себя помимо металлургической мануфактуры целую систему вспомогательных и подсобных подразделений, обеспечивавших металлургическое производство всем необходимым для его деятельности.

Застой в данной области вызывался технической отсталостью чугуноплавильного дела, слабым использованием новых улучшенных приемов выделки чугуна и железа, благодаря которым железоделательная промышленность в Западной Европе сделала такие быстрые успехи. Крупная машинная индустрия нуждалась в широком рынке сбыта и таких условиях труда и уровне культуры, каких не мог дать крепостной строй. Перестройка мануфактуры в фабрику в условиях крепостного строя протекала замедленно потому, что принудительный труд намного дешевле свободного. Наличие даровой рабочей силы стало препятствием на пути технического совершенствования мануфактуры. Более того, в периоды спадов производства эти даровые рабочие руки, выгодные в XVIII в., на начальном этапе становления мануфактуры, не знавшей заметных явлений перепроизводства, были в тягость, так как их содержание вовлекало владельцев в невосполнимые расходы, подрывая тем самым основы функционирования формирующегося рыночного хозяйства. Вот почему в первой половине XIX в. участились случаи жалоб заводчиков на невозможность обеспечить работой всю массу крепостных, которые в связи с этим постоянно бунтовали.

Проблема застоя металлургической промышленности России заключалась не столько в технической отсталости отрасли (эта причина была производной), сколько в существующих феодально-крепостнических отношениях. Правительственная комиссия, созданная 16 июня 1852 г. для изыскания средств на развитие железного производства в России, свела все обсуждение к вопросу о запретительных таможенных тарифах на ввоз морем иностранного чугуна и железа. Государственный совет в целях развития черной металлургии высказался за снижение цен на ее изделия, пересмотр Горного устава, проведение разведок железной руды на юге и западе России, за техническую реконструкцию промышленности. В ходе работы комиссии высказывались мнения о большей эффективности труда вольнонаемных рабочих, нежели крепостных, но четкой позиции никто не решился занять, считая, что в современной обстановке это приведет к упадку производства.

11 мая 1857 г. Александром II был утвержден новый умеренный протекционистский тариф, который допускал иностранный металл на русский рынок. Примерно тогда же началось падение производительности заводов. Отмена крепостного права еще более ухудшила положение в заводском производстве. В' этот сложный в развитии металлургии период каждое заводское хозяйство по-своему изыскивало средства на существование и поддержание производства. Одни заводовладельцы были более находчивыми и смогли приумножить свои богатства, а другие оказались не в силах приспособиться к новым условиям рынка и, разорившись, ушли с исторической арены.

Анализ динамики выплавки чугуна по замосковным заводам выявляет два типа функционирования заводских хозяйств. Первый продемонстрировали вы-ксунские заводы И.Р. Баташева (позже шепелевские), второй - гусевские наследников А.Р. Баташева. Первый тип характерен для так называемых передовых производств. Сюда можно причислить и мальцовские заводы. Их отличают короткие периоды спада и заметные темпы прироста выплавки чугуна. Ко второму типу относятся не только гусевские заводы, но и многие другие, с глубокими спадами и незначительными процентами прироста. Различия в показателях порождены в основном особенностями хозяйствования, а также спецификой применения новых машин и технологий. Если на Выксе первая паровая машина, сконструированная крепостными механиками Лукиным и Ястребовым, вводится в действие еще в 1815 г., а с 30-х гг. заводы Шепелевых завоевывают себе славу передовых в металлургической промышленности России, то на других начало технического прогресса относится к предреформенному времени.

Техническое перевооружение некоторых предприятий затормозило рост себестоимости продукции, расширило ее ассортимент, повысило качество. В результате выросли производительность заводов, их конкурентоспособность.

Появление новых имен предпринимателей в рассматриваемой отрасли происходило, как правило, путем покупки уже действующих предприятий. Случаи возникновения новых металлургических заводов в границах Замосков-ного горного округа в середине XIX в. были единичны. Известны три такого рода примера, относящихся к 1850-м гг.: Карачаровский в Муромском уезде Владимирской губернии надворного советника графа А.С. Уварова, Ташинский в Ардатовском уезде Нижегородской губернии отставного гвардии-поручика А.Н. Карамзина и Ресетинский в Жиздринском уезде Калужской губернии статского советника И.П. Шаблыкина. Все они были дворянами-помещиками. Однако в составе заводовладельцев Замосковного горного округа в 1850 - 1860-е гг. возник целый ряд предпринимателей - представителей крупного капитала. Их вхождение в число горнозаводчиков стало возможным в основном благодаря покупке предприятий, оказавшихся в тяжелом финансовом положении. Коммерческая деятельность таких владельцев носила разноотраслевой характер, а приобретаемые металлургические предприятия они рассматривали либо как средство выгодного вложения свободных капиталов, полученных в непроизводственной сфере (откупа, торговля, кредитно-банковские операции и др.), либо как составную часть более обширного производства (механического, машиностроительного, пароходостроительного и др.), либо как элемент инфраструктуры пароходных обществ.

К числу предпринимателей последнего типа можно отнести Д.Е. Бенар-даки и братьев Шиповых. Спектр их коммерческой деятельности был очень широким. Особенно активно они вкладывали капиталы в пароходные акционерные общества. Например, Шиловы в тесной непосредственной связи с судо-

строением организовали еще одно дело (пассажирскую и буксирную компанию «Дружина»), В результате сложился достаточно удачный симбиоз двух выгодных в коммерческом плане, но сложных в плане организации направлений коммерческой деятельности: пароходостроения и пароходства. Для осуществления торгово-пассажирских транспортных перевозок Шиловы строили пароходы не только на продажу, но и непосредственно для организованной ими же акционерной компании. Д.Е. Бенардаки, организовывая механическое заведение в Сормове, изначально ориентировал его на обслуживание потребностей пароходного общества под названием «Товарищество нижегородской машинной фабрики и волжского буксирного и завозного пароходства», в 1854 г. преобразованного в «Камско-Волжское пароходное общество».

Анализируя деятельность предпринимателей, владельцев металлургических заводов Замосковного горного округа, мы обнаруживаем различные слагаемые их успеха в деле совершенствования производства в направлении внедрения технико-технологических инноваций. Например, в деятельности братьев Шиповых довольно ярко проявлялась корпоративность. При этом главным критерием и целевой установкой деловых отношений между ними было достижение производственного и коммерческого успеха.

Заводы многих других владельцев долгое время продолжали работать традиционными способами, следствием чего стало их постепенное отставание. Они дольше и острее ощущали влияние спада металлургической промышленности и лишь в конце 30-х - начале 40-х гг. вышли по выплавке чугуна на уровень кануна XIX в. Два завода - Виндреевский и Инсарский, - не выдержав конкуренции, закрылись.

К трудностям рыночной ситуации каждый из владельцев приспосабливался также по-своему. Традиционная техника сбыта продукции, через ярмарки, сохраняла господствующее значение. Большая часть заводчиков привозили на ярмарку все свое железо для оптовой продажи, которая совершалась преимущественно в кредит и на сроки отдаленные (чаще всего на один год) с задатком 1/4, а иногда 1/3 наличных денег или же вовсе без задатка. Продажа прямо на наличные деньги если и осуществлялась, то при незначительном понижении кем-либо из заводчиков своих цен. Однако уже в 20-х гг. владельцы гусевских заводов, обеспокоенные падением рентабельности производства, ввели новую систему продажи путем заторжек, т.е. по письменным требованиям покупателей. В 30-х гг. по той же причине на эту систему перешли и на Вы-ксе. Постепенно заводы почти утратили прежнюю самостоятельность в сбыте своей продукции. Все продавалось по контрактам вперед на год или два торговцам железом. Контрагенты (2-4 лица) имели при заводах конторы и складские магазины. Такой порядок реализации продукции превращал торгового капиталиста как бы в совладельца предприятия. Во второй четверти XIX в. в России среди торговцев железом весь главнейший сбыт монопольно держал в сво-

их руках торговый дом Барковых; с 50-х гг. стали укреплять свои позиции Пастуховы и Рукавишниковы. Любопытно, что первые некогда были крепостными служителями А.А. Баташева. Появление посредников в лице различных торговых компаний, взявших на себя сбыт продукции, а также частично приготовление припасов, говорило о дальнейшем прогрессе в развитии мануфактуры и общественном разделении труда. В результате к 50-м гт. почти все замосков-ные заводы реализовали свою продукцию вне Нижегородской ярмарки.

Однако отдельные опыты рационального хозяйствования не могли ускорить развитие металлургии. Нужна была не только коренная перестройка в производственных отношениях, но и революция в мышлении предпринимателей. Заводовладельцы не смогли выработать новой трудовой мотивации, в основе которой лежали бы стимулы рационального расходования средств и для своего блага, и для пользы Отечества. В большинстве своем они остались в плену дворянской социальной психологии с ее традициями мотовства и праздности, пренебрежительного отношения к деньгам. Ярким свидетельством тому были банкротства заводовладельцев. В начале XIX в. деловой мир был удивлен невиданным опустошением заводов наследников А. Р. Баташева - некогда богатейшего человека страны.

В числе проблем, с которыми столкнулось правительство при обсуждении перспектив развития промышленности, был феномен бюрократии, а иначе говоря, характера политической власти. Самодержавие под влиянием модерни-заторских идей поддержало развитие горнозаводского промысла. Сочетание частного интереса и государственной поддержки послужило основанием быстрого расцвета металлургии в XVIII в., однако это же самое государственное регулирование в первой половине XIX в. подавило предпринимательскую инициативу. В связи с открытием Московского горного правления произошло в некоторой степени огосударствление промышленности. Заводовладелец без соответствующего разрешения не мог не только изменить профиль завода, но даже ввести там какие-нибудь усовершенствования, например установить паровую машину. В основе таких нововведений лежали благие намерения - поставить под контроль развитие стратегически важной для страны отрасли. Результат оказался прямо противоположным, даже несмотря на значительные, в сотни тысяч рублей серебром, ссуды, выдаваемые правительством заводам, и такие меры, как отстранение от управления наиболее нерадивых заводчиков, отдача имений обанкротившихся владельцев в опеку, привлечение к судебной ответственности виновных в разорении имений. Российская промышленность так и не смогла конкурировать по темпам развития с европейской.

Созданный в связи с осуществляемой политикой государственного попечительства бюрократический аппарат оказался бесконтрольным. Система управления через управляющих и приказчиков оставляла лазейки для различных злоупотреблений, а вмешательство центральных органов власти порождало

безответственное отношение к служебным обязанностям. Заводское производство интересовало всех лишь с точки зрения личного обогащения.

Дальнейшее развитие металлургии находилось в прямой зависимости от всей социально-экономической системы крепостной России: малоемкий внутренний рынок, медленный торговый оборот, большие процентные ставки в финансовых операциях, отсутствие хороших путей сообщения - вот лишь немногие свидетельства неразвитых рыночных отношений в стране. Создался своеобразный порочный круг: в целях развития металлургии правительство всячески продолжало поддерживать ее, тем самым обрекая на отставание.

В первой половине XIX в. развитие металлургической промышленности приходило во все большее противоречие с существующим строем. Все резче выступало несоответствие новых производительных сил и производственных отношений со старой феодально-крепостнической системой. Однако сводить этот процесс лишь к вопросам деградации производства, основанного на крепостном труде, было бы неверно.

За первую половину XIX в. часть дворянских и посессионных заводов закрылись, другие перешли в арендное пользование купцов. Тем не менее, как показывает динамика выплавки чугуна, производство прогрессировало, хотя и медленными темпами. В условиях нарастающей конкурентной борьбы некоторые заводчики обнаруживали способность чутко улавливать новые веяния и учитывать их. Это нашло выражение в совершенствовании технической базы производства, его специализации, в применении новых форм сбыта продукции и т.п. Происходило не только сокращение числа вотчинных и посессионных заводов, но и постепенная эволюция части их к новым, более прогрессивным, формам общественного производства, к передовым методам хозяйствования. Другое дело, что все эти инновации не смогли заставить промышленность работать по-европейски. Пример России показывает, что несоответствующая процессу индустриализации система социальных ценностей может задерживать экономическое развитие и мешать ему, но подавить его она не способна.

Во втором разделе диссертации «Техногенная среда предпринимательской деятельности» исследуются процесс эволюции металлургического производства, технико-технологические инновации и механизм их реализации в контексте промышленного хозяйствования горнозаводчиков, производственно-экономическая организация горнозаводских хозяйств. На основе планов и чертежей заводов Замосковного горного округа моделируется механизм производства и анализируется уровень развития технической мысли дореформенной промышленности.

Металлургическая промышленность в XVIII - XIX вв., несмотря на все противоречия и сложности, являлась довольно динамично развивающейся отраслью. Причем за эти два столетия она испытала и стремительный взлет, и достаточно глубокий спад. Анализируя динамику развития отрасли за этот пе-

риод, можно выделить два параллельно идущих процесса, интенсивность каждого из которых менялась. Первый был связан с включением российской металлургии (как, впрочем, и всей промышленности) в сферу индустриального развития Запада, что было основано на заимствовании производственно-технического опыта. Второй - с созданием собственной техногенной среды, с выработкой эффективного механизма развития промышленности на основе достигнутого мирового технико-технологического уровня, но с учетом самобытных организационно-производственных форм.

На протяжении XVIII - первой половины XIX в. начальным этапом (циклом) и важнейшей составляющей металлургического производства оставалось рудное дело. Все это время металлургия продолжала называться горным делом, предприниматели, осуществлявшие свою деятельность в этой отрасли, - горнозаводчиками, главный промышленный орган - Горным департаментом, а затем Департаментом горных и соляных дел, промышленный район развития металлургии в центре России - Замосковным горным округом.

Появление любого металлургического предприятия предвосхищало открытие и начало разработки рудного месторождения. При этом территория, на которой разрабатывалась руда, контролировалась заводовладельцами. В юридическом плане полнота такого контроля была различной и зависела от формы владения заводом. Частные заводы обладали правом практически неограниченного контроля. Для посессионных заводов в эксплуатации рудных месторождений были введены некоторые ограничения: запрещалась, в частности, продажа руды, добытой в заводских дачах, в другие округа.

Не все замосковные горные заводы имели свои рудные месторождения. Некоторые заводовладельцы были вынуждены брать их в арендное содержание в казенных имениях или же покупать руду у других горнозаводчиков. Технология разработки рудных месторождений ориентировалась на применение ручного труда. Размеры и конфигурация «рудничных ходов» (ширина, глубина, количество ответвлений и др.) определялись специфическими особенностями рудного пласта. Добыча руды осуществлялась как принудительным, так и вольнонаемным трудом. В первом случае применялся труд «заводских людей», т.е. посессионных и приписных крестьян, на которых возлагалась обязанность обеспечивать завод рудой.

В целом на протяжении первой половины XIX в. в рамках Замосковного горного округа, да и всей России, в организации добычи руды продолжали широко использоваться тяжелый ручной труд и примитивная техника. Существенного прогресса в технологии разработки месторождений, а также внедрения сколько-нибудь значительных технических усовершенствований не наблюдалось.

К моменту формирования металлургии как отрасли и сферы активного приложения капитала (как казенного, так и частного), который пришелся на конец первой трети XVIII в., основным способом плавки металлов становится до-

менное производство, сменившее господствовавший до тех пор так называемый сыродутный метод. Доменный способ органически связан с сыродутным методом получения металла, а современная доменная печь представляет собой заключительный этап эволюции сыродутного горна.

Конечным продуктом сыродутного способа был металл, который непосредственно шел на производство изделий. В доменном процессе получался чугун, который для превращения в железо и сталь подвергался дополнительной операции (переделу). Определенная его часть использовалась на изготовление различных изделий в виде чугунного литья. Важным элементом топливно-сырьевой базы горнометаллургических предприятий являлась древесина, которая шла на изготовление угля, строительных материалов, крепежных конструкций для рудников, гидротехнических установок и заводских зданий, для отопления и т.д. Древесный уголь и дрова были основными видами топлива в металлургической промышленности России на протяжении XVII - начала XX в. Общая масса сжигаемого топлива значительно превышала массу проплавлявшихся руд. Неограниченное промышленное использование лесных ресурсов во многих отраслях растущей промышленности России привело в середине XIX в. к их истощению. В связи с этим активизировались поиски более совершенных способов углежжения с целью экономии древесного топлива и улучшения качества угля. Во второй половине XIX в. технология выжигания угля пополнилась еще одним методом - получением его в специальных углевыжигательных печах. Благодаря лучшему управлению в них огнем выход угля в этих печах был выше, чем в кострах, но качество его было ниже. Кроме того, к постоянным печам нужно было возить дрова из леса, что при высокой стоимости гужевых перевозок оказывалось экономически невыгодно.

Все происходившие в рассматриваемой области технологические изменения были направлены на увеличение выхода угля, т.е. на рационализацию самого процесса углежжения, что было связано как с общим процессом развития знаний в этой области, лучшим пониманием закономерностей процессов горения, так и с ростом квалификации обслуживающей данный процесс рабочей силы.

Первые опыты по применению каменного угля в отечественной металлургии были произведены лишь в первой половине XIX в., в то время как в Центральной России залежи каменного угля были открыты еще в конце XVIII столетия. Хотя в XVIII - первой половине XIX в. и предпринимались попытки совершенствования топливно-энергетической базы, в основном они касались вопросов рационализации процессов углежжения. Случаи применения каменного угля в доменном производстве были единичными. Так, владельцы Илев-ского и Вознесенского заводов братья Шиловы на своем машиностроительном предприятии в Костроме организовали переплавку чугуна в ваграночных печах на антраците, привозимом по Волге с Дона. При этом производство оказыва-

лось в 2 раза дешевле по сравнению с действующим на древесном угле. Столь медленные темпы внедрения в производство металлов каменного угля было обусловлено тем, что это требовало изменения конструкции доменных печей. Но на это фабриканты в массе своей не решались.

В первой половине XIX в. металлурги пытались решить ряд важных проблем, связанных с интенсификацией металлургических процессов и экономией топлива. Причем в ряде случаев изобретения в доменном производстве в России внедрялись быстрее, чем в западных странах. Так, раньше других были проведены опыты по использованию колошниковых газов, применению горячего дутья и т. д. В 40 - 50-х гг. XIX в. уже на многих заводах Замосковного горного округа доменные печи начали оборудоваться устройствами, с помощью которых осуществлялась подача нагретого воздуха.

Важным техническим достижением в металлургии стала вагранка. Она обеспечивала довольно высокие производственно-технические показатели в плавке металла. Выгоды в приготовлении металла для отливок в вагранках, заключающиеся в получении чугуна высокого качества при малом расходовании горючего материала, легкости управления, быстроте пуска этого агрегата и остановки его, а следовательно, и в сравнительно малых издержках производства, обеспечили широкое распространение вагранок в литейных цехах и в наши дни.

Несмотря на все преимущества контуазского способа получения железа, он не пользовался популярностью у заводовладельцев в первой половине XIX в. К К60 г. на металлургических заводах России насчитывалось 1 142 кричных горна и всего лишь 14 контуазских.

