автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Жилая и оборонительная архитектура населения западносибирской лесостепи в раннем железном веке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Жилая и оборонительная архитектура населения западносибирской лесостепи в раннем железном веке"

На правах рукописи

□034Э2164

БЕРЛИНА Светлана Владимировна

ЖИЛАЯ II ОБОРОНИТЕЛЬНАЯ АРХИТЕКТУРА НАСЕЛЕНИЯ ЗАПАДНОСИБИРСКОЙ ЛЕСОСТЕПИ

В РАННЕМ ЖЕЛЕЗНОМ ВЕКЕ (по материалам саргатскон культуры)

Специальность 07.00.06 - археология

АВТОРЕФЕРАТ на соискание ученой степени кандидата исторических наук

2 5 ФЕВ 20Ю

Тюмень - 2010

003492164

Работа выполнена на кафедре археологии, истории Древнего мира и средних веков Института истории и политических наук ГОУ ВПО «Тюменский государственный университет»

Научный руководитель доктор исторических наук

Матвеева Наталья Петровна

Официальные оппоненты доктор исторических наук

Зиняков Николай Максимович

доктор исторических наук Мыльников Владимир Павлович

Ведущая организация Институт истории и археологии УрО РАН

Защита состоится «17» марта 2010 г в 10 00 часов на заседании диссертационного совета Д 212 088 04 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Кемеровском государственном университете по адресу 650043, г Кемерово, ул Красная, 6

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке КемГУ Автореферат разослан «15» февраля 2010 г

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат исторических наук, доцент

3 П Галаганов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы обусловлена рядом факторов отсутствием обобщающих работ по архитектуре древнего населения Сибири, необходимостью систематизации всего корпуса источников наиболее изученных культур, одной из которых является саргатская культура раннего железного века Западной Сибири, применения к источникам новых подходов и методик для восстановления наиболее полной картины развития архитектуры в древности

Объектом исследования являются как отдельные остатки древних построек, сооружений, поселений, так и их положение в системе других объектов расположение памятников и их скоплений в ареале распространения саргатской культуры, планировка жилищ и фортификаций в рамках отдельных поселений и т д

Предметом исследования является архитектура населения раннего железного века, а именно способы и формы организации жилой среды, знания и навыки древнего населения, которые нашли отражение в процессе создания системы поселений, жилищ, хозяйственных построек, оборонительных сооружений и т д

Целью данной работы является воссоздание архитектурного облика жилищ и поселений саргатской культуры раннего железного века

В задачи исследования входит

- охарактеризовать пространственную организацию жилой среды саргатской культуры в целом - от расположения поселений в рамках ареала до планировки поселений и жилищ,

- систематизировать сведения о строении жилищ, проанализировать морфологические признаки остатков конструкции жилищ для выделения групп с наборами признаков, за которыми, по гипотезе, стояли различные типы построек,

- реконструировать внешний вид и конструктивные особенности отдельных построек и выделить модели типов жилищ,

- изучить и реконструировать строение фортификационных линий, выявить типы оборонительных линий, их распространение в пространстве и времени,

-установить объем трудозатрат на строительство жилищ и фортификаций

-выявить строительные знания и технические приемы, которые применяли носители саргатской культуры

Хронологические рачки работы ограничены периодом существования саргатской культуры - Увдон э - V в н э

Территориальные рамки работы определяются ареалом, занимаемым памятниками саргатской культуры на севере они достигают лесной зоны до устья р Тобол, до широты г Тобольска, на востоке - до западной части Барабинской низменности, до среднего течения р Оми, на юге граница

проходит по территории Северного Казахстана, у 55° с ш, на западе очерчиваются низовьями рр Тобола, Пышмы, Тавды, средним течением р Исети и р Миасса

Методологической основой исследования являются принцип историзма, который подразумевает анализ вопросов возникновения, формирования, функционирования и трансформации явлений во времени, и системный подход, который обуславливает изучение каждого явления как части системы взаимосвязанных элементов и причин, а также принцип моделирования, при котором мы пытались создать частные модели существовавших в древности архитектурных объектов и общую картину развития архитектуры в раннем железном веке

Методика работы представлена типологическим, картографическим, сравнительно-историческим методами, кроме того привлекались методы точных наук, используемые в современном строительстве и проектировании, военной инженерии Среди них следует назвать методику определения уровня естественной защиты городищ, методику расчета устойчивости фортификационных конструкций (А В Коробейников), метод предельных состояний, широко используемый в архитектуре, и др

Источниковая база исследования состоит из архивных материалов, публикаций, вещественных источников При изучении материалов по древней архитектуре были проработаны отчеты в архивах ИА РАН, УрГУ, лаборатории археологии ИПОС СО РАН, музея этнографии и археологии ТюмГУ, ИГИ ТюмГУ

Источниками для изучения древней архитектуры являются исследованные жилища, фортификации, их взаиморасположение и планировка на памятниках, позволяющие составить представление о их строении Для изучения нам были доступны сведения по 65 городищам, где имеется слой саргатской культуры, и по 328 неукрепленным поселениям Жилищ саргатской культуры изучено более 144 ед, при этом большая их часть представлена комплексами (от 7 до 22 ед) с отдельных памятников (Ак-Тау гор , Коловское гор и сел , Рафайловское гор и сел , Павлиново гор и сел , Карагужево сел и др) Кроме представительного комплекса жилищ имеются данные и по строению фортификаций носителей саргатской культуры Раскопками оборонительные линии изучены на семи памятниках Это Павлиново, Рафайловское и Коловское городища в Приисетье, Ак-Тау в Приишимье, гор Розановское, Богдановское и Инберень в Прииртышье, в восточной части ареала В количественном отношении фортификации исследованы примерно на 10% городищ от общего их числа, однако на трех - Ак-Тау, Коловском, Рафайловском - они изучены на большой площади, для последних двух имеются радиоуглеродные даты, зафиксированы остатки деревянных конструкций

Научная новизна работы состоит в воссоздании архитектурного облика древних поселений на основании изучения остатков материальной культуры населения раннего железного века, в создании типологии жилищ саргатской культуры, применении методов точных наук при реконструкции внешнего вида

жичых и фортификационных сооружений, проведении палеоэкономического анализа зодчества в раннем железном веке, рассмотрении строения жилищ с точки зрения адаптации к холодным зимним условиям, изучении вопросов экономии природных и человеческих ресурсов при строительстве

Практическая ценность данной работы определяется апробацией ряда методов точных наук на археологических источниках, которые могут быть применены дая изучения материалов других культур Результаты работы могут быть использованы в учебном процессе при составлении учебников, курсов и спецкурсов, музейными работниками при составлении экспозиций

Отдельные тезисы и положения работы были апробированы на конференциях в г Омске (2002, 2004) Сургуте (2003), Барнауле (2006), Новосибирске (2006), Тюмени (2007), Суздале (2008), в ряде тезисов, статей, в разделах двух монографий

Структура работы состоит из введения, трех глав, заключения, списка сокращений, литературы, архивных материалов и приложения, в котором имеется текстовая и иллюстративная части

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается применение термина «архитектура» к археологическим памятникам, приводится обзор исследований памятников археологии как архитектурных объектов по следующим направлениям изучению пространственной системы расположения объектов - планировке поселений, жилищ, методам реконструкции жилищ, фортификаций, применению при этом данных естественных наук, экспериментальных данных, изучению вопросов сакральной стороны строительства, использованию различного инструментария, палеоэкономического аспекта зодчества Освещены методологические проблемы, касающиеся вопросов описания и классификации построек, употребчения терминологии Показана степень изученности саргатской культуры в целом, проанализирован опыт исследования организации жилого пространства, охарактеризована источниковая база с точки зрения перспективности для изучения древней архитектуры Обоснована актуальность темы, цель, задачи, объект и предмет исследования, новизна и практическая ценность работы, апробация ее основных положений

В главе I «Пространственная организация жилой среды носителей саргатской культуры» приводится общая характеристика организации жилой среды от уровня ареала, занимаемого носителями саргатской культуры, до вариантов планировки жилищ в структуре поселений

В разделе 11 Ареал саргатской культуры описана территория распространения памятников саргатской культуры, которых известно около 600 Они расположены в районе лесостепи, некоторые зафиксированы в пограничных зонах подтайги и степи Отмечено совпадение части ареала саргатской культуры с другими культурами раннего железного века, совместное залегание разнокультурной керамики на поселениях,

свидетельствующее об активном взаимодействии племен и отсутствии четкой территориальной дифференциации культурных образований раннего железного века Западной Сибири, что было отмечено еще Л Н Коряковой

Система расселения формировалась на основе имеющихся поселений эпохи поздней бронзы и переходного периода при влиянии факторов имеющихся водных коммуникаций в экологически благоприятных районах

В разделе 12 Система расселения саргатских племен рассмотрена система расселения носителей саргатской культуры внутри занимаемой ими географической зоны Поселения расположены по высоким берегам стариц и рек, на возвышениях в пойме, основная часть памятников фиксируется скоплениями, микрорайонами, что впервые было установлено Л Н Коряковой Основные саргатские микрорайоны расположены по берегам крупных рек Тоболу, Ишиму, Иртышу и их притоков Исети, Ику, Туре, Таре, Оми с интервалом в 30-40 км , ряд скоплений памятников связан с проточными озерными системами Данные скопления интерпретируются как место проживания различных родоплеменных групп (Корякова, 1988) или как способ экономического освоения и эксплуатации территории (Матвеева, 2000)

Полагаем, что микрорайоны сформировались постепенно Первоначально новое население, проникнув в лесостепь, расселялось как и в бронзовом веке, то есть в основном по берегам рек (или у проточных озер), но со временем, с развитием хозяйства и экономики расселение приобрело новый вид - стали выделяться отдельные поселения, где сосредотачивались торговые, обменные связи, стали накапливаться ресурсы, соответственно, требовались усилия по их сохранению Все эти факторы постепенно привели к формированию микрорайонов с городищами в центре Отмечается наличие отдельных поселений на периферии ареала или большое их количество на останцах В интерпретации их функции присоединяемся к мнению Е Н Волкова, полагающего, что эти поселения оставлены от временных каркасных жилищ рыболовов, охотников, в том числе и от летников

В разделе 13 Структура укрепленных и неукрепленных поселений рассмотрена структура укрепленных и неукрепленных типов Городищ известно около 65 ед , по расположению на местности они делятся на мысовые и береговые Мысовые в плане имели обычно треугольную форму, если фортификации пересекали мыс по прямой (гор Прыговское, Богдановское, Розановское, Горнобитиинское 2, Каргановское, Красноярское, Фадеевское), либо по полукругу (гор Рафайловское на ранней стадии, Бархатовское, Ак-Тау, Безымянное 2, Борки, Увал-4), фортификации иногда загибались по краям мыса (Коловское гор) Фиксируется и трапециевидная форма - если фортификационная линия существовала и на стрелке мыса (гор Горнобитиинское 1, Закауловское, Карташево 3)

Береговые городища расположены обычно на краю террас, на останцах, имеют округлую либо прямоугольную форму фортификаций (Старо-Лыбаевское-3, Инберень-4, Безымянное-П, Двухозерное 3, Двухозерное 14, Ильинское, Камышное, Луговое-2, Сазык 4, Увал-1У - округлые, Рафайлово, Тимино, Кушайлы, Луговое-1 - прямоугольные) Этот тип городищ находится

обычно на более низких гипсометрических отметках Следует отметить, что мысовые и береговые городища распространены по всему ареалу, и большее их распространение в той или иной области не отмечается

Анализ городищ по площади позволил выявить несколько групп до 520 кв м (2 ед - Безымянное II, Ильинское), городища площадью 1200-2000 кв м (6 ед - Горнобитиинское, Ак-Тау, Инберень-1У, Малая Зырянка, Фадеевское, Двухозерное) и 3300-4400 кв м (8 ед - Горнобитиинское II, Зыряновское, Красноярское, Кушайлы, Луговое) Среди них имеются как мысовые, так и береговые городища, при этом отмечается такая особенность, что из группы городищ площадью 1200-2000 кв м преобладают одноплощадочные мысовые, в группе же площадью 3300-4400 кв м - либо сложные мысовые с цвумя-тремя линиями фортификаций, либо это береговые городища Относительно большие по площади городища - от 5100 до 16 500 кв м (10 ед - Дикая яма, Закауловское, Каргановское, Краснозерское, Сазык 4, Камышное, Коловское, Тимино, площадка 1 Рафайловского городища) - в основном береговые Возрастание площади связывается с меняющейся ролью городища -преобразованием из укрепленного поселка в торговый, ремесленный центр округи

Анализ элементов планировки внутри городищ позволил зафиксировать следы предварительного проектирования на городищах (Батаково-Х1Х, Рафайловское, Коловское, Прыговское, Ак-Тау, Павлиново)

Неукрепленные поселения Известно около 340 неукрепленных поселений, большая их часть сохранилась неудовлетворительно Раскопками культурный слой изучен на 30 памятниках, в том числе и на селищах у городищ По характеру эксплуатации поселения делятся на постоянные и сезонные к постоянным относятся поселения, на которых население проживало длительный срок, имеются следы перестроек, подновлений, достаточно мощный культурный слой, насыщенный находками К ним относятся поселения Дуванское-П, Нижнеингальское-3, Ингалинка, Белый Яр-ХИ, Узловское, Речкино, Ук-Ш, Ложка, Коконовское, Бочапцево, Липихинское, Дуванское-VI, Дуванское 1, Дуванское 18, Борки 1, Мысовское, Юртоборский мост, Кокуй, Новотроицкое 1 и 2 и др, а также селища, расположенные в непосредственной близости от городищ (Рафайловское, Коловские 1-5, Бархатовское, Павлиновское)

К временным относятся поселения на останцах с небольшим культурным слоем, мелкими западинами - типа комплексов памятников в Онуфриевском борке, урочище Сосенки на останцах в Приисетье или часть поселений у проточных озер - СБАО, ЮАО-6, Карагужевское, Чупино и т д

Для неукрепленных поселений саргатской культуры характерны линейная, кучно-гнездовая планировки и в большей степени бессистемная Часто на селищах имеет место сочетание разных видов планировки, при этом в систему расположения жилищ вписаны и хозяйственные постройки, необходимые для ведения домашнего хозяйства

14 Планировка и интерьер жилищ Жилища саргатской культуры делятся на одно- и многокамерные Облик поселков слагался из наличия на них

построек разных типов, количество, размеры и соотношение которых определял социальный статус насельников и характер хозяйственной деятельности При этом зафиксированы разнообразные решения соединения нескольких построек в одну - соединение Г-образным коридором двух камер, присоединение Т-образным коридором, соединением через стену путем устройства дополнительных отсеков, камер или путем разбирания проема на углу и пристраивания к нему дополнительной камеры, фиксируется и строение нескольких построек по одной прямой То есть развитие и увеличение жилой площади шло по пути присоединения новых построек через коридор или реже -смежное через проем в стене

Интерьер в жилых помещениях определялся расположением очага и входа В домах саргатской культуры очаг расположен обычно в центре, напротив входа Реже расположение отопительного устройства фиксируется у стены, при этом вход обычно также смещается в противоположную сторону, возможно, чтобы тепло не уходило в дверь Пространство вдоль стен было более чистым, чем в центре, то есть хозяйственная жизнь сосредотачивалась у очага в центре Места вдоль стен использовались как спальные, в ряде случаев там зафиксированы материковые выступы под нары, настилался пол, могли стоять кровати, топчаны, небольшие столики, следы этих предметов зафиксированы в погребениях саргатцев Пол, нары, вероятно, застилали шкурами животных, войлоком, циновками для более комфортного проживания Жилища могли разграничиваться перегородками-пологами, в которых обитали отдельные члены семьи

Глава II «Конструктивные особенности сооружений» посвящена реконструкции внешнего вида и строения жилищ и фортификаций носителей саргатской культуры В разделе II 1 Жилища на основании анализа источников выделено шесть типов построек и представлены их модели

Первый тип представлен наземными сооружениями округлой формы, площадью свыше 200 кв м, внешне выраженные в виде земляных бугров с провалившейся вершиной Эти жилища округло-овальных форм, не углубленные в материк (или углубленные незначительно), от следов конструкции которых остались лишь ямки от столбов по краям и внутри котлована Они представлены жил 1-3 с пос Ложка из Прииртышья Для реконструкции проанализированы данные жилища 1 пос Ложка Предложено два варианта реконструкции жилища чум, утепленный землей, и многоугольная каркасная постройка с усеченной вершиной При реконструкции первого варианта строения жилища с применением математических методов были определены параметры жилища, высота его составляла около 4 м при диаметре 10 м, при этом внутри жилища существовали стойки, поддерживающие каркас При втором варианте реконструкции жилище внешне представляло многоугольную в основании постройку с усеченной вершиной, однако различный наклон стен вызвал бы большой их перекос, поэтому первый вариант реконструкции представляется более верным Хотя могли существовать и постройки второго варианта реконструкции как переходный

тип к пирамидообразным жилищам Моделью подобных жилищ была постройка, округлая в основании, с центральным столбом и столбами подпорками, на которые опирались внешние жерди каркаса, расстояние между которыми забираюсь более мелкими жердями, ветками, все это укрывалось поверх берестой, травой и обкладывалось поверх кусками дерна

Второй тип жилищ представлен наземными сооружениями округлой или неправичьной (трапециевидной, пятиугольной) форм, малой площади, незначительно углубленные в землю, практически без следов конструкции, они представлены жил 5, соор 1 пос Карагужево в Притоболье и постр 1 пос Чупино в Приишимье Жичища этого типа реконструируются как наземные конические сооружения (чум), так как при сходных морфологических признаках с жилищами первого типа вторые отличаются малой площадью, небольшим количеством ямок, что говорит об отсутствии необходимости заглубления-закрепления каркаса и его более легкой структуре Моделью построек второго типа являлись конические жилища, имеющие стены из каркасных бревен, на которые крепились дополнительные, укрываемые поверх берестяными полотнищами, травой, тростником и т д