Переход на минеральное топливо в доменных печах привел к увеличению их производительности. Распространение таких доменных печей, особенно в Англии, вызвало диспропорцию между производством чугуна и возможностью его передела в железо. Остро стояла задача совершенствования способов передела чугуна. Решить эту задачу было призвано пудлингование. Производство железа пудлингованием стало еще одной ступенью в разделении металлургических процессов на отдельные технологические операции. Пламенно-отражательная печь отличалась от кричного горна тем, что в ней рабочее пространство было отделено от топки. Это делалось для того, чтобы можно было использовать различное по физическому состоянию и теплотворной способности топливо (в частности, каменный уголь) с некоторым увеличением в нем вредных примесей. Кроме того, в пламенно-отражательной печи топку и рабочее пространство можно было совершенствовать, приспособлять к различным условиям работы.

В начале 1840-х гг. пудлингование стало внедряться и на некоторых заводах Замосковного горного округа. Уже в 1843 г. действовали 10 пудлинговых печей: 4 на Выксунском и по 2 - на Вильском, Унженском и Велетминском заводах. В 1850-х гг. процесс внедрения пудлингования на российских металлур-

гических заводах стремительно набирал обороты. Вновь создаваемые в это время заводы оснащались оборудованием, изначально предполагавшим получение железа пудлинговым способом. Больших успехов в области пудлингования на газовом топливе в конце 50-х гг. XIX в. достигли на Гусевском заводе Баташевых и на заводах Шепелевых.

Важным направлением развития металлургического производства в первой половине XIX в. было освоение тех или иных видов промышленной продукции, в ходе которого нередко применялись оригинальные и новаторские технико-технологические приемы. Одним из достаточно технологически сложных видов металлообработки являлось заводское производство кос, освоенное некоторыми металлургическими заводами Замосковного горного округа еще в XVIII в.

Механизация производства и техническое оснащение промышленности прямо зависели от энергетического потенциала заводов, а также от способов получения механической энергии, которые в XVIII и даже в первой половине XIX в. довольно сильно варьировались. Наряду с использованием силы людей и животных в тот период в промышленности широкое распространение имело водяное колесо. Данное обстоятельство позволило русской промышленности вступить в мануфактурную и фабричную стадии своего развития, которые в первой половине XIX в. хронологически как бы наложились друг на друга и довольно тесно переплелись.

Новой эпохой, открывшей более широкие горизонты развития производства, стало использование паровых машин. Именно в первой половине XIX в. на отечественных заводах осваивается их производство и начинается применение в промышленности. Однако этому предшествовал довольно долгий и мучительный поиск наиболее совершенных способов превращения энергии нагретого пара в механическую.

Российские конструкторы-техники не стояли в стороне от изобретательского процесса, направленного на создание машины, эффективно использующей паровую энергию, так называемой универсальной паровой машины. В этом процессе можно выделить две стадии. Для первой характерны попытки обеспечить непрерывность работы двигателя посредством сочетания двух пароатмо-сферных цилиндров ньюкоменовского типа. Вторая стадия создания универсальной машины непосредственно связана с промышленным переворотом в Англии. Главную роль в успешном завершении этой задачи сыграл Дж. Уатт. В России уаттовские «огненные новоизобретенные» машины двойного действия стали известны в конце 80-х гг. XVIII в. Широкое внедрение паровых машин в техногенную среду промышленности также было сопряжено с большими проблемами, от преодоления которых зависели характер и направление развития отечественной индустрии. Одной из проблем являлось качество производства. Внедрению и нормальной

БИБЛИОТЕКА СПтрбург

о» К» т

на промышленных

предприятиях препятствовало и отсутствие квалифицированных заводских механиков.

В то же время можно утверждать, что на некоторых предприятиях Замос-ковного горного округа к середине XIX в. промышленный переворот (если точнее, одна из его составляющих - замена водяного колеса паровым двигателем) уже совершился. Строящиеся в 1850-х гг. металлургические заводы изначально ориентировались на использование паровых двигателей. Важным условием технико-технологического совершенствования, а также повышения уровня производственной организации промышленности становилось развитие машиностроения. Особенностью производства паровых машин и вообще машиностроительной продукции в России в первой половине XIX в. было то, что они строились не на специальных машиностроительных заводах, которых долгое время в отечественной промышленности просто не существовало, а во вспомогательных цехах металлургических предприятий.

Во второй трети XIX в. в связи с начавшимся в России промышленным переворотом наблюдался довольно ощутимый рост машиностроительных (механических) предприятий. Переход от ввоза машин к собственному их производству означал начало вступления отечественной промышленности в новую фазу своего развития.

В 1840 - 1850-х гг. происходило довольно активное акционирование в сфере торгово-транспортных и пассажирских речных пароходных перевозок. Повышение спроса на пароходы стимулировало их строительство. В структуре машиностроения в рамках Замосковного горного округа в середине XIX в. па-роходостроительные заведения заняли важное место. При этом в одних случаях они представляли собой самостоятельные предприятия (Сормовский, завод Шиповых в Костроме и др.), а в других - отдельное производство в рамках заводов более широкого профиля, металлургических и машиностроительных (Выксунский, Людиновский и др.). Одним из первых металлургических заводов Центральной России, организовавших строительство пароходов, был Выксун-ский, имевший судостроительную верфь.

Вторая треть XIX в. была ознаменована проведением достаточно серьезных и разноплановых мероприятий, направленных на повышение технико-технологического уровня отечественной промышленности, в частности металлургии. Их инициатором было главное правительственное ведомство, ведавшее вопросами развития промышленности, - Департамент мануфактур и внутренней торговли. Одним из значимых и довольно успешно реализованных проектов явилось в соответствии с указом от 3 декабря 1843 г. учреждение института губернских механиков. На эту должность назначались лучшие воспитанники Петербургского технологического института, а в случае их недостатка привлекались «вольные механики» на условиях найма.

Несмотря на весьма существенные достижения в металлургии, металлообработке и машиностроении, процесс внедрения технико-технологических инноваций в этих областях не имел системного и всеобщего характера и встречал на своем пути довольно много трудностей. Одной из них была позиция некоторых заводовладельцев, не всегда осознававших необходимость изменений в производстве.

В развитии отечественной металлургии к середине XIX в. присутствовали как инновационные тенденции, выразившиеся во внедрении новых способов получения чугуна и железа, так и консервативные черты, проявившиеся в сохранении и даже преобладании ставших уже традиционными технологических приемов плавки металла. Однако в целом технико-технологическое состояние заводов Замосковного горного округа в начале XIX в. при обозначившемся в это время снижении роли отечественной металлургии в мировом производстве металла, нельзя назвать отсталым. Потенциал этих заводов был еще достаточно высок и производимые на них чугун и железо составляли серьезную конкуренцию Западу.

Один из слабоизученных аспектов предпринимательства горнозаводчиков Центральной России составляет их деятельность в отраслях, порой не связанных с основным производством, но формирующих довольно обширные заводские комплексы и играющих важную роль в их структуре. Наиболее изученной в данном ракурсе является деятельность рода Мальцовых, и прежде всего одного из самых ярких его представителей - Сергея Ивановича, заводское хозяйство которого включало в себя стекольно-хрустальное, металлургическое, машиностроительное, свеклосахарное, бумагопрядильное и некоторые другие производства.

Мотивация предпринимательской деятельности в тех или иных отраслях производства могла быть самой различной. Для одних это была возможность на практике применить производимые на их же машиностроительных предприятиях машины и оборудование. Например, все упомянутые выше свеклосахарные заводы СИ. Мальцова были оснащены гидравлическими прессами с Лю-диновского механического завода, принадлежавшему этому же владельцу.

Вторые организовывали многоотраслевое производство для того, чтобы использовать имеющиеся у них резервы рабочей силы. Например, к посессионным металлургическим предприятиям порой было прикреплено столь большое число рабочих, что всех их обеспечить работой не представлялось возможным. Поэтому внутри промышленно-производственных комплексов происходило своего рода межотраслевое перераспределение труда.

Третьи предпринимательскую деятельность в столь отдаленных от металлургии отраслях расценивали как средство обеспечения нужд порой довольно многочисленного населения горнозаводских хозяйств, представлявшего собой хотя и локальный, но довольно стабильный рынок сбыта производимой продукции.

Четвертые предпринимательскую деятельность в разных отраслях расценивали как возможность получения максимально возможной прибыли и максимального обогащения. Кроме того, по сравнению с металлургической промышленностью другие отрасли были менее регламентированы и не столь явно контролировались государством, что давало дополнительные возможности производственно-финансовых маневров, часто не осуществимых в металлургии.

При общем спаде в развитии всей отечественной металлургии, наблюдаемом в первой половине XIX в., все же следует отметить, что заводы Замосковно-го горного округа двигались более уверенными шагами по пути индустриализации, чем заводы Урала и Сибири. Проблемы сырьевого обеспечения отрасли в Центральной России хотя и ограничивали рост количественных показателей производства, в то же время способствовали его развитию в другом направлении.

Привлечение изобразительного материала в работах научно-аналитического плана и включение его в контекст теоретических рассуждений до последнего времени не были характерны для отечественной историко-экономической литературы. Прежде всего это обусловлено тем, что крепостная промышленность и предпринимательский мир дореформенной России очень слабо представлены в образных источниках информации. До изобретения во второй половине XIX в. фотографического способа существовали ограниченные возможности воспроизведения окружающей действительности в виде зафиксированных образов. Основными носителями такого рода информации по истории промышленности первой половины XIX в. являются планы, чертежи, художественные изображения промышленных зданий и сооружений, машин, механизмов и технических устройств, образцов продукции и др., представляющих собой довольно богатую эмпирическую базу исследования среды и результатов промышленно-предпринимательской деятельности.

Промышленная архитектура, так же как и другие области зодчества, тесно связана с закономерностями прогресса в строительстве, социально-экономическими преобразованиями и эстетическими пристрастиями эпохи. Кроме того, будучи компонентом материальной среды деятельности системы «человек - техника», она имеет и свои специфические особенности. Благодаря этому обстоятельству обнаруживается, что на развитие промышленной архитектуры существенно влияют изменения производственного характера, обусловленные прогрессом техники и технологии. Организационно-производственная, техногенная и архитектурная составляющие промышленности представляют собой материальное выражение предпринимательских устремлений заводовладельцев, своего рода отражение их внутреннего мира, формы реализации образовательного и интеллектуального потенциала.

В свою очередь, планы, чертежи, модели, художественные изображения зданий, сооружений, машин, механизмов, оборудования и т.д. являются незаменимым источником при изучении производственной культуры, средством

образного представления технико-технологического уровня, организации, внутреннего строения и механизма функционирования предприятия, заводского комплекса, отрасли и т.д. Применяемые для составления планов и чертежей промышленного назначения проекционные методы вплоть до начала XIX в. не имели обобщающей теории, а практические достижения в данной области не были научно обоснованы. Именно по этой причине мы обнаруживаем столь серьезные различия в приемах и методах при выполнении планов и чертежей. На рубеже XVIII - XIX вв. формируется научно-теоретическая база чертежного дела, что можно расценивать как важнейший этап его развития.

В России начертательная геометрия как наука стала распространяться с начала XIX в. благодаря изданию работ иностранных авторов, главным образом французских, преимущественно на языке оригинала. В 1821 г. появился первый русский курс начертательной геометрии Я.А. Севастьянова. Преподавание этой дисциплины было введено в институте Корпуса инженеров путей сообщения, Инженерном училище и Горном кадетеком корпусе.

Начавшийся в России в 1830-х гг. промышленный переворот существенно усилил роль машиностроения в отраслевой структуре отечественной промышленности. Одновременно значительно повысились требования к чертежам, прежде всего в тех областях техники, где осуществлялся переход к серийному производству, предполагавшему высокую точность обработки деталей.

В первой половине XIX в. были продолжены обозначившиеся еще в предыдущем столетии тенденции развития промышленной архитектуры и строительства. Уже в начале века сформировался так называемый практицизм в постройке зданий промышленного назначения, как нельзя лучше соответствовавший основным требованиям промышленного зодчества. Простота, лаконичность, рациональность, блокирование и дифференцирование по функциональному признаку - вот основные черты, присущие как всей архитектуре Петровской эпохи, так и промышленной архитектуре в частности.

Металлургические предприятия Замосковного горного округа (да и других районов размещения горнозаводской промышленности России) в XVIII -первой половине XIX в. обычно состояли из нескольких цехов, называемых фабриками и, как правило, располагавшихся в разных строениях. Они представляли собой довольно большие производственно-поселенческие комплексы, на территории которых размещались самые различные сооружения. Выполнение общих (генеральных) планов заводских хозяйств предусматривало схематичное включение всех составляющих: заводских корпусов и различного рода хозяйственных построек, госпиталей, церквей, плотин, разного рода земель, как находящихся в пользовании крестьян, так и «пустопорожних», лесных угодий, рудных месторождений и др.

В целом планы и чертежи являются важным источником при изучении производственно-технического состояния заводов. Ценность этого источника

заключается не только в том, что с его помощью можно увидеть содержание заводской деятельности с чисто технических позиций, где важны точность линий и внутреннее содержание. Планы и чертежи помимо того, что передают в графической форме контуры и внутреннее строение заводов, содержат элементы художественного отображения внешнего вида зданий, сооружений, машин, механизмов, помещенных в окружающую их природную, производственно-техническую, архитектурную и даже социальную действительность. Они позволяют в образно-исторической форме по разным параметрам воссоздать среду функционирования металлургических предприятий.

В третьем разделе «Социокультурная среда деятельности заводовла-дельцев в контексте реализации предпринимательской функции» исследуется система управления заводами: уровни, институты, субъекты,, механизм функционирования; дается комплексная характеристика предпринимателей-горнозаводчиков в контексте жизненной истории; анализируется социокультурная среда горнозаводских хозяйств: социальная инфраструктура, усадьба, бытовая культура.

Осмысление исторического прошлого и настоящего, часто выражаемое современными историками формулой «тогда» и «сейчас», не может быть загнано в рамки методологических установок, теоретических положений и концептуальных направлений, долгое время считавшихся в отечественной историографии важнейшими критериями научного «историзма». Выражением этой утверждающейся традиции является антропологический подход, все увереннее дающий о себе знать в исторических исследованиях.

Одной из разновидностей антропологического подхода является биографический метод. Данный метод - не просто биографическая сводка, описывающая этапы жизненного пути, дающая личностные характеристики и не выходящая за рамки так называемой бытовой «событийной» истории. Метод жизненной истории позволяет добавить новые моменты и в осмысление глобальных проблем, например процесса модернизации, представляя его как процесс субъективирования, индивидуализации жизни, в русле которого биография становится центральным социальным измерением. Обращение к биографиям коллектива лиц открывает дополнительные возможности для выявления и наблюдения закономерностей, характеризующих их самих и осуществляемую ими деятельность.

При анализе системы управления заводами выявлено, что единая система управления горной промышленностью в России сложилась впервые только при Петре I. Реформы, проведенные им, определили будущее горнозаводской промышленности, структуру ее управления на столетие вперед. Высочайшим указом от 10 декабря 1719 г., получившим название Берг-привилегии, был учрежден Берг-коллегиум «для ведения в оном дел о рудах и минералах». Замосков-ный горный округ как производственно-территориальное образование и Мое-

ковское горное правление как администрация округа образовались юридически только в начале XIX в. Завершая ранее наметившийся переход от коллегиального начала в государственном управлении к единоначалию, осенью 1802 г. произошло упразднение коллегий, учрежденных Петром I и реорганизованных при Екатерине II, и взамен их были созданы министерства. Начало переустройства берг-конторы, управлявшей замосковными заводами, в Московское горное правление положил проект Горного положения, утвержденный Александром I 13 июля 1806 г. Одной из главных причин реорганизации горного начальства, как отмечалось в докладе Министерства финансов, была ограниченная власть горных начальников в делах хозяйственных.

В 1807 г. Берг-коллегия, управлявшая горнозаводской промышленностью, была преобразована в Горный департамент Министерства финансов, позднее (в 1811г.) переименованный в Департамент горных и соляных дел. В 1834 г. горное ведомство получило статус военной организации, деятельность которой носила многофункциональный характер. Был создан Корпус горных инженеров со штабом, горным аудитором и Главноначальствующим (переименованным вскоре в главноуправляющего), которым был назначен министр финансов.

Московское горное правление (как и четыре других горных правления) представляло собой подведомственную Департаменту горных и соляных дел структуру, в ведении которой находились заводы центральной части России. Так как в Замосковном округе не имелось заводов казенных (кроме одного квасцового в Тамбовской губернии) и все обязанности Московского горного правления относились только к частным заводам, то не было и необходимости разделять правление на два департамента. Московское горное правление обладало и исполнительной, и судебной властью и заменяло в общем порядке гражданское управление и губернское правление, а также палаты гражданского и уголовного судов.

На протяжении первой половины XIX в. система управления Замосков-ными горными заводами не претерпела существенных изменений. Горное начальство (Департамент горных и соляных дел и Московское горное правление) продолжали осуществлять прежнюю политику, направленную на определение «правил игры» для металлургических предприятий, регламентируя самые различные стороны их деятельности. Контролирующие и регламентирующие функции правительственных структур в металлургической промышленности проявлялись с самого начала действия, и даже на этапах принятия решения об основании и строительстве завода.

Одним из самых важных предметов внимания правительства и горного правления были рабочие. С одной стороны, нужно было всю их деятельность направить на максимально продуктивное решение производственных задач, а с другой - обеспечить определенный уровень благосостояния заводского населения, не угрожающий его жизнедеятельности. Для этого правительство прежде

всего старалось различными методами поддерживать социальное спокойствие. Традиционными методами воздействия на рабочих и пресечения случаев деви-антного поведения в их среде были репрессивные. Кроме того, заводчики имели право отдавать рабочих в рекруты «за дурное поведение, в счет будущих или настоящих наборов».

Репрессивные методы, хотя они и имели большое значение, применялись избирательно и как крайняя мера, после того как все другие, более «мягкие», способы исчерпывали себя. Предпочтение отдавалось все-таки методам воздействия на рабочих в рамках существовавшего на тот момент правового поля. Попечительствуя о рабочих, горное начальство старалось не оставлять без внимания ни один угрожающий социальному спокойствию и стабильному действию предприятия инцидент. Сигналом к действию в этом направлении обычно были жалобы рабочих.

Горное законодательство предусматривало проведение определенных мероприятий в направлении обеспечения минимально необходимого медицинского обслуживания населения горнозаводских хозяйств. Заводовладельцам вменялось в обязанность строить аптеки и больницы и предоставлялось право просить у горного начальства лекарей или отыскивать таковых самим из «вольно-практикующихся». Что же касается попечительства о просвещении и образовании заводских крестьян, то в этом отношении горное, правление не могло предъявлять никаких требований, так как школа не была отнесена к числу обязательных социальных объектов. Ее содержание обычно позволяли себе владельцы крупных заводских хозяйств, хотя были и исключения.

В числе управленческих мероприятий, проводимых правительством, встречались и такие, которые были направлены на стимулирование производства. В связи с тем что в первой половине XIX в. все большее число металлургических предприятий стали испытывать острые финансовые трудности, правительство разрешает выдачу ссуд горнозаводчикам из Заемного банка под залог заводского хозяйства землями, лесами, рудниками, а также прикрепленными к нему крестьянами.

В системе делопроизводства складывалась трехзвенная система: горное начальство (Департамент горных и соляных дел и Московское горное правление) - губернское и уездное правление - владельцы и заводское управление. На протяжении первой половины XIX в. можно было увидеть некоторые незначительные изменения, затрагивающие систему делопроизводства. Так, в начале 1850-х гг. все заводы были разделены на округа, каждый из которых курировал свой горнозаводской исправник.