Третий тип построек представлен котлованами прямоугольной или квадратной форм, по периметру и внутри которых фиксируются ямки от столбов и соединяющих их канавок К этой группе относятся жилища 5, 6, 7 Рафайловского гор , кам 1,3, 4 жил 1, кам 1 жил 3, жил 5, 6, 7, 8, кам 1 жил 11 Рафайловского сел , жил 1 пос Рафайловский остров, кам 2, 3, 4, 5 жил 1, кам 1, 2, 3 жт 7, жил 8, 14, 16 Коловского гор, жил 1, 2, кам 1 жил 3 Коловского 4 сет , кам 1 жил 1, жил 2 Коловского-3 сел , кам 1 жил 2, кам 1 жил 3, кам 1 жил 4 сел Дуванское-2, кам 1 жил 2 пос Ингалинка, жилища с Павлинова гор и др Стены построек данного типа были построены в технике заплот, о чем свидетельствует наличие ямок и соединяющих их канавок, кровля могла быть двух- или четырехскатной При реконструкции кровли жилищ этого 1ипа и характера ее утепления был применен метод предельных состояний, используемый при проектировочных работах При расчетах учитывались две группы предельных состояний первая - по несущей способности, ограниченной возможностями материала (дерева), вторая - по непригодности к нормальной эксплуатации (определяется ограничением бытовых условий — прогибы, колебания, трещины и т п, что может вызвать преждевременное обрушение кровли) Данные расчеты были произведены на материалах жилищ третьего типа, так как в их строении набчюдаются максимально большие прочеты между каркасными балками кровли С помощью упомянутой выше методики было установлено, что вертикальные стойки, поддерживающие банки, выдерживают нагрузку с большим запасом, и их назначение состояло в поддержании балок и снятии с них нагрузки, тем самым они выполняли функцию скрепления конструкции, снимая часть нагрузки от кровли со стен, и обеспечивали лучшую устойчивость постройки Произведенные расчеты позволили установить, что каркас кровли мог быть утеплен слоем травы и грунта либо иметь облегченный утеплитель в виде толстого слоя травы Моделью построек третьего типа были дома со сложенными в заплот стенами,

на которые опиралась двух- или четырехскатная кровля, утепленная травой и землей

Остатки четвертого типа построек представлены котлованами жилищ подпрямоугольных и близких им форм, углубленных на различную глубину, с ямками, расположенными по краю котлована, без канавок Жилища с описанными признаками встречены на пос Инберень-1У (жил 1, 6), Рафайловском гор - кам 2 жил 1, кам 2 жил 1, жил 10, 12, 13, 14, 23 Рафайловском сел , Узловском нос (жил 3), пос Речкино (жил 1-2, 4-5), СБАО (жил 5), к ним же относятся жил 11 Коловского гор, жил 1 Дуванского-У1 сел , жил 1 пос ЮАО-6, жил 2 ЮАО-6, жил 5а пос Ук-3, жил 1 и кам 2 жил 2 пос Ингалинка-1, жил 1, 3 Павлинова сел, возможно, кам 3 жил 1 Коловского-3 сел , жил 1, 2 Коловского 2 сел , жил 1 Коловского 1 сел , а также большая часть построек Дуванского-2 сел и гор Ак-Тау (жил 2, 3, 4, 5, 7, 8, 9), жил 2, 3 Нижнеингальского 3 пос , жил 1 пос Бочанцево

Строение подобных жилищ реконструируется как каркасно-столбовое, при котором на четырех и более вертикальных столбах располагалась рама или каркас кровли, к которым прислонялись под небольшим наклоном мелкие жерди, расколотые пополам, и целые бревна, сверху все это могло утепляться травой, дерном Реконструированы жил 3 Узловского пос , жил 11 Коловского гор , жил 5 пос СБАО, жил 1 пос Дуванское-У1 Моделью жилищ четвертого типа были постройки прямоугольной формы, основу которых составлял каркас из вертикальных стоек и уложенной на них рамы Расстояние между бревнами каркаса как на степе, так и на кровле забиралось мелкими жердями, которые поверх утеплялись берестой, травой, кусками дерна При использовании построек в летнее время утепление дерном не требовалось Жилища четвертого типа напоминали постройку усеченной пирамидообразной формы

Пятый тип сооружений представлен котлованами прямоугольных и близких им форм, по краям которых фиксируются взаимно пересекающиеся канавки, жилища данного типа (кам 1 жил 2 Рафайловского гор , жил 2 Узловского пос, жил 1 пос Белоярское, жил 2 пос Чупино, жил 22 гор Розаново) реконструируются со срубными стенами и двух- четырехскатной кровлей Моделью жилищ пятого типа были однокамерные срубы прямоугольных ичи квадратных форм со стенами, собранными в лапу с остатком или без остатка

Шестой тип представлен сооружениями без следов конструкции - с прямоугольным котлованом различной глубины (жит 3, 4 Рафайловского гор , жил 9 Рафайловского сел , жил 7 гор Инберень, жил 1,10 гор Ак-Тау, кам 1 жил 1 Коловского гор , жил 3 пос Карагужевское, жил Богдановского гор , Коконовского пос) Их реконструкция весьма затруднительна Скорее всего наземная их часть располагалась поверх котлована, на уровне дневной поверхности, и могла быть срубной или каркасной Эти жилища нельзя отнести ни к одному из пяти вышеперечисленных типов Полагаем, что лучше оставить вопрос о строении этих жилищ открытым и не выдвигать необоснованных реконструкций

Установлено, что постройки различных типов сочетались в ансамбле одной усадьбы В конструкции одного помещения использовались различные техники крепления стены в заплот и в лапу Жилища, построенные в разной технике, встречаются на площади одного поселения и даже в одном строительном горизонте Развитие жилого пространства шло путем строительства дополнительных камер Преобладают жилища-балаганы - их насчитывается более 47 единиц, вторыми по распространенности идут жилища, построенные в технике заплота - их более 35, срубная техника не получила широкого распространения, возможно, из-за сложности подготовки строительного материала Малочисленность жилищ типа легкого или земляного чума объясняется своеобразием Барабы как более степного района и тем, что они были особым переходным этапом в формировании жилищ от конической конструкции к каркасной с уплощенной кровлей (жилища-балаганы) Аналогии жилищам саргатской культуры находятся в материалах ирменской, гороховской, баитовской, кашинской культур, жилища типа чума являлись универсальными с эпохи камня Эволюция домостроительства шла путем выработки новых форм при сохранении старых

В разделе И 2 Фортификации рассматривается строение оборонительных линий на изученных раскопками городищах При изучении защитных линий использовались методы сопромата и военной инженерии, что позвони™ уточнить строение и высоту фортификационных стен через удерживающие свойства грунта и дерева, оценку видимости территории городищ

Для городища Ак-Тау предложена реконструкция крепостной стены в виде плетня высотой 2-2,5 м , укрепленного на валу шириной не более 4 м, высотой 1,5-2,0 м , ров у основания вала местами был облицован деревом По краю мыса также проходил плетень, защищавший от прицельной стрельбы

На Коловском городище выделяется три строительных горизонта, которым соответствовало фортификационное зодчество В ранний период был выкопан ров 8, который имел, видимо, больше сакральную функцию, и создана линия обороны второй площадки городища, состоящая из стены в технике заплота высотой до 3 м и рвов 6, 7 у ее основания Назначение бермы между стеной и рвом состояло предположительно в том, чтобы обеспечить необходимое расстояние для удобства прицельной стрельбы защитникам, и увеличения расстояния между рвом и стеной для предотвращения поджога и установки стенобитных орудий и т д К среднему периоду отнесены существование деревянной стены цитадели, позднее перестроенной, и рва 3 В поздний период были перестроены фортификации цитадели и построена третья линия обороны Установлено, что вал цитадели состоял из срубов, заполненных мусором, поверх которых вероятно располагалось более легкое заграждение Вал был укреплен рвом, стенка которого была искусственно нарощена с помощью дерево-грунтовой конструкции из каркасных столбов и жердей и глиняного панциря Въезд на городище представлял собой перемычку во рву и оформлялся в виде настила, установленного на столб Фортификация третьей площадки также состояла из вала и рва, по верху вала проходил

плетень высотой не более 2 м Края мыса защищались стенами жилищ либо плетнем

Материалы Рафайловского городища позволили установить эволюцию городища от мысового к сложному двухплощадочному Фортификации мысового городища состояли из рвов и валов, характер стен установить невозможно из-за поздних перестроек Фортификации двухплощадочного городища постоянно подновлялись, состояли из деревоземляного вала и рва у основания Между площадками также проходил вал с плетнем по верху Фортификации западного городка реконструируются в виде стены на валу построенной в технике заплота, ров у основания на участке въезда был облицован деревом Въезд был оформлен в виде перемычки во рву Со стороны поймы также существовали деревянные стены, возможно, облегченной конструкции

Фортификации городища Инберень-1У реконструированы в виде частокола, окружавшего городище Высота палисада могла быть до 3 м В месте проезда он прерывался, и там , вероятно, существовали какие-то ворота

Укрепления Розановского городища представляют собой схему палисад-ров-вал Палисад был установлен в канаву, расположенную у края рва, основание его было углублено до 2 м Расчет такой конструкции с высотой стены в 2 и 3 м на устойчивость показал наличие большого запаса прочности

Фортификации Павлинова городища были построены на месте более ранних гороховской культуры, что определило их форму - прямые соединяющиеся отрезки, в общем плане представляющие собой многоугольник Общая система фортификаций на Павлиновом городище состояла из вала с деревянными укреплениями и двух рвов, которые были призваны, видимо, задерживать противников на подступах к крепостной стене На данном поселении в единственном пока случае для саргатской культуры отмечено отсутствие построек на территории, прилегающей к фортификациям - на протяжении 36-38 м - чего вполне хватало для создания простреливаемой зоны для защитников крепости

Установлено, что на городищах различного назначения схема построения фортификаций была одинаковой - вал-ров линия с расположением на валу каркасных деревянных конструкций, различны были только параметры Встречаются и оригинальные конструкции, например, на Розановском городище - где мы видим сооружение частокола у края рва и создание вала перед ним Высота валов и глубина рвов обеспечивалась путем укрепления их деревянными конструкциями - «одеждами» на стенках рва и устройством клетей в структуре вала Деревянные конструкции на валу реконструируются как частоколы, плетни, стены в технике заплота на валу, высота которых не превышала 2-3 м

Различие в формах оборонительных линий обуславливалось, видимо, местом расположения площадки - на мысах это были кривые, отсекающие мыс по наиболее экономичной кривой, фортификации береговых площадок оформлялись либо в форме круга-овала, либо в виде подпрямоугольных площадок, что позволяло увеличивать, с одной стороны, жилую площадь, с

другой стороны - площадь обстрела с угловых точек Увеличение жилой площади происходило путем построения новых оборонительных линий за пределами старых - на мысах, или путем пристраивания обособленной площадки

Полагаем, фортификации саргатской культуры были предназначены для защиты от внезапного нападения, концентрации и сохранения накопленных богатств, сосредоточенных в руках верхнего сословия Длительной осады или активных военных действий такие городки не могли выдержать

В главе III «Строительные знания и навыки носителей саргатской культуры» рассматриваются сырьевая база строительства, инструментарий, знания и навыки населения, процесс строительства и связанные с ним трудозатраты

В разделе III 1 Вопрос об инструментарии рассматривается орудийный набор, фиксирующийся по данным могильников и поселений, он представлен кельтами, теслами, изготовленными из бронзы и железа, топором и долотом Предполагаем, что орудийный набор был больше и включал в себя различные киянки, стамески, возможно, деревянные лопаты, многие предметы могли просто не сохраниться

В разделе III 2 Сырьевая база строительства охарактеризованы основные строительные материалы, использование которых документируется находками на поселениях, в погребальных комплексах Основными строительными материалами были дерево, грунт, береста, кустарник, трава, камыш

Раздел III 3 Особенности конструкции сооружений саргатской культуры и технические решения, применяемые при строительстве посвящен анализу технических решений и особенностей конструкции

Рассмотрены вопросы экономии трудозатрат и стройматериалов, фиксирующиеся через наличие разных типов построек у саргатцев, в строительстве новых жилищ в котлованах старых, установлены факты использования старого дерева в строительстве, зафиксированы случаи повторного использования столбовых ям В конструкции некоторых жилищ четко прослеживается стремление сократить расход древесины при строительстве, например, при возведении жилищ-балаганов Установлена функция стоек-подпорок в жилищах Они использовались для укрепления балок кровли, чтобы не допустить их прогиба, причем следы их зафиксированы и в конических жилищах, и в жилищах прямоугольных форм Установлено сочетание разных техник крепления стен в строении одного жилища, крепление стен в технике заплот в различных вариациях - ь п<и одного бреыт, в паз двух бревен-стоек, расположенных рядом, и между двумя стойками, расположенными рядом, существовала и техника рубки стен в лапу, в обло В устройстве фортификаций также прослежены ряд технических приемов, употреблением которых население обеспечивало лучшую устойчивость крепостных линий и их защищенность При устройстве частокола было важно хорошо заглубить нижнюю часть стены - основание, чтобы обеспечить устойчивость конструкции Для этого население при строительстве

устанавливало столбы в канавы, а затем укрепляло основание Кроме того, для обеспечения лучшей устойчивости и предотвращения оползания насыпи в ров применялся прием обжига его поверхности и прокаливания почвы, дополнительно стенки вала и рва местами укреплялись деревом Максимально использовались естественные защитные свойства местности городища располагали на высоких мысах, подъем на которые затруднителен, крепости могли иметь водную преграду с одной из сторон Кроме того, расположение их на высоких гипсометрических отметках давало защитникам возможность хорошего обзора и контроля за прилегающей территорией

Способы адаптации древнего населения к холодным условиям выявляются через ряд моментов строение стен - наличие жилищ со стенами в заплот, предотвращающие сквозняки, утепление дерном стен жилищ-балаганов и больших чумов, устройство длинных коридоров, наличие очагов в центре, деревянного пола, нар, кроватей, которые могли утеплять шкурами, циновками, что также создавало более комфортные условия в жилищах Вероятно деление пространства жилища перегородками, пологами Углубление жилищ в грунт также позволяло за счет температурной стабильности грунта сохранить тепло в жилищах, в зимнее же время при заметании жилищ снегом они имели пологую обтекаемую форму, что также сокращало теплопотери путем выдува Затронут семиотический аспект строительства - проанализированы факты фиксации строительных жертв на пограничных участках под стенами жилищ и фортификаций

В разделе III4 Палеоэкономический аспект строительства рассматривается процесс строительства жилищ и фортификаций Произведены расчеты на строительство жилищ разных типов, установлено, что требующим максимального количества трудозатрат было строительство жилищ со стенами в заплот - на их возведение уходило от 11-12 дней до месяца у коллектива из пяти человек, примерно такое же количество времени могло уйти и на постройку жилищ со стенами, срубленными в лапу, - по технической сложности строительства они близки к жилищам со стенами, построенными в технике заплот На строительство жилищ-балаганов требовалось намного меньше трудозатрат и материалов - 5-6 дней у коллектива из 5 человек, что в 24 раза меньше, чем на строительство срубных жилищ или со стенами в заплот Конические жилища возводились в течение 1 дня Расчет трудозатрат на строительство фортификаций показал, что для строительства фортификаций Рафайловских городков (1 и 2 площадок) коллективу из 50 человек понадобилось бы 31-26 дней (при 10-ти часовом рабочем дне), при этом большая часть трудозатрат шла на рубку стены Для строительства второй линии обороны Коловского городища требовалось около недели такому же количеству человек Полагаем, что на возведение фортификационных систем со стеной в виде плетня или частокола требовалось в 2 раза меньше трудозатрат

Следует также учитывать, что при возведении фортификаций на месте разрушенных или при ремонте старых объемы трудозатрат реально были меньше в 1,5-2 раза, так как ров заплывал не полностью - требовалось лишь

подчистить его до нужной глубины, да и часть дерева могла быть использована повторно (если фортификации не горели при пожаре)

Таким образом, установлено, что затраты на сооружение оборонительных линий были существенные, для этого требовалось объединение сил общины в цел ом При удачном стечении обстоятельств - хорошей погоде, отсутствии военной опасности и т д строительство крепостных стен занимало до 30 дней у коллектива в 50 человек

В разделе III 5 Культурная специфика саргатского строительства рассмотрены характерные черты саргатского домостроительства и черты сходства с постройками предшествующих и соседних культур (саргаринкой, бархатовской, гороховской, кулайской, баитовской) К специфичным чертам относятся активное использование техники строитечьства стен в заплот и каркасно-столбовой, широкое распространение многокамерных жилищ, сочетание различных помещений в комплексе одного ансамбля, вариабельность в планировке жилищ и сочленении камер, наличие длинных коридоров, традиция настила полов, широкое применение грунта в строительстве Черты сходства проявляются в традиции углубления жилищ, сохранении прямоугольных форм котлованов построек и использовании каркасного принципа в строении стен и кровли

Заключение содержит основные итоги работы Организация жилой среды носителей саргатской культуры имела сложную структуру, выражавшуюся в системе разноранговых поселений, облик которых зависел от их функционального назначения и социального статуса людей, проживавших на них На поселениях зафиксировано несколько типов жилищ, составляющих ансамбли домохозяйств На части укрепленных и неукрепленных поселений наблюдается зарождение строгих планировочных решений в виде линейных или радиальных структур Разнообразие строительных традиций объясняется изменением социально-экономического уровня жизни в лесостепи, комплексным характером ведения хозяйства Саргатское население сохранило многие черты домостроительства эпохи бронзы и выработало свои традиции зодчества

На защиту выносятся следующие положения:

В диссертации охарактеризована архитектура населения раннего железного века западносибирской лесостепи на примере одной из наиболее изученных культур - саргатской Основные черты, присущие ей, заключаются в следующем

1 Расположение поселений саргатской культуры повторяет остаточную схему расселения племен бронзового века Она характеризуется в основном приречным расположением древних поселков в районе северной лесостепи, хотя имеются отдельные памятники в подтаежной зоне и на юге лесостепи Специфичные черты в локализации памятников, а именно наличие микрорайонов с городищами в центре, появились в процессе развития и трансформации культуры с IV в до н э