Фактически повсеместно практиковалась форма управления заводами через поверенных. Горнозаводчики, не утруждая себя непосредственным контролем над производством, требующим порой освоения многих тонкостей заво-

дского дела, передавали эти свои обязанности поверенным на тех или иных условиях.

Наряду с умелым управлением заводами, осуществляемым владельцами и управляющими, важным условием успешного функционирования предприятий было наличие квалифицированных мастеров-механиков, которые осуществляли непосредственную организацию производственного процесса. От их знаний и способностей зависели результативность деятельности и успех предприятия. В силу того что в России не хватало собственных специалистов, довольно часто использовался труд иностранных мастеров.

На протяжении первой половины XIX в. широкое распространение в системе управления замосковными горными заводами получили арендные отношения. Многие заводовладельцы по разным причинам отказывались от функций управления металлургическими предприятиями, передавая их за определенную плату в другие руки. Причем в большинстве случаев в качестве главного арендного условия выступала передача арендатору всего заводского хозяйства с прикрепленными к нему рабочими в полное распоряжение на правах заводчика. Аренда на таких условиях предоставляла арендатору свободу деятельности, возможность использования всех ресурсов заводского хозяйства. Но вместе с тем ему передавались и все существующие на заводе проблемы. Складывалась парадоксальная ситуация, своего рода замкнутый круг. С одной стороны, нестабильность производства, во многом обусловленная общеэкономической ситуацией в стране и исчерпанием традиционной моделью индустриализации ресурсов развития, создавала проблемы в управлении, а с другой - отсутствие «хозяина», «заботливой руки», неопределенность и нестабильность в структуре управления не обеспечивали условий для эффективного функционирования заводского хозяйства.

В то же время содержание завода на правах аренды изначально предполагало отсутствие владельческих прав у арендатора, следствием чего могли быть снижение предпринимательской активности, угасание стремления к совершенствованию производства. В частности, это серьезным образом задерживало техническую реконструкцию металлургических предприятий.

В 1865 г. Московское горное правление было упразднено. Это решение готовилось заранее. После освобождения рабочих от обязательного труда с передачей в 1862 г. пробирных дел в ведение казенных палат и Горного департамента за правлением остались сбор податей и техническое содействие частным заводам, что привело к реорганизации последнего и разделению его на два округа - первый и второй. Во главе каждого стоял окружной инспектор. С закрытием Московского горного правления большая часть дел перешла непосредственно в ведение окружных инспекторов.

Культуру России XVIII - первой половины XIX в. в историографии традиционно называют дворянской, помещичьей. С этим утверждением нельзя не

согласиться, поскольку основными очагами и носителями культурного начала были помещичьи имения с находящейся в центре усадьбой владельца и окружающими ее постройками крепостных крестьян. В свою очередь, усадьба воздействовала на крестьянский двор и крестьянское хозяйство посредством агротехнических нововведений, помощью в неурожайные годы, благотворительностью в области образования и медицины.

Аналогичное социокультурное значение имели и заводские хозяйства, в рамках которых вели свою деятельность предприниматели. По структуре хозяйство во многом напоминало помещичье имение, а предприниматели, достигшие всеми правдами и неправдами дворянского звания, по положению практически уподоблялись помещикам, воссоздавая в своих владениях дворянскую культурную среду. Разумеется, это у них получалось с разной степенью успеха. Нередко, перенимая внешние атрибуты дворянской культуры, предприниматели до конца оставались не более чем «мещанами во дворянстве».

Классическая усадьба включала в себя господский дом, к которому вела въезжая аллея, завершающаяся двором полукруглой формы. Сюда выходил парадный фасад строения, обычно с двумя флигелями по бокам. Задний фасад с террасой был обращен к парку. Дом окружали хозяйственные постройки. Невдалеке возвышалась церковь с родовым кладбищем. Неотъемлемой частью усадебного комплекса были парк и фруктовый сад, а также гидросистема той или иной степени сложности. Одним из самых богатых и ярких в культурном отношении заводских комплексов является Выкса, привлекавшая пристальное внимание современников своим колоритным бытом. Большую роль в композиции усадебного пространства играли заводские и хозяйственные постройки.

Существовала своего рода эстетика заводского хозяйства. Заводские запруды, плотины имели большое значение не только в утилитарно-практическом плане, но и в плане изменения всей системы ландшафта, его «окультуривания». Они влияли на формирование так называемой досуговой среды, предоставляя возможности для отдыха и являясь местом развлечения, создавая тем самым определенный положительный морально-нравственный настрой населения. То же самое можно сказать о существовавших в заводских хозяйствах парковых ансамблях и других достаточно демократичных объектах «социальной сферы». Наряду с ними были объекты и менее демократичные, не всегда доступные для рядового заводского населения, ориентированные на владельцев и заводоуправление, а также знатных гостей. К их числу следует прежде всего отнести театры и зимние оранжереи. Предметом гордости, щегольства многих владельцев усадеб были художественные собрания.

Усложнение форм хозяйствования, увеличение управленческого аппарата в заводских имениях требовали значительного количества грамотных людей (управляющих, приказчиков, мастеров, писарей и т. п.). В связи с этим заводо-владельцам приходилось заниматься организацией собственных школ. К тому

же побуждал и устав учебных заведений 1804 г. Значение усадебных школ было исключительно велико, так как для крепостных крестьян это была единственная возможность обучиться грамоте. Образование могло завершиться в уездном училище или в каком-либо частном заведении, в котором обычно овладевали различными ремеслами.

Сам статус дворянина не оставлял ему выбора модели жизненного поведения, требуя соответствия сословной принадлежности к элите российского общества. Целью жизни становилось достижение уровня так называемого «праздного потребления», которое должно было обеспечить почетное место в обществе. На это и уходили усилия заводовладельцев, стремящихся не столько доказать свою причастность к деловому миру и прославиться на данном поприще, сколько отличиться в деле придумывания новых забав и развлечений, имеющих целью удивить дворянское общество.

Первую половину XIX в. по праву можно назвать золотым веком российской усадьбы. Жизнь заводовладельца в усадьбе, эмпирия повседневного существования, бытовая культура, ценностные ориентиры стали важнейшими элементами формирования его менталитета. Исследование социокультурной среды заводовладельцев наглядно показывает, что усадьба сконцентрировала вокруг себя самые разнообразные формы, в том числе бытовую (этикет, те или иные житейские роли), духовную (религиозную жизнь, книжные и житейские знания, способы мышления, культурную семантику и символику), словесную (различные жанры и стили устных высказываний и письменных документов) и художественную (литература, музыка, театр, архитектура, изобразительные и прикладные формы искусства).

В заключении подведены основные итоги диссертационного исследования.

Промышленность России - первой половины XIX в., при всех противоречиях и сложностях развития, являлась довольно динамично эволюционирующей отраслью. Несмотря на применение крепостного труда в организации металлургического производства в России в целом и в Замосковном горном округе в частности, в технико-технологическом плане развитие отечественной промышленности находилось в едином неразрывном контексте с интенсивно индустриализирующейся Европой. Тем не менее следует признать, что на протяжении указанного времени, а особенно в первой половине XIX в., это развитие происходило довольно противоречиво и по некоторым параметрам наблюдалось отставание, и прежде всего от Англии.

В развитии горнозаводских хозяйств существенное значение имела так называемая технико-технологическая традиция, заключавшаяся в преемственности способов организации производства. Передаваясь из поколения в поколение, она оказывала довольно сильное инерционное действие. Вся структура формировавшегося в течение десятилетий заводского комплекса с его громоздкими и несовершенными (с позиции товарного производства и рыночных от-

ношений) формами функционирования производственного организма и мобилизации рабочей силы во многих случаях проявляла довольно мощный консерватизм и «сопротивляемость» к нововведениям. Причем это происходило на трех уровнях: на уровне заводовладельцев, со сложившейся у них привычкой хозяйствования; на уровне рабочих, с уже устоявшимися формами организации труда и жизнедеятельности в рамках заводского хозяйства; на уровне государства, со сформировавшейся правовой системой, направленной на поддержание «баланса сил» в социально-политической и экономической сферах и решение стратегически важных задач.

Горнозаводская промышленность первой половины XIX в. функционировала в виде территориально-производственных и социально-экономических комплексов. Их пространственные границы и масштабы складывалась в основном под влиянием производственной необходимости. Каждый завод имел определенную территорию с расположенными на ней предприятиями, лесными массивами, земельными владениями и рудными месторождениями. Она могла изменяться в результате раздела между наследниками или же продажи структурных составляющих (отдельных заводов, земли, леса и т. д.). В то же время внутри этих комплексов складывалась поселенческая структура, в рамках которой формировались определенная инфраструктура и социокультурная среда.

Металлургия наряду с некоторыми другими отраслями, имеющими стратегически важное значение, относилась к «недемократической» сфере предпринимательства, где государство осуществляло строгий контроль над деятельностью. Предпринимательство превращалось порой в своего рода дипломатию, «заигрывание» с государством, в процессе которого нередко приходилось жертвовать той или иной частью своего материального состояния, принимая невыгодные решения или прибегая к тактике «подарков» и «денежно-финансовых пожертвований». Более того, была разработана своего рода доктрина «служения отечеству», которая распространялась на всех участников производственного процесса. В этом случае индивидуальное начало в предпринимательской деятельности отходило на второй план, хотя, конечно же, не исключалось вовсе.

Позиция государства по отношению к металлургической промышленности предусматривала несколько уровней контроля «сверху»: производственный (поддержание стабильного уровня производства и стимулирование его технико-технологической реконструкции, государственный заказ на производство продукции, поощрения, награды и «пожалования» владельцев за достигнутые производственные успехи и др.), финансово-фискальный (обеспечение поступления казенных податей, контроль за финансовой состоятельностью владельца завода, установление казенного надзора и учреждение опеки, осуществление аукционной продажи заводского имения в случае разорения владельца, выдача займов и контроль за поступлением процентных платежей и др.), социально-

регулирующий (поддержание установленного минимума материального обеспечения рабочих и недопущение конфликтов между заводским населением и руководством завода; разрешение споров, возникающих при передаче завода по наследству, смене владельца, совместном владении и др.). В числе управленческих мероприятий, проводимых правительством, встречались и такие, которые были направлены на стимулирование производства.

Одним из самых важных предметов внимания правительства и Горного правления были рабочие. С одной стороны, власти старались направить всю их деятельность на максимально продуктивное решение производственных задач, а с другой - обеспечить определенный уровень их благосостояния, не угрожающий жизнедеятельности. Решая первую задачу, правительство прежде всего стремилось различными методами поддерживать социальное спокойствие.

В связи с отменой крепостного права коренным образом меняется не только механизм управления металлургическими заводами центрального района, но и вся система организации производства в рамках Замосковного горного округа.

Проводя комплексное рассмотрение среды предпринимательской Деятельности в металлургической промышленности Замосковного горного округа, нельзя не выделить еще одну важную характеристику облика заводовладельцев. Во всех перипетиях жизненной судьбы каждый из них оставался живым человеком со свойственными только ему духовными наклонностями, нравственными принципами, художественными вкусами, культурным обликом и т.д. Каждый стремился воспроизвести определенную культурную среду, быт, образ жизни, соответствующие его внутренним устремлениям и душевным порывам. В этом отношении мир предпринимателей был очень многолик и противоречив, не меньше, чем в отношении выполнения ими своих непосредственных профессиональных функций.

Очевидно, что духовный мир и культурная среда заводовладельцев во многом были запрограммированы существующей социальной средой и в целом эпохой. Предпринимательство XVIII - XIX вв. вырастало в мире идей «старого» общества, где определяющее значение имели обычаи и традиции. Но было и другое. Специфика деятельности заводчиков, изменение правового, социального и экономического положения ставили их в новое измерение, меняя сознание и открывая новые ориентиры. В этом отношении предприниматели оказывались на стыке эпох, стадий экономического развития, служили связующим звеном между ними. Они одновременно были хранителями старого и проводниками нового, т.е. основной движущей силой процесса модернизации.

Важным элементом социокультурного пространства предпринимательства являлась усадебная культура, которая была порождена личностью заводо-владельца, стремящегося материализовать свой идеальный мир, реализовать свое «Я», обустроить по своему усмотрению землю, наконец, создать особый микроклимат.

Составленный на основе разного рода источниковых данных собирательный образ предпринимателя крепостной эпохи свидетельствует о поиске им своего места в сословно-государственной системе, который часто представлял собой достаточно любопытное и противоречивое явление. Прежде всего это выразилось в процессе сословного самоутверждения предпринимательства и борьбе за свои права. В то же время рамки купеческого сословия в некоторых случаях перестают удовлетворять возрастающие запросы и потребности заводовладельцев, для которых богатство и деньги представляют собой средство реализации своих амбициозных устремлений, достижения «достойного» положения в обществе и государственной системе. Для получения «благородного состояния» использовались самые разные методы, включая «некорректные» и «незаконные».

Индустриальная культура России в целом и Замосковного горного округа в частности конца XVIII - первой половины XIX в. представляла собой симбиоз внедренных в традиционный российский контекст элементов индустриальной культуры европейского модернизированного общества, тем самым обусловливая устойчивое развитие промышленности в течение указанного периода. Происходящие в индустриальной культуре метаморфозы достаточно сложно реконструировать, поскольку их множество, между ними существуют причудливые взаимосвязи. В экономической сфере это - различные по скорости и масштабу перемены в развитии техники и технологии производства, функционировании капитала и рынка. В социальной среде (на разных ее уровнях) - перемены в формах организации труда, в демографической и социальной структуре населения, в социокультурной и социально-психологической составляющей экономической динамики.

В российском обществе первой половины XIX в. причудливо переплелись инновационные и традиционные элементы. Частичная модернизация, придав поступательное развитие экономике, в то же время не смогла обеспечить ее конкурентоспособность.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях автора.

Монографии

1. Дубодел A.M. Отечеству служить обязаны... Трудовая мотивация и образ российского предпринимателя: история и современность / Н.М. Арсентьев, А. М. Дубодел. - М.: Наука, 2000. - 320 с. (20,0 п. л. /10,0 п. л.).

2. Дубодел A.M. Во славу России... Трудовая мотивация и образ отечественного предпринимателя конца XVIII - первой половины XIX века / Н.М. Арсентьев, A.M. Дубодел. - М.: Наука, 2002. - 288 с. (18,0 п. л. / 9,0 п. л.).

3. Дубодел A.M. Заводовладельцы Замосковного горного округа в конце XVIII -первой половине XIX века: социокультурная и техногенная среда предпринимательской деятельности. - Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2004. - 352 с. (22,0 п. л.).

4. Дубодел A.M. Промышленная Россия первой половины XIX века: Замосковный горный округ в планах и чертежах / Н.М. Арсентьев, А.М. Дубодел. - М.: Наука, 2004. - 342 с. (21,4 п. л. /10,7 п. л.).

Публикации в периодических научных изданиях, рекомендуемых ВАК

5. Дубодел A.M. Новые парадигмы исследований предпринимательства в металлургическом производстве России первой половины XIX в. / В.М. Арсентьев, A.M. Дубодел // Региональное и глобальное: историко-гуманитарный аспект. -Саранск, 2004. - С. 23 - 44. (Прил. № 4 к журналу «Регионология») (1,4 п. л. /0,7п.л.).

6. Дубодел A.M. Отражение в планах и чертежах технико-технологического уровня и производственной организации заводов Замосковного горного округа первой половины XIX в. // Региональное и глобальное: историко-гуманитарный аспект. - Саранск, 2004. - С. 44 - 62. (Прил. № 4 к журналу «Регионология») (1,1 п. л.).

Статьи

7. Дубодел A.M. Трудовая мотивация и образ российского предпринимателя: традиции и новации (постановка проблемы) / Н.М. Арсентьев, A.M. Дубодел // Исторические и политические науки в контексте современной культурной традиции. - Саранск, 1999.- С. 395-417 (0,8 п. л./0,4 п. л.).

8. Дубодел A.M. Социокультурный облик современного российского предпринимателя // История в культуре, культура в истории. - Саранск, 2001. - С. 442 - 464 (1,4 п. л.).

9. Дубодел A.M. Дворянский диплом: к истории рода Д.Д. Шепелева / Н.М. Арсентьев, A.M. Дубодел // Человек и общество: социально-экономические аспекты развития в интерпретациях историков. - Саранск, 2002. - С. 70 - 77 (0,5 п. л. /0,25 п. л.).

10. Дубодел A.M. Архитектурно-производственный облик промышленных центров первой половины XIX в. (по планам и чертежам Замосковного горного округа) / Н.М. Арсентьев, A.M. Дубодел // Саранск: история и образ городов-провинциалов: Материалы III Воронинских научных чтений. - Саранск, 2004. -С. 171-186 (1,2 п. л./0,6 п. л.).

Всего по теме диссертации опубликовано более 10работ общим объемом 56,15 п. л.

ДУБОДЕЛ Анатолий Михайлович

ЗАВОДОВЛАДЕЛЬЦЫ ЗАМОСКОВНОГО ГОРНОГО ОКРУГА В КОНЦЕ XVIII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА: СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ И ТЕХНОГЕННАЯ СРЕДА ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Автореферат

Подписано к печати 19.11.04. Формат 60x84 7|6. Бумага офс. № 1. Печать офсетная. Усл. печ. л. 2,79. Уч.-изд. л. 2,77. Заказ № 6454. Тираж 120 экз.

Отпечатано в полном соответствии с качеством предоставленных оригиналов в ГУП РМ «Республиканская типография «Красный Октябрь» 430000, г. Саранск, ул. Советская, 55а.

№2 69 0 2

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Дубодел, Анатолий Михайлович

Введение.

1 Замосковный горный округ в конце XVIII — первой половине XIX века: динамика развития и модели предпринимательского поведения.

2 Техногенная среда предпринимательской деятельности

2.1 Эволюция металлургического производства, технико-технологические инновации и механизм их реализации в контексте промышленного хозяйствования горнозаводчиков.

2.2 Производственно-экономическая организация горнозаводских хозяйств.

2.3 Планы и чертежи заводов Замосковного округа как средство моделирования (реконструкции) механизма производства и отражение уровня развития технической мысли дореформенной промышленности.

3 Социокультурная среда деятельности заводовладельцев в контексте реализации предпринимательской функции

3.1 Предприниматели-горнозаводчики в контексте жизненной истории и истории заводовладения.

3.2 Система управления металлургическими заводами: уровни, институты, субъекты, механизм функционирования.

3.3 Социокультурная среда горнозаводских хозяйств: социальная инфраструктура, усадьба, бытовая культура.

Введение диссертации2004 год, автореферат по истории, Дубодел, Анатолий Михайлович

Актуальность темы. Исследование становления и развития отечественной промышленности имеет довольно богатые историографические традиции. Обозначенная тема как часть истории материальной культуры всегда признавалась научно актуальной. Однако активность и результативность освоения этого предметного поля, производимого не одним поколением ученых, на разных этапах была различной. Спады и взлеты внимания к индустриальной проблематике у историков-экономистов зависели от целого ряда обстоятельств. В советское время, наиболее плодотворное в интересующем нас плане, исследователи руководствовались конъюнктурно-идеологическими установками, ориентируясь на изучение материальной составляющей общественно-экономической формации, одной из важнейших категорий марксизма-ленинизма. В таких условиях существовала известная заданность исследований, невидимой рукой заставлявшая историков-экономистов двигаться в определенном теоретико-методологическом русле. «Акценты смещались к разным исследовательским полюсам, полученные научные знания раскрывали лишь ту или иную сторону реального исторического развития»1. Это налагало отпечаток и на подходы к эмпирическому материалу, к вводимым в научный оборот источниковым данным.