2 Выявлено шесть типов построек, отличавшихся по морфологическим признакам, по имеющимся следам от конструкции удалось реконструировать пять типов жилищ В домостроительстве саргатской культуры выделяются большие утепленные чумы, легкие конические постройки, жилища со срубными стенами и построенными в технике заплот, каркасные жилища-балаганы Установлена синхронность жилищ разных типов на поселениях Развитие жилого пространства шло путем увеличения количества камер, ансамбль многокамерного жилища характеризовался сочетанием в одном комплексе построек разных типов

3 Фортификации состояли из валов с деревянными конструкциями (стена-заплот, плетень, частокол) в верхней части, и рвов, располагавшихся у подножия валов Увеличение размеров валов и глубины рвов достигалось путем укрепления их деревянными сооружениями (одеждами, дерево-земляными панцирями) В оценке функций городищ определяем их в качестве убежищ, как место проживания элитарной части общества

4 Предложена методика расчета элементов каркаса жилища на прочность с помощью метода предельных состояний, используемого в архитектуре Установлено предназначение дополнительных стоек в жилищах - для снятия нагрузки со стен и балок кровли Выявлены свидетельства экономии трудовых и материальных ресурсов при строительстве повторное использование старых котлованов, ямок под столбы, нестроевого леса, сочетание различных способов крепления стен -заплот, срубная - в строении одного жилища и т д Особенностью саргатского зодчества является смешение различных техник в строительстве При возведении одного объекта могли сочетаться несколько строительных приемов срубная, рубка стен в технике заплота, наклонная установка к каркасу тонких вертикальных бревен и последующее их утепление различными материалами В зодчестве использовались такое строительное сырье, как дерево, грунт, трава, береста, камыш и орудийный набор, включающий в себя топоры, тесла, кельты, долота

5 Способами адаптации древнего населения к холодным условия считаем углубление жилищ в грунт, наличие длинных коридоров-переходов, утепление дерном стен жилищ, разделение площади жилой камеры на небочыиие помещения для улучшения обогрева

6 Установлено, что максимальных трудозатрат требовало строительство жилищ со стенами в заплот или срубными, жилища-балаганы или конические постройки возводились в два-три раза быстрее Расчет трудозатрат на строительство фортификаций показал, что основные работы приходились на возведение деревянных стен Для строительства средних по размеру крепостей (2000-3000 тыс кв м) со стенами в технике заплота понадобилось бы около месяца коллективу из 50 человек (при 10-ти часовом рабочем дне) На возведение фортификационных систем со стеной в виде плетня или частокола требовалось в два раза меньше трудозатрат

Целенаправленное изучение организации жилой среды носителей саргатской культуры позволило осуществить реконструкцию архитектурного облика древних поселений и выявить различные знания и умения, применявшиеся в зодчестве

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

Статья в журнале из списка Высшей аттестационной комиссии

1 Берлина, C.B. К вопросу о гипах жилищ населения раннего железного века западно-сибирской лесостепи (по материалам саргатской культуры) / С В Берлина // Российская археология, 2009, № 2 С 44-56

Монографии

2 Берлина, C.B. Комплексное изучение условий жизни древнего населения Западной Сибири (проблемы социокультурной адаптации в раннем железном веке) / H П Матвеева, H С Ларина, С В Берлина, И Ю Чикунова Новосибирск Изд-во СО РАН, 2005 228 с

3 Берлина, C.B. Коловское городище (Древности Ингальской долины археолого-палеоэкологическое исследование, Вып 2) / НП Матвеева, С В Берлина, Т H Рафикова Новосибирск Наука, 2008 240 с

Статьи и тезисы

4 Берлина, C.B. О некоторых условиях обитания в жилищах саргатской культуры / С В Берлина // Культурология и история древних и современных обществ Сибири и Дальнего Востока Материалы XLII Региональной археолого-этнографичссгой студенческой конференции Омск Изд-во ОмГПУ, 2002 С 305-307

5 Берлина C.B. Реконструкция трудозатрат на сооружение оборонительных линий Коловского городища / С В Берлина // Источники по истории Западной Сибири Часть 1 Материалы региональной научной конференции Сургут РИО СурГПИ, 2003 С 66-70

6 Берлина, C.B. Реконструкция основных элементов жилой среды бархатовского населения эпохи бронзы /ОМ Аношко, С В Берлина // Экология древних и современных обществ Вып 2 Тюмень Изд-во ИПОС СО РАН, 2003 С 101-104

7 Берлина, C.B. Фортификации раннего железного века палеоэкономический аспект / H П Матвеева, А А Коновалов, С В Берлина // Проблемы взаимодействия человека и природной среды Вып 4 Тюмень, 2003 С 33-39

8 Бериша, СВ. Особенности домостроитечьства саргатских племен (по материалам Рафайловского комплекса) / И Ю Чикунова, С В Берлина // Проблемы взаимодействия человека и природной среды Материалы итоговой сессии Ученого совета Института проблем освоения Севера СО РАН 2002 г Вып 4 Тюмень Изд-во ИПОС СО РАН, 2003 С 45-48

9 Берлина, C.B. К проблеме реконструкции кровли древних полуземляночных жилищ (по материалам саргатской культуры)/ С В Берлина, Г В Филисюк // Вестник археологии, антропологии и этнографии Тюмень, 2004 № 5 с 67-73

10 Берлина, C.B. Культурная специфика саргатского строительства (тезисы) / С В Берлина // Шестые исторические чтения памяти Михаила Петровича Грязнова Материалы всероссийской научной конференции Омск, 2004 С 195-197

11 Берлина, C.B. Комплексное изучение условий жизни и этнических процессов в среде населения культур раннего железного века и средневековья / С В Берлина, В С Кондратьев, H П Матвеева, А С Поклонцев, Т H Рафикова, СИ Цембалюк, ИЮ Чикунова // Проблемы взаимодействия человека и природной среды Материалы итоговой научной сессии ученого совета Института проблем освоения Севера СО РАН 2004 г Вып 6 Тюмень Изд-во ИПОС СО РАН, 2005 С 129-137

12 Берлина, С.В К вопросу о применении термина «Архитектура» к археологическим источникам / С В Берлина // Современные проблемы археологии России Материалы Всероссийского археологического съезда Том II Новосибирск, 2006 С 397-399

13 Берлина, C.B. Строительные приемы носителей саргатской культуры как форма адаптации к сырьевым ресурсам / С В Берлина // Экология древних и традиционных обществ Доклады конференции Вып 3 Тюмень Вектор Бук, 2007 С 81-86

14 Берлина, С.В Реконструкция типов фортификационных сооружений саргатской культуры и их оборонительных возможностей / С В Берлина // Труды II (XVIII) Всероссийского археологического съезда в Суздале Т II M ИА РАН, 2008 С 152-154

15 Berlina, S Dwelling of ancient people as form adaptation to cold climate conditions / N Matvccva, S Berlina // XV Congress of the International Union for Prehistoric and Protohistonc Sciences Lisbonne 2006 s 751

БЕРЛИНА Светлана Владимировна

ЖИЛАЯ И ОБОРОНИТЕЛЬНАЯ АРХИТЕКТУРА НАСЕЛЕНИЯ ЗАПАДНОСИБИРСКОЙ ЛЕСОСТЕПИ

В РАННЕМ ЖЕЛЕЗНОМ ВЕКЕ (по материалам саргатской культуры)

Специальность 07 00 06 - археология

АВТОРЕФЕРАТ на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Подписано в печать 12 02 2010 Формат 60x84/1 б Печ т 1,5 Печать ризограф Тираж 100 Зак №425

Типография «Печатник» Тюмень, ут Республики, 148 корп 1/2 Тел (3452) 20-51 -13, тел /факс (3452) 32-13-86

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Берлина, Светлана Владимировна

Введение.

Глава I. Пространственная организация жилой среды носителей саргатской культуры.

1.1. Ареал саргатской культуры.

1.2. Система расселения саргатских племен.

1.3. Структура укрепленных и неукрепленных поселений.

1.4. Планировка и интерьер жилищ.

Глава II. Конструктивные особенности сооружений.

11.1. Жилища.

11.2. Фортификации.

Глава III. Строительные знания и навыки носителей саргатской культуры .113 III. 1. Вопрос об инструментарии.

111.2. Сырьевая база строительства.

111.3. Особенности конструкции сооружений саргатской культуры и технические решения, применяемые при строительстве.

111.4. Палеоэкономический аспект строительства.

111.5. Культурная специфика саргатского строительства.

Введение диссертации2010 год, автореферат по истории, Берлина, Светлана Владимировна

Термин «архитектура» (лат. architectura от гр. arhitekton — строительное искусство) понимается как «зодчество, искусство строить, формировать материально-пространственное окружение жизнедеятельности общества в соответствии с принятыми ценностями и идеальными представлениями, а также исторически сложившаяся и развивающаяся совокупность результатов применения этого искусства - здания, сооружения и их системы» (Архитектура., 2001, с. 37).

Однако термин архитектура более многогранен, чем мы привыкли понимать. Раскрытие его в более полном виде предлагает М.С. Каган: рассматривая архитектуру как творчество, он останавливается на разнообразии его видов, выделяя «искусства» (то есть виды деятельности): — орнаментации, прикладное и искусство информации, которые тесно взаимосвязаны (Каган, 1978, с. 366). Согласно М.С. Кагану - архитектура - это деятельность, направленная на материальный мир с целью преобразования и адаптации его к своим нуждам (Каган, 1978, с. 369), и архитектурными являются все материальные предметы, созданные или преобразованные человеком.

Однако перед описанием архитектуры конкретной археологической культуры следовало бы задаться вопросом - а имеем ли мы право применять этот термин к археологическим памятникам? Ведь объекты доходят до нас в разрушенном виде - в лучшем случае, или же до нас доходят лишь следы построек в виде остатков котлованов, ям и т.д. Если, изучая архитектуру современного объекта, есть возможность описать его с разных точек зрения (технические, производственные, эстетические характеристики), то говоря об архитектуре древнего населения как части культуры, носителей которой уже нет, мы можем осветить лишь некоторые ее стороны. Объекты исследования в архитектуре: постройка, древний поселок, процесс зодчества и т.д. доступны нам в специфической форме: мы имеем дело с остаточными следами схемы расселения, топографии поселков, конструкции жилищ, оборонительных и хозяйственных сооружений.

Кроме того, может возникнуть и вопрос, а вправе ли мы говорить о наличии архитектуры в первобытном обществе, или это явление появилось много позже, на определенном этапе развития, с появлением раннеклассовых отношений, например? Где грань между природным объектом — пещерой и жилищем - искусственно организованной средой? По каким критериям следует отличать архитектурные памятники от не архитектурных? Имеется ли та грань в техническом исполнении объекта, после которой его можно относить к архитектурному? То есть будет ли являться пещера, шалаш, навес архитектурными объектами? М.И. Гладких в статье «Социальные и архитектурные критерии палеолитического жилища» ставил вопрос о времени появления жилищ как объектов, отличающихся от естественных убежищ животных именно наличием в них функций, в первую очередь социальных (производственных, бытовых, общественных). И, по его мнению, жилища появляются в то же время, когда появляется общество, а так как процесс был не одномоментным, то следует применять термин «формирующиеся жилища» или «убежища» к периоду становления общества (Гладких, 1992, с. 83).

Полагаем, что в решении вопроса времени возникновения архитектуры можно найти выход именно в определении ее функций, которые позволили бы провести черту между природными и архитектурными объектами.

Функция в живой природе - это система биологических процессов, обеспечивающая жизнедеятельность организма (рост, питание, размножение) (Лебедев и др., 1971). Биологический организм в течении жизни не меняет структурного типа (Рэдклифф-Браун, 2001). А архитектура способна поменять свой структурный тип без нарушения непрерывности существования (то есть меняется строение зданий, а функции остаются прежними, или же в течении жизни постройки может поменяться ее функция). Функция в архитектуре -создание условий не только для биологического существования человека, но и для его общественной деятельности. Следовательно, здесь функция включает в себя и материальную, и духовную сторону архитектуры. В природе функция и форма (в данном случае - строение) максимально сближены - а в архитектуре функция предметов и объектов может меняться или их может быть несколько.

Таким образом, у нас наметились основные отличия функции в природе и функции в архитектуре. Во-первых, возможна смена функции объекта при константе его формы, то есть роль объекта определяет общество. Во-вторых, при неизменности функции может меняться форма — внешний вид жилищ немало изменился с эпохи первобытности, однако остается неизменным их назначение. И в-третьих - может меняться структура общества при неизменности функции и формы основных объектов в архитектуре. При этом если в природе функция направлена на поддержание своей системы, то основная роль архитектуры - обеспечить среду другой системе — обществу, то есть формирование пространства для обеспечения жизнедеятельности человеческих коллективов.

Полагаем, что применительно к памятникам археологии архитектурным будет являться такой объект, на который было направлено специальное действие человеческого коллектива (зодчество, строительство) с целью обеспечить себе пространственную срёду для успешного осуществления основных биологических и социальных потребностей, и назначение которого будет определено самим обществом (Берлина, 2006, с. 398).

Таким образом, памятники археологии, будь это стоянка, временное поселение или городище — будут являться еще и памятниками архитектуры, и в изучении их нужно осуществлять соответствующий подход. В таком случае появится возможность не только выявить какие-либо особенности строения, конструкции и функционального использования объектов, но и много других аспектов жизни древних людей: вопросы строительной техники, форм адаптации к природным и социальным условиям, формы и причины трансформации различных традиций и т.д.

Если анализировать структуру различных трудов по архитектуре, то можно наметить несколько направлений в ее изучении, и графически этот термин и его содержание можно рассмотреть на примере следующей схемы:

Данную схему можно использовать при изучении архитектуры и отдельных археологических культур, с тем лишь отличием, что какие-то аспекты будут раскрыты более полно, а какие-то — менее из-за специфики источника изучения - археологизированных остатков искусственной среды обитания. Некоторые вопросы историографии и методологии Уже во времена Древнего мира существовали труды по тому, как следует строить различные здания и сооружения (Витрувий. Книга об., 1973), позже, в средневековье, большой вклад в изучение теории архитектуры внес Альберти (Зубов, 2001). В целом же историю архитектуры (которая описана в ряде учебников, энциклопедиях, сборниках трудов и т.д.) начинают с появления камней-менгиров, сырцовой архитектуры Средней Азии и т.д., и продолжают описанием Египта, Греции, уделяя основное внимание выдающимся памятникам, массовым явлениям в оформлении и т.д. (Пилявский, Тиц, Ушаков, 1984, Забалуева, 2007, Маклакова, 2006 и др.).

В археологии термин «архитектура» начинают употреблять применительно к сырцовой архитектуре эпохи неолита (Монгайт, 1973), хотя в это время на других территориях были не менее сложные постройки - срубные, свайные и т.д.

В дальнейшем в археологии наметилось несколько подходов к описанию и изучению архитектуры древних обществ, хотя этот термин часто и не употреблялся:

• описание пространственного расположения поселений;

• планировка жилищ на поселениях, их топография;

• реконструкция внешнего вида построек и установление их функционального назначения;

• экспериментальное строительство с целью уточнить какие-либо нюансы в строении, функционировании, технологии строительства, определении количества трудозатрат и т.д.

Различные аспекты пространственной системы расположения объектов (поселений, жилищ в их структуре) затрагивались в работах ученых. В ряде трудов остаточная система расселения племен изучалась как отражение экономической эксплуатации окружающей территории — этот метод был заимствован из зарубежной археологии (из работ JI. Бинфорда и К. Ренфрю). В России этот метод был успешно применен Г.Е. Афанасьевым (1987) и Н.П. Матвеевой (2000). К этому же направлению относятся анализ форм, структуры фортификаций и поселений в их пространственно-временном континууме. Много исследований в данном направлении имеется в славянской археологии (Раппопорт, 1956, 1961; Кирпичников, Воронин, Косточкин, Хлопин, 1958;

Косточкин, 1964, Гончаров, 1951, Лавров, 1977, и др.), указанная проблематика изучалась на скифских поселениях (Моруженко, 1985), на сибирских материалах (Сальников, 1947, Стоянов, 1969, Борзунов, 1984, Борзунов, Липский, 1984, Ковалева, 1988, с. 29-47, Зданович, Генинг, 1983, Зданович, Батанина, 2007). На сегодняшний день процедура картографирования памятников и характеристика их расположения при описании археологической культуры является неотъемлемой частью большинства работ, хотя нужно отметить тот факт, что часть их сведена к описанию поселений и их геоморфологическому расположению. Работ, в которых описывались бы причины, выдвигались гипотезы, давались объяснения существованию различных форм и систем расселения, наличию разнообразных фортификационных сооружений и типов поселений в целом пока мало.

В последние десятилетия применение методов естественных наук позволяет исследователям изучать планировочные системы, даже если они не выражены в рельефе: наличие улиц и кварталов на городище позднего бронзового века Чича-1 установлено коллективом археологов под руководством В.И. Молодина (1997), И.В. Журбиным на средневековом городище Иднакар (Журбин, Бобачев, Зверев, 2006). В целом, в Сибири в этом отношении лучше изучены памятники эпохи бронзы и раннего железного века.

Изучением конструкции строения жилищ, хозяйственных и производственных построек, оборонительных сооружений, культовых объектов занимались многие ученые, хотя бы в той мере, что описание, как этап исследовательской работы, присутствует практически в каждом труде. В этом направлении много работ в славянской археологии - следует отметить упомянутые выше обобщающие работы П.А. Раппопорта, А.Н. Кирпичникова, Н.Н. Воронина, и др., а также ряд статей, в которых описывается строение и реконструкция фортификаций и жилищ с VIII в. н.э. и до позднего средневековья, при этом анализ археологических данных зачастую дополняется летописными данными или свидетельствами очевидцев и т.д., что позволяет авторам уточнить такие моменты, как год и время строительства, периодичность и причины перестроек, локальные особенности строительства и т.д. (Раппопорт, 1956, 1961; Кирпичников, Воронин, Косточкин, Хлопин, 1958; Косточкин, 1974, Медведев, 1966, Рабинович, 1966; и мн. др.). Начиная с 80-х годов появляются работы, в которых на основании анализа комплексов жилищ создают классификации построек, выделяют несколько типов жилищ, рассматривают их эволюцию, производят реконструкцию внешнего вида жилищ, фортификаций (Старков, 1983, Матвеев, Сидоров, 1985, 1993, 1995, Мартынова, 1985, Афанасьев, 1987, Корякова, 1988; Матвеева, 1993а; Хабдулина, 1993, Чикунова, Берлина, 2003, Матвеева, Коновалов, Берлина, 2003; Матвеева, 2005, Среда, культура., 2009), применяют методы графического моделирования или точных наук для уточнения особенностей конструкции (Молодин, Глушков, 1989, Мыльников, 1994, Тарасов, 2002, Овчаренко, 2003; Берлина, Филисюк, 2004; Матвеева, Ларина, Берлина, Чикунова, 2005, Молодин и др., 2009).

Ряд работ направлены на такие узкие темы, как изучение способов возведения конструкций, их крепления, установление мер длины и их применения, приемов деревообработки, процесса строительства - т.е. на изучение строительных приемов и знаний древнего населения (Арциховский, 1936, Траков, 1954, с. 63, Голубева, 1960, с. 40, Раппопорт, 1975, Масон, 1976, Молодин, Глушков, 1989, Иванов, 1984, Корякова, 1988, Мыльников, 1999, 2003, 2008, Матвеева, Коновалов, Берлина, 2003; Берлина, 2003, Чикунова, Берлина, 2003, Среда, культура., 2009). Имеются работы и по древней метрологии - что также является частью строительных знаний (Воронина, 1951, Рыбаков, 1957, Шевелев, 1968, Желоховцева, 1980, Степанов, 1983, Афанасьев, 1961).

Существует еще один аспект древнего строительства - это сакральная его сторона. Он слабо изучен и освещен, так как редко фиксируются следы каких-либо обрядов, и еще реже они правильно интерпретируются - хотя эта сторона зодчества как процесса созидания могла иметь большое значение в древности (Байбурин, 1981, 1993, 2005). Наличие строительных жертв на поселениях и в жилищах эпохи раннего металла на большой территории описывает А.А. Формозов (1984), В.А. Борзунов на гор. Алтен-Тау ананьинской культуры (Борзунов, 1997), строительная жертва зафиксирована под стенами боспорской усадьбы (Фролова, Савостина, 1998), следы жертвоприношений отмечены в древнем Новгороде (Седов, 1957), на городище Эмдер (Зыков, Кокшаров, 2004).

Отдельно следует осветить экспериментальные работы в археологии. В отечественной науке имеются примеры моделирования древних построек -они известны у М. П. Грязнова (1965), В.И. Молодина, И. Г. Глушкова (1989), Г.В. Борисевич (1969), В.Г. Васильева (2000) - создавались как уменьшенные модели, так и натурные. Зарубежные археологи проводили эксперименты по строительству жилищ, их искусственному разрушению, воссозданию внешнего вида целых поселков, вычисляли трудозатраты на сооружение различных зданий, оборонительных линий, производили подсчеты времени трудозатрат на отдельные виды работ (Малинова, Малина, 1988), ставили эксперимент по условиям обитания в древнем жилище (Anuz, Stahova, Stepan, Ther, Tichy, 2000).

Таким образом, мы видим, что спектр работ, в которых так или иначе освещена древняя архитектура, довольно широк, и охватывает практически все эпохи и территории. Имеются и описания пространственной организации жилой среды древнего населения, и реконструкция жилищ, хозяйственных построек, фортификационных сооружений, и работы по процессу их создания; по выявлению знаний и навыков древнего населения. Однако они в большинстве носят отрывочный характер — отдельные работы по каким-либо аспектам по различным культурам. В какой-то мере это объясняется и состоянием источника, так как степень изученности культур различна.

Несмотря на длительный период изучения археологических памятников, и поселенческих комплексов в частности, существует ряд методологических проблем - до сих пор нет одной основы, четких критериев для классификации и описания жилищ и поселений, выделения типов. В данном вопросе существуют расхождения даже в среде этнографов, что вызвано как предложением различных критериев для классификации, так и большим разнообразием типов построек, имеющих переходные формы. Так, имеются классификации жилищ А.А. Попова, З.П. Соколовой - для жилищ Западной Сибири; Н.Н. Чебоксаро-ва - для традиционного сельского жилья народов юго-восточной, восточной и центральной Азии (Типы традиционного., 1979).

Критерии классификации поселений и жилищ для археологических культур Сибири были предложены В.Е. Стояновым (1969), С .Я. Зданович (1978), Л.Н. Коряковой (1984), В.А. Борзуновым, Ю.Ф. Кирюшиным, В.И. Ма-тющенко (1993). Одной из точек расхождения в вопросе выбора критериев для основания классификации является определение главного признака (степень углубленности в грунт, строение стен и кровли, характер эксплуатации), но часто даже при использовании одного критерия возникают расхождения в его использовании. Например, при классификации по степени углубленности в грунт часто встает проблема, какие постройки считать наземными, полуземлянками и землянками.

На сегодняшний день обобщающие работы, освещающие архитектуру древних обществ на территории Евразии, имеются для средневековой Европы и цивилизаций древней Индии, Египта, Греции. Такая ситуация сложилась в результате исторических особенностей развития науки — в эпоху великих географических открытий и в последующее время внимание всего мира, и ученых в том числе, было приковано именно к этим странам, а позднее к наиболее ярким и интересным памятникам. В России большое внимание к славянской археологии объясняется частично борьбой сторонников теории норманистов и их противников и стремлением найти в данных археологии ответы на интересующие вопросы, а частично и существованием исторически сложившейся здесь школы. Однако существуют и «белые пятна» - как в территориальном, так и во временном аспекте в освещении архитектуры древних обществ. Так, не имеется обобщающих работ по древней архитектуре Сибири, в которых бы описывались развитие типов и форм жилищ, фортификаций, планировки и состава поселений, что частично объясняется состоянием источниковой базы — не все культуры даже в рамках одной эпохи имеют репрезентативные выборки жилищ для проведения типологии и реконструкции построек, мало изучено фортификационное строительство.

Тем не менее, имеются культуры, изученность которых позволяет осветить если не все, то многие стороны архитектуры древнего населения, оставившего его. Одной из таких является саргатская культура раннего железного века западносибирской лесостепи, изучение которой началось еще с 20-х гг. XX в. В результате многолетних исследований были освещены основные черты саргатской культуры: ее носителем было высокоразвитое стратифицированное общество, социальное развитие которого одни исследователи (Стоянов, 1977; Полосьмак, 1987; Матющенко, 1989; Могильников, 1992, 1997) относят к ступени развития военной демократии, другие признают в нем существование раннеклассовых отношений (Корякова, 1988; Матвеева, 19976, 1997в, 1998, 2000; Погодин, 1996, 19976; Данченко, 1998) и даже наличие государственных образований (Мартынов, 1986). Основой хозяйства саргатского населения было скотоводство, формы и динамика которого менялись во времени в зависимости от природных и социальных условий, его дополняли охота, рыболовство, земледелие, собирательство, также были развиты домашние промыслы: металлургия, прядение, гончарное производство, обработка дерева, кожи, кости, камня (вопросы хозяйства саргатской культуры освещены в работах следующих авторов: Зиняков, 1991; Корякова, 1988; Корякова, Сергеев, Л 986, 1989; Матвеева, 1993а, 1994, 1998, 2000, 2003; Могильников, 1976; Полосьмак, 1987; Стоянов, 1977; Чикунова, 2002).

Однако при том, что различные стороны жизни носителей саргатской культуры достаточно хорошо освещены, уровень изученности архитектуры выглядит неполным. Специальных работ, в которых освещалась организация жилого пространства, немного. Саргатское домостроительство характеризовалось JI.H. Коряковой, ею были реконструированы отдельные постройки, предложен вариант расчета трудозатрат на строительство жилищ, обобщены известные данные по поселениям и произведена классификация известных жилищ по морфологическим признакам (Корякова, 1988, 35-38). Ею же впервые отмечена концентрация поселений микрорайонами, которые JI.H. Корякова атрибутировала как племенные центры (Корякова, 1988, с. 32-34). Н.П. Матвеевой охарактеризованы жилища Притоболья и реконструированы отдельные постройки (1993, с. 124-128), М.К. Хабдулиной предложена реконструкция фортификаций городища Ак-Тау (1993). Предметом отдельных исследований стала система расселения саргатских племен. Н.П. Матвеевой было проанализировано расположение памятников различных видов в рамках ареала саргатской культуры и выделены своеобразные микрорайоны расселения саргатских племен, интерпретированные как отражение процесса освоения территории носителями саргатской культуры и способ экономической эксплуатации округи впоследствии (Матвеева, 1997а, с. 64-65, 2000, с. 19-26). В последние годы появились новые направления в изучении жилой среды, применяются новые методы. Так, жилище рассматривалось как форма адаптации к неблагоприятным холодным условиям (Берлина, 2002, с. 305-307; Matveeva, Berlina, 2006, s. 751; Матвеева, Ларина, Берлина, Чикунова, 2005), изучались данные поселений в палеоэкономическом аспекте - рассчитывались трудозатраты на возведение отдельных частей элементов жилой среды — фортификаций, жилищ (Берлина, 2003, с. 66-71; Матвеева, Коновалов, Берлина, 2002, с. 33-39; Чикунова, Берлина, 2002, с. 45-48; Чикунова, 2003. с. 236-242; Среда, культура., 2009, с. 25-257). Привлекаются данные точных наук для уточнения деталей строения жилищ - например, метод предельных состояний, используемый при проектировании (Берлина, Филисюк, 2004, с. 67-73).

Однако имеются и «белые пятна» - остается недостаточно изученным фортификационное строительство саргатского населения, его обороноспособность. При констатации факта существования трех типов жилищ мало данных о наличии и строении других типов жилищ, их соотношении. Мало изучены и строительные знания, навыки, приемы, которыми обладали носители саргатской культуры. Необходимость обобщения, систематизации всего корпуса источников, применения к ним новых подходов и методик для восстановления наиболее полной картины развития архитектуры в раннем железном веке, отсутствие подобных обобщающих работ определяет актуальность нашей работы.

Целью данной работы является воссоздание архитектурного облика жилищ и поселений саргатской культуры раннего железного века.

При достижении цели в работе будут решены следующие задачи:

- охарактеризовать пространственную организацию жилой среды носителей саргатской культуры в целом - от расположения поселений в рамках ареала до планировки поселений и жилищ;

- систематизировать сведения о строении жилищ, проанализировать морфологические признаки остатков конструкции жилищ для выделения групп с наборами признаков, за которыми, по гипотезе, стояли различные типы построек;

- реконструировать внешний вид и конструктивные особенности отдельных построек и выделить модели типов жилищ;

- изучить и реконструировать строение фортификационных линий, выявить типы оборонительных линий, их распространение в пространстве и времени;

-установить объем трудозатрат на строительство жилищ и фортификаций.

-выявить строительные знания и технические приемы, которыми обладали носители саргатской культуры.

Методологической основой исследования являются принцип историзма, который подразумевает анализ вопросов возникновения, формирования, функционирования и трансформации явлений во времени и системный подход, который обуславливает изучение каждого явления как части системы взаимосвязанных элементов и причин, а также принцип моделирования, при котором мы пытались создать частные модели существовавших в древности архитектурных объектов и общую картину развития архитектуры в раннем железном веке.

В работе использованы типологический, картографический, сравнительно-исторический метод, кроме того, привлекались методы точных наук, используемые в современном строительстве и проектировании, военной инженерии. Среди них следует назвать методику определения уровня естественной защиты городищ, методику расчета устойчивости фортификационных конструкций (А.В. Коробейников), метод предельных состояний, широко используемый в архитектуре, и др.

Предметом исследования является архитектура населения раннего железного века, а именно способы и формы организации жилой среды, знания и навыки древнего населения, которые нашли отражение в процессе создания системы поселений, жилищ, хозяйственных построек, оборонительных сооружений и т.д.

Объектом исследования будут являться как отдельные остатки древних построек, сооружений, поселений, так и их положение в системе других объектов: расположение памятников и их скоплений в ареале распространения саргатской культуры, планировка жилищ и фортификаций в рамках отдельных поселений и т.д.

Территориальные рамки работы определяются ареалом, занимаемым памятниками саргатской культуры: на севере они достигают лесной зоны до устья р. Тобол, до широты г. Тобольска; на востоке — до западной части Бара-бинской низменности, до среднего течения реки Оми; на юге граница проходит по территории северного Казахстана, у 55° с. ш.; а на западе очерчиваются низовьями Тобола, Пышмы, Тавды, средним течением Исети и Миасса (Коря-кова, 1988, с. 6) (рис. 1-3).

Хронологические рамки работы ограничены периодом существования культуры и ограничиваются V в до н. э. - V в н. э.

Источниковая база исследования состоит из архивных материалов, публикаций, вещественных источников. При изучении материалов по древней архитектуре были проработаны отчеты в архивах ИА РАН, УрГУ, лаборатории археологии ИПОС СО РАН, Музея этнографии и археологии ТюмГУ, ИГИ ТюмГУ.

Источниками для изучения древней архитектуры являются исследованные жилища, фортификации, их взаиморасположение и планировка на памятнике, позволяющие составить представление о их строении. Для исследования нам доступны сведения по 65 городищам, где имеется слой саргат-ской культуры, и 328 неукрепленным поселениям. Жилищ саргатской культуры изучено более 144 ед. (см. табл. 3 и 4, текст, прил. 4, 5, 6, 7), нам удалось привлечь для обработки 139 ед., при этом большая часть их представлена комплексами (от 7 до 22 ед.) с отдельных памятников (Ак-Тау, гор; Ко-ловское гор. и сел., Рафайловское гор. и сел, Павлиново гор. и сел., Карагу-жево, сел, и др.). Кроме представительного комплекса жилищ имеются данные и по строению фортификаций носителей саргатской культуры. Раскопками оборонительные линии изучены лишь на семи памятниках. Это Павлиново (рис. 17), Рафайловское (рис. 8) и Коловское городища (рис. 9) в При-исетье, в восточной части ареала проживания носителей саргатской культуры, Ак-Тау в Приишимье (рис. 14), Розановское (рис. 12), Богдановское (рис. 11) и гор. Инберень в Прииртышье (рис. 16), в восточной части ареала (см. текст, прил. 7). В количественном отношении фортификации исследованы примерно на 10% городищ от общего их числа ( ^5 ед.), однако на трех - Ак-Тау, Коловском, Рафайловском - они изучены на большой площади, на последних двух имеются радиоуглеродные даты, зафиксированы остатки деревянных конструкций.

Научная новизна работы состоит в воссоздании архитектурного облика древних поселений на основании изучения остатков материальной культуры населения раннего железного века; в создании типологии жилищ саргатской культуры, применении методов точных наук при реконструкции внешнего вида жилых и фортификационных сооружений, проведении палеоэкономическо-го анализа зодчества в раннем железном веке, рассмотрении строения жилищ с точки зрения адаптации к холодным зимним условиям, изучении вопросов экономии природных и человеческих ресурсов при строительстве.

Практическая ценность данной работы определяется апробацией ряда методов точных наук на археологических источниках, которые могут быть использованы для изучения материалов других культур, а также в попытке первого целенаправленного изучения памятников археологии Западной Сибири для воссоздания организации жилой среды населения раннего железного века. Результаты работы могут быть использованы в учебном процессе — при составлении учебников, курсов и спецкурсов, музейными работниками при составлении экспозиций.

Структура работы состоит из введения, трех глав, заключения, списка сокращений, литературы и архивных материалов и приложения, в котором имеется текстовая и иллюстративная часть.

Отдельные тезисы и положения работы были апробированы на конференциях (в г. Омске (2002, 2004) Сургуте (2003), Барнауле (2006), Тюмени (2007), в ряде тезисов, статей, в разделах двух монографий.

Выражаю благодарность и огромную признательность Н.П. Матвеевой за научное руководство при подготовке диссертации, Д.Г. Савинову, Е.Н. Волкову, И.Ю. Чикуновой за ценные советы и конструктивные замечания, сотрудникам сектора археологии Т.Н. Рафиковой, О.М. Аношко, Ю.В. Костомаровой за рекомендации в процессе написания работы, а также за дружескую поддержку, В.Г. Филисюк за консультации при проведении инженерных расчетов, Д. Иманбаевой за помощь в оформлении рисунков.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Жилая и оборонительная архитектура населения западносибирской лесостепи в раннем железном веке"

Заключение

Изучение материалов саргатской культуры раннего железного века на протяжении более чем 50 лет привело к накоплению большого корпуса источников по архитектуре древнего населения. В него входят данные о составе и размещении поселений в пространстве, сведения о формах и видах жилых и оборонительных сооружений, их планировке на поселениях. Это позволило целенаправленно обратиться к изучению форм организации жилой среды саргатской культуры.

Носители саргатской культуры проживали на территории лесостепи -на границе кочевого и таежного миров. Вероятно, именно этот фактор способствовал экономическому развитию территории в раннем железном веке и активному развитию архитектуры. Основная масса поселений была сосредоточена по берегам рек, стариц, озер, занимая наиболее выгодные места по наличию природных ресурсов. Большая часть памятников сконцентрирована в микрорайоны с городищами в центре, что являлось отражением социально-экономического развития общества и характером эксплуатации территории.

Облик разноранговых поселений определяли жилища и фортификации. На постоянных поселениях — городищах, части селищ — наблюдается зарождение строгих планировочных решений в виде линейных или радиальных структур. Установлено, что жилища и хозяйственные постройки в зависимости от статуса поселения строились либо по предварительному проектированию, либо скоплениями-гнездами по мере развития жилища и усложнением хозяйственно-экономической жизни населения: основная камера обрастала пристроя-ми, в таком случае фиксировался усадебный принцип застройки.