На протяжении последнего столетия в изучении отдельных составляющих отечественной материальной культуры и хозяйственно-экономической деятельности человека абсолютно доминировали естественно-научные методы. В их числе наиболее разработанным и популярным был социально-экономический подход, в самом общем виде характеризующийся «.углубленным познанием экономических и социальных явлений, дающих сторонникам этого подхода основания для установления общности развития России и остального цивилизованного сообщества» .

Предпринимательству как субъективному фактору развития материальной культуры и хозяйственно-экономических процессов, в системе такого рода воззрений отводилась весьма скромная роль. Оно рассматривалось преимущественно с позиций участия в глобальном процессе общественного производства и его значения в производственно-экономической системе. На современном этапе развития отечественной историко-экономической науки исследователи отходят от столь упрощенного взгляда на предпринимательскую деятельность. По словам Г. Р. Наумовой, теоретика и источниковеда русской фабрики в дореволюционный период «.познание специфических начал нашего культурно-исторического типа предполагает не установление внешнего соотношения изучаемых явлений материальной культуры, а проникновение в социально-психическую природу этих явлений»3.

В данной связи получает новое звучание и традиционный метод изучения истории промышленного предпринимательства, согласно которому предприниматель выступает элементом производственной системы, той или иной модели индустриализации. Но только здесь необходимо учитывать фактор их взаимовлияния. С одной стороны, именно в рамках конкретной модели формируются тот или иной тип предпринимательской деятельности и стиль предпринимательского поведения. С другой стороны, определенную модель промышленного развития характеризуют не только производственно-технические и институциональные показатели, но и весь спектр социально-поведенческих, ментальных, конфессиональных и этико-психологических факторов, реализуемых и воспроизводимых в ней предпринимателями. Именно такого рода взаимодействие определяет реальное содержание и результативность индустриальных процессов.

С учетом столь сложных и тесных взаимоотношений внутри обозначенной нами системы очень важно выявить состояние техногенной и социокультурной среды, а также степень их влияния на предпринимательскую деятельность.

Изучение механизма общественного прогресса до сих пор остается одной из актуальных задач экономической истории, потому что во все времена основная стратегия развития заключалась в интенсификации общественного производства и каждая эпоха оставила собственные модели роста. В экономической науке теория экономического роста имеет богатые историографические традиции, что существенно облегчает проведение конкретно-исторических исследований в этом направлении. Как для экономистов, так и для историков при изучении данной темы важными остаются, во-первых, оценка темпов индустриализации и ее влияния на динамику экономического развития, а во-вторых, характеристика участников производственного процесса с учетом их социального статуса как людей с желаниями и надеждами, нуждами и огорчениями, с экономически значимым и потенциально статистически измеряемым реагированием на свое институциональное положение и перспективы его изменения4.

Объект исследования - заводовладельцы Замосковного горного округа.

В качестве предмета исследования в работе выступают важнейшие содержательные характеристики предпринимательства, формирующиеся в процессе экономического творчества отдельных его представителей и являющиеся тесно включенными в структуру производственно-экономической организации, а так же техногенной и социокультурной среды.

Анализ вышеозначенных параметров предпринимательской деятельности производился, в том числе и на основе рассмотрения важных компонентов предмета исследования - биографий, т.н. «жизненной истории» предпринимателей-горнозаводчиков.

Социокультурной составляющей предмета исследования являются профессиональные традиции, система ценностей, этические и правовые нормы, ментальность, трудовая мотивация, рожденные культурой, складом души и обычаями народа. Несмотря на кажущуюся абстрактность вышеназванные «тонкие материи» в реальной экономической деятельности выступают незримыми «проводниками», направляющими волю, творческую энергию и практическую деятельность людей в строго определенное русло и заключающими их в ярко выраженную оболочку. Более содержательному раскрытию рассматриваемых понятий способствует использование в качестве реального исторического фона всей совокупности разноплановой деятельности (как экономической, так и не экономической) некоторых представителей российского предпринимательства, игравших и играющих немаловажную роль в жизни «делового мира» эпохи.

Кроме того, в работе рассмотрению подвергалась одна из составляющих техногенной среды, связанная с комплексом изменений природной среды, происходящих вследствие промышленной деятельности человека. Осуществляемое при этом воздействие на природу изменяет и преобразует ее, формируя окружающую (антропогенную) среду, в той или иной степени адаптированную к условиям жизнедеятельности. Взаимодействие человека с природой представляется в виде синергетической системы, состоящей из трех взаимосвязанных подсистем: человек, окружающая (антропогенная) среда и природная среда. Таким образом, техногенная среда - это уже преобразованная человеком часть природной среды.

В системе традиционного типа внутренняя организация окружающей среды больше соответствует внешнему воздействию природной среды, чем человека. Более того, внутренняя организация человека почти также соответствует этому внешнему воздействию. Система имеет довольно однородную структуру и организацию, и поэтому в ней главенствуют чисто природные явления. Внутренняя организация техногенной среды уже больше зависит от человека, т.к. именно он создаёт её своей деятельностью.

Это нарушает однородность системы, изменяет характер взаимодействия между подсистемами и приводит к распространению процессов самоорганизации в техногенной среде и на границе двух сред.

Люди генетически ориентированы на сохранение жизни и на достижение устойчивого долговременного существования в окружающей их среде. Каждый человек, исходя из своих собственных представлений о реальной действительности, предпринимает соответствующие действия по укреплению стабильности жизни путем адаптации среды под свои потребности или сам приспосабливается под нее. Результат процесса взаимной адаптации проявляется, с одной стороны, в изменениях антропогенного плана (мышления, психики, сознания, менталитета), а с другой - в изменениях среды существования, которая по замыслу человека должна становиться более управляемой, предсказуемой и комфортной.

В деятельности по достижению устойчивости жизни человек взаимодействует с другими людьми - сотрудничает или соперничает с ними. Поскольку каждый человек строит свои собственные субъективные планы и программы действий, которые не всегда совпадают с программами других, существует достаточно хаотичная и динамично изменяющаяся картина взаимодействий людей, основанная на их разуме и эмоциях.

Уже применительно к изучаемому периоду (первой половине XIX века) можно утверждать, что техногенная среда, созданная людьми для «покорения» естественной природы, превратилась в сложный организм, управление которым не всегда представляется возможным. Проблемы, порожденные второй природой, проявляются на уровне взаимоотношений между людьми, социальными, профессиональными, конфессиональными группами и сообществами людей.

В то же время, интересы и программы деятельности людей в отношении других атрибутов среды, несмотря на несовпадающие и взаимоисключающие намерения и действия между людьми, в значительной степени совпадают. Различия имеются, главным образом, в тактических подходах. Совокупным результатом деятельности людей по достижению устойчивого долговременного существования является техногенная среда (искусственный мир, построенный многими поколениями людей), которую еще Цицерон назвал «второй» природой. Техногенная среда обеспечивает более надежную и комфортную жизнь в локальном мире человека и в глобальном масштабе для всех людей.

Применение понятия «техногенная среда», и даже вынесение его в качестве одного из лейтмотивов работы, кажется нам вполне оправданным. Тем не менее, следует учесть то обстоятельство, что оно появилось сравнительно недавно, для характеристики современного состояния цивилизационного развития. Поэтому экстраполяция его на XIX век должна производиться с учетом того, что далеко не все его параметры в то время были достаточно выражены.

Техногенная среда промышленной предпринимательской деятельности горнозаводчиков Центральной России в первой половине XIX века объединяло различные по форме и содержанию сферы деятельности (от сельского хозяйства до организации машиностроительного производства) в единый комплекс. По мере развития техногенной среды, особенно в той ее части, которая была связана с промышленным производством, происходило увеличение отраслей деятельности для обслуживания техногенной среды, «погружало» человека в специализированные профессиональные области.

Рассмотрение техногенной среды в работе производилось в разных ракурсах. Одним из главных элементов этой системы, и наиболее интенсивных факторов воздействия на природную среду, являлась промышленность, как в масштабах ее общей организации в общегосударственных раках, так и на уровне отдельных промышленных предприятий и производителей. Эта система включала в себя в свою очередь управленческое и техническое руководство, техническое оснащение, энерго-сырьевую базу, технологические способы производства продукции, организацию производственного и трудового процесса и др. Все эти составляющие техногенной среды в конечном итоге и определяли эффективность производства.

Анализ результативности деятельности того или иного промышленного предприятия неизбежно должен быть сфокусирован на обобщении причин успехов и неудач, а так же выявлении факторов их обуславливавших. Важное место при этом должно быть отведено анализу механизма деятельности предприятия, «технике выживания», зависевших, прежде всего от эффективности руководства и стиля управления. Индикативное значение в этой связи имеют периоды смены руководства и связанные с этим изменения механизма управления предприятием, которые могли быть обусловлены (порождаемы) целым рядом причин: смертью владельца, куплей-продажей, передачей по наследству, вступлением в права аренды, учреждением казенного надзора, установлением опекунского управления и др. При всем сходстве экономических, правовых, энерго-сырьевых условий развития металлургических предприятий Замосковного горного округа именно этот аспект во многом определял их «линию и продолжительность жизни».

Другой, не менее важной составляющей техногенной среды, является уровень развития научно-технической и инженерно-конструкторской мысли, в совокупности определявших технико-технологическое состояние производства. Сюда же можно отнести информационное обеспечение и институциональную организацию технико-технологического развития общества, а так же позицию и конкретную деятельность властей.

Таким образом, ключевой фигурой, реальным субъектом представленного исследования стал предприниматель: и как живой человек, со всем комплексом проявлений его чувственно-эмоциональной и нравственно-психологической сторон жизнедеятельности; и как элемент техногенной среды, осуществляющий преобразование природы и создавая антропогенную среду жизнедеятельности, подвергаясь в свою очередь обратному воздействию природы; и как экономический человек, обладающий средствами производства и осуществляющий свою деятельность ради получения материальной выгоды; и как участник общественных отношений, в той или иной мере вынужденный впитывать и воспроизводить характерную для этого обществе культурную среду и руководствоваться интересами других субъектов и социальных групп; и как подданный государства, приводящий свои действия в соответствие с правовыми нормами и государственной "волей".

Именно такой подход к предмету исследования позволит, на наш взгляд, наиболее эффективно решить поставленные задачи.

Хронологические рамки работы. Исследование указанной темы производилось в хронологических рамках конца XVIII - первой половины XIX в. Осознавая некоторую условность выделения данного хронологического периода в рассмотрении обозначенной проблематики, считаем необходимым сделать ряд пояснений.

Предпринимательство как основа хозяйственно-экономического движения общества формируется под воздействием всего комплекса факторов, определяющих социально-экономический облик той или иной исторической эпохи, в их числе - государственная политика, социальные отношения, развитие рынка и институтов собственности, природно-географические особенности, культурная традиция, ментальность и т.д. В таком контексте конец XVIII - первую половину XIX в. можно считать временем самоидентификации предпринимательства, достижения им определенной точки зрелости, венчающей этап его становления. Будучи интегрированным в социально-экономическую структуру российской крепостнической системы, предпринимательство было, с одной стороны, сковано ее рамками, а с другой - пыталось раздвинуть их, определяя направления своего дальнейшего развития и способствуя реализации все более ярко проявлявшихся рыночных устремлений хозяйственно-экономической системы в целом. В это время происходило своего рода «накопление сил» перед наступлением фазы так называемого «капиталистического ускорения».

В конце XVIII - первой половине XIX в. в развитии предпринимательской сферы произошел целый ряд фундаментальных изменений, которые ч можно назвать эпохальными во всей экономической истории России. Они ознаменовали собой начало становления капиталистических форм хозяйствования и рыночных отношений, настойчиво пробивавших себе дорогу даже в условиях крепостнической системы. Предпринимательство стало гораздо более интенсивно проникать в производственную сферу, в связи с чем происходило заметное увеличение масштабов предпринимательской деятельности, что, в свою очередь, усиливало внимание к ней со стороны властных структур. Активная законотворческая деятельность государства способствовала формированию правового пространства предпринимательства, эволюционировавшего на протяжении указанного времени. В результате всех этих процессов предпринимательство оформляется как социально-экономический институт, впитав в себя все противоречия и особенности развития российского общества, государства и экономики.

Наконец, практически в тех же хронологических рамках осуществлялась деятельность Московского горного правления — институционально-управленческой структуры, непосредственно под началом которой и находились предприниматели Замосковного горного округа. Начав свою деятельность в 1806 г. (в этом же году был опубликован проект Горного положения), правление просуществовало до 1865 г.

Территориальные рамки работы обусловлены пространственными масштабами деятельности рассматриваемых в исследовании предпринимателей. По причине структурно-содержательной сложности «предмета» исследования весьма затруднительно точное определение территориальных границ. Поэтому географическую локализацию исследования также необходимо сопроводить некоторыми замечаниями.

Во-первых, основным историческим фоном исследования стали материалы, касающиеся предпринимателей, чья деятельность осуществлялась в рамках Замосковного горного округа, охватывавшего Владимирскую, Нижегородскую, Пензенскую, Тамбовскую, Рязанскую, Калужскую, Орловскую, Тульскую, Костромскую и Вологодскую губернии с их металлургическими заводами. Находясь в самом центре Российской империи он представлял собой один из самых динамично развивающихся промышленных районов. В среднем в конце XVIII - первой половине XIX в. на данной территории действовало около 40 металлургических предприятий.

Во-вторых, для выявления всего спектра предпринимательской деятельности привлекались материалы и по промышленным предприятиям, находившимся в собственности горнозаводчиков, но местоположение или отраслевая принадлежность которых исключала их из ведения Московского горнего правления. Выход за географические рамки Замосковного горного округа производился и в тех случаях, когда характеристике подвергались и другие, непромышленные, области предпринимательской деятельности: торговля, участие в организации и деятельности акционерных компаний, пароходных обществ и др. Например, Д.Е. Бенардаки, владея на рубеже 1850-60-х гг.

Песоченским и Серенским металлургическими заводами в Калужской губернии, находящимися в ведении Московского горного правления, являлся собственником Авзяно-Петровского железоделательного завода в Оренбургской губернии, относящегося уже к Пермскому горному правлению, а так же Сормовского пароходостроительного завода близ Нижнего Новгорода. Одновременно он являлся акционером нескольких обществ, в том числе Камско-Волжского пароходного, имел торговый дом и довольно активно участвовал в международной торговле и откупной деятельности.

В третьих, в некоторых случаях в исследовании поднимались проблемы, связанные с выявлением особенностей развития тех или иных аспектов промышленного развития Замосковного горного округа, далеко выходящие за его территориальные рамки и имевшие общероссийский характер. В частности, производство на заводах Замосковного горного округа паровых двигателей и котлов, различных машин, механизмов и другого оборудования для промышленности и транспорта имело непосредственное отношение к развитию машиностроения в стране. Становление этой отрасли в общероссийских рамках во многом связано со страницами истории металлургических предприятий округа, на которых в первой половине XIX в. производилась основная масса машиностроительной продукции.

Делая в некоторых случаях прозрачными территориальные границы Замосковного горного округа, мы преследовали цель максимально объективно и полно охарактеризовать горнозаводчиков в плане специфики реализации ими предпринимательской функции, а также практического применения предпринимательских способностей в самых разных областях коммерческой деятельности на фоне происходивших в масштабах России социально-экономических процессов.

Предметом нашего исследования выступают важнейшие содержательные характеристики предпринимательства, формирующиеся в процессе экономического творчества отдельных его представителей и являющиеся тесно включенными в структуру техногенной и социокультурной среды. Среди них профессиональные традиции, система ценностей, этические и правовые нормы, ментальность, трудовая мотивация, рожденные культурой, складом души и обычаями народа. Несмотря на кажущуюся абстрактность, вышеназванные «тонкие материи» в реальной экономической деятельности выступают незримыми «проводниками», направляющими волю, творческую энергию и практическую деятельность людей в строго определенное русло и заключающими их в ярко выраженную оболочку. Содержательному раскрытию указанных понятий способствует использование в качестве исторического фона разноплановой (как экономической, так и не экономической) деятельности некоторых представителей российского предпринимательства, игравших немаловажную роль в жизни «делового мира» своей эпохи.

Исследованию подверглась и одна из составляющих техногенной среды, связанная с комплексом изменений природной среды, происходящих вследствие промышленной деятельности человека. Осуществляемое при этом воздействие на природу изменяет и преобразует ее, формируя окружающую (антропогенную) среду, в той или иной степени адаптированную к условиям жизнедеятельности. Взаимодействие человека с природой представляется в виде синергетической системы, состоящей из трех взаимосвязанных подсистем: человек, окружающая (антропогенная) среда и природная среда. Таким образом, техногенная среда - это уже преобразованная человеком часть природной среды.

В системе традиционного типа внутренняя организация окружающей среды испытывает большее влияние со стороны природы, чем человека. Более того, внутренняя организация человека почти так же зависит от этого внешнего воздействия. Система имеет довольно однородную структуру и организацию, и поэтому в ней главенствуют чисто природные явления.

Внутренняя организация техногенной среды уже больше зависит от человека, т.к. именно он создаёт её своей деятельностью. Это нарушает однородность системы, изменяет характер взаимодействия между подсистемами и приводит к распространению процессов самоорганизации в техногенной среде и на границе двух сред.

Люди генетически ориентированы на сохранение жизни и на достижение устойчивого долговременного существования. Каждый человек, исходя из своих собственных представлений о реальной действительности, предпринимает соответствующие шаги по укреплению стабильности жизни, адаптируя среду под свои потребности или сам приспосабливаясь под нее. Результат процесса взаимной адаптации проявляется, с одной стороны, в изменениях антропогенного плана (мышления, психики, сознания, менталитета), а с другой - в изменениях среды существования, которая, по замыслу человека, должна становиться все более управляемой, предсказуемой и комфортной.

В деятельности по достижению устойчивости жизни человек взаимодействует с другими людьми - сотрудничает или соперничает с ними. Поскольку каждый человек строит свои собственные субъективные планы и программы действий, которые не всегда совпадают с программами других, складывается достаточно хаотичная и динамично изменяющаяся картина взаимодействий людей, основанная на их разуме и эмоциях.

Применительно к изучаемому периоду можно утверждать, что техногенная среда, созданная людьми для «покорения» естественной природы, превратилась в сложный организм, управление которым не всегда представляется возможным. Проблемы, порожденные им, проявляются на уровне взаимоотношений между людьми, социальными, профессиональными, конфессиональными группами и сообществами людей.

В то же время интересы и программы деятельности людей в отношении других атрибутов среды, несмотря на несовпадающие и даже взаимоисключающие намерения и действия, в значительной степени совпадают. Различия имеются главным образом в тактических подходах. Совокупным результатом деятельности людей по достижению устойчивого долговременного существования является техногенная среда (искусственный мир, построенный многими поколениями людей), которую еще Цицерон назвал «второй природой».

Техногенная среда обеспечивает более надежную и комфортную жизнь в локальном мире человека и в глобальном масштабе для всех людей.

Применение понятия «техногенная среда» кажется нам вполне оправданным. Тем не менее будем иметь в виду, что оно появилось сравнительно недавно, причем для характеристики современного состояния цивилизацион-ного развития. Поэтому экстраполяция термина на XIX в. должна производиться с учетом того, что далеко не все его параметры в тот период были достаточно выражены.