Городища занимали в основном высокие места, деление их на мысовые и береговые обусловлено характером местности. Различие в формах оборонительных линий обуславливалось, видимо, местом расположения площадки - на мысах это были кривые, отсекающие мыс по наиболее экономичной кривой, фортификации береговых площадок оформлялись либо в форме круга-овала, либо в виде подпрямоугольных площадок, что позволяло увеличивать с одной стороны, жилую площадь, с другой стороны - площадь обстрела с угловых точек. Путем построения новых оборонительных линий за пределами старых шло увеличение жилой площади — как это происходило на мы-совых городищах, или путем пристраивания обособленной площадки — что больше характерно для береговых городищ. Сохранение форм фортификаций - округлых на террасах, треугольных на мысах, появившихся в эпоху бронзы, могло быть связано как с универсальностью их расположения и обустройства, так и с тем, что многие оборонительные линии строились на месте старых.

Произведя ряд реконструкций фортификационных линий на городищах разного социального статуса, мы выявили, что в целом схема построения фортификаций была одинаковой — линия вал-ров с расположением на валу каркасных деревянных конструкций, различны были только параметры. Встречались и оригинальные конструкции - например - на Розановском городище - где мы видим сооружение частокола у края рва и создание вала перед ним - возможно, за этим стояли попытки поиска новых форм обороны. Строение фортификационных стен реконструируется как частоколы, плетни, стены в технике заплота на валу, высота которых не превышала 2-3 м.

Увеличение размеров валов и глубины рвов достигалось путем укрепления их деревянными конструкциями — «одеждами» на стенках рва и устройства клетей в структуре вала. Оценивая объективно строение фортификаций, следует отметить, что эти городища не могли выдерживать какую-либо длительную осаду, особенно если на их территории не было источников воды. Кроме того, все эти фортификационные сооружения были сильно уязвимы для пожара. Видимо, укрепления городищ создавались на случай отражения внезапных нападений, или в качестве превентивных мер обороны.

Скорее всего, фортификации саргатской культуры вполне осуществляли ту функцию, которая была на них возложена - защита от внезапного нападения, место концентрации и сохранения накопленных богатств, сосредоточенных в руках верхушки общества, отражение социально-экономического статуса поселения.

Изучение планов жилищ позволило выделить и реконструировать модели как минимум пяти типов построек, отличающихся по набору признаков, способам возведения стен, их утеплению. Они представлены большими чумами с укрепленным каркасом, небольшими легкими коническими постройками, жилищами со стенами, построенными в технике заплот, срубные жилища и каркасно-столбовые жилища — балаганы. Следует отметить ансамблевый характер жилищ - постройки различных типов часто сочетались в одном комплексе, состоящем из нескольких помещений. Установлено, что развитие жилого пространства шло путем строительства дополнительных камер - они либо встраивались в участок стены, либо соединялись коридором с основной камерой. Установлено преобладание жилищ (или отдельных камер в жилищах), построенных в каркасной технике — т.н. балаганы, голомо, что объясняется относительной легкостью возведения строений, и меньшей требовательностью к строительным материалам. Вторыми по распространению идут жилища, построенные в технике заплота. Также широкое их распространение связано, вероятно, с лучшими возможностями для сохранения тепла в таких помещениях, большей долговечностью. Срубных жилищ, как и жилищ типа легкого или утепленного чума реконструируется мало - возможно, из-за процессов археологизации. Хозяйственные постройки имели такое же строение что и жилища, либо были более легкими по конструкции. Скорее всего, большая часть производственной деятельности осуществлялась в жилых камерах.

Разнообразие строительных традиций и наличие пяти типов жилищ объясняется усложнением социально-экономической жизни в лесостепи, комплексным характером ведения хозяйства, при котором были необходимы вспомогательные помещения для хозяйственных нужд, наличием различных по характеру длительности использования и функций поселений, кроме того, на строительство большое влияние могло оказывать и наличие сырьевой базы в том или ином районе.

Следует отметить, что саргатское население сохранило многие черты домостроительства эпохи бронзы — постройки с каркасом из бревен, связанные рамой, с длинными коридорами известны в бархатовской культуре, длинные коридоры и многокамерность отмечены в саргаринских комплексах. Установлено, что большое сходство жилища саргатцев со стенами в заплот обнаруживают с постройками гороховцев, каркасные постройки находят аналогии как в гороховской культуре, так и в баитовской, кашинской, срубные постройки фиксируются и в материалах кашинской культуры. К собственно выработанным традициям в саргатском домостроительстве относятся усадебный тип застройки, сочленение различных помещений в один комплекс. Особенностью саргатского домостроения следует признать и наличие длинных коридоров (до 9 м), которые оформляли выход из жилища или соединяли центральную камеру с другими, находила место и традиция настила полов в центральной жилой камере,

Анализ домовых форм населения Сибири с эпохи камня подтверждает гипотезу JI.H. Коряковой, что некоторые принципы домостроительства - возведение легких и утепленных конических жилищ, жилищ с каркасными стенами - зародились на территории Сибири еще в эпоху камня, существовали в эпоху бронзы и продолжают бытовать и поныне — это объясняется относительной легкостью и простотой возведения таких построек. Выработав основные формы организации жилой среды в глубокой древности, человек продолжал воспроизводить их с различными вариациями - отличия находят место в площади жилищ, форме котлованов, наличии или отсутствии при-строев, местонахождению очага, входа, его оформления - что является уже культуродиагностирующими признаками.

Обращение к археологическим источникам с помощью методов точных наук, анализ планиграфии, стратиграфии, планов жилищ и фортификаций с целью выявления строительных знаний и навыков показало, что население саргатской культуры было хорошо знакомо с техникой возведения стен в заплот — ее следы фиксируются как в котлованах жилищ, так и в погребальных сооружениях, а также со срубной и т.д. Применение метода предельных состояний при расчете характера утепления кровли позволило уточнить строение кровли, способы ее утепления. Использование методов сопромата и военной инженерии позволило уточнить строение и высоту фортификационных стен.

Особенностью саргатского зодчества является смешение различных техник в строительстве — при возведении одного объекта могли сочетаться несколько строительных приемов: рубка стен в технике заплота, забирание пространства между каркасными бревнами и земляной стеной горизонтальными жердями, наклонная установка к каркасу тонких вертикальных бревен и последующее их утепление различными материалами, была им знакома и техника рубки стен в лапу, или ее аналог. Специфические черты, присущие зодчеству саргатской культуры, выражаются и в многокамерности жилищ, различном сочленении камер в единую систему, образующую двор, соединении различных строительных техник при возведении строений, широком использовании грунта - для утепления жилищ, при строительстве оборонительных стен.

Анализ различных особенностей конструкции жилищ и способов их строительства позволил выделить ряд адаптационных моментов, отражающих стремление древних максимально сохранить тепло в жилище в холодное время года.

Палеоэкономический анализ строительства показал, что на строительство жилищ уходило от двух недель до месяца у коллектива из пяти человек - для постройки жилищ в технике заплота, срубной, и пять-шесть дней на возведение жилищ балаганов. При возведении фортификаций коллективу из 50 человек понадобилось бы 31-26 дней (при 10-ти часовом рабочем дне) -для больших по площади городищ, для строительства линий мысовых городищ требовалось около недели такому же количеству человек. Вероятно, на возведение фортификационных систем со стеной в виде плетня или частокола требовалось в 2 раза меньше трудозатрат. Процесс был скорее всего более протяженным, так как многие операции - заготовка дерева, его транспортировка могли осуществляться в различное время года.

Таким образом, целенаправленное изучение жилой среды саргатской культуры показало, что в ней, как и в любой другой динамично развивающейся культуре, происходили изменения, которые отражались в строении и форме жилищ, поселений, тем более что она существовала продолжительный период времени - около тысячи лет. Организация жилой среды имела сложную структуру, выражающуюся в системе разноранговых поселений, облик которых слагался исходя из их функционального назначения и социального статуса людей, проживавших на них. Поселения состояли из нескольких типов жилищ, слагавших ансамбли домохозяйств, на укрепленных поселениях дополненные фортификационными сооружениями. В процессе зодчества реализовывались различные знания и умения: установлено, что существовало предварительное проектирование окружающего пространства на территории поселков, была какая-то система мер, были известны различные строительные техники. Носители саргатского были хорошо знакомы со свойствами строительных материалов и учитывали их в процессе строительства.

Дальнейшее изучение поселений других культур и эпох Западной Сибири позволит на более высоком уровне изучать организацию жилой среды в древности, установить генетические связи и этапы ее развития в пространственном и временном континууме.

Список научной литературыБерлина, Светлана Владимировна, диссертация по теме "Археология"

1. Архивные материалы

2. Абрамова М.Б. Отчет об археологических исследованиях в Тюменском районе Тюменской области и Саргатском районе Омской области, проведенных летом 1976 г. Архив ИА РАН, Р-1, № 6086.

3. Аношко О.М. Отчет об аварийно-спасательных работах на селище Ка-рагужевское в Упоровском районе Тюменской области в 2005 г. Тюмень, 2006. Архив ИГИ ТюмГУ, № 1/49.

4. Буслова М.А. Отчет об аварийно-спасательных исследованиях Мысов-ского 3 поселения в черте г. Тюмени в 1987 году. Тюмень, 1990.Архив ИА РАН, Р-1, № 13794.

5. Берлина С.В. Отчет о полевых исследованиях в 2003 году. Разведочные работы в Исетском районе Тюменской области. Тюмень, 2004. Архив ИГИ ТюмГУ, № 1/86.

6. Берлина С.В. Отчет о разведочных работах по правобережью р. Тобол на участке д. Черная д. Шашова в Упоровском районе Тюменской области в 2005 г. Тюмень, 2006. Архив ИГИ ТюмГУ, № 1/44.

7. Берлина С.В. Отчет о НИР «Проведение спасательных археологических раскопок кургана № 6 из состава объекта археологического наследия .«Исетский курганный могильник» Тюмень, 2007. Архив ИГИ ТюмГУ, № 1/77.

8. Берлина С.В. Отчет о НИР: Проведение разведочных работ в Исетском и Нижнетавдинском районе Тюменской области в 2007. Тюмень, 2008. Архив ИГИ ТюмГУ, № 1/111.

9. Берлина С.В. Отчет о НИР. Проведение разведочных работ в Ялуторовском районе Тюменской области в 2008 г. Ч. 1. 4.2. Тюмень, 2009. Архив ИГИ ТюмГУ, № 1/178-179.

10. Бушуева Т.Г., Юровская В.Т. Отчет об археологических разведках в среднем течении р. Тобол, произведенных летом 1962 г. Архив ИА РАН, Р-1, №2412.

11. Волков Е.Н. Отчет о разведках в Ямало-Ненецком автономном округе и на юге Тюменской области. Тюмень, 2003. 74 с. Архив ИПОС СО РАН, № 4/6.

12. Генинг В.Ф. Отчет о раскопках Лихачевского поселения в 1964 г. М., 1964. Архив ИА РАН, Р-1, № 2865.

13. ГенингВ.Ф., Евдокимов В.В. Отчет о раскопках Чупинского поселения в 1964 г. Архив ИА РАН, Р-1, № 2865.

14. Генинг В.Ф, Зданович Г.Б. Отчет о раскопках Розановского городища на р. Иртыш, произведенных Уральской археологической экспедицией в 1965 г. Архив ИА РАН, Р-1, № 3152.

15. Генинг В.Ф., Голдина Р.Д. Отчет о раскопках поселения Кокуй 1 в Абатском районе Тюменской области. Свердловск, 1964. Архив ИА РАН, № 2865.

16. Голдина Р.Д., Позднякова М.К. Отчет о разведках, проведенных в 1963 г. в районе среднего течения р. Ишим (Ишимский и Абатский районы Тюменской области) в 1963 г. Архив ИА РАН, Р-1, № 2718.

17. Горелов В.В. Полевые материалы раскопок Коловского-1 селища в 1990 г. Архив ИПОС СО РАН, № 1/54.

18. Горелов В.В. Заключительный отчет об археологических исследованиях в Исетском районе Тюменской области в 1991 году по х/17-90. Тюмень, 1992. /Архив ИПОС СО РАН, № 6/4.

19. Горелов В.В., Кутузова Н.Г. Отчет о разведке по трассе канала в 1984 году. Тюмень, 1985. Архив Музея археологии и этнографии, № 1-31/1985.

20. Данилевич С.Б. Отчет об археологической разведке, проведенной в нижнем течении реки Туры от деревни Липчинское Туринского района Свердловской области до города Тюмень в 1963 г. Архив ИА РАН, Р-1, № 4211.

21. Зах В.А. Отчет о работе Аманадской археологической экспедиции в Тюменской области в 1984 году. Тюмень, 1985. часть 1. Архив Музея археологии и этнографии ТюмГУ, № IV-46.

22. Зах В.А. Приложение к отчету о работе Аманадской археологической экспедиции в Тюменской области в 1984 году. Тюмень, 1985. часть 1. Архив Музея археологии и этнографии ТюмГУ, № IV-4.

23. Зимина О. Ю. Разведочные работы в Ишимском и Заводоуковском районах Тюменской области. Отчет о полевых исследованиях в 2000 году. Тюмень, 2001. Архив ИПОС СО РАН, № 8/1.

24. Зданович Г.Б. Отчет об археологической разведке в окрестностях д. Кокуй Абатского района в 1964 г. Архив ИА РАН, Р-1, № 3017.

25. Зданович Г.Б. Археологические исследования на территории СевероКазахстанской области в 1968 году том II. Петропавловск, 1969. Архив ИА РАН, р-1, №3817.

26. Измер Т.С. Разведочные работы в Заводоуковском районе Тюменской области. Отчет о полевых исследованиях в 2001 г. Тюмень, 2002. 37 с. Архив ИПОС СО РАН, №21/1.

27. Кожин П.М. Отчет о разведках и раскопках в Ялуторовском районе в 1959 г. Москва, 1959. Архив ИА РАН, р-1, № 2161.

28. Кондратьев B.C. Разведочные работы в Ялуторовском районе Тюменской области (северо-западные окрестности с. Яр). Отчет о полевых исследованиях 2003 г. Тюмень, 2004. Архив ИПОС СО РАН, № 14/1.

29. Корякова Л.Н. Отчет об археологических исследованиях в зоне газопровода Уренгой-Сургут-Челябинск в 1979 г. Свердловск, 1980. Архив ИА РАН, Р-1, № 7545.

30. Корякова Л.Н. Отчет о раскопках в зоне строительства газопровода «Уренгой-Челябинск» в 1980 г. Свердловск, 1981. Архив ИА РАН, Р-1, № 7776.

31. Корякова Л.Н. Отчет о раскопках селища Дуванское II в Тюменской области. Свердловск, 1982 г. Архив ИА РАН. Р-1, 8389.

32. Корякова JI.H. Отчет о раскопках селища Дуванское II в 1982 г. Свердловск, 1983 г. Архив НА РАН, Р-1, № 9502.

33. Корякова JI.H. Отче о раскопках поселения Ук-Ш (раскоп III) в Заво-доуковском районе Тюменской области. 1989. Архив НА РАН, Р-1, № 13707.

34. Корякова JI.H. Отчет о раскопках Павлинова городища в Шатровском районе Курганской области в 1989 г. Свердловск, 1990. Архив НА РАН, Р-1, № 13629.

35. Корякова JI.H. Раскопки Павлинова городища в Шатровском районе Курганской области в 1990 г. Екатеринбург, 1991. Архив АКА УрГУ, ф. II, д. 427.

36. Корякова JI.H. Отчет о раскопках Павлиновского городища в Шатровском районе Курганской области в 1999 г. Екатеринбург, 2002. Архив ИИА УрО РАН, ф II, д. 90.

37. Косарев М.Ф., Старков В.Ф. Отчет о работе западносибирской экспедиции в 1971 году. Архив НА РАН, Р-1, № 4497.

38. Крутских Н.А. Отчет о рекогносцировочных раскопках поселения Дуванское VI в Тюменском районе Тюменской области, произведенных в 1975 г. Свердловск, 1975. Архив НА РАН, Р-1, № 5638.

39. Матвеев А.В. Отчет о работе Тюменской археологической экспедиции в 1982 г. Тюмень, 1982. Архив ИА РАН, Р-1, № 9374, 9374а.

40. Матвеев А.В. Отчет о работе Тюменской археологической экспедиции /ТюмАЭ/ в 1984 г. Тюмень, 1985. Архив ИГИ ТюмГУ, № 1/33.

41. Матвеев А.В. Изучение археологического микрорайона Ингальская долина. Отчет 1995 г. Тюмень, 1996. Том. 1. Архив Музея археологии и этнографии ТюмГУ. №01-51.

42. Матвеев А.В. Альбом к отчету 1995 г. Тюмень, 1996. Часть 1. Архив Музея археологии и этнографии ТюмГУ, № 01-52.

43. Матвеев А.В. Альбом к отчету 1995 г. Тюмень, 1996. Часть 1. Архив Музея археологии и этнографии ТюмГУ, № 01-53.

44. Матвеев А.В. Отчет о полевых археологических исследованиях в Тю-меской области в 1981 году. Тюмень, 1982. Архив ИГИ ТюмГУ, № 1/3.

45. Матвеева Н.П. Отчет о полевых археологических исследованиях в Упоровском и Исетском районах Тюменской области в 1982 году. Тюмень, 1983. Архив музея археологии и этнографии ТюмГУ.

46. Матвеева Н.П. Отчет о работе 2-го отряда Тюменской археологической экспедиции в 1983 г. Тюмень, 1984. Архив музея археологии и этнографии ТюмГУ.

47. Матвеева Н.П. Отчет о работе Исетской археологической экспедиции в 1983 г. Ч. 1. Тюмень, 1984. Архив ИГИ ТюмГУ. № 1/164.

48. Матвеева Н.П. Отчет о работах первого отряда лесостепной археологической экспедиции Тюменского университета в 1984 г. Часть 1. Тюмень, 1985. Архив музея археологии и этнографии ТюмГУ.

49. Матвеева Н.П. Отчет о работах первого отряда лесостепной археологической экспедиции Тюменского университета в 1984 г. Часть 2 Тюмень, 1985. Архив музея археологии и этнографии ТюмГУ.

50. Матвеева Н.П. Отчет о работе 2-го отряда Тюменской археологической экспедиции в 1985 г. Тюмень, 1986. Архив Музея археологии и этнографии ТюмГУ, № 1-8(6).

51. Матвеева Н.П, Отчет о работе 2 отряда Тюменской археологической экспедиции (ТюмАЭ) в 1986 году. Тюмень, 1987. Архив Музея археологии и этнографии ТюмГУ. Архив ИПОС СО РАН, № 3/11

52. Матвеева Н.П. Отчет об исследовании Рафайловского городища в Исетском районе Тюменской области в полевом сезоне 1987 г. Тюмень, 1988. Архив музея археологии и этнографии ТюмГУ.

53. Матвеева Н.П. Отчет о полевых исследованиях 2-го отряда Тюменской археологической экспедиции проведенных в Абатском, Ишимском, районах Тюменской области и Белозерском районе Курганской области в 1988 г. Тюмень, 1989. Архив ИПОС СО РАН, № 3/14.

54. Матвеева Н.П. Отчет о полевых археологических исследованиях 1998 года в Заводоуковском районе Тюменской области. Тюмень, 1999. Архив ИПОС СО РАН, № 3/19.

55. Матвеева Н.П. Отчет о полевых археологических исследованиях 1999 года в Заводоуковском районе Тюменской области. Тюмень, 2000. 96 с. Архив ИПОС СО РАН, № 3/20.

56. Матвеева Н. П. Отчет о полевых археологических исследованиях 2001 г. в Исетском и Нижнетавдинском районах Тюменской области. Тюмень, 2002. 71 с. Архив лаборатории археологии ИПОС СО РАН, № 3/25.

57. Матвеева Н. П. Отчет о полевых археологических исследованиях 2001 года в Исетском и Нижнетавдинском районах Тюменской области. Приложение. Тюмень, 2002. 167 с. Архив лаборатории археологии ИПОС СО РАН, № 3/26.

58. Матвеева Н.П. Отчет о полевых исследованиях в Исетском и Нижнетавдинском районах Тюменской области в 2002 г. Тюмень, 2003. Архив ДА ИПОС СОРАН, № 3/25, 3/27.

59. Матвеева Н. П. Отчет о полевых археологических исследованиях в Исетском и Ялуторовском районах Тюменской области в 2003 г. Том 1. Тюмень, 2004. 138 с. Архив лаборатории археологии ИПОС СО РАН, № 3/30.

60. Матвеева Н. П. Отчет о полевых археологических исследованиях в Исетском и Ялуторовском районах Тюменской области в 2003 г. Том 3. Тюмень, 2004. 289 с. Архив лаборатории археологии ИПОС СО РАН, № 3/32.

61. Матвеева Н.П. Отчет о полевых археологических исследованиях в Исетском и Ялуторовском районах Тюменско области в 2004 г. Тюмень, 2005. Архив ИГИ ТюмГУ, № 1/206.

62. Матвеева Н.П. Отчет о полевых археологических исследованиях в Исетском и Ялуторовском районах Тюменской области в 2004 г. Тюмень, 2005. Приложение. Архив ИГИ ТюмГУ, № 1/206.

63. Матвеева Н.П. Отчет о полевых исследованиях на Коловском археологическом комплексе в Исетском районе Тюменской области в 2005 г. Тюмень, 2006. Архив ИГИ ТюмГУ, № 1/45.

64. Матвеева Н.П. Отчет о полевых исследованиях на Коловском археологическом комплексе в Исетском районе Тюменской области в 2005 г. Приложение 1. Тюмень, 2006. Архив ИГИ ТюмГУ, № 1/46.

65. Матвеева Н.П. Отчет о полевых исследованиях на Коловском археологическом комплексе в Исетском районе Тюменской области в 2005 г. Приложение 2. Тюмень, 2006. Архив ИГИ ТюмГУ, № 1/47.

66. Матвеева Н.П. Отчет о проведении археологических раскопок Колов-ского городища и Красногорского 3 могильника по OJI № 962 форма 1 в 2006 г. Тюмень, 2007. Архив ИГИ ТюмГУ, № 1/92.

67. Могильников В.А. Отчет о работах Иртышского отряда за 1961 г. Москва, 1961. Архив ИА РАН, Р-1, № 2379.

68. Могильников В.А. Отчет о работах Иртышского отряда в 1962 году. Москва, 1962. Архив ИА РАН, Р-1, № 2773.

69. Могильников В.А. Отчет о работах Иртышского отряда ЗападноСибирской экспедиции летом 1966 года. М., 1966. Архив ИА РАН, Р-1, № 3325.

70. Могильников В.А. Отчет о работе Иртышского отряда ЗападноСибирской экспедиции в 1967 г. М. 1967. Архив ИА РАН, Р-1, № 3464.

71. Могильников В.А. Отчет о работе Иртышского отряда ЗападноСибирской экспедиции в 1968 г. Архив ИА РАН, Р-1, № 3716, № 3716а.

72. Могильников В.А. Отчет о работах Иртышского отряда в 1969 году. Архив ИА РАН, Р-1, № 4000, 4000а.

73. Могильников В.А. Отчет о раскопках Иртышского отряда ИА СССР в 1970 г. Архив ИА РАН, Р-1, № 4252, 4252а.

74. Могильников В.А. Отчет о работах Иртышского отряда в 1976 году. Москва, 1977. Архив ИА РАН, Р-1, №6659.

75. Могильников В.А. Отчет об археологических исследованиях в среднем Прииртышье в 1977 году. Москва, 1978. Архив ИА РАН, Р-1, № 6678.

76. Могильников В.А. Отчет о полевых исследованиях 1978 года. Т. II. Архив ИА РАН, Р-1, № 8047.

77. Морозов В. М. Отчет о раскопках пос. Дуванское VI. Свердловск, 1976. Архив АКА УрГУ, Ф. 2, д. 244.

78. Овчинникова Б.Б. Отчет об археологической разведке в Абатском районе в 1963. Екатеринбург, 1964. Архив ИА РАН, Р-1, № 2966.

79. Полосьмак Н.В. Отчет о работах в Барабинской лесостепи в 1980 г. Ленинград-Новосибирск, 1980. Архив ИА РАН, Р-1, № 8427.

80. Прищенко С.В. Отчет о разведке в Саргатском районе Омской области и раскопках в Горьковском районе омской области в 1993 г. Омск, 1993. Архив ИА РАН, Р-1, № 17884.

81. Прищенко С.В. Отчет о раскопках городища Богданово 1 в Горьковском районе Омской области летом 1994 года. Омск, 1995. Архив ИА РАН, Р-1, № 18142.

82. Стефанов В.И. Отчет об археологической разведке в Упоровском районе Тюменской области. Свердловск, 1976. Архив ИА РАН, Р-1, № 6348.

83. Стефанов В.И. Отчет о раскопках поселения Дуванское V в Тюменском районе Тюменской области и Розановского городища в Горьковском районе Омской области, проведенных в 1977 году. Свердловск, 1977. Архив ИА РАН, Р-1, №6559.

84. Чикунова И.Ю. Разведочные работы в Ялуторовском районе Тюменской области. Отчет о полевых исследованиях 1999 года. Тюмень, 1999 г. Архив ИПОС СО РАН, № 7/1.

85. Чикунова И.Ю. Разведочные работы в Исетском и Нижнетавдинском районах Тюменской области. Отчет о полевых исследованиях в 2002 году. Тюмень, 2003. 122 с. Архив ИПОС СО РАН, № 7/4.

86. Чикунова И.Ю. Отчет о полевых исследованиях 2003 г. Охранные раскопки Коловского 4 селища и разведочные работы в Исетском районе Тюменской области. Тюмень, 2004. Архив ИПОС СО РАН, № 7/5.

87. Чикунова И.Ю. Разведочные работы в Нижнетавдинском и Тюменском районах Тюменской области. Отчет о полевых исследованиях 2004 г. Тюмень, 2005. Архив ИПОС СО РАН, № 7/6.

88. Чикунова И.Ю. Хозяйство и быт населения саргатской культуры При-тоболья (к реконструкции хозяйственно-культурного типа). Диссертация на соис. уч. ст. канд. истор. наук. Тюмень, 2006 . Архив ИГИ ТюмГУ, № 3/24.

89. Чикунова И.Ю. Разведочные работы в Нижнетавдинском, Исетском, Аббатском и Тюменском районах и охранные раскопки поселения Липихин-ское-5 в Упоровском районе Тюменской области. Архив ИПОС СО РАН, № 7/7

90. Чикунова И.Ю. Охранные раскопки поселения Муллашинские Юрты 7 в Тюменском районе Тюменской области в 2007 г. Архив ИПОС СО РАН, №7/9

91. Чикунова И.Ю. Охранные раскопки поселения Муллашинские Юрты 7 в Тюменском районе Тюменской области в 2008 г. Архив ИПОС СО РАН, №7/10

92. Цембалюк С.И. Отчет о разведочных работах в Ялуторовском районе Тюменской области в 2003 г. Тюмень, 2004. Архив ИПОС СО РАН, № 13/1.1671. Литература

93. Абсалямов М.Б. О типах жилищ на татарских и тагаро-таштыкских поселениях // Археология Южной Сибири. Изв. кафедры археологии. Вып. 9. Кемерово, 1977. С. 34 42.

94. Алексеенко Е.А. Кеты. Историко-этнографические очерки. Л., «Наука», 1967 г. 262 с.

95. Аношко О.М. Бархатовская культура позднего бронзового века Зауралья. Автореф. дис. . канд. ист. наук. Тюмень, 2006. 25 с.

96. Аношко О.М. Берлина С.В. Реконструкция основных элементов жилой среды бархатовского населения эпохи бронзы // Экология древних и современных обществ. Вып. 2. Тюмень: Изд-во ИПОС СО РАН, 2003. С. 101 104.

97. Археологическая карта Курганской области. Курган, 1993. 346 с.

98. Археологическая карта Муромцевского района Омской области / Здор М.Ю., Татауров С.Ф., Тихомиров К.Н. Под ред. С.С. Тихонова. Омск: Омск. гос. ун-т, 2000. 135 с.

99. Археологическое наследие Тюменской области: Памятники лесостепи и подтаежной полосы / А.В. Матвеев, Н.П. Матвеева, А.Н. Панфилов, М.А. Буслова, В.А. Зах, В.А. Могильников. Новосибирск: «Наука». Сибирская издательская фирма РАН, 1995. 240 с.

100. Архитектура и градостроительство. Энциклопедия / Гл. ред. А.В. Иконников. М.: Стройиздат, 2001. 688 с.

101. Арциховский А.В. Раскопки 1930 г. в Новгородской земле // СА, 1936. №1. С. 187-194.

102. Афанасьев К.Н. Построение архитектурной формы древнерусскими зодчими. М. 1961. (2001). 274 с.

103. Афанасьев Г.Е. Население лесостепной зоны бессейна среднего дона в VIII -X вв. (аланский вариант салтаво-маяцкой культуры) // Археологические открытия на новостройках. Вып. 2. М., Наука. 1987. 200 с.

104. Багашев А.Н. Палеоантропология Западной Сибири: Лесостепь в эпоху раннего железа. Новосибирск: Наука, 2000. 374 с.

105. Байбурин А.К. Семиотический статус вещей и мифология. Сб. МАЭ, Л. 1981. т. 37.

106. Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре. Структурно-семантический анализ восточнославянских обрядов. СПб., Наука, 1993. 240 с.

107. Байбурин А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян. М. 2005. 224 с.

108. Бачура О.П. Определение сезона и возраста забоя животных из городища Павлиново // Экология древних и современных обществ. Вып. 2. Тюмень, Изд-во ИПОС СО РАН, 2003. С. 5-8.

109. Берлина С.В. Реконструкция трудозатрат на сооружение оборонительных линий Коловского городища //Источники по истории Западной Сибири. Часть 1. Материалы региональной научной конференции. Сургут: РИО СурГПИ, 2003. С. 66-70.

110. Берлина С.В., Филисюк В.Г. К проблеме реконструкции кровли древних полуземляночных жилищ (по материалам саргатской культуры) //Вестник археологии, антропологии и этнографии. Тюмень, 2004. № 5. С. 6773.

111. Берлина С.В. Культурная специфика саргатского строительства (тезисы)// Шестые исторические чтения памяти Михаила Петровича Грязно-ва: Материалы всероссийской научной конференции. Омск, 2004. С. 195-197.

112. Берлина С.В. К вопросу о применении термина «Архитектура» к археологическим источникам //Современные проблемы археологии России: Материалы Всероссийского археологического съезда. Том II. Новосибирск, 2006. С. 397-399.

113. Берлина С.В. Строительные приемы носителей саргатской культуры как форма адаптации к сырьевым ресурсам // Экология древних и традиционных обществ. Доклады конференции. Вып. 3. Тюмень: Вектор Бук, 2007. С. 81-86.

114. Берлина С.В. Реконструкция типов фортификационных сооружений саргатской культуры и их оборонительных возможностей // Труды II (XVIII) Всероссийского археологического съезда в Суздале. Т. II. М.: ИА РАН, 2008. С. 152-154.

115. Берлина С.В. К вопросу о типах жилищ населения раннего железного века западно-сибирской лесостепи (по материалам саргатской культуры) // РА, 2009, № 2. С. 44-56.

116. Берлина С.В., Аношко О.М. Реконструкция основных элементов жилой среды бархатовского населения эпохи бронзы // Экология древних и современных обществ. Тюмень, ИПОС СО РАН, 2003. Вып. 2. С. 101-104.

117. Бломквист Е.Э. Крестьянские постройки восточных славян // ТИЭ, т. XXXI. М. 1956.

118. Борзунов В.А. Гамаюнская культура (лесное и лесостепное Зауралье на рубеже бронзового и железного веков). Автореф.канд. ист. наук.1. М., 1984. 19 с.

119. Борзунов В.А. Зауралье на рубеже бронзового и железного веков (гамаюнская культура). Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1992. 188 с.

120. Борзунов В.А. Городище Алтен-Тау и проблема реконструкции ананьинских фортификаций // СА, 1997. №1. С. 163-180.

121. Борзунов В.А., Липский В.И. Туманские укрепленные поселения-жилища //Древние поселения Урала и Сибири. ВАУ № 17. 1984. С. 90-105.

122. Борзунов В.А., Кирюшин Ю.Ф., Матющенко В.И. Поселения и жилища эпох камня и бронзы Зауралья и Западной Сибири // Памятники древней культуры Урала и западной Сибири. Екатеринбург: Наука, 1993.С. 444.

123. Борисевич Г.В. Роль макета в реконструкции древнерусского жилища//КСИА, 1969. Вып. 120. С. 46-50.

124. Брадис В.М. Четырехзначные математические таблицы. М., 1990. 95 с.

125. Буслова М.А., Дрябина Л.А., Зах Е.М., Матвеев А.В. Мысовской археологический комплекс раннего железного века (краткие итоги работ 7080-х гг.) // Западносибирская лесостепь на рубеже бронзового и железного веков: Сб. науч. тр. Тюмень, 1989. С. 137-150.

126. Ванштейн С.И. Мир кочевников Центра Азии. М.: Наука, 1991. 296 с.

127. Василевич Г.М. Угдан — жилище эвенков Яблонового и Станового хребтов //СМАиЭ, 1961. т. XX. С. 30-39.

128. Васильев В.Г. Экспериментальное моделирование археологических жилищ (по материалам памятников неолита бронзы таежной зоны Среднего Приобъя). Автореф. . канд. ист. наук. Барнаул, 2000. 23с.

129. Викторова В.Д. Поселение позднего железного века на северном берегу Андреевского озера у г. Тюмени //Вопросы археологии Приобъя. Тюмень, 1976. С. 63-88.

130. Викторова В.Д. Обоснование программы археологического исследования поселений // Древние поселения Урала и Западной Сибири: Сб. науч. тр. Свердловск: УрГУ, 1984. С. 7-14.

131. Викторова В.Д. Генинг В.Ф., Стоянов В.Е. Археологическая экспедиция Уральского университета в 1961 г. // III Уральское археологическое совещание. Уфа, 1962.

132. Витрувий. Десять книг об архитектуре, пер. Ф. А. Петровского, т. 1.М., 1936.

133. Волков Е.Н. Особенности ландшафтной приуроченности памятников саргатской культуры Тоболо-Исетского междуречья // Экология древних и современных обществ. Доклады конференции. Вып. 2. Тюмень, Изд-во ИПОС СО РАН, 2003. С. 109-112.

134. Волошин В. Ф., Зельтен Н. А. Словарь архитектурно- строительных терминов. Мн.: Выш. шк., 1990. 188 с.

135. Воронина В.Л. К вопросу о древней метрологии Средней Азии // КСИИМК, 1951. Вып. XXXIX. С. 63-68.

136. Генинг Корякова Л.Н. Лихачевские и Черноозерские курганы раннего железного века Западной Сибири // СА. 1984, №2 с. 165-187.

137. Генинг В.Ф., Корякова JI. Н. Комплекс раннего железного века на Чупинском поселении // Железный век Кавказа, Средней Азии и Сибири. КСИА, 1985. Вып. 184. С. 52-60.

138. Генинг В.Ф., Позднякова М.К. Прыговское городище на Исети // ВАУ. Вып. 6. 1964.

139. Гладких М.И. Социальны и архитектурные критерии палеолитического жилища//КСИА, 1992. Вып. 206. С. 82-85.

140. Глазов И.А. Топоры и тесла в комплексе вооружения воинов саргатской культуры//Гуманитарное знание. Вып. 3. Омск, 1999. с. 187-195.

141. Голубева JI.A. Белозерская экспедиция 1957 г. // КСИИМК, Вып. 79. 1960 г. С. 35-42.

142. Гончаров В. К. Древний Колодяжин // КСИИМК, Вып. 41, 1951. С. 49-53.

143. Граков Б.Н. Каменское городище на Днепре. МИА № 36. М., 1954. 240 с.

144. Грязнов М. П. О кельтеминарском доме // Новое в советской археологии. МИА. 1965. № 130. С. 99-102.