Техногенная среда, сложившаяся в Центральной России в первой половине XIX в., объединяла различные по форме и содержанию сферы деятельности в горнозаводчиков (от сельского хозяйства до организации машиностроительного производства) в единый комплекс. По мере развития этой среды, особенно в той ее части, которая была связана с промышленным производством, происходили увеличение числа отраслей деятельности для обслуживания техногенной среды, «погружение» человека в специализированные профессиональные области.

Очевидно, что одним из главных элементов техногенной среды как системы, и наиболее интенсивных факторов воздействия на природную среду является промышленность как в масштабах ее общей организации в общегосударственных раках, так и на уровне отдельных промышленных предприятий и производителей. Данная система включает в себя управленческое и техническое руководство, техническое оснащение, энерго-сырьевую базу, технологические способы производства продукции, организацию производственного и трудового процесса и др. Все эти составляющие техногенной среды в конечном счете и определяют эффективность производства.

Анализ результативности деятельности того или иного промышленного предприятия неизбежно должен быть сфокусирован на обобщении причин успехов и неудач, а также на выявлении факторов, их обусловливавших. Важное место должно быть отведено рассмотрению механизма деятельности предприятия, «технике выживания», зависевших прежде всего от эффективности руководства и стиля управления. Индикативное значение имеют смена руководства и связанные с этим изменения механизма управления предприятием, которые могли быть порождены целым рядом причин: смертью владельца, куплей-продажей, передачей по наследству, вступлением в права аренды, учреждением казенного надзора, установлением опекунского управления и др. При значительном сходстве экономических, правовых, энергосырьевых условий развития металлургических предприятий Замосковного горного округа именно этот аспект во многом определял их «линию и продолжительность жизни».

Другой, не менее важной, составляющей техногенной среды, выступает уровень развития научно-технической и инженерно-конструкторской мысли, детерминирующей технико-технологическое состояние производства. Сюда же можно отнести информационное обеспечение и институциональную организацию технико-технологического развития общества, а также позицию и конкретную деятельность властей.

Важнейшим же элементом ключевой фигурой техногенной среды является предприниматель. Он стал объектом нашего исследования и как живой человек, со всем комплексом проявлений чувственно-эмоциональной и нравственно-психологической сторон жизнедеятельности; и как элемент техногенной среды, занимающийся преобразованием природы и создающий антропогенную среду жизнедеятельности, подвергаясь, в свою очередь, воздействию природы; и как экономический человек, обладающий средствами производства и осуществляющий свою деятельность ради получения материальной выгоды; и как участник общественных отношений, в той или иной мере вынужденный впитывать и воспроизводить характерную для этого общества культурную среду и руководствоваться интересами других субъектов и социальных групп; и как подданный государства, приводящий свои действия в соответствие с правовыми нормами и государственной «волей».

Степень научной изученности темы. Характеризуя историографическую ситуацию в избранном направлении, необходимо еще раз отметить новизну тематики исследования, в силу чего выявление литературы, где бы в чистом виде вырисовывалась данная проблематика, очень затруднительно. Поэтому историографическому анализу подверглась литература, где данная проблема, а точнее отдельные ее аспекты, в той или иной форме хотя бы затрагивалась.

Как уже было сказано выше, в исследовании сделана попытка проанализировать важнейшие детерминанты, и одновременно составляющие жизнедеятельности предпринимателей-горнозаводчиков, а именно: техногенную среду и производственно-экономическую организацию, как на фоне общероссийских экономических процессов, так и в контексте жизненной истории отдельных заводовладельцев.

В дореволюционный период проблемы развития отечественного предпринимательства рассматривались преимущественно в жанрах историософии и истории социологии. Собственно историческая традиция, затрагивающая непосредственные основы организации и практические аспекты предпринимательской деятельности, только формировалось. В первую очередь следует назвать несколько изданий, вышедших в конце XIX - начале XX в. и посвященных изучению отдельных хозяйственных комплексов. В это время появились работы по истории мальцовских заводов и предпринимательской деятельности их владельцев5. Проблематика тех трудов была незамысловатой. Исследователи прежде всего желали разобраться в причинах упадка горнозаводского производства в центре России и последовавшего за ним разорения заводского населения по сравнению с крепостным периодом, когда мальцовские заводы отличались большими оборотами и «население процветало». При раскрытии вопроса большое внимание уделялось анализу предпринимательства.

А.П. Субботин, чье исследование «Мальцовский заводской район. История и настоящее экономическое положение» основано на достаточно широкой документальной базе, экономические трудности в развитии металлургии центра России был склонен связывать с личностью предпринимателя. По его мнению, если бы все заводовладельцы, подобно С.И. Мальцову, знали свое дело, были бы трудолюбивы, бережливы, чистоплотны, по-христиански относились к рабочим - словом, представляли бы собой «положительный тип, совершенно противоположный типу обыкновенного фабриканта-эксплуататора. то в России жилось бы лучше и русский народ не испытал бы таких жестоких перипетий»6. Данная точка зрения превалировала.

Анализируя историю развития мальцовских заводов, исследователи тех лет ввели в научный оборот комплекс источников по организации производства, ассортименту выпускаемой продукции, состоянию индустриализации, предпринимательской деятельности заводчиков, положению рабочих и их взаимоотношениям с заводовладельцами. Материалы, основанные на фондах делопроизводства вотчинных контор, воспоминаниях современников, записанных авторами, до сих пор не потеряли свою актуальность, хотя и не лишены пропагандистского толка, что нашло отражение в некоторой идеализации личности С.И. Мальцова и характера трудовых производственных отношений на заводах.

История отдельных горнозаводских хозяйств осталась ведущим направлением исследований и в последующие годы. Однако проблематика работ времен советской власти заметно изменилась в связи с усилением влияния марксистско-ленинской идеологии, хотя в 20-е гг. в историкоп экономических очерках И.П. Богатова о заводах Баташевых и Б.Н. Гвоздева о наследниках Миляковых8 такое направление в развитии общественной мысли еще заметно не проявилось. Эти авторы по-прежнему излагали историю развития горнозаводских хозяйств и оценивали социально-экономическое положение рабочих с позиций известного труда М.И. Туган-Барановского «Русская фабрика в прошлом и настоящем», не абсолютизируя непримиримость классовых противоречий рабочих и заводовладельцев9.

В ряде других работ, относящихся к 20-м гг., а тем более написанных позже, изложение истории стало базироваться на марксистской методологии. Обязательным элементом анализа было цитирование высказываний К. Маркса, Ф. Энгельса, В.И. Ленина, И.В. Сталина и других идеологов коммунизма. Началась ревизия дореволюционных работ. Г.Ф. Серебряков с марксистских позиций переписал историю развития мальцовских заводов, поделив всех участников производства на эксплуататоров и эксплуатируемых, связав общественный прогресс только с классовой борьбой пролетариата против буржуазии10. В этом же ключе историю волнений рабочих на баташевских заводах излагал Н. Шаханов, на горнозаводских мануфактурах Костромской губернии - Е. Дюбюк; Пензенской и Тамбовской - К. Котков, Н. Руткевич, В. Бочкарев, Нижегородской - С. Архангельский п.

Хотя многие перечисленные работы прямо не затрагивали предмет нашего исследования, их упоминание дает представление об основных подходах к рассмотрению предпринимательства и предпринимательской деятельности и их эволюции. Явно прослеживается тенденция «материализации» предмета исследования и игнорирования «тонких материй». Если А.П. Субботиным дается весьма разносторонняя характеристика заводовладельца и его трудовых качеств, то в работах более позднего времени авторы ограничиваются описанием деятельности предпринимателей и рассмотрением их классовой сущности.

Исследование проявления «внеэкономических» факторов в деятельности российского предпринимателя и его социально-экономическом облике в традиционной советской историографии практически отсутствовало. Подходя к вопросу с позиций догматического материализма, историки не допускали даже возможности проявления духовности в облике предпринимателя, следуя в русле жестокой и несправедливой оценки К. Маркса, не сумевшего увидеть в нем ничего иного, как только участника производственно-экономических отношений и эксплуататора трудящихся.

Некоторые ученые вплотную приблизились к данной проблематике, но невидимая «могущественная сила» уводила их в сторону. В вышедших в 20-х - начале 50-х гг. трудах наиболее авторитетных исследователей социально-экономической истории России П.Г. Любомирова, Н.И. Павленко, С.Г. Стру-милина была сделана попытка воссоздать историю отечественной металлургической промышленности в XVIII - XIX вв.12 В работах были проанализированы возникновение металлургических заводов, роль государства в этом процессе, влияние природных условий на размещение предприятий, показаны преемственность в формировании промышленных районов, технико-технологический уровень промышленного производства и его эволюция и др.

Техногенная среда, в той ее части, которая формируется вследствие хозяйственно-экономической и прежде всего промышленной деятельности человека, хотя и не выступала в качестве отдельного предмета исследования, тем не менее по некоторым параметрам анализировалась и в рамках советской историографии. При этом наиболее мощным направлением индустриальной истории советской эпохи можно считать исследование техногенной среды в контексте истории промышленных предприятий. По словам Г.Р. Наумовой, «.вся наша историография промышленности и финансового капитала вышла из первого фундаментального опыта изучения фабрик и заводов, связанного с деятельностью A.M. Горького и "Издательством по исто

11 рии фабрик и заводов"» .

Несмотря на заказной представительский характер и ярко выраженную идеологизацию вышеупомянутых работ мы не должны забывать и о позитивном их значении, заключавшемся в показе сильных сторон деятельности предприятия и накоплении богатого эмпирического материала на микропромышленном уровне. Именно эта задача выдвигается в качестве основной в рекомендациях A.M. Горького, инициировавшего проект по написанию истории фабрик и заводов: «Работу нужно поставить таким образом, чтобы в результате получилось нечто, подобное энциклопедии нашего строительства в его постепенном развитии от возникновения завода до наших дней»14.

Дореволюционным, в том числе и дореформенным, традициям были посвящены очерки по истории фабрик и заводов, выходившие в 1930-е гг. Наряду с показом производственно-технических и экономических сторон деятельности промышленного предприятия в них получают отражение социально-политические аспекты развития промышленного производства, а информация, касающаяся предпринимателей-заводовладельцев, окрашена в классово-эксплуататорские тона.

Изучение истории фабрик и заводов продолжилось и в послевоенный период, воспроизводя по многим параметрам проблемы и недостатки 1930-х гг.15

К сожалению, изучалась история преимущественно действовавших в советское время заводов. В силу этого лишь немногие заводы Замосковного горного округа попали в поле зрения исследователей. Одним из них был Вы-ксунекий, гигант отечественной металлургии XVIII - XIX вв., история которого продолжается до настоящего времени. В 1967 г. к юбилею предприятия опубликованы очерки его истории, где затронута проблема складывания и развития горнозаводского хозяйства Баташевых и дана краткая характеристика представителей этой предпринимательской фамилии16.

Для современных очерков истории фабрики и заводов свойствен новый содержательный подход. В исследованиях на первый план выходит фигура хозяина, заводовладельца. Много внимания уделяется управленцам, а также техническому персоналу. При этом в опыте прошлого улавливаются прежде всего позитивные моменты.

Как видим, в рамках советской индустриальной истории проблема изучения техногенной среды хотя и не была поставлена, в той или иной мере она отражалась в рамках других исследовательских направлений. Инициатором одного из них занимавшегося разработкой проблемы промышленного переворота применительно к дореформенному времени, можно считать С.Г.

17

Струмилина, издавшего в 1944 г. монографию по этой теме . В конце 1940-х - 1980-е гг. тема интенсивно разрабатывалась в теоретико-методологическом и общеэкономическом аспектах18, а также в конкретно-исторической плоскости19. Среди работ последнего направления, при всем их обилии и многообразии, преобладали исследования, посвященные выявлению отраслевой (главным образом в текстильной и горнозаводской промышленности) и региональной (в основном на Урале и в Центральнопромышленном районе) специфики протекания промышленного переворота. Возникла острая дискуссия по вопросу определения его хронологических рамок, в которую включи

20 лись многие известные историки-экономисты того времени .

Используемые во всех вышеназванных трудах методологические подходы не позволили авторам уделить достойное место выявлению субъективных характеристик главной движущей силы экономического, и прежде всего промышленного развития - предпринимателя. Этому препятствовало излишнее увлечение технико-технологической, организационно-экономической сторонами его облика, в большинстве случаев в отрыве от социокультурной, нравственно-психологической и бытовой среды жизнедеятельности. Причем следует отметить, что в указанном направлении современным исследователям дореформенного отечественного предпринимательства и промышленности удалось достичь гораздо большего.

Анализируя техногенную среду деятельности отечественных предпринимателей XIX в., необходимо опираться не только на опыт, накопленный историками-экономистами, но и на достижения в других областях исторического знания. Большое значение в плане определения ориентиров решения поднимаемых в работе проблем имеют исследования, проведенные в жанрах истории науки, техники, естествознания и архитектуры. Так, в 1920 г. был опубликован очерк Е.И. Измайловский, посвященный истории русского

0 1 сельскохозяйственного машиностроения . В 1937 г. издан коллективный труд, где с технико-технологических позиций показывается история развития отечественных металлургических заводов до 1917 г. , а в 1949 г. - работа В.В. Данилевского, посвященная истории русской техники23.

Особого упоминания заслуживает деятельность советского национального объединения историков естествознания и техники, созданного в 1956 г. решением Президиума Академии наук СССР. В этом же году на VIII конгрессе по истории науки (Флоренция) оно было принято в Международный союз по истории и философии науки. В июне 1957 г. состоялась первая конференция объединения, на которой его деятельность была разделена на 12 секций, 3 из которых касались истории авиации, машиностроения, транспор

У А та . Регулярно издавались Труды института истории естествознания и техники, где можно было познакомиться с результатами деятельности этого объединения (сообщества) историков .

К числу первых в области изучения истории техники и технологии металлургического производства монографических исследований можно работу Н.Н. Рубцова по истории литейного производства в России, где дается исторический экскурс развития металлургии, прослеживаются процессы ее технико-технологической эволюции, а также приводятся некоторые сведения об организаторах «железного» дела в Замосковном горном округе26.

В 1970-1980-х гг. вышел целый ряд обобщающих работ по истории науки и техники, подытоживших достигнутые к этому времени результаты27.

1990-е — начало 2000-х гг. были ознаменованы серией учебных работ по истории техники, свидетельствующих о повышении интереса к данному вопросу в системе вузовской подготовки специалистов производственночп экономического и технического профиля .

В советское время обнаружилось и другое направление исследования закономерностей развития техногенной среды, связанное со стремлением ретроспективно взглянуть на становление промышленного зодчества, проследить этапы эволюции, выявить его специфические особенности. История промышленной архитектуры становится предметом исследования отечественной архитектурной науки на рубеже 1920-1930-х гг., что было связано с лд выходом в свет исследований И.С. Николаева и Р.П. Подольского . В дальнейшем вопросы истории промышленного зодчества различных регионов России разрабатывались в трудах JI.B. Зельтен, A. Map дера, А.Я. Ковалева,

3 л

Н.С. Гераскина, Т.П. Кудрявцевой, Н.С. Алферова, Л.П. Холодовой и др. , где освещались отдельные аспекты развития русской промышленной архитектуры, а так же ее роль в освоении инженерно-технических достижений. Под таким углом зрения рассматривались архитектурный облик и строение некоторых металлургических заводов.

В 1990-е гг. данное направление получило новое звучание, хотя существенного увеличения количества исследований не наблюдаем. К тому же по-прежнему эта область оставалась прерогативой специалистов по истории архитектуры и практически не попадала в поле зрения историков-экономистов. В числе работ, вышедших в последнее время, можно назвать монографии санкт-петербургского исследователя М.С. Штиглиц31. В контексте рассмотрения индустриального зодчества Санкт-Петербурга ею был предложен вариант периодизации развития промышленной архитектуры, основу которого составила принципиальная схема эволюции архитектурно-пространственных форм в соответствии с изменениями во взаимоотношениях человека и средств труда, т. е. технологии производства.

Первый период М.С. Штиглиц характеризует как «предысторию промышленной архитектуры», ограничивая его первой половиной XVIII в. В это время благодаря петровским преобразованиям формируется мануфактурное производство, в разных районах страны возникает довольно большое количество промышленных предприятий. Архитектурно-пространственные формы первых производственных зданий не имеют еще специфических особенностей по сравнению с гражданскими. Второй период, связан со становлением собственно промышленной архитектуры. Он в свою очередь, делится на три этапа. На раннем этапе (вторая половина XVIII - первая половина XIX в.), совпадающим с промышленным переворотом, начинается применение машин, использующих энергию пара, что влечет за собой коренные изменения как в технике и технологии производства, так и в архитектурно-пространственной системе промышленных зданий. Следующий этап, начавшийся во второй половине XIX в., характеризуется становлением современной промышленной архитектуры, окончательным переходом к новым пространственным формам, обусловленным новой энергетической и технической базой. И наконец, третий этап, хронологические рамки которого точно не определены, связан, по мнению автора, с «освоением и развитием принципов современного зодчества» уже на новой социальной основе32.

При всей важности имеющихся исследований в истории промышленной архитектуры остается целый ряд вопросов, требующих разрешения. В частности, внимание ученых сосредоточено в основном на периоде конца XIX - начала XX в., причем объектами изучения выступают преимущественно сохранившиеся до наших дней промышленные предприятия, расположенные в Санкт-Петербурге и его окрестностях, а также на Урале, где архитектурно-промышленные формы получили наиболее яркое и законченное выражение. В то же время малоисследованными являются более ранние периоды промышленно-архитектурного строительства, и прежде всего XVIII - первая половина XIX в. Кроме того, вне поля зрения ученых остаются промышленные комплексы тех районов, которые к XX в. утратили свое производственное значение, а их промышленные предприятия прекратили существование. К их числу можно отнести Замосковный горный округ, который практически не подвергался историко-архитектурному анализу. Подавляющее большинство существовавших в его рамках заводских хозяйств не сохранились до наших дней и поэтому основным источником для их изучения служат описания, изображения внешних видов, а также планы и чертежи, составленные современниками.

Как было сказано выше, одним из методов решения поставленных в исследованиях задач является изучение промышленных образцов, запечатленных в художественно-графической форме в виде планов, чертежей, а также внешних видов зданий, промышленных сооружений, технического оборудования. Данное направление очень тесно граничит с так называемой промышленной археологией, в которой основное внимание уделяется истории производственных зданий и сооружений, технических устройств, промышленной продукции. Интерес к истории техники и технологий соответствует традициям английской исторической школы, серьезно занятой проблемами промышленной археологии. Следует признать, что в отношении индустриального наследия со стороны технологической и конструкторской зарубежные коллеги нас пока опережают. Отечественные опыты встраивания в эту проблематику носят подражательный, компилятивный характер33.

В числе немногих удачных опытов, проведенных в указанном русле, можно назвать серию статей, изданных в Трудах института истории естествознания и техники34, а также в Трудах Уральского политехнического института им. С.М. Кирова35. Они посвящены, в частности, проблемам развития чертежного дела и особенностям составления рабочих чертежей в русской промышленности, творчеству русских архитекторов, энергетике металлургических заводов XVIII - первой половины XIX в., и написаны исключительно на примере горных заводов Урала и Сибири. Аналогичные материалы, касающиеся металлургических предприятий Замосковного горного округа, до сих пор не были востребованы.

Большое внимание в работах исследователей истории русской фабрики уделяется изучению производственно-экономической и трудовой организации металлургии в масштабах как всей отрасли, так и отдельных горнозаводских хозяйств. При этом их теоретико-методологическое содержание долгое время определялось «законодателями мод» советской историко-экономической науки, пытавшихся в своих фундаментальных трудах с классовых позиций показать все многообразие хозяйственно-экономических процессов в дореформенном российском обществе: Н.М. Дружинин, И.Д. Ковальченко, В.А. Федоров, JI.B. Милов, Б.Н. Миронов, В.К. Яцунский, П.Г. Рындзюнский, A.M. Панкратова, И.А. Федосов, а также ряд других историков, являвшихся представителями традиционного материалистического направления36.

В числе авторов работ, производившихся в данном русле и непосредственно затрагивавших проблему промышленного предпринимательства, следует назвать Л.Б. Кафенгауза, изучавшего этот комплекс вопросов на примере промышленно-хозяйственного комплекса крупнейших железных заводчиков XVIII - XIX вв. Демидовых37.

Можно также отметить вышедшие в 1960-х г. работы Н.И. Павленко. В обобщающем исследовании «История металлургии в России XVIII века. Заводы и заводовладельцы» он рассмотрел историю возникновения металлургических предприятий, пути и методы накопления капиталов заводовладель-цев, процесс формирования промышленных хозяйств, механизм их функционирования. При этом немало внимания автором уделено биографиям заводчиков, их предпринимательской деятельности38. Достоинством другой его работы, посвященной русской буржуазии XVIII в.39, можно назвать попытку порассуждать о судьбах предпринимательства, его месте в сословно-социальной структуре российского общества. Но автор практически не сделал и намека на проявление духовно-нравственного и культурного начала в облике заводовладельцев и обусловленности предпринимательской деятельности влиянием неэкономических факторов.

В работах, касающихся непосредственно истории предпринимательства, рассматривались преимущественно вопросы взаимоотношений купечества и государственной власти, которые характеризовались состоянием непрерывной борьбы за укрепление их корпоративных прав. Лишь немногие исследователи выходили за рамки этой проблематики40.

Ситуация заметно изменилась в 1990-х гг. С началом нового этапа изучения социальных аспектов развития промышленности первой половины XIX в. Прежде всего это было связано с разносторонним изучением личности отечественного предпринимателя, а также особенностей реализации им промышленной предпринимательской функции. В частности, направление возрождения индустриальной истории и активизации исследований в этой области выразилось в создании научно-исследовательских коллективов по изучению различных аспектов истории российского бизнеса. Большую роль в активизации исследований играют созданный на Урале Международный Демидовский фонд и организованный на его основе Демидовский институт. Последний учрежден в декабре 1991 г. с целью способствовать возрождению историко-культурного наследия Урала, традиций российского предпринимательства и реабилитации подобной деятельности в общественном сознании. Конкретно-исторические исследования объединенных рамками института ученых ведутся в русле широкомасштабной программы «История российского предпринимательства»41, на сегодняшний день реализовано несколько интересных проектов42.

Результатом научного сотрудничества Центра политической и экономической истории России, Российского независимого института социальных и национальных проблем и Ассоциации «Российская политическая энциклопедия» стал фундаментальный труд по истории предпринимательства, обобщающий результаты проведенных ранее исследований43.

Проявившаяся в начале 1990-х гг. тенденция повышения внимания к вопросам истории отечественного предпринимательства продолжилась и позже, причем мы имеем полное основание говорить о ее усилении. Опубликованные за это время работы отличаются широким кругом проблем, рассматриваемых в хронологическом и территориальном своеобразии44.

В частности, авторы настоящей книги обращались к этим проблемам неоднократно, что нашли отражение в целом ряде работ, выходящих за рамки региональных исследователей45.

В начале 2000-х гг. предпринимаются первые попытки обобщить опыт изучения истории отечественного предпринимательства, проследить историю становления этого исследовательского направления как научной дисципли

46 ны .

Позитивным моментом в изучении истории отечественного предпринимательства можно считать появление в последнее время нового направления, заключающегося в исследовании трудовых отношений, трудовой мотивации, хозяйственной этики, экономической ментальности, социокультурных основ хозяйства и других аспектов предпринимательства, которые все больше объединяют представителей различных наук47.

По проблемам истории отечественного предпринимательства состоялось несколько конференций, определивших состояние и перспективы разви

48 тия данного направления изучения экономической истории .

Следствием всех указанных процессов являются более интенсивная интеграция истории предпринимательства в систему высшего образования, ее совершенствование как учебной дисциплины. 1900-е - начало 2000-х гг. ознаменованы выходом довольно большого количества учебников и учебных пособий, где в ретроспективе показаны основные этапы, закономерности и особенности становления и развития отечественного предпринимательства. Теоретико-методологическая база этих исследований характеризуется отходом от идеологизированных и упрощенных подходов и схем, в рамки которых долгое время загонялось все своеобразие отечественного предпринимательства и предпринимателей49.

Цель и задачи исследования определены на основании историографических традиции в исследовании различных аспектов поставленной проблемы, а так же выявленного источникового материала. Целью диссертационной работы является исследование наименее изученных вопросов «жизненной истории» предпринимателей-горнозаводчиков Центральной России первой половины XIX века, рассматриваемой в макро- и микроэкономическом контексте, а так же рассмотрение социокультурной и техногенной среды предпринимательской деятельности. Достижение поставленной цели производилось путем решения следующих задач: проанализировать среду предпринимательской деятельности путем выявления особенностей Замосковного горного округа как территориально-производственной и социально-экономической структуры и выявить специфические черты реализации предпринимательской функции в его границах; определить направления и характер эволюции металлургического производства к середине XIX века, как в масштабах всей России, так и в границах Замосковного горного округа; выявить и изучить модели промышленного развития и предпринимательского поведения, в рамках которых осуществлялась деятельность горнозаводчиков; проследить развитие техники, технологии, энергетики отечественной металлургии, а так же определить механизм и эффективность реализации технико-технологических инноваций в контексте промышленного хозяйствования предпринимателей Замосковного горного округа; воссоздать производственно-экономическую организацию горнозаводских хозяйств; проанализировать уровни, институты, субъекты, механизм функционирования системы управления металлургическими заводами Замосковного горного округа; охарактеризовать предпринимателей-горнозаводчиков с позиции жизненной истории и с использованием биографического метода; выявить основные социокультурные параметры облика предпринимателей-горнозаводчиков: профессиональные традиции, система ценностей, этические и правовые нормы, ментальность, трудовая мотивация, хозяйственная этика и др.; проанализировать социокультурную среду горнозаводских хозяйств: социальную инфраструктуру, усадебную и бытовую культуру и др. Источники и методы их обработки. Проблематика исследования, ориентированная на изучение как технико-технологического уровня и экономической организации производства, так и социопсихологических и социокультурных аспектов жизнедеятельности предпринимателей в рамках заводских хозяйств Замосковного горного округа, вызвала необходимость введения в научный оборот целого комплекса источников, включающего как опубликованные, так и архивные данные.

Основу исследования составили документы архивохранилищ Москвы (ЦИАМ), Санкт-Петербурга (РГИА), Нижнего Новгорода (ГАНО), Владимира (ГАВО), Саранска (ЦТА РМ), Тамбова (ГАТО), Пензы (ГАПО).

Хранящиеся в них материалы делопроизводства горных учреждений и заводских контор представляют большой интерес. Здесь встречаются целые экономические трактаты о развитии российской промышленности, делах и ошибках предпринимателей - своего рода научные труды современников.

Этапы жизненной истории и предпринимательской деятельности горнозаводчиков довольно широко отражены в фондах Московского горного правления (ЦИАМ, ф. 2199) и Горного департамента (РГИА, ф. 37). Представленные здесь материалы официального делопроизводства касаются вопросов управления заводами и контроля над ними со стороны правительственных органов. Они затрагивают не только производственно-экономические, технико-технологические и финансовые стороны деятельности заводских хозяйств (ведомости о выплавке чугуна, выделке железа, численности заводского населения и др., производственные отчеты, сведения об открытии, остановках и закрытии заводов, материалы по налогообложению, производственно-технических изменениях, выполнению тех или иных правительственных распоряжений и др.), но и социопсихологические и социокультурные аспекты деятельности предпринимателей (описания заводских имений, дела об изменении прав владения заводами, в том числе о смене заводовладельцев, связанные со смертью, финансовыми злоупотреблениями и экономической несостоятельностью последних, а также с имущественными спорами между наследниками, об установлении опекунского управления и «казенного присмотра» над заводами и др.). Привлечение таких документов, как копии купчих и арендных договоров на заводы, землю, крестьян, лесные дачи, дает возможность увидеть масштабы предпринимательской деятельности заводовладельцев, их финансовую состоятельность и коммерческую активность.

В плане информативности особо следует отметить документы комиссии по оценке состояния железного производства в России, хранящиеся в фондах РГИА (ф. 46)50. Они содержат широкие сведения по истории развития металлургической промышленности страны первой половины XIX в., но основная их масса до сих пор практически не исследована.

Среди архивных источников по истории замосковных горных заводов, потенциально значимых, но еще недостаточно разработанных в историографии промышленности первой половины XIX в., нужно выделить дела комиссии, созданной Александром I для выработки мер по улучшению положения горнозаводского населения. В фонде Московского горного правления они отложились под названием «Об истребовании от заводчиков заключения по составленному положению для Белорицкого завода Пашкова»51. В них содержатся описания всех заводов Замосковного горного округа, сведения о заводо-владельцах, об организации производства, о заработной плате заводского населения, стоимости воспроизводства рабочей силы в различных регионах Центральной России с приложением цен на товары, покупаемые рабочими. Здесь мы находим уникальные материалы о хозяйственном состоянии дворов рабочих, типологии семьи - так называемые подворные описи, которые имеются почти по всем заводским поселкам округа. Описи входили в число обязательных документов, представляемых заводчиками в горное правление.

Привлечение столь широких сведений позволяет дать разностороннюю характеристику социально-экономического облика предпринимателей той эпохи, а также их деятельности, от которой в немалой степени зависело реальное состояние дел в заводских хозяйствах.

В фондах ЦИАМ и РГИА содержатся документы, дающие представление о существовавшем в заводских хозяйствах механизме принятия и реализации управленческих постановлений и распоряжений, об оперативности в решении руководством заводов социальных, производственных и финансовых проблем, а также об эффективности системы управления в целом. К их числу следует отнести донесения, отчеты и рапорты приказчиков, управляющих, опекунов, горных чиновников, письма заводчиков, переписку между учреждениями и т.д.

Исследование предпринимательской деятельности заводовладельцев Замосковного округа через призму организации их промышленных хозяйств и металлургической промышленности в целом, осуществлялось на основе не только традиционного комплекса делопроизводственных документов, но и практически не применявшихся до сих пор в изучении крепостной промышленности источников изобразительного характера. Это - планы и чертежи заводских хозяйств, промышленных зданий, сооружений, жилых домов, плотин, церквей, лесных дач, рудных месторождений, заводских машин, устройств, механизмов и др. Они открывают новые возможности для образного и более детального представления о технико-технологического уровне, производственной организации, об архитектурном строении заводских хозяйств, а также о социокультурном облике заводовладельцев и горнозаводского населения, об особенностях жизнедеятельности и быта организаторов и участников производства.

В первой половине XIX в. Московское горное правление и Департамент горных и соляных дел (Горный департамент) требовали от заводовладельцев организовывать составление планов и чертежей (в некоторых случаях этим занимались и сами горнозаводчики - при наличии у них необходимых навыков и способностей), отнеся их к числу обязательных отчетных документов.

Такого рода материал отложился в ЦИАМ (ф. 2199), но более полная коллекция планов и чертежей содержится в РГИА (ф. 37).

Направление изучения истории промышленного производства посредством исследования образных источников информации является принципиально новым для историков-экономистов. Привлечение таких источников если и производилось, то только в жанре истории науки, техники и естествознания. Учитывая все эти обстоятельства, данную работу можно считать первой попыткой использования подобного материала для решения столь широкого спектра исследовательских задач историко-экономического плана.

Юридический статус заводов, правовое положение различных категорий заводского населения и предпринимателей, направление промышленной политики государства изучались по материалам Полного собрания законов Российской империи, неопубликованным указам различных ведомств, по документам делопроизводства правоохранительных органов и т.д.

Много полезного и интересного материала извлечено из родословных таблиц и статистико-экономических описаний конца XVIII - первой половины XIX в.52 Ценные данные о заводах и заводских хозяйствах российских предпринимателей почерпнуты из широко известных трудов М.Д. Чулкова,

И.И. Лепехина, П.С. Палласа, написанных в конце XVIII в.53 Отдельно следует назвать биографические словари и экономические обозрения второй половины XIX в.54

К числу наиболее информативных источников, где отражены самые разнообразные аспекты обозначенной проблемы, можно отнести периодическую печать XIX в. Немало статей посвятили проблемам предпринимательской деятельности и горного производства журналы «Вестник промышленности», «Горный журнал», «Русский архив», «Русская старина», «Морской сборник», «Сын Отечества», а также газеты «Русские ведомости», «Коммерческая газета» и др. Содержащиеся в них публикации содержат описания заводских хозяйств, информацию о состоянии металлургического производства, обширные биографические сведения о заводовладельцах55.

В ряду периодических изданий выделяются ведомственные журналы, в первую очередь ежемесячный «Журнал мануфактур и торговли», выпускавшейся Департаментом мануфактур и внутренней торговли в 1825-1866 гг. Непосредственное руководство им изданием осуществлял Мануфактурный совет, которого члены нередко сами являлись авторами публикуемых статей.

Программа журнала была изложена в первом номере. Предполагалось освещать действия правительства в отношении мануфактур и внутренней торговли, публиковать сведения об успехах отечественной и зарубежной промышленности, о различных изобретениях и усовершенствованиях производства. Определенное место отводилось в журнале данным о состоянии торговли и путей сообщения, т.е. областей, «.ближайшую связь с мануфактурами имеющих»56.

На страницах журнала публиковались принятые законодательные акты о промышленности и торговле (гильдейская реформа 1824 г., указ о создании при Департаменте мануфактур и внутренней торговли Мануфактурного совета, законодательство о ведомостном фабрично-заводском учете и т. п.). Уже с первых номеров он уделял большое внимание описанию новых машин (нередко проводились их чертежи) и отдельных производственных процессов в промышленности, выданным за изобретения привилегиям. Широко были представлены материалы о промышленных выставках.

С 1827 г. довольно активно начали публиковаться сводные статистические материалы по обрабатывающей промышленности России, отраслевые и по-губернские. Так, в нескольких номерах журнала были приведены «Извлечения из отчета Департамента мануфактур и внутренней торговли», которые содержали данные о числе фабрик и заводов, количестве рабочих в стране и т.п. Освещалась и работа отдельных промышленных предприятий.

В 1829 г. началась реализация довольно обширного проекта, связанного с публикацией в журнале сведений о состоянии промышленности в губерниях за 1828 г.57 Всего за 1829-1831 гг. увидели все обзоры промышленности 35 губерний, Белостокской области, Таганрогского градоначальства. Причем первоначально планировалось получать промышленно-статистические сведения от Мануфактурного совета, его комитетов и мануфактур-корреспондентов. Однако после того как стало ясно, что они не могут справиться с поставленными задачами, редакция вынуждена была использовать данные официальной статистики, от которых прежде рассчитывала отказаться по причине неточности представленных в них сведений. Обзоры включали в себя и общую оценку развития промышленности в губернии, и выписки из ведомостей по отдельным предприятиям (о производстве, машинах, рабочей силе, сбыте изделий и др.), и таблицы некоторых отраслей производства, в которых наряду со сведениями по конкретным заведениям приводились отраслевые показатели58.

После учреждения в 1844 г. института губернских механиков59 большинство которых составляли выпускники Петербургского технологического института, в журнале стали появляться выписки из их отчетов, а в 1846 г. был введен постоянный раздел «О действиях губернских механиков». Занимаясь своими непосредственными профессиональными обязанностями, об исполнении которых они регулярно докладывали начальству, губернские механики занимались так же сбором статистической информации, которая в 184035

1850-е гг. печаталась в виде обзоров промышленности губерний: Владимирской60, Калужской61, Рязанской62, Тверской63 и Черниговской64.

Особенно широко освещена в журнале деятельность владимирского губернского механика И.Е. Несытова. Ему принадлежат опубликованные здесь краткие сведения отчетного характера о своей работе, описания осмотренных предприятий, выписки из путевого дневника, который он вел при обозрении фабрик и заводов, обширный «Очерк XXV-летия развития мануфактурной промышленности во Владимирской губернии». Собранные И.Е. Не-сытовым сведения весьма обширны. Даже с учетом того что Владимирская губерния была одной из самых развитых в промышленном отношении, им были представлены ценные материалы по многим фабрикам и заводам. Однако в силу объективных обстоятельств не все предприятия были подвергнуты осмотру и описанию, Остались «за кадром», например, те из них, собственники которых на тот момент отсутствовали (обозрение производилось только в присутствии заводовладельца).

Степень подробности описания отдельных предприятий была различной. Это и краткие сведения о работе, не выходящие за рамки программы ведомостного учета, и более просторные материалы с характеристикой текущего состояния предприятия, определением технико-технологического уровня и степени эффективности производства, а в некоторых случаях -анализом динамики и оценкой перспектив его развития. Важным и значимым, на наш взгляд, моментом в подобных обзорах являются наблюдения, оценки, суждения, сделанные авторами в процессе непосредственного соприкосновения с производством. Для изучения техногенной среды элементы личного наблюдения представляют большую ценность потому, что они принадлежат не просто обывателям, а квалифицированным специалистам, инженерам-механикам, прошедшим обучение в самом престижном на тот момент учебном заведении технического профиля. Эти наблюдения могут существенно дополнить данные официальной статистики, не содержащей такого рода материала.

В опубликованных губернскими механиками Владимирской, Калужской, Нижегородской, Рязанской и некоторых других губерний обозрениях значительное внимание уделено металлургическим предприятиям Замосковного горного округа, включавшим в себя названные губернии. Кроме того, в плане изучения деятельности горнозаводчиков этот материал интересен еще и тем, что некоторые крупные заводские хозяйства имели многоотраслевой характер, помимо чугуноплавильных и железоделательных предпрятий включали игольные, машиностроительные, свеклосахарные, бумагопрядильные и другие предприятия. Хотя материал структурировался по отдельным предприятиям и отраслям, в некоторых случаях давалась комплексная характеристика всего спектра производства, объединенного в рамках заводского хозяйства того или иного владельца.

Особую категорию источников, позволяющих подойти к разрешению вышеназванных проблем с принципиальной позиции, составляют те, в которых выражена так называемая социальная память. Несмотря на несколько пренебрежительное отношение историков к такого рода историческому материалу, его не следует недооценивать, тем более что поставленные в работе вопросы требуют использования антропологических методик. Это необходимо прежде всего для того, чтобы объект исследования - предприниматель -был представлен не как абстрактная научная категория, участник производственных отношений и элемент экономического механизма, а как часть социальной системы. В таком ракурсе самореализация предпринимателя рассматривается не только в плане его экономической деятельности, направленной на получение прибыли и достижение делового успеха. Большое значение приобретают определение им своего социального места и выработка механизма взаимодействия с другими общественными группами в существующей системе социального партнерства. Чтобы понять этот механизм, нужно вскрыть пласт взаимоотношений на так называемом бытовом уровне, что позволит представить их участников, и прежде всего предпринимателей, в наиболее «очеловеченном» виде.