145. Грязнов М.П. К методике определения типа рубящего орудия //КСИИМК, 1947. Вып. 16. С. 170-173.

146. Грязнов М. П. Ажан. Царский курган раннескифского времени. JI, 1980. 62 с.

147. Данченко Е. М. О некоторых аспектах изучения саргатской культуры // Взаимодействие саргатских племен с внешним миром. Омск, 1998. С. 23-25.

148. Данченко Е.М. О связях лесного и лесостепного населения Прииртышья в середине 2-й половине I тыс. до н.э. // Проблемы изучения саргатской культуры. Омск, 1991. С. 31-35.

149. ЕНиР. Единые нормы и расценки на строительные, монтажные и ремонтно-строительные работы. Сб. Е 2. Земляные работы. Вып. 1. Механизированные и ручные работы.

150. Желоховцева Е.Ф. Геометрические структуры в архитектуре и живописи Древней Руси // Естественнонаучные знания в Древней Руси. М., 1980. С. 48-63.

151. Жуковская Н.JI. Кочевники Монголии. (Культура, традиции, символика). Москва, 2002.

152. Забалуева Т.Р. История архитектуры и строительной техники. М., 2007. 736 с.

153. Завьялов В.И. Естественнонаучные представления древних удмуртов о свойствах черного металла (к постановке проблемы) // Древние ремесленники Приуралья: Материалы всерос. Науч. конф. Сб. статей. Ижевск, 2001. С. 36-43.

154. Зах В.А. Исследования Тюменского университета // АО 1984 года. М, 1986. С. 177-178.

155. Зах В.А., Зимина О.Ю. Городище Карагай-Аул-1 в Нижнем Прито-болье//Вестник археологии, антропологии и этнографии. Тюмень, 1999. Вып. 2. С. 151-156.

156. Зах В.А., Зимина О.Ю. Памятники Нижнего Притоболья рубежа бронзового и железного веков (Юртоборский микрорайон) // Вестник археологии, антропологии и этнографии. Тюмень, ИПОС СО РАН, 2001. Вып. 3. С. 138-149.

157. Зах В.А., Зимина О.Ю., Рябогина Н.Е., Скочина С.Н., Усачева И.В. Ландшафты голоцена и взаимодействие культур в Тоболо-Ишимском междуречье. Новосибирск: Наука, 2008. 212 с.

158. Захаров И.В., Коников Б.А., Могильников В.А. Работы в среднем Прииртышье // АО 1974 года. М., 1975. С. 209.

159. Зданович Г.Б., Генинг В.В. Оборонительные сооружения поселения Синташта //АО 1983. М. 1984. С. 147-148.

160. Зданович Г.Б. Батанина И.М. Аркаим — Страна городов: Пространство и образы (Аркаим: горизонты исследований). Челябинск, 2007, 260 с.

161. Зданович С.Я. Жилища поселения финального бронзового века Саргары в Северном Казахстане //Древние культуры Поволжья и Приуралья. Научные труды. Т. 221. Куйбышев, 1978. С. 35-37.

162. Зимина О.Ю. Исследование памятников переходного времени от бронзы к железу в нижнем Притоболье в 2001-2003 г. //Вестник археологии, антропологии и этнографии. Тюмень, 2004. Вып. 5. С. 201-203.

163. Зимина О.Ю. Иткульская культура в Нижнем Притоболье: (Восточный локальный вариант): Автореф. дис. . канд. ист. наук. Тюмень, 2006. 22 с.

164. Зиняков Н. М. Железообрабатывающее производство саргатской культуры // Проблемы изучения саргатской культуры: Тез. докл. Омск. ун-т. Омск, 1991. С. 52-60.

165. Зиняков Н.М. Железообрабатывающее производство Западной Сибири // КСИА. М.: Наука, 2006. Вып. 220. С. 120-126.

166. Зубов В. П. Архитектурная теория Альберти. — Санкт-Петербург: Алетейя, 2001. 464 с.

167. Зуев А.С. Русская тактика осады и взятия «иноземческих» острожков (Из истории Северо-Востока Сибири XVII-XVIII вв.) // «Мысли», гене-рал-фельдцейхмейстер Я.В. Брюс и его эпоха. СПб., 2004. С. 60-62.

168. Зыков А.П. Кокшаров С.Ф. Оборонительные сооружения городка Эмдер // Западная Сибирь: прошлое, настоящее и будущее. Сб. науч. статей. Сургут: Диорит, 2004. С. 242-258.

169. Зыков Ф. М. Поселения, жилища и хозяйственные постройки якутов (XIX начало XX в.) Историко-этнографическое исследование. Новосибирск: Наука, 1986.

170. Иванов В.А. Вооружение и военное дело финно-угров Приуралья в эпоху раннего железа (I тыс. до н.э. первая половина - I тыс. н.э.). М, 1984. 88 с.

171. Иванова Н. О., Батанина И. М. Павлиново городище памятник раннего железного века лесостепного Притоболья // Кочевники урало-казахстанских степей. 1993. С. 102-121.

172. Ионова О.В. Жилые и хозяйственные постройки якутов (Истори-ко-этнографический очерк)//ТИЭ. т. XVIII. М.-Л., 1952. С. 239-319.

173. Каган М.С. Социальные функции искусства. Л. 1978.

174. Кирпичников А.Н., Воронин Н.Н., Косточкин В.В., Хопин И.Н. Метательная артиллерия и оборонительные сооружения Древней Руси. МИА № 77. М-Л., 1958. 251 с.

175. Ковалева В.Т. Ташковская культура раннего бронзового века Нижнего Притоболья // Материальная культура древнего населения Урала и Западной Сибири. Свердловск, 1988. С. 29-47.

176. Ковригин А.А. Павлиново городище: хронология и архитектура // Экология древних и современных обществ. Вып. 2. Тюмень, Изд-во ИПОС СО РАН, 2003. С. 121-124.

177. Коников Б.А. О вооружении Прииртышского населения начала II тыс. н.э. (по материалам памятников Омской области) // Военное дело древнего населения Северной Азии. Новосибирск: Наука, 1987. С. 163-171.

178. Коробейников А.В. Новый Иднакар: очерк историко-культурной реконструкции. Ижевск, 2006. 246 с.

179. Корочкова О.Н., Стефанов В.И., Стефанова Н.К. Работы в среднем Прииртышье // АО 1977 г. М. 1978. с. 240-241.

180. Корякова Л.Н. Из истории изучения саргатской культуры // Археологические исследования севера Евразии. Свердловск, 1982. С. 113-124.

181. Корякова JI.H. Поселения саргатской культуры // Древние поселения Урала и Западной Сибири. Сб. науч. тр. ВАУ, вып. 17. 1984. С. 61-79. Корякова JI.H. Ранний железный век Зауралья и Западной Сибири. 1988. Свердловск: Урал, ун-т, 239 с.

182. Корякова JI.H. Культурно-исторические общности Урала и Западной Сибири (Тоболо-Иртышская провинция на ранней и средней стадиях железного века). Новосибирск, 1993. 71 с.

183. Корякова JI.H. Дэйр М.-И. Исследование Павлиновского археологического комплекса на р. Исеть // Экология древних и современных обществ. Доклады конференции. Вып. 2. Тюмень, Изд-во ИПОС СО РАН, 2003. С. 124-129.

184. Корякова Л.Н., Сергеев А.С. Географический аспект хозяйственной деятельности населения саргатской культуры // Проблемы Урало-Сибирской археологии. Свердловск: УрГУ, 1986. С. 90-98.

185. Корякова JI. Н., Сергеев А. С. Некоторые вопросы хозяйственной деятельности племен саргатской культуры (опыт палеоэкономического анализа селища Дуванское-П) // Становление и развитие производящего хозяйства на Урале. Екатеринбург, 1989. С. 165-177.

186. Корякова JI.H., Сергеев А.С. Селище раннего железного века Ду-ванское II // Памятники древней культуры Урала и Западной Сибири: Сб. науч. тр. Екатеринбург: УИФ «Наука», 1993. С. 182-206.

187. Корякова JI.H., Стефанов В.И. Городище Инберень IV на Иртыше //СА, 1981. №2. С. 178-196.

188. Корякова Л.Н., Стефанов В.И., Стефанова Н.К. Исследования в среднем Прииртышье // АО 1975 г. М., 1976. С. 250-251.

189. Корякова Л.Н., Стефанов В.И., Стефанова Н.К. Проблемы методики исследований древних памятников и культурно-хронологическая стратиграфия поселения Ук-Ш. Свердловск, 1991.

190. Корякова Л. Н., Стефанова Н.К. Исследования на оз. Ипкуль // АО 1985 года. М. 1987. С. 246-247.

191. Косарев М.Ф. Работы Западносибирского отряда // АО 1981 года. М., 1983. С. 203-204.

192. Косарев М.Ф., Галкин В.Т. Работы на оз. Юргаркуль // АО 1986 года. М., 1987. С. 240.

193. Косточкин В.В. Древние русские крепости. М.: Наука, 1964. 144 с.

194. Крадин Н.П. Русское деревянное оборонное зодчество. М., 1988. 190 с.

195. Кубарев В. Д. Курганы Уландрыка. Новосибирск, 1987. 301 с.

196. Кубарев В.Д. Курганы Юстыда. Новосибирск, 1991. 189 с.

197. Кузьминых С.В. Металлургия Волго-Камья в раннем железном веке (медь и бронза). М: Наука, 1983. 257 с.

198. Кулемзин В.М., Лукина Н.В. Знакомтесь: Ханты. Новосибирск: ВО «Наука». Сибирская издательская фирма, 1992. 136 с.

199. Культура зауральских скотоводов на рубеже эр. Гаевский могильник саргатской общности: антропологическое исследование. Екатеринбург: «Екатеринбург», 1997. 180 с.

200. Лавров В.А. Развитие планировочной структуры исторически сложившихся городов. М., Стройиздат, 1977. 170 с.

201. Лебедев Ю.С., Вознесенский С.Б., Горидзе О.А. От биологических структур к архитектуре. (Бионика и архитектура). М., «Знание», 1971.

202. Левашова В.П. К вопросу о механических свойствах древних орудий // КСИИМК, Вып. 75. 1959. С. 46-56.

203. ЛитенковаС.П. Каркасные модели в изучении региональной общности //Проблемы взаимодействия человека и природной среды. Вып. 4. Тюмень, 2003. С. 106-108.

204. Ляшенко Н.Ф. Справочник по лесозаготовкам (практическое руководство). Изд-во Академии архитектуры Украинской ССР. Киев. 1995. 784 с.

205. Малинова Р., Малина Я. Прыжок в прошлое: эксперимент раскрывает тайны древних эпох. М.: Мысль, 1988. 271 с.

206. Маклакова Т.Г. история архитектуры и строительной техники. Зодчество доиндустриальной эпохи. Часть 1. М., 2006. 542 с.

207. Мартынов А. И. О древней государственности у народов Южной Сибири // Проблемы этногенеза и этнической истории аборигенов Сибири. Кемерово, 1986. С. 28-33.

208. Мартынова Г.С. Таштыкские племена на Кие. Красноярск, Изд-во Краснояр. Ун-та, 1985 г. С. 34-41.

209. Массой В.М. Экономика и социальный строй древних обществ. Л, 1976. 192 с.

210. Матвеев А.В. Ирменская культура в лесостепном Приобъе. Новосибирск, 1993. 182 с.

211. Матвеев А.В. Семья в ирменском обществе: некоторые вопросы палеодемографического изучения (по материалам поселений) //Археология вчера, сегодня, завтра. Новосибирск, 1995. С. 25-41.

212. Матвеев А.В., Маслякова Н.Н. Известия о «бугровании» в Западной Сибири и проблема происхождения сибирской коллекции Петра I // Проблемы изучения саргатской культуры: Тез. докл. Омск. ун-т. Омск, 1991. С. 37-41.

213. Матвеев А.В., Матвеева Н.П. Исследования в междуречье Тобола и Исети // АО 1982 г. М., 1984. С. 219-220.

214. Матвеев А.В. Матвеева Н.П. Савиновский могильник саргатской культуры. Итоги полевых исследований. Препринт. Институт проблем освоения Севера СО АН СССР, 1991. 54 с.

215. Матвеев А.В., Сидоров Е.А. Ирменские поселения Новосибирского Приобъя // Западная Сибирь в древности и средневековье. Тюмень, 1985. С. 29-53.

216. Матвеева Н.П. Погребение знатного воина в Красногорском I могильнике // Военное дело древнего населения Северной Азии. Новосибирск: Наука, 1987. С. 60-67.

217. Матвеева Н.П. Начальный этап раннего железного века в Тоболо-Ишимской лесостепи // Западносибирская лесостепь на рубеже бронзового и железного веков: Сб. науч. тр. Тюмень, 1989. С. 77-103.

218. Матвеева Н.П. Саргатская культура на среднем Тоболе. Новосибирск: ВО «Наука». Сибирская издательская фирма, 1993а. 175 с.

219. Матвеева Н.П. Рафайловское городище памятник саргатской культуры Среднего Притоболья //РА. 19936. № 1. С. 148-163.

220. Матвеева Н.П. Абатский 1 курганный могильник саргатской культуры. Препринт. Тюмень: ИПОС СО РАН, 1993в. 77 с.

221. Матвеева Н.П. Ранний железный век Приишимья. Новосибирск: ВО «Наука» РАН, 1994. 152 с.

222. Матвеева Н.П. Система расселения племен раннего железного века западносибирской лесостепи // Культурное наследие Азиатской России: материалы I Сибиро-Уральского исторического конгресса. Тобольск, 1997а. с. 64-65.

223. Матвеева Н. П. Социальный анализ саргатских могильников // Социально-экономические структуры древнего населения Западной Сибири: Тез. докл. конф. Барнаул, 19976. С. 129-132.

224. Матвеева Н.П. Гипотетическая структура населения саргатской культуры // Социальная организация и социогенез первобытных обществ: Теория, методология, интерпретация: Материалы конф. Кемерово, 1997в. С. 55-59.

225. Матвеева Н.П. Социально-экономические структуры населения Западной Сибири в раннем железном веке (лесостепная и подтаежная зоны). Новосибирск: Наука. Сибирская издательская фирма РАН, 2000. 399 с.

226. Матвеева Н.П. Фортификации саргатской культуры (по материалам Рафайловского городища) // РА М., 2005. № 1. С. 25-35.

227. Матвеева Н.П. О сосуществовании групп разнокультурного населения на городищах раннего железного века лесостепного Зауралья //Культурно-экологические области: взаимодействие традиций и культуроге-нез. Сборник научных статей. СПб., 2007. С. 40-58.

228. Матвеева Н.П., Берлина С.В., Рафикова Т.Н. Коловское городище (Древности Ингальской долины: археолого-палеоэкологическое исследование; Вып. 2). Новосибирск: Наука, 2008. 240 с.

229. Матвеева Н.П., Волков Е.Н., Рябогина Н.Е. Новые памятники бронзового и раннего железного веков. Новосибирск: Наука, 2003. 174 с.

230. Матвеева Н.П., Коновалов А.А., Берлина С.В. Фортификации раннего железного века: палеоэкономический аспект. // Проблемы взаимодействия человека и природной среды. Вып. 4. Тюмень, 2003. С. 33-39.

231. Матвеева Н.П., Ларина Н.С., Берлина С.В., Чикунова И.Ю. Комплексное изучение условий жизни древнего населения Западной Сибири (проблемы социокультурной адаптации в раннем железном веке). Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2005. 228 с.

232. Матвеева Н.П., Цембалюк С.И. Новый памятник Баитовской культуры // Комплексные исследования древних и традиционных обществ Евразии. Барнаул: Изд-во АлтГУ, 2004. С. 230-235.

233. Матвеева Н.П., Чикунова И.Ю., Орлова JI.A., Поклонцев А.С. Новые исследования Рафайловского городища // Вестник археологии, антропологии и этнографии. Тюмень, 2004. Вып. 5. С. 74-95.

234. Матющенко В.И. Раскопки в Омской области. // АО 1986 года. М., 1988. С. 245-246.

235. Матющенко В. И. Погребение воина саргатской культуры (предварительное сообщение) //Изв. СО АН СССР. 1989. Вып. 1. С. 51-59.

236. Матющенко В.И. Раскопки курганов у с. Новооболони // АО 1977 г. М., 1978. С. 257-258.

237. Матющенко В.И., Татауров С.Ф., Татаурова JI.B. Тихонов С.С. Нижнетарский археологический микрорайон // Археологические микрорайоны Западной Сибири. Омск, 1992. С. 7-12.

238. Матющенко В.И., Татаурова JI.B. Могильник Сидоровка в Омском Прииртышье. Новосибирск, 1997.

239. Медведев А.Ф. Основание и оборонительные сооружения Городца на Волге // Культура древней Руси. М., Наука, 1966. С. 158-214.

240. Мельников Б.В. К вопросу о южной границе саргатской культуры // Проблемы изучения саргатской культуры: Тез. докл. Омск. ун-т. Омск, 1991. С. 28-31.

241. Митько О.А. Люди и оружие (воинская культура русских первопроходцев и коренного населения Сибири в эпоху позднего средневековья) // Военное дело народов Сибири и Центральной Азии. Вып. 1. Новосибирск, 2004. С. 165-206.

242. Могильников В.А. Исследования в Омском Прииртышье // АО 1967. М. 1968 г. с. 141-142.

243. Могильников В.А. Работы в Омском Прииртышье // АО 1969. М.,1970. с. 206-207.

244. Могильников В.А. Работы Иртышского отряда // АО 1970 г. М.,1971. С. 210-211.

245. Могильников В.А. Исследования в Омском Прииртышье // АО 1971 г. М., 1972. С. 278-280.

246. Могильников В.А. К вопросу о саргатской культуре // Проблемы археологии и древней истории угров. М., 1972. С. 66-86.

247. Могильников В.А. Раскопки в 1967 г. в Коконовке// Памятники южного Приуралья и Западной Сибири сарматского времени. МИА № 153. М. 1972. С. 134-149.

248. Могильников В. А. Некоторые аспекты хозяйства племен лесостепи Западной Сибири эпохи раннего железа // Из истории Сибири. Вып. 21. Томск, 1976. С. 175-185.