Вполне объясним возникший у современных исследователей интерес к «отдельным случаям», в основе которых лежит изучение биографий, «историй жизни»65. Они содержат информацию о жизненном опыте, индивидуальном выборе, мотивах поведения и других проявлениях вышеупоминавшихся «тонких материй», составляющих живую ткань социальной истории.

Биографическое исследование перекликается с несколько иным направлением, - так называемой «устной историей». Интерес к ней связан с изменением представлений об объекте исторического исследования, с включением в предмет изучения ментальных структур. Материалы «устной истории», несмотря на свою «ненаучность» и даже, по словам некоторых представителей традиционной научной школы «антиисторичность», являются ценнейшим документальным источником, воссоздающим социально-психологический и бытовой фон жизнедеятельности, а также показывающим образ предпринимателя в общественной среде и его восприятие народным сознанием. Подобные сведения дают представления о характере и направленности социального поведения предпринимателей, об их социальных ориентирах и общественных установках, а в конечном счете о том, насколько гармонично вписываются принципы их жизнедеятельности в существующую на данном этапе систему общественных отношений.

Использование «устной истории» в такого рода научно-историческом труде требует некоторой конкретизации методологических подходов.

Во все времена существовала взаимосвязь между памятью, познанием и историей. Несмотря на конъюнктурность истории, «прошлое» не является лишь орудием пользования, инструментом утверждения чьей-то правоты или социальных притязаний - оно также входит в память разными путями и помогает структурировать ее. В результате бытового, обыденного восприятия прошлого и настоящего в народном сознании пишется социальный портрет, создается модель, в которой закрепляются ориентиры, чему следовать и чего избегать. Эта модель является лишь частью процессов сложного социального механизма, реальное функционирование которого происходит в его отдельных элементах: «группа», «семья», «институты», «общество».

Чтобы думать о прошлом, человек должен отобразить его аспекты для себя или для других. Такое отображение необязательно должно быть словесным, но как только отображенное становится предметом сообщения или вопроса, в игру вступают слова. Две разновидности отображения «прошлого» определяют два варианта самого «прошлого»: «истории-прожитой» и «исто-рии-записанной». Одно значение легко спутать с другим из-за того, что прошлое живет в настоящем разными способами и суждения о событиях, которые сами по себе есть лишь отображение прошедшего, также могут быть видом действия. Речь идет о социальной направленности «устной» истории во всех ее проявлениях, которая выражается как во взаимоотношениях между рассказчиком и аудиторией, так и в ситуативных характеристиках письменного отображения прошедшего.

Если понять, что отображения прошедшего делаются в процессе взаимодействия людьми, находящимися в реальном времени и пространстве, то станет ясно, что, как бы ни была скромна цель говорящего, данные отображения являются целенаправленными социальными действиями.

При этом необходимо определить жанр, в котором происходит временное изложение событий, с тем чтобы усвоить специфику социального действия собеседников и оценить информацию, которую передает данное изложение (понятие «жанр» здесь обозначает различные конвенции дискурса, при помощи которых авторы говорят и пишут об истории, а слушатели и читатели понимают их и интерпретируют некоторым образом). Вот почему историческое исследование такого рода источников невозможно без выявления их литературного компонента, устанавливающего характер и способ подачи материала, а также определенным образом трансформирующего и его содержательный уровень. Профессиональные историки, используя воспоминания других, не могут просто просматривать те на предмет поиска нужных фактов, извлекая их, как изюм из булочки. Любые подобные факты так глубоко встроены в повествование, что оно определяет их интерпретацию - его структура, сюжет, его метафоры также несут на себе смысловую нагрузку. И даже такие составляющие «устной истории», которые историки категориру-ют как «миф», или, говоря по-другому, как нереалистичный способ отображения прошлого, в большинстве случаев могут иметь историческое содержание. Мифические структуры как бы кодируют историю, регистрируют реальные события или значительные перемены.

Необыкновенные богатства, накопленные отдельными горнозаводчиками, привлекали к себе пристальное внимание и были предметом всеобщего обсуждения, благодаря чему складывался типологический образ предпринимателя эпохи и вырабатывалось определенное отношение к нему. Среди книг, написанных в то время, прежде всего следует упомянуть работы Е.П. Карновича «Замечательные богатства частных лиц в России» и «Наше купечество в прошлом веке»66, а также сочинение П. Свиньина, посвященное известным предпринимателям Баташевым67.

Прекрасный материал об образе жизни в заводских хозяйствах, о характере отношений заводовладельцев и рабочих сохранила мемуарная литература68. Особенно много сведений приводится о наиболее крупных горнозаводских хозяйствах Баташевых, Шепелевых и Мальцевых69.

Интересный материал о заводах и заводовладельцах округа сохранился в устном народном творчестве. В 1951 г. краевед Н.Д. Комовская выпустила в свет книгу преданий и сказов Горьковской области, где отражен также фольклор рабочих70. Подобные работы есть и по другим губерниям71.

Весьма важная информация содержится в фондах фабрично-заводских музеев, материалы которых можно отнести к числу недостаточно разработанных. Их использование, конечно же, ограничивается определенными локально-территориальными рамками, и привлекают они в основном местных краеведов, интересующихся историей отдельных фабрик и заводов, предпринимателей и предпринимательских династий. Привлечение этих документов для воссоздания облика предпринимателей целого промышленного района и выявления общих тенденций развития промышленности и предпринимательства в крепостной дореформенной России придаст им новое звучание, а рас

РОСС»&СКАЛ ГОСУДАРСТВЕННАЯ

ЪИС^чОТ^СА смотрение в аналитической и научно-эвристической плоскости позволит более полно использовать их информационный потенциал

В представленной работе довольно активно использовались материалы «устной истории», хранящиеся в фондах Выксунекого краеведческого музея: личные архивы горнозаводчиков и их потомков, воспоминания современников, народные предания и пр. Особо интересными в плане разработки темы являются выписки и фрагменты из не дошедшего до наших дней вотчинного архива Баташевых и их наследников, сохранившиеся в рукописном фонде музея. Представленные в них сведения требуют к себе критического подхода, так как реальные факты и события, подтверждаемые архивными материалами сочетаются в них с элементами вымысла и художественной интерпретации, а также прозрачностью хронологических рамок. Хотя устные источники не всегда полностью достоверны с точки зрения фактических событий, подобная «недостоверность» устного рассказа не есть его слабость, скорее, эта

ТУ сила, поскольку она ведет через факты к их значениям . Несмотря на некоторые уязвимые места, несомненной ценностью такого рода материалов является возможность оживить историю, представить предпринимателей в сложной гамме человеческих взаимоотношений эпохи, охарактеризовать эмоционально-чувственную сторону их жизнедеятельности.

Еще одну важную задачу источниковедческого плана составляет аналитическое объединение вновь обнаруженных материалов по теме с уже введенными в научный оборот на основе расширяющихся методологических горизонтов отечественной исторической науки.

Методология и методы исследования. По словам М.В. Бибикова, «история бизнеса превращается на наших глазах в интердисциплинарную отрасль, сочетающую задачи и методы экономической теории, социологии, социальной психологии, теории организации, международной политологии, математической статистики, демографии»73.

Грани между различными дисциплинами и применяемыми ими методами стираются. Согласно современному представлению, история должна быть открыта для всех направлений мысли и гипотез, выдвигаемых другими дисциплинами, которые также изучают сферу социального, но это требует обновления методов и способов постановки вопросов, которые в любом случае должны соответствовать изучаемым фактам и используемым источникам.

Другой важный момент состоит в смещении и расширении проблематики исследований. Он обусловлен переходом от жесткого линейного детерминизма в истории к неустойчивым, многолинейным, разнонаправленным связям взаимообусловленности и взаимозависимости, которые характеризуют любое историческое явление или событие.

Применительно к проблематике данного исследования мы имеем дело с областью, охватывающей многие стороны человеческой жизнедеятельности: от технических и экономических аспектов материальной жизни до религии, общественной жизни, социальной и индивидуальной психологии, менталитета и т.д. Для изучения всей совокупности вопросов необходимо изучить большой комплекс разнообразных источников, в которых содержится различная по типу и методике представления информация. Поэтому требуются разработка и использование комбинированного методологического подхода, при реализации которого был бы возможен учет всех вышеназванных факторов.

Методы квантитативной истории позволяют вводить в научный оборот большие массивы статистических источников, содержащие десятки разнообразных количественных показателей. Их анализ возможен на основе применения новых информационных технологий с использованием современной компьютерной техники. В связи с этим исторические исследования сопровождаются большим числом таблиц, математических формул и расчетов. Графическая интерпретация стала важной частью современной культуры научного исследования.

Новые методы, без сомнения, увеличили круг исторических свидетельств, благодаря которым историк может реконструировать свое прошлое, но история по-прежнему остается общественной наукой. Расширение поля деятельности для исторического исследования и определение новых объектов изучения отнюдь не вытеснили более традиционные и привычные направления исследований, хотя некоторые из них отечественная историография взяла на вооружение совсем недавно. Одним из таких является цивили-зационный подход, согласно которому история распадается на два цикла: историю традиционных (аграрных) и современных обществ. Переход от одного общественного состояния к другому составляет сущность процесса модернизации. Теория модернизации возникла в результате коллективного творчества социологов и историков (С. Блэка, Д. Эптера, У. Ростоу, С. Эйзенштадта, Р. Бендикса и др.). Быстрое распространение ее в нашей стране обусловлено тем, что она идеологически нейтральна, выступает против разделения «русского» и «западного» путей развития, рассматривает историю России в контексте важнейших тенденций мирового исторического процесса. Характерная черта теории модернизации - признание закономерности и обусловленности исторического процесса, его прогрессивности. Однако, говоря о прогрессе, «модернизаторы» моделируют мировую историю по образцу развитых западных стран. Удел остальных -лишь - повторение их опыта74. В связи с такой особенностью теории модернизации и ввиду в целом высокого уровня российской исторической науки исследователи в нашей стране в то же время воспринимают данную теорию достаточно критично, заимствуя из нее лишь часть тезисов.

Рассматривая поставленную проблему, конечно же, невозможно обойтись без методов и приемов, используемых традиционной экономической историей: без освещения в исторической ретроспективе деятельности тех или иных промышленных предприятий с чередой успехов и неудач как с производственно-экономических позиций, так и в плане истории заводовладения и управления, без изучения «жизненной истории» того или иного предпринимателя или предпринимательского клана.

Активно использующийся в работе биографический метод можно с одинаковым успехом отнести и к традиционным, и к новым. Хотя «новый» в данном случае выступает в качестве «хорошо забытого старого». «Бывали времена, когда о жизни отдельного человека можно было поведать, полно-(•■ц стью абстрагируясь от исторических событий. Вероятно, мы вправе утверждать, что были и другие времена - они к нам гораздо ближе, - когда об историческом событии можно было повествовать, абстрагируясь от судеб отдельных людей»75. Продолжив рассуждения в этом ключе, можно сказать, что сейчас наступили такие времена, когда необходимо преодолеть обе крайности и достичь такой ситуации, при которой биографический метод займет достойное место в системе исторических исследований и послужит делу научного познания нашего прошлого.

В данной работе использование биографического метода имеет вполне конкретную, но двоякую цель: с одной стороны, подчеркивая уникальность жизненного опыта личности (предпринимателя), доказать несводимость индивидуумов и их поведения к общим нормативным системам (экономическим, социокультурным, политико-правовым и т.д.), с другой - учитывая уникальность и единичность конкретного жизненного опыта, выразить общее, интерпретировать автобиографические свидетельства не в изоляции, а во взаимосвязи с исторической, политической и социально-экономической плоскостью.

Специфика предмета исследования, отсутствие четко очерченных хронологических и территориальных рамок, а также неопределенность масштабности сти исследования требуют оптимального соотношения микро- и макроподходов. Уменьшение масштаба наблюдения, переход к микроанализу и интенсивному прочтению документов должны комбинироваться с описанием сложных и широкомасштабных социальных, экономических, культурных, политических систем, процессов и явлений, проходящих сквозь время и пространство.

Комбинирование в масштабности исследования и проведение различных исследовательских «срезов» одновременно позволяют применить методы исторической компаративистики. Исследование «обширных пространств» про-^ изводится с точки зрения выявляемых контрастов или идентичностей. При этом должна быть установлена определенная взаимосвязь времени и пространства, реализация которой не просто позволит избежать взаимоисключения таких категорий, как тождественное и различное, индивидуальное и коллективное, особенное и общее, напротив, она обеспечит возникновение прочных ассоциативных связей между ними.

Таким образом, происходящий в отечественной, да и во всей мировой исторической науке процесс переструктурирования исторического знания привел к сосуществованию методов познания истории различных направлений и оттенков, что не могло не найти отражения в данном исследовании. В работе были использованы одновременно отдельные элементы нескольких теорий и методологических подходов, наиболее подходящих для исследования того или иного вопроса.

К числу нетрадиционных методов (или новых научных подходов), применение которых в контексте рассмотрения темы имеет весьма позитивное значение, открывая новые грани, казалось бы, уже достаточно проработанных с методологических позиций проблем, можно отнести синергетику. Термин «синергетика» был введен в оборот сравнительно недавно (в начале 1970-х г.) и в буквальном смысле означает совместность, согласованность, кооперативность. Этот метод основан на теории систем и связан прежде всего с переходными процессами, например порядка в хаос и наоборот. Он позволяет осуществлять переход от раздробленной различными предметными составляющими тех или иных областей (научных направлений) исторического знания модели исторического процесса к сплошной или непрерывистой, основанной на совокупных или общих научных представлениях.

Одним из аспектов использования синергетического подхода в рамках данной темы является изучение техногенной среды, представляющей собой систему сложных взаимоотношений человека и природы.

Техногенность в буквальном смысле означает сочетание понятий «техника», «технология» (как мастерство, умение или способность человека к какой-либо деятельности) и «ген» (как род, происхождение и развитие человека). Поэтому техногенный процесс имеет прямую и обратную направленности, причем прямая - это воздействие человека на природу, а обратная - воздействие природы на человека. Именно обратная связь придает синергетич-ность техногенному процессу, позволяет управлять им, стабилизирует его путем уменьшения отклонений от первоначально равновесного состояния. Так управляются в основном процессы с вынужденной внутренней организацией, которая полностью соответствует внешнему воздействию. Когда процесс зависит только от внутреннего состояния он становится самоорганизующимся. В первом случае внутренняя организация полностью определяется внешним воздействием, что вполне соответствует понятию «порядок». Во втором (самоорганизация) внутренняя организация соответствует внутреннему состоянию и не зависит от внешнего воздействия, что вполне характерно для хаоса. Понятно, что, управлять таким процессом сложнее.

Синергетический подход заключается в том, что техногенный процесс представляется как совокупность взаимодействий между различными составными частями одной системы. Такой системой может быть природа. И если из природы как системы выделить человека, то он будет подсистемой. Тогда оставшаяся часть системы также составит подсистему «природная среда». В силу физиологических особенностей человек вынужден создавать свою собственную среду. Это так называемая окружающая среда, которая также является подсистемой.

Использование синергетического подхода позволяет выявить биографические, социокультурные, государственно-управленческие, производственно-экономические, техногенные и другие аспекты предпринимательской деятельности и рассмотреть их в комплексе, создать систему динамично развивающуюся не только под влиянием внутренних самоорганизующих сил, но и под воздействием внешних факторов.

Говоря об актуальности изучения обозначенного комплекса проблем, следует отметить важный аспект, связанный со стремлением на основе нашего исторического прошлого определить характер, направления и перспективы развития современного предпринимательства, обладающего целым набором постоянных величин», передающихся из поколения в поколение. Современные экономические преобразования нередко наталкиваются на те же трудности и препятствия, что и два столетия назад. Рыночные отношения приводят ныне к воссозданию на новой конкретно-исторической основе института отечественного предпринимательства, «непрерывное» развитие которого было прервано эпохой социалистических экспериментов. Поэтому рассмотрение поставленных задач позволяет глубже уяснить такие важные и сегодня проблемы, как, например, национальная ментальность и ее проявления в отношениях с практикой предпринимательства, общее и специфическое в истории конструкторов экономической структуры государства, особенности трудовой мотивации и хозяйственной этики, национальные традиции в отношениях между трудом и капиталом, а также капиталом и государством, способность российского предпринимательства реагировать на социальные и духовные запросы общества, на политические процессы, происходящие в нем, и др.

Научная новизна. Исследование проведено на большом комплексе документов, главным образом архивных, основная часть которых впервые введена в научный оборот. Оно представляет собой первую попытку целостного и разностороннего исследования предпринимателей-горнозаводчиков Замосковного горного округа в широком производственно-техническом и экономическом контексте. Эти аспекты предпринимательской деятельности, считавшиеся довольно хорошо исследованными, оказались в историко-экономической интерпретации отечественных исследователей предельно материализованы и догматизированы. Поэтому в работе предпринимается попытка представить эту проблему с других позиций, в соответствии с происходящими изменениями теоретико-методологических основ современной исто-рико-экономической науки, а так же в контексте комплексного рассмотрения проблемы. Один из новационных моментов состоит в исследовании социокультурных параметров, позволивших обогатить в нашем представлении восприятие предпринимательства эпохи.

Рассмотрение большого спектра проблем, связанных с выявлением облика предпринимательства, производилось в контексте изучения моделей промышленного развития, что так же является принципиально новым подходом. Это обусловлено, прежде всего, тем, что хотя промышленники во многом определяли характер производственных отношений, в конечном счете, они сами вынуждены принимать «правила игры», устанавливаемые «свыше», непосредственно являясь участниками промышленного производств и реализуя ту или иную модель промышленного развития. Под влиянием «внешних», неэкономических факторов формировалась социально-экономическая «среда» и правовое пространство деятельности предпринимателей.

Принципиально новым для историков экономистов направлением является изучение истории промышленного производства посредством исследования образных источников информации. Их привлечение если и производилось, то только в жанре истории науки, техники и естествознания. Учитывая все эти обстоятельства данную работу можно считать первой попыткой использования такого рода материала для решения столь широкого спектра исследовательских задач историко-экономического плана.

Научно-практическая значимость определяется ее непосредственной связью с общей проблемой изучения истории российского бизнеса, традиции которого привлекают пристальное внимание современных ученых. Она обусловлена необходимостью разработки стратегии развития современного отечественного рыночного хозяйства с позиций субъектов экономики, и, прежде всего, предпринимателей, на основе принципов и ценностей, формирующихся в предпринимательской среде, во многом определяющих результативность экономических преобразований. Изучение богатейших хозяйственных традиций приобретает особое значение в контексте выявления закономерностей поведения хозяйствующего субъекта в современной рыночной среде, связанного с осознанным или неосознанным индивидуальным и социальным выбором.

Обосновывая важность изучения проблемы, следует отметить важный аспект, связанный со стремлением на основе нашего исторического прошлого определить характер, направления и перспективы развития современного предпринимательства, обладающего определенным набором т.н. «постоянных величин», передающихся из поколения в поколение. Поэтому в данном случае особое значение имеет исследование преемственности духовно-нравственных основ и ценностной ориентации в деятельности предпринимателей различных эпох, так как происходящие в контексте происходящих в современном бизнесе проблем исторические традиции и духовные основы российского предпринимательства могут вообще не найти себе места в системе европеизированной предпринимательской этики.

Рассмотрение поставленных задач позволяет глубже уяснить такие важные и сегодня проблемы как, например, национальная ментальность и ее проявления в отношениях с практикой предпринимательства, общее и специфическое в истории конструкторов экономической структуры государства, особенности трудовой мотивации и хозяйственной этики, национальные традиции в отношениях между трудом и капиталом, а также капиталом и государством, способность российского предпринимательства реагировать на социальные и духовные запросы общества, на политические процессы, происходящие в нем, и др.

Положения, выносимые на защиту.

1. Условия для развития предпринимательской деятельности в Центральной России на протяжении веков были весьма сложны, что объясняется рядом природно-географических, экономических и культурно-исторических факторов. Тем не менее, металлургическая промышленность в XVIII - XIX вв. несмотря на все противоречия и сложности являлась довольно динамично развивающейся отраслью.

2. При общем спаде в развитии всей отечественной металлургии, наблюдаемом в первой половине XIX века, следует отметить, что заводы За-московного горного округа двигались более уверенным шагом по пути индустриализации, чем заводы Урала и Сибири. В целом прогрессивная динамика развития металлургического производства в рамках горнозаводского производства Центральной России наблюдалась не благодаря, а вопреки существующей системе организации производственных и трудовых отношений. Первая половина XIX в. для металлургической промышленности была временем, когда дальнейшее ее развитие приходило во все большее в противоречие с основами существующего строя.

3. Попытки реформирования горнозаводского производства не затронули принципиальных основ ее функционирования. В результате создавалась парадоксальная ситуация: в целях развития металлургии правительство всячески продолжало поддерживать ее, тем самым, обрекая на отставание.

4. В технико-технологическом плане отрасль находилась в едином неразрывном контексте развития с интенсивно индустриализирующейся Европой. Происходило формирование техногенной среды, выработка эффективного механизма развития металлургической промышленности на основе достигнутого мирового технико-технологического уровня, но с учетом самобытных организационно-производственных форм. Тем не менее, следует признать, что на протяжении первой половины XIX века это развитие происходило довольно противоречиво, и по целому ряду параметров наблюдалось отставание.

5. Одним из факторов прогресса металлургии можно считать развитие чертежного дела и промышленной графики, создававшие условия для технического переворота в промышленности. Сохранившиеся планы и чертежи промышленных объектов горнозаводских хозяйств позволяют судить о достаточно высоком уровне их исполнения, позволяя в наглядно-образной форме представить технико-технологический уровень металлургической промышленности России в первой половине XIX века.

6. Исследование «жизненной истории» и предпринимательской деятельности горнозаводчиков показывают, что опыты рационального хозяйствования носили локальный характер и не могли создать механизм внутреннего воспроизводства инноваций. Заводовладельцы не смогли выработать новой трудовой мотивации, в основе которой лежали бы стимулы рационального расходования средств и для своего блага, и для пользы Отечества.

7. В системе управления складывалась трехзвенная система: горное начальство (Департамент горных и соляных дел и Московское горное правление) - губернское и уездное правление - владельцы и заводское управление. Практически повсеместно практиковалась форма управления заводами через поверенных, а также сдача заводов в аренду.

8. Важным элементом социокультурного пространства предпринимательства являлась усадебная культура, которая была порождена личностью заводовладельца, стремящегося материализовать свой идеальный мир.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы исследования отражены в опубликованных монографиях, статьях, заслушаны и обсуждены на заседаниях кафедры экономической истории и информационных технологий МГУ им. Н.П. Огарева. Отдельные результаты работы были изложены на научных конференциях в Мордовском государственном университете, посвященных памяти М.Г.Сафаргалиева в 1999-2004 гг. (Сафаргалиевские научные чтения). В дальнейшем, материалы диссертации могут быть использованы при подготовке обобщающих трудов и учебных пособий по истории отечественного предпринимательства, а так же найти применение в преподавании курса истории в средних школах и высших учебных заведениях.

Структура работы. В соответствии с поставленной целью и задачами исследования диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения и библиографического списка.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Заводовладельцы Замосковного горного округа в конце XVIII - первой половине XIX века"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Промышленность России XVIII - первой половины XIX в., при всех противоречиях и сложностях развития, являлась довольно динамично эволюционирующей отраслью. Несмотря на применение крепостного труда в организации металлургического производства в России в целом и в Замосковном горном округе в частности, в технико-технологическом плане развитие отечественной промышленности находилось в едином неразрывном контексте с интенсивно индустриализирующейся Европой. Тем не менее следует признать, что на протяжении указанного времени, а особенно в первой половине XIX в., это развитие происходило довольно противоречиво и по некоторым параметрам наблюдалось отставание и прежде всего от Англии.

Анализируя динамику развития металлургии в первой половине XIX в., можно выделить два параллельно идущих процесса, интенсивность каждого из которых со временем менялась. С одной стороны, происходило включение российской металлургии (как, впрочем, и всей промышленности) в сферу индустриального развития Запада, что было основано на заимствовании производственно-технического опыта. С другой - шел довольно мучительный процесс создания собственной техногенной среды, выработки эффективного механизма развития промышленности на основе достигнутого мирового технико-технологического уровня, но с учетом самобытных организационно-производственных форм. Немало творческих сил и энергии было потрачено русскими новаторами-техниками, занимавшимися усовершенствованием конструкции доменных печей и улучшением доменного процесса, а также внедрением новых машин и механизмов, заменяющих ручной труд.

В развитии горнозаводских хозяйств существенное значение имела так называемая «технико-технологическая традиция», заключавшаяся в преемственности способов организации производства. Передаваясь из поколения в поколение, она оказывала довольно сильное инерционное действие. Вся структура формировавшегося в течение десятилетий заводского комплекса с его громоздкими и несовершенными (с позиции товарного производства и рыночных отношений) формами функционирования производственного организма и мобилизации рабочей силы во многих случаях проявляла довольно мощный консерватизм и «сопротивляемость» к нововведениям. Причем это происходило на трех уровнях: на уровне заводовладельцев, со сложившейся у них привычкой хозяйствования; на уровне рабочих, с уже устоявшимися формами организации труда и жизнедеятельности в рамках заводского хозяйства; на уровне государства, со сформировавшейся правовой системой, направленной на поддержание «баланса сил» в социально-политической и экономической сферах и решение стратегически важных задач.

Горнозаводская промышленность первой половины XIX в. функционировала в виде территориально-производственных и социально-экономических комплексов. Их пространственные границы и масштабы складывалась в основном под влиянием производственной необходимости. Каждый завод имел определенную территорию с расположенными на ней предприятиями, лесными массивами, земельными владениями и рудными месторождениями. Она могла изменяться в результате раздела между наследниками или же продажи структурных составляющих (отдельных заводов, земли, леса и т.д.). В то же время внутри этих комплексов складывалась поселенческая структура, в рамках которой формировались определенная инфраструктура и социокультурная среда.

Металлургия наряду с некоторыми другими отраслями, имеющими стратегически важное значение, относились к «недемократической» сфере предпринимательства, где государство осуществляло строгий контроль над деятельностью. Заводовладельцы оказывались тесно связанными с правительственными государственными структурами или с отдельными влиятельными лицами, попадали в зависимое от них состояние. Полномочия государства позволяли вообще лишать предпринимателя прав владения заводом в случае, если он не выполнял возложенные на него обязательства.

Это заставляло заводчиков любыми способами обеспечивать «запас прочности» на случай различных непредвиденных ситуаций, способных повлечь за собой неприятные последствия. Предпринимательство превращалось порой в своего рода дипломатию, «заигрывание» с государством, в процессе которого, нередко приходилось жертвовать той или иной частью своего материального состояния, принимая невыгодные решения или прибегая к тактике «подарков» и «денежно-финансовых пожертвований». Более того, была разработана своего рода доктрина «служения отечеству», которая распространялась на всех участников производственного процесса. В этом случае индивидуальное начало в предпринимательской деятельности отходило на второй план, хотя конечно же, не исключалось вовсе.

Контролирующие и регламентирующие функции правительственных структур в металлургической промышленности проявлялись с самого начала действия завода, и даже раньше - на этапах принятия решения об основании и строительства завода. Позиция государства по отношению к металлургической промышленности предусматривала несколько уровней контроля «сверху»: производственный (поддержание стабильного уровня производства и стимулирование его технико-технологической реконструкции, государственный заказ на производство продукции, поощрения, награды и «пожалования» владельцев за достигнутые производственные успехи и др.), финансово-фискальный (обеспечение поступления «казенных податей», контроль за финансовой состоятельностью владельца завода, установление «казенного надзора» и учреждение опеки, осуществление аукционной продажи заводского имения в случае разорения владельца, выдача займов и контроль за поступлением процентных платежей и др.), социально-регулирующий (поддержание установленного минимума материального обеспечения рабочих и разрешение конфликтов между заводским населением и руководством завода; решение споров, возникающих при передаче завода по наследству, смене владельца, совместном владении и др.). В числе управленческих мероприятий, проводимых правительством, встречались и такие, которые были направлены на стимулирование производства.

На рубеже 1850 - 1860-х гг. правительство, признав несовершенство существующей фискальной системы по отношению к металлургической промышленности, делает определенные шаги по ее реформированию. В 1857 - 1862 гг. разрабатывается положение, по которому признается целесообразным освободить некоторые замосковные посессионные горные заводы от платежа земских повинностей. Вместе с облегчением налогового бремени посессионных заводов правительство работает и в другом направлении - ужесточает меры по взысканию долгов с частновладельческих заводов.

Одним из самых важных предметов внимания правительства и Горного правления были рабочие. С одной стороны, власти старались направить всю их деятельность на максимально продуктивное решение производственных задач, а с другой - обеспечить определенный уровень их благосостояния, не угрожающий жизнедеятельности. Решая первую задачу, правительство прежде всего стремилось различными методами поддерживать социальное спокойствие. Традиционными методами воздействия на рабочих и пресечения случаев дивиантного поведения в их среде были репрессивные. Однако предпочтение отдавалось все-таки методам воздействия на рабочих в рамках существовавшего на тот момент правового поля, силовые же методы решения проблемы оставлялись на крайний случай.

На протяжении первой половины XIX в. широкое распространение в системе управления замосковными горными заводами получили арендные отношения. Почти повсеместно практиковалась форма управления заводами через поверенных. Наряду с умелым руководством, осуществляемым владельцами и управляющими заводов, важным условием их успешного функционирования было наличие квалифицированных мастеров-механиков, которые непосредственно отвечали за организацию производственного процесса. От их знаний и способностей зависели результативность деятельности и успех предприятия.

Акционерные формы владения и управления металлургическими предприятиями в рамках Замосковного горного округа в первой половине XIX в. не получили распространения. Тем не менее в 1850-х гг. мы все же обнаруживаем единичные случаи существования форм промышленного предпринимательства, основанных на объединении капиталов нескольких лиц.

В связи с отменой крепостного права коренным образом меняется не только механизм управления металлургическими заводами Центрального района, но и вся система организации производства в рамках Замосковного горного округа.

Проводя комплексное рассмотрение среды функционирования бизнеса в металлургической промышленности Замосковного горного округа, нельзя не выделить еще одну важную характеристику облика заводовладельцев. Во всех перипетиях предпринимательской деятельности каждый из них оставался живым человеком со свойственными только ему духовными наклонностями, нравственными принципами, художественными вкусами, культурным обликом и т.д. Каждый стремился воспроизвести определенную культурную среду, быт, образ жизни, соответствующие его внутренним устремлениям и душевным порывам. В этом отношении мир предпринимателей был очень многолик и противоречив, не меньше, чем в отношении выполнения ими своих непосредственных профессиональных функций.

Очевидно, что духовный мир и культурная среда заводовладельцев во многом были запрограммированы существующей социальной средой и в целом эпохой. Предпринимательство XVIII - XIX вв. вырастало в мире идей «старого» общества, где определяющее значение имели обычаи и традиции. Но было и другое. Специфика деятельности заводчиков, изменение правового, социального и экономического положения ставили их в новое измерение, меняя сознание и открывая новые ориентиры. В этом отношении предприниматели оказывались на стыке эпох, стадий экономического развития, служили связующим звеном между ними. Они одновременно были хранителями старого и проводниками нового, т.е. основной движущей силой процесса модернизации. Такая двойственность мировосприятия и сознания ярко отразилась на образе жизни, быте, развлечениях, отношении к искусству, архитектуре и других проявлениях культурной жизни, составивших богатейшее духовное наследие российских промышленников.

Важным элементом социокультурного пространства предпринимательства являлась усадебная культура, которая была порождена личностью заводовладельца, стремящегося материализовать свой идеальный мир, реализовать свое «Я», обустроить по своему усмотрению землю, наконец, создать особый микроклимат. Типичные композиции загородных домов, стилистика английского или французского парка, характерные интерьеры гостиной и кабинета становились лишь поводом для фантазии заводчика, перерабатывались и трансформировались им в соответствии с собственными представлениями о семейном укладе и жизненных ценностях. В рамках господствующих архитектурных, строительных, художественных, садово-парковых традиций возникали усадебные комплексы, каждый из которых имел неповторимое своеобразие.

Составленный на основе разного рода источниковых данных собирательный образ предпринимателя крепостной эпохи свидетельствует о поиске им своего места в сословно-государственной системе, который часто представлял собой достаточно любопытное и противоречивое явление. Прежде всего, это выразилось в процессе сословного самоутверждения предпринимательства и борьбе за свои права. В то же время рамки купеческого сословия в некоторых случаях перестают удовлетворять возрастающие запросы и потребности заводовладельцев, для которых богатство и деньги представляют собой средство реализации своих амбициозных устремлений, достижения «достойного» положения в обществе и государственной системе. Для достижения «благородного состояния» использовались самые разные методы, включая «некорректные» и «незаконные».

Индустриальная культура России в целом и Засмосковного горного округа в частности конца XVIII - первой половины XIX в. представляла собой симбиоз внедренных в традиционный российский контекст элементов индустриальной культуры европейского модернизированного общества, тем самым обусловливая устойчивое развитие промышленности в течение указанного периода. Происходящие в индустриальной культуре метаморфозы достаточно сложно реконструировать, поскольку их множество, между ними существуют причудливые взаимосвязи. В экономической сфере это — различные по скорости и масштабу перемены в развитии техники и технологии производства, функционировании капитала и рынка. В социальной среде (на разных ее уровнях) - перемены в формах организации труда, в демографической и социальной структуре населения, в социокультурной и социально-психологической составляющей экономической динамики.

В российском обществе первой половины XIX в. причудливо переплелись инновационные и традиционные элементы. Частичная модернизация, придав поступательное развитие экономике, в то же время не смогла обеспечить ее конкурентоспособность. Страна не выдержала экономического соперничества с Европой, что ярко проявилось в Крымской войне 1853 - 1855 гг. Реформами 1860 - 1870-х гг., ориентированными на многолинейную модель модернизации, Россия не столько подводила итоги прошлого, сколько определяла перспективы будущего развития.

Список научной литературыДубодел, Анатолий Михайлович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Архивные документы

2. Ф. Московского горного правления (2199), on. 1, д. 3 6, 22, 90, 100, 102, 108 - 114, 141,161,274,373, 375, 595, 1304 - 1311; оп. 3, д. 24.

3. Ф. Департамента мануфактур и внутренней торговли Министерства финансов (18), оп.2, д.1676.

4. Ф. Штаба горных инженеров (44), оп. 2, д. 1198, 1279, 1285, 1339; оп. 3, д. 320, 389.

5. Ф. Комиссии о развитии железного производства в России (46), on. 1, д. 6. Ф. Общей канцелярии министра финансов (560), оп. 3, д. 949.

6. Государственный архив Владимирской области ^ Ф. Баташевых (600), on. 2, д. 29, 87.

7. Государственный архив Нижегородской области Ф. Выксунской вотчинной конторы Баташевых (932), оп. 711, д. 1, 3, 6, 28, 31,46,48, 54.

8. Ф. Нижегородского губернского мануфактурного комитета (1398), оп. 315, д. 12,84, 152,214.

9. Ф. Нижегородской духовной консистории (570), оп. 556, д. 52; оп. 557, д. 5, 23, 37, 38, 50, 81; оп. 558, д. 25, 34, 77, 165.

10. Ф. Канцелярии Нижегородского губернатора (2), оп. 2, д. 28, 46, 1557, 2605, 4075,5119,6907,6998.

11. Ф. Опекунского управления по делам Шепелевых (1835), оп. 710, д. 9, 9а. Ф. Выксунской вотчинной конторы Шепелевых (1440), оп. 712, д. 7, 17.

12. Государственный архив Тамбовской областиг •

13. Ф. Наместнического правления (2), оп. 52, д. 95; оп. 59, д. 500, 874. Ф. Канцелярии Тамбовского губернатора (4), оп. 21, д. 3; оп. 37, д. 2; on. 1, д. 748, 1145.

14. Ф. Тамбовской духовной консистории (181), on. 1, д. 1150. Ф. Тамбовской палаты уголовного суда (68), on. 1, д. 142, 145.

15. Государственный архив Пензенской области. Ф. Канцелярия Пензенского губернатора (5), on. 1. д. 1503, 3582, 3793; оп.2, f д. 241, 1042.

16. Центральный государственный архив Республики Мордовия Ф. Краснослободский земский суд (24), оп.1, д.17, 20, 22.

17. Рукописный фонд Выксунского краеведческого музея1. Опубликованные источники

18. Алексеев. Описание кричного производства // Горный журнал. № 10. 1836. С. 146-183.

19. Английская торговля железом // Коммерческая газета. 1856. № 50.

20. Барбот де Марни П. Недоразумение на счет условий залегания каменного угля в центральной России // Вестник промышленности. 1861. T.XIII. №7.

21. Бутенев К. Действие водяных паров при вдувании их в доменные печи // Горный журнал. 1834. 4.III. Кн. IX. С. 124 132.

22. Бутенев К. Отливка и отделка отлитых вещей// Журнал мануфактуры и торговли. Ч. 2. № 4. 1844. С. 111 114.

23. Бутенев Н. О чугуне // Горный журнал. № 4. 1835. С. 144 180.

24. Быков А. По поводу статьи о заводах гг. Шепелевых и о сделанных в них усовершенствованиях по технической части г. полковником Ивановым 2, поручика князя Максутова. СПб.: Изд-е т-ва Общественная польза, 1864. 16 с.

25. Вазинский И. Замечательнейшие заводы и фабрики Костромской губернии // Журнал мануфактур и торговли. 1859. Т.5. № 1-3. С. 1-18.

26. Ведомость о выплавке и выделке металлов в 1831-1835 годах на частных заводах, подведомственных Московскому горному правлению// // Горный журнал. Ч. III. Кн. IX. 1836. С. 669 670.

27. Венцель. Описание стального производства в Златоустовском заводе. СПб., 1848. С.93-103.

28. Вестник промышленности. 1860. T.IX. № 8.

29. Вестник промышленности. 1861. T.XI. № 3.

30. Вестник промышленности. 1861. T.XIV. №11. Ноябрь.

31. Вышнеградский И. Критика. Общая теория паровых машин и теория паровозов с новыми исследованиями. Сочинение инженер-полковника Добронравова // Вестник промышленности. 1859. № 1. С. 1 -42.15