249. Могильников В.А. Работы в среднем Прииртышье // АО 1978 г. М., 1979, с. 254-255.

250. Могильников В.А. Исследования в Притоболье // АО 1979 года. М., 1980. С. 220-221.

251. Могильников В.А. Некоторые особенности генезиса культур лесостепи Западной Сибири в раннем железном веке //ВАУ. Свердловск, 1981. С. 100-103.

252. Могильников В.А. Взаимоотношения кулайской и саргатской культур // Ранний железный век. КСИА, Вып. № 186. М., 1986. С. 25-29.

253. Могильников В. А. Лесостепь Зауралья и Западной Сибири // Степная полоса азиатской части СССР в скифо-сарматское время. М, 1992. С. 274-311.

254. Могильников В.А. Хунну Забайкалья // Степная полоса Азиатской части СССР в скифо-сарматское время. М., 1992. С. 254-273.

255. Могильников В.А. Население Верхнего Приобья в середине — второй половине I тысячелетия до н.э. М., 1997. 195 с.

256. Могильников В.А., Данченко Е.М., Горькавая О.Е. Керамические комплексы эпохи раннего железа с городища Старый Погост // Гуманитарное знание. Ежегодник. Серия «Преемственность». Вып. 3. Омск, 1999. С. 120143.

257. Могильников В.А., Колесников А.Д., Куйбышев А.В. Работы в Прииртышье // АО 1976 г. М., 1977. С. 225-226.

258. Могильников В.А. Куйбышев А.В. Работы в среднем Прииртышье // АО 1977 г. М. 1978. с. 259-260.

259. Молодин В.И., Глушков И.Г., Самуськая культура в Верхнем Приобъе. 1989. 168 с.

260. Молодин В.И. Парцингер Г., Кривоногов С.К., Казанский А.Ю., Чемякина М.А., Матасова Г.Г., Василевский А.Н., Овчаренко А. С., Гришин

261. Монгайт АЛ. Археология западной Европы. Каменный век. М., 1973. 353 с.

262. Морозов В.М., Стефанов В.И, Работы в Тюменской области // АО 1976 г. М., 1977. С. 228

263. Моруженко А.А. Городища лесостепных племен днепро-донского междуречья VII-III вв. до н.э. // СА, 1985. № 1. С. 160-178.

264. Мошкова М.Г. Среднесарматская культура // Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время. Археология СССР. М., 1989. С. 177191.

265. Мошкова М.Г., Генинг В.Ф. Абатские курганы и их место среди лесостепных культур Зауралья и Западной Сибири // Памятники южного Приуралья и Западной Сибири сарматского времени. М., 1972. С. 87-118.

266. Мыльников В.П. К вопросу о методике реконструкции культурно-хозяйственного комплекса неолитических племен Нижнего Амура // Методология и методика археологических реконструкций. Сб. науч. тр. Новосибирск, 1994. С. 112-118.

267. Мыльников В.П. Обработка дерева носителями пазырыкской культуры. Новосибирск, 1999. 232 с.

268. Мыльников В. П. Деревообработка в эпоху палеометалла (Северная Азия). Автореф. дис. . канд. ист. наук. Новосибирск, 2003. 45 с.

269. Мыльников В.П. Деревообработка в эпоху палеометалла (Северная и Центральная Азия). Новосибирск, 2008. 364 с.

270. Народы Сибири. М.-Л., 1956.

271. Нестеров С.П., Тесла древнетюркского времени в южной Сибири // Военное дело древних племен Сибири и Центральной Азии. Новосибирск: Наука, 1981. С. 168-172.

272. Очерки культурогенеза народов Западной Сибири. Том 1. Кн. 1. Поселения и жилища. Томск, 1994. 485 с.

273. Палашенков А.Ф. Материалы к археологической карте Омской области. Тевризский, Знаменский, Болыпеуковский районы // История, археология и этнография Сибири. Томск, ТГУ, 1979. С. 85-95.

274. Палашенко А.Ф. Материалы к археологической карте омской области // Очерки по истории Западной Сибири (история и археология). Омск, 1987. с. 116-126.

275. Пантелеева С.Е. Хроно-стратиграфия Павлинова городища (по результатам анализа керамики). Автореф. дис. . канд. ист. наук. Екатеринбург, 2006. 22 с.

276. Пантелеева С. Е. Хроно-стратиграфия Павлинова городища (Электронный ресурс): По результатам анализа керамики: Дис. . канд. ист. наук: 07.00.06. Екатеринбург: РГБ, 2006. (Из фондов Российской Государственной Библиотеки).

277. Погодин Л. И. Золотное шитье Западной Сибири // Исторический ежегодник. Омск, 1996. С.123-134.

278. Погодин Л.И. Исследования в Омской области // АО 1996. М. 1997а. С. 344-346.

279. Погодин Л.И. К характеристике военной структуры саргатской общности // Исторические чтения памяти М. П. Грязнова: Тез. докл. конф. Омск, 1997. С. 116-121.

280. Погодин Л.И. Исследования в урочище Батаково в 1997 г. // Новое в археологии Приитышья. Омск, 1998. С. 52-85.

281. Погодин Л.И. Исследования на территории национального парка «Батаково» в среднем Прииртышье // АО 1997 г. М. 1998, с. 299-300.

282. Полосьмак Н.В. Культурная принадлежность гороховской группы памятников // Ранний железный век. КСИА, Вып. № 186. М., 1986. С. 29-33.

283. Полосмак Н. В. Ранний железный век Барабинской лесостепи. Новосибирск, 1987. 142 с.

284. Полосьмак Н. В. «Стерегущие золото грифы». Новосибирск, 1994, 125 с.

285. Полосмак Н. В. Всадники Укока. Новосибирск, 2001. 336 с.

286. Полосьмак Н.В., Молодин В.И. Новые находки предметов вооружения раннего железного века из Барабинской лесостепи//Военное дело древних племен Сибири и Центральной Азии. Новосибирск: Наука, 1981. С. 74-87.

287. Полосьмак Н.В., Молодин В.И. Могильники пазырыкской культуры на плоскогорье Укок // Археология, антропология и этнография Евразии. Новосибирск, 2000. № 4. С. 66-87.

288. Попов А.А. Кочевая жизнь и типы жилищ у долган// ТИЭ. Т. XVIII. М-Л, 1952 г. С. 142-172.

289. Попов А.А. Нганасаны //ТИЭ. М.-Л., 1948. Вып. 1. 123 с.

290. Попов А.А. Жилище // Историко-этнографический атлас Сибири. М.-Л., 1961. С. 131-226.

291. Потемкина Т.М., Чикунова И.Ю. Поселение раннего железного века Белый Яр XII // Вестник археологии, антропологии и этнографии. Тюмень, 2001. Вып. 3. С. 150-153.

292. Пошехонова О.Е., Зах В.А. Исследование многослойного поселения Юртоборский мост 2 // Проблемы взаимодействия человека и природной среды. Вып. 4. Тюмень, 2003. С. 17-22.

293. Прищенко С.В. Исследование Богдановского городища в Омской области // АО 1994 г. М. 1995. с. 298.

294. Пшеницина М.Н. Тесинский этап // Степная полоса Азиатской части СССР в скифо-сарматское время. Археология СССР. М., 1992. С. 224236.

295. Рабинович М.Г К истории русской фортификации (укрепления Перемышля Московского). 1966.

296. Ражев Д.И. Население лесостепи Западной Сибир раннего железного века: реконструкция антропологических особенностей. Автореф. дис. . канд. ист. наук. Екатерибург, 2001.

297. Раппопорт П.А. Древнерусские оборонительные конструкции с применением сырцовой кладки //КСИИМК. Вып. 52. 1953. С. 17-24.

298. Раппопорт П.А. Археологические заметки о двух русских оборонительных сооружениях XII века // КСИИМК, Вып. 54. 1954. С. 180-186.

299. Раппопорт П.А. Очерки по истории русского военного зодчества X-XIII вв. МИА № 52. М-Л., 1956. 185 с.

300. Раппопорт П.А. Очерки по истории военного зодчества северовосточной и северо-западной Руси X-XV вв. МИА № 105. М-Л., 1961. 250 с.

301. Раппопорт П.А. Строительные артели Древней Руси и их заказчики //СА, 1985. № 4. С. 80-89.

302. Раппопорт П. А. Древнерусское жилище//СИИ. Вып. Е-1-32. М.; Л.: Наука, 1975. 179 с.

303. Русанов В.М. Строительные конструкции зданий и основы их расчета. М.: Высш. шк., 1987, 255 с.

304. Рыбаков Б.А. Архитектурная математика древнерусских зодчих // СА, 1957. № 1.С. 83-112.

305. Рэдклифф-Браун А.Р. Структура и функция в примитивном обществе. М., 2001.304 с.

306. Рябогина Н.Е., Семочкина Т.Г., Ларин С.И. Палеоэкологические условия обитания носителей доисторических культур Тюменского Притобо-лья в голоцене // Экология древних и современных обществ. Тюмень, ИПОС СО РАН, 1999. С. 61-63.

307. Рябогина Н.Е., Семочкина Т.Г., Иванов С.Н. Реконструкция условий обитания населения Нижнего Приисетья в позднем бронзовом и раннем железном веках // Проблемы взаимодействия человека и природной среды. Тюмень: ИПОС СО РАН, 2001. С. 33-39.

308. Сальников К. В. Городище Чудаки в Челябинской области по раскопкам 1937 г. //СА. 1947. Вып. 9. с. 221-238.

309. Сальников К.В. Археологические исследования в Курганской и Челябинской областях // КСИИМК, Вып. XXXVII, 1951. С. 88-96.

310. Сальников К.В. Царев курган на реке Тоболе //Второе уральское археологическое совещание при уральском университете 1-7 февраля 1961 г.

311. Итоги полевых исследований на Урале в 1960 г. ВАУ № 2. Свердловск, 1962. С. 38-41.

312. Седов В.В. К вопросу о жертвоприношениях в древнем Новгороде //КСИИМК, 1957 г. Вып. 68. С. 20-30.

313. Селезнев А.Г. Земляные жилища Барабинских татар// Жилища народов Западной Сибири. Томск, 1991. С. 78-85.

314. Семенов С. А., Коробкова Г. Ф. Технология древнейших производств. Л.; 1983. 253 с.

315. Симченко Ю.Б. Нганасаны. Система жизнеобеспечения. М. 1992. 202 с.

316. Смирнов К.Ф. Савроматская и раннесарматская культура // Степи Европейской части СССР в скифо-сарматское время. Археология СССР. М., 1989, с. 165-177.

317. СНИП II-25-80. 4.2. Деревянные конструкции. М., Госстрой СССР, 1982. 66 с.

318. Соколова З.П. Жилище народов Сибири (опыт типологии). М., 1998. 288 с.

319. Соловьев А.И. Военное дело коренного населения Западной Сибири. Эпоха средневековья. Новосибирск, 1987. 192 с.

320. Старков В.Ф., Жилища эпохи неолита и энеолита в лесном Зауралье. 1983. С. 95-101.

321. Степанов М.В. К вопросу о методе построения архитектурной формы древнерусскими зодчими // КСИА, 1983. Вып. № 175. С. 26-32.

322. Стоянов В.Е. Зауральские лесостепные поселения раннего железного века//КСИА, 1969. Вып. № 119. С. 52-61.

323. Стоянов В.Е. Узловское поселение //Археологические памятники ишимской лесостепи. Отчеты уральской археологической экспедиции 19631964 гг. Свердловск, 1969. С. 65-89.

324. Стоянов В.Е. Носиловское 2 поселение (О зауральских памятниках начала раннего железного века) // ВАУ. Вып. 13. Свердловск, 1975. С. 115136.

325. Стоянов В. Е. Некоторые аспекты социально-экономической организации населения зауральско-западносибирской лесостепи // ВАУ. Вып. 14. Свердловск, 1977. с. 152-159.

326. Стоянов В. Е. Некоторые черты социально-экономической организации древнего населения Зауральско-Западносибирской лесостепи (ранний железный век)// Археологические исследования на Урале и в Западной Сибири. Свердловск, 1977. С. 159.

327. Строительно-монтажные работы. Нормы, расценки, правила. Киев: Буд1вельник, 1983. 576 с.

328. Сыркина И.А. Ивановское городище // АО 1971 г. М, 1972. с. 293294.

329. Таиров А.Д. Исследования в г. Кургане // АО 1985 года. М., 1987. с. 208-209.

330. Таксами Ч.М. Селения, жилые и хозяйственные постройки нивхов Амура и западного побережья о. Сахалин (сер. XIX нач. XX вв.)//ТИЭ, т. LXIV.M.-Л., 1961. С. 98-166.

331. Татаурова JI.B. Толпеко И.В. Саргатская и кулайская культуры: проблемы взаимодействия // Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. Барнаул, 1999. С. 176-180.

332. Тощакова Е.М. Кожаная и деревянная посуда и техника ее изготовления у Южных алтайцев // Материальная культура народов Сибири и Севера. Л., 1976. С. 94-104.

333. Троицкая Т.Н. Кулайская культура в Новосибирском Приобье. Новосибирск: «Наука», 1979. 124 с.

334. Троицкая Т.Н., Бородовский А.П. Болыиереченская культура лесостепного Приобъя. Новосибирск: ВО «Наука». Сибирская издательская фирма, 1994. 184 с.

335. Труфанов А.Я. Работы в лесостепном Прииртышье // АО 1984 года. М., 1986. С. 203-204.

336. Тюркские народы Сибири. М.: Наука, 2006. 678 с.

337. Формозов А.А. Строительные жертвы на поселениях и в жилищах эпохи раннего метала // СА, 1984. № 4. С. 238-241.

338. Фролова Н.А., Савостина Е.А. Находки под стенами боспорской усадьбы: клад или строительная жертва? //РА, 1998, №1. С. 140-155.

339. Хабдулина М.К. Раскопки в Северном Казахстане // АО 1980 г. М., Наука. 1981. С. 444-445.

340. Хабдулина М.К. Городище Ак-Тау в северном Казахстане (V-III вв. до н.э.) // Актуальные проблемы методики Западносибирской археологии. Тез. докл. регион, науч. конф. Новосибирск, 1989, с. 196-197.

341. Хабдулина М.К. Городище Ак-Тау как архитектурный комплекс // Знания и навыки уральского населения в древности и средневековье. Екатеринбург, 1993. С. 112-143.

342. Халиков А.Х. Волго-Камье в начале эпохи раннего железа (VIII-VI вв. до н.э.) М: Наука, 1977. 262 с.

343. Харузин Н.Н. История развития жилища у кочевых и полукочевых тюркских и монгольских народностей России // Этнографическое обозрение. М., 1896. N2-3. С. 1-71.

344. Худяков Ю.С. Вооружение кочевников приалтайских степей в IX-X вв. // Военное дело древних племен Сибири и Центральной Азии. Новосибирск: Наука, 1981. С. 115-132.

345. Худяков Ю.С. Вооружение кочевников Центральной Азии в первой половине I тыс. н.э. // Военное дело древнего и средневекового населения Северной и Центральной Азии. Новосибирск, 1990. С. 44-60.

346. Чебакова Т.Н., Стефанова Н.К. Исследования в Омской области // АО 1973 г. М, 1974. с. 231-232.

347. Типы традиционного сельского жилища Юго-Восточной, Восточной и Центральной Азии / Под ред. Н.Н. Чебоксарова. М., 1979. 285 с.

348. Чернецов В.Н. Результаты Археологической разведки в Омской области // КСИИМК, 1947 г. Вып. XVII, с. 79-91.

349. Чикунова И. Ю. Пряслица Рафайловского селища как источник по изучению прядения у саргатцев // Вестник археологии, антропологии и этнографии. Вып. 4. Тюмень: Изд-во ИПОС СО РАН, 2002. С. 119-127.

350. Чикунова И.Ю. Хозяйство и быт населения саргатской культуры Притоболья (к реконструкции хозяйственно-культурного типа). Автореф. дис. . канд. ист. наук. Тюмень, 2006. 23 с.

351. Чикунова И.Ю. Опыт палеоэкономической реконструкции саргат-ского жилища // Исторический опыт хозяйственного и культурного освоения Западной Сибири: Сб. науч. тр. Барнаул, 2003. Кн. 1. С. 236-242.

352. Чиндина Л.А. Древняя история Среднего Приобъя в эпоху железа. Томск: Изд-во Томск. Ун-та. 1984. 255 с.

353. Шперк В.Ф. Фортификационный словарь. М., 1946. 126 с.

354. Шевелев И.Ш. Строительная метрология и построение формы храмов древнего Новгорода конца XII в. // СА, 1968. № 1. С. 73-88.

355. Шитова С.Н. О древних чертах в строительной технике Башкир // Поселения и жилища древних племен южного Урала. Уфа, 1983. С. 128-141.

356. Шитова С.Н. Традиционные поселения и жилища Башкир. М., 1984. 288 с.

357. Шрамко Б.А. Крепость скифской эпохи у с. Бельск город Гелон // Скифский мир. Киев, 1975. С. 94-132.

358. Шрамко Б.А. Некоторые итоги раскопок Вельского городища и гелоно-будинская проблема//СА, 1975. № 1.

359. Цембалюк С.И. Боровушка-2, городище баитовской культуры // Человек и север. Антропология, археология, экология. Тюмень: Изд-во ИПОС СО РАН, 2009. с. 117-119.

360. Цембалюк С.И. Характеристика поселений и жилищ баитовской культуры // Вестник археологии, антропологии и этнографии. Тюмень: Изд-во ИПОС СО РАН, 2009. № 10. С. 57-64.

361. Matveeva N, Berlina S., Dwelling of ancient people as form adaptation to cold climate conditions. // XV Congress of the International Union for Prehistoric and Protohistoric Sciences. Lisbonne. 2006. s. 751.

362. Roman Anuz, Edita Stahova, Mark Stepan, Richard Ther, Radomir Tichy. Prvni etapa zimniho obyvani rekonstrukse polozemnie z dobi zelezne // Re-konstrukce a experement v arheologii. 2000. № 1. C. 134-135